Первый раз беглецы остановились около полуночи, найдя на опушке рощи большой деревянный навес, суливший им защиту от бесконечного дождя. Мантер, произнёсший за всё время не более десяти слов, хотел продолжить путь, но этому воспротивился Кибок, рука и голова которого были обмотаны окровавленными тряпками.
- Магистр, ты дальше пешком собрался идти? Лошади чуть живые, даже мой Отока хрипеть начал. И пожрать бы не мешало. В твоих вьюках выпить найдётся? Охренеть, как сейчас бы ром пригодился.
Окинув взглядом хмурые лица северян, Мантер счёл, что не стоит искушать судьбу ещё раз. Молча перебросив ногу через луку седла, он спрыгнул на землю и повернулся к командиру наёмников.
- Образина лысая, тебе бы только брюхо набить. Но ты прав, выпить найдётся. Виноградная водка тебя устроит?
- Твою мать, что за дурной вопрос? - Кибок с руганью и кряхтением начал слезать с коня (танкис только сейчас заметил, что выше колена левая штанина уритофорца покрыта запекшейся кровью). - Вот ведь сука тиварская, как копьём-то цеплянул... Ну, а бухло где?
Бросив поводья подоспевшему Вольди, Мантер приказал снять вьюк с копчёным мясом и бурдюками с дешёвым вином и водкой. Глядя на повеселевших наёмников, танкис вновь поблагодарил Молкота за дарованную ему способность в любой ситуации принимать рациональные решения. Когда неизвестно откуда взявшиеся синие драгуны начали добивать остатки тангесокской конницы, он повёл свой скрытый пеленой дождя отряд в сторону брошенной фермы, возле которой оставались несколько слуг, младший ученик Итурей и пять вьючных лошадей. Будучи уверенным в победе, магистр всё же не стал брать с собой ценные книги и большинство магический снадобий и артефактов, не желая подвергать их опасности уличных боёв. Не менее предусмотрительным оказался и его помощник Вольди - бывший ватиласский капрал, отличавшийся помимо молчаливости и исполнительности невиданным скопидомством. Мантер считал ниже своего достоинства спрашивать, зачем надо было тащить в Ансис все эти припасы, но много чего повидавший капрал оказался прав и на этот раз.
Ранним утром отряд двинулся в путь, стараясь не обращать внимания на дождь, продолжавший старательно превращать в грязь плодородные поля Тивара. До Арбура оставалось менее центуды, когда дозорные северян заметили вражеский разъезд. Жаждавший тиварской крови Мантер был готов атаковать, но Кибок вновь остудил его пыл, прямо заявив, что без крайней необходимости не собирается ни терять своих людей, ни вынуждать противника, который неизбежно обнаружит трупы своих солдат, с особым рвением прочёсывать оба берега реки. Не доезжая полкована до укрывшихся в лощине беглецов, синемундирные драгуны повернули в сторону Ортильского моста, после чего здравый смысл окончательно возобладал над уязвлённым самолюбием танкиса.
Выбирая место для переправы через Арбур, Мантер и Кибок сошлись во мнении, что лучше всего для этого подходит всё та же Тусланская излучина: берега и течение были уже знакомы, да и тиварцы вряд ли ожидали от них подобной наглости. О сооружении хоть какого-нибудь плота, разумеется, речи не было, но изрядно потрёпанную лодку для Мантера и его драгоценных книг наёмники всё-таки нашли. Остатка короткой летней ночи хватило на то, чтобы добраться до небольшого, но на редкость заросшего леса, где они встретились с двумя десятками коренжарцев, до сих пор с ужасом вспоминавших столбы чёрного пламени над мостом и свирепую атаку тиварской конницы.
После рассказа коренжарцев Мантеру потребовался весь запас самообладания, чтобы скрыть охватившее его волнение. Пока северяне проклинали жуткую тиварскую магию, магистр терялся в догадках, стараясь понять, как Викрамар смог достичь таких высот в познании и практическом использовании Танкилоо. Он помнил легенду о Свеольте - втором брате Маршеска, покинувшем танкисов после начала войны. Нельзя было исключать, что именно благодаря ему Викрамар узнал об этой великой магии, однако простое знание и умение вселять ужас в сердца сотен бойцов разделяла целая пропасть. Осознав бесплодность своих попыток придумать этой загадке сколь-нибудь разумное объяснение, танкис счёл за благо остановиться, ведь ему надо было не только поспать, но и обдумать план последующих действий - до окончания войны было ещё очень далеко.
Ближе к полуночи исчерпавшие запасы влаги облака начали быстро таять, и, хотя до звёзд дело ещё не дошло, ночная мгла уже не в силах была дольше скрывать голубой диск Кисейту. Предположение Мантера о том, что тиварцы вряд ли станут восстанавливать заваленные трупами редуты, оказалось верным - с первым вражеским патрулём беглецы встретились, когда до старой позиции генерала рит Бараса оставалось ещё минимум шесть-семь кованов. Танкисы наконец-то смогли отвести душу, буквально нашпиговав тела солдат сотнями ледяных стрел. Вообще-то магистру очень хотелось разовать тиварцев на куски мощнейшим файерболом, но будить сейчас весь вражеский лагерь было совершенно ни к чему, поэтому он рысью увёл свой отряд в сторону от имперской дороги, намереваясь обогнуть Помтокское редколесье с правой стороны, подальше от вражеских постов и разъездов.
Небо на востоке уже начало светлеть, когда отряд Мантера встретился с полусотней каких-то всадников, неожиданно вылетевших из-за холма. Танкис уже готов был нанести первый удар, но Кибок, услышавший команды на коренжарском языке, начал орать так, что ближайшие к нему лошади шарахнулись в стороны. Через мгновение к нему присоединились подобранные на левом берегу Арбура коренжарцы, и магистр понял, что они наконец-то добрались до союзной армии фос Напсабада.
Тангесокский генерал, разумеется, знал, что произошло возле Ортильского моста. Магические фокусы Викрамара произвели на него большое впечатление, но относился он к этому с хладнокровием истинного лотвига: вчера наши маги оказались сильнее,сегодня взяли верх тиварцы, и только Альфиру ведомо, кто будет праздновать победу завтра. Не удивило его и бегство коренжарцев - чего ещё можно было ожидать от дикарей, неспособных атаковать в сомкнутом строю? Однако после рассказа Мантера сдержанность генерала исчезла подобно утреннему туману: фос Напсабад не смог усидеть за столом и принялся расхаживать по своему шатру из угла в угол, задавая танкису множество вопросов об обстоятельствах сражения и судьбе десятков офицеров. На большинство из них Мантер не мог дать точных ответов, что ещё больше усиливало раздражение генерала, лицо которого из красного стало почти пунцовым.
Танкису уже порядком надоели вопросы и хождения генерала, когда тот неожиданно остановился и, гладя в глаза магу, чётко обрисовал своё видение ситуации.
- Господин магистр, ваше сообщение позволяет мне сделать предварительные выводы. Ни одна из целей летней кампании не была достигнута, при этом вверенная мне армия и её союзники понесли большие и невосполнимые в ближайшие месяцы потери. Единственным успехом можно считать действия армии Непшита между Уптолой и побережьем Батакского моря, однако они имели исключительно тактическое значение, не оказав никакого влияния на ход сражений в Междуречье, у Динайского моста и в самом Ансисе. На сегодняшний день наибольшей проблемой для армии следует считать огромные потери нашей кавалерии и утрату двух третей состава коренжарской конницы. В силу этих причин наши возможности по ведению разведки и патрулирования крайне ограничены, а возможность своевременно парировать удары противника утрачена почти полностью, - подойдя к столу, фос Напсабад стукнул по нему сжатым кулаком. - Как командующий армией я должен принять необходимое решение, каким бы тяжёлым оно ни было.
- Господин генерал, - сузивший глаза Мантер прекрасно понимал, куда клонит командующий, но до конца так и не мог этому поверить. - Вы что, хотите просто так всё бросить и бежать на север?!
- Попрошу вас не забываться, господин Мантер! - командующий вновь ударил по столу. - Право принимать решения было предоставлено мне его величеством королём Тангесока Апсамой фос Нкаревшитом, и я несу ответственность за жизни его подданных. Чтобы сохранить армию, мы должны оставить территорию Тивара. Соответствующие приказы будут направлены в войска сразу после полудня. Ночью мы оставим свои позиции.
- Ночью? Подобно ворам и разбойникам? - повернув голову к застывшему в стороне офицеру, танкис постарался сдержать клокотавший внутри него гнев. - Капитан, оставьте нас. Мне надо переговорить с генералом.
- Господин магистр, отдать подобный приказ мне может только командующий.
- Да? Генерал, у вас очень смелый и дисциплинированный адъютант. Он ещё пригодится, - выбросив вперёд левую руку, танкис ударом воздушного молота сбил капитана с ног, накрыв его пологом молчания. - Теперь продолжим. Генерал, пора понять, что ваш король далеко. Здесь я буду решать, когда отступать и когда сражаться. Это понятно?
- Господин магистр, разгром в Ансисе лишил вас рассудка. Я должен был сразу это понять, - пожевав губами, командующий тяжело опустился на свой походный стул. - Вы можете убить меня, капитана, но в лагере тысячи солдат. Вас сомнут.
- Генерал, мы сможем убить половину, остальные просто разбегутся. Вы видели, как это делается. Но это никому не надо. Война ещё не закончена, и у нас есть козыри, о которых вы даже не догадываетесь. В том числе и ваш любимый король. Если же генерала фос Напсабада так волнуют вопросы полномочий, я смогу его успокоить, - криво усмехнувшись, танкис положил на стол серебряный королевский вензель, пять рубинов которого поразили старого генерала до глубины души. - Теперь все формальности соблюдены, и нам пора заняться делом. Итак, генерал, ваша армия завтра утром начнёт отходить по старой имперской дороге. В полном боевом порядке, с арьергардом, разъездами, ранеными и обозом. Готовьте приказы.
- А мой адъютант?
- Да-да, конечно, смелые офицеры всегда в цене, - одного движения руки мага хватило для того, чтобы капитан с белым как мел лицом начал кашлять и пытаться сесть. - Да, генерал, а где, собственно, коренжарцы? Их же не всех у моста перебили? Разбежались?
- Сбежала минимум половина. Орда, одно слово. Но три-четыре сотни вернулись. Их привёл какой-то сотник.
- Очень кстати. С этим сотником надо бы встретиться... Так, не прощаюсь, вечером мы ещё увидимся.
Заметив возле своего шатра Вольди, магистр приказал найти Гравере. Несколько дней назад он поручил ему привести орду к переправе, и после бойни на левом берегу Арбура уже не надеялся увидеть этого молодого танкиса живым. Однако Гравере не только уцелел, но и привёл в лагерь больше полусотни собранных за рекой коренжарцев (больше всего, конечно, Мантера порадовало то, что маг сохранил золотую бляху с чёрным орлом - символ власти короля Ранджи).
В шатре царил полумрак, и магистру вдруг захотелось плюнуть на все нескончаемые проблемы, выпить вина и растянуться на какой-нибудь мягкой и широкой кровати. Исключая кровать, всё остальное было во власти Мантера, но проведённые в ордене годы приучили его жёстко контролировать не только рядовых танкисов, но и свои собственные мысли и желания. Расслабляться сейчас было не просто некогда, но и смертельно опасно, ведь слишком многие уже прикидывали, что можно было бы получить за голову магистра ордена танкисов. Что ж, эти планы были вполне разумны, если исходить из опыта большинства минувших войн и сражений. Так было всегда: проигравшие союзники редко сохраняли верность друг другу, стремясь как можно быстрее и выгоднее договориться с победителями.
Мантер понимал логику генерала фос Напсабада: Тангесок воевал с Тиваром не первый и, конечно же, не последний раз, при этом разделённые горной грядой государства никогда не пытались захватить часть чужой территории, так как оборонять её было бы слишком сложно. Именно поэтому победителю в основном приходилось довольствоваться славой, а потери побеждённой стороны большей частью сводились к людям и оружию, что, впрочем, не считалось особой проблемой - женщины и кузнецы достаточно быстро восполняли все эти утраты. Что касается Коренжара, то, хотя потери и считались в королевстве чем-то само собой разумеющимся (коренжарцы почти всегда где-то с кем-то воевали), желающих сражаться без особых надежд на богатую добычу там было немного.
Все эти расклады стоило бы принимать во внимание, будь эта война очередным противостоянием королей и герцогов, обуреваемых амбициями или жаждой наживы. Но это была совсем иная война, в которой Орден танкисов должен был или победить, или погибнуть. Никаких промежуточных вариантов не существовало, ведь было бы верхом глупости надеяться, что этот упрямый щенок фос Контанден и его проклятые маги перестанут преследовать танкисов после какого-то подобия перемирия. Они не только не забудут харварлов, исачи и зомби, но и сделают всё возможное, чтобы об использовании запретных магических формул узнал весь Бонтос. И тогда всего золота Тильодана может не хватить, чтобы купить молчание Стабура, ведь всегда найдутся предприимчивые епископы, увидевшие в войне за веру хороший способ добраться до Престола Отелетера.
Скрепя сердце, Мантер был готов признать, что после неудачного штурма Ансиса у иных союзников были основания усомниться в грядущей победе. Но они ошибались, полагая, что у танкисов уже не осталось козырей, способных изменить ход войны. В разговоре с фос Напсабадом Мантер сказал об этом не ради красного словца. Достаточно было вспомнить, что ещё не все могущественные недруги Тивара вступили в войну. Исходя из своих планов и соображений, они всё ещё тянули время, уклоняясь не только от участия в боях, но даже от обсуждения каких-либо конкретных сроков. Магистра бесило это двуличие, которое он когда-то считал недостойным для коронованных особ, но многолетние уроки Рахтара не прошли даром - со временем он твёрдо усвоил, что верность данному слову не считалась большинством правителей особым достоинством. Превыше всего была выгода, и если кто-то считал для себя полезным взаимное истребление друг друга солдатами Тивара, Тангесока и Коренжара, то при принятии любых решений только это и имело значение. И если этот потенциальный союзник оценивал бойню в Ансиса именно с таких позиций, то лучшее время для нападение трудно было найти.
Размышляя о том, что могло и должно было произойти на территории герцогства в самое ближайшее время, Мантер старался не упустить из виду главное условие: при любом развитии событий ни у кого не должно было возникнуть сомнений в том, что решающую роль в покорении Тивара сыграл именно Орден танкисов. Очевидно, что добиться этого проще всего можно было демонстрацией всему Бонтосу всесокрушающего могущества Танкилоо.
Поначалу ни Рахтар, ни Мантер не видели достойных противников и посему не планировали использовать какие-то невероятные магические формулы и артефакты. В конце концов, харварлы, исачи и летучие яды не были для континента чем-то совсем уж невиданным ( в своё время заинтересовавшийся этим вопросом магистр нашёл в старинных книгах немало интересного). Однако сейчас ситуация выглядела совершенно иначе. Успехи первых дней сменились чередой неудач, едва ли не главной причиной которых стало неожиданное могущество тиварских магов. Никто не мог предположить, что никому не известные ублюдки из Викрамара не только знакомы с Танкилоо, но и столь успешно могут применять эту магию на поле боя.
Викрамар поразил магистра своими возможностями, и если о том, что происходило у Ортильского и Динайского мостов, он знал только по рассказам очевидцев, которым удалось вырваться оттуда живыми, то в Ансисе он смог воочию убедиться в силе тиварских магов. Непроницаемая для файерболов защита баррикад, стрелы, легко проникающие сквозь магические завесы, наконец, огромный огненный купол, в мгновение ока уничтоживший десятки всадников - всё это говорило о том, что изначальная уверенность танкисов в своём превосходстве была ошибкой.
За подобную недооценку противника Ордену пришлось заплатить непомерную цену. Мантеру было плевать на потери Тангесока и Коренжара, но смерть множества танкисов лежала у него на сердце тяжким грузом (маг и не подозревал, что ещё был способен на подобные переживания.) Уже несколько раз он принимался вспоминать всех погибших танкисов, сожалея об утраченных вместе с ними магических навыках, опыте и способностях. Честолюбивый Актамат, обученный управляться со смертоносными исачи - убит по дороге к Динайскому мосту. Опытный вояка Рустеор и командир боевых магов Арбожес - сметены с лица земли стеной чёрного пламени у Ортильского моста. Молодой Викладис, зарубленный в дурацкой свалке с мужичьём в синих мундирах. Сальсольт, сумевший разрушить два тиварских редута - сгинул вместе с королевскими кирасирами. Клотар, Терси, Ланделел - остались лежать где-то на улицах проклятого Ансиса. Восемь боевых магов, восемь танкисов, каждого из которых магистр знал уже много лет. В тот день в Ансисе были ещё два танкиса - Балакост и Думаск, инициировавшие по приказу Мантера своих харварлов. Никто не мог сказать, остались ли они в живых, но в любом случае рассчитывать на них в ближайшее время не приходилось.
С трудом удержавшись от того, чтобы как следует пнуть сундук с книгами, магистр громко выругался, но от этого легче у него на душе не стало. Надо было думать о будущем, и первое, чем занялся маг, стало составление списка оставшихся танкисов с указанием их местонахождения. Помимо самого Мантера, в лагере сейчас находились Сафрут, Гравере, Белисту, непревзойдённый некромант Даничой и приехавшие уже после начала рейда к Ансису Огнозин и Сабонет. Этого количества боевых магов с лихвой хватило бы для отражения атаки тиварцев, сочти они отступление армии поспешным бегством. Если к ним прибавить нескольких учеников (в первую очередь его собственных - Итурея, Микулама и Еррохуса), то можно было уже подумать и о подготовке нескольких магических засад и контратак.
В любом случае всё это было уже неплохо, и успокоившийся магистр начал вспоминать, где сейчас находятся или могут находиться остальные члены Ордена. Вокруг Динайского моста последние дни было относительно спокойно, так что находившихся там Шарголя и Милуса всё ещё, видимо, следовал считать живыми. Дряхлеющего Рахтара в Тангесоке охраняли Двараас и Супхун, туда же, скорее всего, уже добрался и Курхас. Нельзя было также забывать о находившихся в Тильодане Белуваке и Гальанти, указания которым ещё осенью давал сам Рахтар (никакой пользы от этого, правда, до настоящего времени не было, и с каждой неделей это обстоятельство раздражало Мантера всё больше). Наконец, в турдушском лагере ордена оставались Аросето и только весной ставшие танкисами Вундекаш и Науф. Всё это вместе взятое выглядело почти хорошо, если, конечно, не учитывать, что между ними были десятки и сотни центуд. В случае нападения викрамарских магов они, скорее всего, смогли бы себя защитить, но рассчитывать на их помощь было бы непростительной ошибкой.
Отодвинув свои записи, Мантер криво усмехнулся - всё было решено без него, и теперь магистру только оставалось исполнить волю их богорождённого покровителя Молкота. Что же, если десять танкисов не смогли покорить Ансис, то другие десять (пусть даже и вместе с учениками) должны будут его уничтожить.
Магистр был готов призвать в свидетели всех богов мира Лаканик, что, начиная эту войну, Орден хотел лишь создать своё государство, могущество которого было бы достойно величия Танкилоо. Именно поэтому танкисам нужны были эти богатые города и плодородные поля, нужны были тысячи трудолюбивых и умелых людей и пекотов, которым суждено было стать послушными подданными новых правителей их страны. Орден не собирался без нужды заваливать Тивар трупами, и каждый их шаг был выверен и логичен. Использование исачи открыло для союзников дорогу через перевал, но танкисы знали, как люди ненавидят ядовитых жуков, и, чтобы избежать ненужной ожесточённости, Мантер отправил на убой коренжарцев, ставших свидетелями этой магической атаки. Пехотная рота, уничтоженная харварлами на правом берегу Арбура, должна была продемонстрировать Тивару всю силу союзников, но вместо благоразумного отступления к Фериру войска фос Контандена словно одержимые атаковали коренжарцев, вынудив магистра направить к Динайскому мосту Актамата и его людей.
Точно так же обстояли дела и в Междуречье. Никто не сомневался, что армия фос Напсабада сумеет преодолеть тиварские укрепления на старой дороге, но магические ловушки и тупое упрямство солдат герцога вынудили танкисов обратить в зомби сотни местных селян и пустить в ход смертоносные дымные шары. В конце концов, даже харварлы и стаи бешеных псов, вырвавшиеся на улицы столицы, должны были не просто убивать горожан. Разрабатывая этот план, Мантер исходил из того, что вспыхнувшая в городе паника неизбежно перекинется на находившихся в нём солдат, лишив их мужества и стойкости в бою. Предвкушая быструю победу, магистр был уверен, что каждый растерзанный горожанин спасёт жизни десятков других жителей, которые ещё долгие годы смогут работать на благо Ордена.
Однако теперь всё изменилось. Сегодня речь не шла о какой-либо выгоде, на кону была честь Ордена. Позор недавнего поражения (танкис даже в своих мыслях старался избегать слова "разгром") требовал соразмерного отмщения, которым могло стать только полное уничтожение Ансиса. Несколько поостыв за пару последних дней, Мантер уже не считал необходимым разрушение зданий и сооружений, которые ещё могли бы пригодиться новым жителям, заселившим город после того, как тысячи трупов сгниют или будут сожраны дикими зверями.
Сколь ни приятны были эти мечтания, магистр понимал, что пройдёт как минимум несколько недель, прежде чем он сможет насладиться зрелищем гибели ненавистного города. Большинству танкисов были известны формулы создания ядовитого дыма, но их использовали в основном для устрашения или самозащиты в безвыходных ситуациях. Мантер мог бы достаточно быстро отравить минимум сотню человек, Сафруту, одарённому Молкотом выдающимися способностями в изготовлении самых необычных и смертоносных ядов, было по силам в мгновение ока убить целую пехотную роту, но всего этого было явно недостаточно, чтобы лютая месть ордена стала бы страшным уроном для всего Бонтоса. Первым шагом к тому, чтобы превратить Ансис в город мертвецов, должно было стать возвращение магистра в Фур-Утиджи, где в резиденции Рахтара хранились самые ценные книги, свитки и артефакты, найденные когда-то в Чёрном лесу. Ещё в Турдуше они видели в них описание магического оружия, которое не решился пустить в ход даже неудержимый Маршеск. Но теперь всё было иначе - пришло время вновь перелистать пожелтевшие страницы, вникая в замысловатые формулы и заклинания, способные породить ещё невиданные в этом мире воплощения энергии Ванат. Но до этих книг ещё надо было добраться, ведь Тивар вполне мог попытаться разом решить если не все, то хотя бы большинство своих проблем. Чтобы не доставить отродью фос Контанденов такой радости, Мантеру требовалось сейчас всё, что он мог использовать. И несколько сотен не сбежавших до сих пор коренжарцев были теперь очень кстати. Словно услышав его мысли, в шатёр вошёл Гравере, которому вместе с Даничоем предстояло сыграть в новом плане магистра особую роль. Танкис счёл это хорошим знаком - все видящий и всеблагий Молкот явно хотел поддержать своего верного последователя.