Аннотация: Начало нового романа. Название черновое.
Tokaari Chima
Сказочный Рим
Ромул и Рем взошли на гору,
Холм перед ними был дик и нем.
Ромул сказал: 'Здесь будет город'.
'Город, как солнце', - ответил Рем.
(Н. Гумилев).
1
Три часа дня. Яркие солнечные лучи, пробивающиеся сквозь облачное небо, отражались от стен старинных домов, освещая римскую площадь Испания. Площадь для любого города Италии - все равно что визитная карточка. Нацепив темные очки, чтобы солнце не слепило глаза, я привалилась к выцветшей стене светло-розового цвета, чувствуя через ткань кожаной куртки вибрирующую энергию здания. Пожилая пара англичан, вежливо обратившись, попросила меня отойти в сторону, чтобы не загораживать вход в бар "Barcaccia". Извинившись (люблю иностранцев за их вежливость, так почему же не отвечать тем же?), я отступила на несколько шагов, продолжая не сводить взгляда с ряда ступеней, на вершине которых возвышалась церковь Санта-Тринита-деи-Монти, построенная по заказу короля Людовика XII. Красота этого места, его оживленность, завораживала. Что бы не произошло, - а я буду надеяться на лучшее, - Рим навсегда останется в моем сердце, как нечто прекрасное и сказочное. Только реальное. Поставив на пол стаканчик с капучино все из того же бара - его не делают нигде лучше, чем в этой стране - и незаметно отодвинув его носком туфли, взяла в руки фотоаппарат, болтающийся на шее на толстой ленте. Фотография - мое маленькое увлечение; люблю подлавливать людей в самые неожиданные моменты - какие чудесные кадры получаются! Любимые родственнички моих "жертв", уверена, отдали бы за них пачку денег. Чтобы смеяться и продлевать себе жизнь.
Еще раз обведя взглядом широкую каменную лестницу, на которой теснилось немереное количество туристов и жителей города, я внимательно всматривалась в лица людей. У всех такой восторженный вид; даже не подозревают о том, что за ними может кто-то наблюдать.
Его еще не было. Выдохнув, я позволила себе немного расслабиться и принялась фотографировать достопримечательности - сегодня не до людей. Мое внимание привлекла задорная веселая музыка. В центре площади, где находился небольшой фонтан в виде полузатопленной лодки, работа Пьетро Бернини, собралась толпа артистов, разодетых в пышные цветные наряды. С улыбками на лицах они танцевали и пели, собрав вокруг себя целый круг зрителей. После окончания выступления в их шляпах будет лежать много евро, может, даже пара из моего кармана. Приметив среди всего этого шума девочку в красном парике, усердно пробирающуюся к воде, я, наплюнув на свое решение, навела на нее фотоаппарат и с не меньшим старанием принялась щелкать. Через несколько секунд маленькая итальянка, словно почувствовав внимание с моей стороны, подняла голову и вдруг начала позировать. Когда-нибудь из нее выйдет отличная модель.
Ощутив, как по телу прошел энергетический импульс, заставивший меня вздрогнуть и чуть не выронить фотоаппарат, я резко развернулась. Возле одного из трехэтажных домов бледного желтого оттенка стоял высокий мужчина в черном пальто. Каштановые, слегка кучерявые на концах волосы, покачивал едва ощутимый ветерок. Сверкнув глазами, он кивнул мне и, поманив за собой, скрылся за зданием. Не особенно довольная, бережно положила камеру в сумку, поправила спадающий ремешок и двинулась в его сторону, то и дело задевая плечами кого-то из прохожих. Когда сотое "Sorry" сорвалось с моих губ, я, наконец, добралась до угла. Здесь улица резко вымерла, как ни странно, в радиусе видимости не было ни одного человека. Подобное я встречала в Вероне, когда только одна улица, центральная, где располагались самые лучшие магазины, была наполнена людьми, готовыми в любую секунду расстаться со своим кошельком. Но стоило свернуть с нее - и ночной город казался вымершим, пустым. Последняя моя подобная прогулка чуть не довела меня до сердечного приступа - а не нужно было тому нелегалу так стучать по мусорным контейнерам!
Нахмурившись, я подозрительно осмотрела переулок, обернулась, последний раз пробежавшись глазами по площади, и стремительно зашагала вглубь. Куда же он делся?
Я останавливалась возле каждого дома, исследовала взглядом каждый угол, но он словно испарился. Выругавшись, замерла посреди переулка, уперев руки в бока. Сумку отягощал приятной тяжестью фотоаппарат и сделанный мной недавно амулет. Но накопленная энергия кончалась, и я вновь была вынуждена пополнить запас.
Внезапно откуда-то донеслись голоса и топот ног.
Встревоженная, я стала оборачиваться на звук, как вдруг чьи-то руки легли на плечи, с силой вжав меня в стену. Не сразу сориентировавшись, я открыла рот, собираясь закричать, но вопль утонул в грубой мужской ладони. Моргнув, я увидела зеленые глаза Виктора. Он приложил палец к губам и прислушался. Когда звуки стали удаляться, мужчина расслабился, отпустил меня и сделал шаг назад.
- За тобой не было погони? - настороженно спросила, продолжая оглядываться. С тех пор как я попала в Рим, меня не переставало покидать чувство, что в любую секунду нас могли поймать. Но, насколько можно доверять местным источникам, за последние несколько дней обстановка не менялась. И если я вглядывалась практически в каждое второе лицо, переходя все дозволенные рамки подозрительности, то Виктор был моей полной противоположностью - он вел себя спокойно, расслабленно и, главное, уверенно. Словно обычный турист, приехавший из глубинки полюбоваться достопримечательностями вечного города. Вот и сейчас мужчина невозмутимо пожал плечами, отвечая:
- Не думаю. Возле Колизея была небольшая суматоха, но, ты же знаешь, я умею скрываться, - он широко улыбнулся, обволакивая меня волнами своего обаяния. Всегда завидовала столь харизматичным людям.
- Думаешь, они еще не знают о нашем прибытии? - стараясь не казаться наивной, спросила я, когда мы двинулись через узенькие улочки, обходя площадь Испании по кругу.
- Возможно, нет, - в своей неизменной манере он неопределенно поднял одно плечо. - Но это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Разве ты забыла, сколько энергии мы выкачали из Колизея?
Промолчав, я только тяжело вздохнула. Меня нельзя была назвать истинным ценителем искусства, но я действительно дорожила всеми этими великими творениями: здания, фонтаны, скульптуры, картины. Их авторы заработали себе неизменную славу, которая не померкла даже в наши дни. А кем еще прикажете восхищаться? Если с каждым поколением талантливые люди вырождаются, а тех, кто был награжден хотя бы капелькой гениальности, не ценят?
- Знаешь, я рада, что мой сбор энергии практически никак не навредил ему, - искренне сказала я через некоторое время. Каждое подобное поглащение энергии несло непоправимый ущерб, возьмешь слишком много - и архитектурное достояние сотрется из памяти людей, потеряет свою значимость. Последняя стадия - полное разрушение. Именно поэтому мы старались не задерживаться слишком долго в одном городе, всегда выбирать разные места.
- Оно слишком старое, - приглушенно сказал Виктор, явно пребывая где-то далеко в своих мыслях. - И как мы не додумались приехать в Италию раньше? Эта страна - просто кладезь самой лучшей энергии.
- Может, все дело в стражах? Хранителях Италии? - я усмехнулась, словно он сморозил какую-то глупость, и прибавила: - Да, ты прав, все здания так и дышат стариной.
Не удержавшись, я любовно провела пальцами по стене одного из домов, мимо которых мы проходили. От этого прикосновения моя внутренняя сила завибрировала, призывая меня выпить энергию - всю, досуха, без остатка. Тряхнув головой, я заставила себя опустить руку и прибавить шагу, заметив, что сильно отстала от своего спутника.
В тишине переулка эхом отдавался звук наших шагов. Это заставило меня невольно поморщиться.
- Может, пройдем через площадь? - предложила, когда мы свернули на очередном повороте, и из открывшегося вида я смогла разглядеть яркие парики тех музыкантов. До нас долетел приглушенный звук их веселой музыки, и губы сами собой растянулись в легкой улыбке.
- Нет, - Виктор покачал головой, останавливаясь. Он стал выглядеть чересчур напряженным, и я, не в силах ничего с собой поделать, занервничала. - Слишком много людей, зайдем с другой стороны.
Он взял меня за руку и потянул за собой. Доверившись его внутренним инстинктам, я позволила Виктору вести нас вперед.
Я провела ладонью по белому камню, подавляя невольную дрожь от мощи и силы энергии - церкви, по моим ощущениям, было не меньше четырех веков.
- Сколько же всего ты видела, - едва слышно прошептала я, приложив лоб к прохладной поверхности, и более громко сказала: - Меня никто не видит?
- Не волнуйся, я прикрою тебя, - раздался откуда-то сбоку такой же тихий голос Виктора. И я знала, что он не подведет - стадию доверия мы прошли еще несколько месяцев назад, когда только начинали работать вместе. После каждой подпитки возникала одна неприятная, но достаточно весомая проблема - я не могла двигаться. Человеческое тело было не способно справиться с энергией, которую я поглощала, и мое сознание, моя вторая проекция, отправлялось в параллельное измерение. Вот тут и вступал в действие Виктор - он обеспечивал безопасность и быструю доставку в безлюдное место. Я платила ему небольшую часть денег от нелегальной продажи и средний по размеру амулет с энергией. Впитывая ее в себя, он на какое-то время повышал свою физическую силу, скорость и выносливость, чтобы, в случае чего, быть способным меня защитить. У простых людей сила могла вызвать быстрое привыкание, но за прошедшие три месяца я не заметила за Виктором никакой тяги. Пускай он имел некоторые способности (например, распространять свою ауру на других, что и обеспечило нам проникновение в Италию), но все-таки оставался человеком. И мне не хотелось, чтобы мужчина превратился в энергетического наркомана.
Вздохнула и попыталась выкинуть из головы все лишние мысли. Сосредоточившись через несколько секунд, я положила левую, ведущую руку, рядом с правой, образуя подобие чаши, и теснее прижалась к стене церкви. Энергия, накопленная столетиями, устремилась ко мне, ударившись о невидимый барьер - мой личный хорошо выстроенный щит. Секунду колеблясь, я позволила барьеру раствориться и открылась навстречу силе, позволяя ей пролиться в меня. Сначала я почувствовала приятное покалывание в руках, не обжигающее, но теплое. Оно быстро распространилось по телу, а затем - невидимой волной ударило в меня, наполняя расплывчатыми и стремительно быстрыми обрывками воспоминаний: постройка церкви, люди, неустанно посещающие ее стены, разрушение, время пустоты и, наконец, восстановление - новая жизнь. Этот мощный поток стремительно вливался внутрь меня, наполняя пустой изголодавшийся сосуд, в котором должна была храниться накопленная сила. Не выдержав, я издала тихий стон. Колени подкосились, и я бы упала на землю, если бы Виктор вовремя не подхватил меня и не прижался своим телом, не позволяя разорвать контакт. Веки задрожали, дыхание сбилось, но я с завидной упорностью впитывала здание в себя.
Сосуд был почти полон, осталось совсем немного, я была готова провалиться в темноту, как вдруг откуда-то раздался голос:
- Вон они! Держи их!
Сердце бешено застучало от страха, я дернулась, пытаясь освободиться из объятий Виктора, как вдруг ощутила ужасную слабость. Открыв глаза, я увидела лишь черные пятна, и сознание стремительно покинуло меня.