Аннотация: Часть I. Разгильдяйство и наказание. Редактор Шульга Елена.
ПАПА -- ЛИЛИПУТ
-- Сашка! Что там опять? -- раздался сердитый голос из комнаты.
Сашка -- малыш трёхлетнего возраста -- стоял возле открытого крана рукомойника и пытался помыть яблоко. Стул, на котором он стоял, был уже весь мокрый, не говоря о самом Сашке. Как это получалось, он не понимал. Открывать кран он научился совсем недавно. Видел, как это делает мама, когда готовит его ко сну. Сначала пытался сделать сам, но не получалось -- крутил не в ту сторону. Но вот теперь, наконец, вода благополучно полилась.
Действительно, зачем уговаривать папу, когда можно это сделать и самому. Так ведь интереснее.
Вода тихо журчала, а Сашка тер яблоко ладошкой и тихо смеялся. Вот здорово, папа сейчас выйдет, а он успеет сам помыть яблоко! Сам!
Папа все не выходил. Хватит или нет? Может, еще потереть? А как заставить воду перестать течь? Эти вопросы бегали в трехлетней головке мальчишки и не давали покоя.
Носились в голове, совсем как его Сильва -- собачка, которая сейчас смотрела на Сашку и тихо поскуливала, как будто почуяв недоброе. А Сашка мыл яблоко и никак не мог понять, почему Сильва так недовольна его поведением.
Сашку часто наказывали за шалости, и Сильва научилась сопоставлять действия маленького человека и больших людей. Сейчас она понимала, что за действиями малыша, который стоял на стуле возле рукомойника, кроется какая-то опасность. Она не могла сообразить, какая, и поэтому решила ретироваться подальше. Чтобы не досталось и ей заодно, как бывало и раньше. Она тихо заскулила и забилась под кухонный стол, где стояла металлическая плетеная корзинка с толстым матрацем. Забравшись туда, она испуганно наблюдала за малышом и ждала неприятностей. А неприятности уже текли струйками воды. Но не из-под крана, где плескался Сашка, а из-под дверцы рукомойника, за которой стояло помойное ведро.
Мальчишка не понимал, почему к звуку журчащей воды, под которой мылось яблоко, прибавился еще один звук -- и тоже воды. Он посмотрел по сторонам и ничего не заметил. Потом положил яблоко на стол и принялся спускаться со стула. Шлеп! Его ноги разъехались на мокром полу, а руки продолжали судорожно цепляться за стул, который опасно накренился. Сашка замер от испуга и понял, что натворил что-то очень плохое. Ноги не выдержали, и мальчик плюхнулся на залитый водой пол. Его плач заглушил скулеж Сильвы, приготовившейся к самому худшему.
-- Что там такое? Сашка, что ты натворил? -- голос отца не предвещал ничего хорошего.
Отец все не появлялся. Лучшее, что мог предпринять Саша в этой ситуации, это замолчать, взять со стола, что возле рукомойника, тряпку и собрать воду. Это он умел. Когда разливал чашку с чаем за столом, то не ждал, когда мама отругает его и станет вытирать, а пытался убрать сам. Это как-то спасало его от наказания. "Наш Саша молодец, сам убирает за собой!" -- говорила обычно в этих случаях мама, а папа сразу добрел лицом, и Сашка понимал, что в этом случае его ругать не будут.
Может, и в этот раз получится.
Было весеннее утро, и свежо пахло цветущей за окнами сиренью. Сами окна по этому случаю были открыты и впускали на кухню ароматы весны, которая подстегивала дачников к выполнению летних обязательств. Вороновы жили со своим трехлетним малышом на одной из дач, так обильно гнездящихся на этом Новороссийском бугре. Перезимовали, спалив все привезенные осенью дрова, и радовались наступившей, наконец, весне. Радовался в данный момент и Воронцов-старший, который сидел за компьютером и резался в "Дуум".
Была суббота, на работу идти не требовалось, а поспать все равно не удастся из-за проказника-малыша, который разбудил через полчаса после ухода жены, потребовав вытереть попку. Просить вынести горшок, естественно, не требовалось -- об этом догадался бы, наверное, каждый, кто глотнул газов во Вьетнаме. Влад там не был, но отчетливо себе представлял, что это такое, тем более, спросонья так резало глаза, что мысли о спасении собственной души и обоняния приходили сами.
"Жаль, что сегодня детсад не работает и Сашка дома, не даст порезвиться за компьютером", -- подумал Влад, с огорчением сохраняя не пройденный уровень.
Нужно было посмотреть, что там сын вытворяет на кухне. Что-то он там притих. Опять, наверное, Сильву мучает. Наберется она когда-нибудь смелости или нет, чтобы покусать Сашку? Как его еще научишь не мучить животных? А может, и сам поймет попозже, ребенок ведь еще...
Влад, потянувшись, вырвался из цепких объятий не очень нового компьютера, который служил ему верой и правдой уже три года. Ох, и затягивает же эта игрушка. А тут еще этот горе-ребенок покоя не дает. К тому же, и покормить его уже пора, причем давно. Да уж, с этим компьютером... Влад открыл дверь на кухню, которую предусмотрительно закрыл Сашка, и вошел в помещение.
-- Саша, ты че, уже кушать хо... -- договорить Влад не успел.
Пол внезапно выскочил из-под его ног, и он только успел увидеть местами затянутый паутиной потолок кухни. Немного помогла хорошая реакция. Но кисть, сжимавшая дверную ручку, не выдержала резкой нагрузки, и пальцы разжались в последний момент. Влад рухнул на залитый водой пол, от которого не совсем приятно попахивало. В глазах потемнело, а уши наполнил гул.
Превозмогая боль в спине, он привстал в луже и посмотрел на Сашку. Тот, улыбаясь, возил тряпкой по полу и не понимал, почему папа лег на пол, да еще так быстро. В воде же холодно.
-- Папа падла?
-- Падла, падла, ты же видла! -- прохрипел Влад, очухиваясь от столь внезапного падения.
Наконец до Влада дошла причина залитого пола, и он, кряхтя, подбежал к рукомойнику, закрыл кран. Вода из бачка почти вся успела перекочевать на пол, предварительно разбавив помои в ведре.
Запах на кухне стоял совсем не весенний.
-- Ты что, балбес, утопить нас захотел? -- ему захотелось тут же схватить ремень и наказать непоседу. Но поблизости ремня не было, да и нужно было торопиться собирать воду, пока она вся не просочилась сквозь доски пола в подвал. Ну и запах же теперь там будет...
Сдерживая рвущееся наружу негодование, Влад схватил малого за ухо и, чувствуя, как вода стекает по ногам, повел сына к двери в комнату, стараясь не растянуться в скользящих по полу тапочках. Сняв с Сашки мокрую обувь, отец легким пинком направил его в угол.
-- Стой в углу и чтобы мне не выходил, пока я буду убирать. Теперь ты наказан на весь день, -- Влад стал стаскивать с себя мокрую майку и шорты. Ох и работы теперь... А проветриваться от этой вони будет еще дольше. Вот и наигрался...
Сашка стоял в углу и никак не мог понять, почему вода оказалась на полу, если она текла в раковину. Стул был совсем немножко мокрый. И с него не могло так быстро накапать на пол, да еще так много. Всхлипывая и завывая для приличия, чтобы папа думал, что он крайне огорчен, Сашка огляделся. Что бы еще помыть? Папа ругался и грохотал тазом на кухне, а мальчику нужно было чем-то заняться в углу. Да и почему в углу?..
Влад уже почти убрался на кухне, когда внезапно потемнело.
"Ну вот, еще этого не хватало!"-- гроза совсем не вписывалась в идиллическую картину теплого весеннего дня. Придется печку затопить, да и одежда теперь долго не высохнет. "Ну хоть копать не придется, можно весь день в "Дуум" играть". В этот момент за окном шарахнуло. Сашка истошно завизжал и выскочил из комнаты.
-- А ну быстро в угол, ты наказан, а то сейчас еще ремень возьму!
-- Не-е-ет, Вадик, там Бабайка!
-- Нет там никого, это гроза, сейчас дождик пойдет.
-- Вкючи све-е-т.
С включенным светом стоять в углу Сашке было намного лучше. Бабайка убежала, и грохот грозы не так пугал.
Когда Влад собрал всю воду с пола и, основательно вытерев его, вернулся в комнату, то к своему ужасу обнаружил, что экран монитора погас, а табло на системном блоке светится каким-то тусклым светом. "Ну все, хана компу, с вашими грозами..." -- винить было некого.
Весь день прошел в попытках исправить блок питания. Реабилитированный Сашка всеми силами пытался помочь папе, подавая отвертки и обжигая пальцы о паяльник. Несколько раз получил по шее за рассыпанные винтики, болтики, канифоль и все, что плохо лежало. Пока выпаивались сгоревшие элементы, в голову Владу пришла запоздало-умная мысль, что все электроприборы горят во время грозы из-за отсутсвия заземления. В короткий срок заземление было выдумано, и к толстой медной шине, отведённой за окно, Влад болтом прикрутил провод, который в свою очередь был прикручен к корпусу компьютера.
-- Ну вот и все, Сашка, теперь нам гроза нипочем.
-- Ничём?
-- Ну да...
Нужно было что-то сказать, чтобы не оставить ребенка без ответа. Да еще и угадать, чтобы невпопад не получилось, а то будешь засыпан вопросами по самую макушку.
Ну, теперь можно и в "Дуум" погонять. Влад с облегчением свалился в кресло и, не удосужившись прибраться в комнате, принялся освобождать неведомые подземелья от жуткой нечисти. Не успел он как следует разогреться от пышущего жаром пулемета и плазменной пушки, как радостным лаем Сильвы было объявлено, что "наша мама пришла".
Сердце у Влада екнуло от дурного предчувствия: придется сочинять очень правдоподобную историю, которая докажет, что вовремя приготовить кашу ребенку было абсолютно невозможно.
-- Что это такое, Владик?! -- предчувствие начало сбываться. -- Я же тебя просила! На тебя невозможно оставить ребенка. Посмотри на него, почему он весь черный? А руки... А ты за своим дурацким компьютером. Ты его кормил?
-- Кого, компьютер? -- Влад решил быть твердым до конца.
-- Ребенка, дурак.
-- Сама дура, в дурака я тебя чаще обыграю, а компутер и подавно, -- Влад решил срочно сменить тему.
-- Да пошел ты со своим компьютером. Я его когда-нибудь разобью.
С этими словами Светлана вошла в комнату, и Влад понял, что продолжение перепалки сейчас выйдет из-под контроля.
За их недолгую совместную жизнь он убедился, что перепробовал массу вариантов выхода из подобной ситуации. Но еще практически ни разу не получалось загладить свою вину по горячим следам. Каждый раз он корил себя, что садясь за компьютер, он напрочь забывал о существовании окружающего мира и полностью погружался в свой - виртуальный. Может быть, если бы не компьютер, то он давно бы тратил деньги только на горячительные напитки. На этот раз он решил пустить все на самотек, ему уже надоели придирки жены и скандалы по каждому поводу. Пускай даже по его вине.
Он опустил глаза на заваленный его "сокровищами" пол и вымазанную всевозможным пачкающим составом дорожку.
-- А это что? -- в доказательство его мыслей взвизгнула Светка. -- Как мне теперь ходить прикажешь? Летать, что ли?
-- А ты умеешь? -- съязвил муженёк в свою очередь. -- Ты что, пешком на бугор поднималась? Такая взбалмошная пришла.
-- Не твое дело, а ты сейчас полетишь со ступенек вместе со своим компьютером! -- неожиданно Светка затихла и уставилась на черное пятно посреди дорожки. Следующий ее визг, наверное, услышали за перевалом. -- А это что? Ты сжег своим паяльником мамину дорожку?
-- Тише ты, зайцев на горах распугаешь! -- прикрывая уши руками, стал оправдываться "виновник торжества". -- Совсем не сжег. Это Сашка паяльник схватил. Пока орал, я не заметил, что он упал на дорожку.
-- Так ты еще и ребенка искалечил! Сашенька, покажи ручки, что с тобой этот придурок еще сделал?
Сашка с гордостью показал замазанный зеленкой палец.
-- Боит пасщик.
-- Я знаю, мой золотой!
Влад скорчил рожу за спиной жены и с удовольствием отметил, что предатель понял угрозу.
-- Папа угал мея, -- предательская ручонка указала на место временного заключения, коим был недавно угол.
-- Тебе невозможно ребенка доверить. Я завтра у мамы его оставлю. А ты можешь хоть до смерти затрахать свой вонючий компьютер.
-- Ему это не грозит. А без тебя как-нибудь и обойдусь.
-- Ну и иди спи в другой комнате, -- Светка помедлила, соображая, как продолжить перепалку, и вспомнила странный запах на кухне. -- А почему на кухне вонь стоит? Ты что помойное ведро разлил?
-- У Сашки спроси.
-- При чем здесь ребенок? Ты, по-моему, здесь был. Когда ты ребенка в последний раз кормил?
-- Ну-у...
-- Все понятно. Саша, ты хочешь кушать?
-- Да! -- предатель так яростно закивал головой, что Влад испугался, как бы не пришлось отвечать ещё и за его голову. Определенно: Сашка его любил, но только когда они были вдвоем. Все остальное время было посвящено мамочке.
-- Ну ладно, Санек, я тебе еще это припомню, -- папа строго пригрозил пальцем.
-- Не надо мне ребенка запугивать. Не можешь с детьми, так и скажи. И прибери здесь, чтобы я не спотыкалась. Ходить невозможно.
-- А ты летай, кажется, сама собиралась.
-- Заткнись.
-- А ты мне рот не затыкай, дура.
-- Сам дурак, и мамочка твоя такая-же.
-- Ты мою мамочку не трогай, она нам дачу купила, забыла как со своей гавкалась, когда у них жили. Приятно было? А с сестрой как общую кухню делили, забыла?
-- Я со своей мамой не гавкалась, не собака, а твоя когда в последний раз за внуком смотрела? Вспомнить не можешь? И не вспомнишь.
-- Они, по-моему, дальше живут, чем твои. Сама говорила, что туда неудобно ребенка возить.
-- А она предлагала?
-- А ты спрашивала?
-- Да пошел ты.
-- Пошла сама.
Светка выскочила на кухню и хлопнула дверью. Влад не справился с кипящим адреналином и выскочил следом.
-- Дверьми не хлопай, ремонтировать не тебе.
-- А когда ты что-нибудь тут делал, кроме своего компьютера? Тебя ничего не заставишь делать.
Это была правда, и аргументов у Влада не нашлось.
-- А сама что, кроме еды и стирки, делаешь? -- нужно было спасать репутацию.
-- Помимо этого еще и убираю в этом хлеву, в отличие от некоторых свиней, которые только и могут, что свинячить.
-- Сама свинья, дура.
-- Заткнись дурак.
-- Да пошла ты.
-- Сам пош...
Договорить Светка не успела, кулак Влада пришелся ей по челюсти, и она осела на пол зарыдав.
Влад хлопнул дверью и бухнулся за компьютер. Не успел он продолжить игру, как в комнату ворвался разъяренный комок нервов. Да еще и со шваброй.
-- Я его сейчас разобью!
-- А он тут при чем? Успокойся, а то я успокою! -- Влад стал на пути у Светланы, которая своей шваброй норовила вдребезги разнести монитор.
Светка попыталась стукнуть Влада вместе с его компьютером, но попала только по его руке, вовремя поставленной на пути к цели. Влад вырвал оружие из рук жены и отшвырнул ее на диван, не боясь, что она поранится, падая. Но Светка была не лыком шита и, расплескавшись по дивану, театрально разревелась.
Вечер был испорчен, и Влад сорвал зло на швабре, приставив ее к стене и прыгнув на нее. Она оказалась на редкость прочной, и сломать получилось только со второй позорной попытки. Каратист он был неважный.
* * *
Адреналин потихоньку улетучивался, но играть не было желания, и Влад сидел невольно прокручивая события недавних минут. Светка выплакалась и, хлопнув дверью, пошла укладывать ребенка. Компьютер компрессировал от нечего делать ненужные файлы. Назавтра намечалось свободное воскресение, появилась возможность выспаться без бедолаги-ребенка, и теперь можно было сидеть за компьютером хоть до пяти часов утра.
Чтобы освежиться, Влад вышел во двор и остановился, завороженный прекрасным зрелищем. Был тихая весенняя ночь. Звезды, благодаря чистому, прозрачному воздуху на высоком бугре над Новороссийском, казалось, опустились так низко, что можно было достать их рукой. Очарованный, Влад постоял немного, вглядываясь в безоблачную бездну, которая, казалось, манила, звала к себе. Если долго смотреть неотрывным взглядом на звезды, то приходит ощущение, что можно различить, какие звезды дальше, а какие ближе к Земле.
Вдалеке громыхнуло, и повеяло холодком. Намечалась еще одна гроза. "Ну, теперь я застрахован надежным заземлением". Влад облегченно вздохнул, вспоминая арматурину, которую ему, программисту, с помощью кувалды и "такой то матери" пришлось вбивать в бетон.
-- Это тебе не на кнопки давить, -- озябнув, он вернулся к компьютеру и услышал, как первые капли застучали за окном. По усилившемуся стуку он догадался, что гроза пришла нешуточная. В довершение его размышлений громыхнуло так, что Влад подумал, не выключить ли от греха подальше машину. Но прерывать компрессацию диска не хотелось, благо, что оставалось всего ничего...
Громыхнуло и осветило комнату. Влад встал, выглянул в темное окно. Где-то вдалеке мелькали трещины в небе, а с крыши лились потоки воды. "Ну точно, подвал будет полный", -- думать о вычерпывании ледяной воды не хотелось. Залюбовавшись всполохами на небе, Влад не заметил, что оперся рукой на шину заземления.
Следующий всполох мелькнул совсем близко, и тишину разорвал грохот артиллерийской батареи, которая, казалось, стояла прямо во дворе. Молния попала в высокое дерево на соседнем дворе. Из-за своих размеров оно приняло на себя удар молнии. Влад с выпученными глазами наблюдал, как под деревом возник светящийся шар размером с теннисный мяч. Шарик сунулся в одну, потом в другую сторону и уверенно направился в сторону окна, за которым спрятался оторопевший Влад. Шаровая молния стремительно приближалась и уже на подходе к дому взорвалась с оглушительным треском. Последнее, что успел почувствовать Влад, это раскаленная шина под рукой и огромная искра, соединившая его и компьютер...
* * *
Очнулся он от дикого ощущения, что весь мир навалился на него и придавил своим чудовищным весом. Казалось, что на каждую клеточку давит целый Маркотхский хребет. С трудом приподнявшись, Влад огляделся и понял, что темнота вокруг означала только одно -- перегорели пробки. Пошатываясь от непривычного ощущения, Влад сделал пару шагов к предполагаемой стенке и не нашел ее... Страх холодным ознобом выступил на спине.
"Это что еще за прикол?" -- Влад растерянно огляделся, всматриваясь в темноту. Было тихо, это означало только одно: гроза благополучно прекратилась и до утра будет спокойно. Постепенно стали всплывать смутные воспоминания о событиях, предшествующих его странному состоянию. Гроза, молния, затем еще и шаровая молния, жуткий грохот, а затем боль в левой руке. "Может, мне все приснилось?" Но боль в левой руке мгновенно помогла полностью освежить все последние воспоминания. На ладони четко прощупывался вздутый след от раскаленной шины заземления.
"Ну ничего себе я припаялся! -- Влад попытался успокоить усилившуюся боль, размахивая рукой во все стороны. -- Лучше бы не вспоминал -- не начала бы болеть. Да где что? Куда все подевалось? "
Он сделал еще пару неуверенных шажков в сторону предполагаемой преграды и, не найдя ее остановился, испытав одновременно животный ужас.
Кругом ничего не было. Только пружинистый пол под ногами. Хотелось, чтобы это наваждение немедленно исчезло и вернулась обыденная реальность. Пусть со скандалом, который разразился накануне, с непослушным ребенком и со всеми остальными проблемами, которые сейчас показались детской забавой по сравнению с ужасом, который, казалось, насквозь пропитал мокрую от внезапного пота рубашку.
Влад немного попрыгал, как бы приспосабливаясь к новой реальности, и подумал, что пол, вроде как, весь подпружиненный. Эту напасть можно было осмыслить только с помощью дневного света, а его, как назло, неизвестно когда можно было дождаться. Влад сделал еще несколько неуверенных шагов, лихорадочно соображая, куда его могло занести, как вдруг вспышка сверхновой буквально ослепила его.
"Вот гады, наконец-то свет дали, чтоб их... -- стараясь как можно быстрее привыкнуть к неожиданной перемене освещения, он тер что было силы глаза и лихорадочно промаргивал, опустив голову и защищаясь от яркого источника света. -- Значит, дело не в пробках, на станции что-то случилось... Да это и не удивительно: так шарахало..."
Похоже, он оказался где-то на открытом месте. Вдалеке шумело и трещало, как будто работал какой-то завод. Потом завыло на высокой ноте и затихло. Но шумело по-прежнему. Этот звук что-то напомнил...
Надеясь побыстрее отыскать привычную обстановку, Влад, наконец, поднял голову и от неожиданности присел. Он не поверил своим глазам и стал еще сильнее тереть их: он стоял на краю обрыва...
Мысли путались, и не находилось никакого разумного объяснения, почему он очутился в этом непонятном месте. Оглядевшись, Влад неожиданно увидел на горизонте возвышавшуюся громадную скалу, напоминавшую что-то до боли знакомое.
На ее черном гранитном торце были выведены огромными белыми буквами слова:
"Non-System disk or disk error
Replace and press any key when ready"
Владу вдруг показалось, что догадка долбанула его большой кувалдой по макушке, отчего в глазах потемнело, и он, почувствовав ужасную слабость в ногах, опустился на мягкий пол...
В общем, все стало ясно, как день. Под ногами был не пол, а ставшее вдруг гигантским кресло, которое подарила ему его любимая теща. Скала вдалеке была его дорогим компьютером, который возвышался над ним, как большой горный перевал. Он огляделся и узнал вдалеке диван, как противоположный берег огромного каньона, на другой стороне которого он сейчас находился. Ковер на стене заполнил весь горизонт, а далеко "в облаках" (Влад вдруг подумал, что как раз облаков и не хватает в сложившемся пейзаже), терялись подвешенные к стене над ковром книжные полки.
"Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой
То мне страшно, то мне грустно, то теряю я покой, ой, ой, ой, ой"
Эта мелодия стала барьером на пути к помешательству, на грани которого был Влад. Он метался по креслу, отталкиваясь от мягкой спинки, которая была теперь отвесной стеной, и несся вприпрыжку в противоположную сторону. Добежав за несколько прыжков к обрыву, он останавливался, как будто передумав прыгать через пропасть на диван, и несся обратно, по пути напевая под нос...
"Нет, нет, этого не может быть, это мне снится, это сон, жуткий сон. Я сейчас проснусь... Нет, я сейчас прыгну и проснусь. Я всегда так просыпаюсь, когда снится кошмар. Это все из-за скандала. Нервы не выдерживают, даже во сне. Что же делать, прыгать или нет? Страшно..." Добежав в очередной раз до края "обрыва", Влад упал, прекратив бесполезную беготню. Он чувствовал неимоверную силу, которой хватило бы на недельную беготню, но хотелось наоборот - почувствовать, наконец, знакомую усталость. Сон не проходил, да и перестал он верить, что это сон. Оставалось только немыслимым образом привыкнуть к этой новой невероятной действительности.
Нервы не выдержали, и он заплакал, как его Сашка, по-детски колотя руками по мягкой обивке гигантского кресла. Хотелось покончить с этим кошмаром, прыгнув головой вниз с обрыва. Что будет, когда проснется жена и ребенок? В лучшем случае -- обморок, в худшем -- подумает, что крыса, и прибьет словарем Ожегова. А потом за ноги выбросит в форточку или отдаст Сарику, который с благодарным урчанием примет такой деликатес. Кстати, теперь он обязательно припомнит все обиды, причиненные его многострадальному хвосту. Да и другим частям тела -- тоже. В общем, после длительных раздумий дальнейшее существование показалось Владу полным абсурдом.
Влад подполз к обрыву и свесился вниз головой. Оставалось только подтолкнуть свое тело и зажмуриться...
Внезапно раздался грохот, и огромная скала отъехала в сторону. Это была гигантская дверь, а за ней появилась не менее огромная женщина в ночной сорочке. Протирая глаза, она, вопреки его ожиданиям, не испугалась незнакомой обстановки, а подошла к компьютеру и, пророкотав: "Этот гад даже ночью не дает покоя", выключила компьютер-монстр, затем, протопав так, что, казалось, задрожала вся земля, подошла к выключателю -- и стало опять темно, хоть глаза выколи. Раздался очередной мерный топот, скала-дверь раскатисто грохнула.
Стих последний скрип-грохот в соседней комнате, и Влада охватила чудовищная тишина. Даже в ушах зазвенело. "Да это же Светка была! -- Влад вдруг почувствовал такую жалость к выросшей за ночь Светке, что чуть опять не заплакал: -- Как же я ее теперь кормить буду? А сына? А собаку, кота?!"...
Внезапная догадка осенила его. Это не комната увеличилась и не дом, и не весь мир внезапно стал больше в сто раз. Это он, Влад, стал почему-то таким маленьким, как крыса. И, скорее всего, это произошло, когда шарахнуло шаровой молнией. Ладонь тоже отозвалась на догадку, ее защипало болью. А искра, которая вышла через него к компьютеру, каким-то не поддающимся современной физике способом, считала информацию с него о компрессации данных и сжала Влада до таких смешных размеров, удалив все повторяющееся-лишнее в его "личной информации". Значит, осталось, все то, что не повторяется. А является сугубо личным и индивидуальным. Мало приятного в такой догадке. Не больно-то он индивидуален. Маловато своего носил с рождения...
От этих мыслей опять стало грустно, и Влад уселся на покрывало, ставшее целым полотном очень грубого пошива, и принялся обдумывать свое новое положение, стараясь различить знакомые очертания обстановки в темноте ночи.
* * *
Влад очнулся от жуткого скрежета. Казалось, визжали сами небеса. Потом гулко шлепнуло и заурчало.
"Сарик! -- мелькнула в голове ужасная мысль. -- Все кончено!". Кот пришел со своей ночной прогулки и залез через форточку. Влад забился под край накидки кресла, которая была толще его ноги, и перестал дышать. Если кот его увидит, то не найдут даже тапочек.
Кот, по своему обыкновению, прыгнул на кресло, которое отозвалось бы камнепадом, будь оно горой.
Покрутившись, животное затихло, шумно дыша.
Маленький человечек трясся от страха в углу кресла и молился, чтобы кот поскорее захотел жрать и убрался восвояси. Но, по-видимому, он поохотился в огороде на полевок и теперь свалит нескоро.
Внезапно -- видимо, от пыли за накидкой -- Владу жутко захотелось чихнуть. Он закрыл лицо ладонями и изо всех сил замотал головой, прогоняя предательский чих. Кажется, ему это удалось, но как только он убрал руки, нос его предал. Он так громко чихнул, что, кажется, колыхнулась стена-накидка. От страха Влад даже присел. Кресло зашевелилось. Послышался скрип, и затем он почувствовал жуткую вонь. Так могло пахнуть только из кошачьей пасти после десятка полевок.
"Я буду одиннадцатой..." -- Влад забился как можно дальше под накидку.
В просвете между спинкой кресла и накидкой показалась гигантская лапа, которая пыталась его достать. Померещилось, что в темноте даже блеснули когти. Потом накидка подалась, и в образовавшуюся "пещеру" заглянула огромная морда его любимого кота.
Оставался лишь один шанс. Набрав полную грудь воздуха, Влад заорал:
- Сарик, брысь!
Морда послушно исчезла. Видно, кот не ожидал, что крыса может издавать звуки, напоминающие голос хозяина. Оставалось только воспользоваться замешательством кота. Влад высунулся и снова заорал:
-- Сарик, кис, кис! - и тут же осекся.
Сарик послушно подошел и заурчал.
-- Сарик, ты че, узнал? -- кот заурчал еще громче. Похоже, животное не спешило вымещать прошлые обиды за тыканье мордой в позорные дела.
Влад набрался смелости и осторожно, чтобы не рухнуть в пропасть, вышел, как тореадор к своей судьбе. Кот подкрался и осторожно, недоверчиво обнюхал его. На самом деле он был и не таким огромным, как показалось в самом начале. Ну, выше хозяина вдвое... ну, может, втрое. В темноте особо не разглядишь. Глаза не кошачьи.
Влад обнял, насколько позволяли широко раскинутые руки, рыжую шерсть любимого кота и целиком погрузил в нее голову. Кот послушно рухнул на бок.
-- Ты меня простил, Рыжий! - Влад почесал обеими руками шею слоноподобного кота.
По крайней мере, все складывалось не так уж плохо.
Утром, еще не успело как следует посветлеть в комнате, как кот отправился по своим делам, на прощание муркнув ревом реактивного двигателя над ухом хозяина-мыши. Этого хватило, чтобы напрочь прогнать остатки безмятежного сна в объятиях простившего все кота.
Влад сел по-турецки, и, подперев голову руками, с тоской задумался. Вспомнил вчерашнее перевоплощение и решил, что самое лучшее в сегодняшней ситуации -- это то, что его не съел любимый кот. По-видимому, животному было все равно, каких размеров его хозяин. Может, в таких пропорциях ему даже выгоднее. Не будут тыкать мордой. "Да-а, а ведь мог и меня в отместку ткнуть куда-нибудь..."
Через некоторое время под форточкой опять жутко заскрежетали по стеклу кошачьи когти, и, приоткрыв мордой полузакрытую форточку, на подоконник рухнул Сарик. И -- ужас! В зубах он держал полуживую мышь. Она слабо подергивалась, из пасти выступала капелька крови.
Кот с урчанием выложил угощение перед хозяином. От мыши неприятно пахло, впрочем, как и из кошачьей пасти.
-- Спасибо, Сарик! - как можно громче поблагодарил хозяин-мышь. Он совсем не представлял, как отказаться от угощения, чтобы не обидеть кота.
Кот сидел рядом, с надеждой следя, как хозяин будет разделываться с угощением. Хозяин поступил благородно. Он взял мышь за хвост и подтащил к своему большому коту.
-- Сарик, кис-кис! Это тебе...
Кот, не веря своему счастью, схватил мышь и прыгнул на пол.
"Да уж, хорошо, что не крысу поймал, я бы ее не поднял".
Прошло еще некоторое время. Совсем рассвело, и пора бы было подумывать, как спуститься с кресла-горы. Но вдруг раздался оглушительный звон будильника в соседней комнате. "Все, вот теперь точно конец! Сейчас выйдет Светка и первым делом схватит словарь Ожегова, на котором уже были нарисованы восемь звездочек - с мышами Светка расправлялась мастерски, не забывая после каждого "выноса тела" рисовать фломастером знак победы.
Влад сиганул было под покрывало, но поздно: дверь-скала с шумом распахнулась, и в помятой сорочке с сонными глазами показалась жена-гигант. Первым делом она оглядела комнату. Не найдя там мужа, она бросила беглый взгляд на кресло и, увидев ныряющее под покрывало существо, истошно завопила:
-- Мышь, стерва! Сарик, ты где, гаденыш?! Я что, их сама должна ловить?! - с молниеносной реакцией была схвачена мышебойка-Ожегова, и Влад приготовился почувствовать боль раздавленных костей. Он зажмурился, перед взором пронеслась вся его короткая жизнь.
Но вдруг кресло заскрипело, и он услышал победоносное "р-р-мяу" своего кота. Тот, чудом увернувшись от увесистого словаря, как пуля бросился на выручку хозяину. Схватил его мертвой хваткой за рубаху и прыгнул на пол. У Влада потемнело в глазах. Таких американских горок он еще не видел. Если бы был сытый, то расплескал бы все, что ел. Словарь слегка задел многострадальный хвост спасителя и с оглушительным хлопком опустился на то место, где в углублении покрывала пытался спрятаться хозяин-мышь. Кот едва не потеряв равновесия и не выронив "добычу" кинулся на кухню.
-- Тварь рыжая! Раньше не мог позаботиться, только и привык жрать и спать! Жаль, по тебе не попала! - разочарованная тем, что девятую звездочку ей не рисовать, хозяйка поставила словарь-мышебойку на место и отправилась на кухню готовить завтрак.
Тем временем Влад знакомился со своей собакой Сильвой, куда и притащил его за трещавшую по швам рубаху спаситель-кот. Та, по своему обыкновению, лежала в металлической корзинке под кухонным столом, самостоятельно укрывшись куском теплого пледа, из-под которого торчал только ее нос и обрубок хвоста -- все, что осталось от купирования в собачьем детстве. Чистокровная сука карликового пинчера верой и правдой служила в роли живого звонка. Чуяла не только пьяные дебоши соседей, но и различала, кто подходит к калитке, чтобы по голосу различить своих от чужих и тоном лая дать понять, кто пришел. К очередному удивлению хозяина, она сразу узнала кормильца, хоть и изрядно "похудевшего", болтавшегося в зубах любимца-кота, и, миролюбиво обнюхав гостя, завертела хвостом, а потом, негромко заскулив, пустила беглеца под плед. Где, вымотанный болтанкой в острых зубах, хозяин и затаился.
Вслед за негодником-котом на кухню, громко бухая по ходившему ходуном полу, вышла хозяйка.
-- Ну что зараза, сожрал? - раздосадованная неудачной охотой, Светка презрительно посмотрела на облизывающегося кота. - Все б тебе только жрать да жрать. Огород бы лучше копал. Весь в папочку! Где этот придурок ходит, к мамочке своей, что ли, убежал? То не добудишься, то на тебе - в воскресенье засветло пропал. Постой! Какой засветло, его же уже ночью не было... Я ж компьютер дурацкий выключала. Сволочь, он же мне еще и швабру сломал. Жаль что не ногу себе.
Она принялась готовить завтрак, а Влад тем временем размышлял, как бы поступила Светка, если поняла бы, каким он стал. Компьютера ему больше не видать. Жрать борщ придется ладошкой, хлеб рвать обеими руками. А к чесноку лучше и не подходить... Да и вспомни она хук справа -- утопит его нечаянно в тарелке борща, накрыв сверху ложкой. Хотя и тарелка-то ему будет едва по пояс. А может, невзначай просто сунет вместе с тарелкой каши в микроволновку -- и поминай как звали. Сарик вряд ли разбираться будет. О сексе и речи быть не может... Он вспомнил недавний фильм "Кинг-Конг". Да, обезьяна была более миролюбива и преданна. А эта -- боевые вертолеты просто словарем прихлопнет. Хотя в случае Влада - весь мир теперь против такого создания, как он...
Сильвы выбралась из своей корзинки и попросилась во двор, предварительно прикрыв пледом хозяина. Собака она была умная. Вернулась она, поскребясь предварительно по двери когтями, с костью в зубах, предусмотрительно зарытой во дворе под виноградной лозой. Это было ее любимое место схрона продуктовых излишков. Влад и в этом случае, чтобы не обидеть гостеприимное животное, сделал вид, что принял угощение -- и тут же вернул счастливой собаке. Та, не долго думая, принялась с оглушающим скрежетом грызть перемазанную землей аппетитную кость, на которой еще виднелись потемневшие кусочки мяса. Запах был далеко не приятный, но Влад уже сумел адаптироваться к новым ощущениям.
У него обострились слух и обоняние. В темноте видеть он не научился, но, похоже, пропорция веса к силе у него изменилась. Если бы был посмелее, то с кресла, похоже, и сам бы прыгнул. В реальной ситуации всего-то как четвертый этаж.
"Жизнь налаживается", -- думал Влад поднося ко рту сухарик "Кити-Кета", по размерам похожий на порядочную булку. Попади такая по голове - забудешь, кто ты, и надолго. Незаметно выбравшись из собачьей лежанки, он подкрался к кошачьей миске с молоком, превозмогая отвращение, стараясь не касаться жирных краев, зачерпнул пригоршню густой белой жидкости и с жадностью напился.
"Ваще... так даже неплохо, только если ночью крыса не утащит. Та делить лежанку не станет, сразу голову отгрызет, - он лег обратно, под плед Сильвы, спрятав ноги под ее теплую шерсть и стал наблюдать, как его женушка маячит на кухне. Снизу открывался очаровательный вид на ее шикарные ноги, мелькавшие под коротким халатом. - Да, добраться до них теперь будет непросто".
-- Мама, я покакал! - истошно заорал Сашка.
-- Ну вот, вечно не вовремя... -- Светка грохнула чем-то на столе и с шумом понеслась в комнату, откуда стелились по полу не совсем приятные запахи. Оказывается, на полу их различить легче, недаром Сильва прятала нос под плед раньше, чем Сашка просил его подтереть.
Со стула выглянула и мявкнула голова Сарика. Кот смотрел на хозяина осуждающе.
-- Да ладно тебе, зыркаешь! Я, что ли, виноват? - пропищал из-под пледа Влад. - Сам тут фильтрую...
Вскоре на кухню протопал Сашка, первым делом заглянул к Сильве и грубовато погладил ее. Папу он не заметил. Тот забился под брюхо своей собаки и затаился там, вдыхая ароматы собачьей шерсти. Благо, что аллергия на нее отсутствовала напрочь. С котом произошла та же экзекуция, и Сарик, недовольным мявком откликаясь на жестковатые потискивания маленького хозяина, покосился со стула вниз, на Сильву, под которой, он догадывался, прятался Влад. Тот прыснул от смеха, глядя, как Сарик пытается сделать довольную мину, иначе (тот понимал) будет еще хуже. Достижением эффекта благодарного животного он считал мурчание, которое на этот раз незамедлительно последовало. Сарик был котом неглупым.
-- Саша, посиди, маленький, один, я сей час в магазин сбегаю. Не знаю где твой папаша шляется...
Папаша высунулся из-под собаки и пригрозил кулаком великанше. Чисто театральным жестом, чтобы убедить самого себя и собаку с котом, которые удивленно смотрели на гнома-хозяина, что он еще что-то тут значит.
Выбравшись из-под стола, Влад направился к собачьей миске с водой. После жирного молока он хотел нормально напиться. Пить хотелось еще там, на кресле. Как же приятно окунуть голову в воду и освежиться! Он набрал полные пригоршни воды и облился. Сразу посвежело. От воды пахло не совсем свежим, но это уже мелочи.
Внезапно над головой у него потемнело, истошно завопил Сарик, прыгнув на пол, заскулила Сильва, и Влад ощутил, как его, застав врасплох, схватили поперек туловища. "Это конец!" -- промелькнуло в голове неудачливого конспиратора. Он резко взмыл в воздух и оказался чуть ниже уровня стола. Напротив расплывалось в счастливой улыбке лицо сына. "Конец будет мучительным", -- Влад представил себе, как сын вспомнит все свои обиды. Углом он не отделается. Утопит в горшке? Оторвет голову? Ну, это менее мучительно. Куда он несет его?
-- Нет! -- истошно завопил пленник. - Сашка, это же я, папа! - ребенок нес его к картонному замку, который склеил вместе с мамой.
-- Дом! - радостно провозгласило чадо и запихнуло папашу головой в единственное окошко, которое было чердачным окном этого замка.
-- Сашка! - эхом отозвалось картонное помещение.
-- Дом! - ответил Сашка.
-- Сынок! Это же я, твой папа! - Влад колотил руками и ногами по серому картону, который гулко отзывался. Замок ходил ходуном. Склеен он был "моментом", и найти щель или выступ, чтобы выбраться через единственное отверстие, было практически невозможно, несмотря на относительно большую силу, которой сейчас обладал Влад. Если бы был хоть перочинный нож!
-- Дом! - сказал напоследок Сашка и пнул его ногой. Влад покатился по картонному полу и больно стукнулся головой о противоположную стену.
"Хорошо, что не фанерный купил!" -- он поднялся и еще раз огляделся.
Камера предварительного заключения оказалась на редкость просторной, сухой и практически без запаха. Клей за пару месяцев успел основательно выветриться, иначе бы Влад стал токсикоманом.
-- Дом! - еще раз услышал он и инстинктивно бросился на шершавый пол. Удара не последовало. Вместо этого Влад почувствовал, что камеру бережно подняли и понесли.
"Утопит! -- мелькнуло в его голове. -- Сейчас вынесет во двор и бросит в бочку с водой!"
Вместо этого камеру поставили. Он не мог понять, где находится. Но то, что он не летит кубарем, уже радовало. Пленник отошел к противоположной стене от единственного отверстия в крыше и посмотрел наверх. Из окошка пробивался свет, и было видно, что он находится не на улице. По крайней мере, не простудится холодной ночью. Хорошо хоть напиться успел. Когда еще случай представится...
-- Саша! Ты куда свой домик запихнул? - Светка примчалась запыхавшаяся из магазина и сразу принялась наводить порядок. - Ужас, успел все разбросать, невозможно одного оставить ни на минуту! Как ты умудрился домик на холодильник поставить? Ты же мог упасть!
Влад приготовился полететь вместе со своей камерой предварительного заключения на пол или -- в худшем случае -- со ступенек, но шум постепенно переместился в соседнюю комнату и стих. Сашку уложили спать. Через некоторое время холодильник качнулся, и рядом послышалось урчание. Кот попытался было поскрести когтями картонную стенку, чтобы вызволить хозяина-мышь, но картон не поддавался. Бросив гиблое занятие, Сарик вылез через форточку, и на кухне все стихло, было только слышно, как вдалеке, одна за другой, по дороге на Широкую Балку проносятся машины.
* * *
-- Па! Дом! - проснувшись, Сашка первым делом пошел проверить состояние заключенного. Поставив табурет, он забрался на подоконник, оттуда дотянулся рукой до картонного домика и постучал ладошкой. Ответа не последовало. Недолго думая, Сашка взял со стола ложку и что есть силы забарабанил по крыше домика. Тишина.
-- Сашенька, ты что уже проснулся, мой маленький? Что ты там делаешь? Ты же упадешь!
-- Па, дом! - погрозил ложкой в сторону дома Сашка.
-- Нет, этот домик мы с тобой сами клеили, папа даже помогать не стал. Он же у тебя помешанный на компьютерах. Вот пускай и женится на них - нам он с тобой не нужен.
-- Да уж, кому я теперь нужен, -- пробубнил Влад, с трудом слыша себя от звона в ушах после дружественной побудки ложкой.
-- Па, дом, я, ам-ам! - Сашка без устали махал в сторону дома ложкой. По-видимому, он понимал, что даже заключенного папашу нужно кормить.
-- Сейчас, сыночек будем кушать, успокойся. Папа есть не будет, он, наверно, у родителей наестся.
-- Ну, спасибо на добром слове! - Влад с досады пнул ногой картонную стену.
-- Что это, Саша? Ты слышал?
-- Па, дом, - Сашка предательски указал на возвышающийся над холодильником картонный замок.
-- Нет, Саша, это мыши. Надо гнать этого глупого кота, самой приходится их отлавливать, все продукты уже поперепортили. Житья от них совсем нет, нужно в СЭС обращаться, один бы раз все протравить -- и спокойно жить будем.
Владу стало совсем тоскливо. Если будут травить дом, то вряд ли о нем позаботятся...
Вскоре кашка и аппетитные бутерброды разнесли по кухне ароматы, от которых у Влада едва не начался заворот кишок. Он слонялся по камере и злился, что не может даже отвлечься от еды за компьютером, как обычно у него получалось. Чтобы его дозваться до стола, Светке иногда требовалось выкручивать пробки, что нередко заканчивалось скандалами. Пол вибрировал от включившегося холодильника, и сидеть на нем было неприятно.
Стук ложек стих, заключенный услышал шум воды - Светка принялась мыть посуду под рукомойником. Холодильник затих, и Влад с облегчением уселся на пол, прислонившись к шершавой стене. Внезапно послышался шум, внутри домика потемнело и сверху с гулким шлепком плюхнулась кучка каши, объемом с добрую кастрюлю, вслед за нею последовал кусок хлеба и сыра. Последний попал в кучу каши и вывернул сноп густых брызг, которые разлетелись по стенам и попали на заключенного.
-- Каша, Па! - звук стукнувшей по крыше картонки ложки походил на гром среди ясного неба и отозвался звоном в ушах Влада. Сашка был прирожденный надзиратель. Умереть от голода он не даст.
Злиться не было смысла, Влад бросился поглощать тюремную еду.
* * *
-- Тук-тук, есть кто живой? - пророкотало в приоткрытую входную дверь.
-- А, ма, заходи! - Светка успела занять ребенка и давно ждала, что придет ее мама.
-- Где мой зять? Я ему пивка купила, - Влад от досады сплюнул на пол, хотя с него еще не раз придется есть. Очень хотелось пить, а напоминание о холодном пиве окончательно вывело из себя.
-- Не знаю, где он, мама. Мы вечером поругались, он меня избил и ушел. Наверно, у своих отсиживается.
"Она первая начала..." -- хотел, было вмешаться виновник, но передумал. Предстать перед тещей в таком виде совсем не входило в его планы.
-- Ну что вы вечно грызетесь? Пускай уже освоит компьютер и зарабатывать начнет!
-- Так, мама, он же совсем за ребенком не следит! Ему нельзя Сашку ни на минуту доверить. Посмотри на его руку, перебинтовать палец пришлось. Я пришла в такой бардак, что смотреть страшно было.
Шум постепенно переместился в дальнюю комнату и затих. Влад от нечего делать тёр пальцем стенку и напевал:
"Эту стену мне не скушать,
Сквозь нее не убежать.
Надо было мать мне слушать,
И с ворами не гулять..."
Ему казалось это весьма кстати в сложившейся ситуации -- себя было очень жаль. Сарик еще пару раз попытался его выручить, Сильва полаяла на холодильник, но стены тюрьмы оказались неприступными. Ничего не понимая, Сильву Светка выставила за дверь, решив, что та хочет погулять, а Сарика вышвырнула за шиворот в форточку, погоняв перед этим по кухне. Тот был возмущен тем, что, несмотря на скрежещущие по покрытию холодильника когти, его оттаскивали от места караула.
Через некоторое время заключенный услышал скрежет. Стараясь вести себя как можно тише, он приблизился к дальней стенке и прислушался. Там явно была мышь. Это было надеждой на спасение! Влад взял кусок сыра, который остался после трапезы, и положил его к этому краю стены. Мышь должна была его почуять и попытаться добраться до него.
Немного погодя мышь так и начала делать.
-- Сашка! Ты что делаешь?! - услышал Влад и поздно посмотрел наверх. Отскочить он не успел, на него водопадом обрушились потоки минеральной воды. По-видимому, Сашка вспомнил, как долго ему приходилось упрашивать папу дать ему воды.
Отряхиваясь и матерясь сквозь зубы, Влад напился, пока вода не вытекла в небольшое отверстие, которое успела выгрызть мышь.
-- Ну вот, теперь его придется сушить, - домик перекочевал на стол возле печки и был положен на бок, чтобы дно основательно просохло. Выбраться через окошко, в которое Влада засунул дорогой сын, было делом техники. Он тут же приоткрыл дверцу шкафа, где хранились сухие смеси, чай, кофе, сахар, соль и прочая кухонная обыкновенность, и затаился. Места было достаточно, недаром мыши любили тут прятаться.
Через некоторое время он услышал дикий рев разбуженного Кинг-Конга. Это Сашка понял, что в домике уже никого нет. Домик полетел на пол, где Сашка им усиленно стучал об пол.
-- Па, па, люлю! - пытался дозваться заключенного невнимательный надзиратель.
-- Что такое, сыночек? - успокаивала мальчика Светка. Смысл его слов она поняла по-своему. - Папа нескоро придет. Ты ему, наверное, не нужен.
-- Дом, папа, па! - надрывался ребенок, показывая на любимую игрушку.
-- Папа не может быть тут, он не поместится!
-- Па, тут! - Саша показывал на окошко, из которого только что совершил побег его заключенный.
-- Да как же он может туда залезть, он же не лилипут? - засмеялась Светка, и зря.