Ларин Виктор Николаевич : другие произведения.

Экшн

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Легкое, динамичное произведение на модную тему (попаданцы) с нестандартным сюжетом и неожиданной концовкой. Приключенческое чтиво, наполненное хорошим юмором, которое увлекает и развлекает, но не поражает глубиной философских рассуждений и богатством чувств. Неплохое средство развлечься на досуге.
  
  
  
  
  
   ЭКШН
  
  ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ВОЛШЕБНИК - РЕЦИДИВИСТ
  
  Жизнь - это не то, что с нами
  происходит, а то, как мы к этому
  относимся.
   Георгий Вайнер. "Умножающий печаль"
  
  ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   Денёк выдался что надо. Не часто в апреле такой выпадает. В этакий чудный день, поднявшись поутру, хочется устроиться где-нибудь на солнышке с большой кружкой ароматного кофе и, щурясь как кот, сидеть, не думая ни о чём. Просто наслаждаться солнцем, теплом и кофе и мурлыкать от удовольствия.
   Поэтому после того как я похлебал ненавистного зелёного чая и поплёлся в огород сажать картошку, настроение у меня было соответствующее. Собрав всю свою волю в кулак, изо всех сил стремившийся превратиться в фигу, я, невзирая на восхитительный весенний день, героически сражался в огороде. Этот невероятный трудовой порыв позволил мне к полудню выполнить почти четвёртую часть намеченного на день плана посевной кампании. Работать в такой день в полную силу было просто невозможно, а бросить столь ответственную работу не было повода, тем более что я окончательно решил завершить посевную именно сегодня.
   Спасение появилось в лице странного молодого человека. Он возник у меня за спиной, когда я, наверно, уже в сотый раз мысленно проклинал бередящую душу чудную погоду, волшебство, изобретателя машины времени и вкупе с ним изобретателя картошки. Деликатный кашель незнакомца позволил мне с чистой совестью разогнуть усталую спину и расстаться с изрядно надоевшей лопатой. Но веселее от того мне не стало.
   Выглядел мой спаситель лет на двадцать пять, чуть выше среднего роста, крепкий, ладно сбитый. Конечно, не Аполлон и уж тем более не Геркулес, но думаю, что в случае необходимости парень вполне смог бы надавать первому хороших зуботычин. Одет он был в стандартный серый рыцарский плащ. Такие плащи давно вызывали у меня подозрение, что жители Поднебесной сумели-таки добраться и до этого мира. На ногах у незнакомца красовались высокие чёрные сапоги из прочной кожи. Явно не китайский ширпотреб - сделано на заказ. Другие атрибуты рыцарской амуниции, как то наручи, поножи, широкий кожаный пояс и пр. так же присутствовали. Это типичное рыцарское обмундирование дополнялось типичным рыцарским мечом, болтавшимся на поясе у неизвестного. Однако атрибуты отважного рыцаря совершенно не гармонировали с кислым видом моего спасителя. Видок у парня был такой, словно ему предстояло сменить меня на сельхозработах. Это на любого нагонит тоску.
   С унылой миной на лице он рассматривал плоды моего тяжкого труда, лопату, кошёлку с картошкой. У меня в душе затеплилась надежда, что он всё-таки, в самом деле, пришёл сменить меня. Иначе, почему он такой мрачный? Но, как это ни печально, моё предположение не оправдалось.
   - Похоже, что меня обманули, - наконец вяло произнёс незнакомец вместо приветствия.
   - И кто же это сделал? - полюбопытствовал я.
   - Все, все у кого я спрашивал, где живёт Весёлый. Все они указывали на тебя.
   - Абсолютно верно. Это я и есть.
   - Да? Но мне нужен не просто Весёлый, а Весёлый волшебник.
   - Бывший волшебник. Я уже не практикую, как говорится, ушёл на покой.
   - Так не бывает, - внезапно возмутился неизвестный. - Если человек волшебник - он остаётся волшебником всю жизнь. Это не работа, это - призвание. И, вообще, я не понимаю, почему ты ковыряешься на этих грядках, - он с нескрываемым презрением взрыхлил землю носком сапога.
   - Потому что я люблю есть картофель.
   - Но ведь ты вполне мог бы с помощью волшебства получить всё, что пожелаешь, а уж тем более картошку.
   - Ох уж эти дилетанты. С помощью волшебства можно получить всё, что пожелаешь! Какая глупость. Ты когда-нибудь слышал о Капустном Зайце? Нет? Живёт такой субъект в Старой Девице. Раньше его звали Огородным волшебником, и жил он в Гнилом Залесье. Специализировался на волшебстве, связанном с огородничеством. Ну, знаешь, всякие там заговоры типа ты расти, картошка, чтоб не было пусто.
   - Капуста, - бесцветным голосом прервал меня парень.
   - Что капуста? - удивился я.
   - В рифму - капуста. Да и ты говорил, что Заяц он Капустный.
   - А, ну да, - согласился я. - Так вот, ты расти, капуста, чтоб не было пусто. Потому его и прозвали Огородным волшебником. Есть в тех краях село Малые Барсуки. Напала как-то в этом селе на капусту тля, как блохи на шелудивую собаку. Нагло напала, средь бела дня, без всякого предупреждения, что, в общем-то, характерно для этих козявок. Ну и обратились несчастные селяне сдуру за помощью к Огородному волшебнику. Тот, ясное дело, явился немедля, чтобы спасти народ от напасти нежданной. Вечером, как полагается, во всём селе на капусту чары наложил и пообещал, что к утру тля исчезнет. И точно. Ночью со всех сторон набежало несметное количество зайцев, и сожрали те зайцы всю тлю вместе с капустой. Вот так-то.
   Пришлось Огородному волшебнику после этого поскорее не только специальность сменить, но и место жительства. Он теперь Мелким Мошенником работает, и иначе как Капустным Зайцем его никто не называет. Вот тебе и волшебство. Глупо применять колдовство там, где без него вполне можно обойтись. Не поленись он и одари несчастных селян амброзией из коровьей мочи, полыни и табака, так они бы сами ту тлю по-тихому замочили без каких-либо печальных последствий для волшебника.
   - Это сколько ж табака надо? - задумчиво произнёс незнакомец.
  Он явно не представлял, в каких пропорциях готовится сей чудодейственный эликсир.
   - Ладно, если это всё, что тебя интересовало, то я, пожалуй, продолжу посевную, - закончил я.
   В душе моей продолжал теплиться огонёк надежды, что это всё-таки не конец разговора, и мне не придётся возвращаться к грядкам. Но, увы! Моей надежде не дано было сбыться.
   - Да меня, в общем-то, ничего не интересует, - промямлил парень.
   Боже, что за зануда!
   - Я ведь, собственно, к тебе за помощью.
   - Как я понимаю за волшебной помощью?
   - Ну да.
   Я лишь тяжело вздохнул. Жаль. Значит, всё-таки придётся опять взяться за лопату.
   - Я уже сказал, что больше не практикую. Так что - извини.
   - А что же мне теперь делать? Ведь я прибыл к тебе издалека, весьма издалека, - при этих словах его заунывный голос прозвучал несколько странно. Но меня это нисколько не заинтересовало.
   "Как прибыл, так и убудешь", - подумал я. Однако вслух этого не произнёс, хотя, возможно, такие ласковые слова смогли бы его расшевелить.
   - Обратись к кому-нибудь другому, - посоветовал я. - Мир не без добрых волшебников.
   - Но мне сказали, что ты самый-самый. Только ты можешь мне помочь.
   Я никак не отреагировал на эту лесть и продолжал деловито ковыряться в сырой земле, а он нудно зудел, зудел и зудел. В конце концов, я не выдержал.
   - Всё! Хватит! Если ты немедленно не умолкнешь, я превращу тебя...- я на мгновение задумался, пытаясь выдать что-нибудь поужасней, - в ежа! И всю оставшуюся жизнь ты будешь полгода тупо проводить в спячке, а в свободное от сна время не мене тупо охотиться на лягушек, мышей и слизней!
   Вероятно, у парня были иные пищевые предпочтения, или ему не хотелось проспать половину оставшейся жизни. По крайней мере, он сразу замолчал. А, возможно, он просто переваривал мои слова. Однако в умении мыслить логически ему нельзя было отказать.
   - Но ведь ты же сказал, что уже не практикуешь, - парень явно оживился, услыхав мою угрозу.
   - Ради тебя я сделаю исключение.
   - Ну, наконец, я тебя уговорил.
   У меня даже челюсть отвисла от такой наглости. А нахальный незнакомец, стараясь не упустить инициативу, тут же продолжил:
   - Всё дело в драконе...
   Если он говорил правду, то это был самый заурядный случай. Можно сказать, стандартная ситуация для данного мира. Говоря точнее, стандартная ситуация для относительно недалёкого прошлого этого мира. Поскольку в последнее время с драконами здесь стало туговато, так как поголовье их существенно уменьшилось.
   Суть проблемы унылого незнакомца заключалась в следующем. Парень полюбил девушку, но на неё положил глаз какой-то залётный дракон. Недолго думая, влюблённый решил прикончить наглого противника, только вот боится, что может не справится с ним. А потому и припёрся ко мне за помощью. Мол, надели меня силой.
   Я был удивлён. Стоило из-за этого тащиться за тридевять земель? Не проще ли было сначала попробовать самому решить вопрос с драконом, а уж потом определяться, к кому надо обращаться за помощью - к волшебнику, или к кому-то другому.
   - А ты не пытался договориться с ним по-хорошему? - поинтересовался я.
   - С кем? С этим звероящером?! - парень внезапно оживился и стал похож на нормального молодого человека.
   Такое категорическое высказывание в адрес конкурента на поприще любви меня несколько удивило.
   - Насколько я знаю, звероящеров в мире всего двое. Это Мировой Империализм и Мировая Революция. С которым из них у тебя проблемы?
   Теперь пришла его очередь удивляться.
   - Я таких не знаю. Моего зовут Ншкэ.
   - Ну, коли Ншкэ, то это не звероящер, а самый обычный дракон. А потому с ним вполне можно договариваться. По крайней мере, попробовать стоит. Так что успехов тебе.
   - А как же насчёт силы? Вдруг он не захочет договариваться?
   - Ладно, дам я тебе силу, дам! Только отстань! Вот тебе волшебный клубень, - я поковырялся в кошёлке, выбирая картофелину покрупней. Благо, такая нашлась, да ещё странной формы, напоминающей грушу. - Выжми из него сок и выпей его в полнолуние.
   - Через месяц что ли?
   - Причём здесь месяц! Я про полнолуние говорю, а ты заладил - месяц, месяц! Месяц - это не полная луна, это только её часть.
   - Так полнолуние будет только через месяц. В смысле через тридцать дней...
   - Ну и что? Тебе что, до полнолуния заняться нечем? Попробуй пока со своим драконом договориться по-хорошему. Давай, давай, иди, не мешкай!
   И незнакомец ушёл. Он отошёл уже довольно далеко, но внезапно обернулся и крикнул:
   - А солить его надо?
   - Можешь попробовать, - ответил я, - если не удастся договориться. Причём лучший вариант - сыпать соль на хвост. Это драконов раздражает больше всего.
   - Я не про дракона, я про сок! - он поднял вверх руку с картофелиной.
   - Как хочешь, - вздохнул я в ответ.
   И зануда удалился.
   Если бы я знал, к чему приведет эта встреча... Но в тот момент я ничего не подозревал. К тому же этот зануда страшно разозлил меня. Как можно молодому здоровому парню быть таким нудным? Просто нудист какой-то. Как он меня достал!
   Но был в этом визите и положительный момент. Я ужасно разозлился и больше не мог топтаться на изрядно надоевших мне грядках. А потому плюнул на всё (в буквальном смысле) и отправился пить кофе. Мало того, парень завёл меня по полной. И я уже начал подумывать о том, что, может быть, стоит отказаться от своего категорического решения навсегда покончить с волшебством? Может, стоит вернуться к той жизни, которой я жил прежде? В принципе, что изменится от того, что я буду заниматься самобичеванием и самоистязанием? Полный отказ от кофе, от вина. К чему этот мазохизм? Да, я совершил ошибку и ошибку весьма серьёзную. Но ведь аскетизм, в который я себя загнал, ситуацию не исправит. Увы, жизнь продолжается.
   Надо было хорошенько подумать над этим вопросом. Чтобы думалось лучше, я налил себе бокал вина, устроился поудобней в своём любимом кресле и задумался.
   Проснулся я от того, что кто-то скребся в мою дверь. Что за народ! Подумать спокойно не дадут. Я неторопливо поднялся с кресла и пошёл открывать, но дверь не пожелала открыться! Что за чертовщина? Неужто какая-то зараза, пока я размышлял, наложила чары на мой дом и замуровала меня в нём? Только этого мне не хватало!
  
  ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   При всём многообразии параллельных миров в этот мир я попал неслучайно, поскольку сам выбрал его. А выбирать было из чего. Но начну с самого начала.
   Во время обеда я, как обычно, отправился в парк. Благо, от нашего офиса до него было рукой подать. А потому я частенько позволял себе в обеденный перерыв пройтись минут пятнадцать - двадцать по пустующим аллеям, насладиться красотой заброшенного парка, тишиной и ещё чем-то необъяснимым, что влечёт нас весной прочь из города. Но нынче мне было не до прогулок. Сегодня утром я совершенно случайно узнал результаты проводившейся накануне оценки показателей умственного развития сотрудников нашей фирмы. Результаты были ошеломляющими. Я оказался самым глупым среди всей нашей братии. Нет, нет, IQ у меня на уровне. Но это-то и свидетельствовало о том, что я полный идиот. Ведь из всех более чем пятидесяти сотрудников нашей фирмы только у меня коэффициент интеллектуальности оказался выше, чем у руководителя фирмы. Причём выше почти в два раза. Увы! И где были мои мозги?
   Размышляя об этом печальном происшествии и о тех последствиях, к которым оно может привести, я сидел на небольшой скамейке, много лет назад нашедшей себе приют на главной аллее парка и изрядно подряхлевшей за это время. И здесь появился он. Я даже не заметил, как он подошёл ко мне, уж очень ушёл в себя.
   - Извините, - произнёс незнакомец хорошо поставленным голосом, присаживаясь рядом, - я вам не помешаю?
   - Нет, нет, что вы, пожалуйста, - ответил я, выныривая из глубин своих мрачных мыслей.
   Это был мужчина лет пятидесяти. Несмотря на свой возраст, сложен он был весьма прилично. Чуть выше среднего роста, крепкий, ладно сбитый. Одет неизвестный был не шикарно, но вполне достойно. И по одежде, и по его поведению чувствовалось, что это настоящий джентльмен.
   Как истинные джентльмены мы оба некоторое время сидели молча, созерцая прелести старого парка. Затем, как и следовало ожидать, незнакомец произнёс сакраментальную фразу о достоинствах сегодняшней погоды. Поскольку эта фраза соответствовала действительности, я развил его глубокую мысль и тем самым позволил завязаться разговору. От весьма содержательной и нетривиальной беседы о погоде мы как-то совершенно незаметно перешли к разговору о превратностях судьбы. Причём такие необходимые при разговоре мужчин темы как рыбалка, футбол, женщины и политика мы, как ни странно, пропустили.
   - Да, - произнёс обаятельный незнакомец, - порой жизнь нас весьма удивляет. Возьмите, к примеру, меня. Почти тридцать лет я пытался продавать лодочные моторы и не достиг на этом поприще чего-либо значимого. И вдруг наткнулся на золотую жилу. Конечно, не в буквальном смысле. Но то, чем я сейчас занят, открывает необыкновенные перспективы. Вот только с кадрами слабовато. Кстати, не хотите ли стать моим сотрудником? Мы с вами абсолютно незнакомы, но мне почему-то кажется, что вы бы мне подошли. Да и вас, я думаю, моё предложение заинтересует.
   Безусловно, оно меня весьма заинтересовало. Поскольку это предложение было гораздо приятней, чем ожидающее меня в ближайшем будущем предложение моего обиженного IQ шефа подыскать другое место работы.
   Имя случайно встреченного мной джентльмена было самым заурядным. Евгений Смак - значилось на его визитке, любезно предоставленной мне. Но на этом заурядность заканчивалась, и начинался эксклюзив. Смак был владельцем фирмы, оказывающей интеллектуальные услуги. По крайней мере, так было написано в той самой визитке.
   - Действительно, это так, - подтвердил господин Смак. - Существует множество людей, которые нуждаются в чужих мыслях. К примеру, кто такой автор идеи кинофильма? Это автор относительно небольшого по объёму интеллектуального материала, который будет использован другими. Это человек, предлагающий канву, по которой сценарист напишет интересный сценарий, а режиссер снимет прекрасный фильм. А значит, этот материал может быть товаром. Причём товаром, пользующимся хорошим спросом.
   Я слушал его и понимал, что я попал. Попал именно туда, куда мне надо.
   Здание, в котором находился офис Евгения Смака, приютилось в тихом тупичке, густо заросшим сиренью. Весь этот райончик был каким-то очень спокойным, я бы даже сказал - сонным. Здесь стояли только одноэтажные и двухэтажные строения, в которых укрывались какие-то никому неведомые и, вероятнее всего, ненужные организации. Хотя, возможно, просто все они находились на нелегальном положении, и этот тупик был наиболее подходящим местом для их укрытия. Само здание фирмы Смака не портило общей картины. Выглядело оно весьма заурядно - простенькое, двухэтажное, неопределённого цвета. Такая постройка не способна привлечь к себе нездоровое внимание, а уж здоровое тем более. У входа висела небольшая медная табличка с выгравированной на ней надписью "Евгений Смак Интеллектуальные услуги".
   Предложенная мне работа оказалась интересной. Весьма интересной. Когда Смак при первой нашей встрече рассказал о том, чем мне придётся заниматься, у меня, честно говоря, возникли некоторые сомнения в достоверности сказанного. Но истинный джентльмен не способен на обман. Я, действительно, должен был анализировать представляемые мне материалы с целью определения вероятности их дальнейшего использования.
   Все материалы носили одинаковый характер. Это была записанная на электронных носителях информация об иных мирах. Надо признать, что в фирме Смака дело было поставлено на широкую ногу. На него работал немалый штат сотрудников. Одни готовили описания различных миров. По словам самого Смака это был плагиатно-компиляционный процесс. Человек, создававший описание иного мира, выискивал необходимую ему информацию в кинофильмах, в литературе, в любых других общедоступных источниках. Затем он обобщал её, перерабатывал, по возможности развивал полученный материал, после чего передавал его нам.
   Надо сказать, что своё дело эти люди делали мастерски. Когда я просматривал их материалы, каждый раз у меня создавалось такое впечатление, будто автор сам побывал в том мире, о котором он повествует. Наша задача была гораздо проще: дать оценку описываемой "реальности" по установленной схеме. Если оценка была положительной, Смак забирал этот материал с целью продвижения его в литературе, либо в кино.
   Я говорю "наша задача", потому что в этом здании находилась целая группа таких же экспертов, как и я. Но при этом я не был знаком ни с одним из них. Отсутствие каких бы то ни было контактов с коллегами по работе - так звучал один из пунктов, включённых в подписанный мной контракт. Смак сам лично объяснил мне причину этого.
   - Для включения в контракт такого пункта есть, как минимум, две причины, - сцепив пальцы и подперев ими подбородок, произнёс он. - Первая - коммерческая тайна. В наше время это - весьма важный фактор в конкурентной борьбе. О её неразглашении также сказано в контракте. Чем меньше контактов между сотрудниками фирмы, тем меньшей информацией, способной быть коммерческой тайной, они располагают. И вторая - объективная оценка рассматриваемого материала. Если вы обсуждаете со своим коллегой некий интеллектуальный материал, его мнение обязательно в той или иной степени повлияет на вашу оценку. А мне необходимо, чтобы каждый из вас высказывал только своё личное мнение, если можно так выразиться, незамутнённое чужим сознанием.
   Я без колебаний принял данное условие контракта и ничуть не пожалел об этом. Сидя в одиночестве в небольшом, но уютном кабинете, я с удовольствием занимался увлекательным делом, отдавая этому всё своё рабочее время. А время это летело незаметно. По крайней мере, первые пять месяцев работы на интеллектуальном поприще пронеслись мгновенно. Это была интересная работа, которая не требовала скрывать свои умственные способности, боясь, что они превзойдут способности шефа. Кроме того, она сопровождалась достойной оплатой труда. Что могло быть лучше? Ни-че-го! Я был абсолютно уверен в этом. Но я ошибался. Человек, сказавший меньше знаешь - крепче спишь, был очень мудр. Я спал крепко до тех пор, пока не узнал больше о своём шефе.
   Всё произошло совершенно случайно. Я прекрасно помню тот солнечный и по-летнему тёплый сентябрьский день в начале осени. Хотя совершенно не помню, зачем мне понадобилось зайти в кабинет шефа. Не торопясь, я двинулся привычным путём по коридору второго этажа. Подойдя к двери Евгения Смака, я негромко постучал, выждал несколько секунд и вошёл в кабинет. Кабинет был пуст. Ну что ж, коль он не заперт, значит, его владелец где-то неподалёку. Я счёл неприличным дожидаться его в пустом кабинете и вышел в коридор.
   Прохаживаясь вдоль ряда окон, сквозь которые проникали всё ещё такие яркие, но уже, увы, нежаркие солнечные лучи, я внезапно услышал щелчок дверной ручки. Я обернулся и... шеф выходил из своего кабинета.
   - Нет, - попытался успокоить я себя, - я не болен. Я вовсе не сошёл с ума. Ведь правда?
   Конечно, он мог спрятаться в своём рабочем столе. Однако целиком он бы там не поместился, только по частям. Но зачем ему это было делать? Тем более по частям.
   - Вы ко мне? - поинтересовался Смак.
   - Н-н-нет, - промямлил я, - просто проходил мимо.
   Благо, дальше по коридору находилось злачное место данного учреждения.
   Вот после этого я и перестал спать спокойно. Здесь была какая-то странная тайна. А тайна способна лишить сна любого из нас.
  
  ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  
   Я произнёс Заклинание Распахнутых Дверей, и моя дверь в полном соответствии с Законами Волшебства мгновенно распахнулась. При этом она мимоходом небрежно смахнула кого-то с крыльца. Это был Тихий - местная достопримечательность - типичный гуляка-холостяк, у которого с возрастом медленно, но верно начинала сдавать крыша. Хороший мужик, яркая личность, живущая неподалёку в лесу, в избушке, напоминающей добротный курятник.
   Яростно потирая ушибленный бок и негромко бормоча себе под нос всё, что он обо мне думает, Тихий начал подниматься на крыльцо.
   - Уважаемый волшебник, с каких это пор ты, зараза, стал средь бела дня двери запирать? - полюбопытствовал он.
   - Извини, я не хотел. Видимо, просто случайно наложил чары на дверь и даже не заметил.
   - А дверью, уважаемый волшебник, холера тебя возьми, ты меня тоже случайно саданул? А если ты, дорогой, задери тебя дракон, ко мне в лес придёшь, и я тебя случайно по башке бревном тресну, тебе понравится?
   - Ладно, не ворчи. Два бокала налью, только не ворчи, и без тебя тошно.
   - Два бокала, это хорошо. А тошно-то от чего?
   Я наполнил бокалы и вкратце рассказал о визите нудиста. Рассказывать о том, что я подарил ему "чудодейственный" клубень, я не стал. Ведь как - никак, я не какой-нибудь мошенник вроде Капустного Зайца. Я же солидный волшебник, хоть и бывший. Кроме того, в разговоре с Тихим я постоянно всячески старался избегать тем, связанных с картофелем.
   Дело в том, что рядом с курятником, в котором он жил, был небольшой огородик. На этом злосчастном клочке земли, почти полностью заросшем сорняками, вели отчаянную борьбу за существование несколько кустов упрямого корнеплода. Однажды я имел глупость прочитать Тихому кое-какие мудрые советы из Лунного календаря огородника*. Написано там было буквально следующее. "Урожай лучше всего собирать при Луне в созвездиях Стрельца, Рака и Водолея". Тихий понял это по-своему. А потому, дождавшись первой лунной ночи, отправился собирать урожай картофеля при луне. Какие созвездия в это время сияли на небе, его отнюдь не интересовало.
   Последствия этой авантюры оказались весьма печальны. Мало того, что в темноте он перерыл весь несчастный огород вдоль и поперёк подобно экскаватору, (при этом он, естественно, уничтожил большую часть картошки, которой чудом удалось там вырасти). Так он ещё и умудрился свалиться в одну из вырытых им же самим канав. Канава при этом сильно не пострадала, а вот Тихий вывихнул ногу.
   После моего рассказа о незнакомце Тихий присмирел и начал сосредоточенно чухать в бороде. Видно, опять наползли муравьи. И тут вновь кто-то забарабанил в дверь. Я направился открывать, но дверь снова оказалась запертой! Это меня просто взбесило.
   - А ты не пробовал её починить? - поинтересовался Тихий, с любопытством наблюдая за тем, как я безуспешно пытаюсь открыть упрямую дверь.
   Я свирепо прокричал Заклинание Распахнутых Дверей, но, похоже, перестарался. Дверь распахнулась с такой силой, что тот, кто имел неосторожность стоять за ней, отлетел далеко в сторону. Я не понял, кого моя дверь осчастливила в этот раз, да и не до него мне было. Мне было гораздо интересней узнать, что же происходит с этой самой дверью. Я тщательно осмотрел и ощупал её. Вроде всё в полном порядке, чего я бы не сказал о зануде. Это опять был он.
   Да-а, выглядел потерпевший не блестяще. Порванный плащ был перепачкан грязью, под левым глазом парня разливался восхитительный синяк всех цветов спектра. Вот уж, действительно, Каждый Очень Желает Знать, Где Синяк Фиолетовее. Я и не предполагал, что моя дверь способна на такое великолепие.
   Парень молча смотрел на меня. Его взгляд напоминал взгляд маленького мальчика, у которого какие-то нехорошие бяки отняли надёжную крепкую палку. Причём сделали они это в тот самый момент, когда малыш уже готов был огреть этой палкой любимого бабушкиного кота, спокойно лакавшего молоко. Такое не может не вызвать жалость. Не то чтобы во мне проснулась совесть. Ведь, в конце концов, это не я саданул его в глаз, а дверь, которая в данном случае сама принимала решение о том, как поступить. Просто очень уж жалко он выглядел.
   - Заходи, - предложил я зануде, пропуская его в дом и на всякий случай придерживая свою отчаянную дверь.
   Тихий с любопытством уставился на вошедшего. По его лицу невозможно было определить, одобряет он или порицает действия моей лихой двери. И вдруг, ткнув пальцем в сторону незнакомца, он с гордостью изрёк:
   - У меня то ж такой был! - после чего продолжил. - Возвращался я как-то разок ввечеру домой из Большой Халявы. Покумекал малость, ну и замыслил через лес двинуть, кривой дорожкой, чтоб сподручней было. Да в пути чуток заплутал и прямиком к Гнилому оврагу** заворотил. А про то, что у оврага того зачин в Дурном Лесу, и что дело к ночи, я и не допетрил. Потому-то по глупому разумению своему через него и подался. Шасть в овраг - чую, в кустах у ручья кто-то во́шкается. Зырк в кусты, - а там два вурдалака портянки стирают. Вона как! Ну и сцепился я с ними. Натурально, погорячился, было дело. Они мне там такой фингал и удружили, даже, пожалуй, и поболе. Только и я в долгу не остался. Навалял им по полной. Одного за раз дубиной в муравейник уложил. А второго вместе с портянками почитай до самого Дурного Леса оврагом гнал. Кабы не стемнело, не ушёл бы он от меня, зараза.
   Незнакомец никак не отреагировал на доблестные воспоминания Тихого, вероятно, не поверив ему. Скорее всего, сомнение у него вызвало то, что вурдалак всё-таки сумел уйти от Тихого вместе с портянками. Хотя, возможно, он просто не поверил в то, что кривая дорожка может довести от Большой Халявы до Гнилого оврага.
   Парень молча рухнул в моё любимое кресло. Я придвинул ему бокал с вином. Не проронив ни слова, тот мгновенно опрокинул в себя содержимое бокала, и тут его прорвало.
   - Подлецы! Мерзавцы! Сволочи! Гады! - заорал он во всё горло.
   - Мил человек, - негромко, ласково произнёс Тихий, - тебя как звать - то?
   - А? - опешил незнакомец.
   - Ну и имечко, - удивился Тихий. - Детки-то твои по батюшке как будут? акавичи или акашки?
   - Нет у меня деток, - буркнул А, сразу понизив голос.
   - Это хорошо. Не то научились бы у папеньки непотребным словам, вот сраму-то было бы.
   - Посмотрел бы я на вас, если бы с вами такое случилось, - проворчал парень, глядя в сторону.
   - Ну, так посмотри, - посоветовал ему Тихий. - Меня энта дверь ничуть не хуже треснула. Что поделаешь, ежели у неё сегодня настроение такое. Но я же не кричу на весь свет про каких-то нехороших людей.
   - Это потому, что вам не довелось с этими нехорошими людьми встретиться, - со злостью в голосе произнёс молодой человек. - А если бы они на вас в лесу так же напали как на меня, вы бы и не так закричали!
   - В лесу напали? - удивлённо воскликнул я в один голос с Тихим.
   - Ну да! Откуда, по-вашему, у меня это украшение? - ткнул он пальцем в сторону глаза, под которым красовался синяк.
   Вот оно что. А я-то по простоте душевной восхищался своей дверью. Жаль, что напрасно.
   - И кто же это был? - спросил я.
   - В каком лесу? - одновременно со мной полюбопытствовал Тихий.
   - В густом лесу. А кто это был, не знаю. Они не представились, а спросить я постеснялся.
   - Видать, мил человек, скромняга ты. А меч тогда для чего таскаешь? Хохмы ради? - съехидничал Тихий.
   - А что меч? - снова загорячился зануда. - Они ведь меня сразу сетью накрыли. Я даже не успел его из ножен вынуть.
   - А потом чего? - с неподдельным интересом спросил Тихий, вероятно, надеясь насладиться описанием физического воздействия нападавших на потерпевшего.
   - Чего чего? Ушли они потом, тогда я из сети кое - как и выбрался.
   - Ушли, говоришь. А для чего ж они тогда тебя сеткой? Может хохмы ради?
   - Какой хохмы? Ограбили они меня! Понял? Ограбили! Силу мою у меня отняли и ушли!
   - Это как? - опешил Тихий.
   - Грубо и нагло. Волшебный клубень забрали...
   Ну, это ж надо, а? Я ему свой лучший посевной материал выделил. Можно сказать, от себя оторвал, а он ...Тоже мне, рыцарь называется. Даже свою картошку защитить не смог. Эх! Мало ему моя дверь саданула, надо бы ещё и от себя добавить. Размышляя об этом, я вполуха слушал потерпевшего. А тот всё продолжал бубнить о грабителях и об исчезнувшем клубне.
   - Я слышал, как они говорили, что продадут его в Грослохе.
   - Ежели сказали, значит продадут. Железно! - обнадёжил его Тихий. - Там на краденые вещи всегда хороший спрос был, - обрадовал он парня.
   - Да, - вздохнул тот. - Сказали, что его продадут и ещё какой-то толи КБД, толи КБГ.
   - КГБ, - чисто автоматически поправил его я.
   - Точно! Они так и сказали: мы там заодно и КГБ продадим.
   И тут до меня дошёл смысл сказанного.
   - Что?! - заорал я. - КГБ?!
   - Ну да...- испуганно отозвался нудист.
   А Тихий с удивлением уставился на меня.
   - Проклятье! Что же ты молчал? - я был вне себя от злости.
   - Я не молчал...- проблеял нудист.
   - Он не молчал, - поддержал его Тихий. - Он байку баял.
   - Байкер хренов! Ты что, сразу не мог сказать, что у них КГБ?
   - Так я же...
   - А кто она такая эта КГБ? - перебил его Тихий.
   - Не твоё дело! - грубо не сдержался я, но тут же пожалел об этом. - Прости, Тихий, нервы гуляют. Долго рассказывать. Одно скажу: эта вещь мне во как нужна! - я резанул себя ладонью по горлу. - Когда они тебя изловили? - обратился я к парню.
   - Ну...- вяло начал тот.
   Ох, что за нудист!
   - Хватит мямлить! Отвечай чётко и быстро! Когда это случилось?
   - Часа через два-три после того, как я от тебя ушёл.
   - Так. И примерно столько же времени ты возвращался из леса сюда?
   - Ну да.
   Я вздохнул и обмяк. Теперь уже можно не торопиться. Сегодня мне их всё равно не догнать, если даже я прямо сейчас брошусь в погоню.
   - А как они выглядели? Можешь их описать?
   - Ну...
   - Прекрати! - рявкнул я. - Как тебя зовут?
   - Нукой, - встрял Тихий.
   Но мне было не до шуток.
   - При рождении мне дали имя Герхард. Но зовут меня по-разному, кто Герой, кто Хардом.
   - Прекрасно, Гардхер, - промурлыкал я. - А теперь соберись, соберись дорогой.
   Что удивительно, это чудо природы действительно смогло собраться. Оно всё напряглось, выпрямив спину и развернув плечи. Лицо его стало суровым, взгляд хоть и был направлен куда-то в пространство, но приобрёл смысл. Правда, явно внутренний смысл.
   - Говори! - выкрикнул я ему прямо в ухо.
   - А что говорить? - промямлил парень.
   Всё. У меня остались силы только на то, чтобы порвать его на куски. Если бы не Тихий, так бы оно, вероятно, и случилось. Спасибо Тихому. Не дал взять грех на душу.
   - Мил человек, - произнёс он сладким голосом, - а одёжа на них какая-нибудь была?
   Я сидел и молча слушал, как Тихий по каплям выжимал из зануды описание грабителей. Только, собственно говоря, выжимать было нечего. Под те приметы, который он назвал, подошло бы не меньше половины мужского населения этого мира. Чёрт бы его побрал! Ну что ж, остаётся только одно - завтра с утра отправиться в Грослох вместе с этим лохом. А пока будем надеяться, что мы всё-таки встретим там напавших на него паразитов до того, как они толкнут КГБ какому-нибудь случайному покупателю.
   Когда я сообщил об этом Герхарду, тот вновь начал мычать какую-то чушь. Он, видите ли, к этому не готов. Он считает, что я мог бы и без него решить этот вопрос при помощи волшебства и т. д. и т. п. Но здесь снова вмешался Тихий.
   - А чё? - крякнул он. - Давай сходим. Погода хороша, почему не прогуляться по свежему кислороду. Опять же, Грослох какой-никакой, а всё - таки город. Так что можно там и тебя показать, и людей посмотреть. Только вот нам эти нужны, как их там. Ну, в которых про тебя всё написано.
   - Про меня? - удивился Герхард.
   - И про тебя тоже, про каждого.
   Я с изумлением уставился на Тихого. О чём это он? Где это про всех всё написано? В личных делах что ли? Так тут, вроде бы, с таким понятием как личное дело никто и не знаком. Да и какое отношение личное дело может иметь к походу в Грослох?
   - Вспомнил! - хлопнул себя по колену Тихий. - Достоверение личности.
   - Что? - как я ни старался, подозрение всё-таки сквозило в моём голосе.
   - А ты что, ни разу в Грослохе не был? - поинтересовался Тихий.
   А ведь действительно, никогда я там не был. Потому как не испытывал в этом никакой нужды, и любопытства посмотреть на эту нору у меня никогда не возникало. Нора она и есть нора, даже если она и грос.***
   - Там у чужих завсегда документы смотрят - продолжил Тихий.
   - А у своих не смотрят?
   - А зачем? Они их и так всех знают. В лицо знают. Там же местных - кот на... ну, в общем, немного.
   - Да, лох он и есть лох.
   - Это ты про кого? - с подозрением в голосе спросил Тихий.
   - Это я про Грос Лох. И что ж нам теперь делать? Где эти удостоверения взять? Хотя бы знать, как они выглядят.
   Тихий только фыркнул в ответ.
   - А Капустный Заяц на что? Тут и думать нечего. Завтра с утра - к нему, а после - в Гросслох.
   - Точно! И как я сам не догадался? Ладно, надо собраться, чтобы завтра пораньше выйти.
   - Ага, - согласился Тихий, - только ты вино не забудь. По такой погоде без вина какая гулёнка?
   Я лишь вздохнул в ответ. Гулёнка! Да для меня это вопрос жизни и смерти, а для него - гулёнка. Но делать нечего, надо было собираться.
   Я сновал по дому, сваливая прямо в кучу на полу вещи, которые могли мне завтра понадобиться. Заглянул на чердак и к моему превеликому удивлению обнаружил там небольшую пыльную сумку светло - серого цвета. Сделана она была в виде пояса. Странно, но я никак не мог припомнить, откуда у меня такая вещь. Хотя в той свалке, которую я здесь устроил, могло оказаться ещё немало позабытых мной полезных вещей. Давненько я не заглядывал на свой заброшенный склад. Вот и сейчас эта неожиданная находка оказалась весьма кстати.
   Я уже собирался поднять её, но тут же отдёрнул руку. Из сумки выскочила противная крыса и юркнула куда-то в угол. Тьфу! Не люблю я этих тварей. На всякий случай я хорошенько пнул сумку ногой, но больше никто не пожелал из неё вылезать. А потому я спокойно взял свою находку и спустился вниз.
  -------------------------------------------------------------------------------------------------
   * У меня было несколько таких лунных календарей. Привлекали меня в них не только восхитительные формулировки вроде этой, но и то, что советы каждого из них никогда не совпадали с советами всех других. Это предоставляло широкие возможности для ведения сельскохозяйственных работ и всегда позволяло объяснить причину неурожая.
  ** Гнилым овраг назывался потому что, однажды осенью в него забрела чья-то здоровенная лошадь. Лошадь эту нашли весной по запаху, когда сошёл снег.
  *** Gros; (нем.) - большая, большой, Loch (нем.) - нора. Лох (русск.) - лох.
  ---------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
  
   Да, тайна не даёт жить спокойно, она заставляет думать о себе и днём, и ночью. И я стал думать об этой тайне. Начал я с вопроса о том, как вообще господин Смак появляется в офисе и как покидает его? Ведь я никогда не интересовался этим. А теперь заинтересовался. И не просто заинтересовался, а целых два месяца дотошно, с величайшей осторожностью следил за его перемещениями. Точнее за его приходом на работу и уходом с неё. Результат был ошеломляющий. У меня создалось впечатление, что как минимум в половине случаев Евгений Смак вовсе не приходил в офис и не покидал его. Он просто появлялся в нём из своего кабинета и исчезал там же!
   Сделав столь потрясающее открытие, я пришёл к выводу, что надо вести себя крайне осторожно. Уж слишком странной была вся эта ситуация. А потому я прекратил свою ежедневную слежку за шефом и начал весьма безуспешно ломать голову над происходящим. Но здесь в решение сей сверхсложной задачи вмешался слепой случай, точнее удача. Пожалуй, эту госпожу можно сравнить с зайцем, бегущим от собак. Никогда не знаешь, в какую сторону она метнётся в следующий миг. В тот раз она внезапно метнулась в мою сторону.
   Рабочие материалы для анализа по кабинетам сотрудников всегда разносил лично шеф. Эта процедура носила стандартный характер. Каждый раз, зайдя в мой кабинет и перекинувшись со мной парой ничего незначащих дежурных фраз, он оставлял на столе папки с дисками и удалялся. Так было и в этот раз. Положив на край стола стопку папок, Смак задал стандартный вопрос о том, как идут дела.
   Затем, выслушав, точнее сделав вид, будто с интересом слушает стандартный ответ, удалился. Я, не торопясь, придвинул к себе папки и начал разбирать их содержимое.
   Зтрудняюсь сказать, как этот тонкий бумажный листок оказался в принесенной шефом стопке. Вероятнее всего, виновата в том была такая хитрая штука как статическое электричество. Оно создало на поверхности пластиковой папки слабое магнитное поле, которого, однако, хватило, чтобы примагнитить хилый листок. Бросив беглый взгляд на сей маленький бумажный прямоугольник, я мгновенно схватил его и засунул в задний карман джинсов. Я не ошибся. Через пару минут Александр Смак вошёл в мой кабинет.
   - Ну, как вам новые материалы, - поинтересовался он самым невинным голосом.
   - Не знаю, ещё не смотрел, - ответил я.
   При этом всем своим видом я старательно показывал, что полностью сосредоточен на изучении предыдущей информации.
   - Всё ли я вам дал? - задумчиво произнёс Смак.
   - А вы посмотрите, - предложил я, пододвигая к нему стопку папок.
   Смак не заставил меня повторять дважды. Он внимательнейшим образом просмотрел содержимое папок.
   - Да, всё в порядке, - мой шеф был явно разочарован.
   Так непродуктивно как в этот день я не работал никогда. Да и как я мог работать, если просто физически ощущал зуд пониже спины справа. А рука сама собой ежеминутно тянулась туда. Но я сумел проявить выдержку и дотерпеть до конца. Заветный листок я вынул из кармана, только отойдя пару кварталов от нашего тупичка.
   Шрифт был мелким, но чётким.
   "Инструкция по применению Комбинирующего Генератора Баз.
  Комбинирующий Генератор Баз (далее КГБ) предназначен для пространственного и временно́го перемещения в существующих реальностях любых тел массой до 200 килограмм. Перемещение осуществляется путём установки на пространственной и на временной шкалах аппарата соответствующих координат и включения пускового механизма КГБ. В результате данной операции перемещаемое тело оказывается в базовой точке искомой реальности".
   А затем следовала весьма интересная запись.
   "Данный аппарат является экспериментальной разработкой, созданной на базе Генератора Перемещающего Универсального (ГПУ). В связи с этим возможны отклонения от стандартной формы аппарата, возникающие при его эксплуатации в случае нарушения требований инструкции по применению КГБ. В силу ряда причин возможные видоизменения аппарата изучены не полностью, поэтому рекомендуется строго соблюдать правила его эксплуатации.
   Запрещается применять аппарат в зоне действия других приборов, используемых для пространственно-временного перемещения тел, так как возникающее при этом взаимное воздействие пространственно-временных полей различно расположенных миров может привести к сбою в настройке координат".
   После этого шли стандартные фразы о запрещении применения аппарата вблизи открытого огня и о необходимости беречь его от детей. Запрещалось, как обычно запрещается при работе со сложной аппаратурой, подвергать аппарат механическому воздействию. Предлагалось беречь его от попадания влаги и т.д., и т.п.
   Перечислялись также и побочные реакции, которые может испытывать "объект в процессе перемещения в искомую точку". Их был целый список: астеническое состояние, головная боль, головокружение, тошнота, угнетённое состояние или повышенная возбудимость, повышение или понижение артериального давления, тахикардия или брадикардия, сонливость или бессонница, нарушения в работе пищеварительной системы (расстройство кишечника или запор) и масса других.
   В самом конце текста жирным шрифтом выделялась следующая надпись "Срок эксплуатации КГБ не ограничен. Гарантийный срок 48 часов. Изготовитель Сектор Хроно. По всем вопросам, возникающим в процессе эксплуатации КГБ, обращаться в Сектор Хроно".
   Я огляделся по сторонам, прикидывая, куда бы присесть. От такого чтения у любого закружится голова.
   - Ну, и что всё это значит? - спросил я у скачущих неподалёку воробьёв и рухнул на скамейку.
   Но их ответ, к сожалению, был мне непонятен. Значит, придётся самому искать решение этой головоломки. Конечно, если следовать элементарной логике, то из имеющихся фактов выстраивается, в общем-то, весьма простенькая схема. У Смака имеется аппарат, с помощью которого он способен перемещаться в пространстве и во времени. Именно с помощью этого аппарата он появляется в своём кабинете и исчезает из него. Как всё на удивление просто!
   Но, во-первых, откуда он появляется и куда исчезает? Во-вторых, что же это за хитроумный аппарат? Где он им разжился и где его прячет? Ведь мне доводилось не раз побывать в его кабинете. И при этом я никогда не видел там никакой аппаратуры, в которой можно было бы заподозрить машину времени. Разве что шкаф, в который он вешает своё пальто. В-третьих, кто же он на самом деле, Александр Смак? В-четвёртых, что ему здесь надо, если он прописан, или имеет регистрацию в другом мире? В частности, что ему надо от меня? По крайней мере, у меня возникли сильные сомнения в том, что его встреча со мной была случайной, а его слова о выполняемой мной работе соответствуют действительности.
   В моей голове вертелась ещё масса вопросов, но один из них преобладал над всеми: что же теперь делать? Если я расскажу кому-либо о том, что мне стало известно, это примут за неудачную шутку. В лучшем случае. А в худшем...Об этом и думать не хотелось. Так что рассчитывать на чью-либо помощь не приходилось.
   Оставить всё как есть? И к чему это приведёт? Бросить всё и сбежать? Куда? Да и где гарантия, что этот "Смак" ничего не заподозрит и не станет меня искать? А с помощью КГБ отыскать человека - раз плюнуть.
   Я не спал всю ночь. Я думал, думал и думал. Но так ни до чего и не додумался. Ну что ж, обстоятельства вынуждали меня следовать самому мудрому жизненному принципу, чья надёжность проверена не одним поколением людей. Чёрт с ним, будь что будет! Бог не выдаст - свинья не съест. Авось пронесёт.
  
  ГЛАВА ПЯТАЯ
  
   Село Старая Девица Девицей было изначально. Но только не Старой, а Странной. Местные старожилы говорили, что это название оно получило в очень древние времена. Даже в более древние чем те, когда Деду Морозу выдали свидетельство о рождении. Но по каким-то только им известным причинам название это не устраивало жителей Странной Девицы. Нет, против Девицы они ничего не имели. Только вот странность её им не нравилась. А потому они всячески пытались её изменить. Доходило до курьёзов. Злые языки поговаривали, что однажды какие-то умники даже предлагали из слова Странная выкинуть две согласные...Но, к счастью, эта идея не нашла поддержки у местных жителей. Однако своих попыток изменить Девицу они не оставляли. В конце концов, время сделало своё дело, и Странная Девица превратилась в Старую Девицу. Именно в неё мы и прибыли поутру, чтобы пообщаться с Мелким Мошенником Капустным Зайцем.
   Я понимал, что хотя он и Капустный Заяц, но заяц ненастоящий и потому должен жить в доме, а не в норе. Однако то невероятное сооружение, перед которым мы замерли в удивлении, я бы не рискнул назвать домом. Хотя на нору оно тоже не было похоже, по крайней мере, снаружи. Больше всего это "нечто" походило на небольшой стог сена. Сверху сей стог был прикрыт солидным слоем дёрна, заменявшим ему крышу. Перекошенная входная дверь имела форму неправильного четырёхугольника. Из чего она была сделана, оставалось загадкой из-за толстого слоя покрывавшей её грязи. Окна сей необыкновенной халупы были уже самых узких бойниц средневекового замка. А огромная лужа, разливавшаяся перед ней, по своей глубине и издаваемому запаху вполне могла соперничать с непреступным замковым рвом. Такие рвы, как известно, выполняли не только роль защитного водоёма, но и роль накопителя канализационных вод, в избытке поступавших из замка.
   Свинья, вольготно возлежавшая на краю сей невероятной лужи, не была похожа на крокодила, но скалилась на нас ничуть не хуже. Возможно, это была специально обученная сторожевая свинья, нёсшая здесь охранную службу. Так что тот, кто укрывался внутри сей халабуды, вполне мог выдержать длительную осаду. Похоже, что случай с уничтожением зайцами капустной тли кое-чему научил владельца такой странной постройки.
   - Ты хочешь сказать, что он живёт в этом хлеву? - произнёс Герхард с брезгливой миной на лице и покосился на бдительно наблюдающую за нами свинью. - В таком случае это не заяц, а скорее корова.
   - Ха! - усмехнулся местный житель, вызвавшийся показать нам дом Капустного Зайца. - Живёт. Здесь он вершит свои дела! - с пафосом вымолвил туземец, подняв руку и ткнув перстом куда-то вверх.
   Тихий внимательно посмотрел в направлении, указанном провожатым. Но, вероятно, не увидел там ничего интересного, потому как обратился к нему с весьма прозаическим вопросом:
   - Ты что, левша?
   - С чего ты взял? - обиделся мужик.
   - А чего ж ты левой рукой тычешь?
   - Ошибся, с кем не бывает. Так на чём я остановился?
   - На том, что он вершит здесь свои дела, - кивнул я в сторону хибарки Капустного Зайца.
   - Так вот, - продолжил провожатый. - Свои дела он вершит тут, а живёт там, - махнул он теперь уже правой рукой куда-то за спину.
   Этот его вполне обычный жест произвёл, как ни странно, магическое действие на сторожевую свинью. Коротко хрюкнув, она вскочила на ноги и с невероятно пронзительным визгом понеслась вдоль улицы, к счастью не в нашу сторону.
   - Так у него два хлева? - удивился Герхард, провожая свинью задумчивым взглядом.
   - Хлева, - хмыкнул мужик. - Дом, в котором он живёт, лучший во всей Старой Девице. Да что там в Девице. Лучший в округе!
   - Значит с бизнесом у него проблем нет? - предположил я.
   - У него нет родственников, - настороженно произнёс местный житель.
   - Бизнес это...- начал я, - ну да ладно. Спасибо за помощь. Ну что, войдём?
   - А может не надо? - промямлил Герхард.
   - Не боись, мил человек. Зайцев боятся - за доку́ментами не ходить.
   - Да я не Зайца боюсь, - произнёс Герхард, с нескрываемым отвращением глядя на дверь удивительного "дома".
   Рядом с дверью на большом ржавом гвозде висел потрепанный кусок пергамента. На этом погибающем клочке кожи красовалась надпись, выведенная крупными корявыми буквами. "Мак и чародей. Патомствиный валшепник. Притсказания сутьбы. Варажба пастариным абрядам. Личу от зглаза, атважу, порчу. Мелкия услуги". Причём, чья-то дерзкая рука внесла в этот прайс-лист свои коррективы. В слове "патомствиный" она зачеркнула вторую букву т, заменила букву ы на о и поставила после первых пяти букв вертикальную черту. Вероятно, это был намёк на то, что после внесённых изменений сие слово стало состоять из двух слов. Запятая, проставленная после слова "атважу", была явно внесена той же рукой.
   - Нам последнее, - сказал я, ткнул пальцем в надпись на пергаменте и шагнул за порог.
   Внутри эта странная постройка выглядела ненамного страшней, чем снаружи. Правда, из-за отсутствия нормального освещения трудно было оценить всю убогость помещения, в котором вершил свои дела "патом свиной валшепник, мак и чарадей" Капустный Заяц. Да и запах был не столь впечатляющим, как возле лужи у входа в дом. Хотя и присутствовал.
   Похоже, что я не ошибся с оценкой состояния бизнеса этого шарлатана. По крайней мере, работал он с полной самоотдачей. Стоило нам только переступить через порог, как сей Мелкий Мошенник тут же начал нести всякую околесицу. Он вдохновенно молол чушь о силе своего волшебства и о могучих чарах, которыми, якобы, владеет. При этом жертва ночных зайцев умудрялась сопровождать свои словоизлияния массой странных телодвижений, напоминающих физзарядку.
   Первым делом Капустный Заяц бросился к огню, горевшему в небольшом очаге. Невнятно бормоча что-то, словно пьяный или, того хуже, обкурившийся, он начал делать над ним разнообразные движения руками. После этого огонь на несколько секунд вспыхнул зелёными искрами. Интересно, что он в него сыпанул? Я в своё время использовал для этой цели йодированную соль. Хороший материал для "волшебства". Если её незаметно бросить в огонь, тот вспыхивает голубыми искрами. Детей такое "чудо" весьма впечатляет.
   Но он ошибся, рассчитывая поживиться за наш счёт. Правда, Герхард с явным интересом следил за этим "чудотворцем". Но мне показалось, что его интересует вовсе не то, что бормочет сей кудесник, а его странные телодвижения. Возможно, парню прежде никогда не приходилось сталкиваться с человеком, у которого утренняя зарядка сочеталась бы со словесным поносом. А Тихий и вовсе не обращал никакого внимания на происходящее, с любопытством оглядываясь по сторонам.
   - Моё волшебное зелье творит чудеса! - внезапно завопил Капустный Заяц.
   При этом, словно выполняя какое-то замысловатое гимнастическое упражнение, он в очередной раз дёрнулся и воздел руки к потолку, который был густо затянут паутиной, в изобилии заполненной бренными телами дохлых мух.
  В тот же миг Тихий, вероятно, налюбовавшись интерьером хибарки, бесцеремонно прервал её хозяина.
   - Знаем, мил человек, знаем. Слепые начинают слышать, немые видеть, глухие ходить, а хромые разговаривать. Мы к тебе не за тем пришли.
   Эти слова мгновенно очистили мозги великого чудотворца Капустного Зайца от волшебного бреда. Его разум немедленно спустился с небес на землю и, похоже, больше не собирался спрыгивать в глубины волшебства. Одновременно с этим прекратились и его физические упражнения. Он оторвал свой всевидящий взор от братского кладбища мух и устремил его к нам.
   - Так не вопрос! Слушайте сюда. По какой нужде вы ко мне? Что господа желают? Виски сорта "Первач"? Мухоморовку? Или мумиё? Кстати, очень качественный. Мне её один знакомый углежог из берёзовых углей делает. На настоящее очень похоже. Могу предложить несколько куньих воротников из кошки. Ещё имеется Белоконь-трава. Чудная травка. Всего одна самокрутка - и ощущение такое, будто упился до белой горячки. Таки, да. А, может, вам нужно фамильное серебро? Инициалы бывших хозяев вы вполне сможете вытравить сами. Может желаете попробовать новый яд? Свежее поступление, только вчера доставлен контрабандой из самого Грослоха. Вы такого ещё не пробовали, - как ни в чём не бывало, зачастил Мелкий Мошенник, присаживаясь на колченогий табурет у такого же колченогого стола.
   - Это наше дело, какая у нас нужда, - доходчиво разъяснил я.
   - Точно, - поддержал меня Тихий. - Ты лучше нам доку́менты выправи, а не про нашу нужду справляйся.
   - Это завсегда можно, - согласился "чудотворец" и, потерев руки добавил, - если в цене сойдёмся. Таки, да.
   - Сойдёмся, - успокоил я владельца волшебного хлева, мысленно добавив, - куда ты денешься.
   После непродолжительного разъяснения, проведенного Тихим, по поводу того, какие именно "доку́менты" нам нужны, Капустный Заяц взялся за дело. Похоже, рука у него была хорошо набита на изготовлении всевозможных ксив. Первым делом чудотворец вытащил откуда-то из-под стола толстенные фолианты. Затем он частично смахнул с них пыль и какой-то мусор, весьма похожий на заплесневелые останки трапезы. После этого, что-то негромко бормоча себе под нос, углубился в их изучение (фолиантов, а не останков трапезы). Через каких-нибудь полчаса наши, как выразился Тихий, "достоверения личности" были готовы. Выглядели они как три грязные, засаленные бумажки.
   - Это что такое? - гневно спросил Герхард, брезгливо держа своё "достоверение" кончиками двух пальцев.
   - У меня тот же вопрос, - поддержал его я после того, как прочитал своё "достоверение".
   - Как что? Как что? - затараторил Мелкий Мошенник. - Это доку́мент! Я имею вам сказать, что лучше вы нигде не найдёте! Таки, да! Клянусь своим дедушкой! А вы знаете, кем был мой дедушка? О-о-о! - он поднял над головой грязный палец с обгрызенным ногтем.
   Но Герхарда почему-то совершенно не интересовали предки Капустного Зайца.
   - Что? - зарычал он. - Это докуме́нт? - Герхард потряс перед носом Капустного Зайца грязным листком. - Да это даже в гигиенических целях противно использовать!
   Ай да нудист. Оказывается, может он вести себя как нормальный человек. По крайней мере, сейчас он был очень похож на него. Вот только я не был с ним согласен. Внешний вид "доку́мента" меня вполне устраивал. Такая занюханная бумажка не вызовет у проверяющих никакого подозрения. А вот новенькое, чистенькое, без единого пятнышка удостоверение может насторожить любого. Однако меня не устраивало содержание этой бумаженции.
   - Чего шумим? - поинтересовался Тихий, сосредоточенно глядя в своё "достоверение" и напряжённо шевеля губами.
   - Как это чего? - разозлился я. - Ты послушай, что он мне тут намарал. Карыл Смелый. Рост стопятьдесятпять сантиметраф. Лысый лефша. Глаза разныя.
   - Ну, и что тебе не нравится? - поднял на меня взгляд Тихий. - Что глаза разные? Так они у всех разные. Мне как-то людей, у которых два глаза левые, встречать не доводилось.
   "Интересно, - подумал я, - а людей, у которых оба глаза правые, он встречал?"
   - А может тебе не нравится, что ты левша? - предположил Тихий. - Так давай махнёмся, - и он бросил мне через стол свою бумаженцию. Я развернул её и прочитал.
   - Афгуст Кароткий. Рост дваметра дватцать сантиметраф. Воласы густыя-чёрныя. Глаза кария. Имеет дифект речи нипраизносит букву ха.
   - Тихий, - начал я, закипая всё больше, - ты что, больной?
   - Да, - согласился он. - Нога у меня на погоду часто болит. Та самая, которая вывихивалась. А что?
   - Так, - произнёс я ледяным тоном. - Ну, а у тебя что написано? - я кивнул в сторону Герхарда. Тот молча прочитал запись в своём удостоверении и, покраснев до корней волос, швырнул его на стол.
   - Ясно. Ну, и как всё это понимать?
   - А зачем понимать? Красиво написано - это главное. А понимать-то зачем? - удивился Тихий.
   - Таки, да! Красиво! То ж летопись! - с пафосом произнёс Капустный Заяц. Он похлопал ладонью по фолианту, лежавшему на столе, подняв при этом небольшое облачко пыли. - То ж короли! Таки, да!
   - Какие короли?! - я был просто взбешён. - В удостоверении личности должно быть точное описание моей внешности! Ну, сам подумай, - обратился я к Тихому. - Прочитает стражник в моей бумаженции, что я Карл Лысый двухметрового роста без ха, глянет на меня и поволочёт в каталажку.
   - Это с какого перепугу ты решил, что он твоё достоверение читать станет? - удивился Тихий.
   Его слова вызвали у меня неподдельный интерес.
   - Так ты же сам говорил, что они в Грослохе у всех чужих документы проверяют!
   - Я говорил, что они у чужих документы смотрят! Смотрят, а не читают! Читать там ни один стражник не могёт, - разъяснил Тихий. - Вот возьмёт он твоё достоверение, посмотрит его, повертит и так, и этак. Может, даже на зуб попробует и тебе его назад вернёт. А коли в нём ещё и какую-никакую печать увидит, так он тебя и вовсе зауважает.
   Аргумент был убойный. Мне оставалось только изображать из себя вытащенную на берег рыбу, молча разевая рот. Зато Герхард не сдавался.
   - Я это брать не буду, - он презрительно кивнул в сторону своей ксивы.
   Я взял её и молча прочёл. Думаю, цвет моего лица после этого тоже изменился...
   - Да-а, я такое тоже не возьму.
   - Ну, так я возьму, - Тихий взял удостоверение и медленно прочитал его, молча шевеля губами, будто проговаривая про себя каждое слово. - Генрих Свойский, - ухмыльнулся он и сунул бумагу за пазуху.
   - Ладно, - вздохнул я, - ничего не поделаешь. Придётся воспользоваться тем, что имеем. Как сказал Гомер: поживём - увидим.
   - Гомер? - внезапно возмутился Капустный Заяц. - Это тот глухой ростовщик из Кривого Лога, который говорит всем, что его род происходит из колена Моисеева? Не верьте ему! Разве такой человек может происходить из колена? Ни за что! Он может происходить из чего-то другого, но только не из колена. Таки, да. Вы знаете, ЧТО он закладывает каждый раз, когда берёт у соседа кобылу, чтобы объехать должников? Свою бабку! Вы бы смогли заложить свою бабку за соседскую кобылу?
   - Вряд ли, - задумчиво почесал затылок Тихий. - У меня ведь нет бабки.
   - А вы знаете, кем его бабка была в молодости, и за кого она вышла замуж? - продолжал Заяц.
   Он явно имел слабость, связанную с изучением родственных связей, и не замечал, насколько Тихий расстроен тем, что у него нет бабки, которую можно было бы заложить за соседскую кобылу. Однако у меня не было ни желания, ни времени плутать в генеалогических кущах глухого Гомера из Кривого Лога. И потому я прервал словоизлияния Мелкого Мошенника самым простым и надёжным способом.
   - Сколько с нас?
   - С вас десять монет! Таки, да! - обрадовано выкрикнул творец ксив, мгновенно забыв обо всех других бабках.
   - Сколько? - переспросили мы с Тихим в один голос.
   - Семь, - ответил Капустный Заяц. При этом ответ его прозвучал более вяло нежели в первый раз.
   Я швырнул на стол три монеты. Чудотворец выжидающе посмотрел на меня и тяжело вздохнул. Тихий молча добавил ещё одну. Капустный Заяц снова вздохнул, но продолжения не последовало.
   - Ладно. Как говорят в нашей Девице - лучше синица в руках, чем заноза в...Таки, да. Только я имею у вас спросить: в предсказании судьбы не нуждаетесь? Всего две монеты.
   - Таки, да, - охотно согласился Генрих Свойский, присаживаясь к грязному столу. - Валяй.
  
   ГЛАВА ШЕСТАЯ
  
   Думаю, такое бывало с каждым. Живёшь себе спокойно самой обычной унылой жизнью, никого не трогаешь, в том числе и эту самую жизнь, и вдруг как понесётся...Тут главное вовремя остановиться и понять, что не нужна тебе вся эта суета и острота ощущений, что нудная, серая, однообразная жизнь, от которой порой выть хочется, а то и на стену лезть, это и есть твоё счастье. Понимать то я это понимал, да вот всё равно не смог удержаться, когда понеслось. А понеслось в начале зимы, примерно месяца через три после того, как я обнаружил инструкцию по применению Комбинирующего Генератора Баз.
   Всё это время я жил в страшном напряжении. Напряжение это я испытывал не только от того, что соприкоснулся с какой-то странной тайной, но и от того, что начал втихаря копировать материалы, с которыми работал. Каким-то седьмым чувством (моё шестое чувство - это голод, который всегда безошибочно подсказывает мне, что пора принимать пищу) я ощущал, что эта информация является частью той самой странной тайны. А, может, просто сработала интуиция.
   Чем хороша интуиция? Тем, что порой она даёт готовый ответ на очень сложные вопросы. Только беда в том, что она не объясняет, как получен этот ответ. Вот и сейчас, не зная почему, я чувствовал, что мне нужны эти материалы. А поэтому я стал ежедневно загонять на флешку всю информацию, которую пропускал через свой компьютер на работе. Дома я, не спеша, творчески изучал её, с каждым днём всё больше и больше убеждаяcь в том, что всё это без толку. И вдруг меня осенило.
   Говорят, что Менделеев увидел свою периодическую систему химических элементов во сне. Материалисты объясняют это тем, что его мозг непрерывно работал над данной сложной проблемой даже во сне, именно поэтому во сне он смог завершить свою работу. Люди поумней говорят другое. Мол, просто мудрый химик со своей навязчивой идеей свести в единую систему всё сущее, в конце концов, до тошноты надоел тем, кто определяет судьбу человечества и решает, как должен развиваться наш мир. Вот они и подсунули ему готовую табличку, дабы его утихомирить. А чтобы всё было шито-крыто, сделали это, когда великий учёный спал. Не могли же они просто подойти к нему на улице и сказать:
   - Здравствуйте, Дмитрий Иванович. Вот вам табличка, которую вы никак не нарисуете. Вы её скопируйте, а потом нам верните. Берите, берите, не стесняйтесь. Это совершенно бесплатно. Так сказать, за счёт заведения.
   Хотя бы потому, что Менделеев им бы не поверил. А то и хуже - в полицию сдал, как шаромыжников.
   Так вот и со мной те, кто определяют нашу судьбу, поступили подобным образом. Однажды я засиделся за компьютером до глухой ночи, просматривая свою добычу, которую успел накопить за всё это время. Уснул я совершенно незаметно, устроившись довольно неудобно на стуле. Думаю, со многими такое бывало. Не знаю, что мне снилось, и сколько я проспал. Но, очнувшись от сна, испытал какое-то странное чувство. Словно мне привиделось что-то очень важное, что я обязан вспомнить. Но это важное упорно не желало вспоминаться, да и сон одолевал. Я выключил компьютер, кое-как добрался до дивана и вновь уснул.
   Весь следующий день я ощущал это странное чувство. Есть очень точное выражение: вертится на уме, а вспомнить не могу. Так было и со мной. Что-то постоянно вертелось на уме. Казалось, вот-вот ухвачу хвостик этого чего-то и всё пойму. Но, увы! Хвостик вертелся совсем рядом, можно сказать возле самого моего носа, однако в руки упорно не давался. И вдруг - свершилось!
   Вечером я в очередной раз принялся за просмотр добросовестно похищаемых на работе материалов. Сидел, тупо уставясь на монитор, и внезапно в голове у меня словно что-то щёлкнуло: это не выдуманные материалы! Это описание реально существующих миров! Выражаясь словами одного моего знакомого - полный абзац! Я разгадал великую тайну, но...Но от этого, по-моему, тайн стало гораздо больше.
   Ещё одна бессонная ночь. Благо, на следующий день был выходной, который я провёл за компьютером, восхищаясь многообразием параллельных миров. Именно тогда я, как говорится, положил глаз на один из них. Этот мир был волшебен. Волшебен в буквальном смысле этого слова. В нём жили волшебники, драконы, рыцари. И, что особенно понравилось мне в этом мире, в нём не было большого зла. Так, по мелочам. По крайней мере, никаких Джеков Потрошителей, Мировых войн, всемирных катаклизмов, моровой язвы и прочих пандемий вроде свинского гриппа. А уж про всемирные экономические кризисы и такие ругательные слова как стагнация и дефолт там и слыхом не слыхивали. Сказка, которая с детства идёт с нами. Просто одни эту сказку помнят и верят в неё, а другие нет. Ну, а я всегда помнил и верил, и всегда мечтал попасть в эту сказку. И эта сказка, этот Волшебный мир реально существовал где-то. Потому-то мне ужасно захотелось узнать конкретные координаты этого таинственного где-то. И я их узнал.
   Охота пуще неволи. А ежели тебе уж очень чего-то хочется, на что только не пойдёшь. И я пошёл на риск. Каждый понедельник, поутру, человек, называвший себя Евгением Смаком, совершал обход всех кабинетов своей фирмы. Раньше я не придавал этому ни малейшего значения. Ну, ходит шеф, приносит новые материалы, попутно проверяет все ли на работе, и в каком состоянии находятся после достойно проведенных трудных выходных. Зато теперь, подобно диспетчеру авиалиний, я тщательно отслеживал маршрут и время нахождения объекта в пути. Через месяц я уже знал, что движется он всегда одним и тем же путём и возвращается в свой кабинет как минимум минут через тридцать - сорок после того, как побывает у меня. При этом ни один из подчинённых не покидает своё рабочее место, пока шеф не завершит обход. Всё это было мне на руку.
   Очередного понедельника я еле дождался. Стараясь ничем не выдать своего напряжения, я сидел, бессмысленно таращась на монитор. Однако при этом всем своим видом я стремился показать, будто с головой ушёл в работу. Мои старания привели к желаемому результату. Смак не стал у меня задерживаться, чтобы не мешать творческому процессу и двинулся дальше. Выждав минуты три, я максимально тихо покинул своё рабочее место.
   Как я и предполагал, кабинет шефа не был заперт. Я проскользнул внутрь, оставив дверь приоткрытой, что позволяло услышать шаги в коридоре. Это меня не обезопасило, но зато создало иллюзию безопасности, что в данной ситуации было для меня не менее важно. В этом кабинете я бывал не раз и при всём притом никогда не видел в нём ничего достопримечательного. Да и сейчас всё было по-прежнему - обычный стандартный кабинет обычного стандартного руководителя. А вот интересно, каково содержимое компьютера в этом кабинете? Тоже стандартное?
   Я не компьютерный гей, который давно променял реальный мир на мир виртуальный. Он с вожделением смотрит на каждый смазливый компьютер и готов отдаться ему в любом месте и в любое время. Нет, я не такой, но, тем не менее, в компьютерах кое-что смыслю. А потому без особого труда смог проникнуть в хранящиеся в компьютере шефа скопления информации.
   Пробегая, как можно быстрее, названия папок и файлов я не обнаружил среди них ничего, что могло бы привлечь моё внимание. Но я был готов к такому развитию событий. Я ведь тоже прятал в своём компьютере кой-какую информацию, давая укрываемым объектам вполне невинные названия. Это были "список вещей для дачи", "домашний рецепт квашения капусты", ну и конечно же "максимально полный перечень стандартных рецептов, наиболее распространённых первых и вторых блюд, а также холодных закусок и безалкогольных напитков системы общественного питания, допущенных органами государственного санитарного надзора к использованию в системе общественного питания в настоящее время". Поэтому я обращал внимание в первую очередь не на название документа, а на его объём. Та информация, которая меня интересовала, должна быть весьма немаленькой. Но и тут меня ждало разочарование. Всё, что я видел, можно было назвать мелочёвкой и только. Это я понял весьма быстро.
   Так что же это получается? Что я напрасно напрягался? Напрасно, поправ общепринятые моральные нормы и принципы, с риском для себя проник в кабинет шефа и бесцеремонно вломился в его компьютер? Неужто открытая мной тайна нигде не наследила в этом кабинете? Да быть того не может! Ну, где же, где можно спрятать интересующую меня информацию? Где ты, заветная тайна? И тут меня осенило. В корзине, где же ещё! Ведь туда никто никогда не полезет.
   Увы! В корзине, действительно, скрывались две папки. Одна называлась ПОРНО, другая ЛОХ. Ну, вот и всё. Финиш! Ну что ж, коль я оказался лохом, пожалуй, стоит посмотреть, что там про меня пишут. Ведь время у меня ещё есть.
   Папку ЛОХ я просмотрел за пару минут, после чего открыл папку ПОРНО. Когда я вытащил из кармана флешку, чтобы скопировать обе эти папки, руки у меня тряслись от волнения. Именно поэтому флешка брякнулась на пол и укатилась куда-то под стол. Я встал на колени и заглянул под него. Флешки не было видно. Зато возле самого моего носа под столом стоял какой-то странный башмак. Я вытащил его и увидел за ним на полу свою флешку. Времени было в обрез, следовало немедленно достать её. Тем не менее, стоя на коленях, я лишь с удивлением рассматривал башмак, случайно оказавшийся у меня в руке.
   Вид у моей неожиданной находки был весьма достопримечательный. По крайней мере, я в своей жизни никогда не видел таких необыкновенных минисундуков. Причём изготовлены они были не из кожи, а из ткани! Прямо-таки средневековые пулены*.
   При всём притом, выглядел этот светло-серый шедевр обувного производства, как новенький. И будь у него нос длиной сантиметров в шестьдесят - семьдесят, сразу было бы ясно, что принадлежит он принцу королевских кровей. Только у этого чудо - башмака нос был словно обрублен. Значит это не башмак принца.
   Впереди сей раритет украшала большая круглая пряжка, изготовленная, судя по всему, из меди. На её поверхности по периметру в виде нескольких концентрических кругов были выбиты цифры от нуля до девяти. А в центре располагались четыре, опять же, медных крестика оригинальной формы, каждый из которых сильно смахивал на латинскую букву икс.
   С обеих сторон башмака в верхней его части от носка к заднику шли две узкие медные полоски. Вдоль каждой из них несколькими параллельными рядами красовались цифры так же от нуля до девяти. Ещё на этих полосках имелась чуть ли ни дюжина крохотных подвижных скоб, выполненных в форме буквы т. Каждая такая скоба легко скользила вдоль этой самой полоски. А возле задника этого удивительного штиблета был прикреплён небольшой медный треугольник.
   Что же это за обувное чудо и что оно тут делает? Я никогда не видел, чтобы Смак в нём щеголял, и не слышал, чтобы он когда-либо упоминал о существовании такой диковины. Вот ещё одна загадка.
  ------------------------------------------------------------------------------------------------
   * Пулены - мягкая обувь с длинными носками. Один из наиболее значимых писков средневековой моды. Поскольку и паспорта, и служебные удостоверения тогда ещё не были изобретены, рыцари решили придумать пулены, в определённой степени, заменявшие эти документы и обозначавшие социальное положение владельца. Принцы крови имели право носить обувь с носками в 2,5 ступни (70 сантиметров - представляете?!), родовитые дворяне - в 2 ступни (60 сантиметров), рыцари попроще - в 1,5 ступни (45 сантиметров), горожане - в 1 ступню (30сантиметров), простолюдины - в 0,5 ступни (15 сантиметров).
  ------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  
   Сегодняшний день в плане погоды смело можно было назвать близнецом вчерашнего. Ласковое весеннее солнышко светило ярко и согревало не только душу, но и тело. Молодая, свежая, словно только что с грядки листва радовала глаз. Кусты и деревья стояли, будто окутанные лёгким зелёным дымом. В этом дыму, как и положено весной, кто-то посвистывал, чирикал и издавал ряд других приятных для уха звуков. Вероятнее всего, это были птицы.
   Такая безмятежная картина весны располагала к душевному спокойствию. А поскольку я имел все законные основания забыть о незавершённой посевной, настроение у меня было просто великолепное. Даже то, что ситуация с КГБ оставалась весьма неопределённой, почему-то не напрягало меня.
   У Генриха Свойского, которому великий предсказатель Капустный Заяц посулил известность и славу, а также массу невероятных приключений со счастливым концом, настроение было под стать моему. И только Герхард
  выглядел хмурым. Скорее даже не хмурым, а задумчивым. Возможно, потому что теперь он был уже не Герхард, а Карыл Смелый. Это налагало на него определённые обязательства, а ведь именно смелости ему и недоставало.
   Не спеша, как заправские путешественники, мы топали по узенькой лесной тропинке, осторожно пробирающейся среди высоких стройных сосен и тёмных задумчивых елей. Генрих Свойский шёл первым. Ни мне, ни уж тем более Карылу Смелому дорога в Грослох из бывшей Странной, а теперь уже Старой Девицы не была знакома. А вот Тихий знал лес, как свою бороду, и отыскать в нём нужное место было для него всё равно, что найти любую проплешину в своей бороде. Но толи этих проплешин накопилось слишком много, толи они обладали способностью перемещаться, никому не сообщая об этом, только нужное нам место неожиданно ускользнуло от нас. Хотя, возможно, виноваты в этом были совершенно иные причины.
   - Ну что, привал? - бодро поинтересовался Тихий, когда наш скромный отряд отмотал от Старой Девицы по моим прикидкам километра три - четыре.
   Мы стояли на небольшой, радующей глаз полянке. Поляна была покрыта молодой, свежей, ещё никем не загаженной травкой. И я решил, что мы вправе сделать это первыми. Ходьба ходьбой, а обед по расписанию.
   Пикничок на природе весной - сказка, которую не передать словами. Тут могут помочь только междометия. Ими то мы с Тихим и сыпали, наслаждаясь вином, едой и в промежутках между этими чудесными вещами - красотой природы и далёким, как эхо, криком кукушки. И только Герхард был уныл и безразличен ко всему. Даже прекрасный мускат его не заинтересовал. Приложившись чисто символически к захваченной мною из дома объёмистой кожаной фляге, он склонил голову над своим мечом, что-то колдуя с его рукоятью.
   - Слышь, Карыл, - обратился к нему Тихий, вольготно развалившись на травке в обнимку с заветной флягой, - ты чё грустишь?
   - Хохмы ради, - буркнул в ответ Карыл, не поднимая головы.
   Тихий основательно приложился к фляге и продолжил:
   - Глянь окрест, кака погода! Солнце блестит, травка из земли лезет, старается, пичуги квохчут, всяка живность жизни радуется. А вон белка! Белка! Глянь! Глянь! Белка! - внезапно заорал он во всё горло, размахивая руками в сторону стены могучих сосен, стоявших в отдалении.
   Похоже, с пикником пора было заканчивать.
   Герхард нехотя повернул голову в указанном направлении.
   - Дятел это, - вяло произнёс он через несколько мгновений.
   - Дятел! - усмехнулся Тихий. - Сам ты дятел. Ты что, головой ударился? Белку от дятла не отличишь? - беззлобно констатировал он, снова прикладываясь к фляге, которую ласково обнимал обеими руками.
   Я посмотрел на сосну, указанную Тихим, надеясь увидеть там белку, прикидывающуюся дятлом. На дереве, в самом деле, сидела какая-то птица размером несколько крупнее вороны.
   После небольшого препирательства с Тихим я отобрал у него флягу и вместе с остатками пиршества упаковал её в заплечный мешок. В тот же миг над лесом пронеслось громкое кррронк! Мы дружно повернулись в сторону далёких сосен. Ворон тяжело поднялся с ветки и скрылся за верхушками деревьев.
   - Ха! - самодовольно произнёс Тихий. - Ну, я же говорил, а ты - дятел, дятел!
   Герхард благоразумно промолчал.
   Пикник прошёл успешно, особенно для Тихого. Он брёл по тропинке, весело напевая. По крайней мере, так думал сам Тихий. У меня же было иное мнение, поскольку издаваемые им звуки скорее напоминали рёв обожравшегося медведя, страдающего запором. Кукушка тоже не унималась, оглашая лес громкими криками. Похоже, что причиной её раздражения была разудалая песня Тихого.
  
   Спускалась ночь на Лес Дурной!
   В кустах шныряли вурдалаки!
   Я из Холявы шёл домой,
   За мной тащились три собаки!
  
   - орал Тихий, бодро вышагивая впереди.
   Тропинка, между тем, начала сходить на нет, постепенно превращаясь в густой моховой ковёр. Вначале этот ковёр состоял из большого числа проплешин продолговатой формы, вероятно, когда-то бывшими частью тропинки. Однако с каждым шагом проплешины эти становились всё меньше и меньше и встречались всё реже. Зато сосновых шишек и сухой хвои под ногами появлялось всё больше и больше. Местами это были целые россыпи весьма качественного посевного материала, лежавшего на толстом слое сосновых игл.
   Я шёл, напряжённо глядя по сторонам, предчувствие у меня было очень нехорошее. И оно, к моему великому сожалению, оправдалось, поскольку тропка вскоре исчезла окончательно. Мы продолжали двигаться вперёд, хотя понятие вперёд, похоже, всё больше и больше приобретало абстрактный смысл.
   Вокруг стоял красивый сосновый лес. Старые, большие, высокие деревья с тёмно-коричневыми, почти чёрными стволами внизу и медно-красными вверху. Не густая непролазная чаща, а светлый стройный лес, чем-то похожий на дворец с высокими колоннами, сквозь которые пробивались снопы солнечных лучей. Но вдруг набежало небольшое облачко, и всё переменилось. Лес потемнел, помрачнел, зашумел, и мне показалось, будто кто-то настороженно смотрит на меня из глубины этих деревьев - колонн.
   - Во! - озадаченно пробормотал Тихий, сразу остановившись и перестав реветь о собаках, две из которых к этому времени уже были уничтожены вурдалаками. - И где это мы?
   Этот оригинальный вопрос, свидетельствовавший о креативном мышлении Тихого, жутко разозлил меня. Мало того, что завёл нас в какие-то дебри, так ещё и спрашивает где мы. Естественно, я не преминул высказать ему в соответствующих выражениях всё, что думаю об этом. Но, похоже, что сложные процессы, вызванные вином в непростом организме Тихого, особенно в той части его тела, которая отвечала не только за песни, но и временами за мышление, ещё не улеглись. Вместо того чтобы признать свою ошибку и повести себя разумно, он начал перебранку.
   Обстановка накалялась всё больше и больше. Ситуация начинала напоминать сцену из известной классической оперы, герои которой вели примерно такой диалог:
   - Не видно ни зги! Ты куда нас завёл? Веди нас назад!
   - Да пошёл ты, козёл!
   Только вот Тихий ничем не напоминал героя-патриота, решившего отдать свою жизнь за царя. Разве что бородой.
   - А может, домой вернёмся? - встрял в нашу дружескую беседу Герхард. Этот жалобный вопрос был произнесен таким испуганным голосом, что мы с Тихим мгновенно остыли.
   - Вернёмся на полянку, на которой сидели, а там решим куда дальше двигаться, - предложил я.
   - Ага, - согласился Тихий. - Только где она, та полянка?
   Ещё один оригинальный вопрос проводника-самородка. Я усиленно вертел головой по сторонам, но ответить на него не мог. К тому же солнце затянули облака, что не позволяло даже примерно сориентироваться, куда нам следует направить свои стопы. Похоже, что мы окончательно заблудились.
   Тихий вновь начал что-то бубнить, но уже гораздо спокойней. Вероятно, он, наконец, осознал, что произошло. Да, ситуация безвыходная. Идти наугад бессмысленно. Можно в такую глушь забраться, что и не выберешься. Увы, как это ни печально, но, похоже, без помощи волшебства здесь никак нельзя было обойтись. Мне этого совершенно не хотелось, но куда ты денешься, если обстоятельства заставляют взяться за старое. Как говорится, не я такой, жизнь такая. Да, порой трудно избавиться от прошлого, как бы тебе этого ни хотелось. Оно нечаянно нагрянет, когда его совсем не ждёшь... Итак, рецидив сеанса волшебства. И теперь я вполне заслуженно могу называться волшебником - рецидивистом.
   Я снял заплечный мешок, сел, прислонившись спиной к могучей сосне, закрыл глаза, сосредоточился. Давненько я не практиковался в настоящем колдовстве. Одно дело отбарабанить когда-то заученное наизусть Заклинание Распахнутых Дверей, такое каждому по силам. Другое дело сейчас. Творить чудеса непросто. Это вам не фиги воробьям показывать. Благо, Тихий умолк, вероятно, догадавшись, что своей болтовнёй мешает мне. А Герхард и вовсе не подавал признаков жизни, угнетённый сложившимися трагическими обстоятельствами.
   Не торопясь, без спешки я расслаблял своё тело. Расслаблял каждую его часть, каждую мышцу, постепенно становясь лёгким и бестелесным. Представляя, а затем и ощущая, как медленно, плавно кружу над лесом. Надо мной бесконечная глубина неба. Внизу бескрайняя россыпь деревьев. Это сплошной тёмно-зелёный ковёр без единого светлого пятна полян. Вот кружение прекратилось, и деревья подо мной поплыли по прямой. Вот они перешли с шага на бег, с каждым мгновением ускоряя его и постепенно увеличиваясь в размерах. Я спускаюсь вниз всё быстрей и быстрей. Вот я уже над самыми макушками деревьев. Я ныряю сквозь ветви вниз, ещё чуть-чуть и...
   - Кыш, заррраза! Пошла вон, стерррвятница!!!
   Я открыл глаза, медленно выходя из транса. Тихий подпрыгивал, тыча кулаками в небо и выкрикивая непотребные слова. Ворон набирал высоту.
   - Ты что сделал? - произнёс я чуть ли не шёпотом, хотя бешенство рвалось из меня наружу. Это медитация отняла у меня все силы.
   - Не видишь, что ли?! - продолжал орать Тихий. - Ворону прогнал! Она, стерва, видать, решила, что ты загнулся. Клевать тебя прилетела!
   - Дурак ты, Тихий, - устало констатировал я. - Это вещий ворон. Я его вызвал, чтобы он нам дорогу указал.
   - А? - разинул рот Тихий.
   Большая сочная капля, чуть не угодив в этот рот, шлёпнулась возле ног Тихого. Ворон громко каркнул на прощание, сделал высоко в поднебесье широкий круг и скрылся за деревьями. Где-то совсем рядом в истерике зашлась кукушка.
  
  ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  
   В тот день я понял, что ощущают люди, сидящие на электрическом стуле. Стул, на котором я сидел в своём кабинете, словно обжигал меня. Мои нервы были на пределе. Я вздрагивал от каждого шороха. Мне хотелось вскочить со своего места и, сломя голову, мчаться прочь. А стоило раздаться в коридоре звуку шагов, как я непроизвольно напрягался, готовясь к тому, что сейчас дверь распахнётся, войдёт шеф и... И, тем не менее, всё было спокойно. Похоже, что Смак так и не заметил, что кто-то наведывался к нему в кабинет в его отсутствие. А потому мне не только хватило сил досидеть до конца рабочего дня, но даже с равнодушным видом покинуть здание нашей фирмы.
   Однако, придя домой, я дал себе волю. Мгновенно бросился к компьютеру, вставил флешку, дрожащими от напряжения пальцами пробежался по клавиатуре.
  Начал я с ЛОХа. Аббревиатура, которой была названа эта папка, расшифровывалась довольно просто: Лабильное Описание Хронотопов*. Это действительно было описание самых различных миров Каждый из них имел
  своё собственное название, свой четырёхзначный порядковый номер и буквенное обозначение. Причём если цифровые обозначения этих миров не совпадали, то буквенные порой были одинаковы. С этим мне ещё предстояло разобраться.
   Используя широко распространённый в народе исследовательский метод под названием "метод тыка", я обнаружил в этих записях данные о некоторых мирах, проходивших через мои руки. Значит в папке ЛОХ, вероятнее всего, собрана информация обо всех материалах, с которыми работала фирма Смака. Это обещало мне массу интересных открытий.
   Затем я забрался в папку ПОРНО. Это был чисто текстовой документ, и аббревиатура тут была посложней - Персональная Опись Реквизитов Находимых Объектов. Поразмыслив немного и сравнив эти записи с ЛОХом,
  я понял, что ПОРНО - это координаты всех перечисленных в ЛОХе миров. Знать бы ещё, как эти координаты расшифровать. Пока же те буквы и цифры, которые я видел в ПОРНО, мне ни о чём не говорили. Правда, букв здесь было всего только две: Т и Х, но зато цифр - в избытке. Эту головоломку я пытался разгадать часа три, не меньше. Убедившись в том, что ничего не выходит, отправился в кухню пить кофе.
   Не спеша потягивая горячую горькую, ароматную жидкость, я с гордостью размышлял о том, как успешно сумел проявить сегодня свою аморальную сущность, проникнув в кабинет Смака. И тут внезапно хитрая память услужливо подбросила мне тот самый башмак, который я обнаружил в кабинете шефа. Вот она разгадка! Чуть ли не швырнув недопитую чашку на стол, я бросился к компьютеру.
   Всё верно! Буква T это первая буква греческого слова ton topo
   - место, а буква Х первая буква греческого слова chronos - время. Цифры в ПОРНО - это координаты места и времени каждого из упоминаемых здесь миров. Те самые, которые необходимо установить на шкале аппарата, способного, как сказано в инструкции, к "пространственному и временному перемещению в существующей реальности любых тел". Установил, включил пусковой механизм и пламенный вам привет, господа хорошие! Я убываю в мир иной!
   А ведь сегодня я держал этот аппарат в своих руках. Да-да, именно! Именно тот удивительный башмак, который я обнаружил в кабинете Смака, и был машиной времени. Пряжка на его передней части предназначена для установки временных координат мира, в который вы хотели бы попасть. А шкала на его боковой поверхности - для установки пространственных координат. Хотя странно как-то получается - машина времени это всего лишь какой-то один башмак? Может, это специальный аппарат для людей с ограниченными возможностями? Почему нет? Если есть параолимпийские игры, то почему не может быть парамашины времени? А может в том мире, в котором эти машины изготавливают, все люди одноногие? Может и Смак одноногий? А что? Может у него вместо второй ноги - протез. Когда он из нашего мира отправляется в свой, он его у себя в кабинете в шкафу прячет, а когда к нам является - опять пристёгивает.
   Конечно, можно предположить, что где - то там, под тем же столом в кабинете Смака притаился и второй башмак. Просто в спешке, на нервах я его не заметил. А он, возможно, сидел и похрюкивал от удовольствия, что сумел меня провести.
   Но! Во-первых, неужели эти машины времени изготавливают только под заказ? По крайней мере, тот башмак, который я обнаружил в кабинете Смака, мне бы никак не подошёл. Ведь он явно был на несколько размеров больше обуви, которую я ношу. Одно дело перемещение во времени. Время многое меняет. Пока бы я в нём перемещался, возможно, моя нога и успела бы дорасти до размеров этого башмака. Но при перемещении в пространстве я просто вывалился бы из этого хитроумного аппарата.
   Во-вторых, это что же получается? Машина времени - всего-навсего какие-то доисторические башмаки-тихоходы, а никакая не сложнейшая конструкция? Никаких хромированных и никелированных рычагов? Никаких кожаных кресел, загадочных кнопок и непонятных циферблатов? Я уж не говорю о панелях с разноцветными лампочками. Неужто все описания аппаратов, предназначенных для перемещения в иные миры, с которыми мне доводилось раньше встречаться, не соответствуют действительности? Да быть того не может! Это несерьёзно!
   Тем не менее, всё указывало на то, что именно они, чудо - башмаки, и есть тот самый Комбинирующий Генератор Баз. С этим ещё предстояло разобраться, и я решил, что обязательно разберусь, поскольку эта авантюра засосала меня окончательно и бесповоротно подобно тому, как морская звезда засасывает моллюска.
   Но сейчас мне не терпелось поскорей просмотреть материалы, относящиеся к безумно заинтересовавшему меня параллельному миру. Часть информации о нём мне уже была известна. Но в экспроприированной у Смака папке ЛОХ, её было гораздо больше. Кроме того, здесь находились не только описания данного мира, но и копии отдельных документов, повествующих о его истории. Одна только Летопись Волшебства чего стоила. Особенно восхищало в ней Повествование о Малом Повелителе. Я пробежался пальцами по клавиатуре и углубился в Повествование.
   Малый Повелитель был придворным волшебником короля Приозерья. Поскольку история возникновения этого королевства терялась во тьме времён, там же находилась и информация о том, почему должность королевского волшебника имела столь оригинальное название. Было известно только, что эта должность, как и должность короля, не была выборной, и что на неё не назначали распоряжением вышестоящего руководителя, зато передавали её по наследству.
   Судя по всему, профессия придворного мага совмещала в себе несколько функций. Было в ней что-то от секретаря Совета безопасности и от министра финансов, от министра обороны и картографического ведомства, от министра сельского хозяйства и от гидрометеослужбы, ну и, конечно же, от министра информации и пропаганды. А потому работать в этой должности было непросто, что и подтверждали записи в том историческом документе, который я сейчас изучал.
   Из всех Малых Повелителей самым первым в Летописи Волшебства упоминался прочему - то Малый Повелитель Седьмой. Прославился он тем, что "сумел развеять чары Нижнего Леса и сим открыл путь к Озеру Больших Головастиков. Отсель начиналась дорога к Северным равнинам". Кроме того, ему удалось превратить в камень Дракона Круглого Холма. "Драконьи останки в виде огромных бесформенных каменных валунов и по сей день встречаются на полях вокруг этого холма", - писал неизвестный автор летописи.
   После этого славного подвига Малого Повелителя добираться из Приозерья в соседнее Белое Королевство стало совсем легко и просто. Пока гнусное чудовище сидело на Круглом Холме, круглосуточно неся вахту и пожирая путников, волею судеб, а проще говоря сдуру, оказавшихся поблизости, редко кто-либо решался проехать мимо. И вскоре некогда торная дорога превратилась в дикую пустошь. Теперь же после победы над драконом из стольного града Грослоха до границы с соседями можно было добраться всего лишь за каких-то две - три недели. Правда, это помогло и соседям быстро добираться до земель Приозерья, чем они не преминули воспользоваться.
   Войска Белого Королевства начали регулярно наведываться в Приозерье, что и послужило причиной смерти Малого Повелителя номер семь. По одним данным он умер из-за чувства вины за ослабление границ родного королевства. По другим - геройски погиб при очередном экскурсионном посещении Приозерья летучим отрядом рыцарей Белого Королевства. Но также высказывались предположения, что король Приозерья, недовольный сложившимся положением дел, в приступе гнева просто-напросто отрубил волшебнику голову**.
   Малый Повелитель номер восемь начал свою профессиональную карьеру с того, что поселил на Круглом Холме нового дракона. Где он его раздобыл, и что это был за дракон, в Летописи Волшебства не указывалось. Тем не менее, свою службу этот ящер нёс исправно, так что набеги соседей по королевству вскоре прекратились.
   Опыт по акклиматизации дракона так понравился Малому Повелителю номер восемь, что он решил продолжить свой эксперимент. Придя к выводу, что в силу ряда причин драконы являются лучшими пограничниками***, волшебник вздумал защитить подобным образом королевство и с юга.
   Дело в том, что неизведанные Южные Леса в то время кишели чудовищами. Эти невоспитанные твари порой, разгулявшись, теряли контроль над собственным поведением, выбирались из лесных дебрей и нагло проникали аж к стенам королевского замка. Тем самым они отвлекали его обитателей от дел государственной важности, как то: охота, пиры, рыцарские турниры и т.п.
   Каким-то образом Малому Повелителю удалось заманить в эти леса очередного дракона, чтобы он навёл там порядок. После этого лесные чудовища действительно поутихли. Но однажды дракон оставил свой боевой пост в лесу и сам явился в замок. Прежде чем его смогли загнать обратно в лес, он успел проломить южную стену замка, сожрать трёх лучников и сжечь королевского волшебника, пытавшегося вразумить безответственную скотину. Это явилось переломным моментом в истории генеалогического древа Малых Повелителей, после чего оно начало сохнуть.
   Очередной придворный маг оказался весьма любознательным, но неосторожным. Его увлечение алхимией привело к величайшему открытию, о котором мечтали многие поколения волшебников, годами трудившихся, не покладая рук, на ниве экспериментальной химии. Он сумел постичь тайну превращения озёрного песка в золотой. Но одно дело теория, а другое дело практика. Когда маг-теоретик занялся этим сложным технологическим процессом на практике, в его лаборатории что-то взорвалось. Затем начался пожар, и Малый Повелитель номер девять, вероятно, не соблюдавший элементарные меры противопожарной безопасности, сгорел вместе с разгаданной им тайной.
   Следующий по очереди Малый Повелитель не блистал способностями мага, хотя и являлся потомственным волшебником в десятом колене. Когда король приказал ему переселить дракона с Круглого Холма поближе к Белому Королевству, тот ничего не смог сделать. Король, понятное дело, изволил гневаться и, как сейчас принято говорить в некоторых кругах, включил счётчик. Волшебник вынужден был отправиться к Круглому Холму. В результате этого дракон действительно исчез из тех мест, но вместе с ним исчез и Малый Повелитель. После сего печального события, увы, начался окончательный закат высокородной должности Малого Повелителя.
   Малый Повелитель под номером одиннадцать не сумел совершить ни одного маломальского чуда. Если он брался изменить погоду, то она непременно менялась, но абсолютно противоположно тому, чего желал волшебник. Его предсказания будущего были подобны астрологическим прогнозам нашего времени, поскольку никогда не сбывались. А уж о том, чтобы повелевать драконами, и речи не шло.
   В общем, последний из рода Малых Повелителей закончил свой трудовой путь совсем не так, как положено волшебнику такого ранга. В вопросе о том, как это произошло, мнения летописцев существенно разнились. Одни рукописные творцы истории утверждали, что он улетел на огненном драконе на Луну. Другие с полной уверенностью сообщали, что он превратился в птицу и улетел в Край Жёлтых Болот. В тоже время, в летописи была и весьма туманная запись, исходя из которой можно было предположить, что жизнь он закончил толи писарем, толи спившимся писателем.
   Завершив чтение, я твёрдо решил, что обязательно попаду в этот сказочный мир. Как я это сделаю, я тоже решил, но пока ещё нетвёрдо.
  --------------------------------------------------------------------------------------------------
  * Хронотоп - категория ("спайка") пространства и времени в художественных, летописных и т.п. произведениях, гуманитарная форма пространственно-временной характеристики многомерности миров.
  ** У королей такие приступы, а точнее припадки, столь же обычное явление, как ковыряние в носу у малолетних детей.
  *** Исходил он прежде всего из того, что драконов не надо ставить на государственное довольствие, предоставлять им спецодежду, жильё, ежегодный оплачиваемый отпуск, решать вопросы их медицинского страхования и пенсионного обеспечения.
  ----------------------------------------------------------------------------------------------
  ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
   Практика необходима в любом деле. Уж на что важен талант, но без практики проку от него столько же, сколько проку в уличной драке от умения играть в шахматы. А я в настоящем волшебстве не практиковался давно. Так что после неудачи с вороном устал я неслабо. Посему не было у меня ни малейшего желания, не сил вступать в спор с Тихим, когда тот громогласно и самоуверенно заявил, что он сам ничуть не хуже ворона, а потому вполне способен заменить его и указать нам верный путь. Готов быть, так сказать, поводырём. То, что мы заблудились, он счёл чистой случайностью.
   - Да я эту пронблему одной левой решу! - искренне пообещал он.
  Аргументировал своё заявление этот горе-проводник тем, что знает лес, как свои штаны.
   Герхард сидел, словно пришибленный. Я же, взглянув на штаны Тихого, украшенные немалым числом прорех и пятен разнообразных цветов и оттенков, подумал, что такие штаны, действительно, невозможно не знать. Да, их можно узнать среди сотен, если не тысяч других им подобных, а потому возражать не стал.
   Итак, после небольшого отдыха мы продолжили наше увлекательное путешествие. Шли мы долго, и всё без толку. Усталость давала себя знать. Первым не выдержал Карыл Смелый.
   - Куда мы идём? - тихим печальным голосом поинтересовался он, когда мы в очередной раз остановились передохнуть на небольшой прогалине.
   Окружающий нас пейзаж полностью соответствовал интонациям прозвучавшего голоса. Вокруг среди хмурых елей расположились несколько огромных замшелых валунов. Похоже, что они лежали тут со дня сотворения мира, такими древними они казались.
   - На север, - уверенно проинформировал нас Тихий. - Это туда, - он сделал рукой неопределённый жест, охвативший чуть ли не весь лес вокруг нас.
   - А с чего ты взял, что север там? - удивился я.
   - Ну, ты даёшь! Сам посмотри, - Тихий ткнул пальцем в сторону ближайшего валуна. - С этой стороны камень какой?
   - Каменный, - устало предположил Герхард.
   - Ты чё, обратно головой ударился? - полюбопытствовал Тихий. - Каменный. Сам ты каменный, - он постучал себя кулаком по лбу. - Камень с этой стороны чистый. А с той стороны он какой?
   - Грязный, - догадался я.
   - Сам ты...- начал Тихий, но прервал себя на полуслове. - С той стороны он мохом зарос! Значит север там.
   - Да? А что ты скажешь об этом камне? - я кивнул на соседний валун немного меньшего размера.
   Вся его поверхность была покрыта толстым слоем мха, и лишь голая вершина ласкала глаз подобно лысине, которая порой внезапно сверкнёт в толпе среди разнообразно волосатых голов.
   - Так это ж не камень. Это голова великана. Окаменевшая, конечно, но не простой камень, - нашёлся не юный следопыт.
   И впрямь, валун своими очертаниями несколько напоминал огромную голову. Нам с Герхардом, посрамлённым познаниями нашего проводника, оставалось только молчать.
   Немного отдохнув, мы направились дальше. Мы шли, шли и шли, и вместе с нами шло время. Только оно шло гораздо быстрее нас. Мы всё ещё плутали в лесу, а время уже подошло к вечеру. Нашу "пронблему" Тихий так и не решил. Давно пришла усталость, а вместе с ней и апатия. Остальные, похоже, испытывали те же чувства, что и я, так как плелись молча, еле волоча ноги под изрядно надоевшие крики осипшей кукушки. С тоской я думал о том, что ещё час - другой и мы, наконец, достигнем края земли, с которого можно будет увидеть слонов, держащих нашу землю, и черепаху, на которой они стоят, и... и тут внезапно мы вышли на поляну.
   Поляна была большой и красивой. По краям она густо поросла папоротником. Сочные молодые завитки орляка пробивались через сухую бурую прошлогоднюю поросль, как и любая молодёжь, уверенно стремясь в будущее. А в середине поляны на небольшом возвышении ярким пятном желтели цветы мать-и-мачехи.
   - Ох! - выдохнул Герхард, окинув поляну усталым взглядом. - Не могу! - и он обессилено опустился на землю.
   - Во! Во как красота природы человека достала, - с видом знатока человеческих душ произнёс Тихий. - До чего тонкая натура! - и уселся рядом.
   Я, совершенно обессиленный, прилёг на остывающую землю.
   - Всё, ночуем здесь.
   Возражений не последовало.
   Осмотр поляны отнял немного времени и привёл к удивительному открытию. Возвышение в её середине, украшенное цветами мать-и-мачехи, оказалось заброшенной землянкой. Судя по всему, люди в ней не появлялись уже очень давно. Дверь из тонких берёзовых стволов, связанных корой и прутьями, была перекошена. В углу располагался настил из небольших полусгнивших брёвнышек, вероятно, когда-то заменявший в этой фазенде кровать. В центре сей скромной обители лежали несколько головешек, накрытых небольшой кучей хвороста. В общем-то, вполне сносное логово. Безусловно, это творение человеческого гения не тянуло даже на три звёзды, но поскольку выбирать было не из чего, мы решили переночевать в землянке.
   Единственное, что меня не устраивало, так это запах. Пахло почему-то солёной селёдкой.
   - Интересно, кто здесь жил? - спросил я, оглядываясь по сторонам.
   - Какой-нибудь отшельник, - предположил Герхард.
   - Точно, - согласился с ним Тихий. - Какой-нибудь мошенник. Будь он честный человек, дровами бы запасся, как положено.
   Предположения были интересными, но, на мой взгляд, неверными. Судя по запаху, здесь всё-таки жила селёдка. Однако Герхард внезапно обнаружил весомый аргумент в пользу своего предположения.
   - Смотрите! - взволнованно воскликнул он, тыча пальцем в торец одного из брёвнышек лежанки. - Пентаграмма!
   Чахлый вечерний свет с трудом позволял различить нацарапанную там углём небольшую пятиконечную звезду и надпись под ней ДМБ 89. Эта надпись в сочетании с запахом селёдки говорила бы о многом в том мире, из которого я сбежал. Появление же её здесь было весьма странным. Но усталость сделала своё дело.
   - Завтра разберёмся, - вяло предложил я. - Давайте устраиваться на ночлег.
   Тихий никак не отреагировал на мои слова. Герхард, возможно, не был с этим согласен, но виду не подал. Тихого я отправил собирать хворост, а Герхарда - нарубить еловых лапок. Он поплёлся молча, всем своим видом выражая усталую покорность. А Тихий заартачился, ссылаясь на отсутствие сил, утраченных в поисках праведного пути. Но после того, как я пообещал побыстрее организовать ужин с вином, повеселел и тоже убыл в лес.
   Конечно, я мог бы пойти вместе с ними, лишняя пара рук была бы не лишней. Но мне не хотелось, чтобы они видели, как я разожгу огонь. У нас, у волшебников, тоже есть свои профессиональные тайны. А потому, когда мои товарищи удалились, я спокойно достал из заплечного мешка зажигалку.
   Первым вернулся Тихий с небольшой охапкой хвороста. Ничего, вместе с остатками некогда роскошного ложа из брёвен этого хватит до утра. Да и дверь, в крайнем случае, может сгодиться в качестве топлива. Герхард пришёл значительно позже. К его приходу я уже успел подготовить вино и остатки пикника, проведенного на живописной полянке. Но время зануда потратил не напрасно. Лапника, который он приволок, было вполне достаточно для всех троих. Кроме того, он принёс и приятную новость. Оказывается, неподалёку протекает довольно крупный ручей.
   Сидя на пахучем ельнике, мы не торопясь ужинали. И тут где-то совсем рядом прокричал витютень. Такой крик ни с чем нельзя спутать. В вечерней тишине леса, когда каждый звук привлекает ваше внимание, он прозвучал особенно впечатляюще. Даже я, не однажды слышавший его, вздрогну. Герхард же, вероятно, никогда не сталкивавшийся с подобными крикам, испытал полный шок.
   - Что это? - прошептал он, вцепившись в рукоять своего меча.
   - Видать вурдалак, - невнятно ответил Тихий с набитым ртом. - Дело-то к ночи, - и он основательно приложился к фляге.
   - Что? - с дрожью в голосе спросил Герхард. - Разве тут есть вурдалаки?
   - А-то! - утвердительно произнёс Тихий. - Да их тут как нерезаных собак, - обрадовал он Герхарда. - Лес-то вон какой, не зря его Дурным кличут. Вот намедни один мужик вечером вертался домой из Грослоха в Новую Мышь, да малость заплутал и в пути подзадержался...
   Закончить свою весёленькую историю о беспределе вурдалаков в окрестных лесах он не успел, потому что вновь закричал голубь. Тихий наклонил голову, повернувшись ухом к двери, и внимательно прислушался. Хотя я сделал всего пару глотков, после сегодняшнего трудного дня вино разморило меня, и у меня не было ни малейшего желания ввязываться в этот милый разговор. А вот Тихого, похоже, вино только взбодрило и раззадорило.
   - А может и не вурдалак, - с сомнением произнёс он.
   - А кто? - в голосе Герхарда послышалась надежда.
   - Может вервольф. У них сейчас самый гон. Бывает, по ночам так ревут, что твои лоси, - Тихий поднял голову и сделал глубокий вдох, явно собираясь зареветь подобно вервольфу.
   Но Герхард опередил его:
   - А разве у вервольфов бывает гон?
   - А-то! - похоже, этот вопрос немало удивил Тихого. - Весной самый гон. Вот у зайцев гон когда? Весной!
   - Так то ж зайцы, - неуверенно промямлил Герхард.
   - Ну так что? Или ты, может, думаешь, что вервольф хуже зайца? - с подозрением в голосе спросил Тихий. - Э-э-э нет, милый. Вервольф ничем не хуже зайца. Он свово не упустит. Уж если гон, так гон! - бацнул он кулаком по полу.
   Меня вовсе не интересовало мнение Герхарда о том, хуже вервольф зайца или нет. Уж очень я устал, а потому прервал этот увлекательный диспут.
   - Хватит, вервольф, - обратился я к Тихому. - Поделите между собой стражу до полуночи, после полуночи я заступлю.
   Чувствуя усталость во всём теле, я с наслаждением вытянулся на пахучих еловых лапках и закрыл глаза.
   * * *
   Что-то было не так. Странная напряжённость охватила меня. Я повернулся на другой бок и окинул землянку быстрым взглядом. Возле полусгнившего ложа стояла какая-то тёмная тень, одетая в чёрные лохмотья с капюшоном, скрывавшие лицо и фигуру неизвестного.
   - Я отшельник, который жил в этой землянке, - произнёс он противным утробным голосом, напоминающим звуки, возникающие где-то в глубине организма при несварении желудка. - Ты устал, ты потерял много сил физических и духовных. Я помогу тебе. Чтобы вновь обрести силы, съешь вот это, - он протянул ко мне грязную ладонь, на которой лежало несколько чёрных, сморщенных предметов.
   - Что это? - спросил я с подозрением.
   - Лапа сушёной лягушки, крыло летучей мыши и хвост варана.
   - Варана или барана?
   - Варана, придурок. Хвост барана я бы сейчас и сам съел, - отшельник проглотил слюну. - Ешь давай, а запьёшь всё это мухоморовкой, - он сунул руку в складки своей хламиды и вытащил оттуда какую-то зелёную флягу.
   - Ещё чего, - отмахнулся я от его угощений. - Я такую мерзость не ем.
   - Я тоже. Но больше у меня ничего не осталось, - вздохнул отшельник, вновь давясь слюной. - А выбрасывать жалко, - он брезгливо покосился на деликатесы, лежавшие на его ладони. - Так что давай ешь! - явно начиная злиться, потребовал незнакомец.
   - Да не буду я это есть, а уж тем более пить.
   - Будешь! - уверенно произнёс отшельник, шагнув ко мне и крепко схватив за плечо. - А ну, вставай! Вставай, тебе говорят!
   - Да вставай ты! - тряся меня за плечо, чуть ли не во весь голос горлопанил Тихий.
   Я сел, мотая головой и освобождая её от остатков странного сна. Приснится же такое. К чему бы это? Уж не к дождю ли?
   Было далеко за полночь. Естественно. Своими байками о вурдалаках и вервольфах, у которых гон в самом разгаре, Тихий нагнал такого страху на Герхарда, что тот не мог уснуть чуть ли не до полуночи. Тихий с чистой совестью воспользовался этим, а потому и меня разбудил позже, чем договаривались.
   Я вышел из землянки. Небо было ясным, и звёзды, усыпавшие всё пространство над головой подобно осколкам основательно брякнувшейся на тротуар пивной бутылки, были видны очень хорошо. Найти Полярную звезду и определить положение землянки относительно неё не составило труда. Когда рассветёт, я прикину ориентиры относительно землянки, и мы, наконец, сможем выбраться из этого леса, кишащего толи вурдалаками, толи вервольфами. Кстати, интересно, Тихий определился с тем, кто же это был? Но кто бы это ни был, нам ничего не угрожало. Храп, издаваемый Тихим, способен был отпугнуть целое стадо драконов, а уж вурдалаков и вервольфов тем более.
   Когда я вернулся в наше случайное убежище, в костре догорали последние головешки. Чтобы подкормить слабеющее пламя я начал снимать полешки с бывшего ложа, и вдруг под ними что-то звякнуло. Это была обычная армейская алюминиевая фляга зелёного цвета. Вот те на! И как она здесь оказалась? В этом мире, вероятно, никто и не слыхал о таком металле. Здесь в ходу всё золото да серебро, бронза ещё есть, медь имеется, железо, олово - обязательно, без этого никак нельзя, иначе золотой не подделаешь. А тут - "люминь", да к тому же ещё и в виде армейской фляги. Ну и ну! Но каким бы странным образом её сюда не занесло, сейчас она была весьма кстати. В моей кожаной фляге ещё оставалось вино, а ёмкость с водой нам не помешает. Никто не может точно сказать, сколько мы будем выбираться из этого Дурного Леса.
   Начинало светать. Я подбросил дров в костёр и, поместив свою странную находку в поясную сумку, отправился к ручью, о котором вчера говорил Герхард. По лесу ещё бродил туман, натыкаясь спросонок на кусты и деревья и оставляя на них свои рваные клочья. Но день обещал быть погожим, о чём со всех сторон радостно сообщали птицы. Утренняя свежесть бодрила, однако бодрость скоро уступила место раздражению. Зануда он и есть зануда. И это в его понимании неподалёку? Когда я, наконец, добрёл до ручья, у меня зуб на зуб не попадал.
   Присев на берегу на корточки, я первым делом вынул найденную флягу, свинтил с неё крышку и, наполнив водой, ополоснул. К моему немалому удивлению внутри фляга оказалось чистой. Да и снаружи она выглядела весьма неплохо, лишь сбоку её украшало небольшое пятно грязи. Присмотревшись, я заметил, что это пятно скрывало под собой какую-то надпись, нацарапанную на фляге. Сделана она была явно латиницей. По крайней мере, буквы ССN просматривались довольно-таки чётко.
   Зачерпнув горсть мокрого песка, я прошёлся им по грязному пятну, скрывавшему надпись. В тот же миг мне словно пахнул в лицо лёгкий ветерок, и кто-то за моей спиной громко рявкнул:
   - Старший сержант Иванов по вашему приказанию прибыл!
  
  ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  
   Голодной курице просо снится. Очень точное замечание народов Востока. Коль западёт человеку что-то в душу по-настоящему, и днём и ночью он о том думать будет. Вот и я только и думал об открытом мной Волшебном мире и стремился к нему даже сильнее, чем голодная курица к просу. Но время шло, и ничего не менялось. Я больше не рисковал проказничать в кабинете шефа из-за опасения попасться на месте преступления. Теперь я лишь напряжённо ломал голову над тем, как осуществить свою мечту - пространственно-временной побег в очаровавший меня параллельный Волшебный мир. И тут, как ни странно, теория вероятности дала сбой. Мне во второй раз подряд внезапно чрезвычайно повезло. Вот уж, действительно, нет правил без исключений.
   Сложившаяся ситуация сделала меня очень осторожным и внимательным. Дошло до того, что я научился прекрасно отличать шаги господина Смака от всех прочих. И стоило только им прозвучать в коридоре, как я тут же напрягался, превращаясь в комок нервов. В тот раз к его шагам присоединилась ещё и негромкая брань, что и вовсе заставило меня облиться холодным потом.
   - Чёрт знает что, - раздался голос Смака в конце коридора. - Нет, я этого так не оставлю.
   Его шаги приближались. Я бросил взгляд на незапертое окно, прикидывая, смогу ли выскользнуть через него. Благо, первый этаж.
   - Александр, - как всегда чётко и внятно произнёс шеф, входя в мой кабинет, - скажите честно...
   Хотя говорил он своим обычным голосом без какой-либо угрозы или злости, эти слова меня просто парализовали.
   ...- вам не попадалась на глаза коробка из-под бумаги для принтера? - закончил свой вопрос Смак.
   В ответ я смог лишь отрицательно покачать головой.
   - Безобразие! - продолжил Смак, присаживаясь на стул, стоявший напротив моего стола, и внимательно глядя на меня. - Представляете, положил в неё одну очень нужную мне вещь, и она пропала. Возможно, когда привозили канцтовары, её по ошибке вместе с другими уволокли на склад. Как вы думаете, могло такое случиться?
   Хотя мне и полегчало, но ответить я смог опять лишь кивком головы, теперь уже утвердительно.
   - Ладно, вижу, что своими вопросами только мешаю вам работать. Пойду, погляжу на складе, - и он ушёл.
   Мои пальцы перестали трястись довольно быстро, но зато начала дёргаться икроножная мышца на правой ноге, а за нею и левый глаз. Причём дергались они вразнобой, что меня весьма раздражало.
   Тем временем попытки Смака отыскать дорогую его сердцу коробку ни к чему не привели. Я несколько раз слышал его голос в разных частях здания, что заставляло меня вздрагивать. Хотя говорил он недостаточно громко, я, тем не менее, смог понять, что результаты этих поисков равны нулю.
   В конце концов, я услыхал, как Смак, проходя по коридору, чётко сообщил кому-то: - Поеду к поставщикам, вдруг у них сыщется.
   Я вздохнул с облегчением. Шеф убыл, да и рабочий день близился к завершению. Досидев положенное время, я потратил ещё несколько минут на то, чтобы забросить на флешку результаты сегодняшней работы. Сделал я это чисто автоматически, по старой привычке. Ведь теперь в этом не было никакой необходимости. Затем я, не спеша, покинул здание.
   Зимой темнеет рано, но свежий, чистый снег прекрасно отражает свет. Все предметы на нём хорошо видны и при слабом освещении, если они даже цвета этого снега, как например коробка из-под бумаги для принтера. Точнее, коробки. Их было четыре штуки. Они лежали, утонув наполовину в снегу, на обочине дороги там, где тупичок, в котором находился наш офис, встречался с улицей.
   Достаточно было беглого взгляда на эту небольшую россыпь, чтобы понять, что они, вероятнее всего, выпали из проезжавшей машины. Я ощутил какой-то холодок в груди и необычное волнение при виде этих самых обыкновенных коробок. Если бы загадочный Смак не искал сегодня точно такую же, я бы прошёл мимо, не обратив на них ни малейшего внимания. Ну, лежат какие-то коробки и пусть себе лежат. Мало ли барахла порой возле дороги валяется. Собственно, и сейчас я прошёл мимо, даже не повернувшись в их сторону. Но, оказавшись на улице, я огляделся по сторонам. Улица была пуста, в покинутом мною родном тупичке тоже никого не было видно. Чуть ли не бегом я бросился назад и схватил ближайшую коробку.
   Ну и что? Коробка как коробка. Никому ненужная пустая коробка. И с чего я взял, что найду в ней что-то необыкновенное? Если мой шеф положил какую-то вещь в точно такую же коробку, это не значит, что сия вещь представляет для меня какую-либо ценность. И уж тем более не значит, что она находится именно здесь, в этой россыпи. Тем не менее, я с волнением открыл вторую коробку. Дурак! И стыдно, и смешно. Как какой-то мальчишка ковыряюсь в выброшенном кем-то картонном мусоре.
   Я выпрямился и со злостью пнул обе оставшиеся коробки, вложив в этот пинок всю душу. Одна из коробок легко отлетела далеко в сторону, вторая только чуть откатилась, перевернувшись с боку на бок. Тяжёлая, но не очень. Хорошо, что не с кирпичом внутри. С такой дурной шуткой можно и ногу сломать. Разозлившись ещё больше, я пнул её посильнее. Коробка взлетела вверх, вывалившийся из неё башмак шлёпнулся неподалёку в снег, а сама она тяжело упала далеко в сугроб.
   Башмак я нащупал довольно быстро. Хорошо, что снег у края дороги был неглубоким. Вытащив свою находку из снега, я пристроил её на обочине дороги. А вот коробку, в которой, возможно, лежал второй башмак, пришлось поискать. Стоя на коленях, я старательно шарил в сугробе, пытаясь нащупать свою добычу.
   - Чё это он делает? - услышал я за спиной бодрый голос.
   Любознательный незнакомец был явно навеселе.
   - А-а, видно мусульманин, - ответил его не менее весёлый попутчик. - Вечерний намаз совершает. Видишь, обувь снял, поклоны кладёт.
   - Так они ведь должны молиться в сторону Мекки, - блеснул знаниями первый. - Она же на юге. А этот, вроде как, в сторону Северного полюса молится?
   - Да у них, когда они напьются, такая мека начинается...- заржал второй. - Так что ему сейчас всё равно кому молиться, хоть белым медведям, хоть пингвинам. Аллах Акбар! - внезапно выкрикнул он, подобно истинному мусульманину.
   - Воистину Акбар! - поддержал его попутчик.
   Я даже не повернулся в их сторону. Мне было не до этих шутников. Время шло, пальцы замёрзли окончательно, почти потеряли чувствительность и не хотели гнуться, да и колени ныли от холода. А я всё шарил в сугробе и, наконец, нашёл её. В коробке лежал второй башмак. Нет, эта была не парамашина времени, она предназначалась для людей с двумя ногами.
   Что было потом - не помню. Очнулся я уже дома. Меня колотило толи от холода, толи от нервов, а может от того и от другого. Я сидел на кухне в шапке, в куртке и в ботинках, полных тающего снега. А на столе передо мной красовались оба допотопных башмака Смака.
   Я взял их всё ещё непослушными руками, внимательно осмотрел, пощупал, осторожно провёл кончиками пальцев по настроечным шкалам. Затем, не раздеваясь, снял ботинки, и надел на мокрые ноги обе машины времени. И здесь свершилось чудо.
  
  ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  
   Хорошо, что в тот момент я не стоял в полный рост, иначе лежать бы мне в этом холодном ручье. А так я лишь завалился от неожиданности вперёд, успев выставить перед собой руки, упёрся ими в песчаное дно возле берега и тем самым сохранил себя в сухости. Можно сказать - штаны не намочил.
   Приняв столь своеобразную позу, я замер, ожидая, что же будет дальше. Однако, как это ни странно, никакого продолжения не последовало. Стояла полная тишина, только где-то неподалёку продолжали радоваться жизни какие-то пичуги. Хотя, возможно, они просто насмехались надо мной.
   Оттолкнувшись руками от сыпучего дна, я встал на ноги и одновременно с эти повернулся. Упал - отжался. Получилось это у меня вполне естественно. По крайней мере, ни на лице, ни в глазах стоявшего передо мной бравого старшего сержанта я не увидел насмешки. Правда, восхищения собой я там тоже не увидел. Абсолютно непроницаемое лицо. Чувствовалась строгая воинская дисциплина. Высокий, под два метра, молодой парень в голубом берете и соответствующем обмундировании. В плечах не косая сажень, а как минимум полторы косых сажени. Берцы на ногах не сорок последнего, как принято говорить, а, пожалуй, пятьдесят последнего размера. Левая рука зажата в кулак величиной чуть ли не с рюкзак, правая - словно гвоздями к виску прибита. Стоит, - не шелохнётся. Прямо-таки не живой человек, а статуя.
   Я внимательно огляделся по сторонам, пытаясь понять, откуда возник сей образец воинской доблести, но так и не смог разгадать эту тайну. Боец стоял молча, глядя прямо перед собой.
   Испытывая невероятное удивление, я обошёл вокруг него, надеясь, что это сможет помочь разобраться в происходящем. Не помогло. Мало того, на мокром прибрежном песке я увидел лишь свои следы, словно незнакомец упал сюда прямо с неба!
   - Ну-у-у, - промямлил я, не зная с чего начать, - прибыл, значит?
   - Так точно! - грозно рявкнул старший сержант.
   - А почему это ты вдруг ни с того ни с сего взял, да и прибыл? - внезапно поставил я вопрос ребром.
   В глазах парня явно промелькнуло удивление.
   - Прибыл по вашему приказанию! - тем не менее бодро отрапортовал он.
   Ситуация начинала напоминать разговор двух глухих:
   - Ты куда идёшь?
   - И тебе привет! А я вот за грибами собрался.
   - А-а, а я думал, ты за грибами.
   - Нет, я за грибами.
   Ну что ж, приходилось самому проявлять инициативу, хотя чувствовал я себя при этом полным идиотом.
   - А ты, собственно, откуда здесь взялся?
   - Прибыл по вашему приказанию! - ответ сержанта не только отличался новизной, но и к тому же весьма содержательно и доходчиво разъяснял произошедшее.
   Нет, один из нас был явно не в своём уме. Оставалось только выяснить кто именно. Поскольку сержант по собственной инициативе взял на себя роль подчинённого, я с чистой совестью решил играть роль командира.
   - Так! - произнёс я, стараясь придать своему голосу командную интонацию. - Кратко и чётко доложи мне, как я приказал тебе явиться сюда.
   - Путём протирания соответствующей надписи на фляге мне было дано приказание немедленно прибыть в ваше распоряжение!
   Вот это да! Прямо-таки волшебная фляга Иванова. С виду ничего особенного, фляга как фляга, я немало повидал таких "люминевых" изделий на своём веку, ан нет!
   Я с восхищением посмотрел на алюминиевое чудо, зажатое в моей руке. Значит, потёр себе CCN, и старший сержант Иванов тут как тут?
   - А что, собственно, эта надпись означает? И почему она латиницей выполнена? - полюбопытствовал я, продолжая играть роль строгого командира.
   - Никак нет! Аббревиатура выполнена на русском языке и означает Старший Сержант Иванов! - проревел боец.
   - Да на каком русском! - вспылил я, поднял флягу над головой и ткнул в неё пальцем. - Здесь же вместо русской И явно латинская N нацарапана!
   - Ну, так это...- внезапно замялся старший сержант, утратив свой бравый вид и переходя с армейского языка на человеческий. - Старший сержант Макаров...ошибочно...Он хотел И нацарапать...только перекладинку не туда наклонил...Мы праздник отмечали...- совсем смутился Иванов.
   - Какой праздник? Второго августа*?
   Старший сержант Иванов, потупившись, лишь молча кивнул. При этом цвет его лица был подобен цвету утренней зари, а цвет ушей был ещё ярче.
   - Всё ясно. Видно, старший сержант Макаров, перед тем как эту гравировку на фляге сделать, не раз тост за дядю Васю** поднимал?
   Иванов снова виновато кивнул.
   - Ну, тогда понятно. Ладно, а ты для чего прибыл?
   - Готов выполнить любое ваше приказание! - снова переходя на армейский язык, чётко отрапортовал старший сержант.
   Прекрасно! Я еле сдержался, чтобы не закричать ура! Теперь от меня никакого волшебства не потребуется. Пусть Иванов всё выполняет. Прямо-таки какая-то волшебная дедовщина. Никогда бы и не подумал, что такое возможно. Но сейчас я был совсем не против неуставных отношений среди волшебников.
   - Хорошо, - не скрывая своего удовлетворения, констатировал я. - Для начала выведешь нас из этого Дурацкого Леса в Грослох.
   - Есть! Прикажите выполнять?
   - Не сейчас, чуть позже.
   - Есть, - с явным облегчением произнёс старший сержант, что несколько меня удивило.
   - Похоже, ты не готов к немедленному выполнению боевого задания? - поинтересовался я как можно строже, всё больше и больше осваиваясь в должности отца-командира.
   - Так это...- промямлил Иванов, снова переходя на человеческий язык, - карты нужны, ну и компас.
   - Ладно, - согласился я, - отправляйся, подготовь всё, что надо. Только не затягивай и будь бдителен. Вскоре поступит приказ на выдвижение в Грослох. Тридцатиминутная готовность!
   - Есть! - в очередной раз яростно прокричал старший сержант Иванов.
   После этого он внезапно начал исчезать, словно тая в воздухе подобно утреннему туману, съедаемому солнцем. Фигура бравого сержанта потеряла чёткость очертаний, стала полупрозрачной. Ещё несколько мгновений - и уже ничего кроме простой алюминиевой фляги в моей руке не напоминало о существовании бравого старшего сержанта Иванова. Какое-то время я ещё мысленно повосхищался своей случайной находкой, любуясь её классическими формами, после чего закрутил на ней крышку, сунул в поясную сумку и направился к землянке.
   Поход к ручью и встреча со старшим сержантом, вероятно, отняли у меня немало времени, так как мои попутчики уже успели проснуться и выбрались из землянки. Точнее, выбрался Карыл Смелый. А Генрих Свойский только собирался это сделать.
   Первый, поёживаясь, с кислой миной на лице осматривался вокруг, словно ему предстояло подобно новобранцу приступить к утренней зарядке, а затем перейти к водным процедурам на берегу обнаруженного им же ручья. Зато второй демонстрировал себя во всей своей красе. Стоя в дверном проёме, он потягивался с громким хрустом молодецких суставов, чухал под мышками и зевал с таким воем, на какой вервольф не способен даже в период весеннего гона. Закончив эти стандартные утренние процедуры, Тихий с остервенением поскрёб пятернёй в лохматой бороде, пытаясь, толи причесать её, толи очистить от застрявших в ней остатков ужина и еловых иголок. При этом лицо его сохраняло столь сонный вид, что, глядя на него, скулы невольно сводила зевота.
   - Ты умываться не пробовал? - поинтересовался я.
   - Так я же уже один раз умывался.
   - Я не про вчерашний день.
   - Так и я не про вчерашний.
   Мне оставалось лишь вздохнуть в ответ.
   - Да! - внезапно довольно бодро произнёс Герхард. - Необходимо умыться.
   - Необходимо! - насмешливо повторил Тихий. - Вполне даже обходимо. А вот выпить и закусить...
   Тем не менее, он, не торопясь, поплёлся за занудой, направившимся к ручью. День разгорался чудесный, сидеть одному в селёдочной землянке не хотелось, и я решил составить им компанию. Мы прошли пару десятков шагов, когда идущий впереди и несколько в стороне Герхард оглянулся с таким видом, словно увидел за моей спиной нечто необычное. Я с любопытством обернулся. Папоротник на краю поляны был вытоптан, земля изрыта, куда-то вглубь леса уходила узкая полоска сорванного мха. Что бы это могло быть?
   - Во! Я же говорил, - произнёс Тихий, словно угадав мои мысли. - Не иначе как вервольфы резвились.
   Оглядевшись по сторонам, он подобрал с земли крепкую суковатую дубину и резко взмахнул ею в воздухе, толи, проверяя её годность, толи, разминаясь. После чего сделал несколько шагов в лес по странной пашне и заорал во всё горло:
   - Вервольф, зараза, выходи! Выходи подобру-поздорову, тебе говорю!
   В ответ совсем неподалёку послышались какие-то странные звуки, напоминающие собачий скулёж, и из-за деревьев на перепаханный мох выскочила парочка весьма симпатичных полосатых поросят. А следом за ними появилась их мамочка. Многопудовая туша, оскалив клыки, неслась в нашу сторону абсолютно молча. Лишь слышался треск сучьев, ломающихся под её могучими копытами. Она приближалась неотвратимо и беспощадно, как в воскресенье приближается начало рабочей недели. И в этот момент всё поплыло у меня перед глазами, в ушах зазвенело, к горлу подкатила тошнота.
  -----------------------------------------------------------------------------------------------
  * Второго августа - День ВДВ. ВДВ - Войска Дяди Васи.
  ** Дядя Вася - Василий Филиппович Маргелов, командующий ВДВ в 1954 - 1959 гг. и в 1961 - 1979 гг.
  -------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  
   По-другому не скажешь. Что эти странные туфли велики мне, я видел и без примерки. Первым я надел левый башмак и почувствовал, как нога болтается в нём, словно деньги в кармане истинного студента за неделю до стипендии. Но как только на ноге оказался правый, я ощутил насколько удобно или, как принято нынче говорить, комфортно они оба сидят на моих ногах. Мой любимый размер! Туфли сами подогнали себя аккурат по моей ноге, при этом, ничуть не изменившись внешне. Ну, разве это не чудо?
   И тут меня просто понесло. Я уже не мог остановиться, да и не пытался. Сбросил с ног Комбинирующий Генератор Баз, босиком метнулся к компьютеру, открыл папку ПОРНО, трясущимися пальцами установил на башмаках необходимые параметры Волшебного мира. Глубоко вдохнул, задержал дыхание, мгновенно впрыгнул в волшебные туфли и...И ничего не произошло. Ровным счётом ни-че-го!
   Да...Сегодняшний день подарил мне немало эмоций, но завершающий аккорд был самым эффектным. Оно и хорошо. Сразу навалилась усталость, которая позволила включить мозги, именно то, чего мне не хватало в сложившейся ситуации. Не стоит торопиться. Если это действительно машина времени, я смогу разобраться, как ею управлять. Уж очень велико моё желание попасть в заветный мир. Только нельзя забывать мудрую пословицу: прежде чем залезть в яму, подумай, сможешь ли ты из неё выбраться. А та яма, в которую я собирался залезть, была особенной. Поэтому стоило крепко подумать, прежде чем прыгнуть в неё.
   Думал я всю ночь. Вначале набросал в самых общих чертах дальнейший план действий и совершенно обессиленный отправился спать. Но, как ни старался, уснуть так и не смог, поскольку голова просто пухла от разных мыслей. Тем не менее, на работу я явился, находясь в здравом уме и твёрдой памяти. При этом я ничуть не волновался. А чего мне было волноваться? Смак знать не знал о моей вчерашней находке, никаких противоправных действий в отношении его я не собирался предпринимать. Если я буду спокойно выполнять свои должностные обязанности, никто никогда и не догадается, что я вышел на финишную прямую. А я, действительно, вышел на неё. Только вот финишировать я хотел не эффектно, а эффективно. Покинуть этот мир я собирался по-английски, но при этом понимал, что не заметить мой уход будет невозможно. А потому надо было обставить его таким образом, чтобы никто не догадался, куда я исчез на самом деле.
   Больше всего меня беспокоил теперь уже бывший владелец волшебных туфель, который ходил темнее тучи. Я думаю. Лишился такой игрушки, как тут не загрустить. Только никто не знает, какие ещё штучки могли быть у него заначены, и на что он способен с их помощью. Мне почему-то не хотелось ждать ответа на этот вопрос, но и спешить с уходом в мир иной тоже было нельзя, не то он меня моментально вычислит.
   Вначале у меня мелькнула мысль взять несколько дней за свой счёт, чтобы спокойно смыться, оставив необходимые следы. Но я тут же сообразил, что это обязательно вызовет подозрение у шефа. Тем более, что какой-либо значимой причины для своего отгула я не мог придумать. И тогда я решил, что мне может помочь несчастная безответная любовь.
   Как выглядит несчастный "безответный" влюблённый? Печальный, рассеянный, не обращающий никакого внимания на то, что происходит вокруг. Именно таким я стал, и Смак оценил это по достоинству. По крайней мере, он сразу заметил, что выгляжу я сегодня совсем не так как обычно. Хотя сам он явно был поглощён своей собственной проблемой, тем не менее, зайдя в мой кабинет с очередной порцией дисков, проявил неподдельный интерес к моему кислому виду. Выразился этот интерес в ряде вопросов о моём самочувствии и причинах безрадостного настроения. Уходя от прямых ответов, я дал ему понять, что причина кроется в моих сердечных страданиях. Это сработало. Да и как иначе? Каждый здравомыслящий человек понимает, что несчастная любовь подобна выпивке для алкоголика. Потерпевший не может жить без неё, хотя приносит она одни неприятности. А Смак был явно здравомыслящим человеком. Ну что ж, мне оставалось только усугубить созданный мной образ и спокойно убыть в мир иной.
   Несчастная любовь - прекрасное оправдание моего исчезновения для тех, кто будет официально заниматься моими поисками. Но Смак, действительно, здравомыслящий человек и вполне может заняться этим вопросом неофициально, а потому я должен обставить всё очень умно. Так, чтобы он, как следует поломав голову, сумел всё же догадаться, что я с помощью его волшебных туфель переместился в параллельный мир. Только вот в какой именно, он знать не должен. Пусть пошерстит другие миры, те, где меня нет.
   Сказано - сделано. Первым делом я взялся за тщательное изучение самого Комбинирующего Генератора Баз и инструкции по его использованию. Всё-таки вчерашняя неудача с ним была для меня счастливой. Уж больно я погорячился. Сегодня холодным умом я понял, к каким серьёзным последствиям могло привести моё внезапное перемещение в столь притягательный, но совершенно иной мир. Этот же холодный ум позволил мне достаточно быстро понять, почему машина времени не сработала. Причина была проста - я не включил пусковой механизм. Ох уж эти эмоции!
   Затем я составил список вещей, которые хотел захватить с собой
  (конечно с учётом грузоподъёмности туфель), и начал готовить эти вещи к отправке. Следующие несколько дней я заметал следы. Демонстративно страдая от "несчастной любви", я с тоскливым видом сидел на работе. Вечером я ежедневно стал наведываться в небольшой магазинчик, расположенный возле моего дома, где приобретал пару бутылок спиртного. Дома я аккуратно опорожнял их в мойку на кухне, оставляя на донышке каждой бутылке лишь тонкий слой жидкости. Это привело к тому, что дня через три по всей квартире стоял отвратительный запах алкоголя. Но что поделаешь? Искусство требует жертв.
   Одновременно с этим я старательно прятал в рабочем и своём собственном компьютере кой-какую информацию из папок ЛОХ и ПОРНО. Делал я это исключительно для Смака. Если он вздумает меня искать, то обязательно наведается в мой компьютер. Так пусть, помучившись, отыщет там следы, которые помогут ему понять, что я сбежал в один из параллельных миров. Ну, естественно, не в Волшебный.
   И наконец, настал тот славный день, когда моя подготовка к убытию в мир иной была завершена. Кухонный стол моей квартиры украшала батарея пустых вонючих бутылок. На его краешке одиноко приютился грязный стакан, на треть заполненный водкой. Конечно, можно было обойтись и без него. Но я решил, что если прощальная записка будет придавлена таким украшением, выглядеть картина будет более достоверно. А, возможно, мной просто руководило желание уйти красиво. Текст записки, написанной моей нетвёрдой рукой, был прост: "В моей смерти прошу никого не винить. Даже Её. Бог Ей судья".
   Я, не спеша, подготовил Комбинирующий Генератор Баз к работе. Обул его, взвалил на спину огромный чёрный рюкзак, доверху набитый необходимыми вещами. Согнувшись под тяжестью рюкзака, окинул прощальным взглядом свою комнату и щёлкнул каблуками. Звонко цокнули медные треугольники волшебных туфель - пусковой механизм включился. И в этот момент всё поплыло у меня перед глазами, в ушах зазвенело, к горлу подкатила тошнота.
  
  ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СКВОЗЬ ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ
  
  - Да, но где мы? - спросил Двацветок.
  Продавец, который склонился над своим
  столом, равнодушно пожал плечами.
  - Вряд ли мы где-то, - ответил он. - По- моему,
  мы в котангенциальной несообразности.
   Терри Пратчетт "Безумная звезда"
  
  ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   Мы стояли среди огромной толпы народа на какой-то площади. Площадь, отнюдь не маленькая, была вся заполнена людьми. Однако на наше внезапное появление здесь никто не обратил ни малейшего внимания. По крайней мере, ни один из присутствующих даже не взглянул в нашу сторону. Все они были увлечены выступлением человека, с отчаянными жестами метавшегося по невысокому деревянному помосту и бросавшему в толпу громкие возбуждённые крики.
   Я с опаской и удивлением осмотрелся по сторонам. В моей голове, грубо расталкивая друг друга, метались мысли. Где мы? Куда мы попали? Куда подевалась озверевшая свинья, собиравшаяся пойти на смертоубийство за словесное оскорбление, нанесенное ей Тихим? Куда исчез окружавший нас лес? Сейчас происходящее вокруг весьма напоминало мне митинги того мира, из которого я в своё время сбежал. Только как мы здесь оказались? Кто, как и зачем швырнул нас сюда из Дурного Леса? Может это как-то связано со старшим сержантом Ивановым, чья фляга сейчас покоилась в моей поясной сумке? Куда, в конце концов, подевались мои товарищи?
   Герхард стоял неподалёку и явно был поражён произошедшим. Он удивлённо и, пожалуй, с испугом оглядывался вокруг. Обеими руками парень напряжённо сжимал рукоять своего меча, нервно перебирая её пальцами. А вот Тихого свершившееся совершенно не напрягало. Правда, в начале он, разинув рот и почёсывая затылок, с простецким видом несколько секунд вертел головой по сторонам. Но затем, отбросив, а точнее просто выпустив из рук дубину, которую он прихватил в Дурном Лесу, начал внимательно прислушиваться к выступавшему. Похоже, что в отличие от нас с Герхардом его абсолютно не интересовало, где мы находимся и как сюда попали. Гораздо интересней ему было послушать оратора.
   - Слышь, - внезапно толкнул он меня локтем в бок, - а что такое "наши нейтральные воды"?
   - О чём это ты?
   - Да это не я, это вон тот горлопан, - Тихий махнул рукой в сторону помоста. - Это он про них кричит.
   - Да наплюй ты на этого заполошного, - мне было совершенно не до выступавшего.
   И без него голова шла кругом.
   - Это ты зря, - не согласился со мной Тихий. - Человек старается, горло дерёт, а ты на него наплевать хочешь.
   В это время оратор начал яростно кричать что-то о "незаконных бандформированиях". Толпа одобрительно загудела, вероятно, выражая своё согласие с тем, что бандформирования должны быть только законными.
   - Разрешите, позвольте, - внезапно послышалось неподалёку.
  Похоже, что нас, наконец, заметили. Какой-то гражданин пробирался сквозь толпу явно в нашу сторону.
   Он отличался высоким ростом и, мягко говоря, полнотой. А потому без проблем прорезал столпившиеся людские массы подобно танкеру, проплывающему через стаю отдыхающих на воде чаек. Одет незнакомец был в строгий чёрный костюм с галстуком такого же весёлого цвета и белую рубашку.
   - Ну, наконец-то вы здесь, - с облегчением произнёс он, добравшись до нас и поочерёдно пожимая нам руки своими потными окороками. - А я уж боялся, что вы не появитесь.
   Мы все трое с молчаливым удивлением уставились на незнакомого гражданина, обрадованного нашим внезапным появлением из Дурного Леса. Неужто это он обеспечил нам пространственно-временное перемещение? Интересно, как это ему удалось? И зачем мы ему понадобились? В конце концов, кто он такой? А странный гражданин тем временем продолжал:
   - Я рад, что в такую непростую пору люди искусства остаются с нами. Как в своё время сказал Владимир Ильич: "Искусство принадлежит народу!"
   - И кому же он это сказал? - с нескрываемым подозрением в голосе встрял Тихий.
   Но неизвестный, почему-то дожидавшийся нас в этой толпе, не обратил на его слова ни малейшего внимания. Возможно, он просто отвлёкся на оратора, который в это время громко призывал народ не допустить, чтобы власть в стране попала "в руки военных ястребов и других хищных птиц", а потому уверенно изрёк:
   - Вы, артисты, как никто другой должны это понимать!
   Услышав, что его назначили артистом, Тихий сразу стал выше ростом и с достоинством кивнул в ответ. Странный гражданин тем временем и не думал униматься.
   - В происходящей в стране политической борьбе нам весьма нужна поддержка людей искусства. Хотя это, - он кивнул в сторону меча Герхарда, - пожалуй, излишне. Мы не сторонники вооружённой борьбы. В отличие от тех, кто выступает против нас, мы ведём себя достойно. Вы только посмотрите, какую мерзость они пытаются нести в широкие народные массы!
   Толстяк запустил руку в боковой карман пиджака и выудил оттуда сложенный вчетверо небольшой листок бумаги.
   - Почитайте на досуге, - сунул он мне листок.
   Тихий вновь попытался обратить на себя внимание, задав вопрос по поводу того, а что же "они" несут в узкие народные массы. Но настырный незнакомец продолжал игнорировать вопросы артиста. Вот уж, действительно, художника каждый может обидеть.
   - А сейчас попрошу вас выступить. Народ будет рад услышать представителей искусства, - внезапно выдал незнакомец.
   Я никогда не относил себя к представителям искусства. К тому же в отличие от народа я не испытывал ни малейшей радости от того, что мне предоставили возможность выступить перед ним. А потому просто очумел от неожиданности.
   Куда, в конце концов, мы попали? Что это за сборище? О чем тут говорят? Что мы должны говорить? За кого, вообще, нас принимает этот толстяк? Чего он от нас ждёт? Может, стоит раскрыть ему всю правду о нас, показав "доку́менты", выданные нам Капустным Зайцем? Глядишь, он успокоится и отстанет, понимая, что человеку, который "имеет дифект речи: нипраизносит букву ха" сложно выступать на митинге? Вероятно, на моём лице было написано полное смятение чувств, поскольку докучливый неизвестный вопросительно уставился на меня. Спас положение Генрих Свойский.
   - Это завсегда можно, - самоуверенно произнёс он, театрально выпятив грудь и уперев руки в бока. - Знать бы вот только, об чём выступать.
   - Как о чём? - искренне удивился доставучий гражданин. - О том, о чём все мы сейчас говорим. О наших повседневных трудностях, о том, как плохо нашей стране, о нашем видении будущего.
   Судя по всему, он относился к когорте идеологически стойких товарищей, твёрдо придерживающихся в своей жизни простого принципа
  
   Прошла весна, настало лето,
   Спасибо партии за это!
  
   - Если вам нужен некий конспект, - продолжил, словно засмущавшись, толстяк, - этакая, с позволения сказать, шпаргалка, я готов вам помочь. Я, видите ли, пописываю понемногу на досуге.
   - Чего? - сурово изрёк Генрих Свойский, пригвоздив толстяка к земле грозным взглядом.
   - Нет-нет, вы меня не так поняли, - засуетился окончательно смутившийся неизвестный гражданин. - Пописываю, в смысле пишу, - начал он торопливо оправдываться.
   Но поскольку Генрих продолжал смотреть на него с подозрением, толстяк снова запустил руку в карман и вынул ещё одну бумажку.
   - Вот, - протянул он её мне и, буквально подталкивая нас в спину, направился к помосту.
   Когда, наконец, мы достигли лобного места, я смог прочитать и оценить по достоинству предложенный незнакомцем "конспект". Это был
  
   УНИВЕРСАЛЬНЫЙ КОД РЕЧЕЙ
  
   Объединив произвольно любую часть фразы из столбца 1 с любой частью фразы последовательно из столбцов 2,3,4, вы получите универсальный текст. Количество комбинаций 10000, минимальное время произнесения речи 40 минут.
  ----------------------------------------------------------------------------
  1. Товарищи! Господа! Друзья! Братья и сестры!
   С другой стороны
   Равным образом
   Не следует однако забывать, что
   Таким образом
   Время показало, что
   Значимость происходящих процессов настолько очевидна, что
   Разнообразный практический опыт
   Стоящие перед нами задачи, в особенности
   Идейные соображения высшего порядка, а также
  ---------------------------------------------------------------------------
   2. Реализация намеченных планов и задач
   Рамки и место существующей ситуации
   Постоянная динамика и сфера нашей активности
   Сложившаяся структура и механизм взаимодействия
   Предлагаемая нами модель организационной деятельности
   Дальнейшее развитие каждого индивидуума и общества в целом
   Постоянное информационное обеспечение нашей деятельности
   Укрепление и развитие структуры прогрессивных изменений
   Изучение мнения народа
   Начало повседневной работы по формированию позиций
   -----------------------------------------------------------------------------
  3. Играет важную роль в правильном формировании
   Требуют от нас анализа
   Требует определения и уточнения
   Способствует подготовке и успешной реализации
   Обеспечивает широким массам участие в формировании
   Позволяет выполнять важные задачи по усовершенствованию
   В значительной степени обуславливает создание
   Позволяет оценить значение соответствующих условий
   Представляет собой важный процесс проверки
   Влечет за собой процесс создания и внедрения в практику
  --------------------------------------------------------------------------------
  4. Необходимых финансовых и административных условий
   Дальнейших направлений развития
   Системы коллективного взаимодействия масс
   Позицией, занимаемой каждым в отношении стоящих задач
   Новых предложений и идей
   Направлений прогрессивного развития общества
   Системы внедрения новых идей в общественное сознание
   Активизации широких народных масс
   Модели развития общества
   Форм воздействия на индивидуума в обществе
  -----------------------------------------------------------------------------------
   Я был потрясён этим необыкновенным произведением. Но не менее я был потрясён и выступлением Тихого. Пока я знакомился с гениальным документом, представленным мне скромным "пописывателем", я упустил Генриха Свойского из-под контроля. Заметил это я лишь тогда, когда услышал совсем рядом его голос с помоста.
   - Глашатай, который раньше был тут, - сжав руку в кулак, Тихий ткнул большим пальцем вниз, - жаловался, что ему плохо, - громко начал он без каких-либо предисловий. - Так я вам на это вот что скажу:
  
   Если плохо организму,
   Покупай, товарищ, клизму!
   Убедиться сможешь лично -
   Клизма действует отлично!
  
   Не знаю, включены ли эти бессмертные строки в список нематериального культурного наследия ЮНЕСКО. Но я абсолютно уверен в том, что они имели на это полное право, поскольку произвели потрясающее впечатление на слушателей.
   В физике есть такое понятие - абсолютно чёрное тело. Думаю, что следовало бы ввести в неё (в физику) и такое понятие как абсолютная тишина. Именно такая тишина наступила сейчас. Даже в самых захолустных уголках межзвёздного пространства, не представляющих ни малейшего
  интереса не только для каких-либо цивилизаций, но и для некогда создавшего их Творца, не услышать вам той тишины, которая повисла над площадью после мудрых слов Тихого, проверенных практикой многих поколений. Потому-то слова, которые шёпотом произнёс встречавший нас настырный толстяк, прогремели над головами собравшихся подобно горной лавине:
   - А ведь он прав, чёрт возьми...
   И тут меня вновь поволокло сквозь пространство и время.
  
  ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   Я стоял на высоченном холме, поросшем густой сочной травой, доходившей мне до пояса и до одурения наполненной волшебными запахами горячего летнего дня. Впереди холм плавно спускался к двум огромным озёрам, разделённым узкой полоской земли, позади довольно круто обрывался к прекрасному сосновому лесу. Ниточка залитой солнцем дороги, пробирающейся между озёрами, пологие песчаные берега, покрытые лёгкой дымкой, синева далёких лесов казались отсюда сказочным рисунком. Все нахлынувшие на меня чувства можно было охарактеризовать одним словом - ШОК!
   Прошло немало времени, прежде чем я, обливаясь потом, сбросил рюкзак на землю и начал раздеваться. Я не просто попал в сказку. Я попал из унылой зимы прямо в летнюю сказку. Оглядывался вокруг - и не мог налюбоваться. Свершилось! Я воплотил свою мечту в реальность. Я начал новую жизнь.
   Мир этот был волшебен и прекрасен. В нём действительно жили рыцари, волшебники, драконы. Правда, с последними было туговато. Причиной тому был Драконий Мор, внезапно напавший на этих милых зверушек. Откуда пришла эта напасть, никто толком не знал. Но основной версией были слухи о том, что причиной сего явился Змеиный грибб. Дело в том, что резкое снижение поголовья драконов странным образом совпало с не менее резким ростом поголовья обычных змей - всяких там ужей и прочих гадюк. Так вот, наиболее прогрессивные умы - волшебники уровня Капустного Зайца - упорно твердили, что причина этого явления кроется в инфекционном заболевании, возникшем в среде гадов земных. Мол, если дракон съест или раздавит змею, больную Змеиным гриббом, то он тут же заразится и в скором времени сам превратится в несколько самых обычных змей.
   Толи в силу своей оригинальности, толи в силу своей глупости сия гипотеза нашла широкий отклик и была принята за основу в решении вопроса о причинах исчезновения драконов. В любом случае, число этих столь необходимых Волшебному миру существ поубавилось основательно. В том же Приозёрье осталось всего штук семь завалящих драконов, но и до них невозможно было добраться. Так что эту живность можно было заносить в Красную книгу, если бы таковая существовала в Волшебном мире.
   Кстати, один из оставшихся в живых ящеров жил возле Озера Больших Головастиков, относительно недалеко от Грослоха, и вполне мог бы обратить на себя внимание публики, совершив налёт - другой на город. Но, увы! Он даже не пытался пугать по вечерам одиноких путников в лесу. Как говорил народ, (а народ ведь умеет очень точно всё замечать*), берлога этого дракона так заросла со всех сторон крапивой, что ни зверь, ни человек туда сунуться не рисковали. Да и сам он, боясь обжечься крапивой, из своего логова не вылезал. Хотя можно предположить, что в этих крапивных зарослях водились обычные змеи, их-то он и боялся.
   Не стану перечислять всего того, что произошло со мной за прожитые в этом Волшебном мире годы, тем более что чего-либо экстраординарного не случилось. Скажу лишь, что мне сказочно повезло. Как ни странно, в данном мире до моего появления не было такого понятия как фокусы. Всякое там разнообразное волшебство, присущее любому волшебному миру, существовало в изобилии, а вот фокусы - увы и ах! А потому самые простенькие из них, которыми я владел весьма неплохо, создали мне, можно сказать, мировую славу. Особенной популярностью пользовались карточные фокусы. Именно они помогли мне установить вначале деловые, а затем и дружеские отношения со многими волшебниками, естественно, с обменом опытом. Мои фокусы частенько веселили публику, и потому я быстро получил имя Весёлый волшебник.
   Но авторитет чародея я заслужил не только и не столько этим. Кофе - вот то волшебное зелье, которое создало мне имя в определённых кругах и прежде всего среди простых тружеников, так сказать, пролетариев магических сил. В этом сказочном мире было много чудес, но сей необыкновенный напиток появился здесь впервые и произвёл фурор. А поскольку я был монополистом данного чуда, то слава обо мне гремела подобно пустому жестяному ведру, падающему в колодец.
   Добавлю, что первые полгода жизни здесь я не прикасался к Комбинирующему Генератору Баз. А затем мои кофейные запасы начали стремительно истощаться, чего я не мог перенести. И я решил рискнуть.
   Мой первый прыжок назад в мир, из которого я сбежал, оставил двойственное впечатление и дал понять, что я недостаточно разумно подошёл к вопросу о возвращении в него. А точнее и вовсе не подумал о том, что когда-либо попробую вернуться домой, на историческую родину.
   Началось всё вполне невинно. Комбинирующий Генератор Баз перенёс меня в какой-то небольшой пустой сквер. Место было мне незнакомо, но это меня совершенно не беспокоило, как и то, что я понятия не имел, в каком городе оказался.
   Магазин, огромный гипермаркет, я нашёл довольно быстро. Загрузив тележку всем, что меня интересовало, я бодрым шагом направился к кассе и внезапно осознал, что денег то у меня нет! Отправляясь в сказку, я понимал, что вряд ли мне там понадобится какая-либо из существующих в моём мире валют. А вот сейчас это зло добропорядочного общества мне бы весьма пригодились. Конечно, мне не составляло труда, прихватив часть товара, исчезнуть у всех на глазах. Но я боялся, что меня не поймут толпящиеся в магазине люди. Да и случай этот может получить широкую огласку, что в дальнейшем помешает мне спокойно наведываться в этот мир. Что же делать?
   - Проблемы?
   Рядом со мной с выражением полной апатии на лице возник здоровенный парень. Глаза его непрерывно бегали по сторонам, словно видеокамеры фиксируя всё происходящее вокруг. Даже не глядя на его бэйдж, можно было догадаться, что это охранник. Я лишь тяжело вздохнул в ответ.
   - Ну? - многозначительно поинтересовался парень, по-прежнему не глядя в мою сторону.
   - Кошелёк в машине оставил. Там и деньги, и карточка.
   - Вопрос решаем, пошли.
   Он вразвалочку двинулся в противоположном от кассы направлении, а я с нагруженной тележкой последовал за ним. Из торгового зала мы попали в какой-то полутёмный коридор, состоящий из одних поворотов. Преодолев этот ломаный лабиринт, остановились перед небольшой дверью.
   - Прошу, - одной рукой охранник распахнул дверь, а другой сделал приглашающий жест.
   Я закатил тележку внутрь и вошёл следом.
   - Ждём, - начальственным тоном изрёк охранник и удалился.
   Я огляделся по сторонам. Это была небольшая подсобка. На стеллажах стояли самые разнообразные товары, но преобладали алкогольные напитки. Возле двери располагался крупный полуживой стол, который, вероятно, в молодости украшал чей-то кабинет, а теперь на старости лет влачил жалкое существование в этой тесной и немного чистой подсобке.
   В коридоре послышались шаги, и вошёл охранник с каким-то мужчиной. Есть не совсем хорошее, но очень точное слово - хмырь. Именно так можно было его назвать. Громко чавкая жвачкой и похлопывая резиновой дубинкой по ладони, он осмотрел меня наглым взглядом с ног до головы. Вероятно, так осматривают скот на скотобойне, определяя, на что он больше годен - на костную муку, или на мыло. Затем, приблизившись к моей тележке, той же дубинкой лениво поковырялся в ней, после чего процедил сквозь зубы:
   - Сойдёт, запри его пока.
   Оба вышли в коридор, дверь захлопнулась, и в ней щёлкнул замок. А я стоял, разинув рот от удивления.
   - Запишешь на него ещё три бутылки коньяка, - послышался из коридора голос хмыря.
   - Пять, - ответил охранник.
   - Так мы же три брали?
   - Возьмём ещё две.
   - Валяй, - лениво согласился хмырь.
   И тут я понял, что произошло. Охранники - ворьё! А я тот, на кого они спишут своё воровство. Первым моим чувством была обида. Я бросился к двери и забарабанил в неё. А в ответ - тишина...И тогда во мне проснулось другое чувство - злость.
   Из всех картонных коробок, стоявших на стеллажах, я выбрал самую ёмкую. Высыпав её содержимое прямо на пол, я заполнил эту тару своим товаром, отдавая предпочтение кофе и вину. Баррикада из ящиков с коньяком возле двери удалась на славу. А самый верхний из них непременно упадёт, как только откроется дверь.
   Затем я порылся в несчастном столе и не ошибся. В дальнем углу одного из полуразвалившихся ящиков лежала зажигалка. С её помощью я поджёг небольшую пластиковую бутылку из-под какого-то напитка и поднёс огонь к пожарному извещателю на потолке. Выждав несколько секунд, погасил огонь и прислушался. Ждать пришлось недолго. Минут через десять за дверью послышался топот множества ног и разнообразные крики. Затем под мощными ударами затрещала дверь.
   Я с трудом поднял свою тяжеленую коробку и щёлкнул каблуками. Звонко цокнули медные треугольники волшебных туфель - пусковой механизм включился. Последнее, что я успел услышать, покидая магазин, был звон бьющихся бутылок и чей-то яростный вопль, в котором одновременно слились восторг и ужас, радость и отчаяние.
  -----------------------------------------------------------------------------------------------
  * Народ всегда славился своей замечательностью. Чего стоят одни только народные приметы погоды. Например, насколько точно замечено: если солнце село в тучу, завтра ждите дождя кучу.
  ----------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  
   Площадь с митингующими исчезла, правильнее сказать, мы исчезли с неё и вновь очутились в лесу. Быстрым взглядом я окинул всё вокруг, внимательно вглядываясь в окружающий нас лес, готовый увидеть что угодно. Но ничего нового и интересного я не заметил. Тот самый Дурной Лес, из которого мы совсем недавно стартовали неизвестно куда. То самое место, с которого нас понесло сквозь миры. Вот и землянка неподалёку. Похоже, что за время нашего отсутствия никаких изменений здесь не произошло, да и рядом никого не видно. Психованная свинья исчезла вместе со своим выводком. Так кто же или что же швыряло нас туда - сюда?
   - Ну, и что это было? - задал я риторический вопрос.
   - Два года тому, - задушевно начал Тихий, которого, похоже, случившееся ничуть не удивило, - я в Семидворье у местных по случаю мухоморовку прикупил. А она палёной оказалась. Так меня от неё колбасило...- с восхищением произнёс он. - Только сейчас покруче будет.
   Увы, но в данном случае эти согревающие душу воспоминания моего товарища ничего не объясняли. Я вопросительно посмотрел на Герхарда. Тот лишь молча пожал плечами, всем своим видом демонстрируя величайшее удивление и непонимание произошедшего. Нет, во что бы то ни стало надо найти ответ на вопрос о том, почему произошло сие перемещение в параллельный мир. Обязательно надо разобраться в этой чертовщине. Старший сержант Иванов! Вот кто может нам помочь!
   Я быстро протёр надпись на фляге. В тот же миг она задрожала от сильных ударов, раздавшихся изнутри. Вот чёрт! Я же забыл снять крышку! Пока я лихорадочно свинчивал крышку, удары прекратились.
   - Чего это, а? - ткнул пальцем в сторону фляги Тихий, на лице которого было написано явное замешательство.
   Но мне было не до него. Сняв крышку, я оглядывался по сторонам в поисках бравого сержанта. Однако, как ни странно, его нигде не было видно. Да, похоже, что денёк сегодня не задался. Но я не намерен был сдаваться и повторно потёр надпись на фляге, на этот раз ещё более тщательно. Уже знакомый мне лёгкий ветерок пахнул в лицо, а за спиной прозвучал громкий голос:
   - Старший сержант Макаров по вашему приказанию прибыл!
   Макаров? А почему не Иванов? Я был несколько удивлён. Мои товарищи, вероятно, были удивлены чуть больше. Тихий с разинутым ртом сидел на земле, уставясь на неизвестно откуда возникшего Макарова. А доблестный Карыл Смелый отчаянно вцепился в свой меч обеими руками, похоже, готовясь бросится в рукопашную на страшного сержанта.
   Макаров и Иванов, наверно, когда-то были близнецами. Но с возрастом стали отличаться, как говорил один мой знакомый, только физиономией лица. Фигуры же у них были схожи точь-в-точь. Эта мысль промелькнула у меня в голове, когда я, обернувшись, увидел старшего сержанта Макарова. Имея опыт общения с Ивановым, я сразу начал с командирского тона:
   - А Иванов где?
   Похоже, что и речь у сержантов тоже была одинаковой.
   - Так это, - чётко, по-военному доложил Макаров, - в госпитале он.
   - В госпитале? А что случилось? - не на шутку встревожился я.
   - Головой он ударился, - негромко произнёс старший сержант, покосившись на мою флягу.
   Я почувствовал, что уши мои горят.
   - И сильно ударился?
   - Не особо. Так, ссадины, ушибы. Дня через два будет в полном порядке.
   - Ясно. Тут Иванов должен был нас из леса вывести, но пока его не было, с нами кое-что приключилось. Может это он так пытался нас из леса выводить?
   - Не могу знать!
   - А кто может?
   - Старший сержант Иванов!
   - Так что же, нам теперь два дня ждать?
   - Так точно!
   - Тьфу ты! Ну, а ты-то хоть можешь нас отсюда вывести?
   - Так точно! - рявкнул сержант, но тут же обмяк и произнёс нормальным голосом, - Только карты нужны, ну и компас.
   Я безрадостно вздохнул.
   - Ладно, отправляйся. Тридцатиминутная готовность.
   - Есть! - прокричал во весь голос Макаров.
   С ближайших деревьев посыпалась сухая хвоя, и где-то неподалёку что-то упало с громким треском.
   - Ель, - негромко предположил Тихий.
   - Медведь, - чуть слышно прошептал испуганный Герхард.
   Старший сержант Макаров медленно растворялся в воздухе.
   На вопросы, заданные мне Тихим и Герхардом по поводу Макарова и Иванова, я ответил просто и убедительно:
   - Волшебство оно и есть волшебство. Не всякому дано его понять.
   Если честно, то я имел в виду прежде всего самого себя. Но, похоже, они приняли это на свой счёт, однако успокоились и прекратили задавать вопросы. Я же, в отличие от них, никак не мог успокоиться, пытаясь разобраться, что же с нами произошло. Почему мы улетели неизвестно куда, а затем вновь вернулись на прежнее место?
   Умудрённый опытом путешественника в параллельных мирах и опытом волшебника я предполагал, что это не может быть проказами Дурного Леса, хотя слава его соответствовала названию. А вдруг ответ надо искать не здесь, а в том мире, в котором мы только что провели несколько минут? Может, именно там находится кто-то или что-то, внезапно швырнувшее нас на странный митинг и снова вернувшее в Дурной Лес? Быть может, тот лист бумаги, который на митинге сунул мне в руки неизвестный, даст какую-то подсказку? Я развернул его и прочёл
  
   КАРАБАС БАРАБАС И КАРЛ МАРКС
  
   Жили-были Карабас Барабас и Карл Маркс. У Карабаса Барабаса борода была длинная, а у Карла Маркса густая. Карабас Барабас дружил с Дуремаром, а Карл Маркс - с Фридрихом Энгельсом. Карабас Барабас знал тайну Золотого Ключика, а Карл Маркс знал тайну Прибавочной Стоимости. Карабас Барабас был Профессором кукольных наук, а Карл Маркс был Доктором философии. Карабас Барабас боролся против Буратино, а Карл Маркс - против Мирового Капитализма.
  Вот и все различия между ними. А в остальном они были неплохими парнями, очень похожими друг на друга. Любили вкусно поесть и хорошенько выпить, и если бы смогли встретиться, возможно, стали бы друзьями.
   "Интересное предположение", - подумал я и решил, что стоит над ним поразмышлять на досуге в плане их возможного перемещения из одного параллельного мира в другой со всеми вытекающими отсюда последствиями.
  Затем я продолжил чтение.
  
   ЛЕНИН В ОКТЯБРЕ
  
   Неторопливой походкой Ленин шёл по Александровскому саду. Остановился возле густого куста боярышника, на котором догорали последние осенние листья. Бросил косые взгляды по сторонам, юркнул за куст, вытащил из внутреннего кармана пальто четвертинку, отхлебнул, вздрогнул, снова поднёс бутылку ко рту.
   - Гражданин, пройдёмте.
   Рядом стояли двое полицейских. И как он их не заметил?
   - Не имеете пъава! - взвизгнул Ленин. - У меня лицензия!
   - Ну и что? -произнёс равнодушным голосом без всякого выражения один из полицейских. - Это не даёт вам "пъава", - передразнил он Ленина, - распивать здесь спиртные напитки.
   - Опъичники! - голосил Ленин, когда полицейские волокли его к своей машине. - Да здъаствует миавая евалюция!
   - Эх! - сердито выдохнул смуглолицый узкоглазый дворник, энергично взмахнув рукой. - Про эволюцию заговорил, шайтан! Двойники поганые. Сколько их возле Кремля развелось, как сверчков возле юрты. И все гадят. Этот-то ладно, только бутылки после себя оставляет, - доверительно обратился он к какому-то любопытствующему туристу с внешностью типичного представителя туманного Альбиона, пытающемуся запечатлеть на камеру сей исторический момент. - А тут один Сталин есть, так он вчера...
   Дальше я читать не стал, так как сей манускрипт явно не содержал никаких подсказок по интересующим меня вопросам. И тут внезапно где-то справа затрещали кусты, и по Дурному Лесу разнёсся чей-то дурной крик:
   - А-а-а! Вот вы где! Попались! Думали в лесу спрячетесь? Не выйдет! От Сонливого Шмеля ещё никто не ушёл!
   Затем загремели выстрелы.
  
  ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
  
   Результаты первого путешествия в свой бывший мир я переваривал долго. Но, тем не менее, вторую попытку совершил с лёгким сердцем и чистой совестью. Поскольку, в конце концов, пришёл к выводу, что если я буду "одалживать" в разных крупных магазинах необходимые мне продукты, магазин не только не понесёт каких-либо серьёзных убытков, но этого даже никто и не заметит. А что мне оставалось делать? Не воровать же деньги. Хотя бы потому, что это делать сложней, чем красть товары в гипермаркетах. Но, возможно, я и не прав, поскольку воровать деньги мне никогда не доводилось.
   Итак, я вторично, как говорится, пошёл на дело. В этот раз, загрузив в крупном торговом центре тележку всеми необходимыми продуктами, я решил отправиться куда-нибудь в сторону служебных помещений, где нет видеокамер, и там бесследно исчезнуть вместе со своим грузом. Неторопливо двигаясь по торговому залу, я повернул за стеллаж, заставленный пивной продукцией, и неожиданно буквально упёрся тележкой в спину, точнее чуть пониже, крепкого парня, стоявшего посреди прохода. Он повернулся медленно и величественно, как умеют поворачиваться только очень значительные персоны, например, какие-нибудь слуги народа. Но при виде меня его величественность мгновенно улетучилась.
   - Ты? - чуть слышно выдохнул охранник и с невероятной скоростью шарахнулся к выходу.
   Две симпатичные девушки в стандартной спецодежде с логотипами магазина, расставлявшие товар на стеллажах, замерли, глядя вслед парню. А тот нёсся по торговому залу подобно носорогу.
   - Сейчас, как бы, бабульку затопчет, - сказала одна из них без каких - либо эмоций на лице и в голосе.
   - Нужна ему та бабулька, - ответила её не менее эмоциональная коллега.
   - Типа не нужна, - согласилась первая, - потому и затопчет.
   - Вот видишь, не затоптал, короче.
   - Зато кассу снёс, - вновь безразличным голосом констатировала первая.
   - А куда это он, такой, рванул?
   - Да он, короче, вообще, типа, больной на голову. В том магазине, из которого его уволили, какое-то ЧП случилось, корче. А он, говорят, такой, это всё видел, короче, вот после того у него, как бы, с головой типа непорядок.
   - Да про то ЧП, короче, всем известно. У них там, типа, пожарная сигнализация, как бы, сработала. Ну, короче, пожарные, такие, приехали. Только вместо того, чтобы пожар, короче, тушить, они, такие, в подсобке, как бы, пьянку устроили. Целый ящик коньяка, короче, как бы вылакали, а потом, короче, бутылки типа бить начали. И охранник этот, такой, вместе с ними упился, короче, до белочки. Бегал, такой, как бы по всему магазину, короче, и орал, что какой-то покупатель, типа, исчез из запертой подсобки вместе с краденым товаром, короче. А потоми вовсе материться начал, короче. Такой, орёт типа, полтергейст! Полтергейст! Короче, - шёпотом произнесла она.
   Процитировав "матерщину" охранника, девушка испуганно покосилась в мою сторону, вероятно предполагая, что эта ненормативная лексика может вызвать моё осуждение.
   - Так, может, у него типа опять - того? - поинтересовалась её подруга.
   - Чего того?
   - Ну, короче, как бы белочка.
   - Может.
   Я решил, что парень вполне заслужил эти наивные невинные высказывания девушек, богато наполненные яркими словесными красками. Уж очень я был зол на него. И, усмехаясь, неторопливо направился к ближайшему коридору, уходящему в недра служебных помещений магазина, откуда успешно стартовал в свой нынешний мир. Так было положено начало моим регулярным путешествиям, приведшим, увы, к неожиданному финалу.
   Я зачастил в свой бывший, теперь уже другой для меня мир. И для того были все основания. Дело в том, что я решил обустроить свой быт в новом мире с помощью старых вещей. Старых не в смысле их возраста, а в смысле моей старой привычки к ним. Волшебником быть, конечно, здорово, но даже волшебнику не помешает иметь в доме газовую плиту, ванну с горячим водопроводом, систему парового отопления; ёмкий холодильник, заполненный разной вкуснятиной, и ряд других прелестей, которыми богат современный цивилизованный мир. И я их заимел. Только для этого мне пришлось основательно попрыгать из одного мира в другой.
   Все эти прыжки неслабо меня утомляли. Мало того, что зачастую такое перемещение сопровождалось весьма неприятными ощущениями, так я ещё метался в пространстве и во времени, нагруженный подобно ишаку. Конечно, следовало бы остановиться, осмотреться, спокойно оценить холодным умом, что уже сделано и что ещё предстоит сделать. Но горячее сердце и, к моему великому стыду, не очень чистые руки не давали мне покоя. Я, как говорится, вошёл в раж. И вот настал последний поход в мой бывший мир.
   В тот раз это был уже мой четвёртый прыжок за день. Вернувшись домой, я буквально валился с ног. Вечерело. Я включил свет. Электрогенератор, работающий на солярке, был замаскирован в сарае под колоду. Лампы дневного света, скрытые в комнате, видны не были, но светили достаточно ярко. Коль я волшебник, то имею полное право не пользоваться свечами и факелами, а получать свет с помощью волшебства.
   Сидя в любимом кресле, я с трудом оглядел комнату. Ныло всё тело, каждая мышца, каждая косточка. Но зато комната до отказа была заполнена нужными вещами. Здесь было всё для комфортной жизни в этом Волшебном мире. И тут уголок моего глаза зацепил какое-то едва заметное движение возле двери. Я замер неподвижно, медленно переводя взгляд в эту сторону. Крыса! Здоровенная отвратительная рыжая тварь сидела, повернувшись ко мне спиной, на коробке с медикаментами и грызла какие-то таблетки. Нет, никакие таблетки тебе уже не помогут!
   Не отводя взгляда от цели, я нащупал бутылку с шампанским. Снаряд просвистел над самым правым ухом гнусного животного, с грохотом врезался в дверь и распахнул её. От неожиданности перепуганная крыса с мерзким визгом взлетела чуть ли не до потолка. Затем, словно опытный акробат, сделала двойное обратное сальто, брякнулась на пол и, очумев от страха, помчалась в мою сторону. Я вскочил на ноги и смачно пнул её с правой. Вместе со свалившимся с моей ноги чудо-башмаком крыса вылетела за дверь, но тут же вновь появилась в дверном проёме! Я запустил в неё вторым башмаком.
   - Чмяк! - сказал башмак и вместе с крысой исчез в темноте.
   Я рухнул в кресло. Не было никаких сил не то что подняться, но даже пошевелиться. Ничего, малость отдохну и найду свои чудо - башмаки.
   Я и не заметил, как задремал. Когда открыл глаза, начинало светать. Полусонный, с ломотой во всём теле я кое-как добрался до постели и упал, не раздеваясь. Очнулся я ближе к полудню. Сон сделал своё дело. Усталость прошла, уступив место бодрости. Я вышел на крыльцо, ощущая прилив сил и радостную бодрость от хорошего сна и прекрасного солнечного дня. Но моя радость мгновенно улетучилась после того, как я огляделся вокруг. Комбинирующий Генератор Баз исчез без следа.
   Я искал его несколько дней кряду. Я ходил кругами. Сначала возле дома, затем всё дальше и дальше удаляясь от него. Всё было напрасно. Аппарат, позволявший мне перемещаться из одного мира в другой, пропал навсегда. И пропал из-за моей дурости, из-за моей жадности и лени, из-за моего поганого характера.
   Я долго занимался самобичеванием, а ещё дольше размышлял о том, что же делать дальше. Итогом размышлений стало вынужденное решение вернуться к скромной жизни самого обычного человека. К жизни, подобной той, которую я вёл когда-то. С отказом от волшебства, чудес и различных излишеств. И я начал эту унылую никчемную жизнь. Аскетизм во всём. Я его заслужил. Утром зелёный чай вместо кофе. Полный отказ от алкоголя. Я был настолько беспощаден к себе, что даже несколько раз порывался по утрам делать зарядку! А однажды поймал себя на мысли о том, что лет двадцать назад ежедневные пробежки доставляли мне удовольствие...
   Но тут внезапно возник Герхард, и всё перевернулось, закрутилось, понеслось. Он принёс мне весть о том, что КГБ находится в руках каких-то негодяев. Кто они такие? Как они смогли завладеть моей машиной времени? В каком она состоянии? И самое главное: как её вернуть? Я обязательно найду ответы на эти вопросы! Я должен получить обратно свой Комбинирующий Генератор Баз. А там посмотрим.
  
  ГЛАВА ПЯТАЯ
  
   Я лежал в восхитительно мягкой молодой траве и, глядя в голубое бездонное небо, слушал, как надо мной весело посвистывают пули. Вообще, честно говоря, пули надо мной посвистывали редко. Дело в том, что неизвестно откуда свалившийся на нашу голову мститель (кстати, за что он мстил, тоже не было известно) уже давно потерял нас из вида. Не знаю, из чего он устроил стрельбу, но это оружие было явно необыкновенным. Уже после первых выстрелов кусты, из которых раздался его дикий вопль, затянуло густым чёрным дымом так, что мы даже не успели рассмотреть, кто же таков сей яростный стрелок. А потому этот Соколиный Глаз палил наугад. Правда, периодически он стрелял и в нашу сторону, чаще всего случайно. Прицельно (на звук голоса) он стрелял только тогда, когда распластавшийся рядом со мной Тихий начинал подбадривать его дружелюбными криками типа:
   - Ах ты, сопливый шмель, доберусь я до тебя! Крылья-то тебе пооборву! Жало выдеру! С корнем выдеру!
   Герхард же, как всегда в подобных весёлых ситуациях, был тише воды, ниже травы. Он лежал неподалёку за жиденьким кустиком, лихорадочно перебирая руками рукоять своего незабвенного меча. Зачем он, вообще, таскает с собой этот образец металлолома, если пользоваться им не умеет? Взял бы, да зашвырнул его в кусты, где находится этот психически больной. Авось попал бы. Но додумать до конца эту мудрую мысль мне не удалось, потому как Тихий основательно лягнул меня ногой.
   - Слышь, ты, волшебник, сделай чего-нибудь.
   - Это в каком смысле?
   - Да в прямом! Наколдуй, что бы он застрелился, или хотя бы что бы у него отсечка вышла.
   - Отсечка! Я Весёлый волшебник, а не военный.
   - Ну, так рассмеши его, пусть ржёт, пока его родимчик не хватит.
   - И как ты себе это представляешь?
   - Расскажи ему анекдот.
   Я и рта открыть не успел, как Тихий заорал во всё горло:
   - Слышь, ты, перепончатокрылый, кончай палить, лучше анекдот послушай!
   - Что?! - раздался в ответ дикий рёв. - Опять анекдот?! Убью!
   И пули засвистели совсем близко. Я вжался в землю, сожалея, что я не какая-нибудь мышка - норушка. И тут моя рука случайно нащупала флягу доблестного сержанта Иванова. Когда началась вся эта заварушка, я уронил её, а вспоминать о ней мне было недосуг, поскольку появились более срочные мысли. Теперь эти срочные мысли дружно метнулись в сторону, уступая место одной единственной, подсказавшей мне, что сия волшебная фляга и есть наше спасение. Я мгновенно перевернулся на спину, положил флягу себе на живот, трясущимися пальцами свинтил крышку и начал тереть пусковую надпись. Прошло несколько секунд, и моё сердце радостно вздрогнуло от знакомого крика:
   - Старший сержант...
   Однако завершиться этому стандартному воплю не было дано. Я с ужасом увидел, как могучий сержант мешком рухнул в траву. Куда ушло моё сердце, я не знаю. Но, что не в пятки, так это точно, поскольку пятки находились с ним на одном уровне. К счастью, волновался я напрасно. Те затейливые выражения, которые сержант прорычал в адрес стрелявшего (я надеюсь, что ко мне они не имели отношения), свидетельствовали о том, что с ним всё в полном порядке. Высказав на армейском языке своё личное мнение о происходящем, сержант произнёс вполне гражданским голосом:
   - Я сейчас! - и внезапно растворился в воздухе.
   Тихий смачно сплюнул:
   - Смылся, вояка!
   Но к его большому удивлению он ошибся. Через несколько мгновений старший сержант Макаров материализовался вновь. Одет он был в бронежилет, голову его украшала стальная каска. На ремне у сержанта болтались сапёрная лопатка, штык-нож, подсумок (вероятно с боезарядами) и зелёный противогаз с гофрированным резиновым шлангом, напоминающим хобот, на конце которого висела противогазовая коробка похожая на консервную банку. В могучих руках отважный воин сжимал автомат с подствольным гранатомётом.
   - Ну, что тут у вас происходит? - поинтересовался он, профессионально подползая ко мне и с любопытством осматривая в бинокль окружающий пейзаж.
   - А холера его знает, - чистосердечно проинформировал я любознательного сержанта. - Какой-то сумасшедший кричит, что он шмель и стреляет куда попало. Может он в самом деле стал шмелём, потому и озверел.
   - Кончать его надо, - простодушно предложил Тихий, кивнув в сторону задымлённых кустов. После чего внезапно заорал во всё горло: - Хендэ хох!
   - От такого же и слышу! - донеслось в ответ.
   Держа бинокль обеими руками, старший сержант Макаров напряжённо всматривался в ту сторону, откуда раздался крик. Внезапно он опустил бинокль и удивлённо уставился на меня.
   - Дымный порох, - с изумлением прошептал сержант.
   - И что? - пришибленным голосом поинтересовался упорно молчавший до этого Герхард. - Мы теперь задохнёмся в дыму?
   - Тихо! - отмахнулся от него Макаров. Затем, приподнялся на колене и начал прислушиваться к выстрелам, кивая им в такт головой.
   - Так это же "Кольт драгун"! - внезапно воскликнул он. - Сорок четвёртый калибр, модель 1848 года!
   Изумление, звучавшее в его голосе, можно было сравнить только с изумлением, испытанным королём Испании Фердинандом, когда он послал Колумба в Индию за чаем, а тот вернулся домой с американским табаком вместо индийского чая. Да ещё наплёл баек о том, что чая в этот раз не было, а был только табак*.
   Не обращая внимания на выстрелы, старший сержант Макаров выпрямился в полный рост и, словно сомнамбула, направился в сторону кустов, затянутых чёрным дымом. Пули звонко цокали по его каске, не причиняя доблестному воину никакого вреда, а он всё шёл, шёл и шёл.
   Я онемел от неожиданности и выронил флягу из рук. И тут вновь меня закружило и понесло сквозь пространство и время, словно сухой листок в осеннем лесу.
  * * *
   Медленно и тяжело, подобно застывающей лаве, движется время. Словно редкие капли, падающие с моих ветвей, текут годы. Дневной свет сменяется тьмой ночи, и вновь наступает день. Появляются и исчезают моря, города, державы, народы. Горы вздымаются и превращаются в прах. Где-то далеко внизу, под моими могучими ветвями, рождается, погибает и вновь рождается жизнь. А я возношусь над всем этим жалким миром в полусне, в величии своей бесконечной жизни...
   - Каков возраст этих деревьев? Увы, но на это вопрос никто не сможет ответить вам точно. По крайней мере, существует предположение, что возраст секвойядендрона может достигать четырёх тысяч лет!
   По толпе туристов, зачаровано внимающих экскурсоводу, пронёсся вздох зависти.
   - Таким образом, это дерево было уже вполне сформировавшимся экземпляром древесной вегетации, когда в Америку прибыл Колумб...
   - А кто это такой? - внезапно задал вопрос какой-то солидный толстяк в дорогом костюме с модным галстуком на шее, лениво перекатывая зубочистку из одного угла рта в другой.
   - Как, вы не знаете, кто такой Колумб? - в голосе экскурсовода звучало изумление, смешанное с презрением.
   - Кто изобрёл колумбарий, я знаю, - небрежно отмахнулся любопытствующий. - Я спрашиваю, кто такой экземпляр этой самой... деревянной, как там её - вегетар, вегетец ...
   - Фу! - фыркнула в полголоса в толпе какая-то тощая дамочка. - Даже про вегетарианство не знает!
   Толстяк свирепо покосился в её сторону. Экскурсовод с трудом проглотила застрявший в горле жгучий комок эмоций, для которых нормативных слов не существовало, и дрогнувшим голосом продолжила:
   - Это дерево имеет личное имя. Его зовут Генерал Шерман**. Для его перевозки потребуется железнодорожный состав из двадцати - двадцати пяти вагонов...
   - А как вы собираетесь доставить его к железной дороге? - снова прервал её толстяк. - Вам ведь всё равно придётся воспользоваться автомобильным транспортом. Так не проще ли всю перевозку полностью совершить на грузовиках? Наша фирма Смит & Вессон могла бы предложить свои услуги. Мы готовы сделать вам в виде исключения небольшую скидку.
   - Никто не собирается перевозить это дерево! - экскурсовод явно начинала закипать.
   - Простите, но ведь вы только что сказали, что для его перевозки потребуется...- сердито попыталась врезаться в разговор какая-то деловитая старушка.
   - Я сказала это для того, чтобы вы смогли представить себе истинные размеры этого гиганта! - рыкнула на неё экскурсовод. - Так вот, это дерево содержит около полутора тысяч кубометров древесины. По высоте оно уступает лишь секвойе вечнозелёной и эвкалипту иволистному, значительно превосходя их по толщине ствола. Этот экземпляр - самый крупный среди ныне существующих мамонтовых деревьев. Диаметр его ствола при основании одиннадцать метров, а высота...
   - Семьсот восемьдесят девять триллионов двести пятьдесят семь миллионов четыреста восемьдесят восемь тысяч триста шестьдесят девять! - громко выкрикнул представитель Смита & Вессона, высоко подняв над головой руку со смартфоном.
   - Ну, это уже слишком! - ядовитым шёпотом произнесла экскурсовод и попыталась продолжить более громко. - Восемьдесят три...
   - Ну, что вы, мэм! - в голосе толстяка звучало пренебрежение. - У меня самая последняя модель смартфона, - он небрежно помахал смартфоном. - Калькулятор здесь окей! Ошибки быть не может. Именно столько зубочисток можно изготовить из этого деревца.
   Лицо экскурсовода приобрело цвет кроны секвойядендрона с преобладанием тёмных тонов. Возможно от того, что она начала задыхаться, жадно хватая ртом воздух.
   - Сколько в нём зубочисток, я не знаю, - внезапно решил добить экскурсовода высокий парень в потёртых джинсах с длинной копной нечёсаных волос на голове. - Но то, что оно ниже любого из этих трёх деревьев, - махнул он рукой куда-то за спину задыхающейся дамы, - так это точно.
   Крепко сжав зубы, чтобы не вцепиться ими куда не следует, экскурсовод медленно повернулась всем телом в указанном направлении. Несколько в стороне от рощи мамонтовых деревьев стояли ещё три дерева, каждое из которых, действительно, было выше любого из своих собратьев, сбившихся в стадо.
   - Я вам говорю, что это дерево, - экскурсовод в бешенстве ткнула пальцем в сторону Генерала Шермана, - здесь самое высокое! А тех деревьев, - она махнула рукой за спину, - до сегодняшнего дня тут и вовсе не было! И нечего отвлекаться, когда специалист вам разъясняет, что к чему!
   - Мама, - прошептала в толпе какая-то девочка, дёрнув маму за руку, - смотри, вон то дерево похоже на человека с мечом.
   - Прекратить разговоры! - рявкнула экскурсовод, полностью потерявшая контроль над собой. - Все смотрим сюда! На Генерала Шермана! Это! Именно это дерево здесь всегда было и остаётся самым высоким!
   Дружный вздох изумления пронёсся над толпой туристов, устремивших свои взоры поверх головы взбешённого экскурсовода. Она резко повернулась. Троица секвойядендронов, столь раздражавших её, бесследно исчезла.
   - Ну, а я вам что говорила? - победоносно произнесла экскурсовод. - Их здесь никогда и не было!
  * * *
   Что-то случилось с моей головой. Только что я ощущал течение веков и вдруг почувствовал бег секунд. Но барахлила не только голова. Всё стало словно чужим. Где моя кора? Где мои ветви? Где мои корни? Где моя листва? Куда ушли соки, струившиеся из корней по стволу к вершине кроны? Куда пропали копошившиеся в моей листве гусеницы? Я опустился на землю, бессильно мотая головой.
   - Нет! Я человек! Человек, а не дерево!
   Медленно, будто в тяжёлом сне, я повернулся к кричавшему.
   - Ты чего орёшь, Карыл? - глухо пробормотал Тихий. - С ума что ли сошёл? Какой ты человек? Ты такое же дерево, как и мы, только лет на пятьсот моложе.
  --------------------------------------------------------------------------------------------------
  * В конце концов, эта история вылезла Колумбу боком. Он не только был разжалован в должности и лишён звания вице-короля Индии, но и едва не угодил на каторгу. Инквизитор, который вёл расследование, присвоил этому делу название "Табак". Вот тогда-то и появилась поговорка "Дело - табак".
  ** Генерал Шерман - самый крупный из ныне здравствующих секвоядендронов, он же мамонтовое дерево.
  ----------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ШЕСТАЯ
  
   Рассказывая нам, непонятливым, о перемещениях в пространстве и во времени, мудрые учёные мужи любят сравнивать эти вещицы (пространство и время) с куском ткани, который они, словно опытные закройщики, с необыкновенной ловкостью складывают в несколько слоёв и так, и этак. А затем объясняют, что если прогрызть эту ткань насквозь, подобно моли, то можно перебраться с одного её конца к другому гораздо быстрее, чем просто переползая по её поверхности.
   Я же сравнил бы пространство и время с куском хорошего сыра. В таком славном куске всегда найдётся масса замечательных дыр, ведущих из неизвестно откуда в неизвестно куда. А человека я бы сравнил с козявкой, которая попав в такую дыру, знать не знает, куда её занесёт судьба, и что её ждёт там, на другом конце этой загадочной дыры. По крайней мере, мы сейчас были подобны именно таким козявкам.
   Опять Дурной Лес. То же самое место, где какой-то сумасшедший, назвавшийся Сонливым Шмелём, совсем недавно (или вечность назад?) устроил по нам пальбу. Только сейчас в этом лесу всё было тихо. Ни бесталанного стрелка, ни старшего сержанта Макарова, ни жуткого дыма, застилавшего поле боя, нигде не было видно. И куда же они все подевались?
   А может это был вовсе не сумасшедший? Или его вообще не существует? И никакой стрельбы не было? И никаких старших сержантов, закупоренных в обычной армейской фляге, тоже нет? Может это я сумасшедший? Может, сейчас я сижу отнюдь не на гнилом пеньке под густым кустом боярышника в Дурном Лесу, а на ладной скамейке под чахлым кустом акации во дворе какой-нибудь самой обыкновенной психлечебницы, и всё, что со мной происходит, всего лишь плод моего больного воображения? Может, вот эта алюминиевая фляга, валяющаяся возле моих ног, просто-напросто потеряна кем-то из подобных мне пациентов?
   Я с трудом дотянулся до фляги и внимательно осмотрел её. Увы, но на боковой поверхности этого стандартного алюминиевого изделия чётко выделялась надпись, состоящая из трёх волшебных букв - ССN. Я безнадёжно вздохнул, медленно свинтил с фляги крышку и произвёл ставшую уже привычной манипуляцию с этой надписью.
   - Старший сержант Иванов по вашему приказанию прибыл!
   Это, действительно, был Иванов, голову которого местами украшали небольшие кусочки пластыря телесного цвета.
   - А Макаров где? - вяло полюбопытствовал я.
   - Так это, - начал Иванов вовсе не армейским языком.
   И тут у меня в голове мелькнула шальная мысль. "А вдруг это вполне армейские слова? Вдруг они утверждены уставом волшебной службы? Возможно, у них, у этих повязанных волшебством сержантов, свои уставы. Может старший сержант Иванов отвечает в полном соответствии со своим Строевым уставом Фляжных войск"?
   - Так это, - чётко доложил Иванов согласно уставу, - коллекцию он свою сортирует.
   - Какую ещё коллекцию? - удивился я.
   - Коллекцию стрелкового оружия. Он её давно собирает, а сейчас какой-то особый пистолет добыл. Кольт. Только не простой кольт, а толи "Кольт гусар", толи "Кольт улан". Вспомнил. "Кольт гренадёр".
   - Мародёр, - уныло пробормотал Тихий.
   - Никак нет. Он его у какого-то старичка на противогаз выменял.
   - Ладно, - устало отмахнулся я. - Давай, выводи нас поскорей из этих дурных мест, пока мы тут окончательно не свихнулись.
   - Так это, - промямлил сержант, - карты нужны, ну и компас...
   Это была та самая последняя соломинка, которая сломала спину верблюда.
   - Что!? - заревел я на весь лес. - Вон отсюда! - и запустил злополучной флягой в старшего сержанта.
   Думаю, одной отметиной на его голове стало бы больше, не успей он раствориться в воздухе до того, как фляга достигла цели.
   - Прочь отсюда! Прочь! Немедленно прочь! Быстрей, как только можно! Бегом! Рысью! Подальше от этого Дурного Места! - злобные слова чередой слетали с моих нервных уст.
   - Куда? - вяло полюбопытствовал Тихий, поднимая с земли волшебную флягу Иванова.
   Хорошо, что ночью я нашёл Полярную звезду.
   - На север!
   - На какой ещё север?
   - Да на какой угодно! Хоть на Крайний! Хоть на Землю Франца Иосифа! Только подальше от этих митингов, от этих мамонтовых деревьев, от этих сумасшедших шмелей, от этих старших сержантов!
   - А они что, родственники?
   - Кто? - опешил я. - Иванов с Макаровым, или шмели с мамонтовыми деревьями?
   - Не, Иосиф с Францем.
   - Родственники. Братья они*. Братья! Все люди братья! Человек человеку друг, товарищ и брат!!! Это аксиома!
   - Во! А я-то думаю, чего это мне Карыл Капустного Зайца напоминает? Теперь понятно. Все люди братья. А, ксиома! Вот только почему твой север последним называется? - продолжал задавать вопросы любознательный Тихий.
   - Какой это север последним называется?
   - Ну, тот, на который ты рысью бежать собрался.
   - Не последним, а Крайним.
   - Ну, крайним. Почему он крайний? В какой-то очереди стоит? Или случилось чего, а его крайним сделали?
   - Потому что он на краю земли.
   - Во! А за краем что? Обрыв?
   - Море за краем. Океан.
   - Ну, так я и говорю - обрыв. А за обрывом океан, в котором черепаха со слонами плавает.
   - Нет! - заорал я. - Не плавает там черепаха! И слоны там не плавают! Лёд там плавает, и морж! Морж! Моржастый такой! - я развёл руки в стороны, чтобы Тихий смог лучше понять степень его моржастости. - Ладно, хватит лясы точить. Пошли.
   И я пошёл, не обращая внимания на Тихого, продолжавшего что-то бубнить о крае земли, черепахе, слонах и морже. В сторону Герхарда я даже не посмотрел, понимая, что тот послушно поплетётся следом.
   Захватив свои вещички из загадочной заброшенной землянки, наполненной селёдочным духом и давшей нам приют на ночь, мы тронулись в путь по намеченным мною ориентирам на север. Почему именно туда? Не знаю. В принципе мне было всё равно, куда идти. Поскольку мы заблудились, с одинаковым успехом можно было двигаться в направлении любой части света. Хоть на зюйд-зюйд-вест. Главное - поскорее покинуть это странное место, больное недержанием пространства и времени. Здесь явно существовала какая-то аномалия. А аномалии, тем более пространственно-временные, до добра не доводят. На то они и аномалии.
  ------------------------------------------------------------------------------------------------------
  * Увы, но это не соответствует действительности. Остров Земля Франца Иосифа получил своё название в честь одного человека - Франца Иосифа из династии Габсбургов (1830 - 1916 г г.). Он был един в четырёх лицах, являясь одновременно императором Австрийской империи и королём Богемии, апостолическим королём Венгрии и главой двуединого государства - Австро-Венгерской монархии. Занимая сразу столько должностей, он, вероятно, пытался укрыться от налоговых органов, именно поэтому жил под двумя именами - Франц и Иосиф.
  -----------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  
   Кто-то очень мудрый весьма точно сказал: "Движение - это жизнь". К его словам я бы добавил: движение к тому же ещё и возможность остудить мозги. Как раз это и произошло со мной, когда мы, наконец, стартовали со злополучной поляны. Чувствовал я себя отвратительно. Вероятно, именно так чувствует себя секвоядендрон, спиленный на зубочистки. Но ходьба по пересечённой местности (местность была пересечена лесом вдоль и поперёк) оттянула кровь от моей кроны к корням, и я смог, наконец, мыслить логически.
   Правда, мои попутчики попытались помешать мне сделать это. Тихий упорно хотел получить ответ на ряд вопросов: Куда же подевалась черепаха? Почему слоны не плавают? Что делает в крайнем океане морж, если черепахи там нет?
   Герхард, вероятно, по-прежнему продолжавший ощущать себя "вполне сформировавшимся экземпляром древесной вегетации", мямлил что-то невнятное об уставших корнях и разболевшейся кроне.
   Однако, поскольку я не обращал на их реплики ни малейшего внимания, а лишь ускорял шаг, оба скоро угомонились, и я смог полностью сосредоточиться на мыслях о том, что же с нами произошло.
   Итак, если верить Тихому, а у меня не было оснований ему не верить, мы оказались в Дурном Лесу. Слухи об этом странном месте ходили самые невероятные, но! Лично я в эти слухи никогда не верил. Во-первых, потому что считал их полным бредом. Да и как иначе можно назвать рассказы о муравейниках, непонятно как переползающих с одного места на другое; о вроде бы обычных тропинках, тем не менее, ведущих путника по замкнутому кругу; о внезапно появляющихся и так же внезапно исчезающих небольших гиблых болотцах, удивительно похожих на обыкновенные лесные поляны, на которых так любят резвиться зайчики и белочки? В общем, развесистая клюква.
   А во-вторых, ни один человек, рассказывавший мне о Дурном Лесе, не только не мог даже приблизительно указать его границы, но и не мог порой толком объяснить, где, вообще, искать этот самый лес. Тем не менее, сегодняшние приключения свидетельствовали о том, что Дурной Лес существует на самом деле и, что это необычное место.
   Возможно, по Дурному Лесу, действительно, бродили туда-сюда, словно волны в море, какие-то искривления или даже дыры пространства и времени. Именно поэтому нас и швыряло по разным мирам подобно тому, как морские волны швыряют всевозможный мусор, скопившийся возле берега. Только вот совершенно непонятно, с чего это вдруг они здесь появись (искривления и дыры пространства и времени, а не волны), и почему им не сиделось на месте. Ведь и вчера вечером, и ночью всё было спокойно, если не считать жуткого храпа, издаваемого Тихим. А сегодня - бац! Получи деревня трактор! Хотя, в принципе, если лес Дурной, то, вероятно, и действующие в нём законы физики могут иметь такую же основу. Почему нет?
   Всю дорогу я упорно ломал голову над этими вопросами, и, в конце концов, она у меня разболелась. Да и общее состояние начало напоминать то, что я испытывал при перемещениях между мирами. Правда, это быстро прошло.
   Поняв, что ни до чего толкового мне не додуматься, я решил пока оставить эту непростую проблему в покое и спустился с высот своих мудрых мыслей на грешную землю. Сделал я это весьма своевременно.
   Оказывается, как ни странно, я выбрал верное направление движения. Благодаря этому, мы набрели на небольшую тропинку. Если тропинкой можно называть узенькую дорожку во мху, протоптанную многочисленными поколениями муравьёв, продолжавших и сейчас сновать по ней. Им не составляло большого труда заниматься этим приятным делом, поскольку кругом стояло немало муравейников чуть ли не в мой рост каждый. Однако постепенно муравьиная дорожка становилась во всё более широкой и утоптанной и вскоре обрела вид полноценной тропы. Интересно, кто мог её проложить в такой глуши? Вокруг сурово шумел самый обычный дремучий лес, местами погуще, местами и вовсе непролазная чаща.
   Пройдя ещё с полкилометра, мы вышли к большому ручью, или небольшой речушке. Тропинка, зажатая с обеих сторон высокими соснами, обрывалась у воды, а на другом берегу становилась шире, фактически превращаясь в заброшенную лесную дорогу. Если и дальше так пойдёт, то мы выберемся из леса без всяких проблем. И мы действительно выбрались, но только с проблемами. Точнее с одной проблемой. Этой проблемой оказался дождь, даже не дождь, а ливень.
   Начался он вполне невинно с робкого дождика, осторожно заморосившего с облачного, но довольно светлого неба. Тем не менее, быстро поняв, что мы не особо возмущены его действиями, дождь пошёл в наглую. Через каких-нибудь полчаса он хлестал, словно тропический ливень, беспощадно заливая всё вокруг и превращая окружающий мир в нечто необыкновенное.
   Где-то на задворках моего сознания зашевелилась мысль о том, что здесь что-то не так. По крайней мере, никогда раньше сталкиваться с такими ливнями мне не доводилось, тем более весной. Однако задворки и есть задворки. Они никогда не привлекают к себе большого внимания. Да и ливень, старательно молотивший по голове, отвлекал от разумных мыслей, а уж тем более от мыслей, рождённых на задворках. Вот я и не обратил внимания на эту скромную мысль. И напрасно.
   Время шло, но дождь никак не унимался. Промокло всё - одежда, поклажа, трава, земля. Промок весь мир. Мы уже не обходили лужи в грязи на дороге, а чавкали прямо по ним. Казалось, что этот мучительный путь никогда не завершиться. Но, в конце концов, сквозь пелену воды начали проявляться какие-то строения. Неужто Грослох? Только вот окружающие постройки, которые порой удавалось рассмотреть сквозь ливень, что-то смутно напоминали мне.
   Та самая мысль, которая скромно отсиживалась на задворках сознания, внезапно зашевелилась, отбросила скромность и начала потихоньку пробираться к его центральной части, пока ещё не расталкивая встречных, а вежливо прося у них позволения пройти. Следом за ней двинулась и другая, но ещё недостаточно сформировавшаяся мысль.
   И вот мы уже бредём по улицам, если улицами можно назвать потоки нечистот, несущихся среди домов. Улицы пусты. Город вымер. Неужели ливень смыл всех жителей, и в живых никого не осталось? Ведь хоть кто-то должен был спастись. Наконец, в придорожной канаве мы находим некое существо, смахивающее на гуманоида. Это существо, одетое в какой-то шутовской ковбойский костюм и заляпанное грязью с ног до головы, похоже, допилось до белой горячки. Догадаться, что это человек, можно только по той похабной песне, которую оно пытается орать, не смотря на потоки воды, низвергающиеся с небес.
   После допроса с пристрастием, проведенным Тихим (две оплеухи плюс три подзатыльника), нам, наконец, удаётся узнать, где мы. Мысль, начавшая свою жизнь на задворках моего сознания, наконец, достигла его центральной части и самодовольно ухмыльнулась. А пришедшая следом за ней поставила точку в моих размышлениях. Всё правильно. Такого ливня я никогда не видел, потому что никогда не бывал в Дакоте. Ни в Северной, ни в Южной.
   А ведь головная боль и неприятные ощущения во время пути намекали мне на то, что нас опять шандарахнуло какой-то пространственно-временной нестабильностью. Получается, рано я радовался, что мы смылись из Дурного Леса, поскольку мы вовсе никуда не смылись. Волей-неволей в моей голове зародился лозунг, напоминающий мне что-то очень знакомое с самого раннего детства: Лес жил, Лес жив, Лес будет жить!
   Итак, мы в Северной Америке, а точнее в Соединённых Штатах Америки. В каком-то задрипанном городишке, название которого я не расслышал из-за шума дождя и звуков, сопутствовавших показаниям гуманоида, обнаруженного нами в канаве. Да мне, собственно, всё равно, что это за дыра. Происходящие с нами внезапные сумасшедшие перемещения между мирами в сочетании с таким же ливнем сделали своё дело. У меня не осталось ни физических, ни моральных сил к сопротивлению. Мне хочется только обогреться, обсохнуть и отдохнуть. Всё остальное мне абсолютно безразлично. Апатия полная.
   Похоже, что моим попутчикам тоже наплевать на то, во что мы вляпались. А может, они просто не подозревают, куда нас занесло, и думают, что это всего-навсего какой-то неизвестный им городок их мира?
   Проявив невероятное терпение и находчивость, а точнее изощрённость, Тихий сумел-таки добыть у невнятно мычавшего и внятно порыгивающего существа информацию о том, где мы можем найти себе пристанище. Водрузив существо на его законное место (в канаву), откуда оно вновь начало орать нечто отдалённо напоминающее песню, мы отправились искать главную площадь той дыры, в которую угодили.
  
  ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  
   Главная площадь городка - маленький пятачок, зажатый с трёх сторон разнокалиберными деревянными домами не первой свежести. С четвертой стороны этот пятачок подпирает здешняя забегаловка. По-местному - салун.
  "Интересно, - подумал я, - а как здесь выглядят другие площади, если главная ненамного больше тарелки"?
   В салуне сухо, в салуне тепло, в салуне почти чисто и нет никого кроме мух и владельца салуна - высокого худого мужчины, чем-то напоминающего высохшее дерево, скучающее возле барной стойки. Ливень разогнал всех посетителей этой точки общепита по домам, поэтому мы - желанные гости. Выпивка и закуска за счёт заведения. Закуска не ахти какая - кукурузная каша. А выпивка и того хуже.
  В мою бытность студентом в ином мире я каждую осень ездил на картошку. Виски в те времена гнали во всех деревнях, причём чуть ли не в каждой деревне был свой сорт. Так что в молодости я смог немало его продегустировать, и вкус хорошего виски знаю отлично. Но, как говорится, - халявному коню в зубы не смотрят. А потому я, не торопясь, орудую оловянной ложкой, прихлёбывая небольшими глотками из широкого стеклянного стакана местный самогон.
   Тихий вовсю молотит кашу и молотит языком, не забывая подставлять свой стакан хозяину, которому явно по душе его болтовня. Герхард, как всегда, уныл и тих. Вяло жуёт свою манну кукурузную, брезгливо косится по сторонам на мух, изредка предпринимающих дерзкие попытки разделить с нами нашу скромную трапезу, и к своему стакану не притрагивается. Американский самогон явно не в его вкусе.
   Тихий же абсолютно в своей тарелке и в прямом, и в переносном смысле. Похоже, что в любом из существующих миров он будет чувствовать себя комфортно и не станет забивать голову ненужными мыслями о том, где он и как сюда попал. Байки и анекдоты, которые он непрерывно рассказывает хозяину салуна, немало того веселят.
   - А фортепиано где? - внезапно раздаётся вопрос, который, как принято говорить в таких случаях, повисает в воздухе.
   Оказывается, это Карыл Смелый очнулся от летаргического сна. Похоже, что он всё-таки рискнул приложиться к своему стакану. Внимательно осмотревшись вокруг, я замечаю в углу, в стороне от барной стойки возле которой мы сидим, небольшое возвышение. На нём, действительно, когда-то могла стоять какая-нибудь фисгармония.
   Через несколько секунд хозяин забегаловки, увлечённый болтовнёй Тихого, наконец, въезжает в вопрос, заданный Герхардом, и заливается мелким дребезжащим смехом.
   - О-о-о! Это необыкновенная история. Вы не поверите. Когда я её рассказываю, все говорят, что это просто анекдот. Но это не просто анекдот, это есть сущая правда. Всё так и было на самом деле, не будь я Сухой Джимми.
  В последнее время дела мои были не совсем хороши. Посетителей в салуне не прибавлялось, а те, которые иногда заглядывали сюда, заглядывали мимоходом. Так, опрокинут стаканчик - и гут бай. Я уже начал бояться, что мой запас виски скиснет.
   Я пригубил свой стакан и решил, что боялся он не зря. А владелец салуна тем временем продолжал.
   - И тут появился этот пианист. Он кочевал со своим инструментом по северным штатам. Ради нескольких долларов этот музыкант готов был играть где угодно и что угодно. Он-то и предложил мне свои музыкальные услуги для работы в моём салуне. Мол, его игра привлечёт посетителей. И пианист оказался прав, унеси меня торнадо! Клиент пошёл косяком! И всё бы было хорошо, если бы не его мартышка.
   - Он был женат? - мгновенно догадался Тихий.
   - Нет, жены у него не было. Мартышка у него была обыкновенная. Точнее, выглядела она, как самая обыкновенная мартышка. Хотя хозяин утверждал, что это редкий экземпляр рода Церкопитекус подрода Миопитекус.
   Владелец салуна умолк, вероятно, сам поражённый тем, что сумел произнести такие мудрёные слова. Затем с задумчивым видом почесал под мышкой и продолжил.
   - Правда, однажды какой-то случайный посетитель сказал, что это мартышка - гусар*.
   - А как он это определил? - поинтересовался Герхард. - Она что, была в гусарской форме?
   - Нет, - ответил сухой Джимми. - Хотя ноги у неё и были кривоваты, как у кавалериста.
   - Может это был её однополчанин? - предположил Тихий.
   - Вряд ли, - не согласился с ним Джимми. - У этого посетителя было такое брюхо, что целиком на одной лошади оно бы не смогло уместиться. Так что в гусары его бы не взяли.
   Затем рассказчик вернулся к основной теме разговора.
   - Так вот, пианист всегда приходил в салун вместе со своей красоткой. Пока он сидел за инструментом, или общался с бутылкой, мартышка шастала от стола к столу. Подобных себе у нас все любят. Кто кукурузой угостит, кто куском кленового сахара, а кто и стаканчик поднесёт. В удачный день к вечеру она едва стояла на ногах. В тот раз был именно такой день.
   И здесь заходит этот парень. Я, как обычно, наливаю ему стаканчик виски. Вдруг, откуда ни возьмись, выскакивает та самая уже основательно набравшаяся мартышка пианиста. И знаете, что она делает?
   - Просит закурить, - предположил догадливый Тихий.
   - Нет. Она, конечно, здорово надралась к тому времени, но не настолько, чтобы приставать к незнакомому мужчине с такой неприличной просьбой. До такой наглости она ещё не дошла. Она просто опустила свой хвост в его стакан, а потом нырнула куда-то под стойку. Представляете?
   Ковбой позеленел, как старый кактус. Я, естественно, побыстрей отодвинул в сторону испоганенную выпивку и налил новый стакан. В тот же миг мартышка появляется снова! Вы не поверите. Мы оба не успели и глазом моргнуть, как эта мерзопакостная тварь вылакала первый стакан, успев одновременно с этим опустить хвост во второй!
   - Чья мартышка?! - ревёт ковбой.
   Похоже, что в это день он почему-то был не в духе, потому как пальцы у него тряслись и тянулись к кольту. Что мне оставалось делать?
   - Пианист! - заорал он после того, как я назвал ему хозяина этой красотки. - Твоя мартышка мочит хвост в моём стакане!
   А пианист, который к тому времени уже успел надраться не хуже своей мартышки, не поднимаясь из-за стола, спокойненько так ему отвечает:
   - Не знаю, сэр.
   - Пианист! - ещё громче кричит ковбой. - Твоя мартышка мочит хвост в моём стакане!!
   А тот хоть бы хны. Не знаю и всё.
   Ну, тут уж ковбой вовсе взбеленился. Выхватил кольт и орёт:
   - Пианист! Твоя мартышка мочит хвост в моём стакане! Считаю до трёх!!!
   И что вы думаете? Пианист - быстренько к инструменту. Сел, по клавишам пробежался и запел:
   - Твоя мартышка мочит хвост в моём стакане...- потом поворачивается к ковбою и с самым невинным видом спрашивает у него: - А как дальше, сэр?
   Даже у Герхарда это история вызвала смех.
   - После того случая, - продолжил рассказчик, - про Сонливого Шмеля стали сочинять анекдоты. Но, вообще-то, с этим надо быть поосторожней. Ковбой он нервный, может и пристрелить сгоряча.
   Тишину, наступившую после этих слов, при всём желании нельзя было назвать живой. Она была мёртвой, причём очень мёртвой, мертвее некуда. А потому звук распахнувшейся двери заставил всю нашу троицу вздрогнуть.
   Трудно сказать, сколько лет было хлипкому дедушке, появившемуся в дверях салуна. Но ещё труднее сказать, как ему удавалось не упасть под тяжестью двух пистолетов, болтавшихся у него на поясе и нещадно молотивших его по ногам.
   - А, Шмель, привет, - произнёс хозяин салуна, голос которого предательски дрогнул.
   Герхард, не отрывая взгляда от вошедшего, нащупал свой стакан и одним глотком опорожнил его. Тихий икнул так громко, что пустые стаканы на стойке дружно звякнули. Я же вцепился в стойку обеими руками, чтобы не сползти на пол.
   - По-моему, здесь кто-то только что упомянул моё имя? - злобно полюбопытствовал грозный дедушка вместо приветствия, касаясь пальцами пистолетных рукояток.
   - Ну да, - проблеял Сухой Джимми, покосившись в нашу сторону. - Это я с тобой поздоровался.
   - Нет! - отрезал ковбой. - Раньше. Раньше, чем я вошёл. Анекдоты! - рявкнул он. - Опять анекдоты?!
   Я не успел заметить, как он выхватил свои пистолеты. А может он их и не выхватывал, а просто они сами собой мгновенно выросли у него из рук? Как бы там ни было, но на нас смотрели два вполне реальных ствола того самого стрелка, который однажды уже пытался нас убить.
   - Слышь, мужик, - хрипло произнёс Тихий, - ты бы дверь закрыл. Сквозит.
   - А это что за пташка? - поинтересовался дедуля, направив оба пистолета на Тихого.
   Бывший сухой Джимми воспользовался моментом и бочком-бочком подался куда-то в угол.
   - Сейчас вы у меня по-другому запоёте! - зловещим шёпотом пообещал Сонливый Шмель.
   Но он опоздал. Алкоголь уже успел сделать своё чёрное дело.
   - Ах ты, сопливое членистоногое! - заревел Карыл Смелый громовым голосом.
   Говорят, что от крика Ричарда Первого Львиное Сердце кони падали на колени. На счёт Ричарда Первого и коней не скажу, поскольку не знаю. Но от крика Карыла Смелого бывший Сухой, а, теперь уже окончательно мокрый Джимми, грохнулся под стойку, прихватив с собой за компанию несколько бутылок и стаканов. Стёкла в окнах его забегаловки зазвенели так, словно рядом взорвался артиллерийский снаряд крупного калибра.
   - Да ты у меня сейчас улетишь к...- подняв меч над головой, отчаянный Карыл шагнул к свирепому дедушке, но закончить фразу не успел. Два выстрела громыхнули одновременно.
  -------------------------------------------------------------------------------------------------------
  *"Мартышка-гусар принадлежит к числу скучнейших и диких мартышек. Выражение его лица ворчливо и очень нелюбезно, и поступки соответствуют этой внешности. Пока он молод, то всё-таки несколько приветлив, в старости раздражительность его так усиливается, что сношения с ним делаются невозможными. Во всех он видит врагов, все, по-видимому, ему надоедают, и самые невинные действия принимает он за обиды. Простой взгляд уже сердит его, а хохот приводит в сильную ярость. Ласковые слова на него не действуют. Насколько помнится, я ни разу не видел действительно ручного старого гусара". Альфред Брем "Жизнь животных".
  ------------------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
   Я упал на землю, проехал на животе пару метров, пытаясь при этом закрыть рот, в который упорно лезла трава, и замер неподвижно. Стояла полная тишина, только где-то неподалёку весло перекликались птицы. Я лежал, не шевелясь, боясь открыть глаза.
   - Во! - внезапно раздался удивлённый возглас Тихого. - Так это ж Кобыльник!
   "Значит, Шмель и Тихого пристрелил, - догадался я. - И теперь мы оба на небесах. Ну что ж, вдвоём веселее будет. Только вот кого Тихий кобыльником обозвал? Неужто меня? И вообще, что сие слово означает? Что за дурные намёки?"
   Я осторожно приоткрыл глаза, однако к каким-либо значительным изменениям это не привело. Мне была видна только густая высокая трава, в которой я лежал, кусочек чистого голубого неба и чья-то нога неподалёку от моего носа. Медленно-медленно я повернул голову и приподнялся. Во! Так это ж Герхард! Что же теперь получается? Этот Сопливый Шмель двумя выстрелами нас всех троих уложил? Вот это да! И как ему такое удалось? Это будет покруче, чем одним выстрелом убить двух зайцев. Я сел и огляделся.
   Мы находились на пологом склоне высокого холма. Тихий, прикрыв ладонью глаза от солнца, всматривался вдаль. Герхард сидел рядом с ним, что-то колдуя с рукоятью своего меча. Выплюнув недоеденную траву, я встал в полный рост.
   Травка зеленела, солнышко блестело, кругом весело порхали чирикающие птички. Красиво конечно, но это явно не небеса. Неужто даже после того как нас застрелили, мы опять оказались чёрт знает где? Это просто полное безобразие!
   Вдали, куда устремил свой всевидящий взор Тихий, виднелась россыпь строений, которые издалека вполне можно было принять за человеческое жилище.
   - Я говорю, - Кобыльник, - сказал Тихий, махнув рукой в сторону этих строений.
   * * *
   Мы идём по узкой песчаной дороге. Точнее, идут Тихий и Герхард, а я еле тащусь следом за ними, пытаясь сильно не отставать. Со мной произошло нечто странное. Моё сознание раздвоилось. Я одновременно ощущаю себя двумя совершенно разными людьми.
   Один - Весёлый волшебник он же Афгуст Кароткий - движется со своим попутчиками в сторону Кобыльника - небольшой деревушки, затерявшейся в какой-то глуши Волшебного мира, ведомой только Генриху Свойскому. Весёлый волшебник здесь, вместе с ним и Карылом Смелым, хотя никак не может понять, как он сюда попал. А потому хоть и вяло, но всё-таки поддерживает разговор о чём-то. О чём именно, я затрудняюсь сказать.
   Второй - Александр Рилан - еле плетётся, весь на своей волне, не понимая, где он, что он здесь делает, и что вообще происходит. Мысли Рилана чрезвычайно просты.
   "Да гори он гаром, этот Комбинирующий Генератор Баз! И дёрнул же меня чёрт потащиться в тот проклятый Грослох. Сидел бы сейчас дома, попивал вино, или, в конце концов, картошку сажал. Это, как ни крути, более спокойное времяпровождение, чем непрерывное шастанье по разным неизвестным мирам. Так ведь нет! Ну и Тихий тоже хорош. Надо же, завёл в какие-то ненормальные места, откуда и выбраться невозможно. Мало того, что нечто или некто швыряет нас по разным мирам, как разыгравшийся кот швыряет дохлую мышь, так меня ещё к тому же уже дважды чудом не подстрелили!
   Кстати, интересная вещь получается. Первый раз этот Шмель устроил по нам пальбу задолго до того, как мы узнали о его существовании. Причём тогда он охотился явно за нами. Почему? Ведь на тот момент мы не были с ним знакомы. А встретившись с нами во второй раз, он нас не узнал. Разве такое возможно? Кроме того, Иванов сказал, что Макаров выменял у Шмеля пистолет на противогаз. Но ведь тот вломился в салун с двумя пистолетами, и противогаза на нём не было. А может был? Нет, противогаза на нём точно не было. Это просто рожа у него такая. Будь он в противогазе, Сухой Джимми его бы не узнал. Ведь в противогазе все люди на одно лицо, точнее на один противогаз. Просто бред какой-то. Хотя стоп!"
   Я присел на обочину дороги и задумался, подперев голову руками.
   "Сонливый Шмель знал нас и рыскал в Дурном Лесу, чтобы нам отомстить. За что? За то, что в будущем мы узнаем о происшествии с мартышкой? А ведь такое возможно! Но возможно лишь в том случае, если это кровожадное насекомое, впервые встретив нас в салуне Сухого Джимми, упорхнуло оттуда вместе с нами. Только в отличие от нас оно упорхнуло в прошлое. В наше прошлое. Ну что ж, туда ему и дорога. Нечего устраивать стрельбу по незнакомым людям только из-за того, что ты не смог найти общего языка с пьяной мартышкой!"
   От мысли о том, что этот горячий парень, рассчитывавший пристрелить нас ни за что ни про что, улетел неизвестно куда, я громко рассмеялся.
   - Чего это с ним? - спросил чей-то знакомый голос.
   - Отложенный шок, - ответил другой не менее знакомый голос. - Перепсиховался весь, а колбасить его только сейчас начало.
   Но мне было не до чужих голосов, поскольку у меня в голове прозвучал мой собственный голос:
   - Если Шмель улетел в наше прошлое, то, может, и нас закинуло в чьё-то прошлое?
   Я даже застонал от этого вопроса.
   - На, хлебни, - сочувственно произнёс всё тот же знакомый голос, и я ощутил в руке какой-то предмет.
   Чисто автоматически я поднёс его ко рту и сделал пару глотков. Самогон обжог горло и вернул меня к реальности, мгновенно объединив Рилана и Весёлого волшебника в единое страдающее целое.
   - Что это? - спросил я, закашлявшись. - Где ты его взял?
   - Где взял, где взял. В салуне, - ответил Тихий, яростно выцарапывая у меня из рук флягу Иванова.
   И вот мы входим в Кобыльник. Полдень. Как и в любой глухой деревеньке улицы, а точнее единственная улица этого затерявшегося в безвестности населённого пункта, в такое время безлюдна. Но это меня не успокаивает. Помотавшись по разным мирам, я и здесь жду подвоха, понимая, насколько порой бывает обманчиво кажущееся спокойствие.
   Нервы мои напряжены до предела. И не напрасно. Внезапно давящую тишину нарушает жуткий шум. На улицу с громким кудахтаньем выскакивает белая курица, а следом за ней большой чёрный петух. Я замираю на месте, боясь шевельнуться. Птицы скрылись за углом сарая, а я всё ещё стою, нервно облизывая сухие губы и ожидая, что будет дальше. Тихий, который успел вместе с Герхардом уйти вперёд, медленно оборачивается и вопросительно смотрит на меня.
   - Куда они побежали? - негромко спрашиваю я, кивая в сторону сарая.
   - За угол, - отвечает Тихий.
   - Зачем?
   - Сходи, посмотри, если тебе интересно.
   - А вдруг это ловушка?
   - Очень даже может быть, - соглашается со мной Тихий. - Может там второй петух в засаде сидит. Так ты с нами или с ними?
   Я делаю выбор в пользу Тихого. Прежде всего, потому, что о нём мне известно гораздо больше, чем об этом петухе. Хотя кто его знает...
  * * *
   Вечереет. Мы сидим в относительно чистой комнате за относительно чистым столом. Нам хорошо. Хозяева, давшие нам приют всего за пару монет, приняли нас радушно. Мы сыты, нам тепло и уютно. Напряжение, державшее меня весь день в своих мерзких лапах, ушло. Даже вопрос о том, почему нас так мотало в пространстве и во времени, поутих и лишь вяло шевелится где-то в глухом уголке моего разума, вероятно, готовясь отойти ко сну.
   Тихий тоже шевелится очень вяло, прикрыв глаза и время от времени поклёвывая носом. Похоже, он тоже собирается отойти ко сну, причём прямо за столом. После ужина он основательно приложился к фляге Иванова, и её волшебное содержимое сделало своё дело. Герхард забился в угол и сидит как обычно, надувшись, словно мышь на крупу.
   Меня разморило, я размяк и на приход местного деревенского волшебника реагирую добродушно. Оказывается, в этих краях чуть ли не в каждой деревне свой волшебник. Мелкие жулики деревенского масштаба. До Капустного Зайца им далеко. Но в этой глуши им лафа. Деревенский волшебник - хорошая работа, не требующая образования и какой-либо профессиональной подготовки. К тому же этот специалист в области магии пользуется большим спросом у местного населения. Ходишь себе по домам, дуришь людям головы и живёшь за их счёт. Чудесно. Вот и этот шарлатан, видно, прознал про наше появление и решил, что сможет поживиться за наш счёт. Крепкий, рослый мужик. Ему бы мечом махать, а не языком. Да только языком проще и безопасней, да и сытней.
   Через несколько минут на столе появляется кувшин с "вином" домашнего производства, и гостеприимный хозяин приглашает всех к столу. Первым на приглашение реагирует волшебник. Он даже не поломался для приличия, а сразу плюхнулся на скамью и основательно приложился к кувшину. А поняв, что кроме него никто не претендует на сей божественный напиток, изготовленный толи из брюквы, толи из репы, на радостях чуть не расплескал содержимое кувшина.
   Все слушают вдохновенную болтовню чародея. Сначала волшебник несёт всякую околесицу о силе волшебства и о могучих чарах, которыми он владеет, чередуя своё пустословие с добротными глотками. Но "вино" быстро делает своё дело, освобождая его мозги от волшебного бреда и заполняя их хмельным бредом. Волшебник спускается с небес на землю и начинает говорить о своей повседневной жизни. О том, где бывал в последние дни, что видел и слышал.
   Рассказ его весьма правдив и полон необыкновенных фактов, а потому на удивление интересен и познавателен. Мы узнаём, что на хуторе Гладкий Лес у одного из хозяев курица высидела аж двадцать пять цыплят! И все чёрненькие. После этого невероятного известия волшебник негромко хихикает. А у Рябого из села Белая Лужа, корова родила двойню. Причём оба с хвостами. Вот это да! А на хуторе Дальнем в полнолуние кошка вдруг завыла по-волчьи, убежала в лес, и никто её с тех пор не видел. Бывает же такое... И так далее и тому подобное. Хозяева слушают, разинув рты.
   Наконец чудотворец рассказывает о том, что на опушке возле Тонкой Рощи на одной из яблонь появились яблоки солёные на вкус. Мне хочется спросить у него, нет ли где поблизости источника с огуречным рассолом. Ему бы это очень пригодилось назавтра поутру. Но тут чудесный сказитель начинает подводить итог сказанному.
   - Всё это знаки! - произносит пророк торжественным голосом, тыча с важным видом в грязный потолок не менее грязным пальцем. - Знаки, понятные только нам, волшебникам!
   - А что означают сии знаки? - робко, чуть ли не шёпотом спрашивает изумлённый хозяин дома.
   Все ждут ответа, затаив дыхание. Предсказатель в очередной раз прикладывается к кувшину, удовлетворённо рыгает и произносит:
   - Они означают, что зима будет снежной.
   Да, впечатляет. Не многие владеют таким даром предвидения. Менее искушенный в вопросах волшебства человек вполне мог предположить, что все эти необычные знаки предвещают богатый урожай мухоморов или дождь из лягушек.
   С каждым новым глотком уловить тонкую нить мыслей чудотворца всё трудней. Наконец, кувшин пустеет, и эта нить рвётся окончательно. Волшебник аккуратно кладёт голову на стол в небольшую лужу "вина" и засыпает с чувством исполненного долга и протяжным храпом. Хозяева, боясь потревожить хрупкий сон чародея, бережно переносят его в угол на широкую лавку, дабы там он смог спокойно отдохнуть от трудов праведных.
   Под влиянием такого умильного зрелища в голове у меня зарождается мудрая мысль. "А плюну-ка я на все эти КГБ, Грослохи и прочие безобразия, да подамся снова в волшебники. Клиентура в здешних местах вполне подходящая, буду жить припеваючи. Это лучше, чем рискуя жизнью, болтаться по иным мирам, совершенно не понимая куда, как и зачем тебя занесло".
   Я вышел на крыльцо. Повсюду царила непроглядная мгла, и лишь небо сияло огромными огнями звёзд. Да, звёзды в этом мире были необыкновенными. Мало того, что они светили гораздо ярче звёзд моего мира, так они к тому же объединялись в созвездия. Созвездия оставались теми же, что и в моём мире. Но если там большинство из них были сезонными, то здесь все созвездия сияли на небе круглый год. Вот и сейчас вместе с летним созвездием Геркулеса в небе ярко светилось зимнее созвездие Тельца.
   Скрипнула дверь, и на пороге возник Тихий.
   - Любуешься? - нето с любопытством, нето осуждающе поинтересовался он.
   - А как тут не любоваться. Глянь, какая красота.
   Тихий задрал голову и невнятно хмыкнул.
   - Видишь вон ту яркую красную звезду? Это главная звезда в созвездии Тельца. Называется она Альдебаран.
   - Альде...- задумчиво произнёс Тихий. - Это ж надо, таким именем барана назвать, да ещё в честь него звезду обозвать. До чего только люди не додумаются...
  
  ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  
   Я бегу, задыхаясь, среди каких-то грязных полуразвалившихся сараев. Тот, кто гонится за мной, уже совсем рядом. Я не оглядываюсь, но чувствую это. Страх, охвативший меня, мешает мне бежать. Я прилагаю неимоверные усилия, чтобы двигаться быстрее, но ноги не слушаются, шевелятся еле-еле. Внезапно на моём пути вырастает высокий забор чуть ли не в мой рост. С огромным трудом я карабкаюсь на него. Наконец, я наверху. Осталось спрыгнуть на другую сторону и...И тут появляется корова. Она медленно-медленно идёт вдоль забора, не позволяя мне прыгнуть вниз. Я стою на заборе, выпрямившись в полный рост, а корова всё идёт и идёт, словно бесконечный железнодорожный состав, перевозящий Генерала Шермана. Моя нога соскальзывает вниз, я непроизвольно дёргаюсь и ... просыпаюсь.
   Сквозь дырявую крышу над моей головой протекает холодный утренний свет. В это время года светает рано. Мы лежим на сеновале, укрытые большим куском не очень грязного холста. Точнее укрыт Тихий и немного Герхард, с которого он ещё не успел полностью стащить наше импровизированное одеяло. Мне повезло меньше. А ведь вчера вечером, когда хозяева отправили нас спать на сеновал, я предполагал подобное развитие событий, но, увы, не смог его предотвратить.
   Спать мне уже не хочется. Я спускаюсь вниз, дрожа от холода, и выхожу во двор. Утро просто великолепно. Оно прекрасно, оно очаровательно, оно просто восхитительно. Но мне не до него. В моей голове такая же чистота и свежесть, как и в прохладном утреннем воздухе. Никто и ничто не мешает мне хорошенько обдумать всё то, что произошло со мной в последнее время. Я сажусь на стоящую возле хлипкого забора колоду, на которой, вероятно, колют дрова и, уставившись в землю, пытаюсь разложить всё по полочкам. Но по полочкам всё произошедшее раскладываться не хочет. Точнее, мне не хочется, чтобы оно раскладывалось именно таким образом, поскольку, как ни крути, получается, что ко всему произошедшему причастен Тихий.
   Мой мозг, ещё не отягощённый событиями начинающегося дня, работает чётко и логично, выстраивая убедительную цепочку фактов. Герхард, случайно узнавший о Комбинирующем Генераторе Баз, не проявил к этому предмету никакого интереса. Тихий же, впервые услышав о нём, сразу спросил, что это такое. Герхард не испытывал ни малейшего желания идти в Грослох на поиски похищенного Комбинирующего Генератора Баз. Тихий же активно поддержал моё предложение об этом походе. Затем он заманил нас к Капустному Зайцу за "достоверениями", которые, оказывается, нам вовсе не были нужны. Зачем он это сделал? Чтобы потом повести нас через лес только ему одному известной дорогой в Дурной Лес, где и начались все эти приключения! Другого ответа на свой вопрос я не нахожу.
   Дальше. Что испытываю я, внезапно попадая в иной мир? Удивление, беспокойство, желание понять, что же произошло. Что испытывает Герхард? Напряжение, тревогу, а то и страх. А что испытывает Тихий? Да ничего! В любом мире он чувствует себя, как рыба в воде. Значит, ему знакомы путешествия по иным мирам, а может и сами эти миры. Ну, и самое главное. Как повёл себя Герхард, когда Сонливый Шмель устроил в Дурном Лесу не менее дурную стрельбу? Забился за куст и дрожал, как осиновый лист. Почему? Да потому что в этом мире не существует огнестрельного оружия, и Герхард не понимал, что происходит. А Тихий? "Наколдуй, что бы он застрелился, или хотя бы что бы у него отсечка вышла!" Это ж надо.
   А как аккуратно, как разумно, не вызвав никаких подозрений, он прибрал к рукам флягу Иванова? Я-то думал, что он выцарапывает её у меня из рук из-за её содержимого. Нет, причина здесь совсем иная. Конечно, его весьма интересует содержимое фляги, но не виски, а те, кто живёт в этой ёмкости, точнее служит. И наконец, вчера. Ведь это он сказал про отложенный шок. Даже в том мире, из которого я прибыл в Волшебный мир, далеко не каждому знакомо такое понятие, а уж здесь-то про него и вовсе никто не знает. Но ведь каким простачком прикидывается!
   Так кто же он такой на самом деле этот "Тихий", и что ему от меня нужно? Может, всё-таки Смак нашёл меня, и Тихий работает на него? Что ж, вполне возможно. Только вот совершенно непонятно, почему нас так мотает в пространстве и во времени. Почему после всех этих удивительных и абсолютно бессистемных перемещений в иные миры мы вновь и вновь возвращаемся сюда? В чём причина? Чем это вызвано? Ну, да чёрт с ним! Прорвёмся! Что бы там ни задумал Тихий, что бы он ни предпринимал, и что бы ни происходило, я буду делать своё дело. А моё дело - добыть Комбинирующий Генератор Баз. Он чрезвычайно важен для меня. На помощь мямли Герхарда мне рассчитывать не приходится. Поэтому и посвящать его в сделанные мной выводы не стоит. Придётся действовать в одиночку. Посмотрим, кто кого. Тихий играет со мной в кошки-мышки. Ладно, пусть продолжает играть, ещё поглядим, кто из нас, в конце концов, окажется мышкой.
   Скрипнула дверь сеновала, и послышались чьи-то шаги. Я поднял голову. Это был Герхард. Вероятно, его постигла та же участь, что и меня ранее, поскольку выглядел он основательно замёрзшим и не выспавшимся.
   - Ну, что, поднимай Тихого, - предложил я ему вместо приветствия. - Пора выдвигаться в Грослох.
   - Он сказал, что встанет только в том случае, если все петухи в деревне заорут одновременно, - ответил Герхард, поёживаясь и свирепо зевая.
   - Так в чём дело? Пробегись по деревне и переговори со всеми петухами. Не мне же это делать. Как-никак, годы не те.
   Герхард удивлённо уставился на меня, не понимая, шучу я или говорю серьёзно.
   - А если они не согласятся? - наконец промямлил он.
   - А меч у тебя для чего? Найди для него хоть какое-то применение, чтобы эта железяка не болталась у тебя на поясе попусту!
   - Меч? - внезапно твёрдым голосом произнёс Герхард. - Он у меня совсем для иных целей.
   Для каких именно, я спросить не успел, поскольку со стороны сеновала донёсся жуткий вой. Помощь петухов не потребовалась. Тихий проснулся сам и теперь жизнерадостно встречал новый день, бодро позёвывая и тем самым нагоняя страх на всю округу.
   Сборы в дорогу заняли немного времени. Тихий знал эти места и обещал, что к вечеру мы будем в Грослохе. Разговор о том, как туда добраться, я на всякий случай провёл в присутствии людей, давших нам приют, поскольку больше не доверял Тихому. Однако его слова и слова хозяев дома о предстоящей дороге совпали полностью. Так что тут бояться было нечего. Бояться нужно было другого. Конечно, бояться - это слишком громко сказано. Но поостеречься стоило.
   Дело в том, что кратчайший путь отсюда в Грослох проходил через Крутые Кулаки. А это село в Волшебном мире было известно весьма широко. И известно оно было тем, что жили в нём люди, любившие побуянить. Больших забияк, любителей и специалистов по проведению побоищ, а если называть вещи своими именами, мордобоев, в Волшебном мире трудно было отыскать. Ну что ж, после того, что мы уже пережили, нам и крутые кулаки не страшны. Как-нибудь справимся.
  И мы отправились в дорогу. Но перед этим, малость попрепиравшись с Тихим, я забрал у него волшебную флягу Иванова, в которой всё ещё плескалась чудодейственная жидкость, добытая в салуне Сухого Джимми, и надёжно упаковал её в свою поясную сумку.
   До Крутых Кулаков, к полудню осчастлививших нас своим появлением среди густого елового леса, мы добрались без каких-либо приключений. Единственным событием, достойным внимания, во время нашего пути была охота Тихого. Когда мы проходили мимо какой-то небольшой грязной лужи, густо заросшей травой и основательно сдобренной тиной, в которой радостно резвились лягушки, он внезапно остановился и поднял вверх руку, призывая нас к осторожности. Я замер, напряжённо оглядываясь по сторонам, Герхард вцепился в свой меч. Тихий медленно подкрался к луже, резко прыгнул вперёд и мгновенно выхватил что-то из воды.
   - Какая красавица! - с восторгом произнёс он, поднимая над головой довольно крупную лягушку ярко-изумрудного цвета.
   После того, как он поместил драгоценную пленницу в карман своих замечательных штанов, от чего Герхард аж передёрнулся, мы двинулись дальше.
   Село Крутые Кулаки, весьма немалого размера, со всех сторон окружала густая еловая щётка деревьев разной величины и возраста. Трудно было понять, как оно вообще смогло втиснуться среди них. Дорога, ведущая к сей обители специалистов кулачного (и не только кулачного) боя, перед тем как войти в село, поворачивала под прямым углом. А посему на повороте любой путник буквально упирался в большую деревянную скульптуру, вероятно, целиком вырезанную из ствола стоявшего здесь когда-то дерева. Скульптура эта представляла собой огромный кулак, занесенный над головой всякого, кто проходил мимо. Безусловно, такая "спортивная" эмблема могла впечатлить многих, но не каждого.
   Тихий, уперев руки в бока, критически оглядел её с разных сторон, после чего выдал:
   - Не, фига смотрелась бы лучше. Да и птицы на фигу, пожалуй, садились бы пореже, - скривился он, разглядывая цвет верхней части скульптуры. - Только фигу вырезать трудней, видать, поэтому они кулак и вырезали. Ну-ка, дай меч, - обратился он к Герхарду.
   Тот начал было упираться, но, в конце концов, под напором неумолимого Тихого вынужден был расстаться с мечом. Я не вмешивался в происходящее, не понимая, что Тихий собирается делать. Ведь дотянуться до кулака, чтобы обтесать его в иную композицию, он не мог. Однако наш герой и не собирался менять существующую скульптуру.
   На её деревянном постаменте, на высоте около полутора метров от земли крупными буквами было вырезано название села. Над этой надписью и трудился Тихий. Я же, глядя на него, непроизвольно отметил, что он, судя по всему, прекрасно владеет мечом. Интересное предположение, которое никогда раньше у меня не возникало.
   Наконец Тихий завершил свой творческий процесс, отступил в сторону и, указав широким жестом на надпись, с гордостью произнёс:
   - Во!
   Надпись Крутые Кулаки претерпела определённые изменения. В первом слове вместо буквы т появились две дополнительные буквы г и л. А вот во втором слове буква л наоборот исчезла. Вместо неё возникла буква р, и первая буква тоже пропала. Вместо неё красовалась буква Д.
   - Ну, не знаю, - пожал я плечами. - Может ты и прав. Хотя смотрится, бесспорно, гораздо лучше. Но тогда эмблема абсолютно не соответствует названию села. В самом деле, фига больше подходит.
   - Эмблемой в другой раз займёмся.
   Герхард же никак не прокомментировал произошедшие изменения, лишь поспешно забрал меч у Тихого.
  
  ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  
   Мы, не торопясь, с чувством собственного достоинства идём по центральной улице бывших Крутых Кулаков, внимательно глядя по сторонам. Народ здесь простой. Откуда-то с окраины, со стороны леса доносится громкий женский крик:
   - Ты свиньям дал?
   В ответ где-то в глубине села слышится грубый мужской голос:
   - Только одной! - при этом язык отвечающего сильно заплетается. - Зато топором! - гордо и невнятно кричит он.
   Женщина, взвизгнув, начинает частить выражениями, на которые способен далеко не каждый мужчина.
   Развлечения этого простого народа тоже просты и незатейливы, как эмблема, которую предложил этому селу Тихий. Вот на боковой узенькой улочке ревёт и улюлюкает толпа зрителей, с удовольствием наблюдающих за тем, как полуголый громила вбивает в грязь такого же бугая. Смотреть на этот мордобой противно, и мы отворачиваемся, проходя мимо.
   - Кто ещё хочет отведать моих кулаков?! - ревёт монстр. - Может вы, бродяги?!
   Конечно же, он обращается к нам, к кому же ещё. Увидел незнакомых людей, возомнил себя суперменом и решил над ними поиздеваться, а заодно покрасоваться перед публикой. Так сказать, совместить полезное с приятным. А может, он просто не способен справиться с тлетворным влиянием генов, унаследованных от предков, живших ранее в этом селе с историческими корнями, уходящими в глубину мордобоев. Откуда ж ему, бедняге, знать кто мы такие и на что способны.
   - Стойте, трусы! - ревёт громила. - Я вам говорю!
   Мы делаем вид, будто это нас не касается и, не меняя темпа, двигаемся дальше. Позади слышится слоновий топот. Человек-гора вошёл в азарт и всё-таки побежал за нами. Бегать толком он явно не умеет, но мы не торопимся, поскольку убегать не собираемся. Я и Тихий абсолютно спокойны. Карыл Смелый слегка нервничает, перебирая пальцами правой руки рукоять своего меча. А, может, он просто прикидывает, сколько шницелей можно нарубить из этой туши?
   Наконец бугай догоняет нас и кладёт свою лапу мне на плечо. Сейчас я повернусь, и он одним ударом свернёт мне челюсть. Это он так думает. Но у меня другие планы. Не останавливаясь и не оборачиваясь, я чуть приседаю и отмахиваюсь локтем. Попал. Монстр негромко хрюкает и, согнувшись пополам, медленно оседает на землю. В это время почему-то весьма неудачно повернувшийся Тихий въезжает ему коленом прямо в нос. Теперь это уже не человек-гора, а просто гора, лежащая посреди улицы и истошно вопящая во всю глотку.
   Поотставшие зрители не успели понять, что же произошло, но они в полном восторге. Их бывший кумир повержен, и почётное место, освободившееся на пьедестале славы, занимаем мы. Свой восторг они выражают свистом и громкими воплями. У меня от этого даже слегка закружилась голова. Я на мгновение прикрыл глаза, и в этот миг характер восхитительных возгласов резко изменился. Они стали значительно громче, многочисленней и разнообразней, но в то же время, к моему величайшему удивлению, гораздо культурней.
   Раскрыв глаза, я застонал от бессильной злобы. О Боже! Нас опять зашвырнуло невесть куда! Мы стояли на великолепной красной ковровой дорожке, ведущей к широкой лестнице. А по её обеим сторонам бесновались толпы нарядно разодетых людей. Если бы не охранники, выстроившиеся плотной стеной вдоль всей дорожки, нас бы уже, вероятно, разорвали в клочья. Я с удивлением начал вертеть головой во все стороны, пытаясь понять, куда же нас занесло в этот раз, и что здесь происходит. Случившееся основательно меня напрягало, но обнадёживало то, что крики толпы явно свидетельствовали о восхищении. И, похоже, предметом этого восхищения были мы сами.
   - Арагорн! - внезапно раздался истеричный визг какой-то леди, находившейся в первых рядах.
   - Арагорн! - вновь взвизгнула она, но уже гораздо громче, вероятно, предположив, что первый раз её не услышали, и ткнула пальцем в нашу сторону.
   Её вопль поддержали стоявшие рядом с ней, в то время как толпившиеся за их спинами закричали наперебой:
   - Где?! Где?! Который?!
   Тихий с гордым видом сделал несколько шагов в их сторону и изящно раскланялся. При этом из его кармана вывалилась лягушка. Тихий поклонился ещё раз. Хотя второй поклон был менее изящен, но он позволил ему подхватить лягушку с дорожки и со словами - "моя прелесть", - запихать её обратно в карман.
   Увидев это, толпа разразилась новыми криками.
   - Горлум! Горлум! - орали одни.
   - Где?! Где?! Который? - вторили им другие.
   Тихий шагнул в сторону и широким жестом указал на Герхарда. Толпа почему-то внезапно стихла.
   - А третий кто? Гэндальф что ли? - прозвучал в тишине чей-то растерянный голос.
   - Да! - прогремело над головами.
   Я и глазом моргнуть не успел, как Тихий оказался возле микрофонов, установленных у основания лестницы, и теперь вещал народу.
   - Да! - повторил он.
   В этот миг лягушка толи от страха, толи движимая желанием получить свою порцию народного восхищения, сделав невероятное усилие, повторно вывалилась из кармана, однако была схвачена налету ловкой рукой Тихого.
   - Жаба! - в ужасе завизжала какая-то дамочка, перекрывая шум толпы.
   - Лягушка, - внёс через микрофон поправку Тихий.
   Затем, гордо подняв пленницу над головой, продолжил задушевным голосом:
  
   О природе лягушек
  
   Лягушки - они ведь такие.
   Живут они все на болоте.
   Живут там в грязи они, в тине,
   Живут, комарами питаясь.
   А вы бы смогли дом покинуть?
   Оставить и стол свой, и ложе?
   Смогли бы уйти на болото,
   Что б жить там в грязи,
   Чтобы в тине сидеть,
   Комарами питаясь?
   Тогда поклонитесь лягушкам
   За мужество их и терпенье,
   За выдержку их и отвагу.
   И их вы камнями не бейте!*
  
   Тишина, повисшая после этого удивительного монолога над странной толпой, так горячо приветствовавшей нас, была прервана диким криком.
   - Браво!!! - внезапно заревел кто-то басом.
   И грянули аплодисменты. Это был не шквал, это было цунами аплодисментов. Но на ковровую дорожку я упал не от этого цунами, а от чьей-то ловкой подсечки. И как только я уткнулся носом в густой красный ворс, кто-то тут же взгромоздился мне на спину и заломил руки так, что я аж взвыл от боли.
  ------------------------------------------------------------------------------------------------
  * Автор произведения неизвестен, хотя литературоведы, специалисты в области поэзии Древнего Рима, подозревают, что его создателем является Тит Лукреций Кар - популярный в своё время древнеримский поэт и философ. Предполагается, что "О природе лягушек" должно было войти в состав его известнейшей поэмы "О природе вещей", но было утеряно автором. Возможно, именно поэтому Лукреций покончил жизнь самоубийством, бросившись на свой меч.
  ----------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  
   Дверь полицейской машины широко распахнулась, и нас буквально выволокли наружу. Тащивший меня громила словно тисками сжал мои руки, застёгнутые за спиной наручниками, одновременно надавив мне на голову своей чугунной лапой. Так что прежде чем оказаться за решёткой, я успел увидеть только мостовую и несколько ступенек, по которым быстро просеменил, чуть не споткнувшись. После этого наручники с нас сняли, и полицейские вышли из маленькой клетки, почему-то оставив нас внутри неё.
   У противоположной стены за небольшим столом, заваленным бумагами, расположился толстяк в полицейской форме. Страж закона, скрестив руки на объёмистом пузе, упорно стремившемся из-под тугого кителя к свободе, с унылым видом следил за происходящим.
   - Привет, - обратился к нему один из доставивших нас людей. - Где инспектор?
   - Отправился в ресторан пообедать, - на удивление тонким обиженным голосом произнёс толстяк. - А я вот тут тружусь, - похлопал он пухлой рукой по бумагам, лежавшим на столе. - Кто-то ходит во время работы по ресторанам, а я не могу позволить себе даже ежедневный дежурный стакан коньяка и дюжину - другую бутербродов, - печально вздохнул труженик полиции.
   Похоже, что это был полицейский вариант Золушки, которая из-за непосильного труда днями недосыпает, ночами недоедает.
   - Что поделаешь, - обратился к нему со словами сочувствия коллега, - кто на что учился. Как говорится - кесарю кесарево, а слесарю слесарево. Да ладно тебе, лучше посмотри, кого мы привезли, - бросил он на стол несколько листов бумаги.
   Золушка с унылым видом углубилась в их изучение, а его товарищ достал из кармана мобильный телефон.
   - Алло, господин инспектор? Это я. Фаршированный кролик под белым соусом?! Нет, нет, господин инспектор, сержант Дестье. Почему звоню? Потому что мы, наконец, взяли их. Взяли всех троих. Нет, не фазанов, запеченных с каштанами. Перевозчиков. Нет, нет, господин инспектор, не устриц в белом вине. Перевозчиков наркотиков. Они маскировались под артистов, даже смогли затесаться на кинофестиваль. Мы взяли их с поличным, вместе с дурью. Не с дурью, а с яблоками? Нет, господин инспектор, я говорю не об утке, запеченной с яблоками, а о дури, о самой обычной дури. Нет, нет, господин инспектор, что вы, какие намёки? Я имел в виду их дурь. В смысле дурь наркокурьеров. И знаете, в чём они её перевозили? Нет, господин инспектор, консервированные виноградные улитки не имеют к этому никакого отношения. В лягушках! В живых лягушках. Нет-нет, лягушачьи лапки в остром соусе здесь тоже не причём. Да-да, в абсолютно целых живых лягушках. Мы доставили их в отделение. Конечно, но и тех, кто перевозил этих самых лягушек, тоже. Я оставлю документы у дежурного. Приятного вам аппетита, господин инспектор.
   Вот это да! Ну, мы и влипли. Нас подозревают в перевозке наркотиков! Мало нам было горячего дедушки-ковбоя, поссорившегося с пьяной мартышкой, так теперь нас превратили в наркокурьеров. О-хо-хо! И чем же это для нас кончится? По крайней мере, ничего хорошего ждать не приходилось.
   Доставившие нас полицейские давно покинули помещение. Толстяк за столом изучил представленные ему бумаги и, вероятно, не увидев в них ничего интересного, с брезгливым видом отложил их в сторону, после чего взялся за газету. А я безнадёжно ломал голову над тем, как выкрутиться из создавшейся ситуации. Похоже, что из всей нашей троицы это вопрос интересовал не только меня.
   - Простите, - вежливо обратился Герхард к полицейскому, - нас скоро выпустят?
   Толстяк оторвался от газеты и, удостоив его взглядом, подобным небрежному плевку, произнёс:
   - Можете обращаться ко мне сэр Жант, - после чего снова скрылся за газетой.
   Герхард молча проглотил это. На его лице ничего не отразилось, и даже голос его ничуть не изменился.
   - Сэр Жант, - повторил он свой вопрос, - вы не скажете, когда нас выпустят отсюда?
   Но сэр был непреклонен.
   - Можете задать это вопрос господину инспектору, - буркнул он из своего газетного укрытия.
   Однако Тихий смог подобрать ключик к этому неприступному стражу закона.
   - Как много интересного можно порой найти в газетах, - задумчиво произнёс он, глядя в потолок.
   Сэр Жант неопределённо хрюкнул в ответ. Тихий расценил это хрюканье как положительный знак и продолжил.
   - Только не каждому дано увидеть это интересное. Лишь очень умные и воспитанные люди способны на такое.
   Заряд попал в цель.
   - Да, статей здесь немало и найти что-нибудь, стоящее непросто, - отозвался мудрый сэр, листая газету. - Ага, вот. С Верой в ду́ше. Ну-ка, ну-ка.
   Похоже, что при виде этой познавательной статьи у благовоспитанного стража порядка потекли слюни.
   - Тьфу! - раздалось через несколько мгновений, после чего сэр Жант негромко, но смачно выругался. - И здесь норовят в душу влезть. С верой в душе́. Тьфу! - сплюнул он ещё раз.
   - Безобразие, - поддержал его Тихий. - Абсолютно не думают о повседневных запросах лучших членов общества.
   - А ведь как было бы здорово, - мечтательно начал похотливый толстяк, - раздеваюсь я, вхожу в душ, а там...месье инспектор!
   Он вскочил со стула и отдал честь.
   Человек, внезапно влетевший в помещение подобно удару молнии, не отличался молодостью. Был он невысок, худ, с чёрными вьющимися волосами до плеч и такими же чёрными усами на смуглом лице, покрытом двухнедельной щетиной. Дополняли эту картину тьмы большие очки с абсолютно чёрными стёклами.
   - Ну, что, сержант, где они? - выпалил инспектор вместо приветствия.
   - Вот, месье, - бывший сэр Жант широким жестом указал на нас.
   - Что?! - заревел инспектор. - Опять бомж?! - он гневно ткнул пальцем в сторону Тихого. - Я же сказал: больше никаких бомжей! Мало мы от них клопов нахватались? В салоне мадам Шардоне по сей день не могут избавиться от тех кровопивцев, которых я случайно занёс туда в последний раз!
   - Но, месье, - испуганно проблеял сержант, - он один из них...
   - Кто такой?! - рявкнул инспектор.
   Для своей комплекции он обладал на удивление громким голосом.
   - Момент, - сержант начал лихорадочно листать бумаги, лежавшие передним на столе. - Ага, вот. Арагорн.
   - Ара Горн? - переспросил инспектор. В его голосе послышались злобные нотки. -Ара значит? Ясно. Армянин, или еврей. Понаехали тут...Ну, а эти двое?
   - Сейчас, сейчас, - засуетился подчинённый. - Ага, вот. Тот, что постарше Гэндальф.
   - Гэн Дальф? Датчанин! - безошибочно определил начальник. - А этот? - он ткнул длинным тонким пальцем в сторону Герхарда.
   - Секунду, месье, - Агавот снова начал копаться в бумагах. - Ага, вот. Горлум.
   - Америкашка, - инспектор презрительно сплюнул. - Только Карла Маркса не хватает, с ним бы был бы полный интернационал.
   - Слышь, Карыл, - обратился Тихий к Герхарду. - Он тебя Максом обозвал и сказал, что у тебя не хватает, - он многозначительно постучал себя по темечку.
   Однако тот никак не отреагировал на эти обидные слова и обратился к инспектору совершенно по другому вопросу.
   - Месье, - произнёс Герхард на удивление твёрдым голосом, - нас задержали незаконно, у нас изъяли наши личные вещи. Вы не имеете права...
   - Закон здесь я! - прорычал инспектор. - И не тебе, сопляк, решать, кого я имею! Лучше признавайся, где товар!
   - Я протестую...- успел вякнуть Герхард.
   - Заткнись! - ещё громче зарычал инспектор.
   Думаю, этот его крик можно было услышать даже в Дурном Лесу.
   - Сейчас я тебе кое-что поясню, если ты не понимаешь, во что ты вляпался, - зловещим шёпотом произнёс буйный инспектор, запустив руку под пиджак. - Сержант, ключи!
   Ситуация начинала приобретать совсем нехороший оборот. Надо было вмешаться в происходящее, пока не поздно.
   - Господин инспектор, - произнёс я как можно спокойней, стараясь придать своему голосу просительную интонацию, - не могли бы мы поговорить с вами с глазу на глаз?
   - О чём поговорить? - инспектор продолжал выглядеть очень грозно, но, тем не менее, руку из-под пиджака вынул.
   - Мой товарищ ещё молод и неопытен, - продолжил я. - Он не понимает, сколь уважительно надо обращаться к таким людям как вы...
   Я не ошибся. Перед грубой лестью и изображением страха, который он якобы нагнал на нас, инспектор устоять не смог. Не прошло и пяти минут, как сержант был направлен на улицу, чтобы проверить всё ли в порядке с машиной инспектора. А сам он, развалившись за столом, сунул в рот жвачку и многозначительно произнёс:
   - Ну?
   Я решил сразу взять быка за рога.
   - Каковы ваши условия?
   - Пятьдесят на пятьдесят, - надменно ответил страж закона.
   - Простите, месье, но вы ведь сами понимаете, что мы всего лишь курьеры. Если мы примем ваши условия, хозяева товара нас просто закопают.
   Герхард удивлённо вертел головой, поочередно переводя взгляд с меня на инспектора и не понимая, что происходит. Тихий же к моему, величайшему удивлению, похоже, понял, что к чему.
   - По частям, - добавил он со смаком.
   - А если вы их не примите, я закопаю вас целиком, клянусь Аллахом - любезно предложил свой альтернативный вариант инспектор.
   - Господин инспектор, вы очень мудрый человек. Ну, зачем же резать курицу, несущие золотые яйца? Точнее лягушек, мечущих золотую икру. Вы возьмёте половину и закроете этот канал поставок наркотиков навсегда. Возьмите часть и продолжайте брать её в дальнейшем. Вы крышуете нас, а мы вам платим за это.
   - Хм, - ухмыльнулся инспектор, - а ты не так глуп для датчанина. - Ладно, сорок процентов.
   - Двадцать, господин инспектор. В первый раз.
   - Сколько у вас товара в этот раз?
   - Двести пятьдесят лягушек, - ляпнул я, не задумываясь.
   Инспектор лениво поковырялся в ухе и твёрдо произнёс:
   - Тридцать процентов и ни процентом меньше!
   - Согласен, - сдался я с тяжёлым вздохом.
   - А может двадцать девять? - негромко поинтересовался Тихий.
   Но инспектор уже не слышал его, поскольку направился к двери. Однако, вероятно, в душе его родился червь сомнения, поскольку он внезапно остановился и обратился к нам с вопросом, поставившим меня в тупик.
   - Двести пятьдесят - это как минимум три, а то и четыре ведра лягушек. Где вы их храните?
   - Где же мы возьмём четыре ведра лягушек? - чуть слышно произнёс Герхард испуганным голосом.
   Я же хранил молчание, лихорадочно думая над тем, как бы соврать поправдоподобней. Положение спас Тихий.
   - А вы, господин инспектор, как думаете, где можно спрятать четыре ведра лягушек?
   - Ха! Я вижу, вы не такие простачки, какими прикидываетесь. В любом ресторане, в котором подают лягушачьи лапки, может находиться не одно ведро с такими лягушками-контейнерами.
   - Всё верно, господин инспектор! - радостно поддержал его Тихий. - Причём эти лягушки в целях конспирации могут быть размещены сразу в нескольких ресторанах и при этом быть замаскированы под устриц и виноградных улиток. Но ваше ведро лягушек недалеко отсюда и с нетерпением ждёт вас.
   - Даже так? - похоже, что страж закона по достоинству оценил наши способности наркокурьеров. - Ну, что ж, приятно иметь дело с профессионалами.
   - Благодарим за комплимент, - внезапно врезался в разговор Герхард. - Будьте любезны вернуть нам наши вещи, и мы в вашем распоряжении.
   - Да, - поддержал его Тихий, - стоит поторопиться, пока наши, простите, теперь уже ваши контейнеры не подали на стол какому-нибудь гурману.
   Через несколько минут инспектор отпер дверь нашей клетки, а сержант, он же сэр Жант, вывалил на свой стол все наши вещички, в том числе и лягушку, добытую Тихим. Мы по одному покинули своё место заточения и, не спеша, направились к столу. Первым шёл Тихий.
   - Моя прелесть, - произнёс он, достигнув цели. После чего протянул руку к столу, но, не тронул лягушку, а внезапно схватил меч Герхарда и бросился к двери. Сержант, стоявший у него на пути, испуганно икнул и с невероятной для его комплекции ловкостью метнулся в сторону. Инспектор попытался остановить беглеца, однако тот резко взмахнул перед его лицом мечом с криком: "Усы береги!" После этого инспектор в страхе юркнул под стол, а Тихий скрылся за дверью.
   Я никак не ожидал такого развития событий и потому застыл с раскрытым ртом. Герхард же повёл себя не менее странно. Вместо того чтобы присоединиться ко мне в виде такой же неподвижной статуи или метнуться в погоню за Тихим, он неторопливо взял со стола мою сумку-пояс и зачем-то переместил застёжки на ней. После этого он подхватил меня под руку и чем-то щёлкнул на сумке. И, как уже было не раз, всё поплыло у меня перед глазами, в ушах зазвенело, к горлу подкатила тошнота. Последнее, что я услышал в этом мире, был жалобный крик благородного инспектора:
   - Постойте! Куда же вы? А как же моё ведро лягушек? А как же моя дурь?!
  
  
  ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ПОБЕГ.
  
  Конец получился эффектный, но в
  жизни всё устроено иначе, поэтому
  должно произойти кое-что ещё.
  Терри Пратчетт "Безумная звезда."
  
  ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   Кабинет был огромен. Прямо-таки не кабинет, а ангар. Конечно, не каждый самолёт смог бы в нём уместиться, но небольшое стадо гиппопотамов чувствовало бы себя здесь вполне вольготно, хотя для полного счастья им, пожалуй, не хватало бы водоёма. Одна из стен этого впечатляющего помещения полностью представляла собой громадное окно из тонированного стекла. На значительном расстоянии напротив него находилась не менее впечатляющая стена, но не стеклянная, а бетонная. Вдоль этой стены в большом количестве было выставлено какое-то оборудование хитроумного вида, местами прореженное небольшими металлическими дверьми. В центре каждой такой двери располагался замысловатый пульт, над которым чёрной краской были нанесены цифры, вероятно, обозначавшие номера скрывавшихся за дверями помещений. В середине же этого невероятного кабинета господствовал грандиозный стол в форме полукольца, на котором стояло сразу несколько мониторов нехилого размера. А напротив стола стояли мы с Герхардом.
   Пожилой седовласый мужчина в солидном костюме, который прекрасно гармонировал с модным полосатым галстуком, явно имел непосредственное отношение ко всему этому великолепию. Он по-хозяйски расположился за столом, уперев в него локти и положив подбородок на большие пальцы обеих рук, и молча взирал на нас с отеческим видом. Я же пялился главным образом по сторонам. Подобных граждан я в своей жизни повидал немало, ими меня не удивишь, а вот таких специфических помещений мне раньше видеть не доводилось. Тем не менее, незнакомец сумел-таки меня удивить. Даже не удивить, а поразить и заставить забыть обо всём окружающем.
   - Здравствуйте, герр Хард, - негромко приветствовал он Герхарда мягким, задушевным голосом. - Рад вас видеть. Наконец вы вернулись и вернулись, как вижу, не один, - произносимые им слова излучали спокойствие и уверенность.
   - Здравствуйте, господин Главный Координатор. Да, операция завершена успешно. К сожалению, в процессе её выполнения я лишился опытного экземпляра Генератора Ручного Управления, но он фактически вышел из строя, и любая попытка его использования ни к чему хорошему не приведёт, тем более без поддержки Фокусировщика Скрытых Баз, - ответствовал Герхард.
   - Не удивительно, - прервал его седовласый господин, - умельцы из Фактологического отдела, как обычно, решили испытать на нас аппарат, который они не успели толком довести до ума, будто мы для них какие-то подопытные морские свинки. Хорошо, что вам удалось сообщить о его неисправности, и мы смогли вовремя подключить к нему Фокусировщик Скрытых Баз. Ну, да ладно, главное, что вы выполнили свою непростую задачу и доставили к нам господина Рилана, как я понимаю, вместе с КГБ, - дружелюбно улыбнулся мне доброжелательный незнакомец. - Присаживайтесь, - любезно предложил он.
   Это предложение было излишним. Я уже итак начал опускаться прямо на пол. После очередного безумного перемещения из одного мира в другой чувствовал я себя не блестяще. А после всего того, что я здесь услышал, ноги меня просто не держали. Однако на пол я не упал, так как совершенно неожиданно подо мной возникло кресло. Каким-то уголком мозга, очень-очень маленьким, поскольку почти весь он был занят вопросом о том, куда я всё-таки попал и что же здесь происходит, я успел чрезвычайно удивиться появлению данного кресла.
   В это время Герхард, он же Карыл Смелый, он же к моему величайшему удивлению герр Хард, подошёл к столу и положил перед человеком, которого назвал Главным Координатором, мою поясную сумку. За те несколько минут, которые нам посчастливилось провести здесь, мой товарищ по путешествию в разных мирах неузнаваемо изменился. Из трусливого, нудного мямли парень превратился в раскованного, уверенного в себе крепыша, спокойно и даже с некоторой бравадой идущего по жизни.
   Вот тебе на! Никчемный зануда Герхард, которого невозможно было ни в чём заподозрить, на которого ни я, ни Тихий и внимания-то особого не обращали, оказался главной фигурой во всех произошедших с нами событиях. Мы были для него всего лишь марионетками. Он незаметно дёргал за ниточки, а мы, абсолютно уверенные в том, что влияем на ход событий, послушно играли те роли, которые он нам отвёл. Значит, не было никакого соперника - дракона, нападения в лесу и похищения "чудо-картофелины"? А подбитый глаз и порванный плащ - умелый розыгрыш? И разговоры о том, что кто-то собирался продать в Грослохе Комбинирующий Генератор Баз - враньё? Ловко же он меня провёл.
   А я, дурак, грешил на Тихого, считая, что он является причиной всех наших сумасшедших приключений. Как же я ошибался! Оказывается, этот простачок не имел никакого отношения к происходящему. Возможно, именно поэтому он решил остаться в том мире, в котором его приняли с таким восторгом, тем более что великий предсказатель Капустный Заяц в своё время посулил ему известность и славу.
   Но всё-таки я не понимал до конца, что же произошло. Из всех разнообразных мыслей, метавшихся в моей голове, целостная картина не складывалась. Скорость, с которой мчались эти мысли, мешала им выстроиться в прочную логическую цепь. Стараясь обогнать друг друга, они сталкивались между собой, сцепившись в клубок, бились о мою черепную коробку, от чего создавалось впечатление, будто внутри её временами кто-то стреляет из хулиганских побуждений.
   Отдельные мысли, вывалившиеся из этого клубка, позволяли мне понять следующее. Какая-то организация, явно неимеющая никакого отношения к Смаку, прознала про то, что я являюсь владельцем Комбинирующего Генератора Баз. Она направила своего человека в Волшебный мир, чтобы доставить меня к себе. Этот человек легко обвёл меня вокруг пальца и задание выполнил. Сделал он это с помощью какого-то Генератора Ручного Управления и какого-то Фокусировщика Скрытых Баз. Однако поскольку этот самый Генератор Ручного Управления был неисправен, нас и швыряло, как попало по разным мирам. Непонятно только, как мы оказались здесь. Ведь Герхард, он же герр Хард, сказал, что лишился этого самого Генератора Ручного Управления. Что же приволокло нас сюда, и почему Главный Координатор решил, что я прибыл вместе с Комбинирующим Генератором Баз?
   Это был не единственный вопрос, интересовавший меня. Как эти господа узнали о том, что у меня есть, точнее, был Координирующий Генератор Баз? Кто они такие? Откуда им известно кто я такой? Как они меня нашли? Причём здесь моя поясная сумка? Чем, в конце концов, всё это может закончиться?
   Ну что ж, теперь уже ничего не поделаешь. Придётся самому разбираться в возникшей ситуации и думать, как из неё выбраться с минимальными потерями. А в том, что потери будут, я ничуть не сомневался.
   Главный Координатор взглянул на мою сумку, чем-то пощёлкал на ней, после чего ухмыльнулся и перевёл свой внимательный взгляд на меня. Вероятно, растерянность, воцарившаяся в моей душе, смогла добраться и до моего лица. Главный Координатор улыбнулся весьма иронично, но тут же стёр улыбку с губ и обратился ко мне с прежними дружескими интонациями в голосе.
   - Я вижу, вы удивлены? Что поделаешь, герр Хард необыкновенный агент. Лучший в нашей организации. Та способность к перевоплощению, какой он владеет, дана не каждому. Именно поэтому мы используем его при проведении наиболее сложных операций, подобных той, которую он только что столь успешно завершил. Надеюсь, вы меня понимаете?
   - Нет, - чистосердечно промямлил я, с трудом шевеля одеревеневшим языком.
   Хозяин кабинета либо не расслышал моего ответа, либо не счёл нужным обратить на него внимание и продолжил:
   - Итак, перейдём к делу. Будьте добры, расскажите нам, где и при каких обстоятельствах вы завладели Комбинирующим Генератором Баз. А заодно поделитесь с нами информацией о том, какое задание вы выполняли в Волшебном мире.
   Хотя я по-прежнему не понимал, где нахожусь, и что здесь происходит, но уже начал потихоньку приходить в себя после испытанного потрясения. Кроме того, злость порой играет весьма положительную роль. Вот и сейчас злость на Герхарда, обманувшего меня как ребёнка, зачем-то втравившего в невероятные приключения и доставившего на разборки неизвестно куда к какому-то странному гражданину, бросила в кровь адреналин. А он в свою очередь прекрасно выполнил задачу, стоящую перед любым тонизирующим веществом. Мой мозг начал работать предельно чётко и ясно, и желание проявить характер основательно подстегнуло волю.
   - С удовольствием, - ответил я, стараясь быть столь же любезным, как и Главный Координатор. - Только для начала будьте добры объяснить мне, где я нахожусь и как сюда попал.
   - А вы ещё не догадались? - вновь усмехнулся незнакомец. При этом его усмешка теплотой не отличалась.
   - Увы! - честно признался я.
   Лицо и глаза Главного Координатора остыли окончательно. А вместе с теплотой улетучились и хорошие манеры.
   - Хватит ломать комедию! Проигрывать тоже надо уметь! - рявкнул он подобно несчастному инспектору, так и не получившему от нас своей порции дури.
   Я лишь тяжело вздохнул в ответ. Безусловно, слова, произнесенные этим суровым представителем подопытных морских свинок, меня не сильно обрадовали, поскольку скрытая угроза становилась явной. Однако я по- прежнему был не в состоянии ответить на ряд вопросов. О каких заданиях идёт речь? За кого меня здесь принимают? А может, во всём виноват Смак? Может это он стащил у них КГБ?
   - По-моему вы меня с кем-то путаете, - промямлил я.
   А что ещё я мог сказать в этой ситуации?
   - Послушайте, - терпеливо произнёс пожилой седовласый господин, сумевший вернуть себе хорошие манеры, - я не сторонник жёстких методов, поверьте. Но вы ведь должны понимать, что если будете упорствовать, мне ничего не стоит отправить вас в Центр Реабилитации Убежавших. А у них принцип работы прост, как у опытного коновала:
  
   Насморк? И заложен нос?
   Вам поможет наш велонасос!
  
   Грубо? Да, но зато весьма эффективно. Там вас смогут заставить рассказать не только о том, что вы сделали, но и признаться в том, о чём вы даже не помышляли. ЦРУ есть ЦРУ. Ну?
   - Ну-у...- ответил я задумчиво.
   Лицо моего собеседника начало медленно наливаться кровью, напоминая собой перезревший помидор. Приходилось что-то делать, чтобы предотвратить несчастный случай. Ведь, в конце концов, оно могло и лопнуть.
   - Хорошо, - произнёс я, стараясь придать своему голосу максимальную твёрдость. - Я вам всё расскажу, а что потом? Что будет со мной? Какой мне резон выкладывать вам всю правду? Мне нужны гарантии.
   - Вот это другое дело, - Главный Координатор явно обрадовался моему ответу. - Мы готовы дать любые гарантии вашей безопасности. Мало того, мы хотим предложить вам сотрудничать с нами. Вы ведь могли бы работать на нас, а не на ЭКШН. Что вам мешает это сделать? Ваш опыт эксперта параллельных миров мог бы нам весьма пригодиться. Такие люди нам нужны. От этого выиграем и мы и вы. То есть, я предлагаю вам честную, обоюдно выгодную сделку. Поверьте, очень выгодную.
   Опыт эксперта параллельных миров? ЭКШН? Меня принимают за сотрудника ЭКШН? Ну что ж, хоть какая-то ниточка в этом невероятном клубке вопросов. Знать бы ещё, что это такое ЭКШН, и с каких это пор я стал экспертом параллельных миров. Но в любом случае надо играть ту роль, которую этот человек сам предлагает мне и максимально тянуть время, возможно, хоть что-то прояснится. Если это произойдёт, у меня может появиться хоть какой-то шанс выкрутится из той странной ситуации, в которую я угодил и не попасть в некий, судя по всему, ужасный Центр Реабилитации Убежавших.
   - Эй, вы меня слышите? - вывел меня из задумчивости Главный Координатор.
   - Конечно слышу, - уверенно соврал я.
   - Тогда что вы мне скажете?
   Интересно, о чём это он? Стоило на минуту задуматься, и я выпал из темы. Хорошо, что существуют стандартные ответы на любые вопросы.
   - Я должен подумать. Вы же понимаете насколько это серьёзно.
   - Хорошо, - сдался Главный Координатор. - Герр Хард, проводите господина Рилана в комнату для гостей. - Отдохните, приведите себя в порядок, а потом продолжим, - обратился он ко мне. - Надеюсь, вы примете верное решение.
   Вежливым кивком головы я молча распрощался с Главным Координатором и двинулся вслед за Герхардом. Проходя мимо бескрайнего стола, за которым располагался этот самый координатор неизвестно чего, я бросил быстрый взгляд на мониторы. Лишь на одном из них светился экран, на котором крупными буквами выделялась надпись "Шлюз Љ 7 Локсли-Холл".
  
  ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   Комната для гостей была похожа на скромный одноместный гостиничный номер. Но имелись и существенные различия с гостиницей, наводившие на мысли об аналогии с совершенно другим помещением. Прежде всего, бросалось в глаза то, что в комнате отсутствовали окна. А камеры видеонаблюдения, торчавшие повсюду (даже в санузле), никто и не пытался замаскировать. В общем, как говорится, дорогие гости, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в тюрьме.
   Однако мне было не до размышлений над особенностями гостевой комнаты. Сегодняшний день принёс мне столько впечатлений, сколько иной человек не получит и за всю жизнь. А потому первым делом я направился в душ. Стараясь не особо оскорблять чувства тех, кто следил за мной через видеокамеру, закреплённую на потолке, я с огромным удовольствием помылся. После душа меня ждала приятная неожиданность, а именно - весьма неплохой обед. Получив оба этих удовольствия, я почувствовал себя уставшим и разомлевшим и, не раздеваясь, плюхнулся на кровать. Мгновенно погас свет, и наступила полная темнота. Я встал с кровати - свет включился. Развлекаться дальше подобным образом не имело смысла, а потому я устроился поудобней и уснул.
   Не знаю сколько я проспал. Никаких часов в гостевой комнате не было, что подвигло меня к мысли о том, что это всё-таки КПЗ*. Проснувшись, я лежал неподвижно с закрытыми глазами. Пусть те, кто наблюдает за мной, думают, что я сплю. Да и мне в таком положении думалось лучше.
   Итак, я попал конкретно. Теперь я агент какого-то (или какой-то?) ЭКШН. Что меня ждёт в будущем? Если честно расскажу моим тюремщикам о своём задании, полученном в ЭКШН, и, предав его (или всё-таки её?), соглашусь сотрудничать с ними, то меня не тронут. С кем конкретно я должен сотрудничать, и в чём будет заключаться это сотрудничество, я понятия не имел. А если я откажусь заключить с ними сделку, меня отправят в Центр Реабилитации Убежавших, где, судя по всему, ничего хорошего меня не ждёт.
   Честно говоря, сейчас я готов был, не раздумывая, предать родной(ую) ЭКШН и стать двойным агентом. Но беда в том, что предавать то мне было нечего. Если даже я выложу им всю правду о том, кто я такой и как попал в Волшебный мир, вряд ли они поверят мне, поскольку абсолютно уверены в моём экспертном происхождении. А сочинить что-либо правдоподобное я не могу, так как абсолютно не представляю, что такое ЭКШН и к тому же понятия не имею где, в чьих руках я сейчас нахожусь. В общем, как говорится, куда не кинь - всюду ЦРУ. Что мне остаётся делать?
   И здесь внезапно память, как бы невзначай, мимоходом, подбросила мне надпись, светившуюся на мониторе Главного Координатора. А ведь я где-то уже видел эти слова. Но где? Ладно, хоть я и не Шерлок Холмс, но определённой дедукцией владею, а потому попытаюсь понять, откуда мне знакомы эти слова. Про Холмса я вспомнил весьма кстати. Он ведь был англичанин, и название Локсли-Холл тоже звучит явно по-английски. Ох уж эти англосаксы, какие мудрёные названия дают. Стоп! Англосаксы? Точно! Вспомнил! Англосаксы! Локсли-Холл - это же поместье англосаксонского рода Фитзутов! А его последним законным владельцем был Роберт Фитзут, эсквайр Локсли и граф Хантингдонский. И, что интересно, это не три разных человека, а один, носящий ещё одно более известное имя - Робин Гуд!
   Вот это да! Неужто этот самый Координатор неизвестно чего смог дотянуться и до такого благородного человека как Робин Гуд? От этих ужасных мыслей я даже подпрыгнул на кровати. Свет в комнате мгновенно вспыхнул и тут же погас.
   Сделанное мной открытие послужило катализатором, усилившим и ускорившим мои мыслительные способности. Довольно быстро я нарисовал в своём уме, возможно, неверную, но зато очень ладную картинку. Шлюз Љ 7, скорее всего, какой-то аппарат или помещение, позволяющее перемещаться в Локсли-Холл. Этакий шлюз, через который подобно воде в реке течёт пространство и время. И если человек попадает в такой поток, то он плывёт в нём до расчётной точки.
   Коль информация об этом шлюзе висела на мониторе Главного Координатора, то находиться данный шлюз должен неподалёку от самого монитора. В кабинете Координатора имеется несколько дверей с номерами. А что если за ними и скрываются шлюзы, через которые осуществляется перемещение в иные миры? Ведь в ангаре странного седовласого господина полным-полно какого-то хитроумного оборудования. Может оно и выполняет это самое перемещение в пространстве и во времени? Так почему бы мне не попытаться сигануть в шлюз Љ 7?
   Конечно, мои предположения могли оказаться полной чепухой. Но если даже они и верны, то где находится этот шлюз, и как мне в него попасть? И что случиться, если я окажусь в нём? Допустим, я даже смогу перенестись в Локсли-Холл, а дальше-то что? Что я там буду делать? Мне совсем не интересно остаться навсегда в средневековом мире. Тем не менее, если я попадаю в иной мир, у меня хотя бы теоретически имеются шансы на благоприятный исход той истории, в которую меня втравил Герхард. Если же я остаюсь здесь, шансов у меня никаких. Главный Координатор, как говорится, мягко стелет, да жёстко спать. Так что придётся рискнуть, надеясь на авось. Как говорил Капустный Заяц, лучше синица в руках...
   Для начала я решил проверить, работает ли в этом месте волшебство, которым я владею. Осторожно, стараясь не шуметь, я сполз с кровати на пол. Но как только я достиг своей цели, в комнате включился свет. Интересно, как они узнали, что я покинул кровать? Ну да ладно, больше нет никакого смысла скрывать свои действия. Я поднялся с пола, пытаясь сделать вид, будто оказался там совершенно случайно, помахал рукой в сторону видеокамеры, подошёл к двери и громко произнёс Заклинание Распахнутых Дверей. Увы! Дверь даже не шелохнулась. Значит, в этом месте никакое волшебство не сработает. А жаль. В таком случае придётся действовать по обстановке.
   Довольно скоро после моего неудачного эксперимента в комнату вошёл герр Хард. Теперь этот молодой модно одетый господин ничем не напоминал, в общем-то, неплохого парня Герхарда и, столкнись я с ним на улице, ни за что не признал бы в этом солидном юноше Карыла Смелого.
   - Добрый день, - приветствовал он меня.
   - День? - переспросил я. - А который час?
   Но пресловутый герр никак не отреагировал на мой вопрос.
   - Пойдёмте, - предложил он, - нам необходимо продолжить вчерашний разговор.
   Я тяжко вздохнул и поплёлся следом за ним.
   В необыкновенном кабинете, столь удивившим меня прошлый раз, всё оставалось по-прежнему. Лишь отсутствовал хозяин этого кабинета. Не говоря ни слова, Герхард уселся на его место и, склонившись над столом, начал молча перебирать какие-то бумаги, лежавшие на столе. Возможно, он готовил их к приходу Главного Координатора. Я же со скучающим видом стал прохаживаться вдоль стола.
   Дверь с большой чёрной семёркой на ней находилась довольно-таки близко. Если резко рвануть к ней, если удастся её открыть, если это и есть тот самый шлюз Љ 7, если он сработает так, как мне хочется, если, если, если...Нет, в любом случае стоит рискнуть. Возможно, другого шанса уже не будет.
   Герхард копался в бумагах с увлечением курицы, разгребающей навоз в поисках зёрен. Я же, подобно глупой утке, неспешно ковылял вдоль стола туда и обратно, с каждым разом удаляясь всё дальше и дальше. И, в конце концов, приблизился к заветной двери. Повернувшись к ней спиной, я взглянул на Герхарда. Тот не обращал на меня ни малейшего внимания. Правильно, куда я денусь? Продолжая глядеть на своего бывшего товарища, я осторожно нажал пяткой на дверь. И она приоткрылась!
   Я мгновенно повернулся, распахнул дверь, влетел внутрь, тут же захлопнул её за собой и лихорадочно ощупал дверную поверхность в поисках каких-либо запирающих устройств. Но их не было! Оставив в покое хитроумную дверь, я выставил перед собой руки и двинулся вперёд как можно быстрей, насколько это позволяла сделать царившая вокруг темнота.
   Уйти далеко мне не удалось. Пройдя с десяток шагов, я упёрся в сырую стену. На ощупь это была кладка, выполненная из крупных грубых камней. Касаясь её левой рукой, я медленно пошёл в правую сторону и чуть не врезался лбом в другую стену. Продолжив движения вправо, я вскоре вновь оказался возле двери, через которую проник в это помещение. За дверью стояла полная тишина. Вероятно, Герхард с наслаждением ждал моего появления из пустой комнатушки, в которую я бросился, словно очумелый.
   Да, Главный Координатор прав. Действительно, надо уметь проигрывать достойно. Изобразив на лице спокойствие и полную уверенность в себе, я распахнул дверь.
  ------------------------------------------------------------------------------------
  *Для тех, кто не знает: КПЗ - Камера Предварительного Заключения. Прошу не путать с Кассой Получения Зарплаты.
  --------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  
   Начинавшийся за дверью узкий полутёмный коридор с низко нависшим потолком из массивных каменных плит всего через несколько шагов поворачивал куда-то направо. Я опешил от неожиданности. Всё-таки я перенёсся в иной мир! Значит моё предположение о том, что помещения за пронумерованными дверями являются шлюзами для перехода из одного мира в другой было верным. Оставалось выяснить верно ли моё предположение, что именно этот шлюз ведёт в Локсли-Холл.
   Первым делом я внимательно осмотрел ближайшие стены. Но никаких надписей вроде "Здесь был Вася" или "Тома + Коля" обнаружить не удалось. Таким образом вероятность того, что я всё же попал в родовое имение Фитзутов существенно возросла. Пойду-ка я и у первого встречного спрошу: "Скажите, пожалуйста, я в Локсли-Холл попал?" А он, конечно же, обрадуется, что я к нему с таким вопросом обратился, засуетится: "Да-да, уважаемый, добро пожаловать в Локсли-Холл. Что вас здесь интересует? Что бы вы хотели посмотреть? Может вас проводить?"
   Подогреваемый этими мудрыми мыслями я, затаив дыхание, на цыпочках медленно двинулся по коридору, готовый в любой момент броситься обратно.
  Что я заблудился, мне стало понятно минут через пятнадцать. Я бы не сказал, что здание было огромным. Но оно было явно средневековым со всеми вытекающими отсюда последствиями. Масса запутанных, пересекающих друг друга коридоров и коридорчиков, лестниц, ведущих в неизвестность, и неожиданных тупиков в сочетании с экономией на факелах и свечах, которые должны были бы их освещать, сделали своё дело. Если это и было владение эсквайра Локсли, то никак не Локсли-Холл, а скорее Локсли-Лабиринт. Теперь понятно, почему их владелец предпочёл покинуть эти катакомбы и перебраться в Шервудский лес. В лесу заблудиться трудней.
   В конце концов, я прекратил блуждать в неизвестности, остановился и прислушался. Откуда-то издалека доносился неясный гул голосов. Что бы это могло быть? Толпа туристов, как и я заблудившихся в хитросплетениях коридоров и переходов этого оригинального строения? Поисковая спецгруппа, направленная для спасения всех заблудившихся здесь? А может это сходка банды Минотавров, обсуждающих план очередной охоты в Лабиринте? Но кто бы это ни был - они мой шанс выбраться из той ловушки, в которую я угодил.
   И я пошёл на звук голосов, вскоре поняв, что удаляюсь от них. Здесь даже акустика была запутанной не хуже коридоров. Пришлось сменить направление. Поплутав ещё немного, я, наконец, выбрался на путь истинный и с удвоенной осторожностью начал приближаться к источнику шума.
   Этим источником оказалась группа людей странного вида численностью примерно человек в двадцать - тридцать. Одетые словно бездомные бродяги они стояли в небольшом зале, негромко переговариваясь. Одни из них держали в руках мешки из шкур животных с множеством вставленных в них трубок, в которых я без труда признал волынки. А вот что за балалайки странной формы были у других, я понять не мог. Может, это музыкальная студия местных бомжей, увлекающихся игрой на средневековых музыкальных инструментах, и я как раз угодил на их репетицию?
   Окон, как и в тех закутках, которые мне здесь уже посчастливилось посетить, в этом зале не было. Освещали его только несколько смоляных вонючих, коптящих факелов, горевших где-то наверху. А потому и сам зал, и прилегающие к нему коридоры терялись в полумраке. Это было мне только на руку, поскольку позволяло наблюдать за происходящим вокруг, оставаясь незамеченным.
   - Идёт, идёт, - внезапно раздались голоса со стороны столпившихся в зале.
   Я с напряжением прислушался. И вновь акустика меня обманула. Шаги, вначале чуть слышные, приближались. Вот они уже совсем рядом. Ещё немного, и тот, кто шёл сюда, появится из-за поворота коридора. Я лихорадочно думал, что делать. Выход был только один. Чуть ли не бегом я метнулся в зал и смешался со стоявшими там людьми. К моему великому удивлению и ещё более великой радости никто из них никак не отреагировал на моё появление.
   Я повернулся лицом к коридору, из которого только что вынырнул, стараясь рассмотреть сквозь полумрак, кто же там идёт, и с изумлением обнаружил, что все остальные смотрят не туда, а наверх. Именно сверху доносились твёрдые уверенные шаги. Я переместил свой взгляд вверх.
   Человек, появившийся над каменными перилами у нас над головой, выглядел весьма заурядно. И хотя неравномерный свет факелов то ярко освещал его, то погружал в загадочную тень, ничего интересного я в нём не заметил. Какой-то плюгавый мужичонка. Единственное на что стоило обратить внимание - так это его наряд. Столь безвкусно пышно, действительно, могли одеваться только в средние века, поскольку достойных кутюрье тогда не существовало.
   - Кто это? - поинтересовался я у бомжа со странной балалайкой в руках, стоявшего справа от меня.
   Тот взглянул на меня так, как вероятно в средневековье смотрели на людей, не знавших о том, что ласточки на зиму зарываются в ил, чтобы весной вновь взлететь в небеса.
   - Ты что, из новеньких? - спросил он с подозрением в голосе и несколько отодвинулся в сторону.
   - А разве не видно? - ответил я.
   - Ну-ну, - многозначительно изрёк собеседник, и на этом наш столь содержательный диалог заглох.
   - Это Уормен, - тихо произнёс кто-то за моей спиной.
   - А-а, понятно.
   Я не солгал. Историю благородного разбойника Робин Гуда я знал довольно неплохо и помнил, что Уормен был его дворецким. Ай да я, ай да молодец! Я и в самом деле попал в Локсли-Холл. Ну что ж, в таком случае надо поскорей уносить отсюда ноги. Герхард вместе со своим Главным Координатором знают, где я и непременно явятся следом. Возможно, они уже здесь, рядом и подбираются ко мне.
   Стараясь не привлекать к себе внимания присутствующих, я начал осторожно оглядываться по сторонам, пытаясь определить, где же находится выход из этого зала. Придя к выводу, что мне необходимо пробраться за спины столпившихся людей, я аккуратно направился туда. Окружающие никак не отреагировали на мои телодвижения, поскольку все чутко внимали Уормену, вещавшему с высоты. Я тоже в пол-уха слушал его речь и диву давался. В том мире, в котором я жил когда-то, именно Уормен предал Робин Гуда и служил его врагам. Здесь же дворецкий превозносил своего хозяина до небес. А закончил своё выступление он и вовсе с великим пафосом.
   - Робин Гуд - ум, честь и совесть нашей эпохи! Идите и несите в народные массы славу о нём! И это всем вам зачтётся!
   К тому времени я уже приблизился к задним рядам слушателей. Но окончание торжественной речи Уормена облегчило мою задачу. Присутствующие дружно двинулись к выходу, и мне оставалось лишь слиться с толпой. Выйдя во двор, я замер в восхищении. Совсем неподалёку начинался прекрасный лес, раскрашенный осенью в потрясающие цвета. Осень только началась, и далеко ещё было до того времени, о котором столь точно и печально сказал поэт:
  
   Лес обнажился, стоит, как нудист,
   Только порой пролетит жёлтый лист...
  
   Но насладиться до конца великолепным зрелищем осеннего Шервудского леса мне не удалось.
   - Так ты новенький? - прозвучало у меня за спиной.
   Это был тот же голос, который сообщил мне, что речь перед нами держит Уормен. Я повернулся и увидел парня лет двадцати - двадцати трёх с настоящей шотландской волынкой на плече. Воняло от этого музыкального инструмента, изготовленного, судя по всему, из козьей шкуры, ничуть не хуже, чем от живого козла. Похоже, что сей чудодейственный запах успел впитаться и в одежду парня. В общем, выглядел он и пах, как типичный бард средних веков, или как типичный бомж нашего времени. Как говорится, - выбирай на вкус.
   - Меня зовут Шон. Я здесь тоже недавно, - продолжил незнакомец, не дожидаясь моего ответа. - Ты куда сейчас?
   Хороший вопрос. Пока я думал только о том, как бы поскорей удалиться от шлюза Љ 7, а куда от него удалиться, я и не задумывался. Потому-то чистосердечно признался:
   - Понятия не имею.
   - Так пойдём вместе. Я надеюсь подзаработать в Нотингеме. Думаю, и ты не останешься внакладе, если пойдёшь со мной. Тем более что у тебя даже лютни нет.
   Ага, ясно. Те нестандартные балалайки, которые я увидел у некоторых из присутствовавших на этом странном собрании, и есть лютни.
   - Ну что ж, вперёд! - одобрил я. - Я следую за тобой и надеюсь, что ты введёшь меня в курс происходящих здесь событий. Я ведь сюда совсем недавно прибыл, - искренне признался я.
   И парень меня ввёл. Введение это было настолько интересным, что я слушал его, не обращая ни малейшего внимания на то, куда мы идём. А напрасно.
  
  ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
  
   Вкратце ситуация выглядела следующим образом. Жил да был самый обычный, я бы сказал, рядовой представитель средневекового класса феодалов Роберт Фитзут, который по совместительству был ещё эсквайром Локсли и графом Хантингдонским*. Причём с психикой у него всё было в полном порядке, и то, что он был един в трёх лицах, вовсе не являлось раздвоением личности. Отнюдь. Просто в те времена в Англии модно было иметь сразу несколько титулов.
   И всё было бы хорошо, не появись у эсквайра Роберта Фитзута и графа Хандингдонского новый управляющий - Уормен. После этого эсквайра словно подменили. И графа тоже.
   Началось всё с браконьерства. Это хобби в местных краях в той или иной степени было присуще всем подданным короля. Ничего не поделаешь. Рядом огромный Шервудский лес, в котором полно дичи. Как тут удержаться? Тем более, что народ здесь жил простой, как волосяная петля для ловли мелкой дичи.
   Кто зайца, забравшегося в огород, за чужую кошку примет и сковородой по башке треснет. Кто оленя, пасущегося в кустах, соседской козой посчитает и сгоряча колом огреет или на вилы поднимет. А кто для соседской свиньи, повадившейся в чужой огород, волчью яму по ошибке не в своём огороде выроет, а где-нибудь в лесной чаще, и в неё сдуру медведь угодит.
   Эсквайр Локсли в этом плане был ничуть не хуже других и грешил без фанатизма. Только с появлением Уормена всё изменилось, и сэр Робер Фитзут начал заниматься браконьерством в промышленных масштабах. Бил в основном оленей. Хотя и кабанами не брезговал. Рога (от оленей) и копыта (от тех и других) сдавал в Нотингеме каким-то заготовителям. А мясо и шкуры через своего человечка там же на рынке реализовывал.
   Шервудский лес большой и дичи в нём, понятное дело, навалом. Только граф Хандингдонский так разошёлся, что скоро оленей в лесу почти не стало. Исчезли олени - волки ушли, поскольку доступной для них крупной добычи (кроме людей) уже не осталось. Ушли волки - йомены стали коров в лесу пасти. Тогда граф на коров переключился. Схема та же: рога и копыта - заготовителям, мясо и шкуры - на рынок.
   А тут как раз славный король Ричард Первый толи со скуки, толи из-за буйного нрава своего собрался в Палестину гроб Господень у сарацин воевать. Но поскольку до Палестины дорога дальняя и одному в той дороге тоскливо, решил он на это благородное дело вместе с войском двинуть и объявил в королевстве частичную мобилизацию. Роберт Фитзут под эту мобилизацию и угодил.
   Пришла ему повестка за подписью Ричарда Первого, в соответствии с которой должен был он прибыть к королевскому двору с десятью рыцарями в полном вооружении и двадцатью лучниками. Только граф решил от армии "откосить" и сделал вид, будто никакой повестки не получал.
   Когда же в Локсли-Холл явился шериф из Нотингема с вооружённым отрядом, разыскивающим уклоняющихся от службы в рядах доблестных королевских вооружённых сил, то обнаружил там только Уормена. Управляющий графа Хантингдогского на вопрос о Роберте Фитзуте ответил, что здесь такой не живёт. Верно ответил, поскольку, боясь уголовной ответственности, тот уже в Шервудский лес перебрался. Ну, а там, на воле, развернулся вовсю.
   Сначала грабил богатеньких, которые порой через лес проезжали - всяких там купцов, рыцарей, крупных и средних чиновников от религии (не ниже аббата). Деньги с подельниками по кабакам проматывал. Хотя злые языки распускали слухи о том, будто где-то за рубежом, толи в Ирландии, толи во Франции, он себе счёт открыл. Видно, жаба этих завистников душила.
   Такая разгульная жизнь многим по нраву пришлась. Йомену, чтобы семью прокормить, горбатиться надо от зари до зари. А тут деньга сама в руки идёт. Ну и, понятно, потянулся к Робин Гуду со всех сторон разночинный народ: йомены, пастухи; монахи, отчисленные из рядов доблестных священнослужителей за неоднократное злостное нарушение требований монастырского устава; ремесленники, которым наскучила однообразная городская жизнь, и захотелось единения с природой; рыцарская голытьба, промотавшая наследство и последние штаны, а также прочий люмпен пролетариат и различные деклассированные элементы. А чем больше подельников, тем большая добыча требуется, потому-то стали они всех подряд грабить, кто в Шервудском лесу появлялся. В общем, судя по всему, возникло в этих краях крупное "незаконное бандформирование".
   Уормен же в свою очередь активную деятельность развил, так сказать, взял на себя пропагандистское обеспечение действий графа Хандингдонского. Пустил он слух, что щедро будет платить бардам, которые прославят в народе отважного Робин Гуда. Обещал в день Святого Якова каждому по полному кошельку монет отсыпать. Я же как раз, благодаря герру Харду, на это организационное собрание и угодил.
   Ну что ж, теперь не оставалось никаких сомнений в том, что ко всем этим делам приложила руку та неизвестная организация, которая в лице Главного Координатора пыталась завербовать меня в свои ряды, и Уормен их человек. Непонятно только зачем им нужно было всё так замутить в этом мире. Почему благородного разбойника, защитника бедняков они по существу превратили в заурядного уголовника? Но в любом случае мне следовало держаться как можно дальше от Уормена, да и от Локсли - Холла.
   - А ты знаешь, как Маленький Джон в Шервудский лес попал? - продолжал тем временем Шон, на которого внезапно снизошла необыкновенная болтливость, хотя, возможно, она была основной составляющей его характера.
   - Он свинобойцем подрабатывал. В местных хозяйствах свиней немало. По осени начинается их массовый забой. А Маленький Джон бугай здоровенный. Мозгов мало, двух слов связать не может, зато кулаки - как молоты. Свинку по башке огреет, свинка ласты сразу склеит. Погоди, - прервал он свой познавательный рассказ. - Интересная рифма получается. А что если её на музыку положить?
   Шон извлёк из волынки несколько мерзких звуков и не менее приятным голосом завыл:
   - Если свинку он огреет, свинка ласты сразу склеит!
   Провизжав несколько раз эту понравившуюся ему фразу, парень продолжил свой рассказ.
   - Так вот, Маленький Джон прославился, как свиной киллер. Свиньи его за милю чуют. Стоит ему к какой-либо деревне подойти, - такой визг стоит, хоть уши затыкай. Его и дикие кабаны боятся. Тоже, видать, нутром чуют, что он киллер.
   Вот шёл он однажды через Малую Пустошь, возле Шервудского леса. В это время какой-то кабан на свою беду там в вереске отсыпался после ночного загула. Учуял он Джона, взвыл нечеловеческим голосом и в лес бросился. А в лесу на опушке в засаде Робин Гуд со своей бандой сидел. Сам он на дуб забрался, чтобы лучше окрестности осматривать, люди же его по кустам затаились.
   Увидел Робин здоровенного кабана, подпустил поближе и из лука в него выстрелил. Только шкура у того - что броня у рыцаря. Стрела от неё отскочила и руку Робину задела. Он от неожиданности с дуба и упал, да прямо на кабана угодил.
   Кабан от этого совсем озверел, а тут ещё люди Робина выскочили и такой крик подняли...В общем, развернулся кабан и с графом Хандингдонским на спине назад на пустошь поскакал. Там он с Маленьким Джоном и встретился. Но поскольку этот кабанчик от страха совсем голову потерял, то летел он, как хорошая скаковая лошадь. Потому-то Джон не ему по башке приложился, а Робину. После этого Робин Гуд и взял его к себе в банду личным телохранителем. Там Джон с монахом Туком познакомился. И связал этих двух людей дьявол!
   Дьявол очень коварен, он постоянно раскидывает свои сети среди людей, стремясь овладеть душой человеческой, и если это ему удаётся, сие исчадие ада способно творить страшные дела.
   "Ясно, - догадался я. - Сейчас мы услышим стандартный набор фраз про исчадие ада, которое наводит порчу на крупный и мелкий рогатый скот, а также на кур и свиней, насылает град на посевы, а в свободное от этого увлекательного занятия время пьёт кровь у младенцев".
   Но я ошибся. Похоже, мой попутчик не был консерватором и мыслил творчески в вопросе освещения безобразий, творимых нечистой силой.
   - Например, - продолжил он, - дьявол может превратить одного человека в двух.
   - Как это? - удивился я. - Он же не паровоз?
   - Что? Что ты сказал? - настороженно произнёс Шон.
   Зараза! Рассказ парня был столь увлекателен, что я совсем забыл о том, в каком мире нахожусь. Надо быть осторожней и следить за языком. Слово не воробей, выпустишь - нагадит как аист.
   - А-а, не обращай внимания. Просто я какое-то время общался с иностранцами, ну и нахватался у них всяких там заграничных слов, - уверенно соврал я.
   - Так вот, - продолжил мой успокоенный попутчик, - дьявол может превратить одного человека в двух. Например, в Лестере живёт Вилли - гусиный пастух. Пастух он славный и дело своё знает отменно. По крайней мере, с первого же взгляда отличит гуся от вороны и никогда не станет пасти гусей в еловом лесу, поскольку понимает, что еловые шишки в качестве еды им не особо нравятся. А потому его охотно нанимают на работу.
   Но каждую осень, как только в небе появляются первые стаи птиц, летящих во Францию**, душой Вилли овладевает дьявол, и пастух внезапно превращается в охотника. На самом деле он остаётся тем же самым обычным парнем, каким и был, но почему-то считает, что он уже не гусиный пастух, а охотник на гусей. И стоит только ему увидеть гуся - тот от него живым не уйдёт. Потому как он такой же хороший гусиный охотник, как и гусиный пастух.
   Если хозяин гусей, которых пасёт Вилли, об этом не знает - пиши пропало. Однажды он зараз убил семьдесят два гуся, которых пас. Целый день гонялся за ними с ивовым прутом в камышах по болоту, двадцать пять прутов об них обломал, но перебил всех до единого. Хотя за последним гусем ему пришлось бежать по свежевспаханному полю чуть ли не две мили.
   А в другой раз он устроил охоту с рогаткой прямо в деревне. Правда, особой меткостью парень не отличается, и потому успел прикончить лишь двенадцать гусей. Но когда йомены погнались за ним с вилами, топорами и косами, он так перепугался, что со страху подстрелил из рогатки двух малолетних поросят и серьёзно контузил их мамашу.
   - Это называется раздвоение личности, - ляпнул я, не подумав.
   - Раз двоение личности, - произнёс Шон, словно пробуя это слово на вкус. - Точно сказано. А откуда ты об этом знаешь?
   Вот любознательный парень. Опять пришлось выкручиваться.
   - Я был знаком с одним костоправом, даже какое-то время служил у него, ну вот кой-чему и научился.
   - А почему ты его оставил?
   Ну и ну. Может это никакой не бард, а законспирированный коллега герра Харда? Уж больно много вопросов он задаёт.
   - Это не я его оставил, а он меня. На одном из рыцарских турниров этот костоправ подрядился вылечить захромавшую лошадь рыцаря, которому он лечил руку, сломанную после поединка. Но перестарался и оторвал ей больную ногу.
   - Как оторвал? - поразился Шон.
   - Напрочь. В оплату за его труды хозяин лошади оторвал ему голову. После этого я и решил с ним расстаться. Какой смысл служить безголовому костоправу?
   - Ты прав, бывает, - успокоился Шон. - Раз двоение личности, - ещё раз произнёс он, явно смакуя новое слово. - Я думаю, что если есть раз двоение, то бывает и раз троение личности.
   - Как это? - опешил я.
   - Очень просто. Вот взять, к примеру, нашего всеми любимого дарованного нам Богом благородного короля Ричарда Первого Львиное Сердце. Ведь он, во-первых, считает себя королём, во-вторых, он считает себя рыцарем, а в-третьих, он считает себя львиным сердцем. Хорошо ещё, что он Ричард Первый. А представь себе, если бы он был Ричард Второй или, не дай Бог, Ричард Пятый...
   Да-а, такой логике трудно было противостоять.
   - Но мало кто знает, что есть ещё и два соединение личности.
   Это было уже слишком. Похоже, парень начал заговариваться. Однако, увидев мой удивлённый взгляд, он спокойно всё разъяснил.
   - Это когда двое разных людей чувствуют себя одним и тем же человеком одновременно. Такое порой бывает с Маленьким Джоном и монахом Туком.
   - Вот это да! - я был просто поражён.
   - Но почему-то бывает это только после тех пиров, которые люди Робин Гуда закатывают после удачных дел. На следующий день оба этих его дружка превращаются в одного человека. Собственно, в другого человека превращается только один из них, тот, кто накануне выпил больше. Если Тук перепил Маленького Джона, то весь следующий день он считает себя только Джоном, и наоборот.
   Из-за этого у них уже не раз случались потасовки, поскольку каждый видит в другом самозванца. Но изменить они ничего не могут, а потому на пиру стараются перепить друг друга, чтобы назавтра не иметь двойника-конкурента. Кстати, монах Тук...
   - ALTER EGO***! - внезапно пробасил кто-то у нас за спиной.
   От неожиданности я вздрогнул и оглянулся. Говорят, язык до Киева доведёт. Язык Шона довёл нас не до Киева, а до Шервудского леса, а если быть более точным - до беды. За его болтовнёй мы и не заметили, как оказались на узкой лесной тропинке, окружённой со всех сторон густым кустарником, из которого позади нас выбрался здоровенный детина диковатого вида с небольшим бревном наперевес.
   - Чи...чи...чиво? - чуть слышно прочирикал мой ошарашенный попутчик.
   - Он говорит, здорово, чуваки! - раздался голос в кустах на другой стороне тропинки, и перед нами появился невысокий толстяк.
  -----------------------------------------------------------------------------------------------------
  * Дмитрий Иванович Донской не имеет никакого отношения к графу Хантингдонскому, хотя некоторое созвучие фамилий и наблюдается. А вот говорить об отсутствии каких-либо родственных связей графа с монголо-татарами сложней. Вполне возможно, что его пра-пра-пра был какой-нибудь Хан Тингдон. Почему нет?
  ** Многолетняя вражда между Англией и Францией проявлялась во всём, даже в отношении к сезонной миграции птиц. Осенний отлёт птиц на юг воспринимался в Англии как их побег во Францию.
  ALTER EGO*** По вине монаха Тука, вероятно, недостаточно хорошо владеющего латынью, известным латинским изречениям была дана весьма произвольная трактовка. В частности, данное выражение означает "другой я", то есть человек настолько близкий к кому-либо, что может его заменить. Проще говоря, "я за него". В связи с этим далее приводится истинная трактовка тех выражений, смысл которых искажён Туком.
  ---------------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ПЯТАЯ
  
   Одет он был в грязную монашескую рясу, подпоясанную не менее грязной верёвкой. Нечёсаную голову незнакомца, тоже не отличающуюся чистой, украшала толи тонзура, толи плешь.
   - Добрый день, монах Тук...- заплетающимся языком промямлил Шон, обращаясь почему-то не к монаху, а к бугаю с бревном.
   - SALVE*!- рявкнул тот в ответ.
   - Шалом! - перевёл настоящий монах, не дожидаясь вопроса.
   - QUO VADIS**? - поинтересовался здоровенный мужик с бревном в руках.
   - Куда намылились? - спросил переводчик.
   И тут до меня дошло. Нам посчастливилось встретить Маленького Джона и монаха Тука. Только, по-моему, Шон был неправ, когда говорил о возможности существования одной души в двух людях. Да, Маленький Джон, судя по его безупречной латыни, чувствовал себя монахом. Но вот терминология монаха Тука была весьма далека от монашеской. Вероятно, дьявол оказался ещё коварнее, чем предполагал Шон, и здесь имело место не овладевание одной душой двумя людьми, а переселение душ, точнее обмен душами.
   - Мы из Локсли-Холла в Нотингем идём, - всё ещё непослушным языком с трудом произнёс Шон, постепенно приходя в себя.
   - Каковы CURRICULUM VITAE***? - прорычал Маленький Джон.
   Похоже, его несколько раздражало то, что он превратился в монаха Тука. А может он просто злился от того, что мы не понимаем его латыни, и ему приходится общаться с нами через переводчика. Зато сам переводчик был безупречен.
   - Побазарим, фофаны фердиперсовые?
   Не смотря на дрожь в голосе, Шон смог коротко и толково изложить цель нашего появления в Локсли - Холле. После его слов Маленький Джон явно расслабился и, опершись на бревно, с удовлетворением произнёс:
   - NON MULTA, SED MULTUM****!
   - Перетёрли! - тут же перевёл монах.
   - Робин Гуд легендарный человек, - встрял я в разговор, понимая, что не помешает доброжелательно настроить к себе этих крутых ребят. - Мы немало слышали о его подвигах и победах и будем счастливы прославить их в наших песнях. Хотя слава о нём уже гремит по всей Англии. Ведь он совершил столько великих дел.
   - EX UNGUE LEONEMᴬ, - отозвался Маленький Джон.
   - Орёл мух не ловит, - незамедлительно произнёс истинный Тук.
   - Почему? - внезапно заинтересовался Шон. - У него что, проблемы со зрением?
   - AD NOTAMᴮ, Робин Гуд IN NATURA NEC PLUS ULTRAᴰ, - разъяснил Джон, поучительно потрясая нехилым указательным пальцем возле своего носа.
   - Робин Гуд пахан в натуре. Усекли? - спросил переводчик.
   - VADE MECUMᴱ, - внезапно пробасил мнимый монах, раздвинув кусты бревном.
   - Валим отсюда, - пояснил истинный Тук.
   У меня не было ни малейшего желания отправляться куда-либо с этой странной парочкой, но мне почему-то совсем не хотелось расстраивать их своим отказом. А потому я поплёлся следом за Шоном, который старался угнаться за мнимым монахом Туком, делающим шаги саженьи с бревном на плече. Истинный монах Тук, вооружённый только жаргоном уголовника, пыхтел у меня за спиной подобно паровозу, тянущему на крутой подъём перегруженный железнодорожный состав.
   Наша прогулка по лесу продолжалась довольно долго, и у меня не раз возникала мысль: "А может стоит нырнуть в кусты и смыться"? Но каждый раз я задумывался над тем, что же будет дальше. Леса я не знаю и не имею ни малейшего представления о том, как отсюда выбраться. Да и Шону, исчезни я из этой компании, придётся несладко. А потому я продолжал топать дальше, ломая голову над тем, что меня ждёт.
   В конце концов, мы вышли на широкую поляну, посреди которой стоял могучий дуб. Рядом с дубом полыхал большой костёр. Вокруг поляны в ужасе металась огромная свинья, следом за которой с невероятными воплями носилась толпа каких-то дикарей. Наши провожатые остановились и с явным
  любопытством стали наблюдать за происходящим. Зрелище, действительно,
  было захватывающим и стоило того, чтобы на него посмотреть.
   Немытые, небритые, нестриженые мужики, одетые кто во что горазд и к тому же основательно перепачканные продуктами жизнедеятельности перепуганной хрюшки, явно пытались её поймать. Верёвки, дубины, ножи в их руках, а также разнообразные комментарии, сопровождавшие эту погоню, свидетельствовали о том, что они рассматривают несчастную в качестве своего обеда.
   Наконец одному из преследователей в огромном прыжке, подобном прыжку Тарзана, удалось вцепиться в заднюю ногу свиньи. Это существенно замедлило её бег, поскольку повисший на ней экстремал успешно цеплялся головой за встречные пни и корни. Набежавшая следом за ним толпа дружными усилиями опрокинула несчастное животное на спину. Какой-то полуголый громила вцепился волосатыми пальцами в горло невинной жертвы и начал душить её. Другой занёс над головой огромную дубину, собираясь огреть ею толи свинью, толи её душителя. Увидев это, свинья рявкнула аки тигр, невероятным усилием сбросила с себя нападавших и устремилась в нашу сторону.
   Истинный монах Тук, не спеша, сделал несколько шагов ей навстречу и принял стойку борца сумо, готового к схватке. Поединок обещал быть весьма интересным, поскольку оба противника, судя по всему, имели равный вес. Но победил Маленький Джон. Как только свинка приблизилась на расстояние удара, просвистело бревно, раздался треск толи дерева, толи хрюшки, и потерпевшая, не проронив ни звука, бездыханно упала у ног Тука.
   - SIT TIBI TERRA LEVISᴳ!- печально произнёс Маленький Джон, перекрестив свинью и подняв свои очи к небесам.
   - Да пошёл ты со своим французским! - заорал подбежавший к нам полуголый мужик, в котором я признал человека, безуспешно пытавшегося
  задушить свинью. - Так каждый дурак может! А ты попробуй её голыми руками взять! - растопырил он у лица оппонента толстые грязные пальцы.
   - DE GUSTIBUS NON DISPUTANDUM ESTᴴ! - скромно изрёк Маленький Джон.
   - Не реви, не дома! И дома не реви! - ласково разъяснил душителю "французские" слова друга монах Тук.
   Однако, свиной убийца - неудачник, движимый, вероятно, профессиональной завистью, не желал успокаиваться и продолжал свою пламенную речь, размахивая огромными кулаками возле самого носа невинного свинобойца:
   - Это дрянь, а не свинья! Сплошное сало! Бурдюк с жиром, а не свинья! Стоит её только пнуть, она от сотрясения жира копыта отбросит! А ты попробуй её голыми руками взять!
   - DE MORTUIS AUT BENE, AUT NIHILᴷ, - со смирением в голосе обратился к нему Маленький Джон.
   - Кому не нравится, тот может не хавать, - перевёл Тук, упёршись в крикуна могучим брюхом.
   Недовольный душитель скорчил свирепую рожу и скрипнул гнилыми зубами, после чего злобно плюнул под ноги монаха Тука и направился к костру, негромко бормоча ругательства.
  --------------------------------------------------------------------------------
  SALVE* - Здравствуй.
  QUO VADIS** - Куда идёте?
  CURRICULUM VITAE*** - Краткие сведения о вашей жизни.
  NON MULTA, SED MULTUM**** - Глубокое содержание в немногих словах.
  EX UNGUE LEONEMᴬ - По когтям узнают льва.
  AD NOTAMᴮ, Робин Гуд IN NATURA NEC PLUS ULTRAᴰ - К сведению, Робин Гуд в действительности самый лучший, несравненный.
  VADE MECUMᴱ - Идите со мной.
  SIT TIBI TERRA LEVISᴳ - Да будет земля тебе пухом.
  DE GUSTIBUS NON DISPUTANDUM ESTᴴ - О вкусах не спорят.
  DE MORTUIS AUT BENE, AUT NIHILᴷ - Об умерших либо хорошо, либо ничего.
  -------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ШЕСТАЯ
  
   Душитель был неправ. Из свиньи получилось великолепное жаркое. Хотя, собственно, это было не жаркое, а свинья, зажаренная на вертеле. Похоже, что благородные соратники или, проще говоря, подельники Робин Гуда основательно поднаторели в этом деле и зажарить на вертеле огромную свинью им было так же просто, как зажарить куропатку. И сейчас, когда этот кулинарный шедевр был готов, шёл пир горой.
   Маленький Джон выкатил из кустов нехилый бочонок вина и, выбив из него одним ударом громадного кулака днище, рявкнул:
   - CARPE DIEM*!
   - Подходи, халявщики! - не менее громко прокричал переводчик, пристраиваясь с объёмистым ковшом возле бочки. Повторного приглашения не потребовалось. Народ дружно рванул к источнику чудодейственной влаги.
   - Пойдём и мы хлестаться, чтоб в хвосте не остаться, - обратился ко мне Шон, стараясь перекричать шум страждущей толпы.
   Но я предпочёл остаться на месте и отдать должное свинье. Довольно скоро я утолил голод, закончил трапезу и вытер руки о лежавшего рядом незнакомца, негромко напевавшего какую-то колыбельную песню дырявому сапогу, который он ласково обнимал обеими руками.
   Окинув поляну взглядом, я начал размышлять над тем, как быть дальше. Моё присутствие на этом пиру жизни никого не интересовало. Вино, в изобилии разливаемое монахом Туком, успешно выполняло отведенную ему роль. Общее веселье разбилось на отдельные очаги. Шон, давно позабывший о моём существовании, умело извлекал из волынки дикие звуки и отвратительным голосом выл что-то о свинке, склеившей ласты. Хотя, похоже, его уже никто и не слышал, поскольку все говорили разом.
   Момент был вполне подходящий для того, чтобы покинуть эту славную компанию. Я абсолютно не знал здешних мест, но был уверен, что от этого стойбища неблагородных разбойников в разных направлениях идёт множество тропинок, одна из которых способна привести меня к свободе. Нет, я не считал себя пленником и пока не имел никаких претензий к этим милым людям. Но после того, что мне рассказал Шон, я понимал, что между пресловутым Главным Координатором и Робин Гудом существует какая-то связь.
   Ни того, ни другого к моему счастью в настоящее время здесь не было. Однако в любой момент сюда могли нагрянуть те, кто работал на Главного Координатора. Вполне возможно, что его люди уже сейчас находились среди этой братии. После случая с Герхардом, так успешно долгое время водившим меня за нос, я готов был в каждом из окружающих видеть агентов неизвестной организации, руководимой господином Главным Координатором. Например, в вон том коротышке, улёгшемся спать прямо на муравейник. Или в уже известном мне душителе свиней, заигрывающем с молоденькой осиной и пытающимся время от времени лапать её грязными волосатыми руками.
   С безразличным видом я поднялся на ноги и, не спеша, обошёл вокруг поляны. Эта прогулка позволила мне заметить несколько тропинок, уходящих куда-то в лесную чащу, и предположить, что никто из присутствующих не следит за моими перемещениями. А потому, выбрав наугад несильно нахоженную тропку, я со спокойной душой пустился в путь.
   Путь этот был долог. Тропинка вела себя так, как порой ведёт себя основательно подвыпивший человек. То она ныряла в овраг и, старательно поплутав по нему, выбиралась на ту же самую сторону, с которой совсем неподалёку свалилась на дно оврага. То внезапно карабкалась на холм по его самому крутому склону, после чего скатывалась к основанию холма почти в то же самое место, откуда раньше стартовала к вершине. А на одном особенно высоком холме она дважды - дважды! - поднималась наверх и спускалась вниз, прежде чем спокойно обогнуть это препятствие. О корнях и колдобинах я уж и не говорю. Такое количество этих удовольствий, попавшихся на выбранной мной тропинке, я не встречал за всю предыдущую жизнь.
   Скорее всего, это была специально подготовленная тропа нездоровья, предназначенная для отбора кандидатов в банду Робин Гуда. Тех, кто сумел по ней пробраться к заветному дубу, принимали в ряды вольных стрелков. А тех, кто умирал на этой полосе препятствий, пожирали хищный звери. По крайней мере, во время пути я заметил двух ежей, покосившихся мне вслед и выглядевших весьма подозрительно.
   Я не сумел пройти испытание этой полосой препятствий. Силы покинули меня задолго до того, как солнце закатилось окончательно. Однако я продолжал ковылять вперёд в мрачных сумерках, медленно, но верно выползавших со всех сторон из лесных дебрей, понимая при этом, что обратной дороги нет. Да и мысли о подозрительных ежах не позволяли мне устроиться на ночлег прямо на этой тропе смерти.
   Наконец темнота стала полной. Трудно было рассмотреть что-либо даже на расстоянии трёх шагов. Однако с тропинки я не сбивался. Точнее, иногда сбивался, но тут же возвращался на неё, поскольку удары различными частями тела о невидимые в темноте деревья не доставляли мне удовольствия.
   Всему приходит конец, и мои мучения не были исключением. Но это была не смерть. Это была, если можно так выразиться, более светлая темнота по сравнению с тем мраком неизвестности, в котором я блуждал. Она возникла перед моими измученными тьмой глазами, когда я преодолел очередное невидимое препятствие, вероятно, бывшее небольшим пригорком. Вначале я решил, что у меня просто потемнело, точнее, посветлело в глазах от усталости. Но, вглядевшись повнимательней, понял, что выбрался наконец из леса на открытое место. Именно поэтому пространство впереди выглядело более светлым.
   Я плюхнулся на землю и вздохнул с облегчением. Пока я отдыхал, глаза начали различать в лежавшей передо мной светлой темноте какие-то крупные конусы. Я попытался собрать в кулак оставшиеся силы, но поскольку собирать уже было нечего, кое-как поднялся на ноги и заковылял к этим конусам. Ближайший из них оказался огромным стогом сена. Ура! Лучшего места для ночлега найти было невозможно. По крайней мере, сейчас.
   Однако с той стороны стога, к которой я подошёл, стоял такой запах, словно здесь раньше жила та самая свинья, которую сегодня оприходовали молодцы Робин Гуда. Пришлось обойти стог с другой стороны. Там был полный порядок. Опасаясь ночевать внизу, я с огромным трудом вскарабкался на стог, зарылся с головой в душистое сено и провалился в небытие.
  -----------------------------------------------------------------------------------------
  CARPE DIEM* - Срывай день, то есть живи одним днём, в данном случае буквально "лови момент".
  -------------------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА СЕДЬМАЯ
  
   - Да, сэр, он в этом стогу, - голос доносился откуда-то издалека, но был слышен отчётливо.
   - Точно, ваша светлость, - поддержал его другой не менее чёткий голос, - он в этом стоге. Наши люди вчера вечером видели, как он выбрался из леса. Да и следы ведут прямо к нему.
   "О Боже! Снова влип! - пронеслось у меня в голове. - И кто же меня выследил? Что им нужно? Эх, проспал! Что делать?"
   Пока голоса звучали довольно спокойно. Может обойдётся? По крайней мере, не стоит дёргаться прежде времени. Я лежал, не двигаясь, чутко прислушиваясь к каждому звуку.
   Где-то неподалёку всхрапнул конь, и третий голос произнёс:
   - Ну, и что будем делать?
   А вот этот голос звучал весьма странно, словно из пустого ведра.
   - Ваша светлость, - снова зазвучал первый голос, - давайте мы выгоним его из стога в поле, и вы просто поднимете его на копьё.
   - А если он бросится в лес? - спросил голос, принадлежавший, вероятно, той самой светлости, которая должна была поднять меня на копьё.
   Он-то и звучал из пустого ведра.
   - А мы выставим возле леса небольшую цепочку из воинов, и они повернут его обратно, - предложил первый.
   - Хорошо, - отозвался из ведра голос светлости. - Но как его выгнать из стога?
   - Мы можем поджечь стог с помощью луков, - обрадовал меня первый голос. - Пучок горящего сена на конце стрелы, - и он ваш. Посмотрите, какое сухое сено. Оно вспыхнет мгновенно.
   - Гы-гы-гы! - заржал второй голос. - Если он не захочет выскочить из стога, то просто превратится в жареную свинью!
   Несколько лужёных глоток дружно поддержали смех, вызванный этой тупой шуткой садиста. Медлить было нельзя.
   - Стойте! - испугано заорал я во всё горло и начал выкапываться из сена. - Стойте! Я сдаюсь!
   В ответ раздался громкий конский топот, заглушаемый людскими криками, полными ужаса. Я осторожно высунул голову из своего укрытия и огляделся. По полю прочь от стога, в котором я провёл ночь, во все стороны неслось десятка два всадников. Одеты и вооружены они были по - разному, но всех их объединял ужас, звучавший в их голосах и призывы к Всевышнему помиловать их души. Я полностью выкопался из сена и угнездился на вершине стога со стороны противоположной той, которая послужила мне постелью.
   Всего через несколько минут неизвестные, желавшие нацепить меня на копьё или поджарить, превратились в едва заметные точки на горизонте. Лишь четверо из них, отдалившись от моего укрытия метров на пятьсот, остановили коней и начали истово креститься, глядя в мою сторону. Затем один из них поднял над головой лук и что-то прокричал. Оглядевшись по сторонам, я не увидел никого, кому могли быть адресованы его телодвижения и крик. Оставалось предположить, что всадник обращался ко мне.
   Жестами я попытался объяснить ему, что ничего не слышу. Вероятно, он меня понял, поскольку очень медленно, явно опасаясь чего-то, направил ко мне коня. Приблизившись метров на двести, он заорал громким голосом, в котором, тем не менее, слышался страх:
   - У меня стрелы с серебряными наконечниками, оборотень! И я не промахнусь!
   - Сам ты оборотень, - буркнул я. Однако, исказив лицо улыбкой, дружелюбно помахал отважному войну рукой и прокричал в ответ совсем другое. - Я не оборотень! Я бард!
   - Бард? - в вопросе человека, державшего меня под прицелом стрелы с серебряным наконечником, явно звучало сомнение. - Тогда осени себя крестным знаменем!
   Пожалуйста! Хоть сто порций. Я трижды перекрестился и даже отвесил поклон борцу с оборотнями. Это несколько разрядило обстановку. Во всяком случае, храбреца перестало колотить от страха, и к нему начали подтягиваться трое других участников представления. Один из них в отличие от остальных был полностью упакован в железо. Даже голова его скрывалась под стальным шлемом. Вероятно, этот броненосец и был той самой светлостью, которая собиралась поднять меня на копьё, поскольку сейчас он держал его в левой руке. А причиной его странного голоса был шлем, являвшийся по существу металлическим мини ведром.
   - Поклянись, что ты не оборотень! - прокричал железный человек, видимо, всё ещё испытывая сомнения в чистоте моей души.
   - Мамой клянусь! - заорал я в ответ.
   - Нечистый! - рявкнул броненосец. - Как ты смеешь так говорить про нашу Мать!
   Эти слова предводителя отряда умалишенных окончательно вывели меня из равновесия. И я сорвался. В прямом и в переносном смысле.
   - Да пошли вы! Плевал я на вас и мать вашу! Оборотень я! Оборотень! - заорал я благим матом и от злости даже изо всех сил топнул ногой, не подумав о том, где нахожусь.
   - Матерь Божья! - взвизгнул броненосец в тот момент, когда я после опрометчивого удара ногой о стог внезапно провалился в него. В этот же миг мои ноги коснулись чего-то твёрдого. Это твёрдое рванулось в сторону и, завизжав громче вооруженного копьем броненосца, помчалось прочь.
   Когда я вновь смог выбраться на поверхность, то увидел бегущего по полю огромного дикого кабана и бросившихся от него в разные стороны троих всадников. Четвёртому повезло меньше. Свалившийся с коня броненосец лежал на земле неподвижной грудой металлолома, весело поблескивавшей в утренних лучах солнца, а его конь, лишившись седока, гарцевал далеко в поле.
   С немалым трудом мне удалось спуститься со стога, после чего я подошёл к упавшему и услышал, как этот железный человек что-то невнятно бубнит. Не имея возможности перевернуться, он лежал, уткнувшись забралом шлема в изрытую конскими копытами и щедро усеянную конскими яблоками рыхлую землю, а потому разобрать, что он бормочет, было сложно. Однако, прислушавшись, я понял, что это молитва. Прошло минут десять, но рыцарь всё не унимался.
   - Ваша светлость, - прервал я его словоизлияния, потеряв терпение, - вам помочь?
   - Изыди, оборотень! - в ужасе заверещал незнакомец.
   Конечно, теперь никто не мог помешать мне спокойно покинуть это поле брани, на котором я одержал славную победу над двумя десятками вооружённых воинов. Но куда мне идти? Я ведь даже не представлял, где нахожусь. Если же я помогу этому отважному благородному рыцарю, то он, глядишь, в свою очередь поможет мне. И потому, вздохнув, я продолжил наш милый диалог.
   - Ваша светлость, изыдти я, конечно, могу, но кто тогда поможет вам? Ведь все ваши люди разбежались. Это, во-первых, а во-вторых, никакой я не оборотень, а бард.
   Я решил придерживаться этой версии как наиболее подходящей для объяснения того, почему я здесь оказался.
   - Лжёшь, исчадие ада! - вновь завыл рыцарь. - Я собственными глазами видел, как ты только что обратился в кабана!
   Да-а, похоже, что при падении от удара о землю его голова пострадала гораздо сильнее, чем какая-либо другая часть тела. Изо всех сил стараясь сдержать себя в руках, я коротко изложил тому, кто находился внутри груды металлолома своё видение ситуации. Сводилось оно к тому, что совершенно случайно мы с кабаном, на которого слуги рыцаря организовали охоту, выбрали один и тот же стог для ночёвки. И всё случившееся здесь - чистое недоразумение.
   Поверженный в прах рыцарь помолчал несколько минут, после чего изрёк:
   - Переверни меня на спину, я хочу удостовериться в том, что ты не оборотень.
   Я попытался выполнить его просьбу, но безуспешно. Мало того, что рыцарские доспехи даже без покоящегося в них бренного тела весили не один пуд, так я ещё чувствовал себя жутко уставшим после вчерашнего похода по лесу. Оглядевшись по сторонам, я обнаружил неподалёку то самое копьё, на которое его светлость собирался меня нацепить. Используя древко копья в качестве рычага, я наконец смог перевернуть рыцаря на спину. Правда, сделать это мне удалось только с третьей попытки. Две предыдущие закончились тем, что я лишь откатил железного человека по земле, щедро удобренной конями, на несколько метров в сторону.
   Перевернув, наконец, броненосца на спину, я сумел усадить его, подперев ему спину его же копьём. После чего приподнял забрало блестящего шлема. Сквозь узкую щель на меня уставились два свирепых глаза.
   - Поставь меня на ноги! - рявкнул рыцарь.
   Мне определённо не нравился такой тон пострадавшего. У меня в голове мелькнула мысль о том, что, может быть, стоит оставить его светлость ржаветь здесь в поле до тех пор, пока кто-нибудь не сдаст его в утиль. Возможно, это научит его вежливости. Однако я поскорей отогнал эту мудрую мысль и постарался быть предельно терпеливым.
   - Ваша светлость, осмелюсь вам сказать, что на мой взгляд этого делать не стоит. Ведь идти в доспехах вы всё равно не сможете, а вот ещё раз упасть - это запросто.
   Рыцарь снова надолго замолчал. О том, что он не спит, свидетельствовали раскрытые глаза. Значит либо его действительно контузило при падении, либо он тугодум от рождения. Но в том и в другом случае радости было мало. В конце концов, я всё-таки сумел убедить этого заторможенного мыслителя в необходимости распаковаться для того, чтобы покинуть сие место. Пока я освобождал рыцаря из железного заточения и уговаривал спрятать тяжеленые латы в стог, а не тащить с собой, времени прошло немало. Наконец бывший броненосец был подготовлен к пешему переходу. И мы тронулись в путь.
   Рыцарь шёл (а точнее ковылял, словно больная утка) первым, поскольку я предполагал, что он из местных, и предоставил ему право самому выбирать дорогу. Мы неспешно добрались до опушки леса и двинулись вдоль неё по едва различимой дороге, основательно заросшей травой и вереском. При этом ни один из нас не проронил ни слова. И здесь далеко позади раздался конский топот.
   Это была тройка воинов, позорно ретировавшихся при виде того, как я обратился в кабана. Сейчас они тоже не проявляли особой храбрости, вероятно, опасаясь, что я повторю свой трюк. А потому, остановившись на почтительном расстоянии от нас, они гарцевали, явно готовые ринуться прочь при малейшей опасности. И только властный взмах руки их хозяина заставил слуг осторожно приблизиться к нам.
   Его светлость был немногословен.
   - Взять его! - рявкнул он, ткнув в мою сторону пальцем, перепачканным землёй и органическими удобрениями животного происхождения.
   Его слуги сделали это с огромным удовольствием, моментально скрутив меня кожаными ремнями. Всё было столь неожиданно, что я смог лишь произнести чуть слышно:
   - За что, ваша светлость?
   - Тебя, оборотень, мы сожжём в воскресенье на костре в Нотингеме!
   - Но я не оборотень, я бард!
   - Если ты, действительно, бард и чист перед Всевышним, огонь не затронет твоей души, и она вознесётся в рай, - успокоил меня рыцарь.
  
  ГЛАВА ВОСЬМАЯ
  
   Шок был полным. Мой мозг просто - напросто отключился, а возможно, даже и умер на какое-то время. Очнулся я от холода, пронизывавшего всё тело. Первой была мысль о том, что я уже мёртв. Иначе, почему мне так холодно? Однако, оглядевшись по сторонам, я начал сомневаться в своей смерти. Похоже, что это удовольствие мне ещё предстояло испытать на костре.
   В жалких остатках света, которым удавалось протиснуться через решётку малюcенького оконца, находившегося под самым потолком, я смог рассмотреть, что сижу на каменном полу весьма неуютной тюремной камеры. Мне не раз доводилось читать описание таких специфических помещений. Моё место заточения вполне соответствовало этому описанию. Отличие было в одном: отсутствовала охапка гнилой соломы, и крысы просто бодро копошились прямо на голом полу. При виде их я шарахнулся к двери и сделал это очень своевременно.
   В двери открылось небольшое окно, и на меня уставилась страшная бородатая рожа, украшенная шрамом во всю щёку.
   - Дейзы кьють, - шёпотом прошепелявил незнакомец. - Твои дъюзья будут здать тебя у гоядской стены.
   Сквозь решётку окна просунулся огромный дверной ключ чуть ли не полуметровой длины. Действуя чисто автоматически, я взял ключ и замер в полном удивлении. Какие у меня здесь могут быть "дъюзья"? Ведь тут меня никто не знает. У какой такой городской стены? Если это город, то стен тут может оказаться немало. И что мне делать? Бегать по всему городу от стены к стене в поисках неизвестных "дъюзей"? Но страшный бородач, сделавший мне этот неожиданный подарок, давно исчез, так что вопросы задавать было некому.
   Тем не менее, ключ - это мой шанс избежать аутодафе*. Я уж было вознамерился открыть им дверь камеры, как вдруг окно в ней вновь распахнулось. Это был всё тот же бородатый незнакомец.
   - Съись, музык, кьють вейни! - с угрозой в голосе произнёс он.
   - Это почему же? - полюбопытствовал я.
   - Осиботька высья. Ты зе не гьяф Хантингдонский?
   - Нет, не граф, - чистосердечно признался я. - Я бард.
   - Ну!
   - Что ну?
   - Ну, знатит кьють я не тому отдай! Вейни кьють.
   - Да кто ты вообще такой, что ходишь тут, то раздаёшь ключи, то отбираешь?
   - Я гоядской паять.
   - Городской паяц?!!! - моему удивлению не было предела.
   - Да не паять, а па-ять! - прорычал обиженный бородач по слогам.
   При этом шрам на его лице из розового стал синим.
   - Чего паять? - не понял я. - Ты слесарь городской что ли?
   - Да не съесай я! И не паять, а паять! - взбеленился незнакомец. - Гоявы я юдям юбъю! Поняй?
   - Нет, не понял. Головы людям любишь? Это как?
   - Вот завтъя тебя на костъе созгу, тогда поймёс! - яростно прорычал "паять".
   - А-а, так ты палач, - догадался я. - Так бы сразу и сказал. А то паять, паять.
   - Я так и сказай, - вздохнул палач. - Пьёсто у меня пьяизносение такое. Это потому тьто я в детстве сийно испугайся. Я тогда нозиком съютяйно паиц паезай, кьёвь посья. А я къёви боюсь. С тех пой так и язгаваиваю. С таким пьяизносением тъюдно быть паятём. Один теявек обестяй выетить меня за десять зоятых. А дъюзья гьяфа посуии мне тъидцать зоятых, есьи я помогу ему збезать. Музык, будь дъюгом, войди в поязение, вейни кьють! Тебе ведь всё явно. Тебя зе завтъя созгут на костъе за то, тьто ты сеифу Нотигенмскому охоту на кабана испойтий. Я узе и дъява подготовий. Хоёсие, беёзовые, - порадовал меня палач. - Так тьто ты быстъя сгоис. Ну, а мне естё яботать и яботать. Вейни кьють.
   - Я подумаю, - проворчал я обиженно.
   - Думай, - согласился "паять", продолжая сверлить меня взглядом.
   - А ты пойди чем-нибудь займись, пока я думать буду. Например, топор поточи.
   - Мой топой всегда остъий! - с угрозой в голосе произнёс бородач.
   - Будешь стоять над душой, - ключа не получишь!
   Окошко с грохотом захлопнулось, и палач удалился, что-то негромко шепелявя себе под нос.
  --------------------------------------------------------------------------------------
  * Auto de fe (исп. и португ.) - акт веры. Торжественное оглашение приговора и само его исполнение - публичное сожжение на костре. Аутодафе было одним из главных развлечений народа и обычно происходило в праздничные дни на главной площади города. Этакий праздник города. Присутствие на нём считалось проявлением благочестия. Те жертвы веры, которые раскаивались в своих грехах, перед сожжением милостиво удушались, прочих сжигали живьём. В связи с развитием технического прогресса технология аутодафе была изменена - на смену костру из дров пришёл электрический стул. Последнее сожжение на костре совершено в Испании в 1826 году.
  ----------------------------------------------------------------------------------
  ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
   Мои раздумья были тягостны. Мне с самого детства прививали мысли о чести, благородстве и самопожертвовании ради блага общества и, не смотря на возраст, кое-что из этих постулатов сохранилось в моей душе. Тем не менее, спасти, пожертвовав собой, благородного разбойника, защитника бедняков - это одно, а спасти главаря той дикой вольницы, с которой мне уже довелось столкнуться, - это совсем другое. Да и на костёр как-то не хотелось. И вдруг я с тоской понял, что если это ключ от камеры Робин Гуда, то в любом случае мне он помочь не сможет. Ведь ключ от другой темницы не подойдёт к двери моей камеры.
   Трясущимися руками я вставил громадный ключ в замочную скважину и попытался повернуть его. Никакого результата. Я взвыл от бессильной злобы, налёг на ключ изо всех сил и - о чудо! Раздался душераздирающий скрип замка, и дверь открылась! Так что же это получается? Либо палач что -то напутал с ключами, либо эта универсальная кочерга способна открывать все замки в тюрьме?
   Выглянув в коридор, я не увидел в его мраке ни одной человеческой фигуры и поскорей покинул камеру. Буквально шагов через пять в стене обнаружилась точно такая же дверь, как и в моей темнице. Попытка открыть её с помощью волшебного ключа сразу же дала положительный результат. Неужто ключ подходит ко всем замкам в этой тюрьме? Такому удивительному явлению могло быть только два объяснения. Либо кузнец, ковавший эти замки, не отличался богатым воображением и большим умением, а потому смог сварганить для всех камер замок только одного типа. Либо тюремная администрация, решив сэкономить на запирающих дверных устройствах, закупила оптом партию однотипных замков. В любом случае это было мне только на руку. И я пошёл вдоль коридора, сочетая приятное с полезным.
   Приятным было то, что я дарил людям свободу. Судя по тому, как я сам оказался здесь, вряд ли среди узников этой тюрьмы могли быть настоящие преступники. А полезным было то, что людей в коридоре становилось всё больше и больше. Сильно сомневаюсь, что одному мне удалось бы отсюда выбраться. Сдержать же такую толпу было просто невозможно. А палача мне ничуть не было жаль. Деньги, если даже они тебе очень нужны, надо зарабатывать честным трудом и не брать взяток, тем более госслужащему, каковым он являлся*.
   Возле одной из камер мне пришлось задержаться дольше, чем возле других. Как только я открыл её, в коридор с удивительной ловкостью выскользнул высокий широкоплечий парень лет тридцати, русоволосый, с короткой бородкой.
   - Здорово, чувак, - приветствовал он меня. - Ты что ли палач в натуре?
   - Нет, - осторожно отозвался я. - У меня другая специальность.
   - А-а, ты пыточник, - догадался незнакомец. - Калёным железом меня жечь пришёл?
   - Да нет, - начал я оправдываться. - Я здесь случайно оказался. Вот хожу, людей на волю выпускаю.
   - А палач где? - удивился парень.
   - Понятия не имею, - его вопросы начинали меня напрягать.
   - Братва маляву прислала, что меня палач выпустит. А тут ты. Ты кто в натуре?
   После этих слов я понял, с кем имею дело.
   - Я бард. А ты, как я понимаю, Робин Гуд? Твои друзья должны ждать тебя возле городской стены.
   - Замётано, - хлопнул меня по плечу Робин. - Так ты тоже с кичи откинулся? Давай вместе отсюда слиняем, - и он уверенно направился по коридору к выходу.
   Я с трудом уловил смысл сказанного, но, тем не менее, понял, что на данном этапе его предложение меня вполне устраивает. Я не имел ни малейшего представления о том, где нахожусь, и выбраться на свободу самостоятельно мне было весьма проблематично. А с помощью человека, в котором чувствовалась уверенность и сила, пусть даже сдобренная (или отравленная?) уголовным жаргоном, и которого к тому же где-то за стенами тюрьмы ждали "дъюзья", сделать это будет гораздо легче. И я, всучив ключ-кочергу какому-то парню, выпущенному мной раньше и сейчас проходившему мимо, бросился вслед за Робин Гудом.
   Я успел вовремя. У выхода, где коридор несколько сужался, образовалось столпотворение. Причиной его были те, кто по своей глупости решил остановить людей, получивших свободу. Впереди с гадкой ухмылкой на не менее прекрасном лице стоял здоровенный шкаф с алебардой наперевес. За его спиной, небрежно опершись на мечи, стояли два таких же красавца. Я сразу узнал эту троицу. Именно они по приказу шерифа скрутили меня и доставили в тюрьму.
   Робин Гуд, непринуждённо расшвыривая людей, попадавшихся ему на пути, широким шагом приблизился к охранникам. Я едва поспевал за ним.
   Подойдя к доблестным воинам, граф Хантингдонский, не говоря ни слова, вцепился обеими руками в алебарду и с профессиональной ловкостью ударил охранника лбом по голове. Жизнь шкафу спас его железный шлем. Не будь у него на голове этой железяки, череп его раскололся бы подобно скорлупе пустого ореха, о чём свидетельствовала глубокая вмятина на шлеме. А так он всего лишь оказался в нокауте и отделался сотрясением мозга, если конечно таковой в этом шкафу имелся. Не выпуская алебарды из рук, Робин начал поворачиваться к двум другим жутко побледневшим охранникам. Но я опередил его. У меня были с ними свои счёты, и потому я повёл себя более жестоко, чем граф Хандингдонский.
   - Узнаёте? - спросил я, стараясь максимально наполнить свой голос ужасом.
   - Ка-ка-ка...- начал один из внезапно позеленевших от страха слуг шерифа, толи желая произнести слово кабан, толи желая что-то другое. Второй же, разинув рот, лишь молча хлопал глазами.
   - Сейчас я превращусь в волка, - продолжил я, переходя на зловещий шёпот, - и порву вас, как Тузик белку.
   Для полноты эффекта я хотел ещё добавить, что после этого они тоже превратятся в оборотней, но не успел. У первого охранника закатились глаза, и он неподвижной тушей упал на пол. Второй же оказался более стойким. Свалившись на пол, он успел дважды энергично дёрнуть правой ногой, прежде чем потерял сознание. Путь к свободе был открыт.
   - Так Белку Тузик порвал? - спросил Робин, перешагивая с алебардой в руке через бренные тела охранников и не сбавляя шага. - А братва на Лохматого грешила. Надо эту тему перетереть.
   Я ничего не понял из его слов, но мне было совершенно не до этого. Я стремился как можно быстрей удалиться подальше от того места, где меня хотели сжечь на костре только за то, что я провёл ночь в стогу вместе с кабаном.
   Во главе радостной толпы бывших узников Нотингемского шерифа мы пересекли узкий тюремный двор и оказались перед солидными деревянными воротами, окованными железом. В тот же миг откуда-то справа донёсся топот ног и громкие крики. Из небольшой каменной будки, пристроенной к тюремной стене и, вероятно, служившей караульным помещением, выскочили четверо стражников, вооружённых алебардами. Сзади их бодро подгонял толстяк, державший в руке большой меч.
   Но стоило только Робин Гуду махнуть в сторону охранников своей алебардой и рыкнуть что-то нечленораздельное, как вся отважная четвёрка, побросав оружие, кинулась обратно. Сбив с ног толстяка, они укрылись в караулке, захлопнув дверь. Поднявшись на ноги, толстяк кое-как доковылял до будки и начал колотить в толстую дубовую дверь рукояткой меча, умоляя впустить его и клянясь, что он больше так не будет.
   Не обращая никакого внимания на разыгравшуюся возле караулки трагическую сцену, Робин подошёл к воротам и попытался их открыть. Но они оказались запертыми. Недолго думая, он засунул алебарду под одну из створок и налёг на неё. Рычаг сработал великолепно. Створка сорвалась с петель и грохнулась на мощёную камнем мостовую, увлекая за собой вторую половину тюремных ворот.
  Когда пыль, поднятая рухнувшими воротами, рассеялась, моему взору открылся лабиринт узких улочек, засыпанных нечистотами и зажатых рядами грязных полуразвалившихся, но, правда, изредка даже каменных домов. Дополняли эту милую картину тощие облезлые псы, тут и там ковыряющиеся в отбросах, а также стойкий запах гниющей органики.
   Ну, и где же здесь городская стена? Да и вообще, где город? Неужто это скопище тонущих в мусоре странных построек здесь принято называть городом? Нет, всё-таки я поступил очень мудро, отправившись следом за графом Хандингдонским. Самостоятельно я бы из этой клоаки не выбрался. Хотя, конечно, я не испытывал большого желания вновь оказаться в Шервудском лесу и уж тем более в Локсли-Холле. Тем не менее, отставать от обретшего свободу вожака браконьеров и грабителей я не собирался.
  ------------------------------------------------------------------------------
  *В том, что палач был госслужащим, я ничуть не сомневался. Если бы он был представителем негосударственной коммерческой структуры (например, какой-нибудь "Kasni star" - двадцать пять лет на рынке услуг, любые казни по желанию заказчика, качество гарантируем") - то не считал бы десять золотых за деньги.
  --------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  
   Мы долго плутали по пустырям и закоулкам так называемого города. Причём мне показалось, что в некоторых его местах мы успели побывать по нескольку раз. Объяснением такого бессмысленного путешествия могло служить только то, что либо мой провожатый заблудился в "городских дебрях", либо пытается сбить со следа возможную погоню. Однако выяснять истинный смысл наших блужданий я не стал, решив полностью доверится графу.
   В конце концов, мы добрались до маленькой площади, в одном углу которой столпилось примерно человек двадцать - тридцать. Стояли они плотной группой, так что невозможно было определить, что же там происходит. Но происходило там явно что-то интересное, поскольку действо сопровождалось весьма эмоциональными возгласами.
   - Ага, - удовлетворённо произнёс Робин Гуд, посмотрев в сторону этого сборища. - Я тут к одному барыге зайду, товар толкну, - он приподнял в руке алебарду. - А ты пока полюбуйся, как стаканочники работают, - кивнул граф в сторону толпы.
   Я и рта не успел открыть, как мой попутчик скрылся в ближайшем переулке. Выбирать не приходилось, и я отправился в предложенном мне направлении.
   Я всегда считал, что самая древняя азартная игра на земле - это кости. По-моему, именно она являлась основным развлечением населения в средние века, успешно заменяя игровые автоматы. Возможно, так оно и было в моём мире, но только не в этом. Здесь же процветал лохотрон. Разница была лишь в том, что специалистов этого дела в моём мире называли напёрсточниками, или лохотронщиками, а в этом мире их называли стаканочниками.
   Прямо на грязной булыжной мостовой сидел какой-то оборванец неопределённого возраста. На лежавшей перед ним гнилой доске вверх дном стояли три оловянных стаканчика, вероятно, украденные в каком-то трактире.
   - Ну? - вопросительно кивнул оборванец коренастому стражнику, стоявшему перед ним с грозным видом.
   - Ха! - ухмыльнулся тот, ощетинившись пугающими усами и окинув зрителей самодовольным взглядом выпученных глаз. - Тут! - ткнул он пальцем в один из стаканчиков.
   Оборванец, глядя прямо в глаза охранника правопорядка, медленно поднял указанный стаканчик. Дружный хохот пронёсся над толпой. Стакан был пуст. Так же нарочито медленно лохотронщик поднял другой стакан, под которым оказался небольшой стеклянный шарик.
   Сплюнув и смачно выругавшись, стражник начал стаскивать сапоги. При этом он бормотал что-то невнятное, судя по всему, сожалея о том, что имел глупость ввязаться в игру. Пока он передавал проигранное казённое имущество победителю, в толпе зрителей возникло внезапное оживление.
   - Да обман это всё! - выкрикнул какой-то крестьянин с гусем в руках. - Надувательство!
   - А ну пропусти! - раздалось в тот же миг в задних рядах. - Кому говорю, дай пройти!
   И к лохотрону протолкался ражий парень, одетый в холщёвую рубаху какого-то невообразимого покроя и в ужасно грязные кожаные штаны. Про издаваемый им запах я умолчу.
   - А, опять ты, - произнёс сразу помрачневший оборванец лохотронщик. - На сегодня сеанс игры закончен, я ухожу.
   - Никаких ухожу! - заревел подошедший. - Давай работай!
   - Думаешь, если вчера два золотых выиграл, то и сегодня повезёт? - разозлился лохоторнщик. - Ни черта у тебя не выйдет! Давай играть!
   - Давай! Ставлю золотой!
   - Золотой ставит!! Вчера два золотых выиграл!!! - пронеслось по толпе.
   - Стоп! - рявкнул босоногий стражник. - Соблюдаем очередь. Сейчас я играю, - для большей убедительности своих слов он положил руку на рукоять меча. - Кольчугу ставлю!
   Через несколько мгновений его кольчуга перекочевала в тот же мешок, в котором уже находились сапоги. И в это время подошёл Робин Гуд. Товар он, вероятно, уже "толкнул". По крайней мере, алебарды у него не было.
   - Сматываемся, - негромко бросил он, проходя мимо и не сбавляя шаг.
   После этих слов лохотронщик моментально сгрёб свои рабочие инструменты в мешок с сегодняшним заработком.
   - Стой! - крикнул стражник. - Меч ставлю!
   - Оставь себе. Будет чем зарезаться, когда начальство спросит, где ты казённое имущество пропил, - посоветовал ему парень, который, якобы, вчера выиграл два золотых.
   Крестьянин же с профессиональной ловкостью свернул шею своему гусю и швырнул его в мешок лохотронщика, после чего обратился к онемевшим зрителям:
   - Лохотрон закрыт, приходите завтра.
   И все трое последовали за Робин Гудом. Я же постарался от них не отстать.
   Четвёрка уверенно пробиралась среди городских закоулков, не обращая на меня ни малейшего внимания. Между собой они общались на каком-то крайне малопонятном жаргоне. Однако, не смотря на это, суть их разговора я сумел уловить.
   Состояла она в том, что трое "дъюзей" Робин Гуда из его банды явились в город, чтобы встретить своего вожака после побега из тюрьмы и доставить в Шервудский лес. Прибыли они верхом на четырёх лошадях. Но своего друга они ждали совсем недолго. И движимые толи скукой ожидания, толи своеобразными моральными принципами, покинули условленное место встречи, сдали лошадей мяснику и организовали сеанс лохотрона. Именно поэтому мне с графом пришлось таскаться по городу туда-сюда в поисках его "дъюзей", которых он сейчас беспощадно отчитывал и грозил самыми страшными карами.
   В данный же момент мы направлялись к городскому мяснику по имени Гилберт, имевшего странную кличку или, как выразился Робин, "погоняло" - Белая Рука. Оказывается, именно он и был тем человеком, через которого доблестный граф Хантингдонский реализовывал в Нотингеме мясо и шкуры коров, добытых в результате охоты в Шервудском лесу.
   Но в лавке мясника нас ждало полное разочарование. После того как Робин и Гилберт поздоровались, и последний поздравил Робина с освобождением, граф пожелал получить своих лошадей.
   - Конечно, - согласился мясник, здоровенный детина в кожаном фартуке, испачканном остатками засохшей крови. - Пойдёмте.
   Он провёл нас на задний двор, где под дырявым деревянным навесом на ржавых крючьях висели огромные куски мяса, густо облепленные мухами разных цветов и размеров.
   - Думаю, вам удобней будет забрать их частями, - мясник указал широким жестом на мушиную кормушку. - Всё сразу вы не утащите.
   Последовавшие за этим разборки были чрезвычайно интересны. Похоже, Робин Гуд был не из тех людей, которые любят многословие. Он энергично взмахнул рукой и произнёс лишь короткую магическую фразу, характерную для подобных ситуаций. Затем граф Хантингдонский почему-то внезапно схватил огромный мясницкий нож, лежавший на колоде для рубки мяса, и припустил за его владельцем. Тот же, проявив недюжинную прыть, скрылся в дебрях своей лавки. Долгое время оттуда доносился грохот и неразборчивые крики, к которым с любопытством прислушивались все присутствующие. Однако продолжение этой погони было весьма неожиданным. Из лавки с ножами в руках выскочили Робин Гуд и мясник и оба бросились на "дъюзей" Робина.
   После живой продолжительной беготни по двору (в ходе которой, как ни странно, никто не пострадал), сопровождавшейся разнообразными эмоциональными воплями, наконец, выяснилось, что произошло всего-навсего лишь маленькое недоразумение. Троица, явившаяся за Робин Гудом, вероятно, так спешила, что, сдавая лошадей мяснику, не разъяснила ему, что сдаёт их на временное хранение. Тот же в свою очередь решил, что сырьё поступило для продажи на рынке под видом оленины. Когда это стало всем понятно, конфликт разрешился мирным путём.
  
  ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ
  
   Итак, конфликт был исчерпан. Однако транспортные средства, на которых можно было бы добраться до Шервудского леса, отсутствовали. Не могли же мы ехать на лошадях, волей мясника превратившихся в оленей и подготовленных для продажи в мясном ряду. Гилберт хотел было сбегать к соседу и одолжить у него осла, на что Робин Гуд ответил исчерпывающе кратко:
   - На себе подобном езди сам!
   Но, в конце концов, выход был найден. Благородный Робин Гуд согласился взять взамен четырёх безвременно ушедших из жизни лошадей пять коров. Вместе с мясником он отправился в находившийся неподалёку хлев. Вскоре они вернулись откуда с пятью тощими, до ужаса перепачканными навозом животными, которых с большой натяжкой можно было назвать коровами. После этого Гилберт вынес из своей лавки сбрую и сёдла, вероятно, раньше принадлежавшие безвинно убиенным лошадям.
   Пока доблестные разбойники прилаживали сёдла на спины коров, относившихся к этой процедуре с полным безразличием, меня согревала мысль о том, что было бы гораздо хуже, если бы у мясника вместо коров оказались свиньи.
  Когда все мероприятия по подготовке коров к выездке были завершены, и они, наконец, были оседланы и взнузданы, я начал гадать, на которой из них придётся галопировать мне. Больше всего мне приглянулась доходяга цвета хаки, у которой были обломаны оба рога. Какой масти она была от рождения, сказать трудно, ибо тонкий слой сухого навоза покрывал её практически полностью. Поскольку она еле-еле держалась на ногах, можно было не сомневаться, что никаких коников в пути она выкидывать не станет. Следовательно, мне, не имеющему ни малейшего опыта верховой езды, не придётся объезжать этого скакуна. Но я ошибся. Оказалось, что никто и не думал устраивать джигитовку на коровах. Граф Хантингдогский собирался просто-напросто продать их на рынке, а на вырученные деньги купить лошадей. Лошадиную же сбрую на несчастных животных надели только для того, чтобы не тащить её в руках.
   Процесс продажи пяти дохлятин и покупки лошадей занял немало времени. Как это ни печально, но никто не хотел покупать этих потомков диких буйволов, находящихся на краю могилы. Кое-как их удалось сбыть какому-то сердобольному купцу, пообещавшему, что он позволит им умереть спокойно. Ну, а затем началась процедура покупки лошадей.
   За те деньги, которые мы смогли выручить после продажи пяти так называемых коров, можно было купить только три так называемые лошади ничуть не лучшего качества, чем несчастные коровы.
   Как известно, Боливар не выдержит двоих. Каждая же из этих лошадей в отличие от Боливара могла не выдержать и одного. Естественно, нельзя было рассчитывать добраться впятером на этих удивительных представителях животного мира ни до какой-либо другой цели кроме скотобойни. Но помогли результаты успешной работы лохотрона. Сапоги, кольчуга, гусь и прочая добыча, находившаяся в мешке умелого крупье, позволили приобрести ещё одну вполне приличную клячу. После чего мы тронулись в путь.
   Вечерело. Смеркалось. Холодало. Было сыро, ветрено. Начинало подмораживать. Впереди нашей кавалькады плелись верные соратники Робин Гуда. Мы же вместе с вожаком отважных разбойников волочились сзади на одной лошади. Когда наша печальная процессия, наконец, достигла городских ворот, было уже довольно-таки темно.
   - Стой! - заревел дородный стражник, возвышавшийся прямо в проёме городских ворот и занимавший чуть ли не большую его часть. - Кто такие? Куда ползёте?
   - Не видишь, что ли? - сердито ответил лохотронщик. - Робин Гуд со своей бандой. Едем в Шервудский лес.
   Хохот не менее десятка крепких глоток потряс темноту.
   - Ха-ха-ха! Ну, ты и шутник! Люди Робин Гуда на таких клячах? Слышал бы он сам, как ты его обидел, он бы тебе этого не простил! Ладно, проваливайте, - стражник отступил в сторону, освобождая проход. - Только смотрите, чтобы эти доходяги не сдохли возле городской стены. Убирать эту падаль некому, разве что Гилберту, - и вновь раздался дружный хохот.
   Так мы покинули славный город Нотингем, оставивший в моей душе, как принято говорить, неизгладимый след.
   Наш доблестный кавалерийский отряд напоминал тигра, крадущегося в полной темноте к своей добыче, поскольку двигался с той же скорость, с которой движется крадущийся тигр. Это меня вполне устраивало. Не имея ни малейшего опыта верховой езды, я вначале беспокоился, что могу свалиться со своего скакуна. Но поскольку скакун еле волочил ноги, мои страхи быстро улетучились, и я даже начал дремать, мерно покачиваясь на спине этого удивительного животного. Тяготы и лишения последних дней сказались на мне, и я незаметно для себя уснул.
   Проснувшись, я с трудом смог понять, что происходит. Стояла не только полная темнота, но и лошадь, на которой я сидел. Робин Гуда почему-то рядом не было. Мой ум ещё туманили остатки сна, а потому моя реакция на происходящее была весьма вялой.
   - А кто это с вами? - донеслось откуда-то из глубин царящей вокруг непроглядной тьмы.
   Голос человека, задавшего этот вопрос, о чём-то смутно напомнил мне.
   - Кореш мой, - а вот этот голос был мне знаком.
   Я окончательно проснулся, услыхав ответ Робин Гуда.
   - Мы с ним вместе на киче парились в Нотингемском централе. Там и скорешились. Погоняло Бард.
   - Бард?!
   Никогда не думал, что смог бы узнать голос человека, произнесшего всего лишь такое короткое слово. Однако я его узнал. Но, увы, было поздно.
  
  ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  
   За время моего отсутствия в огромном кабинете господина Главного Координатора ничего не изменилось. Не изменился и он сам и, надо отдать ему должное, не изменился стиль его поведения, чего не скажешь о Герхарде, Карыле Смелом и герре Харде. Все трое стояли в одном лице несколько в стороне от стола своего начальника и бросали на меня свирепые взгляды.
   Дело в том, что когда они вместе с Робин Гудом и его подельниками попытались меня скрутить, я сумел-таки неслабо накостылять всем троим в одном лице. И сейчас это лицо выглядело даже более красочно, чем тогда, когда оно явилось ко мне в Волшебном мире, чтобы рассказать сказку о том, будто кто-то напал на него в лесу и отнял у него "волшебный" клубень, который я щедрой рукой вручил ему.
   А потому разукрашенное лицо моего бывшего товарища не только согревало мне душу, но и настраивало на какой-то дурашливый лад. Хотя дурачится, конечно, было нечего. Однако я не смог удержаться и показал язык Герхарду, благодаря которому я пережил столько захватывающих приключений. Чувства, отразившиеся на его физиономии, я бы назвал злобой, что ещё больше улучшило моё настроение. На этом наше дружеское общение закончилось. Герр Хард отвернулся и углубился в изучение моей поясной сумки, которую зачем-то держал в руках.
   Главный Координатор чуть заметно усмехнулся и обратился ко мне:
   - А вы рисковый человек, господин Рилан. Не каждый бы решился на такой побег.
   - Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.
   - И не сидит в тюрьме, - буркнул Герхард.
   - Ну что ж, - продолжил Главный Координатор, никак не отреагировав на реплику подчинённого, - вижу, что я был неправ. Я считал вас экспертом параллельных миров высокого уровня, но этот уровень оказался гораздо выше, чем я предполагал. Вы чуть было не ускользнули от нас. Это существенно повышает ваш рейтинг. А потому я готов обсуждать любые ваши условия по работе в нашем Секторе Хроно. Ну, что скажите?
   Сказать ему мне хотелось только одно, а именно то, что сказал мяснику Гилберту Робин Гуд, узнав о безвременной кончине своих лошадей. Всё, что произошло со мной после первой встречи с Герхардом, основательно изменило мой характер, и я уже ничуть не боялся этого представителя хреносектора. ЦРУ так ЦРУ. Но поскольку вёл он себя очень корректно, я решил не грубить и ответил весьма сдержано.
   - Скажу вам только одно: я не имею ни малейшего желания говорить вам что-либо. Преданность ЭКШН для меня дороже всего, а потому можете делать со мной всё, что хотите.
   Несколько секунд Главный Координатор хранил суровое молчание, глядя на меня взглядом, в котором читалась печаль.
   - Вы уверены, что сделали правильный выбор? - наконец произнёс он.
   Я лишь молча кивнул в ответ. Мой собеседник тяжело вздохнул.
   - В таком случае - ваше последнее желание. Сигара?
   Он поднёс к своему носу сигару, которую извлёк откуда-то из стола, понюхал её и даже зажмурился от удовольствия. Я отрицательно покачал головой.
   - Тогда, может быть, коньяк?
   На столе Главного Координатора появилась соответствующая бутылка, которая на треть была пуста, и два небольших стакана из тонкого стекла. Как ни странно, третий стакан Координатор не достал. Почему? Увидев мой задумчивый взгляд, он, судя по всему, истолковал его по-своему. А потому запустил руку в стол и выудил оттуда до боли знакомую мне простую армейскую алюминиевую флягу зелёного цвета.
   - Или вы желаете это? - взболтнул он флягу.
   Волна, нет, не волна, девятый вал воспоминаний, связанных с этой скромной флягой, обрушился на меня. Стараясь не подать вида как я расчувствовался, я молча кивнул, взял флягу и наполнил на треть один из предложенных мне стаканов. В другой стакан Координатор плеснул себе немного коньяка.
   - За что выпьем? - поинтересовался он.
   - Давайте, каждый за своё, - предложил я.
   - Давайте.
   Мы молча вздрогнули. Поморщившись, я нюхнул рукав, с ностальгией взглянул на флягу и, не удержавшись, слегка потёр некогда волшебную пусковую надпись.
   Мой стакан грохнулся на пол и разлетелся в мелкие дребезги. Что случилось с Главным Координатором, я не видел, поскольку не смотрел в его сторону. Но, судя по шуму, с ним, возможно, произошло то же самое, что и с моим стаканом. Причиной этого была не только волна жуткого перегара, внезапно затопившего помещение, но в первую очередь сам источник этого умопомрачительного запаха.
   - Старший с - ик! ржант - ик! ванов по вашему пр - ик! азанию пр - ик! был!
   На бедного сержанта было больно смотреть. Он прилагал невероятные усилия не только для того, чтобы удержаться в вертикальном положении, но и для того, чтобы отдать честь. При этом по его лицу блуждала бессмысленная дурацкая улыбка, никак не соответствующая серьёзности момента. Однако удивляться не стоило. Думаю, кто-либо менее крепкий просто-напросто уже бы давно погиб от цирроза печени или белой горячки, находись он столько времени в ёмкости с виски. Удивляться стоило только тому, что волшебство, связанное с заветной алюминиевой флягой, продолжало работать в этом мире. Но мне некогда было ломать над этим голову. Необходимо было действовать.
   - Приказываю немедленно...- начал я торопливо.
   - Молчать!!!
   Крик Герхарда был бесподобен. Сейчас он даже превзошёл доблестного инспектора, в своё время обвинившего нас в перевозке наркотиков. Этот вопль был настолько внезапен, что я действительно на мгновение умолк.
   В наступившей тишине было отчётливо слышно, как негромко гудит какой-то прибор, весело икает старший сержант Иванов, да где-то под своим столом деловито копошится господин Главный Координатор.
   Герхарду хватило этих мгновений. Не выпуская из рук моей поясной сумки, он с необыкновенной скоростью метнулся к стене с пронумерованными дверями. Я и рта не успел открыть, как он выхватил из стола, стоявшего рядом с одной из дверей, какой-то небольшой предмет и начал поворачиваться, явно целясь в меня этим предметом. Я мгновенно бросился на пол, отбив при падении всё, что можно было отбить. И здесь раздался грохот.
   Грохот был ужасающий. Даже трёхлетний мальчуган с новеньким металлическим барабаном не способен на такое. Хотя, что тут удивляться. Ведь размеры окна были огромны, и когда оно всё целиком влетело в кабинет господина Главного Координатора, шум, вызванный его падением, был прямо пропорционален его размерам.
   Первой моей мыслью была мысль о том, что это необыкновенное оружие. Одним выстрелом высадить такое окно - потрясающе! Второй была мысль о том, что мне чертовски повезло. Герхард не только не попал в меня, но меня даже не зацепило осколками стекла. Тому же Главному Координатору повезло гораздо меньше. Его стол накрыло несколько здоровенных обломков окна. Интересно, что стало с господином, находившимся под этим столом?
   Но стоило мне перевернуться на спину, как интерес к господину Главному Координатору у меня мгновенно улетучился. То, что я увидел, было необыкновенно. Оно было удивительно, оно было восхитительно, оно было сказочно. В огромном оконном проёме чуть ли не во всю его ширь сидел настоящий дракон! Он весь был покрыт блестящей чешуёй, по которой при малейшем движении пробегали разноцветные цветовые волны. Казалось, что он сам испускает свет. Прямо-таки не дракон, а жар-птица. А запах! Запах! Чем пахнет летний рассвет? Чем пахнет радуга? Чем пахнет искрящийся на солнце снег или рассыпанные в траве драгоценные капельки росы? Чем пахнут брызги васильков во ржи? Этого не знает никто. Но их непередаваемый волшебный запах покоряет, чарует, кружит голову. Запах дракона был им сродни.
   Не отрывая глаз от волшебства, я поднялся на четвереньки. И здесь от стены, возле которой находился Герхард, к дракону метнулся тонкий белый луч. Не знаю, чтобы произошло, попади он в это чудо. Но луч не попал. Дракон словно сделал резкий выдох, и из его ноздрей вылетело несколько огненных шариков, каждый размером с теннисный мяч. Часть из них встретилась с лучом и с грохотом взорвалась, после чего луч исчез. Остальные рассыпались по сторонам. Я вскочил на ноги.
   Герхард успел. Он запрыгнул в шлюз под номером девять и почти полностью закрыл за собой дверь, когда в неё с громким шипением врезался и разлетелся подобно брызгам салюта огненный шар размером с футбольный мяч. От удара дверь захлопнулась. В воздухе запахло горящим пластиком. Остатки пульта, находившегося на двери, капали на пол, уже начинавший дымится, как и оборудование, в которое, вероятно, угодили "теннисные мячики", выпущенные драконом, или осколки "футбольного мяча". Сам же волшебный красавец медленно ворочал головой, осматривал поле боя и, похоже, выискивал очередную цель для своего огнемёта. Я стоял неподвижно, даже не пытаясь спастись.
   Сказочное существо перевело взгляд с меня на старшего сержанта, изо всех сил старавшегося не упасть и, не смотря ни на что, продолжавшего ухмыляться абсолютно ненормальной улыбкой, и вновь повернулось ко мне.
   - Кто здесь Весёлый?
   Голос звучал как-то механически, бездушно. Казалось, что эти лишённые жизни звуки исходят откуда-то из живота дракона.
   - Я, - с трудом произнёс старший сержант Иванов, язык которого явно жил своей собственной жизнью и не желал повиноваться хозяину. - Я здесь самый весёлый, - и он бессмысленно хихикнул.
   - Садись, - снова сказал животом необычный чревовещатель, после чего повернулся боком и опустил на пол громадное крыло, сметающее всё на своём пути.
   Иванов, не дожидаясь повторного приглашения, начал карабкаться по этому многоцветному трапу в полном соответствии с принципом "миллион движений - никаких достижений". Я же стоял столбом не в силах оторвать взгляд от этого живого чуда.
   Доблестный сержант, проявляя необычную волю (или тупое упрямство пьяного человека) был уже на полпути к цели, когда я, наконец, вышел из ступора.
   - Стойте! Я с вами!
   - Садись, - с той же интонацией, точнее, вновь без каких-либо интонаций произнёс дракон.
   И я полез по его крылу вслед за старшим сержантом.
  
  
  ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ. ЭКШН.
  
  Истина сделает вас свободными. И всё
  такое.
  Терри Пратчетт. "Правда".
  
  ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   Хотя кабинет, в котором я оказался, по своим размерам значительно уступал кабинету Главного Координатора, маленьким я бы его не назвал. Вместе с тем, выглядел он гораздо уютней, чем кабинет начальника герра Харда. Было ощущение того, что ты попал в жилое помещение, а не в какой-то промышленный ангар или некую грандиозную лабораторию. Окно кабинета было большим, но не громадным. В противоположной от окна стене не было никаких дверей, и никакого хитроумного оборудования вдоль неё не стояло. Зато стояли полки с множеством книг, среди которых разместился довольно крупный экран монитора. Монитор обычных размеров стоял на столе, размеры которого тоже не восхищали.
   Поскольку кроме меня здесь никого не было, я осторожно прошёлся от дверей к столу. Но руками ничего не трогал. Оба монитора были выключены, так что информацию к размышлению давала лишь обстановка кабинета. Однако либо этой обстановки было недостаточно, либо было недостаточно чего-то другого, а потому мои размышления ни к чему не привели.
   "А не включить ли мне компьютер? Что я теряю? Возможно, этот смелый эксперимент позволит мне понять, где я нахожусь. По крайней мере, я смогу получить хоть какую-нибудь информацию о том, во что я вляпался теперь".
   После того как сказочный дракон внезапно явился за мной в абсолютно неизвестное для меня место под названием Сектор Хроно, я вообще перестал понимать, что происходит. Необыкновенным было не только само это нереальное существо, ни с того ни с сего полностью высадившее окно в кабинете Главного Координатора, но и полёт, который я совершил на нём.
   Как только мы с сержантом Ивановым смогли, наконец, вскарабкаться на спину этого чуда, оно не взмыло в заоблачную высь подобно огромной птице, как я предполагал. Сказочный дракон прямо из оконного проёма просто ухнул вниз громадной тушей. Навстречу нам с невероятной скоростью понеслась какая-то серая мгла, удивительно похожая на осенние облака, переполненные влагой, и мы провалились в эту мглу, словно в болотную жижу. Однако не успел я толком испугаться, что эта хмарь засосёт нас навсегда, как вспыхнул яркий солнечный свет, и дракон, почему-то уже стоявший всеми четырьмя лапами на чудесном травяном газоне, произнёс своим бесцветным голосом:
   - Прибыли!
   И вот я оказался в этом непонятном помещении, не имея ни малейшего представления о том, где нахожусь, и куда увели старшего сержанта Иванова встретившие нас люди. Кстати, волшебную флягу они прихватили с собой.
   Я уж было окончательно решил рискнуть с компьютером. Даже сел в удобное кожаное кресло, стоявшее возле стола, как внезапно услышал звук открывшейся двери. Взглянув в её сторону, я не только не вскочил на ноги, а наоборот замер неподвижно, словно приклеившись к этому чудесному кожаному изделию. Причиной моего временного паралича был человек, вошедший в кабинет.
   В детстве я не раз обсуждал с друзьями вопрос о том, в самом ли деле у каждого человека есть его двойник. Похоже, что эта детская гипотеза двойников соответствовала действительности. Только, скорей всего, двойники эти жили в разных мирах. Вот и сейчас в человеке, вошедшем в кабинет, я признал двойника своего хорошего знакомого. Да, на нём был весьма приличный светлый костюм, модный галстук неброской расцветки, сам незнакомец был тщательно выбрит и коротко пострижен. Но оденьте его в обноски, дайте пожить недельку - другую на свалке, и это будет самый настоящий Тихий!
   Вошедший молча смотрел на меня проницательным взглядом. Вероятно, он был владельцем кабинета, в котором я сейчас хозяйничал. Однако определить по его лицу, как он относится к происходящему, было невозможно.
   - Мне...- бякнул я, абсолютно растерявшись, - тут...
   Ни на лице, ни во взгляде неизвестного ничего не изменилось. Он просто ждал, что же будет дальше. Это несколько успокоило меня, и я смог взять себя в руки. Правда, только частично.
   - Скажите, - произнёс я дрожащим голосом, продолжая сидеть в кресле, - у вас случайно нет брата-близнеца?
   Мужчина, не говоря ни слова, твёрдыми шагами направился ко мне. Я съёжился и вжался в кресло.
   - Ты что, совсем сдурел? - с любопытством поинтересовался незнакомец, подойдя вплотную. - Или Главный Координатор успел-таки прогнать тебя через ЦРУ? Вали из моего кресла!
   - Тихий?!
   - Нет, громкий! - рявкнул он. - Вали, я тебе сказал!
   - Тихий! - абсолютно без сил я расплылся по креслу. - Родной!
   - Чего? - прорычал хозяин кабинета. - Родственников мне здесь только не хватало. А ну, вставай!
   Тихий схватил меня за шиворот и отволок на стул, стоявший рядом со столом. Сделал это он с явным удовольствием, после чего с начальственным видом занял освободившееся место.
   - Тихий, слушай, куда я попал? Что, вообще, всё это значит?
   - Вы, гражданин Рилан, находитесь в ЭКШН. То есть в Экспертном Комитете Штатных Наблюдений.
   В Комитете Штатов Наблюдений? Опять в Америке что ли? Ё моё! Ну и везёт же мне! Сначала Сектор Хроно, теперь какой-то ЭКШН. От тех еле ноги унёс, теперь к этим попал. И что теперь будет? Может, тоже начнут вербовать меня в эксперты параллельных миров и угрожать ЦРУ? А этот грубый гражданин, возможно, вовсе и не Тихий? Уж больно сурово он себя ведёт.
   - Скажите, так вы не знакомы с Тихим? - робко поинтересовался я.
   - Вопросы здесь задаю я, - не повышая голоса, тем не менее, весьма твёрдо произнёс двойник Тихого. - Итак, вопрос первый: коньяк будешь?
   Что?! Опять коньяк? А вдруг я вовсе и не сбежал из Сектора Хроно?
  Может, просто Главный Координатор разыгрывает какой-то свой хитроумный план? Ведь он, судя по спектаклю, организованному Герхардом в Волшебном мире, способен на многое. Хотя это полный бред. Вероятно, я, действительно, нахожусь в некоем ЭКШене. Только вот никак не пойму, кто же это в самом деле - Тихий или его двойник.
   - Ты чего молчишь? - поинтересовался загадочный гражданин. - Или ждёшь, что я тебе мухоморовки предложу?
   Похоже, что это всё-таки был Тихий. И я решил рискнуть.
   - Это ты у нас любитель мухоморовки. Сам же рассказывал, как в Семидворье палёную купил.
   - Моя лапша на любых ушах хороша. Служба у меня такая, что порой кем только не приходится прикидываться. А эту мерзость я не то что не пил, я её никогда даже в руках не держал.
   Ура! Он!
  
  ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   Попивая маленькими глотками чудесный коньяк, я общаюсь со Старшим экспертом ЭКШН Тиховым, он же Тихий. Голова у меня идёт кругом, и вовсе не от коньяка, а от того, что я слышу. А слышу я объяснения того, что же такое Сектор Хроно, что такое ЭКШН, какое отношение они имеют друг к другу, и какое отношение к ним имею я.
   Разговор у нас сложился вполне нормальный. В самом начале Тихий сразу сказал главное:
   - Я бы хотел поговорить с тобой откровенно. Мне многое известно о том, что с тобой произошло. Но известно далеко не всё, а уж понятно тем более. Тебе известно тоже немало, но понятно гораздо меньше, чем мне. Думаю, нам обоим не помешает до конца разобраться в этом деле. А сделать это можно будет только в том случае, если мы не станем что-либо утаивать друг от друга. Я, пожалуй, начну первым. И начну с того, что никто здесь не собирается ничего добиваться от тебя силой. Если не захочешь, можешь вовсе ничего не рассказывать. А я расскажу тебе следующее...
   И рассказ пошёл. Я владел определённой информацией о существовании множества параллельных миров, а потому краткое вступление моего собеседника, посвящённое этому вопросу, меня не заинтересовало. Но я знать не знал, что существуют грандиозные сообщества, пытающиеся посредством специальных структур повлиять на происходящие в этих мирах события и тем самым изменить сами миры в своих интересах. Сектор Хроно был именно такой структурой. Причём его интересы были далеко не безобидны. По словам Тихого, небезызвестный Сектор смог добиться очень многого. Вмешиваясь в жизнь параллельных миров, эта структура меняла ход их истории, направляя человечество по пути, выбранному руководством Сектора Хроно. Причём вмешательство это частенько приводил к весьма печальным последствиям. Я, собственно, сам мог догадаться об этом, посетив один из вариантов мира, в котором существовал Робин Гуд - уголовник.
   - Кстати, в истории твоего мира Сектор Хроно тоже оставил неслабый след, - обрадовал меня Тихий, продолжая свой рассказ. - Про Дизеля слышал?
   - Про дизель-мотор что ли?
   - Про изобретателя этого мотора, про Рудольфа Дизеля, весьма вероятно, агента Сектора Хроно.
   - В смысле?
   - Каждый из миров идёт своим путём. При этом любое, даже самое мизерное вмешательство извне способно изменить путь всего мира. И хитрость заключается в том, что результаты такого изменения могут сказаться через много-много лет.
   - Это понятно, но Дизель то тебе чем не угодил? Хороший двигатель выдумал. Да и почему ты решил, что он агент Сектора Хроно?
   - Начну со второго вопроса. Ты с его биографией знаком?
   Я отрицательно покачал головой.
   - А зря. Биография интересная. Родился в Париже, но в немецкой семье. Интересно? Затем перебрался в Англию. Во как. Потом отправился на учёбу в Германию. Странно, не правда ли? Впечатление такое, будто пытается от кого-то скрыться, так сказать, следы запутывает. При такой путаной биографии трудно установить, является ли изобретатель дизель-мотора, так сильно повлиявшего на развитие твоего мира, действительно тем человеком, за которого себя выдаёт. Но самое интересное то, как он закончил жизнь, если он её закончил.
   - Что значит "если закончил"?
   - А вот то и значит. Двадцать девятого сентября тысяча девятьсот тринадцатого года Рудольф Дизель отправился из Антверпена на борту парома "Дрезден" в Лондон на открытие нового завода одной из компаний, которая производила двигатели его конструкции. Повторяю, почему-то из Антверпена, из Голландии, а не из Германии. Странно? А дальше было ещё более странно. По словам очевидцев, был он в хорошем настроении, но после того как вечером скрылся в своей каюте, его больше никто никогда не видел*. Вот так-то! Так что вполне можно предположить, что он был агентом Сектора Хроно, выполнявшим особое задание. Ведь созданный им двигатель оказал огромное влияние на развитие техники твоего мира.
   - Ну, так это ж хорошо! Что в этом плохого?
   - Ты уверен? А может было бы лучше, если бы технический прогресс твоего мира пошёл другим путём? Например, если бы вы использовали в качестве источника энергии силу гравитации?
   - Ну, ты скажешь тоже! Разве такое возможно?
   - А почему нет? Посмотри, какую роль сейчас играет в твоём мире электричество. Без него никак. Но ведь оно существовало на Земле с момента её сотворения, а люди стали пользоваться им совсем недавно. В смысле недавно по сравнению с использованием других источников энергии. А уж по сравнению с историей существования человечества и вовсе говорить нечего.
   Гравитация же существует с момента возникновения вселенной. Вот он неисчерпаемый источник дармовой энергии. Бери - не хочу. Только не известно, когда вы к этому придёте, поскольку Дизель направил вас совсем другим путём. Как говорится, обвёл он вас вокруг пальца.
   Кстати, ты в курсе, что совсем недавно в твоём мире авиакомпания Боинг запатентовала весьма интересное изобретение - авиационный двигатель, работающий на ядерном топливе?
   - Да ну ?!
   - Да. Конечно, до создания такого двигателя ещё ой как далеко, но процесс пошёл. Это уже хорошо.
   - Звучит здорово, только пример с Дизелем не особо меня убеждает в злонамеренных действиях Сектора Хроно по отношению к моему миру.
   - Не убедил? Ладно. Тогда давай другой пример. Летопись Волшебства читал?
   - Ну.
   - Помнишь, какое там даётся описание дракона?
   - А то. Такое забыть невозможно.
   И я процитировал на память:
   - Самое неприветливое, глупое, упрямое и неприятное создание, какое только можно себе вообразить. Неуклюж, как водовозная кляча. Громадная четырёхугольная голова похожа на варёную телячью голову гигантских размеров. Во время возбуждения из пасти его выпячивается большой кожистый пузырь противного вида, так называемый "ревун"; тогда дракон начинает реветь, сопеть и скрипеть зубами. Глаза с тупым выражением велики, уши же очень малы. Верхняя губа висит над нижней, а последняя отвисает. При быстром движении губы постоянно трясутся вверх и вниз, что придаёт крайне неприятный вид и без того
  некрасивому животному. Ноги худые, длинные, безобразные. По характеру это несимпатичное животное. Душевные качества его таковы, что даже щедрые на красноречивые похвалы люди не могут их найти для него.
   Вся фигура дракона свидетельствует о его крайней глупости. Все поступки дракона указывают на его ограниченный ум. Он совсем не робок и вовсе не может быть назван осторожным, едва умет отличить настоящую опасность от воображаемой, на всё окружающее смотрит вполне безучастно, трудно применяется к изменившимся обстоятельствам и вообще обнаруживает, что мало способен к усовершенствованию.
   Пока я произносил эту красочную характеристику славного животного, Тихий подошёл к книжной полке и снял с неё одну из книг.
   - Прочитай то, что отмечено, - протянул он мне толстую книгу в солидном тёмном переплёте.
   - Альфред Брем "Жизнь животных", - прочёл я её название и вопросительно взглянул на Тихого.
   - Читай, читай, там, где закладки.
   Я раскрыл книгу и достаточно громко прочёл:
   - Верблюд. Самое неприветливое, глупое, упрямое и неприятное создание...неуклюж, как водовозная кляча...ревун...О Боже!
   - Дальше читай.
   - Бегемот. ...похожа на варёную телячью голову... свидетельствует о его крайней глупости...
   - Дальше, дальше.
   - Лось. ...на всё окружающее смотрит вполне безучастно...трудно применяется... мало способен к усовершенствованию...Это что ж такое? Что всё это значит?
   - А значит это, вероятнее всего, то, что и Альфред Брем, и тот, кто дал описание дракона - одно лицо**. Дело в том, что в биографии Брема тоже есть интересные страницы. На протяжении пяти лет подряд он путешествовал по Африке. При этом не только научился говорить по-арабски, но и стал носить местную одежду и даже участвовал в магометанских процессиях! Представляешь? Арабы уверяли, что его настоящее имя И-бре-ем (Ибрагим) и не признавали имя Альфред, похожее на арабское слово афреид (дьявол). Весьма интересная информация.
   Так вот, если он был агентом Сектора Хроно, то за эти пять лет мог наделать в Африке много дел, сказавшихся значительно позже на истории этого региона, а то и всего человечества. Кстати, по образованию Брем вовсе не был биологом. А ведь его работа существенно повлияла на развитие биологии твоего мира. Так-то вот.
  --------------------------------------------------------------------------------------------
  * Эти слова полностью соответствуют действительности.
  **Приведенное выше описание дракона, в самом деле, является компиляцией описаний верблюда, бегемота и лося из книги Альфреда Брема "Жизнь животных".
  --------------------------------------------------------------------------------------
  
  ГЛАВА ТРЕТЬЯ
  
   Наш разговор продолжается, и я постепенно начинаю понимать, что Тихий прав. Особенно меня впечатлили следующие его слова.
   - Про Карибский кризис слыхал?
   - Естественно. Из-за него чуть было Третья мировая не грянула. Слава Богу, что смогли договориться.
   - Да. А был один параллельный мир, в котором договориться не смогли. И мы точно знаем, что к этому приложил руку Сектор Хроно.
   - И что стало с этим миром?
   - Я же уже сказал.
   - Что ты сказал? Ты сказал, что был такой мир.
   - Вот именно, был. К сожалению, мы не успели вовремя вмешаться...
   После этого повисла тишина. Помолчали, затем Тихий продолжил свой рассказ об Экспертном Комитете Штатных Наблюдений.
  Комитет был создан в качестве противовеса Сектору Хроно с целью предотвращения вмешательства этой злобной структуры в дела иных миров. Чтобы, как выразился Тихий, миры эти могли существовать в штатном режиме.
   - В основе работы ЭКШН лежит принцип муравейника, - Тихий рассказывал так, словно читал лекцию.
   Никогда бы не подумал, что он способен вещать подобно учёному.
   - Что такое муравейник? Это огромное количество сухих травинок, сосновых иголок, чешуек еловых шишек, мелких палочек и прочего лесного мусора. В нём несметное множество самых разнообразных частиц, схожих между собой и одновременно с этим непохожих друг на друга, перемешанных без всякой системы и составляющих, тем не менее, единую целостную структуру. Одни из частичек муравейника ничтожно малы, другие по сравнению с ними громадны. Какие-то его составляющие тесно соприкасаются друг с другом. Но в стороне от них на расстоянии, значительно превышающем их собственные размеры, полным-полно других составляющих, с которыми они никогда не встретятся. Точно так же и с параллельными мирами. Чтобы это понять, представь, что каждая составляющая муравейника - это один из миров. Ну, а теперь представь, что в этот муравейник со всех сторон вставили тонкие спицы, пронизывающие его насквозь и пересекающиеся в его центре. Что произойдёт?
   - Ну, во-первых, часть муравьёв, надеюсь очень малая, при таком эксперименте, мягко говоря, отбросит копыта. Зато остальные сдуреют и начнут носиться так, будто им вставили клизму со скипидаром. А, во-вторых, если это увидит какой-нибудь лесник, или того хуже "зелёные", то тебе вставят не хуже, чем муравьям, хоть и без скипидара, но так, что ты долго об этом помнить будешь.
   Тихий печально вздохнул.
   - Я же образно говорю!
   - А какая разница как тебе вставят, образно или не очень? Хотя, пожалуй, если это сделают образно, ещё больнее будет.
   - Ладно, объясняю для людей с недоразвитым абстрактным мышлением, - съязвил Тихий. - В таком случае точка пересечения спиц, благодаря самим спицам, будет находиться в контакте со многими, но не со всеми составляющими муравейника. И в тоже время она будет лежать вне каждой из этих составляющих. Вот точно так же и c ЭКШН. Эксперты ЭКШН находятся в различных параллельных мирах, но не во всех, поскольку на все миры никаких сотрудников не напасёшься. Эти люди отслеживают происходящие там события, не вмешиваясь в их ход, и постоянно направляют необходимую информацию в Экспертный Комитет. А здесь уже принимают нужные решения, стараясь не влиять на ход истории этих миров. Но при этом Комитет стремясь не допускать чьих-либо действий, способных привести к глобальным трагическим последствиям в этих мирах.
   "В общем, тайная война добра и зла", - подумал я после чего полюбопытствовал:
   - Так за Волшебный мир ты что ли отвечал?
   - Нет, - усмехнулся Тихий. - Моё задание по своему назначению было гораздо более узким. Наш резидент в этом мире совсем другой человек.
   - Уж не король ли Приозерья?
   - Нет, конечно. Резидент должен быть человеком, не привлекающим к себе лишнего внимания. Человеком, которому никто не завидует, у которого нет врагов, а, следовательно, ему не грозит серьёзная опасность. Удобней всего, чтобы он выглядел этаким простачком - дурачком. В таком случае, что бы он ни делал, никто не станет воспринимать его действия всерьёз. А значит и не разоблачит его. Никакой король для такого задания не подойдёт, сам понимаешь. В тоже время, этот человек должен иметь возможность легально контактировать с большим числом различных людей, чтобы получать и передавать необходимую информацию, например...
   - Например, как Капустный Заяц? - шутливо закончил я фразу, начатую Тихим.
   Тот только хмыкнул в ответ.
   - Значит я прав?! - я был просто потрясён.
   - До Капустного Зайца мы ещё успеем добраться. Давай лучше по порядку. Расскажи-ка ты мне с самого начала, как тебя занесло в Волшебный мир, и что с тобой случилось после того, как я сбежал, прихватив у Герхарда Генератор Ручного Управления.
   - Что?! - думаю, после этих слов Тихого глаза у меня, действительно, полезли на лоб. - Ты хочешь сказать, что его меч и был тем хитроумным аппаратом, который швырял нас неизвестно куда?
   - Увы и ах! - кивнул Тихий. - Прекрасно замаскированный, компактный, удобный в использовании аппарат для перемещения по параллельным мирам. Потому-то Герхард его никогда и не применял в качестве меча. Я для чего у него меч в Крутых Кулаках отобрал? Мне на ту надпись, которую я там стругал, начхать. Просто хотелось убедиться, что не ошибаюсь в своих предположениях по поводу хитроумного аппарата. Кстати, как определили наши спецы, это экспериментальный образец, выполненный в единственном экземпляре и, похоже, недостаточно доработанный. Видимо, именно потому, что он давал сбои, нас и швыряло по разным мирам. Ведь Герхард должен был с его помощью переправить тебя в Сектор Хроно. Только каждая его попытка сделать это заканчивалась неудачей. Ну да ладно. Повторяю - давай по порядку. Теперь твоя очередь.
   Я же молчал, пытаясь погасить эмоции и разобраться в той каше, в которую превратились все мои мысли. Тихий терпеливо ждал. Наконец, я совладал с самим собой и начал рассказ.
   Рассказ этот был долог. Я старался твёрдо придерживаться фактов, если даже они порой были не слишком приятны для меня, исключал ненужные подробности и избегал говорить о своих мыслях и эмоциях. Тихий слушал меня, не перебивая.
   Вещал я долго. Очень долго. Что поделаешь, событий произошло немало. Наконец, я закончил. Тихий взял со стола карандаш, повертел его в руках.
   - Ну, что ж, в общем-то, всё понятно. Есть, конечно, в твоей истории белые пятна, но вряд ли я ошибусь, если предположу, как в этих случаях было дело. Итак, погнали. Всё, что с тобой произошло, можно представить в виде кольца, - он придвинул к себе лист бумаги, лежавший на столе, и изобразил на нём огурец, который, вероятно, должен был обозначать кольцо.
   - И с какого момента не начинай, к нему же и вернёшься. А потому начнём с самого конца, - Тихий нарисовал жирную точку на одном конце огурца.
   - Герхард, как тебе уже известно, был одним из сотрудников Сектора Хроно. Когда он спасался от дракона, которого попытался толи убить, толи обездвижить, ему было всё равно куда бежать. Представь себя на его месте, когда в тебя летит огненный дождь. Тут уже не до раздумий, лишь бы укрыться где угодно.
   - Это понятно. Но дракон-то откуда взялся? И кто он вообще такой? Он даже не представился.
   - Доберёмся и до дракона. Всему своё время. Так вот. Спасаясь от дракона, герр Хард сиганул в первое попавшееся укрытие. И этим укрытием оказался...
   - Шлюз номер девять.
   - Номер девять. Как ты правильно предположил, эти шлюзы предназначены для перемещения по параллельным мирам. Причём настройки их можно менять и соответственно попадать в разные миры. Благодаря этому Герхард и улетел в один из этих миров. А вот тут-то и начинается самое интересное.
   Дракон сделал несколько огненных залпов. Причём, как ты понимаешь, сделал он это только с целью самозащиты. Тем не менее, эти залпы, во-первых, спалили пульт, установленный на двери шлюза номер девять. А с помощью этого пульта и производилась настройка шлюза. Во-вторых, вызвали небольшой пожар в Секторе Хроно, основательно повредивший большую часть его оборудования, ответственного за перемещения в иные миры. Результат был плачевный. Перемещающие шлюзы надолго вышли из строя, а информация о том, в какой мир забросило Герхарда, исчезла бесследно.
   Таким образом, Сектор Хроно не только потерял своего лучшего агента, но и лишился возможности отыскать его в бесконечном множестве параллельных миров. Тем более, что фактически никто и вовсе не видел куда он исчез. Ведь Главный Координатор в это время был занят под столом решением собственных проблем, а камер видеонаблюдения в его кабинете не было. Ну, а если бы и были, пожар качество их работы не улучшил. Так что предполагать господин Главный Координатор может что угодно, начиная от того, что герр Хард находится в одном из бесконечного множества параллельных миров, и заканчивая тем, что он находится в желудке дракона.
   Я даже присвистнул от удивления.
   - Не повезло бедняге. Следы его безнадёжно исчезли в дебрях муравейника...
   - Ну, это как сказать. Хотя в определённой степени ты прав. Так вот, герр Хард оказался в некоем мире...
   - И что же это за мир это может быть? - перебил я Тихого.
   - Самый обычный мир, каких вокруг полным - полно, такой, в каком жил ты. Но улетел он в этот мир с одной необыкновенной вещью.
   - С той штуковиной, из которой он стрелял сначала в меня, а потом в дракона?
   - Ну, насчёт той штуковины не знаю, но знаю, что в тот момент, когда он спасался от дракона, в руках у него была другая очень важная штуковина.
   - Да ну. У него в руках ничего и не было кроме моей поясной сумки.
   - Вот именно. У него был твой Комбинирующий Генератор Баз.
  
  ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
  
   Подробности рассказа Тихого одна другой интересней, а потому время несётся незаметно. Оказалось, что беседа наша длится уже более четырёх часов. Когда Тихий сказал об этом, я подумал, что он шутит. Но Тихий продолжил.
   - Я уже говорил, что ЭКШН находится вне всех параллельных миров.
   - Ага, - согласился я. - Он совсем в другом месте - в центре муравейника.
   - Но время мы здесь измеряем по обычному земному принципу - сутками по двадцать четыре часа каждые. А потому давай-ка перекусим, тем более, что время обеда уже прошло.
   Я согласился. Голода я не испытывал, но поесть не мешало. Кроме того, хотелось вместе с обедом заодно переварить ту информацию, которой меня загрузил старший эксперт Тихов.
   Организовано здесь всё было прекрасно. Мой товарищ по странным путешествиям в параллельных мирах куда-то позвонил, и нам быстренько доставили славный обед. После того, как я откушал, мною овладела приятная слабость и лень. Даже интерес к дальнейшему выяснению обстоятельств моей необычной истории несколько поутих. Но Тихий и не думал расслабляться и продолжал.
   - Так вот, в руках у нашего незабвенного товарища Герхарда, в срочном порядке покинувшего Сектор Хроно, оказался твой Комбинирующий Генератор Баз.
   - Неувязочка получается, - добродушно не согласился я. - Этот аппаратик был выполнен в форме туфель, а не сумки.
   - Возможно, изначально он был в форме туфель, возможно, в форме валенок, а возможно и в форме шляпы.
   - Шутить изволите, господин эксперт?
   - Да нет. Ну-ка, вспоминай, что было написано о форме этого хитроумного прибора в инструкции по его использованию.
   Моя память, вероятно, отяжелевшая от принятой пищи, начала лениво листать страницы воспоминаний, на которых местами записи почему-то оказались весьма неразборчивы.
   - Да вроде бы не было там ничего про его форму написано.
   - Вот именно. Как я понимаю, там не было ни слова о том, какую форму он имеет, поскольку он может иметь любую форму.
   - Да ну! Нет, там было чего-то про то, что он может менять свою форму. Только всё равно ерунда получается. У меня туфли были, а тут сумка.
   - А сумку эту ты где взял?
   - У себя на чердаке.
   - А там она откуда появилась?
   - Не помню.
   - Вот то-то и оно.
   - Всё равно не понятно, как это башмаки в сумку перешились, а потом эта сумка на чердак забралась.
   - Доберёмся и до этого. А пока принимай как должное то, что Герхард попал в чужой для него мир, имея на руках аппарат, позволяющий перемещаться в параллельные миры.
   - А, ксиома?
   - Она самая. Так вот, казалось бы, нет никаких проблем. Установи на этом приборе необходимые координаты и спокойно отправляйся в Сектор Хроно. Ан нет! Не захотела твоя поясная сумка возвращать его на историческую родину после того, как он сбежал от дракона.
   - Почему?
   - Не знаю. Могу только предположить, что с ней что-то произошло, когда он уносил ноги с той самой родины. Возможно, каким-то образом на неё повлиял шлюз номер девять, который к тому же во время его побега от дракона начал барахлить из-за пожара.
   - И как же он мог повлиять на Комбинирующий Генератор Баз?
   - Аппаратура, позволяющая перемещаться из одного мира в другой штука тонкая. Взаимное воздействие пространственно-временных полей различно расположенных миров вполне может вывести её из строя. Здесь же Герхард попал с мобильным, относительно слабым прибором в стационарный, более мощный аппарат, имеющий определённые настройки. Да к тому же ещё и пожар мог оказать своё влияние. Возможно, это всё и подействовало на форму КГБ, превратив его в туфли и нарушив ряд его функций. В общем, дорога назад ему была заказана, и он навсегда застрял в твоём мире.
   - Что?! В моём мире?! Быть того не может!
   - Может. Ещё как может.
   - То есть, если я вернусь в свой мир, у меня есть шансы его встретить?
   - Ты и так его там уже встретил.
   - Если бы я его встретил, то сразу бы признал, а уж он то меня тем более.
   - Дело в том, что при первой встрече с ним ты не мог признать его по двум причинам. Во-первых, ты ещё не побывал ни в Волшебном мире, ни в Секторе
  Хроно. Следовательно, ты не был знаком ни с Герхардом, ни с герром Хардом. А во-вторых, за те примерно тридцать лет, которые он прожил в твоём мире, внешне Герхард основательно изменился. А вот тебя Герхард признал сразу, поскольку ты практически остался прежним.
   - Стоп! Достаточно! Это уже за пределами моего понимания. Я не способен это воспринимать. Причём здесь какие-то тридцать лет? Почему он изменился, а я нет? И, вообще, с каких это пор ты стал загадками говорить? В Волшебном мире с тобой приятней было общаться.
   - Скорее не приятней, а проще, поскольку я там был дурачком, - подкузьмил меня Тихий, сделав упор голосом на личное местоимение.
   Как это ни обидно, но он был прав.
   - Всё равно, не понимаю. Если мы с ним не виделись тридцать лет, то как он меня узнал? Тридцать лет срок не малый, за это время человек может измениться так, что его никто не узнает.
   - Ха! Да, с момента вашего столь драматичного расставания для Герхарда прошло тридцать лет. Но для тебя-то прошло... Ты сколько лет прожил в Волшебном мире до встречи с Герхардом?
   - Два года...
   - Вот. С того момента, как ты встретился с Герхардом в своём мире и до того момента, как ты расстался с ним в Секторе Хроно, для тебя прошло лишь два года. И, естественно, ты за это время не сильно изменился. Точнее, два года назад, когда ты впервые встретил Герхарда, который встретил тебя во второй раз, ты выглядел примерно так же, как и через два года, когда Герхард познакомился с тобой в Волшебном мире...
   - Это просто бред какой-то! - я был поражён и растерян.
   - Ладно, разъясняю для особо одарённых. Перемещаясь из одного мира в другой, объект способен перемещаться и во времени. Вспомни Сонливого Шмеля. Ведь он устроил облаву на нас до того, как узнал о нашем существовании. Точнее, мы знать не знали ничего о нём, хотя он уже в будущем встретился с нами и затем начал охоту на нас, попав в наше прошлое.
   Подобным образом переместился и Герхард. Спасаясь от дракона, он попал в твой мир лет за тридцать до того, как встретился там с тобой. Помнишь, как он выглядел, когда ты увидел его в первый раз на своём огороде в Волшебном мире?
   - Ну, как. Просто. Чуть выше среднего роста, крепкий, ладно сбитый.
   - А как выглядел господин Смак?
   - Смак? Чуть выше средне... Ты что?! Быть того не может!
   - Представь, как герр Хард, достаточно поразвлекавший нас путешествиями по параллельным мирам, будет выглядеть лет через тридцать.
   - Знаешь,- почесал я темечко, - очень трудно понять, как это получается, что сегодня ты общался с молодым парнем, с которым ты встречался несколько лет назад и ему тогда уже было за пятьдесят.
   - Что поделаешь. Перемещения во времени порой создают весьма оригинальные ситуации, как, например, опять же с Сонливым Шмелём.
   - Шмеля, заразу, жалко. Хоть и дурной мужик, но залететь в другой мир не по своей воле... Что там с ним стало?
   - Нашёл кого жалеть, - усмехнулся Тихий. - Такой тип нигде не пропадёт. Он очень даже неплохо устроился после того, как улетел из салуна Сухого Джимми в наше прошлое и обменял там у сержанта Макарова "Кольт Драгун" на противогаз.
   С этими словами старший инспектор Тихов быстро пробежался пальцами по клавиатуре компьютера, после чего кивнул в сторону настенного экрана:
   - Смотри.
   Я внимательно вгляделся в появившийся на нём текст.
   "Небраска стар" Љ 32 от 21сентября 1850 года.
   "Как нам стало известно, позавчера на дороге Гранд-Айленд - Норд-Платт совершено очередное ограбление почтового дилижанса - уже третье в нынешнем месяце. Вот что рассказал нашему корреспонденту шериф штата Небраска.
   Шериф:
   - По описанию внешности налётчика, полученному от охранников, сопровождавших эти дилижансы, можно догадаться, что там орудует один и тот же парень.
   Корреспондент:
   - Почему вы так считаете, сэр?
   Шериф:
   - Потому что людей с хоботом, как у слона, в нашем штате не так уж и много. А коли так, то нам не составит большого труда отыскать налётчика. Достаточно будет проверить всех мексиканцев, живущих в этом районе, на наличие у них хобота.
   Пообщаться с кем-либо из охранников, пострадавших от этого наглого налётчика, нашему корреспонденту не удалось. Зато нам удалось побеседовать с директором клиники, в которой находятся на лечении все шестеро охранников почтовых дилижансов. Это интервью мы приводим дословно.
   Директор клиники:
   - Все пациенты, доставленные к нам после ограбления дилижансов, утверждают, что были остановлены на дороге неизвестным, который был вооружен кольтом сорок четвёртого калибра. Голова грабителя напоминала голову слона, поскольку была снабжена хоботом с болтающейся на его конце банкой.
   Корреспондент:
   - Что вы имеете ввиду под словом банка?
   Директор клиники:
   - Что имею, то и вве... Простите ради Бога! Работа, знаете ли такая... непростые пациенты... постоянные нервные нагрузки... порой сорвёшься невзначай... и как!!!... Так вот, трое пациентов утверждают, что это была банка из-под консервированных бобов, двое, - что это банка из-под консервированной говядины. Один заявил, что это была жестянка из-под пива. Что он имел ввиду, я затрудняюсь сказать, поскольку никогда не слышал, чтобы пиво наливали в жестянки.
   Четверо пациентов говорят, что грабитель был оскальпирован и, вероятно, длительное время провёл в болоте, на что указывает его абсолютно лысая голова зелёного цвета. Двое других подтверждают цвет головы и лысину, но отрицают скальпирование, утверждая, что он, должно быть, таким и появился на свет.
   Разнятся так же данные пациентов о том, как разговаривал этот неизвестный. Четверо утверждают, что, остановив дилижанс на дороге, он довольно громко, но глухо и невнятно сказал:
  - ...сем... ять! ...уки ...ерх! ...шу ...ать! ...онливый ...мель!
   Двое других упорно твердят, что ни о "сем ять," ни о "уки ерх," ни о ком-либо другом речи не было. По их словам, нападавший говорил только о "атери".
   Единственное, в чём показания больных полностью совпадают, так это то, что человек-слон не имел ушей, но имел большие круглые глаза, чем-то напоминающие очки.
   Корреспондент:
   - А как себя чувствуют пострадавшие?
   Директор клиники:
   - Нормально. Как ещё себя могут чувствовать пациенты психиатрической лечебницы, которым поставлен диагноз вялотекущая шизофрения? Пользуйтесь услугами нашей клиники! Мы быстро вправим вам мозги!
   Редакция же нашей газеты со своей стороны желает успешного выздоровления всем лицам, упомянутым в этой заметке".
   - Однако, давай продолжим о тебе, а не о Шмеле, - предложил Тихий, выключая компьютер, после того, как я закончил чтение. - Итак, волею судеб герр Хард оказался в твоём мире, имея в своём распоряжении Комбинирующий Генератор Баз, но не имея возможности им воспользоваться.
   - Подожди, подожди, ерунда какая-то получается. Если этот генератор был в нерабочем состоянии, то как я смог попасть в Волшебный мир? Ведь, как я понимаю, попал я туда именно с его помощью?
   - Да. И тут появляется ещё одна хитрость. Поскольку ты, пытаясь организовать свой быт в Волшебном мире, неоднократно перемещался с помощью КГБ между мирами, параметры этих перемещений основательно в нём закрепились. И, кроме того, шлюз номер девять вывел из строя Комбинирующий Генератор Баз весьма оригинально. Теперь этот аппарат позволял попадать только из твоего мира в Волшебный и обратно. Причём переместиться можно было лишь в конкретный исторический отрезок Волшебного мира, а именно в тот, в который угодил ты. Можно сказать, аппарат заклинило на определённых пространственно-временных параметрах. И какие бы цифры ни устанавливал пользователь на его шкалах, он всегда оказывался в одном и том же временном отрезке Волшебного мира. Но Герхард и этого не мог сделать.
   Дело в том, что у Времени свои законы. Ты можешь перемещаться в нём, но ты не можешь встретиться там с самим собой. Никто не знает почему так. Я лично предполагаю, что Время просто страхует объект от самоуничтожения. А потому никто не можешь попасть в тот временной отрезок, который он уже прожил.
   Таким образом, из твоего мира Герхард не мог попасть и в Волшебный мир. В общем, заманив тебя в ловушку, он оказался в ловушке сам. Как говорится - не рой другому яму, лучше поставь на него капкан.
   Надо признать, что Герхард, действительно, редкий человек. Оказавшись в безвыходной ситуации, он не сдался и до последнего пытался вернуться в Сектор Хроно. Его попытки покинуть твой мир можно сравнить с попытками заблудившегося в непроглядной тьме человека найти верный путь, когда ничего не видя во тьме, он ходит по кругу. Каждый раз стартуя из твоего мира, он попадал в Безвременье, после чего вновь возвращался в начальную точку. Именно поэтому он исчезал из своего кабинета и появлялся там же.
   Как развивались события дальше, я не знаю, а потому могу только предполагать, основываясь на твоём рассказе. Вероятнее всего, герр Хард в конце концов понял, что из твоего мира ему не уйти и стал приспосабливаться к нему. Имея богатый опыт путешественника по параллельным мирам, он решил использовать его в своих целях и создал небольшую фирму. Фирма эта, действительно, работала с материалами, рассказывающими об иных мирах. Только поставщиком этих материалов был сам владелец фирмы, а не какие-то вымышленные сотрудники. И тут он встретил тебя. Я не знаю, разыскивал ли Герхард тебя специально, поняв, что находится с тобой в одном мире, или же он встретил тебя абсолютно случайно. Но в любом случае эта встреча была чрезвычайно важна для него, поскольку он мечтал отомстить тебе за случившееся. Сам посуди, вся его великолепная карьера, да что там карьера, вся его жизнь улетела дракону под хвост. И главным виновником этого он считал тебя. И он тебе отомстил. Как ему это удалось? А вот это тёмный лес.
   Наш разговор бесконечен. Порой он, действительно, напоминает блуждание в тёмном лесу, поскольку можно лишь предполагать, почему события развивались так, а не иначе. Но, тем не менее, вырисовывается полная картина того, что произошло со мной, и мне открывается истина всех этих странных событий. И выглядит она следующим образом.
  
  ГЛАВА ПЯТАЯ
  
   Да, герр Хард, действительно, был лучшим агентом Сектора Хроно. Надо признать, что та операция, которую он провернул со мной, была просто великолепна. Заманив меня в ловушку под названием "Евгений Смак. Интеллектуальные услуги", он невероятно умело смог возбудить у меня интерес к Волшебному миру и ловко подсунул аппарат для перемещения в иные миры. По сути, я был для него всего лишь марионеткой. А меня раздувало от гордости, что я так ловко его обманул. Да-а...
   Мало того, Герхард не только совершенно безукоризненно сумел спровадить меня в Волшебный мир, но и умудрился каким-то образом передать в Сектор Хроно информацию обо мне. Как он это сделал и что именно сообщил, оставалось только гадать. Вероятнее всего, он представил меня сотрудником ЭКШН и обвинил в краже Комбинирующего Генератора Баз, являвшегося собственностью Сектора Хроно. И тут произошло такое, что можно объяснить, но никак нельзя понять.
   Главный Координатор, который по сути руководил Сектором Хроно, дал молодому, но очень талантливому агенту Харду задание отыскать меня в Волшебном мире. То есть, один Герхард, которому уже перевалило за пятьдесят, остался в моём мире. А другой, которому было всего лишь лет двадцать пять, должен был доставить меня вместе с Комбинирующим Генератором Баз из Волшебного мира в Сектор Хроно. И оба этих Герхарда - один и тот же человек! Причём молодой Герхард понятия не имел о том, что информацию обо мне в Сектор Хроно направил он сам, спустя лед тридцать после того, как её получил. Ну как такое понять?
   Но всё пошло вовсе не так, как планировали Главный Координатор и герр Хард. И причина, судя по всему, крылась не только в недоработке Генератора Ручного Управления, но и в работе Комбинирующего Генератора Баз. Того самого генератора, которого я лишился из-за крысы. Хотя правильнее будет сказать, не лишился, а потерял. Потому что всё это время он был рядом, о чём я даже и не подозревал. Он просто лежал на чердаке.
   Думаю, что всё произошло следующим образом. После того, как туфли, переносившие меня из одного мира в иной, вместе с крысой оказались за дверью, они превратились в поясную сумку светло-серого цвета. Почему это произошло? Трудно сказать. Возможно, причиной послужила та нагрузка, которую этот хитроумный аппарат испытывал при моих непрерывных прыжках из мира в мир. Возможно, это явилось следствием ударов, полученных им при охоте на крысу. Ведь его инструкция предупреждала об опасности механических повреждений. Возможно, это произошло потому, что крыса уволокла волшебные туфли на чердак и поселилась в них. А, может, причиной послужили все эти факторы вместе взятые? Думаю, никогда не удастся точно установить, что подвигло Комбинирующий Генератор Баз превратиться из туфель в поясную сумку. Да это и неважно. Главное, что КГБ изменил свою внешность, но продолжал работать.
   Итак, Герхард явился ко мне, рассчитывая с помощью своего волшебного меча доставить меня в Сектор Хроно. Чтобы не вызвать никаких подозрений, он рассказал мне сказочку о драконе - конкуренте. Но применить свой Генератор Ручного Управления герр Хард не смог, поскольку тот был недостаточно доработан и барахлил. А оказавшись в зоне действия КГБ и вовсе не смог сделать ничего путного. Поняв это, Герхард предпочёл удалиться, чтобы связаться с начальством и устранить неполадки.
   Кстати, барахлить начал не только меч Герхарда. Пространственно-временное поле, создаваемое этим аппаратом сказалось и на работе Комбинирующего Генератора Баз. Именно это явилось причиной запертых дверей в моём доме. Наложение друг на друга пространственно-временных полей, создаваемых двумя разными генераторами, привело к появлению мини-зоны иного времени. В результате этого двери оказывались запертыми вовсе не тогда, когда надо. То есть, вместо того, чтобы быть запертыми ночью, они запирались днём. Так что я ошибался, предполагая, что кто-то наложил чары на мой дом и замуровал меня в нём. Оказывается, всё было гораздо проще и в тоже время сложнее.
   Герхард же не терял времени даром. Скрывшись в лесу, он связался с Сектором Хроно, где его меч подключили к работе какого-то Фокусировщика Скрытых Баз. Генератор Ручного Управления начал работать нормально, и его владелец вновь отправился ко мне. Но стоило ему попасть в зону действия КГБ, как всё повторилось. И тогда Герхард принял единственно правильное решение - выманить меня из дома, предполагая, что вдали от него ГРУ будет функционировать в штатном режиме. После этого и начались все мои приключения.
   Во время нашего путешествия, регулируя с помощью рукоятки меча работу своего хитроумного аппарата, герр Хард неоднократно пытался доставить нас в Сектор Хроно. Но аппарат этот, действительно, был недоработан, да и Комбинирующий Генератор Баз ощутимо мешал. Вот потому-то нас и швыряло из мира в мир, неизменно возвращая в тот из них, из которого мы стартовали.
   Тем не менее, Герхард был вовсе не так прост, как казалось нам с Тихим. В конце концов он смог разобраться в причинах этих невероятных прыжков по разным мирам. А разобравшись, он пожертвовал испорченным Генератором Ручного Управления в пользу Комбинирующего Генератора Баз и доставил меня в Сектор Хроно. На этом мои приключения, а возможно, и биография, могли закончится. Если бы не Тихий.
   Этот представитель ЭКШН, действительно, выполнял в Волшебном мире особое задание, а именно занимался вопросом изучения драконов. Дело в том, что совершенно случайно ЭКШН стали известны просто невероятные факты. Я уже говорил о том, что в Волшебном мире внезапно уменьшилась численность этих славных зверушек. Такое событие не вызвало ни у кого особого интереса. Ведь колебание численности многих животных вполне нормальное явление в любом мире. Например, тех же клопов порой бывает очень много, а порой ещё больше.
   Вот и здесь никого не озаботило уменьшение количества драконов. Но оказалось, что они вовсе не вымирали, а перемещались в другие миры! Это было невероятным открытием. Хотя, в принципе, удивляться особо нечему. Ведь в основе сказок о Лох-несском чудовище и Змее Горыныче должны были лежать какие-то реальные факты.
   Так вот, после того, как выявили такую интересную драконью особенность, Тихого отправили в Волшебный мир для сбора соответствующей информации. ЭКШЕН интересовало прежде всего, как этим незаурядным животным удаётся перемещаться между мирами, и нельзя ли использовать эту их необыкновенную способность в практических целях.
   Старший эксперт Тихов, прожив несколько лет в Волшебном мире, успешно выполнил своё задание и должен был вернуться в ЭКШН для дальнейшего продолжения службы. Но после моего появления его возвращение пришлось отложить, поскольку я попал в поле зрения ЭКШН. Спецы этой организации хотели выяснить кто я такой, откуда и с какой целью появился, и не представляю ли я какой-либо опасности. Это и должен был выяснит Тихий.
   Тихий справился со своим заданием. Он, в самом деле, заманил нас к Капустному Зайцу, чтобы передать ему последний отчёт и получить необходимые указания. Ведь этот Мелкий Мошенник, действительно, был резидентом ЭКШЕН. Кроме того, с помощью весьма хитроумной и прекрасно замаскированной в его логове аппаратуры Капустный Заяц получил обо мне кой-какую интересующую его информацию. На сим командировка Тихого в Волшебном мире была завершено. Но тут, благодаря Герхарду, начались наши приключения. Для Тихого они закончились побегом в ЭКШЕН с аппаратом, похищенным у Герхарда.
   Вернувшись в ЭКШЕН, Тихий сумел выяснить, что Герхард уволок меня в Сектор Хроно, после чего Старший эксперт Тихов приступил к операции по моему спасению. И сделал он это как раз с помощью одного из драконов.
   Я не ошибся, заподозрив дракона во чревовещании. Естественно, говорить дракон не мог, все его слова являлись результатом работы специальной аппаратуры, закреплённой под основанием крыльев моего спасителя. Именно она руководила действиями дракона. Тихий не стал вдаваться в подробности, а лишь объяснил, что отправка в Сектор Хроно дракона, а не агентов ЭКШН более разумна. Появление такого сказочного существа внесло полную сумятицу в работу этой хреноорганизации. Понять, кто стоит за его визитом, невозможно, а, следовательно, невозможно ни в чём заподозрить ЭКШН. Кроме того, заброска агента ЭКШН непосредственно в Сектор Хроно сложна с технической точки зрения, поскольку требует преодоления ряда защитных средств противника. Дракон же действует прямолинейно-грубо, но эффективно, как хороший лом во время небольшой потасовки.
   Выслушав эти объяснения Тихого, я предположил, что были ещё весьма важные причины заменить человека драконом. Это желание испытать данное средство передвижения между мирами, провести, так сказать, ходовые испытания биологической машины времени. И, конечно же, нежелание рисковать таким драгоценным материалом, как агенты ЭКШН. Но озвучивать эти мудрые мысли я не стал. В отличие от Пьера де Кубертена, сказавшего: "Главное - не победа, а участие", я считал, что в данном случае главное именно победа, а не участие. И потому не важно, что в спасательной операции участвовал дракон, а не агенты ЭКШЕН.
   Поэтому я с удовлетворением кивнув головой, продолжил:
   - Хорошо, с этим, в общем-то, понятно. Точней, не совсем понятно, но, по крайней мере, имеются какие-то довольно логичные объяснения того, что случилось. А что ты можешь сказать по поводу сержантов почти близнецов Иванова и Макарова? - обратился я к Тихому.
   - А вот теперь мы переходим ко второй части нашего разговора. Что такое голограмма знаешь?
   - В самых общих чертах.
   - Уже неплохо. Может ты ещё ненароком слыхал о гипотезе голографической вселенной?
   - ????
   - Ладно, понял. В общем, наши спецы предполагают, что Иванов и Макаров - голограммы.
   - Никогда бы не подумал, что голограмма способна напиться до непотребного состояния, - хмыкнул я.
   - Случается, что и пьяный качается. Кстати, знаешь откуда эта волшебная фляга?
   - Ясное дело. Я её в землянке в Дурном Лесу нашёл.
   - Да, но как она там оказалась?
   В ответ я лишь пожал плечами.
   - Хитрость в том, что попала она туда, вероятнее всего, из твоего мира.
   Я выпучил глаза.
   - Что-то в своём мире я таких фляг не видел. Точнее, таких фляг я там видел немало, но чтобы из них сержанты вылезали, такого мне видеть не доводилось даже после хороших дружеских посиделок.
   - И тем не менее. Был в истории вашего мира такой интересный этап, как Перестройка. Слыхал небось?
   - Было дело.
   - Так вот, в этот период много чего интересного произошло. Ну, например, попытались чуть ли не всю оборонку использовать для выпуска гражданской продукции. И немало секретных разработок для того применили. Похоже, что эта фляга и есть результат использования таких разработок. Дело в том, что мы, в смысле ЭКШН, столкнулись с появлением в твоём мире в последнее время многих странных предметов, которых там просто не может быть. Фляга, которую ты нашёл, из разряда таких вещей. Мало того, мы подозреваем в торговле таким товаром одну из небольших фирм твоего мира. Именно поэтому я хочу предложить тебе стать нашим сотрудником и подключиться к операции ЭКШН в твоём мире. Что скажешь?
  Я буквально разинул рот и несколько секунд молча моргал, взирая выпученными глазами на Тихого. А затем, придя в себя, ответил:
   - Что я скажу? Я одно скажу: у вас здесь хороший молотый кофе есть?
  
   КОНЕЦ
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"