Родив ребенка, следует удержаться, чтобы не сломать дерево и не поджечь дом.
Из Эпоса.
Надежно связанного Митю показали маме. Мама посмотрела на папу. Папа делал перевязку и молчал. Митя только что покусал папу и чувствовал себя хорошо.
--
Унеси малыша и усиль заботу, - сказала мама.
--
Дорогая, я не могу усилить заботу, нам тогда некого будет ставить на лыжи, - сказал папа. - Другого мальчика у нас нет.
Мама еще раз взглянула на Митю. Мальчик, привязанный к стулу, по упрямству был очень похож на папу.
- Давай его отпустим и посмотрим, что он будет делать, - предложила мама.
Папа посмотрел на укусы и набрал телефон своего спортивного врача. Поговорив, он задумался.
- Что-то не так? - с тревогой спросила мама.
--
Все в порядке. Доктор сказал, что бешенства дети не переносят.
--
Тогда чего ты боишься?
--
Я боюсь, что потерял много крови.
Мама с большой тревогой посмотрела на папу. Папа под взглядом мамы развязал Митю. Митя какое-то время не шевелился. Папа погладил сына по головке и громко свистнул. Мальчик юркнул в дверь и застучал маленькими ножками по коридору.
Мама обняла папу.
--
Какой ты у меня смелый и сильный, - сказала мама.
Она любила папу.
--
Пойди посмотри, как он, - попросила мама. - Переживает, наверное.
--
Не переживает, а пережевывает, - хмуро заметил папа. - Пойдем вместе, мне так спокойнее.
--
Иду, дорогой, только возьму что-нибудь тяжелое.
Папа и Мама обходили большой загородный дом. Время от времени они останавливались и тихо звали сына. Митя затаился на чердаке и не обнаруживал себя. Он не хотел расстраивать папу и маму своим непослушанием, поэтому решил не показываться на глаза, а чтобы родители до него не добрались, подпилил ведущую на чердак лестницу.
Пришел день ставить Митю на лыжи. Семья собралась в большой комнате. Папа, чтобы Митя слушался, осторожно вынул изо рта сына дефицитную лыжную мазь. Он старался быть с Митей ласковым и осторожным. До этого дня папа и мама неустанно вкладывали в Митю заботу. Одной судьбе известно, когда это полезет обратно. Затем папа вышел из комнаты, забрался в чулан и вернулся. Он стоял, держа руки за спиной и хитро подмигивая.
Митя призывно потянулся к отцу. Папа ласково треснул Митю лыжной палкой.
- Это лыжная палка, - объяснил папа начинающему лыжнику. - А сейчас я покажу тебе лыжу.
Митя едва увернулся от лыжи. Розовое детство, похоже, для него закончилось.
Митю ставили на лыжи в городском парке, куда выехали всей семьей. Сестренка Настя покуривала в сторонке с мамой. Ей еще было рано на лыжи. А мама стояла с аптечкой наготове и смахивала материнские слезы. Она дождалась этого дня. Любая мать поступила бы на ее месте точно также.
Митя вел себя безропотно, принимал угощения из рук, но стоять на лыжах упорно не хотел. Он падал в разные стороны. Толпа прохожих следила за становлением белого лыжника холодно и молча. Один из самых нетерпеливых наблюдателей попросил надеть на Митю лыжные ботинки. Митя в лыжных ботинках бросился удирать. Папа не торопясь, поцеловал маму, вскочил на лыжи и без особого труда загнал Митю на невысокое дерево.
В это время в парк приехала другая семья. Семья зеленого парашютиста. Они привезли в парк маленького мальчика Алешу. Пришел день ставить его на парашют.
Толпа с шумом повалила в их сторону. Такой удачи никто из гуляющих не ожидал. Два мальчика за один день.
Когда же в парк прибыла третья семья, толпой овладело легкое экстатическое исступление. Но, к сожалению, третья семья привезла девочку. Толпа разочаровано повернула обратно. Прохожие спрашивали, зачем в парк возить девочек. Невозможно представить, на что их можно поставить. Скромная семья, краснея, увела девочку за деревья и там затерялась.
Тем временем Митю присоединили к лыжам, и он прибрел неподвижность. Первый шаг был сделан. Теперь Митя можно одного оставлять в парке.
Пример, который получил Митя, странным образом отразился на его характере. Митю поразила та легкостью, с которой папа поймал его. Лыжи это чудо, затвердил Митя себе на всю жизнь.
Горожане, обитатели городского парка, стали обращать внимание на ловкого мальчишку. В нем не было ничего необычного он, как и все легко бегал от девочек, но в отличие от других мальчиков без труда убегал. Девочки за ним гнались, подчиняясь известному только им инстинкту, но без лыж им было не угнаться. Девочки скоро махали на него рукой, мало ли вокруг других мальчиков, но впредь следили, чтобы у тех в парке не было даже коньков. Просыпаясь, Митя брал лыжи, палки и шел на кухню. Он пил чай, ел яичницу, и снаряжение ему не мешало. После завтрака он одевался и выбегал на улицу. Если на дворе была зима, то он надевал лыжи и прямо с порога на трамвае мчался в соседний парк. Митя был неглупым мальчиком, поэтому, если случалось редкое лето, то Митя уносил лыжи обратно домой.
Школьный портфель он всегда брал с собой и между тренировками забегал в школу. Портфель всегда был с ним. Кто знает, где может оборваться лыжня.
Бывало, ночь настигала Митю на середине лыжни. Лежа под звездами, Митя мечтал о большом спорте. О Белой Олимпиаде.
Однажды перед ним на лыжню приземлился зеленый парашютист. Он тоже в это время проводил свое детство. Притормозив, Митя помог ему подняться. Отряхнул его от снега. Мальчика с парашютом звали Алеша.
Они разговорились. Алеша признался, что не расстается с парашютом.
Теперь они часто виделись. Алеша падал на лыжню, а Митя наматывал километры. Так они росли и мужали.
И случилось, то, что случается с лыжниками и парашютистами, белые они или зеленые, в конечном счете, цвет не отражается на судьбе. Однажды, лыжню пересекла девочка. На ней не было ни лыж, ни парашюта. Она была не такая как они, в руках она держала странный предмет. Оба юноши остановились и посмотрели на девочку. Девочка скрылась за деревьями. Неужели, есть девочки так не похожие на Митю и Алешу.
--
Охотится, наверное, - сказал Алеша, сворачивая парашют.
--
Без лыж и парашюта? Вряд ли, - выразил сомнение Митя.
Они были уже взрослыми мальчиками и давно бросили курить, но девочка пересекшая лыжню вызвала озабоченность. Закурив, они подождали. Девочка не возвращалась. Они бросили окурки, но озабоченность не прошла.
Они договорились, что если кто-нибудь из них ее встретит, то обязательно скажет ей, что их двое. Пусть выбирает, а на худой конец приводит подружку.
На следующий день на лыжне не было прохода от девочек. Лыжник и парашютист перестарались. Митя остановился задолго до девочек, а Алеша завис в небе. Подъезжать и приземляться никто из них первый не решался.
Драгоценное время тренировки шло. Необходимо было решать женский вопрос.
Будь, что будет, - сказал про себя Митя.
Говоря эту фразу, мы, взрослые, все-таки приблизительно представляем, что будет. Митя же по неопытности даже не догадывался.
Сверху Алеша увидел, как Митя приближается к девочкам и начал плавное снижение.
Алеша приземлился в эпицентр. А Митя уже знакомился.
И тут мальчиков постигло самое страшное, что может пережить мужчина любого возраста - потрясение, когда девочек уводят из-под носа. Девочки, побросав пивные бутылки и сигареты, с шумом повалили в автобус Их вообще достало на морозе осматривать деревья. Пришла воспитательница и объявила экскурсию по парку законченной.
Лыжня опустела. Алеша и Митя стояли на лыжне и стыдились смотреть в глаза друг другу. Из-за деревьев за ними подглядывала дикая девочка.
Она вышла из-за деревьев, словно провела там всю ночь.
--
Я Лена, - в руках она держала странное орудие.
Голос Лены вывел их из состояния оцепенения. Теперь на фоне только что уехавшей экскурсии она была не очень красивой. Толстое пальто с меховым воротником, с повязанным поверх клетчатым шарфом, конечно, составляло весомое отличие, но все же ни шло на в какое сравнение с разнообразием девочек из автобуса.
А мальчикам хотелось чего-то нового, отличного от них. Она никому из юношей не понравилась, поэтому третий должен уйти.
--
Я поехал, - поразмыслив, сказал Митя.
Он оттолкнулся от ребят палками и помчался по лыжне.
--
Подожди, - крикнул вслед Алексей, и позавидовал другу, что не умеет так легко исчезать. Алеша увлекался другим видом спорта.
Из романа ничего не вышло. Алеша под предлогом летной погоды отделался от Лены. Девочка иногда мелькала среди деревьев, сдержанно здоровалась, пересекая лыжню. Алеша и Митя все реже ее замечали. Из вежливости, заметив, махали рукой и тут же возвращались к своим делам.
Все же иногда, поглядывая на исчезающую за деревьями Лену, Митя ловил себя на одиночестве. Конечно, у него был Алеша, но что-то иное заставляло все чаще смотреть себе под лыжи. И однажды он понял, нельзя зависть только от лыжни, пора осваивать коньковый ход.
Детство не то, чтобы прошло, но с родителями уже стоило поговорить на эту тему.
Папа и мама не вмешивались в воспитание сына. Разрешали ему бегать по парку в любую погоду. Но строго запрещали владеть коньковым ходом. Вот подрастешь, будешь, делать, что угодно, - говорили родители. Митя ничего не оставалось, как владеть коньком только в юношеских фантазиях.
Митя ждал удобного случая. Время шло, и однажды с приходом весны, случай подвернулся. Митя проснулся и как обычно выбрался из в своей кровати. Он с удовольствием осмотрел снаряжение, взял лыжи и пошел на кухню.
С лыжами на кухню пришли все. Сначала пришла мама с женскими лыжами, с тонкой талией и кокетливыми носами. Следом пришел папа, с грохотом роняя суровые мужские лыжи. Младшая сестренка притащила крохотные, едва заметные лыжики. Они расселись вокруг семейного стола со своими лыжами в ожидании яичницы.
--
Папа, ты ничего во мне не замечаешь? - спросил Митя.
Папа отложил лыжную мазь в сторону сковородки с яичницей и присмотрелся к снаряжению сына. На Митю взглянули мама и сестра, слушая, что ответит на непростой вопрос папа, какая странность Мити бросится ему в глаза в первую очередь.
--
Ты сломал крепления? - догадался папа.
Мама при этих словах охнула и выронила из рук палку. Сестренка показала язык.
- Нет, папа, никаких проблем. Я просто вырос.
Тут все заметили, как изменился Митя.
Папа понял, что пора поговорить с сыном серьезно, как мужчина с мужчиной. Мама при этом закрыла уши, а сестренку послала делать уроки. Мама с закрытыми ушами, запах яичницы все же услышала. На лыжной мази яичница хорошо скользила по сковородке. Ее с трудом удалось поймать и извлечь, и важный разговор был отложен.
Пили чай. Говорили на отвлеченные темы.
--
Как у тебя в школе? - спросил Митю отец.
--
Пятерки.
--
Кем ты хочешь стать?
--
Кем угодно, только не космонавтом. Ты же знаешь, я мечтаю о БО.
Папа покачал головой. Знает ли его сын, что такое БО. Сколько славных людей с нее не вернулись. Но замахнуться на юношескую романтику сына не решился.
Какую другую отвлеченную тему, не запрещенную педагогикой, затронуть в разговоре с сыном папа не знал. Но что с детьми случается то, как говорится, пора.
Поздним вечером тайный семейный совет постановил - коньковому ходу быть. Раз Митя выбрал в жизни нелегкий путь, так тому и быть.
Теперь Митя носился по всему парку, не разбирая дороги. С Алешей по этой причине они виделись реже, тот не рисковал приземляться на деревья. Этот элемент осваивать ему пока не разрешали его родители.
В солнечный весенний день Митя коньком, от восторга позабыв все на свете, забрал слишком близко к деревьям и обнаружил, что за деревьями скрывается пруд. Он остановился перевести дух, а заодно полюбоваться маленькой фигуркой, стоящей перед полыньей.
Дух Мите не удалось перевести, едва он разглядел в фигурке их девочку. Митя с тревогой взглянул в небо, высматривая товарища. К счастью Алеша был еще высоко.
Митя впервые в жизни на природе снял лыжи и осторожно, стараясь не провалиться, пошел к Лене.
Куда делось это нелепое старушечье пальто и ужасный шарф? Как так можно, стоять на морозе и демонстрировать множество отличий? Митя недоумевал.
Но Митя не успел к полынье. Лена нырнула, окатив его ледяной крошкой.
--
Лена, привет. Это я Митя, - сказал он ее пяткам.
--
Здравствуй Митя. Где твои лыжи? - спросила Лена, закончив дистанцию и показывая Мите промежуточное время.
Митя, вспомнив, что не совсем одет, покраснел. Лена никогда не видела его без лыж, а прикрыться было нечем, вокруг пруда ледяная пустыня.
- Ладно, мне надо тренироваться, - сказала Лена и мощно погребла идеальным кролем на другой берег небольшой полыньи.
Митя прогуливал тренировку, и это было ясно, как и то, что Лена пловчиха, пока не понятно какого цвета, скорее бежевого. Митя присел на небольшой сугроб и думал, как себя вести. А Лена все плавала и плавала без устали, меняя стили, темп, уходя под воду, и появляясь вновь. Наконец, она вернулась к кромке.
--
Митя подойди поближе, - сказала Лена, соскальзывая с ломкого края. - Я буду выходить
Митя подошел на расстояние вытянутой руки и протянул Лене руку.
--
Спасибо. Самое трудное вылезать. Особенно весной. Лед такой обманчивый.
Митя помог Лене, но сосчитать все отличия Лены не успел. Рядом приземлился Алеша.
Открылась страшная тайна. Тем временем пока Митя осваивал коньковый ход, Алеша пристрастился приземляться в пруд. Друзья молчали. Митя переживал предательство перед спортом, а Алеша сообразил, что назрел недетский разговор.
Произошло то, о чем знают все, кто хоть раз был ребенком. У неожиданно повзрослевших детей появился повод что-то делить. Вот так. Была лыжня. Было небо. И всем было хорошо и хватало и того и другого, а теперь полынья одна на двоих, крошечная прорубь и маленькая бежевая пловчиха, которая пальцем не пошевелит помочь поделить.
- Вот, что Леха, - наконец сказал Митя. - Мы рождены спортсменами, и отступать не привыкли. Время сейчас позднее, мне пора на лыжню, а тебе в небо. Давай встретимся через много лет и поговорим. А Лена нас рассудит.
Алеша согласился, что амбиции лучше удовлетворять на соревнованиях чем у пруда. Лена, надев пальто и завязав шарф, разбила мальчикам руки.
После этого случая Митя стал крепко задумываться о БО, но прежде чем попасть на Белую Олимпиаду он прошел трудный путь.