Стекольное проклятие
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Рассказ принимал участие в КОР-3
|
Кушталов Александр, aka Vitrum, http://zhurnal.lib.ru/k//kushtalow_a/
Стекольное проклятье
Это случилось в январе текущего года в одном из элитных поселков ближнего Подмосковья.
К сожалению, в прессе и в интернете осветили только начало этой странной истории, так и не поведав заинтригованному читателю ее окончание. С удовольствием восполняю этот пробел. Все описанное ниже произошло на моих глазах, я лишь позволил себе заменить реальные имена и фамилии участников на вымышленные. Надеюсь, это будет сочтено простительным в свете широкой известности одного из участников этого загадочного происшествия.
Итак, жил да был... то есть жила-была супер-пупер мега звезда российской эстрады, которую я назову для определенности Жульеном. Нечто среднее между Биланом, Юлианом и Паштетом, чтобы никому обидно не было. Денег у него было достаточное количество, и он задумал построить себе загородный дом. Да не где-нибудь, а в Бабарихе, где сами знаете кто оказался его соседями. И все оно складывалось у него наилучшим образом - дом его быстро рос, и строительство близилось к концу, и где-то на Рождество Жульен уже мечтал отпраздновать новоселье. Скорее всего, так оно и было бы, но тогда это был бы совсем другой рассказ. Я же хочу рассказать вам реальную таинственную детективную историю, поэтому, сами понимаете, что-то должно было произойти.
Это самое нечто начало происходить тогда, когда весь дом был уже практически готов, и строительная бригада неторопливых и аккуратных умельцев c Западной Украины под вальяжное гулкое геканье начала вставлять в него современные стеклопакеты. При нынешних технологиях окна были вставлены довольно быстро, и тем же вечером уже можно было наблюдать, как во многочисленных стеклах веранды отражается и гаснет заходящее червонное солнце, а потом появляются чистые и яркие на ясном морозном небе звезды. На следующий день собирались пустить в дом тепло.
Неприятности в загородном доме Жульена начались на следующий день, 13 января, видно сама дата к этому располагала. Исполнительные западенцы проснулись, как всегда, ровно в восемь, выскочили из строительной бытовки на жгучий мороз (минус 30!) с намерением сделать на воздухе физзарядку, но проворно забежали обратно. Шумно умылись, позавтракали, и заторопились делать свое дело.
Однако, войдя в дом, изумленные строители увидели, что все стекла на роскошной зимней веранде потрескались, и стали похожи на искусно сплетенную паутину. При легком прикосновении они дробились и рассыпались на тысячи мельчайших осколков. Здесь было чему удивиться. Мороз этой ночью действительно был неплох, но опытные рабочие еще ни разу в жизни не видели, чтобы он так действовал на стекло, тем более на герметичный стеклопакет. Ведь не лопаются же стекла от такого мороза во всех квартирах города Москвы! Что-то здесь было не то и не так.
Тем не менее, кроме версии о том, что это именно мороз повлиял на стекло таким губительным образом, ничего лучшего не придумалось, и удрученным работягам пришлось заменять в срочном порядке шесть окон на веранде новыми. Казалось бы, на этом дело и кончилось. Однако очень скоро стало понятно, что приключения только начинаются. В середине того же дня на глазах у всей бригады ни с того, ни сего разлетелось вдребезги окно в одной из комнат на втором этаже. Его осколки со звоном полетели вниз и распугали голубей, мирно гревшихся под крышей. Кто-то из рабочих перед тем, как окно разбилось, слышал легкий свистящий звук, происхождение которого не было установлено. Вечером раскололось еще одно, на первом этаже.
О странных происшествиях с разбитыми стеклами, осторожно обозначенных бригадиром строителей Нестором как "стекольное наваждение" было доложено Жульену, и он лично пожелал взглянуть на проделки неизвестной силы. На следующее утро он ехал из своей московской квартиры к поселку, вальяжно раскинувшись на заднем сиденье своего роскошного автомобиля, и думал. Ему припомнился один престранный случай.
*
Дело было летом, полтора года назад. Тогда дом только закладывали. Как положено, пригласили батюшку, отца Вирсафония, освятили будущий дом нужным чином, внесли хорошие пожертвования в пользу церкви. В конце дня, когда священник давно ушел, к нему подошел местный... как бы это получше выразиться... "кудесник", представившийся Светозаром. Задумчивый, загадочный, нарочито неспешный, с тёмным, гипнотизирующим взором, в полотняном рубище с вышитыми по краю простыми геометрическими узорами, с таинственной кожаной ладанкой на груди. Ненавязчиво предложил свои услуги. Недорого, "всего лишь за тысячу баксов" он был готов снять порчу с того места, где закладывали дом. Он говорил, что церковное освящение здесь не поможет, потому что это место "сильно испорчено могучим заклятьем древних шаманов", здесь, по его словам, "нужны более действенные меры". Он, Жульен, тогда его, конечно, послал. Знаем мы этих доморощенных Светозаров, которые при ближайшем рассмотрении оказываются какими-нибудь Гунькиными или Мелкодрищевыми! Но настроение этот "чародей" ему немного испортил. И вот сейчас эти случаи со стеклом... Неужели колдун говорил правду?
*
Во дворе перед домом Жульен неторопливо вылез из черного автомобиля с темными тонированными стеклами, подождал, пока к нему подойдет бригадир.
- Привет, Нестор! Ну, что скажешь? Что еще тут за черти косолапые появились у меня в доме без прописки?
- Бог его знает, что такое творится, хозяин! - развел руками Нестор. - Такого у нас еще никогда не было. Сначала потрескались все окна на веранде, а потом стали разлетаться вдребезги и в доме. Если вы когда-нибудь видели, как камень разбивает стекло, то это происходит примерно также, только камня мы так ни разу и не нашли.
Он говорил по-русски, но с заметным украинским акцентом.
Невысокий, белобрысый, изящный, в элегантной дубленке Жульен и широкоплечий, неуклюжий, основательный, в рабочей телогрейке Нестор интересно контрастировали друг другу на фоне ослепительно белого снега.
- Вот скажи, Нестор: разве я плохо к вам отношусь? Разве я обидел вас зарплатой? - вкрадчиво спросил Жульен.
- Что вы, Николай Моисеевич! - почтительно и с должным искренним негодованием отвечал Нестор.
- Я всегда платил вам вовремя. Вот хотел еще дополнительную премию подбросить к Рождеству... Качеством ваших работ я доволен, но вы стройку затянули мне на целый месяц! Обещали к католическому Рождеству, у нас уже и православное прошло, а дом все еще не готов. Так что не мог я вам премию выплатить, ты уж не обижайся... Не за что!
- Я то не обижаюсь. Но ребята немного ворчат...
- Они ворчат, а сами работать не хотят! Каждое воскресенье у вас выходной по религиозным соображениям. Вот 15 января опять работать не будете, а за ним 19, Крещенье, пропустите, потом снова воскресенье накатит...
- Так то ж праздники! В праздники работать не годится - господа прогневаем. Праздники дадены нам не для работы, а чтоб Создателя славить и о своей жизни вперед думать. Но мы в остальные дни нагоним!
- Вот нагоните - тогда и поговорим. Так что тут, все-таки, у вас происходит? Сегодня уже 14 января. Почему я все еще не могу переехать? Я ведь понимаю, что злобные барабашки здесь не при чем, и на нечистую силу тут ничего пенять. Имеется у меня большое подозрение, что это твои ребята обиделись на меня за то, что я им премию придержал...
- Свят, свят! - набожно перекрестился Нестор, - нечистой силы тут еще не хватало! Насчет подозрений на нас - это вы зря, Николай Моисеевич! Мы люди верующие, нам никак это не можно: не перед вами - перед Богом потом отвечать придется! На наш профессиональный взгляд здесь злую шутку выкинул некачественный пластик: на большом морозе он стал жестким, и его повело, а стекло такого не любит... Вот оно и лопается!
- Кто изготовитель?
- Фирма немецкая, но я не удивлюсь, если окна сделаны и в Подольске. Пока не установили...
- Я так и думал! Куда ж вы смотрели? Я ж говорил вам: ставить только самое лучшее! Ставьте дерево, если пластик не годится!
- Сколько раз такие окна ставили - до сих пор проблем не было... А другой причины мы пока не видим - чтоб так быстро, за одну ночь, потрескалось столько стекол!... Сегодня мы заменяем все окна на шведские, завтра посмотрим, насколько я оказался прав.
- Давайте, только побыстрее! - нетерпеливо бросил кумир российской эстрады. - А мне, пожалуй, нужно съездить в одно место.
*
Жульен свистнул отошедшему по своим делам шоферу, сел в машину, и кому-то коротко позвонил.
- Куда едем? - спросил подошедший водитель.
- К Власте! - бросил артист.
Минут через двадцать они был на Юго-Западной, немного проехали по Вернадского, подкатили к стройному подъезду с красивым изогнутым козырьком. Жульен легко и элегантно выскочил из машины и заторопился к двери под вывеской "Властимила. Салоны белой и черной магии". В холле роскошного салона в кожаных креслах сидели несколько человек, листали в ожидании приема глянцевые журналы. Многие его здесь знали. Кто-то при его появлении начал между собой тихо и многозначительно перешептываться, кто-то ему кивнул, как старому знакомому... Жульена встретила сама хозяйка, лично. Жгучая брюнетка, вся в черном, с пронзительными темными очами.
- Здравствуй Жюльенчик! - сладко пропела она. - Что-то срочное?
- Приветик! Да, есть очень срочное дело.
- Пошли тогда ко мне в кабинет.
Она повела гостя к себе. Ее кабинет представлял собой просторное сумрачное помещение, отгороженное от дневного света тяжелыми фиолетовыми шторами. На столе лежало несколько разных колод карт, игральные кости, толстые старые книги в кожаных переплетах с таинственными латинскими названиями. Справа от кресла хозяйки висел в воздухе и переливался тихим светом стеклянный шар, не касаясь тонконогой хрустальной подставки; по краям стола застыли два тяжелых бронзовых подсвечника, увенчанных тремя витыми свечами каждый... Прямо на входившего гостя своими пустыми глазницами смотрел пожелтелый череп с хищным оскалом зловещей улыбки.
- Ну, так что там у тебя произошло, рассказывай!
- Со вчерашнего дня у меня в новом загородном доме началась какая-то чертовщина: стали сами по себе лопаться стекла, почти все подряд. Что ты можешь об этом сказать? Чем это мне угрожает? И что это такое - чье-то проклятье, таинственный феномен природы или козни сумасшедшего маньяка?
- Давай раскинем карты, посмотрим...
Прорицательница села за свой стол, подумала, взяла в руки карты, бросила их снова на стол, взяла карты Таро и стала их тасовать, раскладывать по кучкам и снова собирать, всякий раз в другом порядке и в убыстряющемся темпе. Жульен заворожено смотрел на ее мелькающие над столом руки, отражающиеся в черной зеркальной глади столешницы, на ее длинные, черные, в серебряных блестках накладные ногти, ловко рассекающие колоду на требуемое число равных долей... Наконец она протянула стопку карт Жульену.
- Возьми карты, подержи их в руке и постарайся их почувствовать так, словно они с тобой единое целое... Думай о том, что происходит у тебя в загородном доме... Сосредоточься, думай ясно и четко... Так... А теперь выбери одну карту, какая тебе попадется под руку, вытащи ее из колоды и брось на стол картинкой вверх...
На стол упала карта, на которой было изображено сердце, пронзенное тремя мечами...
- Ну, и чем мне это может грозить? Смерть? - хрипло спросил Жульен. - Смерть от трех врагов или трех напастей?
- Ты узнаешь какую-то болезненную правду, - воркующим голосом отвечала ведунья, - которую необходимо будет принять. Нужно будет пережить эту боль. Не исключено, что она связана с твоими партнерскими отношениями. Кто-то бьет твои стекла из большой, маниакальной любви или ненависти к тебе.
- С партнерами? Интересно! Безумно влюбленный в меня Вадик? Постоянный, как само значение его имени Константин? Но никто не умрет? Это точно? А если это посторонний маньяк, то черт с ним, найдем и разберемся. Ты меня успокоила, а то есть такая примета насчет разбитых стекол... Я поэтому и примчался...
- Разбитое стекло - это примета к потерям материальным, а не к смерти, так что здесь тоже не стоило волноваться. Это если зеркало разбить - семь лет счастья не видать. А сейчас никто не умрет. За смерть в Таро отвечают другие карты.
- А можно узнать какие?
- Сама Смерть и карта четырех мечей. Вместе. Тебе пока это не грозит. Если бы выпала одна из этих двух карт, я попросила бы тебя вытащить еще одну, а так достаточно...
- Ну, что ж? Я думаю, что 500 баксов за визит это успокаивающее меня предсказание стоит...
*
На следующий день Жульен ехал к своему загородному дому с тревожным ожиданием. Нестор больше не звонил. Сам он специально звонить не стал, чтобы заранее не расстраиваться. Вот приедет и сам все увидит... Позвонил только Доломахину, кратко рассказал суть дела и попросил разобраться, если сегодня утром будет продолжение этого стекольного спектакля. Доломахин в свою очередь потребовал в случае нового инцидента разбитые стекла не убирать, ничего ни в коем случае не трогать, а оставить все на месте, как есть.
Когда подъехали к воротам дома, шофер вдруг изумленно воскликнул:
- А это еще что такое на стенах, вы только посмотрите!
Жульен опустил стекло и выглянул в окно. На красивом кирпичном заборе слева от ворот черной краской из баллончика было размашисто написано: "Жульенка - пидар! Выметайся отсюда!" и с другой стороны - "Все равно мы тебе жызни здесь не дадим!". И чуть ниже, красной краской: "Привет из зоны. Лев 20:13".
Увидев эти надписи на кирпичной стене своей ограды, Жульен вздрогнул. Нет, он и не скрывал своей нетрадиционной сексуальной ориентации; совсем наоборот, он давно так себя и позиционировал, он даже бравировал этим. Сегодня это было модно. Он подражал самому великому Борису Моисееву. Но увидеть надписи было неприятно. Тем более, кто-то смеет ему угрожать! Совершенно злой и раздраженный он вылез из своей машины во дворе у дома. Неспешно подошел улыбающийся бригадир.
- Доброе утро, Нестор! - хмуро поздоровался с ним артист.
- Добридень, хозяин!
- Как сегодня ночью вели себя черти и чертенята? Ничего больше не разбили?
- Из того, что мы заменили, пока ничего. А из того, что мы не успели заменить, еще одно посыпалось, на первом...
- Так! Осколки вы еще не убирали?
- Уже убрали... сейчас будем новые везде ставить. Вы ж торопите...
- Жаль. Вот что, Нестор! Такое тебе мое указание: если еще одно окно треснет - ничего там не трогайте. Я договорился со следователем, это его требование. Он приедет, будет разбираться... И еще... У меня к тебе небольшая просьба. Там на стене местное хулиганье краской из баллончика написало всякую дрянь на моей стене у ворот. Будь добр! Направь туда кого-нибудь из своих ребят, пусть почистят... Я за это отдельно заплачу. Ты меня знаешь, за мной не заржавеет.
- Будет сделано, хозяин!
- Хотя нет, отменяю это задание! Пусть постоит пока, как есть, на это Доломахину нужно взглянуть.
- Как изволите, хозяин.
*
В обед разлетелось еще одно окно, в задней части дома. Жульен тотчас позвонил Доломахину и попросил его приехать. Через час тот был на месте.
В любое время года Борис Доломахин носил одну и ту же неизменную светло-коричневую фетровую шляпу, из-за которой он получил прозвище "ковбой". И сегодня, несмотря на минус двадцать пять за бортом, он нес ее на голове естественно и достойно, словно на улице было плюс пятнадцать. Как обычно, он поражал окружающих контрастом внешней неторопливости движений и энергии мысли.
Он лениво вышел из машины, лениво прошел в дом, лениво осмотрел место последнего инцидента.
- Ну, что? - нетерпеливо спросил Жульен. - Есть идеи?
- Посмотрим, - неопределенно высказался Доломахин. Он еще раз обошел вокруг кучу битого стекла, взял в руки и положил на место один из осколков. Только и сказал: "Острый!". Затем достал из кармана лупу, внимательно осмотрел места крепления стекол в раме, и что-то многозначительно хмыкнул.
- Отпечатки? - радостно встрепенулся Жульен.
- Исследуем, - снова неопределенно сказал сыщик. - Ты лучше скажи, кто это тебе мог на стене у ворот написать? Соображения имеются?
- Пацанье какое-нибудь, - брезгливо хмыкнул Жульен. - Причем у одного из них, который на зоне сидел, кличка Лев, сам подписался. Еще и время подписи поставил, подлец! Издевается! Мы это знаем, потому что удалось установить время нанесения надписи - она появилась вчера именно между 20-00 и 20-30. В восемь вечера охранник выходил за ворота, надписи еще не было. А в восемь тридцать прохожий постучал в ворота и сообщил, что у нас на стене неприятности. Один местный пьянчуга, который недавно чуть под мои колеса не попал, что-то подобное выкрикивал в мой адрес... Может, он и есть тот самый Лев?
- Поищем..., - меланхолично высказался Доломахин. - С другой стороны, то, что эти надписи появились - это хорошо, это успокаивает. Это означает, что окна бьет не нечистая сила. Не хотелось бы иметь с ней дело. А человека я найду, можешь не сомневаться.
Он с минуту помолчал, что-то переваривая в своих мыслях.
- А угрюмые ребята с Окраины не могли это тебе устроить? В благодарность за ту высокую оплату, которую ты им зажилил... Я ведь тебя знаю...
- Могли, - неохотно отвечал Жульен. - Я им аккордную премию не выплатил, за то, что они сдачу дома затягивают.
Затем Жульен рассказал Доломахину о своем визите к Власте, и о том, что, по ее мнению, в битье стекол могут быть виноваты дела сердечные.
- Получается, что к этому делу могли приложить руку Вадик или Константин. А ее мнению я доверяю, она меня никогда еще не подводила, - веско закончил Жульен.
- А здесь у тебя довольно весело..., - неопределенно ответил Доломахин. - Я думал, заскучаю. Пойду-ка я найду бригадира, надо бы мне с ним поговорить. Как бишь его зовут?
- Нестор.
- Нестор... Ишь ты! Занятное имечко!
*
Доломахин нашел Нестора и некоторое время о чем-то с ним тихо беседовал. Затем он попросил его собрать всю бригаду на веранде. Через пять минут все восемь человек сидели на веранде, кто на чем сумел устроиться.
- А скажите-ка мне, хлопцы, - спросил Доломахин, - как бы вы объяснили всю эту чепуховину с окнами?
Все молчали и переглядывались друг на друга. Наконец один неопределенно протянул:
- Моро-о-оз!...
- Ладно, - продолжал Доломахин, - вижу, что вы не сильно разговорчивые. Тогда скажите мне другое: не видел ли кто-нибудь из вас чего-то подозрительного? Может быть, вы слышали, как кто-то угрожал вашему хозяину или нечто подобное?
Двое рабочих завозились на рулоне рубероида и один приглушенно сказал другому: "Пам'ятаешь, що мовив Роман?"
- Ну-ка, ну-ка! - обратился к ним Доломахин. - Расскажите мне чуть громче, о чем вы там шепчетесь?
- Вчора ранком мы ходылы до магазину, - заговорил крепким мужским тенором высокий брюнет, - та й розсказувалы там знайомому про вiкна на верандi. А Ромка поряд вертiвся и потiм начав галасуваты, що так йому и трэба, що цэ тилькы начало...
- Кто такой Ромка? - заинтересовано спросил Доломахин.
- Это служка у Светозара, местного колдуна и чародея, - пояснил Нестор. - Он сирота, Светозар его воспитывает.
- Очень хорошо, запомню этого Ромку. Так! А не видел ли кто-нибудь из вас еще чего-то необычного в связи с окнами? Может, пусть даже оно ему и показалось, мне все интересно.
Кто-то вспомнил легкий свистящий звук, после которого разбилось одно из окон.
- Так, запишем себе на корочку... Еще?
Один из рабочих сделал неуверенное движение рукой и сказал:
- Мине показалося...
- Смелiше, Павло! - приободрил его Нестор.
- Менi спободалося, - перешел на более естественный для себя язык Павло, - що по вiкну другого поверху гуляв червоний тонiсенький лучик. А пiсля цього воно розлетилося на дрiбнi кусочки...
- Лазерный прицел? - удивленно вскинул брови Доломахин.
- Нэ знаю... Тонкий червоний лучик, товщиною з вязальну спицю...
- Да, - продолжал свою мысль Дололмахин, - но тогда на противоположной стене комнаты должна была быть дырка от пули, а ее нет! Не боевой же лазер здесь применяли...
- Воздушка? - неуверенно предположил Нестор. - Сам в детстве баловался, одному трактористу окно в его тракторе разбили из воздушки за то, что он нас на тракторе не хотел покатать.
- Воздушка с лазерным прицелом? Это интересная мысль... Но тогда зачем вообще прицел нужен? В окно и без него промахнуться трудно... Только у воздушки короткий бой, наверняка кто-нибудь из ваших слышал бы звук выстрела. Впрочем, все может быть, даже то, чего никогда не бывает... Тогда надо поискать рядом с разбитым окном металлическую пульку... Ладно... А пока скажите-ка мне вот что, ребята: есть ли среди вас плиточники?
- Котрого именно пану надо? - невозмутимо отвечал Нестор, ничуть не удивляясь некоторой странности вопроса. - Есть Трофим, плиточник-сантехник. Этот может положить самую кривую плитку по самой кривой стене так, что она будет смотреться ровнее паркета на генеральской даче. Есть Дмитро, этот специалист по плитке на полу. Его призвание - геометрия диагоналей и симметрии. И есть Петро, этот мозаичник. Из любой непотребной кучи битых бутылок он может сделать такой витраж, что его и у городского головы в мэрии поместить будет не стыдно.
- Вот-вот! - меланхолично кивнул Доломахин. - Он-то мне и нужен, Петро. Признавайтесь, кто это из вас?
- Я! - бойко выскочил невысокий молодой крепыш.
- Ты и вправду хорошую мозаику можешь сделать из кучи битого стекла? - недоверчиво спросил Доломахин.
- Можу, панове. Сам дьяк Новомиргородской церкви меня хвалили.
- Посмотрим, на что ты способен. Есть, Петро, важная задача, пойдем со мной на рекогносцировку!
Доломахин вместе с Петром вышли из комнаты и пошли в ту часть особняка, где в последний раз разбилось окно. В комнате, где это произошло, часть битого стекла лежала внутри, у окна, а часть на снегу под окном.
- Вот перед тобою куча битого стекла, - сказал Доломахин. - Нужно собрать его так, как оно стояло в окне. Сможешь?
- Зможу, пане добродию...
- Сколько времени тебе понадобится?
Петро несколько секунд профессионально измерял глазами кучу битого стекла на полу и за окном.
- Пивторы добы, пане добродию...
- Ну, хорошо, занимайся. И важная просьба: делать это обязательно нужно в перчатках. Во-первых, чтоб не порезать руки, а, во-вторых, на стекле могут быть отпечатки. Стекла нужно брать только за боковые грани.
- Ясно...
- Работай, и не беспокойся: Жульен все оплатит по тому тарифу, по которому ты сам свою работу оценишь. И, кстати, скажи мне, что такое "добы"?
- Доба - цэ нiчь та дэнь.
- День и ночь - сутки прочь! Хорошо. Это я на всякий случай уточнил. А то мало ли что ты там имел в виду?...
*
Доломахин вышел за ворота жульеновского особняка, по-хозяйски остановился, широко расставив ноги, поправил чуть набекрень свою шляпу, и внимательно оглядел три ближайших дома на противоположной стороне улочки. На левом участке сам дом находился глубоко сзади, он был слишком далеко от дороги, и к тому же его заслоняла высокая густая ель, растущая перед домом; по центру участок имел вид нежилой: на окнах плотно задернуты шторы, на воротах тяжелый замок, снег перед калиткой лежал ровным, нетронутым слоем. То есть, как минимум несколько недель никто к этим воротам не подходил. Зато на участке справа жизнь бурлила. Там весело и звонко лаяла собака, слышался тонкий детский голосок и урезонивающий его спокойный женский, который что-то ему время от времени выговаривал. Доломахин улыбнулся чему-то своему и пошел пешком вдоль улочки в местное отделение милиции, благо оно было недалеко.
*
- Участковый Завираев Александр Петрович, - доложил Доломахину лопоухий, белобрысый сержант, которому он кратко представился.
- Скажите, Александр Петрович, Есть ли у вас какие-нибудь соображения по поводу того, кто бы мог написать хулительные слова на заборе уважаемого гражданина Жульена?
Сержант округлил и так не очень понимающие глаза, снял форменную фуражку и начал протирать взмокший затылок носовым платком.
- Я не в курсе, - промямлил он.
Доломахин кратко рассказал ему о надписях у ворот.
- После этого уточняю вопрос: скорее всего это подросток, со скверным образованием и резким характером; возможно, недавно из тюрьмы... И, сразу уж, второй вопрос: кто такой этот Светозар? А то я много о нем слышу, хотелось бы узнать о нем подробнее.
- Светозар, он же Свиридов Семен Михайлович, сын известного академика, археолога Свиридова Михаила Аристарховича. Академик Свиридов известен своими раскопками скифских курганов. Семен Михайлович живет в доме своего отца, Садовая, 9. Подросток, судя по описанию, может быть его служкой, у него недавно появился помощник, Ромка. Очень неуравновешенный парнишка, как он с ним справляется - не знаю. Но я на вашем месте скорее заинтересовался бы Игорем Похвистневым. Это бывший уголовник из соседней Ивановки, по кличке "Лев". Кличку ему дали за его необыкновенно густую шевелюру, которую он отращивает всякий раз, когда не на зоне. Полгода как из заключения. У него месяц назад, еще до Нового Года, была стычка с гражданином Жульеном. Здесь деревня, светофоров нет, быстро несущаяся машина Жульена едва не сбила подвыпившего Игоря. Тот разозлился, бросил вдогонку пустой бутылкой из-под пива, которая у него была в руках, зацепил автомобиль. Из лимузина вышла охрана знаменитости и слегка намяла ему бока. Похвистнев выкрикивал оскорбления в адрес нетрадиционной ориентации певца, грозился устроить ему веселую жизнь и перебить все окна в его доме. К битью стекол он, надо это особо отметить, вообще неравнодушен. В своем собственном доме колотит их регулярно при малейшем раздражении, осенью разбил витрину сельмага... Прямо стекольный маньяк какой-то.
- Подобные парни не станут тянуть с исполнением своих угроз, особенно если считают себя оскорбленными, - серьезно отметил Доломахин. - Эту версию я обязательно проверю.
*
Доломахин, конечно, знал от Жульена о его странной встрече со Светозаром, Жульен рассказал ему об этом случае как-то раз во время очередной их встречи. И теперь он с интересом жаждал познакомиться с этим занятным субъектом лично.
И ожидания его не обманули. На участке перед домом его встретили три рогатых коровьих черепа на шестах. Слева от дома вместо клумбы было очерченное крупными белыми камнями место, посреди которого торчал деревянный резной идол, обращенный ликом на восток. На пороге, заслышав лай носящейся по двору беспородной собачонки, показался хозяин. В полотняном рубище до колен, узоры, ладанка на шее - словом, он выглядел точно так, как его описал Доломахину Жульен.
- Удачу тебе встретить, путник! - приветливо и с легким поклоном сказал он.
- Добрый день! Борис Доломахин, следователь, - представился сыщик, слегка приподняв свою шляпу над головой. - А это у вас Перун между грядок стоит?
- И вы пришли только за тем, чтобы лично спросить об этом? - улыбнулся Светозар. - Да, это Перун, бог молнии и повелитель небес. Каждый молится своим богам.
- А почему черепов именно три? В этом есть какой-то тайный смысл?
- Три их потому, что столько успел насобирать... А вообще-то мне их нужно тринадцать, чтобы отпугивать тринадцать старших демонов подземного царства, которые несут в наш мир зло и несчастья.
- Думаете, это их испугает? - съязвил Доломахин.
- Если правильно наводить на них страх, то испугает! - серьезно ответил Светозар. - Надо только знать, чего они боятся.
Доломахин замялся.
- Разрешите задать вам несколько вопросов?
- Пройдемте в дом, там и зададите. А я вас заодно чаем угощу, с моим медком. Вы такой вряд ли пробовали. Это не сотовый мед, а из своей борти, как в стародавние времена.
- И есть разница?
- Вы же находите разницу между дикой лесной земляникой и клубникой садовой, не правда ли? В землянике весь аромат леса, а в клубнике его и близко нет. А почему? Земляника растет благословением Велеса, а клубнику люди вырастили. Насчет меда сами скажете, после того, как попробуете.
*
Судя по всему, Светозар жил один. Женской руки в жилище явно не чувствовалось. На молчаливый вопрос Бориса Светозар сказал:
- Ушла от меня хозяйка пять лет назад. Она современная женщина, и мой быт ее не устраивал. Ей нужны спортивные автомобили, интернет, навороченный мобильник, рестораны, презентации и прочие богемные тусовки, которые я не жалую... Хотя я не раз говорил ей, что одно другому не мешает. Но, судя по всему, дело было не в быте, а в другом мужчине. Я ее не останавливал. Значит, я ей был не так интересен, как тот, другой, чего же тогда ее держать? Сам виноват. А к черепам у крыльца привыкнуть можно.
Рассказывая о своей жене, он включил электрочайник "Moulinex", достал с полочек литровую банку с медом, коробку чая "Lipton Yellow Label Tea" в пакетиках. На банке с медом была наклеена прямоугольная этикетка с надписью "Борть N7, июль 2005 г."
- Как видите, - продолжал он, - я не варю чай каким-то непонятным или колдовским способом. Надо уметь пользоваться дарами цивилизации.
- Какой, интересно, это мед? Липовый?
- Если вы не спрашиваете меня иносказательно, то отвечу вам, как специалист. Сказать вам, какой мед, не возьмется никто, потому что это условность. Да, на банке написан "июль", то есть время цветения липы. Но путь каждой пчелы неисповедим, а в июле много еще чего цветет кроме липы. Так же, как в человеке, в котором добро и зло всегда перемешано, и нет в нем никогда одного чистого добра, как нет и чистого зла.
- А где, кстати, ваш служка, Роман? - как бы между прочим поинтересовался Доломахин.
Светозар снисходительно улыбнулся.
- Вы проявляете удивительную осведомленность в знаниях моего быта и окружения. Впрочем, при вашей профессии это не удивительно. У Романа сейчас урок послушания, смирения своей гордыни. Он в соседнем дворе помогает нашему соседу, немощному старцу; его сегодняшнее задание - наколоть кубометр дров и занести их в сени, чтобы старику было удобно топить.
- Очень благородно с вашей стороны подобным образом приучать молодых людей к добру.
- Что вы! Помощь ближнему - это азы религиозного воспитания.
Оглядывая комнату, старые книги, Доломахин увидел полочке толстую и засаленную от частого использования библию. Машинально взял ее в руки. В книге закладкой было птичье перо.
- Это перо цапли, - заметил Светозар.
- Почему же именно цапли? - въедливо спросил Доломахин.
- Не "почему", а "потому что", - отвечал Светозар. - Потому что цапля выронила его прямо мне на голову. Это был Знак осеняющий.
Доломахин неопределенно хмыкнул и открыл книгу в заложенном месте. Третья книга Моисеева, "Левит". Пока он раздумывал, стоит ли ему спрашивать о том, почему книга заложена именно здесь, Светозар заварил чай, пододвинул чашку гостью и спросил:
- Так о чем, собственно, ваши вопросы, ради которых вы пришли?
- Я знаю, - сказал Доломахин, - вы приходили на освящение дома к Жульену, и грозили ему тяжкими карами, если он не даст провести вам обряд очищения. Не могли бы вы пояснить мне более подробно, в чем тут дело?
- Мой отец - известный археолог, специалист по истории скифов. Лет двадцать назад, когда на месте большинства здешних домов был еще пустырь, он раскапывал то самое место, на которое поставил свой дом господин... э... Жульен. Оказалось, что в древние времена там было капище Перуново, подтверждения тому вы можете посмотреть сами в местном краеведческом музее. Там были найдены осколки ритуальных сосудов, кости жертвенных животных, камень, на котором приносились жертвы... К верованиям наших предков я отношусь с глубоким почтением, и могу сказать, что боги не забывают своих мест. Я слышал, у владельца на этом месте недавно начались большие неприятности со стеклами. Удивляться тут нечему: в подобных местах существует повышенная энергетика всех известных нам полей. Если не верите моим словам и считаете их пустой болтовней - не поленитесь измерить напряженность хотя бы тех полей, о которых вы знаете - электрического и магнитного, и вы сразу увидите большую аномалию. Стекло, как структура кристаллическая, воспринимает подобные аномалии наиболее чувствительно.
- И вы своими шаманскими действиями и пассами в духе Алана Чумака могли бы устранить эти неприятности? - скептически спросил Доломахин.
- Слышу знакомое недоверие в вашем тоне. Я мог бы. Нужно провести довольно сложный древний обряд перенесения капища на новое место. Как сказал один наш известный поэт, "и храм разрушенный - всё храм, кумир поверженный - всё бог...". Но без разрешения хозяина я, естественно, не могу это сделать.
- А нет ли в ваших словах, Семен Михайлович, понятного человеческого желания использовать ситуацию с целью заработать?
- Ваше безбожие и ваша иезуитская профессия позволяют задать такой вопрос. Но как бы я ни ответил вам - ответ на него находится вне области рассудка, а лежит в канонах веры. Либо вы верите, что я честен, либо нет... Для того, чтобы убедить вас в своих необыкновенных способностях, давайте я вам покажу один из подобных фокусов. Хотите?
- С удовольствием!
Светозар вышел из дома к сараю и принес из него кусок прямоугольного стекла размером примерно 15 на 20 сантиметров.
- Возьмите его в свои руки, - протянул он его Доломахину. - Это обыкновенное стекло из моей теплицы. Убедитесь в том, что оно целое, что здесь нет никакого подвоха.
Доломахин взял стекло, повертел его перед собой и попробовал его оцарапать ключом из вынутой из кармана связки.
- Ну, да, кажется, это обычное стекло.
Светозар взял у него стекло и воткнул его углом в землю цветочного горшка, где не было растения.
- Я сейчас мысленно сосредоточусь, и разобью его усилием собственной воли.
- Возможное ли это дело?
- Посмотрим...
Светозар отошел от горшка на пять шагов, сел на стул верхом, так что спинка стула оказалась перед ним, и сосредоточил свой пристальный взгляд на куске стекла. Прошло несколько минут. Доломахин скептически хмыкнул. Вдруг по стеклу пробежали змеевидные трещины, и оно осыпалось вниз с легким звоном.
- Вы кудесник! - в восхищении воскликнул Доломахин. - Не знаю, под силу ли сделать такое нашим прославленным иллюзионистам, Игорю Кио или Акопяну? И все-таки, мне чудится здесь какой-то обман! Возможно, на улице вы обработали стекло каким-то хитрым составом, действие которого проявляется только через некоторое время...
- Можете взять осколки стекла на анализ, если угодно!
Доломахин внимательно взглянул на Светозара.
- Значит, обман здесь в чем-то другом... И на каком расстоянии вы можете делать такие штуки?
Светозар улыбнулся Доломахину загадочно и иронично.
- Дальше пяти шагов не пробовал. Но, наверное, при упорной тренировке, можно было бы разбить и окна у Жульена... Чтобы его немножко напугать и заставить провести обряд переноса капища в другое место. До тех пор не будет ему там покоя! Перун будет мстить.
- Как вы это делаете, если это не ловкий трюк?
- Это вопрос веры. Надо верить в то, что вы можете это сделать и очень захотеть сделать это. Ну, а дальше, наверное, бог помогает. Если он ощутит вашу веру... Или не помогает, если ваш импульс не пробьется к нему. Любая магия - это ощущение бога в себе. И магия чародейства в этом смысле ничем не отличается от магии искусства, будь это музыка или литература. Бог жив нашими страстями.
Далее было распитие чая и непринужденная беседа гостя с хозяином. Доломахин нахваливал мед, действительно необыкновенный, расспрашивал хозяина о языческих верованиях и обычаях. Он слушал с большим любопытством и больше не задавал ему неудобных вопросов.
*
Первую половину следующего дня Доломахин занимался проверкой участия в деле Игоря Похвистнева по кличке Лев. Все, рассказанное участковым Завираевым, соответствовало истине. Однако последние два дня, в моменты битья стекол у Жульена, гражданин Похвистнев находился в состоянии весьма глубокого запоя, чему есть множество свидетелей, и никак не мог осуществить сложные и расчетливые действия против господина Жульена, поскольку пребывал в основном в горизонтальном положении на своей продавленной до самого пола кровати.
Пока Доломахин выяснял причастность уголовника Похвистнева к делу, в доме Жульена рухнула часть потолка зимнего сада на третьем этаже строения. И снова было непонятно, почему это произошло, потому что никакого разрушающего орудия типа камня найдено не было. То ли в этом снова был виноват некачественный пластик, покорежившийся на морозе, то ли кто-то с маниакальной настойчивостью продолжал делать свое черное дело, если это, все-таки, был человек. По этому поводу Доломахин провел час в тщательных исследованиях осколков рухнувшего потолка и пространства вокруг дома. Изучал следы рядом с домом, высчитывал ракурс, под которым видны окна, обошел периметр владения снаружи. Вернулся он вполне удовлетворенным.
После обеда к нему подошел сияющий Петро. В его облике было нечто неуловимое, что сразу вызывало в сознании образ художника, изящно порхающего у своего завершенного полотна.
- Зiбрав, пане добродiю..., - с достоинством доложил он.
- Ну, что ж! - радостно воодушевился Доломахин. - Пошли, показывай, Данила-мастер, свою чашу, свой каменный цветок...
Они проследовали в комнату, где Петро собирал свой оригинальный стеклянный паззл.
Из кучи битого стекла он собрал плотно заполненный осколками прямоугольник, который он выкладывал в грубо сколоченную подложку размерами ровно с оконную раму. Сверху на собранном прямоугольнике, как дошедший из далекого прошлого конверт, лежал еще один стеклянный треугольник, также разбитый на несколько частей.
- А это что за кусок? - заинтересованно спросил Доломахин.
- Зайвый...
- Не понял?
- Зiстався крiм того, що зiбралось в раму.
- Лишний!
- Так точно.
- Ага! Вот на это я и надеялся! Ну-ка, ну-ка, поднимем его на свет божий, пусть он нам высветит всю подноготную этого осколка. Отпечатков, конечно, нет. Это надо быть большим оригиналом, чтобы на таком морозе специально снимать перчатки для того, чтобы оставить на стекле свои отпечатки. Но кое-что, все-таки, есть! На заусенце края стекла мы видим немного засохшей крови. Это уже кое-что. Очевидно, при бросании осколок разрезал перчатку и поранил руку злоумышленника. Ай, да Петр, ай да молодец! Тебе просто цены нет! Теперь понятно, как именно разбили окно, и кто держал этот осколок в руках. Нужно только найти владельца порезанных печаток с таким же составом крови... Осколок точно такого же стекла, как в оконной раме! Оригинально придумано, найти концы практически невозможно, если бы не нашелся такой талантище, как ты. Это же просто уму непостижимо, как ты сложил эти стекляшки. Они такие одинаковые...
*
Тщательное исследование перчаток и анализ крови всех членов бригады Нестора никаких результатов не дал. Похвистнев, как уже было установлено, не мог быть причастен к делу о битье стекол. Поэтому Доломахин снова пошел к Светозару. Нет, конечно, это был не Светозар. Он не мог опуститься так низко. Однако в разговоре с ним выяснилось, что пропал его служка Ромка, не появлялся с прошлого вечера. Впрочем, так же выяснилось, что служка Светозара, он же гражданин Роман Битов, был из бывших заключенных, отсидел три года в колонии для малолетних преступников. Он в порыве благородной ярости сжег в своем селе магазин после того, как этот магазин был приватизирован местным скоробогатеем, и там были установлены его порядки. Светозар познакомился с ним в колонии, куда он регулярно выезжает для наставления заблудших душ и указания им пути истинного. Он понравился ему, этот Роман, понравился неспокойной яростью неприятия зла и исступленным поиском справедливости в этом не самом совершенном из миров. Светозар пытался усмирить его буйный нрав и направить его бушующую энергию на полезное для человечества дело, но слова оказались бессильны против более убедительных примеров окружающего мира. Слишком много в нем несправедливости.
Доломахин попросил Светозара провести его в жилую комнату Романа. Стена в комнате над кроватью была уклеена постерами и фотографиями Жульена из разных журналов. Все изображения певца были перечеркнуты словно кровью красным жирным фломастером крест-накрест, а несколько из них были вообще содраны со своих мест и там зияли пустоты.
- Разочарование в кумире? - спросил Доломахин сопровождающего его Светозара.
- Очевидно, так.
- Семен Михайлович! Просветите меня в одном интересном для меня вопросе: почему закладка в библии была заложена именно на книге "Левит"?
Светозар внимательно посмотрел на Доломахина.
- Если вы до этого и не читали библию, то вчера вечером, я уверен, вы хорошо проштудировали всю книгу "Левит" от корки до корки.
- Вы довольно проницательны...
- Эта книга определяет правила поведения людей верующих и дополняет заповеди Моисеевы разъяснениями, как должен истинно верующий оценивать конкретные ситуации в жизни. Несколько дней назад Роман задал мне конкретный вопрос: как церковь относится к геям? Я начал с соответствующего места в библии... Сейчас я пойду, возьму ее, чтобы точно зачитать это место...
- В этом нет никакой нужды. Я читал это вчера и помню наизусть. Глава 20-я, стих 13-ый:
"Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они
сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них".
- Именно. Отцы церкви всегда осуждали любовь мужчины к мужчине, потому что она противоестественна, ибо не ведет к продолжению рода. В книге "Левит" изложена слишком ортодоксальная точка зрения, сейчас церковь не требует за это смертной казни. Хотя я лично считаю, что строгости здесь не помешали бы. Например, показательная порка виновников батогами в общественном месте.
- Тогда с Романом, кажется, все понятно, - задумчиво произнес Доломахин. - Если он так истово ревнив в вере, как вы говорите, это сделал он. Осталось свою уверенность подтвердить чем-то материальным. Перчатки Романа? Скорее всего, он в них и ушел. Информация о составе его крови, возможно, имеется в его уголовном деле. Использованные баллончики с краской? Наверное, выкинул, поди их теперь найди в этих снегах! Похоже, с уликами у меня будут трудности. Разве что... Разве что его мог видеть один свидетель, надо мне с ним поговорить. Но это не принципиально, Романа мы уже не найдем. Не объявлять же его во всероссийский розыск из-за битья стекол!
- Жаль, что он ушел! - искренне сокрушался Светозар. - Мне казалось, что я могу наставить эту честную, но неспокойную душу на правильный путь.
- Дальше его сама жизнь будет наставлять. И, кстати, у меня к вам остался еще один вопрос. Прошлый раз я не стал у вас допытываться, но сейчас надо бы спросить: зачем вы имеете в своем арсенале тот фокус со стеклом, который вы мне показывали? Чтобы завлекать сетями чудес в свою секту души простоватых обывателей?
- Видите ли, - отвечал Светозар, - молодость недоверчива, и обычно не слушает того, что ей говорят старшие. Этим опытом я доказывал самому себе тот факт, что дух первичен перед материей, что он сильнее и выше ее. Из священных книг это всем известно, но в чудо невозможно поверить, пока сам не увидишь.
- Интересно, - сказал уже скорее сам себе Доломахин, - сколько бы он еще продолжал колотить эти окна, если бы на горизонте не появился я?...
*
После визита к Светозару Доломахин посчитал свое дело завершенным. Дело по его компетентному мнению обстояло так. Первым виновником "стекольного проклятия" был необычно сильный мороз, который деформировал некачественный пластик окон на веранде. От созданного внутреннего напряжения стекла утром полопались и покрылись сетью мелких трещин. При прикосновении стекло сыпалось, как осколки разрушаемой мозаики.
Об этом стало известно Роману, который услышал эту историю в магазине, куда рабочие Нестора приходили за продуктами. Независимо от этих событий Роман выяснял с учителем вопрос о том, как библия относится к греху мужеложества. Поскольку библия отрицательно относится к этому вопросу и рекомендует предавать смерти тех, кто этим занимается, Роман задумал по крайней мере примерно наказать певца. Почему именно его, Жульена, выбрал Роман в качестве объекта своего наказания, стало ясно после того, как Доломахин исследовал жилую комнату Романа. Роман разочаровался в своем кумире. Он решил "наслать" на него "стекольное проклятье" и придумал гениальный план как его осуществить. Он проследил то место, куда рабочие Нестора сваливали битое морозом стекло. Это известные всем мусорные контейнеры на выезде из поселка. Остальное было просто. Он начал изобретательно с разных сторон метать осколки стекла в окна дома Жульена. Многочисленные следы вокруг ограды дома это однозначно подтверждают. Улучив момент, он написал известные надписи на стене у ворот, чтобы было ясно, кто это сделал и почему.
Но после того, как Доломахин побывал дома у Светозара, Роман понял, что до него цепочка осталась очень короткой, и сбежал. Вуаля!
После объявления результатов расследования Нестор спросил:
- А как же насчет червонного лучика толщиною с вязальную спицу? Судя по всему, Роман здесь не при чем.
- А-а! - коротко рассмеялся Доломахин, - насчет этого! Пойдемте, попробуем выяснить этот темный для интересующейся общественности вопрос!
Доломахин повел Нестора и Жульена к тому самому дому напротив, где вчера слышались голоса ребенка, собаки и женщины. Им навстречу бросилась звонкая лайка.
- Найда, сидеть! - крикнула ей спешившая к калитке женщина.
- Добрый день! Следователь Доломахин. - представился сыщик. - У нас к вам имеется один небольшой вопрос. Можно?
- Господи! А что случилось? Кого-то убили?
- Нет, никто никого пока, слава богу, не убил. И не пугайтесь, пожалуйста! Вопросы самые невинные. У вашего соседа напротив кто-то ловко бьет оконные стекла...
- Это у меня, - шаркнул ножкой Жульен.
- Ах, вон оно что! А мы слышим, как там время от времени стекло бьют, думали это рабочие негодные обрезки в контейнер сбрасывают, чтобы отвезти его на свалку! Но наш Дениска никак не мог, посмотрите на него сами, - она показала рукой на мальчика во дворе. - Ему всего шесть с половиной лет, он постоянно под моим присмотром. Я его няня.
- Очень хорошо, что вы няня! - удовлетворенно заметил Доломахин. - Как вас зовут?
- Нюра.
- К сожалению, Нюра, мы точно знаем, что ваш Дениска оказался причастен к этому делу. Наверное, вы его упустили из виду на какое-то время...
- Да что вы! Не может этого быть!... Чтобы он бил окна...
- Скажите-ка нам лучше, Нюра, кто родители этого сорванца?
- Его мама, Софья Александровна - главный бухгалтер солидной фирмы, а папа, Юрий Михайлович - ученый, физик. Вы собираетесь жаловаться?
- Тогда нам скорее нужен папа. Он сейчас дома?
- Нет, он у себя в институте, на работе.