В международной практике понятие "национальной идеи" не имеет четкого определения, что создает условия для различных ее интерпретаций. Объясняется это тем, что термин "национальная идея" относительно недавно возник в практике политологического анализа. Содержание "национальной идеи" с позиции традиционализма, раскрывается во взаимосвязях с национальными идентичностями соседей и имеет политическую программу создания национальной державы. Противоположная ей новейшая линия, усматривает в национальной идее архаику, несоответствие современным тенденциям развития мира. Политическим идеалом в ней выступает постнациональное государство. Но "перепрыгнуть" стадию национального объединения вряд ли возможно, следовательно, идея нации остается актуальной, ибо она первична по отношению к державности. Украине нужна единая нация - государство, в качестве силы, способной привести к межэтнической, гражданской и политической общности. Но это положение остается дискуссионным.
В Украине, и это интересно, происходит одновременное движение обозначенных векторов. Есть нация или нет, а обществу приходится уже сейчас давать ответы на вопросы: каким быть национальному государству в постнациональный период (постиндустриальный, информационный), о государственном языке, о правах человека, о правах этнических меньшинств, об этапах и формах глобализации, о гражданском обществе и т.д. Необходимо идти в ногу с ведущими странами и одновременно "подтягивать" затянувшийся процесс нациогенеза.
Представляется логичным, что Украине предстоит образовать национальное государство, а затем вливаться в постнациональные модели будущего либо и в дальнейшем совмещать эти два направления и вырабатывать собственную модель. В любом случае, движение вперед невозможно без осознания национальной идеи как катализатора государственности.
В одном из интервью, Вячеслав Черновил высказал известное суждение: сначала государство, затем демократия. Такое видение уже не может "работать" в нынешних условиях. Пусть робкая, постсоветская, но демократия стала приметой времени. За последние 16 лет выросло новое поколение, ценящее экономическую и политическую свободу и равноправие. Постепенно входят в сознание нормы цивилизованной жизни - каждый может быть любым как угодно в рамках Конституции, это - неотъемлемое право личности. Однако это и не основание для преимуществ. Стало быть, важно признавать аналогичное право, выбор и свободу другого человека, другой группы сообщества. И уважать память этой другой группы, даже если она "наступает на мозоли" твоей памяти.
2. Почему национальная идея вызывает неприятие у части общества.
Несмотря на очевидную необходимость развития национальной идеи, нельзя не признать сопротивление тех, кто воспринимает украинизацию страны как личную травму, поражение в профессии и позволяет себе высказывания, разжигающие ненависть. В октябре 2007 года исполнилось 65 лет со дня образования Украинской Повстанческой Армии (УПА), армии которая боролась с коммунистами и фашистами за претворение национальных идеалов в жизнь. Президент Виктор Ющенко выступил с инициативой реабилитации ветеранов, однако эта тема на всех уровнях сотрясает общество.
Газета "Обозреватель" за 08.10.07 сообщала : "Комунiстична партiя Укра§ни має намiр 14 жовтня вивести на головну вулицю Києва - Хрещатик кiлька тисяч сво§х активiстiв, щоб не дозволити укра§нським нацiоналiстам провести ходу на честь 65-рiччя з дня створення Укра§нсько§ повстансько§ армi§". Юбилейные дни стали похожи на словесные баррикадные бои. Оскорбительные эпитеты с завидным постоянством звучали и ранее. Ограничусь одним примером. Михаил Добкин, городской голова Харькова, из выступления 22 октября 2006 года - "Для меня УПА всегда будет недобитым движением. Не-до-би-тым. Нравится вам это, или не нравится. Это моя позиция. Гражданская позиция. Отношение - соответствующее. Тех людей, которые стреляли в спину регулярной армии своей страны, я иначе, как предателями, не называл и называть не буду. Это - первое. Второе. Слава Богу, город Харьков имеет очень далекое отношение к проблемам УПА... и всего националистического движения, которое было на теренах... нашо§ держави. Но. Кто-то искусственно эту проблему сегодня привносит в город Харьков".
Господину Добкину не приходилось читать о карательных операциях Советской Армии, о деятельности подразделений НКВД в западных областях, кстати не только Украины, но и Белоруссии, Прибалтики. Само понятие национальной идеи преподносилось как вражеское, альтернативное могучему интернационализму. Лозунг "Кто не с нами, тот против нас" продолжает свою завидную жизнестойкость, видимо опираясь уже на генетический уровень.
Объективно Восток и Запад имели разную историю, разные традиции. Города и области Западной Украины в полной мере никогда не были советскими. Они надежно хранили следы немецкой готики, итальянского ренессанса, польского барокко и австрийского модерна. Там никогда не закрывались церкви и никогда не признавался Советский Союз как "своя" страна, а Советская Армия освободительной.
Промышленный Восток представлял своеобразную альтернативу западно-украинской традиции и был близок к идеологии "новой советской общности". Главными памятниками архитектуры здесь были и остаются монументы Ленину, площади его имени, естественно фабрики и заводы, а также училища и университеты; русский язык был родным и "первосортным". Люди тут ходили в другие церкви (большинство их не посещало совсем), смотрели другие телеканалы, слушали другую музыку.
Заметим, бывшие советские специалисты, сегодня высококлассная интеллигенция, выбирали себе для специализации все, связанное с изучением и утверждением не украинского, в большой степени, с изучением российского наследия. У большинства русскоязычных украинцев не было сомнений в том, что это великая культура, в том, что Москва - это моя столица и никак не заграница. Гордость и идентификация себя в восточной и южной Украине с принадлежностью к России (русская национальная идея), уродливо сочетающаяся с ценностями коммунистического толка, формировала не одно поколение. Именно эта идеология пронизала и тех, кому сегодня плюс-минус 40 лет, в их руки постепенно переходит страна. Это мое поколение. Его представители давно стали кандидатами, докторами наук по специальностям: русский язык и литература, философия, культура "всех времен и народов" (кроме украинской), искусствоведение, из них вышла армия журналистов, комментаторов, аналитиков, преподавателей и политиков. Сегодня эта широкая категория страдает от поражения в профессии. Это серьезный аргумент в пользу понимания - у людей мало жизненного времени для того, чтобы досконально учить украинский язык. Им ближе, понятнее, дороже изыски русской культуры, значение которой, как мировой никто не может отрицать.
Но и нет навыков, изучать язык как таковой, не только украинский. Большинство профессоров, работающих в Украине, нисколько не стесняются того, что они владеют всего лишь одним языком - русским.
Это для них нормальное явление и высокий уровень. У них нет стремления изменять ситуацию в пользу толерантности, в пользу того, чтобы прививать студентам культуру другого языка, не говоря о государственном.
Так, профессиональные интересы влияют на перманентную дискуссию о содержании национальной идеи вплоть до ее отвержения. К "профессиональной" аргументации добавляется хорал голосов с уровнем обыденного сознания. Зачем нам своя нация? Жили же мы спокойно, зачем нам американцы, которые убийственно пытаются доминировать в мире, зачем нам НАТО, если это досаждает России, мы ей не враги. Мы враги американских ястребов, финансирующих "оранжевых". Вот примерное направление мысли, и оно имеет логику.
Страна расколота на регионы и, кажется, стороны часто не слышат друг друга. Западников раздражают "ненастоящие" украинцы Востока, Восток не может принять прошлое бендеровцев.
Однако, страна теперь уже расколота не столько территориально и ментально, сколько духовно. В ней живут те, кто источает непрмиримость и борьбу и те, кто осознает пути консолидации. Иными словами, мы наблюдаем противоречия еще советской и уже западной моделей поведения. Теоретически только позиция взаимного уважения может завершить формирование национальной идентичности, создав из нее целостную и стабильную структуру общества. Это больно. Но ничего нельзя сделать с тем, что так переживается объективный процесс, происходящий и помимо нас и вместе с нами. Можно отойти в сторону и не мешать, можно включиться в него со всей энергией, знанием и опытом, а можно сознательно бороться с ним, отстаивать "право на профессионализм", "право на не идентификацию с этими". В конечном итоге, это дело не вкуса в чистом виде, а ответственности за происходящее вокруг. К сожалению, жизнь часто оказывается сложнее теорий.
3. Как я пришла к пониманию национальной идеи
Волею судьбы, оказавшись на другом континенте, я, бывшая харьковчанка, в прошлом доцент кафедры всемирной истории ХГПУ им. Г. Сковороды, с удивлением и радостью обнаружила конфигурацию украинской диаспоры, мощно представленную в США. Эти люди, в третьем и четвертом поколении без всякого нажима свободно говорящие на украинском языке, были для меня потрясающе интересны. Они с гордостью отождествляли себя с принадлежностью к европейской цивилизации.
В самом деле, мною пережит перелом. У бывших советских женщин - обществоведов, оказывается, тоже есть украинская душа. Можно проанализировать этот сложный психологический процесс, совпавший с формированием единой украинской нации, а можно и не делать этого. Де факто, это произошло со мной вдали от материковой Украины. Увлечение современной археографией и документалистикой, развернули меня к ликам тех, кто так искренне верил и боролся за независимость своей многострадальной "нэньки". Я попала в Нью-Йорке в Исследовательский Центр Украинского Института Америки. Там мне предстояло познакомиться с библиотекой и архивом, открыть историю украинской эмиграции, историю диаспоры, движение Сопротивления. В архиве значительная доля отведена истории украинских военных формирований и центральным из них - УВО и УПА. Хотя теория украинской национальной идеи и борьба за нее отражена в многочисленных трактатах и монографиях, она остается малопонятной большинству русскоязычных украинцев. Особенно интересна трансформация остатков УПА в зарубежье, их деятельность в эмиграции после поражения в СССР. Дополнительным впечатлением от работы являлось непосредственное общение с ветеранами боевых действий. Опять же выступало личное, "никто не забыт и ничто не забыто": сколько раз приходилось окунаться в дух других ветеранов -героев советской эпохи, победителей с противоположной стороны. В единое нечто переплелись воспоминания родных, патриотическое пионерское воспитание, идеологическое прошлое исторического образования и т.д. Наши деды, так или иначе, причастны к роковым кровопролитиям. И вот сейчас встреча с теми, кто представлял "банды буржуазных националистов". Они еще в строю, они часто приходят в архив, приносят новые памятки. Сквозь собственную старость ими тоже "прокручивается" былая жизнь в ином ракурсе. Бывшие легендарные украинцы трепетно оберегают пережитое.
Объемный массив документов, свидетельств, фотографий, отчетов позволяет не только изучать факты, но и проникнуть во внутренний мир людей, соотнести его с внутренним миром современников.
4. Как национальная идея отражается в архиве и что она выявляет
Работа с архивными документами предполагает выявлять факты первоисточников и соотносить их с фактами событий. Затем следует обобщение данных и перемещение материала в поле исторического познания. Многое зависит от ракурса исследования, от того какие вопросы ставит историк, работая с теми или иными документами. Взгляды, лица, наказы и приказы ведут исследователя в глубь, в процесс бытования национальной идеи. Ее интересно зафиксировать, повести рассуждение о мотивации национальному служению, постичь истоки, определить общее и особенное.
Отражение национальной идеи в архивных документах сегодня выпадает из чисто исторического поля. Многотысячными волокнами эти кодексы морали связаны с различными проявлениями человеческой деятельности: общественной, политической, материальной, духовной. На примере национальных и националистических устремлений проявляется характеристика группы, сообщества, отдельно взятого человека.
Напомню, что в 1920 году стараниями разных политических сил была создана УВО - Украинская Воинская Организация. Сначала она была непосредственно связана с правительством ЗУНР в эмиграции, штаб-квартира которого находилась в Вене. Позднее УВО стала опираться на правительство УНР, действовавшее, также, за рубежом. УВО устанавливала контакты с повстанцами на территории советской Украины. В начале 1923 года из-за преследования польских властей командование УВО передислоцировалось из Львова в Берлин.
А теперь, давайте подойдем к архиву вплотную, и "очеловечим" материал, заглянем в биографические данные. Собираю дело на персоналию Галины Сидоренко. Кто она? Как оказалась в эмиграции? Почему? "Низенька повновидна сiмнадцятилiтня шатенка, донька робiтника з Кашперiвського цукрового заводу. Можливо, що усмiхнене повне личко спричинилось до того, що надали §й псевдонiм Пампушечка. Але ця приємна постать Пампушечки була твердим горiхом для ворога. Ставлення своє до москалiв устiй нила вона просто i ясно: не визнавала окупанта. З погодою дивилась смертi в вiчi, нiби й не iснував для не§ широкий апарат терору... Любила носити вiйськовий однострiй, а в службi дотримувалась усiх форм дисциплiни й порядку. Разом iз тим провадила працю в огнi боротьби. З ручним кулеметои "Шоша" в руках i гранатами за поясом, постiйно виривається до першою вогнево§ лiнi§. Вiдвага i холодна кров роблять з не§природного командира, що цого з охотою слухають козаки, тож нiчого дивного, що в тягу боротьби фактично перебирає команду всього вiддiлу. Санкцiонує цей чин командир Кiнно-Летючого Загону отаман Зраєцький, що пiдвищує §§ на полi боротьби до звання чотового. Пампушечка, а фактично Галина Сидоренко, перетривала всю епопею укра§нсько§ визвольно§ боротьби i вiд 1921-го року перебуває на емiграцi§". Закономерен вопрос, почему эта молодая девочка так впитала в себя украинскую национальную идею? Идти на риск смерти для нее было также естественно как и "умирать за Родину, за Сталина".
Следующий организационный этап Повстанческого движения в Украине, пронизанного национальной идеей, наступил в 1942 году, и он был связан с деятельностью УПА - Украинской Повстанческой Армией. Боевые действия на территории СССР УПА проводила до окончательного ее разгрома в 1950 году.
Системный анализ ориентирует историческое исследование на раскрытие целостности объекта, вскрывая неочевидное и сводя его в единую теоретическую картину. Но картина не будет полной без сведений, которые десятилетиями скрывались не только от общественности, но и не были доступны корпусу профессионалов. Вот только одна иллюстрация, приведенная историком Ольгой Эдельман:
Берия - Сталину, Молотову, Маленкову, 26 октября 1944 г.
НКВД СССР сообщает следующие данные о ходе борьбы с оуновскими бандитами в западных областях Украины.
С 1 по 15 октября с.г. проведено 688 чекистско-войсковых операций, в ходе которых убито 2.946 и захвачено живыми 2.723 бандита.
Задержано 433 дезертира и 2028 уклоняющихся от службы в Красной Армии ...
Арестовано 42 активных члена ОУН и руководящего состава УПА.
Явилось с повинной 465 бандитов и 104 уклоняющихся от службы в Красной Армии.
Наши потери: убито - 39, ранено - 43 человека.
Потрясают, прежде всего, масштабы Сопротивления в Украине. Пожалуй, только цифры сегодня способны передать ту трагедию, которую пережили участники событий. В западных областях Украины, буквально каждая семья имела своего героя в рядах воинских формирований. Цифры и факты способны снять табу с мифологизированной концепции "Великой Отечественной Войны советского народа". Это вовсе не значит, что мы беремся подвергать сомнению подвиги матросовых и покрышкиных. Но место такому же героическому, восхищение и гордость не были исключением по другую сторону линии фронта.
Опираясь на архивные сведения, становится понятно, что эти две воинские организации - УВО и УПА имели свои представительства в Европе, Америке и Канаде и часто существовали под "вывеской" различных обществ от благотворительных и студенческих до религиозных. Особую ценность в коллекции представляет подборка периодики, выходящая исключительно в эмиграции. Листая страницы, узнаешь массу подробностей, которые в совокупности воссоздают наряду с фактами дух эмиграции: вот как выглядели воины УПА (фотографии), а вот читаем:
"Ми виступили на арену iсторii тодi, коли свiт не знав, що таке Укра§на. Нiхто не хтiв визнавати §§, як самостiйну державу, нiхто не вважав нашого народу за окрему нацiю. Єдино боротьбою, упертою i безкомпромiсовою, ми показали свiтовi, що Укра§на є, що §§ нарiд живе i бореться за своє право, за свою свободу i державну незалежнiсть. Тi, що легковажили наш рух, тепер побачили уже, що ми така сила, яко§ не
можна не брати пiд увагу... - так закликав Симон Петлюра не опускати рук, не тратити надi§§, коли в листопадi 1919 року Укра§нська Армiя опинилася в так званому трикутниковi смертi, i коли здавалося , що в такому трикутниковi перебувала i та Свята Мета, за яку вона боролася".
Новейшие методологические подходы указывают на важность того, чтобы видеть за привычной информацией участника процесса, что мы и пытаемся делать, отслеживать развитие идей в текстах, и "раскрывать" их глубинное прочтение.
Перед нами, во-первых, прямое указание на "коллективную мечту", "коллективное бессознательное", а во-вторых, особенности украинского исторического мышления. Исследователь М.А. Мамонтова, касаясь обозначенной темы, пишет: "В связи с развитием междисциплинарной линии гуманитарного знания все более актуальным становится поиск новой методологии, по-иному осмысляющей место человека в истории. В расширяющемся проблемном поле науки акценты смещаются на изучение социо-культурных процессов, основным ядром которых выступают личность, микрогруппа и сообщества разных типов".
Можно предположить, что и борьба за украинскую идею помещается в один из социо-культурных контекстов, присущмх всем обществам. Естественно, срабатывает пафос универсализма, ведь существовала (существует) русская национальная идея, польская, другие. Эти идеи отображают разные типы исторических сознаний и традиций. В их потоке нелегко увидеть ярко-индивидуальное, жертвенное, через которое просвечивает самобытность народа. Но каким бы народ не был своеобразным, современное знание подчеркивает, - он включает в себя многообразие мирового культурного опыта.
Расширяя социо-культурный контекст, коснемся "острого" тезиса в украинской национальной идее, который в упрощенном виде выглядит как "москалi - клятi вороги". Действительно, текстов с подобными эмоциональными оценками великое множество, в них часто нетерпимость ко всему связанному с Россией, хлещет через край и вызывает закономерное раздражение у русскоговорящей аудитори. Такое столкновение исторических источников (пренебрежение к "хохлам" также не редкость) - путь в никуда. Настало время изыскать новый инструментарий для анализа, чтобы не только выявить, но объяснить последовательную негативную линию по отношению к соседнему народу. Если объектом посчитать процесс формирования единой нации, тогда станет видна закономерность противопоставления Мы - не Они, того, что через иное идет процесс познания себя, что для того чтобы состоятся надо разделиться, что это теза и анти-теза. Через отрицание идет доказательство "самости". Значит, за заявлениями антимоскальства стоит определенный этап этногенеза и не более того. Этот тезис согласуется с выводами проф. О. Пахлевской. В своей статье "Категория "иного" в мессианской парадигме польской, украинской и русской культур" она пишет: ""Я" и "Иной" - без этой симбиотической оппозиции невозможно понять измерение идентичности, независимо от того, идет ли речь об отдельной личности, или о целом народе, о культуре, о цивилизации. В сущности, при всей свой сложности, со времен античности дилемма "Я" и "Иной" предлагает всего лишь два возможных решения. "Иной" - это "варвар", не говорящий на твоем языке, а значит, представляющий гипотетическую угрозу , и как таковой, подлежащий исключению (в разных формах - от постепенной ассимиляции до радикального уничтожения). Или же "Иной" - это явление, ценное именно своим отличием, а поэтому способное обогатить твою собственную идентичность, открывая возможность коммуникации, диалога, выхода из соллипсической отчужденности". В нашем рассуждении представлены разнонаправленные усилия отдалить прошлое от современности на дистанцию хронологической шкалы, отжившего культурного и человеческого склада и приблизиться к прошлому, сделать его понимаемым, переживаемой частью современности и частью личного опыта нынешнего человека.
Если на Востоке Украины, благодаря новым подходам, смогут воспринять иную манеру чувствовать и думать, понять националистов: их смерти, нервы, чаяния, надежды и стремления к реализации идеи свободной и независимой Украины. Если смогут увидеть поддержку национальной идеи в эмиграции, представить себе количество культурных центров, которые вели "настоящую украинскую жизнь" вне образа географической родины, возможно тогда диалог между двумя частями Украины, научный диалог станет более конструктивным. Во всяком случае, к этому следует стремиться. Чтобы научиться видеть историю более лояльной, нам всем необходимы какие-то внутренние движения, ориентированные не на вчерашний день, а на завтрашний. Поэтому стоит оценивать ветеранов, как и их письменные свидетельсва, не по цвету знамен, а просто, потому что они воевали ради идеи, ради своего понимания светлого будущего.
Одно из назначений истории заключается в накоплении и сохранении человечеством проделанного социального опыта. Что в данном случае можно было бы считать социальным опытом? Понимание того, что у каждой из сторон была "своя правда" - свое историческое сознание. При ближайшем рассмотрении конкретные воинские лики, известные или рядовые участники событий оказываются обыкновенными людьми, в которых как в каждом из нас, есть все - плохое и хорошее, есть место героическому и повседневному. Н.Н. Яковенко, профессор Киево-Могилянской Академии, д.и.н. предлагает такое обэяснение драматическим событиям: "Все, что происходило, можно и следует рассматривать через призму понятий, категорий и представлений, которые руководили людьми определенного времени". Хочется надеяться, это время уже есть прошлое.