Аннотация: Дис сбежал из тоталитарной Сибирии в пустынную Землю Казахов. При нем только он сам и его возлюбленная - винтажная "БМВ". Проблемы начались, когда Дис увидел припаркованный у обочины черный "хаммер".
Дис запрыгнул в свой "БМВ" и рванул на юго-запад.
Он делал это каждый день всю последнюю неделю, начиная со своего побега из "полыхающей" Сибирии. Не смотаться из Сибирии было нельзя - зондеркоманды начали вытворять совсем уж кромешную дичь.
А тачка была хороша - восьмая серия, родом из веселых девяностых. Раритет - но любовно ухоженный и тюнингованный лично Дисом. Супермощный движок, турбонаддув, новая подвеска и трансмиссия, еще с десяток наворотов - и все это под классическим ярко-красным кузовом. Настоящий олдскул!
Конечно, отдельная гордость - огромные бронированные колеса, без каких не обойтись на местных автодорогах. Вернее, на том, что от этих дорог осталось.
Эта тачила была единственной возлюбленной Диса - за ней он ухаживал так, как не ухаживал ни за одной чиксой. С тех пор, как все рухнуло, "бэха" стала его гарантией, его спасением, его талисманом... его домом, чего уж там. Так почему бы ее не любить?
Дис сделал пару глотков минералки "Сарыагаш", которую набрал, когда был проездом в Семипалатинске, опустил окно и сплюнул солоноватый осадок. В салон тут же ворвался степной зной и удушающая пыль, мгновенно осевшая в бороде. По обе стороны от хайвея тянулся ничем не примечательный, однообразный пейзаж Земли Казахов. На небе ни облака, и солнце густыми потоками проливалось на крошащийся асфальт и окружающую его солончаковую пустыню. Судя по выцветшим указателям, Дис сейчас ехал через Балхаш. Он поправил солнцезащитные очки, сползшие по скользкому потному носу, сплюнул еще раз и закрыл окно: с кондером куда как лучше.
Дорога немного выровнялась, особенно по сравнению со вчерашним днем, - во всяком случае больше не приходилось объезжать канавы и вспученные куски асфальта.
Дис прибавил газу и двигатель одобрительно заурчал. Мимо проплыл крупный ржавый теплоход, наполовину утопленный в песке.
Вместе со скоростью поднялось и настроение - унылый пейзаж перестал быть таким утомительным и слился с энергией движения. Темп жизни всегда напрямую зависел от скорости, поэтому Дис не мог долго сидеть на одном месте. Тоталитарная зараза слишком быстро продвигалась на юг, так что единственный разумный выход - не уступать ей в скорости. Пусть кто-нибудь другой пускает корни и сидит в бетонной норе, пытаясь сохранить крохи благополучия и жертвуя здравомыслием. Дис не из таких, он будет продолжать искать свою terra promessa. Если уже не нашел ее - в дороге.
Движение стало неотъемлемой частью его естества. Как еще один набор хромосом, как еще одно сердце. И это сердце могло остановиться, если лишить его притока свежей крови.
Вот и сейчас, глядя, как кустики ковыля, пробивающиеся сквозь асфальт, стремительно исчезают под капотом, он ощутил укол адреналина и даже начал насвистывать какой-то старый рок-н-ролльный мотив, названия которого не помнил.
Куда бежать? Не имеет значения. Главное - двигаться.
Вероятно, он доберется до Каспия, а потом свернет на юг, в те маленькие страны, на протяжении веков бурлящие от распрей, религиозных войн и здоровой потенции.
Да, на юг, сквозь пески и ветра - подальше от вымуштрованного, кристально чистого и покорного севера.
Что же еще нужно для счастья? Член да машина.
Дис ласково провел рукой по приборной панели. Он уважал ретро. В салоне даже была установлена винтажная японская аудиосистема из восьмидесятых. Правда слушать было нечего - все компакты давно затерлись и на ухабах алматинской трассы выдавали только раздражающее звуковое дерганье. Поэтому вместо тяжелого рока и метала приходилось слушать местную радиостанцию "Империя казах" - больше ничего поймать не удавалось.
Он безуспешно покрутил регулятор частот в поисках хоть какого-нибудь музона и вернулся на прежнюю волну: как раз начиналась передача "Свиток нации" с чудным картавым ведущим мистером Вебасом. Этот парень порой выдавал пару-другую перлов, так что Дис не стал отключаться.
- Добрый вечер, граждане республики, - (добьий вечей гьяждане йеспубйики) - зачирикал Вебас свое обычное приветствие.
Дис взржанул - этот тип никогда не переставал его веселить - и снова прибавил газу: дорога стала как будто еще ровнее.
- Сегодня у нас в гостях, - продолжал Вебас, - заслуженный академик национальной ассоциации ученых, доктор социологических наук, генерал армии Земли Казахов мистер Нурлан Темирбаевич Капкарашка - (генейай аймии земьи казахоу мистей нуйлан темийбаевич капкаяшка).
- Капкарашка, - поправил мистера Вебаса интеллигентный, но с нотками стали, голос. Вебаса постоянно кто-нибудь поправлял, на что он никогда не обращал внимания.
- Центральной темой нашего разговора, - сказал Вебас, переходя на мрачный тон, - будет... Новый. Законопроект. В. Парламент.
Последние четыре слова он произнес отдельно друг от друга, как законченные смысловые единицы.
- Итак, генерал, - продолжал Вебас, - надежный источник сообщил нам, что с сентября сего года в республике вводится националистический режим. Все представители не титульной нации будут лишены гражданства и потеряют большую часть своих прав. Как нам сообщает источник, они не смогут больше занимать какие-либо должности в государственных структурах, будут уволены из школ, больниц и органов правопорядка, лишатся любых форм государственной и негосударственной поддержки. Как вы прокомментируете данную инфу, генерал Капкарашка?
- Да, мистер Вебас, ваш надежный источник оказался более чем информирован. Мы еще проверим его после программы. Сразу хочу оговориться, законопроект еще не доработан, тем не менее с большой долей вероятности он будет принят. Так что картина будущего, обрисованная вами, достаточно верна. Как мы все знаем, война между Сибирией и Московией подходит к концу, и слухи оттуда доносятся, увы, самые тревожные: назревает агрессия в нашу сторону. Поэтому мы вынуждены противостоять. Русские сотни лет эксплуатировали наш народ - и сейчас пришло время расплаты. Мы будем стрелять без предупреждения, как в свое время стреляли они.
- Тогда подтвердите или опровергните следующие подробности о законопроекте. Во-первых, каждый представитель не титульной нации сможет приобретать хлеб только по талонам в специализированных магазинах. Во-вторых, все представители не титульной нации, живущие в своих домах и квартирах, будут переселены в общежития. В-третьих, передвижение представителей не титульной нации внутри городов и районов будет ограничено куар-кодами. В-четвертых, каждый представитель не титульной нации будет обязан выплачивать пожизненную пошлину за каждого своего предка, проживавшего на территории Земли Казахов, начиная с тысяча семьсот тридцать первого года...
Дис перестал слушать мистера Вебаса: из знойного марева на горизонте вдруг выплыл едва различимый силуэт машины. Это было неожиданно, поскольку за последние три дня Дису не встретилось ни одного автомобиля, ни одного мало-мальского аула - только руины да города-призраки.
Может, какая-нибудь брошенная рухлядь...
Дис резко утопил педаль тормоза - взвизгнули шины, оставляя на чистом асфальте две жирные параллельные линии.
О чем он вообще думал? Он наверняка уже несколько дней едет по зоне отчуждения, куда последние лет десять никто и носу не совал. Никто, кроме психов и самоубийц.
А эта трасса запросто может вывести его к печально известному...
- Твою мать! - выругался Дис и двинул по рулю. Клаксон жалобно взвизгнул.
Что же получается? Он так увлекся ездой, что проехал нужный поворот?
Ходит много сомнительных баек про разрушенный город Алматы. Говорят, что в области устраивают себе лагеря разного рода маргиналы: террористы, политические беженцы, радикальные сектанты, скрывающиеся от правосудия. Говорят, что взрыв выжег всю местность дотла и теперь по мертвой степи скачут разве что трехголовые сайгаки. Самые невероятные истории гласят, что взрыв пробил дыру в другое измерение, что вся область кишит паранормальными явлениями и НЛО, что выжившие жители превратились в мутантов-каннибалов.
Байки байками, но...
- Радиация! - простонал Дис.
Какова вероятность, что после пары часов неподалеку от Алматы не отвалятся причиндалы?
Даже если отбросить бредовые легенды, факты об одной из крупнейших техногенных катастроф двадцать первого века тоже заставляют держаться от этого места подальше.
Дис постарался припомнить, о чем талдычили в новостях, когда "Алматинская трагедия" только произошла.
Некогда Алматы был красивейшим городом Средней Азии, да еще и столицей. Со временем властная элита переползла в Астану, а в Алматы (разумеется не без грандиозного "отката") разместили международное хранилище ядерных отходов МАГАТЭ. Так Казахстан стал "гарантом ядерной стабильности на планете" - и умудрился одним грандиозным шлепком губ поцеловать зады всех крупнейших мировых держав. Тут же вокруг Алматы, как прыщи на заднице, повыскакивали военные стратегические объекты НАТО. Но это, увы, не спасло город от массированной террористической атаки талибов из Афганистана, которые почему-то захотели взять немного урана себе.
Для алматинцев все закончилось яркой вспышкой света, через несколько секунд после которой над городом вырос огромный радиоактивный гриб и бывшая столица пала в руинах.
Большая часть Алматинской области стала непригодной для жизни, а сам город превратился в один большой музей стекла и пепла. Ученые до сих пор фиксируют в эпицентре взрыва магнитные и сейсмические аномалии, непрерывно меняющие рельеф местности. Разумеется, выжившие жители окрестных сел и городков собрали манатки, прихватили пару-тройку легенд и дали деру куда глаза глядят.
- ...Бирюк следит за тобой! - верещал мистер Вебас на фоне записи с мученическими стонами. - Бирюк следит за тобой...
Дис выключил радио и обратил наконец внимание на асфальт: ровный, очищенный, с аккуратно залатанными колдобинами. Такой дороги просто не могло быть южнее Жангизтобе.
Может, он все-таки уехал западнее?
Но почему тогда местность вокруг такая пустынная и безжизненная? Ни суслика, ни дрофы - даже мошкары нет. Только застывший силуэт машины на горизонте.
А вдруг здесь и правда обосновались отщепенцы, бандиты и сумасшедшие?
Дис разгладил гусиную кожу на руках. Ответить на эти вопросы можно было только одним способом.
Он включил первую передачу и медленно двинулся вперед. Затем, не отрывая глаз от темного пятна на горизонте, сунул руку в бардачок, достал пистолет Макарова и положил его рядом с собой на пассажирское сидение.
Лучше перестраховаться. Скорость - дело опасное.
Припаркованный у обочины автомобиль оказался стареньким черным "хаммером". На номерном знаке сквозь густой слой дорожной пыли проступало: "H666KP". Насколько знал Дис, такой формат автомобильных номеров отменили еще в начале столетия - как раз после "Алматинской трагедии". Передняя дверца со стороны водителя была открыта, с сидения свисали ноги в брюках и лакированных остроносых туфлях.
Дис остановился рядом с "хаммером" и, держа руку возле Макарова, опустил окно с пассажирской стороны. В салоне сидел казах средних лет в потрепанном деловом костюме. Он опирался правым локтем на руль и прикрывал глаза ладонью.
Дис откашлялся.
- Эй, уважаемый, - начал он осторожно. - Извини, что отвлекаю. Но не подскажешь ли, где здесь взять пойла, желательно с высоким октановым числом, для моего железного табуна лошадей? Я сам-то не местный. Кажись, заблудился малямс.
Казах опустил руку и улыбнулся. Диса сразу же поразил цвет его лица - болезненно бледный, если не сказать трупный. Пальцы Диса легли на рукоятку Макарова.
- Армысыз, добрый странник, - поприветствовал Диса казах. - Давненько на наших добрых дорогах не видно добрых странников.
Несмотря на жару, изо рта у казаха шел пар. Кондер, что ли, накрутил?
- И тебе не болеть, мужик, - вяло ответил Дис, поглаживая ребристую накладку пистолета. - Так что насчет подзаправки? Найдется на этих добрых дорогах хоть немного доброго бензина?
Улыбка казаха стала шире, даже какой-то хищной... ледяной. В уголках глаз заблестели капельки гноя. Дис сжал в руке пистолет.
- Горючее - большой дефицит на наших добрых дорогах.
- Оно и видно, раз ты тут торчишь. Окай, двину дальше...
- Горючее, конечно, дефицит, - перебил казах, - но для тебя, добрый странник, думаю, найдется кишкентай.
Он медленно протянул руку и выставил палец, указывая на дорогу:
- Там подальше, километров тридцать, проедешь небольшой городок, скорее даже поселок, е жи. Ты его не пропустишь, это единственный живой населенный пункт в наших краях. Мы иногда закупаем бензовоз с запада: технику там завести, поле вспахать... Короче, на въезде увидишь мотель, в нем спроси заведующего Куаныша. Скажешь, что от меня - он тебе даст бензина. Для добрых странников не жалко.
- Ого, респект. А как мне про тебя сказать?
- Я аким Шокай, е жи, - самодовольно ухмыльнулся казах. - Видишь вот, состояние добрых дорог проверяю.
- Ну, надо сказать, дороги у вас и впрямь добрые. - Дис немного расслабился и вернул пистолет на кресло. - Я битых три дня по рытвинам трясся, а здесь красота.
- Стараемся, братишка, стараемся, - кивнул казах. - В этой части страны давно уже никто не живет, одни мы остались, три калеки на весь поселок. Но надо же как-то облагораживать свой дом, согласись?
Казах снова хищно улыбнулся и выпустил облачко пара изо рта:
- Ты бы и отдохнуть в мотеле остановился. Ночь скоро, на дороге небезопасно, отвечаю. А гостей мы любим. Уж больно редко они к нам заезжают.
Дис сощурился сквозь стекла очков на палящее солнце над капотом и вытер влагу со лба - кондиционированный воздух быстро улетучивался в открытое окно.
- Спасибо за совет, аким, но надо ехать. Авось получится догнать заходящее солнце.
- Жаксы, жаксы. Ну, в добрый путь.
Дис немного помялся, но все же задал главный вопрос:
- Слушай, аким, я что-то не очень понимаю, где именно мы находимся. Тут поди и до Алматы рукой подать?
Казах хрипло рассмеялся и понимающе кивнул.
- Жок, до зоны отчуждения еще далеко. Вот как увидишь горы за горизонтом - начинай бояться. А до этого можешь быть спокоен, е жи. Поезжай, добрый странник.
- Ну, бывай. - Дис еще раз бросил взгляд на болезненное лицо казаха. - Тебе бы врачу показаться, дружище.
Казах ничего не ответил, только продолжал улыбаться.
Через двадцать минут Дис въехал на холм с небольшой прямоугольной стелой, на которой красными буквами было написано:
ORAQ-BATYR
Qosh keldinizder!
Городок и правда оказался маленьким: с холма открывался вид на все три его улицы. Над мелкими убогими домишками возвышались только двухэтажное здание мотеля и мечеть на другом конце города.
Дис проехал ржавеющий указатель с едва читаемой надписью "Qazaq Eli Motel" и свернул на подъездную дорожку. Здание, как выяснилось, представляло собой не только мотель, но и придорожный дукен, жалкое подобие АЗС с одной колонкой, участковый пункт полиции и акимат.
Дис заглушил мотор, предусмотрительно заткнул Макарова за пояс и вышел размять ноги. Он матюгнулся, увидев неровный слой бурой грязи, покрывавший "бэху" от колес до крыши, и пообещал себе найти способ помыть машину.
Вокруг не было ни души, только ветер гонял пыль вдоль улицы. Дис подошел к ржавеющей колонке и понял, что бензина ему здесь не добыть: разбитое окошко дисплея и вырванный топливный рукав свидетельствовали об этом более чем красноречиво.
- Давно уже гавкнулась, - раздался голос за спиной. Дис обернулся и увидел низкорослого пожилого казаха в грязных калошах, мятом кепи и клетчатой рубахе, накинутой на плечи. - Здравствуйте.
- И вам не болеть. Вы, наверное, Куаныш?
- Так точно, он самый. Давненько на наших добрых дорогах...
- ...не видно добрых странников? - улыбнулся Дис. - Знаю-знаю. Встретил на трассе вашего акима. Он сказал, что вы можете выделить мне немного бензина.
- Так и сказал? - нахмурился Куаныш.
- Ага. - Дис подошел к казаху и протянул руку. - Дис. Вообще-то, Денис, но кому теперь какое дело. Вместе со страной мы потеряли имена.
Куаныш понимающе кивнул и пожал руку.
- Я, похоже, сбился с дороги, - продолжил Дис, - и теперь слабо представляю, где нахожусь территориально. Не хотелось бы застрять в степи с пустым баком.
- Так-так, - пробормотал Куаныш, его лоб прочертили морщины. Он протянул Дису пачку "Медеу". - Покурим?
- Не откажусь, - ответил Дис и взял сигарету. - Спасибо.
Они закурили.
- Сейчас у меня бензина нет, - наконец сказал Куаныш, выдыхая дым через нос, - но раз уж аким обещал, утром притащу из хранилища канистрочку.
Он внимательно посмотрел на Диса.
- Вы же останетесь до утра?
Дис хотел было отказаться - но вдруг почувствовал, как на него наваливается усталость.
Вот же черт, скорость - дело не только опасное, но и утомительное. Сам не заметишь, как задрочишься вусмерть. В таком состоянии лучше не садиться за руль, иначе можно окончить свое путешествие в искореженной груде горящего железа посреди раскаленной степи и колючего ковыля.
Кроме того, перспектива поспать в настоящей постели, а не в разложенном автомобильном кресле, выглядела многообещающе. Да и бензин не будет лишним.
Дис просто кивнул - на развернутый ответ не нашлось слов.
- Добро, - сказал Куаныш. - Гостей в этом мотеле уже не бывает. Теперь там ночуем только мы с акимом да еще пара работников. Но один номер на всякий случай держим чистым. Пойдемте, Денис, поищу ключ.
Куаныш бросил окурок на землю, растоптал его калошей и направился в сторону небольшой деревянной пристройки. Дис зашагал следом.
Ноги еле передвигались, словно к ним были привязаны гири. К усталости добавилось легкое головокружение.
Пристройка оказалась сплавом ресепшена и сарайки: по одну ее сторону расположился стол, заваленный бумагами, по другую - стеллажи с различным садово-строительным инвентарем.
Несмотря на заверения акима, Дис все еще немного тревожился из-за близости зоны отчуждения, поэтому как бы невзначай спросил:
- И как вы тут живете под боком у Алматы? Разве это не опасно?
Куаныш перестал рыться в одном из ящиков стола и подозрительно посмотрел на Диса:
- А с чего вы взяли, что Алматы близко? До него еще ого сколько пилить. У нас, в Орак-Батыре, разве что пара тарелок разобьется от далекой трясучки.
Ага, смекнул Дис, раз отголоски землетрясений докатываются, значит Алматы не так уж и далеко. Кое-что начинает подтверждаться.
Впрочем, маньяков с бензопилами тоже не видно. Так, чудаковатые джигиты в богом забытой дыре.
Куаныш наконец отыскал нужный ключ и показал его Дису.
- У наших номеров уже давно нет номеров, - хохотнул он. - Давайте я вас провожу до нужной двери.
- Сколько с меня? - спросил Дис.
- О, об этом не переживайте. Наш мотель перестал быть коммерческим тогда же, когда мимо него перестали проезжать добрые странники. Вы, Денис, - наш гость, а не клиент.
Они вышли из пристройки и двинулись вдоль здания. Дис чувствовал, как мир вокруг начинает темнеть, и опасался отрубиться прямо по улице.
- В Орак-Батыре теперь натуральное хозяйство, - сказал Куаныш, когда они проходили мимо дукена, - так что ваши деньги нам все равно ни к чему. Кстати, Денис, если вы голодны, в магазине есть картошка, кукуруза, даже немного яиц. Могу сварганить что-нибудь.
- Нет, спасибо, - заплетающимся языком ответил Дис. - Вы и так мне очень помогаете.
- Ну, как хотите. А вот и ваш номер.
Куаныш вставил ключ в замок, придавил дверь ногой - и та со скрипом поддалась.
- Отдыхайте, - сказал он, передавая ключ. - До завтра.
- Спасибо еще раз, - выдавил Дис.
Заведующий кивнул и направился обратно к пристройке.
Дис посмотрел на солнце, которое все еще было достаточно высоко над горизонтом, и запер дверь.
Обстановка комнаты не поражала воображение. Узкая койка. Столик со свечкой в граненом стакане. Стул. На стене маленький телевизор, бесполезный без электричества.
Дис лег на койку и мгновенно уснул.
Скорость - дело утомительное.
*
Сквозь головную боль и пелену забвения до него донеслась какая-то возня: пошаркивания, почавкивания, поскребывания.
Он попытался нырнуть поглубже в спасительное небытие, но возня становилась шумнее, суетливее. Во всей Вселенной не было ничего, кроме этой возни и стремительно растворяющегося небытия. Они боролись друг с другом за право полностью заполнить Вселенную. Возня побеждала.
Дис вспомнил, что он Дис, и кое-как разлепил глаза. Было темно. Над ним, словно в гипнагогическом трипе, нависала еще более темная фигура.
- Он просыпается, - забулькал голос откуда-то из недр фигуры. - Хватайте его. Быстро!
Дис почувствовал, как чьи-то шершавые ладони зашарили по его плечам, и в ту же секунду под действием адреналина вскочил на ноги, вытаскивая из-за пояса пистолет.
Возня и повизгивания усилились, от стены отделились две тени и двинулись на Диса.
Громыхнул выстрел. Во вспышке Дис разглядел Куаныша - темную фигуру, нависавшую над ним несколько секунд назад. Распознать заведующего, впрочем, можно было только по кепи и клетчатой рубахе. Лицо его было деформировано: дряблые пунцовые щеки, гротескные надбровные дуги, вертикальный рот с кривыми зубами и редуцированный нос с дырой посередине.
Две другие фигуры замерли - но через мгновение продолжили надвигаться на Диса.
Он прицелился и выстрелил еще раз. Мгновенный всполох высветил двух горбатых существ. Одно из них вздрогнуло и вскинуло когтистые лапы к волосатой вытянутой морде с торчащими в разные стороны клыками. Существо заскулило и раздался звук падающего тела.
- Черти! - гаркнул Дис. - Не подходить!
В ушах звенело после выстрелов. Он попятился к противоположной стене и наткнулся на столик. Что-то упало на пол и разбилось - стакан со свечой, вспомнил Дис.
Две оставшиеся тени стремительно приближались. Дис шарахнулся в сторону, врезался в дверь и вывалился на улицу, приложившись затылком о цементную дорожку.
Черти - Куаныш и второй горбач - тут же появились в проеме. Дис вскочил на ноги и бросился к "бэхе", всей душой надеясь, что ключи он оставил в замке зажигания. Позади слышались звуки погони и натужное чавканье.
У машины стояло нечто напоминающее насмешку над божьим творением - получеловек-полунасекомое: шесть ног, четыре руки, сплюснутая безобразная голова. Это нечто держало шланг и сливало бензин из "бэхи" в стоящую рядом канистру.
Дис на бегу выстрелил и разнес повернувшуюся к нему сплюснутую голову с искаженным лицом. Крышку багажника и заднее стекло тут же обдало вязкой черной массой. Омерзительное нечто повалилось набок.
Дис пинком отшвырнул канистру со шлангом, захлопнул топливный бак и прыгнул за руль. В ту же секунду в машину врезались Куаныш и горбач - они бешено забарабанили по стеклам.
Ключи - о чудо! - оказались на месте. Дис газанул, сбил с ног горбача и проехался по нему бронированным колесом, оставляя позади кучу подрагивающего фарша.
Он вырулил к выезду с парковки и собирался свернуть на трассу - но в последний момент путь ему преградила большая черная машина.
"Хаммер".
Дис вдарил по тормозам и остановился.
На крыше "хаммера" зажглись четыре мощных прожектора и ослепили Диса. Заскрежетал мегафон:
- ЭТО АКИМ ГОРОДА ОРАК-БАТЫР АЙДАР ШОКАЙ. ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ ОСТАВАТЬСЯ НА МЕСТЕ.
"Черта с два, мудила!" - мысленно не согласился Дис, врубил заднюю передачу и визжа шинами отъехал обратно к мотелю. Существо, при свете дня бывшее Куанышем, еле успело отскочить.
Дис развернулся и поехал в сторону заброшенной бензоколонки, за которой фары высвечивали другой выезд на трассу. "Хаммер" покатил следом.
Куаныш выбежал на дорогу, что-то крича и размахивая руками, и тут же за это поплатился - "хаммер" набирал скорость и даже не думал останавливаться. Тело Куаныша ударилось о хромированный бампер, напоминающий щербатый рот, и отлетело к открытой двери, откуда всего минуту назад вывалился Дис.
Проскочив колонку, Дис оказался на трассе и вдавил педаль газа. От скорости по коже побежали мурашки.
Включилось радио - само по себе и на максимальной громкости.
- ...программа по заявкам "Call Beat Rock", - завопил мистер Вебас. - Сегодня нас попросили врубить дорожный рок для тех, кто в пути. Слушаем!
Зазвучала безумнейшая какофония: агрессивно дребезжащая домбра, диссонансные пиликанья кобыза и монотонный, полный траура бубен, доминирующий над этими адскими созвучиями.
Орак-Батыр молниеносно проносился мимо. Впереди уже виднелась мечеть на границе города.
"БМВ" сотрясло от мощного удара "хаммера". Машина завиляла, но Дис сохранил управление. "Хаммер", грозно рыча мотором, заехал справа.
В салоне зажегся свет и Дис увидел акима - лицо его было синюшным, как убывающая луна. Он дружелюбно улыбался - почти как днем, несколько часов назад, если не считать полный рот клыков и густой пар, валящий из глотки и носа.
Дис показал ему средний палец и потянулся за пистолетом, лежащим на пассажирском сидении.
Аким крутанул руль - и "хаммер" врезался в "БМВ". Раздался скрежет металла, пистолет скользнул под кресло. Дис, матерясь, выровнял машину и в зеркале заднего обзора увидел, что "хаммер" снова дышит в спину. Окровавленный "щербатый" бампер, казалось, повторял улыбку акима.
- Слава Бирюку! - орал мистер Вебас под агонизирующий музыкальный аккомпанемент. - Он сожрет вас вместе с черепами! Он следит из-под земли! Он преследует вас этой ночью под свисты галунов забвения!
Дис проехал мечеть, и ветхие домишки Орак-Батыра уступили место мусульманскому кладбищу. Среди могил бродили тени, лишь отдаленно напоминающие человеческие существа. От света фар они съеживались и скрывались во тьме, как дикие ночные звери.
Дис заставил себя не смотреть на них - на такой скорости нельзя было отрывать глаза от дороги. И вовремя...
Фары высветили в двадцати метрах впереди глубокую траншею, которой обрывалась дорога. Конец траншеи терялся в темноте, а на ее дне лежало искореженное месиво из разбитых машин.
Дис вывернул руль и вошел в дрифт, как опытный стритрейсер. Остановив тачку у самого обрыва, он вдарил по газам и помчал мимо кладбища в глубь степи. На растрескавшейся бугристой земле "бэху" трясло как ведро с болтами, иссохший бурьян сварливо шелестел о днище.
"Хаммер" не отставал. Его прожекторы заливали салон ярким светом.
- Йа! Йа! Зи Азаг! - бесновалось радио. - Имя мне Болк! Да проклянут меня проклинающие день! Йа! Йа! Зм Азкак!
Дис протянул руку и вырвал электронную панель магнитолы. Голос мистера Вебаса потонул в статических помехах.
Местность понемногу становилась холмистой. Дис напряженно вглядывался в область над капотом, чтобы не наехать на случайный валун или степное деревце. Спасибо бронированным колесам, что он до сих пор не увяз здесь в какой-нибудь лисьей норе.
Машина вползала на очередной пригорок, а потом съезжала с него - и в какой-то момент "хаммер" отстал.
Дис приободрился, но скорость не сбавил.
На степные холмы опускался туман: клубы пара, словно дым от лесных пожаров, надвигались с юга и вскоре закрыли небо и серьезно ограничили видимость. Дис рулил почти вслепую.
Холм за холмом ничего не менялось, и поначалу Дис не придал значения легкой вибрации, появившейся откуда-то снизу. Но вибрация усиливалась и превращалась в постукивание.
Неужто двигателю хана?
Он остановил машину, но постукивание не прекратилось, а через пару секунд трансформировалось в мощную тряску.
Землетрясение.
Дис посмотрел на внушительных размеров бархан неподалеку: тот весь ходил ходуном и осыпался, а спустя мгновение и вовсе стал оседать и проваливаться под землю. Вскоре на месте бархана образовалась глубокая воронка.
Что-то кошмарное и безумное вылезало из этой воронки.
Сначала над песком появилась желтоватая клешня с пилообразными зазубринами. Она клацала в воздухе и помогала вытаскивать на поверхность то, к чему крепилась. Затем появилась вторая точно такая же клешня...
А следом вылезло и все остальное: гигантский красный скорпион с цыплячьим клювом между жвал.
Огромный как газель, только и подумал Дис. И не как антилопа, а как хренова маршрутка!
Скорпион, с помощью клешней и четырех пар ножек, полностью выбрался из воронки. Хитиновые щитки на его спине пребывали в непрерывном омерзительном движении. Он вперил свою морду с грустными голодными глазами на Диса и защелкал клювом. Затем поднял длиннющий, как стрела крана, хвост и двинулся на "бэху".
Следом за скорпионом из воронки полезли муравьи размером с мастифов. У них были фосфоресцирующие человеческие лица - перекошенные, бессмысленные, мертвые.
Диса наконец охватил инстинкт самосохранения: он вдавил педаль газа и рванул на очередной подъем.
Машина уже влетела на вершину холма... и только за секунду до столкновения Дис увидел прямо по курсу дерево.
Если это было деревом.
Над низеньким, тоненьким, лоснящимся болотной зеленью стволом нависал огромный глаз - не меньше метра в диаметре. От красноватой радужки тянулись кровавые капилляры. Из середины ствола росла короткая ветка, на которой торчал еще один глаз - но не такой большой - размером с футбольный мяч, безжизненно серый и покрытый катарактой.
Большой глаз уставился на Диса, его зрачок расширился, прожилки налились кровью... а потом произошло столкновение.
Глаз ударился о лобовое стекло и взорвался желтой слизью, закрыв весь обзор.
Дис затормозил, включил дворники и исторг содержимое желудка себе на брюки.
Пока дворники размазывали глазную жижу по стеклу, он откашлялся и увидел очередной сюрприз этой ночи - сбоку к "БМВ" подбирался другой гигантский скорпион, на этот раз черный. Красный скорпион при виде черного потерял всякий интерес к Дису и спешно пополз в другую сторону.
Сквозь очищенные дворниками участки лобовухи Дис разглядел, как из темноты проступают полуразрушенные постройки чего-то вроде промзоны. Над грудами битого кирпича и арматуры разливалось слабое, но отчетливое сияние. Путь вперед был отрезан - даже бронированные колеса не справятся с такой свалкой.
Черный скорпион неумолимо приближался. Дис спешно переключился на заднюю передачу, еще раз посмотрел на скорпиона... и с изумлением замер.
У скорпиона был автомобильный номерной знак - "H666KP" - и хромированный щербатый рот с потеками крови.
Прежде чем Дис разглядел что-то еще, скорпион опустил к земле свою мерзкую морду и обрушил на "бэху" массивный металлический хвост.
Все детали мира - сияющие руины, останки глазного дерева, "хаммер"-скорпион и подернутое дымкой небо - завертелись под звуки бьющегося стекла и сминающейся стали. Время замедлилось - казалось, что "БМВ" летит в невесомости, плавно деформируясь под действием космических сил.
Машина наконец перестала кувыркаться и остановилась на дне воронки, из которой недавно вылез красный скорпион.
Пришла и запоздалая боль. Лицо, грудь и руки Диса были изрезаны битым стеклом. Голова из-за прогнувшейся крыши вывернулась под неестественным углом. Но наибольшую муку причиняли сломанные ноги - то, что от них осталось после смещения вниз приборной панели.
"Бэха" - его гарантия, спасение и талисман - теперь стала его капканом. Машину окружили любопытные муравьи. Они ползали по крыше и капоту, то и дело приближая к выбитым окнам свои дегенеративные человеческие лица.
На вершине холма, словно ликуя, стоял псевдо-"хаммер". Вместо колес у него теперь были длинные сегментированные ножки. Металлические борта трансформировались в мерно вздымающийся и опадающий скорпионий панцирь. Красные клубы дыма валили сквозь радиаторную решетку. Казалось, "зубастый" бампер насмехается над Дисом.
Макаров все еще лежал под пассажирским сидением - край ствола холодно блестел среди россыпи осколков. Невзирая на страшную боль, Дис потянулся за пистолетом.
"Хаммер" начал медленно спускаться с холма, распугивая муравьев. В центре головы-кабины зияла полость, внутри которой сидел аким. Вид у него был чудовищный: грудь и живот срослись с рулем, глаза слепились в один большой глаз с двумя зрачками, из макушки торчал короткий рог.
Дис почти дотянулся. Почти!
"Хаммер" остановился в метре от "БМВ". Рот акима растянулся до ушей, обнажая ряд острых клыков. Он схватил микрофон и заорал:
- НАС ПОРОДИЛА ЮЖНАЯ СТЕПЬ. НАША ДРЕВНЯЯ МАТЕРЬ.
Получилось! Пистолет в руке.
Аким хищно ухмыльнулся.
Дис поднял пистолет и направил дуло прямо в глаз с двумя зрачками.
Вслед за акимом ухмыльнулся "хаммер" - он в точности повторил улыбку своего хозяина.
А затем раскрыл огромную пасть с торчащими из ее недр механизмами - и с лязгом вгрызся в капот "БМВ".
Дис выстрелил и закричал.
*
Он проснулся от холода посреди раскаленной степи.
Солнце нещадно палило в зените, но Дис не смог его разглядеть - глаза покрывала какая-то слизь. Он попытался встать, но тело пронзила жуткая боль.
Отдышавшись, Дис предпринял еще одну попытку. На этот раз ему удалось хотя бы сесть.
Он протер глаза и понял, что сидит на вершине песчаного бархана. Ноги были целыми, хотя болели зверски.
Дис осторожно встал и немного потоптался на месте, чтобы восстановить кровообращение. Прямо перед ним возвышался холм.
За холмом что-то было... Он не видел, но чувствовал.
Дис потер задубевшие руки - почему так холодно? - и в два прыжка оказался на вершине холма.
Битый кирпич, арматура, несколько сохранившихся стен производственных построек... а за этими мрачными руинами вдалеке синели величественные хребты, впивающиеся своими пиками в блеклое слабое небо.
Дис преклонился перед открывшимся ему великолепием, выдержал торжественную паузу - и сделал первый шаг.