Аннотация: Спасибо за отзывы. Вторая тоже слегка правлена, она в общем файле...
1. Внезапная вводная. Год 1399 от основания Города. Начало июня.
- Эй, парень! Не торопись. Целее будешь.
Кейр смерил свинопаса сердитым взглядом. Себя он просто "Эй-парнем" не считал. Благородный воин, пусть и не в летах пока. И никак иначе. Да и бесконечный моросящий дождь настроения не поднимал. Но лошадей придержал. Мало ли какая напасть приключилась в славном городе Кер-Мирддине или на сбегающей к нему с северных холмов дороге? Лучше знать.
- Чего стряслось-то?
- Ничего особого. Для меня. Я как пас свиней, так и буду. А ты, если так вот будешь лошадок нахлёстывать, повстречаешь соседку славную, только всего. Вернее, догонишь.
Кейр ещё не видел никого из фэйри вблизи. Только домового, ночью и мельком - да только кто ж домового не видел? А тут наклёвывалась целая история. Вещь интересная и самоценная. Стоило порасспросить. Опять же в город не просто хотелось - нужно было успеть дотемна заскочить к городскому приятелю, чтоб явиться перед старым другом отца, Дэффидом ап Ллиувеллином и его дочерьми не мокрой курицей, а благородным человеком.
Но фэйри водились разные. В том числе злые, с которыми лучше не связываться.
- А какая она? - начал Кейр расспрос.
- Особо не смотрел. С ними так - меньше любопытства, целее шкура. Увидел уши, понял - не человек. Отворотился да сделал вид, что очень меня волнует, не передрались ли свиньи за корешки.
- А я слышал, что злом на добро волшебный народ не платит.
- Можешь проверить, - буркнул свинопас, - я тебя предупредил.
И паскудно ухмыльнулся. Другому вольному человеку Кейр бы не забыл попенять на хамство, но заедаться со свинопасом - зря пачкаться в навозе. В другое время Кейр и предупреждению бы внял. Поскольку был молодым человеком серьёзным и рассудительным. Но любовь заставляет благородного воина, не бежать от приключений, а искать их. Иначе чем завоёвывать сердце прекрасной девы? А Тулла верх Дэффид - вполне прекрасна.
И всё-таки на глупые подвиги не тянуло. Тем более, попавшийся навстречу пропойца - лошадь тащила телегу, которую даже условно нельзя было назвать колесницей, по хорошо известному ей пути, икнув пару раз, поделился ценным наблюдением:
- Рыжая, а лицом вроде как синяя, да мелкая. Ей-ей банши. Короля-то как жалко!
- А короля почему?
- К простым людям такие не ходят. И даже к благородным. Разве только чума начнётся...
Кейр торопливо перекрестился.
Чума в Уэльсе уже была. Полтораста лет назад. С тех пор Кер-Мирддин так и не восстановил былого населения. Хотя валлийцы честно плодились и размножались, как заповедано. В холмах было получше.
- В общем, кто-нибудь важный непременно помрёт, - подвёл итог пьяный, - вот я и выпил - за упокой.
- До того, как увидел банши, - улыбнулся Кейр.
- Ну, это ты умный, - подмигнул пьяный, - Но ты ведь не скажешь моей супружнице?
Молодой воин кивнул. Гнать вперёд сразу расхотелось. Но - решать окончательно стоило, только после третьей встречи. Раз уж довелось попасть в сказку, то и действовать следовало по-сказочному. А в сказках главное число - три. И Кейр продолжал путь вперёд. На сей раз - медленно, чтобы не догнать до срока волшебную путешественницу.
А потому, едва завидев рысящую навстречу верховую парочку, приветно замахал рукой. А уж когда парочка превратилась в знакомую девчонку с придорожной фермы да её жениха, понял - сейчас всё толком и вызнает. А ещё испытал короткий укол зависти - вот счастливец, укатывает свою, сколько хочет. Сейчас, наверняка, провожает к родителям. Ему бы со своей милой так. Увы, если сама Тулла отвечает на чувство взаимностью, то её родители...
- Доброго дня, господа! - Кейр степенно и точно в меру наклонил голову, - Не встречали ли вы на ждущем меня пути чего необычного?
- Кейр, дружище, привет! Брось притворяться стариканом, тебе не идёт!
Ну, у этого дружище - все, кто не кровный враг. А вот девушка сразу перешла к делу.
- Ты о доброй соседке? Встречали, пожелали доброго дня. Она нам тоже! Странная она. И симпатичная. И ушки как у хорька! Торчат из головы, вокруг волосы топорщатся. Смешно так. Миленько. Очень хочется пощупать. Погладить. А вот глаза сердитые. Но как-то понарошку сердитые.
- Точно, - поддержал жених, - сердится на кого-то. Хорошо, что не на нас!
Высказал своё, и уступил слово любимой.
- Одёжка у неё добротная, но очень уж скромная. Где это видано - вся в коричневом! Из-под подола, правда, серенькое проглядывает, да и пониже что-то есть. Порядочная барышня на богомолье, да и только. Если на голову не смотреть. Волосы все обрезаны коротко-коротко. Словно овдовела она, или ещё что... Идёт пешком, мешок за спину закинула. А одёжка ей эта непривычна, и мешок за плечами, и провалиться мне на месте, если не носила она белое с золотом!
Кейр отропел. Белое с золотом носили разве тилвит тег. Высокие, золотоволосые. И ещё... Да быть такого не может!
- Синяя же говорят, рыжая, маленькая... Гоблин почти.
- Сам ты гоблин, - девушка почему-то обиделась, - Говорю - настолько белая, что кажется синеватой. Волосы красные. Рыжие и красные - разницу видишь? И брови красные, и ресницы. А рост... Какой рост у добрых соседей, знают только они сами. Что ещё... Руки слегка в земле перепачканы. Отмыла, но под ногтями осталось.
Что ж. Так ничего и не прояснилось. Оставалось - узнать всё самому. И подстегнуть коней, чтоб не упустить свою легенду. Какой-то она будет?
Издали - как раз был участок прямой да ровный - сразу увидел - тёмная до черноты ряса, над ней лохматая голова. Из-под мелькают сапоги. Всаднические, судя по подошве, но без шпор. Смотрит под ноги. Внимательно так, словно кошель с золотыми обронила. Кейр поравнялся. А что сказать - не знал. Разве уши рассматривал. Уши были, действительно, большие и треугольные. И да, как у хорька. Вот только торчали не вверх, а в стороны. И их действительно хотелось потрогать! Кейр решился.
- Куда путь держишь, добрая соседка?
Волшебное существо остановилось. Руки опустили мешок на землю. Голова вскинулась вверх, показав длинную белую шею. Глаза - серые, без белков, сжатые в точки зрачки... Фэйри. Точно фэйри! Только... которая?
- В город.
- Ааа, - Кейр постарался протянуть это солидно и многозначительно. И замолчал. Фэйри немного подождала, потопталась. Отвернулась, подхватила с дороги украсившуюся несколькими мокрыми песчинками ношу, и зашагала вперёд. Кейр, чтобы не отстать, пустил лошадей медленным шагом. Просто ехать рядом и молчать было неудобно. Но о чём можно говорить неизвестно с кем?
- Славная леди, ты не обидишься, если я спрошу, ты из которых?
Ведь и правда, могла оказаться баньши. Ответ же чуть рот открытым не оставил.
- Я сидха. Из тех, которые для ирландцев "дини ши", для скоттов - "Благий Двор", а для вас - народ холмов. Ростом вот только не вышла.
Сидхи - те, кого раньше считали богами. Не всех, а старших да сильнейших. Но они же в легендах прекрасны! А эта... а эта умильна. Как бывает птичка, белка, щенок. Или какое другое животное - красивое. Даже женственное. Которое не грех подвезти, чтобы лапки не стирало. И которое очень хочется погладить. Не как девушку, как зверёныша. И за уши потрепать.
- Ты больше похожа на тилвит тег.
- Детей не ворую, - уверила фэйри, - да и волосы у меня не золотые.
Зачем-то поправила ворот, при этом невзначай вытащила наружу серебряный крестик. А это решало почти всё. Серебра не боится. Крест приняла. А значит, кем бы ни была до того, ныне - в правах человека. Молоденькой девушки. Причём, верней всего - без роду-племени. Да она же боится! Оттого и ворот дёргает. А кого боится-то? Кейра что ли? Или - всего? Кто знает, как меняется мир для подобного существа, когда оно принимает Бога? Зато стало ясно, как себя вести. Лучше всего - как с малознакомой соседкой. Доброй соседкой - в прямом значении этих слов.
- Это верно, - Кейр показал, что всё понял верно, - Волосы у тебя, скорее, медные. Так может, тебя подвезти?
- А что попросишь за провоз?
То ли играет, то ли и правда боится, что парень начнёт жениховские подвиги считать, а то ещё сочтёт за безродную, у которой одна расплата за все мужские услуги.
- А как же, попрошу. Разговор - от скуки. Ну и от права трепать, что леди из народа холмов до Кер-Мирддина подвозил, не откажусь.
Кейр изо всех сил старался выглядеть безопасным. Обычным фермерским сынком, подвозящим худородную соседку. Получалось хорошо - потому, что таким он и был - и таким его видела сидха. Увальнем с доброй хитринкой в глазах.
- Годится, - пытаясь подражать степенному говору, безымянная пока девица забросила на телегу мешок и взгромоздилась сама. Бочком, как на обычную телегу. А что поделать - четырёхколёсная колесница по сути телега и есть, и используется для того же, - вот про сидхов и побеседуем, ежели не возразишь. Что у вас, наверху, о нас знают?
Толком старых легенд Кейр и не помнил. А наврать -- боязно, сидхи ложь чуют, хоть и не всегда, но очень часто. А вот обижаются всегда страшно. Вывалил, что знал.
- А ничего. Только сказки мелют. Может, не все врут. Так не проверишь. У нас-то в роду вашего корня нет. И под холмы никто не хаживал. А вот что людей в былые времена для вас резали, это слыхал. Чтобы урожай был, да за исцеление короля, ну и всяко ещё. А ты-то чего наверх вылезла? Да ещё и с крестом.
Хорошая идея - пусть сидха говорит. Тем более, что они-то вообще неправду говорить не могут. Только умалчивать, да ходить вокруг и около.
- Неохота быть мелкой нечистью, - заявила ушастая попутчица, - Да и крупной тоже, хотя крупная из меня при всём желании не получится. Ни размера, ни способностей. А крест многие сидхи приняли. Король Артур, например. А ведь хороший был король?
- Саксов бил, значит, хороший. А он точно из ваших?
- А кто еще будет спать столетиями? Да еще под землей?
Резонно. Кейр долго не отвечал, обдумывая известие о любимом герое. Слухи, вообще-то ходили... Потом уронил:
- Выходить ему пора. Совсем нас забили саксы. Он же обещал вернуться, если будет с Британией беда. А беда уже давно. Можно и так сказать, что Британии-то уж и совсем нет. Вот это-то как получается?
- А так и получается. Он же ранен был. Много раз, и очень тяжело. Не залечил, выходит, ран. Кстати, в холмах время другое. Там - день, тут - столетие. А иногда и наоборот.
Дальше ехали молча. Внутри непривычной к серьёзному размышлению головушки Кейра ходили бугристые мысли, перекатывались желваками. Да и сидха погрустнела. Кейр догадался: что-то знает. Не хочет говорить. Нескоро выйдет, наверное, король.
- Надо, значит продержаться, - сказал Кейр бодро, - пока не проснется. Сколько надо, столько и стоять. Верно говорю?
Сидха неуверенно кивнула.
- Ну и ладно. Глядишь, и сдюжим. Короли у нас бравые. А пока я тебе, сестрица, наши байки про сидхов перескажу. Ты посмеешься, вот мне оплата и выйдет...
Лучшего слушателя для замшелых побасенок Кейр не видывал. Сидха то смеялась, то хмурилась, когда вместо богов, высоких сидхов, а на худой конец, королей и рыцарей, в сказаниях начинали появляться фэйри, пусть и именуемые "добрыми соседями" да "волшебным народом". И шевелила ушами. Особенно - на женских именах. Подруг припоминала?
Когда после очередного поворота из-за деревьев выглянул город, брови у сидхи подскочили на два пальца вверх. Чуть не до середины лба.
- Что это?
- Кер-Мирддин.
- Я не про то. Город, предместье... Рядом что? Большое, круглое, трёхэтажное...
До Кейра дошло. Сидху поразил старый римский амфитеатр. Да, некогда в римской крепости Маридунум стоял большой гарнизон. А огромное сооружение служило для тренировок и зрелищ. Собственно, с тех пор ничего не изменилось - Кер-Мирддин самый большой город на юге Камбрии, и гарнизон у него немаленький. Да и король с гвардией постоянно наезжает. Вот только воин теперь означает - всадник, а зрелище - колесничные гонки или турнир. А потому сооружение незаметно переименовалось в ипподром.
Сидха громко восторгалась обветшалым сооружением. С Колизеем сравнивала. Что такое Колизей, Кейр знал. Что он разрушен -- нет. Впрочем, Рим варвары жгли несколько раз -- почему и местному ипподрому не пострадать?
А перед самым предместьем соскочила с колесницы. Поблагодарила за беседу, даже поклонилась чуть. И наказала, если что, искать сидху Немайн. От такого имени Кейр омертвел. Одно дело - сидха, чародейка из холмов. Даже мелкая богиня чего-нибудь. Но - великая воительница, пугающая насмерть за раз сотню воинов, покровительница речных вод и плодовых деревьев? Сидха заметила, поспешила уточнить.
- Не ТА САМАЯ.
Так он и поверил! Цвет лица - как у озёрной девы, красные волосы... Кто ж это ещё может быть? Конечно, то, что она не ТА САМАЯ - правда. Сидхи вообще не в состоянии говорить неправду. Но такие слова могут означать как другую сидху с тем же именем, так и эту же - здорово переменившуюся характером. Или - принявшую святое крещение. Про святую Бригиту тоже часто говорят - не та самая. А толку?
Сидха между тем ушами недовольно дёрнула, вскинула мешок на плечо. И направилась по своим непостижимым делам. Кейр вздохнул - и занялся своими. В любом случае, у него теперь есть история! Да не такая, которую не грех разок рассказать у огонька, а которую внуки да правнуки выклянчивать будут, да по три раза на вечер. Зная наизусть. Всегда есть разница - говорит рассказчик "один мой знакомый видал сидху из старших", или - "везу это я саму Немайн в Кер-Мирддин".
Город встретил сидху настороженно. Тем более, что и вела она себя странно - сперва спрашивала кузницу, а потом туда не шла, всякий раз проходя мимо или сворачивая не туда. И совсем не замечала скапливающегося позади хвоста из любопытствующих. Что ей нужна кузница, никого не удивляло - кузнецы всегда были близки делам потусторонним. Да и вообще, изо всех ремесленников - самые важные, и самые загадочные. Кое-кто поспешил за лучшим мастером. Чтоб знал.
Лучшим же был Лорн ап Данхэм. Нашёлся мастер, по дневному времени, в кузне. Сперва не желал отрываться от работы.
- Ей нужно - пусть сама и приходит, - сказал обеспокоенным соседям, - Ну, фэйри. Ну, кузнец нужен. Эка невидаль. Может, в холме железо закончилось. Может, заказать чего решила. У меня, поди, работа получше холмовой.
Загнул слегка, с кем не бывает.
- Она на банши похожа, - сообщили ему, - так что как бы чего не вышло...
Тут - не выдержал. Сделал вид, что на уговоры поддался, не торопясь, доделал садовый нож, погасил горн, вышел на улицу. Вразвалку двинулся на площадь. Что между церковью и домом короля. К ней сходились главные улицы, и миновать её в своих метаниях фэйри никак не могла. И что же? Даже ждать не пришлось.
С первого взгляда Лорну показалось - верно, банши. Из-за тёмно-красной шевелюры и дурного цвета лица. А ещё потому, что напротив этой пигалицы возвышалась тучная фигура брата Марка. Заезжий бенедиктинец, уговаривавший короля принять католическую миссию - и вполне в этом преуспевший, двоих собратьев своих отослал с радостной вестью в Рим. А теперь скучал, и лечил скуку пивом вместе с королевскими рыцарями да за королевский счёт. Благо, в трактире с него потребовали бы плату.
Лорн успел отметить -- расстановка сил для поединка добра со злом -- как в былине. Вот только расстановку сторон можно толковать всяко. Фэйри приближается с севера, классической стороны зла. Но при этом за спиной у неё каменная церковь, и из-за плеча искрится яркими красками полыхающего в закатном солнце витража решительный лик архангела Михаила. Монах стоит на юге, стороне добра -- перед рыцарским залом королевского дома, откуда только вышел. Одна рука оглаживает чётки, другая задумчиво похлопывает по наполненному чреву. Фэйри, которая неторопливо шагает прямо к нему, пока не видит. Или не понимает, кто это?
А сразу и не поймёшь. Лицо банши, ряса монашки, из-под которой на каждом шаге выныривают кавалерийские сапоги. Без шпор. На плече -- запылённый в дальней дороге мешок. Идёт тяжело, устало -- и в то же время привычно и размеренно. Остановилась. Начала было что-то говорить. Монах переменился в лице, превратившись в вытащенную на берег рыбу. Уши заметил! Расплывшаяся физиономия стремительно приобрела свекольный оттенок, рот тяжело хватает воздух.
Когда воздух начал покидать могучие легкие, мир накрыл мощный глас:
- Изыди! Дщерь Сатаны, блудница вавилонская...
Говорил он на грязной латыни, хуже вульгарной, которую именовали лингва-франка. И которую понимали в любом торговом городе, тем более приморском да столичном. Вокруг стремительно собиралась толпа, но люди опасливо теснились по сторонам -- на линии противостояния оказаться никто не хотел. А что фэйри, в первые секунды аж пригнувшаяся, нанесёт ответный удар -- никто не сомневался. Лорн внутренне сжался, ожидая пронизывающего вопля. Вот она выпрямилась. Прижала уши -- точно сердитая речная собака. Сощурилась на закатное алое Солнце.
И сквозь медвежий, неостановимый и незаглушаемый рёв примитивной формулы изгнания нечисти, наверняка сочиняемой на ходу, вдруг прорезался, как рогатина сквозь звериную шкуру, тоненький и острый голосок сидхи. Слова были величественны и непонятны. Классической латыни Лорн не знал, но уловил чекан старинных окончаний.
- Ego sum Ens Omnipotens, Omnisapiens, In Spiritu Intellictronico Navigans, luce cybernetica in saecula saeculorum litteris opera omnia cognoscens, et caetera, et caetera, et caetera...*
Брат Марк замолчал. Стихла и фэйри. Не банши, точно. Не мёртвый дух, умеющий только рыдать и стонать. Умненькая, живая... Дочь Риса, с западных островов? Кудесница тилвит тег? Закатное солнышко скребёт крышу королевкой резиденции. Тень накрывает монаха, а вот ушастая пока на свету. Глаза совсем превратились в щёлки. А рука медленно, не по пяди -- по толщине волоса тянется к мешку. Другая теребит узел завязки. Что у неё там?
Мешок падает наземь. В руках у фэйри остаётся -- книга. Нет, не книга -- Книга. На обложке серебрится распятие. Точно -- и на груди у фэйри крестик болтается... Умная, богатая, с бессмертной душой... Неужели сидха?
(*Аз есмь Сущий Всемогущий, Всеведущий, в Духе Интеллектроническом Плавающий, в свете кибернетики во веки веков, научна все деяния познающий, и прочая, и прочая, и прочая...).
Монах напротив совсем превратился в тень, и даже как будто уменьшился. Да и голос... Голос бенедиктинца нарушил тишину, но каким же он стал другим. Тихим, скорбным.
- Ты знаешь латынь, у тебя есть книги и серебро в кошеле. У тебя голос иерихонской трубы, слог Иоанна Златоуста и стан царицы Савской. А я нищий монах, едва помнящий главные молитвы. Но помни - блаженны нищие, ибо их есть царствие небесное! Не с фарисеями Бог, но с малыми людьми!
А фэйри вдруг улыбается. И снова звон, не как колокол, а как меч -- но на этот раз говорит на камбрийском.
- Святой отец, посмотри на себя и на меня! Кто из нас меньше?
Разводит руки в стороны. В толпе раздаются смешки. А пока люди смеются, сидха -- точно сидха - продолжает:
- Блаженны нищие духом. Может, ты и блажен, ибо обычному нищему с таким брюхом не подадут. Апостол Павел *(а Фома Аквинский повторил) говорил: верую, ибо знаю. Добрые монахи знают Писание наизусть, не оправдывая себя слабой памятью. Я, верно, глупа и забывчива, и вера моя - с горчичное зерно. Но я пользуюсь костылем, и не похваляюсь, что у меня нет ног.
Сидха смолхла. Усталый вздох. Руки нехотя подобрали дорожный мешок с земли, натужно закинули за спину. Уши сперва взлетели вверх, но тут же тряпками свисли к плечам. Поплелась прочь. Но только монах открыл рот -- сказать вдогонку пару ласковых, хлопнула себя по лбу.
- Люди добрые, доведите до кузницы, а? Мне надо навершие на посох сделать... Крестообразное...
Лорн понял -- да её же родня из холма выгнала! Или выжила... Почему-то все крещёные фэйри уходили жить к людям. Даже боги. Приживались многие. В дикой Ирландии, у северных скоттов и пиктов... А в добром цивилизованном, православном Диведе вон как встретили. По одёжке, по красным лохмам да звериным ушам. Так вот вам теперь -- крест и Библия. А кузнецу вообще положено дружить с фэйри. Ради общих ремесленных секретов.
- Кер-Мирддин город большой, у нас три кузницы, - громко объявил Лорн, - Доведу до любой, но советую обратиться ко мне. Если и правда серебро в кошеле имеется. Я - Лорн ап Данхэм, и я - лучший кузнец в королевстве Дивед.
Толпа, услышав про скучные бытовые дела, начала истаивать. Сидха поспешила закрепить окончание поединка на словах.
- В таком случае заказ твой. Веди, - и, на всю площадь, недоумённо, - А почему ваш монах на меня набросился? Уши мои ему не понравились?
- Ряса ему твоя не понравилась, - подыграл кузнец, - а латынь и того больше. За место боится. Он же при короле так, на безрыбье. Но очень надеется стать собственным короля исповедником. Когда рукоположат.
- А куда остальные подевались?
Да, поверить в то, что оплот христианства и богатейшая епархия Камбрии осталась без пастырского призрения, почти невозможно. Однако - так вышло. Пришлось рассказывать. Сидхи народ любопытный. Если не рассказать - всё равно всё вызнает, да ещё и обидится.
- Был тут гэльский монастырь. Но их аббат чего-то не поделил с королем, так что в прошлом году собрались и ушли. Куда-то к скоттам. А этот, с бритой макушкой, был за чревоугодие послан проповедовать варварам. И большего варвара, чем король Гулидиен, не отыскал. А навершие тебе какое? Тяжёлое, боевое или просто -- знак веры и опора для руки?
- Лучше оба. На дорогах теперь бывает неспокойно.
Лорн кивнул. Совсем спокойно - не про последние два столетия. С тех самых пор, как Вортигерн пригласил саксов, покой не для Британии.
- Можно и так. Обойдётся в две серебряные монеты.
- Вместо серебра могу предложить часть золотого солида.
- Надеюсь, солид не из золота фей?
Сидха рассмеялась - как ворона раскаркалась.
- Почтенный Лорн ап Данхэм, неужели я выгляжу совсем безумной? Совать золото фей кузнецу... Куда ни шло - трактирщику... И то, от одного вида моих ушей проверит. Это если б я умела фальшивое золото делать.
И виновато уставилась под ноги. Как будто и правда, считала себя неумёхой.
Золото в Диведе стоило дорого - но первый солид рубить пришлось лишь пополам. И только половинку - на дольки. Сидха заказала и посох, разом боевой и пастырский, и пару ножей - для еды и для работы. Второго солида, целиком разделённого на мелкие части, должно было хватить надолго. Сидха увлечённо выясняла, где в городе продают какие припасы, да что можно достать, а что нет. Лорн предложил сидхе пожить у него, не желая выпускать из вида, но та отказалась, ухитрившись продемонстрировать христианское смирение и сидховский норов разом. Третий солид был раскромсан про запас, чтобы разменная монета была. На всякий случай. После этого оставалось проводить гостью до заезжего дома. Чтобы все видели - рядом идёт сведущий человек, и не боится. Ну и чтоб не искала, бедняжка, "Голову грифона", как кузницу. Предместья-то неблизко, да их целых три - вдоль каждой римской дороги.
А что трактир за городской стеной - традиция. Гости, они всякие бывают. Пусть Кер-Мирддин и жил последние годы в мире - но знавал лихие времена, и остатки былой опаски сохранял. Впрочем, сооружение это, куда более солидное, чем дом короля, сложенное из ровных, как кирпичи, тесаных брусков от ледниковых валунов, покрашенное в светло-охристый цвет, было само себе крепостью. Вредили его обороноспособности только пять входов устроенных скорее согласно традиции, чем от великой надобности - один выходил на реку, другой - на болото. Три остальных были вполне полезны.
Кейр как раз переделал дела и наслаждался - креслом у огня, куда его ради доброй истории пустили важные в городе персоны, первым полётом своей истории, и, главное, вниманием старшей дочери хозяина, остановившейся послушать. Он не обольщался и прекрасно понимал, что не пройдёт и нескольких часов, как у половины горожан появятся собственные истории о сидхе. Но вот именно его - единственная. Потому, подойдя к завершению рассказа, он никак не мог остановиться. И даже когда тёплая тишина внимания вдруг обратилась сквозняком, радостно, взахлёб, продолжил:
- А зовут ее - Немайн! Она говорит - не та самая, но не говорит, которая эта та самая, так что очень может быть, что та самая - не та самая, а вот эта самая - как раз и та!!!
Лица слушателей, обращённые к южной двери пиршественной залы, вытягивались по мере продолжения этой тирады. Наконец, Кейр замолк и обернулся - а на пороге стоит главная мишень немногословных, но оттого не более правдивых мужских баек.
- Это, - он встал, наливаясь краской, как рак в кипятке, - то...
- Вижу, - сказала Немайн, - ты быстро тратишь свою плату. Но это твое дело. А вот что уважаешь старших - молодец!
И немедленно устроилась на его место, вытянув ноги к огню.А в глазах рыжей девчонки промелькнуло такое довольство ласковым теплом камина в безветренный июньский денек, что седые и лысые признали - понимает. И право имеет. У сидхов по наружному возрасту истинный не определишь. Для усталого путника огонь - наслаждение и зрелище разом. Кейру оставалось подпереть спиной тёплые камни. Оставлять компанию, в которую его пустили впервые, он не собирался. Опять же, история продолжалась.
- Кстати, у тебя преимущество, - сказала ему Немайн, хитро сощурившись, - ты знаешь, как меня зовут. А я не знаю, как тебя. Непорядок!
- Я - Кейр. Кейр ап Вэйлин.
- Темный, стало быть, сын сына волка. Вижу. Римская порода.
Все видят. Тёмные волосы, нос с классической горбинкой. Ну так предок остался, когда легионы навсегда отозвали на континент. Что в этом Риме солдатам, у которых перед носом варвары, а позади собственные семьи. Дезертировали, говорят, когортами. А особенно - алами, составленными из варваров. Вот и не спасли умирающую империю поредевшие британские легионы. До того -- самые храбрые изо всех.
- Но теперь преимущество уже у тебя, леди сидха! Я-то не знаю твоего полного имени.
- Немайн Шайло, - отрезала сидха, - и хватит с тебя...
Снова сощурилась, изучающе осмотрела трактир.
Что она ожидала увидеть? Пиршественная зала, тут люди едят. Много и, по мнению Кейра - вкусно. Нет, он от Туллы бы и старый сапог счёл бы восхитительным - но это мнение разделяли решительно все. Оружие на стенах, ровный шум с кухни. Официантки с видом королев - прислугой и не назовешь. Даже тех, кто просто работницы. А уж дочери хозяина... Заботливые хозяйки при гостях. При своих, при знакомых и полезных людях. А одинокие гости с деньгами могут подождать хозяина. Деньги -- оно ведь не главное. Главное -- люди. Те, чьи кланы поставляют хозяину солод для пивоварни, руду кузнецу, шкуры скорняку - а в обмен имеют пристанище и питание возле самого города. И, разумеется, не только это, но и право на услуги прочих городских специалистов. Будь полезным, а лучше незаменимым - и о тебе позаботятся. Только купцы-чужеземцы, люди короля - да странные существа вроде сидхи Немайн - платят золотом. Которое Дэффид потратит на товары из дальних земель, королевский налог да в прикопанную кубышку на черный день. Мало ли -- пожар, война, неурожай. И всё равно -- кто платит монетами, тот ждёт, пока его удостоят вниманием. Если совсем невтерпёж, может поорать, если время дороже голоса, и не волнуют осуждающие столь вульгарное поведение взгляды благородных господ.
Но уж сидхе ждать или орать не пришлось. Хозяин явился сам, назвался Дэффидом Вилис-Кэдманом, за широкой спиной столпилось семейство. Оценивающий взгляд сидхи сразу на нём и задержался. Немудрено. Личность - колоритнейшая. Толстяк, но, несмотря на года -- сущий живчик. И -- старый вояка. Даже растолстеть ухитрился полезно - так, чтобы меч врага, прорезав кожу, не задел важных органов. Впрочем, на валлийской диете из бобов и баранины, худым будет разве обзаведшийся глистами. Точеное, хотя и несколько полноватое лицо. Соломенные волосы, в которых редкая седина годами остаётся незаметной, усы с желтинкой. А уж одет! Глупая традиция -- но уж какая есть -- владелец заезжего дома не носит меньше четырёх цветов разом. Белые штаны, красные сапоги, синяя рубаха, зеленая куртка. Жена - высоченная, выше мужа, в столь же птичьем наряде. Пять дочерей - большинство еду разносило. Все белоголовые. Все разноцветные. Все с интересом рассматривают сидху, только Тулла скосила прелестные глазки к камину, возле которого, прислонившись к теплым камням, сушил спину Кейр. Тот поймал взгляд. И с этой секунды видел только её. Младшие дочки назывались, Немайн их слышала, даже что-то отвечала. Свою вежливость ограничила тем, что села прямее. Поза получилась скорее надменной, чем вежливой.
- Мне нужна комната на месяц, кровать с чистой постелью, стол, стул, горячий обед в любое время, когда потребую. Еще - свечи или лампа, письменный прибор и пергамент. Более ничего. Этого, полагаю, хватит? - Немайн выложила на стол осьмушку золотого.
- Хватит, леди сидха, - а жена Дэффида уже шепчется с дочерьми. Сидха заметно косилась на любующуюся друг другом парочку. Её взляд проследили другие... Заметили. Тулла зарделась и уставилась в пол.
- Хорошо. Тогда проводите меня в мою комнату. Я устала, и желаю отдохнуть. И извольте озаботиться, чтобы меня не беспокоили.
Только тогда сидха встала - с заметным сожалением. Но - лёгкая улыбка и добрый, в меру лукавый прищур оставались на лице, пока не опустился за трактирщиком засов её - на месяц - комнаты.
В отсутствие посторонних глаз улыбка истаяла. Сидха тяжело плюхнулась на кровать. Вытянула гудящие ноги. Руки опустились на колени. Уныло скрючилась спина. Вся фигура превратилась в единый знак усталости.
- Занятный выдался денёк, - сообщила сама себе на неизвестном никому в городе языке, - А ещё более интересно - как там остальные обретаются. Желаю, чтобы им было куда веселее, чем мне. Всей троице...
И сердито фыркнула, вспоминая разговор, окончившийся каких-то несколько часов назад...
Место выглядело стандартной комнатой замка. Размер средний, отделка средняя, освещение среднее. Разрешение - запредельное! Ни окон, ни дверей. В комнате растерянно осматривались четверо. Обычная ролевая команда. Бородатый гигант, в плечах шире роста, отливающий синевой доспех утыкан шипами, в кулаках размером с голову двуручный топор - Воин. Затянутый в черную с багровым кожу, из наплечных ножен торчат рукояти гнутых индийских кинжалов, едва достающий макушкой до пояса воина коротышка - Вор. Две девицы. Высокая - почти под стать Воину, пышная блондинка в вечернем платье при посохе с хрустальным шаром в навершии - Колдунья. Маленькая, нервически подергивающая треугольными звериными ушами, странной при неестественно бледном лице рыжей масти, в сверкающей кольчуге поверх темной рясы, небрежно, двумя пальчиками левой руки держащая тяжеленную булаву - Жрица.
Булава такого отношения не снесла, глухо ахнула по ноге Жрицы, та тоненько, но малость хрипловато, взвыла, но заглушить грохота железа по камню не сумела. Жрица попрыгала на одной ноге, пока не запнулась за щель между каменными плитами. Остальные на нее недоуменно таращились. Пока Вор не ущипнул левой рукой правую.
- Вот это, я понимаю, реальность ощущений! - заметил он зловещим тоном типового "закоренелого убийцы", - Но разработчики переборщили с болевым порогом. Можно сказать, баг. Интересно, как они ухитрились передать через перчатки тактильные ощущения на ногу нашей эльфочки.
- А я вообще не понимаю, что происходит! - подхватила порхающим тоном "роковой обольстительницы" Колдунья, - Мне вообще кажется, что я сплю!
Вор ущипнул и ее. Благо, было за что.
- Ой!
- И задницу не забыли, - отметил Вор, - но это как раз ясно - какая-то фигня в кресле.
- Интересно, а окружение разрушаемое? - Воин достал из-за плеч двуручный топор, подошел к стене, размахнулся...
- Не надо!
Вопль Жрицы опоздал. Каменной крошки хватило всем. Когда осели пыль, стенания и ругань, в комнате появилось нечто. Нечто говорящее - типовым голосом посредника. Но даже этой бесплотной фигуре пришлось отряхиваться!
- Вы можете считать меня чем-то вроде посредника в игре. Если быть точным, то я автор ожидающего вас приключения. На самом деле? Хм. Сущность. Этого хватит. Мы ведь не собираемся онтологический диспут устроить? Так вот: я - Сущность. Которая поспорила с другой Сущностью. На предмет полезности вашего любимого хобби, то есть ролевых игр. Итак, вы подготовили персонажей для развлекательной прогулки в мир "Забытых королевств". Я же даю вводную - вы отправляетесь в историческое средневековье. Не симуляцию. Настоящее прошлое! В качестве тел получите ваши, столь старательно подготовленные, аватары. Точнее, настоящие тела, предельно на ваши аватары похожие. В качестве экипировки - все, что вы на них навьючили. Кроме зачарованного. Уж извините, но волшбы в реальном мире нет.
Почему-то четверка пока не чувствовала чрезмерного удивления. Пусть обстановка была знакомая, а глубокая виртуальная реальность не первый год являлась техническим фактом. И все же, вы вдруг обнаруживаете, что не можете снять очки и даже переключить камеру, получив в дополнене к неизменяемому виду из глаз и все остальные ощущения... Но -- ничего подобного, вопросы пошли по существу.
- А как же я без магии? - спросила Колдунья, - я же иначе не смогу, сразу убьют...
- Не знаю, - вклинилась Сущность, - вольно ж было роль выбирать. В средневековье какие-то колдуны и ведьмы были...
- ...или даже хуже... Ненастоящие ведьмы! Ненастоящие! Их жгли за...
- Ой, а мои молитвы? - включилась Жрица, - Или божественные....
- А ты настоящая?
- ... Просто так, безо... По роли - да! - перебила сама себя Колдунья.
- ... силы работают?
- Хм, - Сущность немного помолчала, - с этим можно и согласиться. Но - игра не отменяется. Просто ваша магичка выбывает за беспомощностью. Домой. Я ведь незлая Сущность.
- Ладно, - пробасил Воин как "опытный рубака", - Только давай так. Девчонок - домой. Тем более, что в реальном мире от священницы нашей толку, сколько и от волшебницы. Лечить она молитвой сможет? А воскрешать? Мы и вдвоем разберемся. Как мужчины.
- Полуросликов в реальном мире тоже нет. - скороговоркой начал Вор.
- Очень много, - возразила Сущность, - хотя и считаются карлами и прочими уродами. Эльфийка и полуорк могут считаться последними в роду - или одичавшими инопланетянами, как хотите. Физической картине мира ни ваши аватары, ни ваши классы не противоречат. А действенность молитв - не мое дело, в средневековье были священники, муллы, раввины. Самые настоящие. А в раннем - и языческие жрецы. Так что даже есть некоторый выбор.
- А можно аватара пересоздать? - поинтересовалась Жрица, вставая с пола. Охнула, наступив на ушибленную ногу.
- Нельзя, - сообщила Сущность, - играй, чем есть.
- Так не по сути, характеристики пусть будут те же, - Жрица замялась, треугольные уши застенчиво порозовели, - Понимаете... Я в реале не девушка.
- Гыы, - сказал Воин, - Облом. Может, ты еще и замужем?
- Не верю, - заявил Вор, - парни играют аватарами с большим бюстом. Тупят, беспомощность изображают. А теперь посмотри на себя. Может, ты неправильная девочка?
Жрица - или, как выяснилось, Клирик, - только фыркнул.
- Как это? - поинтересовалась Колдунья, - Ты же говорила, у тебя мужчин не было... Тебе было интересно...
- Это правда. Очень было интересно. На себя, на твоего "сво" со стороны посмотреть. Тем более в таких подробностях! Большую часть от тебя и узнавал...
- На кого посмотреть? - уточнил Воин.
- На "Сво". Сокращение от сволочь. Так кое-кто из присутствующих дам называет своих любовников. Кстати, если бы не моя ушастенькая, я ведь и жениться на ней мог. Пару лет назад. Но решил шутку пошутить - набиться в подружки, себя любимого обсудить. Сделал самую несимпатичную эльфиечку на сервере... Пара задушевных разговоров в промежутке между зачисткой подземелий - и всякие мысли о браке бежали из головы! Вот она, польза от ролевых игр!
- Ах ты дрянь! - Колдунья с маху влепила эльфийке оплеуху. У той тряпично мотнулась голова.
Клирик потрогал вспыхнувшую щеку.
- Я женщин не бил до семнадцати лет... - процитировал он Высоцкого, - Стоп. Здесь-то я тоже женщина. Могу и сдачи дать, дорогая.
И приглашающе улыбнулся. Колдунья замахнулась снова, но с тихим хлопком исчезла.
- Посторонним тут делать нечего, - прокомментировала Сущность, - А ты - что выбрал, тем играй, уж женщины-то в средние века водились. Итак, теперь вас только трое. Может, перейдем к практическим вопросам?
- Золото выдадите один к одному? - спросил Вор.
- Да, - согласилась Сущность, - оружие, доспехи и прочие вещи предоставлю той же стоимости. Все - индивидуальной подгонки под аватаров.
- Цель игры? - спросил воин.
- Выжить. До смерти от старости, если будете просто тихо существовать. И, кстати о смерти, там будет не идеальный симулятор, а реальность. Если кто-то из вас вспомнил "Матрицу" - сразу начинайте забывать. Полигоном будет планета - а если нужно - три планеты, если решите попробовать счастья по отдельности. Земля соответствующего времени. Скопированная по оставленным оригиналом в пространстве-времени следам. Уверяю - их достаточно, чтобы вы не заметили отличий. Разве только успеете построить Галактическую Империю... Солнечная система скопирована в её известной на конец средних веков части, в остальном возможны отклонения. Созвездия будут соответствовать земным. Туманности и галактики - нет. Было лень двигать. Магеллановых облаков, в частности, не будет. Так что - вот вам вводная. Жизнь - настоящая. Смерть - тоже настоящая. Обратно вернём, если сможете чего-то достичь. Чего именно? Личного успеха, душевного просветления, изменения истории, веса в обществе, денег, славы, мастерства... Мы будем оценивать все, и непредвзято. Могу даже текущий баланс сообщать. В годах, днях или процентах. Скажем, раз в месяц.
Встрял Клирик:
- Я тупее своего аватара. Много раз по игре замечал - машина предлагала варианты выбора, до которых я в жизни бы не додумался. Про мудрость просто молчу. Я по натуре логик. А мудрость - это интуитика.
- А, интеллект... Знания истории на сотни лет вперед и высшего образования разве мало? Другое дело мудрость. Здравый смысл в чужую голову вбить не берусь. Могу предложить абсолютную память. С момента переброски. Не нравится мне слово игра, знаете ли. И заменю современные языки на тогдашние. Воину и вору - один на один. А вашу запредельную... Латынь, греческий, древнееврейский.
- Мало, - начал торговаться Клирик, - у аватара мудрость течёт из ушей. А то, что вы перечислили - просто хорошее образование.
- Прочие языки выберешь в зависимости от того, куда и когда. Скажем, двенадцать живых и четыре мёртвых.
Воин за словом в карман не полез:
- А чего тут думать? Русь, год тысяча двести тридцать седьмой.
И гордо выпятил грудь.
Вор и Клирик с ужасом переглянулись. Потом уставились на Сущность.
- Я не причём, - открестилась Сущность, - Интеллект вашего Воина по игре и в жизни совпадает. Трогать ничего не пришлось.
- На Руси,- заметил Клирик академическим тоном, - в те времена кумыс пить большим грехом считалось. После этого крестили заново.
- Ну и что? - Вора явно больше беспокоили монголо-татары.
- А ты на уши мои посмотри! Я же их лично в редакторе ваял! А потом уговаривал мастеров разрешить мод. Они же больше типовых эльфийских раза в два. Их даже под волосы не спрячешь!
- Успокойся, - от Клирика вор такой реакции не ждал,- по мне - так лучший вариант - Италия эпохи квадроченто. Жуткий бардак, секты... Там черт с рогами в герцоги пробьется! А это - свершение. Италия - самый быстрый путь домой!
Голос "закоренелого убийцы" особого доверия не внушал. Разработчики прекрасно справились, подобрав идеальный инструмент для допроса, которым было очень удобно блефовать и запугивать. Но не убеждать.
- Я не монстр какой-нибудь! И вообще, у моего... моей аватары есть родина. Там я даже в статусе нечисти буду нечистью приличной, посконной, вроде домового... Ну - чуть шкодливее, может. Ребята, вы же не хотите, чтобы меня на костре зажарили?
-Уши можно отрезать, - степенно предложил Воин, - и на Русь. Мне вот клыки выбивать придется, это больнее. А девки вон на Чудском озере дрались. Но там и сами отобьются. А мы - против Батыя!
- Это ты что, фильм видел? Тридцать лохматого года прошлого века? - Вор был ехиден, как в реале, - Тоже мне, источник информации. Во времена холодного оружия от такой сопли, как наша аптечка, без чудотворчества толку - ноль. Или оно работает?
- Работает, - принялась поддакивать Сущность, - разумеется, работает. Но не игровое. Обычное. Наука, например. Теория вероятности - действует. Тоже источник чудес, не находите?
Сущность явственно хихикнула.
- И уши я купировать не позволю! Не собачка!
- И правильно. Руководить сектой сатанистов и ассасинов лучше с демоническими ушами!
- Они у меня не демонические! На себя лучше посмотри! Вылитый черт, только рожки приклеить!
Вор стандартным игровым движением погладил эспаньолку. Это, в представлении разработчиков, должно было обозначать задумчивость.
- Давайте поговорим спокойно, и во всем разберемся, - предложил он, - Ну или хоть в чем-то. Время у нас есть?
- Есть, - согласилась Сущность, - беседуйте на здоровье. Могу даже в дальний угол отойти. Меня воспринимайте, как форс-мажор, сиречь неодолимое обстоятельство. То есть внезапно ошарашить охряпником не выйдет.
И правда, когда облачко без штанов отлетело в сторонку, разговаривать сопартийцам сразу стало легче. Хотя Сущность наверняка всё слушала. А то - и записывала.
- Начнем с малого, - предложил Вор, ткнув пальцем в эльфийку, - а зачем тебе были слоновые опахала? И синюшная рожа?
Клирик тяжело вздохнул, непроизвольно дернулись уши. Принялся объясняться.
- Чтобы голова большая была. Зрительно - как детская. Я ж колдунью нашу брал на материнский инстинкт. Отсюда и глазищи, и высокий лоб, и носик кнопкой. Одна беда - такое лицо получается привлекательным. Отцовские-то чувства никто не отменял. Для того и синюшность - чтобы быть некрасивой и соперницей не казаться. Предельная бледность при рыжих волосах - признак нездоровья. У брюнетки та же текстура смотрелась бы неплохо. Кстати, в средние века идеал красоты как раз непременно подразумевал бледность, высокий лоб, большие удлинённые глаза. Так что по роли все обосновано.
Вор кивнул.
- С ушами ясно. Что ж, резать их действительно неспортивно. Тем более остатки все равно будут нечеловеческие. А насчет того, красавица ты или чудовище, скоро узнаем. Особенно, если хоть немного в тогда задержимся... Кстати, не знаю, что хуже. Теперь займемся нашим патриотом. Что ты забыл на Калке?
- Под Рязанью,- сурово поправил Воин.
- Да хоть под Новгородом.
- Отечество, - сообщил Воин, - русских людей.
- А вот и неверно! Мозги ты там забыл.
- Сам дурак.
- Ну, нет. Я умный. И по игре, и вообще. Наша цель - выжить и вернуться. В наше время, в наш мир, в столь тобой любимое, отечество. А вовсе не менять историю там.
- Это еще почему?
- Потому, что там - подделка. Или копия. Или просто инопланетяне, очень похожие на людей. А Отечество твоё... наше - на одной единственной Земле. В одно единственное время.
- Погоди, - прервал его Воин, - ты много треплешь, значит, не прав. Правда всегда короткая.
- Пожалуйста. Вот тебе короткая - я хочу домой, и быстро. И больше к компу не подойду! Несмотря на то, что из-за этого придётся работу менять. А если тебе нужна Великая Русь, то лучше отправиться в более победоносное время. Например, ко князю Владимиру, который Красное Солнышко и Святой. Куда больше возможностей. А Византия времен Никифора Фоки немногим хуже итальянских княжеств, так что могу составить тебе компанию. Кстати, князь большой бабник, так что нашу ушастую продадим ему в гарем. Экзотика! Станет любимой женой и князя, и всех остальных жен, не привыкать! Будет нам протекцию оказывать. На худой конец - лишняя сотня золотых.
Вор разливался мыслью по древу, Воин благосклонно внимал, а Клирик попытался тихонько, истинно по-эльфийски, прокрасться к стоящей в углу Сущности.
- В одиночку отправиться можно? Прямо сейчас?
- Можно. Куда?
Эльфийка прошептала координаты. В ушах еще звенел торопливый хор: "Эй, мы же пошутили!", но перед Клириком уже лежала прибитая коротким летним дождем пыли раннесредневековая дорога. С которой он сразу же свернул в лес.
Даже несколько первых шагов по чужому миру дались с трудом. И если ролевая игра подготовила Клирика к изменению роста - привык он видеть в очках виртуальной реальности мир с точки зрения "полтора метра минус высокий лоб", то всё прочее... То, что казалось незаметным в комнате Сущности.
Сначала по глазам ударил свет. Как внезапно включённая среди ночи люстра. Клирик прикрыл лицо широким рукавом, проморгался как следует. И только когда различил на ткани жилки ниток, осмелился осмотреться. Сначала - взгляд под ноги. Сероватая пыль, сверху схваченная мокрой коркой, о которую разбивались в недолговечную радужную пыль мелкие капли. Дождь! Несколько полуживых травинок. Обочина грунтовой дороги. В ногах - пузатый мешок, тяжёлый даже на вид. В нём, очевидно, всё ролевое барахло. О котором он так и не успел толком поговорить с Сущностью. Налюбовавшись мешком, поднял взгляд. Картинка перед глазами побежала очень быстро. Словно на глаза намертво нацепили бинокль. Лес по одной стороне дороге, кочковатое поле - по другой. Словно рисованные пастельными тонами. Зато на каждом листке видны жилки, и как каждый из них пляшет под каплями дождя. С которыми падают с веток жуки, пауки, муравьи... Гусеницы. Некоторые из них вырастут в бабочек. А выше, на почти белом небе, между алюминиевым блеском жидких облаков, выступили жгуче-серебряные точки звёзд. Не меркнущие даже рядом с огромным шаром Солнца. Слепящим даже через тонкое облако.
Другая планета? Другие глаза! Которые видят только прямо перед собой - зато далеко и подробно. Можно блох подковывать. Уши заполнил ровный шум. Капли дождя, голоса и движение сотен тысяч прежде невидимых и неслышных существ слились в ровный фон. Белый шум. И с ним тоже жить придётся. Зато в гостинице сразу можно будет сказать - с клопами предлагаемая постель, или нет...
Клирик наклонился к мешку, попытался поднять - и не сумел. Ну да, волшебных сумочек, съедающих вес вещей, в реальность не завезли. А жаль. Оставалось бросить часть вещей. Хотя от них, возможно, зависит жизнь. Впрочем, зачем выбрасывать то, что можно спрятать? И мешок волоком поехал в лес. Извозюкался, конечно, в прелой прошлогодней листве. Впрочем, тяжесть груза оказалась не главной проблемой. Через каждые пару шагов Клирик натыкался на дерево. А каждый первый - наступал на подол рясы. Кольчуга давила на плечи. Булава отягощала пояс. И довольно скоро пришлось остановиться. Перевести дух.
Клирик оглянулся. Как будто вокруг - никого. Попытался запомнить ориентиры места. И понял, что помнит каждую царапинку на коре каждого дерева, которые пересчитал по дороге, длину и направление каждого шага. Хмыкнул. И заглянул в неподъёмный мешок. Обнаружив сверху ровно то, что и ожидал - мешок поменьше. С золотом. Всем, которое не потратил на экипировку. Цифру не помнил - да и принимали золото в тёмные века обычно на вес. А на вес там было килограммов сорок. Таскать такое с собой - в любую эпоху небезопасно. Отсчитав себе десяток золотых на первое время - и то состояние по местным меркам - Клирик зарыл и тщательно замаскировал остальное. Подумал - и отрыл вторую захоронку. Для булавы, оказавшейся слишком тяжёлой, и кольчуги, тоже весомой, неприятно звякающей на каждом шаге - и совсем не соответствующей новой роли. Кто знает, как отреагировали бы местные жители на вооружённую сидху? Ряса - и то вариант нестандартный...
Пусть, если хотят, опровергают. Вспомнился анекдот: сумрачный воитель на першероне, черноволос, бородат, в плечах - сажень, в лапищах - булава, носит исключительно тяжелый максимилиановский доспех, уверяет всех, что он - типичнейший эльф, а на недоумения спокойно басит: "А где вы других видели?".
А потом снова - дорога, полегчавший - но по-прежнему весьма нелёгкий мешок. Необходимость постоянно смотреть под ноги, потому как приподнимать подол на ровном месте нельзя. Или просто неприлично, или вообще откровенное совращение. Прохожие, отворачивающиеся или здоровающиеся. Храбрый парень, решившийся подвезти.Видимо, любопытство перевесило. Ноги гудели, и захотелось рискнуть. Вообще, остался б Клирик мужиком, давно бы ехал. У рясы, в конце концов, имелся капюшон, под которым ушей не видно, а реакцию местных жителей на гуляющую по краю дороги лунную эльфийку он уже определил. Цвет лица и странные черты здесь никого бы не удивили - Уэльс родина многих святых, паломников много. А проезд отработал бы или заплатил - но не золотым, конечно, а чем-нибудь из не самых нужных вещей. Меди и серебра Сущность не выдала, заявив, что раз написано - золотые, так пусть и будут золотые. Одинокой девушке и в родное время лезть в авто к незнакомцу не стоило. Тут же вообще средневековье... А до близкого, по уверению Сущности, города хотелось добраться засветло. Да и возница смотрелся совсем не подозрительно. Типичный фермерский сынок. Спокойный, не склонный нарушать обычаи, которые здесь важнее законов. Что означало очень мало - если сидху местные жители воспринимают, как чужачку. Но глядел не сально, а с интересом. И рассказывал то, что могло пригодиться. Должна сидха хоть что-то знать о своей родне? А заодно выбрать имя.
Кельтская мифология оказалась занятной и совсем не похожей на греко-римскую. Местные боги-сидхи были до изумления похожи на людей. Не "антропоморфны", а человечны. И не только в хорошем значении этого слова. Они страдали от голода и жажды, болели, старели и умирали. Они пасли скот и растили хлеб, тачали сапоги и обжигали горшки, и серебряная марка бывала для бога на мели огромным состоянием. Они проиграли войну людям - и переселились под землю. Они охотно становились христианами - и святыми. Лир, Бран, Бригита, Бранвен - британские боги просто в очередь за канонизацией стояли. Некоторые, наоборот, закоренели и гадили новой вере - а в первую очередь старым соперникам, изо всех последних сил. Морской бог Манавидан фаб Лир ухитрился оказаться посередине. Божеством он был скорее добрым, и свой остров-королевство содержал в порядке. Но при этом наставил рога стольким валлийцам, что ему отказали в крещении. "Увы мне!" - воскликнул бог, и переселился в Шотландию, обитателям которой, видимо, насолил меньше.
Имя, с которым придётся жить как минимум, несколько месяцев, выбирать среди подобных святых Клирик поостерёгся. И, когда среди сказочных героинь всплыло второстепенное - как показалось - божество, заведующее яблоневыми садами, прикинул имя на благозвучность - и мысленно записал за собой.
Немайн.
Родовое имя - изобретать не рискнул, решив пока ограничиться прозвищем. Услышав эпитет "Шайло", "Верная Богу" - отложил для себя. Вполне годилось. Поскольку класс Клирик менять не собирался. А коли твоя профессия - священник, точнее, аббатиса без монастыря - так и прозвище самое подходящее. Дальше легенда достраивалась сама собой. Немайн Шайло, сидха, новообращённая и ревностная христианка, путешествует с целью распространения веры, заодно присматривает место для нового монастыря. Для начала этого должно было хватить. Умения. Помимо способности двигать длинными ушами, имеется язык без костей, годный молоть чепуху на валлийском, разговорной и классической латыни, ирландском, саксонском, пиктском, древне- и среднегреческом, старонорвежском, арабском, корнском, готском, аварском, древнееврейском. И русском - оставленным в качестве мёртвого языка. Знание полудюжины алфавитов. Никуда не делся и политех, специальность "гидротехническое строительство". Судя по стенам цитадели, пусть и одетым в каменные одежды, но всё-таки земляным - вполне востребованная. Владение оружием... Классическое священское: булава. Ее, правда, надо еще поднять. Может, просто сделать нечто вроде трости с железным набалдашником? Оружие, выглядящее мирной вещью, вдвойне смертоносно.
Актив нормальный, работать можно.
Клирик хмыкнул в ладони. По своей беспокойной работе он привык к дальним и долгим командировкам. И свалившееся на голову приключение пока воспринимал как одну из них. Причём сам прекрасно понимал, что если задержится дольше некоторого срока - вот тогда его и накроет. Ностальгия, истерика, депрессия и что-нибудь ещё.
А значит, работать нужно быстро. С другой стороны - чтобы сделать что-то действительно толковое, в местное общество нужно врасти... Собственно, ожидал он куда худшего. А тут - невысокая, разорённая, но всё-таки цивилизация. Город обладал всеми признаками римского цивитас - стенами, водопроводом (и канализацией!), общественной баней и ипподромом. Никакой воспетой средневековой грязи, нечистот льющихся из окна, гуляющей по улицам скотины, и прочих прелестей варварской жизни. Аккуратные бревенчатые дома, крохотные садики, лавки на нижних этажах. Конюшни и загоны для скота присутствовали - но стояли пустыми. Заполнятся они только в случае осады. Ремесло, которое порождает грязь и вонь, отогнано, вместе с предместьями, от стен на лучный выстрел. Постоялый двор, и тот оказался за воротами. Ипподром - вообще чудо. Стометрового диаметра, трёхэтажной высоты каменное сооружение внушало почтение. В том числе - возрастом. Обойдя вокруг, довелось убедиться - сооружение вытянуто в длину. А значит, построено уже во времена, когда главным развлечением стали не бои гладиаторов и травля зверей, а скачки. Местные жители уверяли, что внутри часто есть на что посмотреть - даже когда нет праздников, королевские рыцари часто соперничают в ловкости, соревнуясь за королевские призы, заключая пари между собой или сходясь в поединках. Всё это пришлось узнать, пытаясь найти кузницу, а этот филиал языческого капища был слишком важен, чтобы находиться в ссылке. Удивляло и раздражало отсутствие вывесок.
Тогда Клирик заметил: либо горожане издеваются, либо что-то не так с ним самим. Все встречные женщины норовили описать путь длиной в дюжину шагов в стиле эпической шарады, в которой непостижимо закономерно перемешано число тополей, окон и дворов. Половины примет он попросту не находил! Мужчины отделывались указаниями вроде "Шагов сто южнее северной стены и пятьдесят западнее восточной, улицы прямые, не ошибешься, там по левой стороне". То ли сторона всегда оказывалась другая - хотя попытки искать наоборот не помогли - то ли разгулялся пресловутый закон подлости. Клирик успел наизусть выучить все закоулки огороженного стеной пространства, но кузня всякий раз оказывалась за углом. Да еще советчики закончились. В Кер-Мирддине людей было мало, и каждый настолько жестко вписан в свое дело, что казалось, будто сейчас начнут раздавать глупые задания, вроде "убить триста крыс". Спрашивать дорогу по второму разу было неловко. Хотя и подмывало проверить, а не начнут ли горожане повторяться. Ноги уже гудели. А из окон - внимательные взгляды, и как консервная банка за кошачьм хвостом - ребятня. Ну да, уши. Клирик тогда даже подумал: а может, и правда, лучше было их отрубить и податься под монгольские стрелы?
Эскорт раздражал. Впрочем, дети вели себя тихо. Просто шли себе позади и глазели. Видимо, внимательно слушали сказки. Хорошие народные сказки, неадаптированные. В которых фэйри - совсем не добрые. А то и истории про старых богов. Будет им главное впечатление детства: живая сидха. Можно сразу откладывать для внуков. "Дедушка, а грифона ты видел?" "Нет, не видел. Последнего еще сэр Галахад убил. А вот сидху - доводилось. Был я тогда соплей, вот вроде вас. Вижу - сидха идет с нашим кузнецом. А тот спокойно так с ней разговаривает..." Если, конечно, город не возьмут саксы. Или такие же валлийцы из другого королевства. Тогда впечатления будут совсем другие...
А кузнец был очень нужен - заказать набалдашник и разрубить золотой солид. То есть топор наверняка бы нашелся и у другого местного жителя. Но стал бы этот любой держать язык за зубами о богатенькой одинокой девчонке? Кузнец же, скорее всего, сплетничать не будет - из солидарности со старыми богами, принесшими в мир его ремесло и не брезговавшими заработать горном и молотом честный кусок хлеба.
С рубленой мелочью можно было сунуться к меняле - такой потом нашёлся, или прямо на постоялый двор. Но вместо кузницы Немайн постоянно выносило то к воротам, то ко дворцу местного правителя - избе немного пошире и повыше прочих. Тени же понемногу длиннели, и обещали вскоре слиться в сумерки. Немайн ускорила шаг - и, описав очередную петлю, снова оказалась на небольшой площади перед домом короля. И, увидев на пороге пухлую фигуру в бенедиктинской рясе, весьма обрадовалась. Может, смиренный служитель Божий возрадуется, что не одинок в краю, все еще проникнутом миазмами язычества, и отведет больную топографическим кретинизмом сестру во Христе к кузнице за ручку.
Воспоминание о брате Марке вызвало улыбку. Теперь поединок на площади казался чуточку нелепым и очень смешным. Чего стоит, например, экзорцист, останоленный цитатой из Станислава Лема! К которому пришлось прибегнуть, не зная молитв, свитки с которыми лежали в мешке на самом донышке.
Усталость взяла свое. Стоило Клирику отвлечься от беспокойных мыслей, как тело, словно само собой, откинулось на спину, провалившись в перину, как в воду, удивлённо всхлипнуло - да так и заснуло.
Спать в полной выкладке удобно, разве если сон - вечный. Так что неподвижность эльфийки скоро закончилась. Она долго и тяжело ворочалась, потом снова перевернулась на спину. Открыла глаза. Потрогала уши.