Отсюда неподалеку живет один мужичок. Фамилия у него Герромбеев, рубашка -- клетчатая, как у канадского лесоруба, а ноутбук -- производства артели Packard-Bell, с процессором i5 и шестью гигами памяти. Живет он один, на берегу большой реки в маленькой избушке; днем, как правило, спит, а ночью сочиняет всякие истории -- то, как ему кажется, страшные, то смешные, а то и страшно смешные, и продает их через интернет всем, кто готов заплатить за них деньги.
Вот однажды проснулся он в неурочное время и подумал больной от выпитого накануне головой: "А не пойти ли мне порыбачить? А что? Наловлю рыбы, завялю -- будет с чем пиво пить". Взял из холодильника бутылку виски, кой-какую закуску, рассовал по карманам сигареты, зажигалку, плеер-самогуд с песенками и пошел на берег, где была привязана лодка. Сел в нее и выгреб чуть не на середину реки. Посидел с час, треть бутылки выпил, послушал песенки, а рыба не ловится -- удочки-то он забыл, да и отродясь не было их у него. "Да и черт с ней, с рыбой, -- думает, -- не больно-то и хотелось". Развалился на стланях, ноги на скамью положил, курит и вдруг видит: ложатся на борт четыре тонких маленьких пальчика, потом рядом еще четыре, а потом и голова появилась -- волосы зеленые и мокрые, брови одна выше другой, глаза большущие, серые, смеющиеся, носик морщится, губы улыбаются.
-- Рыбку промышляешь? -- спрашивает русалочка.
-- Ну да, -- вежливо рыгнув, отвечает Герромбеев.
-- Много поймал уже?
-- Нисколько, -- объясняет Герромбеев. -- Что-то не клюет.
-- Понятно, -- говорит русалочка. -- Не против, если я к тебе залезу?
-- Пфф, -- говорит Герромбеев и этак приглашающе рукой машет.
Русалочка ловко так подтянулась, -- хоп, -- и вот уже сидит на корме: грудки торчком, ножки 32-го размера. Красивущая -- невозможно.
-- А хвост рыбий -- где? -- спрашивает Герромбеев.
-- На нем ходить неудобно, глупый, -- отвечает русалочка. -- В воде у нас хвост, а на воздухе -- ноги. Как тебе -- хорошие у меня ноги? -- и кладет свою снежно-белую ножку рядом с сапогом Герромбеева. Тот, кряхтя, приподнялся, потрогал ее пальцы, пятку, щиколотку.
-- Неплохие, -- кивает, -- качественные. Мне, по крайней мере, очень нравятся. Как насчет глоточка вот этого? -- и показывает бутылку "Черной лошади".
-- Было бы очень кстати, -- признается русалочка, -- а то я вся промокла.
-- Неудивительно, -- отвечает Герромбеев, передавая бутылку. -- Там в пакете рядом с тобой -- нарезка и корнишоны, угощайся.
Русалочка открутила пробку, отпила глотка три и говорит шепотом:
-- Хочешь меня поцеловать? -- спрашивает русалочка, хрустя огурцом.
Герромбеев забрал бутылку, приложился к ней, крякнул, вернул русалочке, посмотрел на ее губы, розовые, лакомые.
-- Говорят, опасно с вами целоваться -- только во вкус войдешь, а тебя уж из заводи тянут, раздутого да протухшего. Так, нет?
-- Так, да не так, -- говорит русалочка. -- Это если я тебя под водой поцелую, ты умрешь и моим будешь, пока не надоешь, а если на воздухе -- наоборот, я твоей стану на три года, три месяца, три недели и три дня.
-- Или пока не надоешь? -- уточняет Герромбеев.
-- Или пока не надоем, но это редко бывает, чтобы кто-то до срока русалку прогнал.
-- Насколько редко?
-- Никогда.
-- С ума сойти, -- говорит Герромбеев. -- Подай-ка колбаски.
-- Ты странный, -- немного погодя говорит русалочка. -- Не удивляешься, не боишься. На меня не смотришь. Совсем-совсем не нравлюсь?
-- Очень нравишься, -- возражает Герромбеев. -- Так нравишься, что вздохнуть не могу, а сердце из груди прямо выскакивает.
-- Так чего же ты ждешь, глупый?
Встал Герромбеев, подошел к красавице, та тоже встала, лицо подняла. Начали ее глаза разгораться, из серых в изумрудные превращаться.
-- Целуй же, -- шепчет русалочка.
Обнял ее Герромбеев одной рукой за плечи, другую положил ей на лоб, да как толкнет -- шея у русалочки и сломалась. Подхватил он тело обмякшее, прыгнул с ним за борт и под водой поцеловал мертвую русалочку. Потом влез назад в лодку да и поплыл домой.
С тех пор в наших краях спокойно стало -- Герромбеев-то после того случая нечисть любую видит не хуже кошек или собаки-четырехглазки, а через поцелуй подводный над нечистью власть имеет, так-то. Полезный стал мужичок, не то что раньше.