-------

Щин вылетел из сна, как пробка из бутылки - вылетишь, когда тебя поднимают за задние лапы в воздух! Щенок взвизгнул, завертелся не понимая в чём дело, в глаза ударил яркий солнечный свет; когда он более-менее успокоился, то и разглядел собственную мать, чему надо сказать порадовался.

- Ты становишься чайной соней, Щин-Ог, - с улыбкой сказала гноллиха, оскаливая клыки.

Щенок тоже улыбнулся, и она поставила его обратно на лапы. Яркое солнце било под навес, где у стены в наваленном сене обычно и дрыхли гноллы летом. Пахло не то чтобы сеном, а запахами окрестного леса, наполнявшими радостью любого у кого есть нос. Щин также уловил молоко и зашмыгал носом.

- Струхнул? - хихикнула гноллиха, гладя сына по ушам.

- Да, немножко, - фыркнул тот, - Это так внезапно.

- Внезапно... Уже третий петух с рассвета, а ты ни в глазу.

- Оу щи.

На перекусь как обычно была крынка свежего молока и кусок свинины, негустой зато вкусный. Щенок сметеливал корм с такой скоростью, что только щёлкали зубы. Он забеспокоился, что действительно проспал всё на свете, как чайная соня. Обняв мать, Щин сорвался в с места и вылетел из-под навеса. По пути, не снижая скорости, он успел подхватить сумку с сухарями и ведро козьего корма; последнее было сброшено возле коз, которые не успели особо разглядеть, что пробежало мимо. Гнолл был весьма аэродинамичен, и при беге почти на четырёх лапах развивал большую скорость. По дороге он приладил небольшую кожанную сумку на пояс, потому как тупь дело в лапе таскать.

Пробежав через пролесок, он выпрыгнул на дорогу - грунтовую колею, утоптанную ногами и колёсами телег. Друзья ждали его, скорчив при появлении соответствующие морды. Двое были также гноллами, так что вдобавок виляли хвостами - у остальных хвостов не имелось. Клюк был щенком гумана, Хари - орчонком самкой; последняя подбросила на руке камень, прикидывая траекторию до щиновской морды, но не бросила.

- И долго тебя ждать, жирный хвост?! - тявкнул Хогер, у которого как раз хвост был действительно жирный.

- А больше и не надо, я тута, - резонно ответил Щин.

Это возымело действие, и компания немедленно тронулась в путь.

- Чтобы с ним за это сделать, - оскалила зубы Марси.

- Почеши мне за ухом, - дал справку Щин, - Знаешь как я этого боюсь, просто ужас.

- Натурально жирный хвост, - засмеялась гноллиха.

Однако она всё-таки подошла к нему и почесала когтистой лапкой за пушным ухом, так что Щин аж заурчал, несмотря на то что гноллы не урчат.

- Эй, - усмехнулся Клюк, - Он так каждый день опаздывать будет.

- И чо? - аж подпрыгнула Хари, словно это было про неё, - Тебе какое дело?!

Все заржали. Они знали, что она по другому не может - орчиха заводилась не с пол-пинка, а вообще без оного, самопроизвольно. Если бы хоть кто-то воспринимал это всерьёз, её бы уже давно убили.

- Я риторически, - пояснил Клюк, на всякий случай спрятавшись за гноллов.

- Теперь так и будем тебя звать - "риторически". Эй Риторически, передай дерьмо, бугагга...

Ухахатываясь, щенки перешли по дороге лесной массив и свернули на поле, каковое нынче было почти всё в траве, только небольшая полоса плотных колосьев свидетельствовала, что это рожь или пшеница. Мелкие хорошо помнили про севооборот, потому что шиш забудешь, как об этом рассказывал наставник. Старый гнолл милостиво выслушивал тупые вопросы, а потом начинал орать и крыть трёхэтажными ругательствами: "...потому что это почва, корову вам в свинарник, щучьи куры!! Если ещё какой-нибудь с воробьиным сортиром вместо башки спросит, почему после потатов не растут кароты, я не знаю чо я сделаю с этим уродцем!! Какого крабьего ужа..."

Школа свиномагов, куда и собирались как обычно щенки, находилась на другом краю поля, и надо было ещё пройти перекрёсток с восточной дорогой. Выйдя к пересечению дорог, они услышали мерное звяканье и обеспокоенно уставились в направлении звука. Из тенистой аллеи, что окружала дорогу, показались три всадника, тащившиеся на ездовых волках размером с лошадь. Издали их было не различить, но при ближайшем рассмотрении оказывалось что это гнолл, орк и гуман. Все трое, как и их транспорт, были экипированы по боевому, что вызывало у щенков некоторый суеверный страх вперемешку с восхищением. Волчники проскакали мимо, а Щин только успел заметить притороченные к седлу одного ракетомёты.

Глядя на залитое солнцем поле, Щин подумал что их время - время довольно мягких боков. Во всей округе очень редко когда можно было встретить кого-то с оружием, а вот как говорят раньше было совсем по другому. Настолько по другому, что никто из этих щенков и представить себе не мог. И начиналось это примерно в таком акцепте...

-------

Лоскут первый.

-------

Свой среди чужих - за вой и побить могут.

- гноллская поговорка

Денёк начинался вполне себе ничего - ветра уже не наблюдалось, небо расчистилось от серых облаков и ещё до рассвета заметно потеплело. Солнце, с вечера закатившееся со смеху за горизонт, видимо отдохнуло и бодренько выбралось обратно ввысь. На листве, которая несмотря на осень всё ещё оставалась в основном зелёной, замелькали яркие световые пятна. По краю речной долины ярко полыхали красным светом гроздья рябины, особенно обильные в этом году. Короче сказать, в лесу было хорошо. Вообще-то в лесу конечно всегда хорошо, но всё-таки есть некоторая разница.

Щин, выбравшись из своего убежища, увидел эту разницу воочию - прямо у ближайших кустов стояло целое стадо из пяти лосей. "Кустам конец" - родилась логичная мысль. Смачный хруст и похрюкивание лосей подтвердили это. Вдобавок копытные обратили на Щина внимания чуть меньше чем нисколько, несмотря на то что он выглядел весьма пугающе - бесшёрстая плоская морда с маленьким носом, и только сверху головы хохолок чёрных волос. Гуман, короче говоря, и если бы лоси не знали его лично - тут же ломанулись бы врассыпную.

"Жирные рогачи, всё сожрали," - мысленно бухтел Щин, занимаясь своими делами, потому как знал что лишние слова в Лесу ни к чему. Вынув из-под лося мешок, он накидал туда кое-какие инструменты, взял несколько яблок из запасов и пошёл себе куда и намеревался. Как правило длинные вечера способствовали тому, чтобы к утру уже точно знать, что будешь делать следующий день. Всякой возни было передостаточно, но Щин этим не тяготился, а напротив, смаковал список того, что следует сделать. Это было совершенно неудивительно, если делать только то что считаешь нужным.

Именно сейчас он задумал пройтись на другую сторону холма, посмотреть не выстрелили ли грибы по пням, а заодно проведать зверьков. В ближайшей деревне этих зверьков боялись больше огня и называли волками, но Щин состоял с ними в исключительно дружеских отношениях. Опять же это немудрено, потому как съесть его - довольно глупо, ибо невкусно, сам он волков не ел, и добычу у них не отнимал, так что и.

По дороге Щин поглядывал во все стороны, включая вниз и вверх, и как всегда увидел много интересного, а кое-что и полезное. Поглощая по пути яблоки и закапывая огрызки, он обошёл большой холм, забравшийся под ковёр леса, по бревну перебрался через речку шириной шагов семь и стал идти осторожнее, чтобы не наступить кому-нибудь из зверьков на голову. Возле речки в воздухе несло сыростью и осокой, но Щин сразу же уловил чужеродные запахи - даже не понимая, что именно. Отвратительно, кто-то припёрся... какого рожна забыли опять? Из-за деревьев спереди послышались голоса, и Щин с испугом понял, что кто-то пришёл аккурат к волчьему логову. Вот же принесла нелёгкая!... Но расслышав глухое рычание и фразу "плотнее набивай, придурок", Щин уже никак не мог оставаться в стороне и пошёл через кусты.

Возле логова, вырытого под огромным комлем упавшего дерева, суетились двое, вероятнее всего из деревни. Поскольку Щин подходил не скрываясь, они развернулись к нему - в частности, в его направлении уставилось широченное дуло мушкета, который вероятно придурок и набивал недостаточно плотно. Плотно или не очень, а картечью пальнёт - мало не покажется. Судя по одежде, двое были из солдат - на одном даже имелась железная кираса, правда вдрызг ржавая и замусоленная. Они уставились на Щина, ожидая что тот скажет, а он как раз подумывал о том, что хорошо бы что-то сказать.

- Ээээ...

Нет, что-нибудь более годное. Глухое рычание из глубокого логова и повизгивание волчат бросались в уши и никак не давали сосредоточиться на задаче. Гуманы же огляделись, убедились что перед ними только один оборванного вида бородатый мужичок, и почувствовали себя гораздо лучше. Тощий с мушкетом невзначай перекинул оружие по рукам - точнее, хотел это сделать, но тяжеленный ствол выпал и осел в старые листья. Дурак смутился и бросился поднимать инвентарь.

- Слава королю? - как-то вопросительно сказал другой, обращаясь к Щину.

- Да хоть вальту, - вырвалось у того, - Не надо трогать этих волков.

Гуманы переглянулись, а жирный, чуть не уронив мушкет ещё раз, искренне усмехнулся:

- Почему?

Вот этот вопрос всегда ставит меня в некоторый тупик, подумал Щин. В мире есть колдуны, способные вызывать демонов и насылать огненные дожди. Кое-кто умеет превращаться в разную живность. Другие строят машины, бороздящие небо как птицы... Но никому ещё не удавалось объяснить слепому, что такое солнце, а глухому - как кричит петух. Следовательно...

- Потому что я те так сказал! - включил "братка" Щин, сложив на пальцах "козу", - Те чо, вокруг волков мало?!

- А ты сам-та, эта, чей будешь?

- Рурзика Большая Лапа, слыхал про такого? - на ходу придумал Щин.

- Не, не слыхал.

- Ну и будь счастлив, что не слыхал. Вообще, эта, - Щин озабоченно огляделся, - Шли бы вы отсюда побыстрее, пока остальные не нагрянули. А то у нас братва иногда это, того.

Однако это произвело не тот эффект, на который он рассчитывал. Гуман в кирасе скорчил страшную рожу... всмысле ещё более страшную, чем обычно, и выхватив короткий меч из ножен на поясе, бросился на Щина:

- А ну стой, зараза!

Тот был к этому подсознательно готов и отскочил за сухую корягу, после чего развернулся и побежал, стараясь держаться боком и не упускать гумана из виду.

- Стой, сволочь треклятая!

Нормально, подумал он, с десяток слов сказал - и уже готово... Под ноги невовремя подвернулась куча гнилого лапника, и Щин слетал вбок, подскользнувшись. Это здорово прибавило энтузиазма преследователям, так что ему ничего не оставалось кроме как покрепче взяться за дубину, которую он использовал в качестве оружия, и ею пытаться отмахиваться от дурака с мечом. Каждый кто когда-либо пробовал такое, знает что даётся это весьма посредственным образом - не ахти какая сталь всё же лучше, чем сухая деревяшка. Щин изо всех сил старался, чтобы его палку не перебило мечом, и это ему даже удавалось. Однако гуманов было двое, и второй по прежнему тащил мушкет. Щин пытался маневрировать между деревьев, но деваться особо было некуда.

Среди лесной тишины оглушительно бабахнул выстрел, стрелок весь окутался тучей дыма, а Щин почувствовал что ноги его не держат. Враг сбил его на землю и некоторое время методично пинал.

- Сука...

- Это вообще что за демон?! Может,закопать его тут, и все дела?

- Да не, - отдышался первый гуман, - Оттащим к старосте, явно не их гуман. Может что и перепадёт.

- А это? - показал второй за спину.

- Так заряд один был, болван. Зверьё никуда не денется, давай этого вязать.

Повязали. Само собой что на многочисленные рваные раны, оставшиеся после попадания по ногам картечи, они не обратили никакого внимания. Щин в общем тоже не обратил, потому как находился в лучшем случае в полу-сознательном состоянии. Настолько, что очнулся он только под вечер, и почувствовал что привязан на седло на спине лошади. Ноги и просто затекли, и к тому же были прострелены, так что оставалось только вытаращить глаза. Что кстати Щин и сделал, пялясь на качающуюся внизу траву и лошадиные ноги. Единственное что можно было уловить хорошего, так это то что он всё таки увёл убийц от волчьего логова... Единственное? Этого ему показалось вполне достаточно. Видимо, для того он коптил небо столько времени, чтобы спасти этих зверьков. От этой мысли Щину стало спокойно, и тяготился он уже только физической болью.

-------

Вонь от гниющих куч ботвы и костей возвестила о том, что они прибыли в деревню. Ночью её практически не было видно, огня нигде не зажигали, так что только на нюх и определялось. Где не несло тухлятиной - там несло отхожим местом или на крайний случай конским навозом. Такое чувство, что это было поселение хронических засранцев, а навоз тут принципиально никогда не высыхал. Насколько помнил Щин, у гуманов это место называлось Идеальнино, а все остальные эту свалку само собой обходили подальше.

Его приволокли сначала к одному дому, долго колотили в дверь, ругались, потом попёрли куда-то ещё... От потери крови Щину было не до наблюдений, да и к счастью. Он был ни разу не любитель запоминать такое. После того как они кажется, протаскались по деревне вдоль и поперёк, его наконец забросили в какой-то сарай, где ему и предстояло проваляться всю ночь. Всё бы ничего, но гуманы не подумали развязать руки, а голая земля, составлявшая пол сарая, не отличалась теплотой. Щин кое-как нащупал в полной темноте какие-то доски и примостился на них, потому что иначе не дотянул бы до утра точно.

Утро в сарае без никаких окон отмечалось только по поднявшемуся снаружи невозможному гвалту - сначала Щин подумал что что-то случилось, но вспомнил и понял, что тут так просто всегда. Он напрочь забыл про раны и холод, потому как прямо за стеной встали местные и лаяли друг на друга в течении битого, очень сильно битого получаса - пытка была изрядная, особенно для того кто невольно понимает слова.

Наконец ввалились и в сарай, и связаный получил в головную часть ногой, не успев ничего увидеть. Кое-как он начал воспринимать окружающее, когда под присмотром местных держиморд самка гумана перевязывала его покоцанные ноги. Щин вцепился бы в горло этим перекормленным животным с сальными щами, но у него не было никаких сил. В очередной раз он вспомнил о Хитрости и пока сидел смирно.

Приведя его в более-менее годный вид, держиморды потащили тело к дому старосты. По пути Щин имел огромное неудовольствие наблюдать деревню днём и даже хотел зажмуриться, но передумал - так не увидишь того, что стоит увидеть. Вон например лошадь привязана - хорошо привязана, но к гнилой жерди. Запомнить. В остальном запоминать было нечего: по центральной дороге, заваленой кучами гниющих отбросов, гордо вышагивали крупные особи, а те кто поменьше - пробегали быстро, делая вид усердной работы. Это было известно давно и вызывало не иначе как тошноту.

Сдешний "староста" был едва не моложе Щина, зато морда у него была раз в пять шире. Паскудный гуман зиждел своё гузло за огромным столом, еды на котором вероятно было больше, чем в деревенском амбаре. На всё это уныло взирали со стены портрет короля и герб Стормвинда. По крайней мере Щина поставили на ноги, и он смог убедиться что прострелы болезнены, но не смертельны и даже наверняка позволят бегать. Впрочем он этого пока показывать не собирался.

Староста брезгливо оглядел притащенный держимордами предмет, видимо попытался подумать, но это у него получилось плоховато. Утомившись от этой попытки, жирдяй вернулся к еде. Через три минуты, заполненные только чавканьем, он вспомнил о происходящем и исполнил свой служебный долг. То есть кивнул стоявшему рядом усатому мужику в военном снаряжении.

- Кто такой? - вопросил тот с таким грозным и пафосным видом, что Щин не удержался заржать.

Держиморды выбили ему два зуба и порядочно расквасили нос, но утихомирить так и не смогли. Щин подвывал и охал от боли, но как только она проходила, продолжал хихикать.

- Сумасшедший чтоли? - брезгилво сморщился усатый.

- Не думаю, - серьёзно ответил Щин.

- Значит, разговаривать умеешь, - сделал гениальный вывод гуман, - Ещё раз спрашиваю тебя, нечисть, кто такой?

- Щин, - вполне правдиво ответил Щин.

Гуманы ждали продолжения, но его не было и быть не могло. Щин действительно было просто Щин.

- Где ты родился? Кто твой господин? - продолжал тупить усатый.

- Я родился на земле, - довольно зло рыкнул пленник, - И у меня нет господ!

- Так сумасшедший! - облегчённо выдохнул староста, - Значить эта, господин Мейерс, отправьте это тело в посёлок.

- Зачем? - скривился усатый.

- Нам он не нужен, - отмахнулся староста, - Но казнить нельзя. После той истории его святейшество лорд может осерчать.

Усатый злобно уставился на Щина, потом кивнул держимордам:

- Свяжите накрепко и отвезите в посёлок. Глаз с него не спускать, ясно?!

-------

Само собой держиморды не собирались напрягаться, и бросив тело в телегу, более не обращали на него ни малейшего внимания. Это позволило Щину без особых проблем перетереть верёвку, которая стягивала руки, потом аккуратно соскользнуть с телеги и дать ходу в лес. Он здорово надеялся на то, чтобы просто улизнуть незамеченным, но этого не произошло. Предательски хрустнули сухие ветки, и гуманы сорвались в погоню. Когда это только кончится, со злостью подумал Щин, продираясь сквозь ветки. Позади снова слышалась ругань и шаги настигающих преследователей. Тут уже ему стало слегка не по себе - задыхаясь, он бежал из последних сил, но всё равно не мог оторваться от погони. Вообще он и просто бегал не ахти, а уж с подстреленными ногами, на которые и наступать больно - тем более.

Пожалуй именно растерянность привела к тому, что Щин не увидел впереди ничего подозрительного и собирался пробежать мимо толстенного дуба. Как только он поравнялся со стволом, из-за него появилась дубина, сделавшая точную дугу и состыковавшаяся аккурат с щиновским лбом. Больше ничего он соответсвенно пока не видел, потому как упал на землю и сильно заскучал.

А увидеть то что было дальше он бы никак не отказался. Бежавшие следом двое гуманов даже не заметили, что Щина сбило на землю, и продолжили бежать вперёд через низкую поросль кустарника. Раздалось резкое "ТРРРЬ!", и короткая тяжёлая стрела воткнулась в грудь одного из держиморд. Тот остановился, недоумённо пялясь на неё, а второй уже услышал треск взводимого механизма арбалета и прыгнул в сторону. Даже не подумав посмотреть что с напарником, гуман стреканул в строго обратном направлении, размахивая руками и вопя как пострадавший.

Ну чтоб не зря орал, подумал Дреш, и рассчётливо отправил стрелу в спину врагу. Арбалетный болт удачно попал тому прямо в незащищённую шею, так что он завалился в кусты. Да я просто лучший, хмыкнул гнолл, и ещё раз поднапрягшись, перезарядил оружие. Первый гуман, держась за стрелу, шатался и вращая глазами, пытался что-либо сообразить.

- Хар! - рыкнул Дреш, - Успокой покойника.

Хар выпрыгнул из-за дуба, и гуман таки увидел перед собой гнолла. Тот был ниже и вообще меньше, но воткнутая стрела не прибавляла гуману шансов. Ничего, думал Дреш, если что - дострелю, а молодняку полезно тренироваться. К тому же он продолжал обозревать подходы к дубу с прекрасной позиции, и подойди кто ещё - им пришлось бы испробовать на себе те же самые стрелы.

Подранок орал и бессвязно отмахивался мечом, но Хар был ловок и кружил возле добычи, пока ограничиваясь только защитой. Гумана хватило только на пару минут, после чего оружие в его руке явно стало двигаться с жутким запозданием. Гнолл этого и ждал, так что сделав только один выпад, перебил врагу ногу своим топором на длинной ручке. Второй удар пошёл по голове, и покойник таки успокоился. Хар издал торжествующий рык. Дурак эдакий, стиснул зубы Дреш, нашёл место порычать.

Видимо поняв это, Хар пригнулся, огляделся и быстро вернулся за дерево, где по прежнему валялся Щин. Оба гнолла подошли к валяющемуся гуману. Молодой гнолл вопросительно помахал окровавленным топором.

- Беглый, - подумал вслух Дреш.

- Ну и что? - пожал плечами Хар, скаля клыки.

- Нам нужно дотащить добычу, - пояснил старший, - Если действовать умно, этот зверь может нам помочь.

- Как знаешь, - кивнул Хар.

Через пять минут Дреш уже пригнал от дороги телегу, правда без лошади - её пришлось просто выпустить. Гноллы плохо дружили с лошадьми, и в основном кони просто в панике шарахались от них. Да и не зря, потому как немалую часть корма среднего гнолла составляла конина. В телеге не обнаружилось ничего ценного, кроме разве что кожаной упряжи, так что Хар собирался изрубить транспорт в щепки - утащить его через лес никак не светило. Более опытный Дреш отвесил ему подзатыльник и показал, что нельзя протащить телегу, но можно прокатить отдельно колёса от неё, а колёса это полезная штука. Кроме этого, лут составляли довольно дрянные мечи покойников и несколько тряпок с них же.

Означенный же зверь потихоньку приходил в себя после удара по балде. Его спасли инструкции Дреша, потому как тот выбрал именно такую дубину, которая пружинит и не пробьёт голову, а только вырубит. Сам Хар вне всякого сомнения взял бы любую суковатую дуру, и голове Щина пришлось бы плохо. Пока же в ней гудело, как в колоколе, и мир расплывался перед глазами. Лишь через какое-то время он смог сообразить, что перед ним гноллы.

Гнолл отдалённо напоминал гиену, в основном мордой и раскрасской шкуры, но в остальном это было своеобразное существо, большую часть коего составлял горб, нависавший над всем туловищем и основательно закрывавший голову. Гнолл не мог к примеру обернуться назад, зато его шея была куда более защищённой, чем у гуманов - добраться до неё настолько сложно, что никто и не пытается. Что ещё отличало этих существ, так это то что при оскаливании клыков их морда превращалась в подобие сплошной челюсти с огромными кривыми зубами; в спокойном состоянии брыли были опущены и зубов не было видно.

Щин раньше несколько раз встречался с гноллами, и само собой давал достаточно быстрого дёру, что его и спасало. Крикливых наглых гуманов, заваливавшихся в лес большими стадами, никто не уважал, так что было вполне понятно желание вогнать топор между глаз. Дело дрянь, подумал Щин, но тут же поправился что оно всё-таки лучше, чем могло быть. Гноллы пока не обращали на него особого внимания; судя по всему, это были опытные воины, а не абы кто - на поясах болтались кинжалы и метательные ножики, а возле дерева стоял громадный арбалет, похожий скорее на маленькую баллисту. Крупный гнолл с тёмной шкурой подошёл поближе и приоскалив пасть ради убедительности, с трудом выговорил на гуманской фене:

- Ты, идти нести. Ты не нести - ты труп.

- Оу, щи! - Щин торопливо соскрёбся с земли и закивал.

Ему совершенно не хотелось, чтобы его прибили гноллы. Дреш ухмыльнулся, потому как мог поздравить себя с успехом. Он указал на колёса, которые Хар уже связал в одно целое. Долго упрашивать не пришлось, и Щин занял почётное первое место в группе, катя колёса через лес - ширина связки была небольшая, и деревья ему не мешали. Сзади гноллы держали его в поле зрения и тащили прочую поклажу на горбах. Эта прогулка давалась ему весьма нелегко, потому как два дня он ничего не ел питательнее воздуха, а ноги по прежнему были не в лучшем состоянии. Тут ему ещё здорово повезло, что сами гноллы были нагружены, и кроме того не собирались особо спешить, иначе всё прошло бы не так гладко.

Когда Щин в десятый раз сказал себе, что дойдёт только воон до той сосны и всё, свалится, старший гнолл рыкнул и мотнул ухом, обозначая привал. Трое уселись кругом на небольшой травянистой прогалине. Вокруг шелестел листвой всё тот же лес, родной и знакомый, но по крайней мере один из троих уже чувствовал себя наполовину покойником. Дреш спокойно глазел на Щина, не проявляя никаких эмоций - собственно он просто держал его в поле зрения, а думал совершенно о другом. Натурально, узоров на нём нету, чтобы пыриться. В это время младший, более светлошкурый, прошёл по округе в десять шагов, наломав сухих сучьев и устраивая костёр. Щин слегка заволновался, не запалят ли их по этому дыму - подумав, он твёрдо решил что лучше сдохнуть от лап гноллов, чем угодить обратно к "своим".

Однако он основательно забыл про дым, когда Хар вытащил из сумки то, что он собирался пожарить - это были обрубленные руки гумана, судя по всему свежачок от тех самых держиморд. Гнолл естественно не понял причины замешательства и продолжил своё дело, срезая ножом куски мяса. Само собой, Щин знал о том что гноллы в еде мягко говоря не разборчивы, но увидеть воочию было довольно странно. Впрочем ему тут же пришла мысль о том, а много ли хорошего сделали в своей жизни эти руки, которые сейчас превращались в поджарку.

Щин быстро вернулся к той элементарной мысли, что ему нужно показаться гноллам более полезным, чем просто ходячий кусок мяса - если он хочет ещё пожить, конечно. А поскольку этого у него никому не удалось отнять, Щин стал соображать более-менее трезво. Этому способствовало то, что Хар проводил его к ближайшей луже, из которой хотя бы удалось напиться и умыть рожу от грязи и крови - всё же когда не чувствуешь себя коровьей лепёшкой, думается лучше. Окинув взглядом наличное, Щин сообразил что гноллы прут на себе весьма тяжёлые тюки - думается, он бы такой не утащил. А при этом он сам как идиот катил четыре годных колеса от телеги! Щин понял, что время действовать, и если не сейчас - то скорее всего уже никогда.

Он привлёк внимание Дреша и показал на поклажу и колёса:

- Моя показать профит, нэ?

На морде гнолла не отразилось никакой реакции, но через минуту он согласно кивнул. Хар вздохнул и оторвался от жарки, встав неподалёку с топором - так, на всякий случай.

Щин развязал пачку колёс, положил вещевой мешок между двумя штуками, и снова как следует стянул. Сделав это, он продемонстрировал получившуюся катушку, и для наглядности показал, что мешок зараза тяжёлый, а если катить - то нет. Гноллы переглянулись.

- Колодезно! - наконец произнёс Дреш, - Весьма колодезно.

Хар пренебрежительно фыркнул, потому как очень этого всего не любил. Для него "колодезный" гуман был только мёртвый гуман, и его вполне можно было понять. Впрочем он покосился на катушки и счёл, что тут нечего жаловаться - теперь не будет болеть спина от тяжёлой ноши. Вдобавок Щин привязал к оси колёс верёвочную петлю, чтобы было ещё проще тянуть.

- Вот тебе и "ну и что", - назидательно вымолвил Дреш, - Да, так эта ерунда готова, или что?

- Попробуй, вроде скраю уже прожарилось.

Гноллы с увлечением вытащили с огня мясо и принялись рвать зубами. Тут уж можно было убедиться, что зубы у них не белые, зато здоровые - толстенный кусок вместе с костью дробился, как стручок гороха. В воздухе настолько недвусмысленно понесло жареным, что Щин обнаружил у себя во рту полный рот слюней. Гноллы обернулись на громкое сглатывание и подумав, немало удивились. Затем Хар даже с некоторой опаской нацепил кусок на острый шип своего топора и протянул Щину.

Щин понял, что снова угодил в совершенно недвусмысленный тупик - или сожрать это, или сдохнуть с голоду. Он прекрасно знал, что становища гноллов не могут быть слишком близко к Идеальнино, а следовательно предстоят ещё несколько дней нелёгкого похода через лес. С третьей стороны, подумал Щин, ну что тут такого? Мясо как мясо, и уж ему-то точно всё равно, кто его будет жрать... и всё-таки это было боязно, ибо он никогда, ясное дело, этого не пробовал. Но боязно или нет, а голод - страшный дядька, с ним не поиграешься. Из-за этого Щин сначала обнюхал кусок, а затем и принялся кромсать зубами - он хотел только попробовать, но пока распробовал, обнаружил что куска уже нету. Действительно ничего особенного - мясо как мясо.

Гноллы снова переглянулись.

- Он жрёт гуманское мясо, - рыкнул очевидную вещь Хар.

- Н-да, - согласился Дреш, - Прекрасно жрёт.

- Думаю он это при нас делает, хочет втереться в доверие...

- Да нет, он просто голоден до смерти, - хмыкнул гнолл, - Вечно ты усложняешь. Но это интересно... Без повода не калечь и не убивай этого гумана.

- Ясно, - вздохнул Хар.

Дрешу действительно было просто интересно. Гуманы сами очень прилежно отучили его от жалости, и скорее он почувствовал бы её к камню, чем к одному из них. Однако этот не попадал не под один тип, замеченный Дрешем. Вполне вероятно в становище от него может быть польза. Надо показать Дрифе, она хорошо треплется по ихней фене - разузнать, какого рожна за ним гнались эти два покойника...

-------

Гноллы, обитавшие в лесах Элвинской равнины, были единственными в мире лесными кочевниками. Иногда они подолгу жили на одном месте, но нигде не основывались слишком основательно - впрочем, при их примитивном хозяйстве это было несложно. Несколько шкурных палаток, оружие, инструменты - вот и всё. Если случалось что, стая снималась с места и исчезала в бескрайнем лесу в поисках нового места. Случалось же как правило одно и тоже - стычки с гуманами заканчивались рейдом на деревню или посёлок, после чего приходили армии из Стормвинда.

Становище, из которого вышли Дреш и Хар, принадлежало стае Ог. По сути там были только несколько палаток, навесы для сушки, костровые места и тому подобная ерунда, так что ночью можно пройти в двух шагах и ничего не увидеть. Переход на семь дней дался Щину очень тяжело, но по крайней мере он доковылял своим ходом, и получил возможность свалиться на сноп травы, наваленый возле одной из палаток. Воины собирались показать его вожаку, но тот был на охоте, так что в первую очередь неудовольствие мордозреть Щина получила знахарка Дрифа. Гноллиха на первый взгляд практически не отличалась от самцов, но скоро Щин понял, что это не так, и уже не спутал бы на морду самку с самцом.

- Уберите это животное в самую дальнюю палатку! - рыкнула Дрифа, - Оно может быть больное.

- Хорошо, уберём, - кивнул Дреш, - Мне нужно чтобы ты спросила у него, что случилось.

- Что случилось? Ты припёр на становище гумана, вот что, - гноллиха расхохоталась, довольная собой, - Ладно, мне не трудно.

Щина отвели действительно подальше от скопления гноллов и готовящейся еды, под размытый склон холма, так что бежать вверх по вертикальной песчаной стене ему никак бы не удалось. Здесь стоял бочонок с водой, а также большого размера клетка, сварганенная из веток терновника с огромными шипами - туда его собственно и поместили. Правда Щин не приминул заметить, что именно поместили, а не бросили как тело. Дрифа вздохнула, подвинула чурбак и сев, стала задавать вопросы и переводить Дрешу ответы. Тот удивлённо подёргивал ушами.

- Так значит, ты действительно просто Щин?

- Последний раз когда гуманский староста спрашивал меня о подобном, он требовал назвать моего господина... Ну вы знаете что это такое?

- Знаем, - спокойно ответил Дреш. Дрифа же недвусмысленно зарычала, оскаливая свою зубную мясорубку.

- А я не смог, потому что у меня нету, - развёл руками Щин, - У всех гуманов есть, а у меня нет. Значит я не гуман.

- Охотно верю, - легко согласился гнолл, - Мне в общем не очень интересно, кто ты. Зачем помог нам с поклажей?

- Чтобы вы меня не сожрали всуе!

- Вто это колодезно, - довольно кивнул Дреш, - Это колодезно, Дриф.

- Почему? - пожала плечами гноллиха.

- Потому что он не врёт. А значит мы и дальше сможем его использовать, - гнолл повернулся к клетке, - Только сразу переведи ему, что никакого доверия ему не будет. Если он будет нам полезен - ему ничего не угрожает.

- Он понял, - хмыкнула Дрифа.

Напоследок она ещё порылась в сумке, постоянно болтавшейся на боку, и бросила Щину свёрток из листьев, которыми годно натереть раны для скорейшего заживления. Дреш ещё пораздумывал, глядя на своё приобретение, и тоже свалил. Щин принялся обрабатывать ноги, раздумывая над тем, что теперь оказался в роли скотины. Точно также, как это произошло бы с ним, если бы он остался у гуманов. Только в отличие от них, гноллы называли вещи своими именами. Убежать отсюда, чтоли, подумал он, разглядывая не ахти какую клетку, но пока не пришёл к точному решению. Да и вообще вокруг наверняка патрулируют лес, стоит ли рисковать. Куда лучше действительно подкупить псовых своей полезностью.

С самого начала подкупать пришлось, как ни странно, копая колодец. Гноллы сообразили, что их становища будут искать там, где есть водопой, а если вырыть колодец в глуши, вдали от речек и прудов - это другое дело. Ввиду этих соображений Щин вместе с несколькими гноллами рыл глинистую землю. Рыть он в общем любил, так что махал лопатой в охотку, чем невольно заслужил неплохое отношение. Горбатые решили что стоит его хорошо кормить, иначе придётся отдуваться самим - гноллу копать не так удобно, как гуману.

Поскольку колодец рыли в самом становище, Щин мог наблюдать за повседневной жизнью гноллов, что он и делал с большим интересом. Обстановка в становище отличалась тем, что частенько можно было услышать рычание и звуки ударов по телу, когда гноллы что-то не делили между собой, но никогда нельзя было увидеть чтобы они в этих потасовках использовали оружие. Били по морде собственными лапами и довольно жестоко, но не более того. Несмотря на это, Щин тут же уловил, что по тропинкам становища мелкие щенки и тем более самки ходят, как у себя дома, а не сжимаясь перед каждым самцом и уж тем более никому не кланяясь. Что уж там говорить, если вожака стаи нельзя было распознать среди прочих. Правда, это на вид, а гноллы хорошо улавливали запахи.

Вожаком стаи Ог был среднего размера гнолл со слегка скошенной набок мордой, который отличался не тем что был вожаком, а повышенной хитростью и знанием охотничьего ремесла. Поэтому именно он говорил всем, куда идти чтобы не остаться без добычи. Он позырил на Щина, выслушал Дреша и рыкнул, что подумает над этой странностью. Странность заключалась в том, что гуманы как правило годились только в пищу, а никак не для работы - сколько их не заставляли, они всё равно работали из лап вон плохо.

Поскольку время заруливало к осени, ночи были не тёплые, и Щину в его клетку притащили несколько снопов плотной соломы и какие-то шкуры для того чтобы закрыться. Правда он подозревал, что когда станет ещё холоднее - эту роскошь могут отобрать, потому как пока сами гноллы обходились без утепления. В соломе Щин почувствовал себя куда как лучше и вообще подумал, что всё почти хорошо. Единственное чего ему не хватало, так это свободы пройтись по окрестностям, а так забот у него стало ещё меньше, чем раньше. В житие в одиночку приходилось думать и про кров, и про пищу, а в стае достаточно как следует покопать - и остальное за тебя сделают другие. Ладно, подумал он, Дреш умный зверь, как-нибудь вобью ему в голову, что не собираюсь никуда убегать...

Уже в темноте к клетке кто-то подошёл почти неслышными шагами. Вообще в самом становище и далеко вокруг все тропинки были выметены от сухих листьев и веточек, так что гноллы перемещались бесшумно. Щин высунулся из-под шкуры и в освещении от звёзд увидел гнолла. Ну само собой, кого ещё.

- Дрифа? - догадался он сто шестым чувством.

- Да, - кивнула она, положив лапу на клетку и глядя на него.

Щин сообразил что она видит его куда лучше, чем он её - ведь у гноллов более развито ночное зрение. Знахарка некоторое время постояла, и Щин слышал только хрипловатое дыхание. Он счёл тупым задавать вопросы, зачем она пришла сюда. А Дрифа как раз ждала, не задаст ли он тупого вопроса. Не задал.

- Ты не гуман, - произнесла наконец гноллиха.

- Угу. Что навело тебя на это?

- Многое. Я наблюдала за тобой, - Дрифа повела ушами, - Ты хочешь остаться в стае?

- Да, - просто ответил Щин.

- Конечно это будет непросто, но... я что-нибудь попробую сделать. Это конечно слишком странно, обычно со стаей не живут даже гноллы из других стай... но всё равно. Я чувствую.

- Слушай Дриф, можно спросить? - сказал Щин, - Откуда ты знаешь гуманский язык?

Гноллиха заметно дёрнулась при этих словах, но быстро успокоилась:

- Я была у них. Меня поймали примерно также, как тебя, только...

- Только не так хорошо кормили и лупили почём зря.

- Ну да. На моё счастье в Маршаллане был один чудак, который считал что говорящий гнолл - это очень забавно.

- Маршаллан... Это городок на юг от тракта? - припомнил Щин, - Вот это да. Мне кажется, я там видел тебя! Да не, точно видел! Лет пять-шесть назад.

- Ну и как, понравилось? - резко спросила Дрифа.

- Нет, - покачал головой Щин, - Вообще-то я бы просто убил того урода, который держит живое существо на цепи просто ради забавы.

Гноллиха пристально смотрела на него, и даже в темноте Щин чувствовал этот взгляд. Он ещё сообразил, что ни разу не видел в становище привязанных птиц или клеток со зверями, а ведь гноллам не составило бы труда это сделать. Дрифа протянула лапу сквозь прутья клетки и Щин пожал её, ощутив шерсть, тёплые подушечки и холодные острые когти. Потом гноллиха убрала лапу, прифыркнув.

- Представляешь, что там со мной было? - тихо произнесла она.

Щин ощутил тошнотворные рефлексы, представив.

- Слушай, не надо, - сказал он, побоявшись что она может это рассказать, - Оно было, так и демон с ним. Надо просто взять и накостылять тому, кто это сделал с тобой.

- И кто это сделает?

- Как минимум есть ты, и есть я, - резонно сказал Щин.

Дрифа фыркнула, но явно с радостью, хлопнула лапой по клетке и на этом пропала в темноте. Щин же, несколько заморозившийся, влез под шкуры и долго не мог заснуть. Когда он последний раз с кем-то разговаривал так доверительно, как с другом? Ответ очень прост - никогда. Это было весьма странное ощущение. С одной стороны он всегда знал, что даже гуманы - не все сплошь безжалостные ублюдки и запуганное быдло, но одно дело знать, а другое - подержать за лапу разумного зверя, который доверил тебе что-то такое, что кому попало не рассказывают. Он снова представил, что она могла пережить за время, проведённое в плену, и решил об этом забыть, потому как это слишком жутко. По крайней мере она обещала что постарается пробить чтобы его оставили в стае. В качестве кого?!...

На следующий день к нему прислали небольшого щенка, который притащил в мешке какие-то железки, оказавшиеся инструментами и частями механизмов, а также плоскую квадратную штуку с пару ладоней размером. Щин с интересом оглядел механизм, припоминая что это такое: вроде бы вполне похоже на гоблинский квардрострел. Внутри мощной бронзовой рамки зажималась взводимая ручкой пружина, которая выталкивала по направляющей короткую тяжёлую стрелу - болт. Эта штука никак не могла соперничать по дальности с арбалетом или луком, зато была значительно меньше, что позволяло спрятать, например, под плащом. Откровенно сказать Щин подумал, на кой шут нужна эта игрушка, но так как ему вроде как дали задание, следовало покрутиться. С другой стороны гноллы могли специально дать ему тренироваться на этом барахле, чтобы он не испортил хорошее оружие. А оно тут водилось - взять хотя бы арбалет Дреша, скорее всего стормвиндской работы.

Погода установилась отличная, хотя и прохладная, так что Щин совершенно не тяготясь сидел возле клетки... Хм, когда-то я уже успел из неё выйти, заметил он, а никто и внимания не обращает. Ну да ладно. Сидючи возле клетки, он ковырялся в механизме, подстукивал детали на маленькой наковальне, подтачивал напильником и так далее - никаких особых умений тут не требовалсь, он сразу сообразил что если разобрать машинку и потом аккуратно собрать - должна заработать. Кое-какие сгнившие детали он заменял, вытачивая из плотной древесины, и довольно таки увлёкся этим занятием. Настолько что не сразу заметил, что на него сидят пырятся по меньшей мере четыре гнолла. На вопросительный взгляд они не отреагировали. Ну и пусть сидят, пожал плечами Щин, не мешают. Видимо, решили посмотреть, что и как он делает.

Кормёжка в становище пришла в большую норму - хотя часто попадались жареные куски мяса сомнительного происхождения, гноллы собирали и грибы, яблоки, жёлуди, каштаны и множество всякой другой ерунды. Нередко по становищу распространяли и свежую рыбу, которую даже Щин, не особо уважавший морепродукты, лопал активно. По сути он лопал активно всё, что давали.

На второй день кропотливого насилия над мозгом Щину наконец удалось заставить квадрострел уверенно выбрасывать снаряды. За пять шагов стрела как следует втыкалась в испытательную тушку дикой козы, хотя и куда меньше чем хотелось бы. По мере сил "мастер" пояснил, что это оружие вообще по жизни гуано, и шиш от него добьёшься чего получше. Дреш осмотрел работу своего подопечного и трудно понять, остался ли доволен. Кстати он сам так и сказал, потому как не мог понять, доволен или нет.

По мере прохождения времени Щин запоминал гноллские слова, чтобы иметь возможность разговаривать не только с теми кто знает гуманский - а таких тут была одна Дрифа. Рычать именно так как нужно он не мог, но всё-таки ухитрялся передавать звуки так, чтобы его понимали. Вообще гноллский язык был перимущественно интуитивным и на девять десятых состоял из междометий, так что выучить его оказалось отнюдь не так трудно, как это может показаться. Ввиду этого Щин получил возможность отрыкивать что-то вроде "Ы, рРРръ!", и ему приносили именно молоток.

Вообще гноллы на становище потихоньку привыкли к его присутствию, хотя по прежнему старались держаться подальше, опасаясь заразы да и вообще из брезгливости. Было ясно, что они готовы убить его по первому поводу, но не без оного, а давать им повода Щин не собирался. Причём это было несоизмеримо легче, чем в любой гуманской деревне: не поклонился господину - бунтарь, в кандалы. Не воздал славу королю, даром что никто толком не знает кто это - бунтарь, в кандалы. Съел слишком много квашеной капусты, или слишком мало, или не так посмотрел, чихнул... Здесь же Щин за много дней не увидел ни единого ритуала, ни в какой форме, а потому и нарушать было нечего.

--------

Иногда к его холму с клеткой заходили Дрифа и Дреш, и Щин не приминул заикнуться им, что хорошо бы хоть куда-нибудь пройтись недалеко, а то засиделся. Гноллам, очень мало времени проводившим на одном месте, это было вполне понятно, так что в один из дней его позвали собираться. Раны на ногах, в основном благодаря растительным средствам знахарки, совершенно не беспокоили, так что Щин наскоро сварганил из шкуры плащ, чтобы не остаться без тепла, и последовал за гноллами. Их было немного, пять штук, но учитывая то что тут имелись такие специалисты, как Дреш и Хар, мало бы не показалось. Поскольку они собирались только на рыбалку на ближайшую речку, тяжёлую артиллерию в виде арбалетов не брали, ограничившись топорами и дротиками.

- Ну что, растрясём хвосты?! - рыкнул Хар, - Ну и бесхвостья тоже.

Гноллы заржали, глядя на бесхвостого Щина. Тому в общем-то тоже было смешно. Что ему было не смешно, так это торчать выше всех, дразня стрелу, но ведь не будешь всегда ходить на полусогнутых. Так и пошли. Благо, на ногах у Щина остались его самодельные чуни, весьма удачные, и идти оказалось нетрудно в плане веток и шипов. Остальные шлёндали как всегда вообще безо всякой обуви. Гноллы использовали только что-то вроде плотных портянок, обматывая их вокруг нижней части ходильных лап.

Идти действительно оказалось недалеко - за холмом, петляя по местности и прячась в пушистый ковёр леса, текла довольно широкая речка. Перепрыгнуть её по крайней мере никак бы не получилось, потому как ширина шагов пятнадцать, а местами и больше. По берегам к тому же росли обильные гущи ягодных кустов, в теперяшний сезон клонящиеся от урожая, и идущие не приминули набить полные пасти ягод. Собирать их в этом месте было не рационально, так что группа просто полакомилась и пошла за тем за чем и собирались. Дреш и Хар влезли на холмики, огораживавшие сильно выгнутую излучину русла, чтобы обезопасить остальных, и уселись там на стрёме.

Трое гноллов и Щин развернули ничто иное как сеть, которую и стали макать в быстрое течение реки, пользуясь длинными шестами. Не прошло и нескольких минут, как туда уже забились несколько рыбин приличного размера. Добыча была вытащена на берег и немедленно разделана, чтобы не тащить лишнего.

- Здоровая какая! - удивился Щин, который на рыбалку последний раз ходил никогда.

- А чего ей болеть? - хрюкнул гнолл.

- Я имею ввиду, крупная, - уточнил тот.

- Да не, это разве крупная! - завёлся с пол-оборота заядлый рыбак, - Вот прошлый раз вооот такие были!

Тоесть как обычно получалось, что рыбы в реке гораздо больше, чем воды. В этом видимо все рыбаки были одинаковы. Практика же говорила об обратном, потому как приходилось немало пополоскать сеть, чтобы вытащить очередную рыбёшку. Ловили и резали до самого полудня, когда солнце явно прошло самую высокую точку на небе и начало опускаться. Заметя следы, взвалили на горбы тюки с добытым, которые были не особо огромны, и отправились в обратный путь. Причём не той же дорогой, по каким-то соображениям - видимо, так каким-то образом запутывались следы, чтобы не выводить на становище.

Шли вверх по течению реки, и за очередным поворотом русла открылся вид на небольшое поле, среди которого стояла небольшая избушка с сараем, рядом виднелись раскопанные грядки и ходили куры. Так могло выглядеть только жилище гуманов, и Щин вопросительно посмотрел на Дреша. Тот только хмыкнул, и группа пошла к домику. Возле сарая возилась молодая самка гумана, которая сначала всполошилась, увидев гноллов, но потом заулыбалась и спокойно подошла к Дрешу.

- Привет тебе, воин стаи Ог, - кивнула она головой.

- Привет Наина, - рыкнул Дреш, - Хасан дома?

- Нет, на охоте. Но скоро должен вернуться. А вы что?

- Мы не что, мы кто, - заржали горбатые, и гуманка вместе с ними.

Щин понял, что по крайней мере пока тут всё спокойно. Гноллы расположились возле избы, вытряхнули на траву рыбу и чтобы не терять времени, продолжили её чистить от лишней ерунды. Щин присоединился к ним, поглядывая на симпатичную хозяйку, которая к тому же спокойно разговаривала с гноллами, что ему нравилось куда больше, чем её внешность. Особо рассидеться не успели, так как натурально вернулся хозяин, с которым Дреш о чём-то трепался. Они и не скрывались от остальных, но им просто были непонятны десятки имён и названий. Кто такой Черпак, и зачем ему идти в Кузницу Второго Дерьма, никто в душе не грыз.

- А это что? - кивнул на Щина Хасан.

- Не что, а кто! - довольно резко рыкнул Дреш, - Сколько можно учить тебя отличать живое от неживого?

- Случайно, - пожал плечами гуман, - Тык?

- Тык, это такой же дикий гуман как и вы. Только в отличие от вас его уже собирались повесить, судя по всему.

- А вас не трогают? - осведомился Щин, - За то что вы имеете наглость жить не спрашивая разрешения короля?

- Пытались, - кивнул Хасан, - Начальник местной полиции считает, что я сообщаю ему о гноллах. Поэтому и не трогают.

- А гноллы считают, что ты им сообщаешь о гуманах?

- Во, ты хватаешь на лету! - усмехнулся Хасан, - Слушай, может останешься у нас? Нам помошник был бы кстати.

- Спасибо чё-то не хочется, - довольно сухо ответил Щин, - Хватит с меня этой помощи.

- Ну как знаешь, - легко согласился тот.

Группа тронулась дальше, и скоро поляна осталась за спиной, затерянная в бескрайнем лесу.

- Я думал ты захочешь у них остаться, - сказал Дреш.

- Не-не-не, - отмахнулся Щин, - В печку. Я вот что думаю, этот хмырь может нас сдать.

- Конечно может. Просто он всё ждёт, когда будет что такого ценного сказать полицаям. А я ему никак не даю этого узнать, - пояснил гнолл, - Тут к нему ещё и братья-смертники заходят.

Братьями-смертниками назывались организованные банды гуманов, орудовавшие по Элвинскому лесу и Вестфалу. Отличали их красные маски на рожах и большая любовь к материальным ценностям.

- Ну и дурак этот Хасан, - сказал Щин, - У него не крепость, чтобы так играть с огнём. Его же рано или поздно зарежут не те, так другие. И жену вместе с ним.

- Угу, - зевнул Дреш, потом усмехнулся, - Ты хочешь это сделать сам?

- Да нет, - пожал плечами Щин, - Они никому не мешают жеж.

В раздумьях о том о сём была одолена обратная дорога, и пока рассовали рыбу по местам её сушки и хранения - наступила ночь. Пришлось лезть в берлогу и дрыхнуть, что впрочем всегда пожалуйста.

Наутро Хар позвал Щина за собой и провёл куда-то вдаль через всё становище, на небольшую прогалину в лесу, где на примятой траве тренировались несколько воинов, махая деревянными муляжами оружия. Объяснять долго не требовалось - теперь Щину предстояло поработать чучелом гумана. Деревянный крест, облачённый в телогрейку, похож был слабо, а в стае имелось немало молодых гноллов, которые вообще не видели живого гумана. Соответственно Щину пришлось взять деревянный щит, страшно оттягивавший руку, и защищаться от ударов палок. Как пояснил Хар, основное заключалось в том, чтобы приучить бойцов к тому что враг на две, а то и три головы выше их. С непривычки они могли стушеваться или ступить, так что тренировка на действующем экземпляре была для них чрезвычайно полезной. Не особо полезной она была для самого Щина, который плохо владел щитом и оттого постоянно пропускал болезненные удары.

Синяки ему не понравились настолько, что он включил голову. Вспомнив слова Хара, Щин быстро сообразил, что всё что требуется - это увеличение высоты гнолла. А для этого достаточно привязать ему к лапам высокие колодки из лёгкого дерева. На изготовление этого изделия ушёл почти целый день, зато Щин избавился от надобности получать по морде палками. Поначалу Хар смотрел на это весьма скептически, но когда понял что таким образом он может получить сразу много "чучел" - заметно повеселел и сообщил Дрешу, что тот умный гад. А Дреш в свою очередь сообщил тоже самое Щину.

Следующей задачей, которую он попытался решить, было производство арбалетов. Как он и предполагал, тяжёлое орудие Дреша было трофейным, а сами гноллы таких делать не умели.

- В общем метод что-либо сделать всегда один, - умничал Щин, - Разобрать на части и сделать эти части по отдельности.

- Значит мы сможем сделать такой же?

- Но не в этом случае. Я не знаю, что вот это, - Щин показал тетиву, - В смысле из чего это сделано. А без неё всё бесполезно.

- Колодезно, я постараюсь выяснить, - кивнул Дреш.

Кивнул и ушёл выяснять! Всё-таки или гноллы правильно думают, или у гуманов в голове гумно, подумал Щин. У них непременно было бы или "эй ты раб делай что скажут" или "не соизволит ли ваше святейшество". Ни того ни другого он не увидел ни разу за уже порядочное время, проведённое в стае. Настолько порядочное, что осень становилась всё более холодной, по утрам вода в ёмкостях и на лужах замерзала, а иногда и валил снежок.

Щин хоть и занимался самыми разными делами, но всё же не забывал про Дрифу. У знахарки было много возни, и её никогда нельзя было застать с пустыми лапами. Даже на ходу она ухитрялась перетирать травы в кашу. Гноллиха по крайней мере не была нерада видеть его, потому что в противном случае сразу бы сказала об этом. Щину даже казалось что она улыбается, но ему было ещё трудно различать мимику гноллской морды.

- Так что ты думаешь о том, чтобы посетить Маршаллан? - между делом спросил Щин.

Дрифа поперхнулась и закашлялась.

- Я всегда об этом думаю, - созналась она, - Но главный Ог не согласится.

- Почему?

- Потому что стае нужнее знахарка, а не дохлое тело, - усмехнулась гноллиха, - Пусть и отомстившее. И это правильно.

- Да, это умно, - согласился Щин, - Но всё-таки подумай о том, что это война...

- Это что?

- Вот в том и соль, что что. Вы думаете, что гуманы такие же, как вы и остальные звери. Что у них есть тормоза, - Щин покрутил рукой в воздухе, показывая наглядно, - Ну это как волки и овцы. Если сожрать всех овец, сдохнешь с голода. Так вот у гуманов никаких тормозов в этом нет. Они хотят уничтожить гноллов, вообще, понимаешь?

- Странно, - призналась Дрифа, задумавшись, - Среди гноллов много дураков, которые готовы перегрызть глотку любому гуману просто за так. Но никому из них не придёт в голову уничтожать всех гуманов. Ты серьёзно это сказал?

- Более чем. Я с ними жил какое-то время и видел побольше твоего. Они готовы выжечь всю землю, только чтобы им было удобно.

Гноллиха некоторое время пялилась в сырые сумерки и поводила ушами.

- Так что насчёт Маршаллана?...

Городишко находился днях в семи-восьми хода на северо-восток, недалеко от Тракта - основной дороги, проходившей через всё Летолесье, как называли Элвинскую равнину гноллы. Вообще все крупные поселения гуманов, фермы и тому подобное гуано находилось вдоль этой дороги; на западе она уходила в Вестфал, как называли местность по другую сторону большой реки, а на востоке в Красногорье. Это конечно не особенно интересовало сейчас Щина, так как предстояло пройти именно в Маршаллан. Насколько он помнил, это было беспорядочное сборище построек, скученное к большому каменному дому, ранее бывшему фортом. Там имелось несколько улиц, которые отличались тем что там негде прятаться - заборы и разбитая в говнище дорога, заваленная отбросами. О том чтобы пробраться туда по кустам, не могло быть и речи, потому что там просто нет кустов. Вдобавок Дрифа хорошо помнила дом трактирщика Фридриха, в котором провела некоторое время; она начертила на бересте примерный план городка и даже по такой кривулине было ясно, что цель отнюдь не на окраине.

Хорошо было бы поджечь всю эту фуфлодельню и действовать под шумок, но погода этому не способствовала, да и гуманы всегда были настороже, потому как небольшие пожары случались регулярно. Раздумывая над тем как решить эту задачу, Щин как-то попал взглядом на собственное отражение в бадейке. Он немало удивился, не увидев там широкого чёрного носа, пятнистой шкуры и обвислых ушей! Он настолько привык считать себя гноллом, что забыл о том что выглядит точь в точь как гуман. Правда последний опыт актёрского ремесла говорил, что это отнюдь не само по себе гарантирует успех. Ввиду этого он несколько раз репетировал перед Дрифой, изображая из себя господского лакея или солдата - гноллиха не могла совсем точно определить, достоверно ли, но лучше чем ничего.

- Нет-нет, у тебя слишком умная морда! - рычала она, - Тупую морду надо.

- Так?

- Не-не-не... Мм... Представь себе эээ... рыбу размером с дом!

- Оу щи... - представил Щин.

- Во! То что надо! - показала пальцем Дрифа, - Вспоминай её каждый раз, когда надо сделать такую морду.

Однако ввиду того что приходилось постоянно добывать пропитание, на подобные пантомимы оставалось не так уж много времени. К тому же с реки и озёр улетели на юг утки и гуси, которых иногда пускали на фураж, и одновременно куда-то в сторону откочевали стада лосей, так что приходилось налегать на другой корм.

-------

Из другого корма в лесу в частности имелись порядочные заросли каштанов. Это были огромные деревья, и осенью земля под ними оказывалась завалена слоем в пол-шага шипастых скорлупок и орехово-коричневых плодов. Плоды эти, по размеру как мелкое яблоко, были очень недурны на вкус и по питательности, если сварить или пожарить. Вдобавок они обладали тем преимуществом, что могли долго пролежать про запас, в отличие от рыбы или мяса. Правда в связи с наступлением холодов это состояние изменялось, но всё же.

Щин раздумывал над тем что стоит попробовать вырыть ледник, чтобы сохранять лёд летом - пока он обитал в лесу один, у него не доходили руки, да и надобности особой не наблюдалось. Если же убедить гноллов, то может кое-что получиться... Он ломал над этим голову, в то время как сам шёл вместе с несколькими гноллами как раз собирать каштаны. Присутствовали тут несколько незнакомых ему морд, два самца и три самки, а также Дрекек, один из основных в стае воинов наравне с Дрешем.

Земля с утра была заморожена, так что трава ломалась и хрустела под ногами. Лес вокруг притих от холода, а из пастей вырывались облачка пара. Небо затянуло белой ровной облачностью, навевавшей крайне сонное настроение. Правда холод выгонял это самое настроение гораздо сильнее, так что гноллы держались бодро. Двое живо обсуждали, кому достанется одна из самок, правда заткнулись когда она сказала, что отлупит обоих как матрасы. Когда возникала вероятность перехода от слов к действию, Дрекек показывал зубищи, и молодёжь успокаивалась. Щин постепенно перешёл от мыслей о леднике к более насущному - ему было необходимо где-то добыть шкуру или что-то такое, чтобы не дать зимой дуба. То что он использовал для утепления сейчас, катило только в сочетании с защитой от ветра, костром и соломой, но ходить в этом по открытому месту просто опасно.

В то время как он попытался что-то выяснить у соседей по ходьбе, отряд уже подошёл к началу каштановых зарослей и лапы потирались в пердвкушении. Однако одна из гноллих, потянув носом воздух, остановилась и тявкнула. Через три секунды все уже были сныканы за деревья и избавились от лишнего типа сумок.

- Что такое? - шёпотом осведомился Щин.

- Красномордые, - рыкнул ближайший гнолл.

Осторожно высунувшись, он и сам увидел красномордых. Это были пятеро бандюков из Братства, потому как действительно были в красных масках на нижней части головы. То что они не дружат с логикой подтвеждало хотя бы то, что среди "братьев" было полно самок, в данном случае две из трёх различались даже с большого расстояния. Щин слегка заволновался, как впрочем и остальные. Конечно было бы лучше всего просто пропустить этих демонов мимо и таки набрать каштанов. Но по известному закону они пёрлись прямо на гноллов, а незаметно перебежать между деревьями явно не получится.

Дрекек посмотрел на товарищей, оскалил клычищи и вытащил оружие - здоровенный изогнутый меч с огромными зубьями ниже заточенного лезвия. Некоторые косяк был в том, что только ещё у двоих было нечто похожее, а именно боевые топорики на длинных ручках. У остальных в лучшем случае имелись просто ножи, а у Щина и того меньше. Однако времени на подготовку не было. Каштановый лес довольно плотен, и гуманов заметили не так далеко, как хотелось бы, так что теперь в тихом воздухе уже отчётливо слышались не только шаги, но и дыхание.

Однако Дрекек знал, что делает. Эти воры и убийцы всегда отличались хорошей подготовкой, и пятеро против трёх вооружённых гноллов явно могли выстоять. Но нынче была уже почти зима, и "братья" шли отнюдь не в своих форменных кожанных куртках - иначе они бы уже сморозились, как мойва. На гуманах были тяжеловесные телогрейки и меховые куртки, поверх которых ещё и висели на ремнях сумки. Это естественно сослужило им весьма плохую службу.

Едва первый из подошедших близко к деревьям гуман увидел гнолла и собирался открыть рот, как Дрекек уже выскочил из укрытия, выбрав целью того, кто казался главнюком. Это было ещё одно слабое звено гуманов - всегда можно было выцелить заводилу и выбив его, привести стадо в полный ступор. В то время как один дурак произносил слово "гноллы", меч Дрекека уже снёс голову другому. Остальные пошли в атаку уже не столь стремительно и с куда большим рычанием. Щин выскочил скорее просто чтобы создавать видимость, потому как бросаться с голыми руками на вооружённого гумана ему показалось туповатым, а под ногами даже не было ни одной подходящей дубины!

Началась довольно интенсивная близкая свалка, так что трудно было понять, что происходит. Щин успел увидеть только отдельные кадры, вроде того как Дрекек с энтузиазмом дрался на мечах с крупным гуманом. Красномордая в чёрном балахоне попыталась что-то сотворить, на её руках вспыхнул синий огонь, но тут уже одна из гноллих прыгнула на неё сзади и просто вцепилась зубами в шею, так что кастовать более той не светило вообще никогда. Щин наконец преодолел мельтешение в глазах и обнаружил рядом с ним упал гнолл, выронив топор. Чисто инстинктивно схватив оружие, он увидел и гумана, размахивающего мечом - тот тоже увидел Щина и развернулся на него. Щин не успел бы решить драться до последнего, потому как просто было не до решений. Он стал теснить врага, размахивая топором и пользусь тем, что у того ручка длиннее, чем меч. Перед ним как раздражающее пятно прыгала красная маска, заставляя со всеми силами бороться за жизнь.

Братку просто не повезло, и он натурально стал смертником. Кто-то сзади воткнул ему в спину ножик - само по себе это ничего, но это его здорово отвлекло. Настолько, что Щин сделал щедрый замах и топор прошёл по касательной, пробив в груди врага огромную рваную рану. На землю хлестнуло кровью, и гуман свалился. Щин ещё приложил его по балде, хотя в этом вероятно и не было надобности. Совершенно не было, потому как в это время он получил сильнейший пинок в бок и полетел на землю. Вывернувшись, Щин увидел гуманку, которая уже заносила над ним меч. Топор лежал под ним, так закрыться было просто нечем.

К его удаче и не потребовалось - раздался ясно слышимый удар деревом по голове, бандитка зашаталась, и чуть не проткнув себя своим же "пером", упала без сознания. Приложивший её по балде Дрекек довольно ухмыльнулся и размял лапы. Щин огляделся и понял, что дело закончено - все красномордые лежали без движения среди своей разбросанной поклажи. Из гноллов один был убит, двое порядочно покоцаны, но никто и не думал жаловаться. В первую очередь гноллы просто напросто поблагодарили за жизнь Дрекека, потому как без его участия шансов было бы куда меньше.

- Свяжите кто-нибудь эту курицу! - попросил гнолл, отдуваясь после усиленной рубки.

Про каштаны соответственно пришлось забыть, потому как разумно было сначала помочь раненым и собрать, как это называли, лут. То бишь то что воруется после убийства. Щин помог гноллу найти в сумке свёрток с лечебными травами, которые тот использовал на раны. Однако даже с располосованной лапой горбатый смотрел весьма весело. Собственно не поспоришь, обделались практически лёгким испугом.

- Так, сначала уносим шкуру, - Дрекек показал на убитого гнолла, - И оставляем подранков. Да, курицу тоже с собой... А остальное надо спрятать. Только посмотрите, если там что-то ценное.

Гноллы особого энтузиазма не проявляли, только забрали стальное оружие бандюков. Да и то оно было неудобно для гнолла, и прямые мечи в основном могли использоваться как инструмент, но не как оружие. Щин же сразу обратил внимание на тёплую одежду, и получив одобрение сотоварищей, стащил какой-то тулуп, вызывавший доверие - вроде и лёгкий, и достаточно тёплый. Правда его предстояло подшить, так как случайный удар меча отсёк рукав. В сумках же не нашлось ничего особо полезного - какие-то бесполезные тряпки, склянки с неизвестным содержимым и тому подобное барахло гноллов не интересовало. Они даже не проявили никакого интереса к медным и серебряным монетам, но Щин пояснил, что в любом случае это металл, а его негоже бросать где попало. Кроме того он сразу возвращался к мыслям о походе в Маршаллан, а для этого гуманские деньги были бы кстати. Сначала правда следовало приучить гноллов к бережливости и открыть им секрет о свойствах серебра.

Пока происходили все эти приготовления, уцелевшая красномордая, которая была уже не красномордая, очухалась и обнаружила что основательно связана. Это ей не понравилось, так что гуманка начала извиваться ужом, не обращая особого внимания на то что рядом гноллы. Что последних немало повеселило.

- Скажи ей что она пойдёт с нами, - рыкнул Дрекек, - Если не пойдёт, зарежу.

- Эй гринго! - рявкнул над ухом связанной Щин, - Гнолл говорит, пойдёшь с нами, а то зарежет.

Бандитка подняла морду, искажённую яростью, и аж клацнула зубами. Правда горбатые снова расхохотались, потому как для них её зубы казались малюсенькими и не опасными.

- А ты что ещё за сволочь?!! - заорала пострадавшая, - Это что за грёбанн...

Дрекек весьма неучтиво всандалил ей по рёбрам ногой.

- У нас нету времени выслушивать твой словесный понос, - пояснил Щин, когда та отдышалась, - Или идёшь, или нет.

Посмотрев на гноллов, бандитка решила что лучше будет пойти. Потому как обещание зарезать вовсе не означает, что именно зарежут. К тому же она наконец увидела, что все остальные гуманы убиты, и пришла от этого в шок, что было налапу. Щин повесил на неё тулуп, чтоб не замёрзла раньше времени, и не жадничая навесил тюков с поклажей. Бандитка была довольно молодой самкой со светлыми волосами, и на любом поле сошла бы за стандартную крестьянку. Только вот судя по содержимому сумок, занималась она отнюдь не земледелием. Ничего, подумал Щин, посмотрим какой из тебя можно извлечь профит.

Самому ему пришлось взвалить на плечи одного из раненых гноллов, потому как ему подбили ногу и он не мог ходить. Двое взяли туловище убитого товарища, остальные были нагружены лутом. Трупы бандитов и остатки лута стащили чуть в сторону и закидали лапником, в основном чтобы звери не начали пожирать мясо. Гноллы недвусмысленно собирались потом вернуться и использовать мясо по назначению, а также забрать менее ценное, но всё-таки имущество.

- Слушай, зачем мы прём тело? - втихоря спросил Щин у того, кого тащил.

- Спустить шкуру, - спокойно ответил тот, - Гнолл дохлый, а шкура годная. Шкура годная для живых гноллов. Из нас никто не умеет шкуры срезать, а в становище умеют.

Щин припомнил, что видел в становище немало налапников, курток и даже просто шкур, но ему как-то в голову не приходило, чьи это.

- Плохо что потеряли Грига, - размышлял Дрекек, - И вообще что наткнулись на красномордых. Теперь они могут завалиться сюда большим табором.

Гнолл посмотрел на бандитку и облизнулся. Та округлила глаза и начала понимать, что дело большая дрянь и зря она хорохорилась.

- Но с ними нельзя было бы разойтись, - продолжал горбатый, - Они всегда нападают. Только если бы они приготовились к бою, нам было бы куда как туже.

- У них и магичка была! - добавила гноллиха.

- Да Рени, я помню что "была", - усмехнулся Дрекек, - Ты молодец.

Рени скромно щёлкнула челюстями, которые и сделали магичку бывшей. Дрекек ещё поскалился, радуясь успешному бою, потом вспомнил и повернулся к Щину:

- Щин, ты ведь тоже убил врага стаи.

- Вроде да, - пожал плечами тот, - Но я случайно. Воин из меня как из цыплёнка.

- Главное что ты эмм... - гнолл был не силён в определениях, - Ладно, просто колодезно, Щин. Я непременно скажу об этом главному Огу.

- А ему это надо? - усмехнулся Щин, - Ладно, спасибо.

Самого его ещё немного потряхивало от шока, потому как Щин был отнюдь не воин и вообще первый раз кого-то реально убил. Конечно удивления не могло хватить надолго, так что скоро он забыл об этом, вернувшись к различным отвлечённым мыслям. И не в последнюю очередь он порадовался, что удалось достать тулуп - всё-таки как ни выкручивай, перспектива замёрзнуть, она такая.

В становище пришедшая с нежданным лутом группа была встречена одобрительным рычанием, так что проблем с тем кто пойдёт собирать всякую оставшуюся ерунду, не предвиделось. На поднявшееся тявканье вышла и Дрифа, которая тут же набросилась на Дрекека:

- Ты что, овечий хвост, совсем сдурел сюда гуманов таскать!

- Какого рожна?! - резко зарычал тот, - Я тебя чтоли спрашивать буду, кого таскать?

- Именно, придурок! - гноллиха не меньше взбесилась, оскалив пасть и подняв гриву, как ёж, - Это животные у которых прорва болезней, а ты припёр это прямо сюда! Ну не дурак?!

- Ладно, Дрифа, - сдал назад Дрекек, - Чего тебе надо?

- Чтобы ты убрал это зверьё из становища!

- Не хочется, - с убийственной прямотой сказал гнолл, - Не за этим я её припёр.

- Тогда хоть чесноком эт-самое, - махнула лапой Дрифа, - И возись с ней вон там, за холмом!

- Натурально, устроили тут гуманятник! - фыркнул Щин.

Гноллы уставились на него, подумали и заржали. Унылое выражение было только на морде бандитки - она было открыла рот чтобы высказаться, но поняла что опять побьют и смолчала. Щин же вспомнил, что видел среди барахла небольшую сумку с кучей карманов - ему, да и остальным, такая была ни к чему, а вот знахарке пригодится.

Пожравши и заправившись горячим отваром, инициативная группа снова отправилась на прежнее место, но как это было принято у гноллов - по другой дороге. Возни немного, а шансов угодить в засаду гораздо меньше. А что такое засада, Щин теперь знал по личному опыту и попадать в неё не хотел. На месте всё было тихо, только одиночный тощий волк пытался раскапывать схрон. Гноллы были не жадные и бросили ему остатки туловищ, с которых срезали мясо. Щин внимательно перекопал предметы, найденные в сумках красномордых, и нашёл немало интересного. То что на первый взгляд выглядело как непонятные безделушки, на самом деле могло быть весьма ценным. В частности он не сразу понял, что продолговатый странный камень иссиня-чёрного цвета - точильный брусок для оружия, и судя по всему чрезвычайно твёрдый. Странная стальная штуковина с наконечником из камня видимо была алмазным резаком, что тоже далеко не лишнее. Ну и как он и собирался, Щин прихватил сумку, благо больше никому она была не нужна. Одна из гноллих повязала красную маску братьев-смертников на хвост, что вызвало повальный ржач - правда, все тут же спохватились, так как территория была далеко не безопасна. Спохватились и продолжали ржать втихоря.

Вернувшись в становище уже к началу сумерек, Щин пошёл отдать трофей Дрифе. Знахарка была немало удивлена самим фактом, обнюхала сумку и сказала, что это весьма годно. Она не сказала спасибо только потому, что гноллы вообще не говорили такого. Щину же это было и не нужно, ему хотелось сделать полезное своей знакомой, и всё. Возвращаясь к своему логову, он встретил Дреша и схватив его за уши, высказал туда немало слов, показывая мелочь из карманов.

- Вы не представляете, с чем у нас в становище играют щенки! - потрясал Щин точилкой, - А наши хотели всё это просто выбросить!

- Откуда им знать, что это такое? - спокойно и резонно спросил Дреш, - Я и то не знаю.

- Зато я знаю, потому и спешу поделиться! Вот это, зырь...

Щин разошёлся и устроил целую презентацию.

- ... и даже если мы не сможем использовать многие вещи сами, мы могли бы их продать. Ты спросишь как? Да через того же Хасана. Продать это барахло гуманам и на эти деньги у них же купить, к примеру, оружие!

- Погоди, - мотнул головой гнолл, - Я что-то не понимаю. Ты хочешь сказать, что мы можем покупать оружие у гуманов?

- Легко! - отрезал Щин, - Конечно не так чтобы ты сам пошёл толкаться по лавкам в Голдшире. Но через посредников - легко.

- А...

- Торговцам абсолютно наплевать. Они исправно снабжают красномордых, и нас будут.

- Нда, видимо Хасану придётся поднапрячься, - ухмыльнулся Дреш, задумываясь, а потом внимательно посмотрел на Щина, - Ты сказал "нас"?

- Ну да, нас, стаю Ог, - смутился Щин, - А что?

- Да так, ничего, - задумчиво произнёс гнолл, - Надо будет посоветоваться.

Щин решил что не стоит перегружать его такими материями, так что немалое количество задуманного пока оставил при себе, решив ещё как следует обдумать и уж потом выкладывать на внешние уши. Действительно получалось, что если сбагрить на рынке хотя бы самые мелкие вещи из лута - выйдет неплохая сумма, а на неё немудрено и правда купить арбалет типа дрешевского. Или, что ещё лучше, недостающие детали, которые гноллы не смогут сделать сами. Помнится, тут неподалёку щенок игрался с какой-то алхимической штукой... Но нельзя же просто отнять то, что ему дали взрослые. Это у кое-кого можно, а здесь за такие художества сразу ногами изобьют. Значит, придётся сначала сделать какую-нибудь фентифлюшку из дерева, чтобы поменяться...

Щин был недурён пораскинуть мозгами, в том числе даже в логове, зарывшись с головой в утеплители, но на это раз ему это не очень удалось. Среди обычных еле уловимых шорохов ясно были различимы вскрики, в которых без труда узнавался голос давешней бандитки. Дрекеку сказали уйти с животным подальше - он и ушёл, оказавшись ближе всего к щиновскому логову. Что именно гнолл там с ней делал, догадаться было нетрудно. Трудно было думать о чём-то другом или хотя бы заснуть, когда невдалеке происходила эта возня. Поначалу Щин ворочался и удивлялся собственным мыслям о том, что никак не отказался бы побыть на месте Дрекека, и хорошо что он сам не самка, и тому подобное... но часа через два понял, что просто тупо этот дурак не даст ему спать, а после похода спать хотелось. Ещё некоторое время он раздумывал, будет ли годно зафинтилить в ту сторону камнем с пожеланием заткнуться наконец. Спасло его от этого то, что возня достала кого-то ещё из горбатых, те пришли туда и высказали Дрекеку всё что о нём думают в этом свете, поднялся лай... через пять минут всё наконец стихло. Ну и дурь, усмехнулся Щин, засыпая.

На следующий день Щин как и собирался, занялся изготовлением игрушек, для того чтобы обменять их на материальные ценности, валяющиеся по углам в логовах. Для этого ему пришлось прогуляться по округе в поисках подходящих деревяшек и прочего барахла. По пути он в частности вспоминал про гуманку, хотя и не в плане жалости к ней, а из интереса. Эти мысли привели его к тому, чтобы завернуть непосредственно поближе к логову Дрекека, и вскоре гнолл был обнаружен за вытачиванием стрел, причём морда у него была исключительно довольная.

- А, Щин, - рыкнул он, - Позырь-ка, как тебе такая острота?

Тот заценил остроту и прямо сказал, что стрелы дерьмо. Гнолл же нисколько не обиделся, а только выразил желание выслушать о том, как сделать их не дерьмом. Щин по мере сил просвятил его, и в свою очередь спросил про то что было интересно ему.

- А, эта курица? - оскалил пасть Дрекек, - Ну да, я её использовал как самку. Потрепал малость, так сказать...

- Малость? - не удержался хмыкнуть Щин.

- Многость, - поправился гнолл, - Вот Дреша от гуманок воротит, да и многих других тоже. А по мне так хрр...

- Мне кажется или у тебя есть самка из гноллих? - припомнил Щин.

- Есть. Потому я и притащил эту, - огорошил логикой Дрекек, - Дранга сейчас выкармливает щенков, у неё полно забот и без меня. Так почему мне приставать к ней, когда можно использовать... курицу?

Гнолл довольно захохотал. Потом, почувствовав некоторые сомнения Щина, добавил:

- Я её не у мамки выкрал, Щин. Она припёрлась в этот лес со своими придурками, с оружием и всех нас убила бы не моргнув глазом. Кстати тебя первого, если ты помнишь.

- Помню, - кивнул Щин.

- Так что это честный лут! - поднял палец вверх Дрекек, - Да, а что ты собственно спрашиваешь? Я так думаю, ты хотел заполучить её себе?

- Нуэээ... - вполне правдиво ответил Щин, потому как действительно не знал.

- Надолго она мне не нужна. Это знаешь сначала весело, а потом быстро надоедает. Так что через какое-то время я бы мог тебе её отдать. Правда это будет уже не то...

- Не скажу что мне это не интересно, но вообще я думал о другом.

- О чём о другом? - округлил глаза Дрекек, - Ты что, курицын сын, теперь только гуманятину жрёшь?!

- Да нет! - покатился со смеху Щин, - Я о том, что можно попробовать её... ну как сказать... прилапнить?

- Не понимаю.

- Ну смотри, ты сейчас говоришь со мной как с гноллом стаи Ог, верно?

Щин сглотнул, потому как случайно задал вопрос, на который может быть и не особо хотел слышать ответа. Гнолл же подумал, шевеля ушами, и склонил голову набок:

- Да, это так.

- Ну вот, а ведь я же не гнолл, а по сути дела гуман. Теперь понимаешь?

- Теперь понимаю, - усмехнулся Дрекек, - Понимаю, что у тебя ничего не выйдет.

- Кто знает, - резонно заметил Щин, - Хуже вроде никому от этого не будет?

- Ну да, - подумав, ответил гнолл, - Я её подзамучаю, так что рыпаться уже не сможет. Но это совершенно пустое, Щин.

У Щина и самого были большие сомнения. Бандитка наверняка притворится, чтобы улучить момент сбежать или убить кого-нибудь. Гуманы умеют врать даже просто из любви к искусству, а не то что по надобности. Но с этим нужно было что-то делать, потому как иначе её просто затреплют до смерти. Щин был согласен, что лут честный. Но думается она уже сполна получила своё. А следовательно при прочих равных причинах её следовало бы просто напросто отпустить на все восемь сторон. Но условия были не равные, и никто не будет выпускать на волю своего явного врага, а тем более красномордую, которая непременно всё разболтает другим красномордым. Следовательно, гуманку ждала участь пищевого продукта... Вот, так и скажу, запомнил Щин, пищевого продукта. Вроде достаточно убедительно.

Но сначала Щин вернулся к своей работе, сделал аж целый табор маленьких тележек и прошёлся по дорожкам становища, высматривая добычу. Сейчас правда в связи с похолоданием это было не так просто, как раньше - в тёплый день щенков "на улицах" было полно, они возились возле луж или просто там, где на тропинках лапы расходили песок до мягкого состояния. Теперь пришлось искать уже непосредственно по логовам, и гноллы довольно неодобрительно рычали - но, как уже уяснил Щин, рычать и кусать здесь две большие разницы. Без особых проблем он выменял у одного щенка огранённый камень сиреневого цвета, и резонно предположил что за такой где-нибудь в Голдшире можно получить... ну перо под лопатку это понятно, всмысле если по честному - то пожалуй не меньше десяти серебрянных монет!

Щину было абсолютно чуждо накопительство и страсть к собиранию куч сокровищ, в чём он оказался весьма близок к гноллам. Поэтому он не моргнув глазом обменял бы камень на что-то куда менее впечатляющее, но более полезное, да хотя бы тоже самое серебро. Он уже успел втолковать по всей стае, что серебро очищает воду и делает её безопасной в плане заразы. Кроме камня, трофеями Щина стали две колбы из толстого стекла, медный диск, ещё один точильный камень и прочая мелочь. Вместе с тем что он отобрал из лута, а также с тем что ещё можно было вытралить по становищу в перспективе, выходило приличное количество. И хотя его мысли заворачивали к бывшей красномордой, Дрекек пока явно не собирался с ней расставаться, и Щин переключился на операцию со сбытом барахла через Хасана. Хотя Дреш предлагал ему лично пойти и всё объяснить, тот отказался. Даже не понимая сам, почему - возможно он уже настолько привык к стае гноллов, что совершенно не желал оказываться в другой стае, даже если это не стая. Правда он тут же изобрёл логичное объяснение: так будет проще проверить Хасана, когда тот принесёт выручку от продажи. Наверняка он попытается обмануть гноллов, а с гуманом побоится.

Хотя Щин и отмазался от похода к речке, ему пришлось долго и подробно инструктировать тех, кто не отмазался. А потом, как он и подозревал, вспомнили о том что каштанов-то так и не набрали за всем этим цирком, и пришлось идти собирать каштаны. Впрочем понятие "пришлось" тут было совсем не тем, что обычно подразумевают гуманы. Поскольку состав группы был вовсе не критичен, тот кому было лень - тупо не пошёл, а кому приспичило, хотя он был и не особо нужон - тот не менее тупо пошёл. Щин шлёндал по замёрзшей земле в довольно неплохом, если не сказать больше, настроении - для этого ему было достаточно просто быть живым, и чувствовал себя в кучке гноллов совершенно на своём месте. Из серо-белой облачности начинал потихоньку сыпаться первый снежок...

-------

Через несколько дней морозец ещё не разгулялся, но снежок уже лежал небольшим слоем, лужи уверенно замёрзли, а для того чтобы оставаться в годном состоянии по теплу, требовалось жечь всё больше дров. Причём жгли их строго по ночам, маскируя огонь, чтобы дым не выдал расположение становища. Щин аккурат занимался нарубанием кусков древесины, когда отрисовался Дрекек и сообщил, что

- Можешь забирать красномордую, если нужна. А то Хар тоже разевал пасть, так что смотри.

- Колодезно, Дрекек, - кивнул Щин, - Сейчас приду.

Честно сказать к этому времени он уже почти напрочь забыл о ней, так что теперь пришлось возвращаться к тому, что было придумано по этому поводу. На всякий случай Щин действительно сразу пошёл к палатке гнолла, пока Хар не сделал этого. Гуманку он обнаружил возле палатки, греющейся возле самого мизерного костерка - только такие и зажигали днём. К некоторому удивлению, Щин увидел на её руках и ногах деревянные колодки, совершенно такие же как использовались в любой гуманской деревне - он удивился, потому как на него их не нацепляли. Может, просто забыли. Красномордая же выглядела теперь совсем не красномордой, кутаясь в шкуру и тупо пялясь взглядом перед собой. Щин для начала просто встряхнул её на ноги и погнал к своему убежищу. Самка не сопротивлялась и тупо семенила в нужном направлении.

Переместив объект, Щин зажёг такую же маленькую коптилку, только чтобы погреть воды, и уселся напротив гуманки. Всего не так то много времени прошло с тех пор как она замахивалась мечом, подумал он, а теперь совсем другое дело. Воительница блин, ненадолго же тебя хватило. Дрифа вот три года пережила, и ничегошеньки, а тут подумаешь, потрепали слегка... Щин помотал головой, пытаясь вспомнить всё, что хотел вспомнить. Глиняная чашка на огоньке подогрелась, так что он сунул чай в руки гуманки - как та ни хотела сделать что другое, отказаться от горячего питья было невозможно.

- Значит слушай меня, - сказал наконец Щин, - Вся причина по которой я говорю с тобой, это то что я хочу тебе помочь. Ты здесь никому не нужна, и если не хочешь жить - так и скажи.

- Не хочу, - прошептала та.

- Не то на что я рассчитывал, но раз уж... - Щин неспеша сложил верёвку в удавку.

- Эй подожди ты чего собрался делать?! - отшатнулась гуманка.

- Как что? Ты не поняла, что я спрашивал?

Видимо всё-таки голод, холод и прочие упрямые вещи выбивают дурь даже из гуманов, подумал Щин. Он понял, что она действительно испугалась, так что теперь можно было переходить к другой части.

- Как тебя зовут? - спросил Щин.

- Эллоиза, - помедлив, ответила гуманка.

- Пожалел что спросил... А я Щин.

- Я так поняла что теперь ты мой хозяин, - ляпнула Эллоиза с плохо скрываемой иронией.

- Неправильно поняла, - спокойно ответил Щин, наливая ей ещё кипятку, - У нас тут никто ни над кем не хозяин.

- Даа? А когда кого-то связывают и треплют ночи напролёт, это как называется?

Щин вздохнул и принялся объяснять насчёт честного лута. Пришлось повторять всю элементарную схему несколько раз, чтобы до гуманки дошло. Ну натурально курица, подумал Щин, это же э-ле-мен-тар-но! Правда он неосторожно упомянул убитых красномордых, и курица сильно расстроилась. Магичка, которой гноллиха перегрызла шею, была её подругой детства, так что понятное дело, воспоминания не из приятных. Как стало известно из крайне несвязного рассказа, перемежаемого всхлипываниями, банда красномордых промышляла в окрестностях Маршаллана, причём по большей части живя в этом самом городишке. Может быть кто-то из братьев-смертников и прятался по дальним горам и нападал на солдат королевства, но большая часть грабила тех, кто не мог сопротивляться. Устроились они довольно неплохо - проматывали ворованное в городке, а потом практически у тех же гуманов снова воровали. Правда палка как обычно оказалась о двух концах, и в конце концов весёлая компания попала на глаза одному из бригадиров братства, и им было приказано обследовать окрестности речки, как раз там где находился каштанник. А не подчиняться приказам бригадира довольно рискованно, так что простые как сто огурцов гуманы решили что сходят, и ничего страшного. Теперь об этом могла поведать только одна, да и то с колодками на руках и ногах, а остальные уже просто тупо не существовали.

Щин сразу озадачился, зачем красномордым разведывать проход вдоль речки - вероятно, затевают какую-то крупную пакость. Правда на становище они не наткнутся по причине развитой смекалки гноллов, но всё же эту ерунду следует иметь ввиду и предупредить, что возможны последующие приходы красномордых...

- Кстати почему вы называете нас красномордыми? - осведомилась Эллоиза.

- Так вот это! - показал по морде маску Щин, - Зачем вы это таскаете?

- Красиво, - пожала плечами та.

Щин заржал, закрывая морду руками - нормальное объяснение. Было похоже на то что до Эллоизы дошло, что пока её не собираются убивать или даже вообще трогать, так что она слегка усмехнулась.

- Щин, а Щин? - заискивающе посмотрела гуманка, - Отпусти меня, а? Как ты думаешь, я смогу сама найти дорогу через леса хотя бы к тому месту, где нас замели? Из меня следопыт как из тебя балерина.

Щин удивился, что такая мысль не приходила ему в голову. Действительно по всему предыдущему выходило, что она отнюдь не охотник-одиночка и наверняка не помнит точно даже с какой стороны от речки встретились гноллы. Кроме того вряд ли стоит ожидать и то, чтобы она привела с собой кого-нибудь.

- Почему бы и нет, - огорошил ответом Щин, - Надо ещё подумать и посоветоваться кое с кем.

Собственно он совершенно не шутил. Этим же вечером он стащил в одно место Дрифу, Дреша и Фосра, главного Ога, потому как подумал что это стоит вывалить на его уши.

- Щин, - вздохнул Дреш, - Ты мог её просто убить, а? Развёл какую-то бадягу.

- Я понимаю что это гораздо сложнее, но всё-таки прошу выслушать и понять, почему я думаю то что думаю, - сказал Щин, - Вы можете представить себе, чтобы гуманы отпустили пойманного гнолла?

- Нет конечно.

- Поэтому нам надо действовать строго противоположно. Вреда от курицы, если он и будет, с овечий хвост.

- А пользы? - уточнил Фоср.

- Пользы как раз может быть куда больше. Вдобавок она живёт в Маршаллане, а мы туда подкапывались вместе с Дрифой. Может быть из этого что-нибудь да выйдет. Я запудрю ей мозги, так что она запутается и будет делать то, что нужно нам. Возможно.

- Возможно он соображает, что делает, - пожал плечами Дреш.

- Обалдеть! - фыркнул Фоср, - Тогда возможно я согласен.

Присутствовавшие покатились со смеху, но в общем понимали что придётся решить серьёзный вопрос. Гноллов это откровенно напрягало и они не собирались это скрывать.

- Дриф, а что там с этим серым металлом? - внезапно вспомнил Фоср, - Как его... сер-ребро?

- А, это, - хмыкнула Дрифа, - Всё очень колодезно. Как и говорил Щин, вода в бочонках с серебрянными пластинками перестала портиться. Теперь нет шанса получить понос, да и из колодца таскать гораздо меньше.

- Тогда делай как знаешь, - обернулся Фоср к Щину, - Я бы так никогда не сделал... и никто так никогда не делал, но это не повод не пробовать. Но в случае чего будешь отвечать лично.

- Хо... кхм. Колодезно, главный Ог! - кивнул Щин.

С одной стороны, уточнил он про себя. А с другой если вдруг фигова бандитка только тем и занималась, что составлением карт, и через день точно укажет расположение становища гуманам? Гноллы скорее всего всё равно утекут, а вот ему не поздоровится, это точно. Кроме того, действительно никто так не делал. Придёт красномордая к генерал-губернатору и расскажет, что её поймали гноллы, потискали слегка и отпустили, накормивши. Представив это воочию, Щин опять заржал.

Но смех смехом, а Эллоизу действительно приходилось кормить, причём в основном из собственной пайки. Дрекек ещё таскал её показывать молодняку, чтобы те знали как выглядит самка гумана и не приняли таковую демон знает за кого. После этого Щин нашёл тех кто собирается пойти в сторону Маршаллана, и решил не откладывать в долгий ящик. Не без труда расковыряв колодки, удерживавшие её, он сообщил о событии и попросил пошевелиться. Бывшая красномордая была в растерянности, но делать ей было нечего, поплелась вслед за гноллами.

- Вы меня не отпустите же, - ныла Эллоиза, - Это и ребёнку понятно.

- Спорим? - усмехнулся Щин, - Твоя смерть никому не нужна.

- Я вас ненавижу, - привела веский аргумент гуманка, - Вы убили мою лучшую подругу.

- Да на здоровье. Правда я всё-таки надеюсь что ты подумаешь и поймёшь, что мы ничего такого не сделали.

Эллоиза зажмурилась, потому как такие материи здорово напрягали ей голову. Щин прекрасно понимал, что несмотря на всё, она мыслит по большей части примитивнее среднего гнолла. Что и подтвердилось:

- Что ты хочешь от меня за это? Что я должна сделать?

- Ничего! - огорошил Щин, слегка обозляясь, - Не заставляй меня передумать, курица.

Курицу вели почти целый день со связанными глазами, вдобавок ей пришлось тащить гноллью поклажу - не зря же таскаться с ней! Однако пожалуй это была небольшая плата за то, чтобы вернуться домой. Гуманку выпустили возле речки, показав направление к дороге - через пол-дня она по любому должна была бы выбраться туда. Сообщив эти сведения, Щин повернулся и вместе с гноллами пошёл обратно. Ну всё, подумал он, хоть бы её больше никогда не видеть, надоела хуже горькой редьки. Настолько, что он даже не жалел что не успел потискать её.

--------

В лесу всегда было достаточно дел и развлечений, чтобы через минуту забыть о том, о чём хочется забыть. Так случилось и на этот раз: вернулись ходоки от Хасана, которые сообщили предполагаемое: негодяй без зазрения совести сказал, что принесённое барахло стоит копейки. Щин посоветовал назвать точную цену барахла и пригрозить страшными карами за расхищение стайной собственности - он знал, что скорее всего это не подействует полностью, но уменьшить долю украденного поможет. Он и сам бы сходил на базар, если бы не был уверен что из этого не выйдет ничего хорошего. Несмотря на то что он продолжал репетировать, толку от этого имелось мало - на гумана он был похож меньше, чем чучело. И это напрягало.

- Это напрягает! - прямо сказала Дрифа, - Как мы собираемся проникать в город, если даже ты не можешь замаскироваться под местного?

- Да, неколодезно, - задумался Щин, - Так могли бы разыграть меня и тебя на привязи, было бы годно.

- А теперь там ещё и курица ходит, которая неизвестно что сделает если узнает тебя.

- А она узнает?... Тьфу ты, не подумал об этом. Просто я её шиш узнаю, - пояснил Щин.

- Лажа, - подытожила гноллиха, - Думаем дальше...

Они стали думать дальше. В это время на становище завалились голов десять гноллов из соседней стаи Ор, чисто позырить и вообще. Естественно они изъявили желание порвать на куски Щина, когда увидели, но местные довольно резко оттащили их за хвосты.

- Обалдеть! - помотал головой один из Оровских, - А он не кусается?

- Если надо, то кусаюсь, - сказал Щин.

- Ещё и по нашему лает!

- А ещё крестиком вышивает, - съязвила Дрифа, - Хватит пялится, как на невесть что.

- Почему? Это же невесть что!

- Это как раз и плохо, - пояснил Щин, - Что мы так плохо знаем своих соседей по этой земле. Сколько поколений уже в Летолесье гноллы и гуманы живут рядом? А всю дорогу одно и тоже дерьмо - ах, эти дикие звери, какой ужас...

- Он с кем сейчас говорил?...

- С нами, - рыкнул крупный гнолл, - Гуман хочет сказать, что знает как примирить нас. Для этого я так думаю нам надо сначала сложить оружие, и с букетами в лапах завалиться в Стормвинд?

Гнолл рычал довольно зло и было ясно, что он доверяет гуману меньше чем никак. Что впрочем немудрено.

- Вообще-то я так не думаю, - ответил Щин, - Это не поможет. Нужно показать им, что на силу мы можем ответить пятикратной силой. Когда до них дойдёт, что им грозит полное уничтожение, они задумаются.

- И видимо у тебя есть конкретные предложения? - не скрывая сарказма спросил Оровский гнолл.

- Хватит, Ворг! - рыкнула Дрифа, - Щин уже много чего сделал для нашей стаи, и я не собираюсь слушать всякое дерьмо.

- Даа? И что же именно он сделал?...

Правда Ворг был сильно удивлён, когда гноллиха подробно рассказала ему ответ на это вопрос, и задумался. Полезные вещи всегда вызывали у гноллов интерес, в независимости от того, от кого они исходили, так что оровские тут же переняли несколько нововведений, сделаных с подачки Щина. В частности они быстро поняли идею о подпольной торговле с гуманами и обещали подумать, как устроить что-то подобное.

Щин же всё более загружался, в то время как на его голову сваливалась всё новая информация - раньше он вообще не знал, что не так уж далеко обитает ещё одна стая гноллов, в которой, как говорила Дрифа, не менее двух с половиной сотен голов. Примитивные карты, начерченные на бересте, показывали расположение гноллских стай по Летолесью, посёлки гуманов вдоль тракта и...

- А вот это что такое? - показал на непонятные чёрточки Щин.

- Так обозначают места, где водятся мурлоки, - пояснила Дрифа.

- Оу щи! Сколько их много. Я думал, мурлоки это что-то из ряда сказок.

- Когда-то я думала, что гуманы это что-то из сказок, - вздохнула гноллиха.

Щин впервые видел её такой грустной - видимо она припомнила своё щенячество и всё что происходило потом. Он положил руку на плечо гноллихи, ощущая жёсткий ворс шкуры.

- Не унывай, Дриф, - сказал Щин, - Пожалуйста.

Дрифа усмехнулась и сбросив его как куклу на землю, клацнула челюстями в десяти сантиметрах от морды.

- Кто унывает, а?

Щин остался этим доволен, потому как мог вытерпеть многое, но только не нытьё. В частности этим ему были так близки гноллы, которые могли лаяться, бить друг друга почём зря, но никогда никто из них не жаловался на жизнь. Щину же жаловаться было совершенно нечего - вместо того чтобы давно быть съеденным, он стал известным на всю стаю мастером - правда гноллы не уточняли мастером чего, но это не так уж важно. Вдобавок гноллы обычно кормились редко, но очень помногу, обжираясь просто до отвала; из-за этого порции были огромные, и получалось что гуману хватает гораздо надольше, нежели гноллу. Так что проблем с едой Щин не испытывал ни по количеству, ни по качеству - горбатые хоть и могли жрать сырое полугнилое мясо, но без необходимости никогда этого не делали, а уж хранили мясные продукты ещё более тщательно, нежели гуманы, и старались разнообразить свой рацион.

С чем Щину пришлось повозиться, так это с логовом. Для гуманского тела оно было слишком холодным, так что пришлось натурально собирать снопы соломы и пихать туда, воизбежание подмораживания, а также добывать горшки для подогревания в них воды на костре для ночного согрева - печей тут принципиально не признавали, да и некуда втиснуть её среди соломы, тупость это. Щин и раньше привык к тому, чтобы работать и вообще жить на свободном воздухе, а в логово залезать только чтобы отоспаться холодной ночью или во время дождя. Казалось бы это дело вкуса, но на самом деле приучало к определённым привычкам и даже образу мышления. Раздумывать над этим было сложно даже привычному Щину, так что начинала болеть голова, и он возвращался к более простым и полезным вещам.

Вскоре после первого настоящего снегопада Щин снова пошёл с рыбаками, и впервые отошёл от гноллов достаточно далеко, отправившись от по реке к дому Хасана. То ли ему уже достаточно доверяли, то ли просто тупо забыли - само собой он не стал уточнять. В конце концов он сам точно знал, кто его стая, и большего не требовалось. В свою жизнь в лесу Щин никогда не забывал о том, что делается в мире, и всегда искал возможностей повлиять на то, что казалось ему неправильным. Теперь он отчётливо видел, как наклёвываются эти самые возможности, и от этого чувствовал большой прилив сил.

Хасан и Наина предприняли жалкие попытки произвести на "дикого" впечатление тёплым домом и какой-то бурдой, которой они напивались и теряли контроль над собой - ну всмысле ещё больше, чем обычно. Однако мысли Щина были заняты настолько другими вещами, что вся возня прошла абсолютно всуе. Он довольно сухо высказал всё что думает по поводу аппетитов в треть дохода с торговли, и судя по всему сумел убедить гуманов, что он делает им одолжение, а не наоборот - хотя в действительности у него пока не было никаких других вариантов.Тем не менее туфта прошла на ура, и Хасан обещал в ближайшее время обернуть первую партию. Щин дежурно погрозил страшными карами, и пошёл себе обратно. По первому снежку он возвращался в свою стаю, чему и слегка радовался.

Что-то привлекло его внимание в чистом синем небе, и скоро Щин понял что именно - над лесом достаточно высоко летело нечто гораздо больше птицы. Спрятавшись за деревом, он наблюдал как летун приблизился - стало видно, что это грифон с наездником на спине. Странному созданию было тяжело летать, тем более с грузом, так что он не кружил, а пролетел по прямой, вероятно собираясь приземлиться где-нибудь возле Идеальнино, будь оно неладно. Щин знал, что грифона долго откармливают, чтобы он ухитрился соврешить полёт, так что просто так не разлетаешься. Ещё он отметил, что первый раз наблюдает за гуманами как открытый враг - будь у него возможность, он непременно сшиб бы летуна к собачьей бабушке. Уж от кого можно ждать хорошего в последнюю очередь, так это от стормвиндских вояк.

После этого Щин вернулся к своим мыслям, опять вспомнил виданное у Хасана и пришёл к выводу, что гноллы могут пристраститься к пойлу. Если бы гуманы были чуть поумнее, они давно могли бы попробовать подсадить горбатых на алкоголь. Нужно что-то сделать по этому поводу, заволновался Щин, и прибавил ходу. А по ходу он также отметил, что ходить в одиночку для него довольно чревато - он постоянно углублялся в размышления и начинал бубнить себе под нос, вместо того чтобы внимательно глазеть по сторонам. Когда же наконец в Летолесье можно будет ходить, не опасаясь то одних, то других идиотов?

Как он обычно это и делал, эти вопросы он адресовал Дрифе, и был удивлён подробным ответом:

- Ты всё правильно подумал. В стае Ер, той что на самом западе, много гноллов пристрастилось к гуманскому пойлу, и они едва все не погибли.

- И как им удалось избавиться?

- Ну для начала они просто избавились от алкоголиков, - усмехнулась Дрифа, - Стравили их с гуманами, так что те все полегли. Потом кто-то вспомнил про старое средство от этой дряни, я теперь на всех щенках применяю.

- А можно узнать что это?

- Можно. Это что-то вроде очень крепкой настойки. Она имеет настолько отвратительный вкус и запах, что если несколько раз споить её щенку, потом его всю жизнь будет тошнить от любого пойла крепче кефира. Это совершенно надёжно, - гноллиха повела ухом и улыбнулась, - Но я рада что ты заботишься о стае.

- Пытаюсь, - честно ответил Щин, - А что ты думаешь про грифона?

- Да ничего кроме того, что это большая скотина с крыльями. Когда-то давно они так могли обнаружить наши становища, по дыму от костров. А теперь просто дурью маются. Как я слышала, чтобы обеспечить час полёта, его надо две недели кормить отборным мясом.

- Я поэтому и обратил внимание, думал может что случилось, раз эти демоны подняли грифонов. Но видимо это просто так.

Щин ещё посидел, с интересом глядя как гноллиха сортирует ботву, и хотел уже уйти, как обратил внимание на небольшую деревянную фигурку, стоявшую на пне. Это было что-то вроде небольшого пузатого дракошки, вырезанного из дерева и основательно полированного; более того, у фигурки имелись металлические, судя по всему серебрянные, когти, рога и глаза. Никакой гуман не сказал бы, что это мог сделать кто-то из гноллов, но это было именно так.

- Дриф, а это какой-то тотем, или чего? - показал на фигурку Щин.

- Это деревянная фигурка дракона, - огорошила его Дрифа, - И ничего больше. Хаврик делает такие штуки, чисто поржать.

- Угу, понял...

Щин понял, что наклёвывается ещё кое-что. Он прекрасно помнил, что многие гуманы - настоящие сороки и очень охочи до блестящих безделушек, вроде той что он только что наблюдал на пне возле логова Дрифы. И если не изменяет память, то подобные изделия на рынке продавались за приличное количество меди. Вернувшись к своему убежищу, Щин принялся составлять калькуляцию, записывая палочкой по песку, а окончательный результат уже процарапал по бересте. Получались вещи, заставлявшие довольно потереть руки, что он и сделал. Всё-таки как ни выкручивай, а надо подкачать своё актёрское мастерство, подумал Щин, тогда всё было бы значительно проще.

А ещё он немало вспоминал о том, что рассказывала ему Дрифа - гноллиха иногда видела весьма странные для гноллихи сны. Горы из красного камня, странные животные, каких отродясь не водилось в Летолесье, огромные зеленомордые гуманы с клыками, которых называли орками, и многое другое. Более всего Щина заинтересовало то, что Дрифа рассказывала о посёлках, где вместе работали, и похоже даже жили самые разные существа, как гноллы так и гуманы. Он немало времени провёл, ходя туда-сюда возле логова под звёздным небом, и раздумывая над тем, что бы это значило. Это было ясным образом связано с ответом на вопрос, когда же наконец в Летолесье можно будет ходить, не опасаясь то одних, то других идиотов - правда Щин пока ещё не видел точной картины того, что и как следует сделать, но явственно чувствовал, что сделать можно. Это примерно как при распилке дерева - бревно ещё лежит так же твёрдо как и лежало, но по звуку сразу понятно, что осталось пропилить пару пальцев - и оно переломится.

Выдыхая из пасти парок, Щин смотрел в чёрное ночное небо, и прислушиваясь, ловил звуки становища - где-то поскуливал щенок, кто-то долбил колоду, позвякивало ведро у колодца. С дальнего конца раздались негромкие тявки дежурного, а невдалеке раздались ответные. Щин вывел недолгий вой с подтявкиванием и подрыкиванием, посмеялся над тем что кто-нибудь будет озадачен, и полез дрыхнуть. А в небо всё выше и выше полезла полная луна, освещая припорошенный снежком лес холодным светом.

-------

Лоскут второй.

Выпей может выйдет толк, обретёшь своё добро

Был волчонок станет волк, ветер кровь и серебро

-из песни

-------

Зима в Летолесье, несмотря на столь оптимистическое название, всё-таки была, причём порядочная. Навалило снега и установились такие морозы, что гноллы старались без надобности не отходить от костров, на которых грели чай. На самом деле, как просвятила Дрифа, никогда ещё не было замечено, чтобы гнолл замёрз досмерти, но проверять на себе никому не хотелось, а мёрзнуть просто неприятно. Ввиду этого места возле чайников всегда были заняты, а по поводу маскировки и недымления в светлое время суток было высказано много плохих слов.

Щин понимал, что без горячей жидкости, принимаемой внутрь, просто даст дуба - это даже не стоило проверять! Однако, пока дров было в избытке, воды тоже, и даже сушёные травы, которые заваривали, не собирались заканчиваться. Зато появились обнадёживающие новости от Хасана, которого всё-таки задушила Жаба, чтобы отказываться от дохода - намедни гноллы принесли на становище некоторые товары, выторгованные в обмен на всякое барахло, которое как раз в становище было как рыбе зонт. Поскольку посреднику приходилось ходить не в одну из мелких деревень, а в ближайший городок, Щин вспомнил про бывшую красномордую и передал Хасану, чтобы тот при возможности нашёл её и подключил к авантюрам. Эллоиза была курица предсказуемая и скорее всего, легко купится на обещания большого профита.

Тем более что новые идеи открывали реальную возможность этот профит осуществить. Щин пояснил гноллам, что некоторые поделки их народного творчества точно так же можно продать и получить гораздо более полезные вещи. Так как горбатые не имели никакого инстинкта сороки, безделушки быстро оказались в его распоряжении. Щин отослал эту фигню к Хасану, надеясь что это сработает. В этом был немалый косяк - система работала слишком медленно, и приходилось ждать результатов несколько недель. Впрочем, куда спешить.

Тем временем Щин продолжал регулярно думать о том, как подкопаться к Маршаллану. Почему-то это стало его навязчивой идеей, хотя он никогда не понимал смысла мести, да и Дрифа нельзя сказать чтобы особо жаждала крови... Поэтому самое первое, что предстояло придумать, так это зачем это вообще надо. Для него это было нетрудно.

- Нужно устроить показательную расправу над недоноском! - пояснил он Дрифе, - Причём желательно не выманивая его в глухой лес, а прямо там, на месте.

- Мы уже это говорили, - фыркнула гноллиха, - Да, если нам это удастся, нам будет хорошо. А всем остальным? Гуманы снова растревожатся, как осиный улей.

- Вторая часть, - щёлкнул пальцами Щин, - Сразу после этой мм... акции, до гуманов должно быть доведено, по каким причинам мы это совершили.

- Как доведено?

- Не знаю точно. Через ту же красномордую, вот и пригодится. Возможно это заставит их призадуматься. Тоесть мы покажем им, что их преступления в отношении гноллов не останутся безнаказанными, понимаешь?

- Ну ладно, это допустим, - хмыкнула Дрифа, - Осталось всего ничего, как-то проникнуть в город.

- Ничего, что-нибудь придумаем, - заверил Щин, - Понимаешь, главное это чтобы была мотивация.

- Чего была?

- Мотивация. Когда знаешь, что хочешь сделать. У волчицы с волчатами есть мотивация, поэтому она выкармливает их в самый голодный год. А некоторые салом исходят, и не знают куда его девать.

- Так понятнее, - кивнула гноллиха, - Но знаешь, мотивация это одно, а возможности другое.

- Увидишь, возможности приложатся.

- Очень хочется тебе верить, Щин, - вздохнула Дрифа.

- Ага, мне тоже, - согласился Щин.

Пока ему более-менее верили. Он понимал что эта вера может быть накрыта медным тазом при самом дурацком невезении, но поделать ничего было нельзя. Оставалось надеяться только на свою голову и лапы гноллов.

Вскорости от переходных гноллов было узнано, что в Маршаллан пришёл большой отряд гуманских войск, что несколько встревоживало. Вряд ли более сотни туловищ перемещались по этой глуши просто так, чисто поржать. Можно было подумать, что они задумали какую-то гадость, но на самом деле всё выяснилось быстро: большой отряд красномордых разграбил одну из деревень и ушёл в леса - или по крайней мере сделал вид, что ушёл туда.

- И как разграбили? - уточнил у гнолла Щин.

- Да как, обычно. Всяких клоунов с оружием перевешали, дом старосты обчистили, несколько самок угнали... ну так короче, без беспредела.

- А с беспределом это как?

- Это когда пепелище остаётся, - пожал плечами гнолл.

Запишем на память, подумал Щин. Сам же он немедленно начал раздумывать, как извлечь профит из этой обстановки. Опять таки ему потребовалось немного времени и усилий, чтобы понять это хотя бы в общих чертах. Пришлось снова ждать возможности схватить за уши знакомых.

- Немаловажно знать, какая ожидается погода, - заявил для начала Щин.

- По прикидкам, - зевнула Дрифа, - Через неделю будет ухудшение. Скорее всего, снег повалит.

- Отлично. Теперь смотрите, - Щин прочертил по снегу схему, - Вот мы, вот Маршаллан, а вот здесь красномордые.

- И что?

- То что гуманы вскоре уйдут из города искать красномордых. Это уже хорошо. Во вторых скоро должно произойти очередное попоище по какому-то там поводу, это у них всегда. В третьих у меня есть идеи, как провезти в город не только одну Дрифу.

- Ы??

- Ы. Ну представьте, когда толпа вооружённых гуманов шарит по лесам, чего ожидают остальные?

- Щин, ты в своём безумии? - осведомился Дреш, - Как мы можем это представить?

- Ладно, тогда скажу просто. Они будут ожидать лута, а также вовсе не будут удивлены, если к примеру, в город приедет телега с десятком трупов гноллов.

Дреш, Дрифа и Дрекек преглянулись, подумали и приоскалили клыки. До них доходило куда быстрее, чем дошло бы до средних гуманов.

- То есть ты предлагаешь дождаться попойки, - просуммировал Дреш, - И под прикрытием снегопада и ихней же операции проникнуть в город?

- Йо! - не без довольства кивнул Щин, - А вы так никогда не делали?

- Конечно нет.

- Тогда вообще прекрасно.

- Кроме того, где ты найдёшь столько смертников, - заметил Дрекек, - Главный Ог само собой будет против.

- Мне много и не надо, я про десяток так сказал, от балды, - пояснил Щин, - Если что, сделаем вдвоём с Дрифой.

- Тоже не идеально, где стая найдёт такую знахарку?

- Думаю она сама должна решить, - сказал Щин.

- Я не смогу этого решить, пускай решает собрание! - помотала головой Дрифа.

Щин снова почувствовал, что она сказала нечто такое, чего никогда не дождёшься от гумана.

- Ладно Дриф, - сказал он, - Стая тебя конечно не пустит, и правильно сделает. Но я тебе обещаю, что если это будет возможно - притащу тебе сама знаешь чью голову.

- Не, спасибо, - хмыкнула гноллиха, - Поверю тебе на слово, а всякое гуано в лапы не бери.

- Тогда только один вопрос - у вас оружие нормальное найдётся?...

--------

Из становища вышли в составе боевой, или даже очень боевой, пятёрки - из гноллов были Дреш, Дрекек, Хар и Дрифа, а с ними соответственно и Щин, как всегда выделявшийся и выглядевший чрезвычайно тупо. Оружие для него нашлось в виде квадрострела, им же налаженного, и узкого длинного кинжала. Не пафосно, зато максимально эффективно для того, кто не очень то дружит с оружием - здесь особых умений не требуется, нож внутрь - кишки наружу. Зато гноллы были вооружены куда как серьёзнее и тащили с собой тяжёлый арбалет с тремя десятками стрел, полновесные мечи и боевой топорик, которым достаточно умело орудовала гноллиха.

В первую очередь им предстояло просто дойти до нужного места, то есть преодолеть несколько суток пути по зимнему лесу. К удаче снег был совсем не глубокий, и местами ветер выметал огромные поля сухого льда, на которых не оставалось никаких следов, что чрезвычайно ценно. Как и предупреждал стайский шаман, заведовавший прогнозами погоды, небо затянуло плотными тучами и повалил снег, так что видимость днём не превышала двух сотен шагов. Это было также налапу, чтобы не попасться кому не надо на глаза...

- У стаи Ыц, это в Красногорье, - тихо рассказывала Дрифа, - Говорят, есть такие штуки которые позволяют узнать, смотрит на тебя кто-то или нет.

- Да ладно? - изумился Щин.

- Натурально. Я уж не знаю как это происходит, у них на всё один ответ - магия. Варёное мясо - магия, соль - магия, внутренние карманы в куртке - тоже магия...

- Магнутые на всю голову. Да, но это полезная дрянь! - задумался Щин, - Очень полезная! Надо как-то будет наладить связь и с этой стаей. Да и вообще со всеми стаями, чтобы вместе это самое.

- Думай про дело, - рыкнул Хар, - А не про связь со всеми стаями. А то будет тебе...

- Ничего, никто не будет жить вечно.

Однако Щин действительно вернулся к текущему, тем более что они уже подходили к дороге. После недолгого совещания было решено идти вдоль дороги до самого города, а затем устроить засаду и захватить телегу, каковая была нужна в дальнейшем плане. Подразумевалось, что так не только проще въехать, но и что куда важнее выехать. К тому времени как пятёрка подошла к полям, окружавшим Маршаллан, погода начала очень способствовать - валил снег, затруднявший видимость и уничтожавший следы. Кроме того, что немаловажно, он загонял гуманов в их жилища.

Даже через пелену метели взгляду открывалось довольно мерзкое зрелище - среди леса была выгрызана огромная плешь, посреди коей кучей чёрных коробок громоздился город; от него в разные стороны шли разбитые в грязь дороги - земля ещё не так промёрзла и копыта разбивали корку льда. Повсюду громоздились кучи всевозможных отходов - ветки, огромные остовы деревьев, которые трудно распилить на дрова, кучи отбросов с ферм и кости. Пустыри, перемежаемые с полями, были просто огромны, и благодаря наличию этих самых куч и канав, прекрасно подходили для того чтобы там ныкаться. Гноллы проверили относительную белизну своих накидок, и шмыгнули из леса, начав перебираться между укрытиями. Дреш осмотрел местность и сообразил, что лучше всего караулить сразу у двух дорог, потому как нападать на большую группу нет надобности, а с одиночным извозчиком справятся и двое.

Теперь предстояло основательно, очень основательно запастись терпением. Было холодно, хотелось жрать, а не так уж далеко то и дело проезжали верховые патрули, в составе десяти животных. Возможно с патрулём и удалось бы справиться, но нельзя было поднимать тревогу, так что следовало не попадаться на глаза. Со стороны города не было слышно практически никаких звуков, лишь изредка истошно ржали лошади.

Сидеть пришлось почти полный день до вечера, так что окоченели бойцы основательно. И всё же пытка холодом закончилась, когда на разбитой в кашу дороге показалась телега, на которой сидели двое - тщедушный крестьянин и солдат, пристально охранявший первого. Только вот как это обычно бывает, охранял он его от того, чтобы тот не убежал, а не от внешних условий. Телега двигалась настолько медленно, что Дреш выскочил из укрытия позади неё, без усилий догнал и вскочив на саму телегу, обрушил меч на гумана. Второго тут же снял Хар из арбалета, так что звук произошёл минимальный - только от падающих тел. Таким нехитрым образом компания разжилась телегой и относительно живой лошадью.

Правда, пришлось потратить время на то чтобы животное перестало шарахаться от запаха гноллов. Когда это кое-как удалось, Щин взгромоздился на место извозчика, а горбатые разместились сзади. Пока телега будет прыгать по ухабам до города, было ещё время сообразить, как именно действовать. Через пять минут Щин уже увидел впереди довольно широкую улицу, перегороженную только верёвкой - увидел он это в основном в свете фонаря, качающегося над будкой охраны, а дальше всё терялось в снежной темноте, ибо уже наступала ночь.

- Все вместе, - сказала Дрифа, - Трактир за углом, если что - на телегу и даём дёру.

- Понял, - Щин понял, что не время для обсуждений, - Тогда свяжитесь.

Гноллы связались и тут же превратились в "пленных" и "трупов". Спустя две минуты Щин остановил клячу перед верёвкой ограждения - на самом деле она сама остановилась, так как он не был силён в управлении лошадьми. В сторожевой будке явно кто-то пробудился, и на темноту вышел гуман в доспехах и с копьём.

- Кто такой?! - вопросил гуман искренне оскорблённым тоном.

- Ирдифидор, сэр! - бодро отрапортовал Щин, - От сотника Блажмукосоранкуени. Нам эта, лошадь покормить и дальше.

Щин успел сообразить, что охранник трезв и оттого могут быть осложнения. Ввиду этого он и применил такую словесную артиллерию, чтобы тот почувствовал себя полным идиотом. Судя по физиономии гумана, у которого глаза стали смотреть в разные стороны, эффект был достигнут.

- Ччёрт... - наконец вздохнул тот, - Это сотник лорда Кувира? Ну этот твой...

- Блажмукосоранкуени? - без единой запинки повторил Щин, - Нет, какой в задницу лорд Кувир. Сотник подчиняется командующему легионом.

- А кто командующий легионом? - уже не скрывая этого, проверял сторож.

- Этого мне знать не положено! - Щин включил солдафона на полную, смотрел строго перед собой и вытянулся по струнке, - Сээр.

- Ладно, - сплюнул сторож, - Двадцать монет и езжай.

Щин не стал уточнять, что это было - взятка или просто они совсем с ума спятили и взимают по двадцать монет за въезд. К счастью, усилиями покойных красномордых у него сейчас было куда больше, чем двадцать монет. Отсчитав медяки, он тронул телегу, прокатился по улице шагов двести и завернул налево. Там действительно имелось большое, относительно прочих халуп, двухэтажное здание под традиционной синей черепицей, на вывеске коего было недвусмысленно начертано "трактир". Как и задумывалось, в такое время и в такую погоду никого на улице не было - то есть вообще. Хоть забей двери и сожги весь курятник целиком, о чём кстати Щин и подумал. Однако пока он остановил повозку возле тёмного проулка между домами, так чтобы она загораживала вид на вход туда, и привязал лошадь к изгороди.

- Разверни, - рыкнул Дреш, исчезая в темноте у стены.

- Чего развернуть?

- Телегу, дубина.

Хлопнув себя по лбу, Щин не без труда развернул телегу - натурально это следовало сделать до начала аврала, а не после. Кроме того, на повозке лежали мешки какого-то дерьма и солома, которые теперь слегли к стене, чтобы не отягощать транспорт. Пока он возился с телегой, Хар успел втихоря подстрелить собаку, прежде чем та подняла лай - всмысле четырёхногую собаку, каковые часто встречались у гуманов. Щин ещё раз оглядел позицию - отлично, чего ещё надо. Редко проходящие единицы населения не обращали на него никакого внимания, а гноллы были спрятаны в тени.

- Так, - сказал Щин, - Изобретаю легенду. Я поймал Дрифу и хочу продать её бывшему хозяину. Хозяин выходит сюда посмотреть на товар, вряд ли сразу со взводом солдат, и внезапно сканчивается. Годно?

- Вроде да, - хмыкнула гноллиха, - А что нам делать если ты не выйдешь?

Пока Щин придумывал это, события пошли по своей дороге. Скрипнула дверь сзади трактира, выходящая прямо в проулок, и появились двое гуманов, тащившие третьего. Гноллы едва успели спрятаться за залежи мусора. Щин быстро просчитал и понял элементарную вещь - в своё время такую же понял Дреш, и это спасло ему жизнь - что если кого-то тащат в кандалах, он будет рад если его освободят. Из этих соображений Щин метнулся за пристройку, и неспеша выйдя, кашлянул. Двое гуманов замерли и уставились на него, что и требовалось. Спустя секунду в одного воткнулась стрела, а во второго топор. Послышалось противное бульканье крови, хрип и более ничего. Гноллы прижали к земле третьего, которого тащили покойники, готовые моментально заткнуть ему рот. Щин осмотрелся по улице, не поднялось ли шухера, убедился что всё тихо и вернулся в закоулок.

В отсветах от далёких факелов и окон он кое-как разглядел, что перед ним самка. Правда, она была не особо похожа на бедную горничную, потому как на ней была чёрная кожанка и уже знакомая красная маска. Опять красномордая, да что такое, подумалось всем. Дрекек же принюхался и удивлённо фыркнул.

- Что?

- Мне кажется, или я её знаю.

- Пальните огня... Да не столько!!...

В свете зажжёной лучины Щин увидел молодую светловолосую самку. Та оскалилась, и он подумал что натурально где-то это видел. Гуманка хотела заорать, но прежде чем только воздух начал двигаться в лёгкие, Дрифа точным движением придушила её.

- Дерьмо!! - сказала гуманка уже шёпотом, отдышавшись, - Опять вы?!

- Эллоиза?! - дошло до Щина.

- Нет, Рагнарос! - зашипела она, - Какого демона я вас вижу уже и в городе?!

- Могу выбить тебе глаза, - услужливо предложил Хар, - Тогда ты не будешь нас видеть.

- Ладно... - Щин отмахнулся от удивления, - А что у тебя опять стряслось?

Он показал на трупешники, парившие на морозе тёплыми лужами крови. Эллоиза сначала оскалилась, но потом вспомнила прошлый опыт общения с этой компанией и решила пропустить всё ненужное.

- Я хотела убить одного гада, - почти спокойно сообщила она, - Того, кто послал нас к вам в лапы.

- Какое совпадение, - продолжил светскую беседу Щин, - Мы тоже как раз тут за тем, чтобы убить одного гада. Может, поможем друг другу?

- Хорошо, - без раздумий ответила Эллоиза, - Но сначала моего. Кроме того, он в этом самом доме.

- Наш тоже.

- Мой работает под прикрытием трактирщика.

- Наш тоже.

- Обалдеть...

Таким образом, раздумывать было нечего. Трактирщик Фридрих оказался по совместительству бригадиром братьев - смертников, и все шестеро жаждали исключительно его крови. Поэтому вопрос о взаимном доверии не возникал даже у гуманки. Возникал вопрос только о том, как выполнить задуманное. В трактире, в общем довольно небольшом деревянном ящике, толклось огромное количество гуманов - штук сто, наверное. Идея поджечь строение сразу со всех сторон была заманчива, но так не было бы гарантии что достанется именно тому кому надо, да и дом выглядел не очень пожароопасно.

- Значит так, - говорил Щин, - Я просто заваливаюсь и зову его, как и предполагалось. Валим гада, блокируем дверь и на быстрой колеснице выкатываемся из города.

- На какой колеснице? - не врубилась Эллоиза.

- Я имел ввиду вон ту клячу с телегой. И да, ты должна передать им кое-что...

Щин вкратце объяснил, что. Гуманке это было на руку, потому как теперь она могла убить гада, не убивая его. Кажется она даже обрадовалась такому развороту событий. Гноллы заняли места по стороны от двери, Эллоиза достала из сумки одежду и стала шифроваться под местную, а Щин глубоко вздохнул, сделал соответствующую морду и шмыгнул в заднюю дверь трактира, которую не закрыли дуболомы. Он не крался втихоря, хотя в тёмных корридорах было где спрятаться, а почти бежал, громко топая по деревянному полу. За перегородками стали различимы звуки повальной пьянки, и ему это здорово не нравилось, потому что он мог просто не суметь заставить себя войти туда. К удаче, раньше ему попался какой-то доходяжного вида гуман.

- Ты кто такой?! - взвизгнул тот.

- Хозяина зови, быстро, немедленно!!! - заорал на него Щин.

Кажется это подействовало, потому как гуман уронил поклажу и побежал по корридору. Выхожу на новый уровень, поздравил себя Щин. Сам он остался ждать в подсобке, хотя это и стоило ему немалых нервов. Мимо прошла какая-то гуманка, пялившаяся на него круглыми глазами, но ничегошеньки не сказала и не сделала. Покойник появился минуты через две, хотя казалось что прошёл час. Это был здоровый, немолодой самец со свирепой мордой и руками, похожими на рачьи клешни.

- Какого демона?! - заорал он.

- Господин, там не то с вашей подружкой, - включил "лакея" Щин, - Это надо видеть!

И он побежал к двери, не давая гуману опомниться. Тот и не собирался волноваться, а просто взял и вышел на улицу. За спиной негромко прозвучал топор, напрочь закупоривая дверь. Фридрих замер, намереваясь броситься куда-либо, но глаза привыкали к темноте и выхватывали всё больше плохих новостей. Вокруг него стояли вооружённые гноллы. Посередь Маршаллана. Это было настолько нереально, что трактирщик усмехнулся.

- Помнишь меня? - вкрадчиво, без никакой злобы произнесла Дрифа.

Гуман пялился на гноллиху некоторое время, а потом сделал обычную ошибку, попробовав заорать. Но для того чтобы как следует заорать, нужно набрать воздуху в лёгкие. А гноллы отлично видели эти движения. Острый кинжал Дрифы молниеносно воткнулся в шею трактирщика, и на снег пролилась ещё обильная порция крови. Пошатавшись ещё, покойник улёгся в горизонтальное положение.

- Падаль, мразь! - со слезами на глазах шипела Эллоиза, наподдавая ногой тело.

- Так, мальчики и девочки, - напомнил Щин, - Хвосты в телегу, Элла - подальше отсюда, бегом!

Собственно так и сделали. Напоследок Дреш всё-таки устроил в куче деревянного мусора костёр, так чтобы через некоторое время занялся дом - шансов что разгорится немного, но они есть. Эллоиза, закутавшись в плащ, быстро удалялась по улице, а телега со скрипом тронулась в противоположном направлении. Шагов сто вперёд, направо и ещё двести. Мимо проехал конный патруль, но не обратил никакого внимания, видимо приняв лежащих гноллов за мешки. Пришлось останавливаться опять возле сторожки.

Сторож смотрел в два раза подозрительнее, чем раньше, но тем не менее вопросов не задавал, открыв проезд. Телега запрыгала по обледенелым ухабам, удаляясь от города.

- Фуууущщщ... - выдохнул Дреш, - Неужели так и смотаемся?

Однако этого всё же не случилось. Из города раздались истерические крики, а главное сбоку неспеша, но целенаправленно подъехал конный патруль. Всё те же десятеро животных, пятеро из которых лошади. Щин не собирался давать им окружать повозку, так что хлестнул клячу и дал полного хода. Телега запрыгала по ухабам, грозя развалиться или перевернуться.

- Обороняться! - рыкнул Дреш, взводя арбалет, - Уйдём к лесу, туда на копытах не сунутся.

- Стаять!! - визгливо орали сзади.

Дорога делала много проблем, потому как стрелять с прыгающей как козёл телеги было невозможно. Впрочем и догнавший телегу гуман на лошади так и не смог ударить мечом - животное шарахалось от трещащей повозки, а потом и вовсе подвернуло ногу на яме. Правда спустя несколько секунд тоже самое случилось с клячей, тянувшей телегу, и транспортное средство встало как вкопанное. Дреш тут же всадил стрелу в одного наездника, но тот был в кирасе и пробивался плохо. Щин едва не остался без башки, когда мимо просвистел ещё один.

- Прикройте! - крикнула Дрифа.

Отставив топор, она прикрыла глаза и как-то странно, медленно повела лапами. Не произошло никаких взрывов и не появились огненные шары, зато лошади встали как вкопанные. Никакие вопли и удары более не них не действовали, а одно копытное вообще встало на дыбы, сбросив наездника нашиш. Это замешательство было использовано гноллами, которые бросились в атаку.

Свалка снова, как и с красномордыми, вызвала у Щина мельтешение перед глазами, так что он не сразу сообразил где кто и что делать. Он увидел уже занесённый меч и успел выстрелить из квадрострела. Толку от этого было весьма мало, так что Щин размахнулся и запустил оружие целиком. Массивная бронзовая рамка, сработав по лбу, была уже куда как лучше. Щин издал страшный вопль - или по крайней мере ему так показалось, что страшный - и прыгнул на ушибленного гумана. Тот инстинктивно уклонился, и попал аккурат под заднюю часть лошади, находящуюся в глубоком замешательстве. В следующую секунду гуман получил удар с двух копыт сразу и отлетел далеко в сторону. Готов, подумал Щин, и тут же едва успел вывернуться из-под удара. Далее он увидел в деталях, как чей-то меч сносит гуману голову - его тоже немало окатило кровавыми брызгами.

- Дерьмо...

Кажется, всё, подумал Щин, оглядываясь на лежащие туловища. Он сразу же подбежал к Дрифе, которая держалась за бок и тихо рычала. Под лапой оказалось много крови, так что он не обращая внимания ни на что вытащил тряпки и стал первязывать этот самый бок.

- Дерьмо, - повторил Хар, соскребаясь с земли, - Кто ещё живой?

Подал голос один из гуманов, но он был очень грубо и навсегда перебит. Больше живых не было. Это было чрезвычайно неколодезно, но теперь уже поздно.

- Дриф, сможешь идти? - спросил Щин.

- Ещё и побегу! - серьёзно заверила она сквозь сжатые зубы.

Щин отказал себе в удовольствии впасть в ступор и начал быстро соображать. Он сообразил, что лучше утекать на лошадях, чем ковыляя, так что поймал запутавуюся в куче мусора клячу и привязал к другой, кое-как успокоив животных.

- Влезайте, я поведу!

Это было не так-то просто, но ему повезло. Вдвоём лошади чувствовали себя куда лучше, и лишь немного побрыкавшись, успокоились. Щин залез в одно седло, а гноллы устроились на другом, и так попытались ехать. Назвать это ездой было трудно, ибо лошади то и дело вспоминали, кто у них на спинах, и начинали ржать и бежать куда попало. Правда бежать куда попало - это было как раз то что нужно. Вскоре вокруг замелькали чёрные ветки леса, так что имелась надежда на избавление.

Щин поддерживал состояние лошадей для бега, как только мог. Иногда он оглядывался на гноллов и убеждался, что те ещё держатся в седле. Кошмар был основательным, так как никто толком не видел, куда движется вся связка; то и дело лошади застревали в кустах, ломились под заснеженные ветки, обсыпая всех снегом и сухой хвоей. Позади то и дело раздавались выстрелы в воздух, так что стало понятно, что гуманы всё-таки сорвались в погоню большим табором. Эта ерунда продолжалась всю длительную ночь, и Щин с большим удивлением понял, что уже начинается рассвет.

Загнанные лошади в конце концов свалились, как им и полагалось. Трое быстро собрались и двинули дальше, через большое заснеженное поле. Впереди на возвышении торчала заброшенная мельница, к которой решили зайти на случай если вдруг там стоят взнузданные свежие кони. В общем не оставалось ничего другого, просто напросто. Ковыляя и поддерживая Дрифу, трое перешли поле и ввалились в пустой кирпичный стакан, заваленный только мусором и снегом. Именно ввалились, так как лапы уже почти не держали.

Подумав, Дрифа сказала о том что им повезло: старая мельница была как раз примерно в той стороне, куда им надо, а на лошадях они наверняка за ночь отмахали минимум треть пути. Однако все понимали, что погоня не отстанет. Для этого не нужно было особо напрягать голову, достаточно посмотреть на дальнюю опушку леса, на которой появились всадники. Они тоже отнюдь не резво скакали, и чтобы преодолеть поле, им наверняка потребуется минут десять. Выглянув на другую сторону, Щин понял что шанс вполне есть - обледенелый выметенный ветром склон холма позволит не оставить следов, и если поторопиться, то вполне можно утечь. Только вот одного взгляда на гноллиху было достаточно, чтобы понять что торопиться она никак не сумеет.

- Можно утечь! - рыкнул Хар, - Дриф, ты чего?

- Думаю что уже ничего, - ответила та, - Я не смогу бежать.

- Мы тебя не бросим! - ляпнул Щин.

- Ещё как бросите, - спокойно отрезала гноллиха.

Соображать следовало чрезвычайно быстро: преследователи задержались на опушке, вероятно думая о том что из мельницы их могут встретить мощным огнём, но всё-таки времени в обрез. Хар пришёл к выводу и взялся за меч.

- Нет, тупица!! - рявкнула Дрифа, - Я тебя просила?!

- Но ведь... - пожал плечами тот.

- Дай чёрную сумку, и всё. Я с ними ещё немножко поговорю напоследок.

Хар быстро вытащил из вещмешка кожаный куль и протянул ей. Дрифа с трудом поднялась на лапы и хлопнула товарищей по плечам.

- Не срать, гноллы стаи Ог, - усмехнулась она, - Давайте живо!

Щин последний раз подержал её за лапу, а потом Хар толкнул его, и пришлось выпрыгивать из строения на ледяную горку, по которой они и съехали шагов за сотню вниз. Там как раз начинался удобный язык выметенного льда, по которому двое и поспешили к речке. Если не оставить следов на длительном расстоянии, непременно потеряют. Щин и Хар бежали трусцой, стараясь выжать все оставшиеся силы - что ещё они могли сделать...

В это время Дрифа медленно поднималась по остаткам лестницы, идущей вокруг круглого строения. С одной стороны ей вовсе не хотелось умирать, а с другой - появилась чёткая перспектива, которая радовала. Теперь она точно знает, чем закончилась её собственная жизнь - ну не повезло?... Гнилая доска чуть не провалилась, но чуть не считается, и гноллиха продолжала подниматься к самой верхушке. Лапа сжимала уже открытый, на всякий случай, кожаный кошель - да, вот и пригодился, самое то что надо, подумала Дрифа.

Она успела добраться настолько высоко, насколько позволяли лестницы, пока гуманы окружали мельницу и убеждались, что в ней не спряталось сто тысяч красномордых. Дрифа наблюдала за всем этим и поторапливала их, потому как чувствовала, что силы на исходе. За стенами скопилось уже штук двадцать солдат, остальные стояли подальше, держа на прицеле окна и двери. Гноллиха чиркнула огнивом и бросила трут вниз - пролетев, он упал на пол и там тихонько горел. Спустя десять секунд гуманы с криками ворвались внутрь со всех сторон сразу, и одновременно с этим сверху на них высыпалась пригоршня светло-бурого порошка, который тут же превратился в плотную тучу пыли, медленно оседавшую вниз. Дрифа смотрела на творящийся внизу базар и улыбалась. Она даже не чувствовала к гуманам никакой злости, потому что нелогично злиться на покойников.

Несколько гуманов сразу заметили гноллиху наверху и выстрелили из арбалетов. Не успели долететь стрелы, как туча едва заметной глазом пыли добралась до огня. Последнее что видели все находившиеся в мельнице - яркую вспышку. Туча вспыхнула моментально, вся сразу. Воздух в ней так же моментально раскалился и рванулся наружу, превратившись в ударную волну. Кирпичный "стакан" разнесло на отдельные камни, и наружу из него вырвалось огненное облако, взлетевшее вверх и быстро потухшее, словно ничего и не было.

- Дерьмище!! - охнул Хар, оглянувшись на звук и наблюдая, как кирпичи падают по всему полю.

Щин просто открыл пасть, потому что вид был совершенно нереальный. Только камень, просвистевший рядом и грохнувший в лёд на речке, заставил опомниться.

- Валим, быстро! - толкнул его Хар.

С этим трудно было поспорить, так что они и свалили. Лишь спустя несколько часов, на привале, когда уже стало понятно что после взрыва гуманам не до расследований, Щин вернулся в обычное состояние ума. Конечно ему было жутко жаль, что погибли Дрифа и Дреш, и даже этот, как его, Дрекек - тоже колодезный гнолл был, но всё-таки в голову лезло совсем другое.

- Хар, что это было? - резонно вопросил он.

- Ты про взрыв? Понятия не имею. Какая разница, - буркнул гнолл, - Дрифа им задала напоследок...

- Нет, как раз разница большая, - возразил Щин, - Ты что, не одупляешься? У неё всего и было, что мешочек с порошком, а на воздух взлетела огромная каменная постройка!

- И чо?

- И то, что лично я не знаю, как изготовить вещество, обладающее такими волшебными свойствами. Может ты знаешь?

- Неа.

- В таком случае это непременно нужно выяснить! - Щин аж начал грызть ногти, - И почему она мне не сказала об этом?

- А ты спрашивал?

- Нет... вот дерьмо.

Всю оставшуюся дорогу Щин забивал голову тем, что это могло быть. Это помогало не думать ему о потере Дрифы, хотя в общем действительно это было крайне интересно. Конечно это мог быть старый запас какого-нибудь пафосного магического пороха времён первого орчьего нашествия... и в таком случае ловить было нечего. Но зная Дрифу, вполне можно было предположить что она сознательно добыла где-то эту игрушку. Вопрос только в том, где.

Впрочем перед ними села задача, далёкая от этого. Когда Щин уже в деталях предвкушал отваливание в своё логово и набузыкивание горячим чаем, Хар остановил его.

- Нет знака, - сухо поведал он.

- Какого знака?

- Мы всегда вывешивали на подходе к становищу знаки, чтобы было видно что всё в порядке. Туда нельзя идти.

- Вот дерьмо...

Ещё какое. Если гнолл держался, то Щин практически еле ковылял и постоянно клацал зубами от мороза. Спасло только то, что они быстро обнаружили великолепную берлогу под корнями сваленного дерева - редкость, чтобы образовалась столь удобная яма. Там удалось отсидеться ночь и сжечь костёр, так чтобы прогреться наконец как следует. Это было неплохо, но всё-таки оставалсь полная неопределённость, что случилось. Хар решил сходить в одно рыло, пока Щин отсиживался в логове и набирался сил - решил и сходил, соответственно. Как он выяснил, стая ушла по заранее подготовленному маршруту, потому как на становище припёрлось штук триста вооружённых гуманов. Предстояло идти ещё несколько суток...

И всё-таки Щин был по настоящему рад снова увидеть гноллов, когда они наконец добрались до нового становища. Как он тут же узнал, всё могло закончиться куда более плачевно, но стаю спас Фоср и несколько бойцов, которые отвлекли гуманов на себя, а потом и вовсе вывели их на большой отряд красномордых. В завязавшейся свалке главный Ог погиб, но и гуманы положили немало друг друга, так что теперь им было вовсе не до разыскивания стаи. Щин искренне восхитился такой хитрости и решил взять на заметку, потому что идея бить гуманов гуманами казалась довольно удачной.

Тем временем у нового главного Ога, Хруша, дошли лапы до того что произошло в Маршаллане. Естественно он вознегодовал, потому как совершенно низачем, с его точки зрения, были потеряны два опытных воина и вдобавок знахарка. Хруш вообще не особо был в восторге от всего того, что делал Фоср, так что теперь пытался это переиначить на свой лад.. И для начала предложил сожрать или на крайняк просто прогнать гумана, которому не место среди гноллов. Щин выслушал его рычание с довольно вытянутой мордой, потому как понимал что теперь тут нету Дрифы.

Дрифы не было, но был Хар. Нельзя было ожидать от него, но он твёрдо рассказал о том, что Щин всегда сражался на стороне стаи и принесёт ещё много профита. Не поверить ученику Дреша гноллы не могли, но всё равно немало рычали, проходя мимо Щина. Насчёт этого он был спокоен - во первых ему было наплевать, а во вторых он знал, что гноллы в отличие от гуманов куда больше ценят дела, а не своё мнение. Ввиду этого оставалось только размять мозг и руки и приступать к этим самым делам...

-------

В первую очередь эти дела относились к устройству на новом месте логова. Вонючие зверьки оставили стаю без соломы, некоторых запасов и вещей, так что теперь всё это приходилось создавать заново, как и запасы дров. Щин вкалывал с нетерпением, так что даже при сильном морозе весь день обходился без кипятка, только за счёт внутреннего обогрева. Он умел много вещей, которые были совершенно элементарны, но для него, а не для гноллов. Поэтому ему было чему научить их - и ещё большему научиться самому. Не прошло и нескольких недель, как эффект стал заметен - сам Щин чувствовал себя отлично, а дела в стае шли куда лучше, чем обычно. Например, гноллы не знали элементарных приёмов счёта, а узнав их, смогли точно разделять количества корма на количество времени. Постепенно, наблюдая это, Хруш сам начал говорить, что был неправ и Щин никакой не гуман, хотя и гуман.

- Хмм... как бы сделать, чтобы ты был больше похож на гнолла? - раздумывал Хруш.

- Не, если мне так спину изогнуть, я сдохну, - хмыкнул Щин.

- А, вот что, - припомнил главный Ог, - У Выуша есть средство приживлять шкуру.

- Это как? - удивился Щин.

- Да просто. Пошли к нему, посмотрим.

Шаман Выуш действительно по необходимости занимался подобными вещами. Гноллы, жившие одиночно или малыми группами, часто болели лишаями, отчего на частях тушки шкура облезала налысо. Это было не только тупо на вид, но и весьма холодно, а средства восстановить шерсть тут не знали. Зато знали другой способ, довольно болезненный, о действенный: с годной шкуры вырезались узкие полоски, которые затем приживлялись на лысое место. Через некоторое время шерсть заростала на обеих местах, что и требовалось.

- И что, я могу получить собственную шкуру?! - удивился Щин.

- Ну, не сразу конечно, - хмыкнул Выуш, - Поначалу будет сильно болеть, но недолго.

- Круто! - на полном серьёзе сказал Щин и задумался, - Стой, но у меня вообще нету шкуры, чтобы её растягивать.

- Ничего, - заверил его Хруш, - Ради такого дела я от себя самого оторву. В прямом смысле.

- Да ну в пень, такую кашу заваривать! Не жили богато и нефига начинать...

- Щин, это не для того чтобы потешить тебя, - пояснил Хруш, - Это для того чтобы мы могли полностью доверять тебе.

Таким образом главный Ог получил небольшую рану на лапе, которая затянулась за пару недель, а Щин - повязку на самый лоб. Она действительно не тревожила болью, так что ему было совершенно всё равно, что у него привязано ко лбу. Правда он сомневался, что шаман знает что делает, и опасался сдохнуть от таких эксперементов.

Эксперементы же с подпольной торговлей продолжались. Хасан как-то сумел отбазариться и от красномордых, и от стормвиндцев, и продолжал делать вид что живёт в своё удовольствие. На самом же деле он переправил стае кое-какие инструменты, заказанные Щином, и образцы оружия. Пришлось срочно организовывать мастерскую, а также продолжать собирать изделия народного творчества для последующего обмена.

За всей этой вознёй незаметно наступила даже весна. Щин часто вспоминал Дрифу, а на этой почве не собирался успокаиваться. Едва позволили дела, он с двумя провожатыми отправился к взорванной мельнице, в попытках найти какую-либо зацепку для разгадки того, что же так рвануло. В отличие от гноллов, мало что понимавших в войне, Щин осознавал что столь сильная взрывчатка - это веский аргумент в свою пользу. И что самое главное, он действительно не слышал ни о чём подобном у гуманов.

На месте бывшей развалины осталась только каменная площадка и крупные куски стены, валявшиеся в далёкой округе. Гноллы само собой ныли, что нечего тут ловить, но Щин методично обшаривал площадку, как будто точно знал, что есть что ловить. По ямкам валялись обломки железных доспехов, какие-то совсем старые кости, а из щелей между камнями лезла новая травка, радуя своей зелёностью и живостью. Щин долго сидел и пялился на эту свежую траву, но потом понял что может сделать это и в другом месте, и вернулся к поискам.

- Во, смотрите-ка! - рыкнул один из гноллов, - Ерунда!

Ерунда оказалась та самая: это был обгоревший, но вполне целый кожаный кошель, тот самый в котором Дрифа держала порошок. Щин довольно спокойно отреагировал на это происшествие, тут же спрятал находку подальше и дал ходу обратно в становище. Он уже давно решил, что чудеса происходят не для того, чтобы пялиться и обалдевать, а в качестве корма для дальнейших раздумий и действий.

В становище Щин немедленно предъявил кошель шаману, потребовав объяснить, остатки чего там имеются. Тот раздумывал довольно долго, но в конце концов заявил, что это похоже на грибные споры. Было от чего призадуматься - ясен пень, обычные споры такой способностью не обладают. И всё же это была реальная зацепка, так что Щин немедленно отправил ходоков в стаю Ор, у которой на земле было куда больше грибов - он и сам бы сходил, но опасался что там его могут случайно прибить.

В своей же стае он этого не опасался. После того как было налажено производство арбалетов стормвиндского образца, благодаря поступающим через торговлю деталям, гноллы поняли что Щин ни разу не шутит, когда говорит. Это доверие со стороны стаи позволило ему ещё больше подгонять причастных к операции, а также вплотную заняться приготовлением грибков. Эти самые грибки, произраставшие по сырым канавам, были несъедобны, но вот именно спорового порошка с них можно было набрать - мама не горюй. Первые опыты показали, что просто так порошок горит, но крайне слабо и на взрывчатку совсем не тянет. Щин снова испугался, что рецепт может оказаться слишком сложным, однако всё же составил себе программу исследований и стал её упорно выполнять.

Успехи со сбытом лута произвели впечатление и на другие стаи. Хасану пришлось купить лошадь и повозку, потому что иначе он не упёр бы столько груза, сколько требовалось перемещать. В становище же пришли Орские гноллы, и в частности Ворг, какового Щин помнил ещё с прошлого года, и выразили довольство. С такой помощью, как мощное оружие, они теперь могли куда легче уговаривать соседние стаи и диких гноллов действовать сообща - не говоря уже о том, чтобы давать отпор гуманам. Ворг подробно обрисовал, что происходит в радиусе досягаемости новостей - от Красногорья до Вестфала. Дальше гноллы земли не знали, потому как у них и тут развлечений было выше ушей.

Сейчас же Ворг оттявкал Щину свои опасения. Выяснилось что в последнее время наблюдается значительная миграция отдельных гноллов и мелких стаек из Летолесья в Ветрохолмию, как гноллы называли Вестфал.

- А какого рожна они там забыли? - резонно вопросил Щин.

- Дело в том что там за последние несколько лет гуманы не провели ни одной крупной операции, - пояснил Ворг, - Поэтому там гораздо спокойнее.

- Так чего тогда?

- То, что спокойнее пока гуманы не чухаются. Но как только им будет нужно - они смогут прищучить гноллов в Ветрохолмии. Там же открытые равнины, леса - с овечий хвост. Это тебе не наша тайга, спрятаться негде.

- Почему они этого не делают? - задумался Щин.

- Просто не до того им пока, вот и всё.

- Или может быть, на это они и рассчитывают. Выдавить нас на равнину и там уничтожить.

Ворг слегка округлил глаза, потому как об этом он не подумал.

- Видимо так и есть, - сказал гнолл, - Но попробуй объясни это беженцам. Здесь им приходилось скрываться и то и дело менять становища, а там они в чистом поле костры палят.

- Попробовать? Можно, - хмыкнул Щин.

Он уже привык так: сказал - сделал. Пространные размышления ни о чём были всегда ему чужды, так что Щин просто напросто собрал небольшую группу... узкий круг ограниченных морд, как говорили, и отправился в стае Ер, а возможно и дальше, как получится. Перед этим он вывалил на уши Ворга мысли о том, что было бы очень здорово собрать стаи в единую силу...

- Нам что, короля выбрать? - скривился Ворг.

- Не-не-не! - отмахнулся Щин, - Так проще, но сам видишь что из этого получается. Поэтому никаких королей и даже вождей. Просто нужно чтобы стаи действовали сообща.

- Мы и так действуем сообща, - пожал плечами гнолл, - Когда гуманов было мало, стаи иногда дрались между собой. А теперь все понимают, кто враг.

- Тогда прекрасно. Просто будет ещё несколько предложений, но их надо дообдумывать.

Время на это у Щина было - чтобы перейти лес до самого моря на западе, требовалось много дней. На самом деле расстояние не такое уж большое, но это если идти по тракту, который практически прямой и безо всяких препядствий... Так-так, опять же подумал Щин, без препядствий? Легко пройти и проехать? Значит, в случае чего нужно в саму первую очередь блокировать дорогу...

- Мак, - позвал гнолла Щин, - Кто хорошо знает тракт? Ну вот эту дорогу через всё Летолесье.

- Швир знает, - ответил тот, - Но Мак тоже знает. Что интересует Щина?

Иногда гноллы говорили в третьей морде, а иногда и в первой. Они не заморачивались.

- Щина интересует, есть ли на дороге большие мосты.

- Есть. Два... нет, три.

По словам выходило, что мосты перекинуты не через пропасти, но и река в десять шагов - довольно значительное препядствие для ходоков и почти непреодолимое для повозок. Сколько возни, схватился за голову Щин, ещё и мосты разрушать! Вообще он по сути своей был строитель и с куда большим удовольствием построил бы мост, но сейчас ситуация явно требовала обратного. Можно было потереть руки, потому как уничтожение мостов не являлось сколь-либо затруднительным - по крайней мере первый раз точно. Гуманы просто привыкли считать, что гноллы не обращают на мосты внимания, а потому вообще не охраняли их! Можно было прийти с топором и за пару дней перерубить все опоры, например.

Помимо этого, а также постоянных размышлений о том, что ещё можно сделать с грибами, чтобы превратить их во взрывчатку, Щин возвращался к мысли о том, что попытка начать переговоры с гуманами полностью провалилась. Пронять их десятком трупов, видимо, не удастся, да и десятком десятков скорее всего тоже. Только закоренелому гуману или тому, кто видит их впервые, кажутся серьёзными разговоры о том, что нет ничего дороже жизни - уж Щин-то знал, что главнюки всегда относились к своему народу, как к дерьму. Следовательно, раздумывал он, нет никакого смысла устраивать набеги и грабить караваны. Есть смысл конкретно воевать против королевства, в частности хотя бы действительно перерезать тракт, когда это будет особенно нужно. Даже вырисовывался план, согласно которому лучший способ добраться до моста и потом смыться - это использовать лодки или плоты.

Поскольку стояла весна, ходоки уже имели неудовольствие мордозреть мурлоков, вылезших с зимней спячки. К счастью пока они были очень вялые - сине-зелёные чешуйчатые существа сидели на камнях посредь реки, поквакивали и отогревались на солнце. Щин тут же подумал о том, что наверняка у этих ребят есть свой язык, только никто его не знает, вот в чём загвоздка.

- А зачем нам язык мурлоков? - осведомился Мак.

- Ты хочешь сказать, зачем нам вообще мурлоки, - хмыкнул Щин, - Дело вот в чём. Мурлок к примеру может целый день находиться в воде, а гнолл не может. Гнолл может уйти далеко в лес, где нет воды, а мурлок нет. Чуешь, чем пахнет?

- Кажется да, - признался гнолл, - Но как с ними договоришься? Они же набрасываются сразу, если не убегают.

- Надо поймать две штуки и поместить в загон. Может быть, получится понять их язык.

Он уже знал весьма обнадёживающий факт о том, что стая Неш, что живёт на самом севере, успешно торгует с кобольдами. Кобольдами назывались крысоподобные существа, живущие в пещерах и занятые исключительно рытьём камней и добычей всякого барахла типа золота. Профит состоял в том, что кобольды без труда выкапывали из гор металл, в то время как гноллы снабжали их излишками корма. Казалось бы что такого, если бы не тот факт что более этого не наблюдалось нигде. Вырисовывалось нечто логичное, хотя и непростое: незачем работать в сырых холодных штреках, если можно договориться с теми, кто там живёт. Точно также незачем мочиться в воде, когда на то есть мурлоки.

-------

В стае Ер, до которой добрались практически без приключений, ходоков встретили довольно настороженно. Немалое количество гноллов действительно собиралось отправляться на переселение, и убедить их сходу было весьма трудно. Пришлось разыгрывать натуральный балет в ролях, чтобы показать что будет. Для этого Щин попросил трофейную гуманскую шапку, и скорчив страшную рожу, стал изображать королевского солдата. Мак и Допек играли глупых гноллов, а в качестве Летолесья выступали три куста.

- Оу щи! - нарочито испуганно произносил Мак, - За нами гоняется злой гуман!

Щин изображал, как за ними гоняется злой гуман, и с идиотской серьёзностью плутал в трёх кустах, вызывая повальный ржач зрителей.

- Ой, давай пойдём в Вестфал! - тупо предлогал Допек, - Там нету злого гумана!

Два гнолла отходили на пять шагов в сторону, на пустое место, и изображали веселье. После этого появлялся Щин и принимался за старое.

- Оу щи! Где же деревья, за которые мы прятались? Их нету, совсем нету!

Щин догонял дураков и "закалывал" их деревянным мечом. Несмотря на абсолютную наивность этого представления, оно возымело действие: толпа гноллов затихла, задумавшись. Чтобы не оставлять тягостного впечатления, спектакль продолжали: Щин возвращался в "лес", а гноллы, обойдя кругом, изображали опять гноллов.

- Оу щи, злой гуман!!

- На всякого злого найдётся ещё более злая дубина...

Щин получал из-за дерева дубиной по балде и скопычивался, снова вызывая ржач. Вообще он понял, что в отличие от гуманов гноллы не противопоставляют смешное и серьёзное, поэтому то что они ржут - никак не означает что они против. Экспромт прошёл настолько отлично, что Щин немедленно придумал ещё несколько ржаных моментов, которые можно включить в представление - так лучше подействует. Хотя бы потому, что гноллы будут долго рассказывать знакомым, а заодно расскажут и о соли.

Пока же результат был наморду - несколько десятков гноллов, собиравшихся переселяться в Ветрохолмию, от своего намерения отказались. Кроме того, Щина выслушали главный Ер и шаман стаи - и не только выслушали, но и сочли что его инициативы весьма ценны.

- Я думаю вот что, - грузил их Щин, - Чтобы стаи лучше помогали друг другу, нам нужен какой-то центр. Куда можно было бы отсылать просьбы или предложения о помощи, например.

- Это было бы очень колодезно. Особенно если учесть что у Огов теперь есть торговля с гуманами...

- Да. Предлагаю называть этот центр как-нибудь очень пафосно, типа "Гноллемар", сойдёт?

- Зачем?!

- Чтобы враги думали, будто это какое-то конкретное место, и искали его до посинения. А на самом деле всё будет на лапах, суть ясна?

Суть была им вполне ясна, так что оставалось только обговорить детали. Каждая стая должна была выделить посыльных, которые встречались либо в условленном месте, либо вообще передавали сообщения из лап в лапы, не собираясь все вместе. С письменностью у гноллов было туго, но зато они довольно легко могли нарисовать всё что хотели сказать. Ввиду этого с посланиями проблем не предвиделось, хотя Щин и напирал на то, что программу общего обучения необходимо расширять. Тут следовало заметить, что средний гнолл и так знал куда больше среднего же крестьянина-гумана, но это только потому что последний знал слишком мало. В конце концов не на гуманов же ровняться.

Одновременно с обсуждением этих вопросов в голову Щина пришло и то, что он совсем забыл про Орду. Вспомнил из-за того, что притянутое с потолка слово "гноллемар" означало "город гноллов" на орчьем языке. На самом деле никакой орды уже давно не было, так как даже таурены бросили кочевничество, но суть не в этом. Суть была в том, что это явные враги королевства, а следовательно возможные союзники. Нужно что-то сделать и в этом направлении, подумал Щин, и схватился за голову, потому как этих направлений у него уже было столько, что он записывал чтобы не забыть.

А схватившись за голову, он обнаружил отсутствие на ней повязки, которую туда вкорячил шаман. Зато почти вся верхняя часть морды у него была покрыта шкурой! Не просто привязанным куском, а настоящей. Щин аж пошёл к ближайшей луже, попыриться на собственное отражение - как он и предполагал, теперь он был похож шут знает на кого, но ни на гумана, ни на гнолла не тянул. Ну и побоку. И основательно поняв, что это ему побоку, он радостно расхохотался, глядя на чистое весеннее небо.

-------

После не особо коротких переговоров в стае Ер Щин отправился дальше в Ветрохолмию, лично посмотреть что там творится, повторить представление, и по возможности агитировать тамошних гноллов переселяться в Лес. Идти предстояло порядочно, но весной гуманы обычно не злобствовали и вероятно, не доставят больших хлопот. Куда больше их доставила Река, разделявшая Летолесье, Гнилолесье на юге и Ветрохолмию на юго-западе. Поскольку эта река была самая большая, гноллы называли её Река. Мост через неё был весьма большой, и как следует охранялся, так что не расходишься, пришлось связывать плот и под покровом ночи переправляться.

Ветрохолмия, как тут же испытали на себе идущие, действительно была ветренной и с холмами. Эта местность разительно отличалась от Леса, так что все присутствовавшие смотрели вокруг с интересом и запоминали, что к чему. Хотя укрытий типа леса тут не было, пройти было несложно - мельницы гуманских ферм торчали высоко, так что их можно было обойти очень далёкой дугой без риска внезапной встречи. Нынче поля были раскисшие от воды, в низинах стояли целые озёра, так что для прогулок на лошадях не лучшее время. Собственно и пешком идти не особо здорово, но вполне терпимо.

Где-то на третью ночь компания остановилась в небольшом пролеске, потому как всё-таки под деревьями спокойнее, чем в чистом поле. Поставили палатки, вырыли яму для костра, так что и почувствовали себя вполне нормально. Правда до тех пор, пока Мак, стоявший на стрёме, не засёк какое-то движение на поле невдалеке. Через минуту все трое бесшумно собрали под лапы оружие и сидели наготове. Возилось недалеко, но из-за безлунной облачной ночи нишиша не было видно. Сообразив, Щин втихоря перебежал к низинке, и оттуда смог просматривать поле на фоне неба, которое хоть как-то, но всё же светилось. Таким образом он увидел то, чего никак не мог ожидать - в большом силуэте существа угадывался не иначе как таурен! Щин мало знал о них, в основном только то, что это быкоподобные разумные создания из Калимдора. Что его озадачило, так это то что здесь явно не Калимдор... В любом случае, внезапно встречаться с этим парнишей не хотелось, потому как ростом он был в два раза больше гнолла, так что Щин вернулся к своим и показал им пока отойти подальше.

Далее следовало пораскинуть недоумием. Наморду был таурен, только вопрос в том, как с ним разговаривать? Вряд ли он знал гуманскую феню, а тем более гноллскую... Однако тут Щин сильно ошибался.

- Вы не подскажете, как пройти в библиотеку? - раздалось сзади.

Хоть тушка и здоровенная, а перемещается при желании бесшумно.

- Эээ... спокойно, спокойно!! - замахал руками Щин.

- Да я спокоен, - резонно ответил таурен, коверкая гуманские слова, - Просто не каждый день увидишь гноллов и гумана вместе. И я так полагаю, вы с гуманами не в особо хороших отношениях, раз ночуете тут.

- Спокойно, свои, - рыкнул гноллам Щин, надеясь на то что он прав.

Таурен назвался Мронькой, и просвятил что занимается здесь сущей тупью, а именно собирает колючки. Эти растительные куски использовались для каких-то полезных вещей, и случилось так что нигде по всему миру нельзя было найти более густых зарослей, чем на сдешних заброшенных полях.

- Ну рисковано конечно немного, - тихо болтал рогатый, которого пока нельзя было рассмотреть из-за темноты, - Зато тут за неделю столько можно набрать, что потом пол-года хоть не мычи.

- А как ты ухитряешься отсюда ботву вывозить? - осведомился Щин.

- Ну это вам знать ни к чему, - хмыкнул тот, - В конце концов ты же не собираешься заниматься тем же самым, так зачем тебе?

- Резонно, - согласился Щин, - Ну а нам скрывать нечего.

Он поведал, за каким рожном они ввалились на сдешние холмы. Мронька удивился столь основательному подходу, долго фыркал и потом рассказал что знал о местных стаях гноллов. Знал он не особо много, но по крайней мере мог указать, в каком направлении их искать, и это было ценно. Кроме того Щин, не откладывая никуда, схватил рогатого за уши и вывалил на них острую нужду в связи с кем-нибудь в Калимдоре.

- Щин, - крякнул таурен, - В Калимдоре своих дел выше рогов. Было бы у нас всё тихо да гладко...

- Йа понимаю. Но посмотри на обстановку в перспективе, - вёл дипломатию Щин, - Пока королевство не особо булькает, это одно. А как попрут на ваш Калимдор с хвост знает какой целью? С них станется.

- Это да.

- Ну вот. Тогда будет недурно для вас, чтобы кпримеру в Голдшире случайно сгорели амбары, - хмыкнул Щин, - Или там мост рухнул, и тому подобное. Улавливаешь?

- С трудом, - признался Мронька.

- Потому что вам в Летолесье добираться сложно, а мы уже тут. Просто нам самим по себе мосты взрывать - накладно будет. По крайней мере пока. Ты в этом, как его, Огриммаре бываешь?

- Частично. Ну в конце концов мне не трудно, - зевнул таурен, - Передам кому следует, что ты тут бакланил. Но как ты понимаешь, ответ может прийти очень нескоро.

Щин понимал что ответ может вообще не прийти, но это всё же лучше чем ничего. С утра он смог увидеть то самое поле, на котором промышлял рогатый - оно натурально заросло колючками такого размера, что даже таурен там скрывался без труда. Как он собирается допереть до Калимдора огромные мешки собранной ботвы, оставалось непонятным, ну да и ладно.

Погодка установилась хотя и не особо весёлая, но способствовавшая хождению - слегка примораживало, а на небе висела низкая плотная облачность, делавшая день похожим на ранее утро. Трое ходоков чувствовали себя бодрячком и без устали петляли между холмами, обходя подальше торчащие башни и мельницы ферм. По большей части все эти постройки были заброшены, хотя и отличить заброшенное от незаброшенного довольно трудно. Несколько раз вдали на дорогах показывались всадники, но они были далеко и вряд ли могли разглядеть гноллов - тем не менее, те каждый раз предпринимали маневр, дабы не угодить под перехват.

Иной раз можно было увидеть и нечто более непонятное, например небольшого размера вихри, стоявшие как столбы на вершинах холмов. Воронка из воздуха, в которую засасывало пыль, крутилась сама по себе, в то время как вокруг не было ни ветерка!

- Ниччего себе! - присвистнул Щин, - А если такую дуру в трубу засунуть, это же профит!

- Угу, поди сунь, я посмотрю, - ответил Допек.

- Это фигурально. Может быть, можно сразу такую штуку в трубе сделать, или ещё чего...

- Скорее или ещё чего, - фыркнул гнолл, - Насколько я знаю, эти вихри как раз дело рук гуманских магов, которые хотели приручить ветер, чтобы он постоянно крутил мельницы. Теперь не знают, куда от них деваться.

- Мдооо...

Этот оборот наиболее точно описывал стуацию. Щин записал себе не забыть про вихри и вернулся к грибному порошку, насилуя свою голову на предмет мыслей. Он сделал несколько логических выводов и немало чего придумал по дороге, но поскольку они уже пришли - следовало переключиться на то что находилось перед носом.

А находилось там одно из становищ, на этот раз стаи Иер, которое располагалось чуть не в открытом поле - только по сторонам торчали небольшие рощицы. В Ветрохолмии вообще не было нормального леса, потому как из-за скудности почв он рос медленно, и гуманы успевали просто сводить его на дрова. Щин с интересом осмотрел сдешние палатки, не особенно отличавшиеся от уже виданных им, хозяйство гноллов и самих хвостатых. Самое же интересное было в том, что они хоть и повернули на него уши настороженно, но не проявили и следа шока. Также спокойно главный Иер отреагировал на слова о том, что на открытом месте их куда проще прищучить, чем в лесу.

- Мы не такие тупые, как кажемся, - рыкнул гнолл, потрясая перьями на шаманской шапке, - Думаешь, это не понятно?

- Я в общем-то рад, что понятно, - сказал правду Щин, - Но если так, то как вы собираетесь скрыться от конницы, в случае чего?

Гнолл усмехнулся, вороша палкой огонь в костре.

- Тебе это знать никак незачем.

- Умно, - согласился Щин, - Хотя конечно всё-таки хотелось бы знать, но это уж ваша воля. Да, а почему вы так спокойно реагируете на гумана?

- В стае есть гуман, потому и. Одна из гноллих вырастила гуманского щенка, - пояснил главный Иер.

- Гм. А как бы увидеть?

- Видь. Просто сейчас они пошли ловить птиц, а это далеко. И на это насрать, - прямо добавил гнолл, - Главное расскажи, что у вас там с обменом безделушек на делушки.

Щин честно поведал, как. Нельзя было сказать, всему ли поверил главный Иер, но по крайней мере задумался он удовлетворительно крепко. Что собственно и требовалось - Щин успел запастись терпением и знал, что такие вопросы с кондачка не решаются. Есть движение в нужном направлении - уже колодезно.

Пока же он и Оговские гноллы просто шарились возле становища, помогли охотнику дотащить тушу кабана, за что получили некоторый кусок оной, развели костерок и сели использовать её по назначению. Что-что а избить время они умели - причём нельзя было не признать, что это весьма полезное умение, какового кое-кому катастрофически не хватает.

- Ну что, - лениво протянул Мак, ковяряясь в зубах, - Куда теперь?

- Да, может быть того? - спросил Допек, - К дому? Ты же не собираешься обходить все становища в Ветрохолмии. Нехай сами разбрешут.

- Причём разбрешут даже если ты им запретишь, - уточнил Мак.

- Тут вы правы, - ободрил их Щин, - Таскаться с гастролями мне тоже не особо хочется, в своём лесу оно надёжнее. Только я ещё хотел своими глазами увидеть прилапнённого гумана.

- Ой дерьмо. Сдалось тебе это.

- Это тебе дерьмо, а мне интересно. Ты между прочим гнолл, и вокруг полно гноллов. А я гуман-гнолл, и больше таких не наблюдаю. Понимаешь к чему я?

- Оууффч, - провёл лапой по морде Мак, - Да-да, понимаю. Ладно, думаю это ненадолго.

Тем временем дело закрутило к вечеру и стоило отоспаться, прежде чем куда-либо шастать. Щин как обычно пялился на звёздное небо и периодически начинал думать. Так значит вырастили щенка гумана, вспоминал он, ну допустим. Весь его опыт общения с этими существами подсказывал ему, что ухо нужно держать востро. Конечно, ему хотелось бы увидеть в этом гумане союзника, но пока это не доказано - следует считать обратное... Гм. А как это считать?...

Наутро Щин и провожатые отправились в направлении Тупых холмов, где как предполагалось находится искомое. Но по пути они зашли к главному Иеру, и Щин что-то тихо пробубнил ему. Тот фыркнул весьма недовольно, но в общем кивнул.

- Ты что-то тихо пробубунил ему, - заметил Допек, когда они уже отошли от становища.

- Слова, - точнёхонько ответил Щин, - На самом деле секрета тут нет, просто чтобы не разбалтывали...

- Рыбно! - показал по пасти гнолл.

- Угу. Дело в том что я то уж знаю, кто такие гуманы, поэтому доверяю им меньше чем никак. Я хочу провести элементарную проверку на вшивость. Скажу этому демону, что мол ты гуман, и нечего тебе жить с этими грязными тварями, и тому подобное. Улавливаешь?

- Вполне, - усмехнулся Мак, - Мне нравится эта идея.

- Да. А чтобы было убедительнее, ещё можно меня пинать, только несильно, - пояснил Щин, - И вообще показывать, какая я редиска. Так будет проще поймать подонка, если будет что ловить.

- А если не будет, и он тебя? - показал по горлу Допек.

- Как вариант, - согласился Щин, - Это тоже имейте ввиду и в случае чего эт-самое.

Погода способствовала, и компания продвигалась в хорошем темпе. Уже через несколько часов они заметили идущих навстречу и спрятались, но потом обнаружили что это гноллы и решили считать, что это свои. В отличие от гуманов, гноллы даже из другой стаи не стали бы ни с того ни с сего нападать. Была бы их толпа голов в сорок - стоило бы поостеречься, а так нет.

Ещё издали Щин увидел, что одна из фигур явно отличается от гнолла, и по мере приближения это подтверждалось - вместе с Иерскими шёл и гуман. Точнее, гуманиха, как можно было определить. Щину померещилось, что это опять Эллоиза - просто потому что он редко видел гуманок и потому всякая более-менее похожая казалась таковой. Он помотал головой, потому как мозг тут же сказал ему, что это просто невозможно, а глаза подтвердили: эта была меньше ростом, вероятно моложе, с несколько другого цвета шерстью... тоесть волосами. Мило, облизнулся Щин, как-то он упустил из виду то, что это может оказаться самка. Самка же довольно таки вытаращилась на него и пряталась за гноллов, что впрочем неудивительно.

Допек и Мак взяли на себя труд расшаркаться с местными, в то время как Щин рыбно молчал. Из тявканья он и так узнал, что гуманку зовут Кайса, и что в стае она считается хорошим гноллом, хоть и гуманом. Поддерживая легенду, он поглядывал на неё и опасливо косился на гноллов; те порыкивали. Щин разговорился с Кайсой только когда вся компания, пройдя обратно к становищу пару часов, устроилась на привал.

- Зимой тут плохо, - грустно поведала Кайса, - Дров нету, греться нечем. Только ил в ямы наскрести, а над ним палатку - тогда ещё кое-как терпимо.

- Ну я и грю, шли бы к нам в Лес, - фыркнул Щин, - Зимой понятно. А вообще?

- Вообще - так, - пожала плечами она.

Это не слишком понравилось Щину, хотя он заметил что сравнивать не с чем, а следовательно чтож. В конце начал, у него есть вполне хитрый план, не оставляющий особых двусмысленностей. Нельзя сказать чтобы Кайса показалась ему особо симпатичной, но он понимал, что вряд ли где-нибудь ещё найдёт самку гумана, живущую с гноллами, как он сам... Однако для исполнения хитрого плана её ещё следовало заболтать, чем он и занялся с некоторым напряжением воли. Гноллы никогда не болтали, когда речь шла о достаточно серьёзных вещах - они думали над каждым тявком, а часто вообще понимали друг друга молча. Но, раз надо так надо. Щин распространился на темы, не интересные даже ему, и плавно перешёл к тому что довольно трудно найти себе самку, будучи в таком положении. Кайса слушала с напускным невниманием, но по большому счёту это была только разминка и мало на что влияла.

К основной части Щин приступил, когда вся компания вернулась на становище. Он засел в кусты на опушке рощицы, откуда была видна дорога к пруду - как пить дать Кайса пойдёт туда с ведром, и наверняка одна, как и все - вокруг шарят дозорные, опасаться нечего. Просидел он таким способом довольно долго, и начал резонно сомневаться в своих рассчётах - ему показалось что к пруду сходили уже все гноллы стаи Иер, и не по одному разу, а гуманки всё не было. Наконец, уже в сумерках, она показалась на тропинке, и Щин пошёл на перехват. Он не стал тянуть и почти сразу сказал основное что хотел, а именно то что она гуман, а гуману положено жить в гуманятнике, а не с гноллами, и всё такое.

После того как до Кайсы дошло к чему он клонит, Щину пришлось резво убегать от неё, потому как она размахивала тяжёлой бадьёй для воды и орала, чтобы этого недоноска прибили эй-эс-эй-пи. Если бы не подготовка, скорее всего они так бы и сделали, теперь же гноллы сами оттащили Кайсу, объяснив в чём соль. Щин же отдувался, но в целом был весьма доволен своим хитрым планом...

- Почему доволен? - скривил морду Мак, - Что-то я вообще не понимаю.

- Теперь мы знаем, что Кайса свой гуман, - пояснил Щин, - Хотя и глуповата, честно сказать. Если бы я был тем за кого себя выдаю, я бы её скрутил и утащил, как курицу.

- А что же ей было делать?

- Ну как что, Мак! Сказать "да конечно, сейчас, только возьму пару вещей" и вернуться с десятком вооружённых гноллов. Элементарно! - фыркнул Щин, - Да кстати, что такое "эй-эс-эй-пи"?

- Такая местная феня, "быстро как только возможно", - пояснил гнолл, - Значит, говоришь свой гуман?

- Угу. Правда пока она здорово разозлена на меня за этот спектакль, так что сейчас лучше вернуться к себе. Как-нибудь потом ещё мм... - почесал голову Щин, - Что-нибудь эт-самое.

- Что-нибудь? - хмыкнул Мак.

- Именно. Пока хватит с меня хитрых планов, надо заняться чем-то более вещественным... и тупым.

-------

Самым тупым что только мог придумать Щин, была торговля. В Летолесье начиналось очередное лето, гноллы были немало заняты, так что всякие непонятные авангардные операции если и проходили, то со скрипом. Стая Ог стала центром скрытой торговли, которая велась между гноллами и гуманами; горбатые предоставляли большое количество блестящих безделушек, а гуманы - не столь занятные, но куда более полезные вещи типа стали. Одних только "волшебных жезлов" делалось по сотне штук в месяц - это были небольшие палочки, испещрённые резьбой, металлической инкрустацией и шлифованными камнями. Они были неотличимы от приспособлений, которыми пользовались маги для метания огня и холода, а потому исправно проглатывались рынком. Сначала гноллы осторожничали и делали действительно уникальные изделия, но поняв что на той стороне этого в упор не видят, начали поточный выпуск подделок.

Если сначала резьбу на палках делали влапную, то теперь сделали чугунное клише и выдавливали в мягком дереве всё сразу за минуту, а камни шлифовались на крутильных станках по полусотне штук сразу. Причём, сравнивая полученное с настоящим огнемётным жезлом, все находили что последний по внешнему виду значительно проигрывает. Количество недоумков, готовых заплатить серебрянную монету за резную палочку, превышало все мыслимые пределы, и мастерская работала с высунутым языком. Тем же способом производились "амулеты", "рунные камни" и множество другого барахла.

Щин провёл довольно трудную работу по увеличению каналов сбыта - хотя он ни разу не наведывался к гуманам лично ( да и с его рожей это тупо ), по его наущению были найдены контакты с торгующими бандитами ( или бандитствующими торговцами, кому как больше нравится ), и те весьма обрадовались возможности неплохо подзаработать. Само собой что всё остающееся за их полем зрения им было глубоко фиолетово.

А за этим полем оставалось то, что благодаря притоку финансов у гноллов быстро появилось всё, что было и у гуманов. По становищам оборудовались кузницы, плавильные печки, мастерские по пряжению и ткацкие, приспособления выделки кож и многое другое. Сначала гноллы фыркали, что Щин постоянно закупает тонны непонятных машин, а не понятное оружие или жратву, но эффект ощутился настолько быстро, что они фыркать перестали.

- Слушай, - рыкнул главный Ог Хруш, сидючи на бревне и ковыряясь в зубах, - Металл это очень колодезно, не спорю. Но от топки идёт постоянный дым, и гуманы могут попробовать добраться до топки.

- Я об этом думал, - кивнул Щин, - Ничего, летом по лесам жгут немало костров, так что чухнутся они если только к осени. Пока раскачаются - уже можно успеть наплавить достаточно стали, чтобы вооружить наших. В крайнем случае отступим, саму печь не так уж долго строить.

Печь находилась в глухом лесу, с одного фланга закрытая болотом; топлива в виде старых упавших деревьев тут было в избытке. Руду подвозили по тропе от реки, по каковой её транспортировали на лодках довольно издалека, от предгорья. Щину пришлось немало поломать голову и подвергнуть насилию мозги многих гноллов, но в конце концов всё было сделано вполне чисто.

Во-первых, большая часть реки имела крутые берега, заросшие плотным лесом, так что обстреливать лодку с берега можно только из луков - для этого в ней загодя имелись щиты, перекрашивавшие такой обстрел в фиолетовый цвет. Ту часть пути, где берега были пологие и гуманы могли сообразить подтащить какие-либо орудия, гноллы преодолевали за одну ночь под покровом темноты. Во-вторых теоретический умник из гуманов, который сообразил бы что железная руда в лапах гноллов это довольно опасно, вряд ли понял бы откуда она берётся. Бралась она, как уже упоминалось, из лап кобольдов - а этих крыс выкурить из подземелий ещё никому не удавалось. Ну и не в последнюю очередь было резонное предположение, что гуманы вообще не чухнутся. Для верности Щин посоветовал через торговцев распространять слухи, что гноллы добывают руду для братьев-смертников - гуманы этому поверят гораздо охотнее и будут до посинения копать не в том направлении.

Пока же не было заметно вообще никакого копания с их стороны, а кирпичная труба форжи уже потихоньку дымилась и в печи, разогреваемой мощными мехами, плавились первые порции гноллской стали. Одновременно с этим Щин не оставлял без внимания и фигову тучу прочих вопросов - в частности, две группы любителей дальних походов были посланы. Причём не туда куда обычно, а к ордынским аванпостам - одна на юг, в джунгли, вторая на восток в болота. В задачу им вменялось постараться наладить переговоры с тамошними властями, а также разузнать определённые вещи о технологиях. Щин подозревал, что никто не будет скрывать очевидные вещи, в то время как для гноллов они совсем не очевидные. Откровенно говоря надежды на большие результаты этих экспедиций не было, но тем не менее.

На западных границах района, где обитала стая Ог, заваривали другую кашу: там гноллы изловили трёх мурлоков, поместили их в просторный мокрый вальер, и теперь старались наладить с ними языковое сообщение. Давалось это весьма посредственно, но в целом гноллы тявкали так, что ничего невозможного в этом нет. Правда, мурлоков приходилось кормить рыбой в приличном количестве и вообще возиться с ними, но Щину уже доверяли достаточно и поперёк не рычали.

Примерно посередь района, в одном из небольших становищ с переменным населением, поставили небольшую печку для плавки стекла. Стеклянная посуда гноллам была не особо нужна, зато оптические приборы - ещё как. Щин кое-что знал и об этом - он вообще кое-что знал практически обо всём, только вот обычно кое-что было довольно скудное - так что рядом появилась мастерская по шлифовке и полировке линз. Из этих небольших стёклышек изготавливали смотровые трубы, значительно расширявшие возможности по обнаружению кого-либо. Ввиду того что на повестке дня была не война стенка на стенку, а случались периодические мелкие стычки, наличие окуляров у патрульных было кстати.

Стычки происходили регулярно с различными последствиями. Гуманы нападали всегда, когда имели перевес в силе, и гноллы были вынуждены отвечать тем же, отстреливая отбившихся от стаи и расправляясь с мелкими группами охотников, если те натыкались на большую группу гноллов. Тут уже никак нельзя было сказать, кто начал эту тупь, но Щин мог точно сказать что гуманы начали бы её в любом случае. Он помнил вытоптанные, выжженые поля, остававшиеся после нескольких лет "хозяйствования", так что с ещё большим усердием занимался улучшением производства арбалетов. Именно производства, а не самих арбалетов - то был дело для мастеров оружейников, а Щин так сказать проводил руководящую работу. Иногда это ему надоедало до такой степени, что он посылал гноллов куда подальше и целый день, кпримеру, клал кирпичи. Те знали что воздействовать на него не удастся, так что терпеливо ждали.

К осени ближе главные гноллы окрестных стай собирались на очередное обтявкивание; Щин был откровенно не в настроении, но присутствовать всё же пришлось. К тому же тут были и ходоки от стаи Ыц, с которыми собирались договориться о поставках кой-какого инвентаря. В первую очередь Хруш подробно и с нескрываемым довольством сообщил, как продвигаются дела с перевооружением отрядов самообороны - ибо продвигались они глубоко колодезно, как он выразился. Теперь любая патрульная тройка была вооружена тяжёлым арбалетом, чего гуманы, как раз и придумавшие арбалеты, себе позволить не могли. Не будучи врождёнными суицидниками, гуманские ополченцы в связи с этим резко сократили расстояние, на которое они отходили от фортов и деревень.

- ...Короче, всё как следует! - подытожил Хруш, - Теперь у нас остаётся около десяти килошагов между районом который патрулируется и безопасным местом вокруг стойбища.

- Теперь не сунутся, - кивнул другой гнолл.

Щин оглядел собрание и пришёл к выводу, что гноллы кое в чём ошибаются. Пришлось сказать:

- Вы кое в чём ошибаетесь, гноллы. У меня складывается впечатление, что вы думаете что на этом в Летолесье наступят времена сытной охоты и мягких боков?

- А что тут думать, они уже наступили, - рыгнул Хруш.

- Пока что да. Только вот наши дешёвые недруги никогда не успокоятся, - твёрдо заявил Щин, - Им нахрен не нужно мирное сосуществование. Помните что я говорил насчёт войны?

- Помним, Щин, - хмыкнул Ворг, - Никто не собирается расслабляться. Ты имеешь ввиду что-то определённое?

- Нет, я в целом. Хотя и определённого немало. Например Ерские сообщали, что появляются банды гноллов, грабящие наши становища.

- Срань, - отмахнулся Ворг, - Их всех почти переловили.

- Дело не только в этом, - пояснил Щин, - Чтобы ты сделал на месте гуманов, если тебе нужно усилить нажим на гноллов?

- Сделал бы вот так... кло, кло, куд-кудах-тах-тах...

- Это понятно, - продолжил Щин после того, как все проржались, - Я тебе заявляю, что первое что им придёт в голову - это нанимать вот этих шляющихся гноллов против нас. Они будут в восторге от своей смекалки, кстати.

- Да, они иногда так делали, - подтвердил Хруш, - Бывают безголовые, которым всё равно кого резать. Но что ты предлагаешь?

У Щина на это был развёрнутый ответ. Он предлагал принять привентивные меры и устроить масштабную операцию по засылке гноллов в лагерь наёмников, каковой по последним данным был развёрнут возле тракта недалеко за Большой рекой. После того как количество своих там превысит количество несвоих, следует - Щин показал по горлу.

- Во первых, это отучит их собирать наёмников. Во-вторых надо надеяться что немало наёмников удастся уничтожить. В третьих мы покажем врагу, что не собираемся сидеть сложа лапы. Если эта операция пройдёт удачно, можно будет снова попробовать переговоры.

- Гм. Выглядит умно, - почесал за ухом Хруш, - Значит, для начала стоит послать разведку?

- Не, - ухмыльнулся Щин, - Ты забыл про Куща и Хмину.

- Дурак найден, - кивнул гнолл.

Те два гнолла и так уже давно выполняли этот план, потому как состояли в одном из отрядов сброда, сформированном в указанном лагере. В немалой степени благодаря им на становищах всегда знали, если кто-то собирается завалиться в лес с оружием. Это было похвально хитро, но гноллы не додумали мысль дальше - о том, что если их наберётся достаточно, они смогут закопать наёмников в сыру землю. Поскольку особо рвущихся не наблюдалось, Щин понял что придётся отдуваться во многом лично - это его слегка раздосадовало, потому как он понимал что там толку от него куда меньше, чем на стройках.

Поскольку дело было сопряжено с реальной возможностью секир-башки, сначала Щин отправился в Пырый Лог, удостоверится что всё колодезно устроено в "грибной лаборатории". Это была весьма критичная операция, в ходе которой Щин рассчитывал всё таки получить технологию изготовления взрывчатки из грибных спор; несколько тамошних гноллов занимались последовательными опытами методом научного тыка. Поскольку за это их обильно кормили из стайного общака, они были не против продолжать: пылевых грибов в этом сыром лесу росло хоть отбавляй. Результаты этой работы были в любом случае, ибо отрицательный результат тоже результат - гноллы просто проверяли различные методы, и теперь имели точные данные о том, что негодно. А это неизбежно приближало к нахождению того что годно. Единственное что беспокоило, так это неуверенность в том, что это вообще те споры, которые нужны.

У Щина иногда аж голова болеть начинала от того, что в ней не прекращала булькать каша из мыслей, и тогда он старался заняться чем-нибудь потупее. Зарывшись в шкуры в своей палатке, он раздумывал над многим, и иногда возвращался мыслями к Кайсе - как там она на своих полях, скоро опять зима и у них дров как не было, так и нет... Однако ещё чаще Щин вспоминал Дрифу, свою настоящую подругу, и сжимал зубы.

А сжимая зубы, он обнаруживал что клыки у него явно подросли и теперь упирались в нижнюю челюсть. Он очень долго забывал это сделать, но однажды утром, оказавшись для умывания возле реки, всё-таки подробно рассмотрел своё отражение в воде. Гнолья шкура покрывала почти всю морду, хотя конечно от этого он не особо смахивал на гнолла - зато не был похож и на гумана. Новая порода - "щин гноллешкур", посмеялся Щин, и на этом про вопрос забыл.

-------

Паршивый лагерь наёмников располагался в очень паршивом месте: это была каменистая низина, зажатая между подошвой крутого холма и складкой местности, по которой проходила дорога. В эту покатую яму, заваленную каменными обломками, собирался весь несомый ветром летучий мусор и пыль, а в сырую погоду стоял удушливый туман. Вообще всё Гнилолесье в целом, как называли обширный район южнее Реки, не отличалось привлекательностью - тут постоянно стояла густая дымка, какая бывает после большого пожара. Деревья на огромных территориях стояли или сухие, или почти сухие, а подальше в буреломную мёртвую тайгу пошаливала нежить...

- Стоять, - сухо рыкнул Ворг, поставив подножку тому кто попытался убежать при слове "нежить".

Далее он произнёс много слов насчёт того, что бояться стоит не гипотетических ходячих скелетов, а вполне материальных идиотов с мечами и пиками. Щин слушал в пол-уха, потому как обдумывал полученные данные и готовил хитрый план, насколько это было возможно. По крайней мере начало плана уже осуществлялось - отряд из дюжины гноллов встретился с доходяжного вида гуманом, собиравшим наёмников, и теперь тащился по дороге в направлении лагеря.

Вокруг были сумерки и клубилось непрерывное воздушное болото, создававшее исключительно противную атмосферу; в воздухе пахло не землёй или листьями, а сухим деревом и золой. Сдешний воздух лез в горло, как песок, заставляя прокашливаться. Радовало только одно: в отличие от гуманов, гноллы с головой иногда дружили, и ни одна из стай в Гнилолесье не обитала. Отдельные группы заходили только чтобы что-нибудь схватить и быстро утечь.

- ОААаа!! - невзначай произнёс Щин весьма громко.

Вздрогнули даже гноллы, а гуман, шедший впереди и закутанный в серый плащ, подскочил на пол-метра и схватился за кинжал:

- Что случилось?!!

- Да ничего, - пожал плечами Щин.

- Какого демона ты тогда орал!? - заорал гуман и тут же прикусил язык.

- Почему бы и не поорать. Кажется мы на территории королевства, нет?

- Идиот...

Щину было очень налапу такое мнение. Ворг втихоря усмехался, да и другие гноллы тоже, но для гумана это выглядело как бессмысленное рычание. Если так поедет дальше, можно считать что дело сделано.

Устроенный в каменной яме лагерь был фортифицирован с обоих сторон - как на вход, так и на выход. Укрепления его выглядели не очень грозно, зато были эффективны - кресты острых жердей и брёвен, между которыми были навалены кучи сухих колючих кустов - пролезть через эту кашу не представлялось возможным. Вход закрывали подъёмные ворота, ведшие в первый двор; вокруг него стояли сараи и дом управления. Далее были ворота поменьше, и стена баррикад, отделявшая большую площадь с палатками наёмников. В длину вся территория лагеря была около трёхсот шагов, в ширину - полсотни... Все эти данные не нужно было даже видеть, их передали Кущ и Хмина, давно проникшие в лагерь. Что следовало выяснить, так это количество голов противника в данный момент, хотя это и не являлось критичным.

Небольшой отряд подошёл к воротам, по сторонам от которых торчали кривые деревянные вышки, и гуман стал дёргать за сигнальную верёвку и орать слова. С могильным скрипом поднялась воротина, состоявшая из толщенных брёвен - это собственно было самое капитальное тут сооружение - и на пришедших выехали штук пять вооружённых конников.

- Опять ты привёл стадо богомерзких тварей, Апофинарий! - с неподдельным возмущением сгнусавил один из-под шлема.

- Ой извините, - съязвил тот, - Конечно, в следующий раз будут только расово верные рыцари в сверкающих латах!

- Дебоош, - сквозь зубы сказал в сторону Щин.

Гноллы стояли чересчур спокойно, и это могло вызвать подозрения. Поняв Щина, они зарычали, затявкали на конников и схватились за оружие. Те заржали, хотя совершенно зря - кинься гноллы в атаку, вряд ли бы их что-то спасло. Ворг знал, кого подбирать на дела требующие твёрдой лапы. Произнеся ещё несколько не нагруженных смыслом предложений, гуманы наконец пропустили "новобранцев" в первый двор. Здесь было грязно и воняло снова гнильём и конским навозом. Кони переваливали толстые окорока по тесному двору, размалывая мусор на земле в грязищу. Из конторы вышел седой гуман в синей накидке с королевским гербом, который выслушал туфту от Апофинария и оглядел отрядец. Гноллы сутулились, скалили зубы и капали слюной на землю.

- Дерьмо... - с отвращением произнёс синенакидочный и уставился на Щина, - А ты кто такой?!

- ЙА! - рявкнул Щин и стукнул себя кулаком в грудь, - Йа Кром! Йа большое воровать убивать! Гуман обещать моя золото за воровать убивать! Кром тешытся!

- Я имею ввиду что ты за тварь! - рявкнул гуман, - Ну, кто твои папа-мама?

- Моя Кром! - с радостью кивнул Щин, - Моя воровать убивать!...

Это было очень непрофессионально, просто халтура. И тем не менее прокатило на ура, так что гуман махнул рукой и отправил их в основной загон. Загородка, которая отделяла "командиров" от "армии", была тонкая, но тоже довольно долгая для прохождения, а калитка была одна и очень узкая - всё это гноллы замечали по пути. Пройдя за забор, они не удержались расхохотаться.

- Ну Щин дал! - хватал воздух пастью Ворг, - Моя кром...

- Стараюсь, - усмехнулся тот.

В загоне было немало всяких голов, но совсем не только гноллы - их тут было меньшинство. Почти половину составляли всё те же гуманы, были заметны приземистые тушки дварфов, а возвышались над всеми несколько огромных огров - один даже с двумя башками, как на картинках. Потребовалось две минуты, чтобы определить численность в семь десятков - это не считая тех двух десятков, что были своими. Нужно было как можно быстрее найти их всех и наладить связь, чтобы действовать немедленно.

Отряд определили в дальнюю пустую палатку скраю загона, и туда собственно они и прошевствовали, сопровождаемые угрюмыми угрожающими взглядами прочих обитателей. Зайдя за угол большой палатки, Щин подумал что дело дрянь - прямо на него шла Эллоиза. К большой удаче, он просто затормозил, а потому не сделал глупостей - и лишь когда гуманка прошла мимо, сообразил что она уже никак не может узнать его. Выдохнув, Щин скрылся в палатке и задумался над диспозицией.

Само собой он не начал это делать сейчас, оказавшись в охраняемом лагере среди врагов - но следовало откорректировать хитрое в соответствии с тем, что было увидено лично и только что. Хитрое на самом деле было не сложным: гноллы знали, что боевиков - наёмников кормят из общего котла, а следовательно самый простой способ диверсии - подсыпать туда чего-нибудь. Поскольку им-то как раз в голову придёт яд, его использовать не следует; достаточно вывести их из строя, а не убить - это всегда успеется. В итоге выбор был сделан в пользу двух растительных препаратов, какие не составляло труда собрать, а вдобавок имелось доступное противосредство, чтобы не отравить своих. Один вызывал сон, другой опьянение настолько сильное, что ни о каких осмысленных действиях речи не шло. Допек, тот самый гнолл что ходил в Ветрохолмию, тоже был тут и скоро сообщил, что в следующую порцию варева ввалить можно безнаказанно.

Однако помимо наёмников было и небольшое количество охраны, отгороженное забором. По точным данным разведки это были до десятка конников и столько же арбалетчиков, занимавших места на вышках. Ключевое слово "занимавших". Если подходить к лагерю с боевыми бубнами, они конечно успеют занять свои гнёзда и атаковать укрепление будет накладно. Однако как сам видел Щин, на вышках сидели только двое, остальные или тренировали боевиков в загоне, или сидели в здании конторы. Вполне естественным был план запереть дураков в строении и либо сжечь, либо оставить внутри сидеть до посинения. И строение этому способствовало - приземистая бревенчатая коробка с одной дверью и совершенно непроходными окнами - амбразурами.

- Телегу к двери и кранты, - тявкнул Допек.

- Есть ещё выход в конюшню, - заметил Щин, - И наверняка люк на чердак. Поэтому выслушивайте внимательно, как будем эт-самое...

До эт-самого предстояло ещё дожить. Два гнолла подрались с ограми, один сильно получил в тыкву и теперь мало что соображал - если так пойдёт дальше, то так не пойдёт. Ввиду этого гноллы собирались компанией и изображали шаманский ритуал, чтобы к ним не приставали. Когда стемнело и наёмники начали напиваться, гноллы тоже имитировали буйное веселье, а затем завалились дрыхнуть. На самом деле именно ночью предстояло подбросить травы в съестные припасы, проделать проход в заборе и сделать ещё несколько приготовлений. Щин отправился к забору, прихватив маленькую острую пилку; в темноте он зашёл в угол и там перешёл к передвижению ползком. Это было очень неудобно и паливно, но под пьяные вскрики можно было потихоньку перепиливать ветки кустов, составлявших изгородь, и сами держащие её столбы. Что собственно Щин и проделывал в течении нескольких часов на ощупь - ночь здесь такая что хоть об стену убейся, факелы освещали круги на два шага и не более. Закончив наконец эту работу, он с чувством выполненного долга отправился в палатку.

Навстречу снова попалась Эллоиза, демон знает зачем шарахавшаяся по лагерю ночью.

- Это что? - задала она вопрос скорее себе, - Собакоголовый... Странно...

- Эээ!! - подтвердил Щин.

- Ой, изыди! - отмахнулась гуманка, и шатаясь уковыляла в темноту.

Ну вот и поговорили, усмехнулся он.

Утром, когда воздух ещё стоял киселём от тумана, наёмников поднимали бригадиры и начиналась обычная сдешняя клоунада. К счастью начиналась она именно с трапезы; гноллы и Щин сидели возле кухни и лопали вместе со всеми, употребив что следовало. Еда кстати им всем понравилась, так что впоследствии рецепты приготовления байды были переняты. Не прошло и двадцати минут, как наёмники стали клевать носами. Двухголовый огр, вываливший на песчаную площадку для мордобоя, долго осоловело качался на ногах, а потом завалился в пыль. Из-за палаток раздались условные подтявкивания.

По этим сигналам гноллы встали за углами, ожидая прихода бригадиров - это были очень глупые гуманы, так что догадаться о чём-то им не светило. Едва два покойника зашли в палатку, их прочно схватили и просто-напросто удавили: если уж и церемониться, то никак не с ними. Следующим ходом Щин, Ворг и Допек втихоря проникли через подготовленный лаз в заборе и оказались в "командирском" дворе. Один из гуманов их видел, но не придал никакого значения - он считал, что если дверь не сломана, значит пустили. Возможно он скоро спросит у других, что делают гноллы, но это будет не раньше чем через пару минут. Щин же повесил на плечо бухту толстого троса и деловито полез на вышку.

- Какого? - осведомился стражник, прибавив много слов после "какого", но они не несли смысловой нагрузки.

- Господин приказал протянуть верёвку между башнями! - пояснил Щин, игноря наставленный в него сверху арбалет, - Моя хорошо лазает!

Арбалетчик был в мозговой раскоряке, и пока он соображал, трос уже оказался завязан за стойки вышки. Тоже самое Щин проделал со второй вышкой, а дальше было исключительно дело техники. "Верёвка", которая была основательным тросом, была замотана за ворот, которым подымали деревянный щит на входе, и гноллы принялись усиленно вращать его. Следуя законам физики про силу трения и реакции опоры, ворот вращался свободно, стягивая башни друг к другу. Не ахти какие вышки затрещали, накреняясь; сверху завопили дураки. Ворг бросил крутить и встав так, чтобы его не достали с вышек, выпустил из арбалета стрелу в зазевавшегося гумана из конников. Больше ровным счётом ничто не помешало операции, и через пол-минуты вышки с треском обрушились на крышу сарая, пристроенного к дому. Как и надеялся Щин, они проломили крышу и теперь пройти через бурелом явно не светило. Вместе с гноллами он подбежал к двери, они подтащили тяжёлый деревянный щит и поставили боком телегу, закупорив проход.

Пока Ворг добивал арбалетчиков, навернувшихся с вышек, Щин открыл дверь в заборе и во двор вбежали остальные гноллы; двое, по плану, тут же полезли на чердак, заблокировать выход туда. Разбитая конюшня начала разгораться сама по себе - видимо, там был светильник. Пришлось открыть ворота, чтобы невзначай не оказаться в тесном горящем дворе.

- Жечь! Устрой им день весёлого цыплёнка!...

- Всем уйти от окон! - орал Щин.

Это было правильно, потому как поняв что выйти нельзя, гуманы начали палить из арбалетов через узкие окошки. Бывший неосторожным гнолл тут же получил стрелу в живот - а стрела из тяжёлого арбалета это не шуточки. Впрочем вряд ли это могло им помочь - конюшня полыхала, а с других сторон дом заботливо раскуривали. Выпущенные лошади с диким ржанием вынеслись за ворота лагеря, волоча за собой всякое барахло типа стремян и уздечек.

- Чё вы ржёте, как лошади! - крикнул им вслед Щин.

- Ну сейчас кто-то прокоптится! - радовался Ворг, показывая на дом.

- Так, не всем стоять и зырить! Кто свободен - разоружать и вязать туловища!

В первую очередь пришлось уничтожить изгородь в дальнем конце периметра - господский двор весь охватило пламя, и находиться там было невозможно. Более того, изгородь оказалась куда горючее чем считалось, так что не было сомнения в том что скоро полыхнут и большие палатки наёмников. Гноллы не церемонились - они отлично знали, что здесь за ребята, так что лапы без сомнений опускали мечи на лежавших вповалку. Больше повезло тем, кто уже слегка очухался - поскольку их не надо было тащить волоком, их вязали и выгоняли в проделанную прореху в заграждении.

Щин работал наравне со всеми, что впрочем было по умолчанию; единственно, он послал дозорных на дорогу, чтобы они предупредили о возможном подходе кого-нибудь ненужного. Едва те кивнули и убежали, землю потряс взрыв. Вероятно в господском доме хранились и запасы пороха, что теперь стало причиной его быстрого разрушения. Куски горящей крыши полетели вокруг, полотно тентов во многих местах вспыхнуло, так что стало ясно что пора удирать. Только в последний момент Щин чуть не споткнулся о лежащее тело, и в очередной раз узнал гуманку. А почему бы и нет, подумал он, не без труда поднял её, взвалил на плечо и поспешил на выход из театра.

В театре был день полной самоликвидации - вся низина была объята огнём, жар которого чувствовался издалека. Стоило бы посмеяться над таким эффектом, но на самом деле он беспокоил. Хорошо хоть столб дыма тут не увидеть из-за хмари, но вот запах могут учуять и пойдут искать причину. Плюс разбежавшиеся вдоль дороги лошади - равно то что надо утекать, как выражалась Кайса, эй-эс-эй-пи. Ввиду этого весь отряд, отягощённый пленными, немедленно рванул в лес. К сожалению вытащить хотя бы одну телегу не удалось - все сгорели, так что предстояло поднапрячься.

Щин тут же пожалел, что схватил Эллоизу - конечно весит она поменьше огра, но всё равно не пушинка. А он, надышавшись дыма, теперь просто задыхался на быстром марше и чуть не падал. Попытки привести гуманку в чувство ничего не дали, к тому же от неё так разило спиртным, что это неудивительно. Казалось, это движение продолжалось часы, хотя на самом деле гноллы отошли недалеко, просто чтобы их нельзя было обнаружить сразу. Щин сам настаивал на этом, хотя в этот момент был готов за это дать себе в морду.

--------

На привале стало возможным увидеть, что трофеи мягко гавкая никаковские: с десяток доходяжных гуманов и тупых гноллов котировались крайне слабо. Это вызвало некоторое возмущение среди контингента, потому как были ранены трое гноллов, пострадавших в потасовках с наёмниками ещё до операции, а также убит один, попавший под стрелу. Ворг доходчиво объяснил, что целью операции было вовсе не воровство и даже не убийство, а отвращение угрозы получить этих наёмников в своих лесах, когда не ждёшь. А эта цель выполнена на несколько пятёрочек сразу.

- Если эти животные вам не особо нужны, - говорил Щин, кивая на пленных гноллов, - То надо устроить их побег. Может быть, пару по ходу застрелить, чтоб натуральнее было.

- Ммм... - почесал уши Ворг, - Это чтобы они разнесли весть?

- Именно. А лысых отпускать незачем.

- Какой от них прок?

- Я постараюсь сделать так, чтобы был прок, - пообещал Щин.

- От одной по крайней мере ясно, какой прок, - хмыкнул гнолл, показывая на гуманку.

- Ну да ну да.

Щин с интересом поглядывал на неё - всё-таки это была довольно привлекательная самка, так что мысли Ворга были вполне оправданы. Через некоторое время Эллоиза очнулась, но с похмелья соображала туго и только зашуганно оглядывалась вокруг; пока лучше было её не трогать, воизбежание.

- Так что насчёт гуманов? - уточнил Допек, - У нас будут не очень довольны таким соседством.

- Планирую организовать небольшой лагерь с рабским трудом, - пояснил Щин, ковыряясь в зубах, - Впоследствии может удастся вбить им в голову элементарные вещи, а нет так пусть хоть дров наготовят.

Это было просто в теории и весьма непросто на практике. Гноллы никогда не занимались подобными вещами и это им было в новинку, так что пришлось немало времени посвятить этой фигне, пока всё не наладилось. Пока же отряд откочевал к Реке и этой же ночью переправился на загодя заготовленных плотах, которыми пользовались и на пути туда. К всеобщему облегчению, пыльное и душное Гнилолесье осталось за хвостом, и хотя морозец пробирал как следует, никто из гноллов не жаловался. На второй день устроили обещанный побег, отпустив половину дурачков, которые были уверены что убежали сами. Щина придушила Жаба и он подумал, что раз уж будет шарага - тупогноллы лишними не окажутся.

Место для шараги было выбрано в глуши, чтобы никому не мешать и затруднить оттуда побег; пришедший поначалу отряд бойцов вместе с пленными строил небольшой загон того же типа, что бывший лагерь наёмников, только гораздо меньше. Дела сразу пошли не ахти - по дороге гноллы убили двоих, не в меру обнаглевших, а остальные только притормозили, но не задумались. К тому же их нельзя было испугать тем, что один убежит - всем достанется; им это было глубоко до кучи. Значит, сказал Щин, запереть их в эту клетку и держать там.

Помятуя о том что случилось с лагерем, компактную зону огородили копнами сена, так что в случае чего стоило поджечь их - и всё полыхнёт ярким пламенем. Щин устроил всё рационально, ибо даже в таком деле не терпел тупизма и тщетности. Гноллы, которым придётся охранять лагерь, могли покалывать рабов пиками из узких амбразур, чтобы те шевелились; выхода из внутреннего периметра не было вообще, потому как часто он был не нужен, а нечасто - можно и лестницы вкорячить. Через узкое окно в изгороди подавались брёвна, и рабы распускали их на доски. Конечно поначалу они пробовали распустить панты, но посидев всего пару дней без еды, решили что лучше не выпендриваться. Кое-как объект начал планомерную работу.

Эллоизу Щин держал отдельно, и хотя постоянно нагружал работой, вряд ли она была недовольна - в загоне ей пришлось бы туго. Гуманка была сильно зашугана, видя что гноллы отнюдь не такие тупые как ей казалось - а может быть и припомнила прошлый раз, когда попадала к ним. Припомнил это и Хар, зашедший к шараге за каким-то рожном; все здорово посмеялись, вспоминая былое.

- И что ты собираешься с ней делать? - хмыкнул гнолл.

- Ладно, это помимо шерсти, - отмахнулся Щин, - Как торговля?

- Пока в нарастающем темпе. За предпрошедший месяц наторговали на пятьсот сорок золотых, обратно получили примерно на триста.

- Шишово, - заметил Щин, - Золото это всего лишь тяжёлый металл.

- Я понимаю, - кивнул Хар, - Но там идут закупки инструментов, эти штуки не так просто увезти.

- Ясно... как с мурлоками?

- Потихоньку. Одного уже выпускают на выпас, язык... - гнолл почесал ухо, - Язык вряд ли удастся выучить, он тупой и квакающий. Но понимать их кое-как можно. Там уже начали обменивать рыбу на железные инструменты...

- Вот! - щёлкнул пальцами Щин, - Это то что надо. Колодезно до визга.

В то время как время всё более заворачивало на зиму, Щин оставлял рекомендации гноллам, работавшим с рабами, и собирался отправляться на другие объекты. Рабов он советовал кормить как следует и снабжать всем необходимым, а также прислушиваться к тому что они говорят. В зависимости от результатов выслушивания следовало или выслушивать дальше, или просто продолжать эксплуатировать их. В конце концов даже второй вариант был не так уж плох: четверо гноллов сами никак не могли напилить столько досок, а доски вещь нужная даже в производстве оружия.

Оружие, сплошное оружие, подумал Щин, демон бы его побрал. Впрочем у него в отличие от многих других мысли заходили гораздо дальше, чем обычное "достать хороший лук и пострелять всех подонков". Кроме того, у него было много гнольих ушей, готовых выслушать, а это грозило результатами. Так что, как следует наевшись еды, Щин с некоторой группой сопровождения отправился на северо-восток, вглубь лесов.

-------

Лоскут третий.

Flight analysis shows twenty-two percent increase in combat performance

- "Homeworld"

-------

В конце осени случилось резкое похолодание после потепления. Сырой воздух застывал на ветках деревьев, на хвое и траве, образовывая толстенную наледь. Лес постоянно трещал от ломаемых под тяжестью льда веток, и хотя льдышки выглядели красиво, гноллы предпочли бы чтобы их не было - можно и суком по балде схлопотать. Лапы бесшумно ступали по твёрдому насту, так что Щин почти расслабился и думал о чём хотелось. Нельзя сказать чтобы это было совсем правильно, потому как он возвышался над гноллами почти на две головы и выделялся.

Кстати о голове, заметил он сам и пощупал щёки, покрытые шкурой и оттого совершенно не замерзавшие, как раньше - вот и профит наморду! Да и одежда на Щине была совсем не та, что надел бы в такую погоду гуман, а гораздо легче - тем не менее, холода не чувствовалось. А чувствовалась, несмотря на несколько дней похода, радость от жизни и неиллюзорная бодрость.

Тащившаяся за гноллами Эллоиза этого совсем не разделяла и втихоря насылала на них страшные проклятья. Она ещё не знала, что странный собакоголовый и есть Щин, а тот не открывал что знает язык, ограничиваясь "туда иди". У него как обычно был хитрый план, пользуясь этим что-нибудь выведать, но судя по неиссякаемому потоку ругани и проклятий, выведывать было нечего. Ввиду этого он не стал ломать голову, когда они пришли в очередной посёлок гноллов, а сказал на чистом гуманском:

- Так, вот палатка, притащи-ка воды вон оттуда.

Сам он пошёл в общаковый ледник за мясом, и вскорости оно варилось в котелке. Гуманке потребовалось не так уж много времени, чтобы сообразить кто есть Щин. Последовала вялая попытка задушить его, без труда пресечённая.

- Ну и гад же ты! - Эллоиза орала бы, но охрипла ещё по дороге, так что шептала.

- Элла, почему ты думаешь что мне интересно твоё мнение? - сказал Щин, мешая варево, - Что за привычка всё время его высказывать. Давай я сейчас начну делать так же? Вот смотри - костёр. Я считаю что он эмм... костристый, но недостаточно огневой. А на нём котелок, он железистый.

Пять гноллов из четырёх поняли бы иронию и заржали, но не гуман.

- Вы всех там убили! - прошептала Эллоиза, уже зажмуриваясь.

- Ещё как, - подтвердил Щин, - И сделаем ещё много чего похожего, если гуманы не прекратят нападки на гноллов. Кстати это главная причина, почему ты здесь а не валяешься в общей могиле с наёмниками. Я думаю снова отпустить тебя, чтобы ты передала этим упырям предложение прекратить дерьмо.

Гуманка ответила очередной порцией ругани, так что снова закрались сомнения, а стоило ли с ней возиться. Тем не менее Щин терпеливо высказал ей всё что требовалось, а также записал тезисно на бумажке, для тупых. Шансов на то что это попадёт в нужные руки было немного, и ещё меньше шансов было что из рук слова попадут через глаза в голову. Но всё-таки попытка должна была состояться, и она состоялась. Когда Эллоиза начинала крутить обычную гуманскую шарманку, она становилась до того противной, что все мысли про самок испарялись без следа.

-------

Избавившись от всякой тягостной хренотени, Щин вздохнул свободнее и снова принялся усиленно думать и действовать, а дел как всегда было предостаточно. К началу основательной зимы, когда вывалил снег, пришли тревожные известия с востока, из Красногорья. Гуманы большими отрядами выгоняли гноллов с их насиженых мест, что было чрезвычайно неколодезно. Воины тут же предложили или выслать побольше бойцов на помощь Иерским, или готовиться к обороне в своём лесу, но Щин понял что это преждевременно. Кроме того вонючки наверняка именно этого и ждут, подумал он.

Развернув на широком пне карту, дополненную записями о том что где находится и в каком состоянии, Щин начал основательно соображать. Не в последнюю очередь он поставил себя на место гуманов и рассудил, как бы он действовал. Для того чтобы точно рассуждать, он задавал вопросы тем кто знал ответы, или по крайней мере мог узнать через время - метод этот был прост, но эффективен. И кстати говоря он бы почти недоступен врагу - у гуманов постоянно культивировалось очковтирательство и ложь, а гнолл не моргнув глазом тявкал, что мол нет-с, сена не заготовили потому что было лень. По результатам этих изысканий складывалось что-то, похожее на картину.

- Картину, хренотину, - рычал Ворг, - Мы ждём уже десять дней, Щин, и ничего не делаем.

- Не правда, - возразил тот, - Каждый день у нас прибавляется сам знаешь сколько арбалетов, мечей, телег и тому подобного. А делать надо после того как подумал, а не как некоторые... Сейчас покажу тебе, что получается. Знаешь куда выходит тракт после Красногорья?

- В Пылающие Ступени, - кивнул гнолл.

- Это вопрос не на географию, а на политику. В пустыне по-прежнему обитают орки, и чтобы они не сделали очень больно всем гуманам в Красногорье, тем приходится постоянно патрулировать перевалы и держать войска готовыми к отражению вторжения. Если они бросят эти войска на гноллов, через неделю дикие орки будут в Лейкшире. Достоверно известно, что набеги не прекращаются, а строить защитные форты по границе королевство бросило потому как не осиливает.

- Познавательно, - фыркнул Ворг, - В общем я и так это знал.

- Отсюда вопрос, - продолжил Щин, - Откуда внезапно взялись несколько тысяч солдат, которые сейчас прут на Иеров? Ответ - из Летолесья. Те кто обитает невдалеке от тракта подтвердили, что ещё с весны на восток шли подкрепления и обозы с оружием и припасами. Отсюда следующий вопрос - чем им так насолили Иеры, чтобы собирать войска тут а потом тащить их в горы? Ответ - ничем кроме того, что они на востоке.

Щин показал по карте от гор до равнин Ветрохолмии:

- Они собираются выдавливать нас на равнину. И если это у них получится, дело будет неколодезно.

- Ммм... - раздумывал Ворг, чеша репу, - Да, это очень похоже на то. Хотя точно ли? Может, они собираются потом за каким-то фигом идти в пустыню?

- С теми припасами и сборищем неучей в пустыню не пойдут даже они. План заключается в том что гноллы убежавшие из Красногорья увеличат общую плотность в лесу, нарушатся все наши предосторожности, и ничего не останется кроме как бежать дальше на равнины.

- В таком случае что делать? Подготовиться к отражению нападения в лесах?

- Пока недостаточно сведений, - вздохнул Щин, - Я отослал пятерых разведывать ситуацию. Если будет уверенность что мы сможем подготовиться - тогда будем обороняться.

- А если нет? - удивился Ворг.

- А если нет, то придумаем что-нибудь другое.

Судя по тому что сообщали возвращавшиеся разведчики, что-нибудь другое становилось всё более вероятным. Стаи теперь были гораздо лучше вооружены и организованы, чем год назад, но всё равно главное чем приходилось защищаться - это ныканьем. Не только себя, но и всех следов своей деятельности, чтобы гуманы вообще сломали себе головы, где искать. По этой причине показатель плотности гноллонаселения был очень критичен, а с востока уже начали прибывать небольшие группки беженцев. В посёлках чувствовалось некоторое напряжение из-за надвигавшейся угрозы, но гноллы по крайней мере не тупили. Щин понимал что нужно изобретать окончательный хитрый план, и чем раньше тем лучше. Снежным зимним днём, тёмным как ночь, он изложил этот план всё тому же собранию, что и обычно: Хруш и Хар от Огов, Ворг и Шмимек от Оров, ни и ещё там с пяток хвостов.

- План такой, - сказал он, - Пока форсировать хозяйство, запасать корм, инструменты и оружие. После того как гуманы двинутся в Лес, снять становища с места и идти в Красногорию. Там мы сможем обосноваться с нашими силами и притом как следует. Горный рельеф поможет организовать защиту, а кроме того там гораздо больше возможностей для получения металла. Кроме того при таком плане нам будет пофигу если что-то задержит гуманов и они вообще не пойдут в Лес. Кпримеру если навалятся орки с севера.

- Поднять с места все становища... это гулькин клюв что такое!

- Не все, - уточнил Щин, - Перемещать будем то, что труднее всего спрятать. Самки с щенками, больные и старики мелкими группами могут жить под самым носом у гуманов, сами знаете. Конечно всё не утащим, но многое - да. Телег у нас уже достаточно, а когда можно будет начинать - и того подавно.

Гноллы активно зарычали и затявкали, обсуждая. Подобные масштабные операции им были в новинку, но придумать резонные возражения им не удалось, так что Щин продолжил навешивать. Следовало пошевелиться: послать несколько небольших групп в горы, чтобы знать когда враг двинется в Лес, а также разведать пути прохода в подходящие места в самих горах. Предстояло организовать колонны для движения и определить, что именно утащить с собой. Кроме того следовало заранее подготовить операцию по обману врага, чтобы заставить его поверить в успех своей кампании и повальное бегство гноллов в Ветрохолмию. В таком случае, даже если гуманам удастся поддерживать войско, оно сначала очень долго проканителится на западе, прежде чем они поймут что случилось.

Само собой из тех гноллов что были сейчас выгнаны с взгорий, многие изъявляли желание вернуться. Обороняться голыми лапами было невозможно, но если есть арбалеты и возможность возведения каменных укреплений - задача штурма становится почти невыполнимой. У гуманов были осадные орудия, но в условиях горного бездорожья это не имело никакого значения.

-------

Гноллы давно уже изобрели телеги, для которых не требовалось хороших дорог: это были узкие барабаны-колёса, внутрь которых помещалась катающаяся люлька с грузом. Груз всегда был внизу колеса, так что оно было устойчиво и благодаря своему диаметру отлично катилось. Щин в своё время дал несколько ценных указаний о том как наладить массовый выпуск, так что теперь этих штук было вволю. Они здорово пригодились, потому как к весне стало ясно что пора начинать исполнение плана. Длинные вереницы гноллов потянулись через леса, двигаясь по выбранным маршрутам подальше от дорог и гуманских деревень. Щин понял что совершенно необходимо украсть где-то лошадей или что-то ещё быстро бегающее, потому как в противном случае передача важных сведений осуществлялась непомерно медленно.

Задувал изрядной силы ветер, тащивший по прочному насту снежную позёмку; по левую лапу из леса поднимались каменистые склоны предгорья. Отряд двигался довольно в темпе, чтоб зазря не маячить - сначала усиленно шагали, потом ныкались и основательно отдыхали. Вообще райски было бы переходить строго по ночам, но этого не получалось из-за графика. Щин, закутавшись в меховую фигню типа плаща, тащился вместе со всеми, тягая на спине объёмистую сумку. Думалось уже не особо, потому как усталость от перехода давала себя знать. Он резким движением поднялся на плоский валун, лежавший на пути, и тут же почувствовал резкую боль в плече. Что за дерьмо, пронеслось в голове, что с камнем?! Только потом до мозга дошёл звук выстрела - а благодаря именно камню, до мозга дошёл звук, а не пуля.

Стрелок рассчитывал на попадание в голову, и вероятно попал бы - но "бы" не считается. Малокалиберная пуля как следует вошла в лапу, но большого разрыва не сделала, так что была не особо опасна. Послышались ещё выстрелы, пули затювкали по камням и с хрустом вышибали щепки на телегах. Гноллы быстро обнаружили, откуда стреляют - это было шагов на двести вверх по склону, за россыпью больших валунов. Между булдыганами мелькнула приземистая, почти круглая тушка дварфа.

- А, РрЪ!! - выкрикнул главногнолл отряда, что означало не иначе как "отделение к бою, по флангам окружай".

Щин хоть и был занят своей лапой, скрывшись за телегой, не отвлекался от происходящего.

- Стоять!! - заорал он, - Скорее всего ловушка! Укрыться за телегами, уходим!

Как он сообразил, этого дварфы не ожидали - ни отхода, ни того что у гноллов будут телеги для прикрытия. Судя по всему у них вообще было мало стволов, способных точно стрелять на такое расстояние, так что пули летели довольно редко, только задев нескольких. Увидев это, гноллы быстро впряглись в телегоколёса и за минуту все вышли из зоны обстрела, несмотря на растянутость. Издали было видно, что среди каменного "форта" у дварфов стоит и что-то вроде пушки, так что штурмовать укрепление совершенно незачем.

- Ну это колодезно, да, - фыркнул гнолл, - А что если теперь обойти и вывалить на них сверху? Заодно и пушку бы захватили.

- Не по шерсти, - сказал Щин, - Нам надо доставить груз к месту назначения. Если кого-то потеряем, что вполне вероятно, тащить станет непомерно тяжелее. И пушку не упрём, они её наверно только от тракта сюда втащили, а нам ещё топать и топать.

- Да, верно... - почесал уши гнолл.

До гноллов доходило быстро, что собственно являлось половиной дела. Скорее всего засаду организовали таким образом: сверху сидели дварфы, рассчитывая приманить гноллов на свои ловушки и под картечь, а снизу ждали гуманы. Преследовать ушедший отряд они не стали, хотя дозорные, высланные пыриться, докладывали о том что позади замечен как минимум один разведчик.

Однако он вероятно рассчитывал, что отряд пройдёт ещё день, от силы два, и выяснится место назначения. На самом же деле идти предстояло куда дальше, так что через четыре дня, примерно на границе Летолесья, разведчик отстал. Ещё раньше, на привале, шаривший в костоправстве гнолл взял клещи и вытащил пулю из щиновской лапы, что заставило последнего выть от боли - зато после этого стало куда как лучше. Полностью работать лапой он не мог, но рана уже не мешала слишком сильно. Щин взвалил обратно на спину свой рюкзак и продолжал передвигать ноги.

Погода благоволила: разыгрался последний зимний снежный буран. Хорошо подготовленных к походу и вообще выносливых гноллов снег не очень-то задевал, зато в плотной пелене не могли летать грифоны или что-то другое с крыльями, снег с ветром быстро уничтожал следы проходящих отрядов, а видимость не превышала сотни шагов. Дозорные сумели обнаружить несколько гуманских отрядов и соответственно избежать встречи с ними. Впрочем, не со всеми.

Щин как раз закончил возиться с перевязкой лапы, когда прибежала Крига, маленькая и шустрая гноллиха, и набросилась на уши Мрафа, много раз повторив "РРръ" и "АррРР", так что кроме главногнолла, никто ничего не понял.

- Она грит эт-самое, - фыркнул тот, - Впереди на три килошага отряд гуманов, голов двадцать. Три-четыре главнюка и ополченцы в не лучшем виде.

- Вот это милее, - сказал Щин, - Можно ли их перехватить?

- Можно, они всё равно пока сушатся. Пока соберутся, успеем пять раз занять проход в скалах.

- Проход слишком очевидно. Надо чуть подальше, - уточнил Щин.

- А сейчас почему колодезно атаковать? - спросил Мраф.

- Потому что этих мы при везении снимем как куриц с веток, да ещё и захватим. Как минимум используем для того чтобы ускорить транспортировку.

Через пол-часа отряд гноллов располагался на позиции в засаде. Полной уверенности в том что гуманы пойдут здесь не было, но в конце концов особого риска нет - пройдут мимо и ладно. Недолгим совещанием был утверждён Хитрый План, по которому и стали действовать.

На этот раз риск оказался оправданным: небольшая колонна показалась из снежного тумана, и судя по ковылянию, действительно была не в лучшем виде. Впереди и сзади тащились солдаты с мечами и щитами, и они явно были бы рады остаться без этого барахла, весившего немеряно. В середине группы плелись двое гуманов и гуманка в робах, так и намекая. Вся эта кавалькада прошла между двух нагромождений камней, оказываясь в ловушке.

- Пуск!

Три деревянных барабана с нарастающей скоростью покатились на гуманов с пригорка. Те заверещали и бросились выстраивать обычную формацию, когда железячники прикрывали кастунов. На это и был рассчёт. Телеги до них даже не доехали, застряв по дороге, но задачу свою выполнили. Теперь из-за валунов поднялись два десятка гноллов с арбалетами и выпустили залп по трём главнюкам. Сделать что-либо те не успели, расстояние было мало и почти все стрелы угодили в цели, так что кастуны повалились на землю. Пехота бросилась к стрелкам, но с другой стороны в спину гуманам обрушился град банальных камней, бросавшихся второй группой гноллов; попав в шлем, бульник отправлял мечника в глубокий аут. Несколько их были таким образом выбиты, но остальные сильно взбодрились.

- Сдавайтесь! - как можно более веско орал Щин, - Прекратите этот тупак, вы обречены!

Согласно ранним инструкциям, гноллы не наседали, так что оставшиеся гуманы оказались окружены и сбиты в довольно жалкую кучку. Хотя они закрывались щитами и выставили мечи, толку от этого было маловато.

- Ы, - показал ближайшему гноллу Щин.

Тот быстро вскинул арбалет и вогнал стрелу в горло кастуну, котрый ещё шевелился.

- Мы не собираемся никого убивать! - продолжал пропаганду Щин, - Сложите оружие и наверняка вернётесь по домам!

Гуманы бросились в атаку, но это было всуе. Отягощённые доспехами и щитами, они не могли догнать гноллов, даже когда те отходили хвостом вперёд. Кольцо окружения рассредотачивалось, заставляя мечников отдаляться друг от друга и подставлять спины. Стальную кирасу гноллский топор не пробивал - зато делал в ней такую вмятину, что получателю удара предстояло долгое лечение. Один за другим мечники выбывали из строя, так что оставшиеся снова сгрудились в кучу. После некоторой выдержки по времени Щин повторил предложение сдаться, которое на это раз возымело большее действие.

На вопрос "кто он такой" Щин разразился пафосной речью про армию Гноллемара, даром что по большому счёту ни армии, ни Гноллемара в природе не существовало - зато так слова имели большее воздействие, чем если бы он стал излагать реальное положение вещей. Вскоре гуманы стащили шлемы, но оружие не бросали. Договориться удалось только в том ключе, что они помогают тащить телеги и поклажу, а потом проваливают восвояси. Никакой гуман не согласился бы на такие условия "пленных", а гноллам только этого и было надо. Кучку бывших вояк поставили в центр отряда, где они и пёрли груз и своих раненых. Щин подозревал что это будет большой вброс, когда эти гуманы вернутся и расскажут, что было... впрочем он пришёл к выводу, что скорее всего не расскажут.

-------

Место, куда шёл отряд, пленным знать было незачем, так что когда они окончательно выдохлись и еле волочили ноги, их отпустили. Место же называлось Мерцающей башней; там действительно была башня, точнее то что от неё осталось. Но и остатки внушали и являлись приличным укреплением - неровная стена из больших каменных блоков окружала площадь диаметром шагов тридцать, в то время как толщина стены достигала чуть не трёх шагов. Пробить такую тупь из любого мыслимого осадного орудия было бы невозможно, да и притащить это орудие по взгорью - убиться можно. Бастион был чрезвычайно старым и в данный момент оказался не то что на каком-то стратегическом направлении, а можно сказать в углу, зажатый к конкретным непроходимым горам. Здесь долгое время было становище Иеров, после того как гуманы окончательно забросили тут появляться.

Нехотя, но всё же начиналась весна: снег подтаивал, в воздухе чувствовалась свежесть и ветер, похожий на тёплый. Щин порадовался, что удалось осуществить маневр до распутицы - иначе это был бы форменный кирдык. Впрочем тут не было ничего волшебного - маневр начался одновременно с маневром врага, а тот тоже старался провести войска до половодья. Когда до башни оставалось совсем немного - правда вверх по склону - Крига вернулась с очередной разведки.

Выходило, что прогнавшие Иеров гуманы оставили в башне небольшой отряд, который судя по всему здесь надолго: в окрестностях были замечены пеоны, возводившие хозпостройки. Это было неколодезно, потому как гноллы рассчитывали сразу же начать окапываться; вдобавок сюда же должны были прийти ещё три небольших отряда из Летолесья, и будет нездорово если им не будет подготовлен плацдарм. Пока же пришлось вставать лагерем и высылать охранение и разведку, дабы доподлинно выяснить, сколько редисок засело в укреплении. Конечно можно было попробовать, как предлагал Мраф, начать отстреливать пеонов и отдельных гуманов, чтобы выкурить их из башни осадой. Однако это не вязалось с общим планом, так что захватывать опорный пункт следовало как можно быстрее... эй-эс-эй-пи, снова вспомнил Щин.

На ум пока ничего не лезло: ещё очень издали, через увеличительный монокль, можно было видеть что хотя вокруг бастиона стоят жалкие палатки и сараи, ворота его вполне себе на месте, а сверху по обрушеным от времени стенам прохаживаются стражи с арбалетами. Вдобавок гуманы начали городить деревянную вышку над башней, и это было бы неколодезно. Пока гноллы ограничились подробной разведкой, стараясь вообще не попадаться на глаза противнику. Крига сообщила, что в башне тусуются как минимум один тяжело бронированный мечник и один кастун. Что делать с кастуном, все знали - засыпать стрелами с разных направлений, и ладушки. Для бронепехоты у гноллов имелись небольшие запасы тягучей смолы - из неё слепляли горящий комок, закреплённый на стреле, и этим подарком стреляли в морду. Независимо от свойств материала шлема, горящая смола как минимум не давала ничего видеть, а чаще и обжигала то что под шлемом. Однако всё это относилось к прямому бою, на который гуманов ещё нужно было выманить из укрепления.

Щин прошёлся по окрестностям, прикинул расклады и решил что вполне вероятно прибытие в бастион отрядов снабжения, а на этом можно сыграть. Однако прошёл ещё день, а никто не появлялся и было сомнение в том, что появится в обозримом будущем. Требовался очередной Хитрый План, как впрочем и всегда. Щин почесал голову и вспомнил про плащ, который один из гноллов стянул несмотря на протесты пленных гуманов - это был очень тупой плащ, потому как тяжёлый, промокающий и демаскирующий, но зато на нём был нарисован герб королевства, напоминающий львиную морду. Весьма быстро из плаща сделали накидку военного образца, и теперь Щину предстояло потаскать её на себе. Рассчёт был на то что издали можно увидеть гуманское сложение и герб, но нельзя разглядеть шерсть на морде.

Ранним утром, после основательной подготовки, стража бастиона услышала звук рога. Разув глаза, они обнаружили вдали гумана, который спешно заковылял к башне. Не успел он пройти и двух десятков шагов, как из-за камней показались гноллы и в спину идущего полетели стрелы. Подбежавшие горбатые стали с интересом рассматривать лежащее туловище.

- Не особо больно? - втихоря спросил Мраф, имея ввиду стрелы без наконечников.

- Вообще не, - так же ответил Щин, продолжая играть труп, - Как они там?

- Пока никак. Что делать, это будет подозрительно если мы долго будем торчать здесь?

- Мм... так. Сейчас я буду орать и махать лапами, а вы берёте меня и тащите вон туда, в укрытие.

Так они и сделали. С башенных стен наверняка всё видели, но пока это никак не отразилось на действиях. Ждать этих действий пришлось столько, что у всех возникли сомнения, но в конце концов ворота поднялись и по каменистому склону попёрли гуманы: всё те же стандартные мечники, лучники, и трое здоровенных оглоедов, закованных в броню по самые уши. Это было не слишком колодезно, если не сказать больше, но в запасе был ещё фактор внезапности.

Второй отряд гноллов, заметив выдвижение гуманов, стреканул к башне с другой стороны. Они намеревались как минимум заклинить ворота, а как максимум захватить башню, если в ней осталось мало единиц. Быстрый вариант не прошёл - гуманы заметили их приближение и опустили заслонку. Гноллам оставалось только повернуть на курс мимо башни и ударить в тыл противнику.

- Сперва выбить лучников, - рыкнул Щин, глядя из-за камня на толпу, - Потом нейтрализовать броневики.

- Легко сказать... - фыркнул Мраф, - Ладно, ПШЛИ!!!

Собственно гноллы и не пшли, а просто высунулись на своих позициях, и арбалетные стрелы сократили количество вражеских лучников. Гуманы быстро стали собираться в кучки, закрывая стрелков броневыми. За неимением собственного арбалета Щин просто брал подходящие камни и швырял их во врага, вызывая дополнительный грохот от ударов по железу. Противник затормозил перед валунами, не понимая как на них лезть, и в это время сзади подошла вторая половина гноллов, что плачевно сказалось на лучниках, ибо они опять оказались неприкрытыми. С относительно близкой дистанции гноллы выкашивали их превосходно, не давая возможности использовать скорострельность.

Бронепехотные попёрли вперёд, увлекая за собой остальных. Один из них ухитрился вскочить по валунам, словно на нём не было брони; неяркая молния золотистого свечения, мелькнувшая с его руки, на время парализовала стоявшего перед ним гнолла. Но рядом с гноллом стояли другие. Щин, рискуя получить стрелу в морду, швырнул тяжёлый булдыган обеими лапами, чуть не уронив его себе на голову. Гуман заслонился щитом, но инерция - штука очень упрямая. Камень не причинил ему вреда, но отбросил назад, и броневой с лязгом грохнулся на землю. Это было колодезно, потому как подняться в такой одёжке, даже если тебе не мешают, не особо просто.

Слева послышался яростный визг, полетели обильные брызги крови, и Щин увидел второго броневика, который махал здоровенным мечом и что-то орал. В это время Щин не разбирал слова, даже если и хотел бы - а он ни разу не хотел. Перед ним был враг, и все дела. Довольно резво, так что даже сам от себя не ожидал, он бросился в сторону, подхватил топор убитого гнолла и отшиб меч гумана с такой силой, что тот отступил на несколько шагов. В воздухе опять мигнула золотом неведомая хрень, и Щин почувствовал слабость - но слишком ненадолго. Видимо, гуман использовал на нём обычную противогноллную магию, что не катило. Щас йа тебе устрою магию, подумал Щин, маневрируя и отбивая удары.

- Щин, продержи его ещё два тявка!! - рявкнуло сзади.

- Не уверен но постараюсь! - ответил он, не оборачиваясь.

Продержать тренированного воина, закованного в непробиваемую броню и усиленного магией - дело не из лёгких, но Щин пока действительно справлялся, отступая и пользуясь тем, что ему куда проще вскакивать на камни. Справа и слева грохотали и рычали сцепившиеся в ближнем бою гуманы и гноллы. По крайней мере одного броневого они держали на земле, отрезав его от прочих. Щин не чувствовал лап, но понимал что долго так махать не сможет. Рядом же в поле зрения не было никого из своих, только за спиной кто-то хрипло дышал и хрустели камни под лапами.

- Низом!! - рявкнуло сзади.

Щин отскочил и присел, освобождая место для стрельбы. Брякнул механизм арбалета, и целый пучок лёгких стрел полетел в гумана. Тот дёрнулся в сторону, но одна всё равно попала в шлем, залепив его липкой горящей смолой. Осталось только подождать, пока она немного стечёт вниз, и пожалуйста, непробиваемый броневик ослеп и начал задыхаться. Щин старался обойти его сбоку, чтобы влепить топором по затылку, но тот как-то чувствовал это и разворачивался. Пока они так кружили, гнолл с арбалетом бросил орудие и просто подкатившись к ногам противника, схватился за латные пластины и приподнял весь огромный вес над землей. Потеряв опору, гуман плавно описал окружность и грохнулся с таким лязгом, что казалось это конец. Однако же он немедленно перевернулся на спину, подтянул ноги и попытался встать. Фигушки.

Следующим шагом ему пришлось закрываться от топора, чтобы не получить в тыкву. Лезвие скользнуло по щиту и ударило в наплечник, отлетев как от наковальни. Сбоку на Щина бросился гуман без шлема, с перекошенной рожей, но получил сзади топором и заскучал. Отдуваясь, Щин и гнолл не торопясь, чтобы не тратить силы, мешали броневому подняться. Гнолл отбежал в сторону, к своей сумке и арбалету, схватил плошку со смолой и теперь уже вывалил её всю по назначению. Валяющийся на спине стальной жук был вынужден стащить шлем, чтобы не задохнуться, и теперь орал, как пострадавший. Пользуясь этим замешательством, его лишили меча, отшвырнув железку далеко в сторону.

Увидев что третий ещё не готов, Щин почувствовал второе дыхание и побежал туда, оставив гнолла держать подранка в горизонтальном положении. Броневой сыпал золотыми молниями и размахивал мечом, но толку от этого было мало. Гноллы не лезли под удары, маневрировали и всё чаще ответно били цепами - на конце цепи была закреплена железная болванка в виде шара, которая здорово прикладывала. Кроме того, их было более чем в два раза больше, чем гуманов, и последние две единицы убежали обратно к башне - остальные были убиты или выведены из строя. Причём эти двое весьма долго орали, прежде чем для них приподняли заслонку. Несмотря на то что в глазах летали искорки, Щин не забыл подумать о том, что следует ворота вообще заложить камнем и лазить по лестницам.

- Ну что, отпрыгались? - отдышавшись, осведомился Щин у прижатых к земле броневых.

Последовала активная попытка подняться, впрочем пресечённая без особых усилий. Тем временем подковылял один из гноллов, и без лишних слов с размаху опустил цеп на башку одного гумана, что привело к понятному результату.

- Эй, гнолле! - рыкнул Мраф, - Ты гнолл, или хочешь быть как они?

- Прости, - потупился тот, - Этот гад кое-кого убил. Не удержался.

- Ладно, - хмыкнул Щин, косясь на кровавое месиво, - Больше так не делай, лады?

- Я убью тебя!! - выкрикнул моллюск из своей стальной раковины, - Не смей глаголить гуманским языком, исчадие ада! Я воин святого света!...

- Ты клоун, - ответил Щин через нестройный ржач гноллов, - Причём почти что дохлый клоун.

Чтобы заняться этими панцирными животными попозже, их просто придавили массивными камнями, как раков в ведре. Гноллы занялись перевязкой своих раненых и скручиванием побитых гуманов. Щин в частности понял, что возможно зря так активно махал своей покоцаной лапой - теперь она снова начала сильно беспокоить. Пострадавших же получилось больше, чем не пострадавших.

Теперь оборонять башню толком было некому, но чтобы взять её, пришлось бы как минимум строить таран и ломать заслонку, а это казалось расточительством. В итоге Щину снова пришлось тащиться на переговоры. Два гнолла с большими трофейными щитами прикрывали его от стрел, если вдруг кто попробует тупить, а сам он орал на стену башни, где маячили четверо гуманов. Предложение сводилось всё к тому же - по добру по здорову убраться восвояси. В качестве доказательства Щин резонно заметил, что раненые пока ещё живы, хотя в общем нужны, как кобольду зонтик. Для того чтобы подтолкнуть лысых к действиям, гноллы активно рубили сухостой и стаскивали близко к башне штабеля брёвен, якобы для сооружения осадных орудий. На самом деле брёвна предназначались для последующей переустройки башни, но гуманы этого не поняли и увидели то, что хотели увидеть. Прикинув атаку катапульт и превращение башни в горящий горшок, главнюк решил рискнуть.

Следующим днём гноллы выстроились по обе стороны от пути с башни вниз по склону, а из укрепления потянулась вереница гуманов на соединение с остатками побитых. Когда они отошли достаточно, гноллы осторожно втянулись под открытую заслонку - однако гуманы то ли опасались, то ли просто не додумались устроить ловушки. Спустя недолгое время башня была занята, что и требовалось. Гуманы готовились к походу до самого вечера, суетливо копошились и орали, а утром всё же соблагоизволили свалить.

Щин пришёл к выводу, что всё колодезно. Потери были терпимые, и кроме того стае досталось большое количество имущества, заботливо завезённого гуманами в башню. Точнее, стаям - ведь помимо Огов, тут были и вернувшиеся на свои земли Иеры. Кое-что из их построек гуманы не успели сжечь и разрушить, так что это были так сказать дополнительные фонды. Шин влез на толщенную стену башни, и оттуда оглядел местность, уходившую складками на север к горам; здесь преобладали небольшие хвойные перелески, каменистые хребетики и маленькие долинки. Сверху вниз, как подсказывала логика, текли многочисленные ручьи, наполняя прозрачные озерца в каменных чашах. На тех взгорках где камень был тёмным, солнце уже растопило снег и появились первые проталины, радовавшие глазы зеленью.

- Прекрасный край! - сказал Щин, - Жить да радоваться.

- Эти уроды вернутся, - вздохнул Мраф.

- Естественно, - хмыкнул Щин, - Поэтому всё только начинается.

Всё только начиналось. Через три дня пришёл ещё один отряд из Летолесья, и вокруг башни закипела работа. Пришли и посыльные от других групп, занявших опорные пункты в других местах. По сути дела Мерцающая была самой выступающей на юг частью комплекса укреплений; какие-то были также старыми башнями, какие-то просто естественными утёсами, на которые шиш заберёшься. Изучение карты привело к выводу, что впринципе можно постараться и обойти с фланга, минуя Мерцающую, однако зная гуманов Щин был уверен, что на первый раз этого не будет. Скорее всего они даже не додуют, что занята не одна башня, а всё что они захватили за зиму. Но на толпу неподготовленных дураков тоже рассчитывать нельзя - отпущенные гарнизонщики наверняка наплетут, что едва спаслись от сотни драконов.

По сути дела гноллы делали многое из того, что начали здесь гуманы - возводили сараи и прочие хозблоки для того, чтобы основательно окопаться. Немалое внимание было уделено улучшению башни - её превращали в большую общагу, в которой удобно переночевать, а заодно усиливали защиту. Деревянную заслонку и её механизм разобрали на доски и металл, а вместо этого поставили горизонтальную, но зато каменную крышку, передвигаемую по каткам. Выбить её тараном было не проще, чем пробить метровую стену - задвижка упиралась в кладку, в отличие от ворот. Сверху предполагалось покрыть башню покатой крышей, чтобы никто не сумел закинуть внутрь зажигательных или отравляющих снарядов, а также достроить начатую гуманами дозорную вышку.

Увидев что работа вокруг башни вошла в русло, Щин отправился с посыльными по прочим участкам. В предгорье было множество глубоких ущелий, где вода год из года дробила камни и вымывала на поверхность руды и полезные минералы; именно на этих россыпях для начала и собирались нагреть лапы. Сведующие в выплавке стали гноллы показали приличные кучи руды на склонах и уверили, что к зиме производство будет запущено на полную катушку. Хитрый план также состоял в том, что руду добывали наверху, а затем спускали вниз к тем лагерям, где были дрова для топок; обратно вверх шли пустые телеги или сани, что понятное дело гораздо проще.

Оровские гноллы, под командованием Ворга, окапывались сильно восточнее: там находились несколько обширных долин, пригодных для превращения в источники корма. Это предусматривалось с самого начала, ибо на одной стали далеко не уедешь. Подготовка шла и к посевам, и к сбору плодов с деревьев, и к выпасу скотины. Со скотиной были некоторые проблемы, потому как пока из неё имелись только трофейные лошади, а по привесу они проигрывали свиньям. В общем даже по подсчётам получалось, что все эти мероприятия обеспечат гноллов едой никак не в избытке.

- Эти зеленомордые, - говорил Щин, в то время как он шлёндал с группой гноллов по долине, - Они ухитряются выращивать свиней вообще без корма!

- Как это возможно?! - фыркнул Ворг, - Без корма и мышь не живёт.

- Тем не менее это доказано. Они давно подохли бы с голоду в пустыне, если бы не волшебные поросята. И знаете что я скажу, колодезно было бы как-нибудь разузнать этот процесс в подробностях.

- Ага. Как нажрёшься такого мясца, так клыки вверх отрастут и "лок нарош"...

- Ну я и говорю - в подробностях, - усмехнулся Щин.

Пока же им было явно не до орчьих хрюшек, работы было невпроворот. Из Летолесья правда приходили обнадёживающие вести о том, что операция проходит успешно и гуманы уверены в том что действуют правильно. Их отряды, прочёсывающие леса с востока на запад, медленно двигались к Ветрохолмии, а группы оставшихся гноллов сидели тише воды ниже травы и совсем не высовывались, пока облава была рядом. Несколько схронов были обнаружены и понесли серьёзные потери при отступлении, но это не делало погоды. Кроме того гноллы знали, что мёртвым уже довольно фиолетово, а себя жалеть не уважали; из-за этого известия о гибели последнего отряда, шедшего в Красногорию, вызвало что угодно только не унынье. Плохо, подумал Щин, но куда лучше чем придётся гуманам.

Разведка, высланная по местности, доложила о наличии нескольких гуманских деревень в зоне прямой досягаемости. Короче говоря они были под боком той территории, что нынче занимали гноллы, и весьма далеко от мест, откуда могло прийти подкрепление. Вдобавок эти деревни ни шиша не охранялись, так что первое высказанное предложение было кратким и выражалось когтем по горлу. Щин само собой это отверг, сказав что надо учиться на чужих ошибках и не заниматься граблеходством.

-------

Ранним весенним утром приличный отряд гноллов скрытно пробрался к постройкам деревни. Три сторожевые собаки молчали, потому что им немного мешали стрелы в горле. Единственный смотревший гуман торчал на крыше самого высокого дома и было прекрасно видно, в какую сторону он смотрит, так что и скрыться не проблема. Несколько гноллов влезли по крыше пристроек, и тихонько ступая по черепице, добрались до петушка и без шума скрутили его. Так же тихо, не поднимая никакой паники, гноллы обходили дома и конфисковывали найденное оружие, набрав целых три ружья и столько же мечей не первой свежести. Короче говоря проснулсь гуманы в массе своей не от того что в деревне были гноллы, а оттого что просто пора. Наличие на улице больших отрядов хорошо вооружённых гноллов и стрелков на крышах сильно их обескуражило. Большинство просто торчали в дверях и пырились, не понимая что делать.

Первый фаз по маслу, констатировал Щин, и объявил второй. Вторым фазом следовало собрать хотя бы самцов в одно место для организованного объяснения ситуации и воизбежание тупака. Сонное морозное утро и тот факт, что деревня была забита гноллами, сыграли на лапу - тупак не произошёл. Десятка три пезантов, как назывались "обычные" гуманы - всмысле не панцирники, господа или кастуны - столпились возле центрального дома. На крыльцо вывалился белый как песок барин, прятавшийся за спины полицаев; те бодрились, но было видно что это одна показуха. Немало их испугал и сам Щин, своей гнолло-гуманской мордой.

- Итак, господа нехорошие, - начал он, обращаясь ко всем, - Как вы можете видеть, деревня зохвачена. Я Круфек, командующий 122м отдельным полком Гноллемара. Теперь поинтересуюсь, что это за поселение?

Щин уставился на барина и его холуёв, потому как вопрос был к ним. Те моргали зенками, не способные быстро переварить такое. Наконец один из гуманов, видя что главнюки тормозят не по детски, вышел вперёд и ответствовал на поставленный вопрос - элементарный, кстати сказать.

- Это поместье лорда Ющека, - он ткнул пальцем в барина, - А мы мирные гуманы и никому не угрожаем, добрый гу... эмм... добрый гнолл.

- Собственно за тем мы сюда и вломились, - сказал Щин, - Что другие гуманы ни разу не мирные и ещё как угрожают. Поэтому нам не нужен опорный пункт врага в этом районе. Однако дабы не уподобляться некоторым, мы не стали уничтожать вас на месте, а предлагаем разойтись мирно.

- Сало не отдавай!! - выкрикнул кто-то сзади, но его тут же заткнули.

- Вам что-то нужно? - догадался всё тот же гуман, отдувавшийся за всех, - У нас правда мало что есть.

- Если ты имеешь ввиду барахло или еду, то у нас своего достаточно, - очень убедительно соврал Щин, - Нам нужно чтобы вы перестали снабжать королевство тем, чем вы его снабжаете. Торгуйте с кем угодно, только не с королевством.

Гуманы загомонили, а тот что вёл переговоры, поперхнулся.

- Это очень сложно осуществить, - сказал он наконец.

- Но придётся постараться, - хмыкнул Щин, - Как тебя?

- Акакий.

- Опять пожалел что спросил... ладно. Поскольку ты тут с наиболее действующим мозгом, объявляю тебя это, как его... старостой.

- А барин?? - искренне изумился кто-то из гуманов.

- А в задницу вашего барина! - резонно ответил Щин, - Вот сейчас, все ваши жизни буквально на волоске, а он стоит тупит как наковальня. Неужели вы не видите, что ему на вас насрать?

Гуманы снова загомонили, напоминая стаю уток. Вероятно, столь глубокие заявления сильно их затронули. Дело кое-как стронулось с точки: пезанты стали отвечать на вопросы и задавать свои, а барин с держимордами вообще взнуздали коней и свалили - никто их не задерживал, но и остаться не просили. После того как основные тезисы были обговорены, пезантов настоятельно призвали вернуться к работе, а детали предстояло обсудить с Акакием. Тот подтвердил наличие мозга, потому как поблагодарил за сохранность деревни.

- Эт фигня, - усмехнулся Щин, - Вот сейчас начинается самое сложное. Если вы объявите что не подчиняетесь королевству, припрётся отряд и как раз всё тут поровняет с землёй. Поэтому объявлять ничего не надо, но обозы с припасами должны попадать не в Лейкшир, а к нам.

- Получается вроде как предательство? - прямо сказал Акакий.

- Нет! - твёрдо возразил Щин, - Не "вроде". Только вот подумай о том, что вас ждёт в противном случае. Можешь даже ничего не объяснять толпе, но дело должно делаться. Рядом с деревней будут дежурить несколько наших, они занимаются своими делами, вы своими, никто никого не трогает. Вы конечно можете их убить, но это будет последнее кого вы убьёте, клянусь ушами.

Кажется, всё это должно было возыметь определённое действие, правда нельзя точно сказать, какое именно. В конце концов, говорил гноллам Щин, спалить деревню и перебить пезантов - не такое уж трудное дело и всегда доступно, а переть сюда большой отряд для их защиты королевство вряд ли будет. Кроме того имелся хоть и небольшой, но шанс получить с деревни стратегические материалы в обмен на бесполезное золото.

Далее операцию повторяли во всех поселениях, попавших в пределы доступности - не везде так чисто, но в целом с похожим результатом. Щин знал, что делает: если гуманов не прижимать к стенке, они могут терпеть любое дерьмо...

- Так уж и любое? - скривился гнолл.

- Да почти. Вон, королевство же терпят, а это я тебе доложу дерьмище знатное! Если их прикармливать, они скоро поймут что лучше с нами, чем против нас.

- Это ладно. Меня волнует что будет, когда они опять припрутся сюда стадом в тысячу голов.

- А, мы над этим работаем! - заверил Щин без тени сомнения.

--------

И он действительно работал над этим. Пригорки уже совершенно высохли и позеленели от травы, вокруг Мерцающей башни гноллы раскапывали небольшие грядки, сея кормовые растения - почва тут была очень тяжела и перемешана с щебнем, но росло на ней сносно. В низинах ещё лежал снег и стояли озёра талой воды, и именно эти лужи намекнули Щину на направление работы. Несколько дней он шарахался в окрестностях выше по взгорью, а затем собрал причастных гноллов и привёл их для проведения инструктажа на месте. Место представляло из себя широкую ложбину, по дну которой бежал ручей, или даже маленькая речка, как посмотреть.

- Она ни разу не маленькая, - сказал Щин, - За один тявк ручей приносит сотню литров воды, примерно. В дне и ночи также примерно восемьдесят тысяч тявков, поэтому от восхода до восхода ручей принесёт восемь тысяч тонн воды. За неделю соответственно - более пятидесяти тысяч тонн.

- Впечатляет, но что из этого? - почесал уши Мраф.

- Из этого вот что, - Щин подвёл гноллов к макету, сооружённому из камешков и песка, - Это дамба. Она удерживает целое озеро воды. Вот эти соломинки - вражеское войско, стоящее ниже по склону.

Дальше он само собой взял палку и пробил запруду; вода хлынула вниз и смыла соломинки.

- Доходчиво?

- Да, хитро, - согласился гнолл из строителей, Хогер, - Но вот как ты так сделаешь с настоящей дамбой, чтобы она разом рухнула?

- Над этим надо пораскинуть, - согласился Щин, - Как и над тем, стоит ли вообще это городить.

Пораскинули. Пользуясь инструкциями по строительству плотин, купленными у гуманов же, гноллы измерили разность высот и точно определили, как будет накапливаться вода и какая дамба необходима для её удержания. Кроме того был проведён рассчёт того, как удобнее всего подходить к башне, и вышло милое дело: как ни подходи, а селевой поток окучит склон на большом протяжении и спрятаться будет негде. Самой башне волна была не страшна, что и требовалось.

Поскольку в одном из лагерей занимались производством пороха, и сообщали что вроде бы успешно, решили строить дамбу с внутренними колодцами, заложить в них взрывчатку и при надобности разнести всё к курицам. Поскольку средства поджечь фитили на большом расстоянии не имелось, пришлось ещё копать ходы сообщения, закрывая их сверху брёвнами и маскируя; система ходов была весьма хитрой. Некоторые позволяли сразу попасть от башни к дамбе, но если это не выйдет - можно было обойти искуственное озеро с севера, переплыть его на заготовленной лодке и так достичь цели. На самой дамбе с одной стороны поставили мельницу, через которую сбрасывался излишек воды и она работала, но главное отвлекала от другой части дамбы, в которой находились замаскированные колодцы. Чтобы быстрее заполнить водохранилище, дамбу стали насыпать сразу по всему профилю, а затем наращивали вверх.

Строительство это было весьма затратным, десятки гноллов были вынуждены целыми днями таскать глину в тележках, дробить камни и тесать брёвна, а следовательно их приходилось хорошо кормить. Щин естественно не останавливался на дамбе и подумывал о том чтобы потом соорудить ещё одну повыше по склону. Пока же нужно было устроить множество мероприятий, которые отвлекли бы врага от главной ловушки. Первое что приходит в голову в горах - это камень; если не успел увернуться, камень эту голову проламывает. Исходя из этого гноллы сооружали на подходах к башне кучи камней, подпёртые брёвнами, так чтобы можно было обрушить их на низины. Надежды на эффективность этой ерунды не было, зато она отвлечёт внимание.

Поскольку пушек пока в наличии не было, на башню воодрузили муляжи, сделанные из дерева и максимально приближенные по виду к чугунным: это должно задержать противника и заставить его скопиться, что и требуется.

- А мы не переборщили? - задумался Щин, глядя на башню, ощетиненую огромными стволами.

- Не знаю, - пожал плечами Мраф, - Вроде внушает, но не через край.

С ним в целом согласились, поэтому так и оставили. Чтоже до развёрнутого на рудных россыпях производства, так оно уже могло выдавать некоторое количество чугуна и бронзы, пригодных для строительства, хозяйства и кой-какого оружия. Щин настоятельно требовал наладить выпуск стали для изготовления ружей и в перспективе пушек. Ерунда в частности была в том, что ружьё изготавливалось быстрее, чем средний меч, и требовало куда меньше усилий для регулировки, чем арбалет. При этом било оно ничуть не хуже, а при умении так и лучше.

Самому Щину пришлось поселиться в Мерцающей на постоянной основе, потому как именно туда сходились доклады о проделанном и сдесь же, в узком кругу ограниченных морд, проводилось обсуждение дальнейших действий. Щин уже отлично знал всех гноллских вожаков - Ворга, Хруша, Мрафа и ещё много штук; это помогало быстрее вбивать соль им в головы. Впрочем, это относилось только к самым непопулярным мерам, а так-то хватали налету. Одной такой мерой было строительство дамбы, уничтожавшее большую часть сил всех окрестных гноллов, а второй - то что стаи оказались разделены, ведь в Красногорию пришли только боеспособные особи, оставив щенков, кормящих самок, стариков и просто приболевших. Это вызывало, как выражался Ворг, "брожение умов". Щин вкратце написал, что нужно говорить по этому поводу: гуманы не угуманятся и когда всё-таки прочухают, что случилось, вернут войска на взгорье. Предстоит серьёзная войнушка, рядом с которой щенкам ни разу не место.

Лето уже вовсю колосилось, а пока всё было тихо. Даже обработанные пропагандой деревни не тупили и уже кое-что переправили "в Гноллемар". Разведка из Летолесья сообщала, что многие отряды ополчения расформированы, а оставшиеся скапливаются на северных границах Ветрохолмии. К тамошним стаям были посланы сообщения об обстановке с пожеланием сильно поостеречься и принять меры воизбежание. Было резонное предположение что гуманы вообще не поняли, что случилось. Возникал вопрос о том, что стало с отрядом, выгнанным из башни, но на него пока ответов не имелось. Надо было всё-таки их зарезать, надо, думал Щин, тогда бы могли вообще спокойно просидеть ещё год, а то и несколько.

Поскольку было тихо, гноллы всё больше ворчали насчёт дамбы:

- Ёурр, это тупо. Плотина и так вон какая высокая, а если не запасти дров, зимой будет хладно. Да и корма надо запасать, а мы тут дурью маемся.

Плотина конечно была отнюдь не такая высокая, как они малевали, но озеро за ней собралось уже весьма внушительное. Несколько раз глиняно-каменная насыпь начинала ползти под давлением, и приходилось срочно сбрасывать воду через мельницу и укреплять слабый участок. Тем не менее Щин постановил сходить на разведку к самому Лейкширу и достоверно выяснить, не стоит ли там готовая к наступлению армия, а уж по результатам решать с плотиной. Поскольку дураков на такое было мало, идти пришлось как обычно самому.

В долине всё было покрыто густой зеленью травы и деревьев, так что передвигаться там можно было без особого страха, что заметят. Разведчики укутались в маскировочные плащи с ветками на них, и шли тише воды ниже травы, не оставляя за собой никакейших следов. Щин заодно научился, как это делать. Помимо основной задачи, группа составляла подробную карту, отмечая всякие полезности и препядствия, так что собралась целая сумка берестяных листков. Погода способствовала, в листве орали птички, так что поход давался отнюдь не тяжело. Если не сказать больше: гноллы просто отдыхали от работы, прогуливаясь. Щин уточнил, не задолбал ли он со своей организацией; гноллы ответили, что есть немного, но в рамках терпимого относительно результатов. Это было колодезно.

Центральный город королевства в Красногории, Лейкшир, располагался на берегу обширного озера - "лейка", как батанили по своей фене гуманы. Городишко был так себе - скорее большая деревня, растянутая вдоль берега на огромное расстояние - дальше начинались каменные россыпи, и гуманам было лень их расчищать. С восточной стороны городишко доходил до пролива, соединявшего две части озера, и там имелся весьма капитальный каменный мост, сооружение которого верятно обошлось дороже чем всего остального вместе взятого. В целом эту панораму на несколько килошагов Щин видел в монокль с окрестных высот. Это дало возможность закартографировать основные объекты рельефа, но не отвечало на основной вопрос.

Предстояло покумекать, как определить поголовье в пункте. Это тебе не курятник, где с трудом, но можно посчитать по гребешкам. Даже если они все соберутся в одно место, всё равно не окинешь. Поскольку ничего под ум не шло, ограничились поисками следов военных отрядов. Некоторые войска имелись, но это вполне естественно для защиты города и поддержания патрулей на севере. Щин счёл, что гуманы не настолько умны что сочтут возможной подобную разведку со стороны гноллов, а следовательно вряд ли они что-то прячут. Будь тут сторонний отряд хотя бы в сотню голов, гвалт стоял бы по первому сорту и носились бы начальники на лошадях. Поскольку этого не наблюдалось, было решено что стоит считать отсутствие армии в Лейкшире доказанным. Предстояло ещё усилить наблюдение за дорогами, чтобы эта самая армия не ввалилась внезапно, но это уже было дальнейшее.

Ввиду результатов разведки, две трети гноллов были сняты с работ на дамбе и направлены на более насущное, что вызвало большое одобрение. Оставшиеся же неспеша продолжали наращивать плотину, и прикрывая сток, набирали в озеро ещё больше воды. Вернувшись к башне, Щин походил по верхней площадке, вокруг громоздившихся там муляжей пушек, и пришёл к выводу что стоит сделать их легкосъёмными. Стрелять деревянная бочка не могла, но сброшенная по наклонной стене, здорово даст по балде любому кто сунется.

В остальном всё устаканивалось: производство налаживалось и гнало план по оружию, кормовые заделы обещали дать некоторый урожай, а гуманы в окрестностях вообще не появлялись. Кроме дозорных, наблюдавших за границами, гноллы зря не напрягались, ходили без оружия и громко ржали, чего за ними нельзя было заметить в Летолесье.

-------

Первый тупак произошёл уже тогда, когда лето клонилось к закату. К Мерцающей подошёл небольшой отряд гуманов, состоявший из панцирников, кастунов и бронированных стрелков, в составе голов двадцати. Охранение сработало чётко, так что всё что они увидели - закрытую наглухо башню и с пяток гноллов на вершине. Остальным было неплохо и внутри. Гуманы обошли башню со всех сторон и расположились на пригорке шагах в трёхста. Они могли бы задаться вопросом, как несколько гноллов построили вышку и воодрузили на башню пушки, но не задались, как обычно. Вероятнее всего они рассчитывали на кастунов, чтобы те вызвали какую-нибудь неведомую хренотень, способную сломать стены.

Посовещавшись, гноллы пришли к выводу что ждать не стоит. С утра они могут быть не готовы и пойдут обшаривать округу, много чего попортят, а неровен час и поймут что за дамба. В башне имелось вполне достаточно воинов, семь десятков с полным вооружением: щитами и смоляными арбалетами-огнемётами против панцирников. Лестницы в башне имелись уже давно, так что спустить их с другой стороны от входа было несложно. Скрываясь за стенами, чтобы не выдать себя звуком, гноллы отошли в сторону и разделившись на три отряда, начали окружать цель.

Кажется это не так сложно, но на практике часто оказывается что осуществить маневр не получилось. Гноллы же знали, что делают: загодя несколько раз они отрабатывали и такое, причём именно в темноте. Тут вполне можно было использовать преимущество в ночном зрении, что и собственно и сделали. Щин например не различал впереди ничего кроме темноты, а гноллы уже видели врага. Подбирались скрытно до тех пор, пока редиски не обнаружат опасность, а потом разом сорвались вперёд.

По лагерю гуманов полетели гранаты и дымовые шашки, дабы посеять неразбериху. Прикрываясь щитами, гноллы быстрым бегом прорывались между панцирников и расправлялись с теми, кто ещё не был готов к бою - а таких оказалось большинство. Стоявшие в дозоре наготове упустили время и не смогли прикрыть других, так что кровь полилась как следует. Едва из палатки высунулся кастун, как ему снесли голову, а в саму палатку полетели зажигалки и стрелы. Как бы крут не был кастун, в такой ситуации ему приходилось спасать свою шкуру, а не кастовать - а спасти было невозможно. Гноллы обрушились как порыв ветра, и почти моментально изолировали махающих мечами, окружив их и не давая маневрировать. Опочивавшие в палатках опочили очень быстро, после чего гноллы долго и упорно брали на измор панцирников, не лезли на рожон и просто-напросто менялись местами, чтобы не выбиться из сил.

Затянулось это надолго. Последнего осаждали аж до рассвета, но говнюк никак не желал падать, а пробить его другим способом было сложновато: топоры отскакивали от доспехов так, словно внутри кроме металла ничего не было. Щин успел отнести в башню раненых, осмотреть трофеи и потаскать трупы, а громоздкая фигура всё маячила в окружении гноллов. Покачав головой, он подошёл поближе.

- Твою бы энергию да в мирных целях, - наставительно сказал Щин, - Это-ж какое поле можно вспахать за такое время? А ты вот дурью маешься.

Собственно он этого слегка и ожидал - панцирник рванулся на него, расталкивая гноллов щитом, и таки споткнулся. А подняться ему больше уже не дали.

- Смотайте это туловище, может пригодится, - сказал гноллам Щин.

- Я думаю что нам точно пригодятся другие туловища! - рыкнул один из воинов, - Какое-никакое, а мясное.

Другие заржали, но потом встряхнули ушами - туловища ещё предстояло утащить в ледник, пока не испортились. Щин пошёл за телегами, перевозить этот фураж и трофейное барахло. Барахло было достаточно ценным, но в перспективе - пока не было печей, чтобы расплавить кпримеру мифрил, из коего была сделана часть доспехов. Мечи вообще являлись порядочным хламом, так как после переплавки получалась довольно посредственная сталь - свойства придавала им ковка, а не сам материал. По крайней мере эти вонючки не едят гноллов, подумал Щин, и захихикал.

-------

Захваченного гумана поместили в подвал башни - да, там и подвал имелся - и применили на него очень тяжёлые колодки, ибо бык был здоровый, что твой таурен. Правда, соображал он гораздо туже рогатого, но это было налапу замыслам Щина. В первую очередь этот дурак был нужен, чтобы прояснить обстановку, и тот справился на отлично, разболтав всё что можно и нельзя. Выбитый из башни отряд вернулся в Лейкшир и рассказал всё как и было, но им не поверили. Генерал-губернатор счёл что гарнизон спился, передрался друг с другом, а потом может быть и получил люлей от стаи гноллов. В итоге на убой был отправлен отряд уже настоящих воинов, а не ополченцев - но неверные исходные данные предрешили результат сей авантюры.

- Я паладин!! - орал, как пострадавший, гуман.

- Кол один? - переспрашивал Щин таким тоном, что кол-один заходился в истерике.

Постепенно Морт, как погоняли гумана, пришёл в себя и понял, что зря ерепенится - пока с ним ничего плохого не делали, а могли. Кроме того до него дошло, что он сболтнул очень много лишнего про Лейкшир, и чтобы как-то оправдаться перед собой, он начал сам задавать вопросы. Щин к этому был не готов, но как всегда выкрутился экспромтом.

- Гноллемар расположен на летающем острове, - не моргнув глазом, вещал он, - Который сейчас подошёл к этим горам. Сколько там гноллов? Мм... сколько орков, знаешь?

- До пупа, - кивнул тот.

- Вот орков по сравнению с этим - мало, - наставительно изрёк Щин, - И вообще чтоб ты знал, гнолл это маленький дракон. Когда он вырастает... ну ты понял.

Морт потерял дар речи. Надо думать, Щин сам бы челюсть отвесил, неси кто такую околесицу. По крайней мере он выяснил, что гуманы совсем не чешутся, так что был доволен. Злиться на гумана вообще было глупо, потому что он был туп как дерево, или скорее хуже. В частности задумавшись и припомнив недавние события, он сделал открытие, что весь отряд истребили, и пришёл в шок. Щин же подумал что пора учить гноллов вести разъяснительную работу, иначе он так и будет за всех отдуваться. Практиканты слушали из-за стенки, часто срываясь на ржач, но гуман не понимал что они ржут, к удаче.

- Убили? - переспрашивал Щин, - Ещё как. Это по твоему война или что?

- Война это благородное ремесло! - вдохновенно вещал Морт, и всхлипывал, - А вы, магичек... Набросились из темноты, как собаки...

- Вот запомни это, дурак, - довольно зло процедил Щин, - Что теперь так и будет. Каждая сволочь которая придёт к нам с мечом, уйдёт на тот свет.

Он ещё много чего втирал, правда толку от этого не было никакого - Морт всё же был натурально дурак. Поскольку дурак имел большую мышечную массу, отпускать его не стали - очень надо, а отправили в дальний рудник на разработки. Вместо этого разведчики получили задание поймать какого-нибудь гумана недалеко от Лейкшира и через него передать предложения о прекращении тупака.

-------

Щин прекрасно понимал, что надежды на заключение мира совершенно пусты, и что гуманы начнут готовиться к наступлению на взгорье. В качестве аргументов в пользу гноллов у него были данные о количестве боеспособных войск, которые радовали постоянно увеличивающимися числами. В отрядах появилась небольшая партия ружей, а литейщики испытывали первые образцы пушек. Дамба, защищавшая Мерцающую, была закончена и теперь хоть и меньшими темпами, но строили вторую выше по тому же ручью. Урожай был собран и оказался неплохим, к тому же гуманские деревни в нейтральной полосе обеспечили некоторым количеством необходимого, так что голод не грозил.

Долгими осенними вечерами Щин просиживал в башне под свечкой, читая корявые докладные гноллов и рассматривая карты. Через деревянные перегородки слышался шум посёлка, который жил вокруг - пилились дрова, тявкали отдыхающие, долбился камень. Именно наблюдая эту деятельность, несуетливую и осмысленную, Щин понял что гуманы зря пыжатся. Кое-кто у нас ещё побежит до самого Стормвинда, подумал он - нет, не пезанты конечно. Вот такие как этот Морт, кол один и тот без головы...

Новый Хитрый План получался по данным разведки. Было вполне известно, что гуманы собираются начать формировать свои отряды не раньше зимы - распутье мешало им подвезти обозы. Кроме того, из Лейкшира ушла чуть не половина охраны искать орков, которые выкрали что-то невообразимо ценное. Отсюда следовала возможность захватить сам город. Понятно, что его не удастся удержать против наступающих подкреплений - но это и не нужно. Во-первых можно ограбить тамошние стратзапасы, а во-вторых показать населению, кто такие гноллы и кого действительно стоит бояться.

Основные хоть и с некоторой неохотой, но согласились. Им просто было неприятно скопище странных построек и стадо гуманов, так что даже самые дикие гноллы никогда не заходили туда ни с какой целью, независимо от охраны. Сильно поднял хохолок только Хар, и взялся с рвением организовывать операцию. А организовать её следовало, потому как для неё требовались практически все наличные лапы, и работа на объектах останавливалась. Планировалось потом вернуть большинство назад, оставив в городе только небольшой отряд.

Операция, как и многое другое, была проста по сути. Небольшая армия в четыре сотни хвостов обходила малое озеро с юга, захватывала рыбацкие лодки и на них плюс плоты переправлялась на другой берег, атакуя город с воды. Поскольку посты и патрули находились по периметру с другой стороны, рассчёт был на то чтобы заставить их сдаться без боя. На практике всё вылилось, как всегда, в огромный труд и кучи препонов. Однако остановить гноллов уже было трудно - они могли работать и отлично это делали всё лето, но теперь были очень рады растрясти хвосты.

Каменистая глинистая почва Красногории делала своё дело: если по Летолесью можно было идти только вдоль тракта, а на любой просеке ждало болото, то здесь отряд с тяжёлым оружием и телегами-колёсами продвигался почти без проблем. Конечно, все кутались в водозащитные плащи от постоянно моросившего дождя, скользили и спотыкались, но всё же шли. Щин постоянно ощупывал мысленным взглядом местность вокруг, думая не упустил ли чего. Стараниями его и Хара упущено не было ничего. Разведка контролировала все направления, так что никаких неожиданностей быть не могло.

В рыбацкую деревушку гноллы просто вошли - шагом, не таясь и не крича. Хар собрал местных и убедительно предложил им предоставить лодки в аренду за несколько золотых монет. Учитывая то что вокруг были толпы гноллов, те не кочевряжились, а некоторые и откровенно обрадовались. Воины немедленно полезли выгружать с лодок снасти и готовить их к походу, а также сооружать недостающие плоты. Подготовка заняла целый день, после чего следовало ещё как следует накормиться и подрыхнуть. Лишь на следующее утро все были готовы к началу и собрались возле берега. Хар, которого явно колбасило, залез на крышу сарая и тявкал оттуда, проводя последний инструктаж.

- Гражданских не бить. Военных бить только в порядке ответа. Воровать только организованным образом. Повторяем объекты для захвата каждой группы...

После всего этого десант погрузился на плавсредства и отбыл по назначению. Погоду подгадали: туман как раз начал собираться над водой, а к тому времени как до берега оставалось немного, сгустился до предела. Хотя гноллы хорошо держат направление, не видя цели, можно было промахнуться мимо нужного участка берега - но не промахнулись. В белой пелене проступили причалы, пришвартованные лодки и постройки города. Опять-таки не было никаких воплей и сигналов к атаке, только плеск сотен вёсел по поверхности озера. Торчавшие на причале гуманы очень долго соображали, что такое, а когда бросились бежать поднимать тревогу, было поздно. Лодки и плоты вставали к причалам, и гноллы без спешки высаживались, тут же группировались по отрядам и расходились, давая дорогу другим.

Стычки с местными полицаями как начинались, так и заканчивались очень быстро - их просто окружали и обезвреживали. Гноллы тут же захватили кузницу, оружейную палату, ратушу, амбар - короче говоря, ключевые объекты. Вооружённых гуманов таким образом рассекли далеко друг от друга так чтобы они были окружены многократно превосходящими силами. Конечно кое-кого пришлось и убить, но большая часть из этих кое-кого просто была пьяной, и вывалив из кабака, бросилась в драку.

Ввиду чёткой организации и полному отсутствию оной у противника, когда патрули стали стягиваться к городу, тот был полностью в лапах гноллов. Не нужно быть семи пядей во лбу чтобы понять возможность сжечь его дотла за одно мгновение. Это поняли даже патрули, так что после недолгого колебания оставили мысль вступать в бой. К удаче, переговоры с местными властями взял на себя Хар, так что Щин просто околачивался по улицам вместе с гноллами и настоятельно просил гуманов отдать оружие. Население зашуганно смотрело из окон и пряталось глубже в свои деревянные и каменные раковины, как будто они могли защитить.

Первым делом было организовано то самое воровство. В городском амбаре обнаружились кучи мешков муки, явно предназначенные на вывоз, и теперь они пошли на вывоз. Только не туда куда планировали гуманы. Также в распоряжение гноллов попало немало оружия из запасников и целых две пушки, правда из них нечем было стрелять. Местная кузница и мануфактура отличалась немалым убожеством, так что там брать было нечего - так и не взяли. Все остальные стратегические материалы были погружены на обозы и отправлены вверх по взгорью, как только это стало возможным. Это был вполне честный лут, а не ограбление, так что даже у гуманов вопросов не возникло.

Как и предполагалось, город не трогали и даже не разоружали охрану, только повыбрасывали главнюков и назначили новых, более сговорчивых. Вдребезги были сломаны и многие порядки, потому как теперь полицаи не могли гонять пезантов на работы и вытрясать из них налоги; гноллы разломали центральное хранилище и тупо роздали монеты по населению, примерно поровну. Поначалу это вызывало торможение и непонимание, но потому кое-как дело пошло. Рядовые гуманы несколько в большей части просто слонялись по городу и ничего не делали, потому как начальники боялись приказывать - побьют. Поскольку маяться дурью долго не получится, пезанты постепенно вернулись к работе, сообразив что одно дело пахать на баринов, и совсем другое - на свою семью. Тем более гноллы обещали им покупать весь избыток урожая, оплачивая стальными инструментами, деревом и прочими полезняшками. Через несколько дней по Лейкширу уже совершенно спокойно ходили группы гноллов, трепались с местными и играли в кости, а щенки гуманов норовили дёрнуть за хвост. Со шпиля на крыше ратуши незаметно исчез синий флаг королевства - никто и не заметил, кто его снял, всем было насыщено фиолетово.

Щин не сидел сложа лапы, а провернул довольно важную операцию. Пезанты как-то заикнулись о плохом здоровье в городе, а зная гуманов, было нетрудно предположить что дело в какой-нибудь ерунде. Потребовалось немного времени, чтобы обнаружить оную: к берегу то и дело подходили хозяйки с вёдрами и черпали оттуда воду. Здесь же они стирали бельё, а шагов за сто в сторону с берега сваливали отбросы из сортиров и компостных куч. Вода в озере была чистая, но вблизи свалки она неизбежно становилась болотной; гноллы например мысли не держали её пить, а ходили на родники.

Щин доходчиво пояснил дуракам, что они дураки. Подальше и от домов, и от воды была вырыта большая яма, в которую теперь сбрасывали отходы, а вверх по склонам холмов нашли несколько пригодных родников и прорыли от них канавки к пруду. В эти каналы гноллы посоветовали поселить раков - и раки будут, и главное если раки живые - вода идеальная. Примерно так и было сделано, и ситуация с водой выправилась. А это положительно влияло на производительность ферм, что было налапу.

Весть о захвате Лейкшира конечно быстро ушла в Летолесье - главнюки и упёртые кол-одины бежали, и отловить всех не было никакой возможности. Однако это не пошло им на пользу. Гуманы хотя бы не стали пытаться с ходу собрать армию для перезахвата города, но дальше этого их мысль не продвинулась. Отряд в полсотни голов, который вероятно был послан для разведки и диверсий, пёр по тракту не стесняясь и не высылая никаких дозоров. В итоге ещё на подъезде к мосту вся эта бравая кавалькада попала под картечный залп своих же пушек, к коим к тому времени нашли и порох. Получились две новости, хорошая и не очень. Хорошая состояла в том что залп положил больше половины отряда и остальных перебили без проблем. Плохая же в том, что обе хреновы пушки при выстрелах лопнули. Гуманы сами искренне удивлялись, как так случилось - халтура была наморду.

Нескольких пленных же провели по городу, средь бела дня - во первых чтобы показать населению, как можно расправиться с королевскими холуями. Во-вторых и пленным было на что посмотреть. Они были уверены, что не найдут на месте Лейкшира никого живого и собирались преследовать уходящие отряды гноллов, утаскивающих награбленное. Вместо этого они пырились на деловито копающихся пезантов, весёлых гуманок и гноллов, возводивших барраки на главной улице. Было заметно невооружённым глазом, как рассеивается их злость, сменяясь недоумением.

Щин в очередной раз выбрал самого бесполезного из пленных, нагрузил ему на уши, всучил грамоту и отправил восвояси с предложением заключения мира. Кажется тут же вся логика подсказывала прислушаться к этому. Первый раз было просто предложение оставить в покое гноллов. Второй раз предложение исходило от укреплённого района. Теперь речь шла про всю Красногорию, ибо нефига, и отправлялось из какого-никакого, а захваченного города.

Нужно было решить, что делать с испорченными пушками. Литейка Лейкшира переплавить их не осиливала, да и вообще. В итоге Щин волевым тявком постановил пушки окончательно разбить на куски и отправить так на гноллские литейки. Тамошние оружейники придумали другую фичу, свою собственную: они не отливали пушки из металла, а делали эдакие длинные бочки из дерева, стянутые стальными обручами. Такая пушка была в пять раз легче обычной, стреляла очень прилично, хотя и прогорала после десяти выстрелов. Однако лучше десять выстрелов на поражение, чем тысяча в никуда. Любой гнолл понимал, что во взгорье вес пушек играет просто решающую роль: любое крутое орудие будет бесполезно, если его нельзя протащить по местности.

Кстати сказать трёхметровый ствол пришлось раскурочивать лично, так как рабочих лап не хватало - Хар от щедрот обещал построить баррак для бездомных гуманов, нужно было вывозить награбленное на взгорье, а вдобавок ещё и следить, чтобы гуманы не тупили. Щин целый день провёл возле дороги, что шла к мосту, махая молотом и отдуваясь от тяжёлой работы. Вокруг стояла уже поздняя осень, в колеях на развоженной телегами дороге застыл лёд. Серая облачность то и дело покрывала небо, начинал медленно сыпаться редкий снежок и задувал холодный ветер. В общем, было замечательно. Тем более что Щин догадался напихать в стволы пушек песка, иначе при каждом ударе они гудели, как колокол, и вынести это долго было нельзя. С песком же дело шло медленно, но уверенно: берёшь молот, и бьёшь в одно и то же место много сотен раз, выбивая вмятину. Скоро от неё пойдут трещины, а там недалеко и до того чтобы отбить очередной кусок. Двое гноллов, составлявшие Щину компанию, уже задолбались - как впрочем и он. Большую часть времени они сидели и отдыхали, потом кто-нибудь подымался и продолжал бить. Впрочем, гуманы сказали что это вообще невозможно - а поди ж ты, где тогда пол-ствола?

С пологого холма, что на севере, к дороге спустилась молодая самка гумана, тащившая на плече коромысло с двумя приличного размера ведёрками - это у них было в порядке вещей, чтобы самки таскали такие колоды. Симпатичный зверёк, подумал Щин, пырясь на неё, хотя вроде и обычная темноволосая гуманка. Тем временем гноллы просекли, что мимо идут два ведра воды, и затявкали в плане того не позволит ли она попить. Гуманка на удивление мало тормозила, а подошла к ним и протянула ведро гноллу. Естественно что тот начал лить в пасть сверху, так что половину пролил, а остальную просто выпил - в гнолла воды входит ого-го сколько. Горбатые благодарственно повиляли хвостами и рьяно схватились за молоты. Гуманка улыбнулась и пошла обратно к роднику, потому как после такого "отхлёбывания" в вёдрах почти ничего не осталось. Щин догнал её.

- Прости, они не со зла всю воду вылакали, - пояснил он, - Просто не подумали. Я тебе помогу принести.

Гуманка посмотрела на него вытаращенными глазами, и непременно грохнула бы вёдра, но Щин подхватил их. Потом она захихикала, прикрывая мордочку лапкой.

- Что? - усмехнулся Щин.

- Так... Просто странно, что ты говоришь по гумански. И это...

- У нас многие знают гуманский, - соврал Щин, - И что "и это"?

- Ну, то что гноллы ведут себя так мирно, - смутилась она.

- Дээ, зато гуманы ведут себя не очень-то мирно, - помрачнел он, но выбросил это из головы, - Как тебя зовут?

- Хелен, - ответила самочка своим мелодичным голоском и поглядела на Щина, - А ты вообще мм... кто?

- Гнолл, - развёл тот лапами.

- Ты не похож на гнолла, - хмыкнула Хелен.

- Мало ли кто на что похож, - усмехнулся Щин, оскаливая клыки, - Мне кажется ты вообще думала, что гнолл это безмозглое страшилище, питающееся исключительно краденными детьми.

- Да, но откуда мне было знать? - резонно заметила гуманка, - Я никогда вас не видела раньше.

- Но теперь то увидела?

- Увидела. И не хочу чтобы вы уходили, - тихо призналась Хелен.

Прелестно, подумал Щин, надо заодно провести небольшое исследование. Самочка милая, но одно другому не мешает, а даже наоборот.

- Даже так? И чем тебе понравилось присутствие гноллов? Ты понимаешь что многие ваши точат кинжалы, и не нападают только потому что боятся?

- Это трудно сказать коротко, - задумалась Хелен, - Но на гуманов это действует какбы... отрезвляюще, что ли. Когда ничего не случается, они живут в своём мирке и совершенно не понимают, что происходит вокруг.

- Интересно подмечено! - удивился Щин.

- И вообще, вы гноллы такие милашки, - хихикнула гуманка и потёрлась об его плечо.

Дальше они шлёндали вверх по тропе, тупо и счастливо улыбаясь. Только когда Хелен завернула обратно вниз по склону, до Щина дошло что она шла к роднику отнюдь не по прямой.

- Зачем ты нарезала такой крюк? - спросил он, наливая воды в вёдра.

- Хотела поболтать с тобой... Ты наверное устал там, прости.

- Не-не, устать-то я устал но не настолько. Ты просто прелестная самочка, Хелен.

Гуманка смущённо повела плечами.

- Самочка? - улыбнулась она, - Просто у нас так не говорят.

- А может стоит начать говорить?

Похоже она была с этим согласна, но вспомнив что пора идти, встрепенулась. Щин донёс вёдра до первых домов города и настоятельно посоветовал обзавестись тележкой.

- Ещё встретимся, Хел! - весело подрыкнул он, и добавил, - Если хочешь, конечно.

- Непременно. Только, почему ты не называешь своего имени?

- Ты не спрашивала, - пожал плечами Щин.

- Теперь спрашиваю, - ласково улыбнулась Хелен, - Гнолл.

- Я Щин. Даже точнее сказать Щин-Ог.

Хелен фыркнула, подхватила свои вёдра и довольная, убежала во дворы. Щин тоже с радостным настроением пошёл обратно, подхватил молот и принялся долбать, как с самого утра. Гноллы хмыкнули.

- А если она что-то умысливает, и специально тут ходила? - сказал один.

- Вот-вот. Сам говорил, какие гуманы вруны, - добавил второй.

- Пофигу! - легко ответил Щин, - Если это так, лично укорочу её на голову без зазрения совести.

Ну не то чтобы он этого не опасался, но на самом деле примерно так и думал. К тому же не на тех напали, чтобы что-то "умысливать". Щин на самом деле считал себя гноллом, но это не мешало ему радоваться обществу Хелен. В конце концов он был не националист, чтобы считать всех гуманов или кого бы то ещё под одно число. Потом он ещё неоднократно встречался с ней, стараясь делать это втихоря, чтобы не раззадоривать гуманов. Хелен приходила с ним и в лагерь гноллов, устроенный на каменном утёсишке рядом с городом, и они ухахатывались вместе с горбатыми, сидя у костра. Это было не только весело, но и полезно: гуманка была умна, и Щин советовался с ней относительно политики в городе. Как показало время, это было совершенно по шерсти и принесло хорошие результаты.

-------

В Красногории в целом было ещё что расхлёбывать. С запада постоянно появлялись мелкие группы гуманов и наёмников альянса из других этносов - дварфы, гномы, фиолетовые землеухие эльфы и прочие неведомые существа то и дело мозолили глаза наблюдателям. Пришлось создавать хитрую пограничную систему, которая подразумевала обнаружение нарушителей и их сопровождение к той зоне, где их несложно перехватить. А уж когда было известно, кого, когда и откуда ждать, устранение обычно проходило в штатном режиме. Гноллы тоже несли потери, но они были значительно меньше чем общие потери врага, что и требовалось. У стай было не так много воинов в запасе, но и у королевства дуболомы не бесконечные.

По крайней мере было понятно, что в ближайшие месяцы никого кроме разведгрупп с запада не припрётся. Но чтобы мёдом не показалось, переться начали с севера. Хар, который ухитрился не растерять своего энтузиазма до сих пор, с воодушевлением сообщил, что охраняющие перевалы отряды гуманов просят подкреплений, ибо, цитата, "пруть орды несметныя". Само собой в несметныя орды никто не поверил, и правильно - если бы это было так, они уже были бы в городе. Тем не менее надо было что-то делать: нашествие орков не улыбалось никому. Как обычно, для выработки ХП, или Хитрого Плана, Щин отправился на место для ведения подробной разведки обстановки.

Тут стоит упомянуть, что в Лейкшире имелось какое-никакое, а лошадное. Для гноллов это было чрезвычайно кстати, так как им не хватало быстрого транспорта для передачи сообщений и перемещения малых групп. Теперь же Щин получил возможность, после некоторой практики, сидеть в седле. Вообще сама идея ездить на спине животного ему не нравилась впринципе, но необходимость была наморду. Пешком расстояние до границы преодолевали за пять дней, а верхом за два. Правда, с непривычки седло натирало гузло...

Зимой граница Красногории с Горящими Ступенями выглядела получше, чем летом, так как местность была засыпана снегом. С востока на запад протягивалась огромная чреда небольших гор, перемежаемых равнинами, а дальше с обеих сторон начинались совершенно неприступные хребты. Равнины как раз и напрягали, потому как перекрыть их все не представлялось возможным, а по ним с севера приходили ненужные гости. Гости эти были мягко говоря неорганизованы и представляли из себя скорее забредавшие группы орков или неведомых тварей, чем намеренно идущие отряды, но и оборона оставляла желать лучшего.

Щин устроил гуманам разнос - на этот раз в качестве обучения их же, много орал и ругался по поводу тупости того, как всё тут устроено. Устроено было просто: имелись несколько так называемых фортов, а на практике слабых укреплений, в которых сидели бойцы, и заметив подозрительное, высыпали оттуда и били мечами. Любые проблемы здесь решались только одним способом: увеличением поголовья в фортах. Это неизбежно приводило к голодной толпе, вооружённой чем попало, а также немыслимым потерям, в том числе небоевым. Присутствовавшие в отрядах панцирники, не совсем трезвые, попробовали ерепениться, но их быстро заткнули ихние же солдаты. В отличие от господ, у них семьи жили в Лейкшире и ссориться с гноллами они категорически не желали.

Пришлось заниматься организацией, растолковывая самые элементарные вещи и переворачивая всё с головы на ноги. Даже гноллы, которых Щин взял с собой, сразу прикинули как получше перекрыть границу, затрачивая на это куда меньше усилий. Этим дело не ограничивалось: дураки регулярно ловили на этой границе беглых орков, и недолго думая убивали на месте. Щин доходчиво пояснил, что если кто-то ещё будет думать по прежнему, то убьют в первую очередь его самого. Орки конечно не отличаются глубиной мышления и тонкостью восприятия, но даже им неизбежно надоест жизнь в огненной пустыне, заражённой неведомыми хренотенями, а следовательно недолго получить прорву союзников.

На границе Щин провозился до самой лютой зимы, и лично видел нападение нескольких огромных скорпионов, словно состоящих из камня - впрочем они двигались вяленько и были забиты без труда. Несмотря на постоянный вал снега, не способствовавший прогулкам, Щин таскался по посёлкам гноллов, смотрел, думал, подсчитывал и давал ценные указания. Часто они заключались в том что следовало спросить того, кто знает, и сделать как он скажет. Из Летолесья начали переселяться некоторые гноллские семьи, те что имели там ненадёжные места обитания; под покровом длинных зимних ночей небольшие отряды уходили в Красногорию, и мало кого из них гуманам удалось перехватить, хотя они и пытались. С наступлением снегопадов активность противника сошла на нет - значит следовало ждать большой пакости.

К счастью ждать её можно одновременно с другими, более полезными занятиями. По всей Красногории с различным темпом продолжалась работа. В частности мануфактура в Дымном ущелье выпускала теперь хорошую обувь, что было очень колодезно для гноллов, ранее вынужденых морозить лапы. Само собой постоянно совершенствовались и защитные сооружения: на Мерцающую были поставлены две пушки и из них провели несколько выстрелов снарядами и картечью, убедившись что жвахает как следует. Ещё две пушки были отправлены на северную границу на случай действительного аврала, и фактически, безвозмездно переданы в пользование тамошним гуманам.

Тупак возникал постоянно, что среди гноллов, что среди гуманов, и его требовалось срезать. Подчас даже избив некоторых посредством других некоторых. Однако Щин овладел умением не зарываться в этом, а выполнять на автомате - более того, так же делали главногноллы всех причастных стай. А это освобождало их для работы в прогрессивном направлении, сухо говоря, и внушало. Следовало просто стараться, чтобы внушало это всем, а не отдельным носам - например сапоги были популярной мерой, которая уравновешивала непопулярную дамбу.

Щин ни разу не любил толкаться возле Лейкшира, но теперь ему приходилось там толкаться: как по делам, так и потому что там жила Хелен. Они весело проводили время вместе, и обычно ухахатывались на пол-города, когда гуляли по заснеженным улицам. Щину она очень нравилась, и он этого не скрывал; в том что она из гуманов, для него не было никакой несостыковки. Да в конце концов он сам был из гуманов, если уж припомнить сначала. К тому же симпатия явно была взаимной, иначе чтобы заставило гуманку встречаться с ним. Профита от этого никакого не было, а только кривотолки среди гуманов и даже угрозы - впрочем после того как Щин натравил на угрозчика взвод гноллов, это дело волшебным образом прекратилось. Обсуждать текущую стратегическую обстановку с Хелен Щин наотрез отказывался и так и не сказал ничего лишнего, поэтому вариант с подсадной уткой отпадал.

Когда накатывало, они и тискали друг друга, втихоря забираясь в какую-нибудь пустующую палатку в лагере. Собственно у Щина не было тут никакого своего угла, он так и кантовался, как хвост. Ходить домой к Хелен он отказывался, потому как предубеждение против гуманских домов у него было принципиальное.

- Предубеждение у него! - фыркала она, - Недолго и обидеться.

- Даа? А когда я тебе предлагаю сходить в Мерцающую, ты что-то не рвёшься? - резонно отвечал Щин.

- Я боюсь туда ходить, - улыбнулась Хелен, - Боюсь, что мне не захочется возвращаться. А здесь моя семья, род, ну как тебе ещё сказать? Стая, нафиг.

- А там моя стая, - пожал плечами Щин.

Так они и кантовались между стаями, как овечий курдюк. Жизнь всё более била ключом по голове: когда умные мысли исходят от тех, кто может побить, гуманы оказываются хорошими учениками. Работа в городе была перестроена и теперь приносила куда больше результатов, чем раньше. Поскольку эти результаты влияли на количество еды и товаров народного потребления, пезанты были довольны. Господа, которые просто стали никому не нужны и были вынуждены работать, само собой были недовольны, но держали язык за зубами, опасаясь за их сохранность.

Гноллы расширяли поле деятельности в Красногории, строили новые объекты, прокладывали тропы и дороги, так что теперь занимали практически всю территорию севернее центрального озера и значительную часть на южном берегу. По подсчётам выходило, что бойцов имелось около шестисот, и ещё столько же небойцов, частично способных работать. Щин всё ещё сомневался, но особо возражать было нечего - на взгорье были построены укреплённые районы, способные выдержать удар любой орды, даже если это не Орда. До весны из Летолесья переселелись несколько тысяч гноллов, что было дважды полезно. Во-первых в Красногории увеличивалось количество рабочих лап, а во-вторых оставшихся было в разы труднее найти гуманам.

Также хорошей новостью стало то, что Ворг отыскал где-то шаманов, умеющих переговариваться на большом расстоянии; он откровенно обозлился, что те умели, но не говорили потому что их не спрашивали. А это было дофига как нужно! Теперь такие "пункты связи" появились в нескольких местах Красногории, в Летолесье и один даже в Ветрохолмии. Шаманы ещё много чего умели, но их фокусы с молниями, духами и тотемами не шли ни в какое сравнение с дальней связью. Поскольку никто не мог толком объяснить природу этой связи, на всякий случай шаманограммы зашифровывали.

Щин тщательно собирал разведданные и на их основе выяснил, что ждать прихода гостей с запада стоит не раньше лета, а даст гнолл так и следующего лета, особенно если это вдруг выдастся дождливым. Переть по взгорью вверх с тяжёлым оружием трудно и в хорошую погоду, а уж так почти невозможно. Это обнадёживало и внушало. К тому же вернулась группа гноллов, посланная в топи на юго-восток к оркам. Ничего нового они не сообщили, а достучаться до тамошней власти им вообще не удалось. Ну и начхать, подумал Щин, не жили богато так и нефига начинать. Всё равно толку от них в предстоящей кампании будет нисколько, где кампания и где эти топи. Пожалуй более всего пригодились данные о количестве гуманов, прошёдших по дороге через топи и далее на юг к тёмному порталу, ибо чем больше уйдёт туда - тем меньше останется для Красногории. Королевство всерьёз верило, что сможет добыть там себе неведомое сокровище, разом решающее все проблемы, так что не скупилось на то чтобы гробить войска в бестолковой войне против тамошней среды.

Что порадовало сильнее, так это были доклады от грибной группы. Щин аж за голову схватился и стал бегать по большой палатке, гогоча в голос, но кое-как взял себя в лапы. Тамошние гноллы не без удивления сообщали, что всё-таки нашли способ сделать споры горючими. Пока они просто пыхали, но если пыхают - значит могут и бахать, как подсказывает происшествие с Дрифой. Вопрос времени в том, чтобы найти способ действительно увеличить их взрывную силу до того уровня, который был продемонстрирован при взрыве мельницы.

Может кто-нибудь и мог не понимать этого, но только не Щин: заряженная в арбалет граната такой мощности не то что уложит пехотинца, а панцирнику башню оторвёт. Вместе с хохолком и эполетами. Ввиду этого он дал твёрдые указания работу в этом направлении форсировать, выделить дополнительные русурсы, полученные результаты скопировать и выслать в другие места воизбежание. А уж представляя себе пушку, стреляющую такой ерундой, Щин просто радостно жмурился. Это настолько невозможно было скрывать, что он рассказал об этом Хелен - теперь он знал, что она и не сболтает случайно, и уж тем более не побежит стучать королевским олухам. Следует заметить что она это оценила и была довольна.

-------

Под конец зимы главногноллы и представители посёлков съехались к Лейкширу на очередную планёрку. Действительно съехались, а не сошлись - некоторые обзавелись лошадьми, а другие скатывались со взгорья на санях. Гуманов пока сюда не приглашали, потому как было нельзя пока понять, кто из них первым напишет рапорт. В большой тент в лагере собрались старые знакомые, так что тявканье было исключительно доброжелательным и хвосты виляли. Щин прицепил себе на пояс конский хвост и вилял им, чтобы не отставать от товарищей - собственного у него так и не отрасло.

Собрание перетёрло дела с хозяйством и приняло решения по этому поводу; затем расслушали вопросы связанные с поддержанием порядка и опять-таки вынесли кое-что вроде постановлений. То что вызывало наибольший подъём хохолков, а именно противостояние с гуманами...

- Нет не с гуманами, - спокойно возразил Ворг, покачивая мощной башкой, - Все вы видели, что пезанты вполне мирный народ и с ними можно жить на одном клочке земли, не трогая друг друга.

- Ух щи, - чуть не прослезился Щин, - Не думал что доживу до такого.

- Поэтому не с гуманами, а с кролевством, - продолжил гнолл.

- Кролевством... а состоит оно из короликов?

Палатку сотряс дружный ржач. Теперь стормвиндских гуманов и их приспешников из альянса погоняли не иначе как "королики", чтоб не путать с гуманами.

...так вот, противостояние с короликами оставляли на потом, на десерт так сказать. Щин обрисовал перспективы, тыкая указкой в карту, как фигов ортодоксальный генерал:

- На западной границе у нас почти открытая местность. Остановить их там мы не сможем - они поняли, что нахрапом нас не взять и потому соберут серьёзную армию. Но это фигня. Хуже то, что мы не сможем удержать и Лейкшир. Гуманов против своих пускать рано, да и толку от них что с быка молока. Наш рубеж обороны расположен вот тут, по линии Мерцающая - Покатая - Вторая. При этом должны быть приложены все усилия, чтобы основная масса войск противника собралась к Мерцающей. Возможно даже придётся оставить другие укрепления, чтобы они купились на это.

- Эй, погодите, - вылез кто-то из гноллов, которые ещё были не в теме, - Чем так крута Мерцающая, чтобы собирать на неё всех вражин?

Щин и "старейшины" ухмыльнулись. Они заодно задумали произвести впечатление на неокрепшие умы, поэтому разглашать секреты не спешили.

- Там их ждёт особая водяная магия, - сказал Щин, - Очень особая. И это уже совершенно надёжно. Вопрос в том, чтобы организовать отвлекающий маневр возле Лейкшира. Королики должны думать, что сами выбили нас из города. Здесь может быть помогут гуманы, если удастся их подговорить подыграть, хотя надежды мало. Нужен план по обороне и затем планомерному отходу.

- А, план? РрРЪ!...

План был не особенно хитрым, зато думается что действенным. При приближении противника предполагалось построить баррикады, соединив крайние дома города в сплошное заграждение, снять крыши с каменных строений и на них поставить орудия. Можно было давать ухо на отрыв, что первый удар придётся именно в лоб, и только после его провала королики постараются обойти город и взять его в кольцо. Это у них было хроническое и называлось "рейдовым синдромом" - везде им мерещились маленькие победоносные войны. А раз так, то грех не воспользоваться - надо только обеспечить действительно крепкую оборону. Гноллы обещали к концу весны достаточно пушек, чтобы выстроить две линии обороны, одну за другой, так что уверенность подкреплялась фактами.

Хотя Щин не сбавлял темпа мозгового штурма по Красногории, он всё чаще обращался мыслями и к Летолесью, своему между прочим родному краю, где пока что хозяйничали королики, не давая житья никому, включая их самих. Он сколнялся к мысли, что если к концу весны враг не раскачается на наступление - стоит собрать группу и пройтись по лесам. Там накопилось немало дел - как с грибным порохом, так и с прилапнением мурлоков, например. Всё это требовало внимания и обдумывания, в лучшем случае. Кроме того, теперь благодаря горным мануфактурам у гноллов в наличии был какой-никакой, а порох. Бочка этой ерунды, заложенная под мост, могла сделать большое дело. Ну или как некоторые выражались, сделать дело по-большому...

-------

Щин этого совершенно не замечал, но он всё более становился похож на гнолла - даже уши отросли, челюсть явно выдвинулась вперёд, и так далее. Теперь он вполне сошёл бы за безгорбого гнолла, каковым по сути и являлся. Сидючи вместе с Хелен на дальнем причале, где не было лишних ушей, он мог часами токовать насчёт того, что ещё можно отчебучить, и гуманка милостиво всё это выслушивала. Да что там, если она и сама могла предложить такое, что хоть глаза вытаращивай.

- Как это назвать, ммм... - Щин тёр шкуру на лбу, придумывая слова, - Разделение труда, вот.

- Почему именно труда? - подначила Хелен.

- Потому что всё что ни делается для эт-самого, тобишь добра, это труд, - пояснил Щин, - Это вроде как свойство всех живых существ - что-то делать, чтобы пищать. Поэтому разделение труда это так дофига важно. Так вот, соль в том что кпримеру в торфяных ямах гуманам работать трудно - там сыро, и они будут болеть и дохнуть. И не только гуманы, но и гноллы, и орки, и все другие. А вот мурлокам это до кучи. Они всю жизнь в болоте и хоть бы хны. Чуешь, чем пахнет?

- Приблизительно.

- Вот. Общее дело, корову ему в конюшню, объединяет. Я не буду сейчас распинаться и притягивать что-то за уши, потому что у нас сейчас очень простое и ясное дело: нажраться, построить тёплые норы и навалять люлей тем, кто хочет нашей смерти.

- Ну а потом-то что? - спросила Хелен.

- Хелен, даже в самом лучшем случае думаю что мы с тобой не увидим этого потома. Когда по всему континенту от юга до севера все будут сплошные друзья, тогда и можно подумать, что, - Щин снова потёр лапы, - Нет, ну смотри! У нас просто под боком есть: водяные, пещерные, лесные, базарные...

- Это ты про гуманов? - покатилась со смеху гуманка.

- Ну а про кого. Тоесть на все случаи жизни, нахрен, а мы не пользуемся.

- Теперь уже начинаем пользоваться, - улыбнулась Хелен.

Щин обнял её, а она потёрлась щекой об его морду, покрытую довольно пушистым ворсом.

- И да... - продолжил он через некоторое время, - Пока мне надо бы как-то сделать передвижными пушки.

- У гномов есть такие штуки, паровые, - напомнила гуманка, - Я давно правда видела, в Голдшире. Это как большая бронированная телега с пушкой.

- Да, знаю. К сожалению... или к счастью, эта телега еле ползает и жрёт непомерное количество топлива.

Довольно долго они сидели молча, глядя друг на друга и периодически забывая про пушки и всё остальное. Холодный ветер гнал позёмку по тонкому льду, которым покрылось озеро, а с чистого розово-голубого неба светило ясное зимнее солнце. Недалеко от берега возле полыньи истошно орал гусь.

- Да, колёса это сложно, - неожиданно произнесла Хелен, - Но есть ещё вода.

Щин повернул голову и уставился на озеро, дальний берег коего еле различался в дымке. Вода была, это факт. Он соображал быстро и чётко как никогда: озеро простирается вдоль всей Красногории, но главное - Лейкшир возле него. Совсем возле него. Ввиду этих совпадений к воплям гусака прибавился радостный рык Щина.

- Видимо я ляпнула в тему, - догадалась Хелен.

- Ты не ляпнула, - ласково сказал Щин, - Я тебя обожаю.

Оба они снова оказались довольны, только гуманка пожалуй не понимала до конца, что натворила.

-------

Лоскут четвёртый.

Into the Motherland the german army marched

Comrades stand side by side to stop the nazi charge!

- из песни

--------

Следующий Хитрый План, который запустил в производство Щин, был одним из наиболее затратных после строительства оборонительных дамб. С использованием более-менее сведущих в кузнечном и оружейном деле гноллов был для начала составлен проект. Как составлен, так и выброшен: получилось нечто непомерно громоздкое, пафосное и бесполезное. На следующий раз изобретатели учли кучу условий, поставленных перед ними, и нарисовали совсем другую картину.

Суть всей возни была достаточно простой и логичной: если установить пушки не на берег, а на корабль, то их можно будет передвигать по озеру несравнимо легче, чем таскать по берегу. Ввиду того что единственный город располагался вдоль берега, следовало предположить что и боевые действия будут разворачиваться в прибрежной полосе, а следовательно флот может быть решающе полезным. Само собой речь тут не шла о фрегатах с сотней пушек и огромным парусным вооружением - такое судно было сложно в постройке и не особо эффективно на озере. Щин и гноллы придумали кое-что радикально другое.

Во-первых они сразу отказались от принципа калоши, когда пробоина в борту ведёт к затоплению корабля: это показалось тупо. Тем более что на взгорье имелись приличные залежи пористого камня значительно легче воды - этой дрянью стали набивать поплавки, на которых всё держалось. Сам поплавок представлял из себя деревянный ящик, усиленный бронзовыми полосами, шириной в два и длиной в десять метров. Выгода также состояла в том, что такие поплавки можно было строить высоко в горах, а затем спускать по маленьким речкам, не особо боясь что разобьёт.

Поплавки скреплялись между собой отёсанными брусьями большой толщины, так чтобы составлять опору для прочих частей судна. Вытянутый массив поплавков с водоотражателями, которые способствовали его плаванию вперёд или назад, окружался стеной в четыре шага высотой. Стена собиралась из отдельных деревянных щитов и скреплялась опять-таки бронзовыми накладками. По углам сооружения, напоминавшего вытянутый форт, устанваливались шесть башен с бронированными площадками, с каковых можно было палить из малокалиберных пушек, арбалетов и тому подобного. В щитах-стенах имелись крышки для вёсел, потому как другого способа передвигать плавсредство не намечалось: в Красногории даже не было возможности сделать паруса, а если шить их из лоскутов - все останутся без порток в прямом смысле. Впрочем, кораблю и не предлагали устраивать гонки, а вёсельный ход помогал маневрировать, что кстати. Щин лично проводил испытания плавсредства с вёслами, соразмерно которым высчитали, какая будет скорость большой посуды.

Однако главным конечно были не вёсла и не стрелковые гнёзда. В центре сооружения два поплавка отсутствовали, а на их месте находилась поворотная установка мортиры. Это было то ещё чудовище, так что любой гоблин выдернул бы остатки волос, увидев такое. На бронзовом поворотном круге крепилась пушка на направляющих, которые позволяли ей двигаться по оси ствола. Ствол при этом упирался в удлинённый поплавок, напоминающий большую длинную бочку; этот поплавок держал ствол на весу и поворачивался вместе с ним. Такая ерунда была нужна для того, чтобы всё это хозяйство не разнесло при выстреле - ствол откатывался по направляющим, поплавок уходил в воду и тормозился, а затем возвращал ствол на место. Стрелять можно было только вверх под разными углами - на то она и мортира - зато в любую сторону независимо от положения корабля относительно цели.

Ну и вдобавок, предусматривались механизмы перезарядки мортиры, так чтобы это занимало не более двух минут - рядом с установкой на поплавках стояла массивная надстройка с бронированой крышей, из которой подавались заряды. Суть была простая: штурмовать плавучий форт на лодках крайне накладно, потому как стены высокие, а сверху по ним идут колья, вывешенные наружу. Для атаки же у корабля оставалсь мортира - одна, но кучная.

Следует заметить что всё это великолепие зимой, на 2й год возни в Красногории, пока ещё не вышло с рисунков на пергаменте и бересте. Дел и без того было по горло, так что Щину стоило немалых трудов убедить гноллов в том, что стоит отрядить силы на постройку флота. Нельзя сказать что это ему совсем удалось - всего на работы было отряжено два десятка гноллов, что явно недостаточно.

- Мы не можем разбрасываться на всё сразу, - рычал Ворг, - Ты знаешь, что на западной границе орудуют банды короликов? Они совершенно озверели, режут и наших, и гуманов! В народе это не особо популярно, Щин, и с этим надо что-то сделать.

- Так сделай, - резонно ответил тот, - Но пойми что и то что я предлагаю, оно не смеха ради.

- Дыы, курицыны уши... - помотал головой гнолл.

Это стоило понимать так, что он собирался громко произнести ругательства и послать Щина подальше, но ввиду всего предыдущего опыта не смог этого сделать.

- Ладно, ещё раз.

- Ещё раз, - терпеливо повторил Щин, - Если удастся сделать плавсредство до наступления короликов, есть все шансы удержать город. Ты понимаешь, что мы вовсю пользуемся его ресурсами и это огромная подмога для хозяйства. Кроме того, эту штуку можно будет разобрать и по частям перетащить в реку Летолесья, сам понимаешь зачем.

Ворг, здоровенный боевой гноллище, опёрся на топор и сумрачно водил глазами, раздумывая. Вокруг суетились гноллы поменьше, а ниже по склону копошились и гуманы. Наконец он глянул на Щина.

- Пушка будет? - вопросил он.

- Будет, - уверенно ответил Щин, - Возможно даже лучше чем мы думаем.

- Ладно, - ухмыльнулся гнолл, - Ты, щучий кот, нас ещё не подводил. Как будет возможность - пошлю своих, дюжину или два десятка.

- Вы тоже никогда меня не подводили, Ворг, - похлопал его по плечу Щин.

В таком же ключике предстояло перетирать со всеми остальными. Небольшая удача случилась в том, что как раз на северной границе задержали дюжину орков, сваливших от своих. Благодаря жёстким внушениям, их именно задержали, а не тупо убили, как всегда раньше. После короткого разговора выяснилось, что те особо воровать и убивать не рвутся, а хотели просто уйти из пустыни. Щин воспользовался случаем и приплёл их к заготовке камня и дерева, обещав замолвить за них слово перед властителем Красногории. Орки простодушно поверили и попёрли кромсать материал, что и требовалось.

-------

Но на повестке года стояло не только это, а необходимость похода в Летолесье. Его ещё следовало подготовить, а для этого снова пришлось добазариваться. У Щина иногда голова кругом шла от этого, но только иногда. В целом же он был доволен, да и что жаловаться, когда всё в твоих лапах. Поход должен был иметь несколько целей сразу: дойти до Ветрохолмии и собрать там готовых к переселению гноллов, по возможности прищучить отряды, занимающиеся прочёсыванием лесов, и возможно - учинить несколько диверсий на мостах, для осложнения врагу подготовки к наступлению.

Щин взял на себя труд потренироваться в стрельбе из ружья, каковое ему прислали оружейники, чтобы в случае чего не тупить. Било оно недалеко, но уж вблизи вкатывало как следует, пробивая пулей щит и доспехи за ним, так что штука была серьёзная.

- Зачем тебе туда тащиться? - хмыкала Хелен, но Щин улавливал в её глазах печаль.

- Чтобы сделать то что нужно сделать, - пояснил он, - И почему всегда кто-то кроме меня?

- Мне будет плохо, если с тобой что-то случится, - сказала она.

- Мне тоже, - улыбнулся Щин, - Может и случиться, не отрицаю. Но ты и сама знаешь, я скользское животное и взять меня непросто. Займись чем-нибудь интересным и полезным, и не волнуйся.

- Я постараюсь, - честно ответила Хелен.

А Щин честно мог бы сказать, что второй такой гуманки наверняка не найти во всём мире. Для него это было незнакомое чувство, что кто-то будет действительно ждать его, так что он немало поломал голову над этим.

Весной, в самое распутье, отряд отправился в дорогу. Снова работала внезапность, а на залитых дорогах не оставалось никаких следов. Шлёндали два десятка гноллов, тащившие с собой три колеса-телеги с припасами и приличным количеством пороха. Если уж сказать прямо, это была едва не половина всего запаса, и тащить его обратно никто не собирался. Идея была в том чтобы взорвать всё, что удастся взорвать.

Поначалу пришлось преодолеть хороший марш по взгорью на границе Красногории и Летолесья, предпринятый чтобы точно не попасть в засаду к возможным следопытам. Это было тяжело, но куда легче чем среди ночи отбиваться от превосходящих сил врага. Впрочем, гноллы снова пользовались зрением и шли в основном по ночам, а днём отдыхали. Запалить их издали могли только землеухие эльфы, а их тут раз-два и обчёлся, пар десять ушей на всё Летолесье. Как бы там ни было, расплывчатая зона границы была пройдена хоть и не быстро, зато без приключений.

Уже через три дня отряд добрался до первого моста на тракте. Мосты тут были разные: небольшие каменные, пересекавшие речки, рушить смысла не имелось, так как можно тут же перебросить длинные брёвна и ехать по ним. Другое дело длинные настилы из брёвен на опорах, проложенные по заливным низинам. Чтобы построить такое сооружение, требовалось много сил. Немало сил требовалось и для того чтобы его развалить, но всё же поменьше. Гноллы немедленно распределили посты, и пока одни стояли на стрёме вдоль дороги, другие готовили хворост. На подготовку операции потратили две ночи, в то время как сама она прошла куда как быстрее: притащенные огромные вязанки сухого лапника и соломы вспыхнули, как бумага, и подожгли настил и деревянные опоры. К большому сожалению, полюбоваться на пожар не получилось, так как надо сматываться. Зато сомнений в том что мост сгорел дотла, не имелось.

Гноллы в отряде в основном подобрались из тех, чьи родичи или друзья пострадали от набегов короликов, поэтому они намеревались пройти ураганом, а не тихим ветерком. Первую деревню на пути обошли, потому как в ней было много вооружённых гуманов, зато следующую обходить не стали, ввалившись ночью в барский дом - Щину едва удалось предотвратить повальную расправу над населением. Предотвратив расправу, он тщательно обследовал кладовки и амбары, прикинул сколько нужно гуманам для пропитания, а остальное определил для разграбления. Поскольку утащить с собой сорок мешков муки и сарай зерна гноллы не могли, всё это стащили в одно место и спалили. Жечь корм было обидно, но это впрямую влияло на военные действия - если нечем кормить войска, войск не будет. Щин посоветовал гуманам спрятать остатки и сказать, что грабители сожгли всё - иначе королики отберут.

Также гноллы поступали с небольшими обозами, встреченными на дорогах. Что могли взять с собой - брали, а большую часть просто спускали с обрыва в реку. Через десять дней пришлось повторять заготовку топлива, и ещё одна ночь озарилась багровым заревом большого огня и треском дерева. Второй мост существовать прекратил. Уже не зря сходили, сказал гноллам Щин. Те соглашались и в очередной раз предлагали рвануть каменный мост, уж больно надоело тащить порох и хотелось посмотреть на бабах. Однако Щин твёрдо заявлял, что порох пригодится для вещей поважнее, и был прав.

В то время как отряд дошёл до старых мест, где раньше тусовалась стая Ог, стало выясняться что как раз где-то в окрестностях шарится большая толпа короликов, прочёсывавшая леса на предмет гноллов. Гноллы усмехнулись, подумав о том что теперь-то их точно найдут, только вряд ли обрадуются. Воины в группе подобрались выносливые, дальний марш их не пугал, так что бегали они хорошо. Ввиду этого половина гноллов разошлась по окрестностям, чтобы достоверно обнаружить врага. И не только обнаружить.

Хитрый план был тут как тут. Щин приметил большое покатое поле, похожее на то где стояла раньше заброшенная мельница - только это было побольше, покруче и на самом холме торчали из подтаявшего снега какие-то каменные обломки. Разведчикам была дана задача при обнаружении короликов имитировать паническое бегство и прицепить их за собой на хвост; прицепив, вывести к холму, и не просто а с таким рассчётом, чтобы они к этому времени подустали и решили бы передохнуть. В отличие от многих, Щин считал что гуманы предсказуемы до смешного, и пять шансов из четырёх, что подойдя усталыми к холму, они решат расположиться среди камней в центре.

- Само собой рискованно! - удивился он на речи гноллов, - Но знаете ли, без риска никуда и не продвинешься.

Поскольку назревало избавление от груза, они не спорили. В промёрзлой земле выдолбили большую яму, в каковую установили все имевшиеся бочонки с порохом. Сверху её покрыли брёвнами в три наката, так чтобы при наступлении ногой ничего не было заметно. Затем тщательно замаскировали всё это, частично убрав следы, частично наделав вокруг новых для отвлечения. Зная гуманов, Щин ещё и нарисовал сажей на камне что-то похожее на герб альянса.

Самое тонкое состояло в том, чтобы высчитать время. После некоторых раздумий использовали такую схему: наблюдатель на дереве должен был увидеть короликов и дать сигнал поджигателю; тот поджигал и под прикрытием холма сваливал. Поскольку попасть нужно было в довольно большой промежуток времени, запал сделали долгим. Всё это казалось довольно примитивным, но против короликов сходило на ура.

Клиентов прождали три дня, прежде чем наконец не прибежали разведчики, сообщившие что хорошо потаскали дураков кругами по лесами и скоро они будут здесь.

- А если они расположатся на отдых раньше? - спросил гнолл.

- И это возможно, но вряд ли. У них всегда найдётся умник, который скажет "я знаю там впереди высота, на ней хорошо усесться" и бла-бла всё такое, - пояснил Щин.

Он даже не удивился, когда всё так и произошло. Отряд был голов в полсотни или более того и состоял из отборного отребья - всмысле, бодро дрыгавшегося. Судя по всему тут были и красномордые, и недобитые наёмники, и непосредственно синенакидочные панцирники. Отборного или нет, а после долгой погони они здорово утомились и на холм поднимались медленно, дав возможность поджигателю убежать и ещё и подзамести следы. Щин знал, что если понадобится - этот гнолл и там бы остался, только чтобы сделать своё дело. Но если пошевелить смекалкой, то и не понадобится.

Королики с пафосом расположились аккурат на зажжёном заряде, поставив палатку для главнюков и подняв на шесте флажок. Более того, самые броневые сели как раз в центр, а мелочь расположилась с краёв. Глядя на это, Щин подумал о том что всё-таки в гуманах есть что-то врождённо суицидальное. Кстати сказать нельзя было услышать, чтобы хоть один гнолл покончил с собой. Сейчас же, кусая от нетерпения лапы, гноллы уставились на холм; один быстро царапал по бересте, пытаясь зарисовать.

Среди покойников произошла очередная свара: вопли было хорошо слыхать в лесу. Затем стало видно, что несколько фигур отделились от толпы и спускаются по склону. Как только они отошли шагов на сотню, грохнул взрыв. И это было действительно здорово - бревенчатую пробку вышибло вверх так, что брёвна как солома полетели над холмом, перемешанные с кусками мёрзлой земли и снега. Вершина холма превратилась в воронку диаметром шагов десять, а вокруг расшвыряло всю ерунду - туловища, инвентарь, обломки дерева и камня.

Гноллы недолго поплясали хороводом, искренне радуясь, и пошли проверять что осталось. Осталось практически ничего, кроме металлолома и всякого прочного оружия, какое не сломало взрывом. Гноллы помнили и про группу, отошедшую от места взрыва, и в первую очередь искали, не уцелел ли кто из этих. Как оказалось, действительно уцелели трое, в том числе одна самка. Среднего размера, в кожанных доспехах, характерных для красномордых, и светловолосая. Сомнения были развеяны, когда она очухалась и едва увидев Щина, бросилась именно на него с мечом. На этот раз он был куда более подготовлен, чем в их первую встречу в каштановой роще, так что гноллам даже не пришлось помогать. Щин вышиб меч из рук гуманки и прилично стукнул её прикладом ружья, сбросив на землю.

- Пора это место нафиг переименовывать в "лес Эллоизы", - рыкнул он, - Куда ни сунься, везде она!

- Это очень недолго поправить, - оскалил клыки гнолл, потирая топор.

- Тех, - коротко кивнул на остальных двоих Щин.

Дважды повторять не требовалось, и топоры обрушились на контуженных взрывом гуманов. Не образцово, но если учесть на каком взводе были гноллы, поймавшие тех кто выслеживал и травил досмерти их собратьев, то вполне терпимо. Гуманка же, с испачканной кровью мордой, вперилась взглядом в Щина - они так долго глазели друг на друга, не говоря не слова. Кажется даже гуманка может понять, что иногда слова совершенно бесполезны. Наконец Щин повернулся и пошёл прочь, позвав и гноллов. Логика в общем была довольно прочная: если до сих пор эту курицу не убили, а вреда никакого она так и не принесла, то вероятно и дальше не принесёт.

--------

Отряд продолжал движение, не задерживаясь для сбора трофеев или ещё чего - что нельзя было унести, уничтожали. Сначала они повернули в сторону и зашли к Маршаллану, где удалось спалить один из амбаров, а затем вернулись на прежний курс на запад. Непроходимость местности, когда под лапами чавкала жижа из мокрого снега и грязи, была им налапу - королики не так хорошо оснащали свои отряды, солдаты отмораживали ноги и не могли далеко отходить от деревень. Помимо прочего Щин имел возможность посетить ферму грибного пороха и лично узнать, как дела с изобретением: как и ожидалось, туго. Здесь же, в далёком скрытом от лишних глаз углу лесов пока находились связники, передававшие неведомым образом сообщения другим связникам в Красногории.

Когда Щин увидел шаманку, он едва не крикнул "Дрифа!!", но удержался. Гноллов он теперь безошибочно отличал друг от друга, и никогда ещё ему не встречалась столь похожая на Дрифу. У неё были такие же серые глаза и пушистая грива каштанового цвета, собранная в два хвоста, болтавшиеся по сторонам мордочки; даже уши были сильно торчащими, а не как обычно у гноллов, висячими. Дело было просто - Марси была дочерью Дрифы, так что удивляться не приходилось. Она долго жила далеко на юге, за границами Ветрохолмии, и только узнав о всех событиях, вернулась в родные леса.

- Оу, это же Щин-Ог! - подтявкнула гноллочка и поклонилась ушами, - Очень рада тебя видеть!

- Я тоже рад тебя видеть, Марси, - на полном серьёзе сказал Щин, - Большое спасибо, что ты именно сейчас помогаешь. Думаю ты даже не представляешь, насколько ценна твоя помощь.

- Делаю что считаю нужным, - улыбнулась она.

Марси показалась Щину такой милой и симпатичной, что он чуть не сгрёб её в охапку. Пожалуй это было бы слишком даже для гноллов. Да и вообще у него не было времени на это, как и ни на что другое. Отряд должен был срочно свалить, чтобы не раскрывать положение схрона, да и на равнины стоило поспешить.

Ноги у всех болели от постоянной ходьбы, но деваться было некуда. На стоянках гноллы растирали их, в том числе определёнными растительными средствами, что кое-как помогало. По крайней мере они вышли на равнины Ветрохолмии и встретились с местными гноллами. Те подтвердили, что королики шерстят по страшному и теперь ни у кого нет сомнений, что надо валить в Красногорию. План передвижения колонн уже имелся, так что осталось начать его выполнять; группа Щина сделала работу по разведке пути, так что теперь преодолеть расстояние будет проще.

Переселение это было весьма тягостным - длинные вереницы гноллов, нагруженные пожитками, тащущие стариков, больных и щенков, медленно плелись по раскисшей земле и недотаявшему снегу. Хотя они опасались налётов конницы, Щин знал что больше следует опасаться погоды и условий похода. Начнись в таборах эпидемия, и никакой конницы не понадобится. К удаче, эти вопросы были обтявканы заранее и меры оказались приняты - все идущие имели минимальные, но необходимые для уверенного выживания вещи. По мере прочего выяснилось, что стаю Иер, которая называлась точно также как красногорская, королики очень сильно потрепали, выгнав на открытые места и убив большую часть её голов. Жаль, подумал Щин, значит и Кайса тоже погибла, а ведь это был интересный экземпляр! Ну ничего, сказал он себе, пока могут побеситься. Вот когда эти бараны придут к Мерцающей - а они никуда не денутся а придут, потому что бараны - вот тогда придёт их очередь рвать на себе волосья...

Сбор стай прошёл на удивление быстро, так что через пятнадцать дней Щин со своими элитными гноллами уже переправился обратно в Летолесье, прикрывать колонны от возможного нападения. Половодье и вместе с ним распутица сходили медленно, так что все должны успеть уйти до того, как королики зашевелятся по настоящему.

Неколодезность случилась довольно скоро: разведчики сообщили, что обнаружено сразу несколько вражеских отрядов, видимо намеревающихся перехватить колонны. У гноллов и на этот случай был ХП: отряд прицепил врага себе на хвост и стал усиленно месить грязь, так чтобы след напоминал таковой от целой армии. На этом одном выехать бы не удалось, но они вдобавок бросали всякие предметы, по которым особо умные следопыты могли бы определить, что гонятся за кучей невооружённых и очень испуганных гноллов. Это пагубно сказывалось на здоровье передовых разведчиков, когда они попадали в полукольцо стрелков и на них обрушивался град стрел и пуль из ружей. Два раза гноллам удавалось просто взять на понт и заставить бежать врага в такой численности, что они без труда перебили бы всех.

Но это не могло продолжаться вечно - силы истощались, не было возможности даже собрать расстреляные стрелы, враг наседал на хвост и заставлял ещё больше выдыхаться. Когда стало ясно что они уже очень далеко от маршрута движения поселенцев, гноллы стали расходиться по одному, стараясь не оставить следов и под шумок смыться. В данном случае ХП состоял в том что под конец королики если и догонят, то только одного. И здесь возникал вопрос.

- Нет Щин, кто угодно только не ты! - отрезал главногнолл отряда.

- Почему? - вполне спокойно осведомился он.

- Да потому что ты ценен больше нас всех вместе взятых!

- Ошибаешься, - вкрадчиво пояснил Щин, - Ценен для чего?

- Ну как для чего, - почесал репу гнолл.

- Вот и то, что как. Хватит этого дерьма, вот уже где! - Щин показал по горлу, где дерьмо, - Это вон эти, с синими платками на палках, только так и судят. Если полезен - убивать нельзя. А чем меньше полезен, тем меньше нельзя. Не для того мы их из Красногории выперли, чтобы самим такое же дерьмо разводить!

- Ладно, кое-как я понял, о чём ты, - успокоил его гнолл, - Но тебе не кажется что в этом случае всё равно, кого оставлять, и нужно определить это по костям, кпримеру?

- Не всё равно, только я издали похож на гумана.

Это была сущая правда, поэтому крыть оказалось нечем. Гноллы один за другим, то по одному, то по двое отваливали в сторону и стараясь не оставлять следов, исчезали в лесу. Оставшимся приходилось топтать дорогу за всех, чтобы не вызвать сомнений у преследователей. Через два дня их было трое и они еле преставляли лапы, но всё же двигались и отстреливались от погони. Не замечая этого, они вывалили на дорогу, вероятно ту что шла от Стормвинда к Голдширу, и здесь королики повязали их. В лесу лошади вязли, но на дороге они обеспечивали большую скорость, так что гноллы оказались окружены. Сил отбиваться не имелось, и Щин сказал сдаваться.

По старой злой традиции пленных поволокли в самый город - гноллы никогда не держали пленных близко от себя, а у короликов темницы располагались чуть не под центральным замком столицы. Может показаться странным, но Щин раньше несколько раз бывал в Стормвинде, так что никакого шока от увиденного не испытывал. Место это само по себе было неплохое - да просто потому что трудно найти действительно плохое место, но вот сдешние порядки он терпеть ненавидел. Исходя из этого он не возмущался, что его ведут в кандалах - правильно делают.

С самого начала королики потащили их к эшафоту. Кто не знает, в этом особо просвящённом королевстве в каждом приличном городе было специальное место, где они убивали - своих, не своих, без разницы. Кажется, до этого даже орки не додумались. Самое отвратное для Щина было в том, что их проканителили возле виселицы чуть не целый день - приезжали какие-то пижоны, произносились речи, и всё время вокруг гомонила не переставая толпа, запруживавшая узкую площадь. Он заметил троих гуманов и стал следить, когда же они уйдут - а они не уходили. Как можно было назвать город, где самым увлекательным занятием было попыриться, как кого-то подвесят за шею? Барак душевнобольных, не иначе. К самому факту подвешивания Щин относился спокойно - он практически сам сюда влез, потому что было надо. За гноллов он тоже не переживал, они ни шиша не боялись смерти.

Это подтвердилось тем, что гнолл не поддался ни на какие провокации и этим явно испортил короликам малину. Его вздёрнули на виселице и ещё долго тянули за ноги.

- Ну, как тебе? - в очередной раз тыкал дубиной Щина гуман, - Как теперь представляешь свою судьбу, урод?

- Действительно хочешь знать? - ответил Щин, - Тогда скажу. Весьма велика вероятность, что я отсюда выберусь.

- Ахаха... выберется он... Что, с небес снизойдут гноллы и освободят тебя?

- Да нет, попроще. Ваши же дураки меня отпустят. Потом мы устроим вам очень кровавую баню в Красногории, а лет через, - Щин прикинул, - Несколько, разнесём и этот город по куску.

Гуман больно ткнул его, но Щину было не обидно. У него было много чем подкрепить свои такие прогнозы, и чувствуя это гузлом, королик холодел от страха. После площади пленных потащили в подземелья и заперли в камере. Вроде как это считалось более тягостным, но само собой для этих узников это было райское место в сравнении с площадью. Подземелья тут были добротные, так что звуков почти не слышалось и можно было спать и думать, сколько влезет - курорт! Щин немедленно воспользовался этим: удастся выбраться или нет, а результаты раздумий могут пригодиться. И вообще от этого прёт, да.

Особо раздуматься он не успел, потому как его потащили на дознание. Для начала немного побили, само собой, но Щин уже чувствовал, что контролирует ситуацию куда больше, чем кажется врагам. Если сначала его допрашивал солдафон, задававший идиотские вопросы, на которые он не знал ответов, то потом подключился старый хрыч в расфуфыреных тряпках и маговской шляпе. Он поведал, что от Эллоизы стало известно, кто такой Щин; Щин поинтересовался, и кто же. Оказалось, что он вождь гноллов, злейший враг гуманячества, ну и конечно вор и убийца. Из этого сам он соглашался только если с последними пунктами.

- Ты зашёл просто невозможно далеко! - вещал старый пень грозным голосом, - Вечно в аду гореть душам подонков из так называемого братства, но и они по сравнению с тобой сущие ангелы! Аццкий сотона и...

Щин понял, что болван впадает в экстаз. Он терпеливо подождал нужного момента, и только тогда выложил основное.

- Неужели вы всерьёз думаете, что гуман может стать гноллом? - разводил он демагогию, - Что гуман, пусть и самый зловредный, может вообразить себя другим существом и действительно воевать против гуманячества? Небольшого же вы мнения о гуманячестве, милорд...

Милорд, как и все таковые, был о гуманячестве очень большого мнения, на что и рассчитывалось. Он заглонул наживку, как-грится, с поплавком вместе.

- Так ты понимаешь, что натворил? - прогремел гуман.

- Понимаю. Не намного больше чем те же братки, - пожал плечами Щин, - Гноллы поймали меня и сделали со мной вот это, как я мог показаться в королевстве? И как прикажете жить, где взять самок, выпивку и деньги?...

Впоследствии, вспоминая своё выступление, он ржал впокат. Но тогда он был серьёзен, как никогда, и даже всплакнул над "горькой судьбиной". Даром что реально не понимал, что это такое. После этого его снова утащили в камеру, на это раз более надолго. Это было предсказуемо: королики думали, что это является сильной пыткой, и Щин старался их не разочаровывать. Он уже прекрасно знал, чем это кончится, вопрос только в том когда.

Королики созрели только к осени, предложив Щину помочь в истреблении гноллов. Сидеть летом в каменном мешке уже было действительно слегка неприятно, но не более того, так что ясность ума у него была кристальная. Щин разыграл буйную радость и рвение.

- Может быть, ты и не выберешься отсюда, - сказал он гноллу, - Но все твои сделают всё, чтобы ты выбрался.

Тот только кивнул головой, и Щин сжав зубы, вышел из темницы. Он понимал, что лучшее что он сейчас может сделать для этого гнолла - забыть про него, потому так и сделал. Нужно выиграть войну, заставить короликов пойти на переговоры под страхом полного уничтожения, тогда можно думать и об освобождении всех пленных.

Как он и предполагал, к нему был приставлен отряд из семи наёмников; была сочинена туфта, согласно которой он смог убежать, вышел к этим "друзьям" и теперь вернулся. Эти воры и убийцы должны были неотступно следить за ним, что кстати они и делали. В немилосердную жару, что накрыла Летолесье под конец лета, они отправились на восток. К удаче у короликов имелись кони, так что доехать по тракту было не так долго, как пилить пешком. Щин втихоря улыбался - в любом случае, среди зелёных лесов, которые окружали дорогу, скрывались грибная ферма и симпатичная гноллочка Марси... он подумал что это тупо, думать про гноллочку, но ничего не мог с собой поделать. Впрочем и Хелен он вспоминал регулярно и с нежностью.

За лето генерального наступления не состоялось. Хилая подготовка к оному была окончательно убита диверсиями гноллов, но королики не были бы собой если бы принялись тщательно готовиться. К Лейкширу пытался пробиться небольшой, голов в двести, отряд, но само собой гноллы даже не подпустили их к городу, разгромив на открытой местности на южном берегу озера. Щин был этим очень доволен. К тому же гноллы уже без его советов использовали в месилове полсотни орков, перебежавших из пустыни; они откровенно говоря надеялись, что те в большинстве полягут. Однако положить этих монстров не так то просто, и при поддержке гноллов они били со страшной силой, снося всё на своём пути.

Первое что сделал Щин, так это вежливо проводил своих "гостей" в Мерцающую. Гноллы, и даже попадавшиеся среди них гуманы, приветствовали его радостными криками и действительно обрадовались его возвращению. Стая, подумал Щин. Он провёл эскорт по лестницам башни к своему логову, небольшой комнате с массивной дубовой дверью, и пропустив всех семерых внутрь, неторопливо задвинул железный засов. После этого он уже совсем с лёгким сердцем вышел на воздух и попросил гноллов приготовить чан кипящей смолы. Единственное что ему не понравилось - так это то что теперь в комнате были обожжёные стены и воняло горелым мясом.

-------

Как доходчиво сообщили Щину, после его пропажи в Летолесье была снабжена целая небольшая экспедиция с целью постараться выяснить что и как. Выяснить ничего не удалось, зато отряд сжёг ещё много мостов на тракте, разрушил две плотины и ещё похулиганил по мелочи; помимо прочего гноллы напали на конвой, перевозивший пленных, и изъяли оттуда эльфиху - не сиреневую, каких называли землеухими, а поменьше, травоухую. Логика тут была - у квел-таласовских эльфов уши торчали вверх, а у тельдрассильских назад. Поскольку она начала выступать, её скрутили и доставили в Мерцающую, где и предъявили Щину.

Эльфиха, по наименованию Брайлин, как выяснилось промышляла кражами и убийствами во славу чего-то там, чего Щин не понял - но это было несущественно. Главное, что она умела убедительно болтать, вот что сразу бросалось в уши. Кроме того эльфиха вообще куда более располагает своим видом, чтобы её слушать, нежели полугнолл. У Щина тут же появился ХП в этой связи, и он предложил Брайлин работать на Гноллемар - да, вот так не моргнув глазом предложил работать на то, чего нету. Однако её волновало не это, а золото в оплату. Золото в распоряжении Щина имелось прилично, так что первое что он сделал - отправил её где-нибудь нанять гоблинских механиков для повышения общей технической копенгагенности. Эльфиха думала недолго и сказала, что это как раз плюнуть.

Устаканив таким образом оперативное, Щин с радостью вернулся в Лейкшир, и Хелен весьма была рада его видеть. Она рассказала, что даже гуманами овладело некоторое уныние при известии о его захвате, а Щин поведал всё что было и в очередной раз посмеялся на короликами, которых облапошил как щенков. Тем не менее он заметил, что гуманка не так весела, как раньше, и что-то явно не даёт ей покоя. Он вполне соображал, что это может быть, и был прав. Хелен была хоть и не совсем обычная, но гуманка, и потому не могла долго жить с негуманом - тем более вокруг был целый город молодых самцов. Щина это не особенно расстраивало, точнее вообще не. Он был благодарен ей за проведённое вместе время, о чём и не умолчал, так что они неплохо поняли друг друга.

Правда Щин тут же вернулся в мыслях к Марси, и предложил переместить грибную ферму в Красногорию. Собственно это давно следовало сделать, а уж теперь подавно: гноллы всё более повышали взрывчатые свойства грибного пороха и добились почти той же силы, что и от обычного. Недалёк был тот день, когда они дойдут до смешивания порохов и получат тот самый состав, что в своё время разнёс вдребезги каменную постройку.

Пока же Щин обитал в лагере гноллов возле Лейкшира; Хар распорядился поставить там удобные постройки, так что теперь не приходилось кантоваться по палаткам. Боевых гноллов тут было мало, потому как не было почти никакой надобности в них - они несли службу на западной и северной границах. В лагере же тусовались караванщики, которые спускали с гор металл, камень и дерево, а обратно увозили зерно, шерсть и рыбу. Гуманы в городе совершенно не помышляли не о каком бунте, потому что просто бунтовать было не против кого - это в частности было одно из изобретений Щина, которым он был доволен. Упёртых сдерживало то, что возможно есть какой-то Гноллемар, с которым чревато ссориться, а остальные просто были сытые, обутые и оттого слали верность короликам куда подальше.

На восточном берегу озера продолжали строить бронегалеру, правда продвинулись куда меньше чем хотелось бы. Зато к процессу подключились несколько доброохотов из гуманов - не из расовой верности, конечно, просто им было фиолетово что и для кого строить. Выше по взгорью в шахты завезли кобольдов из Летолесья, и теперь работали по обычной схеме: руду за харчи. Гноллы даже не заходили в штреки, а обменивались товарами через стол, перегораживавший вход - кобольды, в свою очередь, не выходили оттуда. Стук кирок и молотков доносился оттуда круглосуточно. Кобольд довольно тщедушное создание, но вот так непрерывно долбая камень, они делают неимоверные объёмы работы, в чём все скоро и убедились.

В другие места, на равнинах, притащили мурлоков. Те сами никак не смогли бы добраться до этих водоёмов, пришлось вести их в колонне с бочками воды, куда склизские твари постоянно макались чтобы не высохнуть. В этих маленьких озёрцах и по берегам большого началась добыча донного ила для удобрения полей, торфа, и прочих водных полезностей. Даже мурлоки быстро поняли выгоду и старались смежников не подводить, выполняя планы.

К осени грибные изыскатели окопались на взгорье, а Марси Щин попросил остаться с ним в качестве шаманки, и гноллиха не отказалась. Она была не только сведуща во многой неведомой фигне, но и просто очень мила, так что присутствие самочки влияло самым положительным образом. Ровным счётом каждый день в разные концы Красногории уезжали разведчики и гонцы, гнавшие уведомления о необходимости сделать то-то и то-то, гноллы тщательно вели общий учёт и теперь имели резервный фонд любых материалов, каковой бросался на решение авральных задач. Постепенно в этих избах-считальнях стали вперемешку толкаться гуманы и гноллы, и те и другие как у себя дома.

На зиму Щин наметил поход... ну точнее так, походишко - и как ни странно, на север. В частности опять внезапность, пусть королики отморозят себе уши, ожидая удара по Летолесью. ХП тут был опять прост: заслать в орчьи посёлки в Ступенях бывших беженцев, дабы они разведали всё досканально и помогли либо захватить посёлки, либо вывести тех кто хочет вывестись. Никто в здравом уме не собирался завоёвывать всю пустыню и переться к самой Чёрной Скале, но пошурудить в ближайшем районе требовалось. Это позволило бы получать с этой территории как ресурсы, так и рабочие лапы.

Для этой операции были собраны отряды в составе гноллов, гуманов и орков; воизбежание тупака их не перемешивали, но Щин твёрдо решил показать им, что совместные усилия дают воистину волшебный результат. Как раз примерно к этому времени в Красногорию вернулась Брайлин с ватагой гоблинов, и зелёных коротышек немедленно приспособили к делу, пообещав огромные доходы. Эльфихе сказали большое спасибо, выплатили бонус и снова послали, на этот раз для установления таки переговоров с орками из Оргриммара. Предполагалось, что это расширит возможности для торговли: продажа сувениров гуманам кстати продолжалась, хотя и не такими темпами. Экономика королевства была окончательно подорвана диверсиями и подготовкой к масштабной войне ( точнее уж сказать - очередной масштабной войне из всех остальных ), местами наблюдался голод и повсеместно - закручивание гаек вплоть до их срыва. Королики по прежнему не понимали, чем им это грозит.

--------

Похоже враг всё-таки как-то прознал о походе в Ступени и решил что это самое удачное время. Недособранные войска начали продвигаться на Лейкшир с запада, гноллы как могли задерживали их и отступали под защиту укреплений. Хоть и недособранная, армия насчитывала тысяч пять голов - зато всего дюжину баллист и ни одной пушки. Основным заварщикам каши пришлось быстро оставлять операцию на севере на усмотрение тамошних, и валить на западный фронт как более критичный.

Лейкшир быстро готовился к обороне - согласно утверждённым планам, сооружались баррикады и устанавливались пушки. Парадом здесь командовали в основном Хар и Брюч из гуманов, который по крайней мере на словах был настроен более чем решительно. Кучно они постановили возвести укрепления в основном только с западной стороны, в остальных местах оставив только второстепенные заслоны. Рассчёт состоял в том что когда королики попытаются пройти с восточной стороны, по мосту, мост взорвут. Тут также было более чем выгодно участие корабля, потому как иначе противник мог бы дождаться твёрдого льда и перейти по нему. К удаче, гноллы сообщали что корабль собран и готов к действию. Испытания пушки, которую гоблины переделали по своему, прошли более чем успешно: теперь мортира была четырёхствольной, отчего меньше раскачивалась при выстреле, а снаряды ложились точнее. Имелись даже несколько штук зарядов от грибников, снаряжённые новым взрывчатым веществом, и вырисовывался реальный шанс их испробовать.

По поводу того, удастся ли удержать город, состоялся разговор в траншее:

- Щин, как ты думаешь, отобьёмся?

- Меньше слов больше копания, и отобьёмся, - фыркнул тот, орудуя лопатой.

На самом деле он даже был уверен, что отбиться не проблема. Город был ощетинен укреплениями во все стороны. Со стороны взгорья его прикрывали форты с пушками, устроенные на утёсах, с востока и запада - баррикады, опять пушки и траншеи, заваленные сухими ветками. Помятуя о собственной десантной операции, позаботились и о береге, выставив в воде заграждения их брёвен так, чтобы плоты не дошли до берега шагов полсотни. Переплыть такое расстояние зимой в доспехах - можно только пожелать удачи, а с причалов гостей встретила бы картечью артиллерия.

Что самое главное, все участники чувствовали себя бодро - и уж куда бодрее, чем унылые солдаты короликов, вывалянные в снежной грязи по дороге. Им ведь пришлось форсировать затопленные низины, через которые гноллы сожгли мосты, и стоило поспорить что переправа не была образцовой. Броненосец подошёл на сигнальное расстояние и теперь только ждал команды, потому как чтобы он прошёл пролив, требовалось натурально взорвать мост.

Броненосцем командовала Фриса, очень живая и хитрая гноллиха, которая носилась там как белка в колесе. Приплывшие попыриться на корабль буквально не успевали следить глазами, как она перемещается. Хар высказал предложение рвануть мост заранее, подогнать плавсредство к южному берегу и сразу начать обстреливать врага. Но в этом не было внезапности, а должна была быть. По крайней мере все убедились, что на вёсельном аврале корабль может быстро отойти на несколько сотен метров, а большего и не требуется.

Вооружённая, так сказать, борьба развернулась на сверкающем белоснежном ландшафте - снежок покрывал и землю, и тонкий лёд на озере, по которому не пошли даже королики. Толпа гуманов показалась, как и предполагали, с запада. Не предполагали того, что они пойдут в атаку тут же, сразу, безо всяких расово неверных подготовок. Это едва не явилось внезапностью, но едва не считается. Как только толпа подошла на дистанцию выстрела, от линии обороны полетел град пуль, стрел и картечи из пушек. Королики тут же дали назад, оставляя трупы и раненых - было ясно, что так они просто прощупывают оборону.

Щин с некоторыми другими гноллами и гуманами немедленно вышел за линию, подобрать подранков - они будут полезны в дальнейшем. Конечно ставить из как живой щит было бесполезно, но думается мало кто будет доволен, что его бросают замерзать возле вражеских окопов.

Королики пытались взять именно внезапностью, считая что в городе все бьют балду и никто не следит за полем. Через недолго после первой атаки последовала вторая, столь же спонтанная и закончившаяся ещё быстрее - лезть под шквальный огонь никто не хотел. После этого противнику пришлось выстраивать лагерь в защитном виде и останавливать дальнейшие действия до прихода подкреплений. Это было против них - зима только начиналась, а оснащение армии оценивалось на троечку. Каждый день элементарные обморожения и простуды уменьшали боеспособность, в то время как в Лейкшире никто об этом не думал, хотя бы потому что под боком тёплые дома.

Спустя три дня вторая часть армии, узнав что мост цел, подошла к нему. Взрывать его было жалко - мост основательный, но куда деваться. Восстановить три пролёта можно и деревом, если что. Ясным морозным утром немало носов собралось на берегу попыриться на салют, но он оказался не особо зрелищным. Грохнуло, из-под моста в обе стороны вылетели тучи дыма, а затем древняя каменная кладка сложилась и настил с грохотом рухнул в воду.

Естественно что королики попытались переправляться на лодках и плотах, взять мост и восстановить его, но прицельный огонь пушки с берега эту инициативу похоронил. Нельзя сказать чтобы гуманов выкашивало, как косой - просто они не желали дохнуть и едва вокруг начинала свистеть картечь, поворачивали обратно. Немало их искупались в ледяной воде и пополнили обозы негодных к дальнейшей службе.

Второму отряду пришлось собирать вещи и тащиться по пути первого, с запада. Это снова означало потерю времени, какового у врага не имелось в запасе ни разу. Только через пять дней вся толпа сосредоточилась в лагере недалеко от линии укреплений, причём изумительно растянувшись по берегу. Это было неизбежно, так как рельеф не позволял уйти дальше - камни, скалы, расселины, там не поставишь палатки ровным рядком. Эта ровность обошлась им дорого как никогда.

Понаблюдав в оптику за вражеским лагерем, командиры операции пришли к выводу что пожалуй пора. Снаряду от мортиры было некуда упасть мимо, королики сидели как чайки на морских островах, крыло к крылу. Светом и дымом отсигналили Фрисе, и корабль медленно двинулся вперёд. При хорошей погоде его было видно, возвшающегося над гладью озера как форт, но едва ли кто-то подозревал, что это такое. По разным соображениям атаку назначили ночью, а потом Щин озвучил эти соображения: королики будут жечь костры, в панике разнесут огонь по всему лагерю. Кроме того они наверняка решат что их атакуют с земли и бросятся в воду, хотя бы и ненадолго, но им хватит.

Гуманы были не до конца отмороженными и в лагере у них имелись несколько наёмников из гноллов, видевших ночью. Так что о том, что с воды приближается плавсредство, они знали. Не знали они про мортиру, потому как за стеной её не видно, и ожидали десанта с корабля. На броненосец были повёрнуты все двенадцать баллист, а когда он подошёл ближе, палить начали и стрелки. Тяжёлые стрелы были довольно серьёзным подарком, ибо к ним привязывали бомбы. Одна из воткнувшихся в щит стрел оставила в нём огромную рваную пробоину, после того как рванул заряд.

Фриса была хитра, и убрала всех своих с передней части корабля, пока шёл обстрел. Когда залп закончился, гноллы приступили к ответному. С длинных лотков в жерла мортиры ушли пороховые заряды, пыжи, а за ними и снаряды. Четырёхствольная лапа легко повернулась на установке, наводясь на нужный угол, и гнолл повернул кран подачи перегретого воздуха. Раскалённый газ прошёл по трубкам к зарядам, подорвав их, и мортира поочерёдно бахнула четыре раза, каждый раз ныряя в воду по самую палубу.

В первом залпе пошли снаряды с грибным порохом, так что эффект был на загляденье: туловища расшвыривало, как тряпки. Они летели в воду и вокруг по земле, падали в костры и начинали бегать вокруг, работая живыми факелами. Гвалт стоял такой, что можно было подумать что на берегу вовсю кипит битва стенка на стенку. На самом деле корабль расстреливал врага почти безнаказанно. Большую часть баллист просто бросили, а те что продолжали стрелять попали под следующий залп и оказались смешаны с грязью. Фриса получила инструкции насчёт орудий противника, так что командовала бить именно по ним - всё равно всем остальным доставалось тоже, и неслабо. Кастуны короликов попытались что-то накастовать, даже подожгли одну из башен броненосца, но горела она плохо и гноллы её тупо потушили. Корабль снизил темп стрельбы, чтобы враг не подумал что кончились снаряды - а они и правда кончались, таких дур много понаделать трудно. Тем не менее он ещё довольно долго посылал по берегу подарки, пока наконец все королики, какие уцелели, не отошли от берега достаточно далеко.

С утра всё что увидели из города, так это свалку на берегу и небольшие кучки врагов, забившиеся на скалы. Берег был просто страшен - вокруг воронок валялись сотни растерзаных трупов, а от баллист остались только обгоревшие бронзовые рамы и кучки пепла. На воде, внушая своим видом, твёрдо торчал корабль, даже не думая отходить дальше.

- Ну, на этом всё, - ухмыльнулся Щин, - Я в Ступени.

- Думаешь всё? - с сомнением рыкнул Хар, - От силы четверть положили, я так думаю.

- Неважно. Они вовсе не горят желанием тут полегать, а теперь у них есть отмазка в том, что не осталось осадных орудий.

- И сразу в Ступени? - притявкнула Марси, - Ты не торопишься?

- Ммм... да нет, пожалуй нормально, - подумав, сказал он, - Поедешь со мной?

- Ну если я тебе там нужна...

- Да ты мне не только там, а вообще нужна, - улыбнулся Щин.

Наплевав на недобитую армию короликов, они уселись на лошадей и отбыли на север.

-------

На севере дела разворачивались не столь здорово, но тоже вполне терпимо. В ходе операции удалось вывести в Красногорию четыре сотни орков, в том числе столь затребованных Щином специалистов по безкормовому выращиванию свиней. Взять же форпост не удалось - точнее, и не стали пытаться, разведав обстановку. Наоборот пришлось спешно отходить, чтобы соединить отряды и отбить удар противника. Мало-помалу даже орки начинали вникать в то, что если ты бежишь - это не обязательно хорошо для врага. Собственно им лучше было вообще ничего не рассказывать, воизбежание, а просто вывести к цели и показать на неё - взять!

Ступени были на редкость унылой местностью - выжженой, испещрённой трещинами и провалами циклопических размеров. Снег лежал только на каменных плато, где не было гейзеров и глубоких ям, из которых поднималось тепло - там снега не было, а постоянно парило, так что не продохнёшь. Ловить тут особо нечего, кроме люлей от огненных инферналов и прочей неведомой магической хренотени; к счастью, эти феномены не могли покидать заражённой территории, и когда вываливали в Красногорию, быстро растворялись. Поскольку тут много кто шарил в таких вещах, у отряда было надёжное средство от всего этого. Стоило выпустить стрелу с особым зельем подальше в сторону, упыри бросались туда как за костью, и можно было тупо уйти.

По результатам дальнейшей разведки отряд двинулся к одному из посёлков, где орки обещали активное содействие. Сам переход тоже штука далеко не лёгкая: ледяной ветер смешивается с паром, вырывающимся из провалов, и лупит в морду. Снег превращается в обстрел маленькими сосульками, так что приходится просто прятаться и пережидать.

- Какой придурок это натворил? - риторически вопрошали гноллы, сидя под щитами.

- Так демоны жеж, - тявкал ортодоксально воспитанный.

- Демоны они вот тута! - показал на башку Щин, - Есть версия что это орчья работа.

- А есть версия что гуманячья, - резонно добавил орк.

Все посидели, слушая как вокруг с хрустом падает лёд, закрывая землю приличным слоем.

- По крайней мере нет версии, что это гноллы, - усмехнулся Щин, - Как бы там ни было, а расхлёбывать теперь нам.

- Что расхлёбывать? - не вкурили практически все.

- Это, - он показал лапой вокруг, - Вы что думаете, Красногория резиновая? А помножить полторы сотни орчих на десять лет, сколько будет? А тыщу гуманов на двадцать? То-то.

- То есть ты хочешь тявкнуть, что можно сделать Ступени пригодными для жизни?

- Да это хлеб, хлеб!! - возопил орк, но получил по харе льдышками и снова спрятался.

- На всякое действие есть обратное, - сказал Щин, - Срубишь дерево - вырастет новое. Убьёшь кабана - вырастет опять таки новый. Надо только понять, как это происходит.

- Если у тебя в запасе лишняя тысяча лет.

- А кто сказал, что её нет.

За такими философичными рассуждениями они пересидели ледяной дождь и двинули дальше. Здесь уже идти ночью было незачем, орки видели в темноте ещё лучше гноллов, а вот гуманы не видели. Посёлок не особо радовал своим местоположением - он был почти полностью окружён провалом глубиной шагов в пять, на дне которого бурлили лужи горячей грязи. Узкий перешеек перегораживала стена заточенных брёвен и основательные бункеры ордынского образца. Любого королика привела бы в шок надобность штурмовать такое укрепление, ибо выглядело оно более чем внушающе.

Гноллы же ни шиша не впечатлились. Для начала они выманили наружу самых нетерпеливых дурачков, подъехав на лошадях и постреливая по посёлку зажжёными стрелами. На самом деле они могли так стрелять год без никакого результата - орчьи постройки были огнеупорными, потому как в Ступенях регулярно случаются и дожди горящего пепла. Всё это было побоку - из ворот вывалила кавалькада голов в тридцать и с воплями бросилась догонять верховых.

- Мне кажется чего-то они нахватались от гуманов, - заметил Щин, глядя в оптику.

- Не знаю чего они нахватались от гуманов, - хмыкнула Марси, - Но сейчас они нахватаются картечи.

- Во, в точечку.

Черноскальных орков ждало большое разочарование, потому как биться с ними никто не собирался, а собирались убивать. Соединённые отряды маневрировали, пользуясь рельефом, и расстреливали их с дальней дистанции малокалиберными каменными ядрышками, весьма идущими к делу в такой местности. Соль в том что штук двадцать таких мячиков, запущенные с большой скоростью, ударяются в землю под малым углом и отскакивают, создавая широкий сектор поражения. Это привело черноорков в бешенство, а соответственно и к концу. Кое-как уцелевший шаман добежал таки до скального выступа, на который влезли гноллы, и пульнул молнией. Дураков суваться под молнию не имелось, все попрятались. Снизу раздавались воистину жуткие вопли.

- А теперь особая гноллская магия! - пафосно возвестила Марси.

Шаманка сложила лапки, что-то шепча себе под нос, после чего столкнула ногой громадный валун, висевший на краю обрыва. Раздалось только недвусмысленное "Крак!". Зрители зааплодировали и одобрительно затявкали. После этого отряд некоторое время отдохнул, собирая трофеи, повязывая подранков и добивая тех кого бесполезно вязать. Вообще-то орки обещали, что если из посёлка выманят дуболомов, они сами поднимут дебош, но пока что-то этого заметно не было. Оглядев укрепления, гноллы рассудили, что полная ерунда.

Первые шеренги, прикрываясь щитами, встали на расстоянии выстрела от бункеров. Оттуда начали палить из луков и ружей; в ответ по бункеру пошли стрелы, обмазанные дымящей смолой. Двух десятков штук хватало, чтобы истыкать бункер, как ежа, и не давать ничего оттуда видеть. Укрепление было цело, но совершенно выведено из строя - так же поступили и со вторым. Заграждения из инфернально торчащих острых брёвен вообще не были рассчитаны на гноллов, и те просто просачивались в зазоры, как через пустое место. Ввалив за линию обороны, они без особых проблем забросали бункеры гранатами - если подойти близко, это просто сделать. Конечно кто-то и стрелу схватил, и попал под топор внезапного орка, но в целом прошло успешно. Ворота были открыты, и в сам посёлок пущены уже союзные орки, воизбежание.

- Метод понятен? - осведомился Щин у орков и гуманов.

- Ага, - хором ответили те.

- Запишите, чтоб не забыть. На этом пока предлагаю закруглиться и продолжить как-нибудь в следующий раз.

Никто особо не возражал. Это был ещё один метод, простой до безобразия но эффективный: внезапно остановиться. Ни орки, ни королики так бы никогда не сделали, и пёрли бы вперёд до тех пор, пока есть силы. Гноллам это было незачем: их граница и так отодвинулась на север, а кроме того по посёлкам черноорков пойдут кривотолки, и это расшатает их быстрее чем любое нападение.

Щин почувствовал что и сам как-то совсем уж забил себе голову, так что отправился напару с гноллочкой не в центральные места, а на берег озера, в рыбацкую деревню. Это само собой была не та деревня, из которой стартовали гноллы переправляться через озеро, а другая, на северном берегу. Зимой ловить прекращали, рыбаки переселялись в Лейкшир, так что там стояло много пустых домиков. Щин и Марси здорово устроились там и чуть не десять дней просто дрыхли, потому как подзабегались со всякой вознёй. Они даже не стали дознаваться, чем закончилось дело с армией короликов, а закончилось оно только так как и могло: лишённые снабжения, прореженные и без осадных орудий толпы были абсолютно неспособны взять городишко, и скоро повернули восвояси.

Но на берегу озера, среди сверкающего белого снега, про них даже вспоминать не хотелось. Полугнолл и гноллиха прогуливались по тропкам на берегу, заготавливали дрова, чтобы не подмерзать, иногда даже сидели у лунок и ловили рыбёшек, ибо вкусные. Это было настолько замечательно, что хоть ушами тряси - что кстати они и делали неоднократно. Однако постепенно в голову всё равно лезли мысли насчёт организации производства, политики и смежных материях - причём как Щину, так и Марси. Она быстро подхватывала, если что кого занимало, и могла целыми днями ломать голову над вопросом.

-------

Кое-как, но дела налаживались, причём "лажа" тут была непричём. Эльфиха не зря была эльфиха и к весне вернулась с небольшим отрядом орков из городка Стонард, что в Топях. Увидев что творится в Лейкшире, они испытали натуральный шок, и поняли что если Брайлин чего и приврала, то немного. Эти посланцы были посланы на север, в усиление тем кто продолжал планомерную работу по присоединению посёлков черноорков. Когда те резонно спрашивали, присоединению - к чему, им отвечали что нефига умничать. И это была очередная гноллская технология. Они твёрдо прокатывали все попытки гуманов и орков устроить новое государство, потому как оно было не нужно. Мирное и военное хозяйство функционировало, у всех желающих была работа, тупак пресекался - а вешать на шпили разноцветные тряпки и биться лбом о камни пусть остаётся для короликов.

Щин был доволен в частности тем, что травоухая эльфиха Брайлин работала не покладая ушей, а расхода от этого было куда меньше, чем могло показаться. Например он пообещал ей пятьсот золотых за доставку гоблинов, и собственно и отдал этот тяжеленный мешок. Но поскольку она тут же отправилась к ордынцам, а мешок таскать с собой глупо, он остался в Красногории и Щин без зазрения совести расплачивался этим золотом с гуманами, когда было надо. Следующий раз всё повторилось, и это было совершенно логично - ей нафиг не нужны были металлические кругляки, хотя сама она этого и не понимала. А интересное времяпровождение Щин ей устраивал на полную катушку, так что и. К сожалению это плохо проходило с гоблинами, которые именно хватались за монеты и прятали их шут знает куда - но они и изначально не разевали пасть настолько широко.

Причём когда Брайлин невзначай сказала, что хотела бы съездить в Квел-Талас и хорошо бы эт-самое пару сотен, Щин не моргнув глазом отдал ей эти пару сотен. Он понимал, что для внешнеполитических операций никого лучше нет и не предвидится, а это критично. Эльфиха даже удивилась.

- Честно говоря я не думала, что у тебя вообще столько есть, - с подозрением сказала она, разглядывая монеты.

- Теперь нету, - также честно ответил Шин, - Но если ты так думала, то зачем эт-самое?

- Мне понравилось что случилось с Лейкширом, - усмехнулась она, - И не нравятся гуманы.

- Понятно. Тогда счастливо добраться! И да... если вдруг решишь вернуться, посмотри вот что. Нам потребуется цепелин. Ещё лучше - два цепелина.

- Вот поэтому я скорее всего и вернусь.

Скорее всего вернётся, подумал Щин. Пока же предстояло форсировать производство, натаскивать живую силу на хозяйственные и боевые навыки, а также строить, строить и строить. Благодаря добыче торфа оттуда, откуда раньше добыть было нельзя, топить стали больше им, а следовательно освободилось дерево для других нужд. Как самый минимум, пришлось строить деревянный настил на месте взорванного каменного, потому как мост был нужен. В посёлках выше по взгорью ставили большие сараи на сотни голов свиней; пока их собирались кормить, но постепенно предполагалось перейти на получение свинины из воздуха. Что уж говорить, если Щину пришлось до отупения махать топором, отёсывая брёвна на стройке. Потом правда его опять схватили за мозг, как всегда.

Хитрый План под названием "Сказочное Свинство" предусматривал множество отдельных мероприятий. Этому придавали большое значение по крайне твёрдой причине: если будет много корма, половины всех проблем как ни бывало. Королики постоянно боролись с угрозой голода, и далеко не всегда удачно - а неудачно означало очень серьёзные последствия. Никакое нашествие не могло так выкосить население, как неурожай. Корм нахаляву сразу заткнул бы пасть всем недовольным, по крайней мере на время. Ввиду этого предусматривалось: создать в Шитом ущелье, где селились оркские беженцы, училище свиноводов для обучения специалистов; построить по всей Красногории тридцать пять больших типовых ферм на 500 голов каждая; начать там свинство по традиционному, а когда будут готовы свиномаги - перейти на эт-самое.

Причём эта бадяга, требовавшая постоянного контроля и коррекции по условиям, была лишь одной из многих других, проводившихся одновременно. Было расширено производство пушек, которое теперь могло не моргнув глазом поставлять дюжину оных в месяц, а это уже не шутки. С ружьями обстояло сложнее, но и их делали во всё большем количестве, как и снаряды для орудий и порох. Корабельные мастерские собрали второй комплект для бронегалеры, так что ходила шутка насчёт того, что королики приготовятся к одному кораблю, припрутся, а их уже два. По взгорью снизу вверх протянулись расчищенные дороги, соединявшие посёлки - теперь они были слишком велики, чтобы их спрятать, да и не особо хотелось.

Щин своими глазами осматривал дамбы и приходил в выводу, что они получились как следует. За год насыпи поросли травой, а колодцев внутри было совсем не видно. Пожалуй он сам бы не догадался, что означает невзрачная водяная мельница и чем она чревата. Одновременно Хар собирал большой отряд для похода в Летолесье, считая что надо бить первыми, а не ждать. В целом это было правильно...

- В целом, потому что их тупо больше, чем нас, - говорил Щин узкому кругу морд, сидючи за бочкой-столом возле Мерцающей, - Причём в несколько раз. Для короликов положить несколько тысяч своих солдат это обычное дело. Поэтому ввалиться в Летолесье надо, а упираться - не надо.

- Понятно, - кивнул Хар, - Пошурудить и смыться.

- Именно. Скажем, вот досюда, - показал по карте Щин, - Дальше опасно потому как могут отсечь.

- Упёртых перебить, всё разворовать, остальных выгнать на запад? - предложил гнолл.

- Мм... пожалуй только первое. Если всё поедет по нашему сценарию, скоро эти поселения окажутся своими, так незачем их ослаблять. Да там и ослаблять особо нечего.

- Кстати, общий сценарий? - заметил Ворг.

- Он вот такой, - стал показывать Щин, - Начинаем с выступления армии Хара. Они делают вид что упорно сопротивляются и затем отходят к городу...

- А если их действительно никто не выгонит? - притявкнула Марси.

- Это возможно, но маловероятно, и это будет другой сценарий. Да, ещё где-нибудь на границе надо устроить имитацию попытки остановить короликов, чтоб поверили. Затем оборона города, будь он неладен. Тут уже надо реально их потрепать и не давать взять Лейкшир в клещи, сколько будет возможно. Потом имитация панического бегства по дороге мимо, - Щин показал лапой уже не по карте, а по окружающему, - И непременно задержать их возле башни, чтобы как можно больше скопилось. Потом сами знаете что.

Все довольно оскалились, потому как знали, что.

- Но вряд ли удастся тут накрыть вообще всех, - добавил Ворг.

- Справедливо. Поэтому остальных, которые будут от границы до города, отрезаем с запада и затем выгоняем в скалы. Наступает зима и им становится очень плохо. Да вот ещё, - Щин показал на башню, - Я думаю что надо снять бутафорию, а то эти пушки выглядят слишком страшно. Нам не надо, чтобы они думали что башня неприступна.

Примерно по такому плану и действовали без шума и пыли. В то время как передовой отряд углубился в Летолесье, возле посёлка порохового завода продолжали испытывать снаряды, только теперь уже с куда большим успехом. Деревянные макеты, облачённые в трофейные доспехи, рвало в клочья. Гоблины, учавствовавшие в этом, тупили и продолжали настаивать на том, что чем плотнее упрессовал порох, тем лучше. На самом же деле самый страшный взрыв получался тогда, когда загоралось облако грибного пороха, распылённого в воздухе. Если после обычных снарядов макеты приходилось собирать по частям, то после объёмно-детонирующего грибного собирать было нечего. Зато гоблины умели делать из пороха ракеты, что оказалось крайне полезным для доставки таких снарядов.

Мастерам, занятым своей работой и не отвлекающимся на постороннее, потребовалось немного времени чтобы совместить большую пороховую ракету и бомбу с грибным порохом. В итоге появились такие ракеты для запуска с подлапных приспособлений, а также более тяжкий вариант для запуска с телеги. С небольшого расстояния ракета, пущенная даже с бруса, попадала точно в цель и причиняла вреда не меньше чем залп небольшой пушки. Выдержать прямое, да и не очень прямое, попадание не мог ни один панцирный моллюск. Единственное что подкисляло, так это трудоёмкость изготовления грибопороха. Как ни крути, а произвести его в гигантских количествах не получится, так что приходилось использовать только там, где совсем необходимо.

--------

Приближалась осень, и по всему выходило что Щин ошибся, правда в хорошую сторону. Небольшая армия Хара хозяйничала в восточной части Летолесья, как хотела. Гноллы организовали линию обороны по одной из рек, и все попытки короликов переправиться через оную оканчивались для них плачевно. Перенос войны подальше от Красногории был колодезен - теперь в посёлках вздохнули свободнее, потому как не появлялось никаких врагов. Кроме того, удалось немало наворовать и вывезти к себе, а также провести остатки гноллов и новые партии прочих жителей в виде кобольдов и мурлоков.

Пользуясь этим, гноллы начали постройку укреплений возле Мерцающей, поперёк дороги вверх; совсем хорошо было бы перенести водяную ловушку подальше, но возможности не находилось по причине отсутствия другого такого места, где совпадали бы факторы. Оставалось довольствоваться тем что было.

Щин и Марси везде шастали вместе, как эдакое четвероушие, и все к этому привыкли. Благодаря тому что враг не успел подготовиться к наступлению до зимы, появилась возможность притормозить с военными приготовлениями и ещё лучше накормить население. При этом корм как таковой тут уже был нипричём, потому как его всегда хватало, а речь шла о вещах посложнее. Например о разворачивании повсеместной помощи больным, а не как раньше "вон там за хребтом живёт шаман". Шаманы помогали хорошо, но их нужно было переписать и рационально расселить по местности, грубо выражаясь.

Единственное что постоянно тормозили - так это любое строительство в Лейкшире. Не было никакой уверенности, что после боевых действий от города хоть что-то останется, а действия явно были на носу.

- Щин! - дёргала его за лапу Хелен, когда он оказывался в городе, - Этот скупердяй Хогер не хочет строить даже новые причалы, а старые вообще сгнили.

- Правильно делает, - сказал Щин, - Следующим летом у нас назначена тотальная война, и сначала она, а потом будем обустраивать городишко.

- Ты думаешь что...

- Понятия не имею, - как всегда точно ответил он, - Но велика вероятность.

- Вероятность чего?

- Того о чём ты подумала. Кстати, я настоятельно попросил бы тебя в случае сдачи города уехать на взгорье. Не знаю как другим гуманам, а лично тебе может здорово достаться от короликов. За сотрудничество с врагом, так сказать.

- Я не могу оставить своих, - грустно произнесла она, - Даже если им ничего не угрожает.

- Валите все вместе, - пожал плечами Щин, - В чём дело?

Хелен только грустно улыбнулась и отвела взгляд.

- Мари, если бы гноллы думали вот так же, - сказал Щин гноллихе попозже, - Оставалось бы только повеситься.

- Да? - Марси без злобы, но довольно больно тяпнула его за ухо.

- Да, - Щин обнял её и ласково лизнул в нос.

Лейкшир, как он и предугадывал, стал всекрасногорским базаром. Дело в том что если где-то образовывался базар, как правило все оттуда сваливали, а гуманы наоборот, скучивались вокруг. Теперь тут можно было видеть вообще всех, кого только представит голова, в основном конечно гуманов, гноллов и орков, но попадались и эльфы разной расцветки, дварфы и гномы. Одиночные торговцы шлялись по местности так, словно ничего не происходило, и торговали как ни в чём ни бывало. Да и вообще теперь им было более вольготно, чем раньше.

Щин с Марси кантовались в основном как раз между городом и посёлком Мерцающей, и когда не были заняты втолковыванием соли кому-либо, шатались как заправские бродяги и брались за самые разные дела, хоть погрузка товаров, хоть прибивание досок к стенам. И частенько могли понаблюдать за восходом солнца - потому как любили работать ночью, а отдыхать днём. С высоты взгорья большая низина с озером, простиравшаяся на многие килошаги, выглядела великолепно, а уж когда водная гладь сверкала червонным золотом, так и подавно. И очень издали можно было увидеть тёмные щепочки, торчащие на озере недалеко от берега - корабли.

-------

Как это и должно было случиться, машина короликов медленно, со скрипом, но всё же раскрутилась. Гуманы из тех, что были против короликов и посещали их территории, рассказывали о том что волна поднята самым основательным образом. По всем поселениям сгребали рекрутов, собирали военные отряды с дальних и никому не нужных походов, и всё такое. По сообщениям стало понятно, что это уже действительно серьёзно.

Королики на этот раз заготовили много сотен деревянных щитов, подтащили дальнобойные орудия, и за один день перешли реку несмотря на все усилия гноллов. Те однако не забывали про общий план, так что стоять насмерть ни разу не стали и отступили. Их чуть не отрезали маневром с юга, но всё это было предсказуемо, как ежи в мае, и внезапности не получилось. Огромная армия продвигалась в Красногорию, и разведка сообщала о том что состоит она не только из мечников и стрелков, но и большого количества артиллерии. Судя по всему и с припасами у них на этот раз проблем не предвиделось.

В Лейкшире установилось настроение тревожного ожидания, все ждали со дня на день наступления врага. Некоторые гуманы заранее уматывали в гноллские посёлки. Диспозиция осталась всё той же, что и в прошлый раз: короликам предстояло пробиться по скалам и взять город с севера. Равнинные подходы были равнинные, но они перегораживались укреплениями и на три четверти ширины простреливались с воды мортирами. Уже в начале лета их армия достигла цели и начались постоянные бои на каменных высотах. Помятуя про мортиры, королики возле озера лагеря не ставили и вообще старались не подходить.

Они предприняли два штурма полосы обороны в лобешник, надеясь на гномские паровики: это были страшенные машины с мордами грифонов, свистевшие паром и медленно ползшие по полю. Сами ящики разбить оказалось трудно, но вот вывести из строя их орудия, торчавшие сзади как хвосты, проблем не представляло. Совместным огнём артиллерии из города и кораблей бронеящики были выгнаны вон. Королики возобновили попытки пробиться через камни, но это реально сложно; даже массовый обстрел тут мало помогал, гноллы прятались за валунами и были неуязвимы, а когда гуманы пёрли вперёд, выскакивали и сбрасывали их со склонов. Канонада слышалась практически весь день, стихая ночью, а с утра опять начиналось. В гноллском лагере принимали раненых, оказывали первую помощь и тех кто выбыл из строя, отправляли подальше.

И всё же наблюдая эту клоунаду, Щин подозревал что королики действуют не в полную силу: не было ещё даже столь любимого ими приёма, как "атака всем стадом и как получится". Значит, они чего-то ждали, и сие вызывало небольшое беспокойство. Впрочем тем кто говорил об этом, Щин напоминал что у них, красногорцев со товарищи, тысяч пять бойцов вообще, а у короликов только в этой толпе - раза в четыре больше. И главное, оборона города это только первая и не основная фаза, хехе.

Только через пятнадцать дней стало понятно, чего ждали подонки: с севера пришли сообщения о том, что армия короликов тащится через Ступени, обходя опорные пункты и явно спеша к городу. Это было неколодезно, потому как с восточной стороны отбивать мощные атаки не было никакой возможности. Пришлось готовиться к срочной эвакуации, и собственно проводить её. По плану предполагалось держать западный рубеж до последнего, потом взорвать орудия и уйти на корабли.

Гуманы уже повалили из города валом, совершенно не желая чтобы их освобождали. Они то знали, как освобождают в королевстве, так что Лейкшир практически опустел. У причалов стояли корабли, с запада по прежнему доносились отдельные пушечные выстрелы, а последние обозы уходили по дороге вверх на взгорье. Щин и Марси, убедившись что всё должно пройти гладко, тоже отправились к Мерцающей. Те кто смоются по воде, окажутся слишком далеко оттуда.

- Так и не уехала, - пробормотал Щин вслух.

- А? - Марси показала лапами насильственные действия.

- А если бы тебя так?

Гноллиха без слов показала, что об этом были бы сожаления.

- Вот именно.

Щин приказал себе забыть про это. На повестке была самая критичная фаза всей операции, решающая исход кампании. У него между прочим были и варианты на тот случай, если дамбы не помогут или помогут недостаточно, но это был натурально пессимистический сценарий. Достаточно взглянуть на каменную стену, перегораживающую местность, и грозную громаду башни, чтобы внушиться. Стена не столь впечатляла, так как состояла из отдельных бастиончиков, в которых стояли пушки и гнездились стрелки, но огневая мощь там радовала.

Хар, этот пронырливый гнолл, явно вошёл в раж и теперь носился как заведённый. По его инициативе самые страшные орудия установили с флангов, где наиболее вероятно попытаются пройти королики, а в центре они всё равно упрутся в башню. Как показала практика, это было колодезное решение. Королики не зря притащили с собой столько голов - теперь, взяв город, они не затормозили ни на один день и ринулись вверх по дороге, уворачиваясь от спускаемых на них обвалов из камней. Это должно было создать у них впечатление, что ни до чего лучшего гноллы не додумаются. Впрочем обвалы тоже не сахар, и даже один, спущенный точно на отряд, покончил с двумя сотнями врагов.

Это задерживало продвижение врага, и его армия скучивалась, как и требовалось. Через десять дней боёв местного значения, проходивших вдоль дороги, королики дошли до Мерцающей. Вид укреплений даже у них отбил охоту штурмовать с ходу, и началось медленное стягивание к линии обороны тучи войск. Щин, как впрочем и любой другой, мог осмотреть панораму с башни: широкая каменная ложбина, упирающаяся в стену, за которой располагался временный, лёгкий посёлок без капитальных построек. И вдоль всей равнины вился небольшой ручеёк - тот самый, что наполнил искуственные озёра перед дамбами. Щину становилось не по себе, когда он представлял, сколько воды висит у них почти над головой.

Началась обещанная оборона рубежа, которая имела своей целью исключительно сбивание врага в кучу перед препядствием. Гноллы заранее позаботились о том, чтобы в низинах вдоль дороги было удобно располагаться лагерем, даже колодцы вырыли специально для короликов. Было жаль что нет цепелина, с которого можно было бы осмотреть позицию и достоверно выяснить, сколько именно дураков стоят под ударом волны. Что касается волны, то ещё ранее система запуска была переделана. Порох в колодцах отсыревал, да и не было уверенности что взрыв своротит огромную дамбу, поэтому сделали надёжнее. Первая маленькая запруда, находившаяся в тридцати килошагах вверх по речке, открывалась влапную. Поток воды из неё переполнял вторую запруду, раз в три больше, дамба рушилась под давлением воды и далее шло по нарастающей. Это в частности было милее из-за отсутствия взрыва, каковой мог бы предупредить короликов.

Пока же они пытались обойти с флангов, но попадали под жестокие артудары ракет и гранатомётов. Где бы врагу не удалось продвинуться, следующей ночью гноллы ставили выше по камням ракеты и разносили позицию в прах. После нескольких случаев захвата орудий и стрельбы в обратную сторону королики сообразили, что так не пойдёт, и начали подготовку к прорыву по центру. В отличие от скал, здесь они могли развернуть свои несметные толпы и рассчитывать, что те пройдут даже через шквальный огонь артиллерии. Для этого им пришлось концентрироваться, и это радовало. Не радовала только батарея дальнобойных пушек, которая шмаляла днём и ночью из-за высот, причиняя постоянные потери и беспокойство. Однако гноллы знали, что и она стоит ниже рассчётного уровня, так что посмеивались.

Общим совещанием были заслушаны доклады разведки, по каковым выходило что до трёх четвертей вражеской армии стоят под Мерцающей. Ввиду этого единогласно приняли решение зря не терять силы и штурм противнику дать выиграть. Единственное, это нужно было сделать убедительно. Когда стало ясно что дело вот-вот начнётся, гноллы ночью перетащили более половины пушек на башню, оставив на линии те что были на пределе износа и одноразовые ракеты.

Утром даже не чувствовалось свежака - казалось, воздух прогрелся от выстрелов орудий. Над взгорьем стоял сплошной гул, и если прислушаться, то чувствовалась дрожь камня. Королики попёрли вперёд по всему фронту, не группами, не шеренгами, а сплошной массой. Среди этой гигантской амёбы, наползавшей на линию обороны, торчали орудия, баллисты и неуклюжие ящики паровиков. Зрелище было то ещё.

По позициям гноллов стояла почти полная тишина, никто даже не командовал, потому как всё перетёрли заранее. Первый залп "горохом" пошёл ещё до того, как враг приблизился на расстояние ружейного выстрела. Сотни малокалиберных ядер градом полетели по каменистой равнине, прыгая и рикошетя от земли. Первую линию, закрывавшуюся щитами, проредило основательно; упавших тут же затаптывали напирающие сзади. Второй залп состоял из разрывных бомб и ракет, и положил гораздо больше. Снаряды улетали в гущу толпы и расцветали там огненными горами, расшвыривая туловища, переворачивая орудия и повозки. Особенно короликам не нравились ракеты, стартующие залпом - они создавали сплошной дождь из огня и жутчайший вой, закладывавший уши. Местами не осталось вообще никого - всмысле живого. Однако такой массе эти потери были слону дробиной, армия наползала куда быстрее, чем заряжались пушки.

В то время как первые гуманы полезли через укрепления, их артиллерия начала гвоздить по позициям. Гноллы следили, куда нацелены пушки, и чтобы не попадать под залп прятались в окопы - это здорово помогало, так что пехоту на первый раз сбросили назад. Щин в это время надо сказать не сидел сложа лапы, а заряжал пушку на верхней площадке башни. Благодаря высоте, отсюда она доставала до врага замечательно, и этим пользовались. Снаряд выписывал по воздуху дымную дугу и обрушивался на толпу, копошащуюся внизу.

- За всё хорошее!! - орала Марси вслед снаряду, - Желаю зла, недоумки!!

Вокруг все ржали, впрочем не отрываясь от дела. Это дело захватило их настолько, что никто не заметил как подкрался полдень. Он подкрался, а линия по прежнему была за гноллами, и королики всё больше тормозили. Это было чревато, и Щин сказал передать на линию, чтобы не смели геройствовать и при следующем штурме отходили.

Следующий последовал ещё до того, как закончился первый. Прореженная и сбитая с толку толпа номер один расступилась по флангам, пропуская толпу номер два. Там не было никаких волшебных средств, всё тоже самое, только дуболомы свежие и без ужаса в глазах после гноллской бомбёжки. К тому же в воздухе появились грифоны, вот уж кого демон притащил. Здоровенные звери с орлиными головами и крыльями сначала просто кружили, пикируя и издавая страшные вопли, но гноллов это не впечатлило, а стрелы арбалетов подбили одного из летунов. Тот, не способный подняться, по прямой пролетел дальше и врезался в каменный склон, явно разбившись в лепёшку. Остальные поднялись выше и начали пускать стрелы.

Сами по себе грифоны были не особо опасны, спрятался и ладно, но вместе со штурмующими войсками это было неколодезно. Видя что королики прорываются, гноллы стали действовать по старому плану, и пользуясь траншеями, отступили к башне. Немало их осталось в траншеях и на укреплениях, но уж точно это было не всуе. Насколько можно было судить, всё шло как по маслу: учавствовавшие в бою войска располагались поотдаль, вокруг башни выстраивались кольцом другие, третьи немедленно шли дальше вверх, а на освободившееся место внизу подтягивались обозы и подкрепления. Наверняка королики считали, что умно организовали кампанию, и уж как пить дать поздравляли друг друга с победой. Гноллы же знали, что вверху они наткнутся на ущелье, и потратят минимум день чтобы построить мост; а до этого будут находиться всё в той же долине, как и все остальные. Посыльные с сигналом для плотинщиков благополучно ушли, так что оставалось только подождать.

Конечно это было не так легко, ждать сложа лапы, пока другие что-то сделают. Тем более башня была переполнена, гноллы сидели буквально бок к боку и яблоку натурально негде упасть. А просидеть так предстояло до самой темноты, потому как резонно ударить ночью, как всегда ради внезапности. Пожалуй это был самый паршивый вечер, какие только могли припомнить Щин и Марси, да и остальные тоже. Вокруг башни почти всё свободное место занимал лагерь короликов. Гуманы гуманили не переставая, немедленно сожгли на костры большую часть построек посёлка, орали и дрались между собой. Несколько панцирных жуков, пафосно прошевствовав к башне, предложили сдаться. Хар не менее пафосно ответил им всякую туфту про то что лучше смерть чем эт-самое и всё такое: им было незачем знать действительное положение вещей.

-------

О чём действительно стоило сожалеть, так это о том что не было способа зафиксировать картину происходящего, а Щин вообще обломился: ночь выдалась безлунная, хоть глаз на хвост натягивай, и он ничегошеньки не видел, кроме костров и узких кружков освещённой земли вокруг, густо усыпанной сидящими гуманами. Не видел, зато слышал. Неясный, какой-то лёгкий шум, словно от листвы в лесу, стал нарастать с севера. Не верилось, что этот мелодичный шелест издают громадные объёмы воды, которые с бешеной скоростью изливались по руслу речки, превращая её в неудержимый поток; только неясный треск возвестил о том, что рухнула последняя дамба. Дальше уже шелест перешёл в надвигающийся грохот. Волна высотой в несколько метров тащила с собой поток камней, грязи, плавучего мусора, остатки водяной мельницы; всё это добро шло вниз по долине, заполняя её от края до края. Щин же мог только слушать, смотреть как засуетились королики у костров, и угадывать по мордочке Марси, что она видит.

- Ой мама, - точно прокомментировала гноллиха то что видела.

При разработке операции все задавались тем же вопросом, а именно выдержит ли башня удар селевого потока. Конечно она здорова, но и поток такой что мало не покажется.

- Башня, ты выдержишь? - спросил у башни Щин, - Молчит. Значит выдержит.

И башня выдержала, даже толком не содрагнулась, когда волна ударила в её стены. Зато всё остальное не выдержало. Внизу, по мере того как грохот потока приближался, мгновенно гасли и исчезали костры, так что создавалось жуткое впечатление что их просто стирает. Щин сообразил что волна идёт с огромной скоростью, и тут же получил подтверждение, потому как всех стоявших на верхней площадке башни обдало водяной пылью, настолько силён был удар в стену. За считанные мгновения башня оказалась посередь бушующего моря воды и грязи, грохот стоял просто немилосердный.

Поскольку слушать особо больше стало нечего, Щин ушёл вниз, чтобы освободить место тем кто видел в темноте. Немудрено, что этой ночью он почти не прекращал смеяться. Как впрочем и многие другие, если не сказать чтобы все. Всмысле - все кто находился внутри башни, потому как тем кто снаружи было явно не до смеха.

С рассветом это было подтверждено в самом полном объёме. На том месте, где располагались укрепления, посёлок, стояли орудия и лагерь короликов - не было вообще ничего. Глинистая почва была выметена и выглажена даже от камней, что кстати потом здорово помогло с земледелием. От вражеской армии осталось полсотни голов, строивших мост на другой стороне ущелья, и ещё полсотни, охранявших фланги на скалах. Немудрено что этих даже догнать не удалось, оставалось только собирать брошенные ими по дороге предметы.

Предметов вообще осталась просто уйма. Вся дорога чуть не до самого Лейкшира, где прокатилась волна, представляла собой сплошную свалку. Телеги, дохлые туловища, пушки и паровики снесло кучами в низины и расселины, где и упаковало, как залежи руды. Одного металлолома тут были десятки тонн, и гноллы собирались его собрать до последнего кусочка. Марси сразу занялась усилением противоинфекционной защиты, чтобы не бояться эпидемии при массовом разборе завалов с кучами трупов. Работёнка была неприятная, к ней привлекали и орков, но куда лучше чем могло бы быть, замечали все.

До города селевой поток дошёл на излёте и толком ничего не разрушил, зато посеял повальную панику среди короликов. Элементарные вещи насчёт воды и тяготения были им не интересны, они тут же увидели в этом неведомую хренотень, а поскольку хренотень на их глазах грохнула огромное войско, не поморщивщись, то по ихней логике и следовало впасть в панику. Ввиду того что разведка у гноллов работала хорошо, они сразу узнали об этом и решение не заставило себя ждать - город отбили немедленно, не тормозя. Эй-эс-эй-пи, подумал Щин, вспоминая глуповатую, но верную себе Кайсу, когда она гонялась за ним с бадьёй по становищу.

Операция по захвату была не так уж проста, в городе оставались несколько сотен упёртых, которых предстояло убить. Однако ещё больше сдались в плен, когда пытались свалить на запад - их не особо ругали, но предупредили что следующий раз будет последним. Город же обложили - с севера и запада гноллы, с востока орки и гуманы. С озера поддерживали три корабля, бившие из мортир по укреплениям и скоплениям врагов - они и оказались решающим фактором. Королики перетащили все пушки для отпора флоту, и заставили корабли отойти, сильно покоцав. Но теперь пушек не осталось с другой стороны, и соединённые отряды ввалили со всех сторон разом, будучи настроенными довольно злобно. К концу дня противника в городе не осталось; вернувшиеся вместе с гноллами гуманы знали, где можно спрятаться, так что спрятаться не получалось.

Щин с некоторой тревогой обошёл погромленный город, но по крайней мере виселицы не увидел, что внушало. Узнал он то что и предполагал, как только королики впёрлись - они немедленно схватили Хелен и сейчас она наверняка в подвалах Стормвиндской крепости. Экая досада, вот как раз ей там будет не весело... впрочем что жаловаться, её предупреждали.

- Вернёмся к нашим баранам, - вздохнул Щин, наподдавая ногой валяющийся на дороге шлем.

И к ним действительно вернулись. Как показала практика, все мероприятия по вооружению гноллов принесли плоды размером с тополь: королики не могли рассредоточиться, потому как их быстро сводили на нет. Ихние маги пускали огненные шары не хуже, чем ракеты, зато ракет было в тысячи раз больше, в пересчёте на время изготовления. Не имея преимущества в огне и непробиваемости панцирников, враги оставались без носа. А поскольку этого они не любили, то все остатки армии вторжения бежали из Красногории, побросав снаряжение и тяжёлое оружие. Их не истребляли полностью, следуя мудрости о том что убитый солдат это всего лишь один труп, а паникёр во вражеском стане - это другое дело. А паникёров тут хватало за глаза.

При всех этих событиях гноллы не бросились преследовать убегавших основными силами, потому как требовалось разобраться с тем что творилось в Ступенях. Вторая армия короликов, пройдя там, взбудоражила черноорков и теперь надо было срезать выступающие хохолки. Этим занялся снова Хар, так как ни у кого не возникало сомнений в его способности думать головой.

Щину же предстояло пробить решение о восстановлении дамб. После того как они сработали на пятёрочку, гноллы были счастливы забыть про это, и зря. Даже если враг будет точно знать про дамбы, они всё равно остановят его от подставления под удар массы войск, а это профит. Пусть попробуют пройти вверх не по удобной долине, а по скалам, шиш что выйдет. Речи оказались убедительными и работы на дамбах потихоньку начались, тем более что снесло их не подчистую.

Одной из наиболее критичных операций оставалась та что проводилась в целях сбора трофеев. Металлолома от оружия и доспехов было передостаточно на все нужды, тем более что массивные цельно стальные пушки гноллы переплавляли, а использовали по прежнему свои, лёгкие. Большущим подарком стали паровики, каковых было почти три десятка. Сама паровая машина находилась внутри, и даже когда коробку тащило селем и обкатывало, как краба в прибое, она оставалась цела. Восстанавливать их в прежнем виде никто не собирался, но вот вытащить из них моторы - ещё как.

В самую первую из всех очередей паровые двигатели требовались на кораблях-мортироносцах. Это повысило бы их подвижность до воистину великолепного уровня, потому как торф и уголь для топки имелся. Когда Щин рассказал об этом Фрисе, гноллиха была в восторге и пробежала кругом палатки, хотя и пострадала от вражеских снарядов. При этом следовало сделать так, чтобы паровая машина не исключала возможности разборки корабля для перевозки по частям - ибо эта перевозка наклёвывалась очень ясно.

- Прям очень? - фыркнула Марси.

- Прям да, - Щин показал по карте, - Если перетащить плавсредства в реку и обеспечить их снабжение, можно отсечь Гнилолесье и Ветрохолмию, разбомбить все мосты и прибрежные сооружения, а их там много. Кроме того смотри вот сюда.

- Эта речка? - посмотрела гноллиха, - Она такая узкая.

- Не такая уж узкая, я там бывал, - заверил Щин, - В устье каменные россыпи, чуть подальше тоже, но их можно взорвать нифиг. А на севере озеро, где наши пароходы вообще будут плескаться, как рыбы.

- Пока они ещё не пароходы, - заметила Марси.

И заметила довольно точно. Каждую паровую машину предстояло вытащить из ущелья или ямы, куда её снесло потоком. Поскольку эта задача была неодноразовая, для начала построили большую лебёдку на колёсах, каковую можно передвигать по дороге, закреплять и вытаскивать груз из углублений. Разбитые, покосившиеся самоходные мортиры медленно, по целому дню, по отдельным шагам, вытаскивали на проходную дорогу и наскоро ставили на колёса, только чтобы довезти до мастерских. К этому стоило прибавить, что работать на дороге было неприятно - в возудхе неотступно висел трупный запах, потому как тысячи туловищ лежали под камнями и просто в низинах. Работавшим приходилось надевать на нос тряпичные маски, смоченные раствором чеснока - так и воняло только чесноком, и инфекцию не подхватишь.

Короче говоря, один только сбор трофеев та ещё канитель, а все работы по установке паровых двигателей на суда грозили растянуться на год. Принятый стратегический план состоял в том, чтобы не дожидаясь постройки пароходов, взять под контроль восток Летолесья до той самой реки, а корабли использовать в том случае если королики опять полезут. А в том что они полезут, сомнений было мало. Пока туда засылались разведчики, готовившие почву, а сама операция предполагалась к началу следующего лета. Предстояло ещё закончить возню на севере, которая тоже поедала ресурсы.

Однако ХП состоял в том что она лопала меньше ресурсов, чем производила. Орки были в восторге от возможности просто приезжать в Красногорию как к себе домой, поэтому за новый порядок стояли горой. Неприступный в военном плане аванпост старой орды сдался без боя. Поскольку теперь в Ступенях по пустыне находились союзные укреппункты, исчезла нужда держать гарнизон на границе. Орки же как правило заваливались на юг не просто так, а работать, и нефигово притом. Намолотить горы брёвен или камней для них практически ничего не стоило, но вот что с этим всем делать, они обычно знали плохо. На это имелись гуманы, пробазаривавшие, в хорошем смысле, добытые ресурсы, и получалась полезняшка.

Гоблинские наёмные инженеры пришли в истерический восторг от количества технического барахла, захваченного при разгроме короликов, и немедленно начали сооружение нескольких паровых тягачей - они были небронированы и не вооружены, зато могли перетащить тяжёлые поплавки и прочие части кораблей; возни с ними было столько, что только на такую работу они и годились, а так проще корзинами таскать. На окраине Лейкшира возникли навесы, под которыми постоянно долбали молотками, сверлили и пилили металл.

За каким-то рожном опять топая через городишко, Щин увидел травоухую эльфиху и заключил, что это скорее всего Брайлин. Поэтому первое что он спросил, так это где сраный обещанный цепелин. На что получил резонный ответ что обещано ничего не было, и раз ему так нужен цепель - пусть сам добывает. Щин был бы даже и не против добыть его сам, но гноллы просто не отпустили бы его. Для виду поорав, эльфиха осведомилась а нашиша собственно козе лютня, или гноллам цепелин. Для подробного ответа на этот вопрос Щин здорово подумал, прикидывая варианты, а затем повёл эльфиху за лагерь, на пробную площадку.

Здесь он собрал небольшую толпу любопытных, после чего выпросил у гноллов гранату с грибным порохом и продемонстрировал, как она жахает. Это надо сказать было довольно нервно, держать в лапах такую фигню; Щин выдернул шнур, загорелся запал, и он зашвырнул гранату в гущу чучел. Штука это была маленькая, как раз под гноллскую лапу, и никто из присутствовавших не предвидел силы взрыва. Чучела разметало по песку, а зрители схватились за головы, присев.

- Это вот такусенькая, - пояснил Щин эльфихе, когда лишних ушей не было, - Доходит?

- Можно бомбить гуманов с воздуха? Неплохо, только попасть будет трудновато...

- Смотря во что.

Брайлин повела ушами и бровями, которые у эльфов торчали, как антенны у майского жука. С подсказками она справлялась неплохо, так что захихикала.

- В зависимости от того сколько может утащить цепель, будет и мощность подарка.

- Собираешься сбросить такую тупь на Голдшир? - уточнила эльфиха.

Щин снисходительно покачал ушами и улыбнулся. Даже проницательная эльфиха, зная уже практически всё, никак не могла сообразить всю полноту картины. И это радовало, кстати.

- Брай, - тихо сказал он, - Не Голдшир. И не просто сбросить. Это тебе не хлопушка чисто подгадить. Если трёхтонную бочку такой штуки взорвать над Стормвиндом, города не станет. Вообще, понимаешь?

Она всё-таки не до конца понимала. Но чуяла, что её "любимым" гуманам крепко влетит люлей, так что с энтузиазмом взялась организовать покупку летающего корабля. Для этого, как она считала, стоит смотаться в гоблинский порт на юге, наверняка там можно это провернуть. Оставалось надеяться что она как всегда знает, что делает.

Остальные тоже это знали, так что устаканивание хозяйственной деятельности в Красногории продолжалось. В пустыне орки собирались пробить безопасный корридор дальше на север и получить доступ в другую пустыню, но уже обычную, без неведомой фигни. Главное что там располагался ордынский аванпост, а через него кое-как но можно наладить обмен товарами. Сами орки этого не понимали, как впрочем и гуманы в большинстве своём, но завхозы знали, что такое товарооборот и откуда берётся добавочная стоимость.

Мысль о стратегической бомбардировке не покидала Щина практически никогда. Он знал, что других способов закончить войну в свою пользу у гноллов и компании не имеется. Конечно, можно очень долго держать короликов на рубежах и вообще избивать, но на то чтобы взять здоровенный укреплённый город, не хватит никаких средств. К тому же Щин крайне берёг гноллов, как наиболее устойчивых существ - как он небезрезонно считал, орки с гуманами скорее опять передерутся друг с другом, чем пойдут против короликов.

Ввиду этих измышлений, он оглядывал лес на взгорье с вершины Мерцающей, соображая что настоящая жизнь начнётся только после победы. Не очень-то здоровская страна, где каждый способный держать оружие вынужден учавствовать в бесконечной тотальной войне. Тупицы гуманы, стоило несколько лет назад прислушаться к предложениям и дать гноллам небольшую поблажку - возможно сейчас и не готовили бы они новые просторные погосты. Помотав ушами, Щин отправился разрабатывать дальнейшие ХП.

-------

Лоскут пятый.

The factories burning, the steelworks destroyed

Surrender your war else you perish in flames

- из песни

-------

Поздней весной группа войск в составе более четырёх тысяч голов перешла границу Летолесья и двинулась на запад. Распутье в своём окончании не было преградой для гноллов, орков и гуманов - разведанные пути, хорошая подготовка и запасы в обозах делали своё дело. Охранявшие тамошние деревни королики были как всегда пойманы на внезапность, разделены друг от друга и ликвидированы малыми группами. Впрочем ликвидация относилась в основном к упёртым панцирникам и кастунам - когда их выбивали, набранное из пезантов войско быстро теряло интерес к дальнейшим военным играм.

Впрочем все кто планировал эту операцию понимали, что это в общем-то самая простая часть. Куда сложнее будет навести порядок в занятых деревнях и посёлках - тем более что его там отродясь не наблюдалось. Конечно сами гуманы считали, что наличие большого барина с дубиной, который может любого побить - это и есть порядок, но их быстро разочаровали. Вдобавок следовало ожидать контрударов, а для этого укрепить свою линию обороны по реке.

Как и знал Щин, реку по сути перекрывали только три препядствия - две группы камней и одна мель. Ещё до того как высохли дороги и стало возможным использовать паровые тягачи, передовые группы уже работали там, взорвали камни и начали углублять реку на мели. В глубоких тылах работа тоже шла планомерно, и на двух кораблях теперь стояли паровые двигатели, снятые с трофейных самоходных мортир - по три штуки на каждом, чтобы нормально тянуть. Кроме того пароходы вдобавок к мортирам получили ракетное вооружение, позволявшее дать по берегу изумительный залп.

Река казалась не широкой - шагов двадцать от силы. Впрочем гноллы помнили, что смогла натворить речушка в пять раз меньшая, когда её правильно использовали. Осадка пароходов вполне позволяла проходить здесь, в чём Щин и Марси убедились просто лично, плавая на лодке и меряя глубину верёвкой. Хитрый план тут был совсем не хитрый - при поддержке мощной артиллерии пароходов удержать реку будет несоразмерно проще, потому как малыми группами королики действовать не могли, а переправлять армию им не дадут. Лучше вооружённые и главное организованные гноллы постоянно навешивали им люлей. Главное состояло не в боевых действиях, а в том чтобы сохранить большую массу войск в отличном состоянии - а это требовало возни.

- По-моему выходит как по шерсти, - тявкала Марси, налегая вместе со всеми на ворот донного снаряда.

Деревянный ковш с бронзовыми зубьями медленно вытягивался из реки, таща на берег очередную порцию грунта.

- Не совсем, - заметил Щин, - Нам для того чтобы удерживать врага, потребуется привлекать чуть не всех наличных бойцов. Для короликов же это куда менее обременительно, так что они могут затянуть это на многие годы, как обычно.

- И как ты собираешься выкрутиться? - без тени сомнений спросила гноллиха.

- Заставить их прекратить балаган. Просто тупо заставить.

- Ну допустим, а что потом?

- Потом мы потребуем от них ещё тридцать килошагов на западном берегу реки - ничего, отдадут как миленькие. Так можно будет перейти к холодной войне, а уж в ней-то у них никаких шансов.

- Холодная война это фростболтами, бхехе?

- Нет, это противостояние хозяйственных систем. Кто построит несоразмерно больше войск, тот выиграл сразу. Грубо тявкая.

- Мдооо.

Благодаря большой серии мероприятий враг был убеждён в том, что несметное полчище движется на запад и скоро будет под стенами Стормвинда. Вдоль тракта начался бардак, а второй по величине город в Летолесье, Голдшир, чуть не сгорел полностью. Наделать столько пакостей, сколько гуманы учинили сами себе, не смог бы никто, и Щин об этом прекрасно знал. Стоило только сделать вброс, а дальше противник сам себя завоёвывал.

Из-за того что королики собирались держать оборону, а не атаковать, появилась возможность построить собственную защиту. Как только позволило состояние дорог, по тракту поползли колонны паровых тягачей, тащившие разобранные корабли - поплавки, броневые щиты, башни и пушки отдельно. За десять дней эта страшно шипящая паром процессия добиралась до Реки, где привезённые части немедленно скреплялись воедино. Собственно первое что сделали - это поставили два поплавка и между ними мортиру, которая уже вполне могла стрелять. Без особой спешки, но и без тормозов, сборка продвигалась по плану. Щин даже удивился, наблюдая как слаженно действуют гноллы.

Причина была довольно проста - за несколько лет они воочию увидели, что нет ничегошеньки сложного, чего нельзя было бы сделать своими лапами и головой. Натасканные на постройке промышленных объектов, теперь они за любое дело брались только подумавши, причём подумавши правильно. Неудачи их не расстраивали нисколько, а только использовались для накопления опыта. Столь сухая логика относилась впрочем исключительно к работе, а после неё взрослые гноллы могли плескаться в реке и гонять друг друга по берегу, как щенки.

-------

В то время как военное строительство продолжалось, Щин вместе со своей неразлучной Марси и отрядом гуманов поехал с инспекцией по посёлкам. Он сразу предупредил, что настроен злобно, и постарался действительно накрутить себя до орчьего состояния. По всем поселениям Летолесья, что попали под контроль красногорских, с самого начала были разосланы в качестве новых управляющих гуманы, а не орки или гноллы. Их снабдили подробными инструкциями, как вести политику и вообще что делать, и на некоторое время оставили в покое.

Как и подозревал Щин, новые барины были не лучше старых. Как правило их заставали в пьяненьком виде, обожравшихся народным добром и с бандой прихвостней. Разговор не то что был недолгим - его вообще не происходило. Упыря вытаскивали за околицу и укорачивали на голову, чтобы он больше не ел в неё. Держиморд по возможности жестоко лупили и доходчиво объясняли, что следующий раз будет последним. После этого приходилось искать нового старосту и объяснять ему, куда курлычут индюки, как-грится.

- А толку? - сплюнул один из гуманов из отряда, - На неделю исправим, а потом и новый тем же займётся.

- Тем же займётся, - почесал репу Щин, - Новый. Хм.

- Тут вынуждена согласиться, - рыкнула Марси, - У них если не вор, то дурак.

- А чаще и то и другое сразу...

Щин однако не отступал от задачи, которую сам себе поставил. А поставил он то, чтобы хозяйство функционировало, усиливая всю компанию, и при этом пезанты были довольны. Ну всмысле настолько, насколько может быть доволен такой причудливый зверь, как пезант. Дело было непростое: те сами выбирали старосту и были очень рады его назначению, а через два месяца старосту приходилось убивать, и они опять искренне радовались, что избавились от подонка. Любой голову сломает.

Щин тупо перебрал варианты: ввести орков. Пожалуй это даст слишком много пищи недобитым короликам, а орки вряд ли будут носиться с гуманскими заботами, как с писаной торбой. Гноллов? Тупо жалко гноллов, спроси сам себя - хочешь быть старостой в гуманячьей деревне?...

- За что?! - клацнула челюстью Марси, когда спросили её.

...Стало быть нет. Мурлоков? Хм... Щин представил себе, как пезанты идут с просьбами и жалобами к большой бочке, в которой сидит староста. Тот высовывается из крышки и произносит коронное "АваРваРавар!". Неплохо, кроме того что зимой он впадёт в спячку. Несколько кобольдов - с утра вся деревня полна трупов с признаками насильственной смерти, опять не идёт. Мда... Щин прибегнул к другому способу, начав расслушивать причастные к делу предложения буквально. "Если не вор то дурак". "Новый тем же займётся". Займётся, новый. Новый. Ый.

Показалось, что мысль поймана. У гуманов же, что совсем не очевидно любому со стороны, самец и самка совсем разные вещи. И если в результате разрушения мозгов в течении многих поколений самцы гуманов стали наглыми ворами, не способными не брать когда есть возможность взять, то самки в немалой степени были послушны, трудолюбивы и умны. Гуманам конечно нельзя было доверить выслеживание нужных особей, так что отдуваться пришлось Щину и Марси. Они в прямом смысле сидели в засаде, и применяли оптику для того чтобы увидеть, кто чем занят. После того как жертву обнаруживали, её в принудительном порядке назначали руководить пезантами. Ну и само собой всем остальным показывали кинжалом по горлу.

В то время как по лесам происходили эти события, по горам происходили другие. В частности в один из осенних дней к Лейкширу подгрёб толстобокий корабль, вызвав большой вброс, потому как возникал вопрос о том как он попал в озеро. Всё оказалось просто, попал по воздуху, потому как это и был обещаный цепель. К тому же Брайлин приобрела его за пол-цены, ибо спёртый. Так как команда, имевшаяся там к моменту перелёта в Красногорье, излишним профессионализмом не страдала, корабль отнесло в сторону и пришлось вынужденно сажать его в воду. После чего соответственно был сложен воздушный мешок и разложено парусное вооружение, позволившее добраться до города.

Единственное что не понравилось в этом Щину - так это то что пыриться сбежались все гуманы и теперь наверняка и королики узнают, что у гноллов есть цепель. Предпочтительнее было бы держать это в полном секрете, хотя опасения невеликие. Шансов на то что безголовые поймут, чем действительно им грозит эта игрушка, практически не имелось. Щин рыкнул ответственным гноллам, чтобы сами расхлёбывали кашу, а сам отправился на взгорье устраивать то что следовало устроить.

Устроить следовало ничто иное как базу для отправки цепеля. Воздушный мешок, на котором всё это хозяйство поднималось в воздух, наполнялся газом, а его нужно было получать соответствующим образом. Помимо газа кораблю ещё весьма много чего требовалось, так что возни опять набиралось по уши. Благо, под лапой был как минимум один гоблин, знавший эту фигню, и теперь он стал тузом. По крайней мере в лагере, где возились с цепелем. После немалых усилий корабль удалось поднять в небо и переместить в горы, и не так-то просто с непривычки попасть на небольшую площадку, управляя воздушным пузырём в потоках. При посадке цепель повредил гондолу, обломал все рули и порвал обшивку, но это было лучше чем могло быть, как компетентно заверил Гризик. Гоблин показал на пальцах виданное им падение горящего цепеля - вот это плохо так плохо.

Щин поставил перед собой и другими задачу подготовить корабль к полёту на Стормвинд - при этом само собой он не распространялся о том, что именно туда. Дезинформация должна была убедить короликов, что цепелинов несколько и они нужны исключительно для перевозки товаров между Красногорией и Стонардом. В Лейкшир регулярно приходили небольшие обозы с севера, и гноллы гнали пургу что загрузили товар с цепельной площадки. На самом деле товар пёрли в телегах, как и всегда, просто другой дорогой. Щин опасался диверсий или того, что у короликов могут быть свои летающие машины, так что выделил группу для постройки ложного объекта. Это была башня с причальными мачтами, наскоро сооружённая из мусора, но выглядела она внушительно.

Установка для получения газа была жутким чудищем. В котёл над топкой закачивали воду, а затем путём наддува перегревали её до невозможности. Через фильтр из пористого материала требуемый газ, который гоблины называли худрогениум, стравливался из котла, проходил через змеевик огромной длины, остывал и закачивался компрессорами в баллоны. Батарея из шести здоровенных круглых железных цистерн должна была обеспечить наполнение корабля на один, но уверенный полёт. Причём вода распадалась на худрогениум и охугениум - последний стравливался через керамическую трубу, и гоблины пугали всех демонстрацией того, как в струе газа горит железо. Щина пугало не это, а то сколько надо сжечь дров для получения достаточного объёма газа.

Не меньше пугал и грибной порох, вырабатываемый щепотками и натурально ценный больше золота. Золотом не пальнёшь в короликов. Все меры, принятые ранее для увеличения производства, давали приплодья, но всё равно требовались месяцы, чтобы набрать должное количество. Кстати говоря о том какое именно количество должное, никто пока не знал. Хотя гоблины уверяли, что гондола сделана с использованием особой магии, её разломали и сделали другую, раз в десять легче. Такая уже не смогла бы превратиться в морской корабль, зато явно увеличивалась дальность полёта и грузоподъёмность.

Брайлин не сидела без дела и получила очередной, как она выражалась, квест. На этот раз он заключался в создании надёжной агентуры в столице короликов, разведке по поводу защиты города с воздуха, а также подготовке последнего предупреждения. Щин представил, что было бы если в Стормвинде жил он сам, или скажем Хелен; недвусмысленное сообщение о том что скоро эт-самое скорее всего не осталось бы ими незамеченным. Возможно, тысячи гуманов не пострадают зря. В этом ключе он вспомнил про Хелен и то, что она окажется под ударом. Само собой он не колебался бы даже если бы точно знал, что бомба упадёт точно на неё. На самом же деле скорее всего она пострадает в последнюю очередь, темницы у короликов качественные. Сложнее было убедить эльфиху, которая впадала в расистский экстаз и доказывала, что гуманам вообще не место в Азероте, а место им в могиле. Поскольку не считаться с ней было невозможно, Щин сказал что в случае чего это останется на её решении. В конце концов, подумал он, пошныряет по подворотням, поговорит с обычными жителями, а не упырями-баринами, да и переменит своё мнение.

-------

Урожай по Красногории выдался наипаршивейший и дело неизбежно закончилось бы голодом, если бы не волшебные поросята. Фермы работали ещё не на полную мощность, но уже поставляли столько свинины, что это полностью перекрывало недостачу продовольствия. К середине осени мероприятия по укреплению западного рубежа оказались завершены - по реке двигались пароходы, а вдоль неё на некотором отдалении проложили дорогу для перемещения войск. Эта мобильность позволила без труда отразить приличное наступление короликов и гнать их чрезвычайно далеко. Отдельные отряды, преследовавшие отступавших, доходили чуть не до Голдшира, но потом вернулись просто потому что там нечего делать.

Гноллский флот как косой прошёлся по берегам Реки, спалив все лодочные сараи, наплавные мосты и прочие объекты транспортной инфраструктуры. У короликов назревал серьёзный кризис, потому как стали раздаваться настойчивые призывы прекратить идиотизм и начать с гноллами переговоры. Это вызывало вброс среди тех, кто пять лет назад весело смеялся над возможностью серьёзной войны. Начинался бардак, заканчивавшийся мордобоем и повешением проигравших. На этом фоне милитаристы снова бросили в бой едва собранное подкрепление, каковое угодило в полное окружение на болоте и было потеряно. Если бы королики одержали столько побед, они бы сначала лопнули от гордости, а потом спились, или и то и другое сразу. Гноллы же свои успехи просто констатировали и практически забывали, запоминая только то что стоило; они сразу обращали свои мысли на будущее, а не на прошлое.

Щин по прежнему был в курсе практически всех событий, что происходили вокруг Красногории, но теперь он уже не мотался по разным местам, а безвылазно готовил основную операцию. У него не было сомнений в том что королики рано или поздно соберут достаточно войск, чтобы прорвать даже хитро устроенную оборону, и никаких дамб не хватит их всех утопить. Но на это им потребуется время, много времени - и всё говорило о том, что это будет дольше, чем требуется для запуска бомбардировщика.

Как только запас газа и грибного пороха достиг приличного количества, гоблины немедленно предложили швырнуть. Щин сказал что швырнёт любого, кто будет столь нетерпелив. Нужно было полностью убедиться в том, что цепель способен долететь до нужного места, ориентируясь ночью, и сбросить бомбу точно в цель. Да и поскольку никто тут ещё ни разу не видел авиационных бомб, следовало испытать механику срабатывания. Как раз под лапу подвернулся орк-шаман из пустыни, который слёзно жаловался на надобность ударить по лагерю черноорков, из которого постоянно пруть орды несметныя. В описании последнего он настолько копировал слова гуманов, что хоть удивляйся.

Поскольку ресурсов в распоряжении имелось довольно, начали готовиться к операции. Расстояние от базы до цели было в два раза меньше чем до Стормвинда, зато воздушные потоки над Ступенями всегда отличались неспокойностью. Несмотря на все протесты, Щин потребовал сбрасывать бомбы ночью вне зависимости от погоды, то есть прямо через облака, а это требовало невозможно точной навигации. Гоблины сами пользовались какими-то маяками, суть действия коих не могли объяснить; если хотя бы три штуки располагались на местности, цепель мог найти посадочную площадку при нулевой видимости. Таким способом полётов зелёные коротышки вполне владели, но впринципе - а на практике предстояло испытывать.

В то время как в лагере цепеля продолжалась неспешная возня, королики напомнили о себе, учинив налёт грифонов на ложную причальную башню. Честно сказать, это было слабо - даже чучельная башня загорелась настолько вяло, что изображавшие охрану гноллы сумели потушить огонь. Впрочем Щин не расстроился бы, снеси её напрочь - снова поставить недолго, а учатся эти ребята очень туго. Сомнения возникали относительно пробной бомбёжки реального объекта - с одной стороны жалко тратить газ и порох впустую, а с другой очень не хочется чтобы королики узнали об угрозе. Тем не менее, план продолжали выполнять. В Ступени с ходоками были отправлены несколько навигационных маяков, каковые должны были обеспечить точное ориентирование. В этом смысле задача была даже сложнее: в лагерь черноорков подбросить маяк некому, а вот в Стормвинд - есть кому; идти же прямо на маяк проще, чем рассчитывать по треугольнику. Несмотря на то что лапы чесались очень сильно, Щин лично в гондолу цепеля не полез и Марси не пустил тем более. Команда из двух гоблинов и двух гноллов справлялась нормально, а уж откровенно говоря - было бы тупо разбиться. Несмотря на всю подготовку, любой понимал что такое предприятие это всё равно ничто иное как авантюра, и возможен плачевный исход. Об этом прямо и тявкали, но команду это не пугало. Гоблинов пугало, но они просто тут же забывали, впадая в механо-экстаз от работающих машин корабля, а гноллам это было глубоко до хвоста. У Барщека и Чымы королики убили многих родных - давно, ещё до того как Щин стал Щин-Огом, но вот этого как раз они не забыли. Можно было быть уверенным, что лапа не дрогнет ни разу.

Недрогнувшая лапа должна была отправить в центр чернооркской крепости две бомбы. Эти сделали относительно небольшими, по десять кило вещества - по прикидкам этого должно хватить, чтобы разрушить цель. Две же, чтобы иметь возможность исправить ошибку при промахе.

- Вы главное на Лейкшир не шмальните, - напутствовал Щин.

Гоблины возились со снастями, а гноллы кутались в куртки и пофыркивали. Они соображали, что на высоте будет холодно, и заранее готовились.

- Да-да, - отрыкнул Барщек, - Прикрой, я шмальну. Вот этот Шмаль Ну меня и сбил.

Послышалось сдержанное хихиканье над бородатой шуткой про гномского лётчика - всё-таки волнение охватило всех, кто присутствовал при взлёте цепеля, так как все понимали чем это чревато. По протянутым трубам от резервуаров в мешок пошёл газ, противно шипя; на некоторых трубках немедленно стала наростать ледяная шуба. Бесформенный мешок с треском и шумом раскладывался, превращаясь в этакое подобие грязно-серого облака, и вскоре цепель повис на привязях. Сооружение выглядело просто жутко, что впрочем и доказывать лишний раз не стоило.

- Аатдать швартовые!! - гаркнул сверху гоблин, - Йаакоря поднять!!

- Азааткнись! - хором отозвались гноллы, и так всё знавшие.

Цепель быстро пошёл вверх, и вскоре из громадного бесформенного облака превратился в маленькое пятно высоко в небе, которое пока двинулось на запад, а не куда надо. Цепель летал по воздушным потокам, и только для маневров использовал двигатель, сжигавший тот самый газ, поэтому воздухоплавателям предстояло проканителиться ровно столько, насколько будет благосклонен ветер. Оставшиеся на земле некоторое время потормозили, пялясь вверх. Марси перевела взгляд на Щина и лизнула его в морду, так что сердце его наполнилось радостью.

- Ну, будем надеяться что всё пройдёт гадко... эмм... гладко! - прихрюкнул гоблин.

- Надеяться будем, но толку от этого не будет, - сказал Щин, - Все вы должны понимать, что цепель может разбиться или не выполнить задачу. Все понимают?

- Но это будет... - скривился зелёный.

- Это будет просто один разбившийся цепель, - твёрдо вбивал слова Щин, - Не первый и не последний. Поэтому если это произойдёт, мы достанем второй, третий, сорок третий, и повторим всё сначала.

Присутствовавшие прикинули, как это будет.

- Да почему бы и нет.

На этом филосовствования закончились, и оставалось ждать. Это давалось тяжело, но справиться при желании можно. Кроме того, оборудование заправки при этой самой заправке начинало течь изо всех щелей и разваливаться, так что дел хватило на весь так сказать период. Щин отморозил лапу, пытаясь закрутить трубу с прорывающимся газом, и задал гноллихе работёнку по заживлению неслабой раны; вцелом же проходило по плану. Или в крайнем случае не против оного.

-------

Спустя пятеро суток цепель благополучно вернулся на площадку и даже ничего не сломал при посадке. Чыма с ходу сообщила, что дело сделано, хоть и не идеально. Помогла погода, потому как облака разнесло и даже с большой высоты цель была видна. Ввиду этого по ранним договорённостям первую бомбу сбросили всё равно по показаниям приборов, подтвердив их наблюдениями. Однако оказалось что поправки на ветер и высоту слишком малы. Относительно лёгкую бомбу, пока она свистела вниз, отнесло на несколько килошагов в сторону! Команда однако не разочаровалась, а проведя необходимые измерения, сделала второй заход и теперь уже шмальнула по самой крепости. По последующим наблюдениям получалось, что даже малокалиберная бомба произвела огромные разрушения, превратив мощные каменные постройки в груды обломков. Не оставалось никакого сомнения, что большая бомба сделает больше.

Самая эмоциональная часть доклада воздухоплавателей относилась к моменту взрыва. Гоблины начинали истерически ржать, а гноллы выли. Кое-как из них удалось вытянуть, что опасения сбрасывать такие подарки с низкой высоты полностью оправданы. Находясь сильно выше облаков, цепель всё равно почувствовал ударную волну! Что же касается взрыва, то он имел вид очень быстро загорающегося огненного облака, которое при соприкосновении с землёй порождало дымопылевой гриб гигантских размеров. Суть была в том что на бомбе стояла крыльчатка, отсчитывавшая пройденное расстояние. Когда она совершала положеное количество оборотов, из бочонка вытягивался маленький парашют, тормозивший его падение, а из открывшихся отверстий начинал сыпаться грибопорох, распыляясь в огромную вертикальную тучу. Когда высыпался весь состав, происходило зажигание и туча вспыхивала, создавая ударную волну. Немудрено что выглядело это совершенно нереально, когда в воздухе ни с того ни с сего, ведь туча порошка очень разреженная, вспыхивал огненный столб. Наверняка черноорки были здорово впечатлены.

Не меньше были впечатлены и сами участники и выразили готовность немедленно сделать основное. Щин волевым рыком утвердил план основательной подготовки, состоявшей из нескольких пунктов. Надо собрать большую бомбу. Не менее надо разобраться в поправках, чтобы сбрасывать её точно. Наконец нужно провести дипломатическую работу и предложить короликам мир, на этот раз пригрозив страшной карой. Ну и последнее, после того как они проигнорируют это, начать агентурную операцию по спасению тех, кого не стоит убивать. По большому счёту всё именно так и вышло. Ну, почти всё.

Поскольку Ворг и Хар уже загрызли посылать письма о том, что хорошо бы сделать то-то и то-то, Щину пришлось тащить свою шкуру по многим местам. Наступала очередная весна, дороги были развожены в жижу и лошади быстро выходили из строя - пришлось одевать "бронированные" сапоги и топать лично. Постоянная сырость и всё ещё холодные ночи приводили к тому что шедшие гноллы чихали и кашляли, несмотря на количества потребляемого лука. И несмотря на простуду и чавкающую под лапами глубокую грязь, каждый первый из них был счастлив. Счастлив, что вокруг многие килошаги земли, на которой одни сплошные друзья; счастлив, что ярко светит весеннее солнце, и по низинам бегут мощные потоки воды, обещая щедрый урожайчик.

- Щин, ты курицын крот! - фыркала Марси, глядя на его лапы, - С такой ступнёй хоть по какой грязи топтаться можно.

- Зато с такой ступнёй не побегаешь как гнолл, - заметил тот, - Я пытался ходить на пальцах, как нормальные гноллы, но не получилось.

Марси провела своей лапкой по его лапе, взъерошивая шерсть, росшую не особенно ровно, словно она наростала кусками - как впрочем и было на самом деле. Щин ласково погладил её по ушам и притявкнул.

- А, вот ещё, я тебе про курицу рассказывал?

- Да, было, - засмеялась гноллиха и воспроизвела:

Курица кудахтала в ясный майский день.

Потом она кудахтала всегда когда не лень.

Курица кудахтала в июне и в июле.

Потом она кудахтала, кудахтала в кастрюле.

- Бхе. Я не про эту, - проржавшись, сказал Щин, - Про гуманку, с которой мы встречались ещё с Харом.

- Уу, этож когда было!

- Давнище. Так вот недавно Хар передал, что она сама заявилась к нашим, предлагала содействие. Ну само собой клялась в вечной верности и всё такое. Пока отправили её к Брай в Стормвинд, а там видно будет.

- Ты ей не веришь? - усмехнулась Марси.

- Как ей можно верить, если она сама не понимает что говорит и делает!

- Хех. А почему курица?

- Да так тявкал Дрекек, покойник. Откудахтался.

Щин сказал это как обычно, констатируя, а не со злорадством конечно.

- Да, но он откудахтался после колодезного зерна, или чё? - уточнила гноллиха.

- Мм... Пожалуй после весьма колодезного зерна.

- Тогда всё по шерсти, никто не будет жить вечно.

- Хотя я знаю, кому это поперёк горла, - добавил Щин, - Ну да в топку их.

Он выцепил из идущих гнолла и обрушился на его уши и мозг с речью насчёт металла. Как все узнали из этого разговора, количество сделанной стали за последний год выросло по сравнению с прошлым годом ни на сколько. Зато резко повысилась эффективность использования этой стали, и производство её самой - с мануфактур высвободилось несколько сотен рабочих лап, что было кстати. Попутно узнали, что на дороге от Лейкшира к Мерцающей до сих пор не закончили разбирать завалы, оставшиеся после водного удара, и собираются это сделать только к середине лета.

Отличным утром, когда восход окрашивал скалы в оранжевое, небольшой отряд проходил в районе границы Красногории и Летолесья. Хотя гноллы шли всю ночь, усталость их не угнетала и они предвкушали покормиться у костра и завалиться на день дрыхнуть. У Щина откровенно сказать глаза даже видели плоховато утром, так что по сторонам он особо не пырился. Поэтому для него было внезапно, когда один из гноллов остановился и низко зарычал, выражая опасность. Оглядевшись, все поняли что это не зря. С заснеженных склонов по все четыре стороны от их пути спускались большие группы гуманов, и ежу было ясно что это не свои. Выбраться из низины было невозможно, со всех сторон приближались отряды голов по тридцать в каждом.

- Стоять кучей, - прорычал гнолл, - Потом в одну сторону. Я гранату, вы дальше.

- Не прорвёмся, - фыркнул другой.

- А я и не говорил, что прорвёмся.

Все это вполне отчётливо поняли. Около десятка гноллов встали спина к спине, сбившись в круг, ощетиненый топориками и кинжалами. Вокруг слышалась ругань и бряцанье доспехов врагов, лезущих по размокшей снежной целине. Щин последний раз взглянул в глаза Марси и они крепко обняли друг друга.

- ИТЬ!! - рявкнул гранатомётчик, запульнув гранату прямо в смыкающийся ряд солдат.

Грохнул взрыв, оглушивший всех вокруг, но гноллы не ждали ни секунды, рванувшись вперёд. Воздух наполнился неимоверным грохотом пробиваемой жести, хрустом мяса и костей, воплями короликов - но Щин этого не слышал. У него перед глазами стояла Марси, так похожая на Дрифу, и он явственно чувствовал запах её шёрстки. Лапы ещё что-то делали сами по себе, пока всё не провалилось в темноту.

-------

- Я собрал вас сдесь чтобы сообщить весьма неколодезное известие, - рыкнул Ворг, обводя взглядом собрание, - Сегодня пришло сообщение о том что Щин-Ог вместе с группой наших убит на границе Летолесья.

- Ёманарод, - только и вырвалось у Хара.

Такое известие было напрягающим даже для гуманов, каковых тут присутствовало два, что уж говорить про гноллов, давно считавших Щина самым главным гноллом, который говорит. У некоторых отвисли челюсти. подождав пока все переварят, Ворг продолжил:

- Не собираюсь ничего скрывать от своих, как это делал Щин. Дело порядочная дрянь. Королики прорвались через леса и надо думать скоро осадят Лейкшир. Долго держать его мы сможем, а выше по горам новая дамба ещё не готова.

- Мы!! - поднялся орк и бахнул кулаком в грудь, - Все!! За это самое!! В лепёшку!!

- Да сядь, - отмахнулся гнолл, - В лепёшку. Хоть в две лепёшки, я говорю что придётся сражаться насмерть и неизвестно, что получится. Кто не готов к этому - уводите свои и не свои семьи высоко в горы, в лагеря в пустыне, куда угодно. Кто готов того прошу остаться для обсуждения дальнейших действий. К вечеру опять соберёмся сдесь, кого не будет, его никто не обвинит.

Ворг устало сошёл по мощной деревянной лестнице и вышел из башни. Вокруг Мерцающей снова копошился небольшой посёлок, на краю долины с грохотом работал паровой трактор, фонтанируя дымом. Из-за воротной плиты неслышно выскользнула Брайлин, подперла стену рядом с гноллом и вытащив фляжку, отхлебнула.

- Ну что, ты домой? - вполне мирно спросил Ворг.

Эльфиха долго молчала, вглядываясь в туманную даль взгорья.

- Да, я домой.

- Ну тогда счастливо, - улыбнулся гнолл, оскаливая зубищи.

- Только кое-что доделаю, - уточнила Брайлин; несмотря на свет вокруг, ей лицо словно потемнело, и глаза зажглись ярко зелёным, - Ты знаешь что Щин спас меня, и неоднократно?

- Неоднократно? - озадачился Ворг, - Тут я что-то пропустил.

- Его бойцы освободили меня с конвоя, ну это ладно, бывает. Потом я что-то тупила, и Хар же собирался меня укоротить на голову, а Щин не дал этого сделать. И потом ещё... - эльфиха помрачнела, - А больше он никому ничего не сделает.

- Зато мы можем сделать, - невинно тявкнул под руку гнолл.

- Вот именно. Кто заведует бомбардировкой?

- Пока что я. Пшли?

- Пшли.

И они пшли. Брайлин прекрасно умела маскироваться под гуманов, так что разгуливала по Стормвинду, где хотела. А там где не хотела, но это было нужно - там у неё имелись стукачи. Так что город короликов эльфиха знала как гнолл слово "РрРъ". Ворг же был немного обеспокоен тем что теперь ему приходилось вникать в тонкости использования цепелей и самому, без советов Щина, предусмотреть всё что можно и нельзя.

Бомба, представлявшая из себя бочку весом в две тонны, была готова и её можно было подвесить под гондолу цепеля. Гоблины просчитали поправки на ветер для такого веса и скорости падения, учли и то что воздушный корабль после сброса такой массы рванёт вверх, как пробка в воде. Наведение на цель осуществлялось двумя дублирующими способами - по трём маякам вне города и одному, который предполагалось втащить в сам город. По поводу противовоздушной обороны были сведения, что днём могут взлететь грифоны, поэтому удар назначили на ночь. За день до атаки начиналась агитация через агентов, чтобы непричастные успели свалить.

Пока проходила эта подготовка, на обширных просторах восточного Летолесья и в части Красногории то и дело случались бои с короликами. Гноллы и их союзники были вынуждены постоянно отходить перед превосходящим по численности противником; причём превосходящим тут считалось на многие разы, а не пару. Отряд гноллов, вооружённый лапными ракетомётами, мог истребить втрое больше количество короликов, учитывая к том же что их войска состояли из гуманов, существ довольно слабосильных. Но этих слабосильных были невозможные толпы. Королики несли чудовищные потери, но продолжали продвигаться и разорять оставленные посёлки. Они не делали никаких различий, уничтожая и гуманские деревни вместе с жителями.

-------

Холодным туманным утром в городские ворота Стормвинда прошла ничем не примечательная гуманка, кутавшаяся в серый плащ. Время было настолько сонное, что её никто и не думал досматривать. Да и вообще опасались, раз шлёндает с ранья пораньше совершенно одна, наверняка магичка или что-то в этом роде. Тут они были правы, что-то в роде. Только не в том в котором можно подумать.

Эллоиза, бывшая красномордая, несла в сумке жестяную фляжку, внутрь которой был встроен гоблинский маячок. Сама она не знала, что именно это такое, да и не хотела. События последних лет всё же привели её к выводу, что полагаться на свою голову нельзя. Сказали принести - значит надо принести. Гуманка неспеша, слегка сгорбившись проходила мимо возящихся в снежной грязи лавочкников, спешащих жителей города и стоявших дубами стражников. На перекрёстке пришлось затормозить, пропуская длиннную колонну мечников. Те пытались орать, поднимая себе настроение, но получалось у них крайне плохо.

Пропустив топавших сталью дуболомов, Эллоиза шнырнула узкими улочками и углубилась в центральную часть города. Она нарочно выбирала путь по подворотням, совершенно не опасаясь встречи с ворами - она-то уж твёрдо знала, что настоящие воры здесь ходят не по подворотням втихоря, а по самым оживлённым улицам и с гордо поднятой головой. Как бы там ни было, никто не обратил на неё внимания, и гуманка быстро оказалась на площади перед огромным зданием, уходившим шпилями в серую облачность.

Тут пришлось немало подождать, потому как на площадь не пускали, а потом стали пускать только после досмотра. Собиралась толпа, подъезжали похожие на торты кареты тузов; Эллоиза спокойно прошла контроль и всё также неспеша, не волнуясь и не думая ни о чём, приблизилась к самой цели. В общем площадь она и есть площадь, но ей почему-то показалось что центром её является эшафот, относительно недавно заботливо сработанный из свежих досок. Как она выяснила, вешать пока никого не собирались, просто главнюки королевства собирались на большое обсуждение, а толпа собиралась стоять возле здания и думать, что как-то причастна к происходящему внутри. Вокруг как всегда это бывает у гуманов лились потоки откровенной ахинеи; Эллоизу не задевали только потому, что её взгляд к этому крайне не располагал.

На самом деле акустика была такова, что из форточек высоченных окон здания были слышны наиболее громко произносимые в зале звуки; толпа притихла, ловя шум аплодисментов. Затем послышалась невнятная отрывистая речь, из которой удавалось разобрать только периодические выкрики "тоталитаристик кампф!". Эллоиза невнимательно внимала этому, точнее не внимала вообще. Она бочком продвинулась к эшафоту, нащупала рукой зазор между досками и пропихнула туда фляжку. Предмет свалился весьма глубоко, так что имелась уверенность что случайно он оттуда никак не выберется.

Сделав это, она сразу потеряла интерес торчать тут и не обращая внимание не возмущение гуманов, ушла с площади. Предстояло ещё обойти несколько адресов в городе и предупредить тамошних, чтобы сваливали. Зачем, гуманка себе не представляла - хотя ей и сказали кажется довольно доходчиво - но как и с предметом, она решила действовать по инструкции.

-------

Оранжевое солнце медленно закатывалось за облака, освещая их сверху; слой был настолько плотным, что увидеть точно ничего не удастся. Внизу было темно и пасмурно, а наверху светло, но холодно. Барщек и Чыма подрёмывая дежурили у механизмов цепеля, то и дело грелись изнутри чаем и всё равно дрожали от пробиравшего до костей мороза. Сейчас они летели выше любых гор, так что удивления это не вызывало. Вызывало удивление, сколько же можно выдуть чая. В небольшой деревянной гондоле из тонких досок гноллы были на две морды - гоблины после заявления Ворга всем табором свалили из Красногории, так что рассчитывать придётся только на себя. Впрочем в отличие от некоторых для гноллов это было не в новинку. Сверху закрывал небо бесформенный мешок и мерно поскрипывали снасти.

Когда стемнело, гноллы начали непосредственно выводить корабль на цель. Детекторы уверенно ловили все четыре маяка - три вокруг цели и один прямо на ней, для уверенности. Барщек принял решение подойти на двадцать килошагов по ветру, а затем запустить двигатель и подгрести точно к цели, однако сам двигатель придерживался кардинально другого мнения и запускаться отказался. Пришлось переходить к полёту по спирали с постоянной сменой высоты. Чыма не отрываясь следила за приборами и определяла положение цепеля, а Барщек крутил ручки и рычаги, разворачивая корабль должным образом, сжимая или отпуская газовый мешок и производил прочие пассы. Неуклюжий аппарат медленно кружил в воздушных течениях, пытаясь выйти к нужной точке, так что гноллы просто задолбались.

Наконец цепель снизился так, что вошёл в облачность; летели исключительно по приборам, не видя вокруг вообще ничего - темнота и водяная взвесь, как и положено. Подловив момент, гнолл увеличил подъёмную силу мешка, выпустив в него порцию газа, и корабль резко пошёл вверх. Прошив облака, пузырь устремился к звёздной бесконечности, мерцавшей над ним, и здесь Чыма недвусмысленно попала циркулем по цели, точка в точку. О чём она и не умолчала, естественно. Гноллы разом перекинули рычаги, державшие бомбу, и массивная бочка оторвавшись от гондолы, полетела вниз. Само собой, в такой темнотище её не удалось увидеть, да и не особо хотелось.

Гноллы привалились к борту, отдуваясь после часов непрерывной борьбы с ветром. Теперь им было не особо интересно, куда их несёт, главное что подарок доставлен. Они так лежали, слушая завывание ветра в снастях цепеля, и вспоминали обо всём что было. А главное теперь можно было вспоминать не только то что было, но и то что будет. Задерживаемая парашютом, бомба летела вниз, оставляя за собой смачный шлейф порошка - ветер тут же перемешивал его, разнося тучу ещё дальше. Неожиданно гноллы почувствовали, что вокруг светло, и вскочили. Яркий синий свет бил по цепелю, исходя узким лучом через облака с земли. Про такую фенечку они тоже знали, но уж теперь точно не боялись и показали прожектору языки. Собственно не зря.

Несмотря на то что наступила глухая ночь, и площадь перед дворцом опустела, оттуда продолжал доноситься непрерывный поток слов, больше похожий на лай, чем лай собаки. Снова звучало повторяющееся бесконечно "швайне" и "кампф" в различных сочетаниях. Под эшафотом валялась маленькая жестяная фляжка, принесённая Эллоизой, и буквально в сотне шагов от неё и грохнулась бомба, превратившись уже в пустую бочку. Эта бочка, разваливаясь на части, скатилась с крыши пристройки и с грохотом впечаталась в булыжник. Особенно полюбоваться на неё никто не успел.

Небо над площадью вспыхнуло огнём, ослепительный свет залил все закоулки и достал до дна мутных каналов города, но это продолжалось только мгновение. Потом сверху ударила воздушная волна, превратив в обломки в первую очередь выступающие части дворца - тонны камней, металла и черепицы перемешивались и вгонялись внутрь строения, как будто по песочному домику ударил кулак. Спустя секунду волна грохнула в землю, расплющивая, раздавливая и размалывая. В тучи мельчайших осколков разлетелись высокие окна, статуи, всё что ни выступало над поверхностью. Со стоящих рядом строений как шапки в ветер снесло верхние деревянные этажи; здоровенные срубы поднимало и вышвыривало, как коробки. Каменные стены во многих местах тоже не выдержали, осыпаясь и разлетаясь шрапнелью. Наподданная волной, медленно пошла высокая каменная башня и завалилась в тучи пыли, погребая всё на своём пути. После того как волна огромным молотом ударила в землю, всё это добро вдобавок загорелось. Раскрошенное в щепки дерево занялось очень весело.

Ударная волна разошлась и далеко в стороны, постепенно ослабевая. На самом дальнем краю города с домов только сносило крыши и выбивало стёкла, всё что было ближе пострадало сильнее. Каменные дома сдвигались и шли трещинами, деревянные скособочивало до неузнаваемости и поджигало. Огромные повозки ударная волна перебрасывала через каналы и била об стены. Каналы само собой пострадали меньше всего, только теперь они оказались завалены мусором и трупами. После взрыва в городе начались массовые пожары, уничтожавшие уцелевшее. Низкие серые тучи окрасились багровым заревом, через которое тянулись столбы чёрного дыма.

Эллоиза увидела взрыв издалека, когда отошла килошагов на двадцать по дороге в Голдшир. До этого она чувствовала себя полной дурой, потому как собрала с собой компанию из дюжины беспризорных детишек и целой стаи собак. Наблюдая поднимающийся над горизонтом огненный гриб, гуманка несколько переменила своё мнение. Когда землю всколыхнуло волной и с деревьев посыпался мусорок, она вместе со всеми вообще повернулась курсом на юг и дала хорошего ходу...

-------

Весной для узников темниц наступало кислое время, потому как снаружи ветер доносил великолепные запахи и звуки, а выйти нельзя. Фриш, тот самый гнолл что попался вместе с Щином три года назад, вполне привык к существованию зимой, но вот весна его грозила доконать. Гнолл ходил по своей тесной камере, пересчитывал камни в кладке, от нечего делать заново изобрёл тригонометрию, но всё это помогало слабо. И всё же, несмотря на столь долгие мытарства, он ни разу не усомнился в том, что всё сделал по шерсти, а не против оной.

Весна уже заворачивала к завершению, и с улицы не так несло сырой землёй. Ещё немного, там летняя жара и в подвале будет почти прекрасно. Не говоря уж про то, что даже из амбразуры тюремной камеры гнолл мог видеть развалины домов на другой стороне улицы и слегка посмеиваться. Он не думал, что это дело лап его же сородичей, но какая разница? Однако прекрасным солнечным днём охрана заявилась не по расписанию. Какой-то гуман, которого Фриш раньше не видел, скомандовал солдатам расклепать кандалы на лапах гнолла - то воспринял это спокойно, мало ли что им придёт на недоумие. Фришу дали в лапы чугунную гирю, чтобы он не взлетел к потолку, и повели по корридору.

Как оказалось, вытаскивали не только его, но и немалое количество других гноллов, гуманов и прочих. По сути дела подметали темницы вчистую, и это наводило на мысли. Однако гнолл с непривычки шатался и понимал, что сделать ничего не сможет, так что оставалось с любопытством смотреть со стороны, что происходит. Происходило следующее: выгнав пленников на улицу, их пересчитали и погрузили в повозки. Гноллы сели бок о бок и оттого почувствовали себя хорошо - им даже не надо было тявкать.

Караван крытых телег вышел из города и с неимоверной скоростью добрался сначала до Голдшира, а потом и к Реке. Ну всмысле вообще-то скорость была неимоверной только для короликов, которые обычно плохо кормили лошадей, не смазывали телеги и так далее. На этот раз им явно нужно было поспешить, что они и сделали. Пленные вели себя тихо, тем более никто к ним не приставал, а корм выдавали по графику. Когда же начало появляться желание вести себя не очень тихо, отряд уже прибыл на место.

У широкого песчаного берега стояли лодки, телеги, толклись различные существа. На воде же, высоко возвышаясь бортами, грузно стоял бронированый пароход. Увидав прибытие обоза, от костра подошли два крупных гнолла и травоухая эльфиха; это собственно были Ворг, Хар и Брайлин. Королики сделали перед ними свои обычные реверансы, вызывавшие у всех кроме них только усмешки. Гнолл уселся на бочку, достал списки, начертанные на бересте, и стал называть поимённо пленных. Гуманы выводили их, предъявляли и отправляли в другую группу. Одними из первых были Фриш из стаи Ог и Хелен из Лейкшира, которая тоже немало отсидела в подвалах. Многие пленники, поняв наконец что происходит, были в шоке. Гуманы плакали от счастья, а гноллы катались по земле и лакали воду прямо из реки, решив что пользоваться свободой надо срочно.

После того как все бывшие узники были освобождены, Ворг буркнул "свободны" и короликам, и более не обращал на них никакого внимания, как они ни старались. Гнолл закудахтал, а когда на него все вылупились - показал лапой на мостки, ведущие к пароходу:

- Кому на восток, милости просим. Этому говну всё равно, сколько таскать.

- Загружайтесь эй-эс-эй-пи, - добавил Хар, и все кто понял заржали.

Загружались конечно подольше, но всё-таки весьма скоро мостки подняли на борт, зашипели паровые машины, и неуклюжее судно попёрло по реке против течения, баламутя воду гребными колёсами. Освобождённые тёрли глаза, пырясь изнутри на обитый железными листами броненосец, здоровенные стволы мортиры и ракетные установки, торчащие с башен. Не меньший шок вызвала раздача свинных котлет - так кормиться у короликов могли только самые главные негодяи, а тут гноллы раздавали харчи с ухмылкой и явно не жалели.

Брайлин закатила для обалдевших лекцию о том, что произошло за то время пока они сидели в темнице. Немало чего она конечно приукрасила, но это простительно. Слушатели разинули пасти и выпали в осадок, из которого только еле-еле собрались. Особенно произвело на них впечатление то, что через невеликое время эльфиха показала на берег и возвестила, что судно прошло границу - она теперь пролегала поперёк Летолесья, разделяя его почти пополам. Причём это лишнее "почти" было не короликовским. На вопрос "граница - чего?" был озвучен резонный ответ что просто - граница, с одной стороны которой свои, а с другой не свои, вот и все дела.

Пока происходили эти тёрки, Хелен подошла к гноллам; она не могла отличить их на морду, но помнила что Хар ходил с ружьём громадного калибра за спиной, так и вычислила. Тот тоже не мог различать гуманов, но догадался, кто это, так что приветственно оскалил зубы. Надо заметить что гуманка была куда более убитой на вид, что немудрено после такой дребузни.

- Спасибо вам, Хар, - произнесла Хелен.

- Спасибо сама знаешь кому, - хмыкнул гнолл.

- Да. Это такой ужас...

- Никакого ужаса, - возразил Хар и показал вокруг. - Ты где видишь ужас?

Ужаса было не видно. Сверкающая в солнечном свете река, зеленеющие просторы леса и полей; свежий ветер сдувал куски дыма, валившие из кривой жестяной трубы парохода, весело плескались колёса, а на боевых башнях оживлённо болтали гноллы из команды и бывшие пленные.

- Я ещё хотела спросить, это... - замялась Хелен.

- И там тоже никакого ужаса, - разочаровал её гнолл, - С Лейкширом всё в порядке, и твой этот, как его, с усами... тот ещё овощ... короче пока пищит.

Гуманка облегчённо выдохнула и отступив назад, чуть не слетала с надстройки на палубу. Она бы и слетала, но на удачу рядом оказалась эльфиха, у которой реакция побыстрее. Брайлин подхватила её за плечи и поставила на место.

- Не катит, - усмехнулась она, - В этом случае следует громко сказать "УИИИИ!!", а не это.

- А да, смотрите, фича! - рыкнул Ворг и потянул тросик парового свистка.

"УИ" теперь услышали на много килошагов в округе.