Она едва держалась на ногах, но, сцепив зубы, вместе с родителями отправилась в морг на опознание. Миранде стало ещё хуже, когда ей показалось, или же это оказалось горькой правдой, что родители винят её в этой трагедии.
И это несмотря на то, что брат постоянно лихачил на жутких старых машинах! Он не хотел тратить деньги на новые тачки, как это сделал бы любой молодой парень, впервые заработавший крупную сумму. Ему нравилось шастать по свалкам машин за городом, собирать автомобиль буквально из ржавых железок.
Теперь же, как Миранда поняла, её до конца жизни будут считать виноватой в гибели брата. И даже если разумом и отец, и мачеха понимали, что она не может быть причастна к этому несчастью, то в глубине души каждый из родителей всё равно посчитал, что, если бы Тод не спешил так на семейную вечеринку по поводу её поступления в вуз, то остался бы в живых, сделал карьеру в Голливуде, и они все зажили бы просто прекрасно. На его миллионы.
Миранда понимала, что люди часто переоценивают таланты внезапно погибшего молодого человека, считая, что тот обладал огромным потенциалом. И что якобы не хватило нескольких лет, чтобы этот потенциал пробудился во всей своей красе.
И хотя лично она почти на сто процентов была убеждена, что Тод так бы и остался на вторых ролях, став королём коротких и мало что значащих для зрителей эпизодов, то ей подумалось, что родители посчитали, что Тод смог бы стать самой настоящей знаменитостью. Если бы не погиб так глупо и так внезапно.
Возле морга, огромного и на вид самого обыкновенного здания, состоящего из стекла и бетона, отец развернулся к ней. Ей показалось, что седых волос в его каштановой шевелюре стало больше, а на строгом лице зазмеились новые морщины.
- Тебе не стоит этого видеть. Мы с Софией пойдём сами на опознание, - сухо произнёс он, стараясь на неё не смотреть. Ей было больно в ответ глядеть на него, особенно видеть с привычно тёмно-синим костюмом блестящий голубой галстук с серебряным зажимом. Обычно он надевал тёмно-синий, а этот, оттенка голубых небес Калифорнии, выбрал, чтобы порадовать её в этот праздничный день после прихода с работы. Всё же даже ради неё он не стал отпрашиваться, да и узнав о гибели Тода, который и не был его родным сыном, тоже доработал до конца рабочего дня.
При том, что Тод был сыном Софии, а её отца папой никогда не называл и не считал, она знала, что он очень к нему привязался.
Ей вспомнилась сакраментальная фраза, которую обычно в детективных сериалах произносили родные очередной жертвы: "Да его все любили!"
Именно эту фразу можно было использовать по назначению по отношению к Тоду без всякой фальши.
Его действительно многие любили.
- Это они, да?! - к ним внезапно кинулась на вид почти полностью обезумевшая полная и рыхлая женщина в каком-то клоунском, по мнению, Миранды, белом платье в алый горошек.
- Это вы! Вы виноваты, что моя дорогая Сесиль погибла! Ваш мёртвый ублюдок сбил на своей галимой тачке мою дорогую дочь! Пусть бы сам сдох, но он забрал на тот свет и мою малютку! - орала она, явно намереваясь то ли выцарапать им всем глаза, то ли выдрать волосы. Либо же сделать всё сразу.
Миранде внезапно захотелось оборвать себе уши и выбросить в ближайшую мусорку, чтобы только не слышать этого дикого визга.
- Я проклинаю вас, проклинаю! - телеса толстухи ходили ходуном, пока женщина билась в объятиях хмурого и крепкого лысого мужчины, который молчал, но бросал на них недобрые взгляды. - Пусть ваша дочка тоже сдохнет, как и моя ненаглядная малютка!