Он служил верой и правдой, но... служить потребовалось иначе.
- Я служил верой и правдой! - с ужасом глядя на чёрный шатёр, Глед упирался, но двое хмурых берсерков тащили его через лагерь расположившегося на привал войска.
- Спасите! - колотился Глед, взрывая пыльную землю, с надеждой оглядываясь на красный шатёр полководца.
- Вы бы видели их тесаки! - заливался слезами Глед, изо всех сил упираясь, зацепившись ногой за вбитый у костра кол для вертела. - Они же отрежут! Помогиии!
Глядя в землю, круглолицый повар отцепил ногу от кола, и Гледа потащили дальше.
- Не надо, - перед входом в чёрный шатёр Глед обмяк в руках равнодушных берсерков.
Такого полуобморочного и втащили внутрь. Отблеск огня сверкнул на широком ноже служителя в чёрном балахоне:
- Надо - значит, надо.
На небольшом огне, с помощью мехов раздуваемом вторым служителем, шипел котелок, но Глед смотрел только на ужасный нож. По ногам заструилось тёплое, пахнуло мочой.
- Там верёвки, - служитель указал сверкавшим ножом в угол. - Привяжите.
Он отвернулся. Тук-тук-тук - застучал по доске нож.
- Чего ты боишься-то? - отложив меха, служитель вооружился ножом. - Это почти не больно.
Глед завопил, служитель покачал головой и, положив на доску пучок травы, стал крошить.
- Я же верой и правдой служил, - всхлипывал Глед, пока его вязали. - За что же меня так?
- Надо, - сурово уверил первый служитель, помешивая в котелке. - Военная необходимость.
Глед захныкал.
Следующим утром он покинул шатёр, прикрывая балахоном пышные груди, шмыгая и злобно оглядывая тихий лагерь.
- Я тебе еды оставил, - окликнул из своей тележки повар.
В животе заурчало и, проклиная весь свет, Глед повернул к еде. Вцепился в выданную миску. Повар масляно поглядывал на грудь:
- Да, теперь не ходить нам вместе по борделям.
- Не напоминай, - промямлил Глед и всхлипнул: - За что они так? Я же верой и правдой...
- Надо так, - сочувственно уверил повар и улыбнулся. - А ведьма из тебя миленькая получилась, горяченькая. Может, в бордель и не надо теперь, а?
Он подмигнул и получил миской в лицо.
Кутаясь в балахон, Глед потопал к себе, злобно оглядывая просыпавшийся лагерь.