Двуликий человек. Холодные глаза.
Отвергнутые руки, и на щеке слеза.
За что мне эти боли, за что я сею их?
За что не вальс, не самбо, а твой прощальный крик?

За что мы не танцуем... в воде, что у ручья?
За что мы не рисуем, не видим соловья?
За что нам только боли? Чужие и свои?
За что нам жизнь в просторе, за что жизнь без любви?

За что ты сеешь боли, за что я сею их?
Двуличные, нас двое, и нас не смоет бриз...
За что мы портим сердце. Младенца и отца?
За что, кого мы судим, и как течет вода?

Ты помнишь этот танец, последний, на воде?
Когда еще могли мы смеяться на земле.
Когда мы были чудом. Почти детьми Богов.
Когда нас было двое. Когда мы ждали снов...

Мечты о прошлом веке.... Или уже веках?
Мечты о ярком свете. О солнце и Богах.
Мечты о полустертых из памяти моей
Певцах с красивой грудкой, о песнях снегирей...

Все было, а теперь мы - лишь судьи у людей.
Двуличные, нам больно, когда несем мы змей.
И оседают в спящих, закрывших вдруг глаза,
Кошмары и обиды, и боль, или слеза...

И кажется, что мы - смеемся с этих дел.
Что мы с тобой вверх вьемся, раз плачет тот, кто смел.
Что мы с тобой двуличны, и лишь добры глаза.
И что внутри есть сердце, что ледянее льда.

А мы ведь горько плачем, когда рыдаешь ты.
Ведь больно только сердцу, как колются цветы.
У нас же колет душу. И рвется вверх лоза.
По ней стекает наша, кровавая слеза...

Двуличные? Неправда. Мы были и мы есть.
Мы просто оступились. И понесли свой крест.
Мы не смеемся, плача над кинутым в грозу.
Не может быть иначе. Не нам гореть в Аду!

21.06.2009