Старый Цветок каждый день учил горошины, весело возящиеся в тесной коробочке. Каждый день. И каждый день голос его становился все скучнее и раздражительнее - Цветок был совсем старый, и каждый порыв ветра заставлял его мерзнуть, кашлять, чихать и снова одергивать расшалившихся деток строгим окриком:
- Никогда не забывайте, что не ради игры вы высыпитесь на землю! У каждого из вас есть важная цель, и вы должны всегда помнить о ней. Мы живем слишком далеко, и здесь так мало земли, что вам придется немало потрудиться, чтобы отвоевать себе хоть небольшой клочок среди камней. А еще здесь дуют такие сильные и холодные ветра, - он поежился, наверное, вспомнив, как совсем недавно порыв ветра сорвал прекрасный лепесток с его уже почти совсем лысой головы, и строго закончил, - бойтесь их, они злые! Никогда не шалите и не играйте с ветром. Иначе он подхватит вас и утащит в белую снежную страну, где совсем нет земли, где лежат одни безжизненные камни, и вы навсегда пропадете в расщелинах и замерзнете на вечном холоде.
Но крошечным горошинам не было дела до ворчания старого родителя. Им было тепло и весело в своем домике, куда не задувал никакой страшный ветер, и было так весело смеяться и выдумывать разные игры всем вместе. Они много раз слышали все, что говорил им родитель, но как все это было далеко от них и непонятно. Как можно не играть? Как можно не веселиться? Ведь весь мир кругом наполнен смехом игрой и радостью. Пусть даже и такой маленький мир, как их домик.
"И вот наступит время, когда раскроются его стенки, - мечтали горошинки, - и вот тогда мы вырвемся наружу и обязательно наиграемся и нарезвимся, прежде чем навсегда пропасть в противной скучной черной земле".
А старый Цветок все твердил им одно и то же, и очень огорчался, что его больше никто не слушает, а у него самого не хватает больше сил сдерживать порыв юных созданий. Он склонялся все ниже и ниже свой совсем теперь лысой головой, чтобы детки могли спокойно рассыпаться прямо у него у корней, и злой ветер не успел бы подхватить их невесомые тела и не швырнуть в бесплодную горную каменную пустыню.
И вот время пришло, старый Цветок тихо опустился до самой земли и раскрыл домик, выпуская горошины в большой мир.
И сразу внутрь ворвался вой и свист страшного Ветра, что кружил вокруг и ждал, когда получится разметать в разные стороны слабенький цветочный домик и вдоволь наиграться с дрожащими от страха горошинами. А потом закинуть их подальше в гору, где среди камней не осталось ни одной песчинки земли, и никогда больше не зацветут в его владениях прекрасные цветы, способные крепко держаться корнями и всегда сопротивляться его воле, гордо раскачивая свои красные головки.
Страшный рык ветра напугал горошины, сразу затих смех и прекратились игры. Все сбились в кучу и боялись пошевельнуться. А высохший домик разрушался на глазах, и вот уже через минуту от него не останется и следа, и тогда всем горошинам придется погибнуть.
И в тот миг, когда не осталось больше преграды для настырного ветра, одна смелая Горошина выскочила вдруг на самый край и закричала громким и звонким голосом:
- А я тебя не боюсь! Ты просто обыкновенный Ветер, который дует всегда и везде. Я хочу играть с тобой и ничего мне не страшно.
В ту же секунду страшный порыв подхватил смелую Горошину и поднял ее высоко-высоко, толкая и переворачивая в сумасшедшей пляске. И уже оттуда, почти от самых облаков, увидела Горошина, что все ее братья и сестры тихонечко высыпались из коробочки-домика и спрятались на родном клочке земли, цепляясь за сухую траву и корни.
"Ну и пусть, - подумала Горошина, - они просто испугались. А я - нет. Я - смелая. И я буду играть с ветром, пока нам не надоест, а потом я упаду в самое замечательное место и спокойно расцвету там волшебным цветком".
Так думала смелая Горошина, а опьяненный победой Ветер затаскивал ее все дальше, ветрел и трепал все сильнее, показывая свое могущество. И вот уже оказалась она так высоко, что не увидела больше родного места, одни только горы, казавшиеся с высоты белыми и безжизненными, проносились внизу с головокружительной скоростью.
"Ну и пусть, - снова думала Горошина, - здесь совсем не страшно. Здесь красиво. И горы эти прекрасны. А если опуститься пониже, на них обязательно найдется место для моего цветка".
А Ветер не собирался останавливаться. Он тащил и поднимал свою пленницу все дальше и выше. И вот уже скрылись внизу долины между горными хребтами, кажущиеся сверху ровными зелеными блюдцами посреди скал. И остались одни величественные и безжизненные, вздымающиеся в самое небо и покрытые вечным снегом скалы.
"Ну и пусть, - все твердила про себя Горошина, - сейчас еще немного, и мы перемахнем это страшное место. А за горами обязательно начнутся новые поля. И вот там Ветер бросит меня, и я распущу свой волшебный цветок".
Но Ветер вдруг перестал тащить легкое зернышко. Он закружил на одном месте. То останавливался совсем, со смехом наблюдая, как Горошина бессильно падает вниз, то вдруг налетая с новой яростью и подбрасывая песчинку на прежнюю высоту. А потом закружил неистовым вихрем и со страшной скоростью потащил Горошину к скалам. И уже там, ужасно расхохотавшись, бросил ее в самое темное ущелье.
Горошина упала на большой камень. Весь он был покрыт трещинами, за которые можно было зацепиться и держаться, пока Ветер старался снова вырвать Горошину.
- Хватит, - закричала она хриплым голосом, - я больше не хочу играть. Улетай. Я останусь здесь.
- Здесь ты погибнешь, - захохотал Ветер, - здесь нет земли. Оставайся.
Он повернулся последний раз и со свистом пронесся вдоль камня.
Горошина осталась одна. Было очень холодно и страшно. Нигде не было видно даже клочочка земли. Одни камни, бессмысленно накиданные друг на друга, а чуть дальше - большой белой полосой лежал снег, сверкая на солнце холодными всполохами.
Больше всего Горошине хотелось плакать. Только теперь поняла она, что старый Цветок был прав, когда предостерегал их и учил прятаться от злого ветра. Но теперь было уже поздно. И очень холодно.
"Ну и пусть, - дрожа забормотала она про себя, - я сейчас скачусь с этого камня и спрячусь под ним. И там обязательно будет земля. Не могу же я просто так погибнуть, не распустив свой цветок".
Продолжая дрожать, Горошина стала медленно перекатываться с боку на бок по узенькой трещине, что шла до самого края камня. Она очень боялась, что Ветер вернется, и поэтому катилась очень медленно, не высовываясь и больно царапаясь об острые углы. Но никакого другого пути не было. Надо было терпеть и двигаться.
Очень долго продолжалось это путешествие, и все это время казалось Горошине, что злой Ветер кружит прямо над ней и только ждет момента, чтобы снова начать свою безжалостную игру. Но все равно, сантиметр за сантиметром Горошина ползла вперед, пока не оказалась на самом краю. Дальше пути не было. Только пропасть.
"Ну и пусть, - заплакала Горошина, - какая мне разница, где пропадать. Брошусь вниз, а там, будь что будет".
Она зажмурилась и скатилась с каменного края.
Мягкие руки подхватили Горошину и тихонечко встряхнули. Она открыла глаза и увидела перед собой колышущуюся шапку седых волос.
- Здравствуйте, - пропищала Горошина тихонечко.
- Здравствуй, - ответили ей, - как ты сюда попала?
- Меня Ветер похитил из родного дома. А потом бросил сюда, чтобы я пропала среди камней.
- Понятно, значит, тебе повезло.
- Наверное, - уже совсем тихо пискнула Горошина, - а вы кто?
- Я - дедушка Мох. Я живу на этом камне много-много лет. И первый раз ко мне хоть кто-то приходит в гости.
- Спасибо вам, дедушка Мох, - ответила Горошина и огляделась.
На самом краю камня дедушка Мох рос, зацепившись за расщелину, спрятав туда свое кругленькое тельце между камнями и тихонечко колыхаясь замечательной шапкой седых волос.
- Не за что, - ответил дедушка Мох, - мне приятно принимать тебя здесь. Хотя, обстановка у меня дома не такая уж и замечательная, но что поделаешь. Здесь иначе никак. Скоро наступит зима, и тогда я укрою тебя от холода, и мы станем болтать все время, пока снова не растает снег и не появится над нами солнце. Как я рад, что теперь у меня будет гостья, с которой можно говорить всю долгую зиму. А я ведь так люблю поговорить. А говорить здесь не с кем.
- Простите меня, дедушка Мох, - ответила Горошина, - я не смогу с вами остаться. Мне надо найти клочок земли. Иначе я погибну. Мои корни смогут жить только в земле. Я должна найти землю раньше, чем наступит зима, чтобы весной появиться из-под снега красивым цветком.
- Очень жаль, - вздохнул дедушка Мох, - Только здесь нигде нет земли. Одни камни. Мы, мхи, можем жить здесь, нам не нужна земля, мы цепляемся за трещины в камнях.
Он все качал своей седой головой. А потом сказал:
- Я не знаю, где найти землю для тебя, но могу помочь тебе добраться до моего племянника - зеленого Мошка, который укоренился вон за тем большим камнем. Мы иногда разговариваем с ним, когда Ветер оказывается милостив и не относит наши слова в сторону. Может быть, он сможет тебе чем-нибудь помочь.
И снова она отправилась в путешествие. Старый Мох показал самые удобные трещинки в камнях, перебираясь по которым можно было попасть к его племяннику. А потом долго еще кричал вслед всякие добрые слова, провожая свою первую и единственную гостью.
Целый день катилась Горошина до зеленого Мошка. И только уже ночью, когда последний луч солнца пропал за горами, она смогла добраться и спрятаться. Дедушка Мох смог докричаться до своего племянника, и тот принял Горошину со всеми почестями, какие только смог организовать в этом суровом краю. А потом, ни о чем не расспрашивая, накрыл ее мягкими стебельками, и Горошина уснула.
Утром она поблагодарила зеленого Мошка и рассказала ему свою историю. Мох выслушал ее и сказал:
- Я знаю маленький клочок земли за большим камнем. Только я не знаю, как туда добраться. Для этого надо сначала подняться на камень, а как это сделать?
- Не знаю, - ответила Горошина, - я умею только скатываться вниз. Подняться на камень у меня не получится.
- Не расстраивайся. Что-нибудь придумаем.
И долго еще Мошок шевелил молча своими стебельками, ритмично раскачиваясь в такт своим тяжелым мыслям. А Горошина только тихо сидела рядом и ждала. И только следующим вечером, когда на небе не осталось уже солнца, а лишь последние лучи едва вырывались из-за далеких склонов, зеленый Мошок вдруг сказал:
- Кажется, я придумал. Если взять два моих лепестка и держаться за них крепко-крепко, то, когда подует Ветер, можно будет катиться вверх по камню, словно плыть на корабле под парусом. Ведь ветер здесь у нас почти всегда дует только в одну сторону. А потом, когда доберешься до верха, отпустишь свои стебельки-паруса и дальше покатишься так же, как катилась ко мне от дедушки Мха. Только надо быть очень осторожной, если не успеешь вовремя отпустить парус, Ветер снова подхватит тебя и тогда уже уволочет в такую даль, где никто не сможет больше тебе помочь. А может быть, и вообще скинет на вечную снежную пустыню. Ты не боишься?
- Нет, не боюсь, - смело воскликнула Горошина и посмотрела на высоченный камень, куда ей надо было забраться.
Несколько дней Мошок и Горошина готовились. Они подобрали два замечательных росточка с широкой шляпкой на конце, что могла задержать воздух и стать настоящим парусом, а потом еще ждали, когда появится подходящий ветер.
И вот однажды наступил день прощания. Зеленый Мошок потрепал своими ласковыми стебельками-руками по Горошине, которая стала совсем сухой и грубой на ощупь от всех своих приключений и переживаний.
- Удачи! - пожелал он и легонько подтолкнул путешественницу к началу подъема.
- Спасибо! - прокричала в ответ Горошина и покатилась вперед, крепко держась за свой парус.
- Смотри, не забудь вовремя отпустить листок! - кричал ей вслед Мошок, но Горошина уже ничего не могла ответить.
Ветер снова свистел вокруг нее и в каждую секунду мог оторвать от спасительного холодного бока камня. Но теперь Горошина больше ничего не боялась. У нее появился последний шанс на спасение, и никакой страх и никакая боль от толчков и ушибов не могли ее остановить.
Ветер, кажется, не заметил, какую шутку с ним решили сыграть. Он кружился и пировал где-то совсем высоко, не обращая внимания на то, что творится на безжизненном каменистом склоне, куда он забросил свою пленницу. А Горошина упорно забиралась вверх, толкаемая своим маленьким парусом, и думала только о том, чтобы успеть вовремя остановиться и не улететь снова за край камня, где Ветер обязательно заметит ее.
На самом краю камня она больно ударилась последний раз и упала, выпустив парус. Веточки тут же вспорхнули ввысь и исчезли, но Горошина больше не смотрела вверх, она катилась по камню с головокружительной быстротой, даже не думая, куда попадет на этот раз.
Ей повезло. Между двух камней действительно был крошечный клочочек земли, на котором могли вырасти всего три травинки. Они росли здесь так давно, что уже не могли вспомнить, откуда среди камней появилась и земля и их семена. Горошинка свалилась с камня прямо к ним.
- Простите, что потревожила вас, - заговорила она, задыхаясь от быстрого движения, - за мною гонится злой Ветер. Не поможете мне спрятаться от него. Пожалуйста!
Три травинки накрыли ее своими стебельками, и никто больше не мог разглядеть Горошину. А совсем скоро пошел снег, и наступила зима. Под толстым одеялом Горошина много о чем наговорилась со своими спасительницами. Она попросила у них место на их земле. И, хотя его не хватало на четверых, травинки разрешили Горошине расцвести здесь. Ведь они сами только невзрачные травинки, а красоты настоящего цветка суровые горы не видели еще никогда.
Затем пришла весна. И когда снег растаял, на крошечном кусочке земли больше не было ни Горошины, ни травинок. Только маленькие росточки пробились вдруг сквозь него, нежась на ласковом солнце и питаясь водой от растаявшего снега. Четыре ростка, очень похожих между собой, держащихся вместе и обнимающих своими корнями всю землю, чтобы Ветер не смог оторвать ни одной песчинки от их прибежища. Весна и лето в горах очень короткие, и Цветок старался расти как можно быстрее. Он не поднялся таким высоким и большим, каким был его родитель - старый Цветок, но среди безжизненности окружающих камней его крошечная головка казалась настоящим волшебством. И даже огромные птицы, что летают ужасно высоко, замирали в полете и долго кружили, рассматривая своими зоркими глазами небывалое чудо. А еще иногда, когда погода была спокойная, можно было услышать, как зеленый Мошок восторженно рассказывает своему дядюшке о том, в какую красавицу превратилась их недавняя гостья.
В конце лета высоко в горы забрались люди. Юноша и девушка с большими рюкзаками поднимались по склону, стараясь покорить своей воле древнее величие вечных гор. Они шли медленно, переступая тяжелыми ботинками с камня на камень. Им хотелось как можно скорее забраться повыше, чтобы найти ровное место, где можно переночевать, и вдруг Юноша, шедший впереди, остановился, нагнулся и протянул маленький цветочек своей спутнице.
- Ой, как красиво, - воскликнула она и всплеснула руками, - только зачем ты его сорвал? Он же погибнет.
- Посмотри, - ответил Юноша, - здесь совсем нет земли. Он погибнет все равно, его семенам просто негде укорениться. А так он проживет немножко с нами, и вместе с ним я смогу сказать тебе, что люблю тебя больше всего на свете, и буду любить всю жизнь.
- Спасибо, я тебя тоже - тихо сказала девушка.
Она взяла цветок и нежно сжала его хрупкие розовые лепестки в своей ладони.