Видеоролик на https://youtu.be/Aj69tiFISD4


            Артюр Рембо

             Праведник
            (фрагмент) 

Он остался прямым на ногах, крепко сбитых:
Луч плечо золотил; тяжело пахнул пот:
'Хочешь в небе ночном видеть аэролиты?
Слушать, встав, как гудит звёзд молочный исход
И роятся жужжа астероидов свиты?'

'После бдений ночных добрести б до жилья,
О, Угодник! Себе кров добыть. Помолиться, 
Втихомолку уткнув рот в сукно под края;
И когда добродей твой к тебе обратится,
Скажешь: Брат, уходи, изувеченный я!'

Он остался стоять, солнце умерло, дали
Растворились совсем в синеве муравы:
'Эй, раструбы сапог развернёшь, чтоб подали,
О, святой Пилигрим? Руки -- хват булавы!
Бард Туманной Страны и Оливы печали!'

'Ты, кулак городов, ость семейных начал,
Сладко веруешь: о, сердце, павшее в чаши,
Добродетель любви, что всегда излучал,
Справедливый, кого нет глупее и гаже!
А я тот, кто страдал и в страданье восстал!'

'И, упав на живот, плачу, бред простофилин, 
И смеюсь, поражён, будто все прощены!
Проклят я! Знаешь ты, я безумен, бессилен,
Всё, что хочешь! Иди же, досматривай сны,
Не возьму ничего у торпидных извилин'.

'Кто здесь Праведник? Ты? Ну, господствуй пока!
Ведь вся нежность твоя и несуетный разум
Навострили свой нюх, как киты, вглубь мирка,
Что засужен тобой, и восплакали разом
По ужасным тростям, молотящим бока!'

'Это ты, негодяй! око Бога! Без споров
Ты меня заточил бы по шею в лохань
Под холодную пядь! Темя гнидных проборов!
Иисус, и Сократ, и Святые, и пьянь!
Чтите Проклятого в ночь кровавых раздоров!'

Я взывал, в тишине был к земле крик тесним, 
Знала белая ночь о моей лихорадке.
Я возвысил чело, и фантом стал незрим,
Губы замерли зло в иронической складке...
-- Ветер, с Проклятым будь! Разговаривай с ним, 

А пока в небесах молчаливым бродягой
Меж лазурных колонн и хвостатых комет,
Меж вселенских узлов, с замечательной тягой
Вековой часовой волочит звёзды вслед
За собою своей огнедышащей драгой!

Ах! пускай бы ушёл он, смущением взятый
За кадык, отрыгнув жвачку прежней тоски,
Сладкий, как на зубах нити сахарной ваты.
-- Как собака, к какой тянут псы языки
До утробы её свисшей, одутловатой.

Пусть прогресс и любовь -- вся его чепуха...
-- Китаёзчину глаз этих я проклинаю,
Кто готов сладко петь и давать петуха,
Лишь бы деток вознесть глупой песенкой к раю:
Эко Праведникам мы проймём потроха!




[L'HOMME JUSTE 
FRAGMENTS] 

Le Juste restait droit sur ses hanches solides : 
Un rayon lui dorait l'épaule ; des sueurs 
Me prirent : ' Tu veux voir rutiler les bolides ? 
Et, debout, écouter bourdonner les flueurs 
D'astres lactés, et les essaims d'astéroïdes? 

' Par des farces de nuit ton front est épié, 
О Juste ! Il faut gagner un toit. Dis ta prière, 
La bouche dans ton drap doucement expié ; 
Et si quelque égaré choque ton ostiaire, 
Dis : Frère, va plus loin, je suis estropié !'

Et le Juste restait debout, dans l'épouvante 
Bleuâtre des gazons après le soleil mort : 
'Alors, mettrais-tu tes genouillères en vente, 
О Vieillard ? Pèlerin sacré ! barde d'Armor ! 
Pleureur des Oliviers ! main que la pitié gante ! 

' Barbe de la famille et poing de la cité, 
Croyant très doux: ô, cœur tombé dans les calices, 
Majestés et vertus, amour et cécité, 
Juste ! plus bête et plus dégoûtant que les lices ! 
Je suis celui qui souffre et qui s'est révolté ! 

' Et ça me fait pleurer sur mon ventre, ô stupide, 
Et bien rire, l'espoir fameux de ton pardon ! 
Je suis maudit, tu sais ! je suis soûl, fou, livide, 
Ce que tu veux ! Mais va te coucher, voyons donc, 
Juste ! Je ne veux rien à ton cerveau torpide. 

'C'est toi le Juste, enfin, le Juste ! C'est assez ! 
C'est vrai que ta tendresse et ta raison sereines 
Reniflent dans la nuit comme des cétacés, 
Que tu te fais proscrire et dégoises des thrènes 
Sur d'effroyables becs-de-canne fracassés ! 

' Et c'est toi l'œil de Dieu ! le lâche ! Quand les plantes 
Froides des pieds divins passeraient sur mon cou, 
Tu es lâche ! О ton front qui fourmille de lentes ! 
Socrates et Jésus, Saints et Justes, dégoût ! 
Respectez le Maudit suprême aux nuits sanglantes !' 

J'avais crié cela sur la terre, et la nuit 
Calme et blanche occupait les cieux pendant ma fièvre. 
Je relevai mon front : le fantôme avait fui, 
Emportant l'ironie atroce de ma lèvre... 
- Vents nocturnes, venez au Maudit ! Parlez-lui, 

Cependant que silencieux sous les pilastres 
D'azur, allongeant les comètes et les nœuds 
D'univers, remuement énorme sans désastres, 
L'ordre, éternel veilleur, rame aux cieux lumineux 
Et de sa drague en feu laisse filer les astres !

Ah ! qu'il s'en aille, lui, la gorge cravatée 
De honte, ruminant toujours mon ennui, doux 
Comme le sucre sur la denture gâtée. 
- Tel que la chienne après l'assaut des fiers toutous, 
Léchant son flanc d'où pend une entraille emportée. 

Qu'il dise charités crasseuses et progrès... 
- J'exècre tous ces yeux de Chinois à [be]daines, 
Puis qui chante : nana, comme un tas d'enfants près 
De mourir, idiots doux aux chansons soudaines : 
О Justes, nous chierons dans vos ventres de grès !