Создавать фанфики в той или иной форме пробовали многие. Редко подобный продукт на выходе оказывается достойного качества, редкая fan-fiction получает известность и может претендовать на что-то большее, чем некоммерческое любительское творчество в рамках чужого выдуманного мира. Не пытались хватать звёзд и авторы рассказа "Мы, урус-хаи" в середине "нулевых". Как раз тогда закончилась одна из самых известных киносаг - "Властелин Колец" по книгам небезызвестного Профессора, поднявшая уже давно написанную историю на ещё больший пик популярности. И вот, на волне творчества фанатов, появилось произведение с узнаваемым названием, да всё равно не до конца понятным, загадочным. Урус-хаи - кто они?
Авторы не раз предприняли попытки объяснить значения названий "урус-хай" и "урук-хай", даже противоречащими способами, но эти объяснения сложно назвать удачными. Скорее они лишние и вызывают у читателя недоумение.
Рассказ погружает читателя в мрачный мир, где Солнце практически никогда не показывается из-за густых тёмных туч, а суровый климат и повсеместный голод выкашивают население быстрее, чем раз за разом случающиеся войны. Повествование ведётся от лица урук-хаев Сарумана, только зовутся они между собой по авторской задумке урус-хаями. Отсюда и начинается их отождествление с русским народом. Имена у них имитируют славянские, питаются репой, а уж вместе с яркой стародавней речью, описаниями "восточно-варварской" культуры, быта и сбруи становится понятно, что перед нами так называемый жанр "славянского фэнтези". Любопытный способ совершить новый экскурс в Средиземье.
Поэтому урук-хаи в рассказе уже не представляются такими, как их показывали в фильмах и на картинках. Авторы рисуют их в виде некого подобия викингов, варягов, и если по какой-то невообразимой ошибке произведение возьмётся читать человек, не знакомый с "Властелином Колец", то именно таким северным народом он и будет представлять главных героев. Надо сразу отметить, что скандинавы урус-хаи у автора получились очень хорошо и достоверно.
Ярл Уман (aka Саруман) поручает главному герою Мурашу нелёгкое задание: с сотней бойцов натворить беспорядков на чужой земле, чтобы выманить основные силы противника из укреплений на ловлю преступников. Из-за небольшого объёма произведения вдаваться в подробные описания героев авторы не стали, обошлись достаточно ёмкими запоминающимися чертами, а "живая" речь с лихвой дополнила образы персонажей. Героев довольно много, хватило бы на полноценный роман. В основном это воины из сотни Мураша, которая в начале рассказа покидает родные края, отправляясь на войну с рохатыми (роханцами), гонорными (гондорцами) и гельвами (эльфами). Несложно догадаться, что дальше по сюжету до самого финала их ждёт тяжёлый путь, полный борьбы с природой, голодом и, собственно, вражескими отрядами. То изнурительный бег под солнцем, то поиск места для ночлега. То расстановка засад, то попытки их избежать.
Можно далеко не сразу понять при чтении, что под "гельвами" подразумеваются эльфы. Считайте это необходимым "спойлером". Остальные названия расшифровать будет уже легче.
Стиль - это и достоинство, и проклятие данного рассказа. Сколько раз можно восторгаться красивыми изречениями, богатым словарным запасом авторов, разбирать текст на запоминающиеся цитаты, любоваться Средиземьем через призму славянского фэнтези - столько же раз придётся споткнуться о непонятные конструкции, часто очень проблемные, нуждающиеся в переработке. Через описания приходится пробиваться с боем, подобно тем же урус-хаям. Сама стилизация под "славянское фэнтези" уже по определению имеет ряд присущих жанру недостатков, от большинства которых русский язык избавился, благодаря его многовековой эволюции. Мало того, авторы ещё усугубляют ситуацию переименованной атрибутикой "Властелина колец", заставляя читателя останавливаться, чтобы разобраться, о ком или о чём говорит автор. Изменённые имена и названия могут выступать в роли ещё одного отягощающего фактора, вызывая ассоциации с "гоблинскими" переводами кинотрилогии, что далеко не каждому придётся по вкусу. Игра слов иногда совершенно не к месту. Но ничего не поделать, задумка со стилем требовала закономерных жертв, так что авторов можно уважить за смелость и решительность. Только перечитывать такое счастье вряд ли захочется. И если в случае с оригиналом фолианты Профессора фанаты не раз и не два осилят, несмотря на не менее тяжеловесный стиль, то претенциозность данного рассказа куда меньше, как и ответная реакция читателя соответственно.
Часто приходится гадать: автор случайноошибку допустил или намеренно коверкает слова в угоду стилю?Неужели имелся смысл менять "дозорные наши" на "позорные наши"? И таких загадок в тексте множество.
О смысловой начинке текста можно говорить немало, подтекст затронет каждого, легко спровоцирует бурные дискуссии. Кому-то авторский взгляд придётся по душе, ведь как иначе назвать тех людей, которых видишь каждый день в метро, троллейбусе, электричке? Правильно, урус-хаями. А другие читатели легко обидятся на сравнение русского народа с грязными дикими глупыми варварами, которые в оригинале служат Злу. Авторы раскидали по тексту множество ироничных колкостей, которые, конечно, далеко не каждый адресат стерпит. Это понятно не только по старым сетевым отзывам на произведение, но и по сегодняшней ситуации в медиасфере. Но только самые глупые "борцы невидимого фронта" могли бы использовать образы персонажей из "Мы, урус-хаи" в качестве оружия, ведь, если разобраться, рассказ тычет грязным пальцем не только в русский народ. Во всех славян. Все они были урус-хаями, все они боролись с более многочисленными и умелыми врагами, за свой хлеб и место под небом. И в большинстве своём никому конкретно никогда не желали зла. Возможно, за счёт этого и пережили самые разрушительные набеги в человеческой истории. А вот урук-хаи маршировали под чёрными знамёнами, ведомые лишь злом, потому скоропостижно проиграли.
Русские урук-хаи показаны в рассказе довольно гуманными. Вражеского ребёнка просто так не обидят. Это далеко не единственный "разрыв шаблона" в тексте.
Не только стилизацией и заложенным смыслом авторы "извратились" над концепцией "Властелина колец". Читатель не раз будет удивлён появлением на страницах необычных персонажей или ритуалов, порой выбивающихся из законов Средиземья, но в свою очередь дополняющих занятными деталями уже новую вселенную, центром которой являются урус-хаи. Здесь возможны и совершенно неожиданные расы эльфов, и осточертевшая современникам бюрократия, и даже сокрытие грехов от богов с помощью временного отречения. Но главной особенностью, конечно же, останется человечность урук-хаев при внешней жестокости и отвратительности.
Вне контекста звучит комично, но момент по сюжету довольно печальный и жестокий.
Печально, что ближе к финалу накал страстей снижается, атмосферные описания почти сходят на нет, уступая место неприкрытой сатире, а в расширенных диалогах уже слышно больше авторов, чем героев. К тому же сравнения с "Властелином колец" на этой отметке текста впору уже заканчивать, пальцев не хватает, чтобы считать все радикальные изменения и несоответствия. Финальное "УРУКХАИ" и вовсе уже можно счесть за откровенный фарс.
Подводя итог, стоит отметить, что Лазарчуку и Андронати удалось нарисовать в меру правдоподобный и реалистичный мир на основе известнейшей вселенной, вместе с тем заложив в текст актуальные и тогда, и сейчас идеи, - всё это обрамили стародавним русским языком и культурой. Но авторам не удалось избежать недостатков, присущих выбранному стилю и сильно затрудняющих чтение. К тому же за последниенебрежно написанные сценырассказа по-урус-хайски не хочется крикнуть авторам "ура" или "хай".
