Я прекрасно помню тот момент, когда решил стать детективом. Помню потому, что он относится к тому возрасту, когда мальчики только начинают своё знакомство с жанром "приключения" и каждый день заявляют родителям, что хотят быть то лётчиками, то космонавтами, то солдатами, то капитанами кораблей. Большинство из них становятся офисными клерками или чем-то вроде, а потом, на досуге, играют в симуляторы и стрелялки, стараясь даже не думать о том, что стало с их мечтой. А моя мечта - от впервые увиденного в 4 года фильма про Эркюля Пуаро, и до выпускных экзаменов на кафедре криминалистики в SUNY* - осуществилась.
Я часто представлял себе, как в мой кабинет (пахнущий сигаретами и виски) заходит роковая брюнетка (пахнущая французскими духами и проблемами)... а после этого начиналось обычная для мечтаний подростка порнография.
В то утро (предпочитаю работать по ночам, так что для меня это был вечер) я случайно вспомнил это время и мысленно посмеялся. И тут же в дверь кабинета постучали. Это было странно, потому что обычно клиенты пользуются интернетом, чтобы связаться со мной. У меня даже был голопроигрыватель: с его помощью - простого понта ради - со мной связывались те, кто побогаче.
- Входите. - Сказал я, и почему-то решил, что сейчас зайдёт та самая роковая брюнетка. К счастью я ошибся - в работе сыщика и так слишком много странных совпадений. В кабинет вошёл - и тут же закрыл за собой дверь - высокий молодой человек. Он был довольно худым, одежда его смотрелась дешёвой и несколько помятой. Студент. Может, ошибся дверью? Откуда у него могли быть деньги на мои услуги?
- Это вы Джордж Синрайк?
Не ошибся...
- Да, я к вашим услугам.
Сидя за столом я жестом пригласил его сесть напротив.
Его лицо почти напугало меня: первой в глаза бросалась неестественная бледность, а точнее - серость. Лицами такого цвета не обладают ни утопленники, ни альбиносы. На её фоне жутковато смотрелись ярко-жёлтые глаза, хотя это вполне можно было объяснить модой на светящиеся линзы. Сами по себе черты лица были вполне обычными, но создавалось впечатление, что парень изо всех сил сдерживает какие-то неприятные эмоции, а то и сильную физическую боль. Учтивость не позволяла мне прокомментировать увиденное, но он заметил мой удивлённый взгляд. И, видимо, решил проигнорировать. При этом двигался он, несмотря на неуклюжую на вид высокую фигуру, удивительно плавно и быстро. В несколько шагов человек преодолел расстояние между дверью и стулом, достал из-за ворота толстую пачку долларов, положил её передо мной и сел. Всё это было слито в одно движение.
- Меня преследуют.
Коротко сказал он, прямо глядя на меня. Будь у него чуть больше времени, он бы добавил: "У меня мало времени". Только я открыл рот, чтобы начать задавать вопросы, он тут же заговорил сам. Он явно торопился. Его темп захватил и меня, так что я тут же заткнулся.
- Записывайте. Мираи** Индастриз, двадцать один точка ноль три двенадцать девяносто точка минус двадцать четыре точка сорок четыре одиннадцать ноль восемь...
Я только успевал чиркать ручкой в блокнот, не собираясь его останавливать. Человек был в панике. Странным мне показалось то, что на протяжении всего монолога он не сделал ни одного вдоха.
- ...ноль ноль ноль один один один ноль ноль ноль, ноль ноль...
Внезапно он сорвался на крик, скорчился и блеванул на мой стол какой-то белой гадостью. Несколько капель попало и на блокнот, руки я успел убрать.
- Да ты на спидах, братюнь...
Ошеломлённо промямлил я, отстранившись от него в кресле и держа руки над собой. Не самое лучшее начало разговора... Эта фраза была первым, что пришло мне в голову. Но опять же, если человека так страшно ломает, и у него есть пачка вечнозелёных, выбор между визитом к сыщику и новой дозой очевиден. Парень повалился на пол, и на секунду мне показалось, что он стал ещё худее. Выскочив из-за стола, я подбежал к нему.
- ...два два точка ноль девять точка два ноль пять три... спасите... нас... - прохрипел он и затих. Я заметался в поисках аптечки и не удержался от ругани, когда случайно взглянул на стол: в том месте, где его загадил мой клиент, зияла дыра, как будто туда опорожнили бак с кислотой. Я ещё раз проверил, не попала ли на меня это белая гадость - к счастью, я был чист. А вот блокнот был уже проеден насквозь. Я быстро вырвал листок с цифрами - короткий взгляд на пачку денег: они были целы - и сложил всё в карман. Сам листок был не так сильно повреждён, чтобы стать бесполезным. Развернувшись, я бросил ещё один взгляд на труп и отшатнулся, с отвращением и ужасом: передо мной лежал уже скелет, покрытый осклизлой белой массой, которой стало гораздо больше...
Офис сыщика - это его гнездо. Его крепость. И, если беда приходит туда, если приходится драпать через окно (благо, "гнездо" моё было на первом этаже), если приходится звонить в "911", нормальной работе и хорошей самооценке это не способствует. Я слишком поздно осознал, что ко мне пришёл кто-то, погибающий от бесконтрольно роящихся в нём наномашин. В Нью-Йорке 2054 года эта технология плотно вошла в быт. И конечно же нашлись способы решать возникающие из-за неё проблемы. Через несколько минут бравые ребята из службы спасения приедут сюда и обработают мой офис высоковольтными разрядами, которые отключат разбушевавшиеся нано-машины или просто сожгут их. А ещё через некоторое время подтянутся мои заклятые друзья из NYPD***. Пытаясь скрыть дрожание рук то ли от себя, то ли от какого-то невидимого наблюдателя, я докуривал уже вторую сигарету. Прохладное весеннее утро сулило хмурый дождливый день.
Несомненно, комбинация "000111000" переводилась как SOS. Капля прожорливых механизмов попала именно на эту запись. Но что с остальными цифрами?
Дано две строки: "21.031290.-24.441108" и "22.09.2053". Последняя была конечно же датой. А первая? Координаты?
Окно, через которое я совершил свой побег (лужа белой слизи преграждала путь к двери), выходило во внутренний дворик. На севере пронзали хмурое небо корпоративные кварталы. Каждый из них был небольшим вертикальным городом едва ли не в километр высотой. Будь у кого-нибудь, сидящего там, достаточно мощная оптика, он смог бы увидеть меня. Иногда эта мысль не даёт мне покоя. Впрочем, тамошним фискалам наверняка нет дела до сирого скромного меня. Как нет им дела и до всего Бруклина, ежедневно терзаемого подонками всех мастей. Как нет дела и до Куинса, Бронкса, Стэйтен-Айленда и вообще всего, что не может насытить их желудки, наполнить их карманы или укусить их за задницу. И тем не менее они дёргают за все доступные им рычаги, чтобы управлять городом. И этих рычагов у них явно больше, чем у правительства. Вполне ясно, что я чувствовал, глядя на устремившийся ввысь Манхэттен, где в одном из вертикальных кварталов и размещалась "Мираи Индастриз". Слева, сквозь квадратную арку, выходившую на дорогу, послышался звук мотора и шелест колёс. Обернувшись, я увидел отъезжающую от здания чёрную спортивную машину. Похоже, юношу действительно преследовали. Кто? Стоит ли за этим Мираи Индастриз? И что случилось двадцать второго сентября прошлого года? Я достал планшет и вбил "21.031290.-24.441108" как координаты. Искомая точка находилась в океане, к северу от Островов Зелёного Мыса, у западного побережья Африки. И что там могло быть? Вероятно, эту комбинацию я понял неправильно.
Как бы то ни было, буквально через минуту во дворик въехал ярко-оранжевый фургон, а за ним - полицейская машина.
Полиция Нью-Йорка никогда не выполняла свои функции до конца. Основная задача полиции - поддерживать закон и порядок. И, если со вторым копы ещё худо-бедно справляются, то, стоит кому-то с большим кошельком совершить преступление, как Фемида тотчас чудесным образом прозревает. Нет, с уличной преступностью NYPD вполне справляется. Если эта улица - не Уолл-Стрит.
На дознании я правдиво пересказал всю историю, не упоминая лишь про Мираи Индастриз. Мне не было дела до того, заберут ли у меня это дело или нет. Не хочу показаться плохим сыщиком, но оно было безнадёжно. Не потому что было слишком мало зацепок. Зацепки были. А ещё была огромная транснациональная корпорация, у которой наверняка свой интерес в происходящем, и которая легко остановит любого, пытающегося проникнуть в её тайны.
Над городом уже взошло солнце, но из-за низкой облачности день окрашивался во все оттенки серого. Такси несло меня домой, где мне нужно было только вызвать в свой офис ремонтников, поесть и завалиться спать.
И тут я вспомнил того парня. Он ведь знал, что умирает. Последний приступ Синдрома Дрекслера - наконец-то вспомнил, как это называется - уже начался к тому моменту, как он переступил порог моего офиса. "Спасите нас" - говорил он. Кого "нас"? И как же это круто надо вляпаться, и какого хорошего мнения обо мне быть, чтобы считать меня последней надеждой не только для себя, но и для кого-то ещё? Я размышлял об этом, пытаясь перекрыть куда более серьёзный спор, шедший в моей голове. Клиент умер, даже не успев объяснить суть дела, деньги при мне, можно забить. Лёгкие деньги! Ну разве это не разумно? С другой стороны, именно такие вот разумные решения привели нас к тому, что мы готовы сожрать друг друга.
SUNY - State University Of New York - Нью-Йоркский Государственный Университет.
Мираи - яп. Будущее.
NYPD - New York Police Departament - Департамент Полиции Нью-Йорка.