Пробуют толкануть на рынке свои вещички. Их прогоняют взашеи. Приходится скидывать все по дешевке в трактире.
Две потные заросшие рожи, бурачные от выпитого. Один приближается ко мне, другой к Жене. Обхватывает сзади руками, жадно щарит по телу (интересно, что найти надеется?). Морщусь, сейчас, кажется, стошнит. Главное, дальше не терять свое хваленое хладнокровие. О! нашел, обрадовался, тискает. Больно же, блять.
- И что мне за это будет? - насмешливо. Он и не понимает, что говорит вовсе не Хозяйка. - Удовольствие? Сомневаюсь. Деньги? - критический осмотр лап. - Тем более. А вот болезнь спецефического характера вполне вероятно.
- А ты что хотела шатаясь в таком месте? - пыхтит, пытаясь расстегнуть ремень.
Хладнокровно шарю руками по его поясу, стараясь не приминать ткань, чтобы не почувствовал, что его банальнейшим образом обкрадывают. А вот и нужное...
- приключений , - к чему теперь обманывать? Правда, хотела не я и не Хозяйка, а та что кричит слева в объятиях близнеца бабуина. Получит она потом от Хозяйки (Яны) (разгвоаривает ее Тень).
Шварк!
Орангутан оседает на землю, изумленными вытаращенными глазами пялясь на Хозяйку, а руками стремясь удержать хлынувшую кровь из горла.
Смотрю на Ласта. Ему труднее - его Хозяйка строптивая, визгливая и лягающаяся, сама себе хуже делает. Моя хоть молчит и не двигается. Правда, мысли... да и обморок приближается.
Неприятно быть подмятой. А еще лежать в луже грязной (грязной по происхождению и владельцу) крови.
Ласт помог вылезти. Он тоже уже закончил. Правда, по-другому. Поместил этого в сомнабулитический сон. Идеалист и романтик, блин. Совместными усилиями привели Хозяек в порядок. Они даже не поняли, что произошло и кто их спас. И не слышали они нас вовсе. Сидят, очумело пялятся на трупы. Потом друг на дружку. Вскочили и убежали. Хорошо в сторону площади, а не дальше, в закоулки.
Путешествуют.
Попали к феминисткам. Те их припахивают. Девушки решают уматывать. Яна "на клыках" с их предводительницей. Они убегают и что-то с собой утаскивают.
Какой-то отряд (другого государства, типа боевые разведчики) принимает их за разведчиц этих феминисток. Их хапают в темноте и сажают в мешок. Везут до лагеря.
В лагере, в мешке. Яна и Женя обсуждают достоинства парней. Какие кому нравтся. И хороши ли парни с длинными волосами.
Все старательно делают вид, что их не слышат. В некоторых местах краснеют, в некоторых очень сильно жалеют вытащить их из мешков, чтобы доказать обратное.
День. Их выпускают. Они в шортах и майках. Челюсти падают. Девушки краснеют и смущенно подтягивают майки повыше (чтобы груди не было видно), становится видны верхние пуговички шорт...
Докладывают о подъезде отряда феминисток. Этот отряд выдвигается навстречу. Яну и Женю пока держат в "теньке".
Съезжаются на большой полянке.
Предводительница феминисток уверенно:
- Среди Вас нет моих воинов?
Женя от "воинов" приосанивается, Яна фыркает. Предводитель отряда (м) оглядывается на нее. П.ф. замечает ее и, не сдерживаясь, вопит:
- Воровка!
- Феминистка! - (это почему-то считается за страшное ругательство).
- Тварь!
- Водянка - (жаба, п.ф. на нее похожа)
- Шлюха!
- Чегооо? - удивляется Яна ( в жизни ее не была). - Ты базар свой фильтруй! А то схлопочешь. На, пока, мыло съешь, подумай, что можно говорить, а что нет! - кидает ей в лоб кусочек мыла. - А заодно, - хитро улыбается, - глядишь и общая чистоплотность рта повысится да от микробов Щера избавишься!! (Щер - предводитель страны, граничащей с государством амазонок)
Минута молчания.
Парни начинают потиху ухмылятся, потом ржать во весь голос, а глаза серъезные (весь если п.ф. связалась с Щером, то у П.о.м. проблемки). Феминистки с подозрением поглядывают на свою предводительницу.