- И соприкоснули герои сферы свои волшебные, являя миру пример доверия и чистоты! И родился свет столь яркий, что разом повыжег всех элементалей темных и норы их поганые ослепил.
И была победа их полна и неоспорима. И даже злой и ревнивый Кондратий вынужден был согласиться взять их на Фабрику волшебства!
Герои новой сказки возвращались домой после объявления результатов испытаний. Вишневая тянучка ярко блистала под их ногами, по небу плыли огромные пушистые облака. Солнце весело сияло у самого горизонта, в небе пели жаворонки, погода была прекрасной, словно мир радовался вместе с ними.
- Ну вот. В нашей сказке появились по-настоящему интересные приключения! - сказал Рудольф.
- Самое главное, чтобы они не оборвались на самом интересном месте, - отозвался Мефодий.
- Вот что ты за человек?! - набросился на дородного юношу рыжепрядый. - При тебе совсем нельзя ничему радоваться. Ты тут же все поставишь с ног на голову и отравишь всю радость!
- Что я поставил с ног на голову? Нам предстоит контракт! По статистике эта процедура отсеивает почти тридцать процентов претендентов...
- Стоп! Стоп! - вскричал Ивор. - Как так тридцать процентов?
- Ты не знаешь, что такое тридцать процентов? Это означает, что каждый третий отсеялся, - терпеливо пояснил Мефодий.
- Я знаю, что такое проценты! - раздраженно отмахнулся Ивор. - Но я считал, контракт - это формальность!
Рудольф и Мефодий переглянулись.
- Ну ты даешь! - сказал рыжепрядый. - Я думал, ты знаешь о фабрике все.
- Это не формальность, - лицо Мефодия было как никогда серьезно. - Из непосвященных никто не знает, что представляет из себя контракт. Те, кто прошел его, молчат, а те, кто провалил, им стирают память.
- Так в чем сложность?
Горло Ивора пересохло, голос сделался скрипучим. Юноша изо всех сил пытался не раскашляться, чтобы не выдать свою тревогу.
- Да там ничего сложного! - попытался быть беспечным Рудольф, но Ивор увидел в его глазах тревогу. Прядка поникла и больше не откалывала свои извечные шалости. - Я слышал, что непрошедшие сами отказались поступать на фабрику.
- Отказались? После пройденных испытаний?! - Ивор вопросительно поглядел на Мефодия. - Это же бред!
К его удивлению дородный юноша кивнул.
- Поступление на фабрику - очень серьезный шаг. Не забывай, что подписывая контракт, ты тем самым отказываешься от всех своих обязательств и прав. Например, ты уже не сможешь претендовать на лавку Крона, а мне уже не быть старостой Фабричного города.
Ивор вздрогнул. За всеми перипетиями открытого набора и испытаний забыл об этом общеизвестном факте. До сего момента отцовское поведение казалось капризом, разновидностью старческого маразма. Сейчас же трагедия родителя встала перед ним в полный рост.
Крон унаследовал мясную лавку у своего отца. Всю жизнь он трудился, чтобы приумножить ее богатство. Он делал все, чтобы сыну было не стыдно за полученное наследство. И вот сегодня Ивор отбросит это право, как ненужную вещь.
Ивор застонал, вообразив себе боль, которую должно быть испытывает отец.
"Почему мир так несправедлив? - подумал юноша. - Исполняя свою мечту, обязательно рушишь чью-то другую!"
- Это ради мамы, - прошептал Ивор и сжал кулаки.
- Тьфу на тебя, Мефодий, - в сердцах бросил Рудольф. - Ты окончательно добил мое хорошее настроение.
- Я просто хотел настроить вас на нужный лад...
- Ты нас не настроил, а расстроил, - махнул рукой Рудольф, он задумался на миг и заявил: - А я вот думаю так. Если один из трех вылетит, то это будешь именно ты, Мефодий.
Он невозмутимо замолчал.
- Это почему еще, - надулся дородный юноша.
- Я мужественный, - начал перечислять Рудольф, - Ивор красивый, а ты всего лишь умный. Вот скажи, кого выберет Изида из нас троих?!
- Конечно, умного! - воскликнул Мефодий и зарделся. Он всегда был очень скромным и никогда не хвалился своими достижениями, сейчас же Рудольф умело спровоцировал его.
- Эх, не понимаешь ты женской души, - ответил Рудольф с жалостью.
Они начали шутливую перепалку, Ивор отвернулся от них, настроение не располагало к шуткам.
Ребята остановились на главном проспекте фабричного города рядом с ратушей, где жила семья старосты. Путь Рудольфа лежал налево, на окраину, там стоял домик его родителей. Мефодию оставалось лишь миновать площадь, и он дома, Ивору же нужно было идти дальше, туда, где располагался городской рынок и лавка его отца.
- До завтра, - буркнул Ивор и отправился своей дорогой.
- Чего это он? - не понял Рудольф.
- Балда! - ответил Мефодий. - У отца Ивора больше нет детей. Кому теперь он оставит лавку? А ведь это дело всей его жизни.
Рыжепрядый громко фыркнул.
- Тоже мне проблема. Внукам оставит, - жизнь по Рудольфу всегда была простой и ясной, и почему окружающие пытаются ее усложнять, он решительно отказывался понимать.
Мефодий покосился на него и качнул головой.
Ивор приближался к лавке отца, и чем ближе он подходил, тем медленнее шагали ноги.
Снаружи лавка напоминала обыкновенный жилой дом, разве что крыльцо шире, окон больше, да хозяйственные помещения обширнее. Над крыльцом сияли огромные буквы "Мясная лавка Крона". Цветная светящаяся по ночам вывеска была личной гордостью отца Ивора. Он сам ее изобрел и создал. Новость о чуде быстро разлетелась по городу, и на следующий день его лавку посетило рекордное число посетителей. Правда, мяса при этом купили не больше чем обычно.
На следующий день подобные вывески появились во всех соседних лавках и даже над некоторыми временными прилавками, за которыми торговали приезжие фермеры. Отец на плагиат не обиделся, даже наоборот был рад тому, что помог сделать рынок красивее.
Вспоминая все это, Ивор ощутил странную тоску, словно эти события случились в прежней жизни, которая уже закончилась и которую уже не вернуть. Он тряхнул головой, отгоняя наваждение, и толкнул дверь в лавку.
Под потолком звякнул колокольчик, еще одно изобретение старого Крона. По задумке, на его звон должен появиться продавец и обслужить клиента, но на деле продавцов у Крона не было. Он сам выступал и за продавца, и за грузчика, и за мясника, поэтому редко слышал звон из-за шума работающего инструмента. Вот и сегодня, Ивор постоял на пороге, но хозяин так и не появился.
И опять он испытал странное чувство тоски. Прошлое ускользало, как песок между пальцев, отчего делалось грустно. Стену напротив входа занимали стеллажи, заполненные всевозможными мясными изделиями. Копченые окорока, соленое сало, колбасы и сосиски длинными гирляндами устилали полки. Справа от входа в огромном прозрачном кубе лежали замороженные куски мяса. Отец сумел заколдовать куб, и в нем всегда держалась низкая температура.
Ивор шел по залу, словно по музею. Будто бы вернулся после долгого отсутствия, и сейчас то, что раньше навевало скуку, вызывало щемящую тоску. С удивлением понял, что ему будет не хватать запаха сырого мяса и хруста костей под ударами топора.
Но бесконечно стоять и оттягивать объяснение нельзя. Ивор вздохнул и обогнул стеллажи. Из главного зала в подсобные помещения вела еще одна дверь. Ивор открыл ее и тут же услышал глухой стук и хруст костей. Отец опять увлекся разделыванием тушь и прослушал колокольчик. Юноша вздохнул и шагнул в подсобку.
Основную часть помещения занимал огромный разделочный стол. Справа от него громоздились груды замороженных тушь, слева горками лежали отходы мясного производства. Ровные красивые ломти мяса стопками высились вдоль стола. На стене рядом с дверью висели устрашающего вида топоры и пилы.
Вдоль стола трудилось сразу несколько топоров. Туши подъезжали под них сами собой, топоры размахивались и с хрустом опускались ровно в одно и то же место. Подобные таланты отца всегда поражали Ивора. Он тоже умел заколдовывать топор, но во-первых не десяток сразу, а один, а во-вторых, у него никак не получалось ударить два раза в одно и то же место. После его разделки туша больше походила на разнесенное в щепки дерево.
Старый Крон стоял перед столом и командовал своей армией. Когда очередная туша была разрублена, куски мяса аккуратными стопками ложились на другой конец стола, а под топор подъезжала новая туша. Отходы аккуратно ползли и сами запаковывались в черные мешки.
- Отец, - тихо сказал Ивор и сглотнул комок, неведомо откуда взявшийся в горле.
Ничего не изменилось. За хрустом костей Крон не расслышал сына.
- Отец, - громче сказал юноша. Крон вздрогнул, топоры тут же пошли в разнос. Некоторые безвольно повисли в мясе, другие дрогнули и вонзились в стол.
- Ох, сынок. Ты так неожиданно вошел, - воскликнул отец. Его лицо сделалось тревожным. - Ты уже выздоровел? Может быть, не стоило приходить?
- Я не болен, отец, - сказал Ивор. Комок так и стоял в горле, в довершении ко всему трудно стало дышать и защипало глаза.
- Не болен, - не удивился Крон. Его морщинистое лицо выглядело испуганным, словно он чувствовал, что сейчас случится непоправимое. - Ну и славно. Я хочу сообщить тебе важную новость. Вчера я подал официальное прошение старосте. Отныне ты становишься моим преемником, и уже через год я смогу передать тебе мою мясную лавку.
- Отец... - попытался прервать его Ивор, но Крон словно не слышал его.
- Сынок, если бы ты знал, как хорошо видеть, что дело всей твоей жизни попадет в надежные руки. Я всю жизнь старался, работал с утра до ночи, чтобы создать это место. Теперь весь город ходит сюда, люди уважают меня, знают мою репутацию. Тебе легко будет начать дело, сынок. Главное не ленится и... и...
Кром умолк, глядя на Ивора. По лицу того текли слезы.
- Что с тобой, сынок?
- Отец! я... я... - язык не поворачивался сказать этому пожилому, вложившему в свою работу душу человеку, что его дело и его лавка отныне никому не нужны. В тот момент Ивор даже готов был отказаться от контракта, так ему было жаль отца.
Губы Крона задрожали, ноги подкосились и он села на табуретку, которая едва успела подскочить под него.
- Сынок... - прошептал он хрипло. Голос перестал слушаться старика. - Сынок, ты ходил туда?
В глазах отца Ивор увидел мольбу.
- Да, я ходил на фабрику волшебства, - ответил он. - Я прошел испытания и принят.
После этих слов Крон тяжело вздохнул. Черты его лица сделались резче, он как-то разом обмяк и постарел. Ивор от жалости не находил себе места, но слабость уже миновала. Теперь он был тверд как никогда в своей решимости покинуть отца.
- Отец, я всегда мечтал о волшебстве. Работа мясника - это достойный и нужный труд, но я... я... - он запнулся, подыскивая слова. - Я не такой. Мне мало одного нашего города, я хочу увидеть мир, я хочу подняться под облака, я хочу познать суть мироздания! Я хочу... найти маму.
Последних слов произносить не хотел, они вылетели сами собой. И едва это произошло, Ивор понял, что эти слова главные. Он упрямо поглядел на отца.
И впервые за все время, прошедшее с исчезновения Кларисы, Крон не рассердился.
- Ивка... Ивор. Совсем ты большой стал. Я боялся тебе признаться, но порой мне тоже кажется, что она жива. Все эти годы я гнал от себя эту мысль, ведь я... - чувства отца едва не вышли из-под контроля. Он закрыл глаза на какое-то время, собираясь с силами. - Я не такой как вы. У меня нет шанса отыскать ее. И я думал, зачем внушать тебе ложные надежды?
Ивору сделалось легко-легко. Мама жива! Отец тоже чувствует это! Он склонился к отцу и обнял его.
А потом они долго сидели и говорили каждый о своем. Отец вспоминал прошлое и оплакивал свои мечты, Ивор глядел в будущее, и мечты его были самыми юными и свежими на свете. И странное дело, говорили они каждый о своем, а тепло было обоим. Тем вечером они ощутили такую душевную близость, какой не ощущали за все время совместной жизни.
Так закончился день. Дома Крон суетился и порывался куда-то бежать, что-то доставать для сына. Он очень беспокоился. А ну как его отпрыск ударит в грязь лицом, вдруг у других будет что-то такое, чего недостает Ивору. Юноша как мог успокаивал его.
За разговорами засиделись допоздна. Когда Ивор уже лежал в постели, а старый Крон погасил светильник, стоя в дверях, он помедлил и тихо сказал:
- Мама гордилась бы тобой.
Сказал и вышел. Ивор замер в постели. А потом он ощутил себя самым счастливым человеком на свете. Он лежал в темноте в постели и улыбался. А вместе с ним улыбалась и Клариса, которая, как и прежде, сидела на стуле рядом с ним подсунув прохладные ноги ему под одеяло.
Юноша, весело насвистывая, шагал по Центральному проспекту Фабричного города. Вишневая тянучка весело кидалась под ноги, березки с ослепительно белыми стволами выстроились вдоль дороги и кивали кронами, желая ему удачи. Настроение было приподнятое, отец остался дома, скандалов и обмороков не устроил, даже вроде как благословил.
Контракт - это совсем даже не испытание. Чтобы там не твердил зануда Мефодий. За размышлениями Ивор не заметил, как свернул в Кривой переулок. Ноги запомнили вчерашний маршрут и сами собой несли витавшую в облаках голову.
Сначала почувствовал, как похолодало, потом сделалось заметно темней, под ногами плыли обрывки утреннего тумана. Ивор остановился и удивленно огляделся. Со всех сторон на него смотрели темные окна покосившихся домов Кривого переулка.
Делать нечего, придется идти дальше. Не бегать же туда-сюда по своей дурости. Тем более, что переулок пуст. Местные жители не из тех, кто рано встает. Ивор еще раз огляделся и продолжил путь.
Ему оставалось пройти пару домов и обширную свалку, когда он заметил человека. Юноша метнулся в подворотню и затаился за росшим у стены кустом.
Человек шел по переулку, не таясь, словно был здесь завсегдатаем или очень верил в свои боевые способности. Ивор глубже вжался в подворотню. Незнакомец прошел так близко, что юноша смог разглядеть его лицо. Гладкое, без бороды и усов, волосы на голове коротко подстрижены, лицо волевое и заостренное. У губ залегли жесткие складочки, брови немного сдвинуты, словно человек настолько привык хмуриться, что никогда до конца не расслаблял их.
Ивор узнал светлую рубашку с темными узорами вдоль рукавов, из под которой выпирал круглый живот.
Юношу словно молнией ударило - это же мужчина, которому Беспалый обещал свою помощь. Наверняка, они задумали что-то плохое. А может быть это и вовсе шпион. Приехал в Фабричный город, чтобы вынюхивать секреты фабрики волшебства.
Воображение тут же нарисовало картину, он стоит в кругу работников завода, сзади переминается с ноги на ногу пристыженный Ветер и Бот, а директор лично вручает ему орден "За бдительность". Здорово было бы начать карьеру на фабрике именно так.
"И откуда, по твоему, прибыл этот шпион? - раздался в голове скептичный голос очень похожий на Мефодтев. - В Государстве все свои, а в неведомых землях человек не продержится и дня".
"Да ну тебя! - отмахнулся от голоса разума Ивор. - В моей карте великие приключения часто начинаются с такой вот случайной встречи! Я просто обязан проследить за ним!"
Незнакомец скрылся, свернув на свалку. Юноша выждал пару минут и в несколько прыжков пересек пустое место между кустами и свалкой. Одновременно произнес слово хамелеона, которое сделало его похожим на окружающий ландшафт. И хотя никогда не был силен в подобных делах, сейчас заклинание сработало на отлично. Ивор растворился среди куч мусора и строительного хлама, о его передвижении говорили лишь следы, отпечатывающиеся на сырой земле, и шуршание сдвигаемых ботинками предметов.
Ивор никогда не задумывался о размерах свалки в конце Кривого переулка. В прошлый раз проскочил по самому краю. Сейчас, когда потребовалось найти среди мусора ушедшего человека, свалка показалась ему огромной. Он совсем уже отчаялся встретить здесь кого-либо, когда услышал шум. Незнакомец был совсем рядом.
Осторожно обогнул мусорную кучу и увидел незнакомца. Тот стоял на небольшой расчищеной площадке и что-то делал. Что именно, Ивор не видел из-за его широкой спины.
Мусор вокруг человека зашевелился, с разных концов свалки поползли предметы. Рулон рваной пленки для парника выпрыгнул прямо из кучи рядом с Ивором, до смерти перепугав юношу. Пока приходил в себя, перед незнакомцем уже собралась груда предметов. Тонкие щепки, изорванная тряпка, несколько коробок из-под глиняных горшков и, конечно же, пленка для парников.
Незнакомец взмахнул рукой, мусор завертелся, закопошился и вдруг сложился в уродливую приземистую фигуру. Ивор ахнул и тут же зажал рот - это вышло неожиданно громко. То, что встало перед загадочным человеком слишком уж напоминало...
... мусорного монстра из Скрюченного леса!
К счастью человек ничего не заметил, продолжая колдовать. Мусорный монстр больше всего напоминал изуродованного журавля. "Журавль" взмахнул крыльями, тонкие ноги-щепки оттолкнулись, крылья забили по воздуху. Ивор с удивлением увидел, что монстр завис над землей.
Рука незнакомца исчезла под плащом и почти сразу появилась на свет с небольшим футляром. Вложив его в распахнутую пасть "журавля", человек проговорил:
- Доставь Запредельнику как можно скорее. Пусть знает, что я блюду условия договора. И пусть пошлет мне видения! Без них на фабрику не проникнуть...
Монстр проглотил футляр и взмахнул крыльями. Без разбега он взвился в воздух и начал подниматься в небо. До юноши донесся удаляющийся звук:
- Керк-оф-ф! Керк-оф-ф!
Ивор так и застыл. Тот самый крик! Он слышал его девять лет назад, когда...
- Мама!.. - прошептал юноша.
Теперь он не был малышом семи лет. Он окончил начальную школу магии и понимал, что создать мусорного монстра безумно сложно, гораздо сложнее, чем каменного голема. Главное отличие состояло в том, что монстр мог жить своей жизнью и исполнять простейшие поручения, а голема нужно было постоянно подпитывать субстанцией волшебства.
Провожая летящего монстра взглядом, непроизвольно шагнул в сторону, под ногу попалось что-то мягкое, Ивор потерял равновесие и, чтобы не упасть, ухватился за разбитый ящик, торчащий из-под горы мусора. Ящик подался, другим концом задев пару пустых бутылок, те покатились, громко звеня. Ивор застыл, кляня свою неуклюжесть, потом повернул голову, чтобы узнать, что делает незнакомец.
Тот по-прежнему был здесь, не сделав ни единой попытки скрыться. Он просто стоял на месте, словно затылком видел, что кроме одного испуганного юноши здесь никого нет.
А потом раздался голос.
- Соглядатай? Что ж, посмотрим, на что ты способен.
Резко прозвучало слово Иллюзии, и незнакомец исчез. Ивор удивленно заморгал. Странный человек умел пользоваться заклинаниями из стандартной книги волшебства на уровне, недоступном для юноши шестнадцати лет. Еще ни разу ему не доводилось видеть, чтобы заклятие Иллюзии помогло человеку исчезнуть полностью.
А ведь у него нет звезды! - вдруг вспомнил Ивор. С раннего детства привык оценивать магические способности людей по фабричным звездам. Если звезды нет, то и маг рядовой. Он умеет выполнять какие-то житейские заклинания. Его потолок - профессионая магия, которой обучают в гилдиях.
В незнакомце крылась тайна. Каким образом он сумел достичь такого уровня?!
Куча рядом с ним шевельнулась, Ивор в страхе отступил. Ящик, который он так неосторожно тронул, со стуком упал на землю, к нему ползли старые проржавевшие железки, за ними спешила палка с торчащими гвоздями. Бутылки подпрыгнули и с хрустом разлетелись на осколки. Самые острые из них тут же выстроились в ряд и двинулись к ящику.
Ивор пятился до тех пор, пока не уперся спиной в мусорный бак. Руки шарили вокруг, ища хоть что-нибудь. Шевелящийся мусор перед ним сложился в приземистого монстра с длинными лапами и пастью из двух железных скоб. Вместо зубов блестели острые стекляшки от разбитых бутылок и ржавые гвозди. Пасть монстра походила на огромный капкан, который запросто мог перекусить шею взрослому человеку.
Монстр поднялся на задние лапы и с хрустом щелкнул зубастыми скобами, рука Ивора сжалась на чем-то твердом, он рванул предмет. Это была старая швабра с облезлой щеткой. Юноша выставил перед собой импровизированное оружие, ощущая его ненадежность. Мусорный монстр с хрустом и скрежетом шагнул вперед.
Ивор ткнул импровизированным копьем в страшную морду, с необычайной легкостью монстр увернулся и перехватил щетку зубами. Хрустнуло, в руках Ивора остался огрызок палки не длиннее локтя. Монстр выпрямился и оскалил зубы, словно потешаясь.
- Зачем я вам нужен? - воскликнул Ивор. Незнакомец явно был здесь и лично управлял монстром. - Я просто проходил рядом, я не шпионил.
Ответом ему была тишина. Лишь скрипел суставами мусорный монстр.
- Ах так! - воскликнул Ивор. - Хорошо, ты сам напросился.
И хотя ему было очень страшно, он выпрямился и воскликнул радостно.
- О, привет Рудольф! Хватай его, не то уйдет!
Казалось, этот крик привел монстра в замешательство, по инерции он начал оборачиваться, словно повторял движение своего создателя, да так и замер.
Ивор развернулся и побежал. Сзади было тихо, потом раздался частый топот, волосы на затылке встали дыбом, Ивор рухнул на землю, ощутив, как над ним пронеслось что-то тяжелое. Юноша поднял голову и увидел, как монстр, проскочив его, пытается затормозить. Ждать этого было глупо, Ивор со всех ног кинулся удирать.
Свалка закончилась, и он выметнулся на Кривой переулок.
- Откройте! Помогите! - кричал он, стуча кулаками в запертые двери. Он больше не боялся темных личностей, кто угодно, лишь бы не оставаться наедине с этим ужасным созданием.
Но никто его не услышал, Ивор застучал еще сильнее, но все было бесполезно. Юноша резко обернулся и прижался к двери. Монстр был здесь. И он не спешил, видя, что жертве не уйти. Страшная пасть распахнулась, Ивору показалось, что монстр улыбается.
Ноги Ивора подогнулись, он сел на каменную мостовую. Глаза не отрывались от стекляшек зубов и острых гвоздей. Юноше сделалось дурно.
Монстр присел на задних лапах и прыгнул, Ивор закричал и выставил перед собой ладони в жалкой попытке защититься. Жуткая пасть сомкнулась на человеческой руке...
- Столб! Мусор!
Два резких слова прорезали слух. Монстр замер, так и не сомкнув челюсти, а потом вдруг распался на составные части. Ивор поспешно выдернул руку из скоб, стряхнув с себя остатки мусора.
- В жизни совсем не то, что в учебном бою? - раздался рыкающий голос. - Боец, что ты делаешь один посреди Кривого переулка?
Ивор поглядел на человека, спасшего его, ожидая увидеть Ветра в своем камуфляже и боевых сапогах, и разинул рот. Перед ним стоял обычный горожанин в сером пальто, черных брюках и кепке с широким козырьком надвинутом на глаза. Если бы не голос, ни за что бы не узнал в этом человеке начальника охраны фабрики волшебства.
- Я... э-э, - Ивор никак не мог прийти в себя после пережитого страха. Ветер брезгливо глядел на него.
Юноша тряхнул головой, и вдруг вспомнил, как вел себя Рудольф перед испытанием на мосту. Вскочил, вытянулся по струнке и гавкнул.
- Боец Ивор направляется на место подписания контракта. В процессе передвижения боец наткнулся на неведомое живое существо и был атакован. Вы спасли бойца, спа-си-бо!
Ветер немного растерялся от подобного ответа.
- Ну... гм. Не ожидал. Молодец.
Он задумался, потирая подбородок, потом сказал:
- Ивор, так тебя зовут? Расскажи мне, что произошло? Откуда взялся этот мусорный монстр?
- Его создал человек. Он стоял посреди свалки, когда я вышел на него. Видно, ему было что скрывать, если он решил убрать свидетеля.
- А скажи мне, - Ветер подступил совсем близко и пристально глядел в глаза юноши. - Ты запомнил этого человека?
Ивору стало не по себе от этого взгляда. Он открыл рот, чтобы рассказать все как есть, но вдруг ощутил тревогу. Что-то мелькнуло во взгляде начальника охраны, что-то колючее и недоброе.
- Ни как нет, - ответил Ивор, блестя честными глазами. - Я видел его только со спины и не запомнил лица.
Ветер какое-то время сверлил его взглядом, потом выпрямился.
- Что ж, ты можешь идти. Вряд ли он решится повторить попытку. А я распоряжусь, чтобы стражи прочесали Кривой переулок.
Ивор отступил от Ветра и поспешил покинуть переулок. Через свалку идти было страшновато, поэтому он пробежал ее, что есть духу. Едва выскочил в город, чуть не сбил с ног Рудольфа.
- Ты чего бежишь, словно за тобой гонятся все демоны Ахеронта? - спросил рыжепрядый, восстановив равновесие и подняв Ивора с земли.
- Какие демоны, мне одного мусорного монстра хватило, - пропыхтел Ивор. Они зашагали по дороге из вишневой тянучки, юноша все рассказал другу.
Вскоре к ним присоединился Мефодий, рассказ пришлось повторить.
- Летающий мусорный монстр, - недоверчиво покачал головой дородный юноша. - Создать такого невообразимо трудно, тут одной магии недостаточно. Одно дело сымитировать ноги и лапы, совсем другое из обычного мусора создать механизм, способный подняться в воздух. Законы аэродинамики еще ни кто не отменял.
- Он очень шустро улетел.
- А уж запустить такого монстра на дальнее расстояние я вообще посчитал бы сказкой. За всю историю магии на такое был способен всего один человек.
- Кто? - в один голос спросили Ивор с Рудольфом.
- Так называемый Первый Волшебник.
Мефодий нахмурился и замолчал, то и дело хватаясь за рваный башмак. Ивор с Рудольфом переглянулись и оставили его в покое. За долгие годы дружбы знали, что в таком состоянии от него ничего не добиться.
- Может быть, стоит рассказать еще кому-нибудь? - неуверенно сказал Ивор. - Все-таки нападение на работника фабрики...
Юноша испытал необычное чувство. С одной стороны словно присваивал себе чужую привилегию, с другой будто хвастался новым статусом.
- А разве Ветер не главный по охране фабрики? - не согласился Рудольф. - Он найдет твоего пузатого любителя мусора. Может быть, уже после контракта тебя позовут на опознание...
Ивор не стал говорить о своих подозрениях на счет начальника отдела охраны. Сейчас, когда все было позади, эти сомнения самому казались глупыми. Ветер свое дело знает и со всем разбереться.
Ребята миновали Обвал, прошагали мимо Стражей и очутились у черных стен фабрики. Сегодня здесь собралось гораздо меньше народа, чем вчера. Ивор тут же позабыл обо всем на свете и принялся выглядывать Алину.
Девушка была тут и оживленно беседовала с Раздвачетом. Ощутив взгляд Ивора, она подняла глаза, улыбнулась и вновь погрузилась в разговор. Юноша нахмурился. О чем можно говорить с этим занудой? Почему она не подошла к ним и не поздоровалась лично? Один лишь кивок, этого слишком мало. Неужели он чем-то обидел ее?
- И этот здесь! - зло прогудел Мефодий, откладывая башмак. - Что этот зануда мог им предложить, чтобы пройти испытание?!
- Меф, перестань завидовать, - строго сказал Рудольф.
- Что?! Завидовать этому задаваке с куриными мозгами? Вот уж нет! Я гораздо больше его знаю и, главное, могу адекватно применять полученные знания на практике...
- Не знаю. Нудит он точь в точь, как ты, - невинно проговорил Рудольф. - Вы, наверное, братья близнецы.
- Да как у тебя язык поворачивается говорить такое!? Каким образом мы можем быть близнецами, если я даже близко к месту тому не подойду, где он родился. Умирать буду - не стану, есть из его тарелки. Меня пытать будут, предпочту жуткую смерть, нежели его протянутую руку. Я... я...
Мефодий краснел и пыхтел, Рудольф едва удерживался, чтобы не засмеяться в голос, а Ивор ничего не слышал. Он стоял и перебирал причины, по которым девушка могла охладеть к нему.
Может быть, я что-то не так сказал? Или сделал? А может это Рудольф сболтнул лишнее, оскорбил ее чувства. Или Мефодий. Он хоть и умный, а порой бывает таким бестактным.
И тут Ивор вспомнил свой вчерашний обморок. Как наяву он представил себя, сползающим по стене и Алину. Глядя на него, девушка брезгливо сморщилась и отвернулась...
От расшалившегося воображения его спас громкий женский голос:
- Внимание, кандидаты. Прошу направить мне мыслеобраз с вашими персональными данными.
Ивор увидел Изиду, она стояла поодаль от основной толпы в тени стены. Сегодня женщина была затянута в облегающий деловой костюм домагической эпохи. Роскошные волосы, которые вчера поражали воображение мужчин, сегодня были уложены в скромную прическу, но даже так выглядели очень эффектно. Глаза начальница аналитического отдела спрятала за очками в черной прямоугольной оправе.
Изида приняла последний пакет информации, кивнула и громко произнесла:
- Очень хорошо. Все следуем за мной.
За ее спиной в гладкой поверхности стены появилось маленькое отверстие. Именно такими рисуют мышиные норки в детских информаторах. Отверстие стало расти, и в тот момент, когда женщина повернулась к нему, проход сделался достаточно просторным, чтобы пропустить человека.
- Растягивание пространства, - сказал Раздвачет Алине негромко, но так, чтобы услышал Мефодий. Дородный юноша вспыхнул и возмущенно засопел.
- Какое же это растягивание пространства, если это элементарная магия третьего уровня. Любой дурень знает, что стены фабрики сделаны из специального материала, который слушается приказов руководящего состава.
Мефодий говорил друзьям, но глазами косил на Раздвачета. Тот резко выпрямился и отвернулся, выказывая презрение комментариям своего конкурента.
Они очутились во вчерашней аудитории. Вот только сегодня столов в ней было существенно меньше. Когда претенденты расселись, не осталось ни одного свободного места.
- Как им это удается? - прошептал Мефодий, Рудольф с Ивором в один голос зашикали на него, ибо Изида начала говорить.
- От лица администрации фабрики волшебства приветствую вас, кандидаты, - сказала она. - Кандидаты, я не случайно назвала вас этим словом. Раньше вы были претенденты, теперь стали кандидатами, но это еще не значит, что вы станете работниками. Ибо вам предстоит еще одна процедура, после которой, надо признать, отсеивается определенное число людей.
Зал взволнованно загудел, кто-то по школьному вскинул руку, чтобы задать вопрос, другие говорили, позабыв о порядке. Под строгим взглядом Изиды притихли и те и другие.
- Вопросы потом, - сказала женщина, - сейчас начнем процедуру контракта.
Она хлопнула в ладоши, стена за ее спиной вспыхнула, на ней появилось пять дверей. На сей раз это были нормальные добротные двери сделанные из тянучки.
- Сейчас я стану называть кандидатов, и вы будете заходить каждый в свою дверь. По ту сторону вас встретят и объяснят - прошли вы последнее испытание или нет. Впрочем, вы сами поймете...
Ивор ощущал растущую тревогу. Почему он заранее не попытался узнать, что из себя представляет контракт. Слово это было на слуху в фабричном городе, но что именно оно означает, знали лишь посвященные.
- Ивор, сын Крома, - долетел до него голос Изиды.
Юноша вскочил, едва не перевернув стул, огляделся, не зная, что делать. Вместе с ним в аудитории стояло еще четыре человека. Среди них была и Алина. Сердце юноши бешено стучало, мысли путались и сбивались. Алина со мной! Хорошо! А вдруг я не пройду? Вдруг она не пройдет? Что мне делать? Что нас ждет?
- Смелее, ничего страшного вас не ждет, - словно прочитав их мысли, сказала Изида. Зал притих, глядя, как пятеро кандидатов покидают аудиторию.
Ивор открыл дверь и очутился в небольшой круглой комнате. Стены, пол и потолок были сделаны из ослепительно белой тянучки. Юноше тут же показалось, что он находится в пустоте. Единственным ориентиром служили двери. Их было три, Ивор обернулся, чтобы посчитать и ту, в которую вошел, но она уже растворилась, исключая дорогу назад.
Пол дрогнул, дрожь через ноги поднялась в живот, двери двинулись вокруг него, медленно набирая ход. У юноши закружилась голова. Нельзя было определить, то ли он кружится в центре комнаты, то ли комната хороводит вокруг него. Ему сделалось дурно, и он зажмурился. Ощущение движения тут же пропало, из чего он сделал вывод, что кружатся все же двери.
Но бесконечно стоять с закрытыми глазами нельзя. Да и глупо как-то, даже трусливо, поэтому юноша рискнул приоткрыть один глаз. Двери стояли на месте, он облегченно открыл второй.
Три дороги были прямо перед ним и явно требовали, чтобы он выбрал одну. Ивор шагнул вперед, не зная, что предпринять. Вдруг одна дверь распахнулась, так неожиданно, что едва не ударила Ивора по носу. Юноша отпрыгнул, пригнулся, будто ожидая нападения, но все было тихо. Он вытянул шею, опасливо заглядывая в соседнее помещение.
За дверью открылась уютная комнатка. Разбросанная постель, небольшой столик с завтраком, сквозь окно виден кусочек улицы, Ивор разглядел слякоть и дождь. Тихо шумит огонь в камине, на кресле свернулся калачиком кот и мурлычет тихо. Шелест дождя, треск дров и мурлыканье. А рядом с кроватью на стуле лежит аккуратно свернутая одежда...
- Мама? - прошептал Ивор, ощущая, как подступают слезы. За дверью была точная копия его комнаты, в которой он рос. Ивор снова был маленьким мальчиком. Сейчас он выпьет горячий шоколад, полюбуется дождем за окном, посидит у камина и нырнет в теплую постель, где его не найдут никакие невзгоды.
А потом придет мама и станет рассказывать сказки. Это была самая добрая и беззаботная пора в его жизни. Ивор замер, перебирая счастливые воспоминания. На лице сияла улыбка, по щекам текли слезы. Он шагнул вперед, раз, другой и замер. Прошлое манило, тихо мурлыча на ухо колыбельную. Вперед тянуло с невообразимой силой, юноша поднял ногу, чтобы подойти к кровати...
И тут Ивор вспомнил.
Сказки. Чудесные волшебные сказки, которые рассказывала мама. Все они были про приключения, поединки древних магов, про смену эпох и образование фабрики волшебства. Фабрика волшебства - она притягивала, манила маленького мальчика, его глаза блестели, он умолял маму говорить еще и еще. Именно тогда родилась его мечта.
Мечта о фабрике волшебства.
Ивора вытолкнула из комнаты неведомая сила, дверь захлопнулась, волосы юноши колыхнуло ветром. Едва не упал. В голове плавала пустота, словно только что проснулся и не понимал, где находится. Ностальгия так захватила его, что Ивор не знал, сколько простоял у открытой в прошлое двери.
- Мама, - прошептал он.
Сердце зачастило, набирая обороты. А если бы он остался внутри? Что бы с ним стало? Куда бы он попал? Ему сделалось жутко.
Комната вновь дрогнула, двери замелькали в безумном хороводе и остановились. На сей раз Ивор глаз не закрывал, поэтому, когда хоровод остановился, юношу качнуло, словно это он крутился вокруг своей оси. Ивор облизал пересохшие губы и смахнул пот, выступивший на лбу. Дверей перед ним осталось две.
Одна распахнулась, и он увидел себя.
Непогода. Дождь вперемешку с градом хлещет, словно плетью. Мокрой ледяной плетью, от которой остаются рубцы по всему телу. На Иворе лишь безрукавка и тонкие льняные штаны. Он продрог, руки окоченели, тело сотрясает тщетная дрожь, ему не согреться.
- Чего встали, разявы! А ну быстрее! Работать, грязные лентяи! Нужно работать! - голос, словно хлыст, ударяет по ушам. Ивор вздрогнул. Только сейчас понял, как устал. Усталость вгрызалась в мышцы, словно зубастое плотоядное существо, отнимая последние силы. В голове кружиться одно лишь желание - упасть. Рухнуть на пропитанную дождем и потом землю и умереть.
Но он должен встать и бежать. Бежать и делать дело. Он должен. На него орут, его поднимают, толкают. Он должен! ДОЛЖЕН! Надо! Это надо! Одно лишь слово - надо!
- Нет! Я не могу больше! Отстаньте от меня! Я пас! Я ухожу! - кричит он сквозь ветер и снег. Слезы мешаются на его лице с дождем.
Вдруг все затихает и незнакомый голос говорит:
- Уходи. Тебя никто не держит.
Мышцы вопят об отдыхе, эти слова переполняют Ивора такой надеждой, что он смеется.
- Уйти? Я могу уйти? - говорит он.
- В любой момент. Ты свободен, - отвечает голос. - Мы не можем тебя держать! Ты сам выбираешь свою судьбу.
Ивор оглянулся, за спиной была дверь, за дверью комната. Там тепло, там нет пронизывающего ветра, там его ждет уютная постель, стол с едой. Там его ждет...
Ивор упрямо тряхнул головой.
... сытая жизнь.
Дрожащая рука попробовала стереть воду с лица.
Там он сам себе хозяин. Отец скоро уйдет на покой, лавка будет в полном его распоряжении. Он сможет развернуться, откроет филиалы в других городах, заработает много платежной субстанции, станет знаменитым...
Ивора словно поленом ударило. Он вдруг отчетливо понял одну мысль. Да, там у него все удастся, там он будет полным властителем своей судьбы. Там у него будет все, что он пожелает. Но там, у него никогда больше не будет...
...мамы!
Ивор сжал зубы и отвернулся от двери в легкую жизнь. От двери, за которой он терял надежду.
В лицо сыпануло колючим снегом, мороз был такой лютый, что казалось, будто острые иглы разрывают внутренности.
- Что я должен делать? - закричал Ивор невидимому командиру. - Я готов! Приказывайте! Что я должен делать?!
На мгновение мир замер. Прекратился вой ветра, застыли в воздухе летящие снежинки, струи дождя превратились в неровные мазки огромной кисти.
- Ну же! Я ваш! Я готов! Приказывайте! - кричал Ивор в пустоту.
Застывшие струи воды рухнули вниз, разлетевшись на сотни брызг. А вместе с ними упала ночь. Ивор стоял посреди фабрики, огромный купол пронзительно голубого неба накрывал его, солнце победно сияло в невообразимой выси. Легкость охватила юношу, он раскинул руки и воспарил. Он поднимался над фабрикой и видел ее полностью, до мельчайших подробностей. Больше не было маскирующего тумана, он глядел на фабрику глазами... хозяина?
Да! Он был хозяином фабрики. Он дышал ей, он жил для нее. Он знал здесь каждый уголок. Его пот и кровь были пролиты здесь, чтобы фабрика жила и развивалась, его здоровье и счастье растворились в ее переулках и зданиях.
А на груди его висела звезда. Серая звезда рядового работника фабрики. И тут Ивор ощутил, что в нем что-то меняется. В него вливалась новая, доселе неизведанная сила. Ее становилось все больше, а потом...
- Звезда! - ахнул юноша. Концы его серой звезды загорались один за другим. Синий, красный, зеленый, желтый. А потом вспыхнула сердцевина. Ее свет был настолько яркий, что слепил.
Небывалая гордость переполнила Ивора. В тот момент он ощутил причастность к чему-то огромному, по-настоящему серьезному. Он вдруг ощутил тысячи людей по всему Государству. Тысячи людей со звездами. Они были всюду. Стражи следили за порядком, Служащие в Столице управляли миром людей, воины на приграничных заставах защищали всех от монстров из Неведомых земель. Здесь были люди, которые делали сферы волшебства, были те, кто добывал субстанцию, те, кто изучал существующие слова магии и придумывал новые! Те, кто создавал сложные магические машины и механизмы, те, кто учил растения плодоносить по нескольку раз в год, кто заставлял скот плодиться и расти.
Теперь Ивор видел, что фабрика волшебства - сердце Государства. Если это сердце остановится, не будет и мира людей. Он попросту погибнет, не выдержав давления Неведомых земель. И он становится частицей этого сердца. Он станет тем, кто держит этот мир на своих плечах и тащит его к свету.
Ивор был счастлив. Теперь он знал, что с работой на фабрике связана вся его жизнь. Что бы ни случилось. Что бы ни произошло.
Он только захотел поискать во всем этом скоплении людей маму, как вдруг наваждение исчезло, и он снова увидел себя в белой комнате. Перед ним была еще одна дверь. На сей раз последняя.
Юноша подошел к ней уверенной поступью и хотел распахнуть. Мир замер вокруг него, громовой голос произнес:
- Ивор, сын мясника! Клянешься верно служить фабрике волшебства и отдать за нее жизнь?
Ивор кивнул, слов не было. Если бы услышал подобное до посещения трех комнат, эти слова напугали бы его. Но сейчас он воспринял их, как должное.
- Клянешься во всем подчинятся руководителям фабрики, соблюдать режим и технику безопасности?
- Клянусь.
Юноша позволил себе расслабиться, похоже, началась обычная формальность. Невидимый голос перечислил его права, потом перешел к обязанностям. Ивор слушал вполуха, ожидая, когда же его, наконец, пустят дальше.
Где-то далеко раздался удар колокола, невообразимо долгое мгновение Ивору казалось, что сейчас его прогонят. Но дверь распахнулась, и он очутился в празднично убранной аудитории. Перед ним стоял нарядно украшенный стол, за столом сидели знакомые по испытаниям руководители фабрики. Ивор увидел Изиду, успевшую сменить строгий наряд на голубое вечернее платье. Здесь был Рой в еще более ярком, чем в прошлый раз, камзоле. Рядом с карликом сидел Ветер, о чудо, натянувший костюм, отчего стал похож на сельского мужичка на местной свадьбе. Здесь был холодный Кондратий в сером старомодном пиджаке и в шляпе-котелке. А рядом с ними...
Ивор застыл, не в силах молвить слово. Рядом с начальником отдела кадров сидел худой высокий человек с седой шевелюрой и строгим лицом. На нем был одет черный костюм, черная рубашка и черный галстук. Его лицо словно скрывала некая пелена, хотя оно было на виду и можно было разглядеть мельчайшие детали. Вот только детали эти странным образом улетучиваются из мозга.
Губы Изиды шевельнулись, она что-то сказала и улыбнулась. Ивор понял, что не слышит ни звука. Главный аналитик тем временем спросила его о чем-то, нахмурилась. Что-то сказал Кондратий, язвительно поджимая губы. Женщина всплеснула руками, повернулась к юноше и с виноватым видом прошептала какое-то заклинание.
Аудитория мгновенно наполнилась звуками. Поначалу они выплывали, словно из комка ваты, глухие и едва слышные, затем обрели силу, четкость. Ивор выдохнул с облегчением, стараясь делать это незаметно и замер, прислушиваясь. Обычные звуки аудитории прорезал некий странный размеренный стук. Тук-тук-тук-тук! Словно часы отсчитывают время.
Он украдкой оглянулся, но сзади была глухая стена.
- Поздравляю тебя, Ивор сын мясника, - сказала Изида, теперь он слышал ее очень хорошо. - Ты успешно подписал контракт. Как ты уже понял, мы никого не неволим. Работа на нашей фабрике очень сложна, а порой бывает смертельно опасна. Поэтому здесь не место людям случайным, ты доказал, что не таков.
Сказав это, женщина опустилась на стул и замерла. Следом за ней поднялся карлик Рой. Он долго рассыпался в комплиментах, поздравлял Ивора и желал ему всего наилучшего. Следующим говорил Ветер.
- Не вздумай попадать в охрану, парень. Все соки из тебя выжму.
Кондратий раздраженно дернул бровью, не вставая, процедил сквозь зубы что-то типа "Поздравляю" и замолчал.
А потом поднялся седоволосый. Неожиданно он оказался выше, чем представлял Ивор. Его тело было стройно и не по-старчески мускулисто. Ивор дал бы ему лет сорок, сорок пять. Невидимый метроном продолжал отбивать такты, Ивору вновь захотелось оглянуться и найти источник звука.
- Я директор фабрики волшебства. Зовут меня - Прибой, - сказал человек без предисловий. - Теперь ты наш. Подойди ближе.
На дрожащих ногах Ивор шагнул вперед. В голове царил хаос. Глаза пожирали лицо главного рулевого фабрики, но его образ тут же улетучивался из головы. Словно его кто-то стирает прямо из мозга теплой влажной тряпочкой. И надо всем этим неумолимый, как само время, тикает невидимый метроном.