Ближайшие дни после неожиданно плодотворного обмывания свежепроизведенного Петра были посвящены поискам неуловимого карбонария. Несмотря на многочисленные и разнообразные знакомства Бела первым на след Кромвеля напал Россов. Просидев всю ночь в архиве, Николай нашел несколько документов, недвусмысленно свидетельствующих об интересе военной контрразведки к означенному субъекту. Дело в том, что господин Кромвель, он же Кромов Аркадий Пантелеевич (из разночинцев), был человеком яркой судьбы и невнятных политических взглядов. Одно было ясно наверняка, Кромвель любил деньги и не любил существующую власть, на которую был жутко обижен. Корни этой обиды уходили в юные годы революционера и были, по слухам, связаны с романтической историей, что случилась между тогда еще молодым Аркадием и некоей барышней из хорошей семьи. Закончилось все весьма плачевно, барышню сослали в деревню, а Кромов был исключен из Университета, после чего с головой погрузился в революционное движение. Обладая врожденным умом, он быстро разобрался в том, что за красивыми идеями о свободе и воле всегда скрывается капитал. Наблюдая, как с помощью денег меняются политические взгляды, и творится история, Аркадий страстно поверил в силу "презренного металла". Вскоре Кромов сколотил чрезвычайно эффективную боевую группу из бывших уголовников, террористов и разочаровавшихся в армии (как правило, по причине карточных долгов и последующего похищения полковой кассы) молодых офицеров. Совершив несколько дерзких "эксов" и создав тем самым себе рекламу, Кромов стал предлагать свои услуги расплодившимся в последнее время революционным организациям. Ко времени описываемых событий за спиной боевиков было несколько подрывов, убийств видных политических деятелей империи и несчетное количество налетов на банки, и почтовые вагоны. Охранка безуспешно пыталась пресечь деятельность удачливого преступника, но пока безуспешно. Надо отдать должное, власть в своем отряде Кромвель имел абсолютную, подчинялись ему беспрекословно, неповиновения каралось немедленной смертью, зато оставшиеся в живых ни в чем не нуждались и чувствовали себя относительно безопасно. А все потому, что Кромов был природным гением конспирации. Казалось, он чувствовал опасность, как собака чует медведя. Благодаря этому дару своего лидера за пять лет преступной деятельности никто из подчиненных Аркадия Пантелеевича арестован не был. Контрразведку Кромвель заинтересовал в связи с активностью японской резидентуры по дестабилизации положения в стране. Речь шла о поставках оружия предназначенного для революционных организаций действующих на территории России. Николай обнаружил перехваченное русской разведкой письмо одного из лидеров партии эсеров, которое было адресованного агенту японской миссии в Стокгольме г-ну Акаси, назывались суммы выделенные японцами на закупку оружия, количество приобретенных ружей, а также кому они предназначались. Согласно этому документу на 23 00 фунтов стерлингов было закуплено 20 000 стволов, которые предназначались Грузинской и Финской революционным партиям, а также Польской социалистической партии. В одном из последних донесений Россов обнаружил информацию о том, что русской разведке стало известно о прошедшей в Женеве межпартийной конференции эсеров, где было принято решение об организации вооруженного восстания в Петербурге и Москве. В связи с этим было решено доставить в Россию большую партию оружия. Японцы, в лице все того же Акаси, не только предоставили необходимые средства, но и всячески торопили социалистов с осуществлением задуманного. Дабы не рисковать столь масштабными планами и капиталом социалисты решили поручить доставку груза до места назначения зарекомендовавшим себя профессионалам. Не удивительно, что в качестве таковых были приглашены боевики Кромвеля. С этого момента о действиях Кромова больше никакой информации не поступало. Известно было только, что задаток он взял, и как пишут в бульварных романах - растворился в ночи. Как не старался Николай найти хоть какие-то зацепки о его действиях или возможном местопребывании - все тщетно. Когда он рассказал о результате своих трудов Белу, тот задумался, выскочил за дверь, через час вернулся, велел его не ждать, и ушел на всю ночь. Утром довольный Санчо Панса разбудил Николая.
- Пляши Камаил, твой Кромвель у нас в руках. Николай сел в кровати и потянулся.
- Слушай Бел, давно хотел спросить, если я ангел, зачем мне есть и спать.
- Потому, Коля, что поверх ангельского естества у тебя одежка из мяса и костей. Ты, конечно, можешь манной небесной питаться и по ночам сонеты писать, но тогда тушка сомлеет и ты вместе с ней как не справившийся с возложенной на него миссией. Может ты меня все - таки послушаешь?
- Все! Все! Я само внимание. И так, он у нас в руках. Это как?
- Это так! Господа бунтовщики могут сколь угодно партии создавать и съезды созывать, но в этом городе ни одна вошь, извиняюсь, не прыгнет, без того, чтобы об этом не узнал и к этому руку не приложил его величество "Бес". И уж тем более, если речь идет о больших деньгах и куче ружей.
- А кто такой Бес.
- Это друг Камаил главный, столичный туз. Некоронованный король. Тот, кому московские "Иваны" мзду платят. Да что мзду, надо, они ему и сапоги чистить будут.
- Он что бандит? - Николай удивленно посмотрел на Бела.
- Это твой Кромвель бандит, а Бес, он сила, - обиделся за своего героя собеседник Россова, - он хозяин другой Москвы. Той Москвы, где он пальчиком пошевелит, и нет человечка.
- Это откуда у него такой авторитет, - Николай с подозрением посмотрел на Бела, который от этого взгляда не только не смутился, но напротив, радостно заулыбался, - да ты что издеваешься, - произнес Россов не веря своей догадке.
- Ну каков наглец, а? - с искренним восхищением проговорил Бел.
- Да уж, - Николай покачал головой, - и что он может нам помочь.
- Может, не может - это мы посмотрим. Мы с ним через час встречаемся в "Яре". Самое трудное было эту встречу организовать.
- Чего же трудного? - Николай ухмыльнулся, - вы же с ним одного поля ягоды.
- Мы то да. А вот ты совсем наоборот. Ты же вроде как таких как он истреблять создан. В том числе. Очень он с "Властью" встречаться был не расположен.
- И как ты его убедил
- Пообещал, что ты точно не по его душу явился, - мрачно изрек Бел
- По его что? Душу? - расхохотался Россов.
- Хватит к словам цепляться, - разозлился Бел, - я и так себя дерьмово чувствую. Словно своих предаю.
- Никого ты не предаешь, - Николай похлопал расстроенного демона по плечу. Ты ведь правду сказал. Нет мне до него никакого дела. Давай собираться.