Избегайте сильных эмоций. Особенно отрицательных. Они имеют способность превращаться в отрицательную энергию, которая будет много лет храниться в тех местах, гдевы бывали чаще всего, поджидать вас и всегда быть готовой к тому, чтобы напомнить о себе самым неожиданным образом и в самый неожиданный момент...
*********
Серегин не любил большие города. Ни когда, живя в своем маленьком Капчагае, приезжал в Алма-Ату к бабушке на все лето, а та водила его по паркам, скверам, фонтанам, театрам, цирковым программам, и местам, в которых лет так через двадцать будет проходить линия метро. Ни когда, уехав из Капчагая на учебу в Алма-Ату, провел в ней пять лет, учась в политехническом институте, и добросовестно посещая все общеизвестные "студенческие" достопримечательности. Ни когда, вернувшись после института в свой родной городок, и, устроившись в неплохую фирму, объездил, работая в ней, все города Казахстана.
И даже тогда, когда его, молодого перспективного работника, заметил руководитель крупной столичной нефтегазовой компании и предложил перейти к нему в компанию ведущим инженером, пообещав полностью обеспечить его жильем и всем необходимым, Серегин, помня о своей нелюбви к большим городам, недолго думая, отказался от этого предложения.
Но в этот вечер, двадцать первого сентября две тысячи восьмого года, он вынужден был позабыть об этой своей нелюбви, и отправиться в Алматы.
На это у него была весьма серьезная причина, настолько серьезная, что он выехал вечером, фактически в ночь. Причина заключалась в том, что его старый друг по политеху, Олег Степанов, просил его о помощи.
Правильнее будет сказать, молил. Письмо, которое Серегин получил от Олега по электронной почте, содержало в себе нечто, совершенно не укладывающееся в голове. В нескольких бессвязных фразах Олег, видимо, пытался объяснить то, что происходило в его жизни в последние несколько дней. То ли он испытывал трудности материального характера, то ли речь шла о каких-то не вполне законных сторонах его бизнеса, Серегин так и не смог понять из невразумительных объяснений друга. Единственное, что он понимал, что постоянно повторял про себя даже теперь, находясь в старой полуразбитой "Тойоте", везшей его в Алматы по почти погрузившейся в сумерки капчагайской трассе, была вполне отчетливая фраза, стоявшая как бы отдельно в конце письма Олега - "Умаляю, помоги!".
Всматриваясь в чернеющую даль за окном, Серегин думал и усиленно пытался понять, что могло произойти с Олегом. Получив это странное послание, он немедленно попытался связаться с другом по мобильному телефону, но он был отключен. Не отвечал также и его рабочий телефон. И потому Серегину оставалось лишь думать и строить предположения до тех пор, пока он не получит возможность лично встретиться с Олегом и услышать все непосредственно от него. Серегин начал перебирать в памяти все, что ему было известно о деятельности друга, и нервно ловил себя на том, что ему не было известно почти ничего. Серегин, конечно, знал о том, что почти сразу после окончания института, Олег основал собственную фирму по импорту строительных материалов, арендовал небольшой офис в одном из крупных бизнес центров города, нанял несколько человек, для которых всегда старался быть хорошим руководителем, и, как говорится, жил-поживал, занимаясь своим скромным делом. Но, что могло произойти потом, когда все в его жизни было уже устроено?
-Приехали! - неожиданно услышал он у самого уха и очнулся от глубоких размышлений.
-Приехали, - повторил водитель, глядя на изумленное лицо Серегина, смотревшего на него так, словно он увидел его в первый раз в жизни. В машине находился он один, остальные пассажиры уже вышли.
-Мы, ведь, договаривались до Фурманова-Советской, - тихо возразил Серегин, выходя из машины.
-До Фурманова-Советской мы не дотянули, - буркнул водитель, открывая капот машины, - сломались! Черт меня дернул ехать сюда, на ночь глядя!
-Держи, - тихо сказал Серегин, протягивая водителю пятисотку. - Помочь с машиной?
-Да, нет, спасибо, сам справлюсь! Извини, что так получилось.
-Ничего, главное, что до города добрались...
Осмотревшись, Серегин сообразил, что незапланированная остановка произошла неподалеку от четвертой городской больницы по улице Богдана Хмельницкого - небольшой улице, соединявшей два больших проспекта, считавшихся правительственной трассой - Кремлевский и Красногвардейский. Теперь они назывались проспектами Майлина и Суюнбая, но Серегин так редко бывал в Алматы, что никак не мог запомнить новых названий.
Серегин хорошо знал этот район, поэтому быстро добрался до Красногвардейского Тракта, по которому ходит второй маршрут, доезжавший до нужной ему остановки по Фурманова.
Автобус подошел сразу. Он был почти пустым, и, войдя, Серегин сел на одно из сидений в задней части автобуса.
Отвернувшись к окну, он тут же погрузился в прерванные ранее рассуждения.
Итак, что могло произойти с Олегом...
Пять лет назад Серегин ездил к нему на свадьбу. Там собралась почти вся их институтская группа. Год свадьбы совпал с десятилетием окончания института, поэтому свадьба больше походила на встречу выпускников. "Почему же все-таки так получилось?" - думал Серегин. - "И ведь никто не возражал - даже Олег с невестой. Возможно, потому, что невеста Олега, Вика училась на параллельном потоке, и считала группу Олега своей родной группой. А раз все собрались вместе, пусть даже на свадьбу, то почему бы и не вспомнить старые времена. Особенно активной в тот вечер была Ленка Берсенева. Все думали, что это она станет женой Олега, уж очень она была к нему неравнодушна! Но жизнь есть жизнь, и далеко не все складывается в ней так, как нам кажется. А Ленка сильно переживала. Серегин это заметил. Он попытался поддержать ее морально, но она не приняла его помощи, сделала вид, что ей все равно. И, тем не менее, Серегин знал, что творилось у нее в душе. Интересно, где она сейчас? Чем занимается? И что же, черт возьми, случилось с Олегом?"
Резко остановившийся на светофоре автобус неожиданно столкнул Серегина с его отражением в черном стекле, напомнив о том, что ему нужно было выходить.
Поднявшись с сидения и бегло осмотрев салон, Серегин прошел к выходу.
"Остановка "Комсомольская", - прозвучало где-то над головой Серегина, и он вышел из автобуса.
Пройдя мимо магазина модной одежды и стоматологического кабинета, Серегин остановился перед тяжелой дверью.
"Кажется, здесь", - подумал он про себя, и, открыв дверь, вошел внутрь.
-Я на второй этаж, в девяноста второй кабинет, - автоматически сообщил он сидевшему на проходной сторожу.
-Проходите, - ответил тот, окинув Серегина усталым взглядом. - Только, кажется, там уже никого нет.
-Я посмотрю, - бросил Серегин и стал подниматься по лестнице.
-Пожалуйста..., - сказал вслед сторож
Поднимаясь по широкой гранитной лестнице с тяжелыми дубовыми перилами, Серегин думал о том, зачем в зданиях строили такие широкие лестницы с такими тяжелыми перилами. Звуки его шагов приглушались, ударяясь о холодные толстые стены, постепенно растворяясь в полной тишине здания. Поднявшись на второй этаж, Серегин остановился.
"Куда теперь?" - подумал он. - "Направо или налево?"
Несколько раз он бывал в этом здании, но так и не запомнил маршрут, по которому ходил. Ему всегда казалось, что это здание, и люди, работающие в нем, живут своей отдельной жизнью, и поэтому просто бесполезно пытаться ее понять, равно как и запомнить, куда именно нужно повернуть от лестницы - налево или направо. Немного постояв в размышлениях, Серегин повернул налево в длинный мрачный коридор, который показался ему ещё более неприятным, чем лестница.
Коридор был широким, как во всех административных зданиях советской постройки. Серегину показалось, что в коридоре даже сохранился дух этих забытых советских времен. "Не хватает только эбонитовых телефонов на стенках", - вскользь отметил он про себя.
Ему даже представилась атмосфера, должно быть, царившая в этом коридоре лет так сорок назад, и мужчины, в серых советских костюмах с партийными значками на лацканах, или женщины с высокими шишками на голове, и непременно наброшенными на плечи пуховыми платками. Образ типичной советской женщины в рассуждениях Серегина дополнился разноцветным заварным чайником в ее руках.
-Осторожно, мужчина! - внезапно услышал он возле себя, и какая-то молодая худенькая девушка, с которой он едва не столкнулся в коридоре, совсем другой внешности, принадлежавшая явно не к старой, а нынешней эпохе, пробежала мимо него, неся в руках вполне современный зефирный торт.
-Извините! - бросил он ей вслед, и, оглянувшись, заметил, что вместе со своим тортом девушка повернула на боковую лестницу. Он слышал легкий стук ее каблучков, удалявшихся вверх по лестнице. Через минуту где-то на следующем этаже открылась дверь, из которой в погруженный в тишину коридор вылились звуки празднования - громкий разговор и веселый смех. Но дверь закрылась, и все снова стихло.
Серегин двинулся дальше по коридору, внимательно отслеживая номера кабинетов на дверях.
Семьдесят третий, семьдесят четвертый, до нужного кабинета оставалось ещё двадцать дверей.
Проходя мимо одного из кабинетов, Серегин заметил, что дверь в него была слегка приоткрыта.
Серегин остановился перед ней и стал осторожно заглядывать внутрь. Там было темно. Внезапно в глубине кабинета раздался телефонный звонок. Он был настойчивым, но негромким, доносившимся как бы издалека. Серегину подумалось, что это, возможно, был не один кабинет, а первый кабинет из нескольких, соединенных с ним в одно офисное помещение. Осторожно толкнув дверь, Серегин вошел внутрь. Осмотревшись в темноте, он увидел, что оказался прав. В глубине кабинета, действительно, была дверь, ведущая в другое помещение, из которого и доносился телефонный звонок. Дверь в это дополнительное помещение была также слегка приоткрыта, и из нее просачивался слабый желтовато-сероватый свет. Серегин вошел в эту дверь и оказался в огромном кабинете, погруженном в голубой сигаретный дым. В кабинете никого не было.
-Ещё и накурено! - недовольно бросил Серегин, направившись к столу, на котором разрывался телефон. Вероятно это "ещё" следовало понимать, как недовольство, добавленное к тому, что было вызвано брошенным кабинетом и телефонным звонком, на который никто, кроме Серегина, не удосужился ответить.
-Да! - четко сказал он, поднеся трубку к уху.
Но в трубке была тишина.
"Странно", - подумал про себя Серегин. - "Зачем так настойчиво звонить, если нечего сказать...".
Положив трубку, Серегин осмотрелся. Стол, на котором стоял телефон, был завален бумагами. Рядом с этим столом стоял ещё один стол, также заваленный папками, документами, посреди которых стояла огромная печатная машинка. Напротив стола у стены стоял высокий деревянный шкаф, который также был чем-то забит. Заполненными были также два мусорных ведра, стоявших по обе стороны от двери. Серегин долго стоял в полном молчании, глядя на эти ведра до тех пор, пока не увидел между ними два огромных ботинка.
Ботинки были настолько большими, что Серегин долго думал над тем, какой бы это мог быть размер. "Сорок седьмой, сорок девятый?" - думал он. - "Но, может быть, и больше. Интересно, а бывает больше?". Ему вдруг вспомнился его бывший однокурсник, Игорь Домин, огромный парень метра два с половиной росту и метра полтора в плечах, с которым Серегин работал в одной бригаде во время сельскохозяйственных работ на луковых полях под родным Капчагаем. Игоря назначили бригадиром, и, так как он был чрезвычайно ответственным человеком, то к этому своему назначению отнесся весьма серьезно. Являя собой истинный пример трудоголизма, Игорь так быстро "проходил" свои положенные две полосы, что никто, ни от энтузиазма, ни на спор, никогда не мог за ним угнаться. Вскоре за ним вполне законно закрепилось прозвище "стахановец". Так вот, нога у этого "стахановца" была ещё та! Но эти два ботинка между двумя переполненными мусорными ведрами, были, пожалуй, намного больше! Завершив столь глубокие внутренние рассуждения, Серегин поднял голову вверх, и увидел, что продолжение ботинок было также вполне впечатляющим. Охранник, на котором были обуты эти весьма любопытные ботинки, ростом был как раз чуть выше дверного косяка, а косяк был очень высоко. И ширины охранник был весьма внушительной. Столь могучее тело заканчивалось не менее большой головой, на которой размещалось довольно крупное лицо с круглыми, как пуговки, глазами, в невероятном удивлении смотревшими на Серегина.
-Опять звонили? - спросил охранник.
-Звонили...
-Что хотели?
-Не знаю, я не успел...
-Я и сам не успел, когда они звонили перед этим, минут пять назад...
"Пять минут назад?" - подумал Серегин. - "Странно, пять минут назад я уже стоял в коридоре, но никого не видел..."
-Я пройду? - сказал Серегин, поравнявшись с охранником.
-Да-да..., - ответил он, разворачиваясь в двери, и давая Серегину пройти.
Выйдя в коридор, Серегин продолжил путь в прежнем направлении. Подойдя к нужному кабинету, Серегин остановился и увидел прикрепленный на двери тетрадный лист бумаги, на котором было написано "Я ушла, ключ в девяноста третьем кабинете". Обернувшись, Серегин посмотрел на противоположную дверь под номером девяноста три, и, подойдя к ней, дернул за ручку. Дверь была закрыта.
-Так вам был нужен девяноста второй кабинет? - внезапно услышал Серегин у самого уха знакомый голос. Обернувшись, он увидел рядом с собой своего недавнего знакомого охранника из пустого кабинета.
-Они уже ушли, - пояснил охранник и расплылся в добродушной улыбке. - Часа три назад.
-Я так и понял, - заключил Серегин, и, развернувшись, пошел в обратном направлении.
Проходя мимо сторожа на проходной, Серегин остановился для того, чтобы поправить часы на руке.
-Ваш друг из девяноста второго кабинета ушел часа три назад, - услужливо сообщил ему сторож.
-Спасибо, мне уже доложил об этом ваш коллега, - ответил Серегин, и направился к входной двери.
-Какой ещё коллега? - недовольно буркнул сторож вслед, - напьются, а потом бродят тут, как привидения ...
Оказавшись на улице, Серегин стал думать, куда ему идти теперь. "Надо поехать к Олегу домой...", - решил он и направился на автобусную остановку. "Хотя, зачем на остановку...", - передумал Серегин. - "Здесь можно и пешком пройти...".
Олег жил несколькими кварталами ниже офиса, в одном из девятиэтажных домов, расположенных рядом с бывшим театром юного зрителя. Он всегда отличался особой требовательностью к обстановке, именно поэтому приложил все усилия к тому, чтобы купить квартиру в этом, по его словам, весьма престижном районе в непосредственной близости от старой площади, окруженной большими красивыми парками с фонтанами. В минуты откровенности он делился с Серегиным мечтами о том, как будет гулять по этим паркам со своими будущими детьми. Серегин мог подолгу слушать разглагольствования друга о красоте высоких голубых елей, фонтанов, огромных разноцветных клумб, находившихся в этих парках. Однако сам он не испытывал к этим проявлениям городской красоты никаких особых чувств. И, скорее для того, чтобы хоть как-то сократить путь, а ни в коем случае не для того, чтобы полюбоваться красотами, Серегин нырнул в один из этих парков.
Обстановка в парке была вполне типичной для этого времени суток. Здесь можно было встретить и дамочек, выгуливающих собачек, и бабушек, гулявших с внуками, и любителей физических упражнений на свежем воздухе, и воркующие парочки, но все это было Серегину совершенно безразлично. Словно не замечая этого многообразия городской жизни, не задержав взгляда ни на одном из этих представителей современного общества даже случайно, Серегин прошел через парк и двинулся дальше.
Серегин шел очень быстро и спустя пару минут проходил мимо ТЮЗа. Вечерний спектакль уже закончился, и довольные собой школьники выходили из театра с одухотворенными лицами, унося с собой мудрость и красоту классической литературы. Иные умудрялись расхваливать игру отдельных актеров, кто-то жаловался на то, что ничего не было слышно из-за постоянных криков с последних рядов, а вышедшие из нервного равновесия классные руководители бегали вокруг елок в поисках своих питомцев. Некоторые из них, уже сумевшие собрать ребят вместе, обсуждали маршрут домой.
Серегину подумалось о том, что когда-то лет двадцать пять назад он и сам выходил из театра с таким же ощущением праздника, которого ему хватало потом на несколько месяцев до следующего такого похода. Но в его случае все было гораздо интереснее. Мероприятие по поездке в театр, как правило, планировалось загодя. Мама его одноклассницы Наташки Булкиной, работавшая диспетчером на автобазе, договаривалась о предоставлении небольшого автобуса, который и вез весь класс в город на спектакль. Но в их обычном репертуаре значился не только театр - в город выезжали на целый день. В культурной программе значился и поход в цирк, и в зоопарк, а иногда - и в кафе-мороженное, что Серегину и его одноклассникам было особенно приятно. И только вечером, от души отдохнувших и, одновременно, уставших ребят везли на спектакль.
Постояв так пару минут, Серегин направился к девятиэтажным домам, в одном из которых жил Олег. Серегин не помнил номер дома, но его расположение знал хорошо. Также он четко знал и то, что Олег жил в третьем подъезде, на шестом этаже, в шестьдесят первой квартире. Точнее - в шестьдесят первой тире шестьдесят второй, ибо теперь было модно выкупать по две квартиры, объединять их в одну и жить "под двумя номерами". В подъезде было почти темно, а лампочка, догоравшая свой век, горела так слабо, что Серегин чуть было, не упал, споткнувшись то ли о кирпич, то ли о камень.
Поднявшись по лестнице на шестой этаж, Серегин облегченно вздохнул. Ему подумалось, вдруг, что вот, сейчас, он нажмет на кнопку дверного звонка, дверь откроется, на пороге появится его друг, и выяснится, что вся эта ситуация - сплошное недоразумение, что никакого электронного послания не было. Затем они сядут за стол, выпьют чаю, или чего-нибудь покрепче, после чего Серегин спокойно отправится домой.
Но, увы, ему опять не повезло. Дверь никто не открыл. Серегин стоял, давя на кнопку звонка, несколько минут. Он уже собирался уходить, как вдруг, что-то рядом загремело, двери лифта открылись, и на площадку вышли два пожилых человека - мужчина и женщина.
Поторопившись избавиться от неожиданных объятий, Серегин попятился назад, и, посмотрев внимательно, узнал в этих людях родителей Олега.
-А сына нет дома! - сказал мужчина, как бы отвечая Серегину, переводившему взгляд с него на дверь.
-А где он?
-Не знаю, с Викой они ушли куда-то. Сегодня, ведь, воскресенье...
-Странно, - задумчиво сказал Серегин, почесав за ухом, - тогда я, пожалуй, пойду. Напряжение, сидевшее внутри Серегина несколько часов, начало спадать, но он, при этом, ни на секунду не расставался с мыслью о том, что ему все также необходимо встретиться с Олегом и убедиться в том, что с ним все в порядке.
-Может быть, зайдешь? - предложил отец Олега, открывая дверь. - Наверное, ты что-то хотел?
-Да, так, пустяки...
-Погоди! Тут для тебя Олег записку оставил!
-Записку? - удивленно спросил Серегин.
-Да, тут написано "Если зайдет Серегин, пусть обязательно со мной свяжется!", - ответил отец Олега, протягивая Серегину помятый лист бумаги.
Глядя на записку в немом изумлении, Серегин почувствовал вдруг нахлынувшее волнение, в ушах зашумело, а глаза наполнились непонятной тяжестью.
-Проходи! - заключил отец Олега, открывая дверь шире, - поужинаешь с нами!
Разувшись, Серегин прошел на кухню. Он знал, что именно на кухне стоял рабочий компьютер Олега, сидя за которым, тот, пропуская между делом бутерброды с колбасой, не раз составлял отчеты и готовил иную документацию. Компьютер был включен, и на мониторе была открыта интернет страница, на которой высвечивалось уведомление о том, что письмо, адресованное Серегину, отправлено.
"Вот и письмо...", - расстроившись, подумал про себя Серегин и оглянулся в поисках каких-либо иных свидетельств тревоги. Все остальное было в полном порядке. Стол был аккуратно прибран, посуда помыта. Идеально вымытой оказалась также белая кухонная плита.
-Прошу за стол! - сказал отец Олега, отодвигая для Серегина стул. - У нас, знаете ли, пельмени сварены. Пельмени будем кушать. Все утро лепили! Говорят, в магазинах начали готовые продавать, но мы сами лепим, по старинке!
-Спасибо, я не голоден...
-И все же я настаиваю!
Серегин думал и не мог понять, было ли известно родителям Олега о его проблемах. Судя по их беззаботному настроению, скорее всего, нет. А если нет, то должен ли он рассказать им об этом.
-А когда вы в последний раз видели Олега? - спросил Серегин, как бы, между прочим.
-Сегодня утром..., - ответил тот. - Или ближе к обеду? - обратился он к жене.
-Да, наверное, ближе к обеду..., - заключила мать. - Он говорил, что собирается в контору заскочить, забрать какие-то документы. А может, немного поработать...
-Да, ну, ерунда! - перебил ее отец. - Не собирался он в контору! Они с Викой вместе пошли! С чего бы он жену в контору потащил. Ещё одета она была, как-то по-особенному!
-Как одета? - спросил Серегин.
-Да, как..., - разведя руками, сказал отец. - Как на праздник! Прическу сделала! Нет, не в контору они пошли!
-А я тебе говорю, в контору! - не унималась мать. - Я ещё спросила у нее, зачем же она тогда так туда разоделась. А она говорит, мол, сначала в контору заскочим, возьмем что-то, не помню уже что именно, а потом дальше, вроде как, веселиться пойдем!
-Ну, ты совсем меня запутала! - воскликнул отец Олега. - Дай-ка лучше "пол-литра"! Сейчас, выпьем, и сразу вспомним, как дело было. А то получается так, что ты про Ивана, а я про болвана! А человек-то ищет Олега, волнуется! Дела у вас, что ль какие? - спросил он у Серегина, наливая ему и себе.
-Вроде того...
-Ну, так, давай выпьем за то, чтобы гладко дела ваши пошли! Давай, вон, закусывай!
Опрокинув стопку, Серегин взял с тарелки огурец и отправил себе в рот.
-О, как он ее! - воскликнул отец Олега, в восхищении глядя на Серегина. - Всегда я говорил сыну, чтобы брал тебя к себе в компаньоны! Настоящий мужик!
-Спасибо..., - тихо ответил Серегин, и, откашлявшись, спросил осторожно, - ну так как, вы вспомнили, куда именно собирался Олег?
-Вот, шутник! Умеет поймать на слове! Ты что же, думаешь, что я после первой так сразу и вспомню? С одной-то рюмки что вспомнишь? Сейчас по второй оприходуем и ещё раз попробуем вспомнить!
Оприходовали и вторую, и третью. Перед четвертой Серегину подумалось, что такое продолжение может плохо кончиться для его поисков.
-Я, пожалуй, пойду..., - сказал Серегин, поднимаясь.
-О! Вспомнил! - победоносно воскликнул отец Олега. - Говорил же, "пол-литра" чудеса творит! В аэропорт он собирался!
-В аэропорт? - удивленно спросил Серегин.
-Именно! В аэропорт! Никогда ещё меня "беленькая" не подводила! Многих сгубила! А меня ни разу не подводила! Вроде как Вика лететь куда собралась, али наоборот - встречать кого! Точно не скажу, а врать не буду! Но, точно, в аэропорт! И, причем, права мать, что про контору сказала. Сначала в контору зайти должны были, а потом - в аэропорт поехать!
-Хорошо, - заключил Серегин, - поеду в аэропорт!
-Ну да, ну да, - ответил отец Олега, - если дело срочное, значит, надо ехать! Но, может быть, лучше позвонить?
-Не отвечает у него номер...
-А, ну, бывает, как же... Тогда, наверное, лучше поехать.
Попрощавшись, Серегин вышел из квартиры. Остановившись на лестничной площадке, он попытался ещё раз набрать номер друга, но вновь услышал неприятное сообщение о том, что абонент находится вне сети обслуживания. Не успел он убрать телефон в карман, как он зазвонил. Посмотрев на экран телефона, Серегин чуть не подпрыгнул на месте от радости, увидев номер входящего звонка - звонил Олег.
-Алле! - громко ответил Серегин, - алле, Олег, говори! - кричал он в трубку в ответ на непонятные звуки, похожие, то ли на скрип металла, но ли на шум сильного ветра в кронах деревьев. - Олег! Ты где? - не переставая, кричал Серегин до тех пор, пока из соседней двери не выглянула старушка, бросившая на Серегина такой недовольный взгляд, что он, смутившись, быстро побежал вниз по лестнице.
Спустившись на первый этаж, Серегин опять чуть не упал, споткнувшись в этот раз на предмет, более крупный и мягкий, чем кирпич, или камень.
-Ходят тут всякие, пинаются, - пробормотал "предмет". - Помогли бы лучше лифт вызвать!
-Конечно, - участливо ответил Серегин, и нажал на кнопку лифта.
-Да, не работает он! - со злостью бросила проходящая мимо старушка. - Третий день уже починить не могут! На восьмой этаж приходится пешком ходить!
-Придется тебе пешком, - сочувственно заключил Серегин, помогая "предмету" подняться. - Или ползком! Высоко живешь-то?
-На втором этаже!
-Слава Богу, невысоко, - ответил Серегин и вышел из подъезда.
Быстрым шагом Серегин дошел до улицы Фурманова, перешел дорогу и остановил машину.
-В аэропорт! - четко сказал он, и, услышав утвердительный ответ водителя, сел в машину.
Ночной город горел разноцветными огнями. "Многое изменилось с тех пор, как я был тут в последний раз", - подумал Серегин. - "Даже развязку умудрились так быстро построить", - добавил он, проезжая мимо здания бывшего автовокзала "Саяхат". Постепенно огней стало меньше. Нижняя часть города была погружена в полумрак. По Красногвардейскому тракту транспортный поток был заметно слабее, что вполне соответствовало этому времени суток.
-Я закурю? - вежливо спросил водитель и приоткрыл окно.
Сильный поток свежего прохладного воздуха хлынул в машину. Серегин поймал себя на том, что к этой части города он всегда испытывал какое-то трепетное чувство. Дорога от "Саяхата" вниз ассоциировалась в его сознании с дорогой домой. И этот приятный прохладный воздух со стороны рощи, раскинувшейся на несколько километров, добавлял умиления в его душе. Однако в этот раз он ехал не домой. Более того, подсознательно он чувствовал, что его путь в аэропорт в поисках друга - если и не начало пути, то точно далеко не его конец. И как именно долго ему придется блуждать по городу, он не знал.
Внезапно где-то под машиной раздался сильный хлопок, машину резко дернуло в сторону, и водитель, кое-как справившись с управлением, припарковался у обочины.
-Только этого не хватало! - возмущенно воскликнул он, выскакивая из машины, - колесо лопнуло!
-Помочь? - спросил Серегин.
-Нет, спасибо, я сам! Это уже тертье колесо за неделю! Подождешь, или поймаешь другую машину?
-Сам не знаю, - в растерянности ответил Серегин.
-Торопишься или нет?
-И да, и нет...
Водитель удивленно посмотрел на Серегина, но ничего не сказал.
-Сколько примерно времени это займет? - спросил Серегин.
-Минут десять...
-Тогда, наверное, подожду..., - ответил Серегин, глядя на опустевшую дорогу, и понимая, что следующая машина появится нескоро.
Он попытался ещё раз набрать номер телефона Олега, но он опять был вне зоны обслуживания.
"Ничего не понимаю...", - подумал про себя Серегин и закурил. Он и сам не знал тогда, стоит ли ему дожидаться, пока водитель поменяет колесо, или целесообразнее, все же, остановить другую машину. Равно как он не мог четко дать себе ответ на вопрос, найдет ли он друга в аэропорту, или его не будет и там. На какие-то доли секунды Серегин полностью разуверился в целесообразности этих поисков, но в это же самое время, вспомнив о странице с отправленным электронным письмом на компьютере Олега, об оставленной им записке, о странном телефонном звонке, Серегин вновь вернулся к тому, что продолжение поисков необходимо.
На замену колеса потребовалось явно больше десяти минут. Что-то не получалось, и водитель громко ругался. Серегин ещё раз предложил свою помощь, но водитель опять отказался. Закурив вторую сигарету, Серегин осмотрелся. Неприятность с колесом произошла в нескольких десятках метров от "рыскуловского" моста.
"Какой большой мост!" - подумал про себя Серегин, с восхищением глядя на него.
Это был, действительно, большой мост, построенный ещё в далекие советские времена, когда все строили, что называется, на века. Этот мост, соединявший улицы Рыскулова и Сейфуллина, грозно перекинувшийся через Красногвардейский тракт, был хорошо знаком Серегину ещё с институтских лет, с тех самых пор, когда он ещё только "прокладывал" свой маршрут из дома до института, и определялся, по какой улице ему удобнее ездить - по Красногвардейскому тракту или по проспекту Сейфуллина. С одной стороны, проспект Сейфуллина был удобен тем, что по нему от самого железнодорожного вокзала "Алма-Ата 1" по седьмому маршруту ходил прямой троллейбус, довозивший непосредственно до политеха. Но, с другой стороны, на троллейбусной линии часто отключали электроэнергию, и тогда, приходилось застревать посередине маршрута, совершенно без всяких шансов втиснуться в подъезжавшие к остановке переполненные автобусы.
Серегин был совершенно непритязателен в этом отношении, и, поэтому, если автобус, все же, подъезжал к остановке, то он делал все, от него зависящее, для того, чтобы влезть в него. Потом, правда, приходилось обтирать лицо об чью-то не слишком чистую куртку, или даже брюки. Приходилось также висеть в воздухе, ибо желающих втиснуться в автобус было так много, что иной раз на подножке могла собраться целая политеховская группа, и тогда места на ступеньках хватало лишь на одну ногу, другая же висела в воздухе. Однако если автобус не останавливался на остановке, а в те времена водители автобусов были уже способны на подобные шалости, то, провожая тоскливым взглядом покосившийся на одну сторону автобус, Серегин начинал нервно соображать, каким теперь образом двигаться. И, если отключение электроэнергии происходило в районе улицы Рыскулова, Серегин собирал волю в кулак и мужественно направлялся через рощу Баума на красногвардейский тракт, оказываясь под этим самым мостом, от которого потом приходилось спускаться до самой остановки "роща Баума". Но зато на этой остановке останавливались "экспресс-маршруты", довозившие Серегина до центра города за каких-то пять минут.
Но приятнее всего был сам маршрут через рощу. Было в ней что-то "не городское". Огромная площадь, густо засаженная деревьями, всегда привлекала Серегина, особенно зимой, когда после ночного снегопада наутро роща напоминала волшебный лес с ветвями и кронами деревьев, утопающими в белом пушистом снегу. Ещё ребенком Серегин искренне верил в то, что Дед Мороз приходил к ним на елку из этой рощи. Он мечтал о том, что обязательно попадет в рощу зимой с другими ребятами, найдет Деда Мороза и попросит у него в подарок огромный игрушечный самосвал.
Теперь же он увидел в нескольких метрах от себя мальчика и девочку лет десяти, пытавшихся перейти дорогу. "Пошли искать Дед Мороза", - подумал про себя Серегин, но, вернувшись от мечтаний к реальности, и вспомнив о том, насколько опасно может быть переходить дорогу в этом месте, Серегин подошел к ребятам и предложил им помочь. Мальчик был не особенно рад встрече с незнакомцем и попытался отделаться от нежелательной компании, но девочка посмотрела на Серегина таким жалостливым взглядом, что тот, недолго думая, взял детей за руки и уверенно направился на противоположную сторону дороги.
-Куда теперь? - строго спросил он у мальчика.
-До Сейфуллина, через рощу..., - тихо ответила девочка, - дядя, а вы нас проводите? Ночью в роще страшно!
-Зачем же вы пошли в такое позднее время? - спросил Серегин ещё более строгим голосом.
-Уроки ходили делать к подружке, - ответила девочка.
-Говорил же ей, приедем завтра в школу пораньше и спишем домашнее задание у Петрова! - пробурчал мальчик. - Так, нет же, заладила свое "Опоздаем! Опоздаем!" Теперь ей идти страшно!
-Не беспокойтесь, я провожу! - сказал Серегин.
-А нам это нужно? - спросил мальчик. - А может быть, вы маньяк!
-Маньяк? - удивленно спросил Серегин и рассмеялся. - Вот уж не думал, что когда-нибудь меня примут за маньяка!
-А кто вас знает! Но, если что, имейте в виду, у меня черный пояс по карате! Предупреждаю сразу, чтобы потом обид не было!
-Потом, это когда? - улыбнувшись, спросил Серегин.
-Потом, это когда я врежу вам в челюсть, если сделаете хотя бы одно лишнее движение! Раз уж Вальке спокойнее, если вы с нами пойдете, и вас лично это не напрягает, то и я возражать не стану! Тут у нас ребят всяких в роще хватает - и наркоманов, и алкоголиков! Лезут все! Лично я от любого отбиться смогу! Но зачем силы тратить? Если вы с нами пойдете, может и приставать никто не будет! Но сами для себя имейте в виду! Я за вами слежу!
-Хорошо! - покорно ответил Серегин. - Обещаю, что никаких лишних движений я делать не буду!
-Вот, и договорились!
К счастью, мальчику так и не пришлось демонстрировать своих успехов в карате ни перед Серегиным, ни перед пьяными хулиганами. В роще в этот вечер было тихо и спокойно. Проводив ребят до Сейфуллина, Серегин пошел назад. К этому времени уже стало заметно прохладнее, и на рощу опустился легкий туман. Серегин впервые за весь прошедший бурный вечер почувствовал усталость в теле и желание прилечь, хотя бы тут под деревом, хотя бы на полчаса. Где-то не очень высоко в кронах деревьев зазвучал голос ночной птицы, легким эхом отражаясь в тишине, опустившейся на рощу.
Вскоре Серегин услышал слабый треск горевших сухих веток, и тихий разговор, доносившийся откуда-то со стороны. Слегка раздвинув густые заросли какого-то пахучего кустарника, Серегин увидел небольшую поляну, посередине которой горел костер, вокруг которого, мирно беседуя, сидели несколько человек.
На костре грелся чайник, а рядом с костром на аккуратно расстеленной скатерке лежал хлеб, колбаса, кое-какие овощи и кусочки сахара.
Свет от костра озарял лица сидевших. Эти люди выглядели очень серьезно, и говорили о серьезном: о жизни, о работе, о проблемах, и, даже, о погоде.
-Нет, не будет в этом году зима ранней, - утверждал один из них, расположившийся полусидя-полулежа, облокотившись на один локоть. Его мужественное, испещренное глубокими морщинами, лицо свидетельствовало о том, что за свою долгую жизнь этому человеку пришлось и потерпеть немало, и немало узнать. Лицо его было спокойным, а глаза с искренней добротой смотрели на других, сидевших у костра мужчин, как это бывает во время великодушного обращения учителя к его ученикам. - Нет..., не будет. Немало годков я здесь прожил, и научился читать погоду и по растениям, и по животным. - На мгновение лицо его приняло отсутствующее выражение, и взор устремился вглубь костра, в самую его середину. Но тут же, подумав о чем-то конкретном, он вернулся от внутренних рассуждений к обсуждениям сиюминутным и добавил, - листья на деревьях ещё совсем зеленые стоят, и опадать не собираются. А ранней зима бывает, если лист с дерева рано упадет...
-Да, ладно тебе, Петрович! - прокашлявшись, сказал один из сидевших напротив него. - Лист потому не падает, что холода боится! Суровой, значит, зима будет!
-Суровой - да, но не ранней! Декабрь может теплым простоять, а в январе так закрутит, что вот тебе и суровая зима!
-А нам один леший, - заключил третий, - все одно замерзать! И "беленькая" одна тут не поможет! Надо срочно меры принимать, Петрович, а не то не от ранней, так от суровой зимы померзнем тут всей гурьбой!
-А ты, Тимофей, на "беленькую"-то не сильно налегай! - строго ответил ему Петрович. - Не ищи в ней ни причины бед своих, ни спасения! Придумаем что-нибудь! В крайнем случае, домик построим!
-Где ж построим-то? - хмыкнув, сказал Тимофей, наливая себе горячего чаю.
-А тут и построим! Вон, деревьев сухих сколько стоит. Все одно, срубать надо. Михалыч обещал в субботу рассчитаться с нами за последние две недели. Получим деньги, закупим недостающий материал, и построим.
-Так уж тебе и дадут тут что-то строить! - не унимался Тимофей. - Тот же Михалыч тебя отсюда и погонит!
-Не погонит! - буркнул Петрович, - говорил я с ним! Дал он добро, только, мол, аккуратно все сделайте, чтобы общего вида не испортить. Ну, я ему и пообещал, что это будет настоящая рубленая изба, небольшая, но добротная, "эстетичная", как он говорит! Вроде домика лесничего. Ни один проверяющий не придерется!
-Ну, дай то Бог! - прокряхтел четвертый.
Внезапно лицо Петровича приняло выражение крайней настороженности, и, прислушавшись на несколько секунд, он безошибочно повернул голову в ту сторону, где стоял Серегин.
-Ты кто такой будешь? - строго спросил он, всматриваясь сквозь ветви, прикрывавшие Серегина от сидевшей за костром компании. - Если добрый человек, то выйди, покажись нам!
Покорно подчинившись, Серегин вышел на середину поляны.
-Так, подходи ближе к костру, - предложил Петрович, - присядь, отдохни, побеседуй с нами. Здесь на всех места хватит. Чаю будешь?
-Буду, - тихо ответил Серегин, снял пиджак, аккуратно свернул, положил на землю и сел на него. - От чая не откажусь...
-А может, "по сто"? - весело подмигнув, предложил Тимофей.
-Ах, ты, какой прыткий! Все бы тебе глотку заливать! Смотри, погоню тебя отсюда, если слушаться не станешь!
-Так, за знакомство же, - виновато улыбнувшись, пробурчал Тимофей.
-Молод ты ещё так пить! С меня пример бери! Мне, вон, шестьдесят уже, а сил у меня больше, чем у тебя, тридцатилетнего! А все отчего? Оттого, что я не пью!
-А без дома из-за чего остался? - съязвил Тимофей.
-Вот, шакаленок! - не выдержав, крикнул тот, что спорил с Петровичем о погоде. - Знаешь, ведь, сам, бестолочь неблагодарная, как дело было!
-Хватит ругаться, Колька! - гаркнул Петрович. - Гость у нас! Чего сор из избы выносить! Не всем это интересно!
-А, что, вы, действительно, без дома остались? - осторожно спросил Серегин.
-Остался, - ответил Петрович, - но лучше об этом не говорить...
-Да, его сын родной из дома выжил, подлец! - не унимался Колька.
-Как, сын? - возмущенно спросил Серегин.
-Да, так! Через суд дом отобрал! Отца подпоил, драку разыграл, милицию вызвал. Те приехали, Петровича забрали, протокол составили и написали, что Петрович, мол, алкаш, причем, беспробудный!
-А переиграть нельзя ничего?
-Что там переиграешь! Сын у него грамотный больно, а жена его ещё грамотнее!
-А что же мать? - не переставал возмущаться Серегин.
-Жена Петровича десять лет назад померла...
-Да, ладно вам! Нашли, что обсуждать! - сказал Петрович. - Не я один такой! Самим-то больно сладко в жизни пришлось? А вокруг таких, как мы, сколько! Семь бед - один ответ - сам шевелиться не будешь, успеха не добьешься! А в нашем деле день прожил и уже хорошо. Теперь главное - зиму пережить!
-Может быть, я чем-то могу помочь? - спросил Серегин. - Адвоката, например, нанять!
-Кого? - усмехнулся Тимофей. - Сынок его на доме не остановился, скотина! Он все документы Петровича сжег! Так что нет теперь у него ни дома, ни паспорта, ни фамилии, ни имени! Только, вот, отчество одно осталось!
-Не расстраивайся, и не думай об этом! - отозвался Петрович, глядя на возмущенное лицо Серегина. - Только наших проблем тебе не хватало! Сам-то что здесь ночью бродишь?
-Ребят через рощу провожал, малышей совсем...
-А, ну, молодец! Это ты правильно сделал! Здесь, в роще, ночью иной раз не очень спокойно бывает! Но сегодня, кажется, тихо...
-Да, сегодня тихо...
-А куда вообще направляешься?
-В аэропорт, друга ищу...
-Друга? Ночью? Случилось, что ли, что?
-Сам не знаю, пытаюсь разобраться...
-Друзья это хорошо, особенно, настоящие друзья...
-Это точно, - зевнув, подтвердил Тимофей. - Вот, у нас Петрович - настоящий друг! Если бы не он, не знаю, что бы с нами было! За всех переживает! Пока вечером все не соберутся у костра, спать не ляжет. Меня, вот, опять же, на днях всю ночь по роще искал, так за меня переживал!
-Ну, да, - буркнул Колька. - Он всю рощу по сто раз оббежал, пока ты, нажравшись до чертиков, валялся в соседнем овраге!
-Да, ладно, - обиженно ответил Тимофей. - Не в этом же дело! А в том, что Петрович сильно за всех нас переживает!
-Ладно, мужики, пойду я, наверное, - сказал Серегин, вставая. - Спасибо вам за чай, за беседу!
-Ты, главное, с мыслями соберись, - ответил Петрович. - Чувствую, сумбур у тебя в голове! Успокойся, не суетись! Будешь суетиться, ничего у тебя не получится...
-Спасибо, и до свидания! - сказал Серегин и, раздвинув кустарники, вернулся на тропу, ведущую назад к красногвардейскому тракту.
Трасса была совершенно опустевшей, и лишь одна машина вывернула из-за поворота. Не желая ее упускать, Серегин выскочил на середину дороги, усиленно размахивая руками. Машина завизжала и притормозила у обочины.
Сев в машину, Серегин внезапно ощутил чувство уверенности в правильности своих действий. Он вновь поверил в то, что до встречи с другом осталось совсем немного времени.
-Не боишься ночью по роще бродить? - спросил водитель.
-В-общем, нет. А, что, есть причины бояться?
-Конечно, здоровому сильному мужику бояться нечего, но уж больно много хулиганов развелось! Говорят, совсем житья от них не стало! Ни дня не проходит, чтобы кого-то не ограбили, или не избили...
-И кто этим занимается? Молодежь наша, что ли, золотая?
-Дети!
-Дети?
-Хулиганье лет по четырнадцать-пятнадцать! В школу ещё ходят!
-И что, так зверствуют? - с легкой иронией спросил Серегин.
-Зря смеешься! Грабежи, и избиение, это, как говорится, мы уже проходили. А вот убийство, пусть и неумышленное, это тебе, брат, посерьезнее будет...
-А, что, было и такое? - с ужасом в голосе спросил Серегин.
-Было..., давно, правда, примерно года два назад. Спичками ребята баловались и подожгли нечаянно промасленную куртку человека одного, что в роще жил, бомжевал, в смысле...
-Куртка на нем была?
-Нет, куртка на земле лежала, но от нее сухие листья и ветки, что рядом лежали, загорелись, а за ними и домик...
-Какой домик?
-В котором этот человек с друзьями своими жил. А тут и дверь, как назло, заклинило, а, может, снаружи что-то мешало ее открыть. В общем, пока те, что внутри были, проснулись, пока поняли, что происходит. Пока попытались дверь или окна открыть, выбраться чтобы, поздно уже было....
-Как это поздно?
-Так! Задохнулись они там все вместе в этом домике! Сосед мой знаком был с одним из этих мужиков. Хороший был человек, никому зла не желал. Ну, что ж, приятель, приехали!
-Да, что-то вроде того, - буркнул Серегин, и, расплатившись с водителем, направился к входным дверям аэропорта, в которых со всего размаху столкнулся с какой-то женщиной.
-Серегин! - восторженно воскликнула она. - Как я рада тебя видеть!
-Берсенева? - удивленно ответил Серегин. - Ленка! Вот так встреча! А ты сильно изменилась!
-Льстец! - игриво ответила Берсенева, и, схватив Серегина под руку, отвела его в сторону. - Ты кого-то встречаешь?
-Встречаю...
-А может быть, я знаю, кого?
-Может быть, и знаешь...
-Знаю, и наверняка! Олега ты ищешь! Степанова!
-Как ты догадалась?
-Догадалась! Он сам мне сказал!
-Как сказал? Когда?
-Пару часов назад! Он мне звонил!
-Звонил? Я ничего не понимаю!
-Я и сама мало, что поняла! Но сразу же приехала! Я вообще, как узнала, что он с женой развелся, стараюсь не пропускать ни одной возможности с ним встретиться!