Сегодня был вторник, и я, ради разнообразия решила побаловать своих гостей праздничным ужином. "Разве сегодня какой-нибудь праздник? - спросите вы. "А разве для праздника обязательно нужен повод?" - отвечу я. Я решила, что гусь с яблоками сам по себе праздник, и отправилась на поиски чудо-птицы еще в понедельник. Мне ведь хотелось найти гуся, а не влипнуть в очередную историю, которые обычно случаются по вторникам. Честно говоря, я много раз пожалела об этой своей идее, потому что решив сделать всем сюрприз, отправилась в мясные ряды одна. Впрочем, это лирическое отступление. Дотащила я вечером в понедельник восьмикилограммовую тушку до своей квартиры и зарылась в кулинарные книги. Опять же, не буду досаждать вам ненужными подробностями, скажу только, что была изрядно удивлена, поняв, что готовится гусь не меньше пяти часов. Итак, вторник. Со всеми кухонными хлопотами, я чуть было не забыла, что мне пора постелить синюю бархатную скатерть, зарядить канделябр новыми свечами и приготовиться к встрече гостей. К счастью, все обошлось, и к моменту прихода первого из них моя квартира уже была готова, кроме того, она была декорирована аппетитными ароматами, доносившимися из духовки.
- Добрый вечер, господа, - традиционно произнесла я. - Рада всех вас здесь приветствовать, и сегодняшнее заседание объявляется открытым. И пусть вас не смущает эта птица посреди стола. С ней не связано никаких страшных тайн или необычных происшествий. Это просто гусь с яблоками, он предназначен нам на съедение.
Гости зашумели, началась радостная суета по разделке гуся и раскладыванию аппетитных кусков по тарелкам, я же внимательно оглядывала лица пришедших. В сущности, уже можно считать, что вторник удался. Во всяком случае, гвоздь программы имеется. Однако на этих радостных мыслях я заметила одно лицо, на котором не было безудержной радости связанной с гастрономическим удовольствием. Хозяин лица был напряжен и словно бы проговаривал что-то про себя. Я мысленно улыбнулась. Итак, долго не посещавший наши заседания сэр Роберт хочет поведать нам какую-то таинственную историю, и сейчас благодарен судьбе, мне и этому гусю за своевременную паузу, которую можно применить для того, чтобы собраться с мыслями.
Когда все кости были обглоданы и разговоры на чревоугодные темы за столом стихли, я снова поднялась со своего места. Однако прежде чем я продолжу рассказ о том заседании, я должна рассказать немного о сэре Роберте. Этот молодой человек (возможно, кстати, самый молодой из всех нас) появился на заседаниях после нашего с ним знакомства в поезде. У меня случаются иногда приступы жажды странствий, и тогда я просто иду на вокзал и покупаю билет до первого попавшегося города. Сажусь в поезд и еду. Просто так, чтобы приехать, побродить несколько часов по незнакомым и непривычным местам и снова сесть на поезд, но на этот раз до дома. Я очень редко знакомлюсь с кем-то в дороге, обычно просто сижу и смотрю в окно на проносящийся мимо меня пейзаж. Но в тот раз меня угораздило взять билет на очень непопулярное направление. Или на какое-то непопулярное время. Во всяком случае, во всем вагоне пассажиров было меньше десяти человек. Моим соседом оказался именно сэр Роберт (тогда его звали иначе, разумеется). В какой-то момент мы разговорились. Просто так, легко и непринужденно. Помнится, речь шла о знаменитых привидениях. Как оказалось, сэр Роберт ехал в деревню, где его отец недавно приобрел дом. Когда ему пришло время сходить, я протянула ему карточку с адресом и телефоном и предложила приходить в любой из вторников. Вот он и пришел. Сначала он бывал у нас регулярно, но потом почему-то надолго пропал. И вот сейчас явился снова. Почему вдруг он стал именно сэром Робертом, я расскажу как-нибудь в следующий раз, это тоже забавная история. Итак, возвращаюсь к нашему столу. Я поднялась со своего места и сказала:
- Господа, мне кажется, что сэр Роберт хочет поведать нам какую-то историю, не так ли? - я вопросительно посмотрела на молодого человека. Он кивнул, но вставать не стал. Я уселась на свое место, и все мы приготовились внимательно слушать.
- История, которую я хочу вам поведать, - осторожно начал сэр Роберт. - Для меня довольно болезненна. Так что я прошу вас быть снисходительными к моей сбивчивости и возможным паузам и неясностям в повествовании.
Все согласно закивали, поощряя сэра Роберта быть с нами откровенным. Тем временем он продолжил:
- Мой отец родился в городе, однако дед мой в свое время пришел из деревни, так что можно считать, что мы крестьянского происхождения, - тут все заулыбались. Глядя на утонченное лицо сэра Роберта, трудно себе представить, что в нем есть хоть капля деревенских кровей. - В прошлом году моему отцу стукнуло в голову, что нам нужна дача. А если точнее - деревенский дом. Наверное, захотелось вернуться к истокам или что-то в этом роде. Решив не изобретать велосипед, отец поехал в ту деревню, из которой был родом дед, и присмотреть там какой-нибудь домик на окраине. Найти таковой за совершеннейший бесценок оказалось очень легкой задачей. Деревня эта была не то, чтобы маленькой, но находилась в стороне от основных транспортных магистралей. Добираться туда надо сначала поездом, а потом на попутке, потому что автобус ходит нерегулярно. Отца это не испугало, потому что у нас есть машина. В общем, этой весной у нас появилась недвижимость в медвежьем углу, чем мы со спокойной совестью могли гордиться.
Сэр Роберт перевел дух, поерзал на стуле и продолжил:
- В общем, этим летом мы поехали осваивать свое новое приобретение. Не буду подробно останавливаться на том, что представляла собой наша усадьба, потому как ничего особенного в ней не было - ну домик и домик, две комнаты, кухня, сени и чердак. Лучше расскажу про деревню. Оказалось, что не такая уж это и глушь, как могло показаться. Народу там жило довольно много, покинутым и заброшенным это место ну никак не вглядело. Имелся даже некоторый... хм... центр. Там стоял магазин, где продавалось все подряд, начиная от кока-колы и заканчивая какой-то одеждой, маленький домик, на котором было написано автовокзал (сколько я его видел, он все время был закрыт на амбарный замок), два коммерческих ларька (один назывался "Василек", а другой почему-то "Бурбон"). Тут же была доска объявлений и несколько лавочек на которых по вечерам собирались какие-то деревенские кумушки. Чуть дальше по главной улице было здание клуба. На нем красовалась фанерная вывеска с яркой надписью "Танцор-диско". По краю сей шедевр оформительского искусства был украшен елочной гирляндой, каковая в темноте мигала своими лампочками. В целом, даже забавно. Деревня наша не производила впечатление медвежьего угла.
Несколько дней мы с отцом были заняты исключительно хозяйственными работам - приводили в порядок домик, чинили крышу сарая, красили, выгребали отовсюду мусор и хлам. Через неделю я решил, что пора бы включиться в культурную жизнь этого поселения, и отправился в клуб.
Сэр Роберт смущенно заулыбался.
- Надо сказать, что городской молодежи в этой деревне практически не было, все местные. Раньше я не сталкивался с подобными мероприятиями, так что мне все здесь было в новинку, начиная от безвкусно накрашенных девиц и заканчивая светомузыкой вековой давности. Я оказался в центре внимания практически сразу - со мной знакомились, расспрашивали, флиртовали... В общем, можно сказать, что культурное погружение удалось.
На следующее утро ко мне в гости заявилась одна из новоприобретенных знакомых, и, в числе всего прочего, сообщила, что послезавтра свадьба - тракторист Митяй (это тот, что играл у клуба на гитаре) женится на Светке (ты с ней танцевал медляк, помнишь?) - и меня тоже туда приглашают.
Собственно, с этого момента и начинается сама история. Деревенская свадьба запомнилась мне очень плохо. Я помню, что там было очень много народу, что стол стоял в брезентовом гараже и что пили мы какую-то ужасную бормотуху. Помню лицо старого деда, который, наливая мне очередную порцию в стакан, рычал мне в ухо: "Михалыч гнал, с ног сшибает почище оглобли!" Я вроде даже подрался с кем-то, но не уверен, что мне это не приснилось. Проснулся я на сеновале с адской головной болью. Как я туда попал, категорически не помню. Я был... хм... не совсем одет, и рядом со мной, накрывшись кислотно-синтетическим покрывалом, обреталась какая-то девица, лицо которой мне было смутно знакомо. Мне было ужасно стыдно за вчерашний день, и я решил тихонечко и незаметно покинуть это место. Я осторожно сполз с сеновала и на нетвердых ногах отправился домой. По дороге я заметил, что руку мою украшает браслет. Это была косичка из пожухшей травы. Я сорвал ее и бросил на дорогу, не придав этому никакого значения.
Эта девушка пришла на следующий день. Теперь я разглядел ее повнимательнее, она была невысокого ростика, пухленькая, с обесцвеченными волосами, веснусчатым круглым личиком, в целом миловидная, но далеко не красавица. Она принесла молока, творога и сметаны и стала по-хозяйски накрывать на стол. Я скованно смотрел на это все, боясь подумать то, что приходило в голову и избегая вопросительных взглядов отца. В конце концов, я не выдержал, утащил ее в сени и спросил прямо: "Ты зачем пришла и почему так себя ведешь?" Она удивленно вскинула бесцветные брови и округлила глаза: "Это как же? Ты ведь пообещал на мне жениться! Еще до того, как мы на сеновал пошли, и все это слышали!" Я вздохнул. К сожалению, я не мог ни подтвердить, ни опровергнуть ее слова. Я на этой свадьбе был в таком состоянии, что легко мог черта лысого пообещать привезти для местного зоопарка, не то, что жениться... "Послушай, Мария, - осторожно начал я. - Ты же понимаешь, что я был невменяем вчера... Я совершенно ничего не помню..." "Это как это так не помнишь? - она уперла руки в боки. - Я поймала букет невесты, а ты заявил, что замуж я выйду только за тебя и ни за кого больше! А потом еще заставил на чердак залезть и в окно выглядывать, чтобы ты мог мне серенаду спеть, этого ты тоже не помнишь? А как с Дрюней из-за меня подрался, помнишь? И на сеновале что вытворял..." Тут ее щеки залились легким румянцем. Хотите верьте - хотите нет, но я действительно ничего этого не помнил. После очередной моей попытки дать откат своим невменяемым обещаниям, она разозлилась, и разговор наш плавно перетек в свару. Я устал спорить с этой, простите, дурищей и сказал, чтобы она выметалась из моего дома, чтобы духу ее здесь не было. И добавил, что приличные девушки с парнями на сеновал не ходят, а на гулящей я жениться не намерен. Она гордо вскинула голову и пошла к дверям. На пороге обернулась и заявила: "Ты еще меня вспомнишь! На коленях приползешь замуж меня звать!"
Сэр Роберт замолчал и опустил глаза. Мы молчали, не пытась ничего спросить или добавить. Насколько я знала, абсолютное большинство из нас не вкушало деревенской романтики. Тем временем сэр Роберт собрался с духом и продолжил:
- Через два дня у ворот нашей "усадьбы" меня ждала делегация из пяти человек во главе с Митяем. "Эй ты, хлыщ городской, иди сюда, разговор есть!" Я вышел, и уже через минуту понял, что сделал это зря, потому что разговор был вовсе не на словах. Они пришли меня бить, - сэр Роберт грустно усмехнулся. - Что, собственно и сделали без особого труда. Первый удар я пропустил. да и вообще не особенно силен в уличной драке... Они ничего мне не сломали. Просто отмутузили от души. Это я вам скажу больно и очень обидно... Потом Митяй сплюнул и сказал: "Пошли, братва. Думаю, он все понял". На следующий день, надев шляпу и темные очки, я уехал в город, дав себе слово, что ни под каким предлогом не соглашусь ехать больше в этот медвежий угол, что бы там отец не говорил. К тому же мне все равно придется рано или поздно с ним объясняться...
Прошел месяц, и в душу мне стало закрадываться смутное беспокойство и тоска. Я стал плохо спать, у меня пропал аппетит и меня стала мучить совесть. Мои мысли все время возвращались к той девушке, Марии. Ее образ начинал маячить перед моим внутренним взором, стоило мне закрыть глаза. В ночи, мучаясь от бессонницы, я вел с ней долгие воображаемые беседы, старался выпросить прощения. Мне стало мучительно хотеться ее увидеть... Я не понимал, что со мной происходит... Ничто больше не вызывало у меня интереса, ничем не хотелось заниматься. Я вяло отшучивался, когда мне звонили друзья и пытались куда-то вытащить, от меня ушла девушка... Не то, чтобы у нас была сильная любовь и серьезные отношения, просто так, факт... Я думал, что это пройдет, я категорически не хотел ехать в эту деревню! Но с каждым днем становилось только хуже. Мария начал мерещиться мне на фотографиях, на улице среди прохожих и даже дома. Я стал медленно погружаться в какое-то болезненное оцепенение... Она приходила, начинала расставлять тарелки на столе, что-то говорила... потом я встряхивал головой, и наваждение исчезало. Я снова был один. Что-то неудержимо влекло меня туда, в эту треклятую деревню к этой идиотской девице. В один из таких смутных дней ко мне пришла одна моя старая подруга. После нескольких минут разговора, она посмотрела на меня внимательно и сказала: "Э, брат, да тебя же приворожили! Ну-ка расскажи-ка мне все!" И я начал рассказывать ей то, что вы уже слышали. Она выслушала меня, покачала головой и тихо сказала: "Тебе надо к какой-нибудь бабке, чтобы она сняла этот приворот. А то ты так совсем зачахнешь".
Я листал газеты с объявлениями разнообразных колдунов, к парочке даже сходил. Но ничего не изменилось - либо приворот был слишком силен, либо колдуны городские сплошь шарлатаны. У меня не оставалось выбора. Я поехал к Марии.
Когда я ее увидел, у меня внутри словно что-то взорвалось. Мир расцвел яркими красками, я заулыбался как дурак... Она же встретила меня крайне неласково: "Чего тебе надо, хлыщик? - презрительно сказала она. - Замуж пришел звать?" Не веря себе, совершенно не понимая, что я делаю, я сказал: "Мария, прости меня! Я люблю тебя, выходи за меня замуж!" Мне хотелось заткнуть себе рот, я ненавидел себя за эти слова, но совершенно ничего не мог с собой поделать. Она же стояла, подбоченясь, и радостно смеялась. А мне... Мне было все равно, что она говорит, что делает, мне хотелось находиться рядом с ней, я хотел ее до безумия, я обожал ее... Она вытолкала меня за порог и прокричала вслед: "И чтобы духу твоего здесь больше не было!" Я вернулся в наш дом. Отец уехал по делам в город, так что я был один. Разумом я понимал, что ловить здесь нечего... Хотя о чем это я?! Я в страшном сне не мог себе представить себя женатым на этой деревенской красавице. Однако каждая мысль об отъезде отдавалась таким уколом боли в голове... Да что там, мне каждый шаг от ее дома давался с трудом. Я лежал на диване в нашем доме и старался ни о чем не думать. Мне было плохо. Мне казалось, что если я не буду рядом с Марией, я умру. Если буду - тоже умру. Знакомо вам что-нибудь подобное?
Все сидевшие за столом синхронно покачали головами. Неподвижной осталась только Жаклин. Впрочем, с ней понятно - она тоже когда-то подверглась магической атаке. Остальные же про магию знали только то, что она может быть... Сэр Роберт закрыл глаза и потер руками виски.
- Так прошло несколько дней. Я лежал, тупо глядя в потолок, и ни о чем не думал. Сколько дней - не знаю. Может быть, два, а может - неделю. Несколько раз я порывался встать, снова пойти к дому Марии, чтобы хотя бы увидеть ее... Но я насильно останавливал себя, и возвращался к растительному бытию. В одно из моих пробуждений из небытия, я увидел, что у кровати моей кто-то сидит. Когда я сфокусировал взгляд, я понял, что это Дрюня. Помните, тот парень, с которым я якобы подрался из-за Марии на свадьбе? Он увидел, что я проснулся и начал разговор: "Ты... это... того... Оживай, пожалуйста... Меня к тебе дядька мой прислал..." "Что?" - недоуменно пробормотал я. "Тут такое дело, - Дрюня наморщил лоб. - Тебя бабка машкина присушила. Дядька сказал, что сам ты не выкарабкаешься. Вставай и пошли". Я поднялся с дивана и понял, что одеваться мне не надо, потому что я и не раздевался. Дрюня взял меня за локоть и повел. Шли мы, кажется, долго. По дороге Дрюня сбивчиво рассказал мне, что у Марии есть двоюродная бабка, ведьма. Ее в деревне не любят, но человек она полезный. Хворь какую вылечить, удачу в дом привести... В прошлый раз Машка тоже присушила городского парня. Он умер. Взял и спрыгнул с сарая на вилы. "Сука она, Машка, - подытожил Дрюня. - За деревенского она замуж не хочет, хвостом только крутит, а городские на нее не зарятся". Тем временем мы дошли. Это был большой дом на окраине, добротный такой домина. Дрюня меня шепотом наставлял: "Дядька мой мужик суровый, но ты его не бойся, он тебя сам позвал, значит, точно поможет". "А чем он занимается?" - автоматически спросил я. "Кузнец он, - шепотом же ответил Дрюня. - Хороший кузнец. Ему кладбищенские оградки из города заказывать приезжают..."
Я вошел. В комнате было темно, ставни закрыты. На столе горела керосинка. В дверях меня встретил здоровенный светловолосый детина лет тридцати-сорока с могучими руками и безбородый. Он мрачно взглянул на меня и кивнул на стоящий посреди комнаты табурет. Я сел. Он буркнул: "Рассказывай!" И я снова повторил все то, что сейчас рассказываю вам. Когда я уже почти закончил, он вдруг начал что-то бормотать себе под нос. "Что?" - переспросил я. "Молчи!" - рявкнул кузнец. Я просто сидел и смотрел. Он слегка раскачивался и продолжал бормотать что-то. Я не мог разобрать ни слова. В какой-то момент мне начинало казаться, что лампа горит ярче, потом свет потускнел, а теней на стенах прибавилось... Потом перед моими глазами все поплыло, тут кузнец поднялся со своего стула во весь свой немаленький рост и без замаха, но очень сильно ударил меня в лоб. Я отлетел, ударился затылком об стену и потерял сознание.
Я пришел в себя от голода. Желудок просто судорогой сводило, я такого уже давно не чувствовал. Я поднялся с лавки, еще не понимая, где я и что со мной, и увидел, что на столе лежит буханка хлеба, вареная картошка, несколько яиц и банка с молоком. Нимало не смущаясь, я набросился на все это и сожрал (по-другому даже не скажешь!) за считанные минуты. После этого в голове моей прояснилось, и я вспомнил все. Я огляделся, обошел все комнаты немаленького дома кузнеца, но не нашел никого. Нашел я хозяина дома во дворе, где он отдавал указания двум своим работникам. Он повернулся ко мне и сказал: "Уезжай в город. Ешь побольше. Думай поменьше". Я попытался, было, его поблагодарить, спросить, не нужно ли ему чего, но он не пожелал меня слушать, отвернулся и ушел. Ну и что мне оставалось делать? Я пошел к своему дому.
В этот же день я уехал в город, набирать свои потерянные пятнадцать килограммов. В это же время отец вернулся в деревню, так что разговора у нас опять не получилось. Мне было необыкновенно легко. Я чувствовал себя выздоровевшим от тяжелой болезни. Через две недели приехал отец. У нас был долгий и серьезный разговор. Я не стал рассказывать ему про кузнеца, про ведьму и прочие мистические вещи. Отец у меня скептик, он все равно бы не поверил. Я рассказал, что на сеновале от Марии подхватил сифилис, каковой и лечил все это время. А не рассказывал, потому что стыдно было... В конце нашего разговора отец рассказал всякие деревенские новости. В числе всего прочего он сообщил. что у Марии умерла бабушка. В ту самую ночь, которую я провел в доме у кузнеца...
Мы поняли, что история сэра Роберта подошла к концу. Не знаю, как кого, а мена она просто заворожила. Мне всегда казалось, что в деревне магия - это что-то само собой разумеющееся, привычное... Может быть, и правильно казалось...
- Мда, тяжело же тебе пришлось, - произнесла Энн.
- Какой ужас - бросился на вилы... - прошептала Фиона. - Неужели это возможно? Какая-то бабка поколдовала, а человек умер...
- Никогда не поеду в деревню, - сказал Мигель. - Такое впечатление, что там живут другие люди. Какой-то иной мир...
- Да, - выдохнул Джонатан. - Хуже всего то, что сейчас деревня обманчиво похожа на город. Там есть кока-кола. коммерческие ларьки, электричество... Все кажется привычным и понятным. Но бывает, что некоторым удается увидеть ее настоящее лицо. То, которое скрыто под псевдогородской маской...
- Много мы в этом понимаем, ага, - саркастически проговорил Мигель. -
Каждый день в деревнях бываем, конечно...
Я решила, что пора прервать зарождающуюся пикировку и встала:
- Господа, близится утро. Заседание Ордена Ночного Вторника объявляю закрытым.