Я открыл окно в кабинете и взял с полки книгу. Старый потертый томик. Любимый, зачитанный до дыр роман. Я сел за стол, включил лампу с зеленым абажуром, и неяркий электрический свет упал на морщинистые руки, сделав их мраморными. Мягкое кресло благосклонно приняло мои старые кости. Я укрыл ноги теплым клетчатым пледом и открыл книгу. Желтые потертые страницы...
...Однажды весною, в час небывалого жаркого заката, в Москве, на Патриарших прудах, появились два гражданина...
И тут же налетел ветер. Взъерошил седые непослушные волосы. Забрался в штанины. Сорвал лепесток розы, стоящей на подоконнике. И принес аромат чего-то далекого, но в тоже время до боли знакомого. Я почувствовал жар пустынь, благоухание степей, прохладу лесов. Меня окружил водоворот воспоминаний и притупленных переживаний. И я кивнул ветру, своему старому знакомому, оставайся, мол. Ветер остался и обдал меня чем-то восточным, древним и горячем, а затем перелистнул страницу, чтобы я мог дальше читать...
...Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла...
(я остро его почувствовал)
...и все теперь предвещало нехороший день, так как запах этот начал преследовать прокуратора с рассвета...
А у меня впереди замечательная ночь.
В широко распахнутое окно заглядывала полная луна. Луна - это сыр, но людям невдомек, что этот сыр далек. Хе! Где-то запела ночная птица. Ее песня, печальная и радостная одновременно, коснулась моих ушей как раз в тот момент...
...Когда осужденных повели на гору, Левий Матвей бежал рядом с цепью в толпе любопытных, стараясь каким-то образом незаметно дать знать Иешуа...
А лягушки стройно заквакали именно тогда, когда Маргарита отправилась на ночное купанье и увидела, что...
...Под ветвями верб, усеянными нежными, пушистыми сережками, видными в луне, сидели в два ряда толстомордые лягушки и, раздуваясь как резиновые, играли на деревянных дудочках бравурный марш...
Но рядом с моим домом нет ни рощ, ни болот. Разве что только можно увидеть луну или послушать ветер. Да-да, именно он донес из неизвестности чудесное пение зеленых земноводных и трель ночного пернатого. Он хороший, этот ветер. Он листает за меня страницы, он читает вместе со мной, и он всегда рад устроить какой-нибудь чудной фокус. Но даже ветер замирал, когда...
...Трамвай накрыл Берлиоза, и под решетку Патриаршей аллеи выбросило на булыжный откос круглый темный предмет...
Или в тот момент, когда Маргарита собственными глазами увидела...
...отрезанную голову, человека с выбитыми передними зубами...
И, конечно же, ветер очень радовался, когда...
...От подоконника на пол лег зеленоватый платок ночного света, и в нем появился Иванушкин гость, называющий себя мастером...
Или когда Бегемот горячо воскликнул:
- Достоевский бессмертен!
Это была умопомрачительная ночь. Но.. Но пришел рассвет, и ветер стремглав улетел в дальние края, чтобы рассказать миру о том чудесном романе, который он прочитал этой ночью. Нет ничего лучше этого романа. Его действительно написал мастер. И у этого мастера (я в этом уверен) была своя Маргарита.
Я прочитал последнюю фразу, снял очки, и в этот момент моего лица коснулись первые лучи солнца. Приятно, тепло. Я зевнул. Пора спать. Пора. Я вздохнул, вылез из кресла и поплелся в спальню. Спать. Спать. Спать. Сегодня будет ночь, будут и книги. "Сто лет одиночества"...
Надеюсь, ветер вновь навестит старого любителя почитать ночью...