Курий Сергей Иванович. Зоркое сердце Экзюпери

Взрослые -- странные люди. Они очень любят цифры. Когда им говоришь: "Это очень хорошая сказка, почитайте ее", они презрительно морщат нос. Им надо сказать так: "Эта сказка -- самое читаемое художественное произведение в мире (Библия и Коран не в счет). Она переведена на 160 языков, а племянники автора никогда не работали, живя на авторские гонорары от книги". И вот тогда взрослые воскликнут: "Молодец писатель! Видать, ценную вещь настрочил". Такие уж они...

Я видел взрослых очень близко. Я даже сам повзрослел. И мне с каждым годом сложнее и сложнее рассмотреть барашка через стены ящика. И всё же я попытаюсь.

"Дайте до детства плацкартный билет..."

"-- Я знаю одну планету, там живет такой господин с багровым лицом. Он за всю свою жизнь ни разу не понюхал цветка. Ни разу не поглядел на звезду. Он никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним: он складывает цифры. И с утра до ночи твердит одно: "Я человек серьезный! Я человек серьезный!" -- совсем как ты. И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не человек. Он гриб".

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Парадокс, с которым сталкиваются почти все, кто читал "Маленького принца", заключается в том, что эта сказка не для детей. По крайней мере, если подразумевать под детьми тех, кому не исполнилось тринадцати. Меня "Маленький принц" разочаровал всего лишь раз -- и именно в детстве. Разочаровал именно в тот момент, когда я начал им очаровываться, с удовольствием рассматривая в удаве слона и читая о смешных обитателях разных астероидов. Но стоило Маленькому принцу попасть на землю, как динамика книги куда-то исчезла, и я сразу заскучал. Откуда мне было тогда знать, что динамика ушла ВНУТРЬ сюжета, что это не сказка-приключение, а сказка-состояние, сказка-притча? Теперь-то я понимаю, что главного глазами не увидишь, а тогда я раздраженно отложил ее в сторону...

Сегодня большинство литературоведов убеждены: "Маленький принц" -- книга не для детей, а для юношества.<1> Я тоже полюбил ее в юности. Вот только понял ли? Юношество слишком падко на романтичную пафосность, на красоту образов, на простые истины, на трагичность в конце концов. Но проходят годы, мы взрослеем, и со взрослением приходит горечь понимания того, что что-то неуловимо уходит из наших душ -- уходит безвозвратно. Экзюпери назвал эту потерю потерей детства.

"Будьте, как дети...", "Все мы родом из детства...", "Куда уходит детство...", "Детство, детство, ты куда спешишь?.." и так далее, вроде бы всем всё ясно. А мне, представьте, нет. Посмотрите на Маленького принца -- он во многом совершенно не похож на ребенка. Он мудр, а ребенок мудрым быть не может по определению (он может быть только умным). Во-вторых, герой Экзюпери крайне самостоятелен и постоянно говорит об ответственности. Он живет сам на маленьком астероиде, и каждое утро приводит свою планету в порядок -- выкорчевывает ростки баобабов, чистит жерла вулканов, заботится о Розе. Конечно, дети бывают разные, но основная прелесть и особенность детства заключается именно в безответственности и беззаботности. Да и вряд ли Экзюпери призывает нас к тому маразматическому состоянию, которое называется "впасть в детство". Другой сказочник -- Толкин -- вообще не скрывал своего раздражения, когда речь заходила о детях как особой расе. Автора "Властелина Колец" можно понять -- он пытался вывести сказку из гетто детской литературы, и в своих суждениях относительно этого был совершенно прав. Но прав и автор "Маленького принца".

Что же подразумевал Экзюпери, защищая "детское" и иронизируя над "взрослым"? Он знал по-своему опыту, что детству всё-таки присущи определенные неповторимые черты. Многие впоследствии вспоминают свои детские годы с характерной теплотой, а воспоминания из той поры всегда яркие и насыщенные. А ведь это потому, что они ПЕРВЫЕ. Приходят в мир дети безгрешными и чистыми - это правда. Но чисты они не в каком-то нравственном плане, а как чистый лист, впитывающий в себя цвета, запахи, слова, образы... Всё это на первых порах воспринимается очень остро и сочно. Мир для детей, как и для первобытного человека полон загадок и одушевлен. Ребенок постоянно любопытен и удивлен. Его мировосприятие еще цельно, и не делится на научное, религиозное, корпоративное или еще какое-то... Детям знакомы страхи, но не знаком Страх. Окружающий мир для них еще пугающе велик и дети создают свои маленькие мирки-астероиды ("...его родная планета вся-то величиной с дом!"), в которых творят свои ритуалы. Взрослые называют это игрой, но для ребенка -- это единственный пока способ общения с окружающим миром, попытка понять его и себя, установление первых уз и правил.<2> Сознание ребенка еще не засорено и очень пластично, легко открыто всему новому. Ученые давно заметили, что интересы детенышей обезьян гораздо шире и разнообразнее интересов взрослых особей, мозг которых будто бы "костенеет" в скорлупе устоявшегося полезного опыта и навыков.

К сожалению, подобное характерно и для взрослых "хомо сапиенсов". Взрослея, мы нарабатываем достаточный слой правил, предпочтений, привычек и стереотипов. Мы перестаем видеть слонов в удавах -- мы видим только шляпы. Мы привыкаем к этому миру, и он для нас неотвратимо сереет и скучнеет. Мы видели закат солнца несколько тысяч раз -- и он нас не удивляет. И в какой-то момент некоторые из нас -- взрослых -- вообще перестают СМОТРЕТЬ на закат и звездное небо. Нам показывают слишком много роз, красивых и пустых, но за них не хочется умереть. Мы перестаем чувствовать ритуалы -- мы их просто отправляем. Как нужду. Мы придумываем себе развлечения, но они зачастую так же скучны и пресны -- ибо не требуют от нас никаких духовных и творческих усилий. Сначала мы думаем, как найти свободное время, а потом -- не знаем, как его убить. Нам стыдно, потому что мы бухаем, и мы бухаем, потому что нам стыдно. Все обитатели планет, на которые попадает Маленький принц, -- король, честолюбец, пьяница, деляга -- заняты глупыми и бессмысленными делами. Даже работа фонарщика, верно и стойко исполняющего свой долг, не способна принести счастья.

"-- А для чего тебе владеть звездами?

-- Чтоб быть богатым.

-- А для чего быть богатым?

-- Чтобы покупать еще новые звезды, если их кто-нибудь откроет.

"Он рассуждает почти как пьяница", -- подумал Маленький принц".

"-- Как они спешат, -- удивился Маленький принц. -- Чего они ищут?

-- Даже сам машинист этого не знает, -- сказал стрелочник.

И в другую сторону, сверкая огнями, с громом пронесся еще один скорый поезд.

-- Они уже возвращаются? -- спросил Маленький принц.

-- Нет, это другие, -- сказал стрелочник. -- Это встречный.

-- Им было нехорошо там, где они были прежде?

-- Там хорошо, где нас нет, -- сказал стрелочник.

И прогремел, сверкая, третий скорый поезд.

-- Они хотят догнать тех, первых? -- спросил Маленький принц.

-- Ничего они не хотят, -- сказал стрелочник. -- Они спят в вагонах или просто сидят и зевают. Одни только дети прижимаются носами к окнам.

-- Одни только дети знают, чего ищут, -- промолвил Маленький принц. -- Они отдают всю душу тряпочной кукле, и она становится им очень-очень дорога, и если ее у них отнимут, дети плачут..."

(А. Сент-Экзюпери "Маенький принц")

Маленький принц -- это тот, кто, становясь мудрым, не пожелал взрослеть. Поэтому он одинок. Поэтому он должен улететь.

"Так же пусто было на Земле, и когда летал Экзюпери..."

"Э-то бомбы, летящие в сказки

И княгиня, что кормит собак,

И безумно-кровавого Марса

Восходящий над пропастью знак.

Замерзает маленький котёнок.

А в мире было столько холода,

что невозможно было вместить этот холод...

Космический холод...

И прошлогодние новогодние ёлки...

И давно кем-то выброшенный на снег холодильник...

И бессильно повисшие руки небес...

И горящая Европа...

И Экзюпери..."

(С. Аксененко)

Летать Экзюпери хотел давно. Еще маленьким двенадцатилетним Тонио он изобрел "летающий велосипед", прикрепив к нему прутья с натянутой простыней. Впрочем, и настоящие самолеты, на которых Сент-Экс летал позже, тоже были весьма ненадежны. Летчики в те времена были такими же экстремалами, как и покорители труднодоступных вершин. А такого экстремала, как Экзюпери, еще надо было поискать. Он был поистине невезучим счастливчиком. Невезучим, потому что постоянно попадал в аварии (целых 15 раз!), разбив на своем веку не один самолет. А счастливчиком, потому что из этих аварий постоянно выходил живым (но не всегда невредимым).

Но что значат аварии, когда взлетая Экзюпери уносился вдаль от мира взрослых, когда жизнь его обретала цель и смысл.

"Дело вовсе не в авиации. Самолет -- не цель, только средство. Жизнью рискуешь не ради самолета. Ведь не ради плуга пашет крестьянин. Но самолет помогает вырваться из города, от счетоводов и письмоводителей, и вновь обрести ту истину, которой живет крестьянин".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

Начав летать, Сент-Экс сделал еще одно важное открытие. Он посмотрел на нашу землю сверху, и выяснилось, что она не так уж велика, как казалось, да еще и вдобавок покрыта в основном океанами, пустынями и скалами. Перед глазами летчика предстала вся хрупкость жизни. Отсюда и его "Мы -- пассажиры одного корабля" и стремление к объединению человечества.

"Разбросаны в полях одинокие огоньки, и каждому нужна пища. Даже самым скромным -- тем, что светят поэту, учителю, плотнику. Горят живые звезды, а сколько еще там закрытых окон, сколько погасших звезд, сколько уснувших людей... Подать бы друг другу весть. Позвать бы вас, огоньки, разбросанные в полях, быть может, иные и отзовутся".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

Какую же весть и кому хотел подать французский летчик?

На своем веку Сент-Экс повидал немало стран. Он был начальником затерянного в марокканских песках аэропорта, он посещал в качестве журналиста Советский Союз, бывал в республиканской Испании, фашистской Германии и процветающих США. И оказалось, что в пустынях могут таиться родники, а среди людей может быть одиноко. Он воочию увидел, как слаб и духовно опустошен Запад. Особенно ясно это стало перед лицом порожденной тем же Западом фашистской угрозы. А что можно ожидать от цивилизации, стремительно теряющей свое духовное начало, цивилизации, где объединение людей происходит только на основе товарно-денежных отношений? Первые годы войны показали, как разобщен западный мир, и что одним "баблом", чтобы справиться со злом, не обойдешься.

"Западная христианская цивилизация сама повинна в том, что оказалась под угрозой. Что она сделала за последние восемьдесят лет, чтобы привлечь сердца людей к своим ценностям? В качестве новой морали было предложено: "Обогащайтесь!" Гизо или американский комфорт. Что могло воодушевить юношу после 1918 года? Мое поколение играло на бирже, обсуждало в барах модели автомобилей и кузовов, занималось гнусной спекуляцией на американских товарах".

(из писем А. Сент-Экзюпери)

Поэтому-то в книгах и статьях Экзюпери порой проглядывает зависть к тем народам, которые еще не разрушили связующий их духовный мир. Будь то мавры, с оружием в руках сопротивляющиеся нашествию западной цивилизации, или советские люди, воодушевленно верящие в построение общества равенства и справедливости. Или даже тот же испанский бухгалтер из "Планеты людей", который только на войне познал душевную полноту и осознал свою человеческую значимость. Нет, Экзюпери всегда был далек от того, чтобы воспевать войну. И в советском обществе его пугало то, что в движении пусть даже к самой благородной цели государство часто оказывалось равнодушным к судьбе отдельной личности.

"Можно прозревать в глине свое будущее творение и любить его большой любовью, но нежность рождается только из уважения к личности. Нежность свивает гнездо из мелочей -- забавных черточек лица, пустяшных причуд. Теряя друга, оплакиваешь, быть может, это его несовершенство".

(А. Сент-Экзюпери "Преступление и наказание перед лицом советского правосудия")

Но по-настоящему французский писатель ненавидел цивилизации "роботов" -- как фашизм, превращающий людей в тупых солдат, так и буржуазный мир, превращающий людей в не менее тупых работяг и потребителей.

"Как она достигается, эта внутренняя свобода? Да, конечно, человек полон противоречий. Иному дается верный кусок хлеба, чтобы ничто не мешало ему творить, а он погружается в сон; завоеватель, одержав победу, становится малодушен; щедрого богатство обращает в скрягу. Что толку в политических учениях, которые сулят расцвет человека, если мы не знаем заранее, какого же человека они вырастят? Кого породит их торжество? Мы ведь не скот, который надо откармливать, и когда появляется один бедняк Паскаль, это несравненно важнее, чем рождение десятка благополучных ничтожеств".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

В своем стремлении найти (точнее нащупать) для Запада (да и мира вообще) объединяющую идею, простые и вместе с тем глубокие истины, Экзюпери проявлял себя отнюдь не тем сентиментальным мечтателем, каким его любят изображать сегодня. В своих выводах он порой довольно жесток (а ведь и поныне многие считают "Маленького принца" наивной и сопливой сказочкой). Экзюпери был человеком действия,<3> который по своей натуре не мог полагаться на ситуацию "само рассосется". Сам будучи хорошим психологом и гипнотизером, он считал, что ВЛИЯТЬ на людей, ПОМОГАТЬ им, ВОСПИТЫВАТЬ их -- не просто нужно, а необходимо. Но ему не были близки ни архаично-религиозная, ни сталинская, ни, уж тем более, фашистская модель воздействия на человека.

Недаром любимым образом Экзюпери был садовник, который терпеливо поливает и удобряет почву, чтобы через какое-то время из маленького семени выросла прекрасная роза. Вот и в человеке надо так же бережно и терпеливо культивировать духовное зерно, помогать раскрыться его лучшим творческим талантам. Особенно это касается детей, потому что в ребенке равно можно как раскрыть, так и "убить Моцарта".

"Однажды в России я слышал -- на заводе играли Моцарта. Я об этом написал. И получил двести ругательных писем. Меня не возмущают те, кому больше по вкусу кабацкая музыка. Другой они и не знают. Меня возмущает содержатель кабака. Не выношу, когда уродуют людей...".

"...в вагонах третьего класса ютились сотни рабочих-поляков, их выслали из Франции, и они возвращались на родину. ...Сажусь напротив спящей семьи. Между отцом и матерью кое-как примостился малыш. Но вот он поворачивается во сне, и при свете ночника я вижу его лицо. Какое лицо! От этих двоих родился на свет чудесный золотой плод. Эти бесформенные, тяжелые кули породили чудо изящества и обаяния. Я смотрел на гладкий лоб, на пухлые нежные губы и думал: вот лицо музыканта, вот маленький Моцарт, он весь -- обещание! Он совсем как маленький принц из сказки, ему бы расти, согретому неусыпной разумной заботой, и он бы оправдал самые смелые надежды!

Когда в саду, после долгих поисков, выведут наконец новую розу, все садовники приходят в волнение. Розу отделяют от других, о ней неусыпно заботятся, холят ее и лелеют. Но люди растут без садовника. Маленький Моцарт, как и все, попадет под тот же чудовищный пресс. И станет наслаждаться гнусной музыкой низкопробных кабаков. Моцарт обречен.

Я говорил себе: эти люди не страдают от своей судьбы. И не сострадание меня мучит. Не в том дело, чтобы проливать слезы над вечно не заживающей язвой. Те, кто ею поражен, ее не чувствуют. Язва поразила не отдельного человека, она разъедает человечество. И не верю я в жалость. Меня мучит забота садовника. Меня мучит не вид нищеты -- в конце концов люди свыкаются с нищетой, как свыкаются с бездельем. На Востоке многие поколения живут в грязи и отнюдь не чувствуют себя несчастными. Того, что меня мучит, не излечить бесплатным супом для бедняков. Мучительно не уродство этой бесформенной, измятой человеческой глины. Но в каждом из этих людей, быть может, убит Моцарт.

Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из нее Человека".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

Хранилищем духа в человеческом обществе, его объединяющей силой Экзюпери считал культуру.<4> А вернуть целостность и "душевную полноту" человечеству, по его мнению, можно путем установления между людьми духовных уз, основанных на понимании, уважении, целенаправленности ("...любить -- это не значит смотреть друг на друга, любить -- значит вместе смотреть в одном направлении") и ответственности.

Кстати, замусоленный кем ни попадя принцип "Мы в ответе за тех, кого приручили", сформулированный в "Маленьком принце", довольно зримо предстает уже в "Планете людей", где слова "приручить" и "в ответе" обильно усеивают текст. Не знаю, как звучит по-французски "приручить", но для нас такой перевод слова (особенно, вырванного из контекста) всегда несет в себе какой-то унизительный оттенок. Конечно в тексте "Принца" Экзюпери устами Лиса поясняет, что приручить -- это "создать узы".

"--...Ты для меня пока всего лишь маленький мальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне не нужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя всего только лисица, точно такая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете..."

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Создание этих уз невозможно без осознания ответственности друг за друга. Собственно, именно это и есть одна из основных мыслей, которую нам пытается донести Экзюпери. Хорошо известно, что семейные или дружеские узы зачастую заставляют понимать и прощать близкого человека там, где бы мы никогда не простили постороннего. И когда всё человечество, все "одинокие огоньки" в один прекрасный день будут связаны такими узами, люди поймут, что они "пассажиры одного корабля" и главное -- почувствуют, что судьба каждого зависит от всех, а всех -- от каждого. И если потянется или оборвется одна ниточка, дрогнет вся паутина...

"Быть человеком -- это и значит чувствовать, что ты за все в ответе. Сгорать от стыда за нищету, хоть она как будто существует не по твоей вине. Гордиться победой, которую одержали товарищи. И знать, что, укладывая камень, помогаешь строить мир".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

"Кто тебя выдумал, звёздная страна?.."

"Планета людей", изданная в 1939 году, еще полна вдохновенного оптимизма. К моменту написания "Маленького принца" ситуация вокруг автора разительно изменилась. 1942 год. Франция пала, а до переломного момента войны на Востоке еще далеко. Экзюпери -- эмигрант в нелюбимых США. Почти все его друзья погибли... Он рвется на бой с фашистами, но ему, искалеченному в предыдущих авариях, всё время отказывают. С генералом де Голлем отношения также не самые теплые.

"Умоляю тебя повлиять на Ш., чтоб меня допустили к полетам на истребителе. Я все больше задыхаюсь. В этой стране невозможно дышать. Господи, чего мы ждем? Пока я не принимаю участия в войне, я морально болен. ...Ты хорошо знаешь, что я не люблю войну, но для меня невыносимо оставаться в тылу, когда другие рискуют жизнью... Мне отвратительна точка зрения, согласно которой нужно беречь "ценных" людей. Только участвуя, человек может играть действенную роль. Если "ценные" люди на самом деле соль земли, они должны соединиться с землей. Нельзя говорить "мы", отделяя себя от других. Только подлец может говорить при этом "мы"!".

(из письма А. Сент-Экзюпери своему другу)

Единственное, что утешает Экзюпери -- работа над романом "Цитадель".<5> Но "Цитадель" так и не будет закончена. Зато в промежутках своего вынужденного "заточения" в Нью-Йорке Сент-Экс успеет по просьбе издательства написать небольшую сказку, которая обессмертит его имя. Он купит акварельные краски и наконец-то вызовет к жизни тот мираж, который явился ему после аварии в Ливийской пустыне в конце 1935 года.

"Здесь у меня не оставалось ничего. Всего лишь смертный, заблудившийся среди песков и звезд, я сознавал, что обладаю только одной радостью -- дышать... Зато вдоволь было снов наяву".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

Образ Маленького принца одновременно и глубоко автобиографичен, и как бы отстранен от взрослого автора-летчика. Он рожден из тоски по умирающему в себе маленькому Тонио -- потомку обнищавшего дворянского рода, которого в семье называли за его белокурые (сперва) волосы "Королем-Солнце", а в колледже прозвали Лунатиком за привычку подолгу смотреть на звездное небо. Само словосочетание "Маленький принц" встречается, как вы наверно заметили, еще в "Планете людей" (как и многие другие образы и мысли). А в 1940 года в перерывах между боями с фашистами Экзюпери часто рисовал на листке мальчика -- когда крылатого, когда верхом на облаке. Постепенно крылья сменит длинный шарф (какой, кстати, носил и сам автор), а облако станет астероидом Б-612.

Прообраз Розы тоже хорошо известен, это, безусловно, жена Экзюпери Консуэло -- импульсивная латиноамериканка, которую друзья прозвали "маленьким сальвадорским вулканом".

"Хотя Маленький принц и полюбил прекрасный цветок и рад был ему служить, но вскоре в душе его пробудились сомнения. Пустые слова он принимал близко к сердцу и стал чувствовать себя очень несчастным.

-- Напрасно я ее слушал, -- доверчиво сказал он мне однажды. -- Никогда не надо слушать, что говорят цветы. Надо просто смотреть на них и дышать их ароматом. Мой цветок напоил благоуханием всю мою планету, а я не умел ему радоваться. ...За этими жалкими хитростями и уловками я должен был угадать нежность. Цветы так непоследовательны! Но я был слишком молод, я еще не умел любить".

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Кстати, в оригинале автор всегда пишет "la fleur" -- Цветок. Но во французском языке это слово женского рода. Поэтому в русском переводе Нора Галь заменила Цветок Розой (тем более, что на рисунке это действительно роза). А вот в украинском варианте ничего заменять бы не пришлось -- "ля флёр" без труда стала бы "Квіткой".

Насчет Лиса споров о прообразах и вариантах перевода было побольше.

"Когда "Маленький принц" печатался у нас впервые, вышел жаркий спор в редакции: Лис в сказке или Лиса -- опять-таки, женский род или мужской? Кое-кто считал, что лисица в сказке -- соперница Розы. Здесь спор уже не об одном слове, не о фразе, но о понимании всего образа. Даже больше, в известной мере -- о понимании всей сказки: ее интонация, окраска, глубинный внутренний смысл -- все менялось от этой "мелочи". А я убеждена: биографическая справка о роли женщин в жизни Сент-Экзюпери понять сказку не помогает и к делу не относится. Уж не говорю о том, что по-французски le renard мужского рода. Главное, в сказке Лис -- прежде всего друг. Роза -- любовь, Лис -- дружба,<6> и верный друг Лис учит Маленького принца верности, учит всегда чувствовать себя в ответе за любимую и за всех близких и любимых".

(Н. Галь "Под звездой Сент-Экса")

От себя могу лишь добавить одно наблюдение. Необычно большие уши Лиса на рисунке Экзюпери, скорее всего, навеяны маленькой пустынной лисичкой фенек -- еще одно существо, прирученное писателем во время службы в Марокко.

"Маленький принц возвращался домой..."

"-- У каждого человека свои звезды. Одним -- тем, кто странствует, -- они указывают путь. Для других это просто маленькие огоньки. Для ученых они -- как задача, которую надо решить. Для моего дельца они -- золото. Но для всех этих людей звезды -- немые. А у тебя будут совсем особенные звезды..."

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Пересказывать сюжет и идеи "Маленького принца" не буду. Книга маленькая, и ее нетрудно прочесть или перечесть. Я и так уже многое сказал и процитировал. Остается поговорить о том, почему она стала так популярна. Мне кажется, что разгадка здесь не только в том, ЧТО сказано, но и в том, КАК сказано. Свой особый стиль Экзюпери на первых порах активно отстаивал, как перед критикой, так и перед своими коллегами-летчиками. Если критики после выхода в 1931 году "Ночного полета" упрекнули автора в излишней литературщине, то летчики просто посчитали его зазнайкой и позером. Но Экзюпери не отказался от своего слога, он совершенствовал его, пока тот не достиг кристальной ясности и лаконичности в "Маленьком принце".

"...По-моему, даже самый грубый человек не мыслит техническими терминами, когда необходимость действовать не позволяет ему выбирать слова, и он предоставляет телу думать самостоятельно -- не словами, а символами, вне слов. Он потом забывает их, как бы пробуждаясь ото сна, и заменяет их техническим языком, но в символе заключалось все. И это не было литературщиной. ...По-вашему, я придумывал слова? Зачем мне это? Нет, я уловил самое это сознание, живущее в грезе, которое иногда удается схватить в момент пробуждения...".

(из письма А. Сент-Экзюпери к Ренэ де Соссин)

На самом деле гениальность стиля Экзюпери и заключается в том, что он далек от литературщины. Его образы, символы и метафоры действительно "придуманы телом". Да собственно говоря, это вовсе никакие не метафоры. Он не переносит свойства одного предмета на другой, а напротив -- сразу раскрывает в образе, в слове несколько слоев. И он не виноват в том, что привыкший к литературным приемам читатель, пытается вычленить только один слой. Я уже писал о цельности восприятия мира ребенком. Экзюпери сохранил в себе это качество и повзрослев. Роза -- это не обязательно женщина. Разве хороший садовник меньше бы ухаживал и заботился о настоящем цветке? Лис -- не только прообраз друга, это настоящий лис, ловящий кур и спасающийся от охотника. В конце концов Экзюпери действительно приручил лисичку, как приручил в Африке гиену и хамелеона. А вода, которую находят в пустыне герои, настолько же одновременно прозаична и символична, как и жажда.

"Вода! У тебя нет ни вкуса, ни цвета, ни запаха, тебя не опишешь, тобой наслаждаешься, не понимая, что ты такое. Ты не просто необходима для жизни, ты и есть жизнь. С тобой во всем существе разливается блаженство, которое не объяснить только нашими пятью чувствами. Ты возвращаешь нам силы и свойства, на которых мы уже поставили было крест. Твоим милосердием снова отворяются иссякшие родники сердца".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

"-- На твоей планете, -- сказал Маленький принц, -- люди выращивают в одном саду пять тысяч роз... и не находят того, что ищут...

-- Не находят, -- согласился я.

-- А ведь то, чего они ищут, можно найти в одной-единственной розе, в глотке воды..."

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Экзюпери заставляет читателя видеть мир в его целостности, где дух обитает в реальных вещах. Но для этого надо развить в себе особое зрение. Отсюда и второй знаменитый афоризм из "Маленького принца": "Вот мой секрет, он очень прост: зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь".

"Мы слишком долго обманывались относительно роли интеллекта. Мы пренебрегали сущностью человека. Мы полагали, что хитрые махинации низких душ могут содействовать торжеству благородного дела, что ловкий эгоизм может подвигнуть на самопожертвование, что черствость сердца и пустая болтовня могут основать братство и любовь. Мы пренебрегали сущностью. Зерно кедра так или иначе превратится в кедр. Зерно терновника превратится в терновник. Отныне я отказываюсь судить людей по доводам, оправдывающим их решения..."

(А. Сент-Экзюпери)

Второй упрек, часто предъявляемый Экзюпери -- это кажущаяся наивность и примитивизм сказки. Писатель и не скрывал, что ищет простые истины. Простые -- в данном случае -- совсем не значит упрощенные. Скорее, насколько это возможно, очищенные от лишних деталей. Только такие истины могут более-менее адекватно быть восприняты людьми разных народов и религий. Смешно полагать, что Экзюпери открыл какой-то универсальный стиль, или универсальную философию. Он просто хотел высказать то, что переполняло его сердце ясным прозрачным языком. И судя по количеству тиражей и переводов, в этом он преуспел.

"Но истина, как вы знаете, это то, что делает мир проще, а отнюдь не то, что обращает его в хаос. Истина -- это язык, помогающий постичь всеобщее. Ньютон вовсе не "открыл" закон, долго остававшийся тайной, так только ребусы решают, а то, что совершил Ньютон, было творчеством. Он создал язык, который говорит нам и о падении яблока на лужайку, и о восходе солнца. Истина -- не то, что доказуемо, истина -- это простота.

...Если на этой почве, а не на какой-либо другой апельсиновые деревья пускают крепкие корни и приносят щедрые плоды, значит, для апельсиновых деревьев эта почва и есть истина. Если именно эта религия, эта культура, эта мера вещей, эта форма деятельности, а не какая-нибудь иная дают человеку ощущение душевной полноты, могущество, которого он в себе и не подозревал, значит, именно эта мера вещей, эта культура, эта форма деятельности и есть истина человека. А здравый смысл? Его дело -- объяснять жизнь, пусть выкручивается как угодно".

(А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

В отличие от многих писателей, на которых подобный стиль оказал непосредственное влияние,<7> Экзюпери не мудрит, когда являет свои символы, не прикрывается роскошными эзотерическими нарядами. Атмосфера этой сказки прозрачна, чувства и мысли автора лежат, как на открытой ладони. В ней нельзя ВЫЧИТЫВАТЬ смыслы, потому что они и так на поверхности. Их только надо увидеть. Сердцем.

Вот и я очередной раз обнаружил, что каждый раз перечитываю "Маленького принца" по-новому. И там, где раньше видел красивую романтику, вижу ужасающую тоску и одиночество автора. Диапазон восприятия этой с виду бесхитростной притчи поистине широк.

Вспомните СССР 1960-х -- последний всплеск советского энтузиазма, оттепель, молодость, Гагарин, коммунизм через 20 лет! Когда в 1959 году в журнале "Москва" впервые был опубликован "Маленький принц" в переводе Норы Галь, в стране начался настоящий бум. Экзюпери тут же стал такой же культовой фигурой, как и Хемингуэй. В то время на читателей производило впечатление именно сочетание в одном лице мужественного летчика (!), борца с фашизмом (!!) и трогательного романтика, написавшего прекрасную сказку. О таком восприятии Экзюпери свидетельствуют песни того времени, начиная от "А у мальчиков глаза Экзюпери и Гагарина улыбка" и заканчивая "Опустела без тебя земля...". Но проходит 30 лет, коммунизма нет как нет. И вот в песне Егора Летова перед нами предстает совершенно нетипичный Маленький принц в суицидально-отчаянном ореоле:

"Приплясывал с саблей, как Ленин в Октябре

Катался на лодочке, лазил по веревочке

Ругался как татарин, п......ся как Гагарин,

Гадал по трупам, ошибался, как Гитлер.

Маленький принц возвращался домой!".

Простые истины, как видите, не перестают волновать и поныне.

* * *

Но обо всём этом Антуан де Сент-Экзюпери тогда еще не знал. "Маленький принц" вышел в апреле 1943 года (сразу на английском и французском языках), но автор своей книги так и не увидел. Он добился-таки своего. Его взяли в эскадрилью, и в конце июля 1944 года он не вернулся из разведывательного полета. В исчезновении военного летчика в военное время не усмотрели никакой загадочности, так как прекрасно знали, КТО решает все загадки. Зато красивый миф вокруг Экзюпери был достроен.

"-- Напрасно ты идешь со мной. Тебе будет больно на меня смотреть. Тебе покажется, будто я умираю, но это неправда... Видишь ли... это очень далеко. Мое тело слишком тяжелое. Мне его не унести. ...Но это все равно, что сбросить старую оболочку. Тут нет ничего печального...".

(А. Сент-Экзюпери "Маленький принц")

Спустя много лет у берегов Марселя рыбак выловил металлический браслет, на котором были выгравированы имена Антуана и Консуэло. А в 2003 году со дна моря был поднят и сильно поврежденный самолет. Последующая экспертиза показала, что его серийный номер совпадает с номером самолета Р-38 Lightning ("Молния"), которым управлял Сент-Экзюпери... Тело писателя так и не нашли. Не такое уж оно было тяжелое...

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 -- То, что в современной школьной программе сказка Экзюпери изучается в 5-6 классах, я считаю грубейшей педагогической ошибкой.

2 -- "У нас был свой мир, со своими устоями, здесь по-особенному звучали шаги и во всем был свой особый смысл, в иных краях никому не доступный. Но вот становишься взрослым, живешь по иным законам -- и что остается от парка, полного теней детства -- колдовских, ледяных, обжигающих? Вот ты вернулся к невысокой ограде, сложенной из серого камня, и почти с отчаянием обходишь ее кругом: как странно, что они так малы и тесны -- владения, которым когда-то не было ни конца ни края... а как горько, что в этот бескрайний мир уже нет возврата, ведь возвратиться надо было бы не в парк, но в игру". (А. Сент-Экзюпери "Планета людей")

3 -- Но действия не ради самого действия, а действия наполненного смыслом. Экзюпери не переносил как показной скромности, так и картинного геройства и манерности. Вот что он писал о своем друге Гийоме:

"И таких людей ставят на одну доску с тореадорами или с игроками! Расхваливают их презрение к смерти. А мне плевать на презрение к смерти. Если корни его не в сознании ответственности, оно -- лишь свойство нищих духом, либо чересчур пылких юнцов. Мне вспоминается один молодой самоубийца. Уж не знаю, какая несчастная любовь толкнула его на это, но он старательно всадил себе пулю в сердце. Не знаю, какому литературному образцу он следовал, натягивая перед этим белые перчатки, но помню -- в этом жалком театральном жесте я почувствовал не благородство, а убожество. Итак, за приятными чертами лица, в голове, где должен бы обитать человеческий разум, ничего не было, ровно ничего. Только образ какой-то глупой девчонки, каких на свете великое множество".

4 -- Культуру не только в смысле искусства, а в смысле всего комплекса духовной жизни общества -- взаимоотношений, морали, религии, традиций и т.д.

5 -- "...Я потерял интерес к самому себе. Мои зубы, печень и прочее -- все это трухляво и само по себе не представляет никакой ценности. К тому времени, когда придет пора умирать, я хочу превратиться в нечто иное. Быть может, все это банально. Меня не уязвляет, что кому-нибудь это покажется банальным. Быть может, я обольщаюсь насчет своей книги; быть может, это будет всего лишь толстенный посредственный том, мне совершенно все равно -- ведь это лучшее из того, чем я могу стать". (А. Сент-Экзюпери, из письма г-же Н.)

6 -- Некоторые до сих пор усматривают в Лисе прообраз знакомой автора -- Ренэ де Соссин. Не знаю (да и не особенно хочу знать) насколько глубоки были их взаимоотношения, но, судя по письмам, Экзюпери выспринимал Ренэ, в первую очередь, как духовно близкого человека. И это совсем не противоречит словам Лиса-Лисы о дружбе.

7 -- На ум тотчас приходит "Чайка по имени Джонатан Ливингстон" Р. Баха и "Алхимик" П. Куэльо.

Комментарии: 2, последний от 20/04/2010. © Copyright Курий Сергей Иванович (kurys@rambler.ru) Размещен: 16/04/2007, изменен: 17/02/2009. 40k. Статистика. Статья: Критика		Ваша оценка:

Курий Сергей Иванович: другие произведения.

Зоркое сердце Экзюпери