Артюр Рембо

                   Память 

                     I 
Вода чиста; как соль в слезах на детских лицах,
под солнцем белизна тел женских худосочна;
шелка во множестве с лилеей непорочной
хоругвей, что взяла с собой на бой девица;

проделки ангелов; -- Нет... войско золотое
на марше машет чёрными руками. Жарко
под балдахином голубых Небес, под арку
прильнули травы на холме за шторку стоек.

                    II 
Эх! плитка влажная бульоном затянулась!
Злачёная вода на ложах междурядья.
Зелёные -- девичьи -- выцветшие платья
у ив, откуда стайка птиц переметнулась.  

Теплы и жёлты, чище луидора, веки
калужницы, -- о полдень верности Супружьей! --
та из своих зеркальных матовых окружий
ревнует в небе Сферу розовую с пегим.

                   III 
Мадам с прямой осанкой на лужке ближайшем,
где лён вовсю снежит; от солнца зонт в ладонях; 
примятый зонтичек, что гордо рос на склоне;
и дети в зелени под пологом ярчайшим

за книгою в сафьяне красном! Благочинно
разводят белых ангелов пути-дорожки,
вот так же Он за холм уходит без оплошки!
И, мрачная, она бежит за тем мужчиной!

                   IV 
Раскаяньем полны в траве побегов длани!
Всё золото апрельских лун в святых покоях!
У речки радость запустенья недостроя,
откуда в августе под вечер прелью тянет!

Пускай она сейчас в слезах вся! в околотке
дыханье в кронах тополей сойдёт за ветер.
Потом простор без отражений, серый, светел:
старик-рыбак в трудах на неподвижной лодке.

                   V 
Игрушка этих зрелищ, я забрать не в силах,
о утлый чёлн, цветок ни тот, ни этот! руки
слабы: ни жёлтого не взять себе с докуки,
ни синего того, что водами сгубило.

Ах! с ивовых ветвей прах на крыло так падок!
Давно подъедены осоковые розы!
Мой чёлн определён, и цепь не знает сноса
В просторах безграничных вод, -- каков осадок?



Видеоролик на https://youtu.be/D2icGK74kqU



MÉMOIRE 

I 
L'eau claire ; comme le sel des larmes d'enfance, 
l'assaut au soleil des blancheurs des corps de femmes ; 
la soie, en foule et de lys pur, des oriflammes 
sous les murs dont quelque pucelle eut la défense ; 

l"ébat des anges ; - Non... le courant d'or en marche, 
meut ses bras, noirs, et lourds, et frais surtout, d'herbe. Elle 
sombre, ayant le Ciel bleu pour ciel-de-lit, appelle 
pour rideaux l'ombre de la colline et de l'arche. 

II 
Eh ! l'humide carreau tend ses bouillons limpides ! 
L'eau meuble d'or pâle et sans fond les couches prêtes. 
Les robes vertes et déteintes des fillettes 
font les saules, d'où sautent les oiseaux sans brides.

Plus pure qu'un louis, jaune et chaude paupière 
le souci d'eau-ta foi conjugale, ô l'Epouse ! - 
au midi prompt, de son terne miroir, jalouse 
au ciel gris de chaleur la Sphère rose et chère. 

III 
Madame se tient trop debout dans la prairie 
prochaine où neigent les fils du travail ; l'ombrelle 
aux doigts ; foulant l'ombelle ; trop fière pour elle ; 
des enfants lisant dans la verdure fleurie 

leur livre de maroquin rouge ! Hélas, Lui, comme 
mille anges blancs qui se séparent sur la route, 
s'éloigne par delà la montagne ! Elle, toute 
froide, et noire, court ! après le départ de l'homme ! 

IV 
Regret des bras épais et jeunes d'herbe pure ! 
Or des lunes d'avril au cœur du saint lit ! Joie 
des chantiers riverains à l'abandon, en proie 
aux soirs d'août qui faisaient germer ces pourritures ! 

Qu'elle pleure à présent sous les remparts ! l'haleine 
des peupliers d'en haut est pour la seule brise. 
Puis, c'est la nappe, sans reflets, sans source, grise : 
un vieux, dragueur, dans sa barque immobile, peine. 

V 
Jouet de cet œil d'eau morne, je n'y puis prendre, 
ô canot immobile ! oh ! bras trop courts ! ni l'une 
ni l'autre fleur : ni la jaune qui m'importune, 
là ; ni la bleue, amie à l'eau couleur de cendre. 

Ah ! la poudre des saules qu'une aile secoue ! 
Les roses des roseaux dès longtemps dévorées ! 
Mon canot, toujours fixe ; et sa chaîne tirée 
Au fond de cet œil d'eau sans bords,- à quelle boue?