Он проснулся! Напоенный плотью, он смог вырваться из плена стали, которая дала ему имя и жизнь. Стали, которая стала его тюрьмой на долгие два столетия. Он, которого на этой земле звали Такэмикадзути но о ками, рожденный из крови огнеголового Кагуцути пролитой на священные скалы повелителем Изданаки. Он, душа и сила меча, источник великой доблести и незнающей пощады ярости, победитель О-кунинуси вновь стал частью воина. Но в этот раз не ему принадлежало право указать на избранного. Жалкие черви из мяса и слизи, которым в свое время удалось лишить его свободы, сняли печать с его темницы, но вместо того, чтобы дать ему еще пищи, они попытались сохранить власть над ним и их надежды были связаны с тлеющей искрой создателя, что еще теплилась в этом теле. Но они недооценили повелителя стали. Огонь этой искры еще не угас, но в ней не осталось воли к жизни. И тогда он обратился к угасающему сознанию человека, которому выпала честь стать его сосудом. Он напомнил ему о убийствах и мести, он показал ему величие битвы и воззвал к его гордости. Он вновь погрузил его в пучину унижений, через которые он прошел. Он соблазнил его возмездием и разжег его угасающую жизнь. Он спрятался за его гневом, как за ширмой. Стал топливом для огня, бушующего на месте чуть тлеющего костра. И когда пришло время - он восстал.
"Мы ошибались", - подумал Сейдзо, когда русский встал с ложа, где еще минуту назад собирался испустить дух и посмотрел на него. Его глаза были подобны двум красным рубинам, а волосы, словно черное пламя, метались вокруг белого, как мел, лица. На одной руке у него висел настоятель, которого он проткнул голой рукой насквозь и с его торчащих из спины старика пальцев, на отбеленные сосновые доски пола толи стекала, толи падала бурая масса. Пальцы второй руки сжимали то, что осталось от лица ближайшего к нему медиума. В следующую секунду он оказался рядом с Накамурой и он уже не смог увидеть как тот, с кем они связывали великие надежды Тенчу разрывал тела ее верных сторонников пока крик последнего из них не оборвался, а на смену ему пришел вибрирующий и густой рык победителя. Сейдзо не смог увидеть, как тот, кого звали Николай Россов, шел среди неузнаваемых останков, с ног до головы покрытый кровью, а на губах его словно червь-эпилептик дергалась истеричная улыбка. Он не увидел, как открылись двери особняка, и проходивший мимо полицейский закричал от ужаса, увидев покрытого кровью человека, на руках которого, словно перчатки, были одеты человеческие головы и умер, не успев дотянуться до оружия и спасти женщину, на которую Такэмикадзути наткнулся на пути к императорскому дворцу. Он ничего этого не видел, потому, что в этот момент Сейдзо Накамура был занят куда более важными делами, нежели порожденное одиночеством безумие старого демона - он умирал.