Аннотация: Звучат как музыка, как стих Французов дни былые, Вглядись - и ты увидишь в них Историю России.
Во Франции правил король Луй. Он был далеко не первый в таком качестве, а, скорее, даже шестнадцатый. Луй был короткого роста, и очень огорчался этим. Придворные медики распилили несколько годовых бюджетов страны на исследования по увеличению роста нанистов. Жулики из королевского министерства науки грозились удвоить Луя, но смогли увеличить его рост лишь на два сантиметра, сделав для Луя специальные ботинки с высокими каблуками. Над этими исследователями издевались, и хулиганы сочиняли про Луя неприличные частушки. В частности, они пели:
Конституции гарант
Дал врачам огромный грант,
Чтоб удвоить рост Луя,
Но не вышло ничего!
Второй, столь же королевский грант касался длинны и толщины одной деликатной детали тела Луя. Эта деталь у Луя была, как вы можете догадаться, луевая; а Луй хотел, чтобы эта деталь была олуeнной. Луй надеялся, что он такой штукой олуит всех дам в королевстве, и этим заслужит всенародное признание и почтение. Для того, чтобы все дамы записались в очередь на луение, луевые пресс-секретари распространяли изображения Луя с голым торсом. Что находится ниже этого торса, после нескольких совещаний Совета Министров, решили не показывать, так как получалось, что деталь больше самого Луя, и было трудно понять, Луй ли помахивает своей деталью, или эта деталь помахивает Луем.
Луевые советники наняли на площади Пигаль веселых девиц, которые громко рекамировали достоинства Луя и даже показывали всем отверстие, которое, согласно легенде, осталось у них после романа с Луем. Они пели:
Я, как все, люблю Луя,
Для него порвалась я!
Впрочем, злые языки говорили, что Луй от веселых девиц не возбуждается, и получает удовольствие лишь от целования в живот маленьких мальчиков.
Луй опасался заговоров, и поедал всех своих сыновей вскоре после их рождения. Этим он сильно огорчал свою супругу, которая была сперва Мила, а потом развелась а ним. Пока кандидатура новой луевой фаворитки утверждалась, обязанности супруги Луя выполнял мэр Парижа Серж Собьяни.
Этот мэр нисколько не стеснялся такой миссии, и даже присутствовал в роли супруги Луя на пасхальном богослужении в Соборе Парижской Богомати. Многим французам это не нравилось; парижане пели:
Как совковые генсеки
Стали в моде гомосеки,
И супругой у Луя
Серж Собьяни без стыда.
Чтобы отмести слухи о своей нетрадиционной ориентации, Луй нашел замену Сержу. Его новой фавориткой стала Малина Кабаре, одна из веселых девах с площади Пигаль, которая громче всех кричала, что она порвалась для Луя.
Парижские дети были возмущены тем, что поступающие в казну налоги разворовываются чиновниками и не доходят до школ и больниц.
Дочери Луя стеснялись луевого окружения, и, как и потомки луевых придворных, предпочитали жить за границей. Луй поощрял казнокрадов, и эти казнокрады высылали своим наследникам богатое пособие.
Для того, чтобы избежать заговора, Луй все время увеличивал жалование личной охране, гвардии и полиции. Гвардейцы и полицаи считали, что они-то и есть Франция; они повторяли, что при Луе Франция начала подниматься с колен. И добавляли: Есть Луй - есть Франция; нет Луя - нет Франции.
Почти все деньги, поступающие в казну от продажи природных ресурсов, "отмывались", прихватизировались чиновниками, луевскими назначенцами. Луй сам назначал всех начальников и губернаторов. Когда вставал вопрос о финансировании каких-либо социальных программ, Луй отвечал соотечественникам, что денег нет, и предлагал им держатся за свои должности и не бухтеть.
Повсеместное мошенничество, воровство и казнокрадство, а также упомянутые выше гранты на удлиннение Луя съедали бюджет Франции. Луй был вынужден сокращать социальные программы и увеличивать пенсионный возраст. Кроме того, Луй разогнал и посадил в Бастилию всех экологов, а за приличное вознаграждение разрешил своему другу-предпринимателю сливать сточные воды в чистейшее альпийское озеро "Лак де Байкай".
По причине бюджетного дефицита, на тринадцатом году своего царствования, Луй ликвидировал Французскую Академию наук. Формально это называлось "реформа академии наук", но как академики, так и сотрудники институтов ясно указывали, что такая "реформа" делает невозможным дальнейшее развитие науки во Франции. Французские научные институты продавались за бесценок иностранцам, в счет покрытия содержания за границей луевых дочек и новых нарядов и украшений для Малины Кабаре.
Исследователи уезжали в другие страны, особенно в Англию, которая ещё со времен Букингэма считалась основным стратегическим противником Франции.
Народ Франции начал бухтеть, указывая, что Луй уничтожает Францию. По всей стране проходили массовые демонстрации с требованием отставки Луя.
Демонстранты скандировали: "Франция без Луя!"
Хамство и террор луевых полицаев разозлил даже веселых девиц. Вместо проплаченой релмамы "Порву за Луя", они стали петь:
Полюбила я Луя,
Только луй тот без луя;
Налуя мне без луя,
Когда с луем долуя?
Малина Кабаре подлила масла в огонь. Однажды она услыхала, что у французских колхозников нет мяса, и пошутила: "Ну, пусть тогда едят икру". Её шутка облетела всю Францию; рабочие и фермеры возмутились. Они душили губернаторов и секретарей обкомов, создавали незаконные вооруженные бандитские формирования и стягивались к Версалю, чтобы вытрясти из Луя и Малины эту икру.
Луй понимал, что его правление может закончиться ещё при его жизни, и публично заявил, что он сложит с себя полномочия короля Франции, как только увидит, что народ недоволен его царствованием. Подхалимы убеждали Луя в том, что он любим народом, и настолько вскружили ему голову, что убедить Луя в обратном удалось лишь с помощью гильотины, отделив эту голову от туловища. Аналогично французы обошлись с луевыми чиновниками..