Лаури Фарне : другие произведения.

Гарри Поттер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 9.47*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Авторизованный перевод новой книги о Гарри Поттере. Cane Cat ни в коем случае не посягает на законные права автора, и выражает строго некоммерческое желание подарить читателю улыбку.

Джоан Роулинг

Гарри Поттер

и принц-полукровка

Авторизованный перевод

Фарне Лаури

Глава первая

Другой министр

  

   Время близилось к полуночи. Стрелки часов готовы были сомкнуться в линию на цифре двенадцать, обозначавшей покой. Мелко, трепетно отщелкивали свое будильники на тумбочках у горожан, лениво ползли секунды на вычурных настенных часах, чьи стрелки отбрасывают длинные узорчатые тени. Дома стояли, погруженные в глубокий сон. Кое-где полуночному бою часов вторил могучий храп или легкое посапыванье. Но для премьер-министра время в ту ночь тянулось бесконечной паутиной. Он сидел в кабинете, всеми покинутый и забытый, и даже сон оббегал его десятой дорогой. Тяжкие мысли бросали тень на его лицо. Министр хмурился, тер глаза - и старательно не глядел в сторону кожаного диванчика. Его было бы так удобно разложить... Он читал длинную служебную записку, смысл которой едва касался сознания. Все это уже было, и ничего нового, а тем более утешительного записка не принесла. Он ждал телефонного звонка от президента далёкой страны, и был бы невероятно благодарен за информацию, когда же наконец позвонит этот бедолага, которого дела государства тоже заставляют коротать ночи в кабинете. Кроме того, в памяти громоздились воспоминания о невероятно длинной, утомительной и трудной прошедшей неделе. Министр, едва шевеля губами, произнес вслух слово "выходной". Эта мысль напоминала бабочку, некогда роскошную, но поблекшую в четырех стенах до того, что стала похожей на моль. Она слетела с губ министра, наполнила шорохом углы... и обессилено сложила крылышки. Ох... Чем сильнее премьер-министр пытался вникнуть в документ, тем явственнее сквозь бумагу проступало злорадное лицо его политического оппонента. Этот неприятный тип нарисовался в новостях, уже вчерашних, и не просто перечислил все ужасные события прошедшей недели - можно подумать, кому-то об этом стоило напоминать! - но ещё и объяснил, почему каждое из них лежит на совести правительства.
   От одной только мысли об этих несуразных обвинениях у премьер-министра подскочил пульс: правды в них было столько же, сколько и лжи. Разумеется, найти виноватого всегда проще простого, но почему крайним обычно делают правительство? Как будто оно состоит из плохо налаженных шестеренок, а не живых людей. По мнению оппонента, на поддержание мостов тратится недостаточное количество средств. Мосту было меньше десяти лет, и даже независимые эксперты были в недоумении, отчего мост треснул сразу в двух местах и обрушился в и реку, увлекая за собой дюжину машин. Как можно говорить, что два громких жестоких убийства, в которые не замедлила вцепиться пресса, произошли из-за недостатка полицейских? Или может, правительство должно было предсказать безумный ураган, пронёсшийся юго-западнее Лондона и причинивший столько разрушений? А тот факт, что один из его замов, Герберт Корли, как назло выбрал именно эту неделю, чтобы провести её в кругу семьи, похоже, лично вменялся министру в вину.
   "Тревожное настроение охватило страну", -- сказал оппонент в заключение, и сделал скорбное лицо, едва сдержав широкую улыбку.
   К сожалению, это было действительно так. Премьер-министр чувствовал это на себе. Люди выглядели потерянными. Сама погода была в упадке, как будто обессилела. На улицы, невесть откуда в середине июля, выполз холодный туман. Призрачный белый саван окутывал город. Ледяные капельки оседали на асфальт и серебрили кроны деревьев. В самом этом было нечто неправильное, и резкий запах тревоги преследовал министра и на службе, и дома...
   Он перевернул вторую страницу записки, посмотрел на то, сколько ещё читать и бросил это безнадёжное занятие. Вытянув руки над головой, он тоскливым взглядом окинул свой кабинет. Это была уютная комната с красивым мраморным камином. В складчатых изгибах штор угадывалось легкое движение. Кто здесь? Нет... почудилось, наверное. Определенно пора отдохнуть. Зябко поежившись, премьер-министр встал и подошёл к окну. Молочный туман кипел и переливался. Казалось, он давил на стекло. Именно в этот момент премьер-министр услышал позади себя лёгкое покашливание.
   Он застыл лицом к лицу со своим испуганным отражением в тёмном стекле. Кашель несомненно был ему знаком, но вызвал нервную дрожь. Двумя секундами позже совладав с собой, он развернулся лицом к пустой комнате.
   - Я вас внимательно слушаю, - сказал он деловым, собранным тоном. Разве что немного усталым.
   В глубине души он все-таки надеялся, что никто не отзовётся, но комнату наполнил голос. Незримый собеседник говорил уверенно и быстро, словно передавал заученное наизусть послание:
   - Премьер-министру маглов. Необходимо срочно встретиться. Прошу вас ответить без промедления. С уважением, Корнелиус Фадж.
   Говорила старинная картина в дальнем углу комнаты. Вернее, изображенный на ней важный субъект в серебристом парике, который здорово смахивал на лягушку.
   Закончив, он вопросительно взглянул на премьер-министра.
   - Простите...-- начал тот, -- послушайте... сейчас не самое удачное время для встречи. Видите ли, я жду звонка... от президента...
   - Это подождёт, -- тут же парировал портрет. У премьер-министра упало сердце. Именно этого он и боялся.
   - Но я действительно хотел с ним поговорить.
   - Мы позаботимся о том, чтобы президент позабыл об этом звонке. Вместо этого он позвонит вам завтра вечером, -- сказал напудренный парик. -- Прошу вас как можно скорее ответить мистеру Фаджу.
   - Ну... хорошо, -- упавшим голосом ответил премьер-министр. -- Да, я встречусь с Фаджем. Благодарю вас за участие.
   Последнее он произнес с хорошо скрытым сарказмом, уже не глядя на портрет, и направился к своему столу, по пути расправляя галстук. Едва он успел опуститься в кресло и придать лицу, как он надеялся, спокойное и вежливое выражение, как в сумерках за каминной решеткой, невесть откуда появившись, заплясали холодные, бледно-зеленые языки пламени. Стараясь не выдать удивления и беспокойства, министр наблюдал, как в каминном огне, будто в омуте, появился мужской силуэт. Сначала далекий и едва различимый, пламя оставляло на нем волнистые изгибы, силуэт становился все ближе и четче, быстро оборачиваясь на месте. Несколько мгновений спустя, с трудом преодолев решетку - министр смотрел на это с вящим удовольствием - на изящный антикварный коврик ступил невысокий мужчина, облаченный в длинный полосатый плащ. Он отряхнул с рукавов пепел, держа в левой руке светло-зелёную шляпу-котелок.
   - А... господин премьер-министр, -- Корнелиус Фадж двинулся вперёд и протянул руку для рукопожатия. -- Рад вас снова видеть.
   Премьер-министр не мог ответить тем же, поэтому предпочёл промолчать. Он совершенно не был рад видеть Фаджа, чьи регулярные появления, выводившие из равновесия сами по себе, в большинстве случаев обозначали дурные новости. К тому же Фадж был явно чем-то встревожен. Он похудел, черты лица заострились. В прическе прибавилось много снежно-белых нитей, морщинки у глаз расползлись мелкой сетью. Премьер-министру приходилось раньше видеть политиков в таком состоянии, и это не сулило ничего хорошего.
   - Чем я могу помочь? -- спросил он, кратко пожимая Фаджу руку и указывая гостю на самое жёсткое кресло за столом.
   - Никогда не знаешь, с чего начать, -- пробормотал Фадж. Он выдвинул кресло, уселся и положил зелёный котелок себе на колени. -- Ну и неделька, ну и неделька...
   - Что, и у вас тоже? -- сухо спросил премьер-министр, надеясь мягко намекнуть, что у него и без помощи Фаджа дел по горло.
   - Разумеется, -- Фадж устало потёр глаза и мрачно посмотрел на премьер-министра. -- У меня была такая же неделя, что и у вас, премьер-министр. Брокдейлский мост... убийства Боунс и Венс... не говоря уже о том, что творится на юго-западе...
   - Простите? То есть, вы хотите сказать, что кто-то из ваших людей причастен... причастен ко всем этим событиям?
   Фадж угрюмо уставился на премьер-министра.
   - Конечно причастны, -- сказал он. -- Наверняка вы уже и сами поняли, в чём тут дело?
   - Я... -- премьер-министр запнулся в нерешительности.
   Именно из-за этого он так и не любил визиты Фаджа. В конце концов, он был премьер-министром, и ему вряд ли нравилось чувствовать себя несмышлёным школьником. Так было всякий раз, когда зеленый огонь начинал в камине свой замысловатый танец. Так было и в первую встречу с Корнелиусом Фаджем. Он помнил это так, словно то было вчера, и понимал, что эти воспоминания никогда не померкнут в череде лет его жизни.
   Это был его первый день на посту премьер-министра. Он допоздна задержался в этом же самом кабинете. Убедившись, что его никто не видит, любовно проводил ладонью по прохладной коже кресел, взглядом ценителя окидывал точеные статуэтки на каминной доске - словом, наслаждался триумфом, к которому он шёл столько лет, о котором так мечтал и так настойчиво добивался цели. Вдруг у себя за спиной он услышал покашливание, точь-в-точь как сегодня, резко обернулся...и понял, что разговаривает маленький, писаный маслом портрет, что неприметно таился в углу. Говорил он, как это не странно, не о контакте с марсианами, и даже не про новый мужской аромат Prestige - в это еще как-никак можно было поверить! Но нет, сообщение заключалось в том, что cам Министр Магии скоро прибудет, чтобы лично познакомиться с ним.
   Премьер-министр подумал, что это долгая кампания и перенапряжение, связанное с выборами, наложили печать на его рассудок. Мысли о том, что он сошел с ума, не помешали министру сильно испугаться. Но это были лишь цветочки, а когда из камина к нему выскочил самозваный волшебник и пожал ему руку, беднягу и вовсе оторопь взяла. Так называемый волшебник не позволил ему сползти по стене, заботливо поддержал, усадил в кресло и налил в чашку воды, после чего пустился в долгое повествование. Премьер-министр и слова не мог вымолвить, пока Фадж объяснял ему, что по всему миру в тайне от остальных до сих пор живут волшебники и волшебницы, и заверял, что об этом ему беспокоиться не стоит, потому что Министерство магии берёт на себя всю ответственность за то, что происходит в сообществе волшебников и следит за тем, чтобы немагическое население никогда не узнало об их существовании. Как сказал Фадж, дело это непростое -- охватить всё, начиная от контроля над ответственным использованием мётел и заканчивая регулированием популяции драконов (в этот момент премьер-министр, помнится, схватился за стол, чтобы не упасть). Затем Фадж эдак по-отечески похлопал по плечу онемевшего премьер-министра.
   - Волноваться не о чем, -- сказал он, -- скорее всего, эта встреча будет у нас единственной. Я побеспокою вас лишь в том случае, если с нашей стороны произойдёт что-то действительно серьёзное, что-то, что может повлиять на маглов, то есть на немагическое население. Другими словами, живите, как живёте. А вам я должен сказать, что вы держитесь гораздо лучше вашего предшественника. Тот пытался выкинуть меня в окно, решив, что меня подослали его противники, чтобы разыграть.
   В этот момент премьер-министр наконец-то обрёл голос.
   - Так вы, значит не... не разыгрываете меня?
   Это было его последней отчаянной надеждой.
   - Нет, -- спокойно отвечал Фадж. -- Боюсь, что нет. Смотрите.
   И он превратил чашку премьер-министра в песчаную крысу.
   - Но, -- чуть слышно произнёс премьер-министр, наблюдая за тем, как крыса жуёт уголок его новой речи, -- но почему... почему мне никто ничего не сказал?..
   - Министр Магии раскрывается только действующему премьер-министру маглов, -- ответил Фадж, пряча под полой плаща волшебную палочку.-- Мы полагаем, что это лучший способ сохранить всё в тайне.
   - Почему же тогда, -- простонал премьер-министр, хватаясь за голову -- предыдущий премьер не предупредил меня?
   Фадж рассмеялся.
   - Мой дорогой премьер-министр, а вы сами-то кому-нибудь расскажите?
   Все еще посмеиваясь, Фадж бросил в камин какой-то порошок, шагнул в изумрудное пламя - и со свистом исчез. Премьер-министр сидел неподвижно, глядя остановившимся взором в стол, и понимал, что, пока он жив, ни одна душа не узнает об этом случае. Потому что никто во всём мире ему не поверит - никогда, ни за что, и ни за какие деньги.
   Потрясение понемногу утихало. Некоторое время он пытался убедить себя, что Фадж - галлюцинация, вызванная недосыпанием во время изматывающей предвыборной кампании. В тщетной попытке избавиться от всего, что напоминало бы о неприятном событии, он подарил крысу своей любимой племяннице, а личному секретарю поручил снять портрет жабоподобного коротышки, который возвестил о визите Фаджа. Однако, к ужасу премьер-министра, убрать портрет оказалось невозможно. После того, как несколько плотников, один или два строителя, историк живописи и канцлер казначейства безуспешно пытались отодрать его от стены, премьер-министр оставил попытки в надежде, что на период его пребывания в этом кабинете эта штука не сдвинется с места, и не издаст ни звука. Он мог поклясться, что время от времени видел краем глаза, как обитатель картины зевал или почёсывал нос, а раз или два просто уходил с картины, оставляя вместо себя лишь темно-коричневый холст. Тем не менее, он заставлял себя не смотреть на картину слишком часто, и каждый раз, когда случалось что-то подобное, уверял себя, что это всего лишь игра воображения.
   Три года спустя, такой же, как сейчас ночью премьер-министр сидел один в своём кабинете, когда портрет вновь объявил о скором визите Фаджа. Тот выскочил из камина промокший до нитки и в состоянии, близком к полной панике. Не успел премьер-министр спросить его, зачем он залил весь ковёр, как Фадж разразился целой тирадой о какой-то тюрьме, о которой премьер-министр никогда не слышал, о человеке, которого звали "Сериоз" Блэк, о каком-то "Хогвартсе" и мальчике по имени Гарри Поттер, словом, о том, что не говорило премьер-министру ровным счётом ничего.
   - Я только что из Азкабана, -- запыхавшись, заявил Фадж, сливая воду со своего котелка себе в карман. -- Посреди Северного моря, знаете ли, отвратительно долетел... дементоры волнуются, -- он пожал плечами, -- от них ещё никто никогда не сбегал. В общем, я пришёл сказать вам, что Блэк -- известный убийца маглов, и возможно он собирается присоединиться к Сами-Знаете-Кому. Но, разумеется, вы даже и не знаете, кто такой Сами-Знаете-Кто! -- Мгновение он с надеждой смотрел на премьер-министра, а затем сказал: -- Ну, садитесь, садитесь, я вас введу в курс дела. Виски будете?
   Премьер-министр был явно возмущён тем, что его попросили сесть в его собственном кабинете, не говоря уже о том, что ему предлагают его собственное виски, но сопротивляться не стал. Фадж вытащил свою палочку, сотворил из воздуха два больших стакана с янтарной жидкостью, сунул один из них в руку премьер-министру и опустился в кресло.
   Фадж говорил больше часа. Он отказался произносить вслух одно имя, вместо этого написал его на клочке пергамента и сунул его в другую руку премьер-министра. Когда, наконец, Фадж встал, чтобы уйти, премьер-министр встал вместе с ним.
   - Так вы полагаете, что... -- он искоса глянул на имя в левой руке, -- Лорд Воль...
   - Тот-Кого-Нельзя-Называть! -- оборвал его Фадж.
   - Простите. Значит, вы полагаете, что Тот-Кого-Нельзя-Называть до сих пор жив?
   - Ну, Дамблдор говорит, что так и есть, -- Фадж застегнул верхнюю пуговицу своего плаща в тонкую полоску, -- но мы его ни разу не видели. По мне так он безопасен, пока его никто не поддерживает, поэтому именно о Блэке надо сейчас беспокоиться. Вы же предупредите кого следует? Замечательно. Ну, надеюсь, премьер-министр, мы с вами больше не увидимся! Спокойной ночи.
   Однако они увиделись вновь. Меньше года спустя встревоженный Фадж появился прямо из воздуха в рабочем кабинете премьер-министра и доложил, что произошла какая-то заварушка на чемпионате мира по квиддичу (кажется, так он это назвал) и что в неё были вовлечены несколько маглов, но беспокоиться премьер-министру ровным счётом не о чем, а то, что вновь видели метку Сами-Знаете-Кого, так это ещё ни о чём не говорит. Фадж был уверен, что это всего лишь единичный случай, и управление по связям с маглами уладило все вопросы с изменениями памяти.
   - А, чуть не забыл, -- добавил Фадж. -- Мы собираемся завезти в страну трёх драконов и сфинкса для турнира трёх волшебников. Обычное дело, но из Департамента контроля и надзора за магическими существами мне сказали, что согласно правилам мы должны известить вас, что ввозим в страну опасных животных.
   - Я... что... драконы? -- заволновался премьер-министр.
   - Да, три штуки, -- сказал Фадж. -- А ещё сфинкс. Ну, всего доброго.
   Премьер-министр изо всех сил надеялся, что драконы и сфинкс будут худшим, что может случиться, но нет. Менее двух лет назад Фадж снова появился из камина, на этот раз с новостями о массовом побеге из Азкабана.
   - Массовый побег? -- осипшим голосом повторил премьер-министр.
   - Не о чем беспокоиться, не о чем беспокоиться! -- прокричал Фадж, стоя одной ногой уже в камине. -- Мы их схватим, глазом не успеете моргнуть. Просто я решил, что вы должны об этом знать.
   И не успел премьер-министр крикнуть "Эй, подождите минуточку!", как Фадж исчез в потоке зелёных искр.
   Что бы ни говорила пресса и оппозиция, но премьер-министр не был дураком. Он прекрасно видел, что, несмотря на заверения Фаджа при их первой встрече, видеться они стали достаточно часто и что при каждой их последующей встрече Фадж был всё более встревоженным. Хотя премьер-министру и не доставляло особого удовольствия вспоминать о Министре Магии ("другом министре", как он называл про себя Фаджа), он всё время боялся, что Фадж появится с более угрожающими новостями. Поэтому момент, когда злой, растрёпанный Фадж вновь вышел из камина, да ещё и удивился тому, что премьер-министр не знает, почему он здесь, был худшим в череде событий и без того мрачной недели.
   - Откуда мне знать, что там происходит в этом вашем... э... сообществе волшебников? -- раздражённо парировал премьер-министр на этот раз. -- Мне надо страной управлять, у меня сейчас полно дел и без...
   - У нас с вами одни и те же дела, -- прервал его Фадж. -- Брокдейлский мост обрушился не от износа. Ураган на самом деле не ураган. Те убийства -- не дело рук маглов. А семейству Герберта Корли будет гораздо безопаснее без него. В данный момент мы проводим мероприятия по доставке его в клинику волшебных заболеваний и травм имени св. Мунго. Акция запланирована на сегодня.
   - Что вы... Что-то я... Что? -- вскипел премьер-министр.
   Фадж сделал глубокий вдох и продолжил.
   - Премьер-министр, с сожалением вынужден сказать вам, что он вернулся. Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся.
   - Вернулся? "Вернулся" это означает, что он жив? То есть...
   Премьер-министр в мельчайших подробностях вспомнил тот ужасный разговор, когда Фадж рассказал ему о волшебнике, который держал в страхе всех, о волшебнике, который совершил тысячу страшных преступлений, прежде чем таинственно исчезнуть пятнадцать лет назад.
   - Да, жив, -- ответил Фадж. -- Впрочем... даже не знаю, может ли быть живым человек, которого невозможно убить? Я не совсем понимаю, что он такое сейчас, а Дамблдор никогда толком не объяснит... в общем, у него есть тело, он ходит и приносит смерть вкупе со страшным разрушением, так что, применительно к нашей беседе - да, он жив.
   Премьер-министр не знал, что на это сказать, но его упорное желание казаться человеком осведомлённым во всех областях заставило-таки его зацепиться за любую деталь, которую он мог вспомнить из их предыдущих бесед.
   - А беглый Сериоз Блэк, он... примкнул к Неназываемому?
   - Блэк? Блэк? -- Фадж растерянно повертел в пальцах свой котелок. -- Сириус Блэк, вы хотите сказать? Слава Мерлину, нет. Блэк мёртв. Так уж вышло, что мы... э... ошибались насчёт Блэка. В конце концов, он оказался невиновен. К тому же он не был сообщником Того-Кого-Нельзя-Называть. Знаете, -- поспешно добавил он, всё сильнее вертя свой котелок, -- все улики указывали на него... было более пятидесяти свидетелей... но, так или иначе, как я уже сказал, он мёртв. На самом деле убит. Прямо в здании Министерства Магии. Хотя, это ещё вопрос...
   К своему величайшему удивлению, в этот момент премьер-министр почувствовал мимолётный прилив жалости к Фаджу. Однако это чувство почти сразу улетучилось, уступив место самодовольству от того, что хоть он и не умеет появляться из каминов, однако ни в одном из департаментов его правительства, при нём до сих пор не было совершено никаких убийств. Пока, во всяком случае...
   Премьер-министр исподтишка постучал по дереву своего стола, а Фадж тем часом продолжал:
   - Но Блэк - это так, между прочим. Дело в том, что в мире волшебников тлеет искра войны. Один неосторожный шаг - и она разгорится, принеся неисчислимые бедствия, а сколько жизней уже в опасности - не сосчитать! Словом, в связи с чрезвычайным положением следует немедленно принять все возможные меры.
   - Что вы сказали? Войны? -- нервно переспросил премьер-министр. -- Вы, случаем, не преувеличиваете?
   - К Сами-Знаете-Кому присоединились его сторонники, те, что сбежали из Азкабана в январе, -- Фадж говорил всё более торопливо и сбивчиво, как будто сильно спешил на отходящий поезд, а в худшем случае - покинуть заминированный дом.
   - С того проклятого дня, когда Его сторонники вырвались на свободу, повсюду бешеной рекой разливается страх. Они с наслаждением сеют смуту, творят бесцельные убийства. Да, это просто месть неуправляемого зла. Каждый из них без меры наделен силой, какая нашим и не снилась. О, Темный Лорд щедр со своими дворняжками! - горько воскликнул Фадж, и продолжал: - Брокдейлский мост --только первая ласточка. Сожалею, что вынужден говорить вам об этом, но... его злоба выплеснулась за границы волшебного мира. Он пригрозил истребить сотни маглов, если я не перестану преследовать его.
   - Чтоб вас подагра съела заживо, так значит, это вы виноваты во всех этих смертях! А я, стало быть, должен как круглый дурак отвечать на вопросы о проржавевшей оснастке, разъедании температурных швов и ещё бог знает о чём! -- взорвался премьер-министр.
   - Да, все это на моей совести! Поверьте, вы не первый, кто говорит об этом в открытую,-- лицо Фаджа залилось краской. -- Хотите сказать, что вы бы не спасовали перед таким шантажом?
   - Может и нет, -- премьер-министр встал и стал мерить шагами комнату, -- я бы приложил все свои усилия, чтобы схватить шантажиста раньше, чем он совершит подобные зверства, а вдобавок навредит моей репутации среди людей!
   - Неужели вы полагаете, что я еще не приложил все усилия? -- Фадж сорвался на крик. -- Каждый аврор в Министерстве пытался и пытается найти и раздавить это осиное гнездо, но так уж получилось, что мы говорим об одном из могущественнейших волшебников всех времён, волшебнике, которого не могут поймать вот уже почти тридцать лет!
   - Значит, вы хотите сказать, что и ураган на юго-западе это его рук дело? -- с каждым шагом премьер-министр терял терпение. Его приводила в бешенство одна мысль о том, что он знает причину всех этих ужасных бедствий, и не может об этом никому сказать. Это было едва ли не хуже, чем все эти обвинения в адрес его правительства.
   - Не было никакого урагана, -- печально ответил Фадж.
   - Извините! -- рявкнул премьер-министр, решительно вышагивая взад и вперёд. -- Вырванные с корнем деревья, сорванные крыши, погнутые фонарные столбы, пострадавшие люди...
   - Это сделали Упивающиеся Смертью, -- быстро ответил Фадж. -- Сторонники Того-Кого-Нельзя-Называть. А ещё... ещё мы считаем, что здесь не обошлось без великана.
   Премьер-министр встал, как вкопанный, словно столкнулся с невидимой стеной.
   - Без кого не обошлось?
   Фадж состроил гримасу.
   - В последний раз, когда он хотел добиться большего эффекта, он использовал великанов. Отдел дезинформации работал круглые сутки. Команды стирателей меняли воспоминания всем маглам, которым не повезло стать свидетелями, Департамент контроля и надзора за магическими существами почти полным составом отправился в Сомерсет, но великана так и не нашли. Это была настоящая катастрофа.
   - Да что вы говорите?! -- возмутился премьер-министр.
   - Не буду отрицать, что боевой настрой в Министерстве -- хуже некуда, -- сказал Фадж. -- Кроме всего прочего, мы ещё потеряли Амелию Боунс.
   - Кого потеряли?
   - Амелию Боунс. Главу Департамента магического правопорядка. Многие наши считают, что Темный Лорд сам лишил ее жизни, ведь Амелия была очень одарённой волшебницей, и могла навредить планам этого изверга. Судя по всему, она приняла настоящий бой...
   Фадж прокашлялся и с явным усилием перестал крутить свой котелок.
   - Но об этом писали в газетах, -- премьер-министр внезапно остыл. -- В наших газетах. Амелия Боунс... Женщина средних лет, жила в доме одна. Страшное было дело, врагу не пожелаешь подобной кончины. Журналисты не преминули обсосать происшествие со всех сторон, народилась куча сплетен. Полиция до сих пор сбита с толку, лучшие детективы в недоумении...
   Фадж вздохнул.
   - Надо полагать, -- сказал он. -- Убита в комнате, запертой изнутри. Мы даже не сомневаемся, чьих это рук дело, хотя это ни на шаг не продвинуло нас к его поимке. А ещё была Эммилин Венс - о ней вы, пожалуй, и не слышали.
   - Ещё как слышал! -- гневно возразил премьер-министр. -- Вообще-то это произошло за углом отсюда. У газет был просто праздник! Я думал, они захлебнутся от крика. "Нарушение закона и порядка на заднем дворе премьер-министра"...
   - Будто нам этого мало, -- продолжал Фадж, почти не слушая министра, -- так ведь все вокруг заполонили голодные дементоры, которые нападают на людей то здесь, то там...
   В давние, более счастливые времена эта фраза была бы для премьер-министра совершенно непонятной, но теперь, увы, он был более осведомлён.
   - Я считал, что дементоры охраняют узников в Азкабане, -- осторожно сказал он.
   - Так и было, -- устало ответил Фадж. -- До настоящего момента. Они покинули тюрьму и присоединились к Сами-Знаете-Кому. Не буду притворяться и говорить, что для нас это не было сильным ударом.
   - Но, -- произнёс премьер-министр с чувством пробуждавшегося ужаса, -- не вы ли мне рассказывали, что эти существа выкачивают из людей надежду и счастье?
   - Совершенно верно. И их становится всё больше. Вот откуда этот туман.
   Премьер-министр безвольно опустился в ближайшее кресло. От мысли, что на города и деревни нападают невидимые твари и сеют среди его избирателей отчаяние и безысходность, ему стало не по себе.
   - Послушайте, Фадж, вы должны что-то предпринять! Это ваша обязанность, как Министра Магии!
   - Мой дорогой премьер-министр, неужели вы на самом деле думаете, что после всего этого я мог остаться Министром Магии? Две недели всё волшебное сообщество кричало, требуя моей отставки. За весь свой период правления я не видел их такими сплочёнными! -- Фадж попытался улыбнуться.
   Премьер-министр тут же потерял все слова. Несмотря на негодование по поводу своего нынешнего положения, он искренне сочувствовал сидевшему напротив человеку, который выглядел сейчас, словно выжатый лимон.
   - Мне очень жаль, -- сказал он, наконец. -- Может, я чем-то могу вам помочь?
   - Очень мило с вашей стороны, премьер-министр, но уже ничем. Сегодня меня послали к вам, чтобы ввести в курс последних событий, а также познакомить со своим преемником. Вообще-то он уже должен был быть здесь, но, понятное дело, сейчас у него дел хоть отбавляй.
   Фадж оглянулся на портрет вестника в длинном кудрявом парике, который с видом философа почесывал за ухом кончиком пера. Поймав взгляд Фаджа, портрет сказал:
   - Будет через пару мгновений, заканчивает писать послание Дамблдору.
   - Удачи, -- впервые голос Фаджа зазвучал язвительно. -- За последние две недели я ему дважды на дню писал, но он даже с места не сдвинулся. Если бы он только уговорил мальчишку, возможно, я бы всё ещё занимал пост министра. Что ж, возможно Скримджеру повезёт больше.
   Фадж погрузился было в полное обиды молчание, но его торжественным, официальным тоном прервал портрет:
   - Премьер-министру маглов. Необходимо срочно встретиться. Прошу ответить как можно скорее. Руфус Скримджер, Министр Магии.
   - Да, да, хорошо, -- растерянно ответил премьер-министр. Не успел он и глазом моргнуть, как языки пламени в камине вновь приняли изумительно красивый оттенок изумруда, взметнулись наверх, и мгновение спустя на антикварный коврик ступил новый другой министр, устранив решётку лаконичным пинком.
   Фадж поднялся, после некоторых колебаний его примеру последовал премьер-министр. Тем временем новоприбывший распрямился, смахнул пыль со своей длинной чёрной мантии и по-хозяйски огляделся вокруг.
   Первое, что пришло на ум премьер-министру, была дурацкая мысль о том, что Руфус Скримджер был весьма похож на пожилого льва. В копне тёмно-рыжих волос и густых бровях проглядывали седые пряди; сквозь очки в тонкой металлической оправе смотрели выразительные желтоватые глаза, а его лёгкая размашистая походка, несмотря на небольшую хромоту, обладала определённой грацией. Сразу же ощущалась проницательность и напористость. Премьер-министр вполне мог понять, почему в такие трудные времена волшебное сообщество предпочло подобного лидера.
   - Здравствуйте, -- премьер-министр учтиво протянул руку.
   Скримджер кратко пожал её, и тотчас же достал из мантии свою волшебную палочку.
   - Фадж всё вам рассказал? -- спросил он, направляясь к двери. Коснулся палочкой замочной скважины, и премьер-министр услышал, как щёлкнул замок.
   - В общем, да, -- ответил премьер-министр. -- И, если не возражаете, я бы предпочёл, чтобы дверь оставалась незапертой.
   - А я бы предпочёл, чтобы нас не прерывали, -- возразил Скримджер, -- и не видели, -- добавил он, направляя палочку на окна. Шторы тут же задёрнулись. -- Так, ладно, я человек занятой, поэтому сразу к делу. Во-первых, нам необходимо обсудить вашу охрану.
   Премьер-министр возмущенно расправил плечи и ответил:
   - Я вполне доволен той охраной, что у меня есть сейчас, так что большое...
   - А вот мы -- нет, -- невозмутимо перебил его Скримджер. -- Маглам не поздоровится, если их премьер-министр попадёт под действие заклятия Imperius. Надеюсь, вы не желаете служить безвольной куклой, которую будет дергать за ниточки Сами-знаете-Кто! Новый секретарь в вашем кабинете...
   - От Кингсли Кандалболта я ни за что не откажусь, если вы это намереваетесь сделать! -- с жаром возразил премьер-министр. -- Он прекрасно знает своё дело, проверяет все по два раза - не то, что другие...
   - Это потому, что он волшебник, -- без тени улыбки сказал Скримджер. -- Высококвалифицированный аврор, которого назначили сюда для вашей безопасности.
   - Минуточку! -- заявил премьер-министр. -- Вы не можете просто так подсовывать ко мне в кабинет своих людей, я сам решаю, кто будет на меня работать.
   - Мне показалось, что вы довольны Кандалболтом, -- невозмутимо сказал Скримджер.
   - Я... ну, в общем-то да...
   - Тогда, значит, никаких вопросов? -- подытожил Скримджер.
   - Я... ну, пока что Кандалболт всё делает... э... замечательно, -- сбивчиво отвечал премьер-министр, но Скримджер уже почти не слушал его.
   -- А теперь о вашем заместителе, Герберте Корли, -- продолжил он. -- Он славно поразвлёк народ, спрятавшись от неприятностей за женскую юбку. Замечательная была статейка, вспомню - сердце радуется. Должен сказать, что вашенские писаки мало чем отличаются от наших. "Мы настоятельно рекомендуем Корли залезть в духовку и закрыться изнутри." Прелесть просто!
   - Что с ним? -- спросил премьер-министр, не ожидая ничего хорошего.
   - Реакция на плохо исполненное заклятие Imperius, -- ответил Скримджер. -- В голове у парня всё перемешалось, тем не менее он весьма опасен. Даже для самого себя.
   - Да он же просто болтун! -- слабо возразил премьер-министр. -- Я уверен, ему бы немного отдохнуть... Может, опрокинуть стопочку, другую...
   - Пока мы с вами разговариваем, его обследует группа целителей клиники волшебных заболеваний и травм имени св. Мунго. Троих из них он уже попытался задушить, -- сказал Скримджер. -- Думаю, его лучше на время изолировать от общества.
   - С ним всё будет в порядке? -- с тревогой спросил премьер-министр.
   Скримджер равнодушно пожал плечами и двинулся назад к камину.
   - Вот, собственно, всё, что я собирался сказать. Я буду держать вас в курсе событий, премьер-министр. А если буду слишком занят, чтобы прибыть лично, пошлю Фаджа. Он согласился принять должность консультанта.
   Фадж попытался улыбнуться, но у него плохо получилось. Выглядело это так, словно у него болит зуб. Скримджер уже запустил руку в карман, чтобы достать оттуда таинственный порошок, от которого огонь становился зелёным. Пару мгновений премьер-министр безнадёжно смотрел на них двоих, и те слова, что весь вечер он сдерживал в себе, наконец, прорвались наружу.
   - Но, ради всего святого... вы же волшебники! Вы же можете творить магию! Уверен, вы можете справиться... с чем угодно!
   Скримджер медленно развернулся на месте, обменялся скептическим взглядом с Фаджем, который на этот раз всё-таки смог улыбнуться, и спокойно сказал:
   - Самое плохое в том, премьер-министр, что они тоже могут творить магию.
   И с этими словами волшебники друг за другом шагнули в яркое зелёное пламя и пропали.
  
  

Глава вторая

   Заговорщики
  
   Призрачный белый туман неслышно перебирал мягкими лапами. Его дорога, меченая неверным светом звёздочек, вела и петляла, свивалась в широкие кольца, стремительно сбегала вниз, наполняя овражки молоком, и снова, всползая на пригорки, возвращалась на круги своя. Туман, подобно снежному барсу, мягкими прыжками очерчивал свои владения, чья грань не видна была даже бледной луне. Со шкуры его сеялись мелкие холодные росинки, и тёмные кедры вдоль аллей ловили их на кончики иголок. Туман гребнистой волной перелился через высокий берег, мелкая рябь его встопорщилась о камыши, и он продолжил своё плавное шествие над рекой, между больших холмов.
   Город остался далеко позади, а здесь, на окраине, ничто не мешало задумчивой высокой траве ощупывать мглистый воздух и шелестеть, вторя шёпоту тёмной воды. За кронами плакучих ив виднелась полуразрушенная мельница. Она широко раскинула дряхлые крылья и поскрипывала, будто бормотала себе под нос о струйке горячей муки, что бежит в надёжное объятие душистой мешковины. Мельница любила старые истории, а в свете дня, наверное, казалась настоящей руиной. Ковыль тихонько шелестел, и журчала река, огибая замшелые валуны, а больше здесь не было никого, только в траве мелькала спинка лисицы, казавшаяся от росы серебряной.
   Ночная охотница проголодалась, и надеялась изловить хотя бы мышь. Если же нет - сойдёт и бумажная обертка от рыбы с картофелем, где в уголке затерялись остатки. Ох, нелёгкие настали времена! Ну да ничего, и не в таких переделках бывали - главное, не узнали бы сородичи...
   Но вот лиса застыла, так и не сделав шаг, с поднятой передней лапой. Та предательски подрагивала, мех рыжей красавицы вздыбился. Ну ещё бы! Ведь такого она не видела даже в путаном сне на голодный желудок, а жизненный опыт лисы был солидным.
   Прямо из воздуха, будто раздвинув занавес руками, на берег речки ступила незнакомка. В тени под капюшоном сверкали голубые глаза, широкий плащ до пят, сбивая росинки с травы, чертил по берегу полоску, как будто здесь проползла змея.
   Лисица зашипела похлеще любой змеи, припала на брюхо и зажгла глаза жёлтыми фонарями. Она перепугалась не на шутку, а когда вслед за первой дамой тем же способом явилась и вторая, всполошив лягушек тупым саднящим звуком, чьё эхо заметалось между берегами, лиса не выдержала. Длинным прыжком она покинула укрытие и задала стрекача по росистому лугу.
   - Аvada Kedavra! - словно бич кольцами и петлями был направлен вслед за беглянкой, взвился окованный железом наконечник - и хлестнул, потревожив ночь мертвенно-зелёной вспышкой. Лисица рухнула на землю замертво.
   Вторая женщина, подбежав, взглянула на лису и брезгливо подобрала подол.
   - Просто дикая тварь, - с облегчением выдохнула она. - Я уж было подумала, что нас выследил аврор... Погоди, мне нужно поговорить с тобой!
   Но голубоглазая колдунья, мельком оглянувшись на свет, надвинула поглубже капюшон и заспешила прочь от речки.
   - Цис, подожди меня! Нарцисса!
   - Я не желаю тебя слушать, Белла. Уходи, не стоит глупо рисковать. А мне, поверь уж, всё равно.
   Белла догнала Цис и сжала ей тонкое ледяное запястье, но та оттолкнула её. Голубоглазую женщину сотрясала крупная дрожь.
   - Успокойся... и выслушай меня!
   - Уже всё выслушала, хватит. Моё решение не обсуждается. Оставь меня в покое!
   Нарцисса поднялась наверх где, сразу за старой оградой, начиналась узкая улочка, мощеная булыжником. Следом, тщетно стремясь унять взбесившееся дыхание, взобралась и Белла. Они стояли рядом, послушные ночному безмолвию, которое уже наложило свой отпечаток на непрошеных гостей, и молча озирали открывшийся перед ними пейзаж. Это было брошенное место, ветер пел о бесконечном одиночестве, гуляя среди домиков, из крыш которых свешивалась дранка, а окна были темны, либо наглухо забиты.
   - Неужели он здесь живет? - с презрительным хмыканьем спросила Белла. - Здесь, в этом чахлом людском муравейнике? Наверное, мы первые волшебники, чья нога когда-либо...
   Но Нарцисса не слушала. Молнией скользнув через пролом в ограде, она устремилась через дорогу.
   - Цисси, подожди!
   Белла бросилась вдогонку, ее плащ развевался за спиной. Нарцисса промелькнула между домами и выбежала на улицу, вдоль которой на деревянных столбах несли полуночную стражу фонари. Некоторые светили тускло, другие словно бы играли сполохами жёлтого и фиолетового, третьи были разбиты, слепы. Две женщины бежали в пятнах тьмы и света, то выныривая из ночи, то вновь погружаясь в неё. Дома в удивлении внимали давно забытым звукам.
   Когда легконогая Нарцисса повернула за следующий угол, Белла догнала её, встряхнула, чтобы привести в чувство, развернула лицом к себе.
   - Цис, ты не должна ему доверять!
   - Темный Лорд ему доверяет, не так ли?
   - Темный Лорд... мне кажется... ошибается... - выдохнула Белла. На мгновение под капюшоном блеснули глаза, когда она оглянулась вокруг, чтобы убедится, что они в самом деле одни. - В любом случае, мы поклялись молчать о плане. Это же предательство нашего Лорда...
   - Прекрати, Белла! - зло сказала Нарцисса, выдернула палочку из-под плаща и направила ее в лицо противнице. Белла просто рассмеялась.
   - Цис, не смеши. Ты не причинишь вреда родной сестре, ведь так? Ты этого не сделаешь...
   - Нет ничего, на что я ещё не решилась сейчас! - выдохнула в отчаянье Нарцисса. Дрожа, она взмахнула палочкой, и переулок осветился пучком белоснежных искр. Белла приглушённо вскрикнула и отдёрнула руку.
   - Нарцисса, нет!
   С коротким сухим смешком Нарцисса убрала оружие и поспешила вперед, не оглядываясь. Белла, осторожно прикоснувшись к пылающей кисти, пошла за сестрой на некотором расстоянии, хоронясь в угловатой тени, чей нехитрый узор украшал камни мостовой. Так они долго шли, таясь друг от друга в хороводе ночных звуков и запахов, пока наконец фонарь не осветил табличку на углу: улочка называлась "Прядильный тупик". Громада древней мельницы возвышалась над нею, подобно указующему персту великана. Длинная острая тень, слегка змеясь по неровным булыжникам, скруглялась на пороге самого крайнего домика. Именно туда и направилась Нарцисса, и гулкое эхо её быстрых шагов металось меж кирпичных стен, тщетно пытаясь отыскать приют в заколоченных окнах. Сквозь занавески последнего дома сеялся неяркий свет.
   Она, сжав губы, вскинула кулак, помедлила... и опустила на рассохшуюся дверь один робкий удар, а вслед за ним второй и третий, в унисон бешено бьющемуся сердцу. Сзади подбежала Белла, цедя ругательства сквозь зубы. Они снова стояли рядом, в безмолвном ожидании вдыхая тёрпкий аромат полевых колосков, и прохладную свежесть реки, что принёс вольный неприкаянный бриз. Спустя несколько секунд за дверью произошло движение, послышалось бряцание ключей, и дверь со скрипом отворилась. На камни улицы упал прямоугольник тёплого осеннего оттенка, на фоне которой вырисовалась угрюмая тень. Человек был очень высок и черноволос. Под густой угольной гривой прятались глубоко посаженые глаза, чёрные, как жуки. Едва заметные бороздки вокруг них могли говорить как о тонкой иронии, так и о самом, что ни есть, ядовитом сарказме.
   Нарцисса медленно спустила капюшон на плечи. В ночном воздухе растворился прерывистый вздох. Она была обморочно бледна, по спине струились длинные пепельно-золотистые волосы, чей неповторимый жемчужный отлив, казалось, светился в темноте.
   - О, неужели Нарцисса! - воскликнул мужчина, распахивая дверь так, что свет упал и на ее сестру. - Какой приятный сюрприз! - Белла, споткнувшись от неожиданности, шагнула вбок.
   - Северус, - прошептала Нарцисса. - Мы можем поговорить? Это не терпит отлагательства, дело жизни и... - она запнулась, не в силах произнести последнее слово.
   - Ну, разумеется. - Он посторонился, давая ей пройти. Ее сестра, не утрудив себя приветствием, скользнула следом.
   - Мёртвая Хватка, Снейп, - бросила она, проходя мимо.
   - Беллатриса, Вернейшая из гончих Лорда, - ответил он в том же духе, скривив рот в насмешливой ухмылке, и звучно захлопнул за вошедшими дверь.
   Они вошли прямо в маленькую гостиную, что больше напоминала жилище алхимика. Стены занимала солидная библиотека. Книги были большей частью одеты в тёмные кожаные переплёты, но попадались среди них и вовсе странные. От полок по временам доносилось еле слышное щёлканье и похрустывание, и таяли в полумраке едва различимые обрывки учёных фраз на непонятном языке. Посередине, в трепетном свете свечек, оплывающих в гнёздах люстры под потолком, стоял стол, компанию ему составляли видавший виды диван и старое кресло. На столе были разбросаны листы пергамента, испещрённые строками угловатого почерка, бегущими в разных направлениях, тут и там перечёркнутыми. Кипа нетронутого пергамента на уголке стола ожидала своей очереди, в синей чашке стояли вкупе как новые, так и желтоватые изгрызенные перья. Казалось, комната эта была убежищем, которое большую часть времени терпеливо поджидало хозяина.
   Снейп жестом предложил Нарциссе присесть на диван. Она сняла плащ, набросила его на спинку стула и присела, сцепив на коленях руки. Беллатриса наконец-то опустила капюшон. Не в пример сестре, её волосы улеглись на плечах тяжёлыми и блестящими тёмными локонами. Она с усмешкой поправила роскошные кудри, подошла к Нарциссе и встала у нее за спиной, не сводя колючего взгляда с Северуса Снейпа.
   - Итак, чем могу быть полезен? - спросил тот, выгодно устраиваясь в кресле напротив двух сестер.
   - Мы... мы одни? - тихо спросила Нарцисса.
   - Да, само собою. Хвост, правда, тоже здесь, но мы ведь не будем считать грызунов?
   Он, обернувшись, указал палочкой на стену - пронёсся сквозняк и распахнулась потайная дверь. За ней, на нижней ступеньке узкой винтовой лесенки, замер маленький несуразный человечек, похожий на старую побитую крысу.
   - Ты, Хвост, верно уже догадался, что у нас гости, - иронично произнес Снейп. - Сюда! Поздоровайся, маленький невоспитанный крысёныш.
   Сгорбившись, человек сполз с последней ступеньки и вошел в комнату. У него были крохотные водянистые глаза, заостренный нос и неприятная угодливая улыбочка. Правая рука его казалась блестящей перчаткой из литого серебра, но пальцы гибко шевелились, терзая край затрепанной рубахи.
   - Нарцисса! - сказал он ломающимся фальцетом. - И Беллатрикс! Как это мило...
   - Если хотите, Хвост принесет нам выпить, - сказал Снейп. - А потом он вернется в свою спальню.
   Хвост вздрогнул, как будто хозяин чем-то бросил в него.
   - Я тебе не слуга! - по-крысиному взвизгнул он, избегая взгляда Снейпа.
   - Вот как? А у меня сложилось впечатление, что Темный Лорд направил тебя сюда помогать мне.
   - Помогать - да, но не приносить выпивку и... не убирать в доме!
   - Я и не представлял глубины твоей отваги, Хвост. Конечно, душа героя жаждет подвига, и ты просил куда более опасное задание, чем тебе дали по ошибке, - вкрадчиво сощурившись, сказал профессор Снейп. - Это легко поправимо. Я поговорю с Темным Лордом...
   - Я и сам с ним поговорю, если надо будет!
   - Ну конечно, - усмехнулся Снейп, - а пока принеси нам выпить. Немного эльфийского вина.
   После секундного колебания - возражать, или нет, Хвост развернулся и увильнул в другую потайную дверь. Оттуда донеслось звяканье стекла, и вскоре он явился снова, неся на вытянутых руках поднос с тремя бокалами и бутылкой, тусклые бока которой покрывал голубой лишайник. Поставив поднос на стол, он скрылся за дверью с книжными полками, захлопнув ее за собой.
   Снейп наполнил бокалы насыщенно-красным густым вином, и два из них подал гостьям. Нарцисса тихо поблагодарила, а её сестра метнула на хозяина яростный взгляд из-под тяжёлых век. Однако это скорее веселило его, чем тревожило.
   - За Темного Лорда! - он поднял бокал и осушил его.
   Сестры поступили так же. Снейп с истинным радушием снова наполнил бокалы. Видно было, что он совсем не торопит события, зная, что всё равно останется хозяином положения. Он даже начал тихо напевать весьма жизнерадостную мелодию. Чуть слышные фальшивые звуки, вылетающие из-под крупного горбатого носа, воспринимались весьма странно, но профессора Снэйпа это нисколечко не беспокоило. Беллатриса Лестранж была темнее тучи, бокал в её руках, казалось, вот-вот разлетится вдребезги. Сестра её Нарцисса судорожно вздыхала, и нервно цокала зубами по хрустальному ободку. Допив второй бокал, она сказала:
   - Северус, прости меня, что свалилась, как снег на голову, но... то, что случилось, так ужасно. Мне просто не с кем посоветоваться, чтобы всё не стало ещё хуже... По-моему, только ты можешь мне помочь.
   Взмахом руки Снейп остановил ее - и указал палочкой на потайную дверь, скрывающую лестницу. Раздался грохот и вопль, затем топот Хвоста, суматошно спасающего шкуру в своей спальне.
   - Прошу прощенья, - сказал Снейп. - В последнее время он повадился подслушивать под дверью. Увы, мои воспитательные методы на него не действуют, волей-неволей начинаешь чувствовать упадок профессиональной хватки. К чему бы это?.. Прости, Нарцисса, так о чём ты?
   Она глубоко вздохнула и начала сначала:
   - Северус, я знаю что не должна быть здесь, мне сказали никому ничего не рассказывать, но...
   - Так придержи язык! - рявкнула Беллатрикс, не сдержавшись. - Тем более в такой компании!
   - В какой это компании? - спросил Снейп, высокомерно вздёрнув брови. - Чем я могу быть опасен, Беллатриса?
   - Я не доверяю подколодным змеям, у которых и в мыслях-то непонятно что, только далеко не то, что на раздвоенном мерзком жале! Снейп, ты ведь прекрасно знаешь моё мнение!
   Нарцисса, ахнув, протяжно всхлипнула и закрыла лицо руками, тщетно борясь с собой.
   - Не серди его, умоляю, - прошептала она, но те двое, казалось, вовсе забыли о ней, меряя друг друга холодными взглядами. Снейп поставил бокал на стол и снова откинулся в кресле. На его губах медленно расползлась улыбка, хлестнув по хмурому лицу Беллатрисы настоящей пощёчиной.
   - Знаешь, Нарцисса, нам стоит выслушать, что так распирает твою сестру, иначе ты так и не сможешь высказаться до конца. Ну, продолжай, Беллатриса, - сказал Снейп медовым голосом. - Почему это ты мне вдруг не доверяешь?
   - Сто причин! - воскликнула она, выходя из-за дивана к столу, и в сердцах стукнула по нему бокалом. - С чего начать? Где ты был, когда пал Темный Лорд? Почему никогда не предпринимал попыток найти его, когда он исчез? Что ты делал все эти годы, живя у Дамблдора за пазухой? Почему помешал Лорду добыть Философский камень? Почему не вернулся сразу, как только Темный Лорд возродился? Где ты был, в конце концов, несколько недель назад, когда мы сражались за пророчество для нашего Лорда? И почему, Снейп, почему Гарри Поттер еще жив, хотя пять лет он был в твоей власти?
   Она остановилась, торжествуя, ее грудь вздымало бурное дыхание, щеки горели. Нарцисса боялась шевельнуться, на мраморный лоб между пальцев предательски выползла краска стыда.
   Снейп улыбнулся.
   - Как ты красива, Беллатриса, когда сгораешь от ярости! Тёмному Лорду следовало бы почаще вызывать у тебя столь благотворное настроение, ты могла бы стать воистину символом вашей команды. Прежде чем я тебе отвечу - о да, Беллатриса, я собираюсь ответить! Можешь передать мои слова остальным - тем, кто шепчется за моей спиной и разносит сплетни о моем предательстве! Прежде, чем я отвечу, позволь спросить тебя: ты в самом деле думаешь, что Темный Лорд не задал мне в точности те же вопросы, каждый из них? И ты на самом деле уверена, что, солгав бы хоть в малом, я бы сидел здесь и разговаривал с тобой?
   Она замерла в нерешительности.
   - Я знаю, что он тебе верит, но...
   - Думаешь, он ошибается? Или я его обманул? Одурачил Темного Лорда, величайшего мага, самого совершенного специалиста по чтению мыслей, какого видел мир?
   Беллатрикс промолчала, но впервые она выглядела сбитой с толку. Снейп не стал углублять вопрос, отпил немного багряного вина, и продолжал:
   - Ты спрашиваешь, где я был, когда пал Темный Лорд? В Школе чародейства и волшебства Хогвартс, потому что он хотел, чтобы я шпионил за Альбусом Дамблдором. Ты, полагаю, знаешь, что этот пост я занял по приказу Темного Лорда?
   Она едва заметно кивнула, потом открыла рот, но Снейп ее опередил:
   - Ты спрашиваешь, почему я не предпринимал попыток найти его, когда он исчез? По той же причине, что и Эйвери, Яксли, Кэрроу, Грейбэк, Люциус, - он слегка наклонил голову в сторону Нарциссы, - и многие другие. Все думали - ему конец. Гордиться нечем, понимаю, но... Если бы он не простил тех, кто потерял веру в его возрождение, у него осталось бы не слишком много верных слуг.
   - У него была была я! - страстно воскликнула Беллатриса. - Я, что ради него провела в Азкабане многие годы!
   - Да, конечно, потрясающе, - скучающим голосом сказал Снейп. - Конечно, в тюрьме от тебя было немного пользы, но жест был прекрасным...
   - Жест! - воскликнула она, и ярость придавала ей слегка безумный вид. - Пока я страдала от дементоров, ты комфортно устроился в Хогвартсе, ловко разыгрывая ручного зверька Дамблдора!
   - Не совсем, - заметил Снейп. - Знаешь, он так и не дал мне должность преподавателя Защиты от темных искусств. Похоже, боялся... э-э... рецидива... Что я поверну на прежний путь.
   - Это была твоя жертва Темному Лорду - не преподавать любимый предмет? - усмехнулась она. - Почему ты оставался там все это время, Снейп? Продолжал шпионить за Дамблдором для господина, которого сам считал мертвым?
   - Вряд ли, - ответил Снейп. - Хотя Темный Лорд был доволен, что я не бросил свою работу: когда он вернулся, я предоставил ему информацию о Дамблдоре за шестнадцать лет - гораздо более полезный подарок к возвращению, чем бесконечные воспоминания о том, как плохо в Азкабане...
   - Но ты остался...
   - Да, Беллатриса, я остался, - сказал Снейп, впервые теряя терпение. - У меня была хорошая работа, которую я предпочел тюрьме. Знаешь, ведь Упивающихся Смертью обложили со всех сторон, а Дамблдор защитил меня. Это был удобный случай, Беллатриса! Любопытно другое: сам Тёмный Лорд не возражал против моего решения, так почему же ты должна? Думаю, следующее, что ты хочешь знать, - с нажимом продолжил он, повысив голос, поскольку Беллатрикс всем своим видом показывала желание его перебить, - почему я встал между Темным Лордом и Философским камнем. Ответить не трудно. Он не знал, может ли доверять мне. Как и ты, он думал, что из верного слуги я превратился в марионетку Дамблдора. Он был в жалком состоянии, очень слаб, вынужден делить тело с заурядным магом. Он не решился открыться прежнему союзнику, боясь, что союзник выдаст его Дамблдору или Министерству. Я глубоко сожалею, что он не доверился мне. Он бы вернул силу на три года раньше. А так - я видел только жадного и недостойного Квиррела, пытающегося украсть Философский камень, и признаться, сделал все, чтобы помешать ему.
   Беллатрикс скривила рот, как будто проглотила горькую пилюлю.
   - Но ты не пришел, когда он вернулся, ты не примчался обратно к нему в тот же миг, когда почувствовал, как горит Черная метка...
   - Поправка: я вернулся на два часа позже. И вернулся по приказу Дамблдора.
   - Дамблдора!.. - ее голос опять стал возмущенным.
   - Подумай! ­- сказал Снейп, снова теряя терпение. - Подумай! Подождав два часа - всего лишь два часа - я убедился, что смогу вернуться в Хогвартс! Позволив Дамблдору думать, что возвращаюсь на сторону Темного Лорда только потому, что он мне приказал, я получил возможность с тех пор передавать информацию о Дамблдоре и Ордене Феникса! Признай, Беллатриса, Черная метка становилась сильнее на протяжении месяцев. Я знал, что он собирается вернуться, все его слуги знали! У меня было достаточно времени подумать, что я буду делать, спланировать следующий шаг, сбежать как Каркаров, верно? Уверяю тебя, первое недовольство Темного Лорда мигом испарилось, когда я объяснил, что директор Дамблдор по-прежнему мне доверяет! Да, Темный Лорд думал, что я оставил его навсегда. Но ошибся.
   - Да что от тебя толку? - презрительно спросила Беллатриса, с трудом переводя дух. - Какую полезную информацию мы от тебя получили?
   - Моя информация предназначалась непосредственно для Темного Лорда, - сказал Снейп. - Если он решил не посвящать тебя...
   - Он посвящал меня во все! - вспыхнула женщина. - Он называл меня своей самой верной, самой преданной...
   - А сейчас? - спросил Снейп, подпустив в голос ядовитого недоверия. - А сейчас, после провала в Министерстве?
   - Я не виновата! - воскликнула Беллатрикс. - Раньше Темный Лорд доверял мне свои самые.... Если бы не Люциус...
   - Не смей! Не смей винить моего мужа! - тихим зловещим голосом сказала Нарцисса, поднимая глаза на сестру - глаза, в которых стояли прозрачные озёра непролитых слёз.
   - Теперь уже бессмысленно выяснять, кто виноват, - спокойно сказал Снейп. - Что сделано - то сделано.
   - Но не тобой! - гневно воскликнула Беллатриса. - Нет, ты снова остался в стороне, пока все остальные рисковали, так, Снейп?
   - Мне было приказано оставаться на месте, - сказал Снейп. - Может, ты не согласна с Темным Лордом? Может, ты думаешь, что Дамблдор не заметил бы, если бы я присоединился к Упивающимся Смертью в битве против Ордена Феникса? И, ты уж прости, о каком риске ты говоришь? Против вас было шесть подростков, так ведь?
   - Как тебе прекрасно известно, очень быстро к ним перебежала половина Ордена! - рявкнула Беллатриса, теряя всякую женскую привлекательность. - И, раз уж речь зашла об Ордене, ты все еще утверждаешь, что не можешь выдать расположение их штаб-квартиры?
   - Я не являюсь Хранителем тайны, чтобы назвать это место. Ты хоть понимаешь, Белла, как работают эти чары? Темный Лорд доволен той информацией об ордене, которую я ему передаю. Ты могла бы догадаться, что она способствовала смерти Эммилины Венс. И - что же иное, как не она, помогла избавиться от Сириуса Блэка, хоть я предоставил тебе полную возможность покончить с ним.
   Насмешливо склонившись перед Беллатрисой, он прожег её взглядом. Она не дрогнула.
   - Ты не ответил на мой последний вопрос, Снейп. Гарри Поттер! За последние пять лет ты мог устранить его в любой момент. Но ты этого не сделал. Почему?
   - Ты обсуждала этот вопрос с Темным Лордом? - спросил Снейп с расстановкой, опуская нос в полупустой бокал.
   - В последнее время... он... Сейчас я с тобой разговариваю, Снейп!
   - Ах да, конечно. Если бы я убил Гарри Поттера, Темный Лорд не смог бы использовать его кровь, чтобы возродиться и стать непобедимым...
   - Ты утверждаешь, что предвидел, для чего потребуется мальчишка? - издеваясь, спросила она.
   - Нет, я понятия не имел об этой возможности. Я уже признал, что считал Темного Лорда мертвым. Просто - пытаюсь объяснить, почему Темный Лорд не жалеет, что Гарри Поттер дожил, по крайне мере, до прошлого года.
   - Но почему ты сохранил ему жизнь потом?
   - Господин Дамблдор мог бы выразить недовольство, если бы учитель Зелий ни с того, ни с сего прихлопнул его любимого ученика прямо на лекции, правда? - убийственно мягко проговорил Северус. - Но было еще кое-что. Хочу тебе напомнить, что когда Поттер впервые попал в Хогвартс, о нем все еще ходило множество историй и слухов, поговаривали, что он и сам - великий Темный маг, и поэтому смог пережить атаку Темного Лорда. И в самом деле, многие последователи Темного Лорда полагали, что Поттер мог бы стать штандартом, вокруг которого мы могли бы сплотиться вновь. Признаюсь, мне стало любопытно, и я не собирался убить его, как только он войдет в замок.
   Разумеется, вскоре мне стало совершенно очевидно, что он не обладает никакими особенными талантами. Он умудрялся выпутываться из сложных ситуаций благодаря простой комбинации слепого везения и помощи более талантливых друзей. Он - полная бездарность, хотя такой же напыщенный и самовлюбленный, как и его отец. Я приложил все усилия, чтобы его вышвырнули из Хогвартса, где, я считаю, ему не место, но убивать его, или дать его убить в моем присутствии? Я был бы дураком, если б рискнул это сделать под носом у Дамблдора.
   - И ты хочешь, чтобы мы поверили, что Дамблдор никогда тебя не подозревал? - спросила Беллатриса. - Что он до сих пор безоговорочно тебе доверяет?
   - Я хорошо играл свою роль, - равнодушно сказал Снейп. Лицо его сковала усталая маска. - И ты упускаешь самую большую слабость Дамблдора: он вынужден верить в лучшее в людях. Я ему скормил историю о моем глубочайшем раскаянии, когда сразу после ухода от Упивающихся Смертью переметнулся к нему. Он принял меня с распростертыми объятиями, хотя - должен заметить - никогда не подпускал к Темным искусствам ближе, чем мог себе позволить. Альбус Дамблдор - величайший волшебник, и Темный Лорд это признает. Однако рад сообщить, что директор стареет. Дуэль с нашим Лордом в прошлом месяце потрясла его. Бедняге здорово досталось, поскольку реакция уже не та, что раньше. Увы, против старости ещё не придумано зелья - против усталости души, я имею ввиду. Однако, случись мне изобрести подобное, я бы поставил его в неприметной склянке где-нибудь на виду, где каждый день по многу раз проходит наш профессор. И я бы наблюдал, воистину с наслаждением, как сила понемногу утекает в песок, а спасение - вот оно, рядом, отделённое от него лишь пыльною пробкой. Я смотрел бы, как слабеет маг, который не позволил мне пойти по желанной дороге - и всё равно, все эти годы он не переставал бы доверять Северусу Снейпу. Не в этом ли мой грандиозный вклад в дело Темного Лорда? - последнее он произнёс с вящей издёвкой.
   Беллатриса, потеряв надежду чем-либо ещё задеть врага, недовольно умолкла. Снейп повернулся к ее сестре.
   - Итак, ты пришла просить меня о помощи, Нарцисса?
   Нарцисса, умоляя взглядом, дрогнула - и с уст её хлынул поток отчаяния.
   - Да, Северус. Я... мне некого просить о помощи. Люциус в тюрьме... а Драко, Драко... - Она закрыла глаза, и две большие слезы прочертили бороздки по ее щекам.
   - Темный Лорд запретил мне говорить об этом, - продолжала Нарцисса, не открывая глаз. - Он хочет, чтобы о плане никто не знал. Это... совершенно секретно. Но...
   - Если он запретил, - ты не должна говорить, - оборвал её Снейп. - Слово Темного Лорда - закон.
   Нарцисса ахнула, как будто ее окатили холодной водой.
   - Видишь, - торжествующе сказала Беллатриса. - Даже Снейп говорит: раз тебе сказали молчать, так храни эту тайну.
   Профессор Снейп между тем покинул кресло, выглянул из-за занавесок на спящую ночную улицу, и сомкнул поплотнее створки ткани. Потом он вернулся на своё место, и на тонких губах снова расцвела наиехиднейшая улыбочка.
   - Ну извини уж, Вернейшая, боюсь... я в который раз за сегодня тебя разочарую. Я - один из немногих, кому рассказал Темный Лорд. Как бы там ни было, Нарцисса, ты только что была в шаге от предательства Темного Лорда.
   - Он так тебе доверяет, Северус... - сказала Нарцисса, вздохнув свободнее.
   - Ты знаешь о плане? - воскликнула Беллатриса , на чьём лице мимолетное удовлетворение сменилось яростью. - Ты знаешь?!
   - Слыхал, - небрежно хмыкнул Снейп. - Но какая помощь тебе нужна, Нарцисса? Если ты думаешь, что я могу убедить Темного Лорда передумать, то ошибаешься - это безнадежное дело. Никто не может сломить стальное упорство этого существа - чего там, даже поколебать его, не поплатившись жизнью. Ведь на смену постыдно павшим тут же станут новые, свежие силы, новые пылающие сердца. Нынче такое время, сродни революции. И стар, и млад, все бегут на площадь, поучаствовать в публичной казни, не задумываясь даже об имени жертвы.
   - Северус, - прошептала Нарцисса, вытирая мокрые глаза батистовым платком. - Мой сын... Мой единственный сын... пришёл на площадь в толпе, но оказался... на плахе!
   - Драко должен гордиться титулом Упивающегося Смертью, - почти торжественно сказала Беллатриса. - В прежние годы Темный Лорд награждал так только лучших, достойнейших. И к чести Драко - он не уклоняется от своего долга, он рад, что появилась возможность показать себя...
   Нарцисса, давясь рыданиями, с видимым усилием отняла руки от лица - и молитвенно сложила их, глядя на Снейпа.
   - Но ему шестнадцать лет, и он не представляет, что за этим лежит! Это бахвальство юности, я знаю! Почему, Северус? Почему за ошибку Люциуса должен расплачиваться невиновный ребёнок?
   Снейп промолчал, нахохлившись в кресле, как старая хищная птица. Видимо, слёзы Нарциссы доставляли ему глубокое страдание, но он изо всех сил удерживал на лице равнодушную маску.
   - Вот почему он выбрал Драко, так? - настаивала она, громко всхлипывая. - Чтобы наказать Люциуса?
   - Если Драко справится, - сказал Снейп, все еще не глядя на нее, - он будет возвышен над всеми.
   - Но он не справится! - воскликнула Нарцисса сквозь рыдания. - До сих пор никому не удалось... Северус... пожалуйста... Ты самый... Ты всегда был самым любимым учителем Драко. Ты старый друг Люциуса. Умоляю... Ты самый приближенный, самый доверенный советник Темного Лорда... Пожалуйста, поговори с ним, убеди его...
   - Темный Лорд не поддастся на уговоры, и я не настолько глуп, чтобы это проверять, - холодно заметил Снейп. - Не буду притворятся, будто Темный Лорд не зол на Люциуса. Тот должен был руководить, а вместо этого позволил себя схватить вместе с остальными. Он не сумел добыть пророчество. Темный Лорд попросту разъярен, будто кобра-наседка, гнездо которой растоптали.
   - Значит, я права, он выбрал Драко из мести! - сдавленно проговорила Нарцисса. - Он и не должен справиться, ведь это не задание... нет, это особый, изощрённый смертный приговор.
   Северус угрюмо промолчал. Нарцисса, потеряв остатки самообладания, словно мокрая кошка, вырвавшаяся из рук мерзавца с петлёю, подбежала к Мастеру Зелий, и вцепилась в воротник его мантии трясущимися руками.
   - Ты бы справился. Ты мог бы сделать это вместо Драко, Северус. Ты справишься, именно ты, и получишь награду, о которой другие не могут и мечтать...
   Снейп оторвал от мантии ее руки, силясь привести в себя твёрдым взглядом. Плеснул в бокал ещё вина и силой напоил её, а после - усадил обратно на диван. Отвернувшись, пригладил неловкой рукой растрёпанные волосы цвета бледного золота, и медленно сказал:
   - Возможно... я смогу помочь Драко.
   Она выпрямилась, огромные глаза с безумной надеждой засияли на алебастровом лице.
   - Северус... О, Северус... ты поможешь ему? Ты присмотришь за ним, чтобы он не пострадал?
   - Я попробую.
   Нарцисса отшвырнула бокал, и он покатился по столу. Соскользнув с дивана, она опустилась на колени у ног Снейпа, схватила его руку и прижалась к ней губами.
   - Если бы ты защитил моё дитя... Северус, ты клянешься? Ты дашь Нерушимый Обет?
   - Нерушимый Обет?
   По выражению лица Снейпа ничего нельзя было прочесть. Однако Беллатриса торжествующе оскалилась.
   - Ты что, не слышала эту подземную гадюку, Цис? Ну конечно, он попытается.... Как обычно, пустые слова, и никакого дела. И, конечно, по приказу Темного Лорда!..
   Снейп даже не взглянул на злобствующую Беллатрису. Он не отрывал своих черных глаз от других - голубых и наполненных слезами. Она продолжала сжимать его руку.
   - Конечно, Нарцисса, я дам тебе Нерушимый Обет, - тихо сказал он. - Думаю, твоя сестра согласится быть нашим Связующим.
   Беллатриса разинула рот, да так и осталась стоять столбом. Снейп опустился на колени перед Нарциссой. Под изумленным взглядом Беллы они сцепили правые руки.
   - Тебе понадобится палочка, Беллатриса, - сухо напомнил Снейп.
   Все еще потрясенная, она достала палочку и шагнула вперёд. Потом, плавно вытянув руку, сделала скользящий пасс над союзом мужской и женской ладони. Нарцисса заговорила:
   - Клянешься ли ты, Северус, присматривать за моим сыном, когда он будет пытаться исполнить волю Темного Лорда?
   - Клянусь, - ответил Снейп.
   Палочка исторгла тонкий язык сверкающего пламени, который оплел их руки, будто раскаленный докрасна провод.
   - Клянешься ли ты приложить все усилия, чтобы защитить его?
   - Клянусь.
   Еще один язык пламени родился из палочки и переплелся с первым, образуя сияющую цепь.
   - Если возникнет необходимость.... Если окажется, что Драко не смог... - сбивчиво прошептала Нарцисса (рука Снейпа вздрогнула в ее руке, но он не отнял ее), - ...выполнишь ли ты то дело, которое Темный Лорд поручил моему сыну?
   Возникла пауза. Беллатриса, широко открыв глаза, наблюдала за ними, не убирая палочку.
   - Клянусь, - обрушив все сомнения, сказал Снейп.
   Третья вспышка пламени на миг озарила ошеломленное лицо Беллатрисы и, переплетясь с двумя предыдущими, туго оплела их стиснутые руки, подобно венчальному платку или огненной змее.
  

Глава третья

Будет - не будет

  
Гарри сладко сопел. После бесконечного, казалось, ожидания у окна в своей комнате, он прикорнул на стуле, опираясь на холодное стекло. За окном стремительно темнело, на тротуарах, в привычной суматохе торопясь начать свою смену, разгорались фонари. Тёплый приветливый свет заставлял туман сползать по стенам, и послушно стелиться не выше их кованных цоколей. Искристый оранжевый луч, где благодаря туману дробилась и переливалась радуга, выхватывал то блестящий буфер синего автомобиля, то парочку собак, которые, не заботясь о сдержанности выражений, делили в подворотне кость. Лучи как будто потягивались после дневного сна, становясь то длиннее, то короче, перебирались через шляпу запоздалого прохожего - и наконец нашарили лицо юноши за стеклом: то загорелся фонарь напротив его дома. Тонкие лучи, приняв форму кошачьих когтей, попытались было распутать копну его черных волос, но не смогли проникнуть за стекло.
В комнате царил творческий беспорядок, проще говоря - полный бедлам, какой обыкновенно бывает в комнате школьника на исходе летних каникул, когда все нужные вещи, обнаруживая внезапно отвратительный характер, прячутся в те места, где они не могут быть по определению. И несчастная жертва науки вынуждена переворачивать всё в комнате вверх дном ради какого-то вредноскопа или пера, знающего наперёд контрольные. В итоге комната являла собою печальное зрелище: покрывало сдёрнуто с кровати, на нём кое-где отметилась невоспитанная сова, сверху валялись учебники, магические приспособления самого, порой, неожиданного обличья, обёртки от сладостей и многое другое, а посередине царственно разлеглась газета. Заголовок на первой полосе просто ревел, буквы стремительно меняли цвет, то наливаясь яростным багрянцем, то вдруг скатываясь за грань бледно-лимонного. Если бы буквы эти имели голоса, то давно уже разбудили бы спящего Гарри, ведь говорилось в броской статейке именно о нём.
  
"Гарри Поттер: действительно ли он Избранный?
В обществе продолжают циркулировать таинственные слухи о недавнем происшествии в Министерстве Магии, на котором видели Того-кто-не-должен-быть-помянут.
"Нам запретили говорить об этом, так что простите. Без комментариев", - сказал один из Стирателей Памяти, который просил не разглашать свое имя, покидая Министерство вчера вечером.
Однако, хорошо осведомлённые источники в Министерстве подтвердили, что происшествие связано с легендарным Залом Пророчества.
Хотя в Министерство до сих пор отказывались даже подтвердить сам факт существования такого места, в Магическом сообществе растёт число тех, кто верит, что Упивающиеся Смертью, содержащиеся сейчас в Азкабане, ворвались туда и предприняли попытку украсть пророчество. Хотя его содержание неизвестно, муссируются предположения, что оно касается Гарри Поттера - единственного человека, кому удалось пережить Смертельное проклятие. Как известно, он также находился в Министерстве в эту ночь и принимал участие в инциденте. Некоторые заходят настолько далеко, что называют Поттера Избранным, веря, что пророчество указывает на него, как на единственного человека, который может избавить нас от Того-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут. Нынешнее местонахождение пророчества, если оно действительно существует, неизвестно, хотя..." - тут первую газету перекрывала вторая, и буквы статьи, пыхтя от возмущения, тщетно пытались переползти на другой убийственный заголовок:
  
"Скримджер занял место Фаджа."
Большая часть титульного листа был занята большой черно-белой фотографией мужчины с пышной львиною гривой, которая не могла, однако, скрыть полностью шрамы на лице. Человек тот приветственно и властно взмахивал правой рукой. "Руфус Скримджер, ранее возглавлявший службу авроров в Департаменте Магического Правопорядка сменил Корнелиуса Фаджа на посту Министра Магии. Магическое сообщество встретило новость о его назначении с большим энтузиазмом, хотя слухи о его трениях с Альбусом Дамблдором, недавно восстановленным в звании Главного Колдуна Визегамота, всплыли в течение нескольких часов после вступления Скримджера в должность.
Представители нового министра подтвердили что он встретился с Дамблдором сразу после того, как приступил к работе, но отказались комментировать обсуждавшиеся темы.
Министерство Магии гарантирует безопасность студентов, что возвращаются в Школу Волшебства и Чародейства "Хогвартс" этой осенью. "По очевидным причинам, Министерство не будет вдаваться в детали новых, более строгих мер безопасности" - сообщил Министр, хотя уполномоченное лицо подтвердило, что меры включают защитные чары и заклинания, множество сложных контрзаклятий, и небольшую группу авроров, сформированную исключительно для защиты Хогвартса. Будем надеяться, что слова Скримджера действительно гарантируют спокойствие нового магического поколения."
  
Почти слово в слово трубили и остальные газеты. Полные и тощие участники славных событий, только что горделиво являвшие себя в представительных позах на фотографиях, внезапно шарахались и принимались суматошно метаться. Ну, ещё бы, ведь на кипе газет стояла вычурная совиная клетка, и владелица её то и дело подносила к фотографиям крепкий изогнутый клюв. Она высокомерно обводила комнату пристальным взглядом янтарных глаз, изредка поворачиваясь, чтобы взглянуть на уснувшего хозяина. Раз или два она нетерпеливо щелкнула клювом, распустив великолепный белый воротник, но Гарри слишком крепко спал, чтобы услышать ее. Сова, её звали Хедвига, тихонько поцокала клювом, как будто ругалась - в костяном обрамлении мелькнул ярко-алый язычок - и погрузилась в мечты, присущие скорее юности, чем её почтенным годам. То есть подумала о стильном манто из полярных мышей с пушистыми хвостиками. Ах, как зеленели бы глаза её подруг, когда она, смеясь и кувыркаясь, появилась бы в таком наряде на новогоднем балу, куда сова может попасть только трижды за долгую жизнь!.. Хедвига сморгнула набежавшую слезу, зорко огляделась - нет, ни шёпота, ни звука, подступившую ночь наполняет только мерное дыхание юноши. Сова, обозлившись на саму себя, больно ущипнула клювом собственную лапу, и принялась раз в двенадцатый перечитывать брошюру на полу. Ну и вертихвостка, помнится, её доставила!

ЗАЩИТА ВАШЕГО ДОМА И СЕМЬИ ОТ ТЕМНЫХ СИЛ
  
Пожалуйста, следуйте этим простым рекомендациям, чтобы не стать лёгкой мишенью для Упивающихся Смертью - союза тёмных магов, который не скрывает своей агрессии по отношению к мирным волшебникам, и представляет реальную опасность.
  
1. Не оставляйте дом без присмотра.
  
2. Будьте особо внимательны в тёмное время суток. Постарайтесь завершать все дела вне дома до наступления темноты.
  
3. Удостоверьтесь, что все члены семьи знают о неотложных мерах, таких как Защитные и Развеивающие Чары, а несовершеннолетние сумеют достичь безопасного места.
  
4. Договоритесь с родными и близкими об использовании секретного вопроса, чтобы обнаружить Упивающихся Смертью, если те примут их облик с помощью Оборотного Зелья.
  
5. Если Вы заметили, что член вашей семьи, коллега, друг или сосед странно себя ведут, немедленно свяжитесь с силами магического правопорядка, Возможно, эти люди находятся под действием Imperio.
  
6. Если над жилым домом, или любым другим зданием, вы увидите Чёрную Метку - не входите внутрь, но немедленно сообщайте в штаб авроров.
  
7. По непроверенным сведениям, Упивающиеся Смертью теперь могут использовать заклятие Inferi. При обнаружении следов Inferius нужно сообщить в Министерство НЕМЕДЛЕННО...
  
   Госпожа Хедвига зевнула, перевела красивые, с поволокой, глаза на Гарри, который хрюкнул во сне и выпустил из кулака свёрток пергамента. Тот развернулся и сова, сузив зоркие фонарики, с любопытством впилась ими в письмо.

Дорогой Гарри! - стремительно бежали тонкие клинописные строки.
Семейство Уизли приглашает тебя погостить у них до конца каникул. Я прибуду на Привет-Драйв в эту пятницу в одиннадцать часов вечера, чтобы проводить тебя до Норы. Кроме того, буду рад твоей помощи в одном деле, которое надеюсь решить по пути к семье Уизли. Подробнее я расскажу при встрече.
Пожалуйста, пришли ответ этой же совой. Надеюсь увидеть тебя в эту пятницу.
С наилучшими пожеланиями, Альбус Дамблдор.

Но Гарри до сих пор не упаковал вещи. Это казалось слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели его собираются спасти от Дурслей, после каких-то двух недель их милейшей компании?
Минутная стрелка на будильнике достигла цифры одиннадцать, и в этот самый момент уличный фонарь за окном погас.
Гарри проснулся, как будто внезапная темнота была сигналом тревоги. Торопливо поправив очки, он выглянул за окно. Высокая фигура в длинном, вздымающемся плаще шла по дорожке сада, не оставляя никаких сомнений, и от неё веяло спокойной силой.
Гарри подпрыгнул, будто его ударило током, опрокинул стул, начал суетливо хватать всё, что попадалось под руку и бросать в сундук. Когда он потянулся за пакетиком чипсов, в дверь позвонили. Дядя Вернон визгливо завопил:
   - Кого это принесло посреди ночи? - и звучно протопотал к двери.
   Гарри застыл с медным телескопом в одной руке и спортивными штанами в другой, предчувствуя грандиозную бурю. Он совсем забыл предупредить Дурслей, что Дамблдор может приехать. Он ощутил нечто среднее между паническим ужасом и приступом смеха, выкарабкиваясь из-за сундука и поворачивая дверную ручку. В эту самую минуту глубокий голос произнёс:
   - Добрый вечер. Вы, должно быть, мистер Дурслей. Осмелюсь предположить, что Гарри предупредил вас, что я приеду забрать его?
   Гарри уже бежал вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки, но внизу резко затормозил. Печальный опыт научил его держаться от дядюшки подальше, насколько это возможно. В дверном проеме стоял величественный волшебник, распущенные седины доставали ему до пояса, а бороде мог позавидовать любой король. Очки в форме полумесяцев держались на крючковатом носу, под островерхой шляпой прятались лукавые синие глаза. Поздний гость окинул доброжелательным взором красновато-коричневый халат, в который по позднему времени был упакован Дурслей-старший. Глаза гостя бесконечно долго шарили по необъятному махровому полю, пока наконец не упёрлись в густые чёрные усы под потолком.
   - Судя по вашему ошеломлённому и недоверчивому виду, Гарри не предупредил Вас, что я намерен приехать - сказал Дамблдор приятным голосом. - Однако, позвольте предположить, что вы любезно пригласите меня в дом. Неразумно так долго стоять на пороге в эти тревожные времена.
   Он уверенно переступил через порог и дверь позади него закрылась сама по себе.
- Как много времени прошло с моего последнего визита, - вёл дальше Дамблдор, подпустив лёгкой ностальгии. - Должен сказать, что ваша африканская лилия цветет.
Вернон Дурслей ничего не ответил, он оторопело хлопал белёсыми ресницами. Гарри не сомневался, что разговор перейдёт к нему, и скоро -- вена пульсировала на виске дяди всё сильнее. Он, похоже, почувствовал, что измываться над этим человеком крайне трудно, и это приводило его в бешенство.
- Добрый вечер Гарри, - сказал Дамблдор, приветливо глядя на него сквозь очки-половинки. - Превосходно, превосходно.
Эти слова, казалось, разбудили дядю Вернона. Разве нормальный человек сможет смотреть на Гарри и говорить "превосходно"?
- Я не хочу показаться грубым, - начал он отвратительным тоном, но Дамблдор быстро прервал его, сказав:
- К великому сожалению грубости получаются случайно. Лучше бы вы просто промолчали. А это, должно быть, Петунья?
Дверь кухни открылась, одновременно с широким ртом своей хозяйки.
   Она была в резиновых перчатках и халате поверх ночной рубашки. По всей видимости, Петунью оторвали от ежевечернего священнодействия, когда она вытирала на кухне всё, что только можно. На её лошадином лице, ломая все рамки привычного, проступило явное потрясение. Казалось, она вот-вот завопит дурным голосом нечто вроде "Спасите, волшебники!" - и опрометью кинется к телефону, вызывать полицию. Дадли, тяжело дыша, вцепился побелевшими руками в полуоткрытую дверь гостиной и, кажется, пытался заползти в свою просторную пижаму. Гарри сейчас заботило лишь одно: не расхохотаться в голос, глядя, как вздрагивает каждая белобрысая прядь на голове любимого братца.
   - Наверное, вам стоит пригласить меня в гостиную? - любезно сказал Дамблдор. Для трёх заспанных маглов это прозвучало, как последнее ругательство. Вернон Дурслей что-то хмыкнул, а директор Хогвартса, как ни в чём ни бывало, мягко поведя рукавом, уже проплыл в гостиную. В конце концов, он был попросту учтив с хозяевами! Устроившись в ближайшем к камину кресле, он разглядывал всё вокруг заинтересованным взглядом. Признаться, этот почтенный маг выглядел среди блестящей обстановки гостиной слегка неуместно, и семья Дурслей была готова дорого заплатить, дабы устранить прямо сейчас это маленькое неудобство, вместе с дорожным плащом и несносными добрыми глазами.
- Разве мы не уезжаем, сэр? - спросил Гарри с тревогой, проскальзывая в комнату.
- Да, но мне бы сперва хотелось разрешить некоторые вопросы. Мы злоупотребим, пожалуй, гостеприимством твоих родных ещё немного?
   Дяди Вернона хватило лишь на утробный звук, слабо напоминающий отказ, но он тут же скатился вниз и растаял в толще необъятного чрева, когда директор неуловимо быстро достал волшебную палочку. Диван, как послушная собака, выехал к оторопевшей троице, колени их сами собой подогнулись, и три безвольных тела дружно опустились на подушки. После этого диван плавно вернулся на законное место в комнате, а Дамблдор спрятал палочку.
Гарри на момент показалось, что рука его была опалена в сильном огне. Кожа потемнела и сморщилась. Должно быть, Дамблдор испытывал резкую боль, колдуя, но ничем этого не показал.
   - Потом, присядь пожалуйста, - ответил он на невысказанный вопрос Гарри. - Однако в старости я стал невежлив. Кто же разговаривает, не предложив сначала освежиться? Вот замечательный напиток, дубовый мёд прекрасной госпожи Розмерты.
   Упрятав на сей раз ладонь в глубокой тени рукава, директор очертил палочкой контур бокала. Тут же бутылка в окружении пяти стаканов появилась в воздухе, и деловито принялась за дело. Пробка вылетела с таким хлопком, что зазвенело в ушах - а бутылка уже разливала тёмно-янтарный нектар по стаканам. По комнате поплыл дивный аромат, Петунья демонстративно сморщила нос, но сказать что-то не осмелилась. Опустев, бутылка рассыпалась на сонм сияющих светляков, которые осели тут и там на полировке мебели, а стаканы подплыли к каждому из сидящих и призывно закачались.
   - Вот что, Гарри... У нас возникла проблема, связанная с Орденом Феникса. Неделю назад мы обнаружили завещание Сириуса... прости, что говорю сейчас об этом, но ты должен знать. Всё, что принадлежало Сириусу, теперь твоё.
   - Ладно, - через силу кивнул Гарри, борясь с нахлынувшим опустошением.
   Лучше бы к нему, оборванцу без дома и семьи, подбежал на улице огромный чёрный пёс и завилял хвостом, а потом бы... упёрся ему в грудь передними лапами и дурашливо лизнул в щеку... Нет. Не вернётся.
   - В целом-то это довольно неплохо, - продолжал Дамблдор. Твой счёт в Гринготтсе заметно округлился, но есть и спорная часть наследства. Видишь ли, дом на площади Грим, двенадцать, отныне тоже принадлежит тебе.
   - Ему надурнячка достался дом? - жадно выпалил дядя Вернон, и тут же
   прыткий стакан, разогнавшись, плеснул в разинутый рот порцию мёда. Глава семьи не рискнул отплеваться в своей же гостиной - супруга смерила его воспитательным взглядом. Бедняга магл зажал лицо руками и медленно побагровел, ворочая маленькими глазками навыкате. Дамблдор удивлённо пожал плечами и с видимым удовольствием отпил глоток из своего стакана.
   - Значит, этот маньяк наконец поплатился? Он мёртв? - взвизгнула тётя Петунья.
   - Да, - суховато подтвердил Дамблдор.
   - Вы можете по-прежнему использовать этот дом под штаб, - заверил его Гарри. Сириус ненавидел старый чопорный особняк, где прошло его безрадостное детство.
   - Это очень щедро с твоей стороны, - кивнул Дамблдор, - однако мы временно освободили здание. Обычаи " стародавнего и достославного семейства Блэков" таковы, что дом переходит по прямой линии следующему мужчине из рода. Сириус был последним, и умер бездетным, как и старший брат его, Регулус Блэк. Несмотря на законное завещание, этот зловредный дом наверняка опутан многочисленными заклятьями, как паутиной, и вряд ли захочет впустить на место хозяина нечистокровного волшебника.
Яркий образ зажёгся в голове Гарри Поттера. То был старый, потемневший портрет матери Сириуса за рваной занавеской. Бешеная ведьма потчевала гостей плевками и площадной бранью в адрес грязнокровок. Заставить её замолчать мог только сам хозяин, прорычав "заткнись"... да и то ненадолго.
- И если такие заклятия существуют, то дом, скорее всего, перейдет к самому старшему из живущих родственников Сириуса. Знаешь кто это, Гарри? Его кузина, Беллатриса Лестранж.
- Ни за что, - отчеканил Гарри, вставая. - Она убила его! Ноги этой твари там не будет...
   Дамблдор улыбнулся его горячности.
   - Дом, возможно, думает по-другому. Если он не признает тебя, Беллатриса появится на пороге в любой момент. К счастью, есть простое испытание, кто же из вас настоящий владелец.
   - Эй, вы! - встрял дядя Вернон, безуспешно борясь со стаканом. - Уберите от нас эту пакость!
   - Ах, простите - светло улыбнулся Дамблдор. - Это весьма своевременно: мне не придется доставать свою палочку дважды. Трое Дурслей в неописуемом ужасе вжались в подушки, но последнее замечание касалось вовсе не их.
Вернон произвёл глотательное движение, словно прочищал горло от налипших там невысказанных эпитетов, и с натугой выдохнул, когда стаканы растворились в воздухе. А вместо них на пушистом ковре появился обыкновенный домовой эльф, укутанный в грязные тряпки, откуда торчали здоровенные острые уши и злобно сверкали глазищи.
Тётя Петуния издала вопль, от которого волосы встали дыбом, ведь больше летучих мышей, на которых столь смахивал пришелец, она боялась только грязи.
   - Что это, черт возьми? - взревел дядя Вернон. - Оно не ядовитое?
   - Смотря, что вы имеете ввиду. Его зовут Кричер, сэр.
Кричер свирепо вытянул нос.
   - Не пойду, не пойду к мерзкому Поттеру, неучу, грязнокровке! Нет, нет, нет! Отдайте меня доброй новой хозяюшке, отдайте меня леди Беллатрикс, злобные, нехорошие... Чтоб вас молния убила, чтоб у вас дома вся посуда полопалась, чтоб вас автобус переехал, злые, злые! - хрипло каркал домашний эльф, исходя ненавистью, и выдирал целые пряди из дорогого светлого ковра. Гарри с отвращением глядел на него.
   - Как видишь, наш дружок выражает явное нежелание перейти в твою собственность, - комментировал директор.
   - Мне плевать, - Гарри отвернулся от карлика. - Я не хочу его видеть.
   - Не пойдёт, не пойдёт, не пойдёт, - твердил, как заведенный, Кричер, и бормотал угрозы.
   - Ты предпочитаешь отдать его Беллатрисе Лестранж? Имей в виду, что он жил в штабе Ордена Феникса весь прошлый год, и с радостью расскажет новой владелице много интересного.
   - Не пойдёт, не пойдёт, не пойдёт...
Гарри воззрился на Дамблдора. По всему выходило, что отпускать Кричера нельзя. Если бы просто прибить жалкую тварь...
   Гарри отогнал эту мысль и вымученно улыбнулся. Что ж...
   - Прикажи ему что-нибудь, - подсказал Дамблдор. - Если по закону он твой, то послушается. Иначе нам придётся придумать другой способ, как держать его подальше от любимой хозяйки.
   - Не пойдёт, не пойдёт, не пой...
   - Заткнись!!! - яростно прорычал Гарри, похожий в эту минуту на крёстного отца, как никогда. - Заткнись!
   Казалось, Кричер сам себя задушит. Он схватился за горло, землистое и без того лицо позеленело, круглые глаза выкатились из орбит, но звуки прекратились, как по мановению волшебной палочки. Укрощённый домовой бросился ничком на ковер, принялся елозить по нему огромными пыльными ботинками и царапать скрюченными пальцами. Несчастная Петунья тихо заскулила, ведь ковёр в гостиной был её гордостью.
   - Поздравляю, - бодро сказал Дамблдор. -Похоже, Сириус знал, что делает. Ты, Гарри - законный владелец дома номер двенадцать на площади Гримо и Кричера. Впрочем, последнего, я думаю, можно отправить на кухню Хогвартса, где другие эльфы смогут присмотреть за ним.
Гарри вздохнул с облегчением.
   - Я так и сделаю, спасибо. Кричер, отправляйся в Хогвартс, и работай там на кухне с остальными.
Кричер, который теперь лежал на спине и сучил ногами в воздухе, одарил Гарри взглядом, исполненным глубочайшей ненависти - и с громким треском исчез.
   - Хорошо, - кивнул директор. - Гиппогриф Клювокрыл тоже принадлежит тебе. Хагрид заботится о нём с тех пор, как не стало Сириуса, но если ты считаешь...
Нет, - быстро возразил Гарри, на лету прикинув, сколько мяса в день съедает великолепный хищник. - Он может остаться с Хагридом. Я думаю, Клювокрыл выбрал бы именно его.
   - Хагрид будет восхищен, - улыбнулся Дамблдор. -Он был так рад снова увидеть Клювокрыла. Кстати, безопасности ради он кличет питомца Витервингом... Гарри, ты уже собрал вещи?
После секундного замешательства тот штопором взвился по лестнице, швырнул в сундук драгоценную мантию-невидимку, флакон многоцветных чернил, ещё кое-что - и звучно захлопнул горбатую крышку, отчего котёл неодобрительно загудел густым басом. Гарри подхватил сундук левой рукой, в правую взял совиную клетку, и вприпрыжку спустился вниз, чтобы поймать за хвост окончание фразы в гостиной.
   - Вы без сомнения должны знать, что Гарри почти достиг совершеннолетия.
   - Н-нет, - запинаясь, подала голос Петунья, - не достиг. Он на месяц моложе, чем Дадли, а тому будет восемнадцать только через два года.
   - О, - вежливо произнёс Дамблдор, - но, видите ли, в маги достигают совершеннолетия в семнадцать. Помните ли вы день, когда я оставил дитя у вашего порога? В письме, что прилагалось, я рассказал вам о трагической гибели его родителей, и выразил надежду, что вы будете заботиться о нём, как о собственном сыне. Это было пятнадцать лет назад... - голос Дамблдора постепенно наливался грозовым оттенком.
   - Я помню... - эхом отозвалась Петунья.- Вы нас... обвиняете?..
   - В равнодушии, в жестокости, в жадности и слепоте, в ханжестве и чёрствости, - громко сказал Дамблдор, и Гарри воочию увидел, как на Дурслей катится снежный обвал, сметая всё на своём пути - вихри и смерчи, подсвеченные вспышками неоновых молний, отдающие ледяным холодом справедливости... Гарри несколько раз моргнул, и видение исчезло. Дамблдор, оказывается, не шелохнулся, только Дурсли отчего-то вцепились друг в друга и отчаянно стучали зубами.
   - Вы никогда не относились к нему, как к родному сыну, - оглушительно спокойно вещал дальше Дамблдор. - Благодарен вам только за одно: Гарри избежал того ужасного ущерба, который вы причинили несчастному Дадли.
   - Да как вы смеете... - начал было Вернон, но Петунья дёрнула мужа за рукав, до ушей заливаясь краской.
   - Пятнадцать лет назад я навёл вокруг этого дома семь кругов великого волшебства, надеясь, что Поттер будет называть дом родным, по крайней мере, до совершеннолетия, но... он был здесь несчастен. Охранные круги разомкнутся в ту пору, как Гарри исполнится семнадцать, поэтому я прошу вас только об одном. Позвольте ему ещё раз вернуться в этот дом, и быть здесь в полной безопасности, пока часы не пробьют полночь, и не настанет семнадцатый день его рождения. Вы поняли меня?
   Ответом было гробовое молчание. Дадли, впрочем, выглядел весьма комично, пытаясь сообразить, чем это его обделили родители.
   - Хорошо, Гарри... Наше время истекло, - Дамблдор встал и расправил на плечах роскошный чёрный плащ, а после приподнял шляпу, адресуя этот жест хозяевам, и молча вышел из комнаты. Гарри торопливо попрощался и поспешил вослед.
Директор остановился около его пожитков и достал палочку.
   - Возьми с собой мантию-невидимку, - попросил он, а когда Гарри вытащил смятую мантию из-под крышки, движением палочки заставил вещи исчезнуть.
   - Они будут дожидаться в Норе, - пояснил Дамблдор. Снова взмахнул своей палочкой, и входная дверь распахнулась в ночную туманную стынь.
   - А теперь, Гарри, мы направимся прямо в ночь, навстречу таинственным и захватывающим приключениям. В путь!
  
  

Глава четвертая

Хорэс Слугхорн

  
   Каждое утро Гарри, просыпаясь, думал о старом директоре. Почему тот выбрал именно его для дела, на первый взгляд не казавшегося сложным? Впрочем, более понятным оно от этого не становилось. И хоть Дамблдор казался спокойным и даже шутил, воспоминания той ночи все время тревожило Гарри.
- Держите Вашу палочку наготове, Гарри, - церемонно сказал он тогда.
   - Но... правила запрещают мне, сэр, колдовать за пределами школы!
- Если будет нападение, я разрешаю защищать себя любым заклинанием, которое поможет. Хотя... не этим вечером, Гарри. Ведь Вы со мной.
   Гарри тут же простил директору и странное официальное обращение, и тысячи былых, надуманных обид.
Внезапно они остановились в конце Тисовой улицы.
- Ты не сдавал ещё тест на аппарирование? - спросил директор. - Конечно.. о чём это я толкую. Ведь тебе ещё не семнадцать. Вот моя рука. Просто крепко возьмись за неё.
Гарри схватился за тёплую руку Дамблдора, и улица качнулась в его глазах. Цвета будто корова языком слизнула: длинными лохматыми полосками они протянулись в царство полного мрака, и растаяли там без следа. Темнота охватила Гарри невидимой плотной шалью, завернув в неё, как младенца - и выпустила вдруг на прохладный ветер, полный незнакомых запахов. Юноша знал что, произнося "Aparero", волшебник соединяет плоскости времени и пространства узким тоннелем, достаточно надёжным, чтоб проникнуть в него, но даже не представлял, что при этом испытывают.
   - Право, я бы лучше на метле добрался! - воскликнул он, подставляя лицо ночному ветерку.
На что Дамблдор лишь молча усмехнулся, и застегнул расхристанный плащ Гарри.
   - Нам сюда! За мной, пожалуйста.
   Они миновали несколько домов и пустую гостиницу. Часы на церкви, опаздывая, били полночь.
- Скажи  мне, Гарри, твой шрам... не напоминал о себе?
Гарри машинально поднес руку ко лбу, ощутил пальцами привычную печать.
- Нет, и я этому удивился. Ведь Вольдеморт пробудился, должен был быть какой-то знак...
Дамблдор удовлетворенно кивнул.
   - Он понял, надо полагать, всю опасность открытого разума, и теперь укрепляет защиту от тебя.
   - Знаете ли, я не жалуюсь, - пробормотал Гарри. - Извините, профессор, а где это мы?
   - Это, Гарри, - волшебная деревня Батлейт Бабертон... ах да, конечно, я не рассказал тебе. Уже и счёт потерял тому, сколько раз  я повторял это за последние годы. Сейчас мы направляемся к одному... ммм... профессору. Будет непросто уговорить его вернуться на работу в Хогвартс. Думаю, что будет роль и про вашу честь. Идем сюда, Гарри.
Они быстро зашагали по крутой, узкой улице с выстроенными в линию домами. Все окна были темными. Сильный холод, который держался в течение двух недель на Тисовой улице,  ощущался и здесь.
   Подумав о дементорах, Гарри стиснул в кармане палочку.
   - Странно. Почему мы не перенеслись просто в дом того волшебника? Хотя бы из соображений безопасности. - спросил он, зябко передёрнув плечами.
   - Почему ты так сильно дрожишь?
   - Холодно, сэр...
   - Видишь ли, аппарировать прямо в прихожую считается столь же грубым как, к примеру, колотить ногами в дверь. Сейчас мы вежливо предоставляем хозяину выбор, впустить нас, или нет. Кроме того, большинство магических домов защищены от нежелательных вторжений. Вот Хогвартс, например .
   - "Вы не можете аппарировать ни в замок, ни поблизости него", - на память протараторил Гарри. - Гермиона постоянно об этом говорит.
   - Мисс Грейнджер полностью права. Налево, Гарри.
   Дамблдор, видимо, не считал невежливым явиться к бывшему коллеге в полночь. Впрочем, сейчас у Гарри на языке вертелось слишком много вопросов поважнее.
- Фадж и вправду больше не министр, профессор?
- Это так, - подтвердил Дамблдор, поворачивая в другой переулок. - На его месте теперь Руфус Скримджер, бывший глава авроров.
- А он... как человек, по-вашему, хороший?
- Интересный вопрос,  - отвечал Дамблдор. - Говорят ведь, о вкусах не спорят. Он - способный, несомненно. Более властная и решительная личность, чем Корнелиус.
   - Понимаю, но я имел в виду...
   - Догадываюсь, Гарри. Так вот, Руфус - человек действия, сражаться с тёмными магами для него - образ жизни. И он не приспешник Лорда Вольдеморта.
   Повисла пауза, после чего Гарри спросил:
   - Мадам Венс, она... на самом деле?
- Увы, да, - тихо проговорил Дамблдор. - Ужасная потеря для всех нас. Она была отличной волшебницей, вечная ей память. Я думаю - ой!
Он указал своею поврежденной рукой.
   - Профессор, что случилось? - с тревогой спросил Гарри.
   - Это - захватывающий рассказ...Поэтому давай потом, не в таких условиях за чашкой чаю...
   Он улыбнулся и покрутил головой. Раздался различимый хруст.
   - А ещё, сэр, сова принесла мне листовку из Министерства Магии - как избежать угрозы Упивающихся Смертью.
   - Ага, я тоже получил, - сказал  Дамблдор, все еще улыбаясь. - Ты думаешь, эти меры способны помочь?
   - Вряд ли...
   - Удивительно. Я тоже так считаю. Вот ты, например, не спросил, какой у меня любимый джем, чтобы проверить, профессор я или мошенник.
   Лицо у Гарри вытянулось, он хотел было начать оправдываться, но Дамблдор его прервал.
- Малиновый джем, мон ами! Будь я, конечно, слугой Вольдеморта, обязательно бы выведал все вкусы мага, коему собираюсь подражать. С другой стороны, жесточайшие пытки не заставят меня продать свою сладкую тайну!
   - Это очень похоже на вас, - сказал Гарри со смехом. - Кстати, в этой листовке сказано кое-что об Inferius. Я слышал мельком про Обречённых, но... кто они такие? Объясните, а то там не очень понятно.
   - Они - мертвецы, - сказал Дамблдор спокойно. -  Можно сказать, человек под Imperio, только неживой. Никакой надежды, жалости, эмоций, словом - идеальное оружие. Обречённых давно не видели, но когда восстал Вольдеморт, пришлось заново поверить в эту... сказку на ночь. Он убил достаточно людей, чтобы создать армию. Кстати, Гарри, мы пришли. 
   Тот, достаточно встрёпанный услышанным, очнулся лишь тогда, когда налетел на директора сзади. Оказывается, Дамблдор неожиданно остановился у ворот красивого каменного дома, который дремал в окружении прекрасного, с любовью ухоженного сада.
   - Милый мой! - крякнул директор, потирая спину. - Полегче нельзя ли?..
   Гарри, не отвечая, впился взглядом во тьму мирно спящего сада, словно ожидая, что на смутно сереющих дорожках вот-вот появится в неспешном променаде пара-тройка Обречённых. Дамблдор обвел взглядом всю улицу. Она была пустынна.
- Палочку держи наготове... - отрывисто посоветовал он, не прибавив Гарри уверенности. Затворив за собою незапертые ворота, они скользнули по тропинке к дому неслышными тенями. Сердце Гарри упало от тихого звука - то со скрипом покачивалась на петлях входная дверь.
- Lumos! - вежливо попросил директор, и на конце палочки расцвёл трепетный неяркий огонёк, словно предназначенный для таких, особо таинственных случаев. Дамблдор поднял палочку вверх, как подносят палец к губам, призывая к молчанию, миновал холл и вошёл в гостиную.
Гарри следовал за ним на шаг позади, а тут остановился, будто запнувшись о невидимую препону. В горле запершило, ведь... в комнате был ужасающий погром, и она скорее напоминала покинутое поле боя, чем жилище. Будто брошенная, ненужная уже сабля, валялся в углу большой маятник. Старинные часы лежали возле их ног. Вырвавшись из трещин корпуса, на длинных пружинках подрагивали колёсики. По всему полу были рассыпаны ключи, кусочки хрусталя от разбившейся люстры, черепки китайского фарфора... Дамблдор взмахнул еще раз своей палочкой, и все стены озарились светом - стены, густо забрызганные кровью.
   - Не очень-то здесь мило, не правда ли? - сказал он, глубоко вдохнув.
   - Да... что-то ужасное случилось здесь...
Гарри все казалось, будто что-то шевелится возле фортепьяно...Но не было ни движения. Ни раненых, ни мёртвых.
   - Быть может, они утащили его, профессор?
   - Я так не считаю,  - заговорщически прошептал Дамблдор, подкрадываясь к креслу около стены. Протянул руку - и ткнул острым концом палочки в мягкую обивку.
- Ой! - суматошно завопило кресло, втягивая бок.
- Добрый вечер, любезный Хорэс , - сказал Дамблдор, улыбка которого отдавала невыносимым коварством, а в изломе бровей читалось желание не расхохотаться над незадачливым хозяином.
   Гарри открыл рот от удивления, когда кресло, на миг свернувшись в клубок, превратилось в невысокого полного мужчину.
   - Здрасьте, - буркнул он. - По-вашему, тыкать в хозяев палочкой наперёд приветствия - это нормально?
   Возмущённо пыхтя, он стряхнул соринки с щегольской бархатной куртки, которая была накинута поверх шёлковой пижамы. Вспышка на конце палочки Дамблдора высветила на мгновенье густые серебристые усы и внушительную лысину волшебника.
- Что их прогнало, хотелось бы мне знать?
- Вообще-то, дорогой Хорэс, - сказал Дамблдор с улыбкой на лице, - если бы здесь побывали Упивающиеся, нас бы приветствовали не вы, а Знак Мрака над вашей крышей.
Волшебник в сердцах хлопнул пухлой рукою по лбу.
   - Знак Мрака... в самом деле! Память что-то совсем дырявая стала. Помнил, было что-то... ну да ладно, и Марцелла с ним. В любом случае, у меня нет времени на вас. Ведь придется еще полировать мебель, собирать по кусочкам сувениры, и так далее. Мыслимое ли дело хвататься пальцами за антикварный витраж на шкафу красного дерева! - Последнее старый маг адресовал Гарри, который испуганно отдёрнул руку. Выглядело всё так, будто он лично организовал погром под покровом ночи.
- Вы позволите помочь Вам? -  вежливо спросил Дамблдор.
- А?.. Пожалуй, - согласился Хорэс.
   Руки директора исполнили сложный танец в кругу, очерченном волшебной палочкой, и мебель послушно встала на свои места. Стены, замысловато переплетаясь, заполнил новый орнамент, скрывая светлеющие пятна. Золотисто-зелёные линии всползали к потолку, между вырезных листьев зонтиками раскрывались нежные бледно-розовые лепестки. Перья спикировали на стол и аккуратно разлеглись там.  Книги, одна за другой, порхали обратно на полки, и вскоре гостиная предстала в первозданном порядке.
   - Чья это кровь на стенах? - спросил Дамблдор, увенчивая картину целёхонькой люстрой.
- Драконья, - отозвался волшебник, будто эхо. - Между прочим, моя последняя бутылка, и цена у нее большая... Хм. Все пыльное, как будто и не убирали.
   Он поставил бутылку в буфет и вздохнул. А потом пристально посмотрел на Гарри.
   - Это...
- Это, - сказал Дамблдор, направляясь к ним поближе, чтоб познакомить, - Гарри Поттер. Гарри, это - мой старый друг и коллега, Хорэс Слугхорн.
   Слугхорн перевёл тяжёлый взгляд на Дамблдора.
   - Можете не стараться, всё это напрасно. Я не вернусь в Хогвартс.
   - По меньшей мере, мы могли бы пропустить стаканчик-другой в память о славном прошлом?
   - Да у меня и настоящее, знаете ли... - негодующе пробормотал Слугхорн, но сдался, как ни странно, и присел на диван. Повинуясь щелчку холёных пальцев, непонятно откуда вылетел деревянный поднос с питьём и сдобой. По гостиной поплыл ни с чем несравнимый аромат абрикосовой начинки. Дамблдор с вожделением потянул носом и подмигнул Гари, который не отрывал равнодушного взгляда от пляски огонька в масляном светильнике.
   Профессор Слугхорн то и дело поглядывал на него, как будто нарушая запрет, и ёрзал на мягком диване. Когда Гарри изловил свой стакан, направленный к нему небрежным пассом, он наконец-то победил себя и угрюмо вперился в потолок.
   - Как здоровье, Хорэс?- поинтересовался Дамблдор, воздавая должное второму рогалику.
- Неважно, - отвечал Слугхорн. - Ослабел я совсем. Ревматизм и отдышка туда же. Пыхчу, как магловский паровой котёл...
   - Тем не менее, к нашему приходу вы подготовились довольно прытко. Минуты две, не больше. Стало быть, профессор, вы ещё способны дать фору молодёжи!
   Слугхорн, преисполнясь гордости, воскликнул:
   - Да, не всякий сможет сотворить мой фирменный "Фантом Грабителя" в столь поздний час, да ещё и будучи выдернутым из горячей ванны! Но факт остается фактом: я - старый человек, Альбус. Утомленный старый человек, который заработал право на тихую жизнь.
- И некоторые земные блага, - подумал Гарри, оглядывая комнату. Все в ней дышало комфортом. Мягкие кресла, казалось, звали в свои объятия, услужливо переступали львиными лапами скамейки для ног, всюду - напитки и книги, ящики шоколада и прочих вкусных радостей... Можно было подумать, что здесь обитает богатая старая дама.
   - А ведь вы помоложе меня будете, Хорэс, - сказал Дамблдор.
   - Так не пора ли вам, коллега, тоже подумать об отставке? - Слугхорн беззастенчиво уставился на обожжённую руку директора. - Реакция уже не та, надо полагать?
   Дамблдор фыркнул и повёл рукой. Рукав его описал красивую дугу и громко хлопнул, прикрывая кисть. Директор изящным жестом опустил на колени левую ладонь, и поднял глаза на Слугхорна с рассеянным любопытством.
- Да, несомненно, я стал помедленнее. Но - всякий возраст имеет и свои преимущества, так?
   Профессор Слугхорн скосил глаза из-под густых бровей на кольцо Дамблдора, будто выставленное напоказ. Оно было большим, довольно грубой работы, из металла, больше всего похожего на тёмное золото, и напоминало скорее оберег, чем ювелирное украшение. Крупный матово-чёрный камень, врезанный в металл, треснул до середины и слегка оплавился.
Гарри заметил, что Слугхорна это сильно встревожило, пушистые брови сошлись на переносице, а губы сжались в суровую нитку.
- Любопытственно, все ваши меры предосторожности - против гнусного породья Тёмного Лорда, или против меня? - лучезарно спросил Дамблдор.
   - Что им вообще может понадобиться от дряхлого лентяя вроде меня? - плутовато сощурился Слугхорн, отвечая вопросом на вопрос.
   - Надо полагать, им были бы чрезвычайно полезны ваши таланты, чтобы пытать, убивать и развлекаться другими способами, но подобным же образом.
   Слугхорн с минуту смотрел Дамблдору в глаза, будто что-то взвешивая, потом отвернулся.
   - Не получат они ни единого шанса. Я постоянно переезжаю в течение года. И нигде не останавливался больше, чем на неделю. Иногда перебивался у маглов, иногда - у волшебников. Владельцы этого замечательного дома, например, сейчас отдыхают на Канарских Островах... Мне здесь очень нравится, будет жалко уезжать. Простое заклинание - и тревожится ни о чем не надо, соседи убеждены, что вы фортепьяно.
   - Ловко, - подметил Дамблдор. - Но это совершенно не похоже на тихую и мирную жизнь, и поэтому вам стоит вернуться в Хогвартс.
   - Ну, спокойное существование мне в этой  чумной школе точно не светит. До меня дошли немного странные слухи о Долорес Амбридж. Вот как вы обращаетесь со своими учителями?!
   - Ах, ну да. Эта дама, гм... не смогла найти общий язык с кентаврами Запретного Леса. Умудрилась назвать их грязными полукровками, вызвав этим вполне предсказуемую реакцию гордых лесных жителей. Знаете, Хорэс, я нахожу, что заклятье Avada Kedavra вполне созвучно со словами "Стадо Кентавров", особенно столь разъярённых, как они тогда.
- Ненормальная женщина, - комментировал Слугхорн. - Никогда не любил ее.
Гарри, слушая, тихо посмеивался. Дамблдор и Слугхорн слегка покосились на него.
- Простите, - сказал он поспешно. - Я просто... тоже её не любил.
Дамблдор неожиданно встал.
- Неужели, дорогие гости, хозяин вам уже надоел? - с надеждою спросил Слугхорн.
   - Нет, что вы. Но могу ли я, вдобавок ко всему радушию этого вечера, воспользоваться вашей маленькой комнатой?
- Ох... - вздохнул Слугхорн, явно разочарованный. - Да, вторая дверь слева, в конце коридора.
Дамблдор вышел из комнаты. В доме настала полная тишина, ни скрипа, ни звука...
Спустя некоторое время Слугхорн встал, прошелся по комнате, постоял возле камина и сел обратно в теплое кресло, взглянув на Гарри.
   - Думаешь, я не догадываюсь, для чего он вас сюда привёл?
   В ответ Гарри просто взглянул в его лицо.
Светлые, выцветшие глаза Слугхорна скользили по нему. Послышался глубокий вздох.
- Вы так похожи на своего отца.
- Я знаю, - хмыкнул Гарри.
  -- За исключением глаз. Они у вас...  
- Глаза мамины, да. -  Гарри слышал это столько раз, что просто сбился со счету.
- Хм. Конечно, не стоит выделять любимых учеников, но она была моей любимой ученицей, - подчёркнуто небрежно сказал он, уловив любопытный взгляд Гарри. - Лили Эванс. Одна из талантливейших девушек, которых я когда-либо учил. Очаровательная девушка. Я всегда говорил, что её место на моем факультете.
 - А какой был вашим?
  -- Слизерин, я был его главой, - сказал Слугхорн. - Ох,  - продолжал он быстро, видя невольную гримасу Гарри, - вы против этого факультета?! Значит, тоже гриффиндорец, как она. Да, так обычно бывает. Не всегда, все же, должен заметить. Вы что-нибудь знаете о Сириусе Блэке? О том, который умер несколько недель тому назад.
   Гарри молча оцепенел, пребывая во власти ледяной хватки горя, но на лице его не дрогнул ни один мускул.
- Он был лучшим школьным другом вашего отца. Всё семейство Блэков училось на моем факультете, но Сириус попал в Гриффиндор! Это ужасно, а ведь  он был таким талантливым мальчиком. Я получил только его брата, Регулуса.
Вероятно что-то забыв, он вгляделся в противоположную стену, лениво поерзав на стуле, чтобы устроиться поудобнее.
   - Ваша мама была из семьи маглов, но я никак не мог поверить в это, настолько в ней было много сил. Будто у самой чистокровной волшебницы, Гарри!
- Моя лучшая подруга тоже родилась в семье маглов, - сказал тот, - и она лучшая волшебница нашего курса.
- Исключения порой случаются, - сказал Слугхорн, пожевав губами.
- Действительно, -  Гарри равнодушно согласился, поняв, что спорить бесполезно.
   Слугхорн посмотрел на свои ноги, будто увидев в них что-то интересное, и продолжал:
   - Вы не должны думать, что  мне нравилась только она! Нет, нет, конечно... еще была Дирк Красвелл - она появилась через год после того, как ваша мама закончила школу - теперь она глава Отдела Связи Гоблинов, тоже маглорожденная, тоже одаренная студентка и еще - благодаря ей у меня отличные связи  в Гринготтсе!
Он немного покачался на кресле, встал, слегка улыбнулся и подошел к шкафу.
- Фотографии в комоде - это единственная моя вещь в этом доме!
Все экс-студенты, нашего Хогвартса, и все подписаны. Вот, обратите внимание, Барнабас Гуфф - редактор Ежедневного Пророка, он частенько брал у меня интервью и спрашивал все новости. И Амбросиус Флюм, из "Горшочка с медом" - я сумел как-то представить его Цицерону Харкиссу, который дал тому первую работу! А вот на обратной стороне - вы увидите ее - Гвенок Джонс, капитан Святых Гарпий. ... Люди постоянно удивляются, тому, что я всегда могу попасть на их матч среди VIP приглашенных.
Эти мысли, видно,  подбадривали его.
- И все эти люди знают, где вы находитесь и что с вами? - спросил Гарри, который не мог понять, почему Упивающиеся Смертью еще не нашли Слугхорна...
Улыбка исчезла с лица Слугхорна так же быстро, как  кровь с его стен.
- Конечно нет, - сказал он, устало глядя на Гарри. - Я не  нахожусь в контакте со всеми в течение года.
Гарри казалось, что эти слова потрясли  его самого.
- Ежели я вернусь в Хогвартс, то  буду обязан вступить в Орден Феникса! Не сомневаюсь, что они - очень смелые и отважные, но я ведь от этого и сбежал. С другой стороны, не хотелось бы постыдно выбиваться из рядов союзников...
- Вы не должны присоединяться к Ордену, только потому, что будете преподавать в Хогвартсе, - Гарри с трудом сдерживал смех. - Я вот думаю, сколько же надо волшебников, чтобы Вольдеморт не сунулся в замок, ведь  директор Дамблдор единственный,  кого когда-либо боялся Вольдеморт, не правда ли? -  коварно осведомился он.
Слугхорн  пристально глядел в пустоту в течение нескольких секунд, потом удручённо махнул рукой.
- Да уж, Сами-Знаете-Кто всегда боялся Альбуса, - неохотно пробормотал он. На этих словах сам Дамблдор зашел в  комнату, и Слугхорн подскочил от неожиданности.
- Вы там пробыли так долго, что можно предположить нелады с желудком...
- Я просто зачитался магловскими журналами, - объяснил Дамблдор, как ни в чём ни бывало. - Интересные там были экземпляры. По-моему, Гарри, мы уже чересчур утомили хозяина и не будем злоупотреблять его гостеприимством. Нам пора.
Гарри с готовностью поднялся со стула и накинул куртку.
- Я сожалею, что вы отказались от нашего предложения, - сказал Дамболдор, протягивая руку для прощания. - В Хогвартсе вам рады всегда. Несмотря на то, что наша безопасность усилена и без того,  мы всегда будем с радостью ждать вашего визита.
- А... хорошо, - вконец растерялся Слугхорн.
- До свидания, тогда.
- До встречи, - попрощался Гарри.
Только дверь затворилась за ними, старый профессор не выдержал.
- Хорошо, хорошо, я возвращаюсь! - прокричал он им в спины. - Можете считать меня сумасшедшим, но - да...
- Замечательно, - Дамблдор обернулся , светло улыбаясь. -Вы должны прибыть туда первого сентября, любезный Хорэс.
   После чего директор хлопнул в ладоши и легко зашагал прочь по садовой дорожке. Гарри еле поспевал за ним.
   - Да, но вы должны будете повысить мне зарплату! - гаркнул вослед им Хорэс и захлопнул дверь.
Дамблдор ухмыльнулся. Миновав ворота, они пошли к холму, а влажный туман всё кружился вокруг них в тёмном магическом ритуале.
- Хорошо сработано, Гарри.
- Но я ничего не делал!
   - Ещё и как сделал, не прибедняйся. Ты показал Хорэсу , что он приобретет, возвратившись в Хогвартс. Как он тебе, понравился?
   Гарри сам еще не знал, нравится ли ему Хорэс или нет. Он казался приятным человеком, но безнадежно запутанным в своих принципах.
- Хорэс, - стал объяснять Дамблдор, - он любит удобство, а также компанию знаменитых, успешных и мощных людей. Он наслаждается чувством, что от него зависят. Сам никогда не стремился быть на вершине, предпочитает останавливаться в чужих комнатах. Он обычно выбирал себе фаворитов в Хогвартсе. Некоторых за ум и амбиции, иногда за обаяние или талант. Намётанным глазом он замечал студентов, которые обладали шансом на большое будущее, и формировал нечто вроде клуба, с собственной персоной во главе. В этом клубе он знакомил всех между собой, тем самым продвигая их в обществе. А  в будущем пожинал плоды этих знакомств.
У Гарри внезапно разыгралось воображение. Ему представился жирный паук, накидывающий на учеников липкие лассо своих нитей.
   - Я рассказал тебе все это не для того, чтобы  настроить против Хорэса, просто - не удивляйся слишком сильно, когда станешь эксклюзивным экспонатом его коллекции. В прошлом Мальчик-Который-Выжил, а ныне - Избранный, ты лакомый кусочек для старика Слугхорна.
   "Пока живой один из вас, никто не сможет спать спокойно"... - молнией пронеслось в мозгу Гарри воспоминание.
   Они остановились у подножия холма возле церкви, Дамблдор протянул Гарри руку, и бурное течение, полное водоворотов и огней, вынесло их на грунтовую дорогу. Гарри обернулся вокруг своей оси - и криво улыбнулся с невыразимым облегчением. Стоя как ни в чём ни бывало на обочине, дом семейства Уизли подмаргивал ему жёлтыми уютными окошками. И радость переполняла Гарри при мысли, что за тонкой стеной ждёт его домовито снующая миссис Узили, которая готовила лучше всех на свете, и не по возрасту шкодливый Рон.
   Ночные гости, толкнув калитку, направились было к дому, но Дамблдор вдруг передумал - и потянул Гарри за рукав в сторону крохотного сарайчика, где Уизли хранили мётлы, шепнув при этом:
   - На два слова, Гарри, если ты позволишь мне коснуться личной темы.
   Внутри дощатой постройки они присели на большие ящики с зерном, и на плечи Гарри приветливо склонились пыльные растрепанные метёлки, никак старожилы этой большой семьи. Дамблдор высоко поднял палочку с ореолом света на конце, и раздумчиво посмотрел на юношу, будто взвешивая, стоит ли начинать беседу.
   - Сэр?
- Прости меня, Гарри, что я тебе об этом напоминаю, но - должен сказать, что горжусь тобой. В частности, тем, как ты держишься после всего, случившегося в Министерстве. Полагаю, Сириус порадовался бы твоей силе!
   Губы Гарри вмиг пересохли, и голос куда-то пропал. Он не мог бы сейчас произнести простейшего заклинания, даже если бы от того зависела жизнь его друзей, и только молча смотрел на Дамблдора. Они что, сговорились сообща ковыряться в его ране?! Сперва ненаглядная тётушка, потом Слугхорн...
   - Это несправедливо, - продолжал  директор ласково, -  что вы с Сириусом провели так мало времени вместе. Неправильный конец,  я думаю. У вас должны были быть счастливые и долгие отношения настоящих родных.
   Гарри кивал, но глаза его смотрели на паука карабкающегося по шляпе Дамблдора, а мысли отсутствовали. Он мог бы сказать, что понял директора и благодарен ему. Тот, наверное, и не подозревал, что Гарри пережил у Дурслей до его письма. Там он лежал на кровати молча, даже не борясь с опустошением, отказывался от еды и пристально смотрел в окно, размышляя о дементорах и смерти.
- Это - очень трудно, - сказал он, наконец совладав со своим голосом. - Я хочу снова получать его письма...
Его глаза блеснули вдруг, но он сморгнул непрошенные слёзы. Гарри знал, насколько приятно и важно иметь хотя бы кого-то, кто будет заботиться о тебе вне Хогвартса, кто-то подобного родителям, близкого и понимающего. Таким человеком и стал для него крестный отец, гонимый и отверженный бродяга... Но Гарри знал очень мало людей, добрее и благороднее Сириуса. А что теперь? Сова, что выныривает из окна, за которым - коловорот ветров, и пушистым комком перьев бросается прямо в руки, всё та же. Только нет уже надежды отвязать от тёплой лапки особенное письмо, где ужасным почерком нацарапаны подбадривающие строки. Гарри отлично понимал, что никогда не произнесёт такого вслух.
- Мне жаль, что вы так поздно познакомились, - сказал Дамблдор осторожно. - Это невосполнимая потеря...
- Так и есть, - голос Гарри внезапно зазвучал боевым горном, так что он сам себе удивился, но молчать уже больше не мог. - Закрыть эту брешь в душе я уже не сумею, хотя вряд ли сам Сириус желал бы мне такого. И во всяком случае, жизнь слишком короткая, чтобы все сказки длились долго и счастливо... А ведь следующим могу оказаться и я! Но если это случится, - он сказал это ожесточенно, глядя прямо в спокойные синие озёра глаз Дамблдора, - я  заберу с собой столько Упивающихся, сколько смогу... а при возможности и Вольдеморта.
- Точно так же сказали бы твои родители, и тем более Сириус, Гарри! - сказал Дамблдор, ободряюще хлопнув его по плечу. - Я снял бы свою шляпу перед тобой, если б не беспокоился за паука на ней. Знаешь... как бы там ни было, а я хочу быть для тебя хорошим директором... и другом, если позволите, сэр...
   Последнее Дамблдор сказал, рассеяно глядя в пространство, и Гарри никогда не был уверен, к кому он обращался в тот миг. Может быть, к кому-то из далёкого прошлого.
- И ещё одно, - очнулся Дамблдор. - Я предполагаю, ты читал "Ежедневный Пророк" недели две назад?
- Да, - сказал Гарри, и сердце его пустилось куда-то сломя голову, заколотилось, сбиваясь в бешеный ритм, готовое выскочить из груди.
- Стало быть, ты осведомлён, что существует множество версий относительно вашего приключения в Зале Предсказаний?
- Да уж, - неприязненно молвил юноша. - Одно слово - журналисты...
- К счастью, есть только два человека, которые знают полное содержание прорицания, но уже многие догадались, для чего Вольдеморт послал своих выродков за тобой в Министерство, и  какое предсказание они искали. Ты рассказывал кому-либо о его содержании?
- Нет...
- Мудрое решение, в целом, - подметил Дамблдор. - Хотя - стоило бы рассказать обо всем мистеру Рону Уизли и мисс Грейнджер. Я думаю, что они заслужили знать, а кроме того, наверняка смогут подсказать что-нибудь дельное, или просто помочь развеяться. Ты их обижаешь тем, что не делишься важным для себя событием.
- Я не хотел...
- ...беспокоить и пугать их? - закончил Дамблдор, смотря на Гарри поверх очков-полумесяцев. - Или, возможно, чтобы не признавать того, что ты сам напуган и беспокоишься? Нам всегда нужны наши друзья, Гарри. Как ты сам правильно сказал, Сириус не захотел бы, чтобы ты замкнулся в себе.
Гарри ничего не ответил, но Дамблдор и не ждал его слов.
   - Я хотел бы давать тебе частные уроки.
- Частные? С вами? - изумился Гарри.
- Вот именно. Думаю, что сейчас для меня самое время браться за учеников.
- Чему же вы меня будете учить, сэр?
- Да так, немного тому, немного сему... - сказал Дамблдор, легко и непринужденно помахивая палочкой.
- Значит, частные занятия с профессором Снейпом отменяются?
- Я думаю, что слово "фиаско" здесь к месту, -  улыбнувшись, сказал Дамблдор.
Гарри рассмеялся.
- Не считай сов, пока они не прилетели, - промурлыкал директор старинную волшебную поговорку. - Это стоит обдумать. И еще - позволь пару советов, пока мы не разошлись. Во-первых, держи мантию-невидимку под руками в любое время, начиная с этого момента. Даже в Хогвартсе. Просто на всякий пожарный случай, если ты меня понимаешь.
Гарри кивнул.
- И ещё. Пока ты остаёшься здесь, Министерство отвечает за твою безопасность. Эти строгие меры причиняют массу неудобств для Артура и Молли - вся их почта, например, проверяется в Министерстве. Но ради тебя они потерпят это. Сам понимаешь, что ежели будешь зря рисковать, это покажется чёрной неблагодарностью за их старания.
Гарри слегка кивнул, думая о третьем.
   - Очень хорошо, - заключил Дамблдор, отворил дверь чулана и прошествовал во двор. - Я вижу свет в кухне. Доставь же Молли удовольствие - пусть она вдоволь наговорится, до чего ты худой!
  

Глава пятая

Тумания

   Чёрный ход в Нору был окружен симпатичными завалами старой обуви и ржавых котлов. Из кособокого сарая в самом углу двора доносилось мирное кудахтанье сонных цыплят. Дамблдор три раза постучал, и Гарри увидел в кухонном окне женский профиль.
- Кто там? - командным тоном рассекла ночь миссис Уизли. - Назовите себя!
- Это я, Дамблдор, и очень-очень-усталый-Гарри, которому не до инспекций.
Послышался вздох облегчения и дверь открылась. За ней стояла миссис Уизли, одетая в домашнюю зеленую мантию.
- Гарри, дорогой! Спасибо, Альбус... ну ты и напугал меня, однако. Мы не ждали гостей до утра.
- Нам повезло, - сказал Дамблдор, пропуская Гарри вперёд. - Хорэс Шелкопряд, оказывается, куда более податливая личность, чем я ожидал. И Гарри мне очень помог. О, здравствуй, Нимфадора!
Несмотря на поздний час, Молли Уизли была не одна на кухне. Молодая круглолицая волшебница сидела за столом с большой кружкой в руках, и пепельные пряди падали на склонённый профиль.
- Здравствуйте, профессор, - вскинула она голову, - привет, Гарри.
- Привет, Тонкс.
Гарри подумал, что она слишком уж бледна без привычных ярко-розовых волос. Казалось, какое-то событие наложило серый отпечаток на её прежнюю улыбку.
- Я лучше выйду, - быстро произнесла Нимфадора, накидывая свою мантию на плечи. - Спасибо за чай и сочувствие, Молли.
- Пожалуйста, не уходи из-за меня, - мягко попросил Дамблдор, - я всё равно не могу остаться, необходимо решить срочные вопросы с министром Скримджером.
- Нет, нет, мне вправду нужно идти, - ответила Тонкс, стараясь не смотреть в глаза Дамблдору. - Ночь на дворе...
- Дорогая, оставайтесь на выходные! Ремус и Грозный Глаз придут.
- Нет, Молли... как бы там ни было, большое спасибо... Спокойной ночи всем.
Тонкс торопливо прошла мимо Дамблдора и Гарри, скользнула во двор и утонула в густой тени. Миссис Уизли озабоченно глядела ей вслед.
- Ну, скоро увидимся в Хогвартсе, Гарри, - сказал Дамблдор, - береги себя. Молли, я ваш покорный слуга.
Он поклонился миссис Уизли и последовал за Тонкс. Миссис Уизли закрыла дверь, взяла Гарри за плечи и подвела его ближе к свету.
- Точно как Рон, - подвела она итоги, досконально рассмотрев его. Будь это кто-либо другой, Гарри чувствовал бы себя неуютно, но миссис Уизли он слишком любил.
   - Вы оба выглядите, как будто кто-то наложил на вас вытягивающее заклинание! - продолжала она. - Рон, тот вырос на четыре дюйма с тех пор, как я покупала ему обновки. Чистое разорение, а не мальчишки. Впрочем, чего это я разговорилась...Ты голоден, Гарри?
- Да, - ответил он, внезапно ощутив приступ зверского голода.
- Садись, дорогой, я сейчас что-нибудь наспех приготовлю.
Как только Гарри сел, из угла к столу метнулась рыжая пушистая молния, и Живоглот собственной персоной прыгнул к нему на колени, оглашая кухню гулким мурлыканьем.
- Так Гермиона здесь? - радостно спросил Гарри, ласково почесывая кота за ухом.
- Да, она приехала позавчера, и похоже, страшно по тебе соскучилась.
   Миссис Уизли требовательно постучала волшебной палочкой по большой сковороде, та сделала свечу под потолок, описала несколько кругов и плавно спикировала на плиту. Затеплился под нею огонёк, и масло вкусно зашкварчало.
   - Все уже спят, мы не ожидали вас так рано. Вот, держи...
Она постучала по глиняному горшку, он подлетел, выписывая зигзаги, прямо к столу и опрокинулся в подставленную тарелку, до краёв наполнив её густым луковым супом.
- Хлеба, дорогой?
- Спасибо, миссис Уизли.
Она через плечо взмахнула палочкой, буханка хлеба грациозно прилетела из стенного шкафчика на стол, рядом плюхнулся нож, и тут же принялся за работу, методично подталкивая ломоть за ломтем на хлебное блюдо.
   - Я просто не верю себе. Вы действительно убедили Горацио Шелкопряда вернуться на работу?
Гарри кивнул, ожесточённо выясняя отношения с супом.
- Он учил Артура и меня, - говорила дальше миссис Уизли, - Работал в Хогвартсе много лет подряд, - возможно, что чуть меньше самого Дамблдора. Тебе он понравился?
Гарри пожал плечами и неопределенно качнул головой.
- Я знаю, что ты имеешь в виду, - ответила она, понимающе кивнув. - Конечно, он может быть очаровательным, если захочет, но Артур его недолюбливал. В Министерстве трудится много старых фаворитов Шелкопряда, он всегда помогал своим, но для Артура как-то не нашёл времени. И вовсе не потому, что мой муж начисто лишён честолюбия и амбиций, просто... даже Шелкопряд допускает ошибки. Рон писал тебе, что Артура повысили?
Видно было, что Молли Уизли очень гордится мужем.
- Это здорово! - выдохнул Гарри, в изнеможении откидываясь на спинку стула. Он явно переусердствовал с супом, воздавая должное кулинарным способностям Молли, и чувствовал теперь, что луковое варево плещется в нём где-то на уровне ушей.
- Ты такой милый! - просияла добрая женщина. - Не хочешь ли добавки?
   В ответ Гарри наградил её не самым ласковым взглядом и пробурчал "спасибо, нет".
   - Министр Скримджер учредил несколько новых ведомств из-за сложившейся ситуации. Артур теперь возглавляет Отдел неправомерного использования защитных заклинаний и предметов. Представь себе, у него сейчас десять подчиненных!
- Чем в точности занимается его отдел?
- Понимаешь, из-за этой паники, вызванной возвращением Сам-Знаешь-Кого, разные проходимцы всюду продают несчетное количество вещей, которые якобы защищают от Сам-Знаешь-Кого и Упивающихся. Ты можешь себе представить эти вещи? Так называемые защитные зелья, которые на деле - просто соус с каплей буботубного сока, или инструкции для защитных проклятий, из-за которых ты оглохнешь навсегда... В основном такие злоумышленники -случайные люди, у которых не было ни единого честного рабочего дня в жизни. Они зарабатывают деньги на испуганных людях, и не слишком боятся закона, ведь против них очень сложно собрать достаточно улик. Но однажды Артур конфисковал партию заколдованных Плутоскопов, которые тайно распространяли слуги Вольдеморта. Как видишь, это очень важная работа, и я не устаю повторять ему, что глупо упускать настоящее дело из-за штепселей и остального магловского мусора, - миссис Уизли закончила с таким строгим видом, как будто Гарри убеждал ее в важности штепселей.
   - Мистер Уизли еще на работе? - спросил он.
- Да. Он теперь поздно приходит... Обещал быть около полуночи.
Она повернулась к большим часам, которые важно взгромоздились на горе свежестираных простынь в большой корзине. Гарри сразу же их узнал: на циферблате было девять стрелок, на каждой значилось имя члена семьи. Часы обычно висели на стене гостиной, но теперь миссис Уизли, таскала их по дому за собой. Каждая стрелка сейчас показывала "смертельную опасность".
- Они взяли эту моду недавно, - сказала женщина дрогнувшим голосом. - С тех самых пор, как Сам-Знаешь-Кто открыто вернулся. С того момента все - в смертельной опасности... но я не знаю семей с такими часами, чтобы проверить.
   Внезапно стрелка мистера Уизли указала на "путь".
- Он возвращается! О, слава богу...
   Действительно, через мгновение в дверь постучали. Миссис Уизли подскочила с места и поспешила к ней; положив руку на дверную ручку, она тихо спросила:
- Артур, это ты?
- Нет, - произнес мистер Уизли бесконечно усталым голосом, - это работник клининговой компании "Вольдемортис". Выполняем зачистку Ваших неприятелей быстро, тихо, конфиденциально. Ну же, задай вопрос!
- Ох, действительно... - смутилась женщина.
   - Молли!
- Ладно, ладно... прости. Какая твоя любимая головоломка?
- Выяснить, как самолеты держатся в воздухе.
Миссис Уизли с облегчением кивнула и повернула ручку, но мистер Уизли придержал дверь с той стороны.
- А теперь, Молли, я должен убедиться, что ты Упивающаяся Чаем, а не Смертью. Итак, как именно я назвал тебя на первом нашем свидании?
Миссис Уизли медленно залилась румянцем и беспомощно оглянулась на Гарри. Тот, округлив глаза, сделал большой глоток супа и прогремел ложкой об тарелку, забрызгав себе воротник.
- Рыжая Моль, - прошептала миссис Уизли в щель между дверью и косяком.
   - Верно, - отозвался мистер Уизли, - а то я запамятовал. Теперь ты можешь меня впустить.
Молли открыла дверь - и на порог ступил ее муж, худой рыжий волшебник, поправил на носу очки в роговой оправе и скинул с плеч пыльный плащ.
- Глупейшая процедура! - проклокотала миссис Уизли, нависая над мужем и косясь на Гарри. - Может быть, у великого Артура найдутся другие методы освежать память?! Ах да, он же так занят на важной работе...
- Я знаю, дорогая, что сглупил, но как сотрудник Министерства - должен ведь я подавать пример другим!
   - Да-да, нас сейчас внимательно слушают какие-то пару сотен семей, - не желала успокаиваться Молли.
   - Как вкусно пахнет! Твой чудесный луковый суп?
   Мистер Уизли с надеждой повернулся к столу, но супруга встала на его пути и тихо проговорила:
   - Значит, так, Артур. Я задам тебе ещё один вопрос, и от этого зависит как сегодняшний ужин, так и всё остальное. Слушай внимательно...
   Мистер Уизли помимо воли ощупал спиною дверь и поднял подбородок.
   - Как именно ты назвал меня как-то в середине июля, вернувшись со службы поздно ночью?
   Гарри готов был утопиться в тарелке. После минутного раздумья, которое выражалось на его лице гаммой чувств от растерянности до полного отчаяния, мистер Уизли догадался. Привлёк жену к себе и стал шептать ей что-то на ухо, изредка отстраняясь, чтобы набрать дыхания, а может и в поисках вдохновения. Гарри вдруг с удивлением обнаружил, что зверски голоден, и начал хлестать суп со страшной скоростью.
- Гарри! Мы не ожидали тебя до утра! - воскликнул Артур, Гарри осторожно обернулся и увидел, что Молли обнимает Артура со счастливой улыбкой. Мистер Уизли пожал руку Гарри и опустился на стул. Миссис Уизли незамедлительно водрузила на стол дымящуюся суповую миску.
- Спасибо, Молли, это была тяжелая ночь. Какой-то идиот начал продавать Оборотные Медали. Просто наденьте ее на шею, и вы сможете менять свой внешний вид! Сотни тысяч обманов, всего за десять галлеонов!
- А что на самом деле происходит, когда их надеваешь?
- Чаще всего ты просто становишься довольно неприятного оранжевого оттенка, но у пары людей выросли щупальца по всему телу. Как будто в Святого Мунго больше нечем заняться!
- Фред и Джордж нашли бы такую вещь забавной, - сказала миссис Уизли нерешительно. - Ты уверен, что..?
- Конечно, уверен! Мальчики в общем-то способны на такое, но не сейчас, когда люди готовы на все ради безопасности!
- Так вот почему ты задержался. Оборотные Медали?
- Нет, у нас были две вспышки магической активности, но к счастью группа наблюдения и контроля классифицировала ее ко времени нашего прибытия.
Гарри упрятал в ладонь зевок.
- В кровать, - немедленно отреагировала чуткая миссис Уизли. - Я приготовила для тебя комнату Фреда и Джорджа.
- Почему? Где же они?
- А, они прямо поселились в Косом переулке. За их магазином шуток есть маленькая квартирка, там и живут. Должна сказать, что не одобряла их вначале, но парни обнаружили настоящий талант к бизнесу! Давай, дорогой, твой сундук уже наверху.
- Спокойной ночи, мистер Уизли, - сказал Гарри, сталкивая Живоглота с колен.
- Доброй ночи, Гарри, - ответил мистер Уизли, а Молли взглянула на часы в корзине для белья. Все стрелки опять показывали "смертельную опасность".
Комната Фреда и Джорджа была на втором этаже. Лампа на столе откликнулась на шаги Гарри, залив комнату приятным золотистым светом. На столе перед окном стоял букет королевских лилий в синей вазе, но даже их пьянящий аромат был не в силах изгнать запах пороха и проказ. Гарри улыбнулся, взглянул на свой сундук среди коробок на полу - и рухнул на кровать, успев заметить краем глаза, как Хедвига вылетела в окно, издав боевой ух. Нащупал в наволочке что-то жёсткое, извлёк неведомый предмет - и сунул под матрац. Миссис Уизли не слишком бы обрадовалась, найдя изумрудную ириску, вызывающую бурный рост зелёных перьев на голове. Гарри выдохнул тяготы длинного дня - и нырнул в чёрный горностай без сновидений, который ему подставила ночь.
   Очнулся он секундой позже, или около того, но на дворе с непростительной наглостью разгорался яркий день. Кто-то большой и шумный распахнул двери комнаты, бросился к окну и поднял штору. И в лицо Гарри хлынуло солнце. Он был ослеплён, оглушён и порядком зол, пока не нашарил свои очки и не воззрился на возмутителя спокойствия.
   - Рон, зараза!!
   Ответом был крепкий подзатыльник. Рон Уизли прыгнул на кровать, отчего та жалобно заскрипела, и принялся от души лупить сонного Гарри, приговаривая, как по нему соскучился. Гарри с хохотом отбивался, но тут забаве пришел конец. В комнату быстро вошла Гермиона.
- Рональд, прекрати! - сказала она таким тоном, что Рон без единого слова слез на пол, и только что не отдал ей честь. Гарри поправил очки и с усилием сглотнул.
   - Привет, Гермиона. Как у вас дела?
- Неплохо, - ответил Рон за обоих, подтянул к себе коробку и сел на нее. - Когда ты приехал? Мама только что сказала нам!
- Где-то в час ночи.
- С маглами не было проблем? Они тебя хоть нормально кормили?
- Как обычно... я бы предпочёл, конечно, поменять местами эти два ответа, ну да ладно. Главное - я с вами!
   - Гарри... ээ, то есть настроение у тебя хорошее? - изучающею протянула Гермиона, которая, видимо, собиралась начать беседу о Сириусе или других неприятностях.
   - Вот именно, - раздражённо фыркнул Гарри. - Конечно, дядя с тётей не предлагали мне "поговорить", они со мной почти совсем не разговаривали, но меня это как раз устраивало. А как твоё настроение?
- О, прекрасно, - сказала Гермиона скорбно.
   - Ты точно в порядке? - Гарри напустил на себя исключительно заботливый вид. А то можно подумать, что я проспал завтрак, и ты всё никак не решишься мне сообщить.
- Нет, мама тащит сюда поднос. Она считает, что ты... как его... недокормлен, - прыснул Рон, закатывая глаза, - Так что с тобой произошло?
- Я же только что вернулся от Дурслей, разве нет? О чём это ты?
- Эй, хватит притворяться! Я спрашиваю о том, куда вы ходили с Дамблдором.
- Да ничего особенного, - удивился Гарри. - Он просто хотел, чтобы я помог убедить этого старого учителя вернуться. Его зовут Хорэс Слугхорн, по прозвищу Шелкопряд.
- О, - протянул разочарованный Рон, - а мы думали....
Гермиона вогнала Рону в лицо шило из-под ресниц, и он сконфуженно умолк.
- Мы думали, что будет что-то вроде этого, - бодро закончила Гермиона.
- Правда? - весело спросил Гарри.
- Ага, ведь нам нужен новый учитель Защиты от Темных Искусств вместо Амбриджихи. А какой он, этот Шелкопряд?
- Он? Сильно похож на пожилого моржа, и всё ещё считает себя деканом Слизерина, а так же что весь свет ему обязан. Что-то не так, Гермиона?
Она изменилась в лице и натянуто улыбнулась.
- Да нет, само собой! Так тебе профессор Шелкопряд показался хорошим учителем?
- Не знаю, при мне он больше брюзжал и жаловался на жизнь, чем читал лекции. Но думаю, что хуже Амбридж он быть не сумеет, это невозможно!
- Я знаю кое-кого похуже Амбридж, - раздалось вдруг от двери. Младшая сестра Рона вошла в комнату и раздраженно хлопнула дверью. - Привет, Гарри.
- Что с тобой? - спросил Рон.
- Это всё она, - ответила Джинни, с шумом усевшись на кровать. - Она сводит меня с ума.
- Что на этот раз? - сочувственно спросила Гермиона
- Послушать кому-нибудь, как она со мною говорит - так можно сразу подумать, будто мне три года!
- Я знаю, - ответила Гермиона, понижая голос. - Она не замечает ничего, кроме себя.
Гарри был поражен мнением Гермионы о миссис Уизли. Вместо него взвился Рон:
- Можете не мыть ей кости хотя бы пять секунд?!
- Отлично, рыцарь, защищай ее, - холодно сказала Джинни. - Все равно, добиться ты её не сможешь!
Это казалось более чем странным по отношению к миссис Уизли.
- О ком вы? Что я пропустил? - в недоумении спросил Гарри.
Ответить ему никто не успел. Скрипнула дверь, и Гарри судорожно натянул одеяло до подбородка, так что Джинни и Гермиона с визгом скатились на пол.
На пороге стояла юная девушка такой красоты, что казалось, будто скромная комната разом превратилась в роскошные апартаменты. На стенах задрожали серебристые блики, и взметнулись солнечные зайчики, отступая перед силой, ещё более древней, чем они. Ошеломлённый Гарри с трудом перевёл дух. Она была высокая и такая тонкая, что могла, наверное, взлететь от дуновения ветерка. Волна её чёрных волос, переливаясь сочным блеском, спадала ниже колен. Казалось, они светятся каким-то таинственным светом, ослепительно бледным оттенком голубого... и как последний штрих идеального образа, она держала тяжело нагруженный поднос.
- Харри, - промурлыкала она чуть хрипловато, - это было ужасно долго.
   Гарри ещё не слышал, чтобы речь умела так плескаться ручейком серебра.
Тут в дверях, нарушив очарование, показалась миссис Уизли в застиранном фартуке. Выглядела она, как после кросса, а вспыхнувшее раздражение на лице только усугубило картину.
- Не стоило утруждать себя, я могла принести завтрак сама.
- Нет проблем, - ответила Флер Делакур, опустила поднос Гарри на колени и, внезапно наклонившись, поцеловала его в обе щеки. Гарри одновременно бросило и в жар, и в холод, он принялся глотать воздух, как вытащенный из воды карп. - Я так хотела увидейть тебя. - Теперь ручеёк расплавленного серебра окрасился тёплыми отсветами пламени, но сила этого была куда больше, чем мог вынести обычный человек. Поэтому Гарри и сидел перед ней с глупым видом, и не помышляя что-либо сказать.
   - Помнишь мою сестру, Габриэль? - продолжала француженка. - Она никак не прекрратит говорить об Харри Поттере, и хотела еще раз с тобой встретиться.
- О... она тоже тут? - с придыханием выдавил из себя Гарри, тщетно пытаясь обрести уверенность.
- Нет, нет, глупий мальчик, - ответила Флер, звеня точёными колокольчиками своего смеха, так что сердиться на неё было невозможно. - Но я думаю, что следующим летом, когда мы... неужели ты не знаешь?
Пушистые ресницы дрогнули, и Флер бросила укоряющий взгляд на миссис Уизли.
- Мы не нашли времени, чтобы им сказать, - неласково отрезала та.
Флер свела брови, но мгновение спустя улыбнулась и поправила волосы жестом, от которого впору было сойти с ума. Брызнуло серебро, по комнате закружились ажурные снежинки, чьи льдистые острия сплетали сотни изящных узоров - и осели везде пульсирующими горками света.
- Мы с Биллом собираемся пожениться!
- О, - сказал Гарри, вдумчиво убеждая себя, что спит и видит сны. Между тем люди в комнате дружно занялись разглядыванием обстановки, и надо сказать, что взгляды нигде не пересекались. Гарри вдруг почувствовал себя одиноким солдатом, и не меньше, чем под прицелом большой пушки.
   - Ого. Хмм... Поздравляю! - изрёк он наконец.
   - О, Харри!
Она склонилась к нему и опять поцеловала, проведя нежной рукой по щеке.
- Билл очень занйят сейчас, он много работайет, а я работаю в Гринготтсе на неполную ставку над моим английским. Он оставил меня здесь на несколько дней, чтобы я поближе познакомилась с его семьей. Я так обрадовалась, когда узнала, что ты прриедешь - тут скучно, если ты не любишь готовить и ухаживать за цыплятами. Ну, приятного аппетита, Харри!
С этими словами она стремительно вышла из комнаты, тихо закрыв за собою дверь. Миссис Уизли всхрапнула, будто львица на охоте.
- Мама ненавидит ее, - прошептала Джинни.
- Я вовсе не ненавижу ее, - громко сказала миссис Уизли. - Я просто считаю, что они поторопились с помолвкой, вот и все!
- Они знакомы уже год, - сказал Рон и бросил тоскующий взгляд на дверь.
- Это не так уж много, и я отлично знаю, почему так получилось! Потому что вернулся Этот, и люди охвачены какой-то сумасшедшей жаждой жизни. Что толку откладывать важное решение, если завтра тебя убьют? Точно так же было в прошлый раз, люди разбегались кто куда.
- Включая тебя с папой, - сказала Джинни, хитро улыбаясь.
- Да, но мы с твоим папой были созданы друг для друга, какой был смысл ждать? -сказала миссис Уизли, мечтательно прикрывая глаза. - Тогда как Билл и Флер... ну, что у них общего? Билл работяга, практичный человек, а она...
- Коза, - согласилась Джинни. - Но Билл не практичный человек, он романтик и задира. Ему нравятся приключения, шарм... Так что не удивляйся, почему он так восхищается Туманией.
Гарри и Гермиона засмеялись. В самом деле, чары француженки напоминали влажный прохладный туман, в котором чередой сменяются волшебные картины.
   - Перестань называть ее так, Джинни, - жестко попросила миссис Уизли. - Я пойду. Ешь яичницу, пока она не затуманилась, Гарри.
Она вышла из комнаты, озабоченно покачивая головой. Рон всё пытался выровнять дыхание.
- Ты ещё не привык к ней? - спросил Гарри, пряча улыбку. В глазах у Рона засветились подзатыльники, лещи и грозовые отголоски тёмной.
   - Слушай, ты... друг, называется! Ладно, вообще-то привык, только бы она не появлялась так внезапно.
- Это... душераздирающе! - патетически воскликнула Гермиона, скорее всего мечтая стереть Рона в порошок.
- Ты что, серьезно хочешь жить с ней в одном доме?- недоверчиво спросила Джинни у Рона. - Мама-то собирается выжить её отсюда, могу поклясться чем угодно.
   Рон только пожал плечами,
- Как она собирается это устроить? - спросил Гарри. - По-моему, эту леди ничем не проймёшь, и в конце концов с пожитками на пороге окажется твоя мать. Шутка. Шутка!
- Она так и вьётся вокруг Нимфадоры, старается оставить её на обед, привечает изо всех сил... Точно говорю, надеется, что Билл влюбится в Тонкс. Я, кстати, и не против, мне было бы гораздо приятнее видеть в семье Нимфадору.
- Да, это сработает, - сказал Рон с сарказмом. - Слушай, ни один парень в здравом уме не станет мечтать о Тонкс, когда рядом Флер. Я имею в виду, что Тонкс неплохо выглядит, когда не делает глупостей с волосами и носом, но...
- Она гораздо приятней Тумании, - сказала Джинни.
- И гораздо умнее, она аврор! - подчеркнула Гермиона из угла.
- Флер была чемпионом Шармбатона на Турнире Трёх Волшебников, - напомнил Гарри.
- Нет, еще и ты туда же! - горько воскликнула Гермиона.
- Тебе нравится, как Тумания произносит твоё имя? Прямо кошечка, мур-мурр, - фыркнула Джинни.
- Нет, - ответил Гарри, жалея, что не промолчал, - я просто сказал, что Тумания, то есть Флер...
- Мне гораздо приятнее видеть в семье Тонкс, - повторила Джинни. - Она будет смеяться последней.
- Она вообще-то редко смеется в последнее время, - заметил Рон. - В последнее время Тонкс всё больше смахивает на Плаксу Миртл.
- Это не страшно, - помрачнела Гермиона. - Она еще не отошла от случившегося... вы знаете, что я имею в виду. Он был ее кузеном!
Гарри почувствовал отвратительную пустоту внутри. Сколько верёвочка ни вейся... а разговор коснётся Сириуса. Проклятье! Они хотят, вообще-то, чтобы он забыл? Впрочем, он и так не забудет. Никогда. Гарри набросился на остывшую яичницу с таким остервенением, как будто она была всему виной.
- Тонкс и Блэк едва знали друг друга! - возразил Рон. - Сириус был в Азкабане половину ее жизни, а до этого их семьи никогда не встречались.
- Не важно, - сказала Гермиона. - Она думает, что виновата в его смерти!
- Как? - спросил Гарри, нарушая обет молчания.
- Ну, она ведь сражалась с Беллатрисой Лестранж, так? Наверное она считает, что позволила Беллатрисе убить Сириуса, подпустила её к нему.
- Это глупо, - сказал Рон.
- Это - комплекс вины оставшегося в живых, - объяснила Гермиона. - Я слышала, что Люпин пытался с ней поговорить, но... такое лечится только изнутри. Она должна простить себя, а пока что... у Тонкс действительно проблемы с метаморфозами!
- С чем-чем?
- Она не может изменить свой облик, как обычно. Я думаю, ее силы заблокированы шоком, или чем-то в этом роде.
- Я и не знал, что такое могло случиться от душевной раны, - сказал Гарри.
- Я тоже, - вздохнула Гермиона, - но полагаю, если ты действительно подавлен...
Тут миссис Уизли просунула голову в дверь.
- Джинни, спустись и помоги мне с ланчем.
- Я разговариваю с ребятами! - возмутилась Джинни.
- Сейчас же! -прикрикнула миссис Уизли и ушла.
- Она зовет меня только потому, что не хочет оставаться наедине с Туманией! -зло сказала Джинни. Она неестественно сильно выпрямила спину, скруглила руки и гордо прошла через всю комнату, напоследок взмахнув волосами.
- Вам тоже лучше побыстрее спуститься, - бросила она, выходя.
Гарри решил использовать наступившую тишину с пользой, и налёг на свой завтрак. Гермиона заинтересовалась коробками близнецов, и только изредка поглядывала на Гарри. Рон, уплетая тост, все еще мечтательно смотрел на дверь.
- Что это? - спросила через некоторое время Гермиона, вытаскивая из коробки что-то похожее на телескоп.
- Понятия не имею, - ответил Рон, - но раз Фред и Джордж оставили его здесь, это значит, что он ещё не готов к продаже в магазине. Поосторожней там!
- Твоя мама говорит, что в магазине хорошо идут дела, - сказал Гарри, - что у Фреда и Джорджа талант к бизнесу.
- Это злостное преуменьшение, - сказал Рон. - Они загребают галлеоны! Не могу дождаться, когда увижу их магазин. Мы еще не были в Косом переулке, потому что мама отказывается ехать без отца, а он сейчас действительно занят на работе. В общем говорят, там все великолепно.
- А что с Перси? - спросил Гарри. Третий по старшинству брат Уизли поссорился с семьей. - Он теперь разговаривает с родителями?
- Нет, - ответил Рон, моргая.
- Но теперь-то он знает, что мистер Уизли был прав, веря в возвращение Вольдеморта!
- Дамблдор говорит, что гораздо легче простить людей за то, что они неправы, чем за правоту, - сказала Гермиона. - Я слышала, как он говорил это твоей маме, Рон.
- Звучит мудро, - признал Рон.
- Он собирается давать мне частные уроки в этом году, - сказал Гарри.
Рон подавился тостом, а Гермиона открыла от удивления рот.
- И ты молчал! - завопил Рон, придя в себя.
- Я только что вспомнил, - честно признался Гарри. - Он сказал мне об этом прошлой ночью, в вашем сарае для метел.
- Чтоб мне провалиться!... частные уроки с Дамблдором! - сказал Рон, вправляя челюсть кулаком. - Интересно знать, почему ты опять удостоился?...
   Гермиона сделала такое лицо, как будто воочию увидела Гарри с подвязанным подбородком на похоронных дрогах. Так обычно смотрела профессор Трелони, с наслаждением предрекая ему смерть в двадцатый раз. Любопытно, старая летучая мышь надеялась на закон вероятности?
   Гарри поймал на вилку солнечный луч, и попытался согнуть её взглядом. Что за народ! Неужели с ним нельзя разговаривать, как с НОРМАЛЬНЫМ человеком?!
- Я не знаю точно, почему он вдруг намылился давать мне уроки, - пробурчал он, - но это, должно быть, как-то связано с пророчеством.
   Напряжение в комнате стало осязаемым. Казалось, зайди сейчас кто-либо - и воздух взорвётся, как хрусталь. Гарри спокойно продолжал, вертя бедную вилку так и эдак:
- Того самого, что пытались похитить из Министерства.
- Никто ведь не знает его содержания, - вскинулась Гермиона, - оно разбилось вдребезги!
- Ну, репортёры Пророка другого мнения! - сказал Рон, а Гермиона зашипела на него, как сердитая кошка.
- Пророк на этот раз не лжёт, - сказал Гарри, глядя на них по очереди. Гермиона как будто получила Тролль по Защите от Темных Искусств, а Рона - заставили слопать лягушку без сахара.
   - Тот шарик был не единственной записью пророчества. Я слышал его полностью в кабинете Дамблдора. Когда его творили, директор был рядом, поэтому сумел поведать много интересного. Из пророчества следует, - Гарри возвысил голос, - что только я смогу остановить Вольдеморта... А заканчивается оно вообще милейшим образом. Ни один из нас, видите ли, не сможет жить спокойно, пока жив другой. Перспектива что надо! Особенно если учесть - почитайте тот же Пророк, и иже с ними - что я и так безумец с комплексом Наполеона, манией преследования и патологической лживостью. Удивительно, что у такого типа есть друзья! Впрочем, - тут Гарри улыбнулся, глядя исподлобья, - возможно, им тоже есть что скрывать. Не так ли?
   - Точно! - провозгласил Рон, воздевая остатки тоста. - Слава богу, журналистам не приходит в голову копнуть под мою семейку. У того же Билли самое безобидное приключение - Флер. Ну, Фред и Джордж понятно, а в последнее время и Джинни ощутила себя Разбойницей Уизли. Виват рыжим!!
   - Что ты имеешь в виду? - с подозрением спросила Гермиона.
   Зардевшегося Рона спасло провидение. Хлопнул несильный взрыв, и Гермиона скрылась в клубах черного дыма.
-Эй, ты там жива?! - закричали наперебой Рон и Гарри. Поднос с остатками затрака соскользнул на пол.
Когда дым рассеялся, Гермиона мрачно посмотрела на них. Левый глаз у неё стремительно наливался чернильным оттенком.
- Я смотрела в него... и вдруг он меня треснул!
Все уставились на телескоп - и увидели, что на длинной пружине издевательски подрагивает кулак в боксёрской перчатке. Синяк под глазом у девушки расплывался с угрожающей скоростью.
- Не беспокойся, - хрюкнул Рон, щурясь от желания рассмеяться, - мама уберет это, она отлично лечит мелкие ушибы... Практика была ого-го!
- Спасибо, только попозже,- торопливо сказала Гермиона и присела на край кровати.
- Мы мучились догадками после возвращения из Министерства... Поговорить-то было не с кем. А помог нам, ни за что не угадаешь, этот тонкий лис...
   - Гибрид ужа на сковородке, старой лисицы и драного аристократа! - вставил жутко довольный собою Рон.
   - ... Словом, Люциус Малфой. Он только вскользь упомянул о пророчестве, но мы сразу догадались, какого оно толка. Гарри... - она прерывисто вздохнула, а потом вдруг спросила шепотом, - ты боишься?
- Знаешь, теперь - гораздо меньше. Когда я только услышал это - перепугался, как несчастный первокурсник, а потом... потом понял, что иначе и быть не могло. Лорд Вольдеморт мне должен слишком много.
   - Гарри... ох...
   - Когда мы узнали, что Дамблдор забирает тебя, то сразу подумали, что дело касается пророчества, - энергично затараторил Рон. - И мы недалеки от истины, верно? Он не стал бы учить очевидного покойника, учитывая возраст и занятость. Директор верит в тебя, оболтус!
- Это правда, - сказала Гермиона. - Интересно, чему будут посвящены ваши уроки? Продвинутой защитной магии, возможно... сильным контрзаклятьям... тайным приёмам на самый чёрный день...
Гарри не слушал её. Просто сидел и отстранённо слушал, как расплетается тугой узел цепей вокруг сердца. Конечно, его друзья перепуганы, даже шокированы, но... ведь они не убегают от него, как от источника заразы, а сидят рядом и, перебивая друг друга, стараются подбодрить его и успокоить.
- ... и неотразимое волшебство, конечно, - закончила Гермиона. - Ну, ты хотя бы знаешь один новый урок, который будешь посещать в этом году. На один больше, чем знаем мы с Роном. Интересно, когда придут результаты СОВ?
- Наверное уже скоро, прошел месяц, - сказал Рон.
- Погодите, - сказал Гарри, вдруг ослеплённый воспоминанием. - Мне кажется... точно, Дамблдор сказал, что наши СОВ придут сегодня!
- Сегодня? - пронзительно закричала Гермиона. - Сегодня? Но почему ты не... о боже.... Ты должен был сказать...
Она вскочила на ноги.
- Пойду посмотрю, не прилетали ли совы.
Гарри спокойно переоделся, взял пустой поднос и спустился на кухню минут эдак через десять. Гермиона в волнении бегала пальцами по столу, а миссис Уизли изо всех сил старалась уменьшить ее сходство с пандой.
- Он не желает сходить, - призналась наконец хозяйка, досконально перерыв книгу "Помощник врачевателя". - Этот заговор всегда работал, я просто не понимаю, в чём дело...
- Фред и Джордж наверняка позаботились, чтобы их фокус запомнился надолго, - сказала Джинни.
- Но он должен сойти! - нервно пискнула Гермиона. - Я же не могу ходить так вечно!
   - Да он сам по себе сойдёт через три дня, - тоном профессионала успокоила её Джинни.
- Дорогая, мы обязательно найдем контрзаклятье, не беспокойся! - сказала миссис Уизли, с негодованием оглянувшись на дочь.
- Билл сказал, что Фред и Джордж очень забавные! - безмятежно улыбнулась Флер.
- Да, я задыхаюсь от смеха, - холодно ответила Гермиона.
Она вскочила и стала нарезать круги по кухне, сжимая руки.
- Миссис Уизли, вы уверены, что почты сегодня не было?
- Да, дорогая, я бы заметила, - терпеливо ответила женщина. - Ещё только девять!
- Наверняка я провалила Древние Руны, - лихорадочно бормотала Гермиона, - ох, действительно допустила серьезную ошибку в переводе. И практика Защиты от Темных Искусств была не очень удачной. Я думала, что Трансфигурация прошла хорошо, но оглядываясь назад...
- Гермиона, ты не одна тут нервничаешь! - рявкнул Рон. - И когда получишь свои одиннадцать Превосходных СОВ... и под второй глаз от меня...
   - Рональд!
   - Мамочка?.. - Рон скорчил рожу невинного ангела.
- Нет, нет, нет! -говорила дальше Гермиона, истерически размахивая руками.- Я знаю, что все провалила!
- А что случится, если мы все провалим? - спросил Гарри, надеясь её отвлечь. - Мы обсудим наши предметы с деканом факультета, я спрашивала у профессора МакГонагалл в конце года, - протарабанила девушка.
Гарри подвело живот и он пожалел о сказанном.
- В Шармбатоне, - высокомерно сказала Флер, - у нас была другая система. Я думайу, это лучше. У нас экзамены после шестого курса, а не после пятого, и потом...
   Слова Флер потонули в крике Гермионы, все бросились к окну. В безмятежной чаше ясной лазури отчётливо проступали три крапинки, они стремительно росли, вот уже видны мягкие взмахи крыльев...
- Это определенно совы, - хрипло сказал Рон.
   - И их три, - сосчитал Гарри.
- По одной на каждого из нас, - испуганно прошептала Гермиона. - О нет... о нет... о нет...
Три красивых неясыти несли большие конверты прямиком к Норе.
- О нет... - задохнулась Гермиона.
Миссис Уизли распахнула окно. Одна, вторая, третья сова плавно опустилась на стол. И все три подняли свои правые лапы.
Гарри подошел к ним, увидел своё имя на конверте средней совы и отвязал его негнущимися пальцами. Гермиону руки вообще не слушались, а Рон кое-как дёргал сведёнными судорогой ладонями.
И тишину на кухне взрезал треск разрываемой бумаги. Гарри вынул из конверта пергамент и впился в него взглядом, стараясь не порвать чужими деревянными пальцами. Туман перед глазами разошёлся, и он прочёл:
   Результаты Стандартных Отметок Волшебника.
Проходные оценки:
Превосходно (П)
Выше Ожидания (В)
Допустимо (Д)
Непроходные оценки:
Слабо (С)
Ужасно (У)
Туп, как тролль (Т)
   Гарри Джеймс Поттер получил:
Астрономия Д
Забота о магических существах В
Чары В
Защита от Темных Искусств П
Прорицания С
Травология В
История Магии У
Зелья В
Трансфигурация В
   Гарри перечитал пергамент несколько раз, постепенно восстанавливая дыхание. Все было в порядке. Он всегда знал, что завалит Прорицания, и не было никакого шанса сдать Историю Магии, учитывая, что он упал в обморок и пропустил половину экзамена, но все остальное сдано! Он пробежал пальцем по оценкам... так, хороший результат в Трансфигурации и Травологии, и даже выше ожидаемого в Зельях! Да к тому же Превосходно по Защите!
Он огляделся. Гермиона сидела молча, вперившись в свои результаты, а Рон едва не прыгал от радости.
- Провалил только Прорицания и Историю Магии, но кто об этом заботится? -крикнул он Гарри. - Меняемся?
Тот мельком просмотрел его оценки: там не было Превосходно...
- Я знал, что ты получишь высший балл по Защите от Темных Искусств, - Рон хлопнул Гарри по плечу. - Мы все сдали хорошо, верно?
- Отлично, - сказала миссис Уизли, ероша волосы Рона. - Семь СОВ - это больше, чем у Фреда и Джорджа вместе!
- Гермиона? - спросила Джинни, осторожно прикасаясь к ней. - Как у тебя?
- Э... неплохо, - ответила девушка пристыженным голосом.
- Ой, прекрати набивать себе цену, - Рон подошёл и забрал у нее листок. - Класс, десять Превосходно и одно Выше Ожиданий по Защите от Темных Искусств, - он посмотрел на нее, счастливую и растревоженную. - Ты действительно разочарована?
Гермиона покачала головой, и на стиснутых губах медленно, но верно расцвела широкая улыбка. Гарри рассмеялся.
- Мы теперь студенты ЖАБА! - подытожил Рон и усмехнулся. - Мам, еще остались сосиски?
Гарри опять посмотрел на свои результаты. Они были такими, которые он заслужил. Только одно не давало покоя... Это был конец его мечтам о профессии аврора. Гарри был уверен, что не сможет заработать высший балл, но все еще горько смотрел на маленькую черную В напротив Зелий.
Это было ударом. И пускай это Упивающийся Смертью в личине заронил в сердце Гарри надежду, что он стал бы хорошим аврором, эта идея ему нравилась. Да что там, это действительно было единственным делом, которое по-настоящему влекло Гарри. А когда он услышал пророчество, это стало судьбой. Ни один не сможет жить, пока на свете есть другой... Разве он сможет выжить, если не присоединится к самым тренированным волшебникам, чья цель - найти и убить Вольдеморта?
  
  
   Глава шестая

Похождения Драко

  
Следующие несколько недель пролетели, как в очарованном сне. Мелькали чередой мирные картинки, сменяя друг друга в ярком калейдоскопе. Вот Гарри сыплет на землю золотистое зерно и осторожно отпирает дверь курятника. Отстранился он совсем не зря. Оглушительно захлопали крылья, и во двор с ликующим кудахтаньем высыпали голенастые подросшие цыплята. Разнорадужные мохноноги, - пояснила довольная миссис Уизли, что стояла рядом, сложив руки на груди. И действительно, молодые куры щеголяли в меховых штанишках, когти прятались в залихватски торчащих перьях, воротники щетинились длинными вымпелами, которые гордо развевались на ветру. Спинка у большинства цыплят была в разноцветную крапинку, у некоторых же - два-три больших пятна. В стороне скромно топтался одинокий фазан.
   - Где вы только достали таких? - восхищённо спросил Гарри. - Кажется, у нас лишь Хагрид отличается умением разыскивать самых редких зверушек?
   Миссис Уизли молча улыбнулась. Нахальный петушок взлетел парню на плечо и неожиданно сильно клюнул. Вдалеке с чуть насмешливой гримаской промелькнула Флер, и Гарри, сконфузившись, сбросил крылатого обормота на землю и пошёл прочь, не оглядываясь.
   Вот они оседлали мётлы и с остервенением гоняют снитч над маленьким двором. Команды были по два человека - Гарри с Гермионой против Рона и Джинни. Отличница Гермиона играла просто ужасно, а Джинни -здорово, так что их матчи условно отдавали справедливостью. По правде говоря, смухлевать старался каждый - кроме Гермионы... Ребята кувыркались на страшной высоте, отпускали метлу на вольную волю и предоставляли ей, растрёпанной и счастливой, словить-таки их у самой земли, приводя миссис Молли в стойкий ужас.
   Добрая хозяйка мстила им по-своему, и они быстро осознали, что за столом находятся в полной её власти. То есть пока не отужинают тремя порциями, не имеют права, осоловевшие и разморенные, пойти к себе и рухнуть на перину, в которой прятались давно забытые детские сны.
Конечно же, мозаика каникул не была сплошь чистых и тёплых тонов. Тут и там вкрадывались серые, коричневые, мрачно-угольные. То были заметки в Ежедневном Пророке о череде несчастных случаев... и часто, часто наливались густотой отчаянья сухие строки о погибших.
   В шестнадцатый день рождения Гарри за кухонным столом собралась большая компания. Ремус Люпин в отличие от всех не веселился, а молча сидел, опершись на локти. Темные пряди с сединой падали на исхудавшее лицо, с которым тени творили странные метаморфозы. На громкие крики или взрывы смеха он лишь рассеянно поднимал глаза - и вновь укрывался за забором длинной чёлки. Одет он был в порядком выгоревшую, латанную-перелатанную куртку. Миссис Уизли передала ему большой кусок праздничного торта и участливо проговорила:
   - Ремус, порадуйся вместе с нами, а то на тебя просто жалко смотреть.
   Он поднял на неё непонимающий тяжёлый взгляд светло-горчичных глаз.
   - Ну, - торопливо продолжала Молли, - может, нам и придётся несладко, но ПОТОМ, а не в день рождения Гарри!
   Гермиона согласно кивнула и пробормотала что-то про совесть.
   - А если в пятницу кто-то сказал, что в понедельник тебя убьют? - после паузы вдруг сказал Люпин, тихо и отчётливо.
   - Прекрас-но! - Флер не растерялась. - Это значийт, что я имею два выходных!
   Ремус на какое-то время смолк, воздавая должное торту, и в воздухе опять запорхали смешинки.
   - У меня была старая метла - валяется в сарае, наверное - так она выделывала столько фокусов, лишь бы скинуть меня! Думаю вот, не толкнуть ли её Фреду с Джорджем как экспериментальную модель? По-моему, неплохая идея! А потом подсунуть такую метёлку Малфою перед матчем... вот смеху-то будет!
- Была - еще и пара атак дементоров, - прожевал Ремус,- И нашли тело Игоря Каркарова, который прятался в хижине на севере. Когда мы подошли, над трухлявой лачугой скалился Знак Мрака. Я в самом деле удивлен, что он прожил целый год , покинув ряды Упивающихся. Регулус Блэк сумел скрыться всего на несколько дней, насколько я помню.
Миссис Уизли нахмурилась.
   - Давайте говорить о чём-нибудь другом в такой день...
   Все заметили, как сумрак невесомым шифоном всползает на стены.
- Ты слышал о Флориане Фортескью, Ремус? - спросил Билл, принимая из лилейных рук Флер бокал вина. - Владелец...
- ...Кафе-мороженого в Косом переулке, - перебил в волнении Гарри. - Он часто угощал меня за счёт заведения. Что с ним случилось? Жив?
- Его скорее всего похитили, в кафе остался полный разгром.
- Зачем? - спросил Рон, и яростный взгляд миссис Уизли на Билла пропал втуне.
- Кто знает? Наверное, он им мешал. Хороший был человек Флориан.
- Кстати, о Косом переулке, - вставил мистер Уизли. - Похоже, Оливандера тоже убрали.
- Делающего волшебные палочки? - спросила Джинни испуганно.
- Да, его. Магазин пуст. Никаких следов борьбы. Никто не знает, ушел он добровольно или его похитили.
- Но волшебные палочки, что маги будут без них делать?
- Купят у других мастеров, - ответил Люпин. - Но Оливандер самый лучший в своём деле и если он сейчас у врагов - это отвратительно.
   После таких вестей всем перехотелось веселиться, они молча допили чай и разошлись кто куда, стараясь не смотреть на Гарри. А на другой день после этого совы принесли конверты с печатями Хогвартса - приглашения на новый учебный год и списки учебников. Гарри ожидал сюрприз: теперь он был капитаном команды по квиддичу.
- Это дает тебе такой же статус, как и старосте, - радостно сказала Гермиона. - Теперь ты можешь пользоваться ванной старост!
   - Надо же, какая честь, - ухмыльнулся Гарри.
- Ух ты, я помню, как Чарли его носил, - весело сказал Рон, вертя значок. - Гарри, это же классно! Будешь моим капитаном - если только возьмешь меня в команду, конечно, ха-ха-ха!
- Нет смысла откладывать поездку в Косой переулок еще дольше, - вздохнула миссис Уизли, просматривая список учебников Рона. Мы поедем в субботу, пока вашему папе снова не пришлось выходить на работу. Я не собираюсь ехать туда без него. - Мам, ты серьезно думаешь, что Сам-Знаешь-Кто будет прятаться за книжной полкой в "Флориш и Блоттс"? - захихикал Рон.
- Фортескью и Оливандер исчезли на каникулах, ты забыл? - вспылила миссис Уизли. - Если ты думаешь, что охрана - смешная вещь, то можешь оставаться здесь, я куплю тебе все сама.
- Нет, я хочу увидеть магазин Фреда и Джорджа! - поспешно проговорил Рон.
- Тогда брось свои идеи, молодой человек, пока я не решила, что ты недостаточно взрослый, чтобы идти с нами! - взвыла миссис Уизли, хватая часы, все девять стрелок которых показывали "смертельную опасность", и вылетела вон из комнаты.
Рон повернулся к Гарри, сокрушённо качая головой.
- Чтоб мне провалиться... теперь даже пошутить нельзя...
Следующие несколько дней Рон как воды в рот набрал на эту щекотливую тему. Очень уж ему хотелось побывать в магазине братьев. Миссис Уизли почти поверила его святому виду и прекратила нападки. Суббота началась относительно мирно, и хотя миссис Молли внутренне клокотала от бог знает, каких чувств, наружу не прорвалось ни звука. За завтраком Билл, который решил остаться дома с Флер (к вящему удовольствию Джинни и Гермионы), протянул Гарри через стол туго набитый мешочек.
- Это мои? - сразу спросил Рон, заблистав глазами.
- Это деньги Гарри, идиот, - отвечал Билл со смехом.- Я достал их из твоего хранилища, Гарри, потому что сейчас забрать деньги занимает часов пять, так как гоблины усилили безопасность. Два дня назад Арки Филпотт и Пробити Проб пытались совершить ограбление... Так что поверь мне, так проще.
- Спасибо, Билл, - сказал Гарри, положив деньги в карман. Рон проводил мешочек взглядом голодного аллигатора.
- Он всегда такой заботливый, - ласково промурлыкала Флер, пощекотав Билла под подбородком. Джинни изобразила за ее спиной внезапный приступ тошноты. Рон подавился хлопьями, Гарри хлопнул друга по спине и надёжно спрятал улыбку.
   Когда они вышли из дома, надевая мантии, министерская машина уже ждала их во дворе. Это был хмурый и мрачный день. Низкие, будто провисшие небеса сеяли мутные ленты света. На закраинах неба шевелились далёкие щупальцеобразные молнии - где-то что есть силы лупил ливень.
   - Хорошо, хоть не над нами, - пробурчала миссис Уизли себе под нос. Молчаливый вышколенный шофёр распахнул перед ними дверцу, и тёмная уторба автомобиля поглотила их одного за другим.
   - Как хорошо, что папа работает в Министерстве, - сказал Рон благодарно, с наслаждением потягиваясь на комфортном сидении, когда машина мягко и мощно стартовала от Норы. Билл и Флер махали им из окна. Он, Гарри, Гермиона и Джинни сидели на просторном удобном заднем сидении. - Но-но, Рональд, я же так и возгордиться могу, - сказал Рону мистер Уизли через плечо, посмеиваясь. - Это всё только благодаря Гарри. К нему приставлена защита по максимуму, и к нам еще присоединятся люди в Дырявом Котле.
Гарри мрачно промолчал. Ему не доставляло удовольствия делать покупки в окружении батальона авроров. Верная мантия-невидимка была сложена в рюкзаке. Любопытственно, почему то, что хорошо для Дамблдора, не устраивает служащих Министерства? Однако сейчас он задумался над тем, знают ли в Министерстве о его мантии, а также... обо всех остальных затеях Дамблдора.
- Вот мы и приехали, - сказал водитель, заговорив впервые за всю поездку. Добрались они на удивление быстро. Автомобиль, похожий на крупного хищника из семейства кошачьих, затормозил у Дырявого Котла. Шофёр вышел, подал руку миссис Уизли и осведомился:
   - Мне приказали вас ждать, как долго вы там пробудете?
- Пару часов, я думаю, - ответил мистер Уизли, и обрадовано посмотрел куда-то в сторону. - О, хорошо, он уже здесь!
Гарри выглянул в окно и чуть не расхохотался. Ожидаемого батальона авроров снаружи гостиницы не было. Вместо них двор мерила шагами одинокая гигантская фигура. Рубеус Хагрид, Хранитель ключей Хогвартса, вышагивал с неописуемой гордостью, подметая землю длиннющей бобровой мантией. Завидев компанию, высыпавшую из машины, он направился к ним тяжёлой трусцой, плюя крупным планом на удивленные взгляды прохожих маглов.
   - Привет, миссис Молли, мистер Артур, - пророкотал он, приблизившись. - А где же...
   Гарри в тот момент завернул за машину и прижался к полированному боку, сгибаясь от смеха. Интересно было выяснить, как скоро Хагрид его обнаружит. Неизвестно, почему такая забава вдруг пришла ему в голову - может, вспомнилась совсем уже детская выходка первокурсника Фреда, когда он подсунул Хагриду листок пергамента, на одной стороне которого значилось: "если хотите увидеть учителя лучше себя, смотрите на обороте". На обороте было то же самое... На этот раз Хагрид сообразил гораздо быстрее, обогнув машину. Они с Гарри столкнулись нос к носу, и юношу пробрал мороз: в чёрных глазах лесничего светилось дикое, непонятное торжество первобытного охотника, бегущего по следу. Но не успел он толком испугаться, это выражение сменилось самым искренним радушием.
- Гарри! - оглушительно взревел Хагрид, заключая его в костеломные объятия. Заднее стекло машины покрылось мелкой сеточкой трещин и осыпалось, шелестя крохотными многоугольниками. Уголки рта шофёра стремительно пошли вниз, да так и застыли в брюзгливом неодобрении и ожидании взбучки. - Клювокрыл - Витервинг, я имею в виду, - горячо продолжал Хагрид, - он такой счастливый, ты должен его увидеть!
- Рад, что ему нравится, - сказал Гарри, усмехаясь и растирая ребра. - Мы даже не подозревали, что "охрана" - это ты.
- А, знамо дело, Министерство хотело послать кучу авроров, но Дамблдор сказал, что я один всё слажу, - сказал Хагрид гордо, кладя лапищи в карманы. - Давайте пойдем - после вас, Молли...
Впервые на памяти Гарри Дырявый Котел был пуст. Только хозяин гостиницы Том, тощий и беззубый, остался от толпы. Он с надеждой посмотрел на них, когда они вошли, но Хагрид сказал:
   - Не сегодня, Том, мы проста проходим мимо, по работе из Хогвартса... ты понимаешь, о чём я толкую?
Том уныло кивнул и вернулся к протиранию бокалов. Гарри, Гермиона, Хагрид и Уизли прошли через бар в маленький прохладный задний двор, где стояли мусорные баки. Хагрид поднял свой тёмно-розовый зонт и постучал по заветному кирпичу в глухой стене. Сначала по кирпичной кладке пробежала тонкая бороздка, вычерчивая контуры остроконечной арки, а потом - будто её створки распахнулись вовнутрь, открывая вид на извилистую, замощенную булыжником улицу. Они прошли сквозь волшебную арку и остановились, чтобы осмотреться.
Косой переулок изменился. Яркие, блестящие витрины, показывающие книги по заклинаниям, ингредиенты к зельям, котлы, были скрыты большими плакатами Министерства Магии. На большинстве строгих фиолетовых постеров значились те же советы по безопасности, что и в брошюрах, которые совы разносили в каждый дом целое лето. Всё это так или иначе отдавало бессилием. Вперемешку с советами висели черно-белые фотографии Упивающихся Смертью, оставшихся на свободе. Беллатриса Лестранж тяжело и насмешливо кривилась со стены ближайшей аптеки. Несколько окон были просто зашиты досками, среди них - кафе-мороженое Флориана Фортескью. По всей улице, как поганые грибы после дождя, выросли стайки убогих ларьков. К ближайшему из них был прикреплен картонный знак, на котором было написано:
   АМУЛЕТЫ
Защита от оборотней.
   Волшебник нездорового вида, стоя рядом с прохожими, гремел связкой серебряных медалей на цепочке.
- Одну для вашей маленькой девочки, мадам? - спросил он, хитро косясь на Джинни, когда они подошли. - Защитите ее чудесную шею?
- Если бы я был на работе... - сказал мистер Уизли, свирепо посмотрев на продавца амулетов.
- Да, только не надо арестовывать никого сейчас, дорогой, мы торопимся, - сказала миссис Уизли, нервно просматривая список. - Я думаю, сначала надо пойти к мадам Малкин, Гермиона хочет новые мантии, да и у Рона в его старых слишком видны лодыжки... и Гарри, ты так вырос... в общем, пойдемте все.
- Нет смысла идти к мадам Малкин всем, - сказал мистер Уизли. - Почему бы им втроем не пойти с Хагридом, а мы пока купим во "Флориш и Блотс" учебники?
- Я даже не знаю, - с волнением сказала миссис Уизли, разрываясь между желанием побыстрее все купить и не разделяться. - Хагрид, что ты думаешь на этот счёт?
- Не бойсь, с ними все будет в порядке, Молли, - сказал Хагрид успокаивающе, махнув рукой. С прохожего слетела шляпа. Хагрид поднял её и протянул владельцу, бормоча извинения, но пожилой маг отчего-то вскрикнул и пустился наутёк. Не слишком успокоившись, миссис Уизли всё-таки решила разделиться, подхватила под руки мужа и дочку, и направилась в сторону "Флориш и Блотс". Гарри, Рон, Гермиона и Хагрид поспешили к мадам Малкин.
   Гарри заметил, что все люди выглядели неприкаянными и растерянными. Они жались друг к другу, как будто в поисках защиты, никто не смеялся, и даже лица детей казались пыльными масками. Никто не ходил по магазинам в одиночестве.
- Несподручно будет нам туда ломиться всем гуртом, - сказал Хагрид, намекая на свои нехилые габариты, когда они подошли к лавке мадам Малкин. - Я посторожу на дворе, ладно?
Гарри, Рон и Гермиона, кивнув, зашли в маленький магазин. На первый взгляд показалось, что он пуст. Друзья притворили дверь и осторожно прошли в сумрачную глубину лавки. Вдруг послышался шорох из-за стойки с дорогими парадными мантиями, и хорошо знакомый голос произнёс конец фразы:
- ... не ребенок, если ты не заметила, мама. Я в состоянии купить все для школы сам.
- Сейчас, дорогой, твоя мама совершенно права, никто не должен ходить поодиночке, ребенок ведь ничего не сможет сделать...- эхом отозвалась хозяйка, миссис Малкин.
- Смотри, куда прикалываешь булавки!
Из-за стойки вышел, ни дать ни взять, граф или князь в красивом костюме из темно-зеленой материи, вокруг шеи и манжетов сверкали полосы булавок. Юный клиент мадам Малкин кинул в зеркало высокомерный взгляд и тряхнул головой. Платиновые волосы на мгновение рассыпались - и снова улеглись волосок к волоску в идеально гладкую причёску. Цвет малахита как нельзя больше подходил к его тонким, острым чертам и аристократической бледности. Заметив новых посетителей, что отразились в зеркале за его плечом, сын Люциуса Малфоя поджал губы так, как будто лакей поднёс ему за ужином уж СЛИШКОМ заплесневелый сыр.
- Если ты хочешь знать, что это за запах, мама - сюда только что вошла грязнокровка.
   - Не думаю, что есть необходимость в таких выражениях! - сказала мадам Малкин недовольно, выходя из-за шкафа с метром в руках.- И давайте обойдёмся без палочек в моем магазине. - поспешно добавила она, увидев инстинктивное движение Гарри и Рона. Гермиона, стоящая позади, шепотом умоляла их не заводиться, но друзья всё-таки вынули палочки, как мечи из ножен, и уставили острия на Малфоя. Тот, однако, даже не шелохнулся, продолжая рассматривать себя в зеркале, потом вдруг резко обернулся и недобро прищурил светло-серые глаза.
- Кто поставил тебе фингал, Грейнджер? Я хочу послать ему цветы.
   - Заткнись, гад! - палочки задрожали в явном предвкушении драки.
   - Да ну, ковбои, как будто вы осмелитесь использовать магию вне Хогвартса, - глумливо ухмыльнулся Малфой.
- Достаточно! - жестко сказала мадам Малкин, оглядываясь через плечо за поддержкой. - Мадам, пожалуйста..
Нарцисса Малфой вышла из-за шкафа.
- Спрячьте это, - холодно сказала она Рону и Гарри. - Если вы снова атакуете моего сына, ручаюсь, это будет последняя вещь, которую вы сделаете.
- Правда? - спросил Гарри, шагнул к ней и пристально вгляделся в надменное лицо, которое неуловимо повторяло черты Беллатрисы. Теперь он был одного с нею роста. - Собираетесь с парой приятелей-Упивающихся убить нас, так?
Мадам Малкин вскрикнула и схватилась за сердце.
- Правда, ты не можешь просто так обвинять в таких серьёзных вещах, убери палочку, пожалуйста! - неожиданно примиряюще попросила Нарцисса.
Но Гарри не опустил свою волшебную палочку, и всё её смирение как ветром сдуло.
- Я вижу, что нахождение под опекой Дамблдора дало тебе чувство ложной безопасности, Гарри Поттер. Но Дамблдор не всегда сможет тебя защитить.
Гарри насмешливо осмотрел магазин:
- О... посмотрите-ка... его сейчас здесь нет! Так что, леди Малфой, если вы скучаете по своему заключённому в Азкабане супругу, это реальный шанс.
   Драко, впервые действительно обозлясь, шагнул к Гарри, но споткнулся об слишком длинную полу мантии и чуть не упал. Рон рассмеялся.
- Как ты смеешь так разговаривать с моей матерью, Поттер! - прошипел Малфой.
- Все в порядке, Драко, - сказала Нарцисса, положив сыну на плечо тонкую руку. Гарри показалось, что она дрожит.- Я думаю, что Поттер воссоединится с дорогим Сириусом до того, как я воссоединюсь с Люциусом.
Гарри вне себя вскинул палочку.
- Гарри, не надо! - жалобно проговорила Гермиона, хватая его за руку. - Подумай... ты не должен... у тебя опять будут неприятности...
Быстрее всех сориентировалась мадам Малкин. Она подошла к Малфою, сжавшемуся, как змея перед прыжком, и сказала:
- Я думаю, левый рукав надо чуть-чуть поднять, дорогой, дай мне просто...
- Ау! - завопил Малфой, отталкивая ее руку. - Смотри, куда втыкаешь свои булавки, женщина! Мама, я не думаю, что все еще хочу это.
Он снял мантию через голову и швырнул их на пол к ногам мадам Малкин.
- Ты прав, Драко, - сказала Нарцисса, высокомерно взглянув на Гермиону, - теперь я знаю, какие отбросы тут одеваются. Мы лучше все купим у "Твилфита и Тэттина".
И с этими словами они покинули магазин. Малфой напоследок основательно наступил Рону на ногу и хлопнул дверью. Ошеломлённая мадам Малкин молча подобрала брошенную бесформенной грудой материю, расправила её трясущимися руками и убрала пыль судорожными движениями волшебной палочки. Постояла с минуту, опустив голову и глотая слёзы, а потом повернулась к ребятам. Улыбка её выглядела приклеенной.
   - Добро пожаловать... на помойку, друзья мои. Здесь вы можете приобрести лучшую рухлядь в Британии, другие отбросы прямо позеленеют от зависти... - Губы мадам Малкин затряслись и она спрятала лицо в ладонях, громко всхлипывая. Гермиона кинулась утешать её.
   - Что только не приходится терпеть... - бормотала хозяйка сквозь слёзы. - Лишь бы магазин не закрылся, только ради своего любимого дела...
   Наконец она пришла в себя, подогнала мантии Гарри и Рону, попыталась продать Гермионе мантию волшебника, а не ведьмы, сбегала в подсобку, напоила их обжигащим чаем со страшным количеством сахару - и проводила, непрерывно извиняясь.
- Все взяли? - радостно спросил Хагрид, когда они оказались снаружи.
- Почти, - сказал Гарри. - Ты видел Малфоев?
- Да, - беспечно отвечал Хагрид, - но они того, вряд ли намылятся пакостить посреди Косого переулка. Ты, Гарри, в том не сумлевайся.
Гарри, Рон и Гермиона обменялись быстрыми взглядами, но тут появились трое Уизли, тяжело гружённые книгами.
- Все в порядке? - спросила миссис Уизли. - Купили мантии? Тогда мы можем зайти в Аптеку и к Илопсу, пока они не закрылись, а потом уже к Фреду и Джорджу.
   Они забежали в Аптеку и купили по большой коробке совиных орешков для Хедвиги и Сыча в магазине мосье Филинна Илопса. Миссис Уизли шла, уткнувшись носом в список покупок, а её муж разглядывал названия лавок в поисках "Проказ Волшебников Уизли".
- Мы уже близко, вот номер девяносто два... девяносто четыре... - бормотал он.
   - Ух ты, - сказал Рон, останавливаясь и преграждая им путь.
   Казалось, среди полного уныния долгой ночи вдруг взвился яркий, радостный фейерверк. Именно такое впечатление производили две витрины лавки "Проказы волшебников Уизли" , что притаилась за крутым поворотом среди тусклых министерских постеров, и с обезоруживающей радушностью распахивала всем объятия. Двери, то есть. Случайные прохожие, спеша по своим делам, долго оглядывались через плечо на яркие окна, от которых разило детской непосредственностью, а некоторые, просветлев лицом, устремлялись внутрь. Левая витрина была ошеломляюще полна товарами, которые вращались, сверкали, прыгали, взрывались и визжали. У Гарри прямо заслезились глаза от этого вида. Правое окно было заклеено гигантским постером, но на фиолетовом фоне кокетливо переступали птичьими лапками солнечно-желтые буквы, покрытые нежным цыплячьим пушком:
   Зачем бояться
   Знаете-Кого?
   Бояться стоит
   Только одного:
   Коварный враг,
   Опасный, как топор,
   На вас набросится запор!


Гарри засмеялся. Миссис Уизли, беззвучно проговорив ужасное слово, схватилась за голову.
- Они будут убиты в своих кроватях! - прошептала она.
- Нет, не будут! - сказал Рон, покатываясь со смеху, - это замечательно!
И они с Гарри первыми направились ко входу. Магазин был полон покупателей, Гарри даже не мог подобраться к полкам. Он огляделся вокруг. Полки были самых диких изгибов, чтобы на них побольше влезло. Опасно нависая над проходом, громоздились до потолка коробки, полные лучших чудес. Тут были подспорья прогульщикам, которые близнецы усовершенствовали с их последнего, незаконченного года в Хогвартсе; Гарри заметил, что нуга "Бледный Хлюпик", вызывающая кровь из носа, пользуется бешеной популярностью, на прилавке осталась только одна коробка. Призывно раскрывшись, стояли мешки с обманными волшебными палочками на любой вкус. Самые дешевые при попытке ими что-нибудь наколдовать, просто превращались в резиновых цыплят или пару носков, а которые подороже - вырывались из рук, взлетали и устраивали бешеную пляску на голове незадачливого волшебника или ведьмы, превращая причёску в настоящий бедлам. К таким палочкам прилагался Гребень-Резвунчик для понятных целей. Стояли здесь и ящики перьев трех видов: Самопишущие, Самопроверяющие, Умно-Отвечающие, вспыхивали зазывно огоньки рекламы. Тут впереди освободилось пространство, и Гарри проложил себе путь к прилавку, где хохотали довольные десятилетние маги, наблюдая за новинкой: крошечный деревянный человек медленно всходит на коробку, где стоит виселица, и вид у него при этом - страх, какой потешный! На коробке было написано: "Палач многократного пользования - заколдуй его, иначе он повесится!"
Гермиона умудрилась протиснуться к большому плакату, под которым на витой позеленевшей ножке стояла коробка с изображением молодой девушки, падающей в обморок на палубе пиратского корабля.
  
   "Запатентованное заклинания мечты.
Одна простая магическая формула, и вы попадаете в высококачественную, очень реалистичную получасовую мечту. Хороша для учеников средней школы, разрыв в реальностях практически незаметен. Побочное действие: безучастное выражение лица и незначительное выделение слюны, чаще всего после грёз из группы Сладкое Королевство. Снимается поеданием НАСТОЯЩИХ сладостей не из этого магазина. Не продается детям младше шестнадцати лет. Проверьте, насколько хороша мечта всей вашей жизни!"
   - Ты знаешь, - сказала Гермиона, поднимая глаза на Гарри, - это действительно выдающаяся магия.
- За это, Гермиона, - сказал голос за ее спиной, - ты можешь взять одну бесплатно.
Сияющий Фред стоял за ними, отросшие огненно-рыжие вихры томно вздыхали на алой мантии, а плутовское выражение глаз стало бы препоганым прогнозом для любого официального лица.
- Как ты, Гарри? - они пожали руки. - Что с твоим глазом, Гермиона?
- Ваш дерущийся телескоп, - сказала она уныло.
- О, черт, я забыл о них! - сказал Фред. - Держи...
Он достал из квадратной бархатной сумки за поясом тюбик. Девушка боязливо его открыла и понюхала густую лиловую пасту.
- Просто нанеси его, и синяк пройдет в течение часа, - сказал Фред. - Мы сначала постарались, чтобы синяк не брали все известные методы, а потом до-олго искали подходящий удалитель. Проверяем свои изделия на себе.
Гермиона округлила глаза.
- Это безопасно, так ведь? - спросила она.
- Конечно да, - ободряюще сказал Фред. - Пойдем, Гарри, я устрою тебе экскурсию.
Гарри оставил Гермиону наедине с лекарством, и последовал за Фредом в конец магазина, где он видел стенд карточных и веревочных трюков.
- Магловские волшебные фокусы! - радостно сказал Фред, указывая на них. - Для чудаков, как папа, любящих магловский хлам. Они недорого стоят, но оказались великолепной новинкой... О, а вот и Джордж.
Братец Фреда энергично потряс Гарри руку.
- Устраиваешь ему экскурсию? Проходи в конец, Гарри, вот где мы делаем настоящие деньги - ты, прикармань что-нибудь, и это будет стоить тебе больше, чем галлеоны! - предупреждающе добавил он маленькому мальчику, торопливо отдернувшему руку от тюбика, помеченного, как съедобный.
"Тянучки Крошка Эльф. Берегитесь - вызывают неконтролируемый рост кончиков ушей." - предостерегала маленькая табличка сбоку.
Джордж отодвинул занавеску за стендом с магловскими фокусами, открыв темную, полупустую комнату. Надписи на упаковках этих товаров были более устрашающими, чем в первом зале.
- Мы только развиваем эту более серьезную линию, - сказал Фред. - Забавно, как это случилось...
- Ты не поверишь, как много людей, даже работающих в Министерстве, не могут создать приличное заклятие Щита, - сказал Джордж. - Конечно, их же учил не ты, Гарри.
- Точно... Ну, мы думали, что Защитные Шляпы были шуткой, знаешь, попроси своего товарища послать в тебя заклятье и смотри на его лицо, когда оно просто отскочит. Но Министерство купило пятьсот штук для своего персонала! И мы все еще получаем крупные заказы!
- Так что мы расширились и стали производить еще и Защитные мантии, Защитные перчатки.
- Я имею в виду, они не защитят от Непростительных заклятий, но смогут отразить умеренные проклятия.
- И тогда мы решили уделить больше времени изделиям для Защиты от Темных Искусств, это настоящая денежная машина, - с энтузиазмом продолжил Джордж. - Это здорово. Смотри, это Мгновенный Черный Порошок, мы его привозим из Перу. Удобен, если ты хочешь быстро сбежать.
- А вот наша Заманивающая Взрывчатка, просто уходит с полок, смотри, - указал Фред на стаю коричневых рогатых месяцев, которые бесшумно отпрыгивали от взглядов.
   - Ты просто тайком выпускаешь ее, и она убегает, издавая грохот вне поля зрения, чем дает шанс отступления, если тебе это нужно.
- Удобно, - сказал впечатленный Гарри.
- Держи, - сказал Джордж, взяв пару и бросив их Гарри.
Молодая ведьма с короткими светлыми волосами заглянула за занавеску. На ней тоже была алая мантия.
- Здесь один покупатель ищет шутливый котел, господа Уизли, - сказала она.
Гарри показалось забавным, что Фреда и Джорджа так величают, но они, видимо, уже привыкли к лучшей жизни.
- Сейчас, Верити, я иду, - быстро ответил Джордж. - Гарри, выбирай все, что хочешь, ладно? Бесплатно.
- Я не могу так! - сказал Гарри, который уже достал кошелек.
- Ты здесь не платишь, - твердо сказал Фред, отмахиваясь от денег.
- Но...
- Ты дал нам начальный капитал, мы этого не забыли, - строго сказал Джордж. - Бери все, что хочешь и просто не забудь говорить людям, где ты это взял, если они спросят.
Джордж вышел, чтобы помочь продавцам с покупателями, а Гарри, вдоволь насмотревшись на диковинки Сумеречной Комнаты, пошёл с Фредом обратно в главный торговый зал, где Джинни и Гермиона все еще изучали Запатентованные заклятия мечты.
- Девушки, вы еще не видели нашу продукцию Чудо-Ведьмы? - спросил Фред. - Следуйте за мной, дамы...
Рядом с окном стояло множество товаров в ярко-розовых упаковках, рядом с которыми вертелась толпа взволнованных хихикающих девушек. Гермиона и Джинни отстали, настороженно привстав на цыпочки.
- Эй, там, - гордо сказал Фред. - Лучший выбор любовных зелий, который можно найти.
Джинни недоверчиво подняла бровь:
- Они работают? - спросила она.
- Конечно, они работают, до двадцати четырех часов за один прием в зависимости от веса парня.
- И привлекательности девушки, - продолжил Джордж, внезапно появившийся рядом с ними. - Но мы не продаем его тем вертихвосткам, - добавил он сурово, - у которых уже около пяти парней, из чего следует...
- Что бы вы не услышали от Рона, это неправда, - невозмутимо сказала Джинни, шагнувшая вперед, чтобы взять с полки маленькую розовую склянку. - Что это?
- Прыщи гарантированно исчезают за девять секунд, - сказал Фред. - Превосходно помогает при любых нарывах, но не меняй тему разговора. Ты сейчас встречаешься с парнем по имени Дин Томас?
- Да, - сказала Джинни. - И когда я его видела в последний раз, он точно был одним парнем, а не пятью. А что это такое?
Она указывала на круглые розовые и фиолетовые пушистые шарики, что с громким писком катались по клетке.
- Карликовые Пуховки, - ответил Джордж. - Маленькие милые пуховки, мы ещё не научились достаточно быстро их разводить. А как насчет Майкла Корнера?
- Я его бросила, он неудачник! - сказал Джинни, просунув палец сквозь прутья клетки и наблюдая, как Карликовые Пуховки ласкаются к нему. В самом деле, прикосновение эдакой зверушки к щеке было бы очень бережным и приятным.
   - Они прелестны!
- Да, они очень милые, - смягчился Фред. - Но ты довольно быстро меняешь парней, не так ли?
Джинни яростно развернулась к нему, уперев руки в бока. В этот момент она была так похожа на миссис Уизли, что Гарри удивился, почему Фред не отскочил от нее. Тот в самом деле споткнулся и чуть подался назад.
- Это не твое дело. И я попрошу тебя, - зло добавила она появившемуся Рону, нагруженному покупками, - не рассказывать небылицы обо мне этим двоим.
- Это три галлеона, девять сиклей и один кнат, - сказал Фред, оценивая коробки в руках Рона. - Признавай свою вину.
- Я твой брат!
- Ладно, тогда три галлеона и девять сиклей.
- Но у меня нет столько денег!
- Тогда лучше положи их обратно, и проследи, чтобы на верную полку.
Рон положил несколько коробок, выругался и сложил пальцы в неприличном знаке, адресованном Фреду. К его несчастью, Фред в тот момент отвернулся, и жест достался прямо в лицо миссис Уизли, выбравшей именно этот момент для появления.
- Сейчас я сращу твои пальцы вместе, - справедливо взъярилась она.
- Мам, можно я возьму Карликовую Пуховку? - отвела угрозу Джинни.
- Что? - осторожно спросила миссис Уизли.
- Смотри, они такие милые...
Миссис Уизли подошла поближе, чтобы рассмотреть Карликовых Пуховок, открывая вид на окно. Драко Малфой в одиночестве шел по улице. Проходя мимо "Проказ Волшебников Уизли", он оглянулся через плечо и скривился. Секундой позже они потеряли его из виду.
- Интересно, где его мамочка? - спросил Гарри, нахмурясь.
- Освободил ее от своего вида, - сказал Рон.
- Но почему? - сказала Гермиона.
Гарри ничего не сказал: он думал. Нарцисса не отпустила бы своего драгоценного сыночка из вида охотно. Малфою наверняка пришлось напрячься, чтобы избавиться от ее внимания.
   Гарри слишком хорошо знал Драко, чтобы не понять: причина не могла быть безвредной. По определению не могла быть.
Он огляделся. Миссис Уизли и Джинни склонились нам Карликовыми Пуховками. Мистер Уизли с удовольствием разглядывал магловские крапленые карты, Фред и Джордж работали с посетителями. Хагрид за стеклом стоял к ним спиной, оглядывая улицу.
- Быстро забирайтесь сюда, - сказал Гарри, вытаскивая мантию-невидимку из рюкзака.
- О, я не знаю, Гарри, - засомневалась Гермиона, неуверенно посмотрев на миссис Уизли.
- Давай же, - прошипел Рон.
Она колебалась всего секунду, затем забралась под мантию. Никто не заметил их исчезновения, все были слишком заинтересованы товарами Фреда и Джорджа. Они проделали путь до дверей так быстро, как смогли, но Малфой уже успешно испарился.
- Он шел в том направлении, - прошептал Гарри тихо, чтобы Хагрид их не услышал. - Пойдем.
Они побежали, всматриваясь слева и справа в двери и окна магазинов, пока Гермиона не указала вперед.
- Это он, так ведь? - прошептала она. - Поворачивает налево.
- Большой сюрприз, - прошептал Рон.
Малфой огляделся и лисицей скользнул в Мрачную Аллею. Она заботливо укрыла желанного гостя угловатым, костистым витком направо.
- Быстрее, или мы его потеряем, - сказал Гарри, ускоряя шаг.
- Наши ноги будут видны! - обеспокоено сказала Гермиона, когда мантия задралась на уровень лодыжек. Теперь было куда сложнее прятаться под ней втроем.
- Неважно, - нетерпеливо бросил Гарри. - Просто поторопимся!
Мрачная Аллея, улица, посвященная Темным Искусствам, выглядела пустынно. Они вглядывались в окна, мимо которых проходили, но казалось, ни в одном магазине не было покупателей. Гарри полагал, что покупать Чёрные артефакты в такие опасные и подозрительные времена было бы чистым разоблачением.
Гермиона сильно ущипнула его за руку.
- Ау!
- Тшшш! Смотри! Он там! - прошептала она ему на ухо.
Это был единственный магазин Мрачной Аллеи, который Гарри посещал когда-то. "Борджин и Бёркс" предлагал широкий выбор зловещих объектов. Там среди коробок, полных черепов, и старых бутылок спиной к ним стоял Драко Малфой собственной персоной, и оживленно жестикулировал. Жирноволосый сутулый человек, мистер Борджин, стоял напротив Малфоя и жёлтое его лицо застыло в странной смеси чувств.
- Если бы мы могли слышать, что они говорят! - сказала Гермиона.
- Мы можем! - возбужденно воскликнул Рон. - Надевайте... черт...
Он уронил пару коробок, которые все еще держал, и наконец нащупал нужную.
- Длинное Ухо Уизли!
   - Спёр всё-таки!
- Чудесно!
   Гарри с Гермионой сказали это хором. Рон распутал длинные шнурки телесного цвета, бросил на мостовую, и они послушно зазмеились к двери.
- Надеюсь, дверь не Невозмутима.
- Нет! - ликующе прошептал Рон. - Слушайте!
Они склонил головы и стали внимательно слушать громкий и четкий, как по радио, голос Малфоя.
- ...ты знаешь, как это решить?
- Возможно, - сказал Борджин голосом, подсказывающим, что он не склонен компрометировать себя. - Мне надо на это взглянуть. Почему вы не принесли его в магазин?
- Я не могу, - сказал Малфой. - Он должен оставаться неподвижным. Просто скажи мне, как это сделать.
Гарри увидел, как Борджин нервно облизал губы.
- Ну, не видя его, я должен предупредить, что это сложнейшая работа, даже невозможная. Я не могу ничего гарантировать.
- Нет? - сказал Малфой, и Гарри понял по его тону, что он ухмыльнулся. - Может, это сделает тебя более уверенным.
Он приблизился к Борджину, скрывшись за шкафом. Гарри, Рон и Гермиона метнулись в сторону, пытаясь сохранить его в поле зрения, но кроме испуганного Борджина, ничего не увидели.
- Расскажи кому-нибудь, - сказал Малфой после паузы, - и тебя настигнет возмездие. Знаешь Фернира Грейбэка? Он друг нашей семьи и будет заглядывать сюда время от времени, дабы убедиться, что ты уделяешь проблеме все внимание.
- В этом не будет необходимости...
- Я так решил, - сказал Малфой. - Ну, я, пожалуй, пойду. И не забудь сохранить эту вещь, она мне нужна.
- Может, вы желаете забрать ее сейчас?
- Конечно нет, жалкий человек! Представь на минуту, как я буду выглядеть с этим на улице! Просто не продавай ее.
- Конечно, не буду... сэр.
Борджин поклонился так же низко, как и Люциусу Малфою в прошлый раз.
- Никому ни слова, Борджин, включая мою мать, понятно?
- Естественно, естественно, - забормотал Борджин и поклонился еще раз.
Через миг колокольчик над дверью зазвенел, Малфой спрыгнул с низкого крыльца и пошёл прочь, чрезвычайно собою довольный. И если тень его матери иногда наполнялась чистым прохладным серебром, то его собственная тень, увы, мутным и дымным безликим облаком ползла вслед за хозяином. В магазине мистер Борджин замер нелепой угловатой фигурой, елейная улыбка исчезла. Он выглядел обеспокоенным.
- О чем они говорили? - прошептал Рон, сматывая Длинные Уши.
- Не знаю, - молвил Гарри задумчиво. - Он хотел что-то починить... а ещё Борджин хранит что-то для него. Вы видели, на что он показывал, когда хозяин затрясся похлеще холодца?
- Нет, он был за шкафом...
- Вы двое, оставайтесь здесь, - прошептала Гермиона.
- Что ты..?
Но Гермиона уже выбралась из-под мантии. Поправила волосы, глядя на отражение в стекле, а потом вошла в магазин, заставляя колокольчик опять звенеть. Рон поспешно достал Длинные Уши.
- Здравствуйте, ужасное утро, не правда ли? - радостно сказала Гермиона Борджину, который ответил ей угрюмым подозрительным взглядом. Весело напевая что-то, Гермиона рассматривала выставленный товар.
- Это ожерелье продается? - спросила она, останавливаясь напротив коробки с хрустальной крышкой.
- Если у вас есть полторы тысячи галлеонов, - холодно сказал мистер Борджин.
- О... э.. нет, у меня столько нет, - ответила Гермиона, продолжив осмотр. - А... что насчет того чудесного... хм... черепа?
- Шестьдесят галлеонов.
- Так это продается, значит? А есть что-нибудь... хранимое для кого-то?
Мистер Борджин покосился на нее. У Гарри было отвратительное чувство, что он видит Гермиону насквозь. По-видимому, она тоже почувствовала, что сказала что-то не то, потому что внезапно оставила осторожность.
- Вещь, которую... э... парень, который тут только что был, Драко Малфой, ну, он мой друг, и я хочу купить ему подарок на день рождения, но если он что-то уже заказал, вполне понятно, что я не хочу дарить ему то же самое, так что... хм...
По мнению Гарри, это была милая неубедительная история, и похоже, Борджин тоже так считал.
- Вон, - грозно сказал он. - Убирайся!
Гермиона не стала ждать повтора, а быстро направилась к двери. Когда колокольчик снова зазвенел, Борджин повесил табличку "Закрыто".
- Ох, хорошо отделалась, - сказал Рон, набрасывая мантию на Гермиону. - Ценю попытку, но ты была неубедительной...
- В следующий раз ты мне покажешь, как это делается, о Мастер шпионажа! - непримиримо ответила она.
Рон и Гермиона пререкались всю обратную дорогу к "Проказам Волшебников Уизли". Оказалось, что миссис Уизли и Хагрид заметили их отсутствие недавно, и паника была пока в зачаточном состоянии. Уже в магазине Гарри снял мантию-невидимку и присоединился к Рону и Гермионе, дававшим словесный бой миссис Молли. Она обвиняла их в бесчувственной безответственности и наоборот, а они - в том, что она невнимательно смотрела в тёмной комнате, где они все это время были.
  

Глава седьмая

Клуб Шелкопряда

  
   Последнюю неделю каникул Гарри только и делал, что ломал голову над поведением Малфоя на Мрачной Аллее, и порядочно достал этим друзей. Ну как, скажите на милость, можно разговаривать с человеком, который все темы сводит к единственной?! Но ему в самом деле не давало покоя приключение молодого лицемера. Выходя из лавки Борджина, Драко прямо сиял от счастья, а означать это могло лишь одно: очередную подлость. А так как масштабы содеянного выросли вместе с ним, было впору ожидать действительно крупной пакости. Малфой был как-то легковесно безжалостен, по-мальчишески жесток, и плевать хотел на многие вещи, лишь бы удачно выпендриться. Гарри понимал, что такое сочетание - самое опасное. Думая об этом в двадцатый раз, он не мог назвать аргумента, который бы заставил Драко остановиться. Ну, не скажешь же дурацким патетическим тоном - "Драко, о Драко, не делай это ради себя любимого!" Гарри мрачно усмехнулся, понимая, какую только что мысленно сморозил глупость. А тут ещё и друзья, как назло, отмахиваются от него...
   В самом деле, ни Рон, ни Гермиона не были так озадачены поведением Малфоя, как он, и это раздражало Гарри до ужаса.
   - Я согласна, Гарри, что это было подозрительно, но не более того, - слегка нетерпеливо сказала Гермиона. Она сидела на подоконнике в комнате Фреда и Джорджа, опираясь ногами на одну из картонных коробок, и искала свой экземпляр Продвинутого Перевода Рун. - Но разве мы не сошлись на том, что всё это можно вполне безобидно объяснить?
   - Безобидно?! - Гарри задохнулся от ярости. - И почему этот ядовитый лисёнок так разволновался, поломав что-то там "безобидное"?
   - Возможно, он сломал свои длинные-длинные пальцы, - сказал Рон, высокомерно оглядывая ребят и разводя пальцы веером. - А, чёрт! - он попытался выпрямить согнутые прутья на своей метле, толстый коричневый прут неожиданно разогнулся и впечатался ему в нос.
   - Похоже, Рон, твоя метёлка пальцы не сломала! - резюмировал Гарри. - А что ты скажешь насчёт вещи, которую Малфой наказал ему охранять? Можно подумать, будто Борджин получил ещё один сломанный предмет, и Малфой хочет забрать оба.
   - Ты думаешь? - сказал Рон, пробуя очистить грязь с ручки метлы.
   - Да, я так думаю, - твёрдо ответил Гарри. Рон и Гермиона достаточно красноречиво промолчали.
   - Отец Малфоя в Азкабане, - горячо продолжал он. - Разве вы не считаете, что
   Драко хочет отомстить?
   Рон поднял взгляд, моргая.
   - Малфой - и вдруг праведная месть? Даже если допустить такое, то... Азкабан! Министерство! Авроры! Что он может сделать с этим?
   - Я не знаю! - расстроено признался Гарри. - Но он кое-что замышляет, и мы должны отнестись к этому серьезно. Его отец - Упивающийся Смертью, стало быть...
   Гарри остановился, хлопнув себя рукою по лбу. Потрясающая мысль только что осенила его.
   - Эй, что случилось? - взволнованно спросила Гермиона.
   - У тебя же не заболел шрам, я надеюсь? - Рон нервно выглянул в окно, словно ожидая Вольдеморта с дементорами в гости.
   - Он - Упивающийся Смертью, уверенно сказал Гарри. - Он заменил своего отца при Вольдеморте!
   Наступила тишина, которую взорвал хохот Рона.
   - Малфой! Ему шестнадцать, Гарри! И ты думаешь, что он способен называть Сам-Знаешь-Кого на "Вы"? Да и зачем тому понадобился вздорный пацан?
   - Это похоже на бред, Гарри, - сердито сказала Гермиона. - Почему это ты вдруг так решил?
   Но Гарри, взявшийся что-либо доказывать, становился нечувствительным к уколам.
   - Вспомните, - начал он серьёзно и обстоятельно, - что произошло у мадам Малкин. Сначала я подумал, что она ткнула его шпилькой, но потом вспомнил - она даже не прикасалась к нему, когда он завопил и отдёрнул руку! Мадам Малкин сказала ему, что хочет подкатить рукав. Это была его левая рука. На ней была Чёрная Метка.
   - Ну... - с недоверием протянул Рон.
   - Я думаю, что он просто хотел уйти оттуда, Гарри, - сказала Гермиона.
   - Он показал Борджину что-то, что его серьезно испугало. Это была Метка, я знаю. Вы видели как отреагировал хозяин!
   Рон с Гермионой переглянулись.
   - Я не уверена, Гарри...
   - Да, я все же думаю, что Ты-Знаешь-Кто не позволил бы Малфою присоединиться... - подхватил Рон, почувствовав поддержку.
   Рассерженный, Гарри подхватил кучу грязной одежды для квиддича и вышел из комнаты. Миссис Уизли, вспомнил он, убеждала их в течении многих дней не оставлять стирку и сборы до самого последнего момента. Спускаясь, он встретил Джинни, которая несла в свою комнату кипу свежевыстиранной одежды.
   - Я не шла бы на кухню сейчас. - предупредила его она. - Там слишком много тумана.
   - Я буду очень осторожен, - улыбнулся Гарри, раскусив намёк.
   Войдя на кухню, он действительно обнаружил там Флер. Прелестница сидела за столом и увлечённо щебетала о будущей свадьбе с Биллом, а миссис Уизли яростно шинковала салат, отказавшись от услуг волшебной палочки. Гарри, глядя на её вдохновенное лицо и слушая хищный свист, с которым нож рассекал нежно-зелёные листья, догадывался, кого имеет ввиду миссис Молли.
   - Мы с Биллом уже почти выбрали двух подружек невесты, Джинни и Габриэла будут очень мило смотреться рядом. Я думайу одеть их в бледно-золотое - розовое смотрелось бы ужасно с волосами Джинни...
   - Ах, Гарри! - громко воскликнула миссис Уизли, перекрикивая монолог Флер. - Хорошо что ты спустился, я как раз собиралась тебя звать, чтобы рассказать о мерах безопасности назавтра. Мы снова взяли машины Министерства, авроры будут ждать на станции.
   - А Тонкс тоже будет там? - полюбопытствовал Гарри, передавая вещи для стирки.
   - Нет, я не думаю. Когда Артур просил предоставить эскорт, она уже получила другое задание.
   Она позволила себе уйти, эта зануда Тонкс, - подумала Флер, всматриваясь в отражение своих чарующих глазок в сверкающей чайной ложке. - Это большая ошибка, если спросите...
   - Собери все свои вещи сегодня, Гарри, я не хочу запарки в последний момент, - попросила миссис Уизли.
   Отъезд на следующее утро обошёлся без обычных нервов. Автомобили Министерства прибыли к Норе минута в минуту, чтобы найти всю компанию в ожидании рядом с упакованными вещами. Кот Живоглот сонно моргал своими фонарями из дорожной корзины, Хедвига пренебрежительно поглядывала на Сычика, а пурпурная морская свинка Джинни, Арнольд, деловито сновала по клетке.
   - Оревуар, дорогой! - сказала Флер, целуя Гарри на прощание. Рон с надеждой поспешил вперёд, но Джинни подставила ему подножку, и он растянулся в пыли у ног прекрасной Флер. Рассерженный, покрасневший и забрызганный грязью, он сел в автомобиль, не прощаясь.
   Хагрид не ждал их на станции Кингс Кросс. Вместо него к ним подошли два бородатых аврора мрачного вида, одетые в тёмные магловские костюмы, и провели их на станцию, не говоря ни слова.
   - Быстрее, быстрее, через барьер, - заволновалась миссис Уизли, встревоженная этим строгим приемом. - Гарри должен идти первым с... - Она вопросительно посмотрела на одного, быстро кивнувшего аврора. Он быстро схватил Гарри за руку, как нашкодившего ребёнка, и зашагал к барьеру между платформами девять и десять.
   - Я могу идти сам, спасибо, - раздражённо сказал Гарри, пытаясь вырвать ладонь из стальной руки аврора. Тот подтолкнул его тележку к стене барьера, не обращая внимания на Гаррино недовольство, и секунду спустя оказался на платформе девять и три четверти, где стоял алый Хогвартс-Экспресс, оглашая перрон гудками и весело испуская пар в толпу.
   Гермиона и Уизли присоединились к нему через секунду. Не ожидая разговора с мрачным аврором, Гарри двинулся к Рону и Гермионе, чтобы найти свободное купе.
   - Мы не можем сесть вместе, Гарри, - напомнила Гермиона. - Мы с Роном должны сначала зайти в вагон старост, а потом некоторое время патрулировать коридоры.
   - О, я совсем забыл, - сказал Гарри.
   - Садитесь в поезд, дети, у вас есть всего несколько мнут, чтобы сесть, - затараторила миссис Уизли, сверяясь со своими часами.
   - Мистер Уизли, я могу сказать вам несколько слов? - сказал Гарри, решившись в одно мгновение.
   - Конечно, - сказал мистер Уизли несколько удивлённо, однако отошёл вместе с Гарри в сторонку от остальных.
   Гарри тщательно продумал этот разговор, и пришёл к выводу, что никто, кроме мистера Уизли, не сможет ему помочь. Или хотя бы поверить. С одной стороны, Гарри выбрал именно Артура потому, что тот работает в Министерстве и находится на хорошем счету, чтобы действовать дальше, а во-вторых, мистер Уизли вряд ли взорвётся от гнева, как кто-либо другой.
   Миссис Уизли и мрачнолицый аврор бросали на них тревожные взгляды.
   - Когда мы были в Косом переулке, - начал Гарри, но мистер Уизли сощурился:
   - Я в самом деле должен узнать, куда ты, Рон и Гермиона смылись в то время, когда предположительно рассматривали товар в задней комнате в магазине Фреда и Джорджа?
   - Кто вам рассказал?...
   - Гарри, не смеши, пожалуйста - ты разговариваешь с человеком, который воспитал Фреда и Джорджа.
   - Э-э.. да, хорошо, мы вправду были в задней комнате. - Гарри был не совсем готов к такой постановке вопроса.
   - Замечательно. И что вам понравилось там более всего?
   - Драко Малфой, сэр. Он шёл по средней полке со страшно самодовольным видом, и нам показалось это подозрительным. Мы накинули мою мантию-невидимку...
   - У вас была причина поступить так - или это была простая прихоть? - мистер Уизли поскрёб подбородок, вопрошающе глядя на Гарри.
   - А как же! (Для Гарри Малфой был виноват всегда, но сейчас просящиеся на язык аргументы вместе с эпитетами оказались скованными странным стилем разговора.) Сперва мы встретили его у мадам Малкин, где он полз по рукаву зелёной мантии, шевеля своими длинными усами, и шарахался от её булавок. Думал, наверное, что мадам собирается пополнить им свою энтомологическую коллекцию, явно переоценивая пользу своей породы...
   - Так-так, и что же было потом? - спросил мистер Уизли странно изменившимся голосом, закусывая губу.
   - У Фреда и Джорджа в задней комнате он пресмыкался...
   - Гарри!
   - Сэр, я всего лишь вспомнил о символе Слизерина... - Гарри подумал, что перегнул палку, и сердце у него галопом ускакало в пятки.
   - Гарри, говори поскорее, чтобы Экспресс не уехал без тебя, я имею ввиду, - рассеянно уточнил мистер Уизли, оглядываясь.
   - Он шёл по полке, и вдруг завернул за коробку Мрачного Олленя. Мы поспешили за ним.
   - Так, ну и что ему понадобилось на Мрачной Аллее в такие времена? - нахмурился мистер Уизли.
   - Он зашёл в "Борджин и Беркс", - сказал Гарри, - и требовал в своей обычной манере починить какую-то вещь, которую нельзя было переносить. Борджин от этого был не восторге, он просто шипел, но Малфой показал ему нечто, которое в одну секунду заставило Борджина кланяться ему до земли. Странно, не так ли?
   - Ну...
   - Борджин помог ему сохранить что-то, и Малфой приказал сохранить ещё что-то для него. Он говорил так, словно это были две одинаковые вещи. Словно они были парой. И... - Гарри глубоко вздохнул, - есть кое-что ещё. Когда мадам Малкин попробовала прикоснуться к его левой руке, Малфой буквально отлетел от неё. Я думаю, что там была Черная Метка. Что он заменил своего отца в качестве Упивающегося Смертью.
   Мистер Уизли выглядел озадаченным. Через мгновение он сказал:
   - Гарри, я сомневаюсь, что Сам-Знаешь-Кто позволил бы шестнадцатилетнему...
   - А кто-нибудь знает , что Сами-Знаете-Кто сделал или не сделал? - сердито спросил Гарри. - Мистер Уизли, я сожалею, что не узнал больше, но разве это не стоит расследования? Если уж Малфой вынужден угрожать Борджину, то наверняка замышляет что-то опасное, не правда ли?
   - Честно говоря, я сомневаюсь насчет этого, Гарри, - медленно сказал мистер Уизли, взвешивая каждое слово. - Когда Люциус был арестован, мы совершили обыск в его доме и конфисковали все, что представляло опасность. Драко просто неоткуда было взять эти вещи для Борджина.
   - Я думаю, вы пропустили кое-что, - упрямо ответил Гарри.
   - Хорошо, возможно, - торопливо сказал мистер Уизли, но Гарри показалось, что он уверен в обратном. Послышался свист позади них, и двери поезда начали закрываться.
   - Ты должен поторопиться, Гарри.
   - Гарри, быстрее! - закричала миссис Уизли.
   Юноша оглянулся - и рванул к Хогвартс-Экспрессу на скорости хорошего спринтера. Мистер и миссис Уизли зашвырнули его вещи в тамбур, помогли Гарри забраться следом, и паровоз, издав победный клич, сдвинул вагоны с места.
   - Теперь, дорогой, ты приедешь к нам на Рождество, так что мы увидимся очень скоро, - крикнула миссис Уизли через окно, когда Гарри уже захлопнул дверь.
   - Позаботься о себе и...
   Поезд набирал скорость.
   - ...веди себя хорошо и... - Она бежала трусцой, чтобы оставаться наравне с поездом.
   - ...берегись!
   Гарри махал, пока поезд не завернул за угол и супруги Уизли не исчезли из виду. Недалеко по коридору стояла Джинни, болтая со своими друзьями. Он направился к ней, таща свой багаж. И ощущал отовсюду жадные присоски взглядов. Некоторые, не зная меры, даже прилипли лицами к окнам купе, чтобы посмотреть на него. Гарри был в принципе готов, что таращиться на него будут гораздо больше прежнего, но на практике это оказалось куда противнее.
   Он приятельски похлопал Джинни по плечу.
   - Давай найдём свободное купе?
   - Не могу, Гарри, я обещала встретить Дина, - просияв, сказала Джинни. - Увидимся попозже.
   - Ладно, - ответил Гарри. Он почувствовал странный приступ раздражения из-за того, что она ушла, легко повернувшись на каблуках, и длинные тёмно-рыжие волосы танцевали позади нее Таинственно Тающий Танец. Гарри сморгнул, но наваждение не пропало. Он настолько привык к её обществу этим летом, что позабыл - она не общается с ним, Роном и Гермионой в школе. А вокруг него застыли загипнотизированные девочки с открытыми ртами.
   - Привет, Гарри, - послышался знакомый голос из-за спины.
   - Невилл! - облегчённо воскликнул Гарри, чувствуя, что спасён. Вслед за Невиллом с ним поздоровалась высокая девушка с затуманенным взором.
   - Луна, привет, как дела? - неожиданно для самого себя обрадовался Гарри.
   - Очень хорошо, спасибо, - ответила Луна. Она прижимала к груди журнал: большие буквы на обложке говорили о том, что внутри есть пара психоделических очков.
   - Придира всё еще на высоте, да? - спросил Гарри, чувствующий некоторую нежность к журналу, в котором напечатали его прошлогоднее интервью.
   - О да, всё идёт хорошо! - радостно заверила его Луна.
   - Давайте найдём места, - предложил Гарри, и возглавил маленькую поисковую группу, которая отважно проложила путь через толкотню воззрившихся на них студентов. Наконец отыскав пустое купе, они юркнули внутрь и облегчённо выдохнули.
   - Они смотрели даже на нас, - заметил Невилл, указывая на себя и Луну. - Потому что мы - с тобой!
   - Они уставились на вас, потому что вы тоже были в Министерстве, - пояснил Гарри, поднимая чемодан на багажную полку. - Наше небольшое приключение не сходило со страниц Ежедневного Пророка всё лето, вы должны были заметить.
   - Да, я думал бабушка рассердится из-за всей этой рекламы и трепотни, - сказал Невилл. - Но она была по-настоящему довольна. Говорит, что я похож на своего папу в прошлом. Она купила мне новую палочку, взгляни!
   Он вынул её и показал Гарри.
   - Вишня и волос единорога, - сказал он гордо. - Это одна из последних, проданных Оливандером - он исчез на следующий день. Ой, вернись, Тревор!
   И он нырнул под сиденье, чтоб изловить свою свободолюбивую жабу.
   - Мы будем проводить встречи ДА в этом году, Гарри? - спросила Луна, которая отделяла пару психоделических очков с середины Придиры.
   - Нет смысла, ведь мы избавились от Амбридж, правда? - сказал Гарри, усаживаясь.
   Невилл вынырнул из-под сидения, ударившись о него головой. Вид у него при этом был самый разочарованный.
   - Я любил ДА, и так много узнал с тобой!
   - Я тоже наслаждалась встречами, - сказала Луна. - Было похоже на то, будто у меня есть друзья.
   Гарри отвернулся, раздумывая, как бы повести себя в столь непростой ситуации, но его внимание привлёк шум возле купе; группка четверокурсниц шепталась и хихикала с той стороны стеклянного окошка.
   - Ты спроси его!
   - Нет, ты!
   - Я это сделаю!
   И одна из них, смелая большеглазая девочка с густыми тёмными волосами, отодвинула дверь купе.
   - Здравствуй, Гарри, меня зовут Ромилда, Ромилда Вейн, - сказала она громко и уверенно. - Почему бы тебе не присоединиться к нам в нашем купе? Ты не должен сидеть с ними, - добавила она шепотом, указывая на Невилла, который нащупывал под сиденьем Тревора, и Луну, нацепившую свои психоделические очки.
   - Почему же? Они - мои друзья, - отвечал Гарри, чувствуя внезапную злость на этого чистенького птенчика.
   - О, - сказала девочка очень удивленно. - Ну, что ж.
   И она ушла, закрыв дверь за собой.
   - Люди верно думают, что у тебя друзья должны быть на порядок лучше, чем ты сам, - прыснула Луна.
   - Вы лучшие, - коротко сказал Гарри. - Ни один из них не был в Министерстве, не они дрались со мною рядом, а вы.
   - Очень хорошо сказано, - просияла Луна и стала читать Придиру, глядя поверх разноцветных очков.
   - Тем не менее, мы не сталкивались с Ним, - заметил Невилл, появляясь из-под сиденья с пылью в волосах и Тревором в руке. - А вот ты - да! Надо было слышать мой разговор с бабушкой о тебе... "Этот Гарри Поттер получил больше, чем все Министерство Магии вместе взятое!" Она бы всё отдала, чтобы ты был её внуком...
   Гарри неловко засмеялся и перевел тему на результаты СОВ. настолько быстро, насколько смог. В то время, как Невилл рассказывал о своих оценках и громко задавался вопросом, разрешат ли ему сдать ЖАБА по Трансфигурации с результатом "Удовлетворительно", Гарри погрузился в раздумья.
   Вольдеморт разрушил детство Невилла настолько же, насколько и его собственное, но Невилл и понятия не имел, насколько он близок к судьбе Гарри. Пророчество могло упоминать любого из них, но по каким-то своим, непостижимым причинам, Тёмный Лорд выбрал Гарри.
   Окажись на его месте Невилл, он был бы уже не тот неуверенный в себе подросток, которого знала вся школа. Этот Невилл носил бы печать в виде молнии на лбу и всю тяжесть пророчества... Умерла бы мать Невилла, чтобы спасти его, как умерла Лили для Гарри? Конечно, умерла бы... А если нет? Если в силу какой-то случайности она не смогла бы встать между своим сыном и Вольдемортом? Тогда бы не было никакого "Избранного"? Пустое место в купе, где сидит сейчас Невилл и рассеянно чешет макушку Тревору, и сидящий напротив Гарри без шрама, у которого есть своя мама, а не мама Рона?
   - Всё хорошо, Гарри? Ты выглядишь забавно, - сказал Невилл.
   - Извини... Я...- начал Гарри.
   - Расперт овладел тобой? - спросила Луна, сочувственно глядя на Гарри сквозь большие очки.
   - Я... кто?!
   - Расперты... они невидимы. Они влезают в тебя через уши и заставляют твой мозг затуманиваться, - сказала она успокаивающе. - Я думала было, что чувствую их присутствие здесь.
   Она замолотила воздух руками, как будто отгоняла моль. Гарри и Невилл поймали взгляды друг друга и торопливо заговорили о квиддиче.
   Погода за окном была такой же изменчивой, как все лето. Они проезжали через отрезки пугающего тумана, потом через слабый солнечный свет. В один из таких ясных периодов, когда солнце стояло в зените, Рон и Гермиона, наконец, зашли в купе.
   - Хорошо бы тележка с завтраком поторопилась - я голоден, - тоскливо сказал Рон, падая на место рядом с Гарри и потирая свой живот.
   - Привет, Невилл, привет, Луна. Угадай, что за новость? - добавил он, поворачиваясь к Гарри. - Малфой не исполняет обязанности старосты. Он просто отсиживается в купе с другими слизеринцами - мы видели его, когда проходили.
   Гарри заинтересовался. Это не походило на Малфоя - отказаться от шанса продемонстрировать власть старосты, коей он радостно злоупотреблял в прошлом году.
   - Что он сделал, когда увидел вас?
   - Скорчил рожу, как обычно, - сказал Рон безразлично, махнув рукой. - Хотел бы я знать, почему он опять не запугивает первокурсников?
   - Обленился, - предположил Гарри, но потом задумался. Возможно, у Малфоя просто появились дела поважнее...
   - Может, он предпочел Инспекционную Дружину, - сказала Гермиона. - Ему уже приелось, наверное, быть старостой.
   - Я так не думаю, - Гарри покачал головой. - Остаётся признать, что он...
   Но прежде, чем он смог объяснить свою теорию, дверь купе скользнула в сторону, и хорошенькая третьекурсница, не дыша, проследовала внутрь.
   - Меня просили передать их Невиллу Долгопупсу и Гарри П-Поттеру, - она стала пунцовой, встретив сумрачный взгляд Гарри, и протянула два свитка пергамента, перевязанных фиолетовой лентой. Озадаченные Гарри и Невилл взяли свитки, поблагодарив, и девочка выпорхнула из купе.
   - Что это? - спросил Рон, заглядывая Гарри через плечо.
   - Приглашение, - ответствовал Гарри, читая:
  
   Гарри, я был бы восхищен, если бы ты присоединился ко мне на ланч в моём купе.
   Искренне...
  
   - Но что он хочет от меня? - нервно спросил Невилл, на лице которого появилось затравленное выражение. Обычно оно появлялось на уроках Зельеварения.
   - Понятия не имею, - сказал Гарри, слегка покривив душой: кое-какие догадки на сей счёт у него имелись.
   - Слушайте! - внезапно загорелся он. - А давай-ка мы возьмём мою мантию- невидимку и полюбуемся на дорогого Малфоя - ну, что с ним сейчас творится.
   Однако эта идея оказалась неосуществимой, потому что коридоры были запружены людьми, снующими взад-вперёд в поисках тележки с завтраком. Гарри со вздохом сожаления упрятал манию обратно, подумав при этом, что ежели на него будут так же назойливо смотреть и в школе, он вообще не вылезет из-под неё. Да нет, не выход это - профессора будут не в восторге от бесплотного голоса, отвечающего урок из тёмного угла. Ещё сочтут его Хогвартским привидением - к превеликой радости Пивза... Что за жизнь! Студенты специально выбегали из купе, чтоб одарить его беззастенчиво внимательным взглядом. Исключением была Чжоу Чанг, которая сразу зашла в свое купе, завидев Гарри на горизонте. Он заглянул в её окно и увидел, что Чжоу увлеченно болтает с подругой Мариэттой, лицо которой покрывал толстенный слой косметики, сквозь который всё равно проглядывало устрашающее количество прыщей. Улыбаясь, Гарри прошёл дальше.
   Достигнув купе С, они увидели сразу, что не единственные, конечно, кого пригласил Шелкопряд, хотя приём им был оказан более чем любезный.
   - Гарри, мой мальчик! - радостно завопил Хорэс, подпрыгивая вместе с большим животом. Места в купе оставалось не столь уж и много. Шелкопряд просто сиял, усы победоносно топорщились, золотые кнопки горели на солнечном свету. - Приятно видеть тебя, очень приятно! А вы, должно быть, мистер Долгопупс?
   Невилл, как в воду опущенный, кивнул. Они сели друг напротив друга, и Гарри огляделся. Он узнал слизеринца с их курса - рослый темнокожий юноша с высокими скулами и большими глазами, очень красивый и надменный, кидал вокруг себя быстрые взгляды, ни на чём особо не задерживаясь. Двоих семикурсников Гарри не знал, а в углу, рядом с профессором, растерянно озиралась Джинни.
   - Вы знакомы с собравшимися? - спросил Слугхорн у Гарри и Невилла. - Блез Цабини учится с вами в одном классе, конечно, тут представлять не требуется...
   Цабини не шелохнулся, так же поступили и Гарри с Невиллом: гриффиндорцы и слизеринцы не выносили друг друга в принципе.
   - Это - Кормак МакЛагген, возможно, вы сталкивались с ним?
   МакЛагген - крупный, солидный молодой человек, приветственно поднял руку, и Гарри с Невиллом кивнули ему.
   - Маркус Белби...
   Тонкий до прозрачности Белби напряжённо улыбнулся.
   - А эта очаровательная молодая леди сказала, что знает вас! - закончил речь Шелкопряд. Джинни состроила гримасу из-за его плеча.
   - Отлично, теперь самое приятное, - заключил Шелкопряд, усаживаясь поуютней. - У меня есть причина узнать вас всех получше - это великолепный ланч! Я упаковал свой собственный, и теперь вижу, что не прогадал: в тележке для завтраков не нашлось ничего соблазнительного для моего желудка. Попробуйте фазана, Белби!
   Белби неловкими руками взял предложенное блюдо и стал жевать.
   - Я только что говорил молодому Маркусу, что некогда имел удовольствие учить его дядю Дамокла. Выдающийся волшебник, выдающийся, он вполне заслужил свой Орден Мерлина. Вы часто видите дядю, Маркус?
   К сожалению, Белби только что набрал полный рот фазана, начал суетливо глотать, вращая выпучеными глазами, и конечно подавился, разразившись кашлем вместо связного ответа.
   - Anapneo, - вальяжно сказал Хорэс, указывая палочкой на Белби, и фазан, оставив жестокую схватку с горлом, ухнул куда-то вниз. Маркус от неожиданности громко крякнул, покраснел и уставился в пол.
   - Нет... не очень часто, нет, - сдавлено пробормотал он.
   - Надо полагать, он очень занят, - сказал Слугхорн, вопросительно глянув на Белби. - Я сомневаюсь, что он изобрёл микстуру Волчий Рок без тяжёлой работы!
   - Наверное... - сказал Белби, готовый провалиться сквозь землю. - Э-э.. он и мой отец сейчас не слишком преуспевают, или я действительно не слишком осведомлён...
   Шелкопряд холодно улыбнулся ему и обратился к МакЛаггену.
   - А вот вы, Кормак, исправно поддерживаете связи с семейством, не в пример некоторым. У вашего дяди Тибериуса есть роскошная картина, на которой вы охотитесь вдвоём. Кажется, частные охотничьи угодья в Норфолке?
   - О да, это было забавно, - спокойно отвечал МакЛагген. - Мы пошли с Берти Хиггсом и Руфусом Скримджером - конечно перед тем, как он стал Министром...
   - Ах, вы знаете Берти и Руфуса? - сиял Шелкопряд, теперь предлагая пироги на блюде. - Скажите мне ещё...
   Каждый приглашённый так или иначе обладал большими связями - каждый кроме Джинни. Цабини, который был допрошен после МакЛаггена, оказался сыном умопомрачительно красивой ведьмы, которая, по слухам, выходила замуж семь раз и каждый муж загадочно умирал, оставляя ей горы золота. Затем наступила очередь Невилла. В течении ужасно неприятных десяти минут Шелкопряд подобно хирургу пытался выявить у Невилла талант его родителей - знаменитых авроров, которых довела до безумия стая Упивающихся смертью во главе с Беллатрисой Лестранж.
   - А теперь, - с видом конферансье провозгласил профессор, - гвоздь сегодняшней программы, звезда нашего времени - Гарри Поттер! С чего бы начать? Я почувствовал, что лишь царапаю поверхность, когда мы встретились летом! - Он смотрел на Гарри, как на самую сочную часть фазана. - Избранный! Вот кем ты стал теперь...
   Гарри ничего не ответил, теряясь под перекрёстным огнём глаз Белби, МакЛаггена и Цабини.
   - И я не удивлён, - сказал Шелкопряд, приближая к Гарри лицо. - Ходили слухи в течении многих лет...с той самой ужасной ночи, когда Сам-Знаешь-Кто убил Лили и Джеймса, а ты выжил....Говорили, что в тебе таится огромная сила...
   Цабини скептически хмыкнул. Джинни сердито вспыхнула:
   - Да, Цабини, потому что он на деле - такой же талантливый, как ты в разговоре!
   - Ох, моя дорогая! - захихикал профессор. Джинни, не слушая, впилась взглядом в Цабини, мечтая выцарапать ему глаза. - Осторожнее с ней, Блез! Я видел, как эта молодая леди исполнила выдающуюся Крылатую Жуть, поэтому я позвал её к нам. Я не пригласил бы кого попало!
   Цабини свёл губы в суровую нитку.
   - В общем, возвратимся к Гарри, - удовлетворённо сказал Слугхорн. - Может, Пророк и переусердствовал, но ведь не бывает дыма без огня. Я точно знаю, что имело место сильное волнение в Министерстве, и ты оказался в самом центре произошедшего.
   Гарри молча кивал, лихорадочно соображая, как бы выйти из дурацкого положения конфеты на витрине. Шелкопряд расплылся в улыбке.
   - Такой скромный молодой человек, - неудивительно, что тебя так любит Дамблдор. Так ты был там тогда? Остальная часть истории настолько сенсационна, что никто не решается поверить - это легендарное пророчество, например...
   - Мы никогда не слышали пророчество, - сказал Невилл, краснея.
   - Действительно, - подтвердила Джинни. - Мы с Невиллом были там, и можете поверить,"Избранный" - типичная газетная утка.
   - Вы оба там тоже были? - с большим интересом спросил Слугхорн, переводя взгляд с Невилла на Джинни, но они не шелохнулись под его проницательным взглядом. Джинни с вызовом подалась вперёд, и Хорэс сдался, отводя глаза.
   - Да... хорошо. Верно говорят, что Пророк часто преувеличивает...- протянул он, о чём-то размышляя. - Я помню, Гвенок как-то сказала мне, Гвенок Джонс, капитан Святых Гарпий...
   Он пустился в красноречивое воспоминание, но Гарри показалось, что Шелкопряд с ним не закончил, и его не убедили слова Невилла и Джинни.
   День проходил в рассказах о прославленных волшебниках, которым преподавал старый профессор. Все они входили так называемый "Клуб Шелкопряда" в Хогвартсе. Гарри мечтал уйти, но не знал, как это вежливо обставить. Наконец поезд выехал из полосы тумана навстречу красному закату, и Слугхорн осмотрелся вокруг, моргая.
   - О, уже темнеет! Я даже не заметил, что включили лампы. Вам нужно успеть переодеться. МакЛагген, вы должны зайти в любое время и взять у меня ту книгу об охоте. Гарри, Блез - в любое время приходите. То же самое касается вас, мисс, - одарил он взглядом Джинни. - Хорошо, идите, идите!
   - Я рад, что всё закончилось. - пробормотал Невилл, оказавшись в коридоре. - Странный человек, не правда ли?
   - Да, немного, - сказал Гарри, глядя Цабини в затылок. Какая-то идея посетила его, но ещё не сформировалась в чёткий план. - Так как ты очутилась там, Джинни?
   - Он видел меня с Захариасом Смитом, - засмеялась Джинни. - Помнишь его? Идиот из Пуффендуя, который был в А.Д. Он всё цеплялся с вопросами, что действительно случилось в Министерстве, и в конце концов так достал меня, что я его заколдовала. Мимо проходил Слугхорн, увидел это - и верно решил, что я хорошая ведьма с большим будущим. Вот и пригласил меня завтракать. Глупо, да?
   - Это гораздо лучший повод, чем известная мать, - возмутился Гарри, - или картина богатого дядюшки!
   Тут он застыл, не доделав шага, потому что идея в его голове наконец-то созрела. Может, она и была опрометчивой, но подобные планы не раз выручали его за последние годы... Через минуту Цабини войдёт в купе слизеринцев-шестикурсников, где сидит Малфой, который ужо не упустит случая похвастаться перед друзьями, и может быть, даст ответ на все вопросы. Предприятие было опасным - судя по диким пейзажам за окном, до станции Хогсмид осталось меньше получаса. Успеет ли он выскользнуть из купе слизеринцев до того, как начнётся общая толкотня? В самом ли деле Малфой станет говорить на опасную тему? Но раз никто не верил Гарри, стоило попробовать.
   - Увидимся позже, - на выдохе сказал Гарри, укрываясь под мантией-невидимкой.
   - Куда ты? - азартно спросил Невилл.
   - Позже! - прошептал Гарри, неслышно бросаясь за Цабини.
   Теперь коридоры были пустынны. Почти все возвратились в купе, чтобы одеть школьные мантии и собрать вещи. Хотя Гарри и крался за Блезом, почти наступая ему на пятки, тот всё же задвинул дверь перед его носом. Гарри едва успел просунуть ногу в щель.
   - Что случилось? - сердито спросил Цабини, несколько раз стукнув его по ноге дверью.
   Гарри с усилием оттолкнул дверь, Цабини потерял равновесие и налетел на Грегори Гойла. Тот забурчал, точно разбуженный медведь, и встал, закатывая рукава. Блеза явно ожидала хорошая взбучка. Пользуясь шумом, Гарри просочился в купе, прыгнул на свободное место Цабини и поднялся на багажную полку. Перебранка Цабини и Гойла должна была скрыть подозрительный шум. Гарри не был уверен, что в воздухе не мелькнули его лодыжки, когда мантия развевалась вокруг них - в один ужасный момент Малфой ожёг его косым взглядом из-под опущенных век, и Гарри приготовился к расправе. Но Гойл рывком закрыл дверь, обозвав Цабини криворуким, тот рухнул на своё место и гневно уставился на Гойла. Винсент Кребб возвратился к своему комиксу, а Малфой, потянувшись, по-барски улёгся поперёк двух мест, опустив голову на колени Пенси Паркинсон. Она пробежала пальцами по его щеке, слегка коснулась чётко очерченых презрительных губ, и зарылась рукой в платиновые волосы. Драко не обращал на неё ровно никакого внимания, но Пенси всматривалась в его лицо, улыбаясь мечтательно и влюблённо. Гарри, скорчившись в неудобной позе на полке, безмолвно закатил глаза и скривился. Жёлтые лапмы ярко освещали купе, вплоть до последнего слова в комиксе у Кребба.
   - Ну, Цабини, - королевским тоном сказал Малфой, - чего хотел Слугхорн?
   - Только пообщаться с людьми, у которых хорошие связи, - небрежно отвечал Цабини. - Немногих он сумел найти...
   Эта информация не порадовала Драко. - Кого ещё он пригласил? - спросил он.
   - МакЛаггена из Гриффиндора. - ответил Цабини.
   - Да, его дядя - значительный человек в Министерстве, - произнёс Малфой раздумчиво.
   - Кого-то по имени Белби из Когтеврана...
   - Только не его, он - идиот!- выкрикнула Пенси.
   - ...и Долгопупса, Поттера и девчонку Уизли, - закончил Цабини.
   Малфой внезапно сел, отводя руку Пенси, как нечто лишнее.
   - Он позвал Долгопупса?
   - Ну, да, он был там, - безразлично сказал Цабини.
   - Что есть у Долгопупса, чтобы заинтересовать Слугхорна?
   Цабини пожал плечами.
   - И Поттер, драгоценный Поттер, очевидно он хотел взглянуть на Избранного, - глумился Малфой. - Но эта плебейка Уизли! Что в ней особенного?
   - Она нравится многим мальчикам, - сказала Пенси, наблюдая краем глаз за реакцией Малфоя. - Даже ты, Блез, считаешь её красивой, но чистота твоей крови её не колышет. Не стоит отпираться, все мы знаем твою проблему...
   - Я бы не притронулся к маленькой грязнокровке, независимо от её вида, - холодно сказал Цабини. Пенси удовлетворённо кивнула. Малфой снова опустил голову ей на колени и позволил перебирать свои светлые волосы.
   - Меня разочаровал вкус Слугхорна. Это, наверно, старческий маразм. Мой отец всегда отзывался о нём хорошо, он был фаворитом у старика... Позор, одним словом. Слугхорн вероятно не слышал, что я нахожусь в поезде?
   - Я не рассчитывал бы на приглашение, - сказал Цабини. - Он спросил меня об отце Нотта, как только я пришёл. Они были старыми друзьями, но когда того арестовали в Министерстве, он испугался, поэтому Нотт не получил приглашение. Я не думаю, что Слугхорн заинтересован Упивающимися Смертью.
   Малфой в одно мгновение погасил яростный взгляд, и презрительно расхохотался.
   - Да кто заботится о его интересах? Кто он такой, если по честному? Всего лишь глупый преподаватель. Я даже сомневаюсь, останусь ли в Хогвартсе на следующий год, так что какая разница - любит ли меня кто-то старый и жирный?
   - Как это ты не будешь в Хогвартсе в следующем году? - с негодованием спросила Пенси, отнимая руку.
   - Ну, никогда не знаешь, как сложится карьера, - ухмыльнулся Малфой. - Я мог бы достичь чего-то большего, чем прозябание в этой захудалой школе.
   Сердце Гарри бешено заколотилось. Вот оно! Что на это сказали бы Рон и Гермиона? Кребб и Гойл вытаращили глаза на Малфоя, очевидно не понимая, что может быть лучше Хогвартса. Даже Цабини посмотрел на него надменно, но с любопытством. Пенси, ошеломлённая догадкой, снова принялась ласково перебирать льняные пряди его волос.
   - То есть...
   Драко пожал плечами.
   - Мама хочет, чтобы я закончил обучение, но лично я не считаю его важным в эти дни. Подумайте об этом... Когда Тёмный Лорд принимает кого-то в свой круг, он заботится о результатах СОВ или ЖАБА? Конечно, нет! Он ценит службу, преданность...
   - И ты надеешься, будто способен что-нибудь сделать для него? - зло спросил Цабини. - В шестнадцать лет, даже без квалификации?
   - Я сказал только то, что сказал, - подчёркнуто миролюбиво проговорил Малфой. - Может статься, Тёмный Лорд найдёт для меня работу, которая вовсе не требует квалификации.
   Кребб и Гойл сидели с открытыми ртами, похожие на горгулий. Пенси задрожала от ужаса.
   - Мы подъезжаем, - сказал Драко так, будто ничего не случилось, и лениво указал на чёрное окно. - Пора переодеваться.
   Гойл рванул свой чемодан с полки, задев им Гарри по голове. Тот тихо зашипел от боли, и Малфой, подавшись ближе к багажной полке, нахмурился. Гарри торопливо вынул палочку, следя, чтоб мантия не шелохнулась, и затаил дыхание, но Малфой отвернулся и принялся за сборы - подумав, верно, что шум ему почудился. Когда поезд начал замедлять ход, громко стуча колёсами, он застегнул плотный красивый плащ и взял свой чемодан.
   Гарри увидел, что коридоры заполнились народом, и надеялся, что Гермиона и Рон сообразят вытащить его багаж на платформу. Наконец поезд остановился, испуская струи горячего пара. Гойл открыл дверь и вышел в толпу второкурсников, расталкивая их кулаками. Кребб и Цабини последовали за ним.
   - Иди, - бросил Драко Пенси, которая протягивала ему руку. - Мне нужно кое-что проверить.
   Пенси ушла. Теперь Гарри и Малфой остались наедине в купе. Люди проходили мимо, спускаясь на тёмную платформу, но Драко не спешил. Он подошёл к двери купе и закрыл её на задвижку, потом наклонился к своему чемодану и открыл его. Гарри посмотрел с полки вниз во все глаза. Что Малфой хотел скрыть от Пенси? Не тот ли сломанный предмет?
   - Petrificus Totalus!
   Внезапно обернувшись, Малфой направил палочку на Гарри, которого мгновенно сковало заклинанием. Как в замедленной съёмке, Гарри сполз с багажной полки прямо к ногам Малфоя. Мантия-невидимка с него слетела, и он, лишённый как последней защиты, так и возможности двигаться, являл собою жалкое зрелище. Малфой широко улыбнулся.
   - Так я был прав, - торжествующе сказал он. - Я слышал, что чемодан Гойла что-то задел, что-то мягкое, и ещё... когда зашёл Цабини, дверь словно взбесилась, а потом в воздухе промелькнули чьи-то башмаки. Ты оплошал, воришка. Впрочем, ты никогда и не отличался особой ловкостью...
   Его серые глаза на мгновение задержались на Гарри, и равнодушно скользнули вбок.
   - Ты не услышал ничего, что беспокоит меня, Поттер. Только не обижайся, - Малфой участливо наклонился к нему и пнул, - при этих ничтожествах я бы тоже не стал соловьём разливаться. Ну, сэр, давайте попрощаемся, как истинные джентльмены...
   И он ударил Гарри кулаком в лицо. Тот стиснул зубы, чтоб не завопить - впрочем, заклятье сделало его немым. Гарри показалось, что его нос расквашен в лепёшку и сломан - кровь залила всё лицо.
   - Это - за моего отца, чтобы ты помнил Люциуса Малфоя.
   Малфой вытащил мантию из-под неподвижного тела Гарри и бросил на него.
   - Вряд ли тебя найдут раньше, чем поезд вернётся в Лондон, - спокойно прикинул он. - Увидимся позже, Поттер... или нет.
   И Малфой вышел из купе, поднимая элегантный воротник зелёного плаща.
  

Глава восьмая
Торжествующий Снейп

  
Гарри не мог пошевелиться. Он лежал под плащом-невидимкой, задыхаясь от боли, и слушал голоса и шаги в коридоре позади, где никому до него не было дела. Его посетила мысль, что кто-нибудь наверняка проверит купе до отбытия поезда. Но ведь... даже если кто-нибудь и заглянет в купе, оно выглядит пустым. Гарри мог только питать слабую надежду, что
кто-нибудь пройдётся по купе и споткнётся о него...
Он ещё никогда не испытывал столь жгучей ненависти к Малфою, чем сейчас, беспомощно лежа на полу вроде перевёрнутой черепахи. Однако - надо было признать, что в такое нелепое положение он втянул себя сам. Гарри слушал, как звук последних шагов истаивал вдали, как люди уходили вдоль тёмной платформы; болезненно обострившийся слух различал поскрипыванье брёвен и тихий гул разговоров.
Рон и Гермиона подумали, что Гарри покинул поезд без них. Только когда они прибыли в Хогвартс и заняли места в Большом Зале, то поняли свою ошибку, но было уже поздно что-либо менять.
Гарри пробовал издать хотя бы несвязный звук, но не смог даже пикнуть. Он вспомнил, что некоторые волшебники, вроде Дамблдора, могли творить магию одной лишь силой мысли, без волшебной палочки, но ему-то самому такое было явно не под силу. Раз за разом он мысленно произносил "Akcio волшебная палочка", но ничего не происходило. Гарри показалось, что напрягая слух, он сможет различить шелест деревьев у озера, и то, как крадётся Хогвартскими коридорами миссис Норрис, глухое уханье в совятнике - словом, всё что угодно кроме того, что его ищут. Странно даже! Сколько взволнованных взглядов он ловил на себе за минувший день - и ведь никому из них теперь неинтересно, куда пропал Гарри Поттер. Ах, ну да, как же он мог забыть. Избранный - это что-то потрясающее и сверхъестественное, которое просто не может валяться с разбитым носом в пустом купе! Гарри, оставленный на растерзание мыслям, воочию представил себе карету с тестралами в упряжи, которая подъезжает к школе, весело подскакивая на ухабах, а изнутри долетают восторженные вопли свиты и гаденький смех Драко Малфоя. Наверно, он раскинулся на мягком сиденье и со смаком рассказывает Креббу, Гойлу и Пенси, как разделался с "драгоценным Поттером". И даже Цабини глядит на него с высокомерным одобрением...
Паровоз всхрапнул, и по железным рёбрам вагона прошла судорога, как от холодной росы. Гарри от удара перекатиться в другой угол купе, проклиная момент, когда Вольдеморту не удалось его убить, и уныло, против воли, погрузил свой несчастный нос в пыль под сидениями. Пол завибрировал - это начал работать двигатель поезда. Экспресс отходил от станции, и никто не догадывался, кто до сих пор находится на нём.
Вдруг, как глоток свежего воздуха, Гарри почувствовал, что мантия-невидимка слетела с него вон, и голос сверху произнёс:
- Здорово, Гарри!
Вспышка синего света из палочки помогла ему ожить. Гарри схватился за протянутую руку и встал, торопливо вытирая тёплую кровь с лица. Нимфадора Тонкс расправила мантию-невидимку и протянула ему.
- Нам бы следовало убираться отсюда, Гарри, - сказала Тонкс. Окна поезда, который продолжал отбывать, затянуло дымом. - Давай поскорее, мы спрыгнем.
Гарри поспешил за ней в коридор. Тонкс открыла дверь поезда и выпрыгнула на платформу, которая, казалось, стремительно убегала во тьму. Гарри последовал за ней, приземлился, согнувшись вдвое - и выпрямился как раз вовремя, чтобы увидеть, как блестящий алый локомотив набирает скорость, поворачивает за угол и исчезает из вида.
Холодный ночной воздух успокаивал его пылающий нос. Гарри был несказанно зол на самого себя, и только отводил глаза. Молодая женщина тихо спросила:
- Кто это сделал?
- Драко Малфой, - сказал Гарри с горечью. - Спасибо за... профессиональную работу...
- Без проблем, - ответила Тонкс без тени насмешки. Она была очень бледна, и гладкие серые волосы ничуть не улучшали плачевную картину.
- Я могу вылечить твой нос, если ты постоишь спокойно.
Идея Гарри не понравилась - с некоторых пор он доверял только мадам Помфри, когда дело доходило до Лечащих чар. Но было бы весьма грубо сказать об этом Тонкс, поэтому он обречённо закрыл глаза.
- Episkey, - произнесла Тонкс.
Нос с края вулкана сиганул в вечные льды. Гарри поднял руку и крайне осторожно его ощупал. Всё было в порядке.
- Большое спасибо!
- Надевай-ка снова этот плащ, и мы сможем пойти в школу, - серьёзно сказала Тонкс. Только лишь Гарри накинул плащ на себя, она взмахнула волшебной палочкой, дивное серебристое существо появилось из неё и метнулось в темноту. Гарри показалось, что это волк.
- Это был Патронус? - спросил Гарри, который как-то видел, как Дамблдор посылал сообщения таким способом.
- Да, я посылаю сообщение в замок, что ты со мной, иначе они будут волноваться. Поторапливайся, нам не следует зря тратить время.
Они направились к дороге, что ведёт в школу.
- Как ты меня нашла?
- Я заметила, что ты не покинул поезд, и подумала, что ты мог спрятаться по какой-либо причине. Когда я увидела, что шторки в этом купе не задёрнуты, тут же решила его проверить.
- Но, так или иначе, что ты здесь делаешь? - спросил Гарри.
- На данный момент я занимаю пост в Хогсмиде, дабы предоставить школе дополнительную защиту, - сказала Тонкс.
- Здесь только ты одна?
- Нет, Прудфут, Саваж и Довлиш тоже находятся здесь.
- Довлиш, это тот самый аврор, которого Дамблдор заколдовал в прошлом году?
- Ты совершенно прав.
Они шли в темноте по дороге, следуя свежим следам, оставленным колёсами карет. Гарри смотрел на Тонкс сбоку из-под плаща. В прошлом году она была любознательна, даже надоедлива порой, очень смешлива и часто шутила. Сейчас она казалась старше, более серьёзной и целеустремлённой. Было ли всё это следствием того, что случилось в министерстве? Гарри не знал. Гермиона, должно быть, тут же ударилась бы в утешительные речи о Сириусе - что, мол, это ничуть не её ошибка, но Гарри и так не обвинял Нимфадору в смерти Сириуса. В этом была только его собственная ошибка, и Гарри не хотел говорить о Сириусе - память и так слишком часто возвращала его в общество крёстного, чтобы потом неожиданно швырнуть в отчаянную тоску... Так они и шли через холод ночи в тишине, и длинная мантия Тонкс шелестела, касаясь земли.
Всегда проделывая этот путь в карете, Гарри никогда не задумался о том, как далеко школа Хогвартс от станции Хогсмид. Он продрог до костей и здорово поголодался, к тому же Тонкс, казалось, было уютно за воздвигнутой стеной молчания, а вот ему - не столь. С огромным облегчением он увидел сперва башенки над холмом, которые темнота делала незнакомыми, а после и высокие колонны у ворот древней крепости, каждая из которых была увенчана крылатым кабаном. Но когда Гарри протянул руку, дабы открыть ворота, он увидел, что они заперты.
   - Alohomora! - сказал он уверенно, указывая волшебной палочкой на замочную скважину, но ничего не произошло.
- Это заклинание не воздействует на них, - устало сказала Тонкс. - Сам Дамблдор заколдовал их.
Гарри огляделся. - Я могу перелезть через стену, - предложил он.
- Нет, не сможешь, - улыбнулась Тонкс.- На них наложены особые чары. Безопасность была улучшена в сто раз за это лето.
- Надо полагать, что мне придётся спать прямо здесь и ждать утра, - сказал Гарри, не в восторге от такой перспективы.
- Кто-то спускается вниз за тобой, - заметила Тонкс. - Смотри.
Гарри присмотрелся - и заметил слабо пульсирующую звёздочку, которая через пару мгновений обратилась в дрожащий ореол тёплого жёлтого света. Он выхватывал из кромешного мрака то полу плаща, то капюшон, под которым, казалось, угнездилась пустота, то широкий рукав. Гарри стало не по себе, а человек, казалось, нарочито медленно сходил с холма и приближался к ним. Гарри оставалось только гадать, что его ожидает. Может быть, хриплые, каркающие осуждения Филча, который чем-то смахивал на Кричера? Старый медлительный Филч с его разглагольствованиями насчёт того, что прилежание учеников можно улучшить путём применения тисков для больших пальцев... Гарри снял плащ-невидимку, дабы его заметили, и тут же понял, что Филч - далеко не самая неприятная персона, которую он с радостью встречал бы много реже... потому как признал в подошедшем профессора Северуса Снейпа.
- Так, так, так, - слишком уж понимающе усмехнулся Снейп, неторопливо доставая волшебную палочку. Тронул ею замочную скважину, древний замок чихнул облаком ржавой пыли, и ворота со скрипом открылись.
   - Как мило с вашей стороны, что вы вернулись, Поттер... хотя ваша идея внедрить в школе магловскую моду, признаюсь, несколько преждевременна.
- Я не успел добраться до школьной мантии, когда...- начал было Гарри, но Снейп остановил его, взмахнув рукою в точности как Малфой давеча в купе - Гарри поразился этой похожести.
- Нет нужды ждать, Нимфадора, Поттер находится... хм... в безопасности в моих руках. И не стоит добавлять, что я в восторге от своей роли.
- Я жду лишь, пока Хагрид получит сообщение, - хмуро сказала Тонкс, глядя исподлобья.
- Господин Хагрид тоже умудрился опоздать на церемонию начала года, поэтому я позабочусь о Поттере вместо него, - пояснил Снейп, пока Гарри заходил вовнутрь. - Интересный у тебя Патронус, художественный...
Он с громким лязгом закрыл ворота, постучал по замку своей палочкой, и толстые цепи скользнули, гремя, на своё место.
- Я думаю, что тебе стоило оставить старого. Того, что был проверенный и надёжный, - небрежно сказал Снейп. Фонарь качнулся, высветив лицо Тонкс, задохнувшейся от возмущения. - Спокойной ночи, - сказал ей Гарри через плечо, немного отстав, когда Снейп быстрым шагом направился к школе. - Спасибо за... всё.
- До скорого, Гарри.
Снейп хранил ядовитое молчание минуту, или около того, и за это время Гарри сумел припомнить в красках все причины, почему проклятого зельевара следовало тут же, при воротах, удобно усадить на кол.
   Он возненавидел Снейпа с их первой встречи, ей-богу, это было что-то физическое, вроде аллергии. Но Снейп навсегда и бесповоротно поставил себя в положение превосходства над Гарри, и тот не знал, как профессору такое удалось. Ну да, спасал жизнь парню разочек или два - а потом на лекциях возвращал за доброту сторицей, часто вызывая у бедняги острое желание сбегать в кладовку удавиться. Наверно, мрачно усмехнулся Гарри, не мог допустить, чтобы он погиб славной смертию, а прочил ему какую-то нелепую случайность. А главное, что бы ни говорил Дамблдор, не что иное, как ехидные замечания Снейпа в адрес Сириуса о том, что тот отсиживается в безопасности, в то время, как другие члены Ордена Феникса сражались с Вольдемортом, были, возможно, преобладающей причиной того, что Сириус примчался в Министерство в ту ночь... в последнюю ночь своей жизни. Гарри знал всех, кто никогда не сожалел о смерти Сириуса, и один из этих людей сейчас шагал рядом с ним в темноте.
- Полсотни баллов с Гриффиндора за опоздание, - с удовольствием сказал Снейп. - И, позволь заметить, ещё двадцать за твоё магловское одеяние. Ты знаешь, - он взглянул наверх, словно припоминая, - не помню ни одного факультета, который проявил бы себя так плохо в самом начале семестра. Мы даже ещё не начали есть пудинг. Ты, должно быть, поставил рекорд, Поттер. Поздравляю.
Истинно гриффиндорское неистовство и ненависть бурлили внутри Гарри, превратив его в готовый извергнуться вулкан, но он прекрасно понимал, что скорее будет отправлен обратно в Лондон, чем скажет Снейпу, почему он опоздал.
- Оставшись без летающей машины, вы наверное решили, что святое и чистое желание вломиться в Большой Зал прямо в середине церемонии произведёт необходимый драматический эффект?
Гарри ПРОМОЛЧАЛ, с неописуемым восторгом глядя на ступени замка - кажется, они почти дошли... и величественные дубовые двери распахнулись, пропуская их в обширный зал, увешанный флагами. Взрыв смеха, болтовни, оглушительный звон тарелок и стаканов приветствовал их перед открытыми дверьми в Большой Зал. Гарри хотел надеть плащ-невидимку, чтобы достичь своего места за гриффиндорским столом незамеченным - стол, к сожалению, был самым далёким от входа. Снейп будто читал его мысли. Он сказал:
- Без плаща, разумеется. Не портьте ложной скромностью заслуженный триумф, Поттер.
Гарри, как деревянный, сдвинулся с места, горя желанием согнать с ненавистного ледяного лица спесь основательной затрещиной, и прошёл через открытые двери. Большой Зал был, как обычно, богато украшен, летающие свечи повисли стайками под высоченным потолком, ярко освещая четыре длинных стола факультетов, столы учителей и рабочего персонала - и конечно же, тарелки, полные всевозможной снеди. Гарри почти не обращал внимания на всё это великолепие, пересекая зал так быстро, как только позволяла граница между шагом и галопом. Наконец он подошел к Рону и Гермионе и сел на скамейку между ними, завершая второй за сегодня бесконечный путь.
- Где ты был, чтоб мне провалиться, и что сотворил со своим лицом? - воскликнул Рон.
- А что со мной не так? - сказал Гарри в замешательстве, пытаясь использовать ложку вместо зеркала.
- Ты весь вымазался в крови! - сказала Гермиона. - Подожди...
- Tergeo, - она взмахнула своей волшебной палочкой, вполне заменив этим Гарри ванну.
   - Спасибо, - признательно сказал он. - Как, кстати, выглядит мой нос? - Нормально выглядит, - сказала Гермиона вопросительно. - А что с ним должно быть? Гарри, что произошло? Мы были так испуганы!
- Я скажу вам попозже, - быстро отвечал Гарри. Он ощущал, что Джинни, Невилл, Дин и Симус будто бы вооружились Длинными Ушами Уизли - даже Почти Безголовый Ник, словно невзначай, завис над столом Гриффиндора.
- Но... - умирая от любопытства, произнесла Гермиона...
   - Не сейчас, Гермиона! - взмолился Гарри. Пускай летит над столами и дальше, просачивается в подземелья замка и всползает на чердаки высоких башен чудесная сплетня. Будто бы "Избранный" снова был втянут в нечто героическое, предпочтительно приукрашенное чем-либо вроде парочки Упивающихся Смертью или злобным дементором! Конечно, Малфой уже распространил свою историю так широко, как только мог, но всегда оставалась надежда, что эта байка не дойдёт до ушей большинства гриффиндорцев. Или что Малфою не поверят из принципа. Гарри весело улыбнулся и жадно уставился на блюдо куриных ножек с гарниром из картофеля, стоящее около Рона. Однако стоило ему протянуть руку, вооружённую большой двузубой вилкой, как кушанье вспорхнуло и словно вознеслось под потолок, на лету делаясь невидимым, а на его место сверзился пудинг, слегка повредившись в очертаниях.
   - Ты пропустил сортировку, - сказала Гермиона, в то время как Рон принялся за шоколадные пирожные.
- Шляпа сказала что-нибудь интересное? - полюбопытствовал Гарри, взяв кусок пирога с патокой.
- На самом деле в основном всё то же... советовала нам всем объединиться перед лицом врагов. Ну, ты знаешь...
- Дамблдор упоминал Вольдеморта?
- Ещё нет, но он всегда бережёт изюминку к концу церемонии, ведь так? Значит, ждать осталось немного.
- Снейп сказал, что Хагрид опоздал на церемонию...
- Ты видел Снейпа? Каким образом? - промямлил Рон с полным ртом пирожных.
- Да так. Столкнулся с ним, - уклончиво сказал Гарри.
- Хагрид опоздал только на несколько минут, - сказала Гермиона. - Смотри, он машет тебе, Гарри.
Гарри взглянул на стол преподавателей и улыбнулся Хагриду. Тот никогда не умел управлять своими эмоциями так, как это делала профессор МакГонагалл, декан Гриффиндора. Эта дама с достоинством сидела около Хагрида, и весьма неодобрительно смотрела на полное энтузиазма приветствие великана. С другой стороны от Хагрида, к вящему изумлению Гарри, примостилась профессор Трелони. Она редко покидала свою комнату в башне, и Гарри никогда ранее не видел её на церемонии начала учёбы. Трелони выглядела как всегда - на шее ряды блестящих бус, плечи покрывала неизменная прозрачная шаль с претензией на эфемерность, а глаза были увеличены до невероятных размеров толстыми очками. Гарри считал её старой мошенницей, но был поражён в прошлом году, когда узнал - это она предсказала, что Лорд Вольдеморт убьёт его родителей и нападёт на Гарри. Знание это было не из приятных, но, слава богу, в этом году он бросит Прорицания. Глаза Сивиллы Трелони, до того плавными зигзагами блуждавшие по залу, вдруг обратились в его сторону. Гарри поперхнулся и спешно перевёл взгляд на стол Слизерина. Драко Малфой изображал паралитика под смех и аплодисменты своих дружков. Гарри, подавив рычание, уныло поглядел на свой пирог с начинкой из патоки, гнев внутри него разгорался с новой силой. Он бы многое отдал за то, чтобы подраться с Малфоем один на один.
- И что хотел профессор Слугхорн? - спросила Гермиона.
- Вынюхать, что на самом деле произошло в Министерстве Магии, - сказал Гарри.
- Они все здесь хотят это узнать, - вздохнула Гермиона. - Люди допрашивали нас об этом в поезде, не так ли, Рон?
- О да, - простонал Рон. - Задолбали, сил никаких нет. Не пойму, они действительно хотят знать, что произошло с "Избранным", или поставили себе задачей нас затравить до сумасшествия?!
- Было очень много разговоров по этому поводу даже среди призраков, - вмешался Почти Безголовый Ник, доверительно наклоняясь к Гарри так, что голова его опасно пошатнулась в объятиях жабо. - Я понимаю авторитет Поттера, и уверил сообщество призраков, что не буду докучать тебе требованием информации. И я сказал им, что Гарри Поттер знает, что может положиться на меня. И я лучше умру, чем предам его доверие...
- Это не показатель, так как ты уже мёртв, - заметил Рон.
- Опять ты. Ты уже показал всю чувствительность тупого топора! - сказал Почти Безголовый Ник в оскорбленном тоне, и скользнул к дальнему концу гриффиндорского стола, так как Дамблдор поднялся из-за стола.
Болтовня и эхо смешков мгновенно прекратились.
- Очень рад вас всех видеть! - сказал он, радушно улыбаясь, а его руки широко раскрылись, как будто для того, чтобы обнять весь зал.
- Что у него с рукой? - прерывисто выдохнула Гермиона.
Она была не единственной, кто это заметил. Правая рука Дамблдора напоминала почерневшую плоть мумии. В зале начали шушукаться. Дамблдор одарил всех чистосердечной искристой улыбкой и накинул пурпурно-золотистый рукав своей мантии на повреждённую руку.
- Совершенно не о чем беспокоится, - звучно сказал он. - Сейчас... привет нашим новым студентам, и добро пожаловать обратно старым! Следующий год, полный магического образования, ждёт вас...
- С лета его рука ни капли не зажила, хотя тут уместней пожелать ей ожить...- прошептал Гарри Гермионе. - Я думал, что он её вылечит к этому времени, или обратится к мадам Помфри, что ли...
- Да уж, можно подумать, что его рука отошла в мир иной раньше хозяина, - Гермиону передёрнуло. - Но ведь существует совсем немного неизлечимых ранений... старые проклятия, ну или яды без противоядия...
- ... и мистер Филч, наш смотритель. Он просил меня объявить, что запрещено покупать любые вещи в магазине "Проказы Волшебников Уизли". Все, кто хочет играть в квиддич за свой факультет, должны записаться у глав их факультетов. Также ищем нового комментатора матчей. А теперь - внимание! Мы рады приветствовать нового члена преподавательского коллектива в этом году, профессора Слугхорна...
Слугхорн встал, его лысая голова поблескивала на свету свечей, а внушительный живот затенил стол.
- Это мой бывший коллега, который согласился занять свой старый пост учителя Зельеварения...
- Зельеварение?
- Зельеварение?
Это слово пронеслось по всему залу, так как люди не поняли, расслышали ли они Дамблдора правильно.
- Зельеварение? - сказали Рон и Гермиона вместе, оборачиваясь к Гарри. - Но ты же сказал...
- Профессор Снейп, тем временем, - сказал Дамблдор, повышая голос, чтобы перебить бормотание в зале, - займёт пост учителя по Защите от Темных Искусств.
- Только не это! - сказал Гарри так громко, что многие головы повернулись в его направлении. Но его это не волновало. Как могли Снейпу дать работу по Защите от Тёмных Искусств после всего случившегося? Ведь было известно многие годы, что Дамблдор не настолько доверяет Снейпу, чтобы дать ему этот пост. Снова жертва слухов?
- Но Гарри, ты ведь сказал, что профессор Слугхорн сбирается преподавать Защиту от Тёмных Искусств! - сказала Гермиона.
- Но я действительно так думал! - ответил Гарри, напрягая мозги, чтобы вспомнить, когда Дамблдор сказал такое. Но Дамблдор даже не говорил ему, что Слугхорн вообще собирается преподавать.
Снейп, который сидел справа от Дамблдора, не встал, когда упомянули его имя. Он просто небрежно поднял руку, как бы желая этим жестом унять бурю аплодисментов со стороны слизеринского стола. Казалось, он считает такое чествование излишним, но Гарри не мог ошибиться - черты его дышали хорошо скрытым триумфом.
- Ничего, есть в этом одна хорошая вещь, - сказал Гарри свирепо. - Снейп уйдёт к концу года.
- К чему ты клонишь? - заговорщически спросил Рон.
- Эта работа проклята злыми силами. Никто не продержался на ней больше года... Квиррел, тот вообще умер... Лично я собираюсь скрестить пальцы за ещё одну смерть...
- Гарри! - сказала Гермиона укоризненно.
- Он, должно быть, просто вернётся на должность учителя Зельеварения в конце года, - благоразумно сказал Рон. - Этот Слугхорн, возможно, не захочет задерживаться здесь надолго. Грюм ведь не захотел.
Дамблдор прочистил горло. Гарри, Рон и Гермиона были не единственными, кто разговаривал в это время - весь Большой Зал был вовлечен в жужжащее обсуждение того, что Снейп, в конце концов, достиг своей цели. Дамблдор подождал секунду, пока тишина не стала абсолютной, и продолжил свою речь.
- Так как все присутствующие знают об этом, я не стану слишком выбирать выражения. Итак, лорд Вольдеморт и его последователи становятся всё сильнее.
Слова эти были как камни, пущенные умелой рукою в пруд, где только что заливались лягушки - и мгновенно замолкли, нырнув, и лишь таращат из-под воды насторожённые золотистые глаза. Мёртвая тишина повисла в зале, а Гарри неотрывно глядел на Малфоя. Драко не смотрел на директора, как будто находил его речь недостойной внимания.
- Я не могу с достоверностью сказать, насколько опасна ситуация на данный момент, а также сколько заботы о собственной безопасности каждый из нас в Хогвартсе должен применить. Защитные укрепления замка были усилены в течение этого лета, мы защитили его новыми и более мощными способами, но даже в этом случае мы не должны проявлять неосторожность, начиная с учеников и заканчивая учителями. Посему я побуждаю вас придерживаться всех ограничений безопасности, которые ваши учителя могут на вас возложить, хоть вы и можете найти их обременительными... в частности, правило, по которому вам не разрешается выходить из замка в определённое время. Я умоляю вас, если вы заметите что-нибудь подозрительное внутри или снаружи замка, немедленно сообщить о виденном члену преподавательского коллектива. Я верю, что вы будете вести себя правильно и предельно осторожно для вашей собственной безопасности, и безопасности других людей.
Глаза Дамблдора окинули всех студентов прежде, чем он улыбнулся ещё раз.
- А сейчас - ваши кровати ждут вас, настолько тёплые и комфортные, насколько вы можете себе представить, ведь это в ваших интересах хорошо отдохнуть перед завтрашними занятиями. Посему, позвольте сказать вам спокойной ночи.
С оглушающим скрипящим шумом скамьи отодвинулись, и сотни учеников начали выходить из Большого Зала, направляясь к спальням. Гарри шёл позади всех, чтобы по возможности миновать Малфоя с его, увы, успешной пантомимой. Гермиона бросилась вперёд, дабы выполнять свои обязанности префекта, в роли пастушки для первоклашек, а Рон остался рядом с Гарри.
- Что на самом деле произошло с твоим носом? - спросил Рон, уверившись, что никто из толпы, текущей из Большого Зала, не мог подслушать их разговор.
Гарри всё рассказал ему. И был бесконечно благодарен Рону, когда тот не рассмеялся. Это значило только одно - настоящий друг. - Я видел, как Малфой кривляется, - сказал Рон мрачно.
   - Ну да, противный тип. Не обращай внимания, - огорчённо выдохнул Гарри.
   - Послушай лучше, что он говорил слизеринцам в купе!
Гарри ожидал, что Рон будет ошеломлён хвальбами Малфоя, но к сожалению, он слишком привык к такому поведению любимчика судьбы, поэтому лишь покачал головой.
- Да ладно тебе, Гарри, он просто красовался перед Паркинсон... И какую там миссию Сам-Знаешь-Кто дал ему?
- Откуда ты знаешь, что он не нуждается в лазутчике внутри Хогвартса? Роль как раз по зубам Малфёнышу... на большее он не способен, слишком уж бережёт свой натуральный мех. Вольдеморт...
- Я хочу, чтобы ты прекратил говорить это имя, Гарри, - сказал укоризненно голос позади их. Гарри глянул через плечо и увидел Хагрида.
- Дамблдор использует это имя, - сказал Гарри упрямо.
- Знамо дело, ведь это ж Дамблдор, правда? - весомо сказал Хагрид. - Дык, а чегой ты припозднился, Гарри? Я беспокоился.
- Задержался в поезде, - сказал Гарри. - А вот почему ты, интересно знать, опоздал?
- Я был с Граупом, - объяснил Хагрид умильно. - Совсем о времени запамятовал, коли понимаешь. У него теперь новый дом в горах, Дамблдор помог... это большая пещера. Грауп теперь много счастливей, чем в лесу. Мы хорошенько с ним поговорили.
- Правда? - удивился Гарри. В последний раз, когда они встретили братца Хагрида, злобного гиганта с талантом вырывания деревьев с корнем, весь его лексикон состоял из пяти слов, из которых три он даже правильно произносил. - Известно, он такой смышлёный, - гордо сказал Хагрид. - Я думаю сделать из него себе помощника.
Рон фыркнул, но вовремя притворился, будто громко чихнул. Они сейчас стояли напротив дубовых дверей.
- По-любому я тя завтра увижу, первый урок после завтрака. Приходи пораньше, чтоб сказать привет Клыку...
Подняв руку в радостном прощании, он направился из дверей в темноту. Гарри и Рон посмотрели друг на друга.
- Ты бросил Уход за Магическими Животными, так ведь?
Рон кивнул головой.
- Да и ты вроде тоже?
Гарри тоже кивнул.
- И Гермиона, - сказал Рон, хмурясь.
Гарри снова медленно кивнул. Он даже не хотел думать о том, каково будет Хагриду узнать, что три его любимца, словно сговорившись, бросили предмет.
  
  

Глава девятая
Принц-полукровка

  
   Следующим утром Гарри и Рон встретили Гермиону в комнате отдыха. К сожалению, Гарри только потерял время, рассказывая Гермионе о словах Малфоя-младшего в Хогвартс Экспрессе.
- Ну, разве не понятно, что он выпендривался как обычно? - торопливо вставил Рон, видать, надеясь спасти растерянную Гермиону от бесплодной дискуссии.
- Право... - сказала она с неопределенным жестом, - я не знаю. Это похоже на Малфоя, строить из себя непонятно кого, но всё-таки... не в такое время. Он мог бы выбрать что-нибудь другое, правда? Его дружки не слишком требовательны. А россказни про Сам-Знаешь-Кого - это слишком большая ложь, чересчур опасная. Если он не хочет завтра-послезавтра очутиться на соломе рядом с дорогим отцом, радуя стражей Азкабана, то...
- Именно, - сказал Гарри c облегчением, но, оглянувшись, с раздражением обнаружил позади себя группку учеников, что пристроились вплотную с самым, что ни есть, невинным видом. А, поймав на себе укоризненный взгляд, разлетелись, точно осенние листья под порывом ветра, хотя Гарри бы с гораздо большим удовольствием применил метёлку.
Рон захихикал. - Это из-за того, что мы старшие! Мне нравится быть шестикурсником, прямо не то слово, как нравится. К тому же, в этом году у нас будет куча свободного времени, когда можно будет расслабиться.
- Мы будем использовать это время для учебы, Рон! - наставительно сказала Гермиона, когда они, миновав портрет, вышли в коридор.
- Да, но не сегодня, - засмеялся Рон. - Сегодня я рассчитываю как следует поваляться в кровати.
- Стой! воскликнула Гермиона, выбрасывая руку, словно полицейский жезл. Пробегавший мимо четверокурсник нехотя остановился, пытаясь спрятать от нее зажатый в руке светло-зеленый диск.
   - Летающие Тарелки Уизли запрещены, передайте это мне, - серьезно сказала Гермиона. Мальчик нахмурился, отдал рычащую летающую тарелку, пролез под ее рукой, и побежал за своими друзьями. Рон подождал, пока он исчезнет из вида, а затем отобрал кофискат у Гермионы.
- Класс, спасибо, я всегда хотел иметь такую!
   Протест Гермионы потонул в громком хихиканье - Лаванда Браун, очевидно, нашла поступок Рона очень забавным. Он самодовольно расправил плечи, снисходительно улыбаясь.
Потолок Большого Зала был ясно-голубым, по нему бежали перистые облака, и точно таким же было небо за высокими окнами. Завтракая овсянкой и отменной яичницей с беконом, Гарри с Роном рассказали Гермионе об их вчерашней беседе с Хагридом.
- Быть не может! - воскликнула она изумлённо. - Он что, и вправду считает, что мы бы хотели продолжить Уход за Магическими Существами? Снова быть испачканными, оцарапанными, покусанными, ужаленными, обожжёнными?! О, нет!
- Это уж точно, - сказал Рон, заглатывая целую глазунью.
   - Новое магическое животное - Вредноглот, - свела брови Гермиона.
   Рон закашлялся. - Она что, ядовитая?
   - Нет, Рональд, я имею ввиду твои манеры за столом!
   - Да ладно тебе... Понимаешь, мы старались на уроках, потому что любим Хагрида, а вовсе не его жуткий предмет. Но он-то считает наоборот!
   - Точно, - сказал Гарри. - Я уверен, что никто с нашего курса не захочет продолжить Уход за Магическими Существами.
   Друзья взгрустнули, и вернулись на радостную волну, только когда Хагрид оставил преподавательский стол десять минут спустя.
После завтрака профессор МакГонагалл занялась расписанием для класса. В этом году дело было куда сложнее, поскольку профессору нужно было убедиться, что каждый достиг необходимых оценок СОВ, чтобы продолжить обучение ЖАБА по тем или иным предметам.
Гермионе было сразу позволено продолжать изучение Заклинаний, Защиты от Темных Искусств, Трансфигурации, Травологии, Нумерологии, Древних Рун и Зелий, и идти на первый урок Древних Рун без дальнейшей возни. Невиллу потребовалось больше времени, чтобы разобраться. Пока Миневра МакГонагалл просматривала его результаты, Невилл неловко топтался на месте, а его круглое лицо светилось беспокойством.
- Травология, замечательно, - сказала она. - Профессор Стебль будет рада снова увидеть вас с "Превосходным" СОВ... И Защиту от Темных Искусств вы можете продолжить, с вашим "Выше Ожидаемого". Но Трансфигурация - проблема. Я сожалею, Долгопупс, но "Допустимо" действительно не достаточно, чтобы продолжить на уровне ЖАБА Только не думайте, что вы бы справились с курсовой.
Невилл опустил голову. Профессор МакГонагалл испытующе поглядела на него через строгие очки.
- И вообще, почему вы хотите продолжить изучение Трансфигурации? У меня никогда не рождалось впечатление, что вам нравится мой предмет.
Невилл с самым несчастным видом пробормотал, что-де его бабушка хотела бы...
Профессор МакГонагалл фыркнула.
   - Пора бы вашей бабушке научиться гордиться тем внуком, которого ей подарили дети, а не тем, которого она хотела бы иметь, особенно после событий в Министерстве.
   Невилл порозовел и заморгал - профессор МакГонагалл никогда не делала ему таких комплиментов.
 - В самом деле, Долгопупс, вы не можете продолжить обучение в моем классе. Смотрите, вот у вас "Выше Ожидаемого" по Заклинаниям. Почему бы не добиваться ЖАБА по этому предмету?
- Моя бабушка думает, что Заклинания - легкий путь, - пробормотал Невилл смущённо.
- Возьмите Заклинания, - уверенно сказала профессор, - а я пошлю Августе напоминание, что она сама провалила Заклинания на СОВ, как предмет не обязательный и абсолютно не важный. Разумеется, я ей пришлю не Громовещатель. Слегка улыбнувшись, профессор МакГонагалл взяла чистое расписание, взмахнула палочкой и вручила Невиллу его новый список занятий, а после повернулась к Парвати Патил. Девушка просто подпрыгивала от нетерпения.
   - Скажите, профессор, а кто теперь преподаёт Прорицания?
   - Кентавр Фиренце и профессор Трелони делят между собой занятия в этом году, - сухо сказала МакГонагалл с явным неодобрением. Она, по слухам, ни во что не ставила столь любимый Парвати предмет. - Шестой год берет профессор Трелони.
Спустя пять минут удрученная Парвати отправилась на Прорицания.
- Так, Поттер, Поттер... - сказала профессор МакГонагалл, сверяясь со своими заметками, когда подошла очередь Гарри. - Заклинания, Защита от Темных Искусств, Травология, Трансфигурация... полный набор. Вынуждена признаться, что я была очень довольна вашей оценке по Трансфигурации, Поттер, очень довольна. Но почему вы не хотите продолжить Зелья? Мне думалось, что вы хотели стать аврором?
   Гарри поборол нахлынувшее горькое разочарование. Конечно же, хотел!
- Так и есть, но вы сказали, что я должен получить "Превосходно" по Зельям.
- Это было правдой, когда предмет преподавал профессор Снэйп. Профессор Слугхорн, однако, считает, что студенты с "Выше Ожидаемого" могут вполне хорошо сдать курсовую. Так вы желаете продолжить изучение Зелий?
- Да, - Гарри задохнулся от волнения, - но я не покупал ни книг, ни компонентов для зелий - словом, ничего.
- Я уверена, что профессор Слугхорн будет в состоянии предоставить вам некоторые компоненты и учебник, - сказала профессор МакГонагалл. - Что ж, Поттер, очень хорошо, вот ваше расписание. О, кстати - двадцать претендентов уже подали заявки на участие в команде Гриффиндора по квиддичу. Я передам вам список, и вы сможете устроить испытания в свободное время.
Через несколько минут Рону было позволено оставить те же самые предметы, что и Гарри, и они покинули МакГонагалл вместе.
- Гляди, - восхищенно сказал Рон, рассматривая свое расписание, - у нас теперь завались свободного времени! Вот, после перерыва... и после ланча... превосходно!
Они возвратились в комнату отдыха, которая была почти пуста, не считая шестерых семикурсников. Среди них была и Кэти Белл, единственный оставшийся член команды Гриффиндора по квиддичу, в которой Гарри играл в свой первый год.
- Я так и думала, что ты получишь его, молодец! - воскликнула она, указав на капитанский значок, приколотый к мантии Гарри. - Скажи, когда ты назначишь дату испытаний?
- Не глупи, - сказал Гарри. - Ты вовсе не должна проходить испытания, я наблюдал за твоей игрой пять лет.
- Зря это ты, - предостерегающе сказала она. - Чтоб ты знал, есть люди, играющие много лучше меня. Вспомни, как разваливались первоклассные команды, когда их капитаны предпочитали брать только своих друзей.
Рон, слегка сконфузившись, принялся играть с летающей тарелкой, которую Гермиона отобрала у четверокусника. Тарелка выписывала дикие траектории по комнате отдыха, издавая рычание голодного вампира, и пыталась укусить гобелены. Кот Живоглот с перепугу раздулся до состояния пушистого диванного валика, из недр которого сверкали желтые глаза. Пятясь, он залез под низкое кресло, и оттуда сигнализировал утробным ворчанием, насколько он велик и ужасен, а когда тарелка подлетала слишком близко, взрывался яростным шипением. Гермиона вошла, когда несчастный кот уже срывался на визгливую истерику, а семикурсники покатывались со смеху, не решаясь, однако, подойти к взвинченному животному. Гермиона сбила тарелку заклинанием, подхватила любимца на руки и унесла из комнаты. Живоглот обиженно шипел и плевался кошачьими ругательствами.
Час спустя Гарри с Роном неохотно оставили солнечную гостиную и пошли в класс по Защите от Темных Искусств, что находился четырьмя этажами ниже. Гермиона уже стояла в очереди снаружи класса. Она держала охапку тяжелых книг, уныло опустив нос.
- Нам задали так много домашней работы по Рунам... Пятнадцатидюймовое эссе, два перевода, и я должна прочитать все эти книги к среде!
- Позор, самоубийство, - зевал Рон.
- Вот погодите, - обиженно сказала она. - Держу пари, что Снейп даст нам целую гору заданий.
В этот момент дверь классной комнаты открылась, и Снейп вышел в коридор. Тишина сразу повисла над очередью.
- Внутрь, - сухо скомандовал он.
Когда они вошли, Гарри осмотрелся. Комната, раньше такая знакомая, успела измениться. Окна закрывали тяжёлые шторы, пирамидки свечей бросали всюду неясный и тревожный свет. Смутные блики плясали на стенах, освещая новые картины. Ученики сразу же прилипли к ним беспокойными взглядами, ибо испугаться было чего. Одни герои полотен будто бы страдали от невыносимой боли, другие были чудовищно изранены, в третьих не сразу - но тем ужаснее было впечатление - отыскивалось какое-либо абсурдное искажение.
- Я не просил вас доставать книги, - сказал Снейп, захлопывая дверь. Он подошел к столу и окинул класс тяжёлым взором. Гермиона торопливо сунула книгу "Сопротивление Безликому" назад в сумку, и для пущей верности затолкала её ногой под стул.
   Профессор Снейп снова заговорил, прикрыв глаза. Тихий сдержанный голос, тем не менее, проникал в самые дальние закоулки класса.
   - Я собираюсь говорить с вами, и требую самого полного внимания. Учебники вы прочтёте потом, как дополнение. Учтите кроме того, что некоторые вещи наши глубокоуважаемые авторы просто боятся освещать, - закончил он со странным, едва сквозящим в тоне удовлетворением. Он переводил взгляд с ученика на ученика, никого, казалось, не предпочитая, и лишь следя, чтоб все внимали с одинаковым старанием, но Гарри показалось, что чёрные глаза жгли его на долю секунды дольше, чем остальных. И любимый предмет в его разумении плавно спикировал в категорию ненавистных.
- Я знаю, что по этому предмету вас вели пятеро преподавателей. Естественно, каждый имел свои собственные методы обучения и приоритеты. Учитывая этот милый беспорядок, я удивлен, что многие из вас сдали по нему СОВ. Но знайте, что я буду еще более удивлен, если вы сумеете достойно подготовиться к ЖАБА, которая стала более продвинутой.
   Класс в смятении замер, а Снейп прошёлся по комнате, собираясь с мыслями.
   - Темные Искусства, - заговорил он наконец, взорвав испуганную тишину, - являются многоликими, многообразными, вечно обновляющимися и вечными. Борьба с ними напоминает войну с многоголовым монстром. Всякий раз, когда ему отрубают голову - может быть, ценою не одной жизни - он порождает другую, еще более жестокую и умную, чем прежде. Итак, вы боретесь с тем, что является неотъемлемой частицей мира, истории, эволюции - а стало быть, неразрушимо. Тем не менее, весьма неприятно наблюдать, как общество волшебников захлёстывает ханжество по отношению к любым проявлениям Тёмных Искусств, в первоисточнике которых - древние природные силы. Да, лишь потом появились недалёкие тираны, которые обернули Искусство в бойню, и провоцировали предвзятое отношение к древнейшей магии! В истоках волшебства было немало жестокости, и если я сейчас расскажу вам, из чего берёт начало привычное вам повседневное волшебство, многие из вас от ужаса умрут на месте. Не стоит, тем не менее, понимать меня превратно: я лишь хочу сказать, что мир мельчает, и вы пугаетесь не наполнения былых событий, а их непостижимо гигантских масштабов. Сейчас, увы, основная часть Тёмных Искусств выродилась, и представляет из себя уродливое и весьма живучее чудовище. То малое, что осталось в первозданном виде, по большей части скрыто от непосвящённых. И навряд ли когда-нибудь явит вам свой истинный облик. Тем не менее, вспоминайте о нём иногда, это в высшей степени полезно.
Гарри уставился на Снейпа потемневшим взором. Большая ошибка Дамблдора, думал он, огромная ошибка... Голос профессора Снейпа между тем обрёл глубину и бархат, будто он слишком долго держал в себе слова, которые произносил теперь. Действительно, на уроках Зельеварения Снейп был ехидным и порой безжалостным, и часто откровенно скучал, хотя определённо свой предмет любил, а тут... как будто заново родился. Гарри это ох как не нравилось... Он перевёл взгляд на парту и стал слушать дальше.
- Поэтому ваша обороноспособность должна быть столь же гибкой и изобретательной, как те Искусства, которые вы стремитесь уничтожить. Эти картины, - он указал на стены, - дают справедливое представление о том, что случается с неподготовленными магами. Непростительные заклятья... поцелуй дементора... или же агрессия Обречённых, мертвецов под Inferius.
- Это точно был Inferius? - пискнула Парвати Патил, глядя на совсем неаппетитную картину. - Вы уверены, что... Он их использует в наше время? И... вы уверены...- Парвати зажмурилась, но всё-таки договорила, - что стоило вешать в классе такое страшилище?
   - Темный Лорд использовал Обречённых в прошлом, - невозмутимо ответил Снейп, - что означает, было бы разумно предположить появление их снова. Старые методы самые верные, не так ли? А что касается оформления кабинета, - презрительно фыркнул профессор, - то я не собираюсь учить вас бороться со злом и мраком в солнечной детской с весёленькими обоями и ангелочками на потолке. Надо же вам иметь хоть какое-то представление, с чем, возможно, придётся столкнуться лицом к лицу! А если вы, мисс, потеряете сознание, с вами будет гораздо легче справиться. И не думайте, что я в восторге от этого факта!
   Парвати, дрожа, залилась малиновой краской и была готова уползти под парту.
- Вы, я полагаю, новички в использовании невербальных заклинаний, - говорил дальше Снейп. - Каково преимущество невербального заклинания?
Рука Гермионы выстрелила в воздух. Снэйп внимательно оглядел класс, убедился в полном отсутствии выбора, и нехотя дал слово Гермионе.
- Ваш противник не имеет никакого представления о том, какое заклинание вы собираетесь использовать, - быстро сказала Гермиона, - что дает вам преимущество во времени. Кроме того, противник не в состоянии применить ЗОЗ, Зеркальное Отражение Заклятия.
- Дословная цитата из Стандартной Книги Заклинаний за шестой курс, - сказал Снейп (Малфой в углу захихикал), - но, тем не менее, правильный ответ в случаях первой необходимости. Да, те, кто прогрессирует в использовании волшебства, не крича заклинаний, удивляют соперника - он не знает, какое заклинание вы собираетесь использовать. Не все волшебники могут сделать так, конечно; это - вопрос концентрации и силы разума, которой некоторым явно не достаёт.
Гарри понял, что Снейп имел ввиду их уроки окклюменции в прошлом году. Он не опустил глаз, а с негодованием смотрел на Снейпа до тех пор, пока тот сам не отвел взгляда.
- Теперь, - продолжил Снейп, - вы разделитесь в пары. Один студент будет пытаться заколдовать другого без слов, а другой постарается отразить заклятье в полной тишине. Начинайте.
В прошлом году, на собраниях клуба ДА, Гарри учил по крайней мере половину класса Заклинанию Щита, но сейчас, к его вящему сожалению и разочарованию, никто из них не пытался использовать это заклинание безмолвно. Многие просто пытались обмануть, шепча заклятия, но Снейп мгновенно пресекал такие жалкие попытки. Через десять минут урока Гермиона сумела отразить Проклятье Ног Невилла, которое, отскочив, угодило в Тревора. Жаба выскочила из-за пазухи хозяина, шлепнулась на пол - и пустилась в неудержимый пляс, уморительно лягая воздух и оглашая аудиторию паническими руладами. Класс грохнул, у профессора Снейпа задёргалась щека. Не говоря ни слова, он пристально взглянул на жабу - и танец прекратился, а после подбросил обмякшего Тревора к владельцу носком ботинка. Вообще-то Гермиона заработала бы для Гриффиндора двадцать баллов от любого другого преподавателя, но только не от Снейпа. Он прогулялся по классу и остановился возле пары Гарри-Рон понаблюдать.
Рон, который должен был заколдовать Гарри, до побеления сжал губы, чтобы спасти себя от искушения пробормотать заклятье. Гарри, тяжело вздохнув, поднял свою палочку, чтобы отразить проклятье, если таковое вообще будет.
- Уизли, - сказал Снейп, когда ему надоело ждать. - Позвольте, я вам покажу.
Он направил свою палочку на Гарри настолько быстро, что тот отреагировал инстинктивно; вся мысль о невербальных заклинаниях, испарилась без следа, и он крикнул:
   - Protego!
Заклинание Щита было настолько сильным, что Снейп потерял равновесие и с грохотом упал на стол. Весь класс обернулся на шум. Профессор встал, мрачнее тучи, поправил мантию и едко осведомился:
 - Вы помните, что мы практикуем невербальные методы, Поттер?
 - Да, - натянуто сказал Гарри.
   - Да, СЭР! - прошипел Снейп.
 - Нет никакой необходимости звать меня сэром, профессор.
   Слова выскочили изо рта прежде, чем он осознал то, что сказал. Несколько человек, включая Гермиону, подавились, однако стоящие позади Снейпа Рон, Дин и Симус тихо растаяли от восторга.
 - Наказание в субботу ночью, мой кабинет, - подытожил Снейп. - Я не терплю оскорблений ни от кого, Поттер... даже от Избранного.
- Это было блестяще, Гарри! - хохотал Рон, когда они шли на перерыв.
- Ты действительно сглупил, - нахмурилась Гермиона, толкнув Рона локтем. - Что на тебя нашло?
   - Да сам не знаю, - Гарри тяжело дышал. - Я просто понял, что сейчас на меня нападут - кто, зачем, не имело значения, и я ответил, как сумел. Если уже придётся сражаться с Вольдемортом, он не станет от меня требовать строго определённы действий, так? Главное, выжить...
   - А вот для меня главное - сдать ЖАБА! - кипятилась Гермиона. - Ты же не хочешь быть похожим на Аластора Грюма, так ведь? Вот и веди себя нормально!
   - Почему он не использует морскую свинку для разнообразия? - крикнул Гарри. - Во что играет Дамблдор, позволяя ему преподавать Защиту? Он говорит о Тёмных Искусствах так, будто их обожает!
- Ну, - протянула Гермиона, - не совсем. В своих высказываниях он напоминает тебя.
- Что ты хочешь сказать?
- Вспомни, когда ты описывал нам, что чувствуешь, когда стоишь перед Вольдемортом. Ты сказал, что на первом месте вовсе не зазубренные до дыр заклинания, а ты сам. Твоя отвага, сердце, внутренний голос - разве не это говорил Снейп? То, что прежде всего нужно быть храбрым и быстро соображать.
Гарри удивился, что девушка потрудилась запомнить слова профессора Снейпа, словно главу из Стандартной Книги Заклинаний, видимо считая их такими же ценными, как параграфы печатной буквы.
   - Гарри! Эй, Гарри!
Он обернулся. Это был Джек Слоупер, один из загонщиков в прошлогодней команде. Парень спешил к нему, размахивая свитком пергамента.
- Письмо для тебя, - выдохнул Слоупер. - Слушай, мне сказали, что ты - новый капитан. Когда ты будешь устраивать отбор?
- Я еще не решил, - сказал Гарри, про себя зарекаясь брать Джека в команду. - Я сообщу про дату.
- О, замечательно. Я надеюсь, что это произойдёт в ближайший уикенд. Ну, пока!
   Гарри развернул письмо, и сразу узнал этот изысканный почерк.
  
   Дорогой Гарри,
Я хотел бы начать наши частные уроки в эту субботу. Приходи к моему кабинету после полудня. Я надеюсь, что ты доволен своим первым днем в школе.
Искренне твой,
Альбус Дамблдор.
P.S. Я наслаждаюсь Кислотной Популярностью.

- Он наслаждается Кислотной Популярностью? - спросил
Рон, глаза которого лезли на лоб. - Это чего?
- Это - пароль, чтобы горгулья пропустила меня, - догадался Гарри. - Ха! Снейп, не радуйся.... Я не смогу придти, чтобы принять наказание.
   Весь перерыв они гадали, чему Дамблдор будет учить Гарри. Рон предполагал, что это будут захватывающие проклятья и заклинания, которые к лицу супергерою нового помола. Гермиона сказала, что такие вещи незаконны, и куда более вероятен курс продвинутого Защитного волшебства. После перерыва она, порядочно им надоев, ушла на урок Нумерологии, а Гарри и Рон, вернувшись в комнату отдыха, неохотно засели за домашнюю работу для Снейпа. Она была настолько сложной, что Гермиона успела вернуться с урока и села им помогать, щедро приправляя советы комментариями насчёт кое-чьей глупости. Тем не менее, даже общими усилиями, они справились нескоро, и когда поднялись, растирая затёкшие шеи, зазвонил звонок на урок Зельеварения. Когда они спустились в подземелья, под дверьми знакомой аудитории топталось не больше дюжины человек, готовых штурмовать уровень ЖАБА Кребб и Гойл, очевидно, были не в состоянии достичь нужного сорта СОВ, но четырем слизеринцам, включая Малфоя, это удалось. Ещё там был один пуффендуец, вечно напыщенный Эрни Макмиллан, и четверо когтевранцев.
Тут дверь класса распахнулась, из неё важно выплыл живот Шелкопряда, а следом и сам профессор, сияя, точно начищенный медяк.
   - Гарри, Блез! - он приветственно замахал полной рукой и пригласил всех внутрь.
Аудитория была полна разнообразных запахов и утробного бульканья котлов. Гарри, Рон, и Гермиона, проходя мимо, заинтересованно сунули нос во все котлы поочередно. Слизеринцы уселись командой за один стол, так же поступили и когтевранцы, и нашей троице осталось только разделить стол с Эрни. Один котёл, отлитый из металла, похожего на медь, испускал, вместе с клубами пара, один из наиболее соблазнительных ароматов, которые Гарри когда-либо вдыхал. Так или иначе, он напомнил ему одновременно запах любимого пирога с патокой, древесный запах ручки метлы, и что-то цветочное - возможно, он нюхал это в Норе. Гарри заметил, что дышал очень медленно и глубоко, будто вкушал некий чудесный напиток. По телу расползлась томная благость, и Гарри разомлело усмехался в пространство. Рон, похоже, считал, что эти приветы относятся к нему, и возвращал усмешку обратно, лениво жмурясь, ровно кот на печке.
- Теперь, дорогие мои, - сказал Шелкопряд, вырисовываясь массивным силуэтом сквозь мерцающие испарения зелий, - доставайте весы, все компоненты для зелий, и не забывайте ваши "Передовые создания зелий"
- Сэр? - сказал Гарри, поднимая руку.
- Гарри, мой мальчик?
- У меня нет ни книги, ни весов, ни компонентов. У Рона тоже - мы не думали, что сможем продолжать учебу как студенты ЖАБА, понимаете?
- Ах, да, профессор МакГонагалл упоминала что-то в этом роде... Не волнуйся, мой дорогой мальчик, не волнуйся. Сегодня ты можешь брать любые компоненты из шкафа, весы я тебе дам, и здесь есть маленький запас старых книг, пока можешь пользоваться ими, а затем напишешь во "Флориш и Блоттс".
Профессор шагнул к шкафу в углу, какое-то время там рылся, шёпотом ругая пыль, и наконец извлёк на свет пару старых, донельзя потрепанных учебников по "Передовому созданию зелий", авторства Либиатуса Борджиа.
- Чудесно, - пропел Шелкопряд, - поговорим теперь о зельях. Я сварил несколько составов, на которые вам будет интересно взглянуть. Все эти зелья вы должны научиться готовить после завершения курса ЖАБА. Наверно, вы слыхали об этих выдающихся составах, даже если никогда их не готовили. Кто-нибудь скажет мне, что это такое?
Он указал на котел, самый близкий к столу Слизерина. Гарри слегка приподнялся на своем месте и увидел, что в котле кипит обыкновенная, на первый взгляд, вода.
Рука Гермионы поднялась в воздух прежде, чем кто-либо успел сориентироваться. Слугхорн указал на нее, Гермиона зарделась от гордости.
- Это - Veritaserum, Сыворотка Правды. Бесцветное зелье без запаха, оно вынуждает выпившего человека говорить только правду, провоцирует неудержимую болтливость и лёгкую эйфорию.
- Очень, очень хорошо! - просиял Шелкопряд. - Теперь, - он указал на котел около стола Когтеврана, - обратите внимание! Как вы все знаете, я питаю слабость к знаменитостям, так вот - это зелье вполне себе прилично знаменитое... Ещё бы, само Министерство рекламирует его в последнее время... Кто ответит?
И снова Гермиона была быстрее всех.
- Это - Оборотное Зелье, сэр, - сказала она.
Гарри тоже признал медленное пузырение вещества, подобного жидкой глине, но не обиделся на торопыгу Гермиону. В конце концов, это она тайно варила это зелье на втором году их обучения, и она же пострадала от него, превратившись в симпатичную девочку-кошку. - Превосходно, превосходно! Теперь, что у нас здесь... да, моя дорогая? - слегка смутился Шелкопряд, когда рука Гермионы мгновенно выстрелила в воздух.
- Amortenia, профессор!
- Правильно. Глупо спрашивать, - сказал он, действительно сильно впечатленный, - но я предполагаю, что вы знакомы с его свойствами?
- Это - самое мощное любовное зелье в мире! - горделиво сказала Гермиона.
- Абсолютно точно! Вы узнали его по характерному перламутровому блеску?
   - И по пару, который свивается в спирали. Amortenia на самом деле ничем не пахнет, но каждый человек слышит разные запахи - это потому, что нас привлекают совсем разные вещи. Вот я, например, чувствую аромат недавно скошенной травы, нового пергамента и...
Она порозовела и не закончила предложение.
- Можно спросить ваше имя, моя дорогая? - спросил Шелкопряд, игнорируя её запинку.
- Гермиона Грейнджер, сэр.
- Грейнджер? Грейнджер? А вы, часом, не родственница господину Гектору Дагуорт-Грейнджеру, который основал самое экстраординарное Общество Зельеделов?
- Нет, - улыбнулась девушка, - я так не думаю, сэр. Понимаете, я маглорожденная.
Драко Малфой, сидящий рядом с Ноттом, прошептал ему что-то, и они оба подленько захихикали, но Хорэс и ухом не повёл. Напротив, он просиял и перевел лукавый взгляд на Гарри.
- Ого, молодой человек! "Моя лучшая подруга - маглорожденная, и она лучшая студентка на нашем курсе!" Надо полагать, что перед нами - та самая подруга, да, Гарри?
- Да, сэр, - сказал Гарри любимую фразу.
- Ну, в общем, возьмите двадцать заслуженных баллов для Гриффиндора, мисс Грейнджер, - радушно сказал Шелкопряд.
Малфой выглядел так же, как однажды, получив от Гермионы пощёчину. Она повернулась к Гарри и прошептала: - Ты действительно сказал ему, что я лучшая на твоем курсе? О, Гарри! - и лицо её при этом сияло.
- Ну, и что в этом такого? - раздраженно прошипел Рон. - Ты - лучшая, и я бы тоже сказал ему так, если бы он спросил меня!
Гермиона улыбнулась, но жестом призвала их к порядку и обернулась к старому профессору.
- Аmortenia на самом деле, конечно, не создает любовь, ведь её невозможно изготовить в котле. Нет, она просто вызовет безумное увлечение вплоть до навязчивой идеи. Это - вероятно, самое опасное и мощное зелье в этой комнате - да, да, молодые люди, - сказал он, серьезно кивая в сторону Малфоя и Нотта, которые скептически хмыкали. - Когда вы узнаете жизнь так же, как я, то не будете недооценивать власть одержимой любви... и хрупкость любви настоящей. А теперь, - профессор вздохнул, - пришло время начинать работу.
- Сэр, вы не просветили нас, что находится в этом котле, - сказал Эрни Макмиллан, указывая на маленький черный котел на столе Шелкопряда. Зелье весело плескалось в его стенках. Оно было цвета расплавленного золота, и большие капли выпрыгивали из волнующейся поверхности, как золотые рыбки, хотя ни капельки не было пролито.
- У вас чутье на удачу, молодой человек, - развёл руками Хорэс. Гарри был уверен, что учитель не забыл об этом зелье, а просто ждал, пока кто-нибудь задаст вопрос.
   - Да, хорошо. Это зелье, дамы и господа - одно из маленьких, весьма любопытных чудес. Его называют Felix Felicis. Я уверен, - он с улыбкой повернулся к Гермионе, которая громко выдохнула, - вы знаете, что делает Felix Felicis, мисс Грейнджер?
- Это - жидкая удача, - взволнованно сказала Гермиона. - Оно делает вас удачливым!
Весь класс напрягся. Гарри заметил, что даже Малфой неотрывно смотрит на старого профессора.
- Совершенно верно, дорогая, еще десять баллов Гриффиндору. Да, это - забавное маленькое чудо, зелье Felix Felicis, - немного грустно улыбнулся Шелкопряд. - Очень хитро делается, и беда, если сделать чего-то не так. Однако, если справиться с рецептом, вы найдете, что все ваши дела обречены на успех. По крайней мере, пока эффект не смягчится.
- Почему люди не пьют его всё время, сэр? - нетерпеливо спросил Тэрри Бут.
- Потому что оно накапливается в теле, вызывает головокружение, привычку, безрассудство, и опасную самонадеянность, - пояснил Слугхорн. - Слишком хорошо - это уже плохо, не так ли? Это зелье очень ядовито в больших количествах. Но взятое экономно, и очень редко...
- Вы когда-либо принимали его, сэр? - с большим интересом спросил Майкл Корнер.
- Дважды в моей жизни, - сказал Слугхорн. - Один раз, когда мне было двадцать четыре, второй раз - в пятьдесят семь. Две столовых ложки, принятые за завтраком. Два прекрасных дня.
Он мечтательно глядел в пространство. Притворялся он или нет, думал Гарри, но эффект был хорош.
- И это зелье - приз на сегодняшнем уроке, - неожиданно закончил Шелкопряд.
Воцарилась мёртвая тишина, которую нарушало лишь громкое бульканье в котлах.
- Одной порции Felix Felicis, - сказал Шелкопряд, довольный произведённым впечатлением, - достаточно для безоговорочной удачи на двенадцать часов. С рассвета до сумерек, вы будете удачливы во всех своих начинаниях. Дерзайте!
   Профессор извлёк из кармана маленькую стеклянную бутылочку и поднял над головой, чтобы все видели приз.
- Но я должен предупредить вас, что Felix Felicis является запрещенным веществом на организованных соревнованиях, как-то спортивные матчи, экзамены, выборы...То есть - победитель должен будет воспользоваться им только в обычный день... и увидеть, как обычный день становится выдающимся! Итак, господа собравшиеся, как вы можете выиграть невероятный приз? Откройте страницу десять из "Передового создания зелий". У вас есть час с лишним на попытку изготовить зелье Смертельной Усталости. Я знаю, что задание сложное, и не ожидаю от вас гениального зелья. Однако человек, который приложит все усилия, выиграет маленького Феликса. Можете приступать!
Послышался скрежет, поскольку каждый тянул к себе свой котел, поскрипывание весов и шорох, но никто не разговаривал. Напряжение в комнате было почти материальным - казалось, вот-вот полетят искры. Драко Малфой так внимательно просматривал свой учебник, что, похоже, ему действительно был нужен тот удачливый день. Гарри покрутил головой и раскрыл изодранную книгу, которую дал ему Шелкопряд.
Предыдущий владелец не особенно пёкся о своём добре - книга была сплошь исчёркана заметками. Надписи ужасным почерком пестрели на всех страницах, полностью покрывая поля. Гарри взглянул на список компонентов, и с неудовольствием заметил, что рецепт тоже полон исправлений от руки и сомнительных комментариев. Юноша сердито фыркнул и поспешил к шкафу, чтобы найти нужные ингредиенты. Когда он мчался назад к своему котлу, то обратил внимание на Малфоя, который резал корень валерианы со скоростью кухонного комбайна тёти Петуньи.
Каждый подглядывал за остальной частью класса. Это было и преимуществом, и неудобством Зелий - ведь работу здесь невозможно было сделать частным образом, любопытные взгляды то и дело попадали в котёл, здорово раздражая. В течение десяти минут воздух наполнился синеватым паром. Гермиона, как обычно, была впереди. Ее зелье уже напоминало "густую жидкость цвета черной смородины," упомянутую как идеальная стадия, лежащая на полпути к финалу.
Закончив нарезку корней, Гарри снова склонился над книгой. Каракули её бывшего хозяина были буквально везде! Например, он не согласился с требованием взрезать боб Сопофороус, и написал собственную инструкцию:
"Надавить плоской стороной серебряного ножа, выпускает сок лучше, чем резанье."
- Сэр, я думаю, что вы знавали моего дедушку, Абрахаса Малфоя? Гарри поднял голову. Учитель только что миновал стол Слизерина.
- Да, - невнимательно сказал Шелкопряд, - я сожалел, когда услышал о его смерти, да к тому же драконий сифилис в его возрасте - вещь не самая похвальная...
И он ушел. Гарри нагнулся к своему котлу, ухмыляясь. Наверняка Малфой ожидал попасть в Клуб Шелкопряда, как Гарри или Цабини, а возможно, и надеялся на некоторые льготы, которые привык постоянно получать от Снейпа. Действительно, при полном отсутствии поблажливости к остальным, профессор Снeйп всё время помогал Драко, то в открытую, то незаметно. Но уж теперь Малфою придется положиться только на талант, чтобы выиграть бутылочку Зелья Удачи.
Боб Сопофорус оказался сморщенным и твёрдым, как железо. Гарри не мог представить, как в таком сохранился сок, нож только слегка царапал морщинистую шкурку. Решившись, Гарри повернулся к Гермионе.
- Я могу позаимствовать твой серебряный нож?
Она нетерпеливо кивнула, не отводя глаз от зелья, которое было все еще глубоко фиолетовое, хотя согласно книге, уже должно было переходить к легкому оттенку сирени.
Гарри надавил на боб плоской стороной кинжала. К его удивлению, тот немедленно брызнул соком в достаточном количестве.
Торопливо сливая бобовый сок в котел, Гарри был изумлён. Ещё не коснулись поверхности последние капли, как зелье приняло искомый оттенок сирени.
Его недовольство предыдущим владельцем книги мгновенно испарилось, и он уже внимательно вгляделся в записи. Согласно книге, он должен был мешать зелье против часовой стрелки, пока оно не станет прозрачным, как вода. Однако, это человек предлагал добавить движение по часовой стрелке после того, как он сделает каждое седьмое движение против часовой стрелки.
Гарри размешал семь раз против часовой стрелки, задержал дыхание, и размешал один раз по часовой стрелке. Эффект был поразителен. Зелье становилось прозрачным.
- Как ты это делаешь? - потребовала покрасневшая от усилий Гермиона. Ее зелье все еще было решительно фиолетовым.
- Добавь движение по часовой стрелке...
- Нет же, книга говорит - против часовой стрелки! - воскликнула она.
Гарри пожал плечами и продолжил то, что делал. Семь движений против часовой стрелки, одно по часовой стрелке, пауза... семь движений против часовой стрелки, одно движение по часовой стрелке...
Напротив него Рон проклинал все на свете - его зелье было похоже на жидкий лакричник. Гарри посмотрел вокруг. Насколько он мог увидеть, ничье другое зелье не приобрело нужной прозрачности. Сердце его возликовало. Насколько он помнил, такое чувство никогда не посещало его в этих мрачных подземельях.
   - Время истекло! - объявил Шелкопряд. - Прекратите размешивать, пожалуйста.
Профессор медленно обошёл все столы, комментируя работы студентов неопределённым хмыканьем. Он с сожалением улыбнулся веществу, подобному смоле, в котле Рона, прошел мимо смеси морских камушков и пены Эрни, зелью Гермионы дал поклон одобрения. Но когда Шелкопряд увидел зелье Гарри, на его лице отобразилось восхищенное благоговение.
- Стопроцентный победитель! - вскричал он. - Превосходно, превосходно, Гарри! О господи, ясно, что ты унаследовал талант твоей матери. Она была превосходной ученицей в Зельях, Лили Эванс, да! Вот, пожалуйста, мой мальчик - Felix Felicis, как и было обещано. Используй его с толком!
Гарри положил бутылочку жидкого золота во внутренний карман, чувствуя как ярость слизеринцев, так и горестное разочарование Гермионы. Рон, тот был просто ошеломленным.
- Как ты сделал это? - шептал он Гарри, когда они покинули аудиторию.
- Стал удачливым, я полагаю, - сказал Гарри, покосившись на Малфоя.
Конечно же, во время обеда за столом Гриффиндора он всё рассказал друзьям. Лицо Гермионы каменело с каждым словом.
- Теперь вы считаете меня жуликом? - закончил он.
- Ну, это же была не твоя собственная работа, так? - натянуто сказала Гермиона.
- Он только следовал не тем инструкциями, что мы, - вступился Рон. - Это же не катастрофа, правда? Он рискнул, и это окупилось. - Он завистливо вздохнул. - Надо же, как тебе свезло! Шелкопряд мог бы дать эту книгу мне - но нет, моя такая чистенькая, что неприятно в руки брать...
- Подожди, - сказал нежный голос. Гарри внезапно почувствовал тот самый цветочный запах, что показался ему странно знакомым в благоухании любовного напитка Amortenia. К ним присоединилась Джинни.
   - Я правильно услышала? Ты слушался чего-то, что написано в книге от руки?
   Гарри сразу понял, что она имела ввиду.
- Это не то, - успокаивающе сказал он, понизив голос. - Не похоже на дневник Реддла. Старый учебник, на котором кто-то что-то набросал, и этот кто-то обожал Зельеварение.
- Но ты делаешь то, что он предлагает?
- Я только опробовал несколько подсказок, написанных на полях, честно, Джинни, ничего страшного...
- Джинни права, - сказала Гермиона, сразу приободрившись. - Мы должны проверить, что в твоём учебнике не гнездится какая-то погань. - Эй! - с негодованием воскликнул Гарри, когда она вытащила "Передовое создание зелий" из его сумки и подняла волшебную палочку. - Это что, для успокоения совести, лишь потому, что твоё зелье не вышло? Гермиона!! - Specialis Revelio! - она сказала, энергично постучав по обложке. Ничего, однако, не случилось. Книга лежала на месте, обычная школьная книга с загнутыми уголками страниц.
- Закончила? - раздраженно спросил Гарри. - Или хочешь подождать, сделает ли она несколько кувырков special-но для тебя?
- Кажется все в порядке, - сказала Гермиона, все еще подозрительно изучая книгу. - Да, кажется, что это... просто учебник.
- Хорошо. Тогда я заберу его назад, - сказал Гарри, схватив книгу со стола, но она выскользнула из его рук, упала на пол и открылась. Никто не смотрел в ту сторону. Гарри нагнулся за книгой и обратил внимание на подпись внизу титульного листа. Сделана она была тем самым раздерганным почерком, как инструкции, которые подарили ему зелье Felix Felicis, теперь благополучно скрытое в его чемодане. Подпись гласила:
"Эта книга - собственность принца-полукровки."
  

Глава десятая

Дом Гонта

  
Остаток недели на уроках Зелий Гарри продолжал следовать инструкциям принца-полукровки, оставив господина Либатиуса Борджиа в печальном забвении. В итоге на их четвертом уроке Шелкопряд бредил о способностях Гарри, говоря, что он никогда не преподавал кому-либо столь талантливому. Рон и Гермиона были от этого, мягко говоря, не в восторге. Хотя Гарри предложил делить его книгу с ними обоими, Рон испытывал большие трудности при расшифровке почерка, а вслух Гарри читать не мог, чтобы не выдать их с головой. Гермиона, тем временем, решительно отмела всякие "сомнительные методы", предпочитая официальную литературу, но увы, рекомендации Борджиа приводили к более скромным результатам, чем инструкции принца.
Гарри часто задавался вопросом, кем был принц-полукровка. Хотя количество домашней работы мешало ему досконально изучить все записи в учебнике, он то и дело раскрывал его на Зельях и скользил взглядом по другим страницам. Надо сказать, что не все заметки относились к Зельеварению. Некоторые больше походили на заклинания, которые принц придумал сам.
- Или придумала, - раздраженно сказала Гермиона, когда Гарри показывал некоторые из них Рону в комнате отдыха субботним вечером. - Это, возможно, была девочка. Я думаю, что почерк скорее девчоночий!
- Его называли принц-полукровка, - терпеливо сказал Гарри, проглотив просящуюся на язык колкость. - Сколько девочек было принцами?
Гермиона, казалось, не знала ответа на этот вопрос. Она просто хмурилась и отдергивала свое эссе относительно Принципов Перематериализации подальше от Рона, который пробовал прочитать его вверх тормашками.
Гарри посмотрел на часы и поспешно уложил старую книгу "Передового создания зелий" в сумку.
- Без пяти восемь, я должен идти к Дамблдору.
- Ооо! - выдохнула Гермиона, посмотрев на него с уважением и некоторой завистью. - Удачи! Мы дождемся тебя, страшно хотим узнать, чему он будет тебя учить.
- Надеюсь, все пройдет хорошо, - сказал Рон, поёживаясь. - Не дрейфь там!
Гарри шел пустынными коридорами. Вдруг из-за угла появилась профессор Трелони. Бормоча себе под нос, она тасовала колоду засаленных старых карт. Гарри быстро спрятался за статую.
- Двойка пик: конфликт, - бормотала она, проходя мимо Гарри, затаившего дыхание. - Семерка пик: плохое предзнаменование. Десятка пик: насилие. Валет пик: молодой человек, возможно обеспокоенный, и тот, кто не любит корреспонденции...
Она остановилась как вкопанная, и потёрла лоб.
- Ну нет, это не может быть правильным, - раздраженно сказала она, и заторопилась дальше, оставляя позади себя запах хереса. Гарри подождал, пока не убедился, что она в самом деле ушла, затем покинул укрытие и заторопился на седьмой этаж, где одинокая горгулья стояла у стены.
- Кислотная Популярность, - кисло, но популярно разъяснил ей Гарри, и горгулья отпрыгнула в сторону. Стена позади нее поднялась вверх, как занавес, и показалась винтовая каменная лестница, ступени которой плавно бежали наверх. Гарри ступил на лестницу, и оказался у двери с красивым медным молоточком.
Гарри постучал.
- Входи, - сказал голос Дамблдора.
- Добрый вечер, сэр, - поздоровался Гарри, войдя в кабинет директора.
- Ах, добрый вечер, Гарри. Садись, - улыбаясь сказал Дамблдор. - Надеюсь, первая неделя в школе была для тебя приятной?
- Да, спасибо, сэр, - сказал Гарри, подозревая взбучку в манере Дамблдора.
- Ты, должно быть, был занят, уже заработал наказание!
Вот оно!
   - Ммм, я...- неловко начал Гарри, но Дамблдор великодушно махнул рукой.
- Я договорился с профессором Снэйпом, что ты получишь наказание в следующую субботу вместо этой.
- Хорошо, - вздохнул Гарри. Конечно же, он мог найти хоть сотню неотложных дел, только бы не встречаться со Снэйпом на правах виноватого, но... иного выхода не предвиделось.
   Гарри озирался, тайно надеясь понять, чему будет посвящена сегодняшняя встреча с Дамблдором. Круглый кабинет выглядел как обычно. На столах потрескивали и выпускали дым диковинные серебряные инструменты, портреты предыдущих директоров и директрис школы дремали в своих рамах, а любимый феникс Дамблдора, Фоукс, сидел на насесте и вертел головой, с интересом наблюдая за Гарри яркими глазами. Было непохоже, что Дамблдор готовил место для практики поединков и заклятий.
- Так, Гарри, - сказал директор деловым голосом, хлопнув в ладоши. - Я уверен, что ты задавался вопросом, чем я планирую наполнить наши уроки?
- Да, сэр.
- Что ж, я решил, что самое время дать тебе определенную информацию. Именно теперь, когда ты знаешь, каков был мотив у Лорда Вольдеморта уничтожить тебя пятнадцать лет назад.
   Возникла пауза.
- Вы говорили, что уже рассказали мне все, - сказал Гарри, в голосе которого сквозило обвинение. - Сэр, - поспешно добавил он.
- Так я и сделал, - спокойно пояснил Дамблдор. - Я рассказал тебе все, что знал наверняка. Но теперь мы оставим устойчивые факты, и попутешествуем вместе через темные болота памяти, в чащи самых диких догадок. С этого момента, Гарри, я могу быть так же горестно неправ, как Хэмфри Белкэр, когда решил, что настало время для сыра.
- Но вы-то считаете себя правым? - спросил Гарри, насторожившись.
- Естественно, однако я тоже иногда ошибаюсь, как любой человек. Хотя - прости меня за нескромность - будучи слегка умнее большинства магов, я обречён на более крупные промашки, которые могут стать фатальными.
- Сэр, - спросил Гарри, - имеет ли эта информация какое-либо отношение к пророчеству? Поможет ли мне это... выжить?
- О, это имеет прямое отношение к пророчеству, сказал Дамблдор так, словно Гарри спросил его о погоде на завтра. - И конечно, кроме всего я надеюсь, что это поможет тебе выжить.
Дамблдор поднялся и обогнул стол, направляясь к шкафу. Гарри нетерпеливо наблюдал за старым директором. Тот вернулся, бережно держа каменный сосуд, на котором были выгравированы странные руны, и поставил Омут Памяти на стол перед Гарри.
- Ты чем-то встревожен? - спросил Дамблдор.
Гарри в самом деле уставился на Омут Памяти весьма неласково. Его предыдущие встречи с этим сосудом, который хранил и показывал воспоминания, были в равной степени поучительны и неудобны. В последний раз, когда Гарри потревожил содержимое Омута, он увидел намного больше, чем хотел. И покидал он его всегда своеобразно - в основном за ухо... Но Дамблдор мирно улыбался.
- На сей раз, ты входишь в Омут Памяти со мной... и, что еще более необычно, с разрешением.
- Куда мы идем, сэр?
- Мы совершим путешествие во фрагмент памяти Боба Огдена, - объяснил Дамблдор, доставая из кармана бутылку, в которой пульсировало, находясь в непрестанном движении, вещество цвета серебряного снега.
- Кем был Боб Огден?
- Служащий Отдела Волшебной Правоприменительной деятельности, - сказал Дамблдор. - На сегодняшний день его уже нет в живых, но я всё же успел разыскать его, и убедил доверить мне эти воспоминания. Мы будем сопровождать Боба в одном его задании.
Дамблдор попытался вытащить пробку из бутылки, но повреждённая рука его не слушалась.
- Может быть я, сэр?
- Не нужно, Гарри.
Дамблдор указал палочкой на бутылку, и пробка вылетела, как и положено пробке.
- Сэр, как вы повредили руку? - снова спросил Гарри, глядя на почерневшие пальцы со смесью отвращения и жалости.
- Сейчас не время для этой истории, Гарри. У нас назначена встреча с Бобом Огденом.
Дамблдор вылил содержимое бутылки в Омут Памяти, и оно циркулировало там, мерцая, похожее на колдовской туман.
   - После тебя, - сказал Дамблдор, указывая на сосуд. Гарри нагнулся, глубоко вздохнул и погрузил лицо в серебристое марево. В тот же миг пол кабинета ухнул куда-то вниз. Гарри падал, проваливаясь и кружась в темноте, и вдруг его ослепил яркий солнечный свет, а ноги почувствовали опору. Прежде, чем глаза Гарри привыкли к свету, Дамблдор приземлился около него.
Они стояли в переулке деревни, а вокруг поднимались живые изгороди, над которыми сияло незабудковое летнее небо. Приблизительно в десяти футах от них стоял маленький плотный человек в чрезвычайно толстых очках, которые уменьшали его глаза до пятнышек, подобных моли. Он изучал деревянный указатель, прицепленный к кусту ежевики, слева от дороги. Гарри знал, что это Боб Огден, ведь никого больше рядом не было. К тому же, человек тот был весьма характерно одет. Гарри улыбнулся. Так часто одевались неопытные волшебники, пытаясь быть похожими на маглов. Огден был облачён в короткие гетры и пальто, надетое поверх полосатого банного халата. Прежде, чем Гарри успел рассмотреть его получше, Боб отправился вниз по переулку.
Дамблдор и Гарри последовали за ним. Когда они проходили мимо, Гарри взглянул на указатель. Одна деревянная стрелка показывала в ту сторону, откуда они пришли: Грейт Хенглтон, пять миль. Стрелка указывающая путь Огдена, говорила: Литтл Хенглтон, одна миля.
Они шли по узкой дороге в окружении живых изгородей, а небо безмятежно отливало лазурью. Затем переулок повернул налево и заструился по крутому склону, открывая чудесный вид на долину, раскинувшуюся в хрупко-зелёной неге. Меж двумя высокими холмами располагалась деревня, несомненно Литтл Хенглтон, издали похожая на собрание пряничных домиков. Гарри увидел красивую церковь и кладбище, залитое солнцем. На противоположном склоне, с другой стороны долины, стояло на изумрудном лугу большое поместье.
Огден, натужно пыхтя, спускался с крутого склона. Дамблдор пошел быстрей, и Гарри пытался от него не отставать. Он думал, что они идут в Литтл Хенглтон, и задавался вопросом, почему они добирались к ней с такого расстояния? Но скоро он понял, что идут они вовсе не в деревню. Переулок повернул направо, и когда они свернули за угол, из пролома в изгороди им приветливо мигнул краешек Огденова халата.
Дамблдор и Гарри, следуя за ним, оказались на треке для мотоциклетных гонок, который ограничивала живописная дикая изгородь, не знавшая руки садовника. Каменистая дорожка извивалась, играя в прятки с изгородью, и постепенно уводила вниз, где деревья сплетали ветви крепче и крепче. Внезапно - Гарри ощутил это именно так - беззаботно бегущий трек завернул вспять, оставляя их наедине с тёмной громадой неприветной рощи. Здесь Огден остановился и достал волшебную палочку.
Синее безоблачное небо бледнело, боязливо просачиваясь сквозь узловатые ветви старых деревьев. Кроны мрачно лопотали забытые заклинания. Сухие сучья, которые никто не срезал, обнажились и торчали неким пугающим подобием костей, а гнилые лохмы коры свешивались до самой земли. Мощные, вековечные стволы отбрасывали глубокие прохладные тени, и здесь почти не росла трава. Приглядевшись, Гарри увидел дом, полускрытый неприятным сумраком рощи. Это место явно не подходило для жилья, ведь странные деревья задерживали свет и закрывали радостный вид на долину. Гарри сомневался, живут ли здесь люди. Тёмные стены дома обросли влажными мхами, с крыши отвалилось очень много черепицы, так что были видны стропила. Все вокруг заросло крапивой, она доставала до маленьких слепых окон, лишая их последнего света. Впрочем, редкий лучик мог проникнуть через такое грязное стекло. Как только Гарри заключил, что там точно никто не живет, окно с грохотом отворилось, и оттуда повалил обыкновенный кухонный пар.
Огден осторожно двинулся к дому. Темные тени скользили по его встревоженному лицу. Подойдя к двери, он замер: кто-то прибил к ней мертвую змею.
Вдруг сверху послышался шелест и треск, и человек в тряпье спрыгнул с дерева прямо перед Огденом. Тот отпрыгнул в сторону так быстро, что теперь стоял на подоле халата, а пальто комично задралось.
- Вас тут никто не ждал.
У жителя крон были спутанные густые волосы, слишком грязные, чтобы верно назвать цвет. Несколько зубов отсутствовало, маленькие мутные глаза смотрели в разные стороны. Возможно, он мог показаться смешным, но эффект был пугающим, и Гарри не мог обвинить Огдена в том, что тот в замешательстве отошел на несколько шагов назад, прежде чем заговорил.
- Ммм... доброе утро. Я из Министерства Магии...
- Вас тут никто не ждал.
- Извините, не понимаю вас, - нервно сказал Огден.
Гарри подумал, что Боб основательно струсил. Незнакомец развязно помахивал коротким окровавленным ножом, а в другой руке яростно сжимал палочку.
- Ты ведь понимаешь его, Гарри? - спокойно спросил Дамблдор.
- Да, конечно, - немного смущенно сказал Гарри. - Почему же Огден - нет? Или он не понимает, как человек может быть настолько вежливым?..
Но тут его глаза снова наткнулись на мертвую змею, приколоченную к двери, и он внезапно все понял.
- Он говорит на змеином языке?
- Очень хорошо говорит, - улыбаясь, кивнул Дамблдор.
Человек в тряпье угрожающе надвигался на Огдена, нацелив оба своих орудия.
- Послушайте... - Огден попятился, но было слишком поздно. Вспышка, свист - и он упал, зажимая нос, из которого лилась отвратительная липкая масса с кровью пополам. Гарри чуть не вывернуло от отвращения.
- Морфин! - позвал грубый голос.
Пожилой человек выбежал из дома, хлопнув дверью так, что мертвая змея трогательно закачалась. Он был гораздо ниже первого, и очень странно сложен. Карикатурно широкие плечи, слишком длинные руки опускались ниже колен, на голове - жалкие пучки волос, лицо изборождено глубокими морщинами... Он был похож на старую гориллу, но из-под косматых бровей смотрели большие карие глаза изумительной красоты. Признаться, это отталкивало ещё больше. Он остановился возле человека с ножом, который весело кудахтал над беспомощным Бобом.
- Министерство, не так ли? - издевательски осведомился старший, глядя сверху вниз на Огдена.
   - Пдавильно! - сердито хлюпнул тот. - И вы, я повагаю, досподин Донт?
- Нет, я господин Гонт, - поправил тот, даже не пытаясь помочь пострадавшему. - Получили по лицу, не так ли?
- Та, это он стелал! - воскликнул Огден.
- Могли бы предупредить что придете, - агрессивно заявил Гонт. - Это - частная собственность. Вы не можете явиться сюда просто так, и требовать, чтобы мой сын не защищался.
- От чего? - сказал Огден, поднимаясь на ноги.
- От назойливых людей, злоумышленников, маглов и грязи.
   Боб указал палочкой на несчастный нос, и поток слизи остановился. Гонт сказал Морфину уголком рта:
   - Иди в дом. Не спорь.
На сей раз, готовый к этому, Гарри узнал змеиный язык. Одновременно понимая слова Гонта, он слышал и шипение, похрустыванье и едва различимый свист. Гарри понимал, что Огден слышал только это.
   Морфин, казалось, собирался не согласится, но когда отец бросил на него властный угрожающий взгляд, подчинился и пошел к дому, хлопнув дверью. Змея снова печально закачалась.
- Это, значит, и есть ваш сын, господин Гонт? Я пришел из-за него, - сказал Огден, стряхивая остатки слизи с пальто. - Это Морфин Гонт?
- Да, это Морфин, - безразлично сказал старик. - Вы чистокровный? - внезапно резко спросил он.
- Это не имеет значения, - холодно ответил Огден, и уважение Гарри к нему значительно возросло. Но Гонт думал совсем иначе.
Он искоса посмотрел на Огдена и пробормотал:
   - Да, было что-то... я уже видел такие носы, как ваш, в деревне.
- Я не сомневаюсь в этом, если вы спускаете своего сына на мирных жителей, - возмущённо сказал Огден. - Не лучше ли нам продолжить разговор внутри?
- Внутри?
- Да, господин Гонт. Как я уже сказал вам, цель моего визита - Морфин. Мы посылали сову...
- Бесполезно, - сказал Гонт. - Я не открываю писем.
- Тогда вы не можете жаловаться, что не получаете никакого предупреждения о посетителях, - сказал Огден язвительно. - Я здесь из-за серьезного нарушения законодательства, которое произошло здесь ранним утром.
- Хорошо, так и быть! - рыкнул Гонт. - Заходите в разрушенный дом, и посмотрим, много ли пользы это вам принесет!
В доме было три крошечных комнаты. Двойные двери вели в главную комнату, которая выполняла роль гостиной и кухни. Морфин сидел в ободранном кресле около дымного очага, вертел живую змею между корявыми пальцами, и тихо напевал на змеином языке:
  
Тихо, маленький змееныш,
Вейся, вейся, не шипи,
Будь послушным дяде Морфину,
Или он прибьет тебя к двери.
  
Послышался шум в углу около открытого окна, и Гарри понял, что в комнате был кто-то еще. Худая высокая девочка стояла к ним спиной, около закопчённой печи, и сосредоточенно возилась с готовкой. Она была одета в рваное серое платье, одинаковое по цвету с каменной стеной в паутине, и практически сливалась с серым полумраком. Длинные распущенные волосы обрамляли простое бледное лицо. Ее глаза немного косили в разные стороны. Девочка смотрелась немного опрятнее, чем эти двое мужчин, но Гарри никогда не видел более сломленного человека.
- Моя дочь Мероуп, - неохотно сказал Гонт, в ответ на вопросительный взгляд Огдена.
- Доброе утро, - сказал Боб.
Она не ответила, только испуганно посмотрела на отца, и вернулась к своим запущенным горшкам.
- Ладно, господин Гонт, - сказал Огден, - перейдем прямо к делу. Мы полагаем, что ваш сын, Морфин, выполнил волшебство перед маглом сегодня на рассвете.
Послышался оглушительный шум - это Мероуп уронила глиняный горшок.
- Убери это! - рявкнул Гонт. - Ну и гусеница, прямо какой-то безмозглый магл, для чего у тебя палочка? Ты, бесполезный кусок...
- Господин Гонт, пожалуйста! - сказал потрясенный Огден. Мероуп, которая уже подняла горшок, и смывала кроваво-красную лужу с пола, в ужасе снова уронила его. Она вытащила из кармана палочку, указала ею на горшок и пробормотала заклинание, от которого посудина разогналась, ударилась о стену и раскололась надвое.
Морфин снова безумно засмеялся. Гонт кричал, брызжа слюной:
   - Исправь это, лентяйка, идиотка, ничтожество, исправь сейчас же!
Мероуп побежала через комнату, но прежде чем она успела поднять палочку, Огден достал свою, и твердо сказал:
   - Reparo.
   Горшок мгновенно стал целым.
Гонт злобно посмотрел на Огдена, как будто собирался выругаться, но казалось, передумал, и стал гнусно глумиться над дочерью.
   - Удачливый, хороший человек из Министерства здесь, правда? Ну чего ты, дура, жмёшься в углу, подойди, стань на колени! Может, он и заберет тебя к себе, может он не возражает против грязи, которую ты всегда разводишь... Только проси его как следует, если ещё говорить не разучилась!
   Сгорая от стыда, Мероуп подняла горшок и дрожащими руками поставила его на полку. Казалось, она хотела слиться с грязной каменной кладкой. Гарри подумал, что Дурсли, в целом, неплохо обращались с ним... На месте несчастной Мероуп он бы давно сбежал из дома.
- Господин Гонт, - устало сказал Огден, - как я уже говорил, причиной моего посещения...
- Я слышал вас в первый раз! - выкрикнул Гонт. - И что? Морфин дал маглу то, что ему причиталось!
- Морфин нарушил закон, - серьезно сказал Огден.
- Морфин нарушил закон, - передразнил его Гонт важным напыщенным тоном. Морфин снова угодливо закудахтал. - Он преподал грязному маглу урок, это теперь незаконно, да?
- Да, - вздохнул Огден. - Я боюсь, что да.
Он вытащил из внутреннего кармана маленький свиток пергамента и развернул его.
- А это еще что такое? - спросил Гонт, клокоча от гнева.
- Это - вызов в Министерство на слушание.
- Вызов! Вызов? Да кто вы такой, чтобы куда-то вызывать моего сына?
- Я глава отдела Волшебной Правоприменительной Деятельности, - пояснил Огден.
- И вы думаете, что мы - мусор, да? - кричал Гонт, громоздясь над Огденом устрашающей горой мускулов. - Мусор, который побежит в Министерство, когда оно им прикажет? Ты хоть знаешь с кем ты говоришь, дрянной маленький грязнокровка?
- Я думал, что говорю с господином Гонтом, - сказал Огден с отвращением.
- Правильно! - ревел Гонт. На мгновение Гарри показалось, что он сунул Огдену под нос непристойный символ, но потом понял, что Гонт показывает сотруднику Министерства уродливое кольцо на среднем пальце. - Видишь это? Видишь? Знаешь, что это? Знаешь, откуда оно? Столетиями оно было в нашей семье - так далеко наши корни уходят в прошлое! И мы полностью сохранили чистую кровь! Знаешь, сколько мне предложили за этот герб Чистокровных, выгравированный на камне?
- Понятия не имею, - сказал Огден, отодвигаясь, когда кольцо оказалось на расстоянии дюйма от его носа. Очевидно, он справедливо полагал, что любая вещица этой семьи может представлять опасность, и не хотел вторично подвергать нос экзекуции.
   - Это совсем не относится к делу, господин Гонт. Ваш сын...
С гневным воем Гонт побежал к дочери. Казалось, будто он собирался задушить ее - но нет, он тянул Мероуп к Огдену за золотую цепь на шее.
- Видишь это? - яростно проревел он, потрясая тяжелым золотым медальоном на цепи, в то время как Мероуп кашляла и задыхалась.
- Я вижу, вижу это! - торопливо сказал Огден.
- Слизерин! - хрипло вопил Гонт. - Салазар Слизерин! Мы - его последние живые потомки, что ты скажешь на это, а?
- Господин Гонт, ваша дочь! - в тревоге сказал Огден, но Гонт уже отпустил Мероуп. Она вернулась в свой угол, потирая шею и глотая воздух.
- Так вот! - торжествующе сказал Гонт, как будто он только что доказал сложную теорему без всякого труда. - Не пытайтесь говорить с нами, как будто мы - грязь на ваших ботинках! Поколений чистокровных волшебников в нашем роду больше, чем вы можете сосчитать, я не сомневаюсь в этом!
Он харкнул на пол к ногам Огдена. Морфин снова закудахтал. Мероуп сидела у окна, склонив голову. Лицо её было безучастным, но несколько едва заметных слезинок скатились по щекам.
- Господин Гонт, - упрямо сказал Огден, - я боюсь, что ни ваши предки, ни мои не имеют никакого отношения к поставленному вопросу. Я нахожусь здесь из-за Морфина, Морфина и магла, с которым он столкнулся сегодня ранним утром. Наша информация, - он мельком взглянул на свиток пергамента в руке, - состоит в том, что Морфин применил проклятье или волшебство к упомянутому маглу, заставив его покрыться чрезвычайно болезненными фурункулами.
Морфин захихикал.
- Сиди тихо, мальчик, - прошипел Гонт на змеином языке, и Морфин затих.
- И что, если даже он так сделал? - вызывающе сказал Гонт. - Я думаю, что ты бы преподнёс грязнуле маглу носовой платок на блюдце, но мой сын не такой слюнтяй!
- Это не дело, господин Гонт! - твёрдо сказал Огден. - Было неспровоцированное нападение на беззащитного!
- Я сразу понял, что вы любитель маглов, как только вас увидел, - глумливо сказал Гонт, и снова плюнул на пол.
- Эта дискуссия ни к чему не приводит, - заметил Огден. - А по отношению вашего сына, ясно видно, что он не чувствует никакого раскаяния в своих действиях.
   Он пробежал глазами текст на пергаменте.
   - Морфин посетит слушание четырнадцатого сентября, чтобы ответить на обвинения по использованию волшебства перед маглом, по нанесению ему физического и морального ущерба...
Звон сбруи, смех и стук лошадиных копыт послышались из окна, не дав Огдену закончить. Видно, извилистый деревенский переулок проходил через рощу, и кто-то совершал по нему утреннюю конную прогулку. Гонт застыл, широко распахнув глаза. Морфин зашипел и повернул ухо на звук с выражением звериного голода. Мероуп, прерывисто вздохнув, подняла голову, на щеках загорелся лихорадочный румянец. Она сильно вздрагивала.
- Ужас, какое бельмо на глазу! - совсем рядом прозвучал кокетливый женский голос. - Разве ваш отец не может убрать эту лачугу, мой милый Том?
- Это не наше, - сказал бархатистый голос молодого человека. - Все с другой стороны долины принадлежит нам, но в этом доме хозяйничает старый бродяга, Гонт его имя, и двое отпрысков. Сын, кажется, сумасшедший. Вы, должно быть, слышали некоторые истории о нём! Как по-моему, обычные деревенские глупости. Не стоит обращать внимания.
Девушка засмеялась. Позвякиванье и перестук копыт становились все громче. Те двое не торопились, наслаждаясь ярким утром и светской беседой. Возле дома шум стих. Морфин хотел встать из кресла.
   - Сиди на месте, - предостерегающе сказал его отец на змеином языке.
- Том, милый мой, - прощебетала девушка, - мне кажется, или кто-то в самом деле прибил змею к двери?
- О господи, вы правы! - сказал мужчина. - Это младший Гонт, я говорил вам, что он безумен. Не смотрите на это, Сесилия, любимая!
   - В таком случае, - с наигранной обидой протянула девушка, - мне не остаётся ничего иного, как смотреть на вас.
   - О, дорогая, завтра я прикажу работникам прибить змей к каждой двери в округе!
Лошади сошлись, и звук поцелуя заставил Мероуп стиснуть руки до побеления. Вслед за тем всадники снова тронули коней.
   - Милый Том...
   - Любимая...
- "Любимая", - злорадно шептал Морфин на змеином языке, глядя на сестру. -"Любимая", так он ее называет. Значит, ты ему не нужна.
Мероуп была на грани обморока.
- Что это значит? - резко сказал Гонт, также на змеином языке, переводя взгляд с сына на дочь. - Что ты сказал, Морфин?
- Она любит смотреть на того магла, - сказал Морфин с выражением отвратительного порока и злорадства на лице. - Всегда, когда он проходит мимо, она смотрит на него, правда? И вчера вечером тоже!
Мероуп умоляюще трясла головой, но Морфин безжалостно продолжал: - Она высунулась из окна и ждала, пока он проедет мимо, правда, оборванка?
- Высунулась из окна, чтобы смотреть на магла? - спокойно спросил Гонт.
Три Гонта, казалось, забыли про Огдена, который с изумлением наблюдал за остервенелой вспышкой непонятного шипения и свиста.
- Это так? - смертоносным голосом сказал Гонт, продвигаясь на шаг или два к испуганной девочке. - Моя дочь, чистокровный потомок Салазара Слизерина, мечтает о магле, испещренном прожилками грязи?
Мероуп отчаянно трясла головой, вжимаясь в стену. Кажется, от страха у неё отнялся язык.
- Но я проучил его, отец! - кудахтал Морфин. - Я проучил его, но ведь с вонючими фурункулами он всё равно будет нравиться Мероуп!
- Ты отвратительна! Ничтожная предательница крови! - заревел Гонт, потеряв контроль над собой, и его волосатые лапы сомкнулись на горле дочери.
Гарри и Огден хором завопили:
   - Нет!
   Огден поднял палочку и закричал: - Relaskio!
Гонта отбросило назад, он споткнулся об стул и упал на спину. Морфин, шипя и воя, вскочил с кресла и бросился к Огдену, размахивая ножом и без разбора стреляя заклинаниями из палочки.
Огден побежал вон из дома, спасая свою жизнь. Дамблдор сказал, что они должны следовать за ним, и Гарри нехотя повиновался. Отчаянные крики Мероуп всё ещё стояли в голове.
Огден бросился прочь по тропинке, и выбежал на мощёный переулок, держась за голову. Там он чуть не налетел на породистую каурую лошадь, на которой ехал молодой темноволосый красавец. Рядом была хорошенькая девушка верхом на серой лошади. Молодые люди зашлись от хохота, когда растрёпанный, покрытый пылью очкарик в банном халате, гетрах и пальто отскочил от лошади Тома и, спотыкаясь, побежал дальше.
- Я думаю, хватит, Гарри, - сказал Дамблдор. Он взял Гарри под локоть и повлёк в темноту, которая через минуту приняла форму кабинета директора.
- Что случилось с девочкой в доме? - спросил Гарри, пока Дамблдор зажигал лампы взмахами палочки. - Мероуп, или как там ее звали, неважно?
- О, она выжила, - сказал Дамблдор, усаживаясь за стол. Гарри тоже присел. - Огден аппарировал в Министерство, и возвратился с подкреплением через пятнадцать минут. Морфин и его отец попытались бороться, но были побеждены, выселены из дома, и впоследствии обвинены Визенгамотом. Морфин, который уже не раз нападал на маглов, был приговорен к трем годам в Азкабане. Марволо, что боролся со служащими Министерства, получил шесть месяцев.
- Марволо? - с любопытством переспросил Гарри.
- Правильно, - сказал Дамблдор, одобрительно улыбаясь. - Я рад видеть, что ты все понимаешь.
- Тот старик был..?
- Дедом Вольдеморта, да, - сказал Дамблдор. - Марволо и его дети, Морфин и Мероуп, были последним из Гонтов, очень древней волшебной семьи. Она вошла в историю, прославившись отвратительными характерами, жадностью, тягой к насилию, которая передавалось из поколения в поколение, а также из-за вредной привычки жениться на собственных кузенах и кузинах, дабы не марать чистую кровь. Само собой, Гонты выродились. Последствия ты видел сам. Нехватка здравомыслия и большая симпатия к великолепию привела к тому, что семейное золото потратили на несколько поколений раньше Марволо. Его, как ты заметил, оставили в нищете, с очень противным характером, фантастическим количеством высокомерия, а также несколькими семейными реликвиями. Ими он дорожил так же, как его сын, и куда больше чем родной дочерью.
- Так Мероуп, - медленно сказал Гарри, наклонившись вперед, - Мероуп Гонт была... Сэр, это означает, что она - мать Вольдеморта?
- Да, - сказал Дамблдор. - И так случилось, что мы мельком увидели его отца. Ты обратил на него внимание?
- Магл, на которого напал Морфин? Человек на лошади?
- Да, очень хорошо, - сияя, сказал Дамблдор. - Томас Реддл Первый, собственной персоной. Весьма опытный проходимец - то есть весьма обходительный человек, я хотел сказать. Богатый и обаятельный магл, который часто прогуливался верхом мима дома Гонтов, и к которому юная Мероуп лелеяла тайную горячую страсть.
- И они поженились? - недоверчиво спросил Гарри. Он не мог представить, что было общего у этих людей.
- Не забывай, что Мероуп была колдуньей. Пока она жила под гнётом семейного террора, ее волшебные способности вряд ли были хороши. Но когда Марволо и Морфина благополучно отправили в Азкабан, она внезапно обрела вкус к свободе, почувствовала волю к жизни и поняла, что не желает больше вести ту беспросветную жизнь, которая была её уделом восемнадцать долгих лет. Разве не могла она использовать магию, чтобы завоевать Тома Реддла?
- Заклятие Imperius? - предположил Гарри. - Или любовное зелье?
- Очень хорошо. Лично я склоняюсь к любовному зелью, ведь Мероуп обладала романтичной душой. Это было бы нетрудно: например, в жаркий день, когда Реддл прогуливался один, вынести ему прохладной воды. В любом случае, через несколько месяцев после визита Боба Огдена, в деревне Литтл Хенглтон разразился громкий скандал. Сын сквайра убежал с дочерью нищего бродяги!
Но потрясение сельских жителей не сравнить с ударом, который получил старый Марволо. По возвращении из Азкабана, он ожидал увидеть покорную дочь и горячий обед на столе, а вместо этого застал дюйм пыли и прощальную записку Мероуп, где она рассказала, что сделала.
Вот и все, что я сумел узнать об этой истории. Марволо проклял дочь - более того, с тех пор он утверждал, что никакой дочери у него нет. Побег Мероуп, может быть, способствовал его ранней смерти - ведь старый Гонт никогда не учился кормить себя сам. Азкабан очень ослабил Марволо, и он не дожил до возвращения Морфина.
- А Мероуп? Она... погибла, так ведь? Я знаю, что Вольдеморт вырос в приюте...
- Да, действительно, - вздохнул Дамблдор. - Можно легко догадаться, что произошло. Спустя несколько месяцев после побега Том Реддл появлялся в поместье в Литтл Хенглтон, и появился один. Судя по слухам в деревне, он уверял, что был подло обманут, и просил принять его обратно. Он явно подразумевал колдовство, но опасался говорить об этом прямо, дабы не прослыть сумасшедшим. С его слов селяне предположили, что Мероуп лгала Тому, притворяясь беременной, и заставила его женился по этой причине.
- Но она действительно носила его ребенка!
- Но гораздо позже. Это случилось в браке, и Том Реддл оставил жену в таком положении.
-Что, любовное зелье перестало действовать? - удивился Гарри.
- Снова лишь догадки, - грустно улыбнулся Дамблдор, - но я полагаю, что Мероуп, которая искренне любила своего мужа, не захотела больше порабощать его магическими средствами. Должно быть, она сделала выбор, вне зависимости от результата - выбор прекрасный и смелый. Мероуп решила больше не опаивать мужа зельем, чтобы узнать настоящую цену его любви. Возможно, она думала, что общий ребенок сделал их гораздо ближе. Что ж... если так, она была неправа. Том ушёл от нее, никогда не пытался разыскать или узнать что-либо, и судьба сына оказалась ему глубоко безразлична.
   Гарри показалось, что если он шевельнётся сейчас, что-то с грохотом обрушится. Небо за окном было черным, как смоль.
- Я думаю, что на сегодня хватит, Гарри, - сказал Дамблдор через минуту, поднимаясь.
- Да, сэр, - пробормотал Гарри.
Он встал, но не уходил.
- Сэр... действительно ли это важно, знать все о прошлом Вольдеморта?
- Очень важно, я думаю, - сказал Дамблдор.
- И это... это имеет связь с пророчеством?
- Безусловно имеет.
- Хорошо, - сказал Гарри немного смущенно. В словах Дамблдора он не сомневался.
- Сэр, вы мне разрешаете сказать Рону и Гермионе все, что я узнал сейчас?
Дамблдор смотрел на него мгновение, а затем сказал:
   - Да, я думаю, что господин Уизли и мисс Грейнджер заслуживают доверия. Но я попрошу тебя, чтобы больше никто не был посвящен в тайны Лорда Вольдеморта .
- Нет, сэр, я скажу только Рону и Гермионе. Спокойной ночи.
Гарри повернулся к двери, и вдруг заметил - на маленьком столе лежало золотое кольцо с большим оплавленным черным камнем.
- Сэр, - сказал Гарри, вперившись в него. - То кольцо...
- Да? - рассеянно сказал Дамблдор.
- Оно было у вас на руке, когда мы посетили профессора Слугхорна...
- Да, - согласился Дамблдор, поднимая брови.
- Но это не ... сэр, разве это не то самое кольцо, которое Марволо Гонт показывал Огдену?
Дамблдор склонил голову. - То же самое.
- Но каким образом? Оно всегда было у вас?
- Нет, с недавних пор, - сказал Дамблдор. - Всего за несколько дней до того, как я забрал тебя от глубокоуважаемых Дурслей.
- Примерно тогда, когда вы повредили руку, сэр?
- Да, около того, Гарри.
Гарри колебался. Дамблдор ободряюще улыбнулся.
- Сэр, а как...
- Уже слишком поздно, Гарри! Ты услышишь эту историю в другой раз. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, сэр.

Глава одиннадцатая

Помощь Гермионы

  

Как и предполагала Гермиона, свободное время между занятиями не стало отдыхом, который предвкушал Рон. Домашние задания громоздились на них в таком количестве, что приходилось работать, не разгибаясь. Рон мрачно пошутил, что вместо каждого урока теперь - экзамен. По большому счёту, так оно и было. На занятиях с них спрашивали строго, как никогда, вкладывая в бедные гудящие головы огромный материал, который выползал из ушей в виде формул и ночных кошмаров. Гарри в те дни с трудом понимал половину того, что говорила профессор МакГонаголл, даже Гермиона просила ее повторить материал дважды. К возмущению девушки, самым успешным предметом Гарри стало Зельеварение - благодаря заметкам принца-полукровки. Профессор Слугхорн находился на седьмом небе от счастья, хмыкал в усы и потирал руки. К удивлению Гарри, старая кличка Шелкопряд прочно приклеилась к учителю. Дело, скорее всего, не обошлось без Джинни...
Невербальные заклинания теперь применялись и на Чарах, и на Трансфигурации. Гарри частенько окидывал взглядом своих сокурсников в общей гостиной, стараясь не смеяться. Зрелище и правду было уморительным: студенты напряжённо сопели, наливаясь краской, да изо всех сил сжимали губы, чтобы с них не сорвались заклинания. Практика невербальных заклятий оказалась нелёгкой. Шестикурсники с радостью выбрались бы на улицу, в теплицы, хотя на Травологии они занимались всё более опасными растениями. Тем не менее, здесь, можно было хоть вволю выговориться, если Щупалица Ядис неожиданно нападала сзади.
Загруженные уроками, трое друзей не смогли выкроить время, чтобы увидеться с Хагридом. Он больше не появлялся за преподавательским столом, что само по себе было недобрым знаком, а в те редкие моменты, когда они все пересекались в коридорах или на школьном дворе, странным образом не замечал их приветствия.
- Мы должны пойти к нему и все объяснить, - заявила Гермиона, глядя на пустующее кресло Хагрида за преподавательским столом.
- У нас завтра утром тренировка по квиддичу! - напомнил Рон. - А еще нам надо практиковаться в наложении Водотворных чар для Флитвика. Кроме того, как ты предлагаешь объяснять Хагриду, что мы ненавидели его глупый предмет?
- Мы его вовсе не ненавидели! - возразила Гермиона.
- Говори за себя, а я до сих пор не забыл взрывастых драклов, - мрачно сказал Рон. - И говорю вам, мы еще легко отделались. Вы не слышали о планах относительно его ненасытного братца - мы должны были учить малютку завязывать шнурки!
- Плохо не общаться с Хагридом,- грустно сказала Гермиона.
- Мы пойдем к нему после тренировки, - заверил Гарри. Он тоже скучал по Хагриду, но Граупа считал явным архитектурным излишеством в их компании. - Правда, отбор игроков может занять все утро, потому что у нас огромное количество желающих, - Гарри нервничал от предстоящего дебюта в роли капитана. - Не пойму, с какой радости команда стала такой популярной.
- Ой, да брось, Гарри, - неожиданно вспылила Гермиона. - Популярна вовсе не команда, а ты! Ты никогда еще не был столь интересен и, откровенно говоря, столь притягателен.
Рон подавился большим куском копченой рыбы. Гермиона презрительно глянула на него и вновь повернулась к Гарри.
   - Все знают теперь, что ты говорил правду, так? Весь колдовской мир был вынужден принять тот факт, что Вольдеморт вернулся, что ты дрался с ним дважды за два последних года, и оба раза ускользал от смерти. Теперь они называют тебя Избранным, Гарри! После этого ты ещё удивляешься, почему люди очарованы тобой?
Гарри внезапно стало жарко, хотя потолок Большого Зала по-прежнему отражал низкое дождливое небо. Юноша подумал, что на профессора Снейпа его мифическое очарование действует довольно слабо.
   - У меня до сих пор остались следы от мозгов, которые на меня напали, погляди, - сказал Рон, задирая рукава мантии.
- Да, мозги наконец-то нашли тебя, но ты так храбро отбивался... а ты, Гарри, кроме всего, вырос за лето на целый фут, - закончила Гермиона.
- Я высокий, - невпопад заметил Рон.
Через окна, распахнутые в дождь, залетели почтовые совы, с отяжелевших крыльев брызгала вода. Сегодня писем было больше, чем обычно, потому что обеспокоенные родители хотели услышать от детей - и заверить их в том же, что все хорошо. Гарри не получал никаких писем с самого начала учебы. Единственный, кто раньше регулярно присылал письма, был мертв, но Гарри надеялся, что Люпин сможет ему писать хотя бы изредка, и был вконец разочарован. Вдруг юноша различил меж серыми и коричневыми совами белоснежное пятно. Хедвига! Она приземлилась на стол, держа в лапах большой квадратный сверток. Секундой позже такой же пакет шлепнулся рядом с Роном, придавив усталого Сычика.
- Ха! - сказал Гарри, разрывая обертку и доставая новенький учебник по Зельеварению из магазина Флориша и Блоттса.
- Хорошо, - просияла Гермиона. - Теперь ты сможешь вернуть ту исчерканную книжку.
- Ты спятила? - изумился Гарри. - Я ее оставлю! Смотри, я все продумал...
Он вынул старый учебник из рюкзака и направил на него палочку, пробормотав:
   - Diffindo.
   Титульная обложка отвалилась. Не обращая внимания на Гермиону, пребывающую в праведном шоке, Гарри проделал то же самое с новой книгой. Потом он поменял обложки местами и произнес:
   - Reparo.
   Теперь книга принца была как новенькая, а учебник из магазина стал потрёпанным жизнью пособием.
- Я отдам Шелкопряду новую книгу, он вряд ли будет возражать, она ведь стоит девять галлеонов!
Гермиона вдохнула, настроившись на воспитательную речь, но к счастью, в этот момент сова принесла свежий выпуск "Ежедневного пророка". Гермиона поспешно развернула газету и просмотрела первую страницу.
- Кто-нибудь из тех, кого мы знаем, погиб? - спросил Рон деланно спокойным голосом. Он задавал этот вопрос каждый раз, когда девушка открывала газету.
- Нет, но были новые атаки дементоров, - сказала Гермиона. - И арест. - Ладно, а кого арестовали? - спросил Гарри, надеясь услышать имя Лестранж.
   - Стенли Стражера, - сказала Гермиона.
- Что? - поразился Гарри.
- Стенли Стражер, кондуктор популярного Ночного автобуса, был арестован по подозрению в принадлежности к деятельности Упивающихся Смертью. Мистер Стражер, двадцати одного года, был взят под арест прошлой ночью после обыска в его доме в Клапхеме. - прочитала Гермиона. - Стен Стражер - Упивающийся Смертью? - спросил Гарри, вспомнив рябоватого парня, с которым познакомился три года назад. - Ерунда!
- Он мог быть под Imperio, - предположил Рон. Никогда нельзя знать наверняка.
- Непохоже, - сказала Гермиона, которая все еще читала статью. - Здесь сказано, что он был арестован после того, как кто-то в местном пабе услышал его разглагольствования о планах Вольдеморта. - Если бы Стен был под действием Imperio, он вряд ли мог рассуждать об этих планах, так ведь?
- Такое ощущение, что он строил из себя больше, чем есть на самом деле, - сказал Рон. - Разве не он заявлял, что скоро станет министром магии, когда пытался произвести впечатление на вейлу?
- Да, он самый. Я не знаю, о чем думают в Министерстве, принимая Стена всерьез, - сказал Гарри.
- Может, они хотят изобразить видимость деятельности, - нахмурилась Гермиона. - Люди напуганы. Вы знаете, что родители близнецов Патил хотят забрать их домой? И Элоиза Миджен уехала вчера вечером.
- Что? - вытаращил глаза Рон. - Но ведь Хогвартс - более безопасное место, чем их дома, без сомнения. Здесь авроры, всевозможные защитные заклинания, а кроме того - тут Дамблдор.
- Не все время, - тихо заметила Гермиона, глядя на преподавательский стол поверх "Ежедневного пророка". - Разве вы не заметили? Его место на этой неделе пустовало столько же, сколько и место Хагрида.
Гарри и Рон посмотрели в том направлении. Кресло директора было пустым. Теперь, когда Гарри задумался над этим вопросом, он понял, что директор не появлялся уже неделю.
- Я думаю, он покидает школу по делам Ордена, - тихо сказала Гермиона. - Я имею ввиду, что... ну, ситуация ведь очень серьезная? Его силы могут быть незаменимы!
Гарри и Рон не ответили, но все они подумали об одном и том же. Вчера произошел ужасный случай: Ханну Эббот вызвали с урока Травологии, чтобы сообщить об убийстве матери. С тех пор Ханну никто не видел.
Когда друзья через пять минут вышли из-за стола, им попались Лаванда Браун и Парвати Патил. Помня о том, что близнецов Патил родители собираются забрать домой, Гарри не удивился, что подруги были очень грустными. Когда Рон поравнялся с ними, Парвати толкнула подругу в бок, и Лаванда улыбнулась Рону. Рон усмехнулся в ответ, приосанился, его походка сразу же стала важной. Гарри хотел было расхохотаться, но вовремя сдержался, вспомнив, что Рон утратил эту походку после того, как Малфой нехорошо обошелся с "Избранным" в пустом купе. Гермиона же всю дорогу на стадион сердито молчала.
Моросил холодный дождь. Как Гарри и ожидал, отбор игроков занял большую часть утра. Казалось, явилась половина Гриффиндора, от первокурсников, которые нервно сжимали жуткие старые школьные метлы, до семиклассников, что возвышались над остальными и выглядели, как не в своей тарелке. В числе последних был внушительный парень из Хогвартс-Экспресса, которого Гарри сразу узнал.
- Мы встречались в поезде, в купе у старого Шелкопряда, - заявил тот весьма самоуверенно, выходя из толпы, чтобы пожать Гарри руку. - Кормак МакЛагген, вратарь.
- Ты ведь не пробовал в прошлом году? - спросил Гарри, отдавая должное комплекции МакЛаггена и прикидывая, что он мог бы закрыть все три кольца без единого движения.
- Я был в больнице во время отбора, - сказал МакЛагген, важничая. - Съел фунт яиц эльфеек на спор.
- Здорово, - сказал Гарри. - Ну... если ты подождешь здесь...
Он указал на край поля, где сидела Гермиона. По лицу МакЛаггена пробежала тень недовольства. Гарри задумался, не ждал ли МакЛагген от него каких-либо привилегий из-за того, что они оба - в числе фаворитов Шелкопряда. Вздохнув и покрутив головой, юноша решил начать с основ, попросив всех разбиться на группы по десять человек и облететь поле. Это было хорошей идеей: первая десятка состояла из первокурсников, которые с трудом держались на метлах. Лишь один из них умудрился продержаться в воздухе больше, чем несколько секунд, и был очень удивлен, когда врезался в одну из стоек.
Вторая группа состояла из самых глупых девиц, которых Гарри встречал в жизни. Когда он свистнул в свисток, они лишь начали хихикать и цепляться друг за друга. В их числе была и Ромилда Вейн. Когда Гарри велел им покинуть поле, они сделали это весьма бодро и забрались на трибуну, чтобы обсуждать всех подряд.
Третья группа сбилась в кучу на половине пути вокруг поля. Большая часть четвертой группы пришла без метел. Пятая группа состояла из пуффендуйцев.
- Если здесь есть еще представители других колледжей, - заорал Гарри, которому это начало уже надоедать, - покиньте поле!
После некоторой паузы двое юных когтевранцев протрусили по полю, фыркая от смеха.
После двух часов жалоб, вспышек гнева, одна из которых привела к поломанной Комете-260 и нескольким выбитым зубам, Гарри отобрал трех нападающих: Кэти Белл, которая вернулась в команду после превосходного выступления, новичком стала Демелза Роббинс, которая продемонстрировала завидную способность уворачиваться от бладжеров. Также в команду вошла Джинни Уизли, которая превзошла всех соревновавшихся и к тому же забила семнадцать мячей. Довольный своим выбором, охрипший от крика на претендентов, Гарри теперь морально готовился к такой же битве с претендентами на места отбивающих.
- Это мое окончательное решение, и если ты не отойдёшь в сторону, я тебя заколдую! - вопил Гарри.
Естественно, никто из выбранных отбивающих не мог даже сравниться с Фредом и Джорджем, но и они были неплохими. Джимми Пикс, невысокий, но коренастый третьекурсник, что наградил Гарри шишкой на затылке, яростно отбив бладжер, Ричи Кут, который хорошо отбивал, несмотря на свой хлипкий вид. Они присоединились к Кэти, Демелзе и Джинни, которые наблюдали за продолжающимся набором игроков.
Гарри намеренно отложил выбор вратаря на конец испытаний, надеясь, что народу на трибунах поубавится, и работать будет гораздо спокойнее. К несчастью, зрителей стало значительно больше - пришли все те, кто хотел развлечься после завтрака. Вся эта толпа вопила и свистела. Гарри глянул на Рона, которого в такие моменты всегда подводили нервы. Он надеялся, что победа в прошлогоднем финале поднимет боевой дух друга, однако чуда не случилось: лицо Рона приобрело благородный оливковый тон.
Никто из первой пятёрки не смог поймать более двух мячей. К большому огорчению Гарри, Кормак МакЛагген взял четыре мяча из пяти. На последнем он метнулся в противоположном направлении. Толпа зрителей рассмеялась и заулюлюкала, и МакЛагген вернулся на землю, крепко стиснув зубы.
Рон, казалось, готов был потерять сознание, когда поднял свою метлу.
   - Удачи! - раздался крик с трибуны. Гарри оглянулся, ожидая увидеть Гермиону, однако кричала Лаванда Браун. Ему очень захотелось закрыть лицо руками, как это мгновением позже сделала Лаванда, но капитан ведь должен показывать твердость! И он повернулся к Рону, чтобы начать пробы.
Как оказалось, все его опасения были напрасны. Рон взял один, два, три, четыре, пять мячей подряд. С трудом удержавшись от желания присоединиться к аплодисментам в адрес Рона, Гарри повернулся к МакЛаггену, чтобы сообщить о победе Рона - и обнаружил, что Кормак стоит, красный от злости, в нескольких дюймах от него. От неожиданности Гарри даже отшатнулся.
- Его сестра играла вполсилы, - сказал МакЛагген с угрозой в голосе. Вена пульсировала на его виске, что живо напомнило Гарри дядю Вернона. - Она ему подыгрывала!
- Чушь, - холодно ответил Гарри. - Один мяч он чуть не пропустил.
МакЛагген сделал шаг к Гарри.
   - Дай мне еще попытку.
- Нет, - ответил Гарри. - Ты уже продемонстрировал свое умение. Ты взял четыре. Рон взял пять. Рон теперь вратарь, он выиграл честно и заслуженно. Уйди с дороги.
На мгновение ему показалось, что МакЛагген сейчас врежет ему, но тот сдержался и покинул поле широкими шагами, оскалившись, как зверь.
Гарри обернулся и увидел, что новая команда улыбается ему.
- Хорошая работа, - сказал он. - Вы летали на самом деле здорово... Рон, ты просто молодец!.
Пока Гермиона бежала к ним со стороны трибун, Гарри увидел Лаванду Браун, которая уходила с поля под руку с Парвати Патил, и вид у неё был сердитый. Рон выглядел жутко довольным собой, и даже казался выше ростом.
Назначив следующую тренировку на четверг, Гарри, Рон и Гермиона пожелали всем удачи и отправились к домику Хагрида. Бледное солнце кое-где пробивалось через плотные облака, и моросящий дождик наконец-то прекратился. Гарри ужасно хотелось есть, и он надеялся перехватить что-нибудь у Хагрида, хоть это было и небезопасно.
- Я думал, что не смогу взять четвертый мяч, - упоённо вещал Рон. - Обманный бросок Демелзы, он был закрученный...
- Да, да, ты был великолепен, - подтвердила довольная Гермиона.
- В любом случае, я был лучше МакЛаггена, - сказал Рон с чрезвычайным удовлетворением. - Вы видели, как он неуклюже рванулся в обратном направлении на пятом мяче? Можно подумать, кто-то заколдовал его, ха-ха-ха!
К удивлению Гарри, Гермиона покраснела. Рон ничего не заметил, он был слишком увлечен детальным описанием того, как он героически брал все мячи.
Перед домом Хагрида был привязан большой серый гиппогриф. Увидев ребят, он защелкал острым, как лезвие, клювом и развернул крылья.
- Надо же! - сказала Гермиона. - Он все еще боится.
- Иди первым, ты же на нем летал, помнишь? - сказал Рон. Гарри выступил вперед и низко поклонился, глядя Витервингу прямо в глаза и не моргая. Через несколько секунд гиппогриф склонил голову в ответ.
- Ну, как ты? - спросил Гарри тихонько, придвигаясь, чтобы погладить Витервинга по голове. - Скучаешь по нему? Но тебе и с Хагридом хорошо, так ведь?
- Эй! - произнес низкий голос.
Хагрид вышел из-за угла дома, неся в руках огромный цветастый фартук и мешок картошки. Здоровенный волкодав Клык, который плелся позади, встрепенулся и с радостным лаем понесся вперед.
- Вон отседова... или он оттяпает вам пальцы. А, это вы...
Клык прыгнул на Рона и Гермиону, отчего они повалились наземь. Громадная псина, молотя хвостом, облизывала ребят, которые тщетно пытались отбиваться. Секунду Хагрид стоял и смотрел на них, затем развернулся и скрылся в доме, захлопнув за собой дверь.
- Что-то произошло! - воскликнула пораженная Гермиона.
- Не бери в голову, - мрачно сказал Гарри. Он подошел к двери и громко постучал. - Хагрид! Открывай, мы хотим с тобой поговорить.
Ответа не было.
- Если не откроешь, я ее взорву! - доставая палочку, пригрозил Гарри.
- Гарри! - воскликнула шокированная Гермиона. - Ты ведь не можешь на самом деле...
- Нет, могу, - сказал Гарри. - Отойдите назад...
Но прежде, чем он успел что-то сделать, дверь распахнулась и появился Хагрид, встопорщенный и злой.
- Я преподаватель! - закричал он на Гарри. - Я преподаватель, Поттер! Как ты посмел намылиться на мою дверь!!!
- Прошу прощения, сэр, - сказал Гарри, делая ударение на последнем слове и демонстративно убирая волшебную палочку в карман.
Хагрид остолбенел.
   - Это с каких таких пор ты кличешь меня "сэр"?
   - С тех самых ты зовешь меня "Поттер".
- Очень умно, - проворчал Хагрид. - Здорово. Мы шибко умные, да? Ладно, заходь, неблагодарный маленький...
Ругаясь себе под нос, он отошел в сторону, чтобы дать им войти. Гермиона с перепуганным мокрым лицом проскользнула в хижину вслед за Гарри.
- Ну? - брюзгливо спросил Хагрид, когда вся троица уселась вокруг его огромного стола, а Клык положил голову на колени к Гарри и обслюнявил ему всю мантию. - Чегой надо? Стало меня жалко? Думаете, мне одиноко и все такое?
- Нет, - ответил Гарри. - Мы просто хотели тебя увидеть.
- Мы по тебе соскучились, - робко сказала Гермиона.
- Угу, соскучились, значит... - фыркнул Хагрид. - Угу, ну, ну.
Он протопал вокруг стола, заварил чай в огромном заварочном чайнике, при этом что-то бормоча себе под нос. В конце концов, он шмякнул перед ними на стол три чашки, каждая размером с хороший ковш, с чаем красно-коричневого цвета, а также тарелку с фирменными бисквитами, похожими на камень. Но Гарри был настолько голоден, что готов был съесть что угодно, поэтому тут же взял одно печенье.
- Хагрид, - робко сказала Гермиона, когда он присоединился к ним за столом и стал резать картошку, причем с такой яростью, как будто расправлялся со своими врагами. - Мы правда хотели выбрать твои занятия по уходу за магическими существами, ты ведь знаешь.
Хагрид снова громко фыркнул. Гарри даже показалось, что брызги слюны попали на картошку и мысленно порадовался, что они не остаются на обед.
- Мы правда хотели, но никто из нас не смог втиснуть предмет в свое расписание! - продолжила Гермиона.
- Да, конечно! - с угрюмой насмешкой сказал Хагрид.
Вдруг послышался какой-то хлюпающий звук, и ребята стали озираться по сторонам. Гермиона тихо пискнула, а Рон вскочил и быстро перебрался на другую сторону стола, подальше от большой бочки, стоящей в углу. В ней кишели скользкие белые личинки длиной в фут.
- Это что, Хагрид? - спросил Гарри, стараясь, чтобы в его голосе прозвучала заинтересованность, а не отвращение.
- Просто большие личинки, - ответил Хагрид.
- И они вырастут в..? - озадаченно спросил Рон.
- Ни во что не вырастут, - сказал Хагрид. - Они мне нужны, чтобы кормить Арагога.
И без малейшего перехода он заплакал.
- Хагрид! - воскликнула Гермиона, подскакивая на месте. Далеко обойдя бочку, девушка кинулась к Хагриду, и взяла его за руки. -Что случилось?
- Это... он...- прорыдал Хагрид, слезы лились по щекам бурным потоком, хотя он старательно вытирал лицо фартуком. - Это... Арагог... Я думаю, он помирает... Он хворал все лето и не поправляется...Я не знаю, что буду делать, ежели он... Мы дружили так много лет...
Растерянная Гермиона гладила Хагрида по плечу. Гарри прекрасно понимал, о чем она думает. Он знал, что Хагрид подарил детенышу дракона плюшевого мишку, видел, как он пел песенки гигантским скорпионам с присосками и огромными жалами, как пытался перевоспитать своего жестокого брата-великана, но этот случай был самым непостижимым из всех фокусов Хагрида. Гигантский говорящий паук, глава целой паучьей династии, от которой Гарри и Рон еле унесли ноги четыре года назад.
- Мы можем чем-то помочь? - спросила Гермиона, не обращая внимания на то, что Рон изо всех сил затряс головой.
- Нет, вряд ли, Гермиона, - просипел Хагрид, пытаясь остановить поток слез. - Понимаешь, остальное племя... семья Арагога...они стали шибко странными с тех пор, как он захворал, шибко беспокойными...
- Да, я думаю, мы видели эту часть племени, - сказал Рон приглушено.
- Оно, я разумею, может дорого обойтись, если кому кроме меня там появляться, - закончил мысль Хагрид, сморкаясь в фартук и глядя вверх. - Но спасибо те за предложение, Гермиона... Это много значит для меня...
После этого атмосфера заметно потеплела, хотя ни Гарри, ни Рон не выказали энтузиазма пойти в чащу Запретного Леса, чтобы покормить отвратительными личинками умирающего паука, Хагрид счел, что они готовы это сделать, и вновь стал прежним Хагридом.
- Ну, я знал, что вам будет трудно найти время для моего предмета, - сказал он грубовато, наливая им еще чаю. - Даже если бы вы пользовались времяворотом...
- Мы не смогли бы, - сказала Гермиона. - Мы перебили все Маховики Времени в Министерстве магии, когда были там прошлым летом. Об этом даже писали в "Ежедневном пророке".
- А, тогда ясно, - сказал Хагрид. - У вас просто нет возможности сделать это. Извините, что я был... - ну, вы знаете... - я просто переживал за Арагога... и беспокоился, что вам больше нравилось учиться у профессора Граббли-Планк.
На это все трое категорично и лицемерно заявили, что профессор Граббли-Планк, которая замещала Хагрида в течение определенного периода, - ужасный преподаватель, после чего Хагрид просто засветился от удовольствия.
- Я дико хочу есть, - сказал Гарри, когда дверь хижины закрылась за ними, и они поспешили через темный и пустынный школьный двор. Гарри отказался от попыток съесть каменное печенье Хагрида после того, как услышал подозрительный хруст собственного зуба. - И у меня сегодня чёртово наказание у Снейпа, поэтому почти нет времени поужинать...
Когда они вошли в замок, они заметили Кормака МакЛаггена, входящего в Большой Зал. Это удалось ему только со второй попытки, так как с первого раза он врезался в косяк двери. Рон злорадно расхохотался и устремился следом за ним, а Гарри поймал Гермиону за руку.
- Что? - агрессивно спросила Гермиона.
- Мне кажется, - сказал Гарри тихо, - что МакЛагген был Дезориентирован этим утром. И он стоял прямо перед трибуной, на которой сидела ты.
Гермиона смутилась.
- Ладно, я это сделала, - прошептала она. - Но ты бы слышал, что он говорил о Роне и Джинни! В любом случае, у него отвратительный характер, ты же видел, как он отреагировал, когда ты не выбрал его. Тебе ведь не хотелось бы иметь в команде такого игрока?
- Нет, - сказал Гарри. - Скорее всего, нет. Но не было ли это нечестно, Гермиона? Я имею в виду, ты староста и все такое?
- Ой, отстань, - фыркнула она, и Гарри ухмыльнулся.
- Что это вы тут делаете? - спросил Рон, вновь появляясь в дверях Большого Зала и подозрительно глядя на них.
- Ничего, - ответили Гарри и Гермиона вместе и поспешили за Роном. От запаха ростбифа у Гарри свело живот, но он успел сделать лишь три шага по направлению к столу Гриффиндора, когда путь ему преградил профессор Слугхорн.
- Гарри, Гарри, я так надеялся тебя увидеть! - дружелюбно прогудел он, подкручивая кончики роскошных усов. - Хорошо, что я успел поймать тебя перед ужином. Как ты посмотришь на то, чтобы вместо этого поужинать в моих апартаментах? Мы устраиваем маленькую вечеринку для нескольких восходящих звезд, я уже пригласил МакЛаггена и Цабини, очаровательную Мелинду Бобин - не знаю, знаком ли ты с ней? Ее семья владеет большой сетью аптек... И, конечно, мисс Грейнджер окажет мне честь, если присоединится к нам.
Шелкопряд поклонился Гермионе и замолчал. Было впечатление, что Рона здесь просто нет, профессор даже не посмотрел в его сторону.
- Я не могу придти, профессор, - сказал Гарри быстро, - у меня взыскание от профессора Снейпа.
- О боже! - воскликнул Шелкопряд, и лицо его забавно вытянулось. - Боже, боже, я так на тебя рассчитывал, Гарри! Ладно, я побегу и поговорю с профессором Снейпом, объясню ему ситуацию. Я уверен, что смогу договориться об отсрочке! Да, мы увидимся с вами обоими позднее.
И он выбежал из зала.
- У него нет ни единого шанса уговорить Снейпа, - сказал Гарри, как только Шелкопряд отошел достаточно далеко. - Это наказание уже и так откладывалось из-за Дамблдора, Снейп не пойдет на это еще раз.
- Жаль, что ты не можешь пойти, я не хочу там быть одна, - озабоченно сказала Гермиона. Гарри понял, что она имеет ввиду МакЛаггена.
- Сомневаюсь, что ты там будешь в одиночестве, Джинни наверняка тоже приглашена, - раздраженно бросил Рон, которому явно не понравилось отношение Слугхорна. После обеда они направились в гриффиндорскую башню. Общая гостиная была переполнена, так как большинство студентов уже пообедало, но друзьям удалось найти свободный стол. Рон, который пребывал в плохом настроении после встречи со Слугхорном, сложил руки на груди и уставился в потолок. Гермиона подняла "Ежедневный пророк", который кто-то оставил в кресле.
- Что-нибудь новенькое? - спросил Гарри.
- Да нет... - Гермиона развернула газету и просматривала материалы. - Ой, гляди, Рон, твой отец - с ним все в порядке! - добавила она поспешно, так как Рон сразу встревожился. - Здесь сказано, что он побывал у Малфоев. "Повторный обыск в резиденции Упивающегося смертью не дал никаких результатов. Артур Уизли из Департамента неправомерного использования защитных заклинаний и предметов заявил, что они действовали на основании данных из закрытого источника".
- Да, от меня, - сказал Гарри. - Я рассказал ему на вокзале Кингс Кросс о Малфое. О том, что он пытался заставить Борджина что-то исправить! Хорошо, пусть эта вещь хранится не в их драной резиденции, он мог что угодно протащить в Хогвартс...
- Но как он это сделал, Гарри, - удивленно спросила Гермиона, опуская газету. - Нас всех обыскали при входе в замок.
- Да? - удивился Гарри, - а меня никто не обыскивал...
- О, конечно тебя не обыскивали, ты же опоздал. Так вот, Филч обыскал нас всех с помощью Датчика секретов, когда мы вошли в замок. Любые предметы, обладающие темной силой были бы обнаружены, у Кребба, например, конфисковали сломи-голову. Так что, как видишь, Малфой не мог ничего пронести в замок!
Оказавшись в тупике, Гарри долго смотрел, как Джинни Уизли играет с Арнольдом в Дымового Карлика, прежде чем нашел другой выход.
- Кто-то мог прислать ему это с совой. Его мать или кто-то еще.
- Все совы проверяются, - сказала Гермиона. - Филч сказал нам об этом, когда обыскивал.
На этот раз Гарри не нашел, что ответить. Не было пути, по которому Малфой мог бы пронести в Хогвартс какой-либо опасный предмет. Гарри с надеждой посмотрел на Рона, однако тот сидел, сложа руки, и смотрел на Лаванду Браун.
- Как ты думаешь, мог Малфой...
- Да брось это, Гарри, - сказал Рон лениво.
- Слушай, это не моя вина, что Слугхорн пригласил меня и Гермиону на эту дурацкую вечеринку, ты же знаешь, что мы не хотим идти! - разозлился Гарри.
- Раз я не приглашен на вечеринку, то пойду-ка лягу спать, - сказал Рон, вставая с кресла.
Он протопал к спальне мальчиков, оставив Гарри с Гермионой глядеть ему вслед с немой укоризной.
- Гарри, - сказала Демелза Робинс, нападающий его команды. - У меня послание.
- От Шелкопряда? - с надеждой спросил Гарри.
- Нет, от профессора Снейпа, - сказала Демелза. Надежда Гарри угасла. - Он сказал, чтобы ты пришел в его кабинет в половине десятого сегодня вечером. Он сказал, что ему безразлично, эээ... сколько приглашений на вечеринки ты получил. И он предупредил, что ты будешь отделять негодные бубонтуберы от хороших, пригодных для зельеделия, и... что нет необходимости приносить защитные перчатки...
- Хорошо, - сказал Гарри мрачно. - Спасибо, Демелза.

Глава двенадцатая

Серебро и опалы

   Где был Дамблдор и что делал за эти дни?
   За последующие две недели Гарри видел директора лишь дважды. Он редко появлялся за завтраком, и Гарри убедился, что Гермиона была права, утверждая, что тот покинул школу. Но неужели Дамблдор забыл об уроках, которые пообещал давать Гарри? Ведь он сказал, что эти уроки непосредственно касаются пророчества, и Гарри чувствовал поддержку старика. Теперь же одиночество засасывало юношу в трясину, ему казалось, что весь мир отгородился стеклянными стенами, оставив его в полной заброшенности. Что, Избранник, давно не просили автограф? - печально укорил себя Гарри.
   В середине октября настало время, когда они обычно посещали Хогсмид. Гарри задавался тревожным вопросом, позволят ли студентам покидать замок в этом году - и был рад узнать, что все останется по-старому. Хорошо иногда выйти из замка и прогуляться на свежем воздухе, оставив за спиной учёбу!
   В день поездки в Хогсмид Гарри проснулся очень рано и, чтобы скоротать время, принялся за чтение "Передового создания зелий", не вылезая из кровати. Обычно он так не поступал, нежась под одеялом до последней минуты, когда поимка приятного сна за хвост уже не представлялась возможной. По меткому замечанию Рона, читать учебники в кровати было неприлично для каждого, кроме Гермионы, которая только этим и занималась, роняя усталую голову на раскрытую книгу. Но старый учебник принца-полукровки едва ли был профессиональным пособием. Странный незнакомец пользовался книгой, как дневником, занося туда как рекомендации по Зельеварению, так и множество заклинаний собственного изобретения, что можно было понять по зачёркнутым надписям. Чего здесь только не было! Гарри не был осведомлён, жив ли ещё господин Либатиус Борджиа, но если почтенный зельевар уже скончался, то наверняка резво крутился в гробу, посрамлённый неразборчивыми каракулями неизвестного. С их помощью Гарри заработал отличную репутацию по предмету - и непреходящий восторг Шелкопряда. Профессор уже здорово ему надоел.
   Гарри, осмелев, то и дело пробовал принцевы изобретения на практике. Одно заклинание побуждало ногти на ногах расти с огромной скоростью - пробовал это на Креббе в коридоре, с очень интересными результатами. Другое заклятье приклеивало язык к небу, и Гарри дважды срывал аплодисменты, насылая его на противного Аргуса Филча, который ни о чем не подозревал, и только молча давился, когда перед носом у него происходили забавы студентов. Наконец, самым полезным оказалось заклинание Muffliato, которое позволяло заниматься на уроках болтологией, в то время как окружающие слышали только смутный гул в ушах. Единственным человеком, который не находил эту шалость забавной, была Гермиона, которая отказывалась говорить вообще, если Гарри поблизости применял Muffliato.
   Сидя на кровати, Гарри вертел книгу так и эдак, вглядываясь в листы пергамента, испещрённые строками угловатого почерка, бегущими в разных направлениях, тут и там перечёркнутыми. Вдруг, совершенно отчётливо среди месива исправлений, Гарри увидел надпись: Levicorpus (нвбл)
   Ветер за окном гнул деревья, мокрый снег хлестал по стеклу, как будто хотел проникнуть в уютную спальню и согреться - или заморозить всех до смерти. Всех, кому он бесконечно завидовал, завихряясь над замком.
   Гарри передёрнул плечами и задумался. Нвбл... должно быть, это значит "невербальный". Юноша засомневался, сможет ли привести заклинание в действие. Невербальные заклятия давались всему классу с трудом - профессору Снейпу даже порой не хватало ехидства, чтобы дать справедливую оценку их успехам по ЗОТИ. С другой стороны, принц-полукровка показал себя более эффективным учителем, нежели Снейп.
   Словом, привыкнув проверять свои мысли делом, Гарри выставил палочку вперед, не указывая на что-либо определенное, и сказал:
   - Levicorpus!
   - Аааааа!
   Внезапная вспышка света озарила комнату. Разбуженные криком гриффиндорцы разом загомонили, кто-то звал на помощь. Гарри в испуге уронил злополучную книгу на пол и огляделся. Рон завис над своей кроватью вниз головой, как будто невидимый крюк поднял его за лодыжку.
   - Извините, - крикнул Гарри, поскольку Дин и Симус хохотали, как ненормальные, а Невилл вообще свалился с кровати.
   - Подожди, Рон, я попробую спустить тебя вниз, - Гарри дрожащими руками поднял упавшую книгу и в нетерпении даже порвав край странички. Наконец, он нашел нужное место и расшифровал почти стертое слово под заклинанием, молясь, что бы это контрзаклятием. Вложив всю энергию в это слово, Гарри произнес:
   - Liberacorpus!
   Вновь возникла вспышка света, и Рон тяжело упал на матрац.
   - Извините, - скромно сказал Гарри, в то время как Дин и Симус ржали, как арабские кони.
   - Гарри, - спросил Рон с негодованием, - ты что, решил сделать из меня будильник?
   Пока они оделись, облачившись в свитера, связанные миссис Уизли, а также в мантии, шарфы и шляпы, Рону явно полегчало. До такой степени, что он даже нашёл новое заклятие Гарри довольно забавным, и рассказывал о нём во время завтрака.
   - ...и затем - другая вспышка, и я плюхаюсь на кровать! - веселился Рон, подкрепляясь колбасой.
   Гермиона даже не улыбнулась, и повернулась к Гарри с недовольной миной.
   - А это проклятие случайно не из той вашей книги? - спросила она.
   Гарри, нахмурившись, посмотрел на нее.
   - Всегда приходишь к худшему заключению, не так ли?
   - Разве?
   - Хорошо... да, оттуда, но что из того?
   - Значит, ты решил испытать неизвестное, рукописное заклятье, не задумываясь, насколько оно опасно! А вдруг бы это был альтернативный вариант Avada Kedavra? Если в тот день Принц на кого-то рассердился? Рон бы сейчас уже не завтракал, ты это понимаешь?
   Рон поперхнулся.
   - Разве имеет значение то, что заклинание написано от руки? - спросил Гарри, решив на отвечать на остальную часть вопроса.
   - Имеет, Гарри. Заклинание не утверждено Министерством Магии, - решительно сказала Гермиона. - А еще, - добавила она, видя, как Гарри и Рон выкатили на нее глаза, - я начинаю думать, что характер этого принца был немного... изворотлив.
   Тут же Гарри и Рон одновременно попытались ее перекричать.
   - Это была шутка, - заявил Рон, сражаясь с бутылкой за последние капли кетчупа. - Только шутка, Гермиона, и все!
   - Повисшие вверх тормашками люди? - сказала Гермиона. - Кто потратил столько времени на создание таких заклятий?
   - Фред и Джордж, - сказал Рон, пожимая плечами. - Это очень похоже на них, и...
   - Мой отец, - перебил его Гарри, только сейчас вспомнив об этом.
   - Что? - одновременно вскричали Рон и Гермиона.
   - Мой отец использовал это заклятие, - объяснил Гарри. - Мне сказал об этом Люпин.
   На самом деле всё было не так. Гарри видел, как его отец вздёрнул Снейпа за лодыжку, но путешествие в прошлое Северуса было грубо прервано - сам профессор извлёк Гарри оттуда за шиворот, отнюдь не пылая от счастья. Поэтому юноша никогда не рассказывал об этом случае друзьям. Теперь, однако, появилась замечательная возможность. Может статься, принцем-полукровкой был Джеймс Поттер...
   - Может быть, твой отец и использовал это заклятие, Гарри, - сказала Гермиона. - Но он не единственный. Помнишь, мы уже видели, как группа волшебников применила его? Помнишь, как магл беспомощно болтался в воздухе вместе со своей семьёй?!
   Гарри содрогнулся, вспомнив злобное торжество Упивающихся Смертью на Кубке Мира по квиддичу, вспомнил, как в тёмном небе оскалилась Чёрная Метка, и его стало мутить. Рон пришел на помощь.
   - Они злоупотребляли этим, - с чувством сказал он. - А Гарри с папой - только шутили. - Рон откусил от своего бутерброда приличный кусок, и вполне серьезно добавил: - Ты не любишь принца, Гермиона, потому что он лучше тебя разбирается в зельях и заклинаниях.
   - Это не имеет значения! - вспыхнула Гермиона, покраснев. - Я только думаю, что ужасно безответственно выполнять заклинания, не зная, что произойдет, и как отменить действие. Finita inсantantem работает далеко не всегда! И хватит говорить о принце так, словно он был коронованной особой. Держу пари, что это лишь глупое прозвище человека с распухшей гордостью, и не очень хорошего нрава к тому же!
   - С чего ты взяла? - горячился Гарри.
   - Будь он, например, хорошим игроком в квиддич, то назвался кем-то вроде Князя Бладжеров, а не бравировал бы смешанной кровью! Мне кажется, что ему было больше нечем гордиться, только и всего! Этот человек мог выдумать, что происходит из королевского рода, чтобы им восхищались, не правда ли?
   - А ты не слишком это хорошо продумала?.. - пробурчал Рон, хмурясь. - Ты на что намекаешь?! - взвилась Гермиона.
   - Ладно, извини. Это я загнул, но подумай сама - если наш друг даже сын какого-то короля, нечистокровного принца никто не признает. Разве что родители расстараются...
   - Вот именно, - задумчиво кивнул Гарри. - Стало быть, он не мог этим бравировать, здесь что-то другое. - Тут он вспомнил, что Джеймс был чистокровным, но сейчас это не имело значения.
   - Подумайте, среди Упивающихся Смертью очень мало чистокровных! Сам Вольдеморт - полукровка, и был бы счастлив привлечь вас в свою шайку. Чего он там ценит-то... какой толк, вообще, с чистой крови, если этого слугу завтра убьют? Этому гаду всё равно, чьи руки приближают его цель, - с ненавистью выдохнул Гарри.
   Гермиона поправила волосы, как заправской лектор.
   - Большинство Упивающихся - люди смешанной расы, которые лишь симулируют чистоту крови. Привлекают на свою сторону всех подряд, и при этом ненавидят маглорожденных! Дико звучит, правда?
   - Я не стану Упивающимся Смертью никогда, ни за что, и НИ ЗА КАКИЕ ДЕНЬГИ! - сказал Рон с негодованием. Кусок колбасы слетел с вилки, которой он в ярости размахивал перед Гермионой, и попал Эрни Макмиллану в голову. - Вся моя семья - предатели чистой крови! Это столько же паршиво, как маглорожденные Упивающихся Смертью!..
   - Меня Упивающиеся бы точно пригласили к себе, - сказал Гарри саркастически, чтобы ссора между Роном и Гермионой не разгорелась вновь. - Мы были б лучшими приятелями, если бы они только избавились от вредной привычки по имени "Прикончить Избранного".
   Гермиона сдержано улыбнулась.
   - Лорду - в морду! - торжествующе провозгласил Рон, поднимая стакан. В этот момент к их столу подошла Джинни.
   - Привет, Гарри, я должна передать тебе это.
   Она протянула ему свиток пергамента.
   - Спасибо, Джинни... О, это следующий урок с Дамблдором, - сказал Гарри Рону и Гермионе, распечатав письмо и быстро читая. - Вечер понедельника! - он почувствовал внезапное облегчение. - Джинни, не хочешь присоединиться, и пойти вместе с нами в Хогсмид?
   - Я иду с Дином, встретимся там, - сказала она, и помахала на прощанье рукой.
   Филч стоял у дубовых дверей главного входа, как обычно помечая фамилии учеников, у которых было разрешение на прогулки в Хогсмид. Утомительный процесс растянулся надолго, так как Филч, бормоча себе под нос, трижды проверял каждого датчиком секретов.
   - Неужели они думают, что мы вывозим контрабандой темные артефакты? - спросил Рон, косясь на датчик. - Конечно же, мистер Филч, вы нас и на обратном пути проверите?
   Филч свирепо тыкал Рона датчиком в щеку, не обращая внимания, что студент - безмозглое создание, неспособное мыслить в принципе, издаёт вполне связные звуки. Из датчика вылетел пучок молний, заставив Рона крякнуть и выругаться страшным шепотом. Когда они вышли на улицу, он все еще вздрагивал, но теперь уже от ветра и мокрого снега.
   Прогулка в Хогсмид была довольно неуютной. Гарри до глаз укутался в теплый шарф, но всё равно цепенел от холода и сырости. Дорога к деревне была полна студентов, сгибающихся вдвое под порывами ветра. Не раз Гарри подумал - а не лучше ли было остаться в теплой гостиной Гриффиндора? Когда они, наконец, достигли Хогсмида, то увидели, что лавка "Зонко" полностью забита покупателями. Гарри удостоверился, что Хогсмид сегодня - однозначно плохая идея. Рон указал на "Сладкое Королевство", дверь которого была гостеприимно открыта, и Гарри с Гермионой, промёрзшие до костей, радостно пошли за ним внутрь.
   - Повезло, - с облегчением сказал Рон, вдыхая теплый воздух, напоенный ароматом ирисок. - Давайте проведем здесь весь день!
   - Гарри, мой мальчик! - послышался гулкий голос позади них.
   - О, нет, - пробормотал Гарри, закатив глаза. Одновременно повернувшись назад, друзья увидели профессора Слугхорна, что занимал почти треть магазина, одетый в необъятное пальто с меховым воротником и огромную пушистую шляпу. От тучной фигуры профессора веяло теплом и жизнелюбием, в подтверждение этого он прижимал к груди здоровенную сумку, доверху набитую сладостями.
   - Гарри, ты пропустил несколько моих ужинов, - сказал Шелкопряд, радушно тыкая парня в грудь. - Скоро ты похудеешь настолько, что я не смогу различать тебя в классе. У меня слабое здоровье, если ты помнишь, и зрение тоже не ахти! Это не должно продолжаться, мой мальчик, учитывая, каким оскорблением желудка тебя потчуют за общим столом. Сегодня я намерен накормить вас всех. Мисс Грейнджер, вы же любите мои ужины, не правда ли?
   - Да, - сказала Гермиона беспомощно. - Они действительно...
   - Итак, почему тебя так долго не было? - потребовал объяснений Слугхорн, совершенно не задумываясь о том, что перебил Гермиону. Девушка с достоинством развернулась и пошла выбирать сладости.
   - У меня были тренировки по квиддичу, профессор, - ответил Гарри, который в самом деле был занят всякий раз, когда ему передавали приглашения от Шелкопряда, перевязанные фиолетовой ленточкой. Рона традиционно не упоминали, и Гарри обычно смеялся с Джинни, сочувствуя Гермионе, которой, должно быть, кусок в горло не лез в приятном обществе МакЛаггена и Цабини.
   - Я уверен, что твоя команда выиграет первое состязание. Ведь, в конце концов, вы так тяжело работаете! - сказал Шелкопряд. - Но небольшой отдых вам не повредит. Как насчет вечера понедельника? Вряд ли все вы захотите тренироваться в такую погоду.
   - Я не могу, профессор, у меня... э... назначена встреча с профессором Дамблдором.
   - Снова неудача! - драматично воскликнул Слугхорн. - Ах, ладно... В конце концов, Гарри, ты не сможешь избегать меня вечно!
   И, гордо выпрямившись, профессор поковылял к выходу. Рон уставился ему вслед с таким отвращением, как будто старик состоял из живых пауков.
   - О чём можно было говорить столько времени? - спросила Гермиона, тряхнув головой. - Они не то, чтобы плохи, знаете ли... Даже иногда забавны... - Но тут она заметила выражение лица Рона. - Эй, что за мрачный взгляд, Рон? Я говорю о том, что в этом магазине есть роскошные сахарные иглы!
   Мысленно поздравив Гермиону, Гарри проявил подчёркнутый интерес к новым сахарным иглам размера XXL. Но Рон продолжал дуться, даже когда Гермиона спросила его, куда бы он хотел пойти дальше.
   - Пойдемте в "Три метлы", - предложил Гарри. - Там должно быть тепло.
   Они покрепче завязали шарфы и покинули магазин сладостей.
   Ледяной ветер с новой силой впился в лица друзей. Улица была пустынной. Никто не задерживался, чтобы поболтать на таком морозе. Исключение составляли двое мужчин, что стояли у входа в паб "Три метлы". Один был жилистым и костлявым верзилой, косящим на оба глаза. Приглядевшись, Гарри узнал бармена из паба "Кабанья Голова", расположенного по соседству. Вслед за Гарри, Рон с Гермионой подошли поближе. Тут же бармен затянул пояс потуже, превратившись в мёрзлый знак вопроса, и ушел, не прощаясь со вторым мужчиной. Друзья были буквально в полушаге от этого человека, когда Гарри вдруг понял, кто это.
   - Мундугнус!
   Приземистый кривоногий человек с беспорядочно торчащими рыжими вихрами подскочил на месте и схватил свой древний чемодан. Дряхлые пряжки не выдержали рывка, и на снег вывалилась куча вещей, похожих на товары старьевщика.
   - О, привет, Гарри, - прогнусавил Мунди Флетчер. - Правильно, не позволяй мне терять бдительность...
   И он принялся запихивать свои вещи обратно в чемодан, страстно желая поскорее уйти.
   - Вы это продаете? - спросил Гарри, наблюдая, как Мундугнус складывает потрепанные вещи в чемодан.
   - Ну, в общем, да, - нехотя признал Мундугнус. - Жизнь такая... Парень, подай мне это!
   Рон наклонился и подобрал серебряную пряжку.
   - Держите, - сказал он, протягивая предмет. - Э, погодите, мне знакома эта штука!
   - Благодарствую! - торопливо сказал Мундугнус, вырывая пряжку из рук Рона. - Ну ладно, увидимся... Ааай!
   - Гарри! - завопила Гермиона.
   Тот взял Мундугнуса за грудки, встряхнул и прижал к стене паба. Флетчер попытался увильнуть в сторону, тогда Гарри схватил его за горло и вынул
   палочку.
   - Ты украл эту вещь в доме Блэков, - медленно сказал Гарри, приблизившись к перепуганному лицу Мундугуса, от которого пахло дешёвым табаком и перегаром. - Она принадлежала Сириусу!
   - Я... не... что? - лепетал Мундугус, задыхаясь.
   - Ты вернулся в ту ночь, когда он умер, и ограбил дом? - прорычал Гарри.
   - Нет... пусти...
   - Отдай это мне!
   - Гарри, прекрати! - завизжала Гермиона, когда Мундугус начал синеть.
   Раздалось заклинание, и руку Гарри отбросило от горла жертвы. Нечленораздельно шипя, Мундугус схватил свой чемодан и аппарировал с громким хлопком.
   Гарри завертелся на месте, словно не веря, что Флетчер умудрился так легко сбежать.
   - ВЕРНИСЬ, ВОРЮГА!
   - Нет никакого смысла кричать, Гарри, - сказала Тонкс, проступая сквозь метель. Снег делал её мышиные волосы абсолютно седыми. - Мистер Мундугнус, вероятно, уже в Лондоне, поздно что-либо менять.
   - Он украл пряжку Сириуса! Обокрал мёртвого!
   - Да, но тем не менее, - сказала Тонкс, как будто новость не была для неё новостью, - вам лучше не стоять на холоде.
   Она проследила, как они вошли в "Три Метлы", а сама осталась на улице. Снег, разыгрывая с ветром партию, то скрывал её худенькую фигуру, то приближал.
   Гарри не успокаивался.
   - Он украл пряжку Сириуса!
   - Я знаю, Гарри, но не кричи, пожалуйста, люди смотрят, - прошептала Гермиона. - Иди и сядь за столик, я принесу тебе выпить.
   Когда Гермиона через несколько минут вернулась к столику с тремя бутылками сливочного пива, Гарри все еще кипел.
   - Разве Орден не может управлять Гнусом? - потребовал он ответа, разъяренным шепотом. - Они могут, по крайней мере, вразумить его?
   - Ш-ш-ш! - отчаянно зашипела Гермиона, озираясь по сторонам, чтобы удостовериться, что никто ничего не слышит. Несколько голов повернулись в их направлении, а совсем рядом, развалившись, сидел Цабини. - Гарри, это уже чересчур! Я понимаю, он украл твои вещи, но...
   Гарри хлебнул немного сливочного пива. Да, эта небольшая серебряная пряжка в самом деле значила для него больше, чем особняк на площади Гримо, двенадцать.
   - Да, это моя вещь! - резко сказал он. - Неудивительно, что старый прощелыга не обрадовался встрече! Ладно, я расскажу все Дамблдору - похоже, он и сейчас единственный, кого боится Гнус!
   - Хорошая идея! - прошептала Гермиона, радуясь, что Гарри успокаивается.
   - Эй, Рон, что с тобой?
   - Ничего, - сказал Рон, торопливо отводя глаза от бара с напитками. Но Гарри знал, что он хотел бы привлечь внимание очаровательной буфетчицы, мадам Розмерты.
   - Я предполагаю, что это твое "ничего" сейчас раздает огненное виски, - сказала Гермиона язвительно.
   Рон проигнорировал насмешку, продолжая беспечно потягивать сливочное пиво. Гарри думал о Сириусе, вспоминая, любил тот фамильную серебряную пряжку, или ненавидел. Гермиона забарабанила пальцами по столу, ее глаза попеременно смотрели то на Рона, то на стойку. Гарри уже допивал свое пиво, проверяя, осталось ли что в бутылке, когда Гермиона сказала:
   - Может, уже вернемся в школу?
   Оба согласились, ведь погода ухудшалась на глазах. Они застегнули плащи, надели перчатки и вышли из паба вслед за Кэти Белл с подругой. Пока друзья тащились к Хогвартсу по хрустящей слякоти, мысли Гарри переключились на Джинни. Она пообещала встретиться с ними, но вместо этого, конечно, уединилась со своим кавалером в ресторанчике мадам Падди, где витают ароматы бесчисленных сортов чая. Это место облюбовали сладкие парочки. Гарри фыркнул, словно кот, подпаливший усы об свечу. Колючий вихрь, издеваясь, швырнул ему в лицо горстку белой крупы.
   Голоса Кэти и ее подруги, которые клочками доносил ветер, вдруг стали близкими и пронзительными. Девушки, похоже, ссорились не на шутку.
- Ты ничего не понимаешь, Лин, - раздался голос Кэти.
Друзья повернули за угол, где снег хлестал еще сильнее, в одно мгновение залепив Гарри очки. Он снял их, чтобы вытереть, и увидел спорщиц, которые остановились и рвали из рук в руки бумажный пакет. Наконец он упал на землю, и в то же мгновение Кэти взлетела. Нет, вовсе не как Рон, комично повиснув вверх тормашками - она застыла в воздухе, нелепо разметав руки, что само по себе казалось жутким. Волосы ее беспорядочно мотались на ледяном ветру, глаза были закрыты, а лицо ничего не выражало. Гарри, Рон, Гермиона и Лин остановились, с ужасом наблюдая.
Поднявшись на высоту в шесть футов, Кэти вдруг пришла в себя и страшно закричала. На лице у неё отобразилась мука. Она кричала и кричала, в этих раздирающих воплях слышалась беспомощность и боль. Лин завизжала, но, схватив подругу за лодыжки, попробовала опустить на землю. Гарри, Рон и Гермиона кинулись помогать Лин, но прежде чем они дотянулись до Кэти, та рухнула наземь, как будто наверху лопнула нитка кукловода. Гарри и Рон сумели подхватить девушку, но та вырывалась и дёргалась, сойдя с ума от ужаса. По совету Гермионы друзья отпустили Кэти. Коснувшись земли, девушка замерла, секунду-другую смотрела в небо бессмысленным взором - и потеряла сознание.
Гарри огляделся вокруг, но, как назло переулок был пуст.
- Стойте здесь! - прокричал он. - Я сбегаю за помощью.
Он побежал к замку, лихорадочно соображая, что именно могло приключиться с Кэти - и к тому же, в команде она не последний игрок. Если так пойдёт и дальше... эгоист! Ой!..
   Прямо за углом Гарри налетел на тёмную тушу невообразимых размеров.
   - Хагрид! - воскликнул Гарри с облегчением.
- Гарри! - пробасил Хагрид, в бровях и бороде которого запутались снежинки. - Знаешь, закон не разрешает мне навещать Граупа, но...
- Хагрид, кто-то использовал заклятие, или еще что-то...
- Что? - переспросил Хагрид, мигом стерев с лица добродушную улыбку, и стараясь сквозь гул ветра услышать, что говорит Гарри.
- Кого-то прокляли! - заорал Гарри.
- Прокляли? Кого? Рона, Гермиону?
- Нет, не их. Кэти Белл пострадала. Там...
Вместе они побежали обратно к переулку, и уже через минуту были на месте - небольшая группа людей обступила Кэти, подбадривая друг друга подозрительно высокими голосами.
   - Что-то нашло на неё, - рыдала Лин. - Но я не знаю что...
Хагрид молча посмотрел на неё, потом наклонился, взял Кэти на руки и понес к замку - легко, словно маленькую девочку. Спустя минуту снежный занавес их скрыл, и дрожащих ребят захлестнул оголтелый ветер. Казалось, погода сетовала, что добыча от неё ушла.
Гермиона поспешила к рыдающей подруге Кэти и обняла ее за плечи.
- Ты Лин, не так ли?
Девочка кивнула.
- Это случилось внезапно, или ты заметила что-то необычное раньше?
- Это произошло, когда лопнула упаковка, - сказала Лин, указывая на мокрый пакет. На боку оберточная бумага прорвалась, и в зияющей прорехе что-то поблёскивало. Рон наклонился, но Гарри схватил его за руку.
- Не трогай это!
Он присел на корточки. В пакете невинно свернулось зеленое опаловое ожерелье.
- Я видел его раньше, - воскликнул Гарри, похолодев. - Его продавали в "Борджин и Бёркс" давным-давно. На ярлыке было написано, что этот товар проклят! Значит, Кэти коснулась его. - Он оглянулся назад и посмотрел на вздрагивающую Лин. - Где она взяла это?
- Ну, как раз поэтому мы и спорили. Понимаешь, она вернулась из туалета в "Трех метлах", держа этот пакет в руках, и сказала, что должна передать его одному человеку в Хогвартсе. Она была такой счастливой, когда сказала это... о, нет, нет, неужели Кэти была под Imperius, я не могу поверить!
Нижняя губа Лин предательски задрожала, и она вновь заплакала. Гермиона мягко погладила ее плечо, успокаивая.
- Она не сказала, кто дал ей этот пакет?
- Нет... она не сказала мне... я говорила ей, что она сделала глупость, согласившись донести это до замка, но она меня не слушала... а затем я попробовала выхватить пакет у нее... и... и...
Лин отчаянно всхлипнула.
- Нам лучше пойти в Хогвартс, - сказала Гермиона, продолжая успокаивать Лин. - Надо узнать, как Кэти. Пойдемте...
Гарри заколебался на мгновение, а затем стянул с шеи шарф, бросил на ожерелье, и поднял его с земли.
- Мы должны отвести Лин к мадам Помфри, - сказал Гарри.
Всю дорогу он угрюмо молчал, но возле замка не выдержал.
   - Малфой знал об этом ожерелье! Это было в "Борджин и Бёркс" четыре года назад. Я видел, что он положил глаз на ожерелье, видел, когда прятался! Как раз ожерелье он и купил в тот день! Он запомнил его, и специально возвратился, чтобы купить!
- Я не знаю, Гарри - нерешительно пробормотал Рон. - Много людей приходят в "Борджин и Бёркс"... Лин ясно сказала, что Кэти вынесла пакет из туалета! И потом, сколько по-твоему карманных денег давали этому... этому...- Рон чуть не задохнулся.
   - Лин сказала, что Кэти появилась с пакетом из туалета, но ведь не обязательно же она получила его именно там...
- МакГонагалл, - предостерегающе прошептал Рон.
Гарри огляделся кругом. И вправду - через метель к ним спешила профессор МакГонагалл.
- Хагрид сказал, что вы четверо видели, что случилось с Кэти Белл - пройдемте ко мне в кабинет, пожалуйста. Что у вас в руках, Поттер?
- Это та вещь, к которой прикоснулась Кэти.
- О, Господи! - воскликнула МакГонагалл встревожено, беря из рук Гарри ожерелье, завёрнутое в шарф. - Нет, нет, Филч, они со мной! - торопливо добавила она при виде школьного завхоза, горящего желанием ощупать каждого из ребят датчиком секретов. Возьмите это, Филч, и передайте Снейпу, только смотрите, не дотрагивайтесь до самого ожерелья, - лучше держать его завернутым в шарф.
Гарри с друзьями поднялись в кабинет профессора МакГонагалл. Под порывами равнодушного ветра стёкла всхлипывали. В камине пылал высокий огонь, однако в комнате было зябко. МакГонагалл закрыла дверь и обернулась к ребятам. Лин по-прежнему сдавленно рыдала, пряча лицо в ладонях.
- Итак, - спросила резко МакГонагалл, - что произошло?
Лин путано, то и дело сбиваясь на плач, рассказала профессору, как Кэти пошла в туалет "Трех метел" и вернулась оттуда с пакетом, похожим на подарок, рассказала, как они поспорили и разорвали пакет - но тут нервы у Лин не выдержали, она только плакала и не смогла больше сказать ни слова.
   - Хорошо, - смягчилась профессор. - Пойдите в больничное крыло, Лин, и попросите мадам Помфри дать вам что-нибудь успокаивающее.
Когда девочка покинула помещение, профессор МакГонагалл вернулась к Гарри, Рону и Гермионе.
- Что случилось, когда Кэти дотронулась до ожерелья?
- Она поднялась в воздух, - сказал Гарри прежде, чем Рон или Гермиона собрались с мыслями. - А затем начала кричать, и упала на землю... Профессор, пожалуйста, можно мне увидеть Дамблдора?
- Директор школы уехал до понедельника, Поттер, - ответила МакГонагалл, немного удивившись просьбе Гарри.
   - Уехал? - переспросил Гарри сердито.
- Да, Поттер, уехал, - чётко повторила МакГонагалл. - Но вы можете сказать мне все, что хотели бы сообщить директору об этом деле, я уверена.
Гарри колебался. Профессор МакГонагалл часто становилась на сторону Гарри, но Дамблдору он доверял больше. Но ведь его сейчас нет - а вопрос жизненно важный! И Гарри решил рассказать МакГонагалл всю правду.
- Я думаю, Драко Малфой дал Кэти ожерелье, профессор.
Рон, стоявший справа от Гарри, тер нос, очевидно, пребывая в затруднении. Гермиона, словно невзначай, отступила на шаг.
- Это серьезное обвинение, Поттер, - наконец сказала МакГонагалл. - У вас есть доказательства?
- Нет, - ответил Гарри. - Но...
И он рассказал ей о визите Малфоя в "Борджин и Бёркс" и беседе, которая случилась между Малфоем и мистером Борджином.
Когда Гарри выложил все, что знал, профессор МакГонагалл немного смутилась.
- Малфой взял что-то в "Борджин и Бёркс", чтобы отремонтировать?
- Нет, профессор. Он только спросил мистера Борджина, как ремонтировать какую-то вещь, но так ее и не купил. Я думаю, что консультация была не главной целью Малфоя, он купил кое-что у Борджина - и я подозреваю, что это самое ожерелье...
- Вы видели, как Малфой выходил из магазина с ожерельем?
- Нет, профессор, он приказал Борджину отложить для него важную вещь...
- Но, Гарри, - прервала его Гермиона, - мистер Борджин спросил, хочет ли Малфой купить эту вещь сейчас, и он отказался!
- Потому, что он не хотел касаться ожерелья, он боялся! - заявил Гарри сердито.
- Насколько я помню, Драко сказал, что не собирается нести покупку по улице, но просит мистера Борджина не продавать эту вещь! - воскликнула Гермиона.
- Так он просто хотел найти какого-нибудь кретина, чтобы тот перенес ожерелье, - протянул Рон.
- О, Рон! - воскликнула Гермиона в отчаянии. - Он мог бы не искать, а прямиком обратиться к тебе! Смотри: завёрнутое ожерелье не причиняет вреда. Малфой легко мог спрятать его в плаще, чтобы уж точно никто ничего не заметил! Я думаю, что он попросил придержать в "Борджин и Бёркс" нечто большое, заметное, что привлекло бы излишнее внимание к нему на улице. И в любом случае, - Гермиона сделала упор на этих словах, видя, что Гарри хочет ее перебить, - я спрашивала мистера Борджина об ожерелье, разве вы с Роном не помните? Когда я вошла, ожерелье стояло на прилавке. И мистер Борджин назвал мне цену - значит, оно не было продано или отложено...
- Да ты действовала слишком топорно, он сразу тебя раскусил - и прости меня, Гермиона, ты не похожа на состоятельного ценителя редкостных и опасных артефактов. Так или иначе, Малфой мог прийти за ожерельем позже...
- Достаточно! - властно сказала профессор МакГонагалл, видя, что Гермиона открыла рот, чтобы отпарировать Гарри. - Поттер, я ценю вашу откровенность, но мы не можем возложить вину на Малфоя просто потому, что он посещал магазин, где это ожерелье, возможно, было куплено. Да и...
- Как раз это я и сказал, - пробормотал Рон.
- ...в этом году на Хогвартс наложены сильные чары безопасности. Я полагаю, что ожерелье не могло попасть в школу без нашего ведома.
- Но...
- И что еще примечательней, - добавила МакГонагалл тоном, не терпящим возражений, - Малфоя сегодня не было в Хогсмиде.
- Откуда вы знаете?!
- Потому что он весь день был со мной. Драко испытывал большие затруднения с домашней работой, и я ему помогала. Так что поблагодарите за то, что вы изложили свои подозрения лично мне, Поттер, - завершила МакГонагалл, прошествовав мимо них. - Сейчас мне надо пойти в больничное крыло, чтобы справиться о здоровье Кэти. До свиданья.
Она стояла у открытой двери, и у них не было другого выхода, кроме как молча пройти мимо нее.
Гарри злился на друзей за то, что они присоединились к мнению профессора МакГонагалл, и к тому же за дверью не изменили точку зрения.
   - Ну и кто, по вашему, мог дать Кэти дурацкое ожерелье? - спросил Рон, пока они поднимались по лестнице в гостиную Гриффиндора.
- Кто же знает! - вздохнула Гермиона. - Но кто бы это ни был, ему крупно повезло не дотронуться до содержимого пакета. Ведь тогда на месте Кэти был бы он.
- Скорей всего, это предназначалось для многих людей, - предположил Гарри. - Например, Дамблдор - он всегда был поперёк горла Вольдеморту. Или Шелкопряд - ведь он примкнул к Дамблдору, а не к Упивающимся, то-то они порадовались. Или...
   - Или ты, - обеспокоено сказала Гермиона.
- Непохоже, - возразил Гарри. - Или ты имеешь ввиду, что Кэти должна была в переулке отдать мне пакет? Я шел позади нее всю дорогу от "Трех Метел", времени было бы достаточно. Имело намного больше смысла отдать пакет снаружи Хогвартса, ведь Филч осматривает каждого, кто входит и выходит. Интересно, почему Малфой сказал ей нести пакет в замок?
- Гарри, Малфоя не было в Хогсмиде! - стояла на своем Гермиона, от злости даже топнув ногой.
- Значит, у него должен быть сообщник, - упорствовал Гарри. - Кребб и Гойл, например, либо другой Упивающийся Смертью. У него сейчас небось толпы друзей, гораздо умнее и расторопней Кребба с Гойлом...
   Рон и Гермиона обменялись взглядами, явно означавшими, что спорить с Гарри сейчас не имело никакого смысла.
 - Укропный суп,- сказала пароль Гермиона, когда они достигли портрета Полной Дамы.
Портрет отъехал в сторону, чтобы пропустить их в битком набитую гостиную. Все рано вернулись из Хогсмида, застигнутые непогодой, и теперь сушили у камина промокшую одежду. На друзей никто не обратил внимания, из чего можно было понять, что несчастный случай с Кэти ещё не обнародовали.
- Знаете, по-моему - диверсия провалилась, - сказал Рон, небрежно скинув первокурсника с одного из своих любимых кресел у камина, и усаживаясь. - Проклятье даже не распространилось на замок... Да, в этом нападении полно ошибок.
- Ты прав, - согласилась Гермиона, сталкивая Рона с кресла, и приглашая первокурсника вновь там расположиться. - Оно вообще не было продумано.
- Но с каких пор Драко Малфой является одним из всемирно известных мыслителей? - пошутил Гарри.
Ни Рон, ни Гермиона не ответили ему.
  
  

Глава тринадцатая

Тайна Реддла

  

На следующий день Кэти отвезли в госпиталь Святого Мунго. Новость о нападении уже разлетелась по всей школе, и студенты, не зная деталей, скорей изнывали от любопытства, чем беспокоились. Только трое наших друзей, да ещё Лин, понимали, что целью была вовсе не Кэти Белл.
   - Спросите об этом Малфоя, - мрачно говорил Гарри. - Что-то скажет наш высокородный любитель престижного, но слегка проклятого антиквариата?
   Рон и Гермиона, устав разубеждать его, просто игнорировали версию, что Малфой-де был Упивающимся. Гарри злился на них и гадал, будет ли в понедельник урок с Дамблдором. По всей видимости, директор в последнее время был сильно занят, но ни словом ни обмолвился, что урока не будет. И ровно в восемь часов Гарри постучался в кабинет Дамблдора. Тот пригласил его войти, но не вставал из-за стола, чтобы встретить. Какие-то невзгоды пригибали седую голову директора, который словно постарел на десятилетие со времени их прошлой встречи, однако улыбнулся и указал Гарри место за столом. Юноша, садясь, нечаянно нашарил взглядом его правую руку - и чуть не отшатнулся. Живая кровь так и не смогла пробиться в сожжённую ладонь - скорей наоборот. Плоть почернела и высохла, и кромка зловещего тлена поднималась выше по руке, расползаясь цепкой сетью. Гарри содрогнулся и торопливо перевёл взгляд на Омут Памяти посреди стола. Сосуд тихонько бурлил, бросая на потолок пятна серебряного света.
   - Ты тоже был занят, пока я отсутствовал, - сказал Дамблдор. - Ты на самом деле был свидетелем несчастья с Кэти?
   - Да сэр. Как она?
- Пока еще очень плохо, хотя можно сказать, ей повезло. Кэти была в перчатках, и ожерелье коснулось её руки через маленькую дырку. Если бы она взяла его голыми руками, а тем более надела - умерла бы на месте. К счастью, профессор Снейп сумел остановить действие проклятья.
- Почему он? - спросил быстро Гарри. - Почему не мадам Помфри?
- Нахальный, - тихо сказал один из портретов на стене, и Финеас Найджеллас Блэк, пра-пра-прадед Сириуса, приподнял голову. -Я вот не разрешал ученикам задавать вопросы в те дни, когда был директором.
- Да, спасибо, Финеас, - сказал Дамблдор сокрушенно. - Профессор Снейп, Гарри, знает о Темных Искусствах гораздо больше, чем мадам Помфри. Во всяком случае, из госпиталя Святого Мунго мне ежечасно посылают доклады о состоянии Кэти, и я надеюсь,что она поправится.
   - Где вы были в эти выходные, сэр? - спросил Гарри, игнорируя сильное чувство, что следует попридержать язык. Это чувство, по-видимому, разделял и Финеас Найджеллас, возмущённо сопя.
- Я бы не хотел сейчас об этом говорить, - сказал Дамблдор. - Расскажу тебе в свое время.
- Вы расскажите? - удрученно спросил Гарри.
- Да, я надеюсь на это, - сказал Дамблдор, доставая бутылку новых воспоминаний из тяжёлых складок своей мантии.
   - Сэр, - сказал Гарри, - я встретил в Хогсмиде Мундугнуса Флетчера.
- Ах да, я уже знаю, что Мундугнус обкорнал твое наследство, - сказал Дамблдор, слегка нахмурившись. - Он как сквозь землю провалился после вашей встречи. Думаю, что он боится сталкиваться со мной, однако я уверен, что Мундугнус больше не потревожит имущества Сириуса.
- Та паршивая полукровка захватила семейные реликвии Блэков? - словно оса, взвился Финеас, и ушел из рамки - несомненно для того, чтобы посетить свой портрет в доме на площади Гримо, двенадцать.
   - Профессор, - сказал Гарри после короткой паузы, - Профессор МакГонагалл говорила вам, что я сказал ей после нападения на Кэти? О Драко Maлфое...
- Да, она сказала мне о твоих подозрениях, - сказал Дамблдор.
- И что вы об этом думаете?
   - Я проведу подробное расследование случая с Кэти, - сказал Дамблдор. - Но сейчас - возвратимся к нашему уроку, Гарри.
   Тот обиженно умолк, наблюдая, как директор льёт в Омут Памяти струю воспоминаний и перемешивает их палочкой
   - Я уверен, что ты помнишь начало истории Лорда Вольдеморта, где молодой богатый магл, Том Реддл, бросил свою жену Мероуп и возвратился домой, в Литтл Хенглтон. Мероуп осталась в Лондоне одна, ожидая ребенка, который однажды станет Лордом Вольдемортом.
- Как вы узнали, что она была в Лондоне, сэр?
- Рассказал один человек, - сказал Дамблдор, - По странному совпадению, хозяин того самого магазина, откуда прибыло злосчастное ожерелье.
Он перемешивал порхающий свет в Омуте, напоминая золотоискателя, который намывает золотой песок. Из переползающих серебристых вспышек выросла фигура, и стала медленно вращаться. Это был невысокий старик, чьи глаза прятались под копной сивых волос. Он заговорил:
   - Да, мы приобрели это при весьма любопытных обстоятельствах. Как раз перед Рождеством, но теперь уже много лет назад. Медальон принесла молодая волшебница, одетая в лохмотья. Она сказала, что очень нуждается в деньгах, что и так было вполне очевидно. Эта женщина ждала ребёнка, вид у неё был самый затравленный, а худоба - ну просто исключительная. Она сказала, что медальон принадлежал Салазару Слизерину. Разумеется, мы постоянно выслушиваем такие россказни - о, это был сам Мерлин, а это - его любимый заварочный чайник, но с медальоном всё вышло иначе. Я распознал его класс с первого взгляда, и несколько простых заклинаний подтвердили мои догадки, сделав медальон бесценной находкой. Та бедняжка даже не представляла, сколько это может стоить, и была счастлива получить десять галлеонов. Это была самая выгодная сделка, которую мы когда-либо заключали!
Дамблдор, что-то сердито проворчав, дал Омуту пинка, и старший господин Бёркс захлебнулся в мерцающих завихрениях памяти.
- Он заплатил Мероуп только десять галлеонов? - спросил Гарри с негодованием.
- Каракатус Бёркс не отличался милосердием, - сказал Дамблдор. - Итак, мы знаем, что Мероуп была в Лондоне, покинутая в нищете и отчаянье, заставившем её продать одну из важнейших реликвий семейства Марволо.
- Но она же могла колдовать! - сказал Гарри нетерпеливо. - Она могла бы раздобыть всё необходимое с помощью волшебства, не так ли?
   - Ах, - сказал Дамблдор, - может, она и могла. Конечно, такое случается, когда безответная любовь, умирая, выжигает всё изнутри, в том числе и волшебную силу - но я думаю, что, когда муж оставил ее, Мероуп сама отказалась от магии. Да, она отказалась поднимать палочку даже для того, чтобы сохранить свою жизнь.
   - Она не хотела жить даже ради собственного сына?
   Дамблдор поднял пушистые брови.
   - Ты чувствуешь жалость к Лорду Вольдеморту?
   - Нет, - быстро сказал Гарри, - не к нему. Ведь у Мероуп был выбор, а у моей матери - нет.
   - У твоей матери тоже был выбор, - мягко сказал Дамблдор. - Да, Мероуп Реддл не стала сопротивляться смерти несмотря на сына, который нуждался в ней, но не суди ее слишком резко, Гарри. Иногда очевидный выбор кажется нелепым по причинам, понятным только самому человеку, и не нам осуждать его. А к тому же, Мероуп никогда не обладала храбростью твоей мамы.
   - Куда мы идем? - спросил Гарри, поскольку Дамблдор поднялся.
- На сей раз, - сказал Дамблдор, - мы прогуляемся по моей памяти. Я думаю, что ты узнаешь много важных подробностей. После тебя, Гарри...
И Гарри полетел в темноту. Вокруг сперва кружились хрустальные звёзды - обрывки воспоминаний, потом мгла сгустилась, став осязаемой, и растаяла, когда его ботинки коснулись земли. Гарри открыл свои глаза - и понял, что они с Дамблдором стоят на шумной старомодной улице Лондона.
- Там я, - выразительно сказал Дамблдор, указывая на высокую фигуру, пересекающую дорогу перед повозкой с молоком.
Длинные темно-рыжие волосы и борода молодого Альбуса Дамблдора сияли тысячью солнечных зайцев. Перейдя улицу, Альбус беспечно зашагал вдаль по тротуару, привлекая внимание людей бархатным костюмом цвета спелой сливы.
- Хороший костюм, сэр, - сказал Гарри, прежде, чем смог остановить себя, но Дамблдор кивнул и радостно захихикал. Они последовали за сливовым костюмом через железные ворота, и оказались в пустом дворе довольно мрачной постройки, похожей на казарму. Молодой Дамблдор поднялся по ступенькам к двери и постучал. На стук выскочила растрепанная девочка в полосатом переднике.
- Добрый день, мадемуазель. У меня назначена встреча с госпожой Коул, которая работает здесь медсестрой.
-Ой... ух ты, сэр, - сказала девочка, с изумленным восхищением оглядев посетителя. - Вау! Госпожа Коул поставит вам градусник, когда увидит. Госпожа КО-УЛ! - прокричала она через плечо.
Гарри услышал приглушённый ответ. Девочка повернулась к Дамблдору.
   - Заходите, она сейчас придет.
Дамблдор ступил в прихожую, выложенную черно-белым кафелем. Местами он вытерся, но был безупречно вымыт. Гарри и старший Дамблдор тоже вошли внутрь. Из коридора, выкрашенного масляной краской, быстро вышла тощая остролицая особа. С обеспокоенным видом она давала инструкции помощнику:
   - ... и отнеси Марте йод, и скажи Билли Стаббсу, чтобы не расчёсывал царапины, и подготовь анализы по ветрянке... - тут только миссис Коул заметила Дамблдора, и замерла как вкопанная, словно увидела жирафа в приёмном покое.
   - Добрый день, госпожа Коул, - сказал Дамблдор, протягивая руку. Госпожа Коул же просто зевала.
- Меня зовут Альбус Дамблдор. Я послал вам письмо, и вы очень любезно пригласили меня сегодня сюда.
Госпожа Коул моргнула. Очевидно решив, что Дамблдор всё же не галлюцинация, она сказала:
   - А, припоминаю. Пройдёмте в мою комнату.
Она повела Дамблдора в маленькую комнату, чья обстановка заставляла желать лучшего, и подвинула ему колченогий стул.
   - Я здесь из-за вашего воспитанника, Тома Реддла, - сказал Дамблдор.
- Вы семья? - недоверчиво спросила госпожа Коул. - Если так, то заметно...
- Нет, я - преподаватель, - ответил Дамблдор. - Я приехал, чтобы предложить Тому место в моей школе.
- Какая это школа?
- Ее называют Хогвартс, - сказал Дамблдор.
- А почему именно Том?
- Мы полагаем, что у него есть нужные нам качества.
- Вы подразумеваете, что он выиграл стипендию? Как он мог это сделать? Он никогда не участвовал в конкурсах.
- Его имя было занесено в списки нашей школы с рождения.
- Кто зарегистрировал его? Родители?
Госпожа Коул однозначно была сверхподозрительной дамой. Кажется, молодой Дамблдор тоже так считал, поэтому потихоньку достал палочку из кармана, одновременно протягивая миссис Коул чистый лист бумаги с её же стола.
   - Здесь, - сказал Дамблдор, махнув палочкой под столом, - всё подробно объясняется.
   Глаза госпожи Коул скользили будто бы по строкам, хотя страница была пуста.
   - Этого достаточно, - сказала она гораздо спокойнее, возвращая бумагу, и вдруг заметила бутылку джина и два стакана, которых ещё миг назад не было.
- Сэр, я могу предложить вам стаканчик джина? - спросила она с просветлевшим лицом.
- Большое спасибо, - сказал сияющий Дамблдор.
Скоро стало ясно, что госпожа Коул - не новичок в спиртном. Она щедро плеснула джина в стаканы, и осушила свой большим глотком, после чего взглянула на Дамблдора почти ласково.
   - Расскажите мне о Томе побольше, - проворковал Дамблдор, наливая ей добавки. - Я думаю, что он родился здесь, в приюте?
   - Правильно, - сказала госпожа Коул, потягивая джин. - Я помню это как никто другой, как раз в это время я стала работать здесь. Канун Нового Года и сильный мороз, валит снег, воет ветер - ну, вы знаете. Противная ночь. И эта девочка, ненамного старше меня тогда, пришла, пошатываясь - еле ступала. Хорошо, что она была не первой. Мы приняли ее, и она родила ребенка. И через час умерла.
   Госпожа Коул выразительно кивнула и сделала еще один глоток джина.
   - Она успела что-нибудь рассказать? - спросил Дамблдор. - Что-нибудь об отце мальчика, например?
   - Да, как это обычно и бывает, - сказала госпожа Коул, которая, казалось, видела перед собой аудиторию слушателей. - Я помню все её слова. Девочка надеялась, что ребёнок будет похож на своего отца - и прямо скажу, она была права, ведь не была красоткой. Ещё она просила назвать его Томом, в честь отца, и Maрволо, в честь деда. Забавное имя, не так ли? А фамилия мальчика должна была быть Реддл. Больше у неё не было сил говорить, и вскоре всё закончилось.
   Мы сделали так, как она просила, раз это было столь важным для бедняжки. Но ни Тома, ни Марволо, а уж тем более Реддла, здесь не появлялось, потому мальчишка и остался у нас, да и живет здесь до сих пор...
   Госпожа Коул с трудом налила себе еще джина. Ее лицо порозовело. - Он забавный мальчик, знаете ли. Иногда такие фокусы выкидывает, не поверите. Пока был маленьким, никогда не кричал, а как подрос, стал немного... странным.
- Странным? - мягко переспросил Дамблдор.
- Да, он...
Внезапно госпожа Коул пронзила Дамблдора прежним подозрительным взглядом.
   - Вы говорите, что он точно получил место в вашей школе?
- Однозначно, - сказал Дамблдор.
- И мои слова этого не изменят? Вы всё равно заберёте его?
- Обещаю, - серьезно сказал Дамблдор.
Она искоса посмотрела на него, решая, можно ли доверять необычному гостю, и наконец сказала, во внезапном порыве наклонившись вперёд:
   - Он пугает других детей.
- Вы хотите сказать, Том хулиганит? - спросил Дамблдор.
- Я в этом уверена, - сказала госпожа Коул, хмурясь, - но его очень трудно, просто-таки невозможно поймать на горячем. Были случаи... Противные вещи...
Дамблдор не торопил ее, хотя Гарри видел его живой интерес. Медсестра хлебнула джина, порозовев сильнее, и продолжала.
- Кролик Билли Стаббса... Том, конечно же, сказал, что он ни при чём, но я знаю, что они с Билли днём раньше подрались, и... кролик не мог сам запутаться в поясе и удавиться. Но будь я проклята, если знаю, как Томми примудрился сделать это, не выходя из комнаты! А ещё, - госпожа Коул сделала большой глоток, - был случай на летнем пикнике, который мы проводим раз в год в сельской местности или на побережье. Эми Бенсон и Деннис Бишоп впоследствии говорили, что он заманил их в пещеру и оставил там, но Том отрицал, что ходил с ними. И, ну... в общем, было много вещей, забавных вещей...
   Она посмотрела вокруг и сказала: - Надеюсь, вы понимаете, что многие дети будут даже рады его переезду.
   - Летние каникулы он всё равно будет проводить здесь, - заметил Дамблдор.
   - Всё ж получше, чем ежедневное общение, - сказала миссис Коул, немного заикаясь, и встала. Гарри был поражен, как эта женщина держится на ногах, ведь две трети бутылки уже плескались у нее в желудке.
   - Вы хотите увидеть Тома?
- Очень, - сказал Дамблдор, поднимаясь.
Она вывела его из комнаты, и повела наверх по каменной лестнице, попутно делая замечания помощникам и детям. Сироты были одеты в одинаковую сероватую одежду. Вне всякого сомнения, о них заботились, сытно кормили, но лица детей уже сковала печать быстрого взросления, что неизбежно в таких местах.
   - Мы пришли, - сказала миссис Коул, останавливаясь у двери, постучала и вошла.
- Том, к тебе посетитель. Это господин Дамбертон - прости, Дандербор. Он приехал, чтобы пригласить тебя... ик! Ладно, пускай он сам объяснит.
   Гарри и два Дамблдора вошли в комнату, и госпожа Коул закрыла за ними дверь. В этой маленькой комнате было пусто и скучно. Всю мебель составляли старый платяной шкаф и узкая кровать, на которой сидел по-турецки мальчик с книгой. Сбылось последнее желание Мероуп: ее сын был похож на отца, как две капли воды. Высокой для своих одиннадцати лет, темноволосый, бледный и красивый, он не походил на остальных сирот. На мгновенье повисла тишина.
- Как ты себя чувствуешь, Том? - сказал Дамблдор, и протянул Тому свою руку.
Мальчик колебался, затем поднял руку, и они обменялись рукопожатием. Дамблдор пододвинул твердый деревянный стул к постели Реддла и присел, отчего сразу же стал напоминать врача, навестившего пациента.
   - Я - профессор Дамблдор.
- Профессор? - повторил Реддл насторожённо. - Профессор - значит, доктор? Для чего вы здесь? Она попросила вас взглянуть на меня?
Он указал на дверь, через которую только что ушла госпожа Коул.
- Нет, нет, - сказал Дамблдор, улыбаясь.
- Я не верю вам, - сказал Реддл. - Она хочет, чтобы меня осмотрели, не так ли? Скажите правду!
Он проговорил последние слова с звенящей силой, которая была почти отвратительна. Это была команда, и похоже, Том не раз уже говорил таким тоном. Его глаза расширились, и он впивался взглядом в Дамблдора, что продолжал приятно улыбаться. Через несколько секунд Реддл перестал яростно сверкать глазами, сохраняя, однако, насторожённый вид.
   - Кто вы?
- Я уже сказал тебе. Меня зовут профессор Дамблдор, и я работаю в школе Хогвартс. Я прибыл, чтобы предложить тебе место в моей школе - если ты захочешь приехать.
Реакция Реддла была бурной и неожиданной. Он спрыгнул с кровати и отпрянул от Дамблдора, застыв, словно змея, изготовившаяся к прыжку.
   - Вы не обманете меня! Психиатрическая больница по имени Хогвартс, правда ведь, профессор? Я ни за что не пойду в психушку! Я ничего не делал маленькой Эми Бенсон или Деннису Бишопу, спросите их, они вам то же скажут!
- Я не из психиатрической больницы, - сказал Дамблдор терпеливо. - Я преподаватель и, если ты сядешь спокойно, я расскажу тебе о Хогвартсе. Конечно, если ты не хочешь поехать в школу, никто не вынудит тебя.
- Я хотел бы увидеть, как они пробуют, - глумился Реддл.
- Хогвартс, - продолжал Дамблдор, как ни в чём ни бывало, - это школа для людей с особенными способностями.
- Я не безумен!
- Я знаю, что ты не безумен. Хогвартс - не школа для безумных людей. Это - школа волшебства.
Настала тишина.
   - Волшебство? - повторил шепотом Реддл, сжимая руки.
- Правильно, - сказал Дамблдор.
- Я смогу творить волшебство? То, чего они все боятся - это волшебство?
   - А что ты умеешь?
- Записи, - Реддл задыхался от волнения. - Я могу изменять записи в учительских журналах, не касаясь их. Я могу заставить животных сделать всё, что захочу, не дрессируя их. Я могу насылать несчастья на людей, которые меня раздражают. Я могу делать им больно, если захочу!
Тома колотила дрожь. Он сел на кровать, переплетя пальцы, и уткнулся в них лицом.
- Я знал, что не такой, как все, - лихорадочно шептал он. - Всегда это знал...
   - Да, ты был совершенно прав, - сказал Дамблдор, чья улыбка растаяла. - Том, ты - волшебник.
Реддл быстро поднял голову. Его лицо дышало диким счастьем, но это, как ни странно, делало его уродливым, искажая черты до неузнаваемости.
   - Вы тоже волшебник?
- Да, я тоже волшебник.
- Докажите это, - скомандовал Реддл таким же тоном, которым требовал вначале сказать правду.
Дамблдор поднял брови. - Если я сделаю это, ты примешь место в Хогвартсе?
- Конечно!
- Тогда ты должен обращаться ко мне "Профессор" или "сэр".
С Томова лица уже исчезло жадное торжество, уступив место сдержанности, и мальчик молвил вежливым голосом:
   - Простите, сэр. Я хотел сказать - профессор, вы не могли бы показать мне волшебство?
Гарри был уверен, что Дамблдор откажется, предложив Реддлу дождаться переезда в Хогвартс, а не колдовать среди маглов, но маг достал палочку, и указал ею на платяной шкаф. Раздался щелчок, и шкаф объяло высокое пламя. Повалил дым.
Реддл с криком вскочил на ноги. Гарри на его месте, скорее всего, двинул бы в ухо незнакомца, который поджёг всё его имущество, но Том с жадностью и восхищением смотрел на палочку. Языки пламени опали, дым развеялся, открывая целёхонький шкаф.
   Том, не тратя ни секунды, указал на волшебную палочку.
   - У меня будет такая же?
- Всему свое время, - сказал Дамблдор. - Кажется, кое-что хочет покинуть твой шкаф.
Действительно, из шкафа раздавалось негромкое тарахтение. Том впервые испугался и покраснел.
- Открой дверь, - сказал Дамблдор.
Реддл поколебался, затем пересек комнату и открыл дверцу шкафа. На самой верхней полке, выше стопки изношенной одежды, подпрыгивала маленькая картонная коробочка. Казалось, в ней метались пойманные мыши.
   - Достань это, - сказал Дамблдор.
Реддл взял дрожащую коробочку, едва не плача.
   - Там есть вещи, которые принадлежат другим детям? - спросил Дамблдор.
Реддл бросил на него долгий вычисляющий взгляд.
   - Да, сэр, вроде того, - наконец ответил он, насупившись.
- Открой коробку, - сказал Дамблдор.
Реддл снял крышку и высыпал содержимое на кровать, глядя в сторону. Гарри, который ожидал чего-то более ценного, увидел простые мелочи: йо-йо, серебряный наперсток, испачканную губную гармошку... Освободившись от плена, вещи успокоились и просто лежали на тонком одеяле.
- Ты возвратишь вещи владельцам с извинениями, - твёрдо сказал Дамблдор, убирая палочку в карман. - Я буду знать, сделал ли ты это. И предупреждаю - воровство Хогвартсе не допускается.
Реддл, и близко не смущенный, холодно и оценивающе смотрел на Дамблдора. Наконец он сказал бесцветным голосом, - Да, сэр.
- В Хогвартсе, - продолжал Дамблдор, - мы учим не только использовать волшебную силу, но и контролировать ее. Если ты не будешь осторожен, то наживёшь проблемы. За стенами школы запрещено колдовать. Ты всегда должен контролировать свою силу. Ты - не первый, и не последний, не позволяй волшебству управлять тобой. Нарушители могут быть отчислены из Хогвартса, а Министерство Магии - да, есть такое - карает еще строже. Все новые волшебники, попав в наш мир, должны соблюдать магические законы.
- Да, сэр, - снова сказал Реддл.
Он собрал рассыпанные безделушки обратно в коробку, и прямо сказал:
   - У меня нет никаких денег.
- Это легко исправить, - сказал Дамблдор, доставая из кармана позвякивающий кожаный мешочек.
   - В Хогвартсе есть фонд помощи, чтобы покупать некоторым детям учебники и одежду. Возможно, тебе придется покупать некоторые вещи из подержанных товаров, но...
- Где вы покупаете магические книги? - прервал его Реддл, который взял тяжелый мешочек, не благодаря Дамблдора, и теперь рассматривал тяжёлый золотой галлеон.
- В Косом Переулке, - сказал Дамблдор. - У меня твой список книг и всего необходимого. Я могу помочь тебе все найти.
- Вы идете со мной? - недружелюбно спросил Реддл, встопорщившись, как котёнок.
- Конечно, если ты примешь мою помощь.
- Я не нуждаюсь в вас, - сказал Том. - Я привык делать всё один, и по Лондону всегда хожу сам. Как пройти на этот Косой Переулок - сэр? - добавил он, ловя взгляд Дамблдора.
Гарри думал, что Дамблдор не позволит ребёнку идти одному, но снова был удивлён. Дамблдор вручил мальчику конверт со списком, пояснил, как добираться от приюта к Дырявому Котлу, и сказал напоследок:
   - Ты увидишь вход, потому что являешься волшебником, но маглы - простые люди, как мы их называем, ничего не замечают. Спроси Тома, который работает там барменом -для тебя будет легко запомнить, как его зовут, поскольку ваши имена одинаковые.
Тома Реддла передёрнуло.
   - Ты не любишь имя Том?
- Есть куча Toмов, - пробормотал Реддл себе под нос, помедлил и громко спросил:
   - Мой отец - волшебник? Мне сказали, что его тоже звали Том Реддл, и что меня назвали в его честь. Он великий волшебник?
   - Я боюсь, что не знаю, - обворожительно пропел Дамблдор.
   - Моя мать не могла быть волшебницей, иначе она не умерла бы, - рассуждал Том скорее сам с собой, чем с Дамблдором. - Это должен быть он. Так, когда я прибываю в этот Хогвартс?
- Все детали находятся на второй части пергамента в конверте, - сказал Дамблдор. Ты уедешь со станции Кингс-Кросс первого сентября, в конверте есть билет на поезд.
Реддл покивал. Дамблдор протянул ему руку на прощанье. Пожимая её, Реддл сказал: - Я могу говорить со змеями. Я узнал об этом, когда мы ездили по стране - они находят меня, они шепчут мне. Это нормально для волшебника?
Гарри мог поклясться, что самоуверенный малявка решил сразить наповал нового знакомого.
   - Это необычно, - сказал Дамблдор, помолчав. - Но не неслыханно.
Его тон был спокоен, но глаза метнулись к Тому. Они стояли друг напротив друга, мужчина и мальчик, скрестивши взгляды, как рапиры, потом Дамблдор кивнул и подошёл к дверям.
- До свидания, Том. Я увижу тебя в Хогвартсе.
- Я думаю, что хватит, - сказал снежноволосый Дамблдор Гарри, и потянул его за руку в свой кабинет через вспышки гениальных мыслей и мрак склероза.
   - Сядь, - попросил Дамблдор, приземлившись около Гарри.
Гарри повиновался, переполненный увиденным.
   - Знаете, профессор, а ведь Том Реддл поверил тому, что он волшебник, гораздо быстрее, чем я - помню, я долго не верил Хагриду, который мне сказал то же самое...
   - Да, Реддл считал себя слишком "особенным", чтобы не ухватиться за первую же возможность это доказать.
- Вы знали - тогда? - спросил Гарри.
- Знал ли я, что привожу за руку в волшебный мир ужасную угрозу? - грустно сказал Дамблдор. - Нет, я не представлял, кем станет сирота Реддл. Само собой, я был заинтригован, и решил присмотреть за ним в Хогвартсе.
   Его способности были развиты не по возрасту, а самым зловещим казалось стремление заставлять, принуждать, пугать кого-либо, как тех детей или животных.
- И он был Змееустом, - вставил замечание Гарри.
- Да, действительно. Редкая способность, больше присущая тёмным магам, опасная, но в равной степени полезная. Том Реддл стал для меня загадкой, которую я разгадал слишком поздно. Время делает из нас дураков, - сказал Дамблдор, указывая на темное небо за окнами. - Я хочу обратить твоё внимание на несколько нюансов того разговора. Во-первых, заметил ли ты реакцию Реддла, когда я упоминал другого человека по имени Том?
Гарри кивнул.
- Так он показал свое презрение ко всему, что делало бы его обычным. Уже тогда он страстно желал быть исключительным, а после отказался от человеческого имени, взяв себе титул Лорда Вольдеморта. А ещё ты наверняка заметил, что Реддл был очень самостоятельным, скрытным одиночкой. Он не захотел моей помощи в Косом Переулке, предпочитая найти всё один. Взрослый Вольдеморт тот же самый. Многие из его слуг утверждают, что являются доверенными лицами своего Лорда, и целиком понимают его, но... они самым прискорбным образом введены в заблуждение. У Вольдеморта никогда не было близких друзей, и я боюсь, что он никогда в них не нуждался. И наконец - надо быть слепым, чтобы не заметить - юный Том Реддл любил собирать трофеи. Ты видел коробку безделушек в его комнате. Все вещицы были отобраны у его жертв, в память о наиболее вредоносных проявлениях волшебной силы. Имей это в виду, мы ещё вернёмся к сорочьим привычкам Том Реддла. А теперь, Гарри, самое время в постель.
   Гарри поблагодарил профессора и пошёл к выходу, но замер на полпути. Столик, где раньше лежало кольцо Марволо, был пуст.
   - Что случилось, Гарри? - спросил Дамблдор.
- Кольцо Гонта исчезло, - медленно сказал Гарри, оглядывая кабинет. - Неужели у вас не оказалось, например, губной гармошки?
Дамблдор просиял и посмотрел на Гарри поверх очков-полумесяцев.
- Очень проницательно, Гарри, но губная гармошка была всегда только губной гармошкой.
И на том загадочном замечании он помахал Гарри, давая понять, что тому пора идти.
  

Глава четырнадцатая

Felix Felicis

  
Первым уроком у Гарри была травология. Он не мог рассказать Рону и Гермионе про урок с Дамблдором во время завтрака, боясь, что его подслушают, и заговорил только возле грядок, укрытых дремлющим туманом. Резкий ветер, обдувающий Хогвартс последние дни, утих, а на его место пришёл этот пушистый молочный шлейф. Туман струился и переливался, кладя ретушь на все знакомые очертания, и друзья не сразу отыскали нужную теплицу.
   - Детство Тома Реддла? По-моему, это жутко, - сказал Рон, одевая толстые перчатки. Они стояли вокруг пня снаргалуффа, гораздо более жуткого на вид, чем детство Тома Реддла. Этот узловатый пень был их проектом на семестр.
   - Зачем Дамблдор показывает тебе все это, Гарри? - вёл дальше Рон. - Я не отрицаю, что это интересно, и все такое, но какой в этом смысл?
- Не пойму, - сказал Гарри, выставив резиновый щит. - Дамблдор говорит, что это важно и поможет мне выжить, а я в любом случае верю ему.
- Мне кажется, это здорово, - искренне сказала Гермиона. - Если знать о Вольдеморте все, что возможно, будет легче определить его слабости и сыграть на этом, так ведь?
   - Угу, - буркнул Гарри через резиновый щит. Он никак не мог отделаться от пронзительной жалости к Мероуп. Казалось, она была чужой в этой мрачной истории, выдернутая из своей собственной сказки, которая, возможно, ждала её за углом... да так и не дождалась. - Тебе понравилось на последней вечеринке у Шелкопряда? - хрипло спросил он Гермиону.
- О, там было весело, - сказала Гермиона, одевая защитные очки. - Шелкопряд, конечно, всласть позанудствовал о своих любимцах, подлизывался к МакЛаггену, у которого связей явно больше, чем мозгов, но угостил нас роскошным ужином и познакомил с Гвенок Джонс.
- Гвенок Джонс? - переспросил Рон, и его брови поднялись над очками.
   - Гвенок Джонс? Капитан "Святых Гарпий"?
- Именно, - сказала Гермиона. - Лично я думаю, что она слишком самолюбива, но...
- Разговорчики в строю! - оживленно сказала профессор Стебль, суетясь меж учеников. - Вы сильно отстаете, ребята. Все остальные уже начали, а Невилл даже достал первый плод. Молодчина, Долгопупс!
Друзья оглянулись вокруг, и увидели сияющего Невилла с окровавленной губой и глубокими порезами на лице. Он крепко сжимал плод снаргалуффа, который пульсировал, точно бычье сердце.
   - Хорошо профессор, мы уже начинаем! - бодро заявил Рон, чьё горло непроизвольно дёрнулось, и тихо добавил: - Надо применять Muffliato, Гарри.
- Нет, не надо! - тут же нервозно сказала Гермиона. Её выводило из себя любое упоминание о Принце-Полукровке. - Ну, давайте...уф, давайте начинать.
Все они глубоко вздохнули и сделали шаг к корявому пню, на вершине которого топорщился жалкий лиственный чубчик. В то же мгновение пень ожил и принялся обороняться. Из верхушки, разматываясь, вылетели со свистом длинные, колючие, подобные ежевике лозы и ринулись на друзей. Одна запуталась в волосах Гермионы, и Рон сбил ее секатором. Гарри поймал несколько толстых лоз и скрутил их вместе. На верхушке каждой лозы открылись отверстия, окружённые дрожащими лепестками. Гермиона отважно сунула туда руку, но отверстие сжалось, как ловушка. Гарри и Рон дергали и тянули лозу, наконец заставив сдаться, и Гермиона выдернула оттуда руку, сжимая пульсирующий плод размером с грейпфрут. В ту же секунду все лозы влетели обратно в пень.
   - Обязательно посажу такие в палисаднике, когда у меня будет свой дом, - саркастически сказал Рон, утирая пот со лба.
- Подай мне кубок, - попросила Гермиона, держа плод как можно дальше от себя. Гарри дал ей кубок, и Гермиона, сморщив нос, опустила в него плод.
   - Не будьте брезгливы, дети! Выжимайте плоды, пока они свежие, - сказала профессор Стебль.
- Знаешь, Гарри, - сказала Гермиона, - у Шелкопряда будет рождественская вечеринка, от которой ты не сумеешь ускользнуть.
   - Это почему же?
   - Он вбил себе в голову, что обязан тебя пригласить, так что можешь не сомневаться: он устроит вечеринку именно тогда, когда ты сможешь придти.
Гарри обречённо вздохнул. Рон с завистью зыркнул на него, изо всех сил сжимая плод над кубком, и сердито спросил:
   - Что, ещё одна вечеринка для любимчиков Слугхорна?
- Да, только для членов клуба Шелкопряда, - ответила Гермиона.
Плод спружинил, выскользнул из Роновых рук и описал великолепную траекторию, стукнув по стеклу теплицы и сбив шляпу с профессора Стебль, а после спокойно вернулся в руки к Рону.
   - Слушай, - раздражённо сказала Гермиона, - это не я придумала имя "Клуб Шелкопряда", ему уже сто лет...
- Клуб Паука, - переиначил Рон с интонацией, достойной Малфоя. - Как это трогательно. Желаю вам насладиться вечеринкой. И не забудьте подружиться с МакЛаггеном, тогда Слугхорн сделает вас королем и королевой пауков...
   - Нам разрешили привести друзей, - сказала Гермиона, почему-то сильно покраснев, - и я хотела пригласить тебя, но раз ты считаешь вечеринку глупостью, то я не буду беспокоить ваше высочество!
   Гарри почувствовал себя так же неловко, как однажды, присутствуя при разборке мистера и миссис Уизли.
   - Ты собиралась позвать меня? - спросил Рон совершенно другим голосом.
- Да, - сердито ответила Гермиона, - Но ты, очевидно, хочешь, чтобы я пошла с МакЛаггеном...
Повисла предгрозовая тишина. Гарри, не дыша, яростно запихивал плод снаргалуффа в кубок с помощью лопатки.
- Нет, я не хочу, - очень тихо сказал Рон.
Гарри упустил плод и разбил кубок.
- Reparo, - торопливо сказал он и восстановил кубок. Рон и Гермиона обернулись на звук. Девушка кусала губы и хмурилась, Рон же наоборот сиял, как начищенный самовар. Гермиона схватила книгу "Плотоядные деревья мира", и стала искать способ справиться с непослушным плодом.
   - Слушай, Гарри, тут говориться, что мы должны проколоть его чем-нибудь острым.
Гарри с Роном снова вступили в схватку со зловредным пнём, и пока лоза пыталась задушить его, Гарри раздумывал над тем, что происходит между его друзьями. Если они начнут встречаться, а потом разойдутся, общей дружбе конец. Гарри знал это по себе и Чжоу. Взаимное смущение было столь велико, что им было сложно смотреть друг на друга, не говоря уже о том, чтобы поговорить. А что, если Рон и Гермиона не разойдутся? Если они станут как Билл и Флер, с которыми Гарри стеснялся находиться рядом, не находя этому объяснения?
   - ДА!!! - прозвенел торжествующий вопль Рона, и парень высоко поднял отвоёванный плод. В это время Гермиона все-таки сумела проколоть первый, и чаша наполнилась белёсыми клубнями, которые студенисто подрагивали. До конца урока никто больше не упоминал о Шелкопряде.
   Следующие несколько дней Гарри наблюдал за своими друзьями более внимательно. Рон и Гермиона общались как обычно, разве что повежливее. Гарри решил подождать и не делать скоропалительных выводов. Пока у него были проблемы и посерьезнее .
Кэти Белл оставалась в больнице св. Мунго, причем без шансов вернуться в ближайшее время. Это означало, что в команде Гриффиндора, которую Гарри вдохновенно тренировал с сентября, стало одним охотником меньше. Он не подбирал замену, надеясь, что Кэти вернется, но их матч со Слизерином приближался, и Гарри, наконец, был вынужден признать, что охотник нужен. Он прикинул, что навряд ли выдержит еще один отбор, поэтому просто окликнул Дина Томаса после Трансфигурации. Большинство учеников уже ушли, под потолком со щебетом летали птицы, творение Гермионы. Больше никто не смог наколдовать из воздуха что-либо, кроме перьев.
- Ты все еще хочешь быть охотником?
- Что..? Да, конечно! - взволнованно сказал Дин. За его плечом Симус Финниган скорчил недовольную рожу.
- Ну что ж, тогда ты в команде, - сказал Гарри. - Тренировка сегодня в семь часов.
- Хорошо, - обрадовался Дин. - Не могу дождаться, когда расскажу об этом Джинни!
Он выбежал из комнаты, оставив Гарри и Симуса наедине. В довершение всему Гермионина канарейка села на голову Симусу, и громко чирикнула. Финниган с кислым видом смахнул её и вышел.
   Как потом оказалось, не только Симус досадовал на Гарри из-за выбора игрока, в гостиной то и дело звучали разговоры, что-де капитан взял в команду уже двух своих одноклассников. Матч со Слизерином близился, и атмосфера накалялась. Гарри знал, что в случае победы Гриффиндор снова назовут лучшим без оглядки на детали, но если они проиграют... ох, об этом лучше не думать совсем!
   Дин оказался отличным охотником, и хорошо сыгрался с Джинни и Демелзой. Загонщики, охотники и сам ловец с каждым разом играли все лучше и лучше. Единственной проблемой был Рон, чья паника нарастала от тренировки к тренировке. Пропустив дюжину мячей, забитых в основном Джинни, Рон стал играть слишком жёстко, и наконец, сорвавшись, ударил Демелзу Робинс по лицу.
- Это вышло случайно, мне жаль, Демелза, мне очень жаль! - кричал Рон, пока она зигзагами опускалась на землю, зажав кровоточащую губу. - Я просто...
- Запаниковал, - сердито сказала Джинни, приземлившись рядом с Демелзой. - Ты придурок, Рон, посмотри, что ты с ней сделал!
- Episkey, - сказал Гарри, указывая своей палочкой на лицо Демелзы. - К слову, Джинни не называй Рона придурком, пока ты не капитан команды...
- Ну, мне показалось, что ты был слишком занят, чтобы его так назвать, и я решила тебе помочь...
   Гарри с трудом подавил смех.
- Все, ребята, начинаем...
Честно говоря, это была самая худшая из тренировок, но Гарри посчитал откровенность неуместной, и ободряюще сказал:
   - Хорошая работа. Думаю, что мы сделаем Слизерин, - и охотники с загонщиками ушли довольными собой.
- Я играл, как мешок драконьего дерьма, - грустно сказал Рон, когда Джинни ушла.
- Нет, Рон, - сказал Гарри. - Ты лучший из вратарей, которых я знал. Единственная проблема - твои нервы.
Он пытался ободрить друга по пути в замок, и отчасти это удалось. Когда Гарри открыл гобелен, чтобы по привычке срезать путь в башню Гриффиндора, его глазам открылась красноречивая картина: Дин и Джинни целовались в узком проходе, тесно прижавшись друг к другу.
Будто что-то большое и чешуйчатое шевельнулось в желудке у Гарри, черкнув чешуёй по сердцу. Горячая кровь ударила ему в голову, и вытеснила все мысли кроме одной - сделать из Дина желе. Немедленно.
- Эй! - сказал Рон высоким чужим голосом.
Дин и Джинни расплели объятие и оглянулись.
   - Что? - спросила Джинни.
- Я не хочу, чтобы моя сестра лизалась с кем-то при людях!
   - Здесь не было людей, пока вы не ввалились! - сердито сказала Джинни.
Дин смущенно потупился. Гарри тяжело дышал, осознав, что в нём только что народился дракон, гораздо менее знакомый с правилами и моралью, нежели он сам, и этот дракон требует выставить Дина из команды.
- Э-э... пошли, Джинни, - сказал Дин. - Давай вернемся в гостиную...
- Ты иди! - сказала Джинни. - А я хочу сказать пару тёплых слов моему любимому брату.
   Дин ушел, а Джинни воинственно отбросила рыжие волосы с лица и впилась взглядом в Рона.
   - Так! Давай покончим с этим раз и навсегда. Не твое дело, Рон, с кем я гуляю, и что с ними делаю. Дошло?
- Нет, мое! - сказал Рон, храбрясь. - Я не хочу разговоров, будто моя сестра...
- Кто? - крикнула Джинни, рывком вытащив палочку. - Кто твоя сестра?
- Э-ээ, Джинни, он не это имел в виду... - пробормотал Гарри, но его никто не услышал.
- Конечно, это! - переключилась Джинни на Гарри. - Но я-то имела ввиду его мнение и его самого крупным планом! Рон - ханжа и зануда, ничего не понимает в любви, и, наверное, считает пределом страсти поцелуй тети Мюриэль!
- Закрой рот! - взвыл свекольно-красный Рон.
   - Не закрою!!! - немного повысив голос, Джинни легко перекрыла боевой лепет Рона. - Вспомни Туманию, дурак! Разве ты не надеялся, что она расщедрится и поцелует тебя хотя бы в щечку?
   Рон, побелев, тоже достал свою палочку. Гарри кинулся между ними.
- Что ты знаешь обо мне?! - орал Рон, пытаясь прицелиться в Джинни, минуя Гарри. - У меня есть опыт, у меня огромный опыт в поцелуях! Просто я никогда не делаю этого публично, как ты!!!
Джинни громко рассмеялась.
   - Целовался с Живоглотом? Вот почему он тебя так ненавидит! Или у тебя фотография тети Мюриэль под подушкой?
Ярко-желтый луч прошел под рукой Гарри и ударился в стену рядом с Джинни. Гарри прижал Рона к стене.
- Успокойся!
- Гарри целовался с Чжоу Чанг, а Гермиона - с Виктором Крамом! - кричала Джинни со слезами в голосе. - Только ты, Рон, не представляешь, что это такое, и ведёшь себя, как идиот!
   С этими словами она развернулась и убежала. Гарри отпустил Рона. Тот со свирепым пыхтением привалился к стене и тяжело глядел на Гарри. Послышалось мяуканье, и в коридоре появилась миссис Норрис.
   - Пошли, - буркнул Гарри. - Только Филча нам не хватало.
   Они побежали по коридору седьмого этажа. Распатланный Рон, воплощение зла и страшной мести, насмерть перепугал маленькую девочку, которая подпрыгнула и уронила банку с жабьей икрой.
Гарри почти не заметил этого - у него кружилась голова, и всё плыло куда-то.
   - Тебе не понравилось, что она была с Дином, потому, что это сестра Рона... - убеждал он себя.
Внезапно в сознании Гарри вспыхнула молния, осветив пустынный коридор. В нём, бросая на стенку двуглавую тень, целовались Джинни и Гарри. Не успел он ужаснуться, как дракон в груди обратился ласковым котом и замурлыкал. Но потом Гарри представил, как Рон открывает гобелен, наставляет на него палочку и обвиняет в предательстве...
   - Она что, правду говорит про Гермиону с Крамом? - резко вопросил Рон, когда они приблизились к Полной Даме.
   - Что? - спросил обескураженный Гарри. Честным ответом было бы "да".
   - Откуда я знаю?
   Рон, похоже, подумал о самом худшем.
- Укропный суп, - мрачно сказал он Полной Даме, и они прошли через портрет в гостиную. Разговор не клеился, и вскоре друзья отправились спать.
Гарри долго не мог уснуть, ворочался с боку на бок и рассматривал балдахин своей кровати. Джинни всегда была ему словно сестра. Они вместе играли в квиддич, дразнили Рона и посмеиваясь над Биллом и Флер. Гарри знал её много лет, и всегда рядом с ней становилось тепло. Но к любимой, наверное, чувствуют совсем другое... Гарри толком не знал, как бы он выдержал чудовищное напряжение, дни напролёт общаясь с особой, именуемой высокопарным термином "любимая", если придерживаться в чувствах книжных канонов. Но и предположить, что на самом деле всё настолько просто и приносит обыкновенное, такое знакомое счастье, он не мог. Гарри уснул, твёрдо решив контролировать некоторые братские побуждения, и всю ночь напролёт за ним гонялся Рон гигантского роста с квиддичной битой.
На другой день Рон оказался нормального роста, только заводился он с пол-оборота, изливая на Джинни, Дина и Гермиону вёдра ледяного презрения. Выглядело это комично - Рону и здесь не доставало опыта. Гарри подумал, что Драко мог бы проводить мастер-классы Задери-Нос-Красиво с огромным успехом.
   Следующие дни не принесли ничего нового, а что еще хуже - Рон стал играть гораздо агрессивней, и срывался на игроков так, что довел Демелзу Робинс до слез. Джинни тут же закрутила лихую петлю и кинулась разбираться, доставая палочку. Коротышка Джимми Пикс тем временем увещевал Рона, ловко уклоняясь от биты.
- ХВАТИТ, РОН! - закричал Гарри, понимая, что разъярённая Джинни сейчас наделает дел.
   - Пикс, СПАСИБО, а теперь иди, сложи бладжеры. Демелза, возьми себя в руки, ты отлично играла сегодня!
   Он подождал, пока вся команда спустилась на землю и отошла, и сказал Рону:
   - Послушай, ты мой лучший друг, но если ты и дальше будешь оскорблять игроков, тебе придётся покинуть команду.
   Рон со зверским лицом занёс биту - и далеко отшвырнул её.
   - Я ухожу. Надеюсь, ты доволен.
- Я не доволен и ты не уходишь! - отчаянно сказал Гарри, хватая Рона за воротник. - Завтра матч! Ты не можешь нас подставлять!
   Некоторое время они смотрели друг на друга, затем Рон грустно покачал головой.
   - Я знаю, что у тебя нет времени найти замену, поэтому сыграю завтра, но если мы проиграем, я уйду из команды. А проиграем мы точно, Гарри, попомни мои слова.
Гарри так и не удалось разубедить друга. Рон весь ужин ругался с Гермионой, а команда, сидя в углу, бросала на него уничтожающие взгляды. В итоге Рон ушел спать грустным и подавленным, как никогда раньше.
Гарри долго не засыпал, размышляя, насколько важна для него завтрашняя победа. Это и его первый матч в должности капитана, и неслабый кукиш Драко Малфою... Не имея возможности доказать свои подозрения, Гарри хотел побить Малфоя хотя бы в квиддиче. Но... если Рон будет играть на матче так, как на последних тренировках, у них нет шансов... Если бы Рон собраться, если бы играл на пике своих сил - победа в кармане. Но что было способно убедить этого нытика, что сегодня - его день?
И ответ пришел к Гарри в одном великолепном завершённом штрихе.
   Завтрак проходил в обычном лёгком возбуждении. Слизеринцы громко комментировали каждого заходящего игрока гриффиндорской команды. Гарри вошел в зал и увидел ясное голубое небо - это было хорошим предзнаменованием.
Стол Гриффиндора, целый праздник алого и золотого, приветствовал Гарри и Рона. Гарри улыбнулся и помахал всем, а Рон лишь слабо тряхнул головой.
- Не стоит унывать, Рон, - трещала Лаванда. - Я знаю, ты сыграешь блестяще!
Рон ее проигнорировал.
- Чай? - спросил его Гарри. - Кофе? Тыквенный сок?
- Мне все равно, - хмуро ответил Рон, беря тост.
Спустя пару минут возле них остановилась Гермиона.
   - Как настроение? - спросила она у враждебно застывшего затылка Рона.
- Нормально, - ответил Гарри, протягивая Рону стакан. - Бери, Рон. Выпей.
Как только он поднес стакан к губам, Гермиона резко сказала:
- Не пей этого, Рон!
Гарри с Роном уставились на нее.
- Почему? - спросил Рон.
Гермиона, прищурившись, посмотрела на Гарри.
   - Ты подлил ему что-то в стакан.
- Прошу прощения? - спокойно удивился Гарри.
- Ты меня слышал. Я видела. Видела, как ты подлил что-то в стакан Рону. Флакон сейчас у тебя в руке!
- Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказал Гарри, пытаясь незаметно запихнуть маленький флакон в карман.
- Рон, я тебя предупреждаю, не пей, - тревожно повторила Гермиона, но Рон взял стакан, выпил его залпом и рявкнул:
   - Прекрати мной распоряжаться!
У Гермионы предательски задрожали губы. Понизив голос, она сказала Гарри:
   - Тебя же могут исключить! Я такого от тебя не ожидала...
- Посмотрите, кто говорит, - прошипел он. - Никого больше не Дезориентировали за последнее время, умница?
   Гермиона обиделась и ушла. Гарри смотрел ей вслед без малейшего сожаления. Она никогда не понимала, насколько серьезен квиддич. Затем он взглянул на Рона, который вытирал губы.
- Почти вовремя, - беспечно сказал Гарри. - Пошли!
Холодная роса намочила кроссовки, пока они шли к стадиону.
- Повезло сегодня с погодой, а? - спросил Гарри у Рона.
- Ага, - ответил Рон едва слышно.
   Джинни и Демелза уже переоделись в форму и ждали остальных в общей комнате.
- Условия для игры идеальны, - сказала Джинни, игнорируя Рона. - И знаешь, что? Слизеринский охотник Вайсей получил бладжером по голове на вчерашней тренировке и не может играть, а что еще лучше - Малфой заболел!
- Что? - переспросил Гарри. - Он заболел? Чем бы это?
   - Гипертрофия лицемерия или воспаление трусости, - предположила Джинни. - В любом случае, это отлично. Вместо него поставили Харпера, а он мой ровесник и полный идиот.
Гарри улыбнулся и взял свою алую мантию. Всё же странно. Однажды Малфой сказал, что не может играть из-за травмы, и матч перенесли. Почему сейчас он спокойно принял замену? Ему действительно плохо, или опять симулирует?
- Удивительно, - сказал он Рону. - Малфой не играет!
- Я называю это счастливым случаем, - сказал Рон, повеселев. - Он гад, конечно, но хороший игрок, а Вайсей - тот вообще их лучший охотник. Я... погоди!
   Перчатки выпали из рук Рона.
   - Да? - безмятежно сказал Гарри, потягиваясь. - Ты хотел спросить о счастливом случае?
   - Я... ты... - у Рона упал голос, он был одновременно напуган и обрадован. - Мой стакан, тыквенный сок... Ты не..?
Гарри поднял брови и пожал плечами, улыбнувшись.
   - Мы начинаем через пять минут, Рон, - только и сказал он. - Надевай ботинки.
Они вышли навстречу крику и шуму. Одна половина стадиона была сплошным красно-золотым пятном, другая - морем серебра и зелени. Многие пуффендуйцы и когтевранцы тоже приняли сторону Гриффиндора. Сквозь хлопанье и гвалт Гарри ясно услыхал рев шляпы-льва Луны Лавгуд.
Гарри стал возле мадам Хуч, которая приготовилась выпустить мячи.
- Капитаны, пожмите друг другу руки, - сказала она, и Гарри ощутил на стальную хватку нового капитана слизеринцев, Уркукхарта.
   - Седлайте ваши метлы. По свистку... три... два... один...
Резко прозвучал свисток, и команды взлетели со стылой земли к подымающемуся солнцу.
Гарри прочесывал все поле, разыскивая снитч, и краем глаза приглядывая за Харпером, который летал зигзагами гораздо ниже его. Затем голос незнакомого комментатора произнес:
- Итак, многие из нас удивлены составом, который утвердил капитан Поттер в этом году. Видя прошлогодние игры Рональда Уизли, все были уверены, что его исключат из команды, но ему помогла близкая дружба с капитаном...
Слизеринцы встретили эти слова насмешками и аплодисментами. Гарри повернул свою метлу, чтобы посмотреть на комментаторскую вышку. Худой блондин со вздернутым носом стоял на вышке, держа волшебный микрофон Ли Джордана. Гарри узнал Захариаса Смита с Пуффендуя, которого он терпеть не мог.
- О, вот возможно и первый гол, это Уркухарт передает подачу...
Сердце Гарри стиснуло железными когтями.
- ...Уизли отбивает, ну, должно же ему хоть когда-то повезти...
   - Именно, Смит, ему везет, - пробормотал Гарри и нырнул в кучу охотников, разыскивая снитч.
Через полчаса игры счет был шестьдесят-ноль в пользу Гриффиндора. Рон отбил несколько замечательных мячей - некоторые самыми кончиками перчаток, и Джинни тоже отличилась - забила четыре из шести мячей, к неудовольствию Захариаса. Он оставил в покое Уизли и переключился на Пикса с Кутом.
- Кут неудачно сложен для отбивалы, - надменно вещал Захариас, - у них должно быть побольше мышц...
- Отбей в него бладжер! - крикнул Гарри Куту, но тот вместо этого со вкусом запустил бладжером в Харпера, и Гарри с радостью услышал сочный звук и ругательство. Казалось, что Гриффиндор вообще не ошибается. Снова и снова они забивали голы, снова и снова Рон отбивал мячи с небывалой легкостью. Куда и делась зеленоватая бледность, Рон улыбался во все сорок четыре. Толпа приветствовала каждый отбитый им мяч припевом песни "Уизли наш король", и тот махал им с высоты.
- Строит из себя большую шишку? - прогнусавил голос над ухом у Гарри, отчего тот чуть не свалился с метлы. - Твой предатель чистой крови - полное...
   Гриффиндор закричал в негодовании, но когда мадам Хуч повернулась, Харпер уже улетел. Гарри бросился в погоню.
   - И я думаю, что Харпер из Слизерина видит снитч! - закричал Захариас Смит в микрофон. - Да, он определенно видит то, чего не видит Поттер!
Смит действительно идиот, или он не заметил их столкновения? Но через мгновение Гарри понял, что Смит прав: Харпер не просто так улетел - в голубом небе над ними летел снитч.
Гарри разогнался до такой степени, что перестал слышать и комментарии Смита, и рева толпы, но Харпер все равно был впереди. Гриффиндор опережал Слизерин только на сто очков... Если Харпер поймает снитч, то Гриффиндор проиграет...
   - Эгей, Харпер! - в отчаянии завопил Гарри. - Сколько тебе заплатил Малфой, чтобы ты вышел вместо него?
Он не знал, что заставило его сказать это, но Харпер дважды судорожно махнул рукой и упустил снитч. Гарри совершил фантастический бросок за маленьким мячиком - и поймал его.
- ДА! - крикнул Гарри. Облетел стадион вокруг, и приземлился, держа снитч в высоко поднятой руке. Только лишь толпа осознала, что случилось, поднялся невообразимый шум и гам, сквозь который едва пробился такой громкий вначале свисток.
   - Джинни, куда ты? - крикнул Гарри, зажатый толпой, пытающейся его обнять. Джинни проскочила сквозь толпу к комментаторской рубке. Через несколько мгновений Гарри с трудом отбился от почитателей и посмотрел в том направлении. Захариас Смит отряхивался, пряча глаза, а Джинни беспечно говорила сердитой МакГонагалл:
   - Извините, профессор, я просто не успела затормозить.
Со смехом Гарри прорвался через толпу болельщиков и обнял Джинни, впрочем, быстро отпустив. Избегая ее пристального взгляда, он похлопал Рона по спине, как делают друзья, помирившись после ссоры. Болельщики понесли команду на руках к раздевалкам.
Там царила ликующая атмосфера.
   - Симус сказал, что в гостиной будет вечеринка! - вопил Дин. - Джинни, Демелза, потопали!
Рон и Гарри задержались в раздевалке, и уже собирались уходить, когда зашла Гермиона. Она мяла в руках гриффиндорский шарф с горестным, но решительным видом.
- Гарри, я хочу поговорить с тобой, - она глубоко вздохнула. - Ты не должен был этого делать. Шелкопряд говорил, что это противозаконно!
- Объясни, что ты собираешься делать, - потребовал Рон.
- О чем ты говоришь? - спросил Гарри, наклоняясь за мантией, чтобы спрятать усмешку.
- Ты прекрасно знаешь, о чем! - пронзительно крикнула Гермиона. - Ты подлил Рону за завтраком Felix Felicis! Зелье Удачи!
- Нет, я этого не делал, - проникновенно сказал Гарри, сражаясь с улыбкой не на жизнь, а на смерть.
- Нет, ты это сделал, Гарри! Именно поэтому слизеринские игроки все время промахивались, а Рон отбил все мячи!
- В данной ситуации, Гермиона, нет - значит, нет! - сказал Гарри, широко ухмыляясь. Он сунул руку в карман рубашки и достал бутылочку, наполненную золотой жидкостью. Она была полна и запечатана воском.
   - Я хотел, чтобы Рон подумал, будто пьёт Зелье Удачи. И я специально колдовал с бутылочкой у тебя на глазах.
Он посмотрел на Рона.
   - Ты отбил все потому, что был уверен в себе. Ты все сделал сам.
Гарри снова положил Felix Felicis в карман.
- В моем стакане правда ничего не было? - изумленно сказал Рон. - Честно?
Гарри кивнул. Рон сначала уставился на него, а потом обернулся к Гермионе, раздуваясь от гордости.
   - Так ты не верила, будто я на что-то способен без магии? А вот!
   - Я никогда такого не говорила, Рон! - возмутилась девушка. - Между прочим, ты был уверен, что выпил зелье.
   Но Рон уже прошел мимо неё с метлой на плече.
- Э-э, гм, - сказал Гарри во внезапной тишине. Он не ожидал, что его чудесный план даст столь неожиданный побочный эффект. - Ну что, Гермиона, пойдем на вечеринку?
- Ты иди! - сказала она, сдерживая слезы. Я сыта Роном по горло, и не знаю, что сделаю с ним, если эта мелочь вякнет ещё разок!
   И она вылетела из раздевалки.
Гарри медленно шел к замку через толпу, которая выкрикивала ему приветствия, и не слышал их. Он был уверен, что, если Рон выиграет матч, они с Гермионой мгновенно помирятся. Как можно было объяснить Гермионе, что Рон дуется на нее из-за Крама? До чего Рон злопамятный, ведь это было так давно!
Гермиона действительно не пришла на вечеринку, а Гарри окружила куча девчонок, строя глазки, и чуть не удушила облаком самых разных духов. Гарри в ужасе подумал, сколько из них, возможно, приворотные, и отцепил от себя Ромилду, которая хотела непременно пойти с ним на рождественскую вечеринку. Гарри спешно ретировался, но не рассчитал, огибая столик с напитками, и врезался прямо в Джинни. Она сияла красотой и счастьем, на плече у неё сидела свинка Арнольд, у ног счастливо тёрся персидский Живоглот.
 - Ищешь Рона? - спросила она. - Вот этот грязный лицемер.
Гарри посмотрел в тот угол, куда указывала Джинни, и поперхнулся: Рон сидел в обнимку с Лавандой, и не существовало термина, чтобы назвать его занятие другими словами.
   - Кажется, он хочет сожрать её лицо, - констатировала Джинни. - Или прибавить крупицу к своему ОГРОМНОМУ опыту. Хорошо сыграл, Гарри!
Она похлопала Гарри по руке, и его внутренний дракон запел двенадцатиголосный гимн, ощутимо дирижируя хвостом, но Джинни отошла, и зверь разочаровано поник. Живоглот побежал за ней, пламенно и страстно глядя на Арнольда.
Гарри ещё раз посмотрел на Рона, и вдруг заметил буйную копну каштановых волос, мелькнувших у портрета.
   - Гермиона?
   Коридор был пуст.
Он нашел ее в первом же открытом классе. Она сидела за учительской партой, над головой ее порхали жёлтые канарейки, которых она явно только что наколдовала. Гарри не мог не восхититься работой.
- О, привет, Гарри, - сказала она сдавленным голосом. - Я тут тренируюсь...
- Они замечательны, правда, - сказал Гарри, лихорадочно прикидывая, видела ли она Рона с Лавандой. Последняя надежда рухнула, когда Гермиона прошипела:
   - Рональд вовсю наслаждается праздником, да? Я не знала, что ему можно столько сладкого, это вредно для здоровья. Зубы могут повылетать...
Гарри мог только пожалеть Рона. Тут с грохотом отворилась дверь, и Гарри захотел провалиться под землю: вошел смеющийся Рон, держа за руку Лаванду.
   - Ой, - сказал он, увидев друзей.
- Попались, - глупо хихикнула Лаванда, отступила к двери и захлопнула её за собой.
В комнате стояла ужасная звонкая тишина. Гермиона, стиснув зубы, пристально смотрела на Рона, который отводил глаза, и наконец сказал с неловкой бравадой:
   - Привет, Гарри! Мне было интересно, куда ты пошел!
Гермиона сползла с парты, держа Рона на мушке ледяного взгляда. Стайка золотых птиц трепетала над ней, описывая круги.
- Не заставляй Лаванду ждать, - тихо сказала она. - Я так и не научила тебя хорошим манерам.
И Гермиона, выпрямившись, медленно пошла к двери. Рон выглядел, как в воду опущенный.
   В дверях Гермиона обернулась. Лицо её было искажено, в глазах застыли слёзы. Она рывком направила на Рона палочку.
- Oppugnо!
Тотчас же канарейки золотыми пулями устремились к Рону, который закричал и закрыл лицо руками. Птицы с яростным писком набросились на него, клюя и царапая когтями.
- Чокнутая! - завопил Рон, отбиваясь от канареек. По комнате летал золотистый пух. Гермиона распахнула дверь и скрылась. Напоследок Гарри почудился всхлип.
  

Глава пятнадцатая

Нерушимый Обет

  

За окнами кружил снег. Рождество быстро приближалось. Хагрид уже поставил двенадцать елок в Большом Зале. Перила лестниц были увиты гирляндами падуба и золотистой мишурой. Неугасимые свечи пылали внутри шлемов, а в коридорах повисла омела. Девочки взяли за правило вставать под нее всякий раз, когда Гарри проходил мимо, что вызывало затор в коридорах и раздражение у Гарри. К счастью, он так часто бродил замком по ночам, что великолепно изучил секретные ходы, и теперь без труда обходил омелу.
Негодник Рон, вместо того, чтоб посочувствовать, просто над всем этим смеялся, хотя Гарри предпочитал эти злые шуточки тому паршивому настроению, что владело Роном уже несколько недель.
Да, положение оказалось не из лучших. Гарри, стиснув зубы, терпел присутствие Лаванды Браун, которая, казалось, расценивала любой момент, когда она не целовала Рона, как потраченный впустую. Стараясь не обращать на них внимания, Гарри оставался лучшим другом двух людей, которые, по-видимому, рассорились навечно. Рон, чьи царапины от птиц Гермионы ещё не зажили, говорил о ней обиженным тоном.
- Ей грех жаловаться, - сказал он Гарри. - Она-то целовалась с Крамом, вот пусть и узнает, что кто-то хочет и меня поцеловать. Она же только шпыняет меня всё время! Разве я ей чего-то должен? Это - свободная страна!
   Гарри не ответил, сузив свой мир до размеров учебника "Квинтэссенция", который нужно было одолеть до завтра. Было трудно лавировать между мнениями Рона и Гермионы, поэтому он предпочитал отмалчиваться.
   - Я никогда ничего не обещал Гермионе, - бормотал Рон. - Да, я собирался идти на Рождественский вечер к Шелкопряду вместе с ней, но она никогда не говорила... как друзья... Я - независимый человек...
Гарри перевернул страницу, понимая, что Рон за ним наблюдает. Голос Рона перешёл на неразборчивое бурчание, что постепенно стихло в треске огня.
Расписание Гермионы было таким суровым, что Гарри мог поговорить с ней только по вечерам, в комнате отдыха, когда Рон был настолько увлечен Лавандой, что не обратил бы на них внимания, но Гермиона отказалась проводить вечера в обществе Рона. Поэтому Гарри присоединялся к ней в библиотеке, где приходилось разговаривать страшным шёпотом.
   - Он может развлекаться, с кем хочет, - сказала Гермиона, в то время как библиотекарь, госпожа Пинс, проходила позади них. - Не знаю, кому наплевать на его жалкие приключения больше, чем мне.
Она сказала "мне" так ожесточённо, что проколола отверстие в пергаменте. Гарри промолчал. Ему стало казаться, что голос у него скоро исчезнет от того, что он им перестал пользоваться. Гарри согнулся над "Передовым созданием зелий" и продолжал делать заметки, не обходя вниманием рекомендации принца-полукровки.
- Кстати, - сказала Гермиона. - Тебе следует быть осторожным.
- Я сделаю это в последнюю очередь, - сказал Гарри хриплым голосом, после долгого молчания. - Я не отдам эту книгу, потому что узнал от принца больше, чем от Снейпа и Слугхорна вместе взятых!
   - Я не об этом, успокойся, - сказала Гермиона, бросая на книгу злой взгляд. - Если ты не понял до сих пор, я не стану распинаться опять. Перед библиотекой я заходила в дамскую комнату, и встретила там дюжину девчонок, включая эту Ромилду Вэйн, решающих, как напоить тебя любовным зельем. Они все еще надеются, что ты возьмёшь их на вечеринку к Шелкопряду, и кажется, купили зелье у Фреда и Джорджа. Не думаю, что эти средства работают, но...
- Почему же ты их не конфисковала? - спросил Гарри, удивляясь, что маниакальная правильность Гермионы в этот раз не проявилась.
   - У них не было зелий с собой, - сказала Гермиона презрительно. - Они только обсуждали тактику. Поскольку я сомневаюсь, что принц-самозванец мог выдумать противоядие от десятка любовных зелий сразу, то тебе ничего не остаётся, кроме как немедленно кого-то пригласить. Думаю, это остановит девчачью истерику. Гарри, вечеринка уже завтра, они начинают отчаиваться.
- Не знаю, кого бы я хотел позвать... - пробормотал Гарри, стараясь не думать о рыжеволосой Джинни. Она так часто возникала в его мечтах, что Гарри был искренне счастлив, зная, что Рон неспособен к окклюменции.
- Хорошо, только думай, что ты пьешь - похоже, Ромилда настроена серьезно... - мрачно сказала Гермиона.
Она пододвинула длинный свиток пергамента, и продолжила писать рассказ. Гарри смотрел на нее, витая мыслями очень далеко.
- Постой, - сказал он медленно. - Я думал, Филч запретил все вещи, купленные у близнецов?
 - И когда кто-нибудь обращал внимание на то, что запретил Филч? - спросила Гермиона, не отрываясь от рассказа.
   - Но я думал, что все совы обыскиваются. Как же Ромилдина компания умудрилась протащить в школу любовное зелье?
- Фред и Джордж посылают его замаскированным под духи, либо микстуру от кашля, - сказала Гермиона. - Это - часть их обслуживания.
- А ты много об этом знаешь!
Гермиона одарила Гарри тем же взглядом, что и его злополучный учебник.
- Братцы Уизли рассказали мне и Джинни в своей лавке, чуть не лопаясь от гордости, хотя было бы чем... - сказала она ледяным голосом. - Видишь ли, я не собираюсь никого опаивать, ровно как и скрывать своё мнение об этих глупостях!
- Ладно, Гермиона. В общем, не бери дурное в голову, а тяжёлое в руки, - улыбнулся Гарри. - Но ведь Филча надули. Эти умницы получают замаскированные вещи, как ни в чём не бывало, и остаются безнаказанными! Почему же Малфой не мог принести в школу ожерелье?
 - Ой, Гарри, только не надо опять...
- Постой, почему нет?
 - Слушай, - вздохнула Гермиона. - Датчики секретов обнаруживают заклятия укрывательства. Они используются, чтобы найти запретное волшебство и предметы чёрной магии, замаскированные под что угодно. Такой датчик нашёл бы мощное проклятие, как в том ожерелье, за секунду. Но что-то, перелитое в бутылку с другой этикеткой, не является тёмным артефактом под заклятьем укрывательства... в любом случае, любовное зелье не опасно.
- Легко тебе говорить, - пробормотал Гарри, подумав о Ромилде с содроганием.
- Таким образом, уверить Филча, что это просто духи, довольно просто. Я даже сомневаюсь, что он сумеет отличить одно от другого...
Гермиона остановилась; Гарри тоже что-то услышал. Кто-то ходил среди темных книжных полок. Они молча ждали, и мгновение спустя из-за угла появилась госпожа Пинс, похожая на стервятника запавшими щеками, жёлтой пергаментной кожей и крючковатым носом. Она высоко подняла масляную лампу, глядя на ребят.
- Библиотека теперь закрыта, - сказала она. - Возвращайте всё, что взяли. Отвратительный мальчишка, что ты сделал с этой книгой?
- Это не библиотечное, это мое! - сказал Гарри торопливо, схватив за край "Передовое создание зелий". Госпожа Пинс вцепилась в учебник рукой, похожей на высушенную птичью лапу.
   - Испорченный! - шипела она. - Оскверненный, искаженный!
- Это - всего лишь книга с пометками на полях! - сказал Гарри, вырывая учебник. Он был безотчётно испуган этой вспышкой ненависти.
Гермиона, которая торопливо упаковала вещи, схватила Гарри за руку и потащила его прочь.
- Если не будешь осторожнее, она запретит тебе посещать библиотеку. Зачем ты принёс эту глупую книгу сюда?
- Это не моя ошибка, она сумасшедшая. Любит только свои книги. Или ты думаешь, что она слышала твои слова о Филче ? Я всегда думал, что они идеальная пара...
- О, на самом деле, ха-ха-ха!
Наслаждаясь тем, что они разговаривают как раньше, друзья шли по разукрашенным пустынным коридорам в комнату отдыха, споря, действительно ли Филч и госпожа Пинс любят друг друга.
- Подарки, - сказал Гарри Полной Даме. Это был новый, праздничный пароль.
- Вам того же, - ответил портрет с плутоватой усмешкой, и впустил их.
- Привет, Гарри! - сказала Ромилда Вэйн, когда он вошел через отверстие портрета. - Хочешь воды?
Гермиона бросила ему через плечо взгляд "что-я-тебе-говорила".
 - Нет, спасибо, - отшатнулся Гарри. - Я не хочу.
- Хорошо, тогда возьми вот это, - сказала Ромилда, протянув ему коробку. - Дедушка прислал мне шоколадных лягушек, но я их не люблю.
- Ох, право - большое спасибо, - сказал Гарри несчастным голосом. - Ну, я пойду...
- Говорили же тебе, - сказала Гермиона кратко. - Скорее приглашай кого-нибудь, и они мигом от тебя отстанут.
Вдруг она увидела Рона и Лаванду в кресле, и стремительно побелела.
- Спокойной ночи, Гарри, - сказала Гермиона, закусив губу, и ушла в спальню к девочкам, хотя было только семь вечера.
Гарри ложился спать, успокаивая себя, что остался один день уроков, ну и вечеринка Шелкопряда, после которой они с Роном уедут. Друзьям был точно нужен перерыв в общении, чтобы не хвататься за палочки, завидев друг друга, и не бросать обидные слова.
   Надежды Гарри слегка развеялись после Трансфигурации на следующий день. Они только что прошли очень трудную тему превращения людей. Стоя перед зеркалами, ученики были должны изменить цвет собственных бровей. Гермиона смеялась над печальной попыткой Рона, который отрастил себе шикарные усы. Рон принял ответные меры, высказав жестокое, но точное впечатление от Гермионы, что вскакивала с места каждый раз, когда профессор МакГонагалл задает вопрос. Лаванда и Парвати нашли замечание очень забавным, и чуть не довели Гермиону до слез. Она умчалась из классной комнаты сразу после звонка, оставив половину вещей. Гарри пошёл следом, решив, что нужен ей сейчас.
Он разыскал Гермиону вместе с Луной Лавгуд этажом ниже.
   - О, привет, Гарри, - сказала Луна. - Ты знаешь, что у тебя жёлтая бровь?
- Привет, Луна. Гермиона, ты оставила там свои вещи.
Он протянул ей книги.
- Спасибо, - сказала Гермиона сдавленным голосом, взяла вещи и быстро отвернулась, чтобы спрятать красные глаза. - Спасибо, Гарри. Я должна идти.
И она поспешно ушла, не дав Гарри её успокоить.
   - Она немного расстроена, - сказала Луна. - Я думала сначала, что это Плакса Миртл, но оказалось - Гермиона. Она говорила что-то о Роне Уизли.
- Да, они поругались, - сказал Гарри.
- Он говорит забавные вещи иногда, не так ли? - сказала Луна, когда они вместе шли по коридору. - Рон может быть жестоким, но это по глупости. Я заметила ещё в прошлом году.
- Я тоже так думаю, - сказал Гарри. Луна проявила обычную ловкость в разговоре о неприятных истинах. Гарри никогда не встречал таких, как она. - У тебя был хороший семестр?
- О, все нормально - сказала Луна. Немного скучаю без Джинни. Она хорошая, она бросила двух мальчиков, которые на днях
называли меня бзикнутой.
   - А ты не хочешь пойти со мной к Слугхорну?
Слова выскочили изо рта прежде, чем Гарри сумел остановить их, но к счастью, адресовались они не Снейпу.
Луна повернулась к нему с выпученными глазами.
- На вечеринку Шелкопряда? С тобой?
- Да, - сказал Гарри, - Мы можем приводить гостей, и я подумал, что ты могла бы... Я имею ввиду... - Он хотел получше это объяснить. - Пойти вместе как друзья, ты понимаешь? Но если не хочешь...
Гарри уже надеялся, что она не захочет.
- О, нет, я хотела бы пойти с тобой как с другом! - просияла Луна. - Никто не приглашал меня на вечеринку прежде, как друг! Скажи, твоя жёлтая бровь - это знак чисто дружеских отношений? Мне покрасить мою так же?
- Нет, - сказал Гарри как можно убедительней. - Это вышло случайно. Давай встретимся в вестибюле в восемь часов.
   - АГА! - раздался сверху голос, и они оба подскочили. Оказывается, надоеда Пивз висел вверх тормашками на люстре и масляно улыбался.
- Потти выбрал Луни, чтобы пойти на вечеринку! Потти улю-лю-лю-любит Луни!!!
- Хорошо бы сохранить это в тайне, - сказал Гарри. Он был уверен, что скоро вся школа загудит о "Потти и Луни".
- Ты мог выбрать кого угодно! - разорялся Рон за обедом. - Любого! И ты выбрал сумасшедшую Лавгуд?
- Не называй ее так, Рон! - укоризненно сказала Джинни. - Я действительно рада, что ты выбрал ее, Гарри, она так одинока.
И она отправилась к началу стола, чтобы сесть рядом с Дином. Гарри должен был радоваться, что Джинни довольна его выбором, но вместо этого с натугой проглотил горький комок. Рон в это время украдкой смотрел на Гермиону.
- Ты мог бы извиниться - предложил Гарри прямо.
- И вновь подвергнуться атаке канареек? - пробормотал Рон.
- Кто-то должен быть умнее, правда?
   - Она смеялась над моими усами!
- Я тоже, это была самая глупая вещь, которую я когда-либо видел.
Но Рон, казалось, не услышал. Появились неразлучные подружки, и Лаванда обняла Рона, втиснувшись между ним и Гарри.
- Привет, Гарри, - сказала Парвати, тоже смущенная поведением своих друзей.
- Привет, - сказал Гарри. - Как ты? Остаешься в Хогвартсе? Я слышал, что родители хотели тебя забрать.
- Они разволновались из-за Кэти, но ведь с тех пор все спокойно, и я сумела их уговорить. О, привет, Гермиона!
Гарри понял, что Парвати чувствовала вину за насмешки в адрес Гермионы на Трансфигурации.
- Привет, Парвати! - сказала Гермиона, игнорируя Рона и Лаванду. - Ты идешь к Шелкопряду сегодня вечером?
- Нет, не пригласили, - сказала Парвати уныло. - Я хотела бы пойти -говорят, там будет весело. Ты идешь туда?
- Да, я встречаю Кормака в восемь, и мы...
Раздалось громкое чмоканье, будто вантуз трудился над забитым сливом, и Рон оторвался от губ Лаванды. Гермиона гордо вскинула голову.
   - ...пойдем на вечеринку вместе.
- Кормак? - удивилась Парвати. - Кормак МакЛагген, ты имеешь ввиду?
- Правильно, - сладко пропела Гермиона. - Тот, кто ПОЧТИ, - она сделала акцент, - вратарь Гриффиндора.
- Вы с ним встречаетесь? - наивно спросила Парвати.
- О да, подруга, разве ты не знала? - совсем не по-гермионски хихикнула Грейнджер.
- Нет! - сказала Парвати, разволновавшись от запаха новой сплетни. - Так тебе нравятся игроки в квиддич? Сначала Крам, потом МакЛагген...
- Знаешь, похожее мнение было у Риты Скитер, только она усматривала у меня тягу к знаменитостям...Я люблю игроков в квиддич, но только хороших, - исправила ее Гермиона, улыбаясь. - Ладно, я пойду готовиться к вечеринке.
Она ушла, а Лаванда и Парвати принялись обсуждать это событие со всех сторон. Побледневший Рон свирепо выдвинул нижнюю челюсть, а Гарри задумался, до чего могут дойти девушки, чтобы отомстить.
Придя в вестибюль в восемь часов, Гарри наткнулся на стайку девчонок, которые обиженно уставились на него, стоило парню приблизился к Луне. Та надела серебряное платье в блестках, которое вызывало хихиканье у окружающих, но очень шло ей. Луна выглядела исключительно хорошенькой без сережек-редьки, ожерелья из пробок пива и психоделических очков.
- Привет, - сказал он, - пойдем?
- Ах, да, - сказала она счастливо. - Где вечеринка?
- В кабинете Шелкопряда, - ответил Гарри, ведя ее по мраморной лестнице подальше от бормотаний и пристальных взглядов. - Слышал, они пригласили вампира...
- Руфуса Скримджера? - спросила Луна
- Что? - Гарри смутился. - Ты имеешь ввиду Министра Магии?
- Да, он - вампир, - сказала Луна с легкостью. - Отец написал об этом длинную статью, когда Скримджер стал Министром, но статью запретили издавать. Думаю, Скримджер не захотел, чтобы правда вышла наружу!
Гарри не считал Скримджера вампиром, но промолчал. Они уже приближались к кабинету Слугхорна, и навстречу им лилась музыка, доносился смех и разговоры.
   Было ли это волшебство - непонятно, но кабинет Шелкопряда казался гораздо больше, чем обычно. Потолок и стены были задрапированы изумрудным шёлком и украшены веточками серебристой сосны, тут и там свисали гроздья украшений, кедровые шишки и маленькие китайские амулеты. Комната была полна народу, и водоворот праздничного веселья захлёстывал любого заходящего. Вычурная серебряная люстра посылала к гостям потоки света, в котором трепетали крылышками настоящие маленькие феи. Над несколькими пожилыми колдунами повис рисунок трубочного дыма, они важно беседовали, состязаясь в пускании фигурных дымовых колец. Множество эльфов-домовиков таскали еду, пробираясь через лес коленей с непрерывными извинениями. Нагруженные подносами со снедью, эльфы были похожи на небольшие бродячие столы.
   - Гарри, мой мальчик! - воскликнул Шелкопряд, как только Гарри и Луна протиснулись через дверь. - Входите, здесь очень много людей, с которыми вам надо познакомиться!
Слугхорн щеголял в бархатной шляпе, под стать его дорогому смокингу. Он схватил Гарри за руку так сильно, будто хотел с ним аппарировать, и потащил его в сторону. Гарри стиснул руку Луны, как утопающий соломинку.
   - Это, Гарри - мой бывший студент Элдред Йорл, автор знаменитой книги "Кровавые братья: моя жизнь среди вампиров" - и, конечно, его друг Сангвини.
Йорл был маленьким, крепким человеком в очках. Он схватил руку Гарри и с энтузиазмом ее пожал. Вампир Сангвини - высокий измождённый тип с темными кругами под глазами, отрешённо кивнул. Девушки глядели на него с любопытством и волнением.
- Сам Гарри Поттер, я просто восхищен! - сказал Йорл. - Я говорил профессору Слугхорну на днях: где биография Гарри Поттера, которого мы все ждали?
- Эээ - протянул Гарри, - на самом деле?
- Столь же скромный, как Хорэс описал! - воскликнул Йорл. - Но серьезно, - его манера изменилась, став деловой, - я буду восхищен написать вашу биографию - люди жаждут знать больше о вас, дорогой Гарри! Если вы дадите мне несколько интервью по четыре или пять часов, мы могли бы закончить книгу в течение месяца. И это с очень небольшими усилиями с вашей стороны, я уверяю - спроси Сангвини, если не... Сангвини, стой здесь! - строго воскликнул Йорл, заметив, что вампир подошёл к очарованным девушкам с довольно голодным видом. - Здесь есть бифштексы с кровью, - сказал Йорл спокойнее. Тут же под ногами завертелся домовик с бифштексами, пища от восторга, что может услужить. Сангвини взял себе один, не переставая бродить взглядом где-то в области шеи новоявленных поклонниц. Йорл повернулся к Гарри.
   - Вы не представляете, насколько ваша биография важна!
- Я не заинтересован, спасибо, - сказал Гарри твердо. - Кажется, я заметил моего друга, так что увидимся позже, сэр. - Он потянул Луну в толпу, где на самом деле приметил знакомую причёску.
   - Гермиона! Эй, Гермиона!
- Гарри! Хорошо, что вы здесь. Привет, Луна!
- Что с тобой случилось? - спросил Гарри, поскольку Гермиона была взъерошенной, как после хорошей драки.
   - Я только что сбежала от Кормака, - сказала она, и доверительно прибавила: - Оставила его под омелой, Кормак словно приклеился к ней.
- Это тебе за то, что пошла с ним, - сказал ей Гарри строго, чтобы не засмеяться, представляя дурацкий вид влюблённого МакЛаггена.
- Я решила, что он раздражает Рона больше всех, - сказала Гермиона заговорщическим шёпотом. - Думала ещё про Захариаса Смита, но...
- Ты думала про Смита? - удивился Гарри.
- Да, и я начинаю жаль, что не выбрала его. По сравнению с МакЛаггеном, даже Грауп настоящий джентльмен. Пойдем, мы сразу увидим, когда он войдет, при таком-то росте...
   Друзья прошли на другую сторону комнаты, взяв по пути кубки меда, но слишком поздно заметили, что профессор Трелони стоит там в одиночестве.
- Здравствуйте! - вежливо сказала Луна.
- Добрый вечер, мои дорогие, - сказала Трелони, с трудом концентрируя взгляд на Луне. Гарри почувствовал знакомый запах хереса.
   - Я не видела тебя на моих уроках в последнее время...
- У меня Фиренце в этом году - ответила Луна.
- Конечно, конечно, - сказала Сивилла с неодобрительным пьяным хихиканьем. - Или конь, как я предпочитаю думать о нем. Не думаете ли вы, что директору Дамблдору стоит выдворить из класса лошадь? Но нет, мы разделяем классы... Это - оскорбление, детки мои.
Пока профессор неумолимо критиковала Фиренце, Гарри притянул ближе Гермиону:
   - Я спрошу прямо. Ты собираешься сказать Рону, что вмешались при выборе вратаря?
Гермиона подняла брови.
   - Ты действительно думаешь, что я опустилась бы так низко?
Гарри смотрел на нее проницательно.
   - Гермиона, если ты можешь спросить МакЛаггена...
- Есть разница, - сказала Гермиона с достоинством. - Я не собираюсь говорить Рону, что он, возможно, победил не своими силами.
- Хорошо, - сказал Гарри, довольный. - Потому что Рон только расклеится, и мы проиграем следующее состязание.
- Квиддич! - сердито произнесла Гермиона. - Это все заботы парней? Кормак не спрашивал меня об этом, нет, он гордится моим обществом, хотя это так утомительно! О нет, он идет!! - Гермиона исчезла так быстро, словно бы аппарировала.
- Не видел Гермиону? - спросил МакЛагген минуту спустя.
- Нет, к сожалению, - бодро сказал Гарри, и быстро отвернулся, чтобы поучаствовать в беседе Луны и Трелони.
- Гарри Поттер! - воскликнула профессор громким голосом, впервые его заметив.
- Здравствуйте - сказал Гарри без энтузиазма.
- Мой дорогой мальчик! - проникновенно сказала она. - Моя радость! Кем же ты стал? Слухи то и дело касаются меня, затуманивая внутреннее Око своей противоречивостью. О, ты Избранный! Конечно, я знала уже давно... В твоих гороскопах никогда не было ничего хорошего, Гарри... Но почему ты не выбрал Прорицания? Для тебя мой предмет имеет предельно важное значение!
- Ах, Сивилла, все мы думаем, что ваш предмет самый важный! - сказал громкий голос, и рядом с Трелони всплыл Шелкопряд. Бархатная шляпа съехала набок, полное счастливое лицо раскраснелось, смокинг был расстёгнут. Шелкопряд сжимал стакан меда в одной руке, и огромный кусок пирога в другой. Профессор определённо был в своей стихии. - Ну, почти такой же важный, как Зельеварение! - сказал он, окидывая Гарри любящим отцовским взглядом. - Этот молодой человек унаследовал гениальные способности от матери. Я учил немногих с таким же талантом - должен сказать, Сивилла, что наш любезный Северус был...
   К ужасу Гарри, Шелкопряд вытащил из толпы Снейпа и радушно его обнял.
   - Хватит прятаться, Северус, присоединяйтесь к нам! - икнул толстый профессор, находясь на верху блаженства, подогретого винными парами. - Я только что говорил об исключительном таланте Гарри в зельях. Конечно, это и ваша заслуга, ведь вы преподавали ему пять лет!
   Брюзгливо покосившись на руку Хорэса вокруг своих плеч, Снейп опустил крючковатый нос к Гарри и сузил глаза.
   - Забавно. Я никогда не замечал, что сумел преподать Поттеру что-нибудь вообще.
- Хорошо, тогда это - естественная способность! - объявил Шелкопряд нетрезвым голосом. - Вы должны были видеть, что этот уникум сотворил на первом уроке! Набросок Смертельной Усталости - никогда не видел у студента более удачной первой попытки! Держу пари, что даже вы, Северус...
- В самом деле? Как интересно, - сквозь зубы сказал профессор, и сверкнул на Гарри чёрными глазами. Тот вовсе не желал, чтобы Снейп начал исследовать источник его неожиданного блеска в Зельеварении.
- Напомни, какие предметы ты выбрал, Гарри? - спросил Шелкопряд.
- Защита от Темных Искусств, Чары, Трансфигурация, Травология...
- Проще говоря, все требуемые предметы для аврора, - сказал Снейп с насмешкой.
- Да, я хотел бы стать аврором, - сказал Гарри вызывающе.
- И ты свершишь великое дело! - важно проговорил Слугхорн, прихлёбывая из кубка.
- Я не думаю, что тебе стоит быть аврором, Гарри, - неожиданно сказала Луна. Все разом посмотрели на нее. - Авроры - часть Заговора Ротфанг, о котором должен знать каждый! Они планируют сбить Министерство Магии, объединив чёрную магию и воспаление десен.
Гарри со смеху чуть не подавился медом. Действительно, стоило пригласить Луну только для этого. Тут у дверей раздался шум, и настроение Гарри взлетело ещё выше: Драко Малфoй был схвачен ликующим Филчем.
- Профессор Слугхорн! - сказал Филч с хищной дрожью в челюстях. - Я обнаружил этого юнца в верхних коридорах. Он утверждает, что был приглашен на ваш вечер и опоздал. Вы давали ему приглашение?
Малфой, с неистовой трёхэтажной галантностью во взгляде, молча вырывался.
   - Хорошо, я не был приглашен! - наконец сердито выкрикнул он. - Я собирался ломать дверь, и вообще - взорвать школу и открыть на этом месте злачное заведение, довольны?
- Нет! - скрипел Филч с ликованием - Вы попались! Разве декан не говорил вам, что нельзя бродить в ночное время?
- Ничего, Аргус, ничего, - сказал Шелкопряд. - Это не грех и не преступление - в Рождество стремиться на праздник. Давайте забудем о наказании. Вы можете остаться, Драко.
Гарри понимал разочарование старого Филча, но не мог понять, почему Драко не обрадовался. Гарри всё никак не мог придать этой мысли законченную форму... А главное, почему Снейп глядит на Малфоя в упор, глядит со смесью возмущения и страха?
   Филч проковылял к выходу, а Малфой с наигранным весельем стал благодарить Шелкопряда за великодушие. Гарри метнул взгляд на
Снейпа, но тот уже спокойно и безучастно рассматривал убранство зала.
- Ничего особенного, тем паче в такой день... - махнул рукой Шелкопряд, близоруко щурясь на Малфоя. - Я действительно знавал вашего деда!
- Он всегда говорил о вас с большим уважением, сэр, - быстро сказал Малфой. - Говорил, что вы были лучшим Мастером зелий, которого он когда-либо знал...
Гарри уставился на Малфоя. Тот выглядел нездоровым - опущенные веки не могли скрыть лихорадочный блеск в глазах, под которыми лежали глубокие тени. Казалось, Драко решётками ресниц пытается удержать зверя, что в бессильной ярости раздирает его изнутри, заставляя нервно вздрагивать и ёжиться.
- Я хотел бы поговорить с вами, Драко, - сказал Снейп внезапно.
- Перестаньте, Северус, - воскликнул Шелкопряд, икая, - сейчас Рождество, не будьте таким жестоким!
- Я его декан, и как решу, так и будет, - сказал Снейп кратко. - Следуйте за мной, Драко.
И Снейп вышел из комнаты размашистым шагом, а Малфой, озираясь, последовал за ним, обиженный, что от него ускользает шанс попасть в клуб Шелкопряда. Гарри колебался меньше минуты.
   - Луна, я вернусь через мгновение, - сказал он, поднимаясь.
- Хорошо, - бодро сказала Луна, и принялась азартно обсуждать Заговор Ротфанг с профессором Трелони, которая казалась искренне заинтересованной. Гарри выбежал в пустынный коридор, накинул верную мантию-невидимку и ринулся на поиски Снейпа и Малфоя, стараясь не особенно громко топать. Возможно Снейп повел Малфоя в подземелье... или они отправились в комнату отдыха Слизерина... Двигаясь по коридору, Гарри прислушивался к тому, что происходит за каждой дверью, пока не услышал знакомые голоса.
   - ...не могут позволить себе ошибок, Драко, поэтому если ты...
- Я не имею никакого отношение к этому, ясно?!
- Надеюсь, что ты не лжёшь, потому что это было исключительно глупой выходкой. Я не верю, что ты способен на подобный примитив, но к сожалению, кое-кто тебя подозревает.
- Кто подозревает меня? - отрывисто бросил Малфой. - В последний раз повторяю, что не делал этого, понятно? Я знаю, что вы сейчас пытаетесь делать, но не настолько туп, чтобы не остановить вас!
Была пауза, и затем Снейп сказал спокойно: - Ах... надо же. Тетя Беллатриса преподавала тебе окклюменцию, я вижу. Какие мысли ты пытаешься скрыть от своего учителя, Драко?
- Я не пытаюсь ничего скрыть!
   Гарри прижался ухом к замочной скважине и затаил дыхание. Что заставляло Малфоя говорить так со Снейпом? Учителем, к которому он всегда относился с уважением, даже с явной симпатией?
- Так всё же, почему ты не пришёл ко мне в срок? Боялся моего вмешательства?
- Так расскажите о моем опоздании! Сообщите обо мне Дамблдору! - кричал Малфой.
- Ты прекрасно знаешь, что я не желаю этого делать, - раздельно сказал Снейп.
- Тогда не заставляйте меня приходить к вам в кабинет!
- Послушай меня, - сказал Снейп очень тихо, и Гарри пришлось прижать ухо к скважине сильнее. - Я хочу помочь. Я поклялся твоей матери, что буду оберегать тебя. Я дал Нерушимый Обет, Драко.
- Это ваши с матерью проблемы, - нахально заявил Малфой. - Дали клятву - так нарушите, потому что мне нянька не нужна! Это - моя работа, он дал её лично мне, и я делаю это, я... я...
- Каков твой план?
- Это не ваше дело!
   - Значит, у тебя нет плана... Похвально, Драко, слов нет, - резюмировал профессор. - Всё же, если ты скажешь, какая помощь тебе нужна...
- У меня есть помощь, в которой я нуждаюсь, спасибочки, я не один!
- Ты был один сегодня вечером, не задумываясь, насколько глупо и опасно блуждать по коридорам без сопровождения.
- Со мной могли быть Кребб и Гойл, но вы оставили их после уроков!
- На два тона ниже, Драко, - процедил Снейп. - Не понимаю, как ты опускаешься до крика, если намерен совершать настолько великие дела, к тому же в гордом одиночестве. Не пытайся обмануть меня на этот счёт, можно быть совершенно одним среди толпы так называемых друзей. Я огорчён, Драко, на самом деле огорчен и разочарован, глядя, кого ты выбираешь в своё окружение. Что это? Попытка выделиться на фоне полных бездарностей или болезненная зависимость от лести? Твои задатки позволяют тебе быть лучшим среди равных, однако ты с завидным постоянством выбираешь самое нелепое применение своим силам. Кстати говоря, если твои горе-друзья Кребб и Гойл намереваются сдать ЗОТИ, то им придётся работать над предметом слегка тяжелее, чем над прессом.
- Какое это имеет значение? - закричал Малфой в ярости. - Защита от Темных Искусств - лишь кретинская шуточка, правда? Как любой из нас нуждается в защите...
   - Странно, как ты отзываешься о Защите, - вежливо заметил Снейп. - Хотя, если взять за основу твоё воспитание, я даже не удивлён. Тем не менее, заметь: Лорд Вольдеморт никогда не пытался уничтожить Хогвартс, видимо догадываясь, насколько важно всестороннее образование. Всестороннее, я сказал! -закончил профессор таким тоном, будто снимал полсотни очков с личного факультета.
   - Хватит меня поучать! - огрызнулся Малфой. - Зачем вам эта игра с преподаванием?
- Это - игра, которая важна для успеха, Драко! - сказал Снейп. - Ты полагаешь, будто все эти годы я не знал, как действовать? Поэтому замолчи - и слушай меня внимательно. Ты неосторожен, блуждая по ночам, и вдвойне глуп, если веришь в таких помощников, как Кребб и Гойл.
- Не только они, есть другие люди на моей стороне, гораздо лучшие люди!
- Здесь ты, просто на удивление, прав. Такой человек есть, он всегда поддерживал тебя, и не оставит сейчас. Драко, запомни как следует: ты можешь мне доверять.
   - Я знаю, чего вы добиваетесь! Вы хотите украсть мою славу!!! - срываясь на визг, крикнул Малфой.
Повисла пауза. Потом Снейп сказал холодно:
   - Ты ведёшь себя, как ребенок. Я понимаю, что Люциуса отправили в тюрьму, но... глядя на тебя, мне жаль, что ты не похож на отца.
У Гарри была всего одна секунда - он услышал шаги Малфоя с другой стороны двери и бросился прочь. Малфой пошел вниз по коридору, мимо открытой двери кабинета Слугхорна, и скрылся из поля зрения.
Едва дыша, Гарри присел, когда Снейп медленно вышел из класса. Постоял немного, сведя брови, потом расправил плечи, на его лицо легла привычная маска равнодушия. Профессор вернулся на праздник, а Гарри остался на полу, скрытый плащом-невидимкой. Его мысли разбегались.
  

Глава шестнадцатая

Очень холодное Рождество

  
   - И Снейп предложил ему помочь? Он и правда предложил ему помочь?
- Если ты это спросишь ещё раз, - внушительно сказал Гарри, - я засуну эту брюссельскую капусту...
- Да я только уточняю! - возразил Рон. Они в одиночестве стояли на кухне Норы и чистили гору брюссельской капусты для миссис Уизли. За окном падал снег.
- Да, Снейп обещал ему помочь! - сказал Гарри. - Он сказал, что пообещал малфоевской матери оберегать его, что дал Нерушимое Обещание, или что-то вроде этого...
- Нерушимый Обет? - Рон оцепенел. - Нет... он не мог... ты уверен?
- Да, уверен, - ответил Гарри. -А что, это так важно?
- Ну, Нерушимый Обет нарушить нельзя...
   - Да я и сам догадываюсь, знаешь ли! А что будет, если ты все же нарушишь?
   - Умрешь, - просто ответил Рон. -Фред и Джордж попытались меня развести на этот обряд, когда мне было пять лет. Я почти это сделал. Держался с Фредом за руки, и все дела, когда нас обнаружил отец. Он с катушек съехал, - добавил Рон с ностальгическим блеском в глазах. - Я только тогда видел, чтобы папа злился так же, как мама. Фред уверен, что его левая ягодица с тех пор уже не та, что прежде...
- Ну, а если обойти стороной ягодицу Фреда...
- Пардон-пардон? - раздался голос Фреда, и в кухню вошли близнецы.
- Ааа... Джордж, взгляни. Они используют обычные ножи! Фу, быть такими маглами...
- Мне через пару месяцев будет семнадцать, - угрюмо заявил Рон, - и полное право использовать для таких целей магию.
- Но пока, - сказал Джордж, садясь и забрасывая ноги на кухонный стол, - мы не можем насладиться твоими грамотными зашибись-заклятиями...
- Вы меня провоцируете, - злобно ответил Рон, засунув в рот порезанный большой палец, - Ну ничего, вот будет мне семнадцать...
- Я уверен, ты всех нас поразишь доселе неизведанными знаниями, - показательно зевнул Фред.
- И кстати, о птичках и неизведанных знаниях, Рональд, - встрял Джордж, - что это за информацию мы получили от Джинни: про тебя и - прости, коли недопоняли - юную леди по имени Лаванда Браун?
Рон слегка порозовел и вновь сосредоточился на капусте: - Своими делами занимайтесь, а?
- Какой остроумный ответ! - прокомментировал Фред. - Не знаю даже, что и думать. Но все, что мы хотели знать... как именно это произошло?
- Что ты имеешь в виду?
- С ней что, был несчастный случай?
- Чего?!
- Ну, как она получила столь серьёзные повреждения головного мозга... э, э, братик, полегче!
Миссис Уизли вошла в кухню как раз в тот момент, когда Рон запустил в Фреда ножом, который тот превратил в бумажный самолетик ленивым взмахом палочки.
- Рон! - в бешенстве крикнула она, - Чтобы я больше никогда не видела, что ты швыряешься ножами!!!
- Не буду... - ответил Рон, - обещать, - тише добавил он, переведя дыхание и возвращаясь к капустной горе.
- Фред, Джордж, простите, дорогие мои, но вечером придет Ремус, поэтому Биллу придется потесниться с вами.
- Без проблем, - отозвался Джордж.
- Так, Чарли не приедет, значит, Гарри с Роном остаются на чердаке, Флер будет делить комнату с Джинни (Счастливого Рождества, Джинни - пробормотал Фред) - значит, всем будет удобно. Ну, по крайне мере, у всех будет кровать! - закончила миссис Уизли с внезапным раздражением.
- Перси, разумеется, не осчастливит нас своей уродливой харей? - поинтересовался Фред.
Миссис Уизли отвернулась, прежде чем ответить:
- Нет, полагаю, он будет занят в Министерстве...
- Да, он величайший в мире идиот, - резюмировал Фред, когда миссис Уизли вышла из кухни, - Один из двух. Ладно, Джордж, пошли...
- Вы куда собрались? - спросил Рон. - Вы нам с Гарри случайно не поможете с этой капустой? Вы ведь просто можете воспользоваться палочкой и потом идти восвояси!
- Нет, не думаю, что мы можем, - серьёзно ответил Фред, - Это здорово воспитывает характер - чистка брюссельской капусты без использования магии - ты сразу понимаешь, каково приходится маглам и сквибам...
- А если ты хочешь, чтобы люди тебе помогли, Рон, - добавил Джордж, кидая в него бумажный самолетик, - не стоит швыряться в них ножами. Это намек такой. А идем мы в деревню, где в магазине канцтоваров работает хорошенькая девушка, которая считает, что мои карточное фокусы - это что-то изумительное, сродни настоящей магии...
- Уроды, - мрачно сказал Рон, глядя, как Фред и Джордж пресекают заснеженный двор. -Десять секунд им было трудно потратить, и мы бы тоже могли уйти...
- Я не могу, - сказал Гарри, - Я обещал Дамблдору, что не буду отлучаться, пока я тут.
- А, точно, - протянул Рон. Он очистил ещё несколько капустин, затем спросил: - Ты собираешься рассказать Дамблдору о разговоре Снейпа с Малфоем?
- Да, - ответил Гарри. - Я расскажу каждому, кто имеет к этому отношение, и Дамблдор в этом списке- первый. Ещё я собираюсь поговорить с твоим папой.
- Жаль только, что ты не услышал, что именно собирается сделать Малфой.
- Да я ведь не мог. Он отказался сказать Снейпу...
Пару секунд стояла тишина, потом Рон сказал:
- Кстати, ты знаешь, что они все скажут? Папа, Дамблдор - все они? Они скажут, что Снейп на самом деле Малфою не помогает, он просто пытается выяснить, что замышляет Дракоша.
- Они его не слышали, - мрачно сказал Гарри. -Не бывает таких хороших актеров, даже Снейпу это не под силу. Каким тоном он просил Малфоя довериться ему, я чуть не разрыдался!
- Ага... да я просто так говорю, - сказал Рон.
Гарри повернулся к нему, нахмурившись.
- Ты ведь думаешь, что я прав?
- Да, думаю! - поспешно отозвался Рон. -Серьёзно, думаю! Но все они доверяют Снейпу, так?
Гарри ничего не ответил. Ему только что пришло на ум, что его очередное доказательство будет опротестовано. Он ясно слышал голос Гермионы: - Скорее всего, Гарри, он просто притворялся, предлагая Малфою помощь, чтобы заставить его рассказать о своих замыслах...
На самом деле, это было чистой воды воображение, ведь у Гарри не было возможности рассказать Гермионе об услышанном. Она исчезла с вечеринки Слугхорна прежде, чем он туда вернулся - кстати, прямо под шквал вопросов взбешенного МакЛаггена. А когда Гарри пришёл в гостиную, она уже спала. Наутро они с Роном отправлялись в Нору, и у Гарри едва хватило времени пожелать Гермионе счастливого Рождества, и пообещать важный разговор после каникул. Хотя Гарри не был не уверен, что эти слова были услышаны: Рон и Лаванда за его спиной как раз бессловесно прощались.
Но, тем не менее, одну вещь не станет отрицать даже Гермиона: Малфой явно что-то замышляет, и Снейп об этом знает, так что Гарри имел полное право произносить: "Говорю я - так и есть!". Что он уже пару раз и сообщал Рону.
У Гарри ещё не было возможности поговорить с мистером Уизли, который долгие часы, вплоть до вечера сочельника, проводил за работой в Министерстве. Уизли и гости сидели в гостиной, которую Джинни украсила так щедро, что теперь она напоминала место взрыва бумажного склада. И только Фреду, Джорджу, Гарри и Рону было известно то, что рождественский ангел на макушке елки - это на самом деле садовый гном, укусивший Фреда за лодыжку, когда тот собирал картошку к Рождественскому ужину. Обездвиженный заклятием, выкрашенный золотой краской, засунутый в миниатюрную пачку с крылышками, приклеенными к спине, он свирепо пялился на них. Самый уродливый ангел, что Гарри когда-либо видел - с большой головой, похожей на картофелину и весьма волосатыми ногами.
Все слушали рождественский концерт любимой певицы миссис Уизли, Селестины Уорбик, чьи трели лились из большого деревянного радиоприемника. Флёр, которая, похоже, находила Селестину жутко скучной, так громко разговаривала в углу, что хмурящаяся миссис Уизли то и дело взмахивала палочкой, регулируя звук, и голос Селестины становился все громче и громче. Под джазовую песню "Котел, полный горячей и сильной любви" Фред, Дордж и Джинни принялись играть во Взрывающиеся карты. Рон исподтишка кидал на Флер и Билла взгляды, словно бы с немым упреком. А Ремус Люпин, ещё более изнуренный, чем обычно, сидел у камина и застывшим взглядом смотрел в его раскалённую глубину, словно не слыша голоса Селестины.
  
Разогрей мой котел,
Я смогу вскипятить
В нем большую любовь,
И тебя напоить!
  
- Мы танцевали под эту песню, когда нам было восемнадцать! - сказала миссис Уизли, промокая глаза уголком своего вязанья, - Помнишь, Артур?
- Ммм? - нечленораздельно отозвался мистер Уизли, чья голова уже сонно клонилась над картошкой, которую он чистил, - Ах, да... изумительная мелодия...
Он с усилием сел чуть прямее и оглянулся на сидящего рядом Гарри.
- Прости за это, - сказал он, кивая головой в сторону приемника, откуда лился голос Селестины, исполняющий припев. - Скоро закончится.
- Все нормально, - отозвался Гарри, улыбаясь. - Были заняты в Министерстве?
- Очень, - ответил мистер Уизли. -Я ничего не утверждаю, но, говоря о последних трех арестах за эти несколько месяцев... я сомневаюсь, что один из арестованных и правда Упивающийся - ты только это не повторяй, Гарри, - быстро добавил он, внезапно взбодрившись.
- Они ведь больше не удерживают Стена Стражера, ведь правда? - спросил Гарри.
- Боюсь, что удерживают, - ответил мистер Уизли. - Я знаю, Дамблдор пытался поговорить о Стене непосредственно со Скримджером ... То есть все, кто его допрашивал, в один голос заявляют, что он такой же слуга Лорда, как эта картошка... но верхние инстанции хотят создать видимость прогресса, и "три ареста" звучит лучше, чем "три ареста с последующим освобождением"... но это, опять же - по большому секрету...
- Я ничего не скажу, - заверил Гарри. Он помедлил секунду, обдумывая, как бы лучше начать то, что он хотел сказать, в то время как Селестина Уорбик начла петь: "Ты околдовал мое сердце".
- Мистер Уизли, вы помните то, что я вам рассказал на станции перед отъездом в школу?
- Я проверил, Гарри. Я пошел и проверил дом Малфоев. Там ничего не было...
- Да, я знаю, я читал об этом в "Пророке"... но это другое...
И он пересказал мистеру Уизли весь разговор между Малфоем и Снейпом. Рассказывая, Гарри заметил, что Люпин слегка повернулся в их сторону, впитывая каждое слово. Когда рассказ был окончен, повисла тишина, которую нарушало только тихое проникновенное пение Селестины:
"Мое бедное сердце - где оно? Оно повторяет слова заклятия..."
- А тебе, Гарри, не приходило в голову, -начал мистер Уизли, - что Снейп просто притворяется...
- ...что предлагает помощь для того, чтобы выяснить, что замышляет Малфой? - быстро закончил Гарри. - Я так и думал, что вы это скажете. Но откуда нам знать?
- Это не наше дело - откуда, - неожиданно сказал Люпин. Он повернулся спиной к огню, глядя на Гарри в упор. - Это дело Дамблдора. Дамблдор верит Северусу, и этого нам должно быть достаточно.
- Но... - начал Гарри, - если сказать... сказать Дамблдору, что он ошибается насчет Снейпа?
- Это неоднократно говорили. Все зависит от того, веришь ли ты суждениям Дамблдора. Я - верю, следовательно, я верю и Северусу.
- Но Дамблдор может ошибаться. Он сам так говорит, - возразил Гарри, - А вы... - он взглянул Люпину прямо в глаза, - вам разве нравится Снейп, если честно?
- Я никогда не испытывал ненависти к Снейпу, - ответил Люпин, - Нет, Гарри, это правда, - добавил он, заметив скептический взгляд юноши. -Возможно, мы никогда не станем закадычными друзьями - после той неприятной истории между Джеймсом, Сириусом и Северусом это вряд ли получится. Но я не забываю год, когда я преподавал ЗОТИ - когда Северус каждый месяц готовил для меня Волколачье зелье, готовил превосходно, и я впервые не так мучился во время полнолуния.
- Но ведь он "случайно" проболтался о том, что вы оборотень, и вам пришлось уйти! -вспомнил Гари со злобой.
Люпин пожал плечами.
- Это бы стало известно - рано или поздно. Мы оба знали, что он хотел получить мое место, но ведь он мог попросту поднести мне яду вместо зелья. Благодаря ему я был здоров, мог нормально работать. Я благодарен ему, Гарри.
- Быть может, он не решился убить вас на глазах у Дамблдора! -возразил Гарри.
- Ты так уверен в своей ненависти, - сказал Люпин, и мимолётная улыбка осветила посеревшее лицо. - Я понимаю - ты унаследовал предвзятое мнение, ведь твой отец - Джеймс, а крестный - Сириус. Конечно, расскажи Дамблдору о беседе Драко и Северуса, но не жди, что Альбус удивится или сменит мнение. Быть может, Северус допрашивал Драко по указанию Дамблдора.
"...и пусть ты разорвал мое сердце на части, спасибо, что все же вернул мне его!"
Селестина окончила песню на длительной ноте, после чего из приемника послышались громкие аплодисменты. К ним с энтузиазмом присоединилась миссис Уизли.
- Фуу... закончилось? - громко спросила Флер. - Благодарение богу, это было ужас-сно...
- Ну чего, может, на посошок? - громко вопросил мистер Уизли, рывком поднимаясь на ноги. - Яичного коктейля кто-нибудь желает?
- Почему вы так поздно приехали? - спросил Гарри Люпина, когда мистер Уизли занялся коктейлем, а остальные завели беседу.
- А, мне пришлось уйти в подполье, - ответил Люпин. -Почти в буквальном смысле. Вот почему я не писал тебе писем, Гарри - выдал бы себя с головой...
- Что вы имеете в виду?
- Я жил среди моих собратьев, - ответил Люпин, - Оборотней, - добавил он, видя, что Гарри не понимает, - Почти все они на стороне Вольдеморта. Дамблдору был нужен шпион, и тут я... пригодился.
В его голосе звучала горечь, и, возможно, осознав это, он улыбнулся теплее и продолжил: - Я не жалуюсь - это было необходимо, и кто мог сделать это лучше меня? Тем не менее, было сложно завоевать их доверие. По мне, видишь ли, слишком заметна жизнь среди волшебников, тогда как они отвергли нормальное общество и существуют на грани - воруют, а иногда и убивают, чтобы раздобыть еду.
   - Как получилось, что им нравится Вольдеморт?
- Они подумали, что при его власти их жизнь станет лучше, - ответил Люпин. - И с Грейбэком в этом случае спорить бесполезно.
- Кто такой Грейбэк?
- Ты о нем не слышал? - Люпин судорожно сжал руки, - Фенрир Грейбэк, пожалуй, самый жестокий из ныне живущих оборотней. Его главная цель в жизни - искусать столько людей, сколько возможно. Он хочет создать армию оборотней, чтобы побороть волшебников. Вольдеморт пообещал ему ответную услугу, если тот будет ему служить. Грейбэк занимается детьми... Говорит, что кусает их в детстве... и восстанавливает против собственных родителей, против жизни нормальных волшебников. Вольдеморт угрожает натравить оборотней на магловских детей, а такие угрозы, как ты понимаешь, вызывают чувство полной беспомощности и желание сдаться.
Люпин помолчал, потом сказал:
- Это Грейбэк укусил меня.
- Что? -воскликнул пораженный Гарри, - Вы имеете в виду, что это он сделал вас волколаком?
- Да. Мой отец оскорбил его. Я долго не знал, что за оборотень укусил меня. Я даже жалел его, думал, что он просто потерял над собой контроль - я ведь знал по себе, каково это... Но Грейбэк не такой. Во время полнолуния он выслеживает жертв, пока не убедится, что пора нападать. Он все планирует. Его-то Вольдеморт и поставил во главе оборотней. Я не могу притворятся, что мои личные принципы всегда перевешивают мнение Грейбэка о том, что оборотни заслуживают крови, что мы должны мстить нормальным людям.
- Но вы - нормальный! - с жаром возразил Гарри, - Просто у вас есть...есть... проблема!
Люпин коротко рассмеялся.
- Иногда ты мне сильно напоминаешь Джеймса. В компании он называл это моей "маленькой пушистой проблемкой". У многих людей создавалось впечатление, что у меня просто есть плохо воспитанный кролик.
Ремус поблагодарил миссис Уизли, которая принесла ему яичный коктейль. Кажется, он слегка развеселился, и Гарри тоже - услышав об отце, он вспомнил, о чём ещё хотел бы расспросить.
   - Вы когда-нибудь слышали о принце-полукровке?
- О каком полукровке?
- О принце, - сказал Гарри, внимательно следя за его реакцией.
- В мире волшебников нет принцев, - ответил Люпин без улыбки. -Ты решил взять себе такой титул? Мне кажется, что Избранный будет достаточно.
- Да нет же, я тут не причем! -вознегодовал Гарри. - Принц-полукровка - это бывший студент Хогвартса, и мне достался его старый учебник Зельеварения. Он сплошь исписан полезными подсказками, а ещё там полно заклинаний, которые придумал он сам. Одно из них - Levicorpus...
- А, оно было в большой моде в мои времена в Хогвартсе, - вспомнил Люпин, - Были на пятом курсе такие моменты, когда ты пошевелиться не мог, будучи подвешенным в воздух за лодыжку.
- Мой отец его использовал, - сказал Гарри, - я видел в Омуте Памяти, как он вздёрнул Снейпа.
Он пытался произнести это небрежно, но он не был уверен, что получилось. В улыбке Люпина сквозило понимание.
- Да, - сказал он, - но не только Джеймс. Я ведь сказал, что заклятье было очень популярным... Ты же знаешь, такие появляются-исчезают...
- Но похоже, что оно было придумано в ваши школьные годы, - упорствовал Гарри.
- Не обязательно, - ответил Люпин, -Заклинания приходят и выходят из моды каждый день.
Он посмотрел на Гарри, а затем тихо сказал:
- Джеймс был чистокровным, Гарри, и я тебя уверяю, он никогда не просил называть себя принцем.
Отбросив притворство, Гарри спросил:
- А это не мог быть Сириус? Или вы?
- Разумеется, нет.
- О, простите, - Гарри перевел взгляд на огонь, - Я просто подумал... ну, что он здорово выручил меня на Зельеварении, этот принц.
- Сколько лет учебнику, Гарри?
- Не знаю, не проверял.
- Ну, если ты хочешь узнать, когда принц учился в Хогвартсе, то это, возможно, даст тебе подсказку, - сказал Люпин.
Немного позже Флер решила спародировать Селестину, поющую "Котел, полный горячей и сильной любви", а все остальные подхватили за ней. Правда, быстрый взгляд на миссис Уизли подсказал им, что пора бы по кроватям. Гарри и Рон поднялись наверх, в спальню Рона на чердаке, где для Гарри была приготовлена постель.
Рон заснул сразу же, а Гарри перед сном достал "Передовое создание зелий" и переворачивал страницы, пока не нашёл дату выпуска. Книге было почти пятьдесят лет. Ни Джеймс, ни его друзья не были в Хогвартсе пятьдесят лет назад. Чувствуя разочарование, Гарри бросил книгу обратно в сундук, погасил свет и нырнул в постель. Сны его были наполнены липким сумраком и криками укушенных детей...
- Она прикалывается?
   Гарри резко сел на кровати, возле которой висел распухший рождественский чулок. Рон, выпучив глаза, рассматривал толстую золотую цепь.
   - Ты о чем? -поинтересовался Гарри.
- Это от Лаванды, - ответил возмущенный Рон. - Она что, реально думает, что я надену...
Гарри пригляделся и расхохотался -цепь состояла из огромных золотых букв: Мой возлюбленный.
- Мило, - ответил он. - Стильно. Тебе определенно нужно надеть это для Фреда и Джорджа.
- Если ты им скажешь, - сказал Рон, засовывая ожерелье с глаз подальше, под подушку, - я... я... я...
- Да ладно, хорош заикаться, не скажу, - ухмыльнулся Гарри.
- Как она вообще могла подумать, что мне может понравиться что-то подобное? -поинтересовался Рон с таким видом, будто его огрели пыльным мешком.
- Ну-ка, подумай, - сказал Гарри, -Ты когда-нибудь заикался о том, что хотел бы появиться на людях со словами "Мой возлюбленный" вокруг шеи?
- Ну... мы так особо и не разговаривали никогда... - протянул Рон, - Мы в основном...
- Лизались, - завершил Гарри.
- Ну... да, - согласился Рон. Он помедлили секунду, затем спросил: - Гермиона что, правда с МакЛаггеном встречается?
- Не знаю, - ответил Гарри. - Они вместе были на вечеринке у Слугхорна, но не думаю, что там у них все прошло нормально...
Рон явно повеселел, и залез поглубже в свой чулок.
Среди подарков Гарри были: свитер с большим золотым снитчем на груди, связанный миссис Уизли, большая коробка Ужастиков Умников Уизли, от близнецов, и помятый, отдающий плесенью сверток с надписью "Моему хозяину от Кричера".
Гарри уставился на сверток:
- Ты как думаешь, его не опасно открыть? - спросил он.
- Нет, нашу почту все ещё проверяют в Министерстве, - ответил Рон, поглядывая на сверток с подозрением.
- Я и не подумал о подарке для Кричера. А что, люди обычно дарят подарки своим эльфам-домовикам? -спросил Гарри, осторожно вскрывая сверток.
- Гермиона дарит, - ответил Рон, - Ну давай посмотрим, что там, пока ты не начал чувствовать себя виноватым.
Секунду спустя Гарри издал пронзительный вопль и вылетел из постели - сверток был полон личинок.
- Мило! - прокомментировал Рон, трясясь от смеха, - Очень трогательно.
- Лучше уж это, чем ожерелье, - отреагировал Гарри, чем, наконец, привел Рон в чувство.
На всех, кто собрался за рождественским ленчем, были новые свитера - на всех, кроме Флер, на которую, видимо, миссис Уизли времени не нашла. Сама хозяйка щеголяла золотым ожерельем и переливчатой темно-синей шляпой, усыпанной крохотными звёздами брильянтиков.
- Это мне Фред и Джордж подарили! Красиво, правда?
- Ну, мамуля, мы все больше начинаем ценить тебя, ведь теперь нам приходиться самим стирать носки, - сказал Джордж, взмахивая рукой, - Пастернак, Ремус?
- Гарри, а у тебя личинка в волосах! - радостно сообщила Джинни, потянувшись через стол, чтобы стряхнуть её. Гарри почувствовал сильный шлепок по шее.
- Ой... отвгатительно, - Флер непроизвольно вздрогнула.
- Ага, точно, - согласился Рон. - Подливку, Флер?
Стараясь услужить ей, он перевернул миску с подливкой. Билл взмахнул палочкой, подливка взмыла в воздух и вернулась в миску.
- Ты такой же плохой, как эта Тонкс, - заявила Флер Рону, поцеловав Билла в знак благодарности, - Она тоже постоянно переворачивайет...
- Я приглашала нашу дорогую Нимфадору прийти сегодня, - перебила её миссис Уизли, нарезая морковку с явно излишним усердием. - Но она не придет. Ремус, ты с ней в последнее время разговаривал?
- Нет, я вообще мало с кем общался в последнее время, - отозвался Люпин, - Но ведь у Тонкс есть собственная семья, не так ли?
- Хммм... - протянула миссис Уизли. - Возможно и так. Но у меня, как ни странно, создалось впечатление, что она планирует встретить Рождество в одиночестве.
Она раздраженно взглянула на Люпина, словно бы он был виноват в том, что её невесткой будет Флер, а не Тонкс. Гарри, понаблюдав, как Флер кормит Билла кусочками индейки со своей вилки, подумал, что миссис Уизли ведет неравную борьбу. Тогда он вспомнил, что хотел спросить у Люпина касательно Тонкс.
- Патронус Тонкс изменился, - сказал он Ремусу. - По крайней мере, так сказал Снейп. Я не понял, как это вообще могло случиться. Почему Патронусы меняются?
Люпин сначала прожевал и проглотил индейку, и только потом медленно ответил:
- Иногда... сильное потрясение...эмоциональная перегрузка...
- Он большой, у него четыре лапы... - Гарри внезапно осенила идея: - Эй... а это, случайно, не может быть...
- Артур! - внезапно вскричала миссис Уизли. Она вскочила со стула, прижимая руку к сердцу и глядя в кухонное окно. - Артур... это Перси!!!
- Что?
Мистер Уизли огляделся. Все быстро прилипли к окну. Джинни привстала, чтобы лучше видеть. Без сомнения, через заснеженный двор шел Перси Уизли, его очки в роговой оправе переливались на свету. Он был не один.
- Артур... он... он с Министром!
Без сомнения, человек, которого Гарри видел в "Ежедневном пророке" шел за Перси, слегка прихрамывая, грива его седых волос и черная мантия были припорошены снегом. Прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, дверь открылась, и перед оцепеневшей компанией предстал Перси.
Секунду стояла тягостная тишина. Потом Перси полузадушено пробормотал:
- Счастливого Рождества, мама.
- Ох, Перси, - только и смогла ответить миссис Уизли, заключая его в объятия.
Руфус Скримджер замер в дверном проеме, опираясь на свою трость, и улыбался, обозревая эту трогательную сцену.
- Прошу, простите это вторжение, - произнес он, когда миссис Уизли взглянула на него, вытирая блестящие глаза, - Мы с Перси работали вместе, и он не мог не навестить всех вас.
Но Перси не демонстрировал никакого желания поприветствовать кого-либо из семьи. Он стоял, с непроницаемым лицом глядя куда-то поверх голов остальных. Мистер Уизли, Фред и Джордж смотрели на него с такими же каменными лицами.
- Пожалуйста, проходите, присаживайтесь, Министр, -засуетилась миссис Уизли, поправляя шляпу. - Попробуйте пундейку или индинг... то есть наоборот...
- Нет, нет, дорогая Молли, - ответил Скримджер. Гарри догадался, что он спросил её имя у Перси, прежде чем войти. Я не хочу навязываться, меня бы тут и не было, если бы Перси так сильно не хотел увидеть вас...
- Ох, Перси! - сквозь слезы повторила миссис Уизли, потянувшись поцеловать его.
- ...Мы заглянули буквально на пять минут, так что я прогуляюсь по двору, пока вы общаетесь с Перси. Нет, нет, уверяю вас, я не хочу вмешиваться! Ну, если только кто-нибудь покажет мне ваш очаровательный сад... А, вот этот молодой человек уже поел, почему бы нам с ним не прогуляться?
Атмосфера вокруг стола ощутимо изменилась. Все переводили взгляд со Скримджера на Гарри. Никому не показалось убедительным то, что Скримджер якобы не знает имени Гарри, и что он выбрал именно его, хотя Джинни, Флер и Джордж уже опустошили тарелки.
- А...хорошо, - в тишине ответил Гарри.
Он прекрасно понимал, что пусть Перси и захотел встретиться с семьей, что было весьма сомнительным, но настоящая причина визита Скримджера - это разговор с Гарри наедине.
- Все в порядке, - тихо сказал он Люпину, который хотел подняться со стула. - В порядке, - громче добавил он, когда мистер Уизли открыл рот, чтобы заговорить.
- Чудесно! - сказал Скримджер, пропуская Гарри вперед к двери. -Мы просто пройдемся по саду, а потом мы с Перси уйдем. Удачи всем!
Гарри шел по дворику перед заросшим и заснеженным садом Уизли, Скримджер слегка прихрамывал рядом. Гарри знал, что он был главой Аврората - он выглядел жестким, несгибаемым "стреляным воробьем", который сильно отличался от Фаджа с его шляпой-котелком.
- Очаровательно, - сказал Скримджер, останавливаясь у садовой изгороди и оглядывая покрытую снегом лужайку с нечеткими силуэтами растений. - Очаровательно.
Гарри молчал. Ему казалось, что Скримджер наблюдает за ним.
- Я давно мечтал встретиться с тобой, - сказал Скримджер после нескольких секунд. - Ты знал об этом?
- Нет, - честно ответил Гарри.
- О, да, очень давно. Но Дамблдор тебя очень оберегал, - сказал Скримджер. - Это естественно, разумеется, - естественно, после всего, через что ты прошел... Особенно, после происшествия в Министерстве...
Он подождал, не скажет ли Гарри что-нибудь, но тот не счел это нужным, и министр продолжал: -Я надеялся побеседовать с тобой с тех пор, как возглавил Министерство... но Дамблдор, что понятно, этому препятствовал...
Гарри все ещё молчал, выжидая.
- Витало столько слухов! - сказал Скримджер. -Ну, мы ведь оба, разумеется, понимаем, что эти истории искажены и преувеличены... все эти шепотки о пророчестве... о том, что ты Избранный...
Так, так, теперь они все ближе подходили к причине, которая, по мнению Гарри, и привела Скримджера сюда.
- Полагаю, Дамблдор обсуждал с тобой все это?
Гарри помедлил, раздумывая, солгать ему или нет. Он взглянул на маленькие гномьи следы вокруг клумб, следы приятеля того пойманного Фредом гнома, что сейчас, одетый в пачку, украшал собой верхушку рождественской ели. Наконец Гарри остановился на правде... на частичной.
- Да, мы это обсуждали.
- Обсуждали, значит... - произнес Скримджер. Уголком глаза Гарри видел, что министр на него косится, и притворился, что очень заинтересован гномом, который только что высунул голову из-за куста рододендрона.
   - А что сказал тебе Дамблдор, Гарри?
- Простите, но это только между нами, - ответил Гарри. Он старался говорить как можно более приятным голосом, и тон Скримджера, когда тот заговорил, тоже был светлым и дружелюбным. -О, кончено, это конфиденциальный вопрос, я не хочу, чтобы ты его раскрывал... нет, нет... но просто... важно ли то, что ты Избранный, или нет?
Гарри подумал пару секунд, прежде чем ответить:
- Я не очень понимаю, что вы имеете в виду, господин Министр.
- Ну, быть может, это и не слишком важно, - со смешком ответил Скримджер. - Но для всего волшебного общества... Людям это кажется важным.
Гарри ничего не сказал. Он смутно понимал, куда заходит разговор, но вовсе не хотел помочь Скримджеру туда завести. Гном сосредоточенно рылся под рододендроном, ища червячков, и Гарри сосредоточился на нём.
   - Люди верят, что ты Избранный, видишь ли, - сказал Скримджер. -Они думают, что ты почти герой... что, разумеется, недалеко от правды, Гарри. Сколько раз ты встречался лицом к лицу с Тем-Кого-Нельзя-Называть? Дело в том, - продолжал он, не дожидаясь ответной реплики, - что для многих ты символ надежды, Гарри. Сама мысль о том, что существует кто-то, чья судьба уничтожить Того-Кого-Нельзя-Называть, воодушевляет людей. И когда ты это осознаешь - твой долг подумать о том, чтобы, встав бок о бок с Министерством, оказывать людям поддержку.
Гном только что обнаружил червячка. Теперь он с пыхтением пытался вытащить его из замерзшей земли. Гарри молчал так долго, что Скримджер сказал, переводя взгляд с Гарри на гнома: - Забавные они ребята, правда? Но что скажешь ты, Гарри?
- Я не совсем понимаю, чего вы хотите, - медленно произнес Гарри. - Встать бок о бок с Министерством... Что это значит?
- О, ничего обременительного, уверяю тебя, - ответил Скримджер. - Если ты будешь время от времени появляться в Министерстве, это создаст нужное впечатление. И, разумеется, пока ты будешь там, у тебя появится шанс побеседовать с Гавейном Робардсом, мои преемником на посту Главы Аврората. Долорес Амбридж рассказала мне, что ты лелеешь мечту стать аврором. Ну, это очень легко можно устроить...
Гарри почувствовал, как внутри закипает злоба: так что же, Долорес Амбридж все ещё работает в министерстве?
- Когда ты присоединишься, это поднимет всеобщий дух, Гарри, -сказал Скримджер, в голосе которого слышалось облегчение от того, что Гарри так быстро сдался. - Избранный, знаешь ли... Все только для того, чтобы дать людям надежду, ощущение того, что происходят приятные вещи...
- Но если я буду время от времени появляться в Министерстве, -сказал Гарри, все ещё стараясь сохранять в голосе дружелюбные нотки, - не создаст ли это впечатление того, что я одобряю все, что планирует Министерство?
- Ну, - Скримджер слегка нахмурился, -в общем, да.
   - Тогда не думаю, что это сработает, - радостно заверил его Гарри, - Видите ли, я не одобряю некоторые вещи, которые совершает Министерство. К примеру, удерживает Стена Стражера.
Скримджер не разговаривал с минуту, но его настроение явно ухудшилось.
- Я не буду ожидать, что ты поймешь, - ответил он, и злость в голосе ему было сдерживать гораздо сложнее, чем Гарри. -Это опасные времена, и приходиться принимать определенные меры. Тебе шестнадцать лет...
- Дамблдору куда больше шестнадцати, а он тоже считает, что Стен не должен быть в Азкабане, - ответил Гарри, - Вы делаете Стена козлом отпущения, так же, как меня пытаетесь сделать талисманом, приносящим удачу.
Они долго и напряженно смотрели друг на друга. В конце концов, Скримджер сказал без всякого намека на теплоту в голосе:
- Понимаю. Ты предпочитаешь, как и твой герой Дамблдор, не связывать себя с Министерством?
- Я не хочу, чтобы меня использовали, - ответил Гарри.
- Некоторые скажут, что быть использованным Министерством - твой долг!
- Ага, а некоторые скажут, что ваш долг - проверять, на самом ли деле люди являются слугами Вольдеморта, прежде чем упекать их в тюрьму, - отбрил Гарри, чувствуя, как напряжение в нем растет. -Вы делаете то же, что и Барти Крауч. У нас был Фадж, который делал вид, что все в ажуре, когда у него под носом убивали людей, а теперь - вы, засовываете людей за решетку, и пытаетесь сделать вид, что на вас работает Избранный!
- Так ты не Избранный? - спросил Скримджер.
- Мне показалось, что для вас это не имеет значения..? - с горьким смешком спросил Гарри в ответ. - Мне не стоило этого говорить, - быстро сказал Скримджер, - Это было бестактно...
- Нет, это было честно, - возразил Гарри, - Единственная честная вещь, что вы мне сказали. Вам все равно, буду ли я жить или умру, но вас заботит, помогу ли я убедить всех, что Министерство выигрывает войну с Вольдемортом. Я не забыл, Министр...
Он поднял правый кулак. Там, на тыльной стороне его холодной ладони сияли белизной слова, которые Долорес Амбридж заставила его вырезать на собственной плоти: "Я не должен лгать".
- Я что-то не припоминаю, чтобы вы поддержали меня, когда я пытался рассказать всем, что Вольдеморт вернулся. В прошлом году Министерство не пыталось со мной подружиться!
Они стояли, окруженные тишиной, такой же холодной, как и земля у них под ногами. Гном наконец-то вытащил червячка из земли и теперь, урча, его поедал, прислонившись к нижним веткам рододендрона.
- Что замышляет Дамблдор? -резко спросил Скримджер. - Куда он направляется, когда отлучается из Хогвартса?
- Без понятия, -ответил Гарри.
- И ты не сказал бы мне, даже если бы и знал, - сказал Скримджер, -не так ли?
- Нет, не сказал бы, - снова ответил Гарри.
- Ладно, тогда мне придется посмотреть, что я смогу разузнать сам, не смотря ни на что.
- Попытайтесь, - безразлично отозвался Гарри, - Но вы, кажется, умнее Фаджа, так что я думаю, вы учились на его ошибках. Он пытался вмешиваться в дела Хогвартса. Вы должны заметить, что он больше не Министр, но Дамблдор - все ещё директор. И на вашем месте я бы оставил Дамблдора в покое.
Последовала долгая пауза.
- Ну, понятно, что он хорошенько над тобой поработал, - произнес Скримджер. Его глаза за стеклами очков в проволочной оправе гляди холодно и жестко. -Ты ведь человек Дамблдора до мозга костей, правда, Поттер?
- Ага, точно, - согласился Гарри. - Я рад, что мы это выяснили.
И, повернувшись спиной к Министру Магии, он направился обратно к дому.
  
  
  

Глава семнадцатая

Исправленная память

  
  
   Поздно вечером, спустя некоторое время после Рождества, Гарри, Рон и Джинни выстроились перед камином на кухне, чтобы отправиться в Хогвартс. Министерство впервые использовало сеть дымоходов, чтобы вернуть студентов в школу быстро и безопасно. Их провожала только миссис Уизли - мистер Уизли, Фред, Джордж, Билл и Флер были на работе. Миссис Уизли расплакалась в момент прощания. С тех пор, как на Рождество разъяренный Перси выскочил из дома в очках, заляпанных вареным пастернаком, она всё время плакала, и устроила Фреду, Джорджу и Джинни хорошую взбучку за этот пастернак.
   - Не плачь, мам, - сказала Джинни, похлопывая её по спине, пока миссис Уизли рыдала у неё на плече. - Не плачь, все будет в порядке!
   - Да, не беспокойся за нас, - сказал Рон, подставляя щеку под поцелуй. - Или за Перси. Он такой идиот, что его совсем не жалко...
   Миссис Уизли всхлипнула сильнее обычного, когда обняла Гарри.
   - Пообещай, что будешь осторожен. Держись подальше от неприятностей!
   - Я всегда стараюсь, миссис Уизли, - сказал Гарри. - Люблю тихую жизнь, вы же меня знаете...
   Она сдавленно хихикнула и отошла.
   - Берегите себя...
   Гарри вошел в огонь и крикнул "Хогвартс". Его завертело, как соломинку в ручье, и кокон, сотканный из зелёных языков, обвил его и повлёк куда-то. Гарри видел смазанные очертания гостиных, которые проносились мимо, и тут же пропадали. Наконец движение замедлилось, изумрудный кокон разомкнулся, двумя пальцами осторожно опуская Гарри в камин профессора МакГонагалл - давно, признаться, не чищенный камин.
   Профессор на миг оторвалась от работы и посмотрела на него, пока он перебирался через каминную решетку.
   - Добрый вечер, Поттер. Постарайтесь не сыпать на ковер столько золы.
   - Хорошо, профессор.
   Пока Гарри протирал очки и вытряхивал золу из волос, камин выплюнул запыхавшегося Рона. Дождавшись Джинни, ребята вышли из кабинета МакГонагалл и направились в гриффиндорскую башню. Проходя коридором, Гарри смотрел в большие остроконечные окна. Солнце опускалось за горизонт, заливая снежные просторы персиковым сиропом. Сливки полуосвещённого снега под пригорками расставили акценты в этом великолепии, тонкие иглы, целые охапки сахарной пудры нависли на деревьях Запретного леса. Вдали, обведённый венцом взбитых белков, осевших на кустах, шоколадный человечек кормил изюмом крылатого коня. Сморгнув зимнюю сказку, Гарри понял, что это Хагрид кормит Клювокрыла напротив хижины.
   - Подарки, - сказал Рон уверенно, когда они достигли Полной Дамы. Она, непривычно бледная, поморщилась от его громкого голоса.
   - Нет.
   - Как это "нет"?
   - Новый пароль, и, пожалуйста, не кричите!
   - Но нас не было, откуда мы знаем?
   - Гарри, Джинни!
   К ним спешила Гермиона - розовощекая, в мантии, шляпе и перчатках.
   - Я вернулась пару часов назад, только что навестила Хагрида и Клюво...то есть Витервинга, - сказала она, запыхавшись, - Хорошо провели Рождество?
   - Ага, - сразу ответил Рон. - Полное событий Рождество. Руфус Скрим...
   - У меня кое-что есть для тебя, Гарри, - перебила Гермиона, сделав вид, что не слышала Рона. -Ах да, пароль, подождите. Аскеза.
   - Точно, - сказала Полная Дама слабым голосом, и подвинулась, чтобы освободить проход.
   - Что это с ней? - спросил Гарри.
   - Пресытилась Рождеством, - пробормотала Гермиона. - Они с подругой Виолеттой выпили все вино с картины пьяных монахов около кабинета Заклинаний...
   Она порылась в кармане и вытащила свиток.
   - Послание от Дамблдора, отлично, - сказал Гарри, разворачивая его. - Урок завтра вечером! Хочу ему многое рассказать, да и ты тоже... Давайте сядем!
   Но в тот же миг они услышали громкий визг "Вон-Вон!" и Лаванда Браун, словно с неба свалившись, повисла на у Рона шее. Несколько случайных свидетелей захихикали. Гермиона звонко рассмеялась.
   - Идем, Джинни! Рональд ужасно занят.
   - Не могу, я обещала встретить Дина, - ответила та без особого энтузиазма. Оставив Рона и Лаванду изображать что-то вроде вертикальной борьбы, Гарри с Гермионой пошли к свободному столу.
   - Так как прошло твое Рождество?
   - Нормально... - она пожала плечами. - Ничего особенного, а как было у "Вон-Вона"?
   - Скажу чуть позже, - ответил Гарри. - Слушай, Гермиона, а не могла бы ты...
   - Нет, не могла бы, - отрезала девушка. - Даже и не проси!
   - Я думал, что после Рождества прощают все обиды...
   - Это Полная Дама выдула бочонок вина пятисотлетней выдержки, Гарри, а не я. Ну? Что такого важного ты хотел мне сказать?
   Гарри понял, что спорить с ней сейчас бесполезно, и пересказал беседу Малфоя и Снейпа. Когда он закончил, Гермиона помолчала немного, а потом сказала:
   - А ты не думаешь...
   - ...Он предлагал Малфою помощь, чтобы узнать, что тот замышляет?
   - Ну да, - сказала Гермиона
   - Папа Рона и Люпин тоже так считают, - неохотно сказал Гарри. -Но тем самым они признают, что Малфой точно замышляет гадость, и ты не можешь это отрицать.
   - Я и не собиралась, - протянула она.
   - И он подчиняется приказам Вольдеморта, как я и говорил!
   - Хмм... а кто то из них назвал его имя?
   Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить.
   - Я не уверен...
   - Ладно, разберёмся. Как там Люпин?
   - Не очень, -ответил Гарри и рассказал ей про миссию Люпина среди оборотней, и трудности, с которыми он столкнулся. - А ты слышала про этого Фенрира Грейбэка?
   - Да, слышала! - поразилась Гермиона,- И ты тоже, Гарри!
   - Когда, на Истории Магии? Ты же знаешь, я почти никогда не слушаю...
   - Нет, нет, не на Истории Магии - Малфой угрожал Борждину им! - сказала Гермиона. - Тогда, на Мрачной Аллее, помнишь? Он сказал Борджину, что Грейбэк - старый друг семьи, и присмотрит, как у Борджина продвигается дело.
   Гарри посмотрел на нее .
   - Я забыл! Но это доказывает, что Малфой - Упивающийся Смертью! Как еще он мог контактировать с оборотнем такого ранга, и тем более приказывать ему?
   - Это очень подозрительно, - вздохнула Гермиона. - Разве что...
   - Ох, только не это! - возопил Гарри. - Ты не можешь всё время закрывать глаза на правду!
   - Возможно, это была пустая угроза. Малфой хвастлив, ты знаешь!
   -Ты невыносима, честно, - сказал Гарри, тряся головой. - Ну, посмотрим, кто из нас окажется прав...Ты пожалеешь о своих словах, Гермиона, прямо как Министерство. Ах да, ты ещё не знаешь про Скримжера...
   Остаток вечера прошел дружно. Ребята обсуждали Министерство Магии, и думать забыли о неприятностях.
   Новый семестр начался с приятного сюрприза для шестикурсников. Утром на доске в общей гостиной появилось большое объявление:
  
   УРОКИ АППАРИРОВАНИЯ
   Если вам уже есть семнадцать лет, или исполнится до тридцать первого августа, вы можете пройти трёхмесячный курс аппарирования с инструктором из Министерства Магии. Если желаете принять участие, подпишитесь внизу. Цена - двенадцать галлеонов.
  
   Гарри и Рон присоединились к толпе, которая толкалась возле объявления, пытаясь написать свое имя. Когда подошла очередь Рона, Лаванда подкралась к нему сзади, закрыла глаза руками и прокричала:
   - Угадай кто, Вон-Вон?
   Гермиона фыркнула и заспешила прочь. Гарри пошел за ней, не желая лицезреть влюблённую парочку, но Рон догнал их у портретного проема. Его уши пылали закатом, который полосами разливается в чашке чая каркаде, рисуя полураскрытую розу. Гарри поперхнулся, а Гермиона вздёрнула нос и ушла.
   - Значит, аппарирование, - сказал Рон, показывая, что тема с Лавандой закрыта. -Наверное, будет весело?..
   - Я так не думаю, - сказал Гарри. - Может, когда ты делаешь это сам, получается лучше, но когда Дамблдор забирал меня из дому, было... странно... мне не понравилось.
   - Я и забыл, что ты уже аппарировал, - забеспокоился Рон. - Эх, сдать бы мне тест с первого раза! Фред и Джордж вон сдали...
   - Но Чарли провалился?
   - Да, но Чарли старше меня, и ужасно неловкий. Фред и Джордж долго его потом дразнили...Все равно ему это не к лицу!
   - А когда мы сможем пройти тест?
   - Как только нам исполнится семнадцать. Эх, дождаться марта...
   - Да, но мы же не сможем аппарировать в замке...
   - Все узнают, что я могу аппарировать, если захочу.
   Рон был не единственным, кто волновался из-за аппарирования. Весь день только и разговоров было, что об предстоящих уроках. Все гадали, как это -появляться и исчезать в любое время, когда захочется.
   - Классно будет запросто...- Симус щелкнул пальцами, чтобы показать исчезновение. - Моя кузина Фергус аппарирует, только чтоб досадить мне, ну подождите, вот научусь... Не будет ей мирной жизни!
   Размечтавшись, Симус так сильно махнул палочкой, что вместо заданной струи чистой воды палочка исторгла поток, как из пожарного шланга. Он ударил в потолок, и срикошетил прямо в лицо профессора Флитвика.
   Профессор крякнул, высушил себя волшебной палочкой и сплясал посреди класса, разыгрывая пантомиму "Я волшебник, а не бабуин, размахивающий палкой".
   - Гарри уже аппарировал, - сказал Рон смущенному Финнигану. - Ну, не один, конечно... Это было совместное аппарирование.
   - Здорово! - воскликнул Симус, и подвинулся ближе. То же самое сделали Невилл и Дин, чтобы услышать, как это - аппарировать. До конца дня Гарри осаждали шестикурсники, чтобы расспросить подробнее. Услышав, что это скорее неприятно, чем весело, они вежливо удивлялись, но не теряли энтузиазма. Гарри пришлось отвечать на вопросы с восьми до десяти вечера, потом он сказал, что должен срочно вернуть книгу в библиотеку, и улизнул к Дамблдору на урок.
   Лампы в кабинете директора были зажжены, портреты бывших директоров тихо похрапывали в своих рамках, и Омут Памяти дожидался на столе. Правая рука Дамблдора стала сухой и мёртвой птичьей лапой. Омертвение заползло высоко под рукав, и Гарри в сотый раз задался вопросом, что нанесло столь жуткое поражение - однако не спросил, памятуя обещание директора обо всём рассказать. К тому же Гарри не терпелось поведать о заговоре Снейпа и Малфоя, но Дамблдор его опередил.
   - Я слышал, ты встретил Министра Магии на Рождество?
   - Да, - сказал Гарри. - Я его не слишком радую.
   - Увы, - вздохнул Дамблдор. - Я тоже. Мы не должны причинять им столько зубной боли, Гарри, но сражаться.
   Гарри усмехнулся.
   - Он хотел, чтобы я сказал волшебникам, какую хорошую работу проделало Министерство.
   Дамблдор улыбнулся.
   - На самом деле это была идея Фаджа, знаешь ли. Когда кресло под ним зашаталось, он отчаянно искал встречи с тобой, надеясь, что ты его поддержишь.
   - После всего, что Фадж сделал за последний год? - сердито сказал Гарри. - После Амбридж?
   - Я сказал Корнелиусу, что у него нет шансов, но идея его не покидала до конца. Пока Скримжера не назначили, мы встретились, и он потребовал, чтобы я устроил вам встречу...
   - Так вот почему вы спорили! - выпалил Гарри. - Это было в "Ежедневном пророке"
   - Пророк должен хоть иногда сообщать правду, - сказал Дамблдор, - хотя бы случайно. Да, мы спорили поэтому. Хорошо, однако, Руфус придумал, как загнать тебя в угол!
   - Он постоянно обвинял меня в том, что я человек Дамблдора.
   - Как грубо с его стороны.
   - Я ему сказал.
   Дамблдор неопределённо помахал руками в воздухе. Фоукс издал мягкий, музыкальный звук. Гарри внезапно понял, что яркие голубые глаза Дамблдора подёрнулись пеленой слёз, и опустил глаза.
   - Я очень тронут, Гарри.
   - Скримжер хотел узнать, где вы бываете, когда покидаете Хогвартс,- сказал Гарри, все еще глядя на свои колени.
   - Да, он ужасно любопытный человек, - развеселился Дамблдор. - Он даже попытался следить за мной. Послал Довлиша вслед, ну да мне не впервой заколдовывать его. Бедняга. Мне было невыразимо жаль снова поднимать палочку... Забавный человек Скримджер, не то слово!
   - Так они до сих пор не знают, куда вы ходите? - спросил Гарри, надеясь разузнать побольше, но Дамблдор просто улыбнулся.
   - Нет, да и тебе не стоит об этом знать. Теперь, если ты всё сказал...
   - На самом деле не всё, сэр, - сказал Гарри. - Это про Малфоя и Снейпа.
   - Профессора Снейпа, Гарри.
   - Да , сэр. Я подслушал их во время вечеринки профессора Слугхорна...Ну, на самом деле я следил за ними...
   Дамблдор выслушал историю Гарри с безразличным лицом.
   - Спасибо, что сообщил мне это, Гарри, но я думаю, что ты все оцениваешь со своей точки зрения. По-моему, это не очень важно.
   - Не очень важно?! -повторил Гарри , не веря своим ушам. - Профессор, вы вообще понимаете...
   - Да, Гарри, мой коэффициент интеллекта позволяет мне понять все твои слова, - немного резко сказал Дамблдор. - И понять их даже лучше тебя. Я повторно благодарю тебя за доверие, но ничего из этого рассказа меня не тревожит.
   Гарри сидел в звенящей тишине, впиваясь взглядом в Дамблдора. Что происходит? Дамблдор действительно приказал Снейпу узнать, что замышляет Малфой, и уже получил подробный отчёт от Снейпа? Или директор волнуется, но не подаёт виду?
   - Значит, сэр, - сказал Гарри, как он надеялся, вежливым, спокойным голосом, - вы все еще доверяете...
   - У меня уже хватило терпения ответить на этот вопрос, - насупился Дамблдор. - Но оно иссякает. К тому же - мой ответ не изменился.
   - Я уверен в этом, - сказал Финеас Найджеллас, которому надоело притворяться спящим. Дамблдор проигнорировал реплику, всё ещё сердясь.
   - А теперь, Гарри, я должен настоять, чтобы мы начали урок. У меня есть более важные вещи для обсуждения с тобой.
   Гарри сидел, боясь шевельнуться, чтобы не разорваться на части от гнева. Что, если отказаться начать урок и продолжать спор? Как будто прочитав мысли Гарри, Дамблдор покачал головой.
   - Ах, Гарри, как это часто случается, даже между лучшими друзьями! Каждый из нас верит, что его рассказ гораздо важнее всего остального!
   - Вы не должны считать это незначительным, сэр, - натянуто сказал Гарри.
   - Ты прав, потому что это значительно, - радостно сообщил Дамблдор. - У меня есть два воспоминания на этот вечер, оба получены с огромным трудом, и второе, я полагаю, самое важное из всех, что у меня есть.
   Гарри ничего не ответил. Он весь кипел, ведь последняя надежда уличить Малфоя испарилась.
   - Итак, - звонко сказал Дамблдор, - мы продолжаем рассказ о Томе Реддле. Мы оставили его на пороге обучения в Хогвартсе. Ты помнишь, как он был возбужден, узнав, что является волшебником, как отказался от моего сопровождения по Косому переулку. Когда он приехал в школу, я повторно предупредил Тома о воровстве.
   Начался учебный год и началось обучение Тома Реддла, тихого мальчика в поношенной одежде. Он был распределен в Слизерин сразу, как только шляпа коснулась его головы, - продолжал Дамблдор, показывая на полку, где дремала шляпа. - Как скоро Том узнал, что основатель его факультета умел разговаривать со змеями, не знаю- возможно, тем же вечером. Это лишь раздуло его самомнение. Да, он пугал этим слизеринцев в общей комнате, но больше никто об этом не знал. Том не казался ни высокомерным, ни агрессивным. Необычайно талантливый, прилежный сирота, он вызывал у всех симпатию. Том Реддл казался вежливым, тихим, жадным до знаний. Почти все удивляло его.
   - Вы не напоминали ему о сомнительной репутации в приюте? - спросил Гарри.
   - Нет, не напоминал. Хотя Том не показал никакого раскаяния, было возможно, что он сожалел о прошлом, и решил начать новую жизнь... Я дал ему шанс.
   Дамблдор сделал паузу и вопросительно посмотрел на Гарри, когда тот открыл рот, чтобы заговорить. Дамблдор вечно доверял всем людям, даже если они того не заслуживали! Но потом Гарри кое-что вспомнил.
   - На самом деле вы не доверяли ему? Реддл, который был в дневнике, сказал: "Я никогда не нравился Дамблдору так, как остальным учителям."
   - Скажем, я не мог гарантировать, что ему можно доверять, - сказал Дамблдор. - И я решил присматривать за ним, хотя он вёл себя безупречно. Том чувствовал наблюдение, у него всегда был тонкий нюх на подобные вещи - чувствовал и боялся. Наверняка он сожалел, что рассказал мне так много, и остерегался снова лишнего сболтнуть, хотя было поздно менять моё мнение. Том об этом догадывался, и даже не пытался меня обаять, как это удалось со многими учителями.
   Реддл становился старше и собрал группу посвященных друзей, как я их называю - хотя, как я уже сказал, он не испытывал к ним ровно никакой привязанности. Эта группа имела своего рода темное очарование в замке. Своего рода попурри - собрание слабаков, ищущих защиты, амбициозных, желающих разделить славу, и головорезов, нуждающихся в лидере, который мог бы показать им более изощренные формы насилия. Другими словами, они были предшественниками Упивающихся Смертью, и некоторые из них, окончив Хогвартс, стали первыми Упивающимися.
   Этих студентов, находящихся под твердым управлением Реддла, никогда не замечали в открытом насилии, но те семь лет, пока они учились, были отмечены большим числом несчастных случаев. В том числе, кстати, было открытие Тайной Комнаты, из-за чего погибла девочка. Как тебе известно, в этом преступлении обвиняли Хагрида.
   Не слишком много я нашёл воспоминаний о Реддле в Хогвартсе... Те, кто знал его, были слишком напуганы, чтобы говорить о нем. Я приложил много усилий, исследовал многие источники, прежде чем смог составить его портрет.
   Итак, Реддл был одержим своим происхождением. Это в какой-то мере понятно, ведь он вырос в приюте, и хотел узнать, как он туда попал. Том напрасно искал следы Тома Реддла-Старшего в Трофейной комнате, в списках старост, в старых школьных отчетах, даже в книгах по Истории Магии. В конце концов он понял, что его отец никогда не был в Хогвартсе. Полагаю, именно тогда он отказался навсегда от имени и стал называть себя Лордом Вольдемортом. Теперь он искал следы заранее презираемой матери-маглы, которая, как он думал, не могла быть ведьмой, если уступила такой бесславной смерти. Все что он знал, это имя деда - Марволо. В конце концов, после кропотливого исследования, через старые книги о магических семействах, он обнаружил, что наследник Слизерина выжил. Летом, когда ему исполнилось шестнадцать, он оставил приют, и начал искать своих родственников Гонтов.
   Дамблдор поднялся, доставая бутылку с воспоминаниями.
   - Мне очень повезло с этим, - сказал он, выливая сверкающую жемчугом струю в Омут Памяти. -Ты поймешь, когда увидишь всё собственными глазами. Пошли?
   Гарри подошел к каменной чаше и наклонился, всматриваясь в серые, белёсые, серебряные сполохи, пока не коснулся поверхности, потом - знакомое ощущение провала в небытие, и юноша приземлился на каменный пол. Тишина, темнота и запустение властвовали вокруг. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы узнать это место. Дом Гонта настолько пропитался грязью, что Гарри удивился. Потолок был заткан густой паутиной, которая не могла, однако, скрыть трещины, пол покрыт грязью, плесневелая, гниющая еда лежала на столе среди битых горшков. Среди комнаты на полу оплывала свеча, дрожащим ореолом высвечивая человека в кресле. Он так зарос волосами, что лица почти не было видно, и сидел так окостенело, что Гарри на минуту предположил, будто видит мёртвого. Внезапно в двери постучали, и тот истукан ожил, вскидывая палочку и короткий нож.
   Дверь заскрипела, открываясь. На пороге, высоко подняв масляную лампу, стоял высокий темноволосый мальчик, которого Гарри сразу узнал. То был бледный и красивый... юный Вольдеморт.
   Его глаза медленно обошли лачугу и остановились на человеке в кресле. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом человек вскочил, пораженный, пустые бутылки у него в ногах загремели и покатились по полу.
   - ТЫ! - заревел он. - ТЫ!!!
   И он, как разъярённый бык, помчался на Реддла с палочкой и ножом, поднятыми вверх.
   - Ссссстоять.
   Реддл говорил на змеином языке. Человек забрался под стол, скидывая на пол разбитые горшки. Он придурковато уставился на Реддла в полной тишине.
   - Это вы сказали?
   - Да, я, - холодно и отстранённо сказал Реддл. Он прошел в комнату, и незапертая дверь закачалась с жалобным скрипом. Гарри не мог не восхититься поведением Вольдеморта. Он оглядывал отвратительное жилище без тени страха, с брезгливым разочарованием. - Где Марволо? - спросил он.
   - Помер, - всхлипнул Гонт. - Помер много лет назад.
   Реддл нахмурился.
   - А кто ты тогда?
   - Я Морфин.
   - Сын Марволо?
   - Ну да, сын...
   Морфин убрал волосы от грязного лица, чтобы лучше видеть Реддла, и Гарри заметил на его руке кольцо с черным камнем.
   - Я думал, что вы тот магл, - шепелявил Морфин. - Вы такой же важный, как он...
   - Какой магл?- вскинулся Реддл.
   - Ну тот, на которого пялилась моя сестра, который жил в большом доме на дороге, - сказал Морфин, и неожиданно грохнулся на пол. Загребая ногами, он встал на четвереньки и по-собачьи тявкнул.
   - Вы похожи на Реддла, сильно похожи. Но он ведь старше, ага? Он старше вас, теперь я понимаю...
   Морфин с трудом встал, и вцепился в край стола для поддержки.
   - Я видел, как он возвращается... - добавил он.
   Вольдеморт пристально поглядел на Морфина, как бы оценивая. Он придвинулся немного ближе и спросил:
   - Реддл вернулся?
   - Ага, он бросил её и женился на грязи! - воскликнул Морфин, отпустил стол и опять растянулся на полу. - Ограбил нас и убежал, а где медальон... где медальон Слизерина?
   Вольдеморт не ответил. Морфин снова разозлился, он махал своим ножом и размешивал имя Мероуп в клейком болоте брани. Потом он обернулся к Вольдеморту - и замолчал, словно рот ему залепили комком грязи. Вольдеморт сделал шаг вперед. Лампа его потухла, погасла и свеча Морфина, все погрузилось во тьму...
   Пальцы Дамблдора стиснули руку Гарри - и вокруг загорелись мягкие золотые светочи.
   - Это все? - сразу же сказал Гарри. - Почему стало так темно, что случилось?
   - Морфин больше ничего не помнил, - сказал Дамблдор, усаживая Гарри на его место. - Он очнулся утром, лёжа на полу. Кольцо Марволо исчезло.
   Тем временем, в деревне Литтл Хенглтон, по главной улице с криком бежала девушка. Когда её немного успокоили, она поведала, задыхаясь от ужаса, что в большом доме лежат три мертвеца: это были Том Реддл и его родители.
   Магловские власти были в растерянности, ведь до этого дня они не знали, что Avada Kedavra не оставляет следов... Исключение из этого правила сейчас передо мной, - добавил Дамблдор, кивком указывая на шрам Гарри. - Однако Министерство Магии тут же определило магическую природу преступления. Было известно, что неподалёку обитает ранее судимый маглоненавистник, отвратительный спившийся тип. Итак, единственным подозреваемым стал Морфин Гонт... и дело оказалось лёгким. Не было нужды в допросах, окклюменции или зелье Veritaserum, Морфин с пьяной бравадой во всём сознался. Он говорил, что гордится содеянным, что он ждал этого шанса многие годы. Морфин показал свою палочку, и заклинание Priory Incantantem показало, что Реддлы были убиты ею. И Морфина отправили в Азкабан. Бедный дурак даже не сопротивлялся. Все, что тревожило его - это пропажа кольца.
   - Он убьет меня за то, что я потерял кольцо, - много раз повторял Морфин, очевидно забыв, что Марволо уже нет на свете. В тюрьме его слабый рассудок дал окончательный крен. Он прожил остаток жизни в Азкабане, оплакивая потерю семейной реликвии, и был захоронен под его стенами, как многие другие узники.
   - Но это же Вольдеморт украл палочку Морфина? - спросил Гарри, выпрямившись.
   - Вот именно, - сказал Дамблдор. - У нас нет воспоминаний, чтобы доказать правду, но по-моему, здесь сомнений нет. Вольдеморт применил к своему дяде Stupefied, взял его палочку и прошел к "большому дому на дороге". Там он прикончил магла, который предал его мать-ведьму, тем самым отказавшись от волшебства, без которого младший Том не представлял жизни, а для ровного счета убил и своих дедушку с бабушкой. Так Вольдеморт стер с лица земли род недостойных Реддлов, мстя отцу, что отказался от него. Потом он возвратился в дом Гонта, выполнил сложное заклинание, которое создало Морфину ложную память, оставил палочку рядом с ним, присвоил себе древнее кольцо и ушел.
   - А Морфин так никогда и не понял, что невиновен?
   - Никогда, - сказал Дамблдор. - Как я уже сказал, он дал очень хвастливое признание.
   - Но ведь у него оставалась и настоящая память?
   - Да, но понадобилось бы много квалифицированной окклюменции, чтобы эту память извлечь из-под замков заклятья. Никто не захотел возиться с Гонтом, да и зачем, когда он сам признался в содеянном? Я посетил Морфина в последние дни его жизни, и узнал об этом воспоминании. Поняв, что Гонт невиновен, я стал хлопотать об его освобождении, но он скончался раньше, чем Министерство что-нибудь решило.
   - Но как Министерство не поняло, что Вольдеморт колдовал за пределами школы? - сердито сказал Гарри. - Он же не был совершеннолетним в то время? Я думал, они могут обнаружить любую магию несовершеннолетних!
   - Ты прав, они могут отслеживать магию - но не исполнителя. Вспомни, как ты получил предупреждение от Министерства за Парящие Чары, хотя на самом деле это был...
   - Добби! - прорычал Гарри. Эта несправедливость все еще терзала его. - Значит, если колдовать в доме, где есть взрослые волшебники, Министерство не будет знать?
   - На самом деле они не будут знать, кто именно совершил волшебство, - сказал Дамблдор, улыбаюсь негодованию Гарри. - Министерство полагается на родителей, в надежде, что те следят за детьми в пределах дома. Не будем говорить, сколько родителей берут на себя вину разбалованного ребёнка.
   - Но это же чепуха! - злился Гарри. - Посмотрите, что случилось с Морфином, да и со мной тоже!
   - Я согласен, хотя ваши несчастья самую малость несоизмеримы, - лукаво сказал Дамблдор. - Кем бы ни был Морфин, он не заслуживал такой смерти. Но уже поздно, а я хочу показать тебе еще одно воспоминание...
   Дамблдор достал ещё одну хрустальную бутылку мыслей, и Гарри заметил, что они льются в Омут Памяти неравномерно, то струйкой, то тяжёлыми сгустками. Может, во внутреннем кармане директора было слишком тепло, и мысли немного... испортились? Гарри затих, прикидывая, повлияет ли этот факт на запах внутри воспоминания - и шагнул вперёд.
   Человек, что сидел в мягком кресле среди группы подростков, был молодой Хорэс Слугхорн. Гарри понял, что Клуб Шелкопряда находится в расцвете, и с интересом огляделся вокруг. Оказывается, давно канувшие в Лету волосы профессора были цвета соломы, и так же рассыпались по плечам, не смотря на постоянные попытки владельца пятернёй призвать их к порядку. Брюшко только слегка наметилось, заставляя пуговицы жилета напрячься, но лысина была уже размером с галлеон. Шелкопряд молодцевато подкрутил рыжеватые усы и запустил руку в блюдо засахаренных ананасов. Гарри с усмешкой вспомнил, что господин профессор во все времена является диким сластёной, обернулся - и похолодел. Ярость сомкнула у него на сердце ледяные клешни. Близко, на расстоянии вытянутой руки, небрежно раскинулся на стуле темноволосый юноша с кольцом Марволо на руке. Значит, он уже убил своего отца. На красивом лице Тома Реддла изящный резец - мерило и тень всех поступков - уже наметил тонкий, чёткий рисунок свирепой ненависти, прикрытый мутным невесомым покрывалом безразличия.
   Гарри перевёл дух и посмотрел по сторонам. Шелкопряда окружали шестеро студентов на низких стульях, и мало кто из них был так в себе уверен, как Вольдеморт.
   - Сэр, а правда, что профессор Меринос увольняется? - спросил он учителя.
- Том, Том, я не должен об этом говорить, - укорил его Шелкопряд, грозя пальцем, покрытым сахаром. - Хотел бы я знать, мой мальчик, откуда ты знаешь больше, чем половина учителей?
   Реддл улыбнулся, не смущаясь, а остальные засмеялись и посмотрели на него с восхищением. Похоже, Вольдеморт был здесь главным кумиром, затеняя Слугхорна.
- Спасибо за ананас, кстати, ты совершенно прав, это мое любимое...
Некоторые студенты захихикали, и вдруг произошло что-то странное. На всех, кроме Дамблдора, наплыл густой белый туман, в котором неестественно громко прозвучал голос Шелкопряда.
   - Ты далеко пойдешь, мой мальчик , запомни мои слова.
Туман растаял так же внезапно, как и появился, но никто, казалось, не заметил его. Маленькие золотые часы на столе показывали одиннадцать.
- Не пора ли расходиться? - спросил Слугхорн. - Идите, не то у вас будут проблемы, а я этого не хочу. Лестранж, сдайте ваше сочинение завтра, иначе получите взыскание. С вашим талантом это было бы неприятно. Вы тоже, Эйвери.
Ученики прощались и уходили, но Вольдеморт остался и спокойно сидел на своём месте, выжидая, пока останется с профессором с глазу на глаз.
   - Том, тебе пора, - напомнил Шелкопряд. - Иди, не то завтра проспишь половину уроков. Ты ведь староста, и должен подавать пример! Хочу заметить, что твои методы как безупречны, так и непонятны для других. Трудновато будет следовать за тобой, если ты надумаешь возглавить какое-нибудь движение! Способностей у тебя хватает, честолюбия - тем более...
   Вольдеморт с невнимательной улыбкой кивал, а потом сказал:
   - Сэр, я хотел спросить у вас кое-что.
- Спрашивай, мой мальчик, спрашивай.
- Что вы знаете про Хоркоруксы?
И снова пелена тумана заволокла комнату, и будто колокол к обедне, прогудел голос Шелкопряда.
   - Я ничего не знаю про Хоркоруксы, а знал бы - не сказал! Думай, о чём спрашиваешь! Уходи, Том, и никогда не упоминай их впредь.
   - Нам тоже пора уходить, - сказал Дамблдор Гарри, потянул за руку - и они оказались в кабинете директора.
- Это все? - удивился Гарри. По словам Дамблдора, это воспоминание было очень важным, но чем именно? Необычным был разве только туман, которого никто не замечал, и ещё одно: Вольдеморт задал вопрос и не получил на него ответ.
- Ты должен был заметить, -сказал Дамблдор, усаживаясь, - что в эту память вмешались.
- Вмешались? - изумлённо повторил Гарри.
- Вот именно. Профессор Слугхорн изменил собственные воспоминания.
- Но зачем он это сделал?
- Должно быть, он стыдится того, что помнит, - сказал Дамблдор. - Он пытался переделать память, чтобы обелить себя, стирая те части, которые мне, по его мнению, не надо видеть. Это сделано очень грубо - могу заметить, к счастью. Стало быть, настоящая память все еще там, под изменениями.
Итак, Гарри, впервые я даю тебе домашнее задание .Твоей работой будет убедить профессора Слугхорна обнародовать настоящую память, которая станет, несомненно, самой важной информацией из всей, что у нас есть.
Гарри уставился на него.
- Конечно, сэр, - сказал он, тщательно подбирая слова, - вы сами справитесь гораздо лучше. Скажем, окклюменция... или Veritaserum...
   Дамблдор улыбнулся.
   - Профессор Слугхорн очень талантливый волшебник, который готов ко всему. Он куда способней в окклюменции, чем бедный Морфин Гонт, и я удивлюсь, если он не выпил противоядие против Сыворотки Правды с тех пор, как я вынудил его поделиться этим воспоминанием. Таким образом, выбивать из него правду силой глупо, это принесёт больше вреда чем пользы. Я не хочу, чтобы он оставил Хогвартс. Однако дражайший Шелкопряд имеет свои слабости. Я полагаю, что ты - единственный, кто способен достучаться до него. Очень важно, чтобы память была настоящей, Гарри... Итак, удачи... и спокойной ночи.
Немного ошеломленный резким переходом, Гарри быстро поднялся на ноги.
   - Спокойной ночи, сэр.
Закрыв дверь кабинета, Гарри отчетливо услышал, как Финеас Найджеллас сказал:
   - Я не понимаю, почему мальчик сделает это лучше вас, Дамблдор.
- Не ожидал от вас, любезный Финеас, - ответил Дамблдор, и Фоукс издал низкий, музыкальный крик.

Глава восемнадцатая
Сюрприз на день рождения

  

На следующий день Гарри рассказал Рону и Гермионе о сложном домашнем задании. Гермионе - отдельно, так как она продолжала показательно избегать Рона. Тот, похоже, не сомневался в успехе предстоящей авантюры.
   - Гарри, ведь ты его любимчик! - восклицал он за завтраком, размахивая вилкой с куском яичницы. - Он не сумеет тебе отказать! Только не его Повелителю Зелий. Просто останься в полдень после урока и расспроси его...
Гермиона бросила на Рона хмурый взгляд.
- Если сам Дамблдор не смог выудить из него правду, Гарри, то перед тобой и вовсе непосильная задача... - сказала она на перемене, когда они стояли в пустынном заснеженном дворике. - Хоркоруксы... Хоркоруксы... Я даже и не слышала ничего о них...
- Правда? Жаль!
Гарри был разочарован, ведь понадеялся, что Гермиона знает всё.
   - Должно быть, это могущественная и смертоносная магия. И однозначно незаконная!
   - Ох, Гермиона... - простонал Гарри. - Только не начинай, пожалуйста!
   - Ладно, я понимаю, что тебя оправдывает Дамблдор, - смилостивилась она. - Да, Хоркоруксы точно какая-то тёмная жуть, раз ими так интересовался Вольдеморт! Нам будет очень сложно получить информацию о них, а тебе следует проявить крайнюю осторожность, чтобы подобраться к Шелкопряду. Хорошенько обдумай стратегию.
- Рон считает, что мне всего лишь надо задержаться после урока Зельеварения...
- О, превосходно, если Вон-Вон так думает, то тебе действительно стоит последовать его совету, - сказала девушка, мгновенно вспыхивая от гнева. - В конце-то концов, разве Вон-Вон когда-нибудь ошибался?
- Гермиона, может вам пора...
- Нет! - со злобой отрезала она и убежала, оставив Гарри в одиночестве, по щиколотку в снегу.
Особенно неловко было в эти дни на уроках Зельеварения, потому что друзья сидели за одним столом. Сегодня Гермиона отодвинула свой котёл ближе к Эрни, и полностью игнорировала как Рона, так и Гарри.
- Что ты натворил? - потребовал ответа Рон, глядя на высокомерное выражение её лица.
Но до того, как Гарри смог ответить, Шелкопряд попросил тишины.
- Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста! Нам предстоит много работы. Кто мне расскажет третий закон Голпалотта? Хм, мисс Грейнджер, естественно!
Гермиона крайне быстро продекламировала:
- Третий закон Голпалотта гласит, что противоядие от смешанного яда будет эквивалентно большей сумме противоядий на каждый отдельный компонент яда.
   Рон округлил глаза.
- Точно! - просиял учитель. - Десять очков Гриффиндору! Если считать третий закон Голпалотта достоверным...
Гарри с глубоким вздохом решил подробнее расспросить Шелкопряда о третьем законе, поскольку совершенно ничего не понял. Похоже никто, кроме Гермионы, не понимал то, что профессор объяснял дальше.
   - ...конечно, принимая во внимание то, что мы получили правильный состав яда с помощью заклинания Определения Скарпина, то нашей целью есть не простой подбор противоядий к этим ингредиентам, а решение, какой добавить компонент, который алхимически преобразует эти разрозненные составляющие...
Рон сидел с полуоткрытым ртом, с отсутствующим видом выводя каракули в новенькой книге "Передовое создание зелий". Он понимал, что теперь не сможет обратиться к Гермионе за помощью, как только потеряет нить вопроса, и впал в мрачную меланхолию.
   - Сейчас, мои дорогие, - сказал Шелкопряд, - подойдите к моему столу и возьмите по одному из этих пузырьков. Вы должны создать противоядие к этому яду до конца урока. Удачи вам, и не забудьте о защитных перчатках!
Гермиона стартовала со своей скамьи, как фаворит на скачках, и уже была на полпути к учительскому столу, когда остальные поняли, что пора шевелиться. И когда Эрни, Гарри, и Рон и вернулись к своему столу, девушка уже вылила содержимое своего пузырька в котёл и разжигала под ним огонь.
- Очень жаль, Гарри, что принц не сможет помочь, - оживлённо сказала Гермиона. - В этот раз тебе нужно понять принципы, заключённые в законе. Без коротких путей и шельмовства!
Раздражённый, Гарри откупорил пузырёк с ядом едкого розового цвета, вылил его в котёл и разжёг огонь. Что делать дальше, он не представлял. Гарри взглянул на Рона, но друг с безнадёжным видом лишь копировал его действия.
- Ты уверен, что у принца нет никаких идей? - уныло пробормотал Рон.
Гарри открыл свой учебник на главе "Противоядия". Там находился третий закон Голпалотта, который Гермиона процитировала слово в слово, но ни единой заметки рукою принца... Видимо, у него, подобно Гермионе, не было проблем в понимании темы.
- Ничегошеньки...- угрюмо сказал Гарри.
В это время Гермиона с энтузиазмом махала волшебной палочкой над своим котлом. К сожалению, она была так хороша в невербальных заклинаниях, что друзья ничего не могли подслушать. Эрни Макмиллан, однако, пробормотал над котлом "Specialis revelio", что звучало довольно впечатляюще, и Гарри с Роном поторопились это повторить.
Гарри хватило всего пяти минут, чтобы понять, что его слава лучшего создателя зелий в классе рушится на глазах. Слугхорн с надеждой посмотрел в его котёл, когда проходил первый круг по классу, готовый громогласно восвалить любимца, но вместо этого поспешно отвернулся, ибо в нос ему ударил несравненный запах протухших яиц. Гермиона сияла, что начищенная монета: наконец-то практические знания - плоды долгих часов сидения в библиотеке, торжествовали над ненавистной шпаргалкой! Сейчас она переливала непонятным способом разделённые ингредиенты яда в десять стеклянных пузырьков. Чтобы не видеть краха своих надежд, Гарри отвекрнулся и склонился над книгой принца-полукровки. Нехотя перевернул несколько страниц - и вот она, вожделенная подсказка! Принц оказался лаконичен:
"Просто скормите ему безоар".
Гарри вытаращил глаза. Он уже слыхал про безоары, но где? Ах, неужели от Снейпа, на их первом уроке Зельеварения? Камень, извлечённый из желудка козла. Противоядие от большинства ядов.
Это не соответствовало Закону Голпалотта, но могло сработать. Конечно, будь учителем Снейп, Гарри не посмел бы так поступить, но сегодняшний случай требовал крутых мер. И Гарри поспешил к шкафу, распахнул, не дыша, скрипучие двери, и стал лихорадочно копаться в сплетениях сушеных трав и мешочках удивительной формы. Наконец, в самом углу он нашарил конце маленькую картонную коробку с надписью "Безоары". Открыл её, и тут Слугхорн оповестил:
- Осталось две минуты!
Внутри коробки перекатывалось шесть или семь сморщенных коричневых шариков, что больше напоминали сушеные почки, чем камни. Гарри схватил один, положил коробку обратно в шкафчик и припустил обратно к своему котлу.
- Ваше время вышло! - добродушно сказал Шелкопряд. - Отличненько, давайте посмотрим на ваши результаты.
Не торопясь, профессор двигался по классу, проверяя работы. Никто не успел закончить задание, хотя Гермиона старалась запихнуть ещё несколько составных в котёл до того, как учитель дойдёт до неё. Рон поник, опустил руки и просто старался не вдыхать зловонный дым, исходивший из его котла. Гарри стоял, сжимая безоар в потном кулаке. Слугхорн подошёл к их столу в последнюю очередь. Он понюхал зелье Эрни и с гримасой направился к Рону. Сунув нос в его котёл, профессор быстро отвернулся. Гримаса стала зверской, на глаза навернулись слёзы, а кадык опасно задёргался.
   - Гарри, - сказал он, утирая глаза рукавом, - что ты можешь мне показать?
Гарри разжал руку, безоар лежал на его ладони.
- Да ты молодчина, парень! - пророкотал Шелкопряд, поднимая безоар и держа его так, чтобы весь класс мог видеть его. - О, ты похож на свою мать... кхм, я не могу найти недостаток в твоём решении, безоар действительно является противоядием ко всем этим ядам!
Гермиона, сузив глаза, прикусила губу. Лицо её блестело от усилий, а нос был вымазан сажей. Противоядие, состоящее из пятидесяти двух ингредиентов, включая прядь её собственных волос, вяло булькало за спиной Слугхорна, который и думать забыл о Гермионе.
- Ты точно сам догадался применить безоар, Гарри? - процедила она сквозь стиснутые зубы.
- Это особенный дар, в котором нуждается настоящий Мастер Зелий! - вдохновенно пропел Шелкопряд. - Этим даром обладала его мать... да, та же изумительная интуитивная хватка, я узнаю её!
   Гарри, что ни говори, было приятно слышать подобные отзывы о своей маме, но вот он глянул на Гермиону - и счастье как ветром сдуло. Похоже, девушка собиралась применить к нему хватку отнюдь не интуитивную. Только один человек в классе выглядел ещё злее. Это был Драко Малфой, который от переизбытка яростного зуда в когтях пролил на себя своё противоядие, исключительно зловонную и гадостную смесь. Не успели студенты высказать своё негодование или восхищение успехами Гарри, оглушительно прозвенел звонок.
- Время собираться! - сказал профессор. - И дополнительные десять очков Гриффиндору за смекалку!
Посмеиваясь, он вразвалку подошёл к своему столу и сел в кресло, откинул голову и зажмурился, будто сытый ангорский кот. Гарри махнул Рону и Гермионе, и принялся чрезмерно долго складывать рюкзак. В итоге подземелье опустело, и Гарри остался со Слугхорном с глазу на глаз.
   - Поторапливайся, Гарри, или опоздаешь на следующий урок, - приветливо сказал профессор, защёлкивая застёжки своего портфеля из драконьей кожи.
- Сэр, - сказал Гарри, только что не дословно цитируя Вольдеморта, - я хочу кое-что у вас спросить.
- Спрашивай, мой дорогой мальчик, спрашивай.
- Сэр, вы случайно ничего не знаете... про Хоркоруксы?
   Улыбка профессора стала жалкой, лицо посерело. Он облизнул губы и хрипло произнёс:
- Что ты сказал?
- Я хочу знать, что такое Хоркоруксы, сэр.
- Тебе это сказал сделать Дамблдор, - прошептал Слугхорн изменившився голосом. Он весь покрылся испариной, достал из кармана батистовый платок и стал утирать лоб.
- Дамблдор показал тебе моё... воспоминание, - сказал он наконец. - Я прав?
- Да, - сказал Гарри, решив, что лучше не врать.
- Конечно, - тихо сказал Шелкопряд, побелев окончательно. - Разумеется... В этом весь Дамблдор! Но раз ты увидел это воспоминание, Гарри, то тем более должен понять, что я не знаю ничего... ничего не знаю о Хоркоруксах.
Он подхватил свой портфель из драконьей кожи и пошёл к дверям, запихивая платок обратно в нагрудный кармашек.
- Сэр, - сказал обескураженно Гарри, - я просто думал, что вы можете добавить что-нибудь поверх воспоминания.
- Неужели? - буркнул Шелкопряд. - Тогда ты был не прав. НЕ ПРАВ!
И он в сердцах, размахнувшись как следует, звучно притворил дверь.
   Ни Рон, ни Гермиона не посочувствовали Гарриной неудаче. Гермиона до сих пор кипела из-за того, что её зелье осталось незамеченным, Рон же был возмущён тем, что Гарри не дал безоар и ему.
- Вообрази, какая глупая картина - мы оба поступили бы одинаково! - пояснял ему Гарри, теряя терпение. - Да пойми ты, мне надо было смягчить Слугхорна, чтобы спросить его о Вольдеморте! - раздражённо добавил он, а Рон вздрогнул при звуке этого имени.
Кипя от бешенства из-за провала, Гарри вынашивал планы, как сладить со Слугхорном. Наконец он решил на какое-то время отступиться, чтобы старый профессор успокоился, а потом начинать всё сначала.
   На другой день Шелкопряд вёл себя как обычно, и относился к Гарри с прежним радушием. Было похоже, что он выбросил из головы роковой вопрос. Гарри с нетерпением ждал приглашения на очередную вечеринку, твёрдо решив воспользоваться этим случаем, даже если придётся изменить расписание тренировок по квиддичу. Однако приглашения всё не было. Гарри спрашивал об этом у Гермионы и Джинни - оказалось, что никто из Клуба не был приглашён. Напрашивался вывод, что Слугхорн ничего не забыл, и не собирается предоставлять Гарри шанс повторить свой вопрос. Очевидно, профессор обладал непростым характером... Гарри не переставал думать об этом.
Тем временем, библиотека Хогвартса впервые подвела Гермиону. Девушка была в таком раздражении, что даже забыла, что поругалась с Гарри из-за проделки с безоаром.
   - Я не нашла ни малейшего намёка на то, что такое Хоркоруксы! - пожаловалась она. - Ни единого! Я даже искала в запрещённой секции, просматривала самые зловещие книги, рылась в рецептах ужасащих зелий и... ничего! Вот всё, что я смогла найти...
   Гермиона вынула из рюкзака огромную потрёпанную книгу в тяжёлом футляре из позолоченной кожи. Книга называлась "Мертвенная Магия", из-под обложки сочились призрачные стоны. Гермиона открыла книгу, взвилось облачко библиотечной пыли и прозвучал заунывалый вопль.
   - Послушай-ка! "Хоркорукс - это жуткое, порочное магическое изобретение, поэтому не будем ни говорить, ни давать направлений". Зачем тогда было дразнить? - раздраженно сказала она, захлопывая книгу. Та взвыла, будто плакальщица. - Да заткнись ты, - проронила Гермиона, и сунула книгу в свой рюкзак.
Настал февраль. Снег таял, как восковая свеча, тропинки развезло. Настали пасмурные дождливые дни, пронизывающий ветер нёс дурную погоду. Над замком повисли низкие пурпурно-лиловые облака, лужайки оделись серебристой, дрожащей на травинках моросью. Стоило ступить на них, ледяная вода мигом проникала в обувь, поэтому первый урок по аппарированию решили провести в Большом Зале.
   Субботним утром Гарри и Гермиона пришли в Большой Зал, огляделись и обнаружили, что столы исчезли. Рон, высоко подняв нос, пришёл под руку с Лавандой. Гермиона громко фыркнула и взяла Гарри под руку. Дождь хлестал по высоким окнам, заколдованный потолок напоминал адскую кухню. Все собрались около профессоров МакГонагалл, Снейпа, Флитвика и Стебль - глав факультетов, и уставились на маленького чародея, которого Гарри сразу определил как инструктора по аппарированию. Он был бледноват, с прозрачными ресницами, клочком волос на голове и неестественно тощ. Казалось, резкий порыв ветра мог унести его за собой. Гарри думал, что этот маг так истончился из-за постоянных исчезновений и появлений при аппарировании, растеряв по дороге половину красок и веса.
   - Доброе утро, - приветливо сказал волшебник из Министерства, когда все ученики пришли и главы факультетов призвали их к тишине. - Моё имя Вилки Твикросс, и я буду вашим инструктором по аппарированию в течение следующих недель. Я надеюсь, что мы сможем вовремя подготовиться к вашим тестам...
- Малфой, уймитесь и обратите внимание! - рявкнула профессор МакГонагалл.
Все оглянулись. Малфой залился румянцем и поспешно от Кребба, с которым шёпотом вёл спор. Гарри мельком взглянул на Снейпа и понял, что профессор злится. Юноша сильно подозревал, что дело кроется не в поведении Малфоя, а в том, что МакГонагалл сделала замечание ученику его факультета.
- Когда мы окончим курс, многие из вас будут готовы сдать тест, поэтому не волнуйтесь, - продолжил Твикросс, как будто его и не прерывали. - Как вам известно, аппарировать внутри Хогвартса невозможно. Директор убрал это заклинание с Большого Зала на один час, поэтому мы можем с вами попрактиковаться. Должен вас предупредить, что пробовать аппарировать в замке будет по меньшей мере глупо. Теперь, ребята, станьте так, чтобы впереди вас оставалось по пять свободных метров.
Немедленно произошла большая свалка и толкотня, ученики натыкались друг на друга и переругивались. Главы факультетов двигались среди них, рассекая море учеников линиями порядка, и покрикивали на подопечных.
   - Гарри, куда ты собрался?- потребовала ответа Гермиона.
Но Гарри не ответил. Он быстро пробирался через толпу, мимо профессора Флитвика, что делал визгливые попытки расставить нескольких когтевранцев по порядку, мимо профессора Стебль, которая сгоняла пуффендуйцев в одну линию. Он проскочил мимо Эрни Макмиллана и сумел встать прямо за Малфоем, который извлёк пользу из этой толчеи, дабы продолжить спор с Креббом, стоящим в пяти футах от него.
   - Да не знаю я, как долго!- кричал ему Малфой, не замечая Гарри. - Это займёт столько времени, сколько понадобится.
Кребб было открыл рот, но Малфой, похоже, быстро догадался, что тот хочет сказать.
- Это не твоё дело, чем я занимаюсь, Кребб, и тебя тоже касается, Гойл! Просто делайте то, что я вам сказал, и будьте начеку!
- Я бы рассказал моим друзьям, чем я занимаюсь, если бы хотел их помощи, - громко сказал Гарри. Малфой развернулся на месте, его рука дернулась к волшебной палочке, но как раз в этот момент главы факультетов рявкнули:
- Тихо!!!
Снова в зале наступила тишина. Малфой медленно повернулся лицом к учителям.
- Спасибо вам, - сказал Твикросс. - Теперь...
Он взмахнул своей волшебной палочкой, и перед каждым учеником на полу появились большие деревянные обручи.
- Есть три важные вещи, которые нужно помнить при аппарировании, - сказал Твикросс. - Место назначения, осознание, неторопливость. Сконцентрируйте свои мысли на желаемом месте назначения. В данном случае это место - внутри вашего обруча. Хорошенько сконцентрируйтесь на месте назначения прямо сейчас.
Все огляделись по сторонам, синхронно вздохнули и стали глазеть на свои обручи. Для Гарри концентрация на деревяшке была непростым заданием, ведь голова его была забита догадками о Малфое. Он лишь подумал, что всё это чревато аппарированием Малфою ногами в затылок, и пожелал, чтобы несчастный случай был как можно более несчастным.
   - Шаг второй, - говорил дальше Твикросс, - сфокусируйте ваше сознание на представленном месте! Позвольте этому захватить каждую частичку вашего тела!
Гарри исподтишка оглядывался вокруг. Слева, недалеко от него, Эрни Макмиллан так пристально созерцал свой обруч, что его лицо налилось краской, и было похоже, что он старается снести яйцо размером с квоффл. Гарри сдержал смешок и быстро вернул взгляд на свой собственный обруч.
- Третий шаг, - произнес Твикросс, - как только я дам команду... двигайтесь вслед за вашим сознанием, туда, где оно находится. Вы сейчас - только тело, так догоните же свой разум! Чувствуйте, что путь лежит через пустоту, нет никаких преград. И помните - не надо торопиться! По моей команде, один...
Ученики напряглись. Гарри попробовал сконцентрировать свои мысли на обруче, понимая, что позабыл три важные вещи.
   - ТРИ!!!
Гарри пошатнулся на месте, теряя баланс, и чуть не упал, чудом удержав равновесие. И он был не одним таким. Весь зал внезапно наполнился шатающимися людьми, словно бы здесь произошла грандиозная попойка. Невилл распластался на спине. Эрни Макмиллан выписывал чудные пируэты, прыгая к своему обручу с полным восхищением на лице, пока не увидел, как Дин Томас, глядя на него, заливается смехом.
- Не обращайте внимания, не обращайте внимания, - терпеливо повторял Твикросс, который, похоже, не ожидал ничего лучшего. - Поправьте ваши обручи, пожалуйста, и займите исходную позицию...
Вторая попытка была не намного лучше, чем первая, третья была так же плоха. Да и в четвёртый раз ничего захватывающего не произошло. Послышались пронзительные крики, все испуганно обернулись и увидели, как Сьюзан Боунс из Пуффендуя попала левой ногой в обруч, продолжая стоять на исходной позиции. Главы факультетов поспешили к ней, раздался грохот, и в воздух взвилось облачко фиолетового дыма. Сьюзан объединилась со своей ногой и залилась слезами. Её трясло. Все остальные занервничали.
- Раскалывание, или отделение частей тела, - бесстрастно пояснил Вилки Твикросс. - Это происходит, когда разум недостаточно сконцентрирован. Вы должны сосредоточиться на месте назначения, не отвлекаться, и двигаться, неторопливо скользя в пустоте. Вот так:
Твикросс прошёл вперёд, замер грациозной статуэткой - и пропал в завихрении своей мантии, чтобы тут же появиться в другом конце зала.
- Пробуйте заново, ребята. Не волнуйтесь. Один... два... три...
Но и через час самым ярким событием оставалась нога бедной Сьюзан. Твикросс, похоже, не был обескуражен. Застёгивая свой плащ, он спокойно сказал:
- До следующей субботы, и не забывайте: место назначения, осознание, неторопливость.
   Он взмахнул волшебной палочкой, и обручи растаяли, а после вышел из Большого Зала, сопровождаемый профессором МакГонагалл.
   - Ну и как твои успехи? - спросил Рон, быстро подбегая к Гарри. - Мне кажется, что я почувствовал что-то, когда пробовал аппарировать в последний раз... какое-то покалывание в ногах.
- Думаю, что кроссовки тебе малы, Вон-вон, - произнёс жеманный голос позади них, и Гермиона величаво проплыла мимо.
- Я ничего особого не почувствовал, - сказал Гарри, не обращая внимания на колкость Гермионы. - У меня есть дела поважнее...
   - Не пойму, к чему ты клонишь. Разве ты не хочешь научиться аппарировать? - недоверчиво спросил Рон.
- Мне действительно всё равно. Я предпочитаю летать, - сказал Гарри, через плечо наблюдая за Драко. - Поторопись, я хочу кое-что сделать.
Рон в недоумении последовал за Гарри в гриффиндорскую башню. На четвёртом этаже они столкнулись с Пивзом. Надоеда полтергейст закрыл двери и отказывался кого-либо впускать, пока они не подожгут собственные штаны. Гарри и Рон просто вернулись назад и воспользовались коротким путём. Через пять минут они уже миновали портрет Полной Дамы.
   - Ты собираешься сказать мне, что мы делаем, а? - спросил Рон, тяжело дыша.
- Вот мы и здесь, - сказал Гарри и пересёк гостиную, направляясь к лестнице.
Как он и надеялся, спальня была пуста. Гарри быстро откинул крышку своего сундука и принялся рыться в нём под нетерпеливыми взглядами Рона.
   - Эй, Гарри...
- Малфой использует Кребба и Гойла в качестве дозорных. Он ругался с Креббом только что. Я хочу знать, что он делает. Ага, вот она!
Он торжествующе вскрикнул, найдя сложенный вчетверо чистый пергамент. Гарри тотчас же развернул его и направил на пергамент палочку.
   - Торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.
   По Карте Мародёров побежали приветственные надписи господ изготовителей, а потом появился подробнейший план замка. Всюду двигались маленькие чёрные точки, помеченные именами. Гарри повернулся к Рону.
   - Помоги мне найти Малфоя...
Он положил карту на свою кровать, и оба склонились над ней.
- Вот! - через минуту воскликнул Рон. - Он в гостиной Слизерина, погляди! Конечно же, вместе с Паркинсон, Цабини, Креббом и Гойлом...
Гарри разочарованно глянул на карту, но потом воспрянул духом.
- Хорошо, с этого момента я не буду спускать с него глаз, - твёрдо сказал он. - И когда я замечу, что Кребб и Гойл стоят на стрёме, а этот гад неподалёку, я надену старую добрую мантию-невидимку и выясню, что он...
   Тут в спальню вошёл Невилл, и Гарри замолчал. За Невиллом тянулся шлейф горелого запаха, он неловко выпрямился и стал копаться в чемодане, разыскивая новые штаны...
   Несмотря на решимость поймать Малфоя с поличным, Гарри следующие недели не везло. Хоть он и заглядывал в карту так часто, как только мог, Малфой всегда вёл себя прямо безукоризненно. Гарри медленно закипал, а враг словно бы дразнил его. Правда, была одна загадка. Он заметил, что Кребб и Гойл ходят без Малфоя вдоль и поперёк по замку куда чаще, чем обычно, иногда застывая в пустынных коридорах, и в это время Малфоя было невозможно сыскать на карте. Гарри ломал голову, может ли Драко покидать территорию школы, особенно при теперешнем уровне защиты замка, сильно сомневался в этом и думал, что просто теряет Малфоя из виду среди сотен чёрных точек, снующих на карте. К тому же Малфой, Кребб и Гойл, похоже, теперь шли разными путями, вопреки тому, что обычно были неразлучны. Гарри с грустью подумал, что так и бывает, как только люди становятся старше - Рон и Гермиона, например.
Февраль подошёл к концу, но весна была далеко. Влажный ветер продувал до костей, принося запах прелых листьев и упругой свежести.
   К всеобщему возмущению, очередной поход в Хогсмид отменили. Заметка об этом висела на доске объявлений общей гостиной. Рон был в бешенстве.
- Это же день моего рождения! - возмущался он. - Я с нетерпением ждал этого!
- Не очень большой сюрприз, если задуматься, - отвечал Гарри. - После Кэти!
Она до сих пор не вернулась из клиники св. Мунго, а "Ежедневный пророк" то и дело сообщал об исчезновениях людей. В их числе были несколько родственников студентов Хогвартса.
- А ещё мы должны переться на это тупое аппарирование! - сварливо произнёс Рон. - Да уж, большое удовольствие на день рожденья...
Прошло уже три занятия, но аппарирование казалось таким же сложным, как вначале. Несколько учеников все-таки сумели разделить части своего тела, и паника от этого усиливалась. Никому не хотелось быть, по определению Джинни, "расплющенным и растаращенным", хотя это был единственный ключ к успеху. Чувство безысходности росло и росло. В воздухе витали совсем нездоровые чувства по отношению к Вилки Твикроссу и его трём вещам, что породило череду кличек. Самыми учтивыми были "Тощий комар" и "Навозная голова".
- С днём рожденья, Рон, - сказал Гарри, первого марта, когда их разбудили Симус и Дин, громогласно предвкушая завтрак. - Держи подарок.
Он кинул упаковку рядом с кроватью Рона, где уже была маленькая горка подарков, которые ночью доставили домашние эльфы.
   - Угу... спасибо, - сонно сказал Рон, разворачивая бумагу, а Гарри открыл свой сундук и принялся искать Карту Мародеров, которую он прятал на самое дно. Пришлось выбросить наружу половину содержимого, пока он не извлёк карту на свет божий. Она пряталась в сложенных носках, по соседству с пузырьком зелья Felix Felicis.
- Отлично, - прошептал Гарри, раскладывая карту на кровати. - Я торжественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.
   По карте побежали, сплетаясь и расползаясь, чернильные линии. Гарри оглянулся - Невилл не обращал на него внимания.
- Они прикольные, Гарри! - крикнул Рон, размахивая новой парой перчаток для квиддича, которые ему подарил Гарри.
- Не за что, - сказал Гарри, наморщив лоб. Он начал поиски Драко со слизеринской спальни. - Ха, я не думаю, что он дрыхнет...
Рон ничего не ответил, так как увлечённо раскрывал подарки, сопровождая каждый довольными возгласами.
- Хороший улов в этом году! - заявил он, поднимая массивные золотые часы, на циферблате которых вместо стрелок двигались маленькие звёзды. - Посмотри-ка, что мне подарили мама с папой!
- Клёво, - пробормотал Гарри, не отрываясь от карты. Где же Малфой? Не было его в спальне, и не было за столом Слизерина. Снейп сидел в своём кабинете один... и в туалетах, и в больничном крыле Гарри ждала неудача.
   - Хочешь? - спросил Рон, открывая коробку шоколадных лягушек.
- Нет, спасибо,- отказался Гарри, оборачиваясь. - Малфой, паразит, снова исчез!
- Не может быть, - пробормотал Рон, запихивая вторую лягушку в рот и поднимаясь с кровати, чтобы одеться. - Поторопись. Если ты не бросишь эту затею - точно будешь аппарировать на пустой желудок.
Рон задумчиво глянул на коробку шоколадных лягушек и прикончил третью.
Гарри направил палочку на карту, шепнув:
- Шалость удалась.
Пергамент побледнел и раскинулся на кровати с самым, что ни есть, подозрительно невинным видом. Однако шалость не удалась, и Гарри мучительно соображал, куда же по временам девается Малфой, и не находил ответа. Конечно, можно было проследить за ним, укрывшись мантией-неведимкой, но у Гарри почти не было свободного времени. Занятия, тренировки по квиддичу, домашняя работа и аппарирование не позволяли бы ему пропадать надолго, оставаясь незамеченным.
   - Готов? - спросил он у Рона, и был уже на полпути к дверям, когда понял, что Рон не шелохнулся и лежит на кровати, уставившись в окно тоскливым взором.
- Рон? Завтрак...
- Я не голоден.
Гарри заморгал.
- Ты же только что сказал...
- Ах, да, я спущусь потом, - довёл до его сведения Рон. - Но я не хочу есть.
Гарри оглядел друга исподлобья.
- Это потому,что ты слопал полкоробки шоколадных лягушек?
- Это не потому, - сентиментально опустил нос Рональд. - Ты... ты не поймёшь.
- Очень доходчиво, - сказал озадаченный Гарри, направляясь опять к двери.
- Гарри, я не могу этого терпеть!
- Что ты не можешь терпеть? - уточнил Гарри, делая несколько шагов к бледному Рону. Не заболел ли он?
   - Я не могу перестать думать о ней! - просипел Рон.
Гарри разинул рот. Только этого не хватало! Конечно, Рон был его другом, но если это ненормальный начнёт называть Лаванду "Лав-лав", Гарри мог и пересмотреть это дело.
- Почему ты не хочешь идти на завтрак? - поинтересовался Гарри, пытаясь не придавать значения происходящему.
- Она ведь даже не знает о моём существовании, - сказал Рон, отчаянно жестикулируя.
- Она определённо знает о твоём существовании, - возразил Гарри, сбитый с толку. - Она продолжает донимать тебя, что ли?
Рон моргнул.
- Ты это кого имеешь в виду?
- А кого ты? - промолвил Гарри, с растущим недоумение.
- Ромилду Вэйн, - нежно произнёс Рон, и от этих слов его лицо осветилось изнутри, приняв обворожительный оттенок безнадёжной влюблённости.
   Они таращили глаза друг на друга почти целую минуту, после чего Гарри произнёс:
- Это что, шутка? Ты ведь шутишь, так ведь?
- Я думаю... Гарри, я думаю, что люблю её, - подавленно сказал Рон.
- Хорошо, - сказал Гарри, подходя к Рону, и нахмурился, увидев его остекленевшие глаза.
   - Ладно... скажи это снова с честным выражением лица.
- Я люблю её, - бездыханно повторил Рон. - Ты видел её волосы, чёрные, блестящие и шелковистые... и эти глаза? Её большие чёрные глаза? И она...
- Это действительно забавно, однако ты перегибаешь палку, - раздражённо сказал Гарри. - Довольно!
Ему оставалось два шага до двери, когда Рон догнал его и врезал в ухо. Гарри, как это часто бывало, среагировал инстинктивно. Палочка была у него в руке.
- Levicorpus!
Рон взвизнул, опрокинувшись вниз головой. Его мантия задралась, он покраснел и смешно сучил ногами, не спуская с Гарри свирепого взгляда.
- Идиот! Что на тебя нашло? - сердито крикнул Гарри, потирая ухо.
   - Ты её оскорбил, Гарри! Ты сказал, что это шутка! - визгливо кричал Рон, лицо у которого стало опасно фиолетовым.
   - Да это сумасшествие какое-то! - выдохнул Гарри. Затем он увидел коробку, лежащую на кровати Рона, и суровая правда ударила ему в голову с силой бешеного тролля.
- Где ты взял этих шоколадных лягушек?
- Они были подарком на день рождения! - крикнул Рон, бешено вращаясь в воздухе в бесполезных попытках освободиться. - Я предлагал тебе одну, забыл?
- Ты просто поднял их с пола, да?
- Они упали у меня с кровати! Отпусти меня!
- Они не упали с твоей кровати, дуралей ты, неужто ты не понимаешь? Они были моими, я случайно выбросил их из сундука, когда искал карту. Это шоколадные лягушки, которых Ромилда дала мне ещё до Рождества. Они все напичканы любовным зельем!
Но, похоже, только одно слово дошло до Рона.
- Ромилда? - повторил он. - Ты сказал, Ромилда? Гарри... ты её знаешь? Ты можешь меня с ней познакомить?
Гарри поглядел на Рона, что выглядел теперь полным надежд, и поборол сильное желание заржать. Любопытно было бы посмотреть, что ещё Рон учудит прежде, чем действие зелья закончится... но, с другой стороны, он заслуживает ещё несколько ударов кулаком, если разрешит сейчас Рону объявить всем о своей бессмертной любви к Ромилде Вэйн.
- О да, я познакомлю тебя с ней, - сказал Гарри, быстро всё обдумывая. - Я собираюсь тебя отпустить, понял? Liberacorpus!
Рон неуклюже свалился на пол, но тут же опять вскочил на ноги, глупо усмехаясь.
- Она сейчас в кабинете у Слугхорна, - доверительным тоном сказал Гарри, выходя из спальни.
- Что она там делает? - озабоченно спросил Рон, стараясь поспевать за Гарри.
- Ну, понимаешь, у неё дополнительные занятия по Зельеварению, - придумывая на ходу, ответил Гарри.
- Может быть, мне тоже стоит попроситься на дополнительные занятия с ней? - предложил Рон.
- Превосходная идея, - сказал Гарри.
Около прохода в стене ждала Лаванда. Этого осложнения Гарри не предусмотрел.
- Ты опоздал, Вон-вон! - промолвила она, надув губы. - У меня для тебя есть...
- Да отстань ты! - раздражённо ответил Рон. - Гарри собирается познакомить меня с Ромилдой Вэйн.
И, не произнося больше ни слова, он пролез через проход. Гарри скорчил Лаванде извиняющееся выражение лица, но это нисколько не помогло. Она сильно обиделась.
Гарри взволновался, что Шелкопряд может завтракать, но он ответил на первый стук в дверь его кабинета, представ перед ними в зелёной вельветовой мантии и соответствующего цвета спальном колпаке, сонный, как сова.
- Гарри, - пробормотал он. - Сейчас слишком рано для визита... я в субботу сплю подольше...
- Профессор, я сожалею, что потревожил вас, - сказал Гарри так спокойно, насколько мог - а Рон, стоя на цыпочках, пытался заглянуть в кабинет. - Но, видите ли, мой друг Рон случайно выпил любовного зелья. Вы ведь можете сделать для него противоядие? Я мог бы отвести его к мадам Помфри, но сомневаюсь, честно говоря, что она совладает с продукцией братьев Уизли. Кроме того, знаете ли, тема очень деликатная, надо бы избежать разных слухов...
   - Что же помешало такому талантливому зельевару, как ты, изготовить лекарство самому? - зевнул Шелкопряд.
- Сэр, - замялся Гарри, в то время как Рон толкал его в бок, пытаясь проложить себе путь в кабинет. - Знаете, сэр, я никогда раньше не делал противоядие от любовного зелья, и решил не экспериментировать на друзьях. Рон, благо, выбрал этот момент для нытья:
- Я её не вижу. Гарри... он её прячет?
Шелкопряд проморгался и теперь оглядывал Рона с профессиональным интересом.
   - Зелье хранилось долго? Они ведь становятся мощнее, чем дольше их хранят.
- Это многое объясняет, - пропыхтел Гарри, борясь с Роном, дабы тот не сбил учителя с ног. - Сегодня его день рождения, профессор, - добавил он умоляюще.
- Ладно, тогда заходите, - сказал Шелкопряд, смягчаясь. - У меня есть всё необходимое в портфеле, это ведь не сложное зелье...
   Рон ввалился в тёплый, уютный кабинет, споткнулся о порог, схватился за Гарри, чтобы не упасть, и пробубнил:
- Она ведь этого не видела, правда?
- Она ещё не пришла, - успокоил его Гарри, глядя, как Слугхорн открывает свой портфель, набитый аккуратно разложенными ингредиентами, и добавляет по щепотке в маленький хрустальный бокал.
- Это хорошо, - пылко промолвил Рон. - Как я выгляжу?
- Очень привлекательно, - спокойно сказал Слугхорн, поднося ему бокал. - Выпей-ка, это тоник для нервов, ведь ты должен выглядеть спокойно, когда она придёт.
- Просто великолепно, - с рвением в голосе сказал Рон и проглотил зелье.
Гарри и Шелкопряд неотрывно смотрели на него. Рон улыбнулся им. Затем, очень медленно, его ухмылка исчезла, сменяясь выражением неописуемого ужаса.
- Стал опять нормальным, а? - улыбаясь, сказал Гарри.
Шелкопряд понимающе хмыкнул.
- Да ладно тебе, мой мальчик, - сказал он, когда Рон, вконец ужаснувшись, рухнул в ближайшее кресло. - Тебе надо взбодриться, - продолжал учитель, открывая дверцы бара. - У меня есть сливочное пиво, есть вино, а ещё последняя бутылка хорошенько настоянного хмеля. Я хотел подарить её Дамблдору на Рождество, но для него бутылочка воспоминаний оказалась вкусней... - он пожал плечами. Так почему бы нам не откупорить эту бутылочку, чтобы отпраздновать день рождения мистера Уизли? Нет ничего лучше, чтобы отбросить муки неудавшейся любви...
Он благожелательно усмехнулся, а Гарри подумал, что пора предпринять вторую попытку вытянуть из него настоящие воспоминания. Возможно, хорошее настроение и добрая порция хмеля расшевелят профессора.
   - Держи, именинник, - сказал Шелкопряд, протягивая Гарри и Рону по стакану хмеля до того, как поднять свой собственный. - Счастливого тебе дня рождения, Ральф!
- Рон, - шепотом подсказал Гарри.
   Рон, вообще не слушая тост, опустошил стакан двумя глотками. И спустя секунду Гарри понял, что произошло нечто ужасное. Слугхорн, похоже, ничего не замечал, и говорил дальше.
- Пусть у тебя будет гораздо больше...
- РОН!!!
Рон уронил свой стакан, обмяк и безвольной массой сполз на пол. Зрачки расширились, он судорожно дёргался и задыхался. Отравление было налицо.
   - Профессор! - крикнул Гарри. - Сделайте что-нибудь!
Но Слугхорн так перепугался, что не мог и шевелиться.
   - Что... но как... - сбивчиво произнёс он.
Гарри бросился к низкому столику и начал копаться в открытом портфеле профессора, откидывая в сторону баночки и мешочки, а звук захлёбывающегося дыхания Рона переполнял комнату. Вот оно! Маленький коричневый камень, который учитель взял у него на Зельеварении. Гарри кинулся к Рону и сунул безоар ему в рот.
Рон сильно дёрнулся, сделал глубокий вдох и успокоился...
  
  

Глава девятнадцатая

Эльфийская разведка

   - Да, у него бывали лучшие дни рождения, - грустно сказал Фред.
Был вечер. В больничном крыле стояла тишина, ровно горели лампы, и задёрнутые шторы берегли их свет, не впуская ветреную непогоду. Рон лежал на кровати, Гарри, Гермиона и Джинни сидели рядом с ним. Целый день они маялись под дверями, донимая входящих вопросами, и вконец извелись. Мадам Помфри позволила им войти только в восемь вечера, а к десяти появились Фред и Джордж, не на шутку встревоженные.
- Мы хотели вручить ему наш подарок с целым представлением, - угрюмо сказал Джордж, ставя большой подарок в яркой упаковке на больничную тумбочку Рона, и присел рядом с Джинни.
- Мы были в Хогсмиде и ждали момента, чтобы обрадовать этого шалопая, - вздохнул Джордж.
- Вы были в Хогсмиде? - переспросила Джинни, взглянув на братьев.
- Мы подумывали о покупке "Зонко", - мрачно ответил Фред. - Филиал "Проказ волшебников Уизли" в Хогсмиде принёс бы нам отчаянную популярность, не говоря о доходах, но раз ученикам теперь запретили покидать замок на выходных, то посетителей... сама понимаешь. Ладно, не грусти, мы выкрутимся.
Он сел на стул рядом с постелью и посмотрел на бледное лицо Рона.
- Как это точно было, Гарри?
Гарри пересказал всю историю, казалось, в сотый раз. Прежде его слушателями были директор, мадам Помфри, профессор МакГонагалл, Гермиона и Джинни.
- ...потом Шелкопряд очнулся - говорю вам, старика с перепугу чуть кондратий не обнял - и побежал за помощью. Тут же примчались МакГонагалл и мадам Помфри и забрали Рона сюда. Вроде бы ему повезло, но мадам Помфри говорит, что Рон будет в кровати ещё неделю... продолжая пить настойку руты болотной трижды в день, бедолага...
- Хорошо, что ты подумал о безоаре, - сказал Джордж, поёживаясь.
Гермиона чуть слышно вздохнула. Удивительно, весь день она не изрекала непреложных истин и не пыталась никого учить. Она прибежала в больничное крыло бледная, как мел, и потребовала от Гарри подробного отчёта. А потом как будто онемела, и молча стояла рядом с ними, обхватив себя руками. Гарри и Джинни в это время оживленно беседовали о том, что Рона умышленно отравили.
   - Мама и папа в курсе? - спросил Фред у Джинни.
- Они здесь. Дамблдор пригласил их в свой кабинет, но скоро они вернутся...
В наступившей тишине Рон что-то бессвязно бормотал.
- Так яд был в напитке? - тихо спросил Фред.
- Да, - мгновенно ответил Гарри. - Слугхорн выплеснул его вон...
- Он мог, по-твоему, незаметно подсыпать яду в стакан моего братца?
   - Вполне возможно, - сказал Гарри. - Но зачем ему смерть Рона?
- Без понятия, - нахмурился Фред. - Ты не думаешь, что он мог перепутать стаканы? Я имею в виду, что это мог быть твой...
- А зачем Слугхорну смерть Гарри? - спросила Джинни.
- Кто его знает, - ответил Фред. - Множество людей точат зубы на Избранного!
   - Ты что, думаешь, что Шелкопряд - Упивающийся Смертью? - вскинулась Джинни.
- Всё может быть, - уклончиво ответил Фред.
- Он мог быть под заклятием Imperio, - добавил Джордж.
- Не думаю, что Шелкопряд способен на убийство, - сказала Джинни. - Конечно, он ужасно надоедлив, но только потому, что хочет быть нужным, разве вы не видите? Эдакий добродушный эгоист... Если яд был в бутылке, убрать собирались его.
   - Кому это он мешает? Звучит странно...
   - Дамблдор уверен, что Вольдеморт очень хочет видеть Шелкопряда в стане своих последователей, - сказал Гарри. - Профессор прятался больше года, пока не прибыл в Хогвартс! Может, Вольдеморт хочет убрать его с дороги? Если он думает, что Шелкопряд, объединившись с директором, представляет для него угрозу?
   - Постой! Ты говорил, что Шелкопряд хотел подарить хмель Дамблдору на Рождество, - напомнила ему Джинни. - Значит, отравитель мог охотиться за жизнью Дамблдора.
- В таком случае отравитель плохо знал Шелкопряда, - впервые за эти часы заговорила Гермиона. - Зная профессора, нетрудно догадаться, что он оставил бы такую вкуснятину для себя. Я...
- Гер-м-на, - неожиданно простонал Рон.
Все замолчали, взволнованно глядя на Рона. Но он снова ровно засопел.
Вдруг двери, которым полагалось быть бесшумными, распахнулись с таким грохотом, что друзья подпрыгнули на месте. Это был Хагрид. В руке он сжимал арбалет, накидка из медвежьей шкуры развевалась за спиной. Он шумно протопал вперёд, оставляя за собой дорожку мокрых и грязных следов.
   - Был... в лесу... весь день! - пропыхтел Хагрид. - Арагогу хуже стало, я читал ему... Только сейчас узнал от профессора Стебль о Роне! Как он?
- Не так уж плохо, - ответил Гарри. - Через неделю будет как новенький.
- Не более шести посетителей за раз! - запротестовала мадам Помфри, выбегая из своего кабинета.
- Хагрид - шестой, - довёл до её сведения Джордж.
- Ах... да, - вздохнула мадам Помфри, которая, похоже, сочла Хагрида за нескольких людей сразу. Шуму от него было однозначно много для одного.
   - Я не могу поверить в это, - хрипло сказал Хагрид, качая своей косматой головой. - Просто не могу поверить... Кто хотел навредить ему, а?
- Мы как раз это обсуждали, - сказал Гарри. - У нас нет догадок на этот счет.
- Я так разумею, кому-то аж неможется из-за успехов твоей команды, Гарри, - озабоченно сказал Хагрид. - Сперва Кэти, за нею Рон...
- Я не могу сказать, чтобы кто-то пытался пустить в расход квиддичную команду, - сказал Гарри встрепенувшись.
- Я не думаю, что это всё из-за квиддича, но эти нападения явно связаны между собой, - спокойно сказала Гермиона.
- И как ты пришла к этому мнению? - спросил Фред.
- Хм, во-первых, оба случая не стали фатальными лишь по чистейшему везению. Во-вторых, похоже, что в обоих случаях и ожерелье, и яд не попали в руки запланированных жертв. Конечно, - добавила она, - это значит, что преступник - опасный человек, ведь его не заботит, сколько людей отправятся в могилу, прежде чем он доберётся до цели.
   Хлопнула дверь, и супруги Уизли поспешили к больному. Убедившись, что Рон в относительном порядке, миссис Уизли обняла Гарри и шепнула ему на ухо:
   - Дамблдор только что рассказал нам, как ты спас его. Безоар... О, Гарри, что я могу сказать? Ты спас Джинни... спас Артура... а теперь и Рона.
- Не надо, миссис Уизли, - неловко пробормотал Гарри. - Я не сделал ничего особенного, так бы каждый потупил...
   - Половина нашей семьи обязана тебе жизнью, так что не возражай, - уверенно сказала миссис Уизли. - Тот день, когда Рон решил сесть в одно купе с тобой, Гарри, был самым счастливым для семьи Уизли.
Гарри не нашёл, что ответить на это. Его спасла мадам Помфри, хлопотливо напомнив о шести посетителях. Гарри тут же подскочил, словно его подбросила пружина. Гермиона и Хагрид тоже поднялись.
   - Морока-то, морока, - проворчал Хагрид себе в бороду, пока они шли по коридору к мраморной лестнице. - Все хорохорятся - мол, меры приняты несусветные, прям веником убиться, а на деле... детишки до сих пор попадают в опару. Дамблдор, как ни крути, хворает...
   - Есть ли у него какие-либо идеи, Хагрид? - отчаянно спросила Гермиона.
- Я разумею, идей у него сотни. И не мудрено, с такими-то мозгами, - гордо сказал Хагрид. - Однако он не знает, какая подлая гадина заварила кашу с ожерельем и ядом. Беспокоюсь я, правда... - Хагрид понизил голос и зорко огляделся по сторонам. - Ежели нападения продолжатся, Хогвартс как пить дать прикроют. Смахивает на Тайную Комнату, да? Будет заваруха, родители позабирают своих детей из школы. А потом и правительство заявится...
Тут призрак женщины с длинными волосами безмятежно проплыл рядом с ними. Когда любопытный дух скрылся из виду, Хагрид продолжил хриплым шёпотом:
- Да, ежово правительство, которое присилует нас молчать "ради блага".
- Неужели? - сказала Гермиона взволнованно.
- А ты посмотри на обстановочку с их стороны, - тяжело вздохнул Хагрид. - Оно конечно, в Хогвартсе нет-нет - да и стрясётся что. Расспроси вон Филча, на что способны сотни детей-волшебников, ежели их вместе свести, но попытка убийства - это те не детский лепет на лужайке. Не удивительно, что Дамблдор так зол на Сн...
Хагрид резко замолчал и скорчил виноватую мину.
   - Что?! - вскричал Гарри. - Дамблдор зол на Снейпа?
- Я этого не говорил, - стал отнекиваться Хагрид, медленно багровея. - Полночь на носу, ребятки, пора мне...
   - Хагрид, почему Дамблдор зол на Снейпа? - настойчиво спросил Гарри.
- Тихо!!! - рявкнул Хагрид, ворочая глазами. - Нельзя кричать об этом в коридорах, Гарри. Или ты хочешь, чтобы я работу потерял? Сомневаюсь оченно, что тебя это колышет...
   - Не пытайся вызвать у меня приступ раскаянья, это не подействует, - заявил Гарри. - Итак, что там натворил Снейп?
- Я запутался, Гарри, а ты меня ещё больше запутываешь!!! Я это... Фух... я выходил из леса тем вечерком и наткнулся на Дамблдора и Снейпа. Они гуторили о том, о сём...
   - Хагрид!!! - воззвал Гарри.
   - Ладно, они грызлись не на шутку. Кабы я ушёл, тихо бы это не вышло. Они точно бы подумали, что я сперва прятался и подслушивал...
   - Поэтому ты спрятался и стал подслушивать. Ясно, и что ты услышал?
   - Ох, Гарри... - у Хагрида побагровели даже уши, он потупился и зашаркал ногой по полу. - Ну, Снейп сказал Дамблдору, что тот вверил ему чересчур много всего, и он... Снейп... не хочет делать те вещи...
   - Какие вещи?
- Не знаю я, Гарри. Не знаю. Похоже было, что Снейп устал, перетрудился и хочет отдохнуть. А Дамблдор сказал ему, чтоб доводил уж дело до конца, и шибко жёстко сказал. Под конец он обязал Снейпа провести расследование в Слизерине. Ну и чего здесь неправильного? - поспешно добавил Хагрид, когда Гарри и Гермиона обменялись многозначительными взглядами. - Все главы факультетов проводят у себя расследования!
   - О да, но у Дамблдора нет ожерелья! - напомнил Гарри.
- Послушай, - Хагрид неловко покрутил арбалет в своих ручищах. Раздался громкий треск, и арбалет сломался, как игрушка. - Я знаю, что ты не перевариваешь Снейпа, но его ругань с директором ни о чём не говорит...
   - Оглянитесь! - быстро сказала Гермиона.
Они повернули головы - и увидели на стене согбенную тень Аргуса Филча. Следом появился он сам, уставившись на студентов, точно голодный пёс.
   - Ага! Так поздно и не в постели... Это пахнет наказанием!
- Здесь несёт только псиной, Филч, - громыхнул Хагрид. - Кажись, ещё минуту назад так не пахло. Эти ребята со мной!
   - И какая с этого разница? - промямлил Филч.
- Я учитель, ты, недоделанный сквиб! - ответил Хагрид, громоздясь над утлым заморышем.
Из темноты появилась миссис Норрис и начала крутиться вокруг тощих щиколоток Филча, истошно шипя на Хагрида.
- Идите отсюда, - сказал великан уголком рта.
Гарри и Гермионе дважды повторять не потребовалось, они взялись за руки и побежали прочь. Вслед им неслись голоса Филча и Хагрида, которые становились всё громче и гремели эхом в коридорах. Возле башни Гриффиндора Гарри с Гермионой увидели Пивза. Полтергейст взвизгнул от счастья, оттолкнулся босой ногой от стенки и с быстротой молнии помчался к эпицентру скандала, распевая:

Есть проблемы? Пивз поможет!
   Бесконечно их умножит!!!
  
   Полная Дама проморгалась и сердито заворчала. Не дают поспать! Всё же она пропустила их в гостиную, пустую и тихую по позднему времени. Видимо, никто ещё не знал о Роне. Гарри понял, что допросы на сегодня окончены, и расслабился. Гермиона пожелала ему спокойной ночи и отправилась в постель. Гарри, махнув ей, расположился в кресле напротив камина и смотрел, вытянув ноги, как синеватые огоньки порхают по рдеющим углям. Значит, Дамблдор поругался со Снейпом. Несмотря на то, что сам он говорил Гарри, несмотря на слова Люпина о том, как безгранично старый директор доверяет Снейпу, всё же у них нешуточные разногласия! Выходит, Дамблдор не считает, будто любезный зельевар как следует разберётся в деле об ожерелье? Или не посчитает нужным допросить слизеринца по имени Драко? Значит ли это, что Дамблдор был внутренне солидарен с Гарри, но не хотел выдавать своих сомнений шестнадцатилетнему ученику? Отвлекать его о учёбы? Возможно...
   - Вот ты где, Поттер!
Гарри подскочил на месте, выхватив волшебную палочку. Только что зал был пустым, но сейчас из дальнего кресла поднималась тёмная фигура. При ближайшем осмотре оказалось, что это Кормак МакЛагген.
- Я ждал, пока ты вернёшься, - сказал МакЛагген, не обращая внимания на поднятую палочку. - Должно быть, уснул. Я видел, как Уизли забирали в больничное крыло! Не думаю, что он поправится к следующему матчу.
Гарри только через несколько секунд понял, к чему клонит МакЛагген.
- О... да, квиддич, - сказал он, пряча волшебную палочку, и устало провёл рукой по волосам. - Да... действительно, вряд ли он поправиться к тому времени.
- Тогда можно я буду вратарём, а? - спросил МакЛагген.
- Да, - ответил Гарри. - Да, думаю, что да...
Он не мог найти никаких отговорок, к тому же МакЛагген был вторым на испытаниях.
- Превосходно, - сказал удовлетворённо Кормак. - Итак, когда мы начинаем тренироваться?
- Что? А, да... завтра вечером.
- Отлично. Послушай, Поттер, мы должны хорошенько поговорить перед тренировкой. У меня есть несколько идей насчёт стратегии, которые ты можешь найти полезными.
- Хорошо, - без особого энтузиазма сказал Гарри. - Выслушаю тебя завтра, я очень устал. До скорого...
На следующий день новость, что Рон был отравлен, с быстротой молнии разлетелась по школе, никого толком не удивив. Большинство учеников считало, что это простой несчастный случай, учитывая, что Рон был в кабинете Зельеварения, сразу принял противоядие и, в общем, дёшево отделался. Гриффиндорцев больше интересовал будущий матч против Пуффендуя, многие хотели посмотреть на игру Захариаса Смита, который играл ловцом с пуффендуйцами. Смит приобрёл печальную известность после громкого наказания за свои комментарии на первом матче.
   Но Гарри впервые не интересовался квидичем. Все его мысли занимали сомнительные похождения Малфоя и жажда его уличить. Гарри то и дело заглядывал в Карту Мародёров, и при малейшем подозрении мчался его проверить, но Малфой не делал ничего предосудительного. Однако время от времени он словно испарялся с карты.
У Гарри катастрофически не хватало времени, чтобы следить за Малфоем и одновременно исполнять роль капитана команды и делать домашние задания. К тому же Кормак МакЛагген и Лаванда Браун ходили за ним по пятам.
Гарри не мог понять, кто из них наиболее надоедлив. МакЛагген постоянно намекал о своём желании стать вратарём вместо Рона, убеждая Гарри в своём исключительном таланте. Ещё он обожал громко порицать других игроков и снабжал Гарри детальными тренировочными схемами, доводившими юношу до белого каления. Он уже не раз был вынужден напоминать МакЛаггену, кто из них капитан.
Лаванда, в свою очередь, без умолку болтала о Роне, и успела надоесть всем подряд, возмущаясь, что ей немедленно не сообщили о несчастье.
   - Я его девушка! - восклицала она, топая ножкой.
   - Слушай, почему ты не скажешь всё это самому Рону? - спросил Гарри, измученный долгой речью о том, что Рон думает по поводу новой Лавандиной мантии, и считает ли их отношения "серьёзными".
- Я не против поговорить с Роном, но всегда, когда я прихожу, он спит! - раздражённо сказала Лаванда.
- Разве? - удивился Гарри. Когда он навещал Рона, друг всегда бодрствовал и расспрашивал его о Дамблдоре, Снейпе и надоедливом МакЛаггене.
- Гермиона Грейнджер его навещает? - вдруг спросила Лаванда.
- Да, я думаю. Но ведь они друзья, а? - неловко ответил Гарри.
- Друзья... Не смеши меня, - надменно сказала Лаванда. - Она не разговаривает с ним уже несколько недель, после того как он начал гулять со мной! Но сейчас, когда он ей так интересен...
- Ты считаешь, что отравиться - это интересно? - спросил Гарри. - Ладно, мне пора, надо поговорить с МакЛаггеном насчет квиддича, - торопливо добавил он, прошел через потайную дверь, которая выглядела глухой стеной, и поспешил на Зельеварение по короткому пути, по которому за ним не могли увязаться ни Лаванда, ни МакЛагген.
Утром, когда должен был состояться квиддичный матч, Гарри забежал в больничное крыло. Рон от волнения места себе не находил. Мадам Помфри не позволила ему спуститься вниз и смотреть матч, поскольку считала, что это перевозбудит его.
- И как там вписался в команду МакЛагген? - нервничая, спросил Рон в третий раз.
- Я уже говорил тебе, - терпеливо ответил Гарри. - Он может быть игроком мирового класса, но я всё равно не захочу держать его в команде. Он старается сказать каждому, что тот просто ужасный игрок, но с помощью его гениальных советов... Мне просто не терпится выкинуть его из команды. И кстати, о надоедливых людях, - добавил Гарри с улыбкой, взвешивая в руке метлу. - Ты прекратишь притворяться спящим, когда Лаванда навещает тебя? Она меня бесит.
- А, - сконфуженно сказал Рон. - Ага. Замяли.
- Если ты больше не хочешь гулять с ней, просто скажи, - сказал Гарри.
- Знаешь ли, это не так легко, - фыркнул сказал Рон. - А... Гермиона собирается заглянуть ко мне перед матчем?
- Нет, она уже спустилась на стадион с Джинни.
- Ясно, - хмуро сказал Рон. - Тогда ни пуха, ни пера.
   - Увидимся после матча, - сказал Гарри, забрасывая метлу на плечо.
Он побежал вниз через пустынные коридоры. Вся школа уже высыпала наружу, стекаясь к стадиону, многие сидели на местах. Гарри глядел в мелькающие мимо окна, стараясь определить скорость ветра, и внезапно... чуть не налетел на Малфоя. Бледноволосый аристократ следовал коридором, ведя под руки двух красивых девушек. Увидев Гарри, он скосил глаза и повёл плечом, словно стряхивая мошку. Девицы почему-то шли с ним без особого желания, их лица застыли и нелепо перекосились, а на щеках пятнами шёл румянец стыда.
   - И куда ты, Малфой, собрался, когда все на матче? - значительно прищурился Гарри.
- Ага... Так я тебе и сказал, Поттер, - пропел Малфой в ответ, наслаждаясь собой. - Ты бы лучше поторопился, они ведь ждут Избранного Капитана, Мальчика-который-выжил...
Драко хозяйским жестом прихватил девушек за локти, обошёл Гарри и скрылся за углом.
Гарри застыл на месте. Вот он, реальный шанс выследить этого пройдоху, но он капитан и обязан мчаться на стадион. Проклятье!
   - Где тебя носило? - коршуном набросилась на него Джинни, как только Гарри заскочил в раздевалку. Вся команда собралась и была готова к игре: Кут и Пикс, отбивалы, нервно стучали своими битами по коленям.
- Я встретил Малфоя, - быстро поведал ей Гарри, одевая алую форму. - Хотел бы я знать, что он делает с парочкой подружек в замке, пока все на стадионе...
- Да разве это сейчас важно? - изумилась Джинни. - Я уж не говорю, насколько плохо завидовать людям.
- Ага... плохо, точно, - криво ухмыльнулся Гарри. - Их ожидает номер-люкс в Азкабане, а нас только болтанка в небе. Ну, вперёд!
   И без лишних слов он направился прямо в коловорот оглушительных приветственных криков и настоящего весеннего солнца.
Веял легчайший ветерок. Окрестности замка будто купались в солнечном свете, поёживаясь и расправляясь после пережитых холодов. В синем, отчаянно апрельском небе задорными вспышками кудрявились белые облака. Всякий раз, когда они проплывали мимо, в глаза били ослепляющие потоки солнечного света.
- Сложные условия! - ободряюще сказал МакЛагген команде. - Кут, Пикс, вы должны вылетать со стороны солнца, чтобы противник вас не видел.
- Капитан МакЛагген, прекрати давать им инструкции, - со злобой сказал Гарри. - Просто дуй к воротам!!!
Как только МакЛагген отправился к воротам, Гарри обернулся к Куту и Пиксу.
- Будьте уверены, что вылетаете со стороны солнца, - с усмешкой сказал он.
Пожал руку капитану Пуффендуя и взлетел в небо по свистку мадам Хуч.
   Поднявшись над остальными, Гарри носился вокруг поля в поисках снитча. Если удастся поймать снитч сейчас, он ещё успеет вернуться в замок, взять Карту Мародёров и узнать, что делает Малфой...
- И квоффл у Смита из команды Пуффендуя, - сказал мечтательный голос. - Он, как вы помните, отличился грубейшими манерами, комментируя Гриффиндор, за что получил по заслугам от Джинни Уизли. Но кажется, она сочла меру недостаточной, и сейчас собирается добавить. Смотрите, с какой яростью она летит на него! Похоже, Смит сейчас опять пожалеет о своём поведении. О, вы только гляньте, он потерял квоффл, Джинни отбила у него... Она мне нравится, такая милая...
Гарри уставился на место комментатора. Да кто же в здравом уме сделал комментатором Луну Лавгуд?! Даже с такой высоты невозможно было не узнать длинные блондинистые волосы и ожерелье из пробок от сливочного пива... Рядом стояла ошарашенная профессор МакГонагалл. Видимо, назначая Луну на роль комментатора, она думала не дольше секунды.
- Но вот эти здоровяки из Пуффендуя отбивают квоффл у... не могу вспомнить его имя, что-то вроде Библ... а, нет, Баггинс...
- Это Кадваладер! - громко воскликнула профессор МакГонагалл.
Трибуны падали от смеха.
Гарри высматривал снитч, но не видел его. Через секунду Кадваладер забил. МакЛагген так взъелся на Джинни за то, что она позволила отобрать у неё квоффл, что не заметил, как большой красный мяч со свистом проносится мимо его уха.
- Олух царя небесного, отцепись от других и занимайся игрой!!! - проревел Гарри, выруливая к вратарю.
- Ты тоже не являешься примером для подражания! - крикнул покрасневший и взбешенный МакЛагген.
- А Гарри Поттер тем временем ругается со своим вратарём, - безмятежно протянула Луна, пока пуффендуйцы и слизеринцы на трибунах пониже ободряли и глумились. - Я не думаю, что это поможет им найти снитч, но, может быть, перед нами гениальная уловка...
Проклиная МакЛаггена, Гарри кружил над полем, вглядываясь в облака. Джинни и Демелза забили по мячу, предоставляя красно-золотым болельщикам возможность покричать. Потом Кадваладер снова забил мяч, но Луна этого будто не заметила. Она была гораздо выше таких земных вещей, как гол, и тоном старичка-филосова, познавшего всю мудрость жизни, призывала всех полюбоваться на облака необычной формы. Захариас Смит же, позорно упустивший квоффл, по её мнению страдал недугом по имени "лузерская криворукость".
   - Семьдесят-сорок в пользу Пуффендуя! - крикнула профессор МакГонагалл в мегафон Луны.
- Уже? - искренне удивилась Луна. - О, вы только гляньте! Гриффиндорский вратарь отобрал биту у одного из отбивал.
Гарри крутанулся в воздухе и ринулся выяснять ситуацию. Оказывается, МакЛагген, по известным только ему причинам, отобрал биту у Пикса и начал показывать Кадваладеру, как правильно бить по бладжеру.
- Отдай Пиксу биту и марш к воротам! - рявкнул он, полным ходом несясь к МакЛаггену, который только что пытался ударить по бладжеру и промазал. Внезапно что-то случилось... Гарри захлестнула волна невыносимой боли. Поле залил ярчайший свет, просверлил мозг насквозь - и погас. Его окружила плотная тьма без единого звука.
Очнулся он в теплой постели, глядя на лампу, что отбрасывала круги золотистого света на темный потолок. Он неловко поднял голову. На соседней кровати лежал знакомый веснушчатый парень.
- Хорошо, что ты заглянул, - сказал, усмехаясь, Рон.
Гарри моргнул и огляделся. Конечно же, это больничное крыло. Место, где обыкновенно и заканчивались все его приключения... Гарри невесело улыбнулся и посмотрел в окно. Иссиня-фиолетовое небо подсвечивала малиновая полоса ушедшего заката. Матч должен был давным-давно закончиться, и надежда уличить Малфоя истаяла подобно закату. Гарри прикоснулся к голове и понял, что она забинтована.
   - Что случилось?
- Трещина в черепе, - сказала мадам Помфри и заставила его положить голову обратно на подушку. - Не о чем беспокоится, я её мигом залечила, но решила подержать тебя тут всю ночь. Ты должен поспать.
- Я не хочу оставаться здесь на всю ночь, - зло произнёс Гарри, садясь на кровати и сбрасывая одеяло. - Я хочу найти МакЛаггена и прикончить его.
- Боюсь, что с этим придётся повременить до полного выздоровления, - сказала мадам Помфри, грозя ему волшебной палочкой. - Ты останешься здесь, пока я не выпишу тебя, Поттер, или я позову директора.
Она вернулась в свой кабинет, а Гарри опять утонул в подушке.
- Ты знаешь, с каким счётом мы продули? - мрачно спросил он у Рона. - Конечно знаю, - сказал Рон с виноватой улыбкой. - Финальный счёт был триста двадцать-шестьдесят.
- Великолепно, - зло сказал Гарри. - Действительно великолепно! Вот уж я доберусь до МакЛаггена...
- Да ты с ним не справишься, он размером с тролля, - не без причины возразил Рон. - Собственно говоря, уже много чего "хорошего" сказано ему. Поверь уж, команда разделает его раньше, чем ты выйдешь отсюда. Не сказал бы, что они счастливы...
   Гарри втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
   - Я слушал комментарий матча отсюда, - продолжал Рон, посмеиваясь. - Надеюсь, Луну оставят нашим комментатором. Её "лузерская криворукость" несравненна и принесёт нам удачу, точно говорю!
Но Гарри был чересчур зол, чтобы увидеть что-либо комичное в этой ситуации, и фырканье Рона в конце концов затихло.
- Джинни приходила проведать тебя, пока ты валялся без сознания, - сказал он после долгой паузы, и воображение Гарри тут же нарисовало картину маслом по сыру, на которой Джинни стоит над его безжизненным телом, признаваясь в своих чувствах, пока Рон даёт ему своё благословение.
   - Она сказала, что ты чуть не опоздал на матч. С чего бы это? Ты ведь ушёл от меня достаточно рано.
- А...- сказал Гарри, расставаясь с мечтами. - Ну да... по дороге на стадион я встретил Малфоя с двумя девчонками, у которых был страшно обиженный вид. Интересно знать, какую пакость он замыслил сделать в опустевшем замке, прихватив помощников? Аукнется нам всё это, поверь мне. Помнишь, он не пришёл и на прошлый матч? Пошёл бы я тогда за ним, матч бы тоже был провален.
- Да не будь идиотом, - строго сказал Рон. - Ты мог бы пропустить матч, последовав за Малфоем. Ты же капитан!
- Я хотел узнать, что он замышляет, - сказал Гарри. - И не говори, что я воображала, особенно после их разговора со Снейпом...
- Да нет, я верю тебе, но по-моему, ты перегибаешь палку. С каких пор какой-то Малфой может быть важнее матча?
   - Я хотел поймать его за тёмными делишками! - с чувством безысходности сказал Гарри. - Дорого бы отдал, чтобы узнать, куда это он ходит, когда исчезает с карты?
- Дай подумать... В Хогсмид? - предположил Рон, зевая.
- Вряд ли. Никогда не видел, чтобы он ходил туда через потайные ходы. Они тоже просматриваются, правда ведь?
- Хорошо, тогда дай ещё подумать, - сказал Рон.
Повисла гнетущая тишина. Гарри, размышляя, смотрел на неровные круги света на затенённом потолке.
Будь у него была власть Руфуса Скримджера, он бы мог следить за Малфоем на законном основании, как за предполагаемым слугой Вольдеморта, или же на благо нации, если первый вариант покажется излишне однозначным. Но к несчастью, Гарри не имел в распоряжении кабинета, полного авроров под его командованием... Он мог, конечно, положиться на ДА, но все эти ребята были слишком заняты учёбой...
   Вдруг Рон издал рычание голодного льва на охоте, потом заворковал голубем, и наконец опустился на низкие ноты сытно откушавшей свиньи. Гарри никогда не слышал более виртуозного храпа. Хлопнула дверь кабинета мадам Помфри, и она вошла в палату, одетая в тёмно-зелёный махровый халат. Гарри, памятуя её палочку и приверженность правилам, оперативно притворился спящим. По мановению волшебной палочки тихо сошлись занавески, лампы приугасли, едва теплясь, и мадам Помфри, оглядев напоследок больных, удалилась к себе.
   Лежа темноте, Гарри припоминал, что уже в третий раз очутился в больничном крыле из-за квиддича. В последний раз он грянулся с метлы, когда на поле вышли дементоры, и сломал себе руку. Самовлюблённый профессор Локонс попытался вылечить его, да так безграмотно, что из руки просто-напросто исчезли кости...
   Внезапно Гарри сел на кровати, его сердце бешено колотилось, повязка перекосилась. Он наконец сообразил, как можно будет выследить Малфоя... И как он мог забыть... Почему он не подумал об этом раньше? И Гарри тихо сказал в темноту:
- Кричер?
Произошёл очень громкий хлопок, и звуки потасовки наполнили палату, разогнав царивший в ней покой. Рон с визгом проснулся.
- Что такое?
Гарри поспешно направил волшебную палочку в сторону кабинета мадам Помфри и произнёс:
- Muffliato!
Так, теперь мадам Помфри не придёт.
Затем он перебрался на край своей кровати, чтобы лучше видеть происходящее, и покатился со смеху.
Два домашних эльфа катались по полу прямо посереди спальни, на одном был одет коричневый севший свитер и несколько шерстяных шапок, на другом, вроде набедренной повязки, был обёрнут лоскут ткани. Потом произошёл ещё один громкий хлопок, и Пивз появился над борющимися эльфами.
   - Я видел это, Потти! - сказал он возмущённо, указывая на драку внизу, прежде чем начать громко кудахтать. - Погляди на этих жалких домовиков, ну разве не позор! Кусай, кусай, грызи, пинай...
- Кричер не может оскорблять Гарри Поттера при Добби. Не может! Иначе Добби заткнёт ему рот! - кричал Добби дрожащим голосом.
- ...Пинай, царапай! - кричал счастливый Пивз, швыряя в эльфов куски мела. - Щипай, толкай!
- Кричер скажет всё, что хочет, о своём хозяине, о да, и что его хозяин - непристойный друг грязнокровок, что бедный Кричер может ещё сказать?
Что ещё мог сказать бедный Кричер о своём хозяине, они так и не услышали, так как Добби засунул свой шишкообразный кулак ему в рот и выбил половину зубов. Гарри и Рон поднялись с кроватей и разняли двух эльфов, так как они продолжали пинать и бить друг друга, подогреваемые Пивзом, который летал около лампы и пел, как оперная дива:
- Открути ему нос и оттаскай за уууууууши...
Гарри нацелил свою волшебную палочку на Пивза:
- Lenglok!
Пивз схватился за горло, сглотнул, а затем вылетел из комнаты, делая неприличные жесты, так как его язык только что приклеился к небу.
- Милашка, - понимающе сказал Рон, поднимая Добби в воздух, дабы он больше не пинал Кричера.
- Ага, - сказал Гарри, заламывая тощую руку Кричера за спину. - Слушайте, я запрещаю вам драться друг с другом! Кричер, я запрещаю тебе драться с Добби. Добби, я знаю, что не вправе давать тебе приказы...
- Добби является свободным домашним эльфом, и он может подчиняться, кому захочет. Добби сделает всё, что попросит Гарри Поттер! - сказал Добби. Слёзы потекли по его маленькому морщинистому лицу на свитер.
- Хорошо, - сказал Гарри, и они с Роном отпустили эльфов, которые упали на пол и уже не пытались драться.
- Хозяин звал меня? - прокаркал Кричер, изгибаясь в поклоне. В его глазах застыло пожелание мучительной смерти для Гарри.
   - Да, я звал, - сказал Гарри, глянув в сторону двери кабинета мадам Помфри. Похоже, заклинание сделало своё дело. - У меня для тебя есть задание. - Кричер готов сделать всё, что попросит хозяин, - сказал Кричер, склоняясь так низко, что его губы почти доставали до шишковатых пальцев ног. - Потому, что у Кричера нет выбора, но Кричеру стыдно иметь такого хозяина...
- Добби сделает это, Гарри Поттер! - взвизгнул Добби, его глаза размера теннисных мячиков всё ещё были наполнены слезами. - Добби сочтёт за честь помочь Гарри Поттеру! - Если хорошо поразмыслить, то было бы хорошо, чтобы вы оба помогли мне, - сказал Гарри. - Хорошо... Я хочу, чтобы вы следили за Драко Малфоем.
Игнорируя выражение смешанного удивления и раздражения на лице Рона, Гарри продолжил:
- Я хочу знать, куда он ходит, с кем встречается и что делает. Я хочу, чтобы вы следовали по его пятам всё время.
- Да, Гарри Поттер! - выдохнул Добби, в то время, как его глаза сияли от возбуждения. - И если Добби сделает это плохо, то Добби бросится с самой высокой башни, Гарри Поттер!
- Вот только не надо делать ничего подобного, - быстро добавил Гарри.
- Хозяин хочет, чтобы я следил за младшим Малфоем? - прокаркал Кричер. - Хозяин хочет, чтобы я шпионил за чистокровным племянником моего старого хозяина?
- Верно, - сказал Гарри, предвидя опасность и решая предотвратить её немедленно. - И я запрещаю говорить ему об этом, Кричер, или показываться у него на виду, или говорить с ним, или писать ему сообщения или... или вообще контактировать с ним любым способом. Ты меня понял?
Гарри видел, как Кричер старается найти погрешность в его инструкциях, морщась и охая. Через пару секунд, к великому удовольствию Гарри, Кричер снова согнулся в поклоне и сказал с горечью и негодованием:
- Хозяин продумал всё, и Кричер должен повиноваться ему, даже несмотря на то, что Кричер лучше бы был слугой Малфоя... - Вот и хорошо, - сказал Гарри. Я хочу регулярных отчётов, но только убедитесь, что я один, прежде чем появляться. Рон и Гермиона не в счёт. И никому не говорите, что вы делаете. Просто приклейтесь к Малфою, как два банных листа.
  
  

Глава двадцатая

Просьба Вольдеморта

  
Стараниями мадам Помфри, Гарри и Рон покинули больничное крыло в понедельник утром, чувствуя себя здоровыми. Гермиона наконец-то сменила гнев на милость, и перестала шипеть на Рона при каждом удобном случае. За завтраком она рассказала, что Джинни поссорилась с Дином. В груди Гарри всколыхнулось дремавшее доселе чувство, и он глубоко вдохнул воздух надежды.
- Из-за чего они поссорились? - спросил он как можно естественней, когда они завернули в коридор на седьмом этаже. Коридор был пуст, лишь маленькая девочка с любопытством рассматривавшую гобелен с воинственными троллями. Такой идеал подошёл бы скорее Креббу или Гойлу, чем юной леди. При виде шестикурсников она сильно испугалась и выронила тяжелые медные весы.
- Все в порядке! - ласково произнесла Гермиона, и подбежала к ней, чтобы помочь. - Вот... - она направила свою палочку на осколки разбившихся весов. - Reparo.
   Девочка не поблагодарила Гермиону, так и оставшись стоять на месте, словно приросла к полу. Рон кивнул в ее сторону:
- Какие же мы страшные, а?
- Да забудь ты о ней, - сказал Гарри немного раздраженно. - Гермиона, так из-за чего Джинни и Дин поссорились?
- Дин смеялся над тем, что МакЛагген попал в тебя бладжером, - ответила Гермиона.
- Это не может быть смешным,- резонно заметил Рон.
- Это было совсем не смешно! - с жаром сказала Гермиона. - Все это выглядело ужасно, и если бы Кут и Пикс не поймали Гарри, он мог бы пострадать гораздо сильнее!
- Ага, ладно, не стоило Джинни и Дину ссорится из-за этого, - сказал Гарри, переводя дух. - Кстати, они до сих пор вместе?
- Да, вместе, но почему тебя это так интересует? - спросила Гермиона, одарив Гарри проницательным взглядом.
- Я просто не хочу, чтобы моя команда снова развалилась! - поспешил он ответить, но Гермиона продолжила смотреть недоверчиво. К счастью, в этот момент девичий голос сзади окликнул Гарри, и он с огромным облегчением развернуться к Гермионе спиной.
   - Привет, Луна!
- Я зашла в больничное крыло, чтобы найти тебя, - сказала Луна, копаясь в своей сумочке, - но там мне сказали, что ты уже ушел...
   Сумочка была чересчур полна, чтобы позволить в ней что-то отыскать, поэтому Луна стала вынимать её содержимое и совать в руки Рону. За крупной зелёной луковицей последовала пятнистая поганка, потом целая горсть сухого кошачьего корма, и наконец Луна с торжествующим возгласом извлекла из сумки довольно грязный свиток.
   - Мне сказали отдать это тебе, Гарри!
- Урок с директором сегодня вечером, - сообщил он Рону и Гермионе, как только развернул послание.
- Ты славно комментировала последний матч, Луна! - сказал Рон, пока она забирала у него луковицу, поганку и кошачий корм. Луна только неясно улыбнулась.
- Вы смеетесь надо мной, разве нет? - сказала она - Все говорят, что я сумасшедшая.
- Нет, что ты! Я серьезно! - убедительно ответил Рон. - Я не припомню более захватывающего комментария! Кстати, а что это такое? - спросил он, осторожно нюхая зелёную луковицу.
   - О, это лосиный корень,- сказала она, запихивая свои вещи обратно в сумку.- Ты можешь оставить его себе, если хочешь. У меня таких несколько. Они отгоняют крылатую угревую сыпь.
   И она удалилась, оставив сдавленно смеющегося Рона с лосиным корнем в руках.
- Знаете, эта Луна нравится мне все больше.- сказал Рон, когда они подошли к Большому Залу.- Конечно, она немного сумасшедшая, но так даже интере... - неожиданно он остановился. В футе от лестницы стояла Лаванда Браун, скрестив руки и значительно барабаня пальцами по рукаву.
   - Привет, - нервно пробормотал Рон.
- Пойдем, - шепнул Гарри Гермионе, и они поспешили в Зал, чтобы занять места за столом. Вслед им неслись возмущённые речи Лаванды:
   - Почему ты не сказал мне, что тебя сегодня выписывают? И почему с тобой была эта?
Рон появился за столом через полчаса чернее ночи, и хотя он сидел рядом с Лавандой, привычных нежностей меж ними не наблюдалось. Гермиона то и дело против воли расплывалась в ухмылке, и весь день после того пребывала в прекрасном настроении. Вечером в гостиной Гриффиндора она даже согласилась просмотреть - другими словами дописать - Гаррин реферат по Травологии, от чего она прежде решительно отказывалась, понимая, что Гарри обязательно даст списать Рону.
- Большое спасибо, Гермиона, - сказал Гарри, дружески похлопав ее по спине. Посмотрев на часы, он увидел, что уже почти восемь.- Слушай, мне нужно спешить, а то я рискую опоздать к Дамблдору...
Она не ответила, только с выражением скуки на лице вычеркнула из его реферата еще несколько особенно неудачных предложений. Усмехнувшись, Гарри вышел из гостиной через проход в стене и направился к кабинету директора. Горгулья отъехала в сторону, и Гарри, взбежав по спиральной лестнице через две ступеньки, постучал в дверь одновременно с восьмым ударом часов.
- Входите, - позвал Дамблдор, но когда Гарри взялся за ручку, дверь открыли изнутри. Там стояла профессор Трелони:
- Ага! - вскричала она, драматично указывая на Гарри. - Так это и есть причина, по которой вы хотите бесцеремонно вышвырнуть меня из своего кабинета, Дамблдор?!
- Моя дорогая Сивилла, - сказал Дамблдор немного сердитым голосом, - я не собираюсь бесцеремонно вышвыривать вас откуда бы то ни было, но Гарри назначена встреча на это время, и я действительно не думаю, что нам с вами есть что сказать друг другу, по крайней мере, сейчас.
- Очень хорошо, - сказала профессор Трелони глубоко уязвленным голосом. - Если вы не остановите эти необоснованные придирки, пусть так... Возможно я найду школу, где мои таланты будут лучше оценены.
Она оттолкнула вошедшего Гарри и бросилась вниз по лестнице. Наступила на одну из своих развевающихся шалей, с грохотом споткнулась и продолжила свой путь криво падающей звезды.
- Пожалуйста, закрой дверь и садись, Гарри, - голос Дамблдора звучал устало.
Гарри повиновался. Занимая свое привычное место напротив стола Дамблдора, он заметил подле Омута Памяти две хрустальные бутылочки.
   - Профессор Трелони все еще переживает из-за того, что Прорицания ведет Фиренце? - спросил Гарри.
- Да, - ответил Дамблдор - оказывается, Прорицания могут доставлять гораздо больше проблем, чем можно себе представить. Я не могу сказать Фиренце вернуться в лес, откуда его изгнали, как не могу и просить Сивиллу Трелони покинуть Хогвартс. Между нами говоря, она даже не догадывается об опасности, подстерегающей ее вне замка. Она не знает - а я думаю, было бы неблагоразумно посвятить ее - что произнесла пророчество о тебе и Вольдеморте. - Дамблдор глубоко вздохнул. - Не бери в голову мои проблемы с преподавательским составом. У нас есть намного более важные вопросы для обсуждения. Во-первых, как ты справился с заданием, о котором я тебе говорил в конце прошлого урока?
- Ой, - сказал Гарри, и сделал небольшую паузу. С уроками аппарирования, и квиддичем, отравлением Рона и агрессией МакЛаггена, в конце концов за попытками проследить за Малфоем, Гарри совсем забыл о воспоминании, которое Дамблдор поручил ему достать. - Ну, в общем, я просил профессора Слухгорна отдать мне это воспоминание, но... боюсь, мы не смогли договориться.
Ненадолго повисла тишина.
- Понятно, - наконец сказал Дамблдор, глядя на Гарри поверх очков-полумесяцев. Гарри испытал привычное ощущение, будто Дамблдор видит его насквозь. - И ты чувствуешь, что приложил большие усилия для достижения цели, не так ли? Что ты использовал всю свою немалую изобретательность? Что не упустил и малейшей возможности получить это воспоминание?
- Ну,- Гарри остановился, мечтая провалиться сквозь землю. - Ещё в тот день, когда Рон по ошибке выпил любовное зелье, я отвел его к профессору Слухгорну. Думал, что если я застану профессора в хорошем настроении, то...
- И это сработало? - спросил Дамблдор.
- Вообще-то нет, сэр. Но это потому, что Рон отравился.
- Что, естественно, заставило тебя забыть о каких-либо попытках получить воспоминание. Я и не мог ожидать от тебя ничего другого, когда твой лучший друг в опасности. Однако сейчас мистер Уизли уже в полном порядке, и я надеюсь, что ты все же вернешься к моему заданию. Я думал, что достаточно ясно изложил тебе всю важность этого воспоминания. Оно является ключом, и без него мы просто будем тратить время впустую.
Гарри замер, сгорая от стыда и не смея взглянуть на директора.
   - Сэр, - сбивчиво сказал он, - это не значит, что я отказываюсь заниматься этим! Просто я хотел сказать, что были другие... другие...
- Другие мысли в твоей голове?- закончил за него предложение Дамблдор. - Я вижу, Гарри. Хорошо. Так я могу надеяться, что теперь ты будешь уделять больше внимания этому вопросу? После сегодняшнего занятия у нас будет небольшая пауза, пока мы не получим это воспоминание. - Я заполучу его, сэр, - пообещал Гарри.
   - Тогда больше не будем об этом,- сказал Дамблдор более ласково.- Давай продолжим нашу историю. Ты помнишь, где мы остановились?
- Да, сэр,- поспешно отозвался Гарри.
   - Очень хорошо. Помнишь, в самом начале наших встреч я сказал, что мы затронем область, в которой ясно далеко не всё, где можно только догадываться и предполагать?
- Да, сэр.
- До настоящего момента я показывал тебе достоверные свидетельства о жизни Вольдеморта до семнадцати лет. Но сейчас, Гарри, все станет темным и запутанным. Потому что, если было трудно найти какие-либо свидетельства о мальчике Реддле, то найти кого-либо, готового вспоминать Вольдеморта практически невозможно. Однако у меня есть два последних воспоминания, которыми я хочу с тобой поделиться.- Дамблдор указал на маленькие хрустальные бутылочки. - Буду рад сравнить твое мнение со своими выводами.
Дамблдор поднёс первую бутылочку к глазам и близоруко разглядывал её на свет.
   - Эти два воспоминания особенно любопытны, - сказал он наконец. - Первое досталось мне от очень старой домашней эльфини, её имя Хоки. Но перед этим я вкратце расскажу тебе, как Лорд Вольдеморт покинул Хогвартс.
   Он достиг седьмого курса, как ты, наверное, и думал, с высшими баллами по всем экзаменам. Его однокурсники обсуждали, куда они пойдут работать по окончании Хогвартса. Почти все ожидали от Тома Реддла чего-то особенного, естественно - лучший ученик школы, обладатель награды За Особые Услуги Школе. Я знаю, что многие преподаватели, в том числе и профессор Слухгорн, считали, что ему следует пойти на работу в Министерство Магии, и предлагали свою помощь. Но он отверг все предложения. Нам известно, что местом его работы стала лавка "Борджин и Бёркс".
- "Борджин и Бёркс"? - ошеломленно переспросил Гарри.
- "Борджин и Бёркс",- спокойно повторил Дамблдор.- Я думаю, ты поймешь, какие преимущества дало ему это место, когда мы попадем в память Хоки. Но это был не первый его выбор работы. Едва ли кто-нибудь сейчас об этом знает - к тому же я был одним из немногих, кому доверял прежний директор - но сразу после выпуска Вольдеморт подошел к профессору Диппету и попросил разрешения остаться в Хогвартсе в качестве учителя.
- Он хотел остаться здесь? Но почему? - Гарри был еще более поражен.
- Полагаю, у него было несколько причин, хотя ни одну из них он не высказал профессору Диппету.- ответил Дамблдор.- Во-первых, и это очень важно, Вольдеморт был очень привязан к школе. Хогвартс был тем местом, где он был счастлив; первым и единственным местом, которое он мог назвать домом.
Гарри почувствовал себя немного неуютно при этих словах, потому что он испытывал к Хогвартсу те же чувства.
- Во-вторых, замок наполнен древней магией. Несомненно, Вольдеморт познал многие его тайны - намного больше, чем другие. Но, возможно, он чувствовал, что остались еще нераскрытые секреты. Ему нужно было время, чтобы все выяснить.
И, в-третьих, в качестве учителя он обладал бы большой властью и влиянием на молодых волшебников и ведьм. Возможно, эту идею ему подал профессор Слухгорн - преподаватель, с которым у него были самые лучшие отношения, и который продемонстрировал, какую роль может сыграть влияние учителя. Я не могу представить, что Вольдеморт собирался посвятить Хогвартсу всю свою жизнь. Скорее всего он рассматривал школу как место, где возможно создать себе армию.
- Но ведь он не получил эту работу, сэр?
- Да, не получил. Профессор Диппет сказал ему, что в свои восемнадцать лет он слишком молод, но пригласил его повторить свою просьбу через несколько лет, если он все еще захочет преподавать.
- Сэр, а что вы тогда думали по этому поводу? - спросил нерешительно Гарри.
- Далеко не легкий вопрос. Я советовал Армандо не брать Тома на работу. Я не называл ему причины, которые называю тебе сейчас, потому что профессор Диппет очень любил Вольдеморта и был убежден в его честности. Но я не хотел, чтобы Лорд Вольдеморт вернулся в школу, и тем более облачённый властью.
- А на какую должность он хотел, сэр? Какой предмет он хотел вести? - спросил Гарри, чётко зная ответ.
- Защиту от Темных Искусств. В то время её вел старый профессор Галатей Меринос, который преподавал в Хогвартсе почти пятьдесят лет.
Итак, Вольдеморт ушел во и все, кто восхищался им, очень сожалели, что такой молодой талантливый волшебник тратит себя на работу в магазине. Однако Вольдеморт не был простым помощником. Вежливый, умный и обходительный, он вскоре получил очень специфическую должность, которая существует только в местах, подобных этому. Вольдеморта посылали к разным волшебникам, чтобы убедить их продать часть своих сокровищ, и он, нужно отметить, кроме всего прочего был весьма одарен по этой части.
- Готов поспорить, что так и было,- не удержался Гарри.
- Да, - сказал Дамблдор со слабой улыбкой.- А теперь пришло время послушать эльфиню Хоки, которая служила старой и очень богатой ведьме по имени Хепзиба Пуф.
   Директор направив свою палочку на бутылочку, извлек пробку и перелил содержимое в Омут Памяти, а затем произнес: - После тебя, Гарри.
Гарри встал, наклонился над волнующимся озером памяти, коснулся его - и полетел сквозь вихри в темноту. Приземлился он в роскошной гостиной, тут же наткнувшись взором на старую толстуху, на голове которой громоздился крутыми локонами искусно выполненный рыжий парик. Дама была одета в полупрозрачные розовые одежды, которые развевались вокруг нее, искрясь, и делали даму похожей на тающий торт из мороженого. Она смотрела в небольшое зеркальце, украшенное драгоценными камнями, и накладывала румянец на свои и без того уже алые щеки. В это время самый крошечный и самый старый домашний эльф, которого Гарри когда-либо видел, впихивал ее полные ноги в тесные атласные тапочки.
- Поторопись, Хоки, - властно сказала Хепзиба Пуф. - Он сказал, что придет в четыре, а это всего лишь через пару минут. Ведь он никогда не опаздывает!
Хепзиба убрала баночку с румянцем, когда ее эльфиня справилась со своей нелегкой задачей. Голова Хоки едва доставала до сидения кресла.
   - Как я выгляжу? - спросила Хепзиба, поворачивая голову, чтобы изучить свое отражение под разными углами.
- Прелестно, мадам, - пропищала Хоки.
Гарри предположил, что хозяйка приказала эльфине именно так и отвечать на подобные вопросы, потому что Хепзиба Пуф выглядела далеко не прелестно.
Раздался звонок в дверь и хозяйка с эльфиней одновременно подпрыгнули.
- Скорей, скорей, он здесь, Хоки!- воскликнула Хепзиба, и эльфиня выбежала из комнаты, которая была так набита всякими вещами, что вряд ли кто-либо смог бы пересечь ее и не зацепить при этом, по крайней мере, дюжину предметов. Тут были и шкафчики, набитые маленькими лакированными коробочками, и стеллажи, заполненные книгами с золотым теснением, и полки с хрустальными шарами и схемами небесных светил, и еще множество цветущих растений в медных горшках. Гостиная выглядела, как нечто среднее между волшебным антикварным магазинов и оранжереей.
Эльфиня вернулась через минуту в сопровождении высокого молодого человека, в котором Гарри без труда узнал Вольдеморта. Он был одет в простую черную мантию, которая шла ему необыкновенно, щеки немного впали, а волосы отросли, улёгшись на плечи блестящей волной. Большие чёрные глаза, оттенённые ресницами, то и дело выпускали короткий взгляд, цепкий словно кислота, который тут же прятался, уступая благородству черт. Вольдеморт стремительно подошел к Хепзибе, не зацепив при этом ни один из предметов, что свидетельствовало о его многократных посещениях этого дома, и слегка поклонившись, прикоснулся своими губами к маленькой толстой руке хозяйки.
- Я принес вам цветы, - спокойно произнес он, сотворяя из воздуха букет роз.
- Ты непослушный мальчишка, не стоило, не стоило утруждать себя! - пролепетала старая Хепзиба, хотя Гарри заметил на ближайшем невысоком столике приготовленную пустую вазу.- Ты балуешь старую даму, Том. Садись, садись... Где же Хоки? А, вот она!
Эльфиня пробиралась в комнату, неся поднос с маленькими пирожными, который она поставила на подлокотник кресла своей хозяйки.
- Угощайся, Том - сказала Хепзиба. - Я знаю, как ты любишь мои пирожные. Ну, как у тебя дела? Ты выглядишь очень бледным. Я тебе уже много раз говорила, ты перерабатываешь в этом магазине...
Вольдеморт машинально улыбнулся, но Хепзиба была весьма довольна собой.
- Ну, и по какому поводу ты зашел на этот раз? - спросила она, хлопая ресницами.
- Мистер Бёркс хотел бы предложить вам прекрасную сделку. Он считает, что пятьсот галлеонов за гоблинскую броню - это более чем привлекательно.
- Сейчас, сейчас, не так быстро, а то я буду думать, что ты здесь только из-за моих безделушек! - проворчала Хепзиба, состроив недовольную гримасу.
- Я вынужден быть здесь из-за них, - спокойно произнес Вольдеморт. - Я всего лишь бедный ассистент, мадам, который обязан делать то, что ему скажут. Мистер Бёркс хотел, чтобы я выяснил...
- Ой, мистер Бёркс, ерунда! - сказала Хепзиба, махнув своей маленькой рукой. - Я хочу показать тебе кое-что, что я никогда не показывала мистеру Бёрксу. Ты умеешь хранить секреты, Том? Обещай мне, что не расскажешь мистеру Бёрксу о том, что ты увидишь! Он никогда не оставит меня в покое, а я не собираюсь продавать их ни мистеру Бёрксу, ни кому-то еще! А ты, Том, сможешь оценить их историю, а не сколько галлеонов на них можно заработать.
- Я буду рад увидеть то, что госпожа Хепзиба желает показать мне, - отозвался Вольдеморт. Хепзиба издала какое-то девичье хихиканье.
- Хоки принесет их мне. Хоки, где же ты? Я хочу показать мистеру Реддлу наши самые прекрасные сокровища...
- Уже здесь, госпожа, - пропищала эльфиня, и Гарри увидел две кожаные коробки, одна на одной, плывущие по комнаты словно сами по себе. Крошечная эльфиня несла их на голове, потому что путь лежал между столами, пуфами и скамеечками для ног.
- Сейчас, - счастливо произнесла Хепзиба. Забрав коробочки у эльфа и положив их к себе на колени, она приготовилась открыть верхнюю. - Я думаю тебе понравится, Том... Ох, если б только мои родственники знали, что я показываю это тебе... Они не могут дождаться, когда получат все в свои руки!
Она открыла крышку. Гарри подался немного вперед, чтобы лучше рассмотреть содержимое коробки. Его взору предстал небольшой золотой кубок с двумя прекрасно отделанными ручками.
- Интересно, знаешь ли ты что это, Том? Возьми его, чтоб лучше рассмотреть! - прошептала Хепзиба, и Вольдеморт протянул к кубку свою руку с длинными тонкими пальцами. Освободил кубок от многочисленных шелковых лоскутов, которыми тот был обернут, и принялся внимательно разглядывать. Гарри показалось, что его темные глаза наполнились красным свечением, как у хищных крокодилов с гнилых болот. Хепзиба же с исступлённой жадностью впилась маленькими глазками в красивые черты Вольдеморта.
- Барсук, - пробормотал он, исследуя гравюру на кубке. - Так значит...
- Кубок Пенни Пуффендуй. Ты умный мальчик! - сказала она, сильно наклоняясь вперед со скрипом корсета и фактически прижимаясь к нему щекой. - Разве я не говорила тебе, что наш род идет от нее? Эта вещь передавалась в нашей семье из поколения в поколение веками. Прелестно, не правда ли? И этот кубок наделен всевозможными свойствами, но я не проверяла их, я только хранила его...
Она забрала у него кубок, снова обмотала его лоскутами ткани и бережно уложила в коробку, слишком увлеченная этим занятием, чтобы заметить тень, мелькнувшую на лице Вольдеморта, когда у него забрали кубок.
- Ну вот, - томно произнесла Хепзиба. - Где Хоки? А, вот она. Отнеси это, Хоки!
Эльфиня покорно взяла коробку, а Хепзиба занялась второй реликвией, лежащей у нее на коленях.
- Я думаю, это тебе понравится еще больше, Том, - заговорщически шепнула она. - Наклонись немного, чтобы лучше видеть. Конечно, Бёркс знает об этом, ведь я покупала у него...
   Она медленно расстегнула изящную филигранную пряжку и с негромким щелчком открыла коробку. Там на гладком бордовом бархате лежал золотой медальон.
Вольдеморт протянул руку, на сей раз уже без приглашения, и стал рассматривать медальон на свету.
- Здесь знак Слизерина,- заметил он, рассматривая переливающуюся змейку в форме буквы С.
- Верно! - сказала Хепзиба, восхищенно глядя на Вольдеморта, который впился глазами в медальон. - Я не могла упустить такое сокровище, пусть даже мне пришлось бы продать последнюю мантию в доме, но он должен был попасть ко мне в коллекцию. Каракатус купил это у какой-то грязной оборванки, которая, скорее всего, украла его, она даже представить себе не могла всю его ценность...
На этот раз никакой ошибки быть не могло: при последних словах ведьмы глаза Вольдеморта вспыхнули красным, и Гарри увидел, что его пальцы сжали цепочку с такой силой, что костяшки на суставах побелели.
- Я знаю, Бёркс заплатил ей гроши,- продолжила Хепзиба. - Ну, и как тебе? Мило, правда? И снова всевозможные свойства, хотя я никогда не пользовалась ими... - Она протянула руку, чтобы забрать медальон. На мгновение Гарри показалось, что Вольдеморт не отдаст его, но тонкие пальцы разжались, цепочка скользнула сквозь них, и медальон упал на бархатную подушечку.
- По-моему, тебе очень понравилось! - Хепзиба посмотрела ему в глаза, и Гарри увидел, что ее глупая улыбка на лице почти сползла. - С тобой все в порядке, мой дорогой?
- О да, - холодновато сказал Вольдеморт.- Да, со мной все в порядке.
- Мне показалось... но нет, я полагаю, просто отблеск света, - сдавленно сказала Хепзиба, и Гарри догадался, что она тоже на мгновение увидела красную вспышку в глазах гостя. - Вот, Хоки, унеси это и запри на ключ, как обычно.
- Время возвращаться, Гарри, - сказал Дамблдор, взял Гарри немного выше локтя, и они вместе перенеслись в кабинет.
- Хепзиба Пуф умерла через два дня после этого небольшого эпизода, - сказал Дамблдор, возвращаясь на свое место и знаком показывая Гарри, чтобы тот сделал то же самое. - Домовая эльфиня Хоки была осуждена Министерством за то, что всыпала отраву в горячий шоколад своей хозяйки.
- Не может быть! - сердито воскликнул Гарри.
- Я вижу, что наши мнения совпадают, - сказал Дамблдор.- Конечно, между этим убийством и убийством Реддлов есть много общего. В обоих случаях кто-то посторонний, у кого в памяти была картина убийства, брал вину на себя.
- Хоки призналась?
- Она помнила, как клала что-то в шоколад своей хозяйке. Как оказалось, это был не сахар, а смертельный малоизвестный яд. Получалось, что она не хотела этого делать, но из-за своего возраста все перепутала...
- Вольдеморт изменил ее память, точно так же как Морфину!
- Да-да, я пришел к таким же заключениям. - сказал Дамблдор, - И, как и в случае с Морфином, Министерство предпочло лёгкий путь.
   - Потому что Хоки - безответный домовик, - Гарри редко испытывал больше симпатий к обществу в поддержку домашних эльфов, основанному Гермионой.
- Именно. Она была стара, и она признавала, что добавляла что-то в напиток, а в Министерстве никто не потрудился расспрашивать ее дальше. Как и в случае с Морфином, к тому времени как я нашёл Хоки, ее жизнь почти подошла к концу. Я извлек ее воспоминания, но они практически ничего не доказывают, кроме того, что Вольдеморту было известно о кубке и медальоне.
Родственники Хепзибы обнаружили, что два ценнейших сокровища пропали, когда Хоки уже осудили. На это потребовалось много времени, потому что у Хепзибы было множество тайников, и она очень ревностно охраняла свои сокровища. Прежде, чем они смогли окончательно убедится, что кубок и медальон пропали, молодой человек, работавший помощником в "Борджин и Бёркс", который так часто посещал Хепзибу и так очаровал ее, покинул свою работу и исчез. Его начальство не имело ни малейшего понятия, куда он пропал, они были удивлены не меньше остальных. И это было последним, что слышали о Томе Реддле в течение долгих лет.
А сейчас, Гарри, если ты не против, я хочу еще раз остановиться и обратить твое внимание на важный момент в этой истории. Вольдеморт совершил очередное убийство, и на этот раз, как ты видишь, он убил не ради мести, а лишь из жадности. Он хотел заполучить два выдающихся трофея, которые старая влюблённая женщина имела несчастье показать ему. Как он грабил детей в своем приюте, как украл кольцо своего дяди Морфина, так и сейчас он сбежал с кубком и медальоном Хепзибы.
- Но,- Гарри нахмурился,- это же совершенное безумство. Рисковать всем, бросать работу, и все ради этих артефактов?
- Безумство для тебя, Гарри, но не для Вольдеморта. Я надеюсь, ты увидел достаточно, чтобы понять, что эти предметы значили для него. Нетрудно догадаться, что он считал себя единственным законным обладателем медальона Слизерина.
- Хорошо, пусть медальон, но почему он тогда забрал кубок?
- Он был связан с другим основателем Хогвартса. Я думаю, Вольдеморт все еще черпал древнюю силу нашей школы, и не смог сопротивляться соблазну овладеть вещью, так глубоко погруженную в историю Хогвартса. Были на то и другие причины. Я надеюсь, что смогу их тебе продемонстрировать должным образом.
А сейчас последнее воспоминание, которое я должен показать тебе, пока ты не достанешь воспоминание профессора Слухгорна. Десять лет разделяют тот случай в памяти Хоки и то, что ты сейчас увидишь. Десять лет, в течение которых Лорд Вольдеморт занимался тем, о чем мы можем только догадываться.
Гарри снова встал, поскольку Дамблдор перелил последнее воспоминание в Омут Памяти.
- Чье это воспоминание, сэр? - спросил он.
- Мое, - ответил Дамблдор.
Перед глазами Гарри мелькнуло серебристое марево, а через мгновение проступил тот же кабинет. На своей жердочке, забавно посапывая, дремал Фоукс, а за столом сидел Дамблдор, который был очень похож на Дамблдора, стоящего рядом с Гарри, за тем лишь исключением, что обе его руки были целы и невредимы, и может быль, лицо чуть менее морщинисто.
   В темном окне скользили белые снежинки.
Дамблдор за столом, казалось, ждал кого-то, и спустя несколько минут в дверь постучали.
- Входите.
Гарри едва сдерживал дыхание. В комнату вошел Вольдеморт. Его лицо ещё не стало змеиным, как два года назад, когда он восстал из котла на кладбище, но красавец Том Реддл уже канул в Лету. Лицо гостя покрывали жуткие ожоги, черты были смазаны, белки глаз пронизала кровавая сетка. Вольдеморт выдыхал с хрипами, словно и внутри повредил себя извращёнными магическими изысканиями, и кутался в широкий черный плащ. Мертвенная бледность гостя могла сравниться лишь со снегом, который лежал у него на плечах.
Дамблдор, сидящий за столом, не выказал никакого удивления.
   - Добрый вечер, Том, - просто приветствовал он Вольдеморта.- Не хочешь присесть?
- Спасибо, - сказал Вольдеморт и опустился на стул, на который указал директор, тот самый стул, который в настоящем только что освободил Гарри.
   - Я слышал, что вы стали директором. - сказал он голосом оттенка тусклой стали.- Достойный выбор.
- Рад, что ты одобряешь.- сказал Дамблдор, улыбаясь. - Могу я предложить тебе выпить?
- Это было бы любезно с вашей стороны. Я проделал долгий путь.
Дамблдор встал и подошел к шкафчику, в котором сейчас он держал Омут Памяти, тогда же он был полон бутылок. Директор взял два бокала и, наполнив их вином, один подал Вольдеморту, после чего вернулся за свой стол. - Итак, Том, чем обязан?
Вольдеморт потягивал вино и ответил не сразу.
- Меня больше не зовут Томом. Теперь я известен под именем...
- Я знаю, под каким именем ты известен. - сказал Дамблдор, приятно улыбаясь. - Но для меня, боюсь, ты всегда останешься Томом Реддлом. Это один из недостатков старых учителей. Они всегда запоминают своих учеников такими, какими те были в школе.
Он поднял свой бокал, как и Вольдеморт, чье лицо не выражало никаких эмоций. Однако Гарри почувствовал тонкое изменение атмосферы: Дамблдор, отказавшись использовать выбранное Вольдемортом имя, не позволил тому диктовать условия встречи, и можно было поклясться, что Вольдеморт с его чутьём тоже это почувствовал.
- Я удивлен, - сказал Вольдеморт после короткой паузы. - Я всегда удивлялся, почему такой волшебник, как вы, никогда не хотел оставить школу.
- Ну, - ответил Дамблдор, все еще улыбаясь, - может быть, для такого волшебника, как я, нет ничего важнее, чем помогать молодым осваивать древние знания. И если я правильно помню, тебя тоже прельщала профессия учителя.
- Все еще прельщает. Я просто задался вопросом, почему вы, у которого Министерство так часто спрашивает совета, и которому дважды предлагали пост Министра...
- Трижды, по последним подсчетам. Но Министерство никогда не привлекало меня, как видишь, и в этом у нас с тобой что-то общее.
Вольдеморт склонил голову и сделал еще один глоток вина. Дамблдор не нарушал повисшую тишину, а ждал, когда Вольдеморт начнет говорить.
- Я вернулся, - сказал он немного погодя,- возможно позже, чем профессор Диппет ожидал... но я вернулся, потому что однажды на мою просьбу он ответил, что я слишком молод. Я пришел к вам, чтобы просить разрешить вернутся в замок в качестве учителя. Думаю, вы должны признать, что я многое видел и много достиг с того момента, как покинул это место. Я могу показать и рассказать вашим студентам такое, что они не услышат от любого другого волшебника.
Дамблдор смотрел на Вольдеморта поверх своего бокала, прежде чем спокойно произнести:
- Да, конечно, я знаю что ты видел и чего достиг с тех пор, как покинул нас. Слухи о твоих поступках дошли и до твоей старой школы, Том. И мне не хочется верить половине из них.
- Величие порождает зависть, зависть рождает зло, ложь - искры зла. Вы должны знать это, Дамблдор, - лицо Вольдеморта оставалось совершенно безразличным.
- Ты называешь это величием, то чем ты занимался? - деликатно поинтересовался Дамблдор.
- Конечно, - ответил Вольдеморт, и глаза его вновь блеснули красным. - Я экспериментировал. Я расширил возможности магии, возможно, больше, чем кто-либо до меня.
- Некоторые области магии,- поправил его директор. - Некоторые. В других ты остался... уж прости... совершенно безграмотен.
Первый раз Вольдеморт улыбнулся злой скованной улыбкой, а в его взгляде было больше угрозы, чем гнева.
- Старые доводы, - сказал он мягко.- Но ничего, что я видел в мире, не подтверждало ваше известное мнение, что любовь более сильная магия, чем моя.
- Возможно, ты просто смотрел не в тех местах, - предположил Дамблдор.
- Тогда где можно найти лучшее место для новых исследований, как не здесь, в Хогвартсе? Вы позволите мне вернуться? Позволите делится моими знаниями с вашими учениками? Я и мои способности в вашем распоряжении. Я подчиняюсь вам.
Дамблдор поднял брови.
- А что же будет с теми, кто подчиняется тебе? Что будет с теми, кто, по слухам, называет себя Упивающимися Смертью?
Гарри увидел красную вспышку в глазах Вольдеморта, и на мгновение его ноздри ста ли похожи на щели.
- Мои друзья, - сказал он после короткой паузы - они справятся без меня, уверен.
- Рад слышать, что ты считаешь их друзьями. Мне казалось, что они больше походят на слуг.
- Вы ошибались, - ответил Вольдеморт.
- Значит, если я сейчас загляну в "Кабанью Голову", то не найду там Нотта, Розьера, Малдбера и Долохова, ожидающих твоего возвращения? Действительно преданные друзья, проделать такой далекий путь снежной ночью, лишь затем, чтобы попрощаться с тобой, когда ты займешь должность преподавателя!
Было совершенно очевидно, что такие точные сведения о том, с кем он прибыл, стали для Вольдеморта еще большей неожиданностью, однако он быстро собрался.
- Как всегда в курсе всего, Дамблдор?
- О, я просто хорошо знаком с местным барменом, - просто ответил Дамблдор. - А сейчас ... - он поставил свой пустой бокал, поставил локти на стол и соединил кончики пальцев в характерном жесте. - А теперь, Том, давай поговорим начистоту. Зачем ты пришел сюда, окруженный приспешниками, ведь мы оба знаем, что работа тебя не интересует?
Вольдеморт выглядел неприятно удивленным.
- Что значит работа меня не интересует? Напротив, Дамблдор, я очень хочу получить ее.
- Нет, ты хочешь вернуться в Хогвартс, но ты больше не хочешь учить, как когда тебе было восемнадцать. Что случилось с тобой, Том? Почему ты повторил свою просьбу еще раз?
На лице Вольдеморта появилась презрительная усмешка.
- Если вы не хотите давать мне работу...
- Естественно, я не хочу. И я не думаю, что ты ожидал от меня иного. Но ты все же пришел и спросил, значит, у тебя был какая-то цель.
Вольдеморт вскочил. Сейчас он был меньше всего похож на Тома Реддла, его лицо исказил гнев.
- Это ваше последнее слово?
- Последнее, Том, - ответил Дамблдор, тоже вставая.
- Тогда нам нечего сказать друг другу.
- Да, нечего, - сказал Дамблдор, и на его лице отразилась глубокая печаль.
   - То время, когда я мог напугать тебя горящим платяным шкафом и наказать за твои преступления, давно ушло. И мне очень жаль, Том... Очень жаль.
Какое-то мгновение Гарри был готов кричать, чтобы предупредить директора. Он был уверен, что рука Вольдеморта дернулась за палочкой, но тот развернулся и быстро вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Гарри почувствовал, как его предплечье сжимает рука Дамблдора, и секунду спустя они вернулись назад.
   - Почему? - сразу же спросил Гарри, глядя прямо в лицо Дамблдору. - Почему он возвращался? Вы это выяснили?
- У меня есть идеи, но не больше.
- И что же это за идеи, сэр?
- Я отвечу тебе, Гарри, когда ты добудешь воспоминание профессора Слухгорна, - сказал Дамблдор. - Когда мы получим этот последний кусочек головоломки, я надеюсь, все станет ясно... нам обоим.
Гарри покачал головой, сопоставляя и ужасаясь.
   - Он работал где-нибудь после этого, сэр? Вы не знаете?
- Не знаю. Но он определенно хотел преподавать Защиту от Темных Искусств. Последствия нашей недолгой встречи доказывают это. Как ты знаешь, ни один из учителей не удержался на этой должности с тех пор, как я отказал Лорду Вольдеморту.
  

Глава двадцать первая

Комната, которой нет

  

Всю следующую неделю Гарри соображал, как убедить Шелкопряда обнародовать правду, но ничего существенного в голову не приходило. Дойдя до полного отчаяния и ощущая себя абсолютным тупицей, Гарри взялся листать книгу принца-полукровки, в надежде найти там хоть мимолётную подсказку.
   - Бесполезное занятие, - сказала Гермиона прошлым воскресеньем.
- Не начинай, - отмахнулся Гарри, - Если бы это не принц, Рона бы не было с нами!
- Был бы, - веско сказала девушка. - Если бы ты внимательно слушал Снейпа на первом курсе!
Гарри промолчал. Он только что нашел заклинание Sectusempra, написанное подле интригующих слов "для врагов", и захотел немедленно его испробовать, но... увы, здесь была Гермиона. Ярая противница всего рукописного, принца-полукровки лично и опасных заклинаний в частности. Гарри тихонько вздохнул и незаметно загнул уголок страницы, чтобы потом легко найти заклинание. Они с другими шестикурсниками сидели перед огнем в гостиной. Все обсуждали новое объявление об аппарировании:
   "Те, кому исполняется семнадцать лет до двадцать первого апреля, могут записаться на дополнительные уроки, которые будут проводиться в Хогсмиде."
Рон во время чтения разволновался не на шутку - он до сих пор не умел аппарировать и боялся, что провалит тест. Гермиона, что приложила много усилий на уроках с Вилки Твикроссом, была немного уверенней, а Гарри был целиком готов, хотя и не мог сдавать тест из-за своего возраста.
- Хорошо тебе, умеешь аппарировать! - завистливо промямлил Рон. - У тебя не будет проблем аж до июля!
- Я аппарировал всего однажды, - напомнил ему Гарри, который сумел исчезнуть и появиться внутри обруча на последнем уроке.
Рону от волнения кусок в горло не лез, и он засел за ужасно трудное задание для Снейпа, в то время как Гарри и Гермиона свои уже сделали. Гарри даже не особо старался, зная, что обожаемый профессор не пожалеет времени и выищет в его работе повод для самой низкой оценки. Впрочем, сейчас его беспокоил лишь толстый скрытный Шелкопряд с его воспоминанием.
   - Я все-таки повторю, - изображая бесконечное терпение, сказала Гермиона. - Принц тебе не поможет. Единственное заклинание, которое может сработать, это Imperiо, что незаконно!
- Да, я помню, спасибо, - ответил Гарри, не отрывая глаза от книги, - вот почему я ищу что-нибудь другое. Дамблдор сказал, что Verstaserum не годится, Слугхорн скорее всего выпил противоядие, значит - нужно другое зелье...
- Ты идёшь неверным путем, - сказала девушка. - Дамблдор сказал, что только ты можешь достать воспоминание. Стало быть, именно ты должен по-людски убедить Шелкопряда довериться тебе.
   - Как у тебя называется заклинание злости? - спросил Рон, сильно встряхнув свое перо и пристально глядя в пергамент. - Это не Bum...
   - Нет, - сказала Гермиона, быстро проверив задание Рона. - А "одержимый" не пишется как "ржавый". Какое у тебя перо?
- Перо Фреда и Джорджа, которое следит за ошибками, - напрягся Рон. - Я думал, что чары в нем уже иссякли, поэтому им можно пользоваться.
- Скорее всего, - сказала Гермиона, указывая на заголовок его задания, - потому что нас просили написать о поведении с дементором, а не как перекапывать болото. А кстати, когда это ты сменил своё имя на Рунил Уазлиб?
- О, нет! - сказал Рон - в ужасе взглянув на свой пергамент, - Только не говори, что я должен переписывать все это снова!
- Все в порядке, мы можем это исправить, - сказала она, быстро взяла злосчастный пергамент и направила на него волшебную палочку.
- Я люблю тебя, Гермиона, - устало сказал Рон. Гермиона слегка залилась румянцем и сказала:
- Не позволяй Лаванде слышать такое, хорошо?
- Я и не собирался, - ответил Рон куда-то в сторону. - Или скажу, тогда она меня бросит, чтобы всё потрагичнее выглядело.
- Позёр! - возмутился Гарри.
- А ты никогда никого не бросаешь, что ли? - сказал Рон. - Ты и Чжоу у нас праведные...
- Да вроде как уже разошлись, - ответил Гарри, пожимая плечами.
- Честно говоря, я сам не знаю, чего хочу от Лаванды, - хмуро сказал Рон, пока Гермиона сосредоточенно тыкала палочкой в его пергамент. - Но её-то, её вообще невозможно понять!
   - Вот, - сказала Гермиона двадцатью минутами позже, возвращая Рону его домашнее задание.
- Миллион тебе спасибо, - присвистнул Рон. - Могу я позаимствовать твое перо, чтоб дописать?
   Гарри поднял от книги усталые глаза. В гостиной их осталось только трое. Симус отправился спать, проклиная по пути Снейпа и его домашнее задание. Слышно было, как огонь потрескивал в камине, навевая сны, и как Рон скрипел пером Гермионы. Гарри закрыл книгу Принца-полукровки, зевнул, и тут...
Крак!
Гермиона пронзительно вскрикнула, Рон пролил чернила поверх своего готового пергамента.
- Кричер! - рявкнул Гарри. - Кто же так сваливается на голову?!
Домашний эльф низко поклонился и обратился к пальцам своих ног:
- Хозяин сказал, чтобы Кричер следил за Малфоем, поэтому Кричер пришел докладывать...
Крак!
Добби появился напротив Кричера, его вязаная шапочка съехала набок.
- Добби тоже помогает Гарри Поттеру, - пропищал он, метнув в Кричера обиженный взгляд. - Кричер должен был сказать Добби, когда собирался идти к Гарри Поттеру, чтобы мы доложили вместе!
- Что это такое? - спросила Гермиона, пораженно взирая на эльфов. - Что происходит, Гарри?
Гарри поперхнулся. Он не хотел рассказывать Гермионе о том, что поручил эльфам слежку; домовики всегда были для девушки взрывоопасной темой.
   - Ну... они следят за Малфоем для меня.
- День и ночь, - прохрипел Кричер.
- Добби не спал целую неделю, Гарри Поттер! - сказал Добби гордо, раскачиваясь на месте. Гермиона возмутилась.
- Добби, ты не спал? Конечно, Гарри, ты приказал им не спать!
- Конечно нет, - быстро возразил Гарри. - Добби, ты можешь спать, хорошо? А теперь расскажите, что вы разузнали.
   - Хозяин Малфой общается только со знатью, как подобает чистокровным, - снова прохрипел Кричер, - его черты и манеры напоминают мою хозяйку!
- Драко Малфой плохой человек! - гневно пропищал Добби. - Плохой человек, ко-который... - Он задрожал от кисточки на шапке до шерстяных носков, и рванулся к камину, будто бы хотел нырнуть в огонь. Гарри, вскрикнув, едва успел изловить мученика за ногу. Несколько секунд Добби сопротивлялся, потом затих и устремил на Гарри огромные яркие глаза, полные слёз.
- Спасибо тебе, Гарри Поттер, - задыхаясь, пискнул он. - Добби до сих пор больно говорить такое о его бывшем хозяине.
   Гарри отпустил его, эльф поправил свою шапочку и дерзко сказал Кричеру:
   - Но Кричер должен знать, что Драко Малфой плохой хозяин для домового эльфа.
- Да, мы не хотим слушать о твоей влюбленности в Малфоя, - сказал Гарри Кричеру. - Давай выкладывай, чем Малфой занимается.
   Кричер поклонился, яростно посмотрел и сказал:
- Хозяин Малфой ест в Большом Зале, спит в общей спальне, ходит на уроки...
- Добби, скажи лучше ты, - перебил Гарри Кричера. - Может, Малфой что-то планировал?
- Гарри Поттер, сэр, - запищал Добби, его большие глаза лучились от счастья, - Малфой не нарушал никаких правил, но Добби кажется, что он боится преследования. Особенно когда ходит на седьмой этаж с другими студентами, которые ждут его там.
   - Выручай-комната! - Гарри хлопнул себя рукою по лбу. Рон и Гермиона пристально посмотрели на него. - Вот где он прячется. Вот где он строит свои козни! И вот почему он исчезает с карты, наконец!!! Ведь этой комнаты на карте нет...
   - Может быть, мародеры о ней не знали, - сказал Рон, рассеянно поднося палец к носу.
   - Сомневаюсь! - расхохотался Гарри. - Мародёры знали школу лучше любого завхоза!
- Я думаю, что так работает магия самой Выручай-комнаты, - сказала Гермиона. - Если тебе нужна комната, которую нельзя найти, то вот она.
- Добби, ты сможешь проскользнуть туда и разведать, что делает Малфой? - нетерпеливо спросил Гарри.
- Нет, Гарри Поттер, это невозможно, - ответил эльф, шмыгая носом.
- Ладно, - сказал Гарри. - Я сам доберусь до гадёныша, точно так же, как в прошлом году он добрался до нашего ДА.
   - Вряд ли это получится, - наморщила лоб Гермиона. - Малфой знал точно, во что превращалась комната для нас, ему же разболтала Мариэтта! А ты даже не представляешь, как он её трансформировал.
   - Тогда я буду неподалёку, - победно усмехнулся Гарри. - Ты все сделал блестяще, Добби.
- Кричер тоже хорошо поработал, - щедро сказала Гермиона. Кричер уставил на неё тяжёлый взгляд налитых кровью зрачков.
   - Уйди отсюда, - резко сказал Гарри, и Кричер, старательно выполнив последний глубокий поклон, исчез. - Тебе лучше пойти и поспать, Добби.
- Спасибо, Гарри Поттер, сэр! - счастливо пропищал Добби и тоже пропал.
- Как вам это нравится? - восхищено сказал Гарри, повернувшись к друзьям. - Мы знаем, куда Малфой собирается идти. Мы прижмем его к стене прямо сейчас!
- Да, здорово, - хмуро сказал Рон, пытаясь вытереть чернила с пергамента. Гермиона притянула к себе его домашнее задание и стала убирать чернила волшебной палочкой.
- Что за куча людей ходят за Драко на седьмой этаж? - спросила она. - И сколько их? Непохоже, что Малфой доверяет многим!
- Да, случай в купе это доказывает... - нахмурился Гарри. - Сложно поверить, что все эти люди в курсе... всего этого... - его голос постепенно охрип, взгляд упёрся в камин. - Боже мой, какой я идиот, - тихо сказал юноша. - Это же очевидно, верно? В подземелье стоит большая бочка... он мог спрятать его на уроке!
- Что спрятать? - спросил Рон, округлив глаза.
- Оборотное зелье. Он украл немного оборотного зелья, когда Слухгорн показал нам его на первом Зельеварении. Это не взвод студентов охраняет Малфоя... это всего лишь Кребб и Гойл. Да, все сходится, - сказал Гарри, вскочил и начал ходить перед огнем. Они достаточно глупы и делают то, что им велят, а чтобы никто не удивился, с чего это вдруг два здоровенных лба торчат на одном месте изо дня в день, он даёт им Оборотное зелье. Те две девчонки, с которыми он оставался в замке в день матча - ха! Кребб и Гойл!
- Не хочешь ли ты сказать, - тихим голосом сказала Гермиона, - что маленькая девочка, которой я починила весы...
- Именно! - громко сказал Гарри. - Конечно!
   - Он превратил Кребба и Гойла в девчонок? - загоготал Рон. - Чтоб мне провалиться... неудивительно, что у них такой побитый вид! Странно, как они согласились на это.
   - Может, он показал им Черную Метку? - предположил Гарри.
- Хммм... мы не знаем есть ли у него Черная Метка. - скептически сказала Гермиона, сворачивая пергамент Рона и возвращая ему.
   - Увидим, - уверенно сказал Гарри.
- Да увидим, - встав на ноги и потянувшись, сказала Гермиона. - Но это не так просто, как тебе кажется. Ты действительно не сможешь войти в комнату, не зная, во что она превратилась, - девушка подняла сумку на плечо. - А прежде противозаконного преследования людей, Гарри, ты должен подумать о памяти Шелкопряда. Спокойной ночи.
Гарри фыркнул. Когда за Гермионой закрылась дверь, он нетерпеливо обернулся к Рону.
- Что ты думаешь об этом?
- Хотелось бы и мне исчезать как эльфы-домовики, - сонно пробормотал Рон, и Гарри досадливо махнул рукой.
   На следующее утро его колючими искорками наполнило предвкушение победы. Он твёрдо решил улучить момент перед Защитой от Тёмных Искусств, чтобы забраться в Выручай-комнату. Гермиона являла собою живое неодобрение. Гарри не знал, ждать ли от девушки в случае чего помощи.
   - Пойми, - тихо сказал он, отгибая страницу Ежедневного Пророка, который она только что развернула. - Я не забываю о Слухгорне, но у меня нет никаких идей на этот счёт. Зато есть идея насчёт Малфоя! Ты же знаешь, гриффиндорцы не отступаются.
   - Идеи здесь ни при чём, - сказала Гермиона. - Я уже говорила, что тебе надо уговорить Слухгорна, а не пытаться обмануть или околдовать его. Дамблдор сделал бы это в секунду! Вместо суматохи вокруг Выручай-комнаты, - она выхватила Пророк из рук Гарри и открыла первую страницу, - ты должен найти Слухгорна и начать обращаться к лучшим сторонам его характера.
- Что пишут? - спросил Рон.
- Мундугнус Флетчер в Азкабане. Попался во время ночной кражи, притворяясь Обречённым. Ну и ну! И... ужасно... девятилетний мальчик арестован за попытку убить своих бабушку и дедушку. Считается, что он был под заклятием Imperius.
Завтрак окончился в молчании. Гермиона отправилась на Древние Руны, Рон пошёл в гостиную - делать домашнее задание, а Гарри устроился у стены на седьмом этаже, напротив гобелена Барнабаса Пенного, который учил троллей балету.
Скользнув под мантию-невидимку, он принялся кружить коридором, пока не отыскал приметный камень в стене. Убедившись, что прав, Гарри зажмурился и тихо сказал, концентрируясь изо всех сил:
   - Мне нужно увидеть, что здесь делает Малфой... Покажи мне, что делает здесь Драко Малфой...
   Услышав приглушённые удары, он с надеждою открыл глаза, но перед ним по-прежнему была глухая стенка. Гарри надавил на камни, они даже не шелохнулись.
   - Хорошо, - сказал Гарри, - Хорошо... значит, я думаю не о том. Вот что: мне нужно увидеть место, куда тайно ходит Малфой... ох, это же уборная получается. Не то! Выручай-комната, стань тем, чем ты становишься для Драко Малфоя...
Двери не было. С улицы отчётливо доносился птичий щебет. Гарри выругался. Проклятье!
   Внезапно прозвучал девчачий визг. Юноша оглянулся, и увидел, что по коридору мчится стайка первокурсниц, напуганных мрачным призраком.
   Гарри вздохнул и вернулся к своему занятию. Целый час он обращался к Выручай-комнате на все лады, и наконец был вынужден признать правоту Гермионы - комната так просто не откроется. Разочарованный и злой, он отправился на Защиту от Темных Искусств, сдернув по пути мантию-невидимку и сунув её в рюкзак.
- Снова опаздываете, Поттер, - сказал Снейп, источая цианистый калий. - Десять очков с Гриффиндора.
   Гарри сердито на него взглянул и свалился на свое место рядом с Роном.
   - Прежде, чем мы начнем, сдайте домашние задания, - сказал Снейп, небрежно взмахнул своей палочкой - и двадцать пять свитков пергамента взмыли в воздух, опустившись на стол учителя аккуратной горкой. - Надеюсь, они лучше той чуши, которую вы написали про Imperius, что для вашей же пользы.
- Сэр, - сказал Симус, - каким образом различить Inferi и призрака? Подобное может попасться в экзаменационном билете...
- Нет, такого не будет, - ответил Снейп скучным голосом.
- Но, сэр, я слышал, что люди говорят о...
- Если вы внимательно читали статью, в чем я сомневаюсь, мистер Финниган, то вы бы знали, что пресловутый Inferi оказался обычным вором.
- Я думал, что Снейп и Мундугнус на одной стороне, - пробормотал Гарри друзьям. - Что-то он не слишком расстроен арестом.
- Но Поттеру, кажется, известно об этом больше меня, - неожиданно сказал Снейп, указывая на Гарри. - Давайте спросим у него, как отличить Inferi от призрака.
Весь класс уставился на Гарри, который попытался вспомнить, что говорил ему Дамблдор в ночь, когда они навещали Слухгорна.
- Ээээ... ну, призраки... они прозрачные, - сказал Гарри наконец, глядя на профессора, что Кричер на него самого.
- Очень хорошо, - сказал Снейп, кривя губы. - Да, видно, почти шесть лет магического обучения не прошли для вас даром, Поттер. Призраки прозрачные.
Пенси Паркинсон пронзительно загоготала, некоторые в классе ухмылялись. Гарри продолжил, кипя от ярости:
   - Да призраки прозрачны, в то время как Inferi - это мертвые тела, не так ли? И эти тела плотные.
- Блестяще, - выдохнул Снейп, и трижды хлопнул в ладоши. - Итак, Inferi...
   Это - зомби, мертвец, воскресший после заклинания Inferius. Оно приравнивается к Непростительным Заклятиям, и требует немалой магической силы, а также приверженности тьме. Не стану упоминать, какие силы задействуются при этом. Обречённый - это не живое существо, оно подчиняется своему магу, как марионетка. Большинство боевых заклинаний бессильны против мертвецов, но они не выносят огня. Пламя, животворящее тепло - вот то, чего они боятся до безумия, боятся всем своим полуистлевшим существом. Корни этого свойства уходят в глубокую древность, когда мертвецов предавали огню, чтобы никто не мог их воскресить для тёмных целей. Тогда люди знали, насколько сильно душа связана с телом, знали, что сожжение помогает ей освободиться. К слову, покойники, погребённые на погосте, не так скоро расстаются с душой, она долго кружит вокруг тела, не в силах поверить, что снова пора в путь. Вспомните магловский обычай отмечать сорок дней посмертья - именно через сорок дней душа отлетает окончательно, разрывая последние слабые связи. В случае же с Inferi дух попадает в страшную ловушку. Лишённый права как вернуться в оболочку, так и оторваться от неё, дух словно бы застряёт на полпути, мучась ещё и от того, что творит его прежнее обиталище. Теперь вы, я надеюсь, понимаете, насколько преступна эта магия, и что не только жертвы Inferi ложатся на совесть их создателей.
   Привидения, в свою очередь - это бесплотные духи, которые не пожелали или не смогли покинуть этот мир. Иным мешает страх, иные жаждут погребения по церковному обряду, и столетиями вьются над подвалом, где в углу прикорнул скелет. Обычно это участь убиенных. А некоторые просто хотят остаться в нашем мире, невзирая на обстоятельства. И конечно, как нам авторитетно поведал Поттер, они прозрачные.
- Но ведь это полезнее! - отважно пискнул Рон. - Когда мы встретимся с "этим" в темном переулке, лицом к лицу, мы посмотрим и увидим, прозрачное оно или нет. Не будем же мы спрашивать: " Извините, вы мертвец или дух?"
   Волна смеха прошла по классу - и сразу же улеглась, когда Снейп одарил класс своим незабвенным взглядом, похожим на прицел винтовки и крепкий настой полыни одновременно.
- Еще десять очков с Гриффиндора, - сказал он. - Я от вас ожидал большего, Уизли.
   - Нет! - прошептала Гермиона, схватив руку Гарри, когда он открыл рот для гневной отповеди. - И так очков мало! Тебе не надоели наказания? Остынь! К тому же, - смущённо пробормотала девушка, - по существу он прав. И пламя... это же Гриффиндор!
   - А теперь откройте свои книги на странице двести тринадцать, - сказал профессор, - и прочитайте два первых параграфа про заклинание Kruciatus.
Рон что-то угрюмо пробормотал и развернул учебник. Когда прозвенел звонок, Лаванда поймала Рона и Гарри (Гермиона таинственно исчезла из виду), и горячо выругалась в адрес Снейпа. Рон, однако, не проявил ожидаемого восторга, и сбежал вместе с Гарри в туалет для мальчиков, где она не могла их достать.
- Что Лаванда во мне нашла, - сказал Рон, пристально глядя на себя в пожелтевшее треснутое зеркало. - После того, как я завалю аппарацию, она меня точно бросит, ещё и подымет на смех...
   - Ты можешь посетить практические уроки в Хогсмиде, и увидеть, что у них получается, - здраво рассудил Гарри. - Это гораздо интересней, чем деревянный обруч и три вещи.
   Рон издал полустон-полурычание.
   - К тому же, - продолжал Гарри, - ты можешь отложить тест, и сдавать его летом вместе со мной. Эй, Миртл, это мужской туалет!
   Приведение девочки выплыло из бачка туалета и зависло в воздухе, мигая через круглые толстые очки.
- Ооо... - сказала она угрюмо, - вас двое.
- Кого ты здесь ждала? - спросил Рон, видя ее отражение в зеркале.
- Никого, - ответила Миртл, капризно ковыряя прыщик на подбородке. - Он сказал, что придет навестить меня, а вместо этого явился ты, - она одарила Гарри укоризненным взглядом. - Я тебя несколько месяцев не видела, ну да меня учили от парней многого не ждать.
- Я думал, ты живешь в женском туалете? - спросил Гарри, которого это чрезвычайно волновало уже несколько лет, учитывая любопытство Миртл.
- Живу, - мрачно ответила она, - но я могу посещать и другие места. Помнишь, я пришла навестить тебя в ванной старост?
- Отчетливо помню, - вздрогнул Гарри.
- Он мне нравиться, - сказала она обиженно, - может быть, если вы двое уйдете, он снова придет. У нас такая судьба. Я уверена, он чувствует это.
И она с надеждой смотрела на дверь.
- Одинаковая судьба? Ты имела в виду, что он тоже живет в туалете? - прыснул Рон.
- Нет! - дерзко ответила Миртл, ее громкий голос разнесся по всему туалету. - Я имела ввиду, что он такой нежный, такой ранимый, люди тоже высмеивают его. Он одинокий и ни с кем не общается, он боится показывать свои чувства и плачет!
- Здесь был парень, который плакал? - недоверчиво спросил Гарри. - Кто?
   - Это не твоё дело! Я никому не расскажу, буду держать это в секрете до...
- До конца своих дней ?! - сказал Рон фыркнув, - Скорее до водосточной трубы.
Миртл громко заревела и нырнула обратно в туалет, наделав много брызг. Обида Миртл, казалось, добавила Рону мужества.
- Ты прав, - сказал он, забрасывая сумку на плечо. - Пойду на уроки в Хогсмид, прежде чем решу что-нибудь насчет теста.
Близились выходные, и все семнадцатилетние должны были сдавать тест через две недели. Гарри с радостью отправился бы в деревню, под чистое голубое небо, но решил всё же остаться, чтобы снова пойти к Выручай-комнате.
   - Есть дела поважнее, - попеняла ему Гермиона, когда Гарри поделился с ней и Роном своими планами. - Пошел бы прямо в кабинет Шелкопряда и попробовал бы получить его память.
- Да я пытался! - раздраженно ответил Гарри, что выглядело совершенно правдиво. Он задерживался после каждого урока Зелий, еженедельно пробуя загнать Шелкопряда в угол, но учитель сразу после урока испарялся из класса. Дважды Гарри приходил к кабинету и стучал, но ответа не было, хотя во второй раз сквозь двери явно долетали глухие звуки старого граммофона.
- Он не хочет говорить со мной, Гермиона!
- Ты ведь только хотел поговорить с ним, а не сделал это!
Короткая очередь столпилась возле Филча, который, как обычно, размахивал Датчиком Секретов. Гарри пожелал Рону и Гермионе удачи, развернулся и побежал по мраморной лестнице, прыгая через ступеньку.
   Оказавшись на седьмом этаже, юноша отдышался, нырнул под мантию-невидимку и вытащил из сумки вытащил Карту Мародеров.
   - Тожественно клянусь, что замышляю шалость, и только шалость.
   Было воскресное утро, большинство учеников были в своих гостиных. Гриффиндорцы в башне, когтевранцы в другой башне, слизеринцы в подземелье, а пуффендуйцы на цокольном этаже недалеко от кухни. Некоторые слонялись без дела около библиотеки или в коридоре. Несколько человек прохаживалось в саду, а рядом, на седьмом этаже, одиноко стоял Грегори Гойл. Значит, Малфой внутри!
   Гарри добежал до угла коридора, и стал тише мыши красться к маленькой девочке, застывшей у стены. Она держала тяжелые медные весы. Гарри подошёл совсем близко, и насмешливо шепнул:
   - Привет... Ты такая хорошенькая!
   Гойл издал пронзительный крик ужаса, подбросил весы в воздух и убежал прочь прежде, чем весы грохнулись на пол. Смеясь, Гарри осмотрел стену. Малфой наверняка не ждёт гостей! Однако все попытки открыть комнату ничего не дали. Взбеленившись, Гарри подбежал к стене и начал её пинать. В конце концов он сильно ушиб ногу. Ругаясь на чём свет стоит, Гарри допрыгал до мантии-невидимки и скрылся под ней.
- Гарри?
Он развернулся на одной ноге, оступился и упал. Навстречу ему шла Тонкс.
   - Что ты тут делаешь?, - спросил он, пытаясь встать на ноги. Почему она всегда находит его лежащим на полу!
- Я приходила к Дамблдору, - ответила Тонкс. Выглядела она бледно и устало, серые волосы были гладко зачёсаны назад.
   - Его кабинет не здесь, - сказал Гарри, - он в другом конце замка, за горгульей.
- Я знаю, - ответила Тонкс, - Дамблдора здесь нет. Вероятно, он снова ушёл по делам.
- Разве? - сказал Гарри, морщась от боли в ноге. - А ты часом не знаешь, куда именно?
   - Не представляю, - ответила Тонкс, разглаживая свой манжет. - Можно только догадываться. Ходят слухи... у людей несчастья...
- Да, об этом говорилось в газетах, - сказал Гарри, - Ребенок пытался убить свою семью...
- Пророк часто отстает от времени, - сказала Тонкс. - Ты на днях не получал письма из Ордена?
- Никто из Ордена мне не писал, - сказал Гарри, - никто, кроме Сириуса...
   Ее глаза наполнились слезами.
- Прости меня, - неуклюже пробормотал Гарри.
   - Что? - невыразительно ответила Тонкс, как будто не слыша. - Что ж. Еще увидимся, Гарри.
Она внезапно развернулась и ушла. Гарри проводил ее пристальным взглядом. Через минуту он продолжил свои бесплодные попытки перемудрить Выручай-комнату, и наконец голод напомнил о себе, и Гарри поспешил а Большой Зал. Рон и Гермиона уже сидели за столом.
- Я это сделал! - восторженно сообщил Рон Гарри, когда тот сел рядом с ними. -- Я хотел аппарировать в чаёвню мадам Падди, но проскочил мимо и появился недалеко от "Сладкого Королевства". По крайней мере, я это сделал!
- Молодец, - сказал Гарри. - А как твои успехи, Гермиона?
- О, это было просто блестяще, - сказал Рон прежде, чем Гермиона ответила. - Превосходно, удачно, рассудительно и отчаянно - и так далее, а сверх того это было весело. Мы все отправились в "Три Метлы" после урока, и ты бы слышал, что говорит о ней Твикросс!
   - А что у тебя? - спросила Гермиона, игнорируя Рона. - Ты все это время был у Выручай-комнаты?
- Да, - ответил Гарри, - И - угадай, кого я там встретил? Тонкс!
- Тонкс? - удивленно повторили Рон и Гермиона.
- Да, она сказала, что приходила к Дамблдору.
- Она охраняет школу, - раздумчиво сказала Гермиона. - Почему же она оставила свой пост и пошла к Дамблдору, когда его еще не было?
- И вправду, странно это всё, - сказал Гарри. - Ты не думаешь, что она могла... ну, ты понимаешь... полюбить Сириуса?
Гермиона удивленно взглянула на него.
- Почему ты так думаешь?
- Она так обвиняет себя в его смерти... И её новый патронус! Мне показалось, что это огромный пёс.
   - Это мысль, - медленно сказала Гермиона. - Но это не объясняет, что она делала в противоположном крыле замка, утверждая, что пришла к Дамблдору.
- После Министерства она немного странная. - сказал Рон, запихивая картофельное пюре себе в рот. - Потеряла храбрость. Женщины, - мудро добавил он, - легко расстраиваются.
- И все же - сказала Гермиона, - трудно найти женщину, которая дулась бы полчаса только потому, что госпожа Розмерта не смеялась над ее шуткой о ведьме, целителе, и Мимбулусе Мимблетонии.
Рон нахмурился.
  

Глава двадцать вторая

Похороны

  

Близилось лето. Его вестники - белые вихрастые облака, шаловливые и юные, беззаботно порхали небом, на пригорках покачивали головками дикие нарциссы. Небо опрокидывалось ввысь бездонным колодцем, полным ясно-синей воды, деревья облепили птичьи гнёзда. Но настроение у Гарри было хуже некуда. Медленно, но верно ускользали все шансы поймать Малфоя на горячем, да и профессор Слугхорн явно не горел желанием откровенничать о том, что скрывал даже от самого себя.
   - В последний раз тебе говорю, забудь Малфоя, - жестко сказала Гермиона Гарри.
Они с Роном сидели в солнечном уголке замкового двора после обеда. Гермиона и Рон вцепились в листовку Министерства Магии "Самые распространенные ошибки в аппарировании, и как их избежать". Сегодня они собирались сдавать тесты, и оба сильно нервничали. Листовки им ничуть не помогли... Внезапно Рон сорвался с места и спрятался за Гермионой, когда из-за угла показалась какая-то девушка.
- Это не Лаванда, - устало заметила Гермиона.
- О, это хорошо, - выдохнул Рон.
- Гарри Поттер? - спросила девушка. - Меня попросили передать тебе письмо.
- Спасибо...
Душа Гарри ушла в пятки, когда он взял маленький свиток.
   - Но Дамблдор обещал, что у нас не будет никаких уроков, пока я не достану память!
- Может, он хочет узнать, как у тебя дела? - предположила Гермиона, пока Гарри разворачивал пергамент. Но вместо привычного узкого курсива пергамент был исписан ужасающими крупными каракулями, которые вдобавок расплылись от больших капель слёз.
  
   Дорогие Гарри, Рон и Гермиона, - говорилось в письме, - Арагог умер прошлой ночью. Гарри и Рон, вам доводилось с ним встретиться, и вы разумеете, каким особенным он был. Гермиона, он бы тебе понравился. Я бы оченно хотел вас сегодня вечером увидеть на его похоронах. Сделаю енто в сумерках, его любимое время было, Арагога. Понимаю, что вы можете огрести наказание, ежели покинете замок в такую пору, но можно взять мантию. Я б вас не просил, но сам не сдюжу это пережить.
Хагрид
  
- Вы посмотрите на это, - Гарри передал записку Гермионе.
- О боже, - она пробежала ее глазами и передала Рону.
   - У него не все дома!!! - взорвался тот. - Это чудище едва не сожрало нас с Гарри! Неужели Хагрид ждет, что мы будем рыдать над этой тварью?!
   - По-моему, дело плохо, - сказала Гермиона. - Он просит нас ночью уйти из замка, хотя сейчас его в миллион раз жестче охраняют, и мы можем вляпаться по полной программе. Воображаете, каково ему? Но я не очень хочу идти.
Если бы мы могли его спасти...
- ...я бы еще меньше хотел пойти, - твердо сказал Рон. - Гермиона, ты ЭТО не видела. Поверь мне, дохлый паук гораздо лучше живого!
   - Гарри, ты же не хочешь пойти? - сказала Гермиона. - Это будет самая бессмысленная причина самой громкой выволочки.
   Гарри вздохнул.
- Да, я знаю, - сказал он. - Думаю, что Хагриду придется хоронить Арагога без нас.
- Да, - с облегчением произнесла Гермиона. - Кстати, сегодня на Зельеварении почти никого не будет, ребята пойдут на тесты... попробуй немного смягчить Шелкопряда.
- Пятьдесят седьмой раз счастливый, ты думаешь? - страдальчески спросил Гарри.
- Счастливый! - внезапно воскликнул Рон. - Гарри, это то, что надо - стань счастливым!
- Что ты имеешь в виду?
- Выпей свое счастливое зелье!
- Рон, это решение! - ошеломленно сказала Гермиона. - Конечно! Как я об этом не подумала?
Гарри уставился на них.
   - Felix Felicis? - Гарри задумался. - Не знаю... вообще-то я его берёг...
- Для чего? - недоверчиво спросил Рон
- Что может быть важнее этой памяти, Гарри? - спросила Гермиона.
Гарри не ответил. Зелье Удачи долго будоражило его воображение. Смутные и нечеткие планы о расставании Джинни и Дина бродили в глубине его души, не выходя наружу иначе как мельком, между явью и сном.
   - Гарри? Ты еще здесь? - спросила Гермиона.
- Что? Ах да, конечно, - очнулся он. - Ну... хорошо, если сегодняшняя беседа с Шелкопрядом провалится, выпью немного Зелья Удачи и повторю попытку вечерком.
- Тогда все решено, - живо произнесла Гермиона, вставая и делая грациозный пируэт. - Место назначения... осознание... неторопливость... - бормотала она.
- Прекрати, - взмолился Рон. - Меня и так уже тошнит от всего этого - ой, быстро спрячьте меня!
- Это не Лаванда! - раздраженно сказала Гермиона, когда ещё несколько девочек появились во дворе, и Рон нырнул за ее спину.
- Уфф, - Рон выглянул из-за плеча Гермионы, чтобы проверить. - Чего это у них такой несчастный вид?
   - Это же сёстры Монтгомери! Конечно, у них нет повода для радости. Разве ты не слышал, что случилось с их младшим братом? - сказала Гермиона.
- По правде говоря, я уже запутался, чьи родственники пострадали, - сказал Рон.
- На него напал оборотень. Ходят слухи, что их мама отказалась помочь Упивающимся Смертью. Мальчику было всего пять лет, и его не смогли спасти - он умер в больнице Святого Мунго.
- Он умер? - Гарри был в шоке. - Но оборотни же не убивают, они превращают тебя в одного из них, не так ли?
- Иногда убивают, - непривычно серьезно сказал Рон. - Я слышал об этом. Так бывает, когда оборотень слишком увлекается.
- А как звали этого оборотня? - быстро спросил Гарри.
- По почерку подозревают Фенрира Грэйбека, - ответила Гермиона.
- Так я и знал! Это маньяк, который любит нападать на детей, мне про него Люпин рассказывал, - зло сказал Гарри.
Гермиона мрачно посмотрела на него.
- Гарри, ты должен достать эту память, - сказала она. - Она может помочь остановить Вольдеморта! Эти жуткие вещи творятся из-за него...
Прозвенел звонок, и Гермиона с Роном испуганно вскочили на ноги.
- Все будет в порядке, - сказал Гарри им обоим, пока они шли к холлу, где уже собрались все, кто сдавал тест по аппарированию. - Удачи!
- И тебе тоже! - Гермиона проводила его внимательным взглядом.
На Зельеварении были только трое: Гарри, Эрни и Драко Малфой.
- Слишком молоды, чтобы аппарировать? - дружелюбно спросил Шелкопряд. - Вам еще нет семнадцати?
Они покачали головами.
- Ладненько, - радостно произнес профессор, - раз нас сегодня мало, сделаем что-то интересное. Я хочу, чтобы вы мне намешали чего-нибудь забавного!
- Отлично, - потер руки Эрни Макмиллан. Малфой, напротив, даже не улыбнулся.
- Что вы умеете в виду под "забавным"? - раздраженно спросил он.
- Удивите меня, - ответил Шелкопряд, посмеиваясь.
Малфой хмуро открыл учебник, явно считая этот урок потерей времени. Без сомнений, подумал Гарри, он хотел бы провести это время в Выручай-комнате. Вообще-то Драко выглядел неважно, отметил Гарри про себя. Черты его заострились, он был ужасно бледен - наверное потому, что редко выходил на солнце. Всё хвастовство и превосходство словно куда-то выветрилось, не осталось и тени того Малфоя, который красовался перед друзьями в купе Хогвартс-Экспресса миссией, которую поручил ему Вольдеморт... Видимо, решил Гарри, миссия Драко доставляла ему больше хлопот, чем поводов для самодовольства.
   Ободренный этой мыслью, Гарри пролистал свой учебник и нашел сильно исправленный принцем рецепт Небесной Эйфории, который вполне подходил к заданию. Его сердце взыграло. Вот оно! Профессор попробует зелья, впадёт в эйфорию, и добыть его воспоминание не составит труда!
   - О, это выглядит просто замечательно, - сказал Шелкопряд полтора часа спустя, разглядывая солнечно-жёлтое содержимое котла Гарри. - Небесная Эйфория, я понимаю? И что это такое? Мммм... вы добавили щепотку перца, правда? Непривычно, но какой прилив вдохновения, Гарри! Щипок в носу сможет уравновесить побочный эффект громкого пения... Я действительно не могу понять, откуда такие идеи, если только...
Гарри задвинул ногой книгу принца-полукровки еще глубже в сумку.
- ... если только это не гены вашей мамы!
- Н-да... наверное, - Гарри перевёл дыхание.
Эрни насупился. Он было нацелился превзойти Гарри, но опрометчиво отказался от учебника и изобрел свое собственное зелье, которое свернулось на дне его котла милой, толстой сиреневой клецкой. Малфой с кислым видом собирал свои вещи: Шелкопряд назвал его Безумную Икоту жидковатым, но в целом неплохим компотом.
   Прозвенел звонок, и Эрни с Малфоем тут же вышли.
- Сэр, - начал Гарри, но Шелкопряд, торопливо оглянувшись через плечо, схватил свой портфель из драконьей кожи.
   - Я тороплюсь, мой мальчик...
   - Профессор... профессор! Вы не хотите отведать моё зелье? - отчаянно звал его Гарри.
Но Шелкопряд сбежал. Расстроенный, Гарри опустошил свой котел, собрал вещи и поплёлся в гостиную.
   Рон и Гермиона пришли намного позже.
- Гарри! - закричала Гермиона, ещё не войдя в комнату. - Гарри, я сдала!
- Молодец, - похвалил тот, - а Рон?
- Он... он слегка завалил, - прошептала Гермиона, когда Рон, ссутулившись, зашел в комнату с самым угрюмым выражением на лице. - Ему очень не повезло. Экзаменатор заметил, что он потерял полброви...А как все прошло с Шелкопрядом?
- Безуспешно, - сказал Гарри, вздыхая. - Рон, дружище, тебе не повезло, только и всего. Сдашь в следующий раз - вместе со мной!
- Да, конечно, - пробурчал Рон. - Но полброви! Словно это так важно!
- Я знаю, - утешила его Гермиона. - Это действительно слишком строго...
Ужин прошёл в состязаниях - кто краше обзовёт экзаменатора по аппарированию, и когда они шли обратно в гостиную, Рон окончательно развеселился.
- Так что, Гарри, ты будешь пить Зелье Удачи? - спросил Рон.
- Да, ничего не поделаешь, - сказал Гарри. - Я не думаю, что мне понадобятся все двадцать четыре часа, хватит двух-трёх. Так что я сделаю только один глоток.
- Это великолепное чувство, когда его пьёшь, - припомнил Рон. - Как будто у тебя ничего не может выйти плохо.
- О чём ты говоришь? - засмеялась Гермиона. - Ты же никогда его не пробовал!
- Да, но я думал, что попробовал, - объяснил ей Рон. - Никакой разницы...
Они только что видели, как Шелкопряд зашел в Большой Зал и, зная привычку профессора кушать долго и вдумчиво, не спешили. Друзья договорились, что Гарри пойдет в кабинет Шелкопряда, когда тот отужинает.
   Когда солнце обмакнуло кисточку в золотую акварель и щедро провело ею по верхушкам деревьев Запретного Леса, и золотая сетка сплетения веток легла на землю, они решили, что пора. Убедившись, что Невилл, Дин и Симус были в гостиной, неразлучная троица проскользнула в спальню мальчиков.
Гарри достал со дна чемодана свернутые носки, и извлёк маленькую мерцающую бутылочку. Последний луч солнца пронизал её, заставив вспыхнуть ярким фонариком. Гарри откупорил её и сделал небольшой глоток.
- Как ты себя чувствуешь? - прошептала Гермиона.
Гарри не отвечал, прислушиваясь к себе. Сначала ничего, потом медленно, но уверенно его наполнило чувство безграничных возможностей, тело стало лёгким, словно прибавилось ловкости, в груди запульсировало счастье. Он понял, что может сделать все, что душе угодно... главное, сможет достать память Шелкопряда играючи.
   - Отлично, - произнес он. - Просто отлично. Правильно... Я иду к Хагриду.
- Что?! - с ужасом воскликнули Рон и Гермиона в унисон.
- Постой, Гарри, ты должен пойти и встретить Шелкопряда, - сказала Гермиона так, как говорят с малышами.
- Нет, - спокойно ответил Гарри. - Я иду к Хагриду. Я чувствую, что должен идти к Хагриду.
- Ты чувствуешь, что должен закопать волосатого паука? - ошеломленно спросил Рон.
- В самую точку, Рон! - Гарри достал из сумки мантию-невидимку. - Я чувствую, что мне повезёт именно в этом месте. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Нет, - взволнованно сказали Рон и Гермиона хором.
- Это точно Felix Felicis? - Гермиона поднесла бутылочку к свету. - Ты не мог перепутать, и хлебнуть, к примеру...
   - Радужной Горячки? - предположил Рон, пока Гарри накидывал мантию себе на плечи.
Гарри рассмеялся, а Рон и Гермиона разволновались еще больше.
- Доверьтесь мне, - сказал он. - Я знаю, что делаю... точнее, Felix знает.
Он накинул на голову капюшон мантии себе и пошел к двери. Рон и Гермиона заторопились следом. Сойдя с лестницы, Гарри вышел через открытую дверь, чуть не налетел на Лаванду и на полусогнутых ногах отошёл от неё.
- Рон, что это ты делаешь с НЕЙ?! - закричала Лаванда, буравя Рона требовательным взглядом. Гарри усмехнулся, услыхав невразумительное бормотанье Рона. Пройти портрет полной Дамы оказалось легко: только он подошёл, зашли Джинни и Дин, и Гарри быстро скользнул между ними, нечаянно толкнув Джинни.
- Дин, не толкайся, - раздраженно сказала она. - Просто медведь!
   Дин что-то сердито ответил, и настроение Гарри взлетело ещё выше. Пока он шел по замку, не встретил ни одного человека, и еле справился с искушением швырнуть мантию-невидимку в угол. В этот вечер Гарри был самым удачливым человеком в Хогвартсе.
Казалось, что Зелье Удачи ведёт его, не давая совершать ошибок. Гарри знал точно, что должен пойти к Хагриду, но понятия не имел, что за этим последует, однако был уверен, что это правильный путь к воспоминанию профессора Слугхорна. Когда он дошел до входа, то увидел, что Филч забыл запереть дверь. Сияя от радости, Гарри открыл ее и вдохнул запах свободы, замешанной на вечерней росе. А потом расправил плечи и пошёл вниз по ступенькам навстречу сумеркам.
На нижней ступеньке вдруг пришло осознание того, что путь к Хагриду лежит через гряды профессора Стебль. Не размышляя ни секунды, Гарри свернул туда, и вскоре был вознаграждён: в ночи раздавался утробный бас Шелкопряда и щебет Виолы Стебль. Гарри притаился за низкой каменной стеной и прислушался.
- ...Большое спасибо за потраченное время, Виола, -благодарил Шелкопряд. - Собранные в сумерках, эти дивные растения наиболее эффективны.
- Да, я согласна, - тепло ответила профессор Стебль. - Рада была помочь. Надеюсь, вам понравился мой чай?
- Он просто восхитителен, - промурлыкал Шелкопряд тоном дамского угодника. - Я бы ни за что не поверил, что такое можно сотворить из обычной мелиссы! Ну, приятного вам вечера, и ещё раз огромное спасибо!
Профессор Стебль пошла к теплицам, а Шелкопряд запыхтел по направлению к Гарри. Расслышав оклик зелья, юноша быстро смахнул с себя мантию.
- Добрый вечер, профессор.
- Борода Мерлина, Гарри, я же заикаться начну, - воскликнул Шелкопряд, останавливаясь. - Как ты вышел из замка?
- Я думаю, Филч забыл закрыть двери, - радостно произнес Гарри, глядя в хмурое лицо учителя.
- Я донесу на этого человека, он больше печётся о мусоре, чем об охране замка... но зачем ты вышел, Гарри?
- Сэр, это из-за Хагрида, - Гарри знал, что должен сказать правду. - Он так огорчен... но вы же никому не скажете, профессор? Я не хочу, чтобы он попал в беду...
На полном лице Шелкопряда нарисовалось нескрываемое детское любопытство.
   - Ну-ка?
- Дело в гигантском пауке, он был у Хагрида много лет... жил в лесу и умел говорить...
- Я слышал, что в лесу есть пауки Akromantula, - вкрадчиво произнес Шелкопряд, глядя на темную массу деревьев. - Значит, это правда?
- Да, - сказал Гарри, - но этот особенный. Хагрид его очень любил, а паук... Арагог умер прошлой ночью. Хагрид ужасно расстроен, и попросил меня прийти на похороны.
- Трогательно, трогательно, - рассеяно сказал Шелкопряд, внимательно глядя на огни хижины Хагрида. - Но яд Akromantula очень ценится! Если хищник умер недавно, то яд еще не высох... Конечно, я не хочу обидеть Хагрида, но всё же сотня галлеонов за пинту...
   Слугхорн, казалось, позабыл о Гарри, а тот знал наизусть, что надо говорить.
- Профессор, Хагрид был бы очень рад, если бы вы тоже зашли попрощаться с Арагогом.
- Да, конечно, - с энтузиазмом сказал Шелкопряд, ласково глядя на Гарри. - Давай тогда встретимся здесь, я захвачу бутылку или две, мы выпьем за - ну, не за здоровье - бедного жука, и проводим его с последний путь... Я должен сменить галстук, этот чересчур цветастый для такого случая!
   Он заторопился в замок, а довольный собой Гарри пошел к Хагриду.
- Да, заходь, - пробурчал Хагрид, открывая дверь. Гарри скинул мантию-невидимку.
- Рон и Гермиона не могли прийти, к сожалению, - сказал Гарри, - им очень жаль...
- Ни...ничего страшного... Он бы порадовался, что ты здеся, Гарри...
Хагрид громко высморкался. Он сделал себе черную повязку на руку из чего-то, похожего на тряпку, вымазанную ваксой, а глаза его покраснели и чудовищно опухли. Гарри участливо похлопал великана по локтю - выше он не доставал.
   - Где мы будем его хоронить? - спросил он. - В лесу?
- Нет, конечно, - Хагрид стряхнул свои слезы с рубашки. - Другие пауки не дадут мне и близко подойти к паутине. Арагог-то, выходит, наказал семейке своей меня не есть - вот добрая душа! Раньше, как бишь его, такого места в лесу не было, куда я пойти был не волен, - Хагрид покачал головой. - Ох, уморился я, покуда тело Арагогово оттудова вынес, от них же, родичей, обороняючись вдобавок. Они-то его приесть хотели, а я не дал. Хочу своего друга похоронить... проститься...
Он снова начал всхлипывать, и Гарри опять хлопал его по локтю, успокаивая. Тут Зелье Удачи подсказало ему следующий ход.
   - Знаешь, Хагрид, а я встретил профессора Слугхорна по дороге сюда.
   - Ты ж не того, не вляпался? - разволновался Хагрид.
   - Нет, нет, когда он узнал, куда я иду, то сказал, что тоже хочет попрощаться с Арагогом, - сказал Гарри. - Он пошел переодеться, и сказал, что захватит пару бутылок, чтоб выпить в память об Арагоге.
- Правду баешь? - Хагрид был одновременно удивлен и тронут. - Ентот... Шелкопряд мне не особливо был близок... он придет, чтобы проститься с Арагогом? Ему бы это понравилось...
Гарри подумал, что сочный, откормленный деликатесами профессор Слугхорн и в самом деле понравился бы Арагогу. Юноша выглянул в окошко, выходящее на задний двор, и увидел в неверных сумерках большое волосатое тело, кое-как обвитое дерюгой.
   - Мы закопаем его тут, Хагрид, в твоем саду?
- Рядом с тыквами, - Хагрид начал задыхаться. - Я уже вырыл... ну, могилу. Надо будет сказать пару-тройку ладных слов, чтобы бедняге хорошо спалось...
   Его голос задрожал. В двери постучались, Хагрид пошёл открывать, оглушительно сморкаясь в ярко-салатовый платок. В хижину вошёл Шелкопряд в черном галстуке, держа в руках несколько бутылок.
   - Хагрид, - произнес он мрачным оперным басом. - Такая потеря...
   Где же бедное животное?
- Вот там, - голос Хагрид дрожал. - Ну что, пора?
И все трое вышли на темный двор. Луна протыкала сонную листву бледными ледяными клинками, что освещали тело Арагога, лежащее на краю огромной ямы, рядом с горой свежевыкопаной земли.
- Красавец, - сказал Шелкопряд, наклоняясь к голове паука, где навсегда застыли страшные жвалы и восемь белёсых глаз. Гарри услышал звон бутылки.
   - Вы тоже цените их красоту, - из глаз Хагрида полились слезы, - не знал вот, что за ценитель рядом со мной, Хорэс...
   - Мой дорогой Хагрид, я испытываю благоговение перед ними, - Шелкопряд отошел от тела. Гарри заметил бутылочный блеск, когда профессор поправлял свою мантию, но Хагрид ничего не видел, яростно вытирая глаза.
   - Пора... - повторил он и вышел вперед. Поднял гигантского паука на руки, подержал и осторожно опустил в тёмную яму, отошёл и спрятал лицо в ладонях, рыдая. Шелкопряд и Гарри начали утешать его, как могли.
   - Может, я скажу несколько слов? - предложил Шелкопряд. Хагрид, трубно сморкаясь, закивал. Шелкопряд подошёл к краю могилы и молвил задушевным голосом, поглаживая под мантией бутылку с ядом:
   - Прощай, Арагог, король гигантов, чью долгую и преданную дружбу не забудут те, кто тебя знал. Хотя твое тело станет тленом, дух останется жить на тихих паутинах твоего лесного дома. Пусть твои многоглазые потомки процветают, помня о тебе, а твои двуногие друзья обретут утешение от этой потери.
- Это бы... это бы... прекрасно! - взвыл Хагрид, рыдая, и грохнулся на колени рядом с ямой. - Прощай, дружок...
Шелкопряд взмахнул своей палочкой, и гора земли сдвинулась, запечатав могилу. Зашелестела, вырастая, щетина молодой травы.
   - Хагрид, пошли в хижину. Помянём Арагога.
   Они вошли внутрь и усадили Хагрида за стол. Клык, который на время похорон затаился в своей корзине, сейчас мягко прошел мимо них, и как всегда положил свою огромную голову на колени Гарри. Шелкопряд откупорил первую бутылку.
   - Я их все проверил на яд, - заверил он Гарри, с удивлением наблюдая, как бутылка опустошается, так и не наполнив кружку Хагрида. - Я заставил домашнего эльфа попробовать каждую после того, что случилось с твоим бедным другом Рупертом.
Гарри подумал про выражение лица Гермионы, если бы она это слышала, и решил никогда ей об этом не рассказывать. Руперт Рупертом, но домовики?..
- Одна для Гарри, - сказал Шелкопряд, разлив вторую бутылку в две кружки, - и одна для меня. Ну, - он поднял свою кружку, - за Арагога!
- За Арагога, - произнесли Гарри и Хагрид.
Шелкопряд и Хагрид делали большие глотки, а Гарри только притворился, что делает глоток, и поставил кружку на стол. Он и так был пьян Зельем Удачи, оно солнечным хмелем бурлило в его жилах, оставляя голову на удивление ясной.
   - Он еще яйцом у меня был, - угрюмо сказал Хагрид. - Такая малявка вылупилась, не больше овчарки, вот ей-богу...
   - Мило, - сказал Шелкопряд.
- Раньше держал его в серванте в школе, пока... ну...
Лицо Хагрида потемнело, и Гарри знал почему. Том Реддл открыл Тайную Комнату, а обвинили во всём Хагрида, выгнав его из школы. Слугхорн не слушал, он блуждал глазами по убранству хижины, и наконец вперился в угол, где среди медных кастрюль висел длинный моток шелковистых снежно-белых нитей.
- Это не шерсть единорога, Хагрид?
- Угу, - равнодушно подтвердил Хагрид. - Оне ж линяют, шерсть цепляется за ветки в лесу, ну... оно в мотке, знаете ли, красивше. Ещё коли какой зверь заболеет, нет лучше целебной перевязки, чем единорожья шерсть.
   - Но, мой дорогой друг, ты знаешь, сколько это стоит?
Хагрид пожал плечами.
Шелкопряд сделал еще один глоток вина, снова внимательно ощупывая хижину глазами. Гарри понял, что он воочию видит богатства, которые можно было бы извлечь из хозяйства простоватого великана лесничего. Тут осмотрительный зельевар погасил свой алчный взгляд, и принялся с живым интересом расспрашивать Хагрида о его подопечных. Лесничий оживился и пустился в долгое подробное повествование.
   Гарри заметил, что количество алкоголя быстро уменьшается. Он ещё не умел исполнять Заклятье Вечной Бутылки невербально, но с Felix Felicis не было ничего невозможного. Юноша опустил палочку под стол, где стояли почти пустые бутылки, и в них забурлило вино.
   Час спустя Хагрид и Шелкопряд стали делать очень характерные тосты: за Хогвартс, за Дамблдора, за Клыка и за...
- Гарри Поттера! - проревел Хагрид, и осушил четырнадцатую кружку, разлив половину на бороду и стол.
   - Да! - патетически вскричал Шелкопряд, - Пари Оттер, Избранный, мальчик, который... ну... что-то в этом роде, - последние слова утонули в вине. Немного погодя Хагрид опять прослезился, и подарил Шелкопряду целый хвост единорога. Профессор спрятал его в карман с криком:
   - За дружбу! За щедрость! Да здравствуют десять галлеонов за волос!
Еще некоторое время спустя Хагрид и Слугхорн сидели рядышком, обнявшись, и пели медленную грустную песню про смерть молодого волшебника Одо.
- Ах, все хорошие уходят в молодости, - бормотал Хагрид, нагнувшись над столом, пока Шелкопряд виртуозно икал припев. - Мой папа был не так уж стар... и твои мама с папой, Гарри...
Огромные слезы скатились по щекам Хагрида, он взял руку Гарри и потряс ее, грозя оторвать.
- Лучшие молодые волшебники, кого я знал. Это ужасно... ужасно...
А Шелкопряд все пел:
  
Так славно преставился Одо-герой,
   И тело друзья отнесли домой,
И вырыли яму, и шляпой накрыли,
Сломав его палочку - ик! над могилой...
  
   - Ужасно, - пробормотал Хагрид, уронил голову на руки и громко захрапел.
   - Извиняюсь, - икнул Шелкопряд, - я сфальшивил...
- Хагрид говорил не о твоем пении, - негромко сказал Гарри, - он говорил про смерть моих родителей.
- А, - сказал Шелкопряд, подавляя отрыжку. - О, мой дорогой, это было в самом деле ужасно... Неужели ты помнишь?
- Нет, - тихо и отрывисто заговорил Гарри. Зелье Удачи здесь было не при чём, хотя и нашёптывало исподтишка, что всё правильно. - Мне тогда был только год. Другие люди рассказали мне, как всё произошло. Мой папа умер первым. Вы знали это?
   - Я... я не знал, - тихо ответил Шелкопряд, глядя на Гарри, как зачарованный.
- Вольдеморт убил его, а потом переступил через тело, чтобы подойти к моей маме, - сказал Гарри.
Шелкопряда пробрала дрожь, но он словно не мог отвести перепуганного взгляда от Гарри.
- Он сказал ей убираться, - безжалостно продолжал тот. - Потом он сказал мне, что она, в сущности, была ненужной жертвой. Ему нужен был я. Она могла убежать. Я помню, как он хохотал, профессор!
- Хватит! - умоляюще воскликнул Шелкопряд, поднимая голову. - Я уже старый... Мне не надо этого слышать. Я не хочу слышать, как Лили умирала!
- Вы любили её? - спросил Гарри, ужаснувшись тому, что диктовало ему Зелье Удачи.
Мутные глаза старика внезапно прояснились и наполнились слезами.
   - Любил? Не представляю, как Лили можно было не любить! Она была такая... как колокольчик, резвая, рыжая, смелая и смешная...
   - Но вы не поможете ее сыну, - сказал Гарри. - Она дала мне свою жизнь, а вы не дадите даже воспоминание.
Храп Хагрида заполнил комнату, даже посуда зазвенела. Гарри неотрывно смотрел Шелкопряду в глаза. Он знал, что на другое утро учитель ничего не вспомнит.
   - Я Избранный. Я должен его убить. Мне нужно это воспоминание.
Шелкопряд стал бледнее мела.
- Ты правда Избранный?
- Конечно, - спокойно сказал Гарри. - Разве вы не хотите избавиться от мага, который убил Лили Эванс?
- Гарри, Гарри, конечно, я хочу, но...
- Но вы боитесь, что он узнает, что вы помогли мне?
Шелкопряд не ответил, дрожа от страха.
- Будьте смелым, как моя мама, профессор.
Слугхорн поднял руки и прижал трясущиеся пальцы ко рту. Несколько секунд он выглядел, как огромное потерянное дитя.
- Я не горд, - прошептал он сквозь пальцы, - Мне стыдно от того, что я помню. Я знаю, что сделал огромную ошибку в тот день, что виноват перед Лили, как никто другой...
- Вы перечеркнёте всё это, если дадите мне воспоминание, - сказал Гарри. - Это будет очень смелый и благородный поступок.
Хагрид зашевелился во сне, и продолжал храпеть. Шелкопряд и Гарри смотрели друг на друга через пламя оплывающей свечи. Повисла долгая пауза.
   Наконец Шелкопряд медленно опустил руку в карман и достал волшебную палочку. Рука так дрожала, что палочка прыгала в ней, грозя вылететь вон. Старый профессор поднёс палочку к виску, и к ней прилипла тонкая серебряная паутинка. Уже не скрывая слёз, старик наполнил памятью бутылочку, закупорил её и передал Гарри.
   - Большое спасибо, профессор.
- Ты хороший мальчик, - сказал Шелкопряд, кривя губы. - И у тебя ее глаза... только не подумай обо мне слишком плохо, когда увидишь это воспоминание.
Он положил голову на стол, сделал глубокий вдох и заснул.
  

Глава двадцать третья

Хоркоруксы

   Возвращаясь в замок Гарри чувствовал, как тает эффект от Зелья Удачи. Дверь еще не заперли, но на третьем этаже он чуть не столкнулся с Пивзом, и спешно нырнул в боковой коридор.
   Полная Дама встретила его в прескверном настроении.
- Как ты думаешь, который нынче час?
- Ээ, я прошу прощения, но мне обязательно надо было выйти...
   - Ну, а пароль изменился в полночь, поэтому тебе придется спать в коридоре.
- Ну и шуточки у вас! - воскликнул Гарри. - Почему он изменился именно в полночь?
- Потому, что так всегда бывает, - ответила Полная Дама. - Если тебе что-то не нравится, пойди пожалуйся директору, это он упрочил охрану.
- Замечательно, - с горечью произнес Гарри, осматривая этаж. - Просто чудесно. Я бы пошел и поговорил с Дамблдором, будь он здесь. Это же по его милости мне теперь спать в коридоре!
   - Он здесь, - промолвил кто-то за спиной Гарри. - Профессор Дамблдор вернулся в школу час назад.
Почти Безголовый Ник парил к Гарри, его голова колыхалась над жабо.
- Я узнал это от Кровавого Барона, он видел, как тот приехал, - сказал Ник. - Барон говорит, что директор в хорошем настроении, хотя и сильно устал.
   - Где он? - сердце Гарри подскочило.
- А, стонет и завывает в Башне Астрономии, это его любимое времяпровождение...
- Да не Кровавый Барон, а Дамблдор!
- Он в своем кабинете, - сказал Ник.
   - Да, конечно же, - в волнении вскричал Гарри. Он развернулся и убежал, проигнорировав Полную Даму, которая звала его :
- Вернись! Ну ладно, я солгала! Мне просто надоело, что меня постоянно будят! Пароль все еще "червяк"!
Гарри назвал гаргулье пароль, и она мигом отъехала в сторону, открывая винтовую лестницу. Гарри взвился по ней и постучал в дверь.
- Вот не ожидал, Гарри, - удивился Дамблдор. - Чем же я обязан такому позднему визиту?
- Сэр, я достал. У меня есть воспоминание Слугхорна.
   Гарри достал маленькую стеклянную бутылочку и показал Дамблдору. Директор был поражен. Несколько секунд он молчал, а потом лицо его озарилось широкой улыбкой.
- Гарри, это прекрасные новости! Очень хорошо! Я знал, что ты это сделаешь!
Забыв о позднем часе, он обогнул стол, спеша достать Омут Памяти.
   - Наконец-то, - Дамблдор вылил в каменную чашу драгоценное воспоминание, - наконец мы всё узнаем, Гарри!
Юноша наклонился над Омутом Памяти, почувствовал, как его ноги отрываются от пола, и полетел через темноту, приземлившись в кабинете молодого Шелкопряда.
   Профессор бойко подкрутил рыжеватые усы и запустил руку в блюдо засахаренных ананасов. Гарри с усмешкой обернулся - и снова, холодея, увидел этот тонкий, чёткий рисунок свирепой ненависти, прикрытый мутным невесомым покрывалом безразличия. Вольдеморт, небрежно раскинувшись на низком стуле, спросил учителя:
   - Сэр, а правда, что профессор Меринос увольняется?
- Том, Том, я не должен об этом говорить, - укорил его Шелкопряд, грозя пальцем, покрытым сахаром. - Хотел бы я знать, мой мальчик, откуда ты знаешь больше, чем половина учителей?
   Реддл улыбнулся, пожимая плечами.
   - Спасибо за ананас, ты угадал, это мое любимое блюдо. Знаешь, Том, я думаю, что через двадцать лет ты сможешь дорасти до Министра Магии. А если не забудешь присылать мне ананасы, то даже через пятнадцать... У меня прекрасные связи в Министерстве.
Том Реддл только улыбнулся, когда остальные рассмеялись. Гарри отметил, что все смотрели на него, как на главного.
- Я не уверен, что политика подойдет мне, сэр, - сказал он, когда смех утих. - У меня нет подходящих родителей...
Несколько человек рядом с ним ухмыльнулись друг другу. Гарри был уверен, что они вместе с Вольдемортом наслаждались шуткой, хорошо зная о знаменитом предке Тома.
- Чепуха, - оживился Шелкопряд. - Ясное дело, в твоём роду были отличные маги - с такими способностями можешь мне ничего не рассказывать. Нет, ты пойдешь далеко, Том. Я еще никогда не ошибался относительно своих студентов.
Маленькие золотые часы на столе позади учителя пробили одиннадцать, и он обернулся.
 - Не пора ли расходиться? Идите, не то у вас будут проблемы, а я этого не хочу. Лестранж, сдайте ваше сочинение завтра, иначе получите взыскание. С вашим талантом это было бы неприятно. Вы тоже, Эйвери.
Ученики прощались и уходили, но Вольдеморт остался и спокойно сидел на своём месте, выжидая, пока останется с профессором с глазу на глаз.
   - Том, тебе пора, - напомнил Шелкопряд. - Иди, не то завтра проспишь половину уроков. Ты ведь староста, и должен подавать пример!
   - Сэр, я хотел спросить у вас кое-что.
- Спрашивай, мой мальчик, спрашивай.
- Что вы знаете про Хоркоруксы?
   - Тема для реферата по Защите от Темных Искусств?
Пальцы профессора нервно сжали бокал.
   - Не совсем, сэр, - сказал Реддл. - Я увидел этот термин в книге, и не очень понял его.
- Тебя бы очень сильно наказали бы, найди ты в Хогварте книгу, которая детально рассказывает про Хоркоруксы. Том, это тёмная вещь, очень тёмная!
- Но вы, очевидно, всё про них знаете? Такой маг, как вы, не может не знать... мне было очень интересно, сэр, и я подумал, что вы сможете просветить меня.
   Все было продумано просто отлично, подумал Гарри - неторопливость, небрежный тон разговора, нежная лесть - он нигде не переборщил. У самого Гарри был слишком большой опыт расспрашивания людей, которые не хотели делиться информацией, чтобы не признать мастера своего дела. Видимо, Реддлу очень хотелось заполучить эту информацию, он мог разрабатывать план неделями.
- Ну, - Шелкопряд не смотрел на Реддла, он разглядывал ленточку на коробке с ананасами, - должно быть, с тобой ничего не случится, если ты узнаешь. Термин Хоркорукс касается человека, который скрыл часть своей души.
- Я не могу понять, как это работает, сэр, - сказал Реддл.
Он четко контролировал тон своего голоса, но Гарри чувствовал, как его разрывает волнение.
- От души отделяют часть, - сбивчиво сказал учитель, - и прячут эту часть в объект вне своего тела. Таким образом достигается частичное бессмертие. Даже если твоё тело уничтожат, ты не умрёшь, так как часть твоей души словно бы имеет тело и остается на земле. Но конечно, существование в такой форме...
Шелкопряд замялся, и Гарри вспомнил слова Вольдеморта:
   "Меня вырвали из моего тела. Я был меньше чем духом, меньше самого вшивого привидения... но все равно я был жив."
- Немногие захотели подобной судьбы, Том, очень немногие. Лучше выбирать смерть.
Но Реддл уже не мог скрывать свое нетерпение.
- А как можно разбить душу?
- Ну, - Слугхорн поёжился, - ты должен понять, что душа должна оставаться нетронутой. Разбить душу - это акт насилия!
- Так как можно это сделать?
- С помощью дьявола, Том! Надо убить. Убийство разбивает душу. Маг, который хочет создать Хоркорукс, использует повреждение души для своей выгоды, он вносит отколовшуюся часть в предмет...
- Но как? - с жадным любопытством спросил Вольдеморт.
- Есть такое заклинание, не спрашивай меня, я не знаю! - Шелкопряд мотал головой, будто слон, которого кусают москиты. - По-твоему, я пользовался этим когда-то? Я похож на убийцу?
- Нет, сэр, конечно нет, - быстро сказал Реддл. - Извините меня, не хотел вас обидеть...
- Нет, конечно, я не обиделся, - грубовато произнес Шелкопряд. - Ничего странного, что ты испытываешь любопытство касательно таких вещей, волшебники определенного калибра всегда интересовались подобными свойствами магии...
- Да, сэр, - признался Реддл. - Мне очень интересно. Скажите, ведь Хоркоруксы работают на самом деле? Тогда не лучше ли будет разделить свою душу на много частей? Тогда маг станет ещё сильнее! Например, на семь частей, это же сильное магическое число...
   - Борода Мерлина, Том! - закричал Шелкопряд в ужасе. - Семь! И так жутко подумать об убийстве, а тут семь смертей?!! Потом, даже один Хоркорукс сильно калечит душу, а если разодрать её на семь частей... что от тебя самого останется, а?!
   Шелкопряд забегал по классу, держась за голову. Казалось, он сожалел о том, что вообще начал разговор на опасную тему.
- Том, Том, зачем тебе это? Ты же... не серьёзно?
   - Нет, сэр, конечно нет, - быстро сказал Реддл. - Я не скажу ни слова, о чём мы разговаривали. Никому не расскажу, что это вы мне поведали о Хоркоруксах, сэр!
   Реддл захохотал и выбежал из класса, и Гарри успел заметить на его лице дикое звериное торжество. Шелкопряд глядел вслед любимцу, словно впервые увидев его, и непослушной рукой вытирал потный лоб.
   - Спасибо Гарри, - тихо промолвил Дамблдор, - давай уходить...
Когда Гарри приземлился на пол кабинета директора, Дамблдор уже сидел за столом. Гарри тоже присел в ожидании, пока Дамблдор заговорит.
- Я долго ждал этого доказательства, - наконец сказал Дамблдор. - Этот разговор подтверждает теорию, над которой я работал много лет, а также говорит, какая огромная работа впереди...
   Гарри заметил, что портреты старых директоров Хогвартса разом проснулись и внимательно слушают. Тучный маг с красным носом даже вынул из уха затычку.
   - Я уверен, Гарри, - продолжал Дамблдор, - что ты понял значение того, что только что услышал. Примерно в твоём возрасте Том Реддл делал все, чтобы добиться бессмертия.
- И вы думаете, что у него получилось, сэр? - спросил Гарри. - Он создал Хоркорукс? Вот почему он не умер, когда напал на меня... часть его души была в безопасности?
- Немного... немного больше, - сказал Дамблдор. - Ты слышал Вольдеморта - больше всего он хотел узнать у Хорэса о том, что же случится с магом, если тот создаст много Хоркоруксов. Ни одна книга не дала бы ему эту информацию. И насколько я знаю - и уверен, что Вольдеморт тоже знал это - ни один маг не разбивал свою душу более, чем на две части.
Дамблдор на секунду замолк, обдумывая мысль, а потом сказал :
   - Четыре года назад я получил неопровержимое доказательство того, что Вольдеморт разбил свою душу.
- Где? - спросил Гарри. - Как?
- Ты дал ее мне, Гарри, - сказал Дамблдор. - Дневник, дневник Реддла! Тот самый, который учил, как снова открыть Тайную Комнату.
- Я не понимаю, - сказал Гарри.
- Хоть я сам не видел Реддла, который вышел из дневника, твоё описание -это феномен, с которым я никогда не сталкивался. Простая память начала двигаться и думать сама? Простая память высасывала жизнь из маленькой девочки, в чьи руки она попала? Нет, что-то более зловещее было в этой тетради... фрагмент души, я уверен в этом. Дневник был Хоркоруксом. Но он поставил столько же вопросов, сколько дал ответов. Больше всего меня волновало то, что дневник был и оружием, и охраной.
- Я все еще не понимаю, - в замешательстве сказал Гарри.
- Он работал так, как и должен работать Хоркорукс - внутри, в безопасности сохранялся фрагмент души. Но это было не всё. Реддл очень хотел, чтобы его дневник прочитали, чтобы часть его души овладела кем-то другим, чтобы монстр Слизерина опять вышел наружу.
- А ещё Реддл хотел представиться как наследник Слизерина! - вспомнил Гарри. - Честолюбивый, как всегда.
   - Да, правильно, - кивнул Дамблдор. Обрати внимание, Гарри, что он не слишком волновался о той части души, которая была в дневнике, преследуя иные цели. Ведь хранилище могли запросто разрушить! Небрежность, с которой Вольдеморт отнесся к Хоркоруксу, была для меня тревожной. Я предположил, что он сделал больше Хоркоруксов, поэтому потеря первого не была бы столь ужасной. Я не хотел в это верить, но больше ничего в голову не приходило. А два года спустя, в ночь, когда Вольдеморт обрёл тело, он сделал своим слугам ясное и жуткое откровение:
   "Я - тот, кто прошел дальше всех по тропе бессмертия." Так ты мне рассказал. Дальше, чем кто либо, Гарри! И я понял, что он говорил о своих Хоркоруксах во множественном числе. Таким образом всё сходилось: Лорд Вольдеморт за последние годы почти утратил человеческий облик, и единственно верное объяснение этому - его душа страшно искорёжена тем, что некоторые зовут дьяволом.
- То есть он сделал себя бессмертным, убивая людей? - спросил Гарри. - Почему же он не мог создать, или украсть на худой конец, Эликсир Бессмертия?
- Пять лет назад хотел, - сказал Дамблдор. - Но есть несколько причин, почему Вольдеморт предпочёл Хоркоруксы философскому камню. Эликсир Бессмертия действительно продлевает жизнь, но его надо пить всё время, находясь от него в полной зависимости, как младший Крауч от Оборотного Зелья. А если бы камень украли? Вольдеморт любит все делать сам, запомни! Он не хотел зависеть даже от напитка. Конечно, он готов был выпить его, чтобы выйти из того состояния полужизни, которую он влачил после нападения на тебя. Но только для того, чтобы возвратить себе тело. А потом, я уверен, он бы продолжал опираться на Хоркоруксы. Он уже был бессмертен... или так близко к бессмертию, как никто другой.
И сейчас, Гарри, собрав все эти сведенья, мы ближе всех подошли к загадке смерти Лорда Вольдеморта. Ты слышал, что он говорил про магическое число семь!
   - Он сделал семь Хоркоруксов? - ужаснулся Гарри. Портреты директоров едва не попадали со стен. - Но сэр, они могут быть разбросаны по всему миру, очень хитро спрятанные...
- Я рад, что ты понимаешь размеры работы, Гарри, - спокойно ответил Дамблдор. - Но сначала давай уточним количество Хоркоруксов. Прежде всего, седьмая часть его души сейчас находится в воскресшем теле, и нападать на неё следует в последнюю очередь.
   - Тогда шесть Хоркоруксов, - в отчаянии выдохнул Гарри. - Как же мы их найдем?
- Ты забыл... один из них ты уже уничтожил. А я уничтожил другой.
- Правда? - обрадовался Гарри.
- Да, правда, - Дамблдор поднял свою ссохшуюся руку. - Кольцо, Гарри, кольцо Марволо. На нём было безжалостное охранное заклятие. Если б не - прости за нескромность - мои уникальные способности, а также чёткие действия профессора Снейпа, когда я, серьезно раненый, вернулся в Хогвартс, возможно, я бы не дожил до сегодняшней ночи. Но рука - это разумная цена за часть души Вольдеморта. Кольцо больше не Хоркорукс.
- Но как вы это сделали?
- На протяжении многих лет я пытался узнать все, что возможно, о жизни Вольдеморта. Я путешествовал, побывав во многих местах, где его знали. Я нашёл кольцо, спрятанное в руинах дома Гонта. Поместив в него часть своей души, Вольдеморт уже не хотел носить кольцо, и спрятал его в развалинах дома своих предков, поставив на стажу хищных железных псов своих заклятий. Однако просчитался, думая, что я не доберусь до этого места! Таким образом, осталось четыре Хоркорукса.
   - Они могут быть чем угодно? - спросил Гарри. - Консервные банки... бутылки из-под зелий...
   - Ты думаешь про порталы, которые не должны быть замечены маглами, Гарри. Здесь совершенно другое. Даже не беря во внимание чудовищное честолюбие Реддла, стал бы ты помещать свою душу в консервную банку? Лорд Вольдеморт любил собирать трофеи, его притягивали старинные вещи с большой волшебной силой. Его гордыня, превосходство, наконец его желание огненными буквами высечь своё имя в магической истории - все это наводит на мысль, что Вольдеморт выбирал себе Хоркоруксы среди огромных ценностей.
- Но дневник был обычной тетрадью!
- Дневник был свидетельством того, что Реддл - наследник Слизерина. Помни, Вольдеморт был одержим своим происхождением!
- А другие Хоркоруксы? - спросил Гарри. - Вы знаете, что они из себя представляют, сэр?
- Могу только предполагать, - ответил Дамблдор. - Однако эти предметы должны были сами по себе источать величие.
- Медальон Слизерина! - воскликнул Гарри. - Кубок Пенни Пуффендуй!
- Да, - улыбнулся Дамблдор. - Я готов поспорить - скажем, не на вторую руку, но на пару пальцев, что медальон и кубок стали Хоркоруксами. И можно догадаться, что Вольдеморт поставил себе целью найти вещи Годрика Гриффиндора и Кандиды Когтевран. Насчёт последнего я не уверен, но единственная известная реликвия Гриффиндора, к счастью, в безопасности.
Дамблдор указал на стену, где висел длинный меч, инкрустированный рубинами.
- Как вы думаете, он хотел вернуться в Хогвартс за реликвиями основателей? - спросил Гарри.
- В том числе, - сказал Дамблдор. - Но к сожалению, это не продвигает нас к разгадке, так как в школу он не вернулся. Однако меня привлекло необычное поведение его змеи, Нагайны! Оно самым любопытным образом перекликалось со змеиной внешностью Вольдеморта.
- Змея? - Гарри содрогнулся. - Змей можно использовать, как Хоркоруксы?
- Классический способ это запрещает, - сказал Дамблдор. - Слишком опасно доверять часть своей души чему-то, что может погибнуть от старости! Если мои вычисления верны, Вольдеморт собирался создать последний Хоркорукс после твоего убийства. Так он надеялся обмануть пророчество и стать непобедимым. Но из этого, как известно, ничего не получилось, и он сделал Хоркоруксом Нагайну, лишив жизни старика-магла. Змея, которая подчеркивает его связь со Слизерином, это так пафосно, Гарри, так готично, - директор мечтательно прикрыл глаза. - Костлявый лирический герой, орды последователей, Чёрная Метка в небе, змея, ласковой кошкой свернувшаяся у ног...
   - Тьфу, - рассмеялся Гарри.
   - Гниль, - уточнил Дамблдор. - Гнилая груда праха.
   - Так, дайте подумать. Дневник и кольцо уничтожены. Кубок, медальон и змея невредимы, и вы думаете, что последним Хоркоруксом может быть вещь Гриффиндора или Когтевран?
- Исключительно краткий и точный вывод, - сказал Дамблдор, кивнув головой.
- Вы ищете их, сэр? Вот куда вы уходите из школы!
- Верно, - ответил Дамблдор. - Я долго искал, и кажется... возможно... приблизился ещё к одному. Есть обнадёживающие знаки.
- Если это так, - быстро сказал Гарри, - я смогу пойти с вами и помочь избавиться от него?
Дамблдор пристально посмотрел на Гарри.
- Да, сможешь.
- Правда? - воскликнул Гарри, совершенно ошеломленный.
- О да, - сказал Дамблдор, слегка улыбнувшись. - Думаю, ты это честно заработал.
Сердце Гарри подпрыгнуло. Было очень приятно, что ему не стали напоминать про осторожность. Директора и директрисы на стенах качали головами, а Финеас Найджеллас вообще храпел.
- Вольдеморт знает, что Хоркоруксы уничтожены, сэр? Он может это чувствовать? - спросил Гарри.
- Очень интересный вопрос, Гарри. Надеюсь, что нет. Сейчас Вольдеморт настолько опьянён своей разрушительной силой, что не может допустить и мысли, будто кто-то осмелился её подтачивать. Части души в Хоркоруксах так давно оторваны от него, что давно позабыли общий язык. И - обрати внимание - он не знал, что дневник уничтожен, пока не допросил Люциуса Малфоя.
   - Но ведь он планировал, что Люциус Малфой должен подбросить дневник в Хогвартс?
- Да, он решил так много лет назад, когда убедился, что сможет создать больше Хоркоруксов, однако Люциус Малфой так и не дождался приказа своего Лорда. Вольдеморт исчез, его сочли умершим, и Люциус оказался с опасным артефактом на руках, даже не подозревая, что это Хоркорукс. Думаю, Вольдеморт сказал ему, что дневник поможет открыть Тайную Комнату, и Люциус пошел на удачу, осуществив старый план. Подкинув дневник дочери мистера Уизли, он хотел дискредитировать Артура и избавиться от запрещенного магического предмета одним ударом. Но старший Малфой основательно просчитался. Вольдеморт настолько взбешен фиаско в Министерстве и потерей Хоркорукса, что Люциус должен радоваться своей охране в Азкабане...
   Гарри ненадолго задумался, а потом спросил:
- Так если уничтожить все Хоркоруксы, Вольдеморта можно будет убить?
- Да, - сказал Дамблдор. - Без них Вольдеморт станет обычным смертным со слабой, искромсанной душой. Но не стоит забывать, что зло не хочет потерять такого верного вассала, и оказывает ему всевозможную поддержку. Ум и магические силы Вольдеморта останутся невредимыми, и прикончить его будет чрезвычайно сложно.
   - Но у меня нет каких-то особых сил, - сказал Гарри, не успев себя остановить.
- Нет, у тебя есть, - жестко сказал Дамблдор. - У тебя есть сила, которой никогда не было у Вольдеморта. Ты можешь...
- Я знаю! - нетерпеливо произнес Гарри. - Я могу любить, - он едва не сказал "будто это так важно!"
- Да Гарри, ты можешь любить, - Дамблдор схватил мысль на лету, - это чудесное качество, если принять во внимание всё, что с тобой случилось. Ты еще слишком юн, чтобы понять, насколько ты особенный.
- Когда пророчество говорит, что у меня будет сила, про которую не знает Темный Лорд, это значит - любовь? - спросил Гарри, чувствуя себя разочарованным.
- Да, только любовь, - сказал Дамблдор. - но не забывай, что Вольдеморт избрал тебя, как самого опасного для него человека, потому, что услышал пророчество. Я тебе говорил это в конце прошлого года. Он сам подписал себе приговор своим страхом. Ты не был, но стал для него смертельно опасным человеком!
- Но это сводится к тому...
- Нет! - нетерпеливо сказал Дамблдор. Указывая на свою иссохшую руку, он вздохнул: - Ты придаешь слишком большое значение пророчеству.
- Но, - промямлил Гарри, - вы сказали, что пророчество означает...
- Если бы Вольдеморт не услышал пророчество, исполнилось бы оно? Означало бы хоть что-то? Нет! Ты думаешь, что все пророчества в Зале Пророчеств сбылись?
- Но, - сказал Гарри, - в прошлом году, вы сказали, что одному из нас придется убить другого...
- Гарри, Гарри, это только потому, что Вольдеморт совершил ужасную ошибку, и действовал, опираясь на слова профессора Трелони! Если бы он не убил твоего отца, загорелся бы ты страстью ему отомстить? Конечно, нет! Если бы он не заставил твою маму умереть за тебя, дала бы она тебе такую магическую защиту, которую он бы не смог победить? Нет, Гарри! Разве ты не понимаешь? Вольдеморт сам создал себе злейшего врага, как и все тираны! Ты себе представляешь, сколько тиранов боятся людей, которых притесняют? Все понимают, что однажды среди жертв найдется тот, кто восстанет против них и ответит на удар! Вольдеморт ничем от них не отличается! Он всегда искал того, с кем ему придется сразиться. Он услышал пророчество и сразу приступил к действиям, а вышло так, что он не только выбрал человека, которому скорее всего суждено его убить, но и дал ему смертельное оружие!
- Но...
- Тебе важно это понять! - Дамблдор встал с кресла и начал ходить по комнате, его мантия искрилась и вздымалась. Гарри никогда не видел директора таким взволнованным.
   - Пытаясь убить тебя, Вольдеморт сам выбрал того замечательного человека, который сидит сейчас передо мной, и дал ему все средства, чтобы себя прикончить! Это роковые ошибки Вольдеморта: то, что ты мог читать его мысли, что ты понимаешь язык змей, на котором он раздает указания. Гарри, несмотря на твой высокий статус в кругу Вольдеморта, ты никогда, даже на секунду, не хотел стать правой рукой Вольдеморта, хотя мог бы!
- О чём вы, сэр! - вознегодовал Гарри, - Он убил моих родителей!
- Тебя защищает, короче говоря, твоя способность любить! - громко сказал Дамблдор. - Только эта защита может сработать против огромных сил Вольдеморта! И несмотря на все искушения, которые сваливались на тебя, несмотря на все проблемы, ты остаешься чист сердцем, так же чист, как был в одиннадцать лет, когда ты смотрел в зеркало, которое отражало сокровенные желания. Это был единственный путь победить Лорда Вольдеморта, а не богатство или бессмертие. Гарри, ты себе представляешь, как мало магов смогли бы увидеть то, что ты увидел в зеркале? Вольдеморту следовало бы знать, с кем он имеет дело, но он не знал!
Но он знает сейчас. Ты вник в мысли Лорда Вольдеморта без травмы для себя, но сам он не сможет подчинить тебя. Теперь он понимает, почему, Гарри. Бедный дурак Реддл так торопился намертво привязать себя к этому миру, что даже не задумался о силе нетронутой души.
- Но сэр, - Гарри пытался найти хоть какие-то аргументы, - это все сводится к одному? Я должен убить его, или...
- Должен? - сказал Дамблдор. - Конечно, ты должен! Но не из-за пророчества, а потому, что ты сам никогда не успокоишься, пока не попробуешь! Мы оба это знаем. Представь, что ты вообще не слышал пророчество! Что бы ты сейчас думал о Вольдеморте, скажи?
Гарри смотрел, как Дамблдор ходит вокруг стола, и думал. Про свою маму Лили, отца Джеймса и крёстного Сириуса. Про Седрика Диггори, убитого лишь потому, что мальчик случайно оказался на дороге. Все ужасные деяния Вольдеморта пронеслись перед глазами, и в груди запылал огонь Гриффиндора.
- Я бы хотел положить этому конец, - тихо сказал Гарри. - Я бы хотел это сделать.
- Вот оно! - закричал Дамблдор, - Вот видишь, пророчество не означает, что ты должен что-то делать! Но оно сделало так, что Вольдеморт отметил тебя, как равного себе. Другими словами, ты можешь выбирать, ты можешь даже и не верить пророчеству! Но Вольдеморт верит ему, и боится. Он будет за тобой охотится... и конечно, становится ясно, что...
- Это все закончится, когда один из нас убьет другого, - закончил Гарри.
- Да.
Он наконец понял, что Дамблдор пытался ему сказать. Есть разница, когда тебя силком тащат на арену, чтобы ты сразился насмерть, и когда сам идешь туда с высоко поднятой головой. Некоторые скажут, что выбор небольшой, но Гарри знал (как знали это Дамблдор, Джеймс, Лили и Сириус), что всё в мире имеет разное значение.
  
  

Глава двадцать четвертая

Sektusempra

  
Утром на уроке Чар, уставший, но довольный Гарри рассказал Рону и Гермионе о ночных приключениях, сперва напустив на остальных заклятие Muffliato. Рон и Гермиона похвалили Гарри за добытую память Шелкопряда, но рассказ про Хоркоруксы их сильно испугал.
   - Ого, - наконец сказал Рон, невнимательно тыкая своей палочкой в потолок. - Ого. То есть ты пойдешь с Дамблдором... и попробуешь оттяпать кусок от Сам-Знаешь-Кого?
- Рон, уже снег из-за тебя пошел, - терпеливо сказала Гермиона, взяв парня за запястье и отведя его палочку от потолка, с которого уже начали сыпаться снежинки. Лаванда Браун, как отметил Гарри, уставилась на Гермиону покрасневшими глазами, и Гермиона тут же отпустила руку Рона.
- Ах, да, - Рон удивленно посмотрел на свои плечи. - Извини, такое впечатление, что у нас всех жуткая перхоть...
Он смахнул несколько белых снежинок с плеча Гермионы. Лаванда расплакалась. Рон отвернулся от нее с чрезвычайно виноватым видом.
- Мы разошлись, - кончиками губ промолвил он Гарри. - Прошлой ночью. Когда она увидела, как я иду из спальни вместе с Гермионой... с нами был ты под мантией, но тебя-то она не видела...
   - Ай-яй, - ухмыльнулся Гарри. - Похоже на мыльные сериалы, которые обожает тётя Петунья. Ты ведь не сильно огорчен, что все закончилось?
   - Точно, - признался Рон. - Конечно, она закатила мне отменную истерику, но по крайней мере, это не пришлось делать мне.
- Трусишка, - радостно сказала Гермиона. - Этой ночью звёзды явно не благоволили к романтике. Джинни и Дин тоже разошлись, Гарри.
Гарри показалось, что в ее глазах мелькнуло понимание, и дракон внутри него проснулся и радостно зашлёпал по сердцу тёплыми когтистыми лапами.
   - Как это случилось? - как можно спокойнее спросил Гарри.
- Глупость какая-то... вообще у них давно не ладилось, но последней каплей для Джинни стали попытки Дина делать из неё хрупкую барышню, которая шагу ступить не может, не поломав себе костей. Всё это она высказала ему, когда Дин в очередной раз помог ей пролезть в дыру за портретом.
   - Вообще-то это я её толкнул, когда был под мантией. Зелье Удачи, Гермиона! - развеселился Гарри. Дин в другом конце класса угрюмо смотрел в окно.
- Это ведь проблема для тебя? - спросила Гермиона.
- Ты о чем? - удивился Гарри.
- Команда по квиддичу, - ответила Гермиона, - Если Джинни и Дин не разговаривают...
- Ах да... - протянул Гарри.
- Флитвик, - предупредил Рон. Маленький учитель быстро приближался к ним. Сегодня они должны были превратить уксус в вино, и пока что с заданием справилась лишь Гермиона.
   - А сейчас, мальчики, - с упреком пропищал крошка Флитвик, - меньше разговоров, больше дела. Покажите мне, как вы это делаете...
Они подняли свои палочки, сконцентрировались и указали ими на колбы. Уксус Гарри превратился в лед, а колба Рона взорвалась.
- Н-да... оставим для домашнего задания, - профессор Флитвик вынырнул из-под стола, доставая осколки стекла из своей шляпы, и неожиданно захихикал.
Настал перерыв, и друзья пошли отдыхать в гостиную. Казалось, что Рона совершенно не волнует финал отношений с Лавандой. Гермиона не переставала улыбаться, восхищаясь чудесной погодой. Гарри между тем переживал жесточайшую внутреннюю борьбу.
  
   - Она рассталась с Дином!
   - Джинни тебе как сестра...
- Я хочу быть рядом с ней!
- Рон оторвёт тебе голову...
- Лучший друг сможет меня понять!
- Он всё вам испортит...
  
Гарри почти не заметил, как они пролезли в гостиную, и очнулся только тогда, когда Гермиона закричала:
   - Кэти! Ты вернулась! С тобой все в порядке?
Гарри увидел Кэти Белл в окружении ликующих друзей.
   - Со мной все хорошо, - радостно сказала девушка. - Они выписали меня из Святого Мунго в понедельник, я провела несколько дней дома, а потом вернулась сюда. Как я соскучилась! Лин только что рассказывала мне про МакЛаггена и последний матч, Гарри...
- Ага, - сказал Гарри, - но сейчас вернулась ты, и Рон в отличной форме. У нас будет хороший шанс разгромить Когтевран, а значит и выиграть Кубок. Послушай, Кэти... - этот вопрос давно не давал ему покоя, - ты помнишь, кто дал тебе ожерелье?
- Нет, - Кэти уныло покачала головой. - Все меня спрашивают, но я понятия не имею. Последнее, что я помню, это как заходила в туалет в "Трёх Мётлах".
- Значит, ты точно заходила в туалет? - спросила Гермиона.
- Ну, я помню, как открывала дверь, - сказала Кэти, - и думаю, что тот, кто наслал на меня Imperio, стоял за ней. После этого я ничего не помню, пришла в себя в госпитале недели две назад. Ну всё, мне пора бежать, а то МакГоннагал за опоздание заставит приводить в порядок старые записи.
Она подхватила сумку и поспешила вслед за своими друзьями, оставив Гарри, Рона и Гермиону за столом у окна в раздумьях.
   - Значит, ожерелье Кэти дала женщина, - сказала Гермиона, - она была в женском туалете...
- Или кто-то, кто выглядел как женщина, - продолжил Гарри. - Не забывайте, что в Хогвартсе был котел полный Оборотного Зелья, и мы знаем, что немного его украли...
В его воображении пронёсся парад из Креббов и Гойлов в юбках.
   - Я думаю , что мне стоит сделать еще один глоток Felix, - сказал Гарри, - и прогуляться к Выручай-Комнате.
   - Это будет бессмысленная трата зелья, - Гермиона положила на стол книгу "Магическое равновесие". - Удача не сможет сделать всё за тебя, Гарри. Ситуация с Шелкопрядом была совсем другой, нужны были только подходящие обстоятельства. Не трать Felix напрасно! Тебе понадобится вся возможная удача, если Дамблдор возьмет тебя с собой, - прошептала она.
- А мы не могли бы сделать еще немного сами? - спросил Рон у Гарри, игнорируя Гермиону. - Было бы классно иметь про запас... давайте посмотрим в книгу.
Гарри достал свое "Передовое создание зелий" и поискал Felix Felicis.
- Оно такое сложное, - он прочитывал список ингредиентов. - И готовится полгода...
- Неудивительно, - сказал Рон.
Гарри решил было отложить книгу, но заметил согнутый уголок одной из страниц. Развернув его, он увидел заклинание Sectusempra, которое так и не испробовал, опасаясь Гермионы. Пометка "для врагов" его ужасно занимала. По всему выходило, что заклятье - боевое, и у Гарри чесались руки применить его к МакЛаггену.
   Единственным человеком, который не радовался возвращению Кэти Белл, был Дин Томас, который заменял её в команде. Он стойко выдержал удар, когда Гарри сказал ему освободить место загонщика, поворчал и пожал плечами, но у Гарри было неприятное чувство между лопатками, когда он уходил. Следующие две недели тренировки по квиддичу были лучшими на памяти Гарри. Его команда была настолько рада избавиться от МакЛаггена и встретить Кэти, что выдавала тройной результат.
Джинни, нисколько не огорчённая разрывом с Дином, была душой команды. Её театральные представления "Рон нервничает" и "Капитан МакЛагген против Гарри" проходили на ура. Гарри, весело смеясь со всеми, не мог отвести глаз от заводной рыжеволосой ведьмочки. Несколько раз он получил бладжером по голове, потому что смотрел не на снитч, а на Джинни.
   Битва в душе разразилась с новой силой. Чего ждать от Рона? Просить ли помощи у Гермионы? Какой, должно быть, самодовольной она будет! Неплохо было бы встречаться на вечеринках у Слугхорна, но к сожалению, профессор словно забыл о них. К тому же Гарри волновался, не начнёт ли Джинни встречаться с кем-то другим. Рон был совершенно прав, говоря, что Джинни очень популярна. Словом, Гарри всё чаще подумывал о глотке Зелья Удачи, чтобы вправить Рону мозги и остаться с Джинни наедине.
   Приближался матч Гриффиндора против Когтеврана, и разговорами об этом наполнилась вся школа, ведь этот матч должен был решить судьбу Кубка. Если Гриффиндор победит Когтевран с разницей в триста очков, то выиграет Чемпионат. Если разница будет меньше трёхсот очков, Гриффиндор будет на втором месте, если проиграет с разницей в сто, окажется на третьем, а если больше ста, то на последнем. И тогда никто не даст Гарри забыть, что во времена его капитанства Гриффиндор оказался на самом дне турнирной таблицы впервые за двести лет.
Приближение матча сопровождалось обычными признаками: запугиванием игроков в коридорах, скабрезными песенками в адрес противников и неуёмным хвастовством. Гарри надеялся, что эйфория от победы на вечеринке после матча могла бы с успехом заменить Зелье Удачи.
За несколько дней перед матчем Гарри спускался к ужину один. Рон, потеряв аппетит, бродил по замку, а Гермиона побежала к профессору Вектор за дополнительными объяснениями. Уже по привычке Гарри прошелся седьмым этажом, проверяя на ходу Карту Мародеров. Малфой, как ни странно, оказался в туалете этажом ниже, в компании Плаксы Миртл.
Гарри оторопел, глядя на столь неожиданную парочку, и на полном ходу врезался в рыцарские доспехи. Они страшно загрохотали, и Гарри поспешил уйти оттуда, чтоб не нарваться на Филча. Юноша побежал вниз по мраморной лестнице, а потом по коридору этажом ниже. Достигнув туалета, он тренированным движением приложил ухо к двери, но ничего не услышал, и очень тихо открыл дверь.
Спиной к двери стоял Драко Малфой, вцепившись руками в пожелтевшую раковину, и тряс светлыми волосами, словно бы что-то отрицая.
   - Драко, - мурлыкала Плакса Миртл. - Скажи мне, в чем проблема... Я смогу тебе помочь.
- Никто не может мне помочь, - Малфой трясся. - Я не могу это сделать. Я не могу... а если не сделаю... он говорит, что убьет меня...
И Гарри понял, что Малфой действительно плакал - слезы катились по его бледному лицу и капали в раковину. Он был настолько шокирован, что споткнулся. Малфой посмотрел в разбитое зеркало и увидел Гарри, стоящего рядом с ним. Мгновенно забыв про жалобы, Драко выхватил волшебную палочку и развернулся, закусывая кривящуюся губу. Гарри тоже достал палочку, смерил Малфоя взглядом - и поединок начался. Драко выстрелил в Гарри пучком злобных колючих искр, но Гарри увернулся, и заклинание сбило лампу на противоположной стене. Плакса Миртл металась по туалету и кричала не своим голосом, умоляя их прекратить. Гарри отбежал в сторону, подумал "Levicorpus" и взмахнул палочкой, но Малфой отбил заклинание и поднял палочку для ответа...
С громким треском бачок за спиной Гарри взорвался. Визг Миртл резал барабанные перепонки. Гарри попробовал сковать ноги Драко, но заклинание отскочило от стены за ухом Малфоя и разбило зеркало. Осколки брызнули на пол, прошив ревущую Плаксу Миртл насквозь. Гарри отбил заклинание Малфоя, и позеленевший медный кран срезало, как ножом. Толстой змеёй забила холодная вода, быстро заливая комнату. Гарри поскользнулся, одновременно поднимая палочку, и тут Малфой с искаженным лицом крикнул:
   - Kruci...
- SECTUSEMPRA!!! - закричал Гарри, не желая испытывать это снова.
Словно невидимый меч поразил Драко, исполосовав грудь и лицо страшными ранами. Хлынула кровь. Малфой издал горловой звук, уронил палочку, медленно попятился, хватаясь слабыми руками за воздух, и осел на пол. Гарри онемел от ужаса, встал, поскальзываясь, и на непослушных ногах побрёл к Малфою, пытаясь ему помочь. В воде, покрывавшей уже весь пол, расплывалось широкое кровавое пятно. Плакса Миртл громко закричала:
- УБИЙСТВО! УБИЙСТВО В ТУАЛЕТЕ!
Дверь открылась, и Гарри в страхе поднял глаза. В туалет ворвался Снейп. Грубо оттолкнув Гарри, он склонился над Малфоем, достал свою палочку и принялся водить над ранами, шепча заклинание, что больше походило на ритмичную песню. Кровь теперь не лилась потоком, а слабо струилась. Драко смотрел на учителя и бессловесно шлёпал серыми губами. Снейп вытер кровь с его лица и повторил заклинание. Раны затягивались. Гарри тупо смотрел на всё это, перед глазами плыл туман, комната плясала пьяный танец. В ушах нарастал звон. Проговорив своё заклинание в третий раз, Снейп приподнял Малфоя.
- Теперь, Драко, всё будет хорошо. Успокойся, тебе надо в больничное крыло. Кажется, шрамов можно будет избежать... пойдём...
Он помог Малфою подняться на ноги и повёл к выходу, бережно поддерживая. Там он обернулся и взмахнул палочкой - основание медного крана с шипением срослось, перекрывая воду - а после сказал злым голосом:
- А вы, Поттер... Подождите меня здесь.
Гарри даже и не думал ослушаться. Держась за стену, он посмотрел на мокрый пол. Всюду были кровавые разводы. Плакса Миртл завывала и всхлипывала, получая от этого непомерное удовольствие.
Снейп вернулся через десять минут, зашёл и запер за собою дверь.
- Уйди, - сказал он Миртл, и она устремилась к своему туалету, мгновенно замолчав.
- Я не хотел, чтобы так вышло, - голос Гарри отдавался эхом в звенящей тишине. - Я не знал, что делает это заклинание.
- Кажется, я недооценил тебя, Поттер, - тихо промолвил Снейп. - Кто бы мог подумать, что ты знаешь столь жестокое боевое заклятье! Кто тебя научил?
- Я... я прочитал его где-то.
- Где?
- Это была библиотечная книжка, - импровизировал Гарри, - не помню, как она называлась...
- Лжец, - сказал Снейп. У Гарри пересохло во рту, а Снейп одним движением мысли сорвал завесу с его секретов. Гарри всеми силами пытался их заблокировать, но книга принца-полукровки намертво застыла в сознании. Он безнадёжно смотрел в тёмные колодцы проницательных глаз, ожидая приговора.
- Принеси мне свой рюкзак, - слова Снейпа заморозили кости, - и все твои книжки. ВСЕ. Принеси их сейчас же. Сейчас!
Спорить было бессмысленно. Гарри развернулся и выбежал прочь. Подбегая к грифиндорской башне, он терялся в размышлениях. Кем был, в конце концов, этот принц-полукровка, если придумал заклинание, годящееся для настоящего сражения, а не для школьных развлечений? Что занимало принца? Дёрнула же Гарри нелёгкая применить это к Малфою! Что теперь сделает Снейп? Сколько времени ему понадобится, чтобы найти загнутый угол страницы, так чётко отпечатавшийся в мыслях Гарри? Расскажет ли он Шелкопряду, откуда берут начало шумные успехи его фаворита, отберёт ли книгу, которая стала едва ли не другом для Гарри? Нет, этого нельзя допустить!
- Где ты... почему ты весь в крови?!
Рон стоял наверху лестницы, глядя на Гарри с диким выражением лица.
- Мне нужна твоя книга, - взмолился Гарри. - Твоя книга по Зельеварению. Быстро... дай ее мне. Я позже все объясню!
Рон достал из сумки книгу и протянул Гарри. Тот сорвался с места и прянул в гостиную, чувствуя себя зайцем на мушке охотника. В гостиной он лихорадочно побросал книги в сумку, отмахнулся от расспросов и побежал на седьмой этаж.
   Рядом с гобеленом, изображающем урок танца, Гарри притормозил и принялся ходить взад-вперёд.
- Мне нужно место, где я смогу спрятать книгу... Мне нужно спрятать мою книгу... Мне нужно место, где можно спрятать книгу...
Трижды он прошел мимо каменной кладки стены, зажмурившись и умоляя. Потом открыл глаза - и увидел двери Выручай-комнаты. Гарри повернул ручку и вбежал вовнутрь. Двери мягко притворились за ним.
   Несмотря на всю свою панику, Гарри не мог не засмотреться на то, что перед ним открылось. Он стоял в комнате размером с большой собор, высоко вверху закруглялся потолок, а солнечные лучи из высоких стрельчатых окон освещали настоящий город. То были башни, дороги, дома и аллеи, сооруженные из всего, что когда-либо хотели спрятать многие поколения взбалмошных студентов. Гарри увидел горы поломанной мебели со следами безграмотных заклятий, а также охапки старинной утвари, спасённой гордыми домашними эльфами от помойки. Тут были тысячи и тысячи книжек, без сомнения, запрещенных или украденных, и крылатые катапульты, и чернильные арбалеты, и многое другое. Булькали зелья в бутылках, лепились гроздью чьи-то громадные крапчатые яйца, и внушительно отдыхал в сторонке ржавый окровавленный топор.
Гарри повернул направо мимо чучела тролля, миновал сломанный исчезающий шкаф, и наконец остановился рядом с большим сервантом, на который явно плеснули кислотой. Открыл скрипящую дверцу, шарахнулся от пятиногого скелета в клетке и положил на полку книгу принца-полукровки. Огляделся, чтобы узнать это место среди всеобщего хаоса, и выбежал из комнаты. И только закрыл за собой дверь, она тут же слилась с каменной кладкой.
Через минуту Гарри уже стоял перед Снейпом. Не говоря ни слова, тот протянул руку. Задыхаясь, Гарри передал ему сумку.
- Это твоя книга по Зельеварению, Поттер? - уже спустя секунды спрашивал профессор.
- Да, - Гарри дышал с трудом.
- Ты уверен в этом, Поттер?
- Да, - сказал Гарри, решив стоять до конца.
- Это та книга, которую ты купил во "Флориш и Блоттс"?
- Да, - твердо ответил Гарри
- Тогда почему, - спросил Снейп, - на первой странице написано имя Рунила Уазлиба?
Сердце Гарри чуть не выскочило из левого уха.
- Это мой ник, - сказал он.
- Твой ник, - повторил Снейп, прищурившись.
- Ну... так меня друзья называют, - сказал Гарри.
- Я знаю, что такое ник, - сказал Снейп. - А ещё, Поттер, я знаю, что передо мной стоит трусливый лгун. Ты даже на секунду не задумался, что случится с Драко, когда ты ляпнешь заклинание, потому что испугался боли. Это ошибка, и я помогу тебе затвердить урок. Взыскания - каждую субботу до конца четверти. Ты меня понял, Поттер?
- Я... я не согласен, сэр, - промямлил Гарри.
- Суббота, десять часов утра, мой кабинет.
- Но сэр, - отчаянно воскликнул Гарри, - квиддич! Последний матч...
- Десять часов, - припечатал Снейп и вышел из туалета, захлопнув дверь.
- Не буду говорить, что предупреждала тебя, - сказала Гермиона через час в гостиной.
- Отстань, Гермиона, - раздражённо сказал Рон.
Гарри так и не пошел на ужин, у него вообще пропал аппетит. Он только что рассказал Рону, Гермионе и Джинни о случившемся, хотя в этом и не было большой надобности. Новость разлетелись очень быстро. Плакса Миртл взяла на себя обязанности глашатая, рассказывая всем посетителям туалетов, какой несчастный Малфой, и какая из них чудесная парочка. Пенси Паркинсон между тем навестила Малфоя в больничном крыле, и теперь разносила Гарри в пух и прах на каждом повороте, а профессор Снейп поведал учителям всё в точности так, как оно случилось. Профессор МакГонагалл сказала Гарри, что ему еще крупно повезло не вылететь из школы, и она всячески поддерживает взыскания у Снейпа каждую субботу до конца четверти. Но самым большим наказанием стал для Гарри момент, когда пришлось сказать команде, что он не сможет играть с ними на матче.
- Ты, Джинни, сыграешь охотником, - говорил он, отводя глаза, - а Дин будет загонщиком на твоём месте.
   - Ладно, Гарри, но ты мог бы быть осмотрительней перед самым матчем, - немного сердито сказала Джинни.
   - Думаешь, об этом надо напоминать?! - огрызнулся Гарри. Мысль о том, что Джинни и Дин могут сойтись в эйфории победы, врезалась в него ножом.
   - Гарри, это всё из-за книги принца, - сказала Гермиона. - Я надеюсь, ты не собираешься забрать её оттуда?
- Конечно собираюсь, - решительно сказал Гарри. - Подумай, без принца я б не заполучил Зелье Удачи, которое в конце концов дало нам оружие против... ты понимаешь кого.
   - И не заработал бы блестящей репутации на Зельях, которую ты не заслуживаешь, - едко сказала Гермиона.
- Да успокойся ты, Гермиона, - внезапно сказала Джинни. Гарри ощутил прилив благодарности. - Говорят, Малфой хотел попробовать на Гарри Непростительное Заклятье, и ты должна радоваться, что Гарри мог чем-то ответить!
- Конечно, я рада, что Малфой не успел заклясть Гарри, но ведь теперь победа на матче по вопросом, правда?
   - Только не пытайся меня убедить, что разбираешься в квиддиче, - пробормотала Джинни.
Гарри с Роном удивлённо поглядели на девушек, что всегда так хорошо ладили. Сейчас они сидели со скрещенными руками, глядя в разные стороны, и до конца дня не проронили между собой ни слова.
   Радость, увы, оказалась недолгой. Субботним утром Гарри променял бы всю удачу в мире на право выйти на стадион. Сейчас к нему, залитому ярким солнцем, шли ученики со значками, шляпами и плакатами, а Гарри должен был тащиться в подземелье.
- А, Поттер, - сказал Снейп, когда Гарри постучал в дверь его кабинета. Профессор сидел за столом, погрузившись в старинный фолиант, его тёмные глаза поблёскивали, как гематитовые бока бутылок позади, наполовину обёрнутые чёрным шёлком. На другом столе высились пыльные коробки, от которых Гарри захотелось чихать.
   - Мистер Филч как раз искал того, кто поможет ему разобраться в этих старых бумагах, - мягко сказал Снейп. - Это записи обо всех нарушителях Хогвартса. Там, где вытерлись чернила, где карточку изгрызли мыши, вам придётся переписать заново. Чистые карточки в столе. Потом поместите их в коробки в алфавитном порядке. Вы слишком привыкли рассчитывать на удачу, Поттер, так что нелишним будет вспомнить, какова рутинная работа. Никакой магии. Вам нужно ознакомиться с такими понятиями, как усидчивость и дисциплина, Поттер, иначе люди, которые сочли возможным в вас поверить, в лучшем случае будут разочарованы, в худшем - окажутся под ударом.
- Хорошо, профессор, - Гарри вложил все свое презрение в последние три слога, и уселся на предложенный стул. Казалось, что эти коробки пропитались насквозь пылью и придирчивостью.
- Кстати, Поттер, - Снейп на секунду оторвался от чтения, - взгляните на номер тысяча двенадцать, там значатся знакомые вам имена...
   Гарри нашёл нужный номер, потёр нос, чтобы не чихнуть, и прочитал:
  
   "Джеймс Поттер и Сириус Блэк. Задержаны за незаконное заклятие, применённое к Бертраму Аубри. Нос Аубри вырос вдвое. Двойное наказание."
  
   Снейп переплёл руки на груди и сощурился.
- Видите ли, Поттер, на уровне школы такой поступок может показаться смешным, а наказание - возмутительным, но время показывает настоящую цену событиям. Этих людей нет на свете. Возможно, они сами вызвали такой поворот судьбы своими поступками, Поттер. Подумайте об этом. Подумайте, что вы хотели бы выбрать.
   Гарри вспыхнул и прикусил язык, чтобы неосторожной фразой не заработать наказание до конца года, и принялся за работу. Она оказалась самой скучной канителью на его памяти, к тому же карточки пестрели именами Мародёров, заставляя Гарри всякий раз гневно вскидываться. Однако холодного взгляда Снейпа, брошенного поверх книги, было достаточно, чтобы его успокоить. Гарри тоскливо переписывал обиды и придирки, а все его мысли рвались на стадион, где сражалась его команда, где солнце превращало рыжие волосы Джинни в пылающий нимб...
   Наконец, когда стрелки ленивых часов доползли до половины двенадцатого, Снейп отложил фолиант.
   - На сегодня хватит, Поттер. В следующую субботу вы продолжите работу с того места, на котором закончили.
- Да, сэр...
Гарри затолкал последнюю карточку в коробку и опрометью выбежал из кабинета. Он бежал вверх по каменным ступенькам, пытаясь услышать какой-либо звук со стадиона, но было тихо... матч уже закончился...
   Он остановился перед Большим Залом, потом опять побежал наверх. Победил Гриффиндор или нет, команда должна быть в гостиной.
   - Какой счёт? - нетерпеливо спросил он у Полной Дамы.
   - Сейчас узнаешь, - тепло улыбнулась она, и картина отъехала в сторону.
Гриффиндорская гостиная кипела ликованием. Праздничное настроение, шум, весёлые крики хлынули Гарри в лицо, ошеломив его, чуть было не сбив с ног. Чьи-то руки втащили парня в комнату.
- Мы выиграли, - завопил Рон, потрясая серебряным Кубком. - Выиграли! Четыреста пятьдесят на сорок! Мы выиграли!
Гарри с облегчением рассмеялся. Джинни, сияя радостью, подбежала к нему и обняла. Потом отстранилась с лукавой улыбкой, и Гарри обдало жаром от её карих счастливых глаз. В этот момент ему стало безразлично, что подумает Рон и ещё человек пятьдесят, он наклонился и поцеловал её.
   Целую вечность спустя Джинни отошла от него и весело фыркнула по-кошачьи, склонив голову набок. На всех языках это означало солнечную рыжую любовь. Несколько человек засвистело, кто-то захихикал. Гарри посмотрел на Дина Томаса, который уронил стакан, на Ромилду Вэйн, что явно хотела бросить в него чем-то тяжёлым. Гермиона развела руками и подмигнула Гарри, но он искал Рона, и наконец его увидел. Рон судорожно стиснул Кубок с таким видом, словно его только что огрели битой по голове. Не сразу заметив, что Гарри на него смотрит, Рон тяжело вздохнул, чуть виновато сморщился и кивнул. Гарри чуть не заорал от радости, ухмыльнулся Джинни и показал на выход из гостиной.
   - Прогуляемся?
   - Обсудим матч!
  
  

Глава двадцать пятая

Раскрытое пророчество

  
   Новость о том, что Гарри Поттер гулял с Джинни Уизли, оказалась ужасно модной темой разговора, особенно для девушек. Самого Гарри это не слишком раздражало. В конце концов, впервые имя Гарри Поттера связывали с чем-то простым и действительно счастливым.
   - Три нападения дементоров за неделю, и всё, - сказала Джинни. Она сидела на полу гостиной, прислонившись к ногам Гарри, и читала "Ежедневный пророк". - Конечно, людям не о чем поговорить. Ромилда Вэйн спрашивает меня, правда ли, что у тебя на груди татуировка в виде гиппогрифа?
Рон и Гермиона попадали от смеха..
- И что ты ей сказала? - спросил Гарри.
- Я сказала ей, что это венгерская хвосторога, - сказала Джинни, переворачивая страницу газеты. - Гораздо круче.
- Спасибо, - сказал Гарри с усмешкой. - А что ты ей сказала о Роне?
- Что у него крылатые угри, но я не говорила где.
Рон нахмурился, потому что Гермиона покатилась со смеху.
- Вы двое, поосторожнее со мной, - пробурчал Рон. - Я могу забрать своё разрешение обратно.
   - Разрешение, - фыркнула Джинни. - С каких это пор я должна тебя слушаться? Ты сам говорил, что не против видеть меня с Гарри, это лучше, чем Дин, или Майкл, или...
   - Достаточно! - взвизгнул Рон. - Говорил, пока вы не стали лизаться при всех.
- Ты - грязный лицемер! А что у тебя с Лавандой, метались везде, как пара бешеных уток? - воскликнула Джинни.
Впрочем, терпение Рона подвергалось не слишком большим испытаниям, ибо Гарри и Джинни почти не находили времени для встреч. У Джинни приближались СОВ, и она занялась подготовкой. В один такой вечер, когда Джинни удалилась в библиотеку, а Гарри сидел у окна в гостиной, делая вид, что пишет работу по Травологии, а на самом деле витая мыслями у озера, где они с Джинни гуляли в последний раз, рядом в кресло опустилась Гермиона.
- Я хочу говорить с тобой, Гарри, - сказала она своим характерным воспитательным голосом.
- О чём же? - подозрительно сказал Гарри. Только вчера Гермиона отчитала его за то, что он отвлекал Джинни от подготовки к СОВ.
   - О так называемом принце-полукровке.
- Только не снова, - простонал он. - Ты можешь оставить его в покое?
Гарри не мог вернуться в Выручай-комнату за книгой, и его успехи по Зельям сильно страдали. Тактичный Шелкопряд, переговорив с Джинни, приписал ухудшение Гарриных работ любовной лихорадке, но её вряд ли хватило бы надолго. Кроме всего Гарри опасался Снейпа, и решил оставить затею с книгой до тех пор, пока профессор не утратит бдительность.
   - Я не оставлю это в покое, - твердо сказала Гермиона, - пока вы с Роном не дослушаете меня. Я долго пыталась узнать, кому мог принадлежать твой учебник, Гарри, и наконец нашла этого любителя незаконной магии!
- Он не делал из этого хобби, - возмутился Гарри.
- Кто говорит, что это - он?
- Мы это уже проходили, - раздраженно сказал Гарри. - Принц, Гермиона, а не принцесса!
- Правильно! - сказала Гермиона, достала из кармана очень старый газетный лист, и бросила на стол перед Гарри.
   - Взгляни! Смотри на фото!
Гарри взял рассыпающийся листок и вгляделся в него. Рон с любопытством придвинулся. На фотографии была худая чернобровая девушка лет пятнадцати. В статье говорилось о каком-то межшкольном соревновании, а надпись под фотографией гласила: Эйлиан Принц, капитан команды Хогвартса.
- И что? - с недоумением спросил Гарри.
   - Ее имя было Эйлиан Принц. Принц, Гарри!
Они смотрели друг на друга, и Гарри наконец понял, что пыталась сказать Гермиона. Он разразился смехом.
- Ничего общего.
- Почему?
- Ты думаешь, что она была полукровкой?
- Почему бы и нет? Гарри, в волшебном мире нет настоящих принцев! Это - или прозвище, или настоящее имя. Подумай, если волшебник по фамилии Принц женился на магле, их дочка Эйлиан вполне могла так себя называть!
- Слушай, Гермиона, я уверен, принц не может быть девчонкой...
   - Ты просто уверен, Гарри, что девушка не может столько знать, - рассердилась Гермиона. - Не повторяй ошибок Дина!
- Интересно, - прыснул Гарри, - как я мог пять лет с тобой учиться и думать такое про девушек? Но стиль записей... он скорее мужской. Где ты взяла газету?
- В библиотеке, - сказала Гермиона. - Там целое собрание старых Пророков.
- Дерзай, - сказал Гарри.
- Обязательно, - сказала Гермиона. - И в первую очередь я буду искать имя Эйлиан Принц в списках наград по Зельеварению!
Гарри нахмурился и перевёл взгляд на тёмное небо.
- Она не даст тебе превзойти её в Зельеварении, - сказал Рон, возвращаясь к учебнику "Тысяча волшебных трав".
- Ты-то хоть не считаешь, что я сошел с ума, раз хочу вернуть книгу принца?
- Конечно нет, - убеждённо сказал Рон. - Он был гением, этот принц. Кабы не его безоар... - он значительно провёл рукой по горлу. - Конечно, Малфою не повезло, но я не скажу, что сильно огорчён и сочувствую.
   Гарри невесело улыбнулся. Его точила совесть.
   - На принца вовремя отыскался контра-принц... знаешь, Рон, даже странно, что Снейп в одну секунду понял, как надо помогать Малфою. Это же были не просто раны, а заклятье, и я почти уверен, что оно ставит блок на исцеление, как многие боевые...
   Рона передёрнуло.
   - Не могу слышать, когда хвалят Снейпа... сразу начинают зубы болеть.
   - Да уж, - поддержал его Гарри. - Этот гад взял моду задерживать меня на своих проклятых взысканиях, как будто мне время некуда девать...
   Гарри вздохнул. Это время он с радостью разделил бы с Джинни.
   Прервав горькие мысли Гарри, в комнату ворвался Пикс, размахивая свитком пергамента.
   - Это тебе! Уфф... срочно...
   - Спасибо, Джимми, - Гарри схватил пергамент. - От Дамблдора! Он хочет, чтобы я пришёл к нему в кабинет как можно скорее!
   Рон округлил глаза.
   - Вот это да, - прошептал он. - Ты думаешь... он нашёл?
- Сейчас узнаю, - выдохнул Гарри, поднимаясь на ноги. По пути к седьмому этажу он наткнулся на Пивза, который радостно взвыл и начал швыряться мелом. Гарри выстрелил в него заклятьем, но Пивз юрко увернулся и каверзно закудахтал, потом развернулся в воздухе, демонстрируя неприличные части тела, свистнул и умчался прочь по коридору.
И тут первозданную тишь коридора прорезал возмущённый женский крик.
   - Да как ты смеешь... а-аааа!!
   Гарри, выхватив палочку, побежал на помощь. Он свернул за угол и увидел, что на полу во весь рост растянулась профессор Трелони, её шали задрались, накрыв прорицательницу с головой, а во все стороны катились бутылки с хересом.
   - Профессор...
Гарри подбежал и помог Сивилле Трелони подняться на ноги. Блестящие бусы учительницы перепутались с дужками очков. Она громко икнула, пригладила волосы и оперлась на руку Гарри.
- Что случилось, профессор?
- Вы ещё спрашиваете! - пронзительно сказала она. - Я прогуливалась, размышляя о водоворотах звёздной пыли, и случайно бросила взгляд...
Гарри впился глазами в каменную кладку возле гобелена с танцующими троллями.
- Профессор, вы хотели открыть Выручай-комнату?
   - ... и была удостоена дивного озарения... что?
- Выручай-комната, - повторил Гарри. - Вы хотели открыть её?
   - А что, - пробормотала старая Сивилла, - студенты о ней знают?
   - Не все, - сказал Гарри. - Что случилось? Вы так кричали, словно кто-то напал на вас.
- Я... ну, ладно, - сказала профессор Трелони, закутываясь в шали. - Я хотела... гм, занести туда некоторые личные вещи, чтобы избежать противных обвинений...
   - Ясно, - сказал Гарри, поглядывая вниз на бутылки хереса. Одна из них раскололась, и на полу растеклась янтарная лужица с крепким ароматом. - Но вы не смогли войти?
Ему это показалось очень странным, ведь комната открылась для него, чтобы принять книгу принца-полукровки.
- Ах, я вошла, - сказала профессор Трелони, блуждая взглядом по стене. - Но там уже кто-то был.
- Кто? - вскинулся Гарри. - Кто там был?
- Понятия не имею, - сказала Трелони, удивленная тревогой Гарри. - Я зашла в комнату и услышала чей-то голос.
   - Голос? А что он говорил?
- О не говорил, - сказала Трелони. - Он кричал...
- Кричал?!
- Словно праздновал, - кивнула она. Гарри напрягся.
- Голос был мужским или женским?
- Рискну предположить, что мужским, - сказала профессор Трелони. - Я спросила, кто там.
- Вы не могли посмотреть, не спрашивая? - расстроился Гарри.
   - Внутреннее Око, - с достоинством сказала профессор, - не предназначено для столь низменных нужд.
   - Хорошо-хорошо, - торопливо сказал Гарри. - Ясно. И голос вам ответил?
   - Нет, не ответил, - сокрушённо сказала она. - Я вылетела оттуда головой вперед.
   - Вы должны рассказать об этом Дамблдору, - сказал Гарри. - Он должен понять, что мои подозрения верны.
   Профессор Трелони надменно поджала губы.
   - Директор сообщил, что я посещаю его слишком часто. Я не собираюсь навязывать своё присутствие, мой мальчик. Если Дамблдор игнорирует грозные предупреждения карт...
Ее костлявая рука внезапно сомкнулась вокруг запястья Гарри, а другая вытащила из шалей колоду карт..
- Башня, пораженная молнией, - шептала она. - Несчастье приближается... мужчина должен будет исполнить обет...
- Ладно, ладно, профессор. Успокойтесь. Я вам всё же советую рассказать Дамблдору, что на вас напали.
- Ты так думаешь? - Трелони задумалась. Гарри мог бы поклясться, что ей понравилась идея рассказать о своём приключении снова.
   - Я иду к нему прямо сейчас, - сказал Гарри. - Мы могли бы пойти вместе.
- Ах, ну хорошо, - с улыбкой сказала профессор Трелони. Она быстро огляделась, собрала свои бутылки и сложила их в большую синюю вазу в нише.
   - Ты никогда не был хорошим провидцем, Гарри, - проникновенно сказала она по дороге. - Но ты замечательный человек...
Гарри не отвечал. Ему до смерти надоело быть замечательным объектом для предсказаний скорой гибели.
- Я боюсь, - продолжала она, - что этот пони - извини, кентавр - не знает ничего о гадании на картах. Я спросила его, как провидец провидца - чувствует ли он отголоски близящейся трагедии? Но он посчитал меня смешной. Да, смешной!
Её голос возвысился, и Гарри обдало духом спиртного.
   - Кажется, пони солидарен с теми людьми, которые утверждают, будто я не унаследовала дар моей прапрабабушки. Эти слухи обсуждались завистниками много лет. Ты знаешь что я говорю таким людям, Гарри? Дамблдор не позволил бы мне преподавать в этой великой школе, если бы я не доказала ему своих способностей!
Гарри что-то пробормотал.
- Я хорошо помню наш первый разговор с Дамблдором, - хрипло продолжала она. - Он был глубоко впечатлен... Я остановилась в "Кабаньей Голове", спала на одной из этих ужасных продавленных кроватей и ела какую-то баланду, мои доходы были очень скудными в то время... Дамблдор оказал мне любезность, пригласив в гостиничную комнату. Он расспросил меня о знаниях и способностях, и мне вначале показалось, что профессор Дамблдор не особо ценит предсказания, а потом... со мной случилось что-то странное...
Гарри затаил дыхание. Именно тогда профессор Трелони сделала пророчество, которое изменило всю его жизнь.
   - Но нас очень грубо прервали. Северус Снейп!
   - Что?!
- Да, за дверью что-то произошло, она распахнулась, и на пороге появился довольно неотесанный бармен. Рядом стоял Снейп, который сказал, что заблудился, но я уверена, что он подслушивал. Видишь ли, он сам в то время искал работу, и без сомнения надеялся собрать подсказки! После того разговора Дамблдор принял меня на работу, но сейчас, к сожалению, он забыл разницу между моим воспитанием и талантами - и грубостью молодого зельевара, который имел наглость подслушивать! Гарри, дорогой, что с тобой?
Она оглянулась через плечо и увидела, что Гарри остановился как вкопанный на расстоянии десяти футов от неё.
   - Гарри? - неуверенно повторила она.
Гарри стоял со сжатыми кулаками, побелев и задыхаясь от ярости. Теперь, наконец, он узнал всю правду...
   Это Снейп подслушал пророчество. Это Снейп рассказал о нём Вольдеморту. Снейп виноват в смерти родителей Гарри!
   - Гарри? - снова сказала профессор Трелони. - Гарри, так мы идём к директору?
   - Вы останетесь здесь, - сказал Гарри сквозь зубы.
- Но, дорогой... я собиралась рассказать ему про Выручай-комнату...
   - Вы останетесь здесь! - сердито повторил Гарри, и бросился бежать. Сердце, бешено бухая в горле, выбрасывало в его жилы порции горячей ненависти. Гарри проорал горгулье пароль и взбежал по винтовой лестнице, прыгая через три ступеньки. Он заколотил в дверь кабинета кулаком, и влетел туда прежде, чем Дамблдор закончил говорить "Войдите".
   Феникс Фоукс оглянулся на Гарри, его глаза, мерцая, отражали алое закатное золото. Дамблдор стоял у окна, оглядывая окрестности, и держал в руках длинный чёрный дорожный плащ .
- Отлично, Гарри, я подумал, что ты захочешь пойти со мной.
   Гарри заморгал в растерянности. Снейп вытеснил из его памяти всё остальное.
   - Пойти... с вами?
- Только если ты хочешь, конечно.
- Если я...
Тут только Гарри вспомнил, зачем он шел в кабинет Дамблдора.
- Вы нашли его? Нашли Хоркорукс?
- Именно так.
Негодование Гарри сменились потрясением. Он просто потерял дар речи.
- Бояться совершенно естественно, - сказал Дамблдор.
- Я не боюсь! - воскликнул Гарри, и это было правдой. Сейчас он чувствовал всё, что угодно, кроме страха. - Что представляет из себя Хоркорукс? Где он?
- Что это - я пока не знаю, но оно скрыто в пещере на побережье за много миль отсюда. Та самая пещера, в которой Том Реддл издевался над детьми из приюта. Я чудом её отыскал.
   - Какая защита на ней? - деловито спросил Гарри.
- Я не знаю, - улыбнулся Дамблдор. - У меня есть ряд подозрений, каждое из которых может оказаться неправильным. Гарри, скажи мне... что с тобой случилось?
- Ничего, - быстро солгал Гарри.
- Что расстроило тебя?
- Я не расстроен.
- Гарри, я пока что лучше управляюсь с окклюменцией, чем ты.
   Это слово было искрой, которая разожгла ярость Гарри.
- Снейп! - крикнул он, и Фоукс пронзительно ухнул позади них. - Снейп! Он рассказал Вольдеморту о пророчестве, Трелони сказала мне, что он слушал за дверью!
   Некоторое время Дамблдор молчал.
- Когда ты узнал об этом? - спросил он наконец.
- Сейчас! - сказал Гарри, пытаясь удержаться от крика. Но его гнев всё-таки прорвался наружу настоящей лавиной. - И ВЫ ПОЗВОЛИЛИ ЕМУ ПРЕПОДАВАТЬ ЗДЕСЬ!!! После того, как он навёл Вольдеморта НА МОИХ РОДИТЕЛЕЙ!!!
   Тяжело дыша, Гарри отвернулся от Дамблдора, который и бровью не повел. Сейчас он хотел бы крушить всё вокруг, но опасался потерять шанс идти с Дамблдором в пещеру.
   - Гарри, - спокойно сказал Дамблдор. - Пожалуйста, выслушай меня. Профессор Снейп сделал ужасную...
- Только не говорите мне, сэр, что это была ошибка, он подслушивал под дверью!
- Пожалуйста, позволь мне закончить. - Дамблдор подождал, пока Гарри не кивнёт, а затем продолжил: - Профессор Снейп сделал ужасную ошибку. В ту ночь, когда он услышал первую часть пророчества Сивиллы Трелони, Снейп ещё был на стороне Лорда Вольдеморта. Естественно, он поспешил рассказать своему хозяину то, что слышал, поскольку это было очень важно. Но он не знал, на какого мальчика станет охотиться Вольдеморт, он даже не представлял, что речь идёт о сыне его знакомых!
   Гарри безрадостно рассмеялся.
- Он ненавидел моего папу, как и Сириуса! Разве Вы не заметили, профессор, что люди, которых ненавидит Снейп, быстро умирают?
- Ты не представляешь, какое сожаление чувствовал профессор Снейп, когда он понял, что натворил. Я полагаю, что Северус тогда пережил самое большое раскаянье в своей жизни, и оно стало причиной, в корне изменившей его принципы...
- Снейп хорошо владеет окклюменцией, правда? - голос Гарри дрожал и срывался. - Так хорошо, что Вольдеморт до сих пор убёжден в его преданности! Профессор... вы уверены, что Снейп на нашей стороне?
Дамблдор замолчал на мгновение, покачивая головой. Наконец он сказал:
   - Я надеялся, что ты достаточно взрослый, Гарри, чтобы это понять. Человек, который в своей жизни узнал ненависть и раскаянье так, как Северус Снейп, знает настоящую цену доверию. И я полностью доверяю ему, Гарри. Более того, я доверил ему такие вещи, о которых другие не смогли бы слушать без ужаса. Но для меня это лучший выход, и я надеюсь, что его обет крепок. Видишь ли, многие знают о тёмной стороне только понаслышке, они не поддавались искушению ни силой, ни властью, ни могуществом, и презирают эти вещи, не понимая до конца, каковы они. А Северус знает и добро, и зло в полной мере. И он выбрал добро.
   - Ну... ладно, профессор, - сказал Гарри, ошарашенный настолько, что даже чуть поостыл, - но у меня есть кое-что про Малфоя. Он давно уже проводит время в Выручай-комнате, а теперь напал на Сивиллу Трелони!
   Дамблдор вздёрнул седые брови. - Напал?
   - Ну, она в порядке, сэр, только разбила бутылку... ээ, с микстурой от кашля. Она слышала, как Малфой вопил от радости в той комнате! Сэр, нам надо пойти туда и узнать наконец, что происходит.
   - Гарри, - строго сказал Дамблдор, - ты думаешь, что я хоть раз оставил школу незащищенной, когда уходил? Нет. Сегодня вечером дополнительная защита будет снова, и никакой Малфой с ней не справится. Пожалуйста, Гарри, не думай, что я несерьезно отношусь к безопасности моих учеников.
- Простите, - смущенно пробормотал Гарри. Дамблдор великодушно махнул рукой.
- Итак, ты хочешь пойти со мной?
- Да, - сказал Гарри.
- Очень хорошо, тогда слушай: - Дамблдор вытянулся в полный рост. - Я беру тебя со собой при одном условии: ты должен повиноваться мне в любой ситуации - сразу и без вопросов.
- Конечно.
- Убедись, что понял меня, Гарри. Я имею ввиду, что ты должен следовать даже таким приказами, как "ползти" и "затаить дыхание". Я могу положиться на тебя?
- Да, конечно.
- Если я скажу тебе спрятаться, ты сделаешь это?
- Да.
- Если я скажу тебе бежать, ты побежишь?
- Да.
- Если я скажу бросить меня и спасать себя, ты послушаешься?
   - Я...
- Пойми одну вещь, пожалуйста: я УЖЕ не пожалел своей жизни за смерть Вольдеморта. Теперь это лишь вопрос времени, - отчётливо сказал директор, и высоко поднял правую руку. Гарри чуть не закричал, зрелище и впрямь было страшное: она истлела выше локтя.
- Гарри?
- Да, сэр... Я послушаюсь.
- Очень хорошо. Сходи за мантией-невидимкой, встретимся в холле через пять минут.
Дамблдор развернулся к окну и прикрыл глаза, любуясь царственным закатом. Весь горизонт светился насыщенным рубиново-красным светом, густым, как масляная пастель. Гарри быстро вышел из кабинета и спустился по спиральной лестнице. В этот момент он ясно понял, что должен не просить помощи, а спасать Дамблдора. По крайней мере, обезопасить его от козней Драко Малфоя.
   Только он переступил порог гостиной, друзья вскочили с кресел. На их лицах была неподдельная тревога, и Гарри против воли обрадовался.
   - Что хотел Дамблдор? - спросила Гермиона.
   - Гарри, с тобой всё хорошо? - добавил Рон.
- Все хорошо, - коротко сказал Гарри и помчался по лестнице в спальню. Там он рывком распахнул свой сундук, вытащил Карту Мародеров и пару измятых носков. Затем он бросился назад в гостиную, к Рону и Гермионе.
- У меня нет времени, - выдохнул Гарри. - Дамблдор думает, что я пошел за мантией. Слушайте...
Он быстро сказал им, куда и зачем идет, не обращая внимания на их ужас и вопросы.
   - ...вы понимаете, что это значит? - торопливо закончил Гарри. - Дамблдора сегодня вечером не будет, и Малфой ужо не упустит такого случая доделать свои грязные дела. Его цель - директор, я уверен! Тогда всё сходится. Дамблдор и так серьёзно пострадал, но я не думаю, что всё так плохо, как он говорит... Нет, послушайте меня! - сердито прошипел он, поскольку и Рон и Гермиона хотели его прервать. - Это Малфой. Он в Выручай-комнате, и сегодня добился какого-то результата. Вот вам Карта Мародёров, следите за ним, да и за Снейпом приглядеть нелишне. Я ему никогда не стану доверять так, как директор, и ему, в отличие от Малфоя, Дамблдоровская защита замка по зубам! Попросите людей из ДА помочь вам.
- Гарри... - начала Гермиона с опаской.
- Нет времени спорить, - кратко сказал Гарри. Возьми это, - он сунул Рону в руки носки.
- Спасибо, - сказал Рон. - Мне как раз нужны носки.
   - Да не носки, дуралей, а то, что в них завернуто! Felix Felicis, Рон. Поделите его с Джинни. Попрощайтесь с ней за меня, сам не успею. Всё, я должен идти.
- Нет! - сказала Гермиона, когда Рон со страхом достал из носка золотую бутылочку. - Нам это не нужно так, как тебе!
   - Я буду с Дамблдором, - просто сказал Гарри. - Не смотри так, Гермиона. Мы увидимся позже.
И он вышел, спеша в холл.
Дамблдор ждал его возле дубовых входных дверей. Увидев Гарри, он ободряюще улыбнулся.
   - Одевай мантию, Гарри, - сказал он. - Пошли?
Дамблдор быстро спустился вниз по каменным ступеням, его дорожный плащ мягко стекал вслед за ним. Гарри спешил рядом под мантией-невидимкой.
   - Профессор, а люди узнают, что вы покидаете школу?
   - Так и есть, но они считают, что я пошёл в Хогсмид немного выпить, - легко сказал Дамблдор. - Я захожу в "Кабанью Голову" или навещаю госпожу Розмерту. Отличная маскировка, и к тому же замечательный дубовый мёд!
Они шли, а сумерки свивали вокруг невесомые паутины мрака, по которым, точно по горке, съезжал озорной прохладный ветерок, и порхали первые бледные звёздочки. Воздух полнился запахами тёплой травы, озерной воды и дыма от хижины Хагрида. С трудом верилось, что они шли на опасное дело.
- Профессор, - спросил Гарри у ворот, - мы будем аппарировать?
- Да, - сказал Дамблдор. - Ты ведь уже умеешь?
   - Да, - отвечал Гарри, - но у меня нет разрешения.
- Неважно, - сказал Дамблдор, - я помогу тебе.
Они миновали ворота и направились по тёмному пустынному переулку к Хогсмиду. Ночь, как большая чёрная птица, спешила опуститься на землю, в своё гнездо, и согреть домики, словно птенцов, накрыть и убаюкать, щекоча чёрным пухом. Когда Гарри с Дамблдором достигли Главной улицы, было уже черным-черно, в небе загорелись ясноглазые большие звёзды, а окна магазинов расцвели огнями. Возле "Трёх Мётел" послышался крик.
- Топай отсюда! - кричала госпожа Розмерта, выталкивая из дверей сильно подвыпившего мага, который неубедительно махал кулаками. - О, здравствуйте, Альбус, вы сегодня поздно...
- Добрый вечер, милая Розмерта, добрый вечер... извините, сегодня я иду в "Кабанью Голову", там более тихая атмосфера...
   Минутой позже они свернули за угол в сторону переулка, где в полном безветрии скрипела "Кабанья Голова". В отличие от "Трёх Мётел" паб пустовал.
- Нам необязательно входить, - пробормотал Дамблдор, оглядываясь. - Вокруг ни души, так отправимся же туда, где есть хоть кусочек её. Возьми мою руку, Гарри. Не нужно так сжимать, я просто поведу тебя. На счёт три - один, два...
Вселенная свернулась в трубочку, мир схлопнулся, сдавив Гарри в своих грубых ладонях, и внезапно разжался, наполнившись звуками прибоя. Гарри стоял в темноте, вдыхая свежий солёный ветер.
  

Глава двадцать шестая

Пещера

  
   Морской бриз обрушил на Гарри каскад мелких солёных брызг. Он стоял на высоком скалистом обрыве, луна в высоком бледно-зелёном небе распустила свой серебряный креп, подбитый звёздами, и он невесомо струился на на морскую гладь. Волны зарождались у самого берега и вскипали холодной белой пеной. Гарри посмотрел через плечо. Там высился громадный утёс, темный и безликий. Вокруг были только дикие скалы и мерно дышащее море - ни деревца, ни пучка травы, и Гарри стала пробирать тоскливая жуть.
- Как тебе это местечко? - спросил Дамблдор, как будто спрашивал Гарри, сойдёт ли это место для пикника.
- Сюда привозили детей из приюта? - Гарри подумал, что здесь чересчур уныло для прогулок.
   - Не совсем сюда, - сказал Дамблдор. - Между утесами есть деревня, а тут побывали только Том Реддл и его маленькие жертвы. Ни один магл не смог бы добраться сюда через скалы, не будь он скалолазом, а для лодок здешние волны и глубокие омуты слишком опасны. Я думаю, что Реддл спустился вниз, используя магию, что помогала ему лучше, чем веревки. Он привёл с собой двух малышей, чтобы всласть поиздеваться над ними, и уже путь, я думаю, сам по себе вызывал у них ужас.
   Гарри посмотрел на утёс, который каменным топором врастал в небо, и у него мурашки побежали по коже.
- Но наша цель, Гарри, находится дальше, идём.
Дамблдор подозвал Гарри к самому краю скалы, и указал на зубчатые выступы, которые подобно ступенькам вели к изножью утёса. Это был медленный коварный спуск, и Дамблдор морщился всякий раз, когда задевал правую руку. Ближе к воде камни были скользкими, их облепила тина. Гарри то и дело обдавало холодной волной.
   - Lumos, - сказал Дамблдор, когда они достигли основания утёса. Тысячи золотых брызг вспыхнули над бездонной пропастью воды. Рядом уходил ввысь отвесный камень.
   - Смотри, - тихо сказал Дамблдор, поднимая волшебную палочку. Гарри увидел трещину в скале, где яростно бурлила вода. - Ты не возражаешь, если мы немного промокнем?
- Нет, - ответил Гарри.
- Тогда снимай свою мантию, и ныряем, - Дамблдор с неожиданной для своего возраста ловкостью скользнул с валуна, очутившись в воде, и поплыл к мрачной расщелине отменным брасом. Гарри снял мантию и последовал за ним. Вода была ледяной, дыхание спёрло в груди. Одежда налилась свинцом и мешала плыть. Гарри, отплёвываясь от морской воды, устремился в расщелину. Свет померк, остались только точечные сполохи на гребешках ряби и глубинное зеленоватое свечение воды. Расщелина вела в длинный туннель, который, верно, целиком заливала вода во время прилива. Скользкие стены висли над головой, грозя раздавить незваных пришельцев, и мерцали в свете палочки Дамблдора, как смола. Немного погодя туннель свернул налево, и Гарри увидел, что он тянется, пронзая утёс насквозь. Он продолжал плыть вслед за Дамблдором, кончиками оцепеневших пальцев касаясь острых камней, и каждую секунду опасался нашарить какую-то склизкую дрянь.
Потом он увидел, как Дамблдор выходит из воды, его мокрые седые волосы и мантия засверкали в свете палочки. Гарри выбрался на берег, и мокрая одежда плотно облепила его, заставляя дрожать. Он увидел грубо высеченные ступени, которые вели в огромную пещеру. Каменная пасть ощерилась в промозглой ночи, не предвещая ничего хорошего. Дамблдор взбежал по ступеням, и теперь стоял посреди пещеры, присвечивая себе палочкой.
   - Да, это то место, - сказал он, внимательно осмотрев стены и свод.
- Как вы узнали? - прошептал Гарри. Голос его не слушался.
- Здесь магия, - просто ответил Дамблдор. - Это просто передняя, вход, а нам надо проникнуть внутрь... и перед нами не природные препятствия, а те, которые создал Лорд Вольдеморт.
Дамблдор приблизился к стене пещеры и ощупал её пальцами, бормоча себе под нас слова на странном языке, который Гарри не понимал. Дамблдор дважды обошел пещеру, прикасаясь ко всем камням, которые привлекали его внимание, и наконец остановился, его пальцы лежали на стене.
   - Здесь, - сказал он. - Мы пройдем здесь. Вход заколдован.
Гарри не спросил, откуда Дамблдор это знал. Он никогда не видел, чтобы маг определял что-то, просто ощупывая или принюхиваясь, но давно уже перестал такому удивляться. Дамблдор отошел от стены пещеры и указал палочкой на камень. Через несколько мгновений на стене прорезались очертания арки - очертания, которые изнутри горели белым пламенем.
   - Вы это сделали, сэр! - простучал зубами Гарри, но арка, словно насмехаясь, бесследно пропала. Дамблдор оглянулся.
- Гарри, я забыл, извини, - он взмахнул своей палочкой, и одежда Гарри стала тёплой и сухой.
- Спасибо, - поблагодарил Гарри, но Дамблдор уже не смотрел на него. Всё его внимание было приковано к стене. Он уже не колдовал, просто стоял и глядел на неё, шевеля губами и покачивая седою головой. Гарри замер, чтобы не помешать профессору. Наконец Дамблдор нарушил тишину, тихо, печально молвив:
- Конечно, Томова работа... так грубо и топорно...
- Что такое, сэр?
- Я думаю, - Дамблдор достал из складок мантии серебряный нож, каким Гарри обычно нарезал ингредиенты для зелий, - нам надо заплатить, чтобы пройти.
- Заплатить? - спросил Гарри. - Вы хотите дать что-то двери?
- Да, - сказал Дамблдор - Кровь, если я не ошибаюсь.
- Кровь?
- Я же сказал, что это грубая работа, - презрительно сказал Дамблдор, словно Вольдеморт только что упал в его глазах ещё ниже. - Он хочет, чтобы враг ослабил себя перед тем, как войти, но глупец забывает, что есть вещи похуже боли.
- Если вы можете этого избежать... - сказал Гарри, который пережил достаточно болевых ощущений, чтобы относиться к этому спокойно.
   - К сожалению, этого нельзя избежать, - Дамблдор закатал рукав своей мантии, оголив левое предплечье.
- Профессор! - запротестовал Гарри, - позвольте мне!
   Но Дамблдор только улыбнулся. Блеснула молния ножа, и тёмно-багровые капли окропили камень.
   - Ты очень добр, Гарри, - Дамблдор поводил палочкой над глубоким порезом, и он затянулся так же, как недавно раны Малфоя. - Побереги свою кровь, Гарри, она будет поважнее моей. О, кажется сработало!
   Окроплённый кровью камень растаял лёгкой дымкой, открывая провал в полную темноту.
- На этот раз после меня, - Дамблдор первым прошёл сквозь арку, и необозримо большое озеро с шорохом подкатило мглистые воды к их ногам. В лицо пахнуло ржавым холодом влаги, спокойной, как могила. Далеко, из центра пещеры, потихоньку сочился туманный зелёный свет, раскладываясь в воде на сотни мигающих лезвий. Темнота со всех сторон, казалось, сделала неторопливый шаг вперёд, шурша кромешно-муаровыми юбками, и Гарри против воли сжался. Два огонька на концах палочек приугасли, едва рдея одинокими лучиками тепла.
- Давай пройдемся, - тихо сказал Дамблдор. - Осторожно, не коснись воды. Держись рядом со мной, - он пошёл в обход озера, и Гарри устремился следом. Их шаги отдавались многоступеньчатым эхом, которое тоскливо гасло, потерявшись в глубине пещеры, и чёрные капли срывались со свода. Они всё шли и шли, а заколдованный круг не менялся - с одной стороны неровная стена пещеры, с другой - безграничное чёрное зеркало, в центре которого, словно не приближаясь, ровно и мертвенно горел мистический туманный свет.
- Профессор? - голос Гарри взорвался испуганным криком, и замогильным плачем растворился вдалеке. - Вы думаете, что Хоркорукс там?
- О да! - сказал Дамблдор. - Я в этом уверен. Весь вопрос в том, как его достать.
- Мы не можем... просто призвать его? - спросил Гарри, понимая, что столь простой выход вряд ли подходит. Но он хотел как можно скорее выбраться наружу.
- Конечно, мы могли бы, - Дамблдор внезапно остановился, и Гарри чуть не врезался в него. - Попробуй!
- Я? Ох... ну, ладно, - Гарри прочистил глотку и громко сказал, подняв палочку: - Akcio Хоркoрукс!
Воды озера словно взорвались, и что-то, как огромная бледная рыба, выпрыгнуло на поверхность. Однако прежде, чем Гарри понял, что это было, оно исчезло с громким всплеском, поднявшим высокие волны. Гарри сдавленно вскрикнул и отскочил, ударившись о стену. Его сердце чуть было не выскочило из груди. Отдышавись, он повернулся к Дамблдору.
- Что это было?
- То, что охраняет Хоркорукс. Мы его разбудили.
   Гарри опять посмотрел на воду, содрогаясь. Поверхность опять блестела чёрным зеркалом. Волны улеглись неестественно быстро, но сердце у Гарри все еще колотилось.
- Оно не вернётся, сэр?
- Нет, Гарри, пока мы не будем пробовать завладеть Хоркоруксом. Это была хорошая идея, самый простой метод узнать то, с чем предстоит столкнуться.
- Мы же не знаем, что это была за штука, - с ужасом сказал Гарри.
   - Что это за штуки, Гарри, - сказал Дамблдор. - Я очень сомневаюсь, что там она одна. Идём дальше?
- Профессор?
- Да, Гарри?
- Вы думаете, что нам придется зайти в озеро?
- Только если нам очень не повезёт.
- А вы не думаете, что Хоркoрукс может быть на дне?
- Я думаю, что он посередине, - и Дамблдор указал на далёкий источник трупного зелёного света. - Нам нужно переплыть озеро.
Гарри ничего не ответил, воображая всевозможных водяных монстров.
   - Да, - сказал Дамблдор, и резко остановился. В этот раз Гарри не удержался и налетел на него, несколько мгновений он балансировал на краю темной воды, как вдруг Дамблдор здоровой рукой крепко схватил его, отдернув назад. - Извини, Гарри. Я должен был сначала предупредить тебя. Стань рядом со стеной, пожалуйста. Я думаю, что нашел это место.
Дамблдор подошел ближе к воде, и Гарри нервно следил за тем, как носы его туфель свесились с низкого обрыва. Держа палочку высоко, Дамблдор постучал кулаком по воздуху, как по двери. И в тот же миг ему в руку опустилась тяжёлая цепь. Директор трижды дёрнул за неё, посыпалась ржавчина, и Гарри увидел, как из тумана выныривают смутные очертания лодки. Она светилась тем же светом, что и середина озера, и поплыла к ним с мелодичным журчанием. На носу белел череп.
   - Откуда вы знали, что она там есть? - удивился Гарри.
   - Магия всегда оставляет следы, - сказал Дамблдор, когда лодка с легким стуком коснулась берега, - иногда просто очевидные следы. Я учил Тома Реддла. Я знаю его стиль.
   - А... эта лодка безопасна?
   - Ах, я думаю да. Вольдеморту нужно было пересекать озеро так, чтобы не привлечь внимание созданий, которые его населяют.
   - Значит, эти штуки в воде нам ничего не сделают, если мы поплывём в лодке Вольдеморта?
   - Рано или поздно они нас раскусят, Гарри, но не сразу. Полезай в лодку, и осторожно - не коснись воды!
   Гарри посмотрел на лодку. Она была небольшой.
   - Разве она выдержит двоих, сэр?
   Дамблдор хихикнул.
   - Вольдеморта волновал не вес, а количество магической силы, которая пересекала бы озеро. Я думаю, что чары в этой лодке заключаются в том, что в ней сможет плыть только один волшебник.
   - Но тогда...
   - Я не думаю, что ты считаешься, Гарри. Тебе немного лет и у тебя нет квалификации. Вольдеморту бы и в голову не пришло, что сюда доберётся шестнадцатилетний! Ошибочка вышла у Вольдеморта, Гарри... - бормотал Дамблдор, пофыркивая, - ой, ошибочка... недооценил молодость и горячее сердце Гриффиндора...
   Гарри осторожно залез в лодку, за ним спустился Дамблдор. Лодка тихо тронулась с места. Ни один звук не нарушал тишины, кроме тихого журчания и плеска, нос лодки рассекал призрачные воды, и скоро стены пещеры скрылись в темноте. Гарри сидел в неудобной позе, скорчившись на дне лодки, его руки и колени свисали над бортом, пятно света от палочки отражалось в воде и бежало по ней. Лодка всё плыла и плыла, отражаясь в чёрном стекле, и вдруг Гарри увидел... мраморно-белую руку, безвольно скользнувшую вглубь.
   - Профессор! - его голос растревожил эхо над застывшей водой.
   - Гарри?
   - Я уверен, что видел человеческую руку!!
   - Я уверен, что так и было, - спокойно промолвил Дамблдор.
   Гарри вперился в воду, к горлу подступила тошнота.
   - Эта штуковина, которая выпрыгнула из воды... -Гарри знал ответ прежде, чем Дамблдор ему ответил. Волшебная палочка осветила мёртвого человека, окостенело плывущего под водой лицом вверх. Открытые глаза были оловянными, а волосы и разодранная мантия кружились вокруг него, как дым.
   - Обречённые! - голос Гарри прозвучал гораздо выше, чем обычно.
   - Да, - сказал Дамблдор, - но сейчас нам не стоит волноваться.
   - Сейчас? - негодующе повторил Гарри.
   - Да, пока что они не страшнее темноты, - сказал Дамблдор, - Вольдеморт, который, конечно, втайне боится обоих, не согласится. И сейчас он показывает полное отсутствие ума. Мы боимся, когда смотрим на смерть и темноту, но не более.
   - Но оно подпрыгнуло! - воскликнул Гарри, пытаясь говорить спокойно, как Дамблдор. - Когда я попробовал притянуть Хоркoрукс, тело выпрыгнуло из озера!
   - Да, сказал Дамблдор, - и я уверен, что когда мы возьмем Хоркoрукс, они будут менее дружелюбными. Но, как и многие существа, живущие в холоде и темноте, они боятся света и тепла, и мы позовем их на помощь. Огонь, Гарри, - добавил Дамблдор, улыбнувшись в ответ на его изумление.
   - А...хорошо, - быстро сказал Гарри. Он не мог больше притворяться, что ему не страшно. Большое озеро, полное жутких созданий тьмы... их разделяло только тонкое дно лодки и уверенность Дамблдора. Школьные будни вдруг показались такими далёкими... Гарри вспомнил друзей, Зелье Удачи - и пожалел, что не увиделся с Джинни напоследок.
   - Почти на месте, - прервал его мысли Дамблдор. Ледяное зелёное свечение ровно и беспощадно заливало лодку. Через несколько минут лодка остановилась. Они достигли маленького каменного островка посередине озера. - Осторожно, не коснись воды, - опять напомнил Дамблдор, когда Гарри вылазил из лодки.
   Островок был не больше кабинета Дамблдора, в центре его, на каменном пьедестале стояло подобие Омута Памяти. Чаша изливала яркий зеленый свет. Дамблдор приблизился, Гарри шел следом. Чаша была полна изумрудной жидкости, которая фосфорически светилась.
   - Что это? - тихо спросил Гарри.
   - Не знаю, - ответил Дамблдор. Он обернул краем мантии свою почерневшую руку, и потянулся к поверхности зелья.
   - Сэр, нет, не прикасайтесь..!
   - Я не могу прикоснуться, - слабо усмехнулся Дамблдор. - Видишь? Я не могу приблизиться. Попробуй ты.
   Гарри протянул руку и попробовал коснуться зелья, но наткнулся на невидимый барьер. Как он не старался, пальцы натыкались на гибкий и прочный воздух.
   - Гарри, отойди, пожалуйста, - Дамблдор поднял волшебную палочку и сделал несколько сложных движений над поверхностью зелья, бормоча себе под нос. Ничего не случилось, зелье только засветилось ярче. Гарри молчал, пока Дамблдор работал, но когда он опустил свою палочку, спросил:
   - Вы думаете, что Хоркoрукс здесь, сэр?
   - Да, конечно, - Дамблдор наклонился над чашей. - Но как добраться до него? Зелье нельзя уничтожить руками, вычерпать, нельзя заставить его исчезнуть, разделиться, его нельзя превратить во что-то другое, на него нельзя наложить заклятие, или как-то по другому изменить его природу, - профессор рассеяно поднял палочку, покрутил ею в воздухе, и поймал взявшийся ниоткуда хрустальный кубок. - Я могу сделать заключение, что зелье надо выпить.
   - Что? - закричал Гарри. - Нет!
   - Да, я так думаю. Только выпив его, я смогу опустошить чашу и увидеть, что там лежит.
   - А если это яд?!
   - Нет, Гарри, я так не думаю. - Лорд Вольдеморт не захотел бы убить человека, который сюда добрался. Он наверняка жаждал бы допросить его, узнать, как он проник сюда, и зачем опустошил чашу. Не забывай - Вольдеморт думает, что про его Хоркoруксы никто не знает.
   Гарри хотел что-то сказать, но Дамблдор поднял руку, призывая к тишине. Нахмурившись над изумрудной жидкостью, он думал.
   - Без сомнений, - сказал он, - это зелье должно работать так, чтобы я не смог забрать Хоркoрукс. Возможно, я оцепенею, или забуду, зачем я здесь, или обезумею от боли. Поэтому, Гарри, ты должен следить за тем, чтобы я выпил всё, даже если тебе придется силой поить меня. Ты понял?
   Их взгляды встретились над чашей, два бледных лица, освещённые неживым светом. Гарри молчал.
   - Ты помнишь, - сказал Дамблдор, - с каким условием я взял тебя с собой?
   Гарри заколебался, глядя в голубые глаза директора, которые теперь казались зелёными.
   - А что если..?
   - Ты пообещал, что будешь повиноваться мне в любой ситуации!
   - Да, но...
   - Я предупреждал тебя, что тут может быть опасно.
   - Да, - сказал Гарри, - но...
   - Значит, решено, - Дамблдор рывком опустил рукава и поднял пустой бокал.
   - Почему я сам не могу выпить это зелье? - в отчаянии спросил Гарри.
   - Потому что я старше, умнее и намного менее ценен, - сказал Дамблдор. - Я могу на тебя положиться?
   - Но...
   - Так я могу?
   - Да... хорошо, но....
   Не слушая более, Дамблдор опустил хрустальный кубок в зелье. Сперва Гарри надеялся, что кубок не сможет прикоснуться к зелью, но он наполнился до краёв. Дамблдор поднял его и поднёс к губам:
   - Твоё здоровье, Гарри.
   И он опустошил кубок. Гарри смотрел на него с ужасом, вцепившись в обод чаши.
   - Профессор? - взволнованно спросил он, когда Дамблдор опустил пустой кубок. - Как вы себя чувствуете?
   Дамблдор покачал головой с закрытыми глазами. Гарри не мог понять, чувствовал ли Дамблдор страдание. Он слепо опустил кубок в чашу и выпил его.
   В полной тишине Дамблдор выпил три полных кубка зелья. На четвёртом кубке он пошатнулся и упал рядом с каменной чашей. Его глаза были закрыты, он тяжело дышал.
   - Профессор Дамблдор? - голос Гарри срывался. - Вы меня слышите?
   Дамблдор не отвечал. Его лицо дёргалось, словно ему снился какой-то кошмар. Ослабевшая рука готова была выпустить кубок. Гарри потянулся и схватил его.
   - Профессор, вы меня слышите? - громко повторил он, его голос взлетел тягостным эхом и погас, воткнувшись в темноту тупым орудием.
   Дамблдор начал задыхаться, его черты исказил невыразимый ужас.
   - Я не хочу, не заставляйте меня...
   Гарри била дрожь, его бросало то в жар, то в холод. Он смотрел на бледное лицо директора, на съехавшие очки-половинки, и не знал, как ему поступить.
   - ...не хочу... остановите... - умолял Дамблдор.
   - Но вы не можете останавливаться, профессор, - сказал Гарри, - вы должны пить, помните? Вы сказали мне, что должны пить. Вот... - с ненавистью к самому себе Гарри приблизил кубок к губам Дамблдора и напоил его.
   - Нет! - закричал Дамблдор, когда Гарри опустил кубок в чашу. - Я не хочу... не хочу... отпустите меня...
   - Все хорошо, профессор, - руки Гарри тряслись. - Все хорошо, я здесь.
   - Прекратите, прекратите, - стонал Дамблдор.
   - Да... это последний, - соврал Гарри, и влил всё содержимое кубка Дамблдору в рот. Дамблдор жалобно закричал.
   - Нет, нет, нет...Я не могу, я не могу, не заставляйте меня, я не хочу...
   - Все в порядке, профессор! Все в порядке, - громко сказал Гарри, его руки тряслись так сильно, что он еле смог зачерпнуть шестой кубок зелья, чаша уже наполовину опустела. - Ничего с вами не происходит, это просто сон, я клянусь, что это просто сон - выпейте это, выпейте...
   Дамблдор, повинуясь, выпил, как будто Гарри дал ему противоядие, но, опустошив кубок, он упал на колени, конвульсивно дёргаясь.
   - Это все из-за меня, все из-за меня, - плакал он. - Прекратите это, я знаю, что поступил неправильно. Пожалуйста, прекратите... я никогда, никогда...
   - Этим всё закончится, профессор, - голос Гарри ломался, пока он вливал седьмой кубок зелья в рот директору.
   Дамблдор съежился, словно невидимые палачи окружили его. - Не мучьте их, умоляю, не мучьте их, это все моя вина, накажите меня...
   - Выпейте это, выпейте, и все будет в порядке, - в отчаянии сказал Гарри, и Дамблдор покорно осушил хрустальный кубок. Тотчас же он упал вперёд, кричал, бил кулаками по земле, пока Гарри наполнял девятый кубок.
   - Пожалуйста, пожалуйста, нет...только не это, только не это, я сделаю всё...
   - Просто пейте, профессор...
   Дамблдор пил, словно маленькое дитя, умирающее от жажды, а выпив, закричал так, словно его внутренности горели.
   - Больше не надо, пожалуйста, больше не надо!
   Гарри зачерпнул десятый кубок зелья - и почувствовал, как хрусталь царапнул дно чаши.
   - Мы почти справились, профессор. Выпейте это, выпейте!
   Он поддержал Дамблдора за плечи, пока он пил, обернулся к чаше и зачерпнул ещё. Дамблдор опустошил кубок и стал кричать жутко и беспамятно.
   - Дайте мне умереть!!!
   Гарри, находясь на грани обморока, встал с колен, наполнил кубок и напоил директора. Дамблдор выпил, ударил сжатыми кулаками по камню и закричал:
   - УБЕЙ МЕНЯ!!! - а потом, хрипло дыша, свалился набок.
   - Нет!! - закричал Гарри, уронил кубок в проклятую чашу, подбежал к Дамблдору и перевернул его на спину. - Нет! Вы не умерли, вы же говорили, что это не яд, проснитесь! - тряс он Дамблдора. - Rennervate, - Гарри указал палочкой на грудь Дамблдора, промелькнула вспышка красного света, но ничего не произошло. - Rennervate... пожалуйста...
   Веки Дамблдора дрогнули.
   - Сэр, вы...
   - Воды, - попросил Дамблдор.
   - Воды, - промолвил Гарри. - Ах да, - он вскочил и поднял кубок, лежавший в чаше, едва заметив на дне золотой медальон.
   - Argumenti! - он ткнул палочкой в кубок, который тут же наполнился свежей водой. Гарри опустился на колени рядом с Дамблдором, поднял его голову и поднес кубок к его губам - но кубок был пуст. Дамблдор закричал и заметался.
   - Но... подождите... Argumenti! - сказал Гарри, указав палочкой на кубок. И опять чистая вода наполнила его, но исчезла, как только Гарри попытался напоить Дамблдора.
   - Сэр, я пытаюсь, пытаюсь! - Гарри был в отчаянии. - Argumenti! Argumenti! ARGUMENTI!
   Кубок наполнялся и опустошался. Дыхание Дамблдора слабело. Гарри с ужасом понял, что придётся плясать под дудку Вольдеморта, навлекая на себя смертельную опасность. Он подбежал к краю скалы и окунул кубок в озеро. Вода не исчезла.
   - Сэр, здесь! - закричал Гарри и побежал вперед, неловко протягивая кубок Дамблдору - и тут же завопил от леденящего страха, страха и отвращения.
   Скользкая белая рука обхватила его запястье, и медленно, сильно и безжалостно потянула его к воде. Она больше не напоминала зеркало, скорее чёрное колдовское зелье бурлило ядовитыми парами, и всюду, куда бы Гарри не смотрел, из глубины всплывали белые вспухшие головы. Мужчины, женщины и дети со впалыми щеками слепо надвигались на него, армия мёртвых восстала из чёрной воды.
   - Petrificus Totalus! - закричал Гарри, указав палочкой на Обречённого, который держал его за руку. Мертвец отпустил его, упав в воду с громким всплеском, и Гарри вскочил на ноги. Но ещё больше мёртвых всползали на камень, царапая его костлявыми руками, пустые глазницы смотрели прямо на Гарри, и мокрое тряпьё уныло волочилось следом.
   - Petrificus Totalus! - опять закричал Гарри, размахивая палочкой. Шестеро или семеро упали, но ещё больше с утробным плеском поднимались из воды.
   - Impedimenta! Inkarcerus! - на смену поражённым брели всё новые, переступая через павших. Гарри кричал:
   - Sectusempra! SECTUSEMPRA!!!
   На мокрых тряпках появились рваные дыры, обнажая белёсую кость, но у них не было крови. Они продолжали идти, вытянув безобразно распухшие сморщенные руки. Гарри попятился, вновь почти теряя сознание, и ледяные руки схватили его, сжали и поволокли к воде. Гарри знал, что не сможет вырваться, что его утопят, и он станет еще одним осклизлым стражем Хоркорукса...
   Внезапно темноту прорезал огонь, тёмно-красный дракон в золотой чешуе вздыбил гребень и окружил скалу пылающим кольцом. Inferi запнулись, отпустили свою жертву и побрели через огонь к воде. Царственный дракон разинул пасть, обдавая исчадий мрака рёвом живого огня, и опять свернулся в кольцо. Гарри, шатаясь, поднялся и понял, что драконий хвост нарождается из высоко вздетой палочки Дамблдора, он стоит прямо и так же бледен, как Inferi, и огонь Гриффиндора пляшет в его глазах.
   Мертвецы, натыкались друг на друга, спешили скрыться в озере, их замогильный стон терялся в яростном рёве дракона. Дамблдор взял медальон из чаши и спрятал его в мантию. Не говоря ни слова, он жестом подозвал Гарри и указал на лодку. Кольцо огня следовало за ними, пока они садились, и водную гладь не потревожил ни один глубинный страж. Лодка тронулась, и Гарри в страхе наблюдал, как они, по-прежнему безвольно и тихо, скользят под водой. Коло пламени изгибалось вокруг, тонкие золотые пряди, дрожа, шли со всех сторон к высоко поднятой палочке Дамблдора.
   - Сэр, - сказал Гарри, - я забыл об огне, они шли на меня...
   - Это понятно, - пробормотал Дамблдор. Гарри разволновался, услышав, как слаб его голос.
   Они достигли берега, Гарри выпрыгнул первым и помог Дамблдору сойти. Тот опустил руку, и солнечный дракон погас, но мертвецы больше не тревожили поверхности. Маленькая лодка с черепом на носу погрузилась в воду. Дамблдор глубоко вздохнул и оперся на стену пещеры.
   - Я стар, - произнес он. - Стар и смертельно устал.
   - Не беспокойтесь, - сказал Гарри, взволнованный бледностью и усталостью Дамблдора. - Не беспокойтесь, я помогу вам дойти... Обопритесь на меня, сэр.
   Гарри положил здоровую руку Дамблдора себе на плечи и осторожно повёл директора в обход озера, почти неся его.
   - Защита удалась на славу, - с трудом промолвил Дамблдор. - Один бы я не справился. Ты молодец, Гарри, молодец.
   - Не разговаривайте, - Гарри чувствовал, что Дамблдор сильно дрожит. - Поберегите силы, сэр, мы скоро выберемся.
   - Проход под аркой опять закрылся. Мой нож...
   - Не нужен, - твердо сказал Гарри. - Просто скажите мне, где проход.
   - Вот...
   Гарри, на чьей руке сочилась кровью глубокая царапина от когтей мертвеца, вытер руку о камень. Получив плату, проход над аркой открылся. Они прошли во внешнюю пещеру, и Гарри помог Дамблдору спуститься в ледяную воду расщелины.
   - Сэр, все будет хорошо, - снова и снова повторял Гарри, обеспокоенный молчанием Дамблдора еще больше, чем его слабым голосом. - Мы уже почти выбрались. Я вас аппарирую, не волнуйтесь...
   - Я не волнуюсь, - голос Дамблдора окреп, несмотря на ледяную воду. - Я с тобой.
  

Глава двадцать седьмая

Башня, поражённая молнией

  
   Вновь оказавшись под звездным небом, Гарри приподнял директора, чтобы тот облокотился на ближайший валун, и выпрямился сам, промокший и дрожащий, ещё чувствуя на себе вес Дамблдора. Зажмурился, собрал все свои мысли в пучок и направил их на Хогсмид. Потом схватил Дамблдора за руку и сделал шаг вперёд, в свёрнутую трубочкой вселенную. И через секунду, задыхаясь, открыл глаза посреди Главной улицы Хогсмида.
   Он и Дамблдор дрожали, вода лила с них ручьями. На кошмарный миг Гарри показалось, что из теней подворотен крадутся Inferi, но то было лишь воображение. Вокруг спала тихая ночь, освещённая редкими фонарями.
   - У нас получилось, профессор! - хрипло прошептал Гарри. Он внезапно почувствовал затухающую боль в груди. - Получилось! Хоркорукс у нас!
Дамблдор пошатнулся. Гарри испугался, что повредил неумелой аппарацией. В тусклом свете фонаря лицо Дамблдора было мученическим.
   - Сэр, как вы?
- Бывало и получше, - слабо сказал Дамблдор, уголки его рта подергивались. - То зелье... не слишком полезно для здоровья...
И, к ужасу Гарри, опустился на землю. Гарри отчаянно осмотрелся, ища, кого бы позвать на помощь, но вокруг было пусто.
   - Нам нужно добраться до школы, сэр, мадам Помфри вам поможет!
- Нет, - сказал Дамблдор. - Мне... нужен профессор Снейп... но я не думаю... ещё не так слаб...
- Так, сэр, простите, но вы слегка обезумели. Послушайте! Я сейчас постучусь в дверь, найду дом, где вы можете остаться, а потом сбегаю за мадам Помфри...
- Северус, - чётко выговорил Дамблдор. - Мне нужен Северус...
- Хорошо, Снейп так Снейп - мне всё равно придётся бежать в замок...
Вдруг послышались торопливые шаги. Сердце Гарри ёкнуло, он оглянулся и увидел, что к ним бежит госпожа Розмерта в мягких пушистых тапочках и платье с драконами.
   - Я увидела, как вы аппарировали, когда задергивала занавески в спальне! Что с Альбусом?
Она остановилась, запыхавшись, и пристально посмотрела на Дамблдора.
- Он ранен, - ответил Гарри. - Госпожа Розмерта, он может остаться в "Трёх Мётлах", пока я доберусь до школы?
- Туда нельзя идти! - испуганно выкрикнула хозяйка бара. - Разве ты не видел?!
- Если вы поможете поддержать его, - продолжал Гарри, не слушая ее, - мы сможем занести его внутрь...
- Что случилось? - спросил Дамблдор. - Розмерта, что не так?
- Чё... Чёрная Метка, Альбус.
И она указала на небо над Хогвартсом. Гарри при этих словах захлестнул дикий ужас... он обернулся и посмотрел.
Там, паря над школой, скалилась Чёрная Метка: пылающий блекло-зелёный череп, из ощеренной пасти которого с хищным шипеньем ползла змея. Там были Упивающиеся Смертью... и кто-то погиб.
   - Когда она появилась? - спросил Дамблдор, и его рука больно сжала плечо Гарри, когда он пытался подняться на ноги.
- Только что. Когда я выпускала кота, её там не было.
   - Мы должны вернуться в замок сейчас же, - громко сказал Дамблдор. Он выпрямился, шатаясь, и его голубые глаза горели суровым огнём. - Розмерта, мётлы.
   - У меня есть несколько за барной стойкой, - испуганно сказала женщина. - Мне принести?
- Нет, Гарри всё сделает.
Гарри тут же поднял палочку.
- Akcio мётлы Розмерты.
Раздался шум резко открывшейся двери паба. Две метлы вылетели на улицу, помчались наперегонки к Гарри, и зависли рядом, слегка подрагивая, готовые к полёту.
- Розмерта, пожалуйста, пошли весточку в Министерство, - сказал Дамблдор, взбираясь на метлу. - Вполне возможно, что никто в Хогвартсе ещё не знает о несчастье. Гарри, надень мантию-невидимку.
Гарри вынул из-за пояса мокрый свёрнутый плащ и набросил на себя, а после вскочил на метлу. Госпожа Розмерта поспешила в паб, Гарри и Дамблдор оттолкнулись от земли и поднялись в ночное небо. Набирая скорость, Гарри поглядывал на Дамблдора, готовый поддержать, если тот упадет, но Чёрная Метка, казалось, придавала ему силы. Директор низко наклонился над метлой, глядя прищуренными глазами на Метку, его длинные седые волосы и борода развевались позади. Гарри тоже смотрел на череп, и страх внутри него разрастался точно ядовитый пузырь, гоня все остальные мысли прочь...
Повезло ли Рону, Гермионе и Джинни? Из-за кого появилась Метка? Из-за Невилла, Луны или кого-то другого из ДА? Те, кого он сам бросил в первые ряды, и снова будет виноват в смерти друга?!
   Дамблдор забормотал на непонятном языке, и Гарри понял, что он снимает защитные заклятия, которые сам наложил на замок, чтобы не останавливаться. Чёрная Метка висела точно над Башней Астрономии, самой высокой из башен замка. Значило ли это, что смерть произошла там?
Дамблдор уже пересёк зубчатые крепостные стены и спустился с метлы. Гарри приземлился рядом с ним секундами позже и осмотрелся. Площадка на башне была пуста, без всяких признаков борьбы. Прямо над ними рычал омерзительный череп, выбрасывая струи ненависти.
- Что это значит? - спросил Гарри, чувствуя, что сходит с ума. - Это настоящая Метка? Сэр... профессор?!
Дамблдор схватился за грудь своею иссохшей рукой.
- Иди и разбуди Северуса, - сказал он слабо, но четко. - Расскажи ему, что случилось, и приведи ко мне. Больше ничего не делай, ни с кем не говори, и не снимай мантию. Я буду ждать здесь.
- Но...
- Ты обещал слушаться меня, Гарри - поспеши!
Гарри заторопился к двери, ведущей к винтовой лестнице, но только его пальцы сомкнулись на железной ручке, с той стороны послышались быстрые шаги. Он обернулся и посмотрел на Дамблдора, который жестом приказал отойти. Гарри попятился, доставая палочку.
Дверь отворилась рывком, кто-то вбежал и крикнул:
   - Expellearmus!
Гарри мгновенно оцепенел и повалился назад, на стену башни, опершись на неё неустойчивой статуей. Он ничего не понимал, ведь Expellearmus было заклинанием разоружения. Потом он увидел, как волшебная палочка Дамблдора вылетела через бойницу во тьму, и всё понял... Дамблдор обездвижил его без слов.
   - Добрый вечер, Драко, - спокойно сказал директор, опираясь на стену.
Малфой ступил вперёд, быстро осмотрелся, чтобы удостовериться, что Дамблдор один. Его глаза упали на вторую метлу.
- Кто ещё здесь?
- Вопрос, который я могу задать тебе. Или ты действуешь один?
Гарри увидел, как светлые глаза Малфоя метнулись назад к Дамблдору в зеленоватом отблеске Метки.
- Нет, сказал он. - У меня есть сообщники. Упивающиеся Смертью сегодня вечером в вашей школе.
- Так-так, - доброжелательно сказал Дамблдор, как будто Малфой показывал ему реферат. - Очень хорошо. Ты нашел способ провести их внутрь?
- Да, - сказал Малфой, часто и тяжело дыша. - Прямо под вашим носом, и вы даже не догадались!
- Очень изобретательно, - похвалил Дамблдор. - Всё же... прости, где они сейчас? Кажется, что тебя никто не поддерживает.
- Они столкнулись с вашей охраной. Внизу сейчас идет сражение. Они скоро появятся... Я пошел первым. Я... у меня есть дело, которое надо закончить.
- Тогда тебе нужно собраться с силами и закончить его, мой дорогой мальчик, - мягко произнес Дамблдор.
Стало тихо. Гарри тщетно сопротивлялся сковавшему его заклинанию, а Драко Малфой смотрел в упор на Альбуса Дамблдора, который ободряюще улыбался.
- Драко, Драко, ты не убийца.
- Откуда вы знаете? - выпалил Малфой.
Казалось, он понял, насколько по-детски звучали его слова, и краска стыда поползла по бледным щекам. - Вы не знаете, на что я способен, - выдавил Малфой, - вы не знаете, что я сделал!
- О, я знаю, - спокойно сказал Дамблдор. - Ты почти убил Кэти Белл и Рональда Уизли. Весь год ты пытался убить меня с нарастающим отчаянием. Прости, Драко, но это были слабенькие попытки... настолько слабенькие, честно говоря, что я гадаю, подходил ли ты к этому со всем старанием...
- Подходил! - горячо сказал Малфой. - Я работал над этим целый год, и сегодня...
Где-то в глубине замка Гарри услышал приглушенный крик. Малфой насторожённо оглянулся.
- Кто-то хорошо дерётся, - продолжил разговор Дамблдор. - Ты говорил, что сумел провести в мою школу Упивающихся Смертью. Признаю, я считал это невозможным... как тебе удалось?
Но Малфой ничего не сказал: он чутко прислушивался к звукам внизу.
   - Возможно, тебе стоит завершить дело самому, - предложил Дамблдор. - Что, если моя охрана помешала твоим соучастникам? Как ты наверное понял, члены Ордена Феникса сегодня тоже здесь. Да и помощь тебе не нужна, у меня нет палочки... Я не могу защитить себя.
Драко молча смотрел на него.
- Я вижу, - добродушно сказал Дамблдор, - ты боишься действовать, пока они к тебе не присоединились.
- Я не боюсь! - огрызнулся Малфой, хотя даже не пошевелился, чтобы причинить вред Дамблдору. - Это вы должны бояться!
- Но почему? Я не думаю, что ты меня убьешь, Драко. Убийство далеко не так обыденно, как наивно полагают... так скажи мне, пока мы ждем твоих друзей: как ты провел их сюда? Должно быть, планы заняли много времени, правда?
Малфой выглядел так, словно его сейчас вывернет наизнанку. Он сглотнул и несколько раз глубоко вдохнул, глядя на Дамблдора, и дрожащей рукой направил палочку в его сердце. Затем, чтобы только прервать ужасную паузу, сказал:
   - Мне пришлось починить исчезающий шкаф, которым никто не пользовался годами. Тот, в котором в прошлом году потерялся Монтегю.
- А-аа.
Вздох Дамблдора был наполовину стоном. Он на мгновение закрыл глаза.
- Разумно... их два, я так понимаю?
- Другой в "Борджин и Бёркс", сказал Малфой. - Между ними есть что-то вроде коридора. Монтегю сказал мне, что когда он застрял в шкафу Хогвартса, то иногда слышал, что происходит в магазине, как будто шкаф путешествовал между ними, но его никто не слышал, как он ни пытался докричаться... в конце концов он аппарировал оттуда, хотя не сдавал тест. Он едва не погиб, аппарируя. Все решили, что это классная история, и только я понял настоящий смысл, даже Борджин не догадался. Если починить сломанный шкаф, это откроет путь в Хогвартс.
- Очень хорошо, - прошептал Дамблдор. - Так Упивающиеся Смертью прошли сюда через "Борджин и Бёркс"? Искусный план, очень искусный план... и, как ты сказал, прямо под моим носом.
- Да, - сказал Малфой, который странным образом черпал смелость в похвале Дамблдора. - Да, действительно!
- Но были времена, - вёл дальше Дамблдор, - когда ты потерял уверенность? И ты прибегнул к непродуманным мерам, таким как проклятое ожерелье, которое было обречено попасть не в те руки, потом отравленный мёд - было маловероятно, что я выпью его...
- Да, но вы ведь не догадывались, кто за этим стоит? - с насмешкой произнёс Малфой, тогда как Дамблдор немного сполз по стене, а Гарри безуспешно и беззвучно боролся с магией, которая его связывала.
- Сказать по правде, я знал, - сказал Дамблдор. - Я был уверен, что это ты.
- Почему же вы меня не остановили? - требовательно спросил Малфой.
- Я пытался, Драко. Профессор Снейп следил за тобой по моему приказу.
- Он делал это не по вашему приказу, он пообещал моей матери...
- Конечно, так он тебе сказал, Драко, но...
- Он двойной агент, глупый старик, он не работает на тебя, ты просто так думаешь!
- Мы должны согласиться иметь различные мнения по этому вопросу, Драко. Так случилось, что я доверяю профессору Снейпу.
- Ну, тогда вы сошли с ума! - ответил колкостью Малфой. - Он помогал мне больше, чем я просил - хотел всю славу отобрать себе. Но я не сказал ему, что делал в Выручай-комнате, он проснется завтра, когда всё будет кончено, и больше не будет любимчиком Тёмного Лорда. Он будет ничем по сравнению со мной, ничем!
- Очень признательно с твоей стороны, - тихо сказал Дамблдор. - Все мы любим благодарность за нашу работу... но у тебя всё равно должен был быть союзник. Кто-то из Хогсмида, тот, кто смог незаметно дать Кэти...
Дамблдор закрыл глаза и кивнул, как будто засыпал.
- Конечно... Розмерта. Как долго она под Imperio?
- Наконец-то догадался, да? - съязвил Малфой.
Раздался еще один крик снизу, громче прежнего. Малфой нервно посмотрел через плечо, потом обратно на Дамблдора, который продолжал:
   - Итак, бедняжка Розмерта была вынуждена передать ожерелье любому ученику, который зайдет в уборную? А отравленный мед... ну, конечно, бедный мистер Филч не стал бы проверять присланное Розмертой... скажи мне, как вы с ней поддерживали связь? Я думал, что все виды связи со школой у нас под наблюдением.
- Заколдованные монеты, - сказал Малфой, лишь бы оттянуть время. - У меня была одна, у нее другая, и я мог послать ей сообщения...
- Не этот ли тайный вид связи использовала группа, называющая себя Дамблдоровой Армией, в прошлом году? - спросил Дамблдор. - Его голос был лёгким и располагал к беседе, но Гарри видел, как он опустился по стене ещё на дюйм.
- Да, я позаимствовал идею у них, - сказал Малфой с кривой улыбкой. - А идею отравить мёд мне подсказала грязнокровка Грейнджер. Я слышал, как она говорила в библиотеке, что Филч не разбирается в зельях...
- Пожалуйста, не используй это обидное слово при мне, - сказал Дамблдор.
Малфой неприятно рассмеялся.
- Вам не всё равно, какие слова слышать в свои последние минуты?
   - Нет, не всё равно, ответил Дамблдор, и Гарри увидел, как его ноги заскользили по полу, когда он пытался оставаться в прямом положении. - Но что касается последних минут, Драко, у тебя уже было время. Мы совершенно одни. Я более беззащитен, чем ты когда-либо мечтал меня найти, но ты бездействуешь...
Рот Малфоя невольно перекосился, как будто он хлебнул кислятины.
- Теперь о сегодняшней ночи, - сказал Дамблдор. - Я немного удивлён, как это случилось. Ты знал, что я покидаю школу? Ну конечно, - ответил он на свой вопрос, - госпожа Розмерта видела, как я уходил, она сообщила тебе через монету...
- Так и было, - сказал Малфой. - Но она сказала, что вы пошли немного выпить, и вскоре вернётесь...
- В самом деле, я немного выпил и вернулся... после определенных событий, - пробормотал Дамблдор. - И ты решил заманить меня в ловушку?
- Мы решили оставить Чёрную Метку над башней и заставить вас поторопиться, чтобы выяснить, кто был убит, - сказал Малфой. - И это сработало!
- И да, и нет, - сказал Дамблдор. - Значит, не убит никто?
   - Кто-то мёртв, - сказал Малфой и его голос, казалось, поднялся на октаву выше, когда он это произнес. - Один из ваших людей... не знаю кто, было темно... я переступил через тело... Мы решили, что я буду поджидать вас здесь, но толпа Ордена Феникса преградила путь...
- Да, они так поступают, - сказал Дамблдор.
Громкий шум и крики раздались снизу, ещё громче, ещё воинственнее. Похоже было, что сражение идёт на лестнице, ведущей к Башне Астрономии.
   - В любом случае, у нас есть немного времени, - сказал Дамблдор. - Так что давай обсудим твой выбор, Драко.
- МОЙ выбор! - громко произнес Малфой. - Я стою здесь с палочкой и собираюсь вас убить!
- Мой дорогой мальчик, давай не будем больше притворяться. Если бы ты собирался меня убить, ты бы сделал это, когда разоружил меня, а не стал продолжать этот приятный разговор о путях и способах.
- У меня нет выбора! - вдруг воскликнул Малфой, его глаза наполнились слезами. - Я должен это сделать! Он убьет меня! Он убьет всю мою семью!
- Я принял во внимание сложность твоего положения, - сказал Дамблдор. - Почему, как ты думаешь, я не обличал тебя раньше? Чтобы Лорд Вольдеморт не убрал тебя, как бесполезную пешку.
Малфой вздрогнул при звуке имени.
- Я не отважился поговорить с тобой, ведь он использовал против тебя окклюменцию, - продолжил Дамблдор. - Но сейчас мы можем говорить прямо. Просто на диво, нам исключительно повезло, что никто не пострадал. Я могу помочь тебе, Драко.
- Нет, не можете, - сказал Малфой, его рука с палочкой сильно дрожала. - Никто не может. Он приказал мне сделать это, иначе он убьет меня. У меня нет выбора.
- Перейди на правильную сторону, Драко, и мы спрячем тебя лучше, чем ты можешь себе представить. Более того, я могу послать членов Ордена к твоей матери сегодня вечером, чтобы тоже спрятать ее. Твой отец на данный момент в безопасности в Азкабане... когда придет время, мы сможем защитить и его. Перейди на правильную сторону, Драко... ты не убийца...
Малфой смотрел на Дамблдора, не отводя глаз.
- Но я зашёл так далеко... - медленно проговорил он. - Они думали, что я умру, ничего не добившись, но я здесь... и вы в моей милости...
   - Нет, Драко, - тихо произнес Дамблдор. - Это не твоя милость, а моя. Решай...
Малфой молчал. И вот палочка в дрожащей руке пошла вниз. Но тут, словно гром с ясного неба, загрохотали шаги на ступеньках, и на башню ворвались четыре человека в чёрных балахонах. Один отшвырнул Малфоя с дороги. Гарри в ужасе смотрел на незнакомцев - казалось, Упивающиеся Смертью выиграли сражение.
Полноватый мужчина со странным косым взглядом издал хриплый смешок.
- Дамблдор, загнанный в угол! - сказал он коренастой невысокой женщине, похожей на него. Она заулыбалась.
   - Дамблдор без волшебной палочки, Дамблдор один! Замечательно, Драко, замечательно!
- Добрый вечер, Амикус, - сказал Дамблдор, будто приглашая человека на чашечку чая. - Ты привёл сестрицу Алекто - очаровательно...
Женщина злобно хихикнула.
- Думаешь, твои шуточки помогут тебе на смертном одре, да? - язвительно крякнула она.
- Шутки? Нет, нет, это манеры, - пояснил Дамблдор.
- Покончим с этим, - сказал третий незнакомец, чии волосы напоминали тусклую собачью шерсть. Его голос резал слух подобно лаю. Гарри почувствовал сильный запах, исходящий от него: смесь грязи, пота и, безошибочно, крови.
   - Это ты, Фернир? - спросил Дамблдор.
- Так и есть, - пролаял волколак. - Рад меня видеть, Дамблдор?
- Не сказал бы...
Фернир Грейбэк ухмыльнулся, показывая заточенные зубы. Кровь стекала по его подбородку, и он противно, напоказ, облизал губы.
- Ты же знаешь, как я люблю детей, Дамблдор.
- Я так понимаю, ты теперь нападаешь чаще полнолуния? Это весьма необычно... ты развил пристрастие к человеческой плоти, которое нельзя удовлетворить раз в месяц?
- Так и есть, - сказал Грейбэк. - Страшно, Дамблдор?
- Я не могу притвориться, что это не внушает мне отвращения, - ответил Дамблдор. - И я немного подавлен тем, что Драко пригласил тебя в школу, где живут его друзья.
- Я не приглашал, - выдохнул Малфой. Он не смотрел на Грейбэка, упорно отворачиваясь к стене. - Я не знал, что он придёт.
- Ни за что не пропустил бы поезку в Хогвартс, - рявкнул Грейбэк. - Столько глоток, которые можно вырвать...
И он поковырялся своим желтоватым ногтем в передних зубах, косясь на Дамблдора.
- Я мог бы оставить тебя на десерт, Дамблдор...
- Нет, - резко сказал четвертый Упивающийся Смертью. - У нас есть приказ. Драко должен это сделать. Сейчас, Драко, и быстро.
На Малфоя было жалко смотреть. Он глянул на Дамблдора, словно бы ища поддержки, но директор закрыл глаза и постепенно сползал по стене.
- Он всё равно не жилец, если хотите знать мое мнение! - сказал косоглазый Амикус. - Посмотрите на него - что же с тобой случилось, Дамби?
- Ох, в старости уже не та реакция, - любезно ответил Дамблдор. - Ты однажды почувствуешь это и сам... если тебе повезёт.
   - А ну, захлопни свою болтливую пасть! - в неистовстве прокричал Амикус. - Только разговоры, никакого дела, зачем вообще Тёмному Лорду понадобилась твоя смерть?!! Давай, Драко, прикончи его!
В это время внизу возобновились звуки борьбы, и голос крикнул:
   - Они заблокировали ступеньки! Redukto! REDUKTO!!
   Сердце Гарри подпрыгнуло. Значит, эти четверо не победили, а просто прорвались на вершину башни, создав за собой барьер.
- Драко, не медли! - гневно воскликнул четвёртый человек. Но Малфой только отступил на шаг, мелко дрожа.
   - Дайте я, - прорычал Грейбэк и двинулся к Дамблдору, оскалив зубы.
   - Я сказал НЕТ! - крикнул человек с ожесточенным лицом. Вспышка света, и оборотень отлетел к стене.
   - Драко, не валяй дурака, - провизжала Алекто, и в этот момент дверь распахнулась. На пороге Снейп с палочкой наизготовку. Он быстро оглядел разъяренного оборотня, белого Малфоя, трёх Упивающихся Смертью и Дамблдора, сползающего по стене.
   - У нас проблема, Снейп, - сказал полноватый Амикус. - Похоже, что мальчишка струсил...
Но кто-то еще произнес имя Снейпа, довольно мягко.
- Северус...
Этот звук испугал Гарри больше, чем что-либо, пережитое за этот вечер. Впервые Дамблдор просил.
Снейп ничего не сказал, он вышел вперед и оттолкнул Малфоя с дороги. Трое Упивающихся безмолвно отступили. Даже оборотень выглядел испуганным.
Снейп несколько секунд смотрел на Дамблдора, на его лице чередовались отвращение, боль и ненависть, а потом оно окаменело.
   - Северус... пожалуйста.
Снейп поднял свою палочку и направил на Дамблдора.
- Avada Kedavra!
Зелёный луч вырвался из палочки Снейпа и ударил Дамблдора точно в сердце. Крик ужаса застыл в горле у Гарри. Он увидел, как мёртвый Дамблдор медленно перевалился через порог бойницы наружу, в тёмную непроницаемую ночь.
  
  

Глава двадцать восьмая

Бегство принца

  
   Гарри чувствовал себя растерзанным, уничтоженным, точно не Дамблдор, а он сам был жестоко отсечён от жизни. Это неправда... неправда...
   - Вон отсюда, быстро, - сказал Снейп.
   Он схватил Малфоя за загривок и вышвырнул за дверь впереди всех. Грейбэк и низкорослые брат с сестрой последовали за ним, двое последних возбужденно пыхтели. Как только они скрылись за дверью, Гарри понял, что снова может двигаться. Он отбросил мантию-невидимку как раз тогда, когда четвёртый человек с жестоким лицом исчезал за дверью.
   - Petrificus Totalus!
   Упивающийся запнулся и упал, одеревеневший, как статуя. Едва он коснулся пола, Гарри перебрался через него и побежал вниз по темной лестнице.
   Скорбь, гнев и ужас рвали его на куски. Он должен добраться до Дамблдора и поймать Снейпа... ему казалось, что тогда он сможет повернуть назад необратимое. Дамблдор не мог умереть...
   Гарри перепрыгнул последние десять ступеней и остановился, подняв палочку. Тускло освещенный коридор был полон пыли. Казалось, что половина потолка обрушилась. Перед ним развернулась свирепая битва, но внимание Гарри было приковано к Снейпу и Малфою, которые обошли сражающихся стороной и пропадали за углом коридора. Снейп толкал запинающегося Малфоя в затылок. Гарри, задохнувшись от ненависти, бросился за ними, и тут же оборотень Фернир, бесшумно отделившись от драки, побежал следом. Он напал на Гарри прежде, чем тот успел поднять палочку. Гарри швырнуло на спину, грязные спутанные космы упали ему на лицо, вонь пота и крови заполнила нос, жадное хриплое дыхание коснулось горла...
   - Petrificus Totalus!
   Гарри почувствовал, как Фернир на нём обмяк. С громадным усилием он столкнул оборотня на пол, когда в него полетел луч зеленого света. Он пригнулся и безрассудно кинулся в битву. Впереди на полу лежали два тела, лицом вниз в луже крови, но у него не было времени смотреть, кто это. Гарри увидел на стене тонкую изгибавшуюся тень, а следом пляску рыжих волос. Джинни сражалась с грузным Амикусом, который швырял в неё заклятье за заклятьем. Она ловко от них уворачивалась. Амикус хихикал, наслаждаясь соревнованием.
   - Crucio... Crucio... ты не сможешь танцевать вечно, милашка...
   - Impedimenta! - заорал Гарри.
   Его заклинание попало Амикусу в грудь. Он издал поросячий визг боли, когда его приподняло над землёй и швырнуло о противоположную стену, сполз по ней и пропал из виду. Рон, профессор МакГонагалл и Люпин стояли каждый против своего врага. Дальше по коридору Гарри увидел Тонкс, которая дралась со светловолосым гигантом, чьи заклятья летели во все стороны, отскакивали от стен, крушили камни, разбили ближайшее окно...
   - Гарри, откуда ты взялся? - крикнула Джинни, но у него не было времени ответить. Он опустил голову и кинулся вперед, едва избежав взрыва, который раздался над его головой и осыпал всех кусками стены. Снейп не должен сбежать, ему нужно догнать Снейпа...
   - Получай! - прокричала МакГонагалл, и Гарри мельком увидел, что коротышка Алекто несётся прочь по коридору, схватившись руками за голову, а за ней поспевает Амикус. Гарри пустился за ними, но по дороге на что-то наткнулся и полетел через голову. Оглядевшись, он увидел на полу бледное круглое лицо Невилла.
   - Невилл, с тобой все...
   - В п... рядке, - пробормотал Невилл, сжимая руками живот, - Гарри, Снейп и Малфой... пробежали мимо...
   - Знаю, я - за ними, - сказал Гарри, посылая с пола заклятье в огромного светловолосого Упивающегося, который был повинен в большей части этого погрома. Мужчина взвыл от боли, когда заклинание попало ему в лицо, повернулся на пятках, пошатнулся и кинулся вслед за братом и сестрой. Гарри с трудом встал и побежал по коридору, не обращая внимания на удары сзади и просьбы вернуться.
   Его занесло при повороте за угол коридора - кроссовки были скользкими от крови. Может, Снейп уже добрался до Выручай-комнаты, или авроры перекрыли этот путь? Гарри не слышал ничего, кроме своих шагов и бешеного пульса в висках, пока бежал по пустому коридору, но потом заметил кровавые следы, ведущие к наружным дверям. Наверное, Выручай-комнату успели закрыть... Гарри занесло при следующем повороте, и заклинание пролетело мимо его головы - он спрятался за доспехами, которые взорвались. Он увидел, как брат с сестрой бегут вниз по мраморным ступенькам, и пустил им вслед заклятие, но оно попало в картину с волшебницами, которые с визгом перебежали на соседнее полотно. Перепрыгнув через кучу доспехов, Гарри услышал новые крики - люди в замке, по-видимому, просыпались...
   Он решил срезать путь, в надежде обогнать брата с сестрой и приблизиться к Снейпу с Малфоем, которые, без сомнения, уже вышли во двор. Не забыв перепрыгнуть исчезающую ступеньку в середине секретной лестницы, он выбрался через гобелен в коридор, где толпились несколько сбитых с толку пуффендуйцев в пижаме.
   - Гарри! Мы услышали шум, и кто-то говорил про Чёрную Метку... - начал Эрни Макмиллан.
   - С дороги! - заорал Гарри, оттолкнув двух юношей с дороги, и бросился к лестничной площадке, а потом вниз по мраморной лестнице. Дубовые двери наружу были распахнуты, плиты забрызганы кровью, и несколько напуганных учеников жались к стенам, закрывая лица руками. Огромные песочные часы Гриффиндора были разбиты заклятьем, и мелкие рубины ещё сыпались на пол с громким стуком.
   Гарри вылетел через галерею в тёмный двор. По лужайке к воротам бежали три фигуры, он кинулся вслед, не чуя под собою ног. Холодный ночной воздух разрывал грудь, до беглецов было ещё слишком далеко, чтобы прицелиться...
   Ночь всполошила вспышка, послышались крики и заклятия в ответ, и Гарри понял, что Хагрид вышел из своей хижины и вступил в сражение. Только не это, вдруг болезненно загорелись мысли в мозгу, только не Хагрид, довольно потерь... Гарри нёсся на помощь, не разбирая дороги, и разглядел в магических сполохах Снейпа с Малфоем и светловолосого волшебника. Тут что-то сильно ударило Гарри в спину, он упал, лицом впечатавшись в землю, кровь хлынула из носу. Не обращая на неё внимания, Гарри перекатился на спину с палочкой наготове и понял, что брат с сестрой, которых он обогнал, наступают сзади...
   - Impedimenta! - заорал он, снова перекатившись, и его заклинание попало в Амикуса, который споткнулся и упал, толкнув Алекто. Гарри вскочил на ноги и погнался за Снейпом.
   Ущербная луна вынырнула среди низких туч и осветила поединок двух великанов: светловолосого красавца, слуги Вольдеморта, и растрепанного бородача Хагрида, лесничего Хогвартса. Светловолосый, оскалив зубы, посылал в лесничего заклятия одно за другим, но Хагрид чудом оставался неуязвим, тяжеловесно уворачиваясь, и пытался по-медвежьи облапить врага. Снейп и Малфой бежали к воротам. Гарри знал, что там они смогут аппарировать...
   Он пронёсся мимо Хагрида и его противника, прицелился в спину Снейпа и заорал:
   - Stupefied!
   Он промахнулся. Красный луч света пролетел над головой Снейпа, тот крикнул:
   - Беги, Драко! - и развернулся. Стоя напротив в двадцати ярдах, он смерил Гарри внимательным взглядом, прежде чем оба подняли свои палочки.
   - Cruc...
   Но Снейп прервал заклинание, сбив Гарри с ног прежде, чем тот смог его закончить. Гарри перекувырнулся и снова вскочил на ноги, когда огромный блондин позади него крикнул:
   - Incendio!
   Гарри услышал грохот взрыва, и вокруг заплясали оранжевые пятна. Горела хижина Хагрида.
   - Там Клык, ты, вредитель!! - вскричал Хагрид.
   - Cruc... - заорал Гарри во второй раз, целясь в фигуру впереди, подсвеченную языками пламени, но Снейп снова отбил заклинание. Гарри видел, как он презрительно усмехается.
   - Непростительное заклятие от вас, Поттер! - крикнул он, перекрывая треск огня, вопли Хагрида и дикий визг запертого Клыка. - У вас не хватает сил и умения...
   - Incarc... - заорал Гарри, но Снейп отразил удар почти ленивым взмахом руки.
   - Сражайся со мной! - закричал Гарри. - Сражайся, ты, трусливый...
   - Ты назвал меня трусом, Поттер? - крикнул Снейп. - Твой отец никогда не нападал на меня, если расклад был не четверо на одного. Как бы ты его назвал?
   - Stupe...
   - Будет отбито вновь, и вновь, и вновь, пока ты не научишься держать свой рот закрытым, а мысли запертыми, Поттер! - издевался Снейп, отражая заклинание. - Теперь идем! - крикнул он гиганту-Упивающемуся позади Гарри. - Пора исчезнуть, прежде чем здесь появится Министерство...
   - Impedi...
   Но прежде, чем Гарри успел закончить, его пронзила мучительная боль, и он упал на траву, не узнавая своего крика. Снейп запытает его до смерти или до сумасшествия...
   - Нет!! - раздался голос Снейпа, и боль прекратилась так же внезапно, как и началась. Гарри лежал, скрючившись на росистой траве, сжимая палочку и задыхаясь. Где-то над его головой Снейп кричал:
   - Вы что, забыли приказ? Поттер принадлежит Тёмному Лорду, нам нельзя его трогать! Пошли! Пошли!
   Упивающиеся, повинуясь, пробежали к воротам. Гарри издал крик ярости. В это мгновение ему было все равно - жить или умереть. Заставив себя снова подняться, он вслепую, пошатываясь, пошёл на Снейпа - человека, которого сейчас ненавидел так же сильно, как Вольдеморта...
   - Sectusem... - Снейп взмахнул палочкой, легко отразив заклинание. Гарри теперь был от него всего в нескольких футах, и вдруг ясно увидел лицо учителя. Его исказила ярость, которую отблески огня делали страшной. Сосредоточившись изо всех сил, Гарри подумал:
   - Levi...
   - Нет! - закричал Снейп. Раздался громкий хлопок, Гарри отбросило назад и сильно ударило об землю. На этот раз палочка вылетела из его руки. Он слышал крики Хагрида и вой Клыка, когда Снейп приблизился и взглянул на него сверху вниз, беспомощного и безоружного, как Дамблдор. Бледное лицо Снейпа было полно ненависти и тяжёлой насмешки.
   - Ты смеешь использовать против меня мои собственные заклинания, Поттер? Заклинания принца-полукровки! Хотел обратить моё изобретение против меня, как и твой отец?!
   Гарри нырнул за своей палочкой, но Снейп послал в нее заклинание, и она отлетела во тьму.
   - Тогда убей меня, - задыхаясь, сказал Гарри, который совершенно не чувствовал страха, а только ярость и презрение. - Убей меня так же, как убил Дамблдора, трус...
   - НЕТ! - крикнул Снейп, и его лицо внезапно стало сумасшедшим, нечеловеческим, как будто он испытывал столько же боли, сколько скулящая собака, запертая в горящей хижине позади. - Не называй меня трусом! НЕ ТЕПЕРЬ!!!
   И он резко взмахнул рукою в воздухе. Раскалённая хлёсткая боль ударила Гарри по лицу, он рухнул на спину. Мир перед глазами смазался и куда-то поплыл, а потом... свежим ветром пахнуло в лицо, он услышал шелест крыльев, и что-то огромное заслонило звезды. Клювокрыл бросился на Снейпа, который отшатнулся назад, спасаясь от острых когтей. С трудом приподнявшись, Гарри увидел, как Снейп убегает от огромного зверя, что летит за ним, выставив когти и хлопая крыльями с таким пронзительным криком, какого Гарри ещё никогда не слышал...
   Гарри с трудом поднялся на ноги, и, пошатываясь, пошел искать свою палочку, надеясь возобновить погоню. Голова шла кругом. Нашаривая в темноте палочку, он понимал, что уже слишком поздно, однако продолжал цепляться за нереальную надежду. Когда он встал, пошатываясь, над воротами с криком кружил гиппогриф. Снейп аппарировал.
   - Хагрид, - пробормотал Гарри, ошеломлённо озираясь, - Хагрид?
   Он бросился к горящей хижине, готовый выть от невыносимых потерь, и увидел, как из пламени появилась устрашающая туша лесника. Он нёс на спине пса. Гарри что-то бормотал, слёзы бежали по грязному лицу, но он не замечал их. Хагрид, тяжеловесно ступая, приблизился, и Гарри с криком упал к его коленям, дрожа и плача.
   - Всё в порядке, Гарри? Гарри? Всё в порядке? Ответь мне, Гарри...
   Огромное волосатое лицо Хагрида качалось над Гарри, закрывая небо. Гарри чувствовал запах гари и пёсий дух. Тепло Клыка немного успокоило его.
   - Я в порядке, - задыхался Гарри.
   - Это ты?
   - Конечно, я.
   Хагрид поднял его с такой силой, что ноги Гарри на мгновение оторвались от земли, и поставил вертикально. Он увидел, что из глубокой раны на лице Хагрида льётся кровь, щека быстро раздувалась.
   - Мы должны потушить твой дом, - сказал Гарри, - заклинанием Akvamenti!
   - А, я когда-то знал такое, - пробормотал Хагрид, поднял тлеющий цветистый зонтик и сказал: - Akvamenti!
   Из железного наконечника зонта ударила струя воды. Гарри поднял свою палочку, также пробормотав: - Akvamenti!
   Они лили воду на хижину, пока последние языки пламени не свернулись обиженными колечками дыма.
   - Не шибко-то и плохо, - сказал Хагрид, оглядывая дымящееся жилище. - Дамблдор, знамо дело, сладил бы удачней...
   Гарри вспомнил... и почувствовал жгучую боль. Ядовитой гадюкой в нём взвился холодный ужас.
   - Хагрид...
   - Я подвязывал кабачки, когда услышал шум, - печально сказал Хагрид, всё ещё глядя на разрушения.
   - Хагрид...
   - Но что сдеялось, Гарри? Я увидал, как Упиванцы драпают к воротам, но что с ними делал Снейп? Они чегой, захватили его?
   - Он... - Гарри прочистил горло, оно было сухим от дыма. - Хагрид, он убил...
   - Убил? - вскинулся Хагрид. - Снейп убил? О чём ты баешь, Гарри?
   - Дамблдор, - сказал Гарри. - Снейп убил Дамблдора.
   Хагрид смотрел на него, не понимая.
   - Дамблдор... что, Гарри?
   - Он мёртв. Снейп убил его....
   - Замолчи, - сердито сказал Хагрид. - Дали заклятьем по голове, он и городит глупости...
   - Я видел, что это случилось.
   - Вот что случилось, Гарри, - уверенно сказал Хагрид. - Дамблдор сказал Снейпу идти с Упиванцами. Нам надо в школу. Пошли.
   Гарри не пытался спорить, его шатало, силы были на исходе. Хагрид всё равно скоро узнает... Они направились назад к замку, и Гарри увидел, что многие окна ярко освещены. Он представил себе, как заспанные ученики в страхе ходят из комнаты в комнату, сообщая друг другу про Упивающихся Смертью и Чёрную Метку над замком...
   Дубовые двери были открытыми, они бросали на лужайку бледный тревожный свет. Ученики выбегали наружу и задирали головы в небо, где с рычаньем оскалился мерзкий череп. Но глаза Гарри не отрывались от Башни Астрономии, от тёмной травы у её подножия. Туда стали стекаться люди.
   - На что оне там зырят? - громоподобно сказал Хагрид, когда они с Гарри подошли поближе. Клык, боязливо косясь на небо, прижался к их лодыжкам.
   - Что это на траве? - Хагрид резко добавил шага, устремившись к башне, в футе от которой собиралась толпа. - Что там, Гарри? Неужели кто-то упал? - почти жалобно спросил лесничий, начиная догадываться, но не в силах поверить. Гарри молчал, прокусывая себе губу. Всё вокруг казалось ненастоящим. Как сквозь густой влажный туман он расслышал стон Хагрида и стук, когда тот упал на колени. Он обогнул растерянных плачущих людей и присел около Дамблдора, словно ища защиты. Никакой надежды не было, Гарри знал это давно, однако надеялся, что каким-то непостижимым образом директор жив. Он лежал в высокой траве и будто спал, раскинув руки.
   Гарри поправил очки-полумесяцы и вытер рукавом струйку крови, что сочилась изо рта. Потом он посмотрел вниз на спокойное мудрое лицо старика и пробовал поглотить огромную и непостижимую правду: никогда больше Дамблдор не сможет говорить с ним, никогда не сможет помочь...
   Толпа бормотала позади Гарри. После долгой паузы он стал на колени и посмотрел вниз.
   Медальон, который они добыли несколько часов назад, при падении выпал из кармана Дамблдора и раскрылся. Гарри схватил его и почувствовал, как мертвеет душа, хотя казалось, больше горя ощутить невозможно. Это был не тот медальон, который Хепзиба Пуф показывала Вольдеморту, на нём не был памятной буковки С, знака Слизерина... а на месте портрета был крошечный свиток пергамента, яростно втиснутый внутрь. Гарри бездумно достал его, развернул и прочитал в свете теплящихся сзади палочек.
  
   Темному Лорду.
   Я буду мёртв задолго до того, как вы прочитаете это, но я хочу поведать вам, что раскрыл вашу тайну. Я забрал настоящий Хоркорукс и намереваюсь уничтожить его, как только смогу.
   Я встречаю смерть в надежде, что вы в поединке также встретите её.
   Р. А. Б.
  
   Гарри было безразлично это послание. Единственное, что было важно... это был не Хоркорукс. Дамблдор пил ужасное зелье, мучился и погиб напрасно. Гарри смял пергамент в руке, и жгучие слёзы наконец-то хлынули из глаз, когда позади него тоскливо завыл Клык.
  

Глава двадцать девятая

Грустная песня феникса

  
   - Пойдём, Гарри...
   - Нет.
   - Нельзя здесь оставаться, Гарри... Пошли...
   - Нет.
   Он не хотел оставлять Дамблдора, не хотел никуда идти. Рука Хагрида на его плече дрожала. Тогда другой голос сказал:
   - Гарри, пошли.
   Небольшая тёплая рука взяла его и потянула. Он подчинился, ничего не соображая, и пошёл через толпу, будто слепой. Джинни вела его обратно в замок. Рядом с Гарри плыли смазанные лица, которые рыдали, смотрели на него, шептались, удивлялись, и рубины блестели на полу, словно капли крови.
   - Мы идем в больничное крыло, - сказала Джинни.
   - Я не ранен, - отрешённо сказал Гарри.
   - Это приказ МакГонагалл, - сказала Джинни. - Все наши уже там. Рон, Гермиона и Люпин -все...
   В груди Гарри поднялся шаткий страх. Он не забыл о неподвижных телах в луже крови.
   - Джинни, кто погиб?
   - Не бойся, никто из нас.
   - Но Чёрная Метка... и Малфой сказал, что перешагнул через тело.
   - Малфой перешагнул через Билла, но он жив.
   Что-то странное было в ее голосе.
   - Ты уверена?
   - Конечно уверена, он... просто ранен. Грейбэк напал на него. Мадам Помфри сказала, что Билл уже не будет таким, как прежде.
   Голос Джинни слегка дрожал.
   - Мы не знаем, какие могут быть последствия. Грейбэк - оборотень, но сейчас не полнолунье... он не превратился.
   - А остальные? Я помню тела на земле.
   - Невилл и профессор Флитвик ранены, но мадам Помфри говорит, что ничего страшного. И мёртв Упивающийся Смертью, в него попало заклятие, которым блондин-громила стрелял повсюду. Гарри, если бы не твоё Зелье Удачи, думаю, мы бы все погибли. Упивающиеся всё время промахивалось...
   Они добрались до больничного крыла. Открыв дверь, Гарри увидел Невилла, спящего в кровати возле двери. Рон, Гермиона, Луна, Тонкс и Люпин собрались у другой кровати в конце палаты. Они дружно оглянулись на звук открывающейся двери. Гермиона подбежала к Гарри и обняла его. Быстро подошёл обеспокоенный Люпин.
   - С тобой всё в порядке, Гарри?
   - Всё хорошо, как Билл?
   Никто не ответил. Гарри посмотрел через плечо Гермионы и увидел на подушке неузнаваемое лицо Билла, разодранное буквально в клочья. Мадам Помфри намазывала его раны какой-то синей вонючей мазью. Гарри вспомнил, как Снейп легко исцелил Малфоя своей палочкой.
   - Вы не можете применить заклинание, или что-то в этом духе?
   - Здесь заклинания не сработают, - горестно ответила мадам Помфри. - Я пробовала всё, что знаю, но нет заклинаний от укуса оборотня.
   - Он был укушен не в полнолунье, - по-взрослому сказал Рон, пристально глядя в лицо старшему брату, как будто мог вылечить его своим взглядом. - Грейбэк не превратился, так что Билл не станет... настоящим?
   Он нерешительно посмотрел на Люпина.
   - Нет, Билл навряд ли станет настоящим оборотнем, - сказал Люпин, - однако это не исключает последствий. Раны очень серьезные. Маловероятно, что они заживут полностью, и Билл может приобрести волчьи повадки.
   - Может, Дамблдор что-нибудь придумает, - сказал Рон. - Где он? Билл дрался с этим волосатым уродом по приказу Дамблдора, тот обязан ему, он не может оставить Билла в таком состоянии...
   - Рон... Дамблдор погиб, - сказала Джинни.
   - Нет! - Люпин дико посмотрел на Джинни в надежде, что она оговорилась, но Гарри медленно кивнул. Люпин осел на стул рядом с кроватью Билла и закрыл лицо руками. Гарри никогда не видел, чтобы Люпин терял самообладание. Он отвернулся и встретился глазами с Роном, который в ужасе разинул рот.
   - Как он погиб? - прошептала Тонкс. - Как?
   - Снейп убил его, - сказал Гарри. - Я всё видел. Мы с Дамблдором прилетели на Башню Астрономии, потому что там была Метка. Дамблдор был очень слаб, и не догадался, что это ловушка, пока мы не услышали шаги на лестнице. Дамблдор обездвижил меня, я не успел ничего сделать, и застрял там под мантией-невидимкой. Малфой вошёл в дверь и разоружил его.
   Гермиона прижала руки ко рту, Рон протяжно всхлипнул. Подбородок Луны дрожал.
   - Пришли другие Упивающиеся, потом прибежал Снейп - и убил его. Avada Kedavra, - Гарри не мог продолжать.
   Мадам Помфри разрыдалась, другие сдерживали слёзы. Вдруг Джинни прошептала:
   - Шшш! Слушайте!
   Прерывисто вздохнув, мадам Помфри закусила губу, её глаза были широко открыты. Из темноты пел феникс, Гарри уже слышал этот ни с чем не сравнимый, тепло вибрирующий, слегка гнусавый тембр, который покорял красотой и предвечной мудростью. Смерти не было. Пламеннокрылый феникс взмывал из пепла и устремлялся в вышние сферы, чтоб через время вернуться, таким же простым и добрым, как дитя или первая, чуть теплящаяся звезда. Горе людей, склонивших головы у постели раненого, переливалось в песню и отражалось от стен замка, чудесным образом преображаясь. Гарри почувствовал, как эта музыка завибрировала внутри него, поддерживая, выпрямляя, составляя горько-сладкую смесь с неутешной болью. Время потеряло значение, они стояли, зачарованные, и слушали музыку своей грусти, играющую на потаённых струнках души. Грусть постепенно становилась светлой.
   Внезапно распахнулась дверь и быстро вошла профессор МакГонагалл с расцарапанным лицом, в порванной одежде.
   - Молли и Артур в пути, - сказала она, и чары музыки закончились. Феникс полетел дальше, петь свою грустную песню над замком и нести утешение. - Гарри, что случилось? Хагрид говорит, что ты видел последние минуты профессора Дамблдора. Ходят слухи, к этому причастен профессор Снейп?
   - Причастен, - горько выдохнул Гарри. -Кровавым причастием. Снейп самолично убил его.
   МакГонагалл пристально взглянула на него, затем тревожно покачнулась. Мадам Помфри быстренько сотворила из воздуха стул и пододвинула учительнице.
   - Снейп, - слабо повторила МакГонагалл, опускаясь на стул. - Мы все в нём сомневались... но Дамблдор всегда брал его сторону...
   - Снейп отлично владеет оклюменцией, - непривычно жёстко сказал Люпин.
   - Дамблдор говорил, что имеется твёрдая причина для доверия к Снейпу, -пробормотала профессор МакГонагалл, вытирая уголки глаз носовым платком. - Говорил, что его раскаянье искренне! Дурного слова против Снейпа не позволял!
   - Хотела бы я знать, чем Снейп его убедил, - хмуро сказала Тонкс.
   - Я знаю, - громко сказал Гарри, и все перевели взгляд на него. - Снейп передал Вольдеморту информацию, которая стала приговором моей семье. Он тогда не знал, о каких людях идёт речь, и сказал Дамблдору, что сожалеет о гибели своих однокурсников.
   Все пристально смотрели на него.
   - И Дамблдор в это поверил? - недоверчиво спросил Люпин. - Поверил, будто Снейпу жаль, что Джеймс погиб? Что он не знал имена жертв заранее? Снейп ненавидел Джеймса!
   Все были потрясены.
   - Это моя вина, - неожиданно сказала профессор МакГонагалл. Она потерянно крутила в руках свой мокрый носовой платок. - Моя вина. Это я сегодня послала Снейпу весть, чтобы он пришел и помог нам! Если бы я, он не успел бы присоединиться к Упивающимся Смертью. Должно быть, он не знал об их появлении заранее.
   - Конечно знал, - тихо сказал Гарри, мысленно проклиная Снейпа, Малфоя, и всех на свете.
   - Ты не виновата, Миневра, - твёрдо сказал Люпин. - Мы все нуждались в помощи, ценен был каждый человек.
   - Значит, подойдя к месту сражения, он присоединился к Упивающимся? - спросил Гарри, желая получить как можно больше свидетельств о двуличии Снейпа, чтобы ещё больше разжечь свою ненависть и жажду мести.
   - Кажется, он не принимал ничью сторону, я точно не знаю, - растерянно сказала профессор МакГонагалл. - Всё так запутанно... Дамблдор сказал нам, что покидает школу на несколько часов, и мы должны патрулировать коридоры в замке. Он вызвал Ремуса, Билла и Нимфадору, как будто предполагал опасность нападения. Мы патрулировали, всё казалось спокойным. Все секретные ходы в школу были закрыты мощными заклинаниями. Я до сих пор не понимаю, как Упивающиеся Смертью вошли.
   - Сейчас объясню, - рыкнул Гарри, и кратко пересказал хвальбы Малфоя на башне. - Они прошли через Выручай-комнату.
   - Я испортил дело, Гарри, - подавленно сказал Рон. - Мы делали как, ты нам сказал: смотрели на Карту Мародёров, и Малфоя там не было. Мы решили, что он в Выручай-комнате, потеряли бдительность и не заметили, как гадёныш скользнул наружу. Когда Джинни наконец увидела его, мы бросились следом, почти догнали его, но он выкинул в воздух какой-то порошок, и вокруг стало темно.
   - Перуанский порошок мгновенной темноты, - зло проговорил Рон. - Фред и Джордж. Я собираюсь поговорить с ними насчёт того, кому они толкают свой товар.
   - Мы пробовали всё, Lumos, Incendio, - сказала Джинни. - Ничто не проникало через темноту. Мы слышали, как мимо бегут Упивающиеся, но не смогли схватить их.
   - Повезло, - пробормотал Гарри. - Повезло, что не смогли.
   - К счастью, - хрипло сказал Люпин, - Рон, Джинни, и Невилл сразу нашли нас и сообщили, что случилось. Мы догнали Упивающихся Смертью на пути к Башне Астрономии. Малфой, видимо, не ожидал стольких защитников замка, его запасы порошка закончились. Один из них, Гиббон, побежал на башню.
   - И наколдовал Чёрную Метку, - сказал Гарри.
   - Да, они всё спланировали заранее. Но Гиббон струсил, он не стал ждать Дамблдора и побежал вниз, в гущу драки.
   - Если Рон, Джинни и Невилл сражались, - сказал, Гарри, поворачиваясь Гермионе, - где была ты?
   - Возле кабинета Снейпа, - прошептала Гермиона с мокрыми глазами, - с Луной. Мы следили за ним по твоей просьбе. Ходили вокруг целую вечность, но ничего не происходило... Мы не знали, что творилось наверху, Рон забрал карту. Была почти полночь, когда прибежал профессор Флитвик, крича, что Упивающиеся в замке. Он не заметил нас и влетел в кабинет Снейпа, умоляя его немедленно идти на помощь. Потом мы услышали громкий удар, словно упал мешок, и Снейп вышел из кабинета, увидел нас и...
   - Что? - спросил Гарри.
   - Я была так глупа, Гарри! - сказала Гермиона высоким шёпотом. - Он сказал, что профессор Флитвик потерял сознание, и мы должны позаботиться о нем, пока Снейп присоединится к защитникам замка, - она закрыла лицо руками и продолжила говорить сквозь пальцы. - Мы вошли в его кабинет и увидели Флитвика на полу. Теперь я понимаю, что это Снейп заколдовал его, вне всякого сомнения... а мы позволили ему уйти...
   - Это - не ошибка, - твёрдо сказал Люпин. - Гермиона, если бы вы не поверили Снейпу, он убил бы тебя и Луну.
   - Значит, он поднялся наверх, - сказал Гарри, перед глазами которого развевались чёрные одежды, и Снейп целился Дамблору в сердце, - и прибежал на место схватки...
   - Мы были в меньшинстве и теряли позиции, - сказала Тонкс низким голосом. - Гиббон был повержен, но другие готовы были биться насмерть. Невилла ранили, Грейбэк напал на Билли... Кругом тьма кромешная, повсюду летают заклятия - словом, ситуация не из лучших. Малфой убежал вверх по лестнице, четверо через некоторое время пошли за ним. Они блокировали ступеньки заклинанием, мы не могли справиться с ним.
   - Тот белобрысый тип пачками рассыпал заклятья, - мрачно добавил Рон. - Невиллу попало во второй раз.
    - А потом появился Снейп, - сказала Тонкс.
     - Я увидела, как он бежит к нам, но заклинание этого жирного гнома чуть не испортило мне причёску, и я упустила его из виду, - прибавила Джинни.
    - А я видел, как он с лёгкостью миновал барьер на лестнице, - сказал Люпин. - Я пытался пойти за ним, но меня отшвырнуло, как и Невилла.
    - Наверное, Снейп знал заклинание, которого не знали мы, - прошептала МакГонагалл. - Всё-таки он был настоящим знатоком Тёмных Искусств. Я думала, что он просто спешил догнать тех Упивающихся, что поднялись на башню...
   - Конечно, - сказал Гарри, - но чтобы помочь им, а не остановить. Я могу поклясться чем угодно, что надо было иметь Чёрную Метку, чтоб миновать барьер. А что случилось, когда он спустился?
    - Ну, этот громила своим заклятьем обвалил полпотолка, и случайно снял преграду с лестницы, - сказал Люпин. - Из тучи пыли появились Снейп и этот мальчик. Конечно, мы даже не подумали нападать на них...
    - Мы их пропустили, - грустно сказала Тонкс. - Мы думали, что их преследуют Упивающиеся Смертью, но они вернулись и набросились на нас. Мне показалось, что Снейп что-то кричал, но я не разобрала, что.
    - Он кричал, что всё кончено, - сказал Гарри. - Он сделал то, что должен был сделать.
   Все замолчали. Снаружи едва слышно доносилась песня феникса.
     Двери палаты открылись так внезапно, что все подпрыгнули. К ним торопились мистер и миссис Уизли. Рядом шла бледная встревоженная Флер.
   - Молли, Артур, - профессор МакГонагалл поднялась и поприветствовала их. - Мне так жаль...
   - Билл, - прошептала Миссис Уизли, пройдя мимо МакГонагалл и увидев искалеченное лицо сына. - О, Билл!
    Люпин и Тонкс торопливо поднялись, чтобы родители могли поближе подойти к кровати. Миссис Уизли наклонилась над Биллом и коснулась губами окровавленного лба.
    - Вы говорите, что напал на него Грейбэк? - рассеяно спросил мистер Уизли профессора МакГонагалл. - Но он не превратился в... Что это значит? Что будет с Биллом?
   - Мы еще не знаем, - Профессор МакГонагалл отчаянно посмотрела на Люпина.
    - Возможно, он еще заразится, Артур, - сказал Люпин. - это странный случай, просто уникальный. Мы не знаем, как он будет себя вести, когда проснется...
   Миссис Уизли взяла противную мазь у мадам Помфри и бережно стала наносить её на раны.
   - А Дамблдор, - произнес мистер Уизли, - Миневра, это правда? Он действительно...
   Профессор МакГонагалл кивнула, Гарри почувствовал, как Джинни зашевелилась рядом с ним, и посмотрел на нее. Сузив глаза, она наблюдала за Флер, которая оцепенело рассматривала Билла.
    - Дамблдора нет, - прошептал мистер Уизли.
   Молли Уизли не могла отвести взгляд от своего сына и постепенно начала всхлипывать, всё громче и громче.
    - Конечно, внешность не имеет значения... это не важно... Но Билл... он был таким красивым, всегда был самым красивым... и он хотел жениться!
   - Что вы имейите ввиду? - неожиданно громко спросила Флер, и её сила густым рокочущим потоком прокатилась по стенам, обдав собравшихся каскадом серебристых искр. - Что значийт "он хотел"? 
   Миссис Уизли испуганно подняла заплаканное лицо.
   - Вы думайете, Билл не захочет тепер-рь жениться? - спросила Флер. - Вы думайете, из-за этих покусов он не будйит меня любить?
    - Нет, я думала...
   - Потому что я буду! - Флер вскочила, её густые чёрные волосы разметались, упруго свиваясь в локоны и брызжа серебром. - Никакой обор-ротень не заставйит Билла разлюбить меня!
    - Да, да, я уверена, - сказала миссис Уизли, - но я подумала, что обстоятельства... ну...
   - Вы думайите, что я не захочу выйти за него? Или надеетесь?! - ноздри Флер вздыбились, и её сила в гневе возросла, великая, древняя сила женственности океанской волной ударила в стены, едва не развалив их.
   - Не важно, как он выглядийт! Моей красоты хватит на двоих. А шрамы будут доказывать, что мой жених мужественный! И я сама это сделаю, - сердито добавила Флер, оттолкнув миссис Уизли в сторону и забрав у неё мазь.
   Миссис Уизли упала на руки мужа и смотрела, как Флер сосредоточенно обрабатывает раны Билла. Все замолчали.
   - У нашей тётушки Мюриэль, - после долгой паузы сказала миссис Уизли, - есть очень красивая тиара, её гоблины сделали. Я уверена, что смогу попросить её нам на свадьбу. Мюриэль очень любит Билла, и эта тиара подойдет к твоим волосам.
    - Спасибо, - мило пробормотала Флер. - Это был бы чудесно, - и безо всякого перехода крепко обняла миссис Уизли.
   Гарри нервно хихикнул, Рон смотрелся, как в воду опущенный, а Джинни и Гермиона обменивались изумленными взглядами.
   - Вот видишь! - Тонкс посмотрела на Люпина с укоризной. - Она всё равно хочет выйти за него, потому что любит! Видишь, ей все равно!
   - Это другое, - сказал едва слышно Люпин. - Билл навряд ли будет оборотнем.
   - Но мне тоже всё равно! - Тонкс поправила воротник пыльной мантии Люпина. - Я тебе тысячу раз говорила...
   Внезапно Гарри понял значение нового Патронуса Тонкс, и остальные мелочи тоже. Она любила не Сириуса.
   - Подумай о себе, - Люпин отказывался встречаться с ней взглядом, уставившись в пол. - Я стар для тебя, слишком беден, слишком опасен...
   - Но ты ей нужен! - улыбнулся мистер Уизли, - Не забывай, Ремус, юные и красивые не всегда остаются такими...
   Он печально показал на своего сына, лежащего между ними.
   - Сейчас не самый подходящий момент для таких решений, - Люпин прятал глаза. - Дамблдор умер...
   - Дамблдор был бы счастлив узнать, что в мире стало чуть больше любви, - спокойно сказала профессор МакГонагалл, когда двери открылись и зашёл Хагрид с опухшим заплаканным лицом.
   - Я... я сделал это, профессор, - всхлипнул он. - Я отнёс его. Профессор Стебль уложила детей обратно в постель, Флитвик лежит, но ему лучше, а профессор Слугхорн сообщил в Министерство...
   - Спасибо, Хагрид, - профессор МакГонагалл встала и повернулась к группе вокруг Билла. - Мне надо встретить представителей Министерства, когда они приедут. Хагрид, сообщите главам факультетов - Слугхорн будет представлять Слизерин - что я хочу их видеть немедленно в моём кабинете. Вы тоже присоединяйтесь к нам.
   Когда Хагрид кивнул, развернулся и вышел из комнаты, она посмотрела на Гарри:
   - Но перед этим я хочу сказать вам несколько слов, Гарри. Пойдёмте.
   Гарри встал, кивнул друзьям и пошёл вслед за МакГонагалл. Через несколько минут Гарри понял, что они идут не в её кабинет, а в кабинет Дамблдора, и медленно сообразил, что заместитель директора приняла его место.
   В тишине они поднялись по спиральной лестнице и оказались в круглом кабинете. Гарри не знал, какого зрелища ждать: траурных занавесок, тягостного запаха свечей, тела Дамблдора на столе? Но кабинет выглядел так, словно хозяин вышел на минутку, и сейчас вернётся. На столах жужжали и пыхтели же серебряные инструменты, меч Гриффиндора непоколебимо и спокойно висел на своём месте, рубины на ножнах и рукояти медленно наполнялись огнём и так же неспешно гасли. Только насест Фоукса был пуст, он ещё пел, облетая замок, и новый портрет появился на стене. Дамблдор спокойно дремал в золотой раме над столом, его очки съехали на кривой нос.
   Посмотрев на портрет, профессор МакГонагалл свела брови, потом обошла стол и напряженно посмотрела на Гарри.
   - Гарри, - сказала она, - я хочу знать, куда вы с профессором Дамблдором ходили этой ночью.
   - Он просил держать это в тайне, профессор, - отвечал Гарри. Он ждал вопроса. Именно тут, в этом самом кабинете, Дамблдор наказал ему ничего не рассказывать всем, кроме Рона и Гермионы.
   - Поттер, это очень важно, - сказала МакГонагалл, внимательно глядя на него. Гарри отметил, как по-новому прозвучала его фамилия. - В свете смерти Дамблдора, полагаю, ситуация несколько изменилась.
   - Я так не думаю, - Гарри пожал плечами. - Профессор Дамблдор не говорил, что я должен перестать следовать его просьбам, если он умрёт. Кстати, вы должны знать одну вещь: госпожа Розмерта под Imperio. Ожерелье и отравленный хмель - дело её рук.
   - Розмерта? - удивилась профессор МакГонагалл, но тут в дверь постучались, и вошли профессора Стебль, Флитвик и Слугхорн, а за ними всхлипывающий Хагрид, чьё лицо вздрагивало от горя.
   - Снейп! - воскликнул Шелкопряд, на которого было жалко смотреть. - Снейп! Я учил его!
   Тут в пустую раму на стене вернулся тощий волшебник с чёрной короткой чёлкой, похожий на грача.
   - Миневра, Скримджер прибудет через несколько минут, он только что аппарировал из Министерства, - сказал он.
   - Спасибо, Эверард, - профессор МакГонагалл быстро повернулась к учителям. - Я бы хотела поговорить с вами о судьбе Хогвартса до его прибытия. Если честно, я не уверена, что школу следует открывать в следующем году. Смерть директора от руки одного из наших учителей ставит ужасное пятно на репутации Хогвартса.
   - Я считаю, что Дамблдор не закрыл бы школу, - сказала профессор Стебль. - Если хотя бы один ученик захочет вернуться, школа должна быть открытой для него.
   - А будет ли хоть один ученик после этого? - Шелкопряд, отдуваясь, промакивал потный лоб шелковым носовым платком. - Родители захотят держать детей дома, и я не смогу их винить. Хоть я и думаю, что дети в Хогвартсе едва ли не в большей безопасности, чем дома, поди-ка докажи это матерям.
   - Вы правы, - сказала профессор МакГонагалл. - Однако Дамблдор в самом деле считал закрытие школы крайней мерой, и решился на неё идти лишь тогда, когда открылась Тайная Комната.
   - Мы должны посоветоваться с правительством, - пропищал профессор Флитвик. - Мы не можем сами принимать такое решение.
   - Хагрид, ты еще ничего не сказал, - промолвила МакГонагалл. - Как ты думаешь, должен ли Хогвартс работать?
   Хагрид, который на протяжении всего разговора сморкался в свой огромный клетчатый платок, поднял опухшие красные глаза.
   - Я не знаю, профессор... Это должны решать деканы и директор...
   - Профессор Дамблдор всегда доверял твоему мнению, - ласково сказала профессор МакГонагалл, - как и я.
   - Я остаюсь, - слёзы Хагрида текли из уголков глаз по глубоким морщинам в дремучую бороду. - Это мой дом с тринадцати лет. И ежели будут дети, что захочут меня учителем, я буду их учить. Но... не знаю... Хогвартс без Дамблдора... - он вздохнул и спрятался за своим носовым платком.
   - Отлично, - Профессор МакГонагалл посмотрела из окна во двор, не идёт ли Министр. - Я согласна с Филиусом, мы должны посоветоваться с правительством. Они вынесут окончательное решение. А пока мы должны отправить учеников домой.
   - А когда будут похороны Дамблдора? - наконец спросил Гарри.
   - Ну, - профессор МакГонагалл растерялась, - я знаю, что Дамблдор хотел бы остаться здесь, в Хогвартсе...
   - Так и будет, не правда ли? - сердито спросил Гарри.
   - Если Министерство разрешит, - сказала МакГонагалл. - Ни один директор никогда...
   - Ни один директор не сделал столько для школы, - буркнул Хагрид.
   - Хогвартс должен стать усыпальницей Дамблдора, - подхватил Филиус Флитвик.
   - Точно, - согласилась Виола Стебль.
   - Вам не следует отсылать студентов домой до похорон, - сказал Гарри севшим голосом. - Они захотят... попрощаться.
   - Очень хорошо сказано, - пропищал Флитвик, - очень хорошо! Конечно, студенты должны отдать дань. Мы можем перенести разъезд.
   - Решено, - рявкнула профессор Стебль. Шелкопряд закивал, а Хагрид издал всхлип согласия.
   - Министр уже идёт, - профессор МакГонагалл посмотрела в окно. Похоже, что с ним целая делегация...
   - Можно мне идти? - тут же спросил Гарри. У него не было ни малейшего желания видеться с Руфусом Скримджером.
   - Можно, - сказала профессор МакГонагалл, - и быстро.
   Она подошла к двери и отворила её. Гарри сбежал по спиральной лестнице и быстро пошёл по пустынному коридору. Сейчас только он вспомнил, что мантия-невидимка осталась на Башне Астрономии, но ему было всё равно. Гарри не встретил ни души, пока добирался до гриффиндорской гостиной.
   - Это правда? - прошептала Полная Дама, когда он подошел к ней. - Это действительно правда? Дамблдор - умер?
   - Да, - сказал Гарри.
   Она стала причитать и впустила его без пароля.
   В гостиной было яблоку негде упасть, её наполняли тревожные голоса. Когда Гарри вошёл, все притихли. Ни слова не сказав, Гарри устремился в свою спальню. Осунувшийся Рон ждал его, сидя одетым на постели. Гарри тяжело взглянул на друга.
   - Они хотят закрыть школу, - сказал он наконец.
   - Люпин сказал, что так и будет, - быстро откликнулся Рон. - А вы нашли... Х...хоркорукс? Вы достали его?
   Гарри покачал головой. Всё, что случилось на берегах чёрного озера, казалось сейчас давним кошмаром. Действительно ли это было несколько часов назад?
   - Не достали? - удрученно спросил Рон. - Его там не было?
   - Нет, - сказал Гарри. - Кто-то подменил его фальшивкой.
   - Так его уже обезвредили?
   Не отвечая, Гарри достал фальшивый медальон из кармана, открыл его и передал Рону. Говорить не было сил.
   - Р. А. Б... - прошептал Рон. - Кто это такой?
   - Кто его знает, - равнодушно бросил Гарри и раскинулся поверх одеяла, не раздеваясь. Он не испытывал ни малейшего любопытства относительно Р.А.Б. Он даже сомневался, что ещё может испытывать любопытство. Он лежал, глядя в потолок, и вдруг понял, отчего такая зябкая тишина: Фоукс больше не пел, ни единого звука не доносилось снаружи. Гарри почувствовал, что феникс оставил Хогвартс так же, как Дамблдор оставил школу, оставил мир... оставил Гарри.
  
  

Глава тридцатая

Белая могила

  
   Все уроки были остановлены, все экзамены перенесли. За несколько дней до похорон родители поспешили забрать нескольких учеников из Хогвартса - близнецы Патил уехали перед завтраком на следующий день, Захариаса Смита забрал его отец с надменным выражением лица. Симус Финниган, напротив, отказался ехать домой со своей матерью, они даже накричали друг на друга в Большом Зале. Наконец она согласилась остаться на похороны. Как сказал Симус Гарри и Рону, ей трудно было найти свободное место в Хогсмиде - множество магов и ведьм съезжались в деревню, стремясь попрощаться с Дамблдором.
   Ранним вечером перед днём похорон ученики с криком высыпали на террасу. В темнеющем небе двенадцать крылатых лошадей несли голубую карету. Она приземлилась на краю леса. Гарри смотрел из окна, как красивая темноволосая женщина огромного роста вышла из кареты и обнялась с Хагридом. Гарри узнал директрису Шармбатонской магической школы.
   Делегация представителей Министерства, включая Министра, расположилась в замке, и Гарри старательно избегал их, понимая, что к нему имеется куча вопросов. Он, Гермиона, Рон и Джинни проводили всё свободное время вместе. Прекрасная погода словно дразнила их, и Гарри представлял, как проводил бы время, если б напоённые солнцем листья не шептали о трагедии. У Джинни бы закончились экзамены, они могли бы часами гулять в окрестностях замка, взявшись за руки... и день за днём Гарри откладывал то, что казалось единственно правильным решением. Не так просто было отпустить на ветер смеющиеся карие глаза и танец рыжих волос, которые шутя отгоняли тревогу.
   Они посещали больничное крыло дважды в день. Невилла уже отпустили, но Билл оставался под опекой мадам Помфри. Видно было, что у него останутся жуткие шрамы, но этот весельчак не унывал. Из волчьих привычек, которые предполагал Люпин, Билл приобрёл страсть к редким видам мяса.
   - Тебе очень повезло, что ты женишься на мне, - радостно сказала Флер, взбивая его подушки. - Потому что британцы всегда передерживайт мясо, оно выходит совсем не сырое...
   - Мне придется смириться с тем, что они действительно поженятся, - вздохнула Джинни тем же вечером, когда они с Гарри, Роном и Гермионой сидели перед открытым окном в гостиной, и ласковый прохладный ветерок трепал им волосы.
   - Она не так уж плоха, - сказал Гарри. - Хотя очень вульгарная, - быстро добавил, когда Джинни слегка подняла брови. Она разразилась хихиканьем.
   - Ну, я думаю, что если мама терпит это, я тоже смогу.
   - Кто-то еще умер из тех, кого мы знаем? - спросил Рон у Гермионы, которая держала в руках "Ежедневный пророк".
   Гермиона вздрогнула от деланной жесткости в его голосе.
   - Нет, - сказала она, сложив газету. - Они все ищут Снейпа, пока что безрезультатно.
   - Естественно, - Гарри сердился всякий раз, когда затрагивали эту тему. - Они не найдут Снейпа, пока не найдут Вольдеморта, а в этом они пока не преуспели.
   - Я иду спать, - зевнула Джинни, - я не спала уже... не помню сколько.
   Она поцеловала Гарри (Рон отвернулся), помахала рукой им обоим и пошла в спальню. Когда дверь за ней закрылась, Гермиона наклонилась к Гарри с самым, что ни есть, гермионским выражением на лице.
   - Гарри, я узнала этим утром в библиотеке...
   - Р. А. Б? - спросил Гарри, наклоняясь. Он хотел знать всё, что поможет найти Хоркоруксы, цеплялся за малейшую надежду. И всё время повторял про себя слова Дамблдора о том, что Вольдеморт мог бы использовать для Хоркоруксов. Чаша Пуффендуй... змея Нагайна... что-то от Гриффиндора или Когтевран...
   Он показал Гермионе записку в медальоне на следующее утро после смерти Дамблдора, и хотя она не могла вспомнить волшебника с такими инициалами, пообещала докопаться до правды в библиотеке.
   - Нет, не Р. А. Б, - грустно сказала девушка. - Я пыталась, Гарри, но ничего не нашла. Есть несколько известных волшебников...Розалинд Антигон Бангс... Руперт Аксбангер Брукстейшн... но они совсем не подходят. Судя по записке, человек, который украл Хоркорукс, знал Вольдеморта, а господа Бангс или Аксбангер вряд ли имели такую честь. Но я не от том... это про Снейпа.
   Она занервничала, произнеся это имя.
   - Ну и что с ним? - Гарри откинулся на спинку стула.
   - Это доказывает, что я была права насчет принца-полукровки, - сказала она.
   - Ну и что мне делать, Гермиона? Как, ты думаешь, я себя сейчас чувствую?
   - Нет, нет, Гарри, я не собираюсь тебя винить, - она обернулась, чтоб удостовериться, что их никто не слушает. - Я была права насчёт того, что твоя книга принадлежала Эйлиан Принц. Ты не поверишь... это мама Снейпа!
   Я просматривала старые "Пророки", и наткнулась на объявление о том, что Эйлиан Принц вышла замуж за Тобиаса Снейпа, а через толстую пачку номеров - заметка о рождении сына. Эйлиан - чистокровная волшебница, но Тобиас Снейп был маглом. Учебник по Зельеварению перешёл ребёнку по наследству, и Снейп там... наследил. Принц-полукровка!
   - Да, все сходится, - сказал Гарри. - Он делал вид, что чистокровный, чтобы втереться в доверие к Люциусу Малфою и остальным... Он точно такой, как Вольдеморт. Тоже стыдился своих родителей, придумал себе эффектное имя... Как Дамблдор мог не заметить сходства между ними? Что знал директор, чего не знаю я?
   Он замолк, уставившись в окно. Почему Дамблдор был так непомерно доверчив? Действительно ли он знал что-то, что застилало ему глаза, или просто не умел видеть в людях дурное? Неужели мальчик, глядевший на Гарри сквозь угловатые рукописные строки в учебнике, который так ему помог, действительно хладнокровный убийца? Помог... сейчас эта мысль казалась отвратительной.
   - Не возьму в толк, почему он не выдал тебя Шелкопряду, - пробормотала Гермиона. - Он же отлично знал, откуда берутся твои успехи!
   - Конечно, - Гарри брезгливо передёрнул плечами. - Наверняка он не хотел, чтобы учителя узнали, чьим заклинанием был ранен, едва не убит Драко Малфой. Снейпу даже не нужна была окклюменция, ведь я применил заклинание, которого не было ни в одной книге, кроме его старого учебника... а может, он и раньше знал, когда Шелкопряд, простак, нахваливал ему лучшего ученика...
   - Ну, теперь-то ты не лучший, - хмыкнул Рон. Гарри наградил его взглядом, по весу равным основательной затрещине, и задумался о том, как переживёт завтрашние похороны Дамблдора. Гарри потерял много близких, но никогда раньше не был на похоронах, и не знал, чего ждать от себя. До сих пор, как бы реально всё не выглядело, он не мог осознать смерть директора как правду. Казалось, что он стоит рядом, за плечом, и лукаво ухмыляется в бороду - а минутами вдруг накатывало такое беспросветное отчаянье, что хотелось кричать во весь голос. Но так же быстро проходило, словно испугавшись внимательного взгляда синих глаз. Гарри знал, что во всём мире не найдётся причины, чтобы заставить его бросить дело Дамблдора, свернуть с его дороги и предать самого себя.
   На следующий день Гарри встал рано, и принялся складывать чемодан. Хогвартс-Экспресс отправлялся через час после похорон. В Большом Зале собрались подавленные студенты в парадных мантиях. Аппетита не было ни у кого. Профессор МакГонагалл оставила кресло директора пустым, стул Хагрида тоже пустовал. Гарри подумал, что лесничий оказался не в силах пережить этот скорбный завтрак. Место Снейпа бесцеремонно занял Руфус Скримджер. Гарри увиливал от прицела его желтоватых глаз, как только мог. Рядом с Министром блестели рыжие вихры и очки Перси Уизли. Рон не подал виду, что заметил брата, но с неожиданной злобой начал кромсать кусок копченой рыбы.
   За столом Слизерина Кребб и Гойл о чём-то тихо разговаривали. Они смотрелись весьма одиноко без высокой фигуры Малфоя, руководящего ними. Гарри не слишком задумывался о Малфое. Его ненависть была вся отдана Снейпу, но всё же он не забыл, как Малфой опустил свою палочку перед тем, как подошли другие Упивающиеся Смертью. Гарри не мог и на секунду поверить, что у Малфоя поднимется рука на Дамблдора. Он не любил Малфоя, но сейчас почувствовал укол жалости. Где сейчас Малфой, и что Вольдеморт заставляет его делать под страхом убийства родителей?
   Толкнув Гарри в ребра, Джинни прервала эти мысли. Профессор МакГонагалл встала, и шум в зале тут же утих.
   - Пора начинать церемонию, - сказала она. - Пожалуйста, следуйте за вашими деканами во двор. Гриффиндорцы, за мной.
   Они встали со своих скамеек, которые оглушительно прогремели в полной тишине. Во главе слизеринцев важно выступал Слугхорн, одетый в поистине великолепную изумрудную мантию, искусно вышитую серебром. Гарри никогда не видел, чтобы профессор Виола Стебль, глава Пуффендуя, выглядела такой опрятной. На её шляпе не было ни единой дыры. Когда все они дошли до дверей, то увидели странную пару. Госпожа Пинс, библиотекарь, стояла рядом с Филчем, она в чёрной вуали, которая ниспадала до колен, а он в старомодном чёрном костюме и галстуке, побитом молью.
   Они медленно вышли во двор и направились к озеру. Был чудесный летний день, солнце струилось на воду, которая играла тысячами блёсток. На берегу поставили сотни стульев, а возле самой воды высился мраморный пьедестал.
   Самые разные люди уже расселись на половину мест - глупые и умные, старые и молодые. Гарри узнал некоторых, включая членов Ордена Феникса: Кингсли Кандалболта, Аластора Грюма и Тонкс. Волосы Нимфадоры опять приобрели ядовито-розовый цвет, Ремус Люпин держал её за руку. Рядом были мистер и миссис Уизли, Билл, которого поддерживала Флер, за ними Фред и Джордж, одетые в одинаковые жилетки из чёрной драконьей кожи. Дальше сидела мадам Максим, занимая два с половиной стула, старый Том, хозяин "Дырявого Котла", Арабелла Фигг, соседка-сквиб Гарри, волосатый бас-гитарист группы "Бестии", Франг, водитель "Ночного Рыцаря", мадам Малкин с Косого Переулка, даже бармен из "Бараньей Головы" и ведьма, которая водила Хогвартс-Экспресс. Приведения замка тоже столпились тут, почти невидимые на ярком солнце.
   Гарри, Рон, Гермиона и Джинни уселись на места в конце ряда. Все переговаривались шепотом, тихо шелестела трава, но птицы, не знающие горя, оглашали воздух радостными трелями. Со внезапной симпатией Гарри увидел, как Луна помогает Невиллу усесться. Они единственные из ДА поднялись на призыв Гермионы в ту ночь, когда умер Дамблдор.
   Корнелиус Фадж прошел мимо них к первым рядам с очень огорченным выражением лица. Он, как всегда, вертел свой зелёный котелок. Затем Гарри увидел Риту Скитер, которая зажала в руке Прытко Пишущее Перо, что привело Гарри в ярость, а потом, с ещё большим негодованием, он заметил Долорес Амбридж, на жабьем лице которой было нарисовано глубокое горе. Увидев кентавра Фиренце, который одиноко стоял у самой воды, она заторопилась отойти на приличное расстояние.
   Наконец-то учителя тоже расселись. Гарри видел, как Скримджер, серьёзный и величавый, сидит в первом ряду вместе с профессором МакГонагалл, и задался вопросом, действительно ли Скримджеру и его важной компании жаль, что Дамблдор их покинул.
   Внезапно послышался душераздирающий звук. Все головы дружно повернулись к озеру. Сонм водяных и русалок вынырнул на поверхность, их фиолетовые волосы развевались на ветру. Дети воды пели песню, ничуть не похожую на песню феникса, от этой музыки волосы вставали дыбом. Словно само горе, слегка разбавленное озёрной водой, неудержимо выплеснулось на слушателей. Пронзительный плач рвал сердце на куски. Гарри подумал, держась за спинку своего стула, что эти дикие создания, по крайней мере, действительно скорбят. Потом Джинни толкнула его, и он оглянулся.
   По проходу между стульями медленно шел Хагрид. Он тихо плакал, и легко нёс на руках тело Дамблдора, завёрнутое в фиолетовый бархат с золотыми звездами. В горле у Гарри застыл комок. На секунду ему показалось, что наступила суровая зима. Потрясённый Рон побледнел. Тяжкие слёзы быстро капали на колени Джинни и Гермионы.
   Хагрид бережно опустил тело на беломраморный постамент и пошёл по проходу назад, оглушительно сморкаясь. Многие бросали на него шокированные взгляды, в том числе и лицемерная святоша Амбридж, но Гарри знал, что Дамблдор бы не волновался по этому поводу. Он попробовал жестом ободрить Хагрида, но глаза лесничего так опухли, что было непонятно, как он видит, куда идти. Гарри посмотрел на задний ряд, куда направлялся Хагрид, и увидел необъятную тушу Граупа, одетого в костюм, на который ушло, наверное, страшное количество ткани. Хагрид сел рядом со своим сводным братом, и Грауп так сильно похлопал Хагрида по голове, что ножки его стула наполовину вошли в землю. Гарри захотелось рассмеяться, но тут пение водяных утихло, и он посмотрел вперёд.
   Маленький человечек в обычной черной мантии встал со стула и подошёл к мраморному пьедесталу. До Гарри через сотни голов доходили глупые, выспренние, банальные слова:
   - Благородство духа...
   - Величие сердца...
   - Ум и отвага...
   Всё это мало относилось к Дамблдору, которого знал Гарри. Он внезапно вспомнил колоритные словечки Дамблдора - простофиля, всякие разности, катавасия...
   Послышался всплеск. Это водяные вынырнули из воды, чтобы послушать речь. Гарри вспомнил, как Дамблдор два года назад склонился над глубокой водой, беседуя с ними на морском языке. Гарри стало интересно, откуда Дамблдор его знал. Он так много хотел спросить, директор мог ещё столько поведать...
   И вдруг, без предупреждения, на него нахлынула правда, жестокая и неоспоримая. Дамблдор умер. Гарри до боли сжал холодный медальон в руке, но это не помогло остановить слёзы. Он отвернулся от Джинни и остальных и затуманенным взглядом упёрся в озеро, а маленький человек в чёрном продолжал...
   Какое-то движение почудилось ему в тени деревьев. Кентавры тоже пришли отдать дань Дамблдору. Они не выходили на свет, но Гарри видел, как они стоят, гордо выпрямившись, все в резких угловатых тенях ветвей - и рассматривают волшебников, неспешно поворачивая буйные головы. Гарри вспомнил своё первое кошмарное путешествие в Запретный Лес, где он повстречал Вольдеморта и сражался с ним. А потом они с Дамблдором подробно обсуждали проигранную битву. Важно, говорил Дамблдор, бороться, бороться не сдаваясь, и только так можно сдерживать зло, что бесконечно тянет свои щупальца в мир.
   Перед Гарри в мареве нагретого воздуха чередой проходили все те, кто любил и оберегал его, а теперь канул за грань. Мама, папа, крёстный и наконец Дамблдор, все они хотели защитить его, но теперь всё это рухнуло. Гарри больше не мог позволить кому-либо встать между ним и Вольдемортом, он должен был закрыть свои уши от успокающего шепота из темноты детской о том, что всё хорошо, что он в безопасности. Сейчас, когда умер последний и самый великий из его защитников, Гарри был отчаянно одинок, но уже никого, никого не мог делать стеной, ограждающей его от чудовища с разодранной душой и мёртвым змеиным ликом. Ведь все стены рано или поздно падут.
   Маленький человек в черном наконец закончил речь и сел на своё место. Гарри ждал, что кто-то еще встанет, он ждал других речей, возможно от Министра, но никто не двигался. Шестеро волшебников поднялись и окружили постамент с телом директора, собранные и отрешённые, они подняли свои палочки, и яркие белые огни возникли вокруг мраморного ложа. Они поднимались всё выше и выше, скрывая тело, закручивались белым пылающим смерчем, и внезапно Гарри показалось, что из пламени в распахнутые объятия небес взлетает феникс. В следующий миг огонь потух, напоследок окрасившись тёплыми красками. На том месте воздвиглась белоснежная мраморная гробница, лёгкая, устремленная ввысь. Мрамор покрывала тонкая ажурная резьба.
   Раздались крики, когда шум, подобный ливню, накрыл толпу, и множество стрел глухо ударили в землю далеко от людей. Кентавры опустили луки, развернулись и пропали в прохладной тени деревьев. Водяные погрузились в ледяные глубины озера.
   Гарри посмотрел на Джинни, Рона и Гермиону. Рон прищурился, будто солнечный свет слепил его. Лицо Гермионы было полно слёз, но Джинни уже не плакала. Она смотрела на Гарри странным взглядом, похожим на тот самый, в гриффиндорской гостиной перед их первым поцелуем. В тот момент Гарри понял, что она как никто понимает его, и ни за что не будет стыдить, призывать к осторожности или пытаться остановить, она просто поможет ему во всех решениях. И он понял, что больше не может откладывать этот разговор.
   - Джинни, послушай, - тихо сказал он, когда жужжание разговоров вокруг них возросло, и люди начали вставать со своих мест. - Я не могу больше с тобой встречаться, нам нельзя больше видеться. Нам нельзя быть вместе.
   Со странной искаженной улыбкой она спросила:
   - Это из-за какой-то дурацкой благородной причины?
   - Это было... как не со мной, эти недели с тобой рядом, - сказал Гарри. - Это было... счастье. Я не имею права на него, пока не сделаю... ты знаешь. Я должен всё сделать сам.
   Джинни не заплакала, она просто на него смотрела.
   - Вольдеморт использует близких своих врагов. Ты уже раз пережила это лишь потому, что была сестрой моего лучшего друга. Подумай, в какой опасности ты окажешься, если мы будем и дальше вместе. Он узнает, он обязательно узнает. И он попытается добраться до меня через тебя.
   - А что, если мне всё равно? - сердито произнесла Джинни.
   - А мне не всё равно, - сказал Гарри. - Как я буду себя чувствовать, по-твоему, если б это были твои похороны... и моя вина?
   Она отвернулась от него и посмотрела на озеро.
   - Я никогда не сдавалась, - сказала она. - Никогда. Я всегда надеялась... Гермиона сказала мне жить своей жизнью, встречаться с другими, быть рядом с тобой более свободной. Помнишь, я раньше не могла заговорить, когда ты был в комнате? И она подумала, что ты меня заметишь, если я буду больше... сама собой.
   - Гермиона умная девушка, - Гарри попытался улыбнуться. - Я жалею, что не начал с тобой встречаться раньше. Мы могли бы быть вместе месяцы или годы...
   - Но ты был очень занят спасением волшебного мира, - Джинни почти смеялась. - Ну... я не могу сказать, что слишком удивлена. Я знала, что это случится в конце концов. Знала, что ты не будешь счастлив, если не подстережёшь-таки Вольдеморта. Может поэтому ты мне так нравишься.
   Гарри с трудом сдерживался, чтоб не забрать своё решение обратно. Джинни могла не говорить. Всё это читалось в её солнечных карих глазах, когда она просто была рядом.
   Он увидел, как Гермиона всхлипывает на плече у Рона, как он гладит её волосы, а на кончике его длинного носа повисла большая слеза. Гарри встал, отвернулся от Джинни и могилы Дамблдора и бесцельно пошёл в сторону озера, чтобы прогнать накипавшие слёзы.
   - Гарри!
   Он оглянулся. Руфус Скримджер быстро приближался к нему, опираясь на трость.
   - Я хотел бы поговорить с тобой... ты не возражаешь, если мы немного пройдёмся?
   - Нет, - безразлично сказал Гарри, продолжая идти.
   - Гарри, это ужасная трагедия, - отечески сказал Скримджер. - Ты себе не представляешь, как я сожалею. Дамблдор был великим волшебником. Конечно, у нас были определенные разногласия, но никто лучше меня...
   - Что вам надо? - просто спросил Гарри.
   Скримджеру это явно не понравилось, однако он быстро нацепил участливую маску.
   - Ты очень расстроен, - сказал он. - Я знаю, что ты был очень близок к Дамблдору. Я думаю, что ты был его самым любимым учеником. Связь между вами...
   - Что вам надо? - повторил Гарри, остановившись.
   Скримджер тоже остановился, опершись на свою трость. Он пронзительно глянул на Гарри.
   - Говорят, что в ночь своей смерти он выходил из школы с тобой.
   - Кто говорит? - спросил Гарри с лёгкой насмешкой.
   - Кто-то наложил Stupefied на Упивающегося Смертью уже после гибели Дамблдора. А ещё на башне были две метлы. Министерство может сосчитать до двух, Гарри.
   - Очень рад это слышать, - сказал Гарри. - Но то, где я был с Дамблдором той ночью, моё личное дело. Он не хотел, чтобы кто-то об этом знал.
   - Твоя преданность прекрасна, - Скримджер едва сдерживал злость. - Но Дамблдор умер, Гарри. Он умер.
   - Он умрет только тогда, когда не останется преданных ему людей, - улыбнулся Гарри.
   - Мой дорогой мальчик... даже Дамблдор не может вернуться!
   - Я и не говорю, что он вернётся. Вы не поймете. Но мне нечего вам сказать.
   Скримджер помолчал немного и сказал нарочито деликатным тоном:
   - Министерство может обеспечить тебя защитой, Гарри. Я был бы рад предоставить тебе нескольких авроров для охраны.
   Гарри весело рассмеялся.
   - Вольдеморт хочет убить меня сам, и авроры не остановят его. Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь.
   - Итак, - голос Скримджер заметно охладел, - то предложение, которое я сделал тебе на Рождество...
   - Какое предложение? Ах, да... чтобы я рассказывал всему миру, что Министерство - это круто?
   - Чтобы ты поднимал моральный настрой населения! - воскликнул Скримджер.
   Гарри секунду подумал.
   - Уже отпустили Стена Стражера?
   Скримджер стал слегка похож на дядю Вернона.
   - Я вижу, что ты...
   - От пяток до макушки человек Дамблдора, - сказал Гарри. - Правильно.
   Скримджер посмотрел на него, потом отвернулся и, не сказав больше ни слова, ушёл. Гарри видел, как Перси и остальные представители Министерства с нетерпением ожидали его, кидая нервные взгляды на двух всхлипывающих великанов, Хагрида и Граупа. Рон и Гермиона уже спешили навстречу Гарри, пробежав мимо Скримджера, быстро хромавшего в противоположную сторону. Гарри развернулся и неспешно побрёл в тень светло-серого бука, под которым они сидели в более счастливые времена.
   - Чего хотел Скримджер? - прошептала Гермиона.
   - То же самое, что на Рождество, - Гарри пожал плечами. - Он хотел, чтобы я выдал тайны Дамблдора, и заодно превратился в мальчика-плакат при Министерстве.
   На протяжении секунд Рон словно боролся с собой, а потом громко сказал Гермионе:
   - Слушай, дай мне пойти и набить Перси морду.
   - Нет, - она твёрдо взяла его за руку.
   - Это ему явно поможет!
   Гарри рассмеялся. Даже Гермиона слегка повеселела, хотя ее улыбка поблекла, когда она посмотрела на замок.
   - Не могу представить, что мы уже не вернёмся сюда, - сказала она. - Может ли такая школа, как Хогвартс, просто закрыться?
   - Может и нет, - сказал Рон. - Везде сейчас одинаково опасно, но в Хогвартсе больше волшебников, которые смогли бы нас защитить. Как ты думаешь, Гарри?
   - Я не вернусь, даже если школа откроется вновь, - сказал Гарри.
   Рон уставился на него, а Гермиона грустно промолвила:
   - Я знала, что ты это скажешь. Но что ты собираешься делать?
   - Я должен побывать в долине Годрика Гриффиндора, - пробормотал Гарри. Он думал об этом всё время после смерти Дамблдора. - Для меня всё началось там, и у меня такое чувство, что я должен там побывать. Я хочу увидеть могилы своих родителей.
   - А что потом? - спросил Рон.
   - А потом я должен найти и уничтожить все остальные Хоркоруксы.
   Гарри, прикрыв глаза, смотрел на белую могилу Дамблдора, которая отражалась в тихой воде озера. - Он хотел этого, он выбрал меня наследником своих поисков, и для этого раскрыл все тайны Вольдеморта. Если Дамблдор был прав - а я в этом не сомневаюсь -осталось четыре Хоркорукса. Я должен их найти и уничтожить, а потом пойти за седьмой частью души Вольдеморта, той, что в его теле, - Гарри говорил просто и негромко. - Я должен убить его. А если встречу на своем пути Северуса Снейпа, - добавил он, - тем хуже для него.
   Он замолчал. Толпа уже рассеялась, отставшие обходили стороной внушительную фигуру Граупа, зажавшего в объятиях Хагрида. Оба горестно подвывали.
   - Мы тоже там будем, Гарри, - сказал Рон.
   - Что?
   - В доме твоих дяди и тёти, - сказал Рон. - А потом мы пойдем с тобой, куда бы ты не пошёл.
   - Нет, - быстро сказал Гарри, - я не могу рисковать вами.
   - Ты говорил, - тихо сказала Гермиона, - что у нас было время отвернуться от тебя, если бы мы хотели. У нас было достаточно времени, правда?
   - Мы с тобой, чтобы не случилось. - сказал Рон. - Но, дружище, перед нашими увлекательными приключениями ты обязан заехать к моим родителям.
   - Почему?
   - Ты что, забыл про свадьбу Флер и Билла?
   Гарри с изумлением посмотрел на друга. Мысль о том, что ещё остались такие нормальные вещи, как свадьба, была непостижимой, но тем не менее прекрасной.
   - Ни за что не пропущу свадьбу Билла и Флер, - громко сказал Гарри, и рука его неосознанно сомкнулись вокруг фальшивого Хоркорукса. Несмотря ни на что, несмотря на тёмную извилистую дорогу впереди, несмотря на смертельную схватку с Вольдемортом, которая должна была настать через месяц, через год или через десять лет, его сердце взыграло. Он сможет провести с Роном и Гермионой ещё один радостный день.
  
  
  
  
Оценка: 9.47*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"