Стены кабака содрогнулись от громового хохота. В нем же потонули и последние слова рассказчика. Грузный кабатчик Бругас, чье пузо все еще колыхалось, а по пухлым румяным щекам текли слезы, с трудом произнес:

- Уф, уморил, Крыса! Давно я так не смеялся!

Публика, слушавшая смешную историю Кабри-Крысы потихоньку начала успокаиваться и прикладываться к своим глинянным кружкам. Бругас наклонил кувшин над щербатой кружкой Кабри (уже не в первый раз за этот вечер), и кислое вино, забулькав, полилось в надтреснутую с краю видавшую виды кабацкую кружку.

- Заслужил, - приговаривал он, широко улыбаясь. - Ей-же-ей, заслужил.

Кабри отхлебнул вина и облегченно откинулся на стену.

- Уф, утомился, будто воз тащил! - сказал он, оторвавшись от своего пойла. - Думаете, легко вот так истории вам рассказывать?

По публике снова пробежались смешки, люди замерли в ожидании новых откровений, но Кабри, казалось, решил отдохнуть, и все разошлись по своим делам. Оставшись один, Крыса покопался в своей объемистой котомке, добыл оттуда трубочку, набил ее табачком из кисета и с наслаждением задымил, прикрыв глаза. Крыса не зря получил свое прозвище - что-то в его чертах лица неуловимо походило на это мерзкое животное. Трудно было сказать точно, чем он занимается, но когда он приходил в "Рваный грош", хозяин всегда был счастлив, даже если денег у Крысы и не было. Очень уж мастерски тот рассказывал свои истории - неважно, смешные или страшные, - и весть о том, что Крыса снова посетил кабачок Бругаса, что на Пьяных Задворках столицы Аш-Гийарны разлеталась по соседним улицам с быстротой легконогого гонца Королевы. И денежки начинали течь в кассу не тонкой струйкой, как обычно, а вполне такой полноводной речкой. Не золотой, куда уж "Рваному Грошу" до иных таверн и харчевен, но серебро иногда попадалось...

Крыса приоткрыл глаза и, поняв, что никто на него не смотрит, кивнул неприметному человеку, сидевшему за столиком у самой двери. Тот поднялся со своего места, подсел к Кабри и он о чем-то тихо заговорили. Казалось, что никто не заметил этого перемещения, публика продолжала по своему обыкновению лакать вино, лапать девок и громко горланить песни вперемешку с сальными шутками. Однако никто, даже Крыса со своим неприметным собеседником не заметили, что по крайней мере один внимательный взгляд устремлен в их сторону. В самом углу зала, за крошечным столиком сидел привалившись к стене и низко надвинув на глаза шляпу человек, фигура которого скрывалась под длинным широким плащом. Он-то и проявлял весьма неподдельный интерес к тихой беседе.

- ...сегодня ночью, с благословения Маалат... - доносилось сквозь шум кабака до чутких ушей незнакомца в шляпе. Это говорил неприметный.

- ...принес, точ, что обещал... - Кабри огляделся, и вновь не заметил внимательного взгляда и чутких ушей. - Найдешь это в дупле старого дуба, шестого по счету в аллее Мятежников.

- ...благодать над твоей головой! - вскинул руки неприметный. - Сама Маалат послала нам тебя в это тяжелое время.

Незнакомец в углу надвинул шляпу на глаза. Он уже увидел все, что было нужно. Неприметный малый был ни кто иной, как Исма, Верховный Жрец Маалат, тайного культа, с некоторых пор покровительствующего трону. А Крыса... С Крысой он уже встречался, похоже настало время встретится вновь.

Кабри шел по улице, насвистывая какой-то незамысловатый мотивчик. На душе его было легко и спокойно - он только что вернулся из опаснейшего путешествия, вернулся с победой, которая теперь позвякивала в его кошельке полновесным золотом. Страшная ноша оставлена для заказчика, мир был прекрасен. Вдруг его путь преградила темная фигура в плаще и шляпе.

- Что тебе нужно, путник? - нетерпеливо проговорил Кабри, на всякий случай обхватив пальцами рукоять кинжала.

- Ты не узнаешь меня? - насмешливо проговорил голос из-под шляпы, и в это время на лицо его упал свет одинокого масляного фонаря, непонятно как уцелевшего на этой улочке.

Кабри ахнул и стал еще ниже ростом:

- Свейл-Мясник!

Он выпустил кинжал, продемонстрировал свои открытые ладони и заныл:

- Чего ты хочешь от меня? Я же заплатил тебе сполна... Мне казалось, мы обо всем договорились...

- Как давно ты работаешь на жрецов Маалат? - спросил названный Свейлом-Мясником.

- В первый и в последний раз, господин, они много платят, но своя голова дороже...

- У меня есть к тебе дело, Крыса, - Свейл подошел к Кабри вплотную и похлопал его по плечу. - Давай зайдем куда-нибудь, где два приличных благородных господина могут промочить горло, и поговорим.

*****

Свейл-Мясник смотрел на побледневшее лицо Кабри и улыбался. Наверное, можно было найти исполнителя для этого дельца и поприличнее, но за Крысой был должок, а Свейл сейчас был далеко не при тех деньгах, что знавал когда-то. С тех пор, как Королева приблизила к себе жрецов омерзительной южной богини, она отвернулась от своего верного и преданного слуги, который неоднократно выполнял ее самые немыслимые поручения, в том числе и за дверями спальни... В сущности, он был ее фаворитом. До тех пор, пока не явились эти низкорослые служители богини рассвета. Ха! Знаем мы этот рассвет! Вернувшийся не так давно из Мардока, южного королевства, откуда родом этот культ, он узнал, что Маалат - это богиня похоти, боли и семейных раздоров. Там ее культ выжигали долго и болезненно, ее имя теперь запрещено произносить вслух. Там боятся вспоимнать те времена, когда культ Маалат вынырнул из подполья и занял главенствующие позиции. Свейл передернул плечами - вспомнил парочку описаных ритуалов этой богини рассвета. Интересно, принимает ли его Королева участие в чем-нибудь подобном.

- Я согласен, и ты это знаешь, - заговорил Крыса, отвлекая его от неприятных мыслей. - Не могу сказать, что мне очень уже хочется ехать с тобой, но выбора у меня нет.

- Вот и договорились, - широко ухмыльнулся Свейл. Теперь, без шляпы и плаща, он выглядел высоким стройным мужчиной со светлыми короткими волосами и синими глазами. Лицо его было чисто выбрито, а пальцы, холеные и длинные, выдавали в нем аристократа. Вообще-то, его звали Арисандос-Миррей-Свейл, тан Полуденных земель, но сейчас этот титул не имел значения, а где и когда он получил прозвище Мясник - это тема для отдельной истории.

- Только ночевать мы сегодня будем вместе, уже не обессудь, - продолжил он. - Не настолько я тебе доверяю, чтобы назначать место встречи.

*****

Кабри долго не мог уснуть. Он ворочался с боку на бок, так и эдак прикидывая, как бы ему улизнуть от Мясника. Потом вздохнул, поняв, что убить его сейчас ему не позволяет совесть, а просто сбежать... Нет уже, слишком часто пересекались их пути, и он очень уж хорошо знал бывшего фаворита Королевы. Ладно, подумал он, утро расставит все по местам. Может быть, все и не так страшно, как кажется.

Когда Свейл, бодрый и веселый, пихнул его в бок, Кабри на самом деле уже не спал. Он понимал, что все дело затевается только для того, чтобы вернуть Свейлу расположение королевы. Если что-то пойдет не так, то сидеть на колу - это самое меньшее, о чем он может мечтать.

- Хватит дрыхнуть, - рявкнул Мясник. - Нас ждут великие дела, ты помнишь?

- Забудешь тут, ага, - буркнул Кабри, поднимаясь с постели.

Денек им предстоял, прямо скажем, непростой - собрать в дорогу вещи, закупить привизии, выхлопотать себе подорожные. В общем, сделать все те вещи, которыми любой странник занимается перед дальней дорогой. Им, конечно, дорога предстояла не слишком дальняя, но зарекаться в таких делах нельзя.

Сидя верхом на своей небольшой лошадке, Крыса только один раз оглянуляся на стены оставленного ими только что города. Как ни пытался он убедить Свейла подождать до утра, тот остался непреклонным, и вот они пустились в дорогу всего за час до заката.

- Теперь слушай меня, - заговорил Свейл, когда они проехали предместья, и солнце коснулось своим краем горизонта. - Мы едем к месту, которое называется Долина Статуй. Ты был там, я знаю это. Оно охраняется, но не особенно. Если ты справишься со своей задачей, то нам вообще почти ничего не угрожает.

- Послушай, Свейл, - Кабри склонил голову и стал похож на крысу еще больше, чем обычно. - Ты все время твердишь о какой-то задаче, которую я буду должен выполнить. Может, ты скажешь, наконец, какую участь ты мне уготовил? Я был в Долине Статуй. И я предпочел бы больше никогда там не оказываться. Там нет никаких сокровищ или скрытых подземелий, защищенных замками, к которым нужно было бы подобрать ключи. Если хочешь остаться в живых, там нельзя произносить ни слова... Чего же ты хочешь от меня?

- Позже, Крыса, - Свейл внимательно прислушался. - Кажется, нас кто-то преследует.

Они спешились и заведя своих коней в ближайшие кусты, уложили их на землю и устроились рядом сами. Вскоре, на дороге показался одинокий всадник, закутанный с ног до головы в темную хламиду. Он проехал по дороге еще несколько шагов и остановился, оглядываясь. Сгущавшиеся сумерки не давали рассмотреть его лицо под глубоким капюшоном.

- Стреляй, - одними губами проговорил Свейл. Крыса осторожно поднял с земли лук и потянул из колчана стрелу. Он, конечно, хороший стрелок, но лежа... Пропела тетива, и всадник мешком выпал из седла. Свейл сорвался с места, выхватывая на ходу меч, и рванулся к упавшему телу. Кабри последовал за ним.

- Ты можешь гордиться своей меткостью, - заявил Свейл, опуская меч. Стрела торчала из глаза неизвестного всадника. - Теперь давай посмотрим кто это...

Под хламидой всадника обнаружилась крепкая кольчуга, одежда была простого и незамысловатого покроя, а на шее на цепочке висел медальон. Солнце, наполовину скрытое за изломанной линией.

- Это слуга храма Маалат, - сказал Свейл, крутя в руках медальон. - Главное, не трогай ничего из его оружия. Клинки воинов храма Маалат закляты и несут на себе нешуточные неприятности для тех, кто завладел ими незаконно.

Кабри, уже протянувший было руку к замысловатому кинжалу неизвестного, отдернул ее и спросил:

- И что мы теперь с ним будем делать?

- Надо спрятать тело, - задумчиво протянул Свейл. - Давай, берись!

Они поволокли мертвеца в кусты.

*****

- Ну что, теперь ты мне расскажешь, что нужно делать? - Кабри отложил в сторону недоеденый кусок копченого мяса. - Мы почти пришли...

Они встали на холме, покрытом лесом, а перед ними раскинулась чудесная долина. Живописное озеро, зеленая трава, украшенная кое-где яркими головками цветов и статуи. Они стояли везде, они были самыми разными. Одни казались какими-то древними грубыми идолами, другие несли на себе отпечаток недюжинного мастерства скульптора. Мужчины, женщины, животные, вообще непонятные существа - они стояли по одной и группами. Кто, когда и зачем их сюда поставил - никому было неизвестно. Об этом ходило множество баек, и любая из них могла быть правдой, а могла и не быть ею.

Свейл упер хмурый взгляд в каменные изваяния. Потом посмотрел на Кабри. Прямо и... просительно.

- Да, сейчас я тебе все расскажу. Кто и когда сюда эти статуи поставил - я не знаю. Да это и неважно сейчас. Эти статуи убивают любого, кто нарушит их покой и вызовет их раздражение. Кроме одного, - тут Свейл внимательно посмотрел Кабри прямо в глаза. - Того, кто заставит их заплакать.

Крыса похолодел и сжался. Свейл продолжал.

- Пока я путешествовал на юг, я узнал кое-что про эту долину. Это как бы средоточие всего... Сюда раз в год под покровом тайны и ночи является каждый из северных королей, чтобы услышать пророчество. Ответ на вопрос: Верно ли он живет и правит? И статуи отвечают правду. Но они могут и солгать. Выполняя просьбу человека, который вызовет их слезы.

Свейл положил руку на плечо Кабри. Тот попытался отшатнуться, но страх судорогой сковал его тело.

- Кабри, ты непплохой взломщик, отличный стрелок и великолепный мошенник. Но самый главный твой талант совсем в другом - ты умеешь рассказывать так, что смеются даже мертвые. Если ты сумеешь вызвать слезы на каменных лицах этих статуй и попросить у них... Да, попросить у них, чтобы они сказали Королеве изгнать жрецов Маалат с наших земель, покуда те не стали слишком сильны, я озолочу тебя. Если же у тебя не выйдет... Ты знаешь, что произойдет.

Кабри молчал. Страх медленно отступал.

- Подожди, - тихо попросил он. - Дай мне подумать...

На небосклоне начали появляться звезды. Долину Статуй залил молочно белый туман, подсвеченный кое-где призрачными огоньками. О происхождении их Кабри не знал, а выяснять правду ему не хотелось - магическое место, оно и есть магическое место. Красиво, и ладно. Он уже знал, что пойдет туда, вниз, и даже не затем, чтобы молча потихоньку выбраться из долины с другой стороны и сбежать. Пусть они заплачут, - думал он. - Пусть только они заплачут. Может быть, это были его последние минуты.

Наконец он вернулся к напряженно ждавшему его Свейлу-Мяснику. На невысказанный вопрос он лишь решительно кивнул, и стал медлено спускаться по склону в молочное море тумана.

*****

Свейл наблюдал за тем, как медленно наступает рассвет. Тьма превращалась в серые сумерки, очертания предметов становились четче, проявлялись цвета... Где-то запела первая утренняя пичужка. Ушедшего вниз Крысы так и не было. В сущности, невеликая потеря, думал про себя Свейл. Я сделал отчаянную попытку, но в сущности, ничего не потерял. Никто не мешает мне попробовать сделать это еще раз. Или избрать какой-то другой путь - собрать армию, устроить народные волнения... Первые лучи солнца скользнули по Долине статуй. Свейл вскочил. На каменных лицах блестели СЛЕЗЫ. Статуи плакали, все как одна. А по склону вверх поднималась сухонькая фигурка Крысы.

- У меня получилось, - сказал он, и повалился на траву, прямо под ноги Свейла.

Они уже подъезжали к городу, а у Мясника не хватало духу спросить у Кабри, как он провел ночь в Долине Статуй, что он рассказывал им? Что попросил, и как все это выглядело. Вообще-то, это была всего лишь легенда, в правдивости которой он был не уверен...

На крысинном лице Кабри мелькнула усмешка.

- Ступай к своей королеве, Свейл! - сказал он, поворачивая своего коня в какой-то узкий переулок. - У тебя все будет так как ты хочешь. Подозреваю, что этих рассветных жрецов уже развесили по столбам. - А мне ничего не надо. Не думай обо мне, просто мы в рассчете.