Однажды в древнем драконьем роду появилось странное яйцо. Никто так и не понял, откуда оно взялось. Яйцо лежало в общей кладке, чуть меньше по размеру, нежели полагается, и не привлекало внимания, если бы не цвет. Ослепительное, огненное, словно вынутый из печи слиток золота.
Верховный маг заподозрил неладное и присудил принести диковину в жертву богам на День Рождества. Боги любят золото.
Так как ни одна из дракониц не признала подкидыша своим, а до Рождества без материнского тепла яйцо непременно погибло бы, старшая жрица отнесла его в гнездо у горячего источника, и на две недели о странной находке забыли. Каково же было изумление старшей жрицы, когда вернувшись за намеченной жертвой, она обнаружила в разбитой скорлупе золотистую змейку. Зная по опыту, что детеныши змей могут быть не менее ядовитыми, чем взрослые особи, жрица не стала трогать вылупившегося подкидыша и отправилась за Верховным Магом.
Верховный Маг драконов был очень могущественен и мудр. В крохотном беззащитном существе он увидел недюжинные магические силы и испугался. Тем крепче утвердился он в своем первоначальном решении. Змейку спеленали магической сетью и в положенный срок возложили на алтарь. Но божественный огонь не желал разгораться.
Боги отказывались принимать жертву.
Когда же недогадливые приверженцы продолжили упорствовать в проведении обряда, подкидывая факелы в кучи хвороста, на небе появилась грозовая туча, и священную гору затопил ливень. Он хлестал собравшихся, смывал в пропасть запасенные вязанки дров, тогда как над самой змейкой небо оставалось ослепительно синим, и ни одна капля не упала на тельце новорожденной.
Верховный Маг уступил воле богов. Змейку вернули к горячему источнику и стали ухаживать за ней, как за священным животным, надеясь, что она таковым и останется. Ведь если сразу после вылупления детеныша насильно не обернуть в человека, он навсегда теряет эту способность, и превращается в обычного зверя.
Но однажды, когда старшая жрица принесла к гнезду подношение, оно оказалось пустым, а на краю источника сидела златокудрая девочка, и с интересом изучала свое новое тело.
Верховный Маг пришел в ярость, когда ему сообщили о случившемся. Теперь он не сомневался, непонятное существо послано, чтобы сместить его. Уничтожить посланницу богов, он не посмел. Однако постарался все устроить так, чтобы из любимицы она превратилась в отверженную. А для этого необходимо было провести свадебный обряд и соединить ее, как обычную женщину с одним из драконов. Жрица, принесшая клятву верности мужу, теряет благословение богов.
Разумеется, о своих планах, Верховный Маг никому не сказал. Просто с некоторых пор, златокудрой девочке, нареченной Нейшшши, позволялось несколько больше, чем обычным послушницам. Она общалась с простыми сверстниками, и по достижении совершеннолетия не могла не влюбиться, как все юные девушки. Неудивительно, что выбор ее пал на одного из самых перспективных юношей, Дариэля, которому с детства прочили стать воином, а не примерным семьянином. Он был так уверен в своей судьбе, что когда в день Брачующихся Верховный Маг начал танец выбора, не прятался за спины товарищей, пытаясь избежать участи обычного селянина.
Танец наращивал обороты, все новые пары соединялись по воле богов. Большинство из них были счастливы, некоторые - растеряны. Верховный Маг прекрасно слышал, как громко стучало сердце золотистой змейки, и едва сдерживал себя от опрометчивого поступка спешно ввести ее в круг. Следовало оставить все на конец, когда зрители устанут, и не заметят подвоха.
Вечерело, силы Мага были на исходе, наконец, он решился, и ввел в транс златокудрую девушку, безнадежно ловящую взгляд своего избранника. Она не сопротивлялась, она хотела жить и любить, вот только избраннику то оказалось не по нраву. Он так и не понял, как все свершилось. Его словно сковали незримым панцирем, заставили выступить вперед и принять клятву.
Свадебный костер вспыхнул, словно в него бросили несколько вязанок. Соединенные браком отшатнулись, оставив на грани огня последнюю пару, и пока все изумленно осознавали случившееся, Верховный Маг понял, что сам того не ведая сыграл по воле богов. Такого ясного утверждающего пламени давно не видела Священная гора. Произошло то, что еще никогда не происходило. Свадебный огонь соединил истинную жрицу и истинного воина, тех, кому веками не положено было создавать семьи. И если глаза несостоявшейся жрицы светились счастьем, в глазах ее суженного плескалась тьма.
Они не прожили вместе и года. Однажды на рассвете Дариэль исчез, и, судя по тому, что с ним исчезло его походное снаряжение, он пустился в бега, не получив благословления племени. Это означало только одно - возвращаться домой беглец не собирался. А спустя несколько дней, пропала Нейшшши. Причем, в отличие от возлюбленного, не взяла ничего, даже одежды. Видимо, обернулась золотой змеей и уползла в лес. Больше о ней никто ничего не слышал. И Верховный Маг смог вздохнуть спокойно.
С годами слава о Дариэле дошла до его народа, и он был прощен. О его жене никто даже не вспомнил.
Прошли столетия. И в мире стали появляться необычные воины. Они приходили из леса, но не выглядели дикарями. Они верой и правдой служили нанимателю исключительно в роли телохранителя, и не было случая, чтобы хоть один из них изменил своему слову. Со временем этих воинов стали узнавать и переманивать друг у друга, когда завершался срок их контракта. Иметь в качестве телохранителя змея-оборотня считалось большой роскошью. Но никто не жалел о тратах. Жизнь дороже. А серьезно навредить здоровью того, кого охраняет змей, не удавалось никому. Временами по окончанию контракта, змеи-оборотни уходили в лес. Но всегда возвращались. И погибали, как правило, в бою.
Простолюдинки и знатные дамы почитали за честь обзавестись красавцем-любовником. Только ни одна из женщин не могла похвастаться тем, что носит под сердцем ребенка-змея. Они рождались и мужали где-то в глубине леса и приходили в мир уже зрелыми воинами. Женщин-змей никто никогда не видел. И по этому поводу в мире слагалось много небылиц.
Драконий век долог. Несколько поколений людей и оборотней сменилось прежде, чем состарился Дариэль. Однажды, погнался за бандой троллей с небольшим отрядом, да не рассчитал своих сил. Всех положили, досталось и ему. Несколько дней лежал в беспамятстве на поле боя, но драконья кровь пересилила смерть. Долгие месяцы скитался Дариэль по лесам, пытаясь выбраться, но его как будто водило что-то. Водило, и вывело. В один прекрасный день оказался он на пороге ущелья.
Два крылатых змея, выточенных из песчаника, сторожили вход. Дариэль прошел мимо, и ему почудилось, будто каменные стражи повернули вслед головы. Оглянулся, и вправду. Не только головы повернули, встали за спиной, отрезая путь назад. Дариэль не стал противиться, пошел дальше на странный едва различимый зов-притяжение. Стены ущелья постепенно облагораживались. Проемы пещер сменялись застекленными окнами самой разной формы. Вдоль естественных карнизов протянулись галереи колоннад и балконов. Наконец, появились двери. Одна из них отворилась, и навстречу вышла златокудрая женщина. Кожу ее покрывал изящный узор, напоминающий золотистое тату. Замысловатые линии ничуть не портили ее лица, напротив, завораживали, не давали отвести глаз. Тончайший узор очерчивал глаза, огибал тонкие ноздри, стекал на шею и, несомненно, распространялся дальше по всему телу, сокрытому под просторным шелковым плащом.
- Мы давно ждем тебя, отец, - произнесла женщина.
И Дариэль понял, что привлекало его к ней. Она была точной копией Нейшшши, брошенной супруги, которую всю свою жизнь он помнил, помимо своей воли.
- А Нейшшши, - невольно сорвалось с губ.
- Она уже не встает. Но умереть не может, покуда ты не расскажешь ей о своих странствиях.
- И это все, что она хочет?
- Идем. Ты сам расспросишь ее.
Дариэль шел дальше. Вокруг появлялось все больше людей, исключительно женщины и дети. Кожа детей чиста и гладка. Кожа женщин, покрыта узорами, тем более плотными, чем старше представлялась их обладательница. Они смотрели на него с любопытством, но не пытались подойти, словно понимали: нельзя терять время.
И, наконец, он вошел в просторный светлый зал. У камина в высоком кресле, словно на троне, сидела Нейшшши, его Нейшшши. Кожу ее не тронула ни одна морщина, ни единого, даже намека на узор. Она была чиста, как лист бумаги, готовый принять в себя откровения поэта.
Не говоря ни слова, Дариэль упал перед ней на колени. Нейшшши молча опустила ему на голову руки и взглядом попросила дочь удалиться.
Несколько дней и ночей длилось их свидание, нарушаемое лишь перерывами для сна и приема пищи. На десятый день Нейшшши призвала старших дочерей. Теперь ее кожу покрывал плотный золотистый узор. Каждое слово Дариэля, каждое его ощущение за долгую жизнь, стали его неразрывными звеньями. На радость детей Нейшшши смогла встать и с честью проводить долгожданного гостя.
Дариэль ушел.
А на следующее утро Нейшшши обернулась змеей, сбросила кожу и тихо умерла.
Дочери сожгли тело матери на священном огне. Как она завещала, развеяли ее прах по ветру над ущельем, а потом приступили к обработке змеиной кожи по изобретенному ею рецепту. Каково же было их изумление, когда по прошествии положенного срока на свитке, в который превратилась змеиная кожа, проявились вполне различимые строки. Строки жизни воина Дариэля.
Так появилась на свет первая книга в библиотеке Змеиного ущелья "О воине Дариэле и его времени".
До сих пор народ змей-оборотней почитает свою Праматерь и следует указанной ею дорогой к сохранению живой истории. Женщины никогда не покидают границ ущелья и служат летописцами. Мужчины-оборотни по достижении зрелого возраста, уходят в мир и всю жизнь скитаются на чужбине, изредка возвращаясь, чтобы рассказать о своих скитаниях женам и дать жизнь детям. Как происходит процесс рассказа, никто из иноземцев не знает, но после каждой встречи с мужем, кожа женщины покрывается новыми строками в добавок к старым. В конце жизни каждая женщина обращается в змею и сбрасывает кожу, как при линьке. Сброшенную кожу подвергают особой обработке, после чего она занимает свое место в архиве свитков.
Долгое время Библиотека Змеиного ущелья была закрыта для мира корней. Многие пытались найти к ней дорогу, но магия Праматери, добровольно отдавшей жизнь за своих детей, надежно хранила ущелье от чужестранцев. Тысячи лет в войнах и возрождениях прошли прежде, чем появилась каста Книжников, сумевшая найти подход к отшельникам и получить доступ к уникальной коллекции. С тех пор только представители этой касты после продолжительного обучения и отбора могут пользоваться его Библиотекой.
То ли воображение сыграло со мной злую шутку, то ли сказались гипнотические способности Змея. Но легенда прошла пред моим взором, как наяву. Я оказалась на пороге Ущелья между огромными змеями, вставшими в боевую стойку, да так и застывшими, излучая угрозу столь реальную, что, проходя мимо, я невольно напряглась в ожидании броска. Но броска не последовало, лишь долгий тяжелый взгляд в спину, следующий по пятам, до тех пор, пока дорога не вильнула за отвесную стену. Поворот заслонил от стражей, однако, это не прибавило уверенности. Ощущение мыслящей амебы под микроскопом осталось. Вот это безоблачное синее небо - и не небо вовсе, а немигающий изучающий глаз. Б-р-р-р...
Я резко тряхнула головой и выпала в реальность под изучающий взгляд Змея.
- Жизнь, в сущности, всегда грустна, особенно в конце, - философски изрек Змей.
- А ваши женщины, действительно, никогда не покидают ущелья? - спросила, чтобы только уйти из-под немигающего присмотра.
Змей не ответил, но изучать перестал, видимо, выглядел все, что хотел. Только меня уже не остановить.
- Змей, а у тебя есть жена?
- У каждого мужчины нашего племени есть жена.
- Даже если он калека или умственно отсталый?
- У нас нет калек.
И сказал он это так, что мне невольно припомнился обычай спартанцев сбрасывать со скал в море слабых детей. Было ли то продолжением его мыслей или моих собственных, затрудняюсь ответить, но спрашивать больше ни о чем не стала. А хотелось, ох, как хотелось. О том, например, сколько у него было жен. Ведь отсрочку от смерти Тьма дала только ему. Или женщины змеиного племени живут дольше мужчин?
Вероятно, все эти вопросы красноречиво отразились на моей физиономии, потому как Змей резко встал.
- Ну, что ж. Представление о конечной точке нашего путешествия у тебя имеются, остается опробовать твою способность создавать порталы.
- Что, прямо отсюда? - изумление, желание сразу начать и одновременно страх пред неудачей слились в бурлящем коктейле.
- Отсюда не получится, - охладили меня. - Надо выйти из моковницы.
Я сорвалась было с места, но перед самой дверью развернулась.
- А как же Вульф?
Слова давались через силу, словно я начала говорить на давно забытом языке. Кому-то очень хотелось, чтобы я замолчала и безропотно делала так, как предложено.
- Без него я никуда не пойду, - выдавила из себя, зло уставившись на Змея.
- И прекрати меня гипнотизировать.
На лице Змея в одно мгновение промелькнула последовательность легких гримас, начиная от досады и кончая милой улыбкой рубахи-парня.
- А кто сказал, что мы уходим? - искренность в его голосе зашкаливала. - Только туда и обратно.
Что-то настойчиво подсказывало: обратно - не получится.
- Появится Вульф, тогда и будем пробовать, - заявила я, усаживаясь в кресло и на всякий случай крепко вцепилась в подлокотники. Мой ответный изучающий взгляд ничуть не смутил Змея. Напротив, он с удовольствием поддержал игру в гляделки и без труда ее выиграл.
- Значит, ты хочешь выманить меня отсюда, - задумчиво произнесла я, озвучив то, что нам обоим и без того было ясно.
- Зачем, конечно не скажешь.
Змей мило улыбнулся. Неудача, похоже, ничуть его не огорчила, напротив, даже обрадовала. Казалось, он нарочно повел игру грубо, чтобы даже бездарный интриган сумел ее раскусить.
- А я, дура, почти поверила, что мы в одной команде, - бросила в сердцах, не зная, что предпринять.
- Но ведь ничего не случилось, - вкрадчиво вставил утешитель в лице искусителя. Он мог притворяться до бесконечности, и мне ни за что не переиграть политика с тысячелетним стажем. Понять бы, зачем ему понадобилось нас разлучать. Вряд ли он собирался погубить меня. Гибель Черной Ведьмы, реальной надежды обрести, наконец, тело, Тьме не выгодна. Если, конечно, этот авантюрист играет на стороне Тьмы. А на чьей же еще? Она сама мне его навязала. Значит, заманить меня в Змеиное ущелье понадобилось тебе, Великая и Ужасная?
Внутри меня недовольно заворочались, но промолчали.
- Грубо играешь, Госпожа, - мысленно усмехнулась я.
- Зато действенно, - отозвались, наконец, злокозненные восемьдесят процентов. - Дракона вам не достать. Оттуда, где он сейчас, не возвращаются.
- Так ты знаешь, где он?
На какое-то мгновение на меня навалился бред. Тяжелый, удушающий.
Я была драконом, зажатым в подземелье. Не поменять позы, не вздохнуть глубоко. И угасающему разуму остается только одно: считать замедляющиеся удары сердца...
Змей мрачно наблюдал за нашим диалогом, и хоть слов не слышал, суть уловил, но не вмешивался. Пока.
А во мне закипало мутное варево. Похоже, не всю ненависть выжег тогда Вульф. Я готова была вывернуться наизнанку, чтобы вытрясти из себя эту гнусную сущность и схватить ее за грудки.
Пожалуй, у Тьмы появилась еще одна возможность обрести тело. Правда, тотчас же его потерять. Ведь когда я чего-нибудь очень хотела, так оно и получалось. Очертания комнаты медленно поплыли...
Но мне грубо помешали. Окатили ледяной водой. В прямом смысле. Я очнулась в мокром кресле и первое, что увидела: свое отражение в зеркале, умытое и растерянное.
- Ты что творишь, Змеюка!
Змеюка стоял за спинкой кресла. Его растрепанная макушка торчала над моей головой, как декоративный набалдашник, а здоровенные ручищи намертво припечатывали мои запястья к подлокотникам. Похоже, ему было глубоко плевать, что перед ним могучая Черная Ведьма, способная одним движением брови разнести его в щепки со всеми железными бицепсами.
- Это ты чего творишь, девчонка! Не то у тебя положение, чтоб закатывать бабские истерики.
Уважаю смелых и отчаянных. Как правило, они долго не живут, что добавляет к уважению толику восхищения. Правда, на данном индивидууме это правило сделало исключение. Прожил он долго и, что-то подсказывает мне, уйдет в мир духов еще не скоро.
- Отпусти.
Он понял, что отпускать можно.
Тьма помалкивала. Видимо, впечатлилась. А я чувствовала себя как интеллигентная дамочка после базарной ругани с обнаглевшей торговкой. И ей ничего не доказала, и себя унизила. Впору хоть сквозь землю провалиться, да только, кто знает, какие соседи проживают номерами ниже. Можно ведь и до земли не долететь.
Я медленно встала и, не говоря ни слова, направилась в ванную. Долго смывала с себя толщу досады и стыда, нещадно растирала тело грубой мочалкой, пока не поняла: еще немного - и от кожи нечего не останется.
Когда вернулась в свою комнату, из соседней доносился издевательский храп.
- Стало быть, на сегодня хватит интриг, - подытожила я и расслабленно развалилась на своей кровати.
Разгорячённая кожа постепенно остывала. Раздражение превращалось в легкое убаюкивающее наслаждение. Сон подкрался незаметно, словно продолжение действительности. Все те же едва колышущиеся занавеси, молчаливый шорох листвы за круглым окном, разгорающиеся звезды на размытом сине-черном фоне погасшего неба. Я летела над спящей землей, на высоте, не доступной ночным хищникам, летела вслед путникам, уходящим навстречу смертельной опасности. Васька тревожно озирался, перескакивая с ветки на ветку. Вульф огромным черным волком ломился напролом. Ночная живность спешила уйти с его дороги, опасаясь не столь самого путника, сколько приближающейся угрозы. Незримой, непонятной, и оттого еще более страшной.
- Остановись, - кричала я ему вслед, но с сухих растрескавшихся губ срывался еле слышный хрип.
- Остановись!!!
И сон прервался. Сердце бешено колотилось, норовя выскочить из груди. Некоторое время взгляд бессмысленно скользил по лепному потолку. Я напряженно пыталась сориентироваться. Мысли упорно блуждали во времени моего проживания в крохотной комнатушке хрущевской пятиэтажки и не желали принимать иную действительность. Бред. Или не бред. В таком случае следует вспомнить, каким образом я очутилась в незнакомом месте, в довольно-таки комфортабельной кровати и, слава богу, в одиночестве. Приглушенный храп из соседней комнаты отвлек от начавшейся было паники. Стало быть, не совсем в одиночестве, но в незнакомой компании это точно. И судя по тому, что компаньон расслабленно сопит за стеной, серьезной опасности наше с ним совместное проживание не представляет. Ни для него, ни для меня.
Я осторожно поднялась с кровати, на цыпочках пробралась к окну и заглянула в полночные сумерки. Храп прекратился, и за спиной почувствовалось чужое присутствие.
- Не спится?
Змей. Кажется, его зовут Змей. И ему можно доверять.
- Надо уходить, - произносит кто-то моим голосом. - Надо предупредить Вульфа.
- Прямо сейчас? - странно, он воспринимает все, как само собой разумеющееся.
- Я помню моковницу, к которой они бежали. Диковинное дерево, в три ствола из одного корня. И стволы переплетаются по спирали.
- Знаю такое.
Собрались быстро, как солдаты по тревоге.
- Иди за мной. И ... молча, - предупредил Змей.
Мы спустились на лифте до первого этажа, но вместо того, чтобы воспользоваться дверью, свернули в узкий извилистый темный ход. Не помню, чтобы он тут был раньше. Шли долго, едва различая дорогу в тусклом свете. Вскоре впереди замаячил просвет. Змей вышел первым, жестом призывая меня остановиться. В светлой комнате послышались голоса. Кому-то явно не понравилось появление моего спутника. Спор затих так же внезапно, как и начался. Змей вернулся и поманил меня за собой.
Я вышла, осторожно обогнула трех крепко спящих существ, напоминающих человекообразных ящеров. Змей замешкался у двери, подбирая ключи. Наконец, ему удалось открыть замок. Ключи он повесил на гвоздь и выскользнул в занимающийся рассвет.
Едва я ступила на мокрую от росы траву, дверь за спиной мягко захлопнулась и слилась с корой моковницы. Несмотря на сумерки, я хорошо разглядела ее и готова была поклясться, что это было не то дерево, к которому меня вывел Вульф. Значительно меньше и изящнее. Спрашивать Змея не имело смысла, он бесшумно удалялся, и мне пришлось следовать за ним, чтобы не потерять его из вида.
Остановились мы спустя час - полтора, когда солнце окрасило верхушки деревьев.
- Теперь попытайся создать портал.
- Куда?
- К той самой трехствольной моковнице.
- Но я не запомнила ее в подробностях.
- Не важно. Главное, соберись и настройся на чувство, что испытывала в тот момент.
Легко сказать, настройся. Я закрыла глаза, пытаясь вернуться в свой сон. Сначала ничего не получалось. Потом подкралась неясная тревога. Сердце предательски заныло, и холод прошел по спине. Опасность. Но не там, во сне. Здесь и сейчас. Я схватила Змея за руку и шагнула в арку искореженных стволов. По лицу хлестанули ветки, пахнуло прелыми листьями. Не открывая глаз, я неслась вперед, таща за собой Змея, до тех пор, пока солнечный свет не пробился сквозь сомкнутые веки.
- Здорово! - восхитился мой спутник.
Я нерешительно оглянулась. Сзади возвышалась обычная скала с растрескавшимися склонами, увитая плющом или чем-то очень напоминающим плющ. Впереди раскинулась моковница. Мощная, трехствольная. Вокруг нее ютились торговые палатки, и суетился народ. Слишком энергично суетился для столь раннего часа.
- Кажется, там что-то случилось, - подтвердил Змей мою догадку.
И сдается мне, не без участия одного ... оборотня. Ну, конечно, пара ослепительно белых плащей просвечивает сквозь толпу, и хорошо поставленный командный голос настоятельно предлагает разойтись.
- Светлейший! - выдохнула я.
- Не, - опроверг меня Змей, - всего лишь часть его своры.
В этот момент к группе в белых плащах подскочил кругленький маленький человечек и, что-то энергично говоря, указал в нашу сторону.
- Все, - заключил Змей, - Портал почувствовали. Сейчас будут здесь.
- И что же делать?
Змей осмотрелся, задержался взглядом на одной из палаток и потянул меня за собой.
- Какого черта... - возмутился продавец и тотчас же спохватился, - Змей...
- Что тут происходит? - Мой попутчик плавно перетек за ширму, не отпуская моей руки.
- Ищут какого-то карга.
Отмахнулся продавец, потом внимательно посмотрел на приятеля и добавил.
- Только не говори, что ты с ним заодно.
- Зачем говорить, если ты сам догадался, - усмехнулся Змей, потом повел носом.
- А почему пахнет паленым?
- Так карг оказался шустрым малым. Устроил небольшой фейерверк, подпалил зады паре крыс и смылся.
Судя по тону, ситуация мужчину забавляла.
- И что из-за пары крыс такая суета?
- Да крысы - не простые. Давно разыскиваемые.
- Ну, так каргу надо объявить благодарность.
- Видимо, потому и разыскивают. Сейчас пройдутся по рядам...
- А к тебе еще не заглядывали?
- Нет.
И в этот момент приятель Змея удостоил меня вниманием.
- А ты, деточка, часом не та...
- Сурж, - оборвал его Змей, - Столько лет страдаешь любопытством и до сих пор жив. Лучше скажи, твои закрома сейчас заняты?..
Я решила не заморачиваться на прослушивание чужих разговоров, выглянула на улицу и проследила взглядом за отрядом, торопливо следующим в сторону открытия-закрытия портала. В таком темпе добраться до места у них уйдет минут десять, далее пустят по следу ищейку. Скажем, еще десять минут при условии, что сейчас же выходим. Стало быть, разрыв в нашу пользу не более десяти. Какая там скорость у бегущего человека? Я имею в виду себя. Двенадцать километров в час. Итого три километра разрыва при условии что сейчас же выходим. Маловато будет. Хватит ли у меня сил на новый портал? Я прислушалась к себе. Вроде бы не особо убыло. А как там поживает наша тьмапатическая связь Вульф, волчара негроидная, где ты есть?
Мысли понеслись над лесом, раскидывая ловчую сеть. Вот он, попался. И Васька тут же, скачет по веткам, как белка. Куда несутся? Не пойму. Прежнее чувство опасности, угрожающее им впереди, пропало. Опасность следовала за ними по пятам. Ну-ка, ну-ка...
Откуда только берутся эти служители света. Размножаются что ли делением, как простейшие? Вот врезались в паутину, помахали мечами, выпутались. Только липкие узоры остались на белоснежных плащах. Плотоядный паук размером с тигра пробежал по разорванному периметру и разве что не помахал вслед ускользнувшей добыче восемью кулаками.
Их пятеро. Опытных, защищенных амулетами воинов. Многовато даже для такого бойца, как Вульф. Танцевать в землях Ведьмаков смерти подобно. Стало быть, рассчитывать он может только на обычный бой.
- Змей, не хочешь подраться?
Меня одарили заинтересованным взглядом.
- Эй, вы что задумали? - всполошился хозяин палатки.
- Сурж, а где у тебя веревки, - заговорчески отозвался Змей...
Портал я создала на одном дыхании. Едва скрылся с глаз привязанный к стулу хозяин палатки под сочувственное: "Извини, но тебе так будет лучше", как впереди замаячили заляпанные белые плащи. Кто им, интересно, потом стирает?
Продираясь сквозь заросли, немного примятые ушедшим вперед товарищем и его сопровождающими, мы со Змеем развили хорошую скорость и вскоре пристроились в хвост процессии. На ходу создать связь с Вульфом не удавалось. Что если отвлечь на себя часть светолюбителей? Похоже, Змею пришла в голову та же мысль и, подмигнув мне, он залихватски свистнул. Арьергард преследователей отвлекся от преследования.
- Привет, ребята! - жизнерадостно помахала я им рукой.
- А меня поймать не хотите?
В стройных рядах противника наметился раскол. Так как Змея они не видели, на поимку преступницы выделили двоих. Обидно, честное слово. Одному Вульфу - три сопровождающих, а мне только пара. Пусть только догонят, и я выскажу все, что про них думаю.
Не стану описывать погони, быстро перешедшей в мордобой. Светолюбители, конечно, ребята не промах. Но ведь и меня целый год учили не бальным танцам. Змей так вообще тысячекратный чемпион по дракам разного рода. Своего противника он обезвредил за минуту, моего добил, не мешкая. Я не стала выражать недовольство. Конечно, хотелось справиться самой. Но время поджимало.
Немного отдышавшись, мы снова пустились в погоню. И опоздали к раздаче слонов. Когда вывалились на полянку, облюбованную Вульфом в качестве поля боя, на ней тихо-мирно отдыхали связанные преследователи в бессознательном состоянии. Сам Вульф вальяжно расположился в корнях дерева с неизменной травинкой в зубах. Васька сидел наверху, свесив ядовитый хвост.
Встреча состоялась в теплой дружественной обстановке.
- И какого черта ты покинула моковницу?
Ну, что тут сказать? Милый у меня Палач. А главное: хорошо воспитанный.
- Устал я что-то, - ретировался мой телохранитель, но до конца отказывать не стал.
- Поужинаем, поспим, тогда и видно будет.
- Спелись, - заключил Вульф.
- Угу, - отозвался наш дружный дуэт.
И все бы ничего, но отдаленные аккорды тревоги по поводу привидевшейся во сне опасности, снова зазвучали в моей голове. Опасность никуда не делась. Она просто временно сбилась с курса.
- Некогда ужинать, - перечеркивая игривое настроение, серьезным тоном произнесла я. И мужчины синхронно на меня оглянулись.
Васька спикировал с ветки, вцепился каргу в плечо и заверещал что-то на своем языке.
Вульф резко поднялся и поманил нас за собой.
- Здесь есть одна пещера...
Я уже облегченно вздохнула в преддверии предстоящего отдыха, но глядя на мою улыбающуюся физиономию, Вульф мстительно добавил: "В пяти часах ходьбы".
Ходьбы?!.
Неслись мы как угорелые. Интересно, а что значит бег для этого... нехорошего оборотня?
До пещеры мы все-таки добрались и даже уложились в заданное время. Солнце еще не садилось, но продолжать путь никто не собирался. Слишком много событий за день. Слишком много следует обсудить и выработать план дальнейших действий.
Пещера оказалась достаточно комфортабельной: сухая, просторная, кострище у стены с дымовым отверстием, да пара ответвлений, заканчивающихся тупиками. Не знаю, откуда взялась во мне в том уверенность, но из темных проемов веяло защищенностью крепостных стен. Словом, идеальное убежище отшельника, уставшего от цивилизации. Осталось определить, где поблизости вода...
Но определять не потребовалось. Вульф отлучился в одно из ответвлений и спустя минут пять вернулся с полным котелком.
- А пищевых продуктов у тебя тут не завалялось? - почему бы не помечтать.
- Только рыба.
И прежде чем я успела представить зажаренного на барбекюшнице карпа в хрустящей корочке, Вульф извлек из-за спины свободную руку, демонстрируя улов.
- У тебя здесь прикормлено? - догадался Змей.
- Почти, - туманно ответил Вульф и протянул мне связку из пяти крупных рыбин.
- Что ты хочешь этим сказать, - прикинулась я бестолковой.
- Напряги мозги, Ведьма.
- А если напрягу, не боишься остаться без ужина.
Рыбу я всегда покупала в магазине и исключительно в виде филе. О чем не преминула сообщить.
- Радуйся, что тебе, наконец, выпала возможность познать новое и довести добычу до состояния филе, - наставительно произнес Вульф и, отыскав уже за моей спиной предусмотрительно спрятанную руку, навесил на нее еще трепыхающуюся связку. Не собираясь сдаваться без боя, я тщательно готовила речь на тему лучших поваров, где женщины лидируют с конца списка.
- Так, - вмешался Змей в процесс воспитания, - Вы тут пообщайтесь, а рыбку я почищу сам, - и выхватил еще не загубленный продукт.
Какой восхитительный мужчина! Неужели в Змеином ущелье все такие? А черных ведьм они замуж берут?
Перехватив мой красноречивый взгляд, Вульф цапнул меня за руку и потащил на выход.
- Вы там не задерживайтесь, - благословил нас вслед Змей.
Предатель. Наверное, все, кто топчет землю больше ста лет, становятся предателями, потому что чистая совесть столько не живет. Ну, в самом деле, едва ли найдется человек, всегда поступающий по совести. Раз преступил - погрустил. Два преступил - погрустил. А потом пошло поехало. Не зря говаривали римляне: "Честь, как платье, чем больше запятнано, тем меньше ценится". А теперь подумаем, у кого больше возможностей при равных способностях запачкать не снимаемое платье: у тысячелетнего карга или у столетнего щенка?
Пока я предавалась раздумьям, Вульф насобирал гору хвороста, всучил ее мне и дал добро на обратный путь. Некоторое время я пребывала в растерянности относительно выбора направления? Ну, задумалась о высоком, шлепая хвост в хвост за старшим товарищем, дорогу не запоминала. Кто ж знал, что меня так подло подставят. Так вот, пока я стояла кривым столбиком под тяжестью неожиданно весомых веток, пресловутый старший товарищ набрал в два раза больше и, высказав все, что думает о потеряшках в трех соснах, поскакал в авангарде. Хвост в хвост - это мы проходили. Только зачем так нестись. Я и без того знаю, что он бегает быстрее.
А рыбка, уже почищенная и расчлененная, дожидалась нас у холодного кострища.
Пусть не зажаренный карп, но вполне съедобная уха со специями, отыскавшимися в закромах пещеры, вселила в меня столько оптимизма, что приближающаяся опасность перестала казаться неодолимой. Я позволила себе расслабиться и первой устремилась к куче хвороста, сложенной у стеночки про запас. Не сено, конечно, но спать можно. Повозилась, угнездываясь, и отключилась от реальности. Уже во сне вспомнила, что неплохо было бы поспрашивать Вульфа насчет крыс с подпаленными хвостами, но обрушившийся кошмар накрыл меня с головой.
... Я снова оказалась в подземелье, зажатая со всех сторон каменными стенами. И снова задыхалась. Это так страшно - хватать по глотку спертый воздух, когда хочется вздохнуть всей грудью. Сквозь накатывающие волны отчаяния пробивалась мысль о способе уничтожения Синего Дракона. И вслед за ней цеплялась другая, это не я, это Динка погибает под толщей скал и пытается достучаться до меня.
... А мне всегда казалось, что я боюсь задохнуться в петле. После того, как в детдоме меня чуть не удушили подушкой в отместку, уже не помню за что.
Да, пожалуй, у каждого свои заморочки с концом жизни. Меня пугало именно такое: вздохнуть и нечем...
Почему Динка умирала так за меня? Это мое испытание. Моя пытка, и я не позволю разделить ее с кем-нибудь. Ни с другом, ни с врагом.
Но Динка задыхалась. Не зависимо от моего способа ухода из этого мира. То было и ее испытание. Забавно, однако, что для нас пытка ухода оказалась одной.
Черный ведьмак - Синий дракон. Два полюса - порабощение и свобода. Загадочное единение противоположностей, из которых вытекает обоснованная истина: нет разделения на противоположные сущности. Есть единение казалось бы несовместимого.
...Лишь в человеке встретиться могло
Священное с порочным...
Все его мученья происходят от того...
Но мученья ли? Жизнь! Непостижимая в противоречиях и сраженьях с самим собой. Отрицающая догмы и потому... живучая. Рай - Ад. Черное - Белое. Как же здорово, что мы живем в многоцветном мире! Пусть за это надо расплачиваться смертью. Но Жизнь стоит того. Как там в одном из Динкиных строк о России: "Что райский сад в сравнении с тобой, когда у нас таежная душа" ...
Куда я ушла? Зачем ушла? Там, в неведомых подземельях задыхается Синий Дракон.
И сон отмело, как слизало волной на песке.
- Вульф, - я вскочила и затрясла оборотня, оказавшегося в непосредственной близости. Да что там, в непосредственной близости. За спиной. Плотно. Разве что не обнял.
Но все эти мелочи проскочили, как поток перед срывающимся водопадом.
- Дин где-то в пещере. В горах. У него почти не осталось сил.
Вульф нехотя разлепил глаза.
- И что тебе не спится, Ведьма.
- Есть причина, - отозвалось у выхода из пещеры.
Я перевела взгляд на говорившего. Змей сидел, как пружина, готовая в любой момент распрямиться. Сидел и выглядывал что-то снаружи. Поза его взывала к немедленному действию пригнуться, внедриться в непроходимые дебри и слиться с окружающей растительностью.
Я осторожно подползла к добровольному часовому и застыла.
Вокруг пещеры выпавшим снегом расстелились белоснежные плащи. Плотным таким сугробчиком, готовым в любой момент поддаться порыву ветра и заместись в наше укрытие. Но, то ли подобающего ветра не предвиделось, то ли заслон у входа отталкивал разгоряченной завесой, служители ордена единорога медлили.
Неслышной тенью присоединился Вульф.
- У тебя тут черного хода не предусмотрено? - поинтересовалась я у него, в который раз пытаясь пересчитать светлейших, и безнадежно сбиваясь со счета. А Вы бы попробовали пересчитать сотню близнецов-братьев, сгруппировавшихся в три ряда. И не учитывать тех, что думали, будто замаскировались в ближайшем подлеске. А взгляд, как нарочно, соскальзывал в белоснежное мельтешение за неплотной листвой.
- Однако, уважают вас, ребята, - присвистнул Змей.
- Я тут подумала, - произнесла вслух, чтобы не заморачиваться объяснять потом.
- Моргул мне достался... сигнализацией, исторна - пока не ведомо для чего... но отметилась...
- Когда успела, - проворчали из-за спины.
На что ответила: "Спать надо меньше". И продолжила мысль.
- ...Пришел черед появиться кортуану.
- Не поминай всуе, - разом позабыв про исторну, спохватился Вульф.
Поздно.
Утробный рык прокатился над ущельем. Пошел низким ветром по травам, кустам. Взметнулся к вершинам деревьев.
Заснеженное поле плащей единорогов подернулось рябью и смелось в портал. Было - не было. А по освобожденному полю кустарников, впечатывая шаг содрогающейся землею, двинулся нам навстречу монстр.
- Ты воззвала, - скинув решение проблемы на ее виновницу, без зазрения совести сообщил Змей, - тебе с ним и разбираться.
И я встала навстречу чудовищу, единственному выжившему и пришедшему на помощь своей Госпоже. Встала, как когда-то тысячи раз мысленно поднималась навстречу зверю, отозвавшемуся на зов Маяка в "Ревуне" Бредбери.
"... Я сделаю голос такой одинокий, что его нельзя будет не услышать..."
Не люблю классику. За ее безнадегу. За ее предопределенную... казнь главных героев дабы научить читателя на чужих ошибках.
Да. Надо учиться на ошибках других. Надо понимать, чем те, другие жили. Жили и неизменно умирали. Да, все там будем. Но пока мы живем, будем верить, что впереди вечность.
А в безнадеге "Ревуна" - такой мощный посыл "вопреки всему"... Что я ни минуты не усомнилась: у зверя, откликнувшегося на зов Маяка, впереди надежда...
И у кортуана...
Он свернулся, как кот, давая возможность дотянуться до морды. Я гладила роговые наросты, вливая в них всю нежность и любовь к измученному одиночеством зверю. Да и не зверю вовсе. Фамильяру. Питающемуся жизненными силами Ведьмы. Такой мне достался фамильяр. И нет больше одиночества, ни для него, ни для меня. Мы - едины. Мы живем и умрем вместе. Хочется верить - не слишком скоро.
- Отпусти его, - тихо произнес Вульф.
- Зачем?
Мне было так легко, так спокойно, словно оказалась в утробе матери.
- Отпусти, - повторил Вульф, - Теперь он всегда с тобой, но сейчас нам надо уходить.
- Ты спрячешься? - спросила у блаженно улыбающейся морды.
Приоткрылся огромный глаз с вертикальным зрачком. Скользнул за спину, поверх. И кортуан стал таять.
- Да, Ведьма, - задумчиво произнес Вульф, после того, как мы минутой молчания почтили память о легендарном существе, - даже представить не могу, что от тебя еще ожидать.
Любопытно, это он так похвалил или наоборот. На всякий случай задрала нос, кто еще может похвастаться таким фамильяром! Да мы с ним теперь всем накостыляем!
На меня скептически посмотрели сразу четыре глаза. Я, что, это в слух сказала? Надо срочно реабилитироваться.
- Вульф, а мне тут некоторые предлагали помощь в создании портала до Змеиного ущелья.
И повела головой в сторону Змея.
Ну, действительно, что лес зря вытаптывать с толпой преследователей на хвосте?
Вульф вопросительно посмотрел на выделенного Тьмой провожатого. Тот неопределенно пожал плечами, мол, собака лает, ветер носит.
- Ты что, передумал? - вперила в Змея разочарованный взгляд.
- Почему сразу, передумал, - отозвался он, - попробовать можно.
Но тотчас же засомневался: "Только ты вряд ли сможешь протащить с собой двоих".
- И во что это выльется в случае неудачи? - мне представилось, как от одного из спутников телепортировался только хвост... волчий.
- И за что ты меня так не любишь, Ведьма, - усмехнулся Вульф, когда я мысленно помахала этим хвостом, как платочком ему на прощанье.
- Ладно, - смилостивился Змей, устремив взгляд поверх наших голов в сторону возвышающихся гор.
- Мне туда не к спеху. Обними ее, Вульф, а я дам наводку.
- Стоп! - всполошилась я, - а как же Васька?
- Ему теперь все ни по чем, - просветил Вульф, - захочет, догонит.
На что Васька обиженно заверещал и прыгнул ко мне прощаться.
- Вас там уже ждут, - бросил Змей вдогонку засасывающего нас портала.
- Угу, ждут, - проворчала я, - большие неприятности. Похлеще, чем у котенка по имени Гав.
Как в воду глядела.
Мы вывалились в навязанном Змеем месте, аккурат перед воротами в ущелье. Весело так вывалились: кувырком. Несколько раз друг на дружке покатались. Приличные порталы у меня еще не получаются. Так и норовят поддать сзади, чтобы вышвырнуть поскорее. Со Змеем было как-то проще. Может быть, потому что держались за руки и кувыркались по отдельности. Впрочем, нечего грешить. Паршивый характер моих порталов оказался спасительным. Те, кто нас ждал, не смогли точно прицелиться. Арбалетные болты летели в "молоко", пока непрерывно перекатывающееся "яблочко", благодаря вовремя сориентировавшемуся Вульфу, понеслось прямиком в ворота.
Змеиные стражи проводили нас бесстрастным поворотом каменных голов и заслонили от стального дождя.
- Откуда они тут взялись, - отплевываясь от земли в вперемешку с травой, возмущалась я, когда наше "яблочко" в безопасности распалось на две половинки. Разумеется, имела в виду не стражей, а настырных стрелков.
- Нечего было болтать в моковнице, - отозвался Вульф.
Он уже стоял на ногах чистенький, разве что не отутюженный. Вот ведь... Верховный Маг. А насчет болтовни, догадалась я, Змеюка сдал, когда они с Вульфом переговаривались у костра.
- Ничего тут, - решила сменить тему, пока она не переросла в занудную лекцию о безопасности.
- Креативненько.
Нравилось мне это слово. Оно ассоциировалось с веселой девчонкой, единственной с кем я подружилась, осваивая навыки посудомойки, в заводской столовой. Однажды она, естественная платиновая блондинка, заявилась на работу оранжевым одуванчиком. И, вместо того, чтобы проклинать перепутавшую краски парикмахершу, отбрила сочувствующе злорадствующих сотрудниц незнакомым мне тогда: "Креативненько"!
Именно такого цвета оказались неприступные стены ущелья. Зелень взбирающихся по уступам растений выглядела приглушенной на фоне солнечных скал и покрывала их ажуром, пропуская к глазам горстки ослепительных "зайчиков".
Вопрос о направлении движения даже не зародился. Что бы там ни показывала стрелка компаса, мы отправились в сторону от ворот. И вскоре я смогла воочию убедиться в словах Змея, описывающего свою родину.
Сначала появились арки промежуточных ворот с бойницами на верху. Каменные стражи, похожие на первых, но меньше размером, снимали перед нами магическую защиту и ставили вновь, едва мы пересекали заветную черту.
- Как в ловушку заманивают, - подумалось мне.
Но опасности не ощущала. Только... ожидание.
Да, нас здесь тоже ждали. И первыми навстречу выскочили дети. Окружили шумной любопытной ватагой и повели за собой к дверям выдолбленного в скале сооружения.
В огромном зале, на стенах которого в фантастической резьбе переплетались символы и рисунки, нас приветствовала Верховная Мать. Глядя на нее, я согласилась со Змеем. Женщина была прекрасна. И золотистая тату, покрывающая кожу плотным узором, делала ее... божественной.
Как он сказал: "Наши женщины не для чужих глаз". Получается, мы здесь не чужие?
И Верховная развеяла все сомненья.
- Я ждала вас, друзья.
Она повела рукой, приглашая нас сесть на одну из скамей, кругом расположенных вокруг ее трона.
- Нам заповедано: не вмешиваться в ход истории, - произнесла, обращаясь к Вульфу, - Мы созданы быть летописцами и не имеем права принимать ничью сторону...
- Удобная позиция, - мысленно проворчала я, - и вашим, и нашим, и в любом случае выживем, не напрягаясь.
- Но нам дан выбор допуска к знаниям, - продолжила Верховная, переведя на меня взгляд мудрой нянюшки нерадивого дитя.
- Я сделала выбор между Тьмой и Светом на данном этапе. И позволяю Вам, Вульф, воспользоваться нашей библиотекой...
- А мне? - вырвалось против воли.
- К сожалению, я могу дать допуск только одному существу. И, полагаю, в вашем случае, Вульф извлечет быстрее и больше информации за отведенное время, - пояснила главная змеюка, едва сдерживая улыбку, и добила.
- А чтобы тебе, дитя, не было скучно, моя дочь проведет тебя по ущелью и ответит на вопросы, не затрагивающие нашу безопасность.
Ну, да. Ребенку - книжка с картинками. Впрочем, могли и этого не показывать.
Выполнение намеченной программы нам назначили на завтра. Сегодня же выделили две смежные комнаты с удобствами а-ля четыре звезды, как я это себе представляла. И не факт, что мои представления имели с реальностью хоть что-то общее.
Отвлеклась на N-звездочные номера. С шикарными бассейнами чуть ли не на балконах. Кстати, номера люкс мира порослей близко не лежали с одноименными номерами в гостиницах каодеров. Где еще в N-звездочных отелях в твое единоличное распоряжение предоставят лесной массив и речку? Разве что у падишахов в гостях. Да и то. От визита самого падишаха не застраховано.
Ну, что опять мне лезет в голову? Прислушалась к наставительной речи Верховной. Нам советовали отдохнуть перед намеченным на три часа обедом.
Вульф советом пренебрег и напросился в библиотеку, мотивируя нетерпеж жажды знаний нехваткой времени для успешного применения этого знания в поисках Динагуэля. Верховная сочла его доводы убедительными и лично сопроводила в сокровищницу рода.
Меня оставили на попечения смешливой змейки. Отсутствие тату на коже свидетельствовало о ее девичестве.