Аккуратно проводя зажженной свечкой по растрепавшемуся краю шва, Ксюша подумала: "С одной стороны, конечно, печально, что вся одежда нынче из синтетики, а с другой - удобно. Натуральную ткань пришлось бы подшивать, а тут подпалила немного - и готово". Задумавшись о плюсах и минусах изделий из синтетики, она не успела вовремя убрать палец от шва и подожгла его пламенем свечки. Ойкнув от боли, она уже хотела машинально сунуть палец в рот, но замерла, увидев такое, от чего глаза у нее полезли на лоб. Вместо красного ожога, который должен был бы появиться на коже, палец просто слегка оплавился - как свечка. Или как всё те же синтетические нитки на юбке, которую Ксюша продолжала сжимать в руке.
В шоке, не веря своим глазам, она снова поднесла огонек свечи к пальцу. Сжав зубы от боли, она тем не менее упрямо держала огонь, наблюдая, как палец продолжает плавиться. Если бы не было так больно, она бы решила, что спит. Ощущение, будто оказалась в фантастическом фильме. И только несколько секунд спустя она опомнилась и задула свечку, пока окончательно не испортила палец.
Он так и остался оплавленным на конце, слегка почерневшим, а кончик ногтя слился с плотью. Ксюша осторожно потрогала его: он затвердел и издавал запах палёной синтетики.
"Это что же получается, я тоже синтетическая?" - подумала Ксюша с тем отстраненным спокойствием, которое является предвестником истерики.
Бросив на кровать недоделанную юбку, Ксюша встала перед большим зеркалом в двери одежного шкафа и принялась придирчиво рассматривать себя.
Ничего примечательного. Самая обычная девочка-подросток, каких сотни. Невысокая, слегка полноватая, каштановые волосы до плеч и карие глаза. В меру симпатичная. Разве такими бывают роботы? Ведь если кто-то решил создать искусственного человека, он сделал бы его совершенством во всех отношениях. Ведь так?
Ксюша подавила желание поджечь себе еще что-нибудь - просто чтобы убедиться - и подумала, что лучше расспросить маму.
"Может, я просто сошла с ума? - подумала она, поглядывая на оплавленный палец. - Хотя хрен редьки не слаще". И немного истерично хихикнула. Всё оставшееся до возвращения мамы с работы время она провела, то нарезая круги по комнате с чувством, что вот-вот взорвется от комка эмоций, которым и название-то подобрать не могла бы, то в полной прострации сидя за столом и таращась на палец.
Когда хлопнула входная дверь, возвещая о мамином приходе, Ксюша метнулась ей навстречу и принялась помогать ей разбирать сумки - чтобы собраться с мыслями и храбростью. А потом начала как можно более беспечным тоном, хотя так и не смогла полностью подавить дрожь в голосе:
- Мам, я тут юбку поджигала...
- Угу, - рассеянно ответила мама, что-то ища в сумке.
Наверное, не стоило начинать разговор так сразу, подумала Ксюша: после работы мама всегда приходила уставшая и плохо воспринимала ее слова. Но начав, она уже не могла остановиться. Так что продолжила:
- Ну, и нечаянно подожгла палец. В общем... Вот, - резко заключила она, сунув оплавившийся палец маме перед глаза.
Та резко выпрямилась - вся усталая рассеянность тут же слетела с нее, сменившись паникой.
- Ксюша... - сдавленно начала она, медленно переведя на дочь испуганный взгляд, но замолчала, не закончив.
- Мам, скажи, как это может быть? Я... робот? - еще более дрожащим голосом спросила Ксюша, чувствуя, что вот-вот расплачется.
Мама сглотнула и помотала головой:
- Ты человек, милая. Просто... синтетический.
Ксюша в шоке распахнула глаза, забыв про слезы.
- Как это?
Мама обреченно вздохнула, а потом мотнула головой в сторону ее комнаты:
- Пойдем поговорим.
Ксюша кивнула и послушно вошла в комнату, где села на кровать, на которой по-прежнему лежала злополучная юбка. Нервно покосившись на нее, мама устроилась в кресле за столом. Прикусив губу, она несколько мгновений смотрела в сад за окном, а потом заговорила. Всё время ее рассказа Ксюша сидела напряженно, как струна, сцепив руки на коленях и боясь пошевелиться.
- Понимаешь, милая, у нас с Игорем не могло быть детей, и мы даже собирались усыновить сироту из детского дома, когда он узнал об одной сверхсекретной разработке в своем институте.
Ксюша замерла еще больше, если только такое возможно. Она знала, что папа работает ведущим инженером в научно-исследовательском институте биотехнологии. Но ей и в голову не могло прийти, что эта работа связана непосредственно с ней.
- В общем, они открыли способ создавать искусственного человека, - тем временем продолжала мама. - Нет, не как робота. Такой человек растет и развивается, как самый обычный - из плоти и крови.
"Вот оно!" - подумала Ксюша. А она-то ломала голову, как же она могла расти, если и правда робот.
- Единственное, что отличает таких людей: любые повреждения у них очень быстро заживают, и они никогда не болеют.
Тут Ксюша внезапно поняла: а ведь действительно - она не помнила, чтобы когда-либо подхватила хотя бы обычную простуду. Все ее одноклассники периодически болели, и только она отличалась феноменальным здоровьем. Порой она даже завидовала подругам - ведь, заболев, они могли отдохнуть от школы. Почему ее раньше никогда это не озадачивало? Почему свое неестественное здоровье она воспринимала как должное?
От всего этого кружилась голова и плыло перед глазами. Ощущение, будто она оказалась в фантастическом фильме, усилилось.
- Ксюша? - встревоженно позвала ее мама, отрывая от размышлений. - Милая, это совершенно ничего не значит. Ты наша дочь, и мы тебя очень любим. Мы не хотели тебе рассказывать, чтобы не пугать и не травмировать, но даже не подозревали, что твое тело так реагирует на огонь. Ксюша? Ты как?
Она вымученно улыбнулась, пытаясь успокоить маму, но, кажется, добилась противоположного.
- Не знаю... Перевариваю пока... Нормально, наверное.
Мама кивнула с понимающим видом и пересела на кровать, крепко обняв ее. Мама всегда прекрасно ее понимала и всегда чувствовала, когда надо поговорить, а когда просто обнять и погладить по голове. Ксюша сдавленно всхлипнула, обняла ее в ответ, уткнувшись лицом в плечо, и заревела, выплескивая в слезах все накопившиеся эмоции.
Выплакавшись, Ксюша вздохнула, чувствуя, как отступает дикое напряжение. Не в последнюю очередь благодаря нежным маминым рукам, поглаживавшим ее по спине. Ну и пусть она появилась на свет странным путем. Пусть она... синтетическая? Зато родители любят ее по-настоящему. А ведь не все ее одноклассники могли этим похвастаться. У Светки постоянно пил отец, и бывало, она боялась возвращаться домой. А Славика родители просто не замечали, откупаясь дорогими подарками. Так что грешно с ее стороны жаловаться на судьбу.
И тут Ксюше пришел в голову вопрос:
- Мам, а много таких... таких, как я? - поинтересовалась она, отстранившись.
Заметив, что ее настроение значительно улучшилось, мама облегченно улыбнулась и покачала головой:
- Ты одна такая. Или почти одна. Это секретная разработка, и вне института о ней никто не знает. Да и в самом институте знают немногие.
- Почему? - удивилась Ксюша. - Ведь это же невероятное открытие!
- Об этом лучше с папой поговори.
Ксюша кивнула и улыбнулась. Обязательно.
- Ты уроки-то сделала? - спросила мама, вставая.
- Ну, ма-а-ам! - возмутилась Ксюша.
В этом году они договорились, что уроки - исключительно ее ответственность. Она уже достаточно большая.
- Что? Я просто спросила, - мама сделала большие глаза. - Ладно-ладно, не сердись - я верю, что ты у меня взрослая и ответственная.
Ксюша лучезарно улыбнулась и окликнула ее:
- Мам? - и когда мама повернулась от двери, очень серьезно произнесла: - Я люблю тебя.
- И я тебя, доча.
Кажется, в маминых глазах блеснули слезы. Но Ксюша знала, это не потому что она расстроена, а потому что тронута.
Оставшись одна, Ксюша счастливо вздохнула. Недавняя буря эмоций улеглась, и теперь она испытывала умиротворение.
А вечером папа рассказал ей, что невероятное открытие не стали распространять из страха, что его используют во зло.
- Только представь, - сказал он, - какое искушение создавать солдат, которые не болеют, быстро регенерируют и в целом выносливее других людей. К тому же их можно создавать сразу взрослыми, а не начинать с младенчества, как было с тобой.
Ксюша представила, и ее передернуло от ужаса и отвращения.
- Я понимаю, - серьезно ответила она.
Казалось бы, можно было поставить точку в истории, забыть о ней и продолжать жить дальше. Но на следующее утро по дороге в школу Ксюшу охватило странное чувство. Глядя на проходивших мимо, спешивших по своим делам людей, она вдруг подумала: "А что, если родители ошибаются? Если институт выпускал и других таких людей - в тайне?" Не могло ли быть, что ее родители тоже синтетические, только не знают об этом? И именно поэтому у них не было детей. Мысль была логичная, но тревожная и неуютная. Ксюша сама не понимала почему. Ведь, по идее, мысль о том, что она не одна такая, должна утешать. Но нет.
Ксюша украдкой разглядывала окружающих, пока ей не начало казаться, будто все вокруг синтетические. Она потрясла головой и твердо сказала себе: "Хватит! Так я скоро с ума сойду".
Уроки и общение с подругами заставили ее временно забыть об этом. И всё же до конца мысли не исчезли - лишь затаились.
- Пойдем сегодня в кино? - спросила лучшая подруга Юля, когда прозвенел звонок с последнего урока, коим в тот день была математика. - Будет "Матрица".
В любое другое время Ксюша согласилась бы, но сейчас в ее жизни и так внезапно стало слишком много фантастики. Так что она покачала головой:
- Извини, не охота.
- А если я скажу, что с нами пойдет Федька? - хитро прищурилась Юля.
Ксюша чуть не передумала. Федя Большаков - озорной мальчик с очаровательной улыбкой и красивейшими темными глазами - перешел в их школу только в этом году, и она немедленно влюбилась в него по уши. Мысль о походе в кино в его обществе была соблазнительной. Очень-очень соблазнительной. И всё же Ксюша со вздохом отказалась:
- Не в этот раз.
- Да что с тобой такое? - уже встревоженно спросила Юля. - Весь день сама не своя. Ты не заболела?
Ксюша нервно фыркнула и чуть не ответила: "Я не могу заболеть", - но вовремя прикусила язык.
- Всё в порядке, - ответила она. - Просто устала немного. К тому же сегодня я обещала помочь маме.
Юля отстала, хотя, кажется, не особенно ей поверила.
На улице пригревало яркое апрельское солнце, весело блестела свежая зелень и щебетали птицы. Ксюша улыбнулась, запрокинув голову к безоблачному голубому небу. Разве можно в такую погоду забивать голову какими-то проблемами?
А потом ее взгляд упал на небольшую церковь, куда они с родителями ходили время от времени. Их семья не была по-настоящему воцерковленной, как выражался батюшка, но вера жила в сердце Ксюши, и бывать в церкви ей нравилось. Однако сейчас она вдруг поняла, что так беспокоило ее в мысли о множестве синтетических людей вокруг. Ее поразила мысль: а есть ли у таких, как она, душа? Может, нет для нее никакого посмертия, и она полностью исчезнет, когда умрет тело? Или... ее тело вовсе не умрет? Да нет - даже синтетика не вечна. Может, она проживет дольше других - может, даже гораздо дольше, - но когда-нибудь все-таки умрет. И что тогда?
Ксюша почувствовала, как ее пробирает озноб, и солнце уже не казалось таким уж теплым. Может ли она вообще считать себя Божьим созданием? Ведь, по сути, ее создали люди. Ей стало жутко.
Постояв в нерешительности, Ксюша тряхнула головой и направилась к церкви. На ее удачу, отец Андрей как раз в этот момент вышел из храма во двор.
- Батюшка, можно с вами поговорить? - робко спросила Ксюша, подбежав к нему.
Она неловко чувствовала себя, обращаясь за советом к почти незнакомому человеку, но к кому еще обратиться с таким вопросом, как не к священнику?
Отец Андрей внимательно посмотрел на нее и, будто что-то прочитав в лице, серьезно кивнул:
- Пойдем.
Проведя ее в священнический домик, отец Андрей предложил ей садиться и сам сел напротив. Ксюша смущенно осмотрелась. Комната была небольшая, с минимумом мебели, но теплая и уютная. На окнах слегка колыхались белые в цветочек тюлевые занавески.
- Я внимательно тебя слушаю, - доброжелательно улыбнулся отец Андрей, и в уголках его голубых глаз появились морщинки. - Кстати, напомни, как тебя зовут?
- Ксения, - автоматически назвала Ксюша полное имя - как на исповеди.
- Что ж, раба Божия Ксения, что у тебя случилось?
Он, наверное, пытался подбодрить ее, но от такого обращения Ксюша чуть не разрыдалась.
- В том-то и дело, батюшка, - почти шепотом произнесла она дрожащим голосом. - Я не уверена, что я раба Божия.
Отец Андрей недоуменно нахмурился:
- Что ты имеешь в виду?
И Ксюша выложила всё, что узнала про себя (продемонстрировав, как доказательство, оплавленный палец), и сомнения насчет своей души.
- Признаюсь, мне сложно поверить, - произнес отец Андрей, когда она замолчала, - но по глазам вижу, что это не глупая шутка. Да и палец этот...
Он немного поразмышлял, и Ксюша ждала приговора, почти не дыша. Ей было так страшно, как, наверное, еще ни разу в жизни.
- Что касается твоего вопроса... Я всего лишь человек и не могу отвечать за Бога, но думаю, что без Его воли столь поразительное создание не смогло бы появиться на свет.
- И даже если не было у тебя души в самом начале, Господь наверняка вложил ее в тебя в момент Крещения. Тебя ведь крестили, правильно?
Ксюша активно закивала. Словно разжались стальные тиски, сдавливавшие ее сердце, и она смогла снова дышать полной грудью. Все-таки она человек, а не непонятное существо.
- Спасибо, батюшка! - искренне воскликнула она.
- Обращайся, - снова улыбнулся он своей теплой улыбкой.
Домой Ксюша прилетела как на крыльях. И солнце ей казалось ярче, и зелень нежнее, и небо голубее. Ее охватила такая эйфория, что она с трудом заставила себя заняться домашним заданием.
Вечером за ужином, который их семья всегда проводила вместе, обсуждая прошедший день, она решила прояснить у родителей последний вопрос.
- А когда меня крестили?
- Дней через пять после того, как принесли из института, - ответила мама и посмотрела на папу, ища подтверждения.
- Да, где-то так, - согласился он. - А что?
Но Ксюша не ответила, продолжив допрос:
- А я... Как бы это сказать... Сильно разная была до и после Крещения?
Родители озадаченно переглянулись.
- Знаешь, - удивленным тоном медленно произнесла мама, - я не задумывалась об этом, но сейчас, когда ты спросила... Да, разница была. До того - ты двигалась, пищала и сосала молоко из бутылочки, как все младенцы, но всё равно больше походила на механическую куклу - необычайно искусно сделанную, но куклу. Я забыла об этом, но тогда меня это немного пугало. А когда тебя крестили, ты стала... живой, наверное - по-другому не скажешь.
- У меня появилась душа, - с невероятным облегчением тихо произнесла Ксюша, чувствуя, как испаряются последние сомнения.
Родители снова переглянулись, на этот раз с таким видом, словно на них снизошло внезапное озарение.
- Вполне может быть, - произнес папа.
- А я, так, в этом абсолютно уверена, - заявила Ксюша, широко улыбнувшись. - И знаете что? Вы у меня самые лучшие!
Родители нежно улыбнулись ей в ответ:
- Ты у нас тоже.