Слезы сотрутся с бархатных щек, превращаясь в кристаллы на хрупких ладонях. Вздрогнут ресницы, снежинку словив, и отразиться лазурное небо в янтарной беспредельной глубине...Улыбка коснется алых замерзших губ, рука сожмет мягкую ткань, впитывая родное знакомое тепло, и первый снег, воздушными хлопьями растает, оставляя на коже тонкие, влажные дорожки там, где еще недавно серебрились слезы, где еще мгновение назад блестели хрустальные кристаллы безысходности, где отражалось зимнее небо и облака...
- Возьми мою ладонь, - прошепчешь в пустоту, опуская тяжелые веки, растворяясь в холоде этого дня и чувствуя как горячие подушечки пальцев скользят по тыльной стороне ладони, как холодеет кожа от сыпучего снега, как тают снежинки, осыпаясь с ресниц и оседая на губах, подбородке, руках и пальцах, как пронизывает холодный ветер, проникая сквозь кожу колючими порывами, но ты почти не ощущаешь их, не чувсвтуешь даже промерзлой земли под собой, усмехаясь безмятежности, тишине и волшеству, которым пронизан воздух, которое отражается на ваших лицах улыбками, застывшими на губах, подобно кукольной фарворовой маске. И кажется, ее так легко разбить... Кажется...
- Том... - шепнешь я замерзшей тишине, вслушиваясь в стук двух сердец и хватая горячее дыхание, впитывая знакомый аромат, которым пахнет только он - твое отражение, подобно отражению голубого неба в лазури глаз...Ты вдыхаешь этот запах, уткнувшись холодным носом в теплый меховой воротник, прячешь лицо в длинном ворсе и, вздыхая, всхлипываешь, цепляясь ноготками в запястье, вздрагивая и ощущая, как невидимая тонкая нить между вашими судьбами натягивается, как серебристая струна гитары. Ты ловишь его теплый взгляд, по-настоящему родной, такой, который видел и чувствуешь на себе только ты. Его рука скользит по мягким влажным волосам, поглаживая черный бархат и запуская тонкие в пальцы в длинные локоны с осевшими и искрящимися на солнце снежинками.
- Том...слышишь? - спрашиваешь ты, не открывая глаз, боясь спугнуть это мгновение, застывшее в бесконечности, боясь, что оно рассыпется пеплом и рассеется, как дым. Тебе так страшно...
- Слышу...
- Чувствуешь? - касаешься губами куда-то в область шеи, скользя кончиком языка по мягкой коже...
- Чувствую, - он еще крепче сжимает твою ладонь, переплетая ваши пальцы, чтобы запечатлеть этим прикосновением вечность, чтобы оставить его в настоящем, чтобы вспомнить его в будущем...
- Любишь? - поднимаешь свои глаза и улыбаешься, склоняя слегка голову на бок и вглядываясь в знакомые черты лица. Ты их знаешь наизусть, любишь касаться их подушечками пальцев, проводишь губами по подбородку, смотреть, как дрожат ресницы, подхватывать горячее дыхание и срывать с губ долгожданные стоны, которые раскалывают тишину, подобно самой лучшей мелодии в мире. И сейчас ты хочешь запомнить эту минуту, этот волшебный миг, когда мир лежит в ваших ног и когда все вокруг, серебрясь, принадлежит только вам... Это только ваше, личное, недосягаемое и спрятанное от других мгновение.. Оно застывает льдом в ваших глазах и дымом из грез поднимаясь к небу...
- Люблю...
- И я...- поцелуй стынет на губах, останавливает время, секунды и стрелки часов - люблю...
Ты растворяешься в сладости этой зимы, крошишь лед замерзших, упавших когда-то слез, тонешь в янтарной лазури - единственном ярком, золотом мазке на белой палитре, и вздыхаешь, наполняя легкие ледяным, студеным воздухом и глядя как замерзает вокруг вас время, даря вам единственное и реальное мгновение безмятежности.