Томас Бэр

Прислушиваясь к пению метели,
На ветке серебристо-голубой
Под вечер снегири рядком сидели.
Деревня в снежной нежилась постели.
Клубился дым над каждою трубой,
И каждый сад о чем-то сам с собой
Беседовал негромко в полумраке,
И  кто-то крался медленно в овраге -
Быть может, волк. А может, чей-то кот,
Рискнувший прогуляться в непогоду.
Бродили облака по небосводу.
Барахтался какой-то пешеход
В объятиях всклокоченной метели.
Одетые в изысканный наряд
(Багряный, как тропический закат),
На ветке снегири рядком сидели.
Быть может, и сейчас еще сидят.

Томас Бэр

Шумахер, бородатый пчеловод
(большой лентяй и редкий сумасброд),
Отправился куда-то спозаранку,
Надев штаны и куртку наизнанку
И шляпу нахлобучив набекрень.
Он брел по бездорожью до заката,
Потом присел задумчиво на пень.
Идти назад лентяю было лень,
На месте оставаться  - скучновато.
Пришлось идти Шумахеру вперед.
И с той поры уже который год
Домой не возвращался пчеловод.