Аннотация: Глава завершена.Микродоза от 30 ноября Дополнено и исправлено. Дорога стелется. Новые встречи и знакомства уже совсем близко. (В общий файл добавила)
Глава 30
Сарт, с угрожающим рыком развернулся, занося меч.
-Не советую, - на лице клирика не дрогнул не один мускул, - Скольких ты успеешь убить, прежде чем мои воины порубят тебя на куски? Одного? Троих?
- Вот ты когда... Ну что же, помню! Мы квиты! Убирайся! Кобыла с парнем пойдут со мной. Им-то я ничего не должен.
Передернувшись от резанувшего ухо "кобыла", я неудачно переступила и вскрикнула. Ногу, раскаленным шилом, пронзила боль. Синеглазый лишь на секунду отвлекся, и все вокруг завертелось с быстротой ярмарочной карусели. Сарт бросился вперед и едва ли не снес ему голову первым же ударом. Спас клирика рыцарь из окружения, вовремя подставивший свой меч. Травник шарахнулся в сторону, плюхнулся на живот и судорожно замахал, завертел руками как перевернутый жук лапками. Я почувствовала, как вокруг звенит, сгущается воздух, и проскакивают на грани взгляда знакомые красные нити. В пентаграмме на полу сперва вспыхнуло пламя, потом оттуда пахнуло горячим ветром, а вслед заискривившись открылось черное окно телепорта.
- Бегите! - голос Сарта, прорвавшийся сквозь звон оружия вывел меня из оцепенения.
Грай, завопил:
-Давай! - подскочив, вцепился мне в руку и поволок к центру пентаграммы.
Я бездумно передвигала копытами, и все пыталась разглядеть окруженного рыцарями седовласого.
- А Сарт, Сарт как же?
За нашими спинами, вспухла желтым боком огненная призма. Завопив, я шарахнулась вперед, подпихнув травника в портал. Вспышка цветные круги перед глазами, секундная боль и все еще не переставая кричать, я плюхнулась коленями на мягкую луговую траву...
Над холмами гулял ветер. Изредка приминал широкой ладонью буйное разнотравье и волнами прохаживался по стелющемуся в низине полю. Не смотря на осень и пожелтевшие уже деревья, веяло все еще летним теплом.
- Грай - я остановилась и почти по-собачьи повела носом, - Чувствуешь? Пахнет чем-то таким... Особым.
- Морем, - спутник даже не обернулся, серьезно наметившись на штурм очередного холма.
- Давай хотя бы минутку передохнем, а?! - я тяжело опустилась на бок и, помахала в воздухе больной ногой, разминая, - Еще немного и ты меня волоком потащишь. Я не железная все-таки, я устала! Да и вообще, к какому Свию мы так спешим!?
- Ты права, - парень с тяжелым вздохом опустился рядом на траву, - Спешить уже некуда. Знаешь, даже странно как-то. Еще недавно ведь, все более-менее определено было. И всего-то делов, казалось, Зиновия в столице найти. А теперь что? Учитель сгинул, в Антару нам путь заказан. И даже Сарт.., - спутник отвернулся, пряча покрасневшие глаза.
Я шмыгнула носом. При мысли о седовласом, сердце сжималось в ноющий комок. Как он там, что с ним? Да и жив ли вообще?! На ум упорно лезла давешняя огненная призма. Вдруг его вместе с рыцарями...
- Гра-а-ай? Ты хочешь сказать, что всё вместе пройденное, это еще не повод мне доверять, да? Я же не слепая. Я все вижу! Нет, ну сейчас-то понятно почему: мы ему чуть шею не свернули в той молебне. Да и то, слишком уж он упорствует в желании отомстить. Пол-Каврии за нами прошагать, не поленился! А до того? Чего он к тебе прицепился, словно репей к хвосту песьему?
- Спасибо за "хвост" конечно! - моментально вспылил парень, - нашла с чем сравнить!
- Грай!- рявкнула я раздраженно, - мы не о том сейчас!
Спутник выдохнул, успокаиваясь.
- Да я правда не знаю. Помнишь, рассказывал? Это он когда-то к нам в Залесье приезжал. Все пытался магика во мне распознать. Я и сбежал-то тогда к учителю, в Антару, скорее из-за него, чем от проблем селянских. Как чуял, что добром это не закончится. Сам немало удивился, когда по новой встретились.
- Не врешь, - я пытливо уставилась на парня.
- Не вру! - спутник достойно выдержал взгляд - Сарт, меж тем, тоже с ним знаком. Вон даже долги какие-то остались. Да видать серьезные, раз клирик его даже отпустить согласился!
- Угу... Согласился. Только не отпустил вот.
Я окончательно насупилась. Может, и в живых их уже никого не осталось...
Травник, словно прочитав невеселые мысли опустился рядом на колени и пытливо заглянув в глаза, сжал обеими руками мою ладонь.
- Он жив! Слышишь? Не мог он просто так умереть. Ну не мог!
- Надеюсь, что его Ветробог не оставит, - я шмыгнула носом, - Ведь не знал нас почти, а все равно вступился... И вообще, пошли уже! Разлеглись тут, - я тяжело поднялась, пряча за напускной грубостью навернувшиеся слезы.
Травник понимающе кивнул и двинулся следом.
Окрестные холмы, покрытые низкорослыми хвойниками и колючими разлапистыми кустами, становились все выше и непролазнее. Вездесущее комарье, гудело над головой с утроенным аппетитом, видимо стараясь налопаться от души перед смертью. Вот из-за чего каждый год жду первого заморозка, так из-за того, что бы извелась с ним вся эта жужжащая кусающаяся гнусь.
Спотыкаясь на ноющую ногу, я мысленно костерила Свия на все лады и проклинала свою незавидную долю. Тащимся ведь, ветра знают куда. Сверху насекомые грызут, снизу кусты царапают. На ногах появились длинные кровоточащие царапинки, и саднит от пота и укусов спина. Кажется по шкуре уже живность какая-то ползает. И до воды, незнамо куда и сколько идти. Пить хочется, да и помыться бы не мешало...
- Итка, смотри, горы!
Я вгляделась в неясные очертания где-то в подоблачной дали.
- Это что, уже Ледяные, да?
- Не, судя по всему приморский кряж. Видишь? Вершины без снега.
Наморщившись, вспомнила карту.
- Кажется мы долго блуждать будем. Насколько помню, тут селений почти нет. Хотя ведь должен быть форт какой-никакой? Вдруг, пираты высадятся?
- Оборона есть. Тут не просто форт, а цельная крепость пасынков Ветробожьих. Только на общих картах она скорее всего не обозначена. Зачем им на всю Каврию о себе кричать? Да и защита-то скорее от нежити с гор, чем от нападения с моря. А селения здесь только мелкие. В предгорьях люди отродясь жить не любили. Свиевы твари лезут, земля не плодит. На равнине-то и урожаи больше и зимы теплее да спокойнее.
- Угу. И пиратов меньше.
- Да дались тебе эти пираты - ухмыльнулся травник. - Там почти вдоль всего побережья неприступная скала и редкие бухточки без выхода на большую землю. Пристать можно, а толку? Через горы все равно не переберешься. Ну а на торговом побережье там и города и оборона.
- Вот ведь занесло... - я покосилась на далекие вершины. Тут по холмам-то все ноги переломаешь, не то, что горы...
Солнце уже клонилось к закату, когда мы, наконец, выбрались к небольшой деревушке. Пара часов пути по бездорожью выбили меня из колеи настолько, что перспектива ночевки в селении показалась наивысшей милостью ветров. Тем более, что там же можно было узнать, где мы вообще находимся, и далеко ли до какого-нибудь мало-мальски крупного города.
Желудок бурчал все требовательнее. Пара пучков переросшего щавеля, встреченного по пути, его совершено не удовлетворили. Увы, в карманах гулял ветер, и о приличном ночлеге и сытном ужине можно было и не мечтать, не прогнали бы, и то ладно.
На воротах деревни трепетал, белым платком, клочок пергамента. Грай придержал бумагу и вгляделся. Кривыми, пляшущими буквами, ягодной краской, кто-то вывел: "Нужон конный воин, на важное дело. Плата хорошая". И ниже, уже другой рукой и поярче, видимо во избежание недоразумений. "Два злота. Обращаться к старосте"
Травник мечтательно облизнулся.
- Итка, слышишь. Целых два злота. Очень кстати бы...
Я скривилась.
- Послание тут уже седмицу, небось висит? Ишь, как истрепалось. Давно угнали твои злоты. Да если бы и не угнали? Кто тебе заплатит за просто так? Тем более, читай еще раз: "Конный воин". Где ты коня брать собрался?
Спутник многозначительно на меня покосился словно прикидывая, с какой стороны подходить седлать, и задумчиво протянул:
- Цельных два...
Я решительно махнула хвостом.
- Даже и не думай!!! Нет, нет, и еще раз нет!!!
Наше с Граем триумфальное явление в деревню незамеченным не осталось. Привратный сторож сперва замер с открытым ртом, а потом долго и судорожно давился смехом отвечая на расспросы. Заржать в голос ему мешала, видимо, моя мрачная физиономия. А может и перспектива получить копытом в лоб от разобиженной девицы. Мужика стало даже немного жаль, ибо картину мы с травником и, правда, представляли веселую. Широкоплечая лохматая кентавра, на спине которой восседал лысый вертлявый мужичок, смахивающий на орка степняка и карлу одновременно. Следующими, кто порадовался при виде нас, оказались вездесущие мальчишки. Уж не знаю, как ребятня прознала, но стоило только ступить на центральную деревенскую улицу, как вокруг нас тут же образовалась галдящая стайка провожатых.
- Дядь! Дядь! Прокати?!
- А она настоящая?
- А потрогать можно?
-Дяденька, а вы взаправдашний рыцарь, или липовый?
Я свалила на Грая почетное право на беседу и отмалчивалась, наблюдая только, что бы довольные детишки, досель кентавров не видавшие, не пытались отколупнуть от меня кусочек, или выдрать из хвоста пук волос на память. А попытки, кстати, были. И, поди, объясни малолетним неслухам, что так поступать не хорошо. Не брыкаться же в ответку, дети все-таки.
Со дворов то и дело выглядывали обеспокоенные кумушки и пронырливые старушки. В спину неслись восклицания и шепотки. Те, кто посмелее, или полюбопытнее, не теряя времени, пристраивались следом, дабы самое интересное не пропустить.
Слухи в селении разлетались не иначе как у ветра на крылах, потому как староста, уже прознав про гостей, самолично выскочил нас встречать.
- Добро пожаловать в Березовку!
Я дернулась от неожиданности и остановилась. Вот уж не ожидала от такого упитанного кряжистого мужика такого тонкого бабьего голоса. Травник змеем зашипел мне в ухо:
- С чего Березовка-то? Тут на пять верст окрест, сплошной колючий кустарник и не одной березы!
-Тихо ты! - я досадливо тряхнула хвостом.
Староста, не дождавшись ответа, продолжил
- Я Васий, голова местный. А вы путники, откель будете и за какой надобностью в наши края?
- Да вот, к морю путешествуем,- спутник набрал побольше воздуха, приосанился...
В течение следующих десяти мину, я с удивлением узнала, что Грай обедневший дворянин, давший ветрам обет, о коем не смеет распространяться, но который требует его похода к морю. Что я, его верная спутница, спасенная от разбойников, и ныне преданная всей душой, и даже соглашающаяся возить его верхом. И что по пути мы были ограблены злобными татями, и лишь милость ветром привела нас к таким добрым людям, в такое гостеприимное селение.
Староста, видимо впечатлившись пламенной речью, проявил к нам такое расположение, что я даже слегка удивилась. Пока он, по-приятельски приобняв травника, беседовал с тем о дороге и опасностях на оной встречающихся, во дворе споро накрыли столы. Из погребов появились домашние соления, квашения, копчения. Откуда-то потянуло запахом свежеиспеченного хлеба и жареного мяса. Словно по магиковскому мановению, во двор начали стекаться гости, все как один крепкие мужички. Парню определили место во главе стола, рядом со старостой. Я встала возле спутника, стараясь особо не топтаться, дабы кому на ногу не наступить, или крупом не зацепить.
Мужики расселись и того быстрее, словно каждый день тут на праздник собирались. С наивеликим участием расспрашивая, нас с травником принялись наперебой потчевать блюдами и подливать в стаканы ядреной клюквенной бражки. Женщины и ребятня с любопытством таращились из-за забора, наблюдая за трапезой.
При таком пристальном внимании, кусок в горло не лез, а в глубине души все сильнее крепло ощущение, что что-то тут не так. Увы, попытки озвучить подозрения уже изрядно подвыпившему спутнику, успеха не принесли. Грай лишь отмахивался и громовым шепотом вещал, что лишь его красноречие позволило нынче наслаждаться компанией таких прекрасных людей как Березовяне, Березчане, Березовцы... Короче, жителей Березовки!
В конце-концов, я махнула на спутника рукой и постаралась, по мере сил, расспросить соседей по столу о море и кратчайшем пути в ближайший портовый город.
Момент, когда травник начал произносить тост я за беседой упустила, и дернулась лишь на встречный вопрос старосты:
- Ну если по душе вам и еда и питье, и мы вам как родные стали тогда, может подсобите в деле-то одном важном? В ответку уж?
Мужики так хищно подались вперед, а староста так выжидательно уставился на парня, что я почувствовала себя мышкой, опрометчиво польстившейся на дармовой сыр.
-Да запросто, - захмелевший Грай рубанул рукой воздух. Что угодно, хоть сейчас! А что делать-то?
Дверца мышеловки с громким щелчком захлопнулась.
Как ни странно, доставать добычу никто не спешил.
-Дыть, не в подпитии же о делах разговаривать, - увильнул от ответа староста,- Вот с утра, на трезвую голову и обсудим!
Травника такой ответ полностью удовлетворил, и веселье продолжилось с новой силой.
Вокруг уже сгущались синие сумерки и на столе заняли свое место, разгоняющие темноту, яркие масляные светильники. Хотя нужды в них особой не было, в таком состоянии, когда душа добавки просит, кувшин с брагой мужики не потеряли бы и в кромешной тьме.
Я же стакан отодвинула сразу. Давешнего похмелья в Круже, хватило на то, что бы отбить вкус к медам и бражке, кажется, на всю оставшуюся жизнь.
Движения гуляющих становились все развязнее, а речь все сумбурнее. Ощущать себя единственной женщиной за столом было в тягость, и я начала поглядывать в сторону предполагаемого ночлега. Наконец, не дожидаясь, когда пьяных мужиков начнут растаскивать по домам, откланялась и, спотыкаясь впотьмах, двинулась к указанному для ночевки сенному сараю. Спутника обещал приютить сам староста. Конечно, немного тревожно было бросать парня одного в незнакомом месте но, с другой стороны, раз дела на утро отложены, неужто не переночует? Не съедят же они его, в конце концов?!
За пределами не защищенного высоким забором двора, плечи сразу зябко охватил ветер. Я поежилась, запоздало сообразив, что следовало бы и одеяло какое-никакое у селян выспросить, дабы всю ночь от холода не дрожать. Увы, возвращаться было лень, да тем более справедливо догадывалась, что мужики вряд ли оторвутся от выпивки и побегут для меня что-то разыскивать.
В придорожных кустах сонно стрекотали кузнечики, над верхушками дальнего леса поднимался желтый рогатый месяц. Жители уже разошлись по домам и лишь от оставленного застолья доносились какие-то тягучие завывания. Прислушавшись, поняла что это "Кабы я богато жил". Обычно довольно залихватская песня в исполнении нестройного хмельного хора, звучала на редкость заунывно и погано.
Об одеяле пришлось пожалеть еще раз, когда я уже гнездилась, устраиваясь ко сну. Сарай оказался добротным и крепким, но внутри все равно гулял холодный сквозняк, проникая не иначе как через малюсенькое окошко под самой крышей. Наконец, закопавшись почти целиком в сено я пригрелась и задремала.
Разбудило морочье, с такой яростью рванувшееся изнутри, что в первые минуты после пробуждения я лежала онемевшая с вытаращенными глазами, как рыба молча хватая ртом воздух.
Возможно, это меня и спасло.
Чужое присутствие ощутилось почти сразу. Как в страшном детском сне, когда к тебе подкрадывается нечто ужасное, а ты не можешь даже закричать. Что-то ловко двигалось в темноте сарая, словно принюхиваясь к уснувшей кентавре. Вот хрустнула под неосторожной ногой солома, а вот на мгновение быстрая тень заслонило проникающий из окошка под крышей лунный свет. Окошко? Только тут мне стало по настоящему страшно. Если до того, вполне можно было заподозрить рядом подгулявшего селянина, или даже пускай татя ночного, то этот незваный гость спокойно пробирался не только по полу, но и по стенам. И к людям явно не относился, ну если только с гастрономической точки зрения. В голове не кстати закружилось: "Не переночует что-ли? Не съедят же они его? Не съедят... Не съедяттт...."
Откуда-то взявшаяся уверенность, что у "гостя" на меня виды, в качестве позднего ужина, с каждой секундой лишь крепла. Будто в ответ на страх, по телу поползло знакомое тепло и вокруг, в пространстве заискрились цветные пульсирующие нити.
Когда через несколько секунд, со стены на круп рванулась рычащая тень, я встретила ее во всеоружии. Словно ловчей петлей, перехватила на подлете и как паук коконом начала обматывать нитями визжащую и брыкающуюся тварь. В ответ, запястья сжало нестерпимым холодом и от неожиданности я, в первый момент, чуть не упустила добычу.
На смену страху пришел залихватский задор и яростное любопытство. Вот сейчас спеленаю покрепче, подтащу поближе и посмотрю, что за Свиева скотина мне спать не дает. Ах, ты еще вырываться? А вот так?
Словно плетью, я перетянула по кокону ярка-алой полосой, вложив всю имеющеюся жгучую злость. Пленное существо издало пронзительный вопль и затихло. Осторожно докрутив кокон, я опустила его на пол, и уже теряя сознание, поняла что перестаралась. Жизненных сил не осталось даже на то, что бы осторожно лечь. Ноги подогнулись, и я кулем рухнула на устланный соломинками земляной пол.