Под настольной лампой, на широком подоконнике, стояла большая коробка. Стоило прислушаться, как сразу становилось слышно легкое посвистывание и тихий шорох, словно кто-то скребется о картонные бока. К коробке была неравнодушна кошка, то и дело норовящая заглянуть туда любопытными зелено-желтыми глазами. Обычно она вскакивала на стул, подергивая полосатым хвостом, и опиралась мягкими лапами на подоконник. Уже готовую к прыжку, её брали за шкирку и опускали на пол, напоследок погрозив пальцем. Кошка обиженно мяукала и сердито стучала хвостом по полу. Впрочем, зря - на кошку не обращали внимания. В коробке были цыплята.
Пушистые желтые шарики весело перекатывались по картонке и неловко переступали тонкими лапками. Им всё было в новинку и всё интересно. Бабушка набирала в резиновую крышку от банки воды, рядом ставила маленькое блюдце с просом и поправляла лампу, то и дело норовившую отвернуться.
- Цыпушки! - возбужденно прыгали внуки возле коробки, мешаясь под рукой.
Бабушка отходила, улыбаясь, сделать надо было еще много, пусть дети играют. У них, в городе, такого нету.
Дети замирали возле коробки, тихо сопя, брали попискивающих цыплят в руки, осторожно гладили желтый пушок. Иногда цыплята были против, сверкали черными глазами и испуганно рвались обратно в коробку. Там они сбивались в желтую стайку и замирали в углу, уткнувшись носами друг дружке в спинку.
Скоро уже надо было возвращать цыплят несушке. Бабушка всё подгадывала какое-то свое время и поправляла лампу. Но как-то, проснувшись однажды утром, коробка оказалась пуста. Только один цыпленок спрятал головку под крылышко и спал в углу.
- Бабушка-а, - тут же побежала теребить бабушку девочка. - А с ним что? Он заболел?
Девочке уже было целых одиннадцать лет, и она понимала, что не просто так кого-то могут оставить в одиночестве. Цыпленок был маленький, а коробка большая, даже слишком большая для такого маленького цыпленка.
- Странный он какой-то, - пожала плечами бабушка. - Пусть еще под лампой посидит.
Девочка кивнула и, подождав пока бабушка уйдет, вынула цыпленка из коробки. Он поднял на неё черные блестящие глаза и тихо вздохнул, совсем, как человек, и лег в её ладони. Девочка так и держала его, пока цыпленок не проснулся и не запросил есть. Она осторожно поставила его в коробку и убежала гулять. По двору ходила важная курица с малиновым гребешком и пушила перья. За ней бежали, перекатываясь, маленькие желтые цыпушки. Курица останавливалась и ждала их, а потом снова шла дальше. Это было как-то несправедливо и грустно, что остальные цыплята были здесь, на залитом солнцем дворе, а он один - там, в коробке на подоконнике.
Девочка погуляла немного то тут, то там: прополола грядку с луком, погладила теленка в загоне, полазила под стропилами крыши сеновала, посмотрела, как дед таскает воду из отливающего красным железом колодца, поиграла с сестрой в куклы. А потом снова вернулась к цыпленку, взяла его в руки и так и стояла.
Она возвращалась к нему еще много раз. Скоро цыпленок уже не мог спокойно сидеть в коробке, тоненьким голоском требуя, чтобы его держали на руках. Только там он замирал, удовлетворенно поглядывая бусинками глаз. Девочка осторожно гладила пушистую желтую спинку, а за её спиной чему-то вздыхала бабушка.
Девочке скоро надо было уезжать. Приезжали родители и забирали их с сестрой домой, чтобы оттуда уже ехать на море. Событие было знаменательное и девочке никак нельзя было остаться.
Утром девочка встала, умылась и подошла к коробке, удивляясь про себя: почему не горит лампа. Коробка была пуста, и возле неё сидела кошка, ехидно кося глазом на девочку и вылизывая лапу. Бабушка сидела на диване и вязала.
Бабушка посмотрела на внучку, все так же мелькали спицы в её руках.
- Несушке отдала. Пора бы ему уже. Одевайся давай, скоро уже приедут.
- Сейчас, - тихо отозвалась девочка.
Но в свою комнату не пошла, вышла во двор, отыскивая взглядом несушку. Курицы нигде не было видно. Девочка обежала весь двор, проверила в огороде, заглянула на сеновал. Наконец, она потянула на себя тяжелую дверь амбара, пригнулась под низкой потолокой, вошла. В свете, проникающем сквозь маленькое застекленное окошко, кружились пылинки и солома, под ногами скрипел настил. Курица сидела в ближнем углу, распушив свои перья, из-под крыла её выглядывали желтые макушки.
Вдруг раздался оглушительный писк, со всех своих тоненьких ножек, к девочке кинулся цыпленок. Он замолчал только тогда, когда она взяла его на руки. Уверенно улегся в знакомой ладони, посмотрел на неё. Девочка гладила его дрожащими пальцами и не знала, что сказать. Наверняка цыпленку казалось, что она пришла, чтобы забрать его и больше не отпускать, потому что они случайно потерялись.
Девочка была уже большая. Девочка прекрасно понимала, что никак не получится взять цыпленка с собой, в большую городскую квартиру, и никак не выйдет попросить бабушку приглядеть за ним. Бабушка хоть и добрая, но скажет только: "Ишь, что выдумала, делать мне больше нечего!" Так же скажет и мама, и добавит, что у них уже есть целая кошка, какие же тут цыплята?
- Ты, аккуратнее тут, - наконец сказала она, кусая губы. - Береги себя. Я приеду, проверю. Хорошо?
Цыпленок молчал, что, впрочем, было для него совершенно естественно.
Девочка знала, что должна делать, но почему-то медлила, продолжая гладить желтую спинку. Цыпленок закрыл глаза. Он собирался спать.
Девочка коротко вздохнула, поставила его на землю и подтолкнула по направлению к курице. Цыпленок удивленно и негодующе запищал и кинулся к девочке обратно. Курица настороженно поглядывала на них из угла. Девочка взяла цыпленка в руку и, не обращая внимания на грозное кудахтанье несушки, поставила его рядом с матерью, а сама быстро вышла и закрыла дверь. Она постояла немного, разглядывая поленницу напротив.
- Ты готова? - раздавшийся голос заставил девочку вздрогнуть.
Это была всего лишь сестра, которую отправили на её поиски.
- Мама сказала, что еще пять минут, и мы поедем без тебя, - счастливо объявила сестренка, наморщив нос. - Машина у ворот. А ты что делаешь?
- Ничего, - резко ответила девочка и сердито на неё посмотрела. - Скажи маме, что я сейчас.
Сестра надула губы и, громко стуча маленькими каблуками новых туфель по сухим старым доскам, вышла во двор. Девочка пару секунду прислушивалась к удаляющимся шагам, а потом медленно потянула на себя тяжелую дверь. Цыпленок сидел на холодном высоком пороге, неловко прислонившись к стене головкой. У девочки защипало глаза. Смаргивая непрошенные слезы, она присела рядом. Цыпленок сам вскарабкался в её ладонь.
Они сидели так, пока девочку не начали звать со двора. Мама сердилась, все торопились уехать, а она их так задерживала. Девочка едва коснулась губами пушистой желтой спинки и снова поставила цыпленка возле курицы, а сама вышла, плотно закрыв дверь. Цыпленок снова кинулся за ней, протестующе пища, не успел на своих ножках и снова замер на пороге. Холодная земля заставляла его дрожать, но уходить он не собирался.
Девочка не вернулась.
Девочку в её жизни больше никто так сильно не ждал.