Курносова Александра Васильевна : другие произведения.

Знаю я, есть края... глава 7. начало

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ОГРОМНОЕ СПАСИБО тем, кто плевался, но продолжал терзать зрение, читая сие. ОГРОМНОЕ СПАСИБО тем, кого нелегкая вывела на эту страницу. ОГРОМНОЕ СПАСИБО дельфинам. почему дельфинам? я отвечу. эти животные обладают разумом, и их молчание я могу понять. но почему молчите ВЫ? я точно не знаю, сколько вы потратите времени на изучение сего опуса. Но что-то мне подсказывает, что, если вы сразу же не закроете эту страницу, то на чтение потратите гораздо больше времени, чем на написание комментария. даже если не продвинитесь дальше первой строчки. сейчас я обращаюсь к ТОЙ ДВАДЦАТКЕ ЧИТАТЕЛЕЙ, ЧТО (я надеюсь) ПРОДОЛЖАЕТ ТРАТИТЬ СВОЕ ВРЕМЯ на мой труд. мне НЕ ПЛЕВАТЬ на ваше мнение. ВЫ можете хвалить меня. ВЫ можете меня освистывать. ЕДИНСТВЕННОЕ, о чем я ВАС прошу - ДЕЛАЙТЕ ЭТО ГРОМКО!. если ВАМ это не нравится - Я буду писать ВАМ НАЗЛО. если ВАМ это по душе - Я буду писать ради ВАС. если ВАМ это безразлично - Я буду продолжать ради себя. И НЕ ДУМАЙТЕ, ЧТО ВСЕ ПОСЛЕДУЮЩЕЕ - ПОПЫТКА УДИВИТЬ вас. ЭТО - что-то вроде самопознания.
  Множественные ушибы и легкое сотрясение мозга.
  Малоприятные ощущения, скажу я вам.
  Едва очнулся, сразу же дал себе зарок - больше ни грамма алкоголя.
  Зарок - очень серьезная вещь. Это твердое решение, выбрав которое, будешь придерживаться нового правила всю оставшуюся жизнь.
  По крайней мере, так думаешь в тот момент, когда сам себя урезаешь в желаниях.
  Будь у меня зависимость от наркотиков, я бы твердо распрощался с ними. А так - только сигареты и бухло.
  Но на никотин вряд ли спишешь мои приключения.
  Оставалась только выпивка.
  Вряд ли во всем была виновата именно она, поскольку была еще дрянь из шприца Веры Леонидовны - непревзойденного туроператора по части путешествий из стоматологических кресел.
  Однако, в тот момент, когда я, наконец, открыл глаза, вспомнив последние события и соотнеся их с окружающей обстановкой, на алкоголь было наложены строгие санкции.
  Я лежал в белых одеждах на узкой металлической койке, а выкрашенные в бежевый цвет стены полностью передавали настроение этого места. Осторожно ощупав макушку, обнаружил на ней повязку. Пару бинтовых тесемок немного туго завязали под подбородком.
  Кое-как повернув больную голову, посмотрел в окно: неизвестно сколько раз перекрашенная двойная деревянная рама с местами отскочившей краской, одно стекло треснуло посередине. В палате довольно тепло, но из-за наледи на внешнем окне ничерта не видно. Только тусклый, едва пробивающийся свет подсказывает, что уже вечереет.
  Зима - это хорошо. Это очень хорошо.
  Мне вспомнились американские фильмы, согласно которым меня должны были окружать всевозможные аппараты, груды медикаментов и толпа медперсонала. Ничего этого не было - стало быть, не так уж все плохо. А капельница с полупустой склянкой - это ерунда.
  Слева, на прикроватной тумбочке, стоял графин с водой и граненый стакан. Справа, чуть выше ватного матраца, на стене было несколько выключателей. Над каждым был приклеен кусочек лейкопластыря с соответствующей надписью от руки, но печатными буквами.
  Выбор был невелик.
  Стоило нажать тот, что обещал вызвать медсестру, как через пару секунд дверь открылась, пропуская молоденькую девушку.
  Я ожидал чего-то вроде расспросов или предложения угоститься россыпью препаратов. Вызова врача, в конце концов.
  Если верить бейджику, закрепленному на ее халате, девушку звали Настя. Я приметил это первым делом. Сразу же после визуальной оценки ее груди.
  Настя аккуратно присела на край койки, проверила ритм пульса на моем запястье, просветила мои глаза фонариком и потребовала коснуться указательным пальцем носа.
  - Бип, - я слегка надавил ей на кончик сопелки.
  Сам поражаюсь от того, каким бываю идиотом.
  Она слегка отшатнулась, попутно отмахнувшись от моей грабли.
  - Извините, - хрипло прошептал я, надеясь, что не покраснел.
  - Ничего страшного.
  Девушка встала, налила мне воды из графина и протянула стакан.
  - Выпейте.
  Я послушно взял стакан, отметив, что вода была теплой, а пальцы медсестры - холодными. Подумал, что мне полагаются какие-нибудь таблетки, но подобного предложения не поступило.
  - Знаете, я в последнее время стараюсь не пить из незнакомых рук.
  - Это простая вода. К тому же в больнице вам никто не навредит.
  - Когда я в последний раз доверился врачу, мне это вышло боком, - рассказывать о старушке в стоматологическом кабинете я не собирался.
  - Я медсестра. Дежурный врач подойдет чуть позже, - девушка улыбнулась на прощанье и ушла.
  Сразу после ее ухода, дверь вновь открылась, и в комнату вошел мужчина. Не иначе, как дожидался в коридоре.
  В руке у него был простенький стул, прямо как в моей школе, а под мышкой он держал кожаную папку на молнии.
  Мужчина терпеливо дождался, пока я допью до дна, и даже помог поставить стакан. После этого присел на принесенный стул в метре от меня и расстегнул папку.
  Я отметил его усталое лицо и пробивающиеся на висках седые волосы. На плечах у него висел небрежно накинутый халат, но засунуть руки в рукава, мужчина поленился. Бейджика я не заметил, да и сразу отчего-то понял, что мой гость клятву давал не Гиппократу.
  - Александр Соколов?
  Я тихо подтвердил. Кивать в ближайшее время не стоило.
  - Я капитан Степанцов, - представился мужчина, но предъявлять удостоверение не стал, как и уточнять место своей службы. На Капитана Америку он не тянул, да и на полицейского тоже. Хотя откуда мне знать?
  - Пару дней назад вас обнаружили в Сосновке на обочине дороги в бессознательном состоянии. Врачи констатировали сотрясение мозга и множественные гематомы. Вы что-нибудь помните?
  - Если вы о том, как я оказался в Сосновке, то нет, - признался я. Не рассказывать же ему о моих психоделических прогулках.
  - А что последнее вы помните?
  Степанцов записывать мои показания не собирался - то ли память хорошая, то ли - вероятнее всего - у него в кармане лежал включенный диктофон.
  - Помню, как зашел в кафе выпить пива.
  Рассказывать дальше не стал - после пивнухи началась странная хрень.
  - Согласно показаниям продавщицы, работавшей в тот день, вы вышли из заведения в компании двух мужчин, - капитан не стал заглядывать в папку, чтобы уточнить какие-то детали. - Вместе с ними вы сели в автомобиль, который спустя несколько минут попал в аварию. Вы это помните?
  - Да, было дело. Помню удар - и все.
  - Вы знаете, кому принадлежит автомобиль, на котором вас увезли?
  Отрицать было глупо.
  - Да.
  - Тогда расскажите, что вы делали в машине.
  - Сидел.
  А у капитана была хорошая выдержка - если он и хотел меня ударить, то никоем образом не выразил этого. Даже, что очень хорошо, кулаком. Не бьет лежачих и больных или не хочет выбить из моей головы остатки воспоминаний?
  - Двое убитых, еще трое получили травмы различной степени тяжести. По факту произошедшего возбуждено уголовное дело.
  - Если вы меня в хитмены собираетесь записать, то зря - не убивал я никого. А если хотите напугать, то мне все по барабану - я на препаратах, - мой палец указал на капельницу, хотя понятия не имел, что мне пускают по вене. Вряд ли успокоительное - при моем недуге оно ни к чему.
  - Владелец автомобиля подозревается в государственной измене. Согласитесь, дело нешуточное.
  - I'm not an American spy, - если бы не иголка в локте, я бы еще руки поднял, но и так вышло неплохо. - Я прекрасно знаю все недостатки нашей системы образования, но вряд ли за бугром это кого-нибудь заинтересует.
  Степанцов проглотил и это. Должно быть, на идиотов он насмотрелся вдоволь.
  - Следствие считает, что покушение на пострадавшего было совершено кем-то из его конкурентов...
  - Конкурентов на ниве розничной продажи государственных секретов? - я не смог удержаться, чтобы не улыбнуться, хотя боль в щеке дала о себе знать.
  - Можно сказать и так, - капитан почесал подбородок. - Согласно показаниям очевидцев, нападавшие вытащили вас из машины и увезли в неизвестном направлении. Они даже не стали добивать уцелевших, хотя у них были на это время и возможность.
  - К чему вы клоните?
  - Им были нужны именно вы. Согласитесь, странно, что простым студентом заинтересовался человек высокого положения и его недоброжелатели.
  - Верите или нет, но я ничего не понимаю. Это вам даже полиграф подтвердит.
  - Я вам верю. Поэтому мы и разговариваем в палате, а не в камере.
  Был, конечно, соблазн все рассказать, а не строить из себя Мату Хари (тем более, что она плохо кончила), но что я мог поведать этому гэбэшнику? Что болтался, как говно в проруби, от одной шайки ненормальных к другой, а в конечном итоге оказался черт знает где?
  И будет просто превосходно, если мне просто не поверят или спишут все на сотрясение мозга. Гораздо хуже, если выпишут путевку на неопределенный срок в санаторий с персоналом, щедрым на тумаки, и абонементом на галоперидол.
  - Тогда чего вы хотите?
  - Что от вас хотели?
  Капитан чуть подался вперед и посмотрел мне в глаза.
  Вот мы, наконец, и дошли до сути. Теперь лучше не дерзить.
  - Я не знаю. Меня усадили в машину, но ничего сказать не успели.
  - Вы знаете, кто вас похитил из машины?
  - Понятия не имею.
  - Лица запомнили? Особые приметы? Хоть что-то?
  - Они вроде бы в масках были... Знаете, мне тогда не до того было.
  - Авария произошла днем двадцать первого декабря, вас нашли вечером двадцать четвертого. Где вы находились все это время?
  Первое, что захотелось ответить: "В Диснейленде".
  - Я не помню. Может, был бессознания.
  Капитан коротко кивнул. Я успел заметить, как он на мгновение поджал губы.
  - Если что-нибудь вспомните или понадобится помощь - звоните, - Степанцов извлек из внутреннего кармана пиджака визитку и положил ее на тумбочку.
  - И с сессией поможете? - расслабился я.
  - Вы же сказали, что знаете, как работает наша система образования, так что сами разберетесь.
  И тут я проникся к мужику симпатией. Скосил взгляд на визитку. Желтый прямоугольник с черными квадратиками шахматной доски. Степанцов Михаил Иванович, ниже два номера мобильного телефона.
  - Такси на Дубровку заказывать надо?
  - Нет. По возможности, сразу говорите по существу. И не забывайте - теперь мы всегда будем скрытно наблюдать за вами, так что не делайте глупостей.
  Я клятвенно поднял руку:
  - Отныне никакой мастурбации.
  Степанцов, или кем он был на самом деле, застегнул молнию на папке, которая так и не понадобилась, встал и направился на выход, оставив принесенный стул на месте.
  - Всего доброго, - сказал я ему вслед.
  Капитан остановился, обернулся и с улыбкой спросил:
  - Знаете, что нашли у вас в карманах?
  - Это не мое, мне друг дал, - скороговоркой протараторил я, судорожно вспоминая, что же такого неприятного могли у меня найти.
  Михаил Иванович возвратился и положил (хоть и нельзя так говорить) на тумбочку рядом со своей визиткой зеленый, чуть помятый, дубовый листочек.
  - Никому не говорите о том, что произошло. В это время года в наших краях подобные вещи, - он указал на лист, - большая редкость.
  Я окликнул капитана, когда тот уже стоял в дверях:
  - А можно один вопрос?
  Степанцов обернулся.
  - А КГБ и вправду распустили?
  - Распускают слухи и руки, - не задумываясь, ответил капитан.
  - Так да или нет? - крикнул я.
  Но Михаил Иванович уже ушел.
  
  Доктор поделился со мной, что сотрясение головного мозга по частоте встречаемости занимает первое место в структуре черепно-мозгового травматизма. Причинами являются как дорожно-транспортные происшествия, так и бытовые, производственные и спортивные травмы; значительную роль играют и криминальные обстоятельства.
  Габаритами врач напоминал скорее ОМОНовца, нежели эскулапа. К тому же плоское лицо с расплющенным носом наводило на мысль, что доктор встречался с сотрясениями мозга не только по роду профессиональной деятельности. Так что я сразу понял - в этой области мужик большой специалист.
  Обследование не выявило никаких серьезных травм и нарушений. Травматолог поздравил меня с обладанием крепких костей черепа, а невролог порекомендовал пропить курс мегакрутых пилюль, которые разве что суперсилой не наделяют. У него как раз оставалась еще пара пузырьков (кстати, единственные во всей области), которые он попытался загнать мне по приемлемой - по его мнению, естественно - цене.
  Я, разумеется, со всей присущей мне деликатностью отказался. В ответ мне посулили неприятности. К счастью, доктор не грозил мне физической расправой, но намекнул, что без чудо-таблеток мне если и не хана, то жизнь медом точно не покажется.
  Тогда я намекнул, что, не смотря на то, что к моей палате приставлена охрана, я не мажор, а простой студент. Врач тут же сделал правильные выводы насчет моей платежеспособности и прописал анальгин вкупе с валерианой.
  - Это все? - спросил я, расшифровывая арабскую вязь на клочке бумаги, заменяющем бланк рецепта.
  - Желателен постельный режим хотя бы еще пять-шесть дней, и, если состояние ухудшится, немедленно обращайтесь к специалисту.
  Доктор выглядел доброжелательно, но сдается мне, будь на моем счету в банке хоть какая-нибудь сумма, он бы пальцы скрестил, чтобы у меня начались головокружения и рвота.
  - Спасибо, до свиданья, - без всякого желания новых встреч, я поднялся из-за стола.
  - И еще. Я понимаю, Новый год, но вам лучше воздержаться от алкогольных напитков.
  "Харе бухать" - мысленно перевел я. О собственном зароке по этому поводу я уже подзабыл, и если после выписки первым делом не отправлюсь в пивнуху, то уж вечером точно прикончу бутылочку-другую. Чисто в терапевтических целях, хотя специалист и не рекомендовал этого делать.
  - Спасибо, я учту.
  - Счастливого Нового года, - улыбнулся мне врач на прощанье.
  Я так и не понял: он это всерьез или издевается?
  - И вам того же.
  За дверью, напротив кабинета, устроившись на больничную скамеечку, сидел тихий и неприметный Паша.
  Все, что я знал об этом парне - капитаном он не был, поскольку выполнял приказы Степанцова, который, по его признанию, являлся - возможно, даже счастливым - обладателем четырех маленьких звездочек. И я сейчас не про коньяк.
  Лицо у Паши было таким же пресным, как вода в Байкале, и напоминало плоскогрудую девушку - зацепиться было не за что. Вероятно, когда природа раздавала выразительные черты, он проспал свою очередь.
  И пусть со мной оперативник - или кем он был? - был неразговорчив, зато всегда был при сигаретах и делился ими довольно охотно.
  Михаил Иванович приставил парня обеспечивать мою безопасность без моего ведома, но делать из этого великий секрет не стал. В конце концов, я и так был предупрежден о круглосуточном надзоре. И если у дверей Паша находился в одиночку, то сколько его коллег окружали меня на самом деле, я понятия не имел.
  Даже мне было понятно: если уж так сложилось, что в прошлый раз у похитившей меня братии ничего не получилось, то может случиться рецидив. Это только в парашютном спорте следует остановиться, если не получилось с первой попытки.
  Я так понимал, что приставленный телохранитель перво-наперво исполнял роль огородного пугало. Чтобы элементы различной степени криминальности не сунулись в больничку, что могло нарушить прописанный ее обитателям покой.
  Нет, ловить на живца они будут на свежем воздухе. Но лично мне было плевать. Вряд ли люди, заинтересовавшиеся моей персоной, в жизни были так же глупы, как в анекдотах. Так что не с моим умом пытаться предугадать их поступки.
  Единственное, что меня интересовало, и в чем я был уверен - убивать меня никто не собирается.
  Ну, это я тогда так думал.
  Единственным аргументом, позволяющим верить в собственную жизнеспособность, был тот простой и незамысловатый факт, что если кто-то и заинтересован в моей смерти, то времени и возможности на мою ликвидацию у него было предостаточно. А я до сих пор оставался жив и почти здоров.
  И даже вмешательство спецслужбы мало что меняло. Избавляться от меня, как от ненужного свидетеля не имело смысла - я ничего не знал, а понимал в происходящем еще меньше.
  Но не думайте, что от этого я стал беззаботным раздолбаем. Вовсе нет.
  Я точно знаю, что на службе нашего государства находится немало хороших людей, добросовестно и качественно исполняющих свои обязанности. Но ведь от ошибки и неудачи никто не застрахован.
  Степанцов мне может наобещать с три короба (но это вряд ли) и даже приложить недюжинные усилия, чтобы сдержать слово. Но у меня не было твердой уверенности в том, что вновь не окажусь в гостях у двойника Стива Карелла, а дряхлая бабулька-специалист не пустит мне по вене путевку в дальние страны.
  Да и страны эти... слишком уж реальны, чтобы быть бредом.
  Капитан явно знает побольше моего, но распространять на сей счет не будет. Спрашивать у гугла было глупо - он выдаст мне гору интересной, но абсолютно бесполезной информации. Да и что вбивать в поисковую строку я не представлял.
  Приходилось оперировать собственными соображениями.
  Оставив в стороне все фантастические и абсурдные версии, я сделал для себя единственный вывод. Где бы я ни оказался в прошлый раз, место это было не очень-то гостеприимным, и не обязательно, что в следующий раз все пойдет по другому сценарию.
  И если уж так случилось, что я мало чем могу повлиять на сложившиеся обстоятельства, то стоило хотя бы соломы подстелить. Конечно, по части предусмотрительности, мне далеко до мультяшного Филеаса Фогга, но, думаю, собрать какой-никакой тревожный чемоданчик мне вполне по силам.
  Так уж повелось, но еще с первобытных времен мальчишек всех возрастов прямо-таки тянет к оружию. Вот и я, поправ пацифиста, живущего в глубине моей души, первым делом начал грезить об огнестрельном оружии.
  О больших, черных автоматах и пулеметах, выпускающих очередь свинцовых пуль под оглушительный бой и пламя, вырывающееся из ствола. О треске, с которым будут нехотя заваливаться подкошенные деревья. О встревоженном крике встрепенувшихся птиц, в панике заполнивших небо. О реве неведомых тварей, в котором отчетливо слышится их боль и ужас.
  Но несравненное моральное удовлетворение принесла мне картина, в которой чумазые хиппаны-селяне, побросав в кусты свое никчемное оружие, в страхе несутся прочь. Спотыкаются, падают, тут же встают и, истошно вопя (возможно, даже свое любимое "Да!") пытаются скрыться в зарослях леса. А я злорадно, во всю глотку, хохочу им вслед и опустошаю магазин за магазином, отправляя пули всего в несколько сантиметров от их волосатых макушек. Я же не маньяк.
  Вероятно, точно так же грезят плачущие ботаны, сидя на земле и глядя в спины удаляющихся хулиганов, отобравших его яблочко, которое бабушка заботливо положила в портфель.
  Грезить о подобном я мог сколько угодно, но пришлось, не без сожаления, отказаться от этой затеи. Точно не знаю, разрешено ли гражданским лицам владеть огнестрельным оружием такой мощности? А винтовки и пистолеты, продающиеся в охотничьих магазинах, требуют довольно немалых для меня денег и документов, подтверждающих мое право на их покупку. Даже если сами корочки раздаются по бросовым ценам, то времени, с учетом предстоящих праздников, на их получение уйдет непозволительно много.
  О нелегальном рынке я даже не думал. Скорее всего, цены там тоже кусаются, да и стать обладателем незаконного пистолета или автомата, будучи под наблюдением правоохранительных органов, мне не улыбалось.
  Идти по стопам Данилы Багрова в деле кустарного производства не было смысла. Руки у меня росли оттуда, откуда, согласно анатомии, им рости и положено, но излишних иллюзий на свой счет я не питал. Максимум, чем мог смастерить - рогатку.
  Да, в доме номер двадцать девять по Нейбол-стрит она показала свою состоятельность, как аргумента в обостренном конфликте, но там была другая история.
  Старина Мартин, но не Иден, настаивал бы на специях.
  А я своего мнения не имел. Нет, оно, конечно же, было, но довольно глупое. Огонь, железо и что-то еще. Это " что-то еще" было необходимо в двадцать первом веке, но в том лесу было совершенно бесполезно.
  Я дошел до единственного, на мой взгляд, верного решения - мне не хватало знаний. Что ж, я, как губка, был готов впитывать. Одна проблема - что именно мне понадобится, какая область наук пригодится?
  Я не знал.
  Но был твердо уверен, что есть человек, способный дать мне один, простой и логичный ответ на все вопрос, терзающие меня.
  Я счастливчик. Нет, я серьезно, так и есть. Да, я не всегда был уверен в этом, и еще пройдет немало времени (и я сейчас не об астрономическом значении), прежде, чем я пойму это.
  Этот человек нашелся. Я не знаю, что он искал, но нашел именно меня. Хорошо это или плохо...
  Неважно.
  Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что сделал он это не сразу.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"