Аннотация: Вообще-то, тут несколько рассказов, объединенных одним героем. Я про него не знаю ничего, кроме, пожалуй того, что он бессмертен.
...Рывок. Карел с трудом удержался на ногах, через силу прошел еще несколько шагов. Следующий рывок поверг его на землю. Карел попытплся подняться, но веревка натянулась и потащила Карела за невысокой плотненькой лошадкой, одновременно же и душа его.
- Стой, Грен, что ты делаешь? Он же помрет!
- Ну и пусть сдохнет, скотина.
- Не глупи. Стой.
Всадник, тощий гоблин, нехотя остановил лошадь. Другой всадник, высокий эльфинит с повязкой на одном глазу, спешился, стащил веревку с шеи Карела.
- Вставай, волчонок, мы торопимся.
Карел в ответ захрипел, сжавшись в комочек посреди дороги.
- Ну же, волчонок, не заставляй меня злиться.
Эльфинит легко поднял мальчишку на ноги. Карел закашлял и вплне осмысленно посмотрел на эльфинита. От пристального и мрачного взгляда змеиных желтых глаз мальчишки Равейн, как всегда, поежился.
- Ладно, парень, даю тебе поблажку за то, что ты ранен,- угрюмо пробормотал Равейн, сажая мальчишку в седло и привязывая его ремнями,- но, волчонок, я же тебе говорил, не смей смотреть мне в глаза.
Коротко, не размахиваясь, он ударил мальчишку по лицу. Карел тряхнул головой, сплюнул на землю кровь из разбитой губы. Равейн, тем временем, залез в седло и путь продолжился.
- Да чего ты няньчишся с этим уродом?!- возмутился гоблин,- надо было мне зарезать мелкого ублюдка сразу же, как только я увидел его.
- Но ты этого не сделал, Грен,- отрезал эльфинит,- а теперь, послушай меня. В городе мы продадим его какому-нибудь лорду - любителю гладиаторских боев. С такой рожей мальчишке только одна дорога - в гладиаторы. Ты представь, сколько мы за него получим!
- И все же этому выблядку стоило бы умереть,- гнул свое Грен, впрочем, уже без особого энтузиазма.
- И впрямь, парень страшен!- рассмеялся Равейн,- не чета тебе, красавцу!
Гоблин оскалился, но промолчал. В седле Карелу ехать было гораздо легче. Раненая нога, хоть и горела, но далеко не так сильно, чем когда Карел тащился по дороге. Правда, вскоре рана вновь разболелась. Карел смутно припомнил, что нгедавно она загноилась.
Ночью у Карела начался жар, да такой сильный, что мальчишка впла в беспамятство. Эльфинит провел рукой по вспотевшему лбу Карела, покачал головой:
- Да утра не дотянет. Волчонок горячий, как печка.
- Тогда убей его, и поехали. Чего мы зря время теряем? Лично я спать уже не буду.
- Пожалуй, ты прав, Грен. Пойдем.
Путники быстро собрались. Равейн приладил седло к своей лошади, не глядя столкнул ногой бредящего Карела в канаву.
Всадники уехали на север. Если бы они остались до утра, то увидели бы, что жар у Карела спал, гной из раны вышел, а сама она затянулась в неровный малиновый шрам. Но они не пожелали остаться...
...Волчонок бежал по лесу. Собаки и охотники остались позади, но Волчонок бежал; просто потому, что ему так хотелось. Сначала бежать было легко и весело, но потом мозг пронзила та страшная мысль, что мучила его уже давно и долго: "Как меня зовут?"
Когда-то его звали Карел, но он этого не помнил. Когда-то он не признавал кличку Волчонок, сейчас он этого не помнил. Когда-то он был человеком, ну, или почти человеком, но он этого не помнил. Когда-то... но только сейчас он этогоне помнил...
..."Да, я хочу умереть!- мрачно думал Карел, бешено вращая булавой с затупленными шипами,- но только не от вас!" Оголодавшая тигрица прыгнула, подмяла Карела под себя тяжестью своего тела. Острые когти впились в грудь Карела. Волчонок коротко вскрикнул, булава поднялась и опустилась. Тигрица обмякла, Карел, покачиваясь, встал. Булаву он держал в руке, но волочил ее за собой по земле. Слух ему резанул восторженный рев публики. Карел обвел трибуны усталым мутным взглядом, зло харкнул на землю, и, развернувшись, пошел прочь с арены. Вторая тигрица, поразмыслив, решила ему не мешать...
...Таверна была довольно чистенькая, что в этой части города встречалось весьма редко.
Всадница остановилась у таверны, привлеченная огнями и шумом, сдала коня подбежавшему босоногому мальчишке и прошла внутрь. Она села за длинный стол, заказала себе ужин.
Пока ждала, начала присматриваться к присутствующим. Почти сразу ее внимание привлек молодой человек, вяло отмахивающийся от назойливых проституток. На его подбородке был едва заметный шрам. Если хорошо присмотреться, то можно было заметить, что в месте шрама челюсть чуть-чуть окривела, едва заметно...
...сквозь шум и пульсацию крови в голове не было слышно шума битвы. Нечеловеческим усилием Мухтару удалось выбраться из-под трупа коня и воочию убедиться в том, что бой закончился, и причем, довольно давно: вокруг не было слышно стонов раненых, да и кое-кто уже, кажется, начал гнить. Мухтар с трудом встал на колени, протер глаза от спекшейся крови, и осмотрелся. Там, на юге, должна быть река. Мухтар встал на дрожащие слабые ноги, побрел на юг. Несколько раз спотыкался и падал. Больно ударился плечом о камень. Страшно болело лицо. Хотелось кричать от боли, но из горла вырывался лишь хрип вперемешку с каким-то бульканьем. Пока Мухтар добрался до реки, он совершенно выбился из сил.
Волчонок умылся проточной водой. Собственно, не умылся даже, а просто окунул голову в реку. От соприкосновения с холодной водой, лицо заболело еще сильнее. Очень хотелось пить, но после долгих усилий, Мухтару удалось сделать лишь маленький глоток; горло практически не слушалось. Откашлявшись, Мухтар рассеянно поглядел на успевшую уже успокоиться воду, и тут впервые обратил внимание на свое отражение. Волчонок понял, почему так болело лицо и было таким непослушным горло: его нижняя челюсь была разрублена надвое...
...путница все присматривалась к странному молодому человеку, который почему-то постоянно прятал глаза. Оружия у него видно не было, однако местные забияки предпочитали держаться от него подальше.
Тут молодой человек поднял не нее свои глаза, желтые, с вертикальными зрачками, посмотрел на путницу мрачно, как-то безысходно, и нехорошо улыбнулся...