Произошла анбеливня.

- фольклор

Первое окно: Дача песка.

Жирный гусь, заходя на приводнение, затмил солнце гузкой, что не могло остаться незамеченым, если цокать о белках. Сидевшие на берегу реки грызи скатились в смех, как огурцы в таз - гуси навевали исключительно пуховое ощущение, так что и поржать лишний раз не лишнее. Река Восточный Сток несла свои зеленоватые воды вдаль через кедровые леса и травяные равнины, и как обычно случается с реками, впадала в море. Восхитительный запах свежей воды мотылялся в воздухе, так что желание гуся приводниться было понятно на сто пухов, да и вообще. Кроме того, годованию грызей способствовало то, что они после долгого перерыва собрали пух в кучу, так что и. На больших брёвнах, выброшеных на берег весенним паводком, сидело множество хвостов - без отрыва от остальных частей тушек, естественно - и слышалосиха цоканье и звук трясущихся ушей.

- Ну и как вы, грызуны-хвосты, таки во флот собрались? - цокнул грызь.

- Сто пухов, - чётко ответствовал Грибодур, - Да это вроде как не новость.

- Старость, - согласилась белка, и грызи снова покатились по смехам.

- Да вообще это и в пух, йа просто уточняю, - почесал уши Зуртыш, - Просто мы в своё время не трясли во флоте, так что не совсем знаем, почём перья.

- В наше время такого флота не было, - уточнила его согрызяйка Мурка, - Потому и не трясли.

Длинные пушные уши с разлапистыми кистями на них повернулись на запад, к ближайшему побережью. Дотудова было килошагов двести с пухом, но даже с такого расстояния казалось, что чувствуется грохот волн - но, на самом деле шумели под ветром кроны тайги.

- Ну, если Дурь есть, тогда в пух, - здраво рассудил дед Грибодура, - А вместе с грибами так вообще... кхм! Всмысле, флот он не просто так, а эт-самое, хрурности ради.

- А йа думала, ради Жадности, - цокнула грызуниха.

- В том числе. Ну вообще, вы поняли?...

- Вообще вы даёте! - цокнула ещё одна грызуниха, - Вам оттрясти ещё пух да нипуха, а вы полезли.

- Натаскивание и убельчение опытом, - точно цокнула Тектриса, - Мы не только оттрясти, а может и вообще.

Под тряской она подразумевала отработку срочной службы в беличьей Армии, а под вообщами - тот факт, что можно и остаться работать во флоте, мало ли там песка! Грибодур и сестра его Тектриса уже оттрясли в строевых частях, потом пролезли в флотское училище-ухомоталище, так что теперь могли работать на пароходах, ну и на крайняк, на парусниках - потому как ничего лучше парохода пока придумано не было. Тоесть придумано-то было, но никто не слышал, чтобы оно работало.

- Короче, - громко хрупнул орехом Зуртыш, - Текки, Гриб, желаем вам гусиной удачи и сухого пуха.

- Кстати, - цокнула белка-мама Мурка, - А Скисорь с Катей где?

- Да где, роют песок! - фыркнул Грибодур, - Они уже усвистели, в Красном Яре трясут, чо.

- Трясут, - подтвердила Тектриса.

Скисорь и Катерпилариса были их лучшими друзьями с самого начала жЫзни, и пожалуй только теперь им пришлосиха разбежаться достаточно далеко и надолго - да и то не особо, потому как те двое тоже обучались флотскому делу и собирались эт-самое на пароходах, пух в ушах и всё такое.

Следует отметить, что грызи, выглядевшие как крупные прямоходящие белки, отличались исключительной пушистостью шкуры и огромными хвостами; окрас их был по стать лесным соснам, рыжий с серым, а на ушах имели место быть пушные кисти, которыми удобно мотать. Вслуху занятий хузяйственной деятельностью, грызи как правило носили одежду, навроде коротких порток или юбок, в случае с грызунихами, чисто чтобы было куда сунуть ключи, отвёртку и ножик для грибов. Ну и собственно, грызунихам было не лишним прикрыть обводы корпуса, дабы не вызывать лишнего подъёма хохолков - хотя большинству белок было достаточно вспушиться, чтобы превратиться в рыжий шарик безо всяких обводов.

Грызи обцокали песок со всех сторон, а также испили много чая, сгрызли орехов и неоднократно вспушались, отчего берег реки оказался посыпан пухом. Молодые звери были весьма благодарны своим родителям за поддержку, которую те оказывали им; конечно, это не самый мёд, когда дети отправляются пухти куда, но Зуртыш и Мурка были белками на сто пухов. Они знали, что ради хрурности, тобишь для попадания в пух, надо доставлять себе неудобства и напрягаться, иначе не получится ничего, кроме затхлости и уныния. Вслуху таких дел, белые облачка на небе, шум леса и плеск гусей по воде заставлял грызей довольно щуриться и поцокивать.

Грызи называли свою страну Земляникой, отчасти смеха ради, отчасти вслуху того, что успели закартографировать её от берега до берега, и на карте она напоминала земляничину. Поперёк себя эта ягода имела примерно две тысячи килошагов, так что содержала несколько рельефных зон, как то покрытые хвойной тайгой равнины, долины рек, низменности с болотами, взгорья и степи. Из всего многообразия организмов, обитавших на этой суше, только грызи освоили осмысленное цоканье, отчего создали организацию и Трясли. Грызи трясли размерено и исключительно после того, как обдумывали действия головой, так что особых загвоздок в развитии не имели и довольно поцокивали. Будучи любопытными и пронырливыми зверями, белки быстро решили проблемы с выращиванием достаточного количества корма и с регулированием собственной численности.

Однако, как было цокнуто, нежиться летом на солнышке целыми днями белка не склонна. Землянику окружал берег моря, только воды там было от силы на килошаг, а дальше начинался спуд. "Да чо чо за напух??" - цокали одинадцать бельчат из десяти, когда им показывали это дело и говорили о спуде. Таковой представлял из себя, как предполагалосиха, разновидность коралла - тех разноцветных финтифлюшек, что растут на мелководье, только очень уж специфического. Спуд образовывал мощнейший слой плавучей массы, по консистенции напоминавшей окаменевшую пену с пузырями огромных размеров - и эта штука лежала на поверхности моря, закрывая всю воду. К самой суше спуд не подходил вслуху того, что на мелководье росли другие кораллы, а прибрежная живность и волны разрушали наростающий пирог с краёв - однако едва глубина доходила до сотни шагов, он был тут как тут. В иных местах спуд поднимался из воды отвесной стеной в пятьсот шагов высоты, кое-где был пологим, но однопухственно, практически непроходимым. Верхняя поверхность спудовой массы была столь испещрена огромными пузырями, что пройти там не светило - даже зимой снег не заравнивал всю эту дребузню, а уж летом и подавно.

Более ста лет назад упоротые исследователи спуда, карабкавшиеся по каменной пене и плававшие вдоль стены, что крайне рискованно, достигли таки прорывных результатов. В монолитной массе были обнаружены трещины - потоки, как их стали называть, вслуху того, что при приливах и отливах по трещинам шли мощные течения воды - то в одну, то в другую сторону. Исследование первого же потока принесло знаменательные результаты, а именно была открыта система окон в спудовой массе, соединённых трещинами-потоками. Окна выглядели как внушительных размеров круглые озёра - некоторые достигали сорока килошагов в диаметре, большинство были меньше - хотя озёра эти, собственно, являлись окнами, так как у них не было собственного дна.

В то время как поднявшие хохолки исследователи плавали по потокам и изучали картографию окон, на спуд обратила пристальное внимание беличья Жабократическая Партия - та самая, которая всё ради Жадности. По берегам окон росли неизвестные вне спуда растения, представлявшие значительный интерес, имелись рыбные и животные ресурсы, и даже минеральные. Не загрязнённый в прибрежной воде спуд оказался пригоден для множества целей - из него делали взрывчатку, удобрения, использовали как строительный материал и частично заменитель для стали и железа. В окнах произрастала спудсока и спудмыш; первая давала листья длиной до двадцати шагов, из которых после обработки можно было строить корабли, а второй имел соцветия с таким количеством пуха, что хватит на десять гектаров хлопка. Вслуху большой продуктивности ресурсных источников в спуде жабократы немедленно начали строительство в окнах плавучих станций широкого круга назначений, дабы набить Закрома! Грызи бережно относились к земле, да и особо обильных залежей чего-либо во всей Землянике не было найдено, так что возможность набить открывалась действительно неслабая.

В то же время, пока жабократы осваивали ресурсы спуда и разрабатывали технологии, потребные для этого, исследователи добрались до удалённых окон и сделали ещё более опушнительное открытие, а именно существование других разумных зверей, отличных от грызей. Собственно, они были в глубоком апухе, прибыв на торговую станцию в одном из окон, где тусовались особи из десятка разных видов зверей и рептилий. Как уже было цокнуто, грызи имели привычку думать головой, так что достаточно быстро уяснили как возможную Прибыль от таких фактов, так и не менее возможный Ущерб. Проще цокая, первое пиратское судно, вошедшее в окно Красный Яр, самое первое из прилегающих к побережью Земляники, было расстреляно с боевого парохода; следующая за ним небольшая флотилия любителей наживы попала на минное поле, а остатки подверглись опять-таки расстрелу.

В последующие десятилетия грызи продвигались далее в спуд, осваивая окна и увеличивая мощности промышленности, строя корабли и плавучие станции, а также налаживая торговые связи с другими участниками спуда. Значительные успехи были достигнуты по нескольким направлениям: была создана практически автономная промышленность, производившая все конструкционные материалы и топливо для снабжения флота; исследования привели к получению новых технологий, в основном подспудных, но полезных и на суше; торговое сотрудничество с другими странами дало возможность получения опять-таки технологий, за счёт обмена продукцией и средствами производства. Немаловажно было и то, что упорото организованные поиски новых потоков и окон позволили открыть ранее неизвестную часть суши, Канавию. Населявшие её разумные кошки занимались междуусобными войнами, отчего выхода в спуд не имели.

Изучив обстановку, грызи оказали военно-техническую помощь одной из сторон, а поскольку это помогало слабо, высадили в Канавию собственные войска и вместе с кощцами добили упоротых имперунов и интервентов, нагрянувших им помогать под конец. На радостях кошцы согласились на плотный союз с грызями, не подумав о сохранности своих мозгов, но потом стало поздно. Теперь армии грызей базировались в Канавии, а армии кошцев - в Землянике; также был осуществлён обмен некоторыми территориями, воимя интеграции. Грызекошский союз ещё с большим рвением попёр в спуд. В спуду тем временем происходили и конфликты, зачастую довольно масштабные и не ограничивавшиеся торговыми войнами в далёких окнах, но на ГКС никто не нападал. Это было следствием как того, что переговоры обычно вели миловидные и при этом хорошо подготовленные кошечки и белочки, так и того, что военный флот отличался высокой эффективностью.

Для десятков тысяч грызей и прочих зверей открывалась дорога в спуд - трясти, мотать ушами и всё такое... всмысле, работать в боевом флоте, строить и эксплуатировать плавучие станции, исследовать спуд и другие участки мировой суши. Грызи как правило не заморачивались на денежные отношения, однако взяли на вооружение финансовую систему, имевшую хождение в спуду и бывшую общей для всех сторон - это облегчало рассчёты и увеличивало эффективность хузяйства, а это грызи ценили. Многие станции и корабли находились в управлении работников, а большая часть этих работников приходила в спуд из Армии после оттряски, тобишь срочной службы. Эта служба у грызей была вкладом отдельного зверя в сообщество, после которого зверь принимался в качестве полноправного субъекта этого сообщества.

Разумных существ, выходивших в спуд и осваивавших его ресурсы, двигала различная мотивация: она была неодинакова и у грызей с кошцами. У белок в основном просыпалась Жадность, имевшая мало общего с просто жадностью - тяга к рационализации мира, организации производства и увеличения производительных сил. Кошцев тащило по большей части в поиски приключений на хвосты и в самонатаскивание для увеличения опыта, так цокнуть. Некоторые - физеры например, приходившиеся родственниками кошцам, откровенно занимались исключительно поисками новой земли, однако для этого нужен был флот и его экономическое обеспечение. Кроме того, любая народность, имевшая выход в спуд и кое-как умеющая думать головой, понимала, что лучше иметь боевые пароходы и останавливать возможного агрессора подальше в воду, чем махаться с ним на суше. Опыта военных действий на суше ни у кого не было, поэтому если дело доходило до таковых, они отличались бестолковым и истребительным характером.

Агрессоров имелосиха несколько, самым ярым из которых оставались Соединённые Капиталы, имевшие население из нескольких местами разумных рас. Именно эти умники высадились в Канавию, когда стало понятно, что республиканские кошцы и грызи вот-вот добьют империю, но как высадились, так и убежали обратно. За ними числилась оккупация нескольких островов, и судя по всему, уничтожение местного населения - средства сообщения в мире были не столь развиты, чтобы точно цокать о событиях на большой удалённости. Соедкапиталы вели непрерывную торговую войну вообще со всеми подряд, причём настолько заигрывались, что зачастую лишали себя поставщиков чего-нибудь незаменимого, и садились в лужу. Если воевать вдруг становилось не с кем, начинались внутренние разборки кланов, и капиталы становились не столь соединёнными. Стараниями этой огромной организации по всему спуду как грибы после дождя вылезали пиратские группировки, поэтому вооружение оставалось самым ходовым товаром.

Как и у одинадцати белок из десяти, у Грибодура и Тектрисы имелся собственный огород - вслуху того, что они всю дорогу бегали вместе, один на двоих. С самых давних времён грызи имели привычку разводить огороды, на коих выращивали корм как минимум для себя, не особо напрягаясь, а при форсировании производства могли прокормить пухти сколько зверей, что помогало при чрезвычайных ситуациях. Ихнее место обитания находилосиха в области цокалища Зеленица, и как нетрудно догадаться, местность сия была покрыта лесом, как белка пухом. В отличие от многих других организмов, грызи не устраивали постоянных больших поселений типа городов, ограничиваясь логистическими центрами, называемыми цокалищами, каковые соединяли между собой всех обитающих на территории грызей. Двоепушие не слышало этого собственными ушами, однако достоверно цокали, что центральный город Канавии - Шкурт, действительно город.

Во время отпуска домой два грызя посетили свой огород, оставленный на попечение родичей, убедились в его цветущем виде, отчего взгодовали и подвергли этих самых родичей тисканью. ЖЫзнь в околотке, как и по всей Землянике, шла прежним курсом, не выбиваясь за рамки пуха. Следует заметить, что большинство грызей, помимо огорода и прочей текучки, занимались пропушением, тобишь заботой о лесе как множестве растений и прочих организмов. Они это практиковали с самого начала, и для грызей натурально было важно, чтобы бобры были обеспечены осиной, лоси лыком, а лисицы мышами; поначалу это требовало очень значительной части всей производимой работы, однако тяга к рационализации привела к изобретению приспособлений, механизмов и вообще промышленности, каковая тысячекратно увеличила производительность труда. С увеличенной производительностью с бобрами, лосями и прочими зябликами всё стало в порядке настолько, что множество грызей могли посвещать время возне в спуду и другим не менее полезным делам.

Тектриса и Грибодур пошли оттрясать в Армию не сразу, как только им исполнилосиха положенное количество лет, а только после прохождения практики с паровыми машинами в сельхозпредприятии - так им было проще попасть во флотское училище-ухомоталище, чтобы потом добраться и до пароходов. Собственно цокнуть, это их друзья, Скисорь и Катерпилариса, первыми полезли в спудовики, а пуши сначала за компанию, а потом уж и. Теперь оттрясти им осталось мало, но всё-таки присутствовало желание своими ушами услышать реальный спуд, а не так, с палубы пассажирского катера в Красном Яре. Красным Яром называлосиха самое большое и близкое к берегу Земляники окно, где находилось много всего, в том числе и училища-ухомоталища. И теперь следовало оставлять родные леса и тащиться в порт.

- Ну, с одной стороны не особо тянет оставлять, - цокала Тектриса, прогуливаючись под лапу с братом по опушке, - А с другой уже и эт-самое, зря мозги пинали столько времени, чтоли.

- Точно цокнуто, - согласился Грибодур, мотнув хвостом.

Грызи довольно часто мотали хвостами, отчего поднимался сквозняк, ибо хвосты были огромные и пуховые.

- А как ты думаешь, если разровнять спуд сверху, может получиться песок? - спросила грызуниха.

- К сожалению, песок не получится, - качнул ухом грызь, - Ведь у него такая же структура и на глубине.

- А если спудилиумные доски положить?

- Тогда да. Но впух, пока у нас нет никакой возможности делать спудилиум в таких количествах.

- Что нужно, чтобы возможности появились? - Тектриса брыляла мыслями исключительно как белка.

- Последовательная научная работа. Ну всмысле, продолжение оной.

Заявленный процесс действительно шёл, потому как по всей Землянике действовала пухова туча испытательных групп и исследователей, занимавшихся самыми различными темами. Что там цокать, если Зуртыш копался в металлургической лаборатории, избивая мозг свойствами сплавов, да и множество других родичей тоже были причастны к теме. Параллельно с этим фактом Грибодур подмечал, что белочка пушистенькая и рыженькая, с каштанового цвета гривкой и зелёными глазками, так что попадание её изображения в глазные яблоки вызывало отличные ощущения. К тому же он знал, что зверушка владеет навигацией по звёздам, вполне уверено управляется с паровым катером, и может посчитать расход топлива на поход. Единственное, что их сейчас подгрызало, так это расставание со знакомыми зверьками непосредственно из подлеска - лисицами и енотами, которые знали грызей в морду и привыкли, чтобы им чесали за ушами и играли с ними. Объяснить четырёхлапой маленькой лисице про спуд и всё такое пока не представлялось возможным вообще, что вызвало диссонанс.

Сообщение по сдешним местам происходило более всего лапами по тропинкам, или на лыжах зимой. Основную массу промтоваров перевозили также зимой на паровых зимоходах, таскавших составы вагонов по колее. Если нужно перевозить значительные грузы летом, или быстрее доставлять грызей, пользовались в основном речными пароходами малого размера. На такую калошу сели у своей пристани и Грибодур с Тектрисой, и судёнышко в двадцать шагов длиной понесло вниз по течению. Родной берег, покрытый с самого начала известными лесами и полями, где они знали буквально каждую ёлку, оставался всё дальше за хвостом, и грызуниха привалилась к пушному боку брата, вздыхая втихорька. Однако же, стоило слухнуть в другую сторону, где открывались просторы до самого горизонта, и убегающая вдаль широкая лента реки, сверкающая под солнечными лучами, как настроение у зверушки резко менялосиха, и она хихикала и потирала лапки.

Вдоль берегов было почти не слыхать признаков грызущей деятельности, только стояли мельницы и причалы, а все заводики и фабрики прятались в густую зелень, как клёст в ёлку, и летом почти не дымили топками, потому как лень и жарко. Топки в основом зажигали на зиму, и уж тогда они горели круглыми сутками. Пока же всё цвело и отрастало, и среди жирной зелени листвы и хвои растили потомство многочисленные зверьки, в том числе и грызи, а в тёплых прудах среди камышей ворочали боками бесчисленные стаи головастиков. Окидывая это всё мысленным слухом, грызи восхищались всему этому природному великолепию, и довольно мотали ушами, а также получали дополнительный заряд Дури для дальнейшей тряски. Как оно обычно и случалосиха, скучившиеся на тесном пароходике грызи всю дорогу катались по смеху, а когда им это надоедало, то просто ржали.

- А вы куда собрались? - оцокивали Тектрису или Грибодура соседи.

- В спуд, - чётко отвечали те.

- А, это в пух, - как правило следовал не менее чёткий ответ, и опять колосилась рожь.

- Кстати про рожь, - цокнул грызь из колхозников, - Был давеча в Пропушилово, там начали делать годные жатки для эт-самого, а не как раньше, ну кто знает тот знает...

- Уууу... - затянули с разных сторон пароходика те, кто знали.

- Так и стоит небось, как золотой песок! - заметила грызуниха.

- Пух-с, - возразил колхозник, - Ибо спудилиумная сталь, белка-пуш, от стали мало чем отличается, а вот цена эт-самое.

Грибодур с Тектрисой переслухивались с пониманием момента, потому как спудилиум в нулевую очередь поставлялся через торговые маршруты от жаб - это натурально были жабы, здоровенные и очень скупые, и вслуху того, что они очень любили Прибыль, спудилиум покупали все, кому надо. Само собой, что грызи вскорости начали производить его сами, как только поняли, как это делается, и теперь некоторые сорта этого материала сами продавали, а не покупали. В любом случае, спудилиум был примером того, сколько пользы приносит международное сотрудничество.

- А это опять жабий спудилиум, или чо?

- Жабий, а чей ещё.

- Почему бы нашим заводчикам гусей наконец не растрясти хвосты на то, чтобы делать достаточно этого барахла самим?

- А это не так просто, грызо.

- Йа понимаю что не раз цокнуть, но.

- Помимо этого есть загвоздки. Классическая литейка спудилиума устроена так, что рабочие работают возле топки, нагретой до пяти тысяч градусов, и при этом почти полностью находятся в воде. Над водой почти пар, к тому же заполненый испарениями плавящейся массы. Для грызя, мягко цокая, не самое здоровское место. А вот жабам почти попуху, как влажность, так и эти испарения. Физеры вообще например не могут подходить к таким топкам, травятся сразу.

- Ааа, вот в чём песок порылся...

- Именно. Поэтому жабы не держат в секрете то, как они делают спудилиум, ибо эт-самое. Наши всё-таки построили несколько литеек, они хоть и менее производительны, но по крайней мере там не надо вариться на рабочем месте. Кроме того, Раждак Заливайкин усовершенствовал технологию спудилиумной стали, так что эт-самое.

- Эт-самое, то-самое... Орехи будет кто?...

Рожь колосилась в акустическом диапазоне, а ореховая шелуха обильно сыпалась за борт.

Порт Зелёный Ря, обратный от Красного Яра, находился недалеко от устья Восточного Стока, так что пассажирские пароходики спускались по течению, проходили пару часов вдоль побережья, и готово. Нынче, при хорошей погоде, было во всей красе слышно стену спуда, отстоящую от берега килошага на два - она поднималась сплошной блекло-серой массой, в которой трудно разглядеть формы впадин и выступов, и оттуда постоянно доносился глухой рокот. Вдоль стены мотылялись на воде отломаные куски плавучей массы, растираемые в пыль и ломающие постепенно саму стену, которая иначе наползла бы и на сушу, так как её распирало изнутри нарастающим новым спудом. Если наблюдать достаточно долго, с часок-другой, то можно заметить и взрывы на поверхности спуда, там где монолит ломался от напряжений - раздавался глушительный треск, а в воздух вылетали осколки и тучи пыли, как извержении небольшого вулкана. Бывало дело, отдельные отколовшиеся куски долетали и до берега, но шанса попасть куда-нибудь у них не было, ибо редкость.

Зелёный Ря не представлял из себя особо впечатляющего зрелища, потому как состоял в основном из складов и длинных причалов, у которых торчали почти сплошь одинаковые спуд-паромы. Раньше тут располагались заводы и верфи, строившие первые флоты, но теперь всё это вынесли на плавучие станции, а старая промзона заростала свежими берёзками, среди которых ходили лоси и дикие лошади. Что же касаемо спуд-парома, так это был корабль-жук в смысле наличия панциря подпружиненых броневых листов практически со всех сторон, включая днище и верх. Жук имел две дымовые трубы от топок, которые также складывались под панцирь, и полностью закрытые гребные колёса. Это было необходимо для того, чтобы без потерь пройти стену спуда и первый поток, забитый плавучим мусором; кроме того, со стены почти постоянно валились новые куски, которые разбили бы крышу любого корабля, попытавшегося пройти мимо. Проскакивали разве что бронекатера, давая полный ход и пользуясь тем, что большому куску трудно попасть в маленький катер - а бывало, что и не проскакивали... поэтому сообщение производилосиха специальными паромами.

Текки и Гриб знали сдешнюю возню достаточно, чтобы пойти к самому южному причалу, поискать транспорт непосредственно от училища-ухомоталища, ибо пуха ли. Там однако разгружали какую-то громоздкую машинерию, пакованую в огромные досчатые ящики, и явно не собирались слишком спешить, потому как бесполезно.

- Сало быть, обычным песком? - почесал за ухом Грибодур, пырючись на море.

- А с пуха нет? - пожала ушами грызуниха, - Не такое уж разорение.

Песок был в том, что армейские транспорта взяли бы их задаром, а на обычных следовало эт-самое за проезд. Это однако грызей не грызло, так что они отстояли небольшую очередь к кассе на входе на причал, и взяли билеты до центральной станции Красного Яра - уж оттуда точно можно добраться до нужного дока, заскочив на попутный катер. Здесь, на входе в спуд, уже можно было услышать ушами кошцев, и далеко не редко. Они были не столь пуховые, как белки, повыше ростом и с треугольными ушами; кошцы не понимали цоканья, однако ровным счётом все, кто имел дело со спудом, обучались спудофене, на которой батанили все, кто - так что цокать всё-таки было не бесполезно. Встретить можно и других зверей и не только, например жаб - однако эти и сами заезжали нечасто, а по землям перемещались в сопровождении милиции, воизбежание. Поскольку большинство вопросов сотрудничества можно было решить на станциях в спуду, там их и решали.

Воздух в порту отличался запахом не только воды, но и спугля, горевшего в топках многочисленных пароходов, локомобилей и машин, двигавших портовые краны. Эта байда получалась из плавучей фракции разрушенного спуда после определённой переработки, а именно последовательного высушивания, измельчения и просеивания для отделения от негорючих минеральных частиц. Добрища этого плавало по окнам столько, что топливные станции обычно загребали его длинными "вёслами", даже кораблей не требовалось.

- Это... а вы по что в спуд, если не секрет? - осведомился спудяк, проверявший билеты на входе в корабль.

- Трясём, - ответил Грибодур, показав удостоверение трясущего, где было написано, что предъявитель сего - тряс, а не гузло.

- А, тогда в пух, - кивнул грызь, - Следующий!...

Надо цокнуть, что переходили на корабль по трапу, но если бы он стоял вплотную к причалу, то перейти можно в любом месте, ибо вдоль всего парома шёл зазор между броневыми листами, как раз грызю пройти. Это было сделано для того, чтобы в случае чего смыться оттуда всем и сразу, а не через узкие двери. Собственно, на пароме и размещались ненадолго, так что просто садились по длинным скамейкам, и ждали, пока пройдёт время. Здесь грызи были уже не того набора, как на пароходике на реке - без стариков и детей, сплошь рабочие станций и армейские, да и неудивительно. Тем не менее, спудяки с парома объявили всё то, что следовало объявлять, вроде направления для бега и назначения спасательных кругов. Дав несколько свистков, паром отвалил от причала и устремился прямо к стене спуда, потому как поток находился напротив порта, и более того, грызи выбрали время так, чтобы успеть точно к приливу в нужную сторону - тоесть, от берега это был отлив. Потоки были удобны этим, так как идти против течения невозможно вслуху его скорости, и потому нет никакой возможности столкнуться с встречным кораблём. Зато на пароме почти всегда была возможность столкнуться с...

- Ааа уважабенные пассажиры, всем хорошей дороги и удачного дня, - загундосил кошец, обвешаный сумками, проходя между скамейками, - Сегодня вашему вниманию предлагаются ножи, ножницы, жляцни...

Грызи, само собой, ржали, хотя некоторые и брали эт-самое, если нужно - а пуха ли не взять у своих? Вот на рейсах за границами грызекошского союза попробуй заставь их. Грызи имели исключительно диалектическое мышление: с одной стороны никого не считали врагами, с другой - не ставили под сомнение, что купленные у нипойми кого ножницы могут дать ему денег на покупку лишнего патрона. Так что беднягам приходилось добывать деньги на патроны где угодно, только не у грызей. Тем временем пароход бодро шёл поперёк полосы воды, бултыхая гребными колёсами где-то под листами броневой обшивки - из спудилиума обшивки, естественно. Хотя многие, в том числе грызи, знали о гребных винтах и даже могли их делать, пока что не имелосиха технологии, позволявшей годно их применять - на больших оборотах механизмы привода разрушались слишком быстро, в то время как колёса крутились относительно медленно. Прямо под палубой из спудилиумных досок слышался мощный гул парового котла и циклические "ЧУХ-ЧУХ", когда пар бежал по трубам и работал в цилиндрах. Вероятно практически все пристутствовавшие представляли себе, как мощные шатуны шатаются под поршнями, передавая силу пара на кривошип... в общем, хвостом сразу чувствовалосиха, что паром не просто плавучая калоша, а весьма резвая машина.

Некоторое время судно торчало в трёхстах шагах от входа в поток, позволив пассажирам попыриться наружу через открытые галереи палуб. Отсюда спудову дорогу было видать как узкую трещину в монолите спуда, уходившую вдаль и не прослушивавшуюся за поворотом. Морская вода, тёмно-синего цвета в этом месте, с шумом мотылялась у устья потока, перетасовывая крошку из плавника на поверхности. Мусора было мало, потому как недавно закончился прилив к берегу, и течение разнесло его дальше от устья. Паром почти заглушил топки, потому как надобности в них пока не было, и ожидал эт-самого. Свежий ветер, не особо сильный, поднимал волнушки с пол-шага высотой, и относил в сторону дым из труб, что в пух - трубы теперь не торчали вверх, а были убраны на палубу, так что дым валил почти в нос. Неслушая на то, что это происходило с ним уже не первый раз, Грибодур и Тектриса взяли друг друга за лапы, словив ощущение от картины стихии. Даже безо всякого шторма стена спуда производила впечатление своими масштабами, и становилосиха слегка не по себе, когда голова понимала, что вся эта скала на самом деле плавает. Знающие грызи опасались, что спуд может сдвигаться всей массой, или по крайней мере огромными кусками во много килошагов - попри такая масса на сушу, она просто сотрёт с неё всё, как тёркой. Спуд однако не двигался, и скорее всего потому, что местами сидел на дне моря, вросши туда намертво.

Стоявшие рядом у огражения борта кошцы замявкали по-своему, показывая лапами; грызи слухнули туда и обнаружили небольшой спудопад со стенки - вереница кусков мерно сыпалась в воду, поднимая высокие фонтанчики от крупных фрагментов. Грибодур зевнул, а Тектриса вспушилась. Такие осыпи были далеко не новостью, и по большей части успокаивали опытных спудяков - если сыпется постепенно, меньше шансов на то, что упадёт всё сразу. Тем временем стало заметно, что плавник затягивает в поток течением, и паром начал подгребать туда же, чтобы успеть на волну, но не вместе со всей кучей мусора. Стаи жирных морских чаек, сидевшие на кусках плавника, поднялись в воздух, потому как были опытные. Из трещины потока стал доноситься сплошной шум от текущей воды, а потом у стенок появились пенные буруны - сначала в самой дали, но белые полосы с пугающей быстротой протянулись к устью, и течение стало нарастать неравномерно, а по гиперболе, геометрически цокая.

Ухом не успели мотнуть, как паром длиной в полторы сотни шагов затянуло в поток, как щепку. Хотя у него были специальные рули, толку от них было мало, и корабль почти тут же поздоровался с выступом спуда - будь это просто баржа, на этом её плавание было бы окончено. Паром же принял столкновение на бронеплиту, под которой сработали мощные пружины, плавно отодвинув судно от препядствия - раздался только хруст от ломаемого спуда, а паром потащило дальше. Теперь уже его мотыляло с борта на борт, как лодку, и то и дело чувствовались удары о стенки. Шум стоял такой, как бывает только вблизи высокого водопада - с рокотом и многократным эхом. Пассажиры уже не толпились у борта, а сидели по скамейкам, чтобы при надобности и схватиться за них, но даже издали слышались серые испещрённые трещинами стены, несущиеся мимо с огромной скоростью.

Тектриса и Грибодур, как слегка убельчённые знанием спудяки, знали о том, что волноваться особо нечего - техника прохождения потоков была хорошо изучена и отработана. Это если только ухитриться поставить корабль поперёк потока, тогда не в пух, а так сойдёт. Что касается скорости, то опять-таки по ихним данным, она превышала полторы тысячи единиц, принятых у спудяков - тобишь полторы сотни килошагов в час. Это при том, что скорость течения в прибрежных потоках была самой низкой, а в дальних окнах она могла достигать трёхсот килошагов в час. Тут было вполне понятно, напух паром складывает трубы - иначе их обломает о выступы стенок. В более дальних потоках стенки были глаже, так что там могли ходить и большие корабли, но здесь без этого никак.

Примерно ближе к середине длины потока паром пролетал мимо длинных навесных мостов, перекинутых с одной стенки на другую. Тут находились научные станции, взгромождённые наверх, на настилы из спудилиумных досок, и минная база для того, чтобы в случае надобности перегородить поток минами. Вот каким образом грызи забрались туда, не представляли даже многие спудяки, а армейские не разбалтывали, воизбежание.

Вслуху большой скорости паром добирался до окна Красный Яр за пол-часа - как и всё остальное плавучее, он вылетал на свободную воду на приливной волне, каковая быстро теряла скорость и энергию, так что происходило внезапное "ФЫЩ!", стенки по бокам обрывались, шум, закладывавший уши, моментально прекращался, и корабль вальяжно выправлял курс на спокойной воде окна. Звери, будучи любопытыми, снова шли к бортам, и таращились на обширное водное пространство, где противоположного берега вообще не слышно! Вода тут имела другой цвет, голубой с зелёным оттенком, и отличалась куда большей прозрачностью, чем у берега, так что в солнечный день, когда паром выходил из устья потока, с борта можно услышать торчащие на дне возвышенности спудовой массы, а до них шагов полсотни, не менее. В обе стороны по стенам окна маячила зелень, на отмелях спудовой стенки произрастала спудсока и спудмыш, а также другие, не столь огромные растюхи.

Раздался жестяной лязг и скрип воротов, и трубы парохода заняли вертикальное положение, снова начав дымить во всю дурь. Паром взял соответствующий курс и дал полный экономический ход, а впереди на горизонте уже различались чёрные точки плавучих станций, самая крупная из которых называлась торговой и находилась обычно ближе к центру окна. Грибодур погладил грызуниху по хвостищу, а Тектриса, согласившись с заявлением, потёрлась об него ушками и цявкнула, ознаменовывая годование. Собственно, учитывая отличную погоду, и главное вообще, они были не оригинальны в таком расположении пуха.

В это время в окне Жидкий Спуд, что находилосиха за два окна от Красного Яра, умомянутые в цоканьи грызи, а именно Скисорь и Катерпилариса, вслушивались в оптику, находясь внутри бронекатера. Ихний М-3 типа "Вилка" тащился навстречу катерам условного противника, держа средние обороты машины. Такое тут случалосиха сплошь и рядом, потому как Жидкий Спуд был главной тренировочной базой боевого флота грызей, чо. Справа и слева по курсу шли другие бронекатера группы - лёгкие "сучки"... ну всмысле, этот тип катера назывался "сучок" вслуху ярко выраженой несимметричности корпуса, орудие у него стояло на отдельном поплавке, скреплённом с основным длинным тонким корпусом. Были ещё и средние "раки", похожие на раков торчащими вперёд бронекорпусами тримарана, но они только маневрировали сзади, а учебную стрельбу предстояло выполнять первой линии.

Рубка управления на всех бронекатерах была стандартной - спереди имелся бронированый треугольный отсек для управления ходом и огнём, сзади него - небронированное помещение для кухни, санузла и сурковательных ящиков. По мере надобности на боевую рубку навешивали дополнительные бронеплиты, максимальные на тяжёлой "вилке" и минимальные на "сучке". Бронерубка имела четыре широких окна, каковые закрывались крышками и не пробивались даже лёгкими снарядами, не цокая про пули. Вслуху этого, в помещении с закрытыми крышками было темно, свет шёл только от масляной коптилки в углу, вставленой внутрь банки с водой, воизбежание возгорания. Катерпилариса как раз и крутилась там, пырючись в оптику и вращая штурвал, дабы изменять курс катера. Через перископ полоска воды и маячащие на ней цели выслушили не так, как открытым глазом, но грызуниха уже привыкла. Поправив тёмно-чёрную гриву, белка навела на цель трубу с большим увеличением - в нулевую очередь убедиться, что там синий флажок, а не жёлтый, и не стрелять по своей команде. Кроме того, убельчённая опытом спудячка рассмотрела катер достаточно, чтобы увидеть хитрость - часть корпуса была крашена в серо-синее, а часть оставлена тёмной. Это был известный приём для того, чтобы противник ошибся с определением дистанции, не увидев маскированную часть корпуса. Собственно цокая, ихний катер был выкрашен точно также.

- Непухово крашен?! Три торпеды с левого борта!! - припомнила она анекдот, и захихикала.

Далее Катя перенесла глаз к другой трубе, которая имела сетку для замера угловых размеров цели - а отсюда сразу получалось расстояние, ибо ширина катера известна. Ширина катера прямо пропорциональна ширине морды владельца, как цокали на станциях.

- Кать, как там? - осведомился снизу Скисорь, юркнув из орудийной башни в основной отсек, под бронерубку.

- Тысяча восемьсот, - цокнула грызуниха, - Как торпеды?

- Половина давления есть, всё в пух.

- Макузь! - закричала в другую сторону Катя, - Как торпеды, пух в ушах?!

- Половина давления! - отозвался тот из своей башни с другого борта, - Пух в ушах!

Чтобы докричаться, приходилосиха орать во всё горло, однако это удавалось вполне надёжно, ибо весь катер шагов десять в ширину, хоть и тримаран, так что от рубки до башни орать недалеко. Не высовываться из-под брони стоило - в нулевых для тренировки, во первых же, катера стреляли хоть и учебными, но снарядами, а получить деревянной болванкой, пролетевшей полтора килошага, не подарок. Катя всё же высунулась в верхний люк, ослушать окрестности, и увидела несколько фонтанчиков воды от упавших снарядов - они были ещё совсем далеко, но уже были.

- Что-то эти грызуны-хвосты издали начали, - цокнула она, но тут же скатилась в смех.

Скатилась, потому как вспомнила, что это не грызуны, а кошцы. В оптику она видела, как на катерах происходят выбросы серого дыма и облачка относит в сторону; почти тут же промелькнул снаряд, с бульканьем вошедший в воду в десятке метров от борта. Расстояние всё более сокращалосиха, но на глаз этого не было слишком заметно - корабли торчали всё также почти у горизонта, как и десять минут назад. Пока грызи крутились, как белки в колесе, приготавливая орудия и торпеды, Катя разбрыльнула мыслями и прикинула, как выносить группу условного противника. Собственно, был координатор группы на катере слева, но он пока не давал конкретных указаний, и мог не дать их вообще, по разным причинам. У синей команды были два катера класса вилки и один тяжёлый корвет, он же лёгкий эсминец - приличного размера тяжелобронированый пароход с мощными пушками. У кошцев имелось преимущество в дальности прицельной стрельбы, так как они использовали пушки, зато у грызей на катерах стояли ракетомёты, что позволяло увеличивать калибр на целый порядок. Если кошцевский бронекатер нёс 45мм пушку, то "вилка" тащила 132мм ракетомёт; из первой было проще попасть в цель, но ущерб от такого попадания был весьма скромным, в то время как из ракетомёта было сложнее вгрызячить куда надо, зато при попадании тяжёлый фугас разрушал корабли, даже не пробивая броню. На учениях-ухомотаниях это выливалось в то, что из пушек лупили мягкими болванками, не вредными для корабля в любом случае, а вот учебные ракеты, при невезении, могли и надстройку своротить. Правда, всем участникам учений-ухомотаний давали установку, что не следует об этом думать, дабы не снижать приближённости к боевым условиям. Да всякое бывает, что и пароходы сталкиваются, и торпеды на палубу вылетают, но для того оно и, чтобы.

Утвердившись в этой мысли и похихикав, Катерпилариса снова высунулась в верхний люк и глянула на катер ведущего группы Зуртыша; на растяжкой за рубкой болтались несколько разноцветных флажков, понятных для спудяков, и грызуниха усекла, что Зуртыш сигналит, чтобы обходили слева и за ним.

- Обходим слева и за ним!! - продублировала она для команды, и повернула штурвал.

Рядом снова тюкнул в воду снаряд, слышимо главный калибр корвета, и не будь он пустым - грохоту было бы выше ушей. Катя однако была убельчена также в плане математики, и понимала, что если снаряды падают по такой площади - шансов на прямое попадание исчезающе мало. Кошцы однако не презирали математику тоже, так что стрельбу пока прекратили и продолжили сближение. Ещё раз высунув уши, грызуниха увидела следующую команду Зуртыша - бить по мелочи. План был вполне понятен, выбить бронекатера, потом заниматься крупным. Кошцы однако не сидели сложа лапы и думали головами, потому как очень скоро их бронекатера повернули и просто скрылись за боками корвета. Пожалуй тут трудно не узнать чей-то почерк, подумала грызуниха, и опять скатилась в смех, потому как почерк был чисто грызунячий. По хорошему, им просто не следовало бы атаковать группу с корветом, однако учения-ухомотания предуслышивали именно это, так что деваться некуда.

Скисорь в это время сидел в тесном закутке между переборками корпуса, сзади орудийной башни, и таращился ушами на манометры паропроводов. Поскольку высунуться было недолго, грызь периодически высовывался, ослушать обстановку - так, на всякий случай, ибо бережёного хвост бережёт. Под балками, соединявшими корпуса тримарана, висели торпеды, по три штуки с каждой стороны; эти были малого калибра, двести миллиметров в диаметре, однако и такая дура несла почти полсотни кило взрывчатки, если была не учебная. Взрыв такого подарка разносил в щепки борт любого корабля, а от катера вообще мало что оставалосиха. Торпеды, длинные цилиндры с закруглёнными концами и стабилизатором, двигались за счёт закачки в их баки перегретой в котле воды; вода испарялась, образуя пар, и тот с большой силой вырывался через сопла, создавая реактивную тягу. Торпеда двигалась под водой, кажа над ней только трубку для забора воздуха - воздух добавлялся к пару, чтобы получать более эффективную струю. Летел такой снаряд недалеко, от силы на восемьсот шагов, однако делал это достаточно резво, и при правильном использовании являлся опасным оружием.

Скисорь однако этому оружию не особо доверял, потому как попасть куда-либо торпедой было большущей удачей, тем более в катер, который быстро маневрирует. Грызь куда больше верил в убеждающую силу ракетомёта, и хотя из него тоже стрельба далеко не снайперская, он дал бы ухо на отрыв, что это куда как годнее. Ракетомёт представлял из себя всё ту же пушку, только с отводом газов из ствола, потому как их там слишком много, а также прорезями внутри ствола для стабилизаторов ракеты. Те боеприпасы, что использовались для ракетомётов, нельзя было пускать с досок, потому как у них была тонкая оболочка в первичном двигателе, и без ствола вокруг её разрывало; однако были и снаряды для запуска откуда угодно, и такие годились для ракетомёта. Эта металлическая дурында обеспечивала стрельбу ракетами на дальность до полутора килошагов, и главное, что более-менее прицельную стрельбу, а не как пух на уши положит.

Башня была закрыта со всех сторон листами броневой спудилиумной стали, но сзади имела козырёк во всю стенку, открывавшийся после выстрела для проветривания от дыма, который иначе не даст дышать. Механизм отката орудия был связан с подъёмником козырька, так что пушка сама открывала его при выстреле, а закрывал уже артиллерист по усмотрению. В башне было весьма тесно, однако Скисорь знал, что чем теснее - тем толще броня, что в пух. От лобовых и даже боковых листов этой башни сорокапятимиллиметровые снаряды обычно отлетали, как от стенки горох, и это давало уверенность. Они могли продырявить корпус, но это тоже надо попасть в борт, а не в носовой обтекатель, также сильно бронированый.

Грызь вспушился и посмотрел в щель на щитке, из которой как раз виделась полоска воды с кораблями противника - корвет, здоровая туша со скошеными внутрь боками, уже маячил не столь далеко, как ранее, и периодически выбрасывал облачка дыма, пробно давая залпы. Из трубы парохода вальяжно валил чёрный дым, уходя дугой в сторону и рассеиваясь в воздухе. Скисорь уже сгрыз бы себе все когти, если бы не знал, что Катя не спит и если не цокает, то по делу.

- Скис, достанет? - цокнула по делу грызуниха, - Тыща четыреста!

- Попробовать можно, - точно ответил он.

- Попробуй, три залпа!

- Чисто цокнуто!

Грызь привычными движениями откинул фиксаторы, скатил ракету с лотка в затвор орудия, закрыл затвор, убрал загрузочные лотки в сторону, вспушился. Затем он присел возле прицела и закрутил маховики наведения, поднимая орудие на нужный угол - примерно он уже наводил, чтоб заранее, так что вышло быстро. Песок был в том, что прицел можно взять и совершенно точно, а ракета туда не полетит - потому как мотыляется в полёте туда-сюда, что с неё взять. Ладно... Сбоку сильно грохнуло - дал залп Макузь, и было видно, как быстро удаляется оранжевая точка, оставляющая за собой неясный серый след. Отсюда они даже не могли услышать, куда попало - на это на каждом катере имелся слушатель, у них он сидел за рубкой и хихикал, тряся ушами. Окучь, подумал Скисорь, убрался к стенке и дёрнул цепочку. Орудие съездило по отбойнику, козырёк башни поднялся, и оттуда вылетела туча дыма. Грызь задерживал дыхание, и когда продолжал дышать, дым почти отсутствовал. Из-за этого он не видел полёта собственной ракеты, однако высунувшись, заметил всплеск рядом с целью, куда слышимо и угодил снаряд. С той стороны делали тоже самое, снаряды падали вокруг катера, с бульканьем уходя в воду. Вслуху этого грызь не стал спешить с пальбой, а только зарядил орудие и теперь ожидал, когда дистанция ещё сократится.

Предстоит быстро сближаться с целью и бить из всего оружия, подумала Катерпилариса, что не особо в пух, учитывая то, что цель на класс выше по весовой категории. Если удастся дать полный залп торпедами со всех катеров разом, есть надежда на Прибыль, точнее, на Ущерб - от такого веера не уклонишься, одну так обязательно словишь. Проблема состояла в том, что пока выйдешь на расстояние пуска торпед, тяжёлый корвет расстреляет подходящих из пушек.

- Торпеды?? - осведомилась грызуниха.

- Полностью!

- Готовы!

Перед тем как цокнуть это, Скисорь и Макузь убедились, что в бачки торпед налита действительно перегретая вода, и открутили патрубки для её заправки, ибо сами они не открутятся. Теперь стоило только дёрнуть рычаги, и торпеды, упав в воду, запустят двигатели и понесутся вперёд. В боевом положении на носу торпеды находился взрыватель, срабатывающий от утыкания в борт цели, но сейчас, ясное дело, там была палка, а вместо взрывчатки насыпан песок... Дистанция тем временем всё сокращалась, снаряды полетели чаще и стали ближе булькать к бортам катера. Скисорь ещё раз поточнее навёл ракетомёт и дал спуск. На этот раз вбок от корвета отлетела красная сигнальная ракета, свидетельствуя о попадании.

- Есть! - крикнул грызь, - Впесооок!

- А мне, батюшка, привези песочек аленький, - пробормотала Катя, вращая штурвал, чтобы держать интервал с соседями.

Не будь ракета учебной, даже бронированому корвету пришлосиха бы туго, так что слушатель от штаба сейчас давал экипажу вводные команды насчёт того, какие повреждения получены. Корвет на время прекратил стрельбу, зато из-за него вышли бронекатера и продолжили начатое. Вскорости над "сучком" слева по борту взлетела белая ракета, что означало выведение корабля из строя. Перед грызунихой стоял вопрос, добивать ли корвет, или попробовать убрать катера. Так как никаких данных не поступало, она сделала стандартно, тобишь продолжила успешный вариант - один раз попал, попадёт и второй.

- Огонь по крупному! - крикнула она, - Нас прикроют!

- Чисто цокнуто!.. И да, пух в ушах!

Две тяжёлые "вилки" полным ходом шли на корвет, засыпая его снарядами, в то время как "сучки" отстреливались по катерам противника, маневрируя и скрываясь за корпусами "вилок", пока перезаряжали орудия. У лёгких катеров было большое преимущество в скорости, так что они не отставали, даже двигаясь сильным зигзагом. Прикидывая расклад, Катерпилариса сильно вздрогнула от удара по броневому листу рубки, хотя это была и деревянная болванка, а не снаряд. Слушатель, грызь Кудус, неслушая на опасность получить такой болванкой по ушам, выбежал из укрытия и позырил, куда именно попало.

- Повреждение рубки с левой стороны! - цокнул он, - Пока без критики!

Грызуниха слегка подкручивала штурвал, чтобы катер не шёл по прямой, продолжала следить за обстановкой и манометрами парового котла, топку которого напихали до начала боя, а теперь она горела сама по себе. От корвета отлетели ещё две красные ракеты - жирная и поменьше, кто-то опять удачно уложил ракеты. Следующий подарок угодил прямиком в правый корпус катера, так что грызи аж пригнулись, пока болванка со звоном отлетала от бронелистов.

- Правый поплавок уничтожен! - сообщил слушатель, - Ход на ноль!

- Да что ты впух, а... - фыркнул Макузь, и захихикал.

Катя перевела рычаги управления ходом на ноль, и катер стал замедляться, двигаясь по инерции. Сзади бахнула ракетница, ибо слушатель обозначал для остальных, что эт-самое. Грызуниха высунулась наверх, прикрываясь от противника бронированой крышкой люка, и прочитала флажки, вывешеные на верёвку Зуртышем.

- Эй пух!!... Точнее, эй Скис!! Приготовить торпедную атаку!

- Есть песок! - ответил Скисорь, перебравшись в закуток для управления торпедами.

Три торпеды тоже песок, цокнула себе Катя, даже если пускать по прямой, они разлетятся веером хотя бы из-за следа впередиидущей. На остатках инерции подправив курс, грызуниха окинула ухом все параметры и цокнула:

- Левый борт, торпедами - залп!

- Чисто цокнуто!

Скисорь не горел желанием долго сидеть рядом с заряжеными торпедами, потому как они пыхали жаром и слегка травили перегретый пар через неплотные соединения - тот ещё цирк, рванёт и мало не покажется безо всякой взрывчатки. С облегчением услышав команду, грызь взялся за рычаг обеими лапами, и отпустил держатели один за другим с небольшим промежутком. Торпеды бултыхались в воду между корпусами тримарана, обдавая его брызгами, и с шипением уносились вперёд, оставляя за собой сильный вспененый след.

- Как оно, в пух? - высунулись снизу рыжие уши Кати.

- В пух, а ты по что? - цокнул Скисорь, возвращаясь к орудию.

- Да скорее в центр влепят, чем сюда, а делать там нечего, - резонно цокнула грызуниха, - Тебе какие ракеты подавать?

- Вон там, слева на ящике! - не цокал лишнего грызь, уже вращая маховики механизма наводки.

Как и предуслышивала Катя, следующие снаряды легли в центр корпуса, и будь они боевыми - разворотили бы там всё, включая рубку, а сидеть там совершенно незачем. Зато на две морды быстрее шло заряжание, и оставшаяся башня посылала подарок за подарком, пока наконец над корветом не взлетела белая ракета. Грызуниха и так уже слышала, что на бронекатерах "синих" убраны флажки, так что они тоже считались уничтожеными. Катя вспушилась и вылезла из башни через открытый задний козырёк, потому как внутри всё-таки воняло пороховыми газами; Скисорь вылез следом, и погладил бельчону по ушкам.

- В пух? - осведомился Кудус, вылезая на верхнюю площадку рубки.

- В пух, - хором ответствовали три грызя.

- А теперь подите послушайте туда, - заржал он.

Там, куда он советовал послушать, была торпеда, уткнувшаяся в борт и сделавшая в нём небольшую вмятину.

- Так что вас выбросило шагов эдак на двадцать в воду, - сообщил он, - В лучшем случае.

- А что, стоило сразу прыгать туда, или что? - уточнил Макузь.

- Сразу не стоит, в воде ударная волна расространяется сильнее и ударит организм, - пояснил Кудус, - Стоит сидеть за бронёй, пока есть возможность.

- Впух, наше судно утопло! - захихикала Катя, пнув лапкой спудилиумные доски.

- Впух, у них вон все суда утопли, - кивнул на "синих" Скисорь.

- Впух, и нам и им стоит собирать торпеды, ибо эт-самое, - напомнил Кудус.

Учебные торпеды, конечно, собирали обратно, ибо накладно их тратить. Снаряды правда ухнули в спудовы глубины, откуда их трудно выковыривать, так что пришлосиха про них забыть. Кроме того, сзади группы подошли ещё три "рака", не учавствовавших в перестрелкке, и помогли подбирать торпеды, потому как у них имелись специальные подъёмники. Кран на мачте был на каждом катере, так что экипаж тоже повозился, вытаскивая "рыбу" на палубу, а Скисорь так и вымок до основания пуха, пока привязывал ремни к предмету. Это было вовремя, ибо поднялся довольно сильный ветер и некоторое волнение водной глади, сильно затруднявшее любые операции. По небу летели серые тучки, разболтаные в воздухе, как песок в воде, и бросали куда попало куски дождя, рябившие по волнам. Тем не более, катера ещё успели близко сойтись бортами, так что экипажи пожали друг другу лапы, перевешиваясь через ограждения. Ржали как грызи, так и кошцы, за компанию; у кошцев на боевых кораблях в основном были коты, так что они слегка приподнимали хохолки и облизывались, глядючи на грызуних.

- По курам! По курам! - разносились традиционные приветствия времён канавской войны, известные всем, и опять колосилась рожь.

Когда зарядил уже конкретный дождь, группы построились в походный порядок и пошли на базу параллельными курсами, ибо стояли в одном и том же доке. Заместо жёлтых и синих флажков, обозначавших команды на учениях, на мачты поднялись алые флажки грызекошского союза. Экипаж расположился в неброневой рубке, открыв дверь в броневую, так что Катя сидела рядом, но доставала до штурвала и могла смотреть в окна. Был испит чай, скипячённый на топке катера, и подвергнуты погрызанию орехи, дополнив залежи шелухи по углам. Кудус обцокал песок, объяснив грызям, что можно было сделать более годно, однако особо цокнуть ему было нечего, так как Катерпилариса и Скисорь были убельчены опытом и ошибок не допускали.

- Впух, третий раз в мой поплавок! - ржал Макузь, - Может, ну напух, буду в отдельной лодке?

- Да собственно это не такая уж и шутка, - хмыкнул Кудус, - Есть данные про одного кота, который притягивал снаряды на сто пухов. Он в бронеколпаке сидел, и все снаряды, что прилетали, все туда... ну, всмысле, большая часть.

- А потом? - удивилась Катя.

- А потом просто пустили слух, что колпак притягивает вообще все снаряды, кошцы обрадовались и пошли в атаку, а кротолики запаниковали и побежали, вот и весь песок. А уж притягивал или нет, не разберёшься теперь.

- Чисто цокнуто, - кивнул Макузь, - А вообще, йа думал раскатают нас с этим броненосцем!

- Да пух-с, это эм-шесть по нашей классификации, - цокнул Скисорь, ковыряя в зубах, - С ним при умении можно один на один справиться на "вилке", ничего невозможного.

- А напух он тогда нужен?

- На тот пух, что если врежется в строй мелочи - покосит допуха, потому как малые калибры его не берут вообще.

- Да "вилка" вообще самая мощная ударная сила, - пожала плечами Катя, - У неё уши, чо.

Глядючи в окна на бронированые катера, режущие носами тёмную воду, трудно было цокнуть поперёк. Никто и не цокнул, потому как бронекатера класса вилки были действительно самыми пробивными, они могли нести достаточно мощное вооружение, имели приличную защиту, и при этом малые размеры, что как снижало шансы на попадание, так и стоимость постройки. Огорчало в этом деле разве только то, что это нельзя было удержать в секрете, поэтому враждебные силы вроде пиратов и соедкапитальцев применяли примерно такие же средства. Катерпилариса - у отца которой действительно был катер "Пила Риса" - неспеша подруливала штурвалом и думала о песке; в частности она вспоминала, как несколько дней назад проводили стрельбы боевыми ракетами и торпедами - не по катерам, само собой, а просто по пустой стенке спуда, на которой жердями обозначали габариты целей. Грохота было - помилуй пух.

Грибодур и Тектриса скатились по сходням с парома, как единый шмат рыжего пуха с двумя хвостами, и забегали по станции - ну, чисто поржать. Если бы минута смеха давала хотя бы десять зёрен ржи, станция наверняка пошла бы на дно под таким грузом - но смех был лёгкий и ничего не нагружал. Что касаемо самой станции, то у грызей стандартной торговой станцией был тип "ноль", прозваный за бубликовидность. Как и все плавучие станции, эта делалась почти полностью из спудилиума разных сортов - самый слабенький "деревянный" в виде досок шёл на отделку, стены, палубы и всё остальное, а несущие конструкции фигачили из спудилиумной стали, не уступавшей стали настоящей. Спудилиумные доски имели как правило вид зеленоватый и шероховатый, если специально не шлифовать, и напоминали дерево, но были легче, гораздо хуже горели и не набирали воду в себя. Сталь же отличалась сине-серым цветом, и обычно листы её обшивки имели бороздки от штамповки, проведённые в одном направлении.

По этим самым доскам, поцокивая когтями - ибо они торчали из ботинок - грызи и бегали по станции, в основном послушать новости, абы такие случатся, и потаращиться ушами на работу портовых кранов. При проектировании "ноля" грызи учли известный им опыт работы в спуду, так что станция была такой отнюдь не по соображениям художественной круглости. В нулевых, обширная внутренняя гавань, закрытая от непогоды, давала возможность принимать любое мыслимое количество кораблей и разгружать их, неслушая на волнение воды и ветер. Круглая станция сама лучше обтекалась ветром и течениями и оттого прочнее держалась на якорях. Немаловажным было и то, что все стандартные корабли проходили в порт станции через ворота под мостами, а для больших судов имелся разводной мост; это давало возможность досматривать корабли до того, как они подойдут к причалам, и просто закрыть проход любому враждебному судну как на вход, так и на выход. Пиратские трюки с вываливанием на причалы из подошедшей баржи здесь не имели под собой материальной базы, сухо цокая, как и фокусы с попытками взорвать станцию, загнав в док корабль, набитый взрывчаткой.

Внешняя стена станции также не располагала к несанкционированному доступу, будучи высотой в десять шагов над водой и безо всяких неровностей, за какие можно уцепиться. Вдобавок по верхнему краю этой стены пролегали рельсы для бронедрезин, вооружённых пулемётами и ракетомётами, и огневые точки перемещались по перимеру станции в нужное место, дабы нафаршировать незванных гостей спудилиумными пулями. Торговые станции, отнюдь не только грызьи, чаще всего становились объектом нездорового внимания со стороны различных отморозков, поэтому меры безопасности постоянно поддерживались на высоком уровне. Это подтверждалосиха и тем, что среди пассажиров и рабочих постоянно толкались кошские милиционеры в форме - грызи не любили толкаться, тем более постоянно, так что эту работу делали кошцы. Станция в Красном Яре отличалась от всех остальных "нулей" по спуду только тем, что у неё были лишние ворота большого размера, для паромов сообщения с берегом. Почти всё, что вывозилосиха из спуда на землю, грузилось на них, чтобы не трепать спудовые корабли прохождением прибрежной каши обломков.

Внутри палубы станции шли снижающимися терассами, от самого верха, где проходила дорога передвижных башен, до уровня воды и причалов. На среднем этаже располагался круг с земъящиками, тобишь земляными ящиками, очень уважаемыми среди грызей. Пожалуй, эти ящики были даже популярнее, чем сурковательные, потому как сурковать можно хоть на собственном хвосте, а вот смородина растёт только в земъящике. В больших земъящиках произрастали даже деревья, и это озеленение имело двупухственную цель - сделать лесок для прополаскивания пуха спудяков, надолго застрявших в спуду, а также место под выращивание свежей зеленушки на салат для столовок. Здесь ещё круг зелени был небольшим и негустым, а на станциях в дальних окнах старались сделать его таки погуще, ибо. Правда, кроны деревьев таки подпиливали, чтобы они не загораживали бронедрезинам сектор обстрела на гавань...

Хотя в основном транспортные потоки на станциях Грызекошского Союза шли организованно и по плану, существовал и базарный метод, облегчавший добычу и распределение достаточно редких и специфических товаров. Обычные базарные ряды, расположенные на крыше огромных складов станции, дополнялись обширными зачернёнными досками, на которых мелом писали, почём нынче куриные перья, горлоповое масло или алмазы. Причём для осуществления этой деятельности как правило приглашали жаб - потому как у грызей и даже кошцев после одного дня голова шла кругом, а этим хоть бы хны. Жабы сидели в будке с увлажнением, отгороженой от сухолюбивых зверей стеклом, и вели Учёт, приносивший явственную пользу. Непривычные к виду жаб Грибодур и Тектриса специально заходили на базарную палубу, попыриться.

- А это что, ракушки? Ты опушнел?

- Сам ты опушнел, животное. Это ра-куш-ки, а не какие-нибудь ракушки, улавливаешь соль?

- Вообще-то нет.

- Вообще-то йа тоже...

Диалоги подобного содержания тут происходили просто с завидной регулярностью, так что и рожь колосилась. Грызи же забегали на базар только после того, как узнавали в порту, когда отправится какая-нибудь посуда в нужном направлении. Кроме всего прочего, на станциях в спуду существовала особая разновидность корма, какого не встретишь на суше - например, варёные рапаны, морские улитки. У побережья они были мелкие и с массивной раковиной, а в окнах спуда достигали размеров хорошего голубя и раковина составляла меньшую часть веса, вслуху чего эти организмы выращивали на плавучих фермах в промышленных масштабах, и поедали в столовках станций.

- Эх улитка, ты вкусная, - цокнула Тектриса, уплетая улитку, - Но в пух ли жрать улиток?

- Хмм... - повёл вилкой Грибодур, прожёвывая объект обсуждения, - Пока, слышимо, считается так, что сойдёт. Песок в том, что рапаны не особенно протестуют, когда их употребляют в пищу, а молчание есть знак согласия. Да и к тому же это не просто улитки, а специально выращенные.

- Ну, вот это вообще не аргумент, - хмыкнула грызуниха, - Мы с тобой тоже специально выращенные, и чё?

- Тогда предыдущее цоцо, - пожал ушами грызь.

- Ну тут поперёк не цокнешь, - согласилась Тектриса, и подналегла на улиток, орудуя вилкой.

Как раз от ограждения палубы, у которого грызи стояли со своими улитками, открывался вид на внутреннюю гавань станции, где ворочались паромы и прочие овощи. Выделялся огромный, ещё больше парома, пароход с плоской верхней палубой и мощными кранами по бокам - плавучий строительный док, нарочно построеный корабль для сооружения станций. Раньше такие были редкостью, а теперь использовались и в качестве тяжёлых транспортов. Рядом стояли и обычные сухогрузы и танкеры, шагов по сотне каждый, и конечно бронекатера, самый распространённый плавучий песок в спуду. Здесь сразу можно было услышать "сучки", со снятыми броневыми панелями и вооружением, которые таскали на буксире грузовые баржи. Катер таким образом использовался и как хузяйственный буксир, но при надобности переоборудовался в боевую единицу.

Собственно, катер мог таскать баржу и при наличии орудия и брони, и в этом случае становилосиха весьма непросто атаковать его: быстрый катер в крайнем случае мог уйти, уничтожив груз, в отличии от обычной торговой посудины. Как раз на такое погрызище нарвались Тектриса и Грибодур, потому как со своего места на втором этаже они услышали заходящий к причалам "сучок" при полном вооружении и с баржей, на мачте коего болтались флажки, соответствовавшие 15му флоту, к каковому и были приписаны грызи. Они правда были почти уверены, что это первый флот, а 15м называется для запутывания противника... как бы там ни было, пуховичные звери применили лапы для перемещений в пространстве, и оцокнули экипаж катера, вылезший на причал.

- Ээээй экипаж катера, вылезший на причал! - точно цокнул Грибодур.

- Ээээй пуховичные звери! - не менее точно цокнул грызь.

Проржавшись, они цокнули о соли, а потом выяснили, что катер действительно с южного дока, и собирается идти обратно, набив баржу кормом для рабочих. Тут во всей красе проявлялась мощь торговой станции - грызь ушёл в контору, а спустя десять минут кран уже опустил в баржу первые сетки с мешками! Тут и не зацокивались о погрузке влапную, потому как слишком долго - пыщ пыщ, и готово.

- Как там песок? - осведомился Грибодур у спудяка.

- Песок?... Подспудно, - резонно ответил тот, - Давеча в Жидком убили этих остолопов, которые не окстились.

- Прям убили? - уточнила Тектриса.

- Ага, - зевнул грызь, - Им же сказали, что ещё раз - и будет убийство, а они не эт-самое.

Грызи пожали ушами, потому как что ещё цокнешь? Остолопы из свободных торговцев на нескольких кораблях повадились постоянно появляться в окне Жидкий Спуд и оказываться точно там, где боевой флот проводил учения-ухомотания, так что сомнений не было в настоящих намерениях этих зверей. Их действительно предупреждали, так что теперь стоило пенять только на нерасторопность при попытке бегства. С одной стороны это был тревожный сигнал, что некие враждебные силы подкапываются, с другой это внушало оптимизьм, потому как гораздо проще узнать данные о характеристиках кораблей и оружия от агентуры, а если противник пользуется прямыми наблюдениями, значит агентуры у него нет.

- И ещё это, - опять зевнул во все резцы спудяк, вспушившись и провожая ушами очередную сетку мешков, - В доке стоит ПСД и догружается станционными понтонами, чуете чем пахнет? Вы из трясущих, не?

- Из, - подтвердил Грибодур.

- Тогда вам и песок в лапы, - предупредил грызь, - Поплывёте городить станцию, как грызть дать.

- Да мы собственно только за, - пожала ушами Тектриса, - Городить так городить, тоже в пух.

- Ваще в пушнину, - уточнил Гриб.

Пока команда занималась всякой дребузнёй, они прошлись взад-вперёд по катеру, каковой от силы двадцать шагов в длину и пять в ширину, при этом в два корпуса. Основной корпус "сучка" очень узкий, и катер завалился бы на бок, если бы сбоку не был приклёпан второй корпус, ещё меньше в ширину и гораздо короче; этот боковой поплавок был бронирован сильнее остального и на нём находилось орудие, обычно всё тот же ракетомёт. В середине над основным корпусом возвышалась рубка, такая же как на других беличьих бронекатерах, с треугольным броневым отсеком и небронированым кубриком сзади него. Имелась ещё площадка на крыше этой рубки, где можно сидеть и крутить штурвал, ибо ось руля проходит дотудова - в хорошую погоду самое то. Под рубкой находилосиха машинное отделение с топкой и паровым котлом, снабжавшим силой всё этой хузяйство, а сзади - жестяная труба, соединённая из отдельных "банок" с расширеными краями. С хвоста корпус заканчивался стенкой, но дальше назад выступала рама, держащая гребные колёса - две штуки - и поплавок под ней, поддерживающий раму. В этом поплавке находились поршни, вращающие колёса от силы пара, что передавался по трубам. Вслуху того, что корпуса этого корабля были неодинаковые ни по какому измерению, колёса находились не по продольной оси, а смещённо в сторону, дабы катер шёл по прямой, а не куда пух на уши положит. С самого хвоста на раме также висела лодка, на случай слинять или просто перебраться с катера куда-нибудь на другое плавсредство; под лодкой имелся буксировочный крюк для зацепления баржи или другого песка.

- Посидите заодно на хвостах, а? - попросил спудяк, показывая на баржу.

- А, ну в пух, - кивнул Грибодур, - Бельчона, пойдёшь сидеть на хвосте?

- А что, это в пух, - захихикала Тектриса.

Впринципе барже экипаж не требовался, потому как у неё не было руля и вообще ничего, кроме самой баржи, но на всякий случай при возможности туда сажали грызей, ибо не хотелосиха утопить корм. Двоепушие запрыгнуло в это огромное корыто из толстых спудилиумных досок, и с удобствищем устроило хвосты на мешках. Уже через несколько минут катер открутили от причальных тумб, дым из трубы попёр сильнее, и колёса бодро забултыхали по воде, брыляясь брызгами как раз на баржу, так что пришлосиха убираться в самый хвост. С другой стороны, в самом хвосте была возможность потискать пушнину, чем грызи и воспользовались в значительной степени, когда плавсредство вышло из внутренней гавани станции. Грибодур и Тектриса были хоть и братом и сестрой, однако не упускали случая потискаться - для грызей это не являлось удивительным.

Станция, где базировались корабли и осуществлялся их мелкий ремонт и оборудование, называлась доком; никто не добавлял, что плавучим, потому как в спуду всё было плавучее. Док представлял из себя длинную вереницу понтонных площадок, от которой отходили причалы; наверх торчали несколько дымовых труб, краны и обзорная башня. Грибодуру и Тектрисе было цокнуто прибыть аккурат в док номер три, что они и сделали. Пока катер грёб мимо всего хузяйства, можно было расслушать стоящие у причалов "вилки", "раков", торговые самоходные баржи, и зябликов покрупнее, типа эсминца тип 70, возвышавшегося над мелочью. В торце дока громоздились бока ПСД, который по размерам слегка отставал от самой станции; там, как и предупреждал спудяк, работал кран, грузивший пачки досчатых щитов для сборки понтонов. Вдоль по причалам неспеша возился пух, поцокивая и мотая ушами. Быстрее двигались разве что кошцы возле своего бронекатера, а сидящие на бортах чайки вообще спали, похоже.

Заценив весь этот вид, пуши вскочили с мешков и перепрыгнули с баржи на причал, на дожидаясь швартовки, и почти бегом побежали в штаб. Пробежаться лишний раз было не зря, но в штабе тоже стояла далеко не тревога, и грызям цокнули устраивать хвосты в суръящиках, чтобы не сидеть на причале всё время. Барак тут имелся стандартный, так что грызи забились таки в ящики, и подремали, пока есть возможность. Возможность надолго не растягивалась, потому как дежурный по бараку заорал, что эт-самое, и все звери, включая сторожевых бобров, повскакивали с хвостов. Даже после некоторого перерыва в службе Грибодур и Тектриса не потеряли привычки хватать оружие на автомате. Спроси их, и они даже не цокнули бы, где тут оружейный шкаф - но проходя мимо, подсознательно отметили факт, так что теперь прибежали именно к шкафу. Швабры и веники были откинуты в сторону, и лапы разобрали винтовки, а по полу слышался характерный звук множества бегущих ног.

Вслуху таких опций, когда группа грызей и кошцев, изображавшая противника, вышла на вторую палубу дока, сверху на них уставились несколько десятков стволов.

- Понял, не дурак, - цокнул в наступившей тишине грызь снизу, застывший на полушаге, - Дурак бы не понял...

Раздались смешки, а потом и ржач. Было над чем посмеяться, ведь никто не нажал зазря спускового крюка, а предохранитель на редусинской винтовке так себе. Кроме того, в пух прошла очередная учебная-ухомотальная тревога, если бы нарушители были не учебные, грохнули бы их на месте, и все дела.

- Нормальный песок, - кивнула ушами Тектриса, поглаживая деревяшку на оружии.

- Поперёк не цокнешь, - согласилсь грызи.

- А почём сегодня перья на станции, кто знает?...

Среди грызей было немало упоротых жабократов, готовых интересоваться ценой перьев чисто из любви к искусству. Куриные перья традиционно были одним из товаров-эквивалентов для торговли, помимо спудилиума и горлопового масла, хотя использовались и непосредственно как куриные перья. Пуховичные звери ржали, вспушались и пили чай, а потом всё по новой, пока суть да дело - только отдельные оригиналы пили чай, потом вспушались и ржали. Мотыляние по станции закончилосиха на следующий день, когда штабные получили данные о том, что прибыло достаточно хвостов - не в отрыве от остального организма, впрочем, а в комплекте. Грибодура и Тектрису, в числе прочих пушей, позвали на цоцо на борт ПСД - там было больше всего свободного места, чтобы собраться, не толкаясь. С одной стороны на палубе лежала куча связок груза высотой этажа в три и работал кран, но с другой уже ничего не было, там-то грызи и расположились, усевшись на свои хвосты и лапы. Впринципе они могли собраться и в столовке, но тогда пришлосиха бы уминать эти самые хвосты, занимавшие больший объём, чем остальная белка - а этого без надобности не делали. Да и вообще, звери любили открытый воздух и без надобности не пользовались даже крышей, не то что стёклами в окнах. В спуду для этого было немало возможностей - вдали от стенок вообще нигде и никогда не было кусачих насекомых, так что закрываться не от чего.

Перед полем рыжих окистёванных ушей прошёлся пожилой грызь в стандартной буро-серой спецовке спудяка, известный тем, что работал в штабе флота и давал ценные указания. Это был Свиней Наружин, один из ветеранов спудового флота, и соответственно, люто убельчённый опытом кадр. Одинадцать белок из десяти при встрече со старичком чувствовали благодарность к нему за то, что тот не смылся хрючить у себя в лесу, хотя явно этого хотелосиха, а продолжает приносить Прибыль всем союзным зверям.

- Дурь! - не без пафоса возвестил Свиней, когда грызи поутихли, подождал полной тишины и продолжил, - Нет её. Ну всмысле, в плохом смысле нет, а в хорошем есть... да. В общем это, спудяки, нам предстоит дать некоторого песка.

- Это в пух, в пух... - пронеслось по собранию.

- Это в пух. Тут у нас немало грызей, которые впервые получат назначения на корабли, так что думаю, Дури достаточно. Чтобы её не было слишком много, есть и убельчённые опытом спудяки, так что будет куда цокнуть, если что. Однако мы собрали цоцо для того, что обрисовать этот самый песок, для информированности пушного состава, и эт-самое, - грызь повертел лапой витьеватым образом, наматывая на когти мысль, - Дело состоит в создании комплекса станций...

Свиней цокнул вбок, и грызуниха из штабных развернула на раме большое полотно, на котором была намалёвана схематичная карта спуда с окнами и потоками.

- Цоканье идёт о, - начала снова ходить туда-сюда Свиней, поматывая почти полностью серым хвостом, - О морском луке, как не странно. Не путать с лукоморьем... Морской лук это растение, произрастающее в солёной воде и образующее примерно такие же стрелки и луковицы, как обычный лук. Эти овощи родом из Езландии, надеюсь все знают, где это? Правильно, это допушнины как далеко. В наших и сопредельных окнах морлук почти не встречается, а вот на западных границах жабьей зоны контроля им активно торгуют всякие звери. Жабы добавляют высушеные стрелки морлука в горлоповое масло и другие продукты, что увеличивает срок их хранения, а кротолики, например, вообще гонят из луковиц пойло. Короче цокнуть, доклады торговых разведчиков говорят о том, что на рынке есть спрос на данный товар, достаточно устойчивый и перспективный. Таким образом, открытие производства морлука может принести Прибыль, да и в качестве консерванта его может использовать наша кормовая промышленность. Само собой, Прибыль приносит практически любое производство, однако выбор наш остановился на морлуке по нескольким причинам...

- Жадность, жадность и жадность? - предположил кто-то.

- Не только, - заржал Свиней, - Было проведено детальное исследование и получается, что имеющиеся ресурсы по постройке станций следует сосредоточить в том числе на этой теме. В нулевых, у грызекошского союза закрыты дыры по всем стратегическим материалам, тобишь всё что можно производить, уже производится. Во-первых, если удастся в сроки вывалить на рынок продукт в заданом объёме, это принесёт максимальную прибыль. Во-вторых, поставки жабам помогут оказывать на них влияние - вы знаете, что оказывать влияние на жаб очень полезно, ибо они контролируют большую часть междуспудной торговли. В третьих есть политическая составляющая, ввалить на рынок дешёвое сырьё для кротоличьего пойла, нам Прибыль, они спиваются - два выстрела одним зайцем.

У грызей уже не возникало вопросов, следует ли спаивать кротоликов. Эти длинномордые подслеповатые звери, по большей части чёрного окраса, составляли основное население соедкапиталов, а грызи и кошцы никогда не скрывали, что ставят целью уничтожить соедкапиталы как политическое образование. У них также не возникало вопросов, будут ли те покупать морлук у грызей - будут, даже если за это будет полагаться расстрел от ихней полиции, при условии создания соответствующих экономических уравнений. Тем не менее, сомнения имелись.

- По последнему пункту, - цокнула грызуниха, - Политика это в пух, но массовое убийство посредством дешёвой отравы - это мимо пуха. Как вы думаете контролировать, по кому именно бьёт эта акция?

- Мы думаем разведать обстановку, и в том случае, если дело примет характер именно массового убийства, переключиться на другие варианты. Однако есть основания думать, что дорогое пойло - а на ихнем рынке оно будет уже дорогое - не попадёт к угнетённым слоям населения, а останется у тех, кому и предназначено и кому мы искренне желаем зла.

- А, ну это в пух, - захихикала грызуниха, оценивая хитрость, и спряталась обратно в гущу хвостов, откуда вылезла.

- Да, но это всё только в том случае, если, - напомнил Свиней, - На самом деле, даже испытания по агротехнике морлука не закончены, и есть определённый риск. Но, кто не рискует - тот остаётся без рисок, чо. Когда мы приступим непосредственно к морлуковым фермам, будет больше уверенности, и тогда можно будет переиграть, если что-то не в пух. Однако пока песок таков...

Свиней незаметным движением лапы выхватил спудякский шампур - длинный нож с очень узким лезвием, которым однако при умении можно зарезать зверя - и попал в одно из окон, нарисованное на полотне карты.

- Это окно Тупик Королевы, вблизи куньего острова Междуспудье, три окна на запад. Формально ихняя зона контроля, фактически в окне нет вообще никаких следов деятельности. По совокупности данных от ресурсной разведки и торговых логистиков, это окно оптимально для размещения комплекса для выращивания морлука. Осложнения... политического характеру, - почесал уши Свиней, - Кунье правительство согласно дать разрешение на стройку за минимальную плату, но косяк в том, что они не контролируют спуд. Спуд у них контролируют фанатики из ордена двойных гвоздей, практически это вторая ихняя власть. А эти ослы запросили такие условия, что сами понимаете. У нас хорошие отношения с сухопутными кунями, но спрашивать этих спудных бандюков и платить им откупы мы не собираемся ни под каким спудом. Короче, флот в окне уже работает, на военном положении.

Уши задвигались более активно, прикидывая, что именно это может означать.

- Это может означать нападения со стороны ОДГорозков, а также их приятелей из соедкапиталов, вслуху чего проводятся все адекватные мероприятия, - сообщил грызь, - Подчёркиваю, что может означать, но не обязательно означает. Им куда больше по душе грабить глупых торгашей и ширяться дрянью, чем получать по морде в полной мере.

- Да, но одно дело эт-самое, - заметил другой грызь, - А другое то! Всмысле, когда они прочухают, что производится на фермах, это может послужить стимулом?

- Да не, - мотнул ухом Свиней, - Если бы там были перегонные фабрики, тогда да. А вывозить морлук они поленятся, даже если там будет охрана всего из двух катеров. А там будет больше.

- Три катера?

- Четыре, - проржался штабной, - С половиной. Главное что йа хотел цокнуть, так это то, что дело не столь гарантированное, как учения-ухомотания в Красном Яре. Дотудова тридцать семь окон плыть, между прочим, так что всякое может случиться как по дороге, так и после, вы окучиваете мысль?

- Мы окучиваем, но с какой стороны именно?

- С той, что учавствуют хруровольцы, чо. Поход достаточно долгий в любом случае, с рисками. Пока что дотудова есть свободный проход через жабьи и ничейные окна, но никто не даст гарантии, что так оно и будет в дальнейшем. В общем, полагаться предстоит на точность огня и прочность брони.

- Ну, это не новость...

Это действительно была не новость, потому как усилиями законных бандформирований от соедкапиталов столкновения в спуду происходили постоянно, а границы определялись по факту, а не по договорам. Привыкшие к восприятию реальной обстановки как она есть, грызи и свои действия планировали исходя из эт-самого, так что имели все средства для отражения нападений... да собственно и для проведения нападений самим, тоже. Все знали об инциденте в Унном Тазе, когда шаракалы захватили жабью торговую станцию, а оказавшийся поблизости грызекошский флот отбил её обратно, просто потому что "ну их напух", как объяснили в штабе. Сейчас же грызи вспушились и обратились к своим друзьям и согрызяям, дабы обцокать поступивший песок.

- Бельчона, как ты на это слушаешь? - цокнул Грибодур.

- Ушами, - кивнула Тектриса, - По-моему, в пух.

- Вслуху?

- Вслуху того, что хитрый план хитр, - пояснила грызуниха, - Прибыль это сам знаешь... И потом, если мы получим назначение на катер, нам дадут им порулить в полной мере, потому как больше некому будет. А здесь ещё какое-то время можем промотыляться, как хвосты. Рисковано слегка, но...

- Вот именно, жЫть рисковано, - захихикал Грибодур, - Надо только пробить, как Скисорь с Катей, они чё? А то махнули бы на четыре пуши, всё более в пух.

- Ну да ну да, - прищурилась Тектриса, пырючись на жирного белого гуся, сидевшего на ограждении борта.

Канонерка флота Ордена Двойных Гвоздей под названием "Великая Великость, попирающая мир своим величием" медленно пробиралась через спудсоку, зачастую скребя бортами по огромным листьям, торчащим из воды. Ночь и туман не особо помогали, потому как среди леса листьев шириной в пару метров и высотой в пятнадцать всё равно нипуха не видно что ночью, что днём. Гребные колёса бултыхали еле-еле, хотя разносившийся звук казался грохотом для шаракалов, сидевших в рубке и усиленно боявшихся; эхо бултыханий многократно отлетало от листьев спудсоки и затихало в её зарослях, заставляя сильно нервничать.

У шаракалов было хорошее ночное зрение, однако у кошцев оно было ещё лучше, так что и - всмысле вот ещё один повод для страха. Шаракалы вообще считали необходимым бояться, поэтому постоянно пугали друг друга и сидели весь поход на измене, как идиоты, что сильно выматывало их и не оставляло сил действительно испугаться, когда надо. Эти звери представляли из себя высоких двуногих животных с вытянутыми зубастыми мордами и небольшми ушами, и для остальных зверей их глаза казались слегка страшноватыми, будучи круглыми и жёлтыми. Укутанные в тюрбаны укурки - кальян стоял тут же - думали, что им удастся проскочить через спудсоку к дальней части окна и разведать точно, что там происходит. Рулевой, вытаращившись вперёд, следил за приближающимися листьями и старался протолкнуть корабль между ними, но это не всегда получалосиха - торчащие в стороны колёса задевали за спудсоку кожухами, листья наклонялись и тёрлись друг об друга с жутким шумом, а в воду сыпались огромные улитки.

- Ты можешь потише, кусок недостойного мусора?! - прошипел шаракал сзади рулевого, - На всё окно слышно, как ты прёшься!

- Плотная спудосока, господин капитан, - в очередной раз сообщил рулевой, привычно увернувшись от улитки, летящей сверху.

- Диавольщина аццкая... - пробормотал тот под нос, пинком убирая улитку в воду.

- Какого чёрта?! - приглушённо доносился лай снизу, - Дайте убить десяток неверных! Мне надо в рай к гуриям, вы это понимаете своими куриными мозгами?! Дайте убить неверных!... Мышь?...

Пока внизу происходил религиозный диспут по поводу того, может ли корабельная мышь считаться неверной, капитан сильно боялся, поглядывая на туманную темень спудсоковых зарослей, на чёрное ночное небо, с которого светили бесчисленные точки звёзд... шаракал почти постоянно зырил на песочные часы, отмеряя, сколько времени корабль идёт, чтобы прикидывать расстояние. А к гвоздям, подумал он, хватит!

- Стоп машина! - толкнул он рулевого, - Отдать якоря!

Шаракалы засуетились, машина была остановлена и колёса перестали грести, однако якорь не бросался моментально, а инерция у канонерки длиной тридцать шагов была изрядная. Уже с остановленной машиной корабль медленно раздвинул очередную стену листьев и вывалил прямо на открытую воду. Спокойная поверхность её отражала звёздное небо, а впереди явственно горел свет.

- Коса ностра... - прошептал шаракал.

Пока он боялся и шептал, якоря, все три штуки, бултыхнулись в воду и раздался грохот разматываемых цепей. Свет тем временем изменился, и стало ясно, что это прожектор. Светил он с катера, стоявшего достаточно далеко, у противоположной стенки спудсоковых зарослей, и неспеша обводил лучом обширную прогалину в растительности.

- Орудия к бою, - хрипло скомандовал капитан.

Он подумал, что если убрать катер до того, как тот... Однако это не получилосиха, над катером взлетела красная ракета, а прожектор теперь бил прямо по глазам. На самом деле масляная горелка с большим отражателем давала отнюдь не мощнейший луч, но среди ночной темени он казался именно ослепительным. Не прошло и нескольких секунд, как прожектор двинулся в сторону, ибо катер стоял под парами и дал ходу. Дело дрянь, сделал выводы шаракал, и был в основном прав.

- Поднять якоря, уходим!! - заорал он, бросаясь под защиту брони.

Это было нелишним, потому как мимо тут же просвистела ракета восьмидесяти двух миллиметров, булькнула в воду и выставила столб воды от взрыва. Капитану было не до того, чтобы отдать команду на огонь, а без команды орудийные рассчёты ничего не стали делать, так что ракеты летели безответно, хотя и мимо. Одна из них попала в лист спудосоки, разорвав в клочья его кусок, и вся остальная ботвица грохнулась на канонерку, закрывая обзор и вызывая дополнительную панику. Наконец шаракалы смогли вытащить сброшеные якоря и дать полного хода, так что корабль пошёл вдоль края растительности, набирая скорость. Капитан решил сматываться по открытой воде, пользуясь хорошими скоростными качествами судна, а не сидеть в спудосоке. Само собой, что все огневые точки - три пушки и пулемёты - были развёрнуты в сторону сторожевого катера, так что второй, стоявший в спудосоке, смог неспеша прицелиться; на палубе "рака" была смонтирована пусковая установка на шестнадцать ракет, и теперь весь этот залп пошёл по канонерке с расстояния двухста метров. Капитан успел только открыть пасть и отметить РС, просвистевший поверху, а затем следующий грохнул в надстройку, прекратив мучения шаракалов. Тяжёлый снаряд на самом разгоне прошибал бортовую броню канонерки, так что разрушения оказывались максимальные. Стенки корабля раздуло изнутри, а отсеки превратились в кашу из обломков и шаракалятины, сдетонировал боезапас, и обломки канонерки за десять секунд провалилась в воду. Лёгкий ветерок отнёс в сторону от пузырей облако дыма, и на поверхности осталась только жиденькая кучка плавучего мусора.

На самом деле, в отличии от многих кораблей, которые ушли в неизведанные глубины окон, обломки канонерки вскоре были подняты грызями из флотилии "ТК", каковая проводила операции в окне "Тупик Королевы". Изъятые фрагменты разорваного корпуса подтвердили, что это канонерка типа "вампир" производства ордена двойных гвоздей; подтвердив, фрагменты пошли на материал. Кроме того, долго злорадно тёр лапы кошец, расставлявший катера в засаду - всё было именно так, как он и рассчитывал, и дурачки попались. Штаб флотилии, пораскинув мозгами и окучив мысли, решил, что следует как можно дольше не пускать ОДГорозков к разведке окна - пусть поломают то, чем они думают, и наделают глупостей. А в дальней стороне окна тем времнем продолжалась стройка плавстанций.

Раздалось поцокивание когтей по полу, и старый кунь поднял голову от книжки. Он улыбнулся, узрев миловидную молодую куничку Лайсу, однако впечатление продолжалось до тех пор, пока она не начала говорить слова.

- Ваше высочество, седьмой король Межспудья и всего такого, не будет ли вам благоугодно соизволить... - без единой запинки произнесла Лайса, - Коленопреклонённых и трепещущих... ибо в нужде...

Король Куно Седьмой зажмурился и прижал лапами уши, потому как понимал только отдельные слова, а всё каноническое словоблудие уже просто выносило ему мозг.

- Лайса, спасибо, - оборвал он куницу, умоляюще закрываясь лапой от словесного обстрела, - Пригласи Разуля, пожалуйста.

- Как вам будет угодно, ваше высочайшество и всё такое.

Минут через пять, шаркая сапогами, в дверь зашёл конюх Разуль, поводивший носом и наконец уставившийся на короля.

- Раз, - сказал Куно, - Чего она хотела-то? Я слышал там какую-то возню, и мне сдаётся, что это может быть и пожар, а пока я пойму это, будет уже совсем поздно.

- А, - почесал голову кунь, вытряхивая на ковёр остатки сена, застрявшие в шерсти, - Да там это, чувак...

Он быстро огляделся и хмыкнул.

- Чувак король, - поправился Разуль, - Там пришли эти подонки из гвозданутых, причём с чёрным.

- Бааалин... - выдохнул в сторону Куно, - А чего им надо?

- Они негодуют, что белки захватили Тупик Королевы, - не моргнув глазом, сообщил конюх.

Глазом не моргал и король, потому как привык, что Разуль тут всё знает получше многих. Вводные данные помогли ему начать соображать, пока почётные гости - якорь им в ухо! - собирались в зале для приёмов и жрали халявные закуски. Куно собрал за уши тех, кто отвечал за иностранные дела, и вышел в зал к ходокам. Те представляли из себя по большей части куниц, но видок у них нисколько не походил на куниц из Межспудья - орденские красили шерсть в вырвиглазные цвета, навешивали на неё тучи фентифлюшек, заплетали извратной формы косички и даже сбривали мех полосами, только бы выделиться. Однако куда хуже этого маскарада было присутствие чёрного - шаракала, которые на голову возвышался над куницами, горбатился и скалил пасть с острыми зубьями. Все кто знал об ордене двойных гвоздей, понимали, что это нацистская организация, и только большие затраты удерживают их от того, чтобы не захватить Межспудье просто в ходе военной операции. Орден использовал всяческое отребье из куниц, чтобы действовать их лапами в этом регионе мира, и до сих пор шаракалы сами даже не появлялись в Колограде, столице куньей страны.

- И что же привело вас сюда, гости дорогие? - вопросил король, пробурчав себе под нос, - Да, довольно дорогие...

Он даже знал точную сумму в столько-то миллионов золотых монет, насколько дорогими были эти гости для бюджета. Если бы не они, незачем было бы строить Валы для обороны от весьма вероятного вторжения.

- Славься, толстый король! - возопил этикетное приветствие облезлый кунь с красным хохолком, и бухнулся лбом об пол, - Нас привела сюда великая нужда и великое бедствие!

- Что же так озадачило вас, спудные звери?

- Негодяи из грызекошского союза захватили окно Тупик Королевы, по всем правам и божьим промыслом принадлежащее нам!

Куно и министры подобрали лапы, чтобы их не забрызгало пафосом и театральной трагедией.

- Это воистину прискорбно, - создал ложь король, покачав головой, - Я приношу вам свои искренние соболезнования.

- Мы пришли тре... кхм, - поправился "дипломат", - Нижайше просить вас о содействии в отражении этой варварской агрессии.

- А читали ли вы газету "Межспудье", благородные звери? - чинно осведомился Куно, - В ней печатаются все указы правительства и парламента, если вы не в курсе. Так вот там ничего не было об отмене постановления от тринадцатого зузуля восемьсот пятого года, а в этом постановлении сказано, что граница Межспудья проходит по стене спуда, окружающего Межспудье... Вы одупляетесь, господа? Меж-спудье, достаточно чисто написано?

- Король хочет сказать, - добавил военный министр, - Что нам нет дела до ваших спудовых игрищ.

- Ды... - открыл было пасть одгорозок.

- Пруды! - перебил его Куно, - В конце концов, нам незачем опять трепать эту тему, как енот вишню. У нас нет выхода в спуд, и потому мы не можем никаким образом вам помочь с вашей... бедой.

Он уже знал, что беда ихняя в жадности, и если бы они согласились получать небольшую плату за совершенно ненужное им окно, вопроса бы не было. Одгорозки задумались было, но шаракал подтолкнул их в спины.

- В Межспудье есть торговое представительство союза, - сказал краснохохолочный, - И ещё несколько ихних партий, лезущих не в своё дело. Нам нужны эти животные в качестве... аргументов, в наших переговорах с врагом. Взамен мы предлагаем более чем щедрое вознаграждение.

- Сколько? - усмехнулся военный министр.

- Ысячу олотых, - прошептал одгорозок, прикрывая пасть лапой.

Межспудские, несмотря на этикет и всё такое, прыснули со смеху.

- А чё смешного? - обиделся кунь.

- Ничего, - сухо сказал Куно, - Эти грызи и кошцы наши гости и защищены законами королевства. В Межспудье не торгуют зверями.

- Пока не торгуют, - тихо, но вполне отчётливо произнёс шаракал.

Военный министр Фрамза показал шаракалу два поднятых пальца, что означало не букву V и не волчьи уши, а именно двойку - он толсто намекал на два оборонительных Вала, о которых было прекрасно известно одгорозкам. Чёрный оскалился, прижимая уши, и таращился на короля, но тот просто плоховато видел на несколько шагов, так что не впечатлился ни разу. Хотя и сообразил, что на этот раз имеет место быть откровенная угроза, вместо обычных неоткровенных.

- Господин Шкуир, - сказал Куно, не отрывая взгляда от "дипломатов", - Немедленно усильте меры охраны торгпредства Союза и других союзных зверей, находящихся на нашей территории.

- Немедленно?

- Сию секунду. А потом пригласите взвод, проводить господ до порта, ибо мы не желаем их задерживать.

- Усилить охрану этого скота?! - завизжал кто-то из одгорозков, - Нагвоздя?!

- Воизбежание провокаций, - терпеливо пояснил король, - А то мало ли что, вас же и обвинят, нехорошо получится, правда?

- Да вы...

Выступать однако ему не дали, потому как в зал ввалили солдаты при оружии, и Куно слегка выдохнул. От этих господ из спуда жди чего угодно, они и нож к горлу приставить не постесняются, чтобы добиться своего. Шкуир действительно побежал давать распоряжухи, потому как провокации были более чем вероятны. Первее всего следует просто предупредить союзных об этом инцеденте, они сами примут такие меры, что ой-ой... Например, полиция вообще не знала, где находятся представители торгпредства - они общались через персонал из местных, так что найти их и тем более захватить живыми для одгорозков будет практически невозможно.

- Вызовите мне Нуделя, - распорядился Куно, - И хоть кого-нибудь из союзных найдите.

Нудель был лиситом из наёмных специалистов и служил королевству в качестве начальника внешней разведки. Всмысле совсем внешней, в спуду - для лисита это было куда как проще, чем для куня, потому как лисы шастали по всему спуду и не вызывали удивления. Совещания здесь проводили в большой комнате с непрозрачными стёклами, в центре коей громоздилась масштабная модель Межспудья, от самых гор до моря, выполненная с исключительной упоротостью. Нудель и Фрамза, облачённые в синие мундиры с золотыми финтифлюшками, сидели возле модели и мяли хвосты.

- Куни! - сказал король, посмотрел получше и поправился, - Куни и лисы! Вы знаете, что только что нам угрожали войной?

- Знаем, - пожал плечами лис, ничуть не впав в шок, - Как правило, вашство, когда угрожают - войны не бывает.

- Это хорошо, - кивнул старый кунь, - Потому что она нам нашиш не сдалась. Но я хочу услышать доклад по текущей обстановке, что у нас имеется в наличии против нападения.

- У нас есть когти, - посмотрел на свои когти Фрамза, - Кхм. Помимо когтей, у нас есть шестьдесят тысяч солдат и полмиллиона мобилизуемых, с кавалерией и пушками, ну сами знаете, сколько их там.

- Так вы считаете за кавалерию только всадников на лошадях? - усмехнулся Нудель.

- Да. На курицах идёт как мобильная пехота, - продолжил министр, - Если враг начнёт высаживать десанты с кораблей, мы немедленно сбросим в море более девяти тысяч плавучих заграждений, и думается, корабли будут потоплены, если не уберутся.

Куно покивал, припоминая детали. Заграждения представляли из себя связанные вместе заточеные с концов брёвна длиной в десять метров, составлявшие эдакого "ежа". При попадании в воду ежа было почти не видать с поверхности, но налетевший на него корабль получал здоровенную пробоину; кроме того, ежей сносило к потокам, и мотыляясь там на быстром течении, они превращались в смертельную угрозу для любых плавсредств. Только паромы могли бы наплевать на них, но шаракалы точно не смогут притащить достаточно паромов для высадки десанта. Заграждения к тому же сбрасывали с высоких каменных утёсов, вдававшихся в море, тоесть шиш помешаешь это сделать.

- Ну а если они всё-таки высадятся, - хмыкнул Фрамза, показывая на линии красных флажков, проходившие неровными кругами вдоль всей суши на небольшом протяжении от берега.

Валы представляли из себя в основном широкие полосы, забитые ловушками - прежде всего ямами различного способа маскировки, и другими сюрпризами. По всем рассчётам выходило, что из тысячи наступающих до другого края вала дойдёт штук сто, если им крупно повезёт и если в них вообще не стрелять. ОДГорозки конечно и бросили бы на валы несметные толпы, но разведка сообщала, что у них просто нет несметных толп. Негодяи могли рассчитывать только на местных куней из ордена, которых набиралось не более пятидесяти тысяч, а это вообще несерьёзно.

- Ладно, - заходил туда-сюда Куно, брыляя лысеющим хвостом, - Могут они заблокировать наши порты, чтобы прервать торговлю с жабьём?

- Не мне вам рассказывать, вашство, - хмыкнул лис, - Что попробовать лишить жаб торговли - это равно войне с жабами. А война с жабами это, сами понимаете.

- Тогда пусть поговорят с тунцом? - развёл лапами кунь.

- Да! - хором ответили лис и Фрамза.

Это добавило королю оптимизма, хотя и не избавило от беспокойства за происходящее. Через несколько часов полиция таки смогла отыскать Фиру, грызуниху, которая заведовала торгпредством и по сути была послом от союза. Куно несколько секунд пялился на вошедшую к нему куницу, пока та не фыркнула и не сняла с морды маску.

- Что? - пожала ушами Фира, - Бережёного хвост бережёт, как цокается.

- Это кстати к месту, - был вынужден согласиться Куно, - Вы слышали, что тут было с гвозданутыми?

- Да, - кивнула белка, села к столу и стала методично лопать орехи, благо дармовые, - Мы примем меры.

- ЕЩЁ меры? - поперхнулся кунь, косясь на лежащую на столе маску, - Ну это ваше дело. Я хотел спросить, зачем вы это сделали?

- Потому что меня никто не остановил, - цокнула Фира с набитым ртом.

- Да не это. Какого рододендрона ваши корабли захватили Тупик Королевы, да ещё и топят там шаракальские суда?

Практически любой другой зверь сказал бы, что ничего не захватывал и только занимается торговлей, но Куно достаточно долго знал грызей, чтобы исключать такой поворот.

- Чувак, - грызуниха мотнула ухом и поправилась, - Чувак король. Вы уже знаете позицию Союза по этому поводу. Эти окна в спуду - все восемнадцать штук - вписаны в вашу территорию исключительно стараниями ОДГ, потому как эти звери думали таким образом создать себе законное прикрытие. Когда ваш настоящий флот выйдет в спуд, чему мы нисколько не мешаем, мы будем почти что рады обсудить с вами правовой режим в окнах. Пока там распоряжаются бандиты и наёмники, мы будем считать окна ничейными и действовать соответствующим образом. Упомянутые вами шаракальские суда были далеко не прогулочными пароходами, перевозящими сирот, а боевыми катерами с экипажем из отмороженых фанатиков, посланные разведывать наши операции.

- Эти кукушки угрожают нам войной, - заметил кунь.

- Будет интересно посмотреть, как они барахтаются у ваших берегов, - прямо цокнула Фира, - Пока они не ликвидировали наши операции в Тупике, им нет никакого резона и возможности нападать на Межспудье. Так что, следите за новостями. Со своей стороны смею заверить, что им нужно будет очень напрячься, чтобы выпереть нас оттуда.

- Охотно верю... - пробормотал король, - Вас выпрешь... кхм. Да! Собственно, что ещё я хотел спросить... Что именно вы строите в окне? У меня нет никакой информации, и это вызывает беспокойство.

Тут Фира уже перестала лупить орехи - она просто высыпала остатки себе в карманы, чтоб не забыть - и откинувшись на стуле, вспырилась на короля. Грызунихе следовало разбрыльнуть, можно ли раскрывать политическую информацию куням. Всем подряд точно нельзя, обязательно просочится к ОДГ и соедкапиталам, против которых в частности направлено предприятие. Король скорее всего к ним не побежит трепаться, но тем не менее.

- А что вас беспокоит? - цокнула грызуниха.

- Что? Ну, знаете, - почесал затылок Куно, - Некоторые представляют дело так, что грызи просто захватили Канавию...

- Некоторые? - хмыкнула Фира.

- Некоторые. У нас таких тоже достаточно, и если одгорозки разведут слухи, что в Тупике строится военная база, общественное мнение будет обвешано лапшой, как ёлка шишками.

- Хм... Ну им ничто не помешает распустить эти слухи, даже если вы будете знать правду, - заметила грызуниха, - Пока что цокну, что военной базы там не предполагается.

- А что предполагается?

- Постройки, - не мотнув ухом, чётко ответила белка, - Мне надо оцокнуть товарищей, чтобы эт-самое.

- Но это может занять слишком много времени!

- Не, нам давеча привезли новых почтовых гусей, так что пока мы со связью.

- А, ну это другое дело, - согласился Куно, - Можете оцокивать.

- Могу оцокивать, - повторила грызуниха, похлопывая по карману с орехами.

Фира вышла от куньего короля в прекрасном расположении пуха - просто потому, что ничего особо плохого пока не случилосиха, а без этого расположение пуха у неё всегда было прекрасным, как и у одинадцати белок из десяти. По пути через длинные коридоры дворца грызуниха приладила обратно кунью маску, которая замечательно позволяла теряться в городе. Правда, она очень ломано цокала на куньем наречии - просто потому, что язык у грызей не поворачивается таким образом - но чаще всего прикидывалась глухонемой, и прокатывало. Фира даже подумала, не стянуть ли что-нибудь из столового серебра - так, чисто поржать - но вспомнила, что и так уже вынесла из дворца помилуй пух сколько всякого барахла.

Колоград раскидывался вниз по заросшим соснами скалам, так что от центральной площади вид был отличный; собственно, город занимал скальное плато почти круглой формы, поднятое метров на полсотни над окружающей равниной; куницы ещё поднастроили каменных стен, доведя перепад высот до такого значения, что никакая осадная лестница не достанет. Столицу резонно называли пнёвым городом, за то что стояла она на скальном "пне". Вокруг по улицам ходили или бегали куницы - плотные и пушные, как и всякие куницы, с хвостами, не особо уступающими беличьим. Фире было весьма трудно привыкнуть обстригать хвост до куньего состояния, однако она сочла, что лучше потерпеть, чем получить пулю невовремя. Провожая ушами очередную парочку куниц с детёнышами, грызуниха слегка прищурилась и привспушилась, думая о белочи во множественном числе. Никто её конечно здесь не держал, однако и того грызя, что отработал в торгпредстве предыдущие десять лет, тоже никто не держал. Держала её уверенность в пользотворности своей работы - для родной Земляники, которую белка очень любила, и для Межспудья тоже. И если не получить таки пулю, то кто помешает вернуться потом на Родину, и эт-самое... Грызуниха счастливо улыбнулась, пырючись на голубое небо, и резво двинулась на базу. Настолько резво, что полицейские без знаков различия, следовавшие за ней от дворца, сразу потерялись сзади. Глуповато, подумала Фира, а если бы он вёз патроны?...

Пока однако патронов не было, а были спудсока и спудмышовый пух на ввоз, сосновая смола, редкие камни и руды на вывоз. Грызуниха, поматывая рыжим хвостом, проскользнула под лотками уличных торговцев, чтобы ещё больше запутать следы, затем ныкнулась в тёмную арку каменного здания, быстро выхватила платочек и стряхнула с него песок - хвост враз стал белым, а одетая наизнанку куртка - другого цвета. Такую фигню белка проделывала с завидной регулярностью и уже совершенно привыкла - главное не делать так у себя дома, захихикала она.

Перебегая таким образом от укрытия к укрытию, грызуниха прошуршала через все окрестности Колограда, потому как у подножья "пня" тоже громоздились кварталы, и вышла к посёлку у реки. Здесь она метнулась к ничем не выделявшейся пагоде, пристроеной к большому дереву; традиционное кунье жильё размещалосиха именно так, но когда постройки стали большими, размера деревьев явно стало не хватать. Лишь задёрнув занавеску, заменявшую дверь, Фира перевела пух, вспушилась и сняла маску, которая не столь удобна, как того хотелосиха бы.

- Эээй пропушёнки!! - оглушительно цокнула грызуниха.

Раздался звук катящегося ведра и рассыпаной картохли. Из другого помещения испуганно высунулась куница, но опознав Фиру, успокоилась.

- Что, дать ведро пшёнки? - хихикнула куница.

- Не совсем, - улыбнулась грызуниха, раскладывая на столе хабар от похода - орехи, две серебряные вилки... впух, а вроде хотела не брать, а? - Фела, кормлены ли почтовые гуси?

- Ну, кормлены это мягко сказано, - фыркнула куница, - Драфи их по шею в комбикорм закопал.

- Так это в пух, а не мимо, - кивнула белка, - Потому как мне нужен гусь.

- Только не топчи его, - на всякий случай предупредила Фела, и зверьки скатились в смех.

Гуси действительно плавали в загоне у берега реки, накрытом до времени сеткой, и с первого взгляда было ясно, что кормлены они без скупости - ширина гузок намекала. Убедившись в этом, Фира забралась на второй этаж, где обустроила себе рабочее место, достала бумагу, чернила и гусиное перо, и начертала телегу в соответствующие инстанции. При этом грызуниха повесила перед собой шифротаблицу и писала не обычными буквами, а шифром - так, на всякий случай. Вырисовывание пером и шифровка заняли у неё пару часов, после чего грызуниха таки заклеила кожаный футляр с письмом и пошла эт-самое. По дороге её уши схватил Драфи, кошец также из торгпредства, и вызвался помочь с гусем.

- Как там с козцом? - осведомилась Фира, ослушивая ровно текущую широкую реку, по которой мотылялись чайки и лодки куниц.

Козцом назывался металл, добываемый из здешней руды. Ковыряли его исключительно усилиями местных, потому как грызи и кошцы отказывались завозить свою рабочую силу в такую даль.

- Две новости, хорошая и плохая, - промявкал кошец, - С какой начать?

- С песка начни! - хлопнула его хвостом Фира.

- Ладно. Вот тебе песок - на Синей горке наконец набрали зверей для полной загрузки мощностей шахты, и скоро они обещали удвоить количество вырытого. Там, правда, немало синячков, но ничего.

- Так, так, - прикинула грызуниха, - Это в пух. А плохая?

- А плохая в том, что руда отсюда попадает на станцию в Унном Тазе, а там её перехватывают совершенно левые торгаши, потому как у жабья сплошь свободный базар. Спудоллары это конечно тоже неплохо, но нам нужна именно эта руда, если я правильно понимаю.

- Ты правильно понимаешь, - кивнула Фира, кусая травинку, - Возможно, придётся организовывать прямые перевозки из Кунки, чтобы там товар попадал на наши корабли... В центре об этом знают?

- Само собой, они и сообщали о, - пожал плечами кот.

- В пух, в пух. Развёртывание операций в Тупике Королевы поможет и этому песку, думается... Теперь давай гуся.

Не без труда был приманен и схвачен гусь, которого держали только вдвоём, и грызуниха закрепила на птице почтовый футляр; он крепился большой прищепкой прямо к перьям и пуху в районе хвоста, так чтобы не мешать гусю лететь и главное, чтобы его не было видно снаружи. Гусак был выпущен на реку, минут десять чистил перья, потом обнаружил отсутствие сетки и пошёл на взлёт - для взлёта ему требовалосиха метров сто, пока грузная тушка разгонялась по воде и медленно набирала высоту. Летали гуси не быстро, зато жировые запасы позволяли им делать это очень долго, гусь набирал высоту в несколько тысяч метров и без посадок перелетал до самого пункта назначения, так что сбить его не представлялосиха возможным.

- Гусиной удачи! - помахали на прощанье гусю белка и кот, и заржали.

По морям, играя, носится

С миноносцем миноносица.

- Маяковский

Второе окно: Подспудное дело

- А, тогда в пух, - цокнул Грибодур, сбрасывая очередную вязанку топливных брикетов.

- В пух, в перепух, - пробурчала Катерпилариса, - Шевелите хвостами, пух в ушах!

- Да и так уже в песке по уши!

Грызи были по уши в песке, и на этот раз это относилось к тому, что набивать трюм горючкой пришлосиха просто своими лапами, вслуху определённых обстоятельств. Погрузочные краны оказались заняты, а время отправления группы не терпело, так что "сучок" встал не к причалу, а просто к стенке дока, брикеты подвозили на тачках и спускали на верёвке, благо даже весьма большая связка весила столько, что её можно тягать лапами. Кроме того, длинные "поленья" из прессованного материала плавучего мусора, собранного в окнах, были достаточно прочными и не крошились, если специально не ломать. При этом горело это барахло жарче и дольше, чем дерево или уголь - что спасало дерево и уголь. Грибодур, приняв очередную связку и оттаскивая её к крышке, снова скатился в смех, чуть не упав за борт - грызь вспомнил, что им для эксплуатации был выдан катер типа "сучок" с собственным названием "Поддатый". Помимо этого, на рубке также было написано большими цифрами "214", и чаще всего корабль поминали по номеру - потому как катерники порой так заворачивали с названиями, что лучше вслух не произносить.

- Ну как там эти олуши, торпед не дадут? - цокнул Скисорь из трюма, где укладывал брикеты в плотную кучу.

- Не, - мотнул ухом Грибодур, - Копыш цокнул, что на переходах они нам ни к чему, пусть лежат в трюме ПСД.

- Ну как пушеньке угодно, - пожал ушами грызь, глянул в сторону ПСД и опять захихикал.

На этот раз из-за того, что Передвижной Строй Док назывался "Баба Кася"; его огромная туша чернела на фоне звёздного неба, потому как вокруг стояла не иначе как ночь, а грызи возились при свете масляных ламп, упихивая горючее в своё судно. Кому не убельчённому опытом могло показаться, что катер просто исчезающе мал рядом с ПСД и плавстанциями, но на самом деле три торпеды, что он мог выпустить, изрядно попортили бы борт даже такой громадине. Правда, это было не тоже самое, что катер или другой корабль, у ПСД были тройные борта с поплавками между ними, так что насквозь эта слойка не пробивалась даже торпедой... теоретически.

Что было точно и подтверждено практикой, так это то, что в трюм "сучка" влезало двенадцать кубометров горючки, и этого запаса лёгкому катеру хватало надолго. Отяжелён он был только броневыми накладками из спудилиумной стали на носах корпусов, на рубке и на башне орудия. В отличии от тяжёлых катеров, здесь башня в основном представляла из себя передний бронелист, и слегка по бокам, чтобы закрыть стрелка от осколков и летящей воды. Стрелком был назначен Скисорь, и грызь уже упихал в поплавок-полукорпус под башню четыре десятка 82-мм ракет в полукартонной оболочке, тобишь предназначеных для запуска из ракетомёта. Помимо этого, на катере имелся пулемёт на случай пострелять пулями, и противоштурмовые гранаты, выбрасываемые из-под брони на палубу, дабы сбросить абордажников. Экипажу также полагалосиха держать в готовности налапные огнестрелы на два патрона - такая штука стреляла прицельно максимум на пять шагов, зато всегда была готова к применению, даже если боец резал рыбу, задействовав обе лапы. Пока что команды таскать лапострелы постоянно не было, но она могла быть.

- Эй пропушёнки! - цокнула со стенки дока Тектриса, - Дюжина к ужину готова!

- А, слышу, - отозвался Скисорь, - Действительно готова.

Грызунихи, вернув тележку на топливный склад, ловко слезли по верёвочным лестницам на палубу катера - ну так, на палубку, ибо ширина её составляла не более полутора шагов. Катерпилариса осталась довольна, что загрузку завершили раньше времени, и лично проверила остальные стратегические запасы, как то воду и корм - бережёного хвост бережёт. Она послушала на ночное небо, уже светлеющее на востоке, и заметила столбы дыма из труб ПСД - корабль разводил пары, ибо ему на это нужно было чуть не сутки. Грызи уже знали, почём перья и куда дуют гуси, в ходе вчерашнего цоцо было решено, что к утру "Баба Кася" выдвигается по маршруту до Тупика Королевы, а за ней вся группа катеров. Команда собралась испить чай в кубрике, что прямо за бронерубкой, и собственно его испила. Пить чай на бронекатере было в новьё для Грибодура и Тектрисы, и они наверняка сели бы на измену, но вместе со старыми друзьями волнения не было вообще, потому как звери сидели точно также, как и всегда до этого - на четыре пуши.

- Ну ладно, йа знаю что такое тупик... - цокнула Текки.

- Да ну? - заржал Скисорь, - Ну-ка цокни. Тупик это место куда только один вход, так? А теперь пырься на карту.

Грызи скатились в смеха, потому как на карте отчётливо были отмечены два потока, ведущие в окно - южный и восточный, так что на тупик это явно не тянуло. Тупиком его назвали открыватели из куниц, не удосужившиеся даже проплыть кругом по стенке.

- Ну да, - проржалась Тектриса, - А вот что такое королева?

- Это слово из восьми букв, - точно цокнул Грибодур.

- Это существительное, - добавил Скисорь.

- Это ферзь, - перецокнула всех Катя.

- Ну, вообще у куниц есть главные куницы, - цокнул Гриб, когда грызи проржались, - Королева это самка главной куницы.

- Это как, главные? - покрутила лапами грызуниха, пытаясь представить наглядно.

- Ну навроде ответственных ушами, - пояснил грызь.

- Ответственных ушами за что?

- Не за что, а вообще... - Грибодур почесал башку, потому как сам запутался.

- Оо впух, к дипломатии не допущены ни разу! - фыркнула Катя, - Вы в училище-ухомоталище слушали ушами, или куда?

Катерпилариса провела содержательное цоцо по поводу так называемой монархии, имевшей место быть у некоторых видов организмов. Грызям, не копавшим эти темы вглубь, было трудно себе это представить, потому как у грызей была изначальная горизонтальная система управления. Она проявлялась в том, что например Кате никто не командовал ликвидировать пропуски в знаниях у своих товарищей, она это сделала сама, исходя из эт-самого. Гриб и Текки не только ловили соль, но и сидели с развешеными ушами, потому как вид своих родных грызей навевал исключительно домашнюю обстановку. Хотя пуши не были родственниками непосредственно - по крайней мере близкими - они давно чувствовали себя родными, так что и. Ну и кроме того, Катерпилариса была красивой грызунихой, на которую и попыриться не жалко. Её длинные пушистые ушки торчали из густой тёмно-чёрной гривы, спадавшей по плечам и дававшей контраст с рыжей пушниной на мордочке и остальных частях тушки; глаза у Кати были ярко выраженно синие, а обводы туловища, сухо цокнуть, приводили хохолок самцов в соответствующее положение в пространстве.

- Хохолок, пухохолок, - цокала она сама по этому поводу, - Песка дайте, и всё.

В то время как пуши проржались окончательно, испили весь чай и отвалились сурковать, как минимум одному пришлосиха вскакивать обратно, потому как над рассветным спудом и холодным туманом разнёсся гудок с ПСД, что означало выход группы.

- Всем сурковать, песок сух! - цокнул, как отгрыз, Скисорь.

Поскольку звери были сонные, протестовать никто не стал и все кроме него стали хрючить, а грызь привычно спрыгнул в машинное отделение через открытый люк, и проверил топку. Без опыта такой маневр окончился бы травмой, а убельчённые спудяки прыгали постоянно, точно зная, за какую перекладину схватиться, чтобы не переломать лапы. В тесной котельной Скисорь тоже ворочался привычно, не спалив пух при открытой топке, попырился на количество горящих там брикетов, и подбросил ещё парочку. Что его напрягало, так это надобность пропихивать горючее из передней части катера в котельную через узкий проход между бортом и котлом, потому как лишнего места не имелосиха. Накидав "дров" и убедившись, что котёл кипит в норме, Скисорь также по-боевому взлетел в бронерубку через нижний люк, и повернул сектор пара до положения "полный впесок". Снизу зашипело, потом сзади заскрипели и забултыхали колёса - однако гребные колёса это не тоже самое, что колёса телеги, и гребут они гораздо быстрее, чем движется корабль, так что бултыхали они несколько секунд, прежде чем катер вообще стронулся с места.

Грызь вспушился, убедился в наличии подогретого чая для прогона сурка на время вахты, после чего выставил нужный курс и вылез на крышу рубки, откуда удобнее осматриваться. Солнце ещё не поднялось из-за стены спуда, но уже освещало противоположную, западную сторону окна, которая выглядела как гигантский серп параллельно горизонту, ярко светящийся алым. Спуд был далеко не белым, однако в сумерках, освещённый солнцем, казался очень ярким. Скисорь хмыкнул, потому как слышал такое далеко не первый раз, ослушал всю диспозицию и убавил ход до малого, потому как ПСД так не разгонится. Грызь открыл ящик с сигнальными флажками, вынул нужные, нацепил на канат и вздёрнул на мачту - "иду в формации, всё в пух". Он также убедился, что такие же сигналы вывешены на остальных катерах группы, которые отошли от дока и дрейфовали мимо огромного судна.

Из двух высоких труб ПСД, торчавших не посередине, а сбоку, чтобы оставлять больше места под стройплощадку на палубе, валом валил дым, однако только для того, чтобы сдвинуть с места огромные колёса, требовалась уйма пара. Колёса корабля возвышались над водой как минимум на высоту пятиэтажного дома, а внутри каждого могло поместиться штук двадцать катеров. Вся эта круглая жуть медленно начала вращаться, лопатки шириной с морду осеннего медведя врезались в воду и поднимали не рябь или брызги, а волны по метру в высоту, хлеставшие по причалам дока. Только через пару минут стало заметно, как посудина таки начала двигаться, удаляясь от торцевого причала плавстанции. На самом деле, этот тип кораблей только разгонялся очень долго, а маршевый ход у них такой, что "вилка" не догонит.

Как раз в то время, как Скисорь оглядывал группу и подкручивал штурвал, в рубке ПСД судоводитель Разбрыляк окидывал мыслью - разбрыливал, да - все параметры, прилагающиеся к операции. Он наглядно представлял себе, сколько горючего сейчас пожирает топка, что в столовке сейчас готовятся к смене, что в трюме лежит такой-то груз, в основном всё то же топливо и сборные комплекты для очередной плавстанции - в общем, под ушами складывалась целостная картина. Убедившись, что всё в пух, грызь вспушился и отхлебнул чаю, после чего, пырючись на панораму водного простора с высоты надстройки корабля, представил себе маршрут через спуд. Маршрут представлял из себя ломаную под прямыми углами линию, и не потому, что Разбрыляк уважал прямые углы. Потоки, соединявшие окна, представляли из себя трещины, а вслуху определённой ориентированности спуда по сторонам света, трещины образовывались почти всегда либо с востока на запад, либо с севера на юг, а если в окне уже была южная трещина-поток, то второй не появлялосиха, так как напряжения в массе спуда сбрасывались через существующую. Таким образом, в окне могло быть от нуля до четырёх потоков, ориентированых примерно по четырём сторонам. Если брать спуд в целом, то количество потоков было примерно равномерным по всем направлениям, так что линия курса была ломаной, но шла примерно в нужном направлении.

Кивнув ушами Мурке, которая суетилась с измерительными приборами, Разбрыляк вспушился и продолжил окидывать перспективу мысленным ухом. Сначала предстояло идти через шестнадцать окон, полностью контролируемых Союзом, и тут можно было особо не параноить и не уделять внимания охране судна от возможного песка. Загрузка в ПСД комплекта для сборки плавстанции проводилась на верфи Красного Яра, и тащиться приходилосиха далеко. Песок состоял в том, что верфи, находившиеся дальше в спуду и ближе к месту установки станций, занимались более приоритетными работами, а самые старые верфи строили менее неотложные объекты, потому как далеко тащить. Грызи и кошцы, решая вопрос о включении окна в свою систему обороны, действовали из множества соображений, так что контролируемая зона была не только максимально широка, но и имела выходы всюду, куда это требуется. В частности, прямо из своей зоны контроля "Баба Кася" попадала в жабью. Официально жабы придерживались нейтралитета, однако специфика состояла в том, что они могли продать что угодно и кому угодно, если это будет выгодно, и совершенно не считали это чем-то зазорным. На самом деле, это даже способствовало защите торговли, потому как пираты всех сортов закупались оружием и кораблями у жаб, а грабили в других местах - ведь если развалить экономику у жаб, негде будет закупаться. Для ПСД пираты не представляли угрозы, однако в жабьих окнах вполне можно было напороться и на соедкапитальские броненосцы или флот ОДГ - скупотроны слишком ценили плату за проход окон, чтобы кого-то не пускать. И, как они и квакали прямо, если произойдёт бой - останутся обломки, которые можно подобрать, а нанесённый ущерб стимулирует закупки новых кораблей и оборудования. Конечно, жабы защищали свои станции и корабли, но вот суда других стран - мягко цокая, без особого рвения. Все знали о том, что в некоторых окнах просто на постоянке базируются группы соедкапитальских кораблей, защищающих их торговые интересы. Само собой, идти мимо этих ребят Разбрыляк не собирался, хотя уже и проделывал это ранее - только с куда более мощным эскортом.

В любом случае, окучивал мысли грызь, прохаживаясь по открытой площадке на надстройке, прохождение жабьих окон - дело специфическое и известное, а вот дальше предстоят ещё пятнадцать окон, никем не контролируемые. Отдельные группировки пиратов пытаются там грабить или просто взимать плату за проход, но останавливать ПСД даже им в голову не придёт. В любом случае, главным песком становится разведка, потому как корабль достаточно быстроходен, чтобы уклониться от встречи с противником - надо только знать, куда уклоняться. Для этого в охранении судна шли "сучки", известные своими хорошими ходовыми качествами - без прицепа катер разгонялся до пятидесяти пяти километров в час, они и должны были мотыляться вокруг маршрута движения, чтобы эт-самое. В непосредственном охранении шли "вилки" и "раки", которые могут дать отпор достаточно мощной флотилии - и крейсер закатают, если что. Помимо боевых бронекатеров, с группой двигались малые несушки "язь", предназначенные для быстрой перезагрузки торпед и боеприпасов на бронекатера, и для их ремонта в спудовых условиях.

Кроме непосредственно той группы, что шла с "Бабой Касей", следовало иметь вслуху наличие союзных групп по всему маршруту следования, вовремя обмениваться с ними данными и использовать их для эт-самого. Соедкапиталы обычно не практиковали прямые нападения на флот, по крайней мере, последнее время больших инцидентов не отмечалосиха; ОДГорозки непременно сделали бы это, но справедливо опасались ответных мер Союза, каковые не заставили бы себя ждать. И те и другие предпочитали щипать всякую мелочь, не способную серьёзно сопротивляться, и делать это втихоря, так чтобы пропал катер, и концы под спуд.

Если цокать о белочках, то ПСД, помимо непробиваемых бортов, тащил ещё и два круга с четырьмя передвижными огневыми точами, готовыми пуляться в любую цель тяжёлыми 152-мм ракетами. Имея большой боекомплект, эти турели могли устроить песок и крупному судну, не то что катеру. Судоводитель окучил мыслями и эту тему, как куст картохли - припомнил, кто там у него на пушках, и всё ли в пух. На пушках были убельчённые опытом артиллеристы из 12го флота, и укошачённые тем же опытом кошцы из какого-то другого флота. Надо будет пальнуть раз двадцать, решил Разбрыляк, проверки песка ради. И кроме того...

- И кроме того, - цокнула Катерпилариса, занимавшаяся организационной работой по катеру, - У нас будет некоторый песок в окне Паршивень.

- Ооо впух... - мотнули ушами разом Тектриса и Грибодур.

- Не три ноля в пух, а песок в пух, - спокойно поправила Катя, - Полезли в песок, так трясите, не?

- Да, - согласились пуши.

Дело в том, что до этого она уже выкрошила им на уши целый лоток батонов о том, как трясти, и с непривычки всё это казалосиха крайне сложным и запутаным.

- Так вот, в Паршивне наши торговые партнёры придержали большую партию посевного морлука, чуете чем пахнет?

- Морлуком пахнет, - захихикала грызуниха, - Нутк и что? Если на ПСД есть место, погрузим туда, и песок в воду!

- На ПСД есть место, - хмыкнула Катя, - Однако будет весьма опрометчивым швартовать судно к торговой станции.

- Вслуху? - озадачилась Текки.

- Разбрыльни, - покачала головой Катя.

Пуши с минуту поводили ушами, потом Грибодур поднял лапу, как в школе, но грызуниха показала на Тектрису, чтобы та разбрыливала сама, а не слушала готовый песок. Грызь пожал ушами и окинул слухом водную гладь, над которой торчало только судно слева по курсу и топливная станция подальше; задувал несильный прохладный и сырой ветерок, характерный для спуда, несший запахи солёной воды и водорослей. Сквозняк сдувал в сторону дым из трубы катера, так что горелым спудоплавником почти не пахло; сзади всё также бултыхались в воде колёса, а чё им будет.

- Кать, йа могла бы цокнуть, но это будет сущая глупость, - призналась наконец Тектриса, - Что-то не соображаю, какой резон не швартовать ПСД к торгушке?

- Спудсока, - хмыкнула Катерпилариса, - Вот и весь ответ. Станция стоит далеко на открытой воде, где отлично себя чувствуют корабли ОДГ и соедкапиталов с гребными винтами. Однако ихние эсминцы не способны пройти спудсоковые заросли, в то время как катера проплывают между листьями, а ПСД их клонит вниз, ибо массивный. Вслуху этого, весь наш маршрут пролегает вдоль стенок окон, чтобы иметь возможность маневрировать в спудсоке, где противник не сможет.

- А, ну это в логику, - почесала ухи Тектриса.

- Гриб, ты это хотел цокнуть, или куда?

- Гриб хотел цокнуть именно это, - цокнул Гриб, - Сало быть, корыто останется в спудсоке, а мы перевезём груз на баржах?

- В запятую, - кивнула Катя, - Там есть баржи как раз под нас, так что предстоит.

Представив себе баржи как раз под них, грызи разом вспушились, отчего скатились в смех. Пока же им предстояло организованно пройти поток из Красного Яра в соседнее окно, а ясен пух, тут у потоков скапливалось довольно много кораблей, ожидавших попутной волны. Они стояли по обе стороны от устья поближе к стенке, чтобы обратная волна не отнесла их, и лениво виляли боками - потому как становится на якорь на пол-часа лениво, проще подгребать против течения и держать дистанцию с соседями. Катя была убельчена опытом вполне достаточно, чтобы делать это с закрытыми ушами - грызуниха сидела на верхней площадке и изредка подкручивала штурвал, любуясь гусями, качающимися на прозрачной зеленоватой воде.

- Грызаный фарватер, - буркнул Скисорь, вылезший только что из-под сурка, - Два сухогрыза только, а мелочи так вообще как белочи.

Он имел вслуху два больших транспорта, стоявших в очереди, и пухову тучу катеров. Само собой, лезть в поток всем сразу не рекомендуется, заходили по очереди, так что если очередь большая, то можно и не успеть.

- Попуху, - зевнула грызуниха, - Здесь волна длинная, успеем.

- Ну грыыызаный фарватер... - захихикал грызь, показывая налево.

Из устья потока уже вовсю шла волна в обратном направлении, вода вспенивалась и буквально вздыбливалась огромными бурунами - не особо высокими и резкими, они только качали корабли, но протяжённость этих волн была по много сотен метров, ибо гигантские массы воды выливались из потока в окно. Скисорь показывал на одного из "раков" группы, который стоял с самого края строя - зазевашиеся спудячки попали в течение, и теперь их быстро утаскивало от устья. Греби не греби, а обратно успеешь только к следующей волне через пол-дня или более.

- Бывает, - кивнула Катя, - Лучше пусть тут тренируются, чем за границей наших окон.

От каньона в спудовой массе, через который проходил поток, шёл всё тот же мощнейший шум, известный всем спудякам - причём убельчённый опытом спудяк мог точно цокнуть, в какую сторону течение, только по звуку. Постепенно интенсивность течения стала снижаться, и как это с ней бывает, дело происходило в резко нарастающем темпе. Сухогрузы, первыми стоявшие на вход, дали по три гудка и заработали колёсами, выходя в поток. Ослабевшее течение не могло уже снести их назад, и пока что они просто гребли на одном месте, выходя ближе к центру потока, дабы не цеплять стенки. С замиранием пуха грызи - более Грибодур и Тектриса - слушали, как водная гладь на ушах проседает вниз, оголяя стенку спуда на несколько шагов высоты. В этой приливной зоне росли некоторые особые виды водорослей и моллюсков, сидевшие на неровностях спуда, и сейчас они начинали сохнуть, после того как мокли. Вода успокоилась, и казалосиха, всё стихло, даже шум из каньона.

Затем также в быстро увеличивающихся объёмах пошёл обратный процесс, водорослям опять пришлосиха мокнуть, потому как уровень воды пошёл вверх. Частично играл по высоте и сам спуд, ведь он не лежал, а плавал, так что перепад получался нефиговый. Казалось, ещё нет никакой волны, а здоровенный сухогруз уже стартанул по потоку, как бобр по реке! Второй пошёл за ним через минуту, а там уже остальные начали выруливать, держась подальше от ПСД, чтобы не попасть между бортом этого погрызища и стенкой - занятие на такого любителя, что шиш найдёшь. Грызи были весьма впечатлены слышищем того, как огромное судно улетело в поток ничуть не медленнее, чем до этого сухогрузы - потоку было попуху, сколько там водоизмещения. Суваться сразу за ним не следовало, потому как ПСД, как и паром, имел отбойные бронеплиты по бортам, и часто цеплял ими стенку, а от этого замедлялся. Лишь после пяти минут за судном пошли следующие, в том числе "Поддатый" с бортовым номером 214.

- Всем держаться, поток! - цокнула Катерпилариса, и спрыгнула в бронерубку.

Конечно веселее мотаться наверху, но там и смыть может ненароком, а грызуниха собиралась довести катер в сохранности, как и собственный хвост. Лёгкий кораблик накренило на огромном буруне, однако как накренило, так и выпрямило. Через окна кубрика, прикрытые ставнями не до конца, Текки и Гриб пырились, как летит навстречу стенка спуда, а затем катер попадает в бурлящую воду возле неё, и отталкивается обратно к середине потока. С непривычки - да и с привычки тоже! - это заставляло вспушаться. То и дело раздавались оглушительные хлопки, похожие на взрывы, так что грызи даже уставились на Скисоря.

- Пузыри, - пожал ушами тот, - Вода заполняет пузырь, из которого не успел выйти воздух, вот он и прорывается хлопком.

Грызь похихикал, глянул ещё в окно, где мимо неслась стенка спуда, и добавил:

- Кстати, мы сейчас взлетаем шагов на двадцать.

- Да впух?? - удивился Гриб, - Хотя да, цокали что бывает и выше...

- А вон слухни, - показал Скисорь вверх.

Слухнув, они убедились, что до верха обрыва теперь не так высоко, как раньше - волна поднималась очень сильно, заполняя каньон.

- Выше это мягко цокнуто, - заверил Скисорь, - Вот будем проходить из Малого Жабья в Большое Жабьё, так там доверху остаётся метров двадцать.

- Хм... А если перехлестнёт? Туда? - показал наверх Гриб.

- Тогда это будет небывалый случай, а корабль скорее всего застрянет в спуду, если останется цел, - пожал ушами грызь, - Но лично йа не слыхивал, чтобы такое случалосиха. Потоки вообще саморегулируются так, что у них всегда всё в пух.

- Только этот грохот, - кивнула за стенку Текки, - Всё время? Давит на уши.

- Сунь уши в мох, - посоветовал Скисорь, - Но только сейчас, пока есть кому бдить, а так не стоит. Давит слегка, но привыкнуть можно.

Поток в этом месте был недлинный, и уже через двадцать минут всю флотилию, затянутую волной, вынесло на открытую воду в другом окне. Если из Красного Яра они выходили через южный поток, то сюда вошли через северный, само собой. Далее предстояло собраться в формацию, тоесть хоть в какой-то порядок передвижения, и бултыхать в воде колёсами, своим ходом добираясь через окно до следующего потока. Окна отличались как диаметром, так и высотой и характером спудовой стенки, причём надводная часть не копировала подводную; по разным причинам образование отмелей и стенок происходило различно, так что одно дело одно, а другое эт-самое... Высокие стенки, само собой, сильно затеняли окно, и там произрастали тенелюбивые водные растения и водоросли - а если стенки были низкие, то и света поступало больше, так что спудсока и спудмыш колосились не только у северной стенки. Кроме того, окна различались по диаметру дыры в спуду, ведущей вниз, в воду - у спудяков это называлось "нулём" окна; у одних окон нуль по диаметру равнялся диаметру окна, у других был сильно меньше, и тогда на отмели обильно цвела морская жизнь. Были известны даже окна с обратным наклоном стенки, и от таких следовало держаться подальше, потому как она рано или поздно рухнет.

В остальном для спудяков особых хлопот не имелосиха, и один таковой, посаженый на вахту, мог успеть и подруливать, и кидать горючку в топку, и ояблочивать обстановку - тем более, когда катер шёл в формации и по своему окну. На горизонте, как всегда при хорошей видимости, маячили тёмные чёрточки - плавстанции различного назначения. С дальнего расстояния они отличались только по интенсивности дыма из трубы - если серый и так себе, то это топливная станция, если валит чёрный - спудилиумная литейка, скорее всего, а много малых дымов - торгушка, тобишь торгстанция. Поскольку пока что обстановка была во всех отношениях спокойная, как пух, на вахту более ставили Грибодура и Тектрису, дабы они привыкали к эт-самому.

- Что вышло? А, пух в ушах, - потеребил ухо Бронька, - Конвой, да. Это в пух.

- В спуд, хоть и в пух, - поправила Елька, и грызи захихикали.

Хихикать у них имелись все возможности, потому как чая и орехов было ещё полно, а дела в подотчётной спудотории шли вполне в рамках пуха. На борту бронекатера поддержки собрались ответственные морды флотилии ТК, а именно Бронесплав Бронесплавыч Инсейн Стант-Бонус, Елька Мурковна Загибова и Хлутыш Тигрисович Зуда. Широкомордый крупный белкач с чёрным хохолком сразу намекал, что он Бронька, правда грызь занимался производством, а не боевыми операциями. Боевыми занимался Хлутыш, это был молодой грызь, убельчённый однако некоторым опытом силового решения вопросов в нейтральных окнах и прошедший полную подготовку в училище-ухомоталище на специалиста по этому самому силовому решению вопросов в спуду. Елька работала во флотилии от разведчиков, мотылялась по станциям и использовала агентурный ресурс и болтунов, а также крепенько думала головой, делая выводы из поступающей информации. В частности, она значительно быстрее обычной почты получила известие об отправке конвоя из Красного Яра, потому как была в Межспудье, в торгпредстве.

С верхней открытой площадки катера открывался вид на окно с водой - само собой, не с кефиром - а вода тут была почти как в пруду, только куда более прозрачная, она отдавала оттенками жёлтого, особенно когда её подсвечивало яркое солнце. Высота стенок в окне Тупик Королевы была именно такая, как требовалосиха для выращивания морлука, а нуль окна, тобишь подводная часть дыры в спудовой массе, имел оптимальный диаметр для поддержания такой температуры воды, какая пригодна для морлука. Были и окна получше, но они располагались неудачно и главное в них не было дополнительных ресурсов для создания автономного комплекса станций. В нулевую очередь, любым плавстанциям, в том числе морлуковым фермам, требовалосиха топливо, а постоянно работающие измельчалки для плАвника, плавучего мусора бишь, требовали в свою очередь постоянного снабжения спудилиумом. Фермам также был необходим субстрат для выращивания растюх, получаемый на фабрике удобрений опять-таки практически из спуда, путём его хитрой переработки. Таким образом, в окне появились две топливные станции, док для кораблей, спудилиумная литейка и две "шахты", как их называли по аналогии с предприятиями на суше, ибо они ковыряли спудову стенку и извлекали из этой фигни определённую фракцию, пригодную для заданной цели - для спудилиума, в частности. Кроме того, работала фабрика грунта и были построены и готовы к запуску две фермы. В трюме ПСД, вышедшего из Красного Яра, находились комплекты для постройки ещё трёх ферм, и Бронька не собирался тормозить с их запуском в работу. Хотя в окне было куда меньше производства, чем в действительно обжитых окнах, хузяйство уже было громоздким и требовало массы возни для его администрирования, сухо цокая.

- Как песок? - задал содержательный вопрос Хлутыш, толкнув в толстый бок Броньку.

- Ну, сыпется, - кивнул тот, - На второй уже вот такие ростки!

- Это конечно в пух, - хмыкнул Хлутыш, - Но завтра двадцать хвостов снимаю оттуда, ибо хватит.

Бронька вспушился, но поперёк цокнуть было нечего, потому как на фермах нынче работали не только солдаты из стрелковой части, командированые сюда, но и часть экипажей кораблей. Бронька пошёл бы пухячить сам, но он требовался в литейке как литейщик, и надолго отбегать не мог. Вслуху секретности, навешаной на операцию, не использовалась импортная рабочая сила, а набрать таковую из своих не так-то просто, ибо в союзе не было рабства, а большинство зверей заняты своими делами и очень эти довольны, так что стащить за хвост непросто. Так что приходилосиха привлекать буквально всех, чтобы обеспечить эт-самое.

- Снимаешь так снимаешь, делать нечего, - вздохнул Бронька, - Песок нужно копать во всех направлениях равномерно, как известно.

- Угу. А звери вот спрашивают, сколько уже дуфиков мы сюда ушатали, во весь этот спуд?

Под дуфиками он имел вслуху беличьи платёжные средства, называемые ДУраковскими Фантиками, чтобы всегда напоминать об их истинной ценности. Кстати цокнуть, по спуду имели наибольшее хождение именно дуфики, наряду со спудолларом и жабаксоидом.

- Во весь спуд не знаю, - точно ответил Бронька, - Но на постройку этих станций и содержание флота грохнули уже порядка сорока миллионов.

- Грызаный фарватер... - закатила уши Елька, - Это ПСД заново построить можно.

- Да, но ПСД сам по себе не будет иметь такой прибыльности. Как мы полагаем, за четыре-пять полных урожаев морлука удастся окупить расходы. А расти он тут будет примерно восемь месяцев из двенадцати, и за это время вполне может уже дать искомые урожаи. Если пошевелим хвостами с уборкой и складированием, потому как это едва ли не основные затраты в процессе.

- Пять урожаев за год? - усомнился Хлутыш, - В Зимнем спушеница даёт от силы два.

- В нулевых, то в Зимнем, - пояснил грызь, - Мы значительно южнее. Во-первых, одно дело спушеница, а другое морлук. В седьмых, Зимнее это вообще так себе окно для фермы, потому как там бедная вода. В частности почему мы так и схватились за это окно, так это из-за того, что тут очень насыщенная веществами вода, причём как раз под морлук, спудосока так себе растёт.

- Очень, насыщенная? - немедленно навострила ушки Елька.

- Очень, - подтвердил Бронька, - В семь раз жирнее, чем в среднем. В пересчёте на всё окно это будет несколько миллионов тонн, так что если ты думаешь, что кто-то сделал это нарочно, то это вряд ли.

- Теперь не думаю, - хихикнула грызуниха, - Однако же, для этого должны быть причины?

- Как правило, насыщенность воды определяется реками, стекающими в окно с верхней плоскости спуда, - цокнул Бронька, - Но пока мы не обнаружили в сдешних реках полного источника питания. Возможно ещё, что происходит вымывание из потока, но Прудень цокает, что там тоже нет песка.

- Это косяк, - безапеляционно цокнула Елька, - Как можно использовать то, происхождение чего неизвестно?

- Да легко, - зевнул грызь, - Ты вот знаешь, откуда взялся воздух, которым ты сейчас дышишь?

- Нууэээ...

- Вот именно. Наши тоже сочли, что косяк, но чисто академический. Минерализация воды не несёт явной опасности, исчезнуть внезапно она тоже не может, так что нам на это попуху. Она кстати настолько сильна, что никто больше не позарился строить тут ферм, потому как ничего не растёт. Это мы строим, потому что у нас есть кошская методика производства сорбентов, которые вытянут из воды избыток минералов.

- Это куда? - уточнил Хлутыш.

- Это туда, что по периметру плавучих чеков для растений ставится заграждение из фильтрующих элементов, и они в течении нескольких лет собирают на себя все избытки растворённого из воды, так что внутри чека вода становится более чем пригодной для растюх. А фильтры потом можно использовать в обратную сторону, вымачивая в бедной воде и обогащая её.

- А, вот в чём песок порылся, - почесал уши Хлутыш.

- Ну да. И вот когда надо будет собирать урожай, это уже, - Бронька поёжился, - Тут придётся вообще всё остальное останавливать, но где наша не запушалась.

- Кстати, - цокнула Елька, - Не думаю, что эти сорбенты такая тайна. Что мы будем делать, если кто-то попрётся сюда строить свои фермы? Ты же понимаешь, что мы можем не пускать сюда одгорозков, и то неофициальных, а флот соедкапиталов - это уже развязывание войны, что мимо пуха.

- А чем они нам помешают? - пожал ушами грызь, - Да пусть строят, у нас есть средства отгородиться от них в пределах окна и держать на расстоянии. А что, у тебя есть опасения?

- По этому поводу пока нет. Думаю, если бы это были соедкапиталы или жабы, они не ограничились бы в использовании гастрабайтеров, так что на торгушках в Унном Тазе было бы слышно. А если это одгорозки, то слышно было бы в Кунке.

- Уши это в пух, - хмыкнул Хлутыш.

- Уши-то да, - цокнула Елька, - Но без кораблей эта информация особой ценности не имеет. Вы починили ту "вилку", что пострадала в потоке?

- Сто пухов, - кивнул грызь, - Как только, так сразу. Кстати цокнуть, с конвоем прибудет ещё несколько кораблей для нас.

- Для нас? А кто будет сопровождать ПСД обратно?

- Как обычно, из 23го флота, - зевнул Хлутыш.

Аккурат пока происходило это цоканье и мотание ушами, к кораблю поддержки подвалил "рак". Спудяки быстро повернули за борт причальную балку, торчавшую перпендикулярно борту, к ней и пришвартовали катер, после чего разложили длинные лотки для горючки, и по ним стали загружать бронекатер топливом. Корабль поддержки типа "язь" был не менее значимой единицей для флота, чем боевые бронекатера, потому как позволял заправлять их и пополнять боекомплект - в нулевую очередь торпеды. Причём, за счёт раскладных балок, это могло делаться и на ходу с двумя катерами сразу, а третий мог быть прицеплен с кормы и подвергаться ремонту - в тактическом песке это давало весьма значительную Прибыль.

- Короче, это, - цокнул Бронька, - Сейчас ещё посчитаю гусей, и обратно в литейку.

- Йа на ферму, - вспушилась Елька, - Отдыхать тоже надо, чо.

- Айда вместе, - хмыкнул Хлутыш.

- Ды так и что, лишний песок не помешает.

Катера, на которых грызи принесли хвосты на совещание, стояли рядом, так что оставалось только прыгнуть в лодки и погрести вёслами. Они зачастую и не гнушались просто прыгнуть в воду и проплыть метров двести, потому как температура воды в окне была вполне приемлемая для плавания. Неприемлемым для плавания был пух, потому как намокший, он тянул на дно, и барахтаться становилосиха очень тяжёло; для этого грызи применяли пояса из стеблей спудмыша, крайне лёгкие и объёмные, они придавали лишней плавучести.

- Подспудная лодка?? - почесала уши Тектриса, - Это куда?

- Это ниже уровня воды, - дал справку Скисорь, - Ты окучиваешь, что такое уровень воды? Вот ниже него.

- Да это чисто цокнуто, но как это возможно? - развела лапами грызуниха, - Не представляю!

- Да что тут представлять, - фыркнул Грибодур, - Возьми бутылку и погрузи в воду, вот тебе и лодка.

- А воздух? Ну для топки, и для зверей?

- А трубы. Одна туда, другая оттуда, и всё.

- Ну допустим, - окучила мысльТекки, - Но напуха?

- Напуха, что ты не сможешь стрелять из обычной пушки по подводной цели, - просветил Скисорь, - Обычные торпеды её тоже не достанут. А вот из-под воды торпеды пускать можно.

- Грызаный случай!

- Ну, не такой уж грызаный, - добавила Катя, - Если плыть под водой и дымить из трубы, то толку от такой лодки ноль... почти ноль.

- Почти?

- Угу. Станцию торпедировать самое то. Загвоздка в том, что в подводном положении лодка движется за счёт перегретой воды в котле высокого давления, как торпеда, а это слишком малый запас хода. Кроме того, такой штукой очень сложно управлять, чтобы не уйти в глубь или не вылететь на поверхность. Подспудные лодки состоят на вооружении ОДГ, и они то и дело возятся с аварийными - то с глубины поднимают, то ещё что.

- Короче цокая, - цокнул короче Скисорь, - Наши построили несколько штук и испытывают, но серийно пока этот песок не сыпется, потому как не доведён до годности.

- Но с другой стороны песка, - добавила Катя, - Для засады это резкая штука.

- Если бы она ещё работала, тогда да, - согласился Скисорь.

Группа сопровождения тащилась через очередное окно вместе с объектом сопровождения; ПСД шлёпал колёсами и плыл, так что всё шло по плану, и у грызей имелась прямая возможность не только вспушиться, но и сидеть целыми днями на палубе катера и коллективно мотать ушами и окучивать мысли. Когда это слегка надоедало, брали якорный канат и спускали белку в воду, прополоскать пух. Водичка была сильно прохладная, так что особо не наполощещься, зато бодрила как следует. Пользуясь тем, что верхняя площадка надстройки была практически свободна и достаточно просторна, грызи также практиковали самонатаскивание на действие лапами - тренировались, проще цокая. Катя таки попадала в чучело с десяти шагов что из лапострела, что метательным ножиком, что шампуром, и Скисорь от неё не отставал ни разу. Остальные пока были не столь убельчены, однако время у них было, потому как всё равно иначе опушнеешь на корабле.

- Ну вот представь, что йа шаракал, - цокнул Скисорь Тектрисе.

Грызуниха немедленно сделала страшную морду и показала ему за спину, но "шаракал" на это не среагировал, а стоило ей дёрнуться чуть ближе, как она не успела мотнуть ухом, а оказалась спиной к грызю, причём тот держал её локтем под горло.

- Эээто куда?? - сильно удивилась Текки, когда её отпустили.

- Это в пух, - точно цокнул Скис, - В пух, что йа не настоящий шаракал.

- Да не, правда, как ты это делаешь? - мотнула ушами грызуниха.

- Могу показать ещё разы, разбрыльни, как.

- Не факт что такое пройдёт с шаракалом, - добавила Катя, сидючи у ограждения площадки и покачивая лапкой, - Это Текки уши да хвост, а шар это животное весом почти в два раза больше грызя.

Вес однако не помешал ей перехватить Грибодура таким образом, что он неминуемо отправлялся за борт - грызуниха остановилась только тогда, когда уши уже висели вниз.

- Ага, - цокнул тот, - Слышу потенциал для убельчения опытом!

- Особо не разгоняйся, - хихикнул Скисорь, - На самом деле мы просто уже год плаваем, и тупо натаскали тушки.

- Цокнуто достаточно чисто, - согласилась Тектриса, потирая шею.

Лапный бой был отнюдь не головным методом боевых действий флота, однако тренировки по стрельбе, метанию гранат и тому подобное происходили регулярно. Кстати цокнуть, как и инструктаж по оказанию медицинской помощи - всякое может случиться даже в небоевой обстановке, и простейшие знания спасут зверям жЫзнь и здоровье. А уж в боевой обстановке случится просто обязательно... В частности, тренировались просто-напросто перетаскивать бесчувственное туловище - это далеко не так просто, как может показаться. Здоровый и натасканый грызь без труда поднимал двадцать килограмм, с трудом - сорок, а вес его самого в среднем приближался к восьмидесяти, так что поднимать такую ношу следовало с большим напряжением.

- Эй, не мешок картохли чай кантуешь! - цокала Тектриса с загривка своего брата-согрызяя, и пуши опять катились в смех.

В смех они катались вообще настолько часто, что бока начинали болеть - как цокается, смех без причины - признак белкачины, и веская причина для смеха.

- А что вообще по поводу катера в собственное пользование, это куда? - уточнял у более опытных друзей Грибодур.

- Ну, это в пух, если по шерсти, - точно ответил Скисорь, - Берёшь катер, солишь его... Всмысле вносишь сумму для компенсации того, что было затрачено на его постройку, чтобы...

- Скис, звери цокают просто "купить", - напомнила Катерпилариса.

- Зачастую зря, - возразил он, - А йа цокаю именно то, что имею вслуху.

- А, ну тогда в пух.

- Ну вот... Цокнем, этот катер. Он должен постоянно обеспечивать выполнение всяких задач для флота, поэтому получать на нём Прибыль довольно проблематично... хотя и возможно.

- И какими образцами?? - подняли хохолки Гриб и Тектриса.

- Услышите, - хмыкнула Катя, - Когда будем проходить мимо станций, особенно торгушек, будет песок.

- Особенно когда выйдем в жабий спуд, - добавил Скис, - У нас всё достаточно организовано и у всех всё есть, а там бардак, так что часто есть возможность заработать лёгких дуфиков. Как правило, считаем пополам, всмысле Прибыль половиной наша, половину отдаём в общак флота на аммортизацию.

- На что? - икнула Текки.

- Пфф... Ну катер, белка-пуш, он не вечный, как и всё остальное. Через некоторое усреднённое количество пройденных спудиль он перестанет существовать, понимаешь? Потребуется новый катер с соответствующими затратами. Поэтому, если ты прошла на катере сто спудиль, а его ресурс - десять тысяч спудиль, то ты потратила один процент ресурса, и соответственно, один процент стоимости катера. Чисто цокнуто?

- Нуу, не грязно, - почесала ухи белка-пуш.

- А что, с вооружением тоже? - уточнил Грибодур.

- Тоже, - кивнула Катя, - Один пух все посудины вооружены, и никуда от этого не денешься пока, так что и.

- Во, грызаный фарватер, - кивнул за борт Скис, - Это по наш песок.

Он имел вслуху катер с большими синим и белым флагами, приближавшийся от ПСД - так обозначался в формации курьерский, который развозил грызей и передавал данные между кораблями, потому как докричаться сложно. Стандартный "сучок", только без тяжёлой орудийной башни для улучшения скоростей, подошёл борт к борту, и так уже можно было и докричаться.

- Эээй пропушёнки, дайте ведро пшёнки!! - завопила грызуниха оттуда, - На катере!

- Чо, на катере? - резонно ответствовал Гриб, отмахивая в ответ лапой.

- Проверка маневренного песка, нужно обогнать калошу на три окна! Проверить, всё ли чисто! Потом не потеряться и вернуться в формацию, пух в ушах!

- Чисто цокнуто! А маршрут есть? - крикнула Катя.

- Маршрут до Хвощевого через Яблочное и Вонь! В Хвощевом точка ожидания - слева от южного потока! Время - пятьдесят часов! Если вдруг что-то обнаружите, о чём непременно стоит сообщить группе, немедленно поворачивайте обратно по маршруту! С вами ещё 177й и 315й, если что. Чисто цокнуто?

- Чисто! Впесок готовы!

- Гусиной удачи!

Опосля такого обмена данными - а грызи ещё не приминули заметить, что грызуниха была очень миловидная, с длинными лапками, так что в коротких шортах она выслушила весьма привлекательно! - на "Поддатом" бросили в топку ещё горючки, дабы развести полный пар, и пошли на сближение с указанными катерами. Тот что шёл впереди, сбавил ход, а тот что сзади, наоборот наддал, дабы соединиться в группу. Тем не более, при больших расстояниях, что имели место быть на открытой воде, даже маневры в группе проходили за многие минуты. Грызи успели испить чай, прежде чем все три катера вышли на параллельные курсы и притёрлись бортами.

- О, распуши меня гусак! - заржал Скисорь, - Это Айка!

- А, Скисорь, гуся тебе в уши! - покатилась по смеху грызуниха с 177го.

- Второго гуся в... куда-нибудь, - цокнули с другой стороны.

Поскольку 177й оказался по центру, на него перепрыгнули грызи - не все, по одному остались рулить - для обцокивания предстоящего маневра. Следовало обцокать песок заранее, чтобы песок не обцокал тебя, как гласила народная глупость. А Скисорь таки потискал Айну, потому как они с Катей давнище как знали эту грызуниху по училищу-ухомоталищу. В данном случае ничего особенного не предслышивалосиха, стандартный маневр заключался в том, чтобы обогнать основную группу и разведать обстановку впереди по курсу - флот всегда так делал, а уж тем более при походе ПСД. Как раз для этого существовали лёгкие скоростные катера, значительно превышавшие по ходу остальные плавсредства. В случае с проходом своих окон разведка сводилась к тому, чтобы прибыть на торгушку и осведомится у тамошних наблюдателей, всё ли в пух. Нарезать круги по всему окну и обследовать спудсоку займёт слишком много времени, а если присутствует какая-то угроза, местные наблюдатели засекут её куда как раньше.

- У кого есть лишние дуфики? - осведомился Скисорь, - Айда скинуться, в Яблочном можно купить убобрений, а в Хвощевом продать, это мимо не попадёшь.

- А напух скидываться? - цокнула Айна, - А, ну да. Тогда у нас пицот.

- За уши хватит все три катера загрузить. Ну, это если не найдётся чего получше.

- Кстати, почему Яблочное? - осведомилась Тектриса.

- Низкие стенки, нет дымки, яблочить можно далеко, - пояснил грызь, - Сейчас услышишь.

Они действительно услышали окно через пару часов, потому как поток нёс корабли столь же быстро, как и ранее. В Яблочном действительно были низкие стенки и открытое пространство воды ничем не загораживалосиха. Катера, набрав крейсерскую скорость, бултыхали колёсами и резали воду носами, так что дошли до торгушки достаточно быстро. Здесь их ждал стандартный шмон, как и при швартовке почти к любой станции; пограничники переправлялись на лодке, ослушивали корабли на предмет чего-нибудь не попадающего в пух, а для иностранных судов предуслышивалось ещё блокирование орудий заглушками, на всякий случай. Для своих армейских катеров такого не делали, однако шмон всё равно проводили. Кроме того, у погранцов можно было узнать о песке, не отходя от ёлки.

- А это, по перевозке или чего там, есть чё? - задал точный вопрос Грибодур, кивнув на станцию.

- Да есть кое-что, - цокнул погранец, мотнув хвостом, - Вон там у третьего причала транспортник, его надо отбуксировать в Хвощевое, вслуху того, что котёл пробило. Думаю, на три морды справитесь.

- Послушаем, дарю нутрию за подцок!

Катера достаточно резво, чтобы не задерживать других, прошли в ворота станции во внутреннюю гавань, и завернули к свободным причалам. Толкучки особой не наблюдалосиха, однако кораблей стояло достаточно, и почти у каждого возились грузчики и работали краны, запихивая тюки и ящики в трюмы.

- Ургх, такой базар! - вспушилась Тектриса, ослушиваясь вокруг.

- Это не базар, - покачала ухом Катерпилариса, - Это всего лишь наша торгушка. А у нас подавляюще большая часть промышленных грузов возится напрямую со станции на станцию, здесь корабли только грузят расходные материалы и всякое для ремонта, ну и горючку некоторые. А у жабья через станцию идёт практически всё, что только есть - вот там базар так базар.

- Пух мой пух, - фыркнула Текки, и захихикала.

- Так, это салат, - цокнул Грибодур, успевший схватить салат с лотка невдалеке от причала, - А нам надо прикинуть, какая будет скорость при буксировке этой калоши тремя катерами.

- Шаришь, - кивнула Катя, - Вот и прикинь. Ничего, подскажем.

Тектриса пока что сидела хомячила салат, так что только хруст стоял, и прикидывать ничего не собиралась. Правда, её всё-таки принудили к этому, воимя убельчения опытом, но позже; пока же Грибодур пошёл к указанному судну и вытащил оттуда сонного спудяка, который там сидел в одну морду и просто ждал случая - вот случай и пришёл к нему.

- Да в общем, - зевнул грызь во все резцы, вытирая лапы ветошью от машинного масла, - Могли бы и здесь отремонтировать, но тут пока док занят, а у нас собственная ремонтка, так что дешевле будет.

- Приличная калоша, - почесал затылок Гриб, ослушивая транспортник.

- Приличная? - хмыкнул спудяк, - Стандартная, грызо, до сантиметра.

- А, чисто. А это вообще по какому песку? - показал на корабль Гриб.

- Доски развозим со спудидиумного завода в Хвощевом. Часто требовалосиха и к жабью плавать, так что с баржей не очень в пух, а так вроде в.

- А что с баржей не в пух? - не подумав, цокнул грызь.

Спудяк вытаращил на него один глаз - так, чтоб не тратить ресурс двух глаз сразу.

- А ты пробовал с баржей поток проходить? Если не отцепишь, она тебя просто закопает по дороге под воду, и всё. А отцепишь - вынесет пухти куда, и думай, толи подберёшь, толи кто другой раньше успеет. В общем, баржа это для песка внутри окна, а для потоков только такие штуки.

- А, да, припоминаю, - почесал ухи Гриб, - Просто недавно в спуду, чё. Ну короче это, надо цеплять и тащить.

Об оплате операции грызи цокнули быстро, потому как она была стандартной - стоимость топлива, аммортизация и третья часть поверх этого, равная среднему между двумя предыдущими. Получалосиха около ста восьмидесяти дуфиков, что негусто, но значительно лучше, чем ничего. Про лучше и про ничего знала от отца Катерпилариса, потому как старый грызь в своё время начал плавать на шхуне, купленой у жабья за пятьсот дуфиков - надо себе было представить, что это была за калоша, если новый "сучок" стоил пятьдесят тысяч. Пока же 214й развёл пары и вытащил транспорт из ворот станции на открытую воду, где к нему протянули канаты с двух других катеров - так связка двигалась с той же скоростью, что и транспорт своим ходом.

Над водой тем временем стало темнеть, потому как солнце закатилось со смеху под спуд. Ночью вид окна был совсем другой - десятки огней мерцали в темноте и создавали длинные световые дорожки на воде; сильнее всего светила торгушка, потому как там толклись и ночью, большинство же станций зажигали фонари не ради освещения, а как габариты, чтоб какая-нибудь дребузня типа ПСД не налетела в темноте. Кроме того, фонари имели разноцветные стёкла, как правило, какие пух на уши положит, так что иллюминация придавала дополнительной весёлости виду. На катерах ничего на зажигали вслуху высокой маневренности, а вблизи их всё равно было слышно из-за света в открытых окнах. Лампа в рубке горела постоянно, да и в кубрике зажигали, чтобы испить чаю не наощупь. Зыби на воде не было вообще, так что качка отсутствовала полностью, да это никого и не напрягало. Рулевым теперь приходилосиха следить, чтобы катер не стащило на соседний, потому как тянули за тросы одинаковой длины втроём.

- А Айна эта кто такая, помимо того что грызуниха? - уточнил Гриб, припомнив.

- Да тоже знакомые, - цокнула Катерпилариса, хлебая чай, - Они с согрызяем с Лузгиной Горки, знаете где? Сначала просто так плавали, и только потом пошли в училище-ухомоталище, дабы трясти. Ну а что, в пух. Сразу воткнутся в работу, как вилы в сено.

Она посмотрела на койку, где на втором ярусе дрыхла Текки, свесив пуховой хвост, и улыбнулась.

- Да ладно, тоже убельчитесь, никуда не денетесь, - цокнула Катя раньше, чем цокнул Гриб.

- Ладно, пойду пырнусь на звёзды, и сурковать, - заявил грызь, - Если что, туши свет.

Грибодур выбрался из задней двери надстройки, как раз на крышу машинного отделения, откуда торчала труба. Под лапами чувствовалась дрожь от кипящего котла, проходящего по трубам пара и горения в топке, а ещё дальше к хвосту катера бултыхались в воде колёса, брызгая во все стороны, и отдельные капли воды вспыхивали в лучах света на фоне ночной тьмы. Звёзды действительно было хорошо слыхать, и грызь некоторое время таращился на них, думая о песке - что это такое, звёзды? Грызи приходили к устойчивому выводу, что это некие далёкие источники света, однако какие именно, пока нельзя было цокнуть. Правда, в данное время Гриб быстро перешёл к более близкой тематике, заметив открытый люк хвостового отсека, что как раз между гребными колёсами. Там был тесный закуток для доступа к поршням, вращавшим колёса, и лежало всякое барахло - а кроме того, было самое удобное место потискаться, потому как шум от колёс маскировал звук трясущихся ушей, образно цокая. Грызь в очередной раз вспушился и слегка утёр слюни, вспоминая свою согрызяйку.

Ещё ночью группа подошла к восточному потоку, ведущему в окно Вонь, и ломанулась в него. Катера вытащили транспорт на течение и отпустили канаты, и только когда его унесло - пошли следом сами, чтобы не толкаться. Поток тут был не чета предыдущему, раза в три шире, так что корабли держались далеко от стенок... хотя этого никто особо и не увидел в темени, лишь белые полосы пены, кое-как видимые, означали стенку спуда. Перед входом в поток на всех кораблях уже зажгли габариты, воизбежание; на 214м горел зелёный фонарь на верхней площадке, а на соседях - жёлтый и белый фонари.

- Что-то воняет, - заметила Тектриса, подумала и скатилась в смех.

Воняло газом, выделявшимся из воды в этом окне, отчего окно и назвали столь незамысловато. Скисорь проинструктировал, что смех смехом, а газ может быть смертельно опасен, когда соберётся над водой в сильной концентрации - было немало случаев, когда спудяки задыхались от этого. Вслуху таких дел, идти через окно следовало самым ясным днём и с подветренной стороны, чтобы не попасть в облако. Поскольку газы в окнах были не столь редким явлением, практически на всех кораблях имелись воздушные баллоны. Компрессор, который обычно гнал наддув в топку, мог набить в баллон воздуха, каковой потом можно пустить в рубку; если закрыть все окна и двери, наддув чистого воздуха поможет избежать проникновения газа снаружи в течении нескольких часов - а как правило, плотные облака если и появлялись, то ненадолго. Раньше этого окна опасались вообще все спудяки, да и сейчас многие обходили; грызи же строили тут фабрики по добыче газа, хотя по большей части и с импортным жабьим персоналом.

Когда развиднелось, стали сразу видны высокие платформы газовых станций, торчавшие над водой; сама вода была бурая и гораздо менее прозрачная, чем в других окнах, и сама по себе воняла. Здесь не водилосиха ни рыбы, ни птиц, а растительность по стенкам еле-еле пролезала. Удостоверившись, что погодные условия никак не способствуют образованию газовых облаков, грызи пошли через окно, тягая своей тройкой транспортник. Примерно на середине маршрута "Поддатый" убрал привязь и на полном ходу ушёл к торгушке, произвести оцокивание местной обороны на предмет эт-самого. Как ни странно, торгушка в Вони была весьма оживлённой, и помимо кучи танкеров, возивших газ, здесь толклись торговые посудины как с Союза, так и внешние. Катер прошёл опять-таки шмон, но чтобы не терять времени, Катерпилариса решила оставить его просто за стенами станции, а самим добраться туда на лодке, ибо увести с собой цоканье достаточно просто и объёмов не требует. Махая вёслами, грызи перебрались со своей посудины к маленькому причалу возле ворот, где можно привязать лодку и подняться на стену по верёвочной лестнице. Скисорь при этом остался на катере, чтобы его не снесло куда не надо.

Вылезши наверх, пуховичные звери смогли окинуть ухом гавань, в которой стояли аж шесть больших танкеров и пухова туча посудин поменьше, предназначеных для перевозки газа. Из этого был сделан компетентный вывод о том, что газ пользуется спросом. Вывод был довольно дальнослышный, потому как не успели грызи пройти и десятка шагов по торговой палубе, как на них накинулись животные - слева жабы, справа вообще лиситы.

- Вы газ случаем не продаёте??? - хором трындычали интуристы.

- В Бобров, животные! - отмахивалась Катя.

Грибодур и Текки слегка поджимали лапы, потому как видеть рядом с собой широченное щачло жабы, куда грызь уместится целиком, ещё не привыкли, да и тявканье лис с непривычки закладывало уши. Отмахнушись от торгашей, Катя провела троегрызие к соответствующей конторе, предъявила тамошнему грызю песок в виде вверительной грамоты, подписаной Свинеем, и цокнула о соли.

- Соль - это белый растворимый в воде песок, используемый для улучшения вкуса корма. А вообще, мы эскортируем ПСД, так что нам нужна сводка.

- А, ну это в пух, - кивнул грызь, - В Вони сейчас примерно дюжина иностранных судов, три из них с охраной из бронекатеров класса "рака". Подозрений в намерениях не вызвали, так что можете считать, что всё чисто. Из соседних окон тоже ничего значительного не сообщали... Ну в Маслюе пираты хулиганили, вы знаете?

- Неа, - прикинула Катя, - А что там?

- Там жабьё, - сообщил грызь, - Местные воры и убийцы стали ставить мины, надеясь подбирать то, что останется от корабля после взрыва. Их расстреляли, но не было найдено, откуда они брали мины, так что вероятен рецидив.

- А, чисто. Надо будет сообщить об этом дополнительно, - цокнула своим Катя, чтоб точно не забыть, - А у вас то вообще как, в пух?

- В, - засмеялся грызь, - Только воняет, а так в. Гусиной удачи вам с вашим песком!

- Да забери бобра...

Проржавшись, грызи снова прошли через базар, отмахиваясь от животных и направляя их в Бобров, слезли со стенки и переправились обратно на свой катер. Лодка поднималась на лебёдках и ставилась на самый хвост кораблика, на раму, державшую гребные колёса. При сноровке поднимали её за две минуты, так что и.

- И, пухои, - фыркнула Катя, перебирая лапками по ушам, - Айда поддать пару и валить с этого пастбища.

- Поддержано, - цокнули остальные, и поддали пару.

Как раз в то время как 214й уходил обратно к своей группе, из ворот станции медленно вытаскивал свою тушёнку танкер - почти такой же как сухогруз, только длинее и с низкими бортами, он тащил пухову тучу газа - и скорее всего, тащил на химические заводы грызей, потому как организованный транспорт осуществлялся именно туда. Только случайные излишки распродавались куда ни попадя, зачем тут и паслись торговцы.

- Да, тут трясти только вахтой, - поёжился Скисорь, - А то дышать разучишься.

- У них по месяцу, - цокнула Катя, - Потом в другое окно.

- Месяц тоже не подарок, - фыркнул Грибодур, - Зато полный танкер газа - подарок. Это сколько будет в знаках?

- А почём он, за литр или чё? - пожала ушами Катя.

- Сжижка? По триста восемьдесят, - цокнул Скисорь, - Это в среднем. Здесь это особой роли не играет, всё равно по хозрассчёту возят. Но если так прикинуть, сколько там тысяч этих литров, то будет допуха.

- Эх, нет в мире идеального песка, - вздохнула Тектриса, закрывая нос воротником спецовки.

- Идеальный песок! - цокнула Речка, зажмурившись от радости, - Всего-то, а как в пух!

- Впух, как первый раз в песке, - цокнул Дубень, поглаживая грызуниху по хвостищу.

Речка, белая белка-альбинос, вспушилась и притёрлась бочком к согрызяю, увеличив количество урчания и ухомотаний. Радовалась она тому, что удалосиха в очередной раз протралить чёрный рынок на предмет рабов, и выкупить всех зверей, которых стоило. Пассажирский катер "Свет" мотылялся по дальним окнам именно с этой целью, и освобождение пленников давало значительные результаты. А кроме того, приносило ещё и Прибыль, потому как иностранцев выкупали с тем условием, что они отработают на плавстанциях; немало спудяков, попавших в плен к пиратам, были не прочь отплатить им той же монетой, и шли в спецгруппы, занимавшиеся отстрелом нелегалов и захватом их имущества и тушек. Выходило, что на каждого выкупленного пленного организация продавала захваченного у пиратов, так что в любом случае оставалась в плюсах. Грызей среди попадавшихся было мало, но само собой, они являлись приоритетными объектами работы по тематике.

На чёрной торгушке в соедкапитальском окне Странглефорния удалосиха вызволить несколько лиситов и жаб, и что не менее главное, смотаться оттуда на официальную торгушку в целости. В соедкапитальских окнах, как и в части жабьих, помимо обычных торговых станций имелись чёрные торгушки, где продавали вооружение, наркоту, рабов. Речка и Дубень были уже убельчены опытом таких операций, так что обводили торгашей вокруг хвоста, сбивая цену и нисколько не раскрывая своих настоящих намерений. Например, практически их корабль сильно подорвал торговлю сурикатами, потому как ОДГорозки продавали их тысячами. После того как из выкупленных рабов стали формировать партизанские отряды для борьбы с самим ОДГ, тем пришлось торговлю резко сокращать, воизбежание своего уничтожения.

- Нам ещё в Пробушию бы, давно там не шарили, - цокнула Речка, изучая карту, - Ты как на это слушаешь?

- Ушами, - мотнул ухом грызь, - Слушай, ты не заметила какой-то странный корабль у северного причала?

- Да вроде... хотя нет, там стояла какая-то калоша с низкой трубой и рыбьей башкой на носу, - припомнила грызуниха, - А в чём соль?

- Вот пока и не знаю, в чём, - фыркнул Дубень. - Послушать бы.

- Да впух тебе это сдалосиха, Дуб! - фыркнула Речка, - Мало ли какая дурь им пришла в голову, сам знаешь!

- Да, но это производит впечатление чего-то неслыханного, и дело не в рыбьей башке. Не, надо ослушать, - решил грызь, - Дай йа сам сбегаю, а вы пока эт-самое.

- Пффф... ладно, пух-голова, - пихнула его лапкой белая грызуниха.

Дубень сбежал по трапу и быстрым шагом отправился к нужному причалу. Прогуливаться по сдешним торгушкам - занятие на уникального любителя, потому как кротолики, даром что подслеповатые и косолапые звери, могли вытащить сумку с дензнаками, а то и что похуже. Грызь уже опушнел писать объяснительные местной полиции, по поводу прострелов тушек, и не горел желанием делать это и сейчас - но лапострел, конечно, был заряжен и скрыт рукавом спецовки. Мимо переваливались, как пингвины, жирные кротолики в своих плотных чёрных шубах, из которых торчали только длинные уши и морды с розовыми пятачками; над ними возвышались шаракалы, кое-где мельтешили хвосты физеров - это были небольшие звери с короткими мордами и большими ушами, торчавшими в стороны.

Держа под контролем всё вокруг, чтобы никто не подошёл внезапно, Дубень поднялся на верхнюю палубу станции, перешёл на северную сторону и снова спустился к причалам - он уже знал, что так проще и безопаснее. Вблизи та самая посудина, что вызвала интерес, была не столь интересна - узкий баракас с мачтой и низкой трубой, размером примерно с обычный торговый транспорт, сделаный из довольно тонких спудилиумных досок и стянутый лентами из спудилиумной же жести. Никаких надстроек не имелось, а на носу действительно торчала грубо сделаная башка рыбы, слышимо штампованная из жести. Впрочем нет, цокнул себе грызь, это как раз интересно. Из центра корпуса за борт выходили трубы и скрывались ниже уровня воды - не требовалось особой смекалки, чтобы узнать реактивный паровой движитель. Вопрос состоял в том, на кой пух он установлен именно сюда? Если кому-то удалосиха сделать его достаточно экономичным, чтобы спорить с обычными колёсами, это крайне интересно... Грызь, как уже было цокнуто, был убельчён опытом, поэтому не мудрствовал там, где не стоило, и схватил за лапу первого сошедшего с корабля кротолика.

- Мистер, а что это за посудина? - кивнул он на посудину, - Уж не фрахтовая ли?

- Нет мистер, это не фрахтовая, - сказал зверь, прочно встав на широкие лапы и явно довольный возможностью отдохнуть, - Наша верфь строит такие рыбогалеры для лесогорцев.

- Пх... - поперхнулся воздухом Дубень, никак не ожидавший такого поворота, - А зачем им такие штуковины? Здесь, как йа слышу, двигатель типа торпедного, как они собираются эт-самое, плавать на такой штуке? На топливе разорятся, как на пуху.

- Гм... - озадачился кротолик, - Собственно, верно подмечено, на топливе разорятся. Может быть, у них открылись какие-то невиданные залежи угля или чего ещё.

- Тоесть двигатель так себе? - уточнил грызь, кивнув на трубы.

- Дерьмище! - заверил спудяк, - Десять спудиль в час, если топить без меры. Вон видите, мистер, там даже мачта предусмотрена для паруса. Не, честно сказать, даже не знаю, как нашим менеджерам удалось втюхать соромахам такое барахло.

Как раз к этому времени нарисовался кротолик из боссов, в карикатурном пиджаке и шляпе-цилиндре, делавшей его похожим на буржуя с плакатов, каковым он собственно и являлся. Он немедленно вытолкал в спину словоохотливого матроса, ругаясь на кротоличьем, и закрыл судно от грызя широкой мордой.

- Извините сэр, это не продаётся, - сообщил он ценнейшую новость.

- По-моему таки продаётся, - дал ему по мозгам Дубень, - Хотя и непонятно, какой идиот это покупает.

- Какая разница, - сплюнул кротолик, - Покупает, и ладно. Может, эти сором... кхм!

- Вот тебе и кхм, - цокнул себе под нос грызь, похихикав, а вслух расшаркался и удалился.

По возвращению на "Свет" он немедленно расцокал об услышанном Речке, чтобы информация распространялась, а сам сел писать отчёт куда-следует.

- Соромахи закупают самоходные галеры в соедкапиталах, - цокнула грызуниха, - Ну и что? Мы бывает тоже что-то закупаем, это не повод для поднятия хохолка.

- Ключевой цок - одноразовые, - заметил Дубень, - А эти рыбогалеры, поверь спудяку со стажем, именно такие.

- А напух нужны одноразовые?

- Во всех известных случаях, для десантирования. Тогда не играет особой роли экономичность и ресурс двигателя, дойдёт до цели и ладно... Куда они могут дать песка?

Дубень немедленно развернул карту и ояблочил расположение массивов суши. Лесогория была небольшим островом рядом с более крупным Межспудьем, всего шесть окон и ты там, собственно. Нетрудно представить, что наскоро склёпаная рыбогалера сможет пройти такое расстояние, особенно если запустить их при попутном ветре и использовать паруса. Также не вызывало сомнений, куда именно могут дать песка соромахи - только к куницам, потому как до других участков суши таким способом достать трудно. Кроме того, нападение соромах на куниц ещё можно представить, а вот на соедкапиталы или жабьё - вряд ли, ибо чистый суицид.

- Странно, - цокнула Речка, теребя в лапе гусиное перо, - Йа думала, Межспудье закрыто непроходимой обороной?

- Йа тоже так думал, - кивнул Дубень, - Но вот соромахи, видимо, так не думают. Скорее всего, их кто-то науськивает, и из этого куста торчат шаракальи уши. Если это так, им вовсе не обязательно, чтобы соромахи действительно захватывали что-то.

- Всмыслях? - почесала белые ушки грызуниха.

- Всмыслях, - протёр мысль грызь, - Они собираются просто услать соромах с ихнего острова, и пущай они себе тонут у берегов Межспудья. На острове не останется войск - можно его оккупировать.

- В любом случае, это дело надо сообщить, - точно цокнула Речка.

- Причём, гусиным образом! - добавил Дубень, - Если у тебя есть что-то срочное, подкидывай сейчас, потому как эт-самое.

Когда через пол-часа "Свет" отошёл достаточно далеко от торгушки, с задней площадки был спущен на воду почтовый гусь, должный быстро и надёжно доставить послание на большое расстояние прямиком в лапы получателям.

На базе соромашьего флота близ порта Гарвик этих рыбогалер уже стояло - помилуй пух и закатай гусь вату. Никто здесь особо не плавал, куниц никогда не видели ни единой, так что прятать их было не от кого. Огромный песчаный пляж, заливаемый волнами во время зимних штормов, был уставлен рядами одинаковых посудин с рыбьими головами, поставленных на деревянные упоры. Чтобы наделать только этих упоров, пришлось сильно напрячься, так что идея строить галеры на иностранных верфях была верной. Соромахи - плотные, довольно свирепого вида звери - шлёндали вдоль рядов галер, осматривая их и убеждаясь, что это ряды галер.

- Я честно говоря сомневался, что нам их продадут по такой цене, - фыркал соромах в сиреневом мундире, - Но тем не менее, вот они. Это здорово, потому как не хотелось бы тратить такие бешеные деньги впустую.

- Впустую... - пробурчал военный министр, - Может хуже, чем впустую. Вы соображаете, что нас толкают на полнейшую авантюру? Нам будет нечем охранять собственные земли!

Король соромах Жридок поморщил широченную морду, потому как слышал об этом регулярно, а бить по мордам всех, кто это говорил - трудно даже королю. Тем более что они говорили чистую правду, не зная некоторых деталей.

- Но нам нужно отомстить подлым куницам за вашего отца, милорд! - возопил один из лакеев.

Соромах поморщился рецидивно, потому как эта история его тоже напрягала. Те звери, что четырьмя лапами тащили его в войну с куницами, утверждали, что его отец, бывший король соромах, пропал именно в Межспудье, и именно куницы его расстреляли. Они, правда, не утруждались объяснить, накой чуб куницы это сделали, да и особых доказательств, кроме каких-то бумажек, не имелось. Кроме того, они утверждали - с пеной у рта - что Межспудье ранее было провинцией королевства соромах. Правда, на самом деле оно не было... но могло быть, приводили веский довод "патриоты".

- Соромахи, - сказал король соромах, осмотревшись и убедившись в отсутствии лишних ушей, - Я имею сообщить вам, что во всём этом деле имеются дополнительные условия, которых вы не знаете.

Соромахи, ряженые кто во что, притихли, потому как почуяли серьёзное.

- Вы возомнили себе, что ваш король - морской баклан, - крякнул король, - И в упор не видит того, что ОДГ толкает нас на заведомо невыполнимый штурм Межспудья.

- Но ведь... чё? Как? - произнесли содержательные речи министры, сбитые с толку.

- Но король на то и король, чтобы крыть королеву... тьфу! Всмысле, чтобы всё видеть! Мы с тайным советом всё это время разрабатываем наш собственный план, чтобы посадить шаракалов в лужу с ихним умничаньем. Ну и взять Межспудье, само собой.

- Но каким образом? - заикнулся кто-то.

- Даже не заикайтесь! - ткнул в него пальцем Жридок, - Вам незачем это знать, ибо ваши языки непомерно длинны для королевских тайн. Всё что вы должны знать - это то, что король всё знает!

Соромахи моргнули яблоками и поправили подвынесенные мозги.

- Тоесть, легионы всё-таки готовить? - вздохнул военный министр.

- А есть какие-то сомнения? - оскалил клыки король.

- Есть, - не моргнув глазом, кивнул тот, - Чтобы обеспечить нужное количество, мы поставим под ружьё восемь из десяти самцов, тоесть вообще всех, кроме незаменимых специалистов и рабочих. А помимо этого придётся добирать и из самок, иначе не хватит. Это очень серьёзно, милорд.

- А вы думали я шутки шучу? - осведомился Жридок, пырючись на бесконечные ряды рыбогалер, - Хватит нашей короне гнить на этом острове! Межспудье гораздо более богатый край, и всё что нам нужно - это разогнать горстку жалких куниц, чтобы завладеть его ресурсами. Вы все получите огромные поместья для своих благородных домов, с землёй и крепостными! Ваши имена войдут в историю!

Короля понесло, он сыпал пафосом, как мотыль пыльцой, и эти зёрна падали на благодатную почву, заставляя соромах подчиняться самым дремучим инстинктам. Хотя Жридок не раскрыл чиновникам детали плана, они поверили, что план действительно есть, и сильно воодушевились этим. Всё что пока им могло быть известно, так это производство огромного количества пороха на королевских заводах - явно в больших количествах, чем требовалось для хилой артиллерии соромашьей армии и флота. Соромахи и так были довольно широкими медведеподобными зверями, и привыкли к тому, что их боялись безо всяких дополнений. А тем временем буксир тащил на стоянку очередную рыбогалеру, прибывшую с торговым караваном.

Разведывательная группа из трёх катеров успешно выполнила не только поставленную, но и непоставленную задачу - всмысле, отбуксировала транспортник и огребла за это денежных знаков, после чего успешно встретилась с основной флотилией, сопровождавшей ПСД. Даже ночью огни на высоких трубах и кранах огромного судна были видны за много километров, так что подошёл он только утром, и то ближе к полудню, а видели его ещё глубокой ночью. Катерники ограничились тем, что отсигналили флажками "всё в пух", и с базы подтвердили, что в, после чего всё собрание двинулосиха далее по маршруту, прыгнув в поток. Следует заметить, что не успели пуши и ухом мотнуть, как всё повторилосиха снова - подошёл курьер и отправил их на три окна вперёд, разведывать обстановку. Песок состоял в том, что теперь это были не свои, союзные, а жабьи окна, где жди подвоха. Облегчало хотя бы то, что в каждом более-менее освоенном окне, через которое ходили корабли Союза, сидели разведчики - им не нужно было лезть из шкуры и что-то выдумывать, они просто таращились на потоки, и этого оказывалосиха достаточно, чтобы вести учёт возможных угроз.

- Вслуху этого, - цокнула Катерпилариса, расстелив карту поверх орехов и хлеба на столе, - Во всех окнах, где есть наши разведчики, в нулевую очередь мы идём к ним. Они как правило сидят на торгушках, потому как оттуда их сложнее всего выковырять, а обзор отличный.

- А что... ? - опасливо цокнула Тектриса, пырючись на множество кругов, обозначавших окна.

- Сто пухов, - кивнул Скисорь, - На маршрутах наши сидят, но дорога до Тупика - это ещё не маршрут, так что обеспечения там нет.

- Да ладно, как-то плавают, - мотнул ухом Грибодур.

- Как-то? - хмыкнула Катя, - На спаскруге до ближайшей станции тоже как-то.

- Ну и как нам рабрыливать эти перья?

- Сейчас у нас другие перья, которые надо разбрылять прежде, чем браться за следующие, - цокнула грызуниха, - Это общее правило, которого следует придерживаться.

- А, ну да, в пух, - кивнули грызи.

Как только поток выбросил их в жабье окно Зелёный Доход, они смогли убедиться, что доход и правда зелёный: чуть не вся поверхность воды в окне была покрыта листьями плавучих растений, гиацинтов. Само собой, были и обширные полосы, где листву уже сжадили сборочные катера для переработки в различные продукты, но большая часть воды оставалась уделаной, как белка пушниной. Любая попытка проплыть здесь на корабле с гребным винтом или водомётом окончилась бы очень быстро, потому как водоросли тут же заматывались на винт и забивали водозаборники. Только колёса плавно погружали водоросли в воду и выбрасывали назад - это им нисколько не мешало двигать судно; скорость снижалась лишь от того, что нос катера тоже расталкивал плотные заросли.

- Грызаный грибоцирк... - только и цокнули Грибодур с Тектрисой, ослушивая эту картину.

Группа из трёх катеров взяла курс на торгушку и вскорости догребла до неё. Жабьи торгушки также были круглыми, но с центральным поплавком, и напоминали колесо с двумя жирными спицами и двумя башнями, из которых спицы выходили. Хотя эта станция не имела высоких стен, у неё вдоль всей окружности шли три боевые палубы, по которым оборона могла перекатывать пушки и пулемёты - правда, за хронической нехваткой торговых площадей эти палубы были заставлены лотками, и в их эффективности были сомнения. Здесь, в отличии от своих окон, к станции швартовался только один катер, а остальные ждали его неподалёку - так, на всякий гусиный случай. На этот раз "Поддатый" дрейфовал на стрёме, а доцокивались другие грызи; они сделали это вполне быстро, и вернулись.

- Ничего значимого нет, - сообщил Хем с третьего катера, перебравшись на 214й, - Но нам посоветовали закупиться бобовой мукой, потому как в следующем окне её постоянно не хватает.

- Кто посоветовал, зелень? - фыркнула Катя.

- Зелень всегда советует купить что угодно на все деньги, - цокнул грызь, - Нет, наши же и посоветовали.

- А, тогда это возможно.

Учитывая Жадность, дух которой витал тут повсюду, это было просто неизбежно, как песок. Поскольку Хем уже загрузился, к причалам встали остальные два катера, и их трюмы, пусть и небольшие, но трюмы, были набиты мешками искомого продукта. Здесь была совсем другая экономическая система, нежели в Союзе, и за бросовую транспортировку можно было получить приличное количество дензнаков. И, как многие выцокивались, было бы преступлением против Жадности не воспользоваться этим.

- А напуха? - уточнила Тектриса, которая не забывала, что дензнаки называются дураковскими фантиками.

- Для закупок стратегических материалов, когда это не вредит делу, - пояснил Грибодур, - Типа спудилиума и некоторых металлов, которые у нас в ограниченом количестве.

- А, тогда в пух.

Поскольку это было в пух, нагруженые и слегка отяжелевшие, а оттого потерявшие часть скорости катера, дымя из труб, отбыли дальше по заявленному маршруту, толкаясь среди гиацинтов. Мимо, также дымя и бултыхая колёсами, тащились торговые посудины жабья. Случилосиха и такое, что когда Катя, отсурковавшись, хотела вылезти наружу, Скисорь закрыл ей глаза лапами, и в таком безяблочном виде провёл на самый верх.

- А теперь слухни, - цокнул грызь, убрав лапы и обнимая свою белочку.

- Пух ты! - цявкнула Катя.

Катера вошли в область цветущих гиацинтов, и теперь вся поверхность воды была не зелёная, а белая от огромных цветков. Закатное солнце окрашивало всё это растительное покрывало в оранжевые цвета, а в воздухе мотылялся явственный запах от цветуёв, хотя они практически не пахли по одиночке.

- Вот, хотел чтоб ты услышала с внезапностью, - погладил согрызяйку Скисорь.

- Йа таки услышала, - ласково цокнула грызуниха, и прикусила его за ухо.

Гриб и Текки так вообще таращились во все уши, потому как даже не могли себе такого представить! До самого горизонта во все стороны простирались только белые цветки, и катера не оставляли вообще никакого следа в этом ковре - утопленные колёсами растюхи всплывали обратно, как и было. В общем, сошлись во мнении грызи, есть что ояблочить и о чём потом цокнуть дома. Пока же, уже в сумерках, они пошли в следующий поток.

Следующее жабье окно называлось не иначе как Жабье Окно и было знаменито тем, что в нём произошло большое сражение жаб с флотом соедкапиталов, в ходе которого окно было окончательно ужаблено и получило своё название. Сейчас это был глубокий тыл жабья, однако расслабляться не стоило - можно даже цокнуть, тем более не стоило! Потому как там, где не было внешних угроз и рисков, жабы ухитрялись буквально из ничего создать свои. Когда уже совсем рассвело и стали видны высокие надстройки станций на горизонте, катер под номером 315, который водил Хем, стал отставать от группы. Оцокивание наличных грызей выявило, что у него лопнул шатун, и нужно что-то предпринять для ремонта.

- Нам нужен стандартный от малой паровушки, - цокнул Хем, облокотившись на открытый люк, - Думаю, на торгушке есть.

- Они стандартные? - уточнила Тектриса.

- Не совсем, - хмыкнул Скисорь, - Наши на два миллиметра меньше тех, что приняты везде. Окучиваешь мысль?

- Не совсем, - призналась грызуниха, - Совсем не.

- Это просто. Ихние шатуны лезут в наши двигатели, хотя и через прокладки, а вот наши в ихние не лезут вообще. Это против любителей захвата матценностей, которых тут навалом.

- А, вот в чём песок порылся, буду знать.

- Лучше просто запомни.

Катя взяла на себя - точнее, на Гриба с Текки - задачу изъятия информации у разведчиков и заодно поиски запчасти на жабьей торгушке, так что "Поддатый" пошёл прямиком туда, а оставшийся катер буксировал пока аварийный, чтобы не терять времени. Хем с командой пока занялся разборкой привода, чтобы быстрее пошло. Инструменты для раскручивания гаек были на каждом катере, но вот запасных шатунов там не водилосиха - они обитали на "язях", ну и на ПСД конечно тоже найдётся.

- Что, на лодке? - предположил Грибодур.

- Тупь цокнул, - мотнула ухом Катя.

- Ах да, у нас полон трюм дребузни.

- Полон не полон, а трюм дребузни - да.

Вслуху этого пришлосиха выдерживать полный шмон от жабья, что заняло немало времени, потому как у станции скопились посудины на швартовку. Откровенно цокнуть, шмон был крайне поверхностным, и жаба просто схватила свои монеты, полагавшиеся за швартовку, и исчезла. 214й встал к причалу между двумя одинаковыми жабьими торговцами, и двое грызей пошли к разведчикам, Скисорь сразу побежал на базар за деталью, а Катя взяла на себя продать бобовую муку - она и справилась быстрее всех. Гриб и Текки, всё ещё поджимая лапы и уши от местного народонаселения, добежали до закутка, где обитали искомые звери, и обнаружили там кошциху - пушную, серой окраски и с огромными жёлтыми глазами. Кошка вполне добропушно пожала им лапы, предложила чаю и изучила вверительные грамоты, после чего повела ушами и посмотрела внимательно.

- А вверительный песок у вас есть? - осведомилась она.

- Песок есть, но не эт-самое, - цокнул Грибодур, заржав.

- У нас были инструкции передавать данные только спудякам с вверительным песком, - улыбаясь, но вполне твёрдо сказала кошка, и стало ясно, что она не шутит ни разу.

- Впух, но мы об этом не слышали, - почесал уши грызь, - Нам ведь эти данные не чисто поржать, кошка-пуш.

- Да ладно, про песок я соврала, - отмахнулась серая, - Для проверки. Потому как есть что скрывать...

Она привстала со стула, что дало ей возможность высунуться из закутка и убедиться в отсутствии лишних ушей.

- В окне торчат два броненосца ОДГ, - тихо сообщила она, - И дюжина канонерок на их эскорте.

Кошка вынула из ящика листок со схематичной картой окна, взяла угольный карандаш и нарисовала два "ключа" ближе к западному потоку, обвела их окружностью.

- Вот здесь они по последним доступным данным. Какого кулика они тут забыли - не известно, никаких инцидентов пока отмечено не было. Вошли позавчера утром с северного потока и откочевали к этой позиции.

- Шишово, - признался Грибодур, - Это всё, что у вас есть?

- Пока да.

- Тогда дарим бобра, и побежим, потому как эт-самое.

Они действительно побежали, и к удаче Скисорь тоже был расторопен, схватив шатун на развале старья - хватит, чтобы протянуть до базы. Жабы ещё пересчитывали деньги за муку, а катер уже дал заднего хода и отвалил от причала, ибо такие новости игнорировать не стоило. Флот ОДГ отличался сильным тяготением к большим кораблям, отчего был стратегически не особо эффективен, но его броненосцы представляли угрозищу, будучи вооружёнными пуховой тучей пушек и имеющими скорость больше, чем у большинства крупных кораблей.

- Броненосцы ОДГ, здесь? - удивилась Катя, но потом поправилась, - Броненосцы ОДГ здесь!

- В запятую, - кивнул Грибодур, - А какого пуха жабы пускают этих олухов в свои окна, да ещё так далеко?

- А ты их останови, - предложила Катя, - Довольно накладно получается в любом случае. Если они не атакуют корабли и плавстанции, жабы их не держат. Нас же не держали, как слышишь.

- Да, но мы не атакуем корабли или станции! - цокнула Текки, - Хм.

- Вот тебе и хм. Надо пошевелить хвостами, воимя.

Желтоватая и малопрозрачная вода в окне продолжала бултыхаться под колёсами катера; небо было затянуто несильной белой облачностью и солнце жарило с приличной силой. Кроме того, в воздухе пасло какими-то особыми водорослями, каких пока что грызи не нюхали - но теперь нюхнули. Катя спешила передать на остальные катера новости и запасной шатун, чтобы Хем мог немедленно начать ремонтироваться. Пока что грызи сочли ситуацию не авральной, потому как предполагаемое место нахождения одгорозков находилосиха в другой стороне окна от того маршрута, которым пройдёт ПСД. Благо, ПСД новых типов, такие как "Баба Кася", имели хорошие ходовые качества, и броненосец мог перехватить их, только подходя из передней полусферы.

- Не авральной, и что это значит? - уточнил Грибодур.

- Это значит, что они, - кивнула на катера Катя, - Пойдут на торгушку продавать муку, пока мы уточним расположение противника. А при аврале просто сбрасываем мешки за борт и забываем об этом.

- Пщууу... ладно, чисто, - вспушился грызь, представив себе такой ужас, как тонущие мешки.

Однако же ему было чисто, потому как куда меньше он хотел бы наблюдать тонущий ПСД. Пока же 214й, пользуясь своим хорошим ходом, пересёк окно от центра, где находилась торгушка, к заливам в зарослях спудсоки, которые и обвела на карте кошциха. Катя поставила на верхнюю площадку высокую табуретку, влезла туда и вооружила яблоко оптической трубой для разглядывания удалённых предметов. Без трубы высоченная стена спудсоки с такого расстояния казалась зелёной полоской, а с трубой грызуниха различала тип катеров, проходивших по "опушке", но пока она видела только жабьих торговцев.

- Ну как песок? - осведомился Скисорь, вылезши из машинного отделения.

- Так себе, - буркнула Катя, - Йа не слышу броненосцев. Значит, они стоят в спудсоке.

- Так и пух с ними, пусть стоят, - цокнул Грибодур.

- Могут стоять, - уточнила грызуниха, - А могут и не стоять...

- Лежать? - предположил Скисорь, - Кхм. Тут да, нам очень хорошо бы иметь яблочный контакт с целью.

- Т-т-так, - цокнула Катерпилариса, ловко спрыгнув в бронерубку через люк и положив лапы на карту, - Пока эти хвосты расшевелятся, у нас есть время пройти до западного потока и обратно, позырить, нет ли там чего.

- А может, подойти к спудсоке и пошарить поплотнее? - ляпнула Тектриса.

- Текки, там наверняка стоит флотилия одгорозков, и с близкого расстояния они нас точно накроют, - пояснила Катя.

- Но... Это... - мотнула ухом Текки, - У нас вроде как не война?

- Ты цокнула вполне точно, у нас "вроде как не война", - хмыкнул Скисорь, - Поэтому одгорозки не штурмуют наши станции, а мы ихние. Но ушатать лишний катер - это просто как раз цокнуть, учти это.

- Оу, - опасливо покосилась на спудсоку грызуниха.

- Пока мы дальше расстояния прицельной стрельбы, пух кто нас достанет, - заверила Катя, - Особенно эти, у них нет быстроходных катеров.

- У них есть, - возразил Скисорь, - Но это пища.

- Кстати, - вскочила грызуниха, - Айда закрыть пушку! Лишний раз не повредит.

На втором поплавке-полукорпусе, где стоял ракетомёт, растягивали брезентовое полотнище с нарисованными ящиками и тюками, чтобы издали ввести противника в заблуждение относительно вооружения катера. Эту операцию проводили много раз для тренировки и в училище-ухомоталище, так что вскорости маскировка оказалась приведённой в готовность. Грызи, во все четыре морды, использовали яблоки, которые глазные, для осмотра спудотории, и разбрыливали мыслями.

- С другой стороны, если они вдали от нашего маршрута, это ничего не значит, - в частности цокнул Скисорь, - Они же не будут стоять у потока и ждать ПСД, это глупо. Менее глупо спрятаться в спудосоке и выйти на перехват.

- В логику, - согласилась Катя, - Но для этого нужна разведка.

- А если тупо по времени?

- Не выйдет, здесь слишком много потоков и окон, и цель может свернуть в любое. Кроме того, они вряд ли знают, что это именно тот ПСД, который идёт в Тупик Королевы. Дай-ка посчитать...

Он посчитал, и у него получилосиха, что это вполне годная позиция для перехвата, если кто-то отсигналит от потока о прибытии цели. Искать такого наблюдателя весьма затруднительно, потому как он будет таращиться издали и сразу же уйдёт, затерявшись среди торговых посудин.

- В итогах, нам надо или развёртывать зону контроля, или менять маршрут основной группы, - цокнула Катя.

- Кстати о песке, - заметила Тектриса, - А почему нам не сообщить жабам, что у них делается?

- Потому что они не впечатлятся ни разу, - хмыкнул Скисорь, - Та кошциха, что сидит на торгушке, наверняка им сообщала, и даю пол-кисти на отрыв, что это бесполезно.

В этот раз грызь пожалуй потерял бы пол-кисти, потому как к тому времени, как 214й вернулся на позицию и встретился с двумя другими катерами, рядом на воде торчали также и боевые бронекатера жабья, с очень низкими бортами и круглыми орудийными башенками. Более того, применив опять оптику, Катя обнаружила на горизонте, в районе торгушки, не менее пяти эсминцев. Грызьи катера снова притёрлись бортами для обмена цоканьем.

- Жабьё взрыгнуло, - сообщил Хем, кивнув на жабьё, - Собрали целую флотилию по этому и соседним окнам, и не думаю, чтобы они потратили горючку просто так.

- А что, одгорозки кого-то ушатали?

- Да ну, если бы ушатали, вряд ли бы жабьё так взрыгнуло. Они подозревают, что те нашли здесь какие-то ресурсы, а это сами понимаете, дело Прибыли и оттого перед смертоубийством не остановятся.

- Как ремонт? - осведомилась Катя.

- В пух, - кивнул Хем, - Этот шатун отлично подошёл к проставке, до базы проходит точно. Муку тоже продали... Так что, каковы теперь будут наши маневры хвостом?

- Предполагаю один катер отправить к базе, сообщить, - прикинула грызуниха, - Второй нужен для того, чтобы продолжать отслеживать обстановку здесь, а то мало ли они ломанутся в другие окна. Третий пойдёт дальше по маршруту разведки, потому как эт-самое.

- Вполне в пух, - кивнули Хем и Айна, - Кто остаётся?

- Айда в подкладную свинью, - предложил Скисорь.

Грызи быстренько расинули карты в "подкладную свинью", и выиграла Катя. Правда, она вообще чаще всего в подкладную выигрывала, но это ничего. Таким образом, "Поддатому" предстояло околачиваться в окне и наблюдать за обстановкой - либо до событий, либо до прибытия основной группы. Остальные развернулись в разные стороны и полным ходом отгребли.

- Так, - цокнула Катя, вспушившись, - Нам надо осторожничать, в частности, натянуть ещё полотнищ для изменения профиля судна, пусть попробуют нас выцелить.

- Бу сделано, - кивнул Грибодур, - А ночью?

- Ночью подойдём к торгушке, она светит, так что незаметно не подберёшься - или вообще зашвартуемся, напух.

По разбрыливанию мыслями грызи сошлись во мнении, что пока светло, следует мотыляться вдоль спудосоки по предполагаемому району залегания одгорозков, и до западного потока. Само собой, в достаточно густо населённом окне катер не плавал сам по себе, торча на водной глади, а пристраивался к торговым посудам - поди пойми, что это за песок. Солнце продолжало вовсю светить, подогревая воздух и воду, а пуши, не забывая вспушаться и грызть орехи, яблочили по-прежнему почти во всех направлениях, мало ли.

- Послушайте ушами, - цокала Тектриса, мотая хвостом для разминки хвоста, - Если броненосцы стоят для перехвата, они должны быть под парами? Тогда дым поднимался бы над спудосокой, не?

- Не совсем, - поправил Скисорь, - В нулевых, растопи и потом поддерживай, дыма мало, чуть не на весь день хватит. Во-первых, сейчас они вообще могли затаиться, чтобы не попадаться на глаза жабью.

- Вообще, в пух цокнуто, - заметила Катя. - Мало не мало, а дым сейчас валит вверх, и с заглушеной топкой не постоишь. Так что яблочьте более внимательно на признаки дыма.

Это конечно было не так-то просто - вдали за спудосокой в воздухе сидела дымка, и несильный серый дымок, подымающийся из зарослей, отнюдь не так заметен. Тем не более, уже через час Грибодур заметил неясные дымки, причём сразу в двух местах, недалеко друг от друга, что соответстововало песку. Кроме того, это было в достаточно глубоком заливе, так что версия выслушила убедительной.

- Что сделаем? - осведомился Гриб.

- Ну разбрыльни, - фыркнули Скисорь и Катя разом.

Они имели вслуху, что в данном случае нет никакой другой альтернативы, кроме как сообщить жабью. Стоявший за штурвалом Грибодур развернул катер на юг, к дежурившим кораблям жабья. Грызи вывесили на мачту соответствующие флажки, отвернули в сторону ракетомёт, и только после этого приблизились к бронекатеру - потому как просто так приближаться к нему вплотную крайне чревато. После того, как земноводные убедились в отсутствии явного подвоха, на низкую палубу выкатились почти круглые жабы в тулупах и при оружии. В очередной раз была подмечена удачность существования спудофени, потому как квакать и выть грызи конечно могли, но вряд ли их поняли бы жабы. Круглые вполне внимательно отнеслись к полученой информации и немедленно двинулись проверять. Дело состояло ещё в том, что у жабья не особо острое зрение, особенно по цветности, так что грызь по любому увидит дым скорее - и местные спудяки это знали, что им в плюс. Проходя мимо залива, жабы убедились в наличии дымков, после чего снова сблизились с "Поддатым".

- Грызи-пуш! - квакнул жабец, - Думаю, это они! Раз уж вы, не могли бы вы сплавать к нашей группе, чтоб было быстрее? Так мы точно их не упустим!

- Заваливайтесь! - махнула лапой Катерпилариса, - В темпе, толстобочие!

Толстобочие в темпе переплыло на катер - без лодки, просто по воде, само собой - и оставляя обильные мокрые следы на палубе, разместилось на носу, перед рубкой и на крышке трюма. "Поддатый" на полном ходу пошёл в сторону торгушки, резво бултыхая колёсами.

- Что тут вообще такое, жабо? - осведомился Скисорь, - Вы собираетесь их макнуть в воду?

- Скорее всего да, - кивнуло жабо, - Этих олухов пытались остановить от самой границы, но они пёрли без объяснения причин и теперь осели у нас. Подозревают, что они что-то нашли здесь.

- Спуд нашли, - заржал грызь, - Кхм! Вообще, пятёрки эсминцев может быть маловато против этих жлобов, не?

- Пятёрки эсминцев да, - скривил морду жабец, - А пятёрки, гружёной минами - вполне хватит. Если всё это дело подтвердится, ночью обсыпем этот залив минами, как камыш пухом.

- Но нужно точное подтверждение, что там есть броненосцы, - добавил второй жабец, - А то сбрасывать столько мимо - это вне Жадности.

- Сейчас подойдёт "Скуператор", - квакнул первый, - Там есть воздушный шар, посмотрят сверху.

- Если они поймут, что их запалили, они уйдут!... Впрочем, и шиш бы с ними.

- Они не уйдут, - цокнул Скисорь, - Потому как и так все знают, что они в окне. Они только сменят позицию в спудосоке. Поэтому лично йа рекомендовал бы заминировать соседние заливчики, и когда они рванут туда ночью - Прибыль.

- Посмотрим, посмотрим, - покивал глазами жабец - потому как головой жабцы кивать почти не могут, вслуху отсутствия шеи.

Жабьи эсминцы типа "Тритон" были одними из самых мощных, однако справиться с броненосцем ОДГ даже им было бы сложно, так что они полагались на мины. "Поддатый" доставил жабцов на борт одного из таковых, после чего те забегали быстрее и начали разводить пары, а из торгушки буксиры потащили баржи. Скорее всего, они собирались нагрузить мины на палубу барж, и втихоря подойдя ночью, сбросить их на малой дистанции, кучно.

- Тттак, - цокнула Катя, окучивая мысли, - Нам главное следить, чтобы крупняк не попёрся к потоку.

- И чтобы кто-то не насыпал мин под ПСД, - добавил Скисорь.

Однако, ещё когда 214й проходил мимо залива, чтобы оттуда повернуть на север вдоль стенки, поднялась полундра.

- Вон они! - цокнула Тектриса, отрываясь от оптики, - Обои!

Даже невооружённым яблоком можно было увидеть приземистые чёрные туши, вывалившие из спудосоки. Броненосец ОДГ типа "Ключ" имел форму прямоугольника со скошеными краями, низкую трубу и маленькую надстройку в задней части, а также полностью упрятаные под броню колёса. Из панциря не торчало никаких башен, орудия размещались в бойницах по бортам, и было их допуха, и орудия неслабые. В отличие от всех остальных кораблей, ОДГорозки не пользовались сигнальными флажками, так что ровным счётом ничего не нарушало чёрность чёрной туши - чем уж они выкрасили посудину, не известно. Даже с расстояния в несколько спудиль, а спудиля это больше километра, броненосец производил угнетающее впечатление, а уж вблизи наверняка. Только приближаться к нему никто не спешил - жабьё отошло подальше самым полным ходом, да и торговцы, ясное дело, поворачивали обратно к станциям или ныкались в спудосоку, чтобы не мозолить глаза этим монстрам. В оптику также виделось, как качаются утопленные стебли спудосоки, через которые напролом вышли тяжёлые корабли.

- Поворачивают на юг, - с облегчухой сообщил Скисорь, - Ну их впух пока что.

Чёрные туши вытягивались, поворачиваясь бортами, и действительно шли на юг; под их прикрытием тащились и канонерки, крайне мелкие на фоне кораблей.

- Даа, так себе песочек, - поёжилась Тектриса.

- Нормально, - посмотрела карту Катя, - Если выйдут через южный поток, маршрут не пересекут никак. Нам только стоять у западного и следить.

- Одгорозки что, кирпичи собирают, чтоли? - захихикал Грибодур.

- Возможно, - хмыкнул Скисорь, - Вообще "ключ" это штука унылая.

- А если в голубенькое покрасить? - покатилась в смех Текки.

- Хоть в ромашки. Там по тридцать орудийных площадок с каждого борта, на жабьем броненосце - пять. Улавливаешь?

- Разницу между тридцатью и пятью?

- Именно. К каждому орудию нужен рассчёт, поэтому требуется куда больше места, чем просто впихнуть пушку. Поэтому получается, что на этом чёрном батоне плотность экипажа раз в шесть больше обычного. И поэтому там наверняка какие-нибудь уникальности, а которых и думать не хочется.

- Впууух... - зажмурилась грызуниха.

Однако, унылые батоны пока ушли в другую сторону, оставалосиха только следить за тем, чтобы они не вернулись. Как уже неоднократно подтверждалосиха опытом, эти штуки были мало эффективны в маневре, имея малый запас хода, и, вероятно, воды и продовольствия для огромного экипажа. Беспокойство вызывало только то, что ОДГорозки не гнушались покупать корабли у тех же жаб или в соедкапиталах, так что локально могли компенсировать отсутствие в своём флоте некоторых нужных классов судов. С другой стороны, экономика ОДГ была не столь уж велика, чтобы сделать такие закупки массовыми. Подобные темы мусолились по цоканью и среди грызей на "Поддатом", потому как вполне касались их, причём непосредственно, так как была совсем не исключена встреча с кораблями одгорозков, построенными на верфях соедкапиталов или жабья.

Поскольку предстояло прождать ещё около десяти часов, катер даже бросил якорь... ну это так выражались спудяки, "бросил якорь". На самом деле катер сам ничего не бросал, а грызи просто отпустили стопоры в вороте, и якорь пошёл вниз, разматывая длинный канат - на малых судах не использовали цепей, ибо они тяжёлые. Кроме того, канат был двойным: когда корабль просто тянул за оба, якорь оставался растопыреным и держался за спуд, а когда только за один - крючья на якоре складывались, и он освобождался. Без такой системы пришлосиха бы каждый раз брать новый якорь, потому как отцепить его от спуда, не складывая крюки, крайне сложно. Беспокоиться также особо не стоило - скоростные качества позволили бы грызям утечь, время прихода группы было назначено на день, так что одгорозки никак не могли подобраться незаметно. Единственно, не удалосиха погреться на солнышке, потому как высокая западная стенка спуда создавала тень на несколько спудиль, и катер стоял именно под тенью. Пользуясь случаем, Скисорь показал, что нужно делать с непрошеным гостем на борту, если закончились патроны: он выхватил с пояса короткий тяжёлый ножик, и с быстрого взмаха лапы всадил его в доску.

- Это на крайняк, - пояснил грызь, - Но и это нужно знать. Ну-ка, Гриб!

- Ну и как вы кидаете ножевой песок?! - вопросил Грибодур, ослушивая ржущих грызей, - Вот как надо кидать!

Ножик отлетел от стенки, звякнул о дымовую трубу и упал на площадку.

- Вот так вы кидаете, - показал грызь, - А как надо?...

В общем, по смеху катались, как шары в подшипнике, хотя два ножика и утопили, а под конец Гриб и Текки смогли хотя бы втыкать их в стенку, а не просто бросать, как пух на уши положит.

- Послушайте ухом, а если нырнуть? - предположил Гриб, глянув за борт, - А?

- Семьдесят метров, не советую, - не посоветовал Скисорь, - Без привычки от силы на пять-шесть нырнёшь, так чтобы уши не залило. Хотя, если есть желание понырять - впесок, вот очки.

Понырять следовало для того, чтобы ослушать подводную часть корабля. Лучше бы это делать при прямом солнечном свету, но и так прозрачность воды позволяла слышать под водой на несколько метров, что вполне достаточно для. Надев на голову плавательные очки, которые позволяли слышать в воде без размывания картины, грызи намочили пух и несколько раз прошлись вдоль всего борта катера. На удивление, борт из спудилиумных досок был практически чист от ракушек и наростов самого спуда, а там где на стыках всё-таки накопились всякие штуки, грызи очищали корпус лопатками. Скисорь пояснил, что это специальные доски, у которых внешний слой медленно распадается - слишком медленно, чтобы влиять на прочность корабля, но достаточно, чтобы попавшие туда споры морской живности отлетали вместе с шелухой. Да и пух с ними, резонно решили грызи, и вспушились.

В то время как вспушились четверо грызей на "Поддатом", наверняка вспушилось ещё допуха сколько грызей и других зверей. В частности, в это множество входила Фира, которая неспеша обходила кругом центральную площадь Колограда, будучи в своём обычном плаще и куньей маске. Столица Межспудья булькала в обычном режиме - какие-то звери суетливо мотали хвостами и шуршали по пагодам, пристроеным к деревьям, другие напротив, шевствовали с исключительно церемонными мордами и могли по пол-часа расшаркиваться, встретив знакомого. При этом для грызунихи самое непривычное состояло в том, что звери не катались по смеху - они так это, ржали иногда, но по сравнению с грызями можно цокнуть, что вообще не ржали. Фира держалась исключительно на стрёме, потому как проводила буквально спецоперацию, хоть и агентурную - а кроме того, возле центрального входа в королевский дворец, где каменная лестница огибала здоровенный древний дуб, торчали хвостов сорок крашеных куниц в побрякушках. Они держали в лапах плакаты, в основном с изображением двойных гвоздей, и выкрикивали с тупым упорством "Двойные - гвозди!!! Двойные - гвозди!!! Двойные..." ну и так далее. Грызуниха не была бы собой, если бы не подошла к ним и не взяла целую горсть двойных гвоздей, которые фанатики из ордена раздавали всем желающим. А чё, подумала она, если зубилом отрубить - будут годные гвозди.

Хрумая стыреным с лотка яблоком, Фира поглядывала на "забастовку", требовавшую непонятно чего, и окучивала мысли. Собственно, она послала куней, сотрудничавших с торговым представительством, к королю, дабы те передали ему последние данные по внешней разведке, доступные грызям. Данные были не особо двусмыслены - соромахи закупили на верфях соедкапиталов несколько сотен рыбогалер, как было выяснено, и по косвенным данным, проводят тотальную мобилизацию у себя на острове. Настоящие заварщики каши - шаракалы, неспеша стягивают свой флот на позиции для штурма соромашьего острова, это тоже особо не скроешь. Песок состоял лишь в том, что сдешний король был кунем, и вне всякого сомнения, не поверит на сто пухов в предоставленные данные. Зато хотя бы начнёт проверять - но на проверку может уйти слишком много времени.

А песок с прибытием сюда соромах грызунихе совсем не улыбался - и не потому, что песок вообще не улыбается, а потому что с куницами были заключены устойчивые договоры по торговле и использованию шахт в Межспудье. Конечно, с соромахами тоже наверяка можно доцокаться, но ущерб уже будет. Кроме того, Фира подозревала, что соромахи скорее всего просто загонят всех местных в рабство, что было мимо пуха само по себе...

- Вон, вон отсюда!! - донеслось со стороны лестницы, так что притихли даже отгорозки.

Драного вида кунь в мундире выталкивал по ступенькам Фелу и Креса, как раз тех самых, что эт-самое. Всё не слава гусаку... Фира без паники, но быстро пересекла площадь, чтобы быть поближе к песку. Куни сопротивлялись, не пуская однако в ход лапы, а синемундирный продолжал бузить и толкать их, мотая идиотским длинным хохолком.

- Вы белычьи шпигуны! - тявкал он, - Вы не имеете права топтать королевский замок!

- УуУ!!! - взревела толпа одгорозков, услышав кодовые слова, и бросилась вперёд, рассыпая по брусчатке двойные гвозди.

Грызуниха увидела в лапах куски камней и железки - не оружие, но вполне достаточно, чтобы размазать двух зверей при таком численом превосходстве. Она соображала крайне быстро, потому как следовало: представила попытку закрыть их своей тушкой, и ничего хорошего из этого явно бы не вышло. Она бы создала ложь, но к сожалению зверский беличий акцент с ушами выдавал бы, так что тоже отпадало. Прокрутив это дело прежде, чем Фелу и Креса столкнули в толпу отморозков, Фира выхватила спудякский шампур из ножен и бросилась через всю кучу с жутким воплем "УЩЕЕРБ!!!". Кольнув слегка подвернувшихся, чтобы они убрались с дороги, белка пролетела толпу, на ходу перехватила шампур за лезвие, и с ходу треснула ручкой по морде дебоширу, не особо кроясь. Не теряя скорости, грызуниха подхватила под лапы куниц, и толкнувшись от ступенек, придала им ускорения обратно во дворец.

- Ходу, курицыны уши!! - заорала она.

Нескольких секунд торможения хватило, чтобы толпа одгорозков бросилась следом слишком поздно. Фира втолкнула куниц за массивные двери, и вместе с охраной налегла на створки, которые с грохотом захлопнулись перед носом первых преследователей.

Белка песенки поёт,

Да орешки всё грызёт.

- ас Пуш Кин

Окно третье: Морлучье

С самого утра Марамак вскакивал из суръящика с одной и той же мыслью: песок!... ну и катился в смех, естественно. Соль также состояла в том, что песок был один и тот же уже много и много дней, и назывался не иначе как торпедами. Выскочив из суръящика, грызь попадал лапами на спудилиумные доски палубы, потому как находился, и давно уже, на плавстанции - но не в спуду, как ни странно. База для разработок перспективного вооружения находилась не в окне Жидкий Спуд, где тренировался флот, потому как там нельзя было исключить появление лишних ушей, а это мимо пуха. Станцию, не без труда, построили в озере Белое - не без труда, потому как озеро находилосиха в горах в самом центре Земляники, на высоте в две тысячи метров над уровнем моря, и раньше туда таскали разве что корзинки для грибов, а не стройматериалы. Как бы там ни было, небольшое плавучее сооружение стояло на якорях в полукилометре от скалистого берега, поросшего сосновым лесом. С палубы станции открывался опушненный вид на синюю воду озера, в которой отражались облака, и заснеженые вершины гор на севере; в воздухе присутствовала исключительная свежесть, даже когда пекло солнце.

Прошуршав вокруг пристройки, грызь сунулся в столовку и застал Кудуса и Нурку, глушивших чаи, и немедленно присоединился к ним. Грызуниха недавно приехала из технологического учгнезда для консультаций по тематике, и сейчас выслушила задумчивой, почёсывая свои шёлковые уши острыми коготками на лапках.

- Как сурковалосиха? - осведомился Марамак, - Здесь ваще в пушнину, не?

- Оно везде в пушнину, - улыбнулась Нурка.

Она снова повела ушами, явно окучивая мысли.

- А что? - осведомился Мар.

- Да что и всегда, - спокойно цокнул Кудус, - Но это неизбежно и даже полезно для песка.

- Совершенно верно, - подтвердила Нурка, - Йа ведь не знала деталей проекта, так что теперь ощущаю некоторый диссонанс.

Диссонанс состоял в том, что эта группа разрабатывала торпеды, где в качестве механизма наведения использовались крысы - не какие-нибудь там, а обычные корабельные крысы. Причём, естественно, крыса становилась одноразовой, как и торпеда.

- Это вполне понятный и естественный вопрос для грызя, - цокнул Кудус, - Потому как ставить крысу в безвыходное положение и обрекать на гибель - это мимо пуха.

- Мимо? - уточнила Нурка, склонив ухо.

- Ну не в пух же. Однако этот факт, как и всё остальное, нельзя расслушивать в отрыве от.. от всего остального, - хихикнул Кудус, - Кхм! Всмысле, ты должна чётко представить себе, что поставлено на карту вместе с этими крысами.

- Впринципе, даже нечего рассуждать про то, стоит ли прикрываться крысами, в данном случае, - добавил Марамак, - Потому как грызя вместо крысы мы не сможем использовать.

- А белочь мелкую? - хмыкнула грызуниха, поёжившись.

- Возможно это было бы проще, но белочь не подходит. Походу ничего не подходит, кроме крысы.

- Впуууух... - потёрла уши лапками Нурка, - Это просто жутко! Здоровая крыса, которая может ещё пожить, играть и грызть зерно, производить потомство, используется в качестве тупого детонатора??

Момент был критичен, потому как до этого двое пушей просто отказались учавствовать в работах, не переварив этого самого диссонанса. Грызи прекрасно понимали, что несчётное множество точно таких же крыс гибнет куда более болезненым образом каждый день, однако одно дело стихия, и совсем другое - умышленное убийство, и уж совсем не в пух, когда убийца ты сам.

- Крыса это не детонатор, а система наведения, если тебя это успокоит, - хихикнул Кудус, - Но всё-таки окучь мыслями, какова цена. Объективно грызь, за счёт своего разума, может сделать для всех крыс гораздо больше, чем крыса. И даже не только может, но и делает, сама знаешь. А здесь цоцо не только о спасении жЫзни грызей, но и спасении порядка в спуду, от которого зависят жЫзни тысяч и тысяч разных зверей. Ты же знаешь обстановку, кроме Союза, никто не будет этим заниматься. Если у нас не будет подавляющей военной силы, будут войны и разрушения, и всё такое... ну окучиваешь, не первый раз в песке, чай.

Нурка прикусила губу и прижала уши, находясь на значительной измене.

- Впух, ну возьми Канавию, - предложил взять Канавию Марамак, - Если бы не эт-самое, кошцев захватили бы имперуны, и эти замечательные звери сейчас убивали бы других зверей и самих себя, а так всё в пух!

- Да, но тогда никто не применял такое, - заметила Нурка, - Понимаете, это принципиально другой песок. Йа сейчас не готова цокнуть, согласна ли йа учавствовать в этом.

- Да в пух, окучь мыслями сколько потребуется, - вздохнул Кудус, - Тебе цокали, что немало пушей отказались.

- Только не вздумай кому поведать эту идею, - добавил Марамак, - Если ты так сделаешь, то вообще все торпеды будут с крысами, а то и с кем побольше, а пока, заметь, вообще ни одна крыса не пострадала. И даст пух, не пострадает вообще.

Нурка какое-то время сидела в прострации, пырючись в окно на водную гладь, потом подошла к большой клетке, где сидело штук десять животных, собственно объекта оцокивания. Серые и чёрно-белые крысы с ладонь грызя размером бегали по лесенкам, грызли зёрна и копались в песке, водя усами и пырючись чёрными глазами. Грызуниха провела лапой по прутьям клетки с грызунами, мотнула хвостом, и вспушилась.

- А нет способа обезопасить крысу? - спросила она у грызей.

- Есть пара идей, Нурка-пушище-ухомоталище, - улыбнулся Марамак.

- Пойдём посмотрим, что у вас там насыпано, распухяи, - погладила по ушам грызей Нурка.

Конечно, полностью спасения крысе гарантировать было нельзя, однако попробовать стоило. Грызи же, пройдя в другой конец плавстанции, осмотрели одну из тестовых торпед, подвешеную на ремнях. Соль всего песка была достаточно проста - пользовались тем, что крысы плывут к ближайшему берегу, за неимением оного - к кораблю в зоне видимости. К тому же, если их натренировать, они делают это исключительно стабильно и с рвением. Дальше дело техники - крыса помещалась в прозрачный колпак, наполовину заполненый водой, закреплённый на передней части торпеды, и плыла там, видя при этом цель; плывя, она нажимала рычаги по кругу колпака, усилие от которых передавалосиха на управление торпеды, и таким образом крыса направляла торпеду к цели. Всё ещё не отошедшая от диссонанса Нурка тем не менее восхитилась исполнением затеи.

- А что, это всё работает?

- В целом - да, - кивнул Марамак, - Не без накладок, но работает. Вот этой самой торпедой попадали в катер на расстоянии два километра.

- Это как раз загрузочное окно, - показал Кудус окно в заду колпака, - Как ты понимаешь, она там не всё время сидит, а запускается непосредственно перед пуском торпеды.

- Ну, а с эт-самым? - цокнула Нурка, внимательно ослушав изделие.

- С эт-самым пока только макеты, - показал на верстак Марамак, - Соль такая... Когда штанга взрывателя стукнется в цель, остаётся ещё пара секунд до взрыва. Если в это же время сработают ракеты под колпаком, его выбросит вверх метров на сто, что вполне достаточно для избежания поражения ударной волной. Вот как раз думали довести до умишка это дело и начать испытывать.

- Нутк это в пух, а не мимо, - компетентно цокнула грызуниха.

- Это мимо пуха, как вы цокаете! - фыркнул Куно Седьмой, - Эти остолопы и так сидели на мозгах, а теперь вы даёте им просто шикарный повод начать на эти мозги гадить! Или ещё чего похуже...

Фира, переводившая дух после инцидента на площади, пригладила уши. Хотя Куно был не грызь, она не стала цокать, а подождала, пока тот поправится сам.

- Да-да, - потёр седеющую башку король, - У вас не было другого выбора и это очень хорошо, что удалось избежать убийства. Я-то знаю, что эти ребятишки думать головой не будут, повесят и все дела... Но не все это знают. Теперь пойдёт такая вонь, что ой-ой...

"...йные!... озди!!... ойные!... озди!..." - доносилосиха из окон со стороны площади, где продолжали кипеть растревоженые одгорозки.

- Этот олух, которому вы въехали ручкой по морде, между прочим премьер министр, - дополнил Куно, - Главнюк одгорозков. Как минимум, он потребует немедленно выслать вас и закрыть все ваши предприятия.

- Ну, это как раз цокнуть, - цокнула Фира, - Предприятия не наши а ваши, и йа послушаю, как он заберёт работу у сотен куниц. С высылкой вопрос решается вообще в пять сек.

- Это как? - не одуплился кунь.

- Так. Йа теперь не Фира, а мм... Рифа, вот. И йа не от торгпредства Союза, а от независимого кооператива.

- Сойдёт, - хмыкнул Куно, - С шахтами скорее всего тоже у них ничего не получится... Но эти негодяи расшатывают страну, в то время как у нас возможная война!

- Впух, их затем сюда и прислали шаракалы, - развела лапами грызуниха, - Нужно было ворочаться с самого начала, чувак... чувак король. А теперь, йа так боюсь, без кровопотери не обойдётся.

- И что вы можете посоветовать, Фи... Рифа?

- Йа что могу посоветовать? - засмеялась белка, - Советую ввести войска грызекошского союза! Разом избавитесь от одгорозков и угрозы вторжения.

- Но это будет такой раскол, - поёжился кунь.

- Впух, и чо? Одгорозки не собираются с вами договариваться, вы это понимаете? При первом удобном случае они захватят власть и сдадут вашу страну шаракалам, а из-под них вы уже не выберетесь. Живыми, всмысле.

- Да, но я не могу просто так ввести ваши войска, да и собственно, войска-то согласны?

- Ну собственно цокну более прямо, - почесала уши Фира-Рифа, - Или вы заключаете с союзом какое-то соглашение, или йа не полапчусь за отсутствие катастрофических последствий.

- Эх, шишово, - захныкал король, - Нужны консультации.

- Не консультации нужны, а просто разуй глаза и проехайся по стране.

В то время как грызуниха вместе со своими торгпредскими куницами прошуршали боковыми выходами из дворца, на площади уже собралась толпа из нескольких сотен куниц с крашеной и бритой шерстью, тупо скандировавших про двойные гвозди, и обстановка накалялась. Совершенно непривычные к такому повороту местные военные и полиция находились в откровенном шоке и ступоре, так что просто сидели за закрытыми воротами и офигевали. Навстречу троим зверям, пробиравшимся изогнутыми среди стен и деревьев улочкам, проехал целый взвод индюкаров, наездниках на огромных индюках в броне и с оружием. Следом двигались ещё курсары на ездовых курах, и их подкованые когти довольно зловеще скрежетали по камням мостовой, и раздавалось басовое всквохтывание. Пока звери пережидали прохождение птицефицированой колонны в закутке, Фела просто обняла грызуниху и уткнулась носом в её щёку.

- Фир.. ой Фиришка... - пропищала куница, - Если бы не ты...

- Если бы не йа, сидели бы вы дома, - хихикнула Фира, успокаивающе поглаживая Фелу по ушам.

- Да, кхм, и правда, большое спасибо за помощь, - сказал Крес, - Разорвали бы нас, как бюрократы бюджет. Тебя убить могли...

- Могли, да не осилили, - приоскалила резцы грызуниха.

Мимо продолжали вышагивать ездовые курицы, шурша перьями по стенам и скрежеща когтями.

После Жабьего дорога конвоя с ПСД была более спокойной, никаких песков не попадалосиха, так что и. Вмысле, катерники вовсю пользовались возможностями перевозить товары из окна в окно, набивая трюмы по самую крышку. Дело также состояло в том, что у жабцов в спуду имелись поселения типа деревень - не станции, как у сухопутных зверей, а именно поселения, для постоянной житухи. По окну эти сельские плавали на лодках или даже плотах, но пройти поток, не рассыпав товар по всему спуду, не могли, так что часто пользовались услугами проходящих катеров. Это были копейки прибыли, однако отказываться не стоило, так как всё равно по пути. Правда, Грибодуру и Тектрисе с непривычки длительный поход надавил на уши - катер мотылялся по воде более десяти дней, прошёл пухову тучу потоков и нигде не задерживался надолго, так что и надоедало. Как раз к тому времени, как надоело в полный рост, их кораблик вынесло из южного потока в окно Тупик Королевы, которое грызи для внутреннего пользования переименовали в Морлучье.

- Ну чё тут, окно как окно, - цокнул Скисорь, пырючись в окно рубки.

- Окно-пухокно, - хихикнула Катерпилариса.

"Поддатый" бултыхал колёсами, удаляясь от устья потока, а следом за ним выносило другие катера группы. Стены, серо-зелёного цвета и слегка поросшие особой травой, что росла на спуде, были средней высоты, а вода прудово-желтоватая, средней прозрачности. Подводную часть катера например было слышно сквозь воду, но дно, конечно, уже терялось в жёлтом тумане. Дальше от устья по стенке зеленела спудосока, не густая, но всё-таки... в общем Скисорь имел все основания цокнуть то, что он цокнул. Катера из флота обороны окна встретили прибывающих сразу по выходу из потока, произошёл обмен цоканьем, грызи проржались, и двинулись к основной группе станций. От "входа" её было не слыхать, только если дым от литеек в оптику, а так всё терялосиха в дымке и выпуклостью воды. Уже было известно, что вода на большом протяжении выпуклая, это связывали в нулевую очередь с песком и с тем, что мир шарообразен. "Скорее всего" - добавляли астрономы, и вспушались.

В то время как катера отошли на несколько спудиль, из потока появился и ПСД, поражая тем, как такая махина появилась разом, прилетев по течению с огромной скоростью. Здесь уже "Баба Кася" давала полные обороты, не дожидаясь "вилок", которые немного отставали.

- Единственное, что беспокоит, это стенки, - показала на стенки Катя, - Слышите, одна сильно ниже другой.

- И чем это чревато? - почесал уши Гриб, - А, да, ветер.

- Именно. Если будет сильный западный ветер, здесь получится тот ещё песок.

- Да и попушнине, - цокнул Скисорь, - В Жидком перепад гораздо больше, и ничего особенного не случалосиха.

- Ну да ну да... тьфу, грызаный фарватер! - Катя резко вывернула штурвал, так что катер накренился и ушёл с курса.

- Что там? - вскочил Скисорь.

- Думаю, что морской организм больших размеров, - цокнула грызуниха. выправляя курс, - Лево по борту.

Трое остальных пушей перебежали на левый борт и ояблочили воду, но ничего не обнаружили, потому как прозрачность воды не позволяла яблочить далее нескольких метров. Пока они пырились туда, катер не менее резко вильнул в другую сторону, вздыбливая буруны носами корпусов, но кроме Кати с высоты площадки, никто ничего не услышал.

- Да что там такое, Кать?? - заржал Скисорь, - Ты кур смехом не мори, а?

- Йа не слышу точно, что там такое, - хмыкнула та, - Но попасть под хвост спудита, который раз в десять больше нашего катера, не хочется, поэтому и уворачиваюсь.

- Раз в десять? - вытянула морду Тектриса.

- Да. Но ни одно животное не питается кораблями из спудилиума, поверь мне. Так что главное не наступать им на голову, и всё будет в пух.

- Так это спудит? - допытывался Скисорь, оглядывая воду во все стороны, - Или спульмар, может?

- Да пух его знает, - точно ответила Катя, - Слышала что-то светлое, достаточно длинное и большое.

- Песок? - хором предположили грызи.

- Не, для песка тут глубина не та.

Поскольку больше ничего в воде не прослушивалосиха, катер пошёл дальше. Через некоторые часы бултыхания колёсами по воде вся флотилия наконец подошла к плавстанциям - все они стояли кучей и были соединены мостами из понтонов, державшими их вместе и служившими собственно мостами. Всё сооружение стояло близко к северо-восточной стенке окна, где вгрызались к саму массу спуда "шахты", добывавшие основные стройматериалы, сырьё для грунта и частично для топливных станций. С одной стороны как раз дымили их трубы, торчали литейки и док, а с другой стороны простирались большие пространства, занятые ровными рядками столбиков, торчащих из воды и соединённых канатами и мостками - плавучие чеки ферм, на которых и рос непосредственно морлук. Один за другим катера заходили к причалам дока, а сбоку швартовался ПСД, ибо ему предстояло сначала выкинуть некоторый груз, потом уже начинать сборку сооружений. Док Морлучья представлял из себя этажерку в пять палуб, с выставленными по всем сторонам причалами и подъёмными балками для грузов; на палубах происходили ремонтные работы или просто складировалось всякое добро, а на верхней стояли ряды бараков для зверей.

- Ооох, какой песочище! - потянулась Тектриса, сойдя наконец на причал, - Давненько не!

- Песочище, - заржал Скисорь, прикрывая рот лапой, - Ты бы это, спецовку-то одела.

- А, - Текки покосилась на кошцев, пырившихся на неё, - Ну да ну да.

Грызунихи одели майки и шорты из комплекта спецовок, и теперь выслушили как грызунихи в майках и шортах, естественно. На этом церемониал был окончен, ибо грызи и так были в портках, и пуши пошли размещаться в бараках да полопать супу в столовке, ибо давно не. Предполагалосиха, что им удастся отдохнуть пару дней, прежде чем втыкаться в возню, как вилы в сено, и всё шло именно к этому. Единственное, что Катя настояла сделать немедленно - это пополнить все запасы на катере, ибо на всякий случай и не утянут. После этого уже можно было кормиться супом, сурковать и околачиваться по базе под лапу с согрызяем, оцокивая зверей на различную тематику, как пух на уши положит. Здесь работало немалое количество кошцев, по большей части всё те же солдаты из срочников, однако у них это были на девять десятых самцы, а не пополам, как у грызей. В жилой зоне в доке обитали также экипажи большей части кораблей, ибо гонять их постоянно незачем, а лишние лапы были востребованы на сто пухов на фермах и других производствах.

Причём, если кошцы в массе своей ленились и предпочитали лежать, как пуховые мячи, то грызи сами лезли на фермы, потому как интересно, да и жаба душит. Грибодур с Тектрисой держались до следующего утра, а потом сорвались и побежали к ферме, позырить как там и что. Скисорь только помотал ушами и остался на катере привести кое-что в порядок, а Катя пошла на совещание, так что пока грызи оказались на две пуши. И на ферме. Ферма представляла из себя большой понтон с сарайной конструкцией на нём, причём крыша могла использоваться как площадка, когда продукт рассыпали для просушки или сортировали. Непосредственно чеки состояли из квадратных рам толстых спудилиумных балок длиной по полсотни метров; в углах эти рамы опирались на поплавки навроде больших длинных бочек. Поплавки могли частично затапливаться водой или осушаться, чтобы регулировать глубину погружения рамы. В створе самой рамы лежали доски, опять-таки спудилиумные, имевшие положительную плавучесть и оттого могущие держать на себе ещё и растения с горшочками грунтовой смеси. Соль состояла в том, чтобы придавать всей конструкции плавучесть около нуля, тогда она держалась, а прочная рама предохраняла от волн и течения. На доски, скреплённые из пятиметровых кусков, крепились горшочки с пол-ведра размером, сделаные понятно из чего, в которые высаживали рассаду, затем всё это погружалось в воду на раму, и сидело там до готовности. Морлук поднимался с глубины в метр почти до самой поверхности, однако по этому полю можно было плавать на лодке, чтобы следить за ростом и сыпать убобрения. Двоепушие успело только к тому моменту, как грызи при помощи подъёмников, подкаченых по мосткам, опускали в воду очередную доску-сборку с рассадой.

- Э, да пух в ушах! - цокнул Грибодур, - Они тут уже всё запухячили.

- Грызаный фарватер, - фыркнула грызуниха, отряхивая воду с лап, - Тебя, грызо, как звать?

- Грибодур, - цокнул Грибодур.

- Тогда понятно, почему так цокнул, - скатилась в смех белка, - Вы ещё опушнеете, когда собирать надо будет. Да и вообще, ещё стройка будет, а потом опять посадки. У нас два участка, а рассчётное количество двадцать, улавливаете?

- Улавливаем... округлил глаза грызь.

Они с Текки окинули ухом чеки, простиравшиеся на несколько километров, прикинули количество досок-сборок и горшков, припушнели и бочком отошли от фермеров, пока что. А то получалосиха, что это дело им ещё надоест хуже горькой редьки, так что нечего эт-самое. Им ещё сильно повезло, что теперь плавстанции монтировались при помощи ПСД, а не как раньше, влапную с какого-нибудь корабля, это страшенное погрызище и убийство времени. ПСД же при помощи кранов доставал из трюма стандартные конструкции, применявшиеся для любых станций, раскладывал их на обширной палубе, и монтажники соединяли их за считанные часы, после чего фрагмент станции, имеющий отдельную плавучесть, кранами переносился с палубы на воду. Оставалосиха только соединять эти фрагменты, что куда как быстрее. Однако и в этом случае возни хватит с большой лихвой.

- Возни хватит с большой лихвой, - компетентно цокнул Грибодур, - Пошли-ка сурковать, пока не поздно.

Однако сурковать не получилосиха, так как возле столовки их уже ожидала Катя, болтавшая с кошцами.

- Нас закопают в морлук, - сообщила Текки.

- Йа вас спасла, - хмыкнула Катя, - От морлука по крайней мере. Йа имела неосторожность цокнуть про объекты в воде, и Хорь настоял, чтобы мы вернулись туда для подробного ослуха спудотории.

- Какой хорь? - вспушилась Тектриса.

- Координатор группы, пух в ушах! - хлопнула её по уху Катя, - Знать надо. Пшли, короче, Скис там уже пары разводит.

- А эти кошцы? - показал Гриб на кошцев, которые тоже пшли.

- А эти кошцы команда катера, который таскает батискаф.

- Бати что?

- Пух в ушах...

Кошец Шпинфи, отличавшийся большими чёрными ушами, взялся объяснить на спудофене, что такое батискаф, и вполне вероятно, его интересовала грызуниха как таковая, а не как слушатель. Да и вообще, крошить батон через сито другого языка следовало тренироваться, чтобы не накосячить, когда будет действительно надо. Он поведал, что батискаф есть капсула из спудилиумной стали, выдерживающая большое давление на глубине до ста метров. В капсуле есть герметичная крышка, через которую туда попадают звери, и обзорные окна, через которые звери видят происходящее под водой. Кроме того, там имеются захваты для взятия проб грунта, на всякий случай, и подъёма каких-либо предметов со дна, абы возникнет такая надобность. Собственно, вся компания хвостов могла наблюдать указанные технические средства у причала, где стоял "язь", переделаный под картографическое судно для замеров глубин и прочих исследований. На подъёмнике в его кормовой части как раз висел на тросах батискаф, похожий на зелёную картохлю с ушами - уши предназначались для привязи.

- Кого ожидаем? - церемонно осведомился Скисорь, подойдя к зверям.

- Тебя, пух в ушах! - фыркнула Катя, - Йа цокнула, что надо разводить пары??

- Они разведены, - неспеша и также церемонно цокнул грызь, и скатил всех в смех.

- Слушайте, а почему только сто метров? - спросил Грибодур, - Шпин, наверняка можно сделать больше?

- Можно, - мявкнул кот, - Но отмели в спуду имеют примерно такие глубины, а дальше идёт обрыв в бездну на несколько километров, которая нам не доступна.

- Понятно, окучил... А что вы собираетесь наблюдать здесь-то? Вода, мягко цокая, не особо того.

- Она везде не особо того, - сообщил Шпинфи, поводя вибриссами, - Десяток шагов вполне хватит, если погружаться метров на двадцать. Глубже начнёт резко темнеть, и толку там пыриться никакого. Кроме того, мы используем наживку, чтобы привлечь морских животных, и если таковые будут, они появятся вблизи окуляров.

- Не подкопаешься к вам, - захихикал Гриб.

- Да, у нас пух в ушах, - меланхолично сообщил кот, скатив грызей глубоко в смех.

Короче цокнуть, к том времени как ПСД избавился от лишнего груза и отошёл от дока к месту стройки, уже начав процесс на верхней палубе, картограф вышел в спудоторию в сопровождении 214го. Хорь просил точно привести на то самое место, чтобы не перепутали, и самим разуть уши, потому как тоже полезно. К удаче, Катя была убельчённым водителем катера, и не забыла зафиксировать ориентиры того места, где наткнулась на пухти что.

- Кстати цокнуть, - цокнула она кстати, пырючись вперёд на воду, - Ещё с двух катеров из конвоя сообщали о таком же песке, а раньше на него натыкались грызи из патрулей примерно там же. Поэтому и решили наконец проверить точно, что это такое.

- Впух, как представишь... - поёжилась Текки, - Спудит и правда такой громадный?? Да он проглотит катер, как жука!

- Йа уже цокала, что катер очень невкусный, и глотать его очереди нет, - хмыкнула Катя, - И потом, спудит может от силы поднять из воды хвостовой плавник, но никак не высунуться наполовину.

- Почему?

- Потому что Ъ!... Кхм. Всмысле, его плотность примерно равна плотности воды, потому он и плавает в ней, будучи таким огромным, - поясняла грызуниха, - Если такую тушу вытащить на сушу, её раздавит собственным весом. Поэтому спудиты еле-еле высовываются из воды, а не прыгают, как селёдка. Спульмары кстати тоже не могут поднять щупальца из воды, так что боязнь того, что они схватят корабль - лишняя. Спульмар размером метров сорок может схватить, но только подводное тело типа спудита или... другого спульмара, чо.

- Это да, - кивнул Скисорь, - Огромные морские организмы не представляют особой угрозы. Вулканическая деятельность и процессы в спуду куда как быстрее прибьют, если вовремя не отбежать.

- А кот пушной, - подвысунула язык Текки, хихикая.

- Да ну? - хмыкнул Грибодур, пихнув её в бочок.

Корабли тем временем прошлёпали колёсами от базы до самого южного потока, развернулись возле его устья и заняли курс конвоя, ориентируясь по компасу и дальности от стенок в устье. Катерпилариса заодно показала салагам, как на практике определять эт-самое из треугольника, и всё такое.

- Так, всё, вот тут начинаем и по направлению туда! - цокнула грызуниха, показав лапой к базе.

На "язе" этого не слышали, но она повесила соответствующие флажки на растяжку, так что картограф поставил машину на холостой ход и лёг в дрейф, цокая по спудячески. Оттуда немедленно были сброшены измерительные якоря на длинных тросиках, а грызи пока только и делали, что яблочили на воду, не найдётся ли чего. Однако ничего, кроме отдельных плавучих кусков спуда и старой спудосоки, не виделосиха - рыба тусовалась на отмелях, а в открытой воде, где нечего глотать, рыбе и делать нечего, потому как рыбы не купаются. Грызи уже не бегали вокруг катера, а просто сидели на хвостах и яблочили спокойно, однако вода оставалась пустой.

- Ээй кошце!! - заорал Скисорь в сторону "язя", - Как оно??

- Пока ничего!! - ответили оттуда, - Сейчас спустим скаф и ещё промерим!

- А потом куда??

- Потом будем жрать... тьфу, ждать! До следующего утра, чтобы осмотреть место в то самое время, когда раньше замечали объекты!

- Да и в пух, - захихикали грызи, послухивая на согрызяев.

Ждать до следующего утра, при возможности потискать пушную тушку, никак не могло отяготить, потому как и без такой возможности ничего плохого. Катер едва покачивался на мелкой зыби, поднятой ветерком, и если высунуть уши ночью - казалосиха, мотылялся непосредственно среди звёзд. Яркие звёзды и половинная луна отражались в тёмной воде, оттого и. Картографы слышимо дрыхли, потому как кроме дежурных, на их корабле никто не ворочался.

С утра песок был продолжен, корабли сделали ещё петлю и вернулись на прежний курс и место, вниз пошли измерительные приспособы и слегка макали батискаф, однако так сразу опять ничего не нашли. Лишь ближе к полудню, что собственно и соответствовало времени тех наблюдений, что случались ранее, кошец возле лебёдки, сонно оглядывывший спудоторию, вспырился на шкалу, показывавшую глубину, и враз открыл глаза.

- Шпин, позырь, здесь семьдесят метров! - позвал он копенгагенного специалиста.

- Фига, - присвистнул тот, позырив, и перешёл к лебёдке с другого борта, - Фига!

Кошцы уставились на тросики, сматывывшиеся на катушки под действием грузов, и отметки на шкалах глубины ползли вниз с приличной скоростью. Тобишь, якоря что-то выталкивало из воды, потому как корабль стоял на месте. Звери переглянулись и тяжёло сглотнули, успокаивало их только то, что здесь все давно плавают и ничего плохого не случается - в противном случае они бы уже дали полного ходу, на всякий случай. Так же Шпинфи первый пришёл в полную годность:

- Фиксируйте глубины, а я в скаф, позырю снизу!

- Ты уверен?

- Что снизу - да, уверен.

Как раз в это время кошец, ослушивавший с самой высокой площадки корабля, заметил светлое пятно метрах в двухста, и не стал об этом умалчивать.

- Эээй грызоо!! - закричали кошцы на катер, - Там что-то есть, север-север-восток, триста метров! Позырьте, а то мы спускаем скаф и мерим!

- Чисто! - ответила Катя, уже переводя сектор пара на полный вперёд.

- Только осторожнее, там что-то непонятное и слышимо очень большое!

- О-о, - цокнула грызуниха, но только похихикала и повернула катер на курс.

Запасённый в котле пар позволил дать ходу быстро, так что "Поддатый", зашлёпав колёсами, отошёл от "язя" и устремился в указаном направлении. Там действительно что-то белело, как будто белый спудит торчал под водой, почти касаясь поверхности. Через несколько минут катер уже был там, но и это не принесло полного песка! Грызи слышали, что в воде какая-то круглая пухня диаметром метров десять, но не могли уверенно цокнуть, что это такое.

- Может, сплавать? - чисто предложил Грибодур, не собираясь сигать с борта.

- Ага, сплавай, - фыркнул Скис, - Это похоже спудуза, а она стрекается ядом.

- Маленькая стрекается, - добавила Катя, вспушившись, - А такая просто впух впух... Дай-ка брошу верёвку.

Ты это слышала, когда мы шли от потока? - уточнил Гриб.

- Неа, то было длинное, а это круглое.

- Впух! - цокнул Скисорь, прижав уши.

- Что? - уставились на него остальные.

- Пятнадцать метров, дальше не проваливается! - показал верёвку с грузом грызь.

- Впух!...

Грызи начали соображать, что это действительно спудуза, только не десяти метров в поперчнике, а пухти сколько! Слышимо, это кишечнополостное животное всплывало в определённое время дня, а потом снова погружалосиха, так что его не задевали измерялками глубин.

- Грызаный фарватер, - подёрнула ухом Катя, вспушившись ещё раз, контрольно, - То что йа слышала раньше, это щупальца. А это - пумпон на верху спудузы...

- Пуха се... - прошептали Гриб и Текки, впечатлённые размером животинки.

- Не вздумайте сувать лапы в воду, - предупредил Скис, - Там может быть ядъ.

- Впух, впух, впух... Хотя да, впух.

- Тааак... ну, спудуза круглая, - начала думать Катя, - Айда померить, сколько от центра до края.

- А напуха? - риторически уточнил Грибодур.

- Ну, раз уж мы ослушиваем этот песок, - пояснила грызуниха, - Это то самое, что мы можем сделать.

Она развернула катер хвостом от белого пятна и пошла средним ходом, в то время как Скис работал с верёвкой, замеряя глубину... до спудузы. На всякий случай он одел на лапы перчатки из просмолённого клоха, чтобы не получить чего от верёвки, изгвазданой в нипойми чём.

- Помедленнее, Кать. Так, двадцать два метра в этом месте... вы меряете горизонталь?

- Да, пух в ушах, слушай не утопи лот.

Лот провалился в глубину только тогда, когда катер отошёл от центра на двести метров - следовательно, диаметр спудузы составлял четыреста. Совершенно опушневшие грызи вернулись к "язю", потому как требовались подтверждения отсутствия глюков, а белое пятно перестало прослушиваться - слышимо, спудуза начала погружаться. На корабле кошцы ходили с не менее опушневшими мордами, а Шпинфи так вообще сидел у батискафа и таращился в воду.

- С ним всё в порядке? - уточнила Катя.

- Да, просто офигел слегка... ну надо думать, увидеть такое на глубине.

- Ну и ладно, - решила грызуниха, - Спудуза конечно не маленькая, но это всего лишь спудуза. И теперь мы это знаем.

- Это сто пухов, - подтвердил Скисорь, - Кстати, если она выбрасывает в воду ядъ, это могло повлиять на фермы.

- Где она и где фермы!

- Так корабли как раз проходят над ней и тащат эт-самое к фермам.

- Точно цокнуто, - отошёл от афига Шпинфи, задумавшись, - Может повлиять. Причём неизвестно, каким образом... Но теперь у нас есть все возможности узнать это. Если вас не затруднит, смотайтесь на базу, доложить результаты, и прихватите сюда пару десятков горшков с рассадой морлука.

- Ещё стоило бы поставить буи, - цокнула Катя, - И оповестить всех наших, чтобы они не скребли по башке спудузе, а обходили стороной.

- Это да. Если бы ПСД её сильно размочалил, это могло бы осложнить обстановку в окне. Фуух... Да это тянет на открытие, товарищи!

- Главное чтобы это не потянуло на закрытие ферм, - хмыкнул Грибодур.

Тут было трудно цокнуть поперёк, и никто таки не цокнул.

- Шишово, - почесал уши Хлутыш, - У нас точно нет выхода на кого-нибудь ещё?

- Нет, - покачала головой Елька, - Соромахи не те звери, которые с радостью принимают гостей. Еле-еле удалосиха встретиться с их послом на торгушке в Унном, количество полученной от этого Прибыли вы знаете.

- Ничего, - постучал когтями по столу Бронька, - Грызаное ни-че-го...

- Но вы не можете это точно знать, - заметил Хлутыш, - Конечно, посол хорохорился, на то он и посол, но может быть, он передаст результаты переговоров своим, и это возымеет?

- Уже не возымело, - вздохнула грызуниха, - Мы топтали ему мозги две недели назад, и за это время соромахи нисколько не приостановили подготовку к вторжению.

- Но вы ему всё цокнули прямыми словами, потому как до зверей может туго доходить?

- Чуть более чем всё, - кивнула Елька, - Йа лично цокнула, что такое развитие событий вынудит нас перевести флот в состояние войны с соромахами, со всеми вытекающими, а также принять ряд стратегических ходов.

- Ходов? - поднял ухо Бронька, - Каких именно?

- Вплоть до блокады потоков, ведущих к Лесогорью. Соромаший остров на сто пухов зависит от завоза и вывоза, если перекрыть коммуникации, у них не будет ни флота, ни боеспособной армии.

- Бестолочи... - фыркнул Хлутыш, - А как он выкручивался из того песка, что Межспудье имеет подготовленную оборону?

- Да никак, - скривила морду грызуниха, - Ему наверное не плыть на рыбогалере пухти куда, что ему выкручиваться? Накрошил два батона пафоса, посыпал глупостью, и готово.

- Ладно, это чисто... - сложил лапы грызь, - Что потребуется от нас в случае эт-самого?

- Скорее всего, атаковать соромах в окне Шустрый Чап, - цокнула Елька, - У них там один из главных центров обмена товарами с жабьём и другими сторонами.

- Это окно жабье? - уточнил Бронька, - Как с этим?

- Как обычно, - пожал ушами Хлутыш, - Топишь посудину и цокаешь, что так и было... точнее, делаешь так, что некому уже рассказать о том, что было.

- Жабьё может взрыгнуть из-за потери торговли?

- Взрыгнуть-то оно может, но в Шустром Чапе у них очень мало плавстанций, малая торгушка, почти нет военных судов, - пояснил Хлутыш, - При общем обострении обстановки, когда эти попрут туда, те туда, им будет не с лапы посылать огромные флоты охранять это окно, так что, они не помешают в любом случае. Лучше конечно обцокать этот вопрос непосредственно с жабьём, а Ельк?

- Да, это можно, - цокнула она, - И начинать лучше прямо сейчас.

- А как это? - уточнил Бронька.

- Тупо отдать им столько денег, сколько они зарабатывают на торговле с соромахами... хотя это плохая идея, так как мы посчитать не сможем, а они завысят раз в сто. Скорее, - повертела лапкой Елька, - Скорее убедить их, что постепенное давление на соромаший торговый флот принесёт жабью больше дохода, чем раньше, вслуху того, что соромахи будут закупаться оружием и новыми кораблями.

- Но потом у них не останется кораблей, и прибыль исчезнет совсем, - продолжил Бронька.

- Это ты так думаешь, как грызь, - хмыкнула Елька, - А жабьё думает по другому. К тому же если это подать тем, кто получает прибыли от продажи оружия и кораблей, проблем вообще не будет. Даже денег не потребуется.

- Тогда в пух, - церемонно цокнули грызи, и скатились в смех, - Надо готовить корабли, что делать.

- Йа отошлю несколько катеров на разведку, - подумав, цокнул Хлутыш, - Если хочешь, Ельк, можешь с этой оказией мотыльнуться туда.

- Вполне возможно, - кивнула грызуниха, - Только надо умять некоторый песок, тогда и.

- Ох и будет вони, - покачал головой Бронька, - Но что поделаешь, песок...

- Эй, погрызячне! - застучали снизу в потолок, - Запушили уже, песок, песок, песок... Пух в ушах!

- Ладно, грызо, спокойно... Просто мы оцокиваем песок, так что и поминаем его, песок, чуть чаще чем часто.

- А, ну тогда в пух.

Скатившись в смеха, пуши мотнули хвостами и продолжили детальное обсуждение того, как разгребать песок.

- Вы слышали, что у нас возле устья потока нашли спудузу размером с базу? - между делом сообщил Бронька.

- И где она сейчас? - заржал Хлутыш.

- В воде. Нет, йа серьёзно, четыреста метров в диаметре! Сейчас устанавливают буи, чтобы не скрести по ней, и начинают испытывать, как она влияет на состав воды и морлук.

- Четыреста? - округлила уши Елька.

- Не размером с базу, конечно, но крупная штучка, - хмыкнул Хлутыш, - Йа вроде слышал, что где-то такие бывают, хотя не настолько здоровенные. Каковы наши действия всвязи с этим?

- Пока никакие. Морлук растёт, хотя спудуза в воде. Сомневаюсь, чтобы она смогла даже переплыть на нашу сторону окна, так что пух с ней, пусть купается. Остальное скажут картографы, если будет что.

- Четыреста метров! Пух в ушах!

С самого ранья, когда яркое солнце пухячило в окна барака, Катерпилариса услышала поскрёбывание когтей по дереву; открыв яблоко, она обнаружила над стенкой суръящика башку Хоря, который и скрёбся. Ну и слегка скатилась в смех, само собой. Через пять минут она уже подняла из-под сурка всю свою команду, которая вспушилась, быстро хлебнула чаю из самовара на тумбочке дежурного, и побежала эт-самое, в данном случае в малую столовку, где обычно происходило обцокивание песка. Помимо координатора группы, там сидели на хвостах Елька, которую все знали как грызуниху по разведке, и чёрно-бело-рыжая кошка Люс, про которую тоже слышали, а также команды ещё двух катеров. Хвостов таким образом набилосиха выше меры, но ради цоцо можно было и потерпеть.

- В чём соль, Елька-пушище-ухомоталище? - осведомился один из грызей.

- Ну в нулевых, рада слышать, в том числе вас, - улыбнулась она, обводя ушами собрание, - Всё ли в пух?

- Ну, по песку, пока вроде да.

- Это в пух. Потому как образовалась надобность провести операцию, - цокнула Елька, - Сейчас йа прочищу, какая надобность и в чём она заключается. Пуха в ушах нет? Тогда выслушивайте.

Грызуниха развернула большую карту с окнами, повесив на верёвочку для сушки полотенец, и показывала вилкой.

- Вот это Лесогорье, где сидят соромахи, а вот это кунье Межспудье. Шаракалы из Ордена Двойных Гвоздей науськивают соромах на вторжение в Межспудье. Скорее всего для того, чтобы самим захватить соромаший остров, а вероятно и куний, после того как соромахи утомят тамошнюю оборону. Как вы понимаете головами, это вообще мимо пуха, потому как ОДГ является нацистской организацией вкупе с религиозным фанатизмом, и если кто под них попал, то дело дрянь. Нам никак нельзя упускать это из слуха и по причине того, что куницы пушные звери, и по причине того, что если давать одгорозкам захватывать новые земли, они разжиреют и рано или поздно попрутся и к нам. Вы знаете, что у них законодательно закреплено рабство?

- Впух! - поёжилась одна из грызуних, - Они что, продают в рабство других зверей?

- Нет, - хмыкнула Елька, - В рабство они продают шаракалов, грызо. А других зверей для них вообще не существует, как разумных субъектов.

- Простите за песок, - смущённо цокнула Текки, - Но что такое "религиозный фанатизм"?

- А, ну это стоит прочистить. В данном случае имелся вслуху сознательный самообман, когда вымышленные доводы и факты принимаются за реальные, а фанатизм означает, что слушать они ничего не желают и всё равно считают, что яйца несут куриц. Вам может это трудновато понять, но поверьте пока на цок, ладно?

- Дно, - согласилась Тектриса.

- В пух. Так вот, в наших кровных интересах - испортить шаракалам всю игрушку, чтобы ни один из островов не попал к ним. Хорошо бы конечно вообще обойтись без кровопотери, но боюсь это уже пройденый этап, потому как они глубоко взгрызлись в обе стороны и теперь мало что помешает им сталкивать их, сколько угодно. Хорошо было бы уничтожить стоянку рыбогалер в Лесогорье, но у нас нет на это сил. Зато у нас есть силы немедленно блокировать торговые маршруты соромах, как только они взрыгнут, - Елька показала по окнам вилкой, - Тут, тут и тут. Один из самых главных центров, где происходит обмен товарами - окно Шустрый Чап. Там множество соромашьих посуд грузится на торгушке, а другие идут дальше в другие окна. Улавливаете?

- Улавливаем, что взрыгнуть могут жабцы, - цокнул мудрость Скисорь.

- В запятую! - обрадовалась Елька, - Поэтому йа и Люс отправляемся для переговоров и создания лжи. Думаю, удастся запудрить жабцам мозги, что ведение боевых действий принесёт им больше прибыли, чем торговля с соромахами.

- Но это ложь?

- В краткий период это будет даже не ложь, а потом будет поздно. Кроме того, мы собираемся убедить их, что проще отнять у соромах флот и торговать самим, прибыль будет больше. Они собственно пытались так сделать, но одгорозки им помешали, потому как им нужен соромаший флот для своих целей. Вслуху этого, нам надо добраться до торгушки в Шустром Чапе, а заодно разведать, какие силы противника наблюдаются в районе. Вслуху обстановки это приобретает очень большое значение.

- Отлично, можно трясти, - цокнул Быстрыш, - Группой из трёх катеров?

- Сто пухов, - подтвердил Хорь, - Думаю, возьмём по паре торпед.

- Напуха?

- На случай замочить какую-нибудь посуду, которую стоит замочить, - пояснил грызь, - Собственно, любая посуда ОДГ, если удастся удавить её без шума и пыли, это оно и есть. Потом, в Шустром Чапе часто встречаются так называемые пираты. За это вообще тупо бонус от жабья, покрывающий стоимость торпеды.

- И как ты собираешься определить, какая калоша пиратская? - фыркнула Сина, - На них надписей нету!

- Как обычно, прицепим баржу и сделаем вид, что она очень ценная. Кто будет пробовать её захватить, тот и в песке.

- Неплохо, только тащить её долго...

- Напух тащить! У жабцов возьмём на время, потом там и оставим, пух в ушах.

Все катера уже были загружены топливом, так что оставалосиха подвесить торпеды; это делалось достаточно быстро, они грузились на длинную лодку, заходившую между поплавками катера, и цеплялись на крепления. Каждый кораблик получил по две малокалиберные 360мм торпеды - мог по три, но это казалосиха лишним. Елька и Люс загружались своим ходом, так что особой возни с подготовкой к походу не произошло, и через час группа уже вышла в спуд.

- А что это ты, кошка-пуш? - цокнул Грибодур кошке-пуш, которая сидела на площадке, - Ну, здесь трясёшь?

- Почему бы и не трясти, - пожала плечами Люс, - В целом, потому что Елька моя лучшая подруга. А ещё, когда мы вместе с ней попали в переделку в Странглефорнии. она меня спасла. Так что, резоны трясти есть. Хотя конечно к жабью это не мой профиль, я больше по зверям, но думаю и звери там найдутся.

- По зверям? - почесал ухо грызь, - Это куда?

- Ну как куда, - усмехнулась кошка.

Люс расправила гривку волос на голове, округлила большие зелёные глаза, так что враз приобрела вид миловидной кошечки, и мяукнула тоненьким голоском. Потом моментально слегка сгорбилась, прищурила глаза, прижала уши, и мяукнула уже басом. Грибыш аж головой помотал, настолько явственными были превращения даже тогда, когда это происходило на ушах.

- Определяешь, какой тип наживки требуется под конкретного дурака, - пояснила Люс, - И... трясёшь.

- А, теперь вполне чисто, - захихикал грызь.

- Тряска тряской, - цокнула от борта Катя, - А все посудины, которые попадут в слышимость, надо ояблочивать досконально.

- Без вопросов, цокните, когда будет ночь, - зевнула кошка.

"Поддатый" шёл с левого фланга группы, метров на сто в сторону бултыхали колёсами остальные. Искомое окно находилосиха через три окна от Морлучья, и это были совсем ничьи окна - всмысле, даже жабьё не объявляло их своими. Собственно, там и не было ни одной большой плавстанции, разве только лагеря старателей, добывавших редкие вещи по краям спуда. В этих окнах процветало бы пиратство, но пиратить особо было некого. Там проходил маршрут до Межспудья, однако внешнюю торговлю там контролировал ОДГ, ничуть не заинтересованый в поставках куницам стратегических материалов. Короче цокнуть, три окна перед Шустрым Чапом были спокойными - обычно. Само собой, уж кто-кто а грызи не собирались полагаться на спокойствие - не на спокойствие, а на глаза, уши и пушки, как обычно.

Правда, после прохода потока из Морлучья на небо натянуло белой облачности и пытался моросить дождь, так что слушатели сидели без особого подъёма хохолка, без надобности они просто пошли бы сурковать в такое время. Над водой повисла дымка - несильная, так что слышимость она особо не ограничивала, но добавляла сонности.

- А что за старатели? - осведомилась любопытная Тектриса, - Они стараются, чтобы что?

- Они ищут золотой песок, - сообщил Грибодур, - Он бывает иногда и в тех реках, что текут поверху спуда.

- Да, мероприятие так себе, - хмыкнул Скисорь, - Слазишь с корабля и карабкаешься по спуду, как улитка, и деться некуда. Лично на мой слух - мимо пуха.

- Кому как, - рассудительно цокнула Катя, - Это у нас звери ценные, а у некоторых есть и дешёвые, тратят только в путь.

Она цокнула весьма рассудительно и дальнослышно, потому как через час группа подошла к устью одной из упомянутых рек, и увидела события. Река, само собой, текла по спуду сверху вниз, так что обрушивалась в окно водопадом и оттого рыла глубину в этом месте, так что устья рек отмечались заливами, где отсутствовала спудосока и прочие водяные овощи. Ещё издали было видно два корабля, торчавшие возле устья - обычную торговую посудину жабьего образца, и какую-то калошу, слышимо, переделанную из баржи. Старатели из Межспудья вряд ли плавали на свои места таким табором, так что грызи сочли нужным завернуть и проверить, в чём соль. Приблизившись менее чем на спудилю, они могли слышать в оптику, что там происходит.

- Грызаный фарватер, глупые искатели нашли себе приключений на хвост! - фыркнула Катя, пырючись в трубу, - Их вывозят на лодках, похоже местная шпана с чёрной торгушки.

Она наблюдала в оптику, как от стенки, где виднелись какие-то сарайчики, отходит лодка, забитая зверями, при том что по краям её стоят вооружённые винтовками.

- Как йа и цокал, чо, - цокнул Скисорь, - Так себе.

- Впух, они уже захватили старателей? - мотнула ухом Тектриса.

- Они уже, только что именно, точно нельзя цокнуть, - заметил Грибодур, - Может, вообще не в этом соль.

- А мы достаточно просто это проверим, - твёрдо цокнула Катерпилариса, - Сейчас пойдём на них полным ходом.

- И что?

- Если им нечего бояться и скрывать, они максимум дадут предупредительный залп в сторону. А если начнут паниковать и палить в нас - сами понимаете. Даю пол-кисти на отрыв, что сейчас Елька вывесит флажок "впесок".

Кисть осталась при ней, потому как ведущий катер группы действительно вывесил флажок "полный впесок" и дал полного хода к устью реки. Забравшись на верхние площадки, грызи лапами показали друг другу, в чём соль.

- Если откроют огонь или попробуют уйти - атакуем, - сообщила Катя, - Команда! Броня!

- Чисто цокнуто!

Команда "броня" означала надобность скрыться под бронёй, потому как расстояние всё уменьшалосиха, и шальной снаряд мог наделать много дел; грызи посыпались в люки, Люс сделала также, не желая испытывать везение. Скисорь, привычно приведя в готовность ракетомёт и прицельные устройства, загнал ракету в затвор. С такого расстояния, да по большой неподвижной цели, он дал бы процентов пятьдесят, что попадёт в грушу. Уже было слышно, что на палубах кораблей мечутся явные одгорозки, крашеные куницы, подгоняемые несколькими шаракалами. Также было вполне хорошо видно, как с лодок звери прыгают за борт, и по ним палят из винтовок. Хотя орудийная башня на корме торговца ещё молчала, этого оказалосиха достаточно для принятия решения, и Елька явно дала отмашку: раздался характерный хлопок, и затем звук летящей ракеты, метнувшейся от катера к цели.

- Цель орудийка, жги! - крикнула Катя, и стала сбавлять скорость, поставив катер точно носом к орудийке.

- Чисто цокнуто! - ответил Скис, наводя шкалу на цель, - Забирай!

Нельзя было определить, кто куда попал, потому как грызи были не дураки и стреляли все по башне, чтобы заткнуть её сразу. Одна ракета вошла в воду ближе, вторая дальше, а третья грохнула точно в корму торговца, так что от плохо бронированного судна полетели щепки спудилиумных досок, а палуба вяло загорелась. Катя дала больше тормоза, чтобы не приближаться зазря - дистанция и так почти идеальная, а поди угадай, что они могут отчебучить. Грибодур в это время подавал Скисорю ракеты из запаса, а Тектриса сидела за спиной Кати, и пользуясь оптикой, ослушивала окрестности на предмет новых условий, пока остальные заняты боем.

- Впух, надеюсь они не успели нагрузить зверей на корабли?? - цокнула она.

- Даже если успели, - достаточно спокойно цокнула Катя, не отрываясь от трубы, - Нельзя давать им уходить и продавать зверей в рабство.

- Тоесть что?...

- Тоесть топить. Эти жертвы не будут напрасны, потому как... ну ты поняла.

- Впух, это куда?! - встревожилась Текки.

Она имела вслуху удары, которые начали проходить по рубке.

- Попуху, винтовочные пули не берут, - отозвалась Катя.

Зато восьмидесятидвухмиллиметровые ракеты брали. Уже с третьего залпа, несколько раз попав в корму торговца, грызи просто заколошматили башню под палубу, так что стрелять ей не светило. С большой самоходной баржи палили из больших ружей, но толку было нисколько, само собой.

- Эй! - крикнула Тектриса, - Дым на горизонте! Похоже на пять единиц!

- Отсигналь остальным, - моментально ответила Катерпилариса.

- Я повешу, следи за водой! - мявкнула Люс, протискиваясь снизу в рубку.

В это время Скисорь навёл орудие на баржу и дал спуск. Ракета прошибла борт, рванула внутри, расшвыривая барахло с палубы, включая одгорозков, и разломала немалую часть всего судна. Следующая угодила ниже, так что получилась большая пробоина ниже уровня воды; баржа осела и секунд за двадцать завалилась на борт, а потом и утопла совсем. Уничтожить торговца было сложнее, потому как корабль всё же имел прочность и защиту от пробоин, так что ракет на него надо немало.

- Уходим, Хорь даёт торпедную атаку! - сообщила Текки.

- Чисто цокнуто! Скис, прекращай стрельбу!

Хотя времени заряжать торпеды паром было мало, для расстояния в триста метров этого хватило. Со своего катера грызи видели, как корабль Хоря, разогнавшись к цели, резко развернулся обратно, а через десять секунд торговец взлетел на воздух почти в прямом смысле. Посудину подбросило, переломив пополам, а столб выброшеной воды поднялся на сотню метров. Обломки, уже не щепки, а здоровые фрагменты корпуса, полетели по окрестностям. Грибодур и Тектриса, краем уха высовывавшиеся и слушавшие, прижимали уши и нервно мотали хвостами, потому как ещё не присутствовали при подобных упражнениях.

- Вы ещё не присутствовали при подобных упражнениях? - достаточно весело осведомился Скисорь.

- Да нет, пока что... - осторожно цокнул Гриб, выглядывая из-под брони, - А что теперь?

- Теперь - ходу! - фыркнула Катя, - Нам вовсе не улыбается встречаться с теми, кто сюда прётся, потому как скорее всего, это те же одгорозки.

- На девяносто пухов это так, - кивнул Скис, - Торговцы не будут приближаться к спудосоке настолько, и делать им тут нечего. Так что, боюсь, старателям мы не особо помогли.

- Зато причинили ущерб одгорозкам, - пожала ушами Катя, - Тоже в пух.

- Вполне в пух... Думаешь, торговца ушатали?

- Вряд ли потонет. Эти жабьи посудины гуссовски плавучие, нужно всандалить торпеды с двух бортов, чтобы точно утопить. Но годности это ему не прибавит, конечно.

- Ну и курочки, - поёжилась Текки.

- Это ещё цыплятки, - поправил Скис, - Вот если одгорозки взрыгнут, будут курочки...

- Вряд ли, - мотнула ухом Катя, - Они готовятся к операции в Межспудье, взрыгивать сейчас не в их интересах. Самое время пощипать их, где только возможно.

Грызи и Люс выбрались наружу, потому как катера уже отошли достаточно далеко для стрельбы; возле устья почти никого не было видно, только плавал хлам на месте баржи и вяло дымил подбитый торговец - искорёженый и осевший в воду, он однако не тонул, как и предуцокивали. С севера же из дымки проступали силуэты пяти кораблей и дымы над ними - издали никак не получилосиха бы определить, кто это, так что рисковать никто не собирался, да и доводы были убедительные, что это одгорозки. Ну и в пух, подумали грызи, похихикали, и пошли пить чай.

Отряд Ордена Двойных Гвоздей, личная банда хана Мойкола, действовал по обычному сценарию. В бригаду старателей из Межспудья, что состояла из куниц, заслали своих зверей, и те не только отстучали хозяевам всю информацию, но и втихоря скинули верёвочную лестницу для подъёма на спуд, без которой добраться наверх было невозможно. Тихо подойдя на лодках в самое глухое время - полдень, одгорозки влезли наверх к лагерю, сооружённому на отмели спудовой реки близ водопада, и когда куницы продрали яблоки, на них смотрели стволы винтовок и прочие инструменты. Шаракал Бедзо, старший сын хана, руководивший отрядом, пошёл с пятью кораблями на север окна, караулить возможных торговцев, а другого щенка оставил командовать ОДГ-орожеными куницами для того, чтобы они полностью ограбили не отгороженых и взяли лагерь под полный контроль. Довольный своей мудростью, хан приказал не разграблять лагеря, а захватывать и использовать самим для добычи золотого песка и камней, запрягая в это дело захваченых зверей. Из-за этого банда не набивала пленных в трюмы своих посудин, а напротив, выгружала в лагерь ещё пленных, захваченых в других местах и купленых на чёрных торгушках.

Идилия была недолгой, и не успели бандиты подсчитать количества украденого золота, как с востока появились три быстроходных катера и сходу открыли огонь, увалив боевиков хана в глубокую панику. Воспользовавшись моментом, старатели схватились за оружие и перебили охрану, а остальных спустили с водопада, после чего подняли лестницу и могли смело показывать язык с высоты обрыва с полторы сотни метров. Почти все одгороженые куницы и три шаракала при обстреле бросились к жабьему торговцу, надеясь что тот под парами и сможет дать ходу, так что теперь несколько десятков дохлых тел плавало в воде возле разбитого парохода среди обломков - давно известно, что организмы не столь прочны, как спудилиумная сталь.

Взбешённый - более чем обычно, всмысле - шаракал Бедзо немедленно приказал палить из всех орудий по лагерю старателей, и облажался ещё раз. Лагерь находился близко к краю обрыва, и попасть туда можно было только из мортиры, либо с дальнего расстояния, а никак не из-под обрыва. Однако одгорозки расстреляли половину боекомплекта, прежде чем им удалось убедить босса, что это безтолку.

- О горе, горе мне!!! - причитал шаракал, бегая по палубе и схватившись за голову.

На самом деле горе могло возыметь вид пули, потому как хан отнюдь не будет доволен гибелью младшего сына, тушка которого сейчас валялась на досках и была ну совсем неживая.

- А, что? - поднял уши глуховатый шаракал из главных помошников упыря... тоесть капитана, - Воре?

Одгороженые куницы тяжело сглотнули и забегали глазами, потому как среди них ходили вполне обоснованые слухи, что шаракалы не гнушаются жрать любых зверей, просто разрывая их зубами.

- Вы, ублюдки!! - заорал Бедзо на нескольких оставшихся в живых из партии, - Кто это был!!?

- Эээээээ... - только и выдавили те.

- Спокойно, господин, - закрыл их от удара мечом боцман, - От трупов мы ничего не узнаем. Вы сейчас шокированы, так что позвольте мне заняться этим отребьем.

Пока внизу занимались отребьем и выуживали из воды трупы, старатели быстро организовывались, разделившись на группы. Пять хвостов, вооружённые трофейными ружьями, сели у края обрыва, следить, чтобы никто не попробовал полезть. Остальные занялись переносом лагеря на вторую площадку выше по течению реки, чтобы не попасть под обстрел с воды. Спудная река мало напоминала сухопутную реку, потому как текла из одного огромного пузыря в другой, и оттого виляла чуть чаще, чем на каждом шагу. За многие годы течение воды разрушало спуд до серого песка, которым было выстлано дно реки; в некоторых местах имелись наносы этого песка, там и можно было поставить хоть что-то. Остальная поверхность спуда была настолько неровной, что туда даже влезть трудно, не то что.

- Фуууф... - выдохнул кунь, - Ещё бы десять минут, и они ввалили бы сюда своих говнюков, и всё!

- Не знаю кто им навалял, но тут есть обязанность жизнью, так думается, - подтвердил другой.

- Как думаете, как теперь выкручиваться?

- Вот это вопрос посложнее. Работать теперь не дадут, это точно. Думаю, надо латать лодки и плоты, и как будет возможность, сваливать отсюда втихоря. Они конечно сюда не влезут, но и нам сидеть на спуду не здорово.

- Кривоглазые шаракалы! - сплюнул старый кунь, оглядываясь на дымящуюся воронку от снаряда.

Эта воронка была метрах в пятидесяти от лагеря, остальные вообще легли пухти где по всему спуду, так что никого даже толком не напугало, не то что задело. Конечно, нападение выбило куниц из привычных дел, но старатели были звери достаточно суровые и напугать их не получалось. По крайней мере, когда начался кипеж, нашлось кому воткнуть бандитам ножики в туловище.

Поскольку одгорозки практиковали и самоубийственные атаки, грызи не рассиживались на жабьей торгушке, не считая её безопасным местом. Охрана конечно накормит дебоширов свинцом, только может быть поздно, а это мимо пуха. Вслуху этого обцокивание песка происходило непосредственно на воде, когда катера сходились бортами и пуховичные звери дёргали друг друга за наушные кисти, и ржали. На плавстанции не остались даже Елька и Люс - как только они закончили агентурную работу и сделали вброс, сразу же смылись, воизбежание. Тем более, что работа возымела некоторые результаты: по крайней мере словами жабцы квакнули, что они категорически против вторжения соромах в Межспудье - потому как там куда больший потенциал торговли, чем с соромахами. Кроме того, жабьё было далеко не дружественно настроено по отношению к ордену, потому как шаракальский религиозный фанатизм шёл вразрез со свободной торговлей. Таким образом следовало считать, что по крайней мере мешать щипать соромах и одгорозков жабьё не будет, а может и поможет, а это было в пух. Далее группа выполняла обычную разведку яблочным методом, катера просто дрейфовали и фиксировали проходящие корабли, а при попытках приблизиться давали пару и сматывались, пользуясь скоростными качествами.

- Таким образцом, - подытожила записи Елька, ослушав грызей, - За пять дней мы зафиксировали двадцать шесть кораблей, связаных с Лесогорьем, тобишь осуществлявших перевозку грузов туда и оттуда. Шестнадцать из них жабьи торговцы, частично удалосиха выяснить, что они везли, там ничего удивительного - на ввоз идёт машинерия и оружие, на вывоз камни, древесина и рыба. Десять кораблей принадлежат непосредственно соромахам и это торговые корабли, купленные у жабья и соедкапиталов. Хорошая новость - у них крайне плохо с эскортом, если они не почешутся, мы их искупаем без напряжения. Плохая - соотношение с количеством жабьих торговцев, которых мы не можем купать так просто, как минимум.

- Это известный песок, - кивнул Хорь, - Снабжайся через нейтральные стороны, попуху на блокаду.

- Да, но это если жабьё не взрыгнёт из-за потери торговли с Межспудьем, - заметила грызуниха, - А так они могут и прекратить поставки.

- Они - прекратить? - усомнился Хем.

- Когда речь о жабье, прекратить это не значит прекратить, - усмехнулась Елька, - Они просто влупят заоблачные цены.

- Мы слышали как минимум один эсминец, - цокнула Катя, - Это тип "дафния", насколько йа понимаю?

- Судя по песку, да. Соедкапиталы продают это барахло кому ни попадя, так что ничего удивительного, что такие есть во флоте соромах. Правда, есть большие сомнения, что они могут полностью использовать возможности этих посудин.

- Дай-то пух, - цокнула Катерпилариса, и грызи захихикали.

Погодка рассупонилась, небо было голубое и чистое, так что сурковать особо не тянуло, как раньше, в пасмурность. Грызи вполне бодро поцокивали и мотали ушами, кто-то опять возился, мутузя друг друга в плане отработки навыков лапного боя.

- Думаю, песок таков, - цокнул Хорь, - Обойдём окно ещё раза три всей группой, если вдруг появится что подходящее, окучим.

- Как насчёт соромах, будем их щипать?

- Пока не стоит, - покачала ухом Елька, - Не надо спугивать пищу раньше времени.

- Чисто цокнуто. Тогда рассчитываем на пиратов?

- Угу. Здесь конечно не самый клёв, но шанс есть. Напоминаю, чтобы никаких прямых контактов даже с пострадавшими, - напомнила грызуниха, - Если кто будет тонуть и вы хотите ему помочь, спускайте лодку или бросайте круги, на палубу не пускайте. Нападающих вообще перестрелять на месте.

- На месте? А если...

- Тогда тоже, - твёрдо цокнула Елька, - У нас нет возможности обезопасить себя и ввереные нам корабли при подобных операциях, поэтому на борт брать не будем никого. Чисто цокнуто?

- Вполне чисто, - подумав, согласились грызи, прикинув запас патронов.

Ловить нелегалов решили пассивным, всмысле совсем пассивным методом - тоесть курсировать вдоль торговых маршрутов, по которым тащились пароходы катерного класса, и ждать, пока кто-нибудь взрыгнёт. Это тоже было не так просто сделать, потому как, наблюдая даже на горизонте три катера, вряд ли какой идиот решит нападать на торговца. Вслуху этого катера выстраивались в линию и прятались на грузовик, следуя на некотором отдалении от него и высовываясь только для обзора. Торговцы, особенно из жабья, отлично знали эту тактику и не опасались, так что проблем не возникало. Мотыляясь туда-сюда, грызи также постоянно отслеживали все замеченые корабли, дополняя картину для разведки, и подробно картировали стенку спуда, для возможного использования в боевых операциях.

- Как-то туда-сюда это нудно, - призналась на второй день Тектриса, макая хвост в воду и мотая им.

- На то и рассчёт, - пожал ушами Грибодур, - Кто первым потеряет бдительность и растечётся, тот и попался.

Однако раньше всего попалась на уши рыбогалера, которую тянул какой-то небольшой соедкапитальский катер. Пуховичные звери проводили яблоками прошедшее мимо плавсредство, но согласно ранним доводам, щипать её не стали. Сама рыбогалера была полной дрянью, дай один выстрел с ракетомёта точно в борт, и готово, но вряд ли этого не понимают соромахи, и предпримут меры. Скорее всего, просто притянут за уши одгорозков, чтобы те отдувались.

Только с утра третьего дня наконец клюнуло. Над водой висел негустой туман, который однако ограничил слышимость, и это заставило бандитов взрыгнуть. Едва пуши покормились и испили чаи, как сидевшая на яблочной вахте Люс закричала, что запущена красная сигнальная ракета. Не точно, но наверняка это означало, что какой-то грузовик попал под обстрел и просит помощи, так что группа немедленно повернула туда, приводя в готовность орудия. Уже через несколько минут в оптику было слышно, что действительно торговец отстреливается от двух катеров, идущих следом; это была такая же жабья калоша, как и та, которую торпедировал Хорь возле лагеря старателей - длинная низкая баржа, делённая на поплавки, с надстройкой и колёсами в передней части, выступающими за габариты корабля. Именно по колёсам били преследователи, но на самом деле это не так просто сделать, как кажется. Колёса пароходов имели нарочно придуманную конструкцию, и даже прямые попадания в обод не разрушали его сразу, а только выбивали отдельные части; лопатки так вообще просто пробивало насквозь без особого толку. Вслуху таких опций, пираты не смогли быстро приблизиться к цели и обездвижить её, а дальше им не собирались давать такой возможности.

- Цели пятнадцать слева по курсу, двое, - цокнула Катерпилариса скорее для себя, чтобы войти в нужное состояние пуха, - Средний и лёгкий бронекатера.

- Торпеды напух? - осведомился Скисорь.

- Более чем напух, - сообщила грызуниха, - Если будем под огнём, сбросить их в воду немедленно, а то сами на них и подорвёмся.

- Наблюдаю одно орудие, - поведала Люс от оптики, - На большом корыте. Предположительно семьдесят мэмэ.

- В пух. За ведущим группы - полный впесок.

Бодро бултыхая колёсами, катера единой тройкой вышли на курс перехвата и стали быстро сближаться с целями. Впрочем, торгаш отнюдь не полагался на случай, плавая здесь - неслушая на тупой вид, посудина довольно резво маневрировала, а пушка с кормы не прекращала огня. Грызи не успели подойти, как лёгкий катер пиратов, пытавшийся выскочить вперёд и навалиться с невооружённой стороны добычи, получил фугасом в центр корпуса. От кораблика полетели обломки и фигурки зверей, выброшеных в воду ударной волной; катер загорелся и потерял ход. Второй однако и не подумал остаться подбирать тонущих, а продолжал мутузить по торговцу. Судя по тому, сколько пираты возились с заряжанием каждого снаряда, пушку они видели третий раз в жизни, и скорее всего, последний. Хорь вывел группу в хвост вражеского катера и собирался сокращать расстояние до тех пор, пока олухи не заметят преследования и не начнут поворачивать. Те однако не собирались ничего замечать, даже через несколько сотен метров и шум колёс слышались их вопли, судя по всему кротоличьи вперемешку с шаракальими. Грызи же держали яблоки открытыми, чтобы никто не подошёл невовремя - но горизонт был пуст, как амбар в апреле.

- Кать?? - цокнул Скисорь из своей орудийки, - Уже!

- Спокойно, - ответила Катерпилариса, - Слышимо, Хорь думает захватить их целиком, если получится.

Для этого были все условия. Высокие гребные колёса катера скрывали от пиратов заднюю полусферу, потому как они все торчали на палубе, так что все три "сучка" подошли незамечеными вплотную, наведя на цель ракетомёты. Жабец был совсем не дурак, и видя такое дело, стрелял ещё больше, но всё время с недолётом, чтобы не попасть в грызей. Поскольку катера сошлись уже на десятки метров, можно было показывать лапами, и Елька показала треугольные уши, обозначавшие кошку. Люс хмыкнула, свернула из карты рупор, и высунувшись в верхний люк, заорала

- Эй вы бестолочи!!

Неслушая на шум работающих на полном ходу колёс, это было достаточно громко, чтобы бестолочи услышали. Из-за надстройки повысовывались штук десять морд кротоликов, физеров и шаракалов, явно не ожидавших такого поворота.

- Немедленно остановите машину!! - не дала им опомниться Люс, - Попытка сменить курс и вы покойники!! Десять секунд!!

- Впууух.. - пробормотала Тектриса, вжимаясь в стенку.

- Попуху, мы под бронькой, - фыркнула Катя.

Тут она цокнула точно, взрывы не могли им повредить за бронёй, а вот пущеные в упор ракеты разнесут катер в щепки. После весьма напряжённых секунд, когда стрелки не отрывались от орудий, колёса пирата стали сбавлять ход, а сами олухи подняли лапы, показывая, что умирать не жаждут.

- А потом? - осведомился Грибодур.

- А потом вести его к торгушке таким же образом, - фыркнул Скисорь, - И сдавать жабью.

- Мы поведём вас к торгушке таким же образом! - подтвердила Люс, крича в рупор, - Попробуете дёрнуться и пойдёте на корм рыбам быстрее, чем котёнок молоко лакает! Нам насрать, одной посудой больше, одной меньше, так что стрелять будем сразу, всё понятно?!

- Поняяятно... - вяло отозвались кротолики.

Они, впрочем, слегка обрадовались тому, что избежали смерти, так что взрыгивать не жаждали. На торгушке их конечно не поблагодарят, однако жабьё очень жадное, и можно откупиться тем или иным образом. Жабий торговец тем временем сделал дугу и ушёл из зоны обстрела пирата, хотя было видно, что гребёт он одним колесом, второе почти полностью развалилось от попаданий.

- Мы благодарим вас за своевременную помощь в сохраненни стабильного дохода! - квакнул оттуда жабец стандартную фразу, махая коротенькими лапками.

- Да ещё немного, и вы нам бы нипуха не оставили! - скатилась в смех Люс, - Давайте тягать эту падаль к торгушке! У вас есть ход, или нужен букс??

- У нас есть ход, догребём! Букс нужен, чтобы забрать мелкого, - показал в сторону дыма жабец, - Это тоже Прибыль, чо.

- Да уж, такая прибыль что не дай пух никому... - пробомотала Катя.

Само собой, ей-то и пришлосиха вести катер к подбитой посудине, выяснять меры прибыли. Это был жабий лёгкий бронекатер, брони на нём пух да нипуха, так что снаряд, попавший в машинное отделение, разворотил всю топку и надстройку, так что верхняя часть кораблика сгорела полностью. Грызи прошли пару кругов возле остатков, приближаясь достаточно близко для детального яблочивания, и убедились, что осталосиха крайне мало, и всё это еле держится на плаву, да и то ненадолго - корыто медленно погружалось и скоро пойдёт на дно. Катерпилариса проводила ослух скорее на предмет зверей, однако таковых не обнаружилось - либо они успели отплыть, либо все утопли, что вероятнее.

- Ну и с ушей долой, из пуха вон, - цокнул мудрость Скисорь.

- Да по идее, не то чтобы вон, - почесала ухи Катя, - Там ведь котёл остался, и приводы, что с ними будет.

- Давай по нему носом поддадим, цокнем, так и было?

- Ква-ква, - помотала головой грызуниха, - Пуши! Дайте водяной насос!

- Водяной насос чё-то как-то, чё-то как-то, - заквохтал Гриб, вытаскивая помпу.

Рукав помпы закинули поверх ствола ракетомёта из башни, так чтобы лить, находясь за бронёй - мало ли что могло взорваться, напух напух. Вяло горящие спудилиумные доски и остатки спугля у топки были залиты за пять минут, после чего грызям пришлосиха уже кидать не песок, а канаты, притягивать развалину к катеру, а потом перебираться туда самим и ставить помпу для откачки воды оттуда. Убедившись на сто сорок пухов, что точно никого нет, Катя и Скис тоже присоединились к осушению, просто черпая вёдрами и выливая за борт. Вода была чёрная от гари и спудугольной пыли, так что лить её в чистую забортную казалось противным, но тут ничего не поделаешь, всё равно она туда попадёт. После двадцати минут достаточно интенсивной работы на четыре морды, потому как Люс оставалсь на верху и осматривала горизонт непрерывно, грызям удалосиха осушить корыто почти до дна, так что в ход пошли обычные средства - пакля из спудмыша, паяльная лампа и спудитум, чёрная клейкая байда, тёкшая при разогревании и затем твердевшая. Этими нехитрыми приёмами были заделаны разошедшиеся от взрыва швы корпуса и небольшие пробоины, на что ушло ещё не менее получаса даже в очень шустром режиме. Лишь после того, как развалину взяли на буксир и потащили, пуши ослушали трофей более подробно: как и цокала Катя, паровая машина была почти цела, а сделать новую палубу и надстройку - не столь затратно, так что и. Ещё час потребовался, чтобы догнать основную группу, конвоировавшую пирата. В это время на маршруте случилосиха явное затишье, слышимо из-за туманчика, потому бакланы и взрыгнули, думая, что на маршруте нет кораблей. Ну, по крайней мере теперь это утверждение было верным на сто пухов.

Ещё через три часа неспешного плавания группа вышла из тумана к торгушке. Подбитого торговца уволокли буксиром, а на пиратский катер хлынули жабцы с оружием - они именно хлынули, подойдя на дюжине лодок и ввалившись разом в таких количествах, что сопротивление было натурально бесполезно. "Поддатый" заволок свой груз к причалу сам, под хоровое обобрительное кваканье жабья, собравшегося по причалам позырить на такое дело. У грызей было такое чувство, что они плывут по пруду весной, аж уши закладывало. Похоже, это был редкий случай, когда все на торгушке оставили свои дела и собрались позырить; вслуху этого, волокита была минимальная. Тем более, отрицать факты пиратам было бесполезно, так как жабцы немедленно вкатили бы всем участникам дела по кефиру правды, и узнали бы правду, как ни странно. Уполномоченные морской водой жабцы осмотрели корабли, сделали калькуляцию, и озвучили, что

- Ваше вознаграждение составляет двадцать тысяч жабаксоидов!

- Опушненно, - негромко цокнула Катя для своих, - Целый средний катер стоит минимум сто пятьдесят тысяч.

- Зато без рисков, - пожал ушами Скисорь, - Мы могли конечно выковырять их оттуда сами и продать катер за сколько ты цокнула, но это риск получить пулю, и притом неоправданный.

- Сто пухов, - кивнула грызуниха.

В то время как жабцы скурпулёзно отсчитывали сальные бумажки - у них эти бумажки были сальные с самого выпуска - бывших пиратов выводили с корабля в кандалах. Поскольку они не сопротивлялись, то и жабцы их не трогали, так что арест проходил тихо и мирно. Серый шаракал с перекошеной мордой остановился ненадолго возле собрания, где жабцы передавали деньги Ельке и Люс, и оскалил пасть.

- Я вас запомню, - прорычал зверь, и двинулся было дальше.

Не тут-то было, баклан забыл, с кем имеет дело.

- А ну остановитесь! - громко мявкнула Люс, и когда конвой встал, повернулась к жабцам, - Эти звери сейчас считаются пленными, не так ли?

- Да, - надул белый зоб жабец, - Мы не поощряем пиратство.

- Неудачное пиратство не поощряют, - уточнил Скисорь грызям, и те тихо заржали.

- Значит, мы можем приобрести их в качестве рабсилы, - спокойно продолжила кошка, не глядя на поджавшихся бывших пиратов, - Нам нужен вот этот серый упырь.

Жабец поводил глазами - одним в одну сторону, другим в другую - и оглушительно рыгнул.

- Учитывая ваше сотрудничество и спасённые прибыли, - мотнул лапой жабец, - Мы дарим вам серого упыря безвозмездно, в качестве жеста жадной воли.

- Мы благодарим, - удовлетворённо кивнула Люс, - Пожалуйста, свяжите животное, в том числе пасть.

- Пожалуй, ты права, - хмыкнула Елька, недобро глянув на шаракала, которого вязали жабцы.

- Зачем они это? - удивилась Тектриса, пырючись на события с борта "Поддатого".

- Догадайся, - фыркнул Грибодур.

Догадываться было особо нечего, едва катера вышли из гавани торгушки и отошли на километр, с головного катера прозвучал явственный винтовочный выстрел, и затем большой куль бултыхнулся в воду, сразу пойдя на дно.

- Они... - показала туда Текки, привспушившись.

- Они его пристрелили, - кивнула Люс, и похлопала грызуниху по плечу, - Тектриса, это самое лучшее, что можно было сделать в данном случае. Просто идеальное, поверь мне как кошке со стажем.

- Жуть жуть жуть, - зажмурилась грызуниха, потом вспушилась, - Ладно, как кошке со стажем - верю.

- Ну что, может ещё кружок, пока туман висит? - цокнул Скисорь, - Двадцать тыщ да на дюжину хвостов, уже прибыль.

- Елька цокнула, что пора на базу, - сказала кошка, - Наплаваемся ещё здесь по уши, нечего спешить.

- Нам ещё зайти позырить, как там лагерь старателей, - цокнула Катя, - Убрались ли одгорозки. Может, опять один катер оставили, грабли здравствуйте...

- А что, будем брать на борт, если получится? - осведомился Грибодур.

- Ни в пух. Куницы, которые полезли в такую даль за золотым песком, который только ради дурфиков и нужен, это не те звери, каких стоит брать на борт. Если получится, как-нибудь поможем.

- А, тогда в пух.

Катера взяли курс на соответствующий поток, и не менее бодро чем ранее шлёпая колёсами по воде, срыгнули в туман.

- Щёёё?!?! - возопил шаракал, утирая с пасти обильно выступившую пену, - Воимя двойных гвоздей!...

- Воимя двойных гвоздей приказываю тебе заткнуться, - отмахнулся хан Мойкол, - И слушать меня.

Шаракал утух, потому как, откровенно говоря, вовсе не жаждал осуществлять кровную месть. Он прекрасно помнил, что в окне Тупик Королевы сгинули три корабля, отправленные на разведку, и не собирался присоединяться к ним на дне.

- Великий визирь, благочестивый слуга Самого Великого Визиря, - без запинки произнёс галиматью хан, - Поручил нам готовить операцию по захвату Межспудья, а не хулиганить по всем окнам, какие есть. Поэтому никаких сил ты не получишь. Сам облажался, сам и осуществляй кровную месть за брата, чучело.

Чучело хрустнуло зубами и моргнуло налитыми кровью глазами.

- Можешь конечно сесть в лодку и грести к грызунам, размахивая тесаком, - насмешливо продолжил Мойкол, - Но у меня есть другое предложение.

- Слушаю тебя, великий на 2135 единиц хан, - кое-как пришёл в годность шаракал.

- Вот именно. А когда Межспудье и Лесогорье будут нашими, твой хан будет великим на гораздо больше единиц.

Мойкол, огромный чёрный шаракал в золотом одеянии типа "простыня", поднял гузло с трона и прошёлся вдоль окон, из которых открывался вид на гавань. И откровенно говоря, никакого мощного флота там не стояло - штук двадцать канонерок, лёгкие катера, три эсминца соедкапитальского выпуска, ну и куча торговых посудин. Собственно, даже гавань не принадлежала Ордену, одгорозки были вынуждены базироваться на соедкапитальской торгушке поближе к району действий, и платить за это нехиляцкие бабки. Всё это вкупе приносило им, одгорозкам, жуткие моральные страдания, в каковых они обвиняли кого угодно, только не себя.

- Мы уже знаем, что рыжие крысы и их приспешники из кошцев всегда преследуют богомерзкие еретические цели, - витьевато выразился шаракал, - А потому наверняка постараются испортить нам гвозди при операции в Межспудье. Однако их владения далеко отсюда, а здесь, у нас под боком, только их база в Тупике Королевы, построенная исключительно с целью производства морлука.

- Морлука?? - перекосил морду младший шаракал, - Они безумцы, но не настолько же?

- Неважно. Наши агенты сообщили, что их передвижной док загружался посевным морлуком, стало быть именно морлук они и выращивают, другие данные тоже говорят об этом. К сожалению, наши зондеркоманды не смогли найти подхода к этой базе, потому как нечестивцы завозят рабочих откуда-то издали, опасаясь за свой морлук. Поэтому придётся действовать техническими средствами.

- Но... - тупо моргал глазами зверюга, - Вы же изволили сказать...

- Да, я изволил, - самодовольно подтвердил Мойкол, - Всё тебе нужно объяснять, как невинной самке... Нам незачем врываться туда и сжигать станции и корабли. Это конечно во славу двойных гвоздей, но на это нужно много денег и принесёт немало трупов правоверных шаракалов. Чтобы убрать негодяев, нам достаточно уничтожить их плантации морлука. Пор спудопороз слышал?... Хотя о чём я. Так вот, спудопороз это болезнь водорослей, и если раскидать над водой мешок заражённых листьев, водоросли зачахнут и высохнут... Высохнут... Тьфу проклятье! Короче, погибнут. Проще всего было бы протащить этот мешок с зондеркомандой, но как я изволил сказать, это не получается. Для того, чтобы осуществить это дело, Великий на 7500 единиц Визирь пробил для нас приобретение у соедкапитальских ослов специального корабля, так называемого авиационного носца.

- Авианосца? - ободрился шаракал, и тут же задумался, - Но как мы подойдём достаточно близко к цели?

- Западнее Тупика Королевы окно, где почти никого нет, кроме соромашьих рыбаков. Однако потока между этими окнами нет, чтобы добраться туда, нужно пройти семь потоков. Кроме как по воздуху, спуд непроходим, так что оттуда и будете бомбить.

- О, велико твоё величие, великий хан!! - возопил дурак, бухаясь лбом в пол, и конечно отбил себе нос.

- Иди и принимай под командование авиационный носец, - с подобающим пафосом приказал хан, - И да осветят твой путь двойные гвозди.

Авианосцами назывались корабли, зачастую перестроеные из торговцев и предназначеные для запуска воздушных шаров. Они применялись для того, чтобы осматривать спудоторию с высоты, и для заброски лестниц на стенку, когда возникала надобность, но как правило, всегда шары работали на привязи, а не летали. Несовершенство их конструкции не позволяло уверено маневрировать и спокойно держаться в воздухе, шар мог в любой момент пойти вниз из-за разошедшейся обшивки. Летать над спудом на этих пузырях никто не решался, потому как любая посадка гарантировала смерть от невозможности двигаться. Некоторые стороны рассматривали вопрос о вооружении аэростатов бомбами - пусть и с привязи, а бомбануть в корабль сверху с километра высоты мало не покажется - однако точность сброса не позволяла надеяться на эффективность.

Для тех целей, которые ставили перед собой одгрозки, аэростаты кое-как были пригодны - пролететь два-три десятка километров до ближайшего окна они могли, как и сбросить лёгкие бомбы со спудопорозом с большой высоты по площадям. Спускаться ниже километра им было совсем нельзя, потому как на такой высоте их достали бы ракетомёты и враз разорвали в клочья. Возвращаться обратно тоже не особо сложно, достаточно попасть в окно, и носитель подберёт, потому как корзины аэростатов всегда делались плавучими. В любом случае, шаракал, бежавший на авианосец, не думал обо всём этом, а просто упивался тем, что ему есть чем командовать. Мимо стоящих у причалов боевых кораблей буксир медленно тащил очередную длинную рыбогалеру.

Подойдя на несколько спудиль к устью реки, где располагался прииск золотого песка и где утопли одгорозки, катера снова встали рядом для обцокивания. Оптика ясно показывала, что кораблей у водопада нет; однако, заливчик был маленький, а по его краям колосилась спудосока, достаточная для скрытия целой флотилии катеров, и гады могли стоять там, ожидая. Подходить туда, чтобы проверить обстановку, было вообще не в пух.

- Короче сяк, - цокнул Скисорь, подумавши головой, - Нас интересуют звери наверху, если они там ещё есть.

- Сто пушков, - кивнули остальные.

- Берём учебную ракету, - взял учебную ракету грызь, - Привязываем к ней послание, выпускаем по лагерю. Подходить слишком близко не потребуется.

- А ответ они тебе из чего выпустят? - осведомился Хорь.

- Из песка!... Кхм. Всмысле, нам не беседы вести, а узнать главное - есть ли в спудосоке одгорозки, и хотят ли старатели выбраться с реки.

- Отлично! - обобрила Елька, - Садись, пиши.

- Пух-с, у меня почерк как у курицы.

"Пуховичные или около того звери! К вам обращаются пуховичные звери из флота ГКС. Пять дней назад мы торпедировали корабли ОДГ возле вашего лагеря, потому как думали, что вы не особо рады их прибытию. Предполагаем, что вы были бы также рады покинуть реку, и готовы посодействовать. Мы пришлём за вами жабий транспорт из Шустрого Чапа в течении недели, если вам оно надо. Также имеет большое значение, находятся ли сейчас корабли ОДГ в виду вашей позиции, или нет.

В случае, если нуждаетесь в транспорте, вывесьте один сигнал.

В случае, если нуждаетесь в транспорте, но видите корабли ОДГ, вывесьте два сигнала.

Если вам делать нечего, вывесьте сто сигналов!!... Шутка.

За сигналы принимаются костры либо светлые полотнища на обрыве спуда. Будем ожидать ответа максимум до вечера. Это всё."

- Ну, вроде годно, - цокнула Елька, заклеивая бумагу и прилаживая трубку с ней к ракете, - Найдут?

- Найдут, она дымит после падения, - заверил Скисорь, - Попадёт в обрыв у реки и свалится на песок, скорее всего. Ну в крайнем случае, выковырят из спуда, должны сообразить, почём перья.

- Надеюсь, - фыркнула Катя, - Поехали!

"Поддатый" отошёл от группы, на полном ходу приблизился к устью реки, и на расстоянии полтора километра убрал ход. Скисорь, тщательно прицелившись, засандалил ракету как раз туда, где стенка спуда разрезалась водопадом - достаточно широко, чтобы легко попасть. После этого, нисколько не испытывая судьбу, катер дал полный ход, развернулся и ушёл на безопасное расстояние, ибо бережёного хвост бережёт, чо. Не успели они дойти до группы, как на обрыве загорелся огонь, а в оптику было слышно махающих лапами зверей рядом.

- Ну, дальше проблемы жабья, - хмыкнула Катя, - Поверить или нет, что там нет одгорозков.

- Да нууу, - отмахнулся Скисорь, - Цокни им два слова: золотой, песок - и они так взрыгнут, что плевать им на всяких одгорозков.

- Скорее всего да, - подтвердила грызуниха.

Возвращение в Морлучье прошло спокойно, а именно не встретилосиха более ни единой посудины - сдешние окна и маршруты были не самыми популярными, так что это неудивительно. Грызи и не горели желанием кого-либо встречать, а просто прогнали корабли положенное расстояние, и вылетели из потока в своё окно... да, оно уже стало своим, как ни выкручивай. Неслушая на то, что "сучки" имели характерную форму корпуса, а своими катерами ГКС не торговал, патрульная группа устроила небольшой шмон прибывающим, и только убедившись, что это именно те грызи, пропустила далее.

По возвращению на базу спудяков ждали операции по обслуживанию своих катеров - то там подкрутить, то здесь подмазать, и всё такое; как обычно оно и бывало, во вне-авральном режиме всё это делали сами команды кораблей, ибо это приносило больше прибылей вслуху надёжности. Грызи с 214го возились два дня, но это включая полную промывку котла и загрузку новым запасом спудугля. Соль была в воде, и при кипении она отлагалась на стенках труб, создавая там большие наслоения, которые могли и забить трубу совсем; с другой стороны, корка предохраняла металл от химического разрушения, что в пух. Короче, приходилосиха периодически откручивать заглушки, поставленные на трубах в определённых местах, и использовать ёршик со стальной щетиной, как у печного трубочиста. Конструкция парового привода была не особо совершенна, зато простота позволяла быстро её перебрать и осуществлять профилактику без особого напряжения. Возились грызи с полными ушами довольства, причём Грибодур с Тектрисой тоже, потому как они уже убельчились опытом достаточно, чтобы понимать, что это работа для сохранности собственных хвостов. Набегавшись по катеру, пуши отваливались в суръящики и дрыхли, причём чаще всего прямо тут же, в кубрике за рубкой, чтобы далеко не ходить. Смен дня и ночи никто не признавал, пухячили как удобнее, тем более что кораблик стоял в доке, и мешать шумом тут было некому, рядом тоже постоянно возились.

После того, как катер был приведён в полную боеготовность, грызи таки получили возможность... ну вспушиться и выпить чаёв, это понятно, а поверх этого - посетить разнарядку на хозработы. Таковая проводилась каждое утро в семь часов, благо в доке били в колокол, отмечая часы, и все знали об этом - на верхней палубе, рядом с открытой столовкой. Чаще всего, старик завхуз выходил перед неровным строем пушей, открывал папку, и объявлял

- Морлучная ферма, десять хвостов!

- Ийа!

- Спудилиумная литейка, пять хвостов!

- Ийа!

- Да подождите вы!

- Огласите весь спесок, пожалуйста!...

После того, как все проржутся, хвосты распределяли на работы по станциям. Больше всего их требовалосиха на постройке и засеве ферм, нужны были и подсобники в литейку и на шахты. Кстати цокнуть, грызи испытали некоторый шок, узнав о том, что "Баба Кася" собирается уходить восвояси! И не потому, что они так жаждали видеть ПСД, а потому что за то время, что они плавали в Шустрый Чап, а это всего восемь дней, были собраны две фермы и теперь монтажники заканчивали с третьей. Ферма была одним из самых простых сооружений для сборки, но всё равно скорость впечатляла и уши мотались.

В первые разы, как большинство зверей, команда 214го попала на ферму, набивать грунт в горшки и крепить их на доске-сборке, а также пихать туда рассаду. Дело было не цокнуть чтобы трудное, но требовалосиха сделать так с тысячами горшков, работая лопатами и таская горшки целый день, так что мышечные ткани испытывали нагрузки. Грызи однако умели давать ровно столько нагрузки, чтобы это приводило к натаскиванию, а не к истощению, так что только тешились и ржали целыми днями, работая хвост о хвост со своими согрызяями и друзьями. В перегусях пуши собирались в цокающие круги, обложеные с внешней стороны стеной пуховых хвостов, трясли ушами и катались по смеху уже конкретно. Такое дело увеличивало довольство, и пуховичные звери не особо уставали, даже ковыряясь целыми днями. Единственное, что подгрызало, это отсутствие Леса, в широком смысле, вокруг белок - ведь ровным счётом всю жЫзнь до этого грызи плавали в лесу, как рыбы в воде, а сейчас им пришлосиха плавать в воде, как рыбы... Немного помогали исправить ощущение большие земъящики, поставленные в столовках и бараках дока - там росло всё родное, вплоть до крапивы и черники, и когда этот кусок леса попадал в уши, он воздействовал на пух самым хруротворным образом.

Как расцокивали в перерывах между рожью другие участники песка, у кошцев другая система выработки Дури в организме, научно цокая, нежели у грызей. Если грызь, как здоровенная белка, целыми сутками поцокивал, тряс ушами и копошился в песке, то кошец большую часть этого времени дрых, как сурчина в январе, а потом вскакивал, и безо всякой раскачки фигачил в режиме "горящий хвост" в течении короткого промежутка времени. Что уж там цокать, если у них на многих предприятиях в Канавии рабочий день длился три часа! И при этом они не особо меньше наворочивали. Эта специфика однако означала, что смена кошцев должна была сдать рабочее место в образцовом порядке, так как косяки устранять долго, а долго кошцы без крайней надобности никогда не работали. На фермах, где было несколько отрядов кошцевских солдат со срочной службы, их применяли для установки досок-сборок, и выслушило это так, что грызи весь день собирали эту дребузню на крыше основного сарая фермы, а потом набегали кошцы, как в атаку на редут, и растаскивали это всё по чекам за пару часов.

Помимо испития чая, грызи регулярно вспушались и ходили прогуливаться, дабы прополоскать пух - благо, здесь было куда, чеки простирались на километры, ходи не хочу. Погода села в район жары, и хотя иногда появлялись облака, солнце лупило почём зря - благо, засуха фермам точно не грозила. Стоявшие по краям чеков установки для замутнения воды стояли без дела, потому как они использовались в холодное время; муть, впущеная в воду, резко повышала прогреваемость верхнего слоя. Здесь же слой прогрелся, как пух на белке, так что грызи ныряли поглубже, когда полоскались, чтобы достать до прохлады. Зато морлук, ясное дело, поднял хохолок и попёр в рост, увеличиваясь каждый день. Неизвестно как кто, но Гибыш например таращился не только на морлук, на и на свою согрызяйку, каковая была шелкошкурой грызунихой с ровного цвета пушниной, белым брюшком и окистёванными ушками, если цокать о внешних видах.

- Мррр, Текки... - чесал грызуниху Грибодур, заглядывая в светлые зелёные глаза согрызяйки, - Какая ты пуша.

- От пуши слышу, - захихикала она, и потянула грызя за наушную кисточку, - А мне Катя пух подстригла, ты заметил?

- А то, - хрюкнул Гриб, поглаживая её желтоватую гривку, - А как она так ухитряется?

- Да не знаю даже, вроде как обычно, дуршлаг на уши и поехали, - засмеялась грызуниха.

- Возможно, секрет в том, что она затачивает ножницы, - предположил грызь, и оба чуть не свалилсь в воду от смеха.

Упомянутая Катерпилариса, вместе со своими ножницами... тоесть, вместе со Скисорем, трясла ушами и мотала хвостом в спудилиумной литейке. Эта штука, как оно обычно бывает, представляла из себя достаточно сложной конфигурации печь, где расплав стекал с одной ванны в другую, а температура нагнеталась за счёт тяги, опять-таки в нескольких соединённых топках. Печь складывалась из огнеупорных кирпичей, как обычно, но при этом стояла на теплоизоляторе, так как в остальном плавала, как и всё остальное. Вокруг печи в несколько этажей были построены палубы, на которых и возились грызи, подавая в печь компоненты и ворочая расплав длинными стальными кочерёжками с кольцом вместо ручки. Это было далеко не легко, потому как чтобы подойти к открытой печи, требовалосиха таскать на себе защитный комбез с тяжёлыми накладками изолятора и здоровенную маску со стеклом. В таком панцире температура расплава не передавалась на организм зверя и не происходило его сваривания - а без панциря жар чувствовался через открытые двери с расстояния в двадцать шагов и через пух! Кроме того, литейщики дышали через фильтры из особого мха, набитого в заплечный ранец, чтобы не вдохнуть лишнего.

- А это что такое? - показала Катя, щёлкнув когтем по стеклу маски скраю.

- Это микроаквариум, - точно цокнул Бронька, - Мы сажаем туда личинку комара в стадии куклы.

- Напушнину?? - округлил уши Скисорь.

- Йа точно не цокну тебе подробности процесса, но личинка плавает кругами тогда, когда смесь расплава соответствует норме. Как только отклонение, она скотина перестаёт плавать кругами.

- Пуха се...

- Да мало ли что бывает, - пожал ушами Бронька, - Короче слушайте, если уйдёт вниз - значит много воздуха, если вверх - значит мало, надо добавить температуры. Чисто? А с другой стороны вот песочные часы, чтоб не перестоять у станка. Как песок высыпется, сматывайтесь. Мы сейчас начнём пухячить вёдра в формы, так что надо будет держать жижу в теме. Готовы?

- Сто с лишним пухов! - ответствовали грызи, мотнув хвостами под комбезами.

Чтобы быстро производить достаточное количество вёдер, тех самых горшков, в которые сажался морлук, в самом низу фабрики имелись литейные лотки, по которым огненный расплав попадал в формы. Однако чистый спудилиум использовался только для изготовления стали, а спудоски или горшки делали особым методом. Расплав лился в смесь навроде керамической, истолчённой в порошок, и вместе с этой штукой, образовав вязкую массу, стекал в форму. За две-три минуты происходила химическая реакция, порошок обжигался от температуры расплава, и изделие становилосиха прочным и долговечным. А соответствующие грызи должны были вынуть горшки из формы и посыпать саму форму специальным песком, чтобы расплав не прилип. Кроме того, приходилосиха каждый раз после заполнения формы на шестьдесят четыре горшка снимать лоток для смеси и чистить его, потому как на конце смесь спекалась, не успев вылиться. Лотков было несколько, и пока один работал, другие чистили. Таким образом литейщики сливали весь свареный расплав, перерабатывая его в изделия, одновременно нагружая печь сырьём для новой партии. Причина была в том, что если плавить непрерывно, можно плавить непрерывно, а если остановить печь - прогревать её придётся неделю, и сжечь для этого впустую пухову тучу топлива. Поэтому, даже если требовалась задержка на пару-тройку дней, печь не прекращали топить спудуглем.

Скисорь и Катя впервые попали в литейку, но не особо испугались, и вполне успешно ворошили расплав кочергами. Огненная река текла вокруг топки печи, и задача грызей на этом месте состояла в том, чтобы регулировать подачу воздуха, перемешивать расплав и не давать ему спекаться на краях лотка. Просто берёшь кочергу и скалываешь постоянно нарастающую корку обратно в жижу, помешивая. Намордие защиты было оправдано на сто пухов, потому как расплав то и дело булькал, раскидывая искры, а из лотков вырывался пар, тоже не особо приятный наощупь. Вообще же возле печи стоял постоянный низкий гул от огня в топке, к которому можно привыкнуть. Грызи также привыкали очищать глаза и стекло маски специальным хвостом, потому как лапами не дотянешься. Защита защитой, а теплота постепенно повышалась, и с ушей на морду лился пот, а дышать становилосиха всё труднее. Так что, двоепушие было радо, когда песочные часики, закреплённые внутри маски, высыпали песок, и они вышли из горячего помещения в холодное.

- Фуу, ну и курочки! - утёрла морду Катя, - Как устрицы, напух!

- Ну, можно ещё воды налить, холодной, - заметил грызь из смены, влезая в комбез, - Но у нас они все прохудились пока, только в самом пекле в них работают, а здесь приходится так, наскоками.

- Да не топчи гуся, лезь в воду! - фыркнул Скисорь из воды.

Большие баки для охлаждения тушек стояли тут повсеместно, однако вслуху жаркой погоды вода там была уже далеко не холодная, а поднять столько на третий этаж от уровня моря - не быстро. Вслуху этого многие пуши лезли с борта станции в основной объём воды, да ещё и ныряли, зажав уши, туда где попрохладней.

Фира к том времени перевезла как минимум сорок тележек руды, и села на хвост перегусить. Рабочие из местных, чертыхаясь, катили тачки по узкому настилу на сваях, каковой соединял берег и стоящий на реке пароходик торговец-класса. Если цокнуть точнее, то это был "жабитон" выпуска жабцов, каковой пришлосиха искать вместо аналогичного транспорта "оляпка" постройки ГКС. Привлекать лишнее внимание в нынешних условиях было крайне чревато, и торгпредство Союза не собиралосиха этого делать ни в пух. Фира и Драфи приняли решение убрать свои операции из порта Кунка до того, как произойдут убийства и прочие провокации со стороны одгорозков, переместить их к малозаметному лодочному сараю на реке близ порта, куда спудные корабли заходили без проблем. Звери также переслушали схему доставки товара, теперь его возили на телегах только на два километра, к реке, там сбрасывали в лодки, и на них спускали сюда. Обратно приходилосиха переть только пустые лодки, и главное, это был косяк для соглядатаев ОДГ - они будут долго соображать, что можно войти через выход... всмысле, им приказано искать телеги, идущие к морю, а не от моря. Козцовая руда, которая по своему виду мало чем отличалась от плотного чернозёма, при этом была плотнее его в десять раз, так что половина лодочного сарая, заваленая кучей этой штуки - это весьма достаточные количества, чтобы загрузить пароход. Чтобы не возникало сомнений у тех, кто глянет издали, на каждую тачку прикунячили крышку с прибитыми к ней поленьями, так что казалось, что в тачке дрова; несколько поленниц накидали и на корабль, так что если не приглядываться, выслушило это как жабья посуда, грузящаяся дровами. Фира и Драфи также маскировали свои хвосты, чтобы не отсвечивать, так что прикрытие пока было годное.

Река несла свои воды к морю, переваливая боками на порожках, а в небе мотылялась белая облачность с полосками, напоминавшая енота. Грызуниха слухнула на ватерлинию корабля, и цокнула в сторону - допуха ещё можно упихать, а спина не железная. Зато хватка Жабы железная... Едва Фира встала с бревна, послышалось характерное монотонное "ко-ко-ко-ко"; обернувшись, грызуниха услышала пёструю курицу двух метров ростом, фигачившую окороками по дороге и поднимавшую пыль. Птица бежала не сама по себе, а с Фелой на загривке. Всё это дело ввалилось в сарай с другого края от кучи руды, зазвенели вёдра и стало слышно, как клюв клюёт зерно - точнее, он не клевал, а зачерпывал. Куница, явно перепрыгнув руду, пулей выбежала к причалу.

- ФИ!! - крикнула она, но прикусила язык, потому как Фира маскировалась под Рифу.

- На подорожник, - вяло цокнула та, давая ей подорожник, - Что стряслосиха?

- Фафипо, - пробубнила Фела, приложив подорожник на укушеный язык, - Фам фафое! Фефок! Фафасе!

- Отдай подорожник, - захихикала грызуниха.

- Короче, соромахи...

Фира враз ояблочила все триста шестьдесят градусов, а лапа легла на рукоять "газового", висевшего на поясе.

- Может и не соромахи, - поправилась куница, - Короче, торговцы, которые проходили поток на Межспудье сегодня, рассказали, что там кто-то поставил причал и башню наверх спуда! Представляешь??

- Да, - коротко цокнула Фира. - Какой поток, восточный или северный?

- Восточный.

- Какие ещё подробности?

- Ммм... особо никаких. Они видели причал, башню и корабль, швартованый туда, вроде кротоличий торговец.

- Дарю бобра, Фела.

Подарив бобра, грызуниха крепко задумалась головой - не переставая возить руду, впрочем. На кой пух одгорозкам и соромахам потребовалосиха городить такое в потоке? Чтобы заблокировать его, очевидно. Допустим, от возможных подкреплений или для блокады Межспудья, ясное дело. Однако это как-то не особо укладывалось в картину... проверить не удастся, впрочем. Для того, чтобы только остановить корабль посередь потока, нужны мощные специальные якоря и аммортизаторы, на простом судне туда не сунешься никак. На это и рассчёт умников - ни у кого тут нету таких спецсредств, чтобы просто проверить, что они там делают. Даже просто фугануть туда торпедой или залпом ракет не получится, катера просто протащит мимо слишком быстро и мотыляя на волнах, давно известно.

Фира представила себе карту окон и нашла несоответствие в том, что одгорозки собирались перегородить восточный поток, в то время как именно через него проходила ближняя дорога до Лесогорья, да и далее дотуда, откуда могут прийти их подкрепления. Если они собираются заблокировать одну дорогу, чтобы было проще контролировать вторую - потому как дорога как таковая им нужна - то не логичнее ли загородить дальний проход, а не ближний? Конечно, думают они хвостами, но не в том случае, когда дело касается математически простых вещей. Что же тогда, а... грызуниха зачесала уши столь интенсивно, что куницы отодвинулись от неё, опасаясь блох. Лишь через несколько часов, когда лапы окончательно отказались ворочать руду лопатой, она села под ёлку обсудить это дело с кошцем.

- А они уверены? - фыркнул Драфи.

- Они не уверены, они куницы, - поправила Фира, - Но спутать поточную башню с чем-то другим довольно сложно.

- Шишово, - вздохнул кот, - Это нам как удирать, если что?

- Драф, это нам удирать сложно, - фыркнула грызуниха, - А куням вообще некуда.

Звери поёжились, явственно ощутив, что массив суши не столь уж велик, и удирать с него действительно не в пух.

- Это дреба, - отмахнулась Фира, - За нами и шар прислать могут, так что не топчи. Хм... Кстати!

- Что, гуся дать?

- Не. Шар! Нам нужен шар, чтобы провести разведку того объекта, который кто-то строит на потоке.

- Куням нужен шар, чтобы провести разведку того объекта, который кто-то строит на потоке, - поправил кот.

- Да без разниц! Если сюда влезут одгорозки, дело будет очень кислым, Драф. Йа пробью это дело с нашими и с этим чуваком, который король.

- Пробей, - пожал ушами Драфи, - Но одгорозки уже давно сюда влезли, Фир, и так просто их не выковырять.

- Да уж, - мотнула ухом она, - Дойные гвозди...

После походов в город гвозди жужжали у неё в ушах ещё пол-дня, как и у всякого, впрочем.

Не бойся ложки, бойся вилки.

Один удар - четыре дырки.

- фольклор

Четвёртое окно - Не отходя от куста.

Вслуху того, что в горшки на фермах сували сразу рассаду, морлук вырастал до товарного значения примерно за два месяца. Так что, не успели грызи как следует намотаться ушами, как приспело время собирать урожай, сушить его и складировать. Благо, оставаться в воде лук мог ещё месяц без никаких последствий, так что собирали с толком и без лишнего аврала. По чекам теперь постоянно плавали лодки особой конструкции, так что между двумя лодками была площадка на уровне воды, откуда удобно сувать лапы вниз и выдёргивать овощ. По мере того, как лодки нагружались, площадку перемещали вверх по направляющим, чтобы она не мотылялась в воде, и таким образом набирали очередную партию товару. Товар тащили к основному зданию фермы, где вываливали на площадку для просушки и разделки, отделяя стрелки, луковицы и отходы. Далее сушили отдельно, и как ни странно, процесс проходил достаточно быстро - луковицы, даром что сидели в воде, не были водянистыми, и на жарком солнце высыхали за пару дней до годного состояния. Далее луковицы валили в сараи, перекладывая подставками из досок, чтобы они не подавились. Высушенные до сена стрелки лука, около метра длиной, пихали в измельчалку, а полученый песок ссыпали по мешкам, и этих мешков также накопились кучи, достигавшие высоких потолков ангаров для хранения.

Команда 214го бронекатера, как имевшая неострожность проявить убельчённость опытом, чаще других гонялась по воде с разными целями, так что лук грызи пособирали, но не только. В частности, они и привезли полный трюм мешков с торгушки в Унном Тазе, потому как ранее не рассчитали, и мешков не хватало. Кроме того, катер пять раз выходил в патрулирование, но до стрельбы не доходило, да и пух с ней, цокали грызи.

Елька, Люс и другие звери, занимавшиеся агентурной работой и переговорами, ещё заранее налегали на тему сбыта продукции, и накопали немало результатов, так что теперь можно было рассчитывать на прибыль, причём немедленно по факту доставки товара на торгушку или другую станцию. Это было чрезвычайно важно, потому как одно дело продавать на торгушке, где цена заведомо усреднённая, и другое дело напрямую на фабрику, где товар используется как сырьё - цена будет выше, а оттого и. Люс лично шастала по соедкапитальским станциям в пограничных окнах и нашла две перегонные фабрики, откровенно занимавшиеся производством алкогольного пойла - спудического топлива, как его называли. Когда у них не было сырья - а не было его часто - они могли гнать технический спирт даже из спудосоки, так что совсем не простаивали никогда. Однако же, предложение кошки поставить морлук в больших объёмах вызвало у них плохо скрываемый подъём хохолов, так что не имелосиха никаких сомнений, что морлук они купят, никуда не денутся. Для того, чтобы более обезопасить операции, Люс даже изобрела схему прикрытия и открыла соедкапитальскую фирму "общество карликовых растений", в которой работали несколько реальных кротоликов. Это было сделано для того, чтобы крайне затруднить властям соедкапиталов конфисковать груз или деньги, абы им это придёт в голову - а прийти могло, это точно. Соедкапиталы были по сути олигархией, и правила игры соблюдались ими исключительно пока не надоест.

Вторым, не менее важным моментом на пути к достижению Прибыли являлась собственно доставка товара в нужное место. Морлук был достаточно компактен в плане стоимости за килограмм, однако те сотни тонн, что были собраны на фермах в Морлучье, уже не увезёшь на боевых катерах, напихав в трюм. Загвоздка состояла в том, что во флоте, действовавшем в окне, не было транспортных посудин, разве что два "язя", корабля поддержки. Однако набивать их морлуком выслушило не в пух, ибо они нужны для других целей, да и не набьёшь слишком много. Вообще же цокнуть, на базе пока что даже не было отдела, занимавшегося транспортировкой - Хлутыш например заведовал охраной самой базы и окна, и его штаб не мог разбрасываться ресурсами так далеко.

- Это отдельная тематика! - цокнул он, как отгрыз, - Пущай трясёт кто другой.

- Пожалуй да, - кивнула Елька, - Так будет более в пух. Но только не йа, у меня ещё есть песок. Кого предложить?

- Сначала надо знать, как именно мы собираемся трясти, - заметил Бронька, переваливая щёки по плечам, - Чтобы воткнуть в дело наиболее подходящих зверей.

- А что, есть варианты?

- Вариантов столько, сколько пушинок на белке, - фыркнул Бронька. - Мы конечно могли бы вызвать транспорта с наших баз, но это будет долго и это расход. Заказать перевозку у жабцов вообще не вариант, потому как они не перевозят, а только торгуют, и цена будет слишком низкой.

- Тоесть нет годных вариантов, и получается, что белка лысая, - заржал Хлутыш.

- Да, тоесть нет. У нас есть восемь барж по пятьсот тонн грызоподъёмности каждая, каковые мы используем как передвижные склады и для внутренних перевозок. Силами нашего собственного дока мы можем в течении недели собрать замену для них, чтобы освободить баржи для транспортировки товару.

- Товару по спуду, - мотнул ушами Хлутыш, - Сам знаешь, что бывает с баржей в потоке.

- Знаю, - подтвердил грызь, - Если доработать её, да головой подумать, ничего с ней не будет. Ну-ка цокни, какая скорость будет у "сучка" при буксировке такой нагруженой баржи?

- Не больше двенадцати километров в час, - прикинув, цокнул Хлутыш.

- У гружёного "жабитона" примерно столько же, - хмыкнул Бронька, - Ещё вопросы?

- Давайте прикинем, сколько потребуется ходок, - предложила Елька, взявши в лапку карандаш и черкая прямо по гладкому столу, - Сейчас у нас в закромах две с половиной тысячи тонн, сало быть, пять полных барж, и дело в песке.

- В песке то в песке, пух в ушах, - проворчал грызь, ворочаясь в шкуре, - Но учти, что катерам придётся идти полным ходом в течении нескольких суток кряду, и особенно в потоке, чтобы их не раздавило баржами. Дотуда, докудова ты цокала - семнадцать окон, так что сомневаюсь, что хватит запасов спугля на "сучке". А перегружать лапами с баржи это гуссовски долго.

- Кстати, мы можем освободить под перевозку пять барж, или куда? - уточнила Елька.

- Как раз цокнуть, хоть завтра, - зевнул Бронька.

- Отлично. Хлу, если буксирам не хватит собственного запаса топлива, у нас есть могучие "язи", - хихикнула грызуниха, - Которые загрузят спуголь за десять минут.

- Ладно, - мотнул ухом Хлутыш, - Допустим. Лезет белочка в окно, мы её пропустим... кхм. Всмысле, вы представляете себе, насколько это ненадёжно?

- Да не так уж ненадёжно, - хмыкнул Бронька, - Звено из пяти катеров, да при торпедах... А если придать им разведку и хотя бы пару "вилок" для поддержки, ваще в пух.

- Для нейтралки сойдёт, - нехотя согласился Хлутыш, - Но как мы собираемся лезть с таким погрызищем в соедкапитальское окно? Вы понимаете, что они немедленно вышлют эсминцы, чтобы захватить баржи, и помешать им будет нельзя?

- Мудрость! - вскричала Елька, показывая пальцем на него, и скатилась в смех.

- Впух, это понятно, - пояснил Бронька, - Для этого Люс потратила триста сорок тысяч спудолларов на организацию конторы. Короче, нам лезть туда не надо. Мы доводим баржи до жабьего окна Левая Лапка, после чего они попадают в ведение фирмы "общество карликовых растений", и буксир этой фирмы, с экипажем из кротоликов, под флагом соедкапиталов, прёт товар последние спудили до цели.

- Напух тогда вся эта городьба, пусть забирали бы на торгушке в Левой Лапке!

- Чтобы они не догадывались, что у нас проблемы с доставкой. Иначе они сделают доставку невозможной и заломят цены, что мимо основной линии операции, улавливаешь? А так им ещё надо будет не один год постараться, чтобы понять, откуда вообще берутся эти баржи.

- Ну в пух, - кивнул Хлутыш, - Значит, нам нужны хруровольцы на буксировку барж. Сначала надо нагрузить одну и проверить, как она плавает на буксире, и всё такое... Вобщем, будем трясти.

- Будем, - милостиво согласились остальные пуши.

С раннего утра сторона дока, обращённая на запад и оттого находящаяся в тени в первой половине дня, значительно затихла; спудяки убрали с причалов и палубы всякое барахлище, освободив достаточно широкую площадь, и на ней стали собираться звери. Собственно, по кучкам и одиночно подтягивались грызи, а кошцы притопали сразу отрядом. Ощущая некоторое волнение пуха, Грибодур и Тектриса всё же вспушились, испили чаю и вместе с другими хвостами спустились на площадку... нетрудно догадаться, что вся она оказалась посыпана толстым слоем смеха. После того, как все окончательно проржались, на возвышение из ящиков забрался крупный толстый грызь с широченной мордой, известный по базе как Бронесплав Бронесплавыч Инсейн Стант-Бонус, заведующий хузяйством и всё такое. Рядом с ним также встали два кошца в грязно-серой форме кошских спудяков, командиры отрядов срочников.

- Здравствуйте товарищи! - громко цокнул Бронесплав, подняв лапу буквой "га".

- Здравжелаем!! - рявкнули хором кошцы.

- Кло! - обратился грызь уже к грызям, - В курсе ли вы, что вы - мягкие и толстые комки пуха и шерсти?

- В курсе! А то! - ответствовали комки, и катались по смеху.

- Короче. Йа сейчас иду за морлуком, остальным разойтись!... Шутка. Мы собрались здесь для фиксации крайне положительного факта, положительного с двух сторон - с первой и со второй. Всмысле это в пух как для всего мира и ГрызеКошского Союза в частности, так и лично для многих зверей. Вы улавливаете соль?

Кто-то кинул кулёк соли, его уловили, и поржали над этим сдержано, минуты три.

- Всмысле, товарищ Бронесплав хочет сказать, - промявкал кот, - Что у нас здесь полно бойцов, проходящих срочную службу в Армии Союза... Точнее, было до этого дня.

- Уууу... прошёл по всей толпе звук поднимающихся хохолков.

- Да. Срочниками у нас остаются прибывшие два дня назад с земли, а весь состав отрядов сто семь и сто восемь службу прошёл полностью и согласно закону подлежит демобилизации.

Раздалосиха хоровое урчание отрядов сто семь и сто восемь, так что некоторые заозирались, откуда такой звук.

- У нас таковых зверей, прошедших службу, также допуха, - продолжил Бронька, - Вслуху чего сейчас товарищам кошцам будут выданы армейские книжки, а грызям паспорта установленного образца.

- Ураааа... - завопили на этот раз не только кошцы, так что уши заложило.

- Варёные улитки, рыба и картохля будут выданы, как только повар пошевелит хвостом, - добавил кот, косясь на кухню.

- Теккиии... - пихнул грызуниху в пушной бочок согрызяй.

- А? Ваще в пух! - сгребла его в объятья Тектриса, - Гриб, мы что - трясы?

- Не гузло! - подтвердил тот, и опять посыпалась рожь.

Теперь, отслужив положенное количество трудодней, они были трясами, а не гузлом, как это называлось официально по беличьему законодательству. Это означало, в переводе на термины других зверей, зачисление их как полноправных граждан, а не просто как животных, обитающих на территории. Само собой, что хотя двоепушие отнюдь не маялось на службе, да и удирать с базы никуда не спешило, выдача паспорта являлась событием, волнующим пух и заставлявшим мотать ушами от радости. Тем более, обещаный хавчик таки был доставлен до собрания, и желудки потешились не меньше, чем уши. Не прошло и десяти минут, как Бронька вызвал к ящикам сначала Тектрису, потом Грибодура - или двоих сразу, как послушать, ведь фамилия у них была одинаковая.

- Дарю! - пожал им лапы грызь, передав листок с изображением бобра, - За хрурополучную и прибыльную службу!

- За Хрурность! - подняли лапы буквой "га" пуши.

За Хрурность им также были выданы паспорта установленого образца, подготовленные бюрократами. Как правило, документ запечатывали в обложку из особого дерева, гладкого и очень прочного, а с внутреней стороны пергамент заклеивали тонким стеклом, для сохранности и усложнения подделки. На полированой крышке этого микроящика зижделась ёлочка из трёх треугольников, вляпаная туда и сделаная из красно-золотого металла, а ниже таким же образом было инкрустировано "ГКС". Довольные по уши, грызи вышли из толпы на палубе, к друзьям, поджидавшим их у причала.

- Ну что, трясли? - цокнул Скисорь, - Пух в ушах. Поздравляю, чо.

- Хруродарствуем, Скис, - улыбнулась Текки, - Ну в принципе, получили и ладно, мы никуда пока не собирались, правда, Грибо?

- Некривда, - подтвердил Грибодур.

- Это в пух, - кивнул Скисорь, - Но теперь вам нужно оформиться как хруровольцам во флоту, а не как срочникам. Для отчётности, как минимум, ну и бобров на счёт получать.

- Бобров и нутрий, - цокнула себе под нос Катя, - Да. Так вы решили остаться пока?

- Сто пушнин.

- Тогда пшлите, - хихикнула грызуниха, - У нас песок.

- Да лааадно, вот это новость!

- Да. На второй ферме нагрузили баржу, нам нужно испытать, как она ходит за катером, - пояснила Катерпилариса, когда пуши уже шли по палубе в нужную сторону, - Если будет в пух, придётся ещё испытывать на прохождение потоков.

- Зузузу?? Вроде было цокнуто, что это невозможно!

- Да впух те, невозможно, как припрёт, так и. А да, ещё пойдём салатом нажрёмся, в ознаменование, пока они там заканчивают с подготовлякой.

Четверо хвостов, рассыпая рожь, завалились в столовку, и взяв полный таз салата, сели лопать его на четыре морды огромными деревянными ложками. Вроде они и так его лопали, но до этого получали в качестве пайка, а теперь купили за собственные дурфантики, потому как Бронька вместе с документами и открыткой с бобром выдавал тысячу дурфантиков на всякие нужды - либо добраться домой, либо обустроиться на базе для работы, так что и. Жара, из-за которой собрание проводили в тени дока, слегка отступила, на небе стали наблюдаться большие, медлено ползущие облака с яркими краями и тёмным центром, похожие пухти на что. Катерпилариса неспеша пояснила, что их запрягли на операцию по транспортировке товару, для чего придётся зайти сильно издали - для начала испытать баржу на ходу, затем в потоке, замерить расход топлива, и всё такое. Мерное поцокивание, перемежаемое стуком ложек и хрустом салата, прервалось встревожеными цявками и подмявкиванием с самой высокой башни дока, что торчала ещё выше, чем палуба со столовкой.

- Слушайте, вон там!

Повернув уши вон туда, все могли услышать тёмное пятно высоко в небе. Оно было совсем маленькое, однако прикинув, что объект находится выше облака, грызи делали заключение о том, что аэростат имеет размер минимум полсотни метров в диаметре.

- Воздуховый шар? - удивилась Тектриса, - Откуда?

- Сдаётся мне, от шаракалов, - фыркнул Скисорь.

- С чего взял?... Хотя да, от кого ещё.

- А вон ещё один, грызаный фарватер!

- Внимание! - раздалось громкое цоканье с башни, - Воздушная тревога! Смотрите вверх! При обнаружении в зените воздушных шаров примите меры к защите от возможной бомбардировки!

- Да впух их за ногу! - вспушилась Текки, - Это они и в катер могут грохнуть?

- Да успокойся, - покачала лапкой Катя, - Высота километра три с пухом, а двигателя у них нет, дрейфуют по ветру. Знаешь, почему они днём прилетели, под наши яблоки?

- Потому что ночью даже в окно не попадут, - цокнул Грибодур.

- В запятую. Так что делайте так, как цокнули - если уж будет точно над вами, тогда лучше в укрытие, а так попуху.

Пока грызи неспеша обцокали все данные о воздушных шарах, чтобы припомнить, сами аэростаты пролетели вдоль границ окна, ещё над спудом, и скрылись на юге. Попасть даже в окно, не то что в станцию, с такой высоты действительно было крайне сложно, особенно если ветер не фартит. Разбираться с шариками предстояло Хлутышу, как ответственному за песок обороны, и скорее всего, следовало быстро добывать специальные зенитные ракеты, на случай если шары начнут не только мозолить уши.

- Так, пух, не отвлекаемся от песка, трясём! - вернула грызей в годность Катя, мотнув хвостом.

Начав трясти, грызи быстро притащили на катер все надобные предметы, и уже через три часа, подняв пары в котле, вышли в спудоторию для испытаний баржи. Баржа была знатная - шириной в четыре метра и длиной все шестьдесят, она грузно сидела боками в воде и крайне неохотно двигалась, даже когда буксир бултыхал колёсами на полном ходу. Если пытаться тянуть её по прямой, это вообще было почти дохлое дело, вслуху того, что поток воды от колёс тормозил баржу. Катя быстро сообразила идти галсами, тобишь меняя курс, так чтобы реактивная струя проходила мимо баржи. Однако и так получалосиха крайне скромно.

- Сколько, Гриб? - цокала Катя от штурвала, и бралась за перо, чтобы записать на бумажку.

- Два и восемь! - отзывался Грибодур, - Текки?

- Два и девять, - хихикнула Тектриса с другого борта, - Опушнеть, плывём на одном корабле в разные места, до чего техника дошла.

Техника на самом деле не дошла до точных измерений скорости, поэтому меряли сразу двумя лотами и усредняли значения по времени. Однако и так было понятно, что за два часа баржу удалосиха отвалить метров на пятьсот от причала, и это никуда не годится. Вернув плавсредство на исходную позицию, грызи собрались на цоцо... ну и как обычно бывает, когда грызи собираются на цоцо, они также вспушились, испили чай, и катались по смехам.

- Можно конечно просто разгрузить половину, чтобы уменьшить вес и осадку, - цокнул Ратыш, который был притащен за уши как убельчённый опытом спудяк с грузовых кораблей.

- Боюсь, даже в два раза не спасёт, - покачал головой Хорь.

- Там не прямая зависимость, - пояснил Ратыш, - Однако, можно ещё прицепить сразу два катера. Так мы однозначно увеличим тягу вдвое, и уберём торможение от реактивной струи. С другой стороны, с двумя катерами проходить поток это вообще убийство.

- Ну, если отцеплять, никакой разницы, два или сто два, - заметила Катя, - Думаю, надо слегка разгрузить, и прицепить два катера.

К удаче, баржа была нагружена не морлуком, а поддонами со спуглем, которые гораздо проще разгружать краном, чем переваливать россыпь. Груз был убавлен до четырёхсот тонн, а в буксир впряглись сразу два "сучка", тягая каждый слегка в сторону от оси баржи. Таким образом связка пошла гораздо шибче - всмысле еле-еле, но всё же пошла. Выйдя на прямой курс, грызи дали полный ход, и через десять минут уверенно зафиксировали скорость в пятнадцать километров в час, что превышало скорость полностью гружёного "жабитона". Теперь оставалосиха только прикинуть, как трясти. Три баржи могли принять тысячу двести тонн, а для их буксировки требовались шесть катеров. Если учесть, что ещё два следовало бы взять для разведки, то получалась изрядная куча, чуть не половина наличного флота. С другой стороны, что ещё делать флоту, как не вывозить продукт? При этом в распоряжении обороны оставались все средние бронекатера "рак" и тяжёлые "вилки", что должно было бы хватить для отражения нападений в предсказаном объёме. Тащить их с конвоем было не в пух, потому как они двигали вес своей брони, и не могли буксировать баржу, а скорость их отставала даже от связки баржи с "сучками". Хотя бы корабль поддержки успевал, и то орехи.

- Если считать как следует, а не номинально, - цокнул Ратыш по результатам испытаний, - То на доставку партии груза конвою потребуется восемь суток.

- Что немного меньше, чем производительность всех ферм кучно, - добавила Катя, - Так что это годный вариант, в целом. Если ещё удастся схватить на обратный путь какой-нибудь лёгкий объёмный груз, типа спудмышового пуха, будет в пух.

- В пух будет, если это корыто пройдёт поток, - напомнил Ратыш.

Воисполнение озвученного замысла корыто завели в док и подвергли некоторым доделкам. Такой песок был известен, однако теоретически, а тут требовалосиха немедленно всыпать его в практику. На барже устанавливали дополнительный киль - плоскость вдоль оси от кормы до носа, просто цокая, погружённую в воду, чтобы лучше стабилизировать направление движения. Для перевозок между причалами на пару километров это было напух не надо, так что киля там сначала не было вообще. На носу баржи устанавливались два широких весла, которые можно влапную опустить в воду и повернуть плоскостью против течения, а на корме - квадратный парус по габариту судна, также поперёк курса. Соль состояла в том, что течение в потоке будет сильно тянуть за вёсла, в то время как парус будет тормозить об воздух, и в итоге баржа приобретёт устойчивое направление куда надо - по потоку.

Для испытаний были отряжены три катера из состава того же звена, что ходило в разведку на Шустрый Чапъ; по доцоканности между грызями предстояло сначала протащить баржу со спудуглем через восточный поток окна и обратно, а если всё будет в пух, то нагрузить её сушёной ботвой морлука и тащить до порта Кунка, потому как ботву можно прожадить и там, а достаточно длительный поход позволит отработать способ.

- Способ примерно такой: песок и песок, - показывала на лапах Катерпилариса, - Подходим к потоку, левый буксир отцепляем, с одним проходим поток, второй цепляется на той стороне.

- Почему левый? - уточнил Грибодур.

- Потому что какой-то надо отцепить, и пусть это будет левый, - фыркнула Катя, - И ещё, грызуны-хвосты и пух-головы, запомните такую штуку... На буксирном канате натяжение в несколько десятков тонн. При обрыве получается праща, которая оторвёт голову как пол-раза цокнуть. Вслуху этого, сами понимаете.

- А порядок похода-то какой? - почесал ухи Хорь.

- Так это надо определять после песка, а не до. Кстати, нам нужны грызи на баржу, - повела ушами грызуниха, - Гриб, Текки, вы плаваете хорошо? А то было бы не здорово булькнуть.

- Да вроде нормально плаваем, - пожали ушами двое, - К песку готовы.

Опосля полного прочищения теоретической стороны они действительно оказались на барже, получив возможность помотать хвостами. Правда, это было уже на следующий день, потому как посудину загнали под погрузку, вынули оттуда спуголь и поставили простые баки, наполнив их водой - ибо, в случае чего потерять столько спугля не улыбалосиха. В целом, пока баржу тянули по ровной воде катера, грызи сидели на катере, и перебирались по канату тогда, когда поток был близок, а буксир сбрасывал натяжение. Такая метода была нужна для реальных проводок конвоев - в случае чего, катер отцеплял груз и приобретал полную боеспособность, так что сидеть на барже было незачем.

- Послушай двумя ушами, - цокнула Тектриса, косясь на жаркое солнце, - Может, навесик какой сделать?

- Впринципе это мимо, - заметил Грибодур, - Никто не должен подозревать, что на барже кто-то есть. А то в палатку и фуганут в первую очередь. Вон, под борт можно.

Грызи натянули кусок брезента между бортом и баком, так что его не было слышно сверху, и от солнцепёка забивались туда, как ерши в ил. Сплав баржи по потоку был достаточно волнительным, но в меру, так что двоепушие сидело на кучке спокойствия и грызло запасённые орехи. По последним доцокам, отцеплять решили и второй буксир тоже. Подойти к барже после потока и прицепить снова можно очень быстро, а вот если она всё-таки догонит катер в потоке, это погрызец. Таким образом, буксиры разгоняли посуду к потоку, когда начинался отлив, отцепляли и сами уходили вперёд, а баржу течение захватывало через пять минут и утаскивало следом.

- Ну пушнина, держись! - цявкнула Текки, встав к веслу.

- Главное - гуся не затоптать! - ответил Грибодур, встав к другому веслу.

Грызи в основном затем и были нужны, чтобы рулить вёслами. Их лопасти достаточно просто поворачивались, так что можно быстро менять направление. Руль действовал примерно как на паровом танке - одну сторону отпускали, другую тормозили, получался поворот. Главное было вовремя среагировать и не перепутать стороны. К удаче, грызи заранее подумали головой и теперь были в очках, защищавших глаза от летевших в морду брызг и сильного потока воздуха, иначе ничего не услышишь. Шестидесятиметровая баржа полетела по потоку, как байдарка по горной речке, на уши навалился тяжёлый грохот воды, отражённый от стен.

- Левее! Левее на два песка!! - громко цокала Текки, выглядывая вперёд со своего борта.

- Левее-то ладно! - отфыркался грызь, - У меня сейчас весло вырвет!

- К-к-к-куда вырвет?? - вытаращилась Тектриса.

- Из! - подробно объяснил Грибодур, - Что-то не рассчитали, крепление не в пух!

Цокая это дело, он яблочил на шурупы калибра сто сорок миллиметров, которые прыгали и медленно вытаскивались из спудилиумной балки баржи.

- Текки, можешь вынуть весло из воды, или вообще выбросить?

- Ты опушнел?! Оно привинчено к барже! Одна йа его не подниму!

- Тогда ставим на ноль и фиксируем! Может, продержится.

Однако зафиксировать он уже не успевал, потому как раздался недвусмысленый скрежет ломаемого материала, и крепление весла вылетело с места за борт вместе с веслом, естественно. Грибодур верно рассчитывал, что вырвет его вперёд, и стоял сзади, так что его не приложило. Поскольку на этой стороне ловить было уже нечего, грызь бросился к Тектрисе, ворочавшей весло, и вместе с ней схватился за ручку.

- Может, одного хватит? - предположила грызуниха.

- Если пойдёт по шерсти, то хватит, - сообщил Гриб, - Только не ставь сильно поперёк потока!

- Как не ставить, там выступ! - фыркнула грызуниха.

Баржа отошла к середине потока, довольно резво сменив направление, но вот пуховы шурупы и здесь стали выдёргиваться, балка не держала такой нагрузки. Даже поставленное вдоль потока лопастью, весло давало неравномерность движения, и баржу стало стаскивать в сторону.

- Эээ как-то ваще!... - цокнула Тектриса.

- Подымай! - Гриб дёрнул ручку вверх, грызуниха помогла, так что весло вышло из воды и было втащено за борт.

Мимо в пяти шагах пролетел острый выступ спуда, который раскрошил бы баржу в щепки, задень она его. Теперь оставалосиха надеяться только на обычные завихрения у стенок, не позволяющие врезаться в них, и на стабилизацию от киля и паруса, что трепался на корме. Киль особо помочь не мог, а вот парус тормозил зад посудины, заставляя нос вытягиваться в сторону оси потока, и таким образом баржа шла вдоль течения, а не поперёк, когда её точняком разобьёт об стенку. Грызи спрыгнули ниже борта и только высовывали уши, потому как плавсредство подкидывало на больших бурунах и обдавало брызгами, а то и конкретными водопадами. Вместе с очередной порцией жёлто-зелёной воды порямо в баржу ухнула рыбина в метр длиной, пролетела вдоль всей посудины, страмплинила возле кормы и вылетела обратно за борт.

- Бобрый день, - поздоровались с рыбой грызи, и захихикали.

- Только вот эта пухня меня напрягает, - показал Грибодур на парус.

Парус был не такой, какие вешают на парусники, а маленький, из вдвое сложеного полотна, и крепился между двумя толстыми балками, прибитыми костылями к барже. В доке он казался стенкой, которая и корабль остановит, а здесь, под напором бешеного ветра, вся эта штука выгибалась и трещала почём зря.

- Он сейчас лопнет, - точно цокнула Текки, прижимаясь к брату, - Гриб, йа уже сегодня купалась, может ну напух?

- Ммм... - изрёк истину грызь, потому как мотыляться ещё минут двадцать в потоке ему тоже не улыбалосиха.

Само по себе плавание в потоке не могло повредить, лёгкие вещи типа грызя со спаскругом сразу отталкивало от стенок, но вот вместе с обломками баржи это представляло серьёзную опасность. Вслуху этого Гриб вспушился - мысленно, чтобы быстрее - и стал соображать. Нужно было срочно придумать замену парусу, потому как без него баржа наверняка встанет поперёк и разобьётся.

- Текки, за мной! - подтолкнул грызуниху Гриб, пробираясь к корме между баками, что стояли на подпорках посредине баржи, - На баках крышки! Поставим крышку последнего бака вертикально, чтобы она парусила!

- Чисто цокнуто! - моментально окучила мысль Тектриса, юркнув на другую сторону бака.

Мысль была хорошая, но сделать это оказалось непросто. Никаких петель на крышках не было, так что грызям пришлосиха вытаскивать тяжеленный щит из досок на кормовую площадку, к опорам паруса, и там ставить вертикально, прижав к этим опорам - благо, расстояния хватило. Щит прижало с такой силой, что он затрещал - но выдержал, а следовательно, вряд ли он отвалится. Грибодур и Тектриса, помогая друг другу, убрались со скозняка, грозившего сдуть за борт, как пушинки, и притаились. На нос баржи они не полезли, так как это было первое место, которое врежется в спуд, и продолжали вращать ушами из-под защиты борта.

К их удаче, щит парусил вполне достаточно, чтобы выправлять курс баржи, и та шла по потоку вполне уверено, ни разу не приблизившись к стенкам на опасное расстояние. Из этого следовало сделать резонный вывод, что на барже на самом деле не нужны ни грызи, ни вёсла, а нужен только надёжный щит для ловли ветра. Именно об этом Текки и Гриб цокнули остальным участникам тряски, когда посудину вынесло из потока и катера снова взяли её на буксир.

- Да, заставляет вспушаться! - вспушился Грибодур, - Думал уже, придётся купаться!

- Вы вовремя убрали второе весло, а то бы купнулись точно, - кивнул Скисорь, - Ну и баржу спасли, что в пух.

- Это да, - задумчиво цокнула Катерпилариса, ояблочивая баржу с сорваным креплением весла и порваным в клочья парусом, - Больше туда зверей не сажаем, пускаем в поток, и пух с ней.

- Вернёмся в док, чтобы поставить щит и снять вёсла?

- Напух надо, за нами "язь", сейчас всё сделаем и продолжим гонять, - зевнула Катя.

Из потока действительно вывалил корабль поддержки, длинный и не особо уклюжий, он однако имел всё необходимое, чтобы быстро ремонтировать катера при боевых повреждениях, так что с баржей ремонтники справились быстро. Они усилили опоры на корме и нагрызунячили щит из досок, примерно такой же как крышка от бака, только прочнее и больше по площади, и поставили его на петли. Теперь было достаточно поднять и зафиксировать его перед тем, как пускать баржу на самотёк. Собственно, их потуги были проверены через пол-часа, когда калошу пустили обратно в тот же поток, но на этот раз самостоятельно.

- Это когда в одну морду, не в пух так делать, - рассуждала Катя, - Толкаешь баржу и прыгаешь примерно вместе с ней с небольшой разницей. Если на том конце тебя ждут, прицепить баржу и увести её уже не успеешь. А у нас конвой, и кроме того, два катера на баржу. Мы сможем контролировать спудоторию достаточно далеко от себя, чтобы не попадаться на неприятности.

- Дай-то пух, - кивнул Скисорь, - Вообще это одна из сложных задач, проводка транспорта. Если будет организованый перехват...

- Организованый перехват - это блокада всех путей, куда мы можем сунуться, - показала по карте Катя, - А это нереально.

- А, тогда в пух, - захихикал грызь.

- Также есть предложение сделать вот что, - цокнула грызуниха, вспушившись, - Чтобы не давать врагу развединформации о том, куда мы таскаем баржи, на некотором отдалении от цели нужно разделяться и идти разными маршрутами. Это, правда, если позволит договорённость с жабьём о гарантиях безопасности.

- Кать, так жабьё нас и сдаст за сто жабаксоидов, - фыркнул Скис, - Подробно распишут шаракалам, кто и куда.

- Это точно, - задумалась она, - Надо ещё окучить мысли как следует, чтобы.

В любом случае, на кону была операция по доставке морлуковой ботвы в Кунку. Из этой сушёной байды как раз делали консервант, и много её слопают сами куницы, а что останется, загребут проезжие жабцы-торговцы. При этом на жабцов опять возлагалось притащить товар непосредственно к причалам, ибо порт Кунка фактически контролировался ОДГ и там стояли ихние боевые посуды - заходить туда было бы глупо. Елька получила данные о том, что в порту могут стоять до дюжины тяжёлых катеров и несколько транспортов одгорозков. Что они там поделывают, было вполне ясно - готовят почву для вторжения соромах. Грызуниха в очередной раз собрала зверей для оцокивания по ситуации, на этот раз также присутствовали Катерпилариса и Хорь, как планировщики транспортных операций.

- У нас от месяца до года до наступления полного осложнения, - цокнула Елька, - Это на двести пухов. ОДГ просто внаглую собирает флот в Кунке для взятия самой Кунки, это вообще куда?

- Действительно, куда? - фыркнул Хлутыш, - Эти жирные куницы, они что, не чешутся?

- Чешутся крайне слабо, - мотнула ухом Елька, - У нас там работают Фира и Драфи, они все мозги им истоптали, но толку мало. Кунья верхушка не решается тронуть одгороженых, потому как это будет полномасштабная гражданская война.

- А порт тут при чём?

- При том, что там чуть не половина поголовья одгорожена. Мы могли бы уничтожить корабли, но зачистить город нам нечем, а без этого толку нет.

- Ну как тебе цокнуть насчёт толку, - почесал ухи Хлутыш, - Если полное осложнение неизбежно, нам надо начинать их топить, пока они не готовы к этому. Наши корабли в Кунке почти не появлялись, так что если подойти с утреца, да выпустить по торпеде в каждую калошу, будет мило.

- С утреца ты можешь и мазануть, и макнуть жабца или куниц, - заметил Хорь.

- Надо иметь точные разведданные по поводу...

- Лучше выманить их из порта, - цокнула Катя, водя лапкой по карте побережья Межспудья, - Цокнем, проведём одну баржу и начнём где-нибудь перегружать на жабца, так чтобы они увидели. Когда одгорозки выйдут искать баржу и два катера, навалимся на них и макнём.

- Да, - подумав, цокнул Хлутыш, - Это куда проще, чем затеваться с целым городом и кроиться, в кого попадёт. Ельк, у нас есть точные данные, что там стоит?

- На восемьдесят пухов есть, - кивнула Елька.

- Хотелосиха бы устроить массовую облаву, но мы не можем этого сделать, - фыркнул Хлутыш.

- Вслуху?

- Вслуху того, что над окном постоянно мотыляется шар! Если мы уведём все боевые суда, они об этом слишком быстро узнают. Кстати, сетки натянули?

- Ага, - зевнули пуши.

Над причалами дока натянули сетки с кусками материи и просто пучками спудосокового сена, так что сверху было совершенно не видно, стоит ли там катер, баржа, или вообще ничего. Таким образом грызи могли надеяться скрыть от разведки врага выход конвоев.

- Кстати, - цокнул Бронька, - Вы знаете, зачем они летают? Они сбрасывают спудопороз и прочую заразу, какую только могут достать.

- Гмм... - удивилась Елька, - Что-то слишком сложно для одгороженых, хотя и в духе. А последствия?

- Пока нуль. У нас есть запасы препаратов для борьбы с любыми болезнями как растений, так и зверей. Вслуху таких обстоятельств мы усилили контроль и увеличиваем эти запасы заранее, эт-самое.

- Прям уж любыми болезнями? - усомнился Хорь.

- Сто пухов. Мы сидим на морлуке, который сам по себе убивает любую заразу в организме животных, а для растюх есть также универсальные средства, типа медного опороса, пары мешков на всю ферму хватит для дезинфекции. А эта байда продаётся на любой торгушке, так что её у нас хоть ушами жуй. А что у нас с ракетами?

- Скоро должны доставить дюжину жабьих, - сообщил Хлутыш, - Наши подойдут позже. Если строго вверх, должны окучить.

Пуши покивали ушами, потому как знали, что должны окучить, даже те петарды-переростки, что свободно продавали жабцы. Такая ракета, тонкая и длинная, как карандаш, имела грузиковый стабилизатор, отчего летела строго вверх и мало сносилась в сторону ветрами. Такие штуки использовались в частности как сигнальные, чтобы при хорошей погоде на всё окно было видно, но если заменить световой состав на зажигательный, его разлетающиеся куполом осколки наверняка попадут на легкогорючую обшивку шара, и эт-самое. При этом ракета уверено поднималась на четыре километра, а согласно замерам, шары одгорозков летали на высотах около трёх. Песок состоял только в том, чтобы подвести ракету на катере точно под цель, а это, ясное дело, отнюдь не так просто сделать. Следует цокнуть, что пока происходили все эти перемещения хвоста в пространстве, на фермах продолжали потихоньку собирать и сушить урожаи, увеличивая запас продукта. От этого над водой зачастую раздавался характерный звук трясущихся ушей.

Тёмно-бурый кошец Драфи был тёмно-бурым, и был он кошец. Это отмечалось также наличием больших опушённых треугольных ушей и вибриссов на фронтальной части головы, что для кошца было далеко не аномалией, а таки наоборот. Кроме того, кот был высотой почти под два метра, сильно опережая среднего кота своего вида в росте, и вид имел довольно-таки быковатый. Это однако не делало его куском мышечной массы, Драфи с детства интересовался Миром в широком смысле и весьма неплохо умел думать головой - а оттого понял, что природная крупность есть хороший ресурс для использования. Кошец служил в канавийской Армии, и наверняка тряс бы ушами, если бы был грызем, но будучи кошцем, не тряс. Не трясши ушами, он проявлял досаточно инициативы в нужное время, чтобы попасть в разведку, а затем - в дальнюю разведку по самым удалённым землям Мира, таким образом его и занесло в Межспудье в торгпредство Союза, в компании Фиры. Если сначала кот озадачился, что они смогут сделать на две морды, то вскоре получил опыт, что сделать можно вполне достаточно... особенно при финансовой помощи центра, прямо мявкая.

Поскольку Фира имела данные о том, что операции в Тупике Королевы активизировались, и возможны прибытия кораблей Союза, Драфи решил лично посетить Кунку и потаращиться на порт, вплане того, сколько кораблей одгорозков там можно увидеть. Кроме того, по дорожным станциям, где ходоки и ездоки харчевались и меняли ездовых коней и куриц, распространялись тревожные вести о том, что одгорозки захватывают город. Особенно напрягали слухи о высадке шаракалов, потому как одгорозки из куниц были самыми глупыми куницами, каких только удалось найти, и сами они вряд ли могли организовать даже погром, не то что захват. Это было шишово, но этому нельзя было верить, потому как куницы любили болтать и ради красного словца сделают шаракалов и из кротоликов, и из жабцов - так что, следовало использовать глаза для непосредственного наблюдения, как цокнула Фира. При этом грызуниха не побоялась бы пойти туда и сама, однако это было рискованее, чем поход кота. Она уже сильно засветилась, и кроме того, была грызунихой, всмысле единственной грызунихой на всём острове, в то время как кошцы и похожие на них физеры часто толклись в порту, прибывая за разными рожнами на торговых судах. Это позволяло с большей вероятностью отбазариться, если что.

- А если не удастся, тогда, - показал обрез Драфи.

На самом деле это была переделаная редусинская винтовка с магазином на пять патронов, с коротким стволом и прикладом, достаточно компактная, чтобы прятать под плащ.

- Ну, гусиной удачи, - цокнула Фира, - И не топчи песок.

Все более конструктивные мысли она цокнула позже, так что теперь просто обняла кота, уткнувшись ушами примерно под челюсть оному, и похихикав, сшуршала за кусты. Драфи также усмехнулся, потому как гладить пушное животное было глуповатым делом, но приятным - и двинул опять-таки по зелёнке в другую сторону, к порту. Он уже несколько раз проходил это расстояние в две ночи - чтобы не мозолить глаза лишним зверям, кошец шуршал в темноте, которая его ничуть не напрягала. Безлунная ночь для него превращалась в чёрно-белые сумерки, видимость вдаль резко падала, но метров на сто-двести кошец различал всё в деталях. Кроме того, помогал чувствительный нюх, и если идти вдали от хозяйственных построек, то любой посторонний запах поможет избежать ненужных встреч. Сейчас ему не нужны были встречи вообще ни с кем, ибо время мутное, закатают в кутузку, потом выбирайся. Укутавшись в тёмный плащ, как классический шпиён, Драфи втихоря шуршал по лесам и полям, заросшим высоким разнотравьем и кустами, и избегал речек и ручьёв, вдоль которых прокладывали тропы любые звери, и куницы не были исключением.

Насколько он успел убедиться, местные куницы вообще не чесались. Всмысле они конечно чесали шкуру, когда та чесалась, но вот никаких реакций на наступление одгорозков выявлено не было. Драфи не видел ни мобилизации, ни хотя бы какого-то оповещения о происходящем, жители толклись в привычном режиме, и наверняка сильно удивятся, обнаружив шаракалов за своими воротами. А до этого оставалосиха всё меньше времени. Как бы там ни было, кошец был достаточно укошачен опытом, чтобы понимать, что он и так делает всё от него зависящее, чтобы эт-самое... В частности, не разводит по дороге костров и вообще всячески играет в крота.

Кунка находился на равнинном побережье, между двумя большими выпуклостями рельефа, торчавшими надо всем в округе, и именно там зижделись каменные форты с артиллерией, закрывавшие гавань. Хотя орудия у сдешних войск были старые, к форту со стенами в дом толщиной так просто не подкопаешься, любую посудину с моря враз макнёт. В очередной раз попав в бурелом и карабкаясь по веткам, Драфи с определённой ностальгией вспоминал недавние времена, когда они с Фирой могли шляться по порту открыто и не опасаясь вреда - а теперь вред был гарантирован. Что было не отнять у одгорозков, так это умения выбивать мозги тем, кто плохо думал головой - тобишь находить клиентов и доводить их до совершенно невменяемого состояния, когда убийство и самоубийство перестают что-либо значить. Что же касается грызунихи, то кошец очень привязался к ней и относился как к сестре, так что нехотя отпускал в разведку и вообще всячески оберегал, и сейчас его грело, то что подружка осталась в относительной безопасности в убежище. Драфи даже опасался того времени, когда она смотается отсюда обратно в бельчачьи земли, потому как совершенно не хотел с ней расставаться. При этом он не думал о грызунихе как о самке, потому как вообще это не так просто, кошцу опознать грызуниху как самку, да и вообще...

Драфи отвешивал себе мысленную оплеуху, и возвращался к более рабочим вопросам, а именно тому, как разруливать кризис, который всё более усугублялся всвязи с активизацией одгорозков. Орден двойных гвоздей, давала справку энциклопедическая память, основан на первых шаракальих поселениях в спуду, назван ввиду того, что фабрика, вокруг которой начала собираться секта, выпускала бракованые двойные гвозди, почти непригодные в строительстве. Далее следовала очень мутная и кровавая история, результатом которой стал полный захват шаракальих земель Орденом, со всеми последующими прелестями. Орден выстраивал иерархическую систему гвозданутой сложности, и кроме этой социальной игрушки, ничего на своём пути не замечал; достаточно вспомнить, что у них есть царь, царь царей, и царь царей царей... причём это только в упрощённом изложении, понятном не-одгорозку. Как рассказывали учителя истории на Родине, в школе и в армейских училищах, соль состояла в том, что практически спонтанно секта нашла системный подход к использованию генетических предрасположенностей шаракалов для втягивания в игру и создания стойкой зависимости от неё, так что процесс одгораживания пошёл по нарастающей и необратимо. Обращалосиха внимание на то, что схожую степень упоротости, или даже большую, имеют и грызи, только изначальные установки у них другие, отчего и общий вектор совсем другой.

Кошец перешёл ручей и к более конкретным вещам. Недавно его осведомитель из куниц в Колограде сообщал, что к королю на совещания стали наведываться куницы из ордена Мартешки; это могло означать надежду на то, что местные сами начнут сопротивление экспансии ОДГ. Собственно, если они разгонят секты одгорозков, запрут крашеных куниц в кутузки и лишат дури хотя бы на месяц, уже будет большая прибыль, потому как протрезвев, многие забудут о величии двойных гвоздей. Тогда шаракалам останется только вторжение соромах, каковое однако на самом деле есть смертельная угроза для них самих, а не для куниц, которые наверняка отобьются. Стало быть так, решил Драфи, шлёндая по хорошо проходимому сосняку без подлеска, решать надо задачи под носом, на весь мир лап не хватит. Поскольку Родина послала их сюда, в Межспудье, гуся ему в печень и три якоря в уши... кхм!... то стало быть, и думать следует о сохранности Межспудья, а соромахами пусть занимается кто-нибудь ещё. Нужно задействовать вся связи... высыпать весь песок, как цокнула бы Фира, чтобы убедить короля, вальтов и прочих кукушек начать гнать одгорозков до того, как те впустят соромах.

Драфи уловил впереди характерное фырканье, так что взял резко в сторону, дабы не натыкаться на местных. Куницы тоже часто колобродили по ночам, и ничего удивительного встретить зверей с дровами в три часа ночи нету. Они однако шли компанией и фыркали, а кошец шёл один и смотрел под ноги, чтобы не хрустеть ветками, так что утёк стороной незамеченым без напряжения. Кстати сказать, куниц как самок он опознавал куда увереннее, и как минимум одну таки тискал, правда ещё тогда, когда убежище располагалось возле шахты козцовой руды. Симпатия к куничкам добавляла кошцу мотивов убрать отсюда одгорозков, потому как от них ничего хорошего не выжидай. Значит чоо... подумал кошец, и захихикал почти как грызь - если мартешкины сыны погонят волну против одгораживания, самой большой военной проблемой для них станет флот ОДГ. Разбираться с политической стороной и тактикой отлова укурков пусть это они сами уж, тут не влезешь, а вот флот другое дело. Если толпа хулиганов курсарам и прочим войскам споротивления оказать не сможет, то корабли ОДГ, с экипажами из наёмников и шаракалов, враз спалят всю Кунку и остальные прибрежные посёлки. Значит, было бы чрезвычайно своевременно нанести удар по этому флоту, только вот есть ли, чем это сделать?... В любом случае, для удара нужны разведданные, и он идёт их добывать, собственно. Уловив соответствие теории и практики, Драфи приободрился, подтянул пояс, и шибче зашагал к городу.

Для самого начала кошец спрятался в куртине деревьев, откуда открывался вид на восточную заставу на въезде в город, подождал рассвета и применил оптику для подробного ояблочивания объектов. Раньше там стоял только пост, чисто для внушения, но с наступлением одгорозков он превратился в пункт сбора дани с проезжающих. Сейчас там шёл какой-то кипеж, бегали и громко фыркали куницы, а над самим городом явственно поднимались несколько столбов дыма. Драфи счёл за лучшее не обращаться к посредникам из местных, потому как теперь это было ненадёжно. Когда всё было более-менее тихо, за передачу разведданных вряд ли что могло грозить, а деньги значительные; теперь одгорозки могли и повесить на месте, так что эт-самое. По крайней мере, можно попробовать узнать, что там происходит... Планировочка в Кунке сводилась к нескольким прямым дорогам, а все остальные дома располагались как пух на уши положит, так что если хорошо знать эти закоулки между пагодами и огромными вязами, несложно перемещаться быстро и незаметно. Драфи шёл спокойно, но как только видел впереди куниц, тут же исчезал за поворотом, благо их тут было больше, чем куниц. Несколько раз ему пришлось просто ныкатся в кусты и лежать недвижно, пока по узким тропинкам с улюлюканьем прокатывались ватаги одгорозков, от которых за спудилю разило шаракальским ромом.

- Воимя двойных гвоздей, откройте!!! Воимя двойных гвоздей, стоять!!! Воимя двойных... Воимя... воимя... - то и дело слышалось с разных сторон вперемешку с криками и хлопками выстрелов.

Банды одгорозков бесчинствовали по полной программе. Из своего укрытия кошец видел, как несколько бритошёрстых поволокли бесчувственное тело молодой куницы, как те же незвери кидали бутылки с зажигательной смесью в окна, скандируя "я сделал это ради зла!". Я вам покажу, что такое зло, пообещал одгорозкам Драфи, и не став бросаться в одну морду против легиона, продолжил пробираться к порту. Сначала он подумал, что для одгороженых вандалов самый неинтересный высокий объект - водонапорная башня, однако он был прав лишь отчасти. Возле башни, при пристальном осмотре, были выявлены три вооружённых шаракала, а другие сидели наверху, наблюдая. Это уже было другое дело. Вентилятор вошёл в дерьмо глубже, как сказал бы взводный...

Опять-таки не став тупить, кошец дал заднего хода, прикинул диспозицию, и перебравшись прямо под зарослями каких-то кустов, вылез на каменную горку - здесь был выход из-под земли какого-то негодного крошащегося камня, так что эту горку не срыли при постройке. Зато отсюда был отлично виден порт, чем Драфи и воспользовался. Перевернув маскировочный плащ на светлую сторону, кошец забрался в ложбинку между камней, где была лужица воды и росла осока, накрылся с ушами, и высовывая только оптическую трубу, обозревал причалы. Это было непросто, потому как на солнцепёке да под плащом стало очень жарко, пот заливал глаза и залеплял стёкла, а смотреть надо было внимательно и не одну минуту, потому как корабли стояли друг за другом, и разведчику приходилось считать трубы, мачты, и прочее барахло, чтобы точно установить количество кораблей. Помимо этого, он понимал, что одгорозки наверняка патрулируют устье потока, и просидел в засаде целый день, наблюдая за перемещениями группы. В том месте города, где он засел, было почти тихо, а с других районов то и дело доносились выстрелы. К полудню пальба началась и между фортами на холмах, но искуссность артиллеристов была такая, что большая часть снарядов падала на город, вызывая дополнительные пожары и панику.

Раздалось тревожное басовое кудахтанье, и на горку вспорхнули несколько ездовых куриц, сев чуть не на голову кошцу. Подумавши этой головой, Драфи пришёл к выводу, что это будет чрезвычайно кстати, так что неспеша высунуся из-под плаща и стал подзывать птиц.

- КЭЭ?? - вытаращила глаз пёстрая курица.

- Да заткнись ты, пиленый амбар, - прошипел кошец, оглядываясь по сторонам, - Сюда иди, окорока...

Куры упорхнули, но одну кошец таки схватил под уздцы, ибо она была взнуздана и оснащена седлом. Судя по следам крови на перьях сверху, это была курсарская курица, и ездока скорее всего шлёпнули. Так что ему животное без надобности, сделал вывод Драфи, а мне очень даже пригодится. Ехать на курице он не мог, потому как был слишком тяжёл, но зато он вёл её рядом, скрываясь за птичкой, и отнюдь не сразу было видно, что это кошец, а не кунь. Таким немудрёным образом он обеспечил себе транзит через несколько кварталов города и даже перешёл центральный бульвар, несмотря на обилие там лишних глаз.

- Воимя двой...

Как только Драфи уловил, что сзади собралась слишком большая компания, и прозвучала кодовая фраза, кошец не стал дослушивать, а развернулся и выдал курице мощного пенделя, запуская в сторону источника звука. Истерично заквохтав, огромная птица захлопала крыльями и понесла окорока на толпу одгорозков. Раздались вопли, хлопнули несколько выстрелов, взметнулось пламя от разбитой бутылки, которую выронил какой-то дурак - вобщем, всё как надо. Не любуясь зрелищем, кошец дал дёру через изгороди из низких кустов, каковые он перепрыгивал, чего не скажешь о менее рослых зверях - те застревали. Правда, несколько одгорозков проявили прыть и бежали столь резво, что не оставали. Ладно, это вам не ярмарка, подумал Драфи, резко заскочил за ствол дерева, выхватил обрез и пристроив на ветку, прицелился. Первый же крашеный под попугая одгорозок, выскочивший по тропинке, получил металлическую пилюлю, и заскучал. Выскакивал он на редкость быстро, так что кошец едва успел, но всё-таки успел. Второй получил в ногу, и с воплями покатился по тропинке, что и требовал лось. Кошец продолжил бег по прежней схеме, надеясь, что обстрел поохладит хулиганов достаточно.

По крайней мере, сразу от него отстали, потому как преследовать такую "добычу" - себе дороже, трупешник это подтверждал, хотя и молча. Кошец добрался до леска уже за городом, где ему пришлось довольно долго переводить дух - пробежать такую дистанцию он мог, но дальше нужно восстановить силы, чтобы дрыгаться. В башке сильно гудело от напряжения, так что разведчик испил как следует воды из ручья, устроился в развилке дерева, и прохрючил несколько часов до самого вечера, чтобы идти через лес с более-менее свежими силами. Над Кункой висело кроваво-красное зарево пожаров и шапка дыма, что заставляло поёживаться. Поёжившись, Драфи прикинул, какие события он мог пропустить, пока хрючил, так что сначала пошёл не в лес, а к дороге, ползком пробираясь по скошеному месту и далее через канаву. Кошец просто понюхал сухой песок на дороге и оглядел следы, чтобы убедиться - здесь недавно прошёл отряд шаракалов, характерный запах и размер лап присутствовали полностью. Судя по тому, что это были не двое и не армия, это весьма вероятно был отряд, посланый ловить именно его. Без лишних эмоций кошец соображал, что пойманый гражданин Союза - это прибыль для шаракалов, поэтому и параноил в должной степени.

Достаточно обширная равнина, поросшая лесом, что лежала на восток от Кунки и доходила до реки, где торгпредство устроило убежище, небезосновательно называлась лесом серебряных сосен, потому как сосны там и правда были более серебряного цвета, чем рыжего. Ровные стволы торчали на одинаковых расстояниях друг от друга, землю устилал неглубокий мох с куртинами кустов и травы, так что идти было достаточно легко. Но стрёмно, потому как за любым кустом мог сидеть в засаде кто-либо. Единственный рассчёт был на то, что площадь леса слишком велика, чтобы сажать засады повсюду. Косяк был в том, что из города в этом направлении бежали несколько тысяч жителей, и одгорозки могли устроить оцепление для них. Как бы там ни было, среди ночного сумрака, прорежаемго светом неполной луны, по мху неспеша шлёндал низкорослый конь, на спине коего сидел мелкий кунь в разлапистой шляпе. По едва заметной тропинке, что больше использовалась лосями и кабанами, ездок спустился в овраг с пологими стенами, что уходил довольно глубоко ниже уровня местности; по бокам кусты стали гораздо гуще, появились поваленые стволы и вывороченые комли размером с дом, кажущие узловатые искривлённые корни.

- Вот он. Вот он! Лови его. Лови его! - глухо раздалось по кустам.

Из-за веток, окружая ездока полукругом, вышли четыре шаракала с ружьями, и тот встал как вкопаный.

- Эй ты, кунье отродье! - пролаял шаракал, - Слезай с лошади, ты уже приехал!

Всадник повернулся к нему вместе с лошадью и странновато перевалился с боку на бок.

- А шиш тебе, - ответил "кунь" на спудофене, подмявкивая.

Грохнул выстрел, и говорливый шаракал завалился в кусты, слетав лапами вверх. Остальные, державшие ездока на прицеле, дали залп, и с небольшого расстояния не промазали. Вместо положеного эффекта всадник опять стрельнул в ответ, зацепив ещё одного. Шаракалы торопливо перезарядили свои аркебузы и снова окатили цель пулями, на этот раз оторвав голову и чуть не располовинив соломенное чучело. "Лошадь" начала вставать на задние лапы, заставив шаракалов затормозить, и вставала до тех пор, пока не оказалась ростом с шаракала. Ложное гужевое животное приложило обрез к плечу и всадило оставишеся пули в туловища, только отлетали яркие вспышки и клацал затвор, выбрасывая гильзы. Ночной лес огласили жуткие рыки подстреляных, быстро стихшие.

Две штуки в сухом остатке, отметил Драфи, сбрасывая остатки максировки под лошадь. Два оставшихся шаракала бешено зарычали - особенно один - и метнулись на кошца, выхватывая уже холодное оружие, типа коротких мечей. Кошец моментально определил, что шаракал поменьше сильно тормозит, и хотя приведён в дикую ярость, явно не знает, что делать. Ввиду этих выводов он катнулся в сторону, бросив мелкому под ноги чучело куня, и тот таки грохнулся на землю. Сам кошец метнулся к уже успокоеному шаракалу, схватил валяющийся меч, и приготовился отмахиваться, потому как перезаряжать огнестрелы никому не осталось времени и места. Одгорозкам сильно не повезло с котом, потому как Драфи хорошо владел оружием, что холодным, что горячим, и к тому же привык к дракам в ограниченом пространстве, так уж получилосиха. Он конечно сильно рисковал, но всё-таки счёл это удачной идеей: враги спустились за ним в овраг, и теперь выстрелы не разнесутся по лесу, и соседние группы ничего не услышат. Само собой, эти мысли Драфи окучил до того, как махался на мечах с шаракалом, а не во время этого мероприятия. Кошец выпалил во врага из налапного огнестрела, но пули маломощного оружия не пробили жирную кожаную броню; шаракал в ответ запулил метательными ножиками, но кошец увернулся, другой отбил лезвием меча... в общем, крутился как следует. Увидев, что кошец крутится как следует и не собирается подставлять шею, шаракал сильно занервничал и бросился за ружьём, и тут-то его и настигла железка собственного производства - покойник недооценил прыгучесть кошца, а он мог сигануть с места метра на четыре, что и сделал. Довольно тяжёлое оружие, да с замаха полной дурью, переломало шаракалу позвоночник, и сухо говоря, причинило смерть.

Как раз когда Драфи выдохнул, понимая, что прибил опасного противника, сбоку на него налетел мелкий шаракал; кошец успел подставить меч, так что сталь высекла искры, и резаки отлетели из лап в траву. Кошец почувствовал царапины и отмахнулся от зверюги, но та отставать не собиралась и сбила его с ног. В свете луны большущие зубы, клацающие невдалеке и метящие в горло, весьма впечатляли - даже у кошца не было таких зубищ, так что стоило поостеречься. Поостерёгшись, Драфи снова пришёл в годность соображения и понял, что шаракал искусственно введён в ярость, а на самом деле не соображает, что делает, да и силёнок у него немного. Поэтому, побарахтавшись для перевода духа в траве и увёртываясь от пасти, кошец выдал противнику оплеуху, резко перекатился в сторону и сильно приложил животное о ствол дерева. Пока шаракал был не в полной годности, кот заломил ему лапы, пользуясь подвернувшимся бревном, чтобы окончательно обезопасить себя от укусов и прочих инсинуаций. Он даже нашёл время оглядеться вокруг и убедиться, что там всё пристойно, туловища лежали мёртвым грузом и не выступали.

После этого Драфи спонтанно, чисто по рефлексам, выработаным на тренировках, собрался придушить шаракала толстой веткой, надавив ему на горло. Однако, уже начав это делать, кошец в свете луны обнаружил, что это шаракалиха. При этом он сам не взялся бы точно объяснить, как он вообще мог это определить, однако сумел. Кот почувствовал это и по тушке, прижатой к земле им самим, и внезапно словил ощущение симпатии к зверюге; наверняка роль сыграл отходняк после смертельного напряжения, когда кот сражался за жизнь, и увереность в том, что самка не представляет угрозы. Не потому что самка, всмысле, а потому что явно неподготовлена к перегрызанию шей и не знает, как это делается. Поскольку, ловя эти ощущения и пырючись на её морду, Драфи ослабил удавку, шаракалиха снова попыталась достать его пастью, клацая острыми зубами, но теперь это его только веселило. Кошец снова слегка надавил на ветку, дабы прекратить эти попытки, и просто-напросто лизнул шаракалиху в чёрный нос, находившийся недалеко от оскаленой пасти. Нашиш он так сделал, опять-таки оставалось за гранью логики, потому как спроси его же, да в спокойной обстановке, и он естественно ответил бы, что вряд ли будет лизать в нос самку шаракала - и опасно, и удовольствия никакого.

Это однако произвело сильное действие, потому как буквально на глазах бешеная зверюга с оскаленой пастью моментально превратилась в симпатичную самку - у неё была слишком длинная и зубастая пасть, большие слегка страшноватые глаза и обвислые уши, но морда имела определённую красоту, как и любая морда, впрочем. Было очевидно, что глупый финт со стороны кошца враз выбил из неё накачаную ярость, заставляя смотреть на события по другому - точнее, вообще смотреть, а не тупо выполнять команду "взять!". Драфи с минуту таращился в её карие глаза - на близком расстоянии он видел это и при лунном свете. В остальном шаракалиха была серая, как мышь, только грива чёрная. Отойдя от шока, она снова попыталась двигаться и оскалить пасть, но теперь это получалось настолько натянуто, что Драфи и не подумал испугаться.

- Как... кхм! - кошец прочистил горло и припомнил спудофеню, - Как тебя зовут?

- Линда... - машинально ответила она и снова зарычала, но совсем уж слабо, скатываясь на скулёж.

- Линннда... - заурчал Драфи, откровенно обнимая её, но не забывая контролировать положение её зубов относительно своей шеи, сухо выражаясь.

Элементарное почёсывание за ушами, проведённое с должной искренностью, привело шаракалиху в полное замешательство и выбило всякое желание кусаться. Кошцу действительно было жалко симпатичную самочку, которая с какого-то хвоста оказалась среди одгороженых боевиков, явно не на своём месте. Она совершенно остолбенела, и только таращилась на кота большими круглыми глазами. И куда дальше, подумал тот, навроде "привет Линда, было очень приятно с тобой повоевать, а теперь извини, я должен тебя убить"? Резкая боль в ноге заставила кошца зашипеть, и он чуть не исполнил вышесказаное, однако успел сообразить, что шаракалиха тут никак нипричём. Видимо, кто-то из стрелков зацепил его, но в горячке боя он этого не заметил, потому как ранение было несильное. Однако же, перевязать надо, воизбежание кровопотери.

- Слушай, Линда, - сказал Драфи, слегка отпуская её, и другой лапой нашаривая меч в траве, - Я тебя совершенно не хочу убивать, веришь? Но если ты вздумаешь дурить, я это сделаю, потому как... ну понимаешь, вобщем.

Линда всё ещё пребывала в столбняке, так что добиться от неё ничего не удалось. Кошец, не оставляя её без внимания, поднялся, и взяв свою винтовку-обрез, быстро сменил магазин - теперь стало спокойнее. Дальше он вытащил из рюкзака медицинский пакет с бинтами и всякой такой шушарой для спасения жизни, и стал устраиваться для перевязки. Шаракалиха, слегка очнувшись, попыталась встать с завала, куда её запихнул кошец, но резко взвизгнув, упала обратно.

- Тьфу, зараза! - заметил кровь на её лапах Драфи, - Умеешь?

Та ошарашено уставилась на кровь и поглядела на кошца с такой неподдельной паникой, что тот понял - не умеет... Тем не менее, он сначала быстро перебинтовал конечность туловища себе, не забывая оглядываться по сторонам и прислушиваться, не подвалят ли ещё гости - но в лесу было тихо, только орали где-то совы. Затянув бинт, Драфи подошёл к шаракалихе - похоже, ей пуля порвала ногу также выше колена, почти как ему самому. Кошец вынул ножик и придвинулся, чтобы подрезать часть разлохмаченых портков для обработки раны.

- Эй, нет! - поджалась Линда, сообразив, что он собирается делать.

- Портемонет! - не особо вежливо рыкнул Драфи, схватив её за шею, - Ты кровью истечёшь, дура шаракальская!

Она хотела было дёрнуться, но боль в ноге не позволила и намекнула, что лучше помолчать. Боль от огнестрельных ран обычно намекает весьма доходчиво, так что кошец быстро перетянул рану бинтами и уверился, что должно помочь. Шаракалиха утёрла с морды кровь и слёзы, и её начало потряхивать дрожью.

- Так, теперь отойдём отсюда хотя бы куда-нибудь, - сказал Драфи, - Потом продолжим светскую беседу.

Кошец старался мявкать уверено и твёрдо, и у него это получалосиха, однако на самом деле он уже чесал затылок, что делать дальше с шаракалихой. Как минимум, убраться из зоны оцепления, поставленой одгорозками, стоило немедленно, так что, именно это он и сделал. Правда, идти оказалосиха куда труднее, чем Драфи предполагал раньше, потому как подбитая нога давала о себе знать - тут уж нечего было думать про сбор трофеев и осмотр трупов, самому бы хвост унести... ну и помочь Линде, потому как она ковыляла примерно таким же образом. В спешке кошец таки промазал и попал только касательно, а не в голову, как двум другим. К удаче, ковыляли они с разных сторон, так что как раз могли опираться друг на друга. Драфи пришлосиха сильно убавить внимание в окружающему, потому как шаракалиха повисла на нём, обхватив лапой за шею - тобишь примерно возле морды оказывались её когти, раза в три большие, чем у самого кота, и это доставляло некоторый диссонанс, по крайней мере, пока. К удаче, она находилась в слишком сильном шоке, чтобы думать, да и боль в ноге не добавляла ясности ума - иначе шаракалиха задалась бы вопросом, куда она так дойдёт в компании кошца.

Луна продолжала фигачить желтоватым светом через неплотный ковёр сосновых крон, между стволами полз туманчик, усиливая сырость, но главное, не было слышно лая или выстрелов. Линда сильно обмякла, так что Драфи скорее тащил её, чем опирался - но кошец уже бывал в таком положении, однажды ему пришлосиха переть раненого товарища три десятка километров по лесу, а тот был тяжелее и вообще лежал без движения. Тем не менее, кошец не оставлял контроля за тем, что делают её лапы - мало ли откуда возьмётся стилет или ещё что... хотя, с такими когтями и стилет без особой надобности. Однако Драфи хвостом чуял, что тыкать его ножиком шаракалиха не собирается - точнее, может и собирается, но вряд ли сумеет, это видно невооружённым ухом, как цокнет Фира. Ах да, хихикнул кот, грызуниха чуть не осталась без разведданных и сотрудника, вот была бы жалость... Похихикав, он снова обратил внимание на самковые особенности шаракалихи, и слегка потёрся носом о её чёрную гриву. Нее, подумал кошец, если будет хоть какая возможность, оставлю в качестве домашего животного, хотя бы. Пока, однако, надо было живьём пройти этот лес, чтобы думать вообще о чём-либо.

Тем более, ухо уже улавливало возню и далёкие хлопки выстрелов, вперемешку с взрыкиванием шаракалов. В стороне, что удачно, отметил Драфи, и если палят, то это явно не за ним. Значит, у них есть чем поразвлекаться... не хотелось представлять, чем именно, учитывая бегущих из Кунки зверей, но сейчас им ничем нельзя было бы помочь. А вот кипеж помогал разведчику уйти незамеченым. Грёбаные шаракалы, скрипнул зубами кошец, посмотрел в сторону, похихикал и поправился, что грёбаные одгорозки, а польза есть даже от шаракалов. Взяв в лапы все силы, он шагал и шагал в течении как минимум двух часов, пока шаракалиха не отключилась. Пришлосиха становиться на отдых. Драфи, еле волоча лапы, всё-таки повесил между деревьями растяжки, перезарядил налапный огнестрел и проверил обрез, после чего сгрёб в кучу хворост, теперь уже маскироваться тупо. Огонь от мохового трута и кремня быстро запрыгал по сухим веточкам, в воздухе потянуло вкусным дымком.

Линда очнулась от сильного мятного запаха под носом, каковой исходил от кружки с травяной заваркой. С трудом сфокусировав глаза, шаракалиха разглядела за кружкой лапу, а за лапой целого кошца, так что сильно вздрогнула. Однако на этот раз она даже не попыталась зарычать, что было по шерсти.

- На, выпей жидкость, - протянул кружку Драфи, - Это стопицотлетник и еловые свечки, помогает.

Она нерешительно взяла жестяную баклашку, скребя по ней длинными острыми когтями, и без отрыва таращилась на кошца. Тот вздохнул, подсел к ней бочком, обнял за плечи и почесал за ушком.

- Линда, хорош, - ласково сказал кошец, - Война закончилась.

- К-к-как? - выдавила из себя серая.

- Т-т-так, - хихикнул Драфи, - Пей бадягу, прочистит мозги. А вообще, ты такая симпатичная зверька, мр!

Зверька уставилась на него совершенно круглыми глазами.

- Я шаракал, - напомнила шаракалиха.

- Ты испуганая девчонка, хотя и шаракал, - уточнил кошец, - Как тебя угораздило сюда попасть?

- Они... У нас.. - забормотала она, поклацывая зубами от дрожи, - Жрецы обнаружили, что я мутант. Ордену не нужны мутанты, они загнали меня в легион, чтобы использовать как боевого зверя...

Линда утёрла выступившие слёзы и всхлипнула.

- Чооорт, я же могла кого-нибудь убить, - прошептала она, подняв взгляд на кошца, - Я не хотела, честно!

- Ну в общем да, если и хотела, то не сильно, - улыбнулся Драфи, - Мутант это как?

- У меня на два зуба больше, чем у всех шаракалов, - показала куда-то в кучу зубов шаракалиха.

- Вот говна-то, - фыркнул кошец, - У моей тётки два хвоста, и что теперь, списывать её в служебные собаки?

- Слушай, кошец, - нерешительно произнесла она, - Зачем ты это сделал? Почему не убил меня?

Ну какое-никакое, а километров десять пройти она мне помогла, подумал кошец, но вслух мявкнул другое.

- А ты мне сразу понравилась, шаракалиха, - Драфи почесал ей за ухом и снова заметил, как она замирает, - Линда, тебе что, за ухом никогда не чесали?

Судя по выражению её морды, именно что не чесали. Кошца снова сильно придавило жалостью к молодой самке, так что он сгрёб её в лапы, стал лизать её в морду и покусывать уши, в общем, тискать. Тем более что она была стройной зверушкой с длинными лапками, с приятной на ощупь гладкой шёрсткой... Если бы не опасное место и перевязаные бинтами раны, наверняка дошло бы до совсем плотного тисканья, потому как шаракалиха, отойдя от шока, начала сама ласкаться и прижиматься к кошцу. Из-за куч лапника, где звери намяли место у костерка, только и доносилось разноголосое урчание, освещаемое половинкой луны.

К Межспудью двинулась сборная группа из бронекатеров, баржи с товаром и корабля поддержки. Грызи поставили перед собой, помимо кружек с чаем, две однопухственные задачи - прожадить сушёнку морлуковых стрелок, и по возможности нанести максимальный вред флоту ОДГ, пасущемуся в районе. Какого-либо фиксированного плана они не придерживались, так как его следовало песочить после получения оперативных данных об обстановке. Как бы там ни было, группа успешно сныкалась в ночь и прошла три потока, ни на кого не напоровшись, что и требовал лось. Выход через поток, соединявший окна с побережьем острова, был более сложен, потому как там мотылялись куски спуда и всяческий плавник, вплоть до брёвен, вынесеных реками в море. Стоящим у рулей приходилосиха внимательно яблочить на особо крупные фрагменты и не бодать их, чтобы не обломать гребные колёса. Устье потока здесь было очень широкое, так что в темноте да при тумане перегородить путь было бы крайне сложно, а так никто вообще не услышал, что небольшой флот проскочил к побережью. Когда рассвет окрасил облачность в изумительные розовые цвета, группа уже стояла за одной из скальных гряд, что торчали из моря между берегом и спудом; это были изъеденые ветром и водой и камни светло-серого цвета, и к удаче, они имели высоту метров в двадцать, закрывая обзор и давая возможность сныкаться.

- Слушай ухом, а напух мы припёрли сушёнку сюда? - цокнул Грибодур, - Жабцы один пух плавают почти мимо базы, сами бы и забрали, пух в ушах.

- Жабцов надо прикормить для прочного сцепления с наживкой, - пояснила Катя, - После можно отгружать им товар и с базы. Хотя Бронька пробивает вопрос о том, чтобы сушёнка поставлялась в Землянику. Да и вообще, ради отработки процесса.

- А, тогда в пух. Какой песок дальше?

- Дальше такой песок, что нам надо на берег воооон к той реке, - показала Катерпилариса.

Катер слегка высовывался из-за скалы, как раз так, чтобы можно было яблочить.

- Так встретиться с Фирой или Драфи для эт-самого, получения последней сводки. Думаю, надо высадить зверей вон на том мысу, чтобы не палить место, дойдут лапами.

- Пока они туда и обратно дойдут лапами, - заметил Скисорь, - Это уже можно следующей ночи подождать и подойти на катере.

- Мм... да, можно, - почесала ухи Катя, - Надо уточнить у самих зверей.

Звери, кошские разведчики из сухопутной армии, которых занесло сюда и которые были явно лучше закопаны в опыт, чем спудяки, решили, что лучше будет подходить ночью и быстро переправляться на лодке, нежели шарахаться на берегу пухти сколько и белым днём. Катя и Хорь, однако, обцокали песок и решили сделать двоепухственно. В то время как вся группа продолжала стоять на якорях за скалой, 214й вышел оттуда, приблизился к берегу в районе выдающегося в море мыса, спустил лодку и высадил на пляж разведчиков. Убежав к кустам, те закутались в маскплащи под песок, ползком перешли пляж в обратную сторону, и вплавь догнав лодку, втихоря влезли в неё. Этот маневр имел то назначение, что враг станет искать разведчиков не там, где следует, а возможно вышлет корабли за катером, так как с берега хорошо прослушивалось, где он ныкается.

Однако же, по крайней мере сразу, никакой реакции не последовало, и с наступлением темноты "Поддатый" пошёл в устье реки, к лодочному сараю, превращённому в склад руды. Ориентируясь только по кошачьим глазам и неясным отсветам от коптилок на берегу, контактная группа переплыла с катера, вставшего у берега на якорь, к сараю. Звери выбрались втихоря, добрались до самого причала и оттуда убедились, что объект не занят противником, а значит, можно давать песка. Встречные куницы здорово шарахнулись при виде сразу двух кошцев, к тому же в чёрной одежде и при оружии, но вспомнили, почём перья, и успокоились. Фира была найдена таким образом достаточно быстро, чтобы начать цоцо и выкрошить батон на уши прибывших Хоря и Кати; грызи сныкались глубоко под ёлку, а кошцы стояли на стрёме с огнестрелами наготове, ибо мало ли что.

- Так себе, - ответила Фира на естественный вопрос, как оно, - Одгорозки прут по всем направлениям, неровен час захватят центральную власть в Колограде.

- Гм, - цокнул Хорь, - И что, они будут сами с собой воевать? Ну, с соромахами?

- А пух их знает, незверей, - фыркнула грызуниха, - Вам главное знать, что Кунка уже под ними полностью, так что суваться туда нечего.

- Они и жабцов щиплют там? - уточнил грызь.

- Жабцов пока нет, потому как сам понимаешь.

- А что эти, которые у них эт-самое? Ну король там?

- А пух их знает, йа туда не могу пробраться. Вокруг города бардак, в городе бардак. В бардаке и то бардак.

- Бардак... - фыркнула Катя, и грызи захихикали.

- В целом вы удачно зашли, потому как Драфи должен скоро вернуться из Кунки, получите совсем свежие данные о. Также имею цокнуть, что есть сведения о готовящейся акции куниц из Ордена Мартешки...

- Это кто? - потянула себя за уши Катя.

- Куницы? Вон зайди в сарай, позырь на Креса... А, Мартешки. Ну это ихний про-королевский орден, совсем не связаный с одгорозками и оттого недовольный их успехами по захвату страны. Есть подозрения, что не сегодня-завтра они начнут разгонять демонстрации с дойными гвоздями в столице, а потом и на Кунку двинут.

- Так и в пух, - ткнул пальцами в пух Хорь, - У них нет флота, зато у нас есть. Вдарим с моря, одгрозкам погрызец, а атаку пущай записывают себе мартешковцы.

- Йа не уверена, что это точно будет, - уточнила Фира, - И не смогу сейчас быстро найти контакты с ними. Но если вы ударите по Кунке с моря, то подтолкнёте их к выступлению, это точно.

- В пух. Распусти дезу, что мартешковцы наняли каких-то отморозков против одгорозков, - добавил Хорь, - А уж наше дело устроить угли и куски.

- Угли и куски, - с пафосом повторила Катя, и грызи опять скатились в смех.

- Эй, грызо! - шикнул кошец снаружи елового шатра, - Хорош ржать, гады рядом! Наверное.

Фира вытащила все свои записи по сопредельной тематике, какие могли понадобиться, и частично здесь же их переписали, чтобы иметь под лапой. Макушка лета в этих краях уже сильно прошла, так что ночи были длинные и тёмные, но всё же грызи елозили хвостами, ожидая возвращения кошца из порта - обстановочка там была такая, что могли и пулей удивить просто так, ради зла. Одгорозки так открыто и писали на своих плакатах: "я сделал это ради зла", а также был известен ихний орден в пяти степенях "за зло"... Только когда небо на востоке уже начало розоветь, по берегу приковылял Драфи. У кошца оказалась перебинтована нога из-за ранения, но что более неожиданно, он ковылял в компании серой шаракалихи, также с перебинтованой лапой; звери опирались друг о друга и таким образом шли.

- Стоять! - привентивно рявкнул Драфи, вскинув обрез, - Животное не трогать!

- Да никто и не собирался... пока, - цокнула Фира, - Как тебя угораздило?

- Вот уж и! - фыркнул кошец, отваливаясь на долгожданную скамейку, - А это что, наши? С Тупика Королевы?

- Да, - грызуниха окинула ухом шаракалиху и поёжилась, - Драф, лучше всё-таки связать ей лапы, воизбежание.

Такой песок вполне можно было понять, потому как небольшая по шаракальским меркам особь была выше среднего грызя, а пасть её, с острыми зубищами, успешно вместила бы горло любого животного калибра менее быка.

- Да не надо ей ничего связывать, - попросил кошец, - Долго рассказывать... Что надо, так это обработать рану.

- Ладно, - сказал кошец из разведчиков, - Просто мы думали, что со связаными лапами она будет сохраннее, а так придётся простреливать, если что. Сейчас там Фела инструмент принесёт и бинты.

- Фущ... бобродарю, товарищи, - улыбнулся Драфи, с трудом продирая глаза от закрытия, - Вам данные по порту нужны?

Через десять минут Катерпилариса и Хорь в сопровождении разведчиков вернулись к катеру, имея на лапах подробный список стоящих в порту кораблей вкупе с их размещением, а также узнали все подробности об обстановке в городе. Обстановка была так себе, как и следовало ожидать. Захватившие власть одгорозки бросились грабить и осаждали сейчас артиллерийские форты, прикрывавшие гавань, потому как там сидели королевские войска. Один форт они сумели захватить и сейчас вели пальбу по второму, в результате чего оба были приведены почти в полную негодность. Что было в пух, так это то, что в порту не осталось ни одной нейтральной посуды - жабцы и торгаши из соедкапиталов резонно побоялись попасть на закуску шаракалам. Это сильно облегчало задачу, если не цокнуть, что очень сильно. Ни одгорозки, ни куницы не особо заморачивались на инженерное оборудование порта, так что минных заграждений и даже системы оповещения у них там толком не было, а уж под шумок так вообще вряд ли кто чухнется.

- Надо рвать орехи, не отходя от куста! - цокнул Хорь, когда катер уже шлёпал колёсами вниз по реке, - Прямо сейчас берём флот, солим его... ну вы поняли.

- Надо около часа на подготовку, - прикинула Катя, - До Кунки ещё час. Подойдём уже засветло.

- Не, это мимо пуха, - показал мимо пуха Скисорь, - У нас семь кораблей, даже если не брать язя, дыма выше ушей, поднимем ненужный ажиотаж среди животных.

- Да, совсем ненужный, - подтвердила Катя, - Тогда до завтра?

- Сто пухов.

Вернувшись на стоянку флотилии за скальной стенкой, грызи собрались почти в полном составе на широкой палубе "язя" для обцокивания песка. Обцокав песок и выбросив его за борт, стали обсуждать операцию.

- Для начала йа прочищаю, зачем мы это затеваем, - цокнул Хорь, посмотрел на кошцев, и уточнил, - Для грызей прочищаю.

Кошцы сидели со столь довольными мордами, что им вряд ли потребовалосиха что-то прочищать.

- Мы это делаем для ослабления ОДГ, вслуху того что оно готовит захват Межспудья, Лесогорья, и угрожает нашей базе в Морлучье. Если что, у нас есть санкции от командования флотом ГКС на любые боевые действия против одгорозков.

- Правда? - удивился кот.

- Да ложь!... Конечно правда. Вообще-то оно так было по умолчанию уже много лет. Кстати, уничтожать соедкапитальские корабли нам тоже никто не запрещает. Так вот... теперь к песку. По достоверным данным разведки непосредственно на месте, одгорозки держат в боевой готовности не более четырёх катеров, которые патрулируют устье потока и подходы к порту. При этом у причалов стоят как минимум девять кораблей с холодными топками, из них четыре торговца и пять боевых. В нашем распоряжении четыре лёгких катера "сучок", средний "рак" с ракетной установкой залпового огня, и тяжёлый бронекатер "вилка" с полным вооружением. Задача - внезапно атаковать порт и уничтожить как можно больше кораблей противника до того, как они чухнутся, затем разобраться с теми, которые на ходу. По данным разведки, порт занят одгорозками, кроме северного форта. В частности поэтому важно провести операцию как можно быстрее, чтобы под удар не попали местные куницы, если они расшатаются освобождать город.

- Всё цокнуто достаточно чисто. Как подобраться к порту близко незамечеными?

- Там, это... - цокнул грызь из команды "язя" с вышки, - Парусник на горизонте.

- Что на горизонте?

- Парусник.

- Отлично.

Такого подарка грызи не ожидали, но и упускать не собирались. Корабль, шедший мимо скальной гряды, был здоровенным, шагов в сто двадцать, с тремя мачтами и огромным количеством парусов, напоминая не иначе как жилище многодетной семьи с кучей вывешеного на сушку белья. Отряд был немедленно приведён в боеготовность, и убедившись в отсутствии подвоха, вышел из-за укрытия в полном составе, разве что без язя. Парусное судно также тащило вооружение, но с его малым ходом и невозможностью быстро маневрировать корабль был идеальной целью для торпеды, так что при первых сигналах тамошние звери стали убирать паруса. Звери эти оказались лиситами, рыжими животными с длинными хвостами и треугольными ушами, довольно редкими в спуду. К удаче, в распоряжении грызей имелись несколько тысяч жабаксоидов, а лиситы были вовсе не чужды здоровой жадности, желанию похихикать, и не входили в клуб любителей шаркалов, так что договорились достаточно быстро. Ну и главное, при поставленых парусах их корабль мог закрыть собой целый флот, не то что шестёрку катеров. На самом паруснике ещё затопили печки, чтобы маскировать дымом, так что шло отлично.

В то время как патрульная группа катеров отошла к устью потока, грызи под прикрытием парусника пошли к порту. Расстояние равнялосиха примерно получасу хода, что было вполне достаточно для завершения операции. Выстроившись в линию, так чтобы не вылезать из-за корпуса парусника, катера гребли параллельно с ним - сначала с одной стороны, скрываясь от патруля, потом перешли на другую, потому как к этому времени патруль точно заметит парусник и им надоест на него пялиться, а из порта только начнут.

- Что они там тявкали? - кивнула на судно Катя, - Они будут шмалять?

- Тявкали, по обстоятельствам, - цокнул Скисорь, - В нас точно не будут, торпеду огрести мимо пуха.

- И то орехи... - пробормотала грызуниха, - Гриб! Как торпеды?

- Можно начинать накачку, - ответил Грибодур.

- В пух. Через две минуты начинай это делать, поочерёдно на все три.

- Ты цокнула, чтобы они не особо эт-самое? - показал хохолок Скисорь, - А то расстреляют все торпеды, потом будем песок доить.

- Не бельчи бельчёного...

Последние километры перед портом давались не без нервов, однако четыре катера были далеко на горизонте и никаких сигналов на берег не подавали, так что облажались. Сам порт располагался в неглубокой полукруглой бухте, в которую торчали длинные причалы, между двух невысоких холмов раскинулся город с кучей торчащих крон деревьев, к которым куницы пристраивали свои пагоды, и сейчас оттуда во многих местах валил дым. Горели также оба каменных форта на холмах, так что по крайней мере, обстрела с суши можно не бояться. Едва парусник поравнялся с первым фортом и краем бухты, как прозвучала команда "впесок".

- Полный впесок!! - цявкнула Катерпилариса из рубки, - Пух, броня!

Зашипел на полном ходу пар, разом грохнули броневые ставни, закрывая окна и погружая рубку в полумрак, и катер рванул вперёд, быстро набирая скорость. Обогнав парусник, который начал отворачивать от берега, катера получили перед носом полную свободу выбора по обстрелу целей. Благо, заранее было распределено, кто и куда пухячит, для повышения эффективностей.

- Машина СТОП!! - цокнула Катя так, что у грызей уши подзаложило, - Башня - огонь! Торпеду - товсь!

Она подкрутила штурвал, выводя отметку на стекле точно на цель, а в это время сбоку уже грохнул выстрел, и рубку обдало огнём от полетевшей ракеты. Едва рассеялся дым, грызуниха цокнула

- Торпеда пли!!

- Торпеда пшла!! - отозвался Грибодур.

- Вторую товсь!

- ПУУуввуууу... - сказал своё слово ракетомёт.

Через узкие застеклённые щели Катя слышала, как ракеты врезаются в стоящие у причалов корабли, отрывая куски обшивки и поджигая их. Через несколько секунд один из тяжёлых катеров взлетел на воздух от попадания торпеды, грузно обрушился бортом на причал и частично провалился в воду. Рядом корабль вообще разорвало в клочья, слышимо от детонации боезапаса, или того груза, что находился в трюме - поднялся столб воды метров на сто, вокруг полетели целые куски паровой машины и балки, а туча дыма вышла такая, что на время закрыла всю слышимость. Тем не менее, Катя и так помнила, где стоит следующий, и навела курсовой прицел туда.

- Вторая торпеда - пли!!

- Вторая пшла!!... Не пшла, сбой!

- Третья пли!! - цокнула грызуниха, и округлив уши, замерла.

Лишь через несколько секунд, которые показались ей целым часом, Грибодур отозвался:

- Не могу, вторая плавает у меня перед носом!

- Фууф... - Катя вывернула штурвал и перевела сектор пара.

По броне барабанили обломки, как пух летящие во все стороны от причалов, где сейчас творилась настоящая топка. После торпедного залпа по оставшимся в целости кораблям выпустил залп ракет "рак", накрыв как минимум один катер и торговца. Содержимое трюмов взрывалось и горело ярким пламенем, выбрасывая вверх клубы чёрного дыма. Завалился и портовый кран, окончательно вгоняя в воду повреждённые посудины. Насколько было слышно, одгорозки среагировали на атаку молниеносно, впав в панику и бестолково разбегаясь по причалам, так что никакого сопротивления группа не получила вообще. Катя отвела корабль чуть в сторону, прицелилась в оставшегося на плаву торговца, и крикнула

- Гриб! Третью торпеду в воду!

- Чисто цокнуто, третья пошла! - отозвался Грибодур.

Убедившись, что на воде слышен след от работающего двигателя торпеды, а достойных целей больше нет, грызуниха ослушала поверхность воды, и хотя там было полно плавающих кусков, частично ещё и горящих, она заметила болтающуюся на зыби торпеду, которая не сработала.

- Скис! Слышишь торпеду? Можешь её накрыть??

- Пять сек! - бодро цокнул Скисорь, переводя прицел ракетомёта.

Ракеты были фугасными и рвались от удара о воду, так что он и не подумал выцеливать точно торпеду, а бахнул в воду примерно рядом, и случилосиха вполне ожидаемое - от близкого взрыва торпеда сдетонировала, выбросив ещё один столб воды.

- Валим-валим-валим! - захихикала Катя, вращая штурвал, - Текки, как печка?!

- Печка в норме! - отрапортовала снизу Текки, пока следившая за топкой.

- Отлично! А то мне так кажется, что...

Доцокнуть она не успела, катер ударило сильной воздушной волной, так что он закачался на волнах.

- ... что там взрывчатка, - окончила речь грызуниха, и снова невольно захихикала.

Похоже, в транспортах действительно было вооружение, заботливо привезённое шаракалами для местных одгорозков, потому как их возгорание завершалось мощными взрывами, уничтожившими часть причалов и ближних построек порта, а от самих торговцев, ясен пух, вообще ничего не осталось. Катера же, выпустив все торпеды и дав залпы ракетами, полным ходом отвернули от порта, на случай если кто-нибудь всё-таки приведёт в годность пушки фортов и решит пальнуть. В смотровые окошки практически все слышали, как разгораются пожары и уходят на дно разбитые катера с флагами ОДГ. Как только корабли отошли на безопасное расстояние, Катерпилариса сделала самое неотложное - буквально за шкирку вытащив из отсека Грибодура, крепко обняла его.

- Гриб, пух-голова! - пропищала Катя, уткнувшись носом в его пух-голову, - Всех бобров, какие у меня есть!

- Даээээ... - цокнул грызь, осторожно поглаживая пушнину.

- А чё? - заржал Скисорь, наблюдая это.

- Долго объяснять, - утёрла глаза грызуниха, - У нас второй фаз, и куда более твёрдый.

Второй фаз пока ещё маячил далеко на горизонте и представлял из себя четвёрку катеров патруля. Одгорозки теперь чухнулись, потому как не могли не видеть столбов дыма над портом, однако не шли на перехват полным ходом. В оптику Катя быстро определила, что это один катер типа "вобла" производства жабцов, и три соедкапитальские "дрофы" - но не новые, а старые, с четырьмя открытыми колёсами и двумя пушчонками спереди. "Вилка" была мощнее их тяжёлого катера, а остальные сошли бы за равные "сучкам", так что у грызей имелосиха преимущество в численности.

- А впух, - цокнула Катя, пырючись на вражеские корабли из-под лапы, - Сейчас бы и уйти.

- Ну, да, - кивнул Скисорь, - Ущерба мы им наделали помилуй пух сколько, а сами потратили только боеприпасы. Сейчас бы уйти, получилось бы мило.

- У нас ещё язь и баржа, скорость группы шишовая. Кстати, как с боеприпасами?

- Выпустил восемь, остаток тридцать два, - пожал ушами Скисорь, - Против арифметики не попрёшь.

- Торпед нету, - напомнил Грибодур.

- Да это в пух, что их нету, - кивнула Катя, - Подрываться не на чем, а против катеров они плохо идут. Скис, помнишь, как змейку делать?

- А то, - вспушился Скисорь, - За вилку?

- Да. Не бойся ложки, бойся вилки, один удар - четыре дырки...

На самом деле это было словоблудие, потому как дырок "вилка" за удар делала три, зато большие. Под "змейкой" подразумевали движение зигзагом, когда катер скрывался за корпусом тяжёлого корабля и высовывался для выстрела. Именно в такую формацию выстраивались катера - впереди более тяжёлые, позади лёгкие и маневренные посуды. Противник, наблюдая такое дело, тоже поднял пары и пошёл на сближение.

- Они не могут не соображать, что дело у них табак, - цокнул Скисорь, сидючи в рубке, пока не надо сидеть в башне.

- Они также соображают, что не смогут уйти, - заметила Катя, - Да и свои их не погладят за сдачу порта.

- Чисто, - хмыкнул грызь, - Приготовьте клиентов к маканию... Гриб, короче это, дашь песка?

- Песка, всегда с удовольствием, - чётко ответил Грибодур.

Под песком в данном случае подразумевались ракеты - Скисорь запхал их поглубже под броню, чтобы в них не попало, и Гриб подавал их оттуда стрелку, для ускорения процессу. Все знали, что хотя эти ракеты не бронебойные, удар от взрыва достаточен, чтобы выбить части конструкции с креплений и вывести из строя орудия, так что скорострельность имеет значение. Туже всего придётся грызям на "вилке", которая примет на себя большую часть огня, и кошцам на "раке"; соображая это, грызи собирались стрелять с предельной концентрацией внимания, а не как пух на уши положит. Тектриса пока что сидела в машинном отделении и следила за топкой, чтобы та оставалась в режиме максимальной отдачи теплоты, потребной для резких маневров.

При движении навстречу скорость становилась значительной, так что группы кораблей сошлись на дистанцию стрельбы менее чем через десять минут. Кате однако не пришлосиха вращать штурвал до седьмого пота, отрабатывая "змейку", потому как "вилка" повернула на курс расхождения с группой противника, чтобы обстреливать его с борта. Все три тяжёлых ракетомёта в турелях повернулись налево, к подходящим одгорозкам; остальные катера выстраивались лесенкой, высовываясь из-за броневика так, чтобы только иметь возможность стрелять. Решение было верным, потому как "дрофы" устаревшей модели "квад" практически не могли вести огонь никуда, кроме как вперёд себя, и им нужно было держать курс на цель. В созданых условиях они были вынуждены постоянно поворачивать, что снижало точность стрельбы с их турелей.

- Понёсся хвост по кочкам, - сообщила Катя, наблюдая первые выстрелы.

Выпущенные одгорозками снаряды грохнули в воду, а ракеты с грызьих катеров зашлёпали по воде совсем рядом, накрывая вражеские торпеды - рассыпать строй для уклонения от них не хотелосиха. Грянули мощные взрывы и вода опять встала колокольчиком, чтобы потом рухнуть вниз с шумом и разлётом тучи брызг. Первые снаряды с искрами отлетали от брони "вилки", потому как попадали малокалиберные с "квадов".

- Гуся не топчи! - привычно прицокивал Скисорь, закрывая затвор орудия и нагибаясь к прицелу, - Опа!

Удачный залп тяжёлых ракет накрыл один из "квадов", так что неуклюжее плавсредство враз загорелось, колёса повалились по сторонам - в общем, одним стало меньше. Попадания от малокалиберных ракет с "сучков" не вызывали столь резких разрушений, но тоже делали дело, хотя зафиксировать их не представлялось возможным из-за достаточно большого расстояния до целей. "Вилка" перенесла весь огонь на "воблу", потому как стало ясно, что мелкашки броневик не берут вообще. Кроме того, на оптимальной дистанции кошцы выпустили туда полный залп из шестнадцати ракет, ибо успели перезарядить установку, пока корабли отходили от порта. "Вобла" получила минимум одно хорошее попадание, задымила и остановилась. Снаряды однако достались и "вилке", корабль сбросил ход и кренился на левый борт, потому как левый корпус тримарана был сильно повреждён и затоплен. Пальба продолжалась ещё около десяти минут, пока все катера одгорозков не прекратили огонь, будучи выведеными из строя.

- Фууу, грызаный фарватер... - утёр пот с ушей Скисорь, - У меня в ноль!

- Так, спокойно, - цокнула Катя, вылезая из верхнего люка и ослушиваясь.

Над водой полз дым и пар из пробитых котлов, горели в основном "квады", сделаные из плохого материала и оттого крайне горючие. Кошцев "рак" обходил их кругами, и из бойниц то и дело шлёпали выстрелы по тем шаракалам, что успели спрыгнуть в воду. Вытаскивать себе на палубу этих зверюг никто не собирался, как и давать им второй шанс, ибо это слишком рисковано для собственной жизни.

Катер рядом просел на задницу, потому как снаряд угодил в кормовую раму, разбил колесо и поршневой отсек. Грызи однако отделались вообще ничем, что было в пух. "Вилка" пострадала сильнее - левый корпус был почти полностью разрушен из-за детонации боезапаса внутри, дымок шёл и из машинного отделения, куда также угодил снаряд. Катя прижала уши и пригнулась, когда невдалеке сильно рвануло на горящем "кваде", раскидывая обломки.

- Так, пух! - цокнула она, - Гриб и Текки, на вилку! Послушайте, если чем можно помочь! Скис, ослушать судно!

- Не бельчи бельчёного, - пробурчал грызь.

Выбравшиеся из отсеков Грибодур и Тектриса задались вопросом, как им добраться до подбитого катера, однако грызть мозги никому они не стали, сами прикинули обстоятельства, проверили плавпояса, взяли сумки с санитарными материалами, и тупо прыгнули в воду. Проплыть надо было метров двести, потому как катера разошлись по инерции, но выбраться на палубу проблем бы не составило, потому как "вилка" одним краем входила в воду. Катерпилариса, как её не тянуло делать что-то другое, продолжала осматривать обстановку, чтобы не пропустить чего важного - никто не гарантировал, что у одгорозков нет других сил в районе. Скисорь в это время быстро пробежал по всем закуткам судна, из трюма раздались звуки забиваемой пробки, затем грызь выскочил из люка, тискнул грызуниху и лизнул в нос.

- Пять пробоин, - сообщил он, - Одна была в носовом, заткнул.

- Пуха се, - удивилась Катя, - А мы и не слышали!

- Мы не слышали, потому как сидели под бронёй, что в пух. А одна болванка прямо через суръящик прошла, потом вон пойди полюбуйся.

- Зууу... - призажмурилась грызуниха, вспушившись.

Грибодур и Тектриса умели плавать вполне в рамках пуха, а с сухой шерстью так вообще мотылялись, как морские бакланы, и очень быстро переплыли на подбитый корабль. Залезать пришлосиха со стороны разбитого корпуса, через плавающие на воде обломки и сажу; корпус почти полностью был под водой, турели на месте не было, потому как слышимо, её выбросило взрывом.

- Осторожнее, острые куски! - предуцокнул Гриб, - Давай вон оттуда!

- Эй грызо! Вы в каком состоянии? - цокнула Текки грызю с катера, вылезая из воды.

- Да так себе, - признался тот, - Что в машинном, не знаем.

- Спокойно, сиди тут, - цокнула грызуниха, ловко перепрыгивая через рухнувшую мачту.

Кого не задевало непосредственным взрывом, сильно прикладывало ударной волной от мощной детонации. На самом деле, "вилка" имела удачную конструкцию, и даже попадание в одну из боеукладок не уничтожало катер целиком, в отличии от той же "воблы" - когда попало точно в снаряды, её враз вывело из строя. Тем не менее, близкий сильный взрыв не мог не вызвать диссонанса в организме, и команда корабля плохо держалась на лапах. Вслуху этого Катя и послала зверей помочь с пострадавшими, если таковые есть, а Тектриса так вообще была санинструктором, проходившей убельчение на тренировочных базах флота, и знала, как оно.

- Впух! - отскочила грызуниха от люка, - Пар!

Из люка пёр горячий пар, слышимо, стравливаемый из повреждённого котла. Грызи переслухнулись, думая о том, может ли там быть живое животное, или всё уже сварилосиха.

- Раждак! Раж! - сунулась в люк грызуниха из экипажа, и тоже отпрыгнула, - Пух в ушах!

- Не было? - осведомился Грибодур, кивнув на пар, - Трави давление через сброс, быстро!!

- А, точно! - метнулась в сторону та.

- Очки! - цокнул грызь согрызяйке, - Закрыть нос и уши!

- Чем?! - развела лапами она.

- Пухом! - закрылся мокрым хвостом Гриб, - Пшли, быстро!

Очки защищали яблоки, а мокрый пуховой хвост достаточно закрывал остальную морду, чтобы не обжечься паром. Грызи ввалились в отсек и сообразили, что струи пара из пробоин бьют наверх, а внизу жить можно. Быстро ослушиваясь и шаря лапами по полу в сильных сумерках, разрежаемых только светом из иллюминаторов, грызи обнаружили лежащую без движения тушку. Дальше сработали навыки, вбитые в голову на тренировках - не тормозя, схватили и потащили. На выходе пар шёл сзади, так что можно было пробежать, зажмурившись, что и сделали, вытащив тушку на палубу.

- Гриб, воды! - цокнула Текки, быстро ослушивая грызя и припоминая, как трясти.

- Аа это... живой? - слабо пискнула грызуниха из-за угла.

- Ну как цокнуть, - ответила Тектриса, не отвлекаясь от процедур, - В данный момент объект не питается, не растёт и не размножается, так что... хотя впринципе это и про нас цокнуть можно. Короче, скорее живой, чем нет. Приложило волной и осколками в нескольких местах, но вроде без критики. Надо перевязку делать, чо... Гриб, бинты есть?

По наклонной палубе текло немало крови, смешивающейся с водой, так что перевязка была кстати. Тектрису хоть и потряхивало от шока, однако лапы работали вполне осмыслено и шустро, так что помощь пострадавшему была оказана по всем параметрам, возможным в полевых условиях.

- Так, грызя надо доставить на "язь", - цокнула Текки, - Чтобы меньше мотыляло. Ещё нужна зел-вода, там у них есть?

- Есть, - кивнул Грибодур, - Думаешь, пусть пока здесь будет? Язь скорее сюда подгребёт.

Грызи задумчиво проводили взглядами разбитый "квад", уходивший носом в глубину. Ещё через пятнадцать минут на воде не осталосиха никаких следов от патруля ОДГ, мелкий плавучий мусорок разнесло течением на большой площади, так что и не цокнешь, что было. Разбитые корабли вообще пошли на дно моря, под спуд, в совершенно недоступные глубины. Гриб и Текки остались помогать с ликвидацией последствий - грызуниха следила за состоянием пострадавшего, а грызь вместе с другими пушами ворочал обломки балок, подготавливая ремонтные операции по самому кораблю. Катя и Скисорь отправились на "Поддатом" к укрытию за скалой, чтобы привести "язя" - по раннему плану, он сидел там до особых обстоятельств. Вода плескалась как ни в чём ни бывало, шлёпая достаточно высокими волнушками, потому как здесь ветру было место разгоняться со стороны суши. По стенке спуда мотылялись огромные стаи морских бакланов, издали похожие на пчёл над цветами.

- Легко обделались, - цокнул Скисорь, - Особенно с портом.

- Это ты ещё даже не знаешь, насколько легко, - заверила его Катя, вспушаясь.

- Кстати да, - хмыкнул грызь, - За что ты так бобродарила Гриба?

- За жЫзнь, - фыркнула грызуниха, - Йа ему цокнула пустить третью торпеду в хвост второй, которая не запустилась. Если бы он тупо выполнил команду, мы бы подорвались к гусям собачьим.

- Оу, - подёрнул ухом Скисорь, представив, - Да, скорее всего взлетели бы. Как это случилосиха?

- А пух его знает! - фыркнула Катя, - Во бакланша неместная, а?

- Ну, местная или нет, а думается, теперь пух ты так сделаешь ещё раз, ибо рефлекс, - заметил грызь, - Гриб сработал чётко, как кукушка, это точно.

Грызи какое-то время попырились на море, омывавшее стенку спуда, и медленно приближавшиеся скалы; катер всё так же мерно шлёпал колёсами, хотя оттуда пришлосиха снять несколько лопаток, для симметрии с теми, которые сорвало взрывной волной в порту - потом повесить не так долго.

- А сколько там пушей в поплавке? - цокнула Катя, - Двое?

- На таком орудии - двое, - кивнул Скисорь, - Там, думается, и ушей не найдёшь. А кого Гриб с Текки вытащили, скорее жив, чем нет. Причём опять-таки из-за них.

- Да, это нужно пустить по ушам. Жесть какая, сплавали ботву отвезти... - отфыркалась Катя, и пригладила ушки, - Но может быть, это сорвёт планы одгорозков, и они не начнут вторжение соромах. Мы таки утопили девять боевых кораблей и четыре грузовых, для их местных сил это разгром, по крайней мере, стоит надеяться на это.

- Они могут взрыгнуть и пойти на Морлучье, - цокнул грызь, - Но это будет глупость. Силовое решение, как говорят кротолики.

- Почему силовое?

- От ихнего слова silly, тобишь глупо. В любом случае, пока узнают, пока раскачаются... Кстати, куда теперь девать эту баржу? Порт мы сами только что попортили основательно.

- Мм... - обвела ушами горизонт грызуниха, - Кунка это самый известный в Межспудье порт, куда шли все внешние торгаши, но он не единственный. Есть ещё Печкин восточнее, правда, туда пилить надо.

- Ну раз уж начали, так стоит? - хмыкнул Скисорь, - "Язь" пускай занимается ремонтом на ходу и уходит с группой к базе, а мы потаскаем баржицу.

- Фира вроде цокала, что в Печкине есть перспективы для прожади, - припомнила Катя, - Надо будет взять её саму, и наведаться туда.

- Вон слушай, уже машут песком, - показал грызь.

Со скального хребта грызь махал синим флажком по горизонту, что означало запрос на команду.

- Пущай гребут сюда, - облегчённо цокнула Катя, убирая ход до нуля.

Они - за окопом взрыли окоп,

Хлестали свинцовой рекою.

А вы - отобрали у них Перекоп

Чуть не голой рукою.

- Маяковский

Пятое окно - Двойная Жаба.

- Чивооо они сделали!!? - переспросила королева Яриса, прижав уши в явном озлоблении.

- Они, - ответил поджавшийся кунь из военных, - Это...

Стоявший рядом кунь из мартешкиного ордена громко фыркнул, потому как недавно вернулся с разгона одгорозков, и эмоции, даже королевы, его не очень трогали.

- Они хотят фыркнуть, ваше величество, - фыркнул он, - Что сегодня в районе полудня, флот ГрызеКошского Союза атаковал корабли ОДГ, стоявшие в порту Кунка.

- Атаковал это мягко фыркнуто! - усмехнулся лис Нудель, - Разнёс в щепки, так точнее.

- Они, атаковали, наш, порт, - прошипела Яриса, - Так?!

- Не совсем, - спокойно поправил мартешкинец, - Точнее, совсем не. Наши наблюдатели сообщили, что корабли ГКС выпустили торпеды и обстреляли именно корабли, и затем немедленно ушли. Правда, от порта почти ничего не осталось из-за пожаров и взрывов груза на торговых кораблях...

- Неслыханное скотство!! - взвизгнула королева, и тряхнула лапой короля, уныло сидевшего рядом, - Куно!

- Шестьдесят пять лет, как Куно, - пробормотал тот, - Что ты от меня хочешь?

- Я хочу, чтобы ты должным образом отреагировал! На нас напали!

- На нас напали, только уже очень давно и не те, - возразил мартешкинец.

- Вас не спрашивали, магистр ордена! - Яриса кое-как пришла в годность и перестала срываться на крик, - Мне надоели ваши нападки на благородных зверей из Ордена Двойных Гвоздей, магистр! Вам что, завидно?

Стёкла дворца задрожали от очередного взрыва, которые весь день сотрясали столицу. Одгорозки не желали выметаться и во многих местах завязались полномасштабные бои.

- Посмотрите что вы сделали с городом, изверги! - продолжала троллить королева.

- Яриса, хватит! - рыкнул Куно, стряхивая оцепенение, - Нудель! Что вы можете сказать по поводу ущерба городу?

- Ущерб приличный, - тявкнул лис, - Но это не имеет никакого значения, потому как город находился в лапах одгорозков, и его всё равно пришлось бы бомбить. Вся разница в том, что у нас нечем было уничтожить их флот, и грызи с кошцами оказали нам дофига какую услугу.

- Но всё-таки они без предупреждения разбомбили наш порт, - фыркнул Куно.

- В Кунке высадились до сотни шаракалов, - добавил орденский кунь, - Не цветочки собирать, думается. Если бы не эта атака, наше дело было бы вообще дрянь.

- Где у вас доказательства ваших слов? - язвительно осведомилась Яриса.

Кунь окинул взглядом королеву, и та слегка утухла.

- Вы будете оч-ч-чень разочарованы, ваше величество, когда доказательства начнут прибывать сюда.

Он поёжился, вспоминая колонны беженцев, который сам обгонял на дороге на своей ездовой курице, и зарево пожаров над Кункой.

- В любом случае, - собрал мысли в кучку Куно, - Необходимо восстановить порядок в Кунке, чтобы там ни случилось. Магистр Хухлик, у Ордена... ну, у вашего Ордена, а не того Ордена... тьфу, крючкотворцы!... Короче, у вас есть свободные войска для того, чтобы выступить туда?

- Две курсарские и три стрелковые бригады, - доложил Хухлик, - Мы пока не вводили их в Колоград, но они находятся в полной боеготовности на его окраинах.

- Бестолочи! - театрально потрясла лапой королева, - Если вы уберёте войска от столицы, где гарантия её сохранности?! Сегодня они сожгли порт, а завтра сожгут Колоград!

- Вы поняли суть, - кивнул куням Куно, не обращая на Ярису внимания, - Немедленно отправляйте сборную армию и восстановите власть короны в Кунке и окрестностях.

- Только вот ещё, вашство, - почесал ухи Нудель, - Что, если одгорозки пригонят ещё кораблей? Нам надо бы координировать действия с белками, не?

- Это заговор рыжехвостых! - фыркнул понятно кто.

- Займитесь этим, - распорядился король, - И да, сливайте им всю информацию по передвижениям флота ОДГ, хватит.

- За корову!... Тьфу, за короНу! - гаркнули орденские, и выбежали из зала.

Буквально через десять минут через центральную площадь, опустевшую и посыпаную мусором после беспорядков, со скрежетом когтей по камням прошла колонна ездовых куриц, на коих тряслись вооружённые куни.

- Ааапушнеть... - пробормотали все присутствовавшие грызи, и захихикали.

Изрядная стопка жабаксоидов, полученая за груз сушёной морлучной ботвы, лежала на столе, но не она была предметом обцокивания - она просто так, грела Жабу. На столе была развёрнута карта региона со всеми окнами и островами, и яблоки шарили по ней взглядами, подталкивая мысли.

- Тоесть вы таки развязали нам тут войну с ОДГ, - подытожил Бронька.

- Сто пухов, - кивнул Хлутыш, - И слышимо, момент выбран достаточно удачно. Удалосиха причинить врагу серьёзный ущерб с минимальными затратами. Если нам удастся разгромить их флот, соромахи не смогут осуществлять вторжение, потому как некому будет их прикрывать. Ельк, как с возможным рейдом по Лесогорью?

- Мимо пуха, - мотнула ухом Елька, - Там работают минные заградители и неплохо налажена оборона, нашими силами туда суваться нечего.

- А что с центром?

- Центр пока не обнадёживает, - вздохнула грызуниха, - В других местах тоже неспокойно, соедкапиталы взрыгивают, пираты взрыгивают, кто только не взрыгивает... Везде нужны корабли, чтобы тушить возгорания хвостов.

- Но они понимают, что цоцо не про морлучную базу, а про тысячи зверей?

- Вполне. У них цоцо тоже про тысячи зверей, так что и.

- Чисто, придётся своими силами, - цокнул Хлутыш, - Мы с грызями разбрыльнули тут мыслями...

- Что, серьёзно? Вы - мыслями?! - заржало собрание.

- Да, случается. Так вот, у нас есть стратегический план, как сорвать одгорозкам всю постановку.

- Озвучьте.

- Обязательно. Общество обязано обрести эээ... короче ясно, - хмыкнул Хлутыш, взял шампур и стал показывать по карте, - Предполагается выдвинуть ударную группу вот сюда и уничтожить авианосец, который продолжает посыпать нас воздушными шариками. Сделать это немедленно, пока они не чухнулись после удара по Кунке. Затем встать в засаду и ждать их, если одгорозки выведут свои основные силы из нейтральных окон. Мы знаем в основном, где они базируются, так что риск их нападения на базу практически сведён к нулям.

- А если они не купятся? - спросила Катерпилариса, присутствовавшая здесь же, за столом, - Они не могут не соображать, что раз мы их разбили по частям, так будем бить и дальше.

- Могут не купиться, - согласился Хлутыш, - Если они останутся без флота, вторжение не пройдёт.

- Да, но если и мы останемся без флота, кто помешает соромахам?

- О, это уж есть кому! Те же жабцы не приминут взрыгнуть и пойдут собирать эти рыбогалеры, как репку с грядок. Так что вероятно, что ваша инициатива окажется более ценной, чем кажется сперва.

- Нам ещё возить морлук, - напомнила Катя, - В свете цокнутого нам никак не помешают ресурсы.

Короче цокнуть, практически весь имеющийся в распоряжении флот выходил в спуд, а на базе, на самый крайняк, предуслушивались пути эвакуации, если одгорозки всё-таки сумеют обойти боевые группы и атаковать базу. Буксирующие катера ещё не дотащили до дока повреждённую "вилку" и лёгкий катер, а уже вовсю готовилась следующая операция. В таковой было решено задействовать обоих "язей", корабли поддержки - для перезагрузки боекомплекта и обеспечения топливом, а также для ремонта на месте. Если от Межспудья до Морлучья было три окна, то от Морлучья до окна "Водичка в Ряд" - семь, и проще отремонтировать повреждённое на месте, чем тащить столько времени. Кроме того, два "язя" были нужны, чтобы иметь возможность разделять флот как минимум надвое, ибо корабли поддержки являлись малой базой для бронекатеров. В общей сложности в поход выходили четыре "вилки", два "рака" с залповыми ракетными установками, и шесть "сучков". С таким песком была вся возможность использовать для атаки серьёзных целей только тяжёлые бронекатера при поддержке ракетных, а лёгкие для разведки.

В прояснении обстановки сильно расстаралась Люс, не вылезавшая с торгушек по жабьим окнам и отслеживавшая движение кораблей прямым и косвеным образом. По её данным получалосиха, что группа поддержки авианосца состоит из пяти бронекатеров и похоже на то, что это та самая группа, что пыталась захватить лагерь старателей. Получив вводные данные, Катерпилариса начала их обдумывать, одновременно направляясь на свой катер, всё тот же "Поддатый" с номером 214.

- Эй пух! - позвала она пух, и когда высунулись уши, продолжила, - У нас был далеко не самый прогулочный поход к Кунке, вслуху чего йа настаиваю, чтобы вы провели самоинвентаризацию и честно цокнули, готовы ли вы немедленно выходить на боевое задание.

- Да ладно, Кать! - фыркнула Тектриса, - Мы уже в норме. А пока догребём до шаракалов, ещё отдохнём.

- Тогда в пух, - кивнула Катя, внимательно осматривая грызей, но косяков не обнаружила, - Вечером, в толипятьтолисемь часов, собираемся на палубе дока, где всегда, для обцокивания песка.

- Бедный песок, - захихикали грызи.

- А пока у меня есть предложение потискать грызуниху, - шепнул ей на ухо Скисорь, сгребая в лапы всю белку.

К их удаче, 214й не получил серьёзных повреждений, все пробоины от болванок были уже забиты, ракеты нагружены, торпеды подвешены, спудуголь насыпан в трюм, так что можно было и тискать грызуниху. Ну а когда склянки пробили означеное время, пуховичные звери вспушились и пошли обцокивать песок. Собралосиха весьма достаточно пуха, а именно все команды с четырнадцати судов, какие Хлутыш отдавал для выполнения задачи. Проржавшись, грызи разом вспушились, отчего поднялся сквозняк, и приступили к делу. Хотя организатор обороны не собирался сам мотыляться по окнам, он цокнул, что имеет определённый план, как проще подковырнуть негодяев.

- Соль в том, что они не сидят там на хвостах, а запускают шары, - пояснил грызь, - Вы все сами слышали, какое это погрызище... Короче цокая, запустить шар с корабля можно, а вот посадить его обратно на корабль, если он не привязан, нельзя. Следовательно... мы не знаем этого на сто пухов, но вот песок логики! - следовательно, они плавают по окну и подбирают шары, севшие на воду после полёта. Это окно, которое какой-то баклан назвал "Водичка в Ряд", не такое большое, но один пух, с края в край не прослушивается, и там есть густые заросли спудосоки, чтобы скрыться. Предлагаю скрытно проникнуть в окно ночью, сныкаться и разведать, как одгорозки осуществляют возврат шаров, а затем воспользоваться этим для уничтожения группы частями, что обеспечит максимальную эффективность. В качестве дополнительных инструментов может пригодиться муляж шара, хотя бы сдутого, и десяток морских мин. Также следует запастись сигнальными ракетами всех цветов, чтобы иметь возможность имитировать сигналы противника.

- Почему - сигналы? - спросила Тектриса брата.

- Потому что они наверняка не плавают за каждым шаром всей группой, - пояснил Грибодур, - И шар, когда макнётся, должен подать сигнал. Вот и.

- А, тогда в пух.

- В пух, в перепух, - пробурчала Катя, - Нюхнём ещё песка, помяните мои цоки.

- Песка? Да! - твёрдо согласились грызи, и захихикали - втихоря, чтобы не мешать ржать другим.

На "язей" была немедленно догружена дюжина мин из запасов Хлутыша. Мин этих на базе имелосиха штук двести, они использовались для обороны базы, так чтобы любой умник, подошедший близко для обстрела, подорвался бы. Технически мина представляла из себя бочонок на сорок литров, в котором было двадцать кило взрывчатки, и сидел он в воде ровно так, чтобы не высовываться и не тонуть; от мины расходились прутки длиной в три метра, и когда корабль натыкался на один из них, срабатывал взрыватель. Заряда было вполне достаточно, чтобы разбить борт катера, а на супертяжёлые броненосцы тут никто не рассчитывал - зато мина была достаточно лёгкой, компактной, и прямо цокнуть, дешёвой. Лёгкость обеспечивала удобство установки и снятия - хоть с катера, хоть с любой лодки просто лапами. Кроме того, туда же запихивали несколько больших брезентовых полотен, из которых можно сделать муляж сдутого шара, и набрали сигналок всех цветов, какие были.

К тому времени, как флот уже собирался выходить, над окном снова появились аэростаты - само собой, показывать им маневры было вообще мимо пуха, так что пришлосиха задержаться. Подсвеченые закатным солнцем шары медленно плыли над лёгкими облачками, и с них периодически летели подарки. Отряд ПВО, сформированый для защиты от бомбардировок, внимательно отслеживал падение бомб, чтобы ликвидировать распространение заразы, содержавшейся в них. Одгорозки умели заражать бомбы в том числе чумкой свиней и прочими прелестями, так что следовало поостеречься. Поостерёгшись, грызи и кошцы, работавшие на базе, добились того, что потери составили абсолютный ноль. Заразные бомбы обычно разрывались в воздухе, раскидывая тучу мелких клочков заражённой шерсти, но зачастую взрыватель косячил и бомба целиком ухала в воду или грохалась на палубу плавстанции. ПВОшники подплывали к месту на лодках, и качая помпы, опрыскивали всю площадь ядрёным настоем морлука, смешаного с изпоросью и медным опоросом, что исключало сохранение заразы.

Один из шаров ушёл обратно, второй же, особо настырный, снизился под облака и снова проходил над фермами и топливными станциями, мерно посыпая бомбочками мелкого калибра - даже издали было слышно, как в воздухе пыхают несильные разрывы, и на месте бомбы образуется облачко. Катя и Скисорь не успели цокнуть друг другу, что ликвидация таких налётов может дорого обойтись, как наблюдаемая идилия была грубо оборвана. С крыши сарая фермы взлетела ракета, поднимаясь строго вертикально, за ней с коротким промежутком ещё две; ракеты поднимались секунд десять, совершенно исчезнув в вышине. Затем донеслись хлопки, и рядом с аэростатом расцвели огненные разрывы, как от салюта. Каждая ракета выбросила огромный сноп зажигательных осколков, и надо думать, немало досталось обшивке шара, потому как невооружённым ухом было слышно, что она вспыхнула.

- Ууууууууу ух! - разнёсся вой над базой, скатываясь в смех.

Аэростатчикам было не совсем до смеха, потому как вспыхнув, тонкая оболочка шара моментально выпустила воздух, и корзина камнем полетела вниз. Падала она дольше, чем взлетали ракеты, но всё равно это было быстро. Корзина упала в воду, однако при такой скорости вода превращалась в каменную стену, так что животных это не спасло. Разбитые остатки аэростата тут же пошли на дно, а подошедшие катера выловили три тушки кротоликов. Одгорозки использовали наёмников из соедкапиталов, во первых, потому что у них не было аэростатчиков, во-вторых вслуху того, что кротолик в два раза легче шаракала, и следовательно, куда уместнее в летательном аппарате. Опосля того, как небо было расчищено, флот таки полностью поднял пары и вышел в поход. Остающимся же приходилосиха трясти с утроеной силой, обороняя базу. Под тёмным звёздным небом, когда луна ещё сидела под спудом, корабли один за другим ушли в поток.

Хорь, Катерпилариса, и прочие судоводители определили порядок движения таким образом, чтобы впереди была одна группа, а всё остальное двигалосиха позади. Рассчёт был на то, что скоростной катер врага, высланый на разведку, запалит наживку и повернёт обратно, скормив хозяевам ложную информацию. У одгорозков были особо быстрые лёгкие катера, какие никак нельзя догнать - разве что снарядом! - но при этом они были вооружены только пулемётами и неопасны для "сучков".

- Пройдём досюдова, - решила Катя, показывая когтем по карте, - Потом в обратку.

- Ну, или, как вариант, сначала в обратку, потом туда...

"Поддатый" дал полного пару и ушёл вперёд от основной группы, где медленно бултыхали колёсами "вилки" и "язи", и не дожидаясь их, прыгнул в поток в следующее окно. По пути грызи, сидевшие на вахте и на хвостах, фиксировали несколько групп кораблей по три-четыре штуки, но это явно были жабцы, пробиравшиеся к берегу Межспудья. Вывод из строя Кунки их особо не задержит, думается, ибо жадность не тётка. Вахты распределялись таким образом, что нужен был один, ослушивающий горизонт и держащий курс, и второй, подкидывающий спудугля в топку и следящий за паровой машиной. Грызи трясли попарно, что полностью соответствовало их привычкам, вбитым в пух с самого начала. Грибодур, нашвыряв горючки совковой лопатой, вылезал на заднюю площадку и таращился одним яблоком на воду и спуд, а другим на согрызяйку, сидевшую на скамейке на верхней площадке, и славливал от этого исключительно приятное ощущение точного попадания в пух. Скисорь и Катя были согрызяями тоже давно, но Гриб и Текки вообще не помнили, чтобы когда-то разбегались далеко и надолго. По ним часы можно было сверять, потому как грызь и грызуниха совершенно синхронно вспушались, зевали и шли пить чаи. Тектриса постоянно то и дело обводила весь горизонт вооружённым глазом, однако пока ничего не услышала. Собственно, потому что там ничего и не было.

- Это ладно, - постукивала карандашом по столу Катя, пырючись снова на карту, - Но в соседних с Водичкой окнах наверняка дежурят их наблюдатели. Как нам убрать их, чтобы незаметно провести флот?

- А просто проскочить не удастся? - спросил Скисорь.

- Просто только белочка шишку шелушит. Расписание приливов в потоках такое, что "вилки" не успеют подойти, и за одну ночь не удастся. Если, конечно, сныкаться в болоте...

- А что нам помешает, впух? - цокнул грызь, - Встанем в болото, на следующий день метнёмся дальше.

- Может, разведкой вперёд?

- Да впух, долго будет. Втянем весь флот, и впесок!

- Думаешь, стоит втягивать весь флот?

- Сто пухов. Преимущество в огневой силе, грызунихо.

- Ну, да. Ещё лучше, чтобы его вообще не пришлосиха использовать. А то это не слишком в пух, когда эт-самое, - повела ушками Катя, припоминая происшествие с "вилкой" и вынос оттуда того, что осталось от грызей.

При этом она имела вслуху именно то, что цокнула - не слишком в пух, но и не мимо. Грызи гораздо спокойнее других зверей относились к завершению жЫзни, хотя и прилагали исключительную изворотливость, чтобы не вляпаться туда досрочно. Ведь это было не прекращение, а именно логическое завершение, и грызи знали, что на место каждого погибшего встанут новые звери, готовые защищать Родину и весь Мир. Грызуниха побаивалась, что какая-нибудь пухня может случиться со Скисорем или Грибом и Текки, но умственым усилием достаточно легко преодолевала этот страх. В частности, было чего бояться больше - того, что шаракалы доберутся до родных земель, а если их не останавливать на дальних подступах, они это сделают непременно. Кроме того, Катя была хоть и белочкой, но хитрым водителем корабля, и имела все возможности сделать так, чтобы с согрызяями ничего не произошло. Вслуху всех этих соображений она испила чаю, вспушилась, и пошла сурковать. За хвостом 214го флот продолжал двигаться через окна, загребая колёсами и оставляя за собой заметную тучку дыма, собиравшуюся от стольких труб сразу.

На следующий день, когда катер шёл через Шустрый Чап, потому как через него и следовало идти, сидевший на вахте Грибодур навёл оптику на очередное замеченое судно, и привспушился. Даже издали и в утренней дымке, что висела над водой, он быстро опознал "дафнию" по характерным обводам и четырём дымовым трубам. Это было ничто иное как соедкапитальский эсминец, флаги похоже висели тоже ихние, но можно было давать кисти на отрыв, что это не кротолики, а шаракалы. Само собой, пользуясь покупными кораблями, они не собирались отказываться от вывески ложных флагов для своих целей. Правда, спудяки обычно вообще не смотрели на флаги, а идентифицировали судно по факту. По факту же выходило, что эсминец сопровождает два крупных транспортных корабля, а рядом ещё гребёт штук шесть катеров ОДГ типа "угол". Ояблочив это дело, Гриб застучал колотушкой по крыше надстройки, дабы поднять пух на лапы, и вскорости уши высунулись.

- Вот не думаю, что одгрозкам удалосиха нанять соедкапитальцев проводить их конвои, - цокнула Катя, пырючись в трубу.

- Почему? А жадность? - пожала ушами сонная Тектриса.

- Потому что у шаракалов жадности ещё больше, а денег меньше, - пояснила грызуниха, - Да и собственно, даже если это кротолики, они прутся вместе с одгорозками в направлении Межспудья, а это залёт.

- Прутся-то прутся, - фыркнул Скисорь, - Но там шестеро уголков и эсминец, чем ты собираешься их снимать?

- Вооружением, - точно ответила Катерпилариса, подёргивая ушами и хвостом, потому как внутри грызунихи забегали мысли.

- Менять курс? - осведомился Грибодур от штурвала.

- Ни в коем случае! Проходим мимо на расстояние десяти спудиль минимум. В нулевых, чтобы потом обойти их стороной, а во первых, чтобы убедиться, что это одна группа.

- Чисто цокнуто, - ответил Гриб.

"Поддатый" прошёл на границе слышимости от вражеской группы, и растворился в тумане. Пройдя указанное расстояние, и убедившись в отсутствии большего количества целей, грызи развернулись и повели катер по дуге в обратную сторону. У "сучка" имелосиха значительное преимущество в скорости, главным образом вслуху того, что конвой тащился следом за транспортами, а те еле двигались. Катя, как убельчённый опытом спудяк, не забыла примерно замерить их скорость по наблюдениям, и вышло что-то около двенадцати килошагов в час, в два раза меньше "вилки" и в четыре раза меньше "сучка". Таким образом была прямая возможность обойти конвой, вернуться к своей группе, и спланировать дальнейшие действия.

- А какие действия? - уточняла Тектриса, - Макать?

- Да, - коротко цокнула Катя, и захихикала.

Грызи поводили ушами и сочли, что это в пух. Раз уж дело приняло оборот надвигающейся полномасштабной войны, нельзя останавливаться на достигнутом и давать одгорозкам возможность перегруппироваться. Пока что они наверняка не знают об ударе по Кунке, так что пребывают в расслабухе, что и требовал лось. Кроме того, вполне возможно, удастся захватить какие-либо трофеи, а это всегда в пух. Хотя транспорта шли под флагами жабцов, грызи прекрасно знали, что жабцы не станут связываться с одгорозками и работать у них извозчиками, потому как не просто чревато, а верная смерть. Продать калоши через посредников - другое дело, тут попробуй их останови... Хотя единственное, что напрягало - это бронекатера "вобла", остальные корабли были так себе и угрозы не представляли.

Следующим днём 214й встретился с передовой группой флота, было собрано пух-собрание и обцокан песок, в который раз. Цель была далеко не простой добычей, поэтому грызи подошли к планированию с хитростью, и уж конечно, никто не подумал бы атаковать в лоб - дорого обойдётся. Эсминцы типа "дафния" были устаревшими, однако вряд ли одгорозки не догадаются усилить палубы и поставить новые орудия. "Угол", ихний бронекатер, имел на вооружении два средних орудия, и шестёрка таких посудин вполне могла создать проблемы.

- В нулевых, - цокнула Катя, обводя ушами собрание пуха, - Они тоже должны высылать разведку, они нас спалили?

- Частично, - хмыкнул Хорь, - Как ты и предлагала, они обнаружили первую группу из "вилок", и ушли. Сало быть, они знают об этой группе, но не знают об остальных кораблях.

- Это в пух, - кивнула грызуниха, и показала карандашом по карте, - Вот выход с потока. Вот здесь и здесь можно встать в засаду в спудосоке, чтобы выскочить быстро.

- А как насчёт того, чтобы перешлёпать по одному, пока они будут выходить с потока? - предложил грызь.

- Здесь не пройдёт, поток широкий и быстрый, разница в выходе может быть двадцать секунд, так что толку никакого. Сало быть, примерно тааак... - Катя проржалась, - Кхм! Так вот, группа из "вилок" и "раков" идёт на перехват вот отсюда, с дальней стороны, где есть место для маневра. Что предпримут шарики?

- Ну, учитывая наше преимущество в скорости, - цокнул Хорь, - Они могут конечно отвернуть от транспортов и попробовать встретить нас раньше, чем мы выпустим по ним торпеды. Но учитывая спудосоку у них по левому борту, это было бы глупо с их стороны.

- Вслуху этого, все лёгкие катера ставим в спудосоку, - ткнула в карту Катя, - Когда конвой разделяется, выходим и макаем тех, кто останется на курсе, потом давим с тыла остальных.

- А если не разделяется? - резонно осведомились спудяки.

- Тогда первая группа, не суясь под огонь, выпускает торпеды по транспортам, - грызуниха обратила внимание на последние цоки, - По транспортам, потому как в эсминец издали не попасть. Сколько торпед мы можем повесить на "рака"?

- Шесть, - ответил кошец Ралафра, - Итого дюжина, плюс те что с "вилок" - получается достаточно, веер будет такой, что грузовики точно окучим.

- Особо разбрасываться торпедами тоже мимо пуха, - добавил Хорь, - У нас их не так много, а ещё топить авианосец. Давайте так, что залп пускает кто-то один, или одна группа, или другая.

- Да, это в пух, - кивнула Катя, - Не забудьте напомнить экипажам, чтобы пускали торпеды при огневом контакте к катерами противника.

- Так они эт-самое...

- Да попуху. Если попадёт, это в пух. А не попадёт, остановится без взрыва, потом можно подобрать. А подорваться на своих торпедах это точно не здорово.

- Наши подрываются при остановке, - мявкнул кошец, - Но можем переставить взрыватели, если надо.

- Надо. Вот таким образом, сотрапы и сотрапихи, - развела лапами Катя, - Можно становиться на позиции и готовить корабли к бою. Рассчётное время подхода противника - к семи утра. Могут и припоздниться, но вот раньше никак не успеют, так что, без спешки.

- Не знаю как песок, - цокнул грызь их команды "язя", тот самый что цокнул про парусник возле Кунки, - Но по-моему, там ихний разведчик.

В указаном направлении уставились несколько оптических труб и ояблочили небольшой низкий катер с короткими трубами, фигачивший по зыби с большой скоростью. До него было слишком далеко, чтобы подстрелить, а подходить близко он не собирался, пользуясь скоростью.

- А и попуху, - цокнул Хорь, - В любом случае мы в спудосоке и можем уйти, если что. А этого засранца мы никак не уберём.

- Убрать засранца? Да легко, - фыркнула Катя.

"Сучки", развернувшись в линию длиной с километр, пошли на сближение с разведчиком, и тот был вынужден дать в сторону; катера зажимали его к стенке спуда, одгорозок давал полного хода и выскакивал. Из труб по бокам вырывалось аж пламя, а не дым, и лёгкая посудинка подпрыгивала на волнушках, развивая бешеную скорость. Подобные маневры случались регулярно, когда кто-либо гонял разведчиков, даже не имея намерения открывать огонь. Линия грызьих катеров упрямо разворачивалась и снова двигалась на загон. Шаракалы повылазили, и неслушая на опасность слетать за борт при таких прыжках, показывали языки и прочие части организма, радуясь, что их не могут догнать. Радости у них однако хватило на два часа - всё это время разведчик козлил как бешеный, работая машиной на полном ходу, а "сучки" просто ходили за ним туда-сюда, даже не давая полных оборотов. Затем, как оно и должно было случиться по законам сохранения спудугля, гонщики обнаружили, что сожгли почти всё топливо, запаниковали и дали дёру в поток, возвращаться к своему флоту. Скисорь погладил Катю по ушкам и безо всяких шуток пожал ей лапку; грызуниха подвысунула язык, и похихикала.

Теперь разведчик мог сообщить о наличии флота, но не о том, что тот встал в спудосоку в конкретном месте. А флот, неспеша развернувшись и разделившись на группы, таки встал туда. Корабли поддержки сныкались на три километра в сторону, к дальней от маршрута конвоя стенке встали "вилки" и "раки", к ближней - шестёрка "сучков". Сбавив ход, катера вошли на поле водорослей, где грести можно было только или вёслами, или колёсами - винты и водомёты сразу бы сдохли. Раздвигая плотную массу растений носами, корабли дошли до "опушки" спудосоки, оказавшись в тени огромных листьев, торчавших из воды метров на двадцать. Промежутки между листьями были вполне достаточными, чтобы пройти катеру, так что и.

- Плавать тут вообще не в пух, - показал за борт Скисорь, - Макнуться можно легко, если без жилета. Водоросли путают за лапы и топят.

- А, это да, - вспушилась Текки, - Ещё с прудов помню.

- А ещё, - показал вверх грызь, - Сухие стебли.

- Какие стебли?

- Сухие. Пух, броня!!

Пух метнулся под броню, и через пару секунд рядом с катером обрушились несколько кусков сухого листа спудосоки, вызывая плеск воды. Куски были достаточны, чтобы приложить зверя, поэтому пока катера толкались между стеблей, задевая их бортами, не рекомендовалосиха сидеть на открытом месте и развешивать уши. Катя, крутившая штурвал и работавшая ручкой подачи пара, старалась в основном не вогнать лист спудосоки между корпусами, из коего положения сложно выбираться. В зарослях сразу исчезало ощущение морской свежести от кучи открытой воды, а создавалось впечатление именно болота, за что место и называлось среди спудяков болотом. Корабли входили в спудосоку носами, делали короткую дугу и останавливались рядом с выходом, но уже носом наружу, чтобы быстро стартовать. Катерпилариса, сидючи в бронерубке, наподдала бортом по ближайшему листу, чтобы с него опал сушняк, после чего цокнула

- Ээй погрызячне!! Швартуемся к листу, пух в ушах!

- В ушах - пух! - ответили грызи, берясь за канаты.

Швартоваться к листу следовало с соблюдением предосторожностей, потому как спудосока, как и обычная осока, отличалась способностью осекать что-либо очень острым краем листа, и в данном случае, этот ножик мог достаточно легко обрезать толстый канат. Вслуху этого на канат одевались деревянные чушки, прилегавшие к острой кромке. Грибодуру таки пришлосиха лезть в воду и оборачивать канат вокруг листа, потому как ширина его достигала трёх метров - листа, а не Грибодура - и просто так с борта не достанешь.

- Вот как ветер сильный проходит, - показал по верхушкам листьев Скисорь, - Этого хлама в воде плавает хоть ушами жуй, топливники запасают, потом потихоньку сушат и пережигают в спудуголь вместе с другими компонентами.

- Послушай, а ведь в водорослях остались явные следы, - цокнула Тектриса, - Это в пух?

- Это попуху, - уточнил грызь, - Потому как их слышно только вплотную, а вплотную тут мы.

- А, тогда в пух.

- В пух, в перепух... - пробурчала Катя по своему обыкновению, - Давайте кормиться и сурковать, завтра песок.

- Да уж, песок так песок...

Уже затемно, закрыв в рубке окна, чтобы не маячить светом, грызи сели съесть еду, а заодно повторяли основные варианты развития ситуации и свои действия на эти случаи. Само собой, всё предуслышать нельзя, но когда перед тобой семь вражеских кораблей, они физически способны сделать ограниченное количество маневров - взлететь в воздух, например, они точно не смогут. Пуши оглядывали своих согрызяев, набивавших кишечники пищей и порыгивавших, и слегка ёжились от мысли о том, что могут их наблюдать в последний раз - но, только слегка. В остальном они скорее напротив, потирали лапы в ожидании события, потому как действительно были настроены против шаракалов и за Хрурность, образно цокая.

- Это мы можем тут надолго встрять, - заметил Грибодур, - А ведь выходили за авианосцем.

- Да попуху, никуда он не денется, - заверила Катерпилариса, наворачивая гороховый суп из миски, - Выбрось из головы пока, потому как эт-самое, главное это оперативная задача.

- Совсем оперативная? - хмыкнул Скисорь, приобнимая грызуниху.

- Да. А потом уже дальше будем копаться в песке, если будем, - прямо цокнула она.

Никто не расстроился, потому как мысли были разжёваны до того, как грызи приняли решение идти во флот, а даже не во время - ежу понятно, что работа в боевом флоте сопряжена с риском для жЫзни. Но пока что у них была целая ночь, со звёздным небом в прогалах между спудосокой, воплями спудгушек и болотным запашком в воздухе, а главное с родным зверем под боком. Грызи почёсывали уши и потискивали шелкошкурые тушки, от чего хихикали и трясли ушами, будучи довольными по эти самые уши.

С утра в прохладном тумане было почти ни зги не слышно, так что Грибодур, дежуривший на топке, заволновался, не пройдёт ли конвой мимо засады в плотном тумане - а что, туману-то попуху. Однако слушатель, влезший на лист спудосоки, заверил, что над водой туман рассеивается вполне достаточно, чтобы заметить крупные корабли, а вот его сгущёнка возле стенки маскирует дым от торчащих в зарослях катеров. Такое утро, с холодным туманом и обильной росой по всем поверхностям, сильно напоминало такое же время в родных лесах, знакомое с самого начала жизни. Только возле гнезда вряд ли дымили из жестяных труб боевые катера, готовившиеся к бою. Стволы ракетомётов пока были зачехлены, чтобы туда не налился конденсат и не помешал стрельбе, но стоит дёрнуть за шнур - и орудие будет готово на сто пухов. А как гласит мудрость, если готово орудие и стрелок убельчён опытом - готова и цель. Вылезшие из-под сурка пуши зашебуршили по катеру, хотя никого пока и не было слышно - проверять ходовые механизмы, заряжание торпед, да и медицинские пакеты проверить тоже нелишне. Однако же, возня само собой была закончена до того, как настало время, и пришлосиха сидеть и ждать. Грызи намерено ввели себя в овощное состояние, чтобы не сидеть на измене, так что среди спудосоки было тихо, только шипел пар в котлах, потому как в топки всё время подбрасывали горючку.

Первым появился давешний разведчик, однако осматривать заросли он не пошёл - толи шаракалы были настолько уверены в отсутствии подвоха, толи побоялись прочёсывать стенку, но скоростной катер ушёл дальше по маршруту, не приближаясь к зелёнке, и исчез из поля слуха. Когда солнышко уже стало пригревать как следует, а туман почти рассеялся, слушатель наверху сообщил о том, что из потока выходит конвой в прежнем составе. Спереди шёл эсминец, на расстоянии в пол-километра от него - грузовики, а по флангам ковыляли по три штуки "угла". Это дело грызям передал слушатель, потому как катера стояли за спудосокой, и с них нипуха не было слышно впрямую. Грызям пришлосиха ждать, пока конвой отойдёт от потока, чтобы не опасаться прибытия ещё чего неучтённого, а затем тяжёлая группа, выйдя из укрытия, начала сближение с целью курсом перехвата. "Вилки", как уже отмечалосиха, были сильно отяжелены бронёй, отчего глубоко сидели в воде и медленно двигались - но всё же гораздо быстрее, чем большие грузовые пароходы. Шестёрка стала приближаться к конвою с хвоста, догоняя его.

Не слишком уклюжему эсминцу было трудно развернуться, да и оставлять транспорт без сопровождения, когда рядом стена спудосоки - не самое умное, так что одгорозки повернули навстречу атакующим свои катера, а эсминец только открыл огонь издали, не меняя курса. С большой дистанции эта стрельба по малоразмерным бронекатерам, которым не страшны осколки и ударная волна, была совершенно бесполезна. Ясное дело, что шаракалы решили пожертвовать катерами - пока те будут грызться с противником, можно отойти подальше от опасной спудосоки и использовать эсминец, чтобы добить оставшихся, или на худой конец отстреляться, уходя. Однако они даже не подозревали, насколько худым будет конец в данном случае. Как только конвой уверено разделился на части, слушатель спрыгнул на палубу катера, а по зарослям разнёсся паровой свисток, бывший сигналом к атаке.

- Пух, броня! - цокнула Катя, спрыгивая в рубку, - Впесок!!

- Есть впесок! - отозвались грызи, захлопывая люки и бронешторы.

Раздвинув листья спудосоки, лёгкая группа вышла из засады, и шлёпая колёсами по водорослям, стала набирать ход. Следы в растительной массе, за которые переживала Тектриса, служили проходом, чтобы не тормозиться лишний раз, так что катера набрали положеную скорость и заняли курс перехвата. Катеров притивника отсюда почти не было слышно, зато над гладью воды грузно торчали силуэты "дафнии" и грузовиков. Эсминец вообще был страшно высок для спудного корабля, так что торчал очень сильно, дразня ракету. Песок однако состоял в том, что даже тяжёлая ракета не могла разом макнуть такую посудину - "дафния" была более ста метров в длину, с двумя орудийками в передней части и шестью площадками с каждого борта. Если цокнуть достаточно прямо, то мало кто здесь слыхал вражеский корабль таких размеров... до этой минуты.

- Зарядка торпед, четыре минуты! - крикнула Катя в нужную сторону, - Текки, сейчас будет падать давление, поддай!

- Чисто цокнуто! - отозвались Грибодур и Тектриса каждый со своего места.

Команда "броня" была ой как не зря, группу обнаружили сразу после выхода из зелёнки, и с эсминца полетели подарки и в их сторону, благо у него было достаточно орудий с любой стороны. Снаряд с главного калибра чвакнул в воду метрах в сорока, но катер подбросило, как щепку, и обдало таким водопадом, что судёнышко просело вниз от массы воды, не успевавшей скатываться с палубы. Хлынуло в неплотности окон из-под броневых шторок, потому как спудные катера не были рассчитаны на шторм и полив сверху. В ушах, помимо пуха, возник гул, так что грызи помотали головами, приходя в себя.

- Текки, Скис, проверить лопатки! - цокнула Катерпилариса.

- Минутку!

Скисорь бросил свою орудийку, потому как пока некуда было стрелять, и метнулся в хвост катера, к гребным колёсам. Лопатки действительно могло посрывать ударной волной взрыва, и собственно, так оно и было.

- Кать, останови левое колесо на пять сек! - крикнул грызь в рубку, - Подберём!

- Чисто!

Колесо встало, катер пока шёл на одном, правя курс рулём, а Скисорь и Тектриса влапную повернули колесо так, как им было нужно, схватились за кувалды и выбили ещё две лопатки напротив тех, что сорвало взрывом - так колесо работало куда как лучше, чем с дисбалансом.

- Крути! - дал отмашку грызь, скрываясь в люке, только хвост мотыльнулся, и всё.

Вполне вероятно, что расторопность здесь спасла хвосты его и Текки, потому как не успели они отдышаться за закрытыми люками, рядом опять бахнуло. На этот раз калибр был меньше, зато снаряды взрывались на самой поверхности воды, разбрасывая шрапнель, и немало осколков угодило в "Поддатый", вышибая щепки из досок и с искрами отлетая от металла. Не будь грызи под бронёй, их наверняка задело бы. В это самое время Грибодур не мог помогать им и даже смотреть, что происходит, потому как крутил вентили и переводил патрубки, заправляя торпеды перегретой водой из котла; Катя также не отрывалась от управления, контролируя положение цели и соседних катеров, чапавших параллельными курсами. Эсминец был повёрнут к ним почти точно бортом, и вдоль всей его туши вспыхивали выбросы огня и дыма от пушек, плевавшихся снарядами, и выслушило это весьма пугающе. Для убельчённого опытом спудяка не столь пугающе, потому как он представлял себе шансы на попадание в катер на таком расстоянии. Столбы воды от взрывов шарахались по всем сторонам, но часто настолько далеко, что было удивительно, как можно так мазать.

- Скис, для острастки, парочку! - цокнула Катя.

- Чисто цокнуто!

Дистанция была подходящей, так что залпы дали и другие катера, начертив в воздухе дымные трассы от ракет. Какая-то из всей шестёрки попала в эсминец, но взрыв её выглядел весьма скромным на такой тушёнке и никак не мог нанести серьёзных повреждений. Соль состояла в том, что катера полным ходом шли на перехват второго грузовика, а не эсминца. Это был хитрый маневр для того, чтобы заставить врага сосредоточиться на артогне, а не на маневрах, и склонить к мысли, что целью являются грузовые суда. "Дафния" сбрасывала ход и возможно даже давала реверс, чтобы быстро сблизиться с транспортами и прикрыть их огнём, что было налапу грызям. Катя в оптику уже слышала снующих по площадкам корабля шаракалов, и усмехалась, вспоминая соедкапитальский флаг, которым они собирались прикрываться. Основания усмехаться были, потому как грызи прикрывались не флагами, а бронёй, что надёжнее. Грызуниха мотыльнула трубу с большим увеличением к носу судна - там различалась какая-то старая надпись, затёртая, а теперь там чернели какие-то каракули на шаракальском, коего она не знала. Да и не очень-то хотелосиха.

- Гриб, торпеды?? - осведомилась Катя далеко не шёпотом.

- Две готовы, третья ерундит! - сообщил тот.

- Третью сбросить без взрывателя! - моментально цокнула грызуниха.

- Чисто!

Грибодур высунулся из люка в пространство между корпусами катера, схватился за скобу, вывесился чуть не на всю белку, достал до носа торпеды, и откинув фиксаторы, вынул взрыватель. Юркнув обратно, грызь налёг на рычаг сброса, и торпеда бултыхнулась в воду, процарапала по борту и осталась сзади, вызывая облегчение. Катя в это время услышала, как Хорь резко поворачивает на перехват эсминца, и тоже стала крутить штурвал. На хорошем ходу "сучок" поворачивал резво, так что шаракалы пастью клацнуть не успели, как катера нацелились уже прямо на них.

- Торпеды с интервалом пять!!

- Первая пшла!!

Металлическая чушка бултыхнулась в воду, тут же сработали клапаны, из сопла пошла струя пара, и снаряд, резко набирая скорость, ушёл вперёд, оставляя белый вспененый след. Прямо под водопадом от очередного близкого взрыва катер выпустил вторую торпеду, а орудийка дала выстрел прицельно по рубке эсминца, чтобы хотя бы затруднить им обзор и принятие решений.

- Торпеды ушли! - отрапортовал Грибодур.

- К Тектрисе! - цокнула Катя, снова налегая на штурвал, - Жгите на полную!

Развернув корабль, чтобы не приближаться к противнику и не получить снарядом, она прильнула к боковым окошкам и увидела один из "сучков", зарытый в воду по самую рубку и болтающий колёсами в воздухе. Слышимо, прямо туда угодил снаряд, так что катер быстро уходил под воду. Останавливаться было никак нельзя, и Катя только отметила ориентиры, чтобы не потерять место, где возможно придётся искать грызей. Потом весь обзор залепило новой порцией воды, а когда грызуниха смогла таки найти незалитое стекло, она стала свидетелем результата этого заплыва - под бортом эсминца вспыхнуло оранжевое пламя, просветившее сквозь толщу воды, и поднялся высоченный столб; полетели чётко заметные крупные куски корпуса. Торпеда хорошо, подумала Катя, а... а две лучше, закончила она мысль, когда почти в том же месте корабль получил второе попадание, и на этот раз было видно, что его скособочило. Когда ближе к носу "дафния" получила третий удар, грызуниха просто завыла от восторга и замотала хвостом, даже в тесной рубке. Пальба с вражеского корабля прекратилась, потому как мощные взрывы посрывали с мест орудия и расшвыряли стрелков, а в иных местах и сдетонировал боезапас, так что корабль погружался в чёрный дым, из которого вырывались огромные языки оранжевого пламени. По торчащей наверх мачте было заметно, что судно уже получило дифферент на нос.

- Кать, а плавунцов?? - уточнила Тектриса, высунув уши снизу.

- Плавунцов подбирает Айна! - ответила Катя, - У ней катер цел, так что и.

177й "сучок", где водителем корабля была Айна, сбросил ход и повернул к разбитому катеру, чтобы выудить из воды грызей, остальные четыре, не сбавляя паров, стали обходить горящий эсминец, чтобы атаковать оставшиеся цели. Приближаться к "дафнии" было чревато, так что обходили по достаточно большой дуге, наблюдая за тем, как посудина всё больше оседает носом, а в центральной части разгорается пожар. Разбитые дымовые трубы валились через борт в воду, где уже бултыхались несколько шаракалов, сбежавших от огня. Столб чёрного дыма взметнулся к самым облакам, отбрасывая заметную тень на водную гладь. Катерпилариса сосредоточилась на том, чтобы не попасть на собственные торпеды, пролетевшие мимо цели и теперь болтавшиеся на волнах - если неудачно наподдать по взрывателю, получится мимо пуха. Само собой, что запас хода у торпед был одинаковый, так что все они остались примерно на одной линии, и пройдя её, можно было забыть об этом.

Бронекатер "угол" ОДГ представлял из себя низкобортную прямоугольную баржу с такой же угловатой рубкой и квадратными щитами вокруг двух орудий спереди на палубе, за что и получил своё погоняло. Шаракалы собирались прикрываться огнём батарей эсминца, а теперь оказались в полном хвосте, так как на них шли четыре тяжёлые "вилки" и два "рака", имевшие суммарно в полтора раза больше орудий. Кроме того, они не могли свободно маневрировать, так как их зажимали с двух сторон, а "угол" имел сектор обстрела только вперёд. Ослушивая передвигающиеся по спудотории корабли, Катя довольно кивнула - команды хорошо усвоили маневрирование, так что действия групп были согласованы на сто пухов - в итоге цели оказывались как раз между двумя огнями, разом обстреливаемые с двух сторон. Как и предположила грызуниха, шаракалы развернулись на девяносто градусов, чтобы палить в любую сторону, и снаряды вздыбили воду уже в стороне лёгкой группы. Хорь повернул на параллельный курс, чтобы не слишком приближатся к противнику, и с его катера ракетомёт начал выпускать одну ракету за другой.

Скисорь также не сидел на хвосте, а заряжал и стрелял, отфыркиваясь от едкого порохового дыма. При стрельбе на борт, тобишь в сторону от курса, "угол" сильно раскачивало от отдачи орудий, так что точность стрельбы ещё более снижалась. "Сучок", будучи катамараном, имел большую поперечную устойчивость, а ракетомёт меньший откат, так что у грызя были все основания пару раз засандалить точно в цель. Впрочем, атака лёгкой группы была только отвлекающей, больше всего ущерба сделали "вилки", подошедшие ещё ближе и бившие тяжёлыми ракетами. От попадания 132-мм реактивного снаряда из плоской шаракальской калоши вырывало целые куски, и она быстро проваливалась в воду. Такая участь постигла три "угла", в то время как сами они только подбили "сучка", разбив ему колёса, и повредили "вилку". Накрывшие вражин зоной увереного поражения, тяжёлые бронекатера не дали им никаких шансов, за два залпа уничтожив два корабля.

- Погрызаный с боку фарватер! - присвистнула Катя.

- Что там, песок? - осведомились остальные.

- Песочище! Шаракал выбросил белый флаг!

- Дануууу напууух... - протянул Скисорь, и заржал.

Над серой баржей действительно махал белым флагом шаракал, колёса её не крутились, а уцелевшая пушка торчала стволом в небо. Три "вилки" брали капитулянта в вилку, нацелив все орудия и сбавляя ход. "Раки", напротив, поддавали скорости, направляясь к транспортам, которые всё это время продолжали шагом ползти по маршруту, и оттого ушли совсем недалеко. Выскочив на верхнюю площадку, Хорь отсигналил флажками поворот туда же, так что пришлосиха вращать штурвал. Было совершенно чисто, что раз весь эскорт уничтожен, куда как более в пух захватить грузовики, а не топить их. Скисорь пока перебрался в рубку - и к пуху поближе, и от дыма подальше; бронешторы пока не поднимали, потому как было неизвестно, нет ли вооружения на грузовиках.

- Ффуу... - отфыркался от дыма грызь, - Дали песка по первое число! Не цокну что именно мы, но пару ракет им и от нас досталосиха, это факта! Слыхала, как рвануло?

- Да, макнуть эсминину это значительный ущерб, - подтвердила Катя, вспушаясь и успокаивая дрожь в лапах.

Плавать под обстрелом целой батареи - не столь спокойное занятие, чтобы овощевать, так что грызуниха подёргивала ушами и поклацывала зубами, хотя и хихикала от сознания того, что операция прошла точнёхонько в пух. Снизу вылезла Тектриса, взмокшая от работы возле топки, привалилась к стенке и жахнула кружку воды, частично вылив на уши. Скисорь погладил её по хвостищу, приоткрыл "форточку" бронеставни и выглянул наружу.

- Ну, главный приз почти потонул, - сообщил он, - Ещё бы подковырнуть грузовики, было бы вообще по центру пушнины.

- Да куда они теперь денутся, зяблики! - фыркнула Текки.

- Эти зяблики упороты, - напомнил грызь, - И вполне могут предпочесть взорвать корабли, нежели сдавать их.

- У них не обязательно есть чем взорвать, - заметила Катя, - Но если они не сдадутся, выковырять их будет очень сложно, у нас впух нету десанта для захвата.

- Да, это далеко не просто, - подтвердил Скисорь, - Сложнее чем с "углом".

- Сложнее? - удивилась Тектриса.

- Жнее. На бронекатере вряд ли сидят десантники, сколько экипаж - мы знаем, следовательно, если оттуда с поднятыми лапами выйдут все шарики, можешь считать, что там никого нет. А вот сколько их на таком пароходе - это одному пуху известно. Тебе улыбается там всё прочёсывать?

- Неа, - цокнула грызуниха.

- Вон то - мимо пуха, - фыркнул Скисорь, - Хотя и терпимо.

Он имел вслуху скоростной разведчик одгорозков, который только что прошёл мимо места боя. Приближаться к транспортам он не мог, попал бы под обстрел, но то, что они всё зафиксировали, это точно.

- По пуху, - прикинув, цокнула Катя, - Они базируются слишком далеко отсюда, даже если выйдут немедленно - не успеют.

- Не успеют к чему?

- Ни к чему, в том и соль!

Впереди вырастала бортами туша транспортного парохода - не обычного торговца, а тяжёлого морского судна навроде танкеров, какие грызи слыхали в окне Вонь. Борт поднимался рядами спудилиумных досок на три метра, а надстройка торчала и того выше, так что нельзя расслушать, что делается на палубе. По крайней мере были слышны шаракалы в белых тюрбанах, бегавшие по площадкам и высовывавшиеся из-за бортов. Пароход брали в клещи три "сучка" и "раки", причём последние демонстративно разворачивали на корабль залповые ракетницы. С малого расстояния в цель вошёл бы весь залп, и пароход враз превратился бы в костёр, подожжёный сразу с двух сторон. Однако и шаракалы понимали, что с катеров никто не полезет штурмовать их, поэтому сдаваться не спешили. Оба парохода гребли колёсами, как ни в чём ни бывало, хотя в это время эсминец уже был на пол-пути ко дну, а на уцелевшем "угле" выходили на палубу шаракальские спудяки, решившие, что можно попробовать ещё раз.

- Сдавайтесь! - коротко и ясно цокнул Хорь на спудофене в рупор из жести, подойдя на катере достаточно близко - но не настолько, чтобы опасаться.

В ответ несколько шаракалов положили на борт огромные аркебузы и выпалили по катеру. Выслушав этот достаточно аргументированый ответ, Хорь вывесил флагами сигнал "надо обцокать песок!", и отошёл в сторону от целей. Остальные катера приблизились к нему на расстояние вопля.

- Нужно их заблочить, не портя имущества! - крикнул Хорь, - Колёса мы потом опушнеем заново делать!

- Чисто цокнуто! А какие идеи?!

- Вязать им колёса якорными канатами! Пух они покрутятся, если эт-самое! Короче, сейчас покажу, прикрывайте!

- Пух мой пух, - хихикнула Катя.

- Пух твой пух, - подтвердил Скисорь.

"Сучок" бодро развернулся, и резко маневрируя, зашёл пароходу в хвост. У этих кораблей гребные колёса находились сзади, как и у большинства других, и закрывали всю корму, так что шаракалы даже не могли бы туда добраться. Хорь повёл свой катер вплотную к здоровенным бултыхающим в воде колёсам, с него грызь, раскрутив груз на верёвке, зашвырнул привязь за колёса, а уже к этой верёвке был привязан якорь на толстом канате. Колесо само затащило якорь на себя, и тот прыгал по лопаткам, пока не зацепился за перекладину...

- Пух не только твой пух! - испуганно цокнула Тектриса, наблюдая за этим.

"Сучок" чуть не выдернуло из воды на привязи, катер притёрся бортом прямо к колёсам и его потащило вверх. Но, как оно и было рассчитано верно, вес катера был куда больше, чем могли осилить приводы. Над пароходом поднялся столб пара, выброшеного из аварийных клапанов, и оглушительный свист, а колёса встали, вернув катер Хоря на место. Грызи оттуда шустро усилили привязь, набросив ещё несколько канатов, и теперь шаракалам не светило запустить ход.

- Таак.. - быстро ослушалась вокруг Катя, - Надо притащить какой-нибудь мусор, чтобы привязать вместо катера.

- Там рядом с местом, где мы ныкались, был стебель спудмыша, - цокнул Грибодур, также высунувший уши подышать.

Пока второй "сучок" повторял маневр, 214й на полном ходу развернулся и пошёл к спудосоке, искать стопор для колёс, ибо катера ещё понадобятся. К их радости, на горизонте не было слышно никого, кроме подходящих "язей" и своих, продолжавших работу. Им ещё требовалосиха зачистить сдавшийся бронекатер, подобрать всех выживших и вылавливать несработавшие торпеды, потому как разбрасываться ими не в пух. Дело облегчалось тем, что через пол-часа размокал фиксатор, и торпеда выкидывала вверх длинный ус с флажком, чтобы её было проще найти - и таких флажков болталось изрядно. Из восемнадцати торпед, выпущеных лёгкой группой по эсминцу, три попали в цель, а все остальные плавали, как ни в чём ни бывало.

- Выходите с поднятыми лапами! - продолжал повторять грызь с "вилки", не высовываясь из-за брони, - Бросайте оружие и садитесь в лодку!... Выходите с поднятыми...

Долбёжка по мозгам мешала шаракалам думать, так что он не заткнулся, пока все зверюги не покинули плавсредство и не сели в лодку, спущеную с "вилки" - пускать их на борт никто не собирался. Также в лодку, привязаную на длинном канате, собирали шаракалов с воды, тех кто не макнулся вместе с катерами и эсминцем. Некоторые из них собираться не желали, и их просто достреливали из винтовок, потому как война есть война и отпускать врагов глупо.

- Слушай, Лушк, давай йа слажу и послушаю, как там? - заёрзал грызь, - Йа осторожно, честно!

- Нет, - отрезала Лушка, - Они могли учинить любую подлость, и правильно бы сделали. Вскрывать будем обычным порядком, без риска для пуховичных и других зверей.

"Угол", неуправляемый и с потухающей топкой, взяли на буксир и поволокли к основной группе, вслед за заблокированными грузовиками. Тем временем 214й волок туда стебель спудмыша, тобишь бревно толщиной с метр и длиной все сорок. Скисорь ракетами размочалил его, отрезав от гнилой части, так что осталась только плавучая "палка" - её потом также распилили пополам и привязали к колёсам пароходов вместо катеров - массы у куска было достаточно, чтобы заблокировать их. Шаракалы пробовали пускать ход, но поршни не сдвигали колёса, пар травился в клапаны. Тогда они полезли через верх, чтобы убрать привязь, и несколько были подстреляны с катера, а остальные убрались. "Язи", пользуясь своими подъёмниками, собрали торпеды быстро, так что группа снова собралась вместе, теперь вместе с почти-трофейными посудами. В лодках сидели и скалились десятка три шаракалов - дюжина с "угла", остальные с воды, и их тоже следовало притащить ближе к пароходам, дабы мотивировать животных сдаваться. Грызи взяли перегусь на пару часов, дабы привести в порядок головы, гудевшие как колокола после интенсивной пальбы.

Над окном поднялся ветер, начинавшийся ещё с самого утра, и образовалась зыбь высотой в пол-метра, а на небо натянуло облачности, грозившей дождём. Из потока вышла группа из пяти кораблей, но это были жабьи торговцы с сопровождением - не интересуясь событиями, они с максимальной скоростью утекли. На одном из грузовых судов шаракалы попытались задействовать подъёмники на мачтах, но это дело пресекли огнём из ракетомётов, вслуху того, что они скорее всего доставали из трюма сухопутное орудие, чтобы поставить на палубе. В конце концов, учитывая обстановку, легко было предположить, что корабли везут вооружение.

- А куда деть такую прорву шаракалов? - осведомилась Тектриса, - Цельное стадо!

- Ну, проще всего - на чёрную торгушку, - хмыкнул Скисорь, - Две тысячи жабаксоидов за голову.

- А за целого?

- Ну да, - проржался грызь, - В спуду ещё есть поселения для беженцев, если кто проявит желание копать песок, то могут валить туда.

- Но вообще, в пух ли отпускать этих животных? - задался вопросом Грибодур.

- Ты задался этим вопросом, - точно заметила Катя, - Только что. А грызи задались им тогда, когда первый раз попали в такой песок. И пришли к точному заключению, что в общем случае скорее в пух, чем мимо. Например, зная о таком деле, шаракалы будут куда чаще сдаваться. А может, кому из них это и прочистит мозги.

- Да ладно, - фыркнул Гриб, косясь на лодку с шаракалами.

- Ладно да. Даже один из тысячи, Гриб, это очень большой ресурс, - дальнослышно цокнула Катя.

- Ну это чисто. А что мы собираемся делать с посудами?

- Ой не буду, ой не буду, я посуду обижать, буду буду я посуду и любить и уважать, - процитировала Текки, скатив всех в смех.

- Примерно так, - подтвердил Скисорь, - Нам надо выкурить оттуда всех животных, не залезая самим на борт, потому как это слишком чревато.

- И? - цокнули Грибодур с Тектрисой, потому как грызь умолк.

- Вы не знаете, как это делается? - удивился он, - В данном случае выкурить означает выкурить в прямом смысле, дымом.

- Но как ты накроешь дымом весь корабль, так чтобы он проник во все помещения?

- В запятую, - кивнул Скисорь, - Берёшь корабль, солишь его... Точнее, помещаешь под навес, и заполняешь там всё дымком. С "углом" это сделать вообще не проблема, а вот насчёт грузовиков не знаю, больно они большие. Есть ли на "язях" столько полотна, или придётся волочь их к базе.

- Это вряд ли получится, - покачала головой Катя, - Слишком здоровые корабли, к тому же весьма вероятно, набитые оружием. В док не поставишь, они могут подорвать их.

- И что тогда?

- Макнуть. Только не где попало, а на отмели, так чтобы только по трубу в воду осели, - цокнула Катя, - Взорваться не взорвётся, и шаракалы там точно не останутся, потому как у них жабр нету. Потом заделать дырки и накачать воздух помпами, всплывёт. Наверное.

- Это допушнины сколько возни! - фыркнул Грибодур.

- А ты возьми слазай туда, - предложила грызуниха, - Или вон сестру пошли.

- Цокнуто чисто, - согласился грызь, - Если бы это было пухти как необходимо, йа бы и полез, но здесь это всего лишь вопрос Жадности, так что оно того не стоит.

Лезть на корабли было совершенно неумно, не зная ни о враге, ни о планировке помещений. Если бы кто попытался взять штурмом "сучок", то это далось бы ой как нелегко, ибо почти в каждой стенке были скрытые бойницы для огнестрелов, и таким образом простреливалось вообще всё место на корабле, спрятаться негде.

- Таким образом, то что цокнула Катя, это наиболее годный вариант, - кивнул Скисорь, - Нам не к спеху захватывать эти калоши, пусть полежат на дне, ничего с ними не будет.

Похоже, что к этому варианту склонялись и прочие грызи, однако здесь они зря перекопали песок. Как следует подумавши и поглядев на лодки с командой "угла" и эсминца, шаракалы решили сдаться. Ну всмысле, как это чаще всего и бывает, дали по балде капитану, и после этого решили сдаться. К вечеру над обоими грузовиками поднялись белые флаги, а Хорь получил большое неудовольствие вести переговоры, при этом имея большое удовольствие предвкушать неслабую Прибыль. "Поддатый" в это время подошёл к "язю" с разложеными "ластами" - балками для швартовки - и закрепившись там, получил обратно свои собственные торпеды, выловленные в воде после использования. Грибодуру, как грызю на торпедах, пришлосиха не сурковать, а вытаскивать одну из них на палубу и разбирать, чтобы устранить косяки, ибо она не сработала при запуске. К корме "язя" был пришвартован подбитый "сучок", на который уже ставили заново собраные колёса, а второй "язь" занимался ремонтом "вилки". По суммарным данным, флот понёс потери в размере ноля зверей, каковая новость была встречена ухомотанием и поцокиванием. Команду утопленого катера контузило сильным взрывом, но жизни грызей ничего не угрожало, что в пух; в "вилку" снаряд попал в передний отсек, забитый спудуглем, и кроме искорёженых бортов и балок, ущерба не нанёс.

Ночка выдалась так себе, потому как поднялись волнушки из-за сильного ветра, пошёл дождь, а рядом всё ещё стояли вражеские корабли, к тому же пришлосиха пустить шаракалов из лодок перебраться туда, иначе они просто бы утопли. Флот встал недалеко от спудосоки, бросив якоря на отмели, и мотылялся на волнах. Неслушая на погодку, два катера тут же пошли на разведку, чтобы не прозевать прибытия нового подарка от одгорозков. Как и предполагали грызи, не проявляя впрочем никакого ясновидения, шаракалы попытались под шумок волн перелезть на "язей", однако там с охраной бортов всё было в пух, и вылазка закончилась вспышками винтовочных выстрелов и взрывами гранат, брошеных за борт. Вероятно, как рассказали более зоркие ночью кошцы, часть смельчаков таки уплыла в спудосоку. Впринципе, было вполне реально найти отмели у самой стенки, чтобы отогреться и высохнуть там, а потом сварганить из подлапного мусора плот и выбираться. Среди спудяков были известны истории, когда команды утопших кораблей проплывали десяток окон на плотах, так что маневр был понятен.

Пока катер переваливался по волнам, и брызги летели на палубу, Грибодур продолжал разговор с торпедой, лишь в крайнем случае прибегая к помощи сестры или спрашивая совета у Скисоря - он соображал, что зверям надо сурковать, чтобы эт-самое. Такой паршивенькой погодки он не слыхал ещё никогда до этого... хотя напрягала она только всвязи с торпедой, а никак не сама по себе. Гриб представлял себе, что сейчас на Родине пуховичные звери забиваются в сухой мох в гнёздах, слушая, как скребут по крыше ветки и барабанит дождь, и голова его наполнялась решимостью трясти на своём месте, чтобы всякая погрызень вроде шаракалов не тревожила родные места и дорогих сердцу зверей. Под светом еле коптящей лампы с мутным зелёным стеклом - чтобы не было далеко видно - грызь продолжал работу, отфыркиваясь от окатывавших его обильных брызг. Тем же развлекались ремонтники, хотя "язь" и качало гораздо меньше, а борта у него выше.

Больше всех досталось однако мозгам Хоря, который вёл переговоры, причём делал это всю ночь напролёт. Только к утру он пробил годный вариант, а именно такой, что шаракалам возвращают "угол", даже не снимая вооружения, и они на нём уматывают на все десять сторон. Взамен одгорозки сдают все ключи от грузовых кораблей и вместе с грызями обходят их, дабы убедиться в отсутствии подвохов. Тобишь, шаракалов просто связывали и вели перед собой, так чтобы пули достались в первую очередь им. На самом деле Хорь создал ложь, он собирался разом ввалить на корабль десант со всех направлений, а не только осматривать его малой группой. Однако, от этого его отговорили, потому как транспорта нагружены наверняка опасным грузом, и возможны взрывы. Косяк состоял только в том, что у шаракалов не было никакой гарантии, что их не расстреляют вместе с "углом", отчего они неохотно ворочались - но всё же ворочались, потому как инстинкт хвостосохранения есть довольно упрямая штука.

К полудню грызи начали ослушивание грузовых кораблей уже без одгорозков, а их бронекатер уходил обратно по маршруту разбитого конвоя. Думалосиха, что они спешат отнюдь не к орденским, потому как те за сдачу кораблей просто убьют их. Были основания думать, что эти звери могут таким образом доставить ещё не одну посудину. Хорь же, взяв на изготовку обрез редусинской винтовки, шуршал по пароходу, внимательно ослушивая каждый закуток. Если одгорозки и подожгли где-нибудь фитиль, чтобы устроить взрыв или пожар, им нужно время, чтобы отойти самим, и диверсию можно и нужно остановить. В нулевую очередь, грызь ослушал трюмы, в которых действительно обнаружились сотни больших ящиков, а также очень большие и толстостенные контейнеры, явно для перевозки тяжёлого и металлического оборудования. Хорь конечно хотел послушать, что там внутри, однако повременил и привспушившись, призадумался. В одном конце трюма, наваленые к стенке, существовали мешки с мукой - чистое дело, для любой военной операции нужен корм. Однако это интересовало его не только в плане захвата товара, а вслуху того, что весь трюм был посыпан слоем мучной пыли, потому как продукт просыпался, и некоторые мешки рвались. Даже в другом конце трюма на всех ящиках лежал тонкий, но вполне заметный белый налёт - его-то Хорь и ослушивал особенно тщательно, светя себе масляной лампой. Чистое дело, что если шаракалы открывали ящик, дабы поставить туда взрывчатку - они не смогли бы точно восстановить слой пыли. Грызь обнаружил именно такой ящик, и само собой, привязал к крышке тросик, размотал его через пол-трюма, и только вылезши наружу к самому борту, потащил его. Он сам точно оставил бы под крышкой подарок, и не стоило недооценивать шаракалов.

Правда, на этот раз Хорь перебздел, но как известно, это лучше, чем недобдеть. Под крышкой ящика обнаружились только опилки и обёрточный пергамент, явно не взрывоопасные. Скорее всего, шаракалы вытащили содержимое и сбросили за борт - слушатели слышали, как они что-то топили. Это было мимо пуха, а вот целый сухогруз, судя по всему соедкапитальской постройки, да с грузом - это ещё как в пух! Особенно в свете того, что оружие и припасы не дошли до одгорозков в Межспудье. При этом мука сыграла решающую роль, так как всё было посыпано ею, и сразу отмечалось, куда ходили в ближайшее время, а куда нет. Подарков на обоих кораблях грызи и кошцы с "раков" не обнаружили, разве что шаракалы устроили погром в каютах и в рубке, не поленившись притащить навоз из гальюна и разбросать его повсюду. Однако надобность убрать пару вёдер дерьма только смешила грызей, соображавших, что они только что сделали выдающуюся Прибыль. Трофейные корабли дважды опрыскивали заваркой с морлуком, благо запас имелся на "язях", чтобы дезинфицировать и вытравить шаракальский запашок.

После всех предварительных операций, в то числе ослуха посудин в подводной части, грызи могли считать их захвачеными, и собраться на широкой палубе сухогруза на обцокивание всё того же песка. Звери поматывали отсыревшими от дождя ушами и кутались в плащи, потому как непогодь уже не напоминала бурю, но ещё поливала и мочила.

- А вы слушайте ушами, - предложил Хорь, - Отсюда до Межспудья у одгорозков мог быть только флот в Кунке, а мы его не так давно макнули.

- И что вслуху этого?

- Вслуху этого предлагаю отправить трофеи к Межспудью, а самим выдвигаться дальше.

- Зачем к Спудью?

- Так прожадить весь груз, который там есть. Обстановка такая, что куницы будут ни разу не против приобрести оружие.

- Это конечно заманушно, - кивнула Катя, тряся ушами из-под мокрого капюшона, - Но могут быть осложнения, а они мимо пуха. Авианосец как таковой макнуть можно и позже, если они его не уберут к тому времени. Захват такого объёма матценностей представляется более значимым.

- Да что там цокать, - фыркнул кто-то, - В этих кораблях груза на большую сумму, чем стоила наша база! Кстати, что именно там?

- Лапного стрелкового оружия тысяч сорок единиц, - цокнул Хорь, вызывая подъём хохолков, - Обмундирование всякое... причём и на куниц, и на шаракалов. Последнее в общем-то только в утиль пойдёт. Ну, горюче-смазочные материалы, взрывчатки несколько тонн, погрызень, дребузня, и тому подобное... да, артиллерийских орудий крупного калибру десять штук в разборке, шутихи для них в количестве штук двести... ну и по мелочи, для белочи.

- Тогда, никакого другого песка, тащим их в порт! - отрезали грызи.

- В пух, тогда давайте определим порядок похода.

- И да, этот порт явно будет не Кунка, потому как сами понимаете.

Грызи вспушились, насколько это получалосиха при отсыревшей шерсти, и принялись обцокивать конкретный песок по проводке кораблей к месту назначения. Из низких серых туч продолжало сыпать осадками в жидком виде, задувал ветер, и зачастую погромыхивало. Среди непогоды на зыби возле транспортов, уже разводивших пары, покачивались катера, плюясь в сырость клубами спудугольного дыма.

Кошские разведчики, которые уже второй раз высаживались на берег реки в Межспудье, подобрались к объекту ночью и использовали оптику, яблоки и головы для осмысления ояблоченного. Вроде делов-то, а сделать всё надо по шерсти, ибо эт-самое... С первого взгляда всё казалось чистым - возле сарая возились куницы, перевозя на тачках какую-то байду, а на шесте над крышей висел красный флажок. Однако укошачённые опытом разведчики и не подумали забыть проверить все условные сигналы - и не увидели горшка на заборе, зато увидели там жерди, что означало провал убежища и захват оного в том или ином виде. Кошцы, поозиравшись, прошуршали по ночному лесу к условному месту закладки тайника, и под одиноким валуном на берегу реки вырыли бутылку с запиской.

- Забодай меня гусак лбом! - рыкнул кошец, - Я так и знал, что от шаракала ничего хорошего не жди.

- Та серая спалила убежище? - усомнился другой.

- Нет. Но когда туда нагрянули куни, требовать объяснений о том, что произошло в Кунке, они обнаружили там шаракала!

- На базу, - коротко резюмировал его товарищ.

- Нафига, - резонно ответил кошец, - Надо как можно быстрее выйти на контакт с кунями и сделать так, чтобы они отпустили наших.

- А они отпустят?

- Нутк надо привести аргументацию, - пояснил кошец, - Думаю, любой кунице доступно передать соль.

Куница, которая была доступна для передачи соли, была Сжевтеком, братом Фелы из торгово-диверсионного представительства. Кунь откровенно фыркал, что не разбирается в политике и не собирается этого делать впредь, но поскольку грызуниха спасла его сестру, он не считает возможным отказывать в содействии в разумных рамках. Сжевтека перехватили между его кузней и складом угля, потому как он написал в записке, что его следует перехватывать между кузней и складом... тобишь всё сошлось пух в пух. Получив инструкции, он оседлал быстрого квохтуна, всмысле курицу, и погнал в Колоград. Попасть к королю и раньше было не особо просто, а теперь ему пришлось проявлять исключительную настойчивость, и при этом не перегнуть палку, чтобы не угодить в кутузку к тем, кого он собирался вызволять. Прямо на площадях столицы были развёрнуты госпитали, потому как от побережья тащился поток пострадавших и беженцев. Сжевтек тяжело сглатывал, улавливая сильный запах высохшей крови, и на глаза попадалась очередная телега, гружёная тушками. Немного облегчало только то, что большая часть этих тушек имела крашеную и бритую шерсть, тобишь это были одгорозки - но, само собой, зрелище было далеко не развлекательное.

Когда кунь наконец попал в троновской зал, пройдя тщательный шмон на предмет оружия, он понял, что дело довольно-таки кислое. Куно Седьмой облачился в мантию и нахлобучил на уши корону, чего с ним ранее, в здравом уме, не случалось - потому как жарко и уши мнутся.

- Яриса была права, - плевался словами король на какого-то лиса, - А эти мартешкины сыны что, в глаза долбились, чтобы увидеть там шаракалов?!

- Я их лично видел, - тявкнул Нудель.

- Я тоже лично видел шаракалов, только в компании белки и кота! - сказал глупость король, потому как шаракал был один, а лично он его не видел.

- Это... чувак! Ой. Чувак король! Там ходок от грызей!

Король повернул крайне недовольную мордуленцию на Сжевтека, и тот сжался бы. Но "бы" не считается, потому как в подвале дворца сидела его сестра, и кунь намерено придал себе пофигистический и спокойный вид.

- И ты посмел сюда явиться, подонок? - осведомился Куно, оскаливая клыки, - А ты знаешь, что король издал указ арестовывать всех приспешников иностранных разведок в королевстве?!

- Надо выслушать, - подтявкнул Нудель.

- Вот вы этим и займитесь, раз разведка, мне не о чем говорить с этим подонком!

- Так мы и занялись, - терпеливо объяснил лис, - У него есть что сказать, поверьте.

- Высказывайся! - скрипнул зубами Куно.

- Я уполномочен передать вам сообщение от флота грызекошского союза, - размерено высказался Сжевтек, - Они просят вас освободить их представителей и сотрудников миссии из куниц, которые были задержаны возле лодочного сарая.

- Нет, - рыкнул король, - Они военные преступники, виновные в побоище, которое вы учинили в Кунке! Мы будем судить их по законам королевства!

- Угу, - кивнул кунь, ожидавший этого, - Они также передают вам, что если их просьба не будет удовлетворена, это будет иметь серьёзные последствия в самое ближайшее время.

- Вы что, смеете угрожать нам?! - вдарил по подлокотнику Куно, и отбил лапу.

- Блин, - фыркнул в сторону Нудель, и снова услужливо пояснил, - Да, они смеют угрожать нам.

- Так вот, - продолжил Сжевтек, - Два дня назад флотом ГКС были захвачены транспорта ОДГ, везшие вооружение и припасы в Межспудье. На борту этих кораблей находится не менее дюжины дальнобойных крупнокалиберных орудий и предостаточно снарядов к ним. Если просьба об освобождении зверей, подчеркну, в количестве всего пяти морд, не будет удовлетворена, флот ГКС будет вынужден использовать эти орудия, чтобы нанести ущерб прибрежным населённым пунктам королевства.

- Тобишь, - опять перевёл для непонятливых лис, - Они сожгут нам остатки Кунки, Печкин, Развозное, Всичин... ну что ещё там есть... пока есть...

Куно, который был готов выгнать переговорщика взашей, уловил, что угроза просто весьма серьёзная. Если только от обстрела порта произошли такие разрушения, то когда орудия начнут лупить по деревянным постройкам, зарево пожаров будет во всё побережье.

- А при чём тут прибрежные города и эти отщепенцы?! - задыхаясь от ярости, осведомился король.

- Нипричём, естественно, - кивнул Сжевтек, - Это шантаж. Ну... если вы не поняли.

- Так себе шантаж, - заметил Нудель, - Какие-то пятеро зверей в обмен на несколько городов. Они конечно могут начать бомбить и после того, как мы отпустим арестованых, но попытаться-то стоит. Думаю, тут даже думать нечего.

- Выпустите этих крысятин, - процедил сквозь зубы Куно, - Кота, белку... Этих предателей недокуниц я больше не потреплю в своём королевстве, вышлите их следом! Пусть убираются куда хотят!

- Шаракалиху, - спокойно напомнил Сжевтек.

- Ага!! - возопил король, - Так вы признаёте, что это ваше зверьё!

- Это наш зверь, - подтвердил кунь, - Её тоже.

Как только Нудель и Сжевтек ушли, чтобы начать процедурочку передачи арестованых, Куно вспырился набыченым взглядом на военного министра. Тот хотел было попросить его не делать глупостей, но сыграли солдафонские привычки, и король начал таки делать глупости.

- Фрамза! - резко фыркнул он, - Берите вторую и седьмую бригады, они сейчас в резерве, и идите к Синегорску. Я хочу, чтобы там была немедленно остановлена работа всех предприятий, какие там понастроили оккупанты. Всех абсолютно! Нам ещё предстоит разобраться, чем именно они там занимались. Воспользуйтесь помощью полиции и арестуйте всех предателей, сотрудничавших с врагом!

- Акха... - поперхнулся кунь, - Мда. Если об этом узнают...

- Сделайте так, чтоб не узнали! - отрезал король.

В то время как из дворца с кудахтаньем побежали несколько КУРьеров, приводить в исполнение приказы, Нудель в сопровождении взвода охраны выводил из подвалов арестантов. На свет дня показались уши Фиры, которая выглянула неаверх из-под капюшона плаща, хихикнула, и подтолкнула лиса:

- Ну, это было не так сложно, правда?

- Не очень, - признался тот, - Только вот зачем вы это делаете?

Грызуниха скрыла усмешку от попытки столь толстого троллинга. Этот рыжий мышеед думал, что она начнёт отвечать, и станет ясно, что именно они делают.

- Это? - вспушилась она, - Привычка.

- Не это, - вздохнул лис, - С каких пор Союз сотрудничает с гвозданутыми?

- Союз не сотрудничает с гвозданутыми, - чётко цокнула Фира, - Как разведчик, ты должен это знать. И должен понимать разницу между ОДГ и одной самкой шаракала.

- Но откуда она у вас взялась? - допытывался Нудель.

- Во сказанул. А ты откуда взялся? - резонно ответила грызуниха.

Короче цокнуть, конструктивного диалога не получилосиха, и охрана проводила группу до курятника, где их посадили в тележку и повезли к реке, там где дожидался катер. Драфи и Линда сидели бочком привалившись друг к другу, и почёсывали уши, производя исключительно благопушное впечатление, даром что непривычное.

- Крах дипломатии, - усмехнулся Сжевтек.

- Крах, - согласилась Фира, - Но мы не оставляем своих зверей. Никогда.

Со спуда на сушу наползали серые клубящиеся тучи, вызывая ощущение озабоченности, выражаясь языком дипломатии, крах коей произошёл.

По прибытию на базу, тобишь на борт "язя", Фира выразила хруродарность за спасение, потому как в накалённой обстановке куницам могло прийти в голову что-нибудь совсем не то, и это было мимо пуха. Кстати, троллинг со стороны грызей был толщенный, так как они ни при каких условиях не стали бы жечь города из трофейных пушек - но никто об этом не догадался, к удаче арестантов. Грызи и кошцы, следует заметить, собирались не только на окучивание тактических планов, но и позырить на шаракалиху, потому как просто не имели ранее такой возможности. В длинной бело-голубой робе, выданой из запасников, Линда выслушила очень симпатичной зверькой, хотя большинство пушей рассматривали её снизу вверх, вслуху роста.

- Вот курицын кот, - кивнул на Драфи Хорь, - Слыхали, как торгпредские служат?

- Ну да, - фыркнул грызь рядом, - Он же не роту их собрал, а так получилосиха, а это в пух.

- Да йа и не спорю, что не мимо.

Трофейные корабли одгорозков, под прикрытием нескольких катеров, стояли в Печкине и потихоньку сбывали груз местным торговцам, либо сгружали на корабли перекупщиков, абы таковые встречались, но процесс этот был не быстрым. Прожадить почти полные трюмы двух больших пароходов в маленьком порту было сложно, и становилосиха ясно, что придётся тащить всё это на торгушки, потому как крах дипломатии обрывал связи с куньим правительством, и вряд ли оно теперь будет покупать вооружение - хотя это и глупо с его, правительства, стороны. Неслушая на риск быть пойманными снова, в город ходили Фела и Крес, а Сжевтек втихорька утёк к дому ближе, надеясь отсидеться и выйти сухим из-под спуда. Походы в город были более чем своевременными, потому как куницы вернулись со значительными обновлениями по обстановке.

- В районе Синегорска и КуньМинВод произошли выступления наших шахтёров, - рассказывала Фела, - Король приказал разогнать рабочие и сельские советы, которые мы организовывали. Куни в десятках посёлков отказываются подчиняться и выгоняют полицейских, но туда сейчас движутся уже регулярные войска в значительном количестве.

- Это гражданская война, - фыркнул Крес; уши его слегка подрагивали, потому как кунь соображал, куда это.

- Это хуже, - поправила Фира, - Это будет зачистка тех областей, потому как там нет войск и оружия, и вялое королевство превратится в лютое королевство, что совсем не в пух. Вдобавок плюсаните сюда вторжение соромах, и дело будет вообще дрянь.

- Жесть, - прошептала Фела, и в глазах куницы блестнули слёзы, - Фир, эти звери нам поверили, они сейчас баррикады строят и поднимают флаги Союза, неужели мы не можем им ничем помочь? Ты же говорила, что мы не бросаем своих зверей никогда!

Грызуниха поприжала уши, надавливая ими на мысли внутри головы, и поворочала яблоками, обозревая море с одной стороны, и неспешно копошащийся город с другой.

- Дайте мне десяток гусей... - пробормотала Фира, - Всмысле, мы сидим на пуховой туче того, чего не хватает нашим зверям на севере Межспудья.

- Фир, но у них нет войск, - заметил Драфи, сидевший тут же и пинавший мозги, - Нужно время, чтобы хоть как-то наладить управление и натаскать зверей.

- Учти песок, - цокнула грызуниха, - Что пока на них наступают не соромахи, а только полицейские силы самих куниц. Покуда их забрасывают шишечками, это одно дело, а когда начнут палить из тяжёлых гаубиц - совсем другое. Вопрос только в том, готовы ли они палить?

- Готовы, - твёрдо кивнул Крес, - Наши ни к кому в дом не впирались, защищают свою землю и свои хвосты. Если король бросит против народа армию, нам нашиш не сдался такой король, и пусть пойдёт поговорит с тунцом.

- Как думаешь, будет? - уточнил Драфи.

- Если у шахтёров не будет оружия, будет, - кивнула Фира, - А вот если будет... Не уверена, но не думаю, что Куно пойдёт на массовое кровопролитие. Пойдёт так ему хуже, армия разбежится, организация развалится... Но это всё не тот песок, чтобы топтать гусей с плеча. Нам надо съездить на места и послушать, как оно.

- Но мы не можем тут торчать всё время, пока вы будете тут разруливать политику, - заметил кошец Ралафра, - Давайте загоним корабли вверх по реке, насколько получится, и сгрузим на берег всю дребузню, а дальше уж ваш песок.

- Впух, впух, впух! - завертелась на месте Фира, потом захихикала.

Звери окидывали мысленным ухом последние годы, когда ими были открыты предприятия по добыче козца и некоторые другие, располагавшиеся в основном в северной части Межспудья. Мощная шахта и обогатительный завод потребовали тысяч рабочих лап, которых требовалосиха кормить и обеспечивать крышей, медициной, и прочим песком, так что в северных областях королевства выросла параллельная страна, организованая по тем принципам, что были выработаны в грызекошском союзе. Туда потянулись на переселение куницы, которым мозолила мозги старая система с её унылыми условностями и обязаловкой. Фира наблюдала данные процессы своими ушами, радовалась за куниц и всячески содействовала им, но не могла подумать, что они прямо сейчас возьмутся за оружие, чтобы защищать советскую власть. Ещё вчера она непременно цокнула бы на это, что браться надо за то, что имеется в наличии, а поскольку взять оружия неоткуда, войска она в лукошке не принесёт, то и с кипежем следовало бы подождать. Сейчас дело было другое, у них в лапах оказались почти все запасы, что шаракалы заботливо готовили для своей армии, можно было оснастить по полной программе несколько дивизий, с тяжёлой артиллерией и пулемётами. Вероятно, хихикала грызуниха, экипажи пароходов просто не знали, что они везут, иначе вряд ли сдали бы груз так просто.

- Ладно, - цокнула на это Катя, когда услышала предложения, - Допустим, они поднимут революцию. Как со стратегической обстановкой?

- Да норм, - пожала ушами Фира, показав по карте, - Вот так отрежем, и в пух. Порт там есть, так что эт-самое. Единственное, что не совсем в пух, так это устройство этой революции на две морды с Драфи. Йа срочно отправлю гуся в центр с запросом, чо делать.

- Да, песок тот ещё, - хмыкнули грызи, - Но в любом случае, мы желаем вам гусиной удачи.

- Угу. Короче, сгружаем негуманитарную помощь вот по этим посёлкам, потом оттуда сами развезут по местам.

- А если крольские... корольские, вздумают спалить эти склады с воды? Флота у них нету, но катер ради такого случая могут и достать.

- Поставим десяток донных мин, - хмыкнула Катя, - Они этого не ожидают, а если уж припрутся, их проблемы.

Таким образом в эти дни на севере Межспудья образовалась повстанческая армия. Куницы взрыгнули из-за попыток разгона местных советов самоуправления, нагородили баррикад на дорогах и остановили королевские войска, которые пока не были готовы стрелять по куницам, а без стрельбы продвинутся не удавалосиха. Ополчению редкостно подфартило, потому как им попали в лапы военные запасы одгорозков, и стало чем отстреливаться, в случае чего. Фира и Драфи, с прочими зверями из бывшего торгпредства, поехали по бунтующим территориям прочищать обстановку и организовывать революцию, назначая конкретные цели - иначе кипеж на сто пухов превращался в бестолковые погромы безо всякого результата. После завершения разгрузки пароходов, с чем при помощи куниц из ополчения справились быстро, флот отправился в жабье окно Унный Таз, дабы прожадить сами транспортные корабли - ибо нужды в них не слышалосиха, а стоили они по несколько миллионов жабаксоидов каждый.

Министр Фрамза с нескрываемым неудовольствием наблюдал посёлок Жиденькое, что торчал на взгорке и перегораживал дорогу на Синегорск. В то время как войска давно должны были войти во все главные города региона, они уже много дней торчали перед баррикадами, ведя неконструктивную полемику с повстанцами. Министр усмехнулся, вспоминая былые эпичные события Межспудья, навроде того, как королева прекратила бунт на соляных фабриках одним единственным словом. Словом "убью!", само собой. Раньше это считалось неслыханым кипежем, а теперь стало ясно, что это был так себе эпизод. Соляные куни совершенно не знали, чего хотят, потому и убиваться за это не стали, а вот северные шахтёры и фермеры, попавшие в зону деятельности корпорации "Фира и Ко", несколько лет наглядно обучались, и теперь им было куда стремиться. Северные были не против королевства, но требовали полного местного самоуправления и свободных связей с любыми заспудными странами, в первую очередь с Грызекошским Союзом, само собой. Тобишь, ничего такого страшного, думал любой кунь - но король, получив по мозгам драматическими событиями, упорно обострял ситуацию, отказываясь от переговоров и приказывая войскам зачищать регион.

Зачищать, старый маразматик, скрипнул зубами Фрамза, сам бы сюда пришёл и позырил! В тихих и спокойных землях народные волнения были просто праздником, на баррикадах из брёвен и камней, что перегораживали дороги, постоянно играли дети, а фермеры из ближних деревень ходили туда как на экскурсию, с семьями и домашними курами. Отдай он приказ стрелять туда, и свои же солдаты его в психушку упрячут, и будут совершенно правы. Однако Фрамза имел изрядную степень солдафонства, и не остановив вовремя короля, теперь не собирался признавать ошибок. Тройка тягловых куриц вытащила на поле возле дороги третью пушку, артиллеристы отцепили оглобли с птиц и отвели их под уздцы в сторону, чтобы курицы не пугались выстрелов. Чапая спицами огромных колёс, пушка под давлением лап выкатилась на позицию и уставилась щачлом примерно на посёлок.

- Заряжайте! - дал отмашку министр, - Только не фугасами, куриные головы!

Воизбежание нарушения дисциплины ему пришлось лично объяснять солдатам, что стрельба будет вестись салютными шашками вперемешку с гнилушками. Дождь из разноцветных вспышек и головешек сколь зрелищен, столь и мало опасен для зверей, так что Фрамза рассчитывал, что повстанцы немедленно побегут, как только батарея даст залп. На баррикадах куницы тоже засуетились, прячась по укрытиям, потому как видели приготовления. Перед батареей из трёх пушек и по флангам от оной стояли целые отряды стрелков, так что выйти в поле ополченцы не имели возможности.

- Огонь! - скомандовал Фрамза со спины боевой курицы, и загодя натянул поводья.

Пушки не особо громко бахнули, выплёвывая огромные облака белого дыма, и в сторону укреплений полетели фонтаны горящей дребузни. Огня было не особо много, зато практически всё сразу заволокло серым едким дымом.

- Тьфу, зараза! - фыркнул один из куней, пробегая вдоль баррикады, - Они что, решились на убийство??

- Пока нет, - спокойно ответил другой, наблюдавший за полем в оптику, - Атака психов, как это называется по научному. Давайте сигналы, сейчас устроим им ответ, и надеюсь он им не понравится достаточно.

- Хавроню сигналы!

Кунь достал чёрный и белый флажки, выбежал за ближайший сарай и стал отмахивать флажками сигналы на каланчу. Сидевшие там куницы приняли данные, и в свою очередь стали сигналить светом на следующую высоту, каковая находилась в восьми километрах. Таким образом передача за пять минут добралась до посёлка Второй Уровень, каковой находился на достаточно высокой горе с плоской вершиной - она возвышалась и над Синегорском, и над остальной местностью, к тому же имела непреодолимые склоны, поэтому там ополчение севера разместило батарею из четырёх трофейных орудий. Поднятая выше цели, она могла посылать подарки на десятки километров, и единственное, что следовало учитывать, это ограниченность боеприпасов.

- Товарищ Драфи, приняли сигналы от Жиденького! - сообщил кунь кошцу, - Монархисты начали обстрел, они просят для начала пугнуть их!

- Попробуем, - проворчал кот, отрываясь от чтения толстенной инструкции, - Рассчёты к бою!!

От крайних домов посёлка, из палаток и окопов побежали куни. Не столь чётко и натаскано, как солдаты, но с явным рвением, потому как мотивированы были по уши.

- Первое, третье, восьмое орудия! - не дожидаясь полного устаканивания, заорал Драфи, - Заряжать холостыми! Сотое орудие - осколочно-фугасным, взрыватель синий, три оборота по часам!

Дальше ему пришлосиха самому бежать и смотреть на прицелы, потому как только он имел кой-какой опыт, а остальные только прочитали инструкцию, да и то не всю. Особенное внимание кот уделил сотому орудию - если снаряд попадёт в Жиденькое, пол-посёлка разнесёт в пыль. В жиденькую пыль. Также преждевременным было бы уронить его на батарею армейских, ибо ополченцы сигналили, что нужно припугнуть, а не уничтожить. Драфи как наяву услышал хихиканье Фиры, потому как именно грызуниха пронумеровала орудия первым, третьим, восьмым и сотым - смеха ради. Полностью собравшись, ещё раз посмотрев на карту и на прицелы, кошец дал отмашку выводить орудия на поставленный угол. Дело в том, что эти дурынды были не чугунными пушками корлевской армии, а орудиями в сто восемьдесят миллиметров калибра, зиждевшимися на огромных лафетах с четырьмя колёсами каждый. Влапную их никак не повернуть, приходилосиха вращать большущие маховики, и длинные стволы медленно поднимались к голубому небу с облачками. Наконец наводчики подняли лапы, сообщая о готовности.

- Всем в укрытия, уши закрыть, пасть открыть!! - скомандовал бурый кошец, разматывая тросик от спускового рычага.

Пока куницы резво разбегались от орудий, ибо уже пробовали, как бьёт по ушам выстрел, Драфи спрыгнул в самый ближний окоп, попросил удачи у гуся, и дёрнул за тросик. Ему показалось, что рушится под ногами вся гора, потому как его подкинуло, стенки окопа посыпались песком, а вокруг поднялась пылевая завеса. Следующие три орудия выстрелили автоматически, механизм спускался от сотрясения и срабатывал через несколько секунд. В чистом воздухе были отчётливо видны серые трассы, оставленные снарядами - они уходили за облака, постепенно изгибаясь к земле. По ветру относило тучу дыма, вылетевшую из стволов.

К этому времени дым от трухлявых поленьев, напиханых в пушки вместо шрапнели, почти рассеялся над окраиной Жиденького, и отряды стрелков медленно двинулись на штурм.

- Звери, стоять!! - закричали с баррикад, - Каждый кто перейдёт канаву, будет застрелен!

- Сдавайтесь! - не особо уверено возопили командиры.

Несколько винтовочных выстрелов, сделаных поверх ушей и в землю, враз остановили стрелков. Идти на цепи обороны с приказом не стрелять было самоубийством. Министр Фрамза выкатился вперёд на белой курице, с подобающим всквохтыванием.

- Эй вы, ремесленники! - заорал он, - Подурили и хватит, у меня тоже терпение не безграничное! Следующий залп из пушек будет боевыми!

- Сейчас окучишь! - засмеялись ремесленники из-за баррикад.

Тот не успел наделать глупостей, потому как раздался свист и шагах в двадцати за его спиной в землю ухнул снаряд, расшвыряв комья земли и посыпав ими стрелков. Те вытаращились на болванку размером с хороший самовар, торчавшую из земли и вяло дымившуюся. Крики и уставленные в небо лапы возвестили о прибытии ещё двух таких же подарков, попадавших примерно по тому месту, где стояли королевские пушки - один ухнул прямо между куриц, по счастью не задев их. Едва Фрамза хотел высказаться по поводу такого обстрела, как его снесло с курицы ударной волной и больно стукнуло по ушам. На полной измене озираясь, кунь вскочил на ноги, выхватив пистолет, и не сразу увидел причину - в поле, за полкилометра от батареи и лагеря стрелков, поднимался чёрный гриб дыма и пыли, а вокруг летели куски выброшеной взрывом земли. С возвышения было видно, что воронка там шагов пять в диаметре... Стрелки не побежали, но практически поголовно стали сдавать назад, соображая, что им продемонстрировали весомый аргумент. Командиры дали отмашку, и отряды откатились от линии баррикад.

- Следующий залп будет боевыми! - с некоторой здоровой долей сарказма крикнули ополченцы вслед Фрамзе.

Эскортировав захваченые корабли одгорозков к жабьей торгушке, флот оставил их на заботы Ельки, Люс и ихних разведчиков. Прожадить их могло получиться не слишком быстро, ибо даже за четверть цены не у всякого жабца найдётся пара миллионов жабаксоидов, чтобы - а союзные не собирались прожадивать ни за четверть, ни за половину, а намеревались выбить из зелени полную сумму минус немного. При знании вопроса, а таковое присутствовало у Ельки, задача была более чем выполнимая, и грызуниха обещала через десять суток сделать Прибыль. Жабья торгушка сама по себе была достаточно безопасным местом для стоянки, потому как жабцы ревностно охраняли Прибыль внутри своего болота. А уж как будет выводить оттуда корабли покупатель, учитывая, что шаракалы наверняка захотят их вернуть, это заботы покупателя.

Неслушая на то, что времени в Межспудье было укатано довольно много, и теперь одгорозки точно знали, кто их щиплет, флот двинулся не на базу, а в окно "Водичка в Ряд", куда и собирался идти с самого начала, пока не нарвался на конвой одгорозков, плохо охраняемый. Сообщение с базой посредством курьерских "сучков", максимально облегчённых для ускорения, давало информацию о том, что налёты на Морлучье не прекращаются, а местами становятся интенсивнее. Поскольку аэростаты не могли появляться из воздуха, следовало предположить, что авианосец продолжает купаться в указаном месте, и соответственно напрашивается на неприятности. Флот Союза в ходе всей операции потерял только один "сучок", так что имел все основания продолжать операцию. Стратегический песок был вполне чист - раздолбать противника по группам, не давая собирать силы вместе. Слегка пасмурным вечером тринадцать кораблей отбыли в заданном направлении, оставляя за хвостами прожадное место и сразу же выслав разведку. В прожадном месте, кстати цокнуть, "язи" были загружены спудуглем, запасы коего пострадали. Жабцы без зазрения совести торговали и вооружением, но у союзных просто не имелосиха орудий под их боеприпасы, а торпеды стоили дорого, хотя их и можно было быстро доделать для запуска с катеров.

Катерпиларису, как имевшую неосторожность проявить навыки удачного планирования операций, постоянно приглашали на обцокивание песка на "язь", а затем она передавала полученное цоцо всем прочим пушам, как и остальные координаторы группы. Грызи и кошцы устраивались поуютнее, с чаем и сушками, и под масляной лампой тыкали когтями в карты и производили прочие полезные действия, типа вспушения.

- Люс сообщала, - мявкал Ралафра, чёрно-белый кошец, отдувавшийся за ракетых "раков", - Что одгорозки базируются в Полуботинке... ну всмысле это окно так называется. Окно большей частью жабье, так что они не могут закрыть обзор разведке, и доподлино известно, что у них было три эсминца "дафния". Один мы макнули...

- У одгрозков было три эсминца, один мы макнули, вопрос - сколько эсминцев осталось у одгорозков? - захихикала Катя.

- Правильно, остался один, - хмыкнул кошец, - Потому как второй они переделывают и он не на ходу. Соответственно, бросать на Морлучье им почти нечего, и они не бросят, учитывая приближение осени... на осень, по всем данным, запланировано вторжение соромах. Улавливаете?

- Частично, - кивнул ушами Хорь, - Им ещё надо охранять Лесогорье, чтобы никто не испортил рыбогалеры и прочие приготовления. Так что им остаётся либо убрать авианосец, либо усилить его защиту и постараться прищучить нас в этой Водичке, которая в ряд.

- Либо думать, что мы перемудрим, и ничего не делать, - заметила Катя, - Они так постоянно делают.

- Это им уже дороговато обошлось, - напомнил Хорь, - Один такой эсминец с вооружением лимонов на сорок тянет, столько же корабли с грузом. Ну и всё что по мелочи пощипали, тоже в минуса.

- Ну это и есть часть той тактики, о которой йа цокнула. Мы будем думать, что они не могут наступать на те же грабли, и с каждым разом наша уверенность будет возрастать, а они всё раз и раз по граблям! Но это не значит, что не надо опасаться подвоха, - добавила грызуниха, - А опасаясь его, мы имеем все возможности избежать такового.

- Что они могут отчебучить? - почесал уши Ралафра, - Мин набросать?

- Не, - мотнула ухом Катя, - Поток не заминишь, ставить на поле авианосец тоже глупо, сами подорвутся быстрее. Скорее могут поставить в спудосоку все катера, какие у них есть.

- Пусть ставят, это всё перекрывается разведкой. Не знаю, как они собираются скрываться, аэростаты будет слышно на всё окно с любого места, куда ни цокни... Кстати, как у нас с вывозом морлука-то?

- Елька и Люс сейчас пробивают в том числе возможность самовывоза через жабцов, - сообщила Катя, - У жабцов схема налажена, и разведка есть, и охранение, и быстрые транспорта, пух одгорозки их перехватят. Вопрос только в прибыли, которую они съедят сами, но вслуху захвата больших матценностей это может быть не столь актуально.

- Грызаный фарватер, - фыркнул Хорь, - Ещё эти куньтяи невовремя за революции взялись...

- А это всегда невовремя, как и война, - цокнула грызуниха, - Но никуда не денешься, ибо песок.

- Чтож, думаю надо согласовать порядок движухи, и по кораблям, - заявил кошец, ибо допил свой квас.

Вернувшись на катер, Катя макнула уши согрызяев в песок тактики, стратегии и политики, и те вспушились и отвалились сурковать, кроме вахтеных. В пух, подумала грызуниха, проваливаясь в сухой мох и в сон, и была вполне справедлива в этом утверждении.

На следующее утро грызей ожидало несколько незнакомое слышище, относившееся к потоку между окнами. Устья этого потока ничем не отличались ото всех слыханых ранее, но когда катер в свою очередь зашёл в течение и его потащило, стоявший за штурвалом Грибодур округлил глаза, уши и вообще всё, что округлялось, и позвал пушей заценить. Подъём воды в каньоне потока был выше, чем где-либо ещё из тех, что проходили грызи с "Поддатого" - волны тёмно-синей воды заливали целые утёсы, а уровень её шарашил вверх с пугающей скоростью. Казалосиха, даже чувствуется этот подъём, а потом это стало очевидным, так как заложило уши. Летящий среди фонтанов брызг от вырывающихся от стенок пузырей воздуха катер поднимался всё выше, пока не остановился метров на пять ниже верхнего края спуда. Более того, края каньона не расходились, как обычно, а сходились наверху, оставляя только небольшой зазор. Стало вполне ясно, что любой корабль с высокой мачтой останется без оной, а пароход народе трофейных в этот поток вообще не пройдёт, его расколошматит об острые выступы спуда, как крыша нависающие над потоком. Грибодур серьёзно опасался за трубу, и ещё больше за "язей", которые выше, но теперь уже сделать ничего было нельзя, только наблюдать.

- Пуха се "немного резкий"!! - цокнула Катя сквозь грохот воды, - Йа цокну этому хвосту, что об этом думаю! Предупреждать надо, впух!

- Впуууух!!! - пискнула Тектриса, вцепляясь в подругу лапами.

Надо думать, ведь помимо волны высотой метров двести она впервые услышала, как оторваный течением кусок спуда всплывает рядом с кораблём. Тоесть, прямо из бурлящего потока вылетел кусман размером с половину давешнего эсминца, и произошло это отнюдь не далеко от катера! Цельный плавучий остров, разогнавшись с глубины, выпрыгнул в воздух, расшиб вдребезги "крышу" из нависающего спуда, и вылетел из потока наверх! "Сучок" только подкинуло на волнах, поднятых этим событием, и обдало градом осколков спуда, так что послышался треск пробитых досок и грызи очень порадовались, что сидят в бронерубке. Так как спереди поток оказался чист, пуши прильнули к задним окнам, и наблюдали, как кусок спуда, обламывая край каньона, валится обратно в воду, поднимая горы брызг и расшвыривая обломки.

- Да ну нааапууух... - протянула Катя, протёрла глаза и помотала головой, - Йа это видела?

- Да, ты это видела, - подтвердил Скисорь, опушневший не меньше остальных, - Слыхал такой песок, но чтобы в таких объёмах!... Кстати, никого не задело?

- Пух его знает, это будет видно, когда вынесет из потока...

Кусман набрал скорость и теперь его тащило метров на семьсот сзади катера, и догнать он никак не мог. Вопрос был в том, набрал ли он скорость раньше, чем в него влетел "сучок", шедший следом за 214м. В потоке у корабля не было никакой возможности убавить скорость, а скорость эта весьма впечатляющая. Грызи не могли этого видеть, потому как корабли шли посередине потока, а кусок закрывал чуть не всю ширину, угрожая застрять и тогда уж точно разбить кого-нибудь. Плавучая ерунда скребла по стенкам, обламывя выступы, так что поток скоро будет забит плавником.

Как выяснилосиха, опасения имели под собой почву. Когда флот вышел из потока, вместе с кусманом, стало слышно, что катер с номером 135 едва держится на воде, потому как носовая часть его разбита в щепки от удара о кусок спуда. Грызям ещё повезло, что этот окатыш не подмял их, а катер сохранил половину плавучести и не пошёл на дно. Остальные в срочном порядке взяли повреждённый корабль на буксир и оттащили от потока, а пострадавших от удара эвакуировали на "язь". Сделать это следовало быстро вслуху того, что поток скоро начал работать в обратную сторону, затащил плавучий остров и унёс его - он так и будет мотыляться туда-сюда, пока не разрушится или его не отнесёт достаточно далеко от устья.

- Дээ, а подайте мне гуся, - пробормотала Катя, ослушивая ушами очередное ничейное окно, - Это ещё зима не настала, а там всякий песок с льдом начнётся.

- Да прочихаться, - высморкался Скисорь, - Первый раз, чтоли. Вон в Никуховъ плавали к самой весне, и ничего.

- Ну, кроме того, что посидели месяц во льдах, ничего, - хихикнула грызуниха, прикусив его за ухо.

- Нутк и йа об этом.

Флоту предстояло обходить Шустрочапскую стену, тобишь ту область спуда, где отсутствовали потоки между окнами, хотя сами окна имелись и туда можно было попасть с другой стороны. По нафигационным данным следовало также опасаться одного из следующих потоков, потому как там было отмечено большое количество плавника и опять-таки очень узкий зазор между сходящимися стенами, что чревато обвалами. Однако на этот раз попасть в этот туннель не удалосиха, потому как на середине окна сзади по маршруту флот догнал разведчик, вывесивший сигнал аврала. Корабли сбросили ход в ноль и сблизились для обцокивания всё того же песка... песок молчал, а стало быть, не протестовал против своего обцокивания.

- Не в пух, - цокнула своим грызям Катерпилариса, - Он засёк флот ОДГ на подходе к Шустрому Чапу... следовательно, сейчас они уже проходят его. Похоже, это взрыгивание одгорозков по полной программе. Они выгнали в спуд оба эсминца и штук двадцать "углов", плюс "воблы" в некотором количестве.

Грызи округлили уши и поджались, потому как это была серьёзная заявочка.

- Мимо пуха то, что наши тяжёлые "вилки" не успеют перехватить их до того, как одгорозки дойдут до нашей базы в Морлучье, - добавила Катя.

- А если подтащить нашими? - спросил Грибодур.

- Несильно поможет... Боюсь, что придётся идти только лёгкими, чтобы как-нибудь их задержать.

Грызи даже с закрытыми ушами могли почувствовать напряжение, возникшее в массе пушнины. Конечно, в целом на это событие и был рассчёт, когда начинали щипать одгорозков, и сейчас они находились в куда менее выгодном положении, чем месяц назад, так как с этого времени они потеряли достаточно кораблей и порт в Межспудье. На это был рассчёт у Ельки и Люс, когда они ещё несколько лет назад готовили доклад по обстановке в регионе, вслуху чего группировка кораблей у морлучной базы была усилена раза в три. Также были предприняты все шаги, чтобы шаракалы до последнего не знали об общей численности флота ГКС, и наделали глупостей. Тем не менее, известие о том, что обстановка накаляется до предела, и база под ударом, заставляло вспушаться; вспушившись, грызи захихикали и переслухнувшись, скатились в смех, как обычно. Флот уже вовсю дымил из труб и разворачивался в обратную сторону, рисуя большие дуги белыми следами на воде.

Всё пучком! А у нас всё пучком!

Там где прямо не пролезем, мы пройдём бочком!

- из песни

Ше(р)стое окно - Помилование гуся.

После того, как три лёгких и два средних катера оторвались от группы кораблей поддержки и тяжёлых "вилок", грызям пришлосиха в прямом смысле на ходу решать, как разруливать ситуацию. Причём на самом полном ходу, так как флот ОДГ с приличной скоростью двигался к базе в Морлучье, не имевшей средств для защиты от мощной атаки - главное было как-то перехватить и задержать их, чтобы сконцентрировать силы. Были сомнения в том, что и полных сил хватит для уничтожения всего вражеского флота - точнее, грызи использовали бы все возможности для уклонения от прямого столкновения. Одгорозки вытащили, судя по всему, всё, что у них имелосиха в наличии - два эсминца "дафния", двадцать четыре канонерки типа "угол", пятёрку жабьих "вобл"... в общем, ничего так посудная лавка получалась. Как обычно, для обцокивания песка катера сходились бортами, и грызи перепрыгивали между судами - прыгать белки умели, даже по кораблям, а не по ёлкам. В дело угодили, по уши, катера Љ214, 315й Хоря, и 106й, где водителем был Олыш, так что эти грызи и собирались на верхней площадке. Средние катера типа "рак" с кошскими экипажами также шли на полном ходу, но значительно отставали от лёгких "сучков", так что решили разделяться, чтобы точно не опоздать. Вахтеным у топок выпал нездоровский песок, потому как приходилосиха швырять спудуголь очень часто. Грибодур, Тектриса и Скисорь сменяли друг друга, а Катерпиларису не трогали, чтобы у неё оставалась более чистая для мыслей голова, ибо надо.

- Таким образом, - цокнул Хорь, пырючись одним глазом на Олыша, а другим на Катю, - Нам нужно догнать их как минимум за одно окно от Морлучья. Мои подсчитали, у нас хватит топлива, хотя и остаток почти никакой.

- Йа подсчитала, что нам сильно помог кусок спуда в потоке, который разбил катер, - хмыкнула Катя, - Это нас задержало на три часа, в обе стороны - шесть часов хода. Если бы мы не задержались, то скорее всего не достали бы их даже на "сучках".

- Кстати, вот вам песок! - заметил Олыш, тряхнув ушами, - Они рассчитывали, что мы пойдём макать авианосец, так?

- Определённо.

- Сало быть, эти шесть часов мимо ихних рассчётов, продолжил грызь, - И главное, по разведке.

Хорь и Катя переслухнулись и захихикали, потирая лапы.

- Да, это зацепка! - согласился Хорь, - Они запрудят своими разведчиками все окрестные окна, но ихние скоростные катера имеют очень малый запас топлива, так что должны возвращаться к кораблям для заправки. Если проскочим в то окно, которое они не рассчитали из-за задержки, окажемся вне ихнего слуха, а это уже преимущество.

- Имей вслуху, - цокнул Олыш, - Они построятся в обычный ордер, и это будет три десятка катеров и два эсминца, улавливаешь сколько пушек? Преимущество так себе.

- Ну это как послушать, - цокнула Катя, - Нам нужно прыгнуть выше ушей, и сделать это срочно. То что мы делали ранее это конечно тоже требует навыков и напряжения сил, но теперь перед нами встаёт самая что ни на есть задача высокой сложности, удары по многократно превосходящему противнику.

- Это ясно, - вздохнул Хорь, достал куль орехов и высыпал на стол, - Предложухи?

- Употребить в пищу, - внёс предложуху Олыш, и грызи скатились в смех, а потом так и сделали.

- Кхм, да, - цокнула Катя, проржавшись, - В нулевых йа думаю, что они опять допустили косяк.

- Да ладно? - усомнились грызи, - И здесь?

- И здесь, - кивнула грызуниха, - Тридцать бронекатеров, почти тяжёлых, и так достаточно, чтобы атаковать Морлучье. Даже двух эсминцев без бронекатеров тоже достаточно. А когда они вместе - это косяк.

- Ну, допустим, без катеров эсминины могут идти быстрее, - прикинул Хорь, - Прорвать оцепление, и обстреливать плавстанции издали...

- Не в этом соль, - мотнула ухом Катя, - Эсминец в группе, который в общем-то лишний там, даёт нам что?

- Хм...

Грызи ояблочили горизонт: впереди приближалась стена спуда и устье потока, облака, вытянутые в линии, висели в вечернем небе. В воздухе несло спудуглем, потому как из труб катеров постоянно пёр дым на всю железку. Гребные колёса с шумом лопатили мутную зелёно-голубую воду, брыляясь брызгами.

- Вы в училище-ухомоталище что делали? - осведомилась Катя, - Учились-ухомотались, или куда?

- Да ладно, просто не чисто, к чему это, - фыркнул Хорь, - Да, эсминец - это оперативный узел, но толку?

- В данном случае толк будет, если мы выведем его из строя, - пояснила грызуниха, - Хотя бы ненадолго. Хотя бы руль повредим одним снарядом.

- Ммм, а это зацепка! - вспушился Олыш, - Если у них на одном эсминце повреждается руль, они не могут продолжать идти, куда шли!

- Почему? - хмыкнул Хорь, - Им конечно придётся разделиться, чтобы не оставлять подбитый эсминец, но вы сами цокали, что сил у них передостаточно.

- Есть сомнения, что они разделятся, после событий, - цокнула Катя, - И в любом случае, это зацепка. Пытаться тупо атаковать такой флот нет никакого смысла, это точно. А так попробовать стоит, думаю.

- Ну, допустим...

- Лезет белочка в окно, мы её пропустим! - хором закончили остальные.

- Да. Ну, сбить ему руль - это в пух. Только как вы собираетесь это осуществлять? Нам очень повезло, что тогда три торпеды попали в такой корабль, а это были три из восемнадцати. Теперь шарики осведомлены, будут применять противоторпедный огонь и поставят щиты, чего кстати не сделал утопленик. Пух какой руль ему сорвёшь. А концентрация огня будет раз в десять больше, это верное макание.

- По предыдущему плану не пройдёт, - мотнула ухом грызуниха, - Как было цокнуто, даже если выпустить торпеды идеальным веером, большой флот расстреляет их на подходе, а эсминцы могут поставить защитные экраны и сетки. Торпеды для задачи не годятся, но у нас ещё, возможно, есть ракеты... всмысле, если они успеют подойти.

- У них бронебойные, или куда? - осведомился Олыш.

- У них обычные Эр-Эс, - цокнул Хорь, - Сорок кило да с такой скорости, да с взрывчаткой внутре, какая там бронебойность, напух! Просто башню своротит, а борт прошибёт насквозь, и вся математика. Только ухитрись попади.

- Посыпаем песком внимания, - заметила Катя, - Что у "дафний" плохо с бронированием машинного отделения, тоесть если хотя бы один РС попадёт близко к центру корабля, скорее всего он повредит котлы и прочее оборудование, что и требовала гильдия лосей. В колёса попасть сложнее, и главное толку куда как меньше - их и разбить труднее, и чинятся они быстрее.

- При этом, - добавил Хорь, - Прицельная стрельба с этой штуки ведётся с меньшей дистанции, чем из тех волын, какие стоят на "углах" и тем более на "воблах". Даже если не думать о сохранности катера, он может просто не успеть, до того как его накроют.

Грызи пожевали резцами и массово вспушились.

- Дальность огня срезается укрытиями, - цокнул мудрость Олыш, - Спудосока не подойдёт, потому как эт-самое, а лезть близко к другим укрытиям одгорозки не станут.

- Если невыгодно чистое поле - загрязни его, - припомнила Катя, - Только вот чем? Дымовых ракет у нас нету, на весь песок не напасёшься.

- Впринципе, - почесал раковины Хорь, - Если бы найти по пути хорошую зрелую шишку спудмыша, это дымовуха помилуй пух какая.

- Спудмыша?

- Да. Она метра три-четыре бывает, вся в плотном слое пуха. Как эта дребузня гореть начнёт - дыма выше ушей.

- Это в пух, только вот боюсь, что спудмыша тут не густо, и все зрелые шишки уже потырили, - цокнула Катя, - Ну и если есть шишки и дым, как это приложить к песку?

- Вот так, - начеркал на столе Хорь, - Выходишь из спудосоки, и пользуясь скоростью, обходишь цель по дуге и окуриваешь дымом, как индюка пылью. Под этим прикрытием выходят ракетчики и делают Ущерб.

- Это уже гораздо ближе к пуху! - потёрла лапки Катя, - Один сзади, другой спереди, шанс на успешное окучивание значительно возрастает!... Только вот с шишкой провозимся слишком долго. Пока найти, пока...

- Да ладно, - укатился в смех Олыш, как раз яблочивший в оптическую трубу, - Вон туда послушай.

Послушать стоило, потому как это был жабий бронекатер, неспеша чапавший колёсами вдоль спудосоки. В данный момент грызей интересовал не катер, а два штабеля спудмышовых шишек, лежавшие на его палубе! Само собой, жабцы знали, когда можно заглонуть кусок халявы, и не собирались упускать оный. "Сучок" немедленно вывесил флаги для переговоров и пошёл туда, так что через двадцать минут жабцы огребли больше, чем рассчитывали - за пять шишек по два метра каждая им отдали торпеду, ибо грызи не имели привычки возить с собой тысячи жабаксоидов.

Спудмышовые шишки были закреплены возле мачт, чтобы сильнее дымили, а поджечь корабль они вряд ли сумеют. Грибодур и Тектриса, вылезшие из суръящиков прилаживать шишку, почти в первый раз услышали её под лапами. Это была почти такая же штука, как на обычном пресноводном рогозе, только раз в двадцать больше - коричневого цвета круглая "щётка", состоящая из плотно посаженого пуха, который однако сильно вспушается, если выдернуть его из шишки. Скисорь отпилил кусок и контрольно поджёг, получилосиха вполне годно - плотный пух не вспыхивал, а именно дымил, медленно подгорая, и выбрасывал хороший шлейф серого дыма.

- Почти точно в пушнину, - сообщил грызь, - Главное чтобы с ветром подфартило, если будет сильно сносить, это не в пух. А не будет, дыма получится достаточно.

По две шишки были закреплены на двух "сучках", и одна на третьем на всякий случай, её не планировали поджигать сразу, а только по развитию обстановки. Вслуху изменения планов катера обошли спудоторию на несколько километров вокруг, чтобы исключить запал разведкой, и встали на месте, ждать подхода ракетчиков. Те отстали всего на пол-часа полного ходу, так что не успели грызи как следует намотаться ушами, как группа объединилась, и опять пришлосиха напихивать спудуголь в топки. На 214й перебрались и кошцы-ракетчики, Ралафра и Слафи, для подробного прочищения.

- Вот таким образчиком, - показал на начерченые по бумаге дуги Хорь, - Один - раз! Второй - раз! Получаются две параллельные трассы плотного дыма как минимум на несколько минут. Ваша задача состоит в том, чтобы на полном ходу выскочить вслед за "сучками", приблизиться на дистанцию прицельного огня и дать полный залп по эсминцу. Затем дымари разворачиваются в обратку, и вы таким же макаром уходите за дым и скрываетесь в спудосоке.

- Бьём по одному эсминцу? - уточнил Ралафра.

- Да, не в нашем положении жадничать, - кивнула Катя, - Нужно наверняка повредить хотя бы один, так чтобы создать им проблемы и сорвать операцию.

- Пухня война, главное маневры, - припомнил мудрость Слафи, - Только вот опасаюсь, что даже за минуту нас макнут, как только мы высунемся из дыма.

- Высовываться надо меньше, чем на минуту, - кивнул Ралафра, - Лучше вообще не высовываться. Просто подходи к краю дымовой завесы и выцеливай крупняк, он будет виден куда лучше, чем всё остальное. Ориентируйтесь по дыму из труб, где четыре высоких столба - это оно. Впринципе, поймал мачту - уже готово, целься на шесть метров ниже и жми гашетку.

- Да, но один шиш это выглядит очень рисковано, - фыркнул кошец, мотнув серым ухом.

- Не только выглядит, так оно и есть! - заржал Хорь, - Кхм. Вслуху этого, давайте чётко определять, кто кого подбирает в случае поражения корабля.

- Это чисто, а как с торпедами? - цокнул Олыш, - Ну напух маячить перед флотом с тремя такими дурами, заденет осколком, и погрызец. Их бы тоже использовать.

- Не цокнул бы, - возразил Хорь, - Для постановщиков дыма они мимо пуха. В нулевых, как ты цокнул, подорваться можно. Во-первых, они съедят часть кипятка и нагрузят катер, что уменьшит скорость. Думаю, их надо сныкать где-нибудь в спудосоке.

- На наших головоногих по две торпеды, - заметил кошец, - А можем взять по шесть... хотя, толку от них.

- Ну, с раков дюжина торпед это кое-что... - почесала уши Катя, - Мы сможем посчитать, успеют ли они пройти по заданому маршруту?

- А что тут считать, сыпь песок, да цокай...

На самом деле это был критичный момент, потому как математика конечно несложная, но вот ошибиться в уловиях проще простого. В основном рассчёт был на то, чтобы вражеский флот сам въехал в дымовую завесу - для этого "сучки" с дымовухами могли сделать хоть полное кольцо, чтобы в каком-то месте оно наехало достаточно близко к цели. Однако всё же пришли к выводу, что торпеды будут мимо пуха, так как отяжелят корабли, а после макания первого эсмминца одгорозки наверняка сделали выводы и теперь будут особо тщательно следить за противоторпедными маневрами. Вслуху этого полагаться решили на 152-мм ракеты, они же Эр-Эс, Реактивный Снаряд - от их залпа сманеврировать ещё никому не удавалосиха. Кошцы сообщили, что в целом у них запас ракет на два залпа, но они не могут пускать их откуда попало на большие расстояния - пусковой станок был специально сконструирован, имел устойчивость и точное наведение. Таким образом доцокавшись и домявкавшись до удобоваримого плана тряски, спудяки повернули свои корабли в спудосоку, заранее заметив место. Пройдя вглубь, насколько позволяла плотность зарослей, катера просто сбрасывали незаряженые торпеды без взрывателей, а спрыгнувшие в воду грызи отгоняли их в общую кучу к большому листу спудосоки и подвязывали канатом. Времени ныкать основательно не было, однако короткое время пролежат и так, никуда не денутся. Все слишком хорошо помнили, что даже прямое попадание тяжёлого снаряда в удачную часть "сучка" убило только катер, а не команду - а если бы там были торпеды, разнесло бы в клочья.

В наставшей ночи Катерпиларисе пришлось едва ли не более туго, чем остальным, дежурившим у топки. Спудуголь убывал с пугающей скоростью, но они работали лапами, и вылезши из машинного отделения, макали уши в прохладную воду и шли сурковать - а Катя непрерывно мучилась тем, как облегчить выполнение задачи. В темноте да при постоянном шуме от бултыхающихся колёс это вводило в противное состояние головной боли, так что грызуниха мотала ушами и тоже полоскала пух в воде, чтобы отвлекаться. Можно попробовать подловить противника на переходе потока, но в данном случае толку от этого никакого, флот выйдет с интервалом в десять-двадцать секунд, и почти сразу разойдётся в боевое построение, пользуясь течением - оно же не даст маневрировать и стрелять по выходящим из потока с хорошей дистанции. Ладно, усилием воли цокнула себе грызуниха, решили значит решили, пух в уши и якорь в корму.

С самого раннего утра, когда небо на востоке только начало подрумяниваться, обозначая стенку спуда, группа обошла стороной флот одгорозков, приближавшийся к потоку - его было заметно только по высоким огням на надстройках эсминцев, да по обильным столбам дыма от них же, маячившим на фоне звёзд. Катя была совершенно права насчёт косяка, потому как большой флот торозили жабьи "воблы", имевшие такой же ход, как и у "вилок" - без них союзные не смогли бы обогнать эсминцы и "углы", которые могут дать как минимум столько же, сколько и "раки". Но, поскольку одгорозки тупо собирали в кучу всё, что плавает и стреляет, их флот остался сбоку, а пятёрка катеров пошла по потоку, чтобы на другой стороне встать в засаду. Шли без огней, и вполне вероятно, что шаракалы ничего не заметили. Только на "раках" светились зелёные лампы, обращённые в сторону от врага, потому как кошцы видели, куда плыть, а грызи нет, и шли за ними.

- Время более-менее, - цокала в темноте Катя, - Если не заметят, вообще в пух. Если и заметят, то попуху. Вваливаться в спудосоку они поострегутся, думая, что там пухти что.

- Погодка пока тоже ничего, - понюхал воздух Скисорь, - Сырость, штиль - то что песок прописал для завесы.

- Не спугни гуся, - пробурчала грызуниха, - Нам ещё поток проходить, пух в ушах.

- Ургхх, гуся... - проурчал грызь, сгребая её в лапы и потискиваючи.

С прибочностью согрызяев ночь всегда проходила более в пух, так что и. В рассветном тумане катера завернули налево от устья потока, намереваясь пройти километров десять и встать на стрём. Погода однако вносила свои коррективы, потому как прошло уже полтора часа, а туман рассеиваться не спешил, местами усиливаясь. Вслуху этого Хорь, направлявший всю группу за собой, принял решение подходить к цели не от спудосоки, а с чистой воды - при тумане разницы нет, а поворотов меньше делать. После полутора суток непрерывной гонки корабли наконец сбавили ход в ноль и легли в дрейф... ну да, легли, хотя и плыли, поди пойми этих спудяков. Белый кисель над водой ограничивал слышимость до полукилометра, так что пойти должно в пух. В воздухе мотылялась исключительная сырость, так что с погодой действительно случился фарт. Грызи по большей части сидели снаружи, потому как внутри насидеться ещё предстояло, и пырились на своих согрызяев, потому как пушнина была приятна даже на глаз, не то что на ощупь. Не успели ещё хвосты отсыреть на таком тумане, как в дымке стали отчётливо выделяться две тёмные вертикальные тучи, постепенно разделившиеся на отдельные столбы дыма из четырёх труб.

- Ну, погрызята, песок поехал, - сообщила новость Катя.

Хотя грызуниха Фира начинала работу в Межспудье только как торговый представитель, она соображала, во что это может вылиться, так как имелись прослушиваемые перспективы. Они, перспективы, есть вообще всегда, если только имеется возможность трясти. Вот у ОДГ не потрясёшь, у соромах тоже, а здесь пожалуйста.

- Йа всё думала, услышу ли когда-нибудь самое дно этого королевства, - цокнула она Драфи, - И теперь вот оно, прямо перед моими ушами. Пух мой пух.

Грызуниха не имела вслуху ничего конкретного, а ситуацию в целом. Вместо того, чтобы сматывать удочки, ей пришлосиха вертеться, как белке в колесе, и кошцу кстати тоже. Драфи немедленно организовал артиллерийскую батарею возле Синегорска, которая одними холостыми выстрелами расшугала королевские войска на пяти направлениях - а боевыми просто закопала бы. Однако Фира отчётливо слышала возможность дожимать ресурс на недопущение кровопотерь, так как куницы были не готовы массово убивать друг друга. Конечно, при кипеже, охватившем половину страны, в кого-то и попали шальные пули, но настоящей войны не начиналось, и грызуниха дала категорические указания не обострять обстановку. Песок состоял в том, что местные Советы в Синегорске и КуньМинВодах состояли из рабочих предприятий, ранее организованых торгпредством, так что выбрали Фиру председателем политбюро Северокунья, как назывались восставшие области. Грызуниха вспушилась, проверила пистолеты с двух боков сразу, ибо бережёного хвост бережёт, и поехала на курице в Синегорск, трясти.

Особого кипежа она не заметила, если не цокнуть, что его не было вообще. Погромов никто не планировал, и даже хозяйственные связи ещё действовали, потому как стоящие по границе силы с обеих сторон не препядствовали провозу товаров. Только кучки куниц, эмоционально фыркавших по поводу песка, показывали, что происходят какие-то события. Горсовет Синегорска расположился в доме губернского правительства, где ранее зижделся губернатор, назначаемый королём - собственно, он и сейчас там сидел, никто его не выгонял, только перестали обращать внимание. Местные звери действовали в соответствии с особенностями, в частности, вывесили над горсоветом красное знамя прямо рядом с флагами королевства, губернии и города. Через дорогу работало полицейское отделение, и единственное, что напоминало реальный кипеж - это пулемётные гнёзда в окнах Горсовета. Стараниями шаракалов у северокунцев теперь было достаточно пулемётов "медь" соедкапитальского выпуска.

В самом здании грызуниху попросили предъявить, а когда она сняла кунью маску и предъявила свою беличью морду, резцы и окистёванные уши, вопросы были сняты. Фира попала в лапы Варио и Луисы, главных мастеров на козцовой шахте ранее, а теперь председателей в советах, и подверглась затискиванию с пристрастием.

- Фиирка!! - фыркала Луиса, подпрыгивая, - Теперь совсем другое дело! Ух и развернёмся!

- Спокойнее, - хмыкнула Фира, - А то подскользнёшься на песке.

- Да не, правда, - серьёзно сказал кунь, - У нас есть большая благодарность тебе и Драфи за всё, чему вы нас научили... ну и за два корабля с оружием, конечно.

- Да, у нас есть благодарность, а брать её или нет, как хочешь, - захихикала куница, - Пойдём выпьем чаю!

- Пуха вы оригинальничаете! - удивилась такому предложению грызуниха.

По пути на второй этаж здания на лестнице они услышали бывшего губернатора, каковой был увешан фентифлюхами, как ёлка шишками, и побрякивая при ходьбе, старался извергать пафос.

- Собрался таки? - вполне миролюбиво осведомился Варио.

- Да не, я погадить... - машинально отозвался губернатор, и вытаращился на белку, - Белка?!

- Куницца! - передразнила Фира.

- Да вы совсем не находите совести?! - возопил чиновник, - Уже в открытую пускаете сюда этих зверей!

- Пфф... - провёл лапой по морде Варио, - Иди ты к курам! Надо будет, и в закрытую, и в открытую кого надо пустим.

- Да, - подтвердила Луиса, - Мы народная власть! У нас уши!

Губернатор хотел было устроить кипеж, но не знал, как это делается в одну морду - потому как поддерживать его никто не спешил, охрана перешла на сторону Советов и позыркивала необобрительно, поправляя винтовки за спинами. Обойдя дурачка и показав ему языки, звери сели за стол в корридоре - потому как помещений тут было мало, теснились, и чаи гоняли пока в корридоре. Грызуниха послухивала на своих друзей и хихикала от радости, а потом скатывалась в смех. Она была очень рада, что у них хватило ума не наделать глупостей, и что вообще они живы, чего обстановка отнюдь не гарантировала.

- Фир, в первую очередь, ввиду вышефыркнутого, - фыркнул Варио, - Тебе лично что-нибудь нужно для осуществления твоей деятельности?

- Да вроде всё есть, - почесала ухи Фира, - Блокнот, карандаши, пистоли... курица, бггг... кхм! Не, курица хороша, лапами так не набегаешься по вашей стране. Маску погоднее сделать надо, вот что.

- Сделаем под куницу так, что никто не чухнется! - пообещал кунь, записывая в блокнот, - Кстати, благодарность это одно, но в общем мы не думаем, что грызекошский союз подарил нам оружия на миллионы денег, и при первой возможности вернём задолженность.

- Ага, - фыркнула грызуниха, - Ты сначала сделай, чтобы у вас вообще были какие-то возможности.

- А что, есть опасения? - насторожила уши куница.

- Впух. Есть баааальшие опасения! - прямо цокнула Фира, - Вы не совсем одупляетесь, что такое революция, и какой бардак сейчас начнётся.

- Рассказывай, - хихикнул Варио.

- Рассказываю. Вам придётся вбивать круглое в квадратное отверстие, образно цокая, пока оно не обломается под форму отверстия, - показала на лапах она, - Это и есть бардак. Ваша главная задача - ликвидировать бардак везде где можно, не провоцировать его развития, срезать последстия, если не удаётся предотвратить.

- Тоесть я так понимаю, что отобрать ценности из храмов это плохая идея, так как увеличит бардак? - подумав, фыркнул кунь.

- Сто пухов. У вас пухова туча верующих, вы хотите заполучить себе столько обиженых?

- Но ты сама цокала, что религия это опиум для народа, - заметил Варио.

- Да сто пухов! - фыркнула Фира, - И где тут нестыковка? Когда идёт кипеж и его нужно потушить, опиум это вообще самое то, что доктор хвостолог прописал! Ещё надо послушать, нет ли смысла построить ещё храмов!

- Гм. Да, действительно, - удивился простоте выводов кунь.

- А дворянские поместья? - фыркнула Луиса, - Там прорва народного добра, принадлежащего кучке куроголовых, посыпаных пафосом и бессмыслицей!

- Дююю... - покачала ухом грызуниха, - Ты не видела куроголовых, наивная куничка. Ваши дурачки просто завязи цветочков в сравнении с теми упырями, какие водятся в соедкапиталах. Я не советую вам трогать поместья. Это халява, а она всегда деструктивна, даже если возвращаешь своё. Единственное, что вам нужно сделать, хотя и без резких движений хвостом, так это отобрать у них те огромные площади земли, которые им приписаны по произволу.

- По произволу приписаны, по произволу и отписаны, - хихикнул Варио, - И всё сходится.

Как раз к этому времени в помещении появился произвол... тоесть не сам лично, а в виде расфуфыреной немолодой куницы, громко фыркавшей и размахивавшей зонтом. Поскольку зонтом она размахивала в воздухе, никто не обращал на это особого внимания, отмахиваясь и пробегая дальше по своим делам. Увидев куней, дебоширка спикировала на них, как коршун на цыплёнка, но едва открыв пасть, разглядела таки грызуниху, и сильно утухла.

- Луиса! - рявкнула она на Луису весьма неучтиво, - Это вы тут председатель так называемого горсовета?

- Она, - кивнул Варио, - И завали пасть... пожалуйста.

- Я потомственная дворянка! - взвизгнула куница.

- Что ни разу не даёт тебе право крошить плесень, - продолжил кунь, явно имевший тройной противотролльный блок.

- Так что стряслось? - ухмыльнулась Луиса.

- У меня разбежались все слуги! - с подобающим пафосом и театральной драмой сообщила помещица, - С вашими мятежами в поместье не осталось ни одного рабочего зверя! Кто будет ухаживать за павлинами и парком?!

- А, да, - потёр нос Варио, - В поместье Шелушских там павлины, кусок им в горло.

- Ну... - пожала плечами Луиса, - А я-то тут при чём?

- Как причём?! Это вы приказали им уйти из поместья!

- Не-а, - хмыкнула Луиса, - Вы с дуба рухнули, чтоли. А сколько у вас там было хвостов?

- Сто тридцать! Конюхи, садовники, птичницы... - начала причитать Шелушская.

- Мм, сто тридцать это прилично, - потёрла лапы Луиса, - И никого не осталось?

- Ни одной скотины!

- Этто замечательно! - улыбнулась куница, а потом твёрдо взглянула на помещицу, - Пани Шелушская, вы кажется не одупляетесь, что произошла революция. Теперь никто не может приказывать кунице или другому зверю, ясно? Если вы будете здесь дебоширить, вас выставят.

- Но как мне быть с павлинами, конюшней и парком? - шмыгнула носом куница.

- Думать надо было, когда вы всё это разводили, - буркнул Варио.

- Сколько там павлинов? - спросила Фира, до этого только глушившая чай.

- Тридцать пять, - фыркнула Шелушская, поджавшись при виде белки.

- О курицыны уши! И вы не можете справиться с тремя десятками птиц? - фыркнула Луиса, - Я думала, их там прорва! Я попрошу кого-нибудь зайти к вам помочь, на первое время... чтоб не повредить птицу. А потом вам придётся или заниматься ими лично, или распускать куда-нибудь, потому как подневольных работников больше не будет.

- Ладно же! - фыркнула Шелушская, и выбежала на лестницу.

- А может? - показал лапами "забить в землю" Варио, - Слыхали, рабов у неё отняли, у бедняжки! Как шить дать может поднять контрреволюцию!

- Ууу... - скатилась в смех Фира, - Она с курятником справиться не может, а ты про контр-эт-самое...

- Логично, - был вынужден согласиться кунь.

- "Логично" это моё второе имя, - без ложной скромности цокнула грызуниха, - И ещё "жадно". Так вот чтобы было жадно, организуйте комиссию по скупке всякого барахла, которое такие вот помещики начнут продавать, потому как у них не станет денег. Скупайте по дешёвке, а продавать будем на внешний рынок втридорога, и нагреем лапы!

Звери скатились в смех, представив себе это воочию.

- Также, следует постепенно закрыть границу, - цокнула Фира, - Только на въезд, а на выезд ни в коем случае.

- Ты уверена? - фыркнул Варио, но всё-таки записал.

- На сто пухов. Въезжающих надо фильтровать, потому как они как раз могут поднять контрреволюцию. А выезжающие нам не нужны и причинят экономический ущерб королевству, что в данном случае в пух.

- Ладно... А что с производством?

- С производством неплохие перспективы, - потёрла лапки грызуниха, - Если вы помните, нас тормозило то, что земли в собственности помещиков, и рабочие по сути тоже. Поскольку теперь есть возможность прямого управления, мы можем достаточно быстро развернуть весь комплекс по добыче козца и увеличить его производство раз в пять. Вслуху событий, йа послала гусей в центр, и надеюсь, к нам прибудут специалисты из Союза.

- Это было бы здорово, - призналась Луиса, - Куни рвутся работать, но у них нету опыта, и подсказки очень кстати.

- Да. Нам потребны советники по политике, военные тоже, ибо эт-самое, кто знает, что там взбредёт в голову Куно... Впух, йа не думала, что он совсем корольнутый! - фыркнула Фира, - Надо же такой песок устроить!

- А может? - показал лапами Варио.

- Да ты опушнел? Нам его охранять надо, а не эт-самое! Если с ним что случится, королевой будет Яриса, и вот тогда начнётся большая потеря крови!... И да, нужно что-то делать со спудом. Начать создавать флот, в конце концов, чтобы убрать отсюда одгорозков и прочих кукушек, и спудную индустрию. Либо добывать спудуголь и завозить его сюда, чтобы выплавлять козец на месте, либо возить руду в спуд и плавить на станциях там...

Фира макнулась ушами в одно из своих любимых занятий - планирование и организацию, так что остановить её теперь не представлялосиха возможным. Она действительно отправила почтовых гусей в Землянику, в центр, так что Верховный Совет уже мог расслушивать вопрос о том, как помочь товарищам в создавшейся ситуации.

Что касаемо военных специалистов, так пока что на всё Северокунье имелся один кошец Драфи, однако его оказалосиха достаточно для организации решающих моментов, таких как формирование артиллерийских батарей, прикрывавших главные направления. Горный рельеф способствовал тому, что направлений прохода с юга на север имелось ограниченое количество, и вслуху дальнего радиуса действия орудий, ровным счётом все проходы теперь простреливались. Королевская армия, попробуй она штурмовать позиции ополчения, хлебнула бы пулемётов и тяжёлых снарядов, к чему явно была не готова. Получив достоверные данные о том, что южные не готовят штурма, а укрепляются на своих позициях, Драфи незамедлительно бросил ресурсы на укрепление оборонительных Валов, защищавших территорию с моря, потому как соромахи никуда не делись и могли объявиться хоть завтра. Местные куни из военных, перешедшие на сторону республики, на радостях совсем забыли об этом, и вытягивали морды, когда им напоминали.

Прикинув стратегический песок, кошец вытаращил глаз на карту, и уговорил куней оставить две деревни на побережье и окрестные районы, чтобы не было стыка между северными и южными, в который наверняка ударят соромахи, если задумают таки ударять. При этих манипуляциях кошцу приходилосиха мотыляться по всему Северокунью, и первый, кто помогал ему в перебегах на курицах, была шаракалиха Линда. Курица не паровоз, и требовала постоянного ухода, различного корма и всяческих процедур, так что если бы Драфи сам поправлял подковы на куриных лапах и чистил перья, он ни шиша бы не успел. Так они и ездили, вчетвером с двумя сопровождавшими кунями, по две ездовые курицы на каждого, чтобы менять птиц при утомлении. Получался курятник, но куда деваться? Соль была в том, что межспудские ездовые куры хорошо употребляли в пищу разные продукты, а вот сена или травы для лошадей здесь не напасёшься.

Таким макаром, с поквохтыванием и шумом трущихся перьев, кавалькада куриц прокатилась по дорогам между горами и лесными массивами из мощных кедров и сереброствольных сосен, и вывалила на высокий каменный утёс, выдававшийся на пол-километра в море. Среди закрученых в бараньи рога сосен, вылезающих между валунов, расположился один из лагерей заграждения, построеных загодя для защиты морских границ Межспудья, и теперь часть этих баз попала на территорию северных. Узкая извилистая тропинка упиралась в заграждение из кольев и камней, перегораживавшее утёс для обороны с суши, а дальше торчали несколько небольших крыш среди зелени, и возвышался на шесть метров собраный "ёж" из заточеных брёвен. Соль состояла в том, что заграждения хранились в разобраном виде, а при надобности быстро собирались на специально оборудованой площадке и сталкивались с утёса по деревянным лоткам, прикреплённым к камню.

Служившие в лагере куни были слегка на измене из-за революции, и следовало объяснять им, что как раз им это должно быть вообще пофигу, охранять границу нужно в любом случае. После того, как куни кое-как успокаивались и проглатывали эту мысль, им предъявляли шаракалиху, и приходилосиха успокаивать заново. Драфи твёрдо и настойчиво вбивал в мозги зверей тот песок, что никакой разницы между зверями нет, и думать о шаракале плохо просто потому, что он шаракал - это мимо пуха. Это было не так просто, учитывая, что куницы мало видели других зверей, но по крайней мере помогало то, что Линда симпатичная самка, а не самец угрожающего вида. Закруглив политическую часть, переходили к технической. Кошцу показали, тыкая пальцами непосредственно в предметы, что под навесами лежат заточеные брёвна с просверлеными отверстиями. Их по каткам вытаскивают на площадку к подъёмнику, поднимают, и скрепляют, забивая деревянные шплинты в отверстия - на всё уходит минут пять, и "ёж" макается в море. Таким образом за пол-дня из лагеря можно сбросить весь запас в полсотни заграждений. Драфи был чрезвычайно доволен, что здесь доделывать нечего, потому как куни сделали всё, что было возможно в данной ситуации. Когда в полосу моря между берегом и спудом попадёт несколько сотен "ежей" и они начнут мотыляться туда-сюда под силой течений, на значительное время Межспудье окажется недосягаемым для кораблей меньше парома.

Обшуршав лагерь и перетерев ботву с кунями, служившими здесь, кошец счёл задачу выполненой и пошёл перекуривать к курицам, пасшимся у куртины кустов. Огромные птички басовито всквохтывали и рыли песок лапами, так что летели тучи пыли и довольно крупные камни. Линда как раз подтащила очередное ведро воды из колодца, и курицы, черпанув в зоб пару литров, закидывали бошки и трясли ими, пропихивая воду в кишечник.

- Всё в порядке? - осведомилась серая, глянув на кошца.

- Вполне! - правдиво ответил тот, и приобняв шаракалиху, лизнул в щёку, - Линочка, не спеши. А то ты забегалась, как незнаю кто, успеется.

Линда заурчала и потёрлась об него длинной мордой, и зверьки, хихикая, пошли в тенёк, поближе к самовару.

- А, да, - вспомнил Драфи, заворачивая к поклаже, - Мутень мне притащил кое-что из корабельного хабара, как раз на шаракалов, позырь.

В рюкзаке существовали кожаные перчатки, налапники, жилетка и плащ - из тех запасов, что готовили одгорозки для своей армии, и которые были сгружены в сараи для возможного дальнейшего использования. Продавать жабцам это дело не стоило, потому как они сразу же продали бы его обратно одгорозкам, что мимо пуха, так что несколько телег всякого обмундирования, скорее всего, пойдут на кожу для скорняков. Линда натянула на лапы перчатки, и стало ясно, что куньи или кошцевские для неё не подойдут, потому как лапы отличались очень длинными пальцами и когтями.

- Это мне? - уточнила серая.

- Конечно тебе, - почесал ей за ухом Драфи, - Чтоб ты не натирала лапки, моя зверушечка.

- Спасибо, Драф! - обняла его шаракалиха.

Кошец был и правда доволен сделать ей приятное, так что они опять хихикали и тискались. Только после того, как кошец прохрючил под деревом часа два, он открыл яблоки и увидел Линду в явном разбрыле мыслями, она хмурилась и скребла когтями лапы. Не всё коту масленница, подумал кот.

- Линда, - позвал он, - Тебя что-то беспокоит? Тебя ломает, что ты сбежала от шаракалов?

Шаракалиха молчала и водила ушами, а кошец выжидал, потому как знал, что тут процесс не ускоришь никак. Наконец Линда, пропихнув мысли через голову, села рядом с ним и посмотрела ему в глаза.

- Нет, - сказала она с обычным подрыкиванием, - Я понимаю, что мне нечего делать среди шаракалов в ордене, а если я бы попробовала к ним заявиться, они бы меня убили, притом далеко не сразу. Я просто не могу понять... Ты меня не гонишь и не держишь, так хорошо относишься. Но я тебе не жена и не сестра, как это?

- Если уж ты порвала с одгорозками, - мявкнул Драфи, - То тебе стоит выкинуть из головы всю эту ихнюю социальную игрушку. Это не просто, придётся выкидывать усилием воли.

- Ну... - сильно задумалась Линда, - А что это значит, ну сейчас?

- Это значит... - фыркнул кошец, - Тебе со мной хорошо?

- Мне никогда не было так хорошо, Драф, - тихо произнесла она.

- Так какого спуда тебе нужны какие-то объяснения? Они нужны не тебе, а обществу шаракалов. Ты вне общества шаракалов. Сошлось?

- Более-менее - нерешительно ухмыльнулась шаракалиха, уловив соль и получив нехилое облегчение, - Но ведь у вас наверняка тоже есть всякие правила?

- У нас их нет, - оскалил клыки кошец, - В том плане, в каком ты имеешь ввиду.

- Гм... - почесала за ухом Линда, - Но что дальше?

- Лин, у нас наклёвывается нехиляцкая война, - сообщил Драфи, - Поэтому все вопросы про дальше будут только после неё. Если тебе что-то не нравится, скажи.

- Драф, мне пока нравится вообще всё! - засмеялась серая, оскаливая зубастую пасть.

Куни слегка опасливо покосились на неё, потому как смеющийся шаракал довольно внушает, но убегать конечно не стали, а продолжали мерно шуршать за деревьями и возле сборочной площадки, приводя её в порядок.

- Песок поехал, - повторил Скисорь, слегка вздохнул, и вспушившись, пришёл в полную годность.

- Пух! - чётко и громко цокнула Катя, - Полный ход! Броня!

Тектриса и Грибодур разом прыгнули в машинное отделение, чтобы быстро накидать топлива в топку - хотя там и так было набито почти доверху. Пихать приходилосиха последние лопаты спудугля, собирая его по углам отсека - всё спалили, пока шли под полными парами. Скисорь пробежал вокруг бронерубки, поворачивая ручки на окнах - ставни упали вниз, закрывая рубку сплошной бронёй. Вроде пух да нипуха, но такой лист не брали ни тяжёлые ружья, ни пулемёты, ни даже лёгкие сухопутные орудия, и от осколков он защищал. И пожалуй главное, что броня закрывала от ударных волн, потому как снаряды постоянно падали рядом. "Поддатый", как и вся группа, начал быстрее и быстрее шлёпать колёсами, из трубы валом валил чёрный дым с языками пламени, и стал заметен шум воды, разрезаемой носами двух корпусов катера. Судёнышко оседало на корму и задирало переднюю часть, набирая скорость.

- На чём мы уйдём хотя бы на десять спудиль, йа не знаю, - прямо цокнула Тектриса, показывая на пустой трюм.

- Если что останется от спудмышовой шишки, сожжём, - предложил её брат, - Так, где у нас пила и топор?

- Вон там, под скамейкой. Это в пух! Есть ещё масло, но совсем мало.

Ломать сам катер на топливо не получалось, потому как спудилиумные доски как раз были сделаны из негорючей фракции - горючая шла на спудуголь - и пихать их в топку бесполезно, обуглятся и потухнут, не дав температуры.

Тем временем разогнавшаяся группа шла наперерез флоту противника, быстро сокращая расстояние - причём из-за тумана не было даже слышно катеров одгорозков, а только дымили высокие трубы эсминцев.

- Дымовухи поджечь!! - цокнула Катерпилариса, - Курс влево две кисти!

- Курс у тебя! - напомнил Скисорь, заржав.

- Дарю бобра за подсказку! - ответила грызуниха, вращая штурвал.

Проявившиеся было из тумана силуэты "углов" снова ушли за слышимость, так как катер принял в сторону. Грибодур, лёгши на палубу, чтобы не дразнить осколка, размотал кусок брезента внизу шишки, дёрнул слегка спудмышовый пух, и сунул туда головню из топки, каковую держал клещами. Раздался резкий треск, пыхнуло пламя и попёр дым, так что грызь отскочил, и из приоткрытого люка убедился, что дымовуха подожжена. Зажжёная снизу и стоящая вертикально шишка начала выбрасывать клубы дыма такой плотности, что они валились на воду и растекались по ней, как кисель. Смешиваясь с туманом, дым давал идеальную завесу, сквозь которую не видно нипушнины. Грызи не имели возможности тестировать, как это работает при таких условиях, так что сейчас опасались, что дыма будет слишком много и "раки" не смогут найти цели. Над туманом разнеслись резкие гудки вражеских катеров, которые почуяли жареное и теперь сообщали об этом друг другу. Слышимо, ориентирусь по столбу дыма, по 214му открыли огонь. Снаряды, пока среднего калибра с катеров, загрохали вокруг со всех сторон разом, превратив движение в уже знакомую болтанку с толчками то с одной, то с другой стороны. Не будь тумана, катер шёл бы впереди дымовой завесы и стрелять было бы куда проще, но туман был, и шаракалы не видели цель, а палили только примерно туда, откуда поднимались белые клубы дымищи от спудмыша. Картина за хвостом радовала уши, потому как там была просто стена, из-за которой можно стрелять, ничего не опасаясь.

- Ну, так можно песочить! - хрюкнул Скисорь, - Ладно, йа к себе пока.

- Осторожнее, зазря на палить! - цокнула Катя, в то время как рыжий хвост уже забивался в люк.

Это было крайне кстати, потому как едва грызь развернул башню с ракетомётом на левую сторону, перепендикулярно к курсу катера, из тумана вылетел скоростной разведчик одгорозков, подпрыгивая на почти гладкой воде из-за скорости.

- Ах ты ссссобака!... - прошипел Скисорь, быстро заряжая орудие.

Эти мелкие катера попортили ему и остальным нервов ещё на службе до Морлучья, так что упускать удачный случай он не собирался ни разу. Разведчик летел прямо на катер, а грызь не двигал орудие, чтобы не спугнуть его, и только снял башню с тормоза. Несколько сотен метров скоростной катер пролетал за секунды, так что...

- Да ну к... - только и цокнул грызь, подобрался, и толкнувшись ногами, сиганул вон из башни.

Он даже не успел сообразить, что если и удастся попасть в цель ракетой, это её не остановит - просто надвигающийся катер заставил действовать быстро. Скисорь вылетел на палубу за рубкой, и хватаясь за скобы, по инерции пролетел за надстройку. Пока он летал, разведчик одгорозков со всего маху впендюрил в левый полукорпус, так что раздался скрежет и треск, а грызей швырнуло к стенке от удара.

- Грызаный трижды фарватер!! - донеслось из рубки.

Скисорь, прижавшийся всей белкой к бронелистам на борту катера, открыл зажмуреные глаза и выдохнул, потому как очень опасался детонации - но как слышно, её не случилосиха. Высунувшись из-за надстройки, грызь наблюдал торчащий из-за свороченой башни зад разведчика, и схватился было за налапный огнестрел. Однако из разбитого вдрызг лёгкого катера во все стороны фигачили такие струи пара, что шаракалы там могли быть только варёные. Кроме того, и само плавсредство от удара размочалилось слишком сильно, чтобы оттуда повылазили. Дальше пришлосиха снова прижиматься к скобам, потому как невдалеке рванули несколько снарядов, наподдавая по ушам воздушной волной. "Сучок", не прекращавший идти на полном ходу и оставлять за собой дымовой шлейф, стал быстро валиться на левый борт, потому как с полной дури разведчик расколошматил малый полукорпус вдребезги, пробив борт и въехав внутрь, там где боеукладка под башней. Само собой, поплавок заливался водой и шёл ко дну вместе с остатками одгорозка.

- ПУХ!! - гаркнула Катя из рубки, - Отстыковать поплавок!!

Впринципе это было конструктивно предуслышано и вполне логично для судна с двумя корпусами, но грызи как-то упустили это из слуха, и без подсказки могли и не вспомнить вовремя. Грибодур вытаращился ушами на Тектрису, та в свою очередь сделала тоже самое... через секунду грызи уже вылетели наружу, в компанию к Скисорю. Катя выворачивала штурвал и убирала ход, чтобы не кувырнуть посудину раньше времени - это было в пух, но с другой стороны, как только катер убрал ход, его накрыла туча дыма от спудмышовой шишки.

- Тектриса, фиксаторы!! - цокнул Скисорь, - Гриб, со мной, штангу!!

Тектриса не спрашивала, где фиксаторы, хотя от внезапности она это забыла. Грызуниха соображала, что их надо найти, иначе катер ляжет на бок, утаскиваемый вниз тонущим полукорпусом и обломками разведчика, застрявшими в нём. Метнувшись и схватив кувалду на длинной ручке, она тут же выцелила нужное на палубе, и вдарила по стержню из спудостали. Наблюдая своими ушами, она сразу вспомнила, где это и как оно устроено. Две стальные шпильки по десять сантиметров в диаметре вставлялись в отверстия деталей корпуса, соединяя их наглухо. Шпилька была цилиндром по диаметру отверстия, но имела сверху выступ меньшего диаметра, чтобы можно было выбить её и разъединить детали. Каждая шпилька, кроме того, была зафиксирована горизонтальной шпилькой меньшего калибра. Тектриса вышибла первый фиксатор, а затем с нескольких ударов и второй - тяжёлая железка булькнула в воду, затрещали доски.

Грызи тем временем вытаскивали штангу, служившую как стрела подъёмника, а теперь нужную как рычаг, чтобы растолкнуть части корпуса. Это однако сделать было не так просто, штанга крепилась к мачте и ещё в двух местах имела хомуты со шкивами для тросов. Ослушав это и поняв, что рычага не будет, грызи бросились помогать Тектрисе. Хотя на всё это у них ушло секунд десять, разбитый поплавок уже ушёл под воду, укладывая катер на бок. Это тоже был вариант, когда начнёт тащить вниз - вырвет без рычага, если выбить фиксаторы. Выбивать же вторую шпильку, когда на неё легла большая нагрузка, было весьма непросто, тем более, стоя на палубе, накренённой на половину от вертикали. Тектриса лупила со всей силы, но шпилька сдвигалась крайне медленно.

- Внутрь! - цокнул ей Скисорь, выхватывая кувалду, - Не загни костыль!!

Торчавшая часть шпильки, которую он обозвал костылём, действительно кривилась, и если её загнуть - она не даст разъединить детали вообще. Однако же, судостроители на какой-то грызьей верфи не поленились как следует отшлифовать эти фиксаторы и смазать, так чтобы они сработали таки, когда надо. Встав ногами на столбики, ограждавшие борт, грызи поочерёдно вдарили по шпильке с замаха длинных ручек, так что только звенело и искры отлетали, и железка вылетела вниз.

- Держаться!! - цокнул Скисорь, держась.

Раздался сильный треск ломаемых досок, потом со звоном лопнули бронзовые муфты на трубах, по которым шёл кипяток для заправки торпед, и металлический скрежет, когда детали корпуса выходили из зацепления. Затем катер переломился, став не катамараном, и с плеском отвалился обратно, выравниваясь. Разбитая часть ухнула в глубину моментально, не оставив даже пузырей. Только после этого грызи сообразили, что стоят в густом дыму от спудмыша, и дышать почти нечем. Они метнулись под броню, и вовремя - рядом опять рвались снаряды, и слетать за борт никому не хотелосиха. Прямо из дыма вылетел катер Олыша, который слышал, что 214й получил какое-то повреждение, но Катя сразу отмахнулась зелёным флажком, и тот, не сбавляя хода, прошёл дальше.

- Таак, медведи и цикломены, - цокнула Катерпилариса, - А теперь мы со всем этим барахлом попробуем поплыть...

Плыть было так себе, потому как была нарушена центровка и катер тянуло в сторону, а к тому же он стоял на воде не ровно, так как не был рассчитан на плавание без половины. Всмысле, на плавание со всеми удобствами, а так колёса зашлёпали, и кораблик снова начал набирать ход, выходя из дымовой тучи. Как раз когда "Поддатый" только набирал ход, сзади него в нескольких сотнях метров раздалосиха характерное хоровое шипение и свист от ракетного залпа. Дымовую завесу и туман прорезали огненые трассы - в отличие от ракет, которыми стреляли из ракетомётов, РСы оставляли длинный яркий хвост, когда вылетали со станка. "Раки" подошли достаточно близко к целям и видели мачты эсминцев, торчащие над дымовой завесой, чтобы ориентироваться. Ралафра и Слафи договорились ориентироваться по угломеру и привязываться к толщине мачты в верхней части, которая известна и предусмотрительно записана в справочник по кораблям потенциального врага. Они также распределили, что один бьёт по верхней границе, второй по нижней, чтобы уменьшить шанс на промах, если будет допущена ошибка в прицеливании.

Однако же, туман и отличные погодные условия для дыма позволили ракетным катерам подойти ближе, чем рассчитывали ранее, и не высовываясь, отстреляться. Атакующая группа подходила курсом перехвата с фланга, поэтому цель была развёрнута бортом. И в этот борт с расстояния чуть больше пол-километра полетели два залпа, содержавшие тридцать две ракеты. Издавая реактивный рёв, они прочертили трассы над головами катеров, прикрывавших эсминец бортами от торпед, и накрыли окрестности цели сокрушающим градом. Один из РСов с сильным перелётом угодил в "угол", вырвал из него огромный кусок корпуса и отправил на дно. Ещё пять снарядов получил сам эсминец. За две секунды с боевого корабля сорвало одну из башен, мощнеший взрыв разворотил рубку и борт почти под ней, разнесло одно из бортовых орудий вместе со всем отсеком, в котором сдетонировал боезапас, вызвав сильный пожар. Пятый РС попал примерно туда, куда и хотели попасть грызи с кошцами, в машинное отделение, разбросав по всему отсеку спудуголь из бункера и вызвав опять-таки возгорание.

Единственное, что подгрызало во всём этом песке - это то, что почти никто из грызей или кошцев не видел этой картины, оставив созерцание шаракалам. Над дымовой завесой как валил дым из труб, так и продолжал, так что уверенно цокать о результатах никто не мог. По крайней мере, пуши с 214го уверено могли цокнуть, что уходят почти полным ходом, неслушая на то, что от катера осталась половина - зато эта половина содержала двигатель и колёса, что в пух. Снаряды от одгорозков ещё летели, но теперь они ложились вообще куда попало, так что даже не различались за туманом. Отойдя от апуха, Грибодур и Тектриса бросились с пилой и топором срубать спудмышовую шишку, чтобы засунуть куски в топку, но это была хорошая идея, но неправильная. Шишка разгорелась по всей длине, и чтобы разрубить её, следовало сначала потушить, а это пух сделаешь. Поняв это, грызи слиняли сверху и подбросили ещё последних лопат горючки в топку.

Переваливаясь с боку на бок и сильно кренясь, пол-сучка всё таки с приличной быстротой ушёл из зоны плотного обстрела, и когда впереди показалась стена спудосоковых зарослей, Катя повернула параллельно ей - входить туда зазря не следовало. Катер шёл уже несколько минут на полном ходу и наверняка оторвался от врага, а шишка продолжала весьма интенсивно дымить, и теперь не укрывала, а демаскировала, так что её всё-таки отбили от мачты и сбросили в воду. За хвостом продолжалась стрельба, но скорее всего, шаракалы просто беспорядочно лупили в туман, потому как прослушивались катера Хоря, Олыша и один из кошских, шурующие следом. Убедившись в отсутствии явного преследования, группа сблизилась бортами, а топки притушили, чтобы не дымить лишний раз и не сжигать последние куски спудугля. Подошёл и второй "рак", вызывая годование от того, что ни один катер так и не макнулся, хотя огонь был чрезвычайно интенсивным. Единственное, что было мимо пуха - это явно горящая рубка "сучка" Олыша; с близкого расстояния было слышно, что рубка обгорела, и сорвана часть броневых шторок с окон. Из чёрных проёмов окон валил дым и проскакивали сполохи пламени.

- Нужен песок!! - крикнул грызь с того катера, - Двое раненых, пожар!

- Раненых на "рака"! - цокнула Катя своим, - Помпу!

Хотя рубка и горела, "сучок" продолжал идти, управляемый с кормового поста - стрелок из башни, которого не задело, взялся за руль и вёл корабль. Это он сделал крайне в пух, потому как стоило лишь немного задержаться, и шаракалы накрыли бы их градом снарядов. Катер же получил чисто случайное попадание в бронерубку, снаряд пробил стенку и разорвался внутри, так что там ничего целого не осталосиха. Взрыв был достаточной силы, чтобы приложить ударом находившихся внизу под рубкой, но по крайней мере они остались живы, а паровая машина цела. Грибодур, Тектриса и Скисорь перепрыгнули со своего пол-сучка, загодя перебросив и помпу, и занялись песком. Скисорь помогал кошцам вытаскивать пострадавших из узкого люка машинного отделения, а остальные занялись пожаром. Грибодур макнул рукав помпы в воду и принялся с полной отдачей сил качать, а его сестра, схватив выходной рукав от той же помпы, шустро забралсь к месту возгорания и направила туда струю. В рубке были некоторые деревянные детали, которые и горели, заставляя обугливаться и дымить спудилиумные доски. Одновременно с этими маневрами кошцы, чьи корабли шли рядом, бегом перезаряжали ракетные установки, вытаскивая из трюмов РСы и закрепляя их на станках - на всякий случай никак не повредит.

- Олыш того, - фыркнул Скисорь, и обернулся на обильный чёрный дым, ставший заметным над туманом - Но, похоже, Прибыль таки была достигнута.

Здесь он оказался вполне прав, потому как повреждённый эсминец наполовину затопило из-за пробоины, полыхало машинное отделение, лишая корабль хода, и что немаловажно, шаракальский хан, лично делавший вид, что руководит походом, был размазан в фарш на командном мостике, от коего осталось не больше, чем от сгоревшей рубки "сучка". Потеряв всякую организацию, флот одгорозков ещё два часа только выяснял, кто главный, и шаракалы сошлись во мнении, что им стоит спасать эсминец. Особо мудрые решения покойного хана привели к тому, что спасать им приходилось лапами или подлапными средствами, что не прибавляло оперативности, мягко цокая. Несколько звеньев катеров бросились прочёсывать туман вокруг, но сделали это поздно. К тому времени, как туман развеялся под поднявшимся ветром, никаких судов до самого горизонта уже не было видно.

- Прибыль да, - поёжился Грибодур, отфыркиваясь от запаха палёной шерсти, - А что это было, со скоростным катером? Он специально нам в поплавню вкатал??

- Может быть и, - пожал ушами грызь, - Но скорее просто ступил и не успел отвернуть. Жесть, цокну йа тебе. Попал бы в другое место, остались бы без хода, а это куда ближе к погрызцу.

Приближаться к погрызцу никому не хотелосиха, поэтому грызи вспушились и занялись разбором завалов. Им удалось оторваться от врага достаточно, чтобы не опасаться внезапностей, так что группа встала в спудосоку. Потери состояли в одном убитом и трёх раненых, зацепило ещё кошца на ракетном катере. Матчасть пострадала в плане располовинивания 214го, разбитой рубки у другого "сучка", и пробоине в поплавке у "рака". Тем не более, ясное дело, звери были крайне довольны, что обошлось такими потерями в сложившейся обстановке. Они видели, что вражеский флот не продолжил движения по маршруту, и следовательно, цель операции была достигнута. Более всех было жалко согрызяйку Олыша, которая плавала с ним на одном катере, как это часто случается, и потеряла родного зверя. Так что, удар по голове от взрыва и последующая отключка с медицинскими препаратами чуть ли не пошли ей на пользу в данное время. Из досок, отломаных взрывом, и ремонтных запасов, грызи сколотили ящик, поместили туда останки Олыша, и затопили в том месте, где заканчивалась спудовая отмель, так чтобы ящик утоп предельно глубоко, как обычно и делали спудяки. Грызунихи пошмыгали носами, грызи повздыхали, и на этом церемонии окончились. Главной "церемонией" в честь погибших для них всегда было продолжение Песка с ещё большей силой - за себя и за ту белку, как цокается.

- Что будем делать? - осведомился Ралафра, - Три катера не на полном ходу, а горючки на каждом осталось не больше десятка лопат или менее того.

- Прячем группу в спудосоку, - показала в спудосоку Катя, - Перегружаем всё оставшееся топливо на один катер, отправляем его к базе за помощью.

- Это в пух, - кивнул Хорь, - Только не на базу, а навстречу нашей группе с "язями". А сами?

- Сами, думаю, остаёмся тут, - цокнула грызуниха, - На случай жадных жабцов, которые не приминут спереть корабли, или если помощь почему-либо не сможет прийти. Тогда не быстро, но мы сможем нарубить дров из мусора и дойти куда-нибудь.

- А если шарики начнут прочёсывать спудсоку? - мявкнул кошец, - Это маловероятно, потому как они не знают, что у нас кончилось топливо, но случайность может быть.

- Ну, мало шариков мы макнём, - рассудила Катя, - Залпом огребут, мало не покажется. А если много, то придётся топить корабли и утекать по стенке. В общем, нам надо остаться здесь, чтобы не бросать посуды.

- Нну да, - вздохнул Ралафра, глянув на "рака", - И раньше бы не бросил, а теперь подавно, когда этот курицын кот нам жизнь спас.

- Хорошо, спускаю на воду лодку и буду собирать горючку, - кивнул Хорь.

Пока он со своими грызями это делал, катера забивались подальше в заросли спудосоки, как утки на гнездовье. Погода рассупонивалась, и вместо туманной сырости наступала жара, особенно чувствуемая в "зелёнке".

Авианосец, который ОДГ приобрело у соедкапиталов, был таким же барахлом, как и эсминцы - устаревшим как конструктивно, так и по выработке ресурса. По ходу шерсти, это был переделаный - и не лучшим образом - соедкапитальский торговец, кое-как приспособленый для запуска и приёма воздушных шаров. Для этого на нём имелись резервуары со сжатым газом, каковой использовали для заполнения аэростатов и питания их горелок, и подъёмник, чтобы выуживать приводнившиеся корзины. Кроме того, Орден заботливо снабдил судно биологическим оружием, тобишь ледником, в котором хранились заражённые куски организмов. Это зло использовалось для заражения бомб, сбрасываемых на Морлучье. Спудопороз не имел успеха, потому как легко убивался простыми средствами, а инфекции, поражавшие зверей, нейтрализовывались продуктами самого морлука, какового там было в избытке. Кроме того, и грызи, и кошцы были мало подвержены инфекционным болезням. Для кротоликов такие бомбардировки представляли бы угрозу, а так шиш.

Обшарпаная посудина, наречённая шаракалами "Великая длань великого хана великих ханов" длительное время паслась в окне Водичка-в-Ряд, отправляя аэростаты на бомбардировки Морлучья. За это время один аэростат попал под зенитную ракету и сгорел, второй исчез бесследно. Толи упал где-то на спуд, откуда команде было не выбраться, толи сама команда дезертировала, слиняв в любое из окон в радиусе доступности. Авианосец охраняла группа из пяти тяжёлых бронекатеров жабьего выпуска, однако при развитии событий хан Мойкол выдавил из себя достаточно мудрости, чтобы собрать весь имеющийся флот, так что боевые корабли ушли. Капитан авианосца получил распоряжения продолжать бомбардировки двое суток, а затем уходить другим путём в ближайшее жабье окно. Шаракалы считали, что им удастся ввести врага в заблуждение, и отправленные топить авианосец силы просто тупо проплавают без результата, ослабляя защиту Морлучья. Как это было принято у шаракалов, они всё это время очень сильно боялись, и в ту секунду, как вышло время, дали полного ходу вон из окна, не желая проверять, придёт ли кто за ними.

Пройдя два потока, авианосец вышел в сильно заросшее спудосокой мелкое окно Рыгин Тролль, и практически сразу на перехват ему устремились два жабьих катера "вобла", точно таких же, как были у одгорозков. Только теперь это были натурально жабы, из пограничников, что охраняли владения и досматривали корабли, тем более такие, которые не могли отстреливаться. Шаракалы подумали, что теперь точно избежали неприятностей, и сильно ошиблись. "Воблы", повернув на цель круглые башни с крупнокалиберными пушками, подошли к посудине с двух сторон сразу, имея на палубах жабцов, раздувавших белые зобы и жевавших глазами.

- Остановите ход!! - рявкнул рупор на спудофене, - Распоряжением Спудной Компании Жабцов, вы обязаны пройти шмон!

- Шмон?! - возмутился шаракал, - С каких пор вы препядствуете свободной торговле, жабьё?!

- Распоряжением Спудной Компании Жабцов, вы обязаны пройти шмон!

- Мы будем жаловаться вашему начальству в Загребе!

- Распоряжением Спудной Компании Жабцов, вы обязаны пройти шмон!

- Мы будем невероятно оскорблены таким поведением!

- Распоряжением Спудной Компании Жабцов, вы обязаны пройти шмон!

Поняв через какое-то время, что диалога не получится, шаракалы были вынуждены согласиться на шмон. Они резонно опасались, что наличие на корабле ледника с заразой может стать причиной отказа швартоваться к торгушке или даже вообще заходить в окно. "Воблы" пришвартовались к авианосцу, и с них посыпался прямо дождь из жаб - приземистые, почти прямоугольные тушки в одинаковых гидрожилетах и с пистолетами-пулемётами в лапах. Видимо, на катерах имелись не только экипажи или обычный наряд погранцов, а по роте пехоты на каждом. Шлёпая мокрыми лапами по палубам, жабцы рассыпались по всем помещениям судна, не успели шаракалы и глазом моргнуть! Капитан только закончил рыться в бумагах, опасаясь, как бы там не было лишнего, а подняв яблоки, уже обнаружил жабцов в трёх углах командного мостика. Жабцы доставали шаракалу до пояса по росту и были довольно слабы физически, так что лапами шаракал порвал бы их всех - но у них имелись аргументы в виде огнестрелов, приведёных в боевое положение. Капитан только успел оскалить пасть, как снаружи раздались очереди, и последнее что он видел, были вспышки с жабьих стволов, направленых точно в него.

Довольно резво перепрыгнув с катера и шлёпнувшись лапами по палубе, командир жабцов прошёлся вдоль борта посудины, раздувая зоб. Из помещений солдаты вытаскивали туши шаракалов, берясь по четверо за каждую. Жабцу было не по себе от мысли, что мог натворить один такой зверь, дай ему волю на торгушке, и уверялся в правильности своего решения. Жадного решения, само собой. Коротколапый зелёный забрался по лестнице на верхнюю площадку над рубкой, забрал рупор из лап расстреляного шаракала, и прочистил горло.

- Минуту внимания, концессионеры! - раздалось кваканье, - Хотя вами владеют чувства благой Жадности, я прошу не забывать, что захват данного судна должен оставаться секретным. Воизбежание осложнений, тоесть взрыгивания шаракалов, мы создадим ложь и будем утверждать, и что никакого авианосца не видели, зато видели боевые катера грызекошского союза, шедшие в направлении Водички-в-Ряд.

Речь жабца была встречена одобрительными взрыгиваниями со всех сторон. Прямо под ним валялся в луже крови изрешеченый пулями шаракал, таращась на жабца остекленевшими глазами, но земноводное не проявляло никаких беспокойств по поводу неживого туловища, ибо оно не могло действовать, как говорила жадная логика... жабцы пользовались не сухой, а жадной логикой.

- Поэтому прошу незамедлительно заняться изменой всех опознавательных знаков на те, которые были оговорены, пока никто больше не заметил этот ход. Трупы привязать к якорю и утопить! В ледник нанести спудугля и выжечь его, и смотрите, сделайте это тщательно, ибо это в ваших интересах.

И концы в воду, довольно подумал жабец. Кошка, которая надоумила его на эту операцию, определённо заслужила свои жабаксоиды. Посуда точно такого же типа недавно была утилизирована на верфи в Унном Тазе, но за некоторую мзду кошка получила документы на уже несуществующий корабль, которые теперь можно было прилепить к существующему, а официально авианосец списать в потери от атаки флота ГКС. Старый авианосец конечно не сказать какая супер ценность, но вполне хватит, чтобы заработать перевозками грузов и очень прилично нагреть лапы! Очень прилично, повторил жабец, жуя глазами.

На взгорье, которое таращилось на обширную пыльную равнину, возвышался дворец центральной власти Ордена Двойных Гвоздей... ну всмысле по сути так было, а сами одгорозки называли его с такими лингвистическими вывертами, что любой зверь сломал бы мозги и язык. Гигантское пирамидальное сооружение должно было сильно внушать, потому как в высоту поднималось метров на триста, а с одной стороны его ещё достраивали, нафигачивая башенок и зубчатые стены, с повсеместно выбитыми в камне двойными гвоздями и крестами с загнутыми концами. Гигантский дворец внушал, однако на всём протяжении шаракальской земли, захваченой ныне орденом, внушал в основном только он. Бестолковое хозяйствование, каковое есть лучший друг фанатизма, превратило земли в пыльные и скудные пустыни, из которых неимоверным трудом удавалось выбить хоть сколько-то ресурсов для поддержания империи.

Кавалькада всадников на лошадях, приближавшаяся к дворцу со стороны моря, поднимала такую пыль, что её было видно с верхних этажей пирамиды за много километров, а рядовые шаракалы, тащившиеся по дороге с тележками и просто лапной кладью, вдоволь наглотались этой самой пыли. И хотя всадники проехали по дороге без каких-либо осложнений, к своей цели они попали только на следующий день, после того, как прошли все положеные церемонии для входа в священное место с кучей двойных гвоздей. Гвоздей тут и правда была прорва, ими утыкивали потолок, остриями вниз, и даже некоторые колонны, так что без акуратности легко ободрать шкуру. В тронном зале множество гвоздей были серебряными и золотыми, а самый здоровенный, сорок метров в длину, лежал вдоль всего зала, от входа до трона эт-самого... ну, которого шаракалы называли царём царей царей, коротко.

Пришедшие шаракалы пали носами в пол и воспели хвалу всему чему следовало по церемониалу, и после разбрызгивания тонн пафоса и рассыпания словоблудия, наконец сообщили соль:

- Случилось большое горе! Твой верный слуга и настоящий воин Ордена, великий на 1250 единиц хан Мойкол, был убит неверными в спуду!

- Какая жалость, - неубедительно соврал шаракал в золотых одеждах, лениво затягиваясь наркотической сигарой, - Мы выплатим его семье положенное пособие.

- Мы доставили сюда его бренное тело, дабы захоронить в захоронении ханов, великих более чем на тысячу единиц! - сообщил важность шаракал, подобострастно тряся длинной козлиной бородкой.

- Да, да... - скучающе кивнул главнюк, но потом встрепенулся, - Погодите, Мойкол это тот хан, которого Орден отправлял на покорение дальних земель на севере, с соромахами и куницами?

- Велика твоя мудрость, великий царь царей царей, - "коротко" ответил шаракал, скаля пасть.

- Так у него видно дела там не очень, раз его пришибли, - угрожающе зарычал главнюк.

- Великий, кхм... - рыкнул сбоку визирь, - Вообще-то я вам подробно докладывал о делах в том районе.

- А, - отмахнулся от дыма с дурью тот, - А! Так это та самая падаль! Этот недостойный сын шелудивой суки и дохлого енота, которому дали двести миллионов денег, а он слил всё, что можно и нельзя!!! Захоронить?! Мы захораниваем великих ханов, а не сливеров! Визирь! Спишите с этого сливера все единицы великости и лишите всех званий! Уберите отсюда этих глупцов, наконец!

Пока стража с жуткими рыками пинками гнала испуганых ходоков к выходу, мимо двойного гвоздя, один из советников, после обмазывания смысла пафосом и подобострастием, задал главнюку резонный вопрос:

- Но что нам теперь делать? Мойкол потерял половину флота, и теперь нет гарантии, что соромашьи рыбогалеры доберутся до места, а они нам нужны в сохранности. Мы не сможем сейчас послать туда значительные силы нашего флота, но и сворачивать операцию было бы не во славу двойных гвоздей... да и вложения слишком большие.

- Вы правы, - молвил шаракал, чуть не прослезившись от своей объективности, - Я говорил об этом с великим царём визирей Ргешей, и мы пришли к выводу, что нужно обратиться к соединённым капиталам.

- Заплатить им за эскорт флота? - задумался советник, - Но они не ведают величия двойных гвоздей, и наверняка запросят слишком большие деньги!

- Нет, - снисходительно отмахнулся шаракал, - Ргеша убедил этих глупцов, что восстание у куниц это отличный случай оккупировать часть их земли. Они предложат... настойчиво предложат, свои услуги королевству, и высадят десант для захвата северной части этого острова, как его там... Заодно прикроют наши рыбогалеры для высадки соромах, и удалят наконец базу неверных в спуде, которая там очень мешается. Так что платить им придётся, но совсем немного.

- Велика твоя великая мудрость, великий, - сообщил ценные сведения советник.

- Да, моя мудрость достаточно велика, - легко согласился тот, - И ещё, готовьте армии для высадки в Лесогорье. Большую часть соромах мы уберём, но и оставшиеся далеко не овечки. Вы видели этих зверюг? Ужас!

В то время как над дворцом Ордена взлетали новые фонтаны пафоса и дурости, засыпая всё вокруг, в соедкапитальских окнах, что были ближе всего к Межспудью, готовился к походу флот кротоликов, засыпая в трюмы спудуголь и приводя в готовность вооружение. Рассчёт шаракалов оправдался, соедкапиталы всегда проводили политику разрушения, и не могли упустить случай разрушить потенциально сильную страну, даже в сговоре с Орденом, к которому не питали никакого уважения, мягко говоря. В готовность приводились эсминцы, гораздо более современные, нежели пущеные в расход "дафнии", десятки бронекатеров и вспомогательные корабли; на берегу формировались отряды для десанта.

Летом в Землянике всякие собрания проводились в основном на круглых полянах для цоцо, хотя и зимой, собственно, тоже. На большую круглую поляну среди смешаного с белками леса сбегалосиха до нескольких сотен хвостов, как непосредственно причастных к песку, так и представителей различных Советов, которым тоже было небезынтересно. На тропинках, ведущих к поляне, вырастали целые деревни палаток, потому как пуши собирались не на пять минут, а на несколько дней, и обустраивались с удобством, с чаем и с орехами. Вслуху таких опций множество грызей вспушались и катались по смеху, хотя связь и не прямая... или её вообще нет, ну да не суть важно. Среди целого поля рыжих окистёваных ушей имелись в том числе и уши Катерпиларисы со Скисорем, чему уши, не в отрыве от остальных белок, были весьма рады. Они любили порыться в спуде, но не меньше удовольствия доставляло возвращение на Родину, к родным зверям и земле, на которой они выросли. Короче цокая, грызи начинали собираться с самого утра, после корма, но работать как Совет собрание могло только к обеду, когда все проржутся. Давно было замечено, что грызи, не любители часто собираться большими кучами, жутко ржали, когда собирались таки большой кучей.

- Теперь, - цокнула председатель, сидевшая на пирамиде из четырёх бочек, чтобы её слышали, - Нам надо обцокать песок относительно ситуации в районе Межспудья. Там у нас взрыгивание одгорозков плюс революция в куньем королевстве. У нас тут сейчас несколько пушей оттедова, в том числе заведующий обороной Морлучья Хлутыш, который имеет цокнуть.

- Песка! - выкрикнул кто-то, и грызи начали хором требовать, - Пес-ка! Пес-ка!

- Вот песок! - цокнул Хлутыш, поднявшись на бочку, - Рад видеть, и в частности вас. Для прочищения всего песка йа цокну, в чём соль, кроме солонки. Наша база в Морлучье была построена для вполне определённой операции по выращиванию морлука, каковой прёт как на дрожжах в условиях того окна. Морлук является однопухственно как востребованым продуктом на внутреннем рынке Союза, так и на внешнем рынке. При этом на внешнем рынке он является сырьём для выгонки жидкой дури под названием "спудово топливо", и одной из целью операции было увеличить поступления отравы в соединёные капиталы, вместе с нагреванием лап на этом деле. За два года в окне был сооружён комплекс плавучих станций, обеспечивающий себя топливом, грунтом для ферм и спудилиумным литьём для ремонта и подсобных нужд.

- Так это в пух, а не мимо! - резонно заметил народ.

- Сто пухов. Однако обстановка осложняется готовящимся нападением ОДГ на землю куниц, находящуюся за три окна от базы. Недавно произошли боестолкновения между нашим флотом и флотом ОДГ, в ходе которых нами были уничтожены несколько тактических групп врага, захвачены большие трофеи и отнят у одгорозков стратегический порт в Межспудье. Контратака врага была сорвана благодаря профессиональным действиям наших спудяков, в частности вон Катерпилариса Ельковна, водитель лёгкого катера, которая в числе прочих зверей была отмечена орденом Ушкина за эффективную боевую работу в спуду.

Катя таки прикрылась хвостом, чтобы на ней дырку не протёрли вытаращенными яблоками. Грызи потаращились и похихикав, выразили глубокое обобрение. Орден Ушкина, кошцевского флотоводца, который распистонил соедкапитальский флот у берегов Канавии, назначался за исключительную по эффективности работу, и здесь она была на морду. Сначала были захвачены два больших транспорта, а затем и вовсе пятёрка катеров остановила флот раз в двадцать превосходящей огневой силы.

- Совет народной республики Северокунье, - продолжил Хлутыш, - Обратился к народам Союза с просьбой возможной поддержки их революции. В данное время у них работает наша группа из двадцати специалистов в различных областях.

- Им войска нужны? - слегка мотнул ухом старый грызь.

- Скорее нет, - цокнул Хлутыш, - Войск у них достаточно, оружия пока тоже. Им нужна поддержка по обеспечению коммуникаций с жабцами и через них с Союзом. Без нашей поддержки они этого не сделают, потому как их возьмут в блокаду одгорозки, а кроме того, по разведданным, к Межспудью продвигаются корабли соедкапиталов. Здесь нам уже надо подумать, как сохранять наше морлучное производство и базу операций.

- Но соедкапиталы не будут в открытую бомбить наши станции, ибо побоятся последствий.

- В открытую не будут, а в закрытую пожалуйста. Им недолго поднять флаги ОДГ и встать во второй эшелон, поди докажи потом, что песок не песок.

- Да, это трудно доказать. Какие вам нужны ресурсы?

- Кое-что мы уже приобрели на ту сумму, что выручили за ворованые корабли, - хмыкнул грызь, - А именно четыре "жабитона-М" нашего выпуска, на которых мы будем вывозить морлук, и можем использовать как минные заградители. Кроме того, наших средств будет достаточно для покрытия тех потерь, что понёс флот в результате столкновений. Но для того, чтобы поддерживать дорогу на Межспудье, потребуются дополнительные ресурсы, как мы прикидывали, в объёме около двадцати миллионов дуфиков. Но это не нам, а тому подразделению, которое будет сформировано для этой задачи. Для защиты станций в Морлучье мы запрашиваем дополнительно двадцать торпед и дюжину армейских орудий на восемьдесят пять миллиметров с запасом снарядов.

- Это секретные пушки, - заметили грызи, - Вы дадите уши на отрыв, что они не попадут к врагу?

- Дам, - кивнул Хлутыш, - На земле было бы нельзя этого гарантировать, но мы не собираемся ставить их на землю. Орудия будут размещены на подвижных тележках на плавстанциях, и в крайнем случае, пойдут на дно.

- Есть сомнения, что армейский штаб согласится. Не из тухлой жадности, а вслуху того, что таких пушек пока очень мало и терять их будет не в пух.

- Мм... ладно, одну хотя бы выбьете?

- А напушнину тебе одна?

- Поставлю одну и два десятка муляжей. Когда им прилетит на десяток километров точно в морду, они призадумаются.

- А, ну тогда в пух.

Катя же, поглаживая пух, в который, на хвосте своего согрызяя, раздумывала уже над тем, как расставлять мины. Сухопутные орудия на станциях - штука неплохая, накрыть их весьма сложно, но толку от них меньше, чем хотелосиха бы. Станция не земля, а понтон, и качается, хотя и очень несильно - но этого достаточно, чтобы сбивать наводку и снижать дальность прицельной стрельбы в разы. На самом деле, даже пушка, поставленная на спуд, изрядно косит из-за его подвижек, незаметных уху. Более эффективной мерой защиты позиций всегда были мины, однако. В нулевых, в окне, достаточно далеко от стенки, мину на якорь не поставишь, потому как глубина там в несколько километров, и её будет постоянно сносить течением. Следовательно, приходится высыпать мины с одной стороны, а с другой постоянно собирать и возить обратно на исходную. Кроме того, эти шутки хорошо пошли бы против одгорозков, не особо морочащих себе головы тактикой и техникой, но куда более подготовленый флот соедкапиталов на такое не купишь. Трал длиной в десять метров, повешеный на нос катера, весьма эффективно ловит мины, и даже при взрыве толку мало.

Правда, Хлутыш цокал, и в частности про двойные... нет, не гвозди, а мины. Две шутки связывались тросом длиной в пятнадцать-двадцать метров и оснащались модифицированым взрывателем. Когда трал цеплял одну мину, она не срабатывала, а тащила на тросе вторую, которая неизбежно попадала под борт корабля, толкавшего этот трал; когда срабатывали механизмы спуска сразу на двух минах, и при этом было натяжение на тросе, их связывающем, происходил взрыв сразу обеих, и как правило, корабль с тралом получал очень сильные повреждения и макался. С другой стороны, одгорозки не остановятся перед тем, чтобы прорвать минное поле, просто пустив дюжину катеров вперёд и подорвав мины их корпусами - а кораблей у них больше, чем дюжина... В общем, было над чем разбрыльнуть. Но пока, среди летней жары и хвойного запаха родного леса, разбрыливать особо не тянуло - потом успеется. В конце начал, пуши потратили несколько суток на дорогу от Морлучья не для того, чтобы продолжать трясти, а чтобы прополоскать пух. Неслушая на напряжённую обстановку, грызи не собирались оставлять пух не прополосканым, ибо чревато, и осуществляли смену пушного состава на плавстанциях и во флоте, сухо цокая. Правда, в спокойной обстановке Скисорь с Катей завалились бы в мох да под ёлку на пол-года, а теперь собирались быстро пошуршать, и обратно.

Грибодур и Тектриса, как единый шар серо-рыжего пуха с двумя хвостами, катались по смеху и по родному околотку, подвергая тисканью всех встречных зверей в не особой зависимости от степени знакомости. Они и раньше постоянно ловили ощущения повышеной хрурности от существования в Лесу, где белка как рыба в воде, но теперь уловили, что такое Пушно с большой буквы, когда возвращаешься сюда после достаточно длительного отсутствия и пережитых нервных моментов. Причём последний песок ловили не только сами пуши, но и их согрызяи, видешие их возвращение в целости и относительной сохранности.

- Ну и как там? - осведомился Зуртыш, отец Грибодура и Тектрисы однопухственно.

- Там - да, - уверенно ответили оба грызя, и скатились в смех в семитысячный раз.

Затем они вспушились и выкатились из смеха. Переслухнувшись, брат с сестрой решили всё же не создавать ложь.

- Так себе, - прямо цокнул Грибодур, - Очень сильное взрыгивание всяких разных зверей, опасное для жизни. Пока правда потери в зверях были очень скупые, но это сильно повезло.

- И более пове, чем зло, - добавила Текки.

- Слушайте, - цокнула их мама Мурка, вспушившись, - У нас вроде нет войны с соедкапиталами?

- Вопрос в том, что у соедкапиталов есть война со всеми, - хмыкнул Грибодур, - И закрывать на это уши было бы крайне глупо.

- Да, - хихикнула Тектриса, - Проще закрыть сами соедкапиталы, чем уши.

- Ну да. Именно этим мы и занимаемся потихоньку, со своим морлуком. Хотя опасаюсь, что если они взрыгнут по полной программе, придётся уматывать. Были бы у нас эсминцы и броненосцы там, пух бы они сунулись, но на каждое окно флота не напасёшься.

- По мере сил пасём флот, - цокнул Зуртыш, - Почти все дуфики, что заработали, отдали в фонд постройки.

- Получил личного бобра, - резонно ответил Гриб, кивнув ушами отцу, - Ну, если уж прижмёт, в героев никто играть не станет, утечём. Так что списывать нас, мягко цокая, рано.

- А у вас как песок? - спросила Тектриса, гладя хвосты предков.

- У нас тут стройки повсюду, - хихикнула Мурка, - Меллиорацию вкручиваем, чтобы повысить накормленность зверей, и железки, чтобы перемещать их.

- Ихъ, - подтвердил Зуртыш, - А ещё слыхали какой песок затеяли, спудоформер!

- О курицыны уши, таки затеяли??

Мысль о постройке спудоформера возникла давно, но проект был слишком масштабный, чтобы хвататься за него сразу. Соль состояла в том, чтобы построить машину, способную грызть верхнюю плоскость спудовой массы и превращать её в ровное поле, пригодное для рассыпания грунта и произрастания растюх. Тобишь превращать бесполезный во всех отношениях спуд в искусственную сушу, дефицит каковой вполне ощущался уже сейчас. Предполагалосиха, что машина или единый комплекс таковых должны питаться горючкой прямо из той массы, которую они сжуют, тобишь иметь на себе топливную и грунтовую фабрики. При этом корявость спуда была такова, что для его сравнивания с годной скоростью требовались фрезы диаметром в двадцать метров, и строить такое погрызище даже грызи не стали с ходу, потому как нет никакой гарантии, что такое чудовище будет работать как надо, а исправить его будет крайне сложно.

- Есть ещё другой вариант песка, - цокнул Грибодур, тоже знавший об этой теме, - Можно напухячить сверху на спуд морской воды и пустить туда кучу моллюсков, которые задержат воду в низинах и начнут разрушать спуд.

- Это лет полсотни надо, чтобы они его того, - заметил Зуртыш, - А хотелосиха бы оперативнее, чтобы использовать результаты как можно быстрее. Грызи предполагают, что можно обойтись без фрезы полного профиля, а бурить тоннели и взрывать, благо спудный порох можно делать из той же пухни.

- Вот тебе ещё идея, - ухмыльнулась Мурка, - На самых северных землях слыхали такую штуку, что когда по земле ползёт толстый ледник, он ровняет её под ноль. Если бы удалосиха поставить достаточно мощные насосы, чтобы нагнать зимой воду наверх, образовался бы ледник, и кромка расползающегося льда сровняла бы спуд.

- Короче, туннели и спудомит, - заржал Грибодур, - Но там нужен целый промышленный район всяких фабрик, как их таскать за собой?

- Ну, планируют поставить на рельсы и катить, перекладывая полотно вперёд, потому как быстро не нужно...

Грызям было любезно обсудить планы постройки чего-либо, ибо они всегда ориентировались на создание. А не на грызню с враждебными соседями, хотя бы - грызню конечно не отменишь, но она была лишь эпизодом, на который в целом не хотели обращать большего внимания, чем тот заслуживал. Хотя Мурка и Зуртыш и катались по смехам, их дети чувствовали, что грызи волнуются за них, потому как иначе и быть не могло. Однако у грызей это никогда никого не останавливало, потому как если больше всего беречь хвост, так надо закрыться в дупле и овощевать там постоянно. Тем более, что старшее поколение грызей слышало, что молодёжь натаскивается и убельчается опытом, а не бакланит. Да и близость с Катей и Скисорем, которых попробуй убей, когда они на корабле, прибавляла уверенности. Таким образом, пуши не стали разыгрывать трагедию, а снова произвели целое поле ржи и катались по нему на смехе, образно цокая.

После того, как грызи и кошцы предприняли спонтанную атаку на одгорозков, и лишили их стратегической инициативы, в регионе воцарилосиха относительное затишье. Неслушая на все провокации оставшихся одгороженых из куниц, каких не переловили, Медспудские звери по прежнему отказывались стрелять друг в друга. От этого, естественно, все только выигрывали: южные, оставшиеся под властью короля и Мартешкиного Ордена, потихоньку восстанавливали порт Кунка, сильно пострадавший при боях, и стали снова принимать жабьих торговцев, добиравшихся досюдова. Северные, провозгласившие народную республику Северокунье, также занялись хузяйством, для чего им следовало сильно перестроить порт Печкин и развернуть производство на козцовых шахтах. Советские специалисты, прибывшие на помощь товарищам, напряглись и привезли к шахтному комплексу представителей торговых ведомств от жабцов, физеров и лиситов. Те должны были своими ушами убедиться, что здесь существуют большие перспективы производства этого достаточно редкого металла, и раскачаться на инвестиции, чтобы получать продукт. Привлечение этих капиталистических крыс было вынужденым, чтобы укреплять шаткие позиции Северокунья. Ведь если кпримеру лиситы вбухают в шахты пару сотен миллионов жабаксоидов, то скорее всего, рядом окажется ихний флот, для охраны экономических интересов - что и требуется.

Границы между севером и югом отмечали только блок-посты на дорогах, которые при этом блокировали только вооружённые отряды, а всех остальных пропускали, иногда досматривая. Король Куно Седьмой, остыв после удара в голову антибеличьих настроений, впал в ещё большее унынье, чем обычно. Поразмыслив на досуге, он пришёл к выводу, что Фира, торгово-дипломатический диверсант от Союза, не сделала никому ничего плохого, и арестовывать её и причастных куниц было просто откровенной глупостью. После разбора завалов в Кунке появлялись достоверные свидетельства, что побоище было учинено одгорозками, а грызи с кошцами спасали королевство, хотя и нагревали свои лапы, конечно. Шаракалам не хватило пары дней, чтобы разгрузить оружие со стоявших в порту торговцев и вооружить отряды фанатиков. Торпеды, выпущеные с катеров ГКС, подорвали их, правда заодно разворотили и все портовые сооружения. Одгорозки остались без снабжения, и их разбили, а в противном случае они сейчас, вполне вероятно, забивали бы двойные гвозди в брусчатку столицы. В лучшем случае, в брусчатку... Куня подавляло также то, что грызуниха относилась к нему как к разумному зверю, а он оказался королём, причём бубновым. Радовало только то, что ему не дали наделать ещё больших глупостей.

На базе в Морлучье усиливали оборону и начали таки операции по вывозу продукта к месту прожадивания. Всё предприятие получило мощный дополнительный ресурс, потому как северные куни изъявили желание посылать рабочую силу на морлучные фермы, что было чрезвычайно в пух, ибо они могли за трое суток добраться оттуда до своих домов на суше, а грызям и кошцам таскаться с вахты было куда как дольше. Для перевозки же непосредственно собраных и высушеных луковиц - цибулин, как их называли куни - использовали торговые пароходы "жабитон-М" союзного производства. Это судно, как следует из названия, внешне на сто пухов повторяло самый массовый жабий торговец "жабитон", а если купить лицензию на использование флага, то и флаг там будет жабий. Грызи пошли на такое дело вслуху того, что подавляющая часть международной торговли осуществлялась через жабьё, следовательно, торговцы будут плавать там, и лучше им потеряться среди настоящих "жабитонов". Нападать на жабьих торговцев было чревато и малополезно, потому как Спудовая Компания Жабцов имела отряды "мстителей", начинавших охоту за любым пиратом, замеченым в нападении на их корабли. Убрать же команду так, чтобы некому было рассказать о событии, было почти невозможно - жабцы просто падали в воду и уплывали, пользуясь своими жабрами! При этом они никогда не отдавали ничего своего, предпочитая взорвать и сжечь корабль, нежели оставить врагу. Но и чтобы дошло до этого, пришлось бы постараться, потому как жабцы не очень экономили на обороне, вооружая свои посудины весьма представительными волынами. В общем, маскироваться под них было в пух.

Вернувшиеся с отпуска на Родину грызи, в частности Катя со Скисорем и Гридобур с Тектрисой, уже не попадали на посадку морлука, потому как были убельчёнными спудяками, а занимались своей катерной вознёй. Гуся ей в печень и пух в ушах, добавляла Катерпилариса. Как и ранее, Кате и Хорю предстояло организовать охранение грузовых транспортов, только теперь всё это выслушило куда как проще. Выйдя с базы, торговцы должны были преодолеть три окна до жабьего Шустрого Чапа, а там они швартовались к торгушке и затёсывались среди других посудин, после чего выделить их становилось почти невозможно. Пользуясь прикрытием тёмно-зелёного флага и зачастую пристраиваясь к конвоям жабцов или других торгашей, "жабитоны-М" уходили в длительное путешествие через два десятка окон, получали последние данные разведки опять-таки на жабьей торгушке, и быстро метнувшись, вываливали груз на станцию получатель, где нечистые на лапу кротоличьи дельцы тупо отсчитывали спудоллары за полученое количество морлука. Тем же маршрутом корабли возвращались, причём как правило, ещё и брали попутный груз, чтобы дополнительно нагреть лапы.

Все флоты соедкапиталов и одгорозков, мотылявшиеся на маршруте, практически не были способны перехватывать этот транзит, так как не имели средств выделить нужную посудину из десятков жабьих, которые они не могли трогать. Кроме того, немаловажным было и то, что они и не собирались ничего перехватывать, так как просто не знали схему работы - это давало большие гарантии от лишнего ущерба. А вот прибыль от прожади цибулин составляла приличную сумму, заставлявшую поднимать хохолки. Эта прибыль немедленно везлась на большую торгушку в Унном Тазе, и спудоллары обменивались на жабаксоиды, по причинам общей экономической стратегии. Таким образом, флоту из Морлучья нужно было охранять рейсы торговцев только между базой и Шустрым Чапом, а также до Межспудья, когда туда и оттуда возили смены куней. Учитывая достаточное количество лёгких катеров "сучок", которых пополнили после потерь, флот легко покрывал это пространство разведкой, так что транспортам ничего не угрожало.

Четверо грызей по прежнему плавали на своём "сучке", под номером 214 с названием "Поддатый". После того, как его поддал скоростной разведчик, разбив левый полукорпус, катер долго простоял в доке под ремонтом, а новую башню с ракетомётом привезли отдельно, само собой. На месте мастера собрали новый поплавок и перегородки между корпусами, снова сделав крепление на фиксаторах, которые можно ещё раз выбить и располовинить корабль - кто цокнул, что два раза не бывает? И следует цокнуть, что грызи были очень рады слышать свой корабль, потому как точно помнили, когда и при каком песке были оставлены пробоины в стенках неброневой рубки и вмятины на бортах. Это значительно взбадривало и тешило, всё время видеть эти повреждения и осознавать, что пронесло мимо белки.

Хотя в Межспудье собиралась осень, а за ней и, не вслух будет цокнуто, зима, в окнах имелся свой климат, и стояла душноватая жара, оценённая в тридцать единиц, если учесть, что при пятнадцати единицах звери чувствуют себя нормально. Думая о песке во множественном числе, грызи также учитывали, что шаракалы - сильно южные, пустынные звери, и вряд ли с их стороны будет умно проводить наземные операции в холодное время. Соромахи же как раз плохо переносили жару, и гораздо легче холод, так что следовало ожидать взрыгивания. Что до грызей, так им в основном было попуху, в прямом смысле - пух защищал как от мороза, так и от солнцепёка, так что они мотали ушами, вспушались, и пили ещё больше чая, чем обычно. Специалисты по погоде обещали ещё немало тёплого времени, поэтому на фермах засевали новую порцию цибулин, а переработка потирала лапы и готовилась принимать продукт. До того, чтобы окупить постройку плавстанций, было ещё далеко, однако на следующий год можно было и ожидать этого. Бронесплав Бронесплавыч, который занимался хузяйственным планированием в Морлучье, отвалил восвояси, а на его место причапал Макузь, каковой был не столь убельчён опытом, но находился в положительной динамике, сухо цокая. Он всё время бился мозгом о тот факт, что хорошо бы начать ставить станции для топлива и выплавки козца из руды, но финансов предприятия на это явно не хватало. Ну и ладно, подумал грызь, в конце концов, есть кому трясти этот куст.

Что до Кати, так она смотрела на карту окрестных окон столь же часто, как на уши Скисоря и в чайную кружку. Грызуниха, само собой не в одну морду, организовала достаточно сложную схему патрулирования, чтобы ограничеными силами взять регион под контроль - как на предмет охраны транспортов, так и на предмет защиты от возможных атак на базу.

- А что мы будем делать, если эт-самое? - задал точный вопрос Скисорь.

- Для начала опушнеем, - не менее точно ответила Катя, обозревая воду с верхней площадки катера, - Если они вздумаютт высаживаться в Межспудье, так там всё те же кочки, что и раньше. Побарахтаться там можно, а достичь стратегических целей - нет. Если же пойдёт флотец на базу, используем всё ту же тактику, что и при атаке не эсминец. Только теперь мы сможем пригрести больше "раков", а против катеров использовать "вилки", если понадобится.

- Ну, дымовух уже заготовили, - кивнул грызь, - Должно пойти в пух.

- Именно. Плюс набросаем мин прямо под нос, для внезапности, - задумчиво цокнула грызуниха, - Площадями ставить не будем, ибо накладно и малоэффективно... Кстати, Скис, как ты слушаешь вообще? Ну всмысле, сколько рисковать хвостами?

Скисорь перекатил щёки по морде и вспушился, задумавшись. У грызей голова работала в том ключе, что всё хорошо в меру. Рисковать хвостами, защищая спудные интересы Родины, это безусловно в пух - однако, применительно к конкретному зверю, если всё время рисковать хвостом, то чисто математически велик шанс таки дорисковаться. Кроме того, грызи вообще предпочитали периодическую смену деятельности раз в несколько лет, чтобы не зацикливаться и уши не замыливались.

- Думается, надо вскопать песок, а там и, - цокнул Скисорь.

- Да это чисто, - почесала ушки Катя, - Только как определить вскопанность песка? Это тебе не грядка, йа не думаю, что мы с тобой увидим конец ОДГ, хотя всё для этого и делаем. Это канитель на много лет.

- Да, - согласился грызь, - Йа имел вслуху песок в нашем районе. Нужно, чтобы база начала приносить жуткие прибыли, а северные куни развернули производство козца, тогда подкопаться сюда будет куда как сложнее. Это, насколько йа понимаю, от двух до четырёх годов, а там уж как хвост ляжет.

- Ну, это уже какой-то песок, - повела ушками грызуниха, - Можно потирать лапы на огород, на белочь... да?

- Сто пушков... - приобнял её согрызяй, хихикая, - Только вот надо расхлебать эту кашу с соромахами, как ты слушаешь?

- А, - вспушилась Катя, - Йа слушаю, слушаю, и не могу выслушать. Например, на кой пух соромахам такая прорва специально построеных плохих рыбогалер?

- Хм... - удивился Скисорь, - А и правда? Если у них и так есть прикрытие, не проще нанять танкер или сухогрыз, и перевезти на нём тысяч десять хвостов сразу?

- Нет, на нескольких сотнях малых лодок конечно надёжнее, чем на танкере, но здесь прослушиватеся какая-то нестыковка песка с песком. К сожалению, разведка не может там работать, потому как у соромах всё закрыто.

- А отхлестать какого-нибудь из этих зверей вербой? - предположил грызь, имея вслуху "завербовать", - На жадность?

- Да Елька пробовала, - захихикала Катя, - Но те которые попадаются, слишком прямолинейны, чтобы разведывать.

- "А ты что тут делаешь?!" "Я белычий шпигун, работаю." - покатился по смеху Скисорь.

- Да помимо хаха, примерно так и есть. Чую хвостом, будет! - фыркнула Катя.

Грызь же подумал, что точно будет - весьма попадающее в пух времяпровождение с согрызяюшкой. К тому же, когда слух не отвлекали другие звери и ореховые кусты, каковых на корабле не имелосиха, белочка выслушила совсем замечательно, и грызь мог долго таращиться.

Помимо плаваний вдоль и поперёк окон, работы на фермах и разведки, грызи огребли ещё одно обновление песка. Катер с командой из новичков, проводивший учебные стрельбы и маневры в Морлучье, попал под неизвестное воздействие. Таковое выражалосиха в сильной рези глазных яблок и затруднении дыхания; кое-как, пользуясь мокрыми тряпками и мхом, чтобы не вдыхать лишнего, грызи вышли из зоны поражения, после чего симптоматика пропала без слышимых последствий. Экипаж был помещён в медицинский карантин, потому как было подозрение на очередную атаку одгорозков с использованием химии или заразы, а к месту вышел "язь" с картографическим оборудованием, на котором в частности имелись дыхательные маски и герметизированые отсеки против газов. Кошцы сразу подметили, что место инцидента близко к месту купания гигансткой спудузы, обнаруженой ранее, и резонно предположили прямую связь.

После не особо мудрёных исследований было выяснено, что воздействие вызывают пары неизвестных веществ, попадающих в воду, скорее всего, из спудузы. Это подтверждалосиха тем, что такие выбросы фиксировались в нескольких небольших пятнах близко к краям организма. Кошец Шпинфи, отдувавшийся там за специалиста по любой фигне, подверг пробы воды нескольким химическим опытам, и повозившись, получил сухой остаток. Немудрено, что у грызей взрыгнула благая Жадность, и они заинтересовались, нельзя ли использовать эту погрызень в хузяйственных целях. Пожалуй, использовать было нельзя, потому как летучие вещества быстро испарялись в воздух, однако были начаты работы по изучению вопроса, нельзя ли спровоцировать спудузу сильнее выбрасывать газы. Ясное дело, что в таком случае она превращалась в гигантскую живую мину, а ведь по сути, она купалась именно на пути от потока к базе, и враг наверняка попадёт на неё.

- Ну впринципе, - дала как всегда разъяснения Катерпилариса, - Для газового воздействия на врага используется огненый перец, такой же как в лапных огнестрелах от хищных зверей. Если его смешать с порохом, дымовуха жуткая.

- Так это можно и... - захихикал Грибодур.

- Можно, только осторожно, - подтвердил Скисорь, - Попади в катер тяжёлой ракетой с такой начинкой, и у тебя есть минут десять, чтобы брать его на абордовый даж, пока они ищут маски и чихают.

- Песок в том, что полная боевая башка с перцем куда дороже, чем обычная фугасная, - цокнула Катя, - Да и на боевой корабль просто так, с кошками, лезть не рекомендуется, сами знаете.

- Но ведь это зацепка для Жабки? - с надеждой цокнула Тектриса.

- Зацепища! Просто нужны специально оборудованые корабли, - цокнул Скисорь, - Либо расходные звери, но это впух менее эффективно и ещё дороже.

- Надо замахнуться на... на "ключ"! - цокнула Тектриса, вспушившись, - А то чего они ходят по спуду, как тунцы? Окучиваете, какая страшная Прибыль свалится на того, кто загребёт "ключ"?

- Ну да, там пушек на дивизию, - почесал ухи Скисорь, - Но никто ещё не замахивался.

- Послушаем, послушаем, - кивнула Катя.

Пока же, ясное дело, им предстояло слушать охрану позиции и продолжение экономической операции с морлуком, но это никого не напрягало. Молчал даже морлук, так что можно считать, что он не был против.

Капитан соедкапитальского торговца, жирный кротолик обычного чёрного цвета, не вспушился. Хуже того, он даже не пил чай, потому как кротолики пили не чай, а кофейные зёрна, либо что покрепче. Собственно, вспушать у этого зверя особо нечего, потому как очень плотная шкура была короткошёрстной и всегда находилась в одном состоянии. Поворочав длинным носом с розовым пятачком, кротолик обозрел подслеповатыми зенками приближающееся устье потока, и порадовался, что удалось проскочить. Если раньше можно было заходить к Межспудью к северу по нейтральным окнам, то теперь там обосновались грызи и кошцы из ГКС, которые не приминули бы провести досмотр корабля, а там и до кипежа недалеко. А кипеж капитану был не нужен никак, ибо в трюме обычного торгового пароходика лежали тысячи мешков грубого спудового пороха, вырабатываемого из измельчённого спуда. Эта байда конечно применялась в основном в промышленых работах, потому как взрывчатость этого вещества была невысока в сравнении с другими. Ну, это невысока, если насыпать в снаряд, а вот если навалить гору... Кротолик припомнил, в который раз, родственников и всю свою жизнь, потому как шанс взлететь на воздух вместе со всем этим злом вполне имелся. Однако жадность брала своё, и кротолики из экипажа легко убедили себя, что они очень бедные и у них нет другого выбора, кроме как работать на соромах. На самом деле они просто хотели быстро срубить бабло, а не рубить его же медленно, хотя и с меньшим риском для башки. Правда, соромахи платили действительно прилично и главное золотом, что не могло не подкармливать Жабу.

- Растрясите ваши бока!! - заорал с палубы боцман, который был шаракалом и оттого орал громко, - Входим в поток, тунца ему в глотку и якорь в задницу!!

Капитан усмехнулся, потому как словоблудие на этот раз попадало в точку - наверняка в глотке потока были тунцы, а якорь в задницу предстояло поставить лично. "Последняя Скрипка", как называлась посуда, была специально оборудована для своей миссии, а именно имела якорную систему для зацепления за причал в потоке - без нарочно прикрученых катушек и аммортизаторов этого не сделаешь вообще.

- Швартовочной команде к якорям!! - продолжал рычать шаракал, скаля зубастую пасть, - Остальным вниз!!

- Свистать всех вниз!!

Кротолик посмотрел на физериху, которая стояла у штурвала, и кивнул. Физеры напоминали кошцев, только морды их были гораздо более плоскими, а уши находились сбоку головы и были более длинными, нежели кошачьи. Физериха Тася, плававшая на судне в качестве рулевого, отличалась зелёными глазами и обильной чёрной гривой, заплетённой в хвост, чтобы не мешать; короткая шерсть, похожая на кротоличью, имела в основном рыже-бежевый оттенок.

- Таюська, постарайся помягче, - сказал кротолик, - Не знаю как ты, а мне не хочется видеть спуд с высоты облака.

- Постараюсь, кэп, - кивнула она, оглядывая корабль и прикидывая, как это сделать.

- Вход в потоооок!...

Посудину подхватило приливной волной, и как обычно, понесло по потоку, поднимая над уровнем остального моря. Мимо полетели изрытые полостями стены спуда, корабль держался ближе к центру, что как обычно не представляло большого труда. Однако всё же в данном случае рулевому следовало держать ухо особенно востро. Если баржа с картохлей стукнется в выступ да и пойдёт дальше, то судно с порохом может и не пойти. Из этих соображений капитан взял в команду эту физериху, хотя не питал доверия к физерам и к самкам на корабле. Тася однако подтвердила, что ворочает торговую посудину как хочет, а это мало кто умел, так что пришлось пойти поперёк себе.

Само сложное наступало, когда впереди появлялась башня. Это была натурально башня, правда не совсем прямая, прибитая к стенке спуда и идущая снизу, от воды, на самый верх. Причал был плавучим, потому как уровень воды менялся с каждым приливом на много метров, и перемещался по направляющим на башне вверх и вниз. В этом месте нужно было вести корабль особенно точно, чтобы его не отнесло на противоположную сторону, где он не достанет до зацепок, и не вписало в сам причал. При этом судно летело на огромной скорости относительно стенки, так что стоило держаться.

- Всем держаЦЦа!!! - раздался мудрый совет сквозь грохот воды.

Торговец, пролетев мимо прицепных тросов, зацепил их вывешеными за борт якорями, толстенные тросы тут же натянулись, и через блоки начали поднимать понтон, заполненый водой, который использовался в качестве тормоза. Всех на корабле швырнуло вперёд и несколько секунд прижимало к передним стенкам. Капитан однако не жмурил глаз, а контролировал обстановку. Тася, уперевшись ногами, стояла крепко и вращала штурвал. Корабль, который потянуло было на стенку, отошёл обратно, вызвав хоровой вздох облегчения. Физериха глянула за борт и закрутила руль в обратку - на самом деле, конечно она не в одну морду вращала руль корабля, снизу ей помогали три матроса, но куда и как вращать, определяла она. Посудина ещё помотылялась на привязи и встала ровно, а груз через тросы потянул её обратно к причалу. С обеих сторон полетели швартовые канаты, и "Последняя Скрипка" со скрипом притёрлась бортом к причалу.

- Шикарно! - кивнул капитан Тасе.

- Шикарно! - поправили соромахи на причале, потирая толстые лапы - они сразу видели, как глубоко сидит корабль, и соответственно, сколько в нём груза.

Всё хозяйство, всмысле причал вместе с кораблём, продолжало подниматься на приливе, а мимо с грохотом нёсся поток воды. Толстолапые коричнево-бежевые соромахи цепочками стали заходить на корабль по сходням и вытаскивать оттуда искомые мешки. Далее эти мешки передавали из лап в лапы наверх по башне, для чего требовалось много зверей. Наверху спуда имелись несколько кривых бараков, кое-как взгромождённых на корявости, а дорожка из толстых досок вела метров на пятьсот от потока, где возвышался подъёмник шахты. Почти повсюду толклись соромахи, потому как их было много, а места мало. Из трюма корабля мешки по полсотни кило, сделаные из плохого материала и набитые порохом, поднимались метров на триста, проволакивались по доскам, а затем снова опускались почти на сотню метров, в вырытую шахту. Соромаший начальник этого лагеря лично следил за укладкой мешков, которые набивались под самый потолок, и закрывали надпись на стенке "привет двойным гвоздям!".

А лисички взяли спички,

К морю синему пошли,

Море синее зажгли.

- детские стишки

Седьмое окно - Более чем девятитысячный вал.

Весьма погожим днём, когда облачность слегка прикрывала печку от солнца, но не давала пасмурности, лёгкий катер типа "сучок", бодро бултыхая в воде гребными колёсами, пересекал очередное окно в районе Шустрого Чапа. Команда из четырёх грызей яблочила вокруг без фанатизма, но и не расслабляясь, потому как чревато. Разведчики помнили недавний песок, когда в районе были обнаружены какие-то левые пираты, сделавшие глупость зайти в эти воды. Флот грызекошского Союза был просто заточен под то, чтобы грабить награбленое, так что плавучим ворам пришлосиха сдавать корабли, а самим отправляться на торгушку в качестве товара. Главное для разведчиков однако был не этот эпизодический корм, а наблюдение за маневрами ОДГ и соедкапиталов, ежели таковые будут. После того, как одгорозкам причинили большой Ущерб и нанесли стратегическое поражение в регионе, они почти не появлялись. Знающие звери понимали, что это означает, что они готовятся взрыгнуть с полной отдачей чужих сил - в данном случае соромашьих. Вслуху вышецокнутого разведчики выслушивали врага особенно тщательно и аккуратно фиксировали его перемещения, чтобы дать корм для мозгов тем, кто окучивал мысли по теме.

Как бы там ни было, длинный катер, представлявший из себя катамаран с неодинаковыми корпусами и колёсами сзади, шёл среди спудосоки, чьи листья торчали из воды, как... как листья, чо. Разведчики заходили в "зелёнку", проплывали в ней несколько килошагов и затем высовывались из неё для наблюдения за открытой водой. Это было куда сложнее, чем просто плавать туда-сюда, потому как спудосока норовила попасть между корпусами и заклинить кораблик - наклонить лист и пропустить под днищем лёгкий катер не мог, как это делали большие посудины. Кроме того, попадались обширные места густых водорослей, которые сильно тормозили движение. Однако таким способом разведчик избегал своего обнаружения, что повышало качество добытой информации, сухо цокая.

- Гусииные перья! - цокнул грызь с верхней площадки, таращась ушами вверх, - Слушайте, спудмыш!

Спудмыш действительно был спелый - огромные, в три метра длиной соцветия зижделись наверху "травинки" размером с сосну, и по осени были особенно жирные. Каждый такой цилиндр содержал пухову тучу пуха, годного для самых разных целей, от набивки подушек до выделки ниток - а также, спудмышовые шишки использовались как дымовые шашки при создании больших полос заграждения.

- Впуууух... - зажмурилась грызуниха, - Грызят, а давайте спилим хотя бы парочку, пока будем стоять?

- Да, йа не со своей вахты! - поддержал грызь, - Сейчас пух где такие найдёшь, огребём Прибыль!

- Не в пух, - мотнул ухом водитель катера, - Мы выполняем задание, а спилка спудмыша ему помешает.

- Да каким образом??

- Да таким образом, что останутся опиленые стволы!... Хотя, если со стволами вместе, то ладно.

- Иии! - подпрыгнули от жадности... тоесть, от радости, грызи, и побежали за пилами.

Идея спилить спудмыш казалась вполне удачной, потому как делать на вахте особо нечего, сил навалом, погода способствует - оно бы так и было, если бы не события. Пока катер стоял метров на сто вглубь зарослей, слушатель отплывал на лодке, сверху которой были навалены кусты, прямо к открытой воде, цеплялся там за лист, и таращился ушами из-за веток. Грызуниха Лисса, попавшая на вахту, всё никак не могла усидеть на хвосте, поскольку её поддушивала Жаба на спудмыш, и она всё время оборачивалась на звук пилы, но само собой, там ничего не было видно. Отлично, подумала она, прожадить такую шишку - это по деньгам чуть не целая торпеда, или несколько снарядов, а этого барахла много не бывает... Снова оглядев горизонт, прослушивавшийся на максимальное расстояние, белка заметила точки возле устья потока.

- Ой кто это таааам... - захихикала грызуниха, вытаскивая оптическую трубу и пристраивая на борт лодки.

Расслушав подробно, Лисса вспушилась и дёрнула тросик, привязаный к ведру на катере, чтобы там пришли в полную готовность и подняли пары в котле. Из потока выходили угловатые тёмно-серые бронекатера ОДГ, резонно прозванные "углами" - один, два... допуха! Грызуниха насчитала дюжину, после чего появился эсминец типа "дафния", длинный и с четырьмя высокими трубами, дымившими почём зря. Это уже был серьёзный факт, потому как после того, как один такой корабль был макнут на дно, а второй сильно повреждён, одгорозки вряд ли притащились сюда на прогулку. Однако не успела Лисса как следует опушнеть, как в поле зрения её трубы попала какая-то посудина размером с бронекатер, длинная и узкая, с парусной мачтой посередине и подобием рыбьей башки на носу. Грызуниха с явственым испугом смотрела, как из потока выходят соромашьи рыбогалеры - и, как она и опасалась, их были десятки. Одгорозки, выстроившись в ряд, уже ушли от потока довольно далеко, а оттуда всё выходили и выходили судёнышки, сопровождаемые "углами" и катерами производства жабцов, слышимо из соромашьего флота. Цокнув про грызаный случай, белка схватила вёсла и мотанула обратно к катеру.

Разведданные пришли вовремя, так что пока вражеские флоты двигались, грызи уже могли обцокать это дело, сидючи на верхней палубе дока в Морлучье, каковой был командным центром операций. Помимо Макузя, заведующего производством, присутствовали Хлутыш от обороны, Хорь и Катя от катерников-сучкистов, кошец Ралафра от ракетчиков, и некоторые другие звери, оказавшиеся в досягаемости - в частности, бригадир куньих рабочих, вкалывавших на фермах.

- Таким образчиком, - цокнул Хлутыш, - С севера, от Шустрого Чапа, движется армада соромах, прикрываемая флотом ОДГ в полном составе. Они успели отремонтировать повреждённый ранее эсминец и добавили "углов" до ровных трёх десятков, помимо группы с "воблами" и прочими посудами жабцов.

- Так, - цокнула Катя, - Какое количество рыбогалер в спуду?

- По нашим прикидкам, от двух до пяти сотен, - фыркнул грызь, обескураженый таким числом.

- Так они растянутся на пухти сколько! - потёрла лапки грызуниха, - Они будут вынуждены растягиваться, чтобы пройти потоки за мыслимое время, а не толпиться в устьях...

- Верно, - кивнул Хлутыш, - Но это ещё не всё.

- Что, "ключи"? - прижали уши грызи, имея влуху тяжёлые броненосцы ОДГ.

- Хуже, - успокоил Хлутыш, - Флот соедкапиталов.

- Грызаный фарватер...

Над колосящимся пухом ушей повисла тишина, потому как все понимали серьёзность таких заявок.

- Серьёзность заявок очень большая, - подтвердил грызь, - Пока что зафиксированы четыре эсминца и несушка бронекатеров с пухти каким количеством оных. Но это ещё не всё.

- Впух.

- Да. Кротолики тащат с собой четыре больших транспорта, очень похожие на десантные. Скорее всего, они собираются высаживать войска, и это вообще мимо пуха.

- Почему вообще?

- Потому как тяжёлые корабли с бортовыми щитами наплюют на куньи заграждения, и могут высадиться в любом месте. Какие окучивания мыслей, сотрапы и сотрапихи?

- Готовить эвакуацию, - прямо и не затягивая, цокнул Хлутыш, - У нас три сотни зверей, в общем случае, поэтому эт-самое.

- В целом да, - кивнула Катя, - Если эти олухи завернут сюда, будет немного времени, чтобы убрать пух из-под удара.

- А как нам теперь возвращаться домой?? - дошло до куня.

- Главное чтобы вам было вообще куда возвращаться, - пробормотал Хорь.

Над комплексом плавстанций заунывно завыла сирена, пущеная для объявления общей тревоги, чтобы быстро оповестить зверей о событиях. Грибодур и Тектриса таки были довольно далеко, плавая на лодке по чекам фермы и рассыпая убобрения, когда услышали сирену. Грызи вспушились, навострив уши, враз привязали лодку к ближайшему столбику, выпрыгнули на мостки и резво побежали к доку, мотая хвостами для балансировки. Везде происходило тоже самое - грызи, кошцы и куни бросали работу и бежали получать достоверные данные, потому как им цокнули предельно чисто, что сирену просто так пускать не будут. Не теряя скорости, Тектриса и Грибодур перепрыгнули с причала на свой катер. Поскольку Скисорь там вообще дежурил, из трубы уже валил дым. Да собственно, изо всех труб кораблей, стоявших у причалов, тоже валил, создавая целую тучу, закрывавшую синее небо в перистых облачках. Катя зашла на катер без особой спешки, потому как думала головой, а котёл всё равно быстрее не прогреется. Остальные, хотя их так и подбрасывало, не трепали ей уши, чтобы не вытаскивать из мыслей. Наконец грызуниха вышла из разбрыливания, ослушала согрызяев и захихикала, но потом мотнула ушами.

- Так себе, - не стала она приукрашивать, - К Межспудью прутся соедкапитальские эсминцы, десантные транспорта и несушка с катерами. Если они пойдут сюда с двух потоков сразу, это будет вообще мимо пуха, потому как даже утечь будет сложно. С эсмининами на открытой воде так не поиграешься, как мы одгорозков щипали, враз макнут.

- И что мы будем проделывать, чтобы минимизировать Ущерб? - не испытывая никаких сомнений, спросила Тектриса.

- Пока не знаю, - не менее точно ответила Катя, - Выходим в разведку к земле, надо знать, что они делают.

- На потоке соромаший лагерь, - напомнил Скисорь, - Если оттуда набросают мин, нас отрежут от базы, придётся обходить кругом.

- Это не самое шишовое, что может случиться, - обнадёжила его грызуниха, - Единственое, на что стоит надеяться, так это то, что они достаточно долго будут возиться с высадкой, и не рискнут убирать корабли. Это даст нам время на подготовку какого-то песка, только вот какого?

- Возможно, со спудузой, - напомнил грызь, - Посыпать медным опоросом и надеяться, что будет большой выброс едких веществ, который испугает кротоликов достаточно. Кстати, закипело.

- Кстати, полный впесок, - вздохнула Катя, начиная откручивать канаты.

Катер, забултыхав колёсами, резво пошёл вперёд, отворачивая в сторону от дока; по всем сторонам от него корабли также выходили в спуд на боевые задания, "язи" пока что тащили некоторый запас мин, чтобы сбрасывать непосредственно под нос противнику, если будет возможность.

Едва рассвело, как рыбаки, выходившие на промысел с восточного побережья Межспудья, заметили на горизонте многочисленные дымы, характерные для корабельных труб. Не успели куницы как следует проморгаться, как из дымки вытащили свои туши длинные и высокие эсминцы, за ними - четыре низких десантных транспорта, и самая большая посудина была несушкой бронекатеров, внутри которой они и неслись. Флот, разрезая носами воду, на большой скорости подошёл к берегу; эскорт отвернул в сторону, а транспорта, оснащённые десантными трапами и колёсами спереди, чтобы не втыкаться в дно, попёрли прямо на мелководье. Два таких тюленя встали с одной стороны от Кунки, ещё один с другой. По откинутым прямо в воду сходням попёрли валом кротолики и шаракалы из армии соедкапиталов. Глубина был достаточная, чтобы солдаты в полной экипировке становились ногами на дно и пёрли к берегу, подталкиваемые сзади другими; на десятки спущеных лодок грузили пулемёты и орудия. Столпотворения и неразберихи и тут было достаточно, но это тебе не одгорозки, которые не смогли бы даже высадиться за пол-часа, не передавив друг друга. Пока на берег выгружалась тяжёлая техника, передовые отряды уже двинулись навстречу друг другу с двух плацдармов, оставаясь в недосягаемости артиллерии на фортах Кунки, и отрезая порт от суши.

Король Куно Седьмой с большим уныньем принимал извещения о том, что соедкапитальские войска высаживаются в Межспудье. Собственно, он сам подписывал соглашение о военной помощи, хотя и под большущим давлением Ярисы и других куниц, считавших это единственно верным решением. Разведчики мямлили и тупили, и король всё время порывался вызвать Нуделя. Лисит конечно был замечен в пьяных дебошах, приставании к куницам и похищении предметов, однако от него можно было получить информацию, а не эмоции. Однако рыжий сейчас в лучшем был на пути домой, а то и работал на северных, потому как, узнав о подписании этого самого договора, потребовал рассчёта по зарплате и испарился.

- Я с самоубийцами не работаю, - прямо тявкнул лис королю, - Вы сливаете страну, так делайте это без моей помощи.

И теперь приходилось делать это без его помощи. Стиснув зубы, Куно наблюдал, как хлопочет Яриса, отдавая распоряжения организовать дорогим гостям встречу с наивысшей степенью помпезности. Дорогие гости в это время выставляли свои блок-посты на дорогах возле Кунки, обустраиваясь по-хозяйски, и не очень-то считали себя гостями.

- Соединённые Капиталы непременно защитят нашу цивилизацию от варваров! - только и слышались бесконечные пересыпки словоблудия по дворцу, - Конечно, придётся заплатить, но это лучше, чем сдаваться негодяям и убийцам!

Королева Яриса троллила, не покладая лап, распуская на пустом месте слухи о том, что весь север захвачен белками, которые стреляют и едят куниц... подумав, она поправилась, что едят куниц кошцы, и осталась очень довольной своей мудростью. Правда, вброс ложью имел действие только по верхам, которые в испуге сбились за стены столицы и ничего не видели сами. Простые куницы постоянно получали товары и отправляли их на север, так что знали о том, что никого там пока не съели, а белок и кошцев там два десятка.

Пока происходил этот песок, четвёртый транспорт, под прикрытием двух эсминцев, обошёл Межспудье с северо-запада. Генерал Шлутза, командовавший экспедицией, думал попробовать высадить десант там, сразу захватив плацдарм. Собственно, кротолики намеревались пройти землю с юга на север, разбить оборону республиканских куниц, сделать вид, что воюют с соромахами, и слинять, оставив за собой выжженую пустыню. Тобишь сделать всё тоже самое, что они делали во всех местах, где только могли. Однако, как уже было упомянуто, армия соедкапиталов была не отрядами смертников из ОДГ, и валить толпой на пулемёты не стала бы. Поэтому Шлутза высаживал основной десант на безопасном берегу возле Кунки, там где нет артиллерии, а королевские войска не сборосят в воду заграждения и пропустят через оборонительные валы. Четвёртый же транспорт должен был только прощупать обстановку - и он её прощупал.

Получившие инструкции от союзных специалистов северные куницы не стали сразу бросать заграждения, увидев флот, потому как поняли, что толку не будет - это были тяжёлые корабли, которым не повредят заточеные брёвна. А вот тяжёлая артиллерия им ещё как могла повредить, и едва три посудины вошли в зону её действия, проходя мимо скалистых неприступных берегов, как по ним полетели снаряды. С предельной дистанции нельзя было рассчитывать на попадание, но по крайней мере, супостаты могли убедиться, что просто так высаживаться им не дадут. В полукилометре от кораблей выросли такие фонтаны воды, что их было видно невооружённым глазом с берега и за много спудиль. Оценив оперативность разведки и организованый залп из шести тяжёлых орудий, кротолики далее рисковать не стали и повернули от берега, в дальнейшем вернувшись на восточный плацдарм.

К вечеру отряды соедкапитальцев, численностью до десяти тысяч носов, двинулись колоннами на север, поднимая пыль и заставив притихнуть окрестные земли, не видавшие ещё такого погрызища. Помимо кавалерии на лошадях и повозок с орудиями, в колоннах дымили из труб паровые танки, скрежеща колёсами по щебёнке и жутко разбивая дороги там, где щебёнки не было. Получив соответствующий приказ, королевская армия пропускала их через оборонительные валы. Куни, сидючи на башнях со своими аркебузами, слегка офигевали над видом длинных колонн, двигавшихся с исключительной быстротой.

- Фига они спешат, а? - фыркнул один кунь другому.

- Ну да, что-то тут не совсем чисто, - нахмурился тот, - Сдаётся мне, не за королевскую власть они так бегут воевать.

Здесь они оказались правы на сто с лишним пухов. Соедкапитальские войска дали полной скорости от берега не потому, что спешили вступить в сражения за корону, а потому, что на подходе были одгорозки со своими соромахами. Получалось наступление в два эшелона - кротолики наступали на север, соромахи на юг, в итоге...

- Что должно быть в итоге? - почесал репу один из офицеров штаба, пырючись на берег из рубки эсминца.

- В итоге - максимальные разрушения в этой дикой стране, - сообщил Шлутза, затягиваясь сигарой с дурью, - С минимальными затратами с нашей стороны. Если удастся, можно будет захватить район козцовых шахт, который сейчас контролируют коммуняки, и качать оттуда спудоллары. Массовое обнищание населения после войны всех со всеми будет способствовать притоку бесплатной рабочей силы.

Полковники и прочие кукушки вздохнули, понимая, что выполнение этих планов приведёт к гибели тысяч зверей, но как обычно, это их ни разу не остановило. Кроваво-красное солнце закатывалось за горы на западе, и сумерки накрывали большие корабли, отошедшие в сторону от берега.

За прошедшие пару месяцев, когда Межспудье оказалосиха разделено на южное и северное, у Драфи привалило столько дел по организации, что мозги его оказались выбиты, как ковёр зимой. Сам кошец продолжал бы упираться, однако Фира, будучи грызунихой, в приказном порядке отправила его в отпуск, чтобы вообще крыша не съехала. Само собой, отпуском тут могла называться только смена деятельности, так что кошец сопротивлялся недолго - недельку - и оставил таки мотыляние по военным частям и объектам, на время. Вместо этого у него возникла идея вплотную заняться шаракалихой... ну всмысле, её использованием в обществено полезных целях. Линда не могла полностью избавиться от социальных прошивок одгорозков, и её угнетало, что у неё нет официальной должности или ещё чего в таком духе. Не смущал даже тот факт, что у самого Драфи была должность товароведа в торговом представительстве, а занимался он военной стратегией. Короче мявкая, кошец принялся натаскивать свою серую подружку на ведение боя. Раньше она нишиша не умела, отчего и не убила его - но уже не убила, резонно подумал кошец, так что и.

В свете всех последних событий и поворотов обстановки Линда могла бы быть чрезвычайно полезна для обмана одгорозков, потому как она была шаракалиха, а одгорозки привыкли, что в Межспудье нет шаракалов, кроме них. Правда, шаракалы были и в соедкапиталах, так что песок был не идеальный, и Драфи не умалчивал об этом - но, в любом случае, ему ещё предстояло наверняка походить по здешним землям в разведку, и лучше это делать с тем, кому доверяешь на сто пухов. Вдобавок, у серой были большие перспективы, потому как она была на две головы выше среднего куня или грызя, и могла бы просто оторвать любому голову, сухо мявкая. Кошец прикладывал все усилия, чтобы она не только могла, но и оторвала, когда потребуется, для чего требовались тренировки. Всё-таки она не успела никого убить, что конечно хорошо, но до времени.

Разбрыльнув мыслями в таком ключе, звери взяли и пошли в разведку к Кунке, в серебрососновый лес. Это было и полезно, и не требовало особой квакификации, потому как эту местность кошец знал отлично, а вражеских засад не предполагалосиха, потому как никто не мог подумать, что они туда пойдут. Собственно, даже наоборот - одгорозки посылали своих зомбированых куней в Синегорск и КуньМинВоды, чтобы найти и убить их, так что отчасти в районе Кунки могло быть безопаснее. Кроме того, после двух недель дождей установилась отличная солнечная погодка, способствовавшая походам по дикой местности. Само собой, кошец и шаракалиха не ходили по дорогам или тем более через посёлки, обходя кунье население далёкой стороной, на всякий случай, и по большей части, для сохранности этого населения.

- Вот таким образчиком, - показывал Драфи, рассыпая мелкими щепотками порошок из кулька на дорогу, - Это тот самый полынник, который я сушил вчера. Отобьёт запах достаточно, чтобы нас точно не выследили по нюху.

- Так... ладно, постараюсь запомнить, - потёрла нос Линда, и нервно захихикала.

- Обязательно запомнишь, - ласково уркнул кошец, - Я тебя пока одну никуда отпущу.

Шаракалиха в очередной раз посмотрела в глаза кошца, улыбнулась и клацнула зубастой пастью, чисто для смеха. Убедившись в том, что никаких следов пересечения дороги они не оставили, звери скрылись в кустарнике и стали шуршать в заданом направлении. Драфи, помимо того что не ослаблял внимания, чтобы не вляпаться во что-нибудь, шёпотом пояснял подруге, как ориентироваться - по мху, по веточкам и прочим овощам. Такой инструктаж не доставлял ему нагрузки, потому как Линда проявляла живой интерес и быстро схватывала - особенно быстро она схватывала зубами лапу с ножом при тренировках, так что остались синяки даже через толстую намотку. Шаракалиха даже ходила теперь по другому, производя почти нисколько шума и следя за дыханием, чтобы не сопеть. Таким образчиком они дошли до побережья, где кошец знал штук десять мест, откуда открывается хороший обзор на равнину возле Кунки и море.

- Ну вот, дали ему год, - тихо, как обычно, мявкнул кошец, поглаживая лапой по коре огромного вяза, - Вот с той развилки на этом деревце я уже раз двадцать наблюдал за портом, за последние пару лет. Хорошо что готовился, вот пригодилось...

- Оттудова? - посмотрела вверх Линда, - Ик! А как ты туда забираешься, чтобы не ободрать ствол когтями?

- А, это правильно, что заметила, - уркнул Драфи, - Я там спилил сук, удобно петлю набрасывать. Ну а обратно так, на пузе.

Собственно, позиция была оборудована, хотя и этого и не было заметно вообще, само собой. Под деревом лежало старое сухое бревно, с которого и залезали, не приминая траву, чтобы не оставлять следов. Кроме того, это был далеко не самый большой и высокий вяз в округе, но кошец выбрал именно его, чтобы не маячить. Ему самому было достаточно втянуть когти, чтобы не царапать кору, а Линде пришлось использовать обувь, потому как у неё когти не втягивались. Драфи схватил её за лапу и втащил в довольно просторное место на развилке ствола, в очередной раз не удержавшись произвести несколько тисков, настолько ему нравилась эта зверушка.

- Просто жутко приятно привести тебя сюда, - мявкнул он, - Я тут столько мотылялся в одну морду, а теперь с тобой... Вон, зацени!

Вид из кроны дерева открывался отличный, потому как оно стояло на самом гребне возвышенности, и оттуда не было никаких препядствий до окраин города и до моря. Даже невооружённым яблоком виделись корабли в порту, а если взять оптическую трубу, то можно пересчитать все телеги, прущиеся по дорогам через равнину.

- Эээ... Драфуш... - нерешительно рыкнула Линда, глядючи в эту самую трубу, - Ты мне дури в чай не подмешивал?

- Не. Ну, сейчас - не, - хихикнул тот.

- Тогда у нас проблемки...

Проблемки имели вид огромной колонны войск, прущей по дороге от города на северо-запад. Не требовалось никаких особых знаний, чтобы определить, что это соедкапитальские войска - на лошадях ехали кротолики, и даже с большого расстояния было заметно, как они ворочают своими длинными рыльцами из-под шапок. Пёрлись и артиллеристы, и тяжёло вооружённые шаракалы из ихних, и несколько паровых танков, дымивших почём зря.

- Не было печали, купили порося, - вздохнул Драфи.

- А какого лыка они тут делают? - удивилась Линда, - И почему куницы их пропускают?

- Ответы закопаны под песок логики, как цокнет Фира, - сказал кошец, - Делают они тут скорее всего тоже самое, что и везде, надо только знать историю. Бьют по ключевым точкам, чтобы всё рухнуло. А почему королевские войска их пропускают, это думаю только потому, что у них есть договор с этими паразитами.

- Да, действительно, это вероятнее всего, - почесала ухо шаракалиха, - А вон смотри, видимо то, на чём они приплыли.

- Неа, - возразил Драфи, посмотрев, - Это одгорозки, а за ними рыбогалеры, а это соромахи.

- Может, ещё кого пригласить, для компании? Только вот нам-то что теперь делать? Бежать сообщать нашим?

- Подумай, - резонно предложил кошец, - Ладно, подскажу. Наши и так узнают, а даже если нет, мы не обгоним эти колонны, идущие по дорогам. Нам лучше сидеть здесь и наблюдать, если будет что-то действительно неожиданное.

- Наши сбросят ежей в море? - уточнила Линда.

- Ежей нет, а заграждения в виде ежей да, - хихикнул Драфи, - К сожалению, этого не сделали королевские, и теперь им придётся туго. Давай таки устраиваться, надо поразмыслить и ещё понаблюдать, что происходит.

С этим он попал в точку, потому как происходило не то, что он предположил бы. Вместо того, чтобы сходу вываливать на берег и штурмовать город, армада рыбогалер, эскортируемая флотом ОДГ и собственой эскадрой жабьих бронекатеров, выстраивалась невдалеке от берега, и судя по всему, бросала якоря. Анкеры, как их называли упоротые спудяки. Но как их не назови, а зачем соромахи это делали - непонятно, так что были все резоны продолжать наблюдения. Уже после заката звери отметили продвижение нескольких куньих отрядов к побережью - потому как с соромахами у них договоров не было, и пропускать их никто не собирался. Обустроив позицию, так чтобы никто не подобрался незаметно, кошец и шаракалиха валялись на намятой листве, слегка потискивались, и не забывали яблочить по очереди. Драфи хоть и не мог не волноваться, видя такое массовое взрыгивание, но понимал, что оборона Северокунья достаточно крепка, и вполне может продержать кротоликов до того, как сзади их припрут одгорозки - вот смеху то будет... Правда, и трупов будет не меньше.

Кошец ухитрялся находиться одновременно в расслабухе и в напряжении, а также постоянно мусолил тактические мысли и дремал. На короткое время он мог так раскорячиться мозгом, а потом начнёт просто башка болеть и перестанет думать... Вот тебе и отпуск, подумал Драфи. В результате окучивания мыслей кошец решил перейти на наблюдательный пункт ближе к берегу, чтобы ояблочить больше водного пространства. С вяза просто не было видно, где заканчивается армада соромах - когда несколько сотен галер стояли не борт к борту, а со значительными промежутками, они растягивались на многие километры. Прошуршав по ночному лесу и забрашись в кусты на резком обрыве местности, откуда опять-таки был обзор, два зверя продолжили использовать трубу и яблоки. Освещаемые светом лунного серпа, кажущего себя из-за облаков, на глади моря стояли сотни галер, и на каждой горел небольшой костёр, так что теперь стало ясно, что их в два раза больше, чем казалось, потому как был и второй ряд. Драфи прикинул, что там может быть до тридцати тысяч соромах, и поёжился, потому как отлично знал, что количество имеет значение.

Пока кошец прикидывал, а шаракалиха дремала, привалившись к нему, произошло событие, причём резкое. По земле внезапно прошла волна дрожи и раздался низкий гул, как бывает от мощного взрыва, произошедшего далеко от ушей. Вслед за этим делом прошла и ударная волна по воздуху, ощутимо стукнувшая по ушам. Драфи уже вскочил на ноги и озирался, так что заметил, как волна всколыхивает лес на протяжении всей равнины, насколько хватало яблок. Эй, да эта петарда была на редкость большая, решил кошец, и был прав как никогда. Оглядев горизонт, они с Линдой сразу заметили огненый гриб, медлено поднимавшийся к самым облакам. Он казался небольшим, но если учесть, что гриб поднимался над стенкой спуда, тоесть за полоской моря и стенкой, то расстояние и размер грибка оказывались ужасающими.

- Ш-ш-ш... - ткнула в ту сторону шаракалиха, прижав уши.

- Ш-ш-што это? - уточнил Драфи, которому хватало секунды, чтобы прийти в годность, - Подозреваю, что это соромаший лагерь на потоке, как раз в той стороне. И скорее всего, они решили взорвать стенку, чтобы завалить поток обломками и сделать его непроходимым. Не знаю, как оно пойдёт... кстати надо и узнать, как.

- Вот это хлопушка, - поёжилась Линда, таращась на медлено затухающий гриб.

Огненое облако, которое образуется и от взрыва любого снаряда, но моментально затухает, здесь не гасло в течении нескольких минут. Багровый гриб, окружённый чёрными клубами дыма, поднимал бока вверх, подсвечивая даже облака. Такого погрызища никто из зверей здесь ещё не слыхивал, это точно! Через небольшое время в тишине стало слышно, что по местности падают отдельные куски спуда, хрустя ветками. Мелкие же сыпались с неба ещё несколько суток. Драфи не только офигевал над увиденым, но и фиксировал его объективные параметры - просто в прямом смысле, достал блокнот и записал оценочные параметры взрыва. Хотя уже стало сильно нервно, он всё же решил продолжать наблюдения, мало ли чего ещё случится - и собственно, снова оказался недалеко от истины. К утру, оглядывая продолжавшие стоять на якорях галеры и линию прибоя, кошец присвистнул, прикусил язык, и захихикал.

- Линочка, а ты мне дури в чай не подмешивала?

- Вообще подмешивала, но тебя ведь не берёт, - усмехнулась она.

- Тогда посмотри туда..

Было отчётливо видно, что домики и сараи прибрежной рыбацкой деревушки стоят прямо в воде. Учитывая, что вряд ли кто-то удосужился за ночь перенести их на сваи, следовало предположить, что поднялся уровень моря, вода залила полосу берега и подтопила деревню. Точно также из воды торчали кусты и деревья, не оставляя в этом сомнений.

- А вот это уже вообще шишовато, - прижал уши кошец, - Поток забит, другой открыт... Эдак всё Межспудье может затопить!

Он начинал соображать, чего ожидали соромахи, не высаживаясь со своих галер. Если так пойдёт дальше, им не нужно будет высаживаться вообще, они просто доплывут до самой куньей столицы, не ступая на землю. Прикинув карту низин, Драфи уверился, что так и будет - всё конечно не затопит, но земля будет разрезана новыми заливами, по которым можно вплавь добраться куда угодно. Северные, правда, оказывались в лучшем положении, потому как сидели на взгорье, однако и у них наверняка накроет потом обронительные валы, и соромахи, вместо того чтобы лезть через них с боем, проплывут поверху. Ну и навоз, с отвращением подумал кошец, но тут же вспомнил Фиру и поправился - ну и навоз!

Три тысячи тонн плохого пороха всё-таки сделали своё дело, и когда всё это зло взорвалосиха в специально выдолбленой в толще спуда шахте, взрыв привёл к образованию огромной трещины, отколовшей кусок спудного монолита длиной в несколько километров. Эта щепка с неимоверным треском ломаемого спуда рухнула на поток, начисто закрыв его не только для плаваний, но и для прохода огромной массы воды, которая через него протекала. Когда начался прилив, волна только поднялась высоко по свободному каньону и затекла в образовавшуюся щель, но настоящего потока не получилосиха. В то же время из второго потока, выходившего к Межспудью, валили гигантские объёмы морской воды, и уровень её начал повышаться, затапливая берег. Если с утра замочились только рыбацкие деревни, то к полудню огромные языки воды вытянулись на сушу на несколько километров, и вода продолжала прибывать.

Одгорозки были на не меньшей измене, чем местные, потому как соромахи, само собой, не посвещали их в свои планы. Эсминцы, которые начали обстреливать Кунку, готовя штурм, прекратили это дело, так как течение начало сносить их прямо на порт, и кораблям приходилосиха маневрировать, чтобы не вылететь на мель. Рыбогалеры же стояли на прочных якорях, загодя утопленых в песок на удобном месте, и только стравливали якорные канаты по мере увеличения глубины. Куницы из прибрежных поселений и города порадовались, что у них имеется изобилие лодок, потому как теперь им пришлосиха просто грузить в них себя и основной скарб, и грести подальше от берега, над затопленой равниной. Уровень при этом слегка откатывало назад, когда свободный поток срабатывал в обратку, но ненамного, так как течение воды происходило в сторону Межспудья и в целом вода набивалась именно в полосу моря между землёй и спудом. Частично она конечно просто уходила под спуд, так как тот в основном плавал, а не сидел на дне, но уходила не вся. Где и каким образом соромаший король Жридок узнал, что возможна такая фигня, оставалось неизвестным. Вполне вероятно и даже скорее всего, что он этого не знал, а просто рискнул, и попал пальцем в песок.

Когда стемнело и луна спряталась за облака, по тёмной воде прямоугольные низкобортные "углы" шаракалов уже проходили прямо по затопленым улицам Кунки, подминая плавающие бочонки и бултыхая колёсами. Сопротивляться в таких условиях было невозможно, бронекатера разнесли бы любой дом прямой наводкой. В фортах морской обороны, стоявших на холмах по сторонам от города, ещё оставались королевские войска, и куницы из мартешкиного ордена; ихний магистр Хухлик старался убедить военных, что нужно немедленно начинать бомбить город, потому как населения там не осталось, зато есть враг. Массовые пожары и разрушение построек сильно затруднили бы одгорозкам и соромахам захват складов с провиантом. Однако командующий фортом морщил хвост, оправдываясь тем, что в городе могут быть ещё куницы, и главное у него нет приказа бомбить собственый город, так что время было упущено. Дальше куницам пришлосиха уходить из фортов, потому как иначе их отрезало бы водой, и они бы бесполезно торчали на островах. Они хотели подорвать склады боеприпасов, чтобы не оставлять их врагу, но этого не вышло. Соромахи не стали штурмовать форты с галер, но несколько десятков их, пользуясь темнотой, вплавь добралась от ближайших построек города, теперь залитых по окна первых этажей, и проникли в форты до того, как сапёры закончили работу. Соромахи таким образом обогатились тремя десятками орудий с огромным боезапасом - не новьё, но вполне сойдёт.

К полудню второго дня вода поднялась достаточно, чтобы переливаться через возвышености западнее Кунки, и хлынула дальше вглубь суши, с большой скоростью затапливая равнину. Достаточно быстро приближение воды заметили и соедкапитальские войска, уходившие на север, и получили такой же удар по мозгам, как и все остальные. Только, в отличие от соромах, у них были не галеры с малой осадкой, а огромные морские транспорта, которые никак не могли подойти по затопленым районам, чтобы забрать десант обратно. Положение их стало крайне кислым, так как вода прижимала их к обороне северных, не давая маневра, и она же лишала всяческого снабжения, на которое был большой рассчёт. Южные обещали поставить всё необходимое - фураж, топливо для паровиков и прочие припасы, а теперь они при всём желании не смогут это сделать, потому как коммуникации затоплены, а на паре лодок много не отвезёшь. В то время как потоп двигался с южной стороны, отряды кротоликов вышли к линии обороны возле села Жиденькое, где ранее остановились королевские войска.

Ранними стараниями Драфи здесь имелись и приготовления на случай серьёзного наступления, помимо приведённой в готовность артиллерийской батареи. В своё время звери собрались на совет и пришли к выводу, что пока у них нет возможности реально усилить оборону. Если нельзя реально - надо нереально. В данном случае это означало, что можно использовать макеты и прочие обманные мероприятия, чтобы ввести противника в заблуждение. Главное, что нужно было разыграть, это присутствие в Межспудье войск Грызекошского Союза. Все знающие пуши сходились во мнении, что соедкапиталы сколь любят загребать жар чужими лапами, столь и не любят получать Ущерб в большом объёме. Следовательно, если их как следует запугать, можно надеяться вытурить их без боя. Одно дело повоевать с ополчением, и совсем другое - отбиваться на два фронта между соромахами и союзными, лишившись при этом снабжения. Становиться героями кротолики не уважали, поэтому требовалось протроллить их, а потом не прижимать к стенке.

Первые из них, которые попробовали пощипать оборону, попали под огонь винтовок, пулемётов, миномётов, и дальнобойной артиллерии, так что откатились. Кротолики не пёрли валом, как одгорозки, а перебегали по укрытиям, где укрытий не было - делали их, взрывая динамитные шашки или ставя дымовую завесу, на крайний случай передвигались ползком, резонно считая, что лучше вымазаться в грязи, чем лежать в ней с простреленой башкой. Командовавший обороной на участке Жиденького кунь Нартек понимал, что зря тратит снаряды, но следовал инструкции демонстрировать противнику вал огня. Соедкапитальским требовалосиха время, чтобы подтянуть резервы и артиллерию, а времени у них не было, потому как соромахи будут здесь ещё быстрее, проплыв по вновь образовавшимся заливам. Чтобы избежать весьма кровопролитной бойни на два фронта, кротоликам было необходимо начинать проходить на север прямо сейчас, чем и предполагала воспользоваться хитрая грызуниха, которую звали Фира, естественно.

Когда к позициям притащились главнюки кротоликов, они могли лично наблюдать на поле перед посёлком громадные воронки от крупнокалиберных снарядов, а на самом возвышении в оптику были отлично видны флаги Грызекошского Союза и множество дымов от перемещающихся паровых танков. Один такой, двадцати с пухом шагов в длину, медленно прополз вдоль линии окопов, скрываясь за домами и живыми изгородями, и встал на позицию, вытаращив в сторону наступающих длинный ствол пушки. Куницам пришлосиха очень постараться, чтобы сделаный из фанеры и холстов танк выглядел натурально. Также пришлосиха сжечь уйму дров, имитируя дымы от других танков, стоящих за высотой. Однако, не блистающие остротой зрения кротолики загланули наживку вместе с поплавком, остановив подготовку к штурму обороны. Разгрызая орехи не отходя от куста, Фира немедленно отправилась на переговоры, прекрасно понимая, что рискует получить пулю - но на этот раз не настолько сильно, чтобы отказаться. Грызуниха со всей возможной официальностью, тоесть даже не хихикая... вслух, по крайней мере! - подъехала к штабной палатке на чёрной курице, и закрыла птице глаза колпаком. Курица враз издала "кэээ..." и заснула. Фира же вспушилась, отчего от неё шарахнулись кротолики, которые никогда не вспушались, и пошла бить мозги.

В палатке находилась дюжина зверей, и непривычный грызь сразу запутался бы, но Фира была убельчённой опытом разведчицей, определила главнюка, и цокала непосредственно на его уши, благо спудофеню они изволили знать. Грызуниха немедлено создала ложь, цокнув о том, что в Северокунье находится двадцатитысячная группировка союзных войск, которая в стратегическом плане сотрёт десант соедкапиталов в порошок, не мотнув ухом.

- Однако же, - продолжила Фира, - У нас и так проблем навалом, чтобы ещё с вами в войнушку играть.

Она никогда не цокнула бы такого в трезвом уме, но сейчас цокнула, так как знала, что кротолики обожают слово "проблемы", придавая ему исключительную значимость и посыпая толстым слоем пафоса.

- Ну... учитывая сложившиеся обстоятельства, - не стал отрицать очевидного кротолик, потрясая жирными ушами, - Мы тоже не горим желанием вступать с вами в конфронтацию. У вас есть какие-то предложения?

- Да, - прямо цокнула белка, - Такие предложения, от которых вы не сможете отказаться. Мы предлагаем вам корридор для выхода к северному берегу, где вы погрузитесь на корабли и убудете восвояси. Вы понимаете, что в противном случае вас зажмут и потери будут вплоть до полных.

- Ннуу, это... - задумался кротолик.

- У вас нет особо времени на раздумывания, - мотнула ухом Фира, - Вода прибывает очень быстро.

- Возможно, возможно... - почесал рыльце зверь, - Это все ваши требования?

- Нет. Ещё мне нужна бумага от вашего командования, что вы обязуетесь не нападать на Северокунье и плавстанции Союза в ближайших окнах, - цокнула грызуниха.

Она прекрасно знала, что ценность такой бумаги будет пропорциональна выеденому яйцу, делёному на ломаный грош, но ради запутывания врага следовало накрошить ему на мозги какой-нибудь чепухи, чтобы отлечь от главного. На самом деле, нападать им в ближайшее время будет не с лапы, потому как им придётся эскортировать обратно десантные посудины, а пойдут они не мимо Морлучья, как раньше, а обходным маршрутом, потому как поток забит.

- Хорошо, - процедил сквозь зубья кротолик, пырючись маленькими глазками, - У нас нет другого выбора.

Это просто праздник, что у вас нет выбора, подумала Фира. Правда, войска соедкапиталов могли взрыгнуть и по дороге - потому как не было времени разоружать их и пропускать частями, они шли просто маршем точно также, как до этого проходили южную часть Межспудья. Чтобы сделать шансы этого минимальными, местные согнали к корридору все имевшиеся войска, даже у которых не было оружия. Куницы нацепили шапки с ветками и брали в лапы палки, так что издали были неотличимы от белок с винтовками. Наблюдая сотни и тысячи этих фигур по полям и пролескам вдоль дороги, кротолики теряли интерес к взрыгиванию и убеждали себя, что нечего им тут делать - как оно и было на самом деле, кстати. Вполне организованные колонны шпарили теперь по северной части Межспудья, в то время как наблюдатели на границе уже видели в трубы подступающую воду, заливавшую низины.

Пока кротолики поднимали свои гузла обратно на корабли, шаракалы из ОДГ готовились с кораблей спрыгивать. Как и рассчитывали одгорозки, для обеспечения вторжения соромахи мобилизовали чуть не половину населения, оставив свои земли без должного прикрытия. Последователи двойных гвоздей считали, что им удастся в короткий срок взять под контроль всё Лесогорье, потому как там просто не останется организованых отрядов зверей. Они, однако, сильно недооценили этих увальней. Когда эскадра ОДГ, сопровождавшая дюжину транспортов с десантом, вышла из устья потока и направилась к берегу Лесогорья, навстречу им двинулось до двух десятков бронекатеров под соромашьими флагами. Стоило дать уши на отрыв, что больше половины из них управляются наёмниками, возможно теми же шаракалами, кротоликами или лиситами, и это сильно осложняло дело.

- Это сильно осложняет дело! - высказал мудрость главный шаракал, - Эти подонки как-то прознали о наших планах, вот же гнутый гвоздь!

- Есть шанс, что они не прознали, о великий на три тысячи пятьсот сорок единиц, - сказал другой.

- А это тогда что? - ткнул в окно главнюк.

- Это всего лишь соромаший флот. Нужно создать ложь, что нам, допустим, требуется корм для солдат, которых мы везём на помощь в Межспудье.

- Если мы поставим транспорта к причалам, а они дадут залп или взорвут их минами, это будет конец, - рассудил шаракал, - Поэтому пусть подойдёт только один. Если эти дураки действительно ничего не подозревают, высадим всех.

Однако дураки были не столь дурны, как хотелось бы шаракалам. Их флот держался на границе зоны поражения и никак не желал лезть под удар, маневрируя. Соромахи согласились принять транспорт для загрузки его водой и кормом, но как только посудина подгребла метров на триста к причалам порта Гарвик, раздался мощный взрыв. Толи это была мина, толи крупнокалиберная торпеда, но пароход разломало на несколько кусков, которые тут же ухнули на дно, вместе с целой тысячей шаракалов.

Поскольку всё это происходило небыстро, к моменту взрыва судна сороамхи раскочегарили топки всех остальных посудин, стоявших в порту, и подтащили ещё от других пристаней, собрав приличный флот. Помимо жабьих "вобл" и кротоличьих "дроф", в море выходили и пароходы явно кустарной постройки, склёпаные на местных верфях. Это были просто торговые "жабитоны", обвешаные бронёй и имевшие площадки с установлеными туда сухопутными пушками. Тактико-технические свойства такой посудины были низкие, но в общей свалке она вполне могла подойти близко к цели и засыпать градом снарядов. Шаракалы переглянулись и испугались.

- Сигнал на отступление к северному потоку! - решил главнюк, - Возле Межспудья находится большой флот Ордена, нам нужно соединиться с ним, чтобы пробить оборону. Приготовьте курьеров!

Поскольку одгорозки плохо разбирались в тактике, но любили собираться большими группами, при отходе хвост их флотилии вытянулся, и его немедленно атаковали соромахи, пользуясь преимуществом в скорости и огневой мощи. Огонь с "вобл" и "дроф" разнёс в пылающие костры четыре бронекатера "угол", после чего защитники Лесогорья грамотно развернулись и ушли, оставив врагу кукиш и вылавливание трупов. В ответ эсминец типа "дафния", один из тех, что накупили на барахолке шаракалы, выпустил несколько залпов по городу - по кораблям он с такого расстояния попасть не мог, а по городу запросто. Десятки снарядов, попав в застройку из деревянных домов, вызвали пожары, дым которых поднялся до неба и явственно сигнализировал, что процесс пошёл.

Жридок и узкий круг ограниченых морд, составлявшие план войны, сорвали большой куш на закупоривании потока и создании искусственного наводнения, однако шаракалы подложили им не меньшую хавронью. Не имея никакой развединформации о Межспудье, кроме той, что передавали одгорозки, соромахи считали, что там по прежнему один укреплённый периметр, и рассчитывали прорвать его при помощи потопа, получив таким образом доступ ко всей территории сразу. Однако пока они раскачивались, обстановка изменилась, и теперь между южной и северной частью имелась укреплённая граница, отмеченая блокпостами, укрепрайонами и артиллерийскими секторами. Рассчёт на то, что удастся взять большие ресурсы для дальнейшей войны, полностью срывался.

К тому же куницы задействовали свои морские заграждения, и теперь вдоль побережья мотылялись по течению сотни "ежей", заплывая и в новые заливы, образованые потопом. Встреча с этим животным для хрупкой одноразовой рыбогалеры чаще всего заканчивалась купанием, и бросая всё снаряжение, соромахи с фырканьем плыли к ближайшей суше. Положение становилось так себе, потому как одолеть обратный путь до Лесоргорья армия соромах не могла - их утопили бы сами одгорозки, ещё вчера охранявшие. Пришлосиха им довольствоваться пока захватом объектов в южной части земли и укрепляться возле столицы, беря её в кольцо, и подтаскивать туда захваченую артиллерию.

В одном из посёлков возле Синегорска, что находился в географически выгодном районе, северные куницы организовали центральный аппарат советской власти, куда стаскивали все информационные потоки и линии управления. У местных имелся немалый подъём хохолков, а у прибывших специалистов из Союза - теоретические знания, так что процесс пошёл. Из довольно утлого поселения под названием Цибино расходились уведомления о необходимостях и прочие бюрократические документы, сюда же стекались данные о событиях. Место было выбрано по многим показателям, в частности из-за того, что отсюда дороги вели в любую сторону, а также в посёлке была мануфактура для производства бумаги, потребной для печати информационных листков и просто ведения отчётности. Кроме того, при имевшемся военном положении нужно было обезопасить центр управления от диверсий, а это куда проще сделать в отдельном маленьком поселении, чем в городе. Местным просто поголовно выдали именные пропуска с отпечатками когтей, а всех остальных проверяли на блок-постах, воизбежание. Непосредственно политбюро размещалось в заброшеной конюшне, при этом красный флаг вывесили над складом зерна, на всякий случай.

- Ну вы и дали шороху, большие звери! - фыркнул Варио, пожимая лапы Драфи и Линде, только вернувшимся с юга.

- Мы, шороху? - пожал плечами кошец, - Да мы вообще тише травки курились.

- Да ну, - хмыкнул кунь, доставая "боевой листок", который печатали фронтовые куницы, - А это что?

"По дворцу Колограда бегает собака.

Королева Яриса села на рака.

Кто в безобразиях сих виноват?

Это Драфи, советский солдат!

На воздух взлетели хранилища газа.

Один навоз положен два раза.

Кто безобразиям этим виной?

Это Линда, советский герой!"

Все укатились далеко в смех, даже шаракалиха, не особо подверженая бугогашечкам. Кое-какие основания для этого фолклора были, и вполне возможно, королева троллей Яриса действительно села на рака - разведчики, будучи в окрестностях Колограда, поймали огромную собаку, выбежавшую из дворца, и навешали на её шерсть кучу мелких раков, пущай поразвлекаются. Также они взорвали общественные уборные, в которых скапливался метан; никто не пострадал, всмысле физически, но несколько кварталов посыпало навозом. Драфи спланировал сию акцию для демонстрации того, что в случае надобности диверсии будут куда более жёсткими.

Пока же, проржавшись, большие и не очень звери отправились в конюшню, откуда слышалосиха постоянное поцокивание Фиры, всыпавшей соль в головы куниц.

- Привет, пуховичная! - мявкнул кошец.

- О, рада видеть, и вас тоже! - обрадовалась грызуниха, вспушившись, - Ну вы и дали песка!

- Да хорош уже, - отмахнулся Драфи, - Один поджог сортира, а какой резонанс... Как у нас эт-самое?

- Лучше чем могло быть, гораздо лучше! - заверила Фира, - Кротолики, похоже, действительно срыгнули, а это крайне в пух. Кроме того, вчера флот одгорозков ушёл отсюда, вероятнее всего, к Лесогорью. Вслуху этого наши форсировали нажим на соромах и в общей сложности макнули уже полсотни ихних галер.

- А смыслов? - уточнила Линда, - Они все стоят у берега, когда их топят, соромахи просто переплывают на сушу.

- Сбрось на неё мешок тактики! - показала пальцем грызуниха.

- Сбрасываю. Во-первых, они не всё успели оттуда выгрузить, и мы лишаем их снаряжения и припасов. Во-вторых, вода продолжает прибывать и может перехлестнуть через наши линии обороны, без галер соромахи по воде не проберутся. В-третьих, они манерируют на плавсредствах куда лучше, чем без оных.

- Мешок был тяжёлый, - призналась шаракалиха.

Она сама видела десятки рыбогалер, торчавших носами из воды возле берега нового залива, образованого потопом, и неуклюжие потуги соромах достать оттуда утопленное имущество. Рыбогалеры были не вооружены и крайне непрочны, поэтому катера из Морлучья расстреливали их, не побаиваясь, и только берегли снаряды. Одной 82-мм ракеты, выпущеной в борт, было вполне достаточно, чтобы посудина макнулась.

- Но это ладно, - подёрнула ушами Фира, - Нам надо что-то сделать с потоком.

- Фига замах, - присвистнул Варио.

- И как можно быстрее, - дополнила грызуниха.

- Да не сказать, чтобы так уж это припирало, - заметил Драфи, - Если успеем перенести оборону, так и шиш бы с ней.

- Бесформеный кот! - ткнула пальцем в кота Фира, - Оборону, при чём тут оборона! Эти жлобы соромахи устроили катастрофу! Ты соображаешь своими кошачьими мозгами, что сушу залило не просто водой, а солёной водой?

- Оу, - хором хрюкнули Драфи и Линда, вытянув морды.

- К удаче, в этом месте спуда вода не сильно солёная, - продолжила Фира, - Однако, чем дольше земля остаётся залитой, тем больше соли останется в почве, а это страшенный удар по плодородию. Кроме того, мы не можем знать, до какого уровня будет подниматься вода. Улавливаете?

- Да, - кивнул кошец, уловив, - Но что можно сделать, если поток практически уничтожен? Катя плавала туда, там кусок спуда длиной километра три свалился в поток, и чо?

- Пока не знаю, - цокнула грызуниха, - Возможно даже, придётся взорвать второй поток, по которому идёт поступление воды. Но это не так просто сделать, потому как соромахи готовились несколько месяцев, завозя порох и копая шахту. Но это самая стратегическая задача, которую надо разрулить как можно скорее.

- Думаешь, опыт с подрывом сральника поможет? - хмыкнул Драфи.

- Думаю, какой-то опыт точно поможет, - резонно ответила Фира, - Потому как эт-самое.

С этим трудно было не согласиться, поэтому звери, приняв план действий по изучению вопроса, перешли к обсуждению другого песка. В частности, Северокунью предстояло принять пухову тучу беженцев с юга, утекающих от текущей воды и соромах, сопровождающих потоп. Также следовало предуслышивать, что южным потребуется помощь кормом: сельхозугодья находились в основном именно на равнинах, которые сейчас накрыло, и урожая там не будет, в лучшем случае, несколько лет. К этому прибавлялся тот песок, что в Межспудье вообще большая часть полей находилась на юге, поэтому северным было сложно прокормить даже себя, а не то что всех. По общему совещанию Советы проголосовали за введение в стране военного коммунизма, изобретённого во время Канавийской войны и хорошо сработавшего. Это означало тотальную инвентаризацию производительных мощностей, вслуху обстановки - в нулевую очередь огородов, курятников, охотничьих участков и рыбных ресурсов - в общем, любого корма. Весь произведённый сверх минимального прожиточного уровня корм подлежал сдаче в общак для распределения и сохранения на совсем тугое время. Впринципе в бюджете были деньги на оплату развёрсток, но это была бы сущая издёвка, потому как купить на них обратно корм было бы невозможно. Так что выписывали просто квитанции, где отмечали количество взятого. Впрочем, была и немалая надежда на жабий завоз, потому как стоило поманить их жабаксоидами, и они завалят страну кормом по уровень ушей. Однако, резонно цокнула Фира, лучше перебздеть, чем потом жевать свои хвосты.

"Поддатый" в это время, в компании ещё двух лёгких катеров, мотылялся вдоль берегов Межспудья и отстреливал рыбогалеры. Хотя сама по себе цель была несложная, это было не так просто сделать, как могло показаться. В нулевых, одгорозки были одгорожены не полностью и иногда делали попытки думать головой. Они соображали, что быстрое убийство всех соромах, которые вторглись в Межспудье - не в их интересах, поэтому, даже находясь с ними в состоянии войны, не прекратили прикрывать. Дюжина "углов" осталась возле земли и патрулировала по старой береговой линии, осложняя процесс. "Сучки" имели преимущество в скорости и обходили их стороной, но маневры требовали времени, а соромахи, получая это время, заплывали на своих галерах в самые дальние заливы, образованые потопом, и разгружали припасы. Кроме того, в воде мотылялись "ежи", которые с полного хода прошибли бы корпус "сучка" своими иголками. "Ежи" плавали однако только на глубинах более шести-семи метров, так что возле самого берега и в заливах их можно не опасаться. Вдобавок, от длительных маневров на катере заканчивалось топливо, приходилосиха приставать к любому месту, где были войска северных, и просить дров. Наблюдая, чем занят катер, они давали дрова более чем охотно. Если с топливом можно было сесть на подлапное снабжение, то с боезапасом дело обстояло сложнее. Штатно под 82-мм ракетомёт брали четыре десятка ракет, но зная обстановку, грызи напихали шесть десятков. Тем не менее, все они оказались израсходованы по назначению, и хотя Скисорь стрелял точно, удалосиха макнуть около четырёх десятков галер.

- Всё, у меня пустой песок! - сообщил грызь из своей башни.

- Грызаный фарватер!! - фыркнула Катерпилариса, оглядывая группу галер у берега.

Шесть таковых уже лежали на дне, торчали только верхушки мачт и плавало барахло, однако у берега стояли ещё десятка два точно таких же. Катя могла ослушивать это дело только в оптику из-под броневых ставен, потому как соромахи высыпали на поле у среза воды, и массово стреляли из ружей, осыпая катер градом пуль. Постоянно слышалосиха щёлканье, треск и блямканье, а самих сплющеных пуль на палубе уже валялось допуха. Что ещё более шишово, настырные толстолапы выкатывали три пушки - старые и чугуниевые, однако разрывное ядро мало не покажется.

- Ну что, отход? - осведомился Скисорь, пролезший через отсеки.

- Пулемёт, - коротко цокнула Катя, глянув на него.

- Пух мой пух.

Однако пулемёт был быстро извлечён с креплений внутри бронерубки и установлен на верхней площадке, так что спереди его прикрывала открытая крышка бронированого люка. С такой пуховиной Скисорь не мог сладить в одну морду, так что помогал ему Грибодур, подтаскивая ленту и помогая вправлять её в затвор. Пулемётом грызи пользовались нечасто, а в боевых условиях - никогда, но учения-ухомотания не проходили даром, и навыки имелись.

- Готово к стрельбе! - сообщил Скисорь.

- У них тоже готово, - пробормотала Катя, - По орудиям противника, короткими!

Скисорь втопил гашетку, и пулемёт начал дёргаться и плеваться пулями. Насчёт коротких это было точно, потому как иначе он палил просто в произвольном направлении. Не в пух было то, что, в отличии от снарядов, здесь нельзя было видеть, куда попало - упали пули в песок, и всё.

- Так, ща, - фыркнул Скисорь, устраиваясь поудобнее.

- Ща, ща, огузок от хвоща, - захихикала снизу Катя.

Вторая очередь пошла лучше, хлестнув по соромахам, палившим из ружей на берегу. Три плотных зверюги взвыли, и бросив оружие, стали кататься по земле. Остальные попятились, а потом бросились искать укрытия, создав столпотворение. В это время пушки уже дали залп, и рядом с катером грохнулись в воду ядра, подняв столбы воды. Когда Скисорь таки приноровился, и очереди стали ложиться точнее, орудийному рассчёту пришлосиха туго, и соромахи также разбежались от пушек, оставив на траве нескольких раненых. Однако продолжать в таком духе долго было никак нельзя.

- У меня опять пустой песок! - цокнул Скисорь, убирая пулемёт вниз.

- Как пустой? - фыркнула Катя, вращая штурвал.

- Так, у нас две штатные ленты, они все там, - кивнул на берег грызь, - Большей частью в песке, но есть и туловищах. А галеру такой штукой вообще не макнёшь, потому как дырки получатся очень маленькие.

- Фарватер, который грызли! - стукнула по стенке грызуниха, - И ведь вообще мимо пуха.

- Да ладно, мимо, - хмыкнул Грибодур, убирая пулемёт на место, - Штук сорок мы макнули, другие около того же, вот и посчитай - больше сотни в минуса. А ещё с полсотни накололись на ёжиков, вот тебе уже половина.

- Да, но только половина это допуха, - заметила Катя, - Это позволит им маневрировать и пересекать заливы, даже если галер у них останется двадцать штук. А ты видал, насколько это плотные звери?

- Сало то ещё! - кивнул Скисорь, - По моему, пулей вообще не пробивает.

- Не пробивает, - огорошила грызуниха, - Если только в башку. А ихние броники, которые они надевают, пробиваются только из винтовки, а из ружья или ещё чего вообще никак!

- Тоесть у южных дело большая дрянь, - заключил грызь, - Потому как северным мы подогнали хотя бы соедкапитальского оружия, а у этих только аркебузы.

- В общем-то да, - вздохнула Катя, открывая ставни, потому как катер вышел из зоны поражения, - А ещё косяк в том, что боюсь, мы расстреляли почти весь запас ракет.

- Грызаное ничего! - охнула Тектриса, слушавшая снизу, из машинного, - А напух мы не взяли больших запасов?

- Потому что нельзя предуслышать всё. Обычно из этих ракетомётов стреляют не так часто, потому как подходящих целей нет. До этого, если помнишь, мы расстреляли десятка два всего.

- А, чисто... И что теперь делать?

- Йа думаю, потребуется "вилка", - цокнула Катя, - Она сможет держать обстрел из пушек достаточно легко, а галеры раздавит просто носом, что ещё более надёжно, обратно уже не соберут. В любом случае, нам надо валить в Морлучье.

- Дров хватит, или куда? - осведомилась Текки.

- Или куда. Мотанём к Щипачской балке, там угольный склад, надеюсь, не зажмут.

- Кстати, вон песчинки, - цокнул Скисорь, обозревая водные пространства из-под лапы.

Песчинок было трое и назывались они не иначе как "дрофами", лёгкими катерами соедкапитальской постройки. Корпорация "дроф" производила много разных посудин, в том числе лёгкие "райки", средние "квады" и тяжёлые "шершни" - в данном случае это были "райки". Маленький почти треугольный катер имел здоровенные колёса сзади, и что не особо в пух, развивал очень приличные скорости. Собственно, только состояние конкретных машин и качество топлива могло различать ходовые качества "райка" и "сучка". Не требовалосиха особо долго филосовствовать, чтобы понять, что это соромахи. Пройдя мимо атакованой стоянки галер, три судёнышка развернулись, и судя по обильно валящему дыму, поддали хода выше ушей.

- Грызаный фарватер, - констатировал Скисорь, - А у меня пустой песок везде, вот жалость!

- Эй Кать, они приближаются! - сообщила Тектриса.

- Главное, чтобы Гриб кидал дрова в топку, - цокнула Катя, - А с этими мы сейчас погуляем по лесу.

- В каком смысле??

- В прямом, пух в ушах!

Грызуниха повернула штурвал, и катер пошёл к торчащей из воды окраине соснового леса. Вместо того, чтобы прорываться к выходу из залива мимо "райков", она решила проходить насквозь затопленый участок леса, в чём был резон, так как они там уже плавали и кое-как знали расположение проходных прогалин. Не прошло и пары минут, как "сучок" на полном ходу вошёл в не особо заметные ворота между деревьев, которые вели на достаточно широкую полосу свободной воды - пока соромахи только увидят, куда входить, уже потеряют время. Здесь в воде повсюду плавали ветки и брёвна, так что следовало слушать в оба, чтобы не налететь на что-нибудь острое. Благо, течение сносило плавник к стенкам протоков, оставляя свободный фарватер, который грызаный. Впервые за возню в спуду грызи наблюдали, как мимо, на расстоянии в тридцать шагов, проносятся торчащие из воды сосны.

- Аааа... - затянула Катя.

- Аааащущение? - подсказал Скисорь.

- Ааа да! Ощущение, что это хорошее место для мины.

Грызи глянули назад и вперёд, на узкий корридор свободной воды, и бросились вытаскивать изделие. На всякий случай "сучки" несли по три мины малого калибра, но "райку" точно хватит. Вытащив бочонки в лодку, стоявшую на самой корме, Скисорь при помощи Тектрисы привёл их в боевое положение, прикинул глубину, и с небольшим интервалом мины пошли в воду, бултыхнувшись и сразу уйдя из слуха. Вода была очень мутная из-за поднятой с земли дребузни, так что разглядеть мину никак не получится.

- Ну послушаем, чему вы в школе учились, - хихикнула Катя, послухивая назад.

В воздухе, помимо дыма из трубы и плеска колёс, мотылялся характерный запах потопа - мокрых прелых листьев, хвои и дерева. Даже сейчас грызи не могли не отметить, что происходит натуральная катастрофа, а именно засоление почвы. Соль была в этом, в прямом смысле. Когда "сучок" отошёл метров на пятьсот, на протоке таки появился первый из преследователей; полоща воду огромными колёсами, катер пошёл вперёд, но даже издали было заметно, как он шарахается из стороны в сторону оттого, что рулевой никак не может совладать с условиями, а следовательно, мало посыпан песком опыта. Скисорь и даже Тектриса были посыпаны куда сильнее, поэтому они ничего не перепутали и мины встали на боевой взвод. Те же, кто плыл на катерах под соромашьими флагами - а это не обязательно были соромахи - как выяснилосиха, в школе учились не тому, чему следовало, потому как нисколько не побереглись. Будь они чуть более подкованными в знаниях, имели бы ввиду, что на "сучках" есть штатное минное вооружение. Но они были раскованы по полной программе, и "райк" бодро паровозил прямо посередине протоки. С его носовой турели захлопала малокалиберная автоматическая пушка, довольно опасная для "сучка" на малой дистанции, но издали первая очередь пошла в воду, а вторую они дать не успели. Катер подбросило таким образом, что он перелетел свои же колёса и грохнулся кверху дном; спустя секунду до грызей донёсся грохот взрыва.

- Первый, - невозмутимо цокнула Катя, послухивая на песочный секундомер, запущеный при сбросе мин.

- Садись, двойка, - захихикал Скисорь.

- Да, дойка... сейчас ещё по песку.

Остальные два "райка", сбросив по пути спаскруги, обогнули тонущего, и не снижая скорости продолжили преследование. Само собой, через пятнадцать секунд следующий окучил вторую мину. Он немного научился на опыте, и держался не по центру протоки; однако ширина её была мала, и катер всё равно задел мину колесом. Поднялся фонтан грязной воды, перемешаный с обломками колеса, и потерявший центровку катер въехал в кучу плавника скраю, застряв там.

- Второй пошёл, - не удержалась скатиться в смех грызуниха.

- Боюсь, что третий не пошёл, - заметил Скисорь, - Уже должен был бы. Может, дефектный взрыватель...

Несколько малокалиберных снарядов с жужжанием воткнулись в воду и стукнули по палубе, подтверждая, что отставать настырники не намерены. Всё бы ничего, но таким макаром они могли просто размочалить все лопатки на колёсах "сучка", лишив его хода, а это явно было мимо пуха. Катер подмял очередное плавающее дерево, и перелез через него, шлёпая колёсами.

- Расстояние сокращается! - сообщил Скисорь, - У меня только гренки и винтовка, если что.

- Гренки к бою, - не отвлекаясь от обзора вперёд, цокнула Катя, - Песок только начинается.

- Пуха себе песочек!

Она только что повернула вслед за протокой, и услышала приближающиеся спереди галеры - их там была колонна штук из дюжины, считать точно смысла не имелось. Вяло дымя из низких труб, посудины тащились прямо навстречу катеру.

- Проходить будем вплотную! - сообщила Катя, крепче сжимая штурвал, - Может даже, наподдам специально бортом, чтобы перегородить дорогу. Когда пройдём колонну, убедитесь, что у нас на палубе нет лишних зверей!

- Чисто цокнуто! - кивнул Скисорь, доставая из ящика гранаты, - Текки, к задней амбразуре!

Текки слегка припушнела и быстро припомнила всю свою жЫзнь, от того момента, как они с братом спускали на воду свою первую лодку длиной в шаг, и до команды "к амбразуре", при этом лапами грызуниха делала всё правильно, загнав магазин в винтовку и пристраивая оружие поудобнее. Нужно было пыриться яблоком в маленький глазок, вделаный в стенку, и направлять на цель винтовку, дуло коей торчало из амбразуры. Точности тут никакой не достигнешь, но её и не требуется, потому как промахиваться особо некуда, палуба узкая. Скисорь же проверил, как открываются крышки для выброса гранат - открывались в пух, потому как вспоминали о них и раньше, а не только когда припёрло.

- Держаться! - цокнула Катя, мотнув штурвалом.

Катер на полном ходу пролетел мимо нескольких рыбогалер с начисто офигевшими соромахами, а затем дал в сторону и приложил предпоследнюю в ряду правым полукорпусом. Раздался скрежет, судёнышко сильно перекосилось, потому как полукорпус чуть не вылетел из воды, подминая жестяной борт галеры, но затем плавсредства удачно разошлись, не сцепившись. Как и предуслышивала грызуниха, на палубу успели сигануть несколько соромах с галер, пока была такая возможность. Тектриса в глазок видела как минимум трёх таковых - толстолапых и широкомордых, напоминавших смесь жабца с кошцем. Соромахи были облачены в бронежилетки, делавшие их ещё более округлыми, но для винтовочной пули да в упор броник не представлял проблемы. Одновременно с тем, как грызуниха нажала спуск и грохнули несколько выстрелов, Скисорь выбросил в окошки гранаты, накрывая нужные сектора.

- Ложись! - не подумавши гаркнул грызь.

Снаружи вдарило достаточно, чтобы у грызей внутри заложило уши и потемнело в глазах, но соромахам явно пришлосиха ещё туже. Скисорь немедленно распахнул люк и бросился за рубку, держа в лапе кувалду на длинной ручке, на всякий случай. Стараясь меньше высовываться под обстрел с галер, грызь спихнул валяющиеся туши в воду, не интересуясь их состоянием, и метнулся обратно под броню.

- Отличные очки! - цокнула Катя, - Есть песок!

Она имела вслуху, что протараненая галера таки встала поперёк протоки, задев остальные и создав затор. Преследовавшему "райку" не оставалосиха ничего другого, кроме как сбрасывать ход, иначе он влетел бы в эту кучу малу. Скисорь метнулся и в правый полукорпус, опасаясь повреждений, но не обнаружил оных. Галера оказалась совсем ватная и ломалась без какого-либо затруднения. Грызуниха вспушилась, и стала яблочить на воду дальше, чтобы не налететь на острый кусок плавника или на мель, на радостях. Вывалившие наружу грызи проржались от сознания того, что избежали сильных неприятностей и макнули минимум один катер, разбитый миной вдребезги. Ослух собственного судна показал, что прибавилосиха ещё дырок и выбоин, на этот раз от малокалиберной пушки.

- Во, слыхали? - ковырял ножом расщеплёную доску Скисорь, - Это ещё везение, что по касательной пошло, он снаружи сдетонировал. А так эта тупь уши оторвёт не задумываясь.

- Так с хвоста шиш он три стенки пробьёт, - показал на корму Грибодур.

- С хвоста - да, шиш, - без огорчения признал грызь.

Катер бултыхал колёсами по довольно широкому заливу между массивами леса, слышимо здесь было поле с оврагом, до того как всё затопило. На опушках были заметны куницы, возившиеся с лодками, но подходить к ним и вести светские беседы не было никакого времени. Катерпилариса спешила макать галеры, чтобы изменить стратегическую ситуацию и дать больше преимуществ своим зверям - а раз уж она во что вцепилась, то оторвать сложнее, чем крокодила от добычи.

Пока "Поддатый", как и остальные "сучки", отправился в Морлучье для пополнения боезапаса, к Жиденькому снова подошли военные колонны, на этот раз состоявшие из куниц. Северокунские прильнули к пулемётам, однако вскоре выяснилосиха, что атаковать их никто не собирается. По той же дороге, по которой недавно шуршали кротолики, к границе подошли отряды Мартешкинского Ордена и остатки королевских войск, не разогнаные соромахами. Вслед за ними тащилась огромная колонна гражданских беженцев с тележками скарба и детьми. При этом на глади залива слева от дороги уже маячили знакомые силуэты галер, вызывая нервирование зверей. Поскольку у северных уже была налажена передача сигналов светом через точку-тире, спустя считаные минуты в Цибино получили сообщение, и привспушнели.

- Мартешкинцы в полном составе, три королевские армии, и пухти сколько беженцев, - прочитал Варио, - Просят у нас убежища для мирных зверей и готовы сражаться с соромахами на нашей стороне.

- Пусть сдают оружие в Жиденьком, и проходят, - немедленно цокнула Фира, - А чего это они раскачались?

- Куно Седьмой отрёкся от престола, - слегка взволновано фыркнул кунь.

- И чо? - мотнула ухом грызуниха, для которой плюс-минус король особой роли не играл.

- Да это ладно, он ещё сдал королевство соромахам! - ужаснулся Варио, читая дальше.

- Да ладно, - фыркнула уже Фира, - Да нет, не особо ладно...

- Совсем не ладно! - подтвердил кунь, - Я подозревал, что у него не вся голова думает, но не настолько!

- Эээто что, - шмыгнула носом Луиса, - В Колограде соромахи?

- Везде соромахи! - кивнула грызуниха, - Погрызец, юг под ними. Порося, порося, превращайся в карася...

- Что делать? - осведомился кунь, приходя в годность.

- Йа цокнула, что. На всякий случай разоружите их и запускайте. Фыркните Штепеку, чтобы он расконсервировал все меры по приёму беженцев, какие были подготовлены. Похоже, мы не зря провели продразвёрстку...

Грызуниха быстро заперебирала лапами по ушам, вытряхивая опилки от мыслей, вспушилась, и с кружкой чаю вышла на совсем свежий воздух. Обзора отсюда не было нипуха, но мысленым взором она вполне могла окинуть всю землю - и теперь большая её часть оказалась под соромахами. Главное, чтобы об этом не узнали кротолики, а то они и вернуться не постесняются, чтобы снова попробовать загрести жар чужими лапами. За стенкой из кустов крыжовника Фира расслушала рыжие уши, мотыляющиеся туда-сюда, и как она и предположила, уши мотылялись не сами по себе, а на голове грызя; это был Марамак из флотских специалистов, и в данном случае он явно глубоко зарылся в мысли, думая о том, как справиться с потопом.

- Мар, есть что? - цокнула Фира.

- А? - встрепенулся грызь, - Не знаю, Фира-пуш. По идее, можно что-то придумать, потому как это чисто техническая задача, но много вариантов и главное, как это сделать быстрее всего... Пока разбрыливаем.

- Разбрыливайте, - милостиво согласилась грызуниха, - Имей вслуху, что южные капитулировали, и теперь там соромахи.

- Буду иметь вслуху, - ничуть не удивился грызь.

- Но вообще, хоть какие идеи есть? - с надеждой спросила Фира.

- Идеи-то всегда есть, - хихикнул Марамак, и достав блокнот, показал схему, - По нашим прикидкам, вот так откололся кусок спуда, закупоривший поток. Как слышишь, он стоит косо и закрывает нижнюю часть, собственно где вода, в то время как сверху неизбежно имеется зазор. Стоит он именно таким образом только потому, что так он упал после взрыва, тобишь, если его подтолкнуть, вполне возможно повернуть его на другой бок, так чтобы нижняя часть освободилась.

- Это в пух, - подёрнула ухом грызуниха, представив себе подталкивание такой дури, - А как это сделать?

- Ну, Драфи тут говорил про взрыв сортира, - заржал Марамак, - А ведь это недалеко от истин. Цокнем, если напустить в полость между куском и монолитом метана, затем поджечь его, давление может быть достаточным, чтобы оттолкнуть кусман. Он упадёт ровно в яму, поток всё равно будет непроходной, но вода протечёт с двух сторон.

- Так он поплывёт и заткнёт поток вот так, - показала по схеме Фира.

- Насколько йа соображаю, нет, - возразил грызь, - Ведь скол не вертикальный, а под углом. Нижняя часть уже, она не даст ему сдвигаться вдоль потока.

- Как устроить сортир такого масштаба?

- Думаю, при помощи танкера, - резонно цокнул Марамак, - Нужен где-то километр рукавов для перекачки газа, и хотя бы небольшой танкер со сжиженым метаном. Засунуть трубу под кусок проблемы нет, потому как там осталось течение и можно пустить поплавок с тросами... Но вообще-то, Фира, нет никакой уверености, что это сдвинет кусман.

- Впух! - фыркнула Фира, - А в чём точно есть увереность?

- В фабрике спудопороха, шахтах, и планомерном разрушении куска подрывами, - пожал ушами грызь, - Но это потребует, может быть, несколько лет работы.

- Грызаный случай! - пнула землю лапой грызуниха, - Попадись мне тот гений, кто придумал взрывать стенку!

А тем временем через Жиденькое и другие приграничные посёлки шёл поток беженцев с юга; войска пока прикрывали их от соромах, но тоже поглядывали на север. Сдерживать оголтелых зверюг, которых пуля брала только в голову, да и то не сразу, было весьма сомнительным развлечением, каковое мало кто желал продолжать.

Пока соромашьи верхи обустраивались в дворце Колограда и извергали пафос по поводу своей победы, "язь" из Морлучья, тот самый что был переделан под картографический корабль, подошёл к "затычке" в потоке с восточной стороны, тоесть от базы. В каньоне существовали сильные приливы и отливы, но обычного течения, переносившего массы воды, уже не наблюдалосиха, потому как пробка тормозила его. Уровень воды в прибрежном районе Межспудья вырос, а дальше по окнам, соответственно, упал - но этого никто не замечал, потому как уровень в окнах и так мотылялся туда-сюда, а плавучим станциям и спудосоке было попуху на изменение в несколько метров. Корабль же, подойдя к пробке при окончании прилива, накрепко заякорился за стенки, и оттуда полезли три группы спудолазов, обследовать аномалию, гуся ей в ухо и три в печень. Со стороны потока было видно, что каньон перегорожен куском, верхняя часть коего чуть ниже общего уровня спуда, а зазор между куском и стенкой начинается над уровнем воды и расширяется кверху. Из оставшихся щелей хлестали водопады, потому как с другой стороны пробку подпирало давлением.

Благо, в Морлучье была спудилиумная литейка, и тамошние рабочие быстро изготовили кучу костылей, всмысле огромных гвоздей... не двойных, а обычных! - для забивания в спуд и лазания по нему. Чтобы подниматься по отвесным стенкам, требовалось бить костыли примерно на треть роста. Отвесных стенок тут почти не было, все они были испещрены гигантскими полостями, так что спудолазы карабкались по этой мочалке только на страховке, залезали метров на двадцать выше, и вбивали надёжный зацеп для тросов. Лазать по спуду было гораздо проще, чем по горам, поэтому дело продвигалосиха достаточно шустро, и менее чем через два часа группа кошцев влезла наверх куска, а двигавшаяся по зазору группа грызей достигла примерно середины длины этого же куска. Остававшиеся на судне не просиживали хвосты, а травили в воду поплавки на длинных тросах, чтобы проверить, есть ли проход снизу. Получалосиха, что можно сплавить туда по течению поплавок метров на пятьсот, дальше он не шёл, видимо, упираясь в выступ.

Когда прилив шёл в сторону Межспудья, уровень воды в каньоне резко повышался, и спудяки взмылено сматывали якорные канаты, чтобы корабль не било об стенки. У самой пробки образовывались огромные водовороты, потому как масса воды уходила под пробку - туда и забрасывали поплавки на привязи, и их тащило с огромной силой. Когда начинался прилив в другую сторону, наоборот, из-под пробки выхлёстывали буруны в несколько метров высотой, и вылетали куски спуда, оторваные от повреждённых взрывом стенок. Куски сыпались и сверху, уже наломав немало досок на надстройках "язя", но спудолазы были внимательны и следили, когда и куда летят куски, чтобы уворачиваться.

На следующие сутки после прибытия кошец Шпинфи, заведовавший исследованием, уже получил, в том числе данные, позволявшие задуматься. Как он и предполагал, будучи спудологом со стажем, огромный кусок не мог остаться монолитным, отколовшись и грохнувшись в поток. Разведчики подтвердили, что пробка состоит из восьми больших фрагментов, между которыми наблюдается каша из обломков, препядствующая току воды.

- Это уже кое-что! - заверил зверей Шпинфи, - Вы не зря лазали, звери.

- Это в пух, - цокнул грызь, - А то действительно, напряжно.

- Да. Поскольку фактически у нас получается не пробка, а завал, что гораздо легче. Если поддать его снизу взрывом газа, как предлагает Марамак, велика вероятность, что всё это хозяйство под напором воды развалится и поток освободится.

- И куда теперь?

- Теперь нужно прозондировать, где там воздушные полости, чтобы в них и травить газ, и главное, поджечь его.

- А каким ежом ты собираешься это сделать?...

Ёж был весьма простой, хотя и нервный. Шпинфи просто залез в батискаф и его стали спускать на тросе в водоворот, как поплавок. До этого, правда, сверху герметичной кастрюли привязали четыре бочонка, вращавшиеся на привязи, чтобы посуда лучше пролетела под спудом. У батискафа были окошки в том числе и наверх, так что кошец мог видеть, плавает ли он на поверхности, или в воде. Ранее батискаф имел отрицательную плавучесть, но сейчас его облегчили и придали положительную, чтобы не тонул.

- Короче слушайте с достаточной массовой долей внимания, - мявкал кошец спудякам, - На сто метров уже спускали, идёт нормально, хотя и стукает кусками плавника. Теперь непосредственно промер глубин... тоесть эт-самое. Спускаете на сто метров, даёте три минуты, затем ещё на пятьдесят, и так до трёхста. Повторите.

Кошцы повторили, хотя и нервно подёргивали ушами, наблюдая такое. Они соображали, что если кпримеру острый кусок обрежет канат, или его просто вырвет силой течения, батискаф понесёт куда пух на уши положит, и скорее всего, он навсегда останется под спудом. Шпинфи брал с собой масляные светильники, чтобы увидеть хоть что-то в кромешной темноте под спудом, но зажигать их предстояло только на остановках, потому как батискаф жутко болтало и вращало, и масло непременно разлилось бы. Попробовав это дело в первый раз и вымазавшись в масле, как шпрота, кошец вычистился, облачился в плохо горючую одежду, и взял факелы, чтобы зажигать их и сразу тушить, воизбежание.

Само собой, путешествие в кастрюле на привязи было довольно нервным - батискаф бился о спуд, заставляя Шпинфи держаться как следует, уперевшись лапами в стенки и стараясь не прикусить язык, когда клацали зубы. Причём такая же свистопляска продолжалась и тогда, когда спудяки прекращали травить канат - всё равно болтало почём зря, как гуся в проруби. В кромешной тьме только и слышались металлические удары о спуд да скрип бочонков, прикрученых для аммортизации, и кошец весьма опасался услышать звук текущей воды - но, обошлосиха, кастрюля держала удары. До трёхсотой отметки он даже не пытался выглядывать и зажигать свет, потому как по звуку точно знал, что вверху потолок спуда, а не воздух. Когда же отдаление от края достигло трёхсот метров, Шпинфи навострил уши, потому как качание батискафа явно приобрело другой характер, и изменился звук сверху; кроме того, стало явно меньше болтать. Кошец даже заметил еле пробивающиеся отсветы, так что немедленно чиркнул огнивом, запалив маленький светильник. В дрожащем свете фитиля он убедился, что за стеклом нет воды - раз по нему плещет и сползают капли. Не теряя времени и прикидывая, сколько ещё осталось до истечения трёх минут, он открутил фиксатор крышки и приоткрыв её, высунул туда лапу, ощутив воздух. В крышку плескало, потому как поверхность воды бурлила волнами, но сверху точно было много воздуха, это чувствовалось и по эху от далёкого потолка. Кошец сильно обрадовался и хотел было быстро высунуться с факелом, чтобы окинуть глазом пространство полости, но в последний момент остановился.

Любой другой зверь сделал бы это, но не Шпинфи, который уже двадцать пять лет плавал в спуду и знал его выкрутасы. Край сознания подсказал ему, что в воздухе присутствует еле уловимый привкус, характерный как раз для метана. Он прекрасно знал, что из-под спуда выделяется метан и сероводород, поэтому высовываться в пещеру, у которой дно выходит как раз под спуд, и подсвечивать себе открытым огнём - дело весьма неумное. Так что, вместо освещения кошец захлопнул люк, и закрутив фиксатор, дождался, пока его вытянут обратно на судно. Спудяки похвалили его за осторожность и согласились, что больше никто не догадался бы о такой возможности. Дальнейшее расследование выявило, что спудолазы, обследовавшие верхнюю часть завала, видели глубокие провалы как раз на трёхсотметровой отметке - тобишь, это были дырки сверху в полость, которую посетил батискаф, а Шпинфи видел отсветы оттудова.

- Йа так думаю, куда? - цокнул грызь, вспушившись, - Надо просто поставить фитиль с замедлением, и швырнуть туда мину, например, для верности. Если уж не пыхнет, тогда можно обследовать снизу.

- А если она заполнена газом, это нам всю эту пробку на уши скинет, - заметил кошец, - Так что это надо отойти подальше.

- Отлично, - кивнул Шпинфи, - Мину наверх тащить незачем, запустим на тросике, он её как раз через триста метров дёрнет и подорвёт. На всякий случай, пускать будем при максимальном приливе с западной стороны.

- Думаешь, может прорвать?

- Ну это же не исключено. А если не хватит чуть-чуть, будет не здорово, верно?

- Всмысле, чуть-чуть?

- В том смысле, что пробка держится, пока через неё нет заметного потока, - пояснил Шпинфи, глядя на пробку, - Как только начнёт протекать, поток будет рушить её с нарастающей скоростью. Так что лучше, чтобы навалилось всё сразу.

Через три часа "язь" снял якоря и пошёл от пробки, работая ходом и пользуясь остаточным течением, а взведённая мина пошла купаться в водоворот. Когда корабль отошёл примерно на километр, а заякореный за стенку трос размотался на триста метров, всплывшая в подспудной пещере мина рванула. Обширное пространство между нависающим потолком из спуда и водой озарила вспышка взрыва, и тут же его залило волной оранжевого пламени от вспыхнуших газов. Глазевшие во все уши кошцы и грызи с судна увидели, как сверху в воздух вылетают огромные огненные фонтаны, а волна пара с жутким шумом вырвалась из-под завала снизу, расшвыривая куски и разбивая их об стены. Однако после первого взрыва раздался второй, ещё более мощный, так что огромные пласты спудных кусков встали домиком, поднятые громадным давлением. Поскольку в это время с западной стороны завал подпирала высокая вода прилива, и она же тащила куски за нижнюю часть, пробка начала рушиться. Куски заёрзали, растирая мелкие обломки в пыль и освобождая проход воде. На месте бывших водопадов заревели потоки, швырявшие куски и оттого постоянно ломавшие стенки.

- Фига бы ты пальнул огонька, Шпин! - сглотнул кошец.

Остальные были полностью согласны, потому как то место, где стоял "язь" раньше, накрыло перевернувшимся куском. Сильно припушневшие спудяки смотрели, как кусок размером метров триста поднимается до самого верха и скребёт края каньона, а из-под него валом валит вода вперемешку с обломками.

- Задраить люки!! - раздались команды по судну.

Это было вовремя, потому как волна наподдала корабль и понесла его с той скоростью, с какой обычно и носила по этому потоку, тобишь очень быстро. Правда, теперь вода была не пустая, а полная плавающих кусков размером от ореха до самого корабля, но они не представляли большой угрозы, так как летели вместе с судном и только толкались о борта. Слыша могучий рёв потока, команда только орала шёпотом "есть!!", хихикала, и держалась за что-нибудь, ибо болтало. "Язь" всё-таки огрёб повреждений, когда большой кусок притёр его к стенке - оказался разбит самый нос и затоплен носовой отсек, пострадало одно из гребных колёс и рули. Однако, команда по прежнему ухахатывалась, приступая к ремонту, потому как практически, поток был освобождён от пробки. Оставались ещё вопросы к его судоходности, но вопросов к пропускной способности не оставалосиха. "Язя" не только вынесло из потока в окно, но и оттащило чуть не до середины, потому как из устья продолжали литься массы воды, накопившиеся возле Межспудья. На некоторое время все потоки становились односторонними, но думается, это не могло продолжаться долго.

Сын соромашьего короля Жридок младший, отправленый отцом завоёвывать Межспудье, был чрезвычайно доволен захватом Колограда без боя. Штурмовать высокие каменные стены, сделаные поверх скальных уступов, занятие слишком брутальное даже для соромах, и инициатива Куно Седьмого пришлась как нельзя кстати. Толпы толстолапых зверей ввалились в город, моментально перевернув всё вверх дном и уничтожив все запасы съестного, потому как имели с ним проблемы. Правда, их ждало жестокое разочарование, ибо среди соромах были распространены слухи о том, что Колоград это колбасный город и там на каждой ольхе висит по тонне колбасных батонов. Начальству даже пришлось выкручиваться, что мол куницы, убегая, тиснули всю колбасу. Ради провокации они развесили по веткам дюжину окороков, и простоватые соромахи купились на это, очень обрадовались и сели под деревья ждать нового урожая колбасы и прочей гастрономии.

Не особо заморачиваясь стратегией, Жридок младший пребывал в отличном настроении, потому как наблюдал разграбление своей армией целого города. Каким образом он собирался выкручиваться дальше? Да никаким, он просто не думал об этом. Южная часть страны была подтоплена, с неё убежали почти все куницы и она была полностью разорена, а северную обороняли уже совсем другим образом, с мотивацией, организацией и современным оружием. Но, соромах на это чихал, и в основном его видели в пьяном виде, шатающимся по корридорам дворца. Главное, что воодушевляло его и остальных жирных захватчиков, так это потоп, устроеный силами их короля. Само собой, они не могли представить себе таких вещей, как порох и шахта, а говорили о том, что Жридок суть колдун и договорился с рыбами, чтобы они перекрыли стоки в спуду.

Соромашьи галеры, которых оставалось ещё допуха, неслушая на сотни две утопленых, подходили по заливу к дороге на Жиденькое. С местности уже уходили последние отряды бывшей королевской армии, прикрывавшие беженцев, и колоннами проходили по дороге через оборонительный вал северных, ощетиненый пулемётными гнёздами и изрытый окопами. Дело шло к тому, что именно через этот участок соромахи попробуют прорвать фронт.

- Дело идёт к тому, что именно через этот участок соромахи попробуют прорвать фронт, - сообщил новость кунь, показывая на водную гладь с чёрными палочками галер на ней.

- Вот именно! - зафыркал сбоку кунь в синем мундире королевской армии, - Какого лыка мы сдали оружие, здесь сейчас будет полный пофыркец!

- Вы не в курсе стратегической обстановки, - зевнул Драфи, от которого троллинг отлетал, как от стенки горох, - Нам позарез нужны рабочие лапы, чтобы избежать жертв среди мирного населения. Нам крайне важно также подготовить к отправке грузы, которые будут вывезены на торгушки в спуду для продажи, потому как нам потребно закупать корм и оружие. Будете работать возле северного побережья, и в случае надобности получите оружие обратно немедленно.

- Бесформеный кот! - возмутился кунь, - А как ты их здесь-то остановишь, олух?!

- Да примерно вот так, - вздохнул кошец, и вскинув винтовку, прицелился и выстрелил, - Вон где сосна, позырь.

- Какая сосна??

- Ты в трубу позырь, неуч.

- Фига... - только и выдавил кунь, рассмотрев в трубу, что кошец на таком расстоянии попал точно в соромаха, которого теперь уволакивали двое других.

- Но если они пойдут с галерами, может быть кисло, - заметил кунь из северных.

- Может, - согласился кошец, - Для этого у нас есть что? Вторая линия, за которую мы отойдём и продолжим кормить наших незванных гостей горячим леденцом.

- Каким леденцом?? - не вгрыз кунь.

Для тех, кто не был знаком с фольклором Канавии, Драфи процитировал специально:

Кошский чай совсем не сладкий

Для непрошеных гостей.

И вприкуску, и в накладку

Прожигает до костей!

Подаётся чай с припаркой

И горячим леденцом.

Самовары кошской марки

Дышат жаром и свинцом!

Пока звери хихикали и фыркали в сторону соромах, кошец осматривал диспозицию и думал о том, что не всё коту масленица. Песочить из винтовки таким же образом здесь мог только он один, остальным, не имевшим опыта, нужно было подпускать врага раза в два ближе. А это весьма чревато, потому как соромахи тащили свои вонючие пехотные пушки, переносившиеся влапную и бившие картечью по настильной траектории. Волна картечи, пусть и не точная, как минимум заставит стрелков спрятаться, а за это время зверюги пробегут ещё много метров. Махаться же с соромахой влапную мог только такой увалень как он сам, или высокая и сильная шаракалиха, но никак не куницы со своей весовой категорией. Для устранения этого косяка куницы уделяли внимание прикрытию друг друга огнём и выполнению команды "ложись!" для освобождения сектора обстрела. Дребузня также состояла в том, что вода продолжала прибывать и вскоре могла оказаться в ста метрах от передовых позиций.

Соромахи всё это видели и били в бубны - в прямом смысле, у них были ритуальные бубны, в которые они и били. Захватчики обвешивали носы галер брониками - от этого судёнышко клевало носом, но зато становилось неуязвимо для пуль, что мимо пуха. На линии имелись две среднекалиберные пушки, но ими не остановишь сразу четыре десятка галер. Лупя бубны и вешая броники, соромахи подгребали на минимально безопасное расстояние и бросали якоря, так что вскоре на водной глади стоял целый табор, дымивший печками.

- Фырканый акведук! - фыркали куницы, - Да этих зверей там раз в пять больше нас!

- Зато нас рать, - философично отвечал Драфи, продолжая чистить винтовку.

С заходом солнца поверхность залива стала выглядеть красочно и весело от десятков огней, горевших на галерах. Соромахи накручивали себя перед наступлением, и судя по обилию дыма, воскуривали отнюдь не только благовония. В Жиденьком слышалась возня, местные покидали свои дома, опасаясь последствий боёв. Драфи сиживал на хвосте на куче мешков с песком, подрёмывая и одним глазом иногда окидывая местность, а к боку кошца привалилась его верная шаракалиха, обняв его когтистой лапищей и положив на плечо длинную морду.

Ночью к тому же случился туман, осложнявший обстановку, зато он принёс внезапность. Когда достаточно рассвело и туман рассеялся, куницы стали протирать глаза и ещё не особо решительно кричать "ура!". Граница воды отодвинулась далеко обратно к морю, потому как резко упал её уровень, а вся флотилия галер не стояла на якорях, а сидела брюхом в грязи, оставшейся после слива воды. Окончательно убедившись, что так оно и есть, куни пришли в восторг, бегали вдоль окопов и громко фыркали. Соромахи же больше не били в бубны, из галер торчали сотни вытянутых морд с круглыми глазами, севшие на явную измену. Опять понадобился кошец, чтобы сыграть в капитана очевидность и сообщить куницам, что дело не совсем сделано, и бросать оружие рановато. Драфи скомандовал написать маляву на соромашьем языке и запустить со стрелой в их лагерь, предложив сдаваться. По большому счёту это был троллинг, кошец прекрасно знал, что сдаваться они не будут, зато резче полезут в атаку. Как он и высчитал, на послание соромахи ответили залпом из ружей в сторону обороны, и стали готовиться к штурму.

Только теперь готовиться к штурму им стало ой как тяжко - спрыгивая с борта, соромахи чуть не по пояс проваливались в жидкую грязь и барахтались там без никакого толку. Внимательно оглядев это дело в оптику, Драфи почесал тыковку, чтобы сработала смекалка, и пришёл к парадоксальному выводу, что не стоит ждать, пока грязь высохнет под солнцем.

- Руууун!! - заорал кошец, - В тылы, вези сюда сотни две чушек для семидесяти мэмэ!! Рассчёты к бою!!

Куницы засуетились возле небольшой семидесяти миллиметровой пушки соедкапитальского образца, приводя её в готовность; щачло ствола направилось как раз на лагерь, только повыше него, потому как дальность была не такая уж большая, и снаряды могли долететь туда только по высокой параболе.

- Послушай, - фыркнул пожилой кунь, чеша уши, - Но ведь так они не смогут даже убежать от обстрела!

- О гусиная слобода! - закатил глаза Драфи, - Ещё как, куно! Именно поэтому мы и будем расстреливать их сейчас, а не когда им будет удобно. Это называется "война", улавливаешь?

Кунь пожал плечами и вздохнул, потому как ещё не до конца улавливал. Однако колонны из тысяч беженцев, вынужденых бежать от захватчиков, внушали достаточно, и лапы хоть и подрагивали, но не сильно. Из блиндажей вытаскивали ящики со снарядами, чтобы быстрее подавать их к орудиям.

- Неспеша, пристрелочными... - мявкнул Драфи, - А, дай сам...

Кошец присел возле орудия, глянул в прицел, подкрутил маховички, потом высунулся наверх и прикинул, есть ли ветер, постарался учесть разницу высот и всё такое... уловив, что Линда и здесь не отстаёт от него, Драфи погладил её по лапе и показал на шкалу:

- Вот смотри, чтобы эта штука совпадала с вот этой, и всё дело.

- Понятно, - осмыслено кивнула она, приседая и заглядывая в прицел.

- Теперь открываешь вот эту байду, кладёшь подарок, - показывал кошец, засовывая снаряд в затвор, - Закрываешь...отходишь, дёргаешь шнурок.

Линда глянула на кошца, поняла, что дёргать можно, и спустила механизм. Пушка хлопнула, вдарив всем по ушам и выбросив облако дыма. Драфи тут же вскочил на лафет и вспырился в оптику, куда попадёт. Издавая заунывный свист, снаряд протолкался через воздух и ухнул в грязь прямо перед лагерем, обдав фонтаном брызг ближайшие галеры.

- Взять повыше? - логично предложила Линда.

- Не, пристрелочный два! - подмигнул ей Драфи, заряжая второй снаряд, - Жги!

Как он и предполагал, второй снаряд упал отнюдь не туда же, хотя прицел был тот же, а перелетел лагерь и взорвался за ним.

- Вилка! - возвестил кошец, - Видишь, цель в вилке? Теперь только вали чушки. Второму рассчёту, неспеша, огонь туда же!

Драфи резво засовывал в клацающий затвор снаряды, благо они были нетяжёлые, тем более для здоровенного кошца, а Линда поправляла прицел и спускала механизм. Пушка выплёвывала подарки один за другим, и очень скоро один из них угодил точно в галеру, разбив центральную часть в щепки и превратив её в костёр. Соромахи, учуяв жареное, забегали резвее, но бежать было некуда. Раньше они просто взялись бы за вёсла да отошли на пол-километра, но теперь артиллерия гвоздила по ним без шансов. К тому же, попавшие в грязь снаряды не тонули, как в воде, а взрывались и поражали зверей осколками, поджигали галеры.

- Мы министерство добрых дел! - ржал кошец, - Никому ни в чём не отказываем. Хотят войны - пусть лопают полной ложкой! Вот ещё!

Пушки продолжали хлопать, засыпая лагерь снарядами, так что уже с дюжину галер были разбиты и горели, чёрный дым стелился над болотом на месте бывшего залива и смешивался с вонью горелой шерсти. Боеприпасы, которых было немало, уже стали заканчиваться, когда наконец наблюдатели разглядели вереницы соромах, тащившиеся через грязь к берегу. И тащились они не в сторону обороны, а назад, на юг, потому как были вынуждены бросить не только тяжёлые броники, но и ружья, чтобы хоть как-то пролезть через топь. Послав по колонне пару снарядов для острастки, огонь прекратили, чтобы зря не расходовать боеприпасы. Кроме того, были и виды на то, что когда грязь подсохнет, можно захватить оставшееся имущество.

Драфи однако и на этом не стал расслабляться, а побежал к командирам южных, благо они не успели далеко уйти и стояли с другой стороны от Жиденького. Кошец привёз им немалорадостную новость о том, что вода схлынула, и теперь соромахи не имеют маневра. Куни немедленно подняли хохолки, сверились с картой и поняли, что самое время захватить несколько ключевых районов, чтобы сильно подпортить мех захватчикам. Телеги с оружием, отправлявшиеся на север, разворачивались обратно на юг, а куни вспушались, насколько это у них получалосиха, брали в лапы винтовки и готовились к маршу. Весть о конце потопа сильно взбодрила их, потому как теперь выбить соромах станет куда как легче, хотя и не легко ни разу. Отрисовывалась перспектива завершения всех военных игрищ в обозримом будующем, что значительно прибавляло энтузиазмов.

Возившиеся в Межспудье кошцы и грызи точно знали, что свои звери их не оставят, и имели на это все основания. Пока отряды мартешкинского ордена и королевские войска начинали наступление на юг, в порту Земляники Зелёный Ря грузились два быстроходных транспорта для отправки военной помощи. Портовые краны, поскрипывая и шипя паровыми приводами, ворочали оббитые рамами ракетные установки "балаган" и ящики с боезапасом к ним. Всё это дело трамбовалось в трюм вместе с ящиками патронов, гранат и прочих инструментов защиты Родины.

- А чего у них там стряслосиха-то? - цокнула грызуниха, просматривая списки, - Пуха начало, шесть "балаганов", четыре танкетки, патроны...

- Ну, насколько йа слышал, - пояснил грызь, - Наше торгпредство организовало там корпорацию, которая потом подняла революционное восстание. А теперь там вообще королевство рухнуло, а соромах выгонять надо.

- Куницы, они такие бесформенные.

- Ага. Только это им не особо поможет против зверюг с топорами и в брониках, - хмыкнул грызь, - А с "балаганом" хаханьки плохи, это уже известно.

- Пух мой пух, - поёжилась грызуниха, вспушилась, и захихикала.

Грызи регулярно поёживались, представляя себе, что именно они грузят в трюмы. Танкетки "боров" с паровыми движками были не особо страшные и вооружались только пулемётом, однако главное состояло в том, что это было передвижное укрытие для пехоты. Под прикрытием таких танкеток войска Грызекошского союза выкатывали на позицию ракетные системы залпового огня "балаган", которая хоть и выглядела как ящик на колёсах, зато была куда страшнее. В каждую установку можно было напихать тридцать две ракеты калибра сто пятьдесят два миллиметра - причём это были более тяжёлые снаряды, чем те, что использовались во флоте. Снаряд "балагана", чушка длиной два метра, похожая на гвоздь, ко всему прочему имел регулировку отсекателя. Обычный РС, пущеный по параболе, вырабатывал всё вещество в пороховом твердотопливном двигателе, потом падал на цель. Балаганный снаряд мог выработать только часть этого вещества, после чего двигатель глох, а остатки топлива взрывались вместе с боевой частью, когда снаряд долетал до цели. Из-за этого на дистанциях меньше предельной разрушительная сила ракет была чрезвычайно высока, а ведь вылетали они меньше чем за минуту, накрывая огромную площадь и не давая врагу времени прятаться.

Практически все грызи трясли в Армии, а из тех кто тряс, ровным счётом все были на полигоне, где специально демонстрировали действие ракетного залпа по местности, чтобы все были в курсе. Огненый град, вырывавшийся из установки, просто перепахивал выбраную площадь, не оставляя живого места. Представлять себе применение этой дури в реальных условиях было весьма неприятно для грызей с их созидательным мышлением. Но с другой стороны, они не собирались наблюдать, как тысячи куниц погибнут в боях с соромахами, не имея хорошего вооружения. Разговор с бестолковыми захватчиками признавался только один - безоговорочная капитуляция. При этом оккупация и нападение не считалось грызями чем-то плохим само по себе, а только вслуху того, что соромахи не делали этим ничего полезного, а только наоборот. Вслуху всех таких соображений... на самом деле, именно вслуху соображений, а не просто так! - грызи продолжали грузить оружие в корабли, а команды готовились к походу. Грызи вообще ровным счётом всё делали из соображений, а не просто так, поэтому заставить их совершать противохрурные действия было невозможно.

- Отвязывай напух эту хвостовину, пух в ушах!

- Да как, пух в ушах?! Йа не достаю!

- Встань вон на раков!

- На каких ещё раков, грызаный случай!

- Да вон ящики с раками, встань на них, впух!

Грузчики катались по смеху и продолжали упихивать ящики, плотно устанавливая их в трюм и заклинивая, чтобы опасный груз не мотылялся при качке. Грызуниха же из ВоенСовета, которой полапчили координировать операцию, продолжала ходить туда-сюда вдоль корабля и окидывать мысленым слухом всю картину. Штабные расслушали стратегическую обстановку в Межспудье, насколько её передавали северокунские, и согласились, что для максимального воздействия с минимальными затратами список вооружений составлен в пух. По хорошему нужно было бы отправлять оборудование для производства самих боеприпасов, но промышленность Межспудья не могла обеспечить поставок потребного сырья, по крайней мере пока. Также были расслушаны разные варианты доставки, и признано оптимальным использование "жабитонов-М2". Эти торговые посудины также внешне маскировались под жабцовые, но имели более мощную паровую машину, позволявшую дать в полтора раза больше хода и отрываться от преследования. Если ещё и грузить не по самую ватерлинию, вообще в пух.

Уловив достижение полного попадания в пух, номенклатурная работница кивнула ушами, и пошла проверять, загрузили ли на корабли запас корма и воды для команд, а также сорок тысяч жабаксоидов. Спудякам была поставлена задача не только доставить оружие, но и затем сплавать на ближайшие торгушки и приобрести там корма для покрытия дефицита, случившегося в Межспудье из-за войны. За десятками окон в спуду и за бескрайней равниной самого спуда, покрывавшего океанские просторы, эти корабли очень сильно ждали. Окучивая это мыслями, грызи без фанатизма, но и не теряя ни одной лишней минуты, помещали грузы в трюм и раскочегаривали котлы. Над водой валил характерный тёмно-серый спудугольный дым.

Светить, и никаких гвоздей!!

Вот лозунг мой, и солнца.

- стихи, Маяковский.

Восьмое окно - Удар песком.

На угле, набросаном из старого куньего сарая, "сучок" благопушно добрался до Морлучья. Это отнюдь не означало, что всё прошло как по маслу, потому как на выходе от Меджспудья катер слегка приложился таки об "ежа", благо не на полном ходу, и грызям пришлосиха повозиться с закрытием пробоины, чтобы не купаться. Много "ежей" занесло в заливы, образованые потопом, но они оставались и на судоходных маршрутах, так что следовало слушать в оба. Кроме того, угля хватило практически впритык, когда "Поддатый" подруливал к доку, в трюме оставалась жалкая кучка оного на пару загрузок топки. Пришлосиха и уклоняться от встречи с катерами одгорозков, которые отстали от своего флота и мотылялись по окнам, как бараны в проруби. Однако, миновав все эти загвоздки, посудина всё же дошла до места назначения. Следует отметить, что будучи убельчены опытом, грызи использовали несколько суток перехода для отдыха, ставили вахтенного и сурковали себе в ящиках, а не сидели на измене.

Такой подход был чрезвычайно кстати, потому как дежурные грызи сообщили, что флот вышел на задание, собрав чуть не все наличные боевые посудины, так что, рассиживаться на хвостах некогда. К "сучку" немедленно подкатили телеги со спудуглем, каковой был засыпан в бункеры для оного, топку снова загрузили, и на поднятом пару кораблик отправился дальше через двадцать минут после прибытия. Грызи, особенно Грибодур и Тектриса, раскатывали уши спокойно отсурковаться на плавстанции, но особого диссонанса от происшествия не словили, потому как понимали обстановку.

- Кстати, а какая обстановка? - уточнила Тектриса, слегка позёвывая.

- Обстановка такая, что у нас пустой песок, - заметил Скисорь, - Как с этим, Кать?

- Попуху, - мотнула ухом Катерпилариса, - Догоним "язя" примерно около Шустрого Чапа, загрызимся патронами. Сейчас нам важнее всего догнать флот, чтобы работать там на разведке.

- А что там такое-то опять?

- Да всё тоже самое, одгорозки, - фыркнула Катя, оглядывая горизонт спуда, - Они бросили куниц и пошли на соромах, потому как у тех нет двух кораблей оружия и нашей поддержки. Хлутыш резонно решил, что нужно выдвигаться к Лесогорью и добить этих ребятишек, пока есть возможность.

- Это тоесть, - покрутил лапами в воздухе Грибодур, - Они против соромах, а мы против тех и других сразу?

- Примерно так. Поэтому и важна разведка, нам надо поймать их в то время, как останется покоцаный победитель, и сделать из него проигравшего.

- Достаточно чисто цокнуто, - почесал ухи грызь, - А как наши намерены макать?

- Да как обычно, с места в песок... Ну если более конкретенно, то предполагается давить катера кулаком из "вилок" при поддержке "раков", а против эсминин, абы таковые будут, использовать примерно ту же тактику, что применяли мы с дымовыми шишками-шашками.

- Наше дело - песок, - кивнул Грибодур, - А как там с соромахами? Их ещё не начали троллить, чтобы они сдавались? Положение у них уже аховое.

- Да как цокнуть, - почесала ухи Тектриса, - У них Колоград и другие крепости, как их выдавить оттуда?

- Отсутствие корма выдавливает оочень быстро, - хмыкнул Гриб, - А они его себе обеспечили на сто пухов.

- Только сдаваться они вряд ли будут, ибо упороты, - цокнула Катя, - Они не знают спудофени, как ты собираешься с ними вести переговоры? Так что, прогнозирую множество дохлых тел.

- Ургх, - вспушилась Текки, - Знаете, что очень сильно греет?

- Солнце, - хором ответили грызи.

- Йа имела вслуху, греет пушу. Греет, что мы срезаем одгорозков и прочих кукушек за тридцать окон от нашей земли, и множество дохлых тел... ну вы поняли.

- Это да, - кивнула Катя, - Если бы мы сюда не влезли, пасьянсы раскладывались бы у наших берегов, что мимо пуха. Ну грызята, пока что садимся на хвосты и быстро полощем пух, пока есть возможность.

Возможность была на то время, пока катер бултыхал колёсами через окна, догоняя идущие по маршруту корабли - "язь" мог дать и побыстрее, но тяжёлые бронированые "вилки" тащились медлено, никуда от этого не денешься. Грызи натурально использовали время, чтобы быстро отсурковаться, дабы прийти в полную годность. Зачастую они устраивались прямо на палубе, потому как хотели понюхать свежего воздуха, и свешивали за борт хвосты, смеха ради. Смех был благосклонен и позволял по себе кататься, как горох по тазу.

Пройдя несколько потоков и при этом не снижая ходу, "Поддатый" вышел в слышимость дыма из труб, а затем догнал и всю флотилию, чапавшую колёсами по окну Шустрый Чап. Шустро чапавшую. Катя только крикнула на "язь" волшебное слово - "патроны!", и оттуда разложили швартовочную ферму, за которую закрепились канатами грызи. Правда, набить все закрома ракетами не получалосиха, потому как на "язе" их всего было три десятка, запасы остались далеко не огромные. По крайней мере, эти три десятка в яшиках были спущены на палубу немедлено, и Скисорь, деловито мотая хвостом и хихикая, уподоблялся белочи и запихивал хабар в хранилище, довольно поцокивая. Плавать с пустым песком - нервирует, как ни крути. Кроме того, с корабля поддержки вернули на место три мины, выброшеные в Межспудье.

- Запиши, - цокнула Катерпилариса тамошнему грызю, - Морские мины применены для минирования леса, на двух подорвались соромашьи катера типа "райк".

Грызи поржали, а потом просто катались по палубе, когда другие подтвердили им, что так оно и было. Дело в том, что всякое боестолконовение было положено описывать в рапорте, прилагать карту боя и подшивать в папки в архивах. Здесь получалосиха, что Кате пришлось рисовать поражение кораблей противника на суше, потому как в то время, когда это произошло, суша была залита на несколько метров водой. Грызуниха не забыла настойчиво цокнуть куницам на берегу, у которых спудяки получали уголь, чтобы те передали своим, что нужно найти несработавшую мину и обезвредить, ибо крайне чревато. Как бы там ни бывало, небольшие бочонки были возвращены на штатное место в техническом трюме катера, авось пригодятся снова.

От язевских Катя получила последние обновления по обстановке, полученые флотом уже в походе. Заходившие далеко вперёд разведчики сообщали, что одгорозки собрали флот почти из пятидесяти катеров разных типов и четырёх эсминцев "дафния", который пока что маневрирует у берега Лесоргорья, собираясь для удара. Неспешность в данном случае снова может выйти им бочандрой, сказал песок стратегии.

- Слушай ушами, - цокнул Грибодур, когда грызи снова собрались испивать чаи на верхней площадке, - А почему шарики не используют свои "ключи", ведь они у них есть?

- Да потому что у шариков косяк на косяке сидит и косяком погоняет, - фыркнула Катя, - "Ключ" не так просто раскочегарить, и кроме того, это на отдельные катера или старые эсминины жабьё поплёвывает, а за "ключом" будет хвост из ихних кораблей. В общем, одгорозки просто не сумеют притащить броненосец к Лесогорью, потому как перегрузили его пушками, а хозяйственые качества там никакущие, вот и.

- Так это и правда косяк, - заметил Скисорь, - Если бы там купалось такое чучело, было бы не в пух.

Грызи поёжились, представляя себе купание такого чучела. Натурально, это тебе не "дафния", залпом накроет любую цель, засыпав градом снарядов. Конечно, и "ключа" можно взять на измор, да хотя бы загнать, чтобы у него закончилось топливо - как и цокнула Катя, хозяйственые качества там были никакущие, в том числе запас спудугля. Старенькая "дафния" хоть и имела раз в десять меньше артиллерии, зато могла вести войну целыми месяцами, не требуя перезагрузок топлива и боеприпасов.

- Таким образчиком, - провела когтями по карте грызуниха, - Наша задача будет в том, чтобы обогнать основную группу, выйти к Лесогорью, и наблюдать, как шарики будут вести полемику с соромахами. Дабы в нужное время отсигналить нашим, что эт-самое.

- Это может быть не так просто, - заметил Скисорь, - Чтобы там ни было, кто-то из них сидит на потоках, контролируя подкрепления. Там поток достаточно широкий?

- Средненький. Да, погода ясная, луна полная, пух в ушах, - припомнила Катя, - Если только туман с утра будет, а так придётся чапать по чистой воде.

- Чистоводский чап, - припомнил Скисорь, и грызи катнулись в смех.

Они прекрасно понимали, что выходить из потока, устье которого охраняют вражеские корабли - занятие на любителя, но это всё равно нужно было делать, обстановка сама себя не разведает. Вслуху таких соображений, как только на "сучок" были загружены боеприпасы и топливо до полного, катер дал полный ход и ушёл вперёд остального флота. Пуши проводили ушами чапающих "вилок", "раков" и "язя" - это был второй из морлучинских, картограф сейчас ещё ремонтировался в доке, после того, как подорвал пробку в потоке. Спудяки, которых и так-то было непросто напугать одгорозками, теперь получили опыт удачной борьбы с ними, так что решимость находилась на самом высоком уровне.

- Это ещё повезло, - цокнула Катя.

- В каком месте? - уточнил Скисорь, - То что ты пуша, да, повезло.

- В песке! - хлопнула его хвостом грызуниха, - Елька и Люс дожали кротоликов, чтобы они не полезли сюда. Они ещё непременно вернутся, но не раньше, чем поймут, что катаклизм с потоком уже закончился. А наша задача сделать всё, чтобы поняли они это как можно позже.

- Это да, с кротоликами разговор один, - фыркнул грызь.

- Почему? - уточнила Тектриса.

- Потому что у них со всеми разговор один, - резонно цокнул Скисорь, - Противодействие равно действию, физика.

- А как именно они дожали их, ну, наши? - цокнул Грибодур, в очередной раз вылезши снизу после заполнения топки.

- Переговаривали с жабцами, - сообщила Катя, - Ну, мне только в доке наскоро цокнули, так не знаю. У жабцов по крайней мере есть понятия, на которые можно рассчитывать. А вот кротолики это бесконечная тупость, поэтому с ними сложно.

- Но вроде с тупостью просто, нет? - удивилась Текки.

- С просто тупостью да. А с бесконечной нет, - разъяснила грызуниха, - Лучше всего действует троллинг, хотя последствия плохо прогнозируются. Хорошо было бы ввязать соедкапиталы в масштабную войну с одгорозками, вот это была бы Прибыль.

- У них и так война, - заметил Скисорь.

- Вяленькая, - мотнула ухом Катя, - Йа имела вслуху полномасштабную, с мобилизацией. Но это не так просто заварить.

- Ну, чай заварить проще, вот он, - цокнул Грибодур, доставая чайник, - Кому?

Заварив и испив неоднократно чай, а также вспушившись, грызи провели на катере достаточно времени, чтобы посудинка преодолела остававшиеся спудили до цели. Уже в том окне, откуда поток вёл к побережью Лесогорья, появились разведчики одгорозков, всё те же скоростные лодки, одна из которых сыграла в барана, поддав "Поддатого" во время боя с эскадрой. Грызи знали об этой практике врага, даже успели изучить, что лодки таскают за собой "углы" с одной снятой орудийной башней, слышимо, для большей вместимости по топливу. С этих кораблей разведчиков загружали спудуглем, потому как они несли очень малый запас, ради облегчения.

- Хм, - цокнул Грибодур, пырючись на быстро несущуюся по воде лодку, - Может, нам тоже такие делать? Слушайте, она может быстро мотыльнуться в соседнее окно и разведать, что там.

- Возможно, - зевнула Катя, - Пока у нас их нет, как слышишь.

Разведчик одгорозков прошёл на расстоянии в двести метров и дал по катеру длинную очередь с пулемёта, но со своей устойчивостью даже так не попал ни разу. Грызи в ответ стрелять не стали, потому как ракетой попасть в быстродвижущуюся цель сложно, а пулемёт оставит только дырки, но вряд ли утопит. Кроме того, Скисорь заманивал шаракальчиков поближе, чтобы уж точно влепить прямо в корпус. Те, однако, явно имели инструкции наблюдать, а не стартовать в рай к гуриям, так что прошли вокруг катера несколько широких кругов, и смылись к стенке окна, явно туда, где стоял заправщик. Имей грызи больше времени, можно было бы найти способ наложить им полный сарай хавроний, но сейчас задача состояла в разведке.

Катя окинула ухом окно, стены которого виднелись в дымке почти кругом во все стороны, вспушилась, и прикинула варианты. Стоило предположить, что разведчик сбегает за спудугольком и вернётся искать катер в том месте, где он должен будет находиться, если нарисовать курс к потоку. Не обнаружив цель там, шаракалы додумаются, что она решила проскочить вдоль спудосоки, и пойдут туда. Вопрос в том, чтобы рассчитать нужный угол курса, чтобы выйти из зоны досягаемости разведчика... грызуниха снова почувствовала себя в школе, рисуя графическое отображение задачи и составляя уравнения. Посчитав это дело, она повернула корабль на этот самый угол, и теперь шаракалы не должны были достать их за один выход, а за два и подавно.

К закату "сучок" подошёл к тёмной стене спудосоки, в то время как разведчик так и не появился, хотя грызи внимательно яблочили на горизонт. Катер пошёл вдоль границы плотных водорослей, распушившихся до самой поверхности воды, всё также бултыхая колёсами и брыляя дымом из трубы. От стенки несло запахом болотца и прохладой, в то время как с открытой воды дул свежий и тёплый ветер.

- Ну, каким песком? - осведомился Скисорь, - Прошуршим по зелёнке, и в поток?

- Ну да, - хмыкнула Катя, - Не считай их дурнее дури. Если их поставили охранять поток от разведчиков, они на девяносто девять пухов перекрыли зелёнку минами. Проходить будем тупо по осевой.

- На осевой тоже могут тусоваться, - заметил грызь.

- Могут, а в ушах пух, - подробно ответила грызуниха.

Скисорь же, глазея в сумерках на свою согрызяйку, соображал, что это огромное счастье, глазеть на неё. Да и плавать с ней не только приятно, но и реально менее опасно, чем с кем-то ещё, потому как белочка умела думать в нужном направлении. Она учла, что подходить к потоку сразу не стоит, потому как подходят они с запада, и дым будет заметен на фоне зари - а вот во второй половине ночи пух его кто увидит на фоне звёзд. Кроме того, если хорошо рассчитать время, можно заглушить топку, чтобы труба перестала дымить, и дойти до потока на имеющемся кипятке, а там подхватит течение. Планы нарушала луна - полная, красная, она таращилась из-за стенки спуда и освещала воду так, что можно читать или писать без лампы. Если не будет тумана, катер станет заметен за несколько спудиль, а это мимо пуха. Даже медлительный "угол" перехватит его, стоя на дороге и загодя зная, куда маневрировать. Катерпилариса вспушилась несколько раз, обдумывая этот песок; лезть на невыгодные условия, когда могут зажать с двух сторон, выйдя из спудосоки, и расстрелять, грызуниха не собиралась ни разу. Метод "с места в песок" подразумевал отсутствие тормозов, а не отсутствие думания головой.

- Так, если не топтать гуся, - цокнула Катя, - То гусь останется нетоптаным... всмысле, стоит вспомнить, что через Шустрый Чап проходило допуха кораблей, шедших к соромахам. Следовательно, если мы подождём тут от силы недолго, то скорее всего, увидим кого-нибудь из соромах или жабцов, а это уже значительно легче.

- Можем долго прождать, - заметил Скисорь.

- Лучше прождать здесь, чем макнуться, - резонно цокнула грызуниха, - В спудосоку!

- Есть в спудосоку...

- Не есть в спудосоку, а катер в спудосоку. Впрочем, есть тоже будем там.

Проржавшись, грызи развернули катер, и сбросив ход, он прошёл через полосу водорослей, толкая их носом, а потом углубился в лес спудосоковых листьев, задевая их бортами, отчего происходил характерный шурш. Катя провела "Поддатого" по дуге, чтобы он стоял носом на выход, и убрала ход в ноль. Грибодур зашвартовал судно к листу, а Скисорь полез наверх. Спудосоковый лист хорошо подходил для лазанья, потому как имел зубцы с краёв, и канатная петля легко цеплялась туда. Таким образом грызь влез на самый конец листа, раскачивая его своим весом, и привязал туда канат с узлами, используемый как лестница; лазать белки пока ещё не разучились, так что хвосты шуршали по листу вверх и вниз вполне шустро. Единственное, яблочить с качающегося листа, стоя в канатной петле, было весьма утомительно, поэтому Скисорь приладил туда ещё и доску как сидушку, чтобы не лазать каждый раз. Слышимость с такой позиции была отличная - водная гладь освещалась полной луной, так что любой корабль незамеченым не останется. Спереди покачивались другие листы, слегка закрывая вид, но зато и слушатель сидел не на виду. А вот ему было отлично слышно устье потока и "щёки" зелёнки, выступающие от берегов возле него, каковые были объектом пристального внимания. Поклёвка случилась буквально через час после того, как первый грызь сел на вахту. Скисорь отметил в оптику, как далеко на горизонте прошёл по широкой дуге скоростной разведчик, скрывшись затем за выпуклостью воды, ибо расстояние достаточное. Что немаловажно, с лодки дали несколько световых сигналов, и скорее всего для тех, кто стоял возле устья.

- Ну вот, уже песок, - сонно цокнула на это Катя, - Кому ещё им сигналить, как не эт-самым?

- Ну, ухо на отрыв не дам, но вероятно, да, - согласился Скисорь, - Гриб, ты как полезешь, старайся не качать лист. Сейчас штиль, и будет не в пух, если эт-самое.

- А мне можно качать? - захихикала из нижнего отсека Тектриса.

- Да впух, тебе конечно можно!

Когда рассвело и над водой пополз несильный туман, грызи стали подумывать о том, чтобы проскочить под его прикрытием. Катя однако ещё раз изучила карту, и цокнула

- Нет. С другой стороны ещё можно попробовать было бы, а здесь нет.

- Вслуху? - осведомился Скисорь больше из академического интереса.

- Вслуху того, что отсюда, - грызуниха обвела область по окнам, - Пойдут соромахи, вот отсюда могут прийти подкрепления одгорозков, опять этот маршрут. Спешить нельзя никак.

- Йа не за спешку, - цокнул грызь, - Но послезавтра мы должны отсигналить нашим, не получится ли так, что мы простоим тут всё время?

- Лучше простоим, чем сделаем глупость, - резонно ответила Катя, - В том, что мы не проникнем немедлено к Лесогорью, никакой беды нет. А вот в том что нас сожгут в устье, и наши не получат никакой информации, есть.

Грызуниха при этом протёрла орден Ушкина, приколотый к спецовке, так что сомневаться во взвешености её выводов никто не собирался втройне. И, хотя стоять на одном месте было напряжно для нервов, они продолжили стоять, сменяя наблюдателей на верхотуре, чтобы ничего не пропустить. И не пропустили. Тектриса, сидючи на доске и едва удерживаясь от того, чтобы не начать качаться, потому как прикольно, сонно ослушивала воду, и сначала приняла тёмное пятно за тучку, но через несколько минут, ояблочив его вооружённым глазом, пришла к выводу, что это тучка от множества дымов, а следовательно, там движется довольно большая группа кораблей, ещё невидимая за выпуклостью воды и дымкой. Текки не орала об этом, потому как понимала, что даже "сучку" с такого расстояния около часа ходу. Она слезла с листа и сообщила о своих наблюдениях, когда уже могла различить дюжину кораблей, идущую плотной группой.

- Похоже на конвой жабцов, - цокнула она, - Торговцы не "жабитоны", а "скумбрии", в охране "квады" и два "шершня".

- Не слишком в пух, - рассудила Катя, - Если в засаде сидят два-три катера, они не станут нападать на такую толпу, и мы не спалим засаду. Но это уже кое-что. Так, ориентировочно через полтора часа они подойдут к потоку...

Ориентиры оказались верными, примерно через указаное время группа приблизилась к устью потока, пройдя мимо грызей. Корабли шли почти полным ходом, тобишь достаточно спешили, потому как иначе жабцы ходят только экономическим ходом, тобишь шагом. В том, что это жабцы, грызи убеждались, наблюдая в оптику жабцов на палубах торговых посудин. На боевых катерах отметились несколько соромах, но вполне вероятно, там были не только они.

- Эх, сейчас бы, - цокнул Скисорь.

- Думаю, будет им и без нас, - хмыкнула Катя, попав в истину.

В то время как она попала в истину, в уши попал звук орудийного залпа, притушеный расстоянием, и грызи вскочили.

- Что там за песок?? - осведомились они у Грибодура, сидевшего на листе.

- Пока не пойму, - чётко ответил тот, - Слышимо, стреляют из спудосоки... Допуха стреляют!

Грибодур присвистнул, пырючись на то, как вокруг посудин встают десятки столбов воды - обстрел был очень интенсивный, мягко цокая! Взрывы стали происходить и на кораблях, так что к небу потянулись чёрные дымы пожаров.

- Кать, хруродарствую за жЫзнь! - в очередной раз цокнул Гриб вниз, - Сунулись бы мы туда, прощай хвоя.

- Это в пух, - здраво рассудила Катя, - А откуда интенсивный обстрел, их там много?

- Похоже, в спудосоке стоят эсминины, - сообщил грызь.

- Хм, эт-самое, - завозился Скисорь, - А они что, и жабцов макают?

- Они там всё макают! - заверил Гриб.

Шаракалы макали всё без разбору. Стоявшие в заливах в зарослях спудосоки "дафнии", повёрнутые к цели бортами, лопатили полными залпами, вынося один катер за другим. Грибодур впервые наблюдал, как довольно тяжёлый "шершень" взлетает на воздух весь сразу, от попадания крупнокалиберного снаряда в трюм с боеприпасами, и вспушился. Башни подбросило вверх на десятки метров, а обломки бортов полетели по округе, как перья от курицы. Над водой поднялся дымно-огненый гриб, а от бронекатера на поверхности остались только мелкие плавучие куски. Не меньше доставалосиха и "скумбриям", попавшим отнюдь не в прибыльный рейс - уже две штуки горели сильно, остальные получали меньшие повреждения. Из спудосоки начали выходить "углы", достреливать цели в упор, те которые не накроет градом снарядов с эсминцев. Стоило дать кисть уха на отрыв, что на другой стороне потока у одгорозков тоже засада на тех, кто сумеет прорваться здесь.

Жабцы однако были хладнокровны, потому как они по жизни не теплокровны. Хотя они всегда стремились к прибыли и избегали столкновений, страх похоже им был вообще незнаком как категория. Ввести их в панику было невозможно, как мешок с картохлей. Поэтому при начале расстрела две "скумбрии" дали самого полного хода в поток, в попытке прорваться, а остальные также прибавили жару в топках и стали разворачиваться, неслушая на ухающие со всех сторон снаряды и несколько подбитых посудин. Шаракалы хоть и били по ним, но основное внимание уделяли эскорту, который мог больно укусить в ответ. Грибодур в течении нескольких минут наблюдал, как одгорозки добивают соромах на соедкапитальских катерах. Пока они это делали, торговцы разбежались - разбеЖАБлись, точнее. Трое из них горели, потеряв ход, один ушёл в поток, ещё три "скумбрии" шустро чапали ровно в разных направлениях от устья.

Хотя вряд ли жабцы успели обдумать план, это было далеко не безнадёжно. "Скумбрия", более тонкий и длинный катер, нежели "жабитон", имела большую скорость и могла потягаться с "углами". Одгорозки не могли стоять в засаде с полностью горячими котлами, потому как тогда они дымили бы и обнаружили себя; скорее всего, они нагрели котлы ночью до рассвета, а потом заглушили топки. Запас кипятка позволял им наброситься на добычу, но с преследованием могли быть проблемы, так как "углам" предстояло раскочегарить топки. По крайней мере, так подумал Грибодур, в оптику же он наблюдал, что из-за спудосоки выходит "дафния", подминая под себя листья и поднимая большие волны. Эсминец направлялся вдогонку жабцам, при этом его бортовые пушки продолжали гвоздить по горящему транспорту. Одгорозки явно намеревались избавиться от самих жабцов, если те успели спрыгнуть в воду.

- Таак... - цокнула Катя, выслушав картину через грызя, и вспушилась, - За ними!

- За кем? - не вгрыз Скисорь.

- За скумбриями, - показала плавники грызуниха, - Если шарики догонят жабцов и макнут их всех, это дело вполне может сойти им с лап. А это мимо пуха.

- Они и так уже считай макнули все транспорта! - цокнул грызь.

- Не это важно, - мотнула ухом Катя, - Нападение на жабцовых торговцев, притом массовое, это залёт. Шарики будут стараться не оставить ни одного свидетеля, потому как иначе этот успех выйдет им большим боком.

- Таким? - показал рыжий бок Грибодур, слезший с листа.

- Больше! Вслуху этого, идём за скумбриями и если что, снимаем земноводных себе на борт. Главное, чтобы они нас не макнули, - добавила Катя.

Грызи размотали канат, крепивший судно к спудосоке, поддали жару в топке, и "Поддатый" зачапал колёсами, выйдя из зарослей на чистую воду. Одгорозки, конечно, сразу его заметят, но это попуху. Катя внимательно следила за проседанием тяги из-за того, что топка была заглушена до рассвета, потому как такой же эффект следовало ожидать от "углов". Шаракалы тоже наддавали хода, сколько могли, и приближались, делая по транспортам пристрелочные залпы.

- Флажки за переговоры! - цокнула Катя, подкручивая штурвал, - И побыстрее, жаба уже близко!

- Главное не перепутать и не вывесить "сдавайтесь!", - захихикал Скисорь.

Флажки однако не перепутали, и жабцы быстро сообразили головами, что к чему, ответно отмахавшись флажками. "Сучок" притёрся к борту "скумбрии", потому как не в этой ситуации думать о сохранности бортов.

- Сигайте сюда!! - закричал Скисорь, махая лапой, - У нас уши!

- А сколько денег вы возьмёте за эту операцию? - осведомился жабец с исключительной церемонностью.

- Пятьдесят жабаксоидов! - ляпнул первое попавшееся грызь, - Шевелите лапчонками, олуши!

Ухнувший невдалеке снаряд подтвердил, что надо шевелить лапчонками. Жабцы могли бы сейчас слинять в воду, и никакие одгорозки их бы не нашли, но после этого им предстояло бы с месяц выбираться из спуда своим ходом. А за месяц шаракалы или закончат свои делишки, или придумают, как избежать взрыгивания. Наконец, пожевав глазами, жаба перепрыгнула на борт "сучка", издав соответствующий звук падения мокрой тряпки.

- Затопите посуду и прыгайте сюда! - квакнул жабец своим.

Они так и сделали, слышимо, включив помпу на всю мощность закачивать воду в трюмы, так что транспорт стал на ушах оседать вниз, теряя скорость. На "Поддатом" оказались пять жабцов, что не очень порадовало грызей, потому как на двух других кораблях могло оказаться столько же, то есть жабцов будет просто девать некуда.

- А может, как-нибудь? - показал на турель "скумбрии" жабец.

- За скобы держись! - фыркнул Скисорь, держась за скобы.

Едва катер отошёл на двести метров, как в "скумбрию" влепило с главного калибра эсминца, переломив посудину пополам, и та быстро пошла на дно, оставляя кучу пузырей. Катя повернула к следующему транспорту.

- Внимание, шариковая лодка на хвосте! - сообщила Тектриса, не закрывавшая уши.

- Мимо пуха, - цокнул Скисорь, прошуршав в свою башню.

Лодка могла вовсю помешать снимать жабцов, стреляя из пулемёта. Уже снятых пришлосиха трамбовать в трюм, чтобы они не попали под очереди, и выжидать удобного момента, чтобы влепить в настырное плавсредство ракету. Лодок было аж две, они нарезали несколько кругов вокруг катера, слышимо, шаракалы хотели убедиться, что это такое. Скисорь сидел как картохля, только таращась ушами, опять-таки не желая спугивать добычу. С другой стороны, он уже помнил, что бывает, если эта добыча слишком резво приближается. Катя на всякий случай закрыла бронеставни, потому как снаряды рвались вокруг без системы, и над водой иногда летели осколки. Один из таковых явно угодил в дымовую трубу, проделав там большую пробоину, из которой теперь также валил дым.

- Скис! - громко цокнула грызуниха, чтобы он услышал, - Не подпускай лодки близко! Они могут и боднуть нас, только чтобы не дать уйти!

- Чисто цокнуто, будем стараться! Если что, выворачивай влево!

Пока лодки только кружили на некотором удалении, и начали стрелять с пулемётов только тогда, когда "сучок" принимал жабцов с транспорта. Увидев, что издали все очереди уходят в сыр, не то что в молоко, одгорозки опрометчиво сбросили скорость и уменьшили расстояние. Скисорь не собирался сидеть на хвосте и считать рыб, а увидев точные параметры для стрельбы, оскалил резцы и резко развернул башню, до этого неподвижную. По доскам защёлкали пули.

- Ну-ка искупайся, собака страшная! - рыкнул грызь, дёргая за спуск ракетомёта.

Раздался характерный рёв от выстрела ракетой, протянулась дымная трасса, и ракета влетела в притормозившую лодку, с которой строчил пулемёт. Малокалиберной ракеты вполне хватило, чтобы разнести лёгкое судёнышко в щепки, так что вся верхняя часть пришла в полную негодность и загорелась. Скисорь быстро клацнул затвором, загоняя следующий боеприпас, но во вторую лодку уже не попал, потому как она была дальше и успела набрать скорость.

- Аааатлично, Скис!! - цокнула Катя, - Чистейшие орехи!

- Квок! - отзывались жабцы, плотно насаженые в трюм.

Скисорю же следовало пристально следить за второй лодкой, которая и правда могла вписаться в колёса и лишить катер хода. Взять что-либо тяжелее пулемёта такая посудина не могла, но тараном может наделать зла, что уж там. Однако "Поддатый", собрав всех земноводных в количестве дюжины штук, шёл самым полным ходом, так что шаракалу пришлось бы подходить сзади и с небольшой скоростью, а это верная ловля ракеты. Это понял даже шаракал, так что лодка развернулась и ушла обратно к своему флоту. "Углы" и эсминцы также сбрасывали ход и разворачивались, потому как догнать "сучок" не имели никакой возможности. Первое, что сделала Катя, так это взяла в лапы винтовку, а уж потом вспушилась. Любому спудяку должно было быть известно, что брать на борт жабцов - рисковано, причём особенно, если спасаешь их с тонущего судна. Чтобы покрыть ущерб от утопления судна, они наверняка подумают отшелушить от хозяев другое судно - всякие заморочки типа благодарности и тому подобного земноводным незнакомы, у них другие понятия. Поэтому грызи хоть и принимали их как гостей, винтовки из лап не выпускали.

- Мы вас спасали с вполне конкретной целью, - цокнула жабцам Катя.

- Э нет, пятьдесят жабаксоидов за всех, был уговор! - отрезала жаба.

- Нам чхать на это. Главное, чтобы вы подняли волну среди ваших, рассказав о том, что одгорозки уничтожили целый конвой. Это ведь вызовет взрыгивание?

- Это вызовет большое взрыгивание, - заверил жабец, жуя глазами, - Но какая вам с того прибыль?

- Наипрямейшая. Мы собираемся выдворить одгорозков из района, и помощь СКЖ нам никак не повредит.

Катя даже помнила, как квакается СКЖ - Спудная Компания Жабцов, поминание коей всегда вызывало раздувание зобов. С раздутыми зобами жабцов мордозрели также во флоте из Морлучья, навстречу которому катер вышел через сутки. Грызи потешились открывающимися перспективами, пересадили жабьё на более скоростной разведчик, и отправили в Шустрый Чап, а сами продолжили движение к намеченой цели. С одной стороны, жабцов имелись тяжёлые корветы, они же лёгкие эсминины, и "тапки"...

- Тапки? - покатилась по смеху Тектриса, - У меня тоже тапки, и что?

- "Тапок" есть Тяжёлый Артиллерийский ПОдводный Корабль, - сообщила Катя, - Ныряющий броненосец, так цокнуть.

...и всё это хозяйство имелосиха не в теории, а скорее всего, было приведено в готовность всвязи с активностью одгорозков. Нападение на торговцев было недостающим поводом, чтобы СКЖ пустила всё это в ход, и стоило надеяться, что шарикам придётся очень туго. С другой стороны, одгорозки были не полностью лишены рассудка и понимали это, отчего наверняка сочтут, что им следует готовиться к боям с жабцами. Пока они готовятся к боям с жабцами, самое время пощипать их, насколько будет возможно, и оставить, в идеале, при полном разорении. С третьей стороны, не следовало переусердствовать, чтобы одгорозки успели уничтожить флот соромах, напух не нужный. Здесь тактическое преимущество заключалосиха в отсутствии у грызей и кошцев тяжёлых кораблей, какие трудно спрятать в зарослях - "язь" был лишь в полтора раза больше торговца и спудосоку проходил уверено. Вслуху этого флот мог рассчитывать подобраться к врагу незаметно и атаковать в самый неподходящий для него момент.

Планирование операций осуществляли наиболее убельчённые опытом звери, в частности Катерпилариса, Хорь, кошец Ралафра от ракетчиков, а также непосредственно Хлутыш, заведовавший обороной Морлучья и теперь выбравшийся в поход, потому как от его результатов оборона зависела на сто пухов. Начальные данные уже были нащупаны, основной флот одгорозков стоял в спудосоке возле устья потока к Лесогорью, а их лодки-разведчики мотылялись по окну, стартуя с "углов". Само собой, не стоило полагать, что они так и стоят без движения. По крайней мере, у соромах было три выхода в спуд от своего побережья, и одгорозкам нужно было перекрывать их все, а не сидеть на одном. Собравшись на "язе", грызи и кошцы в очередной раз обсудили всё это дело - обцокали бы песок, не будь кошцев.

- Предполагаю, - цокнула Катя, показывая по карте гусиным пером, - Подходы к их позиции по спудосоке заминированы.

- У нас есть тралы, - резонно сообщил Хлутыш, - Для всех "вилок" есть, остальные за ними. Если атаковать по зелёнке, им придётся туго, потому как они разделяют силы, и одна группа не сможет помочь второй. Не раз цокнуть, конечно, но думаю, макнуть можно.

- Да, но неизвестно, макнули ли они соромах, - заметила грызуниха, - Совершенно не в пух будет поспешить.

- Это сто пухов. Они нам дважды облегчат задачу, убрав соромах и уменьшив себя. Если повезёт, сильно уменьшив.

- Но они тоже это соображают, - заметил кошец, - Пока что они не видели нашего флота, это правда. Но предполагать могут.

- Маневры ладно, но йа объяснил вам преимущество, какое мы имеем при атаке на устье, - цокнул Хлутыш.

- Но головной вариант более жаден! - привёл веский довод Хорь, - И если одгорозки ещё склонны маневрировать, то соромахи этого делать не будут.

- Почему ты так уверен?

- Потому что они не идут ни на какие переговоры, даже когда их зажали в Межспудье, как кур на шампуре. Даю кисть уха на отрыв, что они просто выйдут всем табором и бросятся в махач с одгорозками.

- Тоесть примерно такая картина в любом случае, - рассудила Катя, - Флот ныкается на входе в окно, а нам надо снова сплавать туда и послушать, какие мешки.

- Пожалуй что да, - кивнули ушами звери.

- Если вдруг припрёт погодными условиями, плывём дальше, - добавила грызуниха, - А если будет также чисто, как раньше, йа в поток не полезу.

- Чисто цокнуто. Гусиной удачи вам!

Вслуху таких соображений Катя снова оказалась на "Поддатом", Грибодур в очередной раз накидал полную топку, и катер пошёл вперёд флота. С севера натянуло тучи, и казалосиха, должен пойти дождь, однако его всё не было, а без дождя трудно надеяться на плотную дымку. Слышимость слегка упала, но всё равно блокада устья продолжала бы работать, а следовать на дно за теми, кого макнули там, грызи не собирались. Повезло хотя бы с тем, что одгорозки не могли устраивать засаду в другом месте, потому как любое другое устье можно было обойти, и все потоки между окнами не перекроешь. Вслуху этого "сучок" пошёл не по предыдущему маршруту, а метнулся на юг, оттуда через другое окно - обратно к цели. Достаточно тёмной ночью, когда луну скрывали облака, катер вышел в искомое окно, и не демаскируясь ничем, осторожно ушёл от потока на открытую воду.

Движение в таких условиях требовало либо хороших навыков, либо стальных нервов, либо тупости; у Кати было первое и второе, но использовала она в основном именно навыки. Грызуниха, в прошлый раз когда они были здесь, не забыла провести угловые замеры и поставить ориентиры, так что теперь могла плавать по окну с закрытыми ушами. Главное, чтобы небо хоть немного светилось или были звёзды, чтобы поймать в оптику край спудовой стенки, а дальше дело математики. Сейчас с этим было непросто, поймать участок звёздного неба среди облачности удавалосиха далеко не сразу, так что грызи не один час потратили на измерения, глазея в трубу на палубе среди почти полной темени. Только зайдя в рубку и накрывшись брезентом, зажигали масляную лампочку и сверялись с данными.

- Пщу, душно! - фыркала Тектриса под брезентом.

- Пухушно, - проворчала Катя, - Нельзя полапчиться, что в рубке нет щелей, а малейший отсвет нас спалит.

- Да, да... пухода, - захихикали грызи.

Было время, когда они игрались в палатку, накрывшись одеялом, и вот теперь сидели почти точно также, только не просто смеха ради. Посчитав по углам, сколько получается расстояния, Катя повернула кораблик на высчитаный курс и поставила песочный будильник. Когда песок пересыпался из верхней колбы и механизм дзынкнул, грызуниха перевела ход на малый, чтобы не влететь в спудосоку на полной скорости, и сделала это вовремя. Никто ровным счётом ничего не увидел, а нос катера уже ткнулся в лист, раздалосиха характерное шуршание, а судно оттолкнуло вбок.

- Пух ты, - заметил Скисорь, - Не слышно ни зги! Может, попробуем прыгнуть?

- Рыгнуть? Легко, - рыгнул Грибодур.

- Не, смыслов особых нету, - цокнула Катя, зевая, - Потом обратно пробираться, впух надо. Такая толпа незаметно стоять не может, так что кусок информации съедим.

Само собой, прыгать через поток грызям не хотелосиха, чтобы потом ещё мотыляться с другой стороны и выбираться обратно. В качестве головной с ушами версии опять приняли ту, что стоит торчать в спудосоке примерно также, как и прошлый раз, ибо прокатило. Теперь они только встали на наблюдаловку чуть подальше, на случай если одгорозки заминировали позицию или ещё что сделали. "Поддатый" опять прошёл по дуге, только на этот раз Скисорь стоял на носу и багром тыкал вперёд, чтобы понять, где листья, а Катя рулила; шагом так и прошли, хотя почти нипуха не видели.

- Глушить топку, - цокнула грызуниха, - А то мало ли.

- А, кло, - кивнул Грибодур, и перекрыл заслонки.

Труба прекратила дымить, чтобы не демаскировать по запаху, потому как в спудосоке могли прятаться шарики. В таком положении грызи встретили рассвет, продиравшийся через частый лес спудосоковых листьев, и обнаружили, что небо полностью расчистилось от облачности - лезть дальше по потокам в таких условиях было бы не в пух. Как и прошлый раз, Скисорь покряхтел и полез с канатом на высокий лист, пыриться. Как и следовало предполагать, издали возле устья не было слышно ровным счётом ничего - но, сухо цокая, следовало проводить наблюдения в динамике. К этому времени основной флот должен был подтягиваться к входу в окно, и если им ничего не помешает войти, то ныкаться. Грызи ослушивали заросли достаточно внимательно, потому как одгорозки могли и на лодках прочёсывать их. Но, катер стоял тихо, и даже плеск вёсел был бы слышен издали.

- Слушай ухом, - цокнула Тектриса, сидючи прибочно с братом, - Сколько раз мы уже могли искупаться, а нам всё везло!

- Нууу... в общем-то да, - пожал ушами тот, поглаживая пушнину на белке.

- Да ничего удивительного, - зевнул Скисорь.

- Вслуху чего? - уточнила Текки.

- Вслуху того, что если бы нам один раз не повезло, мы не смогли бы это обсудить, - захихикал грызь.

- Да, действительно, - почесала ушко грызуниха.

- Поэтому и получается, что всем постоянно везёт, вроде как. Главное понимать это головой и не думать, что оно происходит само собой. Не разжижаться, как минимум.

- А ещё лучше, сжижаться.

Солнце припекало, и в тени листьев было вполне в пух, в то время как слушатель наверху одевал шапку от пекла, иначе скипятил бы голову. Яркие световые полосы весело просвечивали желтоватую воду, так что в ней виднелись водоросли и рыбы разного калибра, купающиеся среди прядей водных растений. Всё было достаточно тихо, но пуши таки не разжижались, как минимум оставляя ввахту, а на самом деле и дрыхли не полным составом. Тектриса, неспеша занимаясь перемоткой якорного каната, втихоря напевала

Путь проделав из далёких стран,

Над деревней пролетел баклан!

Он летел, тряся своим хвостом

Над берёзой и малиновым кустом!

Приди морской баклан по моему желанью!

Умчи меня баклан в свою страну бакланью!

Где волны бьют о сваи, где водятся минтаи,

Умчи меня туда, морской баклан!

Грызи также втихоря покатились в смех, чтобы не ржать в голос и не демаскироваться. Они помнили, как слышали этот фольклор в цокалищах ещё тогда, когда сидели на загривках у родителей и чивкали, как белочь. Таким не особо напряжным образом прошёл день, а вот ночью уже следовало вспушиться. Не просто так, а вслуху того, что флот должен был подойти прямо на эту же позицию, мотыльнуться вдоль стенки и затем до рассвета скрыться в спудосоке, чтобы не маячить зазря. Здесь уже никак было не обойтись без сигналов, и вся надежда была только на то, что в той стороне не окажется одгорозков. Грибодур и Тектриса спустили на воду лодку, и на вёслах вышли из спудосоки метров на сорок; за собой приходилосиха разматывать канат, чтобы потом найти катер без проблем. В их распоряжении была лампа с зелёным стеклом, потому как такую слышно на самом небольшом расстоянии, в отличии от красной или белой. Раз в десять минут грызи зажигали лампу и давали сигналы, закрывая её щитком - три точки, два тире, песок.

- Опа! - цокнул Грибодур, и Тектриса моментально вылетела из-под сурка, навострив уши.

Из полной темноты, разлитой над водой, мигнул такой же зелёный огонёк, простучав три точки, песок, три точки. Отзыв делался для того, чтобы грызи были уверены, что это свои. Через некоторое время послышался и звук полощащихся гребных колёс, так что Гриб и Текки сдали обратно к зарослям, светя лампочкой, чтобы не попасть под катер.

- Ээээй погрызячне!! - раздалось из темноты, - Всё чисто?!

- Всё чисто, пух в ушах!! - ответствовали Текки и Гриб.

Раздался массовый шум и грохот листьев, когда много кораблей разом вошли в спудосоку; постепенно шум стал затихать, по мере того как корабли становились на позиции и глушили топки. Через десять минут, когда все зашвартовались к листьям, повисла такая же тишина, как и ранее, что было даже странно - рядом стоял целый флот, а его не слышно. Впрочем, именно это и требовалосиха. Главные копатели тактического песка поразмыслили и решили, что стоит опять дожидаться событий, а не торопить их. Зажать флот в спудосоке весьма сложно, а при маневрировании в зарослях "углы" будут сильно проигрывать "вилкам", что в пух. Если же удастся, так можно и дождаться флота жабцов, который если пойдёт сюда, то только по этой дороге. Главное, было написано в книге "Военная стратегия", это проявлять милосердие, в частности милосердно позволять врагу совершать глупости. А эту книгу все причастные грызи, в том числе и Катя конечно, регулярно почитывали, хотя и знали почти наизусть.

С рассветом Скисорь снова залез на "качели" на листе, чтобы слушать за устьем. Влез он один, потому как десяток грызей на листьях могут и спалиться, у одгорозков тоже есть хорошая оптика. Однако почти за целый день вахтеные наверху видели только два раза, когда проходил скоростной разведчик, слышимо всё тот же, что и ранее - он нарезал круги в районе центра окна, делал два оборота и уходил на несколько часов к базе, потом повторял. Вслуху того, что вокруг было обращено множество ушей, сидящих на посту, грызи слегка расслабились, сурковали на палубе, подложив мягкие пуховые хвосты, а когда сурок был накормлен до отвала - даже полезли в воду за улитками. Если развести небольшой огонь в жаровне, насыпав туда толчёный спудуголь, дыма нет вообще, так что можно варить вкусняшку. Улиток здесь было мало, а ведь грызи, само собой, не обирали их под ноль, так что трапеза вышла скромная, зато вкусная. Поднялся ветерок, разгонявший испарения от болотистости, образованой водорослями, так что жЫть стало вообще хорошо, и кое-кто даже вспушился.

Ночью три "угла" прошли вдоль спудосоки на расстоянии в триста метров, не совсем понятно с какой целью; их пропустили, чтобы не палить позицию, и одгорозки уплыли далее вдоль стенки. Слышимость, даже ночью, увеличилась, так что теперь за устьем слушали постоянно. Ожидать вполне было чего - если одгорозки справились с флотом соромах, они пошлют посудины за подкреплением в наземных войсках. Если соромахи макнули одгорозков, то по этому пути пойдут их корабли, опять-таки за подкреплением в матчасти с торгушек.

- Нам следует набраться, в том числе терпения, - изрекла мудрость Катя.

- Как раз цокнуть, - правдиво ответили грызи.

Нельзя цокнуть, что им потребовалосиха какое-то особое терпение, или даже вообще оно потребовалось, потому как на второй день после того, как флот встал в засаду, вентилятор вошёл в навоз особенно глубоко, образно цокая. Слушатель, поскучивающий на листе, услышал выстрелы, и ояблочив устье потока, обнаружил три бронекатера типа "вобла". Похоже, одгорозки так и стояли на месте в спудосоке, потому как на соромашьих наёмников обрушился такой же град снарядов, как и на давешних жабцов; вода закипела вокруг них, вставая десятками столбов. Отвечать им было неудобно, потому как катера мотало по волнам сильного течения, исходившего из потока, но они всё же отстреливались. Дальше попёрло больше, и много грызей полезли на листья, позырить, потому как вряд ли у кого там было время пристально разглядывать верхи спудосоки. В воздухе уже бубнила постоянная канонада, неотличимая от грохота грома.

- Соромахи в количестве много! - сообщил Грибодур вниз.

Вздымая буруны на волнах, из потока один за другим выходили бронекатера и самодельные канонерки соромах, выстраиваясь в боевые порядки. Было похоже на то, что они не попали в засаду, а атаковали её намерено, всем скопом.

- Двадцать кораблей и прибывает! - сообщил Гриб, протерев глаза и удостоверившись, что в них не двоится.

- Отлично! - заорал с верхушки "язя" Хлутыш, - Самое время дать песка! Тралы готовы?

- Сто пушнин!

- Тогда начинаем идти через спудосоку прямо сейчас, медведи и цикломены! Пущай не видят нас как можно дольше, чисто цокнуто?

- Вполне! А нам что делать? - крикнула Катя.

- Яблочить и отсигналить ракетой, когда песок будет высушен! Зелёная!

- Чисто!...

Дальше цокать не получилось бы, потому как корабли запустили паровые машины, раздалось шипение и забултыхали колёса, разбрыливая воду с водорослями. "Вилки", отодвигая листья спудосоки тяжёлыми бронироваными корпусами, двинулись через заросли к позиции одгорозков, чтобы атаковать, когда те будут в наиболее разорённом состоянии. На носу каждого бронекатера торчали пятиметровые штанги, тащившие трал - их можно было удлинить до пятнадцати метров, чтобы отодвинуть на такое расстояние взрыв мины. В обычной обстановке большая группа кораблей вызывала слишком сильное качание листьев и оставляла облако дыма, но сейчас вряд ли кто из шариков следил за ситуацией столь пристально. Вслед за броневыми - всмысле, точно вслед! - пошли "раки" с приготовленными залповыми ракетницами. Два "сучка" оставались на всякий случай прикрывать корабль поддержки, потому как ему лезть в пекло было совершенно незачем.

Пекло же грелось с каждой минутой. Казалось, корабли выносило из потока, как щепки по ручью, но на самом деле они знали, что делали. Несколько "райков", ясно различимых по огромным колёсам, с большой скоростью прошли вдоль спудосоки, ставя дымовую завесу - вероятно, жгли те же спудмышовые свечки, что и грызи. Дым сразу затруднил одгорозкам стрельбу, и они были вынуждены гвоздить по площадям, не видя результатов.

- Эй, да это хитрый план! - цокнул Скисорь, висючи на листе рядом с Грибодуром.

- В запятую, - цокнула Катя с соседнего листа, - Слышите, они уходят в спудосоку под прикрытием дыма? Они собираются сделать тоже самое, что предлагал Хлутыш.

- Так это в пух, а не мимо, - резонно заметила Тектриса, которая карабкалась на третий лист.

Грызи покатились по смеху, потому как висели на листьях, как груши, и продолжили наблюдение. Соромаший флот натурально уходил на левый фланг, пользуясь прикрытием дымовой завесы, а с транспортников, которые также шли из потока, явственно валились в воду мины. Эти ребята позаботились также о том, чтобы вторая группа одгорозков не перешла устье напрямки, чтобы помочь первой. Катя таки слегка прижимала уши, соображая, какой беспредел сейчас там творится и сколько будет трупов, но всё равно радовалась, потому как две вражеские стороны сейчас уничтожали друг друга, спасая грызей и кошцев и решая за них стратегические задачи. Судя по мощным взрывам и облачкам чёрного дыма, взлетавшим над спудосокой, первые "воблы" прорвались к целям и использовали торпеды. С одной стороны, эсминец с опущеными щитами - цель не лёгкая, с другой, без маневра в него попадёт слишком много, так что и щиты в клочья разорвёт. Слышно стало не особо много, потому как над водой мотылялась завеса, а ещё дым валил из зелёнки, где шёл бой на близких дистанциях. По крайней мере, грызи точно слышали две соромашьи канонерки, вошедшие туда, а это была очень плохая новость для одгрозков. Имея целую батарею пушек, такой пароход да в упор мог превратить в обломки и эсминец, не то что катера. И все данные свидетельствовали за то, что не только мог, но и делал.

Грызи аж устали висеть на листьях и спускались на палубу испить чай, а кипеж всё продолжался с неослабевающей силой - залпы грохотали, как целый грозовой фронт. Атаковать ранее, чем там закончат балаган, не было никакого резона, так что ударный флот, который сейчас прошуршал по спудосоке и стоял невдалеке от позиции, ожидал сигнала. Впрочем, они там были не глухие и сами могли слышать, что стрельба вовсю продолжается. Сидеть на тревоге всё время не получилосиха, потому как артиллерийская стрельба не стихала ещё целый час.

- Вот оно, днище политики, - показала в сторону боя Катя, - Запомните его в морду, потому как вряд ли нам ещё посчастливится услышать такое.

- Это да, - захихикал Скисорь, - Враг самоустраняется, количество затраченых на это усилий - ноль. Эффективность сто пухов или выше.

- Кроме того, - продолжила лекцию грызуниха, мотнув хвостом, - Вы наблюдаете весьма прогрессивный в тактическом плане ход соромах, а именно привентивное нападение и создание условий для использования своих преимуществ. Даю кисть уха на отрыв, что выиграют не одгорозки.

- Да ладно? - зевнул Грибодур, - Не одгорозки?

- Не. Прыгну с листа спудосоки, если они, - цокнула Катя, захихикав.

- Ну ладно, за язык тебя не тянули, - заржал грызь, - Только йа прыгну в любом случае, потому как прикольно.

Через два с пухом часа на месте столкновения флотов осталось почти нисколько целых кораблей с обоих сторон. Кое-как разошедшийся дым открывал картину десятков горящих и полузатопленых посудин, зачастую сцепившихся друг с другом. Над водой валили клубы чёрного дыма от пожаров, а на волнушках бултыхалось барахло и обломки, в изобилии просыпавшиеся из судов. Эсминец "дафния" одгорозков лежал на боку, а с подошедших катеров прямо на борт прыгали соромахи, намереваясь взять посудину на абордаж. Верность такого подхода была сомнительна, ибо корабль мог в любое время окончательно макнуться, но раж у зверей зашкаливал, так что они рвались в бой в любом случае. Шаракалам, считавшимся самыми свирепыми зверюгами из разумных, пришлось очень туго при встрече с соромахами, плотными и сильными воинами, так что немало адептов двойных гвоздей полетели в воду, выброшеные пинками, а остальных забили вне воды. Как только лесогорские ворвались во внутрениие помещения эсминца, фанатично настроеные шаракалы взорвали боеукладку. Борт корабля разлетелся в фонтане огня и дыма, и "дафния" быстро пошла на дно, оставляя наверху барахтающихся соромах.

Второй эсминец из этой группы пошёл на дно ещё раньше, когда его протаранил эрзац-броненосец, разломав корпус почти пополам. Вряд ли наскоро подготовленые спудяки из соромах сделали это намерено, скорее просто растерялись, выскочив из дыма прямо на корабль, и не успели ничего сделать. Самое окончание кормы "дафнии" торчало из воды, потому как глубина здесь была около пяти метров, и судно уткнулось носом в заросли водорослей и ил, оставив хвост наруже. Также одгорозки понесли тяжёлые потери, когда вторая группа вышла на помощь первой, не подумав о минах. Команда из наёмников, оплаченая соромахами для организации флота, о минах подумала, и они были набросаны с транспорта прямо под нос выходящим из спудосоки шаракалам. На этом маневре одгорозки потеряли ещё один эсминец и пять катеров, стремительно сокращая разрыв в численности с противником.

Рассчёты тех, кто противостоял одгорозкам, оказались верными на сто пухов, в частности, определённый ущерб по их флоту приводил к полной потере организации, превращая шаракалов в натуральных животных без особых признаков разума - они были ещё очень опасны физически, но не тактически, так как не могли соображать. Уловив этот момент, соромашские собрали остатки своих кораблей в ударные группы, чтобы добивать одгорозков по одному, и собственно, выполнили это на пятёрочку.

Через означеные два с пухом часа из обильного задымление возле устья потока начали выходить отдельные "углы", явно валившие в произвольном направлении самым полным ходом.

- Таак... - прикинула расположение судов Катя, и потёрла лапки, - Зелёную ракету!

- Есть зелёную ракету, - цокнул Грибодур, заряжая ракетницу.

- Не есть зелёную ракету, а запустить её, - уточнила грызуниха на всякий случай.

Ракета взвилась высоко в небо, загоревшись зелёным, пыхнула и оставила облачко дыма. Ударный флот начинал движение. Катерпилариса же использовала оптику, чтобы лучше расслушать отступающие остатки одгорозков. Попавший в поле зрения "угол" частично горел, и кроме того, у него не было ни одной орудийной башни - все своротило попаданиями.

- Эй грызята, время для сверхжадности! - возвестила грызуниха, быстро слезая с листа спудосоки.

- Нормально, если подойти близко, в борт возьмёт, - подтвердил Скисорь, отвязывая швартовочный от листа, - Впесок!

Вслед за десятком изряднейше побитых "углов" вышли и корабли соромах, но две "воблы" тут же попали под ракетный залп с фланга, потому как оттуда вышли "раки". Не давая никому времени соображать, на основную позицию выходили "вилки", траля впереди себя мины и угощая ракетами любую посудину, какая ещё держалась на плаву. Маневр же Кати оказался кстати, потому как перехватывать подранка, кроме них, было некому. "Сучок" пошёл наперерез, Скисорь залез в свою башню и сообщил ракетомёту, что у того возможно будет уникальный шанс макнуть "угол". В обычных условиях лёгкому "сучку" следовало держаться подальше, но когда одгорозок потерял вооружение, его можно было расстрелять точно в борт.

Катя подошла к цели с левой стороны, так чтобы она оставалась слегка спереди, ибо ракетомёт не мог стрелять точно вправо по курсу, так как мешала надстройка. Сигналить одгорозкам о сдаче было лишним, потому как с "угла" безо всяких проволочек начали палить из ружей, увидев близко подошедший катер.

- Скис, слушай не вгрызячь в рубку, - цокнула Катя, - Пристрелочным, по палубе!

- Сейчас, пухну! - хихикнул грызь.

Насчёт того, чтобы не вгрызячить в рубку, грызуниха цокала каждый раз, когда цель оказывалась в правой полусфере - на всякий случай не повредит, и бережёного хвост бережёт, как известно. Скисорь неспеша навёл орудие на остатки орудийной башни, развороченой взрывом, и послал ракету. Та разорвалась с большой огненой вспышкой, заставив шаракалов прятаться внутри и прекращать стрельбу.

- Топить! - безаппеляционно цокнула Катя.

- А как же сверхжадность? Ладно, как цокнешь.

С полутора сотен метров Скисорь запулил ракету точно в ватерлинию "угла", так что пробоина получилась частично ниже уровня воды, и одгорозок начал хлебать водичку. Грызь добавил ещё две ракеты в других местах, чтобы усилить эффект, и "угол" начал заметно заваливаться на борт. Когда стало ясно, что сейчас он макнётся, оставшиеся шаракалы повылазили из-под брони и бросились спускать лодку.

- Дать песка? - спросил Скисорь, оглядывая их в прицел.

- Не, - мотнула ухом Катя, - Напуха? Эти уже отвоевались.

- Это точно, - подтвердил грызь.

"Сучок", бултыхая колёсами, прошёл мимо шаракалов в лодке и ныряющего "угла", демонстративно отвернув в сторону ствол ракетомёта. Шаракалы скалили зубастые пасти, а что ещё им оставалось, и налегали на вёсла. Окинув ухом водную гладь, грызи услышали, что на перехват остатков одгорозков вышли все имевшиеся корабли, даже "язь"! У него на корме стоял 132-мм ракетомёт, как на "вилках", так что доделать работу за другими он вполне мог. То, что осталосиха от флота соромах, добивала ударная группа. Грызям на "вилках" пришлосиха испытать на себе близкие взрывы мин, когда они пробивались с тралами через заграждение, которым одгорозки отрезали позицию со стороны спудосоки. Это минное поле никто не разведывал, вычислили чисто логически, и оказались правы на сто пухов - почти все катера с тралами подорвали как минимум по одной мине! Взрывы в зарослях добавляли задымления, потому как поджигали сухие стебли спудмыша и листьев спудосоки, старые листья рушились в воду, создавая кашу. Пройдя заграждение, "вилки" и поддерживающие их "раки" вывалили непосредствено в тот залив, где раньше стояли эсминцы одгорозков, обстреливая устье потока. Теперь тут торчала только одна корма от "дафнии", и плавало ещё с десяток посудин, едва держащихся на поверхности. Те из соромашьих наёмников, которые остались в относительной целости, немедлено получили тяжёлыми РС-ами и заскучали, выбрасывая к небу жирные чёрные клубы дыма.

"Поддатый", убедившись в том, что на открытой воде не осталось ничего, стоящего внимания, развернулся к устью. Подойдя поближе, грызи наблюдали особо мощный взрыв на одном из подбитых "шершней", так что верхнюю часть корпуса разнесло на фрагменты, полетевшие по округе.

- Это песок, - точно цокнул Скисорь.

Песок также был в том, что несколько пострадавших, но ещё плавающих бронекатеров вывесили белые флаги, обнаружив, что их обложили со всех сторон и макнут в течении пяти секунд. Это был вполне ясный песок, потому как наёмники подряжались топить одгорозков, и они это сделали, а тупо купаться они не желали. "Вилки", переваливаясь боками по воде, подходили к ним со всех сторон, нацелив ракетомёты. "Поддатый" дрейфовал подальше в от устья, чтобы не толочься в куче кораблей без надобности, и вывалившие наверх грызи ослушивали картину, каковая была им весьма любезна. Насколько они помнили счёт, все катера флота ГКС были на месте, и вполне вероятно, что в этой операции потери вообще составят ноль, что особенно в пух.

- Надеюсь, что на этом потуги одгорозков на этом направлении окончены, - цокнула Катя, облокотившись о перила, и ослушивая воду, - По крайней мере, на ближайшие годы. Есть ещё кротолики, которые тоже не угомонятся, но и это решаемо.

- Одно жалко, - хмыкнул Скисорь, - Сейчас сюда придёт жабьё и соберёт все обломки и затопленые посуды.

- Жадничай, да знай край, - цокнула ему грызуниха, погладив по ушам.

Грибодур и Тектриса так просто вспушились и тискнули друг друга, пырючись на пространство воды. Натурально, вряд ли когда-либо им доведётся услышать что-то подобное, так что они буквально специально запоминали, как оно. Над спудом поднимался ветер, плеская волнушками о борта, а на небе мотылялась размазаная белая облачность.

Драфи имел самое настоящее удовольствие наблюдать, как к Колограду медленно стягиваются куньи войска, подступая с трёх направлений сразу. Кошец несколько раз ходил в разведку и прекрасно знал, что соромахи ничего нового не изобрели, и на захваченой территории занимались разбоем, гребя всё, что лежит любым образом. Бегать от этих увальней с топорами и огромными ружьями надоело хуже горькой редьки, так что кошец злорадствовал по поводу того, что теперь им приходится совсем несладко. На основных направлениях куниц прикрывали паровые танкетки, доставленые из Союза - прикрывали в самом прямом смысле, за широкую машину, да с щитами по бокам, могло спрятаться много стрелков, которые оттуда кормили пулями вражеских зверей. Соромахи отступили за стены столицы, считая их надёжным укрытием, и ошибались.

Сам Драфи втихую слинял от командования кем-либо, потому как уже поднатаскались местные куницы и были военные специалисты из Союза, а критичная ситуация осталась в прошлом. Кошцу куда проще удавались походы в разведку напару с шаракалихой, а ведь это приносило не меньше пользы. Тем не менее, Драфи регулярно проводил политзанятия для куниц, объясняя важность быстрого выдворения с земли захватчиков.

- Если соедкапитальские пронюхают, что тут делается, они враз высадятся обратно, и потом будет очень сложно их выкорчевать. Вы например знаете, где королева Яриса?

- Неа, - отвечали куни, водя носами и ушами.

- Вот и я не знаю. А попади она к кротоликам, у них будет отличный повод оккупировать Межспудье. Поэтому дуралеев надо выбивать как можно быстрее, лучше всего до нового года.

- Почему именно?

- Потому как весной нужно начинать посевную, чтобы был корм, а готовиться к этому уже зимой, - терпеливо пояснял элементарные вещи кошец, - Южное Межспудье производит три четверти корма, улавливаете?

- Производило, - вздохнул кунь, - Всё разорено, к тому же поля были залиты солёной водой и неизвестно, насколько они пострадали. Как бы не сесть в голодную лужу...

- Ну, в лужу сесть вроде не должны, - заверил Драфи, - Мы вывезли кой-какое барахло на продажу на торгушках и на эти средства сейчас завозим продовольственный запас. Главное обращаться с ним организовано, и всем хватит.

- Барахло? - сощурился пожилой кунь, - Я слышал, вы скупили за бесценок дворянское золото.

- И это барахло, - кивнул кошец, - Самое лучшее, что оно могло сделать, это прокормить зверей, так что вам следует радоваться, а не щуриться.

Трепетное отношение к барахлу уже стоило жизни нескольким десяткам смельчаков из Ордена Мартешки, чьи тушки сейчас лежали на подступах к Колограду. Когда войска подошли к городу, северные резонно предложили загнать туда как можно больше соромах, и спалить их ракетными залпами. Мартешкинцы взрыгнули и сказали, что освободят священный город своими лапами. Со штурмом каменных стен, на которых соромахи устроили позиции для стрелков и малокалиберных картечниц, у них ничего не вышло, и им пришлосиха согласиться, что придётся бомбить. Задержка однако пошла на пользу, потому как соромахи отступили с южного плацдарма в город, считая, что это удачно. Они просто ещё ни разу не видели в действии реактивную артиллерию, иначе бы так не считали.

По узкой дороге, где раньше ездили только всадники на курицах да катали тележки, грузно и медленно ползла паровая танкетка, фонтанируя дымом из короткой трубы. Танки подошли к стенам города на такое расстояние, чтобы не доставали соромашьи пушки, потому как фугасы далеко не полезны даже бронированым коробкам. Вытаскивать пушки из города соромахи более не решались, попав под обстрел семидесятимиллиметровых орудий соедкапитальского образца, тех самых, что достались от одгорозков и исправно действовали. Позырив, как танк сминает остатки укреплений на дороге, Драфи посмеялся и пошёл к резервному штабу, где его ждала Линда. Серая шаракалиха как обычно не сидела без дела, накормив и напоив ездовых куриц, и радостно клацнула пастью при виде кошца. Два довольно крупных зверя сели погрызть солёной рыбы, похрюкивая от удовольствия. Всмысле и от рыбы, и от общества друг друга.

- Драфуш, - рыкнула Линда, - Мы вроде как разведка, не?

- Ага, - кивнул кошец, - А что?

- Ну, я подумала... - почесала уши шаракалиха.

- Это уже хорошо, продолжай, - на полном серьёзе похвалил Драфи.

- Подумала, как мы будем разведывать соромах, если они в городе? У тебя есть идеи, как туда пролезть, и при этом не потратить себя?

- Возможно у меня и были бы такие идеи, но сейчас не вижу в этом надобности, - мявкнул кошец, - Подробный план города у нас есть, и никакой особой информации не требуется. Кроме того, разведка не обязательно проивзодится выходом на местность.

- А как? - удивилась Линда.

- Идёшь по своим же подразделениям и собираешь информацию, - пояснил Драфи, - Все не могут передавать всем обо всём, что видят, правильно? Вот берёшь, шуршишь вдоль фронта и собираешь сведения для составления общей картины.

- Круто! - восхитилась шаракалиха, уловив простоту мысли, - Это у вас так учат в Армии? А у нас... у них, всё больше про девять тысяч подвигов шаракала-мессии.

- Тык, это удачно, раз так, - захихикал кошец, пихнув её в бок.

- Пожалуй что да, - согласилась она, - Но всё-таки я не пойму, как вы собираетесь брать город.

- Услышишь... и офигеешь слегка, - честно предупредил Драфи.

Он уже был в курсе, что Корныш, грызь из военных советников, уже исправил косяк, чуть не допущеный штабом при планировке операции. Куницы планировали обстреливать город с двух сторон, грызь же доходчиво пояснил им, что это совершенно незачем, а шанс словить ракету на уши весьма велик, так как стрельба будет вестись на малые расстояния. От рощи, за которой размещалась батарея ракетных установок, до стены Колограда было метров триста, и ещё километра два в толщину была плотная застройка, а дальше снова шли позиции своих. Когда Драфи перетёр с разведчиком из куней, стало ясно, что он поздно умничал, те уже применили вышеуказаный метод сбора данных и теперь было, от чего оттолкнуться.

- Соромы ленивые туши, - сообщил новость кунь, - Они оставляют на стенках только часовых, а все сидят внизу, жрут и спят.

- Да это в общем почти однофигственно, - заметил Драфи, - Стены им не особо помогут, если не сказать что вообще не. Возможно, даже повредят.

- Мм?! - вытаращился кунь.

- Ага. Единственное, нам нужна схема наиболее плотного расположения этих увальней по периметру.

- Я её только что отнёс в основной штаб.

- Ну и всё, - зевнул кошец, - Теперь для тебя самое главное - не пропустить фейерверк.

- Да вы всё пугаете и пугаете! - фыркнул кунь.

- И всё недостаточно и недостаточно, - резонно ответил Драфи.

На батарее уже привели всё в полную готовность, четыре установки стояли на позиции, вытаращив под углом к горизонту торцы ящиков, в которых гнездилось допуха реактивных снарядов. Сами снаряды были переведены на близкую стрельбу, чтобы остатки вещества в двигателе сработали как дополнительная взрывчатка. На самом деле, эти ракеты начинялись самой мощной взрывчатой смесью, ради увеличения эффекта. Корныш, также изучив все данные, счёл, что максимальное скопление противника достигнуто. Захватчики готовились осуществлять вылазки из города, но этого им никто не собирался позволять.

Общий артиллерийский удар назначили прямо перед рассветом, чтобы усугубить панику в рядах врага и затруднить ему ликвидировать последствия. Среди утрених сумерек внезапно раздался характерный скрежещущий шум, "шшвиу, шшшвиу", и из-за укрытий залпом полетели ракеты "балагана". Наблюдатели на высотах видели особенно впечатляющий песок, когда огненные хвосты протягивались сразу из нескольких мест. Рощу заволокло плотным дымом. Через несколько секунд ракеты долетели до стен города и начался балаган...

- Пэ-пэ-цэ! Пэ-пэ-цэ! - только и повторяли в основном звери.

Однако это было ещё не всё, артиллеристы держали наготове телеги с загрузочными лотками, подогнав которые, быстро насовали в пусковые установки новую порцию РС-ов, и повторили упражнение. На самом деле, они зараз расстреляли половину всего имевшегося боезапаса, вывалив на врага примерно треть грузового корабля ракет. В этом и была соль, масса снарядов полетела вся сразу, не давая противнику возможности отстреливаться. Практически все соромашьи пушки, стоявшие что на стене, что за ней, перевернуло и засыпало обломками камня, приведя в негодность. Ударные волны поскидывали захватчиков с самой стены, во многих местах кладка обвалилась, образуя обширные бреши. Больше всего соромах полегло в лагерях, развёрнутых возле стен и в жилых домах, где увальни отсыпались после утомительного грабежа. Одной ракеты в дом или большую палатку было предостаточно, чтобы укокошить там всех, а ракет было выпущено как следует. Как и предполагали специалисты, незнакомые с залповыми ракетницами соромахи после первого залпа вывалили из укрытий, так что второй основательно проредил тех, кто остался. После второго залпа они сообразили, к чему идёт, и бросились обратно по укрытиям, опять ошибаясь.

В дымящиеся провалы в стенах тут же попёрла пехота куниц, а сзади быстро подкатывали свои телеги инженерные войска. На завалы из камня быстро, в течении пяти минут, клали настилы из брёвен, по которым за стену вползали паровые танкетки, а затем вкатывали телеги с боеприпасами и выкатывали - с ранеными. Под прикрытием бронированых машин куни продвигались быстро, в частности им помогали пожары, отсекая часть направлений и позволяя атаковать по отдельным улицам. Когда из домов начинали стрелять, танкетка останавливалась, а из-за неё били орудия, также втащенные по настилам. Наскаивать на атакующих у соромах не получалось, потому как укрытые за бронёй куницы били из винтовок, для которых соромашьи броники особо не существовали, и толстолапые звери заваливались на брусчатку.

Соромахи не собирались сдаваться, а бились до последнего, наскакивая из-за углов даже с топорами, но толку было мало. Куницы как правило падали на землю, открывая обстрел задним рядам, и те косили топористов пулями. К полудню столица Межспудья была практически очищена от захватчиков, что означало почти что конец войны - больше крупных сил соромах нигде не осталосиха. Тысячи их остались у побережья, среди обломков рыбогалер, не меньше полегло на рубежах обороны Северокунья, и наконец возле Колограда также предстояло выкопать немало ям для захоронения туш.

- Ну, как тебе? - осведомился Драфи, когда они с Линдой шли по вдрызг сожжённым кварталам.

- Поразительно, - только и рыкнула шаракалиха.

Округлять глаза ей было некуда только потому, что у шаракалов они и так круглые. Вокруг не осталосиха ни единого живого места, настолько плотно падали ракеты "балагана". В воздухе стоял противный и стойкий запах палёной шерсти и мяса.

- Не открою тебе секрета, у Союза ещё есть ракеты "цЫрк", это тоже игрушка крайне малоприятная, - добавил кошец.

- Почему "цирк"? Для смеха?

- В том числе. Но там не залп, а одна большая ракета, и от неё остаётся воронка, а вокруг выметеный волной круг, он же цирк.

- Понятно, - хмыкнула Линда, - Кстати, а что с территорией? Северным стоило бы занять всю землю, пока есть возможность?

- Не, - почесал ухо Драфи, - Мне тоже так показалосиха, но Фира цокнула, что этого не надо делать по политическим соображениям...

- По каким-каким?

- Ну, по общим. Среди куниц поддержка нового режима не настолько высока, особенно среди южных. В общем, наши проголосовали за то, чтобы отводить войска и оставлять на юге королевство.

- А кОроль где?

- Короля соромахи повесили, как только он подписал капитуляцию, - фыркнул кошец.

- За что? - удивилась Линда.

- За шею, наверное, - пожал плечами Драфи, - Кстати, Линочка, как ты смотришь на то, чтобы смотаться в Канавию?

- С тобой я готова смотаться куда угодно, - уркнула она, - А зачем?

- Ну... - прикинул кошец, - Я таки давно не видел семью, стоит увидеть, а там посмотрим.

- А они эээ...

- Они кошцы, - заржал кошец.

- Я имела ввиду, как они отнесутся к шаракалу?

- У нас не относятся к шаракалам, - пояснил Драфи, - Кошцам пофигу, шаракал ты или виноградная улитка, главное, чтобы зверь был хороший. А ты хороший зверь, Линда.

Шаракалиха смущённо мотнула длинной пастью, а кошец подумал, что если удастся в целости добраться на Родину, это будет весьма здорово. Пожалуй, посреди сгоревших развалин города было не найти двух столь счастливых зверей, как эти двое.

В порту Печкин, что находился на территории Северокунья, разгружался очередной транспорт с продовольствием. Чтобы избежать проблем с прокормом зверей, власти продолжали собирать всяческое барахло типа золота, без которого можно обойтись, и через жабью торговую сеть меняли на корм. В основном закупалось то, что стоило меньше, а калорий содержало больше, в частности соевые бобы, распространённые в спуду, и орисовая крупа. Еда эта была не особо вкусной, но куда лучше, чем глодать свой хвост зимой. И даже лучше, чем перегрузить выловом местные рыбные ресурсы, и потом опять-таки сесть в лужу. Процесс шёл нормально, но продовольствия требовалосиха много, так как война разрушила хозяйство и на севере, а на юге так от него вообще ничего не осталось, так что почти три четверти куниц предстояло кормить с внешних завозов.

К чему также приложили лапу союзные советники, так это к созданию спецподразделений, строивших макеты кораблей и другой военной техники, чтобы сделать менее вероятным вторжение кротоликов. Соедкапитальцы непременно приходили туда, где была слабая оборона, а уж теперь, когда начинали работать козцовые шахты, сделали бы это непременно. Их следовало опасаться, что куницы и делали, помятуя повадки "партнёров". Северные сторговали южным часть бывшего оружия одгорозков, для увеличения общей защищённости Межспудья, ракетные же установки и танкетки оставили себе, воизбежание инсинуаций. Вместе с тяжёлой артиллерией, батареи которой всё также стояли возле Синегорска, это давало гарантии, что даже внезапный десант кротоликов будет успешно отбит.

Когда в Межспудье не осталось ни одной соромахи, кроме захваченых и прячущихся далеко в лесах, объявилась королева Яриса, ныкавшаяся среди беженцев. Формально она всё ещё была королевой, но ровным счётом все куницы восприняли её появление более чем прохладно, помятуя толщенный троллинг, приведший в катастрофе. Если бы не их щепетильное отношение к монархии, они наверняка вздёрнули бы её на том же дереве, где соромахи - короля. В итоге сенат, собраный из эт-самых, постановил выбрать королём магистра Мартешкинского ордена Хухлика, который был в родстве с королевской династией Межспудья. Яриса разыграла драматическую сцену, сыграв в несправедливо обиженую царицу, и удалилась в направлении порта. Больше её никто не видел, но ходили слухи, что агенты Северокуньского Комиссариата Безопасности просто пристрелили её в Печкине, воизбежание дальнейших разрушительных действий с её стороны. Было мало сомнений, что покинув землю, она побежит к кротоликам собирать поход против "изменников", даром что их примерно сто процентов от населения. В СКБ резонно рассудили, что лучше одна дохлая куница сегодня, чем новая война завтра.

Фира, которая начала работу в Межспудье как торговый представитель, а закончила в должности председателя политбюро, начала умывать лапы. В-нулевых, думать за целую страну и командовать ей надоело до гусиков, грызуниха мечтала перекопать грядки и напилить дров на зиму. Во-первых, общие принципы она протолкнула, а теперь имелись специалисты, делавшие возню более упорядоченой по своим направлениям. Во-вторых, за некоторое время успели натаскаться местные кадры, которым теперь можно было полапчить лаповодство. Ну всмысле, полапчить-то и раньше можно было, но результат мог быть плачевен. Вслуху таких дел куньи Советы стали искать новых коз отпущения, чтобы за всех отдувались, и председателем политбюро выбрали того куня, на которого и показала Фира. Фрикадель был из южных, однако поддерживал советскую власть, и когда началась война, создал партизанский отряд и успешно действовал. Кунь проявил себя как организатор, за что и поплатился - теперь ему предстояло офигеть по полной программе, вывалив себе в голову сразу всю обстановку. Если ранее ему приходилосиха думать о своих бойцах, тактике и снабжении отряда в сотню хвостов, то теперь свалилось всё сразу, от сбора дикого чеснока до производства патронов к винтовкам. Грызуниха как могла разжевала ему все вопросы, похихикала, и пока Фрикадель обалдевал, сшуршала через окно.

В Синегорске, даром что тут не дошло до боевых действий, ощущалосиха военное время - были заколочены досками окна во многих пагодах, хозяева которых ушли в войска или сделали ещё что-нибудь, дрова теперь складывали не на задних дворах, а прямо на улицах перед дверями, потому что таскать издали и делать лишнюю работу не было лап. Валялся и всяческий мусорок, потому как некому было убирать его. Но это всё было решаемо и со временем песок будет просушен, а вот если бы соромахи преуспели в захвате всего Межспудья, это было бы уже не решаемо, по крайней мере для куниц.

У здания горсовета Фира встретилась с Драфи и Линдой, и три зверя пошли пешкодралом к Печкину, хрустя под лапами коркой первой наледи, потому как подступала зима. Листья с деревьев облетели, открывая окрестный рельеф с холмами и оврагами, так что каждый вспоминал свою Родину и потирал лапы от предвкушения встречи с оной. По крайней мере, потирали кошец и грызуниха, а шаракалиха теперь вроде как была бомжом, так что просто таращилась вокруг. Межспудье радовало глаз и ухо, потому как не было засижено хузяйственной деятельностью - даже без листьев на ветках крыши торчали далеко не густо, а уж с листвой так их вообще не было видно. В воздухе при этом повисал значительный свежачок, так что Линда была вынуждена утепляться - в отличии от пушных зверей, шаракал был гладкошёрстный и плохо переносил низкие температуры. Остальные, как и куницы, только привспушались, и оставались в полной годности. Попадавшиеся навстречу ходоки и толкуны тележек слегка вытаращивали глаза, увидев такую компанию, но быстро вспоминали, к чему это, и приветственно фыркали. Некоторые, особенно из военных, задавались и вопросом

- А куда это вы, Фира-пуш?

- Воон туда, - показывала на ближайший поворот дороги грызуниха, не мотнув ухом.

- А дальше?

- Ну, туда дойдём, послушаем, куда дальше.

Короче цокая, объявлять о своём отбытии она не собиралась ни разу, воизбежание. Фира ещё твёрдо намеревалась пошуршать в лесах родной Земляники, покормить енотов и лисиц, вырастить картохлю и возможно, белочь.... а всё это возможно, только если утечь вовремя отсюда.

- Фира-пуш, - усмехнулась Линда, - А ты знаешь, что ни один шаракал не ушёл бы живым с того поста, с которого ты линяешь сама?

- Даже ты? - ответно усмехнулась грызуниха.

- Я не совсем шаракал... уже, - ответила серая, - Я имела ввиду обычных.

- А, это да, - захихикала Фира, тряся ушами, - Ну, это подтверждает, что и йа не шаракал!

- Достижение, - заметил Драфи, скатив всех в смех.

- Да ну не, серьёзно, - цокнула Фира, прокатываясь по заледенелой луже, - Пока что хватит с меня, а может и вообще хватит.

- С нас тоже, - заверил кошец, - Было дело, наворотили достаточно.

Утвердившись в этой мысли и чувствуя себя аккурат как после демобилизации, зверьки пошли к порту по дороге, посыпаной крупой первого снежка и смехом.

Слегка переваливая бока на повороте, "Жабитон-М" неспеша подошёл к причалу морлучной фермы; над пароходом взметнулся фонтан спущеного пара, борт зашкрябал по стенке, и спудяки, попрыгав на причал, накинули канаты на швартовочные тумбы. Чёрно-белый кошец Хлем, лично стоявший у штурвала и загонявший посудину к месту, почесал толстое пузо, рыгнул так, что звякнули стёкла, и пошёл вниз.

- Глушите машину! - крикнул он в открытый люк вниз, - Я в контору, чо.

- Да не топчи ты тунца.. - отозвались снизу.

Помахивая длинным пушным хвостом, кошец прошёл по причалу, сделав лапу буквой "га", приветствуя местных грызей, которые направлялись к судну для начала погрузочных работ.

- Эй кошцэ, у тебя упало! - заржали впокат грызи.

Ржали они сильнее, чем просто так, так что кошец понял, что натурально что-то упало. Обернушись, он обнаружил, что из дырявой авоськи вывалились несколько пачек спудолларов.

- Тьфу, зараза! - мявкнул он, - Благодарствие, погрызячне!

Подобрав несколько тысяч спудолларов и запихав их в авоську, кошец продолжил хождение. Идти приходилосиха прилично, потому как одна только морлучная ферма со своими чеками раскидывалась на сотни метров, а таких ферм тут было несколько. Пока дойдёшь до дока, где устроен центральный аппарат бюрократии, уже опушнеешь... зато насмотришься на плавстанции, воду, небо и стенку спуда. Поскольку в Межспудье уже наступала зима, температура сильно упала и в окрестном спуду, так что морлук пока не рос, и на фермах возились меньше, только подготавливая оборудование к новому посеву. Зато он рос раньше, настолько интенсивно, что хранилища были забиты, и транспортникам стоило поспешить, чтобы уложиться с перевозкой хотя бы до весны. Хлем фыркнул, потому как запах морлука надоел уже, а въедался он сильно и провонял не только корабль, но и экипаж. По пути ему встретилась куница Фела, заведовавшая рабочими, заплывавшими на вахты из Межспудья.

- Ну как у вас, есть чо? - осведомился кот.

- По плану, - ответила Фела, хихикая, - Если удастся всё сделать, расширим чеки почти в два раза, так что когда начнётся вегетация, вам придётся туго.

- Да нам начхать, - зевнул Хлем, - Всё равно больше чем вывезем, не вывезем.

- А препон там не предвидится? - кивнула в сторону спуда куница.

- Неа. Кротолики только радуются, когда мы им сдаём это добрище. Возможно, они чухнутся, когда поймут, что столько жидкой дури нельзя выпить, но это может быть нескоро... Короче я в контору, - Хлем пихнул куницу в пушное плечо пальцем, - Потом грузить, а вечером в столовке перетрём, как ты смотришь?

- Глазами, - рассмеялась Фела, довольная таким белко-логизмом, - Да конечно, завалюсь.

- Давай, - подмигнул кошец, - У меня заныкана канистра спудического топлива, если чо.

- Ой, да ну! - фыркнула куница.

- Не да ну, а это необходимо, - вполне серьёзно сообщил Хлем, - Вам надо знать, что это такое. Иначе, когда оно попадёт вам в головы внезапно, может быть очень тухло.

- А, - одуплилась Фела, - Тогда да. Канистра большая?

- Хвостов на двадцать хватит.

Пожевав ушами, потому как даже просто поболтать с симпатичной самочкой было ему весьма любезно, кошец продолжил свои хождения, обогнул плавучие чеки ферм и поднялся на вторую палубу дока, в контору. Сидевший там нынче Бронесплав Бронесплавыч, вернувшийся из отпуска на землю, распушил щёки, углядев кошца. Затем он подумал, поднял хохолок и лапу буквой "га". Кот кивнул, грызь открыл здоровенный ящик шкафа, наполовину забитый банкнотами, и туда же были вывалены спудоллары из авоськи. Бронька кое-как утолкал их туда и закрыл ящик.

- А что вы их так мнёте-то? - удивилась Ратика, присутствовавшая при этом.

Грызуниха недавно прибыла в Морлучье и занималась бухгалтерией, иначе бы не удивлялась.

- А не своё, не жалко, - высморкался Бронька, - В прямом смысле. Жабцы на обмене всё равно достаточно греют лапы, так что принимать спудоллары не откажутся ни разу, хоть обос... кхм! А если они будут изношены, соедкапитальцам придётся их изымать и печатать новые, а стоспудолларовая банкнота стоит пятнадцать. Вот и считай, какой ущерб они понесут со всей этой суммы.

- Чисто, - захихикала Ратика, - Так это можно и фальшивые печатать сразу, а не морочиться?

- А ты думаешь мы не печатаем? - заржали грызь и кот, - Просто надо знать меру, чтобы отжать максимум. А так печатаем, конечно, куда деваться.

- И они их не могут отличить?

- Их нельзя отличить, - пояснил Хлем, - Выпуском спудолларов занимается госзнак Канавии, они точно такие же, как настоящие. Просто нам самим невыгодно сейчас рушить курс, потому и.

- А, так йа слышу, всё под контролем, - кивнула грызуниха.

- Да. Кстати, я привёз ещё детали, какие вы запрашивали, - сообщил кошец, - И масло.

- Ааатлично! - цокнул Бронька, мотнув хвостом так, что поднялся сильный сквозняк.

Кроме того, грызю предстояло отличное дело, а именно написать отчёт для центра о проделаной работе. Отличное, потому как Морлучью повезло, и пока флоты мотылялись по спуду и вели боевые действия, базу в окне никто не трогал, а морлук рос увереными темпами. Воспользовавшись этой ситуацией, грызи и кошцы при поддержке заезжих куньих рабочих развернули производство по всем планам, так что теперь с каждым прибывающим кораблём в шкаф упихивали целые сумки мятых спудолларов. Валюта означала приобретение недостающих товаров для хозяйства Союза и экономическую Прибыль, а вброс морлука обещал и стратегические доходы. Довольно долгое время всё предприятие висело на грани, потому как остановить флот одгорозков или соедкапиталов на самом деле было нечем. Однако, дали результат мероприятия по созданию лжи, а группа Хоря и Катерпиларисы посадила в лужу шаракалов, когда те всё таки собрались атаковать Морлучье. Так что, написание именно этого отчёта принесло Броньке наибольшее годование, чем от любого другого отчёта, писаного грызем когда-либо. Надо думать, что и те, кто будет читать его в аппарате управления, отнюдь не расстроятся.

Что же до катерников с "Поддатого", так они точно также собирались домой, полоскать пух. Грызи, которые занимались организацией на земле, не думали, что можно мотыляться по спуду целыми годами, так что готовили смену, и новые пуши, в том числе кошцы, прибывали на базу с попутными кораблями. Единственное, что четвёрке белокъ следовало сделать обязательно... кроме вспушения! - так это передать корабль другому экипажу, на время смены или вообще, как получится. Грызи, приплывшие из Земляники, но уже имевшие кой-какой опыт работы, весьма серьёзно отнеслись к делу, наблюдая пробоины от осколков в обшивке катера, заделаные заплатками из досок. По всем постам, от машинного отделения до ракетомёта, было проведено цоцо на тему того, что именно заедает и как с этим бороться - потому как у разных экземпляров одинаковых механизмов эти условия разнились. Будет не в пух, если новый экипаж обнаружит эти косяки внезапно, в боевом выходе, и не успеет ликвидировать.

- И не поверите, - цокал Скисорь, - Но сначала катер назвали "Поддатый", а потом его поддал одгорозок в борт!

- Высушеный спудмыш! - вспушился Ратыш, - Ну и песок был у вас!

- Был, - кивнула Катерпилариса, - Кстати до того как попасть к нам, "Поддатый" плавал по жабьим окнам и ловил пиратов, на его счету были две потопленые калоши. Так что, берегите... всмысле, ещё больше.

- Будем стараться, как никогда! - уверено кивнули ушами грызи, - Упрёмся, как бараны.

- Главное не упарываться, - дополнил Скисорь, вызвав волну ржи.

После того, как корабль оказался сдан, они получили все возможности вспушиться и испить чаю в столовке на верхней палубе дока, там где обычно и происходили упомянутые действия. Правда, это же можно было сделать и в любом другом месте, ну да не суть важно.

- Как будем прыгать до леса? - осведомился Грибодур.

- Скоро отплывает "Магазина", второй фальш-жабитон, - цокнула Тектриса, которой полапчили пробить этот вопрос, пока другие мотылялись, - На нём до Скупого Хода, там на торгушке пересядем на разведчик, и кло!

- В пух, в пух, - кивнула Катя, ослушивая грызей, - Вы как, надолго собираетесь?

- Это в зависимости от того, как собираетесь вы, - прямо цокнула Текки, переслухнувшись с братом, - Без вас в спуду как-то неуютно будет, чо.

- Ну, кстати, - заметила Катя, - Копенгагенно цокаю, что вы убельчились опытом достаточно, чтобы самим водить корабль, по крайней мере "сучок" или другую похожую кукушку.

- Аэээ... - забегали глазами туда-сюда пуши, и скатились в смех.

- А так, мы пока не знаем, - цокнул Скисорь, - Думаю, пол-года пополощемся точно, а там надо будет послушать, как обстановка. Если что, мы эт-самое, а так вот и пык, и всё!

- Впух, у тебя на всё готовый ответ, - заржал Грибодур, - Но думаю, озвученное будет в пух. Там послушаем по месту, куда дуют гуси. Может, снова в спуд макнёмся... а может и белочь эт-самое...

Грызь выразительно слухнул на согрызяйку, так что та сдвинула вверх ушки и непроизвольно прикрылась хвостом. Также переслухнулись Катя со Скисорем, захихикав, но при этом взгляд грызя попал на причалы, и он показал пальцем:

- Ха-ха! Судя по тому, что йа слышу, это Фира, Драфи и Линда!

- Оу, еловый шпон, - удивилась Тектриса, слухнув туда, - Это правда шаракалиха?

- Нет впух, на самом деле это песок! - фыркнул Скисорь, - Само собой, правда.

- Ну и в пух, - трезво и со всеми основаниями рассудила Катя.

Над базой покрикивали чайки, слышался несильный плеск волнушек о стенки, а возле фермы скрипел стрелой кран, загружая в транспорт очередную партию морлука.