Дрожит шампанское в бокале, затихли гости за столом, а в голове пульсирует: "Последний год человечества, последний год..."
Неужели уничтожение - единственный способ образумить зарвавшееся человечество? И не жаль земли с ее совершенной природой - живой водой, могучими лесами, бескрайними полями и беззащитным зверьем? Почему Ты не предусмотрел механизм, который бы не позволял людям самим разрушать окружающий их мир? Или разум - такое свойство, с которым невозможно даже Тебе совладать? Его не укротить и не ограничить?
Господи! Ты снова все это истребишь? Из-за наших глупостей? Не пощадишь даже великое искусство? Лучшее, что остается после самых достойных Твоих сынов и дочерей? Техника и технологии лишь меняют жизнь, внося ощущение промежуточности в существование.
Но искусство останавливает время. Оно умеет воспроизводить и фиксировать на века моменты безупречной красоты, гармонии и прозрения. Неужели и эти идеальные божественные мгновенья - видимый результат Твоих усилий и Твоего присутствия - тоже подлежат ликвидации? Или они останутся?
Артефактом?
Немым укором?
Памятью?
Только кто возрадуется или опечалится, глядя на них? Кого сделает чище и добрее наивная икона и беззвучная музыка? Другие Твои создания - из другой плоти и иного духа - их не оценят. Что им до духовных высот вымершего, как мамонты от очередного Божьего гнева, человечества?
Разве они замрут в удивлении и восторге перед "Вечным поцелуем" Родена? Что им до печальной тайны "Джоконды" Леонардо? Разве захочется им глубоко вдохнуть прелесть весенней прохлады "Березовой рощи" Куинджи? Что отзовется в их душах, глядя на облетающую чаплиновскую розу в "Огнях большого города"? С чем сравнят они глаза солдата-победителя на пепелище собственного дома на старой пожелтевшей фотографии? Способны будут другие Твои дети оплакать потерю совершенства, следя за "Умирающим лебедем" Улановой? Какие струны зазвучат в их душах, - если зазвучат вообще, - от музыки Баха и Рахманинова?
А храмы, дворцы, мосты, корабли, ракеты, шахматы...
Это все тоже - в расход?
А вдруг дело не в наших грехах и неудержимой жажде самоистребления. Но именно в искусстве? Из-за него сыр-бор - все эти потопы и пожёги? Ибо покушается в нем человек на Твое - демиургово? Не хочу в это верить, Ты все-таки - Бог.
Я боюсь тебя, Боженька! Я боюсь Тебя сегодня и ежедневно!
Неужели страх - главное, что ты хотел в меня заложить? Ведь получается, (из-за огромных усилий религий), что разум - просто побочных эффект Твоей деятельности по забавному предприятию - созданию homo sapiens. Но страх не спасает от ошибок. Он их лишь множит. И либо сковывает, загоняя внутрь и сомнения, и деяния, либо доводит до извращений.
Преступление, конечно, не единственный способ преодолеть страх и возвысить свою низость до утверждения над окружающими. Вызовом и вседозволенностью преодолевается даже не страх - ужас от собственного бессмысленного существования. Не умея ничего дать, такие - тоже Твои создания - разрушают то, что умеют и делают другие.
Ты ведь можешь это остановить!
Но не сделаешь?
Во имя чего?
Для баланса?
Господи! Ну, почему Ты, как и земные правители, никогда не объясняешь человеку Свой промысел? Мы ведь постоянно строим Вавилонские башни, чтобы не хотелками тягаться, - докричаться хотим. Услышаны быть надеемся. Мечтаем увериться, что мы - Твои дети. И дороги Тебе. Неразумные, куда ж без этого, но не враги. Нам так важно знать, что Ты нас, действительно, любишь. Тогда почему позволяешь церковникам всех мастей безраздельно возделывать Твою пашню, словно личную вотчину. Зачем отдал им бразды? Чтобы потом на них же все и свалить? Плохо, дескать, руководили?
Или все зря? Ковчег давно построен, выбраны новые Нои, такие же хитрые лизоблюды, как и прежде? И все мы - не Нои - зря трепыхаемся? Наверное, тогда стоит - напоследок - покуралесить, если все равно - чума грядет, и уже нечего откладывать на потом? Никакого "потом" уже и нет?
Однако, как же мне не хочется верить ни в эволюцию, ни в Твое безразличие! Ни душой верить, ни разумом, ни холодным расчетам, ни сумасшедшим гипотезам, ни научным доказательствам.
И напоследок, если не слишком нагло, - почему мы не доверяем Твоим посланникам? Только ли в людях дело? Думаешь, новому Христу удастся нас образумить? А, может, стоит признать взаимные ошибки и начать новую жизнь с чистого листа? Так в хорошей семье договариваются отцы и дети, чтобы вместе строить счастливое будущее?
Как там, кстати, с точкой невозврата? Или finita проста? Ну, надоело всё и все! Понимаю. Только, как ни странно, все равно надеюсь. На Тебя, надеюсь. Больше не на кого. Прости, пожалуйста, если что не так, не со зла - по неразумению токмо.