- Чарли, привет, - сказала Шейн в трубку, лежа на кровати и смотря в окно на дерево - приедь, мне надо тебе кое-что рассказать
- Да, конечно, я буду через пол часа - проговорил Чарли еще сонным голосом.
- А раньше никак - раздраженно ответила Шейн - хотя, ладно, не торопись - уже чуть смягчила тон она - Я жду, пока.
- Я постараюсь быстрее.
Шейн бросила трубку на другой конец кровати и перевернулась на живот. Она не выспалась, т.к. пол ночи вертелась и обдумывала сложившуюся ситуацию. И, к сожалению, пришла к не утешительным выводам. Во-первых, Теодору от неё что-то надо, и, во-вторых, он может в любой момент раскрыть существование у неё этого дневника, т.к. рычагов давления у Шейн на него нет. И самое главное она не знает, что от него ожидать! Из всех знакомых ей людей, Тео самый непредсказуемый, по нему не возможно что-либо прочитать. Он как статуя невероятно красив и спокоен. И ведь он такой с детства. Ведь их родители очень хорошо общаются и в детстве они очень часто оставались вдвоем, когда родители в очередной раз устраивали какую-нибудь вечеринку.
И что же, черт возьми, теперь с этим делать! А ведь сама виновата...
Ну, ничего, - ещё посмотрим, кто выйдет из этой схватки победителем - думала Шейн, зло, слезая с кровати и подходя к шкафу.
Через сорок минут Шейн с Чарли сидели у неё в гостиной и пили зеленый чай. Шейн встала со своего удобного кресла, в котором сидела с ногами, совсем как в детстве, когда настоящий отец был ещё жив, и прошлась по комнате. На ней была одета джинсовая юбка и зелёная футболка, на голове с боку был сделан пышный хвост. Она походила так минуты две, а потом снова опустилась в кресло, только теперь село прямо, не откидываясь на спинку. Чарли, наблюдавший за всеми её метаниями, тоже выпрямился в кресле.
- Чарли, я не знаю, что мне делать - сказала она и снова замолчала.
- Шейн, ты можешь не тянуть! - проговорил Чарли - что у тебя могло случиться, за какие-то двенадцать часов, что мы не виделись?
- Он нашел мой дневник, я не знаю, чего ждать! - нервно ответила Шейн
- ТАК! Кто он и какой дневник! - тоже начал нервничать Чарли
Шейн посмотрела прямо ему в глаза и, помолчав ещё минуты две, не отрывая взгляда от глаз Чарли, начала тихо, почти шепотом говорить
- Когда вчера, я пришла к себе в комнату, там оказался Теодор Харбор, который читал мой дневник, тот который я веду с десяти лет. И я надеюсь, Чарли, что тебе не надо напоминать о том, что в тот дневник я записываю абсолютно всё! Он забрал его с собой и сказал, что отдаст при некоторых условиях.
- Какие условия, Шейн, не молчи! - подался Чарли вперёд
Шейн как-то расслабилась, перевела взгляд от глаз Чарли в окно и откинулась на спинку кресла
- А он их ещё не придумал - тихо ответила она
- То есть он будет тебя шантажировать? - уточнил Чарли, тоже как-то резко расслабившись
- То есть, да, и я совершенно не знаю что делать
- Так, во-первых, спокойно, во-вторых, пока не надо ничего делать, надо посмотреть, что предложит Тео - ответил он.
Шейн уже хотела что-то ответить, но в комнату вошла её мать в шелковом халате, с бокалом вина (хотя было всего два часа дня)
- Здравствуйте, Арен, - поздоровался Чарли
- Ой, дети, привет, а что вы это так рано собрались? - сказала она веселым голосом - хотя вы же вчера так рано разошлись! Что обсуждаете?
- Да вот, думаем, идти ли завтра на вечеринку к Стейси - нашлась, что ответить Шёйн
- Конечно идите, развеетесь в конце концов, а то я вас со своим вчерашним благотворительным вечером достала, наверное - сказала Арен, допив бокал - кстати, как по-вашему все прошло?
- Вы как всегда были на высоте - начал льстить Чарли, но Шейн его перебила
- Мам, все как всегда было великолепно, а Чарли просто уже пора, так что...
- Да, да - проговорил он, поспешно вставая, - мне уже пора, но вы не переживайте вечер и правда был чудесен. Шейн, надеюсь завтра увидимся
- Конечно. Мам, я пойду, провожу его
И они вдвоем вышли из комнаты.
- Чарли, давай обсудим всё завтра, на вечеринки - сказала Шейн, подходя к двери - мы ведь пойдем?
- Да, конечно пойдем - ответил Чарли, сам открывая дверь - надо всё хорошо обдумать - пробормотал он, выходя и не прощаясь пошел к машине, припаркованной практически у самой двери.
"Хм, а Харбор умнее, чем кажется! - думал Чарли, резко останавливая машину у своего дома - Может вмешаться? Хотя, нет, не надо. А вот все-таки интересно, что же их этого получится. И если Тео хочет её шантажировать просто так, то вряд ли у него это получится! Я бы не стал связываться, но он же её не знает! А нет, знает, они же общались ещё детьми, хотя в детстве она была не такая. Так что... посмотрю, что же из этого получится!"
Шейн быстро расчесала волосы в последний раз и посмотрелась в зеркало. Черное маленькое платье, легкий макияж, красивые черные босоножки на высоченной шпильки, и волосы красивой пшеничной волной разметались по спине. Она привычно улыбнулась, развернувшись на каблуках, и быстро пошла к машине. Она уже опаздывала больше чем на сорок минут.
Она грациозно вышла из машины и направилась к распахнутой двери шикарного отеля. Войдя в лифт, она уже нажала на кнопку последнего этажа, где проходил день рождение её знакомой - Стейси. В руках у нее была небольшая красная бархатная коробочка и черный клатч. И вот когда дверь уже почти закрылась... В кабину вскакивает Тео со своим непроницаемо-холодным лицом. В следующий миг лифт уже поехал вверх. Шейн отступила на пару шагов и уставилась на его спину. Они проехали уже четыре этажа, ничего не происходило, Шейн начала расслабляться и вдруг... Тео резко развернулся к ней и нажал на кнопку, лифт резко остановился между этажей.
Теодор стоял в нескольких шагах от Шейн, вперив в её глаза свой. Его взгляд не выражал ничего, он был какой-то холодно-отстраненный. На нем были надеты узкие джинсы на подтяжках, белая сорочка, расстегнутая на верхние три пуговицы. В руках среднего размера коробка синего цвета с милым бантиком. Он поставил коробку в угол и приблизился на шаг. У Шейн как всегда появилась милая улыбка на лице. Секунд пять ничего не происходило. Вдруг Теодор быстро преодолел оставшееся расстояние между ними и чуть наклонился. Теперь их глаза находились на одном уровне.
- Это ты - начал он как-то безразлично - ты... убила его.
Он продолжал смотреть прямо в её глаза. Их дыхание соприкасалось.
- Это ты - повторил он шепотом
Ей семь. Она весело поднимается по лестнице в свою комнату, улыбаясь на ходу. Пшеничные волосы пружинят в такт шагам. Вдруг она слышит какие-то стоны из гостевой комнаты. Она подкрадывается к двери и чуть приоткрывает её. В следующее мгновение она уже бежит к себе. Искренние слезы катятся из её глаз. Она вспоминает тот ужасный день, когда хоронили её отца, вспоминает плачущую мать и отца Теодора с его матерью - Дядю Ника и Тетю Беллу. Их сочувстующие лица. И сейчас перед глазами вспыхивает новая картина, увиденная минуту назад. Дядя Ник, любящий свою семью и обожающий жену Беллу - увлеченно лапает её мать, её любимую, самую лучшую мамочку. Тот, который приходит в их дом с женой и ребёнком, тот, у кого есть своя семья...
Девочка резко перестаёт плакать и прямо садится на кровати. Её злой взгляд устремлен куда-то в пространство и одна лишь мысль "Отомщу и за себя, и за Тео"... Ведь она выросла два года назад.
Ей двенадцать. Она смотрит дяде Нику в глаза и подает стакан с соком. Он благодарит и выпивает всё, залпом. В этот момент у неё блаженное лицо, губы сами растягивается в предвкушающей улыбки, и она опускает голову, чтоб никто её не заметил.
Через три часа домой позвонили и сообщили, что Ник Харбор скончался, дома, у себя в кабинете от сердечной недостаточности.
Её расфокусированный взгляд, устремлённый прямо в глубь его холодных глаз, и почти неслышное на выдохе