Арсений Лайм
Обратный отсчёт1
Миниатюра
- Виденин, отвечай! Виденин! Виденин... Я слышу, но челюсти свело: чуть сильнее и зубы раскрошатся. Вдоль позвоночника разливается холод, руки немеют, пальцы скрючивает ветвями саксаула, ноги отнимаются. Глаза стекленеют. Взор в одну точку. Как при стрельбе в тире... Грузовик пристыковался неудачно: шлюз смяло консервной банкой, от панели солнечной батареи - разорванное крыло, жуткой царапина по борту научного модуля. Экипаж МКС-3 застыл у монитора, а неуправляемая, измятая "Заря", медленно вращаясь, пролетала вдоль станции. Словно в замедленной исторической хронике истребитель Як-3 с убитым мотором и замершими лопастями. Виток - обошла телескоп. Второй - минула оранжерею. Третий, четвертый - прочь от станции. Джон икнул. - Будь здоров, - отозвался майор Выборнов. Я разжал ладонь, три части карандаша воспарили к потолку центра управления. Обшивка модуля пострадала не сильно. Кривая темная полоса лишь кое-где прерывалась зазубринами мелких пробоин. А шлюз погиб. Осмотрев его, я залюбовался Землёй: аквамариновая жемчужина на угольной скатерти космоса. Колыбель жизни, истинную ценность которой понимаешь в тот миг, когда смерть неуправляемым грузовиком надвигается, но пролетает рядом, торопясь к кому-то другому. Голубое мерцание Земли гасит звёзды. Я моргаю, и тело вытягивается корабельным тросом: чёрнота космоса над планетой сгущается до абсолютной, обращаясь в раскрытую пятерню. - Капитан! Веденин! Отвечай! Фал удерживает у станции, но раскрытая ладонь притягивает, будто чёрная дыра. Кости гнутся резиновыми шлангами, по глазам бьют чёрнильные щупальца, в разум впивается скальпель хирурга. Из парализованной и рассечённой чёткими движениями памяти сыплются блёстки воспоминаний. Кружат роем светлячков. И вспыхивают, вспыхивают, отбрасывая далеко назад... Папа и мама, между ними я в джинсовых шортах и белой майке с довольным Микки Маусом. Карусель, небольшая очередь, нетерпение, заставляющее притопывать сандаликами - раз, два, три. Три, два, раз. Оглядываюсь и замираю: на будке, оклеенной афишами, тени деревьев извиваются толстыми дождевыми червями. Клубок всё туже, угольное пятно - четче. Оно расплывается кляксой, но в следующий миг обретает очертания раскрытой пятерни. Сандалики пристывают к асфальту. Родители пытаются сдёрнуть меня с места, но я вырываюсь. И срываюсь прочь. Крик матери глушит скрежет рухнувшей карусели... - Алексей! Алёша! Отзовись! - надрывается Выборнов, а чёрная ладонь глубже проникает в душу. И часть меня - это она. Или я её часть? ќ- Сдрейфил?! - ухмыляется белобрысый Володька, любимец выпускного класса. Мышцы играют под синей футболкой с надписью "I love life", губы ломает ухмылка, в зелёных глазах проступает тенью презрение. - Тогда уступи дорогу настоящим мужчинам! Одноклассницы хихикают. Я же смотрю на иссеченную трещинами бетонную поверхность моста, где разлитое машинное масло секунду назад ожило ладонью с шевелящимися, словно океанские водоросли, пальцами. - Учитесь, пока я живой! - Володька раскидывает руки в стороны и спиной вперёд падает с моста. Вслед дергается серая лента тарзанки. Крик восторга обрывается глухим ударом. Одноклассники с застывшими улыбками и ухмылками оглядываются друг на друга, Наташка с визгом тормозящего перед станцией метропоезда падает в обморок, кто-то рвёт из кармана сотовый телефон... - Отвечай! Джон, готовься к выходу! Алексей! Два "МиГа" идут над океаном. Отблёскивающее в лучах солнцах зеркало цвета индиго морщится волнами. Вдали вырастает изломанная громада авианосца. Я немного впереди - мне садиться первым. Юрка сегодня ведомый, но изредка вырывается, покачивает крыльями и назад - к моему хвосту. Губы тянет улыбка, левая рука отбивает ритм по бедру, а в голове крутится старая песня: "Я выбираю тебя... Ты выбираешь меня"2. Сегодня придёт ответ о зачислении в отряд космонавтов. Отказа не будет - уверенность переполняет с утра, а потому обычный тренировочный полёт в удовольствие. "Ты выбираешь ме..." - обрывается в голове, когда на солнце наползает сизое облако. Оно словно лист бумаги на костре прогорает изнутри чёрным: точка, роза ветров, звёзда. Облако рвётся, расползается, и сквозь него лезут пальцы. Чёрные, но подсвечённые солнцем, а от того кажутся окровавленными. Сжимаются, распрямляются, корчатся. Я моргаю, и ветер смахивает облако. "Вышка" ругается и отправляет на второй круг, пропуская вперёд Юрку. "МиГ" теряет скорость, шасси выбивают из палубы дым, но самолёт скользит дальше. Крюк запаздывает, и стопор не успевает зацепиться. Истребитель огрызается огнём - Юрка пытается поднять его в воздух, но машина заваливается на крыло и таранит гладь океана... - Алексей! Да отзовись же ты! Чёрная пятерня истаяла. Я парил в нескольких метрах от станции, купаясь в голубом сиянии, вновь заполнившим космос. Внутри пустота, точно высосали и выбросили в урну смятым пакетиком из-под сока. - На связи. - ... - Всё в порядке. Микрофон барахлит. - Возвращайся. Оглядываюсь на Землю. Под ребром вспыхивает боль, глаза режет, и на мгновение их застилает туман. - Отдыхай, Алексей. Модуль проверит Джон. - Можно мне. Доведу работу до конца. Майор смотрит исподлобья. - Если не устал... Знать, что произойдёт и успеть отступить в последний момент, пропустив вперёд другого. Мне давали право выбора, но не возможность изменить течение событий. Лишь два пути, без вариантов - участник или свидетель. Пока я выбирал второе. Аварийная сигнализация мявкнула и замолчала. Выборнов дернулся к экрану. - Джон, в научном модуле пожар! Лишь два пути без вариантов... Я - свидетель. Так было, но обратный отсчёт запущен, и наступает время, когда его следует прекратить.
Бишкек, 12 июня - 3 августа 2011 года.
1 - по мотивам картины Сергея Крайнева "Левая рука тьмы". [назад] 2 - песня группы "Моральный кодекс" "Я выбираю тебя". [назад]
|