Привет от родимой земли.

И ночью, и днем в просторе морском

Стальные идут корабли.

- изъ песни

------------------------

. Вдоль Жабьей лапы

------------------------

- Расстояние до цели? - рыжий лис, сдвинув фуражку на уши, внимательно пырился на схему, нарисованную на планшете.

- Четырнадцать пятьсот, кэп, - отозвалась пума, сидящая у приборов.

- Лево на борт! Машине средний вперёд!

- Есть лево на борт, машине средний вперёд! - оттявкал серо-рыжий лис, угнездившийся возле машинного телеграфа.

Из-за туч, летящих над морем, выглянуло солнце, залив ярким светом рубку корабля, так что морячкам пришлось слегка щуриться. Здесь, на самой высоте башни, окна были как новые и всегда чистые, так что, поток солнечного света фигарил от души. Если подойти поближе к окнам - видна широченная палуба судна, уходящая далеко вперёд, потому как надстройка находится ближе к корме. Если же сидеть на хвосте и в кресле, то открывается отличный вид на море. Отсюда кажется, что корабль движется сам по себе, потому как не слышно шума машин и не видно приличного шлейфа дыма, валящего из огромной трубы. Качки, несмотря на высоту, практически не ощущается, ибо раскачать такую посудину способны лишь весьма сильный ветер и волны.

- Башня гэ-ка? - осведомился рыжий, - Башня!

- А! Башня готова!

- По цели номер один, бронебойным!...

Все сидящие в рубке в прямом смысле подпрыгнули, когда по ушам грохнул взрыв - самый натуральный! Из тамбура, который находился за перегородкой, потянуло вонючим пороховым дымом. Два лиса и пума ошалело переглянулись, но когда рыжий докумекал вскочить и броситься к огнетушителю, было уже поздно.

- Да вашу рыжую матерь!! - оглушительно цокнуло из дыма.

Вслед за звуковой волной появилась и белка. В своём простом тёмно-зелёном платье она выглядела куда менее официально, чем морячки в спецовках, однако именно Хемма Прутькина являлась гражданским капитаном корабля.

- Как играться в морской бой на вахте, это они пожалуйста, с.ка! А как вспомнить, что надо делать при взрыве в отсеке, так сразу рыбья память! - без обиняков заорала грызуниха, - Это каким куском меха надо быть?! Это вот как?!

- Эээ товарищ Хемма... - осторожно протянул лис, не делая резких движений.

В лапе у Хеммы был пистолет, и трудно тявкнуть сразу, заряженый ли. Точнее, зная грызуниху - точно заряженый, вопрос только в том, собралась ли она им воспользоваться по назначению. Произведя достаточно эффекта, Хемма захихикала и убрала волыну.

- Короче так, будете бегать по башне, как кузькины мыши, пока не научитесь, - вполне спокойно цокнула белка, открывая окно, чтобы проветрить помещение от дыма.

- А что рвануло-то? - тупо осведомился Парчвес, тот который серо-рыжий.

- Взрывпакет, - показала остатки оного Хемма, - Это как пакет, только со взрывом.

- Хемма-пуууушшш... - надулась Кета, которая пума, - А я-то тут причём?

- Ещё раз, - мотнула ухом белка.

Бежевая кошка пораскинула мыслью и пришла к выводу, что если она со скуки учавствовала в хулиганстве, затеяном лисами, то она ещё как причём. Кета повесила уши и недовольно зыркнула на лисов жёлтыми глазами. Рыжий Фрус только пожал плечами, мол, с кем не бывает.

- Вы понимаете, что вас и Дарси могла поймать? - хмыкнула грызуниха.

Навигаторы тяжело сглотнули, представив себе такой вариант - тогда бегом по башне не ограничишься, мягко говоря. Дарси Грим, представлявшая службу безопасности на корабле, отличалась очень крепкой хваткой, и если бы не вмешательство Хеммы, пересажала бы половину экипажа. Всмысле, ту половину, которая осталась бы не расстреляной.

- Мы всё поняли, - разыграл большое раскаяние Фрус, - Этого больше не повторится.

- Ага, - захихикала белка, - А теперь посмотрите, куда вписали судно, умники.

Трое в ужасе бросились к окнам, а когда обернулись - из-за двери только доносился беличий смех. Что характерно, грызуниха успела слинять до того, как в отсек нагрянули морячки из радарного поста, которые слышали взрыв и теперь прибежали проверить, что это было. Пырючись из-за угла, Хемма довольно прихрюкнула, достала блокнот и записала, что радарный отсек - зачёт по аварийной подготовке сдал. Все как один замеченные звери были в огнеупорных спецовках и с дыхприборами на мордах, как оно и положено. Распухяи из навигационного наверняка не помнят, где вообще лежат эти дыхприборы! Ничего, теперь им придётся поднапрячь память.

Выйдя на открытую площадку снаружи башни, грызуниха в очередной раз оглядела панораму - крысотища! Огромный корабль скользил по практически гладкой воде, а вокруг до самого горизонта - океан, окрашеный во все оттенки сине-зелёного. Вынув из очередного кармана оптику... да, карманов на платье у белки было не меньше, чем на рабочем комбезе! - так вот, взяв в лапу бинокуляр, Хемма рассмотрела точку на горизонте, которая оказалась приземистым сухогрузом, вяло брылявшим дымом из трубы. Вот если кто оттуда смотрит, у него будет больше поводов для интереса, потому как "Лисоветский Союз" - посудина длиной триста метров, с высокой массивной надстройкой ближе к корме и торчащей ещё выше башней. Для морячков не было неожиданностью, когда встречные суда меняли курс и сваливали за горизонт, на всякий случай. Причём, только встречные, потому как удрать от посудины не слишком просто, вся эта громадина имеет только экономический ход в тридцать километров в час, а на полном ходу выдаёт больше пятидесяти.

Хемма вытряхнула из пушистых рыжих ушей остатки взрывного грохота, и ещё раз похихикала - идея оказалась стоящая, теперь бакланы наверняка запомнят всё, что следует. Грызуниха повела носом по ветру, ощущая, как с южной стороны несёт тёплотой - сейчас нос судна был направлен почти точно на юг, и с каждым часом теплота приближалась. Потоки воздуха, пропитанные запахом моря, мотыляли пушную рыжую гриву и наушные кисточки, приятно гладили пушнину на хвосте, так что белка могла просидеть на башне долго, как распоследняя белочь на сосне в лесу. Впрочем, как давно известно, нежиться летом на солнышке белка не склонна, поэтому Хемма вспушилась, и пошуршала дальше.

Башня, возвышающаяся над надстройкой, имела высоту метров сорок над водой, так что "бегать по башне" - это означало реально напрягаться! Здесь имелся небольшой подъёмник, но его использовали только для тяжёлых вещей, потому как поднимал он очень медленно, а главное - имелась установка на то, чтобы не превращаться в ленивых сурков. Никогда не напрягаться и делать всё так, чтобы было удобно жопе - прямая дорога в неё самую. Поэтому, морячки лазали по крутым стальным лестницам, когда нужно было попасть в один из отсеков на башне. На самом деле, большую часть занимала барахолка, где лежало Разное, потребное в хозяйстве большого корабля. При качке сидеть в башне было крайне неудобно, вплоть до полной потери работоспособности, потому как её мотыляло туда-сюда с гораздо большей амплитудой, нежели помещения внизу. На самом верху имелся "рог", выступ, который торчал вперёд как натуральный рог, и уже на нём сидела решётка радара: таким образом её отодвигали от дымовой трубы, которая находилась сразу за башней. Таким образом, самый высокий этаж занимал отсек оборудования радара и радиосвязи, и только под ним находилась рубка навигаторов. Рулевые посты так вообще располагались на всех этажах, потому как в зависимости от метеоусловий, смотреть лучше с разной высоты. Сейчас, например, можно забраться на самую верхотуру, а бывает так, что башня уже уходит в густой туман, и лучше зырить с уровня палубы.

Обойдя башню по площадке, Хемма окинула ухом кормовую часть судна - ту самую трубу, из которой валил густой серый дым, стоящие на крыше надстройки катера, краны, установленные в походное положение. То здесь то там мотылялись пятна меха, в основном рыжие, потому как большая часть команды состояла из лис. Грызуниха втихоря высунулась из-за угла и осмотрела площадки снизу, нет ли там очередных любителей покурить, а то взрывпакетов ещё много, захихикала она. Ходить с огнём в зубах на судне категорически запрещалось, потому как чревато. Под надстройкой находилось машинное отделение, и хотя там пытались поддерживать чистоту и порядок, всё равно по полу и стенам налипало изрядно угольной пыли, сдобренной сажей. Эти наросты, даже в небольшом количестве упущенные из виду, если их поджечь, вырабатывали бешенную температуру и могли стать причиной серьёзного пожара, так что, лучше перебздеть.

На самой корме, выстроенные в линию по правому борту, торчали три зенитные башни, похожие на круглые серые грибы. Сейчас в них трудно было опознать вооружение, потому как счетверённые стволы орудий закрывали бесформенные брезентовые чехлы. Такая же батарея находилась на носу, только с левого борта, а кривость в расположении огневых точек обеспечивала им больший сектор обстрела, чем если бы они стояли ровно. Если посмотреть в сторону носа, то видны в основном огромные крышки грузовых трюмов, и, примерно в центре корабля, башня главного калибра. Из-за этой башни судно постоянно погоняли "линкором", хотя официально оно считалось военным транспортом, или же ТВТК - Тяжёлый Военно-Транспортный Корабль. Транспорта тут было выше ушей, хотя и орудия калибром триста пять миллиметров никуда не девались и могли стабильно посылать подарки на расстояние более двадцати километров. Башню ГК брезентом не затягивали, потому как слишком долго, бандура очень большая. Так она и таращила вперёд по курсу четыре огромных ствола, закрытых заглушками.

- Пойду покормлюсь, - цокнула Хемма сама себе, заворачивая к столовке.

Столовок на судне имелось две штуки, но обе - в "гузке", как это называли морячки. "Гузкой" погоняли заднюю часть надстройки, потому как она была "мягкая" - всмысле, небронированная, в отличие от передней части. Спереди надстройка была очень похожа на цитадель линкора - глухая стальная стена с узкими амбразурами, которые ещё и закрывались в боевой обстановке. Эта броня предназначалась не столько против вражеских снарядов, сколько против своих собственных, как ни странно. Соль в том, что при выстреле 305-мм орудия возникала мощнейшая ударная волна, которая сразу высадит все окна и покорёжит стенки. По этой же причине отсеки башни, обращённые вперёд, имели в три раза меньше остекления, а окна закрывались специальными толщенными стёклами, которые выдерживали удары. "Гусей топтать такими стёклами" - цокали обычно грызи, и хихикали.

"Гузка" напоминала обычную надстройку любого парохода, за широкими окнами, которые сейчас были распахнуты настижь, как раз и находились жральни. Оттуда призывно несло щами и пельменями, и доносился характерный перезвон тарелок по столам. Всё-таки на судне более трёх сотен хвостов, так что кормить весь этот набор пушнины нужно организованно и чётко, воизбежание. Не успела грызуниха подойти поближе к заветной двери, как её отявкнул жирноватый лис Чирс из персонала столовки.

- Хемма-пуш, там некоторое затруднение, - сообщил рыжий, - Протухли консервы, а Вииса не хочет их списывать.

- Пщу, - фыркнула белка, мотнув ухом, - Сколько?

- Двадцать ящиков.

- Омойпух! - Хемма лапой разжала хватку Жабы у себя шее, - Как так вышло, что протухли двадцать ящиков?

- Брак производства, - пожал плечами лис, - Лежали вместе со всем остальным, и ничего больше не стухло, значит, дело не в условиях хранения, так?

- Приду посмотрю на них, - цокнула белка.

- Эээ... - забегал глазами туда-сюда Чирс, - Мы их уже выбросили.

- Если вы их выбросили, - усмехнулась Хемма, - До того, как товар был списан, то поздравляю с приобретением партии консервов.

Чирс клацнул челюстью, соображая, что бы тявкнуть. Ясное дело, что эти что-то мутят, скорее всего решили стырить ящики, вздохнула грызуниха. Такая ерундистика уже успела надоесть ей хуже горькой редьки. Лиса спасло только появление енотки, которая немедленно схватила белку под локоть и...

- Сразу - нет! - хихикнула Хемма, вывернувшись из цепкого захвата, - Ты в столовку?

- Ну пошли, - буркнула Дарси, - Только ты реально должна это видеть.

- Сомнений слова, - сказала белка.

Енотка была на целые уши выше грызунихи, и, как и Хемма, не заморачивалась формой одежды - как ходила в гражданском, так и продолжала. От этого самцовая часть команды, которая всё же преобладала, могла бы и поднять хохолки на пушистую полосатую тушку, но зная нрав этой тушки, лисы старались держаться от неё подальше.

Взяв с раздачи изряднейшую миску салата, хлеб и чай, грызуниха принялась методично наедаться, напихивая салат между ломтями. Краем уха она слушала енотку и косилась на какие-то бумажки, которые та ей показывала. Как и предполагалось, это самое, что она "реально должна видеть", имело стоимость ломанного гроша, поделённого на выеденное яйцо. Хемма фыркнула, понимая, что никак не получится цокнуть этого напрямую, потому как реакция будет неадекватная.

- Дарси, - цокнула она, пихнув енотку в пушной бок, - Тут такая история, что есть подозрения на подлог по хозяйственной части, сечёшь?

- Даа? - казалось, даже хохолок на голове поднялся, хотя и его и не было.

- Да. Двадцать ящиков консервов, как раз из этой столовки...

- Хемма! - возмутилась енотка, - Ты хочешь, чтобы я занималась какими-то кормами?!

- Ага, - усмехнулась белка, качаясь на скамейке, - Кто ещё этим будет заниматься?

- Да у меня вот это! - потрясла папкой Дарси.

- Папка? - захихикала грызуниха, - Она маленькая! А там двадцать ящиков, они больше... Короче, давай-ка завязывай играть в шпиёнов, и разберись, что там мутят эти рыжие.

- Ну ваще... - фыркнула енотка.

- Ваще ну, - кивнула Хемма, - Тебе неоднократно цокали, что корм - это важно. Если сейчас они будут сливать налево консервы, то потом что, уголь тысячами тонн? Или снаряды? В любом случае, это мимо пуха.

- Ладно, - подумав, нехотя буркнула Дарси, хлебая чай из гранёного стакана.

- Я знала, что ты умница, - хихикнула белка, - Кстати, литературу читаешь?

- Какую литературу? - удивилась полосатая.

- Это как мукулатура, только посвежее, - просветила Хемма, - Буквами по бумаге, хехе... Кхм! Короче, мы будем разгружаться в Дейре, если ты в курсе. Или у тебя есть дела поважнее, чем следить за маршрутом? Так вот, там далеко не гладкая криминальная обстановка.

- И чо? - не вкурила енотка.

Грызуниха таки покатилась по смеху на это "и чо". Соль в том, что Дарси не далее как десять лет назад приехала в Союз из листовских штатов, и тогда же начала учить гусский, как наиболее распространённый здесь язык. И если в словарном запасе и были пробелы, то всяких "и чо", "огузок в харчо" она нахваталась куда как быстрее.

- Объясняю. Если в столовке мутят с консервами, то другие могут мутить с чем-нибудь похлеще, сечёшь? Мне вовсе не улыбается, если какой-нибудь дуралей притащит на борт наркоту или ещё что подобное.

- Ну это понятно, - кивнула Дарси, - А при чём тут литература?

- При том, что стоило бы знать, какая там обстановка. К тому же, у нас всё-таки не вырезки из "Правды", а отчёты внешней разведки. И изучить их стоит именно тебе, по понятным причинам.

- А. Ааа... - енотка даже хихикнула, когда до неё дошло наконец, - Пожалуй, это будет не лишнее.

- Ещё бы, - хмыкнула Хемма, - Знаешь, что у них каждый день религиозная пауза в работе?

- Пауза на сон?

- Быстро схватываешь.

За соседними столами ржали прочие морячки из команды, но Хемма и ухом не вела, что они всё услышат. Пусть слышат, что за ними будет присматривать Грим, меньше тупых идей придёт в головы. Как обычно, в столовке кормились все подряд - и грызи из инженерки, и военные спецы, и артиллеристы. Отличить можно было только по нашивкам на спецовках, но это в случае, если морячок потрудился эту спецовку напялить на себя. Вне боевой готовности номер один не было надобности, так никто и не заморачивался. Например, в поле зрения грызунихи ковырялся в рыбном супе лис Шрот, командир башни ГК. Это навело её на следующую мысль, которую белка мусолила в голове уже несколько дней.

- Дарси, есть ещё важное дело, - цокнула Хемма уже потише, чтобы не распространяться, - Знаешь, сколько у нас загружено снарядов ГК? Восемьдесят штук. А знаешь, какова вероятность начала войны с гурцами?... В общем, я собираюсь всячески саботировать учебные стрельбы, которые запланированы после разгрузки. Если мы рассодим боезапас, не будет иметь никакого значения, как точно мы стреляем.

- Саботировать? - скривила морду енотка, - Но это приказ штаба флота из Инпека!

- Попуху, - спокойно цокнула белка, - Если потребуется, Макузь со своими что-нибудь подкрутит в приводах, чтобы башня перестала работать. Мы не можем рисковать, Дарси. Страна доверила нам этот корабль, и мы не имеем права просрать его только потому, что боимся за свои хвосты. Но это всё в том случае, если не удастся договориться с военами.

- Не с военами, а с воЙнами, - заржала енотка.

Благо, столовка и так напоминала зерновой элеватор количеством ржи на квадратный метр, и две гогочущие в голос зверьки никого не могли удивить.

---------------

Как раз в это время Макузь Прутькин, согрызяй Хеммы, просиживал на посту управления силовой установкой; этот отсек находился ближе к центру надстройки, спрятаный за переднюю броневую стену. Благодаря тому, что между помещением с приборами и собственно машинным отделением было много переборок, здесь не ощущалось вибрации и грохота, лишь чувствовался мощный гул снизу. Как оно обычно бывает, если в отсеке заводятся белки, по стенам выросли шкафы с Вещами, поверх которых колосились растюхи в земляных ящиках. Поскольку это был корабль, добавлялись аквариумы с водорослями и улитками, и зачастую освещение исходило оттуда, через зеленоватую воду и щачла моллюсков.

- Ну вот и чё? - хрюкнул Листень, лопая жареную картошку полными горстями, - Пуха ли тут сидеть и таращиться на эти циферблаты? Врубил ход и дальше в пух не дуй!

- Ну само собой, мудрец пухов, а мы-то зазря столько времени усандалили! - фыркнул Макузь, - Ну-ка смотри внимательно глазами, грызун-хвост.

Грызь перевёл рычаг машинного телеграфа на три деления вперёд. Пневматические линии передали команду на управляющие механизмы внизу, и мощные задвижки слегка повернулись, увеличивая поток пара, поступающий на турбины. Соответственно мощность, передаваемая на три гребных винта, увеличилась.

- А теперь смотри на скорость, - Макузь ткнул когтем в фанерный ящик, в который установили новые приборы, - Этот электрический измеритель даёт точность в десятую долю от километра в час.

Тонкая стрелка на шкале поколебалась секунд десять, а потом поползла вверх.

- О великая пушнина! - закатил глаза Листень, - При увеличении мощности растёт скорость! Заявку на открытие когда думаешь подавать?

- Ты дальше, дальше смотри, гусиная немощь, - хмыкнул грызь.

Он вернул телеграф в прежнее положение. Показатели скорости начали снижаться, но делали это настолько медленно, что за минуту стрелка едва сдвинулась с места.

- Улавливаешь соль, или один пух в ушах?

- Хм, кажется, один пух, - заржал Листень, - Кхм! Всмысле да, улавливаю. Точнее, не совсем.

- Мы тоже не совсем, - кивнул Макузь, - Факт такой, что если увеличивать скорость периодически, ход по инерции получается больше, чем рассчётный.

- Насколько больше?

- Раза эдак в три. На такой акробатике, чтоб ты знал, можно выжать до трёх процентов топлива.

- Опа-па, - провёл лапой по шее Листень.

Кому может показаться, что три процента это совсем немного, но если речь идёт о тяжеленном судне - три процента это десятки тонн угля, а это уже не шутки, и даже не анекдоты.

- И что, вы это влапную делаете? - осведомился грызь.

- Пока - да, - кивнул Макузь. - Надо ведь понять, как оно работает, а там уже можно и вкручивать автоматику. Видимо соль в том, что на меньших посудинах эффект настолько мал, что его не удавалось зафиксировать.

Грызи поводили ушами, обдумывая этот песок. Внизу, на самом днище корабля, имелись мощные опорные балки, составлявшие фундамент силовой установки. На них сидели собственно агрегаты: шесть штук паровых котлов, каждый из которых сгодился бы для отопления небольшого городка, и три турбины, где энергия пара преобразовывалась в крутящий момент. Винтовые транспортёры, приводимые в движение от отдельных цилиндров, постоянно крошили уголь из бункеров и пропихивали его в топки котлов, обеспечивая там высокую температуру. Регулировать котлы в узких рамках не получится, там действительно - врубил, и сиди цокай. А вот регулировать расход пара можно было достаточно точно, чем и воспользовались жадные грызи.

- Вот послушай ушами, - показал бумажку с числами Макузь, - Получается, если продолжать эту практику - восемьдесят тонн к концу маршрута у нас в кармане.

- Это ещё как с погодой подвалит, - заметил Листень.

- С погодой обычно подваливает в обе стороны, - хрюкнул грызь, - В статистическом плане погода вообще не действует.

Он имел вслуху, что если сначала ветер дует в морду - то потом неизбежно будет дуть в хвост, так что, суммарно получается ноль. У корабля была довольно большая парусность из-за высокой стены надстройки, но вслуху огромной массы на ход это влияло незначительно.

- В общем, пойду и цокну об этом Хемме, - потянулся Макузь, шкрябая когтями по пульту, - Надо подумать, как сжадить сэкономленное!

- А кто будет топтать этого гуся? - кивнул на приборы Листень.

- Ты и будешь, само собой.

Ясен пух, что вслуху жадности процесса, Листень таки застрял у приборной панели надолго. Макузь же, поржавши, не забыл вспушиться, и пошёл проверить непосредственно машинное отделение. Как ни удивительно, таковое напоминало заводской цех, потому как под высоким потолком громоздились здоровенные агрегаты, тусклое освещение только слегка выхватывало из темени нагромождение коммуникаций, и стоял устойчивый запах котельной. Несмотря на все ухищрения с вентиляцией и очисткой воздуха, возле топок лучше работать в противогазе, как минимум. Это весьма проблематично, потому как и без того жарко, а в плотной резиновой маске можно и кони двинуть. Для этого делали специальные скафы из двух слоёв, между которыми заливалась вода общим количеством литров двадцать - ходить тяжелее, зато, пока вода не прогреется, внутри вполне комфортно. Благо, такие топки никак не загрузишь влапную, и подходить к ним требовалось только для прочистки и регулировки. Макузь и сам этим занимался, так что знал, какое это погрызище.

Сейчас, слава пуху, все крышки топок были закрыты, и слышалось только мерное фырчание пара в цилиндрах, гул огня и скрежет винтов, которые мололи каменный уголь по принципу мясорубки, и пропихивали дальше в топки. За площадкой с котлами, через "рощу" разводящих паровых труб, стояли агрегаты турбин, уже присоединённые к валам винтов. Каждый такой вал по весу превосходил иные суда, а уж взять в голову, как всё это вращается... проще пользоваться сухими числами, потому как надёжнее. Что было не совсем в пух, так это потенциальная энергия, закачанная в эти шесть котлов, ибо они работали при весьма высоком давлении. Случись где утечка пара, и получалось очень кисло. Однако, приходилось регулярно проверять трубопроводы своими глазами, ничего тут пока не придумаешь. Макузь, спустившись по лестнице этажей на пять, прошёлся вдоль паропровода от второго котла, попинал здоровенную трубу ногами, убеждаясь, что она на месте, как-грится.

- Ну и в пух, - рассудил грызь, контрольно вспушился, и пошёл таки искать согрызяйку.

Хемма была отловлена на площадке у задней стены надстройки, когда она как раз собиралась куда-то сшуршать. Какое другое животное этого не заметит, но белка сразу видит, если другая белка собирается сшуршать.

- А не собираешься ли ты куда-то сшуршать? - цокнул грызь, придерживая белку за хвост.

- Если и собираюсь, то уж не буду спрашивать всякие комки пуха! - захихикала Хемма.

Дальше она просто обняла согрызяя, отчего получалось обоюдопушное урчание.

- Как у вас? - осведомилась грызуниха, на всякий случай привспушившись.

- Да я как раз за этим, - хмыкнул Макузь, - Похоже, Гуз таки сумел сжадить топливо.

- А, вон оно что, - повела ушами Хемма, и взяв грызя под лапу, потащила за собой, - Сжадить, это лучше обсудить в узком кругу ограниченых морд, если понятно, о чём цоцо.

- Вполне понятно, погрызушка.

Таким образом, белки таки сшуршали, но уже на две морды. С палубы они спустились в корридор, который проходил через весь корабль - "тракт", как его называли морячки. "Желудочно-кишечный" - добавляли грызи, катясь в смех. Поскольку посередь корпуса находились крышки трюмов и броневой стакан под башней, корридор раздваивался и шёл вдоль бортов, как раз между опорными балками, на которых держались рельсы кранов, проходящие по палубе. В общем-то, этот туннель среди стальных конструкций оказывался довольно узким и тёмным, потому как поскупились на лампочки, однако иногда было весьма уютно забиться туда, спрятавшись от непогоды наверху. Грызи прижались к стенке и подождали, пока несколько морячков-лисов прокатят тележки с каким-то барахлом, после чего пошли по отсекам, как белочь по ёлкам в лесу.

- Это здорово, Мак, - цокнула Хемма, выслушав про уголь, скорость и инерцию, - Но если честно, у меня голова сейчас забита более значимыми вещами.

- Это пугает, Хе, - нервно хихикнул грызь, мотнув ухом, - Если что-то более значимое, чем экономия угля.

- Вот именно, - вполне серьёзно продолжила белка, - Думаю ты знаешь, что мы получили приказ из штаба флота в Инпеке о проведении учебных стрельб. Также я надеюсь, что ты знаешь об обстановке в мире. Улавливаешь, где косяк?

Макузь пораскинул мыслями, припоминая. Да, обстановка была далеко не спокойная, Гурпанская империя покончила с Вепорой и теперь замахивалась на листовцев, а заодно и на всех остальных, включая Союз. По всему получалось, что у глупых животных случился очередной период, когда создавалась иллюзия, что все проблемы можно решить военной силой. Грызи понимали, что сделать с Союзом тоже самое, что гурцы сделали с Вепорой - не получится ни по каким параметрам, однако кровавая каша могла быть заварена такая, что мало не покажется.

- Ты действительно думаешь, что гурцы могут напасть? - почесал ухи грызь, - Это ведь будет медленное самоубийство!

- Они этого не понимают, Мак, - покачала головой Хемма, - Новости из гурпании самые фиговые, они там совсем перестали дружить с головой. Вдобавок ещё Тыкония... В любое время может начаться большая война.

- Ладно, допустим... Лезет белочка в окно, мы её пропустим... Кхм! Всмысле, что там с учебными стрельбами?

- То, что это просто бюрократический помёт. Всем известно, что башни ГК у нас в полной боеготовности. Если мы будем тупо следовать инструкциям, то выпустим в никуда половину имеющегося боезапаса. Остаток будет совсем никакущий, тобишь - корабль лишается боеспособности в критичный момент. Вывод?

- Напрашивается, - согласился Макузь, - А что Шрот и Рисхор?

- Пока не знаю, - призналась Хемма, - Будет прекрасно, если эти мышееды согласятся с нашими доводами. Если нет... Придётся слегка попридержать их за хвосты, образно цокая. Ваши ребята могут сделать так, чтобы, кпримеру, приводы башни на какое-то время отказали?

- Это не так просто, Хемми, - покачал ушами грызь, - Башня автономна, как ты знаешь, а лезть ломать что-то там внутри будет мимо пуха. Кроме того, это может быть слишком уж инициативно... и наказуемо, прямо цокая. Хотя, само собой, нас это не остановит.

- В запятую, - хихикнула белка, оглядываясь, чтобы вокруг не было слишком много лишних ушей.

В некоторых местах стенка корридора отсутствовала, и можно было пыриться во внутренние объёмы трюмов. С непривычки огромный стальной ящик казался просто нереальным, потому как нигде более нельзя увидеть что-либо подобное. Тем более, сейчас трюмы корабля оказались практически пустыми, так что между высоченными бортами гуляло гулкое эхо. Соль в том, что "Лисоветский Союз" должен был доставить партию тяжёлой машинерии в порт города Дейра, а уж там нагружаться под завязку сырьём, закупленным на вырученные средства. Поскольку большие паровые котлы для кораблей и котельных стоили гораздо больше, чем сырьё, то и получалось, что в одну сторону судно шло с малой нагрузкой. Впрочем, даже эта малая нагрузка составляла тысячи тонн. На стапелях, распределяющих вес по днищу, сейчас отлёживали бока четыре котла, каждый из которых тянул на полторы тысячи тонн. Для Куклунезии это было важное стратегическое приобретение, потому как соорудить нечто подобное их промышленность не смогла бы ещё сотни лет. Котлы, достаточно длинные стальные цилиндры с колпаками по торцам, лежали рядышком в трюме номер два, а в первом находилась дюжина паровозов и штук сто рам для вагонов, уложеных штабелями.

Макузь и Хемма соображали, что уложено это всё далеко не как попало. Если валить столь тяжёлые вещи как пух на уши положит, они непременно разбалансируют судно, и оно будет цеплять бортом воду. Вдобавок, закрепить тысячетонную ерундовину так, чтобы она не двигалась от качки - тоже задача далеко не простая. Также грызи полностью осознавали, какая это возня - вынуть груз из трюма, и набить туда другой. Впрочем, здесь это была возня, но этот корабль один из очень немногих, которые вообще способны перевозить такие штуки. Недалече как месяц назад одна листовская фирма попробовала переправить подобный котёл на понтонах, и как закономерный результат, тот отправился на дно.

- Ну как, есть идеи? - пихнула согрызяя в пушнину Хемма.

- Само собой! Смотри, если поставить на трактор электродвигатель... А, идеи про учебку! - захихикал Макузь, - С этим слегка сложнее. Ну, как ты понимаешь головой, лучше всего убедить рыжих, что расстреливать сейчас сорок "пулек" не стоит. Если уж не получится... Можем заблочить башню кранами, например. Там мы найдём, что подкрутить.

- Во, это самое то! - щёлкнула когтями грызуниха, - Послушаете подробно, что именно подкрутить?

- Придётся, - пожал ушами грызь.

По мере движения грызи оказались уже на самом носу судна, и вышли на уровень палубы. Здесь, помимо трёх зенитных башен, громоздились катушки с якорными цепями, по калибру соответствовавшие кораблику. Тобишь, каждое звено этих цепей представляло из себя огромную "сушку" из стали, поднять которую влапную не было никакой возможности. Цепи уходили в колодцы в палубе и шли к четырём якорям, висевшим по бортам.

- Вот послушай ухом, - показала на катушки Хемма, - Эти штуки включали последний раз на приёмочных испытаниях! Лучше бы их проверили, чем тратить снаряды.

- Ды а чё с ними будет, - хихикнул Макузь, пиная ногой "цепочку".

Якорные механизмы действительно задействовали редко, потому как судно мотылялось между портами, а там просто швартовалось к причалам при помощи канатов. Однако, абы возникнет необходимость остановить корабль вне порта, никакого другого способа нету.

- С ними может и ничо не будет, - согласилась грызуниха. - Вот вентиляторная ерундит.

"Вентиляторная" находилась рядом с катушками якорных цепей и представляла из себя низкую надстройку, в которой располагались действительно вентиляторы, гонявшие воздух по отсекам судна. При больших размерах обычные трубы-ветроловы уже никак не тянули, пришлось строить целую систему воздуховодов. Собственно, без вентиляции никто бы не задохнулся, нужна она была в основном для осушения трюмов, дабы уменьшить износ конструкций, контачащих с атмосферой. Кроме того, огромный осушитель производил тонны водяного конденсата, пригодные как питьё, так и для заправки котлов, собственно. Как ни парадоксально, но плавающий в воде корабль испытывал дефицит воды, потому как морская сильно солёная, и в котлах совершенно не в пух.

- Ага, они паропровод никак сделать не могут, суслики, - зевнул грызь.

- Мак, может, послушаешь, что там? - цокнула Хемма, - Не шевелятся же нипушнины. А без воды остаться будет вообще не в пух.

- Омойпух, - фыркнул Макузь, - Да ладно, пошли позырим.

А тем временем уголь в топках продолжал гореть, и из трубы валили клубы дыма, развеиваясь над гладью океана. Широченный нос корабля с мощным шумом резал воду, поднимая трёхметровые буруны по сторонам, а за кормой оставался пенный след такого размера, что им реально можно опоясать небольшой город. Дежурная смена на главном посту сейчас толклась в рубке на верхних этажах башни, потому как оттуда обзор лучше. Первый помощник капитана, лис Пул, хотя и мотал хвостом туда-сюда от нечего делать, однако не забывал постоянно таращиться на горизонт и вообще вокруг, контролируя обстановку. Свежий тёплый ветер задувал в открытые окна, что не могло не радовать. Когда снаружи зима и фигачит мокрый снег, форточки не пооткрываешь. Вслуху того, что лис не растекался в лужу рыжей шерсти, он даже не вздрогнул, когда после долгого молчания звякнул телефон.

- Главный пост слушает.

- Это акустическая, - тявкнула лисица Шуна, - Стадо китов по курсу.

- А с выражением? - не удержался Пул.

- Стадо! Китов! По курсу!... Так лучше?

- Да, совсем другое дело, лисярыня, - церемонно тявкнул рыжий, - Соблаговолите ли тявкнуть расстояние и курс?

- Три триста, курс девяносто.

- Аа фщщ! Понял! - бросил словоблудие Пул, метнулся к рычагам управления и перевёл курсовой в сторону.

Трёхсотметровый корабль поворачивал, мягко тявкая, весьма неспешно, поэтому три километра - далеко не большое расстояние, чтобы разойтись с препядствием. Пул пробежался вдоль всех окон рубки, оглядывая акваторию и ещё раз убеждаясь, что своими маневрами никого не раздавит. Тем временем мощные рулевые механизмы медленно ворочали огромадный руль, и курс судна начал незаметно уходить в сторону. Соль в том, что многометровые гребные винты корабля вращались довольно медленно, и организмы навроде дельфинов, попав туда, просто пролетали мимо на потоке воды. Кит же достаточно массивен, чтобы самому превратиться в нарезку, плюс иметь неплохой шанс повредить винт или руль - так что, этих животных обходили стороной, воизбежание. Убедившись, что судно поворачивает, лис взялся за оптику и позырил вооружённым глазом в указанном направлении. Что характерно, акустики снова оказались правы, средь водной глади были заметны тёмные пятна спин, да взлетали иногда фонтаны. Стадо сейчас двигалось прочь от курса корабля, что и требовалось.

Как оно и предписывалось инструкциями, изменение курса не прошло незамеченным, так что снова тренькнул телефон.

- Что у вас там, Пулыч? - тявкнул Фрус.

- Киты, - фыркнул тот, - Отожрали бочандры будь здоров.

- А, тогда ясно, - зевнул навигатор, и дал отбой.

- Бочандры, да, - хмыкнул Пул, наведя оптическую трубу на нос корабля.

Там открывалось весьма интересное для лиса зрелище, а именно три молоденьких лисички, валяющихся на солнышке без избытка одежды. Кажется, из практиканток, припомнил Пул, хихикая. С такого расстояния никак не разглядеть, что там делается на башне, а вот в трубу пушнину видно отлично! Две рыженькие с чёрными лапками, и одна восхитительного кофейного цвета, с огромными ушами и не менее огромным пушным хвостищем... Ну нафиг, закрыл объектив лис, эдак не заметишь, как воткнёшь судно в полярные льды. Снова поймав взглядом стадо китов, Пул повернул рычаг в обратную сторону, чтобы вернуться на прежний курс.

Сверху было отлично видно, как по палубе побежали морячки, мотая рыжыми хвостами из-под блекло-синих спецовок, принятых во флоте Союза. Кто другой мог бы подумать, что случилась какая-то внезапность, но Пул точно знал, что просто Шрот в очередной раз ставит на уши свою команду. Так и есть, артиллеристы выстроились перед башней, поверка, все ли на месте, и бегом по местам. Для них это имеет прямой смысл, потому как если не отрабатывать это заранее, получится слишком долго. Башня главного калибра, хоть и огромадная дура, всё равно как танк, минимум свободного места внутри, и без привычки ориентироваться в ней весьма сложно. С привычкой - тоже сложно, но выполнимо. Единственное, с чем были некоторые затруднения, так это с учебной стрельбой. Выстрел из такой волыны стоил как самолёт, в прямом смысле притом! Конечно, маленький самолёт, но тем не менее. По этой причине если и палили, то специальными подкалиберными снарядами, которые теоретически должны были повторять баллистику калиберных. Но, ясен пух, одно дело в теории, и другое дело - в море.

Тем временем Шрот, немолодой лис, стоя на палубе перед башней, с ухмылочкой встречал опоздавших артиллеристов из рассчёта, держа в лапе секундомер.

- Две минуты, товарищи моряки, фиговенько.

- Товааарищ Шрот, - затянул рыжий, - Там на лестнице куры были...

- И чё? Вы, камедь вашу, с курами справиться не можете? Короче, после отбоя - три круга вокруг надстройки!

- Да ёёё... - заныл другой лис, - Давайте хоть не вокруг надстройки, а? Там как раз эти куры за нами бегать будут и пух с хвоста клевать, скотины!

- Да, это я не учёл, - согласился Шрот. - Четыре круга!

Морячки только клацнули пастями, но лишнего не тявкнули, поэтому бежали потом четыре круга, а не плюс несколько.

- Кстати, откуда куры?

- Из яиц, вероятно! - немедленно ответил морячок.

- А яйца откуда, из куриц? - заржал Шрот, - Кхм! А если без бугогашечек?

- Тык как раз в самом хвосте грызи курятник устроили, оттуда они и разбредаются.

- Кеее? - осведомилась белая курица, высунув щачло из-за угла башни.

Грызи, большинство которых были приписаны к машинному отделению и обслуге башни, действительно устроили курятник в хозяйственном помещении на корме. Таким образом команда обеспечивалась свежими яйцами, а иногда и супом, потому как взять с собой тонну зерна для прокорма птиц не представляло никакой проблемы. Правда, иногда эти самые птицы расходились по судну, и тогда могли происходить разные неожиданности, типа такой, что куры помешали рассчёту башни бежать по тревоге. Шрот, однако, тявкнул именно то, что думал - никакие куры не должны помешать выполнению задачи. Так что, хозяйственная птица служила дополнительным фактором, вносящим случайности, а это в пух, как кое-кто цокнет. Да и вообще, когда корабль много суток находится в походе, любая сухопутная живность благотворно влияет на команду, давно известно. День изо дня видеть только океан до самого горизонта - это начинает расшатывать нервишки.

- Ыть!! - тявкнул Рисхор, вскинув лапу над курицей.

Курица немедленно уселась килем на палубу, растопырив крылья, и капитан слегка поддал её под огузок, убирая с дороги. Как ни старались морячки, у них не получалось управляться с курами, как у Рисхора. Взяв птицу на лапу, лис погладил её, и курица вспушилась, враз став похожей на шар с клювом. Присутствовавшие покатились по смеху.

- Как оно, Шрот? - осведомился капитан, оглядывая рыжие морды.

- В рамках климатической нормы, - хмыкнул тот, - Ращооот! По местам!

Раздался хоровой звук бегущих по палубе ног и трущейся о металл пушнины хвостов, когда морячки забивались в узкие двери, как лисы в нору. Возле башни палуба прилично гремела, потому как была заделана стальными листами, чтобы огонь от выстрелов не спалил доски. По остальному судну настил был деревянный, и бегать по нему куда как сподлапнее - правда, местами можно ухватить занозу, ежели бегать без обуви.

- Башня к бою готова! - тявкнуло из тёмного проёма, сопровождаясь металлическим эхом внутри этой самой башни.

- Огурцы!... Теперь отбой, - Шрот уже привык даже не хихикать, когда произносил это.

Звук повторился в обратную сторону, только с гораздо меньшей скоростью. Морячки без лишней спешки покидали башню и приводили её в походное положение. На стволах орудий сидели и орали чайки, что подтверждало необходимость заглушек, иначе нагадят прямо внутрь.

- Слушай-ка, - негромко тявкнул Рисхор, так чтобы это не попало в лишние уши, - Как тебе директива насчёт учебных стрельб?

- Сделаем, - пожал плечами Шрот, - Хотя... Есть сомнения, что это столь уж необходимо, учитывая обстановочку в мире.

- Вот и я об том же, - кивнул рыжий, - И кроме того, знаешь, что мне сказала Хемма, когда мы получили телеграмму? Ничего!

- Ничего? - почесал уши Шрот, - И чего?

- Пфф... Это значит, что она что-то задумывает. Короче тявкая, есть все основания думать, что эту фигню нам сделать не дадут.

- Нутк и...

- Надо только сшить дело так, чтобы нас потом не, - Рисхор показал петлю на шею, - Сечёшь?

- Ага, - задумался Шрот, - Ага...

Впрочем, он знал, что вряд ли что придумает, и капитан это тоже знал. Шрот шарил в своих пушках и баллистике, а как шить дела - это не его. Слегка нагруженый новой информацией, лис прошёл по сумрачным помещениям башни, где свет лился только из амбразур. Слезши на три этажа вниз, он миновал две бронированые двери, подошёл к окошку с толщенным стеклом, и включил свет в отсеке. В тесном помещении находились снаряды, казавшие округлые блестящие бока и острые носы. Хвост его знает зачем, но Шрот привык проверять снарядный погреб с тех времён, когда служил на судне с гораздо меньшими калибрами. Здесь же унести "патрон" за пазухой не получится, потому как это чушка размером с газовый баллон и весом под половину тонны. Да и открыть погреб кто угодно не сможет, куча запирающихся дверей, которые в боевой обстановке служат для защиты от детонации всего боекомплекта. В отдельном отсеке отлёживались пороховые заряды, похожие на круглые мешки с солью - на самом деле, два таких мешка отправляют полутонный снаряд на расстояние в двадцать километров.

Поводив носом, Шрот убедился, что в помещениях достаточно тщательно убрано, и линялой шерсти по углам не нанесло. Здесь это не для показухи, а необходимость, потому как под броневым колпаком башни размещаются механизмы наводки - хотя они и огромные, загрязнения вполне могут вызывать косяки в их работе, особенно в точности наводки. Сейчас в башне несло смазкой и металлом, потому как давно не было стрельб; после хотя бы одного выстрела будет долго пасти пороховой гарью, от которой трудно избавиться даже при помощи вентиляции. Снаряды на ветер - нет, твёрдо решил лис, и ухмыльнулся. Его порадовал тот факт, что они вполне могут это сделать, причём без особых напряжений. Если бы команда не доверяла друг другу, была бы совсем другая история, но на "Лисоветском Союзе" морячки хорошо знали своих товарищей, поэтому всё значительно упрощалось.

В частности, дежурный метеоролог Лусен, разложив перед собой на столе листки с радиограммами, быстро упростил всю информацию до короткой сводки, каковую и передал навигаторам и на главный пост. Для ТВТК погода не имела критичного значения, однако всё равно лучше знать, что ожидается. Поскольку прогноз был не критичный, в метеослужбу посылали практикантов из училищ-ухомоталищ, как это называли грызи. Лусен уже привык, что по сути работой он занимается в одну морду, а остальное время тратит на обучение молодёжи.

- Товарищ Лу, как это у тебя получилось?! - тявкнула Леста со смешанным восхищением и ужасом, таращась на сводку погоды.

- У меня с фантазией всё норм, - сообщил лис с серъёзной мордой, но потом заржал, - Да ладно, это ничего сложного, научишься. Просто надо представлять карту в движении, сечёшь?

- Эээ...

- Пофигу, - отмахнулся лис, - Сводку сделали, пойдём полоскать пушнину.

- Да, но...

- Беличье гумно! - немедленно срифмовал Лусен.

Тем не менее, вид молоденькой лисички никак не мог помешать ему накрошить ей на уши весьма сухого фактического материала, сухо тявкая. Лесте хватило трёх минут, пока они только спустились из отдела метеослужбы и двинули к корме корабля - пушные уши повисли под грузом, а глазки слегка остекленели. Это я ещё не копнул в математику, хмыкнул лис. Ему же эта математика была как с белки хвоя, и закончив со сводкой, он легко выбросил всё это из головы до следующего раза. С неба, на котором тусовались только отдельные перистые облака, очень прилично пекло солнышко, что ничуть не удивительно, учитывая то, что судно полным ходом приближалось к экватору. Здесь не было привычных для средних широт долгих сумерек, потому как светило уходило за горизонт почти вертикально и оттого очень быстро - раз, и уже темень. Весь день тепло лилось сверху, что заставляло многих морячков напяливать кепки или ещё какие картузы, дабы не напекло башку.

В качестве более основательного средства против перегрева использовали, как это ни парадоксально, забортную воду. Ещё дальше к корме, чем основная надстройка, находились выступы корпуса, на которые опирались рельсы кранов; снизу там существовали площадки для спуска маломерных шлюпок, а также просто лестниц, достававших до воды - на всякий случай. Когда речь идёт о плавании близко к экватору, случай заключался в возможности спустить туда рыболовные сети, и натурально прополоскать пушнину в набегающем потоке воды. Без сетки плескаться в море было совсем чревато, потому как судно идёт на приличной скорости, и более чем вероятно затягивание под винты. Собственно, такие фортели официально запрещались, однако как только морячки попадали в здешнее пекло, запреты оставались в более холодных водах. Хемма хотела было что-то цокнуть поперёк, однако, когда взамен ей предложили установить на палубе бассейн, сразу цокнула вдоль. Городить лишнее и нагружать этим судно, пусть и на сотую долю процента, это вообще не про грызей.

Так что, теперь под нависающими над водой площадками постоянно полоскали пушнину - и лисы, и грызи, и прочие звери из команды не упускали такой возможности. Многие из них были родом из тех широт, где упасть в море значит сильно рисковать жизнью, потому как дюже холодно. Здесь же вода хоть и не кипяток, но вполне пригодная для самостирки, так что и.

- Ну как, нагрели? - тявкнул старинную присказку Лусен.

- Ну, куриная немощь, всё! - заржали морячки, - Йуморист пришёл! Всмысле, ещё один!

А чего бы и не поржать, пока погода отличная, и какого-либо аврала по работе нету? Грызи вот таки ржали вообще безо всяких поводов, и остальные потихоньку нахватались такого подхода.

- А ну разойдись рать вашу!! - заорал Лусен, и с разбега сиганул в акваторию, огороженную сетью.

Водичка взбодрила, так что лис вылетел оттуда по спущеной сетке, даже не успев как следует намокнуть. Вспушившись, насколько это возможно, рыжий пошёл на второй круг.

- Пока хвост не промокнет насквозь, можно падать на него, - просветил он Лесту, - А то все лапы отобьёшь об воду.

- Ну, я пока поостерегусь, - хихикнула лисичка, слезая по сети.

Гусь или не гусь, но у хитрых лисиц таки нашлись купальники, хотя они утверждали, что никогда не могли бы представить, что можно будет макаться прямо за борт. Большая часть команды лазала в воду в стандартных подштанниках, какие выдавались в снабжении, а некоторые так и просто не снимали спецовок, чтобы намочить одёжу и подольше оставаться в прохладе. Если работать на открытой палубе, которая разогрета на солнце как сковородка, то даже мокрая спецуха вкупе с пушниной помогает ненадолго.

- Лево на борт! - тявкнул морячок, которые сегодня дежурил "на стирке".

Сие означало, что корабль даёт лево на борт, и поскольку данный борт правый, сеть будет оттаскивать в сторону. Ничего особенного, но лучше заранее предупреждать об этом, абы чего не вышло. Судно при этом накренялось на считанные доли градуса, однако из-за его огромных размеров борт заметно оседал вниз. С непривычки это производит впечатление, когда нависающая над ушами надстройка слегка опускается, а поток воды вдоль борта начинает выдавать пенные буруны высотой в метр. Лисятина так только радовалась этому и сигала в эти потоки, чтобы прокатиться вдоль сети, так что, к шуму воды примешивалось довольное тявканье. Лесту же, которая зазевалась на пару секунд, потоком сразу протащило назад и прижало к сети, так что лисичку макнуло в воду с ушами, и она испуганно пискнула. Однако, её тут же подхватила мощная лапа, подняв на поверхность.

- Осторожней, лисярыня, - хмыкнул енот Флак, ухитряясь стоять на сети лапами.

- Афч... Благодарю, - смущённо тявкнула Леста, - Не поможешь выбраться, а то течение слишком сильное с непривычки.

Само собой, еноту ничего не стоило вытащить против течения и себя и лисицу, цепляясь за сеть и придерживая одной лапой рыжую тушку. Сам же полосатый, подсадив лису наверх, подмигнул ей и сиганул обратно в буруны, помотыляться, пока есть взможность.

- А что за енот? - спросила Леста, отряхивая пушнину от воды.

- А, это Флак, - зевнул Лусен, - Командир ПВО.

- ПэВэО? - почесала за ушком лиса, - А плавает, как селёдка.

- Нутк енот-полоскун, слышала такое? - заржал лис.

Сам же енот-полоскун, выбравшись из воды и как следует отряхнувшись, мордозрел у ограждения площадки Дарси, морда которой не выражала ничего хорошего, а хвост мёл из стороны в сторону. "Как-то что-то эт-самое" - подумал енот, но делать было нечего.

- Дарси...

- Ты, полосатая собака! - ткнула в полосатую собаку пальцем енотиха, - Я всё видела, как ты тут лапал эту лисицу!

- Дар...

- Не смей больше подходить ко мне, свиной штрудель!!

- Да...

- Я думала ты енот, а ты просто долбаный кобель!!

- Д...

- Пошёл на хрен! - рявкнула Дарси, мотнула полосатым хвостом, и мигом скрылась за поворотом.

- Какой конфузъ, - захихикали морячки, - Мужик, да ты сразу берёшь слишком большой вес!

Усмехнувшись и махнув лапой, Флак напялил спецовку и отправился на носовую батарею, потому как подходило время его вахты. Насчёт слишком большого веса это была шутка с долей шутки, ибо подбивать клинья к Дарси - тот ещё атракцион. Фигня в том, что она нравилась ему такой, какая есть - а это, как известно, практически не лечится. В конце концов, философично подумал енот, не первый раз, и даст Политбюро, так и не последний. Теперь через нехочу придётся напрягать голову и думать, как подцеплять эту ситуацию. Тоже полезно, потому как иначе на такой жаре все мозги вытопятся... Флак в очередной раз вспушился, потому как чувствовал тепло, сухо выражаясь. И это несмотря на то, что минуту назад вылез из прохладной воды. Как тут вообще звери живут, хвост их знает - по ночам вылазят, наверное.

На вахте же приходилось отсиживать круглосуточно, и сейчас это превращалось в изрядное испытание. Всё заиграло бы по другому, если бы работала вентиляция, которая гонит холодный воздух с самого днища корабля, а ведь осадка более десяти метров, и соответственно, температура на такой глубине гораздо ниже, чем на поверхности. Однако у вентиляционного отсека пробило паропровод, от которого получали энергию компрессоры, и теперь наддув воздуха в носовые башни не работал. А сами башни должны были работать, потому как в боевой обстановке вражеские самолёты не будут ждать, пока станет попрохладнее. В итоге рассчётам приходилось проводить тренировки в стальных колпаках, разогретых до температуры кастрюли на плите - по крайней мере, по ощущениям. На самом деле температура едва переваливала за сорок градусов, но для непривычных зверей это оказывалось уже слишком много.

Ввиду такого дела, вахтенные торчали снаружи башен, пытаясь спрятаться в тень от чехлов, напяленых на стволы, но получалось так себе, да и помогало слабо. Спасал только деревянный настил палубы - будь он стальным, получилась бы натуральная печка.

- Здражлаю, вабродие, - вяло изображали приветствие морячки.

Флак кивал и отмахивался, потому как требовать от мордного состава бегать - это значит ушатать зверей до состояния съеденых мидий, что мимо пуха, как кое-кто цокнет. Сунувшись в открытую бронедверь башни, енот отшатнулся, потому как в морду ударил жар, как из печки.

- Куриные уши! Это уже реально начинает беспокоить.

- Ну а что поделать? - философично тявкнул Тревес, командир первой башни.

- Вот я и думаю, что, - фыркнул Флак, - Ладно расписание, да в топку его тридцать раз, отсидимся. А вот если завтра, не приведи Политбюро, стрелять придётся?

- Ну, если стрелять, тогда жесть, - рассудил лис, представив себе это.

- Пойду дёргать за хвост вентиляторку, может, хоть что-нибудь смогут пустить.

Лусен же, будучи улисяченным опытом, пошёл на башню, ближе к главному посту. Соль в том, что сидящие там на вахте почти постоянно обалдевали от сводок погоды, и им требовалось повторить это лично, а не через телефон. Правда, при существующей жаре подниматься этажей эдак на десять вверх оказалось утомительно, и лис едва волочил лапы, когда добрался до нужного уровня. Как он и предполагал, первый помощник Пул уже сменился с вахты, и торчал на открытой площадке, болтая с подружками Лесты. Рыженькую звали Цирса, а большеухую коричневую - Кселиса. Всё же присутствие на борту лисичек куда больше мотивирует, нежели расслабляет, подумалось Лусену. Ну а у кого "самка на корабле - к беде", так в этом случае и от причала отходить нечего.

- Сейчас слушай, - втихоря тявкнул лис Лесте, - Будет озвучен вопрос, серьёзно ли я с прогнозом.

- Лу, рыжий хвостоголов! - заметил его Пул, - Ты это серъёзно, с прогнозом?

- Да само собой, шутки шучу, - фыркнул Лусен, - Как всегда, впрочем.

- А там что-то необычное, в прогнозе? - уточнила Кселиса.

- Этот мышеед утверждает, что с юга идёт грозовой фронт на семь баллов, - хмыкнул Пул, и обвёл лапой горизонт, - Наблюдаете что-нибудь похожее?

- На те же самые грабли, старпом, - покачал ушами Лусен, разглядывая корабль с высоты башни.

На вид всё выглядело по прежнему, дым из трубы валил точно также, как и ранее, а ведь дымовой след хорошо реагирует на изменения в погоде. Если обойти башню и позырить назад по курсу, виден и громадный белый след на воде, оставленый кораблём.

- Как думаете, лисярыня, - тявкнул Пул Кселисе, - Могут за нами следить гурпанские подлодки? Ну, чисто теоретически?

- Насколько мне известно, - подумав, ответила большеухая, - Пока ещё ни у кого нет таких подлодок, которые могли бы долго преследовать это судно. У них просто не хватит горючки на полный подводный ход, так что, в открытом море - скорее нет, чем да.

- Ксел у нас по части противолодочной обороны, - пояснил Пул, - Цирса по хузяйственной части, её Вииса гоняет, как мышь по амбару.

- Противолодочной? - мотнул ухом Лусен, - Я что-то пропустил?

- Возможно, - пожал плечами Пул, - Прикинь, лет сорок назад на воду спустили так называемую подводную лодку, и... А, не настолько сначала. Ну, у нас же есть пост акустического контроля? Так он вполне годен и для того, чтобы отсекать подлодки.

- Серьёзно? - скосил морду Лусен, пырючись на Кселису.

- К сожалению, пока нельзя утверждать точно, - тявкнула она, - Аппаратуру настраивают, но потребуются испытания в реальных условиях, чтобы подтвердить её действенность. У Мелиссы есть пара идей по поводу того, как это устроить, так что, ковыряемся помаленьку.

- А вообще-то здесь очень здорово! - тявкнула Цирса, - Не то что на учебном пароходе.

- Ну, это понятная практика, - хмыкнул Пул. - Тяжело в учении, легко в бою. Правда, не знаю, как вы ещё посмотрите на всё это после остановки в порту.

- А что такое? - забеспокоилась Леста.

- Скорее всего, припашут к погрузочным работам, - просветил лис, зевая, - Чтобы набить наши трюмы, нужно дофига зверо-часов, а возить с собой тысячу грузчиков было бы накладно. Ну, вас скорее всего попросят в столовку, щи варить...

- Нееет... - не удержалась закатить глаза Цирса, - Опять!

- Подумаешь, - фыркнул лис, - Чтоб ты знала, я тоже в столовке колымил. С грызями, с ними не забалуешь.

- Вот кстати и, - с полной спокухой сообщил Лусен, показывая на горизонт.

Белая дымка над океаном темнела на глазах, превращаясь в тучи, которые лезли всё дальше, закрывая небо. Волнение заметно усилилось, так что теперь приличные валы разбивались о нос судна. "Стиралки" в связи с этим выгнали всех из воды и подняли сети, чтобы их не мотыляло слишком сильно. На высокой башне стала ощущаться небольшая, но всё-таки качка, и амплитуда заметно росла. Лисы уставились на приближающийся грозовой фронт, ловя носами ветер, который казался прохладным - на самом деле, он просто не такой горячий, как окружающий воздух. Прямо по курсу разворачивалась во всей красе стихия, вспыхивали длинные молнии, белые и синие тучи перемешивались, а вниз явственно протянулись космы дождя, наверняка весьма интенсивного. Даже с большого расстояния доносился глухой гром.

- И чё, этот - мимо? - скосился на метеоролога Пул.

- Ага, - зевнул Лусен, - Если не случится какой-нибудь внезапности, пройдёт мимо. Ладно, я в отвал.

Внезапности не случилось, гроза прошла в паре километров перед носом корабля, а на палубу только слегка покапало, да сильный ветер немного охладил разогретые солнцем стальные конструкции. Куски облачности, оторванные от грозового фронта, частично закрыли солнце, значительно облегчая работу всем, кто возился на открытом воздухе. А возиться приходилось, потому как на здоровенном судне всегда находилось какое-нибудь дело. В частности, сейчас Кешель, главный такелажник, затребовал две дюжины пар лап, чтобы привести в годность стальные тросы, которыми предполагалось вытаскивать на причал негабаритный груз. Ясен пень, что тросы для такого дела это не нитки, а толщенные дуры из сотен ниток, так что, распрямить их - зачастую не хватает силы даже десятка морячков. Выложив "верёвки" на палубу, команда как раз занималась тем, что выпрямляла их, натягивая вОротами.

- Твою рать... - процедил сквозь зубы морячок, налегая на ворот, - Твою... Отход!!!

Лисы шустро отпрыгнули, и ручка завертелась в обратную сторону с бешеной скоростью, издавая жуткий скрежет. От ворота повалил серый дым. Прохлаждавшиеся невдалеке морячки с вёдрами наготове вскочили, и окатили механизм забортной водой, дабы он не поджёг настил палубы.

- Ну и что это такое, Кеш?! - сплюнул кто-то из работавших, едва успевший отскочить от троса.

- Это тидерк, - усмехнувшись, сообщил пожилой лис.

- Чиво??

- Тидерк - это кредит наоборот. Делаем сейчас, чтобы потом точно не сесть в лужу.

- Дюже философично, товарищ.

Само собой, Кешель не придумал это налету, а использовал народную лисяйскую мудрость, проверенную тысячелетиями. В других странах делали ровно наоборот, стараясь перенести расходы в будущее, но лисы достаточно хитрые зверьки и знают, к чему это приводит. В итоге команда занималась приведением в порядок такелажа загодя, а не когда будет поздно...

- Ааатхоод!!!

Сорвавшийся конец троса завертелся в воздухе, задевая за металлическое ограждение борта и высекая искры. Проходивший мимо Флак, само собой, успел загодя уйти из-под удара, потому как жить захочешь - научишься видеть, куда падает, ибо падает тут регулярно.

- Как там? - кивнул в сторону носа Кешель.

- Да с хвостьей помощью, кое-как запустили, - фыркнул енот, отдуваясь от жары.

- С хвостьей, это опять Макузь копался? - усмехнулся лис.

- Ну а кто. Эти сурки не шевелятся нишиша! Теперь хоть прохлады дыхнуть можно.

Вентиляторка действительно начала работать, и прохладный осушённый воздух потихоньку стал просачиваться в отсеки через систему вентиляции. Это было изрядно критично, потому как работать при сорока градусах дюже утомительно, а главное, не будет поступления пресной воды для котлов. То что в ремонте корабля более всех шарили грызи не есть удивительно, потому как он был построен на верфях Хабаренска, находящихся в ведении беличьей Партии. Построен он был на средства Лисоветского Союза, восточной части большого Союза, и работал на его промышленность. Однако, грызи не собирались так просто оставить эту посудину, а продолжали обкатку технологий, потому как этот корабль являлся одним из самых больших в мире - достаточно цокнуть, что длина его превышала триста метров. Для сравнения, большая часть линкоров имела меньшие размеры и водоизмещение.

Сейчас же этот стальной остров шёл на юг, раздвигая прозрачную океанскую воду широченным носом и оставляя за собой шлейф серого дыма. Многие потирали лапы в предвкушении, потому как наклёвывалась весьма выгодная торговая сделка - за несколько кусков тяжёлой машинерии местные аборигены отдавали тысячи тонн сырья, так что можно набить судно под завязку. При этом сделка оставалась обоюдовыгодной, потому как паровозов и котлов в Куклунезии очень мало, а каучука и сахарного тросника - буквально девать некуда. Так что, как вычурно выражались некоторые, всё пух в пух.

--------------------------

Уже на девятые сутки похода, оставив за кормой тысячи километров, корабль приблизился к порту назначения. Да, советским морячкам было лень переводить расстояния в морские мили, поэтому они давно уже писали числа в километрах. Порт Дейра находился на берегу Молокского пролива, разделяющего два больших острова; для непосвящённого уха это выглядело как всё тоже самое открытое море, потому как даже высокие горы на берегах едва различались в дымке, если видимость хорошая. На самом деле, через пролив двигались гигантские объёмы воды, причём течение зависело от погодных условий и могло менять как силу, так и направление. В самом проливе существовали несколько цепей подводных скал и отмелей, и атракцион заключался в том, что при некоторых условиях уровень воды заметно изменялся, а следовательно, менялась и глубина. Для небольших судов, какие здесь были в ходу, это не играло большой роли, но тяжёлый корабль с осадкой в десять метров - другое дело. Вслуху этого, оглядевши в оптику туманные силуэты гор, Хемма вспушилась.

- Радиограмму послали? - осведомилась грызуниха.

- Угу, - кивнул Пул, - Сейчас наши пытаются разобрать их тарабарщину, которая пришла в ответ.

- Как обычно, пытаются просто выстукивать слова, а не через точку-тире, - захихикала белка, - Кхм! Надо спускать катер, Первый.

- Не рано ли? - пожал плечами лис, - До входа в пролив ещё часа три хода.

- Вот я и не хочу входить в пролив раньше катера, - пояснила Хемма, - Чуешь, какой ветер?

Тёплый ветер ворошил шерсть на пушных шкурах и шумел в ушах, и он же надувал некоторые волнушки, весело плескавшиеся о борта. Пул поводил по ветру носом.

- А собственно, какой ветер? - уточнил лис.

- А пух его знает! - скатилась в смех Хемма, - Не, серьёзно. Это в своём море мы учуем, куда клонится погода, а здесь нет. Поэтому - катер на воду и эт-самое. Только, ясен пух, пусть спускают "Цыгель", на нём всё оборудование. Пущай просто-напросто берут, и разведывают фарватер, по всем пунктам.

- Местные обещали выслать сопровождение, - напомнил Пул.

- Смеши меня, - фыркнула белка, - Стоит доверять куклунезийскому флоту?

- Пожалуй, нет, - подумав, тявкнул лис, - Да и вообще, доверяй, но проверяй.

- В запятую.

Согласно этому цоканью и тявканью закрутились механизмы судна, и через пять минут в движение пришёл кран по левому борту. Где-нибудь в других местах это могло бы остаться незамеченным, но здесь каждый кран - бандурина весом в полторы тысячи тонн, торчащая над основной надстройкой. Ворочать таким, с позволения сказать, подъёмником следовало крайне осторожно - чуть зазеваешься, есть все возможности устроить ущерб. По этой причине кранами рулили только достаточно откормленные инженеры, а не кто попало. Рулить приходилось из кабины снизу, потому как оператору требовалось ворочать вентили на паропроводах, ведь все приводы крана работали именно на пару. Нельзя сказать, что это совсем удобно - но гораздо удобнее, чем вытаскивать тысячи тонн груза влапную, так что, никто не жаловался. Собственно, поскольку на кранах сидели грызи, они не жаловались в любом случае... только хихикали и трясли ушами, как обычно.

- Ты тряси, тряси, да не перетрясай, - цокнул пожилой грызь молодому, который только недавно сел за рычаги управления краном.

- Мудрость цокнул, - захихикал тот.

- Ага, - легко согласился дедок, мотая от нечего делать этими самыми ушами.

Тем временем кран сдвинулся по рельсам, отойдя в сторонку, развернулся, и огромадные крюки зависли над катером "Цыгель". Морячки шустро ловили меньшие крючки и цепляли их за "уши" на катере. При этом крановщик видел одно большое ничего! Всмысле, он не мог снизу заглянуть на крышу надстройки, поэтому работал в прямом смысле вслепую, чисто по координатам, как это называется. Он только ждал отмашки сверху о том, что можно поднимать - и поднимал. Здоровенные ажурные фермы, составлявшие стрелы крана, неспеша поворачивались, волоча на подвесе целый небольшой теплоходик, и словно игрушечную лодку, ставили его на воду за бортом. Развлекаться с подъёмниками в открытом море мог позволить себе только корабль навроде ТВТК, потому как меньшую посудину раскачало бы, а тут не до подъёмов.

Что же до "Цыгеля", так это довольно вместительная калоша, потому как на самом деле это стандартный десантный катер ВМФ Союза тип "Камбала". Посудина достаточно быстроходная, местами даже бронированная, и плоскодонная, дабы иметь возможность подходить к самому берегу. Поскольку с плоским днищем по волнам не расплаваешься, по бортам имелись два подъёмных киля, которые опускались в воду в море и поднимались, когда требовалось уменьшить осадку. На "Лисоветском Союзе" один из четырёх катеров значительно модифицировали, чтобы было удобнее использовать для разведки. Установили дополнительное оборудование по части радио, устроили места для длительного размещения команды, в последний раз даже вкрутили гидрофоны, на проверку. Как цокнули бы грызи, главное - была заменена топливная система, которая теперь позволяла переводить движки на экономичный режим. Обычная была рассчитана на максимальную мощность и жрала горючку без зазрения совести, как это и бывает с военными машинами.

Как и положено, катер снимали с крыши пустым, на всякий случай, и только после спуска на воду пришвартовывали к борту, и на плавсредство переходил экипаж. Ну как переходил, скорее перепрыгивал - благо, непривычных к прыжкам тут не имелось. Только и мотылялись по ветру рыжие хвосты различных оттенков, да слышался характерный звук когтей по палубе. Ну и бугогашечки, само собой. Тем более, ожидалось скорое прибытие в порт, а это всегда вызывает положительные ощущения - так что, количество ржи на квадратный метр удваивалось. Что касаемо Цибиса, довольно толстомордого лиса, командовавшего катером, так он вообще довольно прищуривался, наблюдая за погрузкой пушного состава. Как оно и следует, на "Цыгель" переходил кто-нибудь из навигации и из акустики; на этот раз от навигаторов была Кета, а от слухачей - Шуна и Кселиса. Цибис, правда, получил ещё и некоторую раскоряку мозга оттого, что поглядывал больше на пуму, а не на лисиц... но, сделав над собой усилие, лис смог вернуться к текущим задачам.

- Машина, как оно? - тявкнул Цибис в открытый люк.

- Бубубу бубубу! - точно ответили снизу.

- Эт хорошо. Пойдём выше среднего, учитывайте.

Убедившись, что все условия соблюдены, лис размял лапы и взялся за рычаги управления. На катерах этого типа управление было прямое, механики только следили за силовой установкой, а управлял водитель непосредственно из рубки. Цибис оглядывал морскую гладь через толщенные бронестёкла, закрывавшие рубку - со стороны могло бы показаться, что он полностью растёкся, но на самом деле этот морячок плавал уже много лет и в любом случае не пропустил бы ничего важного. Снизу начал бухтеть движок, постепенно увеличивая обороты, и катер слегка оседал на корму и набирал скорость. Через пару минут он уже обогнал корабль-носитель, который успел уйти вперёд. Если смотреть с небольшой посудины, то "Лисоветский Союз" кажется весьма внушительной тушей. Даже слегка пробирает пух, когда рядом возвышается надстройка размером с многоэтажный дом, которая при этом весьма резво двигается. Кроме того, с проходящего мимо катера видны буруны воды у носа судна, и слышен мощный шум, ими создаваемый.

- Добрый день, поручик, - мявкнула Кета, заходя в рубку, - Я вам тут не помешаю?

- Заваливатесь, сударыня, - хмыкнул Цибис, - Ради вас всё и затевали, так что, не помешаете.

Кивнув лису, пума уселась за столик штурмана, открыла планшет, и почесала за ухом, раздумывая. Цибис постарался убрать с морды лыбу, или по крайней мере, не облизываться. Кета отличалась светлой шёрсткой, делавшей её похожей на львицу, и пушистой гривой пшеничного цвета. Ну и обводы корпуса, сухо выражаясь... как и большинство особей женского пола, пума ухитрялась сделать так, что стандартная спецовка на ней выглядела вполне по шерсти. Точно такая же спецовка, напяленая на Цибиса, по виду сразу превращалась в тулуп, например.

- Давайте пока курс сто десять, - решила Кета.

- Сто десять, - подтвердил лис, поворачивая катер.

- Шу, как у вас? - осведомилась пума в переговорник, связывавший рубку с отсеком ниже.

- Через пару минут будет готово, - тявкнула лисица, - Только лампы прогреются.

- Хорошо, тогда тявкайте, если что, - Кета выключила радио и потянулась, шкрябая когтями по столу, - Ну что, поручик, собираетесь на сушу?

- А что?? - моментально навострил уши Цибис.

Однако, мастерство не пропьёшь, в отличие от инструмента. Хотя лис уже успел составить подробный план насчёт суши, попавший в край глаза красный огонёк на панели не прошёл мимо внимания.

- Погодите, Кета, - мягко тявкнул рыжий, показав на панель, - Контакт.

- Хм... - пума, подойдя вплотную к приборам и рассмотрев их как следует, кивнула, - Да, это вряд ли помехи.

На приборной панели слабо, но вполне отчётливо мигала лампочка индикатора облучения, причём мигала с выраженной частотой. Тобишь, где-то достаточно близко имелся радар, который задевал катер своим излучением. И соответственно, "Цыгель" высвечивался на его экране. Недолго думая, Кета ткнула в кнопку под циферблатом пеленгатора, а потом взяла бинокль и просто осмотрела горизонт в указанном прибором направлении. Стояла вполне хорошая погода, так что видимость приближалась к максимуму.

- Что там? - уточнил Цибис, не бросая управления катером, впрочем.

- Какая-то большая посуда, - пожала плечами пума, - Скорее всего, военный корабль. В любом случае, следует сообщить на базу.

Радары не имели ещё слишком большого распространения, поэтому, если срабатывал индикатор облучения, да ещё и на большом расстоянии, это означает, что в наличии имеется серьёзное судно. По ходу, класса крейсера, не меньше. А встреча с таковым - это повод для разумной осторожности, ибо бережёного хвост бережёт, как известно. Как минимум, чтобы не влепиться в него. Кета сделала всё правильно, сообщив на "Лисоветский Союз", но, ясен пух, там тоже имелись индикаторы, и дежурная смена была в курсе. В отличие от катера, с высокой башни корабля открывался более удобный вид на удалённую цель, и сейчас в ту сторону повернулись несколько мощных оптических инструментов.

- Чего там? - зевнула Хемма.

- Листовский крейсер, - сообщил Пул, пырючись в окуляр, - Типа "Дэмполис", насколько я могу видеть.

- Вот же принесла нелёгкая, - фыркнула грызуниха.

- Думаешь...

- Да, только никому не рассказывай, думаю, - захихикала белка, пихнув лиса в бок, - Кхм! Всмысле, от этих только и жди какой-нибудь подлости. Они, собственно, затем сюда и притащились.

- Подлости? - почесал ухо Пул, - И что можно сделать, если не открывать огонь?

- Предполагаю, сейчас увидишь, что, - хмыкнула Хемма.

Возможно, ещё год назад она не была бы так уверена в таком прогнозе, но разговоры с Дарси Грим не прошли даром. Одно дело - политинформация, к ней грызи традиционно прислушиваются, а не пропускают через пух. Но когда есть возможность поспрашивать енотку, которая хорошо знает всю эту кухню, получается гораздо более убедительно.

Как и тявкнул Пул, открывать огонь листовцы не стали бы, потому как между странами не было объявленой войны. Точнее, они не стали бы этого делать по большей части из-за того, что от такой цели можно получить в ответ так, что мало не покажется. В любом случае, сейчас крейсер подходил с левого борта, высоко возвышаясь над поверхностью моря своими сине-зелёными бортами. По габаритам посудина была меньше "Лисоветского Союза", но сравнимая, хотя бы, длиной в сто семьдесят метров. Вся эта туша, таращившая во все стороны стволы орудий, неслась на скорости в полста километров в час, кочегаря чёрным дымом из высоких труб.

- Эй! - тявкнул Пул, - По-моему, он идёт пересекающим курсом!

- Ну какбы о чём и было цоцо, - хихикнула Хемма.

- Может, всё же отвернуть слегка? - нервно замёл хвостом рыжий. - Влепится в нас, потом говна не оберёшься.

- Слава пуху, у нас прочности раз в десять больше, чем у них, - цокнула грызуниха, - Так что, пусть влепляется, я посмотрю и поржу.

- Баляш, - выдохнул лис, глядя на стремительно надвигающийся корабль.

Хемма же, сложив лапки за спиной, была спокойна, как январский сурок, потому как насчёт запаса прочности это были не шутки. Вздумай листовцы натурально протаранить ТВТК, и скорее всего, крейсер не останется на плаву. Даже не убьёт никого, потому как ударит в пустой борт, а до надстройки слишком далеко... Так что, белка покачивалась на лапах и с интересом наблюдала за этой картиной. Уже можно было невооружённым ухом различить мельтешащих на палубе крейсера матросов в белых спецовках, полоскающийся на ветру "матрас" на мачте, и название "Империя" на носу судна. Как оно и предполагалось на девяносто девять пухов, капитан листовцев ещё не окончательно спятил, так что здоровенный корабль заложил крутой поворот, заметно накреняясь, и выровнялся на параллельный курс, когда между бортами оставалось не более ста метров. Тут уже и щуриться особо нечего, сразу видны жирные морды в разлапистых фуражках, пырящиеся с высокой надстройки. Какой-то патлатый собакевич, взявши матюгальник, прокричал что-то на своей тарабарщине.

- И что это значит? - почесал уши Пул.

- Предлагает потягаться в скорости, - зевнула Хемма.

- Может быть...

- Лапы от телеграфа убрал, - хихикнула белка, - Это троллинг только первого уровня, от тебя он должен отскакивать, как от стенки горох. Это им делать нечего, а мы везём груз, если ты забыл.

- И что делать? - уточнил лис.

- Наплювать. Тьфу на вас! - плюнула в сторону крейсера Хемма, - И внимательно следить за катером.

По поводу слежки за катером она была права как никогда. В то время как листовский корабль продолжал троллить, следуя параллельным курсом, на "Цыгеле" уже начало кое-что наклёвываться...

- Клюёт!

- Эй ты курицын сын! - заорал Цибис, высунувшись в окно рубки, - Тебе тут рыбалка чтоли?! А ну пошёл на место!

- Кальмар! - показал морячок кальмара, который достигал длины с локоть, причём без щупалец.

- Я сказал, пошёл на место! И чтоб через час был десяток!

- Кальмар, - тявкнула Кселиса, спустив наушники на шею.

- Быстро схватываешь, - хмыкнула Шуна, сидевшая рядом, - Ты ещё тявкни, какого цвета.

Лисицы похихикали и вернулись к прослушиванию эфира. Хотя "Цыгель" ушёл на несколько километров вперёд, они отлично слышали двигатели крейсера, даже учитывая то, что он шёл очень близко от ТВТК. Вращая звукоприёмную башку, Шуна буквально обшаривала подводное пространство, принимая отражённый звук, исходивший от самого катера. При должной сноровке можно было отсечь даже подлодку на некоторой глубине, однако сейчас задача состояла в разведке рельефа дна. Проще тявкая - следовало убедиться, что на пути нет торчащих скал или рифов, за которые мог бы задеть днищем корабль. У здоровенной посудины осадка сейчас метров восемь, что гораздо больше, чем у любого торгового судна, так что, эт-самое, как кое-кто цокнет.

- Ушные! - мявкнула Кета, сунувшись в люк сверху, - По моим прикидкам, мы сейчас где-то рядом с подводным хребтом. Если что и есть, то недалеко.

- Угу, - кивнула Шуна, - Ксел, включаю активный поиск.

Теперь гидролокатор посылал в воду "гудки", тобишь короткие звуковые сигналы. По их искажению проще определить, есть ли препядствие для звука, и насколько близко. Прикрыв глаза, чтобы больше слышать, лисицы на некоторое время замирали, потом подстраивали приборы, и снова слушали. Поначалу звук оставался монотонным, как оно бывает только тогда, когда под килем большая глубина. Затем Кселиса, вращая настройку приёмника, поймала едва различимое эхо. Прижав наушник к огромному пушному уху, лиса ещё подкрутила лапки на панели и убедилась, что вот она, мечта моей рыбы, как-грится.

- Азимут триста пятьдесят, расстояние полторы тысячи, - тявкнула бежевая лиса.

- А? - подняла уши Шуна, - Да ладно, там пусто!

- Нет, не пусто, - послушав ещё раз, подтвердила Кселиса.

- Пфф... - закатила глаза рыжая, - Ну ладно, давайте развернём катер и посмотрим, что там пригрезилось Кселисе.

"Цыгель" слегка забрал влево и прибавил ходу, так что вскорости был на указанной позиции. Остановив движок и выйдя из рубки, Цибис оглядел поверхность моря - для непосвящённого уха, вода водой. Однако, достаточно опытное ухо улавливало водовороты, а они на пустом месте не возникают.

- Здесь хребтина? - уточнил лис у Кеты.

- Ну, плюс-минус километр, здесь, - кивнула пума.

- Травс! Брось кальмаров, поди позырь под днище! - тявкнул Цибис, - Пойдёмте, тоже посмотрим.

- И много мы там увидим? - пожала плечами Кета.

- При такой прозрачности... думаю, достаточно.

Соль в том, что у "Цыгеля" имелись встроенные в днище стёкла, как раз на случай позырить вниз. Оборудованные очистителями и освещением, они неплохо работали даже в мутной воде северных морей, а тут уж сам пух велел. Спустившись в трюм, морячки присели возле иллюминаторов и накрылись брезентом, чтоб освещение не мешало смотреть.

- Твою ать! - тявкнул Травс, едва устроившись у стекла.

- Ну и лекси... твою ать! - выпалила Кета, тоже глянув.

Никакой глубины, уходящей в темноту, как это все ожидали увидеть, там не было в помине. За стеклом мельтешили разноцветные рыбки, а очень близко внизу медленно проплывали нагромождения кораллов, цепляющиеся за гранитные скалы. Не требовалось вообще никаких измерений, чтобы понять, что рифы находятся на глубине менее десяти метров. Цибис и Кета бросились к радио, и только на ходу сообразили, что корабль ещё достаточно далеко, так что можно и не спешить. Тем не менее, голос у пумы слегка дрожал, когда она передала на базу результаты разведки.

- Похоже, я всё-таки была права, не? - хмыкнула Кселиса.

- Полностью, - кивнула Шуна, - На самом деле, это было отлично слышно. Просто небольшая проверка на лисость, как некоторые тявкают. Ты должна быть уверена в своих ушах, несмотря на то, кто там что будет тявкать. От этого зависят жизни наших морячков, как ты можешь убедиться.

- Ам... понятно. - хихикнула большеухая, - Будем искать проход через этот риф?

- Само собой.

Проход найти было несложно, потому как риф торчал близко к поверхности воды, похоже, только в этом месте, а дальше уходил значительно глубже. Корабль вряд ли задел бы препядствие, однако, оставлять это дело на волю случая никто не собирался, потому как неудача слишком дорого обойдётся.

- Плавненько выводи вон туда, - показала Хемма, - Правее рифа.

- Может, взять подальше? - предположил Пул.

- Неа, - мотнула ухом белка, и кивнула на крейсер, - Проверим, как у них с акустикой.

Поняв, к чему идёт дело, лис захихикал, и изменил курс корабля. "Лисоветский Союз" плавно ушёл правее, и теперь его курс проходил совсем недалеко от препядствия, а идущий рядом листовский крейсер, соответственно, пёр прямо в гости к полипам. Однако, по мере приближения к рифу Пул перестал хихикать, потому как представлял себе, что сейчас здоровенное судно может со всего маху сесть днищем на подводные скалы.

- Хемма-пуш, это точно необходимо? - сглотнул рыжий, - Неровен час, зашибёт кого.

- Да, это - необходимо, - твёрдо цокнула грызуниха, - Или он сейчас сыграет в рака... Или отвяжется от нас, хотя бы.

Не обращая внимания на крики с листовского корабля, где тамошние продолжали попытки троллить всеми доступными средствами, Хемма с интересом наблюдала, как острый нос крейсера режет прозрачную воду. С каждой секундой у этих профессионалов оставалось меньше времени на правильное решение, и скоро будет совсем поздно... Грызуниха уже взяла в лапы трубку телефона и соединилась с управлением аварийными партиями, чтобы сразу же начать спускать шлюпки и всё такое... Но, не в этот раз. Листовский корабль резко накренился на борт, уходя в поворот, так что весело троллившие на палубе матросы только и успели похвататься за ограждение борта, чтобы не полететь в воду.

- Ну, вот это уже кое-что, - хмыкнула Хемма, - Теперь, надеюсь, эти фофаны отвалят.

Судя по тому, что крейсер дал полный назад, вспенивая воду винтами, это дело действительно могло подействовать отрезвляюще. Фыркнув, грызуниха забыла об этом, потому как предстоял ещё довольно длинный ряд маневров, прежде чем можно будет расслабиться. Например, следовало поспешить и привести корабль в порт засветло. Как оно и бывает в южных морях, акватория забита сотнями мелких плавсредств, и если днём они сами уберутся с дороги, то ночью это будет просто сплошной балет. По этим соображениям "Лисоветский Союз" увеличил ход, пока ещё впереди расстилались целые километры водной глади, и есть где разогнаться.

--------------

Как и предполагали убельчённые опытом морячки, "встретить загодя" для куклунезийцев означало то, что ихние катера вышли навстречу, когда корабль уже было видать невооружённым ухом. А с корабля, соответственно, отлично просматривался берег, уходящий вверх горами, покрытыми густыми тропическими зарослями. На берегу обширного залива торговал боками и город, брыляя дымом из многочисленных труб; на воде перед ним мельтешила та самая россыпь из лодок, которую Хемма опасалась встретить ночью. Днём же, пока ещё солнце стояло высоко в чистом небе, не потребовалось даже включать гудок. Местные рыбаки, увидев такую ерундовину, возвышающуюся над водой подобно башне, сами давали хода подальше от её курса. Собственно, сворачивали в сторону и торговые пароходы обычных размеров, на всякий случай. Тяжёлое судно уже неспеша подходило к порту, почти не отставляя за собой дыма...

- Вот скупердяи, - пробормотала под нос Хемма, глянув на трубу.

Соль состояла в том, что машинные, и Макузь в первых рядах, всегда прекращали подавать в топки уголь гораздо раньше, чем судно прибывало к месту назначения. Потому как, запаса теплоты в огромных котлах хватит ещё на какое-то время, а следовательно, можно - и нужно, как кое-кто цокнет, сэкономить топливо. Единственный минус тут в том, что если неправильно рассчитать время - корабль останется без хода в неподходящий момент. Рисхор, например, ни в жизнь не позволил бы так делать, но что с него взять, он же не на грузовом судне служит. Белка захихикала, вспоминая бородатый анекдот про "до чего техника дошла, плывём на одном корабле в разные стороны".

- Хемма-пуш, - тявкнул Пул, - Тебя просят на палубу. Похоже, какие-то затруднения с местными.

- Удивление отсутствует, - хмыкнула грызуниха, и пошуршала вниз по лестницам.

Местные звери отличались какой-то округлостью морд, так что сразу не определишь, что за животное. Среди забравшихся на палубу с катера был даже сдешний белкач, не особо похожий на грызя - скорее, на хомяка. Куклунезийцы, как ни пытались это скрыть, таращились на огромный корабль, как на невесть что. В этом плане весьма кстати приходились лисы из боевого охранения корабля, ненавязчиво торчавшие рядом при полном вооружении. Ибо, как известно, бережёного хвост бережёт.

- В чём песок? - осведомилась Хемма, мотнув хвостом, - Это вообще кто такие?

- Это, насколько я понял, погранцы, - пожал ушами Рисхор, - Грызун из портовых. Короче, они требуют денег за швартовку.

Лис с философичной мордой подождал, пока Хемма проржётся. Гости вот смотрели на неё косо, потому как не одуплялись, какую глупость сморозили. Они, собственно, вообще не понимали, что за грызуниху позвал капитан корабля, и уж тем более, почему она укатывается по смеху.

- Короче, ты им образно так скажи, - цокнула Хемма, - Вон отсюда!

- А как будем швартоваться? - осведомился лис.

- Как обычно, своим ходом. Посмотрю, как они нас остановят.

- Точно? - поводил носом рыжий.

- Точно, - кивнула белка, - У нас очень выгодный для Куклунезии груз, и когда власти повыше всё узнают, на нас они бочку катить не будут... По крайней мере, если мы ничего не сломаем при этом.

- Как знаете, капитан, - пожал плечами лис, припомнил нужные слова на пинглише, и показал "партнёрам" на их катер, - До пулу, плиз! Сраку до пулу!

Те загоготали, как встревоженные гуси, потому как испугались, что не получат денег - и правильно испугались, собственно. Хемма ещё до выхода из порта в Союзе точно знала, что есть договорённость о том, что никаких дополнительных расходов не будет. Оплачивать же самодеятельность сдешних погранцов не имелось никакого желания. Благо, автоматы в лапах матросов никуда не делись, так что рыпаться никак не получится, и вымогателям пришлось валить на свою посудину. Хотя они и бухтели, но похоже, сами понимали, что тут они бессильны.

- А ты даже не поинтересовалась, сколько они просили, - хмыкнул Рисхор.

- А без разницы, - потёрла когти Хемма, - Это принципиально.

- Ладно, давай заводить лодку к причалу, - тявкнул лис, - Вроде, тут довольно просто.

Заводить "лодку" пришлось как обычно, довольно долго и упорно, однако здесь и правда не было никаких дополнительных преград. Единственный каменный причал, который мог выдержать вес груза, сильно выступал в бухту, так что оставалось только притереться к нему бортом. Ньюанс в том, что притираться следовало осторожно, потому как инерция у судна огромная, и легко помять этот самый борт. Дело облегчалось только тем, что ТВТК имел броневой пояс, как линкоры, а это значительно повышало его способность обходиться без повреждений.

- Двенадцать лево на борт!

- Есть двенадцать лево на борт!... Кстати, а лево - это где? Бугага...

Смех с мехом, но морячки хорошо знали свои обязанности по штатному расписанию, так что, корабль подходил к причалу хоть и медленно, но вполне уверенно, удерживаясь на заданном курсе с точностью до пары метров. С берега это выглядело так, что огромная посудина еле-еле ползла по заливу, но любой знающий морячок сказал бы, что это просто супер быстро. Хемма, Пул и прочие хвосты, стоявшие у приборов управления, даже не видели город, потому как были слишком заняты своим делом. Лишь спустя пятнадцать минут, когда судно имело почти нулевую скорость, а причал был совсем близко, грызуниха позволила себе вспушиться, а потом окинуть ухом панораму. Как и издали, вблизи различались нагромождения зданий из самых разных материалов, похожие на друзы опят, лезущие из древесной колоды. О том, чтобы распланировать застройку заранее, тут явно ещё не слышали.

- Базар, - фыркнул Пул, пырючись на базар из лодок, толкущихся возле берега.

- Это ладно, - почесала уши Хемма, - А вот краны мне вообще не нравятся.

- Йооо... - протянул лис, заметив сдешние портовые краны.

- Вот именно. Пойду толкать инженерку, чтоб готовили наши краны.

Не нужно быть семи пяней во лбу, чтобы понять, что тщедушные конструкции никак не способны поднять котлы весом по полторы тысячи тонн, а это практически основной груз. Вероятно, местные вообще не особо заморачивались на то, как они попрут котлы к месту установки. Впрочем, это уже не наши проблемы, подумал Пул, как только груз окажется на причале - миссия завершена. Тем временем Хемма прошуршала вниз по лестницам с башни, в отсек под опорой подъёмника, где гнездилась инженерка.

- Сможем выгрузить котлы своими силами? - осведомилась она у Прулвека.

- Своими - нет, - цокнул тот, и выдержав паузу, уточнил, - А своими кранами - сможем.

- Да просто погрызец какой йуморист, впух! - фыркнула грызуниха, - А теперь цокни-ка, как вы будете их поднимать, если кран берёт восемьсот, а котёл весит полторы тыщи?

- Об этом мы не подумали, - сделал удивлённую морду грызь, - Гыгыгы... Кхм! Всмысле, ничего сложного. Будем кантовать, тобишь поднимать за одну сторону и переносить её, потом вторую сторону, и такими "шагами" груз сдвигается в нужное место. Чисто цокнуто?

- Ты уверен, что это получится? - уточнила Хемма.

- Уверен. Или получится, или нет... Кхм! Всмысле, да. Много раз так делали. Когда будем начинать?

- Сейчас. Мне вовсе не лыбится торчать тут лишнее время.

Прулвек кивнул, и пошёл пить чай, потому как чай не пил - какой работа, как известно. Грызи прекрасно понимали, что торчать в порту Дейры - так себе развлечение. Местные жулики всех мастей будут из шкур лезть, чтобы выбить деньги из факта присутствия судна, и если дать им слишком много времени, рано или поздно у них что-нибудь да получится. Те же листовцы вполне могут попробовать устроить диверсию или спереть что-нибудь - для них это в порядке вещей. По этой причине Рисхор поставил на уши боевое охранение, так чтобы корабль реально охраняли автоматчики. Они не только торчали у сходней, но и патрулировали вдоль бортов; кроме того, втихоря спускались водолазы, осматривавшие днище корабля и расставлявшие ловушки против тех, кто попробует подплыть под водой. В общем, всё по штатному расписанию, как-грится...

- Всё?! - фыркнула Дарси, мотнув чёрным ухом, - Почему я должна заниматься переговорами с этими сусликами?

- Потому что ты знаешь нагличанский, - хихикнула Хемма, - Кстати, они шевелиться вообще собираются?

- Насколько я понимаю, нет, - пожала плечами енотка, - Они видимо думают, что мы простоим тут пару лет.

- Сомневаюсь, - хмыкнула грыуниха.

Как раз напротив сходней, перекинутых с корабля на причал, курлыкала целая толпа местных, производя звуки типа "куль-куль-куль-куль, ух!". Причём, большая часть зверей в ярких сдешних одеяниях просто орали, пытаясь продать свой товар, небольшие же групки организованно тянули тягомотные религиозные песни.

- Всмысле, сомневаюсь, что они думают, - уточнила белка, оглядывая толпу, - Что поют?

- "Боже, какие куры", - перевела Дарси, скатив Хемму в смех.

- Ладно, если что - тявкай, - дала инструкции рыжая, - А мы пошли разгружать судно.

В то время как грызи, непрерывно катаясь по смеху, начали цеплять первый котёл и готовить краны, Дарси разглядела Рисхора, выделявшегося за счёт капитанской фуражки на ушах, и рванула на перехват. Отловить нужную морду на трёхсотметровом корабле отнюдь не так просто, бывало, можно потратить прорву времени на это! Значительно прибавив ходу, полосатая таки догнала лиса, когда тот начинал неблизкий путь вверх по лестницам на башню.

- А, товарищ Грим, - тявкнул Рисхор, - Уже одурела от местного колорита?

- Нет. Точнее, да, - поправилась енотка, - Шевелиться они не будут, отвечу заранее.

- З-зараза, - фыркнул лис, - Впрочем, это было ожидаемо. Ты что-то хотела?

- Да. Мне надо спровадить на берег несколько морд. С оперативными целями, - Дарси передала лису листок с несколькими строчками.

- А... Погоди-ка, - остановился на площадке Рисхор, изучая список, - Квёлый из ремонтки? Рябой из такелажников? Ты что, одно синячьё тут собрала?

- Вообще-то да, - хмыкнула енотка, оглядевшись на предмет отсутствия лишних ушей. - В этом и вся соль, товарищ капитан.

- А, антиреклама, - фыркнул рыжий, - Сомнительная практика, по-моему... Но это дело вашего ведомства.

Службе безопасности вменялось в обязанность прилагать усилия к дезинформации вероятного противника, и именно распускать слухи о том, что ТВТК небоеспособен и вообще еле плавает. Дарси потратила немало времени на разработку этих самых синячков, и была на девяносто пухов уверена, что те будут шататься по городу и сыпать именно такими фактами, какие требуются.

- Только, это, - добавил Рисхор, - Ухитрись выдернуть их сама, так чтобы никто не знал. Мне нафиг не надо устраивать такой цирк в экипаже. Сечёшь?

- Угу, - кисло кивнула енотиха, прикидывая, сколько километров придётся пройти.

В то время как официальный представитель города Дейра только закончил читать речь на стихийном митинге у причала, подъёмники на корабле уже пришли в движение. Никому из местных и в голову не могло прийти, что экипаж уже перекурил после швартовки, и теперь намеревается разгружать судно. Сумрак трюма оказался сильно нарушен потоком солнечного света, когда кран сдвинул в сторону крышку на палубе. Крышка эта была тяжеленная, потому как по проекту, на ней можно было перевозить танки; за это приходилось расплачиваться сожжёным топливом, которое хавали подъёмные механизмы.

- Закат через пять часов, - цокнула Хемма, сверившись с часами, - Есть шанс успеть выкинуть первый котелок засветло.

- Ну, с гусём пополам, приступим, - крякнул Макузь, и пошуршал по лестнице вниз.

- Вот же выпушень, - хихикнула под нос грызуниха, да и полезла следом.

Здесь как раз сработал "тидерк", который загодя сделал Кешель со своими такелажниками: как только было цокнуто "а подать тросы!" - тросы были поданы. Котёл весом в полторашку тысяч тонн - это не та штука, которую можно просто подцепить за любой выступ. Готовить изделие к подъёму пришлось пару часов, пропуская тросы снизу, затем закрепляя, чтобы не слетели; в итоге получалась целая авоська! Зато, из неё железяка уже точно никуда не денется.

- Вира!

- Чиво??

- Поднимай грю, пух в ушах!

Редукторы подъёмников загудели с полной нагрузкой, и подвес всё более натягивался, пока наконец не была выбрана вся слабина. На этом месте операторы ещё раз проверили, правильно ли всё поставлено, и только после этого продолжили подъём. Ронять котёл было категорически нельзя! Хотя он и стальной с толщенными стенками, закалённый металл может дать трещину, а стоимость этой штуки очень высокая. Кроме того, навернись эта бочка на днище корабля, наверняка пробьёт его. Вслуху таких опций, Хемма наблюдала за операцией, будучи предельно близко к месту приложения силы, тобишь - стояла прямо на самом котле, вместе с Кешелем и грызем из инженерки, которые на ходу проверяли состояние "авоськи" из такелажа. Все невольно вжимали головы в плечи, когда раздавалось очередное "ПАУМ!", стальные конструкции кранов выгибались под нагрузкой, но, если всё верно рассчитано, это не должно им повредить. Под натужный гул механизмов груз оторвался от опоры, и пошёл в сторону... В трюме все выдохнули, когда котёл остановился и качнулся обратно, а не вдарил по стенке. Такелажники всё сделали правильно, так что, подвешеный груз оставался в стабильном положении.

Солнце уже подумывало о закате за горизонт, когда длинная тушка котла показалась над уровнем палубы - поднимали медленно, в час по чайной ложке. Когда груз оказался выше палубы, крановщики приступили к следующему этапу - следовало поставить его на крышку трюма, которая сейчас опиралась на силовые элементы палубы, и оттого могла выдержать такой вес. Ясен пух, что просто поставить котёл куда попало нельзя, приходится сначала подставлять на нужное место подпорки и настил, распределяющий огромную нагрузку, воизбежание. Десятки морячков тягали тросы, подтаскивали такелаж и вязали узлы, как ни странно. Может показаться, что они просто толпились на крышке, как стая воробьёв, но на самом деле, слаженные действия являлись результатом отнюдь не быстрых тренировок.

Когда солнце закатилось со смеху, и очень быстро освещённость упала до минимальной, на надстройке судна зажглись мощные прожекторы, выхватывая из темноты место работы. На эти фонари тут же слетелись тучи насекомых, так что тем, кто отвечал за освещение, приходилось периодически сгонять плотную массу мотылей со стёкол, потому как она натурально закрывала свет. Как и предполагали, возиться ночью оказалось даже удобнее, потому как днём тут всегда стоит жара, которая выбивает силы и замыливает глаза - как всмысле не совсем трезвого ума, так и просто заливает их потом. Морячки быстро сошлись во мнении, что нужно будет ночью потихоньку разгружать вагоны, днём перекурить, а к котлам снова приступать вечером.

После переноса груза на крышку трюма наступала вторая фаза операции - перекантовка при помощи одного крана, потому как второй находится на другой стороне и не достаёт. Самая акробатическая часть номера происходит тогда, когда котёл одной стороной стоит на причале, а другой на палубе корабля. Мало какое судно в мире могло осуществить такой трюк, потому как для этого нужно иметь огромное водоизмещение и массу, по сравнению с которыми вес груза незначителен - иначе корабль поднимется и вывалит котёл на причал.

Стоя на покатом стальном боку, Хемма буквально хвостом ощущала напряжение, которое испытывали тросы и стрела крана. Сталь поскрипывала и похрюкивала, а также издавала ещё допушнины сколько всяких звуков. И если все просто прижимали уши от очередного громкого звука, то Кешель слушал с полным пониманием, как гидроакустики слушают свои приборы. Опытный лис давно знал, что может скрипеть и трещать, а что - не должно. Котёл медленно "перешагивал" с корабля на берег одной стороной, в то время как другая просто поворачивалась на опоре. По слою смазки металл по металлу давал очень слабое трение в сравнении с массой груза, так что, шло нормально. Внизу проплывало ограждение борта и узкая полоса воды у причала...

- Ложись!! - рявкнул со своей стороны котла Кешель.

Новичков тут не имелось, так что через секунду все уже прижались к стальному боку, а над ушами с шуршанием разрезал воздух оторвавшийся трос. При таком натяжении он отлетал с огромной скоростью; учитывая, что на конце имелся массивный крюк - пробьёт и броневик, не то что шкуру.

- Пестрить твою рать!! - выцокнулся Ратыш, - Откуда?!

- Поперечная растяжка! - тявкнул Кешель, одновременно махая красным фонарём, чтобы остановить перемещение груза.

- Есть запаска! - тут же цокнул Ратыш, - Похоже, крюк обломился!

- Данунапух! - фыркнула Хемма, но тут же вернулась к оперативным задачам, - Что делать?

- Хватай вон тот! - показал грызь, - Кеш, следи за обвязкой!

- Шишово дело, - крякнул лис.

Обвязка начала помаленьку расползаться, тросы заскользили по поверхности котла, издавая противный скрежет. Опора под ногами всё ещё была надёжной, но когда процесс дойдёт до логического завершения... Морячкам вовсе не улыбалось летать, особенно вниз, так что они забегали крайне шустро. Благо, осторожный как тысяча крыс Ратыш не только взял запасной крюк, но и привязал к грузу лишний трос, который наверху, на крыше надстройки, наматывался на ворот лебёдки. Это было незаменимо для того, чтобы подтянуть что-либо, потому как лапами тут ничего не сделать. Грызь как раз схватил этот самый трос, пропустил в нужное место в обвязке...

- Грызаный грибоцирк! Надо достать тот конец! - Ратыш ткнул в обломаный крюк, который всё ещё болтался сверху.

Толстый трос свивался в кольца, когда не был под нагрузкой, так что теперь крюк оказался метрах в трёх выше бока котла, откуда его могли достать. Прихватить с собой багор как-то никто не удосужился. Быстро окинув ухом тросы, Хемма мотнула ухом:

- Держите пока снизу!

Кто другой мог бы и поинтересоваться, а не с дуба ли она рухнула, подержать обвязку, которая держит полторы тысячи тонн. Однако, Кешель и Ратыш дружили с физикой, так что им потребовалось две секунды на соображение, и дальше оба рыжих бросились обматывать трос вокруг крюков. Соль в том, что если обмотать трос вокруг чего-либо много раз, то сила трения возрастает многократно, и можно удержать лапой целый корабль, привязаный к причалу, например. Сейчас морячки намеревались воспользоваться этим, чтобы придержать съезжающие в сторону силовые тросы обвязки. Хемма же, которая таки удосужилась взять с собой хоть и не багор, но по крайней мере лаповицы из толщенного брезента, просто сиганула на трос, и полезла по нему вверх, как белка по ёлке. Только рыжий хвост мотылялся в свете прожекторов, в то время как грызуниха с удивительной скоростью поднялась метров на пять... всмысле, удивительной для каких-либо других зверей кроме грызей, потому как способность лазить по ёлке отнюдь не была талантом отдельно взятой белки. Одинадцать белок из десяти могли лазать также - правда, здесь ещё нужно было сообразить, куда лезть. И проигнорировать приличную высоту, которая с этой точки достигала метров тридцать.

Благо, следившие за операцией на надстройке не топтали гусей, и остановили движение кранов сразу же, как только лопнул крюк. Сейчас нашёлся сообразительный морячок, который отвёл прожектор от того места, по которому лезла Хемма, чтобы яркий свет не пухячил ей прямо в глаза. Ну, уже в пух, уже в пух, цокнула про себя грызуниха, отдуваясь от напряжения в лапах - всё же, подниматься почти вертикально, вцепившись в стальной трос, отнюдь не лёгкая прогулка. Подниматься при этом пришлось метров десять, до скобы, которая связывала тросы в пучок, и уже оттуда перебираться на оторванную нитку. Несколько раз Хемма ощущала, как опора проскальзывает под лапами, и подавляла сильное желание вжаться в трос и никуда не двигаться - но она понимала, что от этого шансы навернуться только увеличатся. Кроме того, если котёл сорвётся с подвеса, вряд ли обойдётся без пострадавших. По крайней мере, хвосты заполыхают у многих... так, не ржать, одёрнула себя грызуниха. Главное, что ей удалось медленно спуститься по тросу - если начать скользить, будет очень кисло, потому как на большой скорости опора моментально протрёт лаповицы, а там и сами лапы. Под весом целой белки трос растянулся, так что она смогла встать на бок котла, держа его в лапах.

- Огурец, Хемма! - цокнул Ратыш, - Кеш, держишь? Сейчас, минуту, и будет сделано!

- Вот что Жадность-матушка делает! - подняла палец белка, и чуть не упустила трос, но вовремя схватила его.

- Да уж, Жадность такая, что дай пух всякому! - хмыкнул грызь, орудуя кувалдой, - Аааатхоод!!!

Это он сообщил для тех, кто может стоять снизу, потому как туда со звоном полетели толстые стальные шплинты, а за ними и сломаный крюк. Дальше - по отлаженой схеме, Ратыш прикрепил запасной крюк, подцепил трос от лебёдки, дал отмашку, чтоб его натягивали, и обвязка быстро вернулась в исходное положение. Дело завершилось ударом кувалды по крюку, чтобы тот сел на место - теперь подвес снова держал котёл как следует. С палубы раздались обобрительные крики, потому как морячки прекрасно видели, что творится, и теперь тешились, что всё обошлось. Послышалось троекратное "курА!", а также бугогашечки грызей, которых орехами не корми, а дай повод поржать.

Как только котёл оказался на берегу, и такелажники слезли с него, Хемму поймал в лапы согрызяй. Обычно он удерживался от того, чтобы у всех на виду хватать лапами капитана, но тут уж как-грится, сама виновата. Ясен пух, грызуниха лизнула Макузя в нос и захихикала, как распоследняя белка. За поднявшимся смехом никто не заметил, как на причал прошла группа лисов в форме, и судя по знакам различия - офицеров из штаба. Хемма слегка вздрогнула, когда внезапно столкнулась с ними нос к носу.

- Товарищ Прутькина, - тявкнул сероватый лис, - Я адмирал Копров из...

Товарищ Прутькина всё-таки поперхнулась воздухом и заржала, как и все, кто слышал.

- Из штаба флота в Инпеке, - продолжил адмирал, - Я отстраняю вас от командования кораблём!

Хемма удивилась такому повороту и позырила на Рисхора, который маячил позади офицеров. Тот пожал плечами, в том плане, что сам ни шиша не понимает, но адмирал, скорее всего, не липовый. Скорее всего, учитывая то, что белка сама видела его в том самом штабе.

- К нам поступили сигналы о грубых нарушениях, которые вы допускаете на ввереном вам судне, - с изрядным пафосом сообщил Копров, - Сход мордного состава с корабля во время движения! Опасные маневры вблизи военного корабля иностранного государства! Неподчинение местным...

- Срааать, - протянула себе под нос грызуниха.

- Что??

- Я цокаю, что последний день был весьма утомительным, - цокнула Хемма, - Поэтому, разберёмся завтра. Пока что у этой посудины есть капитан?

- Да, это...

- Ну и в пух, - кивнула грызуниха, и ухитрилась сшуршать за спины морячков раньше, чем адмирал успел открыть пасть.

- Докерша, - отнюдь не тихо пробормотал Копров, чтоб все слышали.

Тем более, на причале столпилось много зверей, прибежавших позырить на несостоявшуюся аварию, а освещение, хоть и с прожекторами, не отличалось особой яркостью. Неслушая на скученность, к Хемме тут же протиснулись Макузь и Дарси. Грызь хотел было что-нибудь цокнуть, но подумал, и только похихикал, гладя белку по хвостищу. Говорить ей, чтобы она не волновалась, было глупо, потому как она и не собирается.

- Так... - собралась с мыслями Хемма, - Дарси, крюк у тебя?

- Да, - без тени удивления ответила енотиха.

- Я тя обожаю, - пихнула её в бок белка, - А когда нарисовались эти, с копром?

Звери покатились в смех. Для самого адмирала каламбур был непонятен, но на языках северо-западной части Союза "копро" означало не иначе как фекалии.

- Не знаю, они видимо уже торчали в Дейре, - пожала плечами Дарси.

- Это ты настучала? - прямо спросила Хемма.

- Хемма! - фыркнула полосатая, - Как ты могла такое подумать? Как ты могла подумать, что это не я?... Шутка, чо.

- А девчонка делает успехи, - захихикал Макузь.

- Я бы не стала этого делать, даже если считала бы, что нужно, - продолжила Дарси.

- Бобродарствую, - пристально посмотрела на подругу белка.

- Сдаётся мне, этот копродмирал сейчас же распорядится выселить тебя из капитанской каюты.

- Да ладно? - захихикала Хемма, - А кто у нас в капитанской каюте?

- Никого, - вспомнила Дарси, и тоже захихикала.

Грызуниха сгребла за шеи енотиху и согрызяя, счастливо улыбаясь, и завернула к столовке. По правому борту продолжали шипеть паром и гудеть механизмы крана, который уже возвращался в исходное положение для транспортировки следующего котла. Сверху, над освещённым огнями города заливом, раскинулось южное звёздное небо с незнакомыми созвездиями.

-----

И если опять над морями

Взовьется сражения дым,

Мы знаем, что Родина, Родина с нами,

А с ней мы всегда победим.

- изъ песни

-----

. Линкор в кустах

-----

Яркое утреннее солнце, которое должно было бы заливать землю светом, в это утро оказалось в значительной степени закрыто тучами дыма. Серые и чёрные облака поднимались к небу вдоль всей приграничной полосы, насколько хватало взгляда. Обычное в летнее время чириканье птиц напрочь заглушалось тяжёлым гулом авиационных моторов, целые клинья чёрных точек тянули с запада на восток. Земля вздрагивала от взрывов, хотя они уже и укатились за складки местности. От любой мало-мальской дороги исходил постоянный рёв моторов, потому как по ним катились бесконечные колонны грузовиков и всевозможная бронетехника, меченая чёрными крестями на бортах.

Угловатый гурпанский танк, крашеный в обычное для них серое камуфло, с хрустом проложил себе дорогу через посадки плодовых деревьев, подминая тыблони и груши рифлёными траками гусениц. В воздухе стоял густой бензиновый дым и резкий, непривычный для этих мест звук двигателя на больших оборотах. Проломившись через сады, бронемашина вывернула на грунтовку, и копая грязь, поползла дальше. На пологом холме возле дороги вяло дымились развалины большого дома, рядом копошились гурпанские солдаты в серых форменых спецовках - в основном, грузили в машины раненых и убитых, каковых набралось немало. Ещё поблёскивали на солнце лужи крови возле пехотного орудия, которое гурцы попытались выкатить на прямую наводку - теперь оно, скособоченное, торчало в кювете напротив разбитого строения. Санитары, привычно засучив рукава, вытаскивали дохлые тушки из подбитого бронетранспортёра "нагогам", так и не доехавшего до вершины холма.

Тощий серый волк в не менее серой офицерской форме неспеша прохаживался по линии бывшего забора, теперь полностью раздавленного танками, и с крайне хмурым видом оглядывал творящийся вокруг дестрой. Мозги его, не до конца заменённые уставом, сильно напрягались. Может быть, не стоило вообще рассматривать всё это и знать?... Только вот, теперь уже поздно, у гурпанца до конца жизни перед глазами будет стоять картина, которую он увидел здесь, через три часа после начала войны.

Грохоча на бегу барахлом, как тележка старьёвщика, из-за уцелевшего угла здания подбежал бурый пёс с обвислыми ушами и щенячьим восторгом на морде.

- Херр йамйор! Херр йамйор! - затараторил Фриц, - Я нашёл их флаг!

И замахал какой-то красной тряпкой, которая вполне могла бы быть подштанниками, или ещё чем-нибудь, с равным успехом. Будь на месте волка кто-либо с менее стальными нервами, инициативный пёс сейчас нашёл бы и кулак в морду.

- Ну и дурак же ты, люйтенант, - только и произнёс волк, скрипнув зубами.

- Что-то не так, херр йамйор? - сделал гениальное предположение Фриц.

Дурацкая лыба убралась с его морды, потому как даже пса пронял мрачный вид волка. А пошёл ты в задницу, подумал в это время йамйор Пас, думаешь, портупею надел, так думать уже не надо? Что всё как по дядюшке Херингу, убивайте мол, за всех вас отвечать буду я? Разбежался, щенок. Сейчас я тебе...

- Ну-ка пошли, - махнул лапой волк, и двинулся мимо развалин, хрустя под сапогами крошевом из кирпича, дерева и стекла, - Как думаешь люйтенант, что здесь находилось?

- Эээ... Застава? Разве нет?... - заморгал зенками пёс.

- Нет. Это правление колхоза... сельхозпредприятия, тоесть. А теперь вон туда посмотри.

Офицер показал на грузную бурую тушу медведя. Только хмурый вид начальства заставил Фрица присмотреться подробнее, и тогда до псины начало доходить, что здесь что-то не сходится. Для начала, на медведе не было советской формы, а точнее, просто обычные портки. Кроме того, это был не "гусский медведь" с агитплакатов, который поперёк себя шире, а сухощавый дедок с сильно поседевшей от прожитых лет шерстью. Ну и вдобавок, у него вместо одной ноги была деревяшка. А рядом валялось старое противотанковое ружьё, из которого этот пенсионер недавно подстрелил бронетранспортёр. Сопоставив факты, Фриц отвесил челюсть и моргал глазными яблоками. Волк же оскалился и показал пальцем дальше. В измятой траве лежала небольшая тушка, при ближайшем рассмотрении - совсем молодая волчиха, очень симпатичная, раскинув светло-серые лапки, смотрела в небо невидящими глазами.

- Понял, с кем мы тут воевали? - хрипло осведомился Пас, - С шестью гражданскими, из которых три старика и одна девчонка.

Даже до такого заслуженого носителя портупеи, как Фриц, быстро дошла суть дела.

- Нам звездец.

--------

- Нам звездец! - не скрывая паники в голосе, тявкнул адмирал Копров.

Рисхор только хмыкнул и отпил ещё чаю. Гражданские типы из штаба, которых адмирал припёр с собой, вообще сидели с каменными мордами, и думать явно не будут. Как будто не знали, что делается в мире... впрочем, могли и не знать. Причиной такого аврала стали два сообщения, пришедшие с разницей в три часа. Сначала экипаж корабля узнал, что началась война с гурпанской империей, что само по себе повод для шерсти дыбом. Затем разведка флота сообщила, что с запада к Куклунезии движется группа тяжёлых гурпанских кораблей, и единственная причина, зачем они решили сейчас прогулятся на несколько тысяч километров - это перехват "Лисоветского Союза".

В то время как адмирал тёр вспотевшие уши и бегал по отсеку туда-сюда, как пойманная мышь, капитан корабля Рисхор обдумывал поступающие данные во вполне рабочем режиме. В отличие от некоторых, он давно уверился, что война с гурпанией неизбежна, так что, шока не испытывал. Лис даже мальца взбодрился от того, что ему досталась недвусмысленная боевая задача... правда, пока дело виделось довольно кислым. Та самая группа гурпанских кораблей состояла из двух штук, но каждая из этих штук имела длину метров в двести и водоизмещение, сравнимое с советским судном. В отличие от ТВТК - Тяжёлого Воен-Транспортного Корабля, гурские корабли были просто боевыми и несли гораздо больше вооружения. Рисхор задумчиво попырился на страницы справочника, где были напечатаны схемы предполагаемого противника.

На перехват ТВТК вышли тяжёлый крейсер "Ринц Пойген" и линкор "Катирена". С крейсером ещё вполне можно было пободаться в прямом столкновении, водоизмещение у него меньше, запас прочности тоже, так что... Но вот линкор, один из новейших, построенных на наглийских верфях, это так себе подарок. Десять орудий главного калибра в трёх башнях, причём большего калибра, чем четыре ствола "Союза". Даже ТВТК не сможет проглотить такие повреждения, когда начнут прилетать полутонные снаряды - по крайней мере, в этом Рисхор был уверен.

- И вы, вы что собираетесь делать?! - оторвал его от мыслей скулёж Копрова.

- Провести собрание командного состава, - спокойно отозвался рыжий, сверившись с часами, - Уже должны собраться.

- Капитан, я не думаю, что это хорошая идея, - тявкнул адмирал.

- Ключевое слово - "капитан", - оскалился Рисхор, и нацепив брезентовую шляпу от солнца, пошёл на палубу.

За прошедшую неделю, пока экипаж в поте морд разгружал судно, а затем его же загружал, этот копродмирал успел засесть в печёнках, причём более всего у капитана, потому как его уши были ближе всего, чтобы грузить туда пафос и бессмыслицу. И если раньше лис подумывал о том, чтобы "случайно" сбросить на Копрова наковальню, кпримеру, то теперь, когда было введено военное положение, наковальню можно было бросать официально, образно тявкая.

Даже после отсека, далеко не тёмного, солнечный свет бахнул по глазам. Даром что раннее утро, но пекло уже вполне прилично, и от ночной прохлады остались одни воспоминания. На крыше надстройки за башней уже собрались все, кому следовало, в соответствии с данным заранее сигналом. Грызи, даром что зашуганные новостями и уставшие от погрузочных работ ночью, всё равно хихикали, животные. Рисхор кивнул ушами присутствующим, отметив полосатую морду Дарси, командира башни ГК Шрота, Хемму, которая и не подумала снять рабочий комбез после того, как вместе со всеми распихивала бочки с каучуком по трюму.

- Все в курсе последней радиограммы? - громко тявкнул лис.

- Не тявкайте "последней"! - прошипел сзади Копров, - Крайней, щёрт подери!

Морячки покивали, при этом даже не поднялся ржач, как это бывало всегда ранее.

- Тогда начинаем работать, медведи и цикломены, - продолжил Рисхор, и тут уже грызи заржали, - Сначала - организационные моменты.

Лис подошёл к Хемме и склонил голову.

- Прошу прощения, Хемма-пуш, за произошедшее скотство. Как уполномоченный советской властью, назначаю тебя гражданским капитаном корабля "Лисоветский Союз". Ты согласна?

Рыжий чуть не сорвался на скулёж, потому как очень опасался, что грызуниха будет не согласна. Хемма едва не цокнула именно это, но подумав, быстро решила.

- Согласна.

- Эй, ты! Ты чё творишь! - выкрикнул Копров, схватив Рисхора за лапу.

Через секунду он уже дрожал, как осиновый лист, потому как ему в башку был направлен табельный пистолет.

- Пошёл. Вон. С корабля, - удержавшись прибавить ещё много чего, произнёс капитан, и ткнул стволом в сопровождавших Копрова гражданских лисов, - Вы кстати тоже. Извиняйте, разбираться некогда. Охрана, проводите этих... на берег.

Охрану дважды упрашивать не требовалось, копродмирала со товарищи взяли в "клещи" автоматчики, и шустро вытолкали по лестницам в направлении сходней. Собрание ощутимо выдохнуло с облегчением. Во-первых оттого, что избавились от вонючки, а во вторых повезло, что тот не стал возникать - иначе Рисхор точно нажал бы спуск.

- Слушай Рис, - хмыкнул Шрот, - Я полностью "за"... Да что там, все "за"! Но всё-таки, это...

- Полный придурок, - отмахнулся Рисхор, - Мы не можем себе позволить держать его на борту. Всмысле, вообще, а в сложившихся обстоятельствах - особенно. Что у нас с приведением судна в боеготовность? Всмысле, насколько быстро мы сможем закруглить погрузку?

- Там последние тонн сто, - кивнула на причал Хемма, - Причём быстрее будет догрузить их.

- Это как такое может быть? - хмыкнул лис.

- Мы вынули контейнеры с углём, чтобы они оказались поверх груза, - пояснил Кешель, - И сейчас они стоят за поддонами с каучуком.

- Понял, - кивнул Рисхор, - Время?

- Время - деньги, - хмыкнул такелажник, - Полтора часа. Кое-кто прошуршал, чтобы погрузка происходила с максимально возможной скоростью, так что, единственный минус - ускоряться некуда.

- Я даже знаю, кто прошуршал, - показал на грызуниху капитан, - Далее... Мак, вы растопите котлы за полтора часа?

- Полностью - нет, - покачал ушами Макузь, - Но мы начали предварительный прогрев ещё ночью, так что, часа за два будет давление.

- Значит, предварительно - через два часа снимаемся с якоря, товарищи.

- А какой план? - осведомился Шрот.

- Никакого, - спокойно ответил Рисхор, - Но подготовить корабль к ходу надо в любом случае, правильно? У кого есть дела до отплытия из порта - приступайте. Остальные - в столовку, ломать мозги.

Морячки зашевелились вполне бодро, потому как привыкли к работе; по доскам настила только и зашлёндали ботинки, да зашуршали хвосты по перилам лестниц. Ну и слышалось хихиканье грызей, ясен пух. Рисхор, задрав голову, убедился, что из трубы валит дым - машинное отделение не топтало гусей, как некоторые. На мачте, которая торчала выше дымовой трубы и радарной решётки, развивались по ветру два флага - алый Союза, и бело-голубой флаг ВМФ. "Фигня война, главное маневры" - пробормотал лис себе под нос, и пошёл вслед за всеми в столовку. Сейчас там стояла почти тишина, в отличие от обычного дня или даже ночи, когда не прекращался ржач и болтовня. Теперь же многие достали карадаши и черкали на столах схемы, прикидывая то и это. Глядя на встревоженные, но вполне адекватные морды, Рисхор сильно порадовался - команда не рассчитывала, что он один всё разрулит, потому как это невозможно.

- Таким образом, - сразу перешёл к делу рыжий, даже не налив себе чаю, - Помимо самого факта начала войны, у нас есть ещё два уточняющих сообщения. Одно - про гурпанские корабли, идущие с запада. Второе это приказ из Инпека немедленно вернуться в порт приписки. Лично я думаю вот такие мысли... Если мы тупо пойдём на север в открытом океане, гурцы наверняка нас перехватят. Корабль загружен на сорок с хвостом килотонн, выбросить груз за вменяемое время мы не сможем, поэтому ход у нас будет в районе тридцати пяти, верно?

- Да, - подтвердил Кешель, - Это с перерасходом топлива. Экономический будет двадцать пять.

- Во вражеской группе менее быстроходное судно - крейсер "Ринц Пойген", - показал страницу справочника Рисхор, - Пятьдесят восемь кэмэчэ. "Катирена" может ходит на шестидесяти пяти, это без форсажа и всего такого.

- Допустим, если они нас просто не обнаружат? - предположил Пул.

- На этих двух кораблях суммарно дюжина гидросамолётов.

- Вопросов больше не имею, - резонно тявкнул первый помощник.

- Таким образом, - почесал уши Рисхор, - Смысла пытаться уйти не вижу ввиду полной невозможности.

- А приказ штаба? - пожал плечами Шрот.

- Выполняется конечная цель приказа, - хмыкнул капитан, - А не словарное значение его содержания, конец цитаты. Цель - прибыть в порт приписки, и если нас макнут посередь океана, это не будет хорошо ни с какой стороны.

- Предлагаешь принять бой? - спокойно уточнил Шрот.

Если некоторые и сглотнули при этих словах, прекрасно понимая, чем такие бои заканчиваются, то командир башни фиг испугался. Напротив, в глазах пожилого лиса загорались огоньки, когда он тявкал об этом.

- Нет, - уточнил Рисхор, - Я предлагаю из шкур вылезти, но избавиться от этих гурцев.

По столовке пробежало волнение пуха. Из лисов многие подумали, а не спятил ли капитан, а вот грызи явно тешились.

- Чего мы точно делать не будем - так это выходить в открытый бой, - продолжил капитан, - Потому что в данных обстоятельствах это тупо. Тем не менее, шансы на выживание пока что оцениваются как... неудовлетворительные, сухо тявкая. Поэтому, из гражданской команды учавствовать будут только добровольцы. Это ясно? Теперь - у кого какие идеи?

Собрание притихло, скрипя мозгами. Хемма, так и не дождавшись никого, фыркнула и подняла лапу.

- Прутькина, к доске, - хихикнул Рисхор.

Грызуниха только усмехнулась, а не укатилась под стол, как это было бы раньше. Само собой, ни к какой доске она не пошла, только отставила кружку с чаем.

- Учитывая обстоятельства, - цокнула белка, - А именно то, что у гурцев наверняка есть приказ уничтожить наш корабль, предпочтительно занять оборонительную позицию. В идеале - устроить засаду.

- Дюююю... - затянули морячки, но капитан поднял лапу, и они замолчали.

- Каким именно образом? - уточнил Рисхор.

- Молокский пролив это только самое узкое место между двумя грядами больших островов, - кивнула на карту на стене грызуниха, - Дальше ширина пролива от двадцати до сорока километров.

- И чо? - не удержался кто-то с задних рядов, пользуясь тем, что его не видно.

- Наши орудия бьют на тридцать кило, - потёр нос Рисхор, - Здесь прямая выгода. В условиях ограниченного маневра мы имеем шанс подойти к противнику достаточно близко, прежде чем он нас вообще обнаружит. В противном случае гурцы могут воспользоваться преимуществом в дальности.

- Сразу уточняю, - сразу уточнила Хемма, - В любом случае, рассчитывать на полную победу нельзя. Скорее всего, нам крышка.

- А смысл тогда в этом балете?

- Смысл? В том, что вы на службе в советском флоте, - напомнил капитан, - Хемма имеет ввиду, что скорее всего, гурцам удастся уничтожить корабль. Но если пошевелить мозгами, при этом им тоже достанется так, что мало не покажется. Раздуплились?

- Вопросов больше не имею.

- Авиагруппа, - напомнил Рисхор.

- Да, - кивнула грызуниха, - Поэтому нам следует идти на север полным ходом, пока они нас видят, а когда стемнеет, развернуться, и к утру оказаться в неожиданном для них месте.

- Нельзя это делать, не зная о противнике, - заметил Пул, - Стоит высадить где-нибудь наблюдателей с радио, чтобы они дали нам хотя бы одну наводку.

- Верно, - кивнул Рисхор, и повернулся к метеорологу, - Лу, как погода?

- Так себе, - покачал головой Лусен, - Ближайшие три дня не ожидается осадков и облачности.

- Ну хоть туман с утра может быть?

- Туман с утра, возможно, но не обязательно, - не стал врать лис, - Если завтрашнее утро, то тут можно почти наверняка тявкать о плотности и продолжительности тумана.

- И то хлеб, - фыркнул Рисхор, - Теперь, где именно предполагается позиция?

- В воде, - цокнула Хемма, - К сожалению. Мы тут уже слегка прикинули песок, и нашли вот этот залив, вон, где пятно от сала. Он нам понравился не сам по себе, а по некоторым причинам.

- Озвучьте причины, - был вынужден тявкнуть Рисхор, потому как грызуниха и не подумала продолжить.

- На берегу, насколько известно, нет проездных дорог, а значит, никто не будет зырить с суши. Залив достаточно закрытый, так что, если гурцы полетят искать нас на другой стороне пролива, есть все шансы, что они не заметят даже ТВТК. Кроме того, между заливом и основной акваторией находится длинный скальный островок, который закрывает прямую видимость.

- Закрывает прямую, но снаряды летят по кривой, - усмехнулся Шрот, одобряя.

- Именно так, - цокнула Хемма, - Конфигурация получается такая, что гурцы вполне могут оказаться у нас на прицеле, и пока они не раздуплятся, что происходит, мы успеем сделать несколько залпов. Кроме того, мы считаем, что нам необходимо посадить корабль на грунт.

- Чооо?? - раздался выверенный в своей лексике вопрос.

- Маневренность нам не поможет, - рассудил Рисхор, - А большой плюс к точности стрельбы - поможет.

- Вдобавок, судно не потонет, - заметила Хемма, - Хоть пополам его разорви.

- А разорвать его ой как непросто, - хмыкнул Шрот, - Мы успеем сесть на днище вовремя?

- Инжа говорит, что потребуется до двенадцати часов, - кивнула грызуниха, - Поэтому надо начинать заливать трюмы заранее, чтобы увеличить осадку.

Рисхор, чеша башку сразу двумя лапами, прошёлся вдоль раздачи столовки, взял жирный карандаш и начертил на карте предполагаемые маневры - туда, обратно.

- Разрешите? - мявкнула Кета, - В этом месте пролив хоть и не самый узкий, но зато самый мелкий. Там очень сильные течения... Это может помешать противнику маневрировать, по крайней мере...

- Это тоже ценно, - согласился Рисхор, - Благодарю, Кета.

- Только вот, - хмыкнул Шрот, пырючись на карту, - Как вы загоните гурцев к нужной стороне пролива? Если они пойдут хотя бы посередине, а они скорее всего так и сделают, то их может быть и видно не будет.

- Радар? - предположил капитан.

- Да. Только не так, как ты подумал, - хихикнула Хемма, - Из-за хребта острова радар будет мало полезен. Но это если он останется на башне.

- Снять радар?? - ужаснулся радарщик.

- Да, - спокойно, но убедительно цокала грызуниха, - Посмотрите на другую сторону пролива, видите залив? Отличная позиция для засады, не? Если мы отвезём туда радар на катере и включим его, гурцы будут уверены, что корабль с той стороны.

- Нормально, - прикинув, кивнул Рисхор, - Кусен, сколько времени занимает демонтаж радара?

- Ну... - почесал затылок лис, - Полный, часов шестьдесят. Но нам не надо полный, так? Если только генератор и передающую антенну, часов за восемь справимся. Её необходимо поставить на катер, чтобы было, откуда запитаться электричеством.

- А высота? - уточнила Хемма, - Вы смогли бы определить, что источник не на башне?

- Само собой, тут дело в кривизне поверхности воды, - пожал ушами Кусен, - Поэтому, просто катера недостаточно. Излучатель придётся поднять на берег, так чтобы высота соответствовала высоте башни корабля. Вот запеленговать его с полной точностью, чтобы понять, что он на берегу, гурцы не смогут. Плюс-минус километр, как раз будет похоже на то, что цель в заливе.

- Инжа! - немедленно тявкнул Рисхор.

- Апельсин! Тебе на "н", - захихикала грызуниха.

- Инжа слушает, - отозвался Прулвек, повернув уши.

- Немедленно начинайте подготовку, сам слышал к чему.

- Я думаю, мы сможем сделать излучатель из запчастей, - цокнул грызь, - Не придётся выводить из строя радар.

- Ещё лучше! - потёр лапы Кусен, пробираясь через хвосты к выходу из столовки, - Ну, ходом!

- Пщу... - протёр морду Рисхор, - А теперь мы со всем этим барахлом попробуем взлететь...

Многие хотели сказать слова, однако их прервала сирена, разнёсшаяся по отсекам.

- Воздушная тревога, - спокойно, как на учениях, тявкнул капитан, - Всем убраться под броню.

-----

За тридцать секунд до того, как по огромному кораблю взвыли сирены, оператор радара заметил на экране группу точек. Даже еле заметные размытые пятнушки на зелёном экране выстраивались в две четвёрки, так что, сомнений быть не могло. Поскольку после получения новостей корабль был переведён на военное положение, Рисхор принял решение включить локатор, чтобы гарантированно обнаружить гурпанские самолёты, когда те доберутся до Дейры. Врагу наверняка известно, что ТВТК стоит в порту под загрузкой, так что, демаскировать уже нечего. Правда, никто не рассчитывал, что это будет так скоро!

Рассчёты установок ПВО бросились по местам, причём куда шустрее, чем они это делали ранее, потому как натужный гул авиационных двигателей весьма мотивирует. Командир противовоздушной обороны, будучи енотом, в это время дремал, но будучи неглупым енотом, дремал прямо в КП. Так что, пока десятки морячков бежали в защищённые бронёй отсеки, а зенитки готовились к бою, Флак уже успел сообразить, что именно происходит, и врубил внутреннюю связь.

- Всем башням, атака со стороны города! Два звена по четыре штуки!

Высунувшись из отсека и схватившись за широкоугольную оптику, енот поймал в поле зрения вражеские самолёты. Хорошо, что это были гидропланы, весьма неповоротливые из-за большого объёма корпуса. Плохо, что их было аж восемь штук! Похоже, гурцы сумели разом запустить всю авиагруппу. Распластав длинные массивные крылья, двухмоторные летающие лодки быстро приближались, так что уже различались бомбы, висящие на пилонах. Как и предполагал Флак, атака произошла с суши, потому как рельеф позволял гурцам выскочить из-за горы всего в нескольких километрах от цели. Полосатый также видел, что занятия теорией не прошли даром, выходило именно так, как тявкал Тревес. Самолёты снизились до самого предела, и получалось, что взбирающийся по горе город оказался позади них, на линии огня зениток. Приём довольно действенный, потому как, открой зенитные башни огонь, они обрушили бы лавину разрывных снарядов на узкие улицы Дейры, непременно убив множество случайных зверей; пока рассчёты будут думать, станет уже поздно... Но это в том случае, если начинать думать во время атаки. Сдешние же морячки имели на вооружении столь мощное средство, как мозг. Если разуть глаза и подумать им, то картина становится вполне ясной.

В первую очередь должны были сработать даже не зенитки, а аэростаты заграждения. Дюжина серых шариков, не слишком заметных на фоне огромного судна, колыхалась по ветру вдоль борта, обращённого к берегу. По сигналу "атака со стороны города" дежурная смена просто пинала стопоры, и аэростаты взмывали вверх, вытягивая за собой сетку с очень крупными ячейками - как раз, чтоб не пролез самолёт. Эти воздушные шарики поднимались только на сто метров, но для заявленных целей это вполне достаточно. Теперь бомбардировщики никак не могли пройти над кораблём низко, иначе непременно влепились бы в сеть. В любом случае, внезапное изменение обстановки должно было напрячь их мозги, и так оно и вышло. Флак, наблюдая уже невооружённым глазом, заметил два гидроплана, резко ушедшие вверх.

- Не стрелять!! - рявкнул енот в микрофон.

Посыпать город таким подарками тоже было бы мимо пуха, как кое-кто цокнет. Проще этого не делать, чем потом объяснять аборигенам, что это было необходимо. Сейчас же два звена самолётов разворачивались прямо над жилыми кварталами, уходя в сторону. В воздухе стоял пронзительный гул двигателей, заглушая все остальные шумы порта.

- Что у вас там? - тявкнул Рисхор по внутреней связи.

- Два звена по четыре, гидропланы типа "лодка", - сообщил Флак, - Пытались зайти над городом.

- Понятно, постарайтесь минимизировать ущерб. И смотрите в оба, восемь самолётов это авиагруппа только одного линкора!

- Щёрт! - клацнул зубами Флак, быстро оглядывая небо.

Вопреки его опасениям, больше никого видно не было, кроме чаек. Гурпанские самолёты вытягивали обратно за горы, окружавшие залив. Они всё-таки соображали, что стоит кому выйти за пределы города - и шесть зенитных установок разорвут его в клочья быстрее, чем белочка шишку шелушит.

- Опустить сетки! - скомандовал енот для своих, - Сейчас они могут попробовать зайти выше.

- Выше сетки их не остановят, - заметил Тревес, - Сбивать?

- По ранее утверждённому плану, - подтвердил Флак.

Башни ПВО, почти полностью круглые стальные "котелки" на носу и корме корабля, все развернулись стволами к берегу и замерли в ожидании пищи. Благо, над открытым морем не спрячешься, так что, с другой стороны никто внезапно не подвалит. Флак ещё раз прокрутил в голове схему, нарисованную намедни: скорость самолёта, высота, расстояние от точки поражения до точки падения... в общем, стандартная задача на физику. Получалось, сбивать можно на расстоянии в шестьсот метров, тогда даже обломки упадут на причал или в воду, в крайнем случае на корабль. Главное, что несколько тонн горючки и бомбы не влепят прямой наводкой в жилой дом.

Самолёты всё более удалялись, однако, это отнюдь не повод расслабляться. Флак, как и все наблюдатели, прильнули к окулярам оптики, чтобы не потерять цели из виду. Лишь спустя пару минут стало ясно, что повторной атаки не будет, потому как издали донеслись глухие удары от мощных взрывов.

- Пфуу... - выдохнул енот, оторвавшись от окуляра, - Побросали бомбы!

- Обсерверы? - оскалился сидящий за приборами лис.

- Не обязательно, - покачал головой Флак, - Скорее всего, у них были жёсткие приказы атаковать только внезапно, а раз не получилось... Сам понимаешь, на таких корытах бомбить боевой корабль это так себе развлекуха. Да и горючки наверняка впритык для возвращения.

- Понятно. Продолжаем слежение?

- А то. Мало ли, откуда ещё могут подвалить эти фофаны.

--------

Как только стало ясно, что гидропланы не стали идти в самоубийственную атаку на тяжёлый корабль, в БИЦ - Боевом Информационном центре, как называли командный пункт, Хемма уже потрудилась развернуть на столе карту, прикинуть радиус действия гурпанских гидропланов, и офигеть.

- Получается, они в восьми часах хода? - икнула грызуниха. - Мы не успеем толком разогреть котлы!

- Не обязательно, - покачал ушами Рисхор, - Сколько было разрывов от бомб?

- Шестнадцать, по две на самолёт, - ответил Флак, только что прибежавший. - Если по штатной схеме, таких бомб на этих аэропланах должно быть по четыре. Значит, часть веса перевели на дополнительное топливо, объёмы фюзеляжа легко позволят погрузить его.

- Сколько дополнительного? - уточнил капитан.

Полосатый почесал башку, прикидывая. Стоило не тупить, потому как из всех зверей на борту именно он больше всего шарил в данной теме, подробно изучая авиацию очень вероятного противника. И если для Рисхора и Хеммы это были просто двухмоторные летающие лодки, то Флак сразу опознал "Эльдорадо" ЭД-117, каковые по сути есть копия листовских машин "Котолина".

- Пятьсот кило чистого веса, - фыркнул енот, - Плюс тара, минус сопротивление воздуха от подвешеных бомб. Предположу, что процентов тридцать дальности могли выжать.

- Правильный ответ мы узнаем после агитационной паузы, - хмыкнула Хемма, - Но если тридцать процентов плюс-минус тридцать, это весьма мимо пуха. Потому как это значит, что гурцы у нас на хвосте.

- Не обязательно, - повторился Рисхор, - Не забывайте, что это гидросамолёты, они могут садиться на воду. Гурцы могли послать их вперёд, надеясь взять нас тёплыми, причём не на радиус действия, а на два таковых, улавливаете?

- Тоесть сейчас они сядут где-нибудь в заливе, а то и на озере? - хрюкнул Флак, - Ну, теоретически, это возможно.

- И тогда получается от десяти до двадцати часов хода, - продолжил лис, - Если десять, то дело табак, а вот если больше - это вполне укладывается в наши рассчёты.

- Допустим, - цокнула Хемма, - Тогда, куда посадим наблюдателей?

- Лучше всего, на рыбацкий баркас, - хмыкнул Рисхор, - Пущай переодеваются в гражданское, нанимают посудину, и дрейфуют посередь пролива. Здесь достаточно узко, если повезёт - даже ночью не пропустят гурцев. Но это нужен кто-нибудь, знающий местную феню.

- Дарси знает, - сдала подругу с потрохами грызуниха, - Думаю, она сумеет.

- Хорошо. Выдай денежные средства, а я толкну радистов, чтоб нашли подходящий передатчик. И для успокоения, пошлю с ней кого-нибудь из внутреней охраны.

- Пщуууу... - потёр морду Флак.

- Это ещё даже не начало, - хмыкнул капитан, - Шрот! Не снижать боеготовность! Пока мы не будем знать, где противник, можно ждать его в любую минуту.

- Легко, - пожал плечами командир башни ГК, попивая чаёк.

В то время как Дарси поймали за хвост и нагрузили задачкой, в машинном отделении продолжали грохотать транспортёры, кроша уголь и пропихивая его в топки. Чтобы ускорить прогрев котлов, операторы врубили на полную наддув, так что сейчас топки жрали горючее с огромной скоростью, а из трубы валил столб чёрного дыма. Зато и теплоты выделялось достаточно, чтобы разогреть десятки тонн воды до кипения, а затем ещё и перегреть пар, нагнетая давление. Ясен пух, что такой режим не очень нравился механикам, потому как значительно возрастают шансы на то, что какая-нибудь деталь отвалится, образно цокая - но, делать нечего. Макузь, как опытная белка-хлопотушка, бегал вдоль топок, заглядывая в циферблаты приборов и смотровые окошки, где открывался вид на бушующую внутри огненную стихию. Сейчас в машинном отделении стоял мощный гул, давящий на уши, и судя по всему, придётся терпеть это дело ещё несколько суток подряд.

Увидав Ратыша, чапающего навстречу, Макузь показал лапами в уши. Без этого цокать было бесполезно, потому как из-за шума все грызи нацепили плотные шлемы, в которых и выстрел не особо слышен. Инженер приоткрыл ухо, морщась от проникающего туда громкого звука.

- Что, нужно ещё трясов? - цокая куда громче обычного, спросил Макузь.

- Прям хвостом в небо попал, - хмыкнул Ратыш, - Да, нужно перетащить несколько слоёв бочек, чтобы улучшить центровку.

- Это кто придумал? - фыркнул грызь, - Шли бы вы впух с центровкой! Один пух, будем сажать судно на днище, какая напух центровка?

- Может и так, - пожал ушами Ратыш, - А вы тут что, погрызец как заняты?

- Да, - это был пожалуй первый раз в жизни, когда Макузь ответил столь коротко, - Как думаешь, легко ли посадить на днище эту посуду, если не взрывать борта? Придётся пускать воду в трюмы из системы охлаждения, а просто так она не пойдёт. Сейчас Лист со своей бригадой делает направляющие, чтобы эт-самое!

- Да, действительно, - почесал башку грызь, - Но дотудова ещё доплыть надо, а чем лучше центровка - тем надёжнее. Так что, будем трясти.

Макузь заржал с такого неожиданного вывода, Ратыш тоже, и грызи, закрыв уши шлемов, разбежались в разные стороны, трясти. Основная часть инженерной службы, как и было цокнуто, занималась подготовкой к контролируемому затоплению судна, что совсем не тоже самое, что неконтролируемое. Основная загвоздка состояла в том, что затапливать следовало грузовые трюмы, потому как в них сейчас лежали в основном тысячи бочек с каучуком, и им это не повредит; система охлаждения же, которая могла использоваться для подачи воды, находилась в машинном отделении, а там лишняя сырость ни к чему. Машинное могло принять, по рассчётам, около восьми тысяч тонн воды, так чтобы оставался хороший запас до уровня топок, которые никак нельзя заливать. Во-первых, корабль слишком надолго лишится хода, во-вторых, попадание массы воды в раскалённые топки вызовет взрыв и масштабные повреждения.

По этой причине работники машинного отделения в темпе строили импровизированный водопровод, по которому масса забортной воды должна проходить вдоль отсека и выливаться уже в трюм. В качестве канала предстояло работать одному из корридоров; он находился на два метра ниже уровня моря, и соответственно, хлестать туда будет как следует. Поскольку ранее проход не рассчитывался на такое, сейчас приходилось закрывать вентиляционные решётки и все ответвления, пользуясь запасом стального листа, имеющегося на случай ремонта. Пробежавшись по отсеку и убедившись, что организационный песок высушен, образно цокая, Макузь сам схватился за листы и принялся таскать их, пользуясь тележкой. Перемещать эти железки было весьма затратно по мышечным усилиям, так что, любая помощь не будет лишней.

Казалось бы, целый корридор, отнюдь не узкий и с высотой потолка три метра, это немало. Но морячки, убельчённые инженерным опытом, понимали, что это отнюдь не гарантирует успеха. Узким местом были трубы охлаждения, потому как они имели ограниченную, и отнюдь не гигантскую, пропускную способность. При этом водоизмещение судна измерялось многими десятками тысяч тонн, и требовалось принять уйму воды, чтобы осадить такую посуду сколь-либо заметно. А осадить было необходимо, ведь иначе у корабля не будет шансов сняться с той мели, на которую он сядет днищем. Ворочая стальные листы и наблюдая за работой сварщиков, Макузь подумал о том, что шансов сняться с мели и так негусто... если это подходит к значению, близкому к нулю. Грызя сильно вспушило, когда он подумал о том, что в смертельный бой ТВТК пойдёт не сам по себе, а с Хеммой на борту. Впрочем, имелись все основания думать, что грызуниха может и слинять на берег, как и большая часть команды. Сидеть в обездвиженном корабле под обстрелом нет никакой надобности, достаточно, чтобы действовала башня ГК и зенитные. Однако, это имеет значение, если удастся провернуть заявленный план. Если же нет... тогда нет, как цокает логика.

Во второй половине дня, когда давление в котлах поднялось до минимально рабочего, корабль отчалил. Местные бюрократы пытались этому воспрепядствовать - толи по глупости, толи науськанные гурпанскими агентами, но результат один. В этом было ещё одно неоспоримое приеимущество ТВТК перед торговым пароходом - задержать тяжеленный корабль с мощным вооружением куда сложнее, чем небольшую безоружную посудину. Учитывая то, что утром все могли наблюдать над городом гидропланы, и слышать разрывы бомб, желающих усугублять ситуацию оказалось немного. Среди тех, кто упёрся рогом, был капитан листовского сухогруза, который поставил свою посудину поперёк фарватера. Это возымело нулевой эффект, "Лисоветский Союз" отодвинул препядствие одним только током воды, так что транспортник весом в шесть тысяч тонн отнесло в сторону, как щепку в ручье. Фонтанируя чёрным дымом, корабль выписал широкую дугу по заливу, и набирая скорость, пошёл на северо-восток.

Поскольку радар продолжал работать, вскорости операторы доложили об обнаружении двух целей. При рассмотрении в оптику это оказались всё те же летающие лодки, только на этот раз они просто следили, не снижая высоты и дистанции. Вне всякого сомнения, теперь противник будет осведомлён о перемещениях ТВТК.

- Почему восемь самолётов? - риторически цокнула Хемма, позырив в бинокуляр, - Должна быть дюжина.

- Хм... - почесал затылок Пул, - В разведке, конечно, и одного хватит, а вот почему в налёте была не дюжина, это странно. Маловероятно, чтобы у гурцев была такая низкая готовность...

- Маловероятно? - хмыкнула грызуниха, - Мягко тявкнуто, лисо. Не вздумай недооценивать этих придурков, как бы странно это ни звучало.

- Ну тогда есть ещё вариант, тоже не особо эт-самое, - хихикнул Пул, открыл чистый лист на планшете и начертил карандашом контуры карты, - Насколько я могу судить, гурпанская группа вышла из бывшей наглийской базы в Алтаргибре, правильно? Таким образом, по пути сюда они пройдут мимо Клюберии... точнее, уже прошли несколько дней назад. А Клюберия - что?

- Бывшая фухянцузская колония, - кивнула Хемма, - Пока ещё не подконтрольная гурцам. И ты думаешь, они могли потерять гидропланы на какой-то операции там?

- Если честно, - тявкнул Пул, - То я думал, что один корабль вообще выбыл из группы. Ведь в налёте учавствовали все самолёты с линкора и ни одного с крейсера. Это намекает?

- Намекает, но ты сам-то в это веришь? - пожала ушами белка.

--------

- Вы сами-то в это верите, кригсенфюрер? - задал риторический вопрос адмирал, таращась на серого волка в чёрной морской форме, - Если эти ящерятники ещё и не обосрались, то что они смогут нам сделать?

За окном ходовой рубки линкора открывался отличный вид на зелёный берег, потому как корабли шли всего в нескольких километрах от побережья. Сейчас в сторону этого берега были направлены десятки крупнокалиберных орудий, локаторы обшаривали воздушное пространство, так что натурально, вряд ли у кого появится желание возникать.

- Мины, херр адмирал, - донельзя скучно сообщил кригсенфюрер, - Насчёт их возможностей вы полностью правы, поэтому, всё что им остаётся - заминировать подходы к портам.

- Чем заминировать? - рыкнул шакал, - Сколько потребуется лет, чтобы развернуть производство в этой дыре?!

- И всё-таки я бы рекомендовал...

- Отклоняется!

- Яволь!

У адмирала Джиленона были веские причины подходить близко к портам Клюберии - ему не терпелось пострелять, тем более, в наличии имелись просроченные снаряды для противоминных калибров, самое то, чтобы устроить огненный ад в фухянцузском свинарнике, конец цитаты. Командование имперского флота полностью давало добро на этот удар, хотя звучали и голоса скептиков. Обстрел портов не принесёт ничего существенного, кроме траты боеприпасов, и вызовет ещё большее озлобление недобитых фухов, засевших в этой стране. Однако, поскольку в гурпанском флоте за всё отвечал высший по званию, группа из двух тяжёлых боевых кораблей приблизилась на минимальное расстояние к побережью, чтобы достать объекты, находящиеся далеко на суше. Возвышаясь более чем на полста метров надстройкой и мачтами, прозрачную океанскую воду раздвигал носом линейный крейсер "Катирена", вторым номером за линкором следовал тяжёлый крейсер "Ринц Пойген", тащивший чуть поменьше артиллерии. Над обеими судами хлопали по ветру тёмные чёрно-бордовые флаги с крестями, обозначая принадлежность к гурпанской империи.

- Херр капитан! Через пять минут выходим на линию огня, - сообщил один из офицеров в рубке.

Адмирал поморщился от зверского нагличанского акцента, с которым это было сказано. Если высшие чины утруждались выучить гурпанский как следует, то остальные нагличанцы - фигу. Номинально ведь они говорили на гурпанском, но делали это так, что у гурцев уши вяли. Вот же мразота, скрипнул зубами шакал, но быстро вернулся к более важным вещам. С этой самой линии огня главные калибры уверенно накрывали Тресвиль, столицу Клюберии, которая находилась в тридцати километрах от берега, вверх по течению большой реки. Жалко только, что нельзя будет выпустить туда слишком много снарядов, потому как они ещё понадобятся... но и десяток чушек по полтонны каждая, это так себе развлечение. Потрудившись взять в лапы бинокуляр, адмирал обвёл взглядом залив возле устья реки. Как и предполагалось, никаких торпедных катеров, браво чешущих в самоубийственную атаку, не наблюдалось. Многочисленные лодки и мелкие корабли возле берега продолжали мотыляться, как ни в чём ни бывало, потому как до их владельцев слишком долго будет доходить суть происходящего.

- Херр адмирал, разрешите открыть огонь? - уточнил капитан "Катирены", длинный и тощий наглийский лев в разлапистой фуражке.

- Открыть огонь! - произнёс много раз репетированную фразу Джиленон, ввалив туда тонны пафоса.

Офицеры втихоря вздохнули, потому как они-то соображали, что команда адмирала для успеха дела, мягко сказать, не особо ценна. На обоих кораблях начали двигаться многочисленные стволы. Меньшие пушки, так называемый "противоминный калибр", расположенные в башнях вдоль бортов, нацеливались на побережье. Огромные башни, в которых смонитированы орудия главного калибра, медленно поворачивались, ворочая длиннющими стволами, и задирали их к небу, чтобы обеспечить требуемый угол при стрельбе. Восемь громадных волынин на крейсере, по две штуки в четырёх башнях, и десяток на линкоре, потому как там две башни несли по три орудия. При этом калибр равнялся трёхстам восьмидесяти миллиметрам - тобишь, в ствол легко пролезал любой моряк из экипажа, если только не особо жирный. В полёт на несколько десятков километров снаряд отправляли огромные пороховые заряды, похожие на гигантские таблетки; рассчёты закладывали эти тяжеленные тюки в затвор орудия, и только потом с лотка подачи туда переваливался сам снаряд, тускло поблёскивая стальными боками.

Спустя менее чем минуту после команды относительную тишину над морем разметало вдребезги. Сначала выстрелило одно орудие, плюнувшись огнём и дымом в сторону берега, потом замолотили остальные, создавая сплошную канонаду. Перекрывая даже этот лютый грохот, долбанули главные калибры, так что звякнули бронированые стёкла в рубке, и вздрогнул под ногами пол. Корабли на несколько секунд заволокло плотной тучей дыма, вырвавшейся из орудий. Прямо из этого сизого облака продолжали вылетать яркие точки, которые по пологой дуге уходили к берегу. Над портовым городом взметнулись высоченные фонтаны пыли и дыма, мощные фугасы крошили сдешние постройки в муку, ровняя с землёй целые кварталы.

Наблюдавшие за разгорающимся пожаром гурцы только жалели, что не увидят, как снаряды ГК падают на Тресвиль - впрочем, тут тоже фейерверк получился знатный. Не прошло и пары минут, как в оптику можно было наблюдать, как валятся портовые краны, полыхают ярким пламенем склады за ними, а в воздух задирает нос какая-то торговая калоша, разбитая прямым попаданием. Разглядеть что-либо ещё было уже сложно, потому как весь участок берега заволокло дымными следами, как будто там произошло извержение, как минимум.

- Жалко, снарядов ма... - раскрыл было пасть капитан Готфрид, но прикусил язык.

Поскольку в это время он смотрел в сторону крейсера, то не мог не заметить, как над кораблём взметнулся высоченный столб воды, какой получается при взрыве торпеды... или мины. Адмирал, уловив подвох, сразу же развернулся туда, так что, смог убедиться в правдивости картины. Тонны воды плавно падали вниз на крейсер, поливая его, как натуральный водопад.

- Курс двести семьдесят! - немедленно принял решение Готфрид.

Линкор вальяжно накренился на борт и начал отворачивать в открытое море."Ринц Пойген" следовал за ведущим и также повернул, так что на мостике все вздохнули с облегчением. По крайней мере, сохранено управление и ход. Джиленон немедленно поставил на уши радистов, чтобы они узнали, что случилось на крейсере... хотя даже он сам понимал, что на выяснение обстоятельств потребуется немало времени, с пострадавшего корабля видели даже меньше, чем с линкора. Тем не менее, просто ждать новостей шакал не собирался, заодно нагрузив десяток операторов в рубках обоих кораблей.

Как было выяснено в ходе осмотра, "Ринц Пойген" получил довольно серьёзную пробоину в кормовой части корпуса. Благодаря тому, что корабль находился в боевом режиме, отсеки были герметизированы, и пробоина затопила только небольшой технический отсек, не угрожая утопить всё судно. Плохие новости состояли в том, что мощный взрыв, пробивший в борту дыру с двухэтажный дом, повредил один из валов, связывающих силовую установку с винтами. Из-за деформации несущих конструкций перекосило опорный подшипник, и вал заклинило намертво. В итоге крейсер потерял минимум треть хода, на практике и больше, потому как теперь для движения по прямой мог работать только один центральный винт.

Адмирал пожал плечами и объявил, что этого никто не мог предусмотреть... хотя ему неоднократно говорили именно о минах. После недолгого раздумья Джиленон принял решение отправить повреждённый крейсер на базу, а поход продолжать в составе одного корабля. С этим трудно было не согласиться, потому как тащить хромого "Пойгена" за тысячи километров было глупо, а вернуться назад ему ничто не помешает. Кроме того, Готфрид и Джиленон были даже рады избавиться от обузы, ведь не особо современный крейсер выдавал меньше скорости, чем новейшая "Катирена", а первой задачей похода должен был стать перехват советского транспорта, как гласили инструкции штаба. В итоге, два гурпанских корабля, шарахнувшиеся в море подальше от берега, разошлись в разные стороны. Медленно ковыляющий с небольшим креном крейсер отправился на ремонт в базу, а линкор на полных парах помчался на юго-восток.

--------

"Лисоветский Союз" шёл на юго-восток, однако, не самым полным ходом, как это могли предположить гурпанские наблюдатели со своих аэропланов. Имея твёрдую "четвёрку" на двоих по математике, Рисхор и Хемма потрудились рассчитать, какова должна быть скорость корабля, чтобы он оказался в требуемом месте в заданное время. Воисполнение этого плана, в светлое время суток ход был уменьшен до двадцати трёх километров в час. Если повезёт, гурцы точно определят это значение, а значит, внесут его в свои рассчёты. Зная о приверженности гурпанцев точно исполнять инструкции, это было более чем вероятно. Над Молокским проливом вечернее солнце красило облака в оранжевые оттенки, ветер помогал забыть о жаре, так что, всё в пух... Картину портил только вражеский гидроплан, который висел у корабля на хвосте, как жирная муха, прилипшая к экрану неба.

- Может, пальнуть? - без особых энтузиазмов предложил Флак, которому самолёт уже замозолил глаза.

- Ни в коем случае, - мотнул мордой Пул, - Ладно если мимо, а ну как попадёшь? Нам это вообще не надо сейчас, пусть смотрит, сколько влезет... Кстати, ты из чего пальнуть собрался?

- Из Гэ-Ка, ясен пень, - кивнул на башню енот, - Мои не достанут.

Прикрывшись лапой от низкого уже солнца, лис сразу увидел чёрную точку на фоне яркого голубого неба. Натурально, сейчас вполне можно было засветить туда из главного калибра, локатор даст точную дальность, а скорость у гидроплана так себе. Однако, Пул соображал, что этого делать никак не стоит.

- Кстати о рыбках, - хмыкнул Флак, - Они не заметят, что увеличивается осадка?

- Двадцать сантиметров? Не думаю, - фыркнул Пул.

А осадка действительно увеличивалась, потому как трёхсотметровое судно хлебало воду. Наскоро построенный водовод от охладительной системы уже был запущен на полную мощность, и в грузовые трюмы ежесекундно выливались тонны забортной воды. Согласно рассчётам и хитрому плану, к наступлению темноты осадка увеличится на сорок сантиметров, а к моменту выхода на позицию - на два с половиной метра. Лучше бы больше, но пропускная способность труб просто не обеспечит большего. Да и впух, хватит, подумал Ратыш, пырючись на поток воды, поблёскивающий в свете фонарей. Часть океана, пролившаяся через трубы, с грохотом била в стальные стенки и убегала вниз, под штабели бочек с каучуком. Это ещё повезло, что успели нагрузить прилично... да что там, успели нагрузить вообще всё! Грызь захихикал, представляя себе, как последние бочки бросали на борт, когда корабль уже отходил от причала. Жадность не тётка, как гласит народная тупость.

- Тык логично, чо, - цокнул Прулвек, пырючись на водопады.

- С какого бока? - уточнил Ратыш, на всякий случай вспушившись.

- Ну, с такого. Есть абсолютно надёжный способ не дать противнику утопить корабль - это утопить его самому!... Чем мы и заняты, - заржал инженер.

- Смех с мехом, но... Как думаешь, есть возможность не макнуться?

- Нет, - мотнул ухом грызь, - Такой возможности нет. А вот возможность вывести из строя тяжёлый вражеский корабль - есть. Если сильно повезёт, даже макнуть его.

- Пум-пум-пум, - высказал свежую мысль Ратыш.

- Ты смотри, у нас только добровольцы, - напомнил Прулвек, - Если что не в пух, так эт-самое...

- Эт-самое, то-самое, - фыркнул Ратыш, - А кому это в пух?

- Никому, - согласился грызь, - Но некоторым менее, чем другим. Так что, думай головой.

- Да чего тут думать? Без корабля тоже не особо в пух будет, чай не пару километров до своих пробежать.

- Ладно, гусей топчут по мере поступления, - цокнул мудрость Прулвек, и пошёл дальше проверять уровни.

Проверять их ему предстояло долго и нудно, потому как затопление следовало делать контрлируемым, а не как пух на уши пошлёт. А для этого необходимо следить за тем, чтобы поступающая вода не нарушала размассовку судна - тобишь, регулировать её поступление в разные отсеки. Тем временем Кешель, почесав тыковку и заставив сработать смекалку, загодя поставил на уши своих морячков, чтобы вытащить на палубу, в близкий доступ, все имеющиеся запасы электрокабелей - а на здоровенном судне эти запасы измерялись километрами, даже по штату. На самом же деле, в технических загашниках лежало гораздо больше, потому как корабль всё ещё считался "опытным", и нельзя было исключать надобности в ремонте. Оглядываясь на оранжевый закат, морячки выкатывали полутораметровые катушки с проводом, и часть оных сразу же перебрасывали на катера.

- А накрюка столько провода? - уточнил Шрот, пырючись на кипучую деятельность.

- А если головой? - хмыкнул Кешель.

- А если в голову? - продолжил накидывать йумор лис, - Устроил тут викторину, этот, как его... пух в ушах, вот.

- Короче, смотри, - крякнул Кешель, - От НП на острове до корабля - почти километр. Ты как думаешь наводку передавать, флажками?

- Я думал, по радио, - почесал седые уши Шрот.

- По фиградио! Мы засаду делаем, сечёшь? Никаких передатчиков не должно быть. Проложим провод прямо по днищу...

- Нутк, по днищу это вы умеете! - показал лапами клешни Шрот.

- А потом, передатчик на другом берегу пролива, - продолжил Кешель, пнув ногой катушку кабеля, - Его надо поднять на гору, а переть туда же генератор с мотором будет весьма трудоёмко, сечёшь?

- Ага... Ладно, кой-чего в голову пришло, пойду эт-самое...

На управление кораблём был оставлен старший помощник Пул с дежурной сменой, остальные же стали готовиться... ко сну. Влезать в такую авантюру на уставшую голову - вообще мимо пуха, так что и. Понимая, что самый аврал начнётся к утру ближе, Хемма не стала бегать по всему судну, а проверяла только самые критичные моменты, которые точно повлияют на исход операции. Тем не менее, у команды складывалось впечатление, что грызуниха одновременно присутствует просто везде, а пушной рыжий хвост мотыляется по переходам с огромной скоростью. Когда солнце уже закатывалось со смеху, высвечивая яркую оранжевую дорожку на воде, Хемма добралась до "гаража", как называли мастерскую в задней части надстройки - сейчас там радарщики во взмыленном режиме собирали имитатор. У входа в отсек даже стояли солдаты из внутреней охраны - так, на всякий пожарный случай. Грызуниха прошуршала туда тихо, чтобы не сбивать зверей с мыслей, и поймала за уши Кусена, когда тот отвлёкся испить чаю.

- Всё более-менее, - сообщил лис, - Но есть косяк с лампами. Запасные работают из лап вон плохо, какие-то косячные попались.

- Мы можем снять их с радара? - уточнила Хемма.

- Да, но...

- Тогда снимайте, - фыркнула грызуниха, - Радар нам не поможет, а вот имитатор - поможет.

- Есть, - кивнул ушами рыжий.

- И пить, - хихикнула Хемма, - Как только ваша радиошарманка будет готова, грузите на "Шпель". Возьми с собой всех, кто может понадобится. Пул вам тявкнет, когда будет пора спускать на воду катер. Чисто цокнуто?

- Чисто, - Кусен внимательно посмотрел на белку, - Товарищ Хемма, а много наших останется на корабле?

- Минимально возможное количество, - ответила она тоже самое, что и сто раз до этого, - Давайте, а мы пока дрыхнуть.

Неспеша шлёндая до своей каюты, Хемма нюхала морской воздух, в котором явственно угадывался близкий берег с тропическим лесом, поглядывала на небо, и слегка вспушалась, хотя холода не имелось и в помине. Темнота сгущалась слишком медленно. След на воде от огромного корабля будет отлично виден, и скорее всего, виден всю ночь. Если гурпанские набюдатели не уберутся, план будет сорван... А убираться они явно не собирались, гидроплан неспеша баражировал зигзагом, пока ещё видимый на фоне закатного зарева. Всё не слава пуху, подумала грызуниха, но сразу поправилась, что почти всё, а небольшие частности - это только для того, чтобы не расслабляться.

- Что, расслабилась, грызуниха? - хихикнул Макузь, подкравшись и сцапав её за хвост.

- Посиди на хвосте, Мак, - вздохнула она, - Есть ещё мешки.

- Ещё мешки? Омойпух...

- Отвойпух. Пошли вместе, если не хочешь меня ждать.

Само собой, что увязаться за своей согрызяйкой для Макузя было отличной идеей, так что грызи пошли напару, постоянно хихикая и пихая друг друга в пух, благо, куда ни пихни, и не промахнёшься. Хемма обошла надстройку, прошуршала в изогнутый проход между толщенных броневых плит, и ввалилась на КП противовоздушной обороны. Как она и подозревала, Флак дремал прямо тут, накрыв морду газетой "Трудъ", как это ни каламбурно звучит.

- Набегался, - шепнул Макузь.

- Нам всем предстоит ещё так набегаться, что омойпух, - цокнула Хемма, - Флак!

- А, чо?! - выскочил из-под газеты енот, тараща глаза, но пришёл в годность примерно за полторы секунды. - Товарищ капитан?

- Ищ, - подтвердила белка, - Такое дело, если гурпанский аэроплан будет продолжать нас пасти, ничего не получится. Если он не уберётся, когда наступит полная темнота, надо его убрать.

- У-убрать? - икнул Флак.

- Убрать. Делайте что хотите, хоть из гэ-ка пальните, но от пасуна надо избавиться. Мы можем на вас рассчитывать?

- Сделаем всё возможное, - склонил уши енот.

- Нет, не всё возможное, а уберите пасуна, - поправила Хемма, - Нам надо мальца расплющить морды, чтобы к утру быть в годности, сечёшь?

- Задачу понял, товарищ капитан, - вытянулся Флак.

-------

В то время как почти весь командный состав экипажа, а также артиллеристы в полном сборе, забились себе в норы и дрыхли, как январские сурки, на корабле заработал кран по правому борту. Привычными операциями подцепив катер с крыши надстройки, кран поставил его на воду, отпуская в свободное плавание. По мере того, как происходили эти действия, на судне всё более включалась светомаскировка, так что ни единой полоски в окнах не светилось. Поскольку Кусен со товарищи таки выкрутили лампы из радара, теперь за аэропланом можно было следить только посредством акустической станции, которая ловила звук и определяла примерно, в какой стороне цель и насколько далеко. Глазом в чёрном звёздном небе не различалось вообще ничего, но если прислушаться, то доносился гул двигателей.

Пул, сидючи в одном из комадных пунктов на башне, посматривал на стрелку хронометра. Помещение с наглухо задраенными окнами освещалось тусклыми зелёными лампами у приборов, что придавало ему странный вид. С непривычки можно отвлечься, но непривычных тут не имелось, Хемма и Рисхор гоняли экипаж, как мышей по амбару - причём, заранее, а не когда уже стало поздно.

- Дай "Шпель", - тявкнул Пул связисту, - Гурцы не смогут подслушать?

- Крайне маловероятно, направленная передача, - ответил лис, - Даю "Шпель".

- Кус, как у вас? - осведомился Пул, взявши в лапы телефонную трубку и пялясь на подсвеченную зелёным карту.

- Готовы включать, - просто тявкнул Кусен.

- Включайте. Импульсы по минуте через три, и не выключайте до команды.

- Есть.

- Машина! - тявкнул Пул в другую трубку, - Переход на полный реверс, как можно быстрее! Самый полный назад до отбоя!

Перевести винты на реверс было отнюдь не просто, чтобы только остановить многотонные валы, требовалось несколько секунд и усилия мощнейших тормозов. Но, как-грится, кому нынче легко?

- Рулевая! - не успокаивался Пул, - Сейчас буду тормозить рулём, не паникуйте!

Лис взялся за рычаг и перевёл его до упора влево. Отсчитав на хронометре пятнадцать секунд, перевёл в другую сторону. Руль ТВТК - громадное стальное весло, и когда оно становится под углом к потоку, создаётся большое сопротивление движению. Нагрузка на механизмы будет большая, но куда деваться... Лис снова перевёл руль в обратную сторону, чтобы не разворачивать судно. К его удовольствию, указатель скорости заметно полз к нулю.

Смысл этого балета состоял в том, чтобы заманить гурпанский самолёт близко к кораблю. Наблюдая за его следом с большой высоты и расстояния, гурцы едва различали свою цель, на это был основной рассчёт. Теперь след внезапно исчезал в ночи, и всё, что оставалось разведчику - попробовать снова зацепить его, пользуясь наводкой на радар. Только вот радар уже не работал, а в эфир посылал импульсы имитатор, установленый прямо на палубе катера. На всех шести установках ПВО рассчёты вглядывались в чёрное небо, и держали наготове прожекторы. Стоило только гурцу сделать ошибку и оказаться непозволительно близко - и его сразу же поймали бы в засвет, а потом нафаршировали металлом. Как выяснилось, рассчёт оказался не совсем правильным, потому как разведчик так и не стал приближаться. Напротив, спустя несколько минут он развернулся и ушёл в сторону своего носителя.

- "Шпель", выключить передатчик! - скомандовал Пул, - Слухачи! Он точно ушёл, а не сел на воду?

- Сто процентов, - ответил оператор, - Высота более километра, не перепутаешь.

- Хотелось бы верить, - пробормотал лис, и всё-таки выдохнул с облегчением, - Флак, давай отбой.

- Фигня война, главное маневры, - хмыкнул Флак.

Тут было не поспорить, потому как ПВО уже второй раз выполняла боевую задачу без единого выстрела! Первый раз, когда аэростаты заграждения сорвали атаку в порту, и сейчас, когда разведчик просто побоялся летать вслепую, резонно опасаясь нарваться на шквальный огонь. Как только акустическая станция перестала фиксировать удаляющийся звук, корабль перешёл на самый полный вперёд, выжимая максимум возможной скорости. Максимум этот сейчас упирался в большую осадку, но всё же, ТВТК мог разогнаться раза в два быстрее, чем до этого. Вспенивая воду винтами, "Лисоветский Союз" сначала повернул на север, а когда Пул выждал десять минут и ничего не обнаружилось, то и на запад, навстречу врагу.

Пырючись на показания компаса и прочих приборов, Пул ощущал явную жару, причём отнюдь не из-за температуры. Ночь уже достаточно охладила воздух, а вентиляция в башне работала отлично, так что, в пот бросало от внутренних причин. Прикидывая, что сейчас он идёт навстречу двум тяжёлым боевым кораблям, лис испытывал озабоченность этим фактом, сухо тявкая. Когда план операции обсуждали в узком кругу ограниченных морд, как-грится, поступали предложения сныкаться в залив, просто пропустить гурцев мимо, а потом дать ходу в обратную сторону. Однако, головой Пул прекрасно понимал, что такими шутками гурпанских моряков не пронять, они всё равно обнаружат корабль с воздуха, а выигрыш во времени будет совсем небольшой.

В гузку, подумал лис, я в этом учавствовать не буду. Да, по идее для него это не должно быть новостью, однако, как оказалось, идти в безнадёжный бой - это через край. Такое на учениях не отработаешь, хоть как приближай обстановку к боевой. Да и кроме того, предстоит ещё довольно муторная возня с маневрами в заливе, при полной темноте, а после этого дежурная смена точно не останется в полной годности. А там потребуется выкладываться на сто сорок процентов, как кое-кто цокнет... Да, Хемма точно останется на корабле, но она всё-таки грызуниха! А белок понять - это проще об стену убиться... Пул выдохнул, приняв окончательное решение, и его слегка отпустило. Однако, нервозности добавляло то, что как раз сейчас, по рассчётам, наблюдатели возле Дейры должны были засечь прохождение вражеских кораблей.

В этом месте имелся ресурс на косяки, нефиговый притом. Наблюдателям с баркаса, если они ещё сумели нанять этот баркас, предстояло разглядеть цели ночью. Помогало то, что они будут идти по проливу, а рядом имеется город с каким-никаким освещением, так что, в ясную погоду огромные туши будет возможно заметить даже глубокой ночью. Однако, и это отнюдь не гарантировало успеха, потому как неизвестно, добьёт ли полевая радиостанция с баркаса до ТВТК. Пул исчесал себе все уши, бегая туда-сюда по тесному отсеку, и мучаться так ему пришлось ажно до трёх часов ночи. Лис уже всерьёз подумывал о том, чтобы разбудить Рисхора и спросить, чё делать, когда наконец в дверь просунул морду радист.

В передаче сообщалось о времени, когда гурпанский линкор прошёл мимо Дейры - к облегчению Пула, время укладывалось в рассчётное, а значит, следовало продолжать отработку плана. Только подумав совсем как следует, он понял, что в радиограмме говорится об одном корабле, а не о двух. Это заставляло ломать голову - толи наблюдатели не увидели крейсер, толи его и правда не было? Толи песок, как кое-кто цокнет. Тупо похихикав, Пул в очередной раз вызвал "Цыгель". Катер, оборудованный средствами разведки, ушёл на позицию вперёд носителя, чтобы на месте убедиться в исполнимости замыслов. "Шпель", который использовали как носитель для радио-имитатора, тоже шёл впереди и должен был уже приближаться к заданному месту. В это же время краны снимали с насиженых мест оставшиеся два катера, потому как надо будет перевозить большую часть команды на сушу. Вся эта возня осложнялась тем, что работать приходилось в полной темноте, подсвечивали только зелёными фонарями, которые недалеко видно. Отдельные команды морячков занимались тем, что готовили к эвакуации наиболее ценное имущество... в частности, на корме стоял истошный крик куриц, которых брали за лапы, и целыми снопами переносили в катер. Оставлять сельхозптицу под обстрелом грызи отказались напрочь, да и вывезти её на берег не представляло большой проблемы.

В одном из отсеков башни Лусен, дрыхнувший под собственым хвостом, ощутил, что кто-то пихает его в пух, и в этом случае снам можно было верить, потому как его действительно пихали в пух. На не особо трезвую после хлопотного дня голову, очнувшись в полутёмном помещении, где светили только лампочки у приборной панели, лис схватил полного непонимания, почему он видит перед собой симпатичную рыженькую лисёну. Вроде не пил, была первая мысль Лусена, и только потом он вспомнил, что к чему.

- Лусен! - трясла его за плечо Леста, - Товарищ Лу, ну!

- Йоо, Леста... - кое-как продрав один глаз, лис скосился на часы, - Не рановато?

- Не в этом дело, - тявкнула лисица, мотнув хвостом, - Я слушала местный эфир...

- А какого шиша ты слушала эфир, вместо того, чтобы спать? - сварливо осведомился Лу.

- Да неважно, - фыркнула Леста, - Главное, что метеостанция в Пзундуфе передаёт данные о сильном шторме.

- Опа, - Лусен продемонстрировал фокус, когда сонный сурок за секунду превращается в моряка на посту, - Когда было, сила, направление?

Пзундуф находился на другом, южном берегу большого острова, к северу от коего сейчас шёл корабль. Если по прямой - совсем недалеко, но на пути шторма будут горы, так что, ещё не факт, что зацепит. Лусен занимался рассчётами со слегка трясущимися лапами, потому как сейчас от погоды зависело очень многое. Снаружи задувал всё тот же сквознячок, не предвещавший никаких перемен погоды, и на чистом небе сияли яркие южные звёзды.

------

Когда небо на востоке начало задумываться про восход, в серых сумерках стал кое-как различим ландшафт по берегам залива, что сильно помогало с маневрами. За час ранее "Цыгель", укомплектованый акустическим локатором, прошарил фарватер, убедившись в том, что здесь более-менее ровное песчаное дно, без неожиданных сюрпризов. Сейчас катер уже пришвартовался к кораблю, и принимал отряд, сформированый для обеспечения работы артиллерийской наводки. Волевым решением Рисхор отправил туда Шрота и всех специалистов по баллистике. Управлять огнём эффективнее с замаскированного НП, а не из башни, в которую в любой момент может прилететь подарок. Артиллеристы рычали, но не могли не признать, что так будет разумнее. В итоге, система управления огнём ТВТК погрузилась на "Цыгель", и катер неспеша пошёл к острову, отделявшему залив от основной акватории - неспеша, потому как с него разматывали сразу несколько проводов для связи.

Сам же корабль, работая винтами, медленно развернулся почти на одном месте, встав курсом на север, и дал полный назад. По крайней мере, хрен кто ещё такое делал, подумал Пул, пырючись на еле различимые в сумерках очертания корпуса судна. Как он и предполагал, никакого удара об дно не было, днище корабля просто притёрлось к песку, огромное судно, двигавшееся по инерции, плавно остановилось, превратившись из корабля в непотопляемую артбатарею. По ранее изобретённому плану, морячки тут же побежали по бортам с лагами, убедиться, что корпус надёжно сидит на грунте, и через десять минут отсигналили, что всё по шерсти. "Лисоветский Союз" встал на позицию в засаде... Ясен пух, что спрятать трёхсотметровый корабль невозможно, и с воздуха он был виден отлично. Однако, задувающий с юго-запада влажный свежак, переходящий в порывистый ветер, давал надежду на закрытое небо. Со стороны суши слышался далёкий гром и облака озарялись зарницами, шторм переваливал через горный хребет и начинал накрывать эту часть Молокского пролива. Вслед за ветром, как оно и бывает, начало усиливаться волнение моря, так что катера уже заметно раскачивало.

"Шпель", качая тупым носом на волнах, на полном ходу пошёл на берег заливчика, и воткнулся передней частью в песок. Будучи десантным катером, для посудины это была обычная практика, сейчас весьма полезная. Даже при таком раскладе до полосы прибоя оставалось ещё метров двести, а будь это обычный баркас - пришлось бы перевозить груз на лодках, что совсем мимо пуха. Нынче же морячки просто откинули крышку десантного отсека, и смогли сразу спрыгнуть по пояс в воду. Перетявкиваясь, ради приличия, они дружно подняли раму с имитатором радара, и поволокли к берегу; следующие сразу же тащили на себе припасы и разматывали электрический кабель для питания оборудования. Едва существующие сумерки не были особой помехой для лис, каковых тут было большинство, потому как эти звери обладали неплохим ночным зрением. Куда больше помешали волны, достигшие уже полутора метров, и шквальный ветер с зарядами дождя. Солнце уже скоро должно было взойти, но плотная облачность, затянувшая небо, резко снижала освещённость.

Далее отряду пришлось поработать пехотой в том плане, чтобы вывозиться в грязи по уши. Начавшийся дождь сделал склоны прибрежных холмов крайне скользскими. Двигаться вверх по намокшей глине и старой листве, когда сверху хлещут потоки воды, оказалось затруднительно, мягко тявкая... Правда, никто мягко не тявкал, поминая трёхэтажными пухенями все тропики и Куклунезию в частности. В общем, подъём имитатора на высоту в полста метров отнюдь не был лёгким, и с приведением его в боеготовность из графика всё же выбились, хотя и не критично. Два инженера-радарщика разместились на узком уступе глиняного склона, где закрепили генератор импульсов и передающую антенну - отсюда и стали "вещать". Благо, экстремальные условия не давали времени подумать о том, что сейчас они наводят на себя гурпанский линкор со всей его артиллерией.

- Долбаный Клуст! - тявкнул Кусен, смахивая с морды избыток дождевой влаги.

- А чё? - уточнил радарщик, кутаясь в плащ.

- Да этот отморозок хотел тащить сюда дизель-генератор! - пояснил лис, - Мало того, что хрен его сюда затащишь, так его сейчас залило бы водой, и досвидос!

- Ну, как-грится, за инициаторов, - поднял фляжку рыжий, хихикаючи.

Теперь небольшая антенна, похожая на пару металлических балок, посылала в эфир точно те же импульсы, что и локатор "Лисоветского Союза" - просто посылать их, не принимая и не анализируя, гораздо проще. Высовываясь из-за валунов, лисы убеждались в том, что установка работает - по крайней мере, мерно светились через стекло здоровенные радиолампы. А прятаться за валун следовало для того, чтобы генератор излучения не скипятил мозги, ибо близко к антенне мощность слишком велика. Теперь локаторы гурпанского корабля должны были поймать этот мощный сигнал, даже если он находился в десятках километров - и уж точно, гурцы не смогут оставить этот финт ушами без внимания.

Что касается Хеммы, так она проснулась безо всякого сигнала, имея давно выработанную привычку заводить внутренний будильник белки. В глубине отсеков вся возня снаружи, поднявшееся волнение моря и ветер никак не ощущались, здесь оставалось всё также спокойно и местами уютно. В частности, под боком посапывал Макузь, подложив под голову пушной хвост. Грызуниха вспомнила, по какой причине она проснулась, и прыснула со смеху, само собой. Просто вспоминать о том, что предстоит идти в последний бой - довольно смешно... правда, как утверждали некоторые, белке клок пуха покажи, и уже есть повод уржаться.

- Эй сонная сурчина! - пихнула Хемма в пух согрызяя, - Вывод!

- На массу? - машинально цокнул тот, произведя ещё ржи.

Грызи прекратили ржать и крепко обняли друг друга, потому как больше возможностей может не представиться никогда. Кому другому это могло доставлять диссонанс, но грызи считали, что это даже удобно - когда знаешь, чем должна закончиться твоя жизнь. Пырючись на согрызяя в сумраке отсека, оба грызя понимали, что им нисколько не жаль того, как они протрясли эту самую жизнь, и уж точно не стыдно. Подумав это, они продолжили хихикать, потому как двадцать секунд без ржи для белки это многовато, образно цокая.

- Наши задачи, капитан? - без особых шуток осведомился Макузь.

- Заряжать, стрелять, - ответила Хемма, шустро упаковываясь в комбез.

Грызь не совсем вгрыз, но пожал плечами и последовал за согрызяйкой, которая пошуршала по знакомым корридорам. Сейчас тут стояла тишина, никогда ранее не слыханная, потому как почти вся команда эвакуировалась на берег. Снаружи, на палубе перед бронированной передней стеной надстройки, стояли рассчёты ПВО и башни ГК. Морячки и не думали прятаться от интенсивного дождя, поливавшего их - они понимали, что непогода сильно повышает шансы на успех затеи. Всё более светлело, и если бы не шторм, гидропланы уже паслись бы в воздухе. Оглянувшись назад, Макузь отметил, что небо с южной стороны совсем чёрное, с постоянно полыхающими там разрядами молний - слышимо, шторм обещал быть реально нефиговый.

- Короче так, - тявкнул Рисхор, оглядывая экипаж, - Я за дровами, остальным разойтись... Шутка, чо.

- Можно записать? - отозвался кто-то, и морячки заржали.

- Нельзя! - отрезал лис, мотнув ушами, отчего с них полетели брызги, - Теперь - работаем! У кого из башенных хвост жмакает, только честно? Здесь вам не экзамен, снаряды будут нишиша не учебные!

Из неровных рядов рассчёта башни кое-как выползли трое, стараясь при этом раствориться в дожде.

- Огурцы, - на полном серьёзе похвалил Рисхор, - Теперь трое добровольцев из пэ-вэ-о... Так. Остальным - марш в катер и в лагерь-два!

- Точно? - осторожно уточнил Флак.

- Точнее не бывает, - хмыкнул лис, - Видишь, что делается? Самолётов сегодня не будет. А подставлять своих под гурские пушки - это пусть кто другой этим занимается.

- Разрешите хотя бы мне, - попросил енот, - Я умею, честно!

- Верю! - заржал Рисхор, хлопнув его по спине, - Зачислен! Все по местам, куриная немощь, шевелите хвостами!!

Кое-как не падая на скользской от дождя палубе, около двадцати морячков забились в узкие двери башни, а все остальные организованно дали ходу к катеру, который должен был отвезти их в сторону от линии огня. Помимо башни ГК, на корабле оставались только несколько операторов в машинном и два наблюдателя на башне надстройки - в остальном, все ушли. Через несколько минут после того, как отчалил катер, машинисты перекрыли поток балластной воды, потому как уже хватит - впрочем, это было скорее по привычке, потому как судно и так село на грунт, и более вниз не провалится, сколько ни наливай.

- И-и э-это что, пирожки? - сделал удивлённую морду Макузь, когда ему показали штатную форму артрассчёта, - Да ладно, это утки шэ.

Комбез из толщенного клоха имел герметичный шлем и скорее являлся скафандром, нежели комбезом, только что воду не держал. В весьма массивном ранце за спиной располагался дыхательный прибор, позволявший дышать воздухом, а не продуктами сгорания пороха, и вдобавок - маломощная радиостанция. Без этого докричаться до кого-нибудь будет невозможно. Соль в том, что выстрел орудия создавал ударную волну даже в воздухе внутри самой башни, и без защиты рассчёт мог протянуть всего пару залпов, потом эффекты контузии давали о себе знать. Толщенные спецкостюмы создавали аммортизацию и защищали уши, хотя, далеко не на сто процентов.

Упаковавшиеся в полускафы могли видеть через толстые стёкла шлемов довольно ярко освещённые внутренности башни, крашенные в белое. Обычная практика на бронетехнике, пусть и морской. Во время боя будет допушнины дыма, и надо, чтобы хоть что-то осталось видимым.

- С первого! По два заряда, учебным! За-аряжай!! - гаркнул в микрофон Цабек, оставшийся старшим после Шрота.

- Грызаный грибоцирк, уже?? - хихикнул Макузь, бросаясь к транспортёру зарядов.

- НП фиксирует излучение радара, - добавил командир, - Так что да, уже.

Слегка сглотнув от таких новостей, морячки бросились заряжать. Да и собственно, сидеть тут сутки никто не мечтал, раньше сядем - раньше выйдем, как-грится. Напару с собственной согрызяйкой Макузь просто цепанул лапами круглый тюк с порохом, и направил его по лоткам в затвор. Через два стекла шлемов можно было убедиться, что грызуниха не прекращает хихикать, только микрофон прикрыла, чтоб эфир не засорять. Тяжёлый кругляк, обёрнутый плотным клохом навроде брезента, занял своё место; вслед за ним скатили второй, поднявшийся на лифте из погреба. На упряжку из двух зарядов садился уже сам снаряд, неподъёмная лапами чушка ростом с пол-грызя. Конкретно на этом было написано "учебный!", тобишь, начинка там не взрывчатая, а просто эквивалент по массе. Вполне ясно, что Шрот, который сейчас командовал стрельбой с НП, решил сделать первый залп небоевыми, потому как это будет пристрелка, шансов попасть минимум, а запас снарядов отнюдь негустой.

Убедившись, что всё в пух, Хемма с натуги опустила рычаг, и электрический привод закрыл затвор, приведя орудие в боевое положение. Хотя грызи и действовали быстро, лисы из рассчёта справились ещё быстрее, так что их стволы были готовы на несколько секунд раньше.

- Азимут - триста сорок два! Возвышение!... - повторил услышанное Цабек.

Пол под ногами еле заметно дрогнул, когда огромная башня, весившая одна как целый эсминец, повернулась влево по курсу корабля. Четыре ствола орудий неспеша поднялись к штормовому небу. Макузь успел помянуть добрым словом того, кто поставил продуманные пламягасители на эти пушки - без них сейчас в стволы нахлестало бы дождём, что далеко не подарок.

- На взвооод!

Хемма чокнулась с согрызяем шлемом, чтоб он зырил, и показала на небольшие рычаги, которые и были повёрнуты. Теперь оставалось только пнуть ногой педаль, и механизм спуска подожжёт запал, а от него сдетонируют заряды в затворе. Чтобы не засорять эфир словами о готовности орудий, эти механизмы соединялись с главным постом, так что командир башни сам видел, когда они приведены в готовность к выстрелу. Собственно, он мог и спуск дать, но обычно так не делали, чтоб не зашибить кого откатом. На несколько секунд, которые показались на редкость долгими, повисла тишина.

- Первое, огонь!!

Все уже заблаговременно крепко держались за стенки, поэтому их не сбило с ног. Было ощущение невесомости, по большей части оттого, что ноги слегка немели после удара по ним снизу. В глазах наступали сумерки, а в ушах появлялся гул.

- Второе, огонь!!

И понеслась... Третье, четвёртое, пятое!... А нет, показалось. После того, как башня отстреляла залп, открывались затворы и начиналась перезарядка - если раньше, это может повлиять на точность. Тут стало понятно, что тяжёлый дыхприбор за спиной это просто счастье! Несмотря на мощный поток воздуха, созданный вентиляцией, из затвора прямо в морды рассчёту вылетали раскалённые газы, а отбежать и подождать - нельзя. Стёкла шлемов тут же покрывало толстым слоем пороховой гари, так что приходилось сначала стереть её, а потом брать шланг от пневматики и сдувать остатки вещества из затвора. На всю эту пантомиму отводилось несколько секунд, потом только успевай убрать лапы из-под катящегося тюка-заряда.

- Огурцы, - тявкнул Цабек, когда все орудия оказались заряжены, причём уже боевыми, - Перекур, это была пристрелка.

Практически все пожалели, что не видят происходящего снаружи. С берега выстрелы главного калибра смотрелись куда как занимательнее, когда орудия выплёвывали тучи огня и дыма, а ударная волна расходилась по воде, быстро затухая. Звук оказывался достаточным, чтобы слегка заложило уши у морячков в лагере-два, на расстоянии в три километра. Вспышки от выстрелов явственно подсвечивали берега залива и низкую облачность.

Шрот, пырящийся в окуляр стереотрубы, и ухом не вёл от выстрелов, и уж тем более, не любовался на серые трассы от снарядов, оставленные в дождливой дымке. Как и все остальные артиллеристы, он внимательно следил за акваторией, чтобы отметить места попаданий. При поднявшейся непогоде они были на границе видимости, однако опытный глаз сумел различить белые столбы вспененой воды, выбитые упавшими в волны учебными снарядами. Лис тут же навёл на один перекрестие прицела, остальные запомнил на память. Спрыгнув с каменного уступа, на котором поставили трубу, Шрот сныкался в палатку - с моря не видно, зато есть сухое место, что сейчас очень кстати. Достав из-под плаща блокнот, он посчитал цифры, позырил на них, и усмехнулся. Цифры цифрами, но в этом деле и головой думать надо, иначе ничего не выйдет.

- Товарищ Шрот, сигнал радара ослаб на порядок! - взволнованно тявкнул радист из глубин палатки.

- Так это по шерсти, - ответил тот, отхлёбывая из фляжки.

- По шерсти?...

- Да, вот так, - показал по шерсти Шрот, - Это значит, что они нацелили основной радар на нашу обманку, поэтому он нас и не задевает.

Надеюсь, добавил он не вслух. Также был некоторый риск с пристрелкой, палили слишком поздно, когда враг уже находился в пределах слышимости, и его акустические станции могли принять звук выстрелов. Но, поскольку прямой видимости не было из-за рельефа, гурцы могут поймать только эхо, а это им вряд ли поможет.

- Командир! - крикнул артиллерист с наблюдательной позиции, - Боимся пропустить!

- А вы гусей не топчите, вот и весь сказ, - сварливо отозвался Шрот, с кряхтением взбираясь на камни.

Пожилой лис ещё послушал шум волн, бьющихся о скалы узкого островка, стук дождевых капель, глубоко вдохнул воздуха... вот теперь пора. Прильнув к окуляру, он через десять секунд уже увидел искомое - клубящийся в дымке столб белого дыма, который вряд ли двигался сам по себе.

- Двести девяносто пять, цель! - отчётливо тявкнул Шрот.

Не столь улисяченные опытом артиллеристы сильно напряглись, хотя они прекрасно понимали, что с корабля никак нельзя заметить НП, а следовательно, снаряд не прилетит. И всё же, наблюдать в прямой видимости, всего в нескольких километрах, вражеский линкор - это заставляло понервничать.

- Сплюньте, - скомандовал Шрот, небрежно облокотившись о камень. - Ему ещё минут пять пилить до нужной точки.

Лисы поёжились под плащ-палатками, с которых лилась дождевая вода, но всё-таки сплюнули.

- Мешок удачи прямо на уши, как кое-кто цокает, - продолжил командир, - Шторм есть, а видимость километров десять пока что. Могло бы быть ровно наоборот.

Шрот настолько спокойно тявкал и так неспеша устраивался у окуляра, что у остальных чуть хвосты не заполыхали, несмотря на дождь! Сейчас враг находился в самой невыгодной позиции, гурпанский линкор прижимался к берегу, чтобы быть дальше от ложной засады, и всё ближе подходил к засаде настоящей. Гурцы при этом не видели не только НП, но также и не могли видеть "Лисоветский Союз", стоящий за каменным островком.

- Щас, лисята, - тявкнул Шрот, не отрываясь от окуляра трубы, - Макнём эту калошу, и по домам.

- Командир, не наблюдаю второго корабля! - сообщил лис от второй трубы.

- А и гузка с ним, нам пока одного хватит.

В дождевой дымке медленно проступил тёмный силуэт линкора, развёрнутый к наблюдателям примерно бортом. Даже при такой видимости сразу различались огромные стволы, торчащие из башен. Само собой, цель не пошла прямиком на пристрелянное место, это было бы слишком просто. Следовало быстренько скорректировать параметры, чтобы переместить зону разброса так, чтобы цель оказалась как можно ближе к центру. Эта зона разброса представляла из себя очень вытянутый эллипс, поэтому чисто математически, лучше обстреливать корабль с его курса, так наибольшая площадь цели окажется внутри эллипса. На практике, эта проекция судна наиболее защищена бронёй, а в данном случае это важно, потому как брони там реально дофига. Исходя из этого, артиллеристы рассчитывали на попадание в борт, плюс - с небольшой дистанции, тобишь, при высокой скорости снаряда. Закрыть от такого подарка не сможет даже броня линкора... надеюсь, добавлял не вслух Шрот.

- Грёбаные ракушки! - отчётливо клацнул зубами баллистик, - Товарищ Шрот, как вам удаётся? Ну, вот это вот?...

- Учиться, учиться и ещё раз учиться, конец цитаты, - поднял палец лис, - А знаете, как именно? У нас в училище был один капитан, так вот эта хитрая лисья морда представляете что сделала? Привёл с собой лисиц лёгкого поведения... ну прям воздушного! - и тявкает, что мол после сдачи зачётов по стрельбе, можно будет эт-самое... Так что надо было ухитриться выкинуть это из головы, и считать траекторию, а это нифига не просто!

- Етить у тебя нервы, командир, - реально офигел морячок, - Как же ты справился?

- А я и не справился, - с улыбочкой сообщил Шрот и заржал, глядя на вытянувшиеся морды, - Так! А вот теперь...

Он подкрутил увеличение на оптике, и когда нос линкора пересёк линию прицела, тявкнул

- Огонь.

Не особо высоко над ушами пролетел снаряд, оставляя заметную трассу дыма, потом из-за каменной гряды прикатилась ударная волна, ощутимо хлопнув по ушам. С короткими интервалами последовали ещё три выстрела, подкидывая, как казалось, весь островок целиком. Со склонов в пенящиеся волны посыпались камни, но место для НП выбирали на монолитной скале, которая не осыпалась, что весьма кстати.

Получив пинка от зарядов, бронебойный снаряд размером с авиабомбу, причём далеко не мелкую, пролетал над акваторией залива, и делал это шустренько так! На самом деле, скорость снаряда была немногим менее километра в секунду, так что, ему требовалось около десяти секунд, чтобы преодолеть расстояние до цели. С точностью сложнее, потому как на баллистику влияет множество факторов. Даже с дистанции, гораздо меньшей чем максимальная, большинство снарядов пролетали мимо. Врезаясь в волны под малым углом, они пробивали водяной вал и летели дальше параллельно воде, как запущенный "лягушкой" камушек. Чаще всего от удара об воду срабатывал детонатор с замедлителем, так что на расстоянии в несколько километров море вспучивалось огромными пенными фонтанами взрывов.

Из четырёх снарядов, выпущенных первым залпом, один уже угодил в цель. Для Шрота и других наблюдателей это выглядело как неяркая вспышка и искры, еле заметная на расстоянии. На месте же снаряд перебил пополам один из якорей, пролетел через якорную щель, и ушёл дальше. Отбитый кусок стали весом в десяток тонн грузно бултыхнулся в воду, обдав борт фонтаном брызг. Два залпа уже потрачены, мельком отметил Шрот, а всего их - тринадцать. Так себе число, и не потому, что тринадцать, а потому, что мало.

- Угловая! Вправо! Три и пять! - оттявкивал лис, а радисты передавали в башню.

Получив указания, Цабек, сидевший за приборами в башне, подкрутил секундомеры и управление приводами, так чтобы механизм поворота крутил башню ровно на нужный угол за заданное время. Здоровенная стальная тефтель медленно вращалась, и стволы сопровождали цель, как приклеенные. С первого взгляда - ничего особенного, но для достижения такого результата команда пух стёрла на тренировках, а производственники постарались, обеспечив сооружение всем необходимым для работы. По прошествии примерно каждых восьми секунд происходил очередной выстрел, и башня окутывалась тучей дыма. От огненных вспышек дымила краска поверх стали, и начал бы подгорать настил палубы, но к удаче, его обильно полил дождь. От этих побочных эффектов из самой башни мало что можно увидеть, а вот с надстройки, которая торчит гораздо выше, наблюдатели могли следить за тем, как дымные трассы протягиваются к едва заметному в дымке противнику.

- Опа, - констатировал Шрот, заметив яркий сполох огня на борту линкора, - Вот те раз...

Выглядело по-прежнему не слишком впечатляюще, но скорее всего, это было прямое попадание. Весь борт гурпанского корабля был утыкан орудийными башнями, так что, в одну из зенитных как раз и вкатало. Детонации не последовало, но даже одного кинетического удара хватит, чтобы забить эту башню в стенку и надолго вывести из строя.

Линкор шёл вдоль берега полным ходом и быстро приближался к засаде, так что сейчас уже можно было видеть, что его башни главного калибра повёрнуты в другую сторону. Гурцы, однако, быстро начали исправлять ошибки, и все четыре орудийки начали поворот. Ещё два снаряда влетели в борт, но видимого эффекта это не принесло. Пробив стальные листы, они рванули где-то во внутренних отсеках - для такой громадины эти взрывы не представляли большой угрозы, если только не будет попадания в критичные части. Над водами залива разнеслись многочисленные звуки выстрелов, потому как все орудия по правому борту линкора открыли огонь. Вероятно, нацеливались по акустической станции... Как бы там ни было, несколько снарядов грохнули в волны недалеко от островка, один вкатал в его дальний край, посыпав НП мелкой щебёнкой, выброшенной в воздух. По мере движения корабля НП в какой-то момент неизбежно оказывался на линии огня, так что, имелся реальный шанс огрести.

Выпущенный в шестом залпе снаряд, протолкавшись через сырой воздух, с задорным звоном влетел в боковую стену второй орудийной башни. Этот, как и большая часть остальных, был бронебойным, и при большом угле встречи с плоской стенкой броня не сдюжила. Влетев внутрь, снаряд вежливо поздоровался с хозяевами, тобишь, вдарил по приготовленным к заряжанию пороховым зарядам. Башня главного калибра подлетела вверх, как кастрюля, и выпустила на волю огненное облако. Упав обратно с высоты в несколько метров, тяжеленная ерундовина своротила часть надстройки, на которой она стояла, и завалилась вперёд, врезавшись при этом в первую башню.

- Вот она, мечта моей рыбы, - спокойно констатировал Шрот, продолжая следить за целью.

Гурпанский линкор враз лишился половины основной артиллерии, потому как слетевшая с креплений башня заклинила ещё одну. Теперь тёмная туша уже не выглядела столь прочно, из огромной пробоины вырывались языки пламени, охватывающие надстройку. Никакой дождь не мог помешать такому пожару, когда рвутся снаряды в погребе и горит просто всё. Однако, башни в кормовой части этот инцидент никак не затронул, и они уже завершали разворот, нацеливаясь. Кроме того, продолжали вперебой молотить зенитные орудия. А зенитки тут калибром по сто двадцать восемь - тобишь, как тяжёлая сухопутная артиллерия. Разрывы их снарядов даже в нескольких сотнях метров больно фигарили по ушам и не способствовали трезвости рассудка, сухо тявкая.

Отдельные снаряды попадали в надстройку "Лисоветского Союза", так что в её башне повылетали все стёкла, засыпая крышу. Корабль стоял в выгодной позиции, когда снаряды прилетали под малым углом, так что, большая их часть рикошетила от палубы, оставляя оплавленные борозды, и улетала через бухту прямиком в джунгли. Основную часть попаданий получила передняя стенка надстройки, самая бронированная часть корпуса. Её противоминный калибр не пробивал, снаряды рвались между двумя броневыми листами, лишь делая лишние отверстия и корёжа сталь. Разглядели башню, уроды, подумалось Рисхору, когда он тягал очередной снаряд - впрочем, это неизбежно, без неё гурцы стали бы стрелять на звук с неменьшим успехом. Впрочем, удары по мозгам от собственных выстрелов были настолько ощутимые, что работавшие в башне не замечали, когда очередной вражеский снаряд влетал в броню надстройки.

Хитрое расположение спасло судно от слишком точных попаданий из главных калибров, но и неточные вполне могли оказаться смертельными. Никто этого не видел, потому как просто не смотрел, но один из снарядов, выпущенный с линкора, угодил точно в зенитную установку, третью с носа. Круглая стальная штука размером с небольшой дом полетела по палубе, как консервная банка! Разбрасывая обломки и фонтаны искр, она срикошетила от боковины башни ГК, и улетела в воду, снеся ограждение борта. Фонтан получился немногим меньше тех, что взлетали к небу от разорвавшихся снарядов. Ещё один полноразмерный бронебойный подарок прилетел в надстройку, пробил насквозь все пять этажей, и взорвался в кормовом трюме. Крышка трюма, толстая стальная плита, подлетела на метр, как на кипящей кастрюле. По корпусу разошлась ударная волна, заставляя скрипеть соединения и раскачиваться лампы на потолке. Обычное гражданское судно при этом получило бы деформацию, несовместимую с жизнью, образно выражаясь - но ТВТК имел большой запас прочности, и уверенно держал удары.

Не только держал, но продолжал выпускать по врагу снаряд за снарядом. В башне первая смена отвалилась в ниши, нарочно для этого сделанные, уступив место второй смене. Даже дюжина залпов - это очень много для такой напряжённой работы, голова перестаёт думать, а лапы просто немеют и не двигаются. Оставшись без дела, Хемма и Макузь сразу же ощутили, как по броне со звоном прилетел снаряд зенитного калибра... и это в полускафандрах, хорошо защищавших тушки. На самом деле, воздух внутри башни звенел, как в колоколе.

- Нет связи! - сообщил радист, и это слышали все, через внутреннюю связь.

- Уже неважно, - рыкнул Цабек, - У нас вылетела одна пушка, поэтому пойдёт чуть медленнее... Ничего, там немного осталось, поднажмите!

Гурпанский линкор по прежнему шёл на полном ходу, но теперь за ним оставался не белый хвост выхлопа, а густой шлейф чёрного дыма. Похоже, гурцы попытались поставить и дымовую завесу, но при дожде и ветре толку от неё было мало, завесу быстро размотало над акваторией. Скалистый остров, закрывавший бухту, вяло дымился, потому как по нему постоянно прилетало. Из-за него тоже валил в небо чёрный дым, потому как попадания главных калибров вызвали на ТВТК пожары. Хорошая новость в том, что горело в трюмах. Плохая - горючего там навалено многие десятки тысяч тонн, так что, огонёк обещал быть жарким.

Дело осложнялось тем, что на корабле осталось очень мало морячков, да и они не могли вылезти из бронированных отсеков, пока не закончится обстрел. Пытаясь собрать мозг, который по ощущениям рассыпался, как шарики из подшипника, сидящие в башне соображали, что делать дальше. К сожалению, не было никакой возможности точно узнать, какие повреждения получил противник, а от этого зависело, что будет разумно предпринять. Если только вышли из строя орудийки на носу, линкор непременно добьёт свою цель. Однако, снаряды "Лисоветского Союза" ложились достаточно кучно и в борт, так что, имелся хороший шанс, что гурпанец получил более тяжкие повреждения. Кроме того, вражеский корабль не стоял днищем на грунте, а лопатил полным ходом через пролив, причём, далеко не в ясную погоду. Это обстоятельство помогло ТВТК избежать большей части попаданий, и чем дальше, тем менее точно летели гурпанские снаряды.

- Амба! - тявкнул Цабек.

- Пухямба! - немедленно отозвались все имевшиеся грызи, но дури на смех пока не оставалось.

- Снаряды вышли, - продолжил лис, - Все огурцы, всем бобров. Первая смена - в погреб!

Кое-как соскрёбшись в вертикальное положение, морячки поковыляли по лестнице вниз. Уйти в погреб следовало на тот случай, если всё же случится прямое попадание в башню, тогда хотя бы один изолированный бронированный отсек может остаться целым. Судя по тому, как дёргался пол под ногами, корабль получил ещё несколько подарков главного калибра. Однако, в башне при этом отнюдь не мигал свет и не прекращала работать вентиляция, потому как здесь орудийная установка была полностью автономной и не нуждалась во внешних механизмах для работы. Вся перестрелка, во время которой был выпущен весь запас снарядов, продолжалась не более пятнадцати минут, но ясен пух, что команде казалось куда как больше. По прошествии столько короткого промежутка времени морячки уже приобрели навык не вжимать голову в плечи, когда по броне звякал снаряд из зенитки. На совесть сваренная сталь надёжно отражала эти удары, а внутренняя обшивка не давала отлетать кускам металла с обратной стороны брони.

- Сейчас бы и свалить, - высказала свежую мысль Хемма.

Морячки встрепенулись, потому как это казалось вполне разумным. Без снарядов артиллерия уже не могла повредить гурцам, а сидеть тут и ждать, пока линкор подойдёт поближе и вкатает таки точно в цель - это совсем мимо пуха. С другой стороны, высовываться сейчас равно саморастрате, потому как корабль находися под градом снарядов.

- Сейчас он пройдёт мимо, - тявкнул Рисхор, - И какое-то время потратит на свои проблемы. Тогда надо будет не терять момента и шуршать.

- Думаешь, они прекратят огонь? - усомнился Цабек.

- Мы же прекратили, - хмыкнул лис, - Пущай думают, нам кранты.

- Вот вроде бы... - тявкнул в наступившей тишине Цабек.

Помещение снова качнуло от сильнейшего удара, отзывавшегося болезненными ощущениями в головах.

- А нет, показалось.

На самом деле, гурцы прекратили палить из зенитных калибров. Вероятно сообразили, что они не пробьют броню цели, или ещё по какой причине. А вот главные калибры продолжали палить, и где-то раз в восемь секунд прилетало по снаряду - благо, большая часть ложилась мимо. Если прислушаться к звуку, проникающему даже через метры стали и защитный полускаф, то сразу ясно, куда попало - в воду или в берег. Прекрасно зная, какой разлёт у таких орудий, командиры определили место для эвакуационного лагеря в пяти километрах в сторону, чтобы туда никак не прилетела шальная дура. Ведь одной такой вполне достаточно, чтобы уложить всех.

- Зверята, - цокнула Хемма, сидючи прибочно с Макузем, - Даже если нам не удастся отсюда выбраться, вы должны понимать, что вы всё-сделали-правильно. Вы огурцы! Грунтовые, с пупырышками!

- Эн-пэ передал, что у гурцев взлетела на воздух носовая башня, - задумчиво тявкнул Рисхор, - Если так, то действительно, всё правильно сделали. После та...

Рвануло где-то близко, так что металл загудел, а удар подбросил морячков в воздух.

- ...после такого этот долбаный линкор встанет на ремонт, и проторчит там не меньше года, - продолжил Рисхор, - Это вполне оправданная цена.

- Да все понимают, капитан, - пожал ушами Цабек, - Мы ведь военные моряки.

- Ну, это условие не обязательное, - хмыкнул лис, - Вот ве...

Сильнейший удар швырнул всех в сторону, в башню ворвался плотный белый дым, и на какое-то время погасло освещение. Несколько минут команда боролась с последствиями, отключая закороченные кабели и перекрывая пневмопроводы, которые порвало от удара. Приглядевшись к тому, куда дрейфует дым, Цабек аж челюсть отвесил, и потом клацнул ею, закрывая варежку. В потолке явственно светлела неровная пробоина, в которую и вытягивало дым.

- Пестрить твою рать... Было прямое попадание в башню!

- Ты курнул, чтоли? - осведомился Рисхор.

- Так точно, курнул. Но попадание было, можете сами позырить.

Рисхор почесал шлем, раздумывая, и пришёл к выводу, что прошло уже минут пять, а взрывов больше не было! Теряем время, испугался рыжий.

- Радио, связь с лагерем-два! Пусть попробуют связаться с "Севером"!

"Севером" обозвали группу под командованием Кусена, которая обслуживала ложный радар на другом берегу залива. Макузь, который по прежнему слышал всё, пожал ушами, а Хемма кивнула ему через стёкла шлемов. Соль состояла в том, что вражеский корабль шёл курсом именно на радиообманку, и если он не повернёт, то скоро его смогут наблюдать с берега. Информация о противнике была важна в первую очередь для того, чтобы безопасно слинять с судна - по крайней мере, так думал Рисхор в этот момент.

- "Север" передаёт, что цели визуально не наблюдает! - сообщил радист, - По сигналу радара, дальность от нас - семнадцать кило! По прежнему быстро движется курсом сорок два!

- Передайте, чтоб не торчали там! - тявкнул Рисхор, - Так, потихоньку...

Поднявшись из погреба в башню, лис пробежался по постам наблюдения, но увидел одно большое ничего. Один был разбит снарядом, два других показывали только чёрный дым, который валил из трюмов перед башней. С такой дымовухой корабль будет видно за двадцать километров невооружённым ухом!

- Рискнём? - осведомился Рисхор.

- Не думаю, - цокнула Хемма, - Штормит, дыма выше крыши. У меня лично лапы не двигаются пока, так что, предлагаю ещё подождать, пока прояснится обстановка.

- Принято. Тогда я - на осмотр. Товарищи морячки, за мной, - поднял он попавшихся под лапу, - Не вздумайте снимать скафы, там не продохнуть от дыма.

- Что тогда там осматривать? - резонно осведомился один из лисов.

- Обстановку, - подробно объяснил Рисхор, - Ну-ка!

С натуги открыв засовы, он распахнул дверь и вывалился на палубу, тут же вляпавшись в клейкую массу, очень похожую на гудрон. Даже капитана слегка придавило паникой, когда он пытался оторвать лапы от пола, при том, что эта ерундовина ещё и горела! Прийдя в норму, Рисхор методично затушил пламя, соображая, что скаф вполне себе огнеупорный.

- Осторожнее, здесь повсюду... каучук, по ходу.

На самом деле, это был лишь в основном каучук, который взрывы выбили из бочек и раскидали по всей окрестности. В итоге получилась ядрёная смесь с сажей, которая отлично липла, но к счастью, горела не слишком активно. Кроме того, усилившийся дождь заливал огонь, так где он растекался тонким слоем.

- Внимание на закрытые трюмы! - цокнул Макузь в эфир, - Эта байда легко разлагается с выделением газа, так что, возможны...

- Твою рать!...

Выбравшиеся из башни морячки упали на палубу, опять извозившись в липкой жиже, потому как прямо перед ними из-под крышки трюма вырвался огромный столб огня, и прошла ощутимая ударная волна. Рисхор, шустро поднявшись на ноги, мухой взлетел по уцелевшей лестнице на крышу башни, чтобы осмотреться оттуда. Вид был так себе, спереди горел груз в трюмах, закрывая всякую видимость. Из крышек обильно валил чёрный дым, а кое-где вырывались и языки оранжевого пламени. Не было возможности оценить, что с корпусом - есть ли корпус вообще, например. Передняя стена надстройки выглядела так себе, с множеством относительно мелких опалённых вмятин и несколькими большими. Зато, в отличии от трюмов, надстройка не загорелась, потому как там недостаточно горючих материалов... отдельные возгорания, дымившие из окон, не в счёт. Рисхор непроизвольно скрипнул зубами, увидев, что вышка явно получила несколько попаданий, и сейчас вяло дымилась, чернея обгоревшими стенами и провалами окон. На верхнем этаже располагались наблюдатели, которые до последнего передавали данные, и нет никаких шансов, что они уцелели. Один из кранов был сворочен и частично свалился за борт, но второй, похоже, остался относительно цел. Окинув это глазом, лис шустро вернулся к двери, и помог товарищам закрыть её изнутри.

- В целом обстановка понятна, - сообщил он, отдуваясь от быстрых маневров, - Ждём отмашки от "Севера". Когда гурцы отойдут достаточно далеко, надо уходить.

- Дыыхх... - вспушилась внутри скафа Хемма.

- Хемма, там очень сильно горит, - будто извиняясь, тявкнул Рисхор, - Нет смысла рисковать зверями и гасить пожар, всё равно гурцы вернут боеспособность раньше и добьют корабль. Мы и так уже прыгнули выше ушей, как кое-кто цокнет.

Грызуниха настолько устала за эти минуты, что даже не придумала никакого каламбура с этими словами. Пожалуй, сейчас она была согласна уйти, потому как сил ни на что уже не оставалось.

В это время с позиции "Север" Кусен таки разглядел в дымке цель. Глядел он с другой точки, нежели та, где оставался передатчик, имитировавший радар. Когда "Лисоветский Союз" открыл огонь, обманка уже стала не критичной, и морячки бегом вернулись на катер. Группа наблюдаталей через десять минут высадилась в стороне, развернув оптику и радиостанцию, чтобы оповещать своих об обстановке, а "Шпель" ушёл дальше вдоль берега, ныкаться в устье небольшой реки.

Глядя на море, лисы сильно сомневались, что катеру удастся туда подойти. Шторм, который пол-часа назад только начинался, уже поднял трёхметровые волны, с тяжёлым грохотом валившие на берег. Столь резкая перемена погоды была возможна лишь в проливе между двумя большими грядами островов, и по крайней мере, морячки наблюдали такое дело впервые. Обильный дождь хлестал зарядами, реально как из ведра, и летел при этом почти горизонтально из-за скорости ветра. Единственное, что хоть как красило картину - температура была всё ещё значительно выше нуля, так что, сильно не замёрзнешь. В очередной раз помянув по всем пухеням гурпанцев, Кусен отряхнул воду с плащ-палатки, протёр с двух сторон оптику, и прильнул к окуляру - секунд на десять хватит, потом придётся проделывать всё заново.

Первое, что он заметил в штормовом море, это огонь. Лис не сразу поверил своим глазам, но после детальных наблюдений, сухо тявкая, был вынужден признать, что линкор горит. И не формально, а полыхает на всю катушку! Языки пламени, рвущиеся из пробоины на месте второй башни, поднимались на десятки метров и охватывали переднюю часть надстройки, которая вся уже почернела.

- П-п-передай, - тявкнул он радисту, - Цель горит ярким пламенем, идёт почти точно на нас!

Здесь он не приукрасил, огромный корабль весьма шустро надвигался на берег, так что скоро Кусен наблюдал его безо всякой оптики. Через шум волн прорывались отдельные хлопки, слышимо, что-то рвалось в пожаре. Начисто офигевшие лисы даже забыли прятаться за камни, да и толку? Между ними и гурцами полыхал громадный костёр, через который точно ничего не увидишь. Огненное облако, вырвавшееся из пожара, на несколько секунд осветило всё вокруг.

- Грёбаные ракушки... - с трудом захлопнул отвисшую челюсть Кусен, - Фотоаппарат у кого есть?

Сам же он не мог оторвать взгляда от этой картины, хотя голова подсказывала, что это уже может быть опасным, и стоило бы уносить ноги. Если корабль сейчас выбросит на берег, оттуда валом посыплются гурцы. Но лис также понимал, что такого он больше вряд ли где увидит, поэтому продолжал пыриться. У него аж дыхание перехватило, когда линкор вдруг резко затормозил, а затем его начало разворачивать бортом к волнам. Если разуть глаза, то становилось понятно, что корабль просто въехал носом в скалы метрах в двухста от берега, почти не поднимающиеся над водой. Глубоко зарывшийся нос судна как следует воткнулся в камни, а огромная инерция тяжеленной посудины заставила корпус разворачиваться. Сквозь дождь и грохот волн разнёсся страшенный скрежет металла.

Морячки смотрели со смешанным чувством радости и ужаса. Само собой, они радовались, что линкор теперь вряд ли представляет для них угрозу, но вид катастроффы сам по себе заставлял прижимать уши. Причём, процесс ещё не закончился. Как только нос корабля застрял в камнях, его начало разворачивать, одновременно опрокидывая на правый борт. Сначала действовала инерция, потом к ней подключились ветер, волны и течение, наваливаясь на подставленный борт. С берега были видны фигурки гурпанцев, бегавших по палубе и пытавшихся спускать шлюпки. Наблюдавшие лисы даже не заржали, глядя за тем, как гурцы с излишним упорством спускают шлюпки с правого борта, хотя над ними всё сильнее нависали надстройки корабля. Итог оказался закономерен, они не успели ничего сделать, прежде чем правый борт ушёл в воду, зарываясь всё глубже, а шлюпки накрыло надстройкой. Высокие мачты с антеннами со всего маху врезали в волны, подняв фонтаны брызг. Это было последнее, что видели наблюдатели с берега, потом как линкор скрылся в тучах дыма и пара, рвущегося из всех отверстий. Морская вода залила пожар, и она же попала в машинное отделение, где из наклонённых топок лавиной посыпался горящий уголь, создавая добротную такую парную.

- Всем нашим, - тявкнул Кусен, кое-как приходя в годность, - Цель уничтожена.

-------

Кровавые слезы потоком струятся,

Враги беспощадно над слабым глумятся,

Но рухнут пред сильным коварные планы

На страх, на страх, на страх вам, тираны!

- изъ песни

-------

. Линкор покинул здание!

-------

- Он его потерял!? - взвыл шакал, впрочем, не особо расстроившись, - Святые зубы императора, как можно потерять посудину длиной триста метров?!

- Скорее всего, они пытались заманить разведчик близко к себе, и сбить, - вяло предположил капитан Готфрид, - Более чем вероятно, что сейчас цель повернёт нам навстречу.

- Навстречу? - уставился на льва адмирал Джиленон, - Вы считаете их совсем идиотами?

- Им не остаётся ничего другого, - пожал плечами Готфрид. - Они не могут не знать, что у нас преимущество в дальности огня, калибре и массе залпа. Следовательно, логично...

- Готфрид, что вы несёте?! - сплюнул на пол шакал, - Мы преследуем шлюхенбот, если вы забыли! И то, что это самый большой шлюхенбот в мире, ничего не меняет!

- Нельзя недооценивать противника, херр адмирал, - "второй раз", удержался добавить лев. - Вы знаете, почему эти военные транспорты называют шлюхенботами?

- Догадываюсь, - съязвил шакал.

- Потому что это придумали контрразведчики Советов, - сухо продолжил Готфрид, - И всячески поддерживают такую репутацию. Догадываетесь, с какой целью? В общем, это военный корабль. И не просто какой-нибудь, а военный корабль советского флота. Вам напомнить, что случалось с теми, кто недооценивал этих ребят?

На мгновение Джиленон подёрнулся всей шкурой, перед глазами как наяву встала карта в кабинете истории. Моря вокруг территории Союза были густо истыканы крестиками - это и есть правильный ответ, что случается. Могилы на дне, где покоились разбитые корпуса вражеских кораблей, от деревянных парусников до стальных броненосцев. Нет, флот Союза не всегда побеждал, но всегда заставлял противников горько пожалеть, что они вообще в это ввязались.

- Не забывайтесь, капитан, - снова спрятался в пафос адмирал, делая безразличную морду, - Струсили, так и скажите. Нет? Тогда отзывайте этих кротов, которые у вас в разведчиках.

- Может быть... - заикнулся Готфрид.

- Даже не заикайтесь! Мы и так уже потеряли прорву времени на этих летунов! - рыкнул шакал. - Если вы правы и шлюхенбот повернул нам навстречу, тем лучше. В любом случае, в ближайшие десять часов им конец.

- Яволь, - пожал плечами лев, вяло изобразил "зигу", и пошёл вон с мостика.

Линкор полным ходом шёл на юго-восток, находясь уже в Молокском проливе. На западе угасало закатное зарево, лёгкие перьевые облака высоко в небе не предвещали изменений в погоде. Из высокой трубы, скрытой за порослью антенн и мачт, бурными клубами валил белый дым, и тянулся вслед за кораблём на несколько километров. Натурально, что они могут предпринять, почесал башку Готфрид, пытаясь поставить себя на место капитана советского корабля. Протаранить? Никак не получится, "Катирена" быстрее и маневреннее, даже если удастся приблизиться под огнём. Оставят корабль и уйдут на берег? Возможно, но только вот... Лев скрипнул зубами, потому как долбаный адмирал постоянно капал ему на мозги, и эффект сохранялся даже после потери визуального контакта! Сейчас бы потратить лишний час, спустить на воду ещё гидропланы и возобновить слежку за целью - тогда не было бы никаких вопросов. Но это невозможно, потому что кому-то не терпится утопить "шлюхенбот" и послать начальству победный рапорт.

Линкор был вынужден сильно сбавлять ход, когда принимал гидропланы на борт, а Джиленона это просто выбешивало. По-хорошему, следовало вообще останавливаться, но это означало бы слишком большую задержку. Несмотря на постоянный риск повредить самолёты, гурпанцы отправляли за приводнившейся машиной катер, тот брал её на буксир и догонял линкор, после чего подъёмники исполняли акробатический номер с поднятием самолёта на ходу. Где-то минут через сорок "Эльдорадо" вернётся, часа через полтора уже будет в ангаре... Готфрид снова скрипнул зубами. Дураку урок не впрок, как гласит гусская пословица. Ведь Джиленон сам слышал, почему сорвалась воздушная атака, но предпочёл не поверить. Как почётный носитель портупеи, он считал, что настоящие гурцы служат только на кораблях, а в авиации сплошные идиоты и ссыкуны, которых "напугали какие-то сетки".

В сгущающихся сумерках только и слышалось, что мерный шум воды, булькающей за бортом, да равномерное "фшух-фшух", доносящееся со стороны башни главного калибра. Рассчёт, схватившись за громадные щётки, чистил ствол. Здесь чистка ствола действительно напрягала, потому как калибр орудия равнялся четырёхста двадцати миллиметрам, вычистить такую трубу до полной годности, и можно одуреть. Ладно, подумал капитан, задумчиво таращась на суетящихся у орудия матросов, даст император, так удастся легко отделаться. Джиленон конечно тот ещё кретин, но угробить целый линкор - это надо как следует постараться.

Готфрид не распространялся об этом, но "Катирена", названная в честь наглийской королевы, строилась с рассчётом на отделение от гурпанской империи - тобишь, без той халтуры, которая прослеживалась в прочих кораблях, построенных на наглийских верфях для гурпанского флота. Как следствие, броневая защита на самом деле даже превышала заявленную, и если не делать феерических глупостей и не лезть близко к врагу - кораблю вообще ничего не угрожает. Кое-как успокоившись от этих мыслей, капитан потащился отдавать распоряжения авиаторам.

------

- Ресен, эти чуваки мне не нравятся, - тихо произнесла Дарси, глядя за борт баркаса.

- Не нравится - не ешь, - ответил лис, сидящий за ящиком, - Главное, держись вне линии огня.

- Даммит! - скрипнула зубами енотка, - Ладно, поняла.

"Чуваки", которые не внушили доверия, уже лезли на баркас с лодок. Ньюанс состоял в том, что владелец посудины не выказывал страха по поводу их появления, так что, это вполне могли быть рыбаки. Что они выглядели, как головорезы, ничего не значило. Куклунезия - очень далёкая страна, и вид сдешних аборигенов ровным счётом ничего не говорил морячкам из Союза. По этой причине Дарси не могла скомандовать убрать зверей ещё на подходе, хотя для этого были все возможности. Ресен и Спинь служили не первый год и пришли на "Лисоветский Союз" из рыбохраны, где имели передостаточно опыта подобного рода. Но в данном случае опыт не помогал им определить, когда надо начинать стрелять. Убить простых работяг ни за что ни про что им крайне не улыбалось, точнее, лисы точно не стали бы этого делать. Да и без стрельбы куда как лучше, над проливом штиль, и выстрелы будут слышны довольно далеко, а тут вокруг полно мелких судёнышек.

- Кишбармак фалей тудукро, тудукро алала? - осведомилась Дарси у владельца баркаса.

- Си, синьорита! - уверенно ответил жирный выдр, и затараторил уже с прибывшими.

- Ну чё? - тихо тявкнул Рес.

- Без понятия! - рыкнула енотка, - Этот поросёнок не отвечает на вопросы, ты же знаешь.

Пока ещё диспозиция была терпимая, потому как морячки засели в носовой части судёнышка, а местные толклись возле рубки, гуторя и размахивая лапами. Оранжевое солнце закатывалось со смеху за горизонт, и быстро темнело. Дарси оглядела пролив, дальний берег которого уже потерялся в дымке, и вздохнула, потому как разглядеть тут ночью что-нибудь... впрочем, это ещё не доказано. Енотиха ещё раз убедилась, что радиостанция стоит в самом защищённом месте, между массивными ящиками. Получи прибор случайное повреждение во время бузы, и всё дело окажется запоротым. А буза казалась более чем вероятной, потому как "гости" сваливать с баркаса явно не собирались. Напротив, они гомонили всё громче, размахивали бутылками со спиртным и всё ближе подбирались к носу плавсредства. Ладно, подумала Дарси, вспомним кое-что из навыков, полученных ещё у листовцев.

Когда шатающийся от принятых литров - или же, искуссно имитирующий это - сурикат предпринял попытку подойти совсем близко, Дарси резко вскочила и рявкнула, приоскаливая зубья:

- Стоять!!!

Это однако подействовало только на три секунды, после чего овощ продолжил движение в неправильном направлении, порываясь схватиться за енотиху лапами. Сурикат резко отскочил, вытаращив глаза, когда Дарси пальнула в воздух. Откуда она успела вытащить ствол, никто не заметил, ну да местные балахоны, употреблявшиеся в качестве одежды, тому способствовали. Енотка же поняла, что чёртов алкаш вовсе не так пьян, а это плохая новость. На некоторое время звери застыли напротив друг друга, ожидая подвоха.

Подвох пришёл с другой стороны. Ресен, спокойно сидящий у борта и изображавший скуку, не забывал поглядывать в воду. Вдоль всего баркаса шли тросы, за которые легко держаться из воды, так что кому-либо из компании ничего не будет стоить спуститься с кормы, и втихоря проплыть на нос... как оно и случилось в натуре. Лис сверху помахал лапой жирному суслику, который с пыхтеньем пытался вылезти на борт.

- Пошёл обратно, - показал на корму рыжий.

Вместо того, чтобы пойти обратно, абориген выхватил какой-то резак и издал вопль. "Ну как хошь" - подумал Ресен, и всадил в суслика короткую очередь из автомата, сныканного под хламидой. Грохот выстрелов окончательно привёл бандюков во взведённое состояние, и часть их бросилась на нос, выхватывая холодное оружие.

- Пестрить твою рать!! - рявкнула Дарси подхваченный фразеологизьм, а палец в это время уже нажимал на спуск.

Енотка давно развлекалась стрельбой, а уж в советских спецслужбах её ещё раз заставили подтянуть эту дисциплину, сухо выражаясь. Служебный пистолет "Плач" с восьмёркой патронов тоже работал безотказно. По крайней мере, туловищам мало не показалось. Тот самый сурикат, разыгрывавший пьяницу, хотел было замахнуться для броска ножом, но пуля оказалась быстрее. В морды тем, кто бежал в сторону Дарси, полетел фонтан крови, выбитой из туши. Енотка присела на колено и всадила ещё пару пуль в бошки наступавшим. "Прострели им головы!" - слышала она голос инструктора, - "Они в неё едят, и без головы сдохнут с голоду, бугога..." Дарси и не думала упускать что-либо из виду, поэтому, как только захлебнулась атака по её борту, енотка поймала на мушку выдра, тоже почему-то жирного, как хрен знает кто! Жир однако не мешал ему прилаживать к открытой двери какой-то огнестрел. "Я убью тебя, лодочник" - припомнила енотка, и нажала на спуск. Третья пуля попала в голову, и плотное туловище завалилось на палубу.

На этом у Дарси закончились патроны в обойме, и она юркнула в укрытие, только полосатый хвост мотыльнулся за ящиками. Оставшиеся бандюки радостно взвыли и опять бросились вперёд. Простая мысль, что с еноткой ещё два лиса, им как-то в головы не пришла... поэтому пришёл свинец. Короткими очередями затрещал автомат, звякнули выбитые стёкла. Судя по отсутствию воплей, есть точное попадание. Послышался только характерный звук падения на доски тяжёлой туши.

- Хрен вам, господа! - заорала из-за ящиков Дарси, вставляя в пистолет вторую обойму.

- Не высовывайся! - окрикнул её Ресен, - Давай на левый борт!

Это было актуально, потому как со стороны рубки раздались выстрелы, перемежаемые непереводимой игрой слов с использованием местных идиоматических выражений. Ресен, занявший удобную позицию, высовывался в разных местах и делал одиночные выстрелы, экономя патроны.

- А где Спинь? - выдохнула Дарси, привалившись к ящику рядом с лисом.

- Там, - усмехнулся Рес, показывая на корму судёнышка.

В поднявшейся неразберихе Спинь втихоря слез за борт, и проделал точно тот же трюк, что и противник - перебрался вдоль тросов, оказавшись на самой корме. Теперь ему нужно было незаметно вылезти на палубу за спиной у врагов.

- Кудукро!! - заорал Ресен, и зашвырнул в сторону рубки попавшйся под лапу сапог.

- ААА!! - поддержала Дарси, высунувшись сбоку и пальнув по окнам.

Концерт возымел действие, оставшиеся бандиты таращились вперёд, а не назад. Кроме того, до них начало доходить, что идея напасть на этих морячков оказалась совсем плохая - трупешники на палубе красноречиво доказывали это. Тем временем Спинь, аккуратно перевалившись в лодку, высунулся из-за борта, и окинул ушами перспективу. Трое животных, все с огнестрелами, рассредоточились по рубке, взяв на прицел каждый своё направление. На их беду, рубка баркаса была открытой сзади, так что Спинь отлично их видел. Правда, он никак не мог одновременно подтянуться выше борта и стрелять, так что, лис быстро принял решение забираться наверх. Благо, пальба продолжалась с достаточной интенсивностью, и за звук беспокоиться не стоило.

Рыжий выдохнул, и поставив ногу на трос, который шёл вдоль борта, прыгнул вверх. Ремень от автомата он использовал, чтобы зацепиться за выступ на палубе, и быстро, но аккуратно подтянул наверх всего лиса, сразу же переводя оружие в нужное положение в лапах. Жирный серый крысюк... да что они тут все такие отожравшиеся, с.ка?!... упел повернуть башку на шум, прежде чем туда прилетело. Спинь перевёл автомат на второго и влепил короткую очередь и в это туловище, раздался хрип и бульканье, затем опять звук падающего мешка. Когда пули ещё летели туда, лис уже перевёл взгляд на третью цель. А третья цель, оказавшись расторопнее, уже повернулась всей тушей и нацеливала винтовку. "В жопу" - подумал рыжий, и изо всех сил толкнулся ногами от крышки на палубе, полетев за борт. Винтовочная пуля хряпнула в доски, разбрасывая щепки. Облезлый патлатый пёс бросился к борту, думая подстрелить плавающего, но лис уже успел нырнуть - при намокшей шерсти, да с утяжелением в виде оружия, это несложно. Пока псина соображала, он уже сориентировался под водой и шустро поплыл под днище баркаса.

Выдав трёхэтажное ругательство, пёс бросился к противоположному борту, наставил винтовку в воду, и только потом вспомнил ньюансы, но было поздно. Он даже не успел обернуться, когда Ресен закончил дело, нашпиговав его пулями. Туловище бултыхнулось в море, и по зыби начала расползаться бурая муть.

- Спэ, ты как? - уточнил Рес, не забывая оглядываться в поисках подвоха.

- В рамках климатической нормы, с.ка! - отфыркался Спинь, вынырнувший у борта, - Чуть не выпил маслину!

- Чуть не считается, - хмыкнул лис, и кивнул Дарси. - Шмон!

Енотке не требовалось объяснять, что это значит - следовало осмотреть весь баркас, чтобы убедиться в отсутствии других угроз. Судёнышко небольшое, но всё же тут есть места, чтобы сныкаться. Пока Спинь с натуги выбирался на палубу, поливая вокруг водой с намокшей шерсти, Рес и Дарси устроили шум в рубке, вороша барахло и громко бухтя. Потом, переглянувшись, бросились к люку. Если там кто прятался, его должны были отвлечь звуки возни, так что, лучше сейчас, чем позже. Суваться в трюм - так себе забава, гораздо лучше было бы бросить гранату, но таковых не имелось под лапой. Даже при стоящих сумерках внизу оказалось гораздо темнее, чем на палубе, и глаза не сразу смогли привыкнуть. Из-за этого енотка и лис, едва спрыгнув на днище судна, открыли пальбу в разные стороны, не особо кроясь - заодно вспышки выстрелов хоть как-то осветили помещение.

- Изверг, рыбу убил! - фыркнула Дарси, пихнув ногой массивную тушу рыбы.

- Ага, - хмыкнул Ресен, включая фонарик, - А теперь туда посмотри.

Из отверстий в досках весело хлестали фонтанчики воды. В остальном трюм оказался не слишком сильно завален барахлом, так что, на шмон хватило пары минут. Теперь главный вопрос был в том, слышал ли кто пальбу на баркасе, и озаботился ли этим фактом? Иметь дела с местной полицией нельзя категорически, по крайней мере, до следующего утра. Дарси влезла на самую высокую площадку и осмотрела акваторию - на вид ничего не изменилось, два судёнышка, которые находились менее чем в километре, не спешили менять направление движения. Сейчас енотка как никогда надеялась на криминальную обстановку в Дейре. Если стрельба тут в порядке вещей, вряд ли кто побежит сообщать столь уникальную новость полиции, скорее, новости дойдут туда только через несколько дней, если вообще дойдут.

- Товарищ Грим, не соизволите ли вы забить отверстия в бортах, воизбежание затопления плавсредства? - церемонно осведомился Рес.

- А чё я-то? - по привычке оскалилась енотка.

- Тогда выноси жмуров, - показал лис.

- Вопросов больше ни имею.

Пока Дарси забивала куски дерева в отверстия от пуль, лисы в темпе заметали следы. Любителей пограбить кого не след, которые теперь лежали тихо и скучали, стащили в одну кучу, обмотали рыболовной сетью, и вместе с утяжелением отправили на дно. Лодку, на которой прибыла нечестна компания, подняли на борт и закрепили. Повыбивали в рубке остатки стёкол, чтобы они не бросались в глаза - типа, так и было. Собрали трофейное вооружение в количестве пяти стволов и сныкали на всякий пожарный случай. Наконец, вымыли палубу и стенки от крови. Теперь, вздумай кто пройти мимо баркаса, так никаких явных следов инцидента не видно. Пока происходила вся эта возня, со всем стемнело, и на небо высыпали звёзды. В воде вокруг судна явственно плескались крупные рыбы, скорее всего, акулы стянулись на запах добычи.

- Фуух, - выдохнула Дарси, закончив с мытьём, и осмотревшись, прижала уши, - Пестрить твою рать!

Стоило перестать следить за движением баркаса, и минут за двадцать его отнесло уже восточнее порта, к самому берегу! Течение явно сильнее, чем казалось на первый взгляд. Пришлось заводить древний дизельный движок и возвращаться на позицию... причём, легче сказать, чем завести. В темноте разобраться в том, за что тут тянуть, было не так-то просто, и морячки потратили не менее часа на эти изыскания. Это сильно нервировало, потому как цели могли уже подходить к проливу, и более того - проскользнуть мимо, незаметные в темноте. Огни порта были далеко не ослепительные, и в нескольких километрах давали света чуть больше, чем звёзды. Тем не менее, в оптику Дарси вполне отчётливо различала корабли, шедшие вдоль дальнего берега - если видимость не ухудшится, всё по шерсти. В пух, как кое-кто цокнет.

Вспомнив свою подругу Хемму, енотка поёжилась - эта жадная белка никогда не уйдёт с корабля! Впрочем, ожидать от неё глупостей тоже не стоит. Дарси не знала, что затевают командиры, но была уверена, что выходить на прямой бой с двумя гурпанскими кораблями они станут. С другой стороны, никакого вменяемого способа остаться живым в такой ситуации не удавалось придумать. Крейсер "Парягъ", ставший легендой флота, в безвыходной ситуации причинил врагу огромный ущерб, но только ценой самоподрыва. Дарси видела у Хеммы в каюте репродукцию картины, где был запечатлён "Парягъ", таранящий огромный поняйский броненосец, и енотка опять подёрнула шкурой. Вот так сделать с них станется, это точно.

- Щщщёрт, глаза уже одурели, - протёрла глаза Дарси.

- Да никуда они не денутся, - фыркнул Спинь, который сидел рядом и чистил картохлю.

- Да ладно? - высказала сомнения полосатая.

- Ладно, да. Видишь эти баржи? - показал ножиком на сухогрузы лис, - Идут как пух на душу положит. Гурцам придётся включать свет, чтобы обозначить себя. Иначе они рискуют влепиться в какую-нибудь из этих калош.

- Серьёзно? - почесала уши Дарси.

- Вполне. Чего им бояться? - резонно заметил Спинь, - Так что, не ломай глаза.

- Кстати, это... - енотка помялась, но продолжила, - Благодарю за жизнь, вот.

- Взаимно, - усмехнулся рыжий, - Троих ты сняла, насколько я считал. А мы просто работу свою делаем. Правда, дюжина идиотов сразу - это несколько годовых планов, сухо тявкая.

Тихая ночь над южным морем, когда задувает тёплый ветерок и плещется зыбь, располагала к полному разжижению, но из трёх морячков минимум двое постоянно оставались в полной боеготовности. Мало ли кто ещё подвалит, несмотря на ночь? Благо, все были звери привычные к ночным дежурствам, так что, носами не клевали. По этой причине Дарси без особых усилий заметила цель, когда та нарисовалась на границе видимости. Как и предполагал лис, гурцы включили иллюминацию, чтобы свести на нет угрозу столкновения. В итоге линкор, подсвеченый собственными огнями, просматривался во всех деталях. Енотка не знала, что именно следует разглядывать, но по крайней мере, точно увидела имперские флаги на мачтах, и даже прочла название на носу судна.

- "Катирена", - сразу тявкнул Ресен, когда ему дали оптику, - Наглийский линкор седьмой серии. Четыреста двадцать миллиметров калибра...

- Второго видишь? - вспомнила Дарси.

- Нет, - ответил лис, осмотрев панораму, - Пока один.

- Заводить шарманку? - осведомился Спинь.

- Не вздумай! - фыркнула енотка, - На этом линкоре наверняка следят за эфиром, включать передатчик у них под носом - не лучшее решение. Подождём с пол-часа, нашим эта информация всё равно не срочно нужна, а в принципе.

- Здоровый, с.ка, - пробормотал Рес, пырючись на цель.

Линкор еле различался вдали невооружённым глазом, и конечно, до баркаса не долетало никакого звука. Но казалось, что огромный бронированый корабль издаёт низкий гул, тяжесть исходящей от него угрозы ощущалась просто собственным хвостом. Лисы непроизвольно прижали уши. Дарси испытала мгновение испуга, но потом вспомнила все стороны дела, и ехидно ухмыльнулась.

- Сейчас ему здоровье-то подпорят.

------

Серая громада линкора двигалась по широкому проливу, оставляя позади шлейф дыма и широченный белый след на воде. О борта с шумом плескались волны, причём волнение нарастало большими темпами. Накатывающийся с юго-запада шторм явно перевалил через горы на островах, и в ближайшее время обещал накрыть акваторию. Из рваных облаков, стремительно летящих по серому рассветному небу, уже летели первые заряды дождя. Самолёты отменяются, подумал Готфрид, ну да и шут с ними. Теперь уже не до дальней разведки, цель должна быть близко. На самом деле, капитан был почти уверен, что ночью их "добыча" повернёт им навстречу, чтобы встать в засаду. Вопрос только...

- Как у нас дела, кригсенфюрер?

Кригсенфюрер скрипнул зубами, потому как рассчитывал хоть немного отдохнуть от присутствия адмирала на мостике линкора. Хрен там, шакал успел отлично выспаться и теперь был готов отвешивать "ценные указания", как из пулемёта.

- Без происшествий, - отрапортовал Готфрид, вильнув хвостом.

- Смотрите, не перепутайте цели, - не замедлил выдавить мудрости Джиленон, - В этом районе замечен листовский крейсер, а с ними мы пока не в состоянии войны.

- Яволь, - кисло кивнул лев.

- Держитесь посередине пролива, так будет надёжнее.

- Яволь.

- И ещё...

- Яволь.

- Да вы пьяны чтоли, капитан?? - вцепился в ошибку адмирал.

Пока эти двое занимались высоко бюрократичной лингвистикой, локаторы корабля уже уловили сигнал, который становился всё более чётким и мощным. Оператор убедился, что радиоволны идут с равным интервалом, а частота совпадает с предполагаемой, и передал информацию на мостик.

- Херр капитан! - гавкнул собакевич из офицеров, - Радиоконтакт, радар.

Готфрид и Джиленон тут же откочевали к карте, и приложив линейку, получили точку, где должен находиться источник радиоволн. Линия упиралась в заливчик, сильно вдающийся в берег.

- Это он! - оскалился шакал.

- А как же листовский крейсер? - фыркнул капитан.

- Листовцы не будут стоять в заливе! - постучал по башке Джиленон, - Но ради уверенности, нам нужен визуальный контакт.

- С этим могут быть проблемы, - показал на залепленное дождём стекло Готфрид.

- Чушь! Видимость пока ещё вполне достаточная. И кроме того, нам некуда особо спешить. Шлюхенбот никуда от нас не денется, - шакал потёр лапы, - Обходите его с востока! Когда у нас будет подтверждение, ему конец. И ещё, увеличьте ход до максимума.

Последнее сыграет немалую роль в том, как пойдут события. Нежелание адмирала подождать лишних пять минут заставило персонал машинного отделения перевести машины на самый полный вперёд. Гигантская мощь пара из котлов навалилась на турбины, и огромные гребные винты ещё ускорили вращение. Несмотря на поднявшуюся волну, корабль практически не качало - по крайней мере, на глаз. На самом деле, даже этих волн было достаточно, чтобы снизить точность стрельбы. Если бы парадом командовал капитан, он наверняка сделал бы обратное, снизил ход до минимума, но, что есть, то есть. "Катирена", которая и до того шла далеко не с прогулочной скоростью, разгонялась почти до семидесяти километров в час, что очень много для столь тяжёлого корабля. Сейчас к мощности силовой установки прибавлялись почти попутные ветер и течение, и результат не заставлял себя ждать.

Капитан Готфрид, однако, не обращал на скорость внимания, а таращился в оптику, стараясь разглядеть цель в дымке. Несмотря на шторм, дальний берег пролива кое-как различался, так что, есть все шансы обнаружить и огромный корабль, тем более, если точно знать направление на него. Линкор уже завершил маневр, прижимаясь к южному берегу и двигаясь вдоль него на большой скорости. Некоторые офицеры, позырив в окна, офигевали над тем, как быстро несётся мимо рельеф. Хотя до ближнего берега было ещё немало километров, бешеная скорость всё равно бросалась в глаза привычным морякам.

- Кажется, я его вижу, - прорычал Джиленон.

- Всем башням, азимут сорок два! - уверенно совершил ошибку Готфрид.

Тяжёлые башни на носу и корме линкора начали медленно поворачиваться, выписывая дуги длиннющими стволами. Капитан на самом деле нишиша не видел в дождливой дымке, но по всем показателям, цель должна быть там, а значит, не стоит перечить адмиралу.

- Не совсем ясно, - проворчал шакал, отваливая от оптики, - Радиостанция! Пусть свяжутся с "Империей"!

- Вы уверены? - поперхнулся лев.

- Само собой! Запеленгуйте ответ. Так мы убедимся, что это не листовцы, и сможем открыть огонь!

В то время как с антенн линкора в эфир понеслись радиограммы, башни наконец закончили поворот. Этим стальным кастрюлям массой в полторы тысячи тонн требовалось чуть не две минуты, чтобы развернуться более чем на девяносто градусов, как это требовалось в данном случае. Стволы главного калибра смотрели теперь точно в сторону цели, и оставалось только отдать команду. Адмирал Джиленон не скрывал своего восторга по поводу происходящего, а вот Готфрид начинал чувствовать подвох. "Чё-то как-то не по себе мне" - подумал лев, и в данном случае оказался полностью прав.

Торчащие на посту наблюдатели, которые располагались на самом носу линкора, уныло мокли под дождём, который всё усиливался, и таращили глаза в сырость над акваторией. Наблюдая, как о борта плещутся волны, гурпанцы всё же соображали, что шторм только начинается, и вероятны куда менее удобные погодные условия. Пока ещё солнце закрывали только серые облака, ввиду чего и освещённость оставалась приемлемой, давая возможность видеть вдаль. Один из собакенов как раз навёл бинокль на южный берег, поэтому и увидел, как за скальной грядой низкие облака вдруг осветились короткой, но явно мощной оранжевой вспышкой. Гурпанец враз промок от холодного пота, потому как слишком хорошо знал, на что это похоже... Пёс не успел ничего гавкнуть, прежде чем с той стороны дошла звуковая волна, заставляя всех, кто был на открытом воздухе, прижимать уши. Спустя секунду над линкором мелькнул снаряд, оставив туманный след из пара. Тот факт, что снаряд вообще можно было увидеть глазом, не добавлял оптимизьма, потому как это свидетельствует о его громадном калибре.

Через три секунды снова гулко громыхнуло, и стремительная стальная "пуля" срезала растяжку между мачтами. Раздалось звонкое "паумммм" от лопнувшего троса. Мощный звук взрыва, прикатившийся с северной стороны, сообщил о том, что снаряд таки упал в воду. Немало гурцев, в частности, рассчёты многочисленных зенитных установок, ошалело уставились на высоченные столбы воды, поднятые взрывами. Следующий снаряд прилетел прямо в якорь. Над носом корабля взлетел фонтан искр, быстро погасших, а затем отбитая часть многотонного якоря бултыхнулась в воду.

- Шайсе!! - взвыл Джиленон, - Что это за...

- Акустика фиксирует тяжёлую артиллерию! - доложил офицер, - Азимут сто двадцать три!

- Это в нас лупашат?! - задал очень уместный вопрос адмирал, схватив Готфрида за воротник.

- В нас, в нас, - отпихнул его лев, - Всем противоминным калибрам правого борта, огонь по противнику! Всем башням главного калибра - разворот на новую цель!

- Две минуты... - не особо тихо прокомментил кто-то из офицеров.

С правого борта линкора открыли огонь крупнокалиберные зенитки, стреляя по азимуту. Судя по всему, цель находилась непозволительно близко, значит, шквал огня должен её подавить, хотя бы частично. Кстати, что это такое, действительно, подумал Готфрид. В шлюхенбот, который сумел телепортироваться через пролив, ему никак не верилось. В любом случае, решил капитан, даже если это листовцы - выбора нет.

- Дайте задний ход, мы же прём прямо к ним!! - взвизгнул шакал, чуть не уронив адмиральскую шапку.

- Неразумно, - сухо ответил Готфрид, - Линкор будет останавливаться слишком долго...

Пол под ногами у гурпанцев заметно дрогнул, и все в рубке тяжело сглотнули. Они соображали, что удар должен быть оочень сильный, чтобы так качнуть линкор.

- Попадание в пятую зенитную башню правого борта! - доложил офицер, - Башня выведена из строя.

- Тогда хотя бы смените курс! - кое-как взяв себя в лапы, продолжил Джиленон.

- Если я сменю курс, главный калибр не сможет навестись на цель, - ухмыляясь, сообщил лев.

Адмирал явно сдулся, будучи полностью неготовым к такому повороту. Хотя он по прежнему был крупнее капитана, теперь шакал прижал уши и бочком-бочком стал отходить в уголок, чувствуя, что дело пахнет совсем жареным. Ведь снаряду ничто не мешало прилететь не в зенитку, а прямо в мостик. С довольной ухмылкой глянув на Джиленона, лев вернулся к управлению кораблём.

- Работаем, господа! Аварийным партиям приготовить...

Но готовить что-либо уже было поздно и не имело смысла. Снаряд, выпущенный из орудия калибром триста пять, уже летел над волнами, вращаясь вокруг своей оси и пробивая воздух конусообразным стальным носом. Капли дождя, врезаясь в тёмную гладкую поверхность металла, тут же испарялись, из-за большой скорости столкновения, и вслед за снарядом протягивалась трасса пара. На задней, цокольной части снаряда имелась гравировка - номер изделия, номер завода, пятиконечная звезда и серп с молотом. Тот самый второй цех немало обрадовался бы, узнав о том, что именно их "пуля" оказалась удачливее других, пролетевших мимо цели или поразивших незначительные части оной. Этот же снаряд, выпущенный в шестом залпе, лишь немногим отстав от звуковой волны выстрела, влепил в вертикальную стенку башни ГК, которая как раз находилась на половине разворота.

Для наблюдателей снаружи попадание снаряда в любом случае происходит очень быстро, бах и всё. А на самом деле, так оно и есть... тобишь, при столкновении снаряда с бронёй происходит допушнины сколько процессов. Их подробно изучали в течении многих десятилетий, так что, "пуля" являлась результатом точно выверенного научного подхода, а не просто очень большой стальной чушкой. Внешняя оболочка снаряда разрушилась от удара, сдетонировал заряд в задней части, придавая дополнительного ускорения бронебойной части, и уже та, как здоровенный гвоздь, пробила толщенную броневую стенку. В конце этого номера внутренняя часть ещё и взрывалась, но здесь этого не потребовалось, потому как она попала прямиком в отсек с пороховыми зарядами. Рассчёт второй башни не успел ничего увидеть, прежде чем весь внутренний объём бронированного отсека затопило огнём.

Страшенное давление разогретых газов сорвало крепления башни, и сооружение массой полторы тысячи тонн подлетело вверх на несколько метров. Лавина огня вырвалась из этого "чайника" во все стороны, так что огненное облако окутало даже верхнюю часть цитадели, и за окнами мостика несколько секунд только и плясали сполохи пламени. Повисев в воздухе какие-то мгновения, башня вспомнила про притяжение и рухнула вниз. Страшный по силе удар разрушил часть опоры, и горящая "кастрюля" завалилась вперёд, снося часть надстройки. Стволы орудий врезались в заднюю часть первой башни, и высекая фонтаны искр, снесли все выступающие детали с её крыши. Взорванная вторая башня врезалась во всё ещё целую первую, заклинив её вращение.

- Неслабо... - машинально прокомментировал Готфрид, таращась на огонь, но быстро пришёл в годность, - Доклад о повреждениях! Третьей и четвёртой башням - огонь по противнику!

Помимо докладов о повреждениях, на мостике явственно слышалось бормотание под нос, исходившее из разных углов.

- Есть визуальный контакт с целью!

- Так заткните её, пока не поздно! - дал ценные указания капитан, слегка клацая целюстью.

Нервозности обстановки прибавило то, что спустя пару секунд ещё один снаряд попал в цитадель, но ушёл рикошетом от брони. Многометровый фонтан искр посыпал палубу, а осколки, запущенные с огромными скоростями, посрезали часть антенн на мачте и вышибли несколько стёкол. Особенно туго пришлось тем гурцам, которые сидели на открытых площадках по правому борту, на набюдательных постах и малокалиберных зенитках. Высокоскоростные осколки металла, попав туда, пробивали насквозь и лёгкие ограждения, и тушки. Так что, к представлению добавились вопли раненых.

Очередной снаряд перебил стрелу подъёмника, и ажурная ферма со скрежетом завалилась на палубу, заклинивая при этом двери обоих ангаров для гидропланов, каковые находились в середине корабля. К этому времени обе оставшиеся в строю башни таки развернулись к цели и открыли огонь, выплёвывая в дождь облака огня и дыма. Наблюдатели засекли высокую тонкую башню с радарной решёткой наверху, которая торчала из-за скального островка, по ней и наводились. Позиция для стрельбы, однако, была крайне неудобная, потому как нужно было рассчитать очень пологую настильную траекторию, иначе снаряды просто никак не достали бы цель. К тому же, весь корпус вражеского судна был невидим за рельефом, и нельзя было корректировать стрельбу, в то время как с башни "Лисоветского Союза" прекрасно просматривалась вся тушка линкора.Гурпанские артиллеристы были вынуждены простреливать большой интервал, чтобы точно накрыть цель. К этому следует добавить, что цель отнюдь не была картонной. Даже попадания гигантских по калибру снарядов, особенно прилетающих спереди и под малым углом, не причиняли ей критических повреждений.

Глядя на то, как за каменной грядой встают столбы воды, Готфрид скрипел зубами, но что он мог поделать? Корабль шёл на скорости выше максимальной, подгоняемый ветром и течением, не было точной наводки на цель, вдобавок, слетевшая с места башня нарушила балансировку. Наклон судна изменился на доли градуса, но артиллеристам придётся потратить время, чтобы учесть это. А вот наводчики с вышки явно знали своё дело, потому как в борт линкора регулярно прилетали подарки. Не меньше четырёх попаданий пришлось на броневой пояс, борт расцветал огненными цветками искр, разлетающихся во все стороны. Но, на то он и броневой, чтобы держать удар. Хуже пришлось с попаданиями в надстройку - там тяжеленная чушка залетала между бронепалубами и рикошетила самым непредсказуемым образом.

Гурпанские моряки только и могли, что схватиться за что покрепче и вжимать голову в плечи, слушая, как снаряд летает по внутренним помещениям, пробивая на своём пути все стенки. Самое неприятное наступало после того, как он останавливался - следовали несколько секунд тишины, казавшиеся годами, а потом... Тощая серая мышь, работавшая на камбузе, уставилась на блестящее рыло снаряда, как мышь на крупу. Стальная болванка, отполированная трением о пробитые стенки, на излёте проткнула ещё одну и высунула нос прямо на разделочный стол. Удивительно, сколько философичных мыслей успела передумать мышь за три секунды, пока срабатывал детонатор... Иллюминаторы надстройки разом вылетели градом осколков, из проёмов пыхнуло оранжевое пламя, а потом неспеша заструился дымок.

- Херр капитан! - озабоченно гавкнул офицер, - Аварийная партия сообщает, сильный пожар в третьем отсеке!

- Святые зубы императора!! - рыкнул Готфрид, - Я не слепой! Насколько там плохо дело?

- Совсем плохо, - дёргая глазом, сообщил собак, - Горит масло, стекает вниз... Вероятен взрыв в погребе.

- Затопить третий отсек! - распорядился капитан.

- Яволь!

Затопление одного отсека ничем не угрожает всему кораблю, рассудил лев, и это куда лучше, чем взрыв погреба. Учитывая то, что линкор отстрелял лишь несколько залпов по берегу, там сейчас почти полный запас пороховых зарядов, тобишь многие тонны крайне мощной взрывчатки. Согласно отданой команде, аварийные партии открыли шлюзы, и в отсек хлынула забортная вода. Однако, затопление происходило слишком медленно, и по сути, пока только на дне набралась лужа, если сравнивать с общим объёмом. А сверху дела шли фиговенько, огромная температура пожара плавила металл, который лился вниз, распространяя возгорание. Сам погреб под второй башней пока ещё был закрыт в бронированном стакане, но вокруг него полыхало пламя, постепенно подогревая содержимое. Попытки гурпанцев заливать огонь из пожарных рукавов выглядели крайне убого и практически не дали никакого результата.

На их неудачу, в четвёртом отсеке, прямо под цитаделью, находились цистерны с мазутом, использующимся как топливо. Расплавленные материалы из третьего отсека очень быстро прожгли двери в переборках, и добрались до мазута. Из вентиляционных шахт повалил густой удушливый дым, окончательно окутывая переднюю часть корабля. На этом месте кто-то из аварийной партии сделал ошибку, скомандовав закрывать вентиляцию для уменьшения притока воздуха. В результате горение в четвёртом отсеке прекратилось, но никуда не делась температура, принесённая льющимся расплавом. Мазут занялся разложением, причём не моральным, а химическим, с выделением массы горючих газов. Пока линкор продолжал вести бой, засыпая залив градом снарядов и получая ответные плюхи, в задымлённом отсеке постепенно скапливались газы.

- Цель прекратила огонь! - не скрывая радости, сообщил офицер.

- Мы его достали, - согласился Готфрид, таращась в оптику.

Вышка с радаром едва различалась среди клубов чёрного дыма, поднимаюшихся к небу. То, что цель прекратила огонь, могло означать только поражение её башни главного калибра - по крайней мере, так подумал гурпанский капитан. Он упустил из виду ту простую возможность, что там просто закончились снаряды, как оно и было в натуре.

- Мы его накрыли? - осторожно высунулся адмирал, аки крыса из норы.

- Да, - сухо бросил лев, - Но расслабляться рано, у нас...

Всех в рубке швырнуло вперёд, когда корабль потрясли два взрыва, несоразмерно более мощные, чем от попаданий снарядов. Сначала воспламенилась воздушно-газовая смесь, а ударная волна достаточно встряхнула прогретый стакан погреба, чтобы тот сдетонировал. Первоначально наглийские инженеры хотели сделать стакан погреба достаточно прочным, чтобы взрыв в нём не привёл к большим разрушениям - потому как это логично. Но пока проект прожевали все ведомства империи, про это уже давным давно забыли, как о "второстепенном", и сейчас это вышло боком. Огромный стальной цилиндр разнесло в клочья, и эти клочья наделали немало дел, прошибая переборки и борта. Не выдержав удара, лопнули заклёпки, соединявшие части корпуса, и в образовавшийся зазор хлынула вода. Из передней части корабля вырвалось облако пара, потому как водичка смешивалась с горящим мазутом. По крайней мере, теперь не столь ярко полыхало, но гурцы вряд ли этому обрадовались.

- Затопление в отсеках два, три и четыре!

Готфрид сглотнул и увидел, как медленно сдвигается стрелка уровня. Корабль зарывался носом, а это означало, что затопление там основательное.

- Прекратить огонь! - рыкнул капитан, - Задействовать все резервы для локализации аварии!

- Все аварийные партии уже задействованы, капитан, - сообщил пёс.

На самом деле Готфрид отлично понимал, что ремонтникам не под силу справиться с такими повреждениями, самое большее, на что стоит рассчитывать, это удержать от затопления соседние отсеки. Но и с этим были проблемы. Когда передняя часть линкора достаточно опустилась, оконечность носа ушла под воду. Первый отсек начало затапливать через люки и пробоину от того снаряда, который сбил якорь. Пока на командном мостике, не слишком скрывая панические настроения, пытались взять ситуацию под контроль, силовая установка линкора продолжала маслать в прежнем режиме, тобишь на самом полном ходу. Учитывая усилившийся ветер и течение, даже увеличение осадки из-за затопления не слишком повлияло на скорость, и корабль нёсся вперёд, оставляя за собой густой дымный шлеф. Лишь через пару минут капитан, которому опять начал капать на мозги Джиленон, вспомнил об этом, и дал команду остановить машины. Из-за повреждений в линиях связи, причинённых попаданиями, команда не прошла по обычному каналу, и кому-то пришлось бежать лично. Гурпанские офицеры потратили ещё две минуты на разборки, кто именно побежит, и в итоге побежал отнюдь не самый быстрый.

В результате, когда гребные винты наконец остановились, они уже более чем наполовину торчали из воды. Дифферент на нос сделал своё дело, корма поднялась, и теперь винты стали практически бесполезны, как и руль. Поглощённый докладами, которые сыпались потоком, Готфрид слишком поздно обратил внимание, что скорость падает очень медленно. А ведь с момента начала боя прошло уже более получаса, следовательно...

- Шайсе... - пробормотал лев, отвесив челюсть.

В дождливой дымке прямо по курсу проступали очертания берега. Капитан уставился на указатель рулевой машины, который показывал, что руль вывернут до предела. Результатов не наблюдалось, курс если и менялся, то слишком медленно. Готфрид тяжело сглотнул, но потом успокоился - сесть носом на мель далеко не так плохо в сложившейся ситуации. Правда, скорость такая, что тяжёлый линкор может вылететь на пляж, как кит на брюхе, и тогда будет очень тяжело вернуть его обратно.

- Отдать якоря по правому борту! - рыкнул капитан.

- Первый отсек затоплен, - напомнил офицер.

- Шайсе. Тогда - команде приготовиться к столкновению! И... - Готфрид помедлил, - Готовиться покинуть корабль.

- Штоо?!! - взвился Джиленон, - Покинуть корабль, херр!? Я запрещаю!!!

Пока на мостике снова случилась бюрократическая лингвистика, корабль преодолел последний километр до берега, но до песчаного пляжа он не добрался. Затопленный нос линкора со всего маху влетел в подводные скалы, кроша в щебёнку камень и сминая сталь громадной силой инерции. Гурпанцы даже не сразу поняли, в чём дело, потому как большой корабль не остановился моментально, даже врезавшись в скалу. Нос поднялся над волнами, и с него слились обратно в море тысячи тонн воды. Потом до мостика дошёл страшенный скрежет, издаваемый конструкциями. Гурцев швырнуло в сторону носа, потому как скорость резко пошла вниз вплоть до полной остановки. В наступившей относительной тишине стало отчётливо слышно, как клацают зубы. Потом Готфрид соизволил заметить, что стрелка уровня, который показывал крен, стронулась с нулевой отметки, и угол медленно, но стабильно увеличивается.

В последующие несколько минут гурпанцы попытались выправить положение, но безуспешно. Пока машину запускали на задний ход, носовая часть корабля окончательно ушла в воду, и винты снова закрутились более в воздухе, чем в воде. На левый борт линкора со всей мощью наваливались ветер и течение, неуклонно увеличивая крен и разворачивая посудину поперёк пролива. Если бы не затопленные отсеки, корабль легко выдержал бы этот напор, но когда внутри бултыхаются тысячи тонн воды, отстойчивость резко уменьшилась. Гурцы на мостике с вытянутыми мордами смотрели, как всё быстрее заваливается горизонт в окнах - в это действительно было трудно поверить!

- Покинуть корабль! - гаркнул Готфрид.

Адмирал уже не возражал, а в первых рядах вылетел из помещения, почуяв жаренное.

- С.ка, - вздохнул капитан, и обведя взглядом офицеров, махнул на дверь, - Не задерживайтесь, господа.

Господа не стали задерживаться, хотя мало кому это помогло. Адмирал Джиленон, в частности, в поте морды помогал спускать шлюпку и даже успел забраться в неё... Шакал упустил только то, что шлюпка была с правого борта, на который и заваливался корабль. Гурцы только и успели, что поднять морды кверху и увидеть, как массивная надстройка, равная девятиэтажному дому, рушится прямо на них. Высокие мачты и трубы врезались в волны на очень хорошей скорости, подняв высоченные фонтаны брызг. Из недр линкора донёсся грохот, когда начали срываться с мест агрегаты, не предназначенные для таких кульбитов, и очень скоро вода добралась до топок. Из-под громадной стальной лохани, которая таращила в небо киль, во все стороны садануло паром, не давая больших шансов на спасение тем, кто барахтался рядом. Лишь три шлюпки сумели вовремя отойти на безопасное расстояние, и теперь гурцам предстояло как следует прополоскаться в волнах, чтобы выбраться на берег. Линкор даже не затонул, однако, заполненный дымом и паром, сделался полностью необитаемым. Повреждения же, полученные им, полностью списывали его со счетов как боевую единицу.

-----

- А ну-ка попробуй ещё раз, - с явным скепсисом мявкнула Кета, сидевшая на радио в лагере-два.

- Я грю, цель уничтожена! - повторил Кусен, - Линкор врезался в прибрежные скалы и перевернулся!

- Ни барабули себе... Ещё что-нибудь?

- Тебе этого мало? - захихикал лис, - Больше ничего не видно, из корабля прёт пар.

- "Север", тебя поняла, - вернулась в годность пума, - Подожди... Так. Снимайтесь и дуйте к базе как можно быстрее, здесь пожар.

- Понял, отбой, - Кусен стащил наушники и шустро стал сворачивать провод, - Лисята, на базу!

На самом деле, добраться сейчас до базы было не так-то просто. Катер уже не мог подойти к самому берегу, потому как волны, размахнувшиеся в высоту более чем на два метра, сразу выбросят его на мель. Единственный способ перебраться на плавсредство - это с помощью лодки, привязанной на длинный трос. А ведь морячкам пришлось ещё снять с горы генератор, который имитировал радар. Бросать дорогостоящее оборудование ни у кого желания не было, так что, пришлось попотеть.

- Долбаные финики! - только и тявкали лисы, когда лодка козлила на гребнях волн.

- Не щёлкайте клювами, языки откусите! - предупредил опытный морячок.

Самый атракцион начинался, когда приходилось перебираться на палубу, при том что лодку колотит о борт, и она прыгает вверх-вниз, норовя уйти из-под ног. Благо, на "Лисоветский Союз" набирали только натасканных зверей, которые хотя бы не первый раз увидят волны, и не растеряются.

Вот те звери, которые выбрались из башни ГК, были довольно близки к тому, чтобы растеряться. Выглядело так, что полыхали ярким пламенем все трюмы - и спереди от надстройки, и сзади. Чёрный дым с языками пламени валил из огромных пробоин в палубе, проделанных снарядами гурпанского линкора, и смешивался с низкими облаками, стремительно летящими по небу. Ещё пару минут назад все присутствовавшие валились с ног от усталости после артиллерийского боя, но известие принесло очень сильное повышение бодрости! Теперь, когда не было угрозы от врага, потушить пожар становилось более чем целесообразно. Вдобавок, рассчёт башни штатно пользовался спецзащитой, точнее - толщенными костюмами, похожими на скафандры, а они очень даже подходили против огня. Скучившись в безопасном месте, морячки приоткрыли шлемы, чтобы можно было говорить и слышать. В нос сразу шибануло резким запахом гари, так что, дыхприборы за спиной ещё пригодятся.

- Короче так, морячьё, - цокнул Макузь, водя носом, - Затушить такое дело можно только паром из котла. Хорошая новость - на этот случай есть проводка во все отсеки. Плохая - открывать её придётся влапную, причём с обеих концов. Все видели синие трубы с жёлтыми вентилями? Вот это они и есть.

- Пасёт звездец как, - заметил Цабек, прикрывая нос.

- Верное замечание, - кивнул грызь, - Если сядут фильтры в дыхприборах, возвращайтесь в башню за новыми, тут сейчас в воздух выделяется допушнины всего неполезного. Кто задохнётся - убью, как-грится. У кого Дури больше всех?

- Ну вроде есть ещё, - хмыкнул Рисхор.

- Тогда - в отсек ЧБЗ. Берите там все защитки, какие есть, и тащите к причалу. Сейчас прибудет подкрепление с берега, но у них нет защиток.

- Понял, - коротко тявкнул капитан, и вместе с тремя лисами в темпе убежал.

- Впух! - чихнула Хемма, - А на НП кого-нибудь направили?

- Да, я слышал, - ответил Флак, - "Тыпь" сначала высадит зверей к нам, потом пойдёт туда.

- В пух, - кивнул Макузь, - Тогда начинаем, медведи и цикломены. Вы первый отсек, вы второй, мы в машинное.

По палубе затопали тяжёлые сапоги от спецкостюмов, когда морячки действительно разбежались в разные стороны. Бегать в скафандре было очень тяжело, но никто не жаловался. Из горящих трюмов то и дело вылетали огненные шары, когда пыхала очередная порция газов. Без защиты эти факелы изжарили бы любое животное в пять секунд, а спецкостюм позволял поплёвывать на огонь, по крайней мере, какое-то время. А идти приходилось прямо через пламя, потому как другого пути уже не осталось. Выброшенная взрывами смесь из сажи и каучука обильно полила чуть не весь корабль, и она же полыхала - примерно такая же картина получается, если на крыше горит гудрон. Помогал дождь, который перешёл уже в конкретный ливень. Там где слой горючего оказался тонким, вода брала верх, и пламя затухало, но с основными кострами никакой дождь ничего не мог сделать. Вместе с осадками шторм принёс и шквальный ветер, и это уже было мимо пуха, наддув резко ускорял горение и увеличивал температуру.

К удаче, на судне не выключилось освещение, и ориентироваться в отсеках было куда как проще. Конечно, те помещения, в которые влетели снаряды, уже не освещались, потому как там вышибло лампы, как и всё остальное. Поскольку обычно там не имелось много горючего, пожаров не случилось, но отсеки чернели выбитыми окнами и дверями, а внутри вяло дымились остатки всего содержимого. Хемма и Макузь, шлёндая мимо, только порадовались этой картине, ведь там могли быть остатки команды! Идея убрать всех лишних была в пух, как никогда. К тому же, теперь эти лишние оказались не лишними при тушении пожара. Сунувшись в машинное отделение, грызи ещё раз утвердились в этой мысли. Отсек был заполнен густым паром, полностью несовместимым с дыханием. Луч фонаря пробивал завесу от силы на шаг! Макузь покачал головой и показал налево, к своему посту управления.

Как он и предполагал, прорвавшийся откуда-то из повреждённых агрегатов пар не дошёл досюда, и на посту можно было даже стянуть шлемы. Грызь, по мере возможности вспушившись внутри скафа, уселся на своё обычное место, и машинально отхлебнул из кружки, которая так и осталась стоять в подставке... Увидев это, Хемма скатилась в смех. Макузь же, покрутив лапки на приборной панели, подождал, пока стрелки покажут ему реальные значения.

- Так, пробит один котёл, - сообщил он, - И это плохая новость. Хорошая - в остальных достаточно давления.

- Пробит, котёл? - икнула Хемма, - И машинное не взлетело на воздух?

- Неа, - хмыкнул грызь, - Перед уходом мы стравили давление до минимума. А совсем спускать не стали, потому как предполагали пожар.

- Те уши не жмут? - хихикнула белка, - Теперь - что?

- Надо открыть вентили в пожарные магистрали, - цокнул Макузь, - Но они прямо возле котлов, на втором уровне.

- Там сейчас полнейшая скороварка, - поёжилась грызуниха.

- У нас ещё не использованы кислородные патроны, - показал на ранцы грызь, - Должно хватить. По температуре не сваримся... вроде бы.

- Тогда пошли!

- Нипушнины подобного, - фыркнул Макузь, - Я пойду, а ты стой наверху и страхуй через верёвку.

- Смысл? - коротко осведомилась Хемма.

- Вентили я открою и в одну морду, потому как знаю отсек на ощупь, в отличие от тебя, - пояснил грызь, - А вот выбраться обратно на пять этажей может быть затруднительно, сечёшь?

- Секу. Где взять верёвку?

Ясен пух, грызь прекрасно знал, где взять верёвку, так что через минуту он уже привязал её к скобе на ранце скафа, и полез в парилку. Поскольку даже с фонарём видно было чуть хуже чем никак, грызь вообще выключил свет и двинулся наощупь. У него, как и у многих грызей, была вполне хорошая пространственная память, позволявшая запоминать трёхмерную картину, так что, Макузь чуть не бегом скатился по лестницам. Можно было ещё быстрее, для спуска рабочие машинного отделения использовали гладкий столб, как это бывает в пожарных частях. Но сейчас лететь вниз с большой скоростью означало рисковать надеться на какой-нибудь обломок, поэтому грызь пошёл по лестницам. Без труда ориентируясь, он добрался до бока котла, повернул, слез ещё на один уровень. Верёвка, которую Хемма разматывала сверху, начинала уже мешать, но цель уже была близка.

Включив фонарь, Макузь в мутном белом свете нашёл нужную трубу, прошёл вдоль неё до вентиля, и открутил оный. Позырив на манометр рядом, грызь помянул пух, и закрыл задвижку обратно - эта магистраль не держала давления, значит, где-то её перебило. Он уже прилично взмок внутри скафа, потому как температура снаружи была явно выше того, что можно терпеть. Стараясь действовать чётко, без лишних движений, грызь в очередной раз очистил запотевшее стекло шлема, и двинулся ко второму котлу, искать следующую задвижку. Слава гусаку, вентиль крутился свободно, и уже очень быстро Макузь увидел, как растёт давление в магистрали. Он ещё раз позырил на трубу - эта большая, должно хватить на все отсеки.

Как он и подозревал, к моменту возвращения к лестнице сил практически не оставалось, а сидеть отдыхать нельзя, потому как растёт температура и заканчивается действие химического генератора кислорода в ранце. Тут-то и пригодилась Хемма, которая потащила за верёвку с такой силой, что грызь захихикал. Вне всякого сомнения, хитрая грызуниха не тщилась поднять толстого сурка в скафе при помощи одних только лап, она наматывала верёвку на кусок трубы, используя его как колодезный ворот. Учитывая то, что Макузь не висел мешком, а двигал лапами, операция по подъёму прошла в сжатые сроки и с позитивным результатом, сухо цокая. Отковыляв на левый борт, где было гораздо меньше дыма, грызи открыли шлемы и свалились к стенке, хватая воздух.

- Ну грызуниха... - крякнул Макузь, отдуваясь, - Этот твой кораблик, гуся ему в печёнку...

Грызуниха только захихикала и чокнулась с ним шлемами, потому как достать до белки сейчас было никак невозможно. Макузь даже не сразу одуплился, когда его подхватили два морячка и быстро поволокли вниз, в инженерку. Этот отсек не пострадал, и сюда не попадало ни дыма, ни пара, так что, плацдарм устроили здесь. Грызей шустро вытряхнули из скафов, потому как защита ещё пригодится другим, которые полезут близко к огню.

А лезть пришлось, потому как вентили пожарной системы оказались отрезаны огнём. Рисхор таки лично сыграл в огненого лиса, пробежав через горящий участок, и открыв магистраль. Едва он выпрыгнул на палубу и откатился подальше, из люка попёр густой пар, смешаный с дымом. Даже при относительно низком давлении корабельный котёл, кастрюля огромной ёмкости, мог выдать тонны пара, и сейчас они валили в трюмы, вытесняя горючие газы и воздух, резко повышая влажность и задувая огонь. Морячкам из той группы, что оставалась в башне ГК, удалось открыть магистрали во все отсеки. Подкреплению, которое с трудом высадилось на корабль при сильном волнении, оставалось только оттащить в безопасное место тех, кто уже с трудом стоял на ногах. В течении пяти минут трюмы заполнились паром, и теперь из открытых люков и пробоин валили белые клубы, а не чёрные. Проливной дождь, не собиравшийся прекращаться, гасил последние огоньки на лужах разлитого каучука.

Морячкам здорово помогло то, что корабль стоял в заливе, и волнение там оказалось гораздо меньше, чем в остальной акватории. Благодаря этому свежие резервы смогли высадиться на судно, а затем катер "Тыпь" подошёл к скалистой гряде, насколько это было возможно, и высадил десант туда. Наблюдательный пункт, а точнее пункт управления огнём, который и наводил артиллерию на врага, перестал отвечать, и все прекрасно понимали, что есть поводы опасаться. Гурпанский линкор почти сразу открыл шквальный огонь из всех орудий правого борта, и островок неизбежно получил немало попаданий крупнокалиберных зениток. Вдобавок, эти снаряды были осколочно-фугасными, а не бронебойными, и прямого попадания в НП не требовалось. Пробравшиеся по камням моряки обнаружили, что углубление, в котором располагались наблюдатели, густо засыпано обломками породы. Из-под щебёнки едва торчали побитые стереотрубы и край палатки радистов.

- Пестрить твою рать... - выразился один из лисов.

Морячки непроизвольно сняли головные уборы, за неимением ничего другого - капюшоны плащей. Кселиса, присутствовавшая вместе с отрядом, закусила губу, таращась на завал. Для молодой лисёны, попавшей в первый настоящий поход, такие повороты были слишком крутыми. Тем не менее, большеухая лиса тут же уловила, что эти рыжие лентяи, судя по всему, очень легко записали всех наводчиков в потери, и не собираются шевелиться.

- Эй, вы! - рявкнула Кселиса, - Вы оборзели, чтоли?!

- В каком смысле? - вытаращился рыжий.

- Всмысле, начинайте копать, комки меха! - заорала коричневая, - Там вполне могут быть живые!

- Слышь, деточка... - оскалился лис, но его тут же пихнули в бочандры.

- Девчонка права, нехрена в хвост дудеть! А ну пшли!

Неожиданная импровизация Кселисы действительно могла спасти жизнь нескольких артиллеристов, потому как десант бросился разгребать камни, выкидывая их в воду. Уже через пять минут интенсивных раскопок они освободили палатку и вытащили двоих радистов, которым повезло больше всего, потому как толстый тент кое-как прикрыл их. Остальным пришлось гораздо хуже, лавина камней, выброшенная взрывом, причиняла тушке серьёзные повреждения. Здесь уже Кселисе пришлось работать за санитарку, устраивая пострадавших на носилках; в основном в ход шли палки, в качестве средства зафиксировать сломанные кости, но и перебинтовать открытые раны тоже не лишнее. Вывозившаяся в грязи и крови, мокрая по уши, лисица истратила весь запас Дури и вряд ли смогла бы сообразить, что делать дальше, но к удаче, за дело взялся командир десантного катера.

Даже не будучи знаком с медициной, он сообразил, что попытки перевозить раненых при сложившихся обстоятельствах наверняка окончатся плачевно. К тому же, раненые были только на гряде, следовательно, рациональнее разместить полевой госпиталь там, а не пытаться перебросить на корабль пострадавших с возможными переломами позвоночника, которым это, мягко тявкая, не полезно. В итоге с "Тыпи" сгрузили три большие палатки, которые кое-как сумели втиснуть на узкие каменные площадки, и закрепить там. Поисково-спасательная группа, таким образом, обнаружила пятерых раненых и два неживых тела. Ещё двое, в том числе командир башни ГК Шрот, так и остались ненайденными. Скорее всего, их сбросило в море взрывной волной, и поиски затянулись бы слишком надолго.

- Грёбаные ракушки, - вяло тявкнул Рисхор, привалившийся к стенке.

Временный командный пункт развернули в столовке, потому как дотуда близко тянуть провода. Помещение изрядно постарадало, вылетели все окна и двери, скамейки побило о стены и опалило огнём, но это было куда лучше, чем на центральном посту, в который было прямое попадание. Броня этого отсека не рассчитывалась на ГК линкора, так что, снаряд разнёс там всё в пыль, оставив обгоревшую пробоину рядом с вышкой. Участники боя, которые потом вдобавок потушили пожар, сидели с отсутствующими мордами и слегка остекленелыми взглядами, потому как требовалось время хотя бы минимально прийти в себя. Мимо шуршали работники ремонтных бригад, хрустя битым стеклом под сапогами - тянули временные линии связи, чтобы восстановить управление кораблём.

- Нет, - твёрдо цокнула Хемма.

- Что нет? - повернул ухо Рисхор.

- Не грёбанные ракушки, Рис. Шрот был бы доволен, как всё получилось, ты сам это знаешь. Он сделал бы это ещё и ещё раз, если бы потребовалось.

- Да, знаю, - согласился лис, вздохнув, - Всё равно гадко.

- Было бы гадко, если бы мы не стояли на грунте, - хмыкнула грызуниха, - Как некоторые предлагали. Насколько я видела, три хорошие дыры в корпусе существуют. Вполне могли бы кувырнуться, как это сделали гурцы.

- Политбюро подери, какая жадная белка! - закрыл лапами морду Рисхор, но не удержался захихикать, - Так, ладно... Радио есть? Тогда - экипаж на борт! Лагерь на гряде и лагерь-два пока не сворачивать. Остальным приступать к ликвидации повреждений...

На этом лис просто клюнул носом и вырубился. Хемма и Макузь, переслухнувшись, втихоря похихикали, привалились к пушным бокам друг друга, и предпочли тоже подремать, потому как лапы не слушались и даже дойти до каюты не получится.

------

Мощный шторм, обрушившийся на пролив столь стремительно, быстро потерял силу. К вечеру небо уже стало расчищаться от туч, а на следующий день мало что напоминало о прошедшей непогоде. При достаточно ярком свете, без пелены дождя и дыма, морячки смогли полностью осмотреть получившуюся картину. Передняя бронестенка надстройки выглядела довольно плохо, чернея пробоинами как зенитных, так и от крупнокалиберных снарядов. Вдобавок она, как и большая часть находящегося выше уровня воды, была закопчённой из-за пожара. Вышка сильно выгорела и лишилась всех стёкол, но практически самый ценный отсек, с радаром, не пострадал вообще. Разлапистая решётка и антенны всё также торчали над вышкой, а ещё выше, на стальном шесте, полоскались по ветру флаги Союза и ВМФ. Пырючись из-под лапы на это дело, морячки довольно шурились и вспоминали, что очень легко отделались, в возникшей обстановке.

Множество оплавленных борозд наблюдались на лобовой броне башни главного калибра, и приличных размеров пробоина зияла сверху, как раз результат последнего попадания. Кран по левой стороне оказался сворочен и частично упал за борт, уткнувшись стрелой в дно; правый оказался сильно погнут, но устоял. По следу глубоких царапин и обломков можно было проследить путь зенитной установки, которую снесло снарядом и вышвырнуло в воду - теперь на её месте темнел пустой колодец. Сильно пострадала крышка кормового трюма, которую выбило взрывом, остальные же отделались несколькими сквозными пробоинами. Палуба по большей части оказалась залеплена продуктами горения, но это большой проблемы не представляло. Что более всего не понравилось морячкам при первом осмотре - это пробоины в бортах, оставленные взрывами, здоровенные, с рваными краями выгнутого наружу толщенного металла.

И всё же, корабль выжил, хотя и почернел, как сгоревший танк. Возня в его отсеках, грохот работающих инструментов и сыплющаяся во все стороны рожь подтверждала это. Собственно, для посудины после боя с линкором, "Лисоветский Союз" просто держался огурцом! Дарси, увидевшая корабль с баркаса, когда тот обошёл скальный остров, в прямом смысле отвесила челюсть. Ясен пух, что после передачи разведданных наблюдателям ничего не оставалось, кроме как плыть вслед своей базе - они и плыли, но ввиду нерасторопности плавсредства на это ушло часов тридцать. Енотка и лисы уже были полностью готовы искать на берегу выживших и увидеть обломки корабля, поэтому открывшийся вид привёл их в шок. На обгоревшей палубе шла активная движуха, а из трубы неспеша тянулся дым, свидетельствуя о работе топок.

Поскольку баркас подходил дюже медленно, на корабле успели узнать, кто вернулся, и собрались у "причала", встретить пушных зверей. Не успела Дарси перепрыгнуть на площадку, как её сгребла в лапы Хемма, катаясь по смеху и цокая, как распоследняя белочь. Собственно, енотка тоже была рада видеть грызуниху, так что, ничуть не возражала.

- Вы огурцы, Дарси! - цокала Хемма, мотая ушами, - Всё правильно сделали, вы нам очень помогли! Я так рада, что с вами всё в порядке!

- Акхм, да. Взаимно, - пригладила шерсть Дарси, заметив, что тут и Рисхор со своей рыжей мордой.

- Подтверждаю, - хмыкнул лис, кивнул ей, и пожал лапу.

Дарси, припомнив кое-что, с опаской огляделась, и уставилась на Флака, которого только сейчас заметила. Енот, слегка катая по морде лыбу, смотрел на неё... Дальше морячки стали свидетелями невиданного, когда Дарси Грим бросилась на енота, причём не для того, чтобы вцепиться в горло, а чтобы крепко прижаться и расцеловать в морду.

- Собака ты полосатая, - со свойственной ей любезностью прошептала Дарси на ухо еноту.

- От собаки полосатой слышу, - с нежностью произнёс Флак, прижимая к себе пушную тушку.

Рисхор, стараясь не заржать в голос, подождал немного, качаясь на лапах, потом гаркнул

- Так, всё, сопли окончены, расходимся! Корабль сам себя не починит!

Морячки, по уши довольные, повалили по лестницам наверх.

- Кстати, что всё-таки с линкором? - осведомился Ресен, шлёндая рядом с капитаном.

- А, этот, - зевнул Рисхор, - Макнули его, и все дела... Да ладно, это было не так просто. Потом расскажут, сейчас и правда нельзя терять времени. И да, ещё раз благодарю за службу, моряк.

- Служу Советскому Союзу! - тявкнул лис с лыбой на морде.

Поскольку никто не рассиживался на хвостах, к этому времени учёт повреждений уже был окончен, и команда занималась непосредственно восстановительными работами. Перекуривая, Макузь в очередной раз просматривал список, ухитряясь одновременно опушневать над тем, как много и как мало. По вооружению - из шести зенитных установок одна выведена из строя, ещё одна уничтожена начисто. Эту башню, кстати, следовало поднять со дна и увезти с собой, воизбежание её изучения противниками, настоящими и вероятными. В башне ГК одно из орудий вышло из строя по внутренним причинам, монтировку второго погнул удар снаряда, пробивший крышу. К удовольствию инженеров, всё остальное работало даже после прямого попадания. Насчёт орудий ГК никто не расстроился, потому как всё равно в запасе имелось ноль целых ноль десятых снарядов. Таким образом, ремонт вооружения сводился к восстановлению одной зенитки и подъёме остатков другой, но это отложили на потом.

Главная задача заключалась в восстановлении мобильности, а для этого следовало закрыть пробоины в корпусе. Макузь уже имел "удовольствие" мордозреть выгнутый взрывом металл - ни погнуть его обратно, ни обрезать не было пока никакой возможности. Резать толстые листы стали можно только специальным оборудованием, какое с собой "в бардачке" не повозишь. Силовая установка отделалась легко, всю силу удара принял на себя котёл, он один и вышел из строя, не считая мелочей типа порваных трубопроводов. На "Лисоветском Союзе" стояли шесть таких котлов, питавших паром три турбины, и следовательно, потеря мощности составит лишь шестую часть. Короче цокая, за машину можно было не волноваться, возни много, но никаких принципиальных проблем с её запуском не предвидится. С кранами дела обстояли тоже неплохо, инженерка уже начала восстанавливать повреждённый, и если будет работать хотя бы один, это уже успех. Вот как заделывать пробоины, это вопросительный знак, подумал грызь.

Небольшую пробоину можно закрыть листами стали из ремзапаса, но никто не мог рассчитывать на такие площади, и листов не хватит даже на четверть. Кроме того, большой размер означал, что потребуется силовой каркас, чтобы держать обшивку. Допустим, прикинул Макузь, раскрутить на балки второй кран. Он не сварной, части скреплены обычными болтами, так что, это возможно. Балки подходящие, количество тоже вроде бы годное. Теперь - откуда взять столько квадратных метров обшивки? Жадная белка, сидевшая внутри каждой белки, сразу же цокнула, что надо разрезать на части вражеский корабль! Идея хорошая, но неправильная, потому как от линкора тоже шиш чего отрежешь при помощи маломощного газового резака. Помутузив мысленным взглядом по конструкции, Макузь припомнил, что для подобных целей есть нычка, заложенная в проект, а именно палубные доски. По сути, они нужны только как навес от дождя и для удобства команды, никакой критичной нагрузки они не несут. При этом "паркет" имеет толщину в двадцать сантиметров при ширине в пятьдесят, а площадь его весьма значительная. Нет никаких сомнений, что такая деревянная стенка, усиленная стальными балками, выдержит давление воды... Ясен пух, что грызь вскочил, и побежал.

Таким образом начал вырисовываться план восстановления плавучести. С действующим краном, который мог переносить материалы вдоль судна, работы обретали всё более умеренные сроки, хотя и исчислялись многими днями. Одна бригада, пользуясь лесами, разбирала разбитый кран, другая сразу прилаживала полученные балки на пробоины, сооружая каркас. В то время как на палубе морячки в поте морд откручивали от креплений палубные доски, их уже пилили в импровизированном столярном цеху, устроенном на крышке трюма, а потом на катках оттаскивали к месту установки. По ходу шерсти, как метко было подмечено, такое количество работы хватило бы на небольшой деревянный фрегат. Собственно, заплатки как раз и делались также, как борт парусника, только вместо толстых деревянных балок использовались стальные, от крана.

- Ну это ладно, - цокнула Хемма, окинув ухом заплатку, - Материал вы нашли, и то орехи. А как вы собираетесь герметизировать швы? Будет не в пух, если оттуда всю дорогу будет хлестать.

- Дай-ка подумать, - сделал философичную морду Макузь, - У нас полны трюмы каучука, но дай-ка подумать...

- Слышь ты, мудрец пухов! - хлопнула его по уху грызуниха, хихикая, - Это тебе очевидно, а я пух знаю, подойдёт ли это. Ладно, допустим ты зальёшь швы, потом опустишь стенку в воду. А как залепить швы, которые будут под водой?

- С внутренней стороны борта делаем рамку из упоров, - показал пальцем грызь, - Вот как эти прикручены. Крышка будет упираться в них, как дверь в косяк. А для уплотнения туда сунем опять-таки полоски из резины.

- И не будет течь? - уточнила Хемма.

- Будет, - заржал Макузь, - Кхм! Всмысле, будет течь исчезающе мало, так что насосы должны легко справиться.

- Ну смотри, пух-голова, - вспушилась грызуниха.

Выполнить задуманное на гурпанском линкоре, например, было бы гораздо труднее - просто потому, что там нет места развернуться с конструкциями, а кран не сможет подойти к любому месту корпуса. У ТВТК же большая часть палубы - ровная площадь, которая сейчас пришлась как нельзя кстати. На свободном месте выкладывали составные части заплатки, соединяли, "смолили" швы между досками, наливая туда жидкий каучук и давая ему мальца затвердеть на воздухе. Откровенно цокая, это было чудовищное разбазаривание ценного сырья, примерно такое же, как топить котёл строительным брусом. Однако морячки здраво рассудили, что ради спасения корабля, всего остального груза, и себя самих до кучи, пожертвовать несколькими тоннами вполне можно. В итоге, кран вытащил из трюма штабель бочек, которые постепенно расходовали. Тобишь, просто открывали и катили вдоль шва, обильно заливая доски каучуком. Чтобы всё это не отлетело, поверх ещё набивали тонкие доски, имевшиеся в ремзапасе - в итоге получалось дико топорно, зато быстро и удовлетворительно эффективно, что сейчас есть главное.

Хотя Рисхор и Хемма не распространялись об этом, они прекрасно понимали, что гурцы могут и не отстать от них даже после произошедшего. Оптимизма добавляли только те выкладки, что вряд ли гурцы могли рассчитывать на такой вариант, а следовательно, не подготовили никакого плана на этот случай. Собственно, можно было давать ухо на отрыв, что империя до сих пор не в курсе о судьбе линкора. Потерю связи сто пудов спишут на любую другую причину, и лишь через несколько дней начнут реально шевелиться. Таким образом появлялся реальный шанс поставить корабль на ход и убраться восвояси раньше, чем раздосадованные гурцы пришлют сюда что-нибудь более подходящее, чем линкор.

- Рис, ты ведь соображаешь, что это целая лавина удачи? - цокнула Хемма, попивая чаёк.

Солнечным днём, когда пекло под тридцать градусов, работы сильно тормозились, чтобы активизироваться ночью, по прохладе. А к полудню, когда солнышко жарило из зенита, заставляя чувствовать себя цыплёнком табака, большая часть команды рассиживалась под натянутыми на палубе тентами - глушили чаи, ржали, и отсыпались по мере возможности. Спать во внутренних помещениях было так себе, потому как пока не работала вентиляция, а они провоняли гарью от пожара. Так что, палуба напоминала фигов пляж, даже шаурму разносили. На стволы орудий ГК, которые пока были полностью бесполезны, натянули большой брезент, под которым устроили столовку.

- Эт ты к чему? - приоткрыл глаз лис.

Рыжий, как и остальные, растёкся на скамейке и дремал, закрыв морду от солнца шляпой.

- К тому, чтобы ты не думал, что мы погрызец какие профессионалы! - хихикнула белка, - По ходу, гурцы сами себя утопили.

- Ну уж и? - хмыкнул Рисхор.

- Уж и ну. Тявкни-ка, какой корабль ты пошлёшь в Куклунезию на перехват ТВТК?

- Авианосец, - моментально ответил лис.

- Правильно, - кивнула грызуниха, - А что бы мы сделали, если бы это был авианосец?

- Сыграли бы в героев, - уже слегка подумав, тявкнул Рис, - Хотя бы два десятка самолётов, и надо быть редкими лапожопыми, чтобы не попасть в такую цель.

- В запятую. Нам погрызец как повезло, что гурцы заняли авианосцы чем-то другим, и решили отправить сюда линкор. Плюс ещё подорвавшийся на мине крейсер... это уж вообще пух знает что.

Не так давно радисты приняли сообщения о том, что "Ринц Пойген" ковыляет обратно на базу, после встречи с миной. Это сняло с морячков большое беспокойство, что долбаная калоша таки появится тут, и закончит начатое "Катиреной".

- Дерьмо случается, - философично тявкнул лис, - Но не обязательно с тобой! А уж твоя задача - как следует этим воспользоваться.

Белка повела пушными ушами и хлопнула ещё пол-стакана чаю. Рисхор, глянув на неё из-под брезентовой шляпы, в очередной раз хмыкнул. Нет, к тому факту, что белки могли заглушить целое море чая, он уже привык. Он не совсем привык, что грызуниха, которая пол-часа назад пухячила двулапной пилой доски, уже отлёживается на скамейке и выглядит весьма привлекательно. Хемму отличал насыщенный цвет шёрстки, не тёмный, но отдающий медью, недлинная пушистая гривка, громадный пуховой хвост, что для белки далеко не аномалия. Ну и обводы тушки, откровенно тявкнуть, заставляли самцов облизываться, тем более что грызуниха, как и все таковые, не утруждалась укутываться в одежду. Короткая зелёная юбка и небольшая кофточка, как раз, чтобы было куда распихать по карманам Вещи, а это мало скрывало тушку. Рисхор невольно задумывался над тем, удалось ли бы ему подкатить к этой белке, если бы она была лисицей?... Дальше, ясен пух, наступал логический тупик.

- А, пщу... - фыркнула Хемма, вспомнив мысль, - Надо ещё прошуршать, чтобы нас не совсем расстреляли по возвращении домой.

- Не совсем? - захихикал лис.

- Ага. Как думаешь, этот копродмирал напишет правдивый рапорт, прям вот что я был полным дерьмом, поэтому меня пинками выгнали с корабля?

- Нет, - покачал головой Рисхор, - Такого не будет.

- А скорее будет такое, что он введёт штабных в заблуждение, сухо цокая, - продолжила грызуниха, - Тебе лыбится просидеть в кутузке, пока будут разбираться? К тому же, война.

Звери поёжились, потому как за всеми заботами забыли, с чего весь сыр-бор. Сейчас на севере вовсю полыхал пожар войны, настолько масштабный, что такого ещё не видел мир.

- И есть идеи? - осведомился лис.

- А то, - подмигнула ему Хемма.

И не подумав расстаться с трёхлитровой кружкой чая, белка обошла всю надстройку и поднялась на пару этажей, в отдел службы безопасности. Однако, дверь была закрыта, и пришлось искать по окрестностям; как и предполагала грызуниха, Дарси не могла остаться в стороне от общего праздника труда, и в данный момент протягивала кабели вдоль корридора вместе с бригадой лисов. Хемма скатилась в смех, увидев енотку в столь весёлом состоянии пуха, как никогда раньше. Собственно, раньше фиг её выгонишь на "субботник", а теперь только в путь!

- Ищу во мху енота, ищу во мху енота, ищу во мху енота, где же мой енот, - напевала полосатая, и разматывала тяжёлый кабель с такой лёгкостью, как будто это нитка.

Грызуниха, хихикая, схватила подружку под лапу и оттащила в сторону, обозначить проблему, как-грится. Судя по тому, что енотка оскалилась и потёрла когти, она не упустила этот момент из виду.

- Перед тем как пойти нанимать баркас, мы с лисятами наведались в наше торговое представительство в Дейре, - сообщила Дарси, - Это знаешь, десять минут, и готово. И уверяю тебя, пакеты по дипломатической почте доходят быстро и надёжно.

- Вот шустрая! - разыграла удивление грызуниха, - Но нам это поможет?

- Думаю, да, - уверенно кивнула енотка, - Я послала рапорт не в Инпек, ясен пень, а прямиком в Неленьград.

- Формально это нарушение, - пихнула её локтем Хемма.

- А тупить на посту адмирала - нарушение не формально, а по факту, - хмыкнула полосатая. - К нашей удаче, достаточно жирный поросёнок, даже если это лисёнок, сразу попадёт в сферу интересов центрального аппарата НКВД.

- Хуп! - поперхнулась воздухом белка, - Ты что, накатала маляву в НКВД?? Я думала, в штаб флота!

- Знаешь, однажды я уже ошиблась, не накатав вовремя маляву, и второй раз на те же грабли не пойду.

- Ладно Дарси, в этом вопросе мы доверяем тебе, - цокнула Хемма, похлопав енотку по плечу.

- Ладно Хемма, в вопросе проклейки досок мы доверяем - тебе, - хихикнула полосатая.

- О как, - сделала удивлённую морду белка, - Взялась учиться ни с того ни с сего? Так глядишь лет через десять енотом станешь.

- Тебе уши-то не жмут, буханка чёрного?...

В общем, за ентоку можно было только порадоваться. Давно известно, когда вдруг пули удачно пролетают мимо - это придаёт бодрости, мягко выражаясь. А мимо Дарси пролетели не только ножи и пули местных бандитов, но и громадные снаряды гурпанского линкора, так что, эффект усиливался. Что касаемо того баркаса, который она вместе с лисами угнала, то его, скрепя Жабу, затопили в заливе. Ведь если по букве закона, то на разбирательство уйдёт прорва времени, причём результат далеко не гарантирован. Позволить себе такое сейчас советские никак не могли, им непременно нужно было как можно быстрее возвращаться домой. Поэтому, концы в воду, в самом прямом смысле.

Инженерной части повезло с краном, причём дважды. Во-первых, его не своротило попаданиями, а только повредило, и за трое суток удалось восстановить функциональность. Во-вторых, улетевшая за борт зенитная установка находилась рядом с этим краном, и не составило большого труда вытащить её со дна и положить на кормовую площадку для дальнейшей утилизации. Главное, что действующий кран смог передвигаться вдоль всего корпуса и переносить собранные на палубе "заплатки" для пробоин на место установки.

Будучи достаточно посыпаны песком опыта, грызи из инженерки разработали всю операцию так, чтобы максимально сжать сроки и использовать все имеющиеся ресурсы. Одновременно с восстановлением работы машинного отделения и установкой заплаток отдельная бригада занималась приведением в годность насосов, которые должны были выкачать из трюмов избыток воды. Однако, штатной системы, какая используется для балласта, будет недостаточно из-за ограниченной производительности. Чтобы уложиться в разумные сроки, пришлось использовать аварийную схему, предуслышанную в проекте. На тот случай, если потребовалось бы удалять из корпуса большие объёмы воды, имелась возможность использовать паровые турбины, двигавшие гребные винты. Для этого следовало отодвинуть муфту, выводя из зацепления привод вала, и открыть основной осушительный канал, проходящий по самому низу корпуса. При таком режиме, когда на турбину подавался пар, она начинала закачивать в себя ещё и воду, и выгонять её через трубы наружу корпуса. Эффективность процесса была низкая, однако турбина - здоровенный агрегат, и даже при низком кпд она имела производительность на порядок больше, чем насосы. По рассчётам, включение двух агрегатов на осушение поможет справиться с задачей менее чем за десять часов, как сообщил Ратыш из инженерки.

Но прежде, чем сделать это, пришлось потратить несколько суток на сварку, закрывая все пробоины в трубах, возникшие в машинном отделении в результате попадания снаряда. Осколки от этой "гранаты" были такого калибра, что перебивали метровые трубы, как соломины! Сварочные аппараты работали круглосуточно, менялись только рабочие, которые не могли без отдыха. Стоило в очередной раз возблагодарить хозяйственную часть за тщательную подготовку похода, потому как в закромах нашлись не только сварочные аппараты, но и запас электродов к оным, что характерно. Пока Хемма разливала из бочек каучук, заклеивая швы в досчатых щитах, Макузь в поте морды возился со сваркой. Развлекуха так себе, в глубине трюма воздух почти не вентилируется, поэтому работать можно только в маске дыхприбора, ибо дышать чистыми парами стали далеко не полезно. Вдобавок, в отсеке стояла стопроцентная влажность, ведь он был частично залит водой, а корабль уже успел изрядно прогреться, стоя на солнцепёке и на мелководье.

Впрочем, Макузь был привычен к напряжённой работе, как и одинадцать морячков из десяти. Так что, закончив свою часть сварного шва, он вылезал наверх, отдавал снаряжение следующему, а сам, быстренько испив чаю из фляжки, перемещался в наскоро устроенное "училище-ухомоталище", тобишь место у борта, где поставили несколько скамеек. Там грызь проводил теоретические занятия для тех, кто ещё не умел пользоваться электросваркой... поскольку на борту мало кто умел, пришлось исправлять это положение оперативно, сухо цокая, иначе никак не хватит зверо-часов на выполнение плана работ. Макузь немедленно ввалил рацухи, взял старый строительный шприц, которым выдавливали раствор, замесил там глины, набраной на ближайшем берегу, и использовал это дело в качестве тренировки для начинающих. Соль состояла в навыке прокладывать шов, не наблюдая его впрямую - ведь на сварочную дугу не потаращишься, а через стекло в щитке видно так, что для неопытного зверя это полный ноль.

В "училище" морячки нацепляли картонку на глаза, и пытались проложить шов из сырой глины там, где нужно. С первого раза, чаще всего, ни у кого не получалось, что и требовалось доказать. Но, как известно, терпение и труд - и трут, и трут, и трут... всмысле, после нескольких попыток дело сдвигалось. Вырабатывая рефлекс в лапах, эрзац-сварщики кое-как подходили к минимальной годности для того, чтобы наваривать металл или закрывать швы - а там и начинали это делать, собственно.

Усилиями командного состава оказался занят весь экипаж, до последнего хонурика. Предпоследнего, серого лиса-синячка по погонялу Квёлый, который в своём репертуаре решил забухать, Рисхор выбросил за борт. В военное время он не собирался цацкаться с откровенными дураками, поэтому, если таковые ещё и были, теперь они были здорово мотивированы не выделяться. В частности, несколько десантных групп высаживались на берег с катеров, пытаясь заготовить дерево на материал. Из этого ничего не вышло, местные пальмы имели сплошь гнутые стволы, и получить из них сколь-либо прямые куски оказалось невозможно. Снабженцы пошли на крайние меры, а именно добрались до ближайших деревень и покупали там доски, обменивая на них стрелковое оружие и патроны.

Был свёрнут лагерь-два, в котором большая часть команды переждала бой, и на борт корабля возвращены, само собой, куры-несушки. Обеспечить работающих свежими яйцами тоже далеко не лишнее, Рисхор это прекрасно понимал, поэтому и не думал зажать зверей на эти работы. По мере того, как помещения в надстройке возвращали в функциональность, перенесли и "госпиталь" со скальной гряды. Тамошние пациенты находились в тяжёлом состоянии, но, по словам врачихи, есть основания надеяться на лучшее. Если успешно довести их до дому, само собой.

В "верхней" столовке, тобишь под стволами ГК, также взяли за правило доводить до сведения пушного состава новости, принятые из радиоэфира. Отчасти это приводило зверей в шок, но лучше так, чем расслабление тогда, когда это недопустимо. Кроме того, подавляющее большинство лисятины было родом из восточной части Союза, и вопроса о том, что война пройдёт у них дома, не возникало. Будучи спокойны за свои семьи, звери уже более сухо осмысливали полученные сведения. В целом сведения сводились к тому, что гурпанская империя осуществила массированное наступление по всем возможным фронтам, двинув на Союз армии в составе нескольких миллионов рыл. Ясен пух, что сдержать удар, который подготавливался несколько лет, не было никакой возможности, и осуществлялось планомерное отступление для изматывания врага. Чтобы говорить о наступательных действиях против агрессора, требовалось ещё провести мобилизацию, а это отнюдь не быстро. Плохая новость, таким образом, заключалась в том, что это дерьмо продлится не один год, в любом случае.

Если рядовой состав офигевал над масштабами, то командный, посыпанный знанием стратегии, ещё и над тупостью гурцев. В Союзе проводились мероприятия по дезинформации вероятных противников, чтобы у тех складывалось неверное впечателение о советских вооружённых силах. Это была обычная практика по всему миру, только вот все завышали боеспособность, а советские, напротив, занижали. При этом любой мало-мальски шарящий в делах разведки понимал, что если постараться - то получить объективную картину нет проблем. Получалось, что гурцы не озаботились такими мелочами, когда планировали нападение - по всем показателям они не могли выиграть эту войну. И это имеются ввиду только материально-технические показатели, без учёта тех сил, которые придаёт советским солдатам родная земля. Когда дело касалось защиты собственного дома и семьи, даже самые вялые хомячки могли больно покусать. А вялых хомячков в Союзе набиралось далеко не много. Главное, как заметил Рисхор, это не считать, что война выиграет сама себя, и настраиваться на долгий тяжёлый труд. С.ка, добавлял лис не вслух.

Спустя всего семнадцать суток после боя в проливе на "Лисоветском Союзе" запустили откачку воды из корпуса, потому как заплатки были в основном готовы. Доделать остальное можно и в пути, а ещё лучше - в порту, с доступом к нужному оборудованию. Сейчас главным было смыться под защиту своего флота и авиации, корабль торчал тут одной большой мишенью, и только огромные расстояния мешали гурцам добить его. В машинном отделении Макузь, не забыв закрыть морду очками, наблюдал за тем, как раскручивается турбина - сейчас он видел посадочное место вала, из которого был вынут привод. Массивная стальная деталь крутилась всё быстрее, пока не слилась в сплошной круг. Из недр агрегата исходил низкий гул, не такой как обычно, когда турбина работала только на пару. Грызь прикладывал к корпусу лапы и контролировал, чтобы не было излишней вибрации, которая всегда не в пух.

- Ну как там, пух в ушах?! - крикнул Прулвек, перебивая шум.

- А? Не слышу, в ушах пух!... Всмысле, нормально, - отозвался Макузь, - Лейте помаленьку!

- Понял, льём!

Грызи, стоявшие наготове наверху, над турбиной, открыли задвижки в трубах, чтобы ввалить в агрегат порцию воды. Без неё процессу мешала воздушная пробка, поэтому следовало налить несколько тонн, чтобы эт-самое. В трубах зажурчало, и звук начал заметно изменяться.

- Ну давай, гусей не топчи, - цокнул себе под нос грызь, поглаживая корпус турбины.

Звук довольно резко упал почти до нулевой отметки, так что морячки прижали уши, а не отвалилось ли чего. Но на самом деле, огромный насос заполнился водой и теперь качал её, а не мотылял воздух, отчего шум и снизился. Макузь с некоторым опасением увидел, как вода, которая была налита на дно отсека, заметно зашевелилась, а рядом с входной трубой начала образовываться воронка диаметром несколько метров. Раздался короткий резкий свист, когда этот вихрь дотянулся от трубы до воздуха и всосал порцию атмосферы; к потолку полетел фонтан брызг.

- Внимание, работает! - сообщил ценную новость Макузь, - Открывайте задвижки между отсеками, и побыстрее, а то опять заливать придётся!

Глянув на стенку, он подтвердил, что скорость выкачивания воды превышала самые оптимистические предположения, жидкость колыхалась всё ниже и ниже, оставляя мокрую сталь.

- Да ну впух! - цокнул грызь, - Прул, убавь мощей наполовину!

Потому как, даже с половиной мощности процесс шёл достаточно быстро, а ведь его следует проводить не как пух на уши положит, а с тщанием. Если выкачать воду из кормовых отсеков, оставив её в передних - корабль перекосит, а это лишняя нагрузка на корпус, которая сейчас уж совсем ни к чему. Пока инженеры суетились внизу, наблюдавшие за процессом сверху слегка припушнели - из труб по бортам, которые использовались как водосточные, били такие струи воды, что горизонтальные фонтаны отлетали метров на сто! Создавалось ощущение, что корабль перевели на реактивную тягу. На самом же деле, предстояло несколько часов такой работы, прежде чем днище судна только оторвётся от грунта.

---------

- Проходите, - кивнул огромадный медведь в шинели, показывая на дверь.

- А? Уже? Велми понежа, весьма вами благодарен, - залепетал сероватый лис, стараясь уменьшиться в размерах до мыши, - Прямо туда?

- Прямо туда, - спокойно подтвердил солдат, потому как давно привык к такой фигне.

Адмирал Копров, подёргивая глазом и пытаясь идти на пальцах ног, поплёлся по сумрачному корридору, освещённому лишь тусклыми лампочками под высоченным потолком. На самом деле, адмирал уже неоднократно бывал в правительственных зданиях Неленьграда и знал, что внутри они похожи на бункеры, со стенами феерической толщины и заморочной планировкой, когда нельзя сразу определить, какая комната где находится. Но "на ковёр" к Бронину его ещё не выдёргивали, и лис дрожал, как осиновый лист. Он надеялся, что его рапортами займётся кто-нибудь из наиболее высокого начальства, но не председатель Политбюро же! Копров обернулся назад, но двери уже закрылись, обратно не выбежишь. Да что там, эти двери, скорее всего, танком не пробить. Адмирал поплёлся дальше, но в конце концов был вынужден прибавить ходу - корридор длиннющий, а заставлять себя ждать это так себе бонус. На стенах висели старинные картины, но лис, мельком глянув на одну, больше не захотел. Там была изображена белка с топором и щитом, верхом на огромной жабе, на фоне горящих развалин города.

Преодолев наконец расстояние, Копров сунул в дверь кабинета сначала нос, а потом и всего лиса. В небольшом помещении в данное время расположился со своим рабочим кабинетом Бронин, он и громоздился за столом, скрипя ручкой по бумаге. Все стены были уделаны шкафами с папками, и казалось, даже несло бумажной пылью. Неяркий свет слегка пробивался в комнату через окно, где между рамами можно было огород посадить, настолько толщенная стена. Ясен пух, что Копров вряд ли всё это видел, уставившись на огромную медвежью голову.

- А, адмирал Копров, - произнёс Бронин, глянув на лиса, - Садытесь.

- Здравствуйте, товарищ Бронин! - слегка дав петуха, тявкнул тот, и присел на краешек стула.

- Ну рассказывайте, что у вас там вышло на "Лисоветском Союзе", - медведь снова зыркнул на посетителя и продолжил корябать ручкой.

Копров сглотнул так, словно проглотил ежа, зажмурился, и кое-как собравшись, принялся излагать свой собственный рапорт, благо, заучил его наизусть. Бронин, судя по всему, вполне себе слушал, хотя и не прекращал писанину. Постепенно серый мышеед пришёл в своё обычное "административное" состояние, и принялся посыпать речь пафосом. В управленческих структурах Инпека это проходило на ура, и лис был убеждён, что пройдёт и здесь. Конечно, это было страшновато. Одно дело толстые тушки в штабах на дальних восточных рубежах, и другое - центральный аппарат Союза. Копрова, правда, сильно беспокоило то, что по морде медведя нельзя ничего понять - то есть вообще. Может, спит с открытыми глазами... Но Бронин никогда не спал, когда не следует.

- Ага, - отложил бумагу бурый, подняв взгляд на адмирала, - Значит, так вот. Бунт на корабле. Героические действия.

- Так точно, товарищ Бронин, - икнул серый.

Медведь, не отводя тяжёлого взгляда, протянул лапищу и снял трубку с телефона. В тишине кабинета послышалось, как оттуда что-то чирикает.

- Лукрентий, я по поводу тэ-вэ-тэ-ка один, - рыкнул Бронин, - Проверили? Да, понятно. Зачем? Просто хотел позырить, лично. Для увеличения копенгагенности.

Медведь отвалился в кресле, и Копров обнаружил, что тот ухмыляется. "Чё-то как-то не по себе мне" - в очередной раз подумал шкурник.

- Значит, потеря дорогостоящего судна вследствии произвола командиров, конец цитаты, так? - осведомился Бронин, и прежде чем лис успел открыть пасть, сложил здоровенной лапой кукиш и показал Копрову, - Вот тебе. "Лисоветский Союз" заканчивает ремонт и скоро пойдёт домой.

- Э-этого никак не может быть! - пискнул серый, - Это ошибка!

- Ощибку твой папа сдэлал, - рыкнул медведь, уже не скрывая злости.

Копров рыпнулся вскочить со стула, и попал прямиком в лапы двух волков, которые нарисовались за его спиной без единого звука. Больше звуков и не было, потому как серый сдуру попытался вырваться, и получил точно рассчитанный удар в шею, лишивший его сознания.

- Расстрилять! - отмахнулся лапой Бронин.

- Пулями? - оскалился волчара, придерживая с одной стороны объект.

- Нет, баляш! - рыкнул медведь, - Камнями, из пращи!... Задрал ты уже со своими шутками, Зубыкин.

Пожав плечами, Зубыкин кивнул напарнику, и волки легко и бесшумно оттранспортировали тушку за дверь. Бронин поёрзал медведем внутри шкуры, и протёр лапой морду. Тут действительно не до шуток, это самая натуральная лажа! Такого "адмирала" не дай Политбюро никому, а получилось так, что прошляпили, и таки дали.

- Обидно-досадно, но ладно, - пробормотал присказку медведь, возвращаясь к работе.

---------

"Лисоветский Союз" шёл курсом на северо-восток, чтобы обогнуть куклунезийские острова и выйти на прямой курс к родным берегам. Трёхсотметровый корабль чернел обгоревшими бортами и побитой надстройкой, но на вышке исправно вращалась решётка радара, а выше неё полоскались по тёплому ветру флаги. "Стойбище" под стволами ГК разобрали, чтобы не оповещать противника о том, что снарядов больше нету. Снаружи башня выглядела как новая, уставив по курсу свои устрашающие орудия - даже пробоину не было видно, её затянули плотным брезентом, крашеным в нужный цвет. Если смотреть издали, то не заметно и то, что одна из зенитных установок - бутафория, наскоро сколоченная из досок и опять-таки брезента. Рисхор настоял, что следует это сделать, воизбежание. Впрочем, остальные пять зениток были полностью исправны, и только ждали подходящей цели.

С того момента, как корабль поднялся с грунта и двинулся вперёд, Хемма бегала по нему, как белка-хлопотушка, только рыжий хвост мотылялся от носа до кормы и обратно! Грызуниха хотела лично видеть, что всё идёт по плану, и не стала себе в этом отказывать. Лишний контроль сейчас не лишний, потому как заплатки далеко не герметичны, и фильтруют тонны воды, которые приходится удалять насосами. С этим ничего не поделаешь, отремонтировать корпус как следует можно только на базе, а до неё такими темпами - неделя ходу. Пожалуй, что грело грызей не меньше утопленного линкора, так это лежащий в трюмах груз. Неслушая на то, что в него прилетело несколько снарядов ГК, был пожар, а потом каучук использовали как клей - подавляющая часть груза осталась целой! Просто потому, что бочек там стояло слишком много, чтобы с ними что-то случилось сразу. И мало что мешало судну выполнить ту задачу, с которой он вышел в поход - доставить сырьё на Родину. Учитывая военное время, это будет ещё более ценно, чем раньше.

- Рис, по-моему, курс сильно засеверён, - тявкнул Пул, уточнив это по карте.

- Я знаю, - усмехнулся лис, глянув на старшего помощника, - Только никому не говори, особенно жадным белкам, заставят заплатить за сожжёный уголь.

- А. А... А зачем? - повёл носом Пул.

Рисхор показал пальцем куда-то в сторону берега, и приглядевшись, Пул понял. Между устьем реки и заливом, недалеко от полосы прибоя, из воды торчала длинная покатая туша, похожая на снулую рыбу - только, двести пятьдесят метров в длину. По мере того, как "Лисоветский Союз" подходил ближе, с палубы уже можно было невооружённым ухом различить детали - россыпи мелкого плавучего хлама мотылялись по волнам вдоль берега и валялись по песчаному пляжу. Кое-где уже жадничали местные, ковыряясь в отвалах обломков в надежде найти что-нибудь ценное. При ближайшем рассмотрении становилось ясно, что носовая часть корпуса сильно повреждена, судя по всему внутренним взрывом, потому как она напоминала сапог, "просящий каши" оторванной подошвой. Только в этом случае "подошва" весила тысячи тонн и состояла из стали, и видеть её выгнутой, как крышку консервной банки, было весьма непривычно. Гурпанский линкор лежал на борту, и через рваные пробоины было видно, что внутри тоже плещется вода - собственно, по другому и быть не могло. Что характерно, морячки, которые сбежались на борт и пырились во все глаза, так и не заметили ни единой пробоины от своих снарядов! Все они попадали в надстройку и в башни, а эта часть судна сейчас скрывалась под водой.

- Омойпух! - только и цокали грызи, - Подснимите! Подснимите Жабу с шеи! Столько металлолома!

Металла действительно было допушнины. В пересчёте на количество сырья и зверо-часы работы, линкор равнялся нескольким сотням танков. Так что ущерб, причинённый вражеской империи, действительно весьма ощутимый. Тот факт, что гупанцы причинили его сами себе, по большей части, ничего не менял - громадный корабль превратился в кучу лома. Даже теоретически он вряд ли подлежал восстановлению. Потаращиться на такой вид остановилась даже Хемма, которая вместе с согрызяем уселась на оставшуюся палубную доску у борта, лузгать семечки и немного перегусить. Неслушая на то ощущения того, что смертельная опасность внезапно пролетела мимо, их тоже поддушивала Жаба. К великому сожалению жадных белок, сейчас не было никакой возможности заняться развёрсткой... Так что, когда они убедились, что разбитый линкор снимают на фотоплёнку, для документации, то и перестали туда пыриться, чтоб можно было свободно дышать. Светло-голубая гладь пролива с зыбью и остров, возвышающийся зелёными горами, выглядели куда лучше - по крайней мере, их не надо собирать и уносить в Закрома.

- Ну ладно, хоть себя не потратили, и то орехи, - цокнул Макузь, приваливая к себе пушную тушку.

- Для начала неплохо, да, - захихикала Хемма.

------

Гуляет красотка -

Подводная лодка

По северной бурной воде.

Страну охраняет,

В глубины ныряет,

Врага караулит везде.

- изъ песни

-------

: Баклан - птица гордая

-------

С моря задувал приличной силы свежачок, заставлявший поёживаться даже особо пушных зверей, и волочил по небу клочковатые облака. Почти как летом, только сейчас ещё земля не до конца отошла от зимней стужи, кой-где по оврагам и снег казал белые бока. Поля вокруг порта Кстрепка сейчас были бы бурые от прошлогодней травы, если бы их не выжгло пожарами; по крайней мере, зеленели хвойные леса, расправляя ветки навстречу весеннему солнцу и начиная отращивать мягкие "свечки". Недаром кое-кто цокает, что ёлки - это сила, и держится за них всю дорогу. Вид на зеленеющий лес открывался из закопчённого окна штаба, каковое находилось на высоте пятого этажа, и Кселиса только усилием воли заставила себя оторвать взгляд от этого сугубо мирного зрелища.

- Грёбаные ракушки, товарищ Раков! - тявкал Холоф, старый, слегка облезлый лис с седой шерстью на башке, - Ты понимаешь головой, что сейчас там грузят трёхсотых! А мы тут за бумажками должны бегать, ать твою за ногу?!

Грызь, выслушивавший это дело, и ухом не повёл. Вместо этого, когда лис слегка выдохся, он поднял со стола заранее заготовленное зеркало, и показал морячку его собственную морду. Холоф набрал побольше воздуха... но, пырючись на всклокоченную шерсть и красные глаза, только клацнул пастью.

- Вот именно, - цокнул Раков, - Вы бегаете за бумажками не как самоцель, а чтобы хоть ненадолго отойти оттудова. Слыхал, тут один суслик пятьсот голов нагрузил на баркас в сто тонн измещухи? Хорошо хоть остановить успели...

- Это наша работы и мы справимся, - процедил лис сквозь сжатые зубы.

- А теперь - головой, - не удержался хихикнуть грызь, - Ты, перечница пенсионного возрасту, и молодая девчонка. Много вы там нагрузите?

Морячки и ушами не повели на такие фамильярности, потому как грызь цокнул бы точно также и в мирное время, а уж тем более сейчас, когда не до изящных манер. Холоф хотел было что-то тявкнуть, но провёл саморевизию и счёл, что белка в чём-то прав. Кселиса шмыгнула носом, вспоминая о том, насколько тяжёло ей давался перенос грузов по узким лестницам корабля.

- Вслуху этого, - качаясь на стуле, продолжил Раков, - Сейчас выпишу вам накладные, а потом...

Здание слегка подпрыгнуло от прошедшей взрывной волны, так что посыпалась штукатурка и зазвякали стёкла. Морячки непроизвольно прижали уши, а грызь полностью проигнорил, потому как каждый раз прижимать уши - уши отвалятся.

-... потом пойдёте в комендатуру за печатями, ещё часок проволандаетесь. Как раз к вечеру успеете, и того.

- Ладно, я понял, - буркнул Холоф, забирая бумаги, - Можно итти?

- Нужно, - с умным видом кивнул грызь, и на рыжей морде появилась широченная лыба.

Холоф и Кселиса, кое-как прокрутив тугие двери, выбрались из кабинета и прошли через здание, частично разрушенное, так что с одной стороны корридора были стены и там работали штабисты, а с другой - провал вниз и только крошево из кирпича и гнутых балок. По ходу шерсти, большая часть этого здания была развалена, поэтому в уцелевшей части проще сныкаться.

- Вот заботливая белка-хлопотушка выискалась, а? - буркнул Холоф, отпихивая с дороги кирпичи.

- Ну, он же не о нас заботится, в общем-то, - заметила Кселиса.

- Да, да, - проворчал тот, подтверждая цокнутое про перечницу.

Кселиса втихоря улыбнулась и решила таки отдохнуть, раз есть такая возможность. На погрузке сейчас натурально творился кошмарец, когда на транспортную подлодку грузили раненых - это нескончаемый вой и тошнотворная вонь, характерная для такого дела. Натурально, после нескольких часов такой работы любой одуреет, а Холофу ещё выводить корабль из порта. А там затопленные баржи на фарватере, минные заграждения подальше - нафиг надо.

Кселиса с удовольствием подставляла мордочку под яркое солнце, которое уже кое-как пригревало. После многих дней на подлодке свежий воздух и солнце становились приятней во много раз, давно известно. Собственно, морячки ловили отличные ощущения от погоды - всмысле, от любой погоды! Чтоже до лисьей мордочки, то она имела редкий светло-бежевый окрас, как и большая часть остальной пушнины; меньшая часть была значительно темнее, насыщенного коричневого цвета. Также лисицу отличали огромные пушные уши, доставшиеся от южных предков-феньков, и хвостище, больше чем у белки. Даже учитывая то, что почти вся пушнина скрывалась под тёмно-синей шинелью, обычной для морячков, обычно самцы втихоря пырились на красотку лисичку.

В Кстрепке, правда, большинству зверей было не до лисичек. Все встречные шли быстро, нигде не задерживаясь и стараясь не делать лишних движений, чтобы не расходовать всуе энергию, потому как с продовольствием отнюдь не так хорошо, как хотелось бы. Даже грызи не ржали, а только тихо хихикали, по той же причине. Неприятно было смотреть на осунувшиеся голодные морды местных, но Холоф и Кселиса, по крайней мере, могли с полным правом сказать, что не сидят сложа лапы. Именно их подводный транспорт типа "баклан" привёз в порт очередную партию продовольствия и медикаментов, и заберёт около сотни раненых. В боеприпасах у здешнего гарнизона дефицита не было, потому как под городом имелись старые склады; по этой причине гурцы и не могли занять плацдарм. Всмысле - занять с мыслимыми потерями. Как только их войска пытались прорвать рубеж обороны по реке Тесла, просыпались многочисленные артбатареи, и много гектаров земли снова превращались в кромешный адъ, а гурпанцы уносили подальше свои задницы.

В уши попал рокот двигателей, и морячки проводили взглядами неровный клин самолётов, пропахавших воздух низко над городом. Помимо всего прочего, Кстрепский плацдарм обеспечивал постоянное давление на врага в воздухе, потому как здесь имелось несколько аэродромов. Гурпанские бомберы до города долетали крайне редко, и тот взрыв, что слышали недавно, скорее всего, от сброшеной куда попало тяжёлой бомбы, которую гурец не донёс до порта.

- Смотри, Ксел, - негромко тявкнул лис, - За Жтребом, этой рогатой скотиной, нужно следить в оба, ты поняла?

- Интуитивно догадываюсь, - вздохнула Кселиса, - Спирт?

- Спирт. - мрачно кивнул Холоф, - Выжрет и не поморщится. Это вообще чревато, а тут ещё в его отсеке сама знаешь что установлено.

Лиса знала, так что поёжилась. Там было установлено оборудование для наддува воздуха в грузовой трюм, потому как иначе герметичная стальная ёмкость, набитая зверями, превратится в гроб. Если что случится с компрессорами, это будет весьма неприятно, мягко тявкая.

- Буду следить, капитан, - вполне правдиво тявкнула Кселиса.

- Угу. Если что, то лучше без самодеятельности, тявкни мне. И да, что у нас с запасной радиостанцией?

Кселиса рассказала, что, при этом втихоря радуясь возможности пройтись по открытому воздуху, да при отличной погоде! Будь они сейчас на лодке, шиш кто вспомнил бы про радиостанцию. Там голову забыть можно, не то что. Заодно есть возможность попыриться на старинные дома в Кстрепке, потому как здешние улицы выглядят будто в прошлом веке - брусчатка, масляные фонари, тумбы для привязки гужевого транспорта, и прочий колорит. Лисица например была родом из Мртыевска, и хотя этот город стоял на берегу того же Лабтийского моря, он очень сильно отличался от Кстрепки.

Впереди по узкой улице шлёндали двое хорьков из армейских, и их угораздило наткнуться на патруль в морде молодого кота. Однако, хотя звери были и крупнее его раза в два, котофей и не подумал пропустить их просто так. Хорьки, один из которых был слегка того, в плане нетрезвости, резко набычились и не пожелали предъявлять, хотя это было сущей глупостью. Предъявить - пять секунд, а препираться с солдатом, имеет ли он право проверять документы - ... Когда настырный хорь попытался сдвинуть кота с дороги, ему в живот упёрся ствол винтовки. Дальше всё по классике глупости - хорь схватил винтовку, отвёл от себя и дёрнул вперёд, тем самым нажав на спусковой крючок.

Это оказался очень фиговый день для Кселисы, но он мог бы быть ещё хуже, если бы Холоф не среагировал заранее. Почуяв хвостом, к чему идёт, он столкнул лисицу в сторону и хотел упасть на землю, но не успел. На узкой улице выстрел грохнул как пушечный, так что уши заложило основательно. Прийдя в себя, лиса бросилась к капитану, который привалился к стенке и с трудом ворочал глазами. Она пыталась что-нибудь сделать, хотя вид свежей крови, обильно пролившейся на брусчатку, на какое-то время привёл её в ступор. Лиса вздрогнула, когда Холоф крепко схватил её за лапу.

- К-к-к... к-корабль, Ксел... - выдавил из себя старый лис.

Дальше взгляд его остекленел, и лапа бессильно разжалась. Кселиса с яростным рычанием вскочила с колен и обернулась - она была готова вцепиться этому придурку хорю в горло собственными зубами, причём в самом прямом смысле! Однако, резко протрезвевший дурак уже вяло оправдывался, в то время как его вязал подоспевший патруль, так что, ловить уже нечего. Что он сказал, пыталась включить голову Кселиса, корабль? Что корабль?...

------------

спустя год, порт Мртыевск, военно-морская база Союза

-----------

- Стало быть, таким образом, - рыкнул волчара, оглядывая зверей из-под козырька разлапистой фуражки, - Принимайте вот эту посудину.

Чтобы не было никаких двучтений, он ткнул пальцем в стоящую у пирса подлодку. Посудина казала из тёмной воды округлые бока, порядочно побитые ржавчиной, и любой морячок знал, что это есть подводный транспорт типа "баклан". На нём ещё возились ремонтники, но похоже на то, что они уже утаскивали инструменты, так что, всё готово. Если приглядеться, то на низкой рубке можно увидеть бортовой номер и название - "Плюхановецъ".

- А, ну это в пух, - цокнул грызь, мотнув ухом, - Можно приступать?

- Стоять, - остановил волк порыв грызей немедленно забиться в лодку, - Капитаном вашего судна назначается товарищ Утрая.

Адмирал показал пальцем на Кселису, и одинадцать морячков слегка подвытаращились на лису. Грызи, само собой, просто похихикали, тряся ушами, а вот на мордах остальных проявился некоторый скепсис, сухо выражаясь. Для этих волк уточнил:

- Эта лиса уже водила "баклана", причём в Кстрепку, если вы знаете, что это такое. Поэтому...

Серый доходчиво показал кулак, особенно ухмылявшемуся козлу.

- Правда, теперь тебе предстоит идти на баклане с бакланами, - не удержался заметить адмирал, обращаясь уже к Кселисе, - Справишься?

- Справимся, товарищ адмирал. Если уж совсем никак, молчать не буду, - ответила Кселиса.

- Это по шерсти. Вопросы? Вопросов нет. Теперь можете итти.

К лисе также перекочевала папка с бумагами, в которых излагалось задание на боевой выход в море. Кселиса оглядела экипаж - козёл, осёл, косолапый мишка, четверо белокъ, хорёк... лиса чуть не оскалила зубы, но вовремя остановилась. Также присутствовали, насколько позволяли судить глаза, котофей и две енотки, пушные такие, чёрно-белые в полоску.

- Кто из вас раньше бакланил? - кивнула на лодку Кселиса.

Было поднято одинадцать лап, и лиса облегчённо вздохнула. Уже хлеб, что не в первый раз.

- Провести осмотр судна? - осведомился Гудель, серо-белый козёл приличных габаритов.

- Ща... - Кселиса заглянула в папку, потом позырила на налапные часы, - Нет. Переходим под загрузку, там и осмотримся.

- Но инструкции, - подначил козёл.

- Но инструкции, - кивнула лиса, удержавшись хихикнуть, - Экипаж, на борт!

Лапы загрохотали по деревянным сходням, перекинутым с причала, замотылялись пушные хвосты, у кого они имелись, и раздался характерный звук забивающегося в люк зверька. Для быстроты использовали именно люк позади рубки, если что носить - можно открыть дверь сбоку, но её долго притягивать обратно. Кселиса, помахивая огромным светло-бежевым хвостищем, быстро прошлась по палубе корабля, натурально позырить, нет ли лишних дырок или ещё чего такого. Там всё было по шерсти - зенитные автоматы сложены в походное положение, артустановка закреплена, грузовые люки герметизированы. Крышки миносбрасывателей, торчавшие на корме, лисица покачала лапой лично, убеждаясь, что замки закрыты. Было дело, когда через такую крышку они все едва не напились воды. Но, как известно, "едва" не считается.

Слезая в довольно тесный люк, Кселиса непроизвольно задержала дыхание, чтобы вонь сразу не шибала в нос. Постепенно принюхавшись, она обнаружила, что всё лучше чем ожидалось - пасло смазкой и металлом, однако той вони, какая надолго закрепилась за "Хвокобой", здесь не было в помине. Собственно, можно спокойно дышать, а это уже достижение.

- Мне уже нравится эта калоша, - пробормотала лиса, шурша по главному посту и осматриваясь.

В кресле акустика обнаружился толщенный россомаха, который закончил заполнять бумаги, вручил их механику, и вразвалку удалился с лодки.

- Толщенный, - метко заметила Кселиса, - Рес, что они делали из критичного?

- Меняли поршень во втором двигуне, - цокнул Респрей, позырив в бумаги, - Также, масло в редукторах генераторов... А что?

- Пока ничего, но на эти агрегаты надо обращать повышенное внимание, сечёшь?

- Это по умолчанию, - хмыкнул грызь, вспушившись.

- А да, забыла, кому тявкаю, - хихикнула лиса, - Раскочегаривайте неспеша, ладно?

- Пятнадцать мин, - пожал ушами Респрей, и сшуршал в машинное отделение.

Кселиса спустилась на уровень ниже и сунула нос в радиорубку, обнаружив там одну из еноток. Та перестала рассовывать пакеты и вытянулась по стойке "жирно", насколько это позволяло крайне тесное помещение.

- Эй енот, - тявкнула стандартную форму лиса, - Как бишь это?...

- Мухлюева Рента, радист, товарищ капитан! - вполне чётко протявкала енотка.

- Меня Ксел зовут, Рента, - пихнула её в пушнину Кселиса, - Не перегибай.

- Так точно!... Всмысле, поняла, - хихикнула Рента.

- Это по шерсти. Можешь связаться с портом, предупредить, что мы перейдём к пятнадцатому пирсу? Только на малой мощности, пожалуйста.

- Бу сделано! - кивнула енотка, одевая на шею наушники и включая приборы.

В штатном режиме капитан мог достучаться до любого отсека через внутреннюю связь, но сейчас Кселиса сама обходила лодку, потому как ей надо было хотя бы запомнить, кто есть кто. Енотки-подружки, Рента и Зиса, в основном тусовались именно в радиорубке, хотя неизбежно привлекались и ко всем остальным работам по лодке, потому как экипаж маленький. Козёл, который именовался Гудель, числился старшим помощником - ну тобишь, помогал всем сразу, по мере надобности, за что резонно считался второй мордой на корабле после капитана. На "Хвокобе" Кселиса сама занимала эту должность, так она и угодила в капитаны, когда Холоф словил пулю в Кстрепке. Так себе новость, подумала лисица, оставлять корабль на козла, если что. В отсеке, который находился сзади и на уровень ниже рубки, отыскались медведь и осёл, Гырба и Пафнутий, по погонялам. Осёл занимался грузом, что далеко не так просто, как может показаться, а медвед - артиллерией. Кселиса пожала им лапы, выслушала, сколько имеется снарядов, и запомнила. Запомнила затем, чтобы потом спросить оружейника и проверить, совпадёт ли число. "Баклан" стрелял из орудий мягко говоря нечасто, так что если звери ответственно подходят к делу - они всегда будут помнить, сколько там.

К удаче, серый кот Триня, который числился оружейником корабля, назвал точно такое же число снарядов, как и медведь. Или они оба ошибаются, хихикнула Кселиса - хотя, смех смехом, а потом пошла и проверила лично.

- Полста обычных, двадцать бронебоек, - мявкал кот, не заглядывая в записи, - Мины - шесть штук полный калибр, муляжей - две дюжины. Зенитные автоматы - по четыреста снарядов на ствол. Носовой торпедный - заряжен, в походном положении.

- Опоссумотрон, имитаторы? - и не подумала забыть Кселиса.

- По четыре заряда, - пожал плечами Триня.

- Это по шерсти, - правдиво сообщила лиса.

Опоссумотрон широко использовался на различной технике - что на танках, что на самолётах. В данном случае он выбрасывал в воду мазут и мусор, что вполне могло убедить противника в том, что лодка потоплена. Впрочем, не приведи хвост дойти до его использования, потому как крайне рискованно. В отсеке спереди от рубки гнездились белки - это сразу видно, как только суёшь туда нос. По всем стенам бугогашечки и шкафы для Вещей, несёт хвоей и орехами, и постоянно слышно, как кто-нибудь хихикает, если не занят в это время тем, что ржёт. Кроме Респрея, присутствовали Хем, Лыба и Елька - по штату, грызи занимались силовой установкой. Учитывая специфику корабля - крутились как белки в колёсах, остальные только и успевали подносить патроны, когда случался аврал. Наконец Кселиса нашла и хорька, преодолев имевшуюся у неё аллергию на хорьков.

- Огузкин Тред, механик по оборудованию, - показал на себя хорь.

- Это по шерсти, Тред, - улыбнулась лиса, - Я Ксел. И, это... у меня некоторая аллергия на хорьков, тявкаю просто сразу, чтобы не было непоняток.

- У многих аллергия на нас, - растянул лыбу хорь.

- Это особый случай, - весомо произнесла лисица, уткнув острый коготь прямо в горло хорька и прижав его к стенке, - Лучше не давай мне повода, ладненько?

- Угу, - выдавил изрядно офигевший Тред, таращась на неё.

- Молоток, - немедленно убрала коготь Кселиса.

Прошуршав по всем отсекам и убедившись, что ничего в глаза не бросается, бежевая лисица вернулась на главный пост. Сейчас отсек был почти светлым, потому как солнце фигачило в стёкла передних окон, каковые имелись на рубке. Чаще всего здесь сумрак, лодка идёт на поверхности только по ночам, а днём она погружена достаточно глубоко, чтобы в окнах еле-еле различался свет. Слева от перископа имеется люк - не абы что, а конкретный такой люк, так что Кселиса открывала его с некоторыми усилиями, потому как надо поднять вверх стальную крышку. Этот лаз ведёт прямо в радиорубку и сделан для того, чтобы при открытом люке можно было переговариваться напрямую, а при закрытом - не мешать друг другу. Лиса хихикнула, наблюдая внизу пушной полосатый хвост.

- Рента, как оно?

- Есть связь с управлением порта, капитан, - ответила енотка, - Сейчас на выход должны пройти три "Буки", потом дают добро нам.

- Ясно, - кивнула Кселиса, и щёлкнула тумблером общей связи, - Кто не занят, можете вылезти позырить.

Сама она открыла крышку на окуляре широкоугольной оптической трубы, и оглядела акваторию. "Буки", а точнее подлодки "Бука-Щ", уже шли через залив на полном ходу. И это выглядело отнюдь не как ход обычной подлодки, которая плывёт себе, как бревно. Набрав скорость, корабли вставали на подводные крылья и поднимались из воды весьма значительно, нос почти полностью отрывался от поверхности и как будто летел над волнами. Да и сама скорость впечатляла, довольно большие посудины пролетели через залив за несколько минут, оставляя длинные белые следы вспененой воды и шлейфы выхлопа. Кселиса смотрела на эти мощные машины с ещё большей радостью, чем остальные звери, потому как её лис ходил на "Буке-Щ". Да что там, вполне может быть, это и есть его корабль.

- Хорошо плывут! - донеслось цоканье сверху, из открытого люка.

- Да уж гусей не топчут, как некоторые... Как там Рес, запускает?

- Вполне в пух, вполне в пух.

Грызи, само собой, были первыми, кто вылез позырить, и теперь люк оказался заткнут рыжей пушниной. Кселиса слегка потеребила уши, потому как, если достаточно долго слушать цоканье, мозги обельчаются. Вздохнув, лиса открыла второй люк, теперь справа от перископа - этот вёл в отсек акустики - по тому же принципу, что и с радио. Спустившись туда по вертикальной лесенке, лисица плюхнулась в кресло, включила усилитель, приложила к огромному уху наушник, и повернула звукоприёмник туда, где проходили "Буки". К её удовольствию, звук оказался отличным. Пожалуй, определить, что это именно три корабля, она не сумела бы, но то, что их больше одного - слышалось отчётливо. Акустика пашет получше, чем на "Хвокобе", сделала вывод лиса. Как раз в это время по металлическим внутренностям лодки разнёсся гул движка, а через минуту он усилился в два раза, потому как Респрей запустил и второй двигатель. Сейчас из выхлопных труб за рубкой вылетали фонтаны сизого дыма, а в машинном отделении крутились генераторы, заряжая аккумуляторы. Вылезши обратно наверх, Кселиса убедилась в этом, посмотрев на приборы.

- У кого годные уши? - спросила она Гуделя, каковой толокся также на главном посту.

- Кот, хорь, - ответил козёл, - У енотих тоже ничего. Вообще у белок хороший слух, но после общения с движками они мальца глуховаты.

- Понятно, - кивнула Кселиса, и тявкнула в микрофон, - Хорчина!... Товарищ хорчина, садись на уши, контролируй обстановку.

Шуршание из акустического подтвердило, что хоть кто-то на уши сел. Само собой, по идее, под водой тут никого не должно быть - но, как кое-кто цокает, бережёного хвост бережёт. Лишний раз покрутить башку звукоприёмника и послушать - не большая нагрузка, а избежать ущерба вполне возможно. Например, при включённых движках отражённый от массивного препядствия звук слышен настолько явно, что его распознает даже глухой, образно говоря. На приборной доске загорелась зелёная лампочка, подписанная "машина - рабочее", что означало готовность к движению. Там правда рядом находились ещё сигналы "машина - нерабочее" и "машина - ппц", но это обычная беличья практика.

- Гуд, - обернулась Кселиса к козлу, - Позырь, чтоб корабль отвязали от причала.

Гудель удивлённо перекосил морду, но кивнул, и полез таки зырить. Просто лисица уже привыкла тявкать такими формулировками, которые ну никак не получится воспринять двусмысленно. А то это известное дело, скажешь - отдать швартовы, и начнётся - что, все отдать, кому отдать, и так далее. А сейчас канаты, которыми "баклан" удерживался у причала, таки отмотали от тумб и убрали на борт. Кселиса, ещё раз оглядевшись как следует, перевела рычаг машинного телеграфа на несколько секторов вперёд. Из труб вылетели облака чёрной гари, когда движки проплёвывались, затем их рокот усилился, а за кормой лодки вспенилась вода. Корабль плавно, еле заметно просел на хвост, и начал движение вдоль причала. Лиса убрала ход и подождала, пока инерция отодвинет судно чуть в сторону, дабы не скрести по бетонной стенке и не царапать корпус.

С пустыми трюмами посудина ходила весьма шустро, потому как высоко торчала над водой. Стоило дать полный вперёд, и лодка начинала задирать нос, как фигов катер, а за кормой поднимались метровые белые буруны. Пырящиеся из открытых люков морячки довольно лыбились, потому как ловили позитивное ощущение оттого, что огромная стальная туша приходит в движение, причём в неслабое движение! Лучше потом только тот момент, когда судно благополучно встанет к причалу в месте назначения. Кселиса же не столько пырилась на водную гладь, сколько соображала, что ещё можно проверить, пока лодка совершает маневр по заливу. Если что-нибудь отвалится сейчас, это неприятно, но вполне терпимо, а вот если в походе - это хороший шанс на жмурки.

- Всем держаться! - хихикнула лиса, - Форсаж!

Двигатели заревели совсем немилосердно, и лодка, оставляя за собой чёрный шлейф, стала разгоняться ещё шибче. Тридцать пять узлов - для такой калоши это очень дофига. С грузом так конечно не полетаешь, но тем не менее.

- Эээто, - промямлил Гудель, натурально вцепившийся в поручни, - Может?...

- Может, - кивнула Кселиса, убавляя ход.

- Капитан, - хрюкнула Рента, - С берега интересуются, горим ли мы.

Лисица высунулась в люк и убедилась, что они не горят.

- Передай, что пока нет.

- Солярка, - пожал ушами Триня, - Коптит жесть как, когда дожигатель не справляется.

- Это мы и будем иметь ввиду, - кивнула Кселиса, - Так, теперь проверку рулей.

Корабль выписал несколько кривых, прежде чем развернуться к нужному причалу. Лиса не поленилась и разложить рули глубины, проверить, как они вообще. "Ласты", которые позволяли лодке регулировать положение по вертикали, разложились со страшным скрипом, слышным даже в рубке - однако, ворочались они в пределах допустимого. "В рамках климатической нормы" - вспомнила Ксел слова Холофа, и переключила механизмы на складывание рулей. Дело в том, что "ласты" торчали за габариты корпуса, и не позволили бы швартоваться к чему-либо.

Штурвала как такового на главном посту не имелось, был рычаг с сектором градусов, ворочать который нет никакого труда, так что Кселиса передвигала его собственной лапкой. Вслед за рычагом постепенно ворочалась стрелка, показывающая положение руля, а там начинал меняться и курс. Лиса прыснула со смеху, глянув на большой циферблат, где по стеклу было подписано на севере: "вверх по карте". Сделав петлю и развернувшись к причалу кормой, "баклан" перешёл на реверс и заруливал уже медленно и осторожно. Впрочем, тут со швартовкой никаких проблем быть не может, причалы широченные, места в гавани хоть ушами жуй.

- Четыре налево!... По курсу!... Четыре налево!

Сдавать кормой к причалу - не самое увлекательное занятие, но без этого никуда, корабль сам себя не зашвартует, как известно. Кселиса уже проходила это упражнение несколько раз, так что сейчас села на край открытого люка сверху рубки, смотрела назад и тявкала вниз рулевому, который ворочал рычаг. Медленно, шаг за шагом, лодка притёрлась бортом куда надо, и морячки притянули её канатами. Убедившись, что судно стоит на месте, лисица не поленилась слазить в машинное отделение и тявкнуть Респрею, чтобы глушил движки. Соль в том, что механики чаще всего одевали толщенные шапки, чтобы не оглохнуть от грохота, и нишиша не слышали, так что связь бесполезна. Какой режим включать, им передавал телеграф, показывая сектор на шкале, но визуального сигнала глушить машину не было нарочно, потому как ложный сигнал может слишком дорого обойтись. Судовые дизеля это не мотоцикл, с пинка не заведёшь, так что глушить следует только тогда, когда можно.

С немалым удовольствием вылезши из машинного, где всё-таки сильно пасло смазкой и топливом, Кселиса сошла на берег... ну как сошла, скорее спрыгнула, мотнув огромным бежевым хвостом.

- Неа, - ухмыльнулась она Гуделю, который только собирался сойти по сходням.

Козёл пошёпал губами, но делать было нечего - если с корабля смылся капитан, старпом должен торчать на борту, как привязаный. К лодке уже шлёпали вразвалку бобры из погрузочной команды, примериваясь, как эт-самое. Бригадир чешуехвостых подслеповато обвёл носом панораму, пока не уткнулся в лисицу, и на широченной морде появилось сомнения выражение. Правда, заверенная накладная на груз, предъявленная ему под нос, резко поправила дело.

- Ребя, ать! - махнул на лодку лапой бобрина, и ребя пошли на штурм, образно говоря.

- Щё! - фыркнула Кселиса, сама перечитав бумагу, - Тысяча тонн горючки??

- Ага. Тысяча - это десять раз по сто, - просветил бобр.

- Вот это новость, - мотнула ухом лиса, - Я про то, каким образом мы вообще повезём горючку?

- В мешках, - огорошил грузчик, и это действительно была новость.

Мешки уже подкатывали на железнодорожной платформе, потому как каждый весил под тонну. Этот "мешок" был сделан из специальной резины, устойчивой к углеводородам, и по идее, выдерживал нагрузку в сто тонн. Не в подвешеном виде, само собой, а растёкшись по стенкам трюма.

- По идее? - скривила мордочку Кселиса.

- По идее, - кивнул бобр, - Всмысле, тара эта недавно появилась, так что гарантий пока нету, к сожалению.

- Если это дерьмо зальёт трюм... - лиса зажмурилась, - Ладно, деваться некуда.

- Ну да, вдобавок к снарядам и торпедам это... кхм!

Подумав головой, Кселиса пошла к грызям, потому как если дело касалось механики, в широком смысле, так это к ним. Как она и подозревала, рыже-серые грызуны возились с машиной, меняя масло в редукторе, и ржали при этом так, словно меняли не масло, а веселящий газ.

- Ты главное масло на песок не поменяй, бугага... Пассами его, пассами!... У нас с этими моллюсками разговор один... Главный бомж сказал...

- Грызо! - громко тявкнула Кселиса, - Есть вопросы.

- Есть вопросы? - мотнула ухом Елька, - Боюсь, калорийность так себе.

Смех с мехом, но когда белки услышали про мешки с топливом, они призадумались... хотя и ржать не перестали.

- Боюсь, тут только рассчитывать на то, - цокнул Хем, - Что на заводе мешки годно сварили...

Он подождал, пока грызи проржутся, представив себе варёные мешки.

- ...сварили. Если пойдёт по швам, пух чего мы сделаем.

- А химическая устойчивость? - уточнила Кселиса.

- Ну, тут уж они не совсем умалишёнки, чтоб негодную резину пихать, - пожал ушами грызь, - Это проверить куда как проще, чем надёжность швов в каждом мешке.

- Всё-таки, что мы сможем сделать, если будет утечка? - не отставала лиса.

- Разве что включить вентиляторы, - цокнул Респрей, - Чтоб не задохнуться. С погружением будут бааальшие проблемы... В общем, лучше, чтобы не протекало.

- Это понятно. Но всё-таки подумайте над этим, может, чего и нароете.

- Кло! - подробно ответил Респрей.

Кселиса имела также достаточно опыта работы с белками, чтобы точно понимать, что в данном сучае это значит "да, мы подумаем над этим". Этот же опыт говорил о том, что если цокнуто - то и сделано. В одинадцати случаях из десяти, как-грится. Само собой, отказаться от перевозки топлива не было никакой возможности, поэтому придётся идти на риск. Всмысле, дополнительный риск в плюс ко всему остальному, который по умолчанию.

Например, в трюм при помощи кранов опускали ящики со снарядами - сто миллиметров, насколько можно судить по маркировке. С боеприпасами следует обращаться осторожно, но и носиться с ними, как с хрусталями, не стоит - чтобы подорвать такой артснаряд, нужен или очень хороший удар, или конкретный пожар. Более капризные клиенты - торпеды, потому как в них не только бомба с взрывчаткой, но и двигатель с топливным баком. Как раз топливо имело тенденцию сочиться через неплотности в корпусе, что крайне чревато. Если положить торпеду не как положено, а как пух на уши положит, то велика вероятность протечек, потому как эта штука отнюдь не такая прочная, как кажется. Особенно, когда длинные серые "сардельки" лежат в штабеле по много слоёв. По этой причине морячки тщательно следили за работой погрузочной команды, ну и учавствовали в процессе, само собой. Ну и поверх всего этого пиротехнического торта - резиновые мешки для топлива.

В трюм установили деревянные щиты из толщенных досок, которые по краям стягивались между собой мощными стальными тросами; мешок давил изнутри, опалубка не давала ему раздвигаться, так и достигалась Прибыль, теоретически. На практике же видеть в трюме сотни тонн топлива, разлитые в резину, было весьма волнующим зрелищем. Впрочем, знающие звери сразу сказали бы, что может быть хуже - перевозка в бочках по двести литров. Соль в том, что когда наполняют стотонный мешок, возле горловины будет немного пролито, и пролитое будет вонять. А у бочек у каждой по горловине, так что вонь становится невозможной, а в трюме скапливаются горючие пары, что уж совсем мимо пуха.

- Пуха се грелочка! - присвитнула Елька, пнув ногой резиновую стенку.

Грызи захихикали, потому как отчасти мешок действительно походил на огромную грелку, да и несло от него резиной. Однако, смех с мехом, а белки в прямом смысле проводили носами по швам на мешках, чтобы обнаружить косяк, абы он там существует. К удаче, швы проваривались основательно, и на вид не было заметно никакого брака.

- Короче, на нас упал мешок удачи, - заключил Хем.

- В каком смысле? - уточнил Лыба.

- Всмысле, эти мешки новые. А потом они начнут растрескиваться и дубеть, вот тут будет ололо в полный рост...

- Это когда будет, - фыркнул Лыба, - К тому времени, может статься...

- Ну, если хвостом кое-кто шевелить будет, тогда может и статься, - захихикали грызи.

Кселиса, слышавшая это дело краем уха, согласно кивнула. По бумагам, которые она получила от командования, следовало доставить топливо и боеприпасы в некоторый квадрат в Неюжном море, и перегрузить на боевые подлодки. Из этого следовало, что стратегический план заключается в том, чтобы отрезать океанские коммуникации противника - а следовательно, западные территории Гурпанской империи достанутся листовцам, когда империю окончательно порвут на куски. Это приближало окончание войны для Союза, потому как Кселиса слегка опасалась, что придётся воевать ещё и на другой стороне мира - но, похоже, не в этот раз. Сейчас же союзные подлодки ощипывали гурпанские конвои, чтобы из-за океана не привозили новых солдат, технику и всё прочее. Ньюанс состоял в том, что заокеанские союзнички, скорее всего, в этом деле усердствовать не станут. Чем больше гурпанцы вывезут на восточный фронт, тем проще будет западному.

Пока происходила погрузка, больше всего возни сваливалось на Пафнутия, который укак раз и отвечал за груз. Во-первых, как уже было указано в случае с торпедами, некоторые вещи необходимо разместить именно так, а не иначе. Во-вторых, при загрузке любого судна необходимо соблюдать центровку - тобишь, грузить равномерно, чтобы посудина не кренилась на бок и не приобретала дифферента, сухо цокая. В третьих, груз нужно закрепить, чтобы он не сдвигался от качки - если сотня тонн начнёт ползать по трюму, это хороший шанс искупаться. Короче, осёл бегал по всей подлодке, грохоча копытами по металлу, проверял такелаж и давал указания грузчикам, как ложить.

- Да как-как, в пух! - давали ценные указания грызи, и катились в смех.

Пафнутий, подумав головой, ближе всего к центру лодки - тобишь, к двигателям - размещал снарядные ящики, потому как им от такого соседства ничего не будет. Затем шли топливные ёмкости, и дальше всего от движков - торпеды, потому как им могла повредить длительная вибрация. На "Плюхановца" напихали ажно сорок восемь штук торпед, почти полста! Если заряжать торпедные катера, на которые влезает по шестеро таких дур, получается восемь заряженых катеров, против математики не попрёшь. Насколько было известно, торпеды эти всё ещё не имели системы наведения, потому как никто ещё не дошёл до этого. Однако, в сравнении со старыми довоенными, эти "рыбки" были раза в три быстрее, а кроме того, имели повышенную мощность боевой части. Одной такой торпеды хватит и на тяжёлый корабль, при везении, а эсминец просто разорвёт на части. У торпеды тип 50 также имелись несколько режимов работы - обычный, когда снаряд идёт по прямой; реверсивный, когда после некоторого расстояния торпеда поворачивает обратно, причём делает так несколько раз, теоретически, повышая вероятность попадания в цель; наконец, был применён режим хода по окружности.

Кселиса, полазав под штабелем торпед, убедилась в том, что округлые серые тушки лежат как следует. Лиса провела лапкой по грубому металлу обшивки, прикидывая, сколько в тротилловом эквиваленте спрятано внутри, и невольно поёжилась. Одно хорошее попадание в лодку... однако успокаивало то, что "бакланы" зарекомендовали себя весьма надёжными посудинами. Подлодки погибали при атаке на вражеские корабли либо при пересечении заграждений, но перехватить лодку в открытом море, даже если и удастся её обнаружить - дело практически безнадёжное. А это в пух, как кое-кто цокнет, особенно если плывёшь на этой самой лодке.

Погрузка продолжалась весь день и потом в потёмках, потому как быстро тут не отделаешься. Впрочем, последние пару часов оставалось только ждать, пока насосы накачают горючку в мешки. Ровным счётом все морячки с "баклана" регулярно толклись возле стенок мешка, тыкая в них лапами и убеждаясь, что они действительно держат содержимое внутри. В отличие от погрузки бочек, вони почти не было, что и требовалось доказать. Грызи, подсуетившись, добыли на складах несколько канистр с реагентом, который использовался для нейтрализации торпедного топлива, ежели всё-таки будет протечка. Кселиса дальновидно забыла спросить, где они это взяли, потому как меньше знаешь - крепче спишь, а сейчас главное, что реагент на борту корабля. Многие наслушались историй о том, насколько опасны бывают некачественные торпеды, так что, эт-самое.

Пока закачивали топливо, экипаж по большей части дремал, но лисица всё же продолжала шуршать по подлодке, обнюхивая каждый закуток. Казалось бы, стальная калоша и всё, но на самом деле, топография тут весьма сложная, и есть действительно много мест, в которые нельзя попасть, если не знать, куда именно лезть. Огромные уши лисы позволяли ей различать даже слабые звуки, в частности - смешки белокъ, эхом разносившиеся по всей лодке. Грызи глушили чай в своём кубрике, который находился ближе к носу корабля, и катались по смеху, как шарики по подшипнику. Ничем не проймёшь курицыных детей, хихикнула Кселиса, но сейчас это чрезвычайно кстати. Чуткий слух также позволил ей невольно услышать бухтение Гуделя, потому как козёл не потрудился закрыть дверь в отсек. Лиса невольно фыркнула, разобрав слова.

- ...Да хвостом натрясла, ясно и ежу! - блеял Гудель, - Нашлась капитанша, якорь в...

- Блин, Гуд, - ответил Пафнутий, - Ты вроде и малый не дурак, но иногда и дурак не малый. Натрясла... Это тебе чё, мёд ложками лопать?

- Да пожалуй нет, - пораздумывав, согласился козёл, - Но ты правда думаешь, что она водила "баклана" в Кстрепку?

- Шутка была бы тупая, - хмыкнул осёл, - Так что да, так и думаю. Кроме того, Гуд, это лиса. Ты прекрасно знаешь, что лиса - это очень полезно.

- По-моему, не совсем она лиса, - буркнул Гудель.

- Пофигу, - отмахнулся Пафнутий, - Главное, по сути.

О как, подумала Кселиса, и сшуршала себе в каюту, натурально вздремнуть. Правда, прежде чем обернуться хвостом на койке, она переписала в блокнот основные числа, имевшиеся в задании - координаты, время, коды опознавания. Скопировать минута времени, а если потерять эти данные - задание нельзя будет выполнить. Каюта, кстати сказать, громко сказано - так, закуток за достаточно толстой дверью, чтобы глушить звуки и не мешать дрыхнуть. Впрочем, вполне хватает, чтобы уместить ещё и столик с лампой, как раз для работы с бумагами.

К двум часам ночи ответственные морды подписали бумаги о том, что груз - да, и морячки притянули винтами грузовые люки. Это тоже та ещё канитель, потому как надо вращать здоровенные колёса, прикладывая неслабые усилия - в этом плане более всего подходил медведь, как ни парадоксально. Если остальные крутили колёса по трое, то косолапый с философичной мордой делал это один, причём справлялся быстрее. Как известно, люки всё равно не будут полностью герметичны при погружении, однако вода, которая фильтруется через прокладки, попадает в специальный сток и оттуда - в осушительную камеру, где насос выталкивает её обратно за борт. Практически, лодка была подготовлена к выходу в море, и Кселиса последний раз прошлась по верхней части корабля, позырить. На тёмной воде мерцали световые дорожки от огней порта, но сразу ощущалось, что сейчас не то время, когда приморский город ковырялся в своё удовольствие, неспеша и с расстановкой. Сейчас работали до усёру, как и вся страна - всё для фронта, всё для победы. Ещё понюхав носом ветер, лиса таки спустилась в рубку.

-----------------------------

В первую очередь "Плюхановцу" следовало преодолеть так называемую "зону приближения" Мртыевска. Проще говоря, самый ходовой способ противодействовать флоту - это заблокировать его в базах, либо перехватывать выходящие корабли на некотором удалении от порта, где уже не действует оборона, но ещё не слишком велики расстояния для маневра. Хотя стратегическая инициатива уже полностью находилась в лапах Союзных, это отнюдь не значило, что можно расслабляться. У Гурпанской империи имелся огромный флот, и даже большие потери не вычистили моря от посудин под крестовым флагом. По крайней мере в том, что несколько гурпанских подлодок шляются в указанной зоне, можно не сомневаться. Гурцы давно уяснили, что надводные корабли слишком уязвимы, поэтому большое внимание уделяли именно субмаринам.

Едва выйдя из гавани, "баклан" погрузился на перископную глубину. Ночь была слишком светлая и ясная, так что тёмный силуэт подлодки, даже очень низкий, мог попасть в глаза кому не надо. В данном случае перископная глубина соответствовала той, на которой работал воздухозаборник, позволявший дизелям работать в подводном положении. Что немаловажно, это также позволяло вентилировать отсеки. Теперь выглянуть наружу можно было только из оптики перископа, а звук двигателя стал глухим - сразу ясно, что снаружи толща воды.

Избавившись по такому случаю от тяжёлой шинели, Кселиса прикрыла пушнину лёгкой форменой спецовкой - так гораздо удобнее шуршать в тесных отсеках, чем в толщенном тулупе. Также практически все морячки обходились на лодке без обуви, разве только грызи не рисковали, потому как в машинном отсеке легко вляпаться в масло. Испив ничто иное как чай, лиса почувствовала себя как дома, тем более, здесь было куда удобнее, чем на "Хвокобе". Зевнув во все зубы и потянувшись, пушноухая пошла проводить эт-самое, где эт-самое в данном случае - инструктаж экипажа. Она была почти уверена, что этому экипажу не нужен никакой инструктаж, но это не значит, что можно на всё забить. Без показного энтузазизма, ибо четыре часа утра, но вполне себе быстро звери собирались в столовке, потому как это единственное место на лодке, где можно провести собрание. Собственно, весь отсек - метра три, но сюда могли усесться за столы вообще все двенадцать морячков, минус дежурные - выходило нормально.

- Нормально-пухормально... - пробормотала Елька, - У всех на кораблях камбузы, а у нас столовка!

Ухмыльнувшись, Кселиса решила не жалеть рыжих грызунов, точнее, ихние бока.

- Значит так! - официально тявкнула она, - Сейчас я иду шифровать радиограмму, остальным разойтись!

Грызи даже не стали уточнять, шутка ли это, а просто сразу заржали.

- Именно, - кивнула лиса, - Товарищи, у нас есть задача.

- Из пункта А в пункт Б? - предположил Хем.

- Попал хвостом в небо. Задача заключается в доставке боеприпасов и топлива нашим кораблям, действующим в Неюжном море. Длина маршрута получается около трёх тысяч километров.

Гудель присвистнул, но потом прикусил язык, потому как три тысячи - далеко не так много для "баклана", который может добраться гораздо дальше. Если не топтать гусей...

- Если не топтать гусей, - цокнул Хем, - Неделю туда, неделю оттудова.

- Примерно так, - кивнула ушами Кселиса, - Для начала - прозвонка порядка дежурства при подводном ходе.

- Пппп... - пошлёпали губами многие, аки кони, но сказать поперёк было нечего.

- Да. При подводном ходе главная угроза исходит откуда - ?

- От подлодок, - вздохнул Гумель, тряся бородой.

- Именно. Потому как у нас есть наблюдатель, который будет пыриться в перископ и обнаружит надводный корабль гораздо раньше, чем он нас. Днём, по крайней мере. А вот лодку, если она в дрейфе, можно и в упор не увидеть.

- Ввиду этого, - продолжил козёл, - У нас ещё двое сидят на ушах. В случае обнаружения торпеды - экстренно погружаемся, переводим двигатель на малый ход, бросаем звуковой имитатор.

- Всё точняк, - согласилась Кселиса, - Во всех остальных случаях - по обстоятельствам.

- Думаете, действительно есть шанс уйти от торпеды? - нерешительно спросила Рента.

- Впух, енотова голова! - фыркнул Хем, - Думаешь, это просто смеха ради делается? Возьми да прикинь, сколько секунд идёт торпеда хотя бы с полукилометра, и сколько нужно для погружения. Прибавь то, что "хохолок" не показывает местоположение лодки, и стрелять придётся по звуку.

- Ну и главное, это площадь моря, - ухмыльнулась Кселиса, - Шансов напороться на засаду крайне мало. Гурцам придётся маневрировать, чтобы перехватить нас, а тогда мы их услышим не хуже.

- В общем, матчасть-то того, учи, - пихнул енотиху в пушнину хорь.

- Ну да, - хихикнул Хем, - До этого чихать они хотели на матчасть, но раз уж Тред сказал, то всё.

- Мы - на матчасть? - возмутилась Рента.

- Вы, - кивнул грызь, вынул из кармана мелкую деталь и показал енотихе, - Это что?

- Ээ... клапан?

- Сама ты клапан! - заржал Хем, - Плунжер это. Нипуха не шарят! Но по своей аппаратуре, конечно, там другая песня.

- А! - обрадовалась енотка, порылась в кармане и выудила радиолампу, - Это что?

- Радиолампа из усилителя, РЛУ-четыре-два, - не глядя, цокнул грызь.

- Баляш! - фыркнула Рента, прочитав тоже самое на лампе.

- Нутк йа видел, что ты в карманы пихаешь, - продолжил ржать Хем.

- Короче, первая вахта - ать! - подытожила симпозиум Кселиса, потом подумала и фыркнула, - Вот жеж...

Она подзабыла, что в первой вахте будет сидеть на главном посту лично. Занятие так себе - пыриться в перископ, причём постоянно видеть чистое море, но не расслабляться и не забывать повторять осмотр каждые несколько минут. Хотя бы начинался рассвет, так что любой надводный корабль будет виден за многие километры. Зевая во все зубы, Кселиса развернула на планшете карты и прикидывала маршрут; в это время двигатели продолжали работать в крейсерском режиме, как это называлось, и "баклан" двигался со скоростью более тридцати километров в час - для крупной подлодки вполне нормально. В положении подводного хода перископ поднимался ровно до воды, чтоб не торчать - когда надо позырить, он немного приподнимается, а потом сразу прячется. Имелись данные, что новые радары могут отсечь даже перископ, причём на очень большом расстоянии, когда ещё не будет видно самолёта или корабля, с которого светит этот радар. Собственно, подводники так ходили и безо всяких данных, просто из осторожности.

Рядом с перископом была поднята труба воздухозаборника, не достающая до поверхности; к ней крепился длинный шланг - "хохолок", как его обзывали. На нём имелось несколько десятков мелких поплавков, на каждом - трубка вверх и грузило вниз, так чтобы трубка торчала над водой. Через эту "хвою" и закачивался воздух, а смысл всего балета в том, чтобы воздухозаборник был практически не виден издали - тонкие трубки это не одна большая труба. Кроме того, "хохолок" тащился за лодкой на некотором удалении, в зависимости от того, сколько выпущено шланга - и следовательно, он не указывал врагу, куда пускать торпеду.

В то время как дежурная смена бдила, Респрей ошивался в машинном, ослушивая работающие механизмы и спрятав уши в толщенную шапку, через которую почти не слышал грохота. Как и на многих кораблях, здесь много чего можно наблюдать своими глазами, потому как клапаны и прочие овощи ничем не закрыты. С непривычки заходить в довольно тесные проходы между вращающимися валами было крайне тревожно, мягко выражаясь - с привычкой механики научились справляться со страхом, хотя он никуда не делся, ясен пух. Грызь уже достаточно изучил моторы "баклана", так что реально мог просто пройтись по отсеку, хоть с закрытыми глазами, и потом цокнуть, что не так.

В это время хорёк Тред, отряхнувшись ото сна, лазал под грузовыми крышками, проверяя их состояние. В частности, одной из причин, по которой Кселиса загнала лодку под воду сразу - это проверка крышек, если они будут течь - это надо узнать как можно быстрее. С одной стороны, давление воды прижимало крышку к проёму, с другой - уплотнитель далеко не новый, так что могут возникнуть косяки. Освещая фонарём, хорь видел обычную картину, когда по всему периметру из-под крышки фильтруется вода, капая в подставленные желобки и стекая в общую систему осушения. Главное, чтобы капало равномерно - это значит, что уплотнитель ещё живой. Ну и проверять на счётчике, сколько всего литров накапало, чтобы уловить нездоровые тенденции, сухо выражаясь...

- Лиса-пуш! - раздалось в относительной тишине цоканье Ельки, - Радиозапрос свой-не свой! Свыть?

- Я те свою, - хихикнула лиса-пуш, доставая блокнот с кодами и слезая в радиорубку.

Тут следовало передавать чётко, потому как словить торпеду с собственной "буки" - неприятно. Здесь, конечно, вряд ли кто станет открывать огонь сразу, но вот далеко в море - вполне возможно. Зевая во всю пасть, Кселиса подумала да и отдала блокнот грызунихе - ясно же, что так ошибётся гораздо позже.

- Только это, Ель, - шепнула она над ухом белки, - Кроме радистов, никому не показывай.

- Хм? - скосила на неё морду Елька, но потом хихикнула, - Ладно.

Кселиса же перебралась в акустическую, взяла свободные шаушники и послушала - в воде стояла полная тишина, всмысле, в плане контактов с целями. Подлодка, которая посылала запрос, дрейфовала и ничем себя не выдавала. А без всяких лодок в воде стоял звуковой фон от зыби - тобишь, шумело и булькало. Иногда лиса одевала огромные наушники акустика, куда помещались даже её уши, устраивалась поудобнее и дремала под звуки моря - впрочем, в этом она не оригинальничала, многие так делали. Перед мысленным взором легко вставали картины родного города, который был ещё совсем недалеко, и...

- Капитан, - потряс её за плечо Триня, поблескивая в сумраке жёлтыми глазами, - Акустический контакт, подлодка. Возможно, не наша.

- Где? - фыркнула Кселиса, вращая лапку на приборе, - А, вот.

Поймав едва заметный источник шума, она прибавила чувствительности - теперь ясно различался стук дизеля, приглушённый всеми доступными средствами, но всё-таки вполне узнаваемый.

- Звучит не как наша, - тявкнула лиса, припомнив, как звучат советские лодки, - Елька, запрос туда!

Благо, радиорубка и акустическая рядом, и если открыть люк - можно тявкать, а если закрыть - звуки не будут мешать.

- Даю запрос... - цокнула грызуниха.

- Триня, расстояние до цели?

- От трёх до пяти километров, - чётко ответил кот.

- Плюс-минус три? - не удержалась захихикать Елька.

- Курс? - подёрнула ухом Кселиса, хвостом чуя, что курс отнюдь не в сторону.

- Насколько можем судить, курс на перехват нам, - пожал плечами Триня, - Хорошо бы ещё Зису посадить за уши, пусть послушает.

- Пусть послушает, - кивнула лиса, быстро соображая.

Пока Зиса соскребалась и лезла в акустическую, Кселиса ещё послушала звук лодки, пытаясь определить, что это может быть. По крайней мере, не "восьмёрка" - гурпанские лодки восьмой серии гораздо тише. С другой стороны, никто не мешает поставить в отсек дизель-генератор, подключить к системе, и трещать, как старая калоша.

- Курс цели двести шестьдесят плюс-минус десять, - сообщила енотка.

- На перехват, - подтвердил Триня, приложив линейку к карте.

- Запросы ответа не возымели! - цокнула Елька, - Продолжать запрашивать?

Кселиса, уже взлетевшая по лесенке наверх, к перископу, закусила губу, мотнула ушами... думать пришлось всё равно головой, как ни крути.

- Сообщи нашим! - решила она, - Потом - радиомолчание!

- Чисто!

- Эээ... - высказался Гудель, который уже продрал глаза и торчал на главном посту.

- Курс восемьдесят! - тявкнула лиса козлу.

- Чо??

- Восемьдесят! - рявкнула Кселиса, переключая внутреннюю связь по лодке, - Машина! Приготовиться перейти на реверс!

Гудель, хотя и таращился во все глаза, всё же повернул рычаги, и лодка начала заметно крениться на повороте, а указатель курса медленно пополз по шкале. Лисица взялась было за лапки перископа, но передумала - не на что там смотреть, а вот себя запалить можно.

- Триня!! - крикнула она вниз, - Торпедный аппарат к бою!

- Есть торпедный к бою, - меланхолично отмявкался тот, и побежал по отсекам.

"Плюхановец", выписывая широкую дугу, разворачивался прямо на противника, в лоб. Это и смущало козла, так что он выглядел весьма нервно. Обычно "бакланы" поворачивали от угрозы, и сбрасывали мины, чтобы резвые преследователи побеседовали с ними. Кселиса же была вынуждена не обращать на старпома никакого внимания, потому как обдумывала картину происходящего и считала в уме секунды. Не меньше пяти минут, пока вырастет давление в баллонах и Триня успеет снять аппарат с предохранителей. Должны успеть, вроде бы. Когда стрелка перешла на отметку семьдесят, лиса перевела машинный телеграф сначала на реверс, а потом ещё дальше - на аварийный реверс. Это означало, что дизеля будут тянуть на форсаже, а вдобавок включатся электромоторы, питаемые от аккумуляторов. Кратковременно это даёт почти полуторную скорость, а долго тут и не требуется.

По отсекам прозвенел сигнал предупреждения "держаться!", и действительно, стало заметно ощутимое ускорение, "баклан" резко сбрасывал скорость, а после остановки начал разгоняться кормой вперёд. Форма корпуса у этой лодки такая, что задний ход не слишком отстаёт от переднего - можно выжать больше половины скорости, обычно. На аварийном реверсе - две трети. Кселиса с подрагиванием ушей следила за индикаторами скорости, которые двигались очень медленно, несмотря на все усилия движков. Всё-таки тушёнка имеет приличную массу, плюс груз - инерции дофига, сразу не разгонишь. Гудель, хоть и обливался потом, не сказал ничего лишнего, продолжая держать курс.

- Расстояние до цели? - осведомилась Кселиса в правый люк.

- От двух до одного километра, - отозвалась Рента, - Идёт к нам полным ходом!

- Это я и так знаю, - пробормотала себе под нос лиса, - Машина! Кто там есть?

- Есть Лыба, - отозвался Лыба.

- Слушай ушами. Нам нужно имитировать удаление от цели, - чётко оттявкала Кселиса, - Для этого сбрасывайте обороты, и желательно, делайте это плавно.

- Чисто тявкнуто! Начинать сейчас?

- Да! - лиса посмотрела на приборы торпедного аппарата, но они всё ещё показывали полный ноль, - Не переусердствуйте, растяните это дело на несколько минут!

Сначала Респрей, который сейчас и дирижировал машиной, отключил электромоторы, а потом, постепенно и плавно, двигатели стали снижать мощность. Если у гурцев на ушах сидит кто особо опытный, он услышит снижение оборотов и докумекает, в чём соль - но всё-таки это не слишком просто. По всем параметрам "баклан" должен уходить, и снижение уровня шума легко принять за увеличение дистанции до цели. Стрелки, показывающие мощность машины, упали уже наполовину.

- Слышу продувание балласта у цели! - тявкнула Рента.

- Фууууущ... - выдохнул Гудель, - Гурец пытается догнать нас поверху?

- Именно, - кивнула Кселиса, - Если не догонит сейчас, не догонит вообще.

- Может... - показал на перископ козёл.

- Рано, - покачала ушами лисица, - Да и тор... а нет, уже готов.

На приборной панели загорелись индикаторы готовности к запуску. Кселиса переключила связь:

- Тринь, поставь прямой ход и три метра глубины.

- Есть прямой ход и три метра.

Можно выставить и по приборам отсюда, но надёжнее так, раз есть время на это.

- Ксел... Капитан тоесть, - нервно потёр шею Гудель, - Может, всё-таки глянуть?

- Мм... - Кселиса посмотрела на секундомер, ещё раз прикинула хронометражъ, сухо тявкая, - Пожалуй, теперь пора.

Лисица осторожно даванула рычаг, загодя развернув перископ в нужную сторону и приподняв его таким образом, чтобы окуляр едва высунулся из воды. Скорость уже снизилась достаточно, чтобы труба не оставляла слишком заметного следа на воде, а сама по себе она довольно тонкая, так сразу не увидишь. Кселиса ткнула в кнопку пневматики, чтобы очистить стёкла, глянула, ничего не увидела, кроме зыби на поверхности моря, и приподняла перископ ещё на пол-метра. С такого ракурса уже можно было разглядеть, как над водой таращится тёмно-серая тушка подлодки с узкой высокой рубкой, над которой совсем высоко задраны трубы перископа и воздухозаборника. Сейчас эти трубы должны как следует раскачиваться, так что увидеть через них мелкую цель будет затруднительно. Кселиса же увидела то, чего ей не хватало - литеру "U", начертанную на рубке подлодки. Там было ещё много чего написано, но лиса не тратила время, читая это, потому как "U" - это вполне достаточно, чтобы всадить туда торпеду. Лиса резко дёрнула рычаг, и перископ провалился вниз.

- Что там? - не удержался Гудель.

- Цель, - точнёхонько ответила Кселиса, и щёлкнула тумблером, - Машина, готовьтесь перейти на полный вперёд!

Вызвав перед глазами запомненную картину, лисица припомнила, что бы именно это могло быть. Получалось - лодка третьей или четвёртой серии, которую гурцы закончили строить в самом начале войны. Уже легче, по крайней мере - не догонит и тихо не подберётся. С другой стороны, нет никакой разницы, откуда словить торпеду - хоть с третьей серии, хоть со сто третьей, результат один и тот же. Кселиса прикинула расстояние и курс цели - гурпанская лодка шла следом, но не прямо по за "бакланом", а забрав в сторону. Стало быть, не хотят подорваться на минах, а значит, не разгадали маневра. Лисица быстро прокрутила в голове задачу со скоростью торпеды, временем и расстоянием.

- Курс семьдесят три! - тявкнула она, - Машина, прекратить снижать тягу!

Без хода лодка будет поворачивать слишком долго, да и с ходом курс сдвигался в сторону настолько неспеша, что Гудель периодически начинал клацать зубами. Кселиса, мельком глянув на козла, отметила, что тут нет ничего удивительного. Она была полностью занята, а когда сидишь, ничего не видишь и ждёшь, чем это закончится - немудрено заклацать зубами, трусость тут нипричём. Бежевая лиса прекрасно помнила свои ощущения, когда она была не у перископа, а за бортом рвались глубинные бомбы.

- Не успеваем, - констатировала Кселиса, - Триня, семь градусов влево!

- Есть семь влево!

Она снова резко подняла перископ, на этот раз не особо кроясь. Гурпанская лодка казалась пугающе близко, резала острым носом сине-зелёные волнушки и слегка подставляла правый борт.

- Десять влево, торпедой пли!! - оттявкала лиса, и не удержавшись, зажмурилась.

Не особо сильный толчок возвестил, что торпеда пошла. "Баклан" слишком тяжёлый, чтобы его раскачивало от пуска торпеды.

- Машина, вперёд! Форсаж!

- Твою... - только и брякнул Гудель.

Уже практически полностью остановившийся корабль начал набирать скорость, теперь носом вперёд, как ни странно. Досчитав до десяти, Кселиса слегка передёрнулась, потому как не услышала взрыва. Либо торпеда прошла мимо, либо не сработала... но, о ней следовало уже забыть и действовать дальше.

- Продуть балласт! - тявкнула лиса, - Ласты убрать!

В перископ она увидела то, что и ожидала - гурпанская подлодка, услышав пролетевшую мимо торпеду, дала экстренное прогружение, так что сейчас уже над водой торчала только рубка, быстро уходя вниз.

- Курс семьдесят! Держать скорость!... Приготовиться к столкновению!

Свернув навстречу противнику, "баклан" неспеша всплыл, при этом продолжая набирать скорость, и спустя двадцать секунд налетел на гурпанца, который не успел уйти достаточно глубоко. Судя по силе удара, нижняя часть носа только слегка вдарила по рубке - но этого вполне достаточно, чтобы проделать основательную пробоину. По корпусу прошёл отвратительный скрежет - видимо, погнутые трубы перископа и воздухозаборника проскребли по брюху.

- Грёбаные корни, - высказал свою оценку Гудель.

- Проверить носовой отсек! - не тормозя ни секунды, продолжила Кселиса, - Медведь, в башню! Курс сто шестьдесят!

- В носовом отсеке течь, нужна помощь, - мявкнул из переговорника Триня, плохо слышимый из-за шума водяных струй.

- Сейчас будет, держись! - тявкнула лиса, метнулась к рычагу управления рулём, и передвинула в нужную сторону; затем схватила за ворот спецовки офигевшего козла, - Эй козёл! Я сказала, курс сто шестьдесят, с.ка!

- Аээ... - кое-как вышел из ступора Гудель, - Ща...

Изменить курс было просто ну совсем необходимо, иначе "баклан" окажется на линии огня кормовых торпедных аппаратов гурца, и тому останется только понажимать кнопки, не целясь. Как так мимо с пятиста метров, в очередной раз возмутилась Кселиса, но быстро выбросила эту лишнюю мысль из головы. Это помогло ей увидеть, в частности, как Зиса, вылетев из акустического отсека, схватилась за вентиль люка.

- Зиса!! - рявкнула лиса, и енотиха замерла, - А ну убери лапы от люка, кошка полосатая!

- Тык ведь... - проскулила та.

- Успеешь, не бзди, - оскалила зубы в лыбе лисица, - А люк не трожь без команды.

Ясное дело, что услышав про течь... да что там, услышав, как вода хлещет в стальные стенки, енотиха предпочла бы выпрыгнуть наружу, а не сидеть в лодке. Только вот, если открыть люк, воде будет проще затопить посудину. Если пробоина снизу - а она снизу, по всей логике! - то с закрытыми люками лодка вообще не затонет, потому как давление воздуха уравновесит давление воды. Через какое-то время про это все вспомнят, главное - чтобы не наделали глупостей в момент шока. Теперь дело за медведом... Кселиса снова прильнула к окуляру перископа, развернув его в ту сторону, откуда ожидала появления цели - пока что на воде не было и следа, словно ничего и не случилось. Над морем стоял обычный денёк с переменной облачностью, зыбь лениво плюхала по сине-зелёной воде, хоть сейчас доставай удочку... но доставать следовало что угодно, только не удочку.

Как только стало понятно, что произошло столкновение, в носовой отсек бросились все, у кого были свободны лапы. Высунув уши из люка в переборке, морячки наблюдали обильные фонтаны, взлетающие с пола и разлетающиеся брызгами прямо на штабеле торпед. Внизу отсека уже бурлила вода по колено, и она быстро прибывала.

- Дрель, винты, струбцины!! - заорал Триня, выглядевший сейчас как серая мокрая швабра, - Бегом!!!

Приблуды для ремонта пробоин лежали в центре лодке, чтобы было удобно тащить в любое место, и сейчас это сыграло свою роль. В носовой отсек буквально рыбками запрыгнули хорёк, осёл, и грызь, сжимая в лапах необходимый инвентарь - и Триня тут же закрыл люк, герметизируя переборку.

- Все одупляются, что происходит, и что надо делать? - осведомился кот, вытирая воду с морды.

- Вот зараза... - высказал общее мнение Пафнутий, прикинув.

Предстояло отодвинуть часть торпед, наложеных в качестве груза, потому как они закрывали место пробоины. Затем - попытаться восстановить целостность корпуса, сухо выражаясь... хотя, сухого тут уже было мало, фонтаны измочили всё помещение, а вода уже подбиралась к уровню пояса. Поскольку на дворе стояла весна, водичка была далеко не тёплая, так что звери просто выскочили из лужи, карабкаясь по штабелю торпед.

Поскольку Триня озаботился закрыть люк в переборке, остальные теперь можно было открывать, о чём Кселиса и не стала умалчивать. В то время как ремонтники пытались тупо не утонуть, медведь Гырба со сноровкой, которой не ждёшь от косолапого, взлетел по лестнице к люку, открыл его, и сразу оказался в артиллерийской башне. Следом за ним вскарабкался грызь Лыба, потому как это было его штатное место при боевой тревоге - заряжать всё же проще на две морды. Взявшись за рычаги мощными лапами, Гырба крутанул башню, проверяя, не заело ли - пока нет.

- Фугасный! - рыкнул медведь, открывая затвор орудия.

Лыба без лишних цоков вывалил из штабеля снаряд, направил его по лотку и скатил на место, так что затвор лязгнул, как огромная винтовка, и орудие готово к стрельбе. Внутренности башни, надо заметить, не герметичны, так что всё тут было вдрызг мокрое, но морячки не обращали на это никакого внимания. Пушка это переживёт, на то она и морская, звери тем более не сахарные, не растают. Медведь и грызь, прильнув к узким окнам над бронещитом, высматривали врага - но пока видели только морскую гладь. "Баклан", уже сбросив ход в ноль, дрейфовал где-то в стороне от курса гурпанской лодки, позади неё, и менее чем в километре по дальности. Кселиса высунулась из люка сверху рубки, чтобы ничего не пропустить, но пока смотреть там было не на что - даже следов на воде никаких, ни пузырей, ни масла.

Зато стоило посмотреть на указатель дифферента, тобишь - положения лодки по оси нос-корма. Таковой явно показывал, что "баклан" зарывается носом, что неудивительно. Если смотреть с рубки или ещё как - вообще не заметно, но прибор не обманешь. Лиса поняла, что теперь главная проблема - это не гурпанская лодка, а своя собственная. Нырнув обратно на главный пост, она лично открыла вентили кормовой балластной цистерны, не трогая другие. Раздалось громкое шипение воздуха, и корабль вполне заметно стал оседать уже кормой.

- Нахрена?? - задал животрепещущий вопрос Гудель, применив при этом самую дипломатичную формулировку из доступных в данный момент.

- Надо поднять нос, - постучала пальцем по голове Кселиса, - А для этого опустить жо... корму. Следи за процессом, пожалуйста, чтобы чего не вышло.

- А, дошло, - фыркнул козёл, вставая к вентилям.

Убедившись, что козёл функционален, лисица снова вылезла наружу - ей нужно было видеть, насколько поднимется нос из воды. Давление воды растёт очень быстро, поэтому даже четыре метра - это слишком много, ремонтная бригада просто не сумеет заделать пробоину. А давление в отсеке возрастёт настолько, что... об этом лучше не думать. Благо, лодка длинная, балласт распределён по всей длине, так что, если постараться - носовая часть поднимется весьма сильно, даже с учётом тяжёлого груза. И есть надежда, что такие упражнения не разорвут корпус нагрузкой, потому как всё-таки субмарина, корпус не абы что... Как говаривал в таких случаях Холоф, "сейчас в нас попадёт, тогда и узнаем".

- Вона! - цокнул Лыба, тыкая когтем в стекло.

- Ага, - согласился Гырба, - Отход!

Грызь прижался к стенке башни, чтобы не мешать наводчику и не попасть под откат орудия, а медведь резво закрутил маховики, поворачивая пушку на цель. Из воды ещё только появлялись гнутые трубы на рубке гурпанской подлодки, когда грызь цокнул. Так что, первый снаряд лодка схлопотала в рубку, едва поднявшуюся на поверхность. Расстояние небольшое, "баклана" практически не раскачивает, так что не требуется особого умения - навёл прицел да жми гашетку.

- Открой! - рыкнул медведь, сам заряжая снаряд, как будто патрон в винтовке менял.

Лыба не переспрашивал, что открыть, а откинул заднюю и боковые крышки башни. Если этого не сделать - внутри будет стоять пороховой дым, вентиляция едва справится. Поскольку со стороны врага снарядов не летит, можно не закрываться бронёй, а обеспечить скорострельность. Орудие калибром сто миллиметров посылало в цель фугасы, рвавшиеся на металле корпуса и оставлявшие глубокие вмятины, иногда с заметными пробоинами, когда расходились листы обшивки.

- Ну чё, хорош им? - осведомился Гырба, почуяв утомление от тягания тяжёлых чушек.

- Да лааадно! - фыркнул грызь, - Хорош будет, когда эта калоша пойдёт на дно!

- Вон видишь, белый флаг выбросили, - показал медведь.

Гурцы натурально проявили смекалку и выбросили белый флаг через люк в передней части, потому как выйти на палубу не было никакой возможности.

- Лиса-пуш! - позвал в переговорник Лыба, - У нас тут песок.

- Вовремя у вас песок! - не удержалась фыркнуть Кселиса, - Что, белый флаг??

- Ну, если уж придираться к мелочам, то сероватый, - захихикал грызь.

- Вот же...

Само собой, лисица запнулась не на цвете флага. С одной стороны, топить судно с вывешенным белым флагом отнюдь не хотелось. С другой - у гурпанцев всё ещё оставались торпедные аппараты, и неровен час, они могут выпустить весь залп, да и попасть в неподвижную цель. Шанс минимальный, но он таки... Кселиса вздрогнула от звука взрыва, донесшегося достаточно издалека - обернувшись, она увидела столб воды на том месте, где самоликвидировалась торпеда. Значит, всё-таки полетела мимо... Спустя несколько секунд сразу четыре взрыва раздались с другой стороны, как раз по курсу гурпанской лодки.

- Твоюзаногу... отвесила челюсть лиса.

Гурцы успели шмальнуть залпом, когда "баклан" шёл на таран, но получилось мимо. Не стоило и думать об альтернативах!...

- Гудель! - тявкнула бежевая лисица вниз, - Нос поднялся нормально, хватит!

- А кормовой и так уже полон, - хмыкнул козёл.

- Отлично. Давай ход вперёд, насколько будет можно.

- А эти? - мотнул рогами в сторону гурцев Гудель.

- Эти не смогут нырнуть, - пояснила Кселиса, - Мы им рубку в корпус забили, там теперь не до погружений. Так что, не уйдут.

- Но торпеды они ещё могут пускануть, - заметил козёл.

- Поэтому пусть башня продолжает постреливать... и снесите им палубные орудия, на всякий случай!

Попасть в пушки, торчащие на палубе лодки, было куда сложнее, чем во всю лодку. Оставалось только надеяться, что после дюжины попаданий там всё переклинит, да и гурцы по мозгам получат достаточно, чтобы избавиться от лишних инициатив. "Плюхановец", уже в открытую дымя из выхлопных труб, начал удаляться от противника. Корма корабля почти полностью скрывалась под водой, в то время как нос был сильно задран - но, на ходовых качествах это особо не сказывалось. Только когда расстояние стало поболее километра, лиса вздохнула с облегчением. Прикинуть на глазок угол и пустить торпеды уже никак не получится, а прицельные приборы "баклан" раздавил при таране. Даже если у лодки остался ход, отсюда она никак не выберется, не имея возможности погружаться. Глянув в оптику, Кселиса видела, как из люков на искорёженную палубу вылазят гурцы, и судя по всему, они сразу бросились доставать спасательные средства типа надувных лодок. "U-160" - не без труда прочитала лисица на перекошеной рубке, и полезла к радио.

- Барышня, примите телеграмму, - церемонно тявкнула она Ельке, - Убийство.

- Шта? - скатилась в смех грызуниха.

- Всмысле, мы убили гурпанскую лодку четвёртой серии, маркирована Ю-сто шестьдесят.

- Наповал? - ахнула Елька.

- Нет, - хихикнула Кселиса, - Пиши: тараном нанесены повреждения, не совместимые с погружением. Обстреляли бортовой артиллерией для закрепления эффекта. Наблюдаем, как экипаж покидает лодку.

- А что с нашими повреждениями? - цокнула белка.

- Это сейчас будем выяснять.

Благо, с первым отсеком, где закупорили себя ремонтники, осталась связь через пост у торпедного аппарата. Было выяснено, что главная проблема - температура воды, в которой никак не получается работать без водолазных костюмов. По словам Трини, поднятие носа сильно помогло, так что поступление воды в отсек остановилось. С другой стороны, давление воздуха в отсеке всё-таки сильно выросло из-за подпирающей снизу воды, что крайне негативно сказывалось на работоспособности оставшихся внутри зверей. Жмурного эффекта наверняка не будет, но когда еле ворочаются лапы - не до ремонта. Кроме того, проведя более тщательный осмотр, Триня пришёл к мнению, что заделать пробоину изнутри не получится, если не вынимать груз.

- Так себе новости, - проблеял Гудель, - Если носовой затопит, лодка встанет вертикально.

- Точно? - мотнула ухом Кселиса.

Козёл показал на "гидровычислитель" - а это был аквариум с водой, в котором плавала модель лодки, гружёная в масштабе точно также, как и настоящая лодка. С залитым носовым отсеком "баклан" действительно вставал почти вертикально, а это совсем плохо. Да что там, это реально дно, в прямом смысле. Кселиса в очередной раз убедилась, что аквариум помогает - навскидку она тявкнула бы, что такого не произойдёт, но глазам стоит верить.

- У нас есть заплатки, - цокнула Елька, высунув уши из люка радиорубки, - Армированная резина, по идее, должна держать. Тем более, там же не дырка, а просто потеря герметичности швов.

- И хомуты есть? - удивилась лиса.

- Есть, - кивнул Гудель, - Фигня в том, что без всех, кто застрял в первом отсеке, нам этого точно не сделать.

- Пущай вылазают через торпедный аппарат, - подумав, тявкнула Кселиса, - Он вообще над водой. Ель, передай телеграмму о нашем состоянии.

- Там ещё это... - виновато тявкнула Рента, высовываясь из другого люка, - Похоже, гидрофон снесло.

- Оба приёмника? - с кислой мордой уточнила лиса.

- Похоже на то, - развела лапами енотка, - Еле-еле слышно, но бошки не вращаются.

- У нас есть запасной "грамофон" для приёмника, - цокнула Елька.

- Да ё-моё, Елька! - засмеялась Кселиса, - У вас запасной подлодки нету сразу?

Смех с мехом, но это заявление её сильно взбодрило. Идти вглухую - совсем фигово. Снова использовав оптику, лисица убедилась, что гурцам не до них - лодка сильно завалилась на бок и задирала корму, а весь экипаж, похоже, уже выбрался наружу. Теперь - можно сказать, что потрачено. Тем временем Хем, загодя вспушившись, полез в торпедный аппарат. Неслушая на давление на уши, грызь постоянно хихикал.

- Торпеду белочного типа заааряжай!

- Да заряжай уже, грызота эдакая! - подталкивал его осёл, - Спешить надо, абы не вышло чё.

- А это вообще не опасно для целостности организма, сухо говоря? - поинтересовался Тред.

- Сейчас и узнаем, - заржал Хем из трубы аппарата, - Если что будет не в пух, постучу ключом. Тогда - прекращайте травить воздух, и будем думать дальше.

- Ясно, - кивнул Триня, закрывая крышку.

Хотя перепад давления был не столь большой, моментальный скачок точно привёл бы к повреждению тушки, поэтому воздух травили медленно, за несколько минут. Скучившиеся в сумраке отсека звери с замиранием сердца ждали, получится ли - торчать в запертой банке никому не улыбалось. Снизу подмачивала ноги ледяная вода, периодически булькая по стенкам и намекая. Наконец Триня открыл внешнюю крышку, и из трубы донеслись три условных стука, что всё в пух. Хем, волоча мокрый хвост, выкарабкался из аппарата, хватаясь за ограждения палубы, и влез таки наверх. Оказавшись на свежем воздухе, грызь ощутил в полной мере, что испытывал сильное недомогание от избытка давления - да и сейчас далеко не так бодро, как хотелось бы.

- Как оно там, Хем-пуш? - тявкнула Кселиса, подбежав к грызю.

- В рамках нормы, - хихикнул тот, - Думаю, выберутся. Пробоина действительно в самом низу, так что затопления не будет... А как гурцы?

- В рамках нормы! - оскалила зубки лиса, - Отгребают в шлюпках, лодка на боку.

- А, это в пух, - со всей ответственностью заявил грызь.

Кселиса осталась на носу корабля и помогала выбираться из аппарата следующим зверям - благо, крышка торчала как раз сверху, курсом вперёд - на обычной лодке все они под водой, и так не разлазишься. Однако, проблема не была исчерпана так быстро, как того хотелось бы. Последний не мог вылезти, потому как некому будет откручивать вентили внутри отсека. Конструкция торпедного аппарата на "баклане" позволяет закрыть внутреннюю крышку из трубы, как раз на случай аварийной эвакуации. Кота можно было выстрелить как торпеду, пользуясь приборами с центрального поста, но это наверняка привело бы к баротравме.

- Суньте мне сюда водоскаф, - мявкнул Триня по радио, подумав, - В нём можно.

- Понятно, будет сделано! - ответила Кселиса.

Она не разводила лишних речей типа "уверен?", потому как на них не было времени, и нету никакого другого выхода. Хотя и хотелось развести, собственно, стрелять котом из торпедного аппарата - так себе развлекуха. Спустя десять минут, когда Триня нацепил громоздкий водоскаф и приготовился, Кселиса дала отмашку Гуделю, и тот втопил пусковую кнопку. Раздался хлопок, крышка аппарата резко распахнулась, и водоскаф вылетел в воду. Через минуту Триня уже поклацывал зубами на палубе, потому как успел основательно замёрзнуть в полузалитом отсеке.

- Ну, в пух? - осведомился Лыба, помогая снять оборудование.

- Не совсем, - признался кот, - Скаф порвался. По ушам дало, насколько сильно - не знаю.

- Ну, если слышишь и мявкаешь, то не сильно, - рассудил грызь, - Отваливайся пока в столовку.

Судя по тому, что Триня не стал возражать и даже не спросил, как поживают гурцы, его действительно стукнуло перепадом давления - но всё равно меньше, чем было бы без скафа. Осторожно переставляя ноги, серый откочевал в компанию к своей "бригаде", приходившей в себя в столовке.

- З-зараза, ещё и скаф... - пробурчала Кселиса, глядя на скаф.

- Не, - хмыкнул грызь, - Видишь, уплотнители вылетели? Просто они рассчитаны на давление снаружи, а не изнутри. Так что, скаф в порядке.

- Это в пух, - оригинально выразилась лиса, - Слазаешь под киль, позырить на приёмники?

Лыба слегка вытаращил уши, но быстро собрался и вспушился.

- Слазаю. А что, будем начинать с них?

- Да. Это проще и быстрее, а опасности от глухоты не меньше, чем от пробоины.

- Чисто, - кивнул Лыба, и сшуршал за инструментами.

Кселиса же, подумав головой, полезла к переборке, отделявшей носовой отсек. Стоило возблагодарить Пафнутия, что он положил туда торпеды, а не мешки с топливом! Мешки сейчас подпёрло бы, и горючка наверняка потекла бы в трюм. Лиса посветила фонарём в окно на люке, но там ничего особого не виделось - вода снизу, штабели торпед по бокам. Люк держал, а вот через линии труб и проводки, которые осмотрела лисица, явно травило воздух - стоит подставить опушение на хвосте, как всё становится ясно. Это мимо пуха, если стравит много - в отсек нальётся вода и нос зароется.

- Рес! - тявкнула она грызю, отловив его у входа в машинное отделение, - Мы можем закачать воздух в первый отсек?

- Как непуха делать, - пожал ушами грызь, - Достаточно перекрутить вентили.

- Тогда сделай это. Надо держать там давление, чтобы его не затапливало.

- Ясен пух, - кивнул Респрей, и сшуршал по корридору.

И кстати, пока суть да другая суть, отметила Кселиса, корабль продолжает идти в нужном направлении. Вероятность напороться на вторую гурпанскую лодку - ноль целых ноль десятых, так что, поход в надводном положении может прокатить на ближайшие сутки. Может быть, этот инцидент даже принесёт Прибыль, осторожно подумала лиса. Особенно если подошедшие советские корабли возьмут подбитую лодку на буксир, прежде чем она утопнет. Вот что за воробьиный сортир должен быть в голове, чтобы так делать? Сначала пытаться убить, а когда есть риск получить в ответ - сразу сдаваться. Впрочем, пушноухая выбросила это из головы, занимаясь куда более насущными вопросами.

Влезши в водоскаф... а это, по сути песка, нечто среднее между водолазным костюмом и батискафом - тяжёлое и неуклюжее, зато, по большей части, жёсткое, так что пловца не сдавливает, а работать лапами ещё можно. Так вот, влезши в водоскаф, Лыба отправился на тросе под днище лодки. С одной стороны, есть риск попасть под винты, если трос оторвётся. С другой - так даже удобнее попасть к нужному месту, поток сам тащит. Гырба работал на лебёдке, вытаскивая водолаза обратно через заданное время и поднимая на палубу - потому как самому в водоскафе никак не вылезти.

- Ну, вмятина так себе, - цокнул грызь, когда сняли шлем, - Заплаткой закрыть можно.

- А приёмники? - напомнила Кселиса.

- Какие приёмники? - сделал удивлённую морду Лыба, - Да ладно, видел и их. Срезало начисто, надо ставить запаску. Там делов - три болта открутить.

- Если их чистили, - заметил медведь.

- Если их чистили, - согласился грызь.

- А если не чистили... - прикинула Кселиса, - Ладно, будем надеяться на худшее.

По идее, все те болты, которые может понадобиться откручивать, прикрыты колпаками - иначе наросты, которые всегда образуются в воде, превратят любой болт в недвижимость. Раз в несколько лет следует чистить и эти колпаки, иначе их и найти трудно. Судя по тому, что корабль хорошо давал ход, корпус достаточно чистый, а это внушает оптимизьм. Вернувшись в рубку, лиса впервые с момента тревоги отвалилась в кресло и хлебнула чаю из термоса. Посидев несколько минут в ступоре, она всё же вернулась к функционированию, обнаружила на посту козла и мотнула ухом.

- Гуд, поди проветрись, - хмыкнула Кселиса, - Я тут посмотрю.

- Э-э-это был звездец, прошу прощения за мой фухянцузский, - проблеял Гудель, - Кселиса, ты вообще в курсе, что мы идём на "баклане"? И что это транспорт, а не боевая лодка?

- В курсе, - кивнула лисица, - У меня нет этого, как его... склероза.

- Тык какого?!

- Лучший способ избавиться от преследователя - ликвидировать преследователя, - ухмыльнулась бежевая лиса, - Что, кстати, и было сделано. По всем параметрам, торпеда должна была попасть в гурца, и тогда всё было бы в орехах, как кое-кто цокнет.

- Ты видала, что гурец выпустил в нас целый залп? - икнул козёл.

- Не слепая. Но он бы выпустил его и вдогонку, вздумай мы уходить. Кстати не уверена, что нам бы это удалось. И плюс, учти возможность, что один гурец загонит нас на второго, который сидит в засаде.

- Это всё долбанные куличи! - взвыл Гудель.

- А ну заткнулся! - негромко рыкнула Кселиса, - Козёл. Марш в столовку, проветриваться! Подумаешь головой - станет куда как легче. Выполнять!

Козлина скрипнул зубами, но выполнять начал, потому как деваться некуда. Навстречу пыхтящему Гуделю протиснулась Рента.

- Капитан, Триню здорово приложило, - сообщила енотка, - Жить будет конечно, но какое-то время лучше ему лежать и не дёргаться.

- Шишово... но могло быть куда хуже, - рассудила лиса, - Пусть лежит. Пока уши не сделали, посмотри за ним, ладно?

- Бу сделано!... И ещё, это... - полосатая замялась, но потом хихикнула, - Благодарю за жизнь, Кселиса.

- Взаимно, чё, - пихнула её в пушнину Кселиса.

- Дык а я-то чё?

- Вот тоже самое могу тявкнуть и я.

К тому времени, как бригада из первого отсека набузыкалась чаем и кое-как пришла в годность, Лыба уже успел всё сделать с "грамофоном", тобишь приёмником гидроакустики. К счастью, корпус действительно оказался чистым, и убельчённый опытом подводных работ грызь смог перекрутить три болта без проблем.

- Вот зацените, - пнул он смятый обломок старой трубы, - Вторую даже трогать не стал, размазало по корпусу, как масло по хлебу.

- Бяда, огорчение, - поцокала Елька.

- Ну да, - хмыкнул Гырба, - Сдаётся мне, гурцам эти грамофоны дороговато обошлись.

Морячки довольно захихикали, потирая лапы.

- Или она имела вслуху другое огорчение, - тявкнула Кселиса, - Садись на уши, чё.

- Омойпух... - изобразила ужас от такой перспективы Елька.

Само собой, этим её никак не напугаешь, неделю просидит легко. Грызуниха потеребила аппаратуру на разных режимах, убеждаясь в том, что она действует, и вошла в режим выслушивания. Тобишь прикрыла глаза, обернулась хвостом, да так и дремала, как распоследняя белочь в дупле. Остальные же крепко почесали головы, потому как предстояло самое заковыристое - поставить заплатку на пробоину. Сам ремкомлект уже вытащили из загашников и положили на палубе; это было похоже на толщенный резиновый коврик, делённый на квадратики. Внутри коврик армировался стальными стержнями, которые не позволили бы давлению продавить резинку в пробоину даже на приличной глубине. Эта дребузня крепилась на корпус при помощи длинных узких хомутов из стали; сами хомуты цеплялись крюками за дужки, специально для того привареные к подлодке, и утягивались гайками на длинных шпильках.

- Таак... ладно, - явственно подавив ужас, сказал хорёк, - Погнали.

Поставить на место хомуты было просто - привязываешь тросы, так чтобы получилось кольцо, набрасываешь на нос корабля и стаскиваешь назад до нужного места. С подлодкой это вообще легко, потому как сверху ничего не мешает сдвигать тросы. Так что, за пол-часа два хомута уже заняли положенное место. Дальше, размяв кости, вставал вопрос.

- Ну вот и как эту дурынду туда запихнуть? - озвучил вопрос Хем, - Она кило триста весит.

- Кило триста это мало, - сообщил Лыба, - Потому что это один, запятая три.

- Прям открытие! - фыркнул Тред, - Короче, надо убирать ход.

- С пуха? - цокнул грызь, - Ход нам отлично помогает, бери да спускай на тросах.

- Вот умник выискался, - буркнул хорь.

- Ну тык, - не мотнув ухом, продолжил Хем, - Надо придать заплатке плавучесть, чтоб не утопить и чтоб было прощее приладить её на место.

- И чё ты приделаешь в качестве поплавней? - уставился на него Тред.

- Поплавни в качестве поплавней! - заржал грызь, - Вообще головой думать не хочет!

- Да с.ка! - сплюнул хорь...

Короче, пришлось вытаскивать из кормового отсека надувные муляжи мин, связывать их в упряжку, и уже к этой конструкции-абстакции привязывать "матрас". Пока морячки, поминая такую-то тёщу, возились на палубе, Кселиса в очередной раз проверила по карте, чтобы не попадать под перехват следующей гурпанской лодкой. Те ушлёпины могли напоследок и дать радиограмму по поводу того, каким курсом идёт "баклан" - поэтому курс был изменён, как только противник пропал из виду. Авиации гурцев здесь быть не должно, до зоны её уверенного покрытия - ещё суток трое ходу. Чего опасалась лиса, так это погоды. Небо быстро затягивало размытыми тучами, иногда начинал сыпаться мокрый снежок, переходящий в дождь. Это-то ладно, но поднимался ветер, а следом за ним - волнение. Лабтийское море весьма бурное, причём не постоянно, а иногда и резко, так что сначала ничего-ничего, а потом сразу хоть гусей выноси. Метеосводка, принятая из эфира, особо не обнадёживала - будет сильное волнение, вопрос только в том, когда именно. Сильные волны сейчас были совершенно мимо пуха, потому как в трюмах лежат мешки с топливом - их будет раскачивать, и одному Политбюру известно, к чему это приведёт. Купаться в волнах с пробитым днищем - тоже не большое удовольствие, так что Кселиса, закутавшись от сквозняка в шинель, пошла к ремонтной бригаде.

- Мы сейчас повернули на юг и будем стараться уйти от шторма, - сообщила она, - Но дальше берега не уйдём, как понимаете. За которое время планируете справиться?

- Непуха загадывать, Кселиса-пуш, - мотнул ухом Хем, - Там сплошная импровизация, так что, эт-самое.

- Чем помочь? - не задавая глупых вопросов, задала умный вопрос лиса.

- Корма, если можно, - хихикнул Лыба, - А то обед пропустили, а это не в пух.

Пока бежевая лисица бегом побежала в пищеблок чего-нибудь состряпать в качестве еды, бригада продолжила готовиться к операции. Предполагалось следующее: тросы от носа пропускались через дальний хомут, к ним привязывался "матрас", и таким макаром его затягивали в хомуты. Чтобы не держать на весу триста кило, к резинке крепились муляжи мин, придававшие ей плавучесть. Однако, попробовав тягать трос таким образом, сразу выяснили, что хомут слишком острый и трос цепляется - следовательно, тягать пришлось от кормы, а для этого - открутить от палубы лебёдки и перетащить их на новое место... пока всё это происходило, ветер уже перешёл в ураганный, снося верхушки волн и трепя торчащие уши. Волнение усиливалось с каждой минутой, и лодка начала заметно качаться.

- Так, попёрли, попёрли!! - орал Тред, сталкивая с носа в воду связку с заплаткой, - Гырба, вытаскиваешь на тридцать два метра, помнишь?

Медведь кивнул широченной морденью и взялся за ворот лебёдки.

Хем и Лыба, нацепившие водоскафы, стравили из надувных мин часть воздуха, чтобы связка ушла под воду - дальше они только держались за неё, а тросы тащили под днищем лодки. Им следовало направить заплатку между хомутом и корпусом, а потом отвязать поплавки, чтоб не мешались. При этом корабль продолжал идти, да ещё и качался - в общем, атракцион на редкого любителя. Тред бегал от одной позиции до другой, смотря, чтоб шло ровно, и согласуя действия бригады сверху и снизу корпуса.

Водолазам было весьма неудобно, но деваться некуда, пришлось тащить. В тёмной воде, где даже с фонарями не видно особо дальше вытянутой лапы, грызи зацепились за второй хомут, пролезли между ним и корпусом, подтянули к себе за тросы заплатку, и таким макаром втащили её под хомут. После этого Хему пришлось всплывать у борта и сигналить, чтобы хомут затянули. Затянуть его тоже не так просто, вращать здоровенные гайки на шпильках приходится с натуги, а тут ещё ветер в харю, смешаный с зарядами водяных брызг. Затем, даже не сговариваясь, потому как это было невозможно технически, грызи запихали под заплатку поплавки, чтобы поднять её свободный край, и уже запихнуть его под второй хомут...

Короче, когда водолазов вытащили, волны уже хлестали по палубе. Причём вытащили не только из воды, но и занесли внутрь лодки, потому как после таких заплывов грызи находились в овощном состоянии. Кселиса, поёживаясь под холодным сырым ветром, проводила взглядом полусдутые муляжи мин, которые унесло по волнам. Теперь предстояло самое нервное - проверить, как держит заплатка.

- Если не будет держать, мы не сможем итти под водой, - сообщил Гудель, - Проверял только что. Если будет подтекать в разумных пределах, насосы справятся с осушением. Перерасход конечно, но лучше, чем в волнах бултыхаться.

- Под водой мы в любом случае не сможем итти, - машинально произнесла Кселиса, задумавшись.

- Почему?? - офигел козёл.

- А? Ну, потому что под водой - грунт, - пояснила лиса, - Можно только в воде, а не под водой. И в воде можно только плыть, а итти нельзя.

- ... - клацнул челюстью рогатый.

- Тред, сможешь потихоньку сбросить давление из отсека? - тявкнула Кселиса в радио.

- А нашиша?? - возмутился Гудель.

- Пафнутий говорит, если давление ещё вырастет - велик риск повредить уплотнители в торпедах.

- Говорю, - подтвердил осёл, проходя мимо главного поста.

Хорь и Респрей, переключая трубы вентилями, отключили компрессор, который нагнетал в отсек воздух, и дали обратную тягу. Даже в рубке было слышно, как гудит труба, стравливая избыток давления. Ну же, скотина эдакая, ну же, скрипнула зубами Кселиса, прекращай травить! Это самый фиговый момент, когда уже ничего нельзя сделать и остаётся только ждать, сработает или нет. Спустя пухову тучу времени, как показалось по ощущениям, гул в трубе сошёл на нет, а лодка не провалилась носом вниз - значит, из пробоины не хлещет слишком сильно.

- Погружение, - выдохнула лисица, - Потихоньку только! Сначала выровнять дифферент.

Тред и Пафнутий уже открутили люк в переборке и...

- Данунахрен, Тред! - остановил товарища осёл, - Там воды выше пояса, сейчас всё будет здесь!

- Но проверить-то надо? - пожал ушами хорёк.

- Вот по уровню и проверишь, - Пафнутий показал на воду, видимую через стекло.

- Слушай, а торпедам это как? - осведомился Тред, оглядывая штабели торпед.

- Этим почти пофигу. Без давления они воду будут держать долго. А вот не пролилось ли что от удара - это надо будет проверить, точно.

- Даа, лиска жжот, - хмыкнул хорёк, - Ударила вражеский корабль торпедами! В прямом смысле ударила.

- Нутк, - хмыкнул осёл.

"Баклан" в это время уже погружался, волны перехлёстывали через рубку, а затем и она ушла под воду. В стёклах замелькали обычные пятна света, проникающего через бурлящие волны. Кселиса внимательно следила за тем, как выравнивается уровень в балластных цистернах - теперь наоборот, требовалось поддать побольше воздуха в носовые, чтобы лишний вес воды в отсеке не опускал нос вниз. И, что немаловажно, стоило следить за глубиной и не давать лодке уйти дальше, чем необходимо для защиты от волн. Сейчас верхняя часть рубки то и дело вылезала на поверхность, но такого погружения достаточно, чтобы лодку не мотыляло. Корабль местами напоминал кита - вплане того, что из трубы на рубке фонтанировала вода, которую выбрасывали компрессоры системы осушения.

- Пафнутыч, - тявкнула Кселиса, увидев осла, - Проверь груз по отсекам. Я послала Зису и Ельку, но лучше, если сам посмотришь.

- Как раз иду, капитан, - кивнул Пафнутий, и что характерно, действительно пошёл.

На этот раз опасения оказались напрасными, груз держался крепко, и некоторая качка, которой подвергся корабль, ничего не стронула с места. Хотя и могла, потому как стотонный мешок с жидким топливом, если его раскачать, способен на многие акробатические трюки - толи лопнуть, толи проломить стенку. Если бы бригада не справилась с заплаткой... но похоже, что справилась. Внешнее давление плотно прижимало резиновый "матрас" к корпусу, а стальная арматура внутри не позволяла резинке втягиваться в пробоину. Таким способом можно заделывать и гораздо большие отверстия, так что, в данном случае заплатка вполне могла тащить.

- Фууууф твою за ногу... - выдохнул хорёк, притащившись на главный пост, - Всмысле, уровень воды в первом отсеке снизился процентов на двадцать!

- Пфуу... - не удержалась выдохнуть Кселиса, - Благодарю за жизнь, Тред.

- Взаимно, - ухмыльнулся хорь, - Но следующий раз лучше попасть первой торедой.

- Теперь всю жизнь мне будут эту торпеду припоминать, - захихикала лиса.

Смех с мехом, подумала она, но не всё так гадко... тоесть, гладко. Гидроакустика оглохла примерно наполовину, так что это следует иметь ввиду. Кроме того, теперь лодка вряд ли сможет спрятаться в режиме тишины - постоянно работают компрессоры осушения, чтобы только выкачать воду, потребуется пол-суток, а там, скорее всего, из-под заплатки сколько-то всё равно будет литься. Ну и наконец, потеря хода из-за хомутов, одетых на обтекаемый корпус... обтекаемый ранее. Любой достаточно опытный морячок просто хвостом ощущал, как вода бодает хомут, завихряется, и зверски тормозит движение судна.

- Долбаные финики! - тявкнула Кселиса в относительной тишине, установившейся по отсекам, и вдарила кулаком по столику с навигационными картами.

- А, чё?? - всхрапнул Гудель, бдительно дремавший на вахте.

- Чё ты дремлешь на вахте, вот чё, - рыкнула бежевая лиса, прижимая огромные уши, - Хотя на самом деле, я пересчитала маршрут с учётом скорости, получается на трое суток больше.

- Нутк это...

- А, в Боброград, животное! - отмахнулась Кселиса.

Она уже поняла, что это животное не будет помогать думать, особенно слишком далеко вперёд. Пришлось соскребаться и искать Респрея, чтобы точно узнать у главного машиниста, можно ли без риска превысить экономический ход.

- Понимаешь какая загогулина, - пояснила лиса, - Или увеличивать тягу, или спрямлять маршрут, чтобы уложиться в мыслимые сроки. Догадываешься, почему не хочется спрямлять?

- Даже знаю, - кивнул грызь, - Потому что там самая плотная зона патрулирования. А насчёт движка... думаю, можно попробовать. Будет греться - тогда и будем думать.

Машина повысила обороты, чтобы компенсировать потерю хода от наличия хомутов, и теперь лодка шла немного быстрее рассчётной скорости, чтобы наверстать упущенное. Кселису, правда, беспокоили перспективы. По идее, пробоину надо заваривать, а для этого поставить корабль в сухой док. Только вот вполне вероятно, что никакой возможности для этого нет, подводные транспорта слишком востребованы, чтобы простаивать. "Хвокоба" чуть не пол-года мотался туда-сюда без задержки для какого-либо капитального ремонта. Так что, есть увереный шанс, что придётся плавать с этой "оглоблей" на корпусе и резиновой заплаткой на днище. Радости мало, но когда "баклан" хреначит тебе сверху по рубке, радости ещё меньше, злорадно потёрла лапки лиса. Думается, Холоф был бы доволен.

В районе четырёх часов утра, когда над морем только собирался задумываться о себе рассвет, осушиловка вытянула из носового отсека всю воду, и появилась возможность зайти и позырить. Не давая тупака, первым туда протиснулся Пафнутий в противогазе и с приборами для анализа воздуха, и как оказалось, не зря. Откуда-то всё же произошла утечка торпедного топлива, а оно сильно неполезно для здоровья. Вдобавок, имелся риск взрыва, если пары достигли некоторой концентрации. Чтобы точно избежать этого, механики снова переключили систему и теперь продували отсек, выбрасывая воздух из него наружу. Из-под штабеля торпед продолжала с шипением литься вода, но общие объёмы оной были относительно невелики, и осушиловка без труда удаляла их. Полазав по отсеку с фонарём, осёл вернулся в рубку.

- Невозможно ничего увидеть, - покачал он башкой, - Слишком плотно лежат. Какой осёл их укладывал!... В общем, предлагаю продолжать продувку до разгрузки, чтобы не подорваться.

- Но сохранность торпед ты гарантируешь? - влез Гудель.

- Само собой! - фыркнул осёл, - Само собой, нет. Но лучше часть торпед, чем ничего.

- Лучше, - согласилась Кселиса, - Так, ну что, сяду на уши?

- Давай, - зевнул козёл, устраивая гузлище перед приборами.

Лисица не могла пожаловаться на плохой слух - правда, огромные уши сейчас ей скорее мешали, потому как создавали препядствие между внутренним ухом и наушниками, сухо тявкая. Прикрыв люк гидроакустического отсека, Кселиса некоторое время привыкала к новому фону, слышимому в телефонах - после ремонта, учинённого Лыбой при помощи торцевого ключа и запасного приёмника, звук значительно изменился. Лиса долго не могла войти в нужный режим, тобишь просто слушать, а не выслушивать звук идущей торпеды. Наверху поднялись трёхметровые волны, которые очень прилично грохотали сами по себе, так что дальность, на которой кто-либо может услышать лодку, уменьшилась в несколько раз. Прикрыв глаза и обернувшись пушным хвостом, Кселиса поверхностно дремала, тем не менее не засыпая окончательно и слушая эфир.

- Ну, как оно? - осведомился Хем, когда Респрей таки выбрался из машинного отделения.

- В рамках нормы, - цокнул грызь, вытрясая из ушей остатки грохота, - Температура поднялась, но вполне допустимо. Если так пойдёт - дойдём до места без опоздания.

- А расход?

- Расход да, - вспушился Рес, - Эти трюки будут стоить нам двух-трёх лишних тонн.

- Они у нас есть? - уточнил Хем.

- Вроде как да... Пока - да. Как потратим - не будет, - заржал грызь.

Следует отметить, что грызи зачастую сидели с закрытыми глазами, потому как смотреть ровным счётом не на что - в отсеках сумеречно, да и вообще. Зато уши отлично чувствовали, как снаружи-сверху над лодкой прокатываются тяжёлые водяные валы, только слегка задевая корабль возмущениями в жидкости, сухо цокая. Это слышно даже через постоянное тарахтение машины и шум прочих механизмов. Привычные к такому состоянию морячки воспринимали эти звуки как повод слегка расслабиться, если машина работает - всё в порядке.

--------

Пока всякие "бакланы" купались в Лабтийском море, другие плавсредства торговали боками в море Неюжном. Этот район мирового океана действительно был не на югах, вслуху чего отличался ещё более паршивой погодкой. По небу летели тяжёлые тучи, посыпая зарядами снега и дождя, а шквалистый ветер мотылял трёхметровые волны. Подлодкам волны как всегда были попуху, потому как волнение бывает только на поверхности, а в глубине тишь да гладь. В частности, в синем сумраке дрейфовала длинная подлодка, лениво подгребая винтами, судно под названием "Цыплота". Для тех, кто не понял с первого раза, на рубке была ещё и курица нарисована. Ясен пух, что это выдавало беличий корабль, ведь грызи никак не могли отказать себе в бугогашечках. Если присмотреться глазами, то подлодка имела странную форму корпуса, вдоль обоих бортов шли большие выемки, и там помещались стапели, а на них - бронекатера. Девять штук как на пуху, как кое-кто цокнет. Пока лодка шла в подводном положении, катера были затоплены и просто лежали грузом, но стоит подняться наверх, и через пятнадцать минут они будут готовы к бою.

На "Цыплоте", помимо всего прочего, размещался штаб эскадры подводных кораблей, так что в отдельном отсеке сидели грызи и реально напрягали мозги над поступающей информацией. Впрочем, они не отказали себе в том, что пить чай в неограниченых объёмах и кататься по смеху, так что, никакого дискомфорта от нахождения в отсеке не испытывали. По стенкам, между шкафами с документами, ещё и земъящики стояли, из которых пёрла зелень, освещаемая лампами.

- Девять? - цокнул Грибыш, мотнув рыжим окистёванным ухом, - Семь не хочешь?

- Не хочу, - призналась Катерпилариса, рыжим окистёванным ухом мотнув, - Но от математики никуда не денешься, минус два - это семь.

Грызи вспушились и в очередной раз подумали, что им ещё повезло, что только минус два. Учинённый намедни рейд по гурпанскому порту мог бы обойтись гораздо дороже, если бы гурцы успели поднять больше авиации. Но авиацию им очень сильно проредили на основном фронте, а от пары звеньев эскадра мортанков отбилась без потерь. Порту же досталось изрядно - как кораблям, там и наземной инфраструктуре, сухо выражаясь.

- Да хоть шесть, - цокнул Тратень, - Вам же объясняли, что получается. После рейда по Бдрздорфу гурцы будут уверены, что мы пойдём восвояси, перезаряжаться. Это получается, впух, минимум две недели - туда и сюда, плюс ремонт и погрузка. А хитрый план в том, что "баклан" сейчас в трёх сутках ходу от нас...

- И ещё он приложил гурскую лодочку, - заметил Гриб, - Носом причём.

- Это частности. Если он дойдёт, получается - через четыре тире пять суток эскадра будет готова нанести ещё один удар. Гурчики, бедняги, в это время усилят Тадский пролив, пытаясь нас остановить - получается в пух со всех сторон, не?

- Да, - кивнул Грибыш, - Только есть ряд ньюансов.

Грызи прислушались - низкий гул от волн, доносящийся сверху, намекал, что за ньюансы. Просто всплыть, пришвартовать корабли и перекидать груз никак не получится - при такой болтанке суда просто разобьёт друг об друга.

- Грызята, - хмыкнул более пожилой, чем остальные грызята, Тратень, - Вы забываете, что когда надо, советские танки - летают.

- Но это же образно, - хихикнула Катя, - Хотя когда надо, то плавают, и не образно.

- Короче цокая, - цокнул короче грызь, тыкая когтём в карту, - Нам придётся зайти в один из фьордов, и перегружаться там. Противоминную разведку уже провели, есть минимум три подходящих места. Если начнём на закате - управимся за ночь. Даже в самом крайнем случае, аэропланы прилетят только засветло. И есть все основания думать, что вообще не прилетят. Сводка погоды благоприятная, волнение будет уменьшаться, а ночью будет туман. Пух кто чего увидит.

- А мы-то как увидим? - хмыкнул Грибыш.

- А это уж будь бобр, нормативная операция, - мотнул ухом Тратень.

- Ох и впуууух... - схватилась за уши Катерпилариса, - Нюхнём мы песка с этой перегрузкой...

- А чтоб вы взбодрились, - хихикнул Трат, кладя на стол бумагу, - Разведка сообщает, что в Клацульский залив выйдут "Циприт" и "Крамсиб", причём как раз в рассчётное время.

Гриб и Катя переслухнулись со слегка вытянутыми мордами, а Тратень заржал, само собой. Упомянутые корабли являлись самыми новыми линкорами Гурпанской империи, значительно превосходя по всем показателям более старые посудины наглийской постройки, которых у гурцев тоже было немало. Листовский флот таки бегал от них по всему океану, а для гурцев это были в первую очередь символы военной мощи.

- Ну-тка, покань фьорд, - цокнул Грибыш.

------

Красивы и горды

Заливы, фиорды,

Где вражьи стоят корабли.

Туда нас не ждали,

Туда нас не звали,

А мы на минуту зашли.

- изъ песни

--------

: Купание топчёного гуся

--------

"Плюхановец" уже которые сутки двигался в подводном положении, волоча за собой по волнам "хохолок" воздухозаборника. Превышение крейсерского режима, на которое пришлось пойти из-за повреждений, пока не приносило никакого ущерба, кроме перерасхода топлива. Даже температура в отсеках ничуть не повысилась, потому как работало охлаждение - если не охлаждать, сваришься в любом случае. Бултыхающиеся сверху тяжёлые водяные валы отдавались гулким эхом в стальной посудине, но опытные морячки сразу бы сказали, что она гружёная - пустая звучит по другому. Днём только еле заметный серый свет проникал на глубину в несколько метров, а ночью так вообще, хоть ухо выколи, как-грится, идём по приборам.

Предстояла самая рискованая часть похода - Тадский пролив, наиболее узкое место между Лабтийским и Неюжным морями. Правда, узость эта равнялась более чем ста километрам, и гурцам требовалось бы держать десяток кораблей, чтобы полностью перекрыть проход. Какое-то время назад они пытались даже перегородить пролив сплошным минным полем, но условия рельефа дна и течений не позволяли этого сделать. Теперь в проливе шла постоянная конфронтация, но скорее, он находился под контролем союзных. Подводные лодки не боялись авиации, а гурпанцы не могли выставить достаточно кораблей, чтобы противодействовать им. В итоге, большая часть вражеских судов на этом театре военных действий представляла из себя минботы, или полуэсминцы, как их погоняли - и это действительно была половина эсминца, разве что торпеды на них не ставили.

"Плюхановец" имел нелицеприятную встречу с группой из трёх минботов и эсминца ещё на подходе к проливу, и пришлось бы совсем туго, если бы не сопровождение. Шедшая следом за подводным транспортом боевая лодка пустила на дно минимум один минбот, и вынудила противника воевать с ней, а не гнаться за грузовиком. Уцелела ли ПЛ-43, на "баклане" не знали, потому как не имели права останавливаться, у них была другая задача.

- Капитан, контакт с воздуха, - вяло тявкнула из нижнего отсека Рента, - Самолёт.

- Ага, - машинально кивнула Кселиса, но потом вскинула огромные бежевые уши, - Самолёт?!

Подняв перископ на пару метров, чтобы волны его не заливали, лиса убедилась, что погодка всё ещё фиговая от слова "совсем", клочковатые облака летели по серому небу, а освещённость в два часа дня была никакущая. Взбодрившись и слезши в отсек гидроакустики, лисица взяла свободные наушники и поднесла сбоку к голове - вполне достаточно, чтобы услышать. Так и есть, сверху доносился явственный гул авиационных моторов. Может ли эта гурпанская падаль отсечь "хохолок", прикинула лисица, и твёрдо отмела это предположение. Радары пока что не обладали такой чувствительностью, чтобы засекать тонкие трубки воздухозаборников, а в такое волнение - тем более. Никакого следа на воде от лодки тоже не остаётся, так что, вывод один - гурцы летают именно затем, чтобы мы ломали головы, чтобы это значило. И, возможно, наделали бы глупостей. Кселиса же сделала умность, а именно - налила из термоса цикорию, да и выпила.

- Самолёт - побоку, - дала она исчерпывающий комментарий.

- Есть побоку, - пожала плечами енотиха, и поудобнее устроила хвост, продолжать слушать.

Однако, едва лисица покончила с цикорием, её дёрнул хорь, сидевший на вахте за радио. Пришлось лезть в радиорубку, высчитывать коды, согласно имеющейся таблице, и передавать в ответ на запрос. Это означало, что "баклана" сумели засечь советские подводники, и, дай Политбюро им здоровья, не выпустили торпедный залп, а сделали запрос. Впрочем, примерное время прохождения своих кораблей им должно быть известно, так что и. Теперь идти стало куда как спокойнее, потому как где-то в радиусе десятка километров дрейфует притаившаяся подлодка, и если что - поддержит.

Кселиса пролезла по отсекам, осматривая груз - ну снарядные ящики фиг с ними, никуда они не денутся, а вот торпеды это так себе подарок. Именно эти заправлялись химическим топливом и окислителем, и если проворонить утечку, то или траванёшься, или подорвёшься, кому что больше нравится. Лисица очень не любила это делать, но всё-таки залезала к главной магистрали вентиляции, подносила к решётке зажигалку и давала огонька. Как утверждал Холоф, который научил её большей части всяких примочек, горючий газ непременно скопится в этом месте, и если пыхнет - значит, где-то есть утечка. Ньюанс состоял в том, что в трюмах лежала тысяча тонн топлива в резиновых мешках, так что палить огонь было весьма нервным занятием.

- ЩЁ!!! - тявкнула лиса, когда прямо над ушами оглушительно хлопнула вспышка.

К удаче, она вытягивала лапу осторожно, иначе сейчас тушила бы всю лису, а не только шерсть на запястье. Микровзрыв отдался по всей лодке, так что экипаж встал на уши, раздалось встревоженное блеяние и рёв медведя, оравшего что-то про рассудок. Кселиса вернулась на главный пост и сообщила по громкой связи, что это было.

- А нахр... - задал пол-вопроса Гудель, но в козлиной голове сработал мозг, и тупого вопроса о том, нахрена было поджигать газ, не последовало.

- Вот именно, - хмыкнул Пафнутий, - Я сейчас с газоанализатором, остальные, кто свободен, советую осмотреть все торпеды.

- Грёбаные ракушки! - вдарил по стенке Гырба, - Мы и так постоянно пыримся на эти долбаные торпеды!

- Переборку выпрями, - хихикнула Кселиса, пихнув медведя в бок.

Гырба мотнул башкой, но погнутую стенку вдавил обратно. Насчёт же пырения тявкнуть поперёк нечего, весь путь Пафнутий, отвечавший за груз, лазил по торпедам, сложеным штабелями в трюмах, остальные подключались по мере необходимости. Сейчас необходимость была наморду, следовало найти утечку, иначе это может выйти боком.

- Долбаные тыловики! - блеял Гудель, тряся бородой, - Опять накосячили!

- В Боброград, животное! - рыкнула лиса, - У нас почти полсотни торпед, в которых тонны этого дерьма под высоким давлением, и лишь малюсенькая утечка. Лучше сделаешь?

Козёл пожал плечами и полез под штабель, светя фонариком. Легко тявкнуть - найти утечку, куда сложнее это сделать. Ясен пух, что из торпеды не бьёт фонтан, иначе тут была бы другая история... По крайней мере, у осла имелись кой-какие приборы для анализа воздуха, и спустя пол-часа он объявил, что утечка точно в носовом отсеке. Это уже скорее не косяк производства, а повреждение от удара при таране. Подумав об этом, морячки пристальнее всего осмотрели ту торпеду, что была ближе всего к пробоине, и соответственно, получила наибольшее сотрясение.

- Вон, видали? - показал Пафнутий.

- Неа, - фыркнул хорь, - Вроде всё как и былО.

- А если глаза разуть? - хмыкнул осёл, и показал отвёрткой на шов, - Иней.

Только очень сильно приглядевшись, Кселиса смогла увидеть белый налёт на краске, действительно, тончайший слой инея.

- Единственный вопрос, и чё? - высказал общее мнение Тред, - Мы её отсюда не вытащим.

Это была правдивая история, поверх этой лежали ещё торпеды, так что нечего и думать избавиться от неё. Да и всплывать в такие волны - явный риск повредить другие торпеды или топливные мешки.

- Тред, можешь обеспечить вентиляцию отсека, чтобы тут не скапливались газы? - спросила лиса.

- Обычкой не справится, - покачал головой хорь, - Нужны трубы, подвести прямо сюда.

- Рукава от помп, - предложил Пафнутий, - Изделие замотать в чехол, подвести ввод и вывод, чтоб продувало. Ну и по отсеку надо будет регулярно эт-самое, чтоб не скапливалось. Думаю, потянем.

- Отлично, пшли за рукавами, - кивнула Кселиса.

Носовой отсек всё больше превращался в технический цирк - из пробоины поступала вода, потому как заплатка снаружи держала не на сто процентов, и лужу постоянно откачивала система осушения, выдавливая за борт. Теперь ещё будет номер с торпедой, которую нельзя оставить без продувки воздухом, пока там не кончится окислитель... а такими темпами он не кончится и за месяц. Впрочем, до отсека с запчастями лиса не дошла, потому как сверху её оцокнул Хем:

- Кселиса-пуш, контакт с вражескими кораблями.

- З-зараза, - не удержалась лисица, - Опять группа?

- Неизвестно, есть только сигнал от активного сонара.

Снова оказавшись в акустической, Кселиса призадумалась. Нашиша гурпанцам использовать активный сонар? Его используют для обнаружения дрейфующих лодок, потому как идущую гораздо правильнее обнаружить пассивным методом, а не выдавая себя. Значит, либо это такая же уловка, как с самолётом, либо гурцы "выстукивают" какую-то другую лодку, не "Плюхановца". В наушниках то и дело отдавались противные писки сонара, слышимые на грани тех частот, какие ловит ухо.

- Облучение радаром, - добавил Хем, показывая на мигающие индикаторы.

- Курс цели? - мотнула ухом Кселиса.

- Примерно нам на перехват.

- Ясно... Изменю курс, послушай, как пойдёт.

Вылезши наверх, лиса передвинула рычаг рулевого механизма, и тяжёлая посудина медленно повернула на заданный угол...

- Товарищ капитан, - поперхнулся воздухом Гудель, видевший это дело, - Это конечно... Но почему мы опять поворачиваем в сторону цели, а не от неё?

- Гудель, - фыркнула Кселиса, - Ты гусей топчешь, или куда?... Всмысле, про шум от винтов тебе что-нибудь известно?

- Но машина-то грохочет куда сильнее.

- Во-первых, не факт. Вокруг неё навален груз, который демпфирует вибрацию и уменьшает звук. Во-вторых, - лиса переключила рычаг, - Есть ещё такая фича, как аккумуляторы.

Стало слышно, как двигатели постепенно сбрасывают обороты до самых малых, а затем и вовсе наступила почти полная тишина, нарушаемая только гудением. Теперь лодку толкали вперёд электродвигатели. Это очень слабая замена основной машине, да и заряда аккумуляторов хватит минут на пять полного хода. Однако, корабль к этому моменту уже имел хорошую скорость, так что, пока скорость снизится, пока ещё будет израсходована вся инерция - "баклан" упилит километров на пятнадцать, а этого может быть вполне достаточно.

Да, гурпанский эсминец, который сейчас лазал по поверхности воды, работал и активным сонаром, и подводным радаром, от которых не укроешься, просто выключив двигатели. В спокойном море он давно бы уже засёк "баклана" с его габаритами. Но когда лодка шла на самой малой глубине, акустические сигналы не могли пробиться через шум волн, и радар также показывал одну муть... по крайней мере, Кселиса на это сильно надеялась. Пока что всё шло по плану, группа продолжила идти прежним курсом, в то время как лодка ушла градусов на девяносто в сторону, и теперь быстро удалялась от противника. Можно было в очередной раз выдохнуть. Когда писк сонара стал совсем далёким, идущий по инерции "Плюхановец" снова запустил движки, и потихоньку продолжил движение. Надо отметить сие в журнале, подумала лисица, и пошла в свою каюту. Ну, как пошла - сделала пять шагов в сторону, а там и дверь в отдельный закуток. Всё-таки уютно, даже при такой тесноте, подумала пушноухая, машинально вынимая из-за двери кусок фольги...

- Вот те бабушка и палец, - пробормотала Кселиса себе под нос, глядя на фольгу.

Старина Холоф вбил ей в голову беличью народную мудрость - бережёного хвост бережёт, поэтому каждый раз, выходя из каюты и закрыв дверь, она сувала под дверную петлю листок. На нём изумительно точно отмечалось, сколько раз открывалась эта дверь - и сейчас на фольге отчётливо проступала отметина от головки шурупа. Закрывши каюту изнутри, Кселиса немедленно открыла журнал с кодами, положив на откидной столик под лампочку. Собственно, единственное, зачем злоумышленник мог сюда лазить - это за этим журналом. Так, соображала лиса, красть коды и передавать гурцам - глупость, потому как это уникальные коды данного судна, и выгоды от них никакой. Значит... она достала из кармана спецовки маленький блокнот, в который переписала коды, положила рядом со страницей журнала, и не поленилась сверить все цифры. Лисица ощутила реальный испуг, когда увидела шестёрку вместо пятёрки - её аж передёрнуло. Одно дело эсминец, это привычно, но когда на собственном корабле диверсант...

Да не, отмахнулась ухом Кселиса, диверсант - это конечно громко сказано. Если думать головой, то какая может быть цель в правке кодов? Пожалуй, только угробить лодку. Но это гораздо проще сделать путём технической диверсии... Лису снова передёрнуло, потому как по всему получалось, что у неё на лодке даже не гурпанский шпиён, а долбаный суицидник. Даже ежу понятно, что если лодка словит торпеду от своих, когда выдаст неверные коды, отбежать в сторону будет несколько проблематично. Значит, это не грызи, не хорь и не Пафнутий, загибала пальцы лиса, они все постоянно трутся возле топлива и торпед, если бы кто-то из них хотел взорвать лодку, нет никакой надобности лезть в капитанскую каюту, рискуя спалиться. И кто из остальных выкинул этот фортель? Медведь огромный и косолапый, но кто знает, насколько шустро он может двигаться при надобности. С другой стороны, у него полный доступ к артиллерийскому арсеналу, опять-таки проще взорвать снаряды. Кселисе жутко хотелось устроить построение и прямо спросить, какой идиот это сделал, просто даже посмотреть на него и поржать! Но это весьма чревато, от неизвестно кого ожидай неизвестно чего, по логике вещей.

Прошуршав огромным хвостом по отсекам, лисица ненавязчиво завернула в машинное отделение Респрея, Пафнутия и Треда - если встать за перегородкой, то можно говорить, но шум машин начисто исключает возможность подслушивания.

- Товарищи, я собрала вас, чтобы сообщить принеприятное известие! - не удержалась от театральности Кселиса.

- К нам едет ревизор? - заржал грызь, а там и остальные, когда представили себе это.

- Если бы. У нас на борту контрик, - сообщила лиса, глядя на хорька.

Хорёк заметно занервничал, потому как помнил предупреждения про аллергию на хорьков.

- Какой-то фофан исправил коды опознавания в журнале, - уточнила Кселиса, - Думаю, вы все понимаете, что это значит.

- Мимо пуха, - пробормотал Респрей, чеша уши.

- А почему ты думаешь, что это не я? - хмыкнул Тред.

- А это ты?

- Нет, но...

- Овно! - передразнила лиса, - У тебя хватило бы мозгов угробить лодку куда проще и надёжнее. Я говорю вам, потому что вы трётесь у механизмов и лезть в каюту вам без надобности. И ещё хочется спросить, кто бы это мог быть, по вашему мнению... Рес, вы хорошо знаете Ельку?

- Отлично знаем, - кивнул грызь, - Она такого не сделает.

- Раз белка, так не сделает? - хмыкнул Тред.

- Именно так, - кивнул Рес, ничуть не смутившись, - Даже если предположить, что ей приспичило уничтожить собственную лодку, вместе с собой и братом, то тогда мы бы уже не пищали.

- Слушайте, - пошлёпал губами Пафнутий, - Действительно тупь какая-то. Уничтожить лодку, находясь на ней, проще простого. Зачем лезть в каюту и заниматься калиграфией?

- Как вывод, - цокнул грызь, вспушившись, - Контрик очень слабо шарит в матчасти, поэтому сделал первое, что подвернулось. И кроме того, ему просто залезть в каюту, пока никто не видит.

Морячки переглянулись, соображая одно и тоже.

- Енотки? - удивлённо протянул Тред, - Но какого хрена?

- Это уж неведомо, - фыркнула Кселиса, - Но по всему получается, что енотки. Гудель конечно дурак не малый, но и малый не дурак... Так что, Рес, втихоря цокни об этом Ельке, чтоб мне не привлекать внимания. Пусть послушает, как оно там.

- Чисто, - кивнул грызь.

- Паф, как у нас с утечкой? - вернулась к текущим, в прямом смысле, делам Кселиса.

- Завернули в брезентовый чехол от орудия, подвели вентиляцию, - пожал плечами осёл, - Каждый час будем продувать отсек дополнительно, чтобы не скопилось где. Ну и лучше держать его закрытым, на всякий случай.

Бежевая лиса помяла собственные уши, чтобы лучше работала голова - от таких дополнительных условий она слегка заболевала. Едва Кселиса успела сходить проведать, как там Триня, спокойствие опять закончилось: по громкой связи Гудель сообщил, что есть контакт с противником. Пришлось тащиться на главный пост, на время забыв... да нет, забыть не получалось. С одной стороны, никаких доказательств не имелось, с другой... в общем, давило на мозги.

- Чего там, Гуд? - без особого энтузиазма осведомилась лиса.

- Облучение радаром. Похоже, он нас всё-таки зацепил, потому как поменял курс. Предположительно, опять стандартная группа, эсминец и три минбота, - козёл потёр нос, - За нами идёт кто-нибудь из наших?

- А Политбюро его знает, - честно ответила Кселиса, - Мы не можем держать связь, сам понимаешь почему. Будем надеяться на худшее.

- Как сказать. Если гурец держит нас радаром...

- Вполне вероятно, что держит, - согласилась лиса, глядя на индикаторы облучения, которые горели зловещим красным светом, - Но нас до сих пор не догнали. Окучиваешь, почему?

- Осторожничают? - предположил козёл.

- Неа. У минбота ход шестнадцать узлов, вот и вся математика, - ухмыльнулась Кселиса, - Причём шесть из них съедает встречный ветер и волны. У нас сейчас - четырнадцать узлов, и не номинально, а по факту. Так что, если гурчики задумали атаковать, им придётся разделяться. Толкани медведя и Лыбу, чтобы они приготовили мины и муляжи.

Гудель явственно повеселел от таких новостей и пошёл толкать кого надо, а вот лиса фыркнула, потому как для старпома всё это не должно бы быть новостями. Волнение на море сейчас работало как отличное прикрытие, гурпанские корабли палили лодку радаром, но толку ноль, если они просто не могут её догнать. Есть конечно опасность, что сюда подвалят несколько эсминцев, да и один, прямо говоря, не подарок. Эсминина без особого труда догонит "баклана", ход у неё в данных условиях раза в полтора больше. Впрочем, гурцы не горели желанием немедленно давать форсаж и догонять. Заходить на лодку просто сзади, чтобы высыпать бомбы - чистой воды суицид, потому как "баклан" обрудован двумя минными шлюзами в кормовой части, и эти мины отлично полетят под нос преследующему судну. Противолодочному кораблю приходится заходить на цель сбоку, в то время как цель не будет идти прямым курсом... в общем, большие возможности для маневров и проверки, у кого крепче нервы.

Спустя пол-часа, в течении которых "Плюхановец" несколько раз менял курс, стало понятно, что предположения полностью верны, у них на хвосте гурпанская группа с эсминцем.

- Рента! - тявкнула лиса вниз, облокотившись на открытый люк, - Телеграмму!

- Записываю! - зашуршала енотка.

Записывает, подумала Кселиса, глядя на чёрно-белые уши. Впрочем, будет слышно, что именно она будет передавать, так что, нечего параноить.

- Всем советским кораблям, транспорт "Плюхановец" ПТБ-37 просит помощи, - продиктовала лисица, - Везём на хвосте эсминец и три минбота, не имеем возможности оторваться. Конец сообщения. После того, как передашь - включи маяк и передай ещё раз пять.

- Маяк? - усомнился Гудель.

- Маяк, - кивнула Кселиса, - Нас спалили четыре корабля, так что никакого секрета уже нет, а запеленговать нашим будет проще.

Сама же она стояла возле люка и слушала, что передаёт Рента - так, на всякий случай.

- Есть ответная радиограмма, - сообщила енотиха, щёлкая тумблерами, - Нам навстречу идёт ПТК, ожидаемое время прибытия - час двадцать. В открытый эфир передают "Понял, атакую!".

- Шарят, - довольно кивнула Кселиса.

Это могло возыметь эффект, гурцы переключились бы на поиск несуществующей боевой лодки, отстав от "баклана". Частично так оно и случилось, но гурцы тоже были не лыком обшиты. Эсминец дал полный ход и стал удаляться от минботов, которые теперь безнадёжно отстали. Ненадолго поднимая перископ, лиса могла видеть в дождливой дымке тёмный силуэт корабля, заметно качавшегося на волнах; судя по шлейфу дыма, кочегарили там на полную. По крайней мере, днём можно прикинуть приблизительную дистанцию до цели, ночью было бы сложнее. Записав в журнал, что дистанция - четыре километра, Кселиса включила общую связь.

- Медведи и цикломены, боевая тревога! Нас преследует гурпанский эсминец. Будем выкручиваться.

- Мины? - предположил Гудель.

- В основном, ход, - мотнула ухом лиса, - Но мины не дадут заходить точно с кормы, а это уже прибыль.

Предстоят довольно напряжённые полтора часа, подумала лисица, и была права, как никогда. Вражеский корабль быстро приближался, и примерно на расстоянии в километр вдруг начал поворачиваться бортом. Кселиса это видела, потому как уже не убирала перископ, толку никакого. Она не видела пуска торпед, но у гурпанца могла быть только одна причина поворачиваться бортом.

- Рули сорок пять влево! Тихий ход! Имитатор!

Лиса не удержалась хихикнуть, потому как последнее относилось к ней самой, пульт для управления оборудованием находился у неё под лапой. Не колеблясь, она открыла крышку и повернула выключатель. Шум двигателей стих, на смену ему пришёл тихий гул электромоторов, а потом, даже через толщу воды, донеслось тарахтение имитатора.

- Б-б-баляш! - крякнула Зиса, явно выронив наушники.

Эта не вспомнила, что нужно делать при команде "имитатор", между делом отметила лиса, и теперь получила по ушам. Сколько там может быть торпед у эсминины, припоминала Кселиса, шесть? Если идут веером, это шишово, можно и не успеть уйти. Если они с акустическим наведением - все пойдут мимо, потому как имитатор работал надёжно. Правда, теперь с "баклана" не могли слышать торпеды, потому как весь эфир забивала "музыка". По сути, этот буй ни шиша не имитатор, а постановщик помех, но по старинке его называют именно так.

- Минуты четыре, - сообщила Кселиса козлу, - Выпустил вдогонку, не должно попасть.

Мог и не выпустить вообще ничего, добавила про себя лиса, но это вряд ли. Если самонаводные - повернут на имитатор, и лодка будет вне сектора их систем наведения, так что, можно и ход дать. Сейчас крайне немаловажно выигрывать время, потому как навстречу полным ходом идёт подводный торпедный катер, а у этого система наведения получше, чем у гурцев.

- Полный ход! - тявкнула Кселиса.

Как раз в это время где-то на пол-пути между лодкой и эсминцем из-за гребня волн вырвался белый столб воды, и прошла ударная волна. Значит, действительно акустическая самонаводка, и первая торпеда попала в буй-имитатор. Есть все основания думать, что остальные, оказавшись близко к месту взрыва, лишатся управления. Десять минут - потрачено. Прильнув к окуляру, лиса видела, что эсминец уже развернулся и прёт следом полным ходом, разрезая волны острым носом. Что ещё могут попробовать эти фофаны? Допустим, выпускать торпеды по одной, чтобы лодка просто истратила все имитаторы. На "баклане" их четыре, так что, вполне вероятный сценарий. Но это всё-таки будет ещё сорок потраченых минут их семидесяти, которые остались.

- Акустика! Внимательно, за торпедными пусками! - крикнула Кселиса в люк.

- Но ведь видно, когда он повернётся, - заметил Гудель.

- Если каждый раз кидать по имитатору, это провал, - хмыкнула лиса, - К тому же, ради такого случая они могут и поставить угол поворота на гирокомпасе, а торпеду пускануть в сторону.

- Аээ... Да, верно, - почесал башку козёл.

- Главное - не пропустить, - поёжилась Кселиса.

Пропустить было довольно легко, потому как среди шума волн "бултых" от входящей в воду торпеды будет весьма слабеньким. К тому же, гурпанские торпеды имели электрические двигатели, питаемые от аккумуляторов, и оттого шли очень тихо. Даже при спокойной воде расслушать звук не так просто, особенно если торпеда идёт прямо на тебя. Но, как и всякое дело, это имело обратную сторону - электроторпеды развивали весьма посредственную скорость чуть больше двадцати узлов, так что едва ли не все боевые корабли могли просто развернуться кормой и уйти, пользуясь большей скоростью. Гружёный "баклан" в подводном положении развивал меньшую скорость, но, стреляя вдогонку, гурцы были вынуждены пускать торпеды с километра, а скорость приближения их к движущейся цели оказывалась черепашьей.

Кселиса снова увидела, как вражеский корабль поворачивается бортом, и вроде даже заметила повёрнутые пусковые установки. Ни шиша там не видно, был ли пуск, не было ли пуска. Елька и Зиса сейчас сидели на ушах и слушали крайне внимательно, однако они так ничего и не услышали. Вероятно, гурец таки собрался делать ложные заходы, чтобы "баклан" вхолостую отстрелял имитаторы. А тем временем стрелка на часах двигалась, и каждый такой заход давал ещё минут пять, приближая к цели мероприятия. Главное - не спешить и не делать глупостей, сказала себе лиса.

- Торпеда сзади по курсу!! - цявкнула грызуниха, заставив подпрыгнуть всех, кто слышал.

- Форсаж! - тявкнула Кселиса.

- Буй? - всхрюкнул Гудель.

- Незачем, слишком близко, - отмахнулась лиса, - Теперь только надеяться на скорость.

Двигатели заревели на полную катушку, включились и элетромоторы, выдавая всё из аккумуляторов, и лодка стала прибавлять ход.

- У нас ход всё равно меньше, - сглотнул козёл.

- Номинально, - хмыкнула Кселиса, - Реально, торпеда сейчас войдёт в наш кавитационный след, и будет бодать встречное течение...

- Совсем близко! - сообщила Елька.

На минуту наступило полное молчание, Гудель только таращился выпученными глазами, остальные, наверное, тоже. Затем морчков сильно качнуло, потому как пол ушёл из-под ног, по корпусу прокатилась ясно ощутимая ударная волна, так что все похватались за стенки, чтоб не упасть.

- Есть! - тявкнула лиса, услышав, что винты всё ещё работают, - Самоликвидация! Лыба, как кормовой отсек?

- Пока осматриваем, значительных повреждений нет, - цокнул грызь по внутренней связи.

На этот балет, пока торпеда догоняла лодку и мотылялась в реактивной струе от винтов, пытаясь пройти через неё, ушло ещё восемь минут драгоценного времени. Благо, гурцы пока что не стали делать того, чего Кселиса сильно опасалась, а именно загонять их в восточную сторону. Видимо, гурцы наоборот считали, что гнать лодку на запад это есть правильное решение. Лиса же, подумав секунд десять, повернула рычаги на другой приборной панели, запуская сразу два "опоссумника". Из контейнеров выбросило всяческий плавучий хлам и масло, чтобы создать у врага заблуждение по поводу того, что лодка затонула. Движки, конечно, продолжали грохотать в воде, но кто знает.

- Торпеда в воде! - цокнула Елька.

- Электрическая? - уточнила Кселиса.

- Да, - подтвердила грызуниха, - Скорее всего.

- Это ещё не смертельно, - рассудила лиса.

Несмотря на кажущуюся глупость подобных действий, гурпанский эсминец продолжал пускать торпеды, причём, судя по всему, по одной штуке. Однако, догнать лодку и врезаться в винты они не могли - слишком мала разница в скорости, и реактивная струя винтов просто отбрасывает торпеду назад. Выработав топливо, торпеды самоликвидировались, и судя по силе ударной волны - не меньше чем в двухста метрах за хвостом. Лыба и Гырба, которые наблюдали за кормовым отсеком, зафиксировали появление мелких течей, когда от ударов теряли герметичность швы, однако, ничего серьёзного.

- Перегрев движков! - сообщил Респрей, - Снижаю мощность до трёх четвертей, минимум на пять минут.

Посмотрев на часы, Кселиса поняла, что уже битый час они почти постоянно идут на полном ходу, то и дело вообще врубая форсаж. Она не смогла бы припомнить всю свистопляску, и только по отметкам в журнале видела, что эсминец выпустил шестнадцать торпед. Все они рванули либо позади лодки, либо врезавшись в буй-имитатор. Скорее всего, больше готовых к пуску торпед на корабле такого класса не будет... но это значит, что предстоит самая рискованная часть. Истратив торпеды, гурпанцы непременно пойдут в атаку с бомбами, потому как уже точно знают, кого преследуют.

- Корма! - тявкнула Кселиса, - Мины к бою!

- Мины готовы! - отозвался Лыба, - Шестеро, как на пуху.

Глядя в перископ, лиса видела, что вражеский эсминец продолжает идти в стороне, то и дело меняя курс, и не торопится сближаться. Гурпанские морячки настолько осторожны, что не рискуют атаковать бомбами, чтобы не получить под днище миной? Возможно и такое, но сомнительно. Скорее, решили пасти транспорт до упора, потому как у них для этого есть все возможности. Точнее, они так думают... стрелка на хронометре неуклонно ползла к заветной отметке, когда ожидался перехват цели подводным катером. Если гурцы собираются ожидать подкреплений...

- Групповая цель, сто шестьдесят, дистанция больше десяти кэмэ, - цокнула Елька.

- Твою за ногу... - прорычала Кселиса, разворачивая перископ.

Само собой, в дождливой дымке над штормовым морем на таком расстоянии можно было увидеть одно большое ничего. Однако, учитывая то, что союзных надводных судов здесь быть не могло, это были гурпанские, и шли они не мимо.

- Уши, уточните, сколько именно целей! - тявкнула лиса, - Рес, пока дай машине отдых.

"Плюхановец" сбавил обороты и теперь вражеский корабль оказался сбоку от него, следуя параллельным курсом. Хотя расстояние было совсем небольшое, менее километра, гурец не спешил бросаться в атаку. Когда бросаешь глубинные бомбы по лодке, находящейся недалеко под тобой, есть хорошие шансы огрести от взрывов. Гурцы соображали, что если под эсминцем сдетонирует "Баклан", набитый боеприпасами, им тоже придётся искупаться. В ожидании было потрачено ещё несколько минут, пока Елька наконец не процокнулась:

- Целей две штуки, по звуку - однотипные эсминцы.

- Фигово... Других вариантов нету? - хихикнула Кселиса.

Как раз в это время сверху раздалась серия громких хлопков, и лиса инстинктивно дёрнула рычаг, убирая вниз перископ. Это было кстати, потому как звук произошёл не сам по себе, с эсминца работали зенитки, поливая воду очередями.

- Какого омуля они творят?! - возмутился Гудель.

- Решили сбить воздухозаборник, - ответила лиса, слегка поёживаясь, - Тред! Убрать хохолок!

- Запаса сжатого воздуха хватит на две минуты, - уточнил козёл.

- Потом будем поднимать трубу и... что-нибудь, - фыркнула Кселиса.

- Радио, импульсом! - сообщила Рента, - ПТК-14 просит повернуть на курс девяносто.

- Понятно! - взбодрилась лиса, ворочая рычаг рулевого управления.

В то время как лодка разворачивалась, Кселиса пару раз приподняла перископ позырить. Эсминец явно занервничал, обнаружив приближающуюся цель, и пару раз кидался из стороны в сторону, потому как долбаный капитан никак не мог решить, куда поворачивать. Гурцы загнали себя в плохую позицию, потому как два подходящих с юга корабля не могли дать торпедного залпа, потому как самонаводка наверняка захватит третий эсминец, находящийся за целью, и торпеды достанутся ему.

- Сейчас если попадёт первым залпом, - произнесла лиса, не отрываясь от перископа, - То считай, дело будет сделано.

Гурпанский корабль начал резко забирать на юг - решил уходить от торпед по курсу, в случае чего прикрыться бомбами, а заодно - объединиться со своими, чтобы не рисковать попасть под дружественный огонь. Получалось, что он лопатил как раз на перехват "баклану".

- Кормовой, мины! - Кселиса слегка дрожащими лапами взялась за управление рулями глубины, - Погружение на двадцать!

- Грёб... - подавился воздухом Гудель, но машинально стал крутить нужные вентили.

"Плюхановец", повернув рули глубины, зарылся носом вниз и довольно резко нырнул. Корпус лодки заскрипел от навалившегося давления, но что делать? Двадцать метров для "баклана" это ещё не смертельно, а вот собственную торпеду в борт - смертельно.

- Азимут на первую цель!

- Двадцать! - цокнула Елька, - Пятнадцать!... Десять!... Пять!...

- Фууф с.ка... - выдохнула Кселиса, подёрнув ушами, - Мины! Интервал три, сброс!

- Есть интервал три, сброс! - ответил Лыба из кормового отсека.

- Азимут ноль!

- Рес, выжми по максималочке! - попросила лиса.

Двигатель немилосердно ревел, хавая скудные запасы сжатого воздуха, пытаясь разогнать лодку ещё хоть немного быстрее. Из кормовых аппаратов сейчас одна за другой всплывали в воде увесистые стальные сферы, утыканные штырями взрывателей. Досчитав до трёх, Лыба давал отмашку медведю, и тот ворочал рычаг, отпуская очередную мину. Им было чем заняться, а вот на главном посту отчётливо слышалось, что сверху прошла торпеда. В отличие от гурпанской электрической, советская издавала куда более громкий гул, зато и шла раза в три быстрее. У ПТК две торпеды, и сейчас он наверняка обе выпустил по эсминцу, так что, можно возвращать глубину. Лодка снова стала крениться, теперь носом вверх. Это было весьма насущным делом, потому как необходимо глотнуть воздуха, чтобы не заглохли движки. Главное - не вылететь на поверхность, сказала себе Кселиса, и...

Пол под ногами снова дёрнулся от прошедшей ударной волны, но лиса была очень рада этому. Первый окучен! Неважно, попала торпеда с ПТК или гурпанец нарвался таки на мину, главное - после встречи с двухстами килограммами взрывчатки эсминец не останется боеспособен.

- Запрос на связь с ПТК-14! - тявкнула Рента.

- Переключай сюда! - ответила лиса, - Эй морячки, гуся вам в свинарник!

- Не задели? - осведомился грызь с ПТК-14, - Сейчас пускаю штурмовики!

- Ясно, поднимаю перископ, чтоб видели! - Кселиса и не думала тявкнуть чего лишнего, потому как сейчас у морячков было, чем заняться. Подняв перископ на полную, она развернула его назад, и на бежевой мордочке появилась весьма таки злорадная лыба. Эсминец обильно дымил из передней части и задирал корму - значит, всё-таки мина.

- Искупайтесь, с.кины дети... - пробормотала Кселиса, на самом деле желая им не только искупаться.

- Торпеды в воде! - цокнула Елька, и потом уточнила, - Наши!

В перископ этого не увидишь, но мимо курса "баклана" и подбитого эсминца стремительно протянулись широкие белые следы, заметные даже в волнах. Два гурпанских корабля отвернули в разные стороны, один даже выбросил дымовую завесу, которая не особо завешивала в условиях сильного ветра. Через минуту по воде разнёсся двойной взрыв. В оптике это выглядело так себе, тусклая вспышка и столбик воды над силуэтом корабля, но все понимали, что это означает ещё одного готового. Спустя ещё пол-минуты наконец прозвучал ещё один взрыв, после которого Кселиса осела на хвост в кресло, хватая пастью воздух. Всё-таки полтора часа напряжения не проходят даром для живого зверя, и теперь у лисы тряслись лапы.

- Гурпанские сигналы бедствия в эфире, - хмыкнула Рента.

- Флаг им в стропу, - фыркнула Кселиса, - Дай мне сюда ПТК-14.

- Отличная стрельба минами, ПТБ-37, - хихикнуло из радио, - Заявка на премию "кактус года".

- На себя посмотри, рыжая морда! - засмеялась лиса, - И да, смотри не слови одну из этих мин! Это кто там такой умный?

- Водитель корабля Пефтень Мрыков, - цокнул грызь.

И Кселиса, убельчённая опытом общения с белками, не стала уточнять, а не капитан ли - у белокъ нет капитанов, только водители кораблей.

- Кселиса Утрая, - представилась лисица, - От себя и команды благодарю за жизнь, грызята.

- Незачто! Треть работы вы вон сами сделали, как на пуху.

- Ага. Вам что-нибудь требуется?

- Ни в разе, - серьёзно цокнул Пефтень, - Продолжайте движение по маршруту, ПТБ-37.

Кселиса соображала, что столь сухо цокнутая фраза есть прямой приказ, возможно переданный свыше. А вот гурцы, если слушают передачи, вряд ли сообразят.

- Кселиса... - грызь явно подбирал слова, чтоб не цокнуть в прямой эфир лишнего, - У вас всё в пух?

- В рамках климатической нормы, - ответила лиса, и грызь захихикал.

- Тогда - до новых встреч!

- Вас туда же! Учти, найду - затискаю.

Кселиса действительно была готова затискать это пушное животное, которое только что спасло "баклана" от уничтожения. Ей чрезвычайно хотелось остановиться и убедиться, что ПТК без проблем примет на борт свои штурмовики, но делать нечего, опять приходилось продолжать поход...

- Кап! - высунулся из корридора весьма встревоженый хорь, - В кормовом отсеке утечка топлива из торпеды! Пришлось закрыть переборку.

- Обидно, досадно, но ладно, - подумав, тявкнула Кселиса, - Всё равно мины мы отстреляли...

- Кап! - высунулся с другой стороны осёл, - Носовой отсек закрыт, торпеду совсем расколбасило.

И торпеды мы тоже отстреляли, в количестве одна штука, - подумала вслух лиса, и не удержалась хихикнуть, - Вот дерьмо...

- Оно, - подтвердил Пафнутий, - Одна искра, и досвиданья.

- Какого хрена там у вас всё полилось?! - взблеял Гудель.

- Ударные волны, - покачал головой осёл, - Повезло, что обошлось только этим. Мина так вообще рванула очень близко.

Кселиса оглядела морячков - морды были очень сильно вытянуты, потому как после всего произошедшего они опять садились на бочку с порохом. Кажется, козёл был на грани истерики, но на грани - не считается, как известно. Лиса пригладила уши и щёлкнула тумблером внутренней связи:

- Хем, дёрни своих, есть серьёзный вопрос. Тред... - она показала на нижние отсеки, имея ввиду, чтобы хорь проследил за енотками, и тот кивнул.

Сама Кселиса прошуршала в машинное отделение... она действительно шуршала, потому как удержать огромный пуховой хвост, чтобы он не касался стенок узких проходов, весьма сложно. У люка, из-за которого грохотал двигатель, она встретилась с грызями. Респрей и Хем ничуть не казались выжатыми, а скорее, и не были выжатыми - им попуху, как-грится.

- У нас два отсека из пяти заполнены горючей смесью, утечка из торпед, - сообщила лиса.

- Можно другой билет, Варь Ливанна?... - пробормотал Хем, - Шишово, чо.

- Другой билет нельзя, отвечать - сейчас, за неправильный ответ...

- Короче, - бросил словоблудие грызь, - Можно попробовать выжечь кислород.

- Это как? - уточнила Кселиса.

- Подключаем к забору движка, он всасывает воздух и сжигает в цилиндрах. Обратно выдаёт тот же воздух, но в нём будет гораздо меньше кислорода.

- Щё! - фыркнула лиса, - А нельзя просто продуть?

- Это ненадёжно, - покачал головой Респрей, - Если на поверхности, то да, а так - проще действительно сжечь кислород в отсеках, чтобы точно не загорелось.

- Перегреем, - цокнул Хем, - Это тоже не в пух.

- Пропустим через нижний контур, - ткнул пальцем вниз Рес, - Охладим.

- Сколько вам потребуется времени? - подёрнула ухом Кселиса.

- Начнём качать через пол-часа, а воздуха в отсеках хватит ещё на столько же, - пожал ушами Респрей, - Но учти, что пока мы будем заниматься этой химией в жизнь, машина будет работать наполовину.

- Главное устранить угрозу взрыва, действуйте!

И что характерно, грызи стали действовать, в очередной раз кидая временные рукава для подачи воздуха и переключая схему трубопроводов. Скорость хода снизилась, по отсекам стало нести горячим воздухом, воняющим выхлопом, но зато содержание кислорода в аварийных отсеках постоянно снижалось, а вместе с ним и опасность взрыва.

- И как ты думаешь выкручиваться? - вопросил Гудель.

- Если удастся удержать ситуацию, - тявкнула Кселиса, хлебая цикорий из кружки, - Тобишь если ничего больше не отвалится... Тогда через двое суток мы будем на месте.

- И чо?

- Огузок в харчо! - фыркнула лиса, - Даже если придётся посадить лодку на мель, главное - доставить топливо и боеприпасы. Там нас должны встречать, если что - помогут. Когда всплывём, будет гораздо проще продуть трюмы и выбросить аварийные торпеды.

- Да поможет нам Политбюро, - пробормотал козёл.

- Да, не помешало бы, - машинально согласилась Кселиса.

"Плюхановец" продолжал идти, постепенно восстанавливая обычную скорость. На поверхности всё также бултыхались волны и задувал свежачок, так что, лучше уж плавучая пороховая бочка, чем купаться в такую погодку вообще без плавсредства.

------------

за сутки ранее, некоторый квадрат Неюжного моря

------------

Спокойно дремавшего Пефтеня, этого толстобокого грызя, разбудило явственное цоканье над ухом. Мотнув этим самым ухом, белка взял на себя труд проснуться, приоткрыл глаз и обнаружил Ольшу, которая таки поцокивала. Та ещё погрызуха, подумал грызь, и хихикнул.

- Пеф-пуш, есть новости, - сообщила грызуниха, ухитрившись не хихикнуть ни разу, - Я сейчас на вахту, остальные могут продолжать дрыхнуть... шутка. На самом деле, радиограмма с "Цыплоты". Тебе её надо?

- Сообщуху из штаба флота? Да зачем, выбрось! - заржал Пефтень, соскребаясь в подобие бодрого состояния.

- Так и знала, уже выбросила, - покатилась по смеху Ольша.

Однако, смех с мехом, а грызь уже читал, что там написано. Написано же было следующее: "в расположение флота идёт транспорт ПТБ-37, ваша задача - встретить и сопроводить." Далее шли координаты, по которым можно найти этот транспорт... а можно и не найти.

- А можно и не найти, - цокнул Пефтень, плюхнувшись за стол и открыв карту, - Если без пеленгов, слишком широкий район для поисков.

- Он уже прошёл Тад-болото? - уточнила грызуниха, имея вслуху Тадский пролив.

- Вроде да, - почесал за ухом грызь, - Но один пух, море широкое.

- Поперёк не цокнешь, - повела пушными рыжими ушами Ольша, - Что будем делать?

- Чаю выпьем.

- Всмысле, с полученными инструкциями.

- Пойдём на восток, топтать морских гусей, - пожал ушами Пефтень.

- Но какой смысл, если мы всё равно не сможем найти транспорт?

- Какой смысл нападать на Союз? - задал риторический вопрос грызь, - А для нас смысл есть. Если мы будем достаточно близко, сможем прийти на помощь, абы этих на "баклане" припрёт. ПТБ-37, хм... "Плюхановецъ", насколько мне верен склероз.

- Топтаные гуси! - икнула белка, достав списки флота и проверив, - Ты что, все их помнишь?

- "Бакланов" - да. Тряс на заводе, который их строит, - хмыкнул Пеф, - Сейчас не знаю, строят ли новых.

Цокая, грызь влез по лесенке на главный пост, где сидел на вахте Ришт.

- Курс - сто! - с выражением озвучил Пефтень.

- Кур-с? - хихикнул грызь, поворачивая рычаг управления рулём, - Сто кур-с это приличный такой курятник.

- Под ушами у тя курятник, - заржал Пеф, - Кхм! Короче, двигаться этим курсом до следующих команд.

- Или пока в берег не упрёмся?

- Сечёшь, морячок, - вспушился грызь.

- Пеф-пуш, были ещё контакты, - добавил Ришт, - Только с самолётами, толку никакого.

- Да, гурцы тут летают как дома, - серьёзно цокнул Пефтень, и грызи опять заржали.

Неюжное море находилось в самом таки тылу Гурпанской империи, так что гурцы действительно летали тут, как дома. Показываться на поверхности было чрезвычайно рисковано, ибо велик шанс попасться на глаза летунам и огрести бомбами. Сейчас, когда небо затянуто низкой облачностью, ещё не так опасно, а вот при более лётной погоде - самолёты высматривают добычу с большой высоты и затем планируют, иногда даже выключив двигатели. Для кораблей, не имеющих радара, обнаружить тихо снижающийся самолёт довольно сложно. По этой причине подводный торпедный катер - ПТК, как его погоняли - двигался исключительно в подводном положении, выставив длинную трубу воздухозаборника и хватая воздух с поверхности.

По сути ПТК, ясен пух, просто подлодка, но имеющая принципиальные отличия от обычной боевой подлодки. Два торпедных аппарата, заряженные на базе и не имеющие запаса торпед, это только на всякий случай, главное вооружение - два подводных штурмовика "Клык", пристыкованых на палубе корабля, сзади за рубкой. Кроме того, у ПТК приличный надводный ход... правда, не в такую погодку. Эти небольшие корабли были в новинку в советском флоте, строительство активно начали только после начала войны, но уже сейчас ПТК достигали значительных результатов за счёт использования хитрых технических решений. Главное из них - те самые подводные штурмовики; по ходу шерсти, "Клыкъ" представлял из себя управляемую торпеду с экипажем из двух морячков, которая крепилась к двум боевым торпедам. Гурпанцы ещё ранее пытались сделать нечто похожее, однако попытка превратить управляемую торпеду в мини-подлодку успеха не имела, из-за крайне низкой скорости и мизерного запаса хода. "Клыкъ" не тащил торпеды на себе, а только направлял в цель после запуска с носителя - поэтому вся связка двигалась на впечатляющей скорости. Назначение управляемого аппарата состояло в том, чтобы до последней возможности корректировать курс боевых торпед, а затем доставить операторов обратно на носитель.

Пефтень Мрыков, как уже указывалось, отличался изрядным толстобочием внутри обычной беличьей шкуры, и давно гонял по морям всякие посудины, так что испугать его какими-то штурмовиками никак нельзя. Если более молодые грызи и испытывали некоторую дрожь хвоста от всего происходящего, то Пеф просто сыто порыгивал и продолжал сидеть на вахте. "Нет смысла топтать гусей, вот мой девиз" - цокал он, и ржал после этого, само собой. Сидеть же приходилось в довольно тесном помещении - на подлодках вообще редко где разгуляешься, но ПТК отличается скромными размерами, так что, побегать точно негде. Впушись в кресло и квохчи, как клуша на гнезде. Можно ещё воткнуть наушники в разъём сбоку, и послушать собственными ушами, что ловит гидрофон.

Со слухом у ПТК было не столь хорошо, как у большой лодки, и отчасти это могло бы вызвать затруднения. К удаче, сейчас большая часть гурпанских подлодок была брошена против листовцев, так что в Неюжном море они встречались редко. К тому же, шанс поразить подводную цель самонаводящейся торпедой с подлодки был настолько небольшой, что зачастую гурпанские капитаны даже не тратили торпеды - зато отстукивали в эфир координаты, что не менее опасно. На выходе из Тадского пролива ПТК-14 уже обстреливали торпедами, и оказалось достаточно остановить двигатель, чтобы они пролетели совсем мимо.

Подняв перископ, Пефтень оглядел хмурое небо с тучами и тёмные валы воды, валящие один за другим. На горизонте маячило какое-то крупное судно, возможно даже, очень крупное, но задание не предусматривало топить по пути всё встречное, для этого тупо не хватит боезапаса. Поэтому, как ни жаль упускать возможную жирную добычу, грызь только записал факт в журнал, а потом пихнул в пушнину Ольшу, чтобы она записала радиограмму и выбросила в эфир импульсом. Если повезёт, данные примет кто-нибудь из своих, и гурпанскую калошу таки искупают.

Неслушая на то, что вокруг паслось полно вражеских судов, а сверху летали самолёты, Пефтень не проявлял никаких признаков беспокойства - а скорее, и не было его вовсе. Как только в опасном радиусе кто-нибудь появлялся, подлодка сбавляла ход, если надо - прятала под воду воздухозаборники и увеличивала глубину погружения - и молчала, как рыба. Даже светя радаром или активным сонаром, гурпанские эсминцы не могли обнаружить ПТК с дистанции более десяти километров, особенно если он стоял к ним носом или кормой. Кроме того, грызи оставались полностью спокойны, потому как закатать эсминец, если уж он станет наглеть, для них не представляло большой проблемы. Однако, таких встреч следовало всячески избегать, чтобы не палить диспозицию и не тратить боезапас.

- Пеф-пуш, - цокала Мурка, когда грызи в очередной раз рассиживались в столовке, - Не могу только понять, какого пуха мы тут делаем?

- В машинном шумно, поэтому жрём тут, - пояснил её брат Раждак, и белки заржали.

- Нет, я про то, что в Жирном море полно гурпанских подлодок, - цокнула грызуниха, - Почему бы для начала не выловить их все там, у наших собственных берегов? А мы тащимся в невгрызяческую даль и бомбим какой-то Бдрздорф, где стоят утлые баркасы.

- Ты ухом картину окинь, - хмыкнул Пефтень, - Все лодки ты не выловишь, даже если припашешь к этому весь флот. А эти утлые баркасы, как ты изволила выцокнуться, возят из Вегнории минеральное сырьё для гурпанской военной промышленности. Причём они представляют большую опасность, чем большие корабли. Большие можно отследить и уничтожить подлодками, и а эти калоши стоят меньше, чем торпеда.

- Вот оно как, - почесала за ушами Мурка, вспушившись на всякий случай.

- Ага. Цокни благодарность, что мы ещё жуков не возим.

- Жуков? - переспросила грызуниха с церемонной мордой.

- Жуков, - кивнул Пеф, - У меня знакомый погрызун, так они на "Щуке" завозят к южным побережьям Фухянции целые тонны долгоносиков. Когда ветер к берегу, бросают в воду, и те выбираются на пляж... ну а дальше - хрум-хрум, и досвиданья зерно.

- Инсектициды? - предположил Раждак.

- Потрачено, - мотнул ухом Пефтень, - Бедняги потратили химические мощности на более насущные вещи, типа блестящих сапог и краски для самолётов. А какие производства остались - так по ним потопталась слегка дальняя авиация.

- Фущ, какая мерзость! - поёжилась белка, представив себе тонны долгоносиков.

- Это война, детка, - с умным видом цокнул Пеф, - Тут ничего приятного нету.

Тут поперёк цокнуть оказалось нечего, так что грызи просто вспушились. Оставалось только продолжать бдение на вахте, пока корабль бултыхал винтами в воде и двигался в заданном направлении. С главного поста, который на ПТК находился в рубке, можно видеть мутные тени за стёклами, когда наверху прокатываются водяные валы. Если море совсем прозрачное и день ясный, за окнами даже стоит голубая дымка, в которой видно рыбёшек и корпус самой лодки, метров на десять вперёд. Сейчас же там не видно ни зги. Метеосводка говорит о том, что через пять суток будет пауза в штормах, и весьма вероятно снижение волнения до незначительного. Прочитав сие, Пефтень не просто принял это как данность, а сопоставлял с другими событиями. Значит, если флот успеет получить снабжение до наступления хорошей погоды - можно будет провести ещё одну операцию перед возвращением домой. В "баклана" влезает очень изрядно груза, тем более, когда ему не так далеко идти, и не нужно брать дополнительные запасы топлива для собственных машин. Это в свою очередь означает, что упираться надо до последнего... Впрочем, фыркнул грызь, других вариантов и не предусмотрено.

Его подгрызало только то, что рисковать хвостами будут в первую очередь пилоты штурмовиков, а его задача сводится к тому, чтобы доставить их на место. Правда, для этого пришлось очень сильно разбрыливать мозгами и работать лапами, потому как лодка сама не придёт в заданный квадрат. Теперь только следить за движком, чтобы он не выкинул какого фортеля в неподходящий момент, и внимательно слушать гидрофон, не загудит ли гурпанская электроторпеда. На ушах обычно сидели по двое, и это при том, что вся команда ПТК составляла десять хвостов. Один сидел в акустическом отсеке, второй слушал наушники прямо на главном посту. Ночь прошла довольно спокойно, потому как грызи тут подобрались сплошь привычные к походам, и надобность сидеть в стальной банке их не напрягала. Да и Неюжное море - далеко не пруд, так что гурпанские корабли никак не могли встречаться слишком часто.

Следующим днём, когда Пефтень уже намеревался начинать искать указанный транспорт, тот нашёлся сам, только облегчения это не принесло. "ПТБ-37 просит помощи, везём на хвосте эсминец и три минбота, не имеем возможности оторваться." Почесав башку, грызь перевёл машину почти на самый полный вперёд, так чтобы выжимать максимальную скорость - по опыту он уже знал, сколько можно дать, чтобы движок не перегрелся за полтора часа.

- Оль, найди ихний маяк, нужен пеленг! - крикнул грызь, забиваясь уже в люк, как сурчина в нору.

Пробравшись по узким отсекам в машинное отделение, Пефтень открутил два вентиля с красными ручками и подписью "не трогать!". Теперь из ёмкостей в масляную систему двигателя сольются два ведра особо чистого масла, которое обещает повысить мощность процентов на пять. Масло самой высокой марки было в дефиците, и использовать его следовало в крайнем случае - сейчас самое то. Вернувшись на главный пост, Пеф сделал ещё несколько необходимых приготовлений к длительному ходу на полной мощности, в частности - вырубил вентиляцию отсеков, чтобы больше доставалось машине.

- Всем приготовить дыхприборы! - цокнул грызь по внутренней связи, - Если какая скотина задохнётся - убью!

- Пеф-пуш, - захихикала Ольша, - Есть пеленг.

- Час двадцать хода, - посчитал в уме грызь, услышав числа, - Будем плыть, товарищи морячки. Уточняй пеленг хотя бы каждые десять минут, он может и не идти прямым курсом.

- Кстати, почему он идёт туда? - показала по карте грызуниха, - Ему ведь на северо-запад.

- Ветер, - пояснил Пефтень.

- Чего - ветер? - икнула Ольша, не вгрызши в соль.

- Идёт против ветра, чтобы у кораблей наверху упала скорость, - разжевал грызь, - Эсминцу будет труднее заходить для бомбёжки, а минботы, даст пух, вообще отстанут из-за скорости.

- А, теперь чисто, - почесала ухи белка, и вспушилась, - Минботы эти та ещё гадость.

Пефтень соглашался, потому как минботы брали в первую очередь большим количеством. Стандартной тактикой гурпанского флота было использовать группу из эсминца и двух-четырёх минботов. Эсминец обнаруживал цель радаром или активным сонаром, и наводил на неё минботы, которые засыпали море десятками глубинных бомб. Листовским подлодкам, не имевшим на вооружении мин, приходилось совсем туго. Однако, минботы имели весьма посредственную скорость, так что против ветра да при волнении никак не могли догнать современную подлодку, и это обнуляло всю затею с группой.

Затея же с вентиляцией оказалась кстати. Температура в отсеках практически не повысилась, потому как холодные борта сильно хавали тепло, а вот процентов пять мощности удалось вытащить, отключив генераторы и компрессоры, питавшие дополнительные системы. Единственное неудобство состояло в том, что сидеть пришлось с масками на мордах, от которых шла труба к ранцу за спиной - дыхприбор та ещё бандурина. Но главное, это реально помогает.

Спустя час с небольшим такого режима Ольша дёрнула Пефтеня за хвост и показала на уши. Послушав внимательнее, грызь кивнул - тарахтела подлодка на полном ходу, заглушая идущие за ней корабли. Изменив курс на перехват, Пеф вкрутил обратно вентиляцию, так что минут через пять уровень углекислого газу упадёт до обычных значений, и можно будет трясти.

- Было несколько взрывов, - цокнула Ольша, когда маски оказались сняты, - Похоже на торпеды.

- Надо пошевеливаться, сало быть, - мотнул ухом Пефтень, - Быстро идут, как бы не упустить... Оль, цокни им по радио, чтоб развернулись обратно.

- Обратно? - фыркнула грызуниха, - Ну ладно.

- Штурмовая группа! - цявкнул Пеф, - К бою!

В перископ он уже заметил еле различимый силуэт корабля, мотыляющийся по трёхметровым волнам, и составил представление о диспозиции.

- Торпеды - к бою!

Механик засуетился в носовом отсеке, приводя в боеготовность два торпедных аппарата - через пару минут будет готово, можно запускать. Штурмовая же группа, состоящая из четырёх хвостов, прошуршала по корридорам в заднюю часть лодки, и по узким шахтам полезла в свои штурмовики, пристыкованные сверху. Лезть туда, прямо цокнуть - удовольствие ниже среднего. Подводный аппарат "Клыкъ" по диаметру равен боевой торпеде, так что разместиться там можно только в полулежачем положении, а люки крайне узкие. Вдобавок, на подводных пилотах напялены водолазные костюмы со всей дребузнёй - масками, трубками, баллонами за спину. Без опыта влезть в штурмовик практически невозможно, с опытом - это тот ещё балет. Отдуваясь и скрипя резиной по стенкам, грызи кое-как залезли на положенные места, и остающиеся внизу морячки наглухо закрыли за ними люки.

Когда экипаж уже устроен на месте - более-менее можно жить, теснота практически такая же, как в истребителе, например. Над головой пилота - немного выступающий наверх фонарь с окнами, через которые можно хотя бы примерно определить глубину по степени освещённости. Под носом - приборы, под лапами - такая же лапка управления, как и на самолёте. Ещё не устроив хвост, Раждак уже щёлкнул тумблерами прогрева, чтоб точно успеть - если прогрев пройдёт до конца, значительно меньше шансов, что будет сбой в пуске двигателей.

- Как оно, Мурь? - не отвлекаясь от возни, цокнул грызь назад.

- В пух, в пух, - хихикнула Мурка, также устраиваясь на сидушке и приводя в годность оборудование.

- Не в пух, - цокнул в это время Пефтень, - Ещё двое? Придётся одного снимать торпедами. Похоже, этот умник решил маячить возле "баклана"... Хем! Глубина - минимум!

- Ааа... а если... - икнула Ольша.

- Если бы да кабы, - фыркнул грызь, приложившись к перископу и положив палец на пусковую кнопку.

Да, у него был шанс всадить торпеду в тот самый транспорт, который следовало охранять. Однако грызь резонно полагал, что там сидят с открытыми ушами, и услышат грохот от торпеды - а услышав, сделают правильные выводы. Эсминец развернулся кормой и полным ходом грёб поперёк курса "баклана", чтобы остаться по одну сторону со своими, и не бояться уже дружественного огня. Позиция для стрельбы так себе, но, если повезёт, пройдёт мимо этого - попадёт в другой... Пефтень знал, что медлить здесь никак нельзя. Поэтому, прикинув на глазок, два раза надавил кнопку, и подлодка заметно качнулась. Из аппаратов вылетели две торпеды, и набирая скорость, понеслись вперёд, едва погружаясь так, чтобы не выпрыгивать из воды на волнах. Хем огурцом, правильно посчитал минимальную глубину, отметил Пеф, вернёмся на базу - надо будет выписать премию. А вот себе, похоже, с премией облом - время на секундомере вышло, а взрыва не последовало, значит - мимо...

Как раз на этой мысли грызь ощутил, как дёрнулся пол под ногами, и лодка заскрипела от давления ударной волны, даже ослабленной приличным расстоянием. Ткнув в пневматику, чтобы очистить стёкла перископа, Пеф довольно крякнул - из передней части эсминца валил густой дым, и похоже, даже полыхало яркое пламя. Как бы там ни было, этого следовало пока списывать со счетов, и заниматься другими.

- Оль, связь с "бакланом"! - цокнул грызь, не отрываясь от управления.

- Эй морячки, гуся вам в свинарник! - тявкнуло из радио.

Однако, не обязательно быть лисой, чтобы понимать, что тявкнувшая это имела ввиду вовсе не гуся и не в свинарник, а таки очень рада видеть союзное судно.

- Не задели? - хихикнул Пеф, - Сейчас пускаю штурмовики!

- Ясно, поднимаю перископ, чтоб видели!

- Огурец, лисичка, - пробормотал грызь, ухмыляясь.

Нет, натурально - лисчика успела сообразить увеличить глубину, а теперь не стала тявкать всуе, а сразу сделала то, что необходимо. Спустя десять секунд Пеф уже увидел перископ "баклана", режущий волны.

- Штурм! - цокнул грызь в радио, - Азимут сто семьдесят, дистанция полтора, союзная подлодка! Азимут сто восемьдесят, дистанция два, эсминец! Цель уничтожена! Между эсминцем и союзной подлодкой - мины! Азимут сто восемьдесят два, дистанция три, групповая цель, эсминцы, двое!

- Чисто цокнуто! - отозвались штурмовики.

- Пуск! - дал отмашку на атаку Пефтень.

Открылись замки, удерживавшие штурмовик на палубе лодки, и аппарат вместе с двумя боевыми торпедами скользнул назад, отправляясь в свободное плавание. Спустя десять секунд пошёл второй, после чего подлодка резко повернула, уходя с курса штурмовиков, и для того, чтобы не вписаться в линию из пяти мин, которые всё ещё мотылялись по волнам. Теперь всё зависело от пилотов... "Хочу летать на подводной лодке" - обычно цокали грызи на этот счёт, и ржали.

- Зааажигание! - цокнул Раждак, втапливая пусковую кнопку.

Его вдавило в спинку сидушки, настолько большое ускорение имела связка аппарата и торпед. Чтобы этого достичь, использовался реактивный бустер, и только когда штурмовик разгонялся до рабочей скорости, включались обычные двигатели. Грызь облегчённо вздохнул, слыша своими ушами, что гудят все три движка, и развернул аппарат на нужный курс.

- Что будем делать с минами?? - крикнула сзади Мурка, чтобы её было слышно за гулом движков.

- Подныривать! - ответил грызь, - Посмотри по пробегу, когда будет пора!

- А уже пора!!

Раждак подал лапку управления от себя, поворачивая рули, и штурмовик послушно ушёл вглубь на десяток метров, потому как имел нейтральную плавучесть и глубина задавалась рулями. Сейчас в узких окошках фонаря только мелькали пузыри в тёмной воде, но компас и счётчик пройденного расстояния точно показывали грызям, где они находятся.

- Торпеды в воде! - цокнул в это время грызь, сидевший на ушах в отсеке ПТК.

- Оль, передачу штурму, торпеды в воде! - отреагировал Пефтень.

Гурпанцы пытались использовать свои торпеды с акустическим самонаведением, чтобы перехватить штурмовики. Если тупо переть в лоб - есть неплохой шанс, что торпеда попадёт даже в другую торпеду. Однако, грызи не зря сидели в тесном аппарате, так что, получив подсказку, стали действовать сообразно ситуации. Раждак вывернул рули в сторону, поворачивая на девяносто градусов, а Мурка в это время дёргала рычаги, выбрасывая один за другим звуковые имитаторы. Эти работали совсем недолго, но для весьма примитивной системы торпеды этого хватит, чтобы она потеряла цель. Кроме того, штурмовик двигался в три раза быстрее, и манёвры помогали просто обойти опасность стороной. По крайней мере, грызи в аппарате не думали о вражеских торпедах, потому как нету никакой возможности ни увидеть их, ни даже услышать, потому как шум собственных движков всё заглушает.

- Коррекция! - цокнул Раждак, поднимая трубу перископа.

Труба высунулась над водой, сработала пневматика, очищая стёкла, и пилоты отчётливо увидели цель. Имея некоторый опыт, набитый на тренировках, они могли за пару секунд определить, как повёрнут корабль, и что нужно делать. Маячить поднятым перископом мимо пуха, потому как... В воде грохнули взрывы от снарядов, выпущенных с эсминца в отчаяной попытке задеть штурмовик. Гурцы примерно знали, где он находится, но слишком примерно, чтобы что-то с этим сделать.

- Наша цель левая! - сообщила Мурка по результатам радиообмена с ПТК.

- А и попушнине! - хихикнул грызь.

Сейчас он заходил на правую цель, но левая была недалеко за ней, так что Раждак просто снова притопил аппарат, чтобы не въехать в корабль, и прошёл под его килем, наверняка ввергнув в шок акустиков. Грызь, постоянно косивший глаза на приборы, отметил, что топлива в торпедах ещё половина, так что, идём с опережением графика, как-грится. Осторожно, чтобы не выскочить на поверхность, аппарат притёрся к волнам снизу, и снова высунул трубу перископа, позырить. Не зря, эсминец успел развернуться кормой, так что следовало сделать ещё маневр. Штурмовик выписал дугу, выходя цели в борт, так что, следующий раз Раждак увидел всю длину корабля, как на параде. Борт стремительно приближался, так что грызь счёл за лучшее втопить пусковые кнопки, а затем выворачивать в сторону изо всех сил. Отцепившись от связки, боевые торпеды пошли по прямой, и эти двести метров они пролетели секунд за семь. За это время управляемый аппарат успел развернуться и уже удалялся от места взрыва, так что, ударная волна настигла его с хвоста, как следует встряхнув, но не причинив никаких повреждений.

Теперь можно было поднять перископ и позырить пристальнее, и Раждак себе в этом не отказал. Эсинец огрёб обе торпеды, в центр и в нос. Детонации или пожара не случилось, однако пробоины в борту было видно даже за высокими волнами, так что корабль начал быстро погружаться, задирая корму. Штурмовик переходил на экономичный ход, чтобы хватило топлива вернуться на носитель.

- Цель окучена! - цокнул Раждак.

- Это в пух, - рассудительно заявила Мурка, и передала это дело на несушку.

- Это второй, у меня повреждения, - процокнулся в эфире Лурмек, - Иду на таран.

Мурка таки поперхнулась воздухом, услышав сквозь треск помех такие заявления, произнесённые вполне в рабочем режиме. Пока она только переварила это, над волнами уже раздался взрыв, выкинувший над кораблём столб воды и огня.

- Раж, они... - пискнула белка.

- Не глухой, - отозвался Раждак, - Как несушка?

- Несушка в норме, принимает, - кое-как пришла в себя Мурка.

Выкинув из головы всё, не относящееся к делу, грызь повернул машину в нужном направлении, потому как сама себя она на носитель не вернёт. Ещё поглазев в перископ, он увидел, что третий эсминец не пошёл сразу на дно, но судя по обильному дыму из задней части, ему теперь не до транспорта. Да, сейчас главное дело было сделано, "баклан" ушёл дальше, везти снабжение флоту. Сидючи в тесном аппарате, Раждак и Мурка мысленно поблагодарили Лурмека и Ришта, которые подорвали корабль ценой собственной жизни.

- Связь с ПТБ-37, - вздохнула Ольша.

- Отличная стрельба минами, ПТБ-37, - как ни в чём ни бывало хихикнул Пефтень, - Заявка на премию "кактус года".

Ему вовсе не улыбалось сообщать о происшествии на транспорт, лисёнке и так пришлось туго за поледнее время, чтобы грузить голову ещё и этим.

- На себя посмотри, рыжая морда! - засмеялась лиса, - И да, смотри не слови одну из этих мин! Это кто там такой умный?

- Водитель корабля Пефтень Мрыков, - цокнул грызь.

- Кселиса Утрая, - представилась лисица, - От себя и команды благодарю за жизнь, грызята.

- Незачто! Треть работы вы вон сами сделали, как на пуху.

- Ага. Вам что-нибудь требуется?

- Ни в разе, - серьёзно цокнул Пефтень, - Продолжайте движение по маршруту, ПТБ-37.

Судя по звуку думающей головы, слышному в динамиках радио, лисица всё поняла правильно.

- Кселиса... - грызь явно подбирал слова, чтоб не цокнуть в прямой эфир лишнего, - У вас всё в пух?

- В рамках климатической нормы, - ответила лиса, и грызь захихикал.

- Тогда - до новых встреч!

- Вас туда же! Учти, найду - затискаю.

- Ты сначала живой отсюда выберись, лиска, - пробормотал Пефтень, убедившись, что радио выключено.

Снова окинув панораму взглядом, грызь убедился, что по крайней мере, жертва не была напрасной - все три вражеских корабля вышли из строя. Один, получивший две торпеды в борт, уже ухнул в глубины, остальные пока держались на плаву, но в эфире звучали недвусмысленные сигналы бедствия. Сигналы ладно, но всплывать рядом всё равно нельзя, потому как велик шанс огрести.

- Выпускаю трал, - сообщил по внутренней связи Пеф, щёлкая выключателями, - Ход на малый.

Подлодка неспеша пошла по дуге, обходя опасную зону, в которой болтались по волнам мины с "баклана". В это же время, ориентируясь по высоко поднятой трубе перископа, штурмовик - теперь уже без торпед, своим ходом - зашёл перпендикулярно курсу лодки, выпустив якорь на тросе. Этим якорем аппарат зацеплялся за трал, волочившийся за носителем, и таким образом подтягивался обратно на место стыковки. Зачастую схема давала сбои и приходилось повозиться, но сейчас всё прошло штатно. Попав носом на направляющие, аппарат занял положенное место, защёлкнулись замки, а там уже недалеко и до того, чтобы герметизировать люки и открыть переход на лодку.

- Ну ты как, погрызушка? - погладил по ушам грызуниху Раждак, когда они слезли в отсек.

- Ага, - ответила Мурка, крепко прижимаясь к нему и зажмуривая глаза.

К удаче, теперь им более не требовалось втыкаться в какую-либо срочную работу, так что можно было прийти в себя. Для Раждака потеря экипажа Лурмека не стала шоком, потому как грызь прекрасно понимал, что от такого риска никуда не денешься; грызуниха тоже понимала, но шок всё-таки испытывала. Не каждый день, слава пуху, приходится видеть белко-управляемую торпеду.

На главном же посту у Пефтеня и Ольши было чем заняться, так что они обходились безо всякого шока. Требовалось привести лодку в маршевый режим, а затем - уматывать с паливного места, потому как сейчас сюда со всех сторон пёрли гурпанские корабли. Хотя ПТК и потратил все торпеды, Пефтень оценил запас топлива и решил идти не к базе, а в обратную сторону - к флоту.

- Смысл? - осведомилась Ольша, мотнув ухом.

- Будем сохраннее, - пояснил грызь, - И мы, и флот. Идти в одно судно через Тад-болото это так себе развлекуха, а там, даст пух, останется ещё для нас горючки. А может, и торпед отвалят.

- Но если не останется, у нас не хватит до базы, - заметила грызуниха.

- Попуху, подождём, пока пришлют катер или ещё чего, - пожал ушами Пеф, - Ну не хватит километров сто, чай, не первый раз такая пухня.

Над штормовым морем один за другим громыхнули мощные взрывы - срабатывали самоликвидаторы мин, выброшеных с "баклана". Чтобы мины не мотылялись по морю в произвольном направлении, угрожая своим судам, на них имелся самоликвидатор, и в данном случае Лыба установил десять минут. Мысленно попрощавшись с погибшими товарищами, Пефтень вспушился, накатил ещё чаю, и сел за карты.

--------------------

Капитан эсминца Z-112, тощий выдр-нагличанин Тель, в очередной раз поправил фуражку, съезжавшую ему на глазные яблоки. Корабль изрядным образом прыгал на волнах, а башка у капитана, как и у всех выдр, весьма гладкая, так что лучше бы ему избавиться от разлапистой шапки - но нет. За окнами боевой рубки плескалось море - настолько плескалось, что волны захлёстывали носовую часть, и белые буруны воды катились по палубе. Эсминец легко переносил такое волнение, а вот приданым минботам приходилось крайне туго. Тель поморщился, выглянув в очередной раз в боковое окно и убедившись, что все три союзничка благополучно остаются всё дальше сзади, не способные держать скорость. Толи просто совпадение, то ли советская подлодка специально прёт против ветра, подумал выдр.

- Святые куницы и хонурики! - не особо тихо брякнул пёс, сидевший за наушниками.

- Что там, Борзе? - повёл усами Тель.

- Получили точные измерения с радара, - сглотнул тот, - Получается, подлодка длиной почти сто метров... Разве это может быть?

- Радио, передайте на минботы, что мы не будем их ждать, - фыркнул Тель, - Торпедные аппараты к бою!

Офицеры в рубке переглянулись, слегка ёрзая на хвостах. Капитан не стал снисходить до объяснений, что столь крупная подлодка во флоте Союза есть, и это подводный транспорт типа "баклан". Только вот куда он прёт, раздумывал выдр, курс упирается прямо в наглийское побережье. Возможно, высадка диверсионных групп?... Но в такую посудину можно пол-дивизии упихать, что тогда? Впрочем, неважно, главное - чисто отработать и утопить эту посудину. Повинуясь команде, матросы из гурпанских и наглийских крыс, высыпав из дверей на палубу, приводили в боевое положение торпедные установки.

- Собираетесь атаковать торпедами, херр капитан? - рыкнул чёрно-коричневый пёс, первый помощник Глюд.

- А что, у нас какие-то проблемы с этим? - хмыкнул Тель.

- Нет, но есть инструкция по поводу систем самонаведения, - напомнил Глюд.

- Будем останавливать машину, этого хватит, - отмахнулся капитан.

Соль была в том, что акустическая система самонаведения торпед весьма легко могла захватить в качестве цели собственный корабль, так что подарок разворачивался, и получался конфуз. Чтобы избежать этого, после пуска переводили на холостой ход двигатели, а также вырубали активную локацию, по которой автоматика наводилась особенно чётко.

- Право на борт! - крякнул Тель, и загодя взялся лапой за поручень.

Не зря, потому как корабль повернулся бортом под волны и накренился так, что неопытные морячки были бы уверены, что он опрокинется. Тонны воды валом перекатились через палубу и вылились с противоположного борта, на время осаживая судно вниз под своим весом.

- Первый аппарат, три торпеды, залп!

Длинные тушки "рыбок" одна за другой вылетели из труб и исчезли в волнах, весело бултыхнув напоследок. На эсминце наступила относительная тишина, потому как перестала гудеть машина, только волны хлестали о стальные борта, и ветер наваливался на стенки надстроек.

- Цель задействовала постановщики помех! - сообщил акустик.

- Шайсе... - прорычал Глюд.

Впереди по курсу грохнуло, и над волнами взлетел столб воды.

- Попала в их чёртову шарманку, - с полной спокухой пояснил Тель.

На самом деле он был далеко не так спокоен, как виделось по морде. Тратить самонаводящиеся торпеды следовало осторожно, потому как они в большом дефиците, и за трату строго спрашивают. Но при этом упускать такую жирную цель никак нельзя. В крайнем случае придётся заходить в атаку по старинке и бросать бомбы, но этого крайне не хотелось делать. Во-первых, Тель хорошо изучил справочники и помнил, что "баклан" вооружён минными аппаратами, а мин там может быть очень много. Прежде чем успеешь пройти над лодкой и сбросить свои бомбы, уже нарвёшься на всплывшую мину, и досвиданья. Во-вторых, при столь сильном волнении сброс глубинных бомб имел некоторую степень риска, если команда допустит ошибку - бомба полетит не в воду, а по палубе.

Учитывая эти обстоятельства, Тель принял решение продолжать преследование и обстреливать цель торпедами. На эсминце новой серии, к какой принадлежал и Z-112, имелась возможность перезаряжать аппараты, вытаскивая торпеды из трюма, и в общей сложности выпустить шестнадцать штук. Кроме того, на подмогу шли ещё два эсминца. Если повезёт, одна из шестнадцати торпед всё-таки попадёт в цель, не повезёт - добычу придётся делить на троих.

- Херр капитан, торпеды не справляются, - нервно рыкнул Глюд, - Может быть...

- Может быть что, херр? - фыркнул выдр, - Может быть, предоставим этим уродам идти, куда им нужно, раз торпеды не справляются?

- Нет, - мотнул мордой пёс, - Может быть, попытаться зайти с борта или спереди?

- Да мы и так стреляем ему в борт, глаза разуй!

- Шайсе! - не особо оригинально высказался Глюд, разув таки глаза.

- Вот тебе и шайсе, - хмыкнул Тель.

Если бы выдр подумал быть откровенным, то сказал бы, что идея отстать от подлодки ему не так уж не нравится. Он ещё прекрасно помнил, чем обернулось начало войны для имперского флота, а именно гибель линкора "Катирена". Нагличане до сих пор были уверены, что гурпанцы нарочно подставили те корабли под расправу, хотя на самом деле, ничем подобным там и не пахло. Выполнять для гурцев всю грязную работу и огребать звездюлей - так себе перспективка, скрипнул зубами Тель. Значит, надо быть хитрее, и не лезть на рожон - особенно, без прямого приказа.

Однако, торпеды одна за другой уходили в волны, а толку всё не было. Едва не треть их просто не срабатывала как надо, и они неслись в произвольном направлении. Остальные были сбиты с толку имитаторами, выброшенными целью, или же просто не сумели догнать подлодку, преодолевая реактивную струю её винтов. Тель соображал, что у столь крупной посудины реактивная струя весьма мощная, поэтому надо подводить торпеду сбоку. Но цель не шла тупо по прямой, а постоянно маневрировала и подставляла как раз хвост. Итог оказался вполне предсказуем, все торпеды потратились впустую.

- Дружественные корабли на подходе, - сообщил оператор радаров Борзе.

- Может, всё-таки попробовать бомбить? - хмыкнул Глюд.

- Рано, - с полной спокухой ответил Тель, - Зенитчикам! Огонь по перископу!

После небольшой паузы раздались оглушительные очереди зенитных автоматов, выпускавших лавину огня по мелькавшей в волнах трубе перископа. Где-то рядом будет и воздухозаборник, хотя при такой болтанке его даже нельзя разглядеть. Посмотрев в оптику, Тель хмыкнул - перископ тут же спрятался. Шустрые ребята, ничего не скажешь.

- Цель резко меняет курс!... Разворачивается!

- Зе-сто-двенадцать! - прохрюкало из динамиков, - Курс сто восемьдесят, идите на объединение с группой!

- Херр капитан, мы можем нарваться на мины с подлодки, - как можно спокойнее сообщил Тель.

- Зе-сто-двенадцать, выполнять! - отрезал свин, и вырубил связь.

- Этому хряку не терпится всадить в лодку торпеды, - рыкнул Глюд, - Как, будем поворачивать?

- А у нас есть выбор? - скривился выдр, - Курс сто восемьдесят!

Опять подставляя волнам борт и оттого заметно теряя в скорости, корабль пошёл наперерез подлодке.

- Пригото... - начал Тель.

- Торпеды в воде!! - крикнул акустик, - Азимут ноль, две!

- Машине стоп! - рявкнул выдр, - Держать курс, не повернитесь к ним бортом!

С остановленной машиной удерживать курс в волнах очень сложно, но эсминец всё же не успел развернуться слишком сильно, чтобы словить торпеду. Замершие в полном ступоре гурпанцы ожидали, когда наконец акустик даст отмашку, что прошло мимо. "Святые куницы и хонурики, даджь ибо..." - не особо тихо шептал Борзе, тряся патлатой башкой.

- Торпеды спереди! - радостно объявил акустик.

Как раз в то время, как гурцы облегчённо выдыхали, острый нос эсминца поднялся на очередной волне, почти полностью оказавшись в воздухе, а в водяной "яме" перед ним, расставив длинные "иголки" взрывателей, высунула округлый бок мина. Спустя секунду нос корабля со всего маху обрушился вниз, так что, вероятно, взрыватели вообще бы не потребовались... Находившихся в рубке швырнуло в дальний угол, потому как пол резким рывком ушёл из-под ног, взорвались осколками стёкла, а вслед за градом осколков в рубку ворвалась смесь водяной взвеси горячего воздуха, насыщенного запахом порохового дыма. Две носовые башни, сорванные с креплений, полетели за борт, а корпус примерно между ними разломился, так что узкий длинный нос сразу отправился на дно, а покалеченный корабль зарылся в воду передней частью, задирая в воздух винты.

Даже как следует получив по башке ударной волной и потолком, Тель остался в более-менее здравом уме, поэтому не стал искать улетевшую фуражку или вытирать кровь, а сразу бросился к радио.

- Радиорубка, сигнал бедствия! Второй отсек, перекрыть переборку номер три!

- Херр капитан! - пискнул Борзе, - Надо уматывать!

- Куда ты собрался уматывать, гений?! - рыкнул выдр, кивнув на бушующие снаружи волны.

Тем не менее, несколько "гениев" уже прыгнули в шлюпки и попытались спуститься на воду. Результат закономерен - одну шлюпку волной забросило за торпедный аппарат, вторую заколотило в остатки снарядного погреба, торчащие из обломанного корабля спереди. Тель даже не обращал на это внимания, потому как шлюпки действительно были бесполезны... как и те, кто пошёл в них на дно. Оставалось только держаться за корабль до последнего и надеяться, что удастся дождаться улучшения погоды. При таком волнении никто не станет подходить ближе полукилометра, а вылавливать зверей из воды - тоже трудно осуществимо. Сквозь грохот волн донеслись ещё два взрыва, разделённые половиной минуты или около того.

- Херр капитан, нам конец! - ляпнул Борзе, - Они торпедировали остальные корабли!

- Минботы, - процедил сквозь зубы Тель.

В разбитые окна рубки с каждой волной хлестало изрядно воды, так что на полу образовался заметный слой - но это ещё терпимо. Вот когда капитан сбежал вниз, во второй отсек, он понял, что дело дрянь. Переборка, которая могла бы удержать судно на плаву, оказалась сильно повреждена взрывом, и мощные фонтаны воды хлестали сразу из трёх мест, отбрасывая матросов, пытавшихся добраться до пробоин. Нужно дать ход, развернуться кормой к волнам, тогда будет меньше заливать, подумал Тель, и побежал обратно в рубку. Однако, на передвижения рычага машинного телеграфа реакция была нулевая, и капитан, чертыхаясь, понёсся к двигательной установке.

- Где старший механик??!! - заорал выдр, ворвавшись в отсек.

- В-в-в-выпрыгнул за борт, херр капитан! - вжав голову в плечи, сообщил крыс.

- Решил рыб покормить? Вовремя! Какого чёрта нет хода?!

- Привод заклинило от удара, - развёл лапами крыс.

- Машину быстро никак не запустить? - уточнил Тель.

- Нет, - покачал головой другой механик, - Это канитель на несколько часов.

- Тогда выбирайтесь на палубу и спасайтесь, кто может, - произнёс выдр.

Переглянувшись, крысы отдали честь и довольно организованно засеменили по лестницам наверх. "Спасайтесь кто может" - это была не эмоциональная фраза, а официальное разрешение действительно спасаться. Правда, с возможностями была напряжёнка. Карабкаясь по лестнице, уже заметно накренённой, Тель подумал и о том, что противник вовсе не обязательно позволит им бултыхаться в волнах, а может и добавить по уже обездвиженной цели.

Однако ПТК, торпедировавший два эсминца, уже потратил весь боезапас, и теперь уходил как можно дальше и быстрее. Не зря, потому как спустя сорок минут к месту подошли отставшие минботы, начавшие вылавливать морячков из воды. Минбот для этого подходил неплохо, потому как половину его длины составляла очень низкая палуба, и бултыхавшихся в волнах просто выносило на неё, если рассчитать движение и если повезёт. Кому не повезло - тех прикладывало об борт... Как бы там ни было, отсутствие паники на Z-112 после подрыва на мине спасло жизни тридцати гурпанцам из ста пяти, которые имелись на борту до происшествия. Сам эсминец, постепенно нахлебавшись воды, всё-таки пошёл на дно, как и Z-92, получивший две торпеды в борт. Третий сильно повреждённый эсминец, лишённый хода и глубоко осевший на корму, минботы взяли на буксир и отволокли в ближайший порт.

---------------

На следующие сутки после того, как едва удалось отделаться от преследования со стороны эсминцев, Кселиса сообразила, что слегка утомилась. На такую мысль её навёл тот факт, что она уже не хмыкала, когда Гудель в очередной раз тупил, а орала на козла в полный голос, загибая ну совсем не литературные выражения. При этом, стоило чуть отвлечься - глаза норовили закрыться и вогнать в сон, но при этом ещё и заснуть не получалось, потому как явственно дрожали лапы. Спокойно, спокойно, напоминала себе лиса, кто сказал, что будет легко?... Но с.ка не настолько же! Тёмной ночью, когда на поверхности продолжал бушевать шторм, "баклан" снова попал в зону действия акустики гурпанской подлодки, каковая не замедлила обстрелять транспорт торпедами. Однако, за прошедшие шесть часов система наведения лучше не стала, как и скорость на электродвигателях, так что, все шесть штук улетели мимо. Тем не менее, когда невдалеке грохает взрыв, это заставляет очень сильно поволноваться. Тем более, когда два отсека недоступны для работы, потому как заполнены смесью торпедного топлива и отработаных газов из движка.

Из-за таких дел Кселиса ничуть не удивилась, когда с наступлением утра по "Плюхановцу" отбомбилось звено тяжёлых самолётов, явно наведённое гурпанской подлодкой, идущей следом. Гурцы высыпали штук сорок бомб, вспахав многие гектары моря, но к удаче, это упражнение им не удалось, и бомбовый ковёр лёг в стороне от цели.

- Пщууу... выдохнула лиса, протирая лапами мордочку, и включила внутреннюю связь, - Рес, почему у нас такой паршивый ход?

- "Хохолок" повреждён, - ответил грызь, - Не может дать достаточно воздуха, чтобы держать обороты больше, чем сейчас.

- Исправить сможем? - тщательно скрывая отсутствующий энтузиазм, спросила Кселиса.

- Всплывём - сможем, - вполне ожидаемо ответил Респрей, - Не всплывём - не сможем...

- Понятно. Ель, как с хвостом?

- Пока не слышу, - цокнула Елька из акустического отсека, - Видимо, отвязался.

- Прям взял и отвязался? - хмыкнул Гудель.

- Возможно, - прикинула Кселиса, - Если гурцы прочухали, что мы идём к флоту, они поняли, что следовать за нами - это самоубийство, точно нарвёшься на засаду.

- Так просто? - икнул козёл.

- Есть идеи получше? - рыкнула лиса, - Давай посиди на курсе, я на уши. Ель, поди отдохни.

Слезши в акустический отсек, Кселиса плюхнулась в намятое белкой кресло, повесила наушники на голову так, чтобы звук попадал в уши, и попыталась дремать, при этом не прекращая слушать. Мерный фоновый шум действительно оставался чистым от техногенных звуков, кроме тарахтения собственного мотора. Через какое-то время, когда уши привыкали, мотор можно было игнорировать, и тогда даже слабый гул электродвигателей разносился в воде достаточно далеко. А ещё лодки периодически скрипели и бумкали, как консервные банки, особенно сразу после смены глубины - это тоже отлично слышно. Но сейчас Кселиса радовалась отсутствию каких-либо звуков, потому как такая интенсивность боевых действий реально напрягала. Всё же что-то в шуме волн показалось лисе заслуживающим внимания, так что она минут пять соображала, ожидая подвоха. Потом бежевая лисица откинулась на спинку кресла и захихикала - это был не подвох, а почти что хорошая новость. Характерный шум говорил о том, что волны идут на спад, и через несколько часов можно ожидать улучшения погоды. Это было чрезвычайно кстати, потому как ждать под водой никакого желания не имелось, нужно было срочно всплывать и ликвидировать все косяки, накопившиеся за поход.

Отсидев на ушах, Кселиса потащилась было в своё помещение, но опять вспомнила про инцидент с журналом, и повернула к отсеку для суркования, где из ящиков, набитых мхом, торчали пушные рыжие хвосты, и слышалось похрюкивание грызей.

- Эй Ель, - тихо позвала лиса, шкрябая по доскам когтями.

- Ась? - тут же высунулись из сумрака окистёванные уши.

От этих зверей всё как от стенки горох, подумала лиса. Весь экипаж как выжатые лимоны, а грызям попуху. Они так и цокали: нам попуху. Вот выпушени!

- Ельк, сейчас все тупят, - так же тихо сообщила Кселиса, - И мне вовсе не улыбается, чтобы наш анонимный шутник взорвал лодку на последнем этапе.

- Не улыбается? - сделала озадаченную морду грызуниха, - Это прям шокирующее заявление, капитан.

- Ды! - хихикая, хлопнула белку по уху Кселиса, - Нам нужно какое-то средство поймать дурака, только надёжное, что-нибудь вроде химического маркера.

Елька всерьёз призадумалась, почёсывая пушные ухи, потом щёлкнула когтями:

- У Реса есть серый фосфор, это как раз химический маркер.

- Его можно нанести на журнал, так чтобы потом он остался и на лапах?

- Думаю, да. Фишка в том, что состав довольно въедливый, просто так не отряхнёшь. А потом, если дать сильный поток света, фосфор начинает обильно дымить, так и смотрят, где есть следы.

- Долбаные ракушки, Ель, - покачала головой Кселиса, - У вас тут всё есть, что ни спросишь.

Пошлёпав губами, аки лошадь, белка достала из ящика пакет с долбаными ракушками, в прямом смысле - долблёными молотком раковинами, набраными на берегу моря. Кселисе пришлось держать челюсть лапой, чтобы не заржать на всю лодку. Потом она отправилась к Респрею за волшебным порошком, и довольно злорадно хихикая, нанесла его кисточкой на обложку и страницы журнала, лежащего в капитанской каюте. Самой ей было без надобности его трогать, потому как новые коды она записывала в блокнот. Всмысле и раньше, а уж теперь и подавно. Что понравилось лисе, так это то, что порошок почти не заметно невооружённым глазом, и его очень просто принять за какую-нибудь случайную пыль. На самом деле, отмыться от него будет весьма проблематично, и если кто-нибудь вздумает долго и упорно тереть лапы, так это тоже результат.

С одной стороны, лезть в каюту второй раз и пробовать снова подсунуть неверные коды - это глупость. Но с другой, и в первый раз это делать - не меньшая глупость, так что, Кселиса без колебаний поставила эту ловушку, потому как хуже не будет. Ещё пораскинув мыслями, лиса осмотрела приборную стойку, где находился магнитный компас... точнее, шкала от него. Сам компас, ясен пень, был вынесен за пределы стального корпуса, и сюда передавал только результаты измерений. Однако, судя по квалификации "диверсанта", тот мог не знать даже этого. А раз так... Лиса чуть не тявкнула вслух "есть!", когда лапа нащупала на внутренней стенке шкафчика прилепленный туда магнит от старого динамика. Убрав магнит, она убедилась, что тот оказывает положенное действие на прибор - то есть, никакого действия. На всякий случай осторожная зверька вернула магнит на место, не производя никакого шума при этом - хотя внутри уже начинала закипать.

С тем, что перегрузка будет происходить в открытом море, как это часто практиковалось, Кселиса ошиблась. На следующий после долбаной ночки день "баклан" вышел в квадрат, отмеченный как цель похода, и едва ли не сразу получил радиозапрос. Помятуя о том, что бережёного бережёт хвост, лиса сама села за радио и отстучала все положенные числа. И Зиса, и Рента отреагировали на это совершенно адекватно, потому как понятно, почему капитан берётся за это лично. Глядя на чёрно-белые морды еноток с пушными щеками по флангам, Кселиса получала большой диссонанс, потому как ни в жизнь не поверила бы, что кто-то из них... или даже обе, стремятся пустить на дно собственный корабль. Но, будучи улисяченой опытом, она верила фактам, а факты говорили, что цифры сами себя не исправят, и магнит сам к приборам не заберётся.

Само собой, облегчённо вздыхать было куда как рано, хотя теперь в море вокруг имелось сколько-то союзных судов, готовых прикрыть огнём. К удивлению Кселисы, из штаба флота передали команду двигаться на северо-восток, к берегу Вегнории, и встать в один из фьордов. Впрочем, прикинув погодку наверху, она выбросила удивление. Шторм уляжется до незначительного, может быть, через пару дней, а может, вообще начнёт снова усиливаться. Швартоваться в таких условиях совсем не хочется, а во фьорде при данном направлении ветра волнения может не быть вообще. Перегружать же боеприпасы на гладкой воде - это штатное и многократно отработанное действие, так что и. К вечеру "Плюхановец" достиг входа во фьорд, и получил радиосвязь с ПЛ-29, потому как на малой мощности да под прикрытием высоких скал, риска запалиться почти никакого.

- Алло морячки, как доплыли? - мявкнул явно кот.

- Да звездец! - прямо ответила Кселиса, - Не дай Политбюро никому. У нас два отсека заполнены торпедным топливом, до сих пор рискуем подорваться.

- Ясно... Кхм, - послышался звук мотающихся ушей, - Я сейчас всплываю, выходите в кильватер, и за нами.

- А что, могут быть? - икнула лиса.

- Не должны, но лучше перебздеть, - чётко ответил кот, - Машину не кочегарьте особо, здесь недалеко деревня, лучше чтобы никто не слышал.

- Понятно, идём следом. Балласт потихоньку продувать! - тявкнула Кселиса для своих.

Лодка заскрипела, когда убывало давление воды на корпус, но вроде как, ничего не отвалилось. Через пять минут длинная округлая тушёнка "баклана" показалась над водой, впервые за прошедшую неделю.

- Дыхи надеть, и ать открывать люки! - засуетился Хем, - Надо сразу продуть, пока есть возможность.

- Давай, - согласилась лиса, - Только на ходу, ладно?

- Бубубу бубубу, - ответил грызь из-под маски дыхприбора.

Протирая стёкла, которые тут же стали запотевать от тумана, лиса высунулась из верхнего люка рубки, и... дыхнуть наконец свежего воздуха не получилось, потому как маска была и на ней, а воздух тут сейчас далеко не свежий, пока не развеются пары из трюмов. Небо, затянутое тучами, однако же давало кой-какое освещение, что позволяло жить - в полной темноте никак бы не получилось увидеть впереди тёмный силуэт всплывшей лодки, и оставляемый ею след на воде. Кселисе пришлось лазать вверх-вниз, потому как рулить можно только снизу, а видно только сверху - но, после всего произошедшего, это её никак не могло расстроить. Справа по борту в сумраке проплыли торчащие из воды скалы, но кот, видимо, знал куда прёт, потому как прошёл километра полтора, не снижая скорости. Лишь затем с лодки отсигналили зелёным фонарём, мол, "бросай якорь", и субмарина ушла в сторону, исчезнув в потёмках. Спустя всего лишь десять минут к борту транспорта пришвартовался подводный крейсер-носитель "Цыплота", на котором, в частности, находился штаб Неюжноморского флота.

На носителе всё было готово, так что подъёмники немедленно вытащили из трюмов аварийные торпеды, и они были отправлены куда подальше. После основательной продувки все причастные морды, толкущиеся по палубам, наконец смогли снять громоздкие дыхприборы, и нюхнуть свежачка. Цыпь... тоесть, зыбь плескалась о борта, но такого волнения, как в открытом море, тут не было и в помине, посудины вообще не раскачивались, что резко ускоряло процесс перегрузки. Морячки с "баклана" не успели и ухом мотнуть, как все грузовые крышки уже оказались открыты, а с другого борта к транспорту швартовалась следующая боевая посудина. Мотнув в воздухе хвостом, на "баклана" перепрыгнула грызуниха, раздался характерный звук когтей по металлу.

- Как оно? - осведомилась Катерпилариса, найдя в темноте Кселису.

- В рамках, - кивнула ушами лиса, - Корабль имеет повреждения, но не критичные.

- Это в пух, лиса-пушище-ухомоталище, - серьёзно цокнула белка, - Вы сделали очень большое дело, потому как снабжение сейчас просто пух из хвоста как необходимо. Думаю, пока пойдёте ныкаться в другой фьорд, чтобы не тащиться через Тад-болото в одно судно. Так пойдёт?

- Само собой, - тявкнула Кселиса.

Грызуниха моментально сшуршала в темноту, и лиса не удивилась бы, если та схватится за снарядный ящик, тащить его на свой корабль - эти пропушёнки такие. Можно было слегка выдохнуть, потому как угроза взрыва устранена, а через несколько часов в трюмах не останется ничего потенциально опасного. Огромные феньковые уши лисицы повисли, и зевая во все зубья, она слезла в уютную лодку, немного подре...

- Да чтоб тебя! - тявкнула она уже не скрываясь, когда опять увидела новую отметину на фольге под дверью.

Не делая резких движений, но и не тормозя, лисица зашла таки в каюту, сунула лапу под койку и вытащила пистолет, полагавшийся по штатному расписанию. Как оказалось - не зря полагавшийся, потому как бодаться невооружённым лбом с козлом, к примеру, нафиг надо. Проверив обойму, Кселиса защёлкнула её обратно, и уже с оружием в лапе вернулась на главный пост.

- Третий отсек! - громко рявкнула она, - Всем, немедленно выйти на палубу!

- Эээ... - высунулась из люка Зиса, таращась круглыми глазами.

- Выйти на палубу! - твёрдо повторила Кселиса, и енотка зашевелилась.

Неизвестно, что уж тут работало лучше - твёрдое тявканье, или пистолет в лапе. Также вытаращившись и косясь на неё, по стеночке прошёл к лестнице Гудель - ничего, этому полезны такие упражнения. Убедившись, что все подозреваемые вышли, лиса вылезла следом, не забыв прихватить горячий чайник. Не обращая внимания на возящихся вокруг морячков с других кораблей, Кселиса чуть не пинками отогнала зверей к борту.

- Ну и кто из вас, бесформеных комков шерсти, лазал в журнал с кодами?!

- Чооо?? - заблеял козёл.

- Огузок в харчооо! - передразнила Кселиса, - Ну, признаваться будете?

- Действительно кто-то лазал в журнал кодов? - осведомился кот, вынырнувший из темени.

- Ещё как! - фыркнула лиса, - И сейчас мы его запалим.

- Хорошо, только волыну убери, - показал кот на пистолет, - У нас звукомаскировка всё-таки.

Кселиса поставила на палубу чайник, убрала пистолет, и с ухмылкой ткнула пальцем в козла.

- А ну-ка, лапы к чайнику!

- Товарищ комиссар, это... - заблеял Гудель, повернувшись к коту.

- Делайте что сказано, товарищ, - спокойно мявкнул тот.

Пожав плечами, козёл таки приложил лапы к чайнику, подержал как следует, уставился на них, потом на Кселису. Та отмахнулась и заставила проделать эту же операцию всех, кто был в тртьем отсеке - даже Ельку, потому как лучше перебздеть. Когда последней подняла лапы Рента, все сразу увидели голубой дымок, и почесали репы. Лиса же подавила желание немедленно свернуть шею этой полосатой собаке. Она только внимательно посмотрела на енотку, которая казалась совершенно растеряной, только клацала пастью, хватая воздух. Да она явно не ожидала, что у неё на лапах что-то окажется, отметила Кселиса, это уж точно. Только вот чтобы это значило?...

- Пройдёмте, - мявкнул весьма зловещее в данных обстоятельствах слово кот, беря Ренту под локоть.

- Кселиса, этого не может быть! - пискнула Зиса, чуть не плача, - Это ошибка!

- Ошибка это лазать по журналам, - хмыкнула лиса, - Я всё понимаю, Зиса, но мы её поймали с помордным, ты сама всё видела.

- Ах ты! - раздался громкий тявк Ренты, - Бестолковая лисья шлюха! Да чтоб тебе...

- А вот это прям другое дело! - оскалился в лыбе кот.

Енотка тут же получила по почкам, и с заломленой за спину лапой была отконвоирована куда-следует.

- И чё это было? - помотал головой Гудель.

- У нас есть вещи поважнее, - заметила Кселиса, - Пошли чинить "хохолок", пока есть воможность.

Как раз в это время на "Цыплоте", пришвартованной к борту транспорта, тактическая группа уселась пыриться на карты, и разбирать последние полученные сведения от разведки. Поматывая ушами и хлебая чаи, присутствовали Тратень, Грибыш и Катерпилариса, а остальные звери ушами не мотали, да и чая пили раз в сто меньше. Под неяркими лампочками, освещавшими тесный отсек, на столике раскинулась карта южной части Неюжного моря, как это ни покажется странным. Жирной синей линией был обозначен маршрут предполагаемой цели.

- Таким образом, - цокнул Грибыш, водя когтем по графе "итого", - Технически мы будем готовы провести операцию через шестнадцать часов. Сможем пустить в дело восемнадцать мортанков с пяти носителей, четыре артиллерийские подлодки, пять обычных.

- Но есть ньюансы, - пробормотал рыжий лис.

- Само собой, - кивнул грызь, - В нулевую очередь, куда вообще собрались эти калоши. Мы до сих пор не можем понять, куда они прут.

- Без разницы, - цокнула Катерпилариса, мотнув ухом, - Вряд ли гурцы решили выпустить в море два тяжеленных... самых тяжёлых, корабля, чтобы они просто развеялись. Всмысле, назад они не повернут, если мы их не спугнём. А мы не спугнём.

- Допустим, - сложил лапы лис, - Как с гурпанской авиацией?

- Если принять вот эти данные, - показал на карту Грибыш, - Ближайший аэродром находится вот здесь.

- Двадцать минут лёту, - хмыкнул рыжий.

- Правильно, - кивнул грызь, - Только вот, по всем данным, там в лучшем случае будет противолодочная авиация. Мортанкам это как с гуся вода.

Лис Бондар, которого сюда посадила Ставка, чтобы грызи не отчебучили что-нибудь ну совсем не лезущее в ворота, почесал уши и прикинул диспозицию. Гурцы могли всполошиться после первой атаки и припахать штурмовую авиацию, но Бдрздорф в четырёхста километрах, а это уже более часа лёту. Противолодочные же самолёты ничего не могли сделать с малоразмерными бронированными катерами, на каждом из коих, между прочим, стояла и башня ПВО с четырьмя зенитками. Таким образом, всё рисовалось достаточно удачно для... Лис тяжеловато сглотнул и прокашлялся, потому как идея выбрать в качестве цели два главных линкора Гурпанской империи казалась... слегка оригинальной, если печатными словами.

- С этим всё ясно, - цокнула Катерпилариса, вспушившись, - Остаётся только погода. Дирси?

- А, пщу... - мотнула ушами Дирса, отвечавшая за метеорологию, - Тебе стопуховые данные, или прогноз? Если без вариантов, то в означеных квадратах будет волнение не более двух, ветер... ну вот тут записано. Это - до послезавтра. Потом уже начинается шаманство...

- Впух шаманство, - отмахнулся Грибыш, - Двое суток подходящей погоды нам хватит за глаза и за уши.

- Вы что, серьёзно решили атаковать "Циприт" и "Крамсиб"?? - уточнил Бондар.

- Да нет, ржём! - заржал Грибыш, - Само собой, серьёзно.

- Вот раскладка, - показала по карте Катя, - Здесь мы запускаем мортанки. Весьма вероятно, что движение линкоров прикрывают вражеские подлодки, так пусть продолжают прикрывать. У нас есть разведывательные лодки здесь и здесь, которые не дадут цели выйти за этот круг незамеченной. В итоге - гарантированый перехват на расстоянии в семьдесят кило.

- Часа полтора, в одну сторону, - цокнул Тратень, - Самое то.

- Самое то? - фыркнул лис, - Вы соображаете, какой там будет эскорт?

- Соображаем, - кивнула Катерпилариса, - Пара эсминин от силы, не более того. От кого им защищать линкоры? Только от подлодок, но никак не от надводных кораблей.

- Допустим даже так, - не оставал Бондар, - Но это же долбанные плавучие горы железа с долбаной прорвой долбаных пушек! И против них - восемнадцать катеров?!

- Ты математику видел, или куда? - осведомилась грызуниха, - У нас будет раз в десять больше вероятности попадания, а это не шутки.

- Да, но... пффф, - клацнул пастью лис, - Ладно, будем считать, что вы знаете, что делаете.

- Теперь - да, - хмыкнул Тратень, - Вот когда из Мртыевска послали нам "баклана" через Тад-болото, это была так себе идея, как выяснилось. Хорошо ещё, что там оказалась Лиса, а не баран какой-нибудь. Без этого запаса топлива и боеприпасов ни о какой операции не могло бы идти и речи.

- Надо отметить экипаж, - тявкнул лис, - И капитана.

- Вот и займись, - хихикнула Катерпилариса, - А у нас мешки.

Единственное, в чём у грызей имелись сомнения, так это в рациональности уничтожать гурпанские линкоры прямо сейчас. В сложившейся стратегической обстановке они не представляли серьёзной угрозы для Союза, потому как к приморским городам никто их не подпустит в прямом смысле на пушечный выстрел. А вот для листовцев эти лоханки стали бы неприятным сюрпризом, если бы гурцы раскачались перебросить их на западный фронт. Однако, это всё теоретические разбрылы мысли, а на практике, "Циприт" имеет на вооружении восемь орудий по триста восемьдесят миллиметров калибра. Такие пульки, весом по пол-тонны каждая, да выпущенные по любому плацдарму, не могут не принести огромных разрушений. Поэтому, хихикали тактики, листовцам повезло, беречь для них линкоры никто не будет.

Пока остальные пересчитывали время операции, деля километры на ноль, как это называлось, Грибыш снова помотал ушами над списком кораблей. Ну как кораблей, корабликов... Одним из преимуществ мортанков было то, что никто не воспринимал их всерьёз - а потом уже становилось поздно. "Цыплота" впринципе несла десяток мортанков, но три из них уже получили повреждения в первой операции, так что, оставалось семь. На однотипном тяжёлом носителе "Объ" в боеготовности имелось девять штук, ещё два сидели на малой несушке "Гиря". Причём этим двум, мортанкам тип 1, отводилась существенная роль, потому как они тащили торпеды. Остальные, тип 2, полагались на артустановки, маневренность, и малые габариты. Плюс ещё кое-что, привезённое "бакланом" как раз вовремя, потёр лапы грызь, хихикая.

Вылезши наверх, Грибыш повертел ушами в потоках свежего морского воздуха. Жары конечно нету, однако погодка радует тем, что шторм переходит в зыбь, что чрезвычайно полезно для мортанков. Чем более спокойное море, тем больше у них преимуществ перед крупными кораблями в артиллерийском бою. А волны всё убывали, так что грызь, как и остальные морячки, довольно хихикал.

------

Отважно и ловко

Воюет плутовка,

Хозяйка морской глубины.

Недаром в почете

На северном флоте,

Подводники нашей страны!

- изъ песни

-------

: Мортанки - вперёд!

--------

Тёмная вода Неюжного моря плескалась крупной зыбью, а на небе разлилась белая облачность; ветер задувал от случая к случаю и весьма вяло, так что, в ближайшее время усиления волнения не предвиделось. Такая погодка здесь случалась далеко не часто, если уж копнуть лопатой метеорологию, то штормило более половины времени. Так что, относительное затишье можно было счесть значительной удачей. Так сочли даже гурпанцы, толпящиеся на палубах двух линкоров, каковые сейчас неспеша двигались на восток. Огромные стальные горы, в четверть километра длины каждая, оставляли за собой длинные хвосты белого дыма из труб, и перелопачивали своими винтами воистину гигантские объёмы воды. Сопровождающие эсминцы выглядели лодками на фоне серых туш линкоров.

"Циприт" и "Крамсиб" таращили во все стороны стволы орудий, от огромных главных калибров до скорострельных зениток - в общем, это как раз подходило под определение "ощетиниться, как ёжъ". Если смотреть вдоль борта, замучаешься только считать огневые точки! При этом здоровенный корабль движется практически бесшумно, только вал воды, разрезаемой носом, создаёт звук - соль в том, что машины упрятаны слишком глубоко под конструкции, и снаружи их не слышно. Таращась глазами на соседний линкор, гурпанские морячки преисполнялись чувства собственного веса и совершенно расслаблялись - ну какой псих может подойти близко? Капитаны, правда, соображали, что определённая угроза всё же есть, в первую очередь от подлодок. Чтобы исключить случайности, имперский флот выделил дюжину кораблей, прослушивавших море на пути следования линкоров. У лодок противника не было шанса незамеченными подойти для атаки.

Ньюанс состоял в том, что советские подлодки и не собирались подходить сколь-либо близко. На охоту за линкорами в данный момент вышли в основном трое - тяжёлые носители "Цыплота" и "Объ", плюс лёгкая "Гиря". Носители поддерживала группа боевых подлодок, но они тоже не собирались гоняться за гурпанцами, пытаясь попасть торпедой. На расстоянии в сто пятьдесят километров от конвоя, в направлении северо-востока, из барашков на зыби показались сначала трубы перископов, режущие воду при движении, а затем и рубки подводных кораблей. Вздымая пенные буруны, подлодки поднимались на поверхность, и тонны воды сливались с верхних палуб обратно в море. "Цыплоте" потребовалась пара минут, чтобы поднять всю свою тушёнку, от острого носа, похожего на обычную субмарину, до боковых палуб, на которых стояли бронекатера, по пять штук с каждого борта.

Из открытых в бортах мортанков балластных люков широкими потоками хлестала вода, осушая посудины. Перевозить корабли под водой можно только при условии их затопления, так что мортанки именно затапливались забортной водой, чтобы не создавать лишней плавучести. В стороне от длинных подлодок-носителей всплыли и боевые "щуки", дыхнуть свежего воздуха и прикрыть зенитками, на всякий случай. Над морем разнёсся хоровой грохот дизельных движков, заряжавших аккумуляторы, и слышался шум воды, хлещущей с несушек по обеим бортам. Как только стало ясно, что подлодки заняли стабильное положение на воде, заскрипели запоры люков, и на палубы повалили морячки... поскольку здесь это большей частью были грызи, они при этом ещё и ржали, как кони.

- Да чё вы ржёте, грызота эдакая! Устроили тут конюшню, пух в ушах! - катался по смеху Грибыш, вылезши на верхнюю площадку рубки.

- На себя посмотри! - резонно отвечали грызи.

Но, как известно, смех с мехом, а обед по расписанию - всмысле, пухня война, главное маневры. Сейчас эта присказка была актуальна как никогда, потому как морячки уже две недели мариновались в отсеках подлодок, и всё для того, чтобы выйти на цель в точно высчитанный момент. Экипажи мортанков сейчас протягивали на свои посудины воздушные шланги от компрессоров, при помощи которых проводилось полное осушение... Тут ещё какой-то умник рассыпал по палубе сушки, так что, ржач начался с новой силой. Оглядывая горизонт, который оставался совершенно чистым, грызь отмечал, что погодка весьма способствует. Может быть, даже слишком.

- Если эти фофаны не поленятся запустить аэропланы, - цокнула Катерпилариса, вспушившись, - Это может выйти боком.

Грибыш кивнул, соображая. При условиях, близких к штилю, нет никакой проблемы выкатить из ангара гидроплан, поставить на катапульту и запулить его в полёт. Правда, чтобы принять его обратно, потребуется остановиться и потратить некоторое время на подъём аппарата на корабль. В самом идеальном случае - минут пятнадцать будет потрачено...

- Вряд ли, - мотнул ухом грызь, - У этих фофанов здесь полно патрульной авиации, вот она-то скорее и спалит наши маневры.

Морячки переслухнулись и кивнули - если что, они без колебаний отзовут мортанки, примут на носители, и флот исчезнет под водой, ожидать другого удобного случая. Упираться и пытаться прыгнуть выше ушей на ровном месте - это не про белокъ. С другой стороны, гурпанцам требовалось покрывать патрулированием огромадные площади морей, и на всю эту акваторию никак не могло хватить самолётов. И наконец, прямо здесь же, в Неюжном море, уже давно действовали советские подводные гидрокрейсера, причинявшие большие неудобства противолодочникам. Насколько было известно, неудобства исчислялись десятками сбитых самолётов. Причём, чем спокойнее море - тем проще работать гидропланам, взлетающим с поплавковых катеров. По этой причине тактики с "Цыплоты" могли рассчитывать, что ударные группы мортанков всё же не будут обнаружены с воздуха, когда у гурцев ещё будет возможность изменить курс и уклониться от встречи.

- Даст пух, даст пух... - пробормотал себе под нос Грибыш.

В это же время по палубе начали лязгать бортовые крышки на мортанках - вся вода слилась, и экипажи закрывали "двери в море", как это называлось среди морячков. Теперь на всю катушку трудились компрессоры, высушивая оборудование и всю внутренность боевых кораблей, отчего стоял соответствующий шум и присвист сжатого воздуха. На два мортанка сейчас навешивали пусковую установку, похожую на "Котюшу", тобишь батарею стальных балок, по которым запускались реактивные снаряды. Эти были побольше калибром и подлиннее, но в целом, система та же - пуск единым залпом из шестнадцати ракет, так чтобы сразу накрыть некоторую площадь. Возить эти установки в подводном положении не получится, так что, пришлось пошевелиться и собрать прямо сейчас. "Куй железо пока и чочо", как гласила народная мудрость.

- Ну, как оно, погрызячне? - осведомился Тратень, также влезая на рубку.

- В рамках нормы, пока что, - хихикнули погрызячне, - Собираешься трясти?

Тратень уже нацепил комбез, похожий на те, которые использовали танкисты, и мял в лапах шлем с толстыми прокладками на уши, чтобы иметь радиосвязь и не глохнуть от пальбы из орудий.

- Ну а как вы думали, ушами чтоли? - фыркнул грызь, - Эти бакланы морские сами не справляются нипушнины, так что, придётся трясти лично.

- Гусиной удачи, Трат, - цокнула Катерпилариса, и на этот раз она не шутила.

- Вас туда же, - хихикнул Трат, и кивнув товарищам по штабу, полез вниз, к товарищам по мортанку.

Пройдя мимо четырёх бронекатеров, грызь привычно схватился за скобы на корпусе пятого, и как белка на ёлку, забрался на палубу мортанка. Посудина отличалась крайне скромными размерами, длиной в пятнадцать, а шириной четыре с половиной метра. Тем не менее, сюда втиснули и здоровенный мощный двигатель, и орудийную башню на сто миллиметров, и даже некоторое бронирование, позволявшее поплёвывать на мелкие калибры. Низкая ходовая рубка, представлявшая из себя восьмигранный стакан с узкими бронированными окнами, была сдвинута на правый борт, за ней же торчала башня ПВО с четырёхствольной зенитной установкой. Эта несимметричность объяснялась желанием дать орудийной башне более широкий сектор обстрела. С "косой" надстройкой бронекатер выглядел косо, зато мог вести огонь назад по курсу, что куда как полезнее. Мортанки, как и их носитель, окрашивались в стандартный для ВМФ Союза морской цвет - мутный сине-голубой, более-менее маскирующий на фоне воды и неба.

Тратень лично проверил крепление антенны и кой-какого другого оборудования, располагавшегося снаружи, в то время как Гуртень, хихикаючи, убирал на место воздушный шланг. Из-под крышки машинного отделения раздались громкие щелчки, а потом воздух завибрировал от рёва проснувшегося движка. Из труб, предусмотрительно вынесеных на самый хвост катера, повалил густой сизый дым. Поскольку остальные тоже стали заводить моторы, "Цыплота" окуталась плотным облаком, и морячки натянули намордные маски и очки, чтоб не дышать этой ерундой. Через пару минут, когда движки прогрелись до рабочего состояния, дым резко пошёл на убыль, а вот грохот никуда не делся. Несмотря на глушители, мощный мотор мортанка орал так, что помилуй пух и закатай гусь две ваты сразу. По этой причине морячки-танкисты и не расставались со своими шапками, иначе точно оглохнешь.

Привычно спрыгнув в люк рубки, Тратень проверил комплектность - вроде, всё на месте - и устроившись в кресле, воткнул штекер шлемофона в соответствующее гнездо. Пока грызь раскладывал карты, в наушниках защёлкало, а потом и заржало.

- Ох щас и прокатимся! - явно потирал лапы Елыш, водитель, сидевший за перегородкой рядом с Тратнем.

- Гусей главное объезжай, ага? - цокнул Гурт, и грызи опять заржали.

- Но, лошадки! - хихикнул Тратень, - Все на месте?

Экипаж отцокался о своём наличии внутри корабля... уточняли для отдельных умников, чтобы не было двучтений. Мортанк с бортовым номером семнадцать дробь ноль был готов к бою.

- Вы в курсе, с чего вообще этот кипеж? - хмыкнул Трат.

- Мы думали, это ты знаешь! - скатился в смех Гуртень.

- Ага. Вот тебе ещё анекдот, мы будем атаковать "Циприт" и "Крамсиб".

Грызи аж перестали ржать, услышав такие новости. Чтобы экипажи не забивали голову раньше времени, им это не рассказывали.

- Тык это в пух, а не мимо, - осторожно предположил Елыш.

- Цокнуто точно, - кивнул Тратень, - Надо чтобы всё летело в пух, а не мимо. До цели сейчас сто сорок кило, и эти баржи идут нам навстречу, поэтому ориентировочное время - минут сорок. Точно расцокивать подробности ни к чему, потому как всё может поменяться в последний момент... Поэтому сейчас - старт!

- Старт! - подтвердил Елыш.

Он высунулся из открытого над ушами люка, и махнул морячку на надстройке носителя. Тот махнул в ответ, и через несколько секунд мортанк начал крениться на корму, а потом и сползать по направляющим. Раздался обычный в таких случаях скрежет, из-под днища полетели искры, а затем катер ухнул хвостом в воду, спрыгнув со стапеля на несушке. Этот момент многие уважали больше всего, потому как подбрасывало очень здорово, есть повод поржать. Как только кораблик по инерции отнесло чуть в сторону, Елыш втопил газу, и резво развернувшись, мортанк отошёл с пути следующих. Когда судёнышко перестало качаться после прыжка, Тратень понял, что зыбь совсем слабая, можно считать - штиль. А это большое преимущество для мортанков, потёр он лапы в который раз. Грызь, на всякий случай вспушившись, переключил радио на звено:

- Третье звено, как оно?

Командиры четырёх других мортанков ответили, как оно - в пух, собственно. По идее, в двух звеньях было по пять корабликов, но после первой атаки по порту Бдрздорф в строю осталось всего семь. При этом только один мортанк получил повреждения от пушек гурпанского штурмовика, остальные вышли из строя по техническим причинам - у одного схватил клина двигатель, у другого поехала монтировка орудия. Исправить это в походных условиях было нельзя, так что придётся волочь их на базу, и уже там "обрадовать" ремонтников. Ну и в пух, подумал Трат, восемнадцать стволов это тоже весьма значительное количество. Мортанки тип-один, которые запускала "Гиря", несли торпеды, но орудийная башня на них стояла точно такая же, как и на меньших тип-два - итого получалось восемнадцать стволов.

- Это второе звено, пуск подтвержаю.

- Это пятое звено, пуск подтверждаю.

- Это шестое звено, пуск подтверждаю.

- Это... ща, дай пух памяти... А, вот: девятое звено, пуск подтвержаю!

- Йуморист пухов, с.ка, - заржал Тратень.

- Всем ударным кораблям, - цокнул в эфир Грибыш, - Разрешаю выдвигаться на позицию. Гусиной удачи!

Тратень даже ничего не дублировал для своих, потому как глухих не было - мортанки выстраивались в подобие линии поперёк курса, держа дистанцию до соседа, и поворачивали в нужную сторону. Над водой стоял хоровой гул моторов и стелились серые хвосты выхлопа. Тёмные воды Неюжного моря прорезали белые следы перемешаной винтами воды, и все они изгибались в одну сторону, навстречу цели. Высунувшись в люк и убедившись, что все плывут куда надо, Тратень открыл на планшете схему гурпанского линкора "Циприт", однотипного с "Крамсибом" - отличиями можно принебречь, что весьма в пух, потому как проще планировать операцию. В первую очередь - несколько эскортных посудин, которые наверняка будут пастись возле линкоров. Их предполагалось удалить залповым огнём реактивных торпед, и сделать это сразу, чтоб не мешали. Однако это возможно только в том случае, если они попрут навстречу угрозе - а могут и спрятаться за крупных, чтобы вступить в бой в нужный момент.

Главных калибров, которые достигали невгрызяческих трёхсотвосьмидесяти миллиметров, Тратень не особо опасался. Эти пушки сделаны для поражения крупных кораблей, и хотя могут запулять полутонный снаряд на десятки километров, никак не способны попасть в цель размером с мортанк. Если поставить на его место шхуну таких же габаритов, взрыв тяжеленного снаряда даже в ста метрах может разорвать её в клочья ударной волной - но мортанк на то и танк, чтобы быть бронированным. Прибавить к этому очень низкий профиль, так что орудие находится метрах в четырёх над водой, а борта гораздо ниже - в итоге, чтобы поразить такую цель, нужно положить снаряд в круг радиусом двадцать метров. На дистанции от двух до трёх километров, на которой орудия мортанков отлично работали, шанс попадания будет менее процента, притом, что скорострельность орудий главного калибра очень низкая. Соображая сие, даже гурцы наверняка не станут палить из этих волын.

Другое дело - пухова туча стволов поменьше, натыканых по всему кораблю. У этих линкоров по бортам имелось по семь орудийных башен с двумя орудиями в каждой. Вот эти четырнадцать стволов уже создавали серьёзный град снарядов, так что шанс на попадание даже в малоразмерную цель значительно возрастал. Соль состояла в том, что взять точный прицел несоизмеримо проще, когда стреляешь по кораблю в четверть километра длиной, нежели когда стреляешь с этого корабля по цели размером с катер. Кроме того, продолжал топтать тактику Тратень, маневренность позволит мортанкам хотя бы частично скрываться за одним линкором от второго, и таким образом, привести соотношение стволов в свою пользу. Мортанк тип-два выдавал на марше шестьдесят километров в час, в боевом режиме - мог разгоняться до девяносто кэмэчэ, нещадно хавая горючку. Определённо, линкорам не удастся маневрировать быстрее, что весьма и весьма в пух.

Однако, имелись и неизвестные переменные в этом уравнении. Линкоры типа "Циприт" несли толщенную броню, как и большинство линкоров, впрочем. Ясен пух, что возможности загодя пострелять по такой цели не было, чтобы оценить, какой ущерб ей смогут нанести имеющиеся орудия. В этом плане тактики, обдумывая операцию, пришли к выводу, что это есть ещё один достаточно критичный момент. В частности, подводный транспорт "баклан", прорвавшийся таки к флоту в Неюжное море, привёз ничто иное, как бронебойные снаряды для стомиллиметровых орудий мортанков. Максимальная броня на "Циприте" достигала сорока сантиметров, и её не возьмут даже бронебойные - однако, далеко не весь корабль покрыт таким слоем стали, и есть шанс проковырять его в малозащищённых местах. В частности, тактики рассчитывали на то, что массированный обстрел снарядами КС и фугасами, имеющими термитное составляющее в начинке, посносит на корабле все посты управления огнём и зажжёт достаточно пожаров, чтобы резко снизить исходящую от линкора угрозу. На втором этапе планировалось обстреливать цель с двух сторон, смысл в том, чтобы попасть в боковые, а лучше вообще в задние стенки орудийных башен, где броня слабее всего.

Снаряд в сто миллиметров не такая уж дура, даже на суше используются калибры больше, однако следовало учесть, что каждый мортанк нёс по четыре сотни таких снарядов, а орудийная установка имела механизм полуавтоматического заряжания, повышавший скорострельность до десяти выстрелов в минуту. На самом деле, можно было повысить темп стрельбы, но тогда орудие за пол-часа непрервыной пальбы точно перегреется. Пожалуй, именно за пол-часа стрельбы Тратень и опасался больше всего, потому как по опыту знал, что от такой нагрузки что-нибудь да случится с механизмами. Да и по мозгам надаёт, гусак не корябай...

Высунувшись наверх, под набегающий поток свежего воздуха, грызь окинул ухом группу мортанков, перевших на полном ходу. Разделившися на пять звеньев, они вышли на рассчётную скорость в шестьдесят кэмэчэ; на такой скорости бронекатер значительно поднимался из воды за счёт подводных крыльев и формы корпуса. Вопреки ожиданиям, на скорости устойчивость кораблика оказывалась больше, чем в дрейфе - сказывалось действие "оперения" в подводной части, которое действовало как стабилизатор. Впрочем, палить перпендикулярно курсу всё равно почти бесполезно, раскачивать будет слишком сильно. По этой причине стандартной тактикой мортанков была стрельба либо на схождении с целью, либо при удалении от оной.

Теперь только сидеть да цокать, как-грится. Пока в зоне видимости не окажутся цели, мортанки хранили радиомолчание, чтоб не повышать шансы спалиться раньше времени. На линкорах, ясен пух, есть радары, но засечь низкий бронекатер куда сложнее, чем большое судно, и дальность обнаружения в любом случае значительно меньше. Пока будут разбираться, что там за восемнадцать слабых засветок - будет уже поздно. А ещё лучше, если гурцы выпустят навстречу корабли эскорта, подумал Тратень, и захихикал. Если примут мортанки за торпедные катера - то сделают так обязательно.

Грызь, потягивая чаёк из термоса, вспоминал родные места - леса из мощных ёлок и кедров, переливающиеся по холмам, как пушная зелёная шкура, и завод, сныканый среди хвои так, что его видно только зимой, да в основном по дыму из труб. Посадить чеснок, пришла в голову мысль, и Трат заржал, понимая, насколько это странное сочетание - мортанк и посадка чеснока. Впрочем, не для белки, потому как белки постоянно вспоминали о том, чтобы что-нибудь да посадить для роста, в широком смысле. Так что, связь прямая - десятилетия назад кто-то посадил идею мортанков и подводных носителей, а теперь это дело выросло в пять звеньев, идущих к цели курсом перехвата. Сошлось точно, хмыкнул Тратень, пух в пух, как-грится.

Пока суть да другая суть, грызь ещё слазил в орудийную башню, позырить, всё ли там в пух. Не то чтобы он сомневался в своём экипаже, но лишний раз позырить глазами не помешает. Трое артиллеристов - Гуртень, Фирыш и Ратыш - сидели себе по местам, заткнув уши шапками, и дремали, пока есть возможность. По сути, для стрельбы из орудийной установки нужен только один - наводи да сталкивай гильзы вон после выстрела, автоматика сама подаст следующий снаряд. Однако это дело было настолько утомительное, что после пяти минут следовало сменить стрелка, так как первый начинал тормозить и мазать. В бронированом погребе под башней отлёживались стальные чушки, тараща вверх блестящие наконечники. Эти кумулятивные теоретически прошибали пол-метра броневой стали - но это теоретически, там уж одному пуху известно, как пойдёт.

- Бодрей, поросятки, - цокнул снарядам Тратень, погладив гладкие стальные бока.

"Поросятки" на это отреагировали на редкость адекватно, а именно продолжили лежать. Грызь также заглянул в моторный отсек, где сейчас самая жара была у моториста, и в зенитную башню. Тамошние стрелки, грызунихи Хвойка и Рофси, не сидели на хвостах, а периодически высовывались и внимательно оглядывали небо не предмет самолётов. Поскольку с других мортанков тоже пырились, подойти к группе незаметно ни у кого бы не получилось. Тратень втихорька похихикал, косясь на пушных рыжих белочек, упакованых в комбезы, да и полез обратно в свою рубку. В неярко освещённом помещении сразу бросились в глаза красные лампочки на индикаторе облучения - значит, радар уже начинает доставать. Позырив на то, как периодически мигают эти сигналы, Трат сделал вывод, что работает только один радар - логично, чо.

Над морем растеклась белая облачность, закрывая прямой солнечный свет, что ещё больше подходило для атаки, не будут мешать блики. Через несколько часов погода обещала снова усиление ветра и волнения, но времени для операции вполне достаточно. Прильнув к оптике, Тратень повёл взглядом по горизонту, и почти сразу увидел обильный белый дым и мачты с растяжками, торчащие пока что из-под воды. Где-то там крутилась и решётка радара, давая индикацию облучения, а если приглядеться, то полоскался по ветру багрово-чёрный флаг с крестом. Но, грызь не стал разглядывать верхушку линкора, потому как давно всё выучил по схеме. Гораздо больше его интересовал курс цели - было похоже на то, что гурпанская группа изменила направление и отошла ещё дальше от берега. Таким образом, встречная скорость увеличивалась, что весьма в пух, так как можно будет быстрее провернуть весь балет.

- Ой резня-резня-а, ой да бензопилооой, - затянул Тратень, просто чтобы потратить несколько минут, пока из-за горизонта не появятся корабли сопровождения.

Это был важный момент, потому как с гурцев станется стащить сюда целую флотилию, а тогда, скорее всего, придётся разворачиваться и уходить. Ещё раз проведя вдоль горизонта вооружённым глазом, грызь насчитал четыре дымных следа - это ещё куда ни шло. Тратень не любовался на то, как появляются из-за горизонта громады линкоров. Крашеные в серо-синие и белые полосы, они походили на два плавучих утёса, за каким-то фигом купающихся в открытом море.

- Ааатлично! - цокнул Трат, когда смог полностью увидеть корабли сопровождения.

Во-первых, это были эсминцы наглийской постройки, далеко не первой свежести посудины с архаичными дымовыми трубами, по четыре на каждом. С такой посудиной Тратень не слишком побоялся бы пободаться и один на один. Во-вторых, все четыре эсминца полным ходом шли навстречу мортанкам, с каждой секундой удаляясь от линкоров. Теперь главное, чтобы никто не ступил и не потратил на них бронебойных снарядов - обычных фугасов предостаточно. Грызь щёлкнул тумблером, выбрасывая радиомолчание:

- Все видят, эсмы справа по курсу, четверо! Бить фугасами и залпом!

- Чисто цокнуто!

Всего через минуту после этого над морем зазвучали первые залпы орудий. Гурпанские эсминцы открыли огонь сначала из главных калибров, а потом и из зениток. Всё точно по графику, хмыкнул грызь, отрабатывают отражение атаки торпедных катеров. Только вот, в отличие от хрупкого катера, мортанк легко переносил попадания малокалиберных зенитных снарядов, которые только царапали корпус. Ещё через минуту, когда расстояние сократилось до рассчётного, первая линия мортанков открыла огонь. Первая как раз была заряжена фугасами, вторая - бронебойными, и она пока молчала.

Эсминцы старались держаться к угрозе носом, но без малого два десятка мортанков разошлись слишком широким фронтом, и легко могли попасть в борт. Не только могли, но и попали. Поскольку эсминцы такого типа тащили в задней части палубы торпедные аппараты, аж четыре штуки, одно попадание фугаса в этот арсенал приводило к значительным последствиям. На третьем залпе один из десятка фугасов вдарил таки по торпедам, и задница эсминца исчезла в разлетающемся облаке огня и обломков. Издалека это выглядело не слишком впечатляюще, но морячки соображали, что сейчас половина корабля разлетелась в мелкие дребезги, ведь вдобавок к торпедам, там лежали ещё и глубинные бомбы - итого получалось много тонн взрывчатки, которая сейчас и сдетонировала. Смятый ударной волной в гармошку, обрубок эсминца быстро ушёл под воду.

Поскольку расстояние всё сокращалось, ведь корабли шли встречными курсами на полном ходу, мортанки первой линии выпустили реактивные торпеды. Залповая установка окуталась дымом, выбрасывая назад длинные хвосты белого огня, и залпом вывалила в сторону цели шестнадцать снарядов. Пролетев с километр по настильной траектории, как обычные РС-ы, снаряды бултыхнулись в воду и продолжили движение, пользуясь вторым реактивным двигателем и огромной инерцией, полученной от первого. Удерживаясь на небольшой глубине за счёт стабилизатора, "рыбки" веером понеслись навстречу целям. Учитывая, что снаряды пролетали большую часть пути за секунды, эсминцы никак не успевали уклониться от залпа.

В подставленный под углом около двадцати градусов борт влетело сразу несколько подарков, сработали кумулятивные боевые части, пробивая корабль чуть не насквозь. Один из эсминцев окутался тучей пара из пробитых котлов, второму оторвало корму, когда там сдетонировали бомбы. Позырив как следует, Тратень списал обе цели в утиль. По последнему пришлось дорабатывать артиллерией, потому как удар снарядов-торпед пришёлся в нос, и этот мог оставаться боеспособным.

- Вторая линия, по левой цели! - принял решение грызь, - Обходим слева, прячемся от второго!

Как раз в это время "Циприт" окутался дымом выстрелов, вдоль всего борта заполыхало. Как и подозревали, линкоры даже не разворачивали башни главных калибров, потому как командиры соображали, что из этих волын да в такие цели они никогда не попадут. Спустя несколько секунд открыл огонь "Крамсиб". Вода вокруг нескольких мортанков, которых выбрали в качестве целей, вскипела от десятков разрывов.

- Миноносцы окучены! - сообщил Рудыш.

- Это в пух. Дайте-ка...

- Впух, десятый подбит!

Тратень резко повернул оптику туда, где шло пятое звено, и не согласился с таким определением. На месте "десятого" уже только падали в воду обломки брони, потому как бронекатер разнесло прямым попаданием. Это не "подбит"...

- Работаем! - спокойно цокнул Тратень, переводя прицел на цель.

Орудие грохнуло, выплёвывая снаряд, и тот белой точкой улетел к цели. Мортанк заметно качнуло от выстрела, но благодаря скорости и подводным крыльям он сразу выправился в исходное положение. Сейчас даже не нужно было применять стабилизаторы и разные ухищрения, используемые для стрельбы при качке - потому как качка отсутствовала, зыбь оказалась меньше, чем рассчитывали, и давала отличный шанс отработать на шестёрочку.

Электрический подъёмник в башне подал очередной снаряд, Фирыш скатил его в затвор, клацнул рычагом, и у стрелка перед глазом упал флажок, обозначая готовность к выстрелу. Спустя пол-секунды, пока Гуртыш выверял прицел, подарок отправился получателю. Звякнула пустая гильза, шипанул сжатый воздух, выдувая пороховые газы, следующий снаряд... Внизу, в погребе, Ратыш вытаскивал снаряды из укладки и сувал на транспортёр, забиравший их наверх. Выстрелы ощутимо били по ушам даже через шлемы, так что, идея заменять стрелков через время была весьма в пух.

Несколько водяных столбов выросли невдалеке, обдав мортанк водопадами. Ударная волна, ослабленная толщей воды, качнула посудинку. Когда вид на цели снова очистился, Трат смог увидеть несколько явственных разрывов на линкоре. Издали увидеть даже разрыв фугасного снаряда оказалось сложно, потому как там постоянно вспыхивали выстрелы орудий, и пух знает, что это было. Плюнув на это, грызь оценил расстояние и курс цели, и включил радио:

- Второе звено, лево на борт сорок пять!

За несколько минут, пока были пущены на дно миноносцы, гурпанцы уже сообразили, что имеют дело отнюдь не с торпедными катерами. Теперь линкоры дали полный ход и стали сближаться с группами мортанков. Следовало отворачивать и держать дистанцию, потому как совсем близко не в пух, зенитки уже будут попадать. А зенитки на линкоре это отнюдь не только мелкашки, но и дуры по сто двадцать восемь миллиметров, такой снаряд от брони точно не отлетит. Действуя достаточно синхронно, мортанки развернулись, повернули башни назад по курсу, и продолжили стрельбу.

Гурпанцам особенно вышли боком деревянные настилы палуб, которые имелись на обоих линкорах. При попадании фугаса снаряд цеплял за этот настил, и взрыв вырывал из него несколько квадратных метров дерева, посыпая всё вокруг дымящими щепками. Учитывая то, что точность стрельбы с мортанка по огромной цели оказывалась весьма высокой, линкор буквально засыпало градом фугасных снарядов. По одиночке они не представляли никакого вреда, но когда за минуту их прилетело около полусотни, эффект оказался значительный. На "Крамсибе", который первым попал под обстрел, снесло большую часть открытых зенитных установок, радарные решётки и радиомачты. Ухитрившиеся залететь между надстройками снаряды попали в ангар гидросамолётов, вызвав там возгорание запасов авиатоплива. Один фугас ухитрился залететь под маску орудия зенитной башни, заклинив механизмы наводки.

Однако, основной ущерб состоял в том, что вся обращённая к мортанкам сторона линкора покрылась довольно густым дымом от горящих щепок деревянного настила и термитной начинки самих снарядов. Помимо мощного взрывчатого вещества, снаряд содержал небольшую порцию аллюминиевого порошка. При взрыве эту пудру впечатывало в броневую сталь, а за счёт высокой температуры начиналась реакция, на практике - вспыхивал очень горячий белый огонь, дававший немало дыма. Большая часть всех пунктов управления огнём, какие были на линкоре, оказались либо выведены из строя, либо просто ничего не видели из-за дыма. Интенсивность огня с "Крамсиба" упала очень заметно, гурцы явно не привыкли стрелять вслепую.

- Звено, обходить с бортов! - цокнул Тратень, - Отрабатывать бронебойными!

Это было необходимо сделать, пока линкор задымлён. Через несколько минут термит прогорит, как и деревянные щепки от палубы, и будет уже не так в пух. Пройдя мимо очередного фонтана высотой метров двадцать, мортанк резво повернул на новый курс, и башня продолжила посылать подарки.

- Трат, где буки?! - цокнул один из командиров звеньев.

- Рано, - коротко отозвался грызь.

Артиллерийские подлодки Бука-Щ, имевшиеся в распоряжении ударной группы, это весьма приличная ударная сила. На каждом таком корабле по четыре орудия в сто тридцать миллиметров калибра, а вдобавок ещё и обычные торпеды. Однако, длина подводного эсминца более семидесяти метров, и словить снаряд для него гораздо проще, чем для мортанка. По этой причине тактики твёрдо условились вводить "Буки" в дело только тогда, когда это будет возможно - или не вводить вообще.

- Пятое звено, гусей топчете! - сообщил Тратень, - Обходите дальше, давайте теперь по второй цели!

- Есть по второй цели!

Краем уха грызь слышал о том, что ещё один мортанк словил снаряд, и теперь с него старались быстро снять команду. Но, как показывала практика, это чисто вопрос невезения, что в самом начале попало в мортанк. Против математики не попрёшь, поэтому сотни снарядов, выпущенные линкорами, убивали воду, а не цели. Сейчас же предстояло увидеть, насколько эффективным окажется обстрел бронебойными снарядами с двух ракурсов. В сером дымном облаке, которое закрывало линкор, то и дело вспыхивали яркие точки от попаданий, но оценить степень ущерба не представлялось возможным. По крайней мере, теперь стало понятно, что можно поджечь ангары - из центральной части "Крамсиба" валил конкретный столб чёрного дыма, и периодически вылетали сполохи пламени, свидетельствуя об интенсивном горении, сухо цокая.

- Может, торпеды? - предложил грызь из девятого звена.

- Рано, - также с полной спокухой цокнул Тратень.

Торпед далеко не так много, нужно бить ими наверняка. Присмотревшись, Трат присвистнул, потому как высокая надстройка линкора явно накренилась. Впрочем, он быстро понял, что это вовсе не оттого, что ему пробили корпус, а потому, что корабль резко поворачивал. Похоже, гурпанцы всерьёз обеспокоились за свою сохранность, потому как теперь повернули не вдогонку, а от мортанков. Пока поворачивают - можно... точнее, нужно попробовать!

- Девятое, теперь можно! - цокнул Тратень, - Если можно.

- Понял, атакую!

- Кто там с левой стороны, прикройте! Обстреливать левую кормовую часть!

Шуруя по водной глади на полном ходу, длинные мортанки тип-один разошлись с группой "артиллеристов", и повернули на сближение с целью. Огурцы, подумал Трат, скрываются от "Циприта" за вторым линкором. Учитывая размеры этой посудины - это далеко не так сложно сделать. Гурцы же побоятся стрелять, потому как шанс попасть в своих будет куда больше, чем в мелкий мортанк. Наблюдая за этим, грызь даже не обращал внимания на постоянные выстрелы орудия и толчки. Учения-ухомотания не прошли даром, привычка это большое дело. Теперь, вместо того, чтобы одуреть, команда продолжала стрелять, не особо снижая интенсивность и точность.

Торпедоносцы старались зайти с наиболее задымлённой стороны цели, но когда они отделились от других мортанков, гурцы не могли не прочухать, что это значит. "Крамсиб" довернул в сторону, и перенёс огонь всех башен, какие могли стрелять, на два торпедоносца. Вокруг корабликов вырос целый лес водяных "деревьев", на время даже делавший их невидимыми за завесой опадающей вниз воды. Команды сейчас испытывали постоянные пинки с разных сторон от ударных волн, достигавших мортанков, но оба они продолжали сближаться с целью, и вести огонь из орудий. "Прикрытие" из летящих в линкор фугасов также давало свои плоды, разрывы сбивали прицел гурпанским артиллеристам, а дым тупо мешал видеть цели. "Крамсиб" начал ещё более резкий поворот, соображая, чем чревата близость к торпедным катерам. Вода за кормой огромного судна вспучивалась заметной горой, и пенные следы расходились широко по поверхности моря.

- Это девятый, залп пошёл, - сообщил девятый.

Тратень слегка подёргивал ушами, наблюдая за тем, как мортанки разворачиваются и начинают удаляться от противника. Он был полностью готов к тому, что сейчас один из снарядов всё-таки ляжет точно, и бронекатеру, скорее всего, сразу будет погрызец... Однако, кораблики уже отошли на приличное расстояние и всё ещё оставались целыми, что давало повод для оптимизьма. Вероятно, обстрел фугасами сильнее повредил возможностям гурцев, чем это казалось. Тем временем веер из дюжины торпед, сброшеных этими мортанками, достиг цели, и над бортом линкора взлетели три огромных столба воды. Маловато, чтобы пустить на дно такую громадину, подумал Тратень, без "Бук" тут никак не обойтись. Вздохнув, грызь щёлкнул тумблером, переключая радио.

- Центральная, это третий, - цокнул он, - Как там наши рыбки?

- Рыбки в десяти минутах хода, - ответила Катерпилариса из штаба на "Цыплоте", - Подавать?

- Пусть будут готовы, пока ждать, - решил Тратень.

Подводные эсминцы сейчас "летели" на подводных крыльях, поднимаясь над водой похлеще любого корабля, и развивали одурительную для подлодки скорость в девяносто кэмэчэ. Гурпанские лодки, которые прикрывали движение линкоров, конечно слышали их, но не могли ничего поделать, потому как их торпеды с электродвигателем развивали скорость в два с пухом раза меньше, и не могли даже перехватить столь быструю цель. Им следовало держаться как можно ближе, но при этом не суваться под огонь линкоров, пока не будет уверенности в результате.

- Это седьмой, наблюдаю детонацию на первой цели, - церемонно сообщил грызь в эфир.

Тратень прильнул к оптике и убедился, что действительно, что-то там да рвануло. Похоже, одна из башен второго калибра. Это конечно здорово, только вот, всего их - шесть. И ещё восемь зенитных. На одном только линкоре... При этом мортанки отстреляли уже как минимум половину боеприпасов, некоторые особо шустрые - и больше. Так себе картинка, цокнул себе под нос Трат, такими темпами мало что получится. Но, позырив ещё раз на корабли, он довольно хрюкнул. "Циприт" явно удалялся, в то время как "Крамсиб" оставался между двумя группами мортанков, преследовавшими его. Похоже, одна из торпед всё же попала удачно, повредив что-то в ходовой части линкора. Разделить группу - это уже кое-что...

- Внимание, воздух!!

По голубому небу с лёгкой облачностью позли чёрные точки, группируясь по четверо. Посмотрев на часы, Тратень кивнул - пора уже, сколько тут колупаемся. Он быстро сосчитал точки в небе - шестнадцать штук, четыре звена. Теперь вопрос только в том, что именно это такое. Трат надеялся, что это будут обычные для гурпанской авиации пикировщики "акутс" - попасть в мортанк бомбой так же "просто", как и из главного калибра линкора. На такую надежду у него были все основания, вряд ли сейчас у гурцев имелась возможность держать здесь новые штурмовики с ракетным вооружением. Если так... Грызь с большущим облегчением разглядел в оптику, что это так - характерный силуэт самолёта ни с чем ни спутаешь.

- Зенитчики! - цокнул он в радио, - Не переусердствуйте, абы ещё кто прилетит. Этим только не давайте сбрасывать с бреющего.

- Чисто цокнуто!

Главное, чтобы отбомбились по мортанкам, подумал Трат, попасть в "Буку" куда проще. В то время как оставшиеся в строю шестнадцать бронекатеров продолжали засыпать дымящий "Крамсиб" снарядами, на них сверху стали пикировать чёрные острокрылые самолёты, кидая по три бомбы каждый. С мортанков навстречу им застрочили зенитки, и за одним стервятником сразу потянулся жирный дымный шлейф - этот отлетался. Как и прогнозировал Тратень со всеми основаниями, бомбы упали совсем далеко, не причинив мортанкам никакого вреда. Как только он убедился, что пикировщики отбомбились и уходят, немедленно вызвал "рыбок" - нужно было заканчивать с этим балаганом. Несмотря на плотный шлем, даже у Тратня уже побаливали уши от постоянной пальбы.

Похоже, на левом борту "Крамсиба" не действует ни одной башни, заметил грызь, внимательно пырючись в оптику. Две просто горят, зенитные топчут гусей, уставившись стволами в небо или куда попало, одна под вопросом... Топчем, подумал Трат.

- Топчем! Правая группа, перенести огонь на вторую цель! Левая группа, подходим на восемьсот! Бить прицельно по орудиям!

- Это будет с борта, - заметил Елыш по внутренней связи.

- Ага, - согласился Тратень, - Без особой спешки!

Вот что задумали долбаные гурцы на втором линкоре, подумал грызь, это интересно. Просто тупо уйти, оставив "Крамсиб" на растерзание? Хитрый план, ничего не скажешь... Но пока что ещё оба линкора находились в досягаемости, просто по одному прилетало часто, а по другому мортанки уже перешли на прицельную стрельбу по уязвимым местам. Несколько снарядов, высекая фонтаны оранжевых искр, срикошетили от бортовой башни... но рикошетить им было некуда, кроме как в палубу или в надстройку, которую и так уже превратили в костёр. В итоге, стреляя по этой башне, мортанки разбили соседнюю зенитную, и подожгли часть бронированой цитадели. В конце концов бронебойный кумулятивный снаряд удачно прилетел в передний лист брони, и ворвавшаяся внутрь струя вызвала детонацию боеприпасов. Крышу башни разорвало, как картонную, и оттуда вырвался дымный огонь.

- По башням гэ-ка! Под башню - ать!! - дал ценные указания Тратень.

С относительно близкой дистанции, да сбоку, были все шансы пробить броню основных башен. Более того, мортанки стреляли со стороны кормы, а целились при этом в носовые башни, так чтобы снаряды прилетали в заднюю стенку. Мало того, что она тоньше всего, так ещё и снаряды находятся именно там. Тратень понимал головой, что артиллеристы, хоть и меняясь, уже совершенно одурели. Мортанки уже с пол-часа вели огонь почти без перерыва, орудийные механизмы скоро начнут сдавать, а там и сдохнут сами пушки. Они уже использовались для отстрела нескольких сотен снарядов в ранних операциях, так что, сейчас ресурсу настанет один большой погрызец. Собственно, уже два мортанка прекратили огонь по разным причинам, но оставались в общем строю, чтобы мельтешить перед противником и создавать видимость.

Как показалось грызям, эти маневры и стрельба продолжались ещё час, на самом деле, ровно через десять минут после сигнала "Буки" подошли на рассчётное расстояние и открыли огонь по "Крамсибу". Если снаряды мортанков выбивали из воды только небольшой столбик, когда пролетали мимо цели, то здесь разрыв был ясно видим невооружённым глазом. Тратень внимательно следил, как будут отрабатывать морячки - им ни в коем случае не следовало суваться под огонь "Циприта", можно и огрести. Понимая это, корабли держались довольно плотной группой, скрываясь от обстрела за обильно дымящей тушей первой цели. Если бы линкоры были свеженькими, то ещё с двадцати с пухом километров могли бы засандалить главным калибром. Сейчас уже не могли, потому как все радары и отдельные посты управления огнём были снесены градом фугасов, а навести такие орудия примерно, на глазок, никак не получится.

Наконец, после нескольких попаданий без видимых результатов, на "Крамсибе" загорелась третья башня, а там и четвёртая. Из кормовой части линкора повалил громадный столб чёрного дыма, видимо, горели на самом деле не башни, а топливные цистерны. Чёрное вертикальное облако встало над морем, пугая своей массивностью и отбрасывая огромную тень на воду. Прикрываясь дымом, две "Буки" пошли на сближение, в то время как третья продолжала вести огонь из орудий. По линкору, который уже не маневрировал, было выпущено залпом шесть торпед. Благо, отметил себе Тратень, морячки не ступили и пускали их с некоторым интервалом, иначе первая рванувшая может сдетонировать остальные ещё до того, как они попадут в цель. Сейчас же над бортом линкора один за другим взлетели пять фонтанов, и грызь с радостью хлопнул лапой по подлокотнику - есть! Судя по тому, что столбы воды были низкие, торпеды попали в районе днища, а это самое эффективное, чтобы утопить посудину.

Тратень поначалу даже не верил своим глазам, но они упрямо повторяли, что линкор быстро приобретает крен на левый борт и теряет скорость. Похоже, подводная защита всё же не тянула, и сейчас через пробоины в днище судно принимало огромные объёмы воды. Когда из дыма начали бить гейзеры пара, стало понятно, что затопление добралось до котлов. Продолжая дымить, как извергающийся вулкан, линкор оседал на задницу и всё больше кренился. Только наблюдая такое дело, "Циприт" соизволил развернуться и пойти в обратную сторону, но это было уже совсем поздно. Всего через пару минут крен "Крамсиба" достиг такого угла, что башни на правом борту не могли больше стрелять в горизонт, бесполезно задрав стволы в небо. "Буки" немедленно воспользовались этим, и теперь, не имея угрозы от одной цели, сосредоточили огонь на второй. Морячки знали, что запас снарядов на "Буке-Щ" далеко не великий, и сейчас они наверняка отстреляли больше половины, но кажется, этого должно хватить. Если им удастся повторить упражнение с пуском торпед почти вплотную - дело будет сделано.

- Всем, огонь ка-эс! - цокнул в эфир Тратень.

Снарядов с КС мало у кого осталось, так что в линкор полетел далеко не град подарков - но, кое-что он всё таки получил. Мортанки теперь снова шли от цели, стреляя назад, потому как "Циприт" попёр в обратную сторону. "Буки", увеличив дистанцию, лупили с борта и активно маневрировали, чтобы ещё больше усложнить гурцам прицеливание. Как раз когда отстреливали последние снаряды КС, бронебойные всё-таки выбили главный приз - вторая башня линкора подлетела на пару метров, выпуская облако огня, и рухнула обратно. Насколько знал Тратень, от таких номеров наглийские линкоры ломались на части и сразу давали бульбулевского - здесь же фигу, "Циприт" как ни в чём ни бывало продолжил ворочать остальными башнями, пытаясь всё же выцелить "Буки". Но выцелить было невозможно, потому как и до этого, и в процессе - по бронированным коробкам башен прилетало множество попаданий фугасов. Термит дымил на броневой стали, осколками разбило любое стекло в самой мелкой амбразуре, какая только там была, и посрезало всё, что торчало наружу за бронёй. Да и после десятков взрывов ударными волнами наверняка что-нибудь да повредило в оборудовании, плюс надавало по мозгам экипажу. Теоретически, огнём башен могли управлять с центральных постов, но те находились в ещё более плачевном состоянии, потому как броню надстройки иногда пробивали даже фугасы - там горело не только снаружи, но и внутри.

"Буки" на этот раз отстрелялись втроём, но с больше дистанции, потому как не было полной уверенности в том, что все огневые точки подавлены. Линкор то и дело огрызался огнём из-под своей дымной шапки, и столбы воды опять вставали вокруг кораблей - но, везение гурпанцы исчерпали на прямом попадании в два мортанка, так что сейчас не последовало ни одного попадания. Тратень в свою оптику наблюдал, как после четырёх разрывов торпед вырвался огромный "куст" воды из-под передней части "Циприта" - не иначе, сдетонировал таки погреб первой башни, или остатки второго... или ещё что-нибудь! В этом и была слабая сторона огромного бронированного корабля - куда ни попади, есть чему взорваться и загореться. Позырив на "Крамсиб", грызь хрюкнул от восторга - линкор уже завалился на борт и продолжал кувырок! Как знали все убельчённые опытом морячки, ещё одна слабая сторона всех бронированых кораблей - относительно легко переворачиваются при частичном затоплении, потому как очень много массы сверху, на надстройке и башнях. Этого гуся можно было смело считать затоптанным! Впрочем, второй быстро догонял его, погружаясь носовой частью.

Тратень, испытывая явную дрожь хвоста от произошедшего, принялся цокать в радио, чтобы прочистить общую обстановку. В непосредственной близости были замечены гурпанские подлодки, но так оно и ожидалось. Из авиации прилетели только два больших противолодочника, которые не могли приближаться, рискуя тут же получить снарядом - в такую тушу промахнуться сложно. От берега с разных направлений двигались несколько посудин, но скорее не для боя, а для того, чтобы вылавливать из воды команды линкоров. Водичка была так себе, ещё не успев значительно прогреться с зимы, держаться в ней можно минут эдак десять, не более. Кто прошустрит использовать шлюпки - у тех ещё есть шанс. Впрочем, грызя менее всего интересовало, как будут выкручиваться гурцы. Раньше надо было думать... Трат подробно поинтересовался состоянием мортанков, выяснив, что безвозвратные потери составляют три штуки, при этом с двух удалось снять экипажи. Ещё семь ушли в возвратные потери, потому как на них от длительной стрельбы просто вышли из строя арустановки, что не особо удивительно.

- Всем звеньям, в маршевое построение и хвосты до хаты!

- Впух, а позырить? - возмутился кто-то, хихикая при этом, животное эдакое.

- Нам текать надо, а не зырить, - пояснил Тратень, - Потом позыришь, морячки с "Бук" сфоткают.

- А, ну тогда ладно, - в эфире снова посыпалась рожь.

Мортанки, обходя дымящие цели, сближались, собираясь в некое построение, и разворачивались на курс возврата к несушкам. Гурпанским самолётам теперь совсем не светило подходить близко - артиллерия на мортанках отказала, но зенитки остались в полном здравии! Как и опасался грызь, мортанки уже отошли слишком далеко, чтобы оттуда можно было видеть завершение балета. А завершение было ожидаемое - "Буки", на которых успели перезарядить торпедные аппараты, всадили ещё торпед в подставленные днища линкоров. "Крамсиб", купавшийся уже кверху килем, после получения дополнительных пробоин стал погружаться очень быстро, и через десять минут уже исчез с поверхности воды. "Циприт" получил три торпеды в днище с кормовой части, и хотя тонул он гораздо дольше, "Буки" не стали дожидаться формального затопления, ибо чревато. Ясен пух, что через несколько часов огромная масса всё равно утащит корабль на дно, выдавливая воздух через многочисленные пробоины от снарядов мортанков.

После всего этого даже у Тратня в глазах летали искорки и здравость ума сильно пострадала. Рассчёты орудийных башен так просто опушнели, поэтому ничего удивительного, что вылезши наружу, многие не могли держаться на ногах, а кое-кто так и просто блеванул за борт. Артиллеристам предстоит отлёживаться достаточно долгое время, чтобы прийти в норму. Но соль в том, что они придут, никуда не денутся. А вот гурпанцы, которые пошли покормить рыб, уже никуда не придут... Вспоминая об этом, грызи в мортанках довольно злорадненько хихикали, потирая лапы. Математика как всегда оказалась на высоте, если по рассчёту выходит, что мортанки способны ушатать линкор - так оно и получилось на практике.

Тратень, однако, соображал, что ещё далеко не всё сделано, пожалуй, только половина операции завершена успешно. Вторая часть - это уйти обратно на базу. Гурпанцы сейчас взвоют так, как будто им подпалили хвост - потому что им подапалили хвост, собственно. Ещё при разработке операции штабисты прикидывали расклад времени, как оно будет в случае удачной атаки на линкоры. Скорее всего, кипеж поднимется уже после того, как корабли пойдут на дно, и возможно, с изрядной задержкой. Кто-либо, не шарящий в вопросе, мог бы подумать иначе, но штабные звери точно знали, как работает гурпанская система. Можно давать ушную кисть на отрыв, что командующий группой кораблей не станет сразу сообщать о происходящем, а когда станет поздно - не сможет сообщить. Примерно сейчас, когда "Буки" уже полным ходом удаляются от целей, рядом с тонущим "Ципритом" всплывут гурпанские подлодки из сопровождения, они-то и сообщат наверх по командной цепи.

Дальше следовало ожидать, что гурцы бросят все имеющиеся силы на перехват подводного флота... Вопрос состоял только в том, сколько именно сил у них имеется. Война продолжалась уже три года, причём гурцы воевали и с Союзом, и с листовцами, и с бывшими колониями Вепорских стран, которые теперь входили в состав империи. Это стоило их флоту огромных потерь, и сейчас никто не возьмётся посчитать, сколько боеспособных кораблей находится в Неюжном и Лабтийском морях. Причём, им нет необходимости искать врага по всему морю, нужно только перекрыть Тадский пролив и ждать. На этот счёт тактики сошлись во мнении, что если действовать быстро - можно проскочить. И не только проскочить, но и навалять гурцам дополнительных люлей, потому как будет известно место нахождения ихних кораблей. Группа подлодок прикрытия, которая гуляла по морю в составе флота, почти не потратила торпед, и стало быть, может нанести существенный удар. Ну и плюс, какую-никакую помощь смогут оказать свои, прессуя Тадский пролив с другой стороны.

Отхлебнув из фляжки живительного напитка, тобишь чаю, грызь в очередной раз высунулся в люк и осмотрел небо - как собственными яблоками, так и посредством оптики. Самый логичный ход для гурцев сейчас - готовить авиацию и следить за тем, куда идут мортанки. Ведь чтобы принять их обратно, несушки будут вынуждены всплывать, становясь уязвимыми для атаки с воздуха, а это мимо пуха. Оставалось надеяться только на то, что общие потери авиации противника помогут избежать этого... ну и на гурскую тупость, конечно. Фишка состояла в том, что гупанские военные вполне эффективно выполняли свои функции, но высшее командование постоянно подкидывало им невыполнимые приказы. Например, нападать на Союз было сущим самоубийством, и гурцы могли вылезти из шкур, а итог всё равно получался для них плачевный.

Пока же Тратень видел высоко в небе четырёхмоторный самолёт, следующий за группой - не за "Буками", а за мортанками, щучьи дети. Эти-то соображали, что "Буки" просто нырнут и исчезнут в море, поэтому нет особого смысла их выслеживать - а вот мортанки приведут к несушкам. Опасно, но деваться некуда. Глянув на карту, грызь кивнул, потому как всё в пух - несушки вместе с группой прикрытия сейчас шли полным ходом на восток, чтобы точка встречи оказалась как можно дальше от аэродромов.

- Трат, это шестое это как его... звено, да, - цокнуло из радио, - Наблюдаю два тяжёлых самолёта на двести десять. Первого, думаю, ты и сам видел.

- Видел, - подтвердил Трат.

С одной стороны, эти курицыны дети будут здесь ошиваться до темноты, меняя друг друга. С другой - в группе всё ещё остаются шестнадцать установок ПВО, тяжёлый бомбардировщик никак не подойдёт ближе трёх километров, потому как ближе из него сделают решето. Кое-как обдумав это, грызь переключил радио на общий канал.

- Медведи и цикломены, думаю, вы все наблюдаете гурпанские самолёты. С одной стороны, эти курицыны дети будут здесь ошиваться до темноты, меняя друг друга. С другой - в группе всё ещё остаются шестнадцать установок ПВО. Правильно?

- Не совсем, - цокнул один из командиров мортанков, - У меня зенитку снесло.

- Пух с ним, пятнадцать, - поправился Тратень, - Один пух, близко к несушкам они не сунутся.

- А если притащат штурмовики?

- Когда притащат, тогда и будем цокать об этом, - резонно цокнул об этом грызь, и переключил на частоту штаба, - Цыпь! Цыпь-цыпь!

- Цыпь на связи! - отозвалась Катерпилариса, - Мои поздравления!

- Твои, - согласился Тратень, - Сейчас ещё нам нужно произвести линьки маневр, улавливаешь? У меня на хвосте три противолодочника, пока что. Есть подозрения, что скоро их станет ещё больше.

- Есть прикрытие с гидрокрейсера! - сообщила грызуниха.

- Это уже в пух, - рассудил Тратень, - Надо задействовать в последнюю очередь, чтобы гурцы не успели чухнуться.

- Окучено. Давайте плывите, вам ещё минут двадцать где-то, насколько слышно.

Внутри мортанка было слышно в основном всё тоже самое, что и раньше - грохот движка, закладывающий уши даже при наличии глушителей. Кораблики двигались с весьма приличной скоростью, приподнимаясь на подводных крыльях и оставляя за собой длинные белые следы на водной глади. Будь на море значительное волнение, пух так разгонишься - вслуху этого морячки понимали головами, что сумели поймать весьма редкое стечение обстоятельств, когда цель попала в окно штиля. В Неюжном море такая погода случается примерно в один день из пяти, так что, следовало считать это дело огромным мешком удачи.

Через положенное время группа мортанков таки догнала флот, двигавшийся с меньшей скоростью, и носители перешли в надводное положение. Как только над волнами начали подниматься рубки подводных кораблей, авиагруппа с гидрокрейсера зашла в этот район, уже имея запас высоты, и атаковала противолодочники. Теперь им будет не до целей, повезёт ещё, если сумеют уйти. Таким макаром, небо было расчищено на ближайшие пол-часа, и следовало пошевелить хвостами. Стыковка мортанков на носитель в условиях штиля это совсем другое дело, нежели при волнении, однако и она требует чётких действий. С этим могли быть проблемы, потому как и водители бронекатеров находились в выжатом состоянии после напряжённого похода. Вслуху этого Тратень не стал дожидаться каких-либо неожиданностей, а просто перелез на место водителя, вынув оттуда Елыша и отправив его топтать гусей, образно цокая.

Когда не мешали волны, мортанки заходили на стыковку сразу по двое - просто надо сбросить ход до приемлемого, и попасть носом в направляющие, ничего сложного. Как только нос бронекатера наезжал на приёмную стапель и защёлкивались фиксаторы, команда кораблика могла засыпать, потому как дальше действовали морячки с носителя. Открыв окна для лучшего обзора, Тратень аккуратно подвёл мортанк к корме "Цыплоты", приближаясь к курсу слева, поддал газу, и совершил "посадку". Неслушая на многочисленные тренировки и всё такое, после этого грызь схватил приличного ступора, и просидел за штурвалом до тех самых пор, как мортанк втащили на место и закрепили. Просто в голове не совсем умещалась такая большая вещь, как два линкора! А ведь факт был наморду, никуда от этого не денешься.

- Грызь-пуш, помощь нужна? - цокнул морячок, похлопав Тратня по шлему.

- А?! - подскочил тот, - А. Впух... Не, бобродарствую.

Команда суетилась вокруг мортанков, подготавливая их к подводному режиму. В бортах открывали "двери в море", чтобы вода заполнила основной корпус и он не создавал лишней плавучести. Кроме того, нужно было проделать ряд операций с двигателем, приборами и вооружением. Сейчас этим занимались в основном грызи с "Цыплоты", потому как экипажи мортанков еле переставляли ноги и трясли ушами, пытаясь вытряхнуть оттуда гул орудийной пальбы. Вылезши на палубу, грызи могли наконец дыхнуть свежего воздуха и послушать шум ветра, а не грохот двигателей. Движки мортанков заглушили, а несушка работала почти бесшумно, на то она и подлодка. Прикрывшись лапой от солнца, Тратень разглядел высоко в небе извилистые дымные следы, но сейчас ему реально было не до разбирательств, что там происходит. Главное - по всплывшим несушкам не прилетели бомбы, и это в пух.

Как раз в это время его пихнула в пух Катерпилариса, которая тоже шуршала вокруг бронекатеров, подсобляя по мере возможности. Пихнувши грызя в пух, она подтолкнула его к люку, намекая, что пора сваливать в отсеки. Сваливать в сумрачные недра подлодки с открытого места очень не хотелось, но никто не стал задерживаться, соображая, чем сие чревато. В люках замелькали рыжие хвосты, когда туда забивались грызи, как белки в дупло. Когда пересчёт хвостов подтвердил, что все внутри, люки закрыли. Спустя десять секунд после этого по бортам "Цыплоты" вспенились фонтаны выходящего воздуха, и носитель провалился в воду. Посудина длиной более ста метров исчезла с поверхности бесследно.

Лишь ощутив всей белкой характерный звук подводного хода, Тратень более-менее пришёл в годность, и на всякий случай вспушился, а то мало ли что. Сфокусировав глаза, которые пока не слишком хорошо работали, он разглядел весьма приятную картину, а именно Катерпиларису - грызуниха она была вполне симпатичная... впрочем, грызь не помнил ни одной противной грызунихи.

- А это кто такой пуховой? - хихикнул Трат, пихнув белку в пушнину.

- А, так ты не контуженый! - захихикала та, - Так сейчас будешь!... Ш-утка, Трат. Ты вообще соображаешь головой, что вы натворили?

- Туго соображаю, - признался грызь, - Мы точно утопили "Крамсиб" и "Циприт"?

- По всем показателям выходит, что так, - подтвердила Катя, - Это же просто...

- Ну допустим не так уж просто, - продолжил ржать Тратень, - Кое-кто так и не цокает уже. Остальные в апухе на ближайшую неделю, в лучшем случае... Но результат того стоил, Кать. Гурцы уже никогда не смогут построить ничего подобного, возможности им никто не даст.

- Если честно, до сих пор сама не могу поверить, - фыркнула грызуниха, - Чисто теоретически, это могли быть замаскированные фальш-корабли?

- Только линкор, маскированый под линкор, - уверенно цокнул грызь, - Любое другое судно развалилось бы на части несколько раз под таким градом снарядов, какой мы там выдали.

- Ну, линкор под линкор это да, глуповато, - рассудила Катерпилариса. - Значит, можно считать, что действительно произошла большая удача.

- Это не только удача, Катерпилариса-пушище-ухомоталище, - хмыкнул Тратень, отхлёбывая чаю, - Точнее даже, удачи тут совсем немного. Не было бы погоды сейчас - поймали бы штиль в другой раз. Главное, что мы начали готовиться... когда?

- Думаю, когда Жволский Препесторат спускал на воду свои первые галеры, - подумав, цокнула Катя, - А это было почти пицот лет назад.

- В запятую, - кивнул грызь, - Помнишь, сколько дерьма пришлось разгрести, чтобы у нас сейчас были эти корабли?

Катрепилариса кивнула со всей ответственностью, потому как она помнила. Ещё лет десять назад было весьма распространено мнение, что с войнами вообще покончено. Приводились такие доводы, что в современном мире производительные силы стали слишком велики и как следствие, смогут восполнить практически любые потери, а следовательно, фантазировали дальше оптимисты, войны теряют всякий смысл. На этой волне пробить вопрос о весьма затратной программе постройки мортанков было ох как непросто! Фактически, его так и не пробили - всмысле, в общесоюзных структурах. Мортанки строились по инициативе ВКП(б) - ВсеСоюзной Коммунистической Партии ( белок ), и на её же средства, собственно. В частности, ради этого были построены несколько заводов, и не только те, которые непосредственно собирали мортанки и строили на стапелях подлодки-носители для них. Пришлось строить сложные производственные цепочки для того, чтобы выпускать двигатели, потребные для этого дела, потому как других подходящих не существовало в природе.

Тратень припоминал, что его собственный отец Кудус немало мотался по заводам и грыз мозги... образно цокая, само собой! - разным животным, чтобы выполнить главную задачу - постройку мортанков. Потому как после запуска производств у многих было слишком большое искушение гнать те же двигатели на экспорт, и не дуть в пух... но, как правило, такие мысли возникали не у белок. Грызи всегда знали, что по сути своей деньги это просто фантики, банкнотами машину не заправишь и в корм их не положишь. Зная это, они понимали, для чего нужна вся эта возня, и делали своё дело, несмотря на всяческие трудности. Десятки лет труда многих тысяч зверей, и несколько часов назад случился натуральный момент истины. И, что немаловажно...

- Трат, не лопни! - цокнула Катерпилариса, потому как грызь ржал впокат.

...немаловажно, что результат оказался положительным. Собственно, он никак не мог оказаться другим, потому как возможности мортанков много раз просчитывались и репетировались в реальных условиях, и если бы ситуация не способствовала, не было бы и атаки. Но атака случилась, и теперь два самых мощных корабля империи весело булькают на дне. Если припомнить, есть ещё более монстрические линкоры - у поняйев и листовцев, но они сейчас далеко и не угрожают Родине, а те, которые угрожали - потрачены. "Кто к нам с мечом придёт, будет потрачен" - вспоминал Тратень историческую фразу, и теперь это пробирало его до глубины пуха. Одно дело просто теоретически соглашаться, что да мол, будет потрачен, враг будет разбит и всё такое - другое дело, когда собственными глазами видишь, как переворачивается линкор длиной в четверть километра.

- Короче, айда домой, - цокнул грызь, проржавшись и переходя на хихиканье.

-----------------------------------------------

Ещё до того, как ударная группа вышла на линкоры, подводный транспорт "Плюхановецъ", доставивший флоту топливо и боеприпасы, двинулся в обратный путь через Лабтийское море, на базу. Едва ли не первый раз за время работы на транспортных подлодках Кселиса увидела пустые трюмы - раньше грузили в обе стороны под завязку! Везти же сейчас обратно было нечего, поэтому после разгрузки в трюмы пришлось наливать балластную воду, иначе подлодка просто не могла погружаться. Судно находилось в состоянии "так себе", как официально записала в журнал лиса. После всех инцедентов, какие случились на маршруте, это реально следовало считать достижением. По всем параметрам, "баклану" следовало уже отдыхать на дне, а тут на тебе! Как-грится скрипит, но плывёт...

- Радиограмма, капитан, - тявкнула енотка, высунувшись из люка, - С шифром.

- Ага... - машинально взяла листок Кселиса, некоторое время попялилась на него, затем тряхнула огромными пушными ушами, приходя в годность, - Зиса!

Нырнувшая было обратно в радиорубку енотка снова высунула чёрно-белые уши, осторожно поводя блестящим чёрным носом.

- Вылазь, вылазь, - поманила её лисица, - Присядь-ка.

- Но это же место Гуделя, нет? - поджала лапки Зиса, косясь на кресло.

- Это кресло! - хихикнула Кселиса, - А козёл уже всё гузлище отсидел, животное эдакое... Так что ничего, не развалится. Я просто хотела тявкнуть... ммм... Ну всмысле ты понимаешь, что я ничего не выдумывала, и Рента действительно сделала то, что сделала?

- Да я вообще ничего не понимаю! - всхлипнула енотка, - Мы с Рентой как сёстры, я её вот таким щенком знала... Никогда не могла бы ожидать от неё ничего подобного!

- Покойся усами, как кое-кто цокнет. Да, это очень неприятно... - лиса передёрнулась, представив себе, что оказалась бы в таком положении, - Но всё же. Если отбросить все эмоции?

- Если отбросить, всё равно ничего не понятно, - зашмыгала носом Зиса, - Устраивать диверсии на собственной лодке это же явное безумие!

- Хм, безумие? - почесала ухи Кселиса, - А это идея. Тогда всё сойдётся.

- Грёбаные штакетины... - охнула енотка.

- Да, возможно что и штакетины, - хмыкнула лиса, - Ладно, если ты всё поняла... ну, относительно, то можешь возвращаться на пост.

- Капитан... Ксел, - проскулила Зиса, - А её не...

- Гарантировать не могу, к сожалению, - покачала ушами Кселиса, - Но я уверена, что они там не зря хлебают свою еду, разберутся. А теперь извини, у меня шифрульки.

У лисы была весьма неплохая память, в частности - она помнила шифровальную таблицу наизусть, поэтому переводила радиограмму на лету, просто переписывая на другой листок в блокноте. Это сильно облегчало жизнь и ей, и тем, кого не пришлось дёргать ради этой тупи. На главном посту подлодки, как всегда, стоял рабочий сумрак, когда подсвечены только приборные панели и столик с картами. Сидеть тут на вахте следовало только затем, чтобы следить за курсом, скоростью и глубиной - хотя параметры хода регулировались автоматом, за ним следовало присматривать, воизбежание. Вдобавок можно воткнуть наушники в разъём и слушать гидрофон, потому как лишним сие не будет. Эти самые наушники сейчас висели на крючке рядом с креслом, и оттуда доносился мерный гул собственных двигателей лодки.

"Для ПТБ-37. Ударная группа флота час назад уничтожила гурпанские линкоры "Крамсиб" и "Циприт". В связи с этим ожидается резкое повышение активности флота противника в Тадском проливе. Возможны попытки установки сплошного минного заграждения, что будет не в пух. Вам предписывается пройти пролив вдоль северного побережья острова Скальный. По возможности сообщать о всех действиях противника в радиусе видимости. Главная задача - вывести флот в Лабтийское море. Временные рамки..."

- Твою рать! - клацнула челюстями лиса, до которой только сейчас дошёл смысл сообщения.

Эти беспредельщики макнули самые современные гурпанские линкоры?! Оба сразу, если учесть, что от каждого из них флот листовских союзничков драпал по всему океану? Лисицу накрыло сильными ощущениями, как кое-кто цокнул бы, а именно радостью, смешанной с опаской. Радость всё же была сильнее, потому как Кселиса полностью понимала, что это большая победа, и война быстрее прикатится к своему логическому финалу. Опаска тоже вполне понятна - после этого, с позволения сказать, инцедента, гурцы выведут в море всё, что может плавать, чтобы перекрыть Тадский пролив и не позволить флоту вернуться в базы. Хорошо зная географию, лиса понимала, что у них на это есть все шансы. Надежда опять возлагалась на погоду, как ни странно. Если в проливе будет штиль, то дело запахнет жареным, потому как там будут толочься сотни мелких посудин, а в воздухе висеть самолёты. Если же повезёт с небольшим штормом - катера и самолёты не смогут работать, а больших кораблей у гурцев осталось пух да нипуха, ранними стараниями.

Вслуху таких соображений, Кселиса отнюдь не стала собирать команду на построение и зачитывать новости, потому как у неё были дела поважнее - открыть карту и просчитать маршрут, чтобы попасть в означенные рамки по времени. Учитывая далеко не лучшее состояние "баклана", удерживать скорость будет не так просто, если потребуется прибавить ходу. Приподняв ухо, лиса убедилась, что пока движки работают, стараниями Респрея, Хема и Лыбы. Как ни крути гуся, а гузка всё сзади... всмысле, мотористы это самые нужные звери на судне, потому как без хода вообще никуда. Главный косяк, который имелся с движками - попорченый зенитными снарядами воздухозаборник, удалось восстановить только частично. На полном ходу движкам не хватало воздуха, поэтому лучше всего избегать такого хода. Вдобавок, на передней части подлодки никуда не исчезла пробоина, закрытая "матрасом" из армированной резины и притянутая к корпусу хомутами. Эта оглобля давала дополнительное сопротивление при движении, однако не критичное. Судя по замерам, сделаным Кселисой, скорость упала процентов на пятнадцать, а это ещё можно пережить.

Больше того, захихикала лисица, пережить можно даже козла в качестве главного помощника. Этот самый козёл, кое-как продирая глаза, ввалился на главный пост и издал вполне ожидаемое "беее", плюхнувшись в кресло у приборной панели.

- Неоригинально! - заметила Кселиса, - Впрочем, это ладно. Главное, вот новый маршрут.

- Были какие-то происшествия? - тряхнул бородой Гудель, пырючись на планшет с картой.

- Были, хотя и не у нас, слава Политбюру.

Как и предполагалось, козёл таки скорее схватился за голову, нежели обрадовался новостям.

- Без паники, - хмыкнула лиса, - Нас отправляют в конкретный пролив, сечёшь? Это наименее вероятное место встречи с противником, если ты не понял. Потому как транспортная лодка с одной торпедой много не навоюет.

Торпеда действительно была, после разгрузки во фьорде техники флота помогли команде "баклана" зарядить носовой торпедный аппарат. Так, на всякий пожарный случай - как показала практика, такие случаи преследовали "Плюхановца" с завидной регулярностью.

- Действительно? - скосил морду Гудель.

Кселиса только лапой по морде хлопнула... по своей морде, если что, и оставив козла на вахте, пошла в очередной обход по отсекам. Несмотря на то, что лиса плотно загрузилась "колёсами", голова пыталась болеть и вообще слегка мутило. Всё же маринование в стальной банке в течении многих суток не могло пройти бесследно. С другой стороны, лодка сейчас шла почти что прямым курсом к базе, родной берег приближался с каждой минутой, что ощущалось почти собственным хвостом! Бежевая лисица представляла себе тот замечательный момент, когда можно будет открыть люк, вывалить на палубу и дышать открытым воздухом, сколько влезет. Стоит только ограничить что-либо, даже элементарный воздух, и его ценность сразу становится очень понятной.

В грузовом трюме поблескивала в свете лампочек балластная вода, так что теперь проходить следовало по нарочно установленным мосткам из стальной сетки. Вода была довольно прозрачная, так что можно видеть днище - вкупе с мостиками это создаёт полной ощущение, что ты в цистерне с живой рыбой. Запах тоже способствовал, потому как несло исключительной сыростью и кажется, действительно рыбой. В отсеке, который по большей части был пустым, гуляло туда-сюда эхо от работающих движков, и это Кселисе понравилось куда меньше, чем запах рыбы. "Баклан" и так далеко не самая тихая посудина, а с таким барабаном их будет слышно на пол-моря. Впрочем, с этим ничего не поделаешь.

В тесном закутке, который соседствовал с машинным отделением, как обычно гоняли чаи сменные грызи из механиков, на этот раз это оказался Лыба. Стоит заметить, что для лисы грызи были едва ли на на одну морду, как и лисы для грызей. Если Респрей ещё отличался чёрно-седой гривой, то Лыба и Хем были просто как белки, рыжие и с ушами, так что весьма недолго перепутать. С другой стороны, действительно никакой разницы, подумала Кселиса.

- Как оно? - кивнула лиса в сторону гула из-за переборки.

- Да вполне в пух, вполне в пух, - вспушился грызь, - Пока стояли, успели поменять плунжеры во втором насосе, вроде, пашут как следует.

- Вы что, откручивали насос? - уточнила Кселиса.

- Ага, - без тени сомнения кивнул Лыба.

Всмысле, за такие фортели где-нибудь на другом судне можно было очень сильно огрести, потому как по своей инициативе откручивать топливный насос, без которого движок не будет работать, это через край. Здесь же лиса прекрасно понимала, что грызи всё сделали правильно - у них просто не было времени спрашивать, можно ли. Взяли и сделали, и обеспечили кораблю стабильный ход на период выполнения ответственных маневров, сухо тявкая.

- Ладно, - кивнула Кселиса. - Но если что-нибудь случится с движками...

- Кселиса-пуш, - без тени шуток цокнул грызь, - С движками ничего не случится.

Кселиса-пуш улыбнулась, потому как поняла, что в данном случае она может быть в этом уверена настолько, насколько это вообще возможно. Пролезши дальше через машинное, она ещё раз убедилась, что крышки минных аппаратов закрыты как следует, а датчики показывают, что и внешние крышки тоже закрыты. Ибо, как-грится, доверяй, но проверяй. Подсвечивая фонариком, лиса взялась лапкой за вентиль люка и покачала - фигу, потому как застопорен. Можно считать, что об этом можно забыть... до следующего обхода, само собой. Проходя через машинное, она кивнула Респрею, который философично пырился на вращающиеся валы - грызь как обычно был в звукозащитном шлеме, так что, нипуха не слышал. Лиса посветила через ограждение из оргстекла, забрызганного маслом, и увидела там мотыляющиеся туда-сюда шатуны, практически самое нутро двигателя. Всё-таки торчать тут целую смену весьма напряжно, подумала она, выйдя из отсека и вытряхивая гул из ушей.

Под центральным постом слышался звук кастрюль, потому как Зиса, освободившись из радиорубки, готовила корм. Судя по запашине, гороховый суп с копчухами. А судя по хихиканью из радиорубки, там уже сидела Елька - забилась туда, как белка в дупло, и все дела, распушилась и цокает. Более активное копошение наблюдалось в носовом отсеке, потому как Пафнутий не оставлял на самотёк заплатку на пробоине, а пытался приладить ещё одну изнутри корпуса - лишним сие не будет. Правда, в отсеке также стояла балластная вода уровнем почти по самое буль-буль, и процесс шёл далеко не быстро. Сунувшись туда, Кселиса наблюдала, как медведь и хорь корячат очередную распорку, а осёл руководит, перемежая это дело трёхэтажной руганью.

- Ну как, поставили? - осведомилась лиса, когда вроде бы поставили.

- А то! - хмыкнул Тред, и всандалил по стальному швелеру ногой.

Раздался короткий скрип по металлу, и распорка, вылетев с места, со звоном врезалась в стенку. Хоря отбросило с мостков, на которых стояли ремонтники, и теперь он усиленно встряхивался, пытаясь избавиться от избытка воды на шкуре.

- Вот как вы делаете! - заржал Гырба, - А как надо?

- Смех с мехом, чуваки, - икнул осёл, подёргивая глазом, - Но там тонн двадцать нагрузки, впендюрит кому по башке - и моментально в море.

- Да я хрен знает чё она! - подробно объяснил Тред, показывая на распорку.

- Паф, главное - не утопите лодку, - дала инструкции Кселиса, проходя по мосткам мимо.

- Бу сделано, - буркнул осёл, - Эй вы, бестолочи! Поднимаем, ставим ещё раз! И не через задний привод, как вы это обычно делаете!

В самой носовой части, которая отделялась от грузового отсека только перегородкой, возился Триня, приводя в готовность торпедный аппарат. Кот кое-как оклемался после удара по организму давлением, каковой он успел огрести во время ремонтных работ, и теперь шиш кто заставит его отлёживаться, когда есть к чему приложить лапы. Серый кот однако выглядел довольно овощно, хотя и пытался это скрыть. Но скрыть от лисы - это практически невыполнимая задача, так что, лиса всё увидела.

- Как дела, товарищ кот?

- Так себе, - подумав, признался тот, - Надо менять уплотнители в пневмопроводе, они сдохли. Без этого не сможем привести в боеготовность аппарат.

- Щё! - фыркнула Кселиса, - Почему они решили сдохнуть именно сейчас?

- Обычное дело, - пожал плечами кот, - Особенно на этих аппаратах, которыми редко пользуются. Резинки рассыхаются, вот и весь секрет.

- Тебе надо кого-нибудь в помощь, а то будешь возиться неделю, - тявкнула лиса.

- О не-не-не! - поднял лапы Триня. - Рес со своими сделал бы и сам, но их отвлекать негоже. А этих остолопов я на торпедный выстрел сюда не подпущу.

- Мы всё слышали! - донеслось из-за перегородки.

- Я затем и мявкаю, чтоб вы слышали! - резонно мявкнул кот.

- Давай я помогу, - немедленно предложила Кселиса, - У тебя явно дури не хватит.

- Ксел, это... - зачесал уши серый.

- Тринь, не тряси, а? - попросила лиса, - Давай быстро починим долбаную трубу и забудем об этом.

По всему было видно, что его так и подмывает трясти, однако дури действительно было мало, и махнув лапой, кот отдал ей разводной ключ, после чего показал, что им откручивать и всё такое. При этом Кселиса вовсе не собиралась возиться тут до состояния выжатого лимона, потому как у неё были другие дела, возможно даже поважнее торпедного аппарата. Если бы лиса почувствовала реальную запарку, она тут же отложила бы ключи в сторону - но всё оказалось лучше, чем ожидалось. Соединения на трубе открутились без проблем, что далеко не норма, а там и замена уплотнителей - не так уж долго. Под занавес операции таки припахали медведя, чтобы он обеспечил должный момент затяжки, налегая на ключ.

- Ну, теперь другое дело, - проворчал Триня, пырючись на стрелку давлениеметра, - Аппарат готов, капитан!

- Пфу, ну и в пух, как кое-кто цокнет, - отряхнула уши Кселиса, - Капитан пойдёт почистит шерсть, а то пылищи тут выше ушей.

"Баклан" продолжал двигаться почти точно на восток, удерживая экономический ход, тобишь, максимально экономя горючку. "Хохолок" воздухозаборника всё также волочился по поверхности воды вслед за лодкой, высовывая наверх тонкие трубки, через которые и закачивалась атмосфера. Уменьшив глубину погружения до перископной, Кселиса подняла оптику над волнами и убедилась, что сверху присутствует минимум два балла волнения. Небо оставалось тёмным от туч, моросил дождь, так что, имелись все основания надеяться на хорошую... тоесть, хорошую плохую, погоду. Если ещё подгадать время прохода основных сил флота на ночь - вообще отлично. Но, это как получится, потому как главное - проскочить раньше, чем гурцы сумеют собрать достаточное количество кораблей для установки сплошного минного заслона.

-------------------------------

Как раз в то время, когда "баклан" неспеша приближался к Тадскому проливу, а на несколько сот километров западнее флот шёл полным ходом туда же, в гурпанских портах по берегам Лабтийского моря поднималась натуральная паника, вызванная категорическими указаниями не пропустить советский флот обратно к базам. Это было далеко не характерно для гурпанской военной машины, но сейчас градус неадеквата возрос просто феерически. В море выгоняли и торпедные катера, которые не имели никаких шансов повредить подводным кораблям, и утлые баркасы, кое-как оборудованные для сброса глубинных бомб, и вообще всё, что хоть как-то могло плавать. Собственно, в приказе так и было написано - всё что может плавать, пятое-десятое и всё такое. Дословно выполняя этот приказ, исполнительные дураки нанесли гурпанскому флоту едва не больше ущерба, чем уничтожение двух линкоров.

В частности, в порту военно-морской базы Биль, откуда выходили в основном подлодки, начали грузить мины на... пассажирский теплоход "Хольцгельм Мигустов". Соль в том, что из всех имеющихся кораблей лайнер имел самое большое водоизмещение и грузоподъёмность, если точнее - превосходил всю остальную мелочь, вместе взятую. Идея напихать морских мин на палубы, предназначенные для автомобилей, откуда их теоретически можно сбросить за борт, сама по себе довольно спорная. Однако театр абсурда дополнялся тем, что до этого теплоход грузился пассажирами, и теперь никто не собирался их выгружать. "Мигустов" должен был доставить в Вегнорию экипажи подлодок, а до кучи - эвакуировать несколько тысяч раненых. Восточная гурпания, где и находился порт Биль, уже находилась под явной угрозой советского наступления, и гурцы считали, что отправляют живую силу в более безопасное место.

Перекрашеный после начала войны в тёмный маскирующий цвет, лайнер возвышался у причала, как целый плавучий утёс. Стоящие рядом эсминцы казались совсем маленькими, так что, особого смысла тратить краску не было, не заметить такую тушу можно только в полной темноте. Из чётырёх скошеных назад труб вяло брыляло чёрным дымом, потому как судно уже прогревало котлы, имея приказ выйти в море точно в указанный срок. По пандусам, поднятым к палубам лайнера, потоком валили мины. Сейчас даже не обращали внимания, если какая срывалась и падала в воду - её оттаскивали буксиром, не останавливая работу ни на минуту. Перевешиваясь через перила, с верхних палуб на это дело с некоторым скепсисом смотрели пассажиры, которым под ноги нагружали всё больше взрывчатки.

- Стандартенфюрер, вы понимаете, что мы творим? - далеко не в первый раз задал вопрос пёс, обливаючись ручьями пота из-под капитанской фуражки.

- Понимаю, - покачался на каблуках стандартенфюрер, - Выполняем приказ, херр капитан.

- Где в этом приказе было сказано про самоубийство? - не удержался собак, - А это именно то, что мы делаем. Тадский пролив давно уже не внутренние воды империи, здесь полно советских подлодок! Да что там лодок, будет достаточно одной ракеты с самолёта, чтобы мы взлетели на воздух!

- Всё будет хорошо, херр капитан, - фыркнул стандартенфюрер, - В пролив сейчас выйдет столько кораблей, что у красных в жизни не хватит ни лодок, ни самолётов.

- И сколько из этих кораблей сравняются тоннажем с "Мигустовым"?

- Ноль! - рыкнул длинномордый собак, зыркнув на капитана, - Хватит разводить панику! Мы выйдем ночью, сбросим мины, и засветло будем уже достаточно далеко от места действий.

- Да... - дальше последовала непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений.

Пока всякие фюреры и капитаны переливали из пустого в порожнее, пароход продолжал принимать мины, которые плотно набивали на места для автомобилей. Расстояние от ватерлинии до поверхности воды всё более сокращалось, но судя по всему, рассчётное количество влезет.

- Краснопузые знают, что у нас нет кораблей для сброса такого количества мин, - сказал стандартенфюрер больше для себя, чем для капитана, - Поэтому они не предусмотрят такого варианта. Мы должны показать им, что тоже умеем импровизировать.

Со стороны погрузочных стапелей донесся звук очередного "буултых!", и массовый выдох воздуха оттого, что и эта мина попала в воду, а не куда-нибудь на твёрдое.

---------------------------------------

- Реально никого?? - переспросил Гудель, скосив морду в недоверии.

- Никого, реально, - хмыкнула Кселиса, складывая лапки перископа.

- Так это же просто праздник какой-то! - взблеял козёл, - Даём самый полный вперёд?

- Нет, - мотнула ухом лиса, - Подходим к берегу и ложимся на грунт.

- Чооо???

- Огузок в харчо! - рыкнула бежевая лисица, уже переводя рычаги управления, - Опять забыл, что мы здесь не в одну морду?

- Да, но...

- Огузок в гумно!... Кхм. Всмысле, главная задача - провести на восток основные силы флота. Если мы сейчас просто пройдём тут, через пол-часа ситуация может измениться. А так хотя бы отсигналим, если что, - Кселиса включила внутреннюю связь, - Паф,Тред, появитесь на мостике!

- Появиться не получается, - сообщил осёл, протискиваясь в дверь, - Можно просто прийти?

- Это кто там белок пережрал на ночь? - пихнул его в бок хорь.

- А теперь без уток, - тявкнула Кселиса, - Я собираюсь посадить лодку на грунт, и мне нужны ваши слова по поводу того, как к этому отнесётся заплатка.

- Пум-пум-пум... - постучал когтями по стенке Тред, раздумывая, - Да по идее, ничего ей не должно быть.

- Если только не скрести пузом по дну, - добавил Пафнутий, - Так можно снести хомуты. Если осторожно, то действительно ничего страшного. А кстати, зачем нам это?

- Работа такая, - хмыкнула лиса, - Думаю, будет лучше, если вы проследите за заплаткой во время маневра.

Наверху почти полностью стемнело, так что различать берег оказалось весьма непросто. Ориентируясь скорее по глубине, чем по визуальным ориентирам, Кселиса вывела подлодку достаточно близко к береговой линии иразвернула "баклана" носом к проливу. Затем, хлебнув ещё немного воды в балласт, лодка медленно опустилась на песчаное дно, до которого оставалось не более трёх метров. Когда стало ясно, что посадка прошла успешно, Кселиса подумала о том, а не зря ли она это. На "баклане" основные приёмники гидрофона находились на днище, и сейчас они слышали только песок. Правда, имелся ещё и приёмник на рубке, но бытовало мнение, что толку от него крайне мало. С другой стороны, подумала лисица, щёлкая тумблерами, конструкторы "баклана" отнюдь не бакланы, как уже было подтверждено несчётное количество раз, и не стали бы ставить бесполезное оборудование. Верхний приёмник плохо работает на ходу, но это не значит, что он будет плохо работать, когда лодка лежит на грунте.

- Фуууф, ваще в пух! - цокнул Респрей, впервые за пару суток сняв шлем, и тряся примятыми ушами.

- Нам потребуется держать машину в готовности к пуску, - сообщила лиса грызю, - Сколько времени можно обеспечить подогрев на батареях?

- Прям так? - удивился тот, - Ну, если на батареях - около суток.

- Хорошо, больше и не потребуется, - кивнула Кселиса, - Начинайте греть в... пять часов, если ничего не изменится. И оставьте одну батарею на сам пуск, а то мало ли что.

- Бу сделано, - цокнул Рес.

В наступившей ночной темноте была подтверждена та мысль, что верхний приёмник гидрофона нормально работает, когда лодка стоит на месте. Дежурившие на ушах регулярно фиксировали прохождение целей, которые нетрудно определить как эсминцы, судя по характеру звука. В течении ночи, пока "баклан" лежал на песке, как камбала, и производил столько же шума, акустика поймала минимум пять кораблей, прошедших через пролив различными курсами. Команду, особенно Гуделя, это сильно нервировало, а Кселиса только принимала данные к сведению, раздумывала, и пока что - сидела тихо. Причём, "сидеть тихо" тут следовало понимать почти в прямом смысле, на лодке никто не орал и не работал кувалдой, воизбежание лишнего шума. В пустых трюмах гулко отдавался звук от волн, бултыхающихся сверху, и этот шум радовал, потому как непогодь сейчас была крайне полезна. Нельзя сказать, чтобы случилась какая-то буря, но обычное для этих мест волнение и так достаточно затрудняло действия мелким судам и авиации.

Ближе к утру случилось временное прояснение в облачности, и над морем высунула щачло полная луна, давая возможность оглядеть горизонт в оптическом спектре, сухо цокая. К процессу таращенья в перископ был привлечён Триня, как обладающий самым чувствительным ночным зрением - вдвоём с лисой они периодически совершали осмотры, и как оказалось, не зря.

- Ещё часа два, - пробормотала Кселиса себе под нос, стуча карандашом по карте, - Потом...

- Суп с котом, - фыркнул кот, оторвавшись от перископа, - Глянь-ка.

Лисица глянула и для начала не увидела ничего, но это неудивительно, глаза привыкали к низкой освещённости не сразу. Правда и потом ей потребовалось немало времени, чтобы опознать контуры корабля, едва подсвеченные луной среди туманной дымки. Опознав же, лиса поперхнулась воздухом.

- Щё три раза! Что это за калоша?!

- Вариантов не имею, - покачал головой Триня, - Но габариты примерно как у тех линкоров.

- Ииц! - цокнуло из акустической, - Контакт с целью!

Морячки слегка обалдело переглянулись, чеша затылки.

- Без разницы, - спокойно тявкнула Кселиса, - Такой таз мог появиться тут только затем, чтобы набросать мин. Триня, торпедный аппарат к бою! Радио, готовь шифрульку! Рес, заводи!

Ещё до того, как приятную тишину вдребезги растоптал гул движков, лиса натянула наушники и успела убедиться, что слышит периодические бултыхи со стороны цели - с палуб скидывали мины, поставленные на тележки, и они просто падали в воду. Теперь главное было - передать своим, где находится линия заграждения. Впрочем, это довольно просто и только пол-дела. Следует не дать этому засранцу перекрыть весь пролив, потому как в этом случае пройти тут будет практически невозможно.

Подняв со дна тучу песка винтами, подлодка оторвалась от грунта, и двинулась в сторону цели - сначала медленно, но постепенно наращивая ход до весьма приличного. Судя по тому, что было видно в перископ - огромное судно не меняло курса, медленно двигаясь поперёк пролива и продолжая сброс мин. Либо плеск заглушает все звуки, либо там вообще нет гидрофона, потому как на приближение "баклана" реакция отсутствовала. Кселиса вращала перископ туда-сюда и пристально вглядывалась в туманную темень, но так ничего и не увидела, а ведь где-то должны быть корабли эскорта, хотя бы минботы! Просто это судно настолько сильно торчит из дымки, что с такого расстояния минботов рядом не видно вообще. Эти выкладки подтвердились спустя минуту, когда Елька расслушала присутствие ещё минимум двух целей рядом с основной.

- Торпедный, проверка, - тявкнула Кселиса, - Прямой ход, глубина три, угол ноль.

- Есть прямой ход, глубина три, угол ноль, - отозвался Триня со своего поста.

Диспозиция так себе, и если бы цель не была столь огромной, лиса не стала бы затевать атаку. Но промазать в объект размером с линкор, который ещё и еле движется, это довольно сложно, так что...

- ПЛИ! - зажмурившись, тявкнула лиса.

Как оказалось, зажмуривалась она не зря, потому как после команды не произошло ровным счётом ничего! Спустя несколько секунд проклюнулся кот:

- Торпеда не вышла!

- Вижу! - рыкнула Кселиса, - Что с ней?

- Понятия не имею! - честно ответил Триня, - Попытка перезарядки займёт минут десять. Сделать?

- Нет. - подумав слегка, ответила лиса, и снова прильнула к окуляру перископа.

- Эээ Ксел, - нервно взблеял Гудель, - Может, стоит отвернуть?

Бежевая лисица посмотрела на козла таким образом, что того буквально отодвинуло на метр назад.

- Гудель, - тявкнула она, - У нас в прицеле судно, которое перекрывает проход нашему флоту. Как думаешь, может, отвернуть?

Козёл округлил глаза, а Кселиса сомневалась, не взять ли в лапу пистолет, для полной уверенности. Однако, видимо, за некоторое время в компании лисы Гудель свыкся с тем, что отворачивать никуда она не собирается. Тяжело сглотнув, старпом кивнул рогами. Ободряюще похлопав козла по плечу, лиса снова включила связь.

- Команда! Мы преследуем огромное вражеское судно, с которого сбрасывают мины, чтобы перекрыть нашему флоту дорогу домой. Носовой торпедный аппарат не сработал, и... и я приняла решение идти на таран! - выпалила лиса, едва не срываясь на скулёж, - Вы должны понимать, что у нас нет выбора.

- Да мы понимаем, капитан, - спокойно отозвался Гырба.

Подлодка продолжала идти вперёд полным ходом, разогнавшись уже чуть не до максималки, и чёрная туша вражеского судна начинала надвигаться всё быстрее, закрывая весь обзор в перископе. Кажется, даже уже различались фонтаны воды от сброшеных мин. Кселиса всей лисой ощущала, как утекают последние секунды, отделяющие лодку от взрыва, и вцепилась лапами в стойку перископа.

- Для меня было большой честью служить с вами, лисярыня, - сказал Тред, сунувшись в дверь главного поста.

- Да иди ты, - улыбнулась лиса сквозь невольно выступившие слёзы.

Она была готова выть от ужаса и звать на помощь, а сама, утирая глаза, смотрела в оптику и подправляла курс, так чтобы он упирался точно в цель. Ей как наяву вспомнилось, что она обещала вернуться, и лису передёрнуло.

- Простите, - прошептала она, и перевела регулятор хода на форсаж.

В то время, как команда "Плюхановца" уже полностью осознала мысль, что жизнь подошла к логическому завершению, по лодке прокатился характерный звук вырывающегося за борт воздуха. Спустя секунду Триня гаркнул

- Торпеда вышла!!

Подумав много непечатных слов, Кселиса моментально перекинула рычаг управления в крайнее положение, и втопила кнопку управления двигателем. Теперь лодку начал поворачивать не только руль, но и разница тяги с двух бортов, что значительно быстрее. Подводный корабль отчётливо заскрипел от таких фортелей и накренился, но это куда лучше, чем работать тараном. Прикинув траекторию движения, лиса вернула руль обратно и отключила разность тяги - быстрее будет уйти по прямой, чем разворачиваться.

- Всем держаться!! - тявкнула Кселиса, не забывая самой схватиться за надёжные железки.

Лодку поддало упругой ударной волной от взрыва торпеды, так что в голове слегка загудело, а пол на секунду вылетел из-под ног. Это ещё только самые цветочки, подумала лиса, призажмуриваясь. С каждой секундой "баклан" удалялся от цели, а взрыва так и не последовало.

- Есть? - осторожно поинтересовался Гудель.

Хлопнув себя по морде, лиса повернула перископ назад и увидела, что ещё как есть. На здоровенном пароходе вспыхнула иллюминация, и в этом свете отчётливо различался столб дыма, валящий с дальнего борта. "Хольцгельм Мигустов" - прочитала Кселиса на носу судна, кое-как разбирая гурпанские каракули. Даже с приличного расстояния было видно, как по палубам мечется толпа зверей, испытывающих, сухо говоря, некоторую озабоченность в связи с ситуацией. Поводы для этого у них были - гражданский пароход это не боевой корабль, и даже одна торпеда разворотила его корпус достаточно, чтобы пустить на дно в кратчайшие сроки. Кроме того, тяжёлый груз мин, наваленых на палубы, заставил судно быстро заваливаться на борт. Всё это лиса отметила в течении пяти секунд, потом она дёрнула рычаги, опуская перископ.

- Цель уничтожена, теперь - максимальная тяга, товарищи.

Оставалось надеяться, что минботам из эскорта будет не до погони за лодкой, скорее, они всё же постараются снять как можно больше пассажиров с тонущего судна. "Баклан" лопатил вперёд самым полным ходом в течении десяти минут, пока наконец не стало ясно, что преследования не будет. Снова подняв перископ, Кселиса едва различила силуэт корабля, но торчащий вверх нос явно указывал на то, что бульбулевский не за горами.

- Фуууф твоюж за хвост... - отвалилась в кресло лисица, - Зиса, радиограмму на флот! Машина, двигатели в маршевый режим. Как у нас там?

- Всё в пушнину, - отозвался Лыба, - Машина в порядке.

- Были косяки с заплаткой, когда был удар, - сообщил хорь, - Теперь затянуло.

- Угу. - Кселиса хихикнула, - Ну что, хорёчий хвост, берёшь свои слова обратно, раз так вышло?

- Не, - усмехнулся Тред, - Могу даже повторить.

Кселиса, ещё раз окинув мыслью все опции, закрыла глаза и слегка расслабилась, потому как всё что можно, было уже сделано. За хвостом лодки погружался в тёмные волны здоровенный лайнер, с которого на мотыляющиеся рядом минботы валил поток спасающихся. К удаче для всех сразу, мины находились на палубе значительно выше ватерлинии, поэтому взрыв торпеды не вызвал детонации всего запаса. "Мигустову" это однако не помогло, и спустя всего двадцать минут корабль исчез с поверхности моря, утаскивая за собой несколько тысяч жизней.

-------------------

Хитрый план, который по большей части заключался в отсутствии плана, полностью сработал. В Тадском проливе развернулось натуральное морское сражение, хотя это и не было особо заметно. Взрывы торпед и глубинных бомб мутили воду от самого севера и до южного берега, в воздухе то и дело происходили стычки между советской и гурпанской авиацией, и вниз летели россыпи стреляных гильз и обломки самолётов. Командование Лабтийским флотом действовало по принципу "буду бить аккуратно, но сильно", не вваливая в потасовку сразу все имеющиеся силы, а используя их более рационально. В частности, на последнем этапе операции были задействованы четыре лёгких авианесущих корабля, запустивших истребители в непосредственной близости от пролива. Эти авиагруппы обеспечили отсутствие вражеских противолодочников, а также засветили на карте все надводные корабли противника, что сильно помогло.

В частности, истребители сообщили, что к месту затопления "Мигустова" идёт до тридцати разных гурпанских кораблей - по этой причине подводный флот, возвращающийся из Неюжного моря, прошёл через другой пролив. Тем не менее, атака "Плюхановца" сыграла значительную роль в благополучном возвращении флота в базы. Потопление столь крупного транспорта, как "Мигустов", само по себе принесло большой ущерб противнику, так что Кселиса могла с полной уверенностью тявкнуть, что сделала всё совершенно правильно. Не менее правильно всё сделали механики, поэтому двигательная установка "баклана" продолжала бесперебойно работать ещё несколько суток, до того времени, когда подлодка достигла входа в гавань Мртыевска. Хотя реально угрозы от гурцев не было на значительно большем расстоянии на запад, осторожные морячки и не подумали переходить в надводное положение, тянули под водой до последней возможности.

Кселиса подпрыгнула как ужаленая, когда двигатель вдруг взял и замолчал! Однако, судя по довольным мордам грызей, ничего страшного не случилось.

- Горючка, - подробно сообщил о положении дел Респрей.

Из-за того, что лодка долго ходила с превышением экономического хода, а также из-за "оглобли" на корпусе, весь запас топлива оказался сожжён до последнего литра, и "баклану" предстояло заходить в родную базу на буксире. Скрипя корпусом, подводное судно неспеша всплыло на поверхность; с изрядно побитых ржавчиной боков сливались потоки воды, создавая кайму из пены вокруг лодки. Слегка трясущимися лапами Кселиса открутила задвижку люка, и вышла на свежий воздух. Как она ни старалась держаться, в глазах с непривычки залетали искорки, и пришлось привалиться к рубке. Обычный солнечный свет, даже слегка притушеный облачной дымкой, казался ослепительным, валил сверху потоком, создавая ощущение, что давит на уши. Лёгкие начинали болеть от воздуха, так что некоторые подводники даже не сразу вылезали из лодки, давая организму привыкнуть к столь резкой смене условий.

Когда глаза стали видеть не только белый свет, Кселиса с невероятной радостью разглядела панораму родного города. Она никак не могла поверить, что удалось вернуться из такого похода! В таком состоянии было совсем нетрудно представить, что всё это только сон, и стоит проснуться - окажется, что всё только начинается. Однако, развеивая эти сомнения, невдалеке от "Плюхановца" из воды начали подниматься рубки носителей мортанков. Разрезая воду острыми носами, на поверхности одна за другой появлялись подлодки - теперь уже можно, не опасаясь, собираться в кучу. На палубы вываливали морячки, мотая ушами и хвостами, и поскольку там большая часть оных являлась грызями, даже с приличного расстояния слышался хоровой ржач.

Впрочем, хихикнула лиса, ржач идёт по стереоканалу, потому как грызи с "Плюхановца" вовсе не собирались смотреть на возвращение домой с серьёзными мордами. Остальные звери из команды выглядели скорее донельзя офигевшими и усталыми. Прыгать от радости и палить в воздух точно ни у кого Дури не оставалось, морячки просто хавали свежий воздух, рассевшись у стенок рубки, и ждали, пока кто-нибудь кинет на "баклана" буксировочный трос.

- Буш? - протянул медведь изрядного размера фляжку.

- Буш, - кивнула Кселиса, как следует отхлебнула, и пихнула Гырбу в бок, хихикая.

Во фляжке, вопреки всем ожиданиям, был чай - хороший такой, с травами, но не с наркотическими, и без грамма спирта. Да мне просто звездец как повезло с командой, подумала лиса, оглядывая развалившихся на палубе морячков. Услышав сверху хлопанье, Кселиса подняла нос и обнаружила флаг ВМФ Союза, плескающийся на выдвинутой стойке перископа - кто-то успел уже повесить, на всякий случай. Никогда ещё вид этого бело-синего полотнища не вызывал столько искренней радости! Вспушившись, лиса посмотрела налево, где мимо "баклана" проходили несушки - "Цыплота", "Объ", "Гиря"; подальше оставляли на воде длинные белые следы "Буки" и лодки типа "Щ". Брыляя серым дымом из выхлопных труб, подлодки шустро двигались в сторону порта.

Кселиса обернулась назад, окидывая мыслью всё то, что осталось за хвостом за прошедшие дни - таран гурпанской лодки, бой с группой эсминцев, пущенные на дно линкоры, и наконец, булькающий вместе с минами огромный транспорт. На глаза лисы навернулись слёзы, когда она вспоминала о том, сколько хороших зверей погибло в море за время этой передряги, а ведь война ещё не окончена. В первую очередь сожаление относилось, конечно, к своим, но Кселиса понимала, что и среди гурцев далеко не все сто процентов законченых негодяев, а ведь экипаж каждого из линкоров составлял тысячи три голов, и "Мигустов" унёс с собой на дно ещё несколько тысяч. Бежевая лисица чуть не расплакалась, несмотря на успешное возвращение домой и то, что с проходящих мимо лодок слышалось троекратное "ура". Впрочем, она вспомнила, что тявкнул бы старина Холоф, и усмехнулась.

- Обидно, досадно, но ладно. Эээй вы там, сонные сурчины, гуся вам в печёнку, канат будете нести, или куда?...

-------------------------------

Кселиса Утрая за успешные походы на "баклане" получила высшую награду Союза, после уничтожения "Циприта" и "Крамсиба" переведена в технические службы базы Мртыевск с формулировкой "ввиду исчерпания всей мыслимой удачи". Лиса больше никогда не выходила в море на подлодках, и как она сама признавалась, не очень-то и хотелось, фыр-фыр, конец цитаты. Долгое время работала в центре подготовки подводников и внесла значительный вклад в повышение боеготовности подводного флота Союза в послевоенный период.

Старпом Гудель и механик Тред спустя три месяца после вышеописаных событий погибли при бомбёжке в порту Биль, к тому времени занятому советскими войсками. От попавшей в рубку бомбы также пострадали Гырба и Пафнутий, отправившиеся мотыляться по госпиталям и вернувшиеся в строй уже после окончания войны. Специалист по вооружению Триня был переведён на боевую лодку типа "Щ" и успешно дожил до победы. Из команды мотористов "Плюхановца" на лодке остались Хем и Елька, которые плавали на ней до конца войны. Респрей и Лыба переведены на подводный транспорт "Корзина", который подорвался на минах в Неюжном море уже после фактической капитуляции Гурпании.

Енотка Зиса также продолжала плавать на "Плюхановце", ободрённая тем, что её подругу Ренту поместили в дурку на принудительное лечение, а не в яму с пулей в затылке, как можно было ожидать. У Ренты было выявлено раздвоение енота, что и привело к столь неадекватному поведению на борту лодки. После нескольких лет она даже вышла на волю и прожила до старости... хотя спички от неё старались держать подальше, воизбежание.

Подводный транспорт ПТБ-37 "Плюхановецъ" после войны попал под программу модернизации, был отремонтирован и оснащён новым оборудованием, ввиду чего эксплуатировался ещё три года в составе военно-морского флота и затем ещё двадцать лет - в качестве гражданского транспорта. Как нетрудно догадаться, скупердяи загоняли посудину до такой степени, что она затонула посередь океана, но к этому все были готовы, и количество жертв равнялось нулю. Спустя несколько десятилетий "баклан" был поднят с глубины в четыре километра при помощи новой системы "Феникс", отбуксирован в порт Жабом и разобран на металл.

-------

Мама, как ты учила -

Я верил, я бился, я шёл до конца.

Мама, мы победили!

Я верил, я знал, что так будет, всегда.

- из песни

-------

. Жадный Феникс

-------

Ранним утром, когда на востоке только начинало светлеть небо, к доку на базе Эйсщит подошло крупное судно. Причём, в данном случае это не означало, что трюм набит крупой, просто корабль имел весьма внушительные размеры. Не настолько, чтобы соперничать с танкерами или авианосцами, но метров сто пятьдесят в длину там будет, это уж к бабке не ходи... Вирана, чёрная кошка с зелёными глазами, отвесила себе мысленный подзатыльник за такой фольклор - сперва в мыслях, а потом и на языке, а это совсем не в пух, как кое-кто цокает. Кошка вернула на место занавеску на кухне, которую невзначай взялась поправлять, и продолжила нарезать стейки. Фотографировать посудину особого смысла не имелось, Вирана отлично запоминала увиденное, так что, могла потом пересказать своими словами. Будучи изрядно укошачена опытом по военно-морской тематике, кошка однако затруднилась бы сказать, что это за корабль. Довольно высокий, мореходный, раздумывала она, кромсая мясо ножом - так себе информация. Эйсщит это одна из баз на островах Хавай, вокруг на тысячи километров океан, поэтому тут все корабли - с высокими бортами и мореходные.

- Ээй Вир, как там стейки?! - заорала патлатая собака, проходя мимо кухни.

- Уже ставлю! - мявкнула чёрная, моментально включив дурочку.

Точнее, Дурочку. Вирана Хэллкэт, как её знали листовцы, на самом деле была Мурковская, и не первый год работала в советской внешней разведке. Она уже полностью выработала контролируемую шизофрению, когда можно включить отдельную логическую личность. "Дурочка", например, реально была ни бум-бум в кораблях, хоть под наркотой допрашивай. Это было весьма специфическое состояние, когда кошка наблюдала за действиями Дурочки от третьей морды, и при этом могла в любой момент вмешаться. Например, той и в голову не пришло бы выглянуть в окно столовки и опознать судно, заходящее на швартовку в док. А так рраз - и дело сделано. Причём так, что реально не к чему придраться, никаких наблюдений из кустов с биноклями, упаси Политбюро. На островах маловато населения, поэтому даже не слишком рьяные листовские безопасники могут обратить внимание на подозрительного зверя. Тем более, что Вирана специально приехала в Эйсщит как раз за этим судном.

Ещё год назад разведка Союза обратила внимание на этот несерийный корабль, который торговал боками по Глухому океану. С одной стороны, а и хрен бы с ним сорок три раза, мало ли что испытывают листовские научники? Не сильно волновал и тот факт, что судно часто паслось в местах, где на дне лежали потопленные боевые корабли - ну допустим, поднимают они оттуда что-либо, и чо? Дело приобрело серьёзность, когда обнаружились листовские разведчики, обшаривающие место гибели советской подлодки П-921. Атомная подлодка, достаточно большой ракетоносец, затонула в океане пять лет назад при невыясненных обстоятельствах, и лежала на глубине более двух километров. Пока что ни у кого в мире не имелось технических средств, чтобы достать оттуда что-либо... по крайней мере, так считалось. Здоровый корабль неизвестного назначения вполне мог содержать оборудование, пригодное для подъёма - спускаемую платформу, например. Вполне ясно, почему листовцы так заморочились и установили всё внутри корабля, а не на виду - открытая акция вызвала бы слишком резкую реакцию Союза. А закрытая, как они считали, может и прокатить. Они забыли, что для советской разведки нет ничего закрытого.

Хотя Вирана работала в столовке и большую часть времени проводила на кухне, ей вполне хватало нескольких минут ходьбы по территории базы, чтобы сделать нужные наблюдения. Кроме того, харчеваться в эту столовку приходил весь технический персонал, и кошка могла без труда вести учёт, сколько прибыло единиц мордного состава. Помимо этого, листовцы не заморачивались скрывать бухгалтерию, и не надо быть семи пяней по лбу, чтобы посмотреть расходы по столовкам для моряков и офицеров, и оттуда элементарно вычислить их количество. Немаловажной частью работы были и открытые уши. У Вираны был весьма чувствительный слух, который умножался на прослушанный курс по акустике; в результате, она без особых усилий могла слышать бубнёж за самым дальним столом, находясь при этом в другом конце помещения. Даже огромные горшки с фикусами возле окон стояли не просто так, здоровенные по площади листья работали как отражатели звуковых волн. А уж потрепать языками листовцы очень уважали...

Главное, уметь фильтровать входящий базар. Без этого навыка разжижение мозга происходило в течении пяти минут, потому как сдешние клиенты могли обсуждать выеденное яйцо, делённое на ломаный грош, причём регулярно и в течении многих дней. Мурковская давно бы не выдержала и взвыла, но слушала не совсем она, поэтому прокатывало. Сейчас, перебегая от стейков к раздаче, чёрная кошка машинально составляла стенограмму из услышанных обрывков сказаного. Вот те четыре собакевича за ближним столом опять трут про самобеглые повозки - как, впрочем, и за всё время наблюдений. Там ловить точно нечего, потому как слушать это невозможно, и даже если они будут вставлять в спич государственные тайны, никто не сумеет их очистить от шелухи. Благо, они ещё и жрут при этом, а следовательно, не могут производить слишком громких звуков, поэтому не глушат остальные источники. В столовку потянулась очередная смена, так что, в воздухе висел бубнёж, возле раздачи толклись сотрудники; поскольку на девяносто процентов это были самцы, многие заглядывались на симпатичную чёрную кису. Дурочка хихикала и строила глазки, а в это время внутри её головы Вирана, расположившись со всеми удобствами, просматривала полученные стенограммы.

- Слушай, Клэп, - пробубнил жирный серый кролик, ковыряясь в тарелке, - Я этого подписывать не буду.

Лис, сидевший напротив и уплетавший тот самый стейк, поперхнулся и вытаращился на грызуна.

- Всмысле?

- Всмысле, я не буду в этом учавствовать.

- Ты дебил чтоли? Вышвырнут из флота с кроличьим билетом, будешь всю жизнь сортиры драить! Подумай о семье, длинноухая скотина!... - лис слегка притормозил, - А в чём дело?

- В чём дело? - вытаращился уже кролик, - Ты не понимаешь, с чем вы собираетесь играть? Подумай о семье... Вы тут можете третью мировую устроить!

Вирана вздрогнула от таких ключевых слов. А Дурочка даже ухом не повела, продолжая разливать суп.

- Чушь, - уверено тявкнул Клэп, - Это всего лишь... то самое.

- Нет, Клэп, - покачал ушами серый, - Без меня.

Там ещё было долгое словоблудие минут на двадцать, но этого кошка уже не слушала. Она переключилась на другие зацепки, и быстро сложила картину. На базу прибывала новая партия специалистов, по всей видимости - атомщиков. То, что не хотел подписывать кролик - документ о неразглашении. А "то самое", судя по всем косвенным признакам, это как раз подлодка П-921. Тем не менее, Вирана не спешила делать выводов, и более пристальное внимание уделила грызуну. Тем более, клиент безо всяких подсказок достал спиртное и принялся наклюкиваться! Уже практически все свалили, а кролик опущенно сидел за пустым столом, таращась в тарелку.

- Не нравится наша кухня, мистер? - мявкнула Вирана достаточно громко, чтобы слышали остальные буфетчицы, и подсев к кролю, продолжила уже тихо, - У вас что-то случилось?

- У нас у всех может что-то случиться, - буркнул кроль и намеревался встать, но кошка ловко подставила подножку, и он плюхнулся обратно на стул.

- Ну расскажите, мистер, - сделала большие глаза чёрная, - Здесь так скучно! Я же не похожа на гусскую шпионку, правда?

- Мисс... - кроль прочёл табличку на фартуке, и слегка поперхнулся, - Мисс Хеллкэт, всё что я могу вас сказать, так это... Вам будет лучше уехать из Эйсщита, и как можно быстрее. А ещё лучше...

Да уже неплохо, ухмыльнулась про себя Вирана, заяц прыгнул прямо в капкан! Для "зайца" же она мило улыбнулась и покачала головой:

- Если я не буду знать причин, то уж точно никуда не поеду, верно? А вы считаете, здесь какая-то опасность? У меня дети...

Двадцатеро, все круглые сироты, чуть не прибавила кошка. Но похоже, длинноухому и этого хватило, потому как он огляделся и придвинул щачло поближе к кошачьим ушам.

- Этот корабль, "Астролорп", который сейчас стоит в доке, поднял со дна затонувшую советскую подлодку, - кролик выговаривал медленно, чтобы глупая буфетчица успевала осознавать смысл, - Там сейчас внутри атомная подлодка. В чёрт знает каком состоянии и скорее всего, с ядерным оружием. Понимаете? Если эти профессионалы допустят хоть одну ошибку, мы получим здесь ядерную катастроффу. Если об этом узнают Советы...

- Эй, Вир! - взвизгнула собаченция, - Хватит трепаться!

Кролик моментально заткнулся и спешно покинул помещение, а Вирана вернулась к работе. Дурочке пришлось делать всё самой, потому как сама Вирана глубоко задумалась над тем, когда надо начинать бежать. Информация для своих, конечно, ценная, но если она здесь схватит дозу и сыграет в ящик, передавать информацию будет некому. Значит, с утра подписка, минимум день должны проволандаться. Шанс на то, что найдётся идиот, который начнёт пилить атомную подлодку сразу, исчезающе мал. Листовцы далеко не пример для подражания, но в основном они технически грамотны и дорожат своей жизнью. Исходя из этих соображений, кошка спокойно отработала смену, точно также, как и раньше, вышла с территории базы через КПП и двинулась к съёмному домику. Она не прибавила шагу, хотя менее чем в километре находился док, потенциально чреватый. Собрав минимум необходимого, Вирана вышла через задний ход, прошуршала садами на другую улицу посёлка, и тормознула машину.

- Кда? - булькнул жирный пёс, укуриваясь сигарой.

- Секундочку... - кошка провела когтем по карте до самого дальнего населённого пункта, - В Форт-Щитсон, пожалуйста.

В то время как старинная колымага, качаясь на рессорах, катила через весь остров на восток, в доке та самая группа специалистов уже облачалась в костюмы радиационной защиты. Пока что все приборы фиксировали незначительное превышение фона, характерное для любого атомного корабля, но никто не мог дать гарантию, что реактор не повреждён. Дюжина упакованых в жёлтые скафандры зверей, как выводок цыплят, прошлёндал вдоль внутреннего отсека "Астролорпа" к мосткам. Подлодка находилась внутри, сжатая огромными захватами, словно куриной лапой. Эта "лапа" делалась точно под габариты объекта, так что, держала вполне надёжно. В свете прожекторов различался обтекаемый стальной корпус, который оставался чёрным и без краски - для подлодок использовали металл с высокой устойчивостью к коррозии, поэтому никаких следов ржавчины не наблюдалось. Зато сразу становилось понятно, что с лодкой не так - носовая часть была вспучена от внутреннего взрыва, который искорёжил сверхпрочный корпус. По сути, до самой рубки, тобишь до трети длины, остался только внешний корпус, все внутренности смяло в лепёшку.

- Вот дерьмо... - не особо оригинально прокомментил один из атомщиков, глянув на это дело.

Примерно такие же эпитеты высказали остальные, когда пришлось лезть в узкий люк и протискиваться в отсеках среди нагромождений оборудования. По крайней мере, здесь не было ржавчины, ила и песка - вода на глубине более двух километров холодная, чистая, и содержит почти нисколько кислорода, тобишь, неплохо сохраняет вещи.

- Так, господа, - тявкнул Клэп, ворочая носом под стеклом шлема, - На сегодня задача простая. Снять внешнюю крышку реактора и посмотреть, в каком состоянии стержни и топливо.

- Срань господня... - откликнулся один из профессионалов.

- Вот именно, - хмыкнул лис, - Пошли.

Листовцы тяжело сглотнули, когда набились в отсек и рассмотрели реактор в свете фонарей. Это напоминало инопланетную технологию, настолько устройство оказалось непохоже на привычные им. Нет, там не было всяких блестящих штук и мигающих лампочек. Штуки и лампочки были на листовских реакторах, и ещё они были оплетены паутиной проводов и труб. Здесь же присутствовала стальная кастрюля с привинченой болтами крышкой, и... всё, собственно. Даже турбина, которая превращала тепловую энергию в электрическую, была здесь наглухо прикручена к "кастрюле" снизу в своём герметичном кожухе. Из агрегата выходил кабель. Один кабель, что заставляло листовцев долго тереть глаза, пытаясь осознать эту картину.

Кое-как преодолев первый шок, они взялись за работу, и достаточно быстро верхняя крышка оказалась снята. Как и предполагали, под ней находились механизмы спуска управляющих стержней и крышки цилиндров с ядерным топливом - круглые, прижатые к корпусу болтами. Клэп, не бравший в лапы ключей, а только наблюдавший за работами, поводил над "кастрюлей" дозиметром. Излучение усилилось, никуда не денешься, но очень незначительно, учитывая то, что с реактора сняли толстую крышку, служившую как раз для биозащиты.

- Будем вскрывать цилиндр, - решил Клэп.

- Сэр, это крайне опасно! Не думаю что...

- Уймитесь, Смит. Там почти ничего не осталось. Видите, семьдесят микро? Он пустой.

- Зачем тогда его вообще вскрывать? - не отставал паникёр.

- Затем, что вам за это платят! - рявкнул Клэп, - Откручивайте!

Сам он ещё раз прошёл вокруг стального корпуса, даже потрогал его лапой в перчатке - холодный. Если бы внутри шла реакция, корпус не смог бы остаться холодным.

- Здесь написано на гусском "не открывать", - сообщил работающий.

- Дай сюда, бездарь! - фыркнул Клэп, залезая наверх агрегата.

На крышке цилиндра и правда было написано "не открывать", но как его можно не открывать?! Зачем делать крышку, которую нельзя открывать? Там, где не открывают - там слошная стенка, других вариантов нет. Да пошли вы, обозлился лис, и принялся шустро вращать инструмент. В идеале он хотел сначала убедиться, что внутри нет давления, но надпись маячила перед глазами и занимала голову вопросами... Раздался резкий свист, когда из-под поднявшейся на болтах крышки вырвалась порция газа.

- Ну вот и всё, ссыкуны, - обвёл взглядом прижавшихся к стенкам сотрудников Клэп, - Не может...

Оказалось, может. Как только из цилиндра вышел газ, упало давление, оказываемое на жидкость, которой был заполнен внешний контур реактора. Теплоноситель, которого там было несколько тонн, за доли секунды вскипел, высвобождая огромные объёмы газа - на практике это выглядело как поток пены, который ударил из-под крышки во все стороны. Клэпа и других, которые пытались влезть на реактор и закрутить болты обратно, просто откинуло струёй, как тряпичные куклы. Спустя минуту на "Астролорпе" включилась аварийная сирена, свидетельствующая об утечке радиации.

----

-...радиационная авария третьего уровня, - продолжил полосатый кот, шебурша усами, - По всей видимости, не вышла за пределы дока. Но этот корабль ещё несколько лет будет фонить достаточно, чтобы туда никто не смог сунуться.

- Ну и отлично! - фыркнул рыжий лис, - Будут знать, долбаные листовцы. Они на эту посудину несколько миллиардов своих куколаров ухлопали, теперь может задумаются.

В обширные окна фигарило яркое мартовское солнце, потому как на улице стояло начало весны и два автобуса. Сидючи в удобном помещении в штабе флота, было не слишком просто полностью осознавать те факты, которые содержались в рапорте - но, непривычных тут не имелось. Главком ВМФ Союза, изрядных габаритов бурый медведь, обвёл собравшихся тяжёлым взглядом, и остановился на рыжем.

- Лукрентий, ты не понял, что произошло?

- Да как не понял, всё понятно, - пожал плечами тот, - Ужас, ужас. Никаких моральных принципов!

- А чё ты тогда сейчас ляпнул? - рыкнул медведь, - "Будут думать"... Будут. Только не в нужную сторону.

- Да, ляпнул, - согласился лис, - Само вырвалось как-то.

- Прошу всех это ещё раз запомнить, - убедительно произнёс главком Хлябов, - Листовцы - враги. И не только нам, но и самим себе.

- И что вы намерены предпринять всвязи с... - кивнул на папку с рапортом Лукрентий.

- Для этого я вас и собрал, товарищи. Необходимо, - медведь подчеркнул это слово, - Сделать всё, чтобы листы прокляли тот день, когда они решились на эту кражу. Конкретнее - научно-техническому отделу будет передано задание на разработку универсальной системы для подъёма затонувших объектов. Как вы понимаете, отнюдь не только мы теряли подлодки, минимум три штуки ихних сейчас лежат на дне.

- Но у листов получилось так себе, - показал на рапорт Лукрентий.

- Вот именно. Следует учесть этот опыт и не топтаться по граблям. В частности, они строили специальное судно для подъёма одной единственной лодки, ввиду чего ухлопали невообразмое количество ресурсов. Нам следует избежать этого.

- Товарищ Хлябов, это сложновато будет, - тявкнул лис, - Для подъёма необходимо детальное обследование объекта, затем изготовление подходящего такелажа и связки понтонов... В большинстве случаев это всё равно будет стоить гораздо больше, чем стоит поднятый корабль. Конечно, если это не секретная атомная лодка. Но последний раз такая тонула сколько лет назад? Пока мы её вытащим, ценность информации будет весьма сомнительной.

- Уткин, тоже так думаешь? - покосился на выдру Хлябов.

- Да, товарищ главком, - пожал плечами морячок, - Поднимать затонувшие суда это очень затратно... и опасно, как показала практика, к удаче, не наша.

- А, ну тогда ладно, - пошлёпал губами медведь, - Чего это я, правда. Можете идти.

Штабные удивлённо уставились на него, и только пожилая грызуниха, которая всё время черкала карандашом по блокноту, не удержалась захихикать, тряся наушными кисточками, побелевшими от прожитых лет. Или от смеха...

- Товарищ Пухова, что можете цокнуть по этому вопросу? - обратился Хлябов к белке.

- Могу цокнуть ответ, например, - хихикнула та, - А вообще, у нас есть программа "Феникс", которая посвящена заявленной тематике.

- Политбюро подери, щас начнётся... - закрыл лапами морду Лукрентий, и был прав.

- Вы же понимаете, что жадные звери не могли оставить без внимания залежи хабара, которые остались на дне мирового океана после войны, - грызуниха изъяла из кармана пульт, и включила проектор, высветивший на стену карту, - Даже один бывший гурпанский эсминец - это более тысячи тонн металлолома, десятки тонн цветных металлов, плюс значительное количество высоколегированной стали, из которой изготовлены винты и валы. Также, далеко не из кровельной жести броня и орудия... В общем, такой эсминец сейчас оценивается в сто сорок тысяч дензнаков. Однако, только находящиеся на самых небольших глубинах, в прибрежной зоне, корабли, были подняты, потому как вдобавок они мешали судоходству. Поднимать остальные существующими средствами нерационально... ключевое слово - существующими.

- И что вы предлагаете? - мявкнул кот.

- Сейчас, ещё немного статистики, - хмыкнула Пухова, - В северо-западных морях, где проходили боевые действия, на дне остаётся более девяти тысяч судов.

- ЧО??? - вырвалось у кота.

Броскин занимался разведкой, поэтому не так хорошо шарил в военно-морской истории, как остальные здесь. Для них указанное число не вызвало шока, все проходили подробную историю войны с гурпанской империей, особенно на морском театре.

- Огузок в харчо, - вежливо ответила белка, - Кхм! Всмысле, большая часть из них - транспорты, а из транспортов большая часть - небольшие калоши, мобилизованные из гражданского сектора. Тем не менее, там находятся сорок три эсминца типа "Зе", и сто шестьдесят минботов.

- Вы так точно это знаете? - уточнил Броскин.

- Ясен пух. Всё что было у гурцев, всё там и лежит, - усмехнулась грызуниха, - За вычетом поднятого.

- Мысль ясна, - кивнул лис, - Допушнины там этого добра, как кое-кто цокнет, так?

- Ага. Но это ещё цветочки, - Пухова увеличила восточную часть карты, - Во время войны на глухоокеанском театре использовались гораздо более многочисленные флоты. Поэтому там количество объектов переваливает за тридцать тысяч. Из них: тридцать семь авианосцев, двадцать два линкора, сорок три крейсера, четыреста пятьдесят два эсминца, триста семь подлодок... остальное по мелочи.

- Ёманарод, - икнул Лукрентий, потому как это уже были новые данные.

- Это всё было цокнуто, чтобы вы понимали, что речь идёт не о паре затонувших АПЛ, - уточнила белка, - Хотя возможность поднять аварийную лодку весьма ценна, чтобы не оставлять на дне ядерное оружие. Речь не только об этом, но и об источнике сырья в весьма значительных количествах. Вы знаете, что сейчас промышленность Союза испытывает дефицит высокопрочной стали. Поставки из этого источника могли бы быстро исправить ситуацию.

- Стали? - мотнул ухом Лукрентий, - Нам нужны буры, горное оборудование, и всё такое. Не думаю, что сорок лет назад корабельные орудия делали из столь сильного сплава.

- Сплав фигня, - кивнула Пухова, - Соль в его составе. Если его переплавить по современной технологии, получится отлично.

- Ладно, это всё здорово, - хмыкнул лис, - Но как вы собираетесь осуществлять добычу этого хабара?

- А, это вот, - белка переключила экран на схему.

Наработки по этой теме существовали в Союзе задолго до войны, потому как белки стали жадными зверями гораздо раньше. Их весьма интересовал способ поднять судно с наименьшими затратами, поэтому первый специализированный подъёмник был ещё пароходом с гребными колёсами. После войны на упомянутом северо-западном театре работала подлодка "Камбала", поднявшая десятки небольших посудин. Её принцип был простой, лодка была двухкорпусная, между корпусами располагалась плоская платформа; субмарина ложилась на дно рядом с добычей, водолазы цепляли оную лебёдками, и втаскивали на платформу. Косяк состоял в том, что сооружение, сделанное из двух серийных боевых подлодок, имело небольшое водоизмещение, и следовательно, работало только с мелкими объектами - баржами, баркасами, и тому подобной посудой. Осилить что-то крупнее "Камбала" не могла, потому как не хватало подъёмной силы и мощности лебёдок. Глубина, доступная этому средству, не превышала ста метров, тобишь, ограничивалась рабочей глубиной жёстких водолазных скафандров.

- Вы правильно отмечали, что традиционные средства слишком громоздки, - цокнула Пухова, - И оттого не приносят Прибыли. Поэтому инициативная группа разработала другой метод. Задача - поднять объект из воды. Что лучше всего использовать для этого?

Собрание почесало затылки. Хлябов налил минералки и охлябучил пол-литра одним глотком, но сходу придумать ответ ему это не помогло.

- Ладно, попроще, - захихикала белка, - Задача - двигаться на воде. Что используется для этого?

- Сама вода, ясен пень, - фыркнул медведь, - Но при чём тут это?

- Не будем устраивать викторину, - сжалилась грызуниха, - Соль в том, что вода бывает в разных агрегатных состояниях, сечёте? Пар нас пока не интересует, а вот лёд - ещё как. Если наморозить вокруг объекта массу льда, он просто всплывёт. К этому мы прибавляем тот факт, что на глубине температура воды всегда очень низкая, едва выше нуля.

- Ага, - задумался Хлябов, - Ага...

- Га-га. Кроме того, за последние годы сделан большой прогресс в области дистанционно управляемой аппаратуры. Вслуху этого мы полностью отказываемся от водолазов, которые сильно ограничивают возможности системы, и применяем глубоководные аппараты, управляемые по кабелю и по нему же получающие энергию...

Грызуниха, махнув огромным пуховым хвостом, подошла к экрану и ткнула в схему ручкой, показывая. На схеме был нарисован пароход, от которого тянулись вниз кабели, и на дне автоматы обрабатывали объект.

- Взять тот же эсминец, - тявкнул Лукрентий, - Полторы тыщи тонн вынь да положь. Сколько льда нужно наморозить, чтобы поднять его?

- Допушнины, - точно ответила белка, - Примерно семнадцать тысяч кубометров. Установка, которую испытывали в Жирном море, может давать по сотне кубов в час, но она сделана из обычного компрессора для отбойных молотков.

- Как? - только и крякнул медведь.

- А вот здесь в дело вступает пар, точнее, газ. Установка закачивает в воду охлаждённый воздух, и на пузырьках моментально образуется лёд. Когда удалось подобрать режимы, получился вполне эффективный холодильник. Работает за счёт расширения газа.

- Реально работает? - удивился Хлябов.

- Вообще-то, товарищ Хлябов, я это цокала несколько раз, - хихикнула Пухова.

- А, точно, - припомнил медведь, припомнил дальше и поперхнулся, - Вы что, опять будете просить Э-104?!

- Да не опять, а снова, - с полнейшей спокухой цокнула белка, - разработчики "Феникса" уверены, что это самый подходящий корабль для переделки.

- А без этого никак? - жалобно уточнил главком.

- Без этого - как, но это будет несоразмерно более долго и менее производительно.

- Э-104, "Электромедь"? - припомнил Лукрентий, - Но там ведь как раз радиационная авария третьего уровня, как у листов сейчас.

- Его уже год как постоянно деактивируют, - пояснил Хлябов, - Поставили насосы и очистительную станцию, продувают паром в замкнутом цикле. Но что там с реактором, ещё не понятно.

- Если не трогать, то и не будет понятно, - заметила Пухова.

- Но они соображают, что это совсем другой уровень ответственности? - рыкнул медведь, - С атомными установками шутки плохи. На кой щёрт им нужен именно Э-104?

- Нутк, действующий подводный крейсер вы вряд ли отдадите, - продолжила хихикать грызуниха, - А тут два выстрела одним зайцем. Главное, у атомной установки достаточно мощности, чтобы питать оборудование и обеспечить дальность походов. Кроме того, появляется возможность действовать полностью в подводном положении.

- Тоесть вы хотите цокнуть, что он сможет выйти из Загребаровска, достать со дна лодку в середине Глухого океана, и вернуться обратно с ней?

- Именно это я и цокнула. Как вы понимаете, это очень ценно, если мы собираемся поднимать листовские корабли. Меньше знаешь - крепче спишь, как-грится.

- Если это не сработает, я лопну, - покачал головой Хлябов. - Причём, не один я... Ладно, давайте распоряжение.

Хлябов и не думал, что у белки нет с собой готового документа на передачу корабля - и не ошибся, само собой. После внимательного прочтения - а то мало ли, с этих йумористов станется! - медведь поставил подпись.

-------

Трифон, мотая от нечего делать ушами и отхлёбывая из фляжки чай, пырился в окно. Средняя Дичь, как называли этот обширный регион, сейчас отмокала под осенними дождями, так что и по стеклу вагона ползли прозрачные капли. Сам же вагон, погромыхивая на стыках, катился вслед за остальным поездом по узкоколейной дороге, петляющей среди лесов и полей. Грызь ещё прекрасно помнил то время, когда такие поезда таскали паровозы, теперь заменённые на локомотивы на газовой тяге. Паровоз это конечно здорово, но когда интенсивность перевозок становится большой - от дыма не продохнуть, так что и. Особенно в такую погоду, когда над голыми кустами и бурыми полями ползут плотные куски тумана, а ветра нет и в помине. Центральную часть Гусской равнины называли Дичью не просто так, а ради смеха... на самом деле, не только. Просто здесь не имелось полезных ископаемых, всё что было, уже давно вырыли. Почвы и климат не располагали к промышленному земледелию, как на югах. Поэтому здесь в основном находились жилые зоны - посёлки, деревни и городки, в которых звери околачивались, накапливая Дурь для работы в других местах.

Трифон потирал лапы и довольно хихикал, пырючись в окно на родную землю. Даже сейчас, когда зима была на носу, но снег ещё не укрыл лужи белым, всё выглядело просто изумительно!... Ну, если смотреть беличьими глазами, само собой. По сути, отсюда в любую сторону километров на пятьсот - сплошной заповедник, причём сделанный не поперёк хозяйственной нужды, а полностью совпадая с ней. Ведь как давно известно, белки это хозяйственные зверьки... мягко цокая. На самом деле, просто очень жадные звери. Сейчас не менее дюжины таковых хихикали в вагоне, мелко тряся наушными кисточками; остальные граждане не обращали никакого внимания, потому как смех без причины - признак белкачины. Хлебая чай с разведённой в нём яблоневой смолой, грызь снова мотылялся мыслями по кругу. Погреб на участке вырыл, и это в пух, потому как, будет где хранить Урожай. С этой вознёй по флотской тематике Трифон не удосужился вырыть погреб за двадцать пять лет, а это уже совсем перебор для белки!

Как только на ум приходила белка, грызь вспоминал согрызяйку, довольно щурился, а лапы непроизвольно делали хватательные движения, шкрябая когтями по скамейке. Ничего себе грызуниха, думал Трифон каждый раз, и хотя происходило это уже четверть века, ничего другого в голову не приходило при виде рыженькой пушной зверушки. Похихикав, грызь продолжил разбрыливать дальше - ну, с судном-подъёмником дела потихоньку движутся, правда, дюже медленно. "Жирноморский Феникс" представлял из себя самоходную баржу, которую как раз подняли со дня, прежде чем переоборудовать в спецсудно. Корыто было совсем плохое, старая десантная баржа, какие быстро делали в время войны, не рассчитывая на долгую службу. По этой причине судно постоянно сыпалось, отваливалось то одно, то другое, а это снижало выход готовой продукции, сухо цокая. Спасало только то, что операции проводились недалеко от берега, и не было никакой проблемы сесть в лодку и доплыть до ближайшего посёлка за очередной порцией запчастей.

Тем не более, разваленная ржавая баржа уже многократно окупила свою стоимость. С использованием заморозки подъём объектов происходил несоразмерно быстрее. "Феникс" сжёг лишь пять тонн сжиженного газа, чтобы достать со дна сухогруз, а старым способом пришлось бы строить связку из понтонов и такелажа, и ушло бы на это пол-года. И главное, теперь дело обещало резко ускориться и выйти на новый уровень, потому как флот выделял-таки подводный крейсер. Правда, списаный из-за радиационной аварии, но дарёному гусю в зубы не смотрят! У Трифона аж лапы тряслись от жадности, когда он представлял себе такое погрызище. Если удастся сделать всё, как задумывалось - на дне не останется ни одного корабля, а для их разделки придётся строить отдельные мощности... Впрочем, не стоит разевать щачло на несозревший орех, как цокает народная мудрость. Для начала предстояло сдвинуть дело с нулевой отметки, чем грызь и занимался в данный момент, собственно.

Однако, как это бывает с грызями чуть чаще чем всегда, мысли его не ограничивались только собственной вознёй. Трифон соображал, что готовящийся атракцион невиданной жадности будет крайне полезен для укрепления стабильности в мире, как это ни странно. В данном случае - стабильного военно-технического превосходства Союза над листовскими Штатами. Листовцы ещё пытались играть в свои обычные игры, но получалось у них всё хуже, локальные конфликты в последние годы заканчивались присоединением к Союзу очередных стран. Вслуху этого, быстро закрыть возникший дефицит некоторых материалов было бы весьма в пух. Союз разворачивал океаническую индустрию - плавучие базы, которые могли не только добывать минеральное сырьё со дна, но и перерабатывать его; вместе с космической программой это выливалось в феерические затраты ресурсов, которые требовалось покрывать. Трифона, как и одинадцать белок из десяти, это никак не могло напугать - на правильное дело всегда можно найти силы и средства, а на неправильное не стоит тратить вообще ничего.

Помимо противодействия внешним угрозам, Союз не забывал и о внутренних. По мере того, как после разрушительной мировой войны восстанавливалось хозяйство, и уходил в прошлое вопрос о корме насущном, среди населения начинало возрастать количество жирных засранцев, образно выражаясь. Они могли быть вполне худые, но по сути, оставались обычными поросятами; из таких животных состояло население листовских Штатов и большей части третьих стран. Что бывает, если дать им волю, все уже прекрасно знали, поэтому в Союзе никогда не прекращалась деятельность по избавлению от "жира". Зачастую мероприятия носили жёсткий характер, отчего листовцы не прекращали выть о "миллиардах расстреляных". Но союзные уже много веков назад поняли, что одним способом всё сразу не решить, так что, применялся широкий спектр средств и методов... если уж никак не срабатывало, что бывало редко, тогда возвращались к свинцовым пилюлям. Трифон знал нескольких зверей, которых выслали на дальний север по 300й статье, тобишь "за тупость"... не согласиться с формулировкой было трудно. Эффективность же была наморду, недавно двоюродный брат грызя, Тикер, как раз вернулся с северов, и по всем показателям, получил хорошее вправление мозгов.

Пока грызь топтал этих мысленных гусей, поезд докатился до нужной остановки.

- Платформа Подзябское! - объявил машинист, - Там грязь, надевайте калоши. Следующая...

Трифон и так был в сапогах, поэтому калоши надевать на стал, а просто спрыгнул с подножки вагона, аккурат в неглубокую лужу поверх щебёнки. На ёлке как раз висела табличка с названием остановки, так что, не перепутаешь. Вспушившись под плащ-палаткой, грызь сориентировался на местности, и почапал в требуемом направлении. Серые клочковатые тучи, плотно укрывавшие небо, иногда поливали дождём, даром что зима прям вот совсем на носу - куда там, фигачило крупными каплями, как летом. В воздухе чувствовалась свежесть от дождя и запах сырой земли, так что, можно и ушами помотать. Иногда в разрывах облачности появлялись яркие куски голубого неба, и сразу становилось светлее. Некоторые животные говорили, что осень - это тоскливая пора, но белки, ясен пух, этого не понимали. Белка, наподдавая сапогом воду в лужах, с удовольствием пырился на атмосферные процессы и чувствовал себя как рыба на дне воздушного океана - потому что, так оно и есть, собственно.

Дороги по сельской местности здесь остались всё те же, что и с самого начала - тоесть, никаких дорог, только направления. Это был не косяк и не отсутствие ресурсов, а вполне обдуманное решение. В конце концов, Дичь она на то и Дичь, если проложить к каждому дому асфальтовую дорогу - будет уже не то. В итоге Трифон в который раз порадовался, что сапоги не промокают, потому как в иных местах доходило до колена. Всвязи с осенним половодьем канавы превратились в каналы, заполненные до краёв. Грызь с лыбой наблюдал, как по "каналу" прошлёндал "корабль" из двух бочек и досок, на котором мелкие звери устроили заплыв. Толстобокий серый волчонок, крутя хвостом от восторга, грёб палкой и одновременно тявкал команды, а остальные просто ржали.

Вполне возможно, подумал Трифон, и Вииса отправлялась в походы по кюветам, а там потихоньку добралась и до моря. Теперь предстояло добраться до лисы, и это могло быть не столь просто, как кажется. Вииса Мягколапкина была не совсем обычной лисой, а клоном - да, в последнее время эта технология получила довольно широкое распространение. Правда, подобной операции подвергали отнюдь не всех подряд, потому как это было бы нарушением естественной смены поколений и всё такое. Соль в том, что Вииса-первая, которой сейчас исполнилось бы лет семьдесят, провернула немало операций в годы войны с гурцами, причём ухитрялась собственными лапами сделать такое, что уши дыбом вставали. В частности, это она в начале войны укурила дивизию "Тупая Голова" мухоморами, в результате чего гурцы оказались полностью небоеспособны, и элитную танковую часть империи вогнали в землю в полном составе. Сложилось, однако, таким образом, что лиса погибла в авиакатастроффе. Спустя десятилетия специальный комитет, изучив заслуги Виисы перед Родиной, счёл необходимым сделать попытку вернуть её к жизни - хотя бы опосредованно, через клонирование. Судя по тому, что Вииса-вторая в конце концов стала капитаном атомной подлодки, попытка оказалась удачной. Ну да, был там инцидент с листовской лодкой, которую Вииса едва не пустила на дно...

- А, лиса-пуш, - цокнул Трифон, подождав у дороги, пока та выберется из зарослей.

Лиса-пуш была в плаще-непромокайке, и как показалось грызю, скрывала под ним винтовку. На самом деле это была просто сложеная удочка. Из-под капюшона высунулся длинный рыжий нос, и блестнули жёлтые глаза.

- Грызь-пуш, - ответствовала Вииса без особого энтузиазма.

- Товарищ Мягколапкина? - уточнил грызь, - А я Трифон Пуфелин. До нас тут дошли слухи, что лиса-пуш шарит в подводных лодках.

Лиса-пуш слегка поперхнулась воздухом от такого поворота. Услышать про подлодки здесь, в самом сердце Средней Дичи, было довольно странно.

- Я этим больше не занимаюсь, грызь, - тявкнула она, покачав головой.

- А хотела бы снова заниматься? - уточнил грызь.

Вииса некоторое время молча шлёндала вдоль грунтовой колеи, Трифон плескался по лужам следом.

- Смотря как, - сказала наконец лиса, - Если опять эти петарды...

- Нет, - облегчённо цокнул грызь, - Жадность, только Жадность, ничего кроме Жадности.

- Ква-ква. Только есть один момент, меня не возьмут на флот. Ты вообще откудова?

- С флоту, - хихикнул Трифон, - Я тебя возьму на флот, этого достаточно.

- А что надо делать?

- Сейчас расцокаю ситуёвину, там и будем думать, что.

- Пшли, - мотнула носом лиса в сторону деревни.

-------

- Пшли, - Вииса мотнула носом в сторону ангара, и спрыгнула на снег.

Неслушая на хорошую погоду, морозец стоял основательный, под тридцать градусов. По крайней мере, ветер не валил с ног, а солнце кое-как светило, это и есть "хорошая" погода на побережье Ледяного океана. По этому бескрайнему пустынному северу, который опоясывал большую часть шапки планеты, располагались в основном научные да военные объекты, что неудивительно. Здесь базировались десятки атомных подлодок, способных уйти под ледяной панцирь в полугодовое дежурство. Листовцы сами затеяли эту игру с ядерным оружием, а сейчас выли, потому как не могли его использовать. Даже самые отмороженные листовские генералы понимали, что от их страны не останется ровным счётом ничего, если по ней ударит ядерная триада Союза. Однако, большая часть баз находилась в военных городках, а объект Љ7900 представлял собой небольшую территорию прямо на берегу, несколько ангаров были построены вокруг одного большого, который накрывал причал. Покрытые прессованым снегом и наледью, строения казались заброшенными, и только паровой выхлоп из трубы показывал, что работа не прекращается.

Трифон, выкатившись на плотный снежный покров из кузова "гагазона", даже через собственную пушнину плюс тёплая одежда, ощутил свежачок! Ветер, даже еле заметный, сразу морозил уши и нос, мешая нормально дышать. Тем не менее, грызь захихикал. Во-первых, они таки добрались до Э-104, а ведь канитель с его передачей могла тянуться ещё пухти сколько! Во-вторых, Кариса Пухова не зря рекомендовала припахать к делу лису. Если грызей подгонять не требовалось, то остальные специалисты из атомщиков слегка приуныли, протрясшись пару часов от аэродрома. Но не пойти, когда "пшли" тявкнула Вииса, они никак не могли. Грызь уже успел убедиться, что лиса обладает способностью прочищать уши зверям, причём моментально и без малейших усилий. Белок не надо подгонять, но и они сами подгонять не умеют, хоть весь пух из хвоста выдерни. Так что... в пух, да.

- В пух? - осведомился он у Хвойки, которая тёрла нос лапками.

- Давай лучше в ангар, - хихикнула грызуниха, - Боюсь, пуха тут маловато будет.

Судя по тому, как скрипел под ногами снег, смёрзшийся в монолитную плиту, пуха действительно будет маловато, чтобы сохранять тепло. Служившие на базе так вообще старались не вылезать наружу без крайней надобности, все ангары соединялись переходами, и большую часть оных уже давно закопало глубоко в снег, превратив в подобие метро. Тем не менее, поглазеть на полярные льды, покрывавшие океан до самого горизонта, никто не отказался. Судоходные маршруты, где могучие атомные ледоколы пробивали путь для караванов, пролегали подальше от берега, так что, в окрестностях лёд оставался нетронутым. Попырившись, прибывшие чапали в АБК, как это называлось на лагерно-бюрократическом, тобишь административно-бытовой комплекс - на практике, самый дальний от причала ангар. Там, в усиленно утеплённых помещениях, жили служащие той части, которая отвечала за работы на корабле.

- Ангар АБК герметизирован, - пояснял крупный рысь, проводя прибывших по корридорам, - На всякий собачий случай, если вдруг что вытечет из лодки.

- А что, вытекало? - уточнила Хвойка.

- Немного, - Когтёрий мотнул ухом, которое у рысей окистёвано не хуже чем у белок, - Год назад начал стекать конденсат, хитро пошёл... Но сейчас уже всё убрано и деактивировано.

Внутри АБК, особенно с непривычки, существовал устойчивый запах деревянного шкафа, потому как стены, пол и потолок всех помещений были отделаны панелями из ДСП. Грызи хихикали, представляя себе, что где-то тут должна лежать огромная апельсиновая корка против моли.

- Как вооружение? - тявкнула Вииса.

- Сейчас как раз снимают последнюю ЯКС, - сообщил Когтёрий, - За несколько дней должны управиться. Так, ну там - свободные помещухи, располагайтесь!

ЯКС - Ядерный Коготь Союза, уже устаревшая серия баллистических ракет, которые устанавливались на подводные крейсера серии "Э". Тем не менее, никто не собирался пускать ракеты на слом, их аккуратно разряжали, избавляя от топлива, и демонтировали с корабля. В отдельном ангаре происходила подготовка изделия к транспортировке, и что немаловажно, оттуда снимали ядерные боеголовки. Всё это хозяйство отправлялось куда-то в бездонные Закрома Родины, потому как могло ещё пригодиться... и не дай пух, чтобы по прямому назначению. На самом деле, Э-104 нёс не только стратегические ракеты, но также более лёгкие противокорабельные, и имел установки для пуска ракет ПВО. Всё это было снято ещё раньше, и Трифон таки довольно потирал лапы. Для заявленных задач ракеты не понадобятся, а вот место под оборудование - понадобится.

- Слушай, а "Горохи" там остались? - уточнила Вииса, когда звери шуршали в комнатушке, устраивая рюкзаки возле лежаков.

- Само собой, - цокнул Трифон, - Я опасаюсь, что они пригодятся, особенно в дальнем океане.

Установка "Горох" предназначалась для самозащиты корабля от ракет и торпед, тобишь, действовала почти также, как скорострельные морские пушки, выпускавшие в сторону цели конус из тысяч мелких снарядов. В отличие от остальных, "горох" стрелял не снарядами, а льдом. Зря хихикали скептики, ледяная горошина, разогнанная до нескольких скоростей звука, пробивала бронетранспортёр, не то что тонкий корпус ракеты. Скорость гороху придавал центробежный ускоритель, который также обеспечивал бешеный темп стрельбы - из шести стволов установки вылетал густой поток такого "града". Соль также заключалась в том, что ледяные снаряды частично испарялись в полёте, что снижало трение о воздух и доводило дальность до весомых значений. И главное, горох прекрасно летал и под водой, что было недоступно обычной артиллерии. На Э-104, как и на всех кораблях серии, имелись четыре башни с "Горохом", две на носу и две на хвосте; чтобы не тормозить лодку под водой, башни опускались в ниши корпуса, так что торчали только обтекатели локаторов. При необходимости эти овощи могли уверенно защитить корабль от торпед, и Трифон таки опасался, что необходимость будет.

- Ладно, пошли потопчем мозги, - цокнула Хвойка, и на всякий случай вспушилась.

В первую очередь новоприбывшие напали на мозги Когтёрия, а также пострадала крыса Гайна, главный инженер сооружений, которые производили деактивацию корабля. Довольно пушная бурая крыса была родом из Рамбурга, что в Тефлонии - тобишь, бывшей Гурпании. Когда союзники одолели имперцев и разгромили их войска, они полностью ликвидировали старые страны, стерев с морды земли в том числе и старые названия. За символику гурпанской империи сейчас было нетрудно получить хороший срок. Это всё к тому, что грызям и лисе было слегка странно видеть гурпа... всмысле, тефлонскую, крысу, и сами собой возникали вопросы. Например: что раньше, курица или яйцо? - подумал Трифон, и заржал. Однако, смех с мехом, а следовало слушать внимательно, потому как здесь косяки крайне чреваты. Не обращая внимания на постоянные бугогашечки грызей, рысь подробно обрисовал обстановку на объекте.

- Сало быть, насколько ясно из этого псто, - цокнула Хвойка, - Причина аварии в лопнувшем цилиндре с топливом, верно?

- Насколько нам удалось выяснить, да, - пожала ушами Гайна.

- Таким образом, остаётся только вынуть его и поместить в контейнер, - рыгнул Когтёрий, ковыряясь в зубах, - Второй контур реактора мы продули, оболочку цилиндра - тоже. Вон, можете полюбоваться на рисунки.

- Ну, оригинально, да, - сделал умную морду Трифон, разглядывая рисунки.

Почему рисунки, а не фотографии, никто не заикнулся - радиация не давала нормально работать фототехнике, поэтому её и не использовали, чтобы не увидеть то, чего там нет. Кто-то из специалистов зарисовал картину по памяти, получилось вполне реалистично и понятно, что к чему - куда лучше, чем замыленный снимок с пухти каким освещением.

- Впринципе, мы хотели приступать к выемке цилиндра ещё на прошлой неделе, - пискнула крыса, - Но из штаба просили подождать вас.

- Угу... - Хлутыш, четвёртый из командного состава операции, покачался на стуле и сварил мысли внутри головы, - Надо знать, что случилось с цилиндром.

- Нафига? - ляпнул Когтёрий, и слегка прикусил язык.

- Вот именно, - кивнула Хвойка, - Это очень прочная деталь, примитивный брак в ней невозможен из-за контроля, и тем не менее, она как-то распалась на фрагменты. Значит, вполне вероятен косяк в реакторе, а мы ведь собирались его запускать заново.

- Верные замечания, белка-пуш, - обобрительно хмыкнула крыса, - Но по ведомству есть ещё пара зверей с мозгами, так что этими вопросами задавались и ранее. Цилиндр лопнул из-за резонанса в вибрациях, а они случились из-за пузырения в теплоносителе. Такое случается при очень узком спектре режимов, и Э-104 попал именно в них. Переход из южных морей в северные, потом экстренное всплытие - бутылка и скипела слегка.

- Ладно, значит, по реактору меры приняты, - цокнул Хлутыш, - А по самой детали?

- Всмысле? - икнул Когтёрий.

- Всмысле, вы полапчитесь, что она не развалится в процессе выемки?

- Да вы что, опушнели чтоли? - возмутилась крыса, - Думать головами собираетесь?!

- Да, есть такая вредная привычка, - заржали грызи.

Гайна поведала, что дураков нету, и такой вариант рассматривался. Чтобы не рисковать, крыса ещё раньше приняла решение сделать вокруг детали опалубку из фанеры, и залить её бетоном. После затвердевания получится монолитный блок, который предохранит повреждённый цилиндр от каких-либо эксцессов. Но даже при таких мерах никто не собирался кантовать объект, как картохлю - на него крепили такелаж, обеспечивающий сохранение положения в пространстве. Было продумано, как именно переместить это самое в подготовленный контейнер; дальше уже легче, потому как контейнер очень прочный и герметичный, и можно будет выдохнуть. Правда, его ещё предстояло везти несколько сотен километров по тундре на тяжёлом транспортёре, но это уже мелочи.

Испив чай и обсудив общие вопросы в столовке, весь пушной состав воткнулся в работу. Как известно, для того, чтобы сделать нечто большое, требуется прорва мелких операций. Каждая из них не представляет никакой сложности, однако, сама себя она не сделает. В частности, нарезать из фанеры довольно фигурную опалубку для цилиндра предстояло собственными лапами. Благо, непривычных к этому зверей тут не имелось, Вииса таки фигачила электрическим лобзиком, как столяр; грызи, ясен пух, не отставали. По этой причине никого не грызло, что приходится дрыхнуть в комнатушках размером с отсеки в вагоне железки - после очень активной возни не приходило под уши ничего другого, кроме как укрыться хвостом и дрыхнуть, аки сурчина в норе. Персонал базы, который жил тут долгие вахты, находился в менее лагерном режиме - всмысле, раньше. Теперь пришлось уплотняться, потому как жилых помещений не хватало.

Только через пару дней Трифон, Хвойка, Хлутыш и Вииса сподобились сходить в основной ангар посмотреть на объект. Вход в герметизированый ангар осуществлялся через шлюз, потому как раньше воздух внутри был заражён испарениями радиоактивной воды. После целых месяцев продувки и фильтрации опасность была устранена, со временем "выгорела" наведённая радиация в металле, и фон снизился до приемлемого. Но, ясен пух, все сотрудники не расставались с личными дозиметрами, ибо бережёного хвост бережёт. Как оно и предполагалось, в закрытом помещении всё равно стоял мороз, потому как ангар никто не утеплял; длинная туша подлодки, кажущая тёмно-серые металлические бока, наполовину была скрыта льдом. В отличие от многих других подводных кораблей, серия "Э" отличалась довольно острым носом и хвостом. Здесь не было торпедных аппаратов в обычном смысле, подводные ракеты выстреливались из пусковых установок вверх. На потёртом от контакта со льдами боку рубки различалась надпись "Электромедь".

- Вот она, рыба моей мечты. - непроизвольно вырвалось у лисы, и грызи захихикали.

Рыба была внушительная, в данном случае зверей интересовали её тяговые качества, мощность силовой установки и запас хода до перезагрузки топлива. Все эти характеристики находились на высоком уровне, по крайней мере, заведомо превосходили корабли, работающие на химическом топливе. Если по номинальной мощности огромный теплоход и был выше, то в плане дальности похода на одной заправке атомная лодка - это совсем другое кудахтанье. Боевые подлодки ходили в дежурства на пол-года, и даже после этого расходовали лишь некоторую часть ресурса ядерного топлива, загруженного в реактор. Правда, боевые в обычном режиме проходили путь от базы до района патрулирования и обратно, а на месте раход энергии был минимальный. "Электромеди" предстояло работать буксиром для айсбергов, а это подразумевало гораздо большие затраты энергии. В этом плане атомная установка действовала обычно, чем больше нагрузка - тем быстрее исчерпается топливо. Кроме того, мощность реактора постепенно снижается, потому как в цилиндрах топливо перерабатывается в отходы - чем меньше топлива и больше шлака, тем меньше тепловой мощности выделяют топливные сборки.

Позади низкой надстройки-рубки, которая выдавалась из корпуса, казали открытые щачла крышки верхних оружейных отсеков. У серии "Э" не монолитный корпус, как может показаться снаружи. Подлодка состоит из трёх прочных корпусов, соединённых только шлюзовыми камерами. Модули вооружения устанавливаются на посадочные места в верхней части лодки, и при надобности, они имеют собственные капсулы, защищающие от давления. Это снизило глубину погружения, но обеспечило модульность системы и повысило безопасность. Такой фигни, как на старых ракетоносцах, здесь быть не могло: даже взрыв ракеты или торпеды в пусковой установке не приведёт к критическим повреждениям, многослойные конструкции отклонят силу взрыва вверх.

В данный момент грызей интересовало то, что на место модулей вооружения вполне можно установить своё оборудование, а именно - стыковочные площадки для телеуправляемых аппаратов, катушки с кабелями и шлангами, компрессоры для "холодильника", и много чего по мелочи. Если не пороть пухячку и не нырять на километр, то все эти агрегаты вполне способны работать без защиты от давления. Тобишь - прикрутил и поехал. Помимо этого, имелся список всякой ерунды, которую придётся ставить внутрь, в основном - электрооборудование и аппаратуру управления. Корабль, однако, и здесь имел резервы для использования, внутри прочных корпусов предполагалось размещать большее количество операторов вооружения; учитывая, что с корабля снимали практически всё оружие, появлялось немало свободного места.

Как и на всякой полдлодке, попасть в здоровенное судно можно только через несколько люков на рубке, причём весьма узких. Грызи зачастую хватались за лесницу лапами и лезли вниз головой, как это делает дикая белочь на ёлках, остальные спускались осторожнее, чтобы не загреметь с высоты нескольких этажей. Внутри, как оно и бывает всегда, наблюдались достаточно тесные отсеки с нагромождениями оборудования, и сейчас пасло остатками химикатов, которыми чистили эти отсеки. Пройдясь по корридорам и попырившись на матчасть собственными ушами, Трифон поцокал, почесал уши, и похихикал. В это время Вииса, подтверждая свою квалификацию как лисы, просто нашла судовой журнал, который как лежал в шкафу, так никуда и не делся. Не совсем воткнутые в тему звери не знали, что изымать этот документ с корабля можно только в особых случаях; лиса, ходившая на подлодках в дальние походы, само собой, знала. А ведь даже из лапописного текста можно было изъять немало полезного.

На реакторный отсек позырили только из-за двери. Хотя фон там упал до приемлемого, этот "приемлемый" - далеко не подарок, особенно если без спецзащиты. Собственно, обычный фон, который присутствовал при работе реактора, превышал естественный во много раз, поэтому в отсек следовало входить в радиационном скафандре, причём через шлюз. Спецы, которые работали здесь, уже успели снять крышку и убрать части, повреждённые при разрыве цилиндра. В обычных условиях - фигня вопрос и день работы. На реакторе - три дня, потому как скафандр далеко не воздушный, двигаться в нём очень тяжело. А главное, работающие получали дозы облучения, и были вынуждены отсиживаться подальше от источников, чтобы клеточная структура организма успела восстановить те повреждения на микроуровне, которые наносила проникающая радиация. При соблюдении определённых норм имелась практически полная уверенность в отсутствии вредных последствий для здоровья.

Для укрепления этой уверенности на базе существовал медицинский контроль, а также спецпитание в столовке. Как было давно известно, определённые продукты способствовали ускоренной регенерации живых клеток. В частности, приходилось три раза в день лупашить молоко. Мало у кого была такая привычка, если только не работаешь на молочной ферме, и некоторых начинало просто тошнить - но, куда деваться, если партия сказала есть контакт. Само собой, что в столовке постоянно ржали над фразой "молчи, у тебя ещё молоко на губах не обсохло!".

- Песок песком, - цокнула Хвойка, ничуть не приукрашивая, - Но соль в том, что у нас маловато хвостов для обеспечения всех операций. Нам потребуется не только экипаж на корабль, но и персонал для обслуживания оборудования на берегу. Трифон небось зажмёт свои жирноморские разработки?

- Зажмёт, - подтвердил Трифон, - Я и так оттуда выдернул несколько грызей, это ужос, ужос! А там, чтоб вы знали, есть ещё пароходы полуторавековой давности...

- Да вы опушнели?? - поперхнулась со смеху грызуниха, - Этот хлам зачем?

- На некоторых вполне могли быть ценные грузы, - хмыкнул грызь, - Как на наглийском "Ринце", который до сих пор даже не нашли. Ну а остальные просто в лом!

- Всмысле, там уже только пароходы остались? - уточнил Хлутыш.

- Да, всё что позже по времени утопло, уже подняли, - Трифон почесал шею, которую сдавливала Жаба, - Вииса-пуш, где взять пушной состав?

- Мобилизовать, - тут же ответила лиса, которая в этой теме шарила, как лиса в снегу.

- Займёшься? - с надеждой цокнул грызь.

- Ну а кому ещё, вы-то вряд ли сподобитесь, - хмыкнула Вииса, - У вас это по другому делается, так что, с другими зверями не получается.

- Это в пух, - кивнул Трифон, - Тогда вот так ещё... Звонила Ольша...

- Куда она звонила? - икнул Хлутыш.

- Сюда, пух в ушах! Про радиограммы что-нибудь слышал, или куда? Так вот, она цокнула, что основные компоненты оборудования уже делаются. Аппараты - в Тракове, компрессоры - в Неленьграде. Специальные кабели обещали сделать в Электромеди, потому как эт-самое.

- А нас не, - показала по горлу Хвойка, - За растрату таких ресурсов?

- Само собой, да, - захихикал грызь, - Если сольём из зазря. Практически всё оборудование заводы делают в долг, нам ещё расплачиваться с ними после того, как заработает.

- Шишкин шиш, - присвистнула Вииса, прикинув, - Компоненты по всей стране разбросаны. Их только привезти в Северожорск - уже опушнеешь.

Грызи представили себе карту и согласились, что опушнеешь. База в Северожорске, куда предстояло поставить корабль для переделки, находилась на берегу Ледяного океана, Неленьград, столица Союза - на полторы тысячи километров южнее, Траков - вынь да положь ещё полторашку. Если по обычному, на сбор всех компонентов могут уйти годы, и это не преувеличение. Здесь был совершенно необходим форсированный подход, с выездом на место и клеванием мозгов, пока дело не сдвинется. Грызи таки хвостами чуяли, что придётся ехать и грузить лично. В лучшем случае - грузить, а бывало и так, что приходилось и делать своими лапами. Впрочем, занятость лап не напугала ещё ни одну белку за всю историю, так что, в пух. Трифон таки расцокивал о том, что компрессоры для жирноморского корабля они с Хлутышем и другими хвостами делали во время праздников, когда завод не работал, а их пустили в цех. Они тогда слегка приуменьшили масштаб работ, но по итогу - всё сошлось, а это в пух.

Для некоторых зверей это было удивительно, но грызи привыкли делать дела самым прямым образом. Тоесть, они начинали искать, где купить, только после того, как становилось совершенно ясно, что делать это самим будет слишком долго. "Мобилизованные" ещё ранее сотрудники зачастую обшаривали промышленные предприятия, выискивая там нужное оборудование, которое может десятки лет лежало у забора за ненадобностью. Стоит ли цокать, что подобный поиск осуществлялся только по тем предприятиям, которые не сотрудничали с беличьей партией. Которые сотрудничали, там ничего не найдёшь, потому как всё сжадено уже давным-давно.

- Ладно, пошли смесь готовить, - цокнул Трифон.

И что характерно, пошёл готовить смесь! Как ни покажется странным, но здесь было негде взять элементарного песка, чтобы замесить бетон для заливки цилиндра. Грунт был проморожен, но и оттаявший, не годился, потому как это был очень жирный суглинок, а гранитной щебёнки в нём ещё больше, чем самого суглинка. Песок, лежавший на дне океана подо льдом, представлял из себя крупный ракушечник. Такой добывали в качестве минеральной подкормки для куриц, а в бетоне он ведёт себя фиговенько. Песок пришлось везти опять-таки на вездеходе, благо, его требовалось не слишком много. Пока грызи, хихикая и тряся ушами, готовились к операции, Вииса вышла прогуляться наружу. Солнце было под горизонтом, но алое зарево освещало пол-неба, вкупе с белоснежным покрывалом на земле это давало хорошую видимость. Морозец присутствовал и щипал за нос, но ничего из ряда вон выходящего, обычное дело. Феерическая дурь, подумала лиса, десять лет ходить на подлодках, но при этом ни разу не бывать на берегу Ледяного океана! Теперь это досадное упущение было закрыто, и рыжая довольно вспушилась, осторожно вдыхая морозный воздух.

А ведь где-то среди этих сопок водятся песцы, под панцирем изо льда и снега живут лемминги, даже по дрейфующим льдам в океане тусуются жирные животные типа тюленей и белых медведов. Такая наглядная приспособляемость жизни внушала большой оптимизьм, сухо тявкая. Здесь Вииса легко приходила в "дикое" состояние - тобишь, ощущала холод, но испытывала от этого никакого дискомфорта. В частности потому, что точно знала, сколько нужно мёрзнуть лисе, чтобы получить какие-то последствия. Присев на колено, лисица вынула лапу из толщенной лаповицы, и зачерпнула когтями снег, похожий на крупную соль. Хряпнула дверь ангара, затем послышались скрипучие шаги сапогами, и из-за угла осторожно выглянул горностай из охраны базы.

- Эй горностай, - машинально тявкнула Вииса, увидев его краем глаза.

- Так точно, - кашлянул тот, - Просто вы давно вышли, лиса-пуш, мы подумали, не случилось ли чего.

- Случилось, - показала на горизонт лиса-пуш.

С одной стороны продолжало мерно светиться алое зарево с яркими чёрточками перьевых облаков, с другой, на фоне фиолетового неба, мерцали сполохи сияния.

- А, понятно, - кивнул горностай, потоптался, и слинял внутрь.

А вот и первая тройка игроков, подумала Вииса, вспомнив о сидящих в караулке солдатах. Помимо горностая, там присутствовали барсук и енот, и они были немало удивлены, когда лиса завалилась к ним.

- Кто хочет поработать? - осведомилась рыжая, - Конкретно, на флоте.

- Нутк мы вроде как и, - хрюкнул енот.

- Нутк вы вроде как срочники, нет?

- Мы да, а Тряуш по жизни трясёт, - хихикнул енот, показав на барсука.

- Ну вы знаете, что здесь затевается? - уточнила Вииса, оглядывая зверей, - В проект нужны рабочие лапы. Прямо тявкну, есть определённый риск, а золотых гор не предвидится. Но всё же это весьма серьёзное дело, полезное для всего Мира... ну и для вашего кармана, возможно. Это, конечно, если вы уже не воткнулись во что-то другое.

- Вииса-пуш, это мальца неожиданно, - склонил ухо енот, - С чего бы вдруг? Мы... Ну по крайней мере я, простой работяга, а тут атомная подлодка...

- Это хорошо, что вы не хватаетесь за кота в мешке, - кивнула лиса, - Ну а так, мы тут все работяги, чтоб вы знали. Сортир кто переделывал?

- Когтёрий, - согласился енот.

- Ну вот. А кроме того, вряд ли вас сюда послали в принудительном порядке, сами ведь напросились, так? Теперь есть возможность копнуть глубже, как кое-кто цокнет.

Барсук Тряуш, который не отличался болтливостью, выслушал все тёрки и сообщил, что он был бы не против. Как определила Вииса, барсук этот - типичный прапор мужского рода, тобишь, все заботы по содержанию гнезда и добыче корма вызывают у него пригорание хвоста. Поскольку в Армии есть казармы и столовые, необходимость в этих действиях отпадает, и зверь доволен. Ну и ладно, главное, чтобы шарил и шуршал. "Прапоры" зачастую могли заниматься мелким и крупным воровством в личные Закрома Родины, однако, как рассудила лиса, топливные сборки от реактора не унесёшь, а натырит мешок сухарей - так чем бы барсук не тешился, лишь бы не тявкал.

Полосатый по погонялу Устрень признался, что его не столько интересовали атомные лодки, сколько крайний Север, потому он и вызвался в распределение на эту базу. Это в пух, отметила Вииса, если у зверя есть тяга к чему-то далёкому, причём не просто так, а выраженная в действиях. Лиса резонно тявкнула, что лодки и Север - понятия неразрывно связанные, потому как большая часть лодок несёт дежурство в Ледяном океане, а базы находятся на побережье. Енот почесал башку и обещал разбрыльнуть мыслями над этим вопросом. Этот, скорее всего, подцеплен, отметила про себя рыжая. Если уж он не поленился из интереса приехать сюда позырить на снег и лёд, то позырить на подлодку вряд ли откажется.

Горностай Вуль оказался достаточно книжным зверем, в плане того, что всю дорогу занимался филологией. Вииса без зазрения совести спросила, что это такое вообще. Всё знать - башни не хватит, для того зверям и язык с ушами, чтобы эт-самое. Судя по обстоятельному ответу, Вуль действительно закопался достаточно глубоко в слои философичных нагромождений прошлого, и делал это с явным удовольствием. От такого и крышу может подснести, сказала себе лиса, к реакторам лучше не подпускать.

- Ну тоесть, лиса-пуш, я видимо всё-таки уже воткнулся во что-то другое, - фыркнул горностай.

- А тебе не кажется, что у тебя мозг разжижится? - хихикнула Вииса.

- Иногда кажется. Потом беру себя в лапы и понимаю, что точно разжижится.

- Ну вот и сделал бы перерыв, - предложила Вииса, - Вахту там, вахту тут, и в пух.

- Заманчиво, - признался Вуль, - Но вряд ли меня так отпустят с кафедры.

- В каком смысле? - удивилась лиса.

- Ну, в таком, что там это какбы не принято...

- А по мордам получать - принято? - осведомилась Вииса, - Можешь так им и передать, могу даже справочку написать. Если, не дай Политбюро, этого им не хватит - приеду объясню лично.

Лиса потёрла острые когти, так что звери поёжились, представляя себе, как она может объяснить.

- Да не стоит наверное, лиса-пуш, - замямлил горностай.

- Стоит, - твёрдо тявкнула рыжая, - Ты там сгниёшь заживо, горностай. А я давала клятву защищать всех наших зверей любыми методами и от любой угрозы.

В любом случае теперь им не отвертеться, пометила для себя Вииса. Как оказалось, она тоже в какой-то степени занимается филологией: например, лиса точно знала, что сочетание слов "так не принято" есть повод взять в лапы веник и вымести тот угол, откуда это прозвучало. Однажды, в походе на атомной лодке, выметать пришлось даже силой оружия. И всё же это было гораздо лучше, чем медленный распад и сползание в болото, такое, в каком находится почти весь остальной мир за границами Союза. В отличие от молодых зверей, которые ничего другого не видели, Вииса знала, как оно бывает. Красивые обёртки и повсеместные "приличия" как высшая ценность, только вот эти животные забывали, что идеально прилично всё бывает на кладбище. Поэтому, хихикая, лисица достала блокнот, вырвала оттуда листок и написала для горностая справку.

- Нет, если хочешь, можешь выкинуть и забыть, - уточнила она.

Молодой горностай внимательно посмотрел на лису, почесал ухи и профыркался.

- Не забуду, Вииса-пуш.

----

Из-под колёс с мерным шуршанием летела снежная каша, а мокрые хлопья лепили в ветровое стекло, ограничивая видимость. Дорога утопала в сумерках, и хотя ещё даже не зашло солнце, начало зимы - самое тёмное время, не видно нипушнины. Свет фар со встречных машин создавал столько отблесков на стекле и снеге, что фиг поймёшь, что к чему. Собственные фары тоже помогали слабо. Трифон, почесав за ухом, не нашёл ничего лучшего, как вспушиться. Скорость упала километров до сорока в час, ехать быстрее грызь не мог из-за отвратительной видимости. У него даже была мысль просто остановиться и подождать дня, но нехитрый подсчёт показал, что лучше ехать медленно, чем не ехать вообще. Хотя бы повезло с машиной, Кариса Пухова выбила с автобазы "ПухАЗ"-тягач с тралом, на коем сейчас и отлёживали бока два глубоководных аппарата. А была немалая вероятность, что придётся катиться через пол-планеты на обычном грузаре... Грызь уже проходил это и не рвался повторять. "ПухАЗ" же оснащался вместительной кабиной, примерно в треть длины автобуса, поэтому там имелось место не только для водителя и лежанки подрыхнуть, но и натуральной кухни, дабы испить чаю. А уж от испития оного ещё ни одна белка не отказалась. Вспомнив про чай, Трифон хихикнул, достал из кармана на двери фляжку, и влил в себя ещё жидкости, при этом не отрывая от дороги хотя бы одного глаза.

Здесь, ближе к северу, автомобильные дороги в основном были пустынны, но это отнюдь не значило, что можно расслабиться. Напротив, тут резко увеличивались шансы на встречу с телегой, которая из средств сигнализации будет оснащена только ничем. Вдобавок, обильный снегопад, начавшийся утром, завалил дороги и в иных местах очищенной оказывалась только одна колея, на которой нужно разъезжаться со встречными. От наблюдения за снежной кашей снаружи какой другой зверь мог бы и уныть, но Трифон был белкой до кисти ушей, поэтому он хихикал, а когда вспоминал что-то реально смешное - ржал. Не отрывая от дороги как минимум одного глаза, но ржал. Иногда он приоткрывал окно, чтобы дыхнуть свежего воздуха - иногда, потому как снаружи стоял холодок, и постоянно открытое окно чревато замерзанием. Вместе со свежаком в кабину врывался запах мокрой хвои от лесов, которые существовали вокруг, и ровный шум колёс, плещущихся в подтаявшем снегу. В пух, в пух, констатировал грызь, закрывая форточку на двери.

Будучи сделан по стандартам для автобуса, грузовик качался плавно, никакой долбёжки от выбоин и прочих прелестей не наблюдалось. На этом твёрдо настояли при разработке, потому как машина предназначалась как раз для дальних рейсов, как минимум между областями. Общеупотребимые грузовики делались попроще, потому как там водитель не будет просиживать за баранкой по восемь часов подряд. Здесь же - сначала просиживал один водитель, потом второй! Очень даже в пух второй водитель, захихикал Трифон, потому как сейчас ехал напару с Варисой, собственной согрызяйкой. "А давай покатаемся?", бугага... Кхм! Грызь в очередной раз принял к обочине, пропуская внедорожник, лопативший гораздо быстрее. Красные фонари быстро скрылись за поворотом, и впереди опять раскинулось море мокрого снега - и уже лежащего, и ещё падающего. Эта картина сильно напоминала Трифону море, особенно с подлодки - такой же "обалденный" обзор, точнее, отсутствие оного.

Когтистые рыжие лапы грызя плотно сжимали баранку, оплетённую какой-то пластиковой лентой, как раз чтоб удобно было держаться. Ноги пока отдыхали, потому как тут имелся даже автомат газа, чтобы не держать педаль весь день. Месить рычаги переключения передач на шоссе вообще не надо, потому как здесь можно воткнуть гидротрансформатор, что Трифон и сделал. В таком режиме передаточное число регулировалось автоматически, что крайне удобно для равномерного движения. Когда же потребуется влезть на горку или ещё что такое, рычаг под лапой, берёшь и втыкаешь обычную механическую передачу. Движок, упрятаный под толстые "одеяла" из звукоизоляции, ровно булькал на средних оборотах - на такой скорости есть ещё приличный запас мощности, что в пух. Не имея больших навыков в вождении, Трифон опасался встрять на подъёме, потому как тягач волочил за собой сорок с пухом тонн.

Как это зачастую случается, разные компоненты одного дела сильно разлетались по планете. Предприятие, которое занималось постройкой глубоководных аппаратов и было готово принять участие в проекте, что важно, находилось в Неленьграде. Сотрудники "Феникса" провернули пухову тучу работы, даже металл для изделий привезли сами! Как уже цокалось, причастные звери, особенно рыжие и кистеухие грызуны, были упороты, в хорошем смысле слова. Они были готовы начать с самого начала - тоесть, поехать на рудник накопать руды, потом горно-обогатительный комбинат, сталеварка, штамповка, песок... Ведь если переводить стоимость изделий в денежные знаки, получится допушнины. Это уже была не Жадность, а неизбежность, потому как выделять сумму, равную бюджету небольшого города, никто не будет. В итоге - два аппарата, надёжно закреплённые, путешествовали лёжа на трале, приближаясь к цели. С виду они походили на серые цилиндры с небольшими выступами, так что, если не приглядываться, то легко принять за бетономешалки или цистерны под молоко.

Вииса тявкала, что помимо всего прочего, это сильно затруднит работу вражеской разведке. Шпиёны не ходят в плащах, разыскивая секретные объекты, они узнают про них из бюрократии. Проект "Феникс" в бюрократии следа практически не оставлял, а сотрапы не трепали языками по поводу того, зачем им вообще нужно то или иное оборудование. На них несколько раз катали заявы в службу безопасности, и по сути, совершенно правильно - негоже отгружать товар каким-то мутным зверям. В частности, Трифон предполагал, что также сделают и на неленьградском заводе, больно косо смотрели на них, когда грызи забирали свой груз. Главное - на заводе никто не узнает, для чего действительно нужны эти машинки, а стало быть, и болтать лишнего не станет.

За спиной у грызя послышалось шуршание, так что он захихикал, и не зря. Вариса, высунув из-за перегородки пушные уши, цокнула

- Ать до пулу, пух-голова!

- А, уже? - позырил на часы Трифон, - Ну, ща.

- Огузок от леща! - традиционно ответила белка, явно наливая цикория во фляжку.

Найдя более-менее свободную обочину, грызь остановил машину, размял лапы, и пришёл к выводу, что действительно засиделся. Благо, у него была привычка засиживаться. Вариса, пушная и рыженькая с серым грызуниха, прошуршала по кабине вперёд, и погладила согрызяя по ушам, что вызвало урчание среди наличных белокъ. Для суркования в кабине она повязывала на голову плотный платок, чтобы шум не мешал - с платком на ушах белка выглядела довольно смешно. Как и без него, впрочем, подумал Трифон, хихикаючи. Кабина ПухАЗа была устроена таким образом, чтобы перебираться из жилого отсека на водительское место, не выходя наружу, и сейчас это было весьма кстати. Правда, грызь всё же выходил, потому как не мог упустить случая проверить груз. Потерять что-либо или повредить крайне не хотелось, поэтому Трифон, нацепив пухогрейку, вылез из машины и почапал по снежной каше к полуприцепу. Начинало морозить, и каша быстро превращалась в лёд, так что, лазить следовало осторожно. Ехать - тоже, но лёд будет слишком кривой, чтобы на нём что-либо скользило, так что, сойдёт. Проверив расположение груза, грызь подёргал тросы и крюки - в пух. Где-то в лесу, среди сгущающейся ночи, завыл волк, и Трифон вывел ответную букву "У", поржал, и полез в кабину.

- Ну как, погрызушка, в пух? - задал точный вопрос грызь.

- В пух, - не менее подробно ответила Вариса, и состроила хитрую морду, - А за ухом почесать?

- Ну за ухом так за ухом! - облизнулся Трифон, закрыл дверь, и утащил грызуниху в жилой отсек.

----

Благодаря тому, что причастные морды работали творчески и с большим энтузазизмом, "Электромедь" была готова уже к осени следующего года. Корабль переставили в док на базе в Северожорске, и по ранее утверждённому плану, установили всё спецоборудование. Кроме того, окончательно оказался запилен реактор, который теперь избавился от повреждений и получил новую загрузку топлива... Ну всмысле, новую старую, естественно. Совсем новые сборки ставили на боевые корабли, а здесь вполне сгодятся и б\у. Грызи, в частности, расшифровывали б\у как без\упречно, потому как если изделие отработало на одном месте и не сдохло, то это безупречно. Согласно техническим данным, реактор выдавал до семидесяти процентов номинальной мощности, ресурса же хватит, чтобы раз сорок пройти вокруг планеты.

ВМФ Союза сформировал для корабля экипаж, но реально перевели только дюжину морд, остальные и так там тусовались. Песок в том, что грызи и лиса вполне могли бы освоить атомную подлодку, чтобы эксплуатировать её без угрозы чьей-либо жизни, но на это ушли бы годы тренировок. По этой причине капитаном назначили медведа Фуфлюрица, кстати, родом из той же Тефлонии, что и атомная крыса Гайна. Удивляться не стоило, в той стране была хорошо развита техническая культура и имелось достаточно специалистов в любой области - а собственного атомного флота, ясен пух, не было, потому как он общесоюзный. Вместе с косолапым прибыли специалисты для непосредственного управления лодкой и обслуживания реактора, абы не вышло чего. Всю остальную работу вполне могли выполнять любые морячки, набранные по объявлениям. Воизбежание, этот контингент оснащался Лисой в морде Виисы, которая завела на всех зверей личные дела и внимательно следила за отсутствием тупака. Трифон чуть со смеху не лопнул, когда увидел, что среди картонных папок у неё есть папка и на саму себя.

Однако, лопаться со смеху грызь подождал, потому как ему не терпелось начать Грести! Для начала "Электромедь" несколько раз выходила в море на маневры, проверять работу всех систем и устранять неизбежно возникающие косяки. Благодаря мощной атомной установке, водомётным движителям и форме корпуса, корабль мог ходить в подводном положении на скоростях более ста двадцати километров в час, что два-три раза превышало ход "традиционных" подлодок. Листовцы вполне оправданно опасались этих посудин, потому как ихние торпеды не могли разгоняться более чем до сотни - тобишь, советская лодка могла просто уходить от выпущенных в неё торпед. Ясен пух, что за скорость приходилось платить скрытностью, а точнее, отсутствием оной. На полном ходу лодка шумела, как работающий сифон для газировки, и неспроста. Скорость в частности достигалась генераторами кавитации, которые обмазывали корпус слоем пузырьков, резко снижая трение о воду, а это наиболее значимый фактор, который тормозит движение подлодки. Впрочем, если отключить кавитацию и не давать хода больше среднего, лодка становилась вполне себе тихой и могла в этом конкурировать с любой другой.

Ходовые испытания показали, что "Электромедь" вполне выходит на заданные режимы, так что, оставалось только тщательно проводить техобслуживание, и всё в пух. После испытаний самого корабля команда приступила к отработке профильных операций, сухо цокая, тобишь - проверке работы систем для подъёма объектов. Испытывать следовало в подводном положении, потому как за акваторией возле базы пристально следили листовские спутники, да и с берега наверняка кто-нибудь подпыривался. Давать им знать о своих планах никто не собирался, поэтому аппараты выпускали под водой. Тем более, их и должны были выпускать под водой. Выглядело это таким образом, что лодка стабилизировалась в воде на глубине метров в сто, и на её боках открывались крышки отсеков, в которых стояли аппараты. Разматывая за собой кабели и шланги, автоматы уходили в глубину и доставали до самого дна... на самом деле, длина привязей равнялась километру у каждой, поэтому, при сильном желании, можно было соединить их и достать на два километра. При надобности проект предусматривал и увеличение длины подвесов, но начинали с небольшого. Сами же аппараты могли работать и на четырёх километрах глубины, разница только в скорости погружения.

Помянув не одну тысячу раз разтакую матерь, морячки устранили все косяки, связанные со спуском и подъёмом автоматов, и приступили к косякам, которые неизбежно возникли при работе "ледяной пушки". Если бы не подготовительная работа, проведённая на утлой барже в Жирном море, это заняло бы допуха времени, а так только стоило нервов. Ясен пух, что пушка никуда не делась, а заработала как надо. На экранах операторов можно было наблюдать, как из форсунки вырывается белый конус, который при попадании в препядствие сразу образует наледь. Причём не то чтобы просто наледь, лёд наростал примерно также, как взбухает монтажная пена, выпущенная из баллона. Производительность оказалась даже выше, чем рассчитывали. Это означало, что за сутки автоматы могут "наплевать" столько льда, что этого хватит для подъёма большого корабля, а за неделю можно и линкор окучить.

Вторым компонентом системы были буксировочные тросы, которыми предстояло прицепить полученный айсберг к подлодке для транспортировки. Чтобы не мешать движению, катушки с тросами помещались также под крышками внутри корпуса, на месте модулей вооружения; оттуда они пропускались через подающий механизм к штангам на хвосте. Знающие звери посоветовали брать полимерные тросы, а не стальные, потому как они устойчивее к циклам скручивания-раскручивания. В итоге Хвойка собрала инициативную группу, они съездили привезли на завод сырьё, затем забежали в цех, когда никого не было, и сделали тросы... в общем, всё как обычно. В этом вопросе Хвойке можно было доверять на сто пухов, потому как она основательно училась-ухомоталась по специальности "кораблестроение", а не как некоторые. Трифон, например, всего нахватался на лету и на практике, и большая часть сотрапов по проекту - тоже.

В сжатые под прессом сроки завершив испытания и признав их успешными, жадные звери немедленно отправили корабль на первое задание. Боевым этот выход в море назвать было нельзя, поэтому назвали по факту, скуповым. Ясен пух, что операции согласовывались со штабом флота, но Хлябов предоставлял группе максимальную инициативу. По этой причине, а также "смеха ради", как записали в документы, первой целью Э-104 должна была стать та самая лодка П-921, из-за которой начался весь балаган. После аварии на "Астролорпе" листовцы долго и упорно проводили деактивацию, однако, снизить уровень излучения внутри корпуса лодки так и не сумели. Вспомнив о том, что последовательные действия - это не для них, листовцы вывели судно подальше от островов Хавай, и затопили в районе, где уже лежали на дне несколько атомных помоек.

В-нулевых, эта акция должна была продемонстрировать минус-друзьям, на что способен ВМФ Союза, чтоб следующий раз поостереглись. Листовцы периодически проводили в том районе учения, и нет никаких сомнений, что через несколько месяцев они обнаружат отсутствие на дне затонувших судов. Во-первых, следовало убрать со дна мирового океана потенциальную угрозу. База Љ7900, где провели деактивацию "Электромеди", была готова принять аварийную лодку, очистить от загрязнения, и распилить на утильсырьё. Во-вторых, "отходы" понятие относительное, Союз уже имел достаточно развитую атомную промышленность, чтобы с большой выгодой использовать любые радиоактивные вещества, так что, операция хоть и благотворительная, но отнюдь не убыточная. Наконец, начинать работу проще со своей лодки, потому как с ней возникнет меньше затруднений.

Глухой ночью, когда лепил снег и морозный ветер загонял в гнёзда все организмы, "Электромедь" вышла из дока в базе Северожорск, даже не показываясь на поверхности. Далее следовала обычная "кукушка", как это называли подводники с какого-то пуха, тобишь лодка ходила зигзагом между буями-шумогенераторами, а потом сбрасывала ход и тихой сапой отваливала в нужную сторону. Такой балет исполняли каждый раз при выходе из базы по той причине, что вокруг наверняка лежали на дне листовские зонды, слушавшие эфир и передававшие данные. По крайней мере, вокруг листовских баз такие зонды существовали, и хорошо помогали в слежении за лодками минус-друзей. Э-104 дал ходу почти строго на север... всмысле, георафический север, а не магнитный - близко к полюсу разница становилась сильно заметна, так что, подводники это не путали. Фуфлюриц не стал изобретать велосипед и действовал точно также, как при выходе на дежурство в полярной области.

Однако, отмахав сотни километров от базы и убедившись в отсутствии "хвоста", подлодка не перешла в ждущий режим, чтобы покатать по океану баллистические ракеты, а развернулась в восточном направлении. Как уже было цокнуто, крейсер серии "Э" отличался от обычного ракетоносца, потому как мог взять гораздо меньше тяжёлых ракет, зато развивал большую скорость при заданном уровне шума. В стратегическом плане Э-шки должны были обеспечивать защиту тяжёлых носителей стратегического оружия, поэтому на флоте их зачастую погоняли "эсминцами", в частности, чтобы запутать очень вероятного противника. Для экипажа это всё являлось хорошей новостью, потому как предстояло просидеть в довольно тесных отсеках не так уж много времени. Если идти всю дорогу в малошумном режиме, порядка тридцати кэмэчэ, то получится допуха, но никто не собирался так параноить, да и не поможет это. На тех участках, где вероятность встречи с лодками минус-друзей была минимальная, "Электромедь" врубала кавитацию и разгонялась до сотни, причём могла держать такую скорость сколь угодно долго.

Когда-то, будучи достаточно мелким грызунёнком, Трифон играл в подводников в пруду. Напяливал на морду нырятельную маску, которая давала смотреть и закрывала от воды уши, и под водой плавал к противоположному берегу, "на разведку". Здесь по сути всё тоже самое, только пруд побольше и лодка настоящая. Не менее настоящие лодки имелись у листовцев, однако они не могли создать надёжную систему контроля по всему океану и следить за каждым кораблём, чем и пользовались. Глухой океан представлял из себя ещё один плацдарм размещения стратегических ракетоносцев, потому как просторы огромные, и из любой точки можно выпустить ракеты по территории противника. Как правило, подлодки избегали всплывать вообще - как погружались в закрытом доке, так и всплывали в нём же. С атомными силовыми установками, которые не требовали воздуха для окисления топлива, такое получалось... нельзя сказать, что легко, но получалось. Все эти выкладки использовали морячки, чтобы спланировать свои действия и минимизировать угрозу обнаружения. К удаче, атомная свалка находилась как раз за радиусом дальности "Тексов", наиболее употребимой в данное время советской баллистической ракеты - это означало, что листовцы не будут уделять этой части океана большое внимание, потому как ракетоносцы будут в другой части.

На поверхности моря светило яркое тропическое солнце, орали морские птицы, прыгали из воды рыбы, но в глубине всё оставалось точно таким же, как и в северных морях - темнота и холод. Ориентируясь по пассивному акустическому локатору, подлодка относительно бесшумно скользила сквозь темень, навострив все свои уши. Ушей было достаточно, большая часть дежурной смены как раз занималась тем, что следила за локаторами. Грубую картину рельефа дня локаторы "видели" даже в пассивном режиме, принимая отражённые звуки естественного происхождения, тобишь, шум волн. Если поблизости начинали орать киты - "видимость" сильно возрастала. Тем не менее, слушать следовало внимательно, как минимум, чтоб не вписаться в другую лодку или в сеть рыболовного траулера.

Листовцы, как правило, не сидели в засаде, а вели себя, как и везде в остальных местах - нагло и громко. Ихние подлодки, если выходили в поиск, почём зря светили активной локацией, так что иногда создавалось впечатление, что находить они никого не жаждут. Однако, это не отменяло возможности того, что найдётся какой-нибудь умник... Здесь опять помогала площадь океана, шанс на встречу с умником - ещё меньше, чем с дурачком.

Неслушая на то, что Э-104 не встретил вообще ни одного военного корабля, Фуфлюриц отказался начинать запилку объекта немедленно по прибытию на место, и никто с ним не спорил. И не потому, что трудно спорить с капитаном, да ещё и с такой шириной морды, а потому, что бережёного хвост бережёт. И это не только беличья поговорка. Для начала подлодка сделала круг диаметром в двадцать километров вокруг нужной точки - удостовериться, что никого нет, и главное, сбросить буи. Это были довольно примитивные детекторы, однако, если цель пройдёт достаточно близко, сигнал тревоги обеспечен. Вдобавок, предполагалось ходить сюда не один раз, так что, буи не жалко. Выпрыгнув из-под крышек на корпусе, пластиковые бочонки отпустили разматываться вниз длиннющий трос с якорем, а вверх всплыл кабель с антенной - всё, на дежурство встал и будет действовать, пока не закончатся батареи.

Закончив сбрасывать, "Электромедь" начала загребать. Дрейфуя на глубине в сто метров, лодка выпустила автоматы, которые опустились на дно, к объекту интереса. Как и сообщала разведка, на дне находился весь "Астролорп" целиком, с битой лодкой внутри. Поскольку листовцы просто затопили его, а не взрывали, корабль опустился на грунт вполне ровно и стоял там, как ни в чём ни бывало - даже следов износа не было заметно. Недолго думая, операторы задействовали обычную схему, начав намораживать лёд на днище, насколько оно было доступно, и далее - поверх бортов. "Электромедь" выбросила вверх поплавок со шлангом, через который закачивался воздух для "ледяных пушек".

Единственное, что напрягало - это шум от работы системы. Не слишком сильный, но всё же значительно больший, чем создаёт сама лодка. Вырывающиеся из форсунок газы отдавались в толще воды низким гулом, отлично слышимым в наушниках у акустиков. Ясен пух, что об этом подумали заранее. Были приняты меры, которые помогли снизить уровень шума, а главное, зафиксировано, на каком расстоянии можно засечь такой источник. Исходя из этих данных и расставляли буи-детекторы, чтобы никто не подобрался незамеченным. Таким образом, на несколько вахт на подлодке устанавливался рабочий режим; операторы менялись и продолжали наращивать массу льда при помощи автоматов. Постепенно, час за часом, "шуба" вокруг корабля становилась всё более толстой, объём её измерялся тысячами кубометров, а вместе с объёмом росла и выталкивающая сила. Лёд примерно на десятую часть легче воды, поэтому для подъёма "Астролорпа" вместе с лодкой, каковые весили примерно сто тысяч тонн, требовалось наморозить миллион кубометров льда. Допушнины, но стоит учесть, что лёд получался из окружающей воды, температура которой понижалась всего на несколько градусов.

По прошествии рассчётного времени случился неизбежный момент Жадности, как это называли - полученный айсберг с начинкой оторвался от грунта и начал всплывать. Если делать это как пух на уши положит, может выйти боком. Например, айсберг по пути наверх разгонится до большой скорости, выпрыгнет в воздух и развалится, что мимо пуха. Трифон и компания уже проходили такое, хоть и в меньших масштабах - они даже чуть не утопили свою баржу, когда всплывшая льдышка врезалась в неё снизу. Так что, здесь всё оказалось рассчитано: избыток льда, придававший льдине плавучесть, растаял из-за трения о воду, пока та поднималась с глубины. На самом деле, придётся всю дорогу добавлять льда, но это мелочи. Теперь рядом с Э-104 в водной толще дрейфовал массив льда, который значительно превосходил лодку размерами и раз в десять превышал по массе. На самом деле, масса этой пухни превышала миллион тонн, потому как кубометр воды весит в среднем одну тонну.

Соображая, что буксировать такой снежок далеко не просто, морячки заранее договорились делать его в форме эллипса, чтобы хоть как-то облегчить задачу. Кроме того, к объекту заранее были прицеплены буксировочные тросы, потому как цеплять их за лёд бесполезно, вырвет от нагрузки. Вытащить же корабль из центра льдины не получится, в итоге - движется вся льдина, что и требовал лось. Самое жадное, что вся операция проходила под водой, и на поверхности только появлялись пузырьки, поднявшиеся со дна. Рассмотреть пятно пузырей среди зыби вряд ли кто сумеет, даже если будет смотреть - а смотреть тут некому.

- Так, ну допустим, - поворочался в шкуре Фуфлюриц, - Теперь мы со всем этим барахлом попробуем взлететь, как-грится...

"Взлететь" было не так-то просто. Если бы не хитрые водомётные движители лодки, утащить айсберг было бы почти невозможно. На практике же реактивная струя, которая должна была мешать буксировке, только помогала. В определённом режиме водомёты действовали как кавитаторы, и айсберг обмазывался оболочкой из мельчайших пузырей, что снижало трение о воду при движении. На самом деле, опыты по буксировке айсбергов проводились и возле базы, так что, имелся теоретический и практический задел. Главную помощь тут оказывала вода, как обычно: на глубине её температура одинакова что в северных морях, что в тропиках. По этой причине айсберг тает, но настолько медленно, что потери массы легко восполняются наморозкой дополнительного льда. На самом деле, такая глыба будет долго растаивать даже под жарким солнцем, и скорее проблема в том, как вынуть ядрышко из этого ореха, потому как естественным путём таять будет слишком долго.

Как было выяснено опытным путём, буксирующая лодка издавала шум, однако из-за отражения от массивного айсберга шум получался весьма специфический, не похожий на обычные звуки подлодок. Кроме того, распространялся он в основном в стороны от курса и немного вперёд, а сзади всё закрывала глыба, которая не шумела. Это давало хорошие основания думать, что вряд ли листовцы бросятся проверять такую сигнатуру, даже если и засекут её.

- Грызаный грибоцирк, - не могла прекратить опушневать Хвойка, - Больше лимона тонн!

- И чо? - зевнул Хлутыш, мотая ушами от нечего делать, - Было дело, строили танкеры по пол-ляма тонн, и ничего. Ну а плавбазы так вообще эт-самое. А здесь просто льдышка.

- Просто допушнины большая льдышка, - вспушилась грызуниха, - А ведь это ещё не самый тяжёлый объект! Представляешь себе головой, какую дурь придётся сделать для авианосца?

- Попуху, океан всё стерпит, - хихикнул грызь.

- Двадцать семь суток хода, - напомнила Хвойка, - Океан-то стерпит.

- Попуху, - кивнул Хлутыш, - У меня орехов мешок, старые накладные и карандаш. И ещё две задачи по делению на ноль, могу показать.

- Только попробуй, - приоскалила резцы белочка.

На самом деле, времени для деления на ноль всё-таки оказалось достаточно. За состоянием груза посменно следили три оператора, дежурная смена "боевого" экипажа управляла самой лодкой и реактором, в остальном - сиди да цокай. Что, кстати, некоторые и не приминули сделать. Для перетирания подводники собирались в столовке, как оно всегда и бывает. Как и на большинстве кораблей, столовка была единственным местом, где можно вообще собраться больше трёх сразу. Глушили чай, топтали мысленных гусей, глушили чай.

- Как собираетесь выковыривать хабар? - осведомился Фуфлюриц.

- С тщанием, - подробно рассказал Трифон, и заржал, - Кхм! Всмысле, приводим льдышку к месту. Затем - намораживаем ещё массы, чтобы она всплыла на поверхность. Подходит судно обслуживания и режет верхнюю часть айсберга, так чтобы получилась посуда. От этого увеличивается плавучесть, и постепенно объект оказывается выше уровня воды. Вырезаем лёд вокруг объекта, пускаем туда монтажников, чтобы они хоть как-нибудь придали ему плавучесть... надувными понтонами, например. Выкачиваем воду, если она там осталась, и режем айсберг пополам.

- Пестрить твою рать... - офигел медведь, представив себе такое погрызище.

- Да это проще, чем кажется, - хмыкнул грызь, - Мы это делали в Жирном море, только с меньшими объектами. С десантной баржей за сутки управлялись. Ну, с этим - повозимся подольше. Зато!

- Зато, - кивнула Вииса, - Зато Гайна опушнеет, что она с одной лодкой расквиталась, а ей ещё обещают притащить.

- Так то в пух, а не мимо, - изрёк мудрость Трифон.

------

- Так то не мимо, а в пух, - в очередной раз изрёк мудрость Трифон, и в подтверждение своих слов, вспушился.

- Ты главное это, записывай, - пихнула его в бок Хвойка, - Чтоб мудрость не пропала для потомков.

Перед глазами раскинулся Приёмный залив, на берегу которого за последние годы вырос городок Ржавый-Шип. Ясен пух, что город этот больше походил на базу - ровные ряды ангаров и жилблоков, кучкующиеся рядом с профильными объектами - причалами для хабара. Старинной архитектуры, как ржали местные, извините нету - потому как всего несколько лет назад здесь был полностью пустой берег. Расширение деятельности проекта "Феникс" привело к тому, что пришлось организовывать отдельные предприятия для утилизации получаемого сырья. В случае с восточными рубежами Союза - строить новый городок, потому как эта северная территория мало освоена, и загружать уже существующие верфи - мимо пуха. На западном направлении справлялся порт Клёнь в Тефлонии, на южном - заводы на побережье Мрыкского полуострова. Однако, наибольшее количество хабара добывали именно в Глухом океане, и Ржавый Шип на много лет был загружен работой. Стоило только разуть глаза, и держать на привязи Жабу: торчащие из воды мачты отмечали расположение десятков кораблей, которые притащил в залив Э-104. В годы мировой войны тыкония и листовцы настроили уйму посуды, и теперь вся она оказывалась здесь, на очереди в распил и переплавку.

Само собой, листы взвыли как пострадавшие, когда факты уже было нельзя скрывать. Главное, что специалисты по листам были уверены - начинать третью мировую из-за этого они не станут, а всё остальное - попуху. "Отношения" двух сверхдержав на планете и так находились ниже плинтуса, портить там нечего. Когда листам что-то было нужно, они не стеснялись ни разу, так что, теперь пусть обкусывают когти и ищут того дурачка, который предложил украсть советскую лодку. Как листовцам, так и тыконцам было предложено организовать комиссию по подъёму плавсредств, дабы она осматривала их и забирала всё, что посчитает нужным - те отказались. Листовский флот начал охоту за Э-104, но очень быстро прекратил её, когда в океане произошли несколько ракетных пусков. Им напомнили, что пока они гоняются за безвредной в общем лодкой, боевые лодки остаются без присмотра.

Последовавшие попытки провокаций на всех уровнях ничего не дали, кроме громадного счёта на расходы. Наиболее скользский момент случился, когда попался придурковатый капитан листовской субмарины. Когда он не смог заблокировать работу "Электромеди", простой как сто жирафов лист просто выпустил по ней четыре торпеды. К удаче для всех, установки "горох" находились в рабочем состоянии и уничтожили торпеды, но грохота было достаточно. Листовцам пришлось признавать несанкционированную атаку и показательно выпороть капитана. На этих маневрах счёт за противодействие "Фениксу" вырос до неприемлемых значений, и тема была практически заброшена. Расслабляться всё ещё не стоило, листы то и дело минировали затонувшие корабли, но делали это явно без огонька, так что, мины тоже доставались утильщикам.

Ржавый Шип выдавал на-гора сотни тысяч тонн стали каждый месяц! Это неудивительно, учитывая то, что эти залежи создавала вся кораблестроительная отрасль двух больших стран в течении нескольких лет. Главными на берегу были минус-доки, тобишь доки, предназначенные для разборки кораблей. Когда Э-104 притаскивал в залив очередной айсберг с начинкой, его обрабатывало спецсудно, вынимая добычу изо льда и оставляя на временное хранение на небольшой глубине. Этот самый залив был выбран как наиболее пустынный, так что, свалка ржавых корпусов на дне скорее помогала местной экологии, чем вредила. Из отстойника объект поднимали тросами на платформу, которая уже доставляла его на стапель минус-дока. Там, при помощи мощных рельсовых транспортёров, корыто вытаскивали из воды. В сухом доке уже можно было не спеша вскрывать, удалять потенциально опасные предметы типа боеприпасов, очищать от отложений, и собственно, резать на металлолом.

Трифон и Хвойка даже сейчас с плохо скрываемым восторгом смотрели на Закрома, которые занимали чуть не весь залив, в несколько километров длиной. В отдельных рядах стояли "Икюдакзе", тыконские эсинцы, которых было построено допушнины, и потоплено столько же минус две штуки. Напротив, торча из воды скособоченными рубками, лежали листовские корабли. Вот так встреча, собственно... Дальше - авианосцы, похожие на здоровенные ящики с маленькими надстройками. Здесь их тоже потонуло немало, так что, коллекция в заливе набралась приличная. Самые большие добытые корабли - тяжёлые авианосцы и линкоры, тоже присутствовали. Эти туши имели такие размеры, что даже стоя на дне, торчали высоко над зыбью. Почерневшие от лежания на глубине корабли напоминали корчёванные пни, и такие пни торчали из воды длинными рядами, опять заставляя шевелиться Жабу.

Не брезговали тут и "мелочью" - подлодками, транспортными баркасами, десантными баржами. Субмарины, которые в те времена не отличались большими размерами, были навалены, как дрова, штабелем. "Электромеди" требовалось совсем немного времени, чтобы поднять такую лодку и приволочь сюда - утилизировать и то дольше. В минус-доках круглосуточно работали резаки и прочее тяжёлое оборудование, рядом раздавался скрежет от мощнейших прессов, которые сминали даже куски корабельной обшивки в плотные блоки. Подготовленый к переплавке и отсортированный металл грузили на суда и отправляли в разные промышленные портовые города Союза. По особой статье шёл высоко легированный металл от брони, орудий, корабельных винтов и валов; добыча оного приносила главную выгоду от всего предприятия, но и остальные выгоды никто не собирался упускать.

В частности, последним номером был притащен корпус бывшего гурпанского линкора "Катирена", уничтоженного в самом начале войны. В отличие от прочих гурпанских посуд, эта лежала далеко на югах, и за неё долго никто не брался, даже жадные звери. За прошедшие годы местные спилили с линкора пушки и вытащили весь цветной металл, но разрезать огромный корпус у них не было подходящих средств. "Элетромедь" сдёрнула корыто с камней, на которых оно лежало, и обычным способом далее - в отстойник. Теперь ржавая посудина длиной в четверть километра торчала в заливе, терпеливо ожидая своей очереди на разборку. На обросшем полипами боку надстройки всё ещё можно было различить ровное круглое отверстие от бронебойного снаряда калибра триста пять, который в основном и угробил корабль, взорвав боекоплект второй башни главного калибра.

Как и многие сотрапы по предприятию, Трифон и Хвойка потратили очень много сил на осуществление этой Жадности. Они были уже далеко не молодые грызи, у обоих дети собирались на работу, так что, долгие походы на подлодке давались уже не столь легко, как в молодости. Но стоило им пройтись по "Тропе Жабы", как это называли в Ржавом Шипе, и всю усталость как лапой снимало! Тропа эта пролегала по сопкам возле залива, откуда открывался отличный вид на отстойник. Картина с десятками старых кораблей была для них чрезвычайно мотивирующей и красивой, ведь красота в целесообразности, а её тут хоть ушами жуй сколько. В восточную сторону раскинулся океан, в этих широтах холодный и суровый, катящий тёмные валы волн под серым небом; в другую сторону - сопки и тундра крайнего севера, очень даже интересные на вид, если смотреть как следует.

- Ну допустим, песок песком, - цокнул ещё одну мудрость Трифон, - Всмысле, чтобы белка устала, это ещё никогда никто не видел. А вот лису мы не замылили, случаем? Что-то давно её не слышно.

- Ага, эту лису замылишь, - хмыкнула Хвойка, - Знаешь, почему её не слышно? Трётся в Мртыевске. Там переделывают П-1014 для эт-самого.

- Политбюро подери, какая жадная лиса! - изобразил ужас грызь.

Грызуниха хлопнула его по ушам, и рыжие скатились в смех, как бакланы в море. Судя по всплескам от ближайшей скалы, там бакланы скатились в море.