Снег сползает с крыш домов, как сахарная глазурь с больших ромовых баб. Темных, подсохших, но от этого не менее желанных, таких, что хочется съесть до последней крошки, как в детстве.
В воздухе так много блеска, что кажется, кто-то выстрелил из гигантской хлопушки. Это голуби искрятся до невозможности белыми перешками подкрыльными. Голуби играют в воздухе, танцуют и, кажется, гарцуют как породистые тонконогии, знающие о своей безупречности, кони. С той лишь разницей, что птицам неизвестно понятие безупречности, они лишь чувствуют, что хотят хлопать крыльями и кувыркаться над крышами домов.
Смотришь на эти воздушные танцы и понимаешь, чувствуешь эту вечную тягу людей к полетам, любовь к небу. Не самолетным перемещениям из пункта А в пункт Б, а полетам радостным, с возможностью выписывать немыслимые пируэты, отрываясь от земли, расширяя свое пространсво до бесконечности.
Когда наше сердце то парит, то взлетает все выше, переворачиваясь, играя замирает, так восхитительно увидеть именно в этот момент живое воплощение, происходящего внутри!
А снег сползает скрыш и, кажется можно увидеть и услышать его шебуршание, сначала неуверенное, а потом решительное "плюх? - и вот еще одна частичка крыши освободилась от белизны, став угольно-черной.
Март самый контрастный месяц. Месяц чистых цветов. Никакие примесей и полутонов, никаких компромиссов.
Белый - белоснежный, само это слово "белый как снег? появилось в языке, скорее всего, именно в марте. Кто-то проснулся утром, вышел из избушки и почувствовал до боли в сердце, что при всем многообразии оттенков, нужна иногда первозданная чистота и ясность. Познав ее, мы как бы подготовлены уже к ярким апрельским закатам, буйству зелени в мае... Это как отправная точка, tabula rasa нового года. Чистота как начало всего стоящего.
На контрасте и черный-самый черный в году, черный повсюду, черный, готовящий нас к плотному запаху влажной, чувственной, готовой к союзу с жарким солнцем, земли. Этот союз уже близок, но прекрасен тягучий период ожидания, и это и есть март. Он копит силы, он весь напряжен, как затаившийся зверь за мгновение до прыжка. Прыжок уже очевиден, назад дороги нет, нервы напряжены до предела, восприятие обострено, звуки и цвета имеют запах, запахи осязаемы.
Глубина и чистота повсюду. Сугробы, всю зиму простоявшие, как во сне, ожили, заиграли следами, на них оставленными. Каждый след - соединение черного и белого - сочитание почти нереальное в живой природе, потому выглядящее еще более величесвенным и таинственным.
Красота вокруг манит, заставляет обернуться, каждый беглый взгляд плавно, как огромныммагнитом притягивается назад.
Март - белый и черный. И конечно синий. Бесконеная синева неба, хрустальная как пение синичек. Три цвета начала весны.
Кккурр-ккуррр-гкуррр-ггккуррр... И хлопанье крыльев. И снова вечный танец любви в воздухе.
Голуби - толстые, неуклюжие, такие привычные и даже незаметные - крошки шаловливые воробушки и то больше внимания привлекают, сизо-серые, почти безликие, влюбленными, голуби оказываются сияюще прекрасными, игривыми, грациозными.
Как воплощение мечты, обретающей форму, с весною в нашу жизнь входящей, мечты чистой, глубокой и бескомпромиссной, прекрасной, как яркие краски марта.