Ланфир. Лиримора

Лиримора

Кьелль давно не был дома. Дорога судьбы давно увела его из этих мест и, сейчас, спустя столько лет, он сам не знал чего ждет от этого путешествия. Родной дом наверняка уже обветшал без присмотра, если его не заняли какие бродяги. Близких в этой деревне у Кьелля почти не осталось: отец погиб на охоте когда парень только вошел в юношескую пору, а мать и младшую сестру пару лет спустя унес мор. В тот год зима была особенно лютой. Дома за ночь промерзали так, будто с вечера никто и не топил. Многие заболели и, как знахарки не старались, мало кого удалось спасти. Переждав до весны у материнской родни, Кьелль ушел из поселка и уже не надеялся снова увидеть родные края. И вот он снова здесь.

До поселка оставалось совсем немного, вдали уже смутно различались облака дыма от печных труб, когда Кьелль почуял неладное. Хоть на дворе и стояла зима день с самого утра задался теплым. Солнце радостно искрилось на недавно выпавшем снегу, слегка подтапливая его, чему мужчина был даже благодарен - по ломкому насту едва заметной дороги передвигаться было не в пример легче, чем по рассыпчатым снежным барханам. Холодный воздух не кусал лицо, а только придавал здоровый румянец. В подбитом мехом плаще из темной шерстяной ткани было жарковато. А сейчас, на подходе к родному поселку резко сгустился холод. Кьелль не сразу понял что его встревожило, но когда через пару шагов открытую кожу лица и руки, не спрятанные в перчатки, начало ощутимо пощипывать, встревожился. Солнце все так же стояло в зените и пока не собиралось на закат. Столь резкое похолодание выглядело как минимум странно. А странного за свою насыщенную жизнь Кьеллю пришлось повидать немало. К сожалению, также ему пришлось узнать, что почти со всеми странностями можно и нужно бороться. Почему к сожалению? Эти знания дались ему дорогой ценой. Иногда он жалел, что однажды открыл для себя эти знания навсегда изменившие жизнь тогда еще открытого и беззаботного парня, впервые попавшего в большой мир.

Дабы проверить не выверты ли это усталого разума, мужчина вернулся немного назад по своим следам. Он почти не удивился, почувствовав резкое потепление воздуха.

- Колдовство, - он выплюнул это слово так, будто оно жгло ему язык.

Кьелль в задумчивости замер посреди тропы. Взгляд его будто прикипел к белеющим впереди столбикам дыма. Нужно было двигаться дальше и чем скорее он туда доберется, тем лучше. Любое колдовство набирает силу к ночи и тогда его уже будет сложно остановить. К тому же тот, кто творил волшбу вполне может исчезнуть и поминай как звали.

Но и просто так лезть напролом в зачарованную местность нельзя - нужна подготовка. Порывшись в заплечном мешке, Кьелль достал пару травок, подвешенных на тонкую бечёвку и чётки-ожерелье. Травки он надел на шею - они позволят увидеть творимую волшбу, а ожерелье обмотал вокруг запястья для защиты от зла. По хорошему, травки нужно было заваривать и пить, а чётки надеть на шею, но до темноты не так много времени, а ему еще нужно дойти до поселка и найти проводящего ритуал. Поэтому, утеплившись и достав посеребренный меч, Кьелль двинулся вперед.

Лиримора, творящую ритуал он заметил как только спустился с пригорка и перед взором показались пока еще далекие, но уже хорошо различимые дома поселка.

Ведьма стояла в низине в одном платье, простирая руки к небу. В одной руке был зажат посох, в круглом навершии которого все ярче разгорался сгусток света. Волосы ведьмы-лиримора были сплетены в ритуальную сложную прическу и напоминали два рыбьих хвоста прицепленных к голове. На конце каждого "хвоста" болтались яркие ленточки с бусинами на конце. Кьелль знал, что подобная прическа говорит так же и о силе ведьмы, но никак не мог сообразить что означают эти "хвосты" и вплетенные в них ленты, потому что увидел Круг.

Круг вызова, начерченный на специально утоптанном снегу уже напитался кровью напоившей его жертвы. Кьелль своими глазами видел, как разгораются все ярче вписанные в Круг знаки и овальные линии. Но самой жертвы не было видно. Он практически опоздал! Только подойдя ближе Кьелль заметил лежащую чуть в стороне от Круга отсеченную голову. От головы тянулась кровавая дорожка питающая знаки. Тела поблизости не наблюдалось и это было плохо. Очень плохо. Это значит, что дух принял жертву, но мужчина по-прежнему не видел рядом никого кроме лиримора, которая почти закончила творить ритуал.

Кьелль дошел до Круга в тот же момент, как ведьма завершила свою речь. Она водрузила посох прямо в центр кровавого узора и только тогда заметила своего зрителя. Её смех прозвучал в потрескивающем от усиливающегося мороза воздухе подобно громовым раскатам. От резкого звука с веток небольшой рощицы за её спиной снялись несколько ворон. С хриплым карканьем они взмыли в небо и почти сразу же замертво рухнули по сень деревьев.

- Ты опоздал, странник. Колдовство свершилось.

Лиримора вновь захохотала. Она смеялась вскинув голову к облакам. Кьелль проследил за её взглядом и тогда увидел. Морозный туман собрался в одну точку, будто сам воздух уплотнился и слегка потемнел. Простой путник счел бы это просто причудливой игрой дрожащего от холода воздуха, снесенным в сторону дымом из печной трубы или чем-нибудь еще столь же обыденным. Но Кьелль не был простым путником и травки, надетые на шею позволяли ему различить огромную фигуру, возникшую прямо над переставшей хохотать ведьмой. Фигура походила и на бесформенное пятно, и на человека, и на изломанный зимний узор на окне. Кьелль отчетливо различал жуткие, будто изломанные ветлы, руки, бородатое лицо, резкие линии всклокоченной шевелюры и леденящие душу глаза. Глаза духа смотрелись как ясные просветы среди штормового неба, слишком яркие и насыщенные, чтобы быть действительно кусочками неба, а не призрачными огнями. Рот духа оказался окровавлен, он пил поднесенную жертву и вскоре линии на Круге начали тускнеть. Мужчина лишь на мгновение прикрыл глаза, чтобы собраться с силами для еще не начатой, но уже практически проигранной битвы, а когда открыл от окровавленной пасти духа к земле летело ненужное больше тело жертвы.

Повязка, прикрывающая лицо Кьелля быстро обледенела, руки начало покусывать холодом даже через перчатки, а лиримора все так же стояла в одном легком платье и будто не чувствовала мороза. Дух же, полностью подпитавшись от ставшего бесполезным теперь Круга, направился в сторону недалекого поселка.

Кьелль сильнее перехватил меч и, больше не теряя времени двинулся к ведьме. Пока она не выдернула посох, у него есть шанс. В несколько быстрых шагов он оказался рядом с ней. Парой взмахов клинка Кьелль оттеснил ведьму от Круга. Но у таких как она всегда есть несколько подлых уловок, чем она и не преминула воспользоваться, что-то быстро зашептав и вытянув руку в сторону наступающего на неё мужчины. Кьелль споткнулся, хотя место было вытоптано ровнее, чем главная деревенская площадь, но с шага не сбился. Лиримора слегка подрастеряла свою уверенность - к посоху пройти не удалось. А Кьелль про себя читал заговор от зла и в который раз благодарил своих учителей научивших нужным словам и как сплести защитное ожерелье.

Немного покружив вокруг посоха, он отбил несколько выпадов ведьмы и сам пошел в наступление. На первый обманный маневр лиримора не купилась, но вторым Кьеллю удалось ранить её. После этого ведьма стала осторожней и несколько выпадов ушли мимо, лишь одним мужчине удалось зацепить взметнувшийся подол платья.

Снова ранить ведьму ему удалось только спустя долгое время кружения на месте. Лиримора попыталась прорваться мимо него к посоху, понимая, что без него практически ничего не может сделать с обученным убивать таких как она воином. Потихоньку Кьелль начал уставать, а солнце все больше клонилось к горизонту. Как только ночь вступит в свои права духа будет не остановить. Мысль, что родной поселок снова может потерять многих жителей придала мужчине сил. Он не мог снова допустить пришествия мора. Не сейчас, когда он знает что это такое. Когда видел как свершилось колдовство и может все остановить. С криком Кьелль бросился на ведьму, не ожидавшую столь стремительной атаки. Лезвие с силой вошло в живот лиримора и та замерла, глядя на серебро клинка. Этой заминки хватило, чтобы Кьелль успел вытащить лезвие и снова замахнуться на этот раз, чтобы отсечь ведьме голову. Сразу будто бы стало легче дышать.

Оставалась самая малость, развеять ритуал до того, как дух войдет в полную силу. Кьелль покрошил на снег вокруг посоха немного травок висящих у него на шее, чтобы колдовские узоры не вытянули и его жизнь, и только тогда шагнул в Круг. Навершие посоха все еще сияло и это был хороший знак. Значит он еще успевает. Один взмах меча и навершие посоха повторило судьбу головы его хозяйки. Свет в нем сразу же погас. Прошептав новый заговор, Кьелль с усилием выдернул посох из окровавленного снега. Теперь было можно. Осталось только сжечь тело ведьмы и обломки посоха, чтобы больше никто не посмел повторить ритуал.

К поселку Кьелль подошел уже в сумерках. На улице все еще было холодно, но это уже был не смертельное дыхание голодного духа, а обычное вечернее похолодание. Теплеть начало как только тело ведьмы занялось жарким пламенем.

Словно оробев, Кьелль замер на границе поселка. Он слишком давно здесь не был и сейчас, спустя столько лет, он смотрел на такие знакомые дома, кривые улочки и внутри разливалось ощущение, что вот он дом. Глубоко вдохнув, Кьелль смело зашагал по знакомой с детства улице к некогда родному дому. Все возвращается к истокам, пора и ему начинать свою жизнь заново.

Оставить комментарий © Copyright Ланфир (Lanfir777@mail.ru) Размещен: 06/01/2015, изменен: 07/01/2015. 10k. Статистика. Рассказ: Фэнтези Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Повязка, прикрывающая лицо Кьелля быстро обледенела, руки начало покусывать холодом даже через перчатки, а лиримора все так же стояла в одном легком платье и будто не чувствовала мороза. Дух же, полностью подпитавшись от ставшего бесполезным теперь Круга, направился в сторону недалекого поселка.

Ланфир : другие произведения.

Лиримора