Это была моя не первая поездка на Азовское море, так как я каждое лето там проводила время.
У родителей я была единственным ребенком в семье, и мне часто доводилось скучать. Восемнадцатый год в своей жизни я встретила в дороге. И вообще мне не особенно хотелось ехать с родителями. Мной завладели мрачные мысли, когда автобус уносил меня из города. В глубине души я ощущала, что поездка не принесет мне удовольствия, а будет стоять такая тоска, от которой лезь на стену и грызи локти от скуки.
Однако я была окрылена надеждой, что хоть кто-кто остановит свой взгляд на мне. Я глупая девчонка и слишком размечталась, потому что не слю красотой. Я сама себе не нравилась и считала себя непривлекательной, казалось во мне собрано все то, что отталкивало мужчин. У тех парней, которые нравились мне, я лишь вызывала антипатию.
Я не стану останавливаться на описании моей внешности, потому что не обладаю чарами Афродиты, если вы уже поняли.
Раздавшийся спереди мамин голос, заставил меня придти в себя и отвлечься от омрачающих мыслей:
- Лариса, ты ничего не забыла?
- Нет, - сухо ответила я, поглядывая в окно на проносящиеся мимо поля.
Мама отвернулась и больше не сочла нужным меня о чем-то еще спрашивать. Она сердилась на меня из-за недавно минувшей ссоры, которой я сама дала повод. Но я не хочу вспоминать прошедшее.
Рядом со мной сидел отец. Я его любила больше чем маму. Папа всегда меня понимал, был чутким и отзывчивым, добрым и поддерживал в трудную минуту. Мама во всем старалась обвинить только меня и часто искала повод для ссоры. Все ее обвинения были несправедливыми, и приходилось тогда вмешиваться папе, хотя в последней размолвке мама была права. Отец часто называл маму сварливой старухой и говорил, что ей следует торговать на рынке, а не сидеть бухгалтером в престижной фирме.
Дорога выдалась утомительной и неинтересной. Однообразный пейзаж за окнами навевал только тоску и уныние, после чего я впадала в дремоту. За окном мелькали поля, засеянные пшеницей, кое-где встречались одиноко стоявшие деревья, затем картина сменялась густонасаженной посадкой из различных деревьев. И всё между собой чередовалось: поля, деревья, то снова поля, и опять выныривали деревья. Казалось, они будут тянуться до бесконечности, и нет им ни конца, ни края. Иногда попадались домики с расстилавшимися перед ними огородами, речонка с зарослями камыша или небольшие холмы, густо поросшие зеленой растительностью, где паслись овцы, козы и прочий рогатый скот.
Все думалось мне, что не доедем. Но вот в окне я увидела ворота знакомой базы отдыха. Мотор заглох.
Люди с вещами начали направляться к выходу. Я думаю, что не стоит останавливаться на том, как мы вышли из автобуса и очутились на хорошо знакомой базе отдыха.
Моей маме дорога показалась особенно нудной. Она была из тех людей, которые не выносят длительной езды, что заставляло ее часто жаловаться на тошноту, и водителю приходилось делать небольшие остановки продолжительностью до десяти минут. Это все лишь увеличивало время нашего пути.
Мы получили в пользование небольшой двухэтажный коттедж. С балкона, что располагался на втором этаже, открывался восхитительный вид на море.
На базе были не только коттеджи, но и трехэтажные корпуса. В коттедже мы оказались именно потому, что мой отец был другом директора, а его старые знакомые пользовались большими привилегиями в отличие от остальных отдыхающих.
В двух комнатах было все пригодно для жилья: кровати, шкаф, стол, стулья и прочие атрибуты мебели. Балкон стал моим излюбленным местом. Вот уже два часа я сидела на свежем воздухе, после того как мы обустроились в комнатах. Я не могла отвести глаз от моря, от этой чарующей и манящей меня стихии, которая все больше пленила мой взор. Море плескалось, заключенное в берегах, словно дитя в колыбели, оно играло в лучах солнца и гнало неторопливо белые барашки волн, а они, гонимые ветром разбивались возле берега, создавая шум морского прибоя.
Я даже от блаженства закрыла глаза, вполне насладившись морским пейзажем. Сильный порыв ветра, полного морской свежести заставил меня, их открыть.
Мой взгляд приковало уже не море, а нечто другое. Это был парень, верней мужчина, к сожалению, он не заметил моего пристального взгляда. Он не являлся принцем из сказки на белом коне, коим часто в детстве мне заправляли голову мать и бабушка. Но в нем было что-то особенное, необыкновенное, отличавшее его от других парней, отчего мой рассудок быстро затуманился, и меня влекла к нему какая-то неведомая сила, все больше протягивая свои руки ко мне, и опьяняя мой разум хмелем любви.
Он сидел на лавочке под навесом и читал газету. Я точно не могу определять возраст, но выглядел он лет на двадцать пять-тридцать. Шатеновые волосы лежали небрежно, и ветер растрепал его красивую прическу. Его глаза, к сожалению, я не смогла разглядеть, потому он был занят чтением. Ростом он был выше среднего, с крепким атлетическим телосложением, - все говорило о том, что он занимался спортом.
Вот он оторвался от газеты и смотрел уже на кучку детей, которые играли и верещали в воде.
- Артем, выходи из воды! - позвал настойчивым голосом тот, за кем я наблюдала уже на протяжении пятнадцати минут.
Голубоглазый мальчик лет пяти отделился от кучки ребят и подбежал к нему. Это была его живая копия. Конечно, я сразу догадалась, что мальчик приходился ему сыном.
И в подтверждение услышала:
- Папа, можно я еще поиграю, - заныл мальчик.
- Нет, сынок, пора идти на обед. Твоя мама будет сердиться, поэтому собирайся.
- Папа, а можно я не пойду обедать, и ты скажешь маме, что я играю с Никитой и Юрой.
- Она не разрешит. Ты собираешься быть голодным из-за своих друзей. Друзья подождут, а обедать надо, а то будешь расти слабым и хилым, и ни одна девочка не обратит на тебя внимания.
Пока отец и сын беседовали, к ним подошла женщина немного пухленькая, невысокого роста, с короткими взбитыми светлыми волосами. Ее взгляд был точно у хищной птицы, которая смотрела на ребенка, как на добычу.
- О чем вы здесь беседуете? - спросила она.
- Уговариваю сына пойти на обед, а он не упирается, говорит, что предпочитает игру обеду.
- Сынок, пойдем, - сказала мамаша, беря сына за руку.
Малыш продолжал протестовать:
- Не хочу! Не пойду! Я буду играть с Никитой!
- Если не хочет, пусть будет голодным. Оставь его в покое, когда проголодается - прибежит и, наверное, сожрет быка, - равнодушно пробормотал отец Артема, как будто не заботясь о том, сыт или голоден его сын.
Рассердившаяся мать подошла к сыну и ударила его по тому месту, по которому бьют детей, когда те не слушаются. Мальчик вскрикнул, и на глазах у него появились слезы. Он бросил обиженный взгляд на мать, а потом быстро убежал с пляжа.
Мой ненаглядный не стал задерживать сына. Он лишь перекинулся двумя-тремя словами со своей женой, которых я уже не расслышала, так как меня позвал отец:
- Лариса, поди, сюда.
Как не хотелось уходить, мне было интересно дослушать их разговор, но я все-таки ушла.
- Ты что-то хотел, папа? - спросила я, глядя на отца, сидящего в кресле с книгой в руках.
- Я хотел тебя спросить, не знаешь когда обед?
Я глянула на часы. Полдень.
- Как раз уже обед, так что пора собираться. Надо позвать маму.
Маму не пришлось звать. Она как раз вошла в комнату в купальнике, еще влажном, с мокрыми волосами и полотенцем через плечо.
- Вы - глупцы! - воскликнула она, обращаясь к нам. - Просидеть столько времени в номере и не пойти на море. Зачем нужно было вообще ехать? Я не...
Но папа ее внезапно прервал:
- На твоем месте я бы не разглагольствовал, а собирался на обед.
- А я, по-твоему, что собираюсь делать? - возмутилась мама.- Я только пришла с пляжа и не такая уже голодная, чтобы кидаться на еду. Еще успею.
С этими словами она вышла из комнаты. Мы с отцом не стали ее ждать и прямо направились в столовую. Это был большой зал, где ели и суетились люди. Наш столик был под номером семь и располагался возле окна, так что можно было наблюдать за происходившим возле столовой.
Вскоре к нам присоединилась мама, когда я доедала борщ. И я была так увлечена едой, что не заметила, как за столиком под номером шесть, сидел мой ненаглядный со своей женой и сыном. Когда они пришли? Сколько времени прошло? Как я могла их не заметить? Я все время задавала эти вопросы себе и украдкой косилась на него, чтобы он не заметил моего взгляда.
На какой-то миг наши глаза встретились. Как я не хотела этого - выдерживать пристальный взгляд его голубых глаз, которые пронзали меня будто молнии, и даже не думали посмотреть в другую сторону. Я решительно отвернулась и глянула на выход, делая вид, будто интересуюсь происходящим. Но там ничего особенного не было. Люди выходили и заходили.
Я повернулась, но он больше не смотрел в мою сторону. Хотя он так сидел за столом, что мог наблюдать, сколько ему заблагорассудится.
Отец, мама и я уже заканчивали обеденную трапезу. Вставая из-за стола, я еще раз на него взглянула. Какой ужас, наши глаза опять встретились! Я сделала вид, что смотрю в другую сторону.
Выходя из столовой, я обернулась, - его глаза меня провожали. "Что со мной случилось и почему я не могу выдержать то, как он на меня смотрит", - с этими словами я вышла со столовой.
Оставшуюся часть дня я провела в осмотре базы, в надежде увидеть его, но я его не встретила. Как хотелось узнать его имя, в каком номере он живет. Я с нетерпением ждала ужина, чтобы увидеть его вновь, чтобы наши глаза встретились, хотя последнего мне не совсем хотелось, но в глубине души я мечтала поймать его взгляд на себе - такой мимолетный и недолговечный.
Что со мной произошло? Может это любовь? Я не знала, как ответить на эти вопросы, которые мучили меня постоянно. Или это самообман? Кажется, с каждой минутой, с каждым часом я все больше погружалась в этот омут любви. Он меня засасывал все глубже и глубже, пока я полностью не скроюсь в нем. Что мне придется тогда делать? Вынырнуть?.. Нет, я не смогу, потому что чувствую, меня тянет ко дну, а обратной дороги нет - это билет в один конец, из которого трудно вернуться. Возвращаются только те, чья любовная ноша очень слаба, а я знаю, что не вернусь.
Я раньше никогда не верила в любовь с первого взгляда, но убедилась: неверующий всегда познает то, во что не верит.
С трудом я дождалась ужина, так мне хотелось увидеть его снова.
Во время еды я устремила свой взгляд на него. Он меня не замечал и был увлечен едой и беседой с женой. Я ждала, пока он обратит свое внимание на меня. Но пришлось ждать не особенно долго. Этот момент, наконец, настал, - и глаза наши встретились. Он долго и неотрывно смотрел на меня, но я первой отвела глаза, не выдержав такой муки.
* * *
Два последующих дня прошли также, не принеся ничего нового. Я по-прежнему видела моего ненаглядного в столовой, наши глаза опять встречались, словно два путника, идущие навстречу друг другу, но которые вскоре расходятся. К сожалению, это так и было. Почему он так пристально изучает меня всегда, когда я встречаю его где-нибудь? Я устала от разных вопросов, терзавших мне не только сердце, но и душу.
Два дня прошли так, как я уже говорила. За это время я старалась постоянно различить его в толпе людей, собравшихся возле столовой; на пляже мне довелось его видеть, встречала я его, когда он гулял с ребенком. Мои глаза искали его везде и всюду.
Я узнала, что он живет в комнатке под номером семьдесят восемь. И каждый раз, проходя мимо, я смотрела на балкон. Иногда он читал книгу или просто созерцал прохожих; его жена показывалась, но редко.
Вечер третьего дня пребывания на базе выдался не столь удачным для меня. Как обычно, по вечерам, была дискотека. Я начала танцевать, чтобы немного развлечься и отогнать неприятные мысли. Но дискотека не доставила мне удовольствий, так как я увидела среди танцующей толпы моего ненаглядного со своей женой. Они танцевали медленный танец, тесно прижимаясь к друг другу. Во время танца он что-то шептал ей на ушко, потом искоса поглядывал на меня, должно быть, думая, чего я так вытаращилась.
В глазах стояли слезы. Будто, не глаза и сердце плачет от боли, - это плакала моя душа. Мне больно было смотреть, как он ее обнимает, целует, шепчет ей ласковые слова - все это ей. Моя боль перемешалась с ревностью. Они смешались в потоке мыслей, и я была не в силах отделить одну от другой.
Как я ненавидела его жену в тот момент. Он принадлежит ей и будет с нею всегда. Они никогда не разлучатся. А что я - какая-то тень, которую никто не заметит.
Его жена была счастлива, о том свидетельствовали ее сияющие глаза, которые сверкали, подобно двум огням во мгле и они горели ярче всех фонарей этой базы.
"Господи, за что же я его жену ненавижу? Это я должна себя презирать. Она его супруга, и он принадлежит ей по праву. А кто я? Я - никто. Я - дурочка, пустая, глупая мечтательница, разбередившая себе душу. Что я себе возомнила? Я же ему никто. У него жена, ребенок, он счастлив в браке. Отчего тогда я плачу? Он мне не брат, не друг, не муж, не любовник. Он мне никто, как и я ему. Случайный встречный, только и всего. У нас разная жизнь, другие дороги, которые не пересекутся".
Я решила, что мне нужно забыть и не обращать внимания на него. Как легко сказать: "Забыть". Но как трудно заставить себя сделать это. Смогу ли я? Я пока не знала этого, однако надеялась, что этот день придет.
Если забегу наперед, то скажу, что этот день так и не настал для меня.
Печальная, со слезами, я побрела в коттедж. Мама уже спала, а отец, полулежа на диване, смотрел телевизор. Шел его любимый криминальный сериал.
- Ты уже вернулась? Что дискотека уже закончилась? - спросил удивленно отец.
- Да, - вздохнула я, - уже закончилась.
- Ты невеселая, влюбилась что ли? - заметил папа.
Он будто прочитал мои мысли. Я ничего ему не ответила, потому что не знала, что сказать. А что я отвечу? Скажу, что мне нравится женатый мужчина с ребенком!
Нет, об этом не могло быть и речи, и я промолчала.
Перед тем, как ложиться спать, я вышла на балкон. Как тяжело было у меня на душе. В голове вертелось одно слово: забыть, забыть, забыть... Я устала повторять его, но повторяла, думая, что мне это поможет.
Я взглянула на небо. Я просто не могла отвести глаз от этой темной бесконечности, усыпанной множеством звезд. Казалось, они были так близки, но, задумываясь, понимаешь, насколько это далеко. Одни звезды слабо мерцали, меня привлекли именно они. Я еще больше начала думать о нем, представляя наши с ним встречи и много другого невероятного. Слабое мерцание звезд напомнило мне о нем. Они были одновременно близки и далеки мне, как и мой ненаглядный. Когда я вижу его, он так близок, но на самом деле, также далек, как эти звезды, мерцающие в темной вышине.
* * *
Прошел еще день, но я не смогла забыть его. С грустью я смотрела на него, когда мы где-нибудь случайно сталкивались. Его взгляд был тот же, такой же пронзающий, молниеносный, который ранил меня в сердце, точно стрела, выпущенная из лука.
Я больше не намеревалась ждать, надо было действовать. Я решилась на поступок, который можно назвать безумием, и ему нет оправданий, потому что меня бы каждый осудил за него. Я написала ему письмо и попросила одного мальчика передать ему его. Вот то, что в нем было:
" Должно быть, вы сочтете меня дурой, прочтя это письмо, однако вам судить, не мне. Это похоже на какое-то наваждение. Встречая вас в столовой, на море, на дискотеке мне больно на вас смотреть. Случалось ли вам полюбить с первого взгляда, так быстро, мгновенно, что вы не замечали вначале, как ваше сердце пронзила стрела Купидона? Однако боль в сердце быстро дает о себе знать, и вы начинаете мучаться, не зная, как долго еще будет болеть ваша рана. Так вот это случилось со мной. Я не стану скрывать, что полюбила вас с первого взгляда и не жду взаимности, потому что понимаю ваше положение. Хотя это все может зависеть только от вас, однако я хочу поговорить. Может, встретимся, если вас не затруднит. Прошу вас, придите. Я буду с нетерпением ждать сегодня в 23:00 после дискотеки, на лавочке возле моря. Я сама к вам подойду.
С любовью Лариса".
Меня вдруг охватил страх, и даже ноги подкосились. А если это письмо попадет в руки к его жене, а не к нему, что тогда будет? Она обо всем узнает, разразится страшный скандал, и тихая мирная жизнь закончится.
Интересно, если письмо попадет к нему в руки, он поймет, что это я его написала? Какой глупый вопрос, однако. Конечно, он сразу не догадается, кто это и будет думать, что какая-то дурочка влюбилась, сходит по нему с ума и пишет письма.
Я ждала этой встречи, хотя меня по-прежнему обуревал страх, и бросало в дрожь. А вдруг он не придет? Конечно, ему может помешать жена, и тогда все пропало.
Еще меня беспокоило то, что он не ответит мне взаимностью, а просто посмеется. А если ответ будет положительным, что он мне даст? Несколько приятных встреч, а потом он возвратится к жене и будет с ней, а я лишь - временное развлечение, игрушка, которой наиграются, а вскоре выбросят на помойку. Он был далек от меня, как те звезды, мерцающие в небе.
В таких раздумьях прошел весь вечер и почти вся ночь, пока сон не одолел меня. Но забрезжил рассвет, а с ним, - и новый день настал, несущий в себе нашу будущую встречу.
За завтраком я не видела моего ненаглядного, должно быть ему хотелось поспать подольше, и поэтому утро выдалось не особо радостным.
В душе затаилась печаль, но сохранилась надежда и вера, они уповали на предстоящее свидание.
Когда я пришла на пляж, мои родители уже были там. Какое счастье вдруг охватило меня! Наш коврик был расстелен возле покрывала моего ненаглядного. Его жена смотрела на играющего сына с детьми, а он, растянувшись, уткнулся лицом в недочитанную раскрытую книгу.
Чтобы так не было скучно, я взяла кроссворд и стала разгадывать, потихоньку вписывая известные мне слова. Отец присоединился ко мне, а маму не забавляло такое время провождение, и она пошла купаться, оставив нас за нашим с отцом излюбленным занятием.
- О, а ты много угадываешь!- заметил папа, когда я вписала очередное слово.
- Кроссворд попался легкий. Папа, а почему мама ходит такая хмурая, всем недовольная? У вас что-то не ладится?
- Ты знаешь свою маму, она всегда чем-то недовольна, потому у нас и не клеятся с ней отношения, - вздохнул отец, но потом его голос слегка приободрился: - Ну что снова новое слово отгадала?
- Да.
Скоро кроссворд мне наскучил, и, отбросив газету в сторону, я легла на спину. Солнце ее очень припекло.
Но, а в то время, пока я занималась отгадыванием слов, мой ненаглядный с семьей ушел куда-то, что я и не заметила. Я не видела его ухода, но увидела его возвращение. Рядом с ним шла жена, мальчик бежал впереди, а он нес бутылку апельсинового напитка. Обняв жену, их губы слились в поцелуе, который продлился относительно недолго. Теперь я убедилась, как он ее любит, значит, она ему дорога, тем более она мать его ребенка. Нет, все безнадежно, ничего не получится. Зачем я написала ему это письмо? Теперь не на что надеяться, и я с трудом осознавала это. Конечно, он мне скажет, что любит жену и у него есть ребенок, которого он не бросит, а мне скажет: "Забудь меня, дурочка, я женат!"
Я отвернулась и больше не хотела на него смотреть. В моей голове проносились слова: забыть, забыть, забыть... Да, забыть, если это возможно. Чтобы как-то успокоить свои нервы, я решила окунуться в море, которое подействовало на меня успокаивающе, и я расслабилась, плескаясь в теплой и приятной воде. Во время своего купания я наблюдала за происходящим на пляже. Мой ненаглядный читал книгу и потягивал напиток. Его мымра, извините, что я так ее назвала, растянулась на покрывале, греясь на солнышке и закрыла глаза от его лучей. Она не была уродливой, но и красавицей тоже,- это я назвала ее так со злости и ревности.
Мне надоело купаться в море, ведь я обычно ходила плавать, когда он купался. А что я делаю в море, когда он загорает? "Нет, пойду и я загорать, " - мелькнуло у меня в мозгу, и я решительно вышла из воды.
Я легла и закрыла глаза, не смотря больше ни на кого. Отец разговаривал со своими товарищами, а мама, позабыв нас совсем, уже ушла в номер, потому что солнце уже припекло ей голову, и она вообще не особенно любила море. Словом, мои родители разбежались в разные стороны, а мое спокойствие нарушили чьи-то слова, видно обращенные ко мне:
- Скажите, до какого числа мы пробудем здесь?
Я очнулась и глянула: передо мной сидел он. От его взгляда я застыла, как статуя и с отупением смотрела на него.
- Это вы мне?- сказала я, что первое пришло мне в голову.
Его лицо изобразило полное удивление
- А к кому же еще? Так вы скажете или сами не знаете?
- До пятнадцатого июля. А сейчас только седьмое число, так что осталась еще целая неделя.
- В этот раз мне очень понравилось отдыхать на этой базе, хочется остаться здесь до конца лета.
- Мне тоже здесь нравится, - согласилась я.
- Все остаемся до первого сентября, - засмеялся он.
- Конечно, вот бы действительно так было.
- Помнишь, Вика, - обратился он к жене, толкая ее в бок, - мы были здесь шесть лет назад, и нам не понравилось.
- Тогда да, - лениво ответила Вика, приподнимаясь.- А все-таки здесь хорошо. Нет никаких проблем, ничто не тревожит.
Наш разговор не длился долго, его нарушил мужчина, который подошел и вмешался в беседу:
- Влад, пошли фотаться. Бери фотик.
Теперь я знаю его имя. Оно мне показалось самым красивым в мире, потому что его носил мой ненаглядный. "Владислав, как оно красиво звучит",- думала я.
Во время моих размышлений об имени, Влад с Викой и тот мужчина ушли, захватив с собой фотоаппарат. Он ушел, но счастье меня переполняло, вот оно выплеснет наружу, и я буду кричать радостно от восторга "Я так мечтала, чтобы он со мной заговорил, и вот этот день настал. Однако рано радоваться - впереди будут слезы.
Весь оставшийся день до вечера был светлым, как утреннее небо, пока его не закрыли дождевые тучи. И вскоре вечером пошел дождь. Это был поток горечи и боли, который выливался из моих глаз. К радости моих слез никто не видел. Я в одиночестве переносила свое горе, заливаясь слезами, сидя на берегу возле моря.
Иногда проходили люди, но я их не замечала. Возможно, они поглядывали на меня и удивлялись тому, что со мной приключилось. Никто не намеревался ко мне подойти, как бы чувствовали, что я не желаю никого видеть.
Вот то, что случилось сегодня вечером, верней даже ночью.
Еще часы не показали одиннадцати, как я уже сидела на лавочке, поглядывая на море, то на балкон Влада. Я ждала его, вглядываясь в темноту, пока не различу его силуэт. Может он даже не придет, посчитав все это глупостями. Я была готова ко всему.
Дискотека еще не закончилась, так что слышался шум доносившейся музыки, которая развлекала мое томительное ожидание. Иногда меня пронизывала дрожь, но не от прохладного ветра. Я боялась того, что будет впереди. Только от моего ненаглядного могло зависеть дальнейшее счастье. Если последует отказ, наверное, я утоплюсь в потоке моих слез.
Музыка смолкла, должно быть, часы показывали уже одиннадцать. Люди начали потихоньку расходиться, хотя слышался шум приближающихся или отдаляющихся голосов.
Меня беспокоило одно, если он придет, то нас могут увидеть, ведь у всех есть глаза и уши. А я назначила встречу в таком месте, где каждый может нас рассмотреть. Я решила, если он появится, мы уйдем отсюда куда-нибудь подальше.
Но вдруг показался знакомый силуэт - это был он. Примерно в десяти шагах от меня он остановился, покрутил головой, ища того человека, который написал письмо. Я переборола страх, встав с лавки, и направилась прямо к нему. Я потупила глаза от его испепеляющего взора.
- Это я написала вам письмо, - несмело вымолвила я.
- Вы? - удивился Влад.
-Вы, наверное, считаете меня круглой идиоткой, но в письме я все сказала. Я люблю вас и готова повторять еще миллион раз! Только от вас все зависит.
Мы около минуты оба молчали, сами не замечая того, как отошли от назначенного места встречи. Он первым нарушил тишину:
- Но это бессмыслица! Как я мог вам понравиться, если вы меня даже не знаете? Я понимаю, что вы увлеклись мной, но не больше. Любовь не может придти сразу, а подкрадывается потихоньку, не спеша, завладевая нашим сердцем. Вы еще слишком молоды и сами не знаете, чего хотите. Сегодня я вам нравлюсь, а завтра вы встретите другого мужчину.
- Прекратите!- не выдержала я. - Неужели вам недостаточно того, что я сказала? Неужели, я вам не нравлюсь?
- Дело не в этом. Но чего вы от меня хотите? У меня есть жена, ребенок, а что вам нужно, я не знаю?
- Я не прошу бросать жену и сына, я лишь хочу провести оставшуюся неделю с вами.
- Но это невозможно.
- Почему?
- Как я могу проводить время с вами, если я приехал отдыхать с женой? А почему вы не спросите, люблю ли я свою жену?
- Это не имеет значения.
- Как не имеет?
- Мне все равно, - сказала я, обвивая его шею руками, - я люблю вас и мне этого достаточно.
- Согласитесь, то, что вы говорите и делаете - это глупо, - ответил Влад, отстраняя меня.
- Почему глупо?
- Вы ведете себя, как четырнадцатилетняя вертихвостка. Вы - ребенок еще!
- Никакой я не ребенок. Я взрослая девушка, которая знает, что она хочет, и здраво отвечаю за свои поступки.
- Нет, вы не знаете что вам нужно.
- Я хочу провести с вами оставшуюся неделю.
- Значит, я должен изменять своей жене, выдумывать различные истории, скрывая свои похождения. Зачем мне это надо? Не морочьте ни себе, ни мне голову. Это глупости.
- Я так и знала.
- Я хочу объяснить вам, что я несвободен. Лгать жене я не собираюсь - это подло будет с моей стороны. Представьте себе, заведем курортный роман, а что тогда? Через неделю расстанемся и больше никогда друг друга не увидим. Тем более, я не пойду на измену. Вам тоже нечего путаться с женатым мужчиной. Мой вам совет: забудьте меня и найдите себе парня, который будет вам подходить. Больше мне нечего сказать.
- Так каков ваш ответ? - всхлипнула я.
- Не плачьте, я ясно ответил, что не хочу иметь с вами отношений. Прощайте! - сказав эти слова, он удалился, оставив меня брошенную, никому не нужную и забытую всеми.
Вот так закончился для меня этот вечер. Действительность так пугает, что лучше утонуть в своих грезах, лелеяв преданную мечту. Закрыв глаза, осознаешь, что мир для тебя прекрасен, и солнце улыбается твоей удаче, а когда проснешься - все бесследно исчезает, испаряется, не остается ничего, вокруг тебя только жестокая и несправедливая реальность. Мечты остаются верными тебе, когда в то же время настоящее тебя предает.
На следующий день я жила, словно во сне. У меня ко всему окружающему миру была полная апатия. Я была поглощена своими мыслями и напрочь забыла о реальности. Хотелось забыться, уйти в себя, больше никого не видеть, исчезнуть навсегда, словно кануть в Лету, чтобы ее потоки унесли с собой мои слезы, страдания, душевную боль и мою запретную любовь.
Но мое желание не осуществилось: я не канула в Лету и ее потоки не унесли мою любовь. Настроение, как и погода, меняется. Затянет небо тучами, пойдет дождь - у самой слезы текут; выглянет солнышко - улыбка на лице.
Вечером, прогуливаясь возле моря, я встретила Влада. Мне было стыдно смотреть ему в глаза после того, что я ему наговорила. Опустив голову вниз, я решила пройти, не заметив его, но услышала голос:
- Лариса!
Я остановилась и замерла. В ту минуту я не могла пошевелить даже рукой. Чего он хочет? Что ему нужно? Он мне все сказал. Я стояла в изумлении, скорей в недоумении и не могла вымолвить ни слова.
- Лариса, - вновь повторил он,- я бы хотел с вами поговорить.
- О чем?- вырвалось у меня.- Мне кажется, вы все сказали в тот вечер и нам больше не о чем говорить.
- Вы заблуждаетесь.
- Да?!
-Да!
- Я уже ясно сказала, что нам не о чем говорить. Оставьте меня в покое.
- Но выслушайте, прошу вас.
- Хорошо, - согласилась я, - только коротко.
- Забудьте все то, что я вам сказал. Я изменил свое решение. Вы сами говорили, что все зависит только от меня.
- Так что?
- Вы сказали, что любите меня. Это правда?
- Разумеется.
- Вы тоже, Лариса, мне нравитесь.
- Но, а как же жена, сын? Разве вы станете что-то менять.
- Да, я не буду что-либо менять, но провести оставшуюся неделю, наслаждаясь курортным романом, я бы не отказался.
- Значит курортный роман, как я поняла.
- Да.
- И все?
- И все, - повторил он.
Я стояла в растерянности, не зная, что ответить. Курортный роман и все! Неделя прекрасных, незабываемых дней, а потом конец нашему счастью. "Счастье, мое мерцающее счастье, ты манишь меня, зовешь, чаруешь... У тебя нет будущего. Когда мы расстанемся, то ты погаснешь и не зажжешься вновь ярким пламенем любви; ты потухнешь, растворившись в бездне прошлого, оставив следы в наших мыслях; ты растаешь, как снег, пригретый, весенним солнцем и исчезнешь, как и мерцающие звезды на рассвете. Это безумие, но я готова за эту неделю ради него пойти на все: зачеркнуть на миг прошлое, окунуться в эту пучину любви.
- Да, я согласна, - выпалила я.
Всю неделю нашу дорогу счастья будут освещать звезды, слабо мерцая в темной бесконечности. Призрачная, недолговечная любовь! Мне не хотелось с ней расставаться, но я знала, этот миг неизбежен.
Мне больно было осознавать, что мы скоро расстанемся и то, что он принадлежит другой женщине, а не мне. Он будет возле нее всегда, когда я лишь останусь светлым воспоминанием о тех незабываемых летних днях.
Но пока я не хотела об это думать. Я брошусь с головой в этот омут любви, забыв на мгновение, что впереди - прозрение. Он принадлежит другой женщине и наше счастье химерно, как невыносимо это осознавать, но еще невыносимее отказаться от этого хмельного безумия. Я была готова на все ради моего мерцающего счастья, лишь бы не потерять его за эту неделю. Но как бы хотелось, чтобы наша любовь длилась вечно. К сожалению, это невозможно.
Мы наслаждались последними днями уходящего счастья и где-то в небе далеко-далеко мерцали звезды, слабо освещая наш путь. У нас не было надежд, но были мечты. Мною продолжал овладевать страх от мысли, что его жена узнает о наших тайных встречах.
У меня были мечты, которые никогда не осу осуществятся. Для меня они были муками. Больше всего я не хотела думать о нашем прощании, всеми силами изгоняла я этот день из своей головы.
Но время незабвенно. Это неделя навсегда останется в моей памяти, и я не смогу забыть тот прощальный взгляд моего ненаглядного, когда он садился в автобус.
Он уехал, а значит, исчезло и мое счастье. Я села в другой автобус, который унес меня далеко от этого чудесного моря, этой базы отдыха. Остались лишь одни воспоминания.
Наступил рассвет, взошло солнце, и мерцающие звезды исчезли, оставив лишь в мыслях свое сияние.
Его образ также сиял в моих мыслях. Смогу ли я его когда-нибудь увидеть? Я об этом не знала. Нас разделяют города. Но для любви нет расстояний. Но была ли для него эта любовь? Нет. Простой курортный роман, увлечение, не больше.
Увидимся ли мы когда-нибудь? Приблизят ли нас к друг другу качели судьбы? Но пока они отдаляли все дальше и дальше нас друг от друга.
Автобус все мчался вдаль, увозя меня, домой в родной город, где, возможно, будут новые встречи, любовь, разлуки, слезы и похожее мерцающее счастье.