Кугаевских Екатерина Владимировна : другие произведения.

Кодовое название: "Бродячие артисты" главы с 1 по 11

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вот, нашла у себя, немного отредактировала и думаю закончить.


   Глава 1
  
   Я сидела на лавочке в саду и отрывала хвостики крыжовенных ягод. У меня было целое ведро крыжовника и целый вечер для нудного каторжного труда: ягоды были с разносортных кустов, красные и желтые, маленькие и большие - единственное, что вносило хоть какое-то разнообразие в процесс. Завтра они превратятся в варенье, но до этого еще попортят мне кровь - ведро по-прежнему оставалось почти полным, хотя я сидела так уже почти час, и пальцы мои стали липкими от крыжовенного сока.
   Вот говорят, что самые несчастные девушки - это падчерицы у злобных мачех, да только это вряд ли. Пока есть сироты, работающие за гроши у мерзких старух со змеиным характером, падчерицы смиренно дожидаются своей очереди.
   Правда, на счет сирот это еще большой вопрос, потому что о своих родителях я не знала ничего и предпочитала думать, что они живы и усердно разыскивают меня по всему Рейнавану. В зависимости от настроения численность моих родственников менялась: сейчас, например, это было могучее семейство, штук восемь братьев и столько же сестер, бабушки, дедушки, дяди и тети в несметных количествах - все они грозной толпой стояли на страже в моем воображении и готовы были защитить меня в случае появления мерзкой змеиной старухи. Я так и представляла себе, как все они одновременно делают шаг вперед, заслоняя меня от язвительных глаз моей хозяйки - на деле же все обстояло совсем наоборот, когда старуха Мальда выскочила из дому с несвойственной старухам прытью, заслонять меня было некому.
   - До самой ночи копаться будешь?! - пронзительно завопила она где-то на середине пути от крыльца до моей лавочки. - Пол не мыт, котлы не чищены, ужин не готов, белье не глажено - Кайрис! Ты напрасно ешь мой хлеб!
   Я подняла глаза к небесам - если там есть мудрый и вечный Высший Бог, то Он-то видит, что я не одна служанка в доме, но у Мальды периодически случались подобные затмения. Она добежала до меня, и, схватив тазик с очищенными ягодами, затрясла им перед моим носом:
   - Это все?! Это все, что ты сделала за это время?! - в такт ее резким раскачиваниям ягоды тяжело перемещались то вправо, то влево - нескольким удалось обрести сомнительную свободу, вывалившись в траву у моих ног. - Весь вечер сидишь здесь без пользы! - старуха грохнула тазиком об лавочку и уперлась кулаками в тощие бока. - Чтобы через час все было готово! Ты меня поняла?! И куда подевалась Тананда! Где ее носит, эту толстуху, чтоб ей пусто было! Совсем разорите меня, лентяйки!
   Толпа родственников в моем воображении вытащила из ниоткуда сотню сверкающих мечей и грозно затрясла ими перед длинным старухиным носом. Ей бы следовало попятиться, запищать и, униженно кланяясь, уползти обратно в дом, но о существовании этой великой силы она не подозревала, поэтому с места не сдвинулась. "Откуда у нее столько энергии? - размышляла я, отколупывая ногтем очередной хвостик с ягоды, - Другие старушки сидят себе тихонько со своим ревматизмом, вяжут чулочки и даже бывают очень милыми, как, к примеру, наша соседка, бабушка Олли, а моя хозяйка целыми днями кричит и носиться, носиться и кричит... "
   - Быстрее, быстрее работать надо! Вот так, вот так - берешь ягоду, отрываешь лишнее, бросаешь! Берешь, отрываешь, бросаешь! - и она проделала все это со сверхъестественной скоростью. Зачем ей столько служанок, когда она могла бы успеть все сама? Наверное, ей просто нравиться кричать. И носиться. - Тананда!!!! - закричала она, и понеслась в сторону яблоневого участка, где Тананда имела неосторожность махнуть своей красной юбкой. Я вздохнула с облегчением и бросила в тазик еще одну ягодку. Вторую съела.
   Вот она - сила привычки! Я еще помню свой первый день в этом доме - тогда я за три минуты заслужила оплеуху и обиженно рыдала минут пятнадцать, проклиная хозяйку, свою судьбу и весь этот недружелюбный городишко. А нынче, ударь она меня хоть своей клюкой, с которой , придавая себе респектабельность, она ходит на городской рынок - не заплачу. А уж о таких пустяках, как ее недовольство, вообще беспокоиться не стоило - тем более что оно у нее было постоянным, как цвет еловых иголок. Нет, напрягалась я не слишком, пусть и выпадали мне грозовые деньки, хороших было все-таки больше.
   Бедная Тананда, оправдываясь, махала руками - что там ей Мальда говорила, было не слышно, а потом и вовсе обе они удалились в направлении дома. Должно быть, Тананде предстоит мыть пол, или гладить белье, или чистить...
   - Псс!
   Я обернулась - над каменной кладкой забора явственно обозначилась физиономия Айрена вместе с его неизменной улыбкой до ушей. Вот один из поводов к хорошему настроению - никогда не знаешь, в какое приключение затянет наше с ним безграничное любопытство, а приключения, как известно, есть жизнь интересная и насыщенная.
   - Брысь! - скомандовала я. - Не до тебя. Видишь - работаю!
   - Кайрис, бродячие артисты приехали! - так вот отчего у него глаза горят. Мечта детства - путешествия и раскрашенная повозка, представления и аплодисменты... признаться, различаясь в нюансах, эта мечта была у нас общей, так что я тут же испытала мгновенную потребность поскорее разобраться с крыжовником, перепрыгнуть через стену и побежать вместе с моим рыжим другом на Площадь Сернандана. Под страшным секретом скажу - в заброшенном саду старого дома на окраине нашей улицы мы с Айреном устроили тренировочную площадку, где учились жонглировать червивыми яблоками, ходить по веревке и разыгрывать спектакли, одновременно изображая двух, а то и трех персонажей. В качестве зрителей обычно присутствовала его младшая сестренка, Эльна, но по общему мнению пользы она приносила мало, потому что было ей всего пять лет, и на конструктивную критику она была еще неспособна.
   - Так время-то - седьмой час после полудня, представление только завтра, наверное...
   - Представление уже идет! - перебил он. - Бросай свой крыжовник, потом доделаешь, побежали!
   Такого я не могла пропустить - мои руки замелькали с бешеной скоростью, пытаясь за пару минут доделать то, что не доделаешь и за два часа. Поистине тщетные старания! В конце концов, схватив ведро, я засунула его подальше в кусты, накрыла тазиком с перебранными ягодами и, вытирая руки о подол, подбежала к стене.
   - Дай руку!
   Нам, в отличие от Эльны, наши цирковые упражнения пользу приносили, и я, оттолкнувшись ногой от стены, легко и свободно взлетела наверх, поставив под угрозу весь следующий день и свою шею. Айрен поймал меня внизу, и мы стремглав понеслись по улице, сшибая по дороге прохожих, вслед нам летели красочные ругательства, что тоже сейчас было делом второстепенным.
   Площадь Сернандана была центром нашего городка, а жили мы на окраине - чтобы добежать до нее, пусть и кратчайшим путем, перебегая чужими дворами и темными закоулками, пришлось потратить четверть часа, и Айрен опять обогнал меня. Хвастливо махая впереди своей огненной шевелюрой, он первым выскочил на широкий проспект, проскакал по булыжной мостовой и врезался в толпу - я протиснулась следом, задыхаясь от быстрого бега. К счастью, мне удалось ухватиться за край его рубахи, и, вместо того, чтобы потеряться, как случалось не раз, до подмосток мы добрались вместе и с малыми потерями: Айрен расталкивал народ острыми локтями, и я, компактно съежившись за его спиной, протискивалась следом.
   - Верный наш друг - песня! Радость и для бедных, и для богачей! Хэ-эй, "Так выпьем, друзья, и забудем печали свои"... А ну, подхватывай!
   Я схватилась руками за деревянный помост, чтобы сохранить отвоеванную позицию, и жадно уставилась на сцену.
   - Э-гей! - закричал Айрен, и подхватил знакомый с детства мотив, - Веселей, ребята! О-о-о-ха!
   Здоровенный бородатый мужчина в ярких алых сапогах и зеленом жилете притоптывал каблучищами прямо перед моими глазами, лицо его искрилось задором, а голос был самый настоящий, громкий, сильный - как раз для таких песен! Скрипач и худой мальчишка с бубном вдохновенно импровизировали в припеве, и я невольно подпрыгивала в такт этому "О-о-о-ха!", раскатывающемуся по площади навроде огромной морской волны.
   Мы успели послушать еще две песни, посмотреть дрессированных собачек и попали под дождь из цветных бумажек, который устроили две девушки в платьях с блестками. Я подобрала одну на память. Представление было таким легким, веселым и пьянящим, что не придти на него из моей будничной жизни казалось бы просто преступлением. От восторга меня немножко трясло, и это было приятное волнующее ощущение. Айрен испытывал то же самое, но в отличие от некоторых бдительности не терял и вовремя оттащил меня в сторону, когда те же две девушки, держа в руках по шляпе, спустились вниз, чтобы собрать деньги в последний раз - толпа раздалась в стороны, пропуская их, и кое-кого помяло.
   - Здорово! - подпрыгивал мой рыжий друг. - Жаль, что только на конец успели! Ну и собаки у них, особенно та, лохматая - эх, мне бы собаку!
   И хорошо, что собаки у него не было, он замучил бы животное своими выдуманными методами дрессировки. Самое лучшее, что у Айрена получается - это как раз таки петь. Несмотря на хлипкую внешность, голос у него был что надо, и я льстиво заметила:
   - Когда ты начал петь "Кукурузные Поля", тот, с бородой, явно обратил внимание на твой голос.
   Потому что надо же было отблагодарить его за то, что он притащил меня сюда, тем более, что я не соврала. Айрен наверняка тоже это заметил, но ему хотелось услышать еще одно подтверждение:
   - Правда?
   - Чем хочешь клянусь! Так и вытаращился, и заулыбался еще шире - слушай! - осенило меня. - А давай потопчемся тут на виду, вдруг он тебя запомнил и попросит спеть? Вдруг возьмет в труппу?
   - Нет, если меня возьмут, я не смогу поехать с ними из-за Эльны. - перебил он, и, дойдя до памятника Сернандану, застыл там в такой же неподвижности - моя мысль пришлась ему по душе, как пить дать.
   Толпа разбредалась неохотно, но мало помалу площадь пустела. Актеры разбирали декорации, и, увидев, как флейтист тащит лохматую медвежью шкуру, я испытала внезапное разочарование - спектакль, видимо, был захватывающий - ну ничего, завтра наверняка его повторят. (О том, что завтра Мальда может приковать меня к кухонным работам, я как-то позабыла.) Айрен нетерпеливо постукал дырявым ботинком по выступающему булыжнику, и дернул меня за руку:
   - Пошли!
   О, великие лицедеи! С совершенно рассеянными лицами мы промаршировали в трех шагах от бородатого певца сначала в одну сторону, затем в другую, и, видя, что нас не замечают, затеяли якобы веселый разговор с громкими выкриками и хохотом. На нас пару раз оглянулись - только и всего. Наверное, подумали, что за идиоты тут шатаются. Я и сама чувствовала себя последней дурой, но наши усилия все-таки не пропали даром:
   - Эй, парень! Рыжий! Подойди-ка сюда! - вдруг позвал бородатый. Не веря своему счастью, Айрен рысью проскакал к нему:
   - Вы звали?
   - Ты, я слышал, неплохо поешь.
   Я торжествующе подняла вверх палец, мол, видал, я была права, хотя в чем именно заключалась моя проницательность понять нельзя, поскольку никакой проницательности и не было, лишь голые факты.
   - Да так, как все... - небрежно дернул плечом Айрен. - А что?...
   - ..Вижу, не очень-то ты сытно питаешься - мой тебе совет, парень... - бородач сел на деревянный ящик, и вытащил из-за пазухи трубку. - Шанса не упускай. Коли бродячая жизнь тебе по вкусу, прибейся к какой-нибудь группе, хороших певцов сейчас мало, большой спрос. - и он захохотал, откинув назад львиноподобную голову. Потом вдруг остановил свой взгляд на мне, и лицо у него вытянулось: - Ого!
   - Что - ого? - не поняла я.
   - Ничего. Просто - ого. - тут его согнали с сундука, потому как все другое уже в повозку погрузили. - Ладно, ребята, нам пора. А если занесет на нашу дорогу, - он подмигнул нам, - найдите меня. Зовут меня мастер Рендак.
   Он по очереди пожал нам руки, и забрался в повозку. Одна из девушек высунулась посмотреть, отчего мастер задержался, и, увидев нас, послала Айрену шутливый воздушный поцелуй - повозка с бродячими артистами, грохоча, укатила в переулок искать подходящий для ночлега постоялый двор.
   Теперь спешить нам было некуда, и домой мы пошли уже шагом - воодушевленные и радостные. Айрен размечтался о своем славном будущем, и лицо у него сделалось глупое-преглупое, так что я подергала его за рукав, дабы спустить с небес на землю.
   - Слушай, а вот что он имел в виду, когда сказал мне "Ого!"?
   - Подумал, наверное, "Ого, какая грязнуля!" У тебя нос в саже.
   - В какой саже?! Я к печке сегодня и не подходила! - обиделась я, и потерла нос рукавом. - Айрен, дальше так жить нельзя - какое нас ждет будущее? Так и будем мечтать, пока не состаримся? Мастер Рендак прямо сказал, певец из тебя выйдет отличный, так давай мы сами поищем себе труппу, вместо того чтобы ждать, когда к нам приедут артисты, готовые нас принять!
   - Ты сбежать предлагаешь, что ли? А как же Эльна?
   - Возьмем ее с собой! Думаешь, ей понравиться нянчиться с крикливыми младенцами твоей хозяйки? - меня понесло. - Ты только представь себе, мы увидим тысячу новых мест, в стольких городах побываем, денег заработаем! Если Эльне не понравиться с нами ездить, мы ее в школу отдадим, я тебе помогу за обучение платить! Нет, ты представь, представь - мы станем собирать толпы народу, о тебе будут говорить в трактирах, и когда-нибудь нас пригласит какой-нибудь знатный вельможа, чтобы мы дали представление для его гостей...!
   Он представил, и даже замедлил шаг.
   - Да, это было бы здорово... Надо придумать план! И скопить денег на дорогу. Скоро осень, убегать прямо сейчас не резон, а до весны мы накопим приличную сумму, чтобы хватило добраться, скажем, до Волларка...
   - До Рет-Вагара доберемся! - поддержала я.
   - К тому времени и Эльна подрастет, может, хоть немного соображать начнет.
   -Главное, чтобы перестала ныть.
   - А я буду ей рассказывать про предстоящее путешествие, подготовлю почву и все такое.- Айрен повернул ко мне веснушчатую рожу. - Кайрис, решено! С этого дня копим деньги!
   Так мы добрались до дома и распрощались - он побежал к своему дому, а я обошла стену, и перелезла ее там, где она была ниже всего. Мне везло - Мальда не обнаружила ведро в кустах, и, пока не стемнело, я перебралась со своим крыжовникам ближе к цветочным клумбам. Мысли в моей голове бродили всякие разные, одна заманчивее другой. Я видела себя в красивом блестящем платье, с небрежной легкостью шагающей по канату, натянутому так высоко, что стоящие внизу нарядные барышни бледнели и падали в обморок пачками, а грустный красивый вельможа вдруг протягивал ко мне руки и кричал: "Кайрис, дочь моя! Ты нашлась!"
   - Кайрис!.. Кайрис!..
   Я не сразу поняла, что меня зовут, а когда поняла, то увидела пухлую руку Тананды, махающую перед моим лицом.
   - Ты что, спишь, что ли?
   - Нет, я задумалась.
   - Опять, небось, бегала с этим рыжим оболтусом? Твое счастье, я сказала старухе, что бабушка Олли позвала тебя помочь ей с грядками... Оставь ты свой крыжовник, ты мне на кухне нужна - у нас гости!
   - Гости? - искренне удивилась я, поскольку гости у нас случались так же редко, как хорошее настроение у хозяйки.
   Тананда кивнула пару раз, чтоб до меня дошло наверняка.
   - Богатый лорд, такая нарядная леди и их дочка.
   - Да быть не может - что им тут делать?
   - Они из Данета едут, богатый лорд остановил карету у наших ворот и послал слугу спросить, где тут ближайший приличный постоялый двор, а то девочка у них приболела в дороге и ей нужен отдых. Хозяйка возьми и скажи, мол, давно перевелись приличные постоялые дворы, кругом мыши да тараканы, а если заплатите, ночуйте тут - пара лишних комнат и чистое постельное белье найдутся. Так что они и остались, - пояснила Тананда. -Уж и лекарь приходил, девочку осматривал. Пошли, пошли, поможешь мне!
  
  
   Глава 2
  
  
   А в дверях я нос к носу столкнулась с моей хозяйкой, и, признаться, была ошеломлена - такого блаженного выражения на ее морщинистом лице не было за все время, сколько я ее знаю, и вызвано оно было, должно быть, несметным количеством монет, выманенных из кармана доверчивого лорда, у которого так вовремя захворала дочка. Сие достойное быть занесенными в летописи событие длилось всего пару секунд, потому как, увидев меня, старуха зашипела и заплевалась:
   - Ах, несносная девка, чтоб тебе пусто было, где ты шляешься на ночь глядя?!.. Немедленно беги в прачечную и забери комплект постельного белья, одна нога здесь...
   - Но прачечная закрыта... - слабо возразила я и подавила желание прикрыть голову руками.
   - А ты постучи!! Не переломишься!!... - тут она резко оборвала свой поток красноречия, и ее крохотные глазки расширились, как будто она только сейчас меня разглядела. - Погоди-ка...
   Тананда за моей спиной виновато переминалась с ноги на ногу, но старуха была занята своими мыслями и пока не обращала внимания, что ее старшая служанка находиться не на рабочем месте. И мысли эти были какие-то странные... я так и видела, как в глубине черных, как бусинки, зрачков, вспыхивают одна за другой искры алчности. Затем костлявая длань взметнулась к моему предплечью и сжалась там мертвой хваткой:
   - Все равно пользы от тебя никакой...
   Я беспомощно оглянулась на Тананду, но та понимала не больше моего. Мальда уверенно поволокла меня в зал - такое торжественное название носила гостиная, в которой старуха пила чай по праздникам. Свободной рукой распахнув дверь она впихнула меня внутрь:
   - Вот, господа, это все, что удалось найти... Да и то, виданное ли дело, в такую-то пору!
   В зале было светло, как днем, так что я даже зажмурилась - похоже, свечи со всего дома сегодня встретились тут, чтобы посветить за компанию. В большом кресле у камина сидела полная дама в синем бархатном платье, она повернула ко мне щекастое лицо с двойным подбородком и близоруко сощурилась, после чего до смешного детским голоском произнесла:
   - Но Ровир, она же совсем еще дитя...
   - Сколько тебе лет, девочка? - Спросил мужчина, занявший прочную позицию у стеллажа с неприкосновенными книгами Мальды, (которые звались неприкосновенными именно потому, что к ним никто никогда не прикасался).
   - Четырнадцать исполнилось этой зимой! - ответила хозяйка, не дав мне и рта раскрыть. - Девочка расторопная, умелая, и причесать молодую госпожу сможет, и платье починить, и беседой развлечь...
   Да простят меня присутствующие, я неприлично вытаращилась на Мальду, открыв рот, и в этот момент, вероятно, выглядела идиотка-идиоткой. Чтобы старуха кого-нибудь хвалила?! Чтобы старуха хвалила МЕНЯ?!
   Острый локоть больно саданул меня в ребра, и я поспешно захлопнула рот.
   Мужчина - очень высокий, гладко выбритый и разряженный в вышитый мелкой серебряной вышивкой костюм глядел на меня не без сомнения.
   - Сколько ты просишь за нее?
   - Самую малость - всего-то пять серебряных монет.
   Так... Медленно, но верно до меня начало что-то доходить.
   - Погодите, - сказала я. - Что тут...
   Но Мальда была начеку, и острый локоть так сильно врезался в мой бок, что я охнула, а не знакомый с нашими расценками богатей беспрекословно полез в кошелек.
   - Вот, возьмите...Мы выезжаем завтра с рассветом. - старуха сцапала монеты, и снова оказалась рядом со мной, зажав их в кулаке. - Подготовьте девочку, пусть соберет вещи. Как тебя зовут?
   - А... - только и смогла вымолвить я. Ибо меня, похоже, только что продали - не слишком радостное событие.
   - Кайрис ее зовут, а второго имени нету, я ее из приюта взяла. - Мальда настойчиво подпихнула меня к выходу. - Комната ваша сию минуту будет готова...
   Оказавшись за дверью, я продолжила мужественные попытки прийти в себя, но хозяйка не позволила мне такой роскоши:
   - Ты что стоишь - бегом в прачечную!
   Ручаюсь, что в моей голове эти слова еще раза три отзвучали эхом.
   - Вы.. что вы сделали? Вы меня продали?!
   Старуха злорадно скривила сморщенные губы:
   - Я делаю то, на что имею право, не забывай, что ты, жалкая приютская нищенка, не отработала у меня положенных пяти лет! Так что живо за бельем, и чтобы была здесь через пятнадцать минут!
   Положенных пяти лет я не отработала, и, по нашим зверским законам, действительно была практически хозяйской собственностью.
   Старуха приблизила ко мне свое желтое лицо, все подрагивающее от злорадного торжества, и я сорвалась с места, как осенний лист в сильный ветер - не чуя под собой ног, выбежала во двор, и даже не помню как открыла ворота - на улице было безлюдно, в сторону прачечной трусила облезлая дворовая псина, но я выбрала другое направление.
   Дом, в котором работал Айрен, стоял почти напротив нашего. Старая калитка там почти никогда не закрывалась по причине своей ветхости и никому ненужности; за лето она заросла так, что от забора ее мог отличить лишь опытный взгляд. Через нее я попала на задний двор и пробежала его на одном дыхании - в пристройке для слуг, с самого краю, светилось окошко, и я лихорадочно забарабанила пальцами по стеклу. Почти сразу показалась любопытная мордашка Эльны, улыбнувшись, она обернулась в глубь комнаты и что-то сказала.
   Айрен возился там целую вечность, прежде чем выйти.
   - Опять? - сочувственно спросил он, натягивая рубаху, видимо, решил, что моя хозяйка меня побила и приготовился меня утешать.
   - Да уж если бы. - сказала я и нервно хихикнула. - Айрен, поздравь меня - меня только что продали какому-то лорду! Пять серебряных! Я дорого стою!
   Он молча смотрела на меня минуты три, потом как-то неопределенно пожал плечами:
   - Поздравляю... - и мрачно повернул назад, домой, чем оскорбил меня до глубины души, за что и получил чувствительный удар в спину:
   - Ты что, не понял?! Меня продали!!!!
   - Ты просила поздравить, я поздравил...
   - Ты что, совсем тупой?! - да, с шуточкой я не угадала, и как вот ему объяснить, что я чувствую, и что я совсем даже не хочу ехать неведомо куда неведомо с кем! - Айрен, они у нас остановились, и Мальда продала меня им, и рано утром...
   Но Айрен, видно было, не догонял сути. Похоже, он всерьез решил, что я вне себя от счастья и чуть ли не пляшу тут, хотя трясло-то меня совсем по другой причине. И именно по этой причине нужных слов никак не находилось - я точно так же тупо стояла и смотрела на него до тех пор, пока он не заметил слезы в моих глазах.
   - А..!
   И мысль его заработала. Он оглянулся на свое окно, потом на меня, потом снова на окно - шагнул было опять к дому и тут же вернулся:
   - План таков: возвращайся домой и как мышка, чтоб никто ничего не заподозрил. Собери там кое-каких вещей - теплую одежду и поесть, я за тобой зайду, как только тут все улажу.
   - Ты... хочешь сбежать? - с трудом выговорила я.
   - А ты не хочешь?
   - Хочу... А как же Эльна?
   Он сердито качнул головой:
   - Это мои проблемы. Давай, дуй домой, пока твоя старуха чего не заподозрила.
   Раскомандовался! И в этом весь Айрен - он всегда считает, что ответственность за решение проблемы принадлежит ему одному. На этот раз спорить с ним я не стала по причине своего отупелого и расстроенного состояния, и послушно выполнила все указания с поправкой на прачечную - уж как мне удалось заставить Нэлли выйти и выдать нам наше белье я не помню. Я даже застелила постель в отданной господам комнате, и, стараясь не попадаться на глаза Мальде, скрылась в своей комнатушке собирать вещи. Эту комнатушку я четыре года делила с Танандой - к счастью, она все еще была занята на кухне и сборов моих не застала.
   Вытянув из-под кровати изъеденный жучками сундук, я вывалила все его содержимое на пол: почти новую шерстяную юбку, два пояса - один коричневый, другой с тремя сохранившимися медными колечками, жилет на подкладке, простой плащ грубой ткани и гребешок для волос, который уже месяц считала горькой потерей. Юбку, плащ и жилет я запихала в дорожный мешок, с которым приехала из приюта, туда же сунула рубашку и чулки на смену. Пояса побросала обратно в сундук, задвинула его обратно под кровать и шарила под матрасом до тех пор, пока пальцы не нащупали твердый узелок - в узелке хранились мои сбережения, десять медных монет. Еще бы пятнадцать, и была бы одна серебряная... докопить вряд ли получиться. Узелок я спрятала за поясом, туда же подвесила гребешок и вспомнила про еду - еда в дороге нужная вещь!
   Я раздобыла ее в кладовке, раз уж на кухне Тананда являла чудеса кулинарии. Из еды пришлось довольствоваться сыром, хлебом, копченым мясом и тремя большими яблоками - без пирожных и цукатов в сахаре проживем как-нибудь.
   Все это вместе с вещами весило немало, однако утешение было в том, что по крайней мере еда не задержится в сумке надолго. Впрочем, отнюдь не еда беспокоила меня больше всего: мысли мои выдавали чудовищные картины на тему "Что придумал Айрен". С него станется взять курс на Катлиратский Перевал и заявить, что там мы тайно загрузимся на торговое судно и приплывем в солнечный город Авардану, где его ждет почет и процветание, а меня - относительная безопасность, потому что такой активной старушенции как Мальда, вполне может прийти в голову план преследования беглой служанки. На самом деле это вряд ли. Сама она на поиски не побежит, а нанимать кого-нибудь пожадничает. И вообще - деньги она за меня получила, и теперь, получается, я собираюсь сбежать не от нее, а от этого бархатного семейства... Надеюсь, они не станут утруждаться и гоняться за мной по всему Рейнавану?
   От глубоких размышлений меня отвлек шорох под окном - ну наконец-то! Схватив с пола свой мешок, я открыла окно и в последний раз оглядела комнату. Мирная картина... Под моим одеялом нежилась груда старых тряпок, создавая качественный визуальный обман - получалось, будто я сплю крепким сном. Тананда не станет беспокоить тряпки, когда придет, зато утром старуха, наверняка, раздерет их на мелкие клочки... зубами.
   С подоконника я бесшумно спрыгнула в заросли всяких там лютиков, утянула за собой мешок - Айрен тут же взял его у меня, еще бы, ведь там еда! - и тихо закрыла за собой ставни.
   - Я уж решила, что ты передумал!
   - Тихо! Пошли...
   Немного похоже на игру в войнушку, будто мы ползем из вражеского стана с важными сведениями. Айрен сливался с темными кустами, как хамелеон, потому что ночью его рыжая шевелюра была приличного темного цвета. Я тоже старалась не шуметь, думаю, если бы у Мальды был еще и злющий пес, даже он бы нас не услыхал.
   Беспрепятственно вслед за Айреном я перелезла через стену с другой стороны дома, и, по уши в крапиве, мы пробрались к пустырю, через который вышли на соседнюю улицу. Айрен шагал широко, и, судя по высоко поднятой голове, уже мнил себя, по меньшей мере, спасителем человечества.
   - А Эльна где? - спросила я.
   - Эльна? Ждет нас в условленном месте, - очнулся он, и, пресекая всякие возражения (как будто я начала бы возражать!), быстро добавил: - Не мог же я ее бросить!
   - Ты-то мог бы и не срываться.
   Айрен поморщился, мол, Кайрис, хватит говорить глупости, и я посмеялась про себя - раз уж мы сбежали вместе, глупости мои ему придется слушать не день и не два. Признаться, я была очень благодарна ему - одна я вряд ли решилась бы на этот поступок, а вдвоем не страшно. Хороший у меня друг.
   Хороший друг, и я вслед за ним, прошагали пару кварталов и половину пути к северным городским воротам, где нас и ждала Эльна, сидя на колене смутно знакомого стражника. Увидев нас, она тут же покинула свой пьедестал.
   - Сто вы так довго?- как всегда картаво спросила она.
   Стражник тоже поднялся, и в свете фонаря я разглядела под шлемом мохноусое лицо и кроткие карие глаза, какие обычно рисуют томным светским дамам. Лицо это принадлежало Джакке, добродушному парню, который, по моему мнению, был скорее немножко не от мира сего. Если дать ему четкое задание, он выполнит его беспрекословно и наилучшим образом, но что касается свободы выбора, тут Джакка впадал в долгий ступор, и кротко моргал, пока его ругали. За всю жизнь он никому не сказал грубого слова и чувствовал правду совсем как ребенок, вроде нашей Эльны. Так что я не стала беспокоиться, что Айрен доверил ему нашу тайну, тем более что Джакка был к нему по-своему привязан, и ни за что не выдал бы в случае чего. Нам просто повезло, что именно он охранял в эту ночь Северные ворота.
   - Спасибо, что присмотрел за ней.
   - Конфету мне подавил! - похвалилась Эльна.
   - Куда пойдете?
   - Сначала в Ретту, потом видно будет. Ну, прощай, Джакка. Удачи тебе.
   - Удачи и тебе.
   Они до смешного серьезно пожали друг другу руки. Хотя... чего уж тут смешного? Потом Джакка склонился поцеловать Эльну и обернулся ко мне.
   - Мальде скажу, что не видел тебя.
   - Спасибо.
   Айрен вытащил откуда-то свои вещи (мешок в два раза больше моего), и протянул мне мои.
   - Все. Грузимся, и пошли. Надо к утру до леса дойти.
   - Всю ночь спать не будем? - обрадовалась Эльна, и заплясала на тонких ножках. - Ува!
   - "Ува"... Смотри, не усни на ходу.
   Вот так я и покинула Сеткар, милый маленький городок, где провела лучшую часть своего детства. Да-да, лучшую, потому что приют был намного кошмарнее.
  
   Глава 3
  
  
   До леса мы добрались живыми и здоровыми. Он оказался дальше, чем казалось на первый взгляд, и наша малышка, первую половину пути воодушевленно скакавшая впереди, вторую половину ехала верхом на Айрене. При таком раскладе мне пришлось нести все наши вещи - он предложил, конечно, понести еще и мой мешок, но чисто для того чтобы повыпендриваться, ведь не в зубы же брать.
   Я тащила оба мешка, и было мне не до расспросов. Узнать я успела немного, Айрен не любил говорить о том, что могло бы быть - то ли сглазить боялся, то ли хотел быть объективным, не знаю. Итак, наступающий день мы проведем в лесу. Поспим немного, погуляем, а под вечер двинемся на Большой Тракт. Айрен был уверен, что мастер Рендак со своей труппой непременно поедет в Ретту - второй по величине город в нашей местности. Мы перехватим его по пути и попросим подвезти, а там поглядим. Что поглядим, и где там он не сказал, но мне пока было все равно.
   Лес ночью место недружелюбное, колючее и когтистое. С боем мы продрались сквозь чащу совсем не так далеко, как планировали - короче, на первой же полянке был объявлен привал. Я свалилась, как подкошенное дерево, Айрен бережно уложил сестренку в траву и рухнул рядом.
   - Нет... - тут же пробормотал он. - Не годится...
   Полез в свой мешок, вытащил тонкое одеяло и, кое-как расстелив его, переложил Эльну на него - девочка тут же свернулась в клубочек, она уже десятый сон смотрела, наверное.
   - Молодец... - вяло похвалила я. - Настоящий заботливый братец...
   И тоже уснула, так и не прибавив к своей фразе никакого умного смысла. И приснился мне муторный, бессмысленный сон о том, как бегу я по нашему саду, ставшему вдруг невероятно огромным, и за мной гонится хозяйка с таким здоровенным кухонным ножом. Потрясая им над своей головой, она выкрикивает бессмысленные фразы: "Почисть редиску!", "Вынеси мусор!", и я почему-то думаю, что за всем этим кроются совершенно ужасные вещи...
   Проснулась я первой.
   Солнце светило вовсю, и наша полянка, темная и пустая ночью, вдруг оказалась красивейшим местом на свете - окруженная короткими елочками с одной стороны и кустами вербы с другой; в густой невысокой травке желтые цветочки, сверху щедро позолоченные солнечными лучами, и над всей этой красотой высокое, синее-синее небо...
   У меня затекла нога.
   Кряхтя, я села, применяя всякие способы вернуть ноге чувствительность, и вскоре была награждена неприятным покалыванием. Эльна и Айрен бессовестно дрыхли, будить их я не стала и побродила немного вокруг в личных интересах. Потом побродила в общественных - набрала дров для костра. Костер в лесу вещь замечательная и нужная. Я вообще люблю у костра сидеть, будь он хоть где. Мы разводили костер в заброшенном саду и в прошлую осень пекли яблоки в золе. И картошку.
   -Сего ты делаефь? - прозвучал мне в спину сонный голосок. Я оглянулась - лохматая Эльна протирала глаза грязными кулачками - ну вот где она умудрилась так вымазаться? Вечно грязь найдет...
   - Костер развожу.
   - Полусяется?
   - Пока не очень.
   Она подошла ближе и присела рядом на корточки:
   - Я буду дуть. Скази, када.
   Дождавшись, когда от вороха сухого мха пойдет дымок, я скомандовала дуть, и через пару минут едва успевала подбрасывать в огонь ветки - тот жадно пожирал их за считанные секунды.
   - Мы будем в повозке ездить? - спросила Эльна, все так же сидя на корточках и раскачиваясь туда сюда. - Как бродясие автисты?
   - Да, повозка - это хорошо... - размечталась я. - Но вряд ли. Что-то мне подсказывает, что топать нам и топать. Есть хочешь? Тогда принеси мой мешок...
   - Нет уж дудки, бери наш. Он тяжелее.
   - Айвен! Ты пвоснувся! - подскочила девочка.
   - Мертвый бы проснулся, вы так орете... - он встал и тоже пошел по кустам. Вернулся минут через пятнадцать, бодрый и свежий. К этому времени мы уже распотрошили оба мешка, и я не без гордости предложила ему бутерброды с копченым мясом вместо его луковиц, вареной картошки и огурцов. Вот такая я нехорошая - ограбила хозяйкину кладовку и горжусь.
   Айрен с довольным видом изничтожил свою порцию.
   - У нас в Деккете родственники живут, - сказал он и вытер пальцы о штаны. - Какие-то троюродные, но с мамой у них были хорошие отношения. Думаю, мы вполне можем рассчитывать на их помощь какое-то время. Если мастер Рендак нас с собой не возьмет.
   - Тетя Лисса? - неуверенно спросила Эльна.
   - Угу. Они были с мамой лучшими подругами.
   Маму Айрена и Эльны я помнила - именно из-за нее мы и познакомились. Это было в первый же мой день в Сеткаре, незнакомая истощенная женщина упала на моих глазах на дорогу и не смогла подняться, и, пока я поддерживала ее под руку, высказала несколько самоироничных замечаний. Она мне сразу понравилась, хоть и неприятно было смотреть на ее худое лицо и сухую кожу в пятнышках. Потом уже я узнала, что она была больна больше года, и болезнь выела в ней всю красоту, за которую когда-то (это уже Айрен рассказывал) некий влиятельный господин едва не презрел родительскую волю и не женился на ней.
   Я помогла ей дойти до дома, и была приятно удивлена, что живет она рядом с моей нынешней обителью. Айрен выскочил нам навстречу, такой же худой и рыжий как теперь, но, конечно, на четыре года младше. Ему тогда одиннадцать было, а Эльне вообще годик. Их мама попросила меня заходить к ним в гости, и я заходила, потому что первое время мне было очень уж плохо в обществе Мальды и незнакомых служанок.
   Так мы с Айреном и подружились, а через два месяца с лишним его мама умерла во сне.
   Я посмотрела на его освещенный профиль - хмурясь и дергая носом, он объяснял сестре, что значит "троюродный", - и подумала, что он, должно быть, до сих пор по матери тоскует, только не показывает.
   Уж кто-кто, а я-то знала, что значит тосковать по родителям, пусть даже ты их не видел ни разу. Бывают в жизни такие дни, когда рядом непременно нужен кто-то старший и сильный, чтобы тебя защищать и о тебе заботиться. И чтобы ты чувствовала, что он тебя любит, и что ты дорога ему. Родители для этого и нужны.
   - Мы тут до самого вечера будем?
   - Ты что, совсем дура? - фыркнул Айрен. - Нет, конечно. Сейчас посидим немного и пойдем к Тракту.
   А с другой стороны он несносный.
   - Ты же вчера говорил, что мы туда к вечеру пойдем!
   - А вдруг мастер Рендак решит ехать раньше? Ты же не хочешь бежать за ним по Тракту?
   - Слушай, а чего это ты раскомандовался? - я уже отдохнула и снова была способна негодовать и обижаться. - Ничего себе, полководец выискался - пойдем вечером, нет, днем, и с какой стати ты решила, что вечером? "Как я сказал, так и будет!.."
   Он поперхнулся:
   - Ты что? Когда я такое говорил?!
   - Да только что! И вообще, может, у меня тоже есть план! Ты хоть раз поинтересовался?
   - У тебя? План? Не смеши меня...
   - Да, у меня! - разумеется, никакого плана у меня не было, но нельзя же позволить ему думать, будто я такая тупая и не могу сама о себе позаботиться? - Твой брат, Эльна, просто нахал!
   Эльна мое высказывание никак не прокомментировала - она уже привыкла, что временами мы с Айреном ссорились, так что ее хрупкая детская психика это никак не воспринимала. Жучок на листочке интересовал ее гораздо больше.
   - С чего это я - нахал? Я, между прочим, только что тебя спас! И не бросил одну в тяжелой ситуации!
   - Ой, - язвительно отмахнулась я, - умничка какой... Сорвался с места, потащил с собой маленькую сестренку, заставил ее ночевать в лесу... Благородный спаситель!
   Это я, конечно, несправедливо сказала, и вообще что-то разошлась - наверное, оттого, что в глубине души мне было стыдно и неловко за то, что из-за меня они оказались в таком положении. Айрен даже побледнел от злости. Опять же где-то в глубине души мне нравилось его дразнить. Вроде бы я первая, а он...
   А он вдруг с места бросился на меня, я больно ударилась спиной о какой-то корень, и была вынуждена пищать и отбиваться.
   - Повтори, что ты сказала! - шипел он и все норовил встряхнуть меня посильнее, чтоб мозги на место встали. В свою очередь я, криво ухмыляясь, стукнула его пару раз. Раньше стукнула бы не пару, но за последнее время он стал во всем меня опережать - обидно.
   Бой окончился позорным поражением - я закричала, что мне больно, и он меня отпустил.
   - И не смей больше так говорить, поняла?
   Успокаиваться я ушла в лес, посбивала по пути поганки, и судьба улыбнулась мне густым черничником.
   Ну разве я злая?... Я не злая, я - несчастная. Никого у меня нет, живется мне не сладко, продали меня, как овцу, а тут еще лучший друг меня побил... Спина болит и рука. Не сильно, но я нагнетала черное облако над своей головой, чтобы всласть себя пожалеть и поплакать. Жаль, черника была такой вкусной, что облако нагнеталось какое-то сероватое, и плакать сильно не получалось, как ни старалась.
   - Эй, Кайрис... Хочешь, вечером пойдем?
   Я выдержала паузу, пытаясь понять, хочу ли я поскандалить, и пришла к выводу, что веду себя как последняя идиотка.
   - Нет, ты прав. Лучше пораньше. Пошли сейчас?
   - Пошли.
   На этот раз мы особо не спешили - шли через лес, первое время болтала одна Эльна, нетактично считая мои несуществующие синяки и вслух гордясь любимым братом, потом я расслабилась, и дальнейший путь прошел даже весело. Один раз мы остановились на привал, пообедали, посидели и двинулись дальше - так и дошли до Тракта, часам к десяти вечера. Еще полчаса ушло на то, чтобы найти подходящее место, откуда можно было бы видеть дорогу.
   - Теперь надо глядеть во все глаза, если пропустим - шагать нам пешком.
   - Это мое тайное предчувствие. - кивнула я.
   - Сково темно будет, как мы вазглядим повозьку? - озадаченно спросила Эльна.
   - Говорю же - во все глаза.
   Закат наливался красками за нашими спинами, и пока дорогу было видно хорошо: по ней туда и обратно проезжали всякие телеги и всадники, но нужной повозки не было. Мастер Рендак, конечно, хороший человек, если он не возьмет нас, то хоть посоветует что-нибудь. Мне почему-то казалось, что он не такой как другие "благоразумные" взрослые, и не скажет какой-нибудь банальности вроде "возвращайтесь, детки, домой, и не делайте больше таких глупостей"... Повозка у них, конечно, большая. Но ведь и народу пять человек, потом декорации опять же... Костюмы, личные вещи, одно, другое... А нас трое. Нет, не возьмет он нас. Точно не возьмет.
   Хотя было бы здорово. И ездить с ними, и, может, разрешили бы в представлениях участвовать...
   Постепенно темнело, и дорога стала серой полосой на черно-зеленом фоне, по ней все так же ездили всякие телеги, изредка до нас доносились голоса людей. Эльне надоело смотреть, и она занялась возведением королевского замка для своих ненаглядных жучков. Брала длинные травинки и сплетала их между тех, что росли из земли - получались кривые стены. Больше похоже на мышиное гнездо. Потолок предполагалось делать так же, а дверь проковырять потом. Я искоса поглядывала на дорогу - строительство как процесс творческий тоже заслуживало внимания - как Айрен вдруг вскочил, и понесся вниз с холма, на котором мы устроились. Из-за поворота медленно выползала знакомая повозка, в темноте не красная с желтым, а тоже какая-то серая.
   Мы с Эльной похватали вещи и когда спустились, повозка уже останавливалась у обочины.
   - А, мой юный рыжий друг! - воскликнул мастер Рендак, сидящий на козлах. - И твои подружки!
   - Вот эта моя сестренка, - показал Айрен, и, волнуясь, робко помялся с ноги на ногу. - Мастер Рендак... Я... Мы...
   Мастер выжидательно на него смотрел минуты три, потом улыбнулся в свои усищи:
   - Родители знают?
   - ...Нет, родителей у нас нету.
   - Вон что... До деревни подвезти?
   Мы облегченно закивали.
   - Тогда вот что, ты, парень, забирайся ко мне, составишь старому человеку компанию, а девочки пусть сядут в повозку. - он оглянулся назад, где в плотной ткани было проделано небольшое отверстие, - Эй, встречайте гостей!
   Мы с Эльной забрались в повозку, и я слышала, как Айрен сказал мастеру, забираясь к нему на козлы:
   - Вовсе вы не старый...
   Потом нас тряхнуло, и повозка продолжила свой путь.
  
  
   Глава 4
  
   Внутри было уютно, на том самом сундуке, на котором сидел мастер Рендак при первой нашей встрече, стояла большая масляная лампа, привязанная к крышке толстой веревкой.
   - Садитесь вот сюда, - дружелюбно предложила одна из девушек, со светлой косичкой через плечо, - Это наш занавес, сидеть на нем мягко.
   Я села и огляделась - несмотря на тесноту, все умещались здесь без труда. Скрипач и тот парнишка с бубном азартно играли в кости и прервались только чтобы поприветствовать нас. Зато девушки сразу подсели поближе, и эта светловолосая меня узнала.
   - Эй, - сказала она, - Я тебя видела вчера!
   Вообще она была довольно миленькой, но больше всего мне понравилась вторая. Она была тоненькой, но не худой, а скорее изящной. Волосы - предмет моего мгновенного восхищения - длинные, черные и сверкающие, как драгоценность, я не обратила на них внимания в прошлый раз потому, что они были заплетены в тугой узелок. И глаза у этой девушки были большие, темные и грустные.
   - Давайте знакомиться, меня зовут Илика, - сказала блондинка, которая, похоже, меня узнала. - Это Рика. Рика Рендак, она дочка мастера, а вон тот парень справа - его сын, Рендолл. Мальчишку зовут Ллойт.
   - Я Кайрис. Это Эльна, а там, с мастером, Айрен, ее брат.
   - И его я помню, - засмеялась Илика, - Помнишь, Рика, я про него тебе говорила - милашечка!
   - Айвен не мивашечка. - сурово отрезала Эльна, с любопытством разглядывая всякие бутафорные кубки и мечи, обклеенные фольгой.
   Илика засмеялась, и предложила нам поесть.
   - Нет, спасибо, мы уже ели. - вежливо отказалась я. - А вы... давно так путешествуете?
   - Дольше, чем можно себе представить. - ответила Рика, поудобнее устраиваясь на полу рядом с нами. - Я родилась в этой самой повозке.
   - Родилась здесь? - глупо переспросила я.
   Рика кивнула.
   - А Илика с нами уже третий год, да?
   - Три года и восемь месяцев. - подтвердила она.
   - И четыре дня, и пять часов, и сорок восемь минут, и тридцать три секунды. Тридцать четыре, тридцать пять...
   Илика кинула в Рендолла кролика из папье-маше, но промахнулась.
   - Нет лучшей жизни, чем жизнь бродячей актрисы, - сказала она и я горячо с ней согласилась, хотя и предпочла умолчать о моей тяге к подобным путешествиям, из скромности.
   - Прости за любопытство, а что вы делаете ночью на Тракте?
   Я смутилась.
   - Ну... Мы...
   - Изь дома сбежави. - пожала плечами Эльна. - Потому сьто Кайвис хотеви пводать тюжим людям.
   - Продать?- заинтересованно переспросил Рендолл, потряхивая стаканчик с костями. - Это как? Работорговля? Весело вы живете в Олдванском Королевстве...
   Я поспешила заступиться за родину:
   - Да нет, никакой работорговли у нас нет, это только в Картанаре где-нибудь. Просто я приютская, без родителей, и хозяйка взяла меня на пять лет - в эти пять лет она вольна распоряжаться мной как угодно, вот и распоряжается.
   - А сколько тебе?..
   - Скоро пятнадцать. А тебе?
   - Восемнадцать. Слушай, Кайрис, так что вы теперь собираетесь делать? На дорогах опасно - не то слово.
   Я пожала плечами. Сложные вопросы они задают.
   - Не приставай к гостям, - вмешался Рендолл, когда мое молчание слишком уж затянулось. - Детки, вы ничего не имеете против медвежьих шкур? Тогда постели им, Рика. Думаю, до утра они поедут с нами.
   Рика полезла ворошить кучу сложенных друг на друга костюмов: это были старинные платья с длинными рукавами, некогда дивной красоты, а теперь вытертые и украшенные дешевой тесьмой с блестками; камзолы без пуговиц, кружевные воротнички, залатанные десять раз и пожелтевшие от времени, тонкие рубашки, какие носили еще во времена бабушек и дедушек - вместе с этим были пара новеньких юбок из хрустящей накрахмаленной ткани, а на самом дне - завернутая в бумагу медвежья шкура. Когда Рика развернула ее, чтобы расстелить на полу, в повозке запахло нафталином.
   - Я слышала, как пел твой брат, - говорила Илика Эльне. - У него хороший сильный голос, мастер говорит, ему бы подучиться, и стал бы отличным певцом. Скажи, он, случайно, не пишет стихов?
   Я отвлеклась от разглядывания костюмов, и захихикала, представив себе Айрена в такой глупой позе с пером и над листом бумаги, ожидающего прихода музы, но Эльна неожиданно серьезно кивнула:
   - Да.
   - Я так и подумала, и, знаешь, когда он подрастет, то будет очень симпатичным. Он мог бы стать менестрелем, как Анней, - это имя Илика произнесла с какой-то особенной нежностью. - Ну, деньги зарабатывать. Если, конечно, у него есть талант.
   - Он талантвивый. - снова кивнула Эльна. Вот оттого и неконструктивная критика - своему любимому брату она была готова приписать любые достоинства, и потом гордиться, как будто так все и есть.
   Молчаливый Ллойт с грохотом перевернул стаканчик и ликующе закричал:
   - Двенадцать! Ага!
   - Вы закругляйтесь, закругляйтесь... - миролюбиво посоветовала Рика.
   - Ничего, - отмахнулся Рендолл, - завтра можно отсыпаться, все равно в Ретту приедем не раньше воскресенья.
   Илика оглянулась на него:
   - А репетиция?
   И я сильно-сильно пожелала, чтобы Айрен смог уговорить мастера подвести нас до Ретты - посмотреть на репетицию было бы просто здорово! На настоящую репетицию. У меня даже глаза загорелись.
   - Короткая остановка! - приглушенно прозвучал голос мастера, и телега сначала замедлила бег, потом встала. - Принимайте еще одного гостя! Место для ночлега разгребите!
   Рэндолл встал и подошел к краю повозки, чтобы помочь Айрену забраться в нее. Мы с Эльной вопросительно на него уставились, но он хранил непроницаемое выражение лица - строил из себя взрослого, и по-взрослому представился, пожав Рендоллу и Ллойту руки (не очень удобно в тесной повозке, которая едет), и вежливо кивнул дамам.
   - Сейчас придумаем, где бы тебе лечь... - пробормотал Рендолл, задумчиво оглядываясь. - Тут вот наша половина, отзанавешиваемся от девчонок... Ллойт, давай-ка, двигай сюда вон тот мешок..
   Места кое-как хватило для всех, но этой ночью никто кроме Эльны не спал - как-то само собой вышло, что мы сгрудились в передней части повозки и наши новые знакомые, понизив голоса, рассказывали кучу захватывающих историй, ибо мы с Айреном были благодарными слушателями, и не уставляли удивляться, устрашаться и ахать. Рендолл загробным голосом рассказал о графе Ротгарде, колдуне, наделенном Силой Тьмы - он на самом деле жил в поместье Серых Холмов на западе Иварты, Королевства Теней, и в его владениях, да и на их окраинах, происходили просто ужасные вещи.
   - Рассказывали, - говорил он, прикрыв темные глаза тяжелыми веками, - будто в прошлом месяце там бесследно пропало не меньше дюжины детей, а по ночам к деревням подходят странные, дымчато-серые волки вдвое больше и сильнее обычных, и путешествовать там по ночам рискуют немногие...
   - А вы были там? - спросил, подавшись вперед, Айрен.
   - Проезжали мимо границы, и, должен заметить... места там зловещие...
   Илика, сидевшая рядом со мной, поежилась.
   - Это точно.
   - Про Тенали им расскажи, - попросил Ллойт, и Рендолл рассказал захватывающую историю про удачливого вора Тайна Тенали, с которым и он, и Рика, и Ллойт, и Илика, и мастер были знакомы лично. За его поимку Первый Советник Его Величества обещал пятьдесят золотых монет, но Тенали до сих пор продолжает дурачить полицию, дерзко и безнаказанно, чего бы ему не удалось без посторонней помощи. Многие горожане были на его стороне и охотно прятали его в своих домах, чтобы утереть нос полицейским, взявшим уж слишком большую власть.
   - Из-за этого Тенали непременно будет восстание, вот увидите. Наместник уже на грани нервного срыва...
   - Восстание... - восхищенно прошептал Айрен. - Как в Картанаре?
   - Вроде того. В Реванте вообще неспокойно, - тут они с Ллойтом переглянулись, и Ллойт впервые улыбнулся странной тонкогубой улыбкой:
   - Ага, повстанцы всякие...
   Уснули все под утро, когда мастер раз в четвертый пригрозил, что высадит всех на обочину и поедет в Ретту один.
   Спала я, как убитая, без всяких глупых снов, и проснулась неотдохнувшей от громогласного приветствия мастера Рендака.
   - Эй, засони, поднимайтесь! Скоро полдень, за ночь мы преодолели много миль, и старому человеку нужно отдохнуть!
   Оказалось, что мы стоим у обочины узкой заброшенной дороги неподалеку от Тракта. Мастер Рендак велел ребятам вытащить из повозки все, что нам понадобиться для завтрака и репетиции, и забрался туда сам.
   - Разбудите часов в пять, поедем дальше. Да... - тут он нашел меня взглядом и улыбнулся. - Заедем кое-куда по дороге.
   Почти так же загадочно, как и его "Ого!"... Что бы это значило?
   - Айрен, - спросила я. - Что бы это значило?
   Он обернулся, пожал плечами:
   - А, кто его знает? - и потащил наш сыр, хлеб и мясо туда, где Илика и Рика затеяли разводить костер. Я увязалась следом:
   - Нам разрешили остаться?
   - А что, непонятно? Конечно, разрешили. Уж до Ретты точно доедем. Ты рада?
   - Я?.. Рада, конечно!
   Еще бы не радоваться! И все здесь к нам так дружелюбно настроены... Я совсем не жалела, что пришлось сбежать от хозяйки. Вот бы я сейчас тряслась в карете с этими господами и их больной дочкой! С ними уж точно так не посмеешься, и ничего интересного рассказать они не могут.
   А этот день был одним из самых лучших дней в моей жизни - после завтрака Рендолл выбрал ровное место для сцены и началась репетиция: маленький, на полчаса спектакль рассказывал о храбром рыцаре, прекрасной принцессе и страшном драконе со смешным именем Хумбурвук Пятый. Роль дракона принадлежала мастеру, а пока он спал, Хумбурвука играл Ллойт, который вообще-то в сценке не участвовал и обеспечивал только музыкальное сопровождение. Прекрасную принцессу играла Рика а рыцаря Рендолл - он размахивал бутафорным мечом и, наперекор сценарию, фамильярно тыкал Хумбурвука в живот.
   Такие простые спектакли как этот пользовались обычно большим успехом, рассказывала Илика, но для благородной публики в репертуаре имеются вещи посерьезнее. Например, трагедия про двух братьев, старший из которых убил отца, чтобы завладеть наследством и обвинил в этом брата - этот спектакль они играли, когда были приглашены к какому-то лорду (имя я не запомнила), и готовиться к нему приходилось долго и тщательно.
   - Наши лучшие костюмы к большим спектаклям, а для таких вот смешных сценок костюм можно придумать всегда - из подручных материалов, главное - чтобы было ярко... Ну, что вы там? - обратилась она к актерам, - закончили? Хумбурвук Пятый уже скончался? Тогда давайте попросим Айрена нам спеть.
   Айрен, конечно, засмущался, но возможности такой не упустил - Рендолл подыграл ему на скрипке, и я в который раз услышала его любимую "Песню Странника". Пока он пел, Эльна гордо оглядывала лица слушателей, как будто голос брата - ее личная заслуга. Я тоже взглянула на девушек и Ллойта - им, похоже, действительно нравилось, как поет мой друг. Ну что ж... его мечта почти сбылась. А вот моя... Пою я средне, ни на каком музыкальном инструменте не играю, стихов не пишу... Зато мой конек - всякие акробатические номера, и если меня попросят показать что-нибудь, я их так удивлю!...
   Кстати об удивлениях - что же имел ввиду мастер под своим загадочным "..заедем куда-нибудь по дороге"..?
   Айрен допел последний припев и под дружные аплодисменты покраснел в тон куртки Рендолла.
   - Молодец, - сказала я ему, когда костер прогорел и мы пошли собирать ветки. - Очень здорово получилось.
   - А, сфальшивил в первом припеве.
   - Никто не заметил!
   - Ты думаешь?
   - Угу. Пошли вон к тем соснам, там наверняка веток куча. Это же неважно, что они быстро сгорают?
   - Слушай, Кайрис... - он вдруг остановил меня. - Я... спросить хотел.
   - Чего?
   Айрен молча вытаращился на траву под своими ногами, и целую минуту я слушала, как трещат птицы над нашими головами.
   - Вот если вдруг... я не знаю, вдруг у тебя появиться какой-нибудь родственник? Дядя, или брат, скажем... Ты останешься с ним?
   Я ошеломленно моргнула.
   - Друг мой, откуда такие странные идеи?
   - Ниоткуда, просто спрашиваю - в голову вдруг пришло, и спрашиваю... Наверное, правда, глупо. - и Айрен вытащил из куста корявую ветку. - А все-таки?
   - Да нет у меня родственников, ты же знаешь. Если бы были, давно бы меня нашли.
   - И ты бы осталась с ними?
   - В смысле - жить? Конечно, осталась бы! - в моем воображении снова воскресло выдуманное семейство с кучей тетушек и толпой дядюшек. - Да уж конечно!
  
  
   Глава 5.
  
  
   Мастер Рендок проснулся часам к четырем после полудня, и обедали мы все вместе. Нет ничего вкуснее похлебки, приготовленной на костре, думала я, тем более, если в ней плавают и овощи и мясо. Такая похлебка имеет изумительный привкус, описать который словами не берусь - не слишком я красноречива для таких тонких вещей.
   После вкуснейшего обеда я окончательно примирилась со своей неприкаянной бродячей жизнью. Заранее примирилась, потому как поссориться еще не успела, но подозрения всякие были. Ну, там, голодная смерть под кустом, или замерзшее в сугробе тело...
   На козлы мастер отправил Ллойта:
   - Дорогу ты знаешь. - сказал он, и мохноногая степенная лошадка, до этого везшая нас ровным степенным шагом, потрюхала по дороге значительно быстрее. Я, конечно, обратила внимание на то, что курс лошадке дали не обратно на Тракт, а совсем даже по этой заброшенной кривой дорожке, но ведь глупо спрашивать, куда это мы едем, когда мастер ясно сказал, что нам предстоит "заехать кое-куда". Если уж меня что и беспокоило, так это поведение Айрена - после того недавнего странного допроса он вел себя, как пятилетний оболтус, разбивший окно и старательно отрабатывающий алиби в компании своих друзей, чтобы, когда придет зловещий родитель, невинно сообщить, что он тут не при чем, и все время сидел в тенечке. Я демонстративно косилась на него, покашливала, дескать, что это за конспирация - но Айрен делал вид, что ничего не замечает, и это было подозрительнее всего. Потому что не в его характере такие выходки. Пока Илика рассуждала на тему: "Надо ли возить с собой овес для лошади", я ткнула Айрена в бок:
   - Быстро признавайся, что случилось!
   - Больно же, - дернулся он, - ничего не случилось, отстань.
   - Кого ты хочешь обмануть? Как облупленного тебя знаю, отвечай!
   - Ты слишком много о себе мнишь. - вздохнул он, и неожиданно сдался, наверное, я его уже достала: - Я обещал не говорить.
   - Что не говорить?
   - То, что обещал не говорить. Отвяжись.
   - Ну А-айрен, ну пожа-алуйста...
   Эльна, когда хотела что-нибудь у него выклянчить, прижимала руки к груди и часто-часто хлопала ресницами - способ безотказный, только выглядишь при этом дура-дурой. Я уж хотела рискнуть репутацией девушки рассудительной, но тут наша повозка резко остановилась, чуть накренившись влево.
   - Это что за гости? - прозвучал снаружи хриплый голос. Странно... по глухому лесу едем, откуда тут люди?
   -Ты что, Орадан, своих не узнаешь? - весело ответил Ллойт, - глаза-то протри!
   - Ба, разорви меня гигантская глотка! Ты ли это, Бард?
   - Я, я... Старый дурак, давай дорогу - в гости едем!
   - А в повозке уж не мастер ли?
   Илика захихикала:
   - Сейчас смотреть придет.
   И, действительно, этот Орадан обошел повозку, и мы удостоились лицезреть небритую рожу и беззубую ухмылку - потому что улыбкой это назвать язык не повернется.
   - Ой.. - прошептала Эльна, прижимаясь ко мне, -Это, навевное, вазьбойники...
   -Вряд ли. - решила я. - У разбойников разговор короткий...
   Мы по одному выбрались из повозки, и оказались недалеко от широкой поляны: там были наспех сколоченные деревянные домишки, шалашей штук восемь, и всякий колоритный народ, о котором ходит столько разный историй - этими историями купцы пугают друг дружку в трактирах. Айрен подошел к мастеру и что-то у него спросил, но что - я не расслышала.
   - Рика... - шепотом сказала я. - Как-то мне не по себе... Это ваши друзья, да?
   Она кивнула, улыбаясь:
   - Да.
   И не стала меня успокаивать. А могла бы, между прочим.
   - Добро пожаловать, мастер! - к нам приближался огромный человек в коричневой кожаной куртке. Когда я говорю "огромный", я именно это и имею в виду - никогда еще не видела таких здоровяков, похоже, что одна нога у него в обхвате как ствол средней сосны...
   - Не теряйся, - сказал мне Рендолл, - Это главарь повстанцев, Эрран Шеварт.
   - Повстанцев?
   - Ну да, а это их лагерь - помнишь, мы рассказывали о них?
   Что-то не припомню я рассказов ни о Шеварте, ни о повстанческом лагере... Хотя что-то про неспокойную обстановку и грядущий бунт было.
   - С чем пожаловал? Имей в виду, просто так мы тебя не отпустим - сегодня же вечером ждем представления, мои ребята не знали культурного отдыха с того самого дня, как ты был у нас в последний раз!
   Хм... А мне-то казалось, что мастер человек высокий... когда они с Шевартом обнялись, смеясь, и похлопывая друг-друга по спине, стало ясно, что бывают люди и выше. Интересно, это предел?
   - О, да тут и Рэндолл - совсем взрослый стал, и Рика - настоящая красавица! Илика, помню твои песенки... Ллойт не изменился - хорошо, что ты забрал его, больше пользы приносит, - говорил Шеварт, оглядывая нас внимательными синими, как осеннее небо, глазами. - А это пополнение? - спросил он, указав на Айрена.
   - Мальчика зовут Айреном, сын кузнеца из Сеткара. Малышка - его сестра... Но ты лучше взгляни вот на эту девочку. Кайрис, пожалуйста, подойди к нам.
   Я подошла, растерянно оглянувшись на Айрена, но тот, подлец, смотрел в сторону.
   Шеварт склонился надо мной, как небольшая колокольная башня, и удивленно поднял кустистые брови:
   - Ого!
   Опять это "ого!". Может, мне скажут, что это значит?
   - Здавствуйте... - я не была уверена, как к нему обращаться, и на всякий случай, добавила, - господин.
   - Привет, привет! - Шеварт выпрямился и недоверчиво поглядел на мастера. - Ты думаешь, она?
   - Раньше сомневался, теперь уверен. - мастер Рендак положил руку мне на плечо. - Все сходиться - и приют госпожи Палеи, и месяц, когда она там появилась, и день, когда ее забрали.
   Тут я опять оглянулась на Айрена. Айрен виновато развел руками.
   - Извините, - сказала я. - А.. а в чем дело?
   - Ну, девочка, все просто, - рука мастера погладила меня по голове, как маленькую, - ты знаешь, что один человек усиленно искал тебя на протяжении пяти лет?
   - Какой человек? - я все переводила непонимающий взгляд с одного улыбающегося лица на другое. - Зачем искал?
   - Твой старший брат, зовут его Элвер Аэлд. Ты знала, что у тебя есть брат?
   - Нет, у меня нет никакого брата... - возразила я, - Не было. С чего вы взяли?
   - Он сам расскажет тебе все, когда приедет. Эй, Роэн, живо на коня и в Дейвар, скажи лорду Аэлду, что мы, похоже, нашли его сестренку!
   Мимо пробежал лопоухий паренек, поглядел на меня с большим любопытством и был таков. Я только плечами пожала - наверное, это какая-то ошибка...
   Странно все-таки устроен человек. Всю жизнь ждешь, ждешь своих родственников, мечтаешь о дне, когда кто-то назовет себя твоим отцом, матерью, братом - да кем угодно, а когда тебе говорят - ты не одна на свете! - отказываешься в это верить. Ну да, все правильно, а то так обрадуешься раньше времени - потом еще хуже будет. Так что лучше подождать, пока приедет этот лорд Аэлд... Лорд! Он что, из благородных?..
   Я степенно отошла к повозке и стала помогать Рике выгружать продукты.
   - Ты рада? - спросила она меня, и я опять пожала плечами.
   - Еще не знаю.
   О, теперь понятно, отчего Айрен корчил эти загадочные рожи - он думает, что я уеду с братом, и нашей дружбе конец! Вот дурак!
   - А лорд Аэлд будет просто счастлив, - уверенно сказала Рика, и вручила мне мешок сухих яблок, которые я понесла к полевой кухне, и прямо кожей ощутила назойливое внимание присутствующих.
   - Я мастеру обещал не говорить, пока мы не приедем. - извинился Айрен, забирая у меня мешок.
   - Дурак ты, - беззлобно огрызнулась я. - Мог бы и сказать. Все равно, наверное, они ошиблись.
   - Да вряд ли. Мастер спросил только не из приюта ли ты, а потом сам мне рассказал и когда тебя забрали, и когда...
   - Слушай, - перебила я. - Ты всерьез думаешь, что мы никогда не увидимся, если все это правда и лорд Аэлд в самом деле мой брат?
   Айрен полюхнул мешок на деревянный стол под тентом, и толстая повариха (почему все поварихи - толстые?) подошла его забрать. Несколько минут друг мой молчал, а когда обернулся, улыбка у него была грустной.
   - Вот кто из нас дурак? - сказал он, и пошел прочь.
   ...Айрен вообще-то молодчина, но иногда его совершенно невозможно понять. Или он думает, я умею читать мысли, как этот колдун из Верланвара?
   Честно говоря, я сильно сомневалась, что такое вообще возможно. О колдунах рассказов было не меньше, чем о разбойниках, но разбойников я видела, а колдунов что-то не приходилось. Правда, приезжал как-то к нам в Сеткар некий шарлатан по имени... не помню, как там его звали, но он утверждал, что изобрел эликсир молодости и продавал его старикам за бешеные деньги, а дамам продавал всякие такие хорошенькие баночки с кремами для красоты. Потом оказалось, что эликсиром был сахарный сироп, а крем вообще состоял неизвестно из чего, у одной госпожи от него все лицо волдырями покрылось, как будто ее пчелы покусали. Шарлатан, конечно, как сквозь землю канул. Еще бы, с такими-то деньжищами...
   Я оглянулась на повозку, в которой мы приехали, и тяжело вздохнула. Вот уж чего у бродячих актеров много не бывает, так это денег. Не то чтобы я мечтала о богатстве - такие мысли мне и в голову не приходили - но бедность, как отвратительное явление, всегда меня пугала. Может, я и поспешила сбежать от старухи Мальды... с другой стороны этот лорд Аэлд, о котором мне сказал мастер, вдруг он и в самом деле мой брат?
   - Простите... - сказала я, обращаясь к поварихе, которая, напевая, строгала лук на досочке. - Извините... а вы, случайно, не знаете лорда Аэлда?
   Она обернулась, лицо у нее было круглое, как большое яблоко, и такое же румяное.
   -Знаю, деточка, как не знать? Наш благодетель, да хранит его Высший. Если ты и в самом деле его сестренка, тебе очень повезло, другого такого человека во всем мире не сыщешь! Ты на него похожа - особенно глаза.
   Я тяжело вздохнула и стала помогать ей резать овощи. Повариха попробовала было возражать, ей, наверное, казалось неправильным, чтобы сестра самого Аэлда строгала редиску тупым ножом, но мне было все равно, тем более что Айрен обиделся на меня по своим загадочным причинам, и мне все равно нечем было заняться. Не вертеться же с Эльной у костра с гогочущими бунтарями! Нет, решительно в моей жизни что-то пошло не так... или наоборот, все налаживается, а я так привыкла жить по-старому, что теперь мне сложно перестроиться? И посоветоваться не с кем... Поскорее бы уж приехал этот лорд, может, зря все переполошились.
   Бульон в котелке забулькал, запрыгали в нем овощные кубики, и запах пошел такой, что я уже не могла думать ни о чем другом, кроме еды. Почему-то всегда на улице есть приятнее, чем в доме, и я целенаправленно ждала, когда же мне представится такая возможность. Прибежала Эльна с огромным венком на голове - венок съезжал ей на глаза, но она выглядела в нем такой довольной, как будто ей дали поносить настоящую корону.
   - Вика сьдевава двя меня венок! - похвасталась она. - А это пвавда, сьто у тебя есть бват?
   - Ох, не знаю. - вздохнула я. - Сама думаю, правда или нет. А где Айрен?
   - А, там. - она неопределенно махнула тоненькой ручкой в сторону, подумала и сама туда убежала. Наверное, с тем же вопросом - ну, разумеется, лучше спросить у всезнающего братца...
   Повариха помешала в котелке деревянной ложкой.
   - Скоро будет готов. Деточка, поди скажи тем двум бугаям, чтобы готовили столы.
   "Те два бугая", на которых мне указали, недавно чистили картошку, а теперь, усевшись в тенечке вместе с Ллойтом, азартно бросали кости. Повстанцы... Если это повстанцы, то с разбойниками у них различий почти нет, вон, какие зверские рожи! Не без внутренней опаски я подошла к ним поближе.
   - Гхм-гхм... Вас просят столы ставить...
   Они даже меня не услышали, а Ллойт небрежно отмахнулся:
   - Попроси кого-нибудь другого.
   - Но... сказали, что...
   - Девять! - заорал один из бугаев, особенно бандитского вида, и, хохоча, откинул назад лысую голову, - Ай да я! Ай да везунчик!
   Ллойт и второй его товарищ принялись спорить, и призвать их к дисциплине моим неавторитетным словом было невозможно. Я честно пыталась.
   - Пожалуйста, - сказала я, оглядывая поляну и убеждаясь, что народ вокруг такой же разбойный. - Пожалуйста, поставьте столы...
   Все без толку, на меня обращали еще меньше внимание, чем на комаров - от комаров хоть отмахивались...
   - Господа, - вдруг прозвучал позади меня чей-то голос, - нехорошо заставлять девушку просить дважды.
   Все трое незамедлительно вскочили, побросав кости, а я обернулась - за спиной моей стоял молодой мужчина лет так двадцати четырех, совершенно поразительной внешности. Были у него светло-русые волосы, гладко выбритый подбородок над ослепительно-белым воротничком-стоечкой. Не смотря на невысокий рост, держался он прямо, и так не вписывался в атмосферу преступного лагеря, что у меня даже слегка закололо под ложечкой - а потом я случайно заглянула в его глаза и совсем обомлела. Я как будто смотрела в глаза самой себе - тот же разрез, та же форма бровей и тот же светло-серый, прозрачный цвет радужки. Незнакомец, заложив руки за спину, улыбнулся мне с неожиданной нежностью - мне никогда так не улыбались, и кивнул игрокам:
   - Столы поставьте.
   - Будет сделано, милорд! - весело гаркнул лысый, а Ллойт подмигнул мне перед тем, как убежать в совершенно противоположном направлении. Совсем не хочет работать человек.
   Милорд снова нашел мой взгляд, и мягко шагнул вперед, чтобы осторожно взять мою руку в свои.
   - Ну, здравствуй, наконец. - сказал он все с той же нежной улыбкой. - Меня зовут Элвер. Ты ведь не думаешь, что я тебе чужой человек?
   Я кожей чувствовала обращенные на нас взгляды, и, страшно краснея, опустила голову - у меня не осталось никаких сомнений, что он, действительно, мой брат, и даже сердце дало резкий скачок, когда он взял мою руку. В этот миг, глядя на его черные замшевые ботинки, я вдруг с кристальной ясностью подумала, что вот это самое мгновение и есть счастье, которого я так ждала. Счастье, когда оно приходит, оказывается совсем не таким, каким его представляешь - другим, и в тысячу раз лучше, а когда потом вспоминаешь, все равно вспоминается не то. Так что впоследствии я сделала вывод, что счастье - это нечто ускользающее, яркое и навсегда. Довольно размытое определение, но я никогда не проявляла задатков философа.
   Элвер рассмеялся, и пожал мою руку, прежде чем выпустить:
   - А я-то как смущен, - непонятно к чему сказал он, - в моем воображении ты была маленькой девочкой, а теперь передо мной почти взрослая девушка. Надеюсь, у тебя нет причин и дольше задерживаться здесь? Я хочу показать тебе твой дом.
   Мой дом! Эти слова поразили меня как удар молнии, похоже, мне долго придется привыкать к тому, что теперь я не сирота, хотя, может, это только первая реакция, потому что к хорошему быстро привыкают. Тут новая мысль пришла мне в голову, и я поспешно выпалила:
   - А Айрен и Эльна? Это мои друзья, можно, они поедут с нами?
   Мой брат рассмеялся снова и обвел поляну широким жестом:
   - Хоть все, если ты так хочешь!
   Толпа повстанцев мне была ни к чему, пока Элвер не передумал, я со всех ног бросилась искать Айрена и Эльну, но нигде не могла их найти. Оббежав всю поляну не по одному разу, я, наконец, остановила Рику, которая шла в сторону повозки с какой-то высокой белокурой женщиной, и спросила, не видела ли она моих друзей. Рика задумчиво сдвинула брови.
   - Хм... да ведь все время тут были...
   - Мальчик и маленькая девочка? - вмешалась ее спутница, - поищи у ручья, это вон там. Мне кажется, я видела, как они шли туда...
   Я убежала в указанную сторону, забыв даже ее поблагодарить, наверное, бессознательно боялась, что Элвер уедет без меня - какие глупые страхи терзают меня временами, однако!
   Выскочив на берег ручья, как испуганная коза, я тут же их увидела: оба моих драгоценных спутника сидела на здоровенной коряге, и Эльна, заливаясь горючими слезами, прижимала лицо к тощей груди брата. Айрен что-то шептал ей в волосы - идиллическая картинка.
   - Эй, вы чего тут? - громко спросила я, нарушив их уединение, - Эльна, что стряслось?
   Вместо того, чтобы ответить, как полагалось хорошей девочке, она зарыдала еще громче.
   - Ой... Айрен, чего это она?
   - Да так... - неопределенно ответил он, пряча глаза. - Ты уже уезжаешь?
   - Я вас обыскалась! Элвер разрешил взять вас с собой! Пошли скорее! - я была так счастлива, что до меня не сразу дошло, что планы у Айрена, похоже, идут вразрез с моими.
   - Понимаешь, - сказал он, когда молчание затянулось, - я не могу.
   - В смысле? - опешила я, - Чего ты не можешь?
   - Поехать с тобой. Не могу. - он поднял голову, и, наконец, взглянул мне в глаза. Глаза его были сухими, с искрами лихорадочного блеска в темно-карих радужках. - Мы с Эльной едем к тете Лиссе, как и собирались.
   - Но почему?! - вырвалось у меня.
   - Потому. - твердо ответил Айрен, мягко поглаживая плечо сестры. - Потому что теперь мы с тобой по разным сторонам. Ты - леди. Мы с Эльной нищие дети кузнеца.
   - Ты что, совсем с ума сошел?! - перебила я, чувствуя, как запылали мои щеки. - Какие еще нищие дети?! Вы можете жить со мной, я спросила лорда Аэлда...
   - Не надо было ни о чем его спрашивать! - резко перебил он, и добавил, уже мягче. - Я знаю, что делаю, Кайрис. Прости, но я твердо решил - наши пути расходятся. О, только не это! Хоть ты не реви!
   Мои глаза, действительно, заволокло влажной пеленой, и я упрямо дернула головой, борясь со слезами.
   - И не подумаю. И чего тебе в голову взбрело?... А вдруг эта Лисса там больше не живет? А вдруг она вас прогонит? - повисла долгая пауза. - ...Айрен, ты должен пообещать мне, что вы вернетесь, если ваша тетя вас не примет.
   Он, видимо, не хотел этого обещать, но я так вцепилась в него умоляющим взглядом, что он не мог не уступить.
   - Ладно.
   - И... - я полезла за пояс, где у меня хранился узелок со всеми моими сбережениями, единственное, что я могла ему дать, поскольку денег лорда, осмелься я их попросить, он бы не взял. - Вот, возьми. Вам пригодиться.
   Он молча взял узелок с монетками. Я слишком хорошо его знала, чтобы понять - он ни за что не отступиться от своего решения, и, самое паршивое, в глубине души я понимала, что он прав. Поэтому, подавшись вперед, я крепко обвила руками его шею, и тут же почувствовала, как и тоненькая ручка Эльны сцапала меня за рубашку.
   - Айрен... - мне столько всего хотелось ему сказать, я была так благодарна ему за все время нашей дружбы, за его помощь, за то, что он не бросил меня одну, всего было так много, а слов подходящих не было. Все, что я могла сказать, выразилось в одном его имени. Я чувствовала его прерывистое дыхание у своего плеча, ему расставание давалось не легче, и все же он первый нашел в себе силы, чтобы убрать свою руку, крепко держащую меня за талию.
   - Мы ведь еще встветимься? - шмыгая носом, спросила заплаканная Эльна. Я горячо поцеловала ее в мокрую веснушчатую щечку, потом в другую, и, ничего не ответив, быстро ушла с берега. Я не была уверена, что мы увидимся. Прежде чем выйти на поляну и поискать лорда, я долго стояла у какого-то дерева и рыдала. Помню, у меня проскользнула мысль бросить все и снова сбежать куда-нибудь вместе с Айреном и Эльной, но, к счастью, я этого не сделала.
   Когда слезы более-менее иссякли, я вышла на поляну и поискала Элвера - он беседовал с мастером Рендаком и с Шевартом, но как только увидел меня, сразу с ними распрощался. Я была очень рада, что он не стал спрашивать, отчего я такая заплаканная, а молча подвел меня к своему коню и усадил верхом, после чего запрыгнул в седло сам. Рика, Илика и остальные подошли поздравить меня и попрощаться, я кое-как отвечала - в голове моей образовывалась какая-то пустота, которая, когда мы уехали с поляны, снова выразилась в слезах. Элвер бережно меня поддерживал, и, помню, я плакала, прижимаясь к нему, а потом уснула, смертельно устав от сильных переживаний. В один день на меня свалилось и сильное счастье, и сильное горе, такое не так-то просто пережить.
  
  
   Глава 6
  
  
   Оказалось, что проспала я весь остаток дня и всю ночь, и когда проснулась, было уже утро следующего дня, утро солнечное, обещавшее ясный жаркий день.
   Я лежала в кровати и жмурилась от солнечных лучей, бьющих мне в глаза из прорехи между плотными, темно-синими шторами. Сначала я никак не могла понять, где нахожусь - все вокруг было мне незнакомо: от изящной лепнины на потолке до тонкой кружевной ночной рубашки, в которую кто-то меня переодел. Потом я все вспомнила, и мне стало так же грустно, как вчера после прощания с Айреном и Эльной, и от этой тоски мне было не суждено избавиться совсем.
   - Вот, - сказала я себе, - Поздравляю тебя, Кайрис, с началом новой жизни.
   Новая жизнь обещала много приятных сюрпризов, начать хотя бы с этой комнаты. Кровать стояла изголовьем к стене, и так, что слева, ближе к стене противоположной, была дверь, а справа - занавешенное окно, и с кровати мне было видно всю комнату целиком. Был здесь маленький столик на одной ножке, большое кресло рядом с окном, и там же стеллаж, поделенный на множество полочек и ящичков и заполненный всевозможными вещами, от книг до кукол в нарядных платьицах. Был в комнате камин - как раз слева от меня, и на каминной полке, такой широкой, что на ней запросто можно было сидеть, в милом беспорядке торчали всякие статуэтки, стояли шкатулочки и большая ваза с сухоцветами. Почти всю стену напротив меня занимал шкаф. Точнее - шкафище, такой огромный он был. Свое могущество это чудо столярского труда простирало и вверх и вширь, стенки имело внушительные, из какого-то темного дерева со светлыми вставками, наивно обклеенными небольшими гобеленами - вряд ли они могли смягчить массивность данной конструкции.
   Шкаф я зауважала сразу. Он доминировал над всей мебелью, и даже кровать с узорными столбами у изголовья, призванными поддерживать полог из той же ткани, что и шторы, по сравнению с ним казалась тонкой и изящной.
   Во всем доме не было слышно ни звука, и я решила, что либо все еще спят, либо стены здесь такие же серьезные, как шкаф в моей комнате.
   Да! Совсем забыла про зеркало! Оно висело между шкафом и стеллажом и, когда я решила рассмотреть его поближе, послушно отразило меня в полный рост. Это было знаменательное событие в моей жизни, учитывая то простое обстоятельство, что в милом моему сердцу приюте зеркало было только в кабинете госпожи Палеи, а жадная старуха Мальда зеркало купила совсем крошечное, так что, если бы его разрешалось снимать со стены в гостиной, пришлось вертеть бы его так и эдак, дабы разглядеть свой костюм. Короче говоря, я впервые получила возможность как следует себя разглядеть. Отражение смотрело на меня внимательно, волосы у отражения были длиною до плеч и завивались крупными кольцами цвета древесной коры, то есть не серого и не коричневого, а что-то между. Гораздо темнее, чем у Элвера. И это я-то смеялась над худобой Айрена! Признаться, торчащие из пышных кружев ручки были отнюдь не приятно-округлыми... хотя, к счастью, до айреновских костей мне было далеко.
   Я повернулась к зеркалу сначала одним боком, потом другим. Это довольно интересное занятие, когда видишь себя так впервые в жизни. Потом я не отказала себе в удовольствии заглянуть в шкаф - дверца, визгливо вереща, явила мне черную бездну, откуда, впрочем, пахло свежим бельем и даже какой-то цветочный аромат пробивался. В глубине шкафа на вешалках в изобилии расположились всевозможные наряды, и я поскорее раздернула шторы, чтобы лучше разглядеть их при свете. В большинстве своем это были новенькие детские платьица таких очаровательных цветов и фасонов, каких мне не удосужилось поносить в юном возрасте, из всякой разной ткани - шелк, сатин, бархат, хлопок в цветочек... Помимо детских нарядов здесь висели платья для девочки постарше, я нашла даже один совершенно потрясающий костюм для верховой езды, к сожалению костюм был мне безнадежно мал. Да и вообще среди всего этого изобилия не нашлось ни одной одежки моего размера. То ли я слишком рослая для своих лет, то ли Элвер бросил покупать мне наряды года три назад - а то, что все эти вещи предназначались мне, я даже не сомневалась.
   Внизу под платьями стояла большая плетеная корзина, содержавшая в своих недрах все, что только могла пожелать барышня, занимающаяся рукоделием - нитки, ленточки, иголки, маленькие ножнички и прочее и прочее. Рядом с корзиной рядами громоздились туфельки и башмачки, и я про себя подумала, что напрасно не уговорила Айрена заехать сюда хотя бы на день, Эльне все эти наряды наверняка бы пригодились больше моего.(Ну не стал бы Элвер, в самом деле, жадничать и беречь эти платьица!) В общем и целом гигантский шкаф смог бы уместить в себе еще столько же одежды, меня саму и даже, боюсь, большое кресло у окна.
   После того, как я рассмотрела одежду в шкафу, моя собственная показалась бы мне особо убогой, но ее нигде не было, а был только халатик под стать моей ночнушке, который я раньше не заметила. Халатик перевязывался по талии широким поясом. Надев его, я снова покрутилась перед зеркалом, но теперь это было не очень интересно, поскольку шторы я раздвинула, и стало видно, что волосы у меня грязные, а на подбородке невесть откуда взявшаяся ссадина.
   Еще какое-то время я потратила на разглядывание куколок на стеллаже, книги меня волновали мало, поскольку читать я не умела, а о том, что там могут быть картинки как-то не подумала. Я как раз взяла с полки одну из куколок, волосы которой, сильно подозреваю, были настоящими, как в дверь коротко постучали, и в комнату заглянула высокая, чем-то похожая на Тананду женщина.
   - Доброе утро, - улыбнулась она мне, - Вы рано проснулись.
   - Вообще-то я люблю поспать, просто вчера рано уснула. - сказала я, и посадила куклу обратно.
   - В таком случае вы, верно, голодны?
   Стоило ей сказать об этом, как у меня забурчало в животе, и я смущенно покраснела.
   - Наверное... - мне было непривычно слышать, как меня называют на "вы". - А... вас как зовут?
   - Тана. - представилась она к моему глубокому удивлению, потому что Тана и Тананда очень похожие имена. - И я ваша личная служанка, буду делать для вас все, что прикажете - так велел хозяин. Пока готовиться завтрак, не хотите ли искупаться?
   Искупаться я очень хотела, и Тана удивила меня еще раз, отодвинув портьеру рядом с моей кроватью - за портьерой обнаружилась дверь, а за дверью ванная комната с медной ванной, канделябрами по углам и целой россыпью разноцветного мыла в широкой стеклянной чаше. Мыло было преимущественно в виде зайчиков и кошечек, и пахло просто изумительно.
   Тана повозилась с торчащей из стены трубой, сунула в ванну какой-то шланг яркого зеленого цвета, повернула вентиль в полу и в ванну полилась чистая, горячая вода. О, чудо техники! Я впервые видела такое устройство, у Мальды нам приходилось греть воду в ведрах и потом таскать ее наверх, в хозяйскую спальню. Тана объяснила, что внизу, в подвале для этих целей есть здоровенный котел, в котором специальный человек постоянно греет воду, а вода по трубам подается по дому - очень облегчает жизнь прислуге. Когда вода набралась, Тана снова повернула вентиль и показала мне, как потом выпустить грязную воду из ванной.
   - Полотенца вот здесь, берите любое. Я надеюсь, что ваша новая одежда уже готова и принесу вам ее в комнату, а завтрак скоро будет готов, я покажу вам столовую. Нужно вам еще что-нибудь?
   Больше мне ничего нужно не было, и я осталась один на один с мылом и целой ванной восхитительно-горячей воды, в которой лежала, наверное, целую вечность, такое это было блаженство! Мыльный зайчик, которого я выбрала из вазы, был желтым и пах жасмином, потом от него жасмином пахла я сама. Обернув голову пушистым полотенцем, я выпустила воду, сполоснула ванну чистой водой и, кутаясь в халат, вышла в комнату, где меня уже дожидалась Тана вместе с длинным светло-голубым платьем на шнуровке. К платью прилагалось белье и тканевые туфли на тонкой подошве. Она помогла мне одеться - сама я ни за что не смогла бы правильно зашнуроваться, никогда не носила ничего подобного! И подвела к зеркалу, чтобы расчесать и подсушить мои волосы.
   На самом деле это удивительно приятно, когда кто-нибудь трогает твои волосы такими лесковыми руками - Тана расчесывала меня так бережно, будто каждая моя волосинка была для нее личной драгоценностью, и неспеша рассказывала мне про устройство дома, а именно про три длинных этажа, сад и задний двор... Когда мои волосы должным образом высохли, Тана повела меня завтракать.
   - Вас, наверное, уже заждались. - сказала она, спускаясь передо мной по застеленной синим ковром лестнице. Я заметила, что синий цвет здесь явно доминировал над другими, и Тана объяснила, что это цвета рода Аэлдов.
   - Синий и серебряный. Если вам будет угодно спуститься к парадному входу, вы увидите над дверью ваш фамильный герб.
   - Фамильный герб, - зачарованно повторила я, прыгая за ней через две ступеньки.
   - На нем изображена зарянка, серебряная зарянка на синем фоне. Уж не знаю, почему именно она, лучше вам спросить об этом хозяина. Сама я и года здесь не работаю.
   Мы спустились на два этажа, так что комната моя располагалась на третьем, и подошли к распахнутой двери столовой. В ней, за длинным столом, помимо Элвера сидели еще трое, одна из них, миловидная молодая женщина с приветливым круглым личиком, тут же встала и подошла ко мне вслед за братом. Я, признаться, сначала смотрела только на него - сейчас он показался мне еще красивее, чем вчера, и так же нежно мне улыбался.
   - Доброе утро, Каэрис. - сказал он. - Как ты спала? Как ты себя чувствуешь?
   - Спасибо, хорошо.
   - Я очень рад. Вот, знакомься, - он взял молодую женщину за руку и подвел ко мне еще на шаг, - Это моя жена, Миари.
   Миари протянула мне свободную руку.
   - Здравствуй, Каэрис. Рада познакомиться с тобой, наконец! Муж очень хотел найти тебя, пожалуй, только благодаря этому мы и познакомились.
   - Пожалуй, что так, - улыбался Элвер. - Я расскажу тебе об этом чуть позже, или оставлю этот рассказ Миари - она вечно окружает его каким-то мистически-романтическим ореолом.
   - Почему - мистически? Просто романтическим. Идем к столу, - сказала она мне, - ты, должно быть, хочешь есть, ведь вчера мы ужинали без тебя. Садись вот здесь, рядом со мной, и пусть все эти ложечки и вилочки тебя не пугают - ешь так, как тебе нравиться.
   Я села, смущаясь, и Элвер представил мне остальных: высокий и как будто высохший старик оказался дедом Миари, и сама бы я ни за что не догадалась, что они родственники, потому что лицо у старика было вытянутым, нос длинным и изогнутым с небольшим наклоном вправо, а рот по-злодейски узким. Впрочем, глядел он по-доброму, и никаких опасений не внушал. Звали его Бартрес Звенбейк, но это пустяки по сравнению с именем добродушного толстячка, доктора, приглашенного к завтраку. Толстячка звали мэтр Дангаткасвард, не то что с первого раза, с тридцатого не запомнишь! Заочно порадовалась, что Элвер не стал называть его полного имени.
   То, что мой брат женат, было для меня новостью, я как-то совсем об этом не думала. Миари во время завтрака расспрашивала меня о том о сем, мило поддерживала беседу и ужасно мне понравилась. Наблюдая за моим лицом (а Элвер вообще не спускал с меня глаз), брат мой выглядел все более и более довольным.
   - Всю жизнь, - сказал мне Звенбейк, когда мы допивали чай, - копаюсь в исторических книгах, и вот что вычитал: оказывается, имя твое, Каэрис, происходит от древнего истского слова каэ`ис, что означает колечко, которое невозможно потерять. Они, видишь ли, делали такие колечки из редкого дерева каэ, которое, как считалось, обладает волшебными свойствами. Видишь ли, Каэрис, я с самого начала говорил Элверу, что ты непременно должна найтись, с таким-то именем.
   - Меня никто никогда не звал Каэрис, меня зовут Кайрис, - заметила я, - а кайрис - это такая северная птичка, кажется. А почему вы копаетесь в книгах? Вы ученый?
   - И ученый тоже, - важно кивнул он, а Миари, смеясь, добавила:
   - Дедушка придворный архивариус Его Величества. К сожалению, все его исторические книги занимают у него так много времени, что к нам он приезжает довольно редко.
   - Что несомненно вредно для здоровья, я вам уже говорил. - поднял толстенький короткий палец мэтр Дангаткасвард.
   - Ах, бросьте, мэтр, - махнула ручкой Миари, - докторское мнение для дедушки не авторитетно.
   - Отчего? Давайте взвесим все за и против!
   Элвер допил свой чай и поднялся:
   - Что ж, взвешивайте, а мы с Кайрис прогуляемся немного, как ты смотришь на это?
   Я смотрела на это положительно. За столом развилась дискуссия, а мы вышли из дома, и я получила возможность полюбоваться цветущим садом. Зрелище было, действительно, великолепным, и не смотря на конец лета, здесь, похоже, была только его середина. Элвер прищурился на солнце и смахнул со лба светлую челку.
   - Давай пройдемся до фонтанов.
   И мы пошли по неширокой тропинке, петляющей меж розовых кустов, фруктовых деревьев и цветочных клумб.
   - Тебе нравится здесь? - спросил он, и я честно сказала, что очень. - Этому дому больше двухсот лет, отец получил его от своего деда и передал мне. Ты знаешь что-нибудь о нашем отце? Или о маме?
   Я отрицательно покачала головой.
   - Что вы, я вообще о них не знала. Когда хозяйка приюта в Сеткаре нашла меня на крыльце, при мне не было никаких документов, только бумажка с именем, да и то она так размокла от тумана, что имя едва разобрали.
   - Я так боялся, что ты погибла во время того пожара, - прерывисто вздохнул он. - Что же все-таки случилось?
   - Точно не скажу, я ведь совсем маленькой была, - меня приятно удивило, что он так хорошо осведомлен о моем прошлом, - Говорят, одна старая учительница опрокинула лампу. Пожар начался среди ночи, нас завернули в одеяла и на первое время развезли по домам, пока шел ремонт.
   Пожар я помнила, действительно, очень плохо, гораздо лучше я запомнила тот дом, в котором мне разрешили пожить, а особенно огромные лакированные перила на главной лестнице.
   - Я ведь приезжал туда. Два раза.
   Я удивленно на него посмотрела. Элвер глядел прямо перед собой, и взгляд у него был слегка затуманенный, впрочем, заметив, что я смотрю на него, он виновато улыбнулся и пояснил:
   - Я очень переживал за тебя. После смерти отца твой поиск стал для меня смыслом жизни, и теперь так странно осознавать, что ты всегда была где-то рядом.
   - А мне-то как странно! - воскликнула я, - Мне никто не говорил, что меня ищут!
   - Ну это-то я могу объяснить. Видишь ли, отец был уверен, что мама назвала тебя Джеймин, она говорила, что если родится девочка, то непременно нужно будет назвать ее в честь бабушки... Впрочем, пожалуй, лучше начать сначала, ведь и о маме ты ничего не знаешь.. - он на некоторое время замолчал, раздумывая, с чего бы начать. - Наш отец, - наконец, сказал он, - Нэвверт Аэлд, был капитаном королевской гвардии в Рет-Вагаре, и с мамой познакомился на одном из приемов в честь коронации Его Величества Оэлгера XV. Видишь ли, они с отцом были ровесниками, и сейчас ему было бы тоже около пятидесяти двух... Мама, Эльджес Эрингер, была дочерью барона Эрингера. Ей было восемнадцать, когда она встретила отца. Она была потрясающей красавицей, я обязательно покажу тебе ее портрет в семейной галерее.
   - Я похожа на нее? - зачем-то спросила я.
   - Немного. Больше на отца. Хотя... есть в тебе что-то от того, как она двигалась, вот этот жест, когда ты откидываешь назад волосы - точь-в-точь мамин. Они с отцом полюбили друг друга сразу, папа говорил - как затмение, он не мог думать ни о чем другом, когда ее не было рядом, а она не находила себе места без него. Ее отец сначала дал согласие на этот брак, началась подготовка к свадьбе, ее планировали на лето 1617 года, как вдруг случилось то самое неудачное покушение на короля. Сразу стали искать виноватых и отец попал под раздачу - его обвинили в "ротозействе" - представляешь, так и было написано, в "ротозействе"!, - и лишили капитанских регалий, а так же по ходу нескольких поместий. Кто захочет связываться с человеком, который заслужил немилость Его Величества? Барон Эрингер быстро взял назад слово. Мама была в истерике, а отец... знаешь, он был замечательным человеком. Он никогда не сдавался. Никогда. Он нашел способ поговорить с мамой, ее в то время вообще никуда не выпускали и готовили в жены Герверу Ардарэту, мама согласилась на побег. Они поженились, Эрингер сразу отрекся от дочери, но не деньги делают людей счастливыми, Кайрис. Они зажили здесь душа в душу, родился я..., - Элвер улыбнулся, должно быть, его детство не было омрачено тяжелыми воспоминаниями, - Отец скоро заслужил прощение, обвинение с него сняли, мама занималась мной и садом.
   - Так что же случилось?
   - Ардарэт. - мрачно сказал он. - Случился Гервард Ардарэт. Этот человек из тех, кому не дает покоя чужое счастье, просто бездонный источник зависти, а зло, как известно, пораждает зло. Он женился на вдове, леди Родэм, она его замучила своими придирками, но он бы ничего не сделал нам, если бы не эта встреча на Празднике Весны. Я помню ее, потому что меня взяли с собой, мне было восемь лет, и день был просто замечательный. Думаю, мы все светились от счастья, а Ардарэт не смог этого перенести. Он вдруг решил, что все его несчастья из-за мамы, ведь если бы наша красавица мама вышла замуж за него, он был бы так же счастлив, как наш отец. И решил ей отомстить.
   - Он был больной?
   - Похоже, что так. Он организовал похищение мамы. До твоего рождения оставалось не больше месяца, никто из нас ничего такого не ожидал, тем более, что после того, как отца повысили при дворе к нам относились с большим почтением. Отец сразу бросился в погоню, оставив меня под присмотром доктора Дангаткасварда, но вернулся один. Только потом мы узнали, что мама родила тебя в повозке, в которой ее везли, и каким-то образом передала одной крестьянке, так как боялась оставить тебя с собой - Ардарэт, похоже, собирался продать маму за море.
   - Ужас! - ахнула я.
   - Но тяжелые роды и страх слишком ослабили ее. Она умерла в дороге, и Ардарэт, раскаиваясь, в слезах привез нам ее тело. Отец убил бы его, если бы не ворвались солдаты с приказом на арест, тюрьма стала для Ардарэта последним пристанищем. Он повесился.
   Я молча слушала, холодея от ужаса. Это была моя история, кто бы мог подумать, что в ней столько кошмарных вещей! Гораздо больше, чем я могла себе представить. Вокруг был по-прежнему солнечный день, но мне представлялся дождливый вечер, который описывал Элвер - в этот вечер маму похоронили.
   - Мы долго думали, что и тебя нет в живых, но лет через пять до нас добралась та самая крестьянка, чтобы рассказать нам, как одним ранним утром усталая и испуганная женщина передала ей из окна повозки младенца, девочку. Поскольку жили они бедно, она отнесла ребенка в приют госпожи Палеи. Отец собирался сразу же поехать за тобой, но не успел.
   Элвер надолго замолчал. К тому времени мы уже дошли до фонтанов и остановились у одного из них. Высеченная из мрамора полуобнаженная девушка наклоняла кувшин, и из него в небольшой бассейн текла вода - другие два фонтана были очень похожи по стилю, наверное, их делал один и тот же мастер. Я присела на мраморный парапет, дожидаясь, пока Элвер снова заговорит.
   - Два с лишним года я жил, как в тумане, пока не вспомнил о тебе. Я приехал в ваши края, разыскал приют и спросил про девочку по имени Джеймин, но те три девочки, что носили это имя, были гораздо старше твоего возраста. Тогда-то я и узнал про пожар, ваша директриса рассказала мне, что погибло по меньшей мере десять детей, и среди них была одна Джеймин.
   - Ты подумал, что я умерла?
   - Как ни странно - не поверил ни на секунду.
   - А ты догадался, что меня зовут Кайрис?
   Он присел рядом со мной и взял меня за руку. Я сжала пальцы.
   - Совершенно случайно, разбираясь в отцовских бумагах, нашел геологическое древо с маминой стороны, и вот там указывалось, что нашу прабабку звали не просто Джеймин, а Джеймин Каэрис.
   - И ты сразу поехал обратно?
   - Да, на следующий же день. О, что со мной было, - рассмеялся он, - когда я узнал, что девочку по имени Кайрис месяц назад забрала какая-то женщина, и ни документов, ничего - где искать эту женщину большой вопрос!
   - Это потому, что Мальда отдала ей за меня выкуп, а госпожа Палеи положила его в свой бездонный карман!. - я возмущенно вскочила, - Ну что за отвратительная старуха!
   - Теперь это уже не имеет значения, главное, что ты теперь здесь, со мной. Я так долго готовился к этому дню.
   - Да, я видела все эти платьица в шкафу. - улыбнулась я, но Элвер отрицательно качнул головой.
   - Половину этого гардероба собрал отец. ... Ну, а теперь ты расскажи мне, как ты жила все это время? Где? Как оказалась в повозке мастера Рендака? Я хочу знать абсолютно все! И, кстати, если тебе надоело тут сидеть, можно пойти дальше.
   Мы и пошли, и теперь уже говорила в основном я.
   На обратном пути появилась возможность полюбоваться на родовой герб над дверьми, и Элвер сказал, что зарянка - то же самое, что и малиновка. "Малиновка" звучит гораздо лучше.
  
  
   Глава 7
  
  
   Вот какую интересную вещь я в себе обнаружила: пока у меня не было нарядных платьев, своей комнаты и прочих жизненных удовольствий, к тем, кто жаждал их и мечтал о них (вроде Сельги, горничной бабушки Олли), я относилась свысока и даже презрительно. Потому что, видите ли, раз у меня нет даже шанса когда-нибудь, скажем, надеть жемчужные серьги, то расстраиваться незачем - гораздо проще вписать эти серьги в длинный список вещей ненужных, непременной атрибутики глупых хихикающих девиц с элитных городских улиц. А вот теперь, когда у меня были все эти "излишества", я поняла, что дело-то это хорошее, и зря я так фыркала на тех девиц. Получается неприятная вещь - я склонна к пустому и необъективному осуждению. Эта неожиданная мысль занимала меня все время, пока я привыкала к своей ванной, к вкусной еде и собственной служанке, а потом как-то забылась. Тем более что мне было о чем подумать помимо самоанализа - Элвер привел к нам чопорную даму в черном, застегнутом на все пуговицы платье и с зонтиком, хотя на улице сияло солнце и не было даже намека на облачко.
   - Это госпожа Ватс, она будет заниматься твоим образованием.
   Госпожа Ватс была вдовой отставного начальника полиции Волларка, и, похоже, очень много переняла от своего покойного супруга. Разговаривала она монотонным, лишенным всяких интонаций голосом, но стоило ей заметить, что я ленюсь, или отвлекаюсь, или, что случалось довольно часто, давлюсь смехом над каким-нибудь глупым на мой взгляд уроком, как в глазах ее появлялся металлический блеск и госпожа Ватс в мгновение ока приводила меня в чувство резким замечанием. Таким образом, хотела я того или нет, а образование мое постепенно преодолевало дилетантские барьеры. Главным стимулом оказались для меня похвалы брата. Каждое воскресенье госпожа Ватс приводила меня в гостиную, где пили чай Элвер и Миари, и я рассказывала какой-нибудь урок, или читала наизусть стихотворение. Оба слушали меня с большим вниманием, а это очень приятно, когда твои успехи для кого-то важны. В конце моего воскресного экзамена Элвер обязательно говорил мне:
   - Ты молодец, Кайрис. У тебя очень хорошо получается.
   Госпожа Ватс учила меня читать, писать, считать, учила меня музыке, немного танцам и попробовала было научить меня рукоделию, но быстро оставила эту затею, ибо в этом вопросе я сама могла бы ее многому научить. На занятия каждый день уходило четыре часа утром и два часа после обеда, все остальное время я могла делать все, что захочу - я и делала. Для начала я исследовала дом, излазила его вдоль и поперек, и нашла, что самое зловещее место - старый винный погреб, а место самое замечательное - чердак. Причем не весь, только южная его часть - там покоились совершенно потрясающие груды старого барахла, среди которого стояли неподъемные сундуки, большое старинное кресло с высокой спинкой и комод. В комоде была тысяча ящичков, три тайника и мышиный скелет. Недолго думая, я устроила себе на чердаке тайное логово, убрала пыль, пыхтя, придвинула кресло к окошку и выпросила у Миари большой подсвечник. Вообще-то для девушки это странное увлечение, мне бы полагалось разгребать кружавчики, а не старые книги в сундуках, но на чердаке я чувствовала себя несказанно уютно, должно быть, в память о моем милом прошлом. Конечно, я не торчала там все время, в хорошую погоду Элвер учил меня верховой езде, а в плохую можно было поболтать с Миари. Сверстников здесь у меня не было, я страшно скучала по Айрену, и несколько раз рыдала в подушку оттого, что мне не с кем было погулять, и не с кем помечтать - какой бы замечательной ни была Миари, а Миари была замечательной, я не могла быть с ней до конца откровенной. Я попробовала рассказать ей, как это здорово, например, ходить по канату, Миари смотрела на меня с вежливым любопытством, но явно не понимала, чего захватывающего я нахожу в такой ужасной вещи.
   Элверу я могла бы рассказать, он хохотал бы до упаду, но вот беда - его почти никогда не было дома. Работал он в Реванте (это милях в четырех от нашего поместья), в городской магистратуре, а когда началось восстание, мы не видели его почти целую неделю.
   В этом восстании Элвер принимал непосредственное участие, но тайно, поскольку его вмешательство вряд ли одобрили бы свыше. Когда я спросила его, зачем ему все это нужно, он долго и непонятно объяснял мне о системе налогообложения, а когда увидел, что я ничего не поняла, сказал просто, что нужно сместить с должности наместника и начальника городской полиции, тогда жить людям станет легче. Я совсем не удивилась, когда узнала, что возглавил народные волнения Шеварт, но оно провалилось, и мы всерьез боялись, что у Элвера начнутся неприятности, однако никто не узнал, что он помогал повстанцам. Именно Элвер помог Шеварту и еще четырем его подручным сбежать в ночь перед казнью, к которой их приговорили сразу после поимки. В общем, братом я гордилась.
   Про Айрена и Эльну я ничего не знала, но надеялась, что они живут у этой тети Лиссы, или там живет Эльна, а Айрен путешествует вместе с мастером Рендаком, ведь тот, наверное, был не против оставить его в труппе. Я подумывала о том, чтобы упросить Элвера и наведаться в Деккерт, но пришла весна, а с весной у нас прибавилось и радостей и хлопот, ибо, похоже, моя мечта о толпе родственников начала осуществляться.
   14 апреля вечером у Миари начались роды, тут же приехал доктор Дангаткасвард, и всю ночь мы с Элвером сидели в гостиной на первом этаже. Элвер нервничал и пил, чтобы успокоиться, а я бесцельно слонялась туда-сюда, волоча за собой полы своего халата.
   - Если родиться девочка, - заплетающимся от выпитого языком говорил брат, помахивая полупустым бокалом, - назовем ее Эльджен. Как маму. Или Роэленой... Как ты думаешь, Кайрис?
   - Мне нравиться Эльджен. А если мальчик будет?
   - Тогда Алардин. Миари очень хочет, чтобы был Алардин...
   Алардин и появился. И еще Джойран. 15 марта утром у Элвера родилось двое сыновей, и он чуть с ума не сошел от счастья - ходил по дому с блаженной улыбкой, чуть ли не пританцовывая, и что-то там напевал. Когда меня пустили посмотреть на племянников, я увидела две красные, отчаянно ревущие рожицы, кто из них кто знала только Миари. Бледная, но такая же счастливая, как и ее супруг, она бережно коснулась губами одного красного лобика:
   - Это Алардин, он родился первым. А это, - она поцеловала другой, точно такой же лобик, - Джойран... Правда, они красавцы?
   - М-м-м..! - сказала я, потому что, честно говоря, таких уродцев я еще не видала.
   Ни Алардин, ни Джойран уродцами оставаться не собирались, и через месяц это были очаровательные розовенькие малыши, и орали они так, что толстые стены нашего дома тряслись мелкой дрожью. Причем, если начинал орать один, второй тут же подхватывал, такая между ними была солидарность. Дедушка Звенбейк был от них в восторге, и сам бы с ними нянчился, если бы ни работа, так что Миари пришлось-таки нанять нянечку. Нянечка оказалась приятной молчаливой женщиной, и малыши, как ни орали, не смогли поколебать ее невозмутимости.
   С появлением детей в нашем доме значительно прибавилось суматохи, и, поскольку все всегда были заняты с ними, я начала скучать, что не укрылось от глаз Элвера. На день рождения он подарил мне лохматого белого щенка, так я узнала, что и Элвера могут обмануть. Он искренне верил, что купил южновосточного трината, милую домашнюю псину, однако через год мой Рэдж целенаправленно вырос в северного кохонга, то есть в белоснежное чудовище ростом с теленка, с черным носом здоровенными лапами. Я его обожала, малыши просто готовы были ползти за ним на край света, сам же пес являлся обладателем глубочайшего интеллекта к большой досаде Миари, которая почему-то пыталась видеть в нем тупое животное, опасное для детей. Лично я всегда знала, что Рэдж даст скорее побрить себя наголо, чем обидит одного из близнецов. Те своим детским чутьем тоже как-то узнали об этом и пользовались вовсю - один раз мне даже пришлось снимать Джойрана с мохнатой Рэджевской спины, Джойран решил сделать из боевого пса лошадку. Каким же благодарным взглядом поглядела на меня несчастная псина!
   В общем, время шло, я полюбила всех обитателей дома и была счастлива. Госпожа Ватс медленно, но верно вбила в мою голову грамоту, и я начала запоем читать книги: сначала те, что были в моей комнате, потом добралась до братниной библиотеки, а там выбор огромный. За чтением я как-то позабыла о скуке, но Элвера почему-то стала тревожить моя тяга к всевозможным историям.
   - Это ненормально, что девочка по целым дням не выходит из своей комнаты, - говорил он, - С этим надо что-то делать.
   И он сделал. Одним чудесным днем, вернувшись из Реванта, он сразу же поднялся ко мне в комнату, вошел без стука и бесцеремонно вынул из моих пальцев "Приключения Оллайта Мага".
   - Кайрис, - сказал он. - Ты испортишь себе зрение. Это во-первых.
   - А во-вторых? - недовольно спросила я, потому что книга казалась мне очень интересной.
   - А во-вторых, дорогая, завтра мы едем на прием к графу Хейгу, и на этот раз ты поедешь с нами.
   Я удивленно уставилась на него. Разумеется, они с Миари и раньше посещали светские мероприятия, но меня туда никогда не тянуло, к тому же, как я подозревала, в глубине души Элвер боялся, что другие девушки станут надо мной смеяться, ждать какой-нибудь глупости от приютской девчонки, и мне будет тяжело это пережить. И вдруг - пожалуйста!
   - Не надо смотреть на меня с таким ужасом, это долг вежливости. Некоторые господа совсем меня замучили, многие уже утверждают, что я либо обманщик и вовсе не нашел тебя, либо кровавый злодей, запирающий родных сестер в четырех стенах... Граф очень настаивает на твоем визите, к тому же я хочу, чтобы у тебя, наконец, появились друзья. У графа трое сыновей и две дочери, старшие из которых твои ровесники.
   Я лихорадочно искала причину, чтобы отказаться. Я совсем не хотела ни на какой прием, не хотела ни с кем знакомитьс,я и вообще вдруг напал на меня приступ страха.
   - Элвер! - сказала я, хватая его за полу куртки. - О чем я буду с ними разговаривать?!
   - Вот поэтому я тебя и беру с собой, ты скоро совсем разучишься общаться со сверстниками. - заметив, что я и вправду испугалась, он ласково потрепал меня по плечу, - Ну-ну, ничего страшного не случиться. Ты там будешь не одна, если что, Миари тебя спасет.
   - Что значит "спасет"? От чего?
   - От графских дочек, конечно. А я, - он хмыкнул, - буду спасать тебя от сыночков. И, думается мне, это будет делом более трудоемким...
   Тут Элвер поглядел на обложку моей книги, поморщился, и закрыл ее.
   - Да-да... давно пора. - пробормотал он, и уже стоя у дверей, велел, - Выбери себе платье на завтра, понарядней. Если захочешь узнать о моих предпочтениях, то я за бежевое, что шили тебе к этому Новому Году. Или спроси Миари, ее вкусу можно доверять.
   И он ушел, оставив меня в полнейшем смятении смотреть на закрывшуюся за его спиной дверь. Я смотрела на нее минуты две, а потом побежала к Миари за помощью.
   - Миари! - истошно заорала я, врываясь в детскую и пытаясь перекричать племянников, - Это что, серъезно?! Я не хочу ни на какой прием!
   - Ох, Алардин, замолчишь ты ли нет... - Миари подняла ко мне румяное личико, и по ее глазам я сразу догадалась, чья была идея. - Привет, Кайрис. - невинно улыбнулась она.
   - О, нет!
   - Да, солнышко. Тебе уже восемнадцать лет, совсем взрослая девушка, а сидишь дома, как столетняя старуха. Не пора ли показать всем, что Элвер не зря тобой гордиться?
   - Что ты имеешь в виду? - прищурилась я.
   Заметив меня, Джойран вытянул шею поглядеть, не пришла ли со мной "сабацка", но, поскольку "сабацки" не было, он решил, что и я сойду. Бросив на пол кубик, сей ребенок заковылял в мою сторону на толстых ножках. Алардин, конечно, тут же проявил солидарность, заткнулся и завертелся, пытаясь выскользнуть из кольца маминых рук. Миари отпустила его с видимым облегчением.
   - Они меня замучают... Послушай, Кайрис, ну съезди с нами хотя бы один разок, договорились? Просто посмотришь, что к чему.
   - Я и так знаю, что ничего хорошего там нет.
   - Откуда ты знаешь? Разве ты бывала на таких вечерах?
   - Добивай меня, добивай...
   - Я тебе обещаю, что все будет хорошо. Кстати, старший Хейг очень даже симпатичный, всего на два месяца старше тебя....
   Цепкая Джойрановская ручка крепко уцепилась за мое платье. Он задрал белокурую голову и сурово потребовал:
   - Аацки!
   Это был их собственный с Алардином язык, кое-что мы понимали, о большей части догадывались.
   - На ручки хочешь? - переспросила я, и мальчик так же сурово подтвердил:
   - Аацки.
   Прямо какой-то восточный диалект у ребенка.
   - Нет, не могу - ты тяжелый, а тетя Кайрис пребывает в шатком душевном равновесии, которое вот-вот рухнет. Миари, объясни-ка мне, уж не думаете ли вы выдать меня замуж?
   Она, смеясь, замахала на меня руками:
   - Да что ты, золотко! Мы с Элвером просто хотим, чтобы ты немного развеялась, всего-то!
   - Ох... хоть и не нравиться мне эта затея, но с вами не поспоришь... Ладно, посоветуй хоть, что мне надеть...
   Миари добросовестно посоветовала. Видимо, ей так хотелось, чтобы я поехала, что на следующий день она пришла в мою комнату, чтобы собственноручно сделать мне прическу. Одетая в шуршащее шелковое платье с треугольной, зашитой мелкими серебристыми цветочками вставкой на груди и с короткими, до локтей, рукавами, я сидела на стуле напротив зеркала, и не узнавала сама себя. Неяркий бледно-серый оттенок платья гармонично сочетался с моей бледностью, волосы Миари уложила в высокую прическу, открыв шею и оставив несколько прядей спускаться вдоль лица, а сама ходила вокруг со шпильками и критически изучала свое творение.
   - Вроде бы ничего... Как ты смотришь?
   Я повернула голову направо, потом налево.
   - Как-то... я на себя не похожа...
   - И прекрасно. Давай-ка мы вденем тебе в уши мои серебряные серьги, ну те, маленькие, и будет просто очаровательно. Клянусь, ты станешь самой красивой девушкой Реванта!
   - Что-то я сомневаюсь...
   - А ты поверь мне на слово, золотко. - У нее была такая привычка называть меня ласкательными прозвищами, причем таким тоном, каким обычно люди говорят "кастрюля" или "расческа". Иногда это меня раздражало. Вот как сейчас. Я обернулась к ней, чтобы высказать все, что накипело, но тут открылась дверь, и в комнату вошел сначала Рэдж, чтобы оставить на моем ковре несколько клоков своей шерсти, потом Элвер в потрясающем наряде из мягко переливающейся восточной ткани, названия которой я никак не могла запомнить. Увидев меня, он остановился, открыв рот, и недоверчиво поглядел на жену. Рэдж издал какой-то внутриутробный вой, и плюхнулся на свое излюбленное место у кровати.
   - Кайрис... - сказал Элвер с немалым изумлением, - Ты хороша, как Геленрея!
   - А кто такая Геленрея? Какая-нибудь северная богиня смерти и кошмарных снов? Тогда да, я именно как она. Ну погляди, только погляди! - я встала и развела руки в стороны, чтобы он как следует разглядел все мои серебристые нюансы, от которых самой себе я казалась замороженной и не живой. Тем более что усердно затянутый Таной корсет мешал мне нормально шевелиться и нормально дышать.
   Но мое негодование почему-то только всех посмешило. Элвер захохотал так, что Рэдж вздрогнул и укоризненно повертел башкой.
   - Кайрис... - смахивая мизинцем воображаемую слезу, выдавил мой братец, - Ну ты и скажешь... Давай, собирайся. Миари, одну тебя ждем.
   Миари прекратила смеяться, схватилась за свою усеянную папильотками голову и убежала переодеваться. Элвер остался, чтобы прочитать мне короткое нравоучение.
   - Дорогая моя, - сказал он, и, приобняв меня за плечи, развернул обратно к зеркалу, - Ты выросла и превратилась в восхитительную девушку, почему это тебя так раздражает?
   - Не хочу! - сказала я, имея ввиду и восхитительную взрослую девушку и это платье.
   - Почему не хочешь? Другие девушки будут мечтать о таких же глазах, как у тебя, о такой же фигурке...
   - "Другие девушки"!.., - презрительно фыркнула я и вывернулась из-под его руки. Лицо у Элвера стало расстроенным.
   - Ну оставайся дома, если так не хочешь ехать.
   - Не в этом дело, просто... понимаешь, - я с трудом подбирала нужные слова, - я не взрослая девушка, мне кажется, я, как была...
   - О! - Элвер смахнул со лба светлые волосы, некоторое время постоял молча, но, в отличие от меня слов не нашел. Он понял, о чем я - не знал только, как меня ободрить. Пауза затягивалась, и мне ничего другого не оставалось, как тяжело вздохнуть и прервать его мучения.
   - А далеко живет этот твой граф?
  
  
   Глава 8
  
  
   Я еще не рассказывала, какая красотища была вокруг нашего поместья? Поместье и все наши земли назывались Дэвайр, и располагались от правого берега реки Лешлу (что за непонятное название?) до самых холмов за пшеничными полями, откуда в хорошую погоду виднелся шпиль Ревантского храма. Вообще Дэйвар находился как бы между тремя городами - Ревант был самым маленьким из них, потому что Волларк - речной порт, и там ежегодно растут всякие пристройки, а Рет-Вагар вообще столица нашего королевства и он просто огромен. Я бывала там только единожды, вместе с Элвером, мы ездили навестить дедушку Звенбейка, когда он прошлой зимой упал с лестницы в библиотеке и вывихнул себе плечо. Чтобы туда добраться у нас ушло почти трое суток.
   До Волларка ехать меньше, всего двадцать девять часов, если верхом, и там мне хотелось побывать больше всего, потому что, если оттуда сесть на паром, проехать до излучины, высадиться на другой берег и (деньков за пять) пройти через старый лес, можно выйти к долине, в которой расположилось большое село под названием Деккерт.
   Но я хотела рассказать о красоте наших мест - из-за близости Лешлу у нас здорово росли деревья, а трава летом становилась такого сочного, изумрудного оттенка, что в солнечную погоду на нее больно было смотреть. Вдоль дороги кто-то давным-давно посадил ряд тополей, они вымахали такими огромными, что их издалека было видно. А сейчас, в начале весны, тополя выпустили тонкие клейкие листочки, и тополиный смолистый запах властвовал над всеми другими весенними ароматами. Миари этот запах так нравился, что она уже раз в четвертый вздыхала:
   - Вот бы мне такие духи... Почему никто не придумает чего-нибудь подобного?
   Я сидела у самого окна, и смотрела, как за тополями медленно плывет цветочный луг, в порыжевшем закатном зареве огнем горели красные и желтые цветочки. Я уже успокоилась после своей вспышки вселенского недовольства, теперь мне было стыдно за бессмысленную сцену, и, стараясь загладить вину, я улыбалась, шутила и всячески демонстрировала свое хорошее настроение. Элвер, разумеется, не очень-то доверял моим честным глазкам, тем более, что я заставила его призадуматься, но предпочитал делать вид, что все нормально. А Миари все восхищалась тополиным запахом и мечтала о тополиных духах. Потом мы проехали аллею, и она завела свою любимую тему - эта тема уже всех достала, а Элвера в особенности. Кокетливо улыбаясь, Миари брала супруга под локоток и нежным голосочком спрашивала, сколько светских вечеров он успел посетить без нее, танцевал ли он там с дамами, и, если танцевал, то нельзя ли ей получить подробный список имен, чтобы при случае выцарапать им ясные глазки и выдрать шелковистые локоны. Это у нее называлось "поревновать". Вот и теперь ее ручка скользнула под его локоть - Элвер беспомощно трепыхнулся, но, когда Миари в таком настроении ее ничто не остановит.
   - Элвер, солнце мое ясное, - лилейно начала она, прекрасно осознавая, в какую панику вгоняет это самое солнце, - Расскажи-ка мне, вот на прошлой неделе...
   - Я работал на прошлой неделе! - тут же перебил супруг, и повел свободной рукой в сторону окна, - Смотри, Миари, какая там корова пасется!
   - Кстати о коровах. Драгоценный мой, говорят, в Ревант приехали некий Риданх с сестрой, и что она ах какая раскрасавица. Это правда?
   Иногда мужчины такие дураки. Вместо того чтобы ответить "не знаю" или там "да, кажется, говорят что-то такое" мой высокоинтеллектуальный брат возьми и брякни:
   - Да. Она красивая. Сама сегодня увидишь.
   Он тут же пожалел об этих словах, но поздно! Глаза у Миари разгорелись, как у кошки. Она прильнула к нему еще теснее, и, заглядывая в лицо, промурлыкала:
   - Во-от как? Значит, ты с ней встречался?
   - Я не мог с ней не встретиться. Меня хотят назначить консулом в Картанар, такую шумиху подняли: конечно, зовут на все эти вечера.
   - Консулом? - вмешалась я, - ты ничего об этом не говорил.
   - Потому что вряд ли назначат. Видишь ли, Кайрис, старик Мергайсу умер три недели назад и на его место срочно ищут человека ответственного и мобильного, а я с двумя детьми, и Дейвар никак нельзя бросить. Помимо меня есть еще две кандидатуры, один из которых человек особо приближенный к Его Величеству, а другой сейчас наместник Санрата, - Элвер затеял подробные объяснения единственно затем, чтобы отвязаться от Миари, а Миари терпеливо дожидалась, пока он закончит. Заметив это, Элвер взял второе дыхание. - Так что вполне вероятно выберут кого-нибудь из них. Само по себе это странно, что в верхах вспомнили о бедном магистратском чиновнике, думаю, без твоего батюшки, Миари, не обошлось.
   - Вот еще! При чем тут папа? Думаешь, он прокрался в королевскую спальню и всю ночь загробным голосом внушал королю, что консулом надо назначить тебя? Не смеши меня.
   - А кто еще? Я и так сижу тише мыши после этой истории с восстанием, упаси меня Высший, если это когда-нибудь всплывет.
   - В Картанаре, говорят, людей, как рабов продают, - сказала я.
   - Ну и здесь продают, только мы об этом мало знаем. Слышала о лорде Джаткаране? Тот, что купил прядильню старухи Эльзбет. Этот товарищ в своем замке целый гарем держит, если не врут.
   Миари фыркнула:
   - Не надо так далеко ходить за примером. Вот про этого Райда Риданха, старшего сына... а, кстати, о Риданхах. Так сколько ты говоришь раз вы виделись с этой барышней?
   - Один! - взвыл Элвер. - Она узнала, что я женат на самой занудливой женщине Рейнавана и, рыдая от сочувствия, весь вечер просидела в углу за шторкой...
   - Ах вот как! Она, значит, рыдала от сочувствия?!
   Иногда я смотрю на них и думаю, до чего же они друг другу подходят. И история их встречи оказалась на самом деле очень интересной, мне рассказала ее Миари. Мой брат, вопреки своему вежливо-строгому образу, человек очень увлекающийся, он готов отдать всего себя какой-нибудь единой цели, наверное, поэтому ему удалось самостоятельно добиться кресла в магистратуре. После смерти отца он поставил своей целью найти меня и делал для этого все - между прочим и мастера Рендака он попросил иметь ввиду девочку по имени Кайрис, которая может повстречаться ему где-нибудь да когда-нибудь. Он и сам периодически собирал себе дорожный мешок и ездил по деревням, выспрашивая и выглядывая. Так, одна женщина решила здорово нагреть руки на моем доверчивом, но благородном брате. Разумеется, за денежку, по страшному секрету она дала ему некий адрес в Рет-Вагаре: по этому адресу, утверждала она, давно плачет городская полиция, детей там продают и покупают, а вот эта самая девочка Кайрис работает там с утра до ночи на самых грязных работах. И будто бы эта женщина сильно рискует, открывая криминальную тайну лорду Аэлду, но делает это исключительно из сочувствия к детям и любви к справедливости. "Как высокопоставленный чиновник, - сказала она ему, - Вы обязаны предпринять меры"
   Мой доверчивый высокопоставленный чиновник, основательно промокнув под осенним дождем, помчался в столицу принимать меры и вызволять меня из неволи. "Приехал ночью, - рассказывала Миари, - дверь чуть не выломал, так стучал. Дедушка как раз с простудой лежал, только-только уснул, а служанку я отпустила: Ну, думаю, не сдобровать тому, кто там за дверью. Не успела открыть, как этот нахал отодвинул меня плечом, вошел, огляделся и требует: где, мол, моя сестра? Какая, говорю, сестра? Вы пьяны! Он - Нет, говорит, я не пьян, а вашу лавочку давно пора прикрыть...." Они стояли и препирались, пока Элвер, с горящими от жара щеками, не рухнул на пол к ее ногам в буквальном смысле. Проснулся несчастный дедушка Звейнбек, решил, что в дом забрались воры и, вооружился подсвечником и пошел спасать внучку. Неразбериха была полнейшая! Кое-как они подняли моего брата, вызвали врача - так что у Миари вместо одного беспокойного пациента стало два. Когда Элвер очнулся, то долго извинялся, потом рассказал незнакомой девушке всю историю о пропавшей сестренке. Миари загорелась желанием помочь, начались усиленные розыскные мероприятия, завершившиеся свадьбой. Нет, ну как - завершившиеся... Завершились они только когда я нашлась. А так вроде как усилия объединились окончательно. Миари была просто создана для Элвера - она всегда могла и поддержать его, и поругать - я лично вообще ни разу не смогла найти повода, чтоб его поругать, он казался мне идеальным, но когда это делала Миари, я не могла с ней не согласиться, и все удивлялась, как это я сама не замечала, что Элвер - трудоголик, и все, на что его хватает дома, так это быстрый ужин и глубокий сон.
  -- Кайрис! - в который раз окликнула меня Миари, - Ты уснула?
   Я встрепенулась и снова выглянула в окошко:
  -- Что, уже приехали?
  -- Подъезжаем.
   Обогнув городскую стену, мы оказались перед Северными Воротами Реванта, рядом с которыми тоскливо звенели доспехами стражники. Увидев на дверцах наш герб они молча расступились и пропустили нас - к городской магистратуре здесь относились с большим уважением. Я не выдержала, и высунулась поглядеть, как стражники закрывают ворота.
   - Ничего себе, какая доверчивость! Эдак в нашей карете любая шишига в город проедет...
   - Тебе непременно хочется, чтобы мы остановились и целый час разбирали с ними мои верительные грамоты?
   Мне, конечно, этого не хотелось. Я расправила шуршащие складки своего платья, и поинтересовалась:
   - Так сколько, ты говоришь, человек будет на этом приеме?
   - Не больше двенадцати, это очень домашний прием, граф Хейг не любит массовых сборищ.
   - Что, - удивилась я, - И танцев не будет?
   Элвер покосился на меня насмешливым серым глазом:
   - Вот как. Значит, потанцевать ты не против?
   - Ну раз уж поехала, должна же быть какая-то польза от визита.
   - Танцы будут, не переживай.
   - Я не переживаю.
   Дом графа ( а точнее маленький замок) располагался в глубине большого сада, через который мы проехали с грохотом великим. Все из-за выложенной булыжником дорожки, карета скакала по ней так здорово, что мы все трое подпрыгивали внутри, как резиновые мячики.
   Сам граф, вместе с супругой и старшим сыном вышли нас встречать. Граф оказался совершенно лысым мужчиной неопределенного возраста, он спустился на две ступеньки, обе руки протягивая к Миари.
   - Ну вот и вы, наконец! - обрадовано произнес он глубоким басом, которого трудно было ожидать от такого поджарого, подвижного человека. - Леди Аэлд, рад вас видеть, как ваши малыши?
   - О, сущее наказание! - рассмеялась Миари. - А вы совсем не меняетесь, разве что еще элегантнее стали.
   - Вы льстите старику, дорогая моя! С вами, лорд, не здороваюсь, и без того вижу ваше лицо каждый день, во сне уже снитесь... Милая, я сегодня ночью не кричал?
   - Спал, как младенец, - ответила графиня, и тоже подошла к нам поздороваться. Мне она сразу понравилась, у нее было доброе, полное лицо и глаза ясные, как у девушки.
   Граф шагнул в сторону, предоставив жене пространство, чтобы пообниматься с Миари, и, наконец, увидел меня. Я намеренно держалась поодаль.
   - Что я вижу? Кто это, Аэлд? Неужели это та самая девочка, которую ты искал столько лет?
   Я сделала вежливый реверанс, не зная, куда деваться от восторженного взгляда графа, а, главное, от взгляда его сына, который, кажется, готов был рухнуть в обморок, так он побледнел. (Как я потом узнала, он совершенно не был готов к моему визиту и очень стеснялся). Граф сделал несколько быстрых шагов мне навстречу и с чувством потряс мою руку, тем временем за его спиной наследник его начал медленно краснеть.
   - Рад, рад! Необычайно рад! Но рука у вас, Каэрис, совсем холодная, мне давно бы следовало пригласить вас в дом. Идемте же.
   Так, за руку, он ввел меня в освещенный коридор, где я имела сомнительное удовольствие лицезреть в зеркале свою покрасневшую мордашку, а из коридора в просторную и уютную гостиную, где мою мордашку смогли лицезреть остальные. А именно - две девушки и мальчик с одинаково вытянутыми носами, еще один мальчик, лет тринадцати, несколько болезненного вида, дородный господин, на груди которого переливалась массивная золотая звезда, ослепительная смуглая красавица в искрящемся синем наряде и кружевная дама, на которой на первый взгляд было надето юбок шесть, не меньше.
   - А вот и наши долгожданные Аэлды, - провозгласил граф, - А эта очаровательная девушка та самая сестренка лорда, о которую все так долго искали, и зовут ее Каэрис.
   - Кайрис. - поправил Элвер, глядя на меня с улыбкой. - Называйте ее Кайрис. И, прошу вас, граф, я впервые взял ее с собой, не смущайте ее, а то она больше не поедет.
   - Смущение ей необыкновенно идет. - сказал кто-то слева, и я увидела еще двух мужчин.
   Один был военный в форме королевских цветов, он держал в одной руке бокал с каким-то напитком, а другой придерживал рукоять кинжала - скорее по привычке. Рядом с ним, опершись на подоконник, стоял черноволосый и черноглазый мужчина примерно двадцати пяти - двадцати шести лет, определенно похожий на смуглую красавицу в синем.
   - Риданх, - улыбнулся Элвер, - сложите оружие, Кайрис вам не по зубам.
   Покрывшийся пятнами графский наследник - кстати, нос у него был такой же вытянутый, как и у сестер, - полузадушено прохрипел:
   - Леди Аэлд ни с кем здесь не знакома, думаю, будет уместно...
   - Ты прав! - кивнул граф Хейг, - Дорогая Кайрис, позвольте вам представить моих гостей. Начну с лиц важных и значительных - барон Маэрс.
   Толстяк со звездой умильно кивнул.
   - Простите, что не бегу к вам навстречу, боюсь, это вызвало бы небольшое землетрясение в доме моего друга.
   - Лорд Тлайкор, или, лучше сказать капитан Тлайкор - вот он, перед вами. Жемчужина королевской гвардии. Рядом с ним господин консул Иварты, Райд Риданх - берегитесь его, девочка, и не верьте этим черным глазам. А вот леди Файна Риданх, сестра консула, ее глаза еще прекраснее, верно, барон?
   - Ха-ха-ха! - одобрительно закивал барон.
   Леди Файна сверкнула белозубой улыбкой, и на ее смуглых щечках заиграли совершенно очаровательные ямочки.
   - А эта почтенная дама - наша тетушка Уна, без нее мы никогда не собираемся, только ей одной повинуются наши домашние чертенята - мальчики Орин и Дайнаган, девочки Джайсана и Эрадия. Да! Сей молодой человек по правую руку от меня мой наследник Энлех. В других случаях он необычайно разговорчив, но ваша, Кайрис, красота сотворила с ним чудо, мальчик мой упорно молчит.
   - Ну почему... - прохрипел Энлех, и заставил себя посмотреть мне в глаза. Это его добило и он быстро ретировался в компанию своих братьев и сестер, и улыбка моя, до этого несколько искусственная, стала очень даже искренней. Забавный мальчик. Я ему понравилась, поди ж ты!
   - Поскольку все собрались, давайте пойдем к столу, - предложила графиня, и сделала приглашающий жест в сторону одной из дверей. Нас ждал ужин - стол буквально ломился от всяческих изысков, половину из которых я видела впервые в жизни, а названия другой половины так и не смогла запомнить. Ну, там, "Фазан в сливочном соусе "Белые вечера Риановарда"", такие маленькие шарики из паштета и риса " Верголлановы бусы" и прочее и прочее. Хрустальная и фаянсовая посуда сверкала, как сверкают шары на новогодней елке, салфеточки, как красные в белую клетку паруса ровным прямоугольником держались краев стола и даже умудрялись отражаться в тарелках.
   Меня усадили по правую руку со старшей дочерью графа, Джайсаной, а по левую с Орином, который, по контрасту со своими братьями и сестрами, сохранял на своем лице выражение печальное и отрешенное. Потом я узнала, что удивляться этому не стоило - Орин не был родным сыном Хейга, этот несчастный мальчик потерял родителей в битве за Серую Башню на границе с Картараном, а граф, как лучший друг семьи, взял на себя сначала опеку над ребенком, а потом и вовсе усыновил его. Но тогда я этого не знала, и мальчик казался мне странным. Как будто я сама не была странной для них! Вероятно, если бы я смогла поглядеть на себя со стороны, то посмеялась бы над своей неестественно прямой осанкой и тревожными взглядами, которые я то и дело метала в сторону Элвера и Миари. Я страшно боялась сделать что-нибудь не так. Однако когда все начали есть, я увидела, что за столом нет единого правила, кроме естественных приличий, которые многие из сидящих впитали с молоком матери. В то время как Джайсана церемонно откусывала крохотные кусочки, вертлявое существо Дайнаган, унаследовавший отцовскую подвижность более всех остальных, поглощал все, до чего мог дотянуться. Если бы не запасы энергии, с таким аппетитом он мог бы стать самым толстым ребенком Рейнавана. Графиня больше пила из бокала фруктовую воду, а граф, рассуждая о плюсах и минусах консульского патента, жизнерадостно вертел в воздухе вилкой. Все это было весомой причиной, чтобы успокоиться и попробовать полупрозрачные кусочки в розоватом соусе, на вкус это было что-то невероятное, немного пряное, немного сладковатое - как оказалось, цыпленок по особому заграничному рецепту. Напротив моей тарелки стояло блюдо с маленькими штучками, чем-то похожими на тарталетки. Я разглядела там огуречный кружочек, и, как большая поклонница данного овоща, взялась попробовать. Я, наверное, пискнула от восторга, потому что Джайсана тут же обернулась ко мне:
   - Вкусно, правда? Это литлеш, мама сама их делает.
   - О-очень вкусно! - кивнула я, - А вот это что за хвостик?
   - Креветка, наверное. Они все разные. Знаете что, когда подадут десерт, непременно пробуйте наше мороженое, это прелесть что такое!
   Я попробовала и добросовестно поахала над неземной вкуснотищей, так что к разговорам за столом прислушивалась не слишком внимательно, тем более что тема "консул" тянулась до самого чая. Консул действующий принимал в разговоре живейшее участие, я все время слышала его напевный, с самодовольной хрипотцой голос, утверждающий, что чем дальше расположено консульство, тем труднее установить в нем стабильность, а мой брат возражал, что это зависит от окружения, и что Иварта и стабильность вещи прямо противоположные. Я мало что понимала во всех этих тонкостях, гораздо интереснее было болтать с Джайсаной, которая рассказывала мне всякие интересные вещи. Ужин закончился как раз на середине истории ее побега, точнее, попытки побега, которую восьмилетняя Джайсана предприняла в знак протеста. На день рождения ей не подарили лошади, а вот Энлеху подарили, это было несправедливо! Энлех и Джайсана оказались двойняшками - они родились в один день, но совсем не были похожи друг на друга. У Джайсаны были легкие золотистые локоны, а волосы Энлеха были темно-русыми. Что касается лиц - я не могла хорошенько его разглядеть, поскольку Энлех упорно смущался всякий раз, как я на него смотрела, и низко опускал голову, тщетно стараясь скрыть, что краснеет. Уши краснели вместе с ним, а прикрывать и их он не догадался.
   Наконец можно было встать из-за стола. Корсет грозил задушить меня насмерть, жаль, нельзя было незаметно ослабить шнурки, приходилось мужественно терпеть. Меня, Джайсану, Эрадию, Орина и Энлеха отправили в гостиную, где под недремлющим оком кружевной дамы мы могли развлекаться сколько душе угодно. Скоро к нам присоединилась Миари.
   - У них там серьезные беседы, очень скучно. - сказала она, и взяла на себя тетушку Уну.
   Джайсана дорассказала мне свою историю и громогласно потребовала рассказать что-нибудь не менее захватывающее, а лучше страшное.
   - Прямо как игра в страшилки, - заметила я, и на вопросительные взгляды пояснила, - это когда гасят свет, садятся в круг и ставят посередине только одну свечку, для жуткой атмосферы. А потом начинают по очереди рассказывать всякие страшные вещи - про колдунов, убийц и прочее.
   - Ух ты! - восхитился Дайнаган и вихрем пронесся по гостиной, задувая свечки. Эрадия захлопала в ладошки:
   - Ой, давайте поиграем в страшилки! - и первой плюхнулась на пол, вытянув толстенькие ножки. Тетушка Уна протестующе приподнялась из своего кресла, но умница Миари не дала испортить нам удовольствие.
   - Пусть поиграют, - примирительно сказала она, и, взяв тетушку под локоток в своей ласковой манере, повела ее прочь, - не будем портить им удовольствие. Хочу посоветоваться с вами на счет моих малышей, у вас ведь такой опыт...
   Закрывшаяся за ними дверь вызвала у нас настоящий восторг, мы все уселись в круг перед одинокой свечкой и несколько минут наслаждались атмосферой таинственности. Тени за нашими спинами устроили медленный танец, прибавляя к таинственности нужную нам жутковатость. Я думала, что маленькая Эрадия испугается, но она блаженно жмурилась на свечку и ждала кошмаров.
   Тишину нарушил, как ни странно, Энлех.
   - Я знаю ужасную историю, но пусть сначала рассказывает леди Кайрис, на правах гостьи.
   - Точно! Ее очередь! - согласилась Джайсана, и выжидательно уставилась на меня круглыми голубыми глазами. Я, признаться, этого и ждала, потому что хотела поразить их воображение чем-нибудь из ряда вон. Темнота и свечка как по волшебству вернули меня в одну из летних ночей, когда мы с ребятами в Сеткаре собрались в старом сарае, чтобы поиграть в страшилки, и, кажется, Айрен, рассказал леденящую душу историю о могильном духе. Так что я села поудобнее, (хоть это было и нелегко, учитывая корсет), расправила складки платья, чтобы не помялось, и вкрадчивым приглушенным тоном, каким принято рассказывать страшные истории, начала:
   - Это случилось на старом кладбище в Сеткаре. Кто не знает - это самое зловещее заброшенное кладбище на свете, там собираются ведьмы всей округи. Ходить туда осмеливаются лишь немногие, и, поверьте, эти немногие или настоящие храбрецы, или настоящие безумцы. - Придав таким образом своей истории исключительно загадочный характер я убедилась, что завоевала внимание слушателей, и продолжила. - Один мальчик, сын булочника, на спор решил отправиться туда в полнолуние - он думал всего лишь постоять у оградки, но, когда вышел из города, заметил, что за ним следят другие ребята, чтобы убедиться в его смелости. И мальчик был вынужден пройти через ворота кладбища.
   Небо, до этого пасмурное, вдруг медленно прояснилось, и мертвенный лунный свет пал на могилы и перекошенные от старости памятники. Мальчику стало страшно. Но за воротами ждали ребята, с которыми он спорил, и мальчик пошел через все кладбище, как было условлено. Он шел очень медленно, постоянно спотыкаясь о покрытые мхом обломки надгробий. Вокруг было очень тихо, как будто даже ночные птицы не осмеливались залетать сюда, и мальчик слышал только, как хрустят под его ногами сухие веточки. Он шел и шел, а кладбище все не кончалось. Тогда он испугался, что заблудился, и решил пойти назад, но и тут оказалось, что он идет совсем незнакомой дорогой.
   Кладбище не отпускало его. Он ускорил шаг, за кривыми памятниками ему вдруг стали мерещиться движущиеся тени, вроде тех, что шевелятся за нашими спинами.
   Тут все, конечно, посмотрели на тени и поежились.
   - Мальчик плутал и плутал по кладбищу, - продолжила я, - пока вдруг не оказался перед большой каменной плитой, по краям которой рос светящийся мох и ядовитые грибы. Мальчик, как зачарованный, смотрел на эту плиту, и вдруг один край ее вдруг начал медленно отъезжать в сторону...
   Внезапно что-то за моей спиной протяжно заскрипело, и мы все испуганно подпрыгнули - в открывшуюся дверь заглянул консул Риданх, увидев наше сборище, улыбнулся и спросил шепотом:
   - Можно с вами?
   Энлех приглашающее махнул рукой:
   - Только тихо, милорд!
   Риданх закрыл за собой дверь и сел рядом со мной, скрестив ноги. От него пахло смешанным ароматом духов и табачного дыма.
   - Пожалуйста, Кайрис, дальше! - дрожащим от напряжения голосом потребовал Дайнаган, позабыв о положенном "леди". Я перевела дух, потому что сердце мое все еще сильно билось после этого внезапного визга дверных петель, и продолжила, уже не так уверенно:
   - Край могильной плиты медленно и беззвучно отъехал в сторону, открыв черный провал, из которого шел отвратительный запах сырости и гнили... Мальчик хотел отшатнуться в сторону, но его ноги будто приросли к земле, он не мог ступить ни шагу... Вдруг, - я сделала паузу, давая слушателям возможность почувствовать грядущий ужас, - из черного провала показалось что-то бледно-серое: рука мертвеца!
   - Ах! - сказала Джайсана, прижимаясь к плечу Энлеха.
   - Рука выползала наружу все больше и больше, потом схватилась за край плиты и нечеловеческой силой отодвинула ее совсем. - я медленно повышала голос и говорила все быстрее, - Из могилы поднялся полуистлевший мертвец, в гнилом черепе его зелеными огнями горели глаза. Мальчик крикнул, мертвец выбросил руку вперед и сжал его горло. "Ага! - ужасным голосом сказал он. - Ты нарушил запрет, ты не имел права приходить сюда! За это ты должен заплатить мне самым дорогим! Я заберу у тебя сердце!!!"
   Последние слова мертвеца полагалось выкрикнуть внезапно громко, чтобы все заорали и забились в припадке ужаса, но здесь я не осмелилась сделать этого, в основном, конечно, из-за Эрадии. Хотя вот Эрадия, в отличии от дрожащей Джайсаны, слушала мою страшилку как сказочку про зайчиков и испуганной вовсе не выглядела.
   - ..С этими словами мертвец вонзил другую руку в грудь мальчика, вынул его сердце и проглотил его в одно мгновение.
   Я замолчала. Дайнаган глядел на меня остекленевшим взглядом, воображая себе кошмарный процесс выемки сердца. Джайсана испуганно моргала, Энлех не спускал с меня глаз, консул Риданх молчал, улыбаясь, а Орин подался вперед:
   - Он умер? - спросил он жалобно.
   Я ждала этого вопроса, и ответила зловещим шепотом:
   - Не-ет... Сожрав его сердце мертвец пропал, и мальчик увидел, что стоит прямо перед воротами, за которыми его ждут те, с кем он спорил. Мальчик вышел к ним, и они в страхе разбежались, потому что увидели, что волосы у него побелели, а на губах застыла жутковатая безумная улыбка. Вместе с сердцем он лишился рассудка, жил еще долго и в полнолуние бродил по городу и шептал: "Где мое сердце, где мое сердце!"...
   Тут я тряхнула головой, и захихикала.
   - Ой, какие у вас лица сейчас!...
   Все тотчас выдохнули и заговорили разом:
   - Ужас!
   - Я никогда не слышала такой истории!
   - У меня до сих пор мурашки бегают, и кожа в пупырышках, гляди, Орин!
   - Неужели такое и в самом деле может быть?
   - Да нет, конечно. - сказала я, - Это же выдумка.
   - Как посмотреть, - негромко сказал Риданх, и в черных глазах его я заметила такие странные искорки. - Такие истории никогда не рождаются на пустом месте. Лично я видел живого мертвеца собственными глазами.
   - Да ну? - не поверила я.
   - Я больше года прожил в Иварте, там колдовство не просто страшное слово. Ведьм и колдунов сжигают на площадях сотнями, но все без толку - темное могущество, как зараза, расползлось по всей стране. Между прочим, многие из знатных лордов колдуны.
   Полузабытое имя всплыло из моей памяти:
   - Как граф Ротгард?
   - О, - с некоторым удивлением рассмеялся он, - Это вообще разговор особый.
   - Нет-нет! - перебила Джайсана, - Хватит страшных историй на сегодня! Боюсь, мне кошмары еще неделю сниться будут. Давайте танцевать!
  
   Глава 9
  
   Домой в этот вечер мы вернулись поздно, уже за полночь. Граф уговаривал остаться, в его доме, сказал он, найдется несколько свободных комнат, но мы все же поехали домой. Если бы во время нашего отсутствия проснулся кто-нибудь из близнецов, дом бы дрожал и сыпался от громогласной истерики, так что Миари добросовестно исполнила свой долг хранительницы домашнего очага и мягко со всеми попрощалась. Вслед за ней и я, и Элвер выразили свою благодарность за прекрасно проведенный вечер, и всю дорогу домой я рассказывала моим заботливым родственникам, как я рада, что они уговорили меня поехать, и как я здорово провела время.
   - Да уж я видел, - устало улыбался Элвер, - учила Джайсану танцевать кастарват, подумать только!
   - А у нее здорово получалось! Если бы не господин консул, я бы ее научила! Но, между прочим, круговая у нас тоже получилась замечательно.
   - Это потому, что консул не отходил от тебя ни на шаг?
   - Нет, это потому, что ты, оказывается, так здорово играешь на скрипке, я и не знала, что ты умеешь, кто тебя учил?
   - Это результат моих школьных мучений. О-ох, - он потянулся и расправил плечи, - Когда же мы доедем, я так устал...!
   - С чего бы? Вы же почти все время сидели в той комнате и разговаривали! Ты устал от разговоров?
   - Особенно от разговоров.
   Миари зевнула, выглядела она совсем сонной.
   - И что там за новости у графа, - спросила она, - тебя назначают в Картанар или нет?
   - Утром расскажу. Сейчас у меня мысли путаются.
   Дома нас встретила Тана в чепце с оборками, она как раз спускалась в гостиную посмотреть, сколько времени.
   - Я уж совсем решила, что вы останетесь у графа.
   - Нет-нет, что ты... Кайрис, закрой дверь, пожалуйста. Как там мальчики, просыпались?
   - Спят, госпожа, как ангелочки... Вам согреть чаю перед сном?
   - Ох, дорогой, будешь чай?
   - Нет, я буду спать.
   - И я буду спать. Кайрис, закрой, наконец, дверь. Чай будешь?
   - Нет! - прежде чем закрыть дверь, я в последний раз вдохнула свежий ночной воздух, - Никакого чаю! Спасибо!..
   - Тогда спать, спать, спать...
   У себя в комнате я первым делом открыла окно и выглянула на улицу - ночное небо было усеяно звездами, как драгоценное покрывало какой-нибудь волшебной королевы, и я долго любовалась им, сидя на подоконнике в обнимку с подушкой. Спать мне совершенно не хотелось, и все мысли крутились вокруг прошедшего вечера, мне уже сто лет не было так легко и весело. Джайсана вполне могла бы стать моей подругой, а еще консул Риданх... Краснея, я вспоминала, как приятно было держать его за руку, как он улыбался, заглядывая мне в лицо - он определенно восхищался мной, вот что! Мечтательно улыбаясь, я машинально повытаскивала из волос все шпильки. Он, конечно, старше меня, и у него наверняка много женщин, он ведь довольно красив, к тому же консул... странно, что он до сих пор не женат.
   Я и сама не знала, откуда в моей голове такие мысли. Наверное, они появились тогда, когда лорд Риданх, прощаясь, поднес мою руку к губам, и я кожей почувствовала его дыхание...
   Тут я испугалась, что влюбилась, обругала себя дурой и поскорее улеглась, уверенная, что не смогу уснуть. Однако очень даже смогла - непривычно бурный вечер вымотал меня, и я уснула, как убитая.
   Утром за завтраком Миари сказала, что отпустила Тану в Волларк.
   - У нее там живет сестра, и у сестры завтра день рождения, Тана очень хотела на него попасть. Ты не в обиде, Кайрис?
   - Да нет, с чего бы мне обижаться? - я старательно размазала масло по кусочку подаренного хлеба, и нарисовала на нем смешную рожицу, которую продемонстрировала брату, - гляди, Элвер - это ты!
   - Неужели я, действительно, так плохо выгляжу? - вяло удивился он. - Должно быть, слишком бурные вечера мне противопоказаны... Жаль, что ты не сказала мне про Тану, Миари, мне как раз придется поехать туда сегодня. Вернусь в субботу.
   Миари недовольно вскинула голову, и со стуком поставила на стол свою чашку:
   - Что-о? Зачем это ты туда собрался?
   - Дела, дела... Сам не хочу, но придется... Кайрис, хочешь со мной? День рождения Таниной сестры напомнило мне о твоем, Миари, грядущем празднике. Мы с Кайрис как раз присмотрим тебе подарок в Волларке.
   - Ты напрасно пытаешься задобрить меня, Элвер Аэлд! Завтра выходной день и мы хотели провести его все вместе!
   - Типичные семейные проблемы, - вздохнула я.
   В воздухе, действительно, запахло скандалом. Чтобы меня туда не затянуло, я поскорее допила чай и сбежала, похлопав Элвера по плечу:
   - Если что я не против на счет Волларка.
   Пока они там спорили, я свистнула Рэджа и мы вышли прогуляться.
   День обещал быть по-летнему жарким, так что теплого плаща я с собой не взяла. Пока мы спускались с холма к реке, солнце светило мне прямо в лицо, и водная гладь ослепительно сверкала сквозь деревья. Довольный Рэдж скакал впереди, пьянея от весенних запахов. Наверное, из него вышел бы неплохой охотник, и я не сомневалась, что он ежедневно пополняет свой дневной рацион какой-нибудь зазевавшейся зверюшкой.
   У реки было прохладно. Мы прошли по берегу до того места, где деревья редели и отступали от воды, и тут Рэдж остановился, оскалив свои клыки в сторону дороги. Я тоже посмотрела туда, и увидела приближающегося всадника.
   - Тихо, Рэдж, тихо...
   Всадник подъехал ближе, и я почти не удивилась, когда он остановил лошадь, спешился, и начал спускаться к нам: выглядел он захватывающе-красивым в простом черном, украшенном только серебряными галунами костюме, с блестящими черными кудрями, которые упруго подпрыгивали с каждым его шагом.
   - Эй! - махнул рукой он. - Я думал, что не найду вас!
   - Доброе утро, лорд Риданх! - крикнула я в ответ, и подождала, пока он спуститься. Рэдж глухо рыкнул вместо приветствия, и я поспешно добавила, - Не бойтесь, он не укусит.
   - На вид очень грозный пес. Кохонг? - Риданх спустился и протянул мне руку, - А я все гадал, - сказал он мне изменившимся голосом, - так ли вы прекрасны, как мне показалось вчера.
   - Теперь, при свете дня, вы, конечно, разочаровались? - улыбнулась я, ожидая еще одного комплимента. Откуда во мне столько кокетства, интересно знать?
   - При свете дня я очарован. - Проникновенно ответил консул, нехотя выпуская мою руку.- Мне позволят составить вам компанию?
   - Конечно, да. Вы были у нас?
   - Да, и мне сказали, что вы отправились на прогулку. Знаете, пока я вас искал, думал вас пожурить за беспечность, но теперь вижу, что вас есть кому охранять.
   - Рэдж мой верный друг, - пояснила я, глядя, как верный друг самозабвенно пугает мальков на мелководье, - брат подарил мне его на прошлый день рождения.
   - Вам восемнадцать, верно?
   - Верно. - Кивнула я и спросила напрямик. - Послушайте, милорд, вы что же, специально проделали такой путь, чтобы увидеть меня?
   Он напрямик и ответил:
   - Да.
   Я смущенно замолчала. Мы молча постояли несколько секунд, потом неспеша пошли дальше вдоль реки.
   - Я приехал в Олдванское королевство всего на пару недель, - сказал Риданх, и нагнулся, чтобы поднять плоский камушек, - Файна в это воскресенье выходит замуж за одного счастливчика из Реванта, и я не мог пропустить этого события, взял отпуск. Кто бы мог подумать, что за это время мне так повезет?
   Это он на меня намекает, что ли? Как мило!
   - А я и не знала, что ваша сестра выходит замуж!
   - Выходит, и очень счастлива. Если бы были живы наши родители, они бы тоже были счастливы.
   - У нас с Элвером тоже нет родителей. - Зачем-то сказала я.
   - Я помню. - Мягко сказал он. - Но лорд Аэлд в отличие от вас хотя бы знал их.
   - У нас в галерее висят их портреты, - вздохнула я.
   - Зря я завел эту тему, ваша улыбка слишком дорога мне, чтобы вот так лишаться ее. Улыбнитесь мне, пожалуйста, Кайрис. Можно мне звать вас просто Кайрис?
   - Конечно. - Улыбнулась я, чтобы доставить ему удовольствие.
   - А вы зовите, меня, пожалуйста, Райд.
   - Ладно.
   Мы дошли почти до самого моста, разговаривая о всякой всячине, потом повернули обратно. Я охотно смеялась и, честно говоря, чувствовала себя очень польщенной таким вниманием. К тому же в его глазах легко читалось восхищение, с которым он следил за каждым моим движением, как будто я была принцессой из сказки, и это не могло мне не нравиться.
   - Как быстро летит время, - сокрушенно вздохнул он, когда мы дошли до того места, где ждала его лошадь. - Боюсь, мне пора возвращаться в город.
   - Уже?
   Он улыбнулся, заметив, как я расстроилась.
   - И на обед вы не останетесь? Нашей кухарке, конечно, далеко до графской, но она печет очень вкусные пироги!
   - Нет-нет, никак не могу, хотя это мое самое большое желание - попробовать пирогов вашей кухарки. В городе меня, наверное, уже обыскались - я, видите ли, уехал, - он театрально взмахнул рукой, - повинуясь душевному порыву. И никого не предупредил. Обещаю вам, Кайрис, что приеду завтра. Если ваш брат не станет возражать.
   - Не станет. - Уверенно кивнула я, но Элвер стал. Когда я вернулась, он сидел в кресле с книгой, и встретил меня не совсем дружелюбным взглядом. Должно быть, Миари приперла его к стенке, и теперь он будет на мне срываться. А утро так хорошо начиналось!
   - Риданх нашел тебя?
   - Да. Мы немного погуляли по берегу и он уехал. А что?
   Элвер закрыл свою книгу.
   - Подойди-ка сюда.
   Я подошла, и он притянул меня ближе, заставив сесть на подлокотник его кресла.
   - Кайрис... я не против твоих поклонников, но Райд Риданх не тот человек, с которым я хотел бы тебя видеть.
   - Почему?
   - Видишь ли... Он слишком избалован женским вниманием, слишком несерьезно к этому относиться... Я не говорю, что он плохой человек, в политических вопросах ему нет равного, иначе он не был бы консулом. Возможно, ты ему действительно, очень нравишься, но ты должна быть осторожной.
   - Ты думаешь, что я последняя дурочка? - обиделась я.
   - Ну что ты, я так не думаю. Просто и Риданх не дурачок. Вот что... - он понизил голос. - Обещай мне, что не станешь с ним целоваться. Обещаешь?
   - Элвер! - дернулась я, - да ты что?! Я и не думала..!!!
   - Вот и хорошо, - вздохнул он. - Я надеюсь на твое благоразумие. Я слишком люблю тебя, Кайрис, и не хочу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое. Он сказал тебе, что уезжает в конце следующей недели?
   - Да, сказал.
   - Угу... Молодец. Так что на счет Волларка?
   - А что на счет Волларка?
   - Ты едешь со мной или нет?
   - А Миари отпустила?
   - Страшно ругалась, - пожаловался он. - Грозила мне вилкой. Но мне, действительно, очень важно там быть. Она сдалась только когда я пообещал забрать Тану. Так ты поедешь со мной?
   Я не выдержала и обняла его:
   - Конечно, поеду. Я тоже очень люблю тебя. Знаешь, как приятно, когда о тебе кто-нибудь беспокоится?
   - Могу только догадываться. - Улыбнулся Элвер, и, как маленькую, погладил меня по голове. - Если едешь, тогда бегом собираться - через час выезжаем.
   - Бегу-бегу!
   Я соскочила с подлокотника и побежала переодеваться в дорогу.
  
  
   Глава 10
  
  
   В Волларке, как я уже говорила, мне еще не приходилось бывать, хотя и хотелось. Город располагался на двух берегах Лешлу, и соединялся двумя большими мостами, один из которых назывался Мостом Двух Сестер, а другой Каменным Мостом. На Левом берегу жили преимущественно рыбаки, горшечники и прочие рабочие люди, Правый берег, оплот людей состоятельных, мог похвастаться торговыми лавками и ювелирных дел мастерами, которых здесь было великое множество. Мы с Элвером остановились в гостинице на Правом берегу, это была чистенькая небольшая гостиница, окнами выходившая на одну из главных улиц, по которой то и дело сновали экипажи, запряженные, как здесь было принято, двойкой одномастных лошадей.
   Мы приехали в Волларк рано утром, а уже в восемь часов Элвер умчался на какую-то встречу, оставив меня в гостинице. Я хорошенько выспалась, и встретила его бодрой и веселой.
   - Как прошла твоя встреча?
   - Завтра меня ждет еще одна, но начало неплохое, - Элвер окинул меня быстрым, смеющимся взглядом, - вижу, ты даром времени не теряла и вряд ли захочешь подождать, пока твой брат поспит часок-другой?
   - Разумеется, не захочу! Я ждала тебя, чтобы выбраться в город и купить Миари подарок! А еще неплохо было бы навестить Тану, она хоть оставила адрес?
   Элвер сунул руку в карман и достал сложенный вчетверо листочек.
   - Это адрес, где работает ее сестра. Какой-то "Пансион для девочек", Большая Фонарная улица, я, кажется, знаю, где это. В отличие от Таны, ее сестру с работы не отпускают. Кстати, хорошо, что напомнила - нам действительно придется отыскать ее сегодня, а то как бы чего доброго она не уехала в Девайр одна, тогда нам влетит от Миари. Так что не отдохну я, похоже. Ты готова?
   Я, конечно же, была готова, и мы отправились сначала на Большую Фонарную, чтобы уж наверняка застать Тану. Это была небольшая зеленая улочка, с маленькими уютными булочными и симпатичными двориками. Зато тот самый пансион поражал своим размахом - с виду то, что громоздилось за чугунной решеткой в виде торчащих копий, напоминало скорее молчаливый монастырь суровых кумийцев, и, если бы не бегающие во дворе девочки в светлых платьицах и не табличка с надписью "Женский пансион Св. Айрале, директор госпожа М. Мейдлари", мы бы точно проехали мимо.
   У ворот стоял старенький привратник, похожий на отставного солдата.
   - Чем могу помочь, господа? - очень вежливо спросил он, когда мы остановились, растерянно оглядываясь по сторонам.
   - Видите ли, - начал Элвер. - Нам нужна Рея Ваэлин, она работает здесь воспитательницей, а точнее ее сестра, Тана Ваэлин, вчера...
   Пока он объяснял, я разглядывала дворик и играющих девочек. Все они были чистенькие и аккуратненькие, в одинаковых платьях с белоснежными воротничками и манжетками. Две из них крутили скакалку, и, пока одна прыгала, еще три ждали своей очереди. В стороне от них за игрой в камушки устроилась еще одна шумная стайка. Я даже ощутила что-то вроде ностальгии, вспомнив, что так же в детстве сидела с подружками во дворе и играла в камушки. Разница только в том, что то был приютский двор, и одеты мы были совсем не так хорошо.
   Пока я разглядывала их, одна из девочек, играющих в камушки, вдруг подняла голову, схватила с земли свою сумку и стремглав промчалась мимо меня. В тот момент, когда одна из ее огненно рыжих косичек скользнула по моей руке, время замерло.
   Я медленно, очень медленно обернулась, и увидела через решетку, как девочка бросается на шею высокому молодому человеку в коричневой куртке наемника. Молодой человек подхватил ее на руки и закружил, оба громко смеялись, и я просто не могла отвести от них взгляда. Тонкие девочкины ножки мелькали в воздухе, а волосы у молодого человека, хоть и были темными, на солнце сверкали медью.
   - Кайрис! Кайрис, что с тобой?
   Оказывается, в эти секунды я еще ничего и не слышала! Элвер тронул меня за плечо.
   - Ты слышишь, я схожу поищу Тану сам, сторожу нельзя никуда отсюда уходить. Подождешь здесь?... Ты в порядке?
   Я машинально кивнула, глядя, как молодой человек в куртке наемника, присев на корточки, поправляет девочке воротник. Быть может, я так бы и не решилась подойти к ним, но тут наши взгляды случайно встретились: мой, полный почти что страха, так я была потрясена неожиданной встречей, и его - темно-карий, сначала рассеяный, потом удивленный, потом такой же потрясенный...
   Айрен побледнел и медленно поднялся, положив руку на плечо Эльны. Я услышала, как она говорит:
   - Ты чего?
   И тоже оборачивается в мою сторону.
   В следующую секунду я уже стояла рядом с ними. Как это получилось до сих пор остается для меня загадкой, наверное, я так быстро выскочила за ворота, что не успела этого запомнить.
   - Кайрис!!! - восторженно закричала Эльна на всю улицу, и тут же повисла на мне. - Кайрис! Кайрис! Вот здорово!
   Я крепко обхватила ее обеими руками, и обе эти руки дрожали от волнения. Айрен и не пытался подойти, он так и стоял молча, как вкопанный. Я выпрямилась, отпустив Эльну.
   - Привет, Айрен.
   - Привет. - После паузы ответил он чужим голосом. Но это безусловно был он, Айрен, мой самый лучший друг, и я, позабыв о всяких там приличиях, уже готова была броситься ему на шею, но тут вмешался мой брат. Он подошел к нам, встревоженный моим странным поведением.
   - Добрый вечер. - Сказал он. - Кайрис, это твои знакомые?
   Я горячо закивала.
   - Элвер, это Айрен, а это Эльна! О, Боже Высший, как же вы оба изменились!
   - А я тебя сразу узнала! - запрыгала Эльна, - Хотя ты тоже очень изменилась! Ты теперь такая красивая, и платье у тебя красивое!
   - Ах вот что! А я-то думаю, что такое случилось с моей сестренкой, - улыбнулся Элвер, не обращая внимания на стрекотню Эльны, и, подумав, протянул Айрену руку. - Рад, наконец, познакомиться, Айрен. Кайрис много о вас рассказывала.
   Они пожали друг другу руки.
   Я все никак не могла успокоиться:
   - Какая неожиданная встреча! А вы теперь здесь живете, да? Давно? Как ваша тетя? Она вас тогда не выгнала? Чем вы теперь занимаетесь?
   - Нет, не выгнала. - Ответил Айрен без особой охоты. - Мы совсем недолго у нее прожили. Мастер Рендак, если .. вы его помните, порекомендовал меня одному своему другу, кузнецу. Я был его помощником несколько лет, теперь вот устроился наемником.
   Я только теперь обратила внимание, что грудь у Айрена явно стала шире, и вообще он уже ничем не напоминал того тощего подростка, каким был когда-то. И как это люди так сильно меняются всего за несколько лет?!
   - Достойная профессия, - сказал Элвер, - Вам, вероятно, есть о чем поговорить, так что я все-таки схожу, поищу Тану.
   - На самом деле нам пора. - Поклонился Айрен, и Эльна изумленно подняла голову:
   - Но... - начала было она, однако Айрен не дал ей закончить.
   - Ты же знаешь, Эльна, я обещал Сиане помочь с дровами, нехорошо опаздывать... - он посмотрел на меня. - Был рад увидеть вас, Кайрис. Всего доброго. И вам всего доброго, милорд.
   - До свидания, молодой человек.
   ...Никогда еще мне не приходилось чувствовать себя так, как теперь, когда я стояла и беспомощно смотрела ему в спину. У меня просто не было слов. Эльна пару раз обернулась помахать мне рукой, но я совсем окаменела и не могла поднять руки, чтобы помахать в ответ. Меня предали! Вот так вот взяли и... И кто? Мой лучший друг! Самый... самый лучший! Единственный! Как будто и не было тех лет, общих мечтаний, как будто не он утешал меня всякий раз, когда Мальде вздумывалось отхлестать меня по щекам, как будто не я выгораживала его перед его хозяйкой, когда мы слишком увлекались игрой и он забывал выполнить какое-нибудь поручение...
   - А я даже не спросила их адрес...
   Элвер мягко взял меня под руку.
   - Все в порядке, Кайрис?
   - Нет. - Неожиданно зло ответила я. - Все не в порядке. Да что с ним такое?!...
   - Время меняет людей, - осторожно сказал он. - А уже почти четыре года прошло. Ты и сама изменилась... Ну не расстраивайся так, дорогая... Идем, найдем Тану а потом съездим куда-нибудь. Лавки здесь с закатом закрываются, так что время у нас еще есть. Как ты думаешь, что купить Миари? Может, какое-нибудь украшение?.. И тогда она сможет складывать их в сундук, потому что с фантазией у меня плохо, и я всегда дарю ей украшения. На одну тебя надеюсь, и, знаешь что...
   - Что?
   - Заедем-ка мы с тобой в какой-нибудь ресторанчик, я ужасно проголодался.
   Если бы не Элвер, я бы, наверное, совсем пала духом. Но он очень ловко взялся отвлекать меня от тяжелых мыслей, и я, зная, что он глубоко мне сочувствует, кое-как взяла себя в руки.
   Внутри пансион тщетно избавляли от мрачности всеми возможными способами - стены были окрашены в светлые цвета, на стенах развешены веселые цветные картинки, на широких подоконниках громоздились горшки со всякими растениями, по большей части неприхотливыми и морозоустойчивыми, потому что отапливать эти широкие коридоры было нелегко.
   Тану мы нашли в одной из комнат, куда нас проводила молоденькая воспитательница, и она очень нам удивилась, поначалу даже испугалась, решив, что в поместье что-то случилось. Элвер быстро ее успокоил, рассказав, зачем мы здесь.
   - Вот славно! - обрадовалась Тана, когда узнала, что домой мы поедем вместе. - Я сэкономлю на экипаже!
   Потом она представила нам свою сестру, которая была совершенно на нее не похожа, и вид имела несколько неприступный. Мы поздравили ее с днем рождения и поехали выбирать подарок для Миари. Весь остаток дня я была как во сне, точнее, как будто встреча с Айреном и Эльной была сном - я вспоминала об этом как-то вдруг и холодела, настолько непонятным и противоестественным было для меня это его поведение. Потом я снова забывала об этом, снова вдруг вспоминала и снова холодела.
   В подарок Миари мы выбрали рулон нежно-сиреневого муара, а Элвер не удержался и купил ей пару серег.
   Ночь я проворочалась без сна, а когда все же уснула под утро, снилось мне что-то тяжелое и, наверняка, кошмарное. С утра Элвер снова отправился на свою встречу, а я тупо лежала в кровати, слушая, как барабанит по крыше дождь. Не могу сказать, о чем конкретно я думала, мысли то носились как ненормальные, то ходили тяжело, как будто у меня был жар..
   Моя обида никуда не делась, она была слишком сильна, чтобы так легко забыться. Я увезла ее с собой в Девейр.
  
   Глава 11
  
   Вот и наступило в моей жизни время, когда я всерьез и надолго задумалась над смыслом жизни. Я думала об этом и раньше, но эти мысли приходили и уходили, на этот раз они пришли и прочно застряли в моей голове. Играла ли я с близнецами, занималась ли с госпожой Ретсу, которую Элвер пригласил, чтобы учить меня музыке, гуляла ли с Рэджем - все время думала и думала. Миари только один раз заметила, что у меня в последнее время отсутствующий вид, Элвер был весь в работе - похоже, у него там начались какие-то проблемы - да меня и не тянуло говорить с кем-нибудь об этом. Если бы, допустим, Элвер, сам поднял тему, меня бы понесло, но так никто ни о чем не говорил - и я ни о чем не говорила.
   Я никак не могла понять, какая же я на самом деле. Я не хотела быть такой, какой должна была бы быть сестра лорда Аэлда, и какой он, возможно, хотел меня видеть. С портрета в картинной галерее на меня смотрела светловолосая красавица, моя мама: в ее глазах - осознание собственной красоты, доброта сильного человека, в ее позе - в горделивой посадке головы, в изящно сложенных руках врожденная грация, у нее благородная осанка... Она была королевой, эта прекрасная женщина, сильной, восхитительной и великодушной. Перед этим портретом я чувствовала себя маленьким уродцем и нелепостью. Со всей искренностью я восхищаюсь этой женщиной, но я - другая.
   Была Джайсана, девушка моего возраста, дочь графа Хейга. Мы постепенно подружились, она приезжала ко мне в гости, и теперь я смотрела не нее и удивлялась - все эти светские штучки, которым меня учат сейчас, и которые она знала с детства, с ней срослись намертво, а на мне топорщились, отваливались кусками, и вообще тяжело с ними приходилось. ( Мое образное мышление - вещь непонятная, иногда смешная, но так оно и было - ко мне эти правила не прививались). Я, конечно, старалась, заставляла себя быть такой, не быть этакой - но какая же смертельная скука, когда ты делаешь одно, когда очень хочется сделать что-нибудь прямо противоположное! Сидишь смиренно на лавочке и лепечешь какие-нибудь очаровательные глупости, когда с большим удовольствием отправилась бы в лес или еще куда-нибудь!
   Хейги, конечно, не такой тяжелый случай, поэтому я и понравилась Джайсане, что отличалась от всех ее многочисленных подружек. Игра в страшилки стала для них моим ярлыком, но они теперь все время ждали от меня каких-нибудь интересных новинок, историй или игр. Я была способом развлечься, неужели и только?
   Да нет, Джайсана девушка хорошая, но все же... Все же между нами была огромная пропасть.
   А теперь я еще узнала, что такая же пропасть разделяет меня с моей старой жизнью. Положим, думала я, ворочаясь без сна в свой кровати, я не была бы богатой наследницей, не носила титула и просто пропала неведомо куда, а потом так же внезапно объявилась, разве так бы вел себя со мной Айрен? Не бросился бы он мне на встречу, не обрадовался бы? И как же мне теперь быть? Играть роль? Доказывать Айрену, что я осталась такой же, какой я была, хотя иногда я сама не была уверена в этом?
   Но одну вещь я сделала. В долгом периоде моих умоисканий был момент, когда я перестала думать, что Айрен меня предал, и осознала, насколько сама виновата перед ним. Если я так уж дорожу нашей дружбой, почему я сама не попыталась отыскать их, возможностей-то у меня было больше! Он имел полное право ко всему прочему обижаться на меня, и я могла хотя бы извиниться.
   Наконец через Тану, а, точнее, через ее сестру, я достала их адрес в Волларке, и собралась туда поехать. Правда, Элвер очень не хотел меня отпускать, но я так просила, что он выдвинул лишь одно условие - я поеду не раньше четверга, и только с Таной. Я не очень хотела ехать с ней, оставалось надеяться, что я смогу уговорить ее сходить проведать сестру вместо того, чтобы ходить за мной по городу.
   Со дня возвращения из Волларка господин консул побывал у нас еще два раза. Первый раз он приехал после полудня, обедать отказался, и они с Элвером закрылись в его кабинете, чтобы обсудить нечто важное и секретное. У меня сложилось прочное впечатление, что некоторые дела Элвера имеют исключительно важный и секретный характер, потому что с некоторыми гостями он беседовал только за закрытой дверью и вполголоса. Про то, что вполголоса, я знаю наверняка, однажды любопытство пересилило благоразумие, и я безрезультатно подслушивала под дверью минут пять, пока меня не спугнули чьи-то шаги на лестнице. О первом посещении Риданха я узнала только вечером, когда вернулась от Хейгов, куда ездила в гости. Зато второй его визит прошел непосредственно при моем участии. Меня мягко упрекнули в забывчивости, списали забывчивость на юность, а юности присудили легкомыслие. Короче говоря, я была прощена, и даже удостоилась целого потока комплиментов, который излил на меня лорд Риданх, ничуть не стесняясь моего брата. Изредка поглядывая на последнего, я убедилась, что, когда хочет, он может придавать своему лицу совершенно каменное выражение, по которому нельзя догадаться о его мыслях. Наверное, это превосходное качество для политического деятеля, не знаю. Мне бы не хотелось столкнуться с этим качеством напрямую.
   А вот по лицу Риданха много чего можно было прочесть: во-первых, он восхищался мной, и ему это нравилось; во-вторых ему нравилось, что он такой остроумный, неотразимый и уверенный в себе мужчина, немалого добившийся; в третьих, ему было уютно сидеть в нашей гостиной и приятно проводить время вместо того, чтобы работать у себя в Иварте, где полно колдунов и ведьм, которых каждый день жгут на кострах сотнями.
   Собравшись, наконец, уходить, он в шутливой форме, но весьма настойчиво, попросил меня проводить его до кареты. На мой вопросительный взгляд Элвер пожал плечами, мол, решай сама. Никаких причин для отказа у меня не было, и я вышла с Риданхом на улицу. Карета дожидалась на положенном месте, садиться в нее господин консул не спешил, и, подставив лицо лучам заходящего солнца, некоторое время стоял так, чему-то улыбаясь. Я терпеливо ждала, что он скажет, и тоже улыбалась, потому что он по-прежнему казался мне очень приятным человеком. Какой женщине не понравиться, когда ей оказывает знаки внимания такой человек, как лорд Риданх?
   Он, наконец, вздохнул, и посмотрел на меня. В его взгляде значительно прибавилось серьезности, и я сообразила, что сейчас мне скажут что-то важное.
   - Кайрис, - очень мягко произнес он. - Знаете ли вы, что завтра я уезжаю обратно в Иварту?
   Я кивнула, потому что факт был всем известен.
   - Не хотел бы торопить события, но моя работа не позволяет мне вполне распоряжаться своим временем. В прошлый раз я говорил с вашим братом о вас. - Он еще внимательнее вгляделся в мое лицо. - Вы знаете, что я просил у него вашей руки?
   Вот этого я не знала, и была так ошеломлена, что даже рот открыла. А потом страшно покраснела.
   - Вижу, что не знаете. Он ответил, что вы девушка совершеннолетняя, ваш выбор он уважает, и, если вы не будете против, не будет против и он. - Я все еще не находила слов, и он продолжил, осторожно взяв мою руку в свои ладони. - Видите ли, Кайрис... - сказал он, - я люблю вас. Вы мне нужны. Я не прошу отвечать мне сейчас, я понимаю, что вы удивлены мои признанием...
   - А...
   - ... поэтому я оставил вашему брату свой адрес, и прошу вас ответить мне сразу, как вы примете решение. Поверьте, - тут он сжал мою руку, - ваш ответ для меня очень важен.
   - Э-э... я понимаю... - сказала я. Должна же я была хоть что-то сказать!
   Он улыбнулся, и по улыбке стало видно, что он волнуется.
   - Что ж... Я сказал все, что хотел. Мне пора. Вы... не поцелуете меня на прощание?
   Я поцеловала его в щеку, едва дотронувшись губами до его кожи. Если он и ждал другого поцелуя, постигшее разочарование не ввергло его в отчаяние. Он еще раз пожал мою руку, потом поднес ее к губам, и, добавив, что с нетерпением будет ждать от меня письма, уехал.
   Когда я вернулась в дом, Элвер перестал мерить шагами гостиную и мрачно на меня уставился.
   - Надеюсь, ты ему отказала?
   - Я не сказала ни да ни нет. Он просил ответить в письме.
   - Что ответишь? - требовательно спросил он.
   Я не удержалась и рассмеялась:
   - А разве ты не станешь уважать мой выбор, что бы я ему не ответила?
   На что Элвер нетерпеливо махнул рукой, и я призналась:
   - Мне все же хотелось бы выйти замуж по любви. А господин Риданх... Все слишком быстро. Я не знаю. Посоветуй, как мне отказать помягче, чтобы он не обиделся?
   - Чудно! - сказал мой брат, и посветлел лицом. - Просто чудно! Не забудь выгулять Рэджа, это твоя прямая обязанность, раз он твой пес. Да, и скажи Миари... хотя я сам скажу.
   Предложение руки и сердца заняло мои мысли ровно на три дня, в два из которых я ходила и улыбалась, как дура, а в третий исписала целую упаковку бумаги, подбирая слова для мягкого отказа. Результат был одобрен семейным советом, письмо отправили в Иварту почтовым курьером, и мыслями моими вновь завладел загадочный смысл жизни.
   В четверг мы выехали в Волларк еще до рассвета, чтобы прибыть на место утром следующего дня. Отпуская меня с Таной, Элвер ворчал, сто раз наказал мне быть осторожной, тысячу раз пообещал уволить Тану, если со мной что-нибудь случиться, и сам проверил, положили ли нам теплые одеяла на случай прохладной ночи. Такая забота глубоко меня тронула, и я горячо поблагодарила Высшего за то, что у меня есть такой брат.
   В дороге я уговаривала Тану не ходить со мной на Левый Берег, но тщетно - скорее всего, подействовали Элверовские угрозы, и я горячо вопросила Высшего, почему мой брат такой гиперзаботливый? Впрочем, нельзя не признать, что он прав - незнакомый город, бедный квартал... Мне пришлось смириться с моей спутницей, и, по приезде, мы вместе долго искали Березовый Переулок и дом номер четыре. Один из стражников, патрулирующих Левый Берег, указал нам на крошечный переулок в восемь домов. Точнее в семь, потому что восьмой представлял собой нежилую развалину с черными провалами окон и дырявой крышей.
   - Наверное, вот этот четвертый. - сказала Тана, имея ввиду одноэтажный домишко, вплотную прижавшийся к городской стене. Крошечный дворик у его крыльца был пустынен, у колодца валялось ведро без дна, а на узкой лавочке под окном стоял ряд глиняных фигурок, сохнущих на солнце. Кого изображали эти фигурки, можно было сказать только с большой натяжкой. Отодвинув задвижку старой калитки, мы вошли во двор и постучались. Я начала нервничать еще в начале переулка, и напряжение только усиливалось. Из головы моей начисто вылетели мысли о том, что я хотела сказать при встрече, впрочем, дверь никто не открывал. Я постучалась еще раз, а Тана пошла заглянуть в окно.
   - Темно. Может, никого дома нет? ... Они, наверное, куда-нибудь ушли.
   Разочарованная донельзя, на всякий случай я постучала еще раз.
   - Кого вы ищете, миледи? - прокричала какая-то старуха из-за забора, - Если Таналиса, так нет его, еще неделю назад с обозом в столицу уехал!
   - С каким еще обозом? - тупо переспросила я.
   - Известно с каким - с торговым. Товар дорогой везут, вот и нанимают вольных солдат охранять. - Она оперлась на забор оборванными локтями, и добавила. - Ежели вам по тому же вопросу, так я ему передам. Парень он славный, работящий, его тут все знают, ни разу еще ничего не случилось с грузом, который он охранял. Вы только скажите, где ему найти вас, я передам.
   - Н-нет, спасибо, я не по этому вопросу... А он скоро вернется, не знаете?
   Старуха пристально меня оглядела, явно пытаясь прикинуть, для чего еще такой девушке, как я, нужен такой парень, как Айрен, и отлипла от забора, отрицательно мотнув головой:
   - Нет, не могу сказать.
   Видя, что она собирается идти дальше, я поспешно спросила:
   - А Эльна? Его сестренка? Она где?
   Старуха удивилась еще больше.
   - У Кетверов, это во-он дом, через улицу. Он ее всегда у них оставляет, когда уезжает.
   - Идем, Тана. - скомандовала я, и быстрым шагом направилась к указанному дому. Тана поудобнее перехватила корзинку с гостинцами и поспешила за мной, что-то бормоча себе под нос. По ее мнению, мне здесь было не место, но у богатых, как говорят, свои причуды.
   Дом загадочных Кетверов был больше и крепче, повсюду носились куры, и, когда мы вошли во двор, мохнатая собаченция облаяла нас, выскочив из будки, как чертик из табакерки. Деревня деревней! Тана схватилась за сердце.
   На собачий лай из дому выглянула седая старушка, и прищурилась на нас подслеповатыми слезящимися глазами.
   - Кто это к нам пожаловал?
   - Э-э... здравствуйте, бабушка, нам сказали, Эльна Таналис у вас, мне бы хотелось увидеть ее.
   - Кто там, бабуль? - спросил из-за спины старушки молодой и бодрый голос. Старушка подвинулась, и мы увидели высокую девушку с зачесанными в короткую косу темными кудрявыми волосами. У девушки было открытое, приятное лицо, дружелюбная улыбка и вообще масса достоинств, но она все равно как-то мне не понравилась.
   - Я бы хотела увидеть Эльну Таналис, она у вас?
   - У нас, заходите, - весело пригласила незнакомка, - Вы, наверное, из пансиона?
   Мы с Таной миновали беснующуюся на веревке собаченцию и поднялись на крыльцо. Внутри дом оказался не таким большим, как снаружи: из-за печки, которая занимала полкомнаты. Но здесь было так чисто и уютно, что даже Тана ничего не могла бы сказать, и деревянный пол выскоблен так, что половицы светлели, как новые. Девушка отодвинула занавеску, заменявшую дверь, и позвала:
   - Эльна, выйди на минуточку, к тебе гости.
   - Иду! - звонко отозвалась девочка и, немного помедлив, выскочила из крохотной комнатенки, по-видимому, там она и жила. Увидев меня, она сначала растерялась и не поверила своим глазам, но потом заскакала, как козочка, и кинулась через всю комнату, чтобы меня обнять.
   - Кайрис! Ура! Я думала, ты не придешь!
   - Эльна! Я тоже рада тебя видеть, но если ты сейчас меня задушишь, то второй раз я точно не приду. - Рассмеялась я. - А волосы у тебя стали длиннее.
   - Это еще что, если распустить, они мне вот досюда! - обнимая меня, она обернулась к девушке и к старушке, которые взирали на эту сцену в немом изумлении.
   - Сиана, бабушка, это Кайрис! Ну Кайрис, я вам о ней рассказывала, не помните, что ли?
   Наверное, и вправду рассказывала, потому что девушка сказала:
   - А-а-а! - и снова заулыбалась, как мне показалось, уже не так искренне. - Что ж, добро пожаловать. Хотите чего-нибудь? Могу вскипятить чай со смородиновыми листами.
   - Ой нет, спасибо, я не надолго.
   - И Айрена не подождешь? - разочарованно протянула Эльна. - Ну подожди, пожалуйста, он уже скоро приедет! И чай Сиана вкусный делает! Кайрис, останься, я же так по тебе скучала...! - и как самый веский довод, она добавила, - Покажу тебе свои игрушки.
   Я оглянулась на Тану. Строго настрого Элвер велел ей, чтобы мы выехали из города не позже полуночи, а лучше до того, как стемнеет, и, судя по тому, как она решительно поджала губы, слово господина для нее закон.
   - А скоро - это когда?
   - Вообще-то мы ждем его не раньше шести, но дорога может их задержать. - Ответила Сиана, и налила в чайник свежей воды. - Вы можете подождать, если хотите.
   - Спасибо! - обрадовалась я. - Тана, я отсюда никуда не денусь, обещаю, так что у тебя есть время навестить сестру.
   - Госпожа... - укоризненно покачала головой Тана, - господин велел...
   - Я знаю, что он велел, и, поверь мне, шататься по городу в одиночку я не буду. Нам с этой рыжей девочкой есть о чем поболтать. Да, Эльна?
   - Да!
   - Вот видишь.
   Но Тана упорно надзирала за мной до самого полудня, и согласилась проведать сестру только когда ей смертельно надоело бегать за мной и Эльной из дома во двор и обратно. Эльна задалась целью показать мне все, что было дорого ее сердцу, все, что было ей противно и все, что не вызывало в ней никаких эмоций. Кстати, как оказалось, брехливая собачонка в будке, которая быстро охрипла лаять и лишь сипло тявкала при моем приближении, была у Эльны любимицей и ласково звалась Пушистик. Злостно насмехаясь над нелепым созданием, я тут же рассказала Эльне про Рэджа, особо подчеркнув его умственные способности и размеры. Мне кажется, Пушистик просек намек, и поэтому замолчал. А, может, у него просто окончательно сел голос.
   После Пушистика одну за другой Эльна извлекла на свет божий свои игрушки, все пять штук - это были две тряпичные куклы, одна лошадка и зайцы, все приличного вида и почти новые, за исключением одной из кукол, у которой была заново пришита нога. Я подумала было купить ей еще какую-нибудь игрушку, но без позволения Айрена не решилась - а ну как он настолько враждебно ко мне настроен, что устроит скандал, разорется... Раньше он был и не на такое способен.
   Сиана с моей подачи распотрошила корзинку с гостинцами, в основном там были всякие вкусности, и единолично приготовила обед - как я ни порывалась ей помочь. Готовить ужин она тоже взялась самостоятельно, к тому времени вернулась Тана, а Айрена все не было. Я начинала потихоньку нервничать, Тана демонстративно поглядывала на заходящее солнце, и мне пришлось пообещать, что мы поедем сразу, как стемнеет, но Айрен все-таки пришел раньше. Я заметила его первой - выглядел он довольно усталым, и вошел во двор, перекинув через плечо свою куртку. Эльна соскочила со ступенек, на которых мы сидели, и с ликующим воплем бросилась к нему.
   - Привет, Айрен! А мы тебя ждем, ждем - смотри, кто приехал!
   Айрен посмотрел. Готова поклясться, что он хотел поморщиться, но сдержался. Так трогательно.
   - Да, вижу. Отнесешь в дом мою сумку? И скажи Сиане, чтобы ставила чайник, умираю, чаю хочу.
   Подпрыгивая, Эльна потащила в дом и сумку, и куртку, и закричала там с порога:
   - Сиана! Айрен приехал, чайник ставь!
   Я опасалась, что Сиана сейчас же выбежит ему навстречу, но она предусмотрительно осталась дома, так что никто не мешал мне сказать все, что я надумала. Если бы я еще помнила, что именно!...
   Айрен подошел и встал напротив, широко расставив ноги и приготовившись принять все мои истеричные обвинения, горькие жалобы и прочие свидетельства женской несдержанности. Я молча посмотрела в его угрюмое лицо.
   - Знаю, что ты думаешь. Что я не должна была приезжать и моя великая миссия - оставить вас в покое, да?
   - Да. - Невозмутимо кивнул он.
   - Почему?
   - Потому что ты - леди, а я безродный наемник. Тебе нечего здесь делать.
   - О! - обрадовалась я, - Небеса услышали мои молитвы, ты не назвал меня на "вы"! Продолжим. Я должна отказаться от титула, чтобы ты стал нормально со мной разговаривать?
   - Я как-то не так с тобой разговариваю? - он раздраженно пожал плечами. - Кайрис, я ужасно устал, не могла бы ты сразу сказать, зачем приехала?
   - Ну уж извини, ничем помочь не могу. Если устал, давай присядем, ступеньки широкие.
   Он не стал спорить, и сел, пристально уставившись на одну из куриц, копошившихся неподалеку. Я тоже села, чинно сложила ручки и продолжила все тем же преувеличено-бодрым тоном:
   - Итак, друг мой ненаглядный, мы, конечно, выросли, у нас в жизни много нового, я, конечно, свинья, но и ты не подарок. Объясни мне, почему ты теперь меня ненавидишь?
   Айрен, похоже, удивился.
   - Ненавижу?
   - Да. Ненавидишь. Сложилось у меня такое впечатление, видишь ли...
   - Не говори ерунды, - перебил он. - Я уже сказал - тебе здесь не место. Ну посмотри вокруг - ты же ни во что не вписываешься, ты теперь другая, и я другой. Пойми ты, той нашей дружбы... больше нет. И не может быть. Кроме воспоминаний у нас ничего общего, и вообще... твое посещение вызовет много ненужных слухов... В общем, не надо больше приезжать. И не реви.
   - Я не реву.
   - Ревешь.
   - Нет, не реву. Это я так... Обидно.
   - Ничего не поделаешь... Я не хочу, чтобы ты опекала меня с высоты своего положения, а ты именно это и собиралась делать. Мы с Эльной неплохо живем, у меня хорошая работа, я могу оплачивать ее обучение, у нас собственный дом. Что-то я откладываю, чтобы в будущем купить лучший...
   Пока он говорил, я смотрела на его руки, на перебитые костяшки, совсем свежую широкую ссадину. Он крепко сжал их, и ровным голосом перечислял мне все аспекты своего стабильного благополучия. Мне сделалось так тошно, что и словами не передать. Мало того, что я не чувствовала полной принадлежности к миру своего брата, так теперь и здесь я оказалась чужой и ненужной. Как дивно устроен мир - в нем можно приобрести то, о чем мечтаешь, и потерять остальное, что было раньше твоей жизнью. Какие безрадостные перспективы открывались мне теперь! А Айрен все говорил и говорил...
   - Ладно, хватит. Я все поняла. - Перебила я и встала. - Пойду, попрощаюсь с Эльной, и больше вы меня не увидите.
   Он, конечно, не стал меня удерживать.
   А в доме активно накрывали на стол.
   - Вы уже уезжаете? Как жаль! - облегченно улыбнулась Сиана. Ревнует, наверное. Собралась, поди, за него замуж, а тут какая-то посторонняя девица... - Заезжайте еще.
   - Да-да. - Сказала я. - Спасибо за гостеприимство. Ну, Эльна, пошли, ты меня проводишь до ворот. Идем, Тана.
   Мы дружно вышли на улицу. Тана бодро зашагала к калитке, за которой через дорогу нас уже почти два часа дожидался экипаж. Эльна схватила меня за руку.
   - А когда ты еще приедешь?
   - М-м.. Не знаю. Не могу сказать.
   Удивительное дело, но Айрену хватило совести подойти и тоже попрощаться. Выглядел он так же мрачно.
   - Я уверен, что это правильное решение.
   - А я не уверена, но как хочешь. - И, чтобы позлить и Айрена, и Сиану, и вообще хоть как-то выразить свою досаду, я встала на цыпочки и поцеловала его. Хотела в щеку, но он, дурак, дернул головой, и получилось в губы. Ну и пусть. Мой первый, так сказать, поцелуй - с отвратительным мальчишкой в жалком бедняцком квартале незнакомого города, посвящается светлой памяти моего прошлого.
   Не знаю, что подумал об этом Айрен, во всяком случае, когда я захотела отстраниться - а я захотела отстраниться почти сразу - он задержал меня, и целовал сам, необъяснимым образом превратив мою маленькую месть в головокружительное удовольствие.
   Недовольное покашливание Таны привело меня в чувство и я отшатнулась от Айрена, как от чумного. Пульс зашкаливал и вообще творилось со мной что-то совсем неправильное, стараясь на него не смотреть, я быстро чмокнула в щечку Эльну, поулыбалась Сиане и ее бабушке, которая маячила в дверном проеме, помахала ручкой и спряталась в экипаже, строго велев Тане воздержаться от комментариев.
  
  
   Глава 12
  
   Уезжая в Волларк я надеялась обрести спокойствие, вышло с точностью до наоборот - домой я приехала в окончательно растрепанных чувствах. Хорошо еще Тана не подливала масла в огонь, но и молчание у нее было красноречивее некуда. А что я поделаю, если так получилось?! Я, может, вообще жалею, что поехала!
   А, что там, если уж быть честной, то до конца - я не жалею, я запуталась. Разумно было бы согласиться с Айреном и жить себе дальше в любви и неге, но с той минуты, как мы покинули город, меня неудержимо тянуло обратно, абсолютно глупое, я бы даже сказала мучительно-глупое желание, тем более что мы распрощались, и я торжественно пообещала больше не приезжать. Да уж, умной меня никак не назовешь - надо же, такую глупость пообещала! Ну как, как можно согласиться с такими смехотворными доводами?! И что за ерунда - богатым нельзя дружить с бедными?! Кто сказал?!
   - Элвер! - как можно более угрюмо, чтобы расстроенный вид не слишком указывал на серьезность моей душевной травмы, сказала я, без стука войдя в кабинет брата. - Кто сказал, что богатым нельзя дружить с бедными? Почему нельзя?
   Элвер вздрогнул, и, дернувшись от неожиданности, ударился головой об открытую дверцу книжного шкафа - он что-то там искал внизу. Вокруг него в не свойственном ему беспорядке громоздились кипы каких-то исписанных бумаг, книги, конверты, карты...
   - М-м-м! - сморщился он, схватившись за голову, - Черт!
   - Нет, ты мне скажи! - с той же мрачной настойчивостью молвила я и села в его кресло, закинув обе ноги на подлокотник. - Есть такой закон?
   - Нету. - Элвер оглянулся на меня через плечо, тяжело вздохнул, и снова полез вытаскивать с полок свои книжки. - Есть негласные соглашения. Девушке из хорошей семьи не стоит близко общаться с молодым человеком низшего сословия, и ты прекрасно об этом знаешь. И он умный парень, если напомнил тебе об этом, а, судя по твоему лицу, - тут он выволок на свет божий совсем уж ветхую книгу размером с поднос, - судя по твоему лицу, он тебе напомнил...
   - Это он-то умный?! Да Рэдж в тыщу раз его умнее! И кстати, что это за чушь? С собакой девушка может общаться, а с человеком нет?
   - Вижу, ты слегка не в себе. Что еще он тебе наговорил?
   Я только отмахнулась. Женская интуиция штука не мифическая, а очень даже действенная - эта самая интуиция отчетливо подсказывала мне, что брат мой полностью согласиться с Айреном, если узнает, о чем тот мне вещал. Одно расстройство!
   - О, ну и бардак я тут устроил! Зато нашел то, что нужно. Смотри, Кайрис, знаешь, что это такое?.. Эй... - он положил свою находку на стол и попытался заглянуть мне в лицо. - Ты и в самом деле так сильно переживаешь? Мне следовало бы догадаться и никуда тебя не пускать... Пойми, сестренка, - голос у него сделался мягкий и сочувствующий, - прошло много лет, а время..
   - Знаю-знаю, время меняет людей, ты мне это уже говорил! Я сначала поверила, а теперь знаю - не людей оно меняет, а обстоятельства!
   - Но, Кайрис, становясь старше, мы приобретаем больше опыта, и меняемся...
   - Ага, подстраиваясь под остальных! -возмущенно перебила я. - Не корми меня сказками, Элвер! Я знаю, что Айрен остался таким же, я это вчера поняла! Только... Он...
   - Только он стал немножечко другим. - Ласково подсказал брат, и удостоился самого зверского взгляда за эту свою снисходительную улыбочку.
   - Шутки он тут шутит!... Да, хорошо, он изменился, но внутри все тот же!
   - Как это ловко у тебя получилось за один день изучить его душу. Послушай... Неужели ты думаешь, что он станет бегать с тобой по площадям, читать твои трогательные приключенческие книжки и фыркать на светских барышень? Твой Айрен теперь самостоятельный человек, он зарабатывает на жизнь себе и сестре, и позволю себе напомнить - наемный воин это не наемный рабочий, Кайрис. В случае нападения воинам приходиться убивать, а ты знаешь, как неспокойно теперь на границах? Он наверняка убивал, и не раз. А теперь давай-ка, не смотри на меня, как на чудовище. Со своей стороны я желаю тебе только добра. Ты уже знаешь, что меня назначили-таки консулом в Картанар?
   Мне было как-то не до консульства, но новость мозг воспринял.
   - Да?
   - Сегодня утром принесли приказ, подписанный Его Величеством, Миари страшно сердиться, хотя в должность я вступаю только с начала следующего года. И мы, скорее всего, переедем жить в Картанарские горы...
   Я жалобно на него поглядела:
   - Но мне что делать?... Они ведь мне как родные... Я не могу так просто...
   Элвер задумался, отодвинул свою книгу и сам присел на краешек стола.
   - Есть следующая мысль: если хочешь, я устрою его в отряд Дерка, эти ребята нарасхват, их нанимают телохранителями к именитым путешественникам, могу поручиться, что твой друг станет вчетверо больше зарабатывать и, разумеется, не догадается, откуда подул ветер. Так хочешь?
   Я хлюпнула носом:
   - Угу.
   - Чудно. А теперь посмотри - знаешь, что это за книга? Это одна из последних летописей нашего рода. Все время собираюсь посвятить тебя в нашу историю, и все никак не соберусь.
   - Ты думаешь, теперь подходящее время? - удивилась я.
   - Для истории - нет. Я хочу тебе показать наш дом в Картанаре... Где-то здесь должна быть гравюра. - он взвесил в руках фолиант, и раскрыл его. Запахло старой бумагой.
   - Откуда у нас дом в Картанаре?
   - От двоюродной бабки. Замуж она так и не вышла, детей не родила, и все ее имущество досталось нам, как единственным внукам. Если мне не изменяет память, это довольно внушительное строение.
   - Мы там жить будем?
   - Не знаю. Это зависит от того, в какой местности он находиться - как раз собирался здесь об этом почитать. Собственно, я и вспомнил-то о нем только вчера вечером... - Элвер перелистнул еще несколько страниц, и вынул коричневатый листок тонкого картона. - Вот и дом, на, посмотри...
   Пока я с неохотой разглядывала длинное каменное строение с башенками, Элвер вслух зачитал мне, где оно находиться, что-то там еще обьяснял, я не особо слушала.
   Постепенно мысль уехать в чужую страну начала мне нравиться, и если Миари с каждым новым днем приходила от нее во все больший ужас, я даже приободрилась.
   - Чего ты нервничаешь, - говорила я ей, - Видела, в каком домище мы будем жить? В собственном, между прочим. А Картанар не так уж и плох, увидим город фонтанов...
   - Фонтаны меня волнуют меньше всего, - закатывала глаза Миари, и было видно, что ехать ей просто напросто страшно. - Но эта дорого, еще и по морю, с маленькими детьми...
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"