И боль калачиком свернется.
Как эхом мило отдается, прелестная земная нищета.
Мне духа может не хватило.
Решила раньше умереть последняя надежда на любовь.
В глаза смотрела.
Тихонько пела, шептала мантры, кровь цедила в стакан граненый шесть боков.
Распятье завтра утром рано.
Нательную рубашку надевай и спать ложись.
И под подушкой святая блажь тебя хранит.
Тебе условно говорит, печалится не стоит.