Аннотация: Ему дали шанс. Призрачный. Нереальный. Эфемерный. Но все же шанс. Отныне его жизнь - это поиск. Поиск часов, у которых на циферблате на один час больше.
Пролог.
Тяжелый серый туман. Низкое свинцовое небо. Холодные шершавые волны реки, которой так гордятся в этой стране. И город - каменное чудовище с миллионами голодных, янтарно-желтых глаз. Глаза Лондона похожи на глаза плешивой городской лисы - тот же нищенский звериный блеск и тонкий, вертикальный провал зрачка, а в этом провале, в этой бездне - грязные трущобы, фабричные трубы, масляный чад Блэкволла и черное жерло метрополитена. Господи, за что? За что ты проклял меня этим городом? За что мне этот бесконечный монотонный дождь, от которого сходишь с ума осенью, за что это небо, похожее на нестиранное войлочное одеяло, эти дома, эти улицы...?
Лондон...я ненавижу тебя.
Лондон...я...не могу покинуть тебя.
Будь проклят. Будь проклят твой Тауэр с его курицами, будь проклят Парламент, будь проклят чертов дворец и король, пусть провалится в гнилые подземелья Биг Бен. Я проклинаю каждый камень твоих мостовых, чудовище, творение рук человеческих, не знавших, что создавали, не ведавших, что творят. Будь проклят, Левиафан, пожиратель душ и сердец, обитель тщеславия и ложного благородства, будь проклят. Я - твой раб, твой пленник, я добыча ...и мне некуда уйти от тебя, Лондон, мне негде скрыться от твоих дождевых плетей, раз за разом стегающих по усталой спине, как кнут надзирателя - невольника. Я раб, я пленник, я жертва...и я навсегда с тобой, мой город. Мой дом. Моя тюрьма. Мое проклятие.
Лондон...я ненавижу тебя.
Лондон...я...
...никто.
И никем останусь. Я потеряюсь в бесконечной паутине твоих улиц, дожди обесцветят меня, вымоют из моего тела ненависть, злость и любовь, пока даже отражения от меня не останется. Я стану бледной тенью, скользящей между машин и экипажей, между людьми и домами. Даже следа от меня не останется. Да, Лондон, ты увидишь мою смерть. Но ты не увидишь мой конец.
Смерть...смерть лишь начало, и ты это знаешь, Лондон, феникс, не раз встававший из пепла. И я встану. Мое время придет. Время...в глубине моего сознания тикает часовой механизм, который никому не остановить. Если бы я мог, я бы повернул время впять, я бы прожил эту жизнь иначе. Но я проклят, навеки проклят тобой, обречен влачить жизнь в твоих дворах...и ждать своего часа. Однажды мое время придет, Лондон, однажды пробьет мой час, знай это. И тогда, Лондон, я буду свободен. Свободен от тебя.
...уродливый, мрачный, ненавистный Лондон.
Лондон... прекрасный, яркий и бесконечно зовущий.
Лондон... я ненавижу и люблю тебя.
Так будь же проклят и будь благословен.
***
- Но...проклятье, об этом в договоре не было ни слова!
- Ты невнимательно читал, мальчик, - собеседник вытянул руку и в багровом сумраке комнаты без окон из шепчущей темноты выткался лист старой бумаги.
Молодой человек в ярости схватил свиток, и его взгляд лихорадочно забегал по строчкам старинного документа. Послышался обрывистый удар - казалось, сердце в груди у мужчины стукнуло и вдруг перестало биться. Лицо побледнело, высокий аристократический лоб покрылся холодной испариной. Он поднял на собеседника испуганные глаза.
- Здесь...здесь говорится, - он проглотил подступивший к горлу комок, - что, когда владелец умирает, то... Но...ведь я еще жив?
- Это вопрос? - усмехнулся голос из багровой темноты.
- Прекрати надо мной издеваться! - закричал юноша, бросая бумагу на стол. Он в отчаянии схватился за голову. - Господи, что же я пропустил? Я что-то проглядел, просмотрел, я что-то потерял...
- Нельзя потерять то, чего у тебя никогда не было. Однако это вопрос философский.
Юноша медленно поднял голову и опустил руки. Повисло молчание.
-Когда? - глухо спросил молодой человек.
- Всему свое время, - ответил голос, и юноша был готов поклясться, что это было произнесено с улыбкой.
- Но ведь я не могу умереть, - юношу как будто осенило.
- Нет ничего невозможного, мальчик, - прошелестел голос из сумрака. - Ты же смог когда-то нарушить все законы, на которых держится этот маленький и весьма неустойчивый мир. После чего наслаждался благами этой Вселенной. Но за все нужно платить.
Костлявая рука снова вытянулась вперед, на этот раз на тонком пальце, обтянутом серой кожей, висели золотые карманные часы на длинной цепочке.
- Время, мальчик, время, - произнес голос, пока юноша смотрел на часы, как завороженный. - Когда твое время придет, то с тебя потребуют долг те, с кем ты заключил договор. А я...а я им не стану мешать. Ты пытался обмануть меня, и ты за это ответишь.
Повисло гробовое молчание, в котором тикали часы - в этой тишине их механический стук был похож на раскат грома, раскалывающий небо пополам.
- А как же последний шанс? - тихо выговорил юноша.
- Когда часы пробьют тринадцать, ты будешь свободен, - отчеканил голос в темноте. - И тогда...тогда уже я приду за тобой. А пока живи, доживай свою купленную жизнь, - голос умолк, и часы исчезли.
- Но как часы могут пробить тринадцать?- закричал, вскакивая, юноша. Но ему никто не ответил. Багровый сумрак развеялся, и он снова очутился в своей комнате. Занимался рассвет.
Ему дали шанс. Призрачный. Нереальный. Эфемерный. Но все же шанс. Отныне его жизнь - это поиск. Поиск часов, у которых на циферблате на один час больше.