В забатье впавший,
и безмерно
по отдаленному биенью
тебя напрасно я пытаюсь
услышать в сумраке вечернем.
Удары сердца,
бой настенных,
так больно памятных часов,
и образ твой,всемерно верный,
и, будто, снова вдруг не мой.
Не те уж губы,
нос и пряди,
так верно пахнущих и льнущих,
и вечность памяти зовущих
волос твоих,
мне в сердце в этот миг 
не сгладить.